1
Вчера видел по телику Татьяну Веденееву, ведшую глупую и пошлую
передачку Песня года. Но сама Татьяна была элегантна, эффектна,
ослепительна, несмотря на вкладываемый в рот этой немолодой уже женщины
идиотский авторский текст.
И я вспомнил ее "первый выход в свет". Тогда в ЦДЛ отмечался юбилей
"Роман-газеты", и Татьяну выпустили в первый раз вести такое
"ответственное мероприятие". Но что-то там застопорилось с приглашенными
артистами, и Веденееву решили пока к кому-нибудь приткнуть. Выбор пал на
меня как на самого молодого и трезвого(на тот момент) из, так сказать,
массовки.
Куда вести эту двадцатилетнюю девушку и какие разговоры вообще можно
вести с такой красоткой? Я просто глазел на нее, раскрыв рот.
Выход подсказал старший по цеху: "Тащи девку в ресторан".
Действительно, куда же еще вести бабу?
Вообще-то цэдээловский ресторан день и ночь занимала шайка натуральных
охломонов, постоянно буянящих, распевавших надцензурные песни и
устраивавших перманентные драки. Все они безусловно состояли в Союзе
писателей, но никакого дела к писательскому ремеслу не имели. Стены
ресторана были испещрены всякими дебильными надписями ("Я, недавно съев
тушенку, вспоминал про Евтушенку") и разрисованы соответствующими
наскальными надписями.
Я пытался отвлечь от всего этого Татьяну, но быстро понял, что в этом
нет никакой нужды. Девушка пребывала в настоящем трансе. Магия
ЦЕНТРАЛЬНОГО ДОМА ЛИТЕРАТОРОВ - этой колыбели свободомыслия в стране и
недосягаемых интеллектуальных вершин (таково было безусловное мнение в
обществе, не исключая В. Высоцкого) сподобило Татьяну на настоящую
медитацию. О, эти восторженно-счастливые глаза и полуоткрытый
двадцатилетней Татьяны Веденеевой!
Подошел старшой: "Нам пора".
Татьяна, с видом Золушки, у которой украли минимум полчаса до полуночи,
повернулась ко мне: "Как, это всё? -В глазах у нее стояли алмазные
слезы. - И ничего больше не будет?"
Сказать Татьяне, что ей еще придется вести концерт, я оказался не в
силах.
Но, боюсь, никогда больше не было у Татьяны Веденеевой такого
одухотворенного лица и никогда больше не будет.
|