Это в восьмидесятые годы он - алиментщик. А лет на сорок раньше был бы стахановец!
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
|
раньше сорок → Результатов: 65
1.
История про то как Соломон в казаки ходил.
Конец восьмидесятых и начало девяностых, вокруг полно сект и движений можешь выбрать что по душе, хочешь в Белое братство вступай, хочешь к Кришнаитам.
Первое предложение вступить в Русское национальное единство, или как тогда говорили в Черную сотню, поступило ко мне в бане от одного знакомого соседа с кем мы общались примерно год.
- Давай Соломон к нам, ты парень крепкий и спортивный, патриот, вон давеча тебя пьяного в фуражке пограничной друзья притащили, будем менять жизнь в Союзе.
Открыто посылать нах желания не было я человек культурный, так что я взял время подумать.
Лучше бы отказал сразу!
Сосед стал заваливать меня самиздатовской литературой и заходить по вечерам проводить политинформацию.
Я узнал кто виновен во всех бедах русского народа, моя четвертая часть русской крови стала люто ненавидеть четвертую часть еврейской, а две четвертинки цыганская и хохлятская стали с интересом наблюдать что же будет дальше.
Я уже стал подумывать свалить в Тибет изучать даосские практики, но взвесив все за и против, решил что там без баб скучно а даосские практики лучше изучать и в старости.
Но на мое счастье я познакомился с атаманом одной из станиц, Ивановым Иваном Ивановичем (имя изменено но похоже), который предложил - Соломон, айда к нам в казаки!
- Иван Иваныч, какой я нах казак? Фамилию мою знаешь же?
- А у тебя казаки хоть какие то в роду есть?
- Ну бабушка!
- Ну вот, считай что у тебя все права быть казаком.
Так я с удивлением узнал что наш купеческий Ростов, оказывается старый казачий город, состоящий из станиц Нижне-Гниловской, Доломановской и станицы Александровской.
И ровно в центре этого казачьего окружения гордо сияла непонятно как затесавшаяся сюда армянская Нахичевань.)
Бля, да тут оказывается везде казаки живут, а мужики то не знают.
Заседания станчников проходили в прокуренном служебном помещении какого то актового зала.
Стоял шум и гам, мелькали лампасы, чубы, усы и погоны, в президиуме сидели пара казаков в возрасте за девяносто на груди которых были иконостасы из Георгиев и наград отечественной, которые не вмешивались в разговор а просто смотрели попыхивая Беломором, недовольные тем что их оторвали от любимого занятия, то бишь рыбалки.
Повестка дня была как обычно, это глобальные вопросы оказачивания всех и вся, определение суммы взносов на содержания атамана и всего куреня, и о насущном, как правильно отжать торговые точку у армян и азербайджанцев?
С этим была проблема, казачество только расправляло крылья а за армянами стояла борцовская братва из Нахичевани, кто стоял за азербайджанцами не известно, но держались они дружно так что с наскока казачьей лавой взять не вышло.
Драка была знатной, у многих станичников пришлось из лица рук и жопы вытаскивать шипы от роз которыми азербайджанцы отбивались довольно успешно.
Через какое то время я с удивлением увидел некоторых Оглы уже в казачьей форме и на собраниях.
Как потом на полном серьезе объяснили мне, после вступительного взноса в казну юрта, были проведены углубленные исследования их генеалогических древ, которые ясно показали что они коренные жители Дона, имеющие в роду казачьи корни.
А потом стали появляться еще представители армянской национальности с огромными носами но так же с глубокими казачьими корнями и другие явно среднеазиатские казаки.
Короче состав был пестрым и многонациональным, так что я чувствовал себя там как рыба в воде.
На предложение усилить казачью дружину своими бойцами за гордое звание по моему подхорунжего, который мне обещали уже через год службы в казаках, я ответил отказом.
Выдвинул им встречное предложение тренировать их дружину за символическую плату в сто рублей за десять человек в месяц.
На этот раз отказались они, сто рублей оказалось неподъемной платой для юрта, а дружинники платить свои кровные не горели желанием.
Их встречное предложение было сделать мне скидку на комплект с казачьей формы с пятисот рублей до четырехсот, тут опять отказался я, потому что их форму шили в том же цеху что и кимоно для нас и стоила она сто пятьдесят рублей закупочная цена.
Сошлись на том что форма мне не нужна, я тренирую бесплатно, а меня вносят в реестр казаков станицы.
Бойцы казачьей дружины продержались на тренировках неделю, потом просто тупо бросили ходить кроме одного по имени Саша, которому очень понравилось тренироваться.
Слушать одно и тоже мне порядком надоело и я уже было собрался выйти из состава юрта но тут на одном из заседаний было решено поддержать инициативу других станичников и отметить триста сорок восьмую годовщину Великого сидения казаков под Азовом.
Сказано сделано!
На мероприятие приглашены были казаки Запорожского войска которые уже тогда оккупировали Хортицу.
Делегация приехала внушительная, на трех автобусах и нескольких машинах, которые громко позвякивали на кочках.
Наши тоже чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями, загрузили в Икарус очень много водки, хотя в то время она была еще по талонам.
Мероприятие проходило недалеко от Азова, батюшка благословил мероприятие, хозяева и гости толкнули проникновенные речи и официальная часть закончилась довольно быстро.
Были натянуты шатры, под которыми стояли столы, в казанах варился борщ и уха, казачки показывали рубку лозы и фланкировку шашкой, запорожцы в шароварах и с оселедцами на голове арапниками выбивали яблоки из рук желающих, демонстрировали боевой гопак и работу пикой в пешем порядке.
Жара и алкоголь к вечеру сделали свое дело, и казакам захотелось вспомнить прошлое.
Поступило предложение выдвинуться на автобусах и по третьему разу по традиции взять Азов, взять в плен женщин и разграбить винные погреба, то бишь магазины.
Предложение было встречено криками любо.
Более трезвые станичники отговорили остальных от этой идеи, потому что Азов уже триста с лишним лет как не Турецкий, под рукой нет ни пушек ни мушкетов и жителей Азова явно больше чем людей их ватаге и можно отхватить люлей, да и винные погреба грабить не зачем, потому что в автобусе еще много осталось.
А что касается женской ласки то к вечеру эта проблема уже решилась сама собой, так как на территорию праздника подтянулось довольно много симпатичных и не очень селянок.
Дальнейшего разгула веселой ватаги я не увидел, так как уехал раньше на тренировку, но по словам Саши праздник удался, дамы с самозабвениям дарили ласку казачкам по прибрежным кустам, водки хватило и даже осталось в дорогу гостям.
Даже драки из за того кто придумал борщ было всего две, с последующим братанием и питьем на брудершафт, и все оказались живы и здоровы.
Перед отъездом Запорожцы увешанные подаренными крестами долго прощались и клятвенно пообещали устроить ответную встречу для нашей делегации, которая будет не хуже нашего приема.
Узнав про это, я подумал а может пока не выходить из состава казаков ? Но решил что все таки нам не по пути и остался Соломоном.)
06.09.2024 г.
|
|
2.
Рубрика – воспоминания знакомого таксиста – одноклассник мой бывший. Не то, чтобы сильно дружим, но периодически встречаемся. Интересно рассказывает.
- Ну ты знаешь, я же, как с армии пришёл, так баранку и кручу. Скоро сорок лет будет. Город этот наизусть помню – закрою глаза, любой перекрёсток как наяву вижу. И хороших историй было масса, и плохих- да я тебе рассказывал. Наградили меня даже однажды – за отвагу на пожаре. Ехал мимо, помог двоих тёток из горящей квартиры достать. А потом до больницы довёз- если бы Скорую ждали, могли и не выжить.
- И пацанов из парка хоронить приходилось- сам знаешь, что в девяностые на дорогах творилось. А вот самому везло – за всё время ни в одну серьёзную аварию не попал. По мелочам – бывало, а вот с риском для жизни- нет. Впрочем, не, не совсем, один раз почти что по краешку прошёл. Повезло.
- Не так давно было – лет пять назад. Я почему запомнил, там продолжение интересное получилось. Всё- таки Питер – тесный город и маленький- все про всех всё знают.
- Это скверный перекрёсток – Будапештская и Славы. Хорошо, хоть пешеходные переходы убрали, а то вообще беда – раньше можно было полчаса на светофоре простоять, очереди дожидаясь. И режим светофоров там тройной – левые повороты по стрелкам, когда едешь, встречные стоят. Еду по Славе к центру, встал на светофоре, мне налево – к Дунайскому. Дождался стрелки, тронул – вроде всё спокойно.
-Но всё равно присматриваюсь – дебилов на дорогах гораздо больше, чем шофёров. Знаешь, шутка такая – первое и главное правило из «Правил Дорожного Движения» - это правило трёх Д? Дай Дорогу Дураку.
-На встречке два крайних ряда заняты, средний свободен. Стоят, ждут. Я так потихонечку проезжаю, мне до конца светофора ещё секунд двенадцать – не тороплюсь. Из свободного ряда, на скорости за сотню, мне в правую бочину влетает БМВ – пятёрка, из стареньких- это я потом разглядел. Удар такой, что меня с кресла сорвало – ну, ты же знаешь, я из суеверия никогда не пристёгиваюсь? Руль удержал, но башкой справа под торпеду нырнул. Где обычно ноги у переднего пассажира.
Кстати – если бы там был пассажир, вот ему бы досталось – сотрясением мозга бы не отделался. Машину швырнуло юзом на противоположную сторону перекрёстка – менты потом меряли- восемнадцать метров тормозной след.
- Мотор заглох, я вроде цел, вылезаю – справа хорошо так пришлось – обе дверцы и стойка вмяты. Это он прямо по стойке междверной попал, придурок. Во, гляжу, подбегает. Кавказец. Неадекватен. До истерики.
- Бл…дь! Ёба…ые таксысты! Если с женой что случится, я тэбя своими руками удавлю, сука!
- Ты на светофор- то посмотри, голуба. Ты на какой свет ехал? У тебя в голове что? Ну, видишь?
- Бил…яяяя…
- Звони ментам. Знак аварийной остановки есть? Бл..дь, ДА ПРИДИ ТЫ В СЕБЯ!
- Нэту…
- На, мой возьми – а то ещё и за это по жопе получишь.
Ну, а дальше стандартная процедура- только время терять. Пропала смена. Отработался.
Вишенка к пирожному – у придурка в машине сидела жена на восьмом месяце, и на переднем сиденье. А эти БМВ вообще мнутся, как салфетки – морду он себе разнёс в клочья. Там радиатор на блок цилиндров точно наделся – повезло, если движок в салон не уехал. Появилась скорая, пожарные зачем- то, народу вокруг столпилось. Ко мне двое зевак подошли –
- Вам свидетели понадобятся? Мы видели, как он ехал на красный, а скорость- точно больше ста.
Я глупость сделал – телефон записал, но не проверил. Дурак.
До чего я люблю этот чёрный ментовский юмор – ГАИшник, сержантик молоденький, весело так мне-
- Ну что, хорошо влетел? Давно рулишь?
- Ты тогда ещё не родился. Что там у них?
- А пиз…ец полный. Прерывание беременности. Административкой не отделаешься.
- Бл…яяяя. Ну, попал.
Даже если я по всем ГАИшным правилам не виноват на сто сорок процентов, за непредумышленное нанесение тяжких телесных – а ведь запросто пришьют- это хрен скоро отмоешься. Настроение – хуже некуда.
Ну я же говорю, обожаю этот чёрный юмор – мент так пошутил, зараза. Цела эта придуркова жена, ничего ей не сделалось, хоть и тоже не пристёгнута была, врачи посмотрели, платочками над рожей помахали, и на скорой увезли – валерьянкой отпаивать – психанула, говорят, конкретно. Если придурок просто матерился, то у этой чуть не пена со рта шла от страха и адреналина. Ну беременная, понятно…
Полночи- оформление протоколов, скучно. Написали, подписали, и я поехал в парк – сдаваться. На такой машине ездить ещё можно было, но пассажиров хрен посадишь – обе правые дверцы заклинило намертво. Старший мастер эксплуатации посмотрел, присвистнул, -
- Ну Мишаня молодец, повезло. Главное- сам цел, а ведёрко это я всё равно уже на списание готовил.
Историческая справка. Таксопарк закупает машины оптом, со скидкой и в лизинг. Те цены, за которые они продаются на рынках, чуть ли не вдвое выше лизинговых. За год машина проходит примерно двести тысяч километров – при условии эксплуатации двадцать четыре часа, триста шестьдесят пять суток. Примерно после ста тысяч, срок окупаемости уже завершается – и дальше – чистая прибыль парку.
Поэтому всерьёз машины такси сейчас никто не ремонтирует. В парке есть своя ремзона, где из старичков- инвалидов при необходимости вытаскивают запчасти, чтобы переставить их на ещё не окупившихся. В основном- кузовня, за год железо прогнить не успевает. А вот износ трансмиссии и движка – это мало кому интересно. Но даже если очень надо, специально покупать новые стойки амортизаторов, или сайлентблоки не принято – переставят с инвалидов.
Смена для меня закончилась, двинул домой, спать.
А через два дня поехал на Расстанную – в управление ГАИ, за решением. И вот вам здрассти – заставили просидеть в очереди лишние полчаса, направили в другой кабинет, да в коридоре я ещё с тем придурком- Кавказцем столкнулся – скользнул мимо меня рыбьим взглядом и быстренько слинял. Ну. Инспектор – тошным таким войлочным голосом-
- По материалам протоколов получается, что в ДТП виноваты вы, Михаил М…вич. Вот план, вот показания свидетелей – водитель БМВ выезжал на перекрёсток на мигающий зелёный, а Вы, в нарушение правил, пытались осуществить в это время левый поворот.
Вот же сучёнок черножопый! Решил на меня свалить! Даже обидно стало- давно я в такое говно не вляпывался-
- Так. Сейчас я вам своих свидетелей представлю. Набираю записанный номер, начинаю излагать ситуацию –
- Извините, Вы наверное номером ошиблись…
- Бл…яяя.
- Значит так. Старлей, ты не обижайся, я знаю, какие у вас правила – но этот говнюк врёт. Нагло. И есть два момента.
- По режиму работы светофоров, если он действительно ехал на зелёный, как утверждает, поставить машину поперёк движения на средний ряд я не мог физически – в меня бы раньше, из левого кто- нибудь воткнулся. Да и не дурак я, с моим- то стажем, на красный налево поворачивать.
- Второе. Длину тормозного пути ваши замерили, и цифра в протоколе есть. Физику школьную помнишь? Сила удара- это масса на ускорение пополам. Так что скорость его посчитать можно. Там вдвое превышение, чтобы не больше. Если ты сейчас закроешь дело, обозначив меня виноватым, я бл..дь, до Верховного суда дойду – хочешь неприятностей, подписывай протокол, только фамилию свою разборчиво, и мне копию – я прямо отсюда в прокуратуру поеду.
- И для суда жена его – вовсе не свидетель.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………
В общем, бодяга эта волочилась ещё три месяца. Я поговорил с директором парка –
- Миша, да посылай ты их на хер, тебе что, больше всех надо, первый раз с ментами бодаешься? Обоюдку предлагают? Подписывай, и забудь. Машину ту давно списали, штрафов тебе никаких не будет, да по страховке за неё парк столько получил, что я тебе ещё премию должен выписать. Ну нарвался на говнюков – всех не перевоспитаешь. Ты сегодня на смену? Нет? Ну, давай тогда по полташечке – за нас с вами, и за хрен с ними.
Правильный у нас директор был, Иваныч, я с ним давно знаком, ещё когда он мастером начинал.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………
А года через два попался мне такой пассажир словоохотливый – на Балканскую ехали, коробками какими- то и багажник, и салон завалил –
- Поможешь, говорит, дотащить? Я тебе за разгрузку добавлю
- Ну помогу, отчего не помочь..
Подъезжаем. У парадной, возле лавки валяется мужик – грязный, небритый, пьяный в хлам, мычит что- то неразборчиво- вход загораживает. Мы с коробками этими-
- Эй, уважаемый, ноги подбери? Пройти мешаешь.
Пассажир мне говорит –
- Это Ренат, сосед мой. Бестолочь, все мозги вынес – третий день пьёт, жена от него ушла.
И пока мы таскали эти коробки, пассажир в двух словах изложил мне продолжение той истории с ДТП на Будапештской. Всё- таки Питер- город маленький и тесный – все всё про всех знают.
- Они за стенкой от меня живут. Когда ругаются, каждое слово слышно. Пару лет назад попали в аварию – машину он разбил. А жена беременна была – она тоже в той машине сидела.
Вот я и слушал через стену, как они орали друг на друга –
- А я тебе говорю, таксист виноват!
Не знаю, как там получилось, но родила она раньше срока, и парень нездоровый какой- то получился. Всё вслух не говорят, но у нас же тесновато, Купчино- как деревня, а от людей на деревне не скроешься? Видел я, как и скорую они не раз вызывали, и как она плакала. И крики эти –
- На зелёный я ехал, на зелёный, говорю тебе! Таксист виноват!
А недавно такое было – Ренат опять нажрался, он вообще выпить не дурак, когда работу потерял, чуть не каждый день на кочерге- слышу-
- Я специально ездила туда, на Славы, посмотреть, как светофоры включаются. Не мог ты тогда на зелёный ехать. Это значит, ТЫ и меня, и ребёнка чуть не убил? Это значит, сын мой теперь из за ТЕБЯ всю жизнь в диспансере? Да будь ты…
- Уезжаю я. К родителям. Всё. Нет у тебя семьи.
- Сууука!!!
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
Вот такая печальная история. Разумеется, я не сказал пассажиру, что непосредственно участвовал в первой серии.
Но, приехав домой, отыскал копию протокола – и да, вторым участником ДТП был некий Ренат Джабраилов, Малая Балканская, 12.
Одного только понять не могу – а зачем он жене- то врал?
…………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Все имена и географические названия разумеется изменены
|
|
3.
Не моё. Честно стянул с ЯПа. И то только потому что здешние товарищи единым фронтом стоят о сексе после 40…
Даже не знаю с чего начать. Хочется вздохнуть и выдать что-то типа: «Эх, молодость, молодость…», – с одновременным прикашливанием и припёрдыванием. И проскрипеть вдогонку: «Если бы молодость знала…»
С возрастом усложняется многое, а некоторые аспекты жизни и вовсе теряют большую часть смысла. Раньше, как было? Искра проскочила и сразу амор и глаза навыкате. А сейчас. Придёшь со скуки в кабак, познакомишься с барышней. И вроде как всё должно закончится в будуарах… Уходишь с ней вместе и даже предлагаешь уединиться, но скорей из вежливости. А спутница в ответ начинает кокетничать: «Нет, я домой, я не такая, и в гостиницу не поеду, и к себе на кофе не приглашу, потому что чашка небритая или муж будет против» …
Мальчик в такой ситуации расстраивается. Взрослый и опытный мужчина вздыхает с облегчением. Потому что тёлка эта ещё в кабаке своим пиздежом заебала в доску, и трахаться особо и не хочется. А ещё ты уже давно знаешь, что несколько минут или даже часов удовольствия не стоят проблем, которые эта женщина может доставить впоследствии. И даже если особа явно хочет, чтобы её просто подольше поуговаривали, ты просто прощаешься и с чистой совестью и чувством облегчения едешь домой…
Обидно, но с возрастом всяческие развесёлые приключения радуют только самолюбие. Мол… Э-э-эх! Есть ещё порох! Физическая часть организма уже просто не готова к залихватским перфомансам, в чём он тебе потом долго напоминает. Столкнулись по лету носами со старой подругой и надёжным боевым товарищем. Решили попить пивка, а там слово за слово, вспомнили молодость на заднем сидении её машины…
Я раньше в своем «Спринтере» умудрялся, и ничего, а тут просторный паркетник, но не те уже физические возможности. Отожгли, конечно, как молодые. С двумя заходами на вираж, но бля… Кстати. Когда в тебе булькает три-четыре литра тёмного «Лёффе» – быть суперменом совсем не сложно. Сложнее потом. Это бельгийское пиво вообще следует приравнять к наркотикам и запретить.
Когда тебе за сорок, как это ни прискорбно, трахаться в машине – это только моральное удовольствие. Две недели от этой акробатики мышцы болели так, будто меня в спортзале запирали и заставляли под дулом пистолета гирями жонглировать. Но зато – романтика… Какая никакая…
Завершу печальный экскурс в сексуальную жизнь за сорок ещё одной казусной историей. Семейная пара, около двадцатки уже вместе отмотали. Душа в душу или нет, мне неведомо. Но огонь в глазах и страсти в постели притухли по жестоким законам природы. Эндорфины не вырабатываются, феромоны не выделяются, половой жизни никакой. А тут нежданно сходили в ресторанчик, винца накатили, дома продолжили, искра мелькнула, да так пламенно!
Накинулись супруги друг на друга аки дикие кролики, и давай трахаться немилосердно. И тут супружница начинает стонать, да не просто, а с подвыванием. И телодвижения совершать конвульсивные…
А муж её сильнее к себе прижимает и думает: «Вот это оргазм, никогда такого не было! Вот это я мачо! Домучил мучачу!» … И темп увеличивает с глубиной погружения по самые батискафы.
И вот он, победный гол, публика ликует, шапочки в воздухе! Откидывается мужик в полном восторге от того какой он красавчик и гуру секса...
А у жены просто во время процесса ногу свело…
|
|
4.
Ностальгия по Социализму- кто помнит. Посвящается Советским воинам- Афганцам.
Записано со слов моего одноклассника. Возможны неточности в деталях.
После восьмого класса Серёга пошёл в автодорожный техникум, что на улице Салова. Из Купчино ехать- почти рядом, и там можно было права получить. Да ещё сразу и на легковушку и на грузовик.
Поэтому, когда после техникума его призвали в армию (шёл 1981 год), обладание заветной книжкой сразу повысило его уровень для военкомата.
Перед самой службой произошёл такой казус – Серёга потерял паспорт. Всё перерыл- нет, блин, как не было. Пришлось идти в милицию и срочно выписывать новый. В кармане уже повестка, полез в шкаф, поменять бельё на получше- там же раздеваться придётся на медкомиссии- и вот он, потерянный – среди носков затесался.
Чёрт его дёрнул отдать в военкомате старый, а новый, действительный, припрятать и сохранить. Вообще за такой подлог можно крепко по заднице получить – но никто в суете на это не обратил внимания.
Служить его отправили в Подмосковье, в Кантемировскую дивизию, в учебке Серёга освоил профессию механика- водителя БТР- он от грузовика почти и не отличается.
Кантемировская считалась «придворной» дивизией – то есть внешнему лоску уделялось внимания больше, чем в других таких же частях. Да ещё дедовщина. Первое время это сильно не напрягало, но потом стало надоедать, поэтому, когда на очередных политзанятиях желающим было предложено написать заявления на продолжение службы в «ограниченном контингенте Советских войск в республике Афганистан», Серёга подписался одним из первых.
Самолётом до Ашхабада, оттуда на грузовиках под Кушку – почти шестьсот километров. Часть занималась охраной конвоев в Герат и под Кандагар. Маршруты – когда через горные перевалы, когда по долинам и пустыне в предгорьях.
Устроились, познакомились. Пошла служба. В первый свой конвой Серёга шёл не без некоторого мандража- однако обошлось без приключений – зато безумно интересно. Ночью в горах холодно до минус двадцать, а днём по равнине – жара до плюс сорок. Красота исключительная – раньше он не видел таких ландшафтов. И это же ещё была какая никакая, но заграница, другая страна, другая культура.
- Запомните воины, наше присутствие здесь – помощь братскому народу в борьбе против империалистов – говорил политрук на занятиях. Географическое положение Афганистана таково, что кто контролирует эту территорию, тот во многом диктует свою волю всему Ближнему Востоку. Это понимали ещё в Российской Империи, в противостоянии с Великобританией в середине девятнадцатого века. В двадцатом веке, после второй мировой, когда Британия вынуждена была вернуть независимость своим бывшим колониям, на её место здесь пытается встать Америка. Ситуация обострилась настолько, что нам пришлось вмешаться.
- Кроме политического аспекта, есть и другое значение, не менее важное. Афганский план и опиумный мак – наркотики, весьма востребованные у международных криминальных структур. В сущности, это бандиты, и с ними тоже надо бороться.
Насчёт борьбы с бандитами- это куда ещё, а вот косячок засадить – на это многие в части крепко подсели. В Туркмении этого добра тоже было предостаточно. Серёга шибко не злоупотреблял, опять же если залетишь, мало не покажется – вплоть до дисбата, но прислонялся – даже понравилось. Это вам не портвейн пить из горлышка в парадной.
А вот Сашка Крюков с Воронежа – раздолбай и охламон, такой же мехвод, как Серёга – этот без плана жить просто не мог. Кликуху себе заработал – Гуинплен. Перегоняли однажды машины колонной, он следующим номером за Серёгой, пылища до небес, не видно вообще ни хрена, Сашка башку в люк высунул, и очередной косяк давит. Впереди выезд на перевал, Серёга тормозит, и получает мощнейший удар в зад. Саня, бля, тормозных огней не заметил. БТР- штука бронированная, от удара ничего не поломалось, кроме этого раздолбая –он наделся открытым ртом на закраину люка, разорвал себе пасть до ушей, и вышиб все зубы. Сидит, зубами плюётся, кровища хлещет, а сам хохочет, как дебил, не может остановиться- во как вштырило. Из госпиталя вернулся через месяц, зубные протезы ему сделали, но рожа из за шрамов стала точно, как в романе у Гюго - «Человек, который смеётся».
В Афгане колонны стояли дня по два, по три. Туда возили продукты, боекомплект, обратно раненых. Двухсотых в пластиковых пакетах тоже доводилось. Сопровождению делать было особенно нечего, повадились шляться на базары – говяжью тушёнку, солярку можно было выменять на импортную технику – всякие Шарпы и Панасоники. В Союзе этого ничего не было, и дома такое добро очень выгодно продавалось. Если удастся протащить, конечно.
Иногда получалось, иногда- нет. Начальство в основном смотрело на это сквозь пальцы – по настроению. А как- то по настроению, после очередного рейса все машины остановили, не доезжая километра до части, устроили общий шмон, свалили всю импортную технику в стороне, на пригорке, личный состав с оружием построился в шеренгу.
Командир скомандовал-
- Огонь!
Ну что сделаешь, пришлось расхерачить всё в клочья. Повеселились, бля, от души постреляли.
Случались и другие перестрелки. Колонны периодически обстреливались, дороги минировались душманами. Надо было быть повнимательнее. Но на этом маршруте духи в серьёзные стычки не вступали – обстреляют колонну, и сразу уходят в горы.
Как- то Серёга подобрал в заброшенном ауле книгу. Типа – на раскурку бумага пригодится. Тоненькие такие листки, почти прозрачные. Не пригодилось. Спросил у местного аксакала на рынке – что это? Тот аж затрясся –
- Это Коран, священная книга. А сможешь ещё привезти? Хорошие деньги дам.
В СССР ни Библию, ни Евангелие тогда было не купить. А Коран- тем более. Ни на Русском, ни на Фарси. Серёга задумался. Он этих Коранов в Герате на рынке в лавке у входа много видел – от дорогущих с тиснёной кожей, до самых дешёвеньких, в бумажной обложке.
За ту книжку дед дал ему целых пятьдесят рублей – при том, что рядовые в СССР получали тогда довольствие три восемьдесят, а сержанты- семь рублей в месяц. Опасно, конечно, если за магнитофон можно было максимум отсидеть сутки на губе, то за Коран – это уже идеологическая, мать её, диверсия – дисбат обеспечен. С другой стороны, спрятать книжку гораздо легче, чем двухкассетный Шарп.
Время шло, служба продолжалась. Серёга был уже старшим сержантом, гонял тех, кто помоложе –
- Воины, вы не на Родине, бля, или будете точно делать, как сказано, или вам пиз..ец. Здесь Афган, здесь разгильдяи долго не живут.
Ну кем надо было быть, чтобы снаряжая ленту крупнокалиберного пулемёта, треснуть по перекосившемуся патрону молотком? Дебил, первогодок. Оглох и лишился трёх пальцев. Повезло, что только один патрон разорвало.
Серёге везло. Несколько раз влетал было под обстрелы, но ни разу не был задет. И машина на подрыв не попадала. А тот, свой последний конвой, что их подразделению довелось сопровождать- запомнил надолго.
- Мехводы, ко мне! Выход в пять утра, пехота в расположении, первым идёт ефрейтор Савченко. Проверить боекомплект, заправиться. Всем всё ясно? Вольно, разойдись.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Товарищ капитан, разрешите обратиться? Позвольте мне первым идти? У Савченко второй рейс, зелёный он ещё совсем, рано ему колонну возглавлять.
- Сержант, у тебя дембель когда?
- Три недели осталось.
- Может не полезешь вперёд? Поедешь домой непокоцаным? Разведка утверждает, что духи в этом районе активизировались.
- Да я везучий, товарищ капитан. За полтора года – даже синяка ни одного не было.
- Ну давай. Чтоб и в этом рейсе тебе повезло, как раньше.
- Есть, спасибо!
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
Машина, идущая первой, имеет самые высокие шансы подорваться на мине. Но и двигается с хорошей видимостью, а не глотая пыль от впереди идущих.
Пехота расселась на броне, БТРы заняли свои места в колонне, и конвой двинулся.
Часа через два с половиной Серёга поймал- таки свою мину. Удивительно, но рвануло под задним левым колесом- ахнуло так, что он треснулся головой о потолок кабины. Машину завалило на бок, пехота рассыпалась вокруг, занимая места для стрельбы. В ушах звон, Серёга выполз через башенный люк – глядь, Урал, что шёл за ним следом, упёрся в его БТР передним бампером, и скребёт колёсами по щебню, разворачиваясь поперёк дороги. Видать, водиле крепко досталось.
Колонна встала, кто- то орёт матом, стрельба – духи аккуратно чешут из укрытий, наши отстреливаются, прикрываясь бронёй.
Серёга дополз до Урала, забрался в кабину – водила весь в крови, но вроде дышит. Перетащил его рывками на пассажирское место, сел за руль.
Дал несколько сигналов, сдал задним ходом, и рванул вперёд – чтобы освободить путь, и вывести колонну из под обстрела. По бронежилету, висящему на водительской двери, несколько раз сильно ударило – стреляют, гады.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Ушли. Несколько человек ранило, но двухсотых- ни одного.
- Ну ты, бл..дь, точно в рубашке родился. Мало, что все с машины целы, сам цел, да ещё сумел так быстро отреагировать. Я на тебя представление напишу, на Красную Звезду – считай, ты же всю колонну спас – ещё пара минут, нас бы там так раскатали, что мама не горюй!
- Спасибо, товарищ капитан, служу Советскому Союзу!
- А это что у тебя? Зацепило, что ли?
Действительно, правая рука слушалась похуже левой, и вся в крови.
- Всё, сержант, ты своё отвоевал. Давай в санчасть, без тебя справимся. Сам дойдёшь?
- Так точно, вроде несильно цапануло.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
На дембель Серёга выбрался только через полтора месяца. Осколок, что вытащили у него из плеча, сохранил на память. Зашёл в казарму, попрощался, вытащил заныканный гражданский паспорт из тайника, и деньги, что заработал на Коранах. Завернул в штаб, за предписанием.
- Его…в! Сержант! Молодец, что зашёл. Давай руку, прощаться будем.
- Удачи вам, товарищ капитан.
- Вот что, тут сейчас бортом трёхсотых повезут в Ашхабад, давай- ка с ними – я договорюсь.
- Спасибо, товарищ капитан, ещё раз – удачи! Счастливо вам.
На вертолёте получилось гораздо быстрее, чем пылить по жаре на грузовике.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Каждый отслуживший знает, что такое «дембельские понты». Серёга переплюнул в этом многих, если вообще не всех – подумаешь, вышитый парадный китель с аксельбантом из парашютных строп! Он ехал домой в джинсах, армейской американской куртке и ботинках – в Ашхабаде на базаре купил. Прикрепил к куртке два значка – «специалист первого класса», и об окончании техникума.
Из родного оставил только тельник, и панамку- Афганку. Вначале взял себе билет в плацкарт по воинскому предписанию, а потом вернулся в кассу, и купил СВ – гулять так гулять. Денег с собою было чуть меньше двух тысяч – мог себе позволить.
Сидит на перроне, до отправления минут десять, пьёт пиво, мимо- милицейский патруль. Посмотрели, заинтересовались.
- Молодой человек, вы кто такой, откуда? Предъявите документы.
- Да дембель я, домой еду – вот военный билет, билет на поезд и предписание, всё, как полагается.
- Да, всё в порядке. Извините, бдительность.
Так, блин. От ментов отгавкался. Но ментяра, видать инициативный попался, энтузиаст хренов. Через пять минут на перроне появляется военный патруль. Немного помявшись, представившись, что- то нечленораздельно промычав о причинах проверки, офицер тоже попросил предъявить документы. Серёга нагло вытащил из левого кармана гражданский паспорт –
- А в чём дело? Я в гости к однополчанину приезжал- служили вместе.
- Извините, у нас предписание. Всё в порядке, следуйте своей дорогой.
И уже из окна тронувшегося поезда, Серёга увидел, как на перрон выскакивают давешний мент- энтузиаст, со старшим военного патруля. Не удержался, помахал им рукой из окна. А потом прошёл в СВ – даже если и передадут вперёд по линии, искать его будут только в плацкарте. Так оно и вышло – до Ленинграда никто не побеспокоил.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
Отгулявши недели две, Серёга дошёл наконец до военкомата – сдать предписание и поставить отметку в военном билете.
- Что ж вы так долго, товарищ старший сержант?
- Как все, а то вы не знаете? Пока не протрезвился, до военкомата не доберёшься.
- Ну, поздравляю вас с возвращением, каждый раз приятно говорить это воинам- интернационалистам, улыбаясь, говорил пополневший старший лейтенант, ставя печать в военник. Серёга этого старлея помнил – тот его два года назад на службу оформлял. Полез в шкаф за личным делом.
- Вот как! Тут на вас представление на награду – поздравляю, орден Красной Звезды! С честью, стало быть долг свой исполнили. Мы вам сообщим, когда, чтоб, значит в торжественной обстано…
- А это что такое? Тут рапорт ещё, чушь какая- то. Из управления ГУВД Ашхабада – какие- то подлоги с документами? Улыбка медленно съезжает с физиономии, старлей начинает краснеть.
- Ну это я случайно паспорт с собой на службу прихватил. Так получилось. Так он мне и не пригодился ни разу- только вот на вокзале…
- ЧТООО? Да вы понимаете вообще, что говорите? Да это же воинское преступление! Да за это под трибунал! Встать, смирно!
- Слышь, бля, старлей, ты пасть- то захлопни? А тон этот хамский, для тёщи своей прибереги, если борщ невкусный сварит. Ты мне штамп в военник минуту назад поставил? Всё.
- И ещё – сильно орать будешь, гляди, сам под трибунал не загреми – тот- то паспорт ты у меня забирал, твой косяк – посмотри на подпись в личном деле. Кстати, можешь на память себе оставить – мне он на хрен не нужен, да он и недействителен.
У старлея морда багровая, глазами сверкает, но сделать ничего не может – штамп- то действительно уже поставлен. Нагадить, однако ухитрился, сволочь. Орден свой Серёга так и не получил.
А уже гораздо позже, в восемьдесят девятом, его вызвали в военкомат, и вручили медаль- «от благодарного Афганского народа»- между собой все прошедшие Афган, её называли «спасибо, что ушли».
|
|
5.
«В блокадных днях мы так и не узнали
Меж юностью и детством где черта
Нам в сорок третьем выдали медали
И только в сорок пятом паспорта»
Ю. Воронов.
Посвящается военному поколению Ленинградцев с непростыми судьбами.
Когда началась война, Игорю только исполнилось тринадцать лет. Как и все Ленинградские мальчишки его возраста, он мечтал убежать на фронт бить фашистов, тем более, что его старшие братья воевали – оба на флоте, как и все, он старался помогать взрослым – дежурил на крышах во время налётов, тушил зажигалки, помогал разбирать завалы после обстрелов, как и все, голодал.
Они били из рогаток голубей на чердаках, пытались ловить даже кошек – но и голуби и прочая живность в блокадном городе скоро пропали. Ловили рыбу на Неве, летом ухаживали за огородами – даже сквер возле Исаакиевского собора был засажен.
За всю блокаду Игорь только один раз серьёзно испугался – попал под обстрел на Литейном.
Ахнуло так, что уши заложило. Кувырнулся на землю, в башке звенит. Обвалилась часть стены дома, вылетели стёкла в доме напротив. Легковой автомобиль, проезжавший мимо, взрывной волной швырнуло на телеграфный столб. Водителя выбросило на асфальт, машина загорелась. Пассажир в салоне без сознания. В несколько ударов Игорю удалось открыть заклинившую дверцу и вытащить пассажира. Военный, звёзды на петлицах – чуть не генерал?
- Портфель, портфель – хрипит. С ушей кровь, глаза мутные, но хрипит так, будто приказ отдаёт.
Игорь бросился к двери, и в последний момент успел выхватить кожаный портфель с заднего сидения – а потом полыхнул бензобак, и к машине было уже близко не сунуться.
Шатаясь, подходит водитель.
- Товарищ комбриг, как вы? Вы целы?
- Вон, парню скажи спасибо, вытащил. И документы спас. Герой. Ты вот что пацан, скажи, как зовут тебя, и где живёшь. Шевчук, запиши. За такое одного спасибо мало.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
Ещё Игорь мечтал стать моряком – как его братья. Кончилась война, старший брат – он был подводник- остался служить на Тихоокеанском флоте, а второй пошёл на сверхсрочную – и для него война продолжалась до начала пятидесятых – они разминировали Финский залив и Балтику.
- На флот хочешь? Что ж, дело правильное. Видать в нашей семье у всех мужиков море в душе.
Игорь поступил в Макаровское училище. С гордостью носил тельняшки и брюки клёш – когда первый раз прошёл по Невскому в форме, аж глаза закрывал от удовольствия – казалось, будто все на него смотрят и завидуют.
Учился без троек, в меру хулиганил – как и все пацаны его возраста и поколения. Однажды на спор, в конце сентября переплыл Неву – течением уволокло почти на три километра – от Финляндского железнодорожного моста до Большеохтинского.
Жизнь налаживалась, в сорок седьмом году отменили карточки на продукты, город приходил в себя после блокады, Игорь продолжал учиться.
А потом всё пошло кувырком.
Актовый зал Макаровки находится на самом верхнем этаже, и под большим красивым стеклянным куполом. Кому пришла в голову дурная идея на праздник устроить фейерверк? Компания курсантов – и Игорь в том числе, в мастерских расточили из бронзы небольшую пушку, артиллерийского пороха тогда везде было навалом – только война кончилась, забили доверху ствол конфетти, и когда начальник училища, по завершении официальной части праздника взмахнул рукой, произнеся-
- А теперь танцы!
Бахнули под потолок. БУМММ…АХХХ…
Купол рухнул на собравшихся. Заряд не рассчитали, многовато пороху положили.
Скандал гремел до небес, хулиганов с позором выгнали из училища. Всё, бля. Приехали. От мечты всей жизни остались только китель без погон, тельняшка и расклёшенные брюки.
Игорёха страшно переживал, не разговаривал ни с кем, ходил мрачный и злой. Надо было что- то делать, искать работу, устраиваться.
Однако, судьба подстерегала его с ещё одним сюрпризом. Парень он был для своего возраста здоровенный, кряжистый и очень сильный. Поэтому его участие в дворовых разборках- район на район весьма ценилось – мало кто мог устоять в драке против него.
Ну и вот, значит, происходит очередное столкновение. Игорёха лупил кулаками с лютым остервенением, а как ещё попробовать забыть, что с ним случилось? Противник его помутнел глазами, поскользнулся, упал, но поднимаясь, весь в крови, потащил нож из- за голенища. Игорь саданул мерзавцу камнем по голове. Вот теперь действительно всё, бля.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
- Подсудимый Л..н, вы признаны виновным по статье 137 Уголовного кодекса РСФСР………предумышленное убийство…………сроком на семь лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Срок он отбыл полностью, и потом никогда никому не рассказывал, какую школу ему пришлось там пройти. Послевоенные колонии – это отдельная тема. В войну уголовный мир раскололся на два лагеря – «воров» и «сук». По воровским понятиям, служить государству было не просто западло, а каралось смертью.
Поэтому те из блатных, кто пошёл воевать, защищая свою землю от фашистов, подлежали безжалостному уничтожению. Противостояние было смертельным, никакая охрана лагерей ничего с этим сделать не могла – и можно представить, какая там царила атмосфера.
Работать Игорёхе пришлось на шахте – вначале киркой, а под конец срока - уже отбойным молотком. С лёгкой руки алкоголика Стаханова по всей стране раззвонили тот объём, что он якобы осилил вырубить за смену, и нормы выработки для шахтёров были установлены конские- почти неподъёмные. Выручала природная силушка – не многие в отряде могли справляться с работой, так как Игорь.
Блатные вначале попробовали присматриваться к здоровяку, да и статья у него была уважаемая- в смысле – не принять ли его в свою кампанию, но после нескольких разборок отстали. Однако, в нескольких кровавых бойнях – барак на барак- ему пришлось поучаствовать.
К своему освобождению он был уже бригадиром, и простое имя Игорь превратилось в уважительное- «Палыч».
Выйдя на свободу, какое- то время работал вольняшкой на той же шахте, снял комнату в Кемерово- жизнь- то продолжается. Двадцать семь лет от роду, образования – школа и два с половиной курса училища, моряка из него не получилось, но шахтёрскую профессию Палыч освоил уверенно.
И если семь лет назад он считался крепким парнем, то сейчас силищей обладал просто медвежьей. Там же, в Кемерово, познакомился со своей будущей женой – симпатичной доброй барышней родом из Донецка – её семья как выехала в эвакуацию в сорок первом, так на Кузбассе и осталась.
Откуда стало известно, что зарплаты на сланцевых шахтах в Эстонии в разы больше чем здесь, а работа намного легче? Палыч долго не раздумывал, и они с супругой поехали через всю страну – устраивать жизнь по своему.
Уже в Эстонии, в пути, произошёл неприятный инцидент. Трое оболтусов- Эстонцев, лет за двадцать дуракам по возрасту, прямо в автобусе начали играть в мяч – и довольно сильно попали жене Палыча по лицу. Палыч взял мяч, установил его в углу возле входной двери, и ударом ноги превратил в блин. А потом бросил в физиономию самому наглому. Те начали орать что- то по своему, водитель остановил автобус.
- Не выходиитте с ниими, говорит одна из пассажирок по- Русски. Они вас убиить сговаариваюттся.
Эстония всего десять лет, как окончательно стала Советской республикой, и национализма там ещё вот как хватало. Многим местным поперёк горла было отвыкать от своих привычных традиций- и большинство всех Русских называли оккупантами.
Палыч-то был выйти ВОООВСЕ не против – эти щенки не знали же, с кем имеют дело? Пассажиры, однако вмешались, скандал погасили. Но запомнилось.
Зарплата на шахте действительно была намного больше, чем в Кемерово, и сланец рубить значительно легче, чем уголь. Но вот незадача – в бригаде половина Эстонцы, половина Русские, маркшейдер Эстонец, бригадный мастер Эстонец. Работают все одинаково, а платят Русским раза в два меньше. Это как же понимать? Отвели мастера в сторонку, задали вопрос.
-Ты как наряды закрываешь?
Тот вначале делал вид что по Русски вообще не понимает, потом начал пороть какую- то чушь, что на такой выгодной работе принято делиться с начальством… Палыч поднял его за воротник-
- Ну мы тебя предупредили.
Снова получка, и снова у Эстонской половины бригады она намного больше.
Так. Придётся воспитывать говнюка.
Мастер после смены обязан обойти забой. Мужики связали вместе несколько динамитных патронов, вставили бикфордов шнур подлиннее – метр с лишним. Дождались этого засранца – хорошенько врезали под дых, связали, укрепили патроны на пузе, подожгли шнур, и сделали вид, что убежали. Ногами потопали.
Метр шнура горит около полутора минут. За это время мастер выдал такой сольный концерт, что нарочно не придумаешь. Он орал, матерился, плакал, сучил ногами, визжал, катаясь по полу, под конец стал выть совершенно по звериному – уши закладывало. Шнур догорел, его развязали. Стоять не может, падает, коленки дрожат от истерики. Воняет от него жутко – штаны полные навалил. Зубы стучат.
- Ну что, научился по Русски- то разговаривать? Не обижайся, но если ещё будет такая зарплата, в следующий раз придётся ставить шнур с детонатором.
Бросили его в забое, и ушли. Мужичок хлипкий оказался, не смог больше работать, уволился. А новый мастер принялся за то же самое – не так нагло, как предыдущий, обосравшийся, но всё равно своим предпочтение отдавалось постоянно.
Палыч супруге говорит –
- Слушай, тут конечно неплохо, но дома лучше. Не станем мы тут своими никогда.
- Ну и хрен с ними, мне тоже тут не нравится. А поехали к нам, на Донбасс?
На Донбасс уезжать пришлось гораздо раньше, чем планировалось, и в срочном порядке- потому что однажды вечером в парке, Палыч случайно встретил двоих из той компании из автобуса- с мячом. Жене он об этом не сказал, однако уезжал довольный – с ооочень глубоким удовлетворением.
Обосновались в Енакиево, устроились на работу. Поначалу была комната в рабочем общежитии, потом, когда появились дети, сняли полдома у хозяев. А через несколько лет построили свой дом.
На работе Палычу все относились с уважением – за несколько лет он заработал прочный авторитет.
Бригадир на косых пластах – а это самое опасное, что вообще может быть в забое- и все в бригаде знали, что этот никогда не подведёт, что на него действительно можно положиться.
Один из случаев, который в посёлке передаётся, наверное, ещё и сегодня- как легенда памяти знаменитого бригадира-
В очередной раз ухнуло, и порода сыграла- там это постоянно случается, небольшой обвал, часть выработанного забоя засыпало, крепь пополам с каменной крошкой повалилась вниз – забой шёл примерно градусов под сорок к горизонту. Вся бригада ломанула к главному стволу – внизу остались трое – Палыч, ниже его метров на пятьдесят Ашот- мужик лет тридцати с дурацкой для его имени фамилией Иванов, и Колька – парень только после армии.
Ашот орёт-
- Палыч, бляяя, скинь шланг, мой порвало!
Когда в штреке завал, всё деревянное трещит и сыплется, выбраться можно только цепляясь за шланг от отбойника – как по верёвке.
- Колька где?
-Х-й его знает, крепью завалило! Скинь шланг, иначе мне тут сейчас пи…дец настанет! Палыч!
- Пи…дец тебе настанет, если без Кольки попробуешь выбраться! Давай, откапывай!
Порода продолжает ходить ходуном, все понимают, что ещё немного- и это будет их могила. Ашот бешено расковыривает и отбрасывает камни и доски, минут за пять, показавшимся им всем вечностью, вытаскивает пацана. Без сознания, ноги переломаны, но дышит. Палыч бросает вниз шланг.
- Привязывай его!
- А я? Ты что, меня бросить решил? Палыч! Палыыыч!
- Привязывай, говорю! Быстрей, бля, давай, скоро тут всё на хер повалится!
Вначале он бешеными рывками выволок ободранного Кольку, потом сбросил шланг Ашоту. Тот обезьяной взлетел на уровень, и без оглядки, где бегом, где на карачках, понёсся к главному стволу.
Палыч закинул Кольку на спину и тоже рванул – успели. Штрек, длиной около трёхсот метров, полностью завалило минут через пять. Всё. Только пыль летает.
Палыч с Колькой поднимаются на поверхность.
Там Ашоту разве что морду не бьют.
- Ты что оставил их там? Где напарник твой, где бригадир, бля?
- Чо орёте, бля, сами-то первыми удрали?
- Спокойно, мужики – это Палыч говорит- всё в порядке, все живы. Скорую вызывайте, с парнем плохо.
Ашот –
- Палыч, ты это, извини, забудь, психанул я – слишком страшно стало. А если бы и меня завалило, ты что бы там делать стал?
- Ты же знаешь. Полез бы вниз, вас откапывать.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Уже в восьмидесятые, когда Палычу стало всё тяжелее спускаться в шахту – сказались годы работы на Кузбассе, ноги болели, в спину стреляло- директор шахты говорит –
- Игорь Палыч, ты же в войну в Ленинграде был? Блокаду пережил? Так тебе же льготная пенсия полагается? Бери- ка ты отпуск, и поезжай оформлять документы.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Это был уже совсем другой Ленинград. Палыч долго стоял на набережной, возле Макаровского училища – когда он там учился, моста Александра Невского ещё не было. Не было тогда метро рядом, не было такого человеческого потока – отвык он от многолюдности за свою жизнь. Постоял, посмотрел печально, вздохнул, ну и пошёл собирать справки-
- Это вам надо в горвоенкомат, на Маклина (ныне -Английский проспект), в архиве запрос делать. Свидетельство о рождении у вас сохранилось? А штампы о прописке? Вот и поезжайте туда.
Палыч, особо ни на что не надеясь в общении с бюрократами, отстоял в очереди, написал заявление, заплатил за ксерокопии документов, и стал ждать. Ответ обещали дать через три дня. Скучно конечно, ну хоть по городу можно походить – посмотреть, вспомнить.
И вот срок настал. Что это у военкоматского капитана взгляд какой- то радостный?
- Уважаемый Игорь Павлович! Я искренно рад, что именно мне довелось ответить по вашему обращению!
- Позвольте поздравить вас с получением статуса ветерана- блокадника, и вручить вам заслуженные награды. Представление на вас было подано комбригом Сорокиным ещё в сорок третьем- вот тут его подпись, но согласовано только в сорок седьмом. И тут же в деле- справки об обращении к розыску – вас просто не смогли найти. Почти сорок лет прошло!
Ну не мог же Палыч ответить сияющему инспектору -
- В сорок седьмом я сидел в тюрьме.
Домой, на Донбасс Палыч ехал, рассматривая своё новенькое удостоверение ветерана войны, и две медали – «За боевые заслуги», и «За оборону Ленинграда».
|
|
6.
Посвящается памяти девяностых, кто помнит.
Начнём со старого хамоватого анекдота –
- Петрович, а что Вы можете сказать за ГАИшников, что за люди, как вы думаете?
- Люди? Бл..дь, это люди? Эти помойные крысы только вымогательством заниматься умеют, прикрываясь тем, что за порядком на дорогах следят.
- А таможенники- ну, если сравнить?
- Гм. Пожалуй, с ГАИшниками- то я погорячился. Если сравнить с таможней – они вполне себе нормальные ребята получаются…
Итак, история. СПб, середина девяностых.
Тесть мой (нет его уже- светлая память) - Украинец, замечательный мужик с золотыми руками- таких столяров поискать. Он сделал и подарил нам полный кухонный мебельный гарнитур из дубового массива. Гости приходят – по первости чуть в обморок не падают – настолько роскошно выглядит.
А чтоб переслать его в Питер– это сестра жены помогла – заказала там железнодорожный контейнер, и отправила поездом. Позвонила, назвала номер квитанции, сказала, что дала наш номер телефона- когда придёт, вам сообщат. Да, уточнила- ни таможенным сбором, ни пошлиной такие отправки не облагаются. Украина ведь была тогда уже заграницей – и контейнер приходил в Питер на таможенную площадку.
И вот я, полный радостного энтузиазма, еду получать отправленное.
Щас… День только начинается…
В администрации терминала мне доходчиво объяснили, что сборов и пошлин не будет только, если отправитель и получатель- одно лицо. Откуда было знать? Нам раньше с этими структурами сталкиваться не приходилось. В противном случае - сбор – 3% от объявленной стоимости, а наличие и размер пошлины определяет выпускающий инспектор – ориентируясь в выборе по тайному движению звёзд, и гороскопу Майя.
Ну, я человек почти законопослушный, если надо, придётся заплатить – остаётся выяснить цену вопроса.
- У вас какие документы есть по стоимости?
- Это подарок. Я заплатил только за материалы и фурнитуру – (к слову, сейчас не вспомню купоны тогда были, или уже гривны, но бумажка с цифрой у меня случайно сохранилась – в пересчёте около двухсот долларов), вот, пожалуйста.
- Нет, извините, так не получится. Это для нас не документ. Объявленную стоимость должна определять Украинская таможня, а у вас должна быть заверенная декларация.
И вот сидят эти двое отожравшихся хмырей с гладкими мордами, один другому –
- Коля, а сколько вообще может стоить такой гарнитур?
- Дубовый массив? Ручная работа? Не меньше пятнадцати тысяч. Это же ценно, почти антиквариат.
- Пятнадцать? Всего? Ну хорошо, давайте я вам сбор с этого заплачу?
- Долларов, молодой человек, долларов пятнадцать тысяч. Три процента сбор, и сорок пять процентов пошлина. Готовы платить?
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
вашу мать! Вы что, бля, совсем?????????
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Вы с кем так разговариваете? Что себе позволяете? Да я сейчас охрану вызову!
- Так, стоп, погорячился. Повторяю, это подарок, это не куплено, а сделано руками. Я на Украине заплатил только за материалы, а вы сейчас предлагаете мне заплатить за это столько, что дешевле послать всё на хер, развернуться и уйти. Да у меня машина стоит меньше!
- Ваше право. Но должен предупредить, что по окончании срока ответственного хранения товар переходит в собственность государства.
Так. Обдумываем ситуацию.
- А кто вообще может такой вопрос решить?
- Поезжайте на Васильевский, в городское таможенное управление.
Поехал. Если у инспекторов на контейнерной площадке морды были лоснящиеся, то по сравнению с мордами в городском управлении, те бедняги напоминали Ленинградских сирот- блокадников зимой сорок первого года. Я даже не знал, что такие морды вообще на свете бывают. Со мной просто не стали разговаривать.
- Не наш вопрос, попробуйте в областном управлении. Это на Приморском проспекте.
Еду туда. Нахожу какого- то ответственного, излагаю ситуацию. Вот тут мне повезло – мужику, вероятно просто нечего было делать, у него было хорошее настроение, и его захлестнул приступ доброжелательности.
- Вам надо было попробовать сразу договориться с инспекторами, не обострять ситуацию (то есть он мне открытым текстом советует дать взятку). Чаще всего в таких случаях они стараются пойти навстречу.
- Ну, уже не получилось. Слишком много заломили – да у меня и нет таких денег. А в суд подать?
- Я вам честно скажу. Если ваш тесть пришлёт заверенное письмо, что это его работа, или приедет сам, и выступит на суде, процесс вы вероятнее всего выиграете, и гарнитур вам отдадут. Но всё время до суда контейнер будет стоять на таможенной штрафплощадке, и оплата его пребывания там будет взыскана с получателя- то есть с вас. Стоимость таможенного хранения такого контейнера- пять долларов в сутки, а я сомневаюсь, что вам удастся добиться судебного решения раньше, чем за полгода. И ещё одно – Октябрьская дорога бесплатно ждёт возврата контейнеров не дольше пяти суток – а потом взыскивает за каждый день – тут я уже точно не знаю, сколько, но мало там не будет.
Пи…дец. Приехали. Тесть старался, душу вкладывал, сделал такой подарок, а я его благополучно просрал. Бл…дь.
Настроение- хуже некуда, еду обратно на контейнерную площадку.
Чтобы оформить выдачу, сбор заплатить в любом случае надо. Без этой бумажки выдача невозможна. Пошёл в кассу, оплатил три процента от двухсот долларов, иду к инспекторам, зубы сводит от красоты ситуации. Сейчас меня опять на хер пошлют, а я и эти ещё деньги напрасно выкинул. Чуть теплится надежда, может удастся договориться, впихнуть на лапу? Маленько долларов у меня с собой было, но хрен знает, сколько эти твари заломят?
Прихожу. Так мол и так говорю, в областном управлении мне всё объяснили, это действительно подарок, и ни о какой стоимости в тысячи долларов нее может быть и речи. Вот квитанция об оплате сбора, выдайте мне мой контейнер, а о деталях, надеюсь, мы договоримся.
У мерзавцев скучные рожи начинают превращаться в заинтересованные. Один выписывает какую- то бумажку, второй заводит окольный разговор «о деталях».
Дальнейшие события напоминают сюжет рождественской сказки.
Почему тот, что оформлял документы, сунул их мне, не дождавшись конца беседы? Не знаю. Но произошло это в тот момент, когда первый, на мой деликатный вопрос, «Так, ээээ, какая сумма вас устроит?» нагло ответил – «Я же сказал, сорок пять процентов, но для вас готов сделать скидку – пусть будет только десять».
- Это полторы штуки баксов?
- Ну что вы так вслух, это же услышать могут…
Тут я не сдержался.
……………………………………………суки…………………………давить вас, твари поганые………………………
- Я вызываю охрану! Распустились, понимаешь! Сидеть здесь, бля…
На удивление быстро, минуты через три появился дежурный наряд ОМОНа. Всё, думаю, теперь точно допрыгался. И подарок тестя просрал, а сейчас ещё за решётку отправят – и повезёт, если целого.
Командир наряда, не обращая на меня внимания говорит инспектору – ну что на этот раз? Вот – тот на меня показывает, разберитесь.
- Контейнер?
- Контейнер, говорю.
- Что внутри?
- Кухня.
Пошли, показывай. Идём с инспектором и ОМОНовцами на площадку, находим контейнер.
- Открывай.
Снимает пломбы, открывает контейнер.
- Кухня?
- Кухня…
- Ты, бля…дь, на х..й нас вызвал? Я думал у тебя тут наркота или бомба! Я тебе сколько раз говорил, по пустякам не дёргать? Мудак, бля! Ещё раз такое отмочишь, я тебе, сука своими руками ……………………на жопу натяну, пидор!
Тот стоит, бледнеет, вякает что- то невразумительное-
- А мне- то что делать?
- Забирай свою кухню и пиз..й на х..й отсюда!
Ну вот это мне второй раз повторять не надо. На площадке постоянно присутствовали транспортники – частный извоз на грузовиках с подъёмниками – там целая очередь была. Через пять минут мы уже выезжали на Лиговский проспект.
Через полчаса я у себя во дворе выгружал тестев подарок. Ну и денёк, блин. Когда всё перетаскал, расплатился с водителем – он повёз контейнер обратно, а я засадил сразу пару стаканов водки.
А вечером по телевизору показывали «Белое солнце пустыни». И фраза Верещагина «Мне за державу обидно» заиграла для меня совершенно новыми красками…
|
|
7.
Ностальгия по социализму – тем, кто помнит.
«Мужчины- это случайно выжившие мальчики»…
Из детских воспоминаний. У материной старшей сестры, моей тётки, был дом в пригороде Ленинграда. Посёлок Дибуны (Дибун на старославянском – болото. Там действительно недалеко от заболоченного восточного берега озера Сестрорецкий разлив), на электричке полчаса от Финляндского вокзала. Мы там всегда были желанными гостями – и с удовольствием к тётке ездили – она нас любила. Своих детей у неё не было, она была намного старше матери, и по возрасту годилась нам в бабушки- когда происходили описываемые события, тётка была уже на пенсии.
Зима 1969 – 70. Мне уже целых семь лет. Школьные зимние каникулы. Я пристал к матери – «Хочу к тёте Кате». Вот прямо сейчас хочу – а что дома делать? Но каникулы-то у меня, а родители на работе – и отвезти меня в Дибуны решительно не имеют возможности.
Очевидно я слишком сильно приставал, потому что мать согласилась довезти меня до вокзала и посадить на электричку. Дальше- самостоятельно. Всем, кто сочтёт этот поступок безответственным – от платформы до тёткиного дома было метров пятьдесят, я ездил туда десятки раз, и даже с закрытыми глазами бы не заблудился.
Мать вручила мне бидончик с какой-то едой, мы оделись и поехали. Ближайшая электричка оказалась Сестрорецкой, и меня сбило с толку примечание на табло – «через Дибуны». Обычно в этом месте табло указывались станции, где поезд не останавливался. Мать посадила меня в вагон, попросила какую-то тётку присмотреть за мной и поехала домой.
На Сестрорецк поезда ходили двумя направлениями – прямо, по берегу залива, и с разворотом в Белоострове – через Дибуны. Это я сейчас знаю, а тогда мне эта надпись не давала покою- а что, если поезд в Дибунах не остановится? Ладно, думаю, выйду на остановку раньше, там от платформы до платформы чуть больше километра – хожено пешком многократно. Дойду, не потеряюсь – тем более, что дорога вдоль железнодорожного полотна – заблудиться невозможно.
И поехал. Женщина, что обещала за мной присмотреть вышла, пробубнив что-то что вот, сейчас будет П…во, потом Л…во, бу бу бу, а потом твоя остановка. Названия в вагонах объявляли, но так тихо, что за шумом движущегося поезда было совершенно ничего не разобрать.
И я, со всей дури выскочил не на одну, а на две остановки раньше. Слез с платформы, дорога идёт, как я помню, и как ей положено - вдоль полотна, поэтому, ничуть не волнуясь, я и побрёл вперёд.
Первые сомнения начали появляться, когда дорога превратилась в тропинку. По идее, уже должна быть видна платформа Дибуны, но вместо этого, тропинка круто ушла направо - в лес. Мне бы просто вернуться и дождаться следующей электрички, тем более, что ходили они часто – интервал минут двадцать. Но вместо этого я бодро попёр пешком вдоль рельсов – прямо по целине вперёд. Дурак.
Пошёл вдоль по правому рельсу – не сообразив, что поезда будут догонять меня сзади. Когда прошёл первый поезд - я еле успел отскочить, провалившись в снег почти по пояс. Это было довольно страшно – двинуться не можешь – снег слишком глубокий, а в метре от тебя грохочут колёса. Выше меня ростом.
Так и пошло – идёшь вплотную к рельсу, по шпалам – не проваливаешься. Сделал шаг в сторону – провалился в снег. Очевидно, я впал в какой-то ступор, потому что сообразил перейти на противоположную сторону железной дороги – чтобы поезда двигались мне в лицо, и их можно было увидеть издалека, только где-то после второй или третьей электрички, от которой приходилось отскакивать в снег.
Зимой темнеет рано, примерно через минут сорок - час этого путешествия стало смеркаться – иду один, в лесу, темнеет и холодно. Когда вижу приближающийся поезд, отступаю как можно дальше – пропускаю его и продолжаю это топтание. И каждый раз становится тошно смотреть на пролетающие с грохотом колёса, которые выше головы – ощущаешь себя беспомощным. В голове пусто, не то, чтобы очень страшно одному, я просто не представлял всех возможных перспектив из того, что там вообще могло со мной произойти.
Если посмотреть по карте, от станции, где я вышел, до тёткиного дома всего около шести километров. Сколько часов я шёл – точно не помню. Как полностью стемнело, на дороге включили освещение- вроде стало полегче, но лес превратился в сплошную чёрную стену - это ещё более жутко, чем когда можно в сумерках разглядеть каждое дерево.
Этот монотонный процесс передвигания ног выключает сознание полностью – я вполне понимаю, и могу представить, что чувствовали полярники в пеших экспедициях к полюсу. В голове осталась одна мысль – дойти. В общем, когда я добрёл до той станции, где собирался выйти – за километр от тёткиного дома, то не останавливаясь пошёл дальше пешком.
Дошёл. И бидончик с котлетами не потерял. Вроде бы было уже часов одиннадцать. Сказать, что тётка охренела от времени такого визита – не сказать вообще ничего. Я честно рассказал ей, как получилось, что я так поздно, попросил только матери ничего не рассказывать. Тётка накормила меня ужином, напоила чаем и уложила спать.
Вторая серия.
Если читатели уже решили, что на этом мои приключения закончились, то это не совсем так.
Утро, солнце, день прекрасный. Позавтракали, я выпросил у тётки финки – финские сани, и поехал кататься. Напутствием было – «По дороге дальше речки не уезжай!»
Кто не представляет себе, что такое финские сани – это деревянный стульчик с рукоятками на спинке, установленный на длинные стальные полозья. На одном полозе стоишь, держась за ручки, свободной ногой отталкиваешься. На стул можно посадить седока, или ехать одному- как в моём случае. Поворачивать с длинными полозьями, не имея опыта довольно сложно, но я это уже давно освоил – не в первый раз так катался.
Возле речки была небольшая горка, где можно было разогнаться побыстрей. На льду сидело несколько любителей зимней рыбалки – они смотрели, как я несколько раз скатился с горки, каждый раз разгоняясь быстрей и быстрей. Пока не зацепился полозом за какой-то корень – его не было видно под снегом.
Сани завалились на бок, а я полетел кувырком вниз – прямо в полынью. Глубина в той речке – чуть больше чем по колено, но мне хватило выкупаться. Мужики побросали удочки и бросились меня спасать. Собственно, я сам уже почти вылез, но всё равно- помогли. Спасибо им.
Стою, капаю. Мужики взахёб говорят что-то, теребят, стряхивают с меня воду, суетятся. Главное – цел, под лёд не утянуло (а течение там есть, и не слабенькое), а что весь мокрый – так надо просто поскорей в тепло.
- Ты откуда, далеко идти? Сам дойдёшь?
- Дойду конечно, тут почти рядом – Железнодорожная улица.
Кому из них пришло в голову эта идея? Они помогли мне вытащить сани на дорогу, заставили выпить полстакана водки и отправился я домой- тётку радовать.
Пока ехал обратно, вода подмёрзла, и одежда превратилась в панцырь. Санки поставил возле дома, а сам еле-еле сумел подняться по ступенькам на крыльцо – штаны-то не гнулись. Тётка помогла мне раздеться, переодела в сухое. Я уселся возле печки, но даже рассказать ничего не успел – от тепла и водки меня развезло так, что проснулся я только вечером.
Матери тётка ничего не рассказала – слава Богу, все эти приключения закончились благополучно.
Это было нашим секретом много лет – и сейчас, когда я прихожу на кладбище проведать родню, всегда вспоминаю ту историю.
|
|
8.
«Самый лучший день закатил вчера»
В воскресенье 16 июля я был разбужен в 5 утра вовсе не солнечным светом, ворвавшимся на мою подушку, не свежим холодным ветром, раздувавшим занавески сквозь открытые на ночь окна, и даже не истошным пением птиц с будильника смартфона - все эти заранее принятые меры не помогли. Я продолжал спать богатырским сном. Но с какого-то раза Света-Лето дозвонилась до меня и сообщила, что идет купаться на пруд.
Тут я подскочил как ужаленный - она заранее просила о помощи, уничтожить секатором крапиву. На поляне, где она собиралась праздновать свой День рождения в кругу друзей у этого самого пруда. А поскольку часть друзей живет далеко, а другая часть мирно спит в это время, честь борьбы с крапивой выпала мне. Чисто заодно, потому что я все равно там на рассветах купаюсь. Ну и вот пожалуйста - обещал быть, грозно сверкает на столе секатор, а я только проснулся.
Окатился холодным душем, прыгнул на электрочудище и втопил гашетку на полную мощность. Путь предо мною лежал неблизкий - 7 верст в глубины парка. Но и недалекий, при моей скорости это почти телепортация. Как пошли лесные глухомани и пруды каскадом, притормозил, в нужном месте свернул круто вверх по тропинке и влетел на эту Поляну, с берега невидимую.
Там стояла Света одна-одинешенька и дула. Три разноцветных шарика уже топорщились под столом и норовили улететь. Еще два десятка лежали на самом столе и ждали своей очереди быть надутыми. Дело о крапиве принимало новый оборот. Света попросила меня еще и помочь надуть шарики. Ее хитрый план заключался в том, чтобы ими застолбить Поляну. Чтобы все подумали, что тут детский праздник, и не совались со своей жратвой и напитками, для этого в парке и других мест достаточно.
Экий пустяк надуть шарики, подумал я и принялся дышать в резину. Жизнь моя сложилась так, что последние лет сорок я никогда ни во что не дул. Всегда находился кто-то рядом надувать шарики. Я же предпочитал хлопоты, требующие физической силы или хотя бы мозгов. И вот результат - полная дистрофия мышц губ! На третьем шарике они невыносимо устали. Света же продолжала невозмутимо дуть, и чувствовалось, что она способна это делать бесконечно.
От досады и чтобы передохнуть, я принялся ее смешить. Строил рожи и делал комплементы, что надутые щеки ей к лицу. Похожа на летающего купидона с горном. Помогло - Света расхохоталась и работа наша была временно парализована.
С новыми силами я принялся за четвертый шарик, но он оказался особо садистским. Внутри закружили серебряные блески под яркими лучами взошедшего солнца, типа снежной бури в стеклянном шаре, а горловина оказалась тугой как удавка. Вокруг заливались синицы и пеночки, пыхтел я и печально куковала кукушка, сколько шариков мне надуть осталось. А ведь ждала еще и крапива. Постарался не смешить больше Свету и стал дуть неторопливо, с самым серьезным выражением лица, целиком положившись на ее шарикодувную мощь. Я поддувал чисто из солидарности. Заманчиво сияла с косогора даль пруда, но я смирился с этим занятием. Счел его испытанием воли и креативным фитнесом для губ.
На пятом шарике я почти изнемог уже, зато меня озарило! Почему у современных горожан, меня не исключая, такие тонкие, бледные, змеиные губы. Почему фифы вкачивают себе ботокс в губы. И почему такие крепкие, выразительные губы у старших поколений, а сейчас в основном остались у фигур публичных.
Билл Клинтон любил дуть в саксофон, как и американский средний класс в целом, чисто для отдыха. Примета мальчика из приличной семьи - вырос в отдельном большом доме с хорошей звукоизоляцией. Простой народ на Руси и в Германии обожал дуть в губные гармошки хотя бы в пути и на вечеринках. В СССР кто-то дул в пионерские горны или надувал лягушек соломинкой, но уже немногие и нечасто. А на этом пруду самое сильное, волевое лицо у Олега - отставного тромбониста международного ансамбля. Я еще удивлялся, почему его так рано отправили на пенсию. Здоровый мужик, широченная грудь, отличная дыхалка. Работа казалось бы не бей лежачего - стой себе спокойно, иногда дуй в трубу, не путай ноты. На шестом шарике мой взгляд на эту профессию изменился радикально - ну ее к черту!
А вот Свету тоже выделяет лицо с выразительными, чуть полноватыми, но безусловно натуральными и сильными губами. Как у Марины Нееловой или Анжелины Джоли. Лет ей столько, что лучше и не спрашивать - она многодетная мать и многократная бабушка. А вот впечатление молодое. Я раньше списывал это на ее йогу, моржевание и скалолазание. На любовь к рассветам, свежему лесному и морскому воздуху. Но все оказалось проще - она с детства оказывается обожает надувать шарики! Для нее это - дарить праздник себе и людям. Из ничего в сущности, крошечного комочка и своего дыхания, возникает что-то большое, сияющее и летающее.
Поделился с ней своей догадкой, Света рассмеялась. Ну да, она и мужу на его днюхи шарики надувает! То есть, это крепко за полсотни штук зараз.
Вроде бы нелепое занятие, а вот Поляна от нескольких минут нашего надувательства сильно преобразилась. Я с радостью отправился сечь крапиву, размышляя, что разумное большинство не всегда право. Нормальные горожане ее возраста и младше в это время лежали миллионами где-то неподалеку в своих кроватях или максимум на пляжах, находясь в бессознательном состоянии. С губами бледными и тонкими, без всяких шариков. А у меня на душе было легко и светло, особенно когда добрался наконец до воды, радостно отдыхая губами. Много было счастливого для меня в этом дне, чего и рассказывать не надобно, но вот начался он с забавного сочетания одного дыхательного упражнения йоги с этими дурацкими шариками.
|
|
9.
Дядя Лёня
Родился-то он Алексеем Алексеевичем, а мы, точнее я, с подачи старших родственников иначе как Лёней его не называли. Добрейший человек. Немногословный и безусловно покорливый жене. Уважаемый всей моей роднёй. Но с усмешкой. Дело в том, что он здорово закладывал за воротник. Поэтому все истории из его жизни это приключения. Одна из родственниц, живущая, волею судеб, в Египте, интересовалась историей клана. Для передачи потомкам. И я подумал – отчего ж не вспомнить хорошего человека! Истории о его приключениях я слышал с малого детства своего.
1. Возвращался он с работы. (В дальнейшем и всегда читатель должен подразумевать, что с работы он трезвый не ходил). И увидел в арке двух мужиков грабящих девушку. Что делает нормальный мужик в таких случаях? Правильно! Отворачивается и продолжает свой путь усталого. А дядя Лёня заступился и отбил у них несчастную. Обидевшись, они хотели и его ограбить. Получку забрать. Но дядя Лёня взял этих двух и отвёл под руки, они не хотели, в ментовку. Шатаясь втроем. За что его поблагодарили в газете «Вечерний Новосибирск».
2. Улицу Станиславского ремонтировали. Заменяли трубы. Выкопали ров глубиной в пять метров и шириной в пять тоже. Длиной от площади Станиславского до Степной даже. А дяде Лёне после работы нужно зайти было в кафе «Холодок». Он и зашёл. И добавил «для сугрева». Охлаждённой в холодке. А отчего бы и нет? Уже же ж почти дома. Дом-то на другой стороне улицы, напротив «Холодка», и там ждёт его с нетерпением моя тётя Ася. И его законная жена. Перед явкой пред её очи нужно принять для смелости. Видно принял в этот раз прилично и потерял память. То есть забыл про канаву. И пошёл напрямки. Пролез сквозь пролом в дощатом заборе и загремел прямо вниз. Хорошо, что уже несколько дней шёл дождь со снегом и грунт был мягкий и даже жидкий. Не ушибся он. Правда, пришлось плыть местами. Он оказался и тут жентильменом – вывел на поверхность какую-то женщину блуждающую в темноте по этому рву. И вот так, комом грязи, явился жене.
У тёти Аси было припасено для таких случаев…. Внучек Андрюшка когда-то подарил бабушке с дедушкой самодельновыстроганную шпагу с гардой из консервной банки. Вот, только услышав грохот гаражных замков на входной двери, тётя Ася мягко, но быстро встала на ноги. Она у нас йогиня и как раз, ожидая прихода благоверного успокаивалась стоя вверх ногами у стены. Увидев мужа в шляпе и грязи, молча-привычно начала тыкать в него этой самой дарёной внуковой шпагой. Тем самым заставляя того идти вдоль стены, а не по ковровой дорожке. И так сопроводила до ванной. После чего, в спальне, опять приняла позу, но уже лотоса. Забылась и отрешилась. Дело-то житейское, привычное! Выйдя из нирваны решила глянуть что и как? В ванной обнаружила пальто мужа и брюки. Они были залиты тёплой водой и отмокали. Шляпа сверху плавала. Плюнула и, удостоверившись, что сам он уже спит, оставила все как есть. Завтра выходной и пусть сам себе стирает…. Паразит! В кухне обнаружила бутыку водки. Отклеила этикетку. Отклеила другую этикетку, уже с бутылки с крысиной отравой. Крыситную приклеила к водочной, а водочную выбросила. Это чтобы меньше пил, она и лишила его резерва. Обе бутылки поставила за унитаз, где раньше стояла крыситная в компании с другими непитьевыми жидкостями.
Поутру они проснулись. То есть она проснулась без будильника. Поздно. Суббота же. И не обнаружила мужа. И пальто. И шляпы. Брюки висели и с них капало. Опять плюнула!
А дядя Лёня проснулся рано, вспомнил, что сегодня у него неотложные дела в зоне. Он ведь работал там не сталкером, а прорабом в «Пятёрке». В лагере. С зэками. Её, эту «Пятёрку» в «Архипелаге ГУЛАГе» еще Солженицын воспел. Тюрьма-завод на окраине Новосибирска.
Проснувшись и нарядившись во всё не новое, но хорошо вымоченное и отжатое, сел в трамвай и был таков. День проведя на работе и на открытом воздухе, а чо! - только ноябрь же, к вечеру был дома. Как огурчик солёный – то есть мочёный в водке. И ничего ему не было! Чихнул раз десяток, на что получил замечание от жены – мешал просмотру увлекательной передачи «А ну-ка девушки».
А бутылку из под «крысита» тётя Ася обнаружила через неделю пустой. На привычном месте – за унитазом. И не слова упрёка в адрес жены! Ох не прост был наш любимый дядя Лёня!
3. Вечер. Звонок в дверь. Тётя Ася идёт открывать. За дверью муж. Руки заняты – подмышками у него два барана. Мороженой ногой правого давит кнопку и даже не замечает, что дверь уже открыта. Проносит баранов в кухню, а тётя Ася идёт к телевизору в комнату и продолжает штудировать йоговистскую литературу. Она у нас начальница типографии и одна из немногих таких начальниц, кто соглашается печатать запрещённую литературу. К ней обращаются все ушибленные йогами. И даже из Академгородка учёные, вроде бы, люди, подхватив этот вирус, передали его ей. Достигла она некоторых успехов в познании этой религии. Ежедневные занятия дали плоды.
Но нужно и паузу делать иногда в учении. Она идёт в кухню. Проверить что и как. Там за столом сидит наш любимый дядя Лёня и ест из сковороды жареную баранью строганину. На плитке стоит вторая сковорода и в ней тоже жарится мясо. В углу обстроганный баран. Рюмка и солонина присутствуют. А в общем порядок. Только накурено. Открывает форточку и уходит к себе в спальню. Часа через два просыпается и проверяет кухню. Там всё так же строгается и жарится и поедается мясо. Конвейер работает.
А утром Лёньки нет. Ушёл на работу уже. В углу молча стоят уже два бараньих скелета. Остаётся только помыть сковородки. Кстати, посуду и другие мелкие дела по кухне она делает в специальных тапочках. В них я, по совету академика Амосова, вложил стельки из консервной жести и припаял к ним проводки, а проводки подсоединил к водопроводной трубе. Заземляется тётя Ася. И всегда читает академика Амосова. Был такой умник, и я сам читал в «Известиях» его статью о том, что масло сливочное вредно, а мясо тоже, но если жевануть сорок раз, то можно и глотать. Так учил Амосов тётю Асю, а она меня. Годы то были семидесятые, голодные. Впоследствии Амосов полностью сошел с ума и писал совсем противоположные вещи. Но это уже после смерти тёти Аси.
|
|
10.
Набрав стаж сначала учеником, а потом родителем, я успел перевидать как минимум полсотни школьных учителей. Большинство из них, к сожалению, не заслуживают доброго слова. Некоторые были откровенно профнепригодны – как, например, математичка Наталья Георгиевна, однажды выставившая классу семнадцать двоек только из-за того, что сверяла ответы не с тем вариантом в методичке. Некоторые были откровенными сволочами, без детализации. Больше всего было никаких: не то чтобы плохих, а просто тех, кто отсиживал на уроках свои жопочасы, пока школьники к ним "дураком пришёл, дураком ушёл". Некоторые были не то чтобы хорошими учителями, но по крайней мере хорошими людьми – как моя классная руководительница Любовь Александровна, однажды метко сказавшая: "Вы, Саша, поступили в университет не благодаря нашей школе, а вопреки ей". Сам я всегда называл свою детскую альма матер "очень средняя школа номер сто сорок четыре" и был с физичкой в этом вопросе совершенно согласен. Человек шесть я бы назвал хорошими учителями – в частности, математиков Валентину Николаевну, Бориса Соломоновича и Инну Дорофеевну. И кроме того, мне очень повезло: я встретил двух настоящих учителей, по призванию и таланту, учителей с большой буквы. Первым из них был студент-практикант, Борис Михайлович. Он лишь один год преподавал у нас историю – и в тот год историю на честные четыре с плюсом знал даже Натаров. Тот самый Натаров, который за всю остальную школу ни разу не получил ничего выше очень натянутой тройки, а после девятого класса с облегчением и радостью ушёл работать грузчиком в ближайшую булочную. Вторая – к сожалению, не помню её имени – преподавательница литературы с подготовительных курсов при МАИ. О, это было нечто особенное. Молодая женщина с бигудишными блондинистыми кудряшками, одетая в какие-то нелепые бабушкины туфли и пальто, буквально с ридикюлем, мгновенно и разительно преображалась, стоило ей начать говорить. На каждом занятии она становилась одухотворённой энергией с горящими глазами, человеком не нашей эпохи, словно сошедшим со страниц книги 19-го века, и даже о нуднейших произведениях вроде "Отцов и детей" рассказывала так ярко, так глубоко и вдохновенно, что было почти невозможно в них следом за ней не влюбиться.
Главным педагогическим талантом "англичанки" Тамары Александровны был голос. Громкий командный голос. Когда Тамара Александровна, дежуря по школе, не дай бог замечала прогульщика – об этом узнавал как минимум весь этаж, прилежно трудившийся в своих кабинетах. Уроки она вела тише, хотя и не намного. Других педагогических талантов в ней, честно говоря, не было. Я с ней всегда "расходился бортами" – благо, мои родители совершили большую ошибку и с четырёх лет водили меня учиться английскому. В результате я возненавидел этот язык и, конечно, знал его очень плохо, но волей-неволей запомнил достаточно, чтобы без проблем отвечать на уроках. Так бы я и ненавидел его до сих пор, если бы не программирование: обнаружив лет в пятнадцать, что вся толковая литература по специальности на английском, я за пару лет хорошо выучил язык, просто читая книги. Полюбить – не полюбил, но стал относиться гораздо спокойнее.
Именно о том, как я возненавидел этот язык, я и рассказал Тамаре Александровне, когда уже после университета однажды ночью вдруг столкнулся с ней в парке, выгуливая собак. И вот тогда она меня поразила. Объясняя, насколько я неправ, она тихим, мелодичным, волшебным голосом почти два часа рассказывала мне про английскую литературу, особенно про поэзию, цитируя по памяти самые разные тексты, включая какие-то средневековые песни на староанглийском. Той ночью она вдруг воплотилась в ту вдохновенную и талантливую литераторшу, о которой я упомянул чуть раньше. И остался единственный вопрос, который я так и не додумался ей задать – почему за все годы она ни разу не демонстрировала этого в школе?
|
|
11.
Представьте такую ситуацию...
Бригада “Скорой помощи” выехала на случай клинической смерти — остановку сердца летом в жаркий день прямо на берегу озера в Екатеринбурге. Не лучшие условия для реанимации, но врачи привычные и для такого случая даже резиновый коврик с собой возят. Достали дефибриллятор, положили резиновый коврик. Зачем? Песок-то влажный.
Одна проблемка кольцо зевак плотное — человек сорок-пятьдесят. Доктор им говорит:
- Граждане, сейчас буду реанимировать больного, разойдитесь. Можете получить удар током.
Они — ноль внимания, ни шагу назад.
Доктор опять:
- Повторяю для тупых. Граждане, да что же это такое, каждая секунда на счету. Разойдитесь!
Результат снова нулевой. Ну что делать — не воевать же с мирным населением. Доктор со словами: “Я вас предупредил”, — закусывает губу и дает разряд дефибриллятора в пациента, стоя, повторяю, на резиновом коврике.
Картина маслом. Вы можете представить, как пятьдесят человек одновременно несколько раз подпрыгивают на месте, а затем разбегаются в разные стороны? Я раньше тоже не мог, а теперь легко.
А мужика, кстати, спасли.
|
|
12.
РЕЦЕПТЫ УТРЕННИХ БУДИЛОК - 4. ИГРА В СБЕРЕЖЕНИЕ ВРЕМЕНИ
Все мы знаем, как остро не хватает времени и сил на утреннюю зарядку любителям сидячей работы и лежачего отдыха. Им бы только успеть собраться на работу, а в выходной день или в отпуск основательно отоспаться, желательно по полудня. Естественно, что люди в таком состоянии духа и тело вечно спешат и никогда не успевают лечь вовремя, но движутся при этом весь день как зомби с волочащимися ногами, жалобно свисающими руками и одной вечно скрюченной в локте, держа смартфон.
Взглянув однажды на городские толпы именно с точки зрения жизненного тонуса, моторики и физического состояния тел граждан в целом, я заметил, что в эпоху цифровой революции и преобладания сидячих работ эта проблема мало зависит от возраста, пола, уровня благосостояния и бытовых условий. Ей подвержены многие - от нянек с младенцами в парках до разумных с виду чуваков, вяло бредущих на работу с парковки пафосного авто, подолгу застревая столбиком и близоруко щурясь на многочисленные входящие сообщения. Люди предпенсионного и пенсионного возраста тоже щурятся на экраны, но дальнозорко, вся разница. Растет поголовье горожан, близоруких и дальнозорких одновременно. Все слои общества теперь объединяет потеря способности ходить, в экран не пялясь. Будь у них ангел-хранитель, он бы тоже слал им неотложные сообщения, но не текстом, а громовым голосом, прерывая приятную музыку через провода, тянущиеся в уши:
- Чувак, это конечно всё здорово, чем ты занят сейчас, но зачем тебе угробленное за год-другой зрение, просевший слух, растущее пузо, немощное тело и ранняя лысина? Когда ты последний раз занимался сексом так, чтобы с обоих пот катил градом даже на морозе? В каком году восхищенная девушка летала на твоих руках последний раз в зажигательном танце? Когда последний раз ты был ошеломляюще счастлив? Радостен не упав в изнеможении от непосильного труда на огромной жопе, а напротив принимаясь за что-то, спеша к своей мечте быстрым шагом, плывя к ней или карабкаясь?
Лично знаю супружескую пару скалолазов и любителей плавания лет под 60, в прекрасной физической форме, которые именно сейчас этим и наслаждаются в южных горах у моря в свой отпуск. Но и ранним утром в будние рабочие дни в Москве умудряются заниматься примерно тем же самым на каждом рассвете.
И еще лично знаком с сотню человек в том же духе - увлечения и возраст у них разные, работа сидячая или стоячая (это про двух массажисток), но отдых подвижен и встают рано.
Что же касается примерно 90% граждан мегаполиса под названием Москва, и 80% вероятно по прочим большим городам России, вот чисто визуально - как будто какого-то зазевавшегося остолопа с размаху и с разбегу пыльным мешком по башке шарахнул озорной хулиган. Главное после такого удара - присесть, прилечь, направиться к ближайшему сидячему или лежачему месту осторожным шагом. Именно это граждане и делают, оказавшись в общественном месте - уткнувшись в экраны, направляются к ближайшей свободной лавочке, сиденью, лежаку, или на худой конец к ближайшему свободному месту спокойно постоять столбиком, если ничего сидячего поблизости не оказалось.
Я такое наблюдал даже в самых живописных местах планеты в самую восхитительную погоду - например, даже на Дворцовом, Троицком и Литейном мостах Петербурга при ярком летнем солнце, что вообще говоря для этого города редкость. Степень погруженности в вирт такова, что многим людям не приходит в голову даже надеть солнечные очки, оторвавшись на секунду от экрана, или отойти в тень, расположенную в паре метров рядом.
Какой Оруэлл мог додуматься до такого, что люди будущего будут сами платить за то, чтобы им выжигали глаза и мозг, ставили на прослушку, рушили элементарные природные двигательные инстинкты?
Я наблюдаю это в массе даже при возрасте около 18-30 - то есть в самом прекрасном возрасте, когда людям давно бы пора созреть умственно и физически, и явно рановато начать отцветать.
Людей, которым скушен даже вид на парадную набережную Невы, не вернуть уже к жизни и электрошоком. Эмоциональное выгорание, гиподинамия, вегетососудистая дистония, аутизм, цифровая болезнь, депрессия - много придумано на эту тему ученых слов, а вот мой народный диагноз один - эти люди слишком засиделись, залежались, застоялись, занежились или заспались. В ответ на это разумеется пошли болезни, головные боли и хроническая усталость, при которых конечно лучше сидеть, чем ходить, и лежать лучше чем ходить. Образ жизни порождает болезнь, а болезнь порождает образ жизни. Ситуация курицы и яйца, но больных.
В терминах животного мира эти люди добровольно, просто от нечего делать или по вздорным авралам на работе, подписываются на состояние тщедушной немощи или изобильного природного консерванта жиров. Хомо сапиенс стадное существо, а хищник при атаке выбирает самого упитанного и рассеянного члена племени. Так что он и в столь прискорбном состоянии полезен для продолжения рода более подвижных соплеменников. Такова природная реакция нашего организма на обстоятельство, что человек в возрасте хоть 50, хоть 5 лет, вдруг делается малоподвижен, а ему самому скучно. За открытие механизмов самоуничтожения уже и нобелевку выдали, но вряд ли об этом знают всеведующие гуглеведы. Организм решает сам, что в геноме или в жизненных обстоятельствах его носителя что-то пошло не так, этому экземпляру лучше сидеть и лежать в сторонке, пока не понадобиться, и ни в коем случае не влезать в дело воспроизведения потомства. Наш геном написан про сохранение рода и вида, а не бракованных экземпляров, даже если их 99% таких станет.
Первая примета сидячего заболевания - ноги танцоров и танцорш перестают отлипать от пола. То если люди типа пляшут, подмахивают в ритм бедрами и прочими конечностями, но вот в полет прыжком отправить себя избегают. Не хочется им это и не можется.
И эта проблема теперь может начаться даже в старших классах средней школы, когда всё тело казалось бы должно взывать к природным инстинктам брачного танца.
Что же до более поздних возрастов, я застал еще время, когда в танцевальные ночные клубы охотно ходили в большом количестве вполне себе цветущие и жизнерадостные люди пятидесятилетнего и более возраста. Именно потанцевать на сон грядущий, а не подцепить кого-нибудь, нажраться и напиться. Приходили со своей парой и попутной дружеской компанией. А потом эти клубы стали довольно быстро вымирать по всей стране и по всему миру. Странным образом это совпало с успехами цифровой революции, автоматизацией, роботизацией и преобладанием сидячих рабочих мест.
Городской человек может убеждать себя хоть с первого класса до седин, что ему просто негде и некогда разминаться, прогуливаться и делать зарядку. Но... случись чудо типа мировой пандемии, долгого локдауна, перевода на удаленку или даже безработицы, то есть явно экономится пара часов в день на дорогу к работе или учебе и обратно, тут хоть утыкай мэрия весь двор прекрасно оборудованными волейбольными, баскетбольными и футбольными площадками, бесплатные столики для пинг-понга поставить и теннисные корты оборудовать, трос повесить для скоростного спуска в надежном седле - результат будет тот же самый. Прямо из романа Булгакова - пустой костюм в кресле, из которого вынули тело. Продолжает сидеть зачем-то и уверяет себя, что он сильно занят.
Звучит это невероятно наверно для человека со стороны, но я наблюдаю это воочию уже пару лет в одном из самых благополучных жилых районов Москвы.
Между тем, есть простейшие способы выйти из этого очумевшего физического и духовного состояния - мало-помалу, шаг за шагом. Когда-то и я уверял себя, что задача добраться от моего дома до офиса, то есть километров пять по центру мегаполиса - это нечто на час, если едешь на авто, с резервом времени на случай пробок. Если на метро - тут можно без резервов, минут за 50 уложиться можно с учетом шагания к метро и из метро. То есть проблема казалась непреодолимой - не вертолет же мне арендовать, у меня таких денег нет.
Но стоило задуматься именно о подвижности - нашлось идеальное решение пути минут в 15, от двери дома до двери офиса. Электровелик-ассистент, то есть педалями вертишь в полную силу несмотря на наличие мотора. Глухие переулки и парки с прекрасными видами и свежим воздухом, причудливые траектории общей длиной километров до десяти, всегда разные.
Бывало, подъезжал к офису вообще с обратной стороны от дома - со стороны Кремля. Вначале была простая догадка при открытии этого маршрута - главная задержка в пути толпища, скопища, пробки и светофоры. В час пик все хотят быть там, где все и когда все, к 8:00, 9:00 или 10:00. Ну вот и скапливаются в огромную кучу, потому что никакой городской инфраструктуры на такие одновременные хотелки не хватит.
Но мало кто в ранний утренний час едет наружу из Кремля. Мало кто катается в это время по ведущим к нему набережным без единого светофора на многие километры. И главное, почти никто не заказывает велокурьерам пиццу и прочую доставку в 7 утра. Все спят, и это хорошо. Диаметр Москвы в пределах мкад 30 км, скорость электровелика 50 - вот какие общеизвестные факты легли в основу моего маленького открытия. Встав в 5 утра, можно по пути и в дальнем лесном пруду искупаться, и душ принять после этого, побриться и переодеться. В общем, это всё то же самое, как при обычных сборах на работу, но как-то гораздо интереснее.
То есть, я стал делать занятную и регулярную утреннюю зарядку, тратя на нее отрицательное время. Экономя в пути более часа за день в приятных мне занятиях, на свежем воздухе. Оказалось, что за ночь выхлопные газы надежно выдувает ровно до того времени, пока снова не начадили пробудившиеся автограждане. Это веселее, чем вертеть педалями на велотренажере в фитнесе. Тем более в дневное и вечернее время, когда все природные инстинкты подсказывают - лучше затаить дыхание в загазованной атмосфере.
На своих утренних велозарядках я не ставил себе задачу сбросить пузо, изрядно разросшееся от фастфудной жратвы в долгих перелетах, от халявы шведских завтраков в отелях, от любви вкусно готовить у себя дома, от банкетов, фуршетов и пива на сон грядущий. Я считал эту задачу неразрешимой, помимо способов жрать поменьше или глотать какие-нибудь микстуры для похудения, от чего к счастью воздержался.
Вначале я просто хотел тратить меньше времени на дорогу любыми посильными мне способами, успевать на работу и на совещания. И только в процессе реализации этих затей я вдруг понял, что стал счастливее и свежее, куда-то исчезли бронхиты, гаймориты и ОРЗ, перестало быть проблемой дотянуться до шнурков на собственных ботинках, и очень пригодились для лесных прогулок давно забытые джинсы, в которых я когда-то танцевал в разных странах лет десять назад, а потом отложил в самую дальнюю кладовку, потому что перестал в них влезать.
Брюхо исчезло само собой, стоило мне заняться чем-то подвижным и интересным ранним утром. Не сразу и не всё пока, и не столько велик тут помог, сколько многие прочие последующие занятия. Но он был началом, а теперь остается приятным средством быстрого утреннего передвижения к удивительным местам, к которым без него я бы просто поленился добираться ранним утром всеми иными способами.
Виагра вот изначально была изобретена для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. И только в процессе испытаний выяснился забавный побочный эффект. Так и с электровеликом у меня вышло. Само наличие транспортного средства, наиболее быстрого и приятного в местах пустынных и в часы безлюдные, привело к поиску людей, которым это тоже интересно. А также возникло любопытство, чем собственно заняты в столь неурочные часы эти люди, почему находятся в столь прекрасном настроении, как сохраняют обаяние, бодрость и долголетие. Вот эти наблюдения, забавные случаи проб на себе и стали источником вдохновения при написании этой серии.
Но чисто попутно, с традиционных для себя в зрелом возрасте 92 кило с весьма тщедушной мускулатурой я перешел к состоянию 83 кило с мускулатурой по меркам моего детства весьма посредственной, по нынешним городским меркам феноменальной. То есть жира убыло не 9 кило, а где-то пуд.
Всё это оказалось полезно для быстрого передвижения, так что моя первоначальная велозарядка с отрицательным временем, на нее уходящим, превратилась в другие, отличающиеся тем же качеством - они экономят мне время без всякого насилия над собственной ленью. Она испаряется сама собой, когда есть дельное занятие.
И тут остается только диву даваться, почему я не понял этого раньше - где-нибудь в 10 лет, когда испортил себе зрение неумеренным чтением, или в 20, когда пошел искать девушек по ночным клубам.
Искать их надо было на рассветных озерах, прудах и реках. Велик считать не детским занятием, а прекрасным транспортным средством на всю жизнь.
Плавание в свежей воде на природе - уделом не ежегодного отпуска, а каждого раннего утра.
Баню на воде - не событием на раз в году, когда все друзья вместе соберутся и смогут выбраться далеко за город, а поводом додуматься, как это сделать на каждое раннее утро.
Файтбол - не причудой вроде онанизма, единоборством с самим собой, как я видел это мельком в детстве и юности, а революцией в плане того, как мне самому надо было разминаться в дальних дорогах, которые общей длиною вышли как несколько раз до Луны и обратно. Всё это время полетов я тупо просидел, уставясь в экран или пытаясь уснуть. А мог бы немного подумать и разминаться себе в кубрике в свое удовольствие, тогда бы засыпал быстро.
Если бы я задумывался над такими вещами с детства, вырос бы из меня совсем другой человек, значительно более здоровый и успешный, чем я сейчас. Не догадавшись вовремя, дарю сейчас другим рецепты, как прожить жизнь более толково и весело, из того, что успел застать лично.
Но с другой стороны, если бы я лет шесть назад не сел на велик в центре Москвы в 50-летнем возрасте и в почтенной должности, возобновив давно оставленную детскую забаву, я бы не увидел множество прекрасных мест по всему миру, где арендовал велики потом при любой возможности.
Если бы не сел однажды на мотобайк во Вьете, не доехал бы и до множества других мест в странах прочих. И в конце концов, если бы я не заговорил однажды с прекрасной девушкой без всякого особого повода черт знает где в Сиэттле, она бы не стала моей женой. Живи я как все, со своими прежними привычками и теми же деньгами, к нынешним 56 годам я сейчас по всей вероятности представлял бы собой вялую и раздраженную тушу весом от 110 до 150, жалующуюся на давление, головные боли, надоевшую супругу, проблемы с парковками, автосервисом и отсутствием смысла жизни в целом.
То, что этого хотя бы частично не произошло - просто цепь случайных совпадений и несколько прикольных увлечений. Наверняка их существует гораздо больше, чем попалось мне на глаза. Так что приветствуются и другие подобные советы. Нечто из серии - с удовольствием делал бы это раньше, но просто в голову не приходило, что можно.
Мне все подсказки были даны смолоду, а я просто не придавал им значения. Вот Саша Чередниченко, в середине 90-х проректор одного дальневосточного вуза. Поджарый, жизнерадостный мужик, в то время чуть за сорок, на работу добирался легким бегом километров за пять, минут за 20. Несмотря на наличие служебного авто с шофером.
- Как это? - удивлялся я - там же вся трасса машинами забита. Выхлопными газами задохнуться можно и тротуаров местами нет, собьют же.
- Так я рано утром выбегаю, воздух свежий, никого нет. А если несется кто, издалека слышно.
- Но ведь вспотеешь же весь! Как потом на работу являться?
- А я в бассейн потом, он тут рядом. И душ там есть конечно.
- А костюм, свежая рубашка?
- Висят в шкафу в кабинете.
То есть, весь мой разум отчаянно искал, почему это плохо и мне лично не нужно. А Саша искал и нашел, как сделать хорошо. На совещания являлся бодрый и свежим как огурчик, всё успевал рано и отбывал с работы ничуть не уставшим. Всё остальное высокое начальство предпочитало по часу торчать в пробках и было обуреваемо авралами до позднего вечера.
Или вот этот мужик из нашей рассветной компании, Вася Жизнелюбов - ему около 60, но здоровьем и весельем пышет так, как многим в молодости не снилось. Лазает сейчас по скалам на южном море, гуглится легко, дикая природа его виртуальному присутствию никак не мешает. Человек пишет как живет:
"1. Обожаю получать результаты лучше, быстрее и/или дешевле узких профессионалов (получалось в медицине, спорте, в образовании от начального до высшего авиа и ж/д и тракторостроении
2 Люблю учиться у гроссмейстеров своего дела
3. Люблю Секс и обнимашки
4. Высшая моя ценность это увеличение количества и качества жизни своей и других людей
ИКР - идеальный конечный результат => создание Рая на Земле для всех людей
5. Люблю научить пользняшкам детей и взрослых"
Или вот это из него же:
"Как меньше спать? Великолепный вопрос, возникающий в голове многих людей, в том числе и в моей. Причинами подобной ситуации могут быть:
1. Любопытство, а что делает мир, когда я сплю?..."
Прекрасная будилка. В самом деле, первая моя мысль спросонья, глянув на ленту рассветного форума - все уже встали, а я чего лежу?
|
|
13.
Здрасьте. Попробую вкратце рассказать историю моих взаимоотношений с комсомолом. (Комсомол, если кто не знает, Коммунистический Союз Молодёжи, была такая общественно-политическая организация, не столько общественная, сколько политическая, КПСС – не к ночи она будь помянута – в миниатюре.) А отношения эти были простые: он был не нужен мне, а я ему. В школе и в первом институте, откуда меня благополучно выперли, вступления в ряды мне удалось избежать. Только успел в другой институт поступить, как меня в армию загребли. Там и произошло наше более тесное общение.
Старший лейтенант Молотов, ответственный за всё, не имеющее прямого отношения к военной службе, за комсомол в том числе, сколько раз ко мне приставал, вступай, мол. Я отбрехивался, загибал пальцы: «Кто руководит гарнизонной самодеятельностью? Я. Кто редактор стенгазеты? Опять же я. Кто первым получил значок специалиста первого класса? Я. Нету у меня времени на вашу чепуху.» «Ну не будут там тебя загружать, слово даю. Ну надо же.» «Ай, отстань, Миша.»
Вызывает меня капитан Файвыш, командир нашей роты. Суровый и непреклонный был мужчина, весь насквозь армейский, хотя и не дурак, как ни странно. «Ты комсомолец?» - спрашивает. Понятно, Молотов наябедничал, вот же скотина, а я ещё с ним в шахматы играл. «Никак нет.» «Чтоб вступил. Всё ясно?» «Так точно. Разрешите идти?» «Разрешаю.»
Отыскал я скотину-Молотова. «Ладно, подаю заявление. Но ты должен обещать, что выбьешь для меня разрешение учиться в институте заочно.» Хмыкнул он: «Ладно, обещаю.» «Не обманешь?» «Когда это я тебя обманывал?» Посмотрел я ему в глаза. Глаза голубые-голубые, честные-честные.
Не знаю, как других, а меня в стройные ряды ВЛКСМ принимала целая комиссия. Вопросы задавали самые каверзные. Первый как сейчас помню: «Назови столицу нашей Родины.» «Старая Ладога!» «Как – Ладога?!» «Ну конечно, Старая Ладога. – Уверяю. – Киев, он уже потом был. После Рюрика.» Переглянулись они. «Так. Дома какие-нибудь газеты или журналы читал? Может даже выписывал?» «Конечно, а как же.» «Назови.» «Новый мир, Вокруг света, Америка…» («Америку» отцу раз в месяц в запечатанном конверте доставляли.) «Подожди, подожди. А «Правду» и «Комсомольскую правду» читал?» «А что там читать? – удивляюсь. – Как доярка Сидорова намолотила за месяц рекордные тонны чугуна?» Ну и остальное в том же духе. Запарились они со мной, поглядывают не совсем чтобы доброжелательно. «Ладно, отойди в сторонку. Нам тут посовещаться надо.» Стою, слушаю обрывки их шушуканья: «Нельзя такого принимать… Но ведь надо… Но ведь нельзя… Но ведь надо…» Наконец, подзывают меня снова к столу: «Поздравляем. Тебе оказана великая честь, ты принят в ряды Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. Но учти, принят условно.» До сих пор не знаю, что такое условный комсомолец.
В общем, особых проблем для меня комсомол не создал, он сам по себе, я сам по себе. Разве что членские взносы приходилось платить. В месяц солдат получал, если не ошибаюсь, 3.40. Три рубля сорок копеек. Это на всё, на сигареты, на зубную пасту, на пряники и так далее. А «маленькая» стоила рупь сорок девять. То-есть можно было два раза в месяц купить «маленькую», более почти ничего не оставалось. А что такое два раза по двести пятьдесят граммов для молодого здорового парня? Издевательство, да и только. Так из этих денег ещё и взносы брали. Ладно, мы ведь привычные были, что со всех сторон от наших благ отщипывали. Это же коммунисты, ещё до захвата власти, лозунг придумали: «Грабь награбленное». В этом лозунге главное не «награбленное», но «грабь».
Между прочим, старлей Молотов действительно скотиной оказался. Я у него спросил, скоро ли разрешение на заочную учёбу получу? Он радостно ответствовал, что никогда. Потому что на срочной службе надо службу служить, а не всякие бесполезные интегралы по институтам изучать. Посмотрел я на него, глаза голубые-голубые, наглые-наглые.
Демобилизовался я, наконец. Сменил китель на пиджак, галифе на нормальные брюки, сапоги, соответственно, на туфли. Подыскал работу. Я за свою жизнь много специальностей сменил, параллельно и рабочих мест было много. Но лучшей работы, чем та, у меня, пожалуй, не было. Всё ведь от начальства зависит, а начальницей была милейшая старушка, умная, добрая и всепрощающая. Владислав, мой напарник, как минимум раз в неделю, а обычно и чаще, с утра подходил к ней: «Мария Васильевна, мы с Посторонним ненадолго выйдем, ладушки?» «Ох, ребятки, ребятки… Ну что с вами сделаешь, идите. Вернётесь хоть?» «Та як же ж, Мария Васильевна. Обязательно вернёмся.» И топали мы с Владиком в гостиницу… какое бы название ей придумать, чтобы осталось непонятным, в каком городе я жил? Предположим, «Афганистанская». Славилась «Афганистанская» на весь СССР своим рестораном и, что очень важно, находилась совсем недалеко от нашей работы. Вообще-то закон был: алкоголь продавать с 11 часов, но Владика там хорошо знали, поэтому наливали нам из-под прилавка по 150 коньяку и на закуску давали два пирожка. Я свой съедал полностью, а он ту часть, за которую держал, выбрасывал. Аристократ херов. Кстати, он действительно был потомком графского рода, в истории России весьма знаменитого. Мы с Владькой плотно сдружились: одногодки, демобилизовались одновременно, интересы, жизненные предпочтения одни и те же. И оба те ещё разгильдяи.
Вот как-то смакуем мы свой коньячок, и я, ни с того ни с сего спрашиваю: «Владик, а ты комсомолец?» «Был. В армии заставили. – Вздыхает. – Там, сам знаешь, не увильнёшь.» «Я почти увильнул, - тоже вздыхаю. –А ты официально из рядов выбыл?» «Нет, конечно. Просто перестал себя числить.» «Та же история. – тут меня осенило. - Так давай официально это дело оформим!» «Зачем?» - недоумевает он. «А затем, майн либер фройнд, что во всём должОн быть порядок. Орднунг, орднунг юбер аллес.» «А давай, - загорелся он. – Завтра свой комсомольский билет принесёшь?» «Всенепгхеменнейше, батенька!»
Завтра настало, самое утро. «Мария Васильевна, нам с Посторонним надо выйти. Можно?» «Ребятки, вы совсем обнаглели. Ведь только вчера отпрашивались. И не вернулись, стервецы, хоть обещали.» «Мария Васильевна, ну очень надо. А?» «Ох, разбаловала я вас… Идите уж.» «Спасибо, Мария Васильевна!» «Мария Васильевна, век Вашу доброту не забудем!»
В райкоме комсомола в коридоре народ роился – тьма тьмущая. Мальчики и девочки вполне юного возраста, у одних на личиках восторг, у других трепет. Ещё бы, ещё чуть-чуть, и соприкоснутся они со священным, аж с самим Коммунистическим Союзом Молодёжи, непобедимым и легендарным. В кабинет заходят строго по очереди. Мы с Владькой через эту толпу прошествовали как ледоколы сквозь ледяную шугу. Первого в очереди вежливо подвинули, заходим. В кабинете четыре комсомольских работника: какой-то старый пень, два вьюноша хлыщеватой наружности и девка самого блядского вида. К ней мы, не сговариваясь, и направились. Я мальчонку, который перед ней на стуле сидел и о чём-то с энтузиазмом рассказывал, бережно под мышки взял, поднял, отодвинул в сторону. Комсомольские билеты на стол – шмяк! Девка поднимает густо намазанные тушью зенки:
- Вам что, товарищи?
- Выписывай нас из рядов вашего гнилого комсомола. Или вычёркивай, тебе виднее.
Она, ещё ничего не понимая, наши книжицы пролистнула:
- Товарищи, у вас большая задолженность. Вам надо…
- Подруга, нам ничего не надо, неприхотливые мы. Это тебе надо, поправки в ваши ведомости внести. Адью, подруга. Избегай опасных венерических заболеваний.
Вышли мы. Владик воздуха в лёгкие набрал да как гаркнет: «Всем велено заходить. Быстрее!» Хлынувшие нас чуть не смяли. Я замешкавшихся в спины подтолкнул и дверь подпёр. Изнутри доносятся панические вопли комсомольских деятелей и ребячий гомон. А Владик скамью подтащил, стояла там у стены скамья, какие раньше собой вокзальные интерьеры украшали – большая, коричневая и совершенно неподъёмная. Ею мы дверь и заблокировали.
Вышагали степенно на улицу.
- Ну что? По домам или на работу вернёмся?
- Там решим. Но сперва надо «Афганистанскую» посетить. Отмечать-то ведь будем?
- Ты мудр. Чистой белой завистью завидую твоей мудрости. Сегодня мы перестали быть комсомольцами. Особый это день. Знаменательный.
|
|
14.
Уцелевшие на нашем пруду рыбаки и моржи - почти все крепко за 60, а кто и за 80. Жизнерадостные эстеты масштаба феерического, может потому и дожили до наших дней в прекрасной форме. Нравится им встречать зорьку часа в четыре утра не просто под гомон птиц со всего леса - им хочется, чтобы певчие птицы порхали прямо у них перед носом типа колибри и радостно щебетали чуть ли в самое ухо, пока эти люди переодеваются и разбирают свои снасти в общем домике на берегу.
Казалось бы, эта хотелка легко достигается птичьими кормушками, и они тут есть. Но город вносит свои коррективы даже рядом с лесом - тут полно ворон, сорок, соек и чаек, занимающих в крылатом мире место кабана, медведя или человека в наземном - они жрут всё подряд, им нужно много и они снуют повсюду.
Певчие пичужки от таких кормушек стараются держаться подальше, чтобы ими самими не позавтракали заодно с кормом. И даже мирные голуби тут просто затопчут массой, слетевшись на кормежку.
По странному совпадению, голоса всех этих тварей, разжиревших и размножившихся безмерно на городских помойках, весьма немузыкальны. Это в общем исключение на фоне дикой природы, где тысячи видов птиц услаждают слух. В общем, вороны за певчих птиц у моржей не проканали, и кормить их им не хочется. Нашли гениально простой способ, как приманить нужных им птичек и отвадить всех прочих.
Я просто охренел однажды, впервые попав туда на рассвете. Причудливые редкостные создания, впоследствии идентифицированные мною как малиновки, пеночки, соловьи и много кто еще, которых я видел раньше разве что в виде чучел, оказались гораздо более прекрасны живыми. Они закладывали фигуры высшего пилотажа и мелодично вопили при этом, пытаясь прицепиться к кормушкам. Это обычные продолговатые поллитровые пластиковые бутылки с небольшим вырезанным отверстием посередине, с насыпанным кормом именно до этого уровня, свисающие на леске с ветвей. От ветра и ударов клювами бутылочки эти вовсю качаются, так что перекормленная городская птица заколебется туда садиться, а диким лесным легко. Внизу жалобно бродит пара-тройка голубей, подбирая крошки.
Но вот случился феномен - стоит пловцам заплаваться и рыбакам зарыбачится, только что насыпанный корм стал исчезать! Сегодня утром я увидел разгадку. Особо долговязая белка, как акробат, свисала вниз головой во всю длину, зацепившись ногами за ветку, опираясь левой рукой на горлышко, правой хомяча из отверстия в обе щеки, и не забывая при этом бдительно зыркать на пруд во все стороны. Я бесшумно подкатился на велике сзади и мог схватить ее за хвост, но благоразумно воздержался.
|
|
15.
Как одно точное слово бьёт больнее сотен ударов.
Жил я как-то в пятиэтажке, которых разбросано по стране очень много. Наш подъезд был очень дружным и спокойным, много молодых семей, детишек. Большинство малышей даже в школу ещё не ходили. Были и пожилые люди — в общем, как везде. Ну и как водится — не без урода. На первом этаже обитал один старик, назовём его Савелий, который очень любил курить. Вид у него был явно затасканный жизнью, типичный работяга. Были там и другие курильщики, но все уважали друг друга. При детях не творили гадостей, уважали окружающих — в общем, вели себя нормально. Этот же тип был очень неразборчив - дымил везде и, наверное, всё свободное время. А на пенсии свободного времени очень много.
Говорят, что и на детскую площадку он мог припереться с сигаретой в зубах. Этого я не видел, врать не буду. Но то, что он в подъездах дымил — это точно. Причём даже не проветривал за собой. Повторюсь: жил он на первом этаже, а значит, это “благоухание” касалось всех, кто заходил/выходил на улицу.
Со стариком вежливо разговаривали - бесполезно. Окружающие, мол, молокососы, а он, видите ли, жизнь прожил. При этом и пожилые люди, 70+, пытались его вразумить. Фотографировали с поличным и заявления писали. Результат не лучше. Участковый лично беседовал с жильцами, говорил, мол, пожилой человек — отнеситесь с пониманием. А то, что ваших детей травят — это без разницы. Он старый — ему можно. Особо горячие жильцы даже рукоприкладствовали. При мне, помню, молодой отец прописал ему в печень. Спускался с подъезда с пятилетним пацаном, а курильщик струю вонючего дыма прямо на малыша выпустил. Ну, мужик и не выдержал. Вроде даже тот старик на кого-то заявил, после того как заслуженно получил по щам. С таким же нулевым результатом. Длилась борьба с курильщиком, года два — не меньше.
Коллективными усилиями и с боем подъезд отстоять удалось - он вообще редко стал выходить на улицу, но привычку гадить не оставил. Теперь он стоял возле двери и выпускал дым в подъезд, находясь как бы в своей квартире. То есть вроде как и право имеет, но и окружающим создаёт неудобства. Сделать с этим что-то было трудно - на улице его уже редко видели. Иногда он выходил, например, за продуктами. Только время подгадать было сложно. Да и кому он нужен - у людей и без того дел много. Такой вот хрупкий мир, когда в подъезде воняет, как в дешёвом пивбаре, всех раздражает, но что-то сделать невозможно.
И вот один из жильцов решил пробить информацию про этого типа. Заказал справки через закрытые источники. И тут выяснилась интересная информация: Савелий был 3 месяца женат, потом развёлся — и больше никакой информации ни о супруге, ни о детях. Стало очень любопытно, он не поленился и разыскал его бывшую.
В итоге выяснилось, что раньше у мешающего всем соседа, ещё в молодости, был друг, с которым они многое вместе пережили. Армия, институт и т.п. Только товарищ его был более успешным. Именно друг пристроил героя сего повествования на работу, где был уже на хорошем счету. А ещё, у Савелия была любовь когда-то. Он встречался с девушкой, на которой потом женился. И так уж получилось, что у супруги его раньше был недолгий роман с более успешным другом. Зависть к чужим достижениям, а может ревность, затмила голову. Он написал в КГБ донос про то, что тот хранит дома валюту - в те годы страшное преступление. И поехал успешный приятель далеко и надолго. Потом всё всплыло, жена как узнала - сразу же бросила мерзавца. На работе тоже никто руки не подавал. Тогда же неизвестный на дверях его квартиры нацарапал: “ЗДЕСЬ ЖИВЁТ СТУКАЧ!!!”. Пришлось ему бросить работу и уехать в другой город. С тех пор и поселился рядом, работал до пенсии на непрестижных должностях и жил замкнуто и уединённо.
Мужик принялся действовать. Не поленился найти его бывшую жену и даже привёз в район - благо, жила она не так уж и далеко. Женщина попыталась поговорить с Савелием, но тот не открыл дверь даже ей. Зато эту историю она пересказала местным пенсионеркам, которые распространили информацию быстрее интернета. Но главное не это. Было решено распечатать на цветном принтере в хорошем качестве его фотографию и написать большими буквами: “ЗДЕСЬ ЖИВЁТ СТУКАЧ!!!”. Дальше подробно расписан мерзкий поступок, совершённый им. Лист надёжно, клеем, прикрепили к его входной двери. Но этого показалось мало: подобные “объявления” висели на каждом подъезде дома, возле магазина и вообще по пути его предполагаемого маршрута.
Я и не думал, что это что-то изменит. Те события были более сорока лет назад! С его двери листовка исчезла только на третий день, оставив размазанный след приклеенного намертво листа. Но не прошло и месяца, как вдруг вонь в подъезде стала заметно меньше. Это мало кто заметил, но вскоре в его квартиру приехали новые жильцы - молодая семья с сыном девяти лет и дочерью четырёх. Савелий продал квартиру и убрался в неизвестном направлении. Вскоре в подъезде навели порядок, а на подоконнике даже выставили цветы. Жизнь людей наладилась.
Вывод: не творите людям гадостей - расплата обязательно настигнет, отмыться не получится даже через сорок лет. Всем добра и счастья!
|
|
16.
Еще О.Генри смеялся над женщинами, которые строят жизнь по советам из отрывных календарей. С тех пор эта зараза перешла с бумаги в интернет и WhatsApp, отчего стало только хуже.
Знавал я в Нью-Йорке такую Наташу. Мы довольно близко дружили. Чисто платонически, у меня нет привычки всех друзей женского пола непременно тащить в постель. Очень милая девушка. Если б меньше слушала Луизу Хэй, Марту Стюарт, Мэри Клэр, британских друидов, буддийских брахманов и прочую аюверду, цены бы ей не было. А так я периодически радовался, что это счастье досталось не мне.
Досталось Артуру. Наташа, видно, вычитала, каким должен быть настоящий мачо, и такого нашла. Девяносто кило стальных мышц, бритый череп, промышленный альпинист по профессии. То есть мойщик окон в небоскребах, но как звучит! Два вида досуга: пить с друзьями в баре и пить в одного перед телевизором, под рестлинг или бои без правил, в крайнем случае под хоккей. Единственная Наташина попытка ввести его в свою компанию кончилась крахом. Разговор по-английски поддержать не смог, быстро напился, назавтра устроил сцену: чего этот патлатый на тебя смотрел? Спала с ним раньше? Как, даже не приставал? Он что, голубой?
То и дело Наташа звонила мне в слезах: они опять поссорились, она уехала домой среди ночи (или выгнала его среди ночи, если встречались у нее), он говорит невозможные вещи, на любое возражение начинает орать, что делать, что делать? «Бежать, теряя тапки» – неизменно отвечал я, но Наташа не слушала. Чем-то он ее зацепил. Чем именно и за какое место – сами догадаетесь, не маленькие.
Кроме секса, этих коня и трепетную лань держало вместе еще одно. Обоим для полноты картины мира катастрофически не хватало ребенка, а часики не просто тикали – били в колокола. У него даже громче. Срубить дерево, посадить печень, построить сына, вот это всё.
Про заветные две полоски Наташа первым делом сообщила мне – стало быть, окончательно перевела из несостоявшихся кавалеров в доверенные подруги. Оказалось, что не так-то всё просто. По заветам Мэри Клэр нельзя просто так сказать партнеру о беременности. Если мужчина любит, он должен догадаться сам.
– Сказала ему, что гуляла в парке с одним человечком. Он спрашивает, с мужчиной или женщиной. Этот человечек, говорю, еще не определился, какого он пола.
– А на самом деле с кем ты гуляла?
– Одна. Я ребеночка имела в виду, я же еще не знаю, мальчик или девочка. А он не понял. Спрашивает: «Пидор, что ли?»
Дальше больше. Наташа добыла где-то статью «Десять оригинальных способов сообщить о беременности» и стала претворять в жизнь.
– Я сняла нам гостиницу на День благодарения. Приехала заранее. Всё подготовила в номере. Цветы, шампанское, фрукты. На отдельном блюдечке положила зернышко граната, малинку и клубничку. Понятно?
– Нет.
– Ну, это зародыш. В шесть недель он был размером как зерно граната, в восемь – как малинка, а сейчас – как клубника. Из свечек выложила формулу 1+1=3.
– А это что значит?
– Ну как ты не понимаешь? Я одна и он один, а теперь нас будет трое.
– И много у тебя таких загадок?
– Еще такая таблица с буквами, где надо вычеркивать слова. Если все вычеркнуть, останется DAD. Салфетки с распечаткой УЗИ. А для совсем тупых надела футболку с погремушками.
– И на каком этапе до него дошло?
– Ни на каком. Сначала вообще не понял, зачем куда-то переться, есть же моя квартира и его квартира. Вот ведь не романтик. Еле уговорила. Только вошел, повалил меня на кровать и содрал футболку. Я не хотела, у меня токсикоз и вообще ребеночку вредно.
– То есть ты собиралась провести с ним романтическую ночь в гостинице и не дать?
– Ну вот ты такой же. Я вообще не об этом думала. В общем, футболка попала на свечки и загорелась. Совсем чуть-чуть, а он как раскричался: пожар, пожар! Побежал без штанов в ванную за водой, а там набрать не во что. Таскал горстями, потом стал шампанским тушить. Залил кровать и меня, испортил всю романтику. Хлопнул дверью и уехал.
Дальше не лучше.
– Он животное. Вообще не хочет приезжать, раз секса не будет. Сказала, что плохо себя чувствую, тошнит. Он тогда: «Ты что, беременна»?
– Ну наконец-то!
– Я ответила «Нет».
– Что??? Почему? Ты хотела, чтобы он догадался, вот он догадался. Чего еще?
– Он не догадался, он просто так спросил. Я не могу так по телефону. Это важное событие, надо, чтобы всё было красиво и запомнилось на всю жизнь. Дам ему последний шанс. Сниму на Новый год опять гостиницу, только другую. Пошлю ему тайное сообщение. Только три числа: долгота, широта и количество секунд с начала года. Если любит, поймет и приедет. А там опять проведу весь квест.
– Без свечек, надеюсь?
– Без. 1+1=3 напишу на торте. Сделаю морковный торт с ягодами годжи, очень полезно. И на блюдечко придется добавить персик, детеныш подрос уже.
– Думаешь, он поумнел за месяц? И шифр не поймет, и на первой же загадке психанет и уедет.
– Ну и не надо. Сама выращу.
Через три дня:
– Шеф, всё пропало. Шифр он не понял. Сказал, что идет на вечер знакомств, где-то на Брайтоне. Ну и пусть валит к своим украинским шлюхам.
– Я его где-то понимаю. С его точки зрения ты не даешь просто так, без причин. Значит, пора искать замену.
– Ну и не нужен нам тупой болван. Вообще ему никогда ничего не скажу. Имею я право?
– Юридически имеешь. Но он же увидит живот рано или поздно.
– А я уеду. К маме во Флориду.
– Там работы нет.
– Буду мастерить что-нибудь. Скрапбукинг, например. Потом, есть же какие-то пособия для одиноких мам?
В эмигрантской среде закон шести рукопожатий не действует. По той причине, что хватает и двух, много трех. Чтобы добыть телефон Артура, у меня ушло минут двадцать. Но вот как донести до него информацию?
– Это Артур? Возьмите ручку, запишите ответы на вопросы.
– Кто это говорит?
– Дед Мороз, блин.
– Кто?
– Извините, это не вам. Вы на вечер знакомств записывались? Я ведущий.
– Там же Виолетта ведущая.
– Ну да. А я ей помогаю. Там будет конкурс для джентльменов – занимательные вопросы о женщинах. Я вам заранее продиктую некоторые ответы, чтобы вы могли блеснуть эрудицией. А то бывает – задашь вопрос, а все молчат, как дебилы. Значит, вопрос первый. Как с помощью трех чисел пригласить на свидание? Ответ: это долгота, широта и количество секунд с начала года. Записали?
– Да. Подождите, где-то я такое видел.
– Неважно. Пишите дальше. Что означает формула 1+1=3? Ответ: у пары появился ребенок, был один и одна, а стало трое. Третий вопрос: какого размера эмбрион в 6 недель, в 8 и в 10? Ответ: соответственно как зерно граната, как малина и как клубника. И хватит с вас.
– А скажите, какие там девушки будут? Стоит идти?
– Ну, в этот раз дам несколько меньше, чем обычно. Зато почти все вашего возраста, вам ведь, если не ошибаюсь, сорок? Некоторые прекрасно сохранились. Приходите, не пожалеете.
Вот не знаю, правильно ли я поступил. Наташа иногда пишет мне в мессенджере, и добрая половина ее сообщений – жалобы на грубость и бесчувственность мужа. Зато вторая половина – о дочери. Девочке сейчас пятнадцать, умница-красавица и нежно любит обоих родителей, несмотря на их закидоны. А это ведь самое главное, правда?
|
|
17.
Как с Дедом Морозом случилось чудо
Мой друг Федя подрабатывал Дедом Морозом. Много лет. Феде было уже за сорок, и, честно говоря, это была единственная его стабильная работа. Весь год он занимался разным: то таксистом, то курьером, то в ремонтной бригаде. Но уже в конце ноября Федя начинал получать заказы на Деда Мороза. Федю ценили и передавали друг другу родители. Федя был замечательным Дедом Морозом. Что странно: своих детей у него не было. Три развода было, а детей не было. Федя детей любил, он их сходу располагал, знал какие-то шифры и коды детских душ. Как-то пришел ко мне в гости, сын и дочь еще были маленькие. Федя улыбнулся им с порога: «Здорово, черти!». И они сразу его полюбили. В тот вечер мне не удалось с ним поговорить, его унесли черти. То есть мои дети. Он играл с ними в тигра, потом в колдуна, потом в динозавра, дальше не помню.
Думаю, Федя сам был ребенком. Большим ребенком. Да, он много умел, даже класть плитку, но оставался ребенком. Потому и семейная жизнь не сложилась.
Эта история случилась с Федей пять лет назад. Весь декабрь он мотался по городу на своей дряхлой «тойоте», потея под алой синтетической шубой, не успевая даже поесть.
У Феди был только один святой день – 31 декабря. На который он никогда не брал заказов, как его ни просили, какие ни сулили деньги. Это был день его второго рождения. Однажды, еще в юности, он напился, уехал на электричке невесть куда. Его вынесли на дальней станции, оставили на ночной платформе. Федя бы там околел, но по небесной случайности его заметил машинист товарного, затормозил, втащил в кабину. Машинист нарушал все инструкции, но он спас Феде жизнь. После этого Федя бросил пить, а детям машиниста отправлял подарки. Мелочь, конфеты, но регулярно.
С той поры 31 декабря Федя оставался дома. Пил чай, играл в компьютерные игры, заказывал на дом огромную пиццу.
Итак, вечером 30 декабря, пять лет назад Федя ехал на последний заказ. Детей звали Галя и Толя. Раньше Федя у них не бывал. По дороге он изучил «досье» в мобильном. Вере пять лет, Толе – семь. Толя в Деда Мороза не верит, играет в роботов и любит Илона Маска.
Как было условлено, Федя позвонил маме от подъезда. Та быстро спустилась, в большом мужском пальто на плечах:
– Добрый вечер! Меня зовут Вера, вот подарки. Толе, конечно, робот. А Гале – наряд принцессы, – Вера протянула коробки. – Только большая просьба. Толя будет грубить... не обращайте внимания. Они с папой оба упертые материалисты, понимаете? А Галечка – вот она совсем не такая. Вы больше с ней.
– Не волнуйтесь! – усмехнулся Федя. – Бегите, замерзнете.
Через пятнадцать минут Федя звонил в дверь. И услышал мерзкий голос мальчика:
– Явился! Актеришка с синтетической бородой! Галька, это к тебе!
Неприятный мальчик открыл дверь, оглядел Деда Мороза:
– Странно. Трезвый. В прошлом году был совсем...
К счастью, в прихожую выбежала сестричка, в нарядном розовом платье с мишками:
– Здгаствуй, догогой Дедушка Могоз! – девочка не выговаривала «Р».
– Здравствуй, Галя! – улыбнулся ей Федя. И незаметно дал легкого пинка мальчику. – И тебе привет от Илона Маска!
Мальчик быстро обернулся, недоуменно оглядел Деда: неужели он дал пинка? Но Федя подкрутил синтетические усы и важно прошагал внутрь.
Было поздно, Федя очень устал и надеялся провести этот сеанс за 15 минут. Он вручил девочке коробку с платьем, та запрыгала. Протянул гнусному мальчику коробку с роботом:
– Это тебе, нигилист!
– Как ты меня назвал? Глистом?
– Нигилистом, умник. Латинское слово. Когда-то я жил в Древнем Риме.
Мальчик подошел ближе:
– Хорош врать! А будешь выступать – мой папа тебя побьет.
Мама Вера тут же вмешалась:
– Так, хватит! Сейчас Галечка споет песенку и мы отпустим Дедушку.
Но Дед Мороз Федя вдруг раззадорился:
– Нет, а где ваш папа? Я бы с ним устроил бой на татами. Я жил в Древней Японии и занимался дзюдо триста лет.
– Папа на работе! – ответил мальчик. – Но он тебя точно побьет.
В это время у мамы Веры зазвонил телефон. Она взяла трубку и стала охать: «Прости, я забыла... Ну я дура! Сейчас забегу!». И схватила Деда Федю за алый рукав:
– Умоляю, дедушка! Ради всех древних японцев! Посидите с ними 15 минут. Мне надо к подруге в соседний подъезд, отдать деньги. Заняла и забыла... ну понимаете...
Феде совсем не хотелось потеть еще пятнадцать минут, но он же был очень добрый. Он согласился.
И остался с романтической Галей, и нигилистом Толей. Галя спела ему песенку. А Толя вдруг присмирел. Он подошел к Феде и сказал:
– Ладно, извини... Но было бы лучше, если бы ты починил на кухне кран. Капает, я спать не могу.
– Кран? – удивился Федя. – А папа на что?
– Он занят, он бизнесмен.
Когда мама Вера пришла, Федя, прямо в бороде и алой шубе, раскручивал кран. Мальчик Толя стоял рядом, подавал инструменты и говорил деду:
– Снял бы ты бороду...
– Не могу. Я же Дед Мороз, ты забыл?
– Ладно-ладно. Ты крутой Мороз.
Мама Вера умоляла Федю все бросить, завтра они вызовут слесаря, и вообще детям спать... Но Федя что-то мычал в бороду, а дети прыгали рядом и кричали: «Мы не хотим спать! К нам пришел крутой Мороз, вау!»
Наконец, Федя закончил с краном. Вытер пот алой шапкой. И тут девочка Галя сказала: «И еще моя кроватка вся расшаталась...» А брат добавил: «Всё у нас тут расшаталось».
Но Федя ответил:
– Дети, милые! Если бы я пришел к вам с утра...
– Что вы! – воскликнула Вера. – Они шутят.
До лифта Деда Мороза вызывалась провожать девочка Галя, в наряде романтической принцессы. Когда Федя уже стоял в лифте, она вдруг сказала:
– Нет у нас никакого папы. Мама повесила в шкаф мужские вещи. Мама врет, что папа бизнесмен, в долгой командировке, мама думает, что мы в это верим. Толик верит, как дурак. Но папы нет. Я никогда его не видела. До свиданья, Дедушка Мороз!
Следующим утром, 31 декабря в квартире Веры, Толи и Гали раздался звонок. На пороге стоял Федя, в обычной своей куртке.
– Вы курьер? – спросила Вера.
Но тут выбежал Толя:
– Мам, ты совсем? Это наш Дед Мороз, не узнала?
– Ага, – улыбнулся Федя. – Я сегодня так, без церемоний. И день свободный. Так что у вас там расшаталось?
...Федя, Вера, Галя и Толя живут вместе уже пять лет. Еще появилась сестричка Аня, ей уже три года. А Вера и Толя, когда в школе спрашивают, кто их папа, отвечают спокойно: «Дед Мороз. Не верите?»
© Алексей БЕЛЯКОВ
|
|
18.
ПРИГОВОР
"В тюрьму сажают не в гусельки играть"
(арестантская поговорка)
С утра ехал на работу и на узкой дворовой дороге упёрся в него, в человека, слабо знакомого с ПДД.
Он сперва помаячил фарами, погудел клаксоном, потом помахал рукой, мол сдай назад, я тут главный.
В ответ я состроил скучающее выражение лица, что должно было означать: хочешь, можем постоять, я никуда не тороплюсь.
Через минуту мужик не выдержал, вылез из своего джипа, подошёл ко мне и сказал:
- Ну, долго мы будем стоять? Сдай назад.
Я вежливо поздоровался и ответил:
- Для вас - это наверное будет полной неожиданностью, но, вы сейчас находитесь на встречке.
- Какая встречка, ты что? Мы во дворе! Я девятнадцать лет за рулём, почти двадцать, а ты будешь меня правилам учить?
- А я тридцать шесть лет за рулём – это почти тридцать семь. И что из этого?
Мужик перешёл на Вы:
- Что вы такое несёте, какая тут может быть встречка? Где разметка? Это придомовая дорога.
- Обратите внимание – эта дорога шириной в две полосы, ваша полоса занята припаркованными машинами, а моя свободна, стало быть, по отношении ко мне, вы таки находитесь на встречке и обязаны уступить мне дорогу.
Мужик подумал, посмотрел на свой джип, прикинул где право, где лево и сказал:
- Ничего не знаю, не хотите сдавать назад, будем стоять. Я уже домой почти приехал, так что никуда не тороплюсь. Постоим, подождём.
И он ехидно улыбнулся и даже подмигнул мне.
Я очень не хотел сдаваться в этом поединке нервов, тем более, что прав на сто процентов, но реальность была такова, что через час у меня назначена важная встреча, а ехать до работы минут сорок, не меньше. Нужно было срочно придумать какой-то психологический трюк, чтобы с одной стороны сдаться, но уехать, а с другой остаться и победить. И меня от безнадёги осенило, я вспомнил как Том Сейер красил забор.
Я, почти натурально, зевнул и ответил:
- Тут, вот какое дело; я сейчас еду в Домодедово встречать друзей, но только что узнал, что их рейс задерживается на два часа, так что мне, в общем-то абсолютно всё равно где ждать, тут, или в Домодедово.
А поскольку вы за девятнадцать лет так и не смогли разобраться где на дороге встречка, то вряд ли уже разберётесь. Так что научить вас правилам дорожного движения я, увы, не в состоянии, но я решил наказать вас, ведь незнание правил не освобождает от ответственности. Так ведь?
- Наказать? Меня? В смысле наказать?
- В прямом смысле. Я назначаю вам наказание в виде лишения свободы сроком, скажем, на пятнадцать минут, ноль-ноль секунд. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Посидите и подумаете над своей жизнью. Сейчас у нас восемь ноль пять, а ровно в восемь двадцать, когда вы отсидите от звонка до звонка, я открою дверь вашей темницы, сдам назад и выпущу вас на свободу с чистой совестью. Но, ни секундой раньше. Время пошло.
С этими словами я закрыл своё окно.
Мужик похлопал глазами и пошёл в свою машину.
Раз в пять минут он взрывался, о чём-то матерился, отчаянно жестикулировал, моргал фарами, гудел, а я в ответ улыбался как Буратино и показывал на пальцах сколько ему ещё сидеть в тюрьме. Наконец мужик отсидел весь положенный срок, я изобразил, как невидимыми ключами открываю невидимую дверь и торжественно отъехал назад.
Когда закончилось узкое место, мы с ним поравнялись он открыл окно и стал истерично толкать беззвучную речь, которую готовил весь свой долгий тюремный срок. Беззвучную, потому, что своё окно я так и не открыл, просто остановился на секунду, перекрестил мужика и уехал.
На душе было тепло и весело…
|
|
19.
ФАШИСТ
Часы шли примерно сто лет, потом родился я, папа купил эти часы и повесил на стену, чтобы они продолжали идти уже у нас дома. Обычные такие старинные часы с боем, на циферблате гордая надпись «ПАВЕЛЪ БУРЕ»
Но вдруг, как всегда неожиданно, часы остановились и в доме сразу стало пусто и тревожно без их цокота, урчания и звона. Комнату наполнила ватная тишина, такая бывает сразу после оглушительного взрыва.
Я-то, вообще без Павла Буре никогда не жил и у меня как будто бы соску отобрали. Хотелось сразу зареветь, но пионеры не плачут. Мы с папой сняли мёртвые часы со стены и конечно же понесли их к Фашисту в танк. А к кому же ещё?
Фашист -это милый, белобрысый дядька, часовщик из будки через дорогу. Как только, кому-нибудь нужен был ключик для велика, или хитрый совет по технической части, все сразу бежали в танк к Фашисту. Это мы, дети, за глаза звали его Фашистом, во первых потому что дети, во вторых потому что был он этническим немцем, а в третьих, потому что он свою будку обшил серыми металическими листами . И никаким фашистом он конечно же не был, а с точностью до наоборот , был простым, советским, хромым ветераном войны с орденскими планками на пиджаке. (Хотя, в те времена, почти каждый мужик под пятьдесят и старше, был фронтовиком. Славные были времена.)
В глаза, конечно, мы называли его дядя Роберт.
Больше всего на свете дядя Роберт любил часы, просто фанатично любил. Ремонтировал он их по немецки качественно, вдумчиво, с полуулыбкой и всегда в срок. Теперь я просто уверен, что сидел Фашист в своём «танке» не ради денег, а ради того, чтобы решить очередную зубчато-пружинную головоломку. Если бы ему принесли одну только кукушку от часов, дядя Фашист посмотрел бы на неё сквозь лупу и со вздохом сказал бы: тут очень много чего не хватает, но я попробую. Приходите в четверг, не переживайте, отремонтирую я ваши ходики.
И вот, глянул Фашист на наши мёртвые часы, прислонился к ним ухом, пошевелил заводным ключом, зыркнул на нас огромным глазом сквозь лупу и строго сказал:
- Всё ясно, пружину перетянули. Лопнула.
Нам с папой стало стыдно.
Дядя Фашист положил Павла Буре на фетровую полку, накрыл специальной фланелевой тряпочкой и продолжил уже более миролюбиво:
- Ладно, завтра после обеда приходите, сделаю конечно. Три рубля будет стоить, деньги после ремонта.
- Спасибо, дядя Роберт. До свидания.
На следующий день после обеда мы вернулись к Фашисту в танк и очень расстроенный дядя Роберт сказал:
- Тут, вот какое дело, всё складывается не так просто как хотелось. Пружину-то я заменил, механизм работает конечно, но не совсем так, как должен. Оказывается, какой-то, в кавычках, майстер, хорошо покопался в ваших часах, руки бы ему поотрывать. Правда, скорее всего- это было лет пятьдесят тому назад, ещё при Ленине. Короче так, я на днях должен кое-куда уехать и, если повезёт, найду там правильные запчасти, иначе никак. Это хорошо ещё, что вы ко мне пришли, другой бы даже и не понял что там к чему, тикают и ладно.
Заходите через месяц, не раньше. Надеюсь, что достану нужную деталь. И не переживайте, цена не изменится.
Что нам оставалось? Мы сказали — спасибо, дядя Фа-а-э-э-роберт. До свидания.
Через месяц часы действительно были готовы и радостный Фашист объявил:
- Хух, сделал. Не ожидал, что с таким трудом придётся искать вашу детальку. Но, всё же я её нашёл, как раз от такого механизма. Что касается пружины, заводить часы нужно раз в две недели в одно и то же время и считайте полуобороты. Должно быть шестнадцать, а лучше пятнадцать, тогда послужат ещё двести лет. Забирайте. От поролона избавитесь, когда уже повесите на стену.
С вас три рубля.
Если интересно, то я расскажу что там было. Ваш механизм немецкий, 1878-го года выпуска, редкий механизм, а какой-то недоделанный майстер, кое что оттуда вытащил, чтобы вместо этого впихнуть вот эту маленькую детальку, она зацепляется за такие, как бы вам объяснить, штифтики, как лопаточки, с такими крючками и они в свою очередь... сейчас я вам подробно нарисую.
Так вот - эту детальку, которую он впихнул, изобретут только в 1907-м году, так что на ваших часах её быть ни в коем случае не должно. Это никуда не годится - это самодеятельность. Эту штучку придумали для того, чтобы ход часов стал точнее. Ваши часы ведь ходили плюс-минус полминуты в сутки? Так?
- Ну, вроде того, даже может быть точнее.
- Ну, вот, а такой точности для вашего механизма никак не может быть. Но я нашёл оригинальную деталь, всё вернул назад и ваш Павел Буре будет ходить ровно так, как его и создали на фабрике - это плюс -минус две минуты в сутки. Вот, я вам отдельно в бумажку завернул неправильную детальку. Не забудьте её.
Мы расплатились с Фашистом, от души поблагодарили, аккуратно прикрыли дверь в танке и пошли домой, не зная, плакать нам, или хохотать.
С тех пор прошло лет сорок пять, часы сменили много стен, городов и даже стран, но хозяева пока остались в основном прежними. Часы всё так же, как и в 1878-м, не особо переживают о точности хода времени. Всё так же непредсказуемо гуляют на полторы минуты в сутки, но главное - идут и своим музейным звоном превращают всё вокруг в родной дом…
P.S.
Сегодня я вспомню своих стариков переживших войну, да и не только своих. Не забуду и с Фашистом чокнуться через стекло часов. Хоть времени для него давно не существует, но пусть у него там всегда под рукой будут нужные детальки…
9 мая 2021
|
|
20.
Раньше, когда кипяток был горячим, а деревья большими, строить было не в пример легче, чем сейчас. Князь с дружиною обычным порядком болтались по лесостепи в поисках приключений на свои и чужие задницы и натыкались на красивое место. Река шуршит, птички поют, зайцы по деревьям прыгают.
- Здесь! – указывала княжья длань в железной перчатке на холмик.
- Чо здесь-то, княже? – интересовалась дружина
- Город будет заложон, - добро прищуривался князь, помахивая булавой. - Понятно?
- Понятно, чего тут непонятного. - соглашалась дружина.
- Ну и хуячим! - итожил князь и уходил в ельник бороться с ближайшей медведицей.
Дружина же спешивалась, рассупонивалась, и начинала хуячить.
К вечеру третьего дня был не просто готов княжий терем, а в нем уже заводились теремные девки, княгиня, и даже пара княжичей.
Нынче все сложнее. Строительство начинается с проектирования, проектирование – с изысканий, а изыскания - с геодезии. Чем все это заканчивается лучше не задумываться. Откуда завелся первый геодезист никто не знает, даже Евклид с Пифагором отнекиваются. Но профессия нужная, необходимая, без геодезии на современной стройке никуда.
И вот в советское время в одной из республик среднеазиатской части СССР появилась геодезическая партия с заданием на съемку территории. То ли место для поворота северных рек хотели определить, то ли космодром лишний построить. Надо сказать, что геодезисты никому не нравятся. Потому что если ты сегодня увидел человека с теодолитом, то завтра на этом месте появится несколько экскаваторов и отроется котлован.
Прекрасно понимая, что геодезистов даже строители не любят, а рядовые жители могут просто побить, в партию приняли несколько специальных товарищей для налаживания контактов с местным населением.
- Местные жители – просто дикие люди, - сказал местный начальник, - для них тренога с прибором, как тореадор для быка, затопчут и глазом не моргнут, а наши товарищи, они свои, и с ними договорятся.
В результате опытного геодезиста с одним из таких товарищей послали в отдаленный кишлак. В селении к счастью вообще ни души не оказалось, ни дикой, ни домашней. То ли на работе, то ли попрятались все. Приехали, установили штатив, теодолит, уровень отрегулировали.
- Иди, - говорит геодезист специальному напарнику, - вешку вон у того угла забора на ходовую точку поставь, я за нее зацеплюсь.
Вешка - это у них прутик с бумажкой, чтоб сразу в окуляр увидеть. Отражателей, как сейчас к тахеометрам тогда не было, да и теодолиты координаты не запоминали. Бумажками обходились. Из записной книжки вырвал, на прутик нацепит и вперед метров на сто, к указанному углу забора. Товарищ вернулся.
- Поставил вешку?
- Поставил.
- Не вижу. Точно поставил? Иди проверь.
Товарищ топает к углу забора, вешки нет. Втыкает новый прутик, напяливает на него еще листок из книжки. Возвращается.
- Вешка-то где? Ты ее точно поставил?
- Да ставил я. Может ветром сдуло?
- Так нету ветра-то. Иди проверь.
Товарищ идет к углу забора. Сто метров, солнце. Сорок градусов в тени, только до той тени тыщу километров. Прутика нет. Оглядывается в поисках засады. Вокруг никого, тишина, не шевелятся даже редкие пыльные листья. Втыкает новую вешку, вешает бумажку. Тихо, на цыпочках, отходит метров пять и резко оборачивается. Вешка стоит, никого нет. Спокойным шагом возвращается к теодолиту.
- Где вешка? Ты поставишь вешку наконец или нет?
Товарищ возвращается обратно. Ничего нет, никого нет, все тихо. Мастырит предпоследний листок из книги на новый прут. Втыкает в землю. Отходит на пять метров и резко оборачивается. Вешка на месте. Удаляется еще на пять метров. Поворачивается. Из-за забора высовывается голова коровы, виноватыми глазами смотрит вокруг, глотает прутик вместе с бумажкой и убирается обратно.
Товарищ вопросительно смотрит на геодезиста, мол, я-то чего? Это корова, а она может вообще дикая.
- Так это тебя послали с местным населением договариваться, - пожимает плечами геодезист, - делай что хочешь, а вешку поставь.
С коровой они договорились, но к вечеру выяснили, что сняли не тот кишлак.
|
|
21.
А если правильно разобраться в ситуации?..
Как-то в наше село Большие Вилы, в котором недавно сгорел сарай, а раньше жили два громилы-тракториста, братья Пров и Николай, прислали нового председателя колхоза.
Из военных моряков, или из маркшейдеров, никто уже не помнит. А он в сельском хозяйстве - ни разу не зоотехник и даже не агроном, хотя на партконференции два раза про севооборот слышал и один раз про пары.
Вслед за председателем пришла разнарядка вспахать 44,45 Га под репу, а 54,46 Га оставить под сурепкой для накопления азота в почве. Посмотрел моряк, а может маркшейдер, на карту, применил курвиметр, использовал секстант и пришел к выводу, что восточное поле по размеру соответствует репе, а западное - сурепке. Вызвал секретаршу и дал задание. Одно вспахать, другое оставить. Секретарша немало удивившись существованию в деревне Западного и Восточного полей, передала задание бригадиру, а он трактористам.
Пров, мужчина огромного роста и еще большей физической силы, в одиночку, без домкрата, менявший два колеса на своем Кировце (мы знаем, что у Кировца всего четыре колеса, просто оставшиеся колеса менял его брат-близнец - Николай) завел трактор и уже тронулся с места, когда понял, что не знает, где в родном селе восточное поле, а где западное.
Это только в иностранных боевиках спецназ в незнакомом здании ориентируется с юго-востока на северо-запад, в нашей же местности все происходит по-другому.
Спроси у Николая, где восходит солнце, так он запросто ответит, что солнце восходит над сельпо, а про восток вы от него вряд ли услышите. Попроси Прова ответить, где солнце садится, так он тут же вспомнит дом самогонщицы Клавдии Ивановны, когда-то в сельской школе преподававшей химию и сменившей профессию на пенсию. Пров с удовольствием вспомнит Клавдию Ивановну, но про Запад - это вы к картографам обращайтесь, или в атласе автомобильных дорог смотрите. В деревне, кстати, атласа отродясь не было, зато дорога была, хотя она не автомобильная, а железная в пятнадцати километрах.
Не определившись с направлением пахоты, братья отправились к секретарше. Маша, секретаршей ставшая из доярок-передовиков, тоже не знала, где в деревне Восточное поле, а где Западное. Она даже не знала, где поля сорок Га, а где пятьдесят Га, ей это было до лампочки. Зато она твердо знала, что репа растет за Коровьем выгоном, а сурепка за Сукиным болотом, где коров пасти нельзя, потому что они в болоте потонут, а если даже не потонут то змеи-гадюки все молоко выпьют, паси не паси.
- Ехать вам за Сукино болото, - посоветовала Маша братьям направление, - это и есть Восточное поле, где растет сурепка.
- Почему за болото? - Пров был въедлив, как и всякий тракторист, - ведь нам же нужно поле вспахать под репу, а сурепку оставить на пары?
- Вот именно, - уверенно парировала бывшая доярка, - если б не надо было сурепку на репу заменить вас бы не посылали.
Путь за сукино болото, лежал мимо дома самогонщицы, Клавдии Ивановны. Именно поэтому братья решили уточнить направление и у нее. А еще потому, что Клавдия Ивановна не только преподавала химию до пенсии, но и умела делать самогон такой степени очистки, что кроме сильного запаха летнего солнца от него разило сибирским разнотравьем со слабым оттенком мексиканского растения Агава.
Выслушав братьев, Клавдия Ивановна всплеснула руками:
- Вот ведь двоечники, что вы, что Машка! - заявила бывшая учительница, - мы же с вами на географии проходили, что мох растет на северной стороне деревьев, а на южной на деревьях ничего не растет кроме яблок. Поэтому если встать лицом к мху то слева будет восток, прямо яблоки, а справа запад. Езжайте дальше, на свое восточное поле и смотрите, не провалитесь в Сукино болото.
Клавдия Ивановна, не только делала самый лучший самогон в округе, до пенсии она преподавала в сельской школе химию, географию и физику из-за чего обладала непререкаемым авторитетом. Несмотря на то, что по специальности являлась учителем русского языка и литературы. А вот на березе у ее дома мох, сволочь такая, рос на южной стороне, а яблок вообще не было.
Дольше эти тонкости рассказывать, чем братьям пахать. Они ж на Кировце, Кировец же вам не хухры-мухры, а нормальный трактор. Такой даже если в болоте застрянет, так его один из братьев спереди возьмет, другой сзади подналяжет и из любого болота запросто все вместе вынутся.
Так председателю и доложили: вспахали частично вместе с болотом. Председатель, не разбиравшийся в сельском хозяйстве, но полностью политически подкованный методикой социалистического строительства коммунизма, вооружился Ленинским принципом «доверяй, но проверяй» и поперся-таки смотреть на пахоту. По карте поперся. А там не вспахано.
Так он братьям и сказал: не вспахано. Николай, разбиравшийся как в сельском хозяйстве, так и в пахоте, от такой неожиданности раздавил в руке малахитовое пресс-папье на председательском столе и потребовал вмешательства партийных органов в лице секретаря парткома, а также закрытия наряда в два человека-дня. Председатель парткома, понимая в людях и не разбираясь в картографии, прежде чем ехать, спросил секретаршу, где пахали. Услышал, что за Сукиным болотом, метнулся посмотреть и увидел, что вспахано.
Так председателю и доложил: вспахано, закрой наряд. А еще попенял нашему моряку, что он председатель, а вспаханное от не вспаханного не отличает. Такую ситуацию решили исправить, совершенно не разобравшись в такой ситуации. В результате в райком отправили телеграмму: задание по пахоте и парам выполнено зпт пришлите срочно агронома вскл.
А вот если бы они лучше бы разбирались в сельском хозяйстве то попросили бы всего-навсего учителя географии, что в дальнейшем плохо бы сказалось на урожайности и надоях.
|
|
22.
Когда мне было лет двенадцать... или тринадцать, но не суть важно. Я подошел к бате.
-Бать, ну что за хрень. У друзей у всех уже мотовелики, а я как лох, гоняю на «орленке». Ты не мог бы мне подогнать эту вещь? Там как раз в магазин «Ригу-11» завезли! Ты ведь зарабатываешь неплохо. - Упс! Это я так наверное подумал тогда. Пацан недавно спрашивал айфон, вот с его слов и навеяло. А на самом деле я сказал, - Бать, очень хочется мотовелик. - И батя посмотрел на меня очень внимательно.
-Да, пожалуй пора. Ты парень взрослый и рослый, да и девчат будет на чем катать. Я подумаю. - В ту ночь я почти не спал. Блестящий мотовелик, мерещился мне то в одном конце комнаты, то в другом. Даже запахло бензином, когда я его заправлял. - У вас когда зимние каникулы? А ну да, сразу после Нового года. Вот тогда и решим, - придя с работы, вспомнил наш разговор, батя.
И я не спал еще несколько ночей. Вернее спал, но сон путался из-за мотовелика, он то заводился, то нет. В общем всякая хрень с переживаниями. Не успел я сожрать новогодние подарки как наступили каникулы. Я внимательно смотрел на батю.
-Да-да, сынок, я помню. Все уже решено. Пошли. - Вообще я думал в магазин, но оказалось в детский сад. Откуда там мотовелики я не понимал, даже когда мы открыли калитку и проследовали к заведующей. - Ну показывайте! - поздоровавшись, обратился к ней батя. И она повела нас к котельной. Столько березовых чурок я еще не видел нигде, поэтому тщетно пытался рассмотреть за ними мотовелик.
-Вот эти, которые на шесть частей, которые на четыре, - несла заведующая какую то пургу. Да и на улице задувало нехило.
-Хорошо, я понял, - сказал батя и проводил заведующую долгим взглядом. Сейчас я понимаю, что там было, что провожать. Но тогда он отвлекся и поинтересовался у меня, - а ты все понял? - Я конечно нихрена не понял, но чтобы не получить подзатыльник, невнятно что-то промычал на всякий случай. - Ну ничего, сейчас я тебе все покажу и объясню. Жди здесь. - и батя пошел в котельную. Вернулся с железяками, но не от мотовелика. Трудно спутать железный клин, кувалду и колун со средством передвижения.
В общем хреначил я там две полных недели, можно сказать не разгибая спины. К концу второй, просто разносил чурки уже в щепки. Домой доползал сам. Батя похлопывал меня по плечу и успокаивал.
-Ну ничего, ничего. Не забудь завтра тебе к восьми на работу. - под эти слова я и засыпал.
Но в последний день каникул батя порылся в кармане и вытащил сто сорок пять рублей. Именно столько стоил тогда мотовелик. И не надо со мной спорить. Эта сумма отпечаталась у меня на руках в виде мозолей.
Хорошее забывается быстро, особенно летом и на мотовелике. На новом мотовелике. Поэтому однажды подкатив к дому, я увидел на крыльце батю.
-Ну как сынок, катаешься? - поинтересовался он. Я утвердительно кивнул головой, - и девчонок катаешь? - я невразумительно пожал плечами. Я уже тогда почувствовал здесь какой то подвох, но пока не понимал где и поэтому лишний раз рот не открывал. - Я тебя что хотел спросить, тут Николай, ну ты его знаешь, привез с Японии магнитофон «Сони», предлагает. А нужен ли он нам? - И тут я как та ворона с сыром, заорал ДА!
Это была ловушка или подвох, я так до конца и не разобрался. А когда? С утра и до поздней ночи я ездил на своем мотовелике к новым домам, которые тщательно оббивал изнутри дранкой под штукатурку. Пять двухквартирных трехкомнатных домов, вместе с прихожими и кухнями. Они выстаивались и осаживались, а я оббивал, не взирая ни на что. Все лето. Проклиная все японские фирмы и «Сони» в том числе. Пока она не заиграла в моей комнате. Трудно было не оценить чистоту звука. Я слушал то ли Битлов, то ли Криденс и был почти счастлив, если бы не сломавшаяся «Смена». Это фотоаппарат, если кто не знает.
-Конечно, - ковыряя пальцем лепестки затвора думал я, - это не ФЕД и тем более не Зенит, что на такой нафотографируешь. Мысли мои прервал батя.
-Желаешь серьезно заняться фотографией? - подойдя и приглушив магнитофон, поинтересовался он. Но я был уже опытный.
-Да, не! Ну его нафиг, с этим то намучился. Это не мое.
-Ну да, ну да, - хмыкнул он, - а мы хотели тебе к новому году «Зенит», подарить. А может даже и раньше. Но на нет и суда нет.
-Э, так это... Ну если Зенит, можно было бы конечно, - понимая, что я опять пролетел как фанера над Парижем, старался я исправить положение, - я в принципе не против.
-Ну вот и договорились, значит подарим тебе «Зенит», только это, осенние каникулы они короткие, но я тебе что нибудь подберу. На фотоувеличитель, ванночки, глянцеватель, сам то уж наверное заработаешь?
Я пацану тоже сказал, что я подумаю, насчет айфона. Интересно, рассказывать ли ему, что у меня к пятнадцати годам было все, о чем только мог в то время мечтать пацан.
|
|
23.
Неизменно смешат тёти и дяди формата «немного за сорок», которые сейчас не без энтузиазма клеймят позором современных юнцов за скверный музыкальный вкус, за вот эти вот портативные колоночки и прочий русский рэп из тех колоночек несущийся и говорят про пропащее поколение и про то, что в их время такого дерьма люд честной не ведал.
Смешат, поскольку лет двадцать пять-тридцать назад эти самые тёти и дяди слушали всякие там «ласковые маи», «фристайлы», «миражи» и прочие «на-на», а то и даже концерты их посещали, толклись с цветами около гостиницы, в которой остановился сам Женя Белоусов, брали автограф у Кая Метова или ещё каким Иванушкам швыряли на сцену потные лифчики.
Люди, которые тридцать лет назад заправляли свитер «Бойз» в джинсы «Пирамида» и носили белые носки с чёрными мокасинами (я носил) как Майкл Джексон, сейчас недовольны внешним видом подростков. Ещё раз: Свитер заправляли в джинсы! Алло!
Жёваные спортивные костюмы надевали на дискотеку и по большим престольным праздникам. Причём мальчики полностью, а девочки — только олимпийку, а снизу — джинсовая варёная юбочка.
Люди которые носили норковые шапки-имитации или хотя бы знают, что это такое, сейчас безо всякого смущения рассуждают за современные причёски и за их деструктивный посыл.
Поколение нынешнее у них блять пропало, а привычка поддевать старые треники под брюки зимой — не пропала, потому что термобельё это непонятно что такое, а треники — вот они! Со штрипками!
Человек, у которого в две тысячи двадцатом году, на (внимание) рингтоне (да-да, кое-кто ещё кастамизирует своё переговорное устройство звуковым украшением, как бы самовыражаясь таким образом) так вот, человек у которого на рингтоне стоит (я серьёзно, вчера сам слышал) ФаИна-фаинА, фАина-фаИна-фай-на-на, вот этот самый человек мне доверительно зачем-то, только потому, что мы в одном вагоне метро рядом сидим, сообщил, кивнув на стайку подростков в штанах до щиколоток и с жидкими пучками волосёнок на затылках, что похоже, просрали мы страну-то. И я ничего ему не нашёлся сказать в ответ, кроме как шина-най-да опа, опа-шинанай, ну потому что ничего иного сказать в сложившейся ситуации было просто нельзя.
Девочки, которые ставили себе чёлку-клюв, ту самую, на которую лака уходило столько, что можно было средних размеров яхту пролачить в три слоя к новому сезону, те самые девочки, для которых лосины это не одежда для спортзала, а законченный вечерний наряд, те самые девчонки, которые складывали дерматиновые сумки в кучу и потом весь вечер танцевали вокруг этой кучи плотным кольцом, вот эти самые девочки теперь сообщают, что татуировка это грех, вульгарность и вообще скверно влияет на энергетическое поле человека.
Люди, которые запивали спирт «Рояль» «Юпи» заботятся об энергетическом благополучии и борются с вульгарностью. Люди, которые за осклизлый вкладыш от «бом-би-бома» могли продать душу — рассуждают о грехах.
Очень важно, ребята, помнить себя. Это сложно, и подчас даже хочется многого не помнить, а просто сделать чопорное личико и, с наслаждением раззявя рот, проораться на не пойми чем раздражающих тебя малолеток, что куда мы катимся, что сталена на вас нет и что в ваше время люди были скромнее, добрее и культурнее, что это всё компьютерные игры и интернет всех испортили, что сплошная Дока Два там, если вы понимаете о чём я, что раньше было детство так детство, с соплями, прятками на стройке, рогатками и догонялками, сраньём в гулкой жестяной ракете в центре двора, драками район на район, бросанием полиэтиленовых пакетов с водой с балкона на головы прохожим, бомбочками из металлической авторучки, начинённой спичечными головками, немыми, торгующими в электричках порнографическими открытками, примеркой безродного шмотья на кургузой картонке в лютый мороз на диком рынке, с самыми добрыми мультиками про крокодила-гармониста и сбежавшего из дома несовершеннолетнего, и прочее и прочее. Очень соблазнительно всё это сказать. Но лучше всё же, по возможности, сдержаться и не говорить такого, а просто помнить себя.
Это не всегда приятно, но зато многое проясняет и как-то умиротворяет даже. Попробуйте.
|
|
24.
ЧЕЛЯБИНСК И ГЛОБУС
Позвонил по скайпу однополчанин Миша из Челябинска.
Так, без всякой цели. А скорее всего, он только что узнал о существовании скайпа и срочно захотел воспользоваться этим знанием.
Мы не были такими уж друзьями, просто сменщиками на боевом дежурстве, не более того, но я сделал вид, что все тридцать три года после дембеля, только и ходил как кот вокруг ноутбука и ждал, когда наконец позвонит по скайпу Миша.
Оказалось, ждал не зря. Я никогда не встречал таких людей, только слышал о их существовании, Миша оказался плоскоземельщиком.
- Миша, друг мой, как это с тобой случилось? Ты же в школу, небось ходил, да что там школа, тебя ведь Советская Родина обучила и доверила служить оператором высотомера ПРВ-16, мы ведь карты изучали.
- Я тебе тоже любую карту нарисую. И что? Круглая Земля — это всемирный заговор евреев и тех кто за ними стоит.
- И давно ты понял, что Земля плоская?
- Очень давно.
- Ещё в пятнадцатом веке?
- Вот ты прикалываешься, а ведь если мы начнём с тобой спорить по делу , то ты полюбому не вывезешь. Я тоже, раньше не врубался, но мне мой дядя открыл глаза.
- Ладно, давай возьмём глобус…
- А давай не будем брать глобус, ведь он никакого отношения к Земле не имеет. Я тоже могу собрать собачью будку и сказать, что это модель нашей Земли. Ещё аргументы будут?
- Ну, допустим, но ведь космонавты своими глаза…
- Космонавтам платят достаточно, чтобы они рассказывали тебе то, что ты должен услышать и показывали то, что тебе нужно знать и не более того. Ещё?
- Ладно, Хоттабыч, рассказывай как выглядит наша Земля на самом деле. Только поподробней.
- Обыкновенно, огромный диск, типа, как цирковая арена, бортики не дают стекать морям и океанам. С одной стороны диска встаёт Солнце, пролетает за день над нами и заходит с другой. Вот и всё. Что тебе ещё рассказать? Всё очень просто. И, кстати, ты обрати внимание, что горизонт, люди называют линией горизонта, а не дугой горизонта, как было бы, если бы Земля была шаром. Народ не обманешь.
Мы ещё долго спорили, минут сорок и стало понятно, что Миша был готов к любым моим аргументам, ведь подобных баталий у него было явно не мало. Но тут я начал ржать, ну, просто как конь.
- Ты чего ржёшь? Я что-то смешное сказал?
- А хочешь, давай вместе поржём? Мы живём на плоской Земле, ты находишься в Челябинске, а я сижу в Москве. Так?
- Ну, и?
- Барабанная дробь. У тебя за окном уже полчаса как стемнело, а у меня на балконе, смотри, всё ещё день.
- Ну, так свет, э... Свет… Сука... Сука. Сука! Сейчас дядь-Вите позвоню. Пока...
|
|
25.
К концу третьего месяца карантина, по многочисленным подмигиваниям женщин из очереди Миша наконец понял, насколько права была его мама, уговорившая пройти на работу в Пятерочку: это раньше он был лысеющим задротом- продавцом под сорок без квартиры и жизненных перспектив, а теперь - солидный мужчина со стабильной зарплатой и уверенностью в завтрашнем дне!
|
|
26.
Сумасшедшие русские кошки!
- А ну не смей! – услышал за своей спиной соседский пацан, Женька Чупакин, когда попытался пнуть бездомную кошку, сидевшую на солнышке зажмурив от удовольствия глаза.
Эту рыжую жительницу подвала иногда подкармливали сердобольные старушки из подъезда.
Нога, занесённая для удара, зависла в воздухе. Голос за спиной прозвучал твёрдо с намёком на последствия, если посмеет ослушаться.
Как–то сразу пропало желание показывать дружкам, таким же пятиклашкам, как и сам, какой он крутой.
Женька медленно оглянулся, как нашкодивший щенок.
Сзади стоял крепкий мужчина в военной форме.
- А я что? Я ничего. Нога просто затекла, разминал. А вы, наверное, подумали, что хотел кошку обидеть? Нет, я бы никогда, - мямля, под почти нескрываемые улыбки своих дружков, оправдывался мальчишка.
- А ну-ка, мелюзга, присядьте на скамейку, - командным голосом произнёс незнакомец.
Парнишки помялись с ноги на ногу, но сели, переглядываясь, будто спрашивая друг у друга:
- Чего этому мужику надо?
- Да не бойтесь, расскажу вам одну историю и отпущу восвояси. Готовы слушать?
Дети не в такт закивали.
- Случилось это во время второй мировой войны, глубокой осенью, когда уже первый снег выпал и морозно было по ночам, - начал без лишних предисловий военный. – Забросили в одну из таких ночей наших разведчиков на захваченную фашистами местность, узнать остались ли люди в деревне или можно шквальным огнём разнести противника в пух и прах, не переживая за мирное население.
Деревня та была большой, до революции даже мельница своя имелась, только поодаль, в лесу. Потом мельничку бросили, стали муку коллективно в райцентре молоть, дорога к ней успела ещё до войны деревьями и бурьяном зарасти.
Так вот, не повезло нашим парням, заметили их фашисты, стрелять по парашютам стали. Одного из них основательно зацепило. Отнесло ветром разведчиков туда, где у реки та мельница полуразвалившаяся свой век доживала. Дорога к ней через лес шла, на мотоциклах проехать немцам бы не удалось. Ночью бродить по лесу они побаивались, решили утром искать, понимали, что раненные парашютисты далеко не уйдут.
Парни кое-как из запутавшихся на деревьях строп выбрались. А идти куда? Кругом темно, лес, холод, снег идёт. Огня тоже не развести, сразу заметят.
Вот и отправились они к почти разрушенной старой мельнице, которую случайно обнаружили.
Тот, что раненный, идти не мог, его товарищ на себе внутрь затащил. Хоть не под открытым небом на морозе, а под крышей переночевать. Мельница-та накренилась набок с того времени, как её бросили, частью крыши в землю вросла, а всё же держалась.
Надо сказать, что раньше люди суеверные были, считали, что в таких местах нечисть водится, черти там всякие, упыри, живут колдуны. Только другого укрытия не было.
Забрались ребята внутрь и, осмотревшись, чуть не закричали от страха. Из темноты глядели на них пар сорок, а может и больше, светящихся глаз.
Схватившись за фонарик, посветил один из парней в сторону страшных существ, и замер от неожиданности.
В углу, сбившись в один лохматый ковёр, греясь друг о друга, сидели обычные домашние кошки.
Как оказалось, фашисты ещё летом сожгли почти все дома в деревне вместе с жителями, оставили для себя клуб, да пару хат рядом с ним, где ждали подхода своих частей, так кошки, в один момент оказались бездомными и осиротели. Они ушли подальше от страшных людей, говоривших на незнакомом языке, сбились в стаю. Крыша над головой нашлась, а пропитание и раньше часто добывали самостоятельно, не городские всё-таки, не балованные. В лесу хватало птицы, возле речки водились лягушки, а в воде плескалась рыба, которую кошки приспособились ловить. Прежде на мельнице крысы имелись, пушистые охотницы передавили и их, а те из кошачьей братии, кто покрупнее, даже зайцев ловить умудрялись.
Солдаты тихонько заговорили друг с другом, удивляясь увиденному, и тут случилось чудо. Кошки обрадовались, словно дети, услышав родную речь. Они подошли ближе, обступили ребят, мурлыкая и громко тарахтя, а потом легли вокруг, прижавшись к ним, и грели всю ночь.
Утром нагрянули немцы. Они тоже набрели на мельницу, хоть до этого не знали о её существовании.
Кошки насторожились и зашипели. Парни в спешке зарылись под какие-то обломки и старые листья, нанесённые внутрь за много лет осенними ветрами.
Ночью выпал снег, и фашисты не смогли обнаружить следов, собак при них тоже, к счастью, не было. Само собой, заинтересовались, нет ли в старой мельнице тех, кого они ищут.
Когда двое солдат, почти на четвереньках пробрались под свалившуюся на бок крышу, они не успели толком ничего рассмотреть в темноте. Громко крича фашисты выскочили наружу с кошками, висящими на них орущими гроздьями.
Животные, услышав ненавистную им речь, бросились на убийц своих хозяев. Они царапали захватчикам лица, в горящих глазах их светилась дикая ненависть.
Отшвырнув бешеных зверей, исцарапанные в кровь фашисты в упор расстреляли всех, кого с себя стряхнули, объявив своим, что внутри людей нет, потому что никто не выживет среди этих одержимых демонами сумасшедших русских кошек. Наверное, отношение к заброшенным мельницам и у немцев связано с мистикой. Как бы там ни было, они ушли. А наш разведчик, который не был ранен, пробрался ночью в деревню. Потом вернулся и передал своим по рации, что кроме фашистов там никого нет.
Если бы не храбрые кошки, наши ребята тогда погибли бы.
Позже их подобрали наступающие советские войска.
Раненный боец поправился и рассказал эту историю после войны своему сыну, а тот, когда вырос, своему сыну.
Мужчина, секунду помолчав, добавил:
- А не верить своим отцу и деду я не имею права, они меня никогда не обманывали.
Больше он ничего не сказал, не стал читать нотаций, объяснять, что такое хорошо, а что плохо…
Молча встал и ушёл, оставив на скамейке ошеломлённых его историей детей.
Теперь мальчишки смотрели на дворовую котейку совершенно иначе. С какой-то гордостью и благодарностью, что ли, будто она лично принимала участие в спасении тех разведчиков.
Соседские старушки очень удивились, когда увидели на следующее утро, как главный хулиган их двора, Женька Чупакин, вынес сидящей возле подъезда кошке кусок колбасы и задумчиво смотрел, как она ест, а потом погладил благодарную Мурку и отправился в школу.
Лана Лэнц
|
|
27.
Загадочная история, случившаяся однажды ночью на станции Галич Северной железной дороги
Историю эту мне рассказали однажды ночью два мента в линейном отделении станции Галич Северной железной дороги.
Как я оказался в отделении? Меня сдала туда бригада скорого поезда Новосибирск-Москва. Как я оказался в поезде? Честно говоря, уже и не помню. Откуда-то куда-то ехал. Молодость дело такое. Сплошная езда в незнаемое. Ну, обычное дело, билетов нет, ехать надо.
И всё-то моё преступление состояло в том, что я самонадеянно уселся не в какой-нибудь зачуханный хабаровский, а в пафосный новосибирский. Где начальником оказалась какая-то симпатичная высокомерная гнида, с которой мы не сошлись во взглядах на традиционные человеческие ценности, и в результате меня не просто вышвырнули среди на ночи на ближайшей станции, а вызвали наряд и сдали на руки местным ментам.
Менты, два молодых парня, привели меня в дежурку, однако вместо того чтобы напинать по почкам и бросить в обезьянник, предложили разделить с ними скромный ментовской ужин, а потом мы полночи занимались тем, что пили чай, пели песни под гитару, и травили байки.
Вот одна из историй, рассказанных этими ментами.
Всем известно, что раньше на станции Галич Северной железной дороги туалеты типа сортир, мужской и женский, находились на открытом воздухе, в разных концах платформы №1. Там, где останавливается первый вагон, был мужской, а где последний - женский. Причем это были не какие-то скворешники, а весьма монументальные каменные сооружения.
Теперь смотрите. Ночь, пустая платформа. И только вначале её, как раз неподалеку от мужского туалета, в ожидании поезда на Москву, стоит солидный, добротно одетый мужчина. С двумя чемоданами. И больше на платформе никого.
Вдруг, непонятно откуда, рядом с мужчиной возникает приятная во всех отношениях дама средних лет, и характерно переминаясь с ноги на ногу смущенно произносит:
- Простите пожалуйста, вы не посмотрите, там никого нет?
И кивая на мужской туалет, добавляет:
- Боюсь, до женского добежать просто не успею! - поясняет она.
Слегка тронутый пикантностью момента мужчина идёт к туалету, добросовестно обходит его по периметру, заглядывая в кабинки, и возвращается на перрон.
И там, к своему удивлению, обнаруживает, что никакой дамы на перроне нет, чемоданов его - нету тоже, зато на их месте в свете перронных фонарей блестит средних размеров лужа.
Но поразило его больше всего не это.
- Вот же идиот!!! - возмущался он позже в отделении. - Какого черта?! Какого черта я попёрся в этот туалет!? Я же полчаса стоял возле него, и абсолютно точно знаю, что там никого не было!!!
---------------------------------------------------
Уже далеко заполночь, когда я стал клевать носом, менты уложили меня спать в своей комнате отдыха, а рано утром разбудили, и посадили в первый поезд, следовавший на Москву. Просто подошли к бригадиру, и сказали - этого парня надо довезти до Москвы. И всё.
P.S. Я вот сейчас писал это всё, и подумал - а какая из историй на самом деле выглядит более невероятно? Про эту "снегурочку" на перроне, которая растаяла вместе с чемоданами, или про двух нетипичных с точки зрения простого обывателя ментов? Даже не знаю.
Но одно могу сказать совершенно точно - "снегурочку" я в глаза никогда не видел, за что купил за то и продаю, а ментов этих, (сколько лет прошло, тридцать, сорок?), помню как вчера. Такие дела.
|
|
28.
Дед в растерянности стоял и не мог понять, куда именно ему идти.
Охранник повернул голову к посетителю, смерил взглядом и презрительно кивнул:
Вот ты чего встал, неужели не видно, вон окошки, там и плати.
Ты не серчай, сынок, я же думал что у вас тут порядок какой есть, а теперь понятно, что в любом окошке могу заплатить.
Дед медленно пошел к ближайшему окошку.
С вас 355 рублей и 55 копеек, сказала кассир.
Дед достал видавший виды кошелек, долго в нем копался и после выложил купюры.
Кассир отдала деду чек.
И что, сынок, вот так сидишь сиднем целый день, ты бы работу нашел лучше, дед внимательно смотрел на охранника.
Охранник повернулся к деду:
Ты что издеваешься, дед, это и есть работа.
Аааа, протянул дед и продолжил внимательно смотреть на охранника.
Отец, вот скажи мне, тебе чего еще надо? раздраженно спросил охранник.
Тебе по пунктам или можно все сразу? спокойно ответил дед.
Не понял? охранник повернулся и внимательно посмотрел на деда.
Ладно, дед, иди, сказал он через секунду и опять уставился в монитор.
Ну, тогда слушай, двери заблокируй и жалюзи на окна опусти.
Непо охранник повернулся и прямо на уровне глаз увидел ствол пистолета.
Да ты чего, да я щас!
Ты, сынок, шибко не ерепенься, я с этой пукалки раньше с 40 метров в пятикопеечную монету попадал. Конечно сейчас годы не те, но да и расстояние между нами поди не сорок метров, уж я всажу тебе прямо между глаз и не промажу, спокойно ответил дед.
Сынок, тебе часом по два раза повторять не нужно? Али плохо слышишь? Блокируй двери, жалюзи опусти.
На лбу охранника проступили капельки пота.
Дед, ты это серьезно?
Нет, конечно нет, я понарошку тыкаю тебе в лоб пистолетом и прошу заблокировать двери, а так же сообщаю, что грабить я вас пришел.
Ты, сынок, только не нервничай, лишних движений не делай. Понимаешь, у меня патрон в стволе, с предохранителя снят, а руки у стариков сам знаешь, наполовину своей жизнью живут. Того и гляди, я тебе ненароком могу и поменять давление в черепной коробке, сказал дед, спокойно глядя в глаза охраннику.
Охранник протянул руку и нажал две кнопки на пульте. В зале банка послышался щелчок закрывающейся входной двери, и на окна начали опускаться стальные жалюзи.
Дед, не отворачиваясь от охранника, сделал три шага назад и громко крикнул:
Внимание, я не причиню никому вреда, но это ограбление!
В холле банка наступила абсолютная тишина.
Я хочу, чтобы все подняли руки вверх! медленно произнес посетитель.
В холле находилось человек десять клиентов. Две мамаши с детьми примерно лет пяти. Два парня не более двадцати лет с девушкой их возраста. Пара мужчин. Две женщины бальзаковского возраста и миловидная старушка.
Одна из кассиров опустила руку и нажала тревожную кнопку.
Жми, жми, дочка, пусть собираются, спокойно сказал дед.
А теперь, все выйдите в холл, сказал посетитель.
Лень, ты чего это удумал,
|
|
29.
Про Ферапонта.
Ванька, коллега мой, втрескался нечаянно в нового молоденького главбуха Уральского филиала Аньку. Без удержу и с первого взгляда. Тридцатипятилетний технический директор строительного холдинга, серьезный мужчина с серьезными намерениями карьерного роста. Ну как-то до этого его от матримониальных планов бог миловал, а тут просто бес в ребро, шлея под хвост, седина в бороду и прочие признаки легкой невменяемости. Зачастил Ванька в филиал.
Каждый месяц на неделю-две самолетом туда и обратно. Ходит будто на работу, а сам только на Аньку посмотреть. С жильем никаких проблем даже гостиницы не надо у конторы в этом городе своих квартир на роту технических директоров вышло бы. Ходит Иван Михайлович, старое здание в центре города, памятник, между прочим культуры, там раньше то ли дом терпимости был, а потом райсобес, то ли наоборот – дворец, построенный Акинфием Демидовым во избежание семейных ценностей, а уж потом райком партии.
Вы кстати не знаете почему мыши культуру так любят в виде ее памятников? Тараканы еще, не говоря уже про клопов, встреченных мной как-то в гостинице Красная в Одессе. Хотя культурные насекомые практически повывелись, но млекопитающие мыши остались.
Ванька за полгода знакомства ни один клин к Анне подбить даже не пытался. Смотрел все. Пока до него не дошло, что смотри, не смотри, хоть насквозь глазами протри – ничего не изменится. Хоть в кино пригласить надо. Или лучше сразу в гости. В общем как получится, но что-то делать надо.
Случай помог. Зашел Ванька в бухгалтерию, по какому-то делу к главбуху, по-моему формы М-29 передать из сметного. Стоит около Аньки, мнется. И тут в комнату вылезает из норки мышь. Все как взвизгнут хором на шесть голосов, как подскочат. Кто на стул, кто на стол, а Анька со страху вообще на Ваньку вскарабкалась и на руках оказалась. Прогоните, говорит, мыша, пожалуйста, а то мне работать у вас на руках не удобно и вам наверное держать меня тяжело. Ваньке, конечно, не тяжело совсем, для него это сорок с небольшим килограммов счастья, для дурака влюбленного. Но мышь он прогнал, Аньку на место посадил и пригласил все-таки в театр завтрашним вечером.
Между прочим Иван Михайлович лохом-то совсем не был, поэтому включив остатки смекалки, составил план на завтра. И тут же начал его осуществлять. Для чего пошел в магазин и купил мышь. Вместе мышиным именем с клеткой и мышиной едой. Стоила мышь достаточно дорого, видимо потому, что ее звали Ферапонтом. Потом еды человеческой в ресторане на первом этаже своего дома заказал и всяких свечек для романтического ужина. Купил билеты в театр. С трудом, но их контора этот театр год назад отреставрировала и сдала. По плану Анна должна была испугаться мышонка, а Ванька ее успокоить:
- Спокойно, Аня, это Ферпонт, - и потом может быть поцеловать.
В общем, когда они с Анной из театра случайно зашли к Ваньке кофе выпить, то Анна первым делом почему-то увидела вовсе не свечную романтику, а мышь. И опять оказалась у Ваньки на руках немного повизгивая. Тут уж ни ей ни ему деваться некуда было, целоваться пришлось. Чисто чтоб соседей криком не разбудить.
И вот Иван Михайлович просыпается ближе к утру и Анны рядом не обнаруживает. Зато обнаруживает свет на кухне, где клетка с мышью осталась. Идет посмотреть, по дороге соображая, уж не приснилось ли ему это все. И видит на кухне Аньку в его рубашке, кормящую этого Ферапонта семечками. А может и Пантелеймона, я уже плохо помню. Но все хорошо кончилось, хотя они первого сына чуть-чуть Ферапонтом не записали, отговорили добрые люди.
|
|
30.
На работе дали неплохую премию. Жена предложила освежить побелку в коридоре и кухне. Тем более есть хорошие ремонтники, ей порекомендовали. Это оказались два мужика, лет за сорок. Сказали, что сделают дня за три, может и раньше. На второй день, я закупил по дороге приличную закусь, дома у меня было. Решил проведать мужиков. Они как раз собирались перекусить. Мы сели на балконе, достал привезенное, из шкафчика бутылку и стаканчики. По своей всегдашней привычке плеснул в один стаканчик немного водки, сполоснул, перелил в другой, а там и в третий. Только хотел выплеснуть за борт, как один из маляров перехватил мою руку. Глядя на меня круглыми глазами, он сказал: Ты что делаешь? Это же водка. Наверное, первый раз в жизни почувствовал свою оторванность от народа.
|
|
31.
О троллях до интернетной эпохи.
Проснулся человек утром, скучно, пойти особенно некуда, чем бы заняться в голову не приходит, настроение ниже плинтуса. Сейчас хорошо, зашел на форум, наговорил гадостей, никто тебя не видит, в морду не дадут, разве, что забанят, но это же не проблема, так ведь.
А как раньше-то было… Кто-то возьмет бутылочку горячительного, махнет стаканчик и настроение улучшилось. Другой вспомнит, что хотел в газету написать, достанет лист бумаги, ручку и: «Дорогая редакция!». А третий тоже напишет: «Начальнику отделения милиции такому-то! Довожу до Вашего сведенья, что мой сосед…» – полегчало. Знакомая ситуация? Ещё бы. А в магазине, в поликлинике всегда найдется кто-нибудь, которому надо показать свое я, растолкать всех, обхамить. А если получится обхамить врача, медсестру, продавца, кассира, парикмахера – вообще день удался. Во времена СССР были такие «Книги жалоб и предложений», вот было раздолье – пиши не хочу.
В середине 80-х я дружил с девушкой-парикмахером, естественно был в курсе всех дел в ее заведении. В тот знаменательный день я пришел к ней на работу с довольно прозаической целью, починить телевизор, который успешно сдох и не хотел что-либо показывать. На мои робкие предложения вызвать телемастера было категорически заявлено: «Ты специалист или где?» «И я уже обещала девочкам». Дело было к вечеру, я очень надеялся на хорошее продолжение, поэтому сложил в портфель инструмент, радиодетали и поехал в парикмахерскую.
Зашел, поздоровался, мужская половина клиентов тут же мне организовала рабочее место. Притащили стул и свободный маникюрный столик. Я разложил инструмент, отвинтил заднюю крышку телевизора, включил его в сеть, извлек из портфеля тестер и занялся поиском неисправности.
Среди щелканья ножниц, жужжания машинок и завывания фенов были слышны взрывы смеха. Я оглянулся. Какой-то дедушка, в пиджаке с несколькими рядами наградных колодок что-то рассказывал и показывал в лицах. Народ вовсю веселился.
- Дядь Юр, а кто это такой веселый дедушка? – спросил я подошедшего ко мне Юрия Яковлевича, заведующего парикмахерской.
- Это, брат, легендарная личность, наш «бриллиантовый фонд», ты знаешь, как его у нас называют - «Неунывающий».
- То, что дедушка геройский – это видно по количеству наградных колодок, но почему «неунывающий»?
- А он мой сосед, мы с ним знакомы лет сорок. На фронт пошел добровольцем. Как воевал, сам видишь. Попал в плен, бежал, партизанил, когда наши наступали, вернулся в регулярную армию. Закончил войну в Кенигсберге. Приехал домой, а семьи нет, все погибли – эшелон с эвакуированными разбомбили. Работал, снова женился, хорошая у него была жена - тетя Нина, добрая, умерла два года назад. Вот он и приходит сюда раз в месяц, посидит среди людей, потравит байки, повеселит народ, пострижется и домой.
- Дядь Юр, а все-таки почему «бриллиантовый фонд»?
- Так на нем все наши ученицы практикуются. Ведь не каждый клиент согласится, чтобы его ученица стригла. Потому и «бриллиантовый фонд». Мы таких клиентов любим и бережем. Ладно, пошел я работать. А что у тебя? Получается?
- Все в порядке, будет жить, никуда не денется, ещё лет пять протянет.
Я углубился в работу и не заметил, как ко мне подошла моя девушка.
- Ну все, день пропал, сейчас начнется.
- Что начнется? – я положил паяльник и обернулся.
- Слон пришел.
- Какой слон?
- Самый обыкновенный, сейчас орать начнет, потом потребует «жалостливую» книгу и начнёт строчить, какие все вокруг негодяи.
Вот тут я вспомнил. Как-то я зашел в парикмахерскую, полный зал людей, я долго ждал свою подружку, было скучно, я развлекал себя и девчонок чтением «жалостливой» книги. Действительно, большая половина записей была подписана «Слон» - видимо это фамилия жалобщика. Особенно мне понравилась одна из последних записей:
«Я такого-то числа посетил парикмахерскую номер такой-то. Меня постригла мастер такая-то. После ее стрижки я стал похожим на козла» Подпись: Слон.
- Вика, на тебя он писал?
- На всех он писал, и ходит эта скотобаза только сюда. Прикинь, сначала он наваял заявы почти на всех соседей, а потом и на участкового, типа, почему все соседи ещё на свободе, а участковый с ними в доле.
- А ты откуда знаешь?
- Так участковый мой постоянный клиент.
- Пойду его построю, что за хрень такая.
- Не связывайся, сделай телевизор и пойдем домой, я утром пирог испекла с маком, как ты любишь.
Я снова углубился в работу, телевизор начал подавать признаки жизни, появился звук и даже засветился экран. Меняя очередную лампу и поглядывая в зал, заметил, что Слон игнорируя очередь сел в освободившееся кресло. Неунывающий дедушка не спеша поднялся и прошел в зал.
- Ты чего расселся, здесь очередь, люди ждут.
- Мне положено без очереди.
- В бане и цирюльне все равны. Вставай, говорю, и жди как все.
- Я участник войны, я воевал!
- В Ташкенте на продуктовом складе ты воевал.
- Да я, да я сейчас, я тебе такое покажу… - Слон, начинает привставать с кресла.
- Бабе своей покажи, если есть, что показать, вставай говорю, вояка ташкентский, не задерживай.
Слон вскочил с кресла, едва не сбив с ног мастера, схватил свою палку и не снимая простыни, по дороге смахнув на пол прибор для бритья, бросился мстить. Мыльная пена и горячая вода брызнули во все стороны. Девчонки взвизгнули разбегаясь кто куда. Неунывающий не отступил. Перехватив свою палку на манер винтовки старый вояка показал класс штыкового боя, сразу было видно мастера фехтования на штыках. По залу летали полотенца, бритвенные приборы и матюги. Девчонки испуганно жались по углам. Клиенты пригнулись в креслах, мужики делали ставки и спорили на пиво. Отбивая оружие Слона Неунывающий переходил к коротким атакам нанося быстрые удары в корпус тесня его к выходу. Отступая Слон поскользнулся на пролитой им же бритвенной пене. Грохнулся, вскочил, сорвал с себя простыню, бросил ее в противника, побежал к выходу, плюнув по дороге в ржущих мужиков. Неунывающий гнался за ним по пятам, и кажется успел наподдать ему возле двери. Судя по грохоту, входную дверь Слон открыл без помощи рук.
В это время полностью ожил телевизор. Шла вторая серия фильма «Операция Трест». Победной мелодией ворвалась в зал песня:
Так громче, музыка, играй победу,
Мы победили, и враг бежит-бежит-бежит.
Так за царя, за родину, за веру
Мы грянем громкое ура,
Ура, ура!
Победителя со всеми почестями внесли на руках в зал и посадили в кресло. Стриг и причесывал Неунывающего самый лучший мастер. Оплату за работу не взяли, а подарили флакон одеколона «Красная Москва». Мужики наперебой предлагали пойти отметить победу рядом в пивной.
Я привинтил крышку телевизора, убрал инструмент в портфель. Через полчаса Вика тоже закончила работу и попрощавшись мы ушли.
P.S. Насколько я знаю, Слон больше не появлялся в этой парикмахерской.
P.P.S. Оздоровительная киздюдина приводит в чувство любого злобного тролля.
Люди! Уважайте друг друга.
|
|
32.
Соврал бы чего-нибудь, Петрович, - попросил Серега сидящего на соседней кровати Петровича, - скучно ведь сил нет.
- Соври ему, да, - притворно обиделся старый бугор, - я вообще не вру, не имею такой привычки, а раз тебе скучно, иди вон вокруг вагончика пару кругов по лесу нарежь, а потом можешь в сортир сбегать для окончательного веселья.
- Я и за один круг от холода околею, Петрович, - усмехнулся Серега, - и в сортир мне не хочется совсем. И так минус сорок, а там еще дует снизу. Я, пожалуй, до следующего года потерплю с сортиром. Пять часов осталось, а первого января потепление обещали резкое. Ты б действительно рассказал чего, чтоб время скоротать.
- Какая нежная молодежь пошла, - продолжил ворчать, Петрович, - дует им, сходи хоть водку принеси из предбанника, полчаса уже охлаждается, замерзнет, будем под бой курантов грызть ее за праздник.
- Нежная, да, - Петрович закурил и продолжил без всякого перехода и вступления, - вот у нас мастер был, при социализме еще, тоже как тебя Серегой звали. Так вот он никакого мороза не боялся, не то что нынешние.
- Это какой Серега? Не тот, что в Кадашах начальником сейчас?
- Не, не тот. Этот в Кадашах маленький, а наш под два метра ростом. Стояли тогда недалеко отсюда. Пикетов триста, если по трубе мерить. Тот самый нефтепровод, что сейчас ремонтируем. И тоже под новый год морозы к пятидесяти близко. Актировать дни надо по всем показателям. А начальство орет: сроки, мол, срываете. Оно, конечно, так. Срываем. К ноябрьским должны были, а не успели. Мороза все ждали. Болото там, а его в хороший мороз проходить надо, или месяц сверху снег чистить - замораживать. Ну и дождались. Вдарил мороз. Да такой, что техника встала. Подергались мы маленько, поковырялись тем что завести удалось, да и бросили.
Дело как раз к тридцать первому декабря. Народ домой просится на праздник. Кому охота Новый год в вагончике встречать. Работы-то все равно нет, да и не будет числа до третьего по прогнозам. Но приказ есть: сидеть на месте, ждать пока потеплеет. Тогда партия приказывала, а партии Новый год по барабану, стране нефть нужна.
Прорабом у нас Мишка Зотов. Мишка – мужик тертый, понимал, что начальство, начальством, а народу на встречу лучше пойти. Была б работа он бы не отпустил. А тут делать все равно нечего. Можно правда снег в городке чистить и порядок наводить. Только у нас и так порядок, а местной снегоборьбой никого от пьянки не удержишь. Лучше в дом, в семью отпустить, чтоб никто не отчебучил чего. Подумал Мишка и решил отпустить людей. Втихаря, начальникам не докладывая.
Они хоть и понимают все, эти начальники, но у них работа такая – самим приказы выполнять и других заставлять. Ведь чем начальник выше, тем у него свободы меньше. Я вот может поэтому и не пошел в начальники. А мог бы. И с не сидел бы сейчас с тобой, а где-нибудь в Кремле на приеме шампанское принимал. Ты б Сережа сходил все-таки за водкой-то, кстати. Замерзнет в тамбуре, бутылки полопаются.
Петрович дождался пока Серега принес водку, любовно устроил бутылки поближе к заиндевевшему окну, подальше от печки и продолжил.
- Так вот решил Мишка нас по домам отпустить. Но не всех. Городок с техникой бросать так и так не годится. Кому-то оставаться надо. За генератором следить, тепло какое-никакое в вагонах поддерживать. Да и на рации подежурить-посидеть. Они тогда здоровые были, с собой не потащишь. Никто в нашу глушь не попрется, но по связи наверняка вызывать будут. С праздником поздравить, а больше проверить живы ли и не нажрались ли еще. Так что как ни крути, а кому-то оставаться надо. Причем лучше двоим, а то с таким морозом в лесу шутки плохи. Решили было жребий тянуть, кому оставаться на общих основаниях. Уже и бумажки в шапку бросили, как Серега выступил. Езжайте, говорит, все отсюда к чертовой матери. Я подежурю. Меня все равно никто дома не ждет, меня жена бросила.
- Тебя-то еще не бросила? – Петрович опять прервал свой рассказ, - Нет? Бросит еще, если работу не сменишь. Нынешние девки тогдашним не чета. Им все сразу подавай, и чтоб мужик всегда под боком, и чтоб денег много, и много чего еще вплоть до заграницы. Не такая, говоришь? Так у того Сереги тоже поначалу не такая была.
- Давай-ка лучше старый год провожать начнем потихоньку, а то не успеем. Ну и что, что четыре часа еще, можем и не успеть, между прочим.
И они выпили по первой.
- Не хотел Зотов Серегу одного оставлять, но больше добровольцев не было. Все так обрадовались, что и жребий тянуть расхотели. Решил Мишка рискнуть. Да и в одиночестве тоже свои плюсы есть в такой ситуации. Когда человек один, надеяться ему не на кого и ведет он себя от этого аккуратнее и осторожней.
Завели тридцать первого утром две вахтовки, надо бы четыре, конечно, но только две раскочегарить смогли, и уехали.
Остался Серега. Обошел по два раза свои владения сразу: первый раз смотрел чего, где делать надо, план себе намечал, а второй раз уже и выполнял, чего наметил. Дров разнес по вагончикам, где буржуйки были. Заправил генератору полный бак дизельки, ручным насосом с бензовоза, ну много чего по мелочи. Целый день крутился. Не заметил, как и вечереть начало. Время незаметно бежит, коли делом занят, а на часы глянешь так уже и опоздать можно. Вот как ты.
Наливай по второй давай. Куда столько? По половинке достаточно. По целому это мы за Новый год выпьем.
- У Сереги, кстати, тоже было чем праздник встретить. Консервов вкусных ему наоставляли на радостях, а бутылка армянского коньяка у него своя была. Настругал он себе салатика новогоднего, как у всех чтоб, шпрот открыл пять банок (не пропадать же добру). Картошки сварил, чесноку с укропом сухим насыпал, лучку туда мелко-мелко покрошил. Накрыл на стол. За час до боя курантов по местному времени обошел все с фонариком, проверил печки в вагончиках на предмет прогорания, заслонки закрыл. Добавил соляры генератору. Вздохнул на крылечке прорабской вполовину силы, холодно потому что, и праздновать уселся.
Проводил старый год, как положено. Включил радио на полную мощность – все заснуть боялся и праздник прозевать. Сидел марши с вальсами слушал, коньяк мелкими глотками потягивал, переживал за не сложившуюся жизнь, за жену расстраивался.
Пятнадцать минут до Нового года осталось, как в дверь забарабанили. Шумно там за дверью сразу стало, голосов много, что говорят не разобрать, но смех отчетливо доносится. Дверь не заперта, от кого в лесу запираться, но Серега все равно открывать пошел. А там действительно народу куча. И, главное, жена его, Зойка, в первых рядах, раскраснелась с мороза, смеется, обниматься-целоваться пристает. Друзья Серегины, такие же как он мастера, которые утром уехали, тоже вернулись. Не бросили, значит, чтоб ему скучно не было. И даже родителей его привезли. Маму с папой.
Еле-еле успели шампанское разлить по хрустальным бокалам. И бокалы ведь с собой привезли, черти. Встретил, в общем Серега, Новый год с любимой женой, друзьями и родителями.
- А у тебя, чего с правой рукой-то, а? – Поинтересовался Петрович, снова остановив свое повествование, - не болит? Ну и наливай, давай, раз не болит.
- Что-то у тебя Петрович сегодня прям святочный рассказ получился. Обычно ты ужасы какие-то рассказываешь, а тут все хорошо кончилось. И чего рассказывал - непонятно.
- Конечно, хорошо кончилось, - добродушно согласился Петрович, выпив немного водки, - Серегу утром Мишка Зотов и нашел. Одного, в прорабской с настежь раскрытой дверью. Серега уже и остыл почти.
Мишка потом рассказывал, что ему всю ночь предчувствие покоя не давало, а часа в четыре утра настолько невмоготу стало, что он трезвого водителя сумел найти, посадил его на вахтовку, в городок приехал. И в семь уже Серегу нашел.
- Погоди, Петрович, как «одного нашел», а жена его куда делась? А друзья? Ну друзья напиться могли, но родители-то как его бросили? Что-то ты завираешь, Петрович.
- Я, Сергуня, никогда не вру, - не согласился Петрович и закурил, - только тот Серега с детства сирота. Детдомовский он и ни отца, ни матери никогда не видел, до того случая.
- Ну хорошо хоть перед смертью думал, что у него наладилось все. Не так жалко мужика.
- А чего его жалеть-то, Сергуня? Не надо его жалеть. Я что сказал, что он умер? Остыл почти, я сказал. Но не до конца. Ты сам подумай, откуда я б тебе все это рассказывал, коли я врать не умею? Живой он. Пол уха только отрезали, да пару пальцев на ноге почернело. Ухом-то он к железной кружке примерз, когда за столом спал. Так что ты меня лучше пожалей. Наливай давай, не заставляй ждать старого человека.
- Так привиделось ему, что ли, Петрович?
- Может и привиделось, а может и нет. Тут он сам сомневался, а я тем более. А все от того, что по одному оставаться нельзя в таких случаях. Да и заслонки печные нельзя раньше времени закрывать, и коньяк с рук покупать нельзя у неизвестных науке бабок.
Нас вот с тобой вдвоем оставили сторожить. И водка у нас нормальная. Ты дровишек, то подкинь и наливай. По полному теперь стакану. И радио громче сделай. Телевизор? Ну телевизор.
А вообще, тут место нехорошее. Ручеек из того болота здесь недалеко протекает, и чертовщина какая-то чувствуется. Ну и черт с ней.
С Новым годом, тебя Сергуня, новым счастьем. Жена-то не бросила, не? Ну и хорошо, тогда. Может и обойдется.
|
|
33.
Друг у меня дальнобойщик, такой спокойный, смешливый, очень хороший рассказчик. За последние годы навалилось на нас... многое. Возраст уже дает о себе знать. Я как-то, для себя, представляю жизнь как атаку на врага. Идут шеренги, первыми прадеды, потом дедушки, потом отцы и матери, только потом мы. А жизнь лупит по нам со всей силы. Первыми гибнут первые шеренги, часть пуль достаются вторым и третьим, некоторые убивают и в четвертой и пятой шеренге. И наконец приходит такой день, когда ты понимаешь, что впереди никого нет. Рядом только братья и сестры.
Вот такое понимание пришло и к моему другу. Дальше из его блога:
Прости меня Роза!
Утром позвонила сестра и огорошила известием, что умерла моя соседка Frau Rose Rotenberg. Тётя Роза, она очень любила, когда мы её так называли.
В 1994 году, наша, тогда ещё большая, семья переехала в Гамбург. Отец пошел знакомиться с соседями. В первый день он прошел всех соседей слева, а во второй пошел направо. Через час пришел в полном очумении.
- Вы представляете, соседи справа евреи-фашисты!
Мой отец родился в 1920 году, в 14 лет стал воспитанником РККА, прошел Финскую и Отечественную «от звонка до звонка». Войну закончил капитаном артиллерии. Член ВКП(б) с 1939 года и до самой смерти.
Сосед Herr Michael Rotenberg его ровесник, тоже родился 1920 г. В 1937 году добровольцем ушел служить в Вермахт. На своем танке прошел всю Европу, потом Африка, потом Восточный фронт, дважды горел, в госпитале встретил красавицу Розу, поженились. Опять фронт. Опять горел и опять Роза выхаживала. Так в госпитале для Hauptmann Michael Rotenberg война и закончилась, пришли англичане.
На удивление старики быстро подружились, почти каждый вечер отец брал «чекушку» и шел «на войну». Там тетя Роза давала втык обоим ветеранам, но закуску выставляла. Если отец не приходил, то приходил с «чекушкой» херр Михаэль, следом приходила Роза с закуской и «втыком». Она никогда не принимала участия в «посиделках», только поглядывала, всего ли хватает и разгоняла когда решала, что хватит.
Только один раз она присела за стол. Было это 9 мая 1995 года. Ветераны надели ордена, уселись за стол. Отец попросил еще одну рюмку, налил водки, поставил и положил сверху кусочек хлеба. «Это для тех, не дожил». Михаэль принес рюмку, шнапс и бутерброд, поставил рядом. Роза принесла рюмку вишневого ликера и конфеты.
- Вишневый ликер любила моя мама, а конфеты для нашей годовалой дочери. Зимой сорок пятого, бомба попала в бомбоубежище осталась только огромная воронка, даже хоронить было нечего.
Вот так и прошел этот день, я впервые увидел, как тётя Роза плакала.
Через полгода слег Михаэль, но папа ушел первым, на 2 недели раньше него. Роза и без того худенькая высохла совсем. Через 3 года я привез жену, и Роза ожила, она практически стала ей и матерью и подругой. Четыре года назад не уберег я любимую. Роза уже выхаживала меня, я её. С каждого рейса я привозил ей сувениры, она меня всегда встречала вкусненьким. Она всегда меня провожала. В этот раз я уехал очень рано и неожиданно. Уехал в Нигде.
Прости меня Роза! Если бы знать…
Прости, что не смогу проводить в последний путь. Спасибо, что ты была в моей жизни, и Прости!!
|
|
34.
Все говорили им обоим, что они не пара друг другу, потому что разные совершенно. Но Леха все равно подал заявление жениться и в этот же день уехал на производственную практику в Тамбов на завод Пигмент.
С самого начала практики Лехе не везло. Он должен был свалить чуть раньше всех, чтоб успеть жениться до сентября, а судьба всячески старалась помешать.
Во второй же день пребывания Леха хлопнул рукой по двери общежития, в двери оказалось крашеное масляной краской оконное стекло, о котором никто не подозревал, Лехе настолько сильно разрезало руку, что пришлось вызывать скорую.
После того как Лешку отпустили из травмпункта с зашитой рукой, его шатающегося от кровопотери приняли в вытрезвитель.
Зажила рука, он полез в Цну купаться и ржавым ведром на дне разрезал себе ногу в 27 местах. Скорая, травмпункт, вытрезвитель. Они там как караулили.
Потом он воспаление среднего уха подхватил. Неделю лежал. Было очень больно. За неделю болеть перестало, в связи с чем его укусила змея, но тут-таки повезло, - это был уж.
Наконец, редкий день, вышел на работу. Практиканты футеровали полиизобутиленом цех, полный разного химического оборудования. И вот сидит Леха у ворот цеха на бревнышке с девчонками. В каске, как положено. И у него голова зачесалась. И он каску снял. В это же время кто-то нашел в другом совершенно углу цеха, метрах в двадцати, очень красивый итальянский болт М12. С английскими стрелочками открыть-закрыть на головке. Весь в блестящем хроме. Нашел, рассмотрел и выкинул, чтоб не мешался. За спину, где никого-никого не было.
Болт весело срикошетил раз десять от оборудования и трубопроводов, последний раз как-то ловко отпружинил от нержавеющей трубы, вылетел из цеха и вписался Лехе в лоб, через секунду после снятия им защитного головного убора. Леха вздохнул и надел каску обратно. Поэтому никто сразу не заметил, что в набухающей шишке явно читались перевернутые английские буквы: «open-closed».
По приезду Леха женился. Сорок лет живут душа в душу, хотя обоим все говорили, что не пара друг другу совершенно. Самое странное, что Леха за эти годы даже не бритвой ни разу не порезался. Хотя это ладно, это не в счет, она у него электрическая.
|
|
35.
Дед в растерянности стоял и не мог понять, куда именно ему идти. Охранник повернул голову к посетителю, смерил взглядом и презрительно кивнул: Вот ты чего встал, неужели не видно, вон окошки, там и плати. Ты не серчай, сынок, я же думал что у вас тут порядок какой есть, а теперь понятно, что в любом окошке могу заплатить. Дед медленно пошел к ближайшему окошку. С вас 355 рублей и 55 копеек, сказала кассир. Дед достал видавший виды кошелек, долго в нем копался и после выложил купюры. Кассир отдала деду чек. И что, сынок, вот так сидишь сиднем целый день, ты бы работу нашел лучше, дед внимательно смотрел на охранника. Охранник повернулся к деду: Ты что издеваешься, дед, это и есть работа. Аааа, протянул дед и продолжил внимательно смотреть на охранника. Отец, вот скажи мне, тебе чего еще надо? раздраженно спросил охранник. Тебе по пунктам или можно все сразу? спокойно ответил дед. Не понял? охранник повернулся и внимательно посмотрел на деда. Ладно, дед, иди, сказал он через секунду и опять уставился в монитор. Ну, тогда слушай, двери заблокируй и жалюзи на окна опусти. Непо охранник повернулся и прямо на уровне глаз увидел ствол пистолета. Да ты чего, да я щас! Ты, сынок, шибко не ерепенься, я с этой пукалки раньше с 40 метров в пятикопеечную монету попадал. Конечно сейчас годы не те, но да и расстояние между нами поди не сорок метров, уж я всажу тебе прямо между глаз и не промажу, спокойно ответил дед. Сынок, тебе часом по два раза повторять не нужно? Али плохо слышишь? Блокируй двери, жалюзи опусти. На лбу охранника проступили капельки пота. Дед, ты это серьезно? Нет, конечно нет, я понарошку тыкаю тебе в лоб пистолетом и прошу заблокировать двери, а так же сообщаю, что грабить я вас пришел. Ты, сынок, только не нервничай, лишних движений не делай. Понимаешь, у меня патрон в стволе, с предохранителя снят, а руки у стариков сам знаешь, наполовину своей жизнью живут. Того и гляди, я тебе ненароком могу и поменять давление в черепной коробке, сказал дед, спокойно глядя в глаза охраннику. Охранник протянул руку и нажал две кнопки на пульте. В зале банка послышался щелчок закрывающейся входной двери, и на окна начали опускаться стальные жалюзи. Дед, не отворачиваясь от охранника, сделал три шага назад и громко крикнул: Внимание, я не причиню никому вреда, но это ограбление! В холле банка наступила абсолютная тишина. Я хочу, чтобы все подняли руки вверх! медленно произнес посетитель. В холле находилось человек десять клиентов. Две мамаши с детьми примерно лет пяти. Два парня не более двадцати лет с девушкой их возраста. Пара мужчин. Две женщины бальзаковского возраста и миловидная старушка. Одна из кассиров опустила руку и нажала тревожную кнопку. Жми, жми, дочка, пусть собираются, спокойно сказал дед. А теперь, все выйдите в холл, сказал посетитель. Лень, ты чего это удумал, сбрендил окончательно на старости лет что ли? миловидная старушка явна была знакома с грабителем. Все посетители и работники вышли в холл. А ну, цыц, понимаешь тут, серьезно сказал дед и потряс рукой с пистолетом. Не, ну вы гляньте на него, грабитель, ой умора, не унималась миловидная старушка. Старик, ты чего, в своем уме? сказал один из парней. Отец, ты хоть понимаешь, что ты делаешь? спросил мужчина в темной рубашке. Двое мужчин медленно двинулись к деду. Еще секунда и они вплотную подойдут к грабителю. И тут, несмотря на возраст, дед очень быстро отскочил в сторону, поднял руку вверх и нажал на курок. Прозвучал выстрел. Мужчины остановились. Заплакали дети, прижавшись к матерям. А теперь послушайте меня. Я никому и ничего плохого не сделаю, скоро все закончится, сядьте на стулья и просто посидите. Люди расселись на стулья в холле. Ну вот, детей из-за вас напугал, тьху ты. А ну, мальцы, не плакать, дед весело подмигнул детям. Дети перестали плакать и внимательно смотрели на деда. Дедуля, как же вы нас грабить собрались, если две минуты назад оплатили коммуналку по платежке, вас же узнают за две минуты? тихо спросила молодая кассир банка. А я, дочка, ничего и скрывать-то не собираюсь, да и негоже долги за собой оставлять. Дядь, вас же милиционеры убьют, они всегда бандитов убивают, спросил один из малышей, внимательно осматривая деда. Меня убить нельзя, потому что меня уже давненько убили, тихо ответил посетитель. Как это убить нельзя, вы как Кощей Бессмертный? спросил мальчуган. Заложники заулыбались. А то! Я даже может быть и похлеще твоего Кощея, весело ответил дед. Ну, что там ? Тревожное срабатывание. Так, кто у нас в том районе? диспетчер вневедомственной охраны изучал список экипажей. Ага, нашел. 145, Прием. Слушаю, 145. Срабатывание на улице Богдана Хмельницкого. Понял, выезжаем. Экипаж включив сирену помчался на вызов. База, ответьте 145. База слушает. Двери заблокированы, на окнах жалюзи, следов взлома нет. И это все? Да, база, это все. Оставайтесь на месте. Взять под охрану выходы и входы. Странно, слышь, Петрович, экипаж выехал по тревожке, двери в банк закрыты, жалюзи опущенные и следов взлома нет. Угу, смотри номер телефона и звони в это отделение, чо ты спрашиваешь, инструкций не знаешь что ли? Говорят, в ногах правды нет, а ведь и правда, дед присел на стул. Лень, вот ты что, хочешь остаток жизни провести в тюрьме? спросила старушка. Я, Люда, после того, что сделаю, готов и помереть с улыбкой, спокойно ответил дед. Тьху ты Раздался звонок телефона на столе в кассе. Кассир вопросительно посмотрела на деда. Да, да, иди, дочка, ответь и скажи все как есть, мол, захватил человек с оружием требует переговорщика, тут с десяток человек и двое мальцов, дед подмигнул малышам. Кассир подошла к телефону и все рассказала. Дед, ведь ты скрыться не сможешь, сейчас спецы приедут, все окружат, посадят снайперов на крышу, мышь не проскочит, зачем это тебе? спросил мужчина в темной рубашке. А я, сынок, скрываться-то и не собираюсь, я выйду отсюда с гордо поднятой головой. Чудишь ты дед, ладно, дело твое. Сынок, ключи разблокировочные отдай мне. Охранник положил на стол связку ключей. Раздался телефонный звонок. Эка они быстро работают, дед посмотрел на часы. Мне взять трубку? спросила кассир. Нет, доча, теперь это только меня касается. Посетитель снял телефонную трубку: Добрый день. И тебе не хворать, ответил посетитель. Звание? Что звание? Какое у тебя звание, в каком чине ты, что тут непонятного? Майор, послышалось на том конце провода. Так и порешим, ответил дед. Как я могу к вам обращаться? спросил майор. Строго по уставу и по званию. Полковник я, так что, так и обращайся, товарищ полковник, спокойно ответил дед. Майор Серебряков провел с сотню переговоров с террористами, с уголовниками, но почему-то именно сейчас он понял, что эти переговоры не будут обычной рутиной. Итак, я бы хотел Э нет, майор, так дело не пойдет, ты видимо меня не слушаешь, я же четко сказал по уставу и по званию. Ну, я не совсем понял что именно, растерянно произнес майор. Вот ты, чудак-человек, тогда я помогу тебе. Товарищ полковник, разрешите обратиться, и дальше суть вопроса. Повисла неловкая пауза. Товарищ полковник, разрешите обратиться? Разрешаю. Я бы хотел узнать ваши требования, а также хотел узнать, сколько у вас заложников? Майор, заложников у меня пруд пруди и мал мала. Так что, ты ошибок не делай. Скажу тебе сразу, там, где ты учился, я преподавал. Так что давай сразу расставим все точки над и. Ни тебе, ни мне не нужен конфликт. Тебе надо, чтобы все выжили, и чтобы ты арестовал преступника. Если ты сделаешь все, как я попрошу, тебя ждет блестящая операция по освобождению заложников и арест террориста, дед поднял вверх указательный палец и хитро улыбнулся. Я правильно понимаю? спросил дед. В принципе, да, ответил майор. Вот, ты уже делаешь все не так, как я прошу. Майор молчал. Так точно, товарищ полковник. Ведь так по уставу надо отвечать? Так точно, товарищ полковник, ответил майор. Теперь о главном, майор, сразу скажу, давай без глупостей. Двери закрыты, жалюзи опущены, на всех окнах и дверях я растяжки поставил. У меня тут с десяток людей. Так что не стоит переть необдуманно. Теперь требования, дед задумался, ну, как сам догадался, денег просить я не буду, глупо просить деньги, если захватил банк, дед засмеялся. Майор, перед входом в банк стоит мусорник, пошли кого-нибудь туда, там конверт найдете. В конверте все мои требования, сказал дед и положил трубку Это что за херня? майор держал в руках разорванный конверт, бл@, это что, шутка? Майор набрал телефон банка. Товарищ полковник, разрешите обратиться? Разрешаю. Мы нашли ваш конверт с требованиями, это шутка? Майор, не в моем положении шутить, ведь правильно? Никаких шуток там нет. Все, что там написано все на полном серьезе. И главное, все сделай в точности как я написал. Лично проследи, чтобы все было выполнено до мелочей. Главное, чтобы ремень кожаный, чтоб с запашком, а не эти ваши пластмассовые. И да, майор, времени тебе немного даю, дети у меня тут малые, сам понимаешь. Я Леньку поди уже лет тридцать знаю, миловидная старушка шептала кассиру, да и с женой его мы дружили. Она лет пять назад умерла, он один остался. Он всю войну прошел, до самого Берлина. А после так военным и остался, разведчик он. В КГБ до самой пенсии служил. Ему жена, его Вера, всегда на 9 мая праздник устраивала. Он только ради этого дня и жил, можно сказать. В тот день она договорилась в местном кафе, чтобы стол им накрыли с шашлыком. Ленька страсть как его любил. Вот и пошли они туда. Посидели, все вспомнили, она же у него медсестрой тоже всю войну прошла. А когда вернулись... ограбили их квартиру. У них и грабить-то нечего было, что со стариков возьмешь. Но ограбили, взяли святое, все Ленькины награды и увели ироды. А ведь раньше даже уголовники не трогали фронтовиков, а эти все подчистую вынесли. А у Леньки знаешь сколько наград то было, он всегда шутил, мне говорит, еще одну медаль или орден если вручить, я встать не смогу. Он в милицию, а там рукой махнули, мол, дед, иди отсюда, тебя еще с твоими орденами не хватало. Так это дело и замяли. А Ленька после того случая постарел лет на десять. Очень тяжело он это пережил, сердце даже прихватывало сильно. Вот так вот Зазвонил телефон. Разрешите обратиться, товарищ полковник? Разрешаю, говори, майор. Все сделал как вы и просили. В прозрачном пакете на крыльце банка лежит. Майор, я не знаю почему, но я тебе верю и доверяю, дай мне слово офицера. Ты сам понимаешь, бежать мне некуда, да и бегать-то я уже не могу. Просто дай мне слово, что дашь мне пройти эти сто метров и меня никто не тронет, просто дай мне слово. Даю слово, ровно сто метров тебя никто не тронет, только выйди без оружия. И я слово даю, выйду без оружия. Удачи тебе, отец, майор повесил трубку. В новостях передали, что отделение банка захвачено, есть заложники. Ведутся переговоры и скоро заложников освободят. Наши съемочные группы работают непосредственно с места событий. Мил человек, там, на крыльце лежит пакет, занеси его сюда, мне выходить сам понимаешь, сказал дед, глядя на мужчину в темной рубашке. Дед бережно положил пакет на стол. Склонил голову. Очень аккуратно разорвал пакет. На столе лежала парадная форма полковника. Вся грудь была в орденах и медалях. Ну, здравствуйте, мои родные, прошептал дед... Как же долго я вас искал, он бережно гладил награды. Через пять минут в холл вышел пожилой мужчина в форме полковника, в белоснежной рубашке. Вся грудь, от воротника, и до самого низа, была в орденах и медалях. Он остановился посередине холла. Ничего себе, дядя, сколько у тебя значков, удивленно сказал малыш. Дед смотрел на него и улыбался. Он улыбался улыбкой самого счастливого человека. Извините, если что не так, я ведь не со зла, а за необходимостью. Лень, удачи тебе, сказал миловидная старушка. Да, удачи вам, повторили все присутствующие. Деда, смотри, чтобы тебя не убили, сказал второй малыш. Мужчина как-то осунулся, внимательно посмотрел на малыша и тихо сказал: Меня нельзя убить, потому что меня уже убили. Убили, когда забрали мою веру, когда забрали мою историю, когда переписали ее на свой лад. Когда забрали у меня тот день, ради которого я год жил, что бы дожить до моего дня. Меня убили, когда меня предали и ограбили, меня убили, когда не захотели искать мои награды. А что есть у ветерана? Его награды, ведь каждая награда это история, которую надо хранить в сердце и оберегать. Но теперь они со мной, и я с ними не расстанусь, до последнего они будут со мной. Спасибо вам, что поняли меня. Дед развернулся и направился к входной двери. Не доходя пару метров до двери, старик как-то странно пошатнулся и схватился рукой за грудь. Мужчина в темной рубашке буквально в секунду оказался возле деда и успел его подхватить под локоть. Чего-то сердце шалит, волнуюсь сильно. Давай, отец, это очень важно, для тебя важно и для нас всех это очень важно. Мужчина держал деда под локоть: Давай, отец, соберись. Это наверное самые важные сто метров в твоей жизни. Дед внимательно посмотрел на мужчину. Глубоко вздохнул и направился к двери. Стой, отец, я с тобой пойду, тихо сказал мужчина в темной рубашке. Дед обернулся. Нет, это не твои сто метров. Мои, отец, еще как мои, я афганец. Дверь, ведущая в банк открылась, и на пороге показались старик в парадной форме полковника, которого под руку вел мужчина в темной рубашке. И, как только они ступили на тротуар, из динамиков заиграла песня День победы в исполнении Льва Лещенко. Полковник смотрел гордо вперед, по его щекам катились слезы и капали на боевые награды, губы тихо считали 1, 2, 3, 4, 5 никогда еще в жизни у полковника не было таких важных и дорогих его сердцу метров. Они шли, два воина, два человека, которые знают цену победе, знают цену наградам, два поколения 42, 43, 44, 45 Дед все тяжелее и тяжелее опирался на руку афганца. Дед, держись, ты воин, ты должен! Дед шептал 67, 68, 69, 70... Шаги становились все медленнее и медленнее. Мужчина уже обхватил старика за туловище рукой. Дед улыбался и шептал. 96, 97, 98 он с трудом сделал последний шаг, улыбнулся и тихо сказал: Сто метров я смог. На асфальте лежал старик в форме полковника, его глаза неподвижно смотрели в весеннее небо, а рядом на коленях плакал афганец.
|
|
37.
В американской Вирджинии законы относительно вылова рыбы весьма мягкие, и в большинстве случаев абсолютно осмысленные. Но есть один момент: сколько бы ты рыбы ни наловил, ты не имеешь права ее продавать. Совершенно логичный закон, нефиг браконьеров плодить.
Но! Мне-то что прикажете делать, если я в этой Вирджинии живу, обожаю рыбалку, а рыбы в реке больше чем воды? Да еще и разрешенные нормы по вылову такие, что домой кряхтя под тяжестью мешка с сомами возвращаться приходилось? Это сейчас я беру только то, что могу съесть сам, а раньше велся из-за изобилия и собственной жадности.
Итак, сожрать невозможно, продавать запрещено, значит, нужно раздаривать. И вот этим я со всей своей дури занялся. Первой моей жертвой стала тетушка, к которой мы пристроили сына на посиделки. Тетушка - опытная няня, во всех смыслах положительная женщина, но небогатая. Поэтому я справедливо рассудил, что халявному сому она обрадуется. Так и вышло - первому усатику килограмм на шесть она обрадовалась, очень. Попросила еще заносить, если вдруг будет.
Дык, конечно будет!
В следующий раз я ей принес сразу три туши общим весом примерно килограмм на 20, примерно через неделю. Вы пробовали съесть за неделю 6 кг соминого мяса, а потом получить еще 20 вдогонку? Надо отдать должное тетиной выдержке, все-таки не зря она с малолетними детишками профессионально сидит, на этот мой "подарок" она тоже не обиделась, только вымученно улыбнулась. Я и сам не знаю почему так случилось, что через три дня я получил от нее письмо по почте, в котором она меня очень благодарила за сомов, но слезно просила больше их ей не приносить.
Да не проблема, у меня и других жертв хватало, например, священник, не так давно поселившийся на свою голову в доме от меня напротив. К нему-то я и постучал:
- А соменка не желаете? - спрашиваю.
Тот сначала не понял, какого-такого соменка? Ну, я аккуратно начал, дескать, вот-мол, рыбу поймал, мне самому ни к чему, а у вас вроде семья большая (и то правда, пять детей у батюшки было), может, пригодится?
Он, наивный, сначала все пытался узнать, сколько я за этого сома хочу, когда до него дошло что бесплатно, просветлел и с радостью "подарочек" принял. Через пару дней мне сообщил, что отдал этого сома в свой приход, из него на всех там суп сварили. Попросил заносить еще, если вдруг поймается...
Ха!...
Следующего я ему занес ровно через неделю, правда вел себя осторожно. Сома прислонил к стене, чтобы сразу в глаза не бросался, и позвонил в дверь.
Священник открыл, а я, не давая ему опомниться, спросил:
- Вот, у меня еще соменок поймался, возьмете?
Бедолага согласился.
Ох, зря он это сделал... Я подмигнул сынишке, спрятавшемуся рядом с сомом, тот схатил его за хвост, а я за голову. Нет, не подумайте, я не садист чтобы припахивать малолетнего сына в подобных операциях, просто одному мне эту рыбу поднять было тяжеловато - весил тот без малого сорок кг, да еще и скользкий, скотина. Вот так мы этот подарочек очумевшему священнику и всучили. В последний, правда раз.
Когда через неделю я к нему пришел опять, он не стал дожидаться моего звонка, а выскочил на порог сам. Долго меня благодарил, тряс руку от имени всего своего прихода, и сказал что ну совершенно больше в дополнительных сомах не нуждается. Отследил, получается, что я на рыбалку поехал...
А дальше я взялся за своих коллег. Люди у нас на работе интеллигентные, отказываться им от подарков вроде как неловко будет. Это я так рассуждал, и, кстати, не ошибся. Их примерно на два месяца хватило, правда, конечный результат оказался таким же: как только меня видели в коридоре, сразу сообщали свое большое спасибо, с уверениями в том, что сомы им больше не нужны.
Вот с тех пор я себя в ловле сомов стал ограничивать уже всерьез, какой уж тут мешок за одну рыбалку. Но, удовольствия от самого мероприятия я не потерял, отнюдь.
Кстати, дорогие читатели, никому соменка не требуется?
|
|
38.
Предновогоднее
Две подружки недавно устроились на работу в большую фирму. Задружились там с третьей, тоже из новичков. На днях всей троице прилетели приглашения на новогодний корпоратив. Компания сняла для него хороший ресторан, заказала за свой счет блюда и закуски. А вот что касается спиртного, директор благоразумно перекинул его закупку на плечи своих сотрудников. Питейные способности этого большого, преимущественно мужского коллектива были неисчерпаемы.
В обмен на заказ еды компания договорилась с рестораном, что весь алкоголь сотрудники могут не покупать на месте, а привезти с собой в любом количестве.
Девушки так и поступили, зарплаты у них довольно скромные. Сбросились на троих и купили в магазине единственную поллитровку виски, чивас 12. Девушки были полны желания сохранить свой высокий моральный облик в новом для них коллективе. Каждая точно знала свой потолок - 150 грамм.
Потом они узнали, что до самого утра будут танцы. До танцев все три девушки были большие охотницы. Поколебавшись, на всякий случай взяли второй чивас, вдруг не хватит.
Одна из них прибыла в ресторан раньше других. Занять места и вообще на разведку. Умница, раскрыла засаду вовремя. Звонит подругам с ужасной вестью - оказывается, в оплаченную фирмой еду не вошла кока-кола! И с ней не пропускали на входе. В самом ресторане эта злосчастная кола стоила баснословные бабки. А они виски отродясь не пили, иначе как с колой. Подливали в многократных количествах и щедро засыпали лед. К счастью, лед был в ресторане бесплатный. Но заказ двух-трех литров колы их бы просто разорил. Коварная администрация ресторана, казалось, вознамерилась отыграться на бедных девушках за всё бухло, которое другие сотрудники вносили на халяву.
Услышав эту шокирующую новость, одна из подруг решила стать еще коварнее. Придумала аферу. У нее дома хранились три пустые, пузатые бутылки, горящие огненными и золотыми голографическими печатями, дорогущих коллекционных марок виски. Красоты неимоверной. Памятники больших событий, выбросить их просто рука не поднималась. Каждая объемом то ли литр, то ли полтора, с глазомером у рассказчицы явно слабовато. Да и формы у бутылок диковинные, могли сбить. Залили туда всю колу, что вместилась, и взяли с собой.
Охранники внимательно осмотрели все пять бутылок. Глянули на девушек с уважением, смешанным с охренением, и пропустили. Наверно подумали, что они несут это коллекционное виски правлению компании. У того на столах было подешевле.
Сев за свой край стола, девушки задумались, как бы не спалиться дальше. Повсюду сновали официанты. Наверняка заметили бы, что одно виски они каждый раз разбавляют другим. Девушки сообразили, что коллекционные бутылки разные. Решили изобразить из себя любительниц сложных, изысканных коктейлей. Выставили на стол все три вундербутылки и одну чиваса. Потребовали мерные барные стопки и льда. Принялись колдовать с четырьмя бутылками сразу. Официанты оуевали, но не трогали.
Народу было множество, фирма пригласила все свои филиалы. Сотрудники разбились на такие же маленькие компашки со своим пойлом и галдели о своем, мало замечая соседей. Девчонки сидели в уголке, справа от них угнездился отдел грузоперевозок. Пятеро тертых мужиков за сорок с чеканными профилями характерного красного цвета, каковой бывает от многих ледяных ветров и горячительных напитков. Они глушили принесенную с собой водку. С ходу разлили первую бутылку, грянули за встречу. Иронически покосились на девчонок, все еще возившихся со своими дурацкими коктейлями и крошечными стопками.
А дальше началось своеобразное спиртное соревнование. Девушки вовсю танцевали, между танцами возвращались к своему столику, составляли очередной маленький коктейль. Мужики же сидели хмуро, разливали бутылку за бутылкой. Пренебрегали основными блюдами, налегали на закуску. Один только, начальник отдела, не выдержал и пустился в пляс. Долго описывал сногсшибательные траектории. Казалось, его атакуют со всех сторон стены, и даже пол под его ногами взбунтовался. Он сражался как лев. Наверно, это его и спасло до времени.
Вернувшись за стол в пятом часу ночи, он с трудом сфокусировал свой взор на трех мирно спящих своих товарищей. Потом на четвертого, подпершего голову на локтях, со стеклянным взглядом вдаль. Ободряюще похлопал его по плечу:
- Ничего, Дима, прорвемся!
Дима рухнул.
Начотдела покосился на девчонок слева. Они разливали очередной коктейль. Были изрядно навеселе, но оживлены и точны в движениях. Три коллекционные бутылки у них на столе почти опустели. Разливали последнее из чиваса. Мужик опытным взглядом прикинул выпитый ими объем и содрогнулся. Ехидно сказал:
- Че, кончился ваш коктейль?
- Не, у нас еще есть! - весело ответили девчонки и вытянули из сумки еще одну бутылку чиваса. Сосредоточились над новым коктейлем.
- Ну, 4:0 в вашу пользу! - меланхолически ответил начальник отдела и опрокинул с горя еще стопку - Игорек нас подвел, вырубился после первой бутылки...
Немного погодя - шум упавшего тела, звон посуды.
- 5:0 - задорно сказали девчонки и пошли танцевать дальше.
|
|
39.
О путче и не только. Воспоминания десантника
Призвали осенью 89-го. Направили в десантную учебку в Литву. Город Рукла. Там не доучился, потому что в Союзе начались беспорядки, решался вопрос о расформировании части, - досрочно присвоили младшего сержанта и отправили в Рязанский полк ВДВ. Несколько дней всего в полку пробыл, и кидают нас в Тбилиси. На аэродроме просидели два дня в ангарах. Потом в закрытых фургонах перевезли в строительную часть, где переодели в стройбатовскую форму. Там была какая-то заваруха. Каких-то заложников освобождали. Меня и ещё «молодых» под пули не отправили. «Вам ещё рано, - сказал взводный, - успеете». - и поставил нас в оцепление. Сам он и человек десять наших десантников полегли в этой операции. Весна 90-го это была, наверное. Черешни много было спелой и крупной.
А потом, уже на алычу, мы попали в Баку-2. Или нет…. Это надо альбом смотреть. 26 лет прошло, и как сказка все вспоминается. Приехали в Баку, - старшина договорился, что кормить нас будут в ресторане. И мы реально, как гражданские, приходили в ресторан, они гостеприимные люди – азербайджанцы, - такие столы нам накрывали… Военным был везде почёт в те времена. В Баку была табачная фабрика. Мы ходили туда. В России как раз проблемы начались с табаком. То мне отец курево посылал в армию, а из Баку уже я ему курево отправлял.
К ордену я был представлен вместе с командиром взвода за десантирование внутри БМД. Сначала нас три месяца обучали десантироваться в системе «Кентавр». Там ещё такие кресла были космические. Если честно – я в итоге не прыгнул в этом кресле. До этого только сын Маргелова внутри БМД прыгнул. И ему за это Героя дали. Сейчас бы я не пошёл. А тогда спросили: «Кто будет внутри БМД десантироваться?» - сразу вызвался. На всё готов был.
Из БМДэшки всё повыкидывали и поставили эти космические кресла.
Ветер в день учений был сильно выше допустимого. А министр обороны со свитой, с иностранцами все здесь уже. Загружаемся в самолет вместе с нашими БМДшками, - командир роты, взводный, я, три водителя. И взводный говорит мне: «Пусть меня уволят-расстреляют, но в БМДшке мы с тобой при таком ветре прыгать не будем. Прыгнем отдельно – замешаемся в этой толпе. А на земле прибежим к машине, - вроде мы в ней были». По плану учений мы с ним вдвоём должны были внутри находиться. БМДшка сползает по рампе, мы – за ней. У нашей роты были экспериментальные парашюты – Д-6 серии 4. Приземляюсь – купол погасить не могу, ветер тащит. Об землю бьюсь… На этом парашюте есть второе кольцо – дернёшь его, - половина подвесной системы отстегивается, и купол погаснет тогда. Собрался дергать, а меня уже ветром подняло, земля внизу далеко. Семнадцать человек в тот день стёрлись насмерть – с Костромской дивизии, ДШБшники ещё… Их ветром носило по полю, било об землю… Шестьдесят шестыми «Газонами» догоняли купола, гасили колёсами.
Вот земля снова приближается, шлеп, дернул второе кольцо, отцепился от парашюта. Из ушей и носа кровь, комбинезон слева разодран и кожа стерта-сбита, хромаю к своей БМДшке. Нам же с командиром взвода надо внутрь залезть – вроде мы там были. Подбегаю – а люк в метре под землёй. Из-за ветра система приземления не сработала как надо, и машина ушла мордой в землю. Причем, не болото, не пахотная какая земля, а в плотную слежавшуюся землю так воткнулась. И торчит. И мы со взводным вылезать оттуда должны, а там до люка ещё и не докопаться. Что дальше делать не знаю, а взводного нет.
Вокруг стрельба, МИГи в небе – учения-то комплексные. А они летят низко и беззвучно. Вот он уже скрылся, а потом рёв двигателей и уши закладывает.
Командира нет. Бегаю ищу. Орёт на высоковольтке. Он на одной стороне проводов, купол – на другой. Под своим весом сползает вниз, тут порывом ветра купол наполняется и тянет его к проводам. Открыл он запаску, по её стропам спустился, спрыгнул. Доложил ему, что БМДшка из земли торчит, и в неё не залезть. Побежали сразу к трибуне, с которой Грачев – министр обороны, Лебедь – командующий ВДВ, иностранцы наблюдают за учениями. Мы стоим в крови, взводный отрапортовал: «Упражнение такое-то выполнено!» Грачёв говорит: «Представляю лейтенанта такого-то и сержанта такого-то к награждению орденом «Красной Звезды»!» Там никто не разбирался – внутри мы были или нет. 17 погибших… Три полка десантировалось – Костромской, Рязанский, Тульский и ещё десантно-штурмовые батальоны.
Так и не знаю – достоин я этого ордена или нет. Но мне всё равно его не дали из-за путча.
А до этого прошел ещё Киргизию. Ездили мы туда чисто на патрулирование. Показать народу, что вот власть есть и у власти есть сила. На озере Иссык-Куль были ранней весной. Красивое очень! Обгорели там за час до волдырей.
Лебедя я за службу раз десять видел. Он точно, как генерал в «Особенностях национальной охоты». Только без сигары. Он мне галстук раз повязывал. Привезли нашу роту после Баку в Москву, на склады какие-то. Там нас переодевают в штатское. Костюмы, рубашки, плащи, туфли лакированные, галстуки… Кручу этот галстук в руках – что с ним делать. Лебедь подходит: «Помочь, сынок?» Повязал мне галстук. Туфли были узкие, а у меня ступня широкая. Чтобы ногу втиснуть, пришлось сорок пятый взять, при моём сорок втором. И вот мы такие неприметные в одинаковых костюмах, одинаковых туфлях, плащах и галстуках, все ранней весной с бакинским загаром, с АКСУ под плащами, патрулировали Москву попарно. Мой маршрут был на Арбате. День мы там патрулировали, и вернулись в полк.
А за несколько месяцев до этого раз целые сутки сидел с гранатомётом на чердаке в Москве. Трое срочников и офицер.
За всё время службы в полку месяца три провёл. Остальное время – командировки или разведвыходы, когда берёшь палатки, сухпаи, и километров за 60 в леса-поля. Бегать любил тогда. Случалось, в субботу или воскресенье, когда уже старшиной роты был, с другом: «Давай пробежимся…» И чисто для удовольствия километров пять нарежем… В казарму возвращаемся – ротный орет: «Старшина! Где тебя носит?! Строй роту на марш-бросок!» И с ротой ещё сороковничек легко пробегал…
Путч 91 год – тоже интересно. Самое трудное, самое жестокое было туда добраться. На гусеничном ходу от Рязани до Москвы по асфальту доехать – ни один водитель не выдержал. БМДшка на асфальте – как корова на льду. Я своего подменил. Половину дороги вёл. От асфальта из-под гусениц пыль-крошка летит. Доехали до МКАДа, у всех веки распухли - глаза-щёлочки. БМДшки одна на другую заезжали, остановку где-то снесли, легковушку задели… Реально тяжело.
Где-то перед МКАДом нас встретил Лебедь. Командиру полка и офицерам объяснил обстановку. Полк оставили здесь, а одну нашу роту отправляют к Белому Дому. 7 или 9 БМДшек у нас тогда было… И вот через все баррикады едем к Белому Дому. С тротуаров нам что-то кричат, обкидывают яйцами… Обзывают карателями. Мы после очередного юга – все загорелые… Ты спрашиваешь – за Ельцина мы были или за ГКЧП? Чего мы об этом знали?! Если Лебедь сказал, командир полка сказал – надо ехать, надо исполнять. А какое там ГКЧП, что это и зачем, - мы и знать не знали, и не надо солдатам это знать. Исполнять надо.
Приезжаем к Белому Дому, выходит президент Ельцин. Каждому из нас пожал руку, обнял, дыхнул водочкой. Руку его потную как сейчас помню. Жаркий август был. Что-то такое сказал вроде «ребятушки», «солдатушки»… Я так понял, что его обижают. Заняли оборону вокруг Белого Дома. И тут мы оказались для всех своими. Те же, наверное, кто в нас на марше яйцами кидался и карателями обзывал, теперь понесли нам жратву, курево и бухло.
Сначала мы думали, что сможем всё съесть. У нас был ГАЗ-66 в сопровождении, так мы его весь забили жратвой, и жалели, что столько боезапаса у нас место занимает. Мы ж срочники. Почти все из глубинки. А тут чипсы, пепси-кола, вина красные и белые, колбасы, коньяки, торты-пирожные, и это всё надо употребить. Ночь переночевали. В ручье каком-то умылся-побрился. Утром зарядку провел для роты. Такой миниспектакль для гражданских. И тут весь полк к нам приехал. Что вот давили кого-то из мирного населения – не видел и не слышал от наших.
А когда полк наш пришёл – началось ещё интереснее. Командира нашей разведроты, командиров взводов и меня, как старшину, вывели перед строем полка, сорвали с нас погоны, объявили предателями Родины, назвали какие-то статьи серьёзные, связали каждому руки. Я стою, не понимаю – за что? Попал, как кур в ощип. Президент руку пожал, а командование руки связывает. Чем я виноват?! Разведрота – 29 человек, весь полк стоит, и замполит полка объявляет, что мы за кусок колбасы Родину продали…
Со связанными руками отвезли в полк на гауптвахту. Офицеров - в офицерскую камеру, меня – в камеру для сержантов и старшин. С рядовых и сержантов нашей роты тоже погоны сорвали. А на губу только офицеров, и меня. Старшина роты - должность прапорщика была.
Ребята передали мне в камеру транзистор – слушаю новости. Думаю: «Если Ельцин победит – меня должны выпустить. Не зря же он мне руку жал…»
Проходят эти два дня. Слышу по радио – Ельцин победил. Прыгаю от радости чуть не до потолка. И меня действительно выпускают. Никто, конечно, не извиняется.
Возвращаюсь – в роте нет офицеров. Ни один после такого позора не стал восстанавливаться. Все написали рапорта.
И всю нашу роту вдруг отправляют за 40 километров от Рязани убирать яблоки в каком-то колхозе. Никогда для разведроты такого не было. Я – старший. Своим ходом. Зачем яблоки, куда… Взяли палатки, сухпай на пару дней… Ни задания, ни – куда яблоки сдавать… Ни корзин, никакого инвентаря, ни ящиков, ни мешков… Ребятам говорю: «Нас сюда выживать отправили. Вы - в поле за картошкой, вы – кому по деревне что работой помочь, чтобы продуктами расплатились». Прожили мы там две недели. С самогоночкой деревенской, - не без этого, конечно. Потом приезжает командир полка, представляет новых командира роты и командиров взводов. Отругал нас, что пьяные, и отправил бегом в полк. Для нас тогда 40 километров пробежать ничего не стоило. А потом выгнали меня из армии. Даже не помню – дождались осеннего приказа, или раньше. Выдали документы. Парадку не дали надеть. Сказали – у тебя «гражданка» есть, дуй в «гражданке». Так понимаю, что из-за политической ошибки командования полка там у Белого Дома. Чтобы не всплыло, что они предателями не тех объявили.
А несколько лет назад наша разведрота списались все в интернете. И мой адрес нашли. И приехали человек двадцать ко мне в гости сюрпризом. А я перед тем квартиру сменил. Они приезжают на адрес, который у них был – никто не открывает. Они соседям жмут звонки. Сосед один открывает – спрашивают про меня. А он им что-то ответил: «Его уж нет давно».
Ну, ребята возвращаются на вокзал, садятся в ресторане, наливают лишний стакан водки, накрывают куском чёрного хлеба, поминают меня. Потом разъехались.
Но вскоре один нашёл в интернете сестру мою. И осторожно так пишет ей, что, мол, - я с твоим братом служил. Она в ответ: «А он сейчас на охоте. На неделю уехал». Тут уж они ко мне снова приехали, и мы увиделись. Повспоминали…
Про орден «Красной Звезды» и не знаю – надо ли интересоваться. С одной стороны – представили, вроде. А с другой – на самом-то деле я же не внутри БМДшки прыгал. Ну, обещали орден и не дали. Зато и посадить потом обещали, но не посадили же. Отслужил, как все.
***
Послесловие от Немолодого:
Познакомился с ним в отпуске. Хорошо как-то сошлись, общались… Очень мне понравились его воспоминания. Некоторые истории из его жизни выкладывал в июне. А эту приберёг к Дню ВДВ.
Позвонил ему сейчас. Согласовал текст. Он кое-что поправил, и попросил добавить:
- С праздником, десантники!.. За войска дяди Васи!.. И вечная память павшим...
|
|
40.
В юности встречался с одной милой девушкой. Она была очень хорошо воспитана и сразу предупредила меня, что с ней не получится, как с другими, какими-то там легкомысленными девчонками, запросто добиться того, чего обычно только и хотят от таких вертихвосток похотливые парни. Потому что она совсем не такая. Она ищет в жизни только серьезных отношений, причем мужчина должен сначала доказать, что он достоин ее, прежде чем она согласится пойти навстречу его желаниям.
Пару дней мы с ней просто гуляли, держась за руки, потом дня три целовались в ее подъезде, после чего она сказала, что она вообще-то девушка строгих правил, но поскольку теперь достаточно уверена в серьезности моих намерений, то она готова сделать очень важный для нее шаг и переспать со мной. Хотя для нее это очень серьезный поступок, но при этом она так доверяет мне, что даже не боится, что это ее предложение испортит мое мнение о ней, как о приличной девушке. Но она не забыла и строго предупредить, чтоб я не ждал он нее всяких таких развратных штучек, которые позволяют себе в постели с мужчинами некоторые распущенные женщины. Какие там штучки, я был счастлив!
На следующий день после нашего первого свидания с настоящим сексом, я застал у нее в квартире тетку лет тридцати, которую за хитрожопое выражение лица и вкрадчивые манеры прозвал про себя Ушлятиной. Тетка была известной в районе спекулянткой, которая имела доступ к различным дефицитным товарам и торговала ими, разнося по знакомым, по квартирам и учреждениям. Сегодня она притаранила ворох модных импортных кофточек. Моя девушка как раз в это время мерила одну из них. Примерив и вдоволь повертевшись перед зеркалом, она с грустью сняла кофточку и сказала, что купила бы с удовольствием, но вот деньги, с деньгами у нее сейчас как раз туго, так что придется отложить покупку до более благоприятных времен. Конечно, я не смог промолчать. Чувствуя себя богатеньким буратино, только вчера получившим свои пять сольдо в виде первой зарплаты слесаря-сборщика 3го разряда, я предложил свои услуги в оплате так необходимой ей дефицитной тряпки, тем более, что кофточка была ей действительно очень к лицу. Она долго отказывалась, говорила, что брать у парня деньги - это не в ее правилах, но в конце концов мы вдвоем с Ушлятиной с трудом уговорили ее принять от меня эту кофточку в подарок.
Еще через несколько дней она вдруг сказала, что решила сегодня меня побаловать. Вот никого другого она бы так баловать, безусловно, не стала, потому что вообще-то она считает это занятие весьма неприличным. Но ко мне она испытывает настоящее чувство, так что ради этого чувства она даже готова упасть в моих глазах. И она оформила мне самый настоящий взрослый минет. Конечно же, никуда она в моих глазах после этого не упала, наоборот, я стал куда больше ценить ее за такое безграничное доверие ко мне, не забывая при этом еще и считать себя неотразимым мачо, для которого самая порядочная девушка способна на любое безрассудство.
На следующий день я снова застал у нее Ушлятину, которая принесла на этот раз шикарные югославские сапожки. История повторилась. Примерка, вздохи сожаления об отсутствии денег, мое безмозглое предложение взять на себя расходы, отнекивание, ссылка на некие принципы, уговоры, наконец, великодушное согласие. С той только разницей, что на этот раз я потратил всю свою наличность до копейки плюс залез в долг к спекулянтке еще и почти на всю свою следующую зарплату.
Еще через какое-то короткое время она заявила, что она так меня любит, что теперь ей со мной ничего в этой жизни не страшно, поэтому она даже готова в первый раз в жизни попробовать со мной такое постыдное занятие, как анальный секс, если, конечно, я ничего не имею против. Конечно, после этого у меня может сложиться мнение о ней, как о падшей женщине, кроме того, она очень боится, что ей будет при этом еще и больно, но она все равно готова пойти на это, потому что испытывает ко мне безграничное доверие и хочет вознаградить меня просто за то, что я у нее есть. Конечно, никогда и ни с кем другим она себе такого безобразия даже в мыслях не позволила бы.
Это ее предложение превратило ее моих глазах вообще в какую-то средневековую прекрасную даму, жертвующую честью ради любви к своему рыцарю. Себя же я вообще стал мнить Казановой, способным одним взглядом укладывать штабелями самых целомудренных женщин в самые непристойные позы.
Наверно, читатель уже догадался, что проиошло на следующий день. Чтобы не растягивать повествование, скажу, что на этот раз Ушлятина притаранила самые настоящие американские джинсы Монтана, с орлом и американским флагом, мечту любого молодого человека и любой девушки того времени (у меня, кстати таких не было, ну не мог я себе позволить отвалить такие деньжищи за штаны, пусть и за престижные фирменные джинсы). Стоили они гораздо больше моей месячной зарплаты, а в кредит торговать Ушлятина больше не желала, во всяком случае до тех пор, пока не погашу тот долг, который уже висит на мне за сапоги. Поэтому, чтобы получить возможность сделать своей подружке такой шикарный подарок, я по дешевке продал соседу свой мопед Верховина (убедил себя, что кататься на нем мне все равно теперь стыдно по возрасту), плюс стащил из дома несколько комплектов дефицитных в то время книг, собраний сочинений (Дюма, Джека Лондона и что-то еще, уже не помню), которые Ушлятина милостиво согласилась взять на перепродажу за половину рыночной цены, и за которые мне потом дома здорово намылили шею.
Такая вот она была прелесть, эта девушка. Представляете, как она этими своими милыми штучками поднимала мою самооценку, превращая самого обычного сопливого пацана в его воображении в настоящего неотразимого мужчину?
Я был от нее просто без ума, и хотя уже начал по ее милости падать в бездонную финансовую пропасть, никаких денег для нее мне было не жалко. Наоборот, сам же еще и уговаривал ее каждый раз их от меня принять.
Идиллия разрушилась совершенно случайно. Оказался в одной компании. Хозяин, знакомя меня с одним из присутствующих, сказал - вот мол, это бывший парень твоей подружки. Меня немного задело, что при нашем знакомстве тот парень еле заметно снисходительно усмехнулся, но я не придал этому особого значения. Выпили мы за тот вечер немало, и по-пьяни я задал этому бывшему вопрос: а как так вообще случилось, что он расстался с такой прекрасной девушкой, как мог он позволить себе ее потерять?
Он тоже был здорово пьян, поэтому в ответ он без особого стеснения поведал мне историю их недолгих отношений, которая оказалась здорово похожей на ту, которую вы только что прочитали, разве что список дефицитных вещей, на которые красавица выдуривала у него деньги, был иным. А в остальном такие же ее поэтапные грехопадения, и сразу же после каждого из них совершенно случайное предложение какой-нибудь чрезвычайно необходимой шмотки и умелая постановка ею вопроса таким образом, что ему еще и самому приходилось уговаривать принять от него деньги на оплату этой вещи. Правда он встречался с ней немного дольше, чем я, поэтому его отношения с ней дошли (дальше с его слов, так что, как говорится, за что купил, за то и продаю) до такой стадии, что она начала намекать ему, что так его любит, так доверяет и так хочет его порадовать, что готова даже организовать для него маленькую секретную групповушку со своим участием и участием одной своей симпатичной подружки. Конечно, это совсем не соответствует ее моральному кодексу, но ведь он, такой прекрасный, достоин этой жертвы с ее стороны. Но тут случилась его встреча с тем человеком, кто был его предшественником на этом посту, во время которой тот и открыл ему глаза на его возлюбленную так, как он открыл мне сегодня. Кстати, та случайная встреча, как он считал, сэкономила ему сумму, равную как минимум стоимости финской дубленки, которая тянула на годовую зарплату инженера. Ятогда еще подумал, что может быть и целых двух дубленок, если иметь в виду еще и пресловутую подружку, у той же тоже наверняка были свои высокие моральные принципы, за некоторое отступление от которых следовало немного приплатить.
Этой информацией он наповал убил мою уверенность в искренности чувств моей любимой ко мне, но, что еще важнее, он до основания разрушил внушенную мне ее стараниями иллюзию, что я не самый обычный семнадцатилетний сопляк, а необыкновенный мачо, чья невероятная мужская харизма заставляет даже такую порядочную и воспитанную в строгих правилах девушку поступиться всеми своими высокими моральными нормами, причем не только в вопросах секса, но даже и в самых щепетильных денежных вопросах.
На следующий день я расстался с ней, причем безо всякого сожаления. Кстати, она тоже не выражала при этом особой скорби, наверно еще раньше поняла, что особо много из меня уже не вытащить. Никаких отношений мы никогда после этого не поддерживали, даже не здоровались при редких случайных встречах.
С тех пор прошло почти сорок лет. Изредка встречал ее в городе с мужчинами, в последние годы вроде с одним и тем же. Я ничего не знаю ни о нем, ни о ней, ни об их жизни. Не знаю, кто он ей, есть ли у них дети, да мне это и не интересно. Что же до него, то думаю, что он даже о моем существовании вряд ли вообще подозревает.
Но если вдруг когда-нибудь жизнь сведет меня с ним, он случайно узнает, что в далекой юности я какое-то время встречался с его женщиной, и спросит: а как же ты мог с ней расстаться, она же такая замечательная? — конечно же, я отвечу ему, что все это было так давно, что я уже просто ничего не помню ни о ней, ни о наших с ней отношениях.
|
|
41.
Продолжу тему причуд квартирных хозяек.
Почтенная дама достала из глубин своих запасов магнитофон «Маяк» (а уже начиналась эра CD).
– Ведь это превосходная вещь, звук какой! Давай починим вскладчину. Мне сказали, ремонт стоит десять тысяч. Тебе, деточка, это НАМНОГО больше нужно, чем мне; так что с тебя восемь.
Еле удалось отвертеться.
Смеситель в ванной, который, как мне было сказано, работал тридцать лет без ремонта и, подвязанный тряпочкой, прекрасно держался, – моего варварского обращения не выдержал. Тряпочка порвалась, смеситель полетел (буквально: мне в лоб).
Хозяйка, по доброте, согласилась разделить расходы на новый пополам.
– Ах, как всё дорого, как дорого! Смеситель купила; потом в церковь зашла, там так потратилась! Так потратилась! Чуть не полторы тыщи отдала! А что делать, ведь надо! Короче, смеситель стоит четыре тысячи, с тебя половина.
В пакете со смесителем лежал чек: смеситель для ванной с лейкой – 2 500.
Смешно было, что хозяйка включила в цену не расходы по его установке, а свои необходимые траты в церкви.
Чем мельче вещь, тем больше из-за неё конфликт.
Хозяйка возмутилась, что переходничок (включать фены-чайники с «импортной» вилкой в советскую розетку), купленный ею за сорок тенге, искрит и разваливается. Я купила чуть получше: за семьдесят (примерно четырнадцать рублей на ту пору; он и теперь ненамного больше стоит). Чуть позже он исчез (повтор эпизода со спичками; наверное, сдатчицы комнат студенткам считают: что на моей территории используется, то моё).
– Я его на дачу увезла, – сказала хозяйка, – он мне там нужнее.
Не беда, я купила другой переходничок.
Через какое-то время после моего отъезда на другую квартиру встретилась с прежней хозяйкой, и она не преминула меня упрекнуть:
– Ты ведь так и увезла ту штуковинку! Я хватилась – нет; пришлось зятя посылать! А ведь она сто рублей стоит!
Раньше коллекционировать такие высказывания было забавно («хорошо, что я не такая»), теперь вспоминать их тревожно: скоро и я такой стану!
|
|
42.
ДОМАШНЕЕ СОЛНЦЕ
"Не важно, как медленно ты продвигаешься, главное, что ты не останавливаешься"
(Брюс Ли)
Я тогда только на днях вернулся из армии, но уже успел купить себе самые модные джинсы «Пирамиды».
Вечером ко мне заскочил друг Валерка (тоже в «Пирамидах») и позвал в видеосалон на какой-то дефицитный фильм, что-то типа - «Смертельный каратист», или «Продажный полицейский наносит ответный удар».
Мой отец, провожая нас на пороге, поинтересовался:
- В кино собрались, в «Спутник»?
- Пф-ф, Папа, кино – это вчерашний день, мы в видеосалон.
- А это что еще за такое?
- Не знаешь? Ну, ты даёшь! Короче, платишь по рублю, заходишь, садишься, там телик огромный - может сантиметров 60 экран. Включают по видику классный американский боевик с переводом и все смотрят. Пойдем с нами, не пожалеешь.
Папа ухмыльнулся и сказал:
- В году пятьдесят втором или третьем, к нам в клуб привезли настоящий телевизор с водной линзой. Так мы тоже толпами ломились, никто ведь телевизора тогда живьем не видел. И тоже по рублю с носа брали, только старыми деньгами. Сидели все, толкались головами, смотрели какие-то новости и также как и вы были в полном восторге.
- Папа, ну ты сравнил: чёрно-белый телик с линзой и американский фильм по видику.
- Не вижу никакой принципиальной разницы.
- Как не видишь? Шутишь, что ли?
- Попомните мое слово, прогресс нельзя остановить, когда-то лет через тридцать-сорок, а может даже и раньше – эти ваши видики будут в каждой квартире, смотри - не хочу.
Мы с Валеркой оценили папину грустную шутку и переглянулись. Ну откуда в каждом доме может взяться видик, если он стоит как «Икарус» вместе со всеми пассажирами?
Закрывая за нами дверь, папа остановился, окликнул нас, и сказал:
- Кстати говоря, я сейчас вспомнил, когда-то твой дедушка Вася, рассказывал, как он с пацанами, году наверное в двенадцатом или тринадцатом, приходил к зажиточному соседу. Полдня они там у него батрачили: навоз выгребали, воду таскали, дрова складывали, еще чего-то по хозяйству суетились, а за это сосед заводил их в прихожую и показывал чудо - минут на пять включал настоящую электрическую лампочку.
Вася после этого ночи не спал, мечтал, что когда-нибудь, через много-много лет и у него в доме появится свое личное домашнее солнце.
Ну, давайте, хлопцы, идите уже. Удачно вам там полюбоваться лампочкой…
|
|
43.
Навеяло историей про замену банковской карты.
Продавал машину, и, по причине собственной недальновидности, скачал на телефон "левое" приложение автомобильного портала. Уже через несколько минут телефон взломали и попытались отправить деньги с моей карты более достойным ребятам.
Сбербанк отреагировал не то чтобы очень оперативно, но попытку воровства пресёк и через несколько дней заблокировал карту и предложил мне перевыпустить её. Я не возражал.
По стечению обстоятельств сообщение о готовности новой карты совпало с моим 45-летием. Праздник неплохой, но в сорок пять лет нужно менять паспорт.
Думаю, поменять успею, сначала карту получу. Тем более за пару недель наличные начали заканчиваться.
Заехал в банк, взял талон, жду. Через непродолжительное время вызывают к столу. Девушка мило улыбаясь берёт паспорт, что-то вбивает на клавиатуре и спрашивает:
- А у вас сегодня день рождения?
- Да.
- Сбербанк искренне поздравляет вас с 45-ти летием, желает вам здоровья и успехов. Мы очень рады, что вы на протяжении стольких лет являетесь нашим клиентом, бла-бла-бла... Карту выдать не могу, у вас паспорт недействительный.
- Но ведь день рождения ещё не закончился...
- Недействителен с ноля часов, поменяете паспорт приходите.
Сказать, что расстроился - не сказать ничего. Заранее написать заявление о замене паспорта нельзя, не раньше наступления этого самого дня Р. Но делать нечего, началась процедура сбора документов и оформления нового паспорта.
На следующий день звонок.
- Добрый день! Сбербанк России. Ваша карта перевыпущена и вам необходимо её получить.
- Да, спасибо, я знаю, только вы мне её не отдаёте. так как у меня паспорт недействительный, документы сдал, новый паспорт получу через две недели. И сразу к вам...
- Ну хорошо, только мы вам каждый день звонить будем, напоминать.
- Не нужно каждый день, сделайте отметку, что я приду ровно через две недели.
- Не могу, по правилам необходимо звонить каждый день, до тех пор пока вы не получите.
И ведь звонили. А вы говорите почтальон Печкин...
P.S. Карту получил. Спасибо родному Сбербанку.
|
|
44.
СПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙ
Он окинул меня оценивающим взглядом и спросил:
- Сколько в тебе? Центнер, или даже чуть больше?
- Сто пять.
- Дохрена. А ты, что, один?
- Ну, да.
- А, ну, если один, то это по барабану. Можешь весить хоть триста кило.
Вот еще что, аванс был только половина суммы, так, что деньги вперед. А, то мало ли, как все будет…
- В смысле «мало ли»? (насторожился я)
- Да ты не ссы, все будет в ажуре, просто некоторые после всего начинают выдумывать: ребро треснуло, хребет в трусы ссыпался, или ножки вывихнулись. Да, бывали у меня и такие гнилые пассажиры. Лишь бы не платить.
Я протянул деньги, он пересчитал, спрятал их куда-то ближе к телу и сказал:
- В расчете. Ну, что, готов? Тогда хрен ли ждешь? Забирайся давай. Скоро темнеть начнет.
- А как бы это правильно сделать?
- Видишь, отверстия? Суешь туда ноги и как по лестнице.
И я с опаской полез на ерзающую по траве конструкцию.
Командир жутко загремел огромным пламенем и внезапно закричал:
- Куда морду прямо в огонь!? Пригнись! Ты что, бессмертный?
Я с треском провалился внутрь, потер ударенное колено, осмотрелся, выбрал себе место поустойчивее и сказал:
- А тут у вас, оказывается тесновато. Как в туалете.
- Да, такого еще никто не говорил. С лифтом сравнивали, было, но с туалетом…
Даже огонь обиделся и вырвался с каким-то уж очень злобным рыком.
Но в следующую секунду произошло чудо: на всей земле выключили ветер. Совсем выключили. Только что нудно посвистывал в ушах и вдруг, раз - тишина, как под водой.
Нечеловеческая красота, делала инстинкт самосохранения каким-то жалким и не нужным, в глубине души я даже почти смирился с тем, что сегодня умру.
Мужик попытался вынуть меня из восторга:
- Спиной не облокачивайся, стой передом, я тебя ловить не собираюсь, скажу что и не видел никогда…
Следующие сорок минут он молча гремел огнем, зевал и посматривал на часы, а я улыбался как маленький восхищенный ребенок и выглядел, наверное, довольно дебильновато.
Но, все хорошее неумолимо заканчивается, наступил самый ответственный момент и командир закричал:
- Не хватайся за края, руки нахер поотрывает! Держись только за канаты!
Легкий толчок и осенний ветер в ушах опять включился.
Шатаясь как пьяный я выбрался на мокрое вспаханное поле и, не переставая улыбаться, спросил:
- А где тут дорога? Куда вообще мне идти?
- А хрен его знает, где дорога. Иди куда хочешь. В принципе, можешь нашу машину подождать, но она, боюсь, приедет часа через три, не раньше. Пешком через поле, наверное, будет быстрее, куда-нибудь да выйдешь, Земля круглая. Все, давай, пока.
- Спасибо вам – это было, я даже не знаю как сказать. И отдельное спасибо, что живой…
- Пожалуйста. А, погоди, погоди, я еще должен поджечь твои волосы и потушить "шампусиком", но у тебя прическа слишком короткая, не получится. Да и оно тебе надо?
- Спасибо, переживу.
- Но, если, вдруг позвонит мой шеф и спросит, то ты скажи, что я тебя и поджигал и гасил, все как положено. Ладно?
- Хорошо, скажу.
После адского пламени лицо мое потихоньку остывало. Спотыкаясь о незнакомое осеннее поле, я шел куда глаза глядят. Шел, улыбался и сам себе не верил, неужели, наконец, сбылась моя детская мечта - я летал на настоящем воздушном шаре…?
|
|
45.
ЗЯМА
Если бы эту странную историю о вампирах и хасидах, о колдунах и книгах, о деньгах и налогах я услышал от кого-нибудь другого, я бы не поверил ни одному слову. Но рассказчиком в данном случае был Зяма Цванг, а он придумывать не умеет. Я вообще долго считал, что Б-г наградил его единственным талантом - делать деньги. И в придачу дал святую веру, что наличие этого дара компенсирует отсутствие каких-либо других.
Зяму я знаю, можно сказать, всю жизнь, так как родились мы в одном дворе, правда, в разных подъездах, и я – на четыре года позже. Наша семья жила на последнем пятом этаже, где вечно текла крыша, а родители Зямы - на престижном втором. Были они позажиточнее ИТРовской публики, которая главным образом населяла наш двор, но не настолько, чтобы на них писали доносы. Когда заходила речь о Цванге-старшем, моя мама всегда делала пренебрежительный жест рукой и произносила не очень понятное слово «гешефтмахер». Когда заходила речь о Цванге-младшем, она делала тот же жест и говорила: «оторви и брось». Ей даже в голову не приходило, что всякие там двойки в дневнике и дела с шпаной всего лишь побочные эффекты главной его страсти – зарабатывания денег.
Я, в отличие от мамы, всегда относился к Зяме с уважением: он был старше, и на его примере я познакомился с идеей свободного предпринимательства. Все вокруг работали на государство: родители, родственники, соседи. Некоторые, как я заметил еще в детстве, умели получать больше, чем им платила Советская власть. Например, врачу, который выписывал больничный, мама давала три рубля, а сантехнику из ЖЭКа за починку крана давала рубль и наливала стопку водки. Но ЖЭК и поликлиника от этого не переставали быть государственными. Двенадцатилетний Зяма был единственным, кто работал сам на себя. Когда в магазине за углом вдруг начинала выстраиваться очередь, например, за мукой, Зяма собирал человек десять малышни вроде меня и ставил их в «хвост» с интервалом в несколько человек. Примерно через час к каждому подходила незнакомая тетенька, обращалась по имени, становилась рядом. Через пару минут елейным голосом велела идти домой, а сама оставалась в очереди. На следующий день Зяма каждому покупал честно заработанное мороженое. Себя, конечно, он тоже не обижал. С той далекой поры у меня осталось единственное фото, на котором запечатлены и Зяма, и я. Вы можете увидеть эту фотографию на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ. Зяма – слева, я - в центре.
Когда наступал очередной месячник по сбору макулатуры, Зяма возглавлял группу младших школьников и вел их в громадное серое здание в нескольких кварталах от нашего двора. Там располагались десятки проектных контор. Он смело заходил во все кабинеты подряд, коротко, но с воодушевлением, рассказывал, как макулатура спасает леса от сплошной вырубки. Призывал внести свой вклад в это благородное дело. Веселые дяденьки и тетеньки охотно бросали в наши мешки ненужные бумаги, а Зяма оперативно выуживал из этого потока конверты с марками. Марки в то время собирали не только дети, но и взрослые. В мире без телевизора они были пусть маленькими, но окошками в мир, где есть другие страны, непохожие люди, экзотические рыбы, цветы и животные. А еще некоторые из марок были очень дорогими, но совершенно незаметными среди дешевых – качество, незаменимое, например, при обыске. Одним словом, на марки был стабильный спрос и хорошие цены. Как Зяма их сбывал я не знаю, как не знаю остальные источники его доходов. Но они несомненно были, так как первый в микрорайоне мотороллер появился именно у Зямы, и он всегда говорил, что заработал на него сам.
На мотороллере Зяма подъезжал к стайке девушек, выбирал самую симпатичную, предлагал ей прокатиться. За такие дела наша местная шпана любого другого просто убила бы. Но не Зяму. И не спрашивайте меня как это и почему. Я никогда не умел выстраивать отношения с шпаной.
Потом Цванги поменяли квартиру. Зяма надолго исчез из виду. От кого-то я слышал, что он фарцует, от кого-то другого – что занимается фотонабором. Ручаться за достоверность этих сведений было трудно, но, по крайней мере, они не были противоречивыми: он точно делал деньги. Однажды мы пересеклись. Поговорили о том о сем. Я попросил достать джинсы. Зяма смерил меня взглядом, назвал совершенно несуразную по моим понятиям сумму. На том и расстались. А снова встретились через много лет на книжном рынке, и, как это ни странно, дело снова не обошлось без макулатуры.
Я был завсегдатаем книжного рынка с тех еще далеких времен, когда он был абсолютно нелегальным и прятался от неусыпного взора милиции то в посадке поблизости от городского парка, то в овраге на далекой окраине. Собирались там ботаники-книголюбы. Неспешно обсуждали книги, ими же менялись, даже давали друг другу почитать. Кое-кто баловался самиздатом. Одним словом, разговоров там было много, а дела мало. Закончилась эта идиллия с появлением «макулатурных» книг, которые продавались в обмен на 20 килограммов старой бумаги. Конечно, можно сколько угодно смеяться над тем, что темный народ сдавал полное собрание сочинений Фейхтвангера, чтобы купить «Гойю» того же автора, но суть дела от этого не меняется. А суть была в том, что впервые за несчетное число лет были изданы не опостылевшие Шолохов и Полевой, а Дюма и Сабатини, которых открываешь и не закрываешь, пока не дочитаешь до конца. Масла в огонь подлили миллионные тиражи. Они сделали макулатурные книги такими же популярными, как телевидение – эстрадных певцов. Ну, и цены на эти книги - соответствующими. Вслед за макулатурными книгами на базаре однажды появился Зяма.
Походил, повертел книги, к некоторым приценился. Заметил меня, увидел томик «Библиотеки Поэта», который я принес для обмена, посмотел на меня, как на ребенка с отставанием в развитии, и немного сочувственно сказал:
- Поц, здесь можно делать деньги, а ты занимаешься какой-то фигней!
В следующий раз Зяма приехал на рынок на собственной белой «Волге». Неспеша залез в багажник, вытащил две упаковки по 10 штук «Королевы Марго», загрузил их в диковиннную по тем временам тележку на колесиках, добрался до поляны, уже заполненной любителями чтения, и начал, как он выразился, «дышать свежим воздухом». К полудню продал последнюю книгу и ушел с тремя моими месячными зарплатами в кармане. С тех пор он повторял эту пранаяму каждое воскресенье.
Такие люди, как Зяма, на языке того времени назывались спекулянтами. Их на базаре хватало. Но таких наглых, как он, не было. Милиция время от времени устраивала облавы на спекулянтов. Тогда весь народ дружно бежал в лес, сшибая на ходу деревья. Зяма не бежал никуда. Цепким взглядом он выделял главного загонщика, подходил к нему, брал под локоток, вел к своей машине, непрерывно шепча что-то на ухо товарищу в погонах. Затем оба усаживались в Зямину «Волгу». Вскоре товарищ в погонах покидал машину с выражением глубокого удовлетворения на лице, а Зяма уезжал домой. И не спрашивайте меня, как это и почему. Я никогда не умел выстраивать отношения с милицией.
Однажды Зяма предложил подвезти меня. Я не отказался. По пути набрался нахальства и спросил, где можно взять столько макулатуры.
- Никогда бы не подумал, что ты такой лох! - удивился он, - Какая макулатура?! У каждой книги есть выходные данные. Там указана типография и ее адрес. Я еду к директору, получаю оптовую цену. Точка! И еще. Этот, как его, которого на базаре все знают? Юра! Ты с ним часто пиздишь за жизнь. Так вот, прими к сведению, этот штымп не дышит свежим воздухом, как мы с тобой. Он – на службе, а служит он в КГБ. Понял?
Я понял.
В конце 80-х советскими евреями овладела массовая охота к перемене мест. Уезжали все вокруг, решили уезжать и мы. Это решение сразу и бесповоротно изменило привычную жизнь. Моими любимыми книгами стали «Искусство программирования» Дональда Кнута ( от Кнута недалеко и до Сохнута) и «Essential English for Foreign Students» Чарльза Эккерсли. На работе я не работал, а осваивал персональный компьютер. Записался на водительские курсы, о которых еще год назад даже не помышлял. По субботам решил праздновать субботу, но как праздновать не знал, а поэтому учил английский. По воскресеньям вместо книжного базара занимался тем же английским с молоденькой университетской преподавательницей Еленой Павловной. Жила Елена Павловна на пятом этаже без лифта. Поэтому мы с женой встречались с уходящими учениками, когда шли вверх, и с приходящими, когда шли вниз. Однажды уходящим оказался Зяма. Мы переглянулись, все поняли, разулыбались, похлопали друг друга по плечу. Зяма представил жену – статную эффектную блондинку. Договорились встретиться для обмена информацией в недавно образованном еврейском обществе «Алеф» и встретились.
Наши ответы на вопрос «Когда едем?» почти совпали: Зяма уезжал на четыре месяца раньше нас. Наши ответы на вопрос «Куда прилетаем?» совпали точно: «В Нью-Йорк». На вопрос «Чем собираемся заниматься?» я неуверенно промямлил, что попробую заняться программированием. Зяму, с его слов, ожидало куда более радужное будущее: полгода назад у него в Штатах умер дядя, которого он никогда не видел, и оставил ему в наследство электростанцию в городе Джерси-Сити. «Из Манхеттена, прямо на другой стороне Гудзона», как выразился Зяма.
Я представил себе составы с углем, паровые котлы, турбины, коллектив, которым нужно руководить на английском языке. Сразу подумал, что я бы не потянул. Зяму, судя по всему, подобные мысли даже не посещали. Если честно, я немного позавидовал, но, к счастью, вспышки зависти у меня быстро гаснут.
Тем не менее, размышления на тему, как советский человек будет справляться с ролью хозяина американской компании, настолько захватили меня, что на следующем занятии я поинтересовался у Елены Павловны, что там у Зямы с английским.
- У Зиновия Израилевича? – переспросила Елена Павловна, - Он самый способный студент, которого мне когда-либо приходилось учить. У него прекрасная память. Материал любой сложности он усваивает с первого раза и практически не забывает. У него прекрасный слух, и, как следствие, нет проблем с произношением. Его великолепное чувство языка компенсирует все еще недостаточно большой словарный запас. Я каждый раз напоминаю ему, что нужно больше читать, а он всегда жалуется, что нет времени. Но если бы читал...
Елена Павловна продолжала петь Зяме дифирамбы еще несколько минут, а я снова немного позавидовал, и снова порадовался, что это чувство у меня быстро проходит.
Провожать Зяму на вокзал пришло довольно много людей. Мне показалось, что большинство из них никуда не собиралось. Им было хорошо и дома.
– Не понимаю я Цванга, - говорил гладкий мужчина в пыжиковой шапке, - Если ему так нравятся электростанции, он что здесь купить не мог?
- Ну, не сегодня, но через пару лет вполне, - отчасти соглашался с ним собеседник в такой же шапке, - Ты Данько из обкома комсомола помнишь? Я слышал он продает свою долю в Старобешево. Просит вполне разумные бабки...
Сам я в этот день бился над неразрешимым вопросом: где к приходу гостей купить хоть какое-то спиртное и хоть какую-нибудь закуску. – Да уж, у кого суп не густ, а у кого и жемчуг мелок! – промелькнуло у меня в голове. И вдруг я впервые искренне обрадовался, что скоро покину мою странную родину, где для нормальной жизни нужно уметь выстраивать отношения со шпаной или властью, а для хорошей - и с теми, и с другими.
Следующая встреча с Зямой случилась через долгие девять лет, в которые, наверное, вместилось больше, чем в предыдущие сорок. Теплым мартовским днем в самом лучшем расположении духа я покинул офис моего бухгалтера на Брайтон-Бич в Бруклине. Совершенно неожиданно для себя очутился в русском книжном магазине. Через несколько минут вышел из него с миниатюрным изданием «Евгения Онегина» – заветной мечтой моего прошлого. Вдруг неведомо откуда возникло знакомое лицо и заговорило знакомым голосом:
- Поц, в Америке нужно делать деньги, а ты продолжаешь эту фигню!
Обнялись, соприкоснулись по американскому обычаю щеками.
- Зяма, - предложил я, - давай вместе пообедаем по такому случаю. Я угощаю, а ты выбираешь место. Идет?
Зяма хохотнул, и через несколько минут мы уже заходили в один из русских ресторанов. В зале было пусто, как это всегда бывает на Брайтоне днем. Заняли столик в дальнем углу.
- Слушай, - сказал Зяма, - давай по такому случаю выпьем!
- Давай, - согласился я, - но только немного. Мне еще ехать домой в Нью-Джерси.
- А мне на Лонг-Айленд. Не бзди, проскочим!
Официантка поставила перед нами тонкие рюмки, каких я никогда не видел в местах общественного питания, налила ледяную «Грей Гуз» только что не через край. Сказали «лехаим», чокнулись, выпили, закусили малосольной селедкой с лучком и бородинским хлебом.
– Неплохо, - подумал я, - этот ресторан нужно запомнить.
После недолгого обсуждения погоды и семейных новостей Зяма спросил:
- Чем занимаешься?
- Программирую потихоньку, а ты?
- Так, пара-тройка бизнесов. На оплату счетов вроде хватает...
- Стой, - говорю, - а электростанция?
- Электростанция? - Зяма задумчиво поводил головой, - Могу рассказать, но предупреждаю, что не поверишь. Давай по второй!
И мы выпили по второй.
- До адвокатской конторы, - начал свой рассказ Зяма, - я добрался недели через две после приезда. Вступил в наследство, подписал кучу бумаг. Они мне все время что-то втирали, но я почти ничего не понимал. Нет, с английским, спасибо Елене Павловне, было все в порядке, но они сыпали адвокатской тарабарщиной, а ее и местные не понимают. Из важного усек, что документы придется ждать не менее двух месяцев, что налог на недвижимость съел до хера денег, ну и что остались какие-то слезы наличными.
Прямо из конторы я поехал смотреть на собственную электростанцию. В Манхеттене сел на паром, пересек Гудзон, вылез в Джерси-Сити и пошел пешком по Грин стрит. На пересечении с Бэй мне бросилось в глаза монументальное обветшалое здание с трещинами в мощных кирпичных стенах. В трехэтажных пустых окнах кое-где были видны остатки стекол, на крыше, заросшей деревцами, торчали три жуткого вида черные трубы. Солнце уже село, стало быстро темнеть. Вдруг я увидел, как из трубы вылетел человек, сделал разворот, полетел к Манхеттену. Не прошло и минуты – вылетел другой. В домах вокруг завыли собаки. Я не трусливый, а тут, можно сказать, окаменел. Рот раскрыл, волосы дыбом! Кто-то окликнул меня: - Сэр! Сэр! - Обернулся, смотрю – черный, но одет вроде нормально и не пахнет.
- Hey, man, – говорю ему, - What's up? – и собираюсь слинять побыстрее. Я от таких дел всегда держусь подальше.
- Не будь дураком, – остановливает он меня, - Увидеть вампира - к деньгам. Не спеши, посмотри поближе, будет больше денег, - и протягивает бинокль.
Бинокль оказался таким сильным, что следующего летуна, казалось, можно было тронуть рукой. Это была полуголая девка с ярко-красным ртом, из которого торчали клыки. За ней появился мужик в черном плаще с красными воротником и подкладкой.
- Кто эти вампиры? – спрашиваю я моего нового приятеля, - Типа черти?
- Нет, не черти, - говорит он, - скорее, ожившие покойники. Во время Великой депрессии это здание оказалось заброшенным. Затем его купил за символичесий один доллар какой-то сумасшедший эмигрант из России. И тогда же здесь появились вампиры. День они проводят в подвале, потому что боятся света. Вечером улетают, возвращаются к утру. Видят их редко и немногие, но знает о них вся местная публика, и уж точно те, у кого есть собаки. Из-за того, что собаки на них воют. Так или иначе, считается это место гиблым, по вечерам его обходят. А я – нет! Увидеть такое зрелище, как сегодня, мне удается нечасто, но когда удается, на следующий день обязательно еду в казино...
- Обожди, - перебил я его, - они опасные или нет?
- Ну да, в принципе, опасные: пьют человеческую кровь, обладают сверхъестественными способностями, почти бессмертные... А не в принципе, тусуются в Манхеттене среди богатых и знаменитых, обычные люди вроде нас с тобой их не интересуют. Только под руку им не попадай...
Стало совсем темно. Я решил, что полюбуюсь моей собственностью завтра, и готов был уйти, как вдруг что-то стукнуло мне в голову. Я спросил:
- Слушай, а что было в этом здании перед Великой депрессией?
И услышал в ответ:
- Электростанция железнодорожной компании «Гудзон и Манхеттен».
Окончание следует. Читайте его в завтрашнем выпуске anekdot.ru
|
|
46.
Что такое погранзона - знают все. Из тех, конечно, кто жизнь в Советском Союзе представляют не по сериалу «Граница. Таежный роман». Особый паспортный режим, вечный геморрой с получением разрешений на въезд, и прочие прелести. Хрен с ними с закрытыми, как тогда говорили, городами. Секреты они везде есть, пусть охраняются, пусть доступ ограничивается, пусть спецслужбы с погранцами получают возможность кушать свой нелегкий хлеб с маслом не совсем даром. Но края-то надо видеть даже при наших бескрайних просторах. Не особо преувеличу, если скажу, что площадь режимных территорий была сопоставима с площадью иных немаленьких государств. По Белому морю режимные территории начинались недалеко от Архангельска и уходили в далекие северные ебеня. В Мезень, Амдерму, не говоря уже о Диксоне, без пропуска было не попасть. По побережью было натыкано пограничных частей, которые блюли и не допускали. Непонятно, зачем эта затратная хрень была нужна. До вражеских стран несколько сотен, а то и тысяч миль студеных морей, судоходных не всегда. Представить вражеского шпиона-лазутчика в тундре среди оленеводов психически здоровому человеку трудно. Бежать из страны? Тут, конечно, можно представить всякое. Власти-то виднее. Кому как ни ей знать свой народ вороватый, изобретательный, склонный к пьянству и другим закидонам по факту, и обладающий превеликим множеством других удивительных качеств, но декларативно. К развалу Союза во многие закрытые города можно было проникнуть, не опасаясь особых последствий. Туристы, рыбаки и охотники осваивали нехоженые тропы, ранее строго запретные и от того притягательные. В байдарочный поход по р. Мегра, текущей средь дебрей Беломоро-Кулойского плато, дядя Юра отправился с трудными подростками. В байдарочный поход, конечно, по велению души. С трудными подростками - по необходимости. Все-таки работал Юра в центре по их реабилитации. Сплавившись по Кепине, Ерне, Волчьей и наконец по Мегре за каких-то пару недель, покормив мошкару и половив хариуса, байдарочники вышли к морю. Далее нужно было, двигаясь по морю на север, сущая ерунда - миль 25 Севморпути (один дневной переход, если шторма нет), дойти до поселка под названием Майда, и сесть на теплоход, который и доставит их домой. Скажу так, до августа это возможно и осуществимо, но даже у местных поморов перспектива передвижения по морю на байдарках вызывала уважение, укладывающиеся в фразу
- Рисковые вы ребята.
Неприятная новость ждала их еще до выхода в море. Теплоход, на который они должны были погрузиться, благополучно продали то ли в Грецию, то ли в Турцию. Авиасообщение загнулось еще раньше. Покручинившись, дядя Юра дает команду двигаться курсом не на Майду, а на Золотицу, где была возможность сесть на вахтовку и добраться до мест обжитых. Подумаешь, два дневных перехода вместо одного, к тому же плыть на юг психологически комфортнее. Конец июля, белые ночи, штормов нет. Свежий хлеб куплен. Два перехода, одна ночевка и вот она Летняя Золотица. Как бы не так. На траверзе поселка Ручьи дяде Юре захотелось выпить. Я его понимаю, две недели с хулиганьем, названым трудными подростками по недоразумению еще в те времена, когда о политкорректности никто и не слыхивал. Не тот человек дядя Юра, чтобы как-то разграничивать желание и его осуществление. Турики повернули к берегу и через сорок минут Юра ворвался в магазин, именуемый в этих краях лабазом, и растолкав местных жителей приобрел бутылку водки. К слову сказать, местные жители народ спокойный, обстоятельный, не склонный к навязчивому любопытству и бурному проявлению эмоций. Поэтому взирали они на непонятную компанию скрывшуюся в морской дали относительно равнодушно, ну мало ли. Староверы они там в прошлом, и до сих пор в чужие дела не лезут. События, произошедшие чуть позднее, описывали дяде Юре уже офицеры погранчасти, размещавшейся там. Может и особо охранять там было нечего, это как ворота в страну дураков, но дело свое они знали туго. Через пять минут после исчезновения туристов в лабаз забрел один из офицеров. Продавец со всем возможным ехидством доложила, что у них тут детишки на байдарках по морю ходят, водку покупают. Офицер сначала-то не поверил, но слова продавца подтвердили и присутствующие, мрачностью облика подтверждавшие, что к розыгрышам не склонны. Погранец ломанулся к командиру со всей возможной прытью, на полусогнутых, и доложил все как есть понятное дело. Командир к словам подчиненного отнесся с недоверием. Дети? На байдарках? В Белом море? Скрылись нах? Больше почему-то командира интересовало, за каким таким тебя понесло в лабаз. Там ведь ничем кроме хлеба и водки не торгуют. Впрочем, слова офицера подтвердил неожиданно появившийся особист. Который как ни странно уже знал эту историю в подробностях. Количество, пол, возраст, особые приметы, направление движения. Особенности структуры потребления пищевых продуктов местным населением и личным составом его не волновали. Само событие тоже не удивляло. Подозреваю, что необходимость ловить инопланетян он воспринял бы так же буднично. Как бы то ни было, раз уж это не фантомы, не приведения, не личный состав и не местные жители, то стало быть это самые ни на есть нарушители. Которых следует изловить. Изловить, используя всю мощь пограничных войск. К слову сказать, в начале 90-х у погранцов не было ни вертолетов, ни катеров, ни удивительных дронов-беспилотников. Даже на предмет пожрать было тяжеловато. Из всей мощи командир располагал гэтээской. То есть гусеничным транспортером. Который и был отправлен в погоню по берегу. Погранцы рассудили здраво, кем бы не были удивительные нарушители - пристать к берегу им придется. Как говорят, к гадалке не ходи. Ни поспать, ни справить нужду на байде действительно невозможно. К ночи Юра с подопечными разбили лагерь, перекусили и собирались отходить ко сну с полностью незамутненной совестью. Как вдруг рев моторов, свет фар, жуткий мат, автоматчики. Всех грузят в ГТС и везут в расположение, где, как и положено, запирают в охраняемом помещении.
К слову сказать, происходило это в те времена, когда разные ништяки вывозились из страны составами. Границы были практически прозрачны. Мощь пограничных войск в виде вертолетов, катеров, а иногда и рядового состава энергично продавалась по бросовым ценам. С той стороны тоже перло в виде сигарет, спирта составами и беспошлинно. Наркота как транзитом, так и для внутреннего применения десятками тонн. В общем-то, как и сейчас, только тогда это делали не таясь и без всякой организации. Анархия полная. Дядю Юру допрашивают. Тот включает дурика и в свою очередь заявляет, что для детей требуются особые условия содержания и пятиразовое питание по нормам. Погранцы, как ни странно, с этим соглашаются. О нормах содержания они слышали. Дети есть у всех. Охрану снимают. Трудные подростки расползаются по территории части и нарушают беспорядки. Дядя Юра пьет с офицерами. Фильм «Сволочи» снят тогда еще не был и представить детей – диверсантов с командиром никому не приходило в голову. Дядя Юра наглеет и требует, чтобы их отвезли туда откуда взяли. Скоро шторма, выбраться невозможно, по морю ничего не ходит, отправлять будете вертолетом. Словом и т.д. и т.п., на разные лады с вариациями.
До командира части ужас положения стал доходить сразу, как этих гавриков привезли. Одно дело поймать браконьеров, забредших или заплывших не туда, хорошенько отмудохать, поживиться стволами, моторами и амуницией на вполне законных основаниях. Отчетность по ним смотрится хорошо, и докладывать одно удовольствие. Поймать безбашенных подростков с нагловатым инструктором - это дело совершенно другое. Делать-то с ними чего? И главное, как докладывать? И что доложит хитрожопый особист по своей линии? Представить детей, путешествующих по трассе Севморпути на байдарках? Что там о нем подумают. Не знаю, как посылали запросы и как докладывали и куда пограничники, но через трое суток, на том же ГТС отвязную компанию доставили к лагерю. Дали харчей на дорогу. Юра выцыганил маскировочную сеть, вещь по тем временам редкую. В городе их никто не хватился, это главное. Есть что вспомнить. Меня в этой истории удивляло только наличие особиста в особистских войсках. Люди знающие мое удивление не разделяли. Везде особисты сидят, и что-то докладывают по своей линии. С годами, наверное, доклады все причудливей и чудесатее.
|
|
47.
Батюшка мой, как я тут уже описывала, некогда героически воевал с евреями в Египте и даже привез оттуда пару шрамов. Не то, чтобы он на ратные подвиги особо рвался, но загребли его после университета и послали туда переводчиком при наших консультантах, а во время артобстрела не больно-то смотрят, кто переводчик, а кто нет, а просто хреначат щебенкой рикошетом по башке.
И вот прошли годы, и у папы стали ныть боевые раны, особенно коленка, хотя коленку, он, может, не в Египте измучил, а уж после на лесоповале застудил. (Лес в Сибири он валил в перерывах между переводами де Токвиля и прочими изящными занятиями – потому что в Советском Союзе как-то не очень платили за де Токвиля, а Татьяне Витальевне нужны были шубка, шапочка, детское питание и прочий мещанский уют.) В общем, филологи в СССР, как вы поняли, вели жизнь презанятную, но, впрочем, не об этом сейчас речь.
Коленка стала ныть, и папа решился, наконец, оформить себе ветеранство, благо выяснилось, что за Египет – тоже можно. Раньше ему в военкомате говорили, что нельзя, потому что мы там как бы не воевали, а тут выяснилось, что можно. Во-первых, слегка круглее получается пенсия. А во-вторых ветераны раз в год могут получать не то скидки на противоколенковые санатории, не то билет на самокат до этих санаториев, в общем, пока точно неясно, но ветераном стать все-таки папа надумал. Потому что и сейчас за тобой не бегают с мешками денег, желая как следует заплатить тебе за отличный и славный перевод де Токвиля. А коленки нынче кусаются.
Сижу я тут дома, пишу какую-то гадость для увеселения общественности, тут появляется папа с тросточкой, ибо гололед и коленка, а ему срочно нужно дохромать до совета ветеранов, потому что там принимают два раза в неделю по полтора часа, и надобно отдать мешок документов, которые он полгода собирал, а сделать это надо быстрее, пока мешок вконец не протух.
- Давай такси вызовем? – предлагаю.
Папа произносит оду общественному транспорту, говорит, что некогда ему тут такси ждать, погода чудесная, он лучше прогуляется. Вот только нужно выяснить, где этот совет ветеранов находится. Где-то прямо тут у нас, а где – неясно. И дальше происходит чудо знакомства папы с гугль-мапом, и папа восхищенный и завороженный смотрит, как Леша показывает маршруты и панорамы – где свернуть, куда зайти, а вот тут у нас синенькая линия, а остановка через мост, и туда папа распрекрасно доковыляет, сядет на шестой автобус и прибудет в ветеранское заведение, как король.
И папа даже произносит несколько одобрительных слов в адрес научно-технического прогресса, который он в целом не одобряет. Но именно сейчас прогресс показал себя с лучшей стороны, и нужно признать, что жизнь современного человека имеет свои плюсы в плане комфорта.
Автобусная остановка маршрута номер шесть находилась прямо у кремлевских стен - гугль не соврал. Папа стоял на остановке и слегка грустил из-за отсутствия там хоть какой-нибудь скамейки. Скамейки на остановке не было совсем. Только два заградительных низеньких столбика с шишечками на конце.
Через сорок минут коленка решительно заявила папе, что у нас тут минус двадцать и если мы сейчас не сядем, то мы ляжем. К этому времени на остановке нарисовался еще один пассажир – весьма пожилая, но эффектная дама в изящной шубке. И у нее, видимо, тоже были некоторые проблемы с отсутствием скамейки, потому что она грустно оглядывалась по сторонам и даже иногда глядела на папу, как бы ожидая от него моральной поддержки.
Папа тогда решил показать себя первопроходцем. Он подошел к столбику с шишечкой и попытался на него присесть. Шишечка оказалась такой нестерпимо острой, что едва почуяв контакт с нею даже через пальто, папа попытался выскочить. Но выяснилось, что гадкий столбик слишком низкий, а лед вокруг слишком скользкий. Коленка так взвыла и изогнулась, что папа понял – с шишечки ему не встать никогда. По крайней мере, без посторонней помощи. Папа оглянулся на пожилую даму и с ужасом видел, что та тоже садится на второй столбик
- Не надо! – заорал было папа, но поздно. По изумлению на лице дамы он понял, что шубка тоже не очень скрашивала ситуацию. Как и папа, дама сделала несколько загребающих движений нижними конечностями, пытаясь слететь с насеста, и номер у нее тоже не прошел.
- Что у вас? - крикнул папа.
- Бедро! А у вас?
- Колено!
- Колени у меня тоже!
Под красными стенами Кремля в окружении белых снегов восседали на кольях два окоченевших пенсионера без малейшей надежды на спасение.
Домой папа – злобный, сопливый и изгвазданный вернулся еще через час. С колышков-то им удалось в конце концов упасть и, цепляясь друг за друга и за папину трость, как-то подняться. А вот шестой автобус так и не пришел.
Папа зачем-то посоветовал мне поцеловать мой технический прогресс в одно не очень приличное место. Хотя я, между прочим, с самого начала предложила вызвать такси, да.
|
|
48.
Многие дети сомневаются в том, что Дед Мороз настоящий.
Моя маленькая дочь не исключение.
Это, как тут пишут – преамбула.
Мои рассказы о том, что настоящий Дед Мороз живёт в Великом Устюге, а его брат Санта Клаус в Лапландии воспринимались ребёнком не сказать что скептически, но с некоторым недоверием. Первого января утром подарки лежали под ёлкой, Дед Мороз уже улетел и его никак не увидеть. Как-то дочь задалась вопросом:
- Папа, Дед Мороз всем же дарит подарки, а ему ведь тоже хочется что-нибудь получить в подарок?
- Конечно, говорю, наверняка хочется…
- Давай и ему подарок сделаем!
- Почему бы и нет!
Ребёнок взял квадратный кусок белой ткани, разрисовал на ней всякие узоры фломастерами, и сказал, что это салфетка в подарок Деду Морозу. Я, в свою очередь, сказал, что мы вечером 31-го положим его под ёлку, а когда Дед Мороз прилетит чтобы положить ей под ёлку подарки, то и заберёт себе её подарок. Утром 1-го как обычно подарки лежали под ёлкой, а салфетки не было – Дед Мороз унёс с собой.
В праздники собрались мы съездить в усадьбу Деда Мороза, куда он приезжает к нам на праздники из Великого Устюга (так было сказано ребёнку). Приехали туда, купил я билеты на экскурсию и встречу с Дедом Морозом, а пока мама с дочкой ходили по усадьбе и смотрели на всякие сказочные дела – я подошёл к девочкам, помощницам Деда Мороза и попросил, что когда следующая экскурсия пойдёт – пусть они передадут Деду Морозу салфетку (с собой, естественно, взятую) и попросят его поблагодарить девочку такую-то за красивый подарок. Помощницы несколько удивились, но обещали Деда Мороза попросить…
Через некоторое время экскурсия с моим ребёнком ушла, а ещё через минут сорок дочь выбежала из терема с круглыми глазами, огромной улыбкой и радостно кричала – «Папа, Дед Мороз настоящий, а я раньше сомневалась!» и рассказала как он поблагодарил её за подарок, который он от неё получил.
С тех пор пока не сомневается что Дед Мороз есть на самом деле…
|
|
49.
Севе стукнуло сорок пять.
Ничего, вроде, особенного. Не пятьдесят же еще. Да и по внутренним ощущениям тоже мало что изменилось с момента, когда ему было 25 и 35.
Примерно все тоже самое, абсолютно одно и тоже.
И все таки, что то с этого момента внутри надломилось и пошло не так, как было.
В жизни появились раздражающие моменты. Раздражать стало многое и многие: незакрытый кухонный шкаф, немытая посуда, бестолковые водители, телевизор, громкая речь и многое еще, на что раньше он никогда бы даже не обратил своего внимания.
Появились разные привычки и распорядок вещей, нарушение которых ужасно нервировало.
Но больше всего стала раздражать жена. Это угнетало и злило больше всего.
Раздражало практически все, что она делала или не делала, говорила или молчала. Жену свою Сева любил. От этого было еще хуже. Было бы гораздо проще переносить это, если бы у него не было к ней никаких чувств. Но они были. Вернее, остались. И в сочетании с раздражением получался какой то несовместимый коктейль.
Ну и, как дополнение к этому ко всему, стало появляться полное разочарование в своем внешнем виде: появились пузо и одышка при восхождении на второй этаж в своем доме, плохой сон и ужасное состояние по утрам.
"Все-решил он-надо браться за себя"
И в один прекрасный день, вспомнив, что он ежемесячно платит за членство в спортивном клубе немалые деньги, появился там при параде: трусы, носки, часы и галстук, как говорится.
И потихоньку началось втягивание в этот режим и борьба с собственной ленью.
Лень периодически брала верх, и приходилось все начинать с начала. В итоге через месяц появились первые скромные результаты в экстерьере. По крайней мере, подъем на второй этаж проходил незамеченным для организма.
Где то примерно в это же время Сева познакомился с девочкой-инструктором в этом спортклубе.
Девушка была молодая и улыбчивая. Не красивая или сексапильная. Нет. Обычная. Но очень симпатичная и обаятельная. Лет 20-ти, 22-х.
Где то она ему что то подсказала, где то они вместе над чем то посмеялись.
С каждой их новой встречей появлялись какие то темы, которые они вместе обсуждали. Девушка оказалась с юмором и просто умницей. Но самое главное, на чем ловил себя Сева, она его ни то что не раздражала, а как раз наоборот: она говорила именно то, что он хотел услышать и смеялась именно в том месте, где надо было смеяться, не задавала никаких глупых вопросов и не подвергала его рассказы сомнением в их реальности, и не перебивала фразой:"..да ты это уже сто раз мне рассказывал.."
Они делились друг с другом историями из своей жизни и своими личными новостями. После занятий Сева задерживался, подолгу разговаривая со своей новой молодой знакомой.
Девочка всем своим видом показывала, как ему казалось, что он ей интересен и как собеседник, и как мужчина.
Она тоже ему была интересна, но только как собеседник. Никаких планов на её счет он не строил. Во-первых, при определенных обстоятельствах, у него бы уже дочь могла бы быть такого же возраста. А во-вторых, ну не его это все: седина в бороду и прочее баловство.
Хотя интерес к его персоне со стороны такой молодой особы тешил самолюбие очень даже сильно. Стоя в ванной перед зеркалом и, похлопывая себя по пузу, восклицал:"Орел! Боец-молодец! Есть еще на что посмотреть!" И даже в телефонном разговоре похвастал об этом своему армейскому другу.
Как то раз девушка ему рассказала, что лет десять назад погиб её отец и они с матерью живут вдвоем.
Так же она добавила и то, что он, Сева, и по возрасту и по внешнему виду сильно ей напоминает его отца.
"Дела..-подумал Сева-налицо явный комплекс нехватки отцовского внимания.
Однако, надо бы держать дистанцию, что ли"- решил он- а то еще приручится.
Что с ней потом делать? Или влюбится, не дай Бог. Начнутся слезы, рыдания и, никому не нужные, объяснения-выяснения".
Общения продолжались, но, как ему казалось, ситуацию он держал под контролем и ничего лишнего или фривольного не допускал.
Прошло месяца три с момента их первой встречи.
"Мне надо с тобой серьезно поговорить-сказала она в один из дней-давай после тренировки встретимся в кафе в лобби?"
"Началось"-подумал Сева с тревогой. Но виду не подал. В кафе, так в кафе. Тренировка не задалась, какие уж там мышцы, если голова совсем другим занята. В кафе он спустился пораньше и стал с нетерпением ждать. Минут через 15 появилась она. Но шла не одна. Рядом с ней шла какая то женщина неопределённого вида, формы и возраста.
Совершенно непривлекательная тетка. Именно тетка. По крайней мере, про таких так и говорят. Женщинами их никогда не называют.
Поздоровались.
"Познакомься-сказала девушка-это моя мама. Я специально попросила её сегодня сюда прийти, чтобы вы познакомились. Мне кажется из вас получится прекрасная пара".
Сева сначала не понял смысла произнесенной тирады. Но когда осознал, чего от него хотят, собрался и, напряженно улыбнувшись, сказал:" Извини, я разве тебе не говорил, что я женат и у меня в этом плане все в порядке? Ладно, мне надо идти".
Как в тумане он вышел из клуба. Весь путь домой в машине он глупо сам себе улыбался в зеркало заднего вида.
Дома, подойдя к зеркалу, еще раз похлопал себя по животу, усмехнулся:" Орел, ептать!"
Больше в спортзал он не ходил и по поводу своего внешнего вида не парился.
|
|