Анекдоты про дверь |
4104
Муж и жена играли в гольф в дорогом районе города. После третьей метки муж говорит: Дорогая, ты сегодня "в ударе"; пожалуйста, будь осторожна. Если разобьешь кому-то окно, это нам влетит в копеечку. Тем не менее, супружница все же ухитрилась на шестой метке разбить окно одного из самых больших домов. Я же говорил тебе!!! простонал муж, ну, вот, теперь надо идти извиняться, и посмотрим еще, во сколько это нам обойдется! Они постучали в дверь и услышали голос: Входите. Открыв дверь, они увидели массу битого стекла, среди которого лежал разбитый старинный кувшин. На диване сидел человек. Это вы разбили мое окно? спросил он. Да..., стыдливо признался муж, простите нас. Нет-нет, возразил человек, вообще-то я хочу вас поблагодарить за все, что произошло. Я джинн, и просидел в этом кувшине много тысяч лет. За то, что вы меня освободили, я выполню три желания. По одному на вас и последнее за мной. Согласен!! воскликнул супруг, я хочу получать миллион долларов в год на всю оставшуюся жизнь! Да будет так! сказал джинн, а что ты хочешь? обратился он к жене. Я хочу собственный дом в каждой стране мира! сказала она. Считай, что сделано, ответил джинн. А какое твое желание? обратился к нему муж. Знаешь, я провел в этой бутылке тысячи лет, и соскучился по женщинам. Яхочу твою жену! Муж посмотрел на жену и говорит: Ну... что ж..., мы получили кучу денег, все эти дома ... я не против. Джин потащил жену наверх... Через пару часов неистового ceкcа он спросил: Сколько лет твоему мужу? 35, еле прошептала она. И он продолжает верить в джиннов?.. Невероятно... anekdotov.net
|
4105
Нажрались Холмс и Ватсон. Ватсон пошел в туалет. Возвращается и говорит:
- Странный у вас туалет Холмс, открываешь дверь, свет горит, закрываешь, свет гаснет.
Холмс:
- Сдается мне Ватсон вы в холодильник насрали.
|
|
4106
Меня вдруг оторвали от моих кукол и повезли куда-то на трамвае. Для меня это была полная экзотика, потому что до этого я редко добиралась до конца квартала. Мои прогулки обычно заканчивались тем, что бабушка встречалась на выходе из дома со знакомой, и, со словами "Пятьдесят на старые? Азохен вей!", мы поворачивали обратно.
Патриархом в нашей семье была бабушка Маня. Когда Изя Маленький задумал жениться, все сто питсот родственников собрались в ее комнате и стали совещаться на идише, языке секретном для всех, кроме меня. И когда они все разом вскричали на своем идише: "У Изи нет работы, у Беллы нет жилья, и что они будут делать?", вот тут приоткрылась дверь, и я, проезжающая на самокате по этому бесконечному коммунальному коридору, прокричала по-русски: "Целоваться!", и вот тут рассказчик умолкает.
Потому что взрыв смеха, потрясший весь Васильевский Остров в тот вечер, до сих пор продолжает нести меня на своих крыльях.
Счастья и здоровья Изе Маленькому с Бэллой и всем, всем, всем!
|
|
4108
Есть у меня товарищ. Леха. В Лехе чуть больше двух метров роста. Спортсмен. Борец. В армии служил далеко не в стройбате. В 90-е успел побандитствовать - но пережил, не пристрелили, не посадили. Забитый татуировками как якудза. В целом, конкретно отмороженная личность.
Леха познакомился с женщиной. Отношения развивались стремительно. Любовь, все дела. Когда дело дошло до планов на ЗАГС, она призналась что замужем, а муж моряк, сейчас в рейсе, но как вернется так сразу развод. Всего месяц подождать.
Планы остались планами - муж сделал сюрприз и вернулся в тот же вечер.
О возвращении мужа любимой Леха рассказывал с подбитым глазом и разбитой губой. Мое воображение рисовало лютого монстра, муж-моряк представлялся бывалым пиратом, продавшим душу Ктулху... ну а как ещё такое заломать? Леха и рассказал:
- Мужичок на две головы ниже меня. Пузатый. Лысый. Понимаешь, стыдно мне очень было. Представил себя на его месте, отпахал механиком в мазуте полгода, торопишься домой с гостинцами, а тебе среди ночи открывает дверь какой-то урод одетый в полотенце и в твои же тапочки. Короче, подставлял ему морду пока он не устал...
|
|
4109
Было это лет 10 назад. Родом я из небольшого городка, где вырос, отучился, женился, потом развёлся и вскоре уехал в другой город. Там устроился на другую работу. Сошелся с женщиной. Прожили несколько лет. Решили официально расписаться. Но в ЗАГСе потребовали выписку из решения суда о разводе. Поехал я к себе на родину.В суде попросили написать заявление, потом- подпиши в том кабинете, потом сходи туда. Побегал я с ним и в итоге: "заходите в этот кабинет."
Там девушка (людей- никого). Посмотрела, проверила. "Все правильно. Приходите в четверг."
Блин!!! Какой четверг?!!! Сегодня- пятница! Мне на работу надо. Опять отпрашиваться? Опять ехать сюда? Время, растраты...
Я подумал, что, наверное, архив находится где-то в области. Пока съездят, пока привезут.
"Девушка, как же быть? Я же с другого города! Как же сделать чуть-чуть побыстрее?" (Какую ей шоколадку? Или ведро шоколадок?)
Девушка немного подумала, не выходя из кабинета, открывает дверь в архив, достает моё дело, вынимает оттуда ГОТОВУЮ выписку, отдает мне и я в лёгком шоке ухожу.
Я всё понимаю: бюрократия там и всё такое. Но десять лет мучаюсь вопросом: ПОЧЕМУ В ЧЕТВЕРГ?
|
|
4111
-= Уборщица =-
Дочь 7 лет, пошла в 1 класс. В школе ей все очень понравилось, причем настолько, что захотела она стать учительницей. Но, так как ждать следующие лет 15 ей не хотелось, то взяла она все свои мягкие игрушки и рассадила их за импровизированные парты из книг. Каждой выдала по тетрадке, ручке и строгим голосом начала вести урок.
В это время ее мама мыла полы. Уже везде помыла, осталась только комната дочери. Открывает она, значит, дверь, заходит и начинает мыть. И тут дочь выдает фразу:
- Не отвликайтись на уболщицу, либятишки, плодолжаем улок.
|
|
4112
Как Вася с коронавирусом боролся
Историю эту поведал мне коллега из одного относительно некрупного провинциального города... впрочем, опущу топонимику. В тот день была как раз его очередь принимать вызовы от коллег другого профиля на предмет осмотра на месте, и потому вызов из приёмного покоя горбольницы был бы обычным делом, если бы не уточнение: вызывали поглядеть пациента с коронавирусом. Причём «коронавирус» в трубке прозвучал с какой-то особой интонацией. Но делать нечего, вызов был заригистрирован честь по чести, надо смотреть.
Поглядеть, как выяснилось, стоило. Хотя бы для того, чтобы увидеть выстроившийся вдоль стен персонал приёмного покоя и мужика с мухобойкой, неспешно нарезающего круги вокруг стола. Увидев новое действующее лицо, мужик попросил доктора взять что-нибудь подручное и присоединиться. К чему? К охоте на коронавирусы, чего тут непонятного. Пойдёт ли свёрнутая трубочкой газета? Ох, малахольные медики пошли. Ну да ладно, берите и помогайте, доктор. Да, можете по ходу вопросы задавать.
Василий (назовём его так) приехал в город на заработки. В селе-то нормальной работы не осталось, вот и приходится как-то крутиться. А тут, в городе, сразу откуда-то взялась куча свободного времени: за скотиной ходить не надо, а съемная квартира — это не дом, постоянной заботы не требует. Зато поводов для беспокойства и расстройства не в пример больше. Не успели попереживать с мужиками с работы за финансовый кризис и войну в Сирии — на тебе, новая напасть. Коронавирус. И никто ведь толком не скажет, как от него спасаться.
Ну Вася-то, положим, голову ломал недолго. Тем более, что аккурат на неделю отгулов себе переработки набрал. Вот и устроил себе личный карантин с дезинфекцией. В селе-то оно как: если ветеринара нету, или тот не знает, что с приболевшей скотиной делать — значит, надо лечить водкой. Что цыплят, что телят, что себя любимого, если лечение не помогло и вышел большой стресс. Ну а стресс как раз большой оказался. На работе друг друга хорошо накрутили. Вот и устроил себе Вася большой загул на базе недельного отгула. Исключительно с целью профилактики.
Правда, на шестой день устали и организм, и кошелёк, поэтому пришлось полтора дня сильно болеть, а в понедельник шкандыбать на работу. А вечером в среду злой вирус всё-таки его настиг.
Придя с работы, Василий сварил себе пачку пельменей и сел перекурить, приоткрыв на кухне форточку. И надо же на улице (первый этаж, вся дворовая жизнь перед глазами) было кому-то надсадно закашляться. Вася помянул китайцев незлым матерным словом — и тут в форточку влетел жёлто-зелёный пупырчатый шарик. В короне. «Приплыли», подумал Вася. «Здравствуй, Вася», пропищал шарик — и поделился. То есть, только что был он один — и вот уже два коронованных пупырчатых шарика закружили вокруг него. Вася рванул к кладовке — там лежала им же любовно сделанная по лету из рябиновой ветки и куска старого брызговика мухобойка. «Клиент уходит!» — запищали шарики, помедлили пару секунд — и, поделившись каждый надвое, полетели следом.
Битва вышла тяжёлой. Пока Вася успевал уконтрапупить один вирус, какой-нибудь из других успевал поделиться, так что число атакующих медленно росло. Закрывшись в туалете, Вася отыграл себе несколько минут передышки — ровно столько, чтобы вызвать на себя «Скорую помощь», отмахнувшись от подробностей и лишь упорно повторяя, что да, у него именно коронавирус и да, кашель есть (куда он от курильщика-то денется), а температуру мерить некогда, извиняйте, тут у него лечебные мероприятия в разгаре. К моменту, когда один шарик в короне просочился через вентиляцию, а второй вынырнул из унитаза, Вася уже успел перевести дух и был готов ко второму раунду.
К сотрудникам «Скорой» он выбежал сам, держа в руках мухобойку и посекундно оглядываясь. Быстро переговорил с доктором, заверил его, что подвергся нападению злобных вирусов, даже покашлял в кулак, но на осмотр согласился лишь в приёмном покое — мол, дело срочное, сами понимаете. «Гони!» — велел он водителю, запрыгнув в салон и выбрав место подальше от двери. Врач линейной бригады не стал спорить, но номер психдиспансера, собрав анамнез, нашёл быстро. Особенно когда Вася пару раз приложил мухобойкой и зычной кудаблей заднюю дверь — как сам объяснил, для их же коллективной безопасности. А то два вируса шустрые попались, от самого подъезда увязались и преследовали.
— Заберёте? — с надеждой спросил врач приёмного покоя.
— Заберём, — обнадёжил его психиатр, но уточнил: — как только диагностику сделаете. А то белочка белочкой, но исключить даже малейшую вероятность инфекции всё же стоит. Не хочется, знаете ли, оказаться человеком, который привёз в дурдом нулевого пациента.
via блог добрых психиатров
|
|
4117
Пустынный коридор Вуза с мировой известностью. В конце коридора видна сгорбленная одинокая фигура старенького профессора с мировой известностью и с магазинной тележкой волочащейся за ним. Он ковыляет на свою бывшую кафедру (бывшая потому, что реформаторы из министерства образования убрали из ВУЗов и факультеты и кафедры, оставив офисы образовательные). А ковыляет он потому, что эти же министерские клоуны издали приказы, что старики-профессора должны приезжать через весь больной вирусом мегаполис и читать лекции в пустых аудиториях студентам, отдыхающих рядом в общагах. А чо такого?? Вуз с мировой известностью и с миллиардным бюджетом во исполнение этих приказов министерства закупил веб-камеры аж за 220 рублей, а вот компьютеры к ним профессора должны приносить из дома. А чо такого? Вот и волочет профессор на тележке компьютер внука 1998 года. Нет, внук уже давно в Калифорнии, это компьютер его того года выпуска. На кафедре уже собралась могучая кучка профессоров и доцентов, пытающихся присоединить веб камеры от университета к компам от внуков. Открывается дверь, появляется наш старичок и,.. чихает. Распрямляется, отдаёт пионерский салют и неожиданно звонким голосом обьявляет: будьте готовы!! Сборище придурков преподавателей (по мнению Минобра) также распрямляется и с пионерским салютом отвечает: Всегда готовы!! Все начинают смеяться и говорить здравицы в адрес ректората и Министерства, придумавшими это дивное дистанционное образование.
PS Пройдёт время, эпидемия закончится и министр образования своим приказом начнёт награждать своих безумных подчиненных, сочиняющих тупейшие приказы и распоряжения. А было бы справедливо наградить вот таких вот старичков-преподавателей, которые, рискуя жизнью, выполняли свой долг. И дай им бог пережить эту эпидемия и этих руководящих дебилов. Ведь если не они, то кто передаст знания нашим детям!
|
|
4118
Я ж по-хорошему хотел
Когда я был школьником случилась со мной одна история. Сижу вечером дома, родители ушли в магазин. Вдруг в квартире над нами слышу грохот (панельные 9 этажей, под штамповку строили тогда), а через некоторое время тук-тук сначала громко, потом тише и тише. Когда родители вернулись, я им рассказал. Отец сразу побежал туда, а мама стала скорую вызывать. Оказывается над нами жила старая бабушка. Хотела вызвать скорую, но ей стало хуже, она начала падать в обморок, схватилась за вешалку и с ней упала, когда пришла в себя, то встать уже не могла и начала стучать трубкой телефона по полу. Успели спасти, короче.
Так вот я к чему. Сегодня сосед сверху с утра тоже стал так стучать в пол. Полдня равномерно стучит. Я решил подняться спросить всё ли нормально. Звоню в дверь.
- Чё?
- Да я тут подумал вдруг с тобой что случилось, решил проверить. Вдруг инсульт или ноги поломал.
- Я уже закончил! Больше не буду!
И дверь захлопнул. Кажется он меня неправильно понял...
|
|
4119
Как то раз родители хотели пойти на поздний концерт. А маленького Вовочку не с кем оставить дома. Строго-настрого ему сказали:
- Если кто-то позвонит в дверь, не открывай! У нас ключи есть, мы сами откроем и войдём.
- Ладно, я всё понял.
Уходят. А жена всё волнуется. Говорит мужу:
- Как бы он кому не открыл...
- Не беспокойся, сейчас я проверю.
И муж через минут пять после их ухода возвращается и звонит в дверь.
К двери подходит маленький Вовочка:
- Кто там?
Его отец, меняя голос:
- Откройте, Мосгаз! Проверка счетчиков!
- Пошёл на хер, мы дровами топим!
|
|
4120
Только что было.
Мне постучали в дверь. Звонков в нашем доме нет, но зато есть видеокамера и интерком при входе в подьезд, и чужим к нам просто так в подьезд не войти. Поэтому я спокойно открыла дверь-это мог быть только кто-то из соседей.
Заходит незнакомый высокий симпатичный молодой человек, уткнувшись носом в телефон и продолжая там что-то набирать, бормочет "привет", проходит в мою гостиную, усаживается на мой диван. Даже один ботинок, не глядя, с ноги стряхнул. На мой ковер.Закончил набирать, отослал сообщение, отводит взгляд от телефона и испуганно вскакивает "Женщина, вы кто?!". Потом огляделся, удивился еще больше и принялся извиняться.
Оказалось, новый сосед сверху.Этаж перепутал.
Эх, молодежь...Это ж так и жениться не глядя нечаянно можно.
|
|
4121
– Алло! Полиция!
– Дежурный, слушаю.
– Ко мне в дверь кто-то ломится! Топором рубит!
– Понял, опишите ситуацию подробнее. Частный дом или квартира?
– Квартира, а что?
– Вы одна?
– Да, но...
– Так, ладно, оружие есть в квартире?
– Кажется да! Дверь уже гнется!
– Спокойно, без паники! Кажется или есть?
– Ружье мужа есть!
– Хорошо, доставайте ружье. Пользоваться умеете?
– Нет!
– Так, слушайте внимательно. Ружье с двумя стволами?
– Да! Там уже дыра в двери!
– Там сверху такая ручечка, ее вправо отводите и ружье как бы переламывается пополам. Получилось?
– Да!
– Вставляете патроны, закрываете ружье, а потом с двух курков еб... стреляете прям через дверь.
– Но...
– Нет времени, стреляйте!
Сдвоенный грохот выстрела.
– Алло, девушка, ну как там?
– Попала!
– Отлично. Обормот живой?
– Не знаю, кажется да...
– Ну если сомневаетесь – еще раз бабахните. Так же ручку в сторону, вынимаете патроны, новые вставляете...
– Поняла!
Сдвоенный выстрел.
– Алло! Опять попала!
– Ну что там, готов?
– Да!
– Ну и слава богу. До свидания.
– Подождите! А вы когда приедете?!
– У нас карантин, я из дома работаю. Чисто советами помогаю. Всего вам наилучшего, ткскзать.
© Рагим Джафаров
|
|
4122
Практически всем приезжим нравится Неаполь, ведь он, наверное, самый-самый итальянистый. Всё вокруг волшебно и аутентично, колоритные кафе, голосистые местные музыканты, старые дома с вывешенным бельём, потрясающий вид на залив и вулкан Везувий, куда многие едут на экскурсию.
БОльшую часть его склона проезжаешь на автобусе и километр-полтора надо идти пешком по каменистой тропе. Там, у входа, где продают билеты, под деревом сидит дедок, на вид ему лет девяносто, а то и все сто, сидит у прилавка где выставлено вино с надписью "Vesuvio", какая-то сувенирная мелочёвка из лавы и в том числе копии старых открыток с видами вулкана.
На них к вершине бегут жёлтые трамвайчики, с сидящими в них праздно одетыми туристами в котелках, с тростями и зонтиками. Маленький мальчик в форменной красной шапочке открывает дверь вагончика дамам в пышных платьях и шляпах с перьями, видимо двадцатые или тридцатые годы прошлого века.
Дед что-то объяснял тыкая пальцем в открытки, я улыбался не понимая и тут торговавший рядом парень по-английски объяснил, что дед это тоже своего рода местная достопримечательность. Поскольку это именно он и запечатлён на старой открытке мальчиком, открывающим двери вагонов. За всю жизнь он никуда не ездил дальше Неаполя, зато не пропустил ни дня на этом месте, где раньше и была площадка фуникулёра.
Наверное, это была самая известная в мире канатная дорога, благодаря знаменитой песенке "Фуникули фуникуля", впоследствии перепетой всеми мировыми тенорами. Фуникулёр многократно разрушался очередными подземными толчками, обновлялся и строился заново. В пятидесятых годах была предпринята последняя попытка его реанимации в виде нового кресельного подъёмника, что просуществовал до землетрясения начала восьмидесятых.
И вот теперь его тоже нет. А есть дед со своим вином и старые открытки с мальчиком в красной шапочке, что прожил всю жизнь тут на склоне Везувия. Вырос, женился, нарожал детей, гнал вино и мастерил поделки, что в солнце, дождь и ветер ходил на вулкан продавать туристам.
Где-то шли войны, бушевали революции и всевозможные кризисы, распадались и создавались государства, человечество летело в космос, изобретало битлз, спид, интернет и общество потребления, училось пересаживать сердце, клонировать овец и спекулировать биткоинами.
А он всё сидел, сидел тут, под своим деревом, продавал вино, дышал здешним воздухом, из-за которого, как говорят, местная пицца и имеет такой особенный вкус, вечером катил тележку обратно в свою деревню по тропе мимо цветов и небольших сосен, утром приходил снова и так каждый день, каждый день..
Вполне счастливый человек, на мой взгляд.
Не выходил из комнаты.)
|
|
4124
- Мужики, кашлять умеете?! - вопрос шефа выбил из колеи весь коллектив, все так и замерли с открытыми ртами, - ну не тяните мужики, умеете или не умеете?
- Да конечно умеем, Сергеич! Что там уметь то? А к чему это?
- Не до вопросов сейчас, объясню чуть позже, а пока, кашляйте мужики, кашляйте! Я сейчас сюда с людьми зайду, выручайте! - и шеф метнулся за дверь. Мужики, а было их человек десять, посматривали друг на друга, пожимали плечами, прикашливая как бы разминаясь и только хотели выдвинуть первые версии, как дверь вновь распахнулась. Шеф был не один. - А вот здесь у нас производство. - произнес он и прикрыл рот и нос носовым платком. Но его слова и так глушил безудержный кашель раздающийся в помещении, - вы тут осмотритесь, Петрович вам все покажет. Эй, Петрович, покажи производство проверяющим! - так же не отрывая платок крикнул он и ломанулся к дверям. - Я вас около бухгалтерии подожду.
Проверяющие дико озираясь по сторонам, тоже шарахнулись следом за ним от приближающегося к ним, покашливающего Петровича. Народ так ничего и не понял, но кашлять не переставал. Минут через двадцать вновь появился шеф. - Спасибо мужики, спасибо! С меня премия!
- Ты хоть объясни что к чему. Кашлять то можно прекращать?
- Да ты чо, Петрович, атипичная пневмония ведь бушует?! - выдохнул шеф.
- И чо?
- Да то, для кого то чума, а кому то мать родна! Эти прямо на проходной акт подписали. Эх, под шумок бы еще пожарную проверку пройти...
История правда написана во времена атипичной пневмонии, но что-то думается мне, актуальности своей не потеряла.
|
|
4125
В управление крупного банка поступил сигнал, что в одном из отделений банка дела очень плохи. Операции почти не совершаются, активность близка к нулю. Поехал ревизор это дело проверить. Является ревизор в это отделение в разгар рабочего дня. Входит внутрь - там никого. Только по соседству из кабинета директора слышатся голоса: -:вполне он мог бубну снести: -:бубну снес, ну так черва осталась: -:две, конечно, мы ему всунем: -:две, это минимум:. Заглядывает ревизор в этот кабинет и о*уевает - директор отделения и 3 клерка режутся в карты. Так, думает ревизор, сейчас я им устрою. Возвращается в операционный зал и нажимает на кнопку тревоги. Начинает завывать сирена. Ревизор отпускает кнопку, сирена стихает, и из кабинета слышится: -:сначала спокойно трефу отберем: -:а ход от кого? Опять ревизор нажимает кнопку. И опять после сирены: -:а теперь прорезаем пику: -:точно нет у него бубны: Нет, думает ревизор, я вас все-таки сделаю. Нажимает на кнопку третий раз. Тут в дверь с улицы входит официант из пивняка напротив, несет 4 пива: - Да слышу я, слышу, уже несу: anekdotov.net
|
|
4126
Всё, всё из детства
(продолжение истории от 21.02.2020 "Откуда приехали?",
п/л "Василёк")
***
Предположительно, во время какой-то нашей экскурсии за пределы лагеря администрация провела борьбу с осами, ибо гнусное покусательство как-то прекратилось.
Жизнь налаживалась.
Осиные жертвы выздоравливали, обретали нормальный вид и вторая половина лагерного тура прошла вполне цивилизованно. На первый взгляд.
Откуда ни возьмись, пришла новая напасть, мистическая.
Гадания.
Кому сие пришло в голову, не помню, но отряд погрузился в заговоры-приговоры, зеркальца, огоньки, даже ловили что-то под кроватями.
Почему-то любители заглядывать в будущее облюбовали наш домик и толклись в нём после отбоя каждый день.
В какой-то момент это достало трёх противниц гаданий, но что делать нам троим против десятка?!
План к вечеру уже созрел.
Так как эти гадательные действа проводят в темноте, а с улицы всегда свет (да хоть от звёзд!), то двое должны стоять и закрывать окно одеялом. Они ничего чудного не увидят, поэтому желающих стоять с одеялком не было. Придумали, вздыхая, очередность. В тот раз две мои подельницы, как не интересующиеся гаданиями, милостиво согласились помочь, послужив вместо кого-то держателями.
Наступила ночь. Тихо и незаметно напроскальзывало немало суеверного народа в наше жилище.
Начали что-то шаманить, шептать и бубнеть, потом кому-то что-то мелькнуло, другой показалось...
И вот, когда вся толпа, трясясь от страха, заглядывала в зеркальце, девчонки с одеялом, будто любопытствуя, тоже потянулись поближе к кучке гадалок и как-бы ненароком обронили эту импровизированную шторку.
А за окном...
За окном, на балконе, распустив и начесав в виде стога сена свои вечные косички и набросив две связанные меж собой простыни, в лунном свете в спину скромно стояла я, немного покачиваясь.
Для толпы, морально готовой к потустороннему и ворона показалась бы исчадием ада, а уж белая, жутко распатланная фигура ниоткуда, на довольно высоком балконе...
Визги, крики, писки, вопли, топот, бег в разные стороны, потом голоса воспитателей.
Я в "слепом" углу сбросила простыни, скрутила и запихнула волосы в футболку, влезла через окно в домик, простыни бросила на постель, выбежала за всеми в дверь и тоже поучаствовала во всеобщей панике.
Наутро попытки вожатых что-то выяснить у десятка перепуганных девчонок остались безуспешны. Чёрное, белое, шатается, нет, не приснилось...
Тот наш сеанс "экзорцизма" отбил тягу к мистике у всего отряда и больше никто не пытался выяснять будущее. Мы так и разъехались, не признавшись в содеянном.
***
Ниточка от того сеанса вьётся в день сегодняшний. Дело в том, что шокировать народ шалашом на голове мне понравилось! И я начала изредка в таком виде по школе дефилировать. Потом почаще. А вскоре и каждый день.
Родительские нотации после жалоб и замечаний учителей пролетали мимо ушей и ничего не улучшали в моём внешнем виде с полгода, пока мама, отчаявшись, не отвела меня "к своей парикмахерше" и меня не обстригли "под пацана". Точнее, сделали стрижку "гарсон".
Всплакнув, я смирилась — волосы отрастут когда-нибудь, да и мне вроде как красиво. Но через месяц гарсон превратился в одуван, который мешал, но собрать волосы было невозможно, ещё и кличка приклеилась — Анжела Девис.
Ещё через месяц, когда я превратилась в совсем гигантский одуван, мама опять отвела меня в парикмахерскую с вердиктом "покороче".
Олимпийский 1980, олимпийская стрижка, если кто помнит...
Опять тихо прослезилась. Обидевшись, ушла к тёте в гости с ночевкой. А ночью, проснувшись и проведя рукой по почти наголо обритому затылку, я громко взвыла. Меня успокаивали молоком и валерьянкой.
Нарыдавшись, шептала, всхлипывая:
- Лысая! Да чтоб! К этим парикмахерам! Да хоть ещё раз в жизни! Да никогда! Да ни за что!
Вот так, с тех пор ещё ни разу не была у парикмахеров. Соберу в пучок отросшие волосы, чикну лишнее ножницами, природа сама подравняет... Слово держу.
|
|
4127
Так получилось, что в субботу рано утром – 9 утра субботы – это же – рано утром, правильно? Мне надо было заехать с букетом цветов в один красивый многоэтажный дом. Сонная консьержка (да простят меня активные радетели феминетивов) поклевывая носом (не режет такой оборот слуха и глаза?) открыла мне дверь, и я на цыпочках прокрался к лифту. Тишина была давящая. Как поет наш земляк, врач по образованию и музыкант по призванию «Тихо, как в раю…». Лифт бесшумно появился в стене, и также бесшумно, с легком выдохом, как дети зимой пускают пар изо рта, раззявил двери. Я вздрогнул. В лифте стояла женщина.
Не то чтобы я боялся женщин. Просто представьте – в тишине, в бетонной стене разъезжаются двери, а там женщина. Стоит. Дремлет. В воздухе витает легкий аромат вчерашнего времяпровождения. Одета прилично, аккуратно. Мальчики – помните себя молодыми бойцами, который спали стоя на баночке? Девочки – не вдумывайтесь, это наше, личное)).
Она стояла, как крепкий воин, застегнутая, устойчивая, серьезная.
Лифт тоже стоял. Дама не просыпалась. Тишина, как в хорошем детективе, становилась ломкой и неприятной. Я кашлянул. Дама не вздрогнула, а просто открыла глаза, и внимательно осмотрела меня. Как «Хищник» в одноименном фильме, она поймала в прицел букет. Взгляд стал более осмысленный. Потом настороженный. Она пошарила глазами по сторонам:
- Не восьмое марта?
- Нет.
- Хорошо.
- А сколько время?
- Девять утра.
- Вы на какой этаж?
- На двадцать второй.
Она кивнула, веки стали медленно сходиться, она шепнула:
- На четырнадцатом толкните меня, никак не могу доехать…
|
|
4128
Звонок в дверь. Жена в ужасе:
- Муж вернулся!
Любовник с облегчением вытирает пот со лба:
- Ну, наконец-то!
|
|
4129
Женщина и ее любовник развлекаются в постели. Тут открывается входная дверь. На пороге появляется муж женщины и сразу ее спрашивает: - Мою посуду руками не трогала? - Не трогала, - отвечает та. Муж молча проходит в кухню, наливает себе супа, разогревает его и начинает есть. Любовнику как-то не по себе стало, и он встает с кровати, подходит к мужу и спрашивает: - Тебе что, до лампочки, что твою жену имеют? Вон у тебя рога уже до потолка выросли! - Ну и что! С рогами-то лучше! Эта дура вот уже три месяца от сифилиса вылечиться не может!
|
|
4130
На всей планете комендантский час
Теперь вы все сидите в интернете
И строчите, что вирусов сейчас
Намного больше, чем лохов на свете.
Арест домашний, весело сидим,
Запасом гречки каждый защищенный,
Ну и узнать, конечно же, хотим,
Кто и к каким срокам приговорённый.
Какой статьёй, и кто был прокурор,
И почему не дали адвоката,
Возможно ли оформить нам УДО,
ну и вообще, отпустят нас, ребята?
Когда произойдёт вся эта хрень,
Из-за которой нас позакрывали?
Сейчас за каждым запертая дверь,
А срок конкретный даже не сказали.
|
|
4131
Есть гениальный метод скрытного употребления водки, изобретённый, по слухам, в сырых окопах первой германской Непобедимым Русским Солдатом.
По обыкновению, изобретение началось с преступления: Непобедимый Русский Солдат спи..л в медсанчасти гуттаперчевую клизму - последнее слово прогресса, а потом где-то выменял шнапс, или даже просто вымутил полботла беленькой. Я прямо так и вижу, как сидит он в сырой шинели на дне окопа, сопоставляя водку - в одной руке, и клизму - в другой, и на лице его некоей рябью происходит мышление, изобретательное, но игриво-непристойное. В общем, солдат сложил два плюс два, и сырые окопы наполнились неодупляющими туловищами, не испускающими запаха спиртного. Спирт отлично впитывается прямой кишкой, а водка не случайно сорокаградусная - такая крепость не сжигает слизистые. И если без фанатизма, то можно чуть не неделю провоевать на одной поллитре огненной воды. Как в жопу заведённый... Конечно, при серьёзном ректальном вливании запах изо рта всё-таки появляется, через кровь, то бишь организм в противоестественном направлении прошибается спиритуозом навылет... Но это мелочи.
Так, шифруясь, веселясь и попукивая, мы продули войну, получили революцию, ГОЭЛРО, ОСОАВИАХИМ, оборону реки Пехорка, электросамовар, олимпийского мишку и на закате века докатились до описываемого времени, когда двое самых тихих краснодеревщиков нашей мастерской где-то узнали в общих чертах тайны древних мастеров.
А тайны древних мастеров опасны как раз тогда, когда узнаёшь их в общих чертах, ведь дьявол - в деталях, типа, если уж водород получил - не вдыхай, а вдохнув - не дуй на свечку. Так и здесь, товарищи не учли, что а) клизмы бывают разные, да и б) водовка тоже неодинаковая. Совершив эти две ошибки, столяры разжились новогодним набором для брудершафта: бутылкой палёной шахтинской водки и двумя четвертьлитровыми клизмами.
Ближе к полуночи веселье было в разгаре, и мы уже жарили сосиски прямо в их полиэтиленовой шкуре. Именно в этот момент два бойца, хихикая и перемигиваясь, уползли в дальнюю часть мастерской, к сортиру, душу и комнате для работы со шлифмашинкой. Ну мало ли там, поговорить люди хотят, подраться или предаться содомической страсти - ведь это личное дело, не так ли? Вот и мы так подумали, а зря. Надо было контролировать и ещё раз контролировать, потому как не далее чем через пять минут со стороны сортира донеслись всхлипывания, побулькивания и стоны вовсе не страстные.
Короче, эти два орла располовинили бутылку табуретовки по клизмам и и засадили их себе на брудершафт. Мирно усесться в ожидании прихода им не довелось: не учли скорость всасывания спирта прямой кишкой. Одновременно с биохимическим механизмом опьянения вовсю заработал и физиологический механизм клизмы, и оба деятеля сорвались в сортир, побежали, побежали... Побежа-а-али... Пошли-и-и... А на четвереньках оно гораздо удобнее, и упасть некуда... И в последнюю минуту, на последнем метре, один из них мощно вырвался на полкорпуса вперёд, втёк в туалет и автоматически заперся. Второй, повыв для порядка, пошёл в душ, дверь в который была тут же, в полуметре. В общем, он шёл, шёл туда, и тоже пришёл.
Так мы их и застали. Тот что занял туалет, издавал те самые малоэротичные стоны и побулькивания: с дикими глазами он восседал на толчке, ставя себе клизмы из бачка по принципу "идут лавины одна за одной". Слегка покачиваясь, он ощутимо бился об стены.
Со вторым было хуже. Впитав весь спирт, он плавно превратился в что-то совершенно неживое, мягкое и податливое, типа гуттаперчевогго мальчика, а в процессе преображения всё мощнее и мощнее действовала клизма. Судя по следам, он пытался ползать где-то внизу душевой, изредка взбираясь на стены в попытках спастись, но тщетно, и на третьем круге упокоился посреди помещения. А ещё он, падло, сумел-таки приспустить штаны. В общем, в душевой каким-то чудом не был обгажен потолок. Остальное - густой россыпью, как в игре в веснушки, а в воздухе стоял чарующий аммиачно-потно-спиртовой аромат. Причём бездыханное тело посреди комнаты продолжало с неприятными звуками разнообразить пейзаж и атмосферу.
В первые полчаса нас хватило только на то, чтобы лить внутрь помешения воду из душа, зажав нос и прячась за углом. Потом уже был командирован самый безбашенный чувак: в результате многих столярно-байкерских аварий он сотрясал мозг, вылетал из зашнурованных армейских ботинок, потерял обоняние и вообще по жизни ему было всё равно. В дружеской беседе его звали "ряженый мой суженый - в голову контуженый". Без лишних предисловий, вытряхнув вялое тело из осквернённой одежды, одёжу выкинул, а тело потыкал унитазным ёршиком, покропил для чистоты из душа и водворил под лавку в углу мастерской.
Вот, собственно, и всё. Вскоре из ванной появился первый деятель, нежнейшего салатового оттенка в лице, и уничтоженно уселся в другом углу. Алкогольное опьянение от шока выветрилось, и на чувака немедля навалилось монументальное похмелье. Часа через два зашевелилось и тело под лавкой. Поначалу оно жалобно стонало, недоверчиво ощупывая повреждённую жопу, а потом потихоньку пришло в себя. Самое забавное, что из его памяти полностью выпал весь вечер, он косился на клизму и слушал наши рассказы безо всякого доверия, бормоча, что вот, какая-то сука выкинула его любимые рабочие штаны.
|
|
4132
Я к чему это вспомнил, да в связи с этой напастью вирусной. Я конечно уверенным быть не могу, исследований не проводил, но вот температура погибания вируса меня смущает. Какой то он слабый, дохлый, может быть и кашляющий. Вот если его в нашу баньку русскую запихать, да парком, что уже с каменки вылетает в виде субстанции, отдельно кислородом и водородом, сколько он протянет? Не, тело до такой степени когда он погибает я нагревать не буду, самому бы ластами не щелкнуть. Но об этом позже, а вот его вальнуть если он где снаружи прилип ненароком или там на слизистой еще да в дыхательных путях, на мой взгляд можно. Я такое уже наблюдал:
Пацаном, меня друган в баню пригласил. Обычная такая банька, да только друган беспредельщик. Не успели в парилку зайти, он хренак ковш на каменку Походу замахнулся еще вторым, но я этого уже не видел. Срубило как при нокауте, а это чувство мне знакомо. В общем с трудом я оклемался, с огромным трудом поднялся сначала на четвереньки, но так и застыл. Потому что... потому что я увидел кота. Здоровенного такого сибирского кота сидящего на верхней полке парилки. Он так и был в своей природной шубе, если вы вдруг подумали, что он был бритый. Первая мысль была - глюк! Я оттирал застилающий мне глаза пот и пробовал собрать расплавленные мозги хотя бы в одну мысль. Ни то ни другое не получалось, но и кот не пропадал. Хотя, чуть позже, я мог бы предположить, что по идее он должен был хотя бы расплавиться. Собрав последние силы, я ударил пяткой в дверь парилки и сдал назад на четвереньках, не задумываясь ни о какой безопасности. Вылил на себя пару ковшей холодной воды и обратился к мылящемуся другану:
-Кот который там на полке, это глюк?
-Почему глюк, мой кот, настоящий, задремал наверно, - без эмоций пояснил мне друган.
-Ммм... - только и промычал я, решив взять паузу, после чего произнес, - и долго он там будет дремать?!
-А что мешает? - друган встал, проследовал в парилку и вытащил за загривок этого самого кота, который реально был не глюком. Вытащил, бросил к дверям, но кот не среагировал, наверно задремал крепко.
-А он не сдох? - на всякий случай поинтересовался я. Как-то не приходилось мне еще париться с покойником, пусть даже животного происхождения.
-Да не, он постоянно так блох травит, - на полном серьезе произнес друган.
-Каких блох? - еще больше опешил я, на всякий случай пошевелив кота ногой. Кот приоткрыл какой-то немного осоловевший глаз и посмотрел на меня недовольно.
-Обычных блох, - пояснил друган, - он как хорошую температуру наберет, они с него в разные стороны прут, как крысы с тонущего корабля. Ну ты напарился или тебе еще ковшичек плескануть?
Не-не! - посмотрев на него точно так же как кот на меня, произнес я. - У меня блох нету! - и пошел одеваться.
Вот я и думаю, если блохи не выдерживали неужели какой то вирус, тем более импортного производства выдержит? Кстати, история эта, специально для Ostа, никаких литературных потугов. Если где мат попадется, то от души и без всякого злого умысла. И под тем же ником, чтобы не нервничал насчет пропавшего Дома.
|
|
4135
Темнело, дело было под вечер. Ехал дед, пьяный "в стельку", на своей "девятке" , с юбилея кума домой. Само собой, ровно не получалось, периодически мотало его из стороны в сторону. ) Чем и привлек к себе внимание дежурившего на трассе экипажа ДПС. ) Включив мигалки, приказывая остановиться, его машину догнали гаишники. В целом дедок законопослушный был, он безропотно им подчинился и остановился. Дедуля кое-как выполз из машины, и, несуразно "мыча", отдал стражам свои документы. В этот момент рядом, в столб, со всей дури въезжает BMW. Гаишники вынуждены были оставить мужика и побежать разбираться с иномаркой. Пока разбирались, дедок , не долго думая, сел в "девятку, " газ - в пол и "сделал ноги". Приехал домой, машину быстро в гараж запер, лег в постель и жене говорит: "Кто меня будет спрашивать я уже две недели как болею, встать не могу, на машине не езжу, все документы на авто где-то потерял месяц назад, собирался восстанавливать... " Через пару часов в дверь позвонили. Жена открывает на пороге два гаишника, с ходу спрашивают: "Твой где? " Жена отвечает: "Да больной он, уже месяц как не встает. " Гаишники: "Где машина? " Жена: "Да в гараже стоит. Как муж заболел, так и не разу не ездили на ней. " Пошли с женой в гараж. Открывают а там девятка гаишников с мигалками стоит...
|
|
4137
Ну, что, смертнички, подекамероним?!?!
Вы, небось, ждёте вестей с переднего края?
Сводка скупая: идёт позиционная война, мы плотно зарылись в окопах, на Западном фронте без перемен .
Но сзади, в тылу, мозги всего мира наперегонки куют оружие победы над этим наихреновейшим вирусом. В лидерах, ничего неожиданного, хитрожопые израильтяне и пиндосы.
Начав сражаться с врагом практически безоружными, спасибо всем президентам и губернаторам, бывшим и настоящим — поздравляю, бляди, вы кинули в прорыв безоружные войска, вы занимались хуй его знает чем! А уже полыхало... далеко не первый год, звонки были.
Однако — мы медленно запрягаем, запрягли наконец-то и, по моим ощущениям — поехали, лёд тронулся, Акелла готовится к своей первой и последней битве такого рода, битве « не ради славы— ради жизни на земле!», Тёркин опять стал популярен в окопах.
Ваш покорный слуга стоял в резерве, периодически выезжая на передний край охотиться за снайперами.
Вещь, прямо скажем, увлекательная — за исключением доспехов, от которых я быстрее сдохну чем от вируса, задохнувшись в своей плотной маске типа респиратор или лицевым щитком, созданным с целью замучить меня мигренью. Забавно, как поменялась жизнь — я работаю с пациентом один, удалив весь персонал за дверь.
Одиноко, необычно одиноко... вообще, необычно всё, старая собака учиться новым трюкам или вспоминает очень хорошо забытые старые.
Но — довольно, не о чуме идёт речь в оригинальном « Декамероне», не о болезни и смерти.
В разгар самой страшной эпидемии, намного страшнее нашей — семь молодых женщин и трое молодых мужчин спрятались от неминуемой смерти.
И — чтобы развлечь себя — травили баечки.
И были они не о чуме — о жизни, эротике, супружеских изменах, стёб над попами, о верности и любви.
И вот я подумал — а не последовать ли нам примеру Боккаччо в выборе тем?
Сказано — сделано, вот моя первая скромная лепта в « Декамерон Вернера 2020».
Речь пойдёт о неудачливом старом кобеле, ценителе сигар, старого рома и женских прелестей, мне, проходном герое большинства моих баек.
Забегу вперёд — с сигарами и ромом все получилось, Коста-Рика не подкачала, страна изумительная, с бесподобной природой и экологией, с двумя побережьями, абсолютно не похожими друг на друга, политически стабильная, с сравнительно высоким уровнем жизни, образования и здравоохранения — что очень необычно для этого региона.
А какой там ром!!
Две рюмки в час поддерживают вас в состоянии перманентной нирваны, а если к этому добавить их прекрасный кофе и сигары — то в голову нет-нет, да и придёт шальная мысль — а жизнь-то, похоже, удалась...
Но это — по вечерам, днями я раскатывал на велике и каяке, нырял с маской и трубкой, даже пытался совершать пешие экскурсии — подвиг для реинкарнации Тимура, мы оба хромоногие.
Сплавился по реке на плоту, проехал галопом на лошади по дикому пляжу, ленивым, прямо скажем, аллюром — экскурсионные кобылы нуждаются в очень энергичном поощрении к активности, игуаны показались мне куда проворнее...
Отпуск подходил к концу — оставался один день до вылета, план был время до вечера провести в бухте, ныряя с каяка .
Вечером принять душ и пообедать недалеко от очень известного злачного места, отеля, знаменитого на весь мир своей коллекцией девушек, напрокат. Проституция в Коста-Рике НЕ запрещена — что позволяет местным жрицам любви не опасаться полиции.
Более того — эта терпимость привлекает девочек со всех стран и частей света.
Так что из чистой любознательности, так сказать, для изучения , из чисто научного интереса...
Так, кому я морочу голову?!
Все свои.
Просто люди, побывавшие там до меня, захлебываясь от восторга, считали обязательным хотя бы взглянуть на эту ярмарку похоти, мужской.
Я с подозрением отношусь к ренту( ленивые на галоп кобылы не далее как два дня назад меня укрепили в моём скептицизме)..
Но коли надо посмотреть — то надо, «принц Флоризель позавтракает — но без всякого удовольствия!»
Мнда...
Эти мои отклонения от бушидо иерусалимского казака не понравились надзирающему за моей нравственностью небесному есаулу.
Там меня решили слегка покалечить и сохранить мою нравственность аскетичного самурая.
Вытащив каяк из океана, я взвалил его на плечо и побрёл к машине.
И, не доходя до машины, — моя нога подвернулась на треклятой норке землеройки и я упал.
Плохо упал, глупо — подвернув мою здоровую ногу, я был немедленно обречён на двустороннюю хромоту.
Хуже того, я ободрал колени и локти, а каяк приземлился мне на голову и скатился по спине, придавив к земле!!
Убивать меня небесный атаман не приказывал — на пустынном паркинге удалённого дикого пляжа раздался английский с несомненным, не спутаешь, израильским акцентов.
Муж и жена, сабры, худые высокие — красивая, библейского типа, пара , помогли мне подняться, обмыли водой из бутылок, муж помог с каяком.
Тут они заметили мою звезду Давида, разговорились, довольно много израильтян проживают в Коста-Рике.
Поблагодарил, попрощался, пригласил в гости и кое-как добрался до своего отеля.
Стою под горячим душем и явственно слышу довольное хихикание моих небесных надзирателей...
Они просчитались, упёртость — основа моей вселенной.
Часом позже, прихрамывая на обе ноги, морщась от боли — доктор Ашнин поковылял в экспедицию по изучению пороков азарта и похоти.
Шёл я медленно, так что от предложений купить наркотики было не убежать, достали они меня сильно, помню, я с досадой сказал одной мадам, предлагавшей мне траву — мамаша, я с Калифорнии, наша трава — лучшая в мире.
И она — легальная, вот нахер мне твоя?!?!
И уже в спину я получил ответку — зато наш кокаин лучше!!
Патриотка, мля...
Что, кстати, правда — Колумбия неподалёку.
Кстати, я также заметил на подходе к отелю несколько автобусов с военными, не придал этому никакого значения — мирная страна, чего беспокоиться...
И вот я в Мекке порока — казино, громадный бар вокруг бассейна, большие патио.
Что вам сказать?
Девчонок там было — сотни, на любой вкус, любого возраста и цвета, расы, размера и роста.
Цветник, тропический и безумно шумный, пожилые американские старперы похаживают да посматривают, от сильных духов у меня заныло в затылке.
Я присел к бару и взял ром.
Сделал глоток и услышал паническое: Рейд!!!
Повзводно мужчины и женщины в униформе брали в клещи первые два этажа отеля.
Первыми, к моему удивлению, отреагировали старпёры — американцы очень бодро испарились, с быстротой старика Хоттабыча.
Девки диким табуном рванули в темноту пляжа, на ходу сбрасывая свои туфли на безумно высоких каблуках.
Так что ворвавшиеся в бар военные увидели барменов и меня, я уже допивал вторую порцию многолетнего Сентенарио... бегать я бы не смог, по-любому.
Что оставалось делать?
Пить...
У двоих пожилых жриц проверили документы и отпустили.
Я же полицию не заинтересовал.
Их главный отдал команду о передислокации и они ушли.
А, да, вспомнил — я остановил сержанта и спросил — в чём дело?!?
Проституция же не запрещена?!?
Тот ответил , очень вежливо — вы абсолютно правы.
А вот нелегальная эмиграция — да.
Это была не полиция — служба эмиграции, страну наводнили нелегалы.
Я побрёл в отель, паковаться, еле влез в самолёт — я здорово потянул ногу...
Всё зажило, прошёл ровно год — и неисповедимые пути Творца представляются мне намного яснее.
Наверху решили, что самураю достойно принять смерть от вируса.
А не от триппера.
@Michael Ashnin.
|
|
4138
После карантина:
- Дорогая, тебя взяли на новую работу?
- Нет, не прошла.
- Тест не прошла?
- В дверь не прошла.((
|
|
4142
В году 79-80, когда о секс-шопах еще и не слышали, но какую то хрень из-за бугра уже тащили, один товарищ привез член. Не члена партии и даже не судового комитета, а реальный такой каучуковый член. Говорит, что привез жене чтобы не скучала, пока он по загранкам шастает, но она при виде этой тридцати сантиметровой... как бы его эстетично назвать... во, - удовлетворитель, сначала дико засмеялась, а потом с маху саданула им же мужика по роже. Ну и правильно, нехрен было общество растлевать, да и соседям доверять надо. Короче, куда его приткнуть, он не ведал. Но был у него сын, мой друган. Тот, что к чему сообразил сразу и член у папы умыкнул.
-Видал какая вещь! - взмахнул он им перед моим лицом. Я вздрогнул, но увернулся.
-На кой хрен, этот хрен? - рассмотрев заморское чудо, поинтересовался я.
-Ты не врубаешься что ли? - опешил он, - это же член! Пойдем в общагу.
Девчонки в общаге, были не сказать, что скромные, но вот так нахрапом сразу не возьмешь.
Мужская мода тогда была — брюки-колокола, почти как клеш, но круче, клеш прямо от бедра и до самого пола. Ну короче сидим мы в этой общаге за столом, пьем с девчонками винцо и друган их склоняет к сексу. Ненавязчиво так, не напрямую, а так, шуточками-прибауточками, но с прямым подтекстом. Но те ни в какую, ни то что честь блюдут, а просто из стеснения от количества народа. Он и так и эдак, никакого эффекта. В общем на самом пике уговоров и естественно отказов, друган откидывается назад на кровати, которая была вместо табуретки, засовывает руку в свои «колокола» и со страдальческим лицом и толи криком толи рыком, рывком выдергивает оттуда этот самый член. С криком:
-Да нахрена ж ты нужен, если тебя приткнуть некуда, - хреначит им по столу со всего размаху и ломится в дверь.
Девчонки были слабоваты, одна реально упала в обморок, двое залили остальных недопитым вином, что у них было во рту. В общем была паника и только я успел крикнуть - ты куда?
-В больницу! - раздалось уже из коридора.
Через неделю я встретил этого другана и понял откуда взялась поговорка: «как сыр в масле катается», по крайней мере рожа у него была именно такая.
-Ну ты клоун, - после приветствия, произнес я.
-Клоун не клоун, но мне сейчас в общаге ни одна не отказывает!
-Так ты же по сценарию без члена, - не понял я.
-А я им говорю, что в больнице пришили.
-А размер, ты же не хочешь сказать, что у тебя такой же? - никак не мог я уловить фишку.
-Говорю, что мой пришить не смогли, поэтому донорский. Да и какая им потом разница.
|
|
4146
Ладно, поскольку все равно карантин и работать неохота, давайте и вправду, что ли, страшилки рассказывать. Тряхнем пионерским детством, у кого было. Я вот, например, припоминаю такой леденящий кровь случай. Назовем его, для трагичности, «Безумие, или пропавшая кнопка». Извините, что получилось длинно, я не хотел.
Случилось это давно, в то время, когда я очень много работал и очень мало спал. И пришлось мне однажды идти по казенной надобности в соседний корпус. Там находились вспомогательные службы, и мне надо было кое с кем поговорить. А дело было в большом университетском городке, и корпусов было много – учебных, исследовательских, госпитальных, - и все они были соединены между собой переходами, подземными и надземными.
В том чертовом корпусе номер пять на разных этажах были разные, не связанные между собой отделения, департаменты, и фиг его знает, что еще. Вообще, мерзкое было здание, между нами говоря. Узкие длинные коридоры, маленькие комнатенки, закутки какие-то, света божьего нет, одни тусклые лампы.
Ну, так вот. Вышел я из своей светлой, солнечной комнаты, спустился на лифте в подземелье, прошел длинным коридором в нужный мне корпус, дошел до фойе, и нажал кнопку вызова лифта. Лифтов там было то ли пять, то ли шесть штук, грузовых и пассажирских, и расположены они были не в ряд, а с противоположных сторон этакой колонны. Надо сказать, что место, куда я шел, находилось на самом верхнем, восьмом, этаже. До этого я был там только один раз, вместе с коллегой, которая и показала мне, как туда добираться. Но помнил маршрут я хорошо.
Из-за хронического недосыпа я постоянно был слегка обалдевший, и когда открылись двери лифта, я автоматически шагнул внутрь, и, почти не глядя, нажал на цифру 8. То есть, я хотел нажать. Цифры 8 не было, самой большой и последней цифрой была семерка. Я удивился, но поскольку я точно знал, что мне нужен последний этаж, поехал на седьмой. Вместе со мной ехали и другие люди, так что наверх я приехал не один. Когда мы вышли на седьмом, место показалось мне незнакомым. Сразу за лифтом, через узкий коридор, была дверь, куда все мои попутчики и направились. Пока я озирался, они уже ушли. Я попробовал войти - дверь была заперта. Я приложил свою карточку к считывающему устройству, но замок не открылся. У меня не было доступа. В это время из лифта вышла девушка и направилась к двери.
- Послушайте, - сказал я, - можно, я войду вместе с вами? Мне нужна такая-то служба, а моя карточка не работает.
- Нет, - сказала девушка, - тут такой службы нет, и я в первый раз про нее слышу.
- Но я в правильном месте, это ведь корпус номер 5?
- Да, - ответила она, - это корпус номер 5, но такой службы здесь нет. Извините.
И она ушла. Я немного постоял, пытаясь понять, что делать. Чуть подальше, в конце коридора, была еще одна дверь с табличкой «лестница». Больше дверей не было. Я пошел туда. Ступенек наверх не было, лестница шла только вниз. Вверху был потолок. Кнопка вызова лифта тоже была только одна, как бывает на крайних этажах.
Я точно помнил, что служба, которую я искал, была в корпусе номер пять, на самом верхнем этаже. По-моему, на восьмом. Но восьмого этажа не было. И это был корпус номер 5.
Мне стало совсем не по себе. Чтобы слегка отвлечься и выиграть время подумать, я пошел по лестнице вниз. Выходы на других этажах оказались закрыты, так что на выходе я опять очутился в знакомом фойе.
Пока я спускался, я слегка взбодрился, так что к кнопке вызова лифта подходил почти спокойно.
- Теперь я сяду в другой лифт, - думал я, - фиг вам, гады, не возьмете!
И, действительно, сел в другой лифт. Правда, кнопки 8 там тоже не было. Совсем. Когда я опять вышел на самом верхнем седьмом, из уже знакомой мне двери выходило несколько человек.
- Извините, - насколько мог уверенно произнес я, обращаясь к немолодому мужчине в белом халате, явно врачу, шедшему первым, - как мне попасть на восьмой этаж, я ищу такую-то службу?
- Тут нет восьмого этажа, - ответил он, - насколько я знаю, мы на самом верху, это седьмой. Так ведь? И он посмотрел на женщину, которая шла за ним.
- Да, - коротко ответила она, - мы на верхнем этаже.
- Но как же, - сказал я, - ведь служба, которую я ищу… Она на восьмом…
Доктор посмотрел на меня внимательно. Наверное, я выглядел не очень.
- Вы уверены, что вы в правильном здании? – спросил он, - Это корпус номер пять, возможно, вы ищете 6-й? Там 15 этажей, возможно, вам надо туда? Вас проводить?
Я понял, что если я начну упираться, мне придется разговаривать со службой безопасности.
- Нет, спасибо, - ответил я слабо, - может быть, я перепутал. Я уточню.
И я поехал вниз. В фойе второго этажа я сел на низкую кушетку и призадумался. Мне было обидно. Что за черт! Похоже, меня угораздило сбрендить, и так по-дурацки! Ладно бы еще я искал, скажем, райский сад за волшебной калиткой, или сделал великое открытие, непонятное другим; так нет же! Я ж, блин, по тупому рабочему вопросу ищу дурацкую службу на несуществующем этаже!
Идти сдаваться не хотелось. Посидев, я пошел исследовать один лифт за другим. Это заняло какое-то время, но я уже не торопился. Два лифта я уже знал, так что задача была проще. Я ходил вокруг дурацкой лифтовой колонны и вызывал лифты. Надо было только дождаться, пока на вызов придет следующая кабинка. По счастью, людей вокруг было немного. Чтобы не вызывать лишних косых взглядов, я еще раз съездил на седьмой и обратно. Наконец, зайдя в очередную кабину, я увидел цифру 8. Нажал слегка дрожащим пальцем, лифт поехал, и я вышел там, куда и направлялся с самого начала. Нашел человека, с которым хотел поговорить, и поговорил. В конце разговора, как бы невзначай, спросил, все ли лифты едут к ним на этаж?
– Дурацкое здание – ответил он, - почему-то с главного входа только два лифта обслуживают этот этаж. Я сам обычно езжу грузовым, с другой стороны дома. Идиотская планировка!
- В самом деле, – сказал я. Мне очень хотелось выпить.
|
|
4147
Я был очень близок со своим дедом и думал, что я знал о нём почти всё, но оказалось, это не так. После недавнего разговора с матерью и её двоюродным братом я выявил одну страницу его биографии, которой и делюсь с Вами. Мне кажется, что эта история интересна. Предупреждаю, будет очень длинно.
Все описываемые имена, места, и события подлинные.
"Памятник"
Эпиграф 1: "Делай, что должно, и будь, что будет" (Рыцарский девиз)
Эпиграф 2: "Если не я за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то кто я? И если не сейчас, то когда?" (Гилель)
Эпиграф 3: "На чём проверяются люди, если Войны уже нет?" (В.С. Высоцкий)
Есть в Гомельщине недалеко от Рогачёва крупное село, Журавичи. Сейчас там проживает человек девятьсот, а когда-то, ещё до Войны там было почти две с половиной тысячи жителей. Из них процентов 60 - белорусы, с четверть - евреи, а остальные - русские, латыши, литовцы, поляки, и чехи. И цыгане - хоть и в селе не жили, но заходили табором нередко.
Место было живое, торговое. Мельницы, круподёрки, сукновальни, лавки, и, конечно, разные мастерские: портняжные, сапожные, кожевенные, стекольные, даже часовщик был. Так уж издревле повелось, белорусы и русские больше крестьянствовали, латыши и литовцы - молочные хозяйства вели, а поляки и евреи ремесленничали. Мой прадед, например, кузню держал. И прапрадед мой кузнецом был, и прапрапра тоже, а далее я не ведаю.
Кузнецы, народ смекалистый, свои кузни ставили на дорогах у самой окраины села, в отличие от других мастеров, что селились в центре, поближе к торговой площади. Смысл в этом был большой - крестьяне с хуторов, деревень, и фольварков в село направляются, так по пути, перед въездом, коней перекуют. Возвращаются, снова мимо проедут, прикупят треноги, кочерги, да ухваты, ведь таскать их по селу смысла нет.
Но главное - серпы, основной хлеб сельского кузнеца. Лишь кажется, что это вещь простая. Ан нет, хороший серп - работа штучная, сложная, больших денег стоит. Он должен быть и хватким, и острым, и заточку долго держать. Хороший крестьянин первый попавшийся серп никогда не возьмёт. Нет уж, он пойдёт к "своему" кузнецу, в качестве чьей работы уверен. И даже там он с десяток-два серпов пересмотрит и перещупает, пока не выберет.
Всю позднюю осень и зиму кузнец в работе, с утра до поздней ночи, к весне готовится. У крестьян весной часто денег не было, подрастратили за долгую зиму, так они серпы на зерно, на льняную ткань, или ещё на что-либо меняли. К примеру, в начале двадцатых, мой прадед раз за серп наган с тремя патронами заполучил. А коли крестьянин знакомый и надёжный, то и в долг товар отдавали, такое тоже бывало.
Прадед мой сына своего (моего деда) тоже в кузнецы прочил, да не срослось. Не захотел тот ремесло в руки брать, уехал в Ленинград в 1939-м, в институт поступать. Летом 40-го вернулся на пару месяцев, а осенью 1940-го был призван в РККА, 18-летним парнишкой. Ушёл он из родного села на долгие годы, к расстройству прадеда, так и не став кузнецом.
Впрочем, время дед мой зря не терял, следующие пяток лет было, чем заняться. Мотало его по всей стране, Ленинград, Кавказ, Крым, и снова Кавказ, Смоленск, Польша, Пруссия, Маньчжурия, Корея, Уссурийск. Больших чинов не нажил, с 41-го по 45-ый - взводный. Тот самый Ванька-взводный, что днюет и ночует с солдатами. Тот самый, что матерясь взвод в атаку поднимает. Тот самый, что на своём пузе на минное поле ползёт, ведь меньше взвода не пошлют. Тот самый, что на своих двоих километры меряет, ведь невелика шишка лейтенант, ему виллис не по ранжиру.
Попал дед в 1-ую ШИСБр (Штурмовая Инженерно-Сапёрная Бригада). Штурмовики - народ лихой, там слабаков не держат. Где жарко, туда их и посылают. И долго штурмовики не живут, средние потери 25-30% за задание. То, что дед там 2.5 года протянул (с перерывом на ранение) - везение, конечно. Не знаю если он в ШИСБр сильно геройствовал, но по наградным листам свои награды заработал честно. Даже на орден Суворова его представляли, что для лейтенанта-взводного случай наиредчайший. "Спины не гнул, прямым ходил. И в ус не дул, и жил как жил. И голове своей руками помогал."
Лишь в самом конце, уже на Японской, фартануло, назначили командиром ОЛПП (Отдельного Легкого Переправочного Парка). Своя печать, своё хозяйство, подчинение комбригу, то бишь по должности это как комбат. А вот звание не дали, как был вечный лейтенант, так и остался, хотя замполит у него старлей, а зампотех капитан. И такое бывало. Да и чёрт с ним, со званием, не звёздочки же на погонах главное. Выжил, хоть и штопаный, уже ладно.
Пролетело 6 лет, уже лето 1946-го. Первый отпуск за много лет. Куда ехать? Вопрос даже не стоит. Велика страна, но места нет милей, чем родные Журавичи. От Уссурийска до Гомельщины хоть не близкий свет, но летел как на крыльях. Только ехал домой уже совсем другой человек. Наивный мальчишка давно исчез, а появился матёрый мужик. Небольшого роста, но быстрый как ртуть и опасный как сжатая пружина. Так внешне вроде ничего особого, но вот взгляд говорил о многом без слов.
Ещё в 44-м, когда освобождали Белоруссию, удалось побывать в родном селе пару часов, так что он видел - отчий дом уцелел. Отписался родителям, что в эвакуации были - "немцев мы прогнали навсегда, хата на месте, можете возвращаться." Знал, что его родители и сёстры ждут, и всё же, что-то на душе было не так, а что - и сам понять не мог.
Вернулся в родной дом в конце августа 1946-го, душа пела. Мать и сёстры от радости сами не свои, отец обнял, долго отпускать не хотел, хоть на сантименты был скуп. Подарки раздал, отобедал, чем Господь благословил и пошёл хозяйство осматривать. Село разорено, голодновато, но ничего, прорвёмся, ведь дома и стены помогают.
А работы невпроворот. Отец помаленьку опять кузню развернул, по договору с колхозом стал работать и чуток частным образом. На селе без кузнеца никак, он всей округе нужен. А молотобойца где взять? Подкосила Война, здоровых мужиков мало осталось, все нарасхват. Отцу далеко за 50, в одиночку в кузне очень тяжело. Да и мелких дел вагон и маленькая тележка: ограду починить, стены подлатать, дров наколоть, деревья окопать, и т.д. Пацаном был, так хозяйственных дел чурался, одно шкодство, да гульки на уме, за что был отцом не раз порот. А тут руки, привыкшие за полдюжину лет к автомату и сапёрной лопатке, сами тянулись к инструментам. Целый день готов был работать без устали.
Всё славно, одно лишь плохо. Домой вернулся, слабину дал, и ночью начали одолевать сны. Редко хорошие, чаще тяжёлые. Снилось рытьё окопов и марш-бросок от Выборга до Ленинграда, дабы вырваться из сжимающегося кольца блокады. Снилась раскалённая Военно-Грузинская дорога и неутолимая жажда. Снился освобождённый лагерь смерти у города Прохладный и кучи обуви. Очень большие кучи. Снилась атака на высоту 244.3 у деревни Матвеевщина и оторванная напрочь голова Хорунженко, что бежал рядом. Снилась проклятая высота 199.0 у села Старая Трухиня, осветительные ракеты, свист мин, мокрая от крови гимнастёрка, и вздутые жилы на висках у ординарца Макарова, что шептал прямо в ухо - "не боись, командир, я тебя не брошу." Снились обмороженные чёрно-лиловые ноги с лопнувшей кожей ординарца Мешалкина. Снился орущий от боли ординарец Космачёв, что стоял рядом, когда его подстрелил снайпер. Снился ординарец Юхт, что грёб рядом на понтоне, срывая кожу с ладоней на коварном озере Ханко. Снился вечно улыбающийся ротный Оккерт, с дыркой во лбу. Снился разорванный в клочья ротный Марков, который оступился, показывая дорогу танку-тральщику. Снился лучший друг Танюшин, командир разведвзвода, что погиб в 45-м, возвращаясь с задания.
Снились горящие лодки у переправы через реку Нарев. Снились расстрелянные власовцы в белорусском лесочке, просящие о пощаде. Снился разбомблённый госпиталь у переправы через реку Муданьцзян. Снились три стакана с водкой до краёв, на донышке которых лежали ордена, и крики друзей-взводных "пей до дна".
Иногда снился он, самый жуткий из всех снов. Горящий пароход "Ейск" у мыса Хрони, усыпанный трупами заснеженный берег, немецкие пулемёты смотрящие в упор, и расстрельная шеренга мимо которой медленно едет эсэсовец на лошади и на хорошем русском орёт "коммунисты, командиры, и евреи - три шага вперёд."
И тогда он просыпался от собственного крика. И каждый раз рядом сидела мама. Она целовала ему шевелюру, на щёку капало что-то тёплое, и слышался шёпот "майн зунеле, майн тайер кинд" (мой сыночек, мой дорогой ребёнок).
- Ну что ты, мама. Я что, маленький? - смущённо отстранял он её. - Иди спать.
- Иду, иду, я так...
Она уходила вглубь дома и слышалось как она шептала те же самые слова субботнего благословения детям, что она говорила ему в той, прошлой, почти забытой довоенной жизни.
- Да осветит Его лицо тебя и помилует тебя. Да обратит Г-сподь лицо Своё к тебе и даст тебе мир.
А он потом ещё долго крутился в кровати. Ныло плохо зажившее плечо, зудел шрам на ноге, и саднила рука. Он шёл на улицу и слушал ночь. Потом шёл обратно, с трудом засыпал, и просыпался с первым лучом солнца, под шум цикад.
Днём он работал без устали, но ближе к вечеру шёл гулять по селу. Хотелось повидать друзей и одноклассников, учителей, и просто знакомых.
Многих увидеть не довелось. Из 20 пацанов-одноклассников, к 1946-му осталось трое. Включая его самого. А вот знакомых повстречал немало. Хоть часть домов была порушена или сожжена, и некоторые до сих пор стояли пустыми, жизнь возрождалась. Возвращались люди из армии, эвакуации, и германского рабства. Это было приятно видеть, и на сердце становилось легче.
Но вот одно тяготило, уж очень мало было слышно разговоров на идиш. До войны, на нём говорило большинство жителей села. Все евреи и многие белорусы, русские, поляки, и литовцы свободно говорили на этом языке, а тут как корова языком слизнула. Из более 600 аидов, что жили в Журавичах до войны, к лету 1946-го осталось не более сотни - те, кто вернулись из эвакуации. То же место, то же название, но вот село стало совсем другим, исчез привычный колорит.
Умом-то он понимал происходящее. Что творили немцы, за 4 года на фронте, повидал немало. А вот душа требовала ответа, хотелось знать, что же творилось в родном селе. Но вот удивительное дело, все знакомые, которых он встречал, бродя по селу, напрочь не хотели ничего говорить.
Они радостно встречали его, здоровались, улыбались, сердечно жали руку, даже обнимали. Многие расспрашивали о здоровье, о местах, куда заносила судьба, о полученных наградах, о службе, но вот о себе делились крайне скупо. Как только заходил разговор о событиях недавно минувших, все замыкались и пытались перевести разговор на другую тему. А ежели он продолжал интересоваться, то вдруг вспоминали про неотложные дела, что надо сделать прямо сейчас, вежливо прощались, и неискренне предлагали зайти в другой раз.
После долгих расспросов лишь одно удалось выяснить точно, сын Коршуновых при немцах служил полицаем. Коршуновы были соседи моих прадеда и прабабушки. Отец, мать и трое сыновей. С младшим, Витькой, что был лишь на год моложе, они дружили. Вместе раков ловили, рыбалили, грибы собирали, бегали аж в Довск поглазеть на самого маршала Ворошилова, да и что греха таить, нередко шкодничали - в колхозный сад лазили яблоки воровать. В 44-м, когда удалось на пару часов заглянуть в родное село, мельком он старого Коршунова видал, но поговорить не удалось. Ныне же дом стоял заколоченный.
Раз вечерком он зашёл в сельский клуб, где нередко бывали танцы под граммофон. Там он и повстречал свою бывшую одноклассницу, что стала моей бабушкой. Она тоже вернулась в село после 7-ми лет разлуки. Окончив мединститут, она работала хирургом во фронтовом госпитале. К 46-му раненых осталось в госпитале немного, и она поехала в отпуск. Её тоже, как и его, тянуло к родному дому.
От встречи до предложения три дня. От предложения до свадьбы шесть. Отпуск - он короткий, надо жить сейчас, ведь завтра может и не быть. Он то об этом хорошо знал. Днём работал и готовился к свадьбе, а вечерами встречались. За пару дней до свадьбы и произошло это.
В ту ночь он спал хорошо, тяжких снов не было. Вдруг неожиданно проснулся, кожей ощутив опасность. Сапёрская чуйка - это не хухры-мухры. Не будь её, давно бы сгинул где-нибудь на Кавказе, под Спас-Деменском, в Польше, или Пруссии. Рука сама нащупала парабеллум (какой же офицер вернётся с фронта без трофейного пистолета), обойма мягко встала в рукоятку, тихо лязгнул передёрнутый затвор, и он бесшумно вскочил с кровати.
Не подвела чуйка, буквально через минуту в дверь раздался тихий стук. Сёстры спали, а вот родители тут же вскочили. Мать зажгла керосиновую лампу. Он отошёл чуть в сторонку и отодвинул щеколоду. Дверь распахнулась, в дом зашёл человек, и дед, взглянув на него, аж отпрянул - это был Коршунов, тот самый.
Тот, увидев смотрящее на него дуло, тут же поднял руки.
- Вот и довелось свидеться. Эка ты товарища встречаешь, - сказал он.
- Ты зачем пришёл? - спросил мой прадед.
- Дядь Юдка, я с миром. Вы же меня всю жизнь, почитай с пелёнок, знаете. Можно я присяду?
- Садись. - разрешил прадед. Дед отошёл в сторону, но пистолет не убрал.
- Здрасте, тётя Бейла. - поприветствовал он мою прабабушку. - Рад, что ты выжил, - обратился он к моему деду, - братки мои, оба в Красной Армии сгинули. Дядь Юдка, просьба к Вам имеется. Продайте нашу хату.
- Что? - удивился прадед.
- Мать померла, братьев больше нету, мы с батькой к родне подались. Он болеет. Сюда возвращаться боязно, а денег нет. Продайте, хучь за сколько. И себе возьмите часть за труды. Вот все документы.
- Ты, говорят, у немцев служил? В полицаи подался? - пристально глянул на него дед
- Было дело. - хмуро признал он. - Только, бабушку твою я не трогал. Я что, Дину-Злату не знаю, сколько раз она нас дерунами со сметаной кормила. Это её соседи убили, хоть кого спроси.
- А сестру мою, Мате-Риве? А мужа её и детей? А Файвеля? Тоже не трогал? - тихо спросла прабабушка.
- Я ни в кого не стрелял, мамой клянусь, лишь отвозил туда, на телеге. Я же человек подневольный, мне приказали. Думаете я один такой? Ванька Шкабера, к примеру, тоже в полиции служил.
- Он? - вскипел дед
- Да не только он, батька его, дядя Коля, тоже. Всех перечислять устанешь.
- Сейчас ты мне всё расскажешь, как на духу, - свирепо приказал дед и поднял пистолет.
- Ты что, ты что. Не надо. - взмолился Коршунов. И поведал вещи страшные и немыслимые.
В начале июля 41-го был занят Рогачёв (это городок километров 40 от Журавичей), потом через пару недель его освободили. Примерно месяц было тревожно, но спокойно, хоть и власти, можно сказать, не было. Но в августе пришли немцы и начался ад. Как будто страшный вирус напал на людей, и слетели носимые десятилетиями маски. Казалось, кто-то повернул невидимый кран и стало МОЖНО.
Начали с цыган. По правде, на селе их никогда не жаловали. Бабы гадали и тряпки меняли, мужики коней лечили.. Если что-то плохо лежало, запросто могли украсть. Теперь же охотились за ними, как за зверьми, по всей округе. Спрятаться особо было негде, на севере Гомельской области больших лесов или болот нету. Многих уничтожали на месте. Кое-кого привозили в Журавичи, держали в амбаре и расстреляли чуть позже.
Дальше настало время евреев. В Журавичах, как и в многих других деревнях и сёлах Гомельщины, сначала гетто было открытым. Можно было сравнительно свободно передвигаться, но бежать было некуда. В лучшем случае, друзья, знакомые, и соседи равнодушно смотрели на происходящее. А в худшем, превратились в монстров. О помощи даже речь не шла.
Коршунов рассказал, что соседи моей прапрабабушки решили поживиться. Те самые соседи, которых она знала почти 60 лет, с тех пор как вышла замуж и зажила своим домом. Люди, с которыми, казалось бы, жили душа в душу, и при трёх царях, и в страшные годы Гражданской войны и позже, при большевиках. Когда она вышла из дома по делам, среди бела дня они начали выносить её нехитрый скарб. Цена ему копейка в базарный день, но вернувшись и увидев непотребство, конечно, она возмутилась. Её и зарубили на собственном дворе. И подобных случаев было немало.
В полицаи подались многие, особенно те, кто помоложе. Им обещали еду, деньги и барахлишко. Они-то, в основном, и ловили людей по окрестным деревням и хуторам. Осенью всех пойманных и местных согнали в один конец села, а чуть позже вывезли за село, в Больничный лес. Метров за двести от дороги, на опушке, был небольшой овражек, там и свершилось кровавое дело. Немцам даже возиться особо не пришлось, местных добровольцев хватало.
Коршунов закончил свой рассказ. Дед был хмур, уж слишком много знакомых имён Коршунов упомянул. И убитых и убийц.
- Так чего ты к нам пришёл? Чего к своим дружкам за помощью не подался? - спросил прадед.
- Дядя Юдка, так они же сволочи, меня Советам сдадут на раз-два. А если не сдадут, за дом все деньги заберут себе, а то я их не знаю. А вы человек честный. Помогите, мне не к кому податься.
Прадед не успел ответить, вмешался мой дед.
- Убирайся. У меня так и играет всё шлёпнуть тебя прямо сейчас. Но в память о братьях твоих, что честно сражались, и о былой дружбе, дам тебе уйти. На глаза мне больше не попадайся, а то будет худо. Пшёл вон.
- Эх. Не мы такие, жизнь такая, - понуро ответил Коршунов и исчез в ночи.
(К рассказу это почти не относится, но, чтобы поставить точку, расскажу. Коршунов пошёл к знакомым с той же просьбой. Они его и выдали. Был суд. За службу в полиции и прочие грехи он получил десятку плюс три по рогам. Дом конфисковали. Весь срок он не отсидел, по амнистии вышел раньше. В конце 50-х он вернулся в село и стал работать трактористом в колхозе.)
- Что мне с этим делать? - спросил мой дед у отца. - Как вспомню бабушку, Галю, Эдика, и всех остальных, сердце горит. Я должен что-то предпринять.
- Ты должен жить. Жить и помнить о них. Это и будет наша победа. С мерзавцами власть посчитается, на то она и власть. А у тебя свадьба на носу.
После женитьбы дед уехал обратно служить в далёкий Уссурийск и в родное село вернулся лишь через несколько лет, всё недосуг было. В 47-м пытался в академию поступить, в 48-м бабушка была беременна, в 49-м моя мать только родилась, так что попал он обратно в Журавичи лишь в 50-м.
Ожило село, людьми пополнилось. Почти все отстроились. Послевоенной голодухи уже не было (впрочем, в Белоруссии всегда бульба с огорода спасала). Жизнь пошла своим чередом. Как и прежде пацаны купались в реке, девчонки вязали венки из одуванчиков, ходил по утрам пастух, собирая коров на выпас, и по субботам в клубе крутили кино. Только вот когда собирали ландыши, грибы, и землянику, на окраину Больничного леса старались не заходить.
"Вроде всё как всегда, снова небо, опять голубое. Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...", но вот на душе у деда было как то муторно. Нет, конечное дело, навестить село, сестёр, которые к тому времени уже повыходили замуж, посмотреть на племяшей и внучку родителям показать было очень приятно и радостно. Только казалось, про страшные дела, что творились совсем недавно, все или позабыли или упорно делают вид, что не хотят вспоминать.
А так отпуск проходил очень хорошо. Отдыхал, помогал по хозяйству родителям, и с удовольствием нянчился с племянниками и моей мамой, ведь служба в Советской Армии далеко не сахар, времени на игры с ребёнком бывало не хватало. Всё замечательно, если бы не сны. Теперь, помимо всего прочего, ночами снилась бабушка, двое дядьёв, двое тётушек, и 5 двоюродных. Казалось, они старались ему что-то сказать, что-то важное, а он всё силился понять их слова.
В один день осенила мысль, и он отправился в сельсовет. Там работало немало знакомых, в том числе бывший квартирант родителей, Цулыгин, который когда-то, в 1941-м, и убедил моих прадеда и прабабушку эвакуироваться. Сам он, во время Войны был в партизанском отряде.
- Я тут подумал, - смущаясь сказал дед. - Ты же знаешь, сколько в нашем селе аидов и цыган убили. Давай памятник поставим. Чтобы помнили.
- Идея неплохая, - ответил ему Цулыгин. - Сейчас, правда, самая горячая пора. Осенью, когда всё подутихнет, обмозгуем, сделаем всё по-людски.
В 51-м семейство снова поехало в отпуск в Журавичи. Отпуск, можно сказать, проходил так же как и в прошлый раз. И снова дед пришёл в сельсовет.
- Как там насчёт памятника? - поинтересовался он.
- Видишь ли, - убедившись что их никто не слышит, пряча взгляд, ответил Цулыгин, - Момент сейчас не совсем правильный. Вся страна ведёт борьбу с агентами Джойнта. Ты пойми, памятник сейчас как бы ни к месту.
- А когда будет к месту?
- Посмотрим. - уклонился от прямого ответа он. - Ты это. Как его. С такими разговорами, особо ни к кому не подходи. Я то всё понимаю, но с другими будь поосторожнее. Сейчас время такое, сложное.
Время и впрямь стало сложное. В пылу борьбы с безродными космополитами, в армии начали копать личные дела, в итоге дедова пятая графа оказалась не совсем та, и его турнули из СА, так и не дав дослужить всего два года до пенсии. В 1953-м семья вернулась в Белоруссию, правда поехали не в Журавичи, а в другое место.
Надо было строить новую жизнь, погоны остались в прошлом. Работа, садик, магазин, школа, вторая дочка. Обыкновенная жизнь обыкновенного человека, с самыми обыкновенными заботами. Но вот сны, они продолжали беспокоить, когда чаще, когда реже, но вот уходить не желали.
В родное село стали ездить почти каждое лето. И каждый раз терзала мысль о том, что сотни людей погибли страшной смертью, а о них не то что не говорят, даже таблички нету. У деда крепко засела мысль, надо чтобы всё-таки памятник поставили, ведь времена, кажется, поменялись.
И он начал ходить с просьбами и писать письма. В райком, в обком, в сельсовет, в местную газету, и т.д. Регулярно и постоянно. Нет, он, конечно, не был подвижником. Естественно, он не посвящал всю жизнь и силы одной цели. Работа школьного учителя, далеко не легка, и если подходить к делу с душой, то требует немало времени. Да и повседневные семейные заботы никто не отменял. И всё же, когда была возможность и время, писал письмо за письмом в разные инстанции и изредка ходил на приёмы к важным и не важным чинушам.
Возможно, будь он крупным учёным, артистом, музыкантом, певцом, или ещё кем-либо, то его бы услышали. Но он был скромный учитель математики, а голоса простых людей редко доходит то ушей власть имущих. Проходил год за годом, письма не находили ответа, приёмы не давали пользы, и даже в тех же Журавичах о событиях 1941-го почти забыли. Кто постарше, многие умерли, разъехались, или просто, не желали прошлое ворошить. А для многих кто помладше, дела лет давно минувших особого интереса не представляли.
Хотя, безусловно, о Войне помнили, не смотря на то, что День Победы был обыкновенный рабочий день. Иногда проводились митинги, говорились правильные речи, но о никаких парадах с бряцаньем оружия и разгоном облаков даже речи не шло. Бывали и съезды ветеранов, дед и сам несколько раз ездил в Смоленск на такие.
На государственном уровне слагались поэмы о героизме советских солдат, ставились монументы, и снимались кино. Чем больше проходило времени, тем больше становилось героев, а вот о погибших за то что у них была неправильная национальность, практически никто и не вспоминал. Фильмы дед смотрел, книги читал, на встречи ездил и... продолжал просить о памятнике в родном селе. Когда он навещал Журавичи летом, некоторые даже хихикали ему вслед (в глаза опасались - задевать напрямую ШИСБровца, хотя и бывшего, было небезопасно). Наверное, его последний бой - бой за памятник - уже нужен был ему самому, ведь в его глазах это было правильно.
Правду говорят, чудеса редко, но случаются. В 1965-м памятник всё-таки поставили. Может к юбилею Победы, может просто время пришло, может кто-то важный разнарядку сверху дал, кто теперь скажет. Ясное дело, это не было нечто огромное и величественное. Унылый серый бетонный обелиск метра 2.5 высотой и несколько уклончивой надписью "Советским Гражданам, расстрелянным немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной Войны" Это было не совсем то, о чём мечтал дед, без имён, без описания событий, без речей, но главное всё же сбылось. Теперь было нечто, что будет стоять как память для живых о тех, кого нет, и вечный укор тем, кто творил зло. Будет место, куда можно принести букет цветов или положить камешек.
Конечно, я не могу утверждать, что памятник появился именно благодаря его усилиям, но мне хочется верить, что и его толика трудов в этом была. Я видел этот мемориал лет 30 назад, когда был младшеклассником. Не знаю почему, но он мне ярко запомнился. С тех пор, во время разных поездок я побывал в нескольких белорусских деревнях, и нигде подобных памятников не видел. Надеюсь, что они есть. Может, я просто в неправильные деревни заезжал.
Удивительное дело, но после того как обелиск поставили, плохие сны стали сниться деду намного реже, а вскоре почти ушли. В 2015-м в Журавичах поставили новый памятник. Красивый, из красного мрамора, с белыми буквами, со всеми грамотными словами. Хороший памятник. Наверное совпадение, но в том же году деда снова начали одолевать сны, которые он не видел почти 50 лет. Сны, это штука сложная, как их понять???
Вот собственно и всё. Закончу рассказ знаменитым изречением, автора которого я не знаю. Дед никогда не говорил эту фразу, но мне кажется, он ею жил.
"Не бойся врагов - в худшем случае они лишь могут тебя убить. Не бойся друзей - в худшем случае они лишь могут тебя предать. Но бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательства и убийства."
|
|
4148
Страдающая от недостатка мужского внимания дама обращается по телефону в соответствующее агентство: Простите,мне в данный момент чертовски скучно, не могли бы Вы прислать кого-нибудь, чтобы скрасить мое одиночество Через 40 минут раздается звонок в дверь. На пороге 2 интеллигентных шикарно одетых мужика с цветами и шампанским.Проходят,садятся за стол и заводят душещипательную беседу. Дама, конечно, с энтузиазмом в ней участвует, но через 2 с половиной часа,опомнившись,спрашивает: Господа, а не пора ли приступить к делу? Мужики,переглянувшись, после небольшой заминки: Простите,мадам, наверное, наш шеф что-то перепутал. Мы не еб@ри- надомники, мы п"?здуны задушевники !
|
|
4150
В период самоизоляции при коронавирусе СОVID-19 ты не "закрыл дверь лифта перед носом соседа, который зашёл в подъезд", а "своевременно проявил гражданскую позицию и самоизолировался".
|
|