1.

Сидели тут рассуждали о том, что с годами встречи Нового года становятся рутиной, а когда-то от каждой из них ждали чуда, и порой чудеса случались. Я вспомнил новогоднюю ночь тридцатилетней примерно давности и вдруг сообразил, что никогда эту историю не записывал, хотя, казалось бы, все мало-мальски интересные факты биографии давно выложены в интернет в той или иной форме.

Я тогда учился на пятом курсе. У сокурсницы-москвички предки умотали встречать Новый год на дачу, и был дан приказ свистать всех на флэт. Каждый из базовой компании обещал привести еще кого-то, ожидалось не меньше десятка новых знакомств. Я критически осмотрел свой гардероб, состоявший из четырех застиранных ковбоек и двух нейлоновых водолазок, способных электростатическим разрядом убить слона, и обратился за помощью к соседу по комнате, известному на всю общагу моднику и ловеласу. Тот выдал мне со своего плеча рубаху апаш и пиджак непередаваемого лилового оттенка. Пиджак был малость длинноват и узковат, но вкупе с почти фирменными джинсами смотрелся убойно, я с трудом узнал себя в зеркале.

В разгар веселья пришли две опоздавшие девушки: одна из наших и незнакомка в голубой курточке. Я ниже среднего роста, все предыдущие увлечения укладывались в диапазон от невеличек до совсем крошек, а эта – высоконькая, повыше меня. И это была единственная деталь, которую я отметил сознанием. В остальном... я едва не задохнулся от восторга. Это был ангел, сошедший с небес персонально ко мне, идеальное воплощение всех моих сокровенных грез и желаний.

Моей естественной реакцией было бы забиться в самый дальний угол и оттуда молча взирать на нее влюбленными глазами. Но, видно, сосед вместе с пиджаком одолжил мне свою манеру поведения. Я с удивлением обнаружил, что вешаю куртку ангела на крючок, веду ее к столу, что-то наливаю в стаканы и требую выпить непременно на брудершафт, а мой язык плетет небылицы со скоростью 150 узлов в секунду. Я узнал, что небесное создание зовут Алиной, учится она в нашем вузе на бухгалтерском факультете, на котором у меня совсем не было знакомых, и выяснил ее пристрастия в музыке, кино и литературе, причем на каждое прозвучавшее в разговоре имя у меня находилась подходящая к случаю байка, цитата или интересный факт. Добрая половина этих сведений всплывала из недр лилового пиджака, во всяком случае в голове у меня такого отродясь не водилось.

Пробили куранты. Нет смысла уточнять, с кем я чокнулся шампанским и какое желание загадал. По первой программе показывали «Голубой огонек», а по второй – конкурс бальных танцев, на котором мы и остановились. Танцор из меня никакой, медведь, наступивший на ухо, изрядно потоптался и по ногам. Но тут мне были нипочем и танго, и джайв, и пасадобль, лишь бы держать в руках эту талию и вдыхать аромат духов у нежного ушка.

После танцев веселая компания вывалилась на улицу играть в снежки. Для нас с Алиной игра свелась к тому, что мы гонялись со снежками друг за другом, потом пытались друг друга повалить, потом успешно повалили и с хохотом покатились по свежему снегу, забивавшемуся в рукава и за шивороты. На обратном пути лифт застрял между этажами. К сожалению, застряли мы не одни, но все равно за два часа в темноте (а может, и три, легко ли найти лифтера в новогоднюю ночь) мои руки изрядно погрелись в разных местах под ее промокшей курткой, да и губы не сильно скучали. После вызволения из лифта мы уже не разнимали рук.

Рассвело, скоро должны были вернуться хозяева. Все занялись уборкой квартиры. Я мыл тарелки, Алина стояла рядом с полотенцем наперевес.
– Почему-то все важные события в моей жизни происходят, когда в кармане билет, – сказал я. – Сегодня уезжаю на неделю к родителям. Когда мы увидимся?
– Девятого января у меня экзамен, восьмого весь день буду в читалке. Приходи туда, решим, что делать дальше. Ты хорошо моешь посуду, за такого не страшно и замуж выходить.
Это была, конечно, шутка, но я воспринял ее вполне всерьез.

Восьмого января я, конечно же, пришел в читалку. Нет, не пришел. Прилетел на крыльях любви. Экзамен назавтра ожидался во многих группах, больше сотни хорошеньких головок склонились над учебниками. Где же Алина?

И тут я понял страшную вещь. Я понял, что совсем не помню ее лица. Общее ощущение чего-то волшебно прекрасного и ни одной конкретной черты. Черт-черт-черт, ну почему я всю новогоднюю ночь занимался хрен знает чем вместо того, чтобы пялиться на нее из угла и запоминать каждую черточку?

Я растерянно шел вдоль столов, вглядываясь в лица. Может, эта? Нет, волосы слишком короткие. Или вот эта? Нет, нос не такой. Или такой все же? Одно лицо показалось знакомым. Я робко сказал: «Привет!», девушка подняла голову. Нет, это девчонка с нашего факультета, кажется, Таня или Наташа. А вдруг все же она? Назвалась зачем-то Алиной и зажигала со мной под чужим именем? Нет, не может быть. Тогда бы она не смотрела так недоумевающе-равнодушно. А может, вон та?

Я неловко позвал: «Алина!», никто не отозвался. Что еще я мог сделать? Крикнуть на всю читалку? Будь на мне лиловый пиджак, может, и решился бы, а так – нет. Да, может, ее и вовсе не было в библиотеке. Я изучил вывешенные у деканата списки студентов. Ни одной Алины в списках не значилось, но ничто не мешало ей быть по паспорту Еленой, Александрой или даже Ольгой, а этих было полфакультета.

Я кинулся к девчонке, с которой Алина пришла на вечеринку. Та удивленно ответила, что никого не приводила, девушку в голубой куртке не знает, а случайно столкнулась в ней в лифте. Расспросы других участников вечеринки тоже ничего не дали. Некоторые запомнили девушку, с которой я тусовался, но никто ее не приводил и не знал раньше. До окончания учебы я то и дело околачивался на бухгалтерском факультете в надежде, что она сама меня увидит и подойдет, но этого тоже не случилось. Под конец я вообще засомневался, была ли она в действительности или только пригрезилась мне. То ли девочка, а то ли виденье. Прошла, как каравелла по зеленым волнам, и исчезла вдали.

Прошло, как я уже сказал, тридцать лет. Я жил, не прячась от стрел Амура, и был ими ранен по меньшей мере девятнадцать раз легко, пять раз тяжело и три раза смертельно. Но я жив до сих пор и, встречая девушку (а теперь в эту категорию входят особы от 20 до 50 и выше), каждый раз пристально вглядываюсь: она? Не она? Нос такой? Или другой все же?

1225 +