В среду в выпуске был корявенький по исполнению мем по поводу нападения Тохтамыша на Москву в 1382 году. Обсуждалка была закрыта, но я его обсуждать и не собираюсь. Дело в том, что у меня есть своя собственная трактовка тогдашних событий. Собственная, в инете я такую не встречал. Вот, есть повод поделиться.
Дело в том, что с давних времён мне не давала покоя загадка разгрома Москвы Тохтамышем в 1382 году. В чём загадка? За два года до этого на Куликовом поле князь Дмитрий выступал как союзник Тохтамыша в его борьбе за власть, причём союзник очень полезный, сыгравший важнейшую роль в том, что Тохтамыш утвердился на ханском троне. И вдруг всего через два года такое…? Объяснения историков, типа, Дмитрий с Тохтамышем вопрос недоимков не могли уладить, не убедили. Ещё странность — на момент осады Дмитрия в Москве не было! Как так? Сбежал? Трусом князь точно не был! Да ещё невесть откуда взявшийся литовец во главе обороны…
Поразмыслив, я сформулировал свою версию, которую и излагаю.
Итак. Война Тохтамыша с Мамаем была не просто борьбой за власть — это было столкновение идеологий! Мамай придерживался проевропейской ориентации: тесная связь с Литвой, иностранные наёмники в войсках (итальянцы), планы принять католичество. Ясно, что впереди проявился бы весь комплекс общеевропейских ценностей: однополые браки, поощрение педофилии и прочий разврат. Тохтамыш же ориентировался на традиционные ценности, и святой благоверный князь Димитрий его в этом поддержал. На Куликовом поле европейский проект Мамая завершился . Но у западного направления были свои сторонники, в том числе и в самой Москве, всё-таки сладкий аромат разврата многих притягивает! И, улучив момент, «майданутые» взяли верх! Князь не сумел взять ситуацию под контроль и был вынужден эмигрировать, а Москву с подачи бунтарей возглавил литовский князь Остей. Официальных полномочий от Литвы у него не было, но для москвичей, по-видимому, хватило европейского гражданства нового лидера.
Москвичи вели себя, как и положено победившим революционерам: грабили богатые дома, пьянствовали и бесчинствовали. Однако у Дмитрия Ивановича была опция «звонок другу». И друг не подвёл, сполна отдал должок: отправился на подмогу сам, да ещё с армией! В ходе последующей зачистки количество сторонников евроинтеграции резко убавилось, после чего в город возвратился отдохнувший и вновь обретший уверенность великий князь. До Смуты, следующей попытки протащить на Русь чуждые ей ценности, оставалось 228 лет.
