Одесса. Привоз.
— Да что ж у вас огурцы такие страшные?!
— Женщина, я вашу внешность в ответ не оскорбляю, хотя есть куда…
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
Источник: anekdot.ws от 2018-5-3 |
Одесса. Привоз.
— Да что ж у вас огурцы такие страшные?!
— Женщина, я вашу внешность в ответ не оскорбляю, хотя есть куда…
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
Источник: anekdot.ws от 2018-5-3 |
Неправильный еврей
Первым, с кем я познакомился, когда мы с женою купили себе здесь дачу, был Марк Петрович, наш пожилой сосед напротив. Фамилия его была Кац и внешность, для такой характерной фамилии, он имел тоже типично еврейскую, за исключением того, что был неестественно смугл и чёрен лицом. Он где-то работал сутки через трое, а всё остальное время обычно стоял в своих воротах, беседуя с проходившими мимо дачниками. В конце улицы был коттедж нашего председателя, к которому всегда подтягивался местный народ, так что собеседников у него было предостаточно. В случае же долгого их отсутствия Кац осторожно подходил к нашему забору и вежливо начинал обсуждать со мной самые разнообразные вопросы.
Разговаривать с ним мне нравилось, так как было сразу заметно, что человек он интеллигентный и неплохо образованный. На любую тему он изъяснялся красноречиво, часто находил похожие исторические примеры, приводил цитаты из классиков и легко вворачивал какие-то иностранные словечки.
Поэтому позже, когда я узнал, что трудится он всю жизнь простым кочегаром в котельной на местной валяльной фабрике, я был несколько удивлён. Впервые я видел еврея-кочегара, да ещё такого эрудированного. Мне всегда казалось, что они выбирают себе совершенно другие профессии.
И вот как-то вечером, когда мы с ним сидели и чаёвничали в моей беседке, я не выдержал и спросил, почему он выбрал такое довольно нетрадиционное для их нации ремесло.
- Для нации…– печально вздохнул Кац в ответ – вы знаете, ведь я же, на самом деле и не Марк совсем, а Марко, есть такое цыганское имя.
- В смысле – удивился я – вы цыган что ли?
Он помотал головой и подлил себе чаю.
- Видите ли, Николай – сказал он, отпив глоток и чуть помолчав – моя национальность - мечта фашиста: отец у меня цыган, а мать еврейка. Такой вот, несколько небанальный марьяж. Браком такие отношения заканчиваются исключительно редко, но мама была влюблена…– он вздохнул и начал рассказывать.
Так я узнал, что его отец был гитаристом в гастролировавшем цыганском театре. Подарив отпрыску жизнь и чернявую внешность, он вскоре скрылся со своим театром в неизвестном направлении и воспитывал Марка уже, русский отчим, Пётр Андреевич, с кем позже сошлась его мать. К приёмному сыну отчим относился хорошо, хотя тут же окрестил и всячески пытался воспитывать в рабочих традициях, часто беря с собою на местную валяльную фабрику, где сам он работал техником.
Его же мать, Белла Давидовна, напротив, постаралась дать сыну хорошее домашнее образование и даже заставила поступить в университет, откуда его, впрочем, отчислили с четвёртого курса. Отчим этому отчислению даже обрадовался и вскоре устроил его к себе на фабрику, где Кац до сих пор и трудился.
Видимо, в результате такого особенного антропологического смешения и разнополярного воспитания Кац и жил в системе парадоксов. Обычно он был всегда учтивый и любезный, но лишь стоило ему выпить, как поведение его кардинально менялось.
Первый раз, когда я, приехав вечером с работы, столкнулся с такой его особенностью, я весьма удивился. Марк Петрович стоял, пьяно облокотившись на свои ворота и держа в руке початую бутылку «Журавлей».
- О, Колян! А я тебя жду…. выпить вот не с кем… попрятались все от меня, мыши…
Пришлось пригласить его в беседку и принести закуску и пару стаканов.
- Мне чуть-чуть… а что за праздник у вас сегодня?
- Праздник? Да просто гуляю, чё…. дали, вот, аванец, могу себе позволить…. вчера угля на две смены накубатурил – он достал из кармана пачку «Золотой Явы».
- Так вы курите, что ли Марк Петрович?
- А хули нет-то.. когда выпью… имею право – он прикурил сигарету, затянулся и разлил нам водки.
- Ну, давай, Колёк, за уголёк. И давай на ты, хрена ли ты мне вечно выкаешь-то?
Самое интересное, что когда я на следующий вечер обратился к нему на ты, он вздрогнул и, виновато потоптавшись какое-то время у своих ворот, снова подошёл ко мне.
- Вы, уж простите меня, Николай – я понимаю, соседи.… Но давайте всё же на Вы…. А то как-то совсем уж неинтеллигентно получается.
Со временем я стал замечать, что все эти его перевоплощения имеют определённую закономерность. Как правило, выпив первую рюмку, Кац быстро хмелел и приходил ко мне жаловаться на общую несправедливость окружающего нас мира.
- Вы заметили, Николай? – тихо, но возмущенно шептал он мне через забор - председатель наш добермана своего говядиной кормит, сам вчера видел! Какая низость! А как дорогу щебнем подсыпать, так с нас по триста рублей собирали и где тот щебень? Где, простите? Нет, надо точно уезжать из этой страны, вот, честное слово, подкоплю ещё денег и точно решусь.
Поворчав так ещё немного, он возвращался к себе, выпивал вторую рюмку, и вскоре снова появлялся у меня. К этому времени выражение цыганской удали и бесшабашности оживляло его лицо, положительно отличая его от еврея.
- Скучно мы живём, Коля – сходу заявлял он мне – так и проживём с тобой, каждый на своей стороне улицы…. А мир-то он, на самом деле, знаешь какой огромный?
Потом он снова отправлялся к себе и, видимо, отдавая дань памяти папе-музыканту, брал в руки гитару. После чего некоторое время с его стороны доносились какие-то томные романсы, время от времени переходящие в задорные и плясовые цыганские мелодии.
А чуть позже, после употребления им ещё одной порции спиртного, на смену им приходила его любимая «Раскинулось море широко».
- Проститься с товарищем утром пришли, матросы, друзья кочегара – выводил он трагическим голосом, начиная неожиданно чётко выговаривать букву «р».
Собственно говоря, это и был знак к началу последней трансформации, потому как вскоре Кац уже появлялся у моего забора с какой-нибудь газетой в руках. К тому времени он был уже полностью русским.
- Ты, бля, видал, Колян, что эти еврюги опять надумали? – тыкал он в газету пальцем - Чемодан, свой, суки, луивитошный на Красной площади поставили, прям напротив Василия Блаженного, как только совести хватило?!
- А вам то что с того чемодана – не понял я – это ж просто реклама.
- Дда как! – он даже поперхнулся – так чемодан этот ихний копия храма царя Соломона ерусалимского!! В точности повторяет все его пропорции!! Нет, ну это беспредел какой-то!!
- Ну, храм, ну и что? По мне, так пусть хоть в чемодане молятся.
- А я тебе вот, что скажу – отчеканивал он в ответ - это мы с тобой в церковь молиться ходим... А у них в синагогах планёрки!! Соберутся и думают, как русскому человеку навредить…. православному… – он оглядывался и, за неимением чего-то более подходящего, крестился на флюгер председателя.
Все остальные соседи к таким его превращениям, по всей видимости, давно привыкли, переставая с ним общаться уже на цыганской стадии, поэтому весь остаток вечера он проводил возле нашего участка, кляня козни масонов-олигархов, прочую мировую закулису и вновь появляясь наутро милым и интеллигентным человеком.
До самой осени я наблюдал такие его превращения, приходившиеся, как я понял, на дни выдачи аванса и получки. Потом наша дача кончилась и до весны туда мы больше не ездили. Зимой я время от времени вспоминал его, размышляя о том, что, на самом деле, больше влияет на формирование человека? Национальность, среда, воспитание? Сложно было сказать....
К сожалению, самого Каца, с той осени, я больше не видел. Когда на майские мы впервые приехали к себе на дачу, то на его участке уже копалась пара пожилых пенсионеров.
Позже председатель мне рассказывал, что Марк Петрович хотел переехать на пенсию в израильскую Хайфу, для чего давно копил деньги, пряча их в старых валенках на антресолях. И как-то поздней осенью, когда похолодало, и по дачам шныряли полуодетые цыганские ребятишки, он, находясь, по всей видимости, в цыганском обличье, сжалился и вручил самому старшему из них те самые старые валенки, напрочь забыв о хранившихся в них накоплениях на своё запланированное еврейское будущее.
Обнаружив с утра пропажу, он не выдержал, запил в чёрную, потом уволился с фабрики и, продав дачу, уехал из нашего города. И где он сейчас живёт и чем занимается никому уже неизвестно.
© robertyumen
Геннадий постоянно выглядел как настоящий ботаник. Кривые вечно помятые очки, рубашка не по размеру большая, и галстук с папиного гардероба. Штаны всегда натягивались выше пупка, так что при ходьбе виделись носки. Все чисто выстиранное и гладко выглаженное. Прическа уложенная самым деревенским стилем. Мало того внешность но и повадки выдавали все ботаническое. Разговаривая очень вежливо, он мне всегда напоминал кролика из советского мультфильма «Винни Пух и все все все».
…А еще у Геннадия был мощный удар правой. Настолько мощный, что было трудно устоять, даже если удар удалось заблокировать плечом или рукой. Если прямой удар приходился в корпус, то по телу начинала расходиться тупая не выносимая боль, дыхание сбивалось. Ну а если удар пришелся в голову, то это был уже нокаут, который называют «кто выключил свет?». Я бы не сказал, что Геннадий был фанатом спорта. Тренировался он ровно столько, сколько каждый подросток со двора. Некоторое время ходил на бокс. Где ему скорректировали удар. От этого его движение рукой при ударе было точное, мощное и заточенное как удар самурая мечом.
Сила физическая была, у него я так предполагаю, от природы. Он мог подтягиваться на перекладине до самого пупка, быстро и много. От этого руки у него были как две бетонные сваи. Армрестлинг он выигрывал везде и всегда.
Но самое главное это то, что у Геннадия был дух древнего викинга. Воина, храбрости не занимать. Он не пасовал ни перед кем. Особенно если дело касалось его друзей. Это такой товарищ, который стоит десяти, как пел Высоцкий. И если его или меня кто-то оскорбил нечаянно на улице, то он магическим образом превращался из ботаника в человека очень страшного. Вспомните мальчика Джимми, из острова сокровищ, который по утрам делает зарядку и очень любит маму. Глаза наливались кровью и делались узкими, губы сжимались тонкой линией, а нижняя челюсть чуть выходила вперед. В этакие моменты он шел как бульдозер, и сносил все, что было на пути. Единственный физический недостаток в этот момент было слабое зрение. Он щурился, смотрел куда бить, и шел. Останавливался, щурился и шел дальше. Этакий крот – боксер.
Вот такое вот не сочетание внешности внутреннего мира, всегда толкало Геннадия в разные истории.
Однажды Геннадий ехал на работу. Как всегда комплект – очки, галстук, короткие брюки и портфель в руке. Вот в таком виде он стоял на остановке и ждал маршрутку. А надо сказать что маршрутки, у нас, это наш национальный колорит. Экипаж состоит из водителя, и кондуктора который собирает деньги за проезд. В часы пик, на центральной остановке съезжаются все маршрутки, из открытых дверей высовываются кондуктора, и начинают зазывать пассажиров, громко и непонятно выговаривая весь маршрут. Это реально круче, чем аукцион Сотбис. Голоса разных тонов и октав, на перепев друг другу. Если останавливаются две маршрутки одного направления, это уже дуэль, где кондуктора начинают кричать что осталось два только два свободных места. Это не что иное, как last deal или final offer. Кондуктора, попадаются разные, некоторые бывают очень вежливыми, а некоторые очень наглыми. Наглые это те, которые продолжают зазывать клиентов, даже не смотря на то, что посадочных мест уже нет.
Возвращаемся к Геннадию, который стоит на остановке. Так вот, когда подъехала маршрутка, и Геннадий залез в нее. Только тогда он понял, что мест свободных не было. Все стояли как селедка в бочке, и кондуктор, чувствуя свое превосходство над ситуацией, вел себя по-хамски. Я точно не знаю, что он сказал Геннадию, но это было что-то не приличное и обидное. Геннадий вылез из маршрутки злой и щурившимися глазами запомнил номер. Было не ясно, что конкретно он задумал, но было понятно, что так он это не оставит. Он простоял на высаженном месте некоторое время, как увидел друга, который ходил вместе с ним, когда то, на бокс. План был ясен. Они сели на другую маршрутку с таким же номером и поехали до конечной остановки, где маршрутки освобождаются и немного погодя заходят на второй рейс.
На конечной остановке они простояли около трех часов. Каждый раз, когда его друг тянул его бросить это дело, он вспоминал слова брошенные кондуктором и снова, поджав губы, смотрел вдаль дороги, откуда должна была прийти та злосчастная маршрутка. Так они стояли, как вдруг на горизонте появилась она. Когда все пассажиры вылезли, Геннадий подошел к водителю, и тот узнал ботаника. Водитель маршрутки реально недооценил человека, и таким небрежным видом приказал Геннадию и его товарищу сесть в маршрутку. Все четверо, поехали в пустырь. Ехали далеко и долго. Водитель, щуря глаза, посматривал в зеркало, как бы устрашая Геннадия. В этот момент у него стал как у настоящего ботаника.
Приехали в абсолютно безлюдное место, куда в фильмах привозят закапывать трупы. Водитель остановил маршрутку, резко вылез и твердым шагом направился к пассажирской двери, громко говоря вслух, что он сейчас сделает с этим маменькиным сыночком. Геннадий тоже успел выйти. Понимая, что поговорить по-человечески не получится, он, резко схватив за голову водителя двумя руками, и лбом вышиб ряд передних зубов. В этот момент, вылез из машины, ничего еще не подозревающий кондуктор. Геннадий, тут же повернулся, и, как говорится, выключил свет кондуктору. Наверное, у кондуктора было ощущение, что он вылез из маршрутки в некуда. В мрак. В бездну. Все представление заняло не больше пяти секунд. Даже его друг не сразу понял что произошло.
Прошло некоторое время, водитель сидел на земле и трогал свои шатающиеся зубы и плевался. Ну, никак он не мог ожидать такое от такого ботаника. Потом вдруг резко встал, и, сказав, что вы все трупы, сел в маршрутку и резко уехал в сторону города, оставив Геннадия, его товарища, и кондуктора который постепенно снова начинал видеть белый свет. Сказал он это очень серьезно, но сильно шепелявя. Поэтому его слова звучали больше смешно, чем страшно.
Так они стояли в пустыре, далеко за чертой города, и не знали что делать. Кондуктор пришел полностью в себя, заныл, и стал обзывать своего напарника плохими словами. Он вдруг полностью перешел на сторону Геннадия, который к этому времени уже остыл, и, прижав палец к губам, думал, что делать дальше. Думал с очень глупым видом. Кондуктор, я так предполагаю, боялся теперь Геннадия еще больше, так как не знал, чего ожидать от такого оборотня.
Прошло еще около получаса, как на горизонте появилась пыль. Еще чуть погодя, они разглядели, как к ним перегоняя друг друга, едут три маршрутки. Когда маршрутки дрифтуя остановились, и из них высыпалось около пятнадцати человек. Как потом выяснилось, все они были водителями маршруток, которых собрал беззубый водитель, что бы отомстить обидчику. Надо отдать должное им, ведь сплоченность это очень хорошее качество. Так водители быстро выбежали и обступили Геннадия, его товарища и кондуктора, который постепенно выполз из круга. Они начали плотно обступать двоих, и агрессивно подавали знак, что собираются разделаться самыми жестокими методами. Тогда друга Геннадия, очень опытный в таких делах специалист, расставил руки и громко заявил, что если будут бить не честно, то есть толпой одного человека, то он напишет заявление. Номера маршруток запомнить не трудно. Отвечать придется по любому.
Это их остановило. Было решено. Геннадий будет драться со всеми, но по очереди. Так в круг вытолкнули самого здорового и огромного водилу. Сцена, ну прям из кинофильма, про каратистов. Товарищ очень грамотно держался за спиной у Геннадий не давая возможность нанести ему удар с сзади. Сам же Геннадий понял, что встретился очень серьезным соперником. Но плюс в том, что соперник жирный. Поэтому оценив ситуацию, первые пять минут он просто бегал вокруг него. Порхал как Мохаммед Али. Делалось это для того что бы заставить толстяка устать. Толстяк подумал, что Геннадий просто боится, и, потеряв бдительность, перешел в наступление. Это и ждал Геннадий. Резким ударом в солнечное сплетение, заставило толстяка остановиться и побледнеть. Толстяк вдруг заявил сдавленным голосом, что лучше перейти к конструктивной беседе, а жестокость и физические расправы это прошлый век. Ну, прям хоть футболку на него надевай с надписью «Мы против насилия». Толстяк был растерян. Больше драться он не хотел, а просто держался за грудь. Но так же боялся потерять авторитет среди своих коллег, поэтому он начал убедительно настаивать на мировом разрешении конфликта. Остальные водители после этого не решались выходить в середину круга, где стоял Геннадий-ботаник. Водители отошли в сторону, и стали советоваться время от времени посматривая на Геннадия, который опять стоял и думал. Больше всех кричал Беззубый, который ну ни как не хотел решать конфликт мировым путем. Губы его к тому времени распухли, зубы кровоточили, и говорил он от этого очень смешно, шепелявя и шлепая губами.
После долгих переговоров было решено отвезти Геннадия, к одному подпольному криминальному авторитету, который приходился дальним родственником одному из водителей. Он должен был решить все по понятиям и дать конечный вердикт.
Все молча, расселись по маршруткам, и поехали к этому авторитету.
Смеркалось. Они подъехали к какому-то дому, водители вышли из маршрутки и постучали в дверь. Геннадий и его друг остались сидеть в машине. Через некоторое время в дверь вышел мужчина средних лет, с накинутым на плечи пиджаком. С ним все очень уважительно поздоровались. Говорил Беззубый. Он очень эмоционально рассказывал, как некто жестоко избил его, кондуктора, а потом избил самого здорового, который продолжал держаться за грудь, и все наперебой поддакивали о зверской силе Геннадия. Человек в пиджаке слушал. Потом медленно направился к маршрутке.
Он заглянул в маршрутку и посмотрел на Геннадия, который сидел, выпрямив спину, сжав колени. На коленях он держал портфель и сжимал ручку двумя руками. Он посмотрел на мужчину в пиджаке, поправил пальцем очки и с наивным видом произнес – Добрый вечер.
Мужчина в пиджаке был готов увидеть беглого зека, вдвшника, или огромного бандита с толстой шеей и шрамами на лице, но только не Геннадия. Он опешил. Он, молча, поздоровался в ответ, кивком головы, потом опустил голову, и, подумав секунду, повернулся к толпе водителей, и, показывая пальцем на Геннадия сказал, что если они еще раз привезут на разборки вот такого ботаника, то он лично сам каждому выбьет зубы как этому водиле, и показал пальцем на Беззубого.
-Как могло получиться, что пятнадцать человек не смогло справиться с одним…, - Он не знал, как правильно назвать Геннадия - Вы мне еще бабу привезите на разборки!
Он сплюнул и зашел домой. Это было окончательное слово, которое обычно не оспаривалось. Все расселись снова по маршруткам с очень виноватым видом. Беззубый не выдержал и заревел. Он не знал что делать. Он говорил, что Геннадий поступил жестоко и нечестно. Но как остальные водители начали напоминать ему о том, что сказал авторитет. Писать заявление на человека, с которым не смогли справиться пятнадцать человек, было ниже достоинства. Их бы засмеяли в отделе, как только туда вошел бы Геннадий. Поэтому все плавно перешли на сторону Геннадия и стали говорить, что он прав. Не надо грубить пассажирам и вести себя по-хамски.
Так, к вечеру, Геннадий возвращался домой, где я его и встретил. Он нехотя рассказал всю историю. На лбу у него святилась маленькая шишка, это были следы от зубов.
Как кошка с собакой.
В продолжение истории от 19 июня про Джину.
Кроме Джины, крупной суки боксера, у нас жила кошка, Бесси, которая была маленькой и беспородной, но зато очень красивой. Я ее когда-то купил за червонец на Птичьем рынке у старушки из ведра, в котором таких штук пять сидело. Собирался купить совсем другого котенка, породистого, но это была любовь с первого взгляда, не за внешность – за характер. Она единственная из всего выводка не пищала, когда в руки попала, а молча и целеустремленно ползла вверх по рукаву. Беся была черной, с белым пушистым жабо и белыми кончиками лап и хвоста. Характер у нее так и остался серьезным, зато по интеллекту она заметно превосходила собаку, хотя у той были досрочно оконченные курсы ОКД и ЗКС и запись эксперта на выставке «гл. с ум.в.» («глаза с умным выражением»), которую, впрочем, никто так и не расшифровал ввиду редкости.
Она четко понимала настроение, с ней можно было разговаривать. Сидишь, задумался, Беся тихонечко: «Мур?» («Чего закручинился?»). «Да вот, понимаешь…» и рассказываешь ей. Беся в ответ: «Мур, мур» («Да ладно, не переживай, все нормально будет»). «Точно?» «Мур!» («А то! Гарантирую!»). «Ну тогда иди сюда» – и она подходит. Собаке с ее собачьей преданностью и простотой, граничащей с наивностью, до этого было далеко.
Беся каждый раз переживала, когда мы ребенка в ванной купали. Она сидела в раковине и со страхом и осуждением наблюдала за процессом. Стоило ненадолго отойти, как она запрыгивала на край ванны и пыталась подцепить дочку когтями – вдруг утонет, спасать надо, при этом она орала дурным голосом: «Родители, что ж вы делаете! Утопите сейчас ребенка!»
Беся с детства пила только проточную воду. Когда ей хотелось пить, она запрыгивала на раковину в ванной и ждала, когда ей откроют кран. Собака внимательно за этим смотрела, а потом и сама начала лакать струю, стекающую в ванну. Потом они постоянно пили по очереди – вначале Беся на верхнем ярусе, а следом – Джина.
Питалась Беся только чистым мясом и рыбой. Она была слишком маленькой, когда я ее принес, поэтому с желудком вначале были проблемы. Тогда ее нередко кормили рисовой кашей с добавками, чтобы от расстройства избавиться. После этого она каши не ела ни в каком виде. Несколько раз я ей давал фарш для тефтелей или голубцов. После нее оставалась аккуратная горстка риса, каждое зернышко было облизано, но ни одно не съедено.
Собака появилась позже, когда кошка уже была взрослой. Поэтому до старости Беся была главнее. Иногда, когда Джина заигрывалась или начинала гавкать, кошка сердилась, загоняла ее в угол и приучала к порядку. Картинка – прижавшись в угол и боясь дохнуть, по струнке сидит собака весом в 25 кг, а перед ней, подняв хвост, ходит кошка весом 2,5 кг и сердито там ей что-то выговаривает.
Но это пока дело не касалось еды. Тут уже кошка собаку не трогала. За еду собака могла ненароком огрызнуться, а при ее габаритах это было чревато. Поэтому собака быстро съедала свою порцию, а потом начинала с голодным сиротским видом смотреть, как ест кошка. Кошка обычно не выдерживала, и, махнув лапой на прощание «чтоб ты подавилась!», в сердцах уходила, оставив тарелку собаке. Из-за такого подхода к еде собаке было запрещено брать любую пищу без команды, а кошка могла свободно ходить по столу, даже когда там мясо лежало, ела она все равно очень мало и аккуратно. Бывало, заходишь на кухню, там на табуретке стоит тазик, в котором оленья нога размораживается, а Джина стоит рядом, положив голову на этот кусок, закрыв глаза в экстазе и глубоко вдыхая запах широко раскрытыми ноздрями, и только слюна длинной тягучей струйкой стекает на пол. А откусить-то нельзя!
У кошки таких проблем не было. Когда мясо разделывалось на куски, она могла запрыгнуть на стол и взять кусочек. Как-то я стал замечать, что мяса после нее становилось заметно меньше. Даже интересно стало – неужели аппетит прорезался? Однажды заглянул на кухню и увидел, куда оно девается. Беся сидела на столе рядом с миской с нарезанным мясом и медленно жевала кусочек. Рядом сидела собака и, вытянув шею и затаив дыхание, наблюдала за этим. Беся доела кусочек и посмотрела на собаку. Та замерла и даже дышать перестала. Кошка внимательно оглядела ее и, подцепив когтями кусочек мяса, сбросила его собаке. С пола есть уже можно было, это же не со стола, поэтому кусочек даже не успел долететь. Беся скинула еще пару кусочков, а потом начала медленно разжевывать следующий кусочек. Собака опять замерла в ожидании.
Не могу сказать, чтобы они были особо дружны, но когда Бесе пришло время уходить, она приползла на собачью подстилку и умерла уже там.
Мамин-Сибиряк (с)
Дорогие друзья, спасибо за интерес к истории о нашей депутатской
приемной! В ответ на ваш живой отклик расскажу как все начиналось.
Мы занимаем две смежные комнаты (если быть точным, то первая из них
своеобразный «предбанник»; живых сотрудников в нем не сидит, но зато
стоит стол с разложенными на нем агитационными материалами и стоит
десяток стульев, на которых граждане дожидаются приема). Итак, мы стали
обустраивать свой быт. Начальством мне помпезно были вручены ключи, и
сообщен код сигнализации. Также мне была представлена девушка
неопределенных (от 20 до 30) лет, которая обозначила себя как «Йууля,
секретарь». Именно так. Не Юля, а «Йууля». После этих знаковых событий
руководство убыло по месту основной работы (и зарплаты), а Йууля, окинув
меня изучающим, но мимолетным взглядом, и не найдя для себя ничего
интересного, заняла позицию за столом, деловито и скрупулезно разложив
перед собой маникюрный набор. Остаток дня был посвящен наведению
марафета ногтей и окружающих ногти областей пальцев.
Кроме того, были ею были напечатаны три таблички «Внимание! Ведется
видеонаблюдение!», которые я самолично приклеил к стене скотчем в
«предбаннике» и в самой приемной. Отсутствие видеонаблюдения как
такового меня не смущало. Старшие и более опытные товарищи предупредили,
что граждане, не взирая на преклонные года и невинную внешность, склонны
к клептомании и тащат все, что плохо лежит и не прибито к полу гвоздями.
По этим же соображениям шариковая ручка с партийной символикой,
установленная в приемной, была иммобилизована пластиковой «пружинкой»,
прикрепленной намертво к столу суперклеем. Пружинка не давала
задумавшимся бабулькам «машинально» засунуть ручку в сумку после
написания обличительного письма на имя депутата.
Первая же неделя работы показала недостаточную эффективность такой меры.
Юля, которая в итоге оказалась вполне адекватной девочкой, в конце дня
позвала меня из «предбанника» «Сан-Саныч, идите сюда! Смотрите!»
Посмотреть реально было на что. Украсть качественно приклеенную ручку
граждане не смогли. Но. На пружинке и на самой ручке виднелись явные
отпечатки избирательских зубов. А из самой ручки украли стержень. Этот
народ непобедим.