едят дети → Результатов: 24


1.

Как мы отдыхали у Жеки на даче или я знаю, дача будет, я знаю саду цвесть..
Посвящается всем советским дачестроителям, их многострадальным детям и друзьям, по наивности заехавшим отдохнуть в гости на дачу.

Дело было летом, делать было нефиг (не совсем в рифму, но по смыслу). Пытаясь скрасить однообразные летние новокузнецкие будни, я позвонил Юрику. От него узнал, что наши друзья –товарищи Жека с Серегой, бросив нас изнывать от жары и безделья в городе, укатили к Жеке на дачу в Карлык (в наше время это было равносильно сегодняшней поездке на зарубежные моря), где, конечно же, предаются неге и наслаждаются всеми прелестями отдыха на природе – рыбачат, купаются, тусят с дачниками- дачницами, лежат под кустами-деревьями, откуда в рот –на голову падают всякие ягодно-яблочные дары природы - в общем кайфуют по полной.
Решив, что им тяжело одним справляться с наплывом такого количества отдыхательных прелестей, мы решили помочь друзьям и на ближайшей электричке рванули в край неги и безмятежности (так мы, не имеющие собственных дач, наивно думали).
Приехав часов в 11-12 дня на дачу мы, заблаговременно врубив кассетный магнитофон (была тогда какая несколько более громоздкая замена айтьюнсам и разным плейерам, носилась на плече, чтобы послушать вне дома требовала фиговой тучи здоровенных батареек, которые не заряжались и которых хватало всего на несколько часов счастья), чтобы подчеркнуть всю торжественность и радостность нашего прибытия, ввалились в дом и нашли там наших отпускников дрыхнувшими без задних (да и скорее всего и без передних) конечностей. Сильно удивившись такому вопиющему факту, мы, добавив до полной громкость, несколько пробудили из небытия Жеку (Серега, не просыпаясь, посылал нас вместе с музыкой непечатными выражениями в темные и малоприятные места). Жека более мягкими выражениями выразил свое недовольство нашим приездом в такую рань, мотивировав его тем что они до ЧАСУ НОЧИ!!! БЕТОНИРОВАЛИ!!! ГРЯДКИ !!!
- Хватит врать, в 9 вечера темнеет!
- А батя нам переноску (лампочку на проводе) из дома спустил…
- А нахрена их вообще бетонировать?
- Не знаю, батя сказал чтобы не осыпались…
Это был шок, как если бы мы, приехав в долгожданный отпуск в Турцию, узнали, что друзья отдыхающие целыми днями окучивают-полют-поливают всякие картошки-огурцы- помидоры. В это было невозможно поверить, ведь дача, как мы, не имеющие дач думали, создана для отдыха и наслаждения.
Вот мы на свою не-голову и не поверили, тем более что главный вдохновитель и организатор трудовых подвигов Жекин батя – Владимир батькович-куда то на несколько дней отъехал.
Здраво рассудив, что наши товарищи скорее всего сильно преувеличили свои трудовые подвиги и нам, как друзьям-приезжим они точно не грозят, мы решили остаться в краю отдыха и развлечений.
Мы тогда были наивны и еще не знали (и сами пока им не стали) этот класс фанатичных строителей дач-домов-бань и прочих построек, не слышали предостерегающе-правдивую песню Ивасей «Как мы строили навес у Евгения Ивановича».
Но в целом этот день и прошел как мы и мечтали – плавали, загорали, играли в карты, в общем отдыхали по полной.
Но на следующий день Жекин батя все-таки приехал, и с утра послеследующего дня карма настигла нас.
Реальность собственника-вечнодостраивающего-подделывающего и переделывающего, открывшаяся нам после его приезда оказалась суровее труда шахтеров и крепостного права.
Дача стояла на крутом косогоре (наша на тот момент уже люто любимая партия и правительство выделяла для дач обычных людей все самое лучшее – участки в оврагах, вдоль железных дорог и под ЛЭП (при этом достигалось сразу несколько целей – и люди заняты-при деле, плюс бралась расписка что на участке над которым проходит ЛЭП, нельзя выращивать деревья выше 3 метров – т.е. по сути нахаляву люди следят за тем, чтобы место под ЛЭП не зарастало и его регулярно расчищать-вырубать не надо. Правда, вроде как вредно и нельзя проживать людям в пределах 50 - 100 метров от железнодорожных путей и ЛЭП, но для советского крепкого народа милостиво делалось исключение).
Уклон градусов в 45 очень способствовал здоровью ног и сердечно сосудистой системы при передвижению на узком, убегающем в туманную даль оврага участке, настоящий рай для скалолазов и альпинистов.
Жекин батя не был покорителем вершин разной сложности, он был дачным энтузиастом-огородником, у которого было много энергии, здоровья и бетона. Поэтому огород к нашему приезду выглядел как набор фортификационных сооружений, где всякая малина-клубника была надежно посажена в бетонные камеры-грядки во избежание побега на волю (последние из них – под малину, Жека с Серегой до часу ночи и делали).
Нам показалось, что больше уже бетонировать нечего, но Жекин отец, видимо рассудив, что нечего четырем здоровым лбам без дела прохлаждаться, когда до победы коммунизма еще далеко, нашел применение нашим зря растрачиваемым при бесполезном отдыхе силам.
Нам было сказано, что Родина-дача в опасности, один из склонов осыпается, а над ним проходит дорога, а если завтра война, если завтра в поход – как танки и прочая большегрузно-самосвальная техника пройдет?
Поэтому нужно этот обвал расчистить, склон выровнять для последующего развлечения-бетонирования, землю-глину куда-то там утащить.
Нам конечно показалось немного странным, что склон перед выравниванием-расчисткой никак и ничем не предполагалось укреплять, да и землю в целом наверное можно было никуда не таскать, а тут же разровнять, но кто мы такие чтобы указывать опытному строителю-дачнику?
Воспитанные на книгах про тимуровцев и прочих пионерах-героях, мы с утра спустились в яму-забой для свершения трудового подвига, спасения Родины-дачи и посрамления стахановцев.
Выползающее из-за деревьев ленивое утреннее солнце застало нас копающими отсюда-и-до-ночи. Диспозиция поначалу была следующая: трое копают-загружают тачку-тележку (ну как тележку - телегу или даже тележищу), пока четвертый ее отвозит.
Ну как отвозит – сначала кряхтя и взывая к всем известной богине-покровительнице всех таскающих-катающих тяжелые вещи – ТАКОЙТОМАТЕРИ, выталкивал по мосткам из ямы груженую с горкой тачку (а с горкой – потому что пока тачку везут, трое отдыхают, и чем дольше друг-сизиф мумукается с ней, тем дольше отдыхают плюс еще десяток другой лопат сверху просто по-приколу), потом несется под горку как Пятачек за Винни-пухом за этой телегой, пытаясь ее удержать-не опрокинуть, потом возвращается после этого квеста к радостно гогочущим –подбадривающим друзьям, мысленно и вслух обещая отомстить им, когда придет его черед загружать тачку.
И когда это случается – накладывает сверху еще пяток лопат на все увеличивающуюся горку, а чтобы вошло- немного притрамбовывает. Так как каждый по очереди побывал тачководителем, то спираль мести не останавливалась до тех пор, пока на одном из рейдов груженая по самое «нихрена себе как это тащить, вы чё обалдели?», т.е. на полметра выше и без того не малых бортов, тачка не решает, что с нее достаточно и «откидывает» колесо.
Сначала мы этому обрадовались – по принципу «нет тачки-нет проблем» (некуда грузить – ура свободе!). Но мы недооценили нашего героя-дачестроителя, он доступно объяснил, что подвиг наш бессмертен, наш пот и кровь не пропадут даром,не время оплакивать павшую тачку, мы за нее еще отомстим. После пламенной речи он на личном примере показал нам, слабакам, что русские неистовые дачники не сдаются и впрягся в то что осталось от тачки – это по результату больше всего напоминало плуг. Оставляя две борозды сантиметров по 10 глубиной, треща (тачкой) и кряхтя (собой) он (вместе с тачкой) медленно удалялся в наше «светлое» будущее…
Чтобы окончательно вселить в нас веру в победу коммунизма на отдельной дачи ну и для повышения производительности ( т.к. в тачке без колес много-быстро мы –слабаки –недачники не в состоянии были волочь) он в дополнение к ней выдал нам видавшие виды носилки, в качестве бонуса к которым прилагались намертво присохшие к ним пару ведер бетона.
Нифига уже не ласковое солнце подползало к зениту, обжигая дочерна наши изможденные спины и превращая нас из изнеженных городских отдыхающих в героев книги «Хижина дяди Тома». Серега, самый смуглый и худой, в красных семейных трусах, порванных ручкой от носилок до состояния набедренной повязки, был ходячей иллюстрацией из вышеупомянутой книги. Взглянув на нас, мало какой белый не захотел бы пойти воевать с Южанами, чтобы отменить рабство.
Мимо шли к озеру другие дачники, зовущие –«Володь, пойдем купаться!»
Иш, чего удумали, не дождетесь – «Мы еще мало поработали!» кричал им в ответ местный Себастьян Перейро.*
Наконец, видимо почуяв угрозу восстания, нас отпустили «минут на 20 искупаться». Мы, конечно не планировали быть очень пунктуальными, справедливо рассудив, что так как часов у нас нет, то 20 минут – понятие на час-другой растяжимое. Но опытного «торговца черным золотом»** так просто не проведешь, и ровно через двадцать минут наш друг-дачник Жека, по совместительству сын и будущий наследник бетонно-огородной империи, был под разными предлогами-уговорами-убеждениями «выловлен» из озера и вернут на трудовой фронт, за ним, печально напевая «друг в беде не бросит, лишнего не спросит….» уныло поплелись и мы.
Когда пришло время готовить обед, то в этот раз, в отличие от обычного расклада, когда готовка приравнивалась к казни четвертованием, желающих было хоть отбавляй, пришлось даже кинуть жребий, кто будет поваром-кашеваром. Фортуна в этот раз была благосклонна к Юрику – никогда, ни до, ни после я не видел такого счастья в глазах пацана, которому досталось чистить ведро картошки. Он весело смеялся и радовался, как будто выиграл в лотерею «Волгу», из форточки обзывал нас неграми и требовал глубже копать, дальше таскать и ровнее бороздить.
Что мы и продолжали делать, негромко ругаясь (ибо неприлично было в нашей стране победившего социализма роптать на созидательное счастье трудовых подвигов) сложносочиненными предложениями, которые с ростом числа выкопанных-перетащенных тачек-носилок приобретали все большую глубину и этажность, злорадно дожидаясь, когда наш шеф-повар, этот «халиф на час», закончит свою «белую» работу и опять будет низвергнут из своего кухонного рая на нашу потом, слюной и матами политую глиноземлю, которая широка, глубока и где так вольно какой-то человек дышит.
Часы и минуты ползли, как парализованные обкуренные черепахи под палящим солнцем, носилки сменялись лопатами, лопаты тачкой, мы уверенным речитативом подбадривали себя советским рэпом:
«Нам солнца не надо-нам партия светит,
Нам хлеба не нужно-работу давай!»
В общем Маяковский рулил– дети и внуки кузбасстроевцев продолжали реализовывать его программу-стихотворение «Хреновый рассказ о Кузнецкстрое» (в оригинале- «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое», но мой вариант названия, как мне кажется, точнее передает суть стиха) – ну там, где рабочие то под телегою, то в грязи, то впотьмах лежат, сидят, сливовыми губами подмокший хлеб едят и регулярно медитируют на «через четыре года здесь будет город-сад» (т.к. про то как они работают в этом стихотворении нет ни строчки, то напрашивался вывод - получить город и/или сад в нужные сроки планировалось суровой аскезой и непоколебимой верой – ну он же не прораб, он поэт- он так видел процесс строительства).
Опять же непонятно как у него в голове совместились закудахтавшие взрывы, взроевший недра шахтами стоугольный гигант с мартенами в сотню солнц, воспламеняющие Сибирь, с основной целью-мечтой, которая будет достигнута в результате этой экологической катастрофы -городом садом, притом что завод строился в центре города ? Где логика, где причинно- следственная связь?
Ну да зубоскальте-глумитесь неблагодарные потомки – художника обидеть всякий может)).
Но в общем наш настрой-состояние стихотворение передавало достаточно точно (день простоять да ночь продержаться), только в нашем варианте стиха свинцовоночие и промоглость корчею были поменяны на палящесолнцечье и оводокусачею, а мечты о городе-саде – на грёзы о дачном отдыхе.
Но все рано или поздно заканчивается и неожиданно мы поняли, что разглядеть наше светлое будущее и дорогу к нему с носилками-тачкой в сгустившихся сумерках не представляется возможным. На Карлык умиротворяющей нирваной опустилась тихая летняя ночь – избавительница и заступница от трудоголиков-экстремалов.

В сердце осторожной литаврой запела радость – Ура! Свобода-Равенство-Братство!
Эль пебло унидо хамас сэра венсидо!
Но вдруг кромешная темнота, а вместе с ней и радость были беспощадно разорваны неугасимым светом энтузиазма и лампой на переноске, которую неуемный Жекин батя спускал нам из окна.
«Работайте негры, солнце еще высоко!
А это не солнце а луна? Все равно работайте!» - раздался язвительный Юркин голос, но мы почему-то не засмеялись, видать чувство юмора стало сдавать на нервной почве.
Это был апофеоз, который поэтичные Иваси облекли в иронично-романтические слова:
«Я знаю - дача будет, я знаю – саду цвесть,
Готовы наши люди не спать, ни пить ни есть.
Таскать кирпич под мышкой, век мучаться в долгах,
Чтоб свить гнездо детишкам у черта на рогах.»
Детишка –Жека, для кого это все в теории вилось, почему то не понимал своего счастья или не видел так далеко своего светлого будущего, поэтому вместе с нами был несколько расстроен бесплатным-безлимитным продлением коммунистического субботника (а может и чуял какой нибудь интупопией, что фиг он насладиться гнездом, т.к. дача после окончательной достройки-перестройки умудриться сгореть, видимо чтобы было чем и ему заниматься с его сыном – продолжать гнездоваться- строиться, ибо ничто в этом мире не вечно, кроме процесса строительства дачи).
Во сколько мы в итоге закончили радоваться труду – скрыла милосердная завеса времени, дальше помню себя уже поздней ночью, бегущим с горы в траве-по-пояс, счастливый и опьяненный свободой.
Следующий день прошел как под копирку – «и вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди», копать-таскать-пахать, мы не сдавалась, за нами в каких то 3-4 тысячах километрах была Москва, и к обеду послеследующего дня осыпающийся ранее склон радовал глаз перпендикулярной красотой и казалось, что свобода, а с ним и долгожданный дачный отдых уже где-то рядом, за семью тачками и десятью носилками.
Но толи карма потомков кузнецкстоевцев не подразумевала отдыха в этой жизни, толи мы плохо медитировали на цветущий через четыреста сорок четыре года сад-огород, в общем к нам опять прилетела птица «обломинго».
Находясь на заслуженном послеобеденном отдыхе, мы уже основательно строили планы на то, как мы сегодня и завтра зажжем, ведь осталось то дел всего на час-полтара.
Наша неспешная беседа была прервана диким смехом за окном. Через несколько секунд его источник – Серега ввалился к нам. Сквозь приступы истеричного смеха-сквозь-слезы мы кое-как разобрали, что наш не подпёртый склон (который мы третий день ровняли для последующего бетонирования) – обвалился «сначала немного, тачек на 5-10, а потом тачек на 50».
Это означало, что все надо начинать сначала – работы добавилось на пару дней стахановского труда, а при такой организации – «что думать, прыгать надо» (зачем подпирать-укреплять, копать надо) – до конца лета.
С таким же успехом можно носить воду в решете, красить траву, круглое носить, квадратное катать и заниматься много какой полезно-армейско деятельностью для повышения нашей приобщённости к физическому труду и поддержания ИБД (имитации бурной деятельности).
К тому времени наша маленькая спаянная бригада уже думала и действовала как единый организм – без слов, на одной телепатии. Жека мгновенно куда-то испарился, мы достали карты и сели играть в дурака.
Через несколько минут ворвался наш вдохновитель на подвиги – Владимир Перейрович с новыми зовущими на подвиг лозунгами, но Жеку не застал. Лишившись вместе с Жекой основного своего рычага воздействия на нас – дружеской солидарности, он загрустил и отправился на его поиски, иногда забегая к нам проверить – а вдруг он где то в доме (под табуреткой-диваном-столом) прячется? Но Жека в этот день проявил чудеса конспирации и до ночи так и не попался в принудительно-добровольные трудовые сети.
Мы же чувствовали себя настоящими забастовщиками, вместо стучания касками делая вид, что совсем не понимаем, чего от нас хотят и какой-такой копать-таскать на даче, мы же в гости отдыхать приехали.
Так в праздности и неге прошел остаток этого дня и у нас забрезжила надежда на то что жизнь начинает налаживаться и мы наконец достигнем отдыхательной нирваны.
Но тогда на просторах нашей необъятной социалистической Родины свято соблюдался лозунг «Кто не работает-тот не ест!». Поэтому планово-беззаботное утро встретило нас первыми лучами солнца и вкрадчиво-заботливым голосом Владимира батьковича «Ребята, вставайте, через 40 минут электричка отходит, следующая только в обед, а то у нас хлеб заканчивается» (тогда магазинов рядом с дачами не строили, за продуктами, в т.ч. за хлебом надо было идти черти знает куда). Предлагать сходить за хлебом мы не стали, прочитав в его глазах неумолимый приговор- лозунг энтузиастов-дачестроителей- «кто не пашет на даче до зари, тому не дадим праздно жить на ней и есть сухари!».
Так произошло наше изгнание из рая, хотя никаких запретных плодов мы попробовать так и не успели – некогда было, а так хотелось.
С тех пор наши редкие поездки к Жеке на дачу заранее предварялись строгой проверкой на время нашего приезда планов передвижения – местонахождения на это же время Жекиного бати, ибо наши пути не в коем случае не должны были пересечься как минимум в радиусе нескольких километров от дачи, т.к. он продолжал с неиссякаемой энергией-энтузиазмом-фанатизмом строить-бетонировать-переделывать, пугая нас до холодного пота и ночных кошмаров перспективой вновь оказаться в рядах добровольно-принудительных помощников реализации этого бесконечного процесса.
И вот, собравшись как-то в один из летних погожих дней, мы услышали от Юрика рассказ о том, как он на днях заходил к Жеке домой, минут двадцать стучал, ждал когда наконец откроют, а не уходил потому, что в комнате раздавались какие то непонятные звуки- явно кто-то был дома. Наконец ему открыл стоящий на четвереньках Жекин батя и сказал что Жеки дома нет.
Жека внес ясность в эту футуристическую картину, объяснив, что его батя сорвал-надорвал спину на даче, когда очередные тачки-бетоны-глины таскал-копал, поэтому так долго и не открывал – мог передвигаться только на четвереньках и очень медленно.
Нехорошо, конечно, радоваться чужому горю, но мы увидели в этом прекрасную возможность беззаботно-безбетонного отдыха, пока Владимир батькович будет отлеживаться дома и стали активно спрашивать у Жеки, чего мы тут сидим и время теряем, когда в Карлыке райские кущи облетают-опадают.
На что он философски-спокойно пояснил, что медицинскую справку по временной нетрудоспособности на пару недель его бате для работы конечно выдали, но как только он смог вставать, то на первой же электричке ломанулся на дачу – раз есть такая клевая возможность столько всего на ней успеть сделать, пока можно на работу не ходить; и мы конечно можем поехать на дачу, но он пожалуй пас, ибо жизнь она одна и желательно ее прожить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прокопанные-пробетонированные в юности годы.
Ну а морали сей истории -
1)«гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей!» (это про Жекиного батю)
и
2)«труд сделал из обезьяны усталую обезьяну» (ну а это про нас).

2.

Перед сном рассказываю внуку истории из семейной практики. Вот одна из них.

История про то, как мопеды на верблюдов меняли

Предупреждаю, что имена действующих лиц, место действия и суть событий соответствуют реальным событиям и лишь некоторые детали – то бишь суммы, даты и конкретные диалоги – возможно слегка изменены по давности лет: все-таки мне тогда было лет десять и кое-что я мог позабыть или исказить (но не умышленно и не сильно)

Итак, было это то ли в конце пятидесятых, то ли в начале шестидесятых прошлого века, но точно было. В Одессу на гастроли приехал Шведский цирк! То есть внешне это выглядело как если бы он взял и приехал, но для посвященных (а теперь и для тебя, сынок) ясно, что не сам приехал, а его привезли, причем конкретно сделал это твой дед Гарри Гурман. Дед в то время был администратором цирка.
В каждом деле по старинной русско-советской традиции директором всегда выступает представительный мужик русской или титульной национальности (на Украине, соответственно, украинец), а его заместителем (если дело не совсем дохлое) - еврей. Директором цирка был тогда Павел Петрович Ткаченко, человек безграмотный, но партийный и без еврейских корней. Цирк процветал, а значит в тени директора реально управлял делами еврей – твой дед. Надо сказать, что у Пал-Петровича среди немногих достоинств было то, что ни одного шага без согласования с дедом он не делал, не вмешивался в суть происходящего в цирке и тем очень помогал бизнессу.
Кроме того чтобы заседать в торжественных собраниях, в обязанности Пал-Петровича входило ездить в Москву для выбора программы. Делалось это так: дедушка намечал, кого надо взять, готовил хабар и инструктировал П-П о том, с кем и как говорить в главке. П-П ехал в Москву, шел в главк, который ведал распределением номеров и артистов по всей сети цирков. Там он заглядывал в выданную ему записку, где было сказано к кому подойти, что подарить, и что попросить. Главк – он большой, породистых начальников и там хватало, но кроме них в разных закутках сидели свои евреи-заместители, которые и распределяли кому ехать в солнечный Магадан, а кому в прохладную Ялту, кому радовать его величество Рабочий Класс в зауральской глуши, а кому вкалывать на столичных подмостках. Процесс взаимный, встречный – нас выбирают, мы выбираем. Артисты имели свои интересы куда ехать на гастроли, а менеджеры местных цирков свои – то ли получить программу, на которую никто не придет, то ли программу, на которую придет весь город, но в кассе все равно пусто будет, потому что двенадцать слонов могут съесть больше, чем пара голубей, то ли взять компактную программу (весь багаж – чемодан), которая пройдет «на-ура». Выбор не простой, многое учесть надо было, но уж если возьмешь правильную программу, то и касса полна будет, и трудов-расходов не так уж и много, и нужные люди умолять будут о контрамарке, т.е. твой вес в городе будет ощутим.
Объясняя весь этот процесс мы немного отвлеклись, хотя знание скрытых механизмов событий абсолютно необходимо для понимания истории, которую ты хотел услышать.
Итак, идет П-П по главку, раздает чиновникам, намеченным дедом, подарочки, приготовленные твоим дедом, и слышит в кулуарах, что вроде бы летом в Союз на гастроли должна приехать труппа из Швеции, а что делать с ней и с чем это едят – никто не знает – чуть ли не первый случай гастролей иностранного цирка в СССР. Ну, натурально, столкнувшись с нестандартной ситуацией П-П-чу нужно подумать – то есть посоветоваться с своим евреем, то бишь твоим дедушкой. Звонит он ему в Одессу и всякими экивоками (а в прямую нельзя – подслушивают, события касаются иностранцев, то бишь почти наверняка шпионов и идеологических диверсантов) рассказывает: мол есть такой интересный вариант, но…
Дед сразу усек, что, конечно, с иностранной труппой (не один-два гастролера – это уже бывало) в цирк пожалуют толпы «искусствоведов в штатском», проверочки еще те будут, начальство будет рассматривать работу через микроскоп, да и размещение гостей нервов возьмет немало, опять же ответственность… Кроме того, программа приедет дорогая и большая, в цирк не поместится – будет ли толк? С иной малой программой больше наживешь почти без хлопот. С другой стороны, - впервые иностранный цирк в городе, да что в городе, считай на всей Украине -такого еще не было.
Опять же проверяющие - тоже люди, у них есть жены, дети – великие дела можно сделать когда такие важные люди просят у тебя контрамарочку, да и интересно в конце концов профессионалу такое мероприятие менеджировать. Это нам с тобой даже при наличии мозгов требуется время, чтобы все взвесить, просчитать, а папа мой все просек в мгновение ока и выдал ответ: брать, и брать на все лето, чтобы перевозок было поменьше и другим городам не досталось – со всей Украины приедут ради такого события, курортный город к тому же. В тот же день П-П дал что надо кому надо и отечественные артисты, которые уже видели себя на Одесском пляже, поехали по другим адресам (заметь, опять же, не обиженные, а с пониманием, потому что для них были переданы заверения деда в уважении и любви, а также другие взаимовыгодные планы), а шведская труппа была твердо обещана Одессе на три с половиной месяца.
Павел сделал свое дело, Павел может отдыхать. За остальное взялся дед. Он сдал на лето помещение цирка (количество мест в цирке действительно не окупило бы расходы даже при полной загрузке) киностудии, которая как раз снимала «Гранатовый браслет» Куприна (другая история), а для шведской программы снял стадион «Спартак» (переброска матчей футбольного чемпионата на другие поля, коммуникации, монтаж-демонтаж-разрешения и прочая, прочая).
Ты можешь, конечно, меня упрекнуть, что уже вторая страница, а обещанными верблюдами и не пахнет, но что я могу сделать, если такова правда жизни. Верблюды возникнут в этой истоии в самом конце, как по волшебству, потому что и в самом деле идея о верблюдах возникла по волшебству комбинаторного ума твоего деда в конце этой истории когда гастроли успешно завершились. Мне, конечно, еще многое хотелось бы рассказать – столько разных историй нахлынуло в памяти в связи с твоим вопросом. Например, о том, как дед накануне приезда шведов сломал ногу, но и не подумал лечь в госпиталь, а так, с поломанной ногой, в гипсе, гонял по стадиону, наматывая километры хлопот на больную ногу, перенесшую ранение на фронте. О том, как была арендованна рота «дзержинцев» с тем условием, чтоб никаких незапланированных «визитеров в штатском» в цирке не было. О том, как бабушка кормила артистов варениками, и как после этого гимнастка не могла застегнуть лифчик. Но опустим все это, раз оно никому не интересно. Вот только на минуточку еще задержусь, потому что нельзя перейти к верблюдам, не представив тебе директора шведского цирка Тролле Родина.
Вообще-то, цирк только назывался шведским. Из шведов в нем был антрепренер-хозяин и едва ли два номера, а все остальные артисты были со всего света – шотландец – дрессировщик обезьян, испанец – канатоходец, клоуны - французы, жокеи – немцы, акробаты – болгары и т.д. Я даже думаю, что и сам Тролле Родин (судя по фамилии) не вполне был шведом, а то откуда бы у него возникла такая сумасбродная идея отправиться на гастроли за железный занавес, в советскую Россию. То, что он не вполне понимал, что делает, отправлясь на эти гастроли, явственно следует из того, чем закончилось его бизнесс-путешествие в коммунистическую страну дураков.
По контракту, рассчет с труппой должен был происходить в конце гастролей и в советских РУБЛЯХ. Чтоб ты правильно понимал суть происходящего я должен еще на минутку отвлечься и объяснить тебе что такое рубль. Рубль – это как бы деньги, но не совсем. Это еще и немножко национальное достоинство советской страны, и средство диверсионных мероприятий против этой страны и т.д. Рубль можно зарабатывать как доллар или франк, но тратить и копить его как полноценную валюту нельзя.
Во-первых, его нельзя вывозить из страны, даже если ты его честно, открыто заработал у того же государства. Во-вторых, его нельзя класть в иностранный банк и переводить в другую валюту. В-третьих, за пределами СССР его потратить нельзя – не принимают, хотя пропаганда уверяет, что зарубежные разведки страстно скупают эти рубли для своих шпионов. Ну, вот, представь себе, что жарким днем в конце южного лета полсотни иностранных артистов, получавших высокие ставки, получают гонорар за три с лишним месяца. Представил? Ре можешь ты этого представить! А теперь представь себе что это гора чемоданов с деньгами выше твоего роста. Внушительно? И самое смешное, что везти эти свои заработанные деньги домой (за границу) категорически нельзя! Здорово? Государство вроде как честно расплатилось, но забрать деньги нельзя. Что делать? До отъезда неделя…
Кинулись артисты скупать мало мальски подходящие вещи, чтобы хоть что-то в обмен за свой труд вывезти из этой загадочной страны. Например, им понравились мопеды. Купили они по мопеду на каждого и радуются – ан нет, рано радуетесь. Вывозить мопеды тоже нельзя! Их, оказывается, слямзили с зарубежного патента и поэтому вывозить категорически нельзя. Они как бы есть, и их как бы нет в природе. А если на все рубли купить матрешек, сувениры, платки и прочее дозволенное к вывозу, то понадобится гигантский пароход, чтобы это барахло погрузить. Хоть оставайся жить в стране Советов, пока не проешь эти странные деньги.
Тролле Родин не глупый человек, только оказался в необычных условиях. За время гастролей он присмотрелся к людям, с которыми работал в этой необычной стране. Конечно, он сообразил, что решать проблемы надо с дедом. Он уже не раз намекал и впрямую предлагал деду уехать с ним, работать на него. Может ты бы Геша сейчас был шведом, если бы дед принял эти предложения. Так вот, приходит Тролле Родин к деду и просит совета. И дед помог.
Он предожил обменять мопеды и деньги (т.е. так называемые деньги – рубли) на верблюдов! Тролле Родину идея понравилась страшно. Дело в том, что в этой полуазиатской стране верблюды почти ничего не стоили, а в Европе – диковинка. Можно сделать шикарный номер с верблюдами да и продать их разным чудакам как диковинных «пэт»! В Одессе и в ее окрестностях было с десяток зоопарков. Верблюды в них размножаются не хуже коров, двугорбых кораблей пустыни хватает – аж кормить нечем. С радостью были проданы все зоопарковские верблюды, да еще из Астрахани успели прислать с десяток. Целое стадо! Хоть грузи на них цирковой инвентарь и караваном дуй в свою Швецию.
Самое смешное, что у государство в связи с отсутствием прецедентов не нашлось в таможенном уложении хорошего запрета на вывоз верблюдов, а главный местный таможенник, со всей семьей не раз побывавший на представлениях по дедушкиным контрамаркам, спешить с исправлениями не стал. Государство такого не ожидало, а на дополнения нужно время.
Я не считал, но думаю, что Тролле Родин хорошо отблагодарил деда этими загадочными рублями, которые надо не только уметь заработать, но и уметь ими пользоваться, потому что дед потом всегда вспоминал мопедно-верблюдную сделку с теплой улыбкой. Возможно, и зоопарки отстегнули кое-что за возможность избавиться от двугорбых. Кстати, мой брат, слушая эту историю много лет спустя взял и предложил разбогатеть здесь в Америке подобным же способом, но чтобы было еще выгодней он предложил переправлять верблюдов своим ходом – представь как хорошо смотрелся бы косяк верблюдов где-нибудь посреди Атлантики в окружении нескольких яхт.

3.

Зачатие длится 12 минут и это лучший момент во всей педагогике. Дальше сплошные убытки. 40 недель ты толстеешь от одного взгляда на булочку.
Тебя разносит, бесит и тошнит одновременно. Ходить тяжело, сидеть неудобно, лежать вредно, жить тошно. Ощущение, будто выпила аквариум и внутри плавает черепаха. Родятся дети тем же дурацким способом, какой использовали инопланетяне в голливудском кошмаре. Не по-людски как-то.
Причем роды это не конец приключений. Все лучшее впереди и ты еще не раз об этом пожалеешь.
Дети не дают спать. Их почему-то бесит, если родители спят. Какают они исключительно, когда вы надели пять штанов и зашли в лифт. А однажды нарисуют на стене такую бабочку, что не сразу ототрешь.
Каждый день дети едят, пьют и другими способами портят настроение. Чуть что не так, они же на тебя орут.

В три года ребенок вернется из сада с грандиозной шишкой на лбу. Ты пойдешь и убьешь чужого папашу. Он так и не успеет понять, за что.
К десяти годам смиришься с двойками и перестанешь искать, кто в родне был такой тупой.
В двенадцать лет чадо признается, что любовь разрушила его жизнь и все зря.
В тринадцать обнаружишь в его кармане сигареты и ужаснешься.
В четырнадцать найдешь презервативы, ужаснешься, но уже не так бурно.
В шестнадцать сама подсунешь ему презервативы и вспомнишь, каким он был милым, когда в тринадцать только начинал курить.
Потом заявится какое-нибудь Маша или Витя, все в прыщах и очень ранимое.
И вот они уже вдвоем грабят твой холодильник, одалживают без возврата, бьют посуду и запираются в ванной. И тебе же надо их мирить. Полы они вымоют лишь однажды, под Новый год, после шикарной драки со скандалом и валидолом.

Но зато. Зато! Однажды ты найдешь в шкафу свой портрет, написанный шариковой ручкой. Там у тебя будут кривые ноги, квадратная голова, косы размером с солнце, косоглазие и нос на щеке. Ты поцелуешь каракули и решишь, что оно того стоило.

4.

Американец звонит русскому: Иван, о ужас, у нас на улице минус сорок! Я стою на остановке и вот-вот замерзну насмерть! Что вы делаете в такой мороз, когда долго нет автобуса? Мужики пиво пьют, дети мороженое едят...

7.

Зачатие длится 12 минут и это лучший момент во всей педагогике. Дальше сплошные убытки. 40 недель ты толстеешь от одного взгляда на булочку. Тебя разносит, бесит и тошнит одновременно. Ходить тяжело, сидеть неудобно, лежать вредно, жить тошно. Ощущение, будто выпила аквариум и внутри плавает черепаха. Родятся дети тем же дурацким способом, какой использовали инопланетяне в голливудском кошмаре. Не по-людски как-то. Причем роды это не конец приключений. Все лучшее впереди и ты еще не раз об этом пожалеешь. Дети не дают спать. Их почему-то бесит, если родители спят. Какают они исключительно, когда вы надели пять штанов и зашли в лифт. А однажды нарисуют на стене такую бабочку, что не сразу ототрешь. Каждый день дети едят, пьют и другими способами портят настроение. Чуть что не так, они же на тебя орут. В три года ребенок вернется из сада с грандиозной шишкой на лбу. Ты пойдешь и убьешь чужого папашу. Он так и не успеет понять, за что. К десяти годам смиришься с двойками и перестанешь искать, кто в родне был такой тупой. В двенадцать лет чадо признается, что любовь разрушила его жизнь и все зря. В тринадцать обнаружишь в его кармане сигареты и ужаснешься. В четырнадцать найдешь презервативы, ужаснешься, но уже не так бурно. В шестнадцать сама подсунешь ему презервативы и вспомнишь, каким он был милым, когда в тринадцать только начинал курить. Потом заявится какое-нибудь Маша или Витя, все в прыщах и очень ранимое. И вот они уже вдвоем грабят твой холодильник, одалживают без возврата, бьют посуду и запираются в ванной. И тебе же надо их мирить. Полы они вымоют лишь однажды, под Новый год, после шикарной драки со скандалом и валидолом. Но зато. Зато! Однажды ты найдешь в шкафу свой портрет, написанный шариковой ручкой. Там у тебя будут кривые ноги, квадратная голова, косы размером с солнце, косоглазие и нос на щеке. Ты поцелуешь каракули и решишь, что оно того стоило.

9.

Школа. Идет урок математики.
Учительница:
Дети, а теперь решите задачу: "На дереве сидит 5 птиц. Пришли охотники и подстрелили 3. Сколько осталось на дереве птиц?"
Вовочка тянет руку:
Мариванна, нисколько они бы улетели после звука выстрелов!
Вовочка, неважно как бы они себя повели , это просто математиская задача, которую надо решить. Но мне нравится ход твоих мыслей. Садись.
Ну Вовочка конечно весь насупился от того, что его его так попустили перед классом, и решил отомстить...
Мариванна, а можно вам загадку загадать?
Ну давай, Вовочка.
Значит идут по улице 3 женщины, и едят мороженое. Одна его кусает, другая лижет, а третья и лижет и кусает. Так вот, какая из них замужем?
Училка вся зарделась, покраснела:
Ну... та что и лижет и кусает...
А вот и нет. Та у которой обручальное кольцо на руке. Но мне нравится ход ваших мыслей!!!

10.

Голландцы - длинные, высоченные под 2 и более метров люди, страх глядеть. Самая высокорослая нация в мире. Как динозавры, громадные и все время для поддержания собственной масссы тела что-то едят, и язык их этот - "скх" на каждом шагу, как будто они все только что чем-то поперхнулись, но пытаются разговаривать. И при этом их рычащее р. Jurassic Park, да и только.
Нежно относятся к своим детенышам, ревнивы в отношении самок. Динозавры, в общем. Семья и вера для них - святое. Защищать будут до последнего.
Кой черт их сподвигнул принять в свое пространство тестостероновые бомбы в виде арабов -
никто не знает. Арабы, впрочем, быстро приняли правила игры и мимикрировали под голландцев. Им, кажется, так даже понравилось - ну вот такой я бронтозавр, свое пространство, семейство и детенышей буду защищать зубами, и все. И ничего если и я, и мои дети говорить будут по-голландски. Нестрашно. Зато детям моим будет хорошо.
И вот представьте себе чувства всех этих арабов, когда им обьявили в школе моей дочери, что у них два раза в неделю будут уроки Библии. По часу с лишним каждый. А также уроки латинского языка, для лучшего понимания католической Библии Виллибрордуса (это был такой средневековый английский монах, принесший христианство в Голландию в конце 7 века нашей эры. По одной из исторических версий, погиб от рук диких язычников-фризов, одной из народностей, населяюших Голландию до сих пор и до сих пор от остальных отличающихся). А также многие правила поведения в этой школе - католические. Опоздал или прогулял - пиши подробную исповедь - покаяние личному духовнику - ментору.
Арабы, коих детей половина класса, выслушали сообщение о библейских уроках с каменным выражением лица и со всем согласились - лишь бы все остальное, язык и математику, как обещали, хорошо преподавали. Поступали в старинную католическую школу - знали, на что шли.
Мне от их смирения стало страшно.
Подруга моя русская прокомментировала: "Если бы мне сообщили, что мое дите два раза в неделю будет подробно и в обязательном порядке изучать Коран - я бы всем такой Аллах Акбар устроила! А, впрочем, им полезно - пусть изучают глубинные корни новой страны проживания".

12.

Из сочинений современных детей об СССР.
«Все люди одевались одинаково. Существовала форма. В то время дети носили форму: девочки ходили в темно-коричневых юбках, блузках и красных галстуках, а мальчики в темных брюках, белых рубашках и тоже красных галстуках». «...Жила-была страна СССР. Она образовалась, когда в страну приехал Ленин. Народ сказал царю, чтоб он не правил, и к власти пришел Ленин». «...Люди работали, работали, работали.... А о себе совсем не думали. Людям было совсем неважно, что они едят, где спят, как отдыхают». «Когда был союз СССР, люди не обращали внимания на одежду. Одевались не так хорошо. Мужчины одевались в галоши, в телогрейку, легкую шапку и перчатки, когда работаешь. А женщины одевали кофту, перчатки, шарф на голову (чтоб голова не была видна) и тоже в галоши. Такая одежда была удобней всего, чтоб работать». «У СССР был красный флаг, поэтому в моде был красный цвет. Красный цвет обозначал кровь, которую надо пролить, когда много работаешь. Дети ходили в красных галстуках, женщины на праздники всегда одевали красные платья, машины выпускали красного цвета, в домах были красные обои». «Самыми счастливыми были те, кто жил в деревнях. У них было свое хозяйство, и они всегда могли зарезать и съесть свою свинью. А в городах люди всегда голодали...» «Продукты в СССР были не очень качественные. За колбасой были 20-километровые очереди. Колбаса одной фабрики иногда была даже зеленой. Телевизоров у людей не было». «В СССР управлял Ленин, который сейчас лежит в Мавзолее. Люди тогда работали на заводах и фабриках. Они делали бомбы, танки, машины, но не еду. Поэтому еды было мало. Для покупок люди пользовались талонами, а не деньгами, потому что денег у людей не было». «В свободное время люди ходили в Мавзолей. Там люди встречались, пили чай, обменивались новостями, тусовались. В Мавзолее лежит мертвый Ленин. Советским людям очень нравилось на него смотреть». «Советским детям с ранних лет говорили, что они должны учиться и работать, а играть совсем не надо. И дети не играли, а только учились и работали. Еще все дети одевались в одинаковую одежду... Хотя в принципе, мне кажется, это хорошо... В СССР были очень забитые дети». «Мне жалко советских детей. У них не было компьютеров, не было игрушек. Взрослые им всегда говорили, что надо много работать. А когда надо было отдыхать, взрослые говорили им сходить погулять. Дети постоянно ходили по улицам. Это было единственное развлечение для детей». «Люди все делали на воздухе: читали на воздухе, гуляли... Дома, когда они не работали, им нечего было делать. И поэтому они всегда гуляли. Для людей делали парки, люди были довольны». «Дни рождения отмечали скромно, Новый год тоже не особо.... Самый главный праздник был праздник труда... А сейчас больше нигде нет такого праздника День труда». «В СССР жило больше всего людей (три четверти населения мира)... И все эти люди постоянно работали. СССР был самой богатой страной, хоть люди здесь и голодали. Естественно, другие страны завидовали СССР...» «СССР победил в войне, потому что в этой стране были более трудолюбивые люди. Немцы лентяи и поэтому проиграли». «...война началась в 6 утра, и первым делом полетели самолеты. В СССР тогда все спали и не были готовы к войне. Поэтому немцы в тот же день почти дошли до Москвы, но русские все-таки отбили атаку и выиграли войну. После войны было много убитых, а также героев. В лесу были сбитые самолеты и танки, а в речке можно было найти бомбу, а глубоко под водой валялись минометы убитых немцев. Все мальчики после войны искали в лесу оружие. Все хотели тоже быть героями и думали, что скоро снова будет война». «...Там, в СССР, жили очень цивилизованные люди. У них были хорошие работы (интересные). Они не выражались оскорбительными словами. Они помогали друг другу, не отнимали, не жадничали. Мы отличаемся от них. Они отличались от всех людей на планете...» «Простые люди жили в неотопленных квартирах, потому что все тепло себе забирали чиновники. Люди получали мизерную зарплату, но при этом оставались честными... не знаю даже почему... советских людей никто в мире не понимал и не понимает». «У моего дедушки осталось много медалей... у него целая коробка орденов! Дети одевались в то время очень плохо и еле-еле добывали деньги, чтобы прокормиться. И даже при такой ситуации люди хотели помогать друг другу. А потом все изменилось, и СССР не стало. Люди теперь не хотят работать и помогать друг другу. А те, кто жив до сих пор, они чувствуют себя очень грустно. Моя бабушка сейчас живет в Краснодаре, как и дедушка. Они постоянно вспоминают про СССР и всегда одиноки. Дедушка выступает на Первое мая, а когда летом приезжал в Москву, то водил меня в Мавзолей. Я очень горжусь им». «Говорят, что СССР развалился и больше не существует. Но я не полностью в это верю. Может, эта страна еще существует? Люди там работают, 1-го Мая отмечают каждый год...» «СССР... Они жили бедно, но мысли у них были богатые».

13.

Они уходят ночью или под утро. Чаще ночью. Заранее зная, что уйдут.
Некоторые не могут смириться. Они задают вопросы. Кому? Никто им не ответит. Все ответы находятся в них самих.
Я сижу в обшарпанном кожаном кресле, жмурясь на свет галогеновых ламп коридора. В воздухе пляшут невидимые пылинки и чьи-то сны, полные кошмаров.
- Ну-ка, иди отсюда, - шикает на меня дежурная медсестра Сонечка. Она хочет казаться взрослой кошкой, но пока еще котенок.
И она плачет иногда в раздевалке, я видела. Ничего, привыкнет. Они все привыкают.
Я лениво потягиваюсь и спрыгиваю на пол. Этот драный линолеум давно пора поменять.
Кажется, сегодня уйдет тот парень, который выбросился с балкона. Люди не умеют падать на лапы, у них нет хвоста. Дурачье.
Пойду, проведаю. Пусть ему не будет страшно в пути.

- Соня, где Максим?
- Он в ординаторской. Чай пьет.
- Операционную! Срочно! Готовьте плазму, большая кровопотеря. Четвертая плюс.
- Бегу, Олег Николаевич.
- Соня! Почему у нас в коридоре бродит полосатая кошка?!
- Какая кошка?
- Тут только что сидела кошка… Черт, вторая ночь без сна.
Коридор наполнился вдруг звуками – топотом ног, звяканьем металла, негромкими голосами. Из палат выглянул кто-то ходячих больных и тут же мигом шмыгнул обратно.

- Господи боже…
- Соня, перестань. Ты мешаешь, вместо того, чтобы помогать.
- Олег Николаевич, она же вся…
- Я вижу. Тампон. Соня! Не спи в операционной.
- Простите, Олег Николаевич.
- Ты как будто вчера увидела человеческое тело в разрезе.
- А меня даже хотели отчислить с первого курса. За профнепригодность. Я в морге в обморок падала.
- Уфф… Как же он ее испластал. Как свиную тушу. Максим, что с давлением?
- В пределах нормы. А кто был нападавшим, известно?
- В полиции разберутся.

- Кс-кс. Иди сюда, Мурка.
Я приветливо машу хвостом старушке из двухместной палаты, но проскальзываю мимо. Некогда, некогда. А у вас просто бессонница. Попросите потом Соню, она вас спасет маленькой розовой таблеточкой.

В реанимации всегда пахнет мышами. Не могу понять, почему. Стерильно, вымыто с хлоркой, белым-бело, но пахнет мышами. Никогда не видела на этаже ни одной мыши. Наверно, это мыши, которые едят жизни. Грызут потихоньку человека изнутри, грызут… Когда я прихожу, они затихают. Ждут, когда уйду, чтобы выйти из темных нор и приняться за свое.
Парень еще здесь, я чувствую его присутствие, но он так слаб. Хотя люди сильны. Сильнее, чем они себе в этом признаются.
Я ложусь ему в ноги и всматриваюсь в туннель, откуда за ним придут. Не бойся, я с тобой.

Спустя месяц.

- Соня, я опять видел сейчас на окне у столовой кошку. Какого хрена?
- Олег Николаевич, ну какая кошка?
- Какая, какая… Полосатая, с хвостом. Вы ее прячете, что ли, всем младшим персоналом?
- Олег Николаевич, я понятия не имею, о чем вы говорите.
- Я вас всех уволю, к такой-то матери… Что вы улыбаетесь? Через полчаса обход.

Выглядываю из-за угла столовой. Кажется, хирург ушел, можно продолжать свой обход.
Я знала таких людей по прошлым жизням. Громогласные, ворчливые, но совершенно безвредные. Помогут, попутно обложив матом. Не все понимают разницу между формой и содержанием. Лучше спасти с матом, чем столкнуть в пропасть, ласково при этом улыбаясь.

А вот о форме… В палате номер шесть лежит девушка, которую изнасиловали, изрезали ножом, а потом бросили в лесу, недалеко от дороги. Бедняга выползла к утру на железнодорожное полотно, где ее и нашли обходчики. Врачи удивлялись, как она смогла выжить. Вопреки всем законам биологии.
Я много знаю про законы биологии, а еще больше про отсутствие этих законов там, где они не нужны.
У девушки восьмая жизнь. Предпоследняя.

- Кс-кс, Кошка, - зовет меня она.
- Мрр.
- В больницах не может быть животных, - удивляется девушка. Она сидит в кресле, в дальнем тупиковом коридоре у окна, в теплом байковом халате. Кутается в него, словно мерзнет.
- Мрр.
- Какая ты пушистая. Посиди со мной, Кошка.
- Мрр.

Девушка гладит меня по спине, безучастно глядя в глухую стену, покрашенную в унылый синий цвет.
- Зря я выжила, - вдруг говорит она спокойно, словно раздумывая.
Я укладываюсь на колени, обтянутые веселой тканью в горошек, потому что надо слушать.

- Вот я читала в интернете, что умирающие видят жизнь, которая проносится перед глазами в последние минуты. А потом их затягивает в тоннель… Сияющий, как звезда или солнце. Ты слышишь?
- Мрр.
- А я видела не свою жизнь. Вернее, много не своих жизней. Сначала я вроде бы стояла по колено в ледяной бегущей воде и держала за руку маленького мальчика. А потом оступилась и выпустила его руку… Он закричал и ушел с головой под воду. А я не прыгнула за ним. Потом я видела горящий город и мечущихся людей. В каком-то из домов горел мой отец, а я не знала – в каком именно. Это было ужасно. Потом я оказалась в толпе ярко одетых женщин. Они смеялись, задирая юбки, и хватали за рукава проходящих мимо мужчин. И я тоже… смеялась. А в одном видеокадре я насыпала в суп яд. Кажется, я хотела убить своего мужа…

Эти картинки сменялись перед моими глазами, словно в детской игрушке. У меня была такая в детстве – калейдоскоп. Можно было сложить мозаику как угодно красиво. Правда, в том калейдоскопе, что мне снился, складывались только страшные узоры. И ни одного… ни одного светлого и радостного.

На мою макушку между ушами вдруг капнуло. Я потерлась головой о безучастную руку девушки, подталкивая ее носом, чтобы она меня погладила.
Девушка шмыгнула, вытирая бегущие по лицу слезы.
- Уж лучше быть кошкой, правда? – спрашивает она меня, улыбаясь сквозь слезы.

Правда. Будешь еще. Если повезет. А не повезет, так начнешь цикл заново.
Поплачь, поплачь. Я тоже когда-то плакала. Когда умирали мои дети на руках. Когда меня разрывало на части снарядом. Когда сжигали на костре, и когда убивали за преступление, которого я не совершала.
Сейчас человеческая память мне ни к чему. Да и короткая она. У нас, кошек, куда длиннее.
- Я теперь не смогу родить. Никогда. Интересно, если женщина не замужем, она сможет взять ребенка из детского дома, как думаешь?
- Мрр.

Я вижу бегущую по коридору Соню. Она ищет свою подопечную, и она сердита.
- Казанцева, вы знаете, что давно пора на вечерние уколы?
- Простите. Тут… с кошкой вот…
Сонечка воровато оглядывается и гладит меня по спине.
- Давайте мне Муську, а сами бегом в процедурную. Понятно?
Больная кивает и уходит в направлении процедурного кабинета, а медсестра берет меня на руки, подносит к груди, чешет за ухом.
- Ах ты ж… полосатая морда. Пойдем в столовую, там сегодня была творожная запеканка. Тебе оставили пару кусочков.

- Соняяяя! Опять эта кошка! Немедленно выбросите ее в окно!
- Олег Николаевич, какая кошка?
- Вы издеваетесь, да?
- Нет, я вас люблю, Олег Николаевич.

Я улепетываю по коридору в сторону столовой. У дверей старушки с бессонницей останавливаюсь, насторожив уши. Эти звуки ни с какими другими не спутать, ведь в окно палаты осторожно скребется клювом поздняя гостья - смерть.
Просачиваюсь через приоткрытую дверь в комнату, запрыгиваю на кровать. Пожилая женщина так хрупка и мала, что под тонкой шерстью одеяла совсем не ощущается ее тело.

- Привет, Мурка, - улыбается она. – А у меня что-то так сердце щемит. Хочется очень увидеть внука… А он гриппом заболел. Но мне дали его послушать по телефону. У меня такая чудная невестка. И сын золотой. Приносили вчера торт, апельсины… Хочешь колбаски?

Я слушаю холодное шуршание в окне и мурлыкаю, мурлыкаю, заглушая скрип форточки, куда протискивается костлявая лапка. Ох уж эта девятая жизнь.
Нет ничего хуже одиночества в такие минуты.
Поэтому я рядом.

14.

Готовый борщ у нас в семье проходит стадии "светофора наоборот". Пока красный - едят все. Кроме мужа! Он еще старый не доел! Борщ желтеет - отведай муженек свежего борща. Если не пронесет, то и жена поест, но не дети. А потом - кушай муж зеленый борщ! Ты же любишь борщ! А мы щец похлебаем. Пока красные...

*Все события и герои вымышлены. Все совпадения случайны.

15.

Американец звонит русскому:
- Иван, о ужас, у нас на улице минус сорок! Я стою на остановке и вот-вот замерзну насмерть! Что вы делаете в такой мороз, когда долго нет автобуса?
- Мужики пиво пьют, дети мороженое едят...

16.

Стыдобища - невыносимая...
Я очень люблю сладкое, а жена, контролирующая мой начинающийся диабет, в плюшках-тортиках-конфетках меня ограничивает.
А тут в пятницу был небольшой собантуйчик на работе. Домой ушел еще далеко до сладкого, т.к. любимым моим спиногрызикам в субботу обещал день волшебства и приключений по типу любая прихоть за мой счет. Хоть и не уполз с вечеринки, но до "стеклышка" мне было далековато.
Короче, снится мне ночью сон, как я пожираю цельный торт. Бисквитный. С розочками. В одну харю. Ем, ем, ем ..., а он не кончается... Счастье необыкновенное, только чаю не хватает.
Во рту сухо-сухо, и язык как наждачка. Просыпаюсь и понимаю что это элементарнейший сушняк.
Знаете, как было обидно, что торт не доел. Хоть и во сне. Про себя матерясь, сажусь на кровати.
И ... О! Чудо! На столике жены, где находится ее ноутбук, лежит целлофановый пакетик с КАРАМЕЛЬКАМИ.

Как говорится, слюна захлебнула разум. Ну? откуда? у нас? карамельки???!!!

Мне нельзя, дети добровольно едят только натуральный горький шоколад (предатели!), а жена за пол куска селедки променяет даже фуру конфет.
Я второй раз в жизни (после присвоения соски-пустышки в яслях) совершил КРАЖУ!
Бегу с краденым кульком в гостиную, в полной темноте пытаюсь развернуть конфетку...
Через минуту жена включает свет, со словами:
- А ты ТАМПАКСЫ ночью и в темноте кушать собираешься? И даже без меня?
И тут ... при свете я вижу ... пакет с россыпью тампаксов ... в шуршащих упаковках разных фирм\ЦВЕТОВ\размеров. Ей Богу!!!, они в темноте смотрятся как карамельки...

Жена стоит и ухмыляется так беззлобно, но саркастически.
А я как последний ДАУН сижу с распакованным тампаксом в руках, и туго соображаю, собственно, а зачем в карамельке ниточка???...
Хорошо хоть впопыхах сожрать не успел. И то утешает.

Теперь ненавижу. КАРАМЕЛЬКИ.

17.

xxx:

Сеанс в кинотеатре, Гарри Поттер Дары смерти часть первая, впереди на ряд сидят 2 особы лет так 45, привели детей на киношку. Дети едят попкорн, дамочки пьют коньяк. Фильм подходит к концу. Как раз тот момент, где умирает домовой эльф Добби.

Одна из дамочек тяжело вздохнув, наливает очередную порцию коньяка себе и спутнице и говорит.

- Ну что, помянем.

18.

История для тех, кто ещё помнит, что такое Советский Союз и с чем его едят! А вернее, о том, как проводили мы свой досуг, поклонники одной известной советской рок-группы .
На дворе стоял неспокойный 1991 год, в этот зимний вечер встретить трезвого мужчину на улице - большая редкость !!! Об трезвых военных в этот праздничный для них вечер лучше умолчим. Как, наверное, догадался мой благородный читатель, речь в моём рассказе пойдет о праздновании 23 февраля - дне Советской Армии!!!
Девушки нашего фан-клуба решили устроить для защитников нашего отечества праздник, - хочу заметить один факт, что все праздники и тусовки в то время проходили на флэту некого Дениса, т.е. в моей бедной несчастной квартире.
С утра в моей квартире высадился десант прекрасной половины нашего клуба и всего человечества, и занялся грандиозной уборкой и готовкой, так как чистота и моя квартира в то время просто-напросто не сочетались. Я, конечно, тоже помогал - не мог же я на все это молча созерцать, лежа на диване!
И вот, время ближе к вечеру, начинает потихоньку подтягиваться сильная половина нашего клуба, в ожидании выпивки и, конечно, подарков. И вот он настал час "Х" ! Гости все на месте, стол накрыт различной снедью и, конечно же, ею, той самой ею, без которой многие мужчины не могут провести ни одного праздника и ни одной дружеской вечеринки - её величеством ВОДКОЙ !
Почему я так заострил на ней внимание - в то время не было такого изобилия всего, а водка вообще была жутким дефицитом!!! Кто как и где её тогда достал на наш праздник, я уже не помню - все тогда придерживались устного договора "мужики достают спиртное, а женщины съестное".
Вот тут-то и начинается самое интересное !!!
Все мы по молодости обладаем неистощимой и бурной фантазией - а уж наши девушки нас просто сразили наповал. Когда вся наша честная компания уселась за стол, то пришел черед раздачи подарков "героическим" защитникам нашей Родины ! Вот тут-то и раздался дружный хохот над праздничным столом - каждому защитнику было преподнесено в подарок следующее - зеленая игрушечная каска и игрушечный револьвер в заводских упаковках и в каждой упаковке была инструкция где черным по белому было написано "для детей от... до ... лет". все мужики тут же понацепляли на себя каски и давай по друг другу палить как малые дети ...
На этом история не кончается. Всё только впереди ...
Потребность русских людей в водке, наверное, знает уже весь мир - сколько её не бери, а все мало будет! И вот в разгар самого веселья, заканчивается самое главное на праздничном столе - водка! И над столом зависает извечно русский вопрос - "Что делать?" Народ при этом уже разбрелся по всей хате, кто-то на кухне горланит нашего кумира, кто-то смотрит ящик, кто-то продолжает разговор за столом, но продолжать-то уже не подо что! В то далекое время не было ни ночных палаток, ни ночных магазинов. Мужеская часть гостей стала держать совет, да такой что Кутузову в Филях и не снилась. Совет постановил - нужно искать у таксистов!!! И мужики стали собираться в поход - нашлось четверо добровольцев - И вот стоим мы в прихожей готовые к последнему бою, женская половина разделилась на два лагеря - "ЗА" и "против" этого похода, открывается входная дверь и первый выходящий невзначай берет с собой каску и револьвер !!! Один за всех и все за одного!!! Когда из подъезда вывались четверо молодых подвыпивших людей в касках и с игрушечными пистолетами, то некоторые припозднившиеся прохожие подумали что они попали в дурдом.
С криками и гиканьем мы побежали к ближайшей дороге в поисках вожделенного такси - все в касках и при оружии. В некоторых окнах начал зажигаться свет и ошарашенные люди глядели на весь этот маскарад в полном недоумении!!! Так как в то время по ночам машин ездило не так много, то мы, не сбавляя темпа, поскакали к ближайшему перекрестку, все так же громко горланя и не снимая с себя касок! Мы веселились от души, нам было все по фигу! Мы были молоды и озорны. Добежав до ближайшего перекрестка, мы стали ловить машину. Редкие водители ночных такси, видя такую гоп-компанию, вместо того, чтобы остановиться, только вдавливали педаль газа до упора.
Подумав, мы приняли решение что один ловит машину, а остальные трое стоят на другой стороне улицы. Через некоторое время останавливается машина и один из нас, распахнув дверь автомобиля, в каске и с пистолетом в руках спрашивает у шофера - "Мужик водка есть?" Шофер улыбаясь отвечает - "Есть" . В этот момент к авто подбегают остальные трое и все кричат слаженно "Сколько" !!! В ответ мы слышим сумму на которую мы явно не рассчитывали "20 рублей" А при себе у нас только 15. И мы начинаем шуршать по карманам, набираем еще 4 рубля и к мужику - "Мужик, а у нас только 19". Мужик, улыбаясь, отвечает -"Ладно забирайте".
Что и говорить, а таким способом после этого ни один из нас еще водку не доставал!!!!

19.

В пятницу на родительском собрании обсужали ряд важных вопросов. Текущих, и некоторых уже слегка загустевших. Как то - новый год, мобильники, учебная программа, и, среди прочего, питание.

- Очень плохо дети едят! - говорит Галина Ивановна. - Из всех детей нормально едят восемь-десять. Остальные так... Заставлять мы не можем, только наблюдаем. Ну, просим. Что б хоть что-то ребёнку в желудок попало. Котлету поковыряет, две ложки супа, и то уже хорошо. Но вот Рома. Рома он просто никогда ничего не ест. Принципиально. Только компот выпьет, и всё. Как быть, я не знаю. Может ему из дому брать? Он дома хотя бы что нибудь ест?
- Ест! - почему-то потупившись сказала Ромина мама.
- Что?! - необдуманно спросила Галина Ивановна.
- Хлеб! - покраснев, сказала мама глубоко в парту.
Класс оживился, и облегченно выдохнул. Сразу стало понятно, что это не только ромина проблема.
Солидный мужчина со второй парты развернулся и заинтересованно спросил.
- Черный или белый?
- Черный! - ещё сильнее покраснев, сказала ромина мама и обреченно добавила. - С солью!
Солидный мужчина удовлетворенно кивнул и что-то отметил у себя в планшетнике.
Повисла неловкая пауза.
Галина Ивановна уже открыла было рот, что бы перейти к следующей теме, когда мужчина снова развернулся.
- Эээ.. простите! Горбушку или мякиш?

21.

УЧИТЕЛЬНИЦА НА УРОКЕ ЗАДАЕТ ДЕТЯМ ВОПРОС: -ДЕТИ, ПОДНИМИТЕ РУКИ, КТО ЗНАЕТ КАКИЕ-НИБУДЬ ЗАГАДКИ? ВОВОЧКА ТЯНЕТ РУКУ: -МОЖНО Я? -ГОВОРИ, ВОВОЧКА. - ИЗ НАШЕГО ШКОЛЬНОГО ОКНА ВИДНА СКАМЕЙКА. НА НЕЙ СИДЯТ ТРИ ЖЕНЩИНЫ. ОНИ ЕДЯТ МОРОЖЕНОЕ. ДВОЕ КУСАЮТ, А ОДНА ЛИЖЕТ. ВОП- РОС: КАКАЯ ИЗ НИХ ЗАМУЖЕМ? - ВОВОЧКА, ВЫЙДИ ИЗ КЛАССА... -А! А Я ДУМАЮ [...]

23.

Учительница на уроке задает детям вопрос:
- Дети, поднимите руки, кто знает какие-нибудь загадки? Вовочка тянет руку:
- Можно я?
- Говори, Вовочка.
- Из нашего школьного окна видна скамейка. На ней сидят три женщины. Они едят
мороженое. Двое кусают, а одна лижет. Вопрос: какая из них замужем?
- Вовочка, выйди из класса...
- А я думаю та, у которой кольцо на руке...

Партнеры

Реклама