Анекдоты про гусеницей |
2
Рур.
Я уже писал, что русских в Германии полно. В трамваях надписи на-русском появились. Не те, что вы подумали. Красивыми большими буквами - цитаты из Гёте, Шиллера и т.п. Выссоокие духовные ценности. А также о том, что штраф за безбилетный проезд 40 ойро. Это более мелкими, но тоже русскими буквами.
Не переживайте, братьев по разуму, турок и итальянцев тоже информируют на родном языке. Чтоб не отвертелись. Орднунг. И штрафуют, при случае, в полном соответствии с правами человека – невзирая на пол, расу, национальность, вероисповедание и умственную неполноценность. При этом, если видят, что просто ошибся – просто прощают (немцы – прощают!).
Общественный транспорт! Его надо писать с большой буквы! Знакомая из Санкт-Петербурга оценила его коротко: «Мы. Отстали. Навсегда.» Автобусы на остановке делают «реверанс», приседают на одну сторону, чтобы было удобно выходить. А когда я увидел, что это делают и трамваи, то подумал, что галлюцинация. Специально стал обращать внимание – приседают!
Но транспорт дорогой, 2.40 в городе, не разъездишься. Пока не купишь карточку. В виде бонуса – проезд в выходные по всей Рурской области с женой, тремя детьми и велосипедом. На всех видах общественного транспорта. Т.е. по выходным объявляется коммунизм, о котором так долго и безуспешно говорили большевики. Правда, с собой у меня ни жены, ни детей не было. Но меня и без них пускали.
Дортмунд – город так себе, как говорит моя дочка, это сокровенная мечта всех русских, которые кроме Москвы и Питера ничего больше не видели. Ну кто бывал, тот понял. А окрестности замечательные. Те самые Вестфальские холмы, заросшие огромными буками, маленькие аккуратные немецкие, повторяю – немецкие, а не турецкие, городки.
Рур, с нависающими над ним скалами, башни на вершинах этих скал – романтика! (Настоящая романтика, а не то, что нас учили – украл, выпил, в тюрьму!)
А какие названия городков! Виттен, Веттер, Хердеке, Хаттинген! Ожерелье вдоль Рура. Мосты через Рур – отдельная песня песней! Около Хердеке – каменный, 17 арочных пролетов, хрен знает какого времени, черт знает какой высоты! Поезд по нему, глядеть с земли, маленькой гусеницей летит (летит, а не ползет). Из Дортмунда, через туннель в Хердеке, по мосту через Рур в Хаген.
Вид с холмов – ещё одна песня: «Есть над Руром утес, диким мохом оброс…». И видовые площадки : скамейки ,таблички с разъяснениями, чего видите на окружающем пейзаже, мол там слева приток Рура – Лена (я долго смеялся), а там справа – демонстрация германской индустриальной мощи, заводы Хагена и т.п. белиберда.
Вообще немецкие реки разочаровали. Названия громкие, Рейн, Рур! А посмотрел - слияние Малой Невки с Охтой. Не впечатлило. Красная Армия сюда не дошла, сапоги в Руре и Рейне из красноармейцев только пленным довелось помыть. Хотел отметиться, помыть сандали в Рейне, но передумал. Да и в Руре вода как-то не очень. Немцы вдоль него прогуливаются, на велосипедах катаются, на лодках гребут, но не купаются. Лишь одинокий рыбак в камуфляже закинул удочки. Я его ещё за военного принял, подумал : «Во, вижу первого немецкого бундерсзольдата!» Подошел, слушаю. «Абамамат!» - рыбак - русский!
А этим летом припекло. Немцы в жару в бассейнах купаются, их вдоль Рура – завались. И по цене не смертельно. Следуя обычаям аборигенов, двинулся к бассейну. Очередь – как в мавзолей при Советах. И в бассейне – аншлаг, все залезли в воду и плавать негде. Еду к следующему – так же. И в третьем облом. Еду вдоль Рура, вода плещет, манит прохладой, прозрачностью. Полез в Рур… Не освежило. Принюхиваюсь к себе – пахну стиральным порошком. И чем дальше, тем сильнее. Час потом в душе отмывался и принюхивался.
Посмотрел в словаре, из интереса, как Рур переводится – ДИЗЕНТЕРИЯ !!!
|
5
«Если у вас в детстве не было велосипеда, а теперь у вас Lamborgini, то все равно у вас в детстве не было велосипеда»
Как Хренонимус себе штабик в лесу строил.
У меня в детстве не было штабика ни в лесу, ни во дворе на дереве, ни даже в подвале заброшенного дома. У многих был, а мне не посчастливилось и фраза: «мы вчера в своем штабике %вставить действие%» всегда вызывала чувство легкой зависти к обладателю сего полного чудес уголка мира, который он зовет своим.
Прошла четверть века, а мысль о штабике в лесу все как-то не хотела уходить со сцены и услужливо выскакивала откуда-то из угла, слегка запыленная и потрепанная временем, каждый раз когда я видел в ветвях раскидистого дерева конструкцию за авторством какого-то обезумевшего аиста, состоящую из пяти досок, скрепленных честным словом со скрещенными за спиной пальцами и несущую гордое название «штабик».
Видимо, именно эта мысль и была решающей для меня, когда подыскивая землю для будущего дома, мы остановились на достаточно крупном участке с полем и джунглями, которые по какой-то причине значатся в земельной книге как «лес». Настоящий штабик должен быть хорошо скрыт и известен только причастным.
Супруга пожала плечами и с эстонским спокойствием сказала – «да, конечно, дорогой, только сначала построим нормальный дом, где жить, а потом развлекайся». Вру, конечно, супруга сказала много чего и большая часть сказанного давала основания подозревать скрытые южные корни, но общий смысл сказанного был примерно таков.
Передохнув с годик от строительства я засел за «проект» сруба пятистенка.
Стройуправа удивилась.
Для начала, они спросили, когда была закончена стройка и, услышав, что стройка еще не началась, отказали не дожидаясь положенных 14-ти дней, сославшись на отсутствие детальной планировки участка, плана вырубки, новую луну и отсутствие здравого смысла у подавшего документы. Потолковав часик с архитектором, список документов удалось сократить до детальной планировки участка и плана вырубки. Отсутствие здравого смысла из списка никуда не делось, но оно не являлось поводом для отказа и, судя по глазам архитектора волости и тому, как он расспрашивал меня о планах стройки, у него тоже не было «штабика» в детстве и он мне тайно завидовал.
Следующими в списке были лесник с землемером. Лесник оказался мужиком понимающим и не видящим в моей идее ничего мозговыносящего. Бегло осмотревшись вокруг воткнутой в землю палки, обозначающую предполагаемое место строительства, он подмигнул мне и указав на пару 20ти метровых ив, явно мешающих, изрек гениальную своей простотой и элегантностью мысль: «на днях бурю обещают… в бурю деревья ломаются и падают… а твоей задачей, как хозяина леса, является устранение разрушений…». Поделившись этой мудростью, он отбыл дальше гонять браконьеров, слегка отягощенный бутылкой текилы за столь мудрый совет.
Землемер приехал на следующий день и, глянув на следы битвы с двумя ивами, ехидно осведомился: «неужто до вас буря на пару дней быстрее дошла?». «Шквал налетел…в этих краях это частое явление…».
В стройуправе уже не удивлялись. Осознав тщетность борьбы с человеком, который решил легально построить себе штабик в лесу, они бегло ознакомились с поданными документами и поставили резолюцию: «для общества не опасен, строительство разрешить». Архитектор хитро улыбался и спрашивал, когда приезжать на праздник стропил. Выглядело так, что сдача в эксплуатацию может затянуться как минимум на пару дней.
Через пару дней пришел черед удивляться инженерам, которые закручивали сваи. Идя гуськом по тропинке, они нервно шушукались и прикидывали сколько лилипутиков займет перенос девяти трехметровых свай, гидравлического насоса, генератора и агрегата для вкручивания свай от подъездной дороги. Я, в свою очередь, уже посчитав, сколько лилипутиков займет перенос 90 бревен в одиночку, не понимал, о чем ноют пятеро здоровых мужиков.
Прошло лето, сруб уже стоит под крышей, вставлены окна и двери, протянуто электричество, внутри стоит буржуйка и простая самодельная мебель, воздух пахнет свежеструганной древесиной и сосновой смолой. За пару недель перед первым снегом в гости заехал главный архитектор, прихватив с собой друга-собутыльника лесника. Чтобы принять… в эксплуатацию «малогабаритное строение», которое почему-то хозяин кличет «штабик», а между делом половить рыбку и распить бутылку заморской текилы, которую лесник отказывается пить в одиночку из-за суеверного страха перед гусеницей внутри.
И вот что мне подумалось сидя у костра тем вечером на берегу реки с двумя изрядно захмелевшими представителями местного самоуправления, которые хоть и все еще считают меня немного чокнутым, но это не мешает им опрокидывать стопарики и закусывать лимоном с опаской косясь на одиноко плавающую на дне бутылки гусеницу: не беда, если в детстве у вас не было велосипеда, и вы получили его спустя 25 лет. Потому как лучше поздно, чем никогда, а на Lamborgini пусть мажоры ездят.
|
|
7
Эта история не смешная и посвящена 100-летию со дня рождения моего отца, оно будет, как раз, 9 мая. Он так и говорил, что День Победы приурочили к моему дню рождения. Его статью (вернее то, что нашел в его бумагах после смерти) я публиковал здесь «Бей своих, чужие бояться будут» и писал, что в конце 1942 года он побывал в Японии, порт Вакканай. Долгое время он не вспоминал об этом эпизоде своей биографии, наверное, чтобы не стать японским шпионом (я впервые услышал это в 90-е годы).
Как-то лет 5 назад говорили со старшим братом о том, о сем и он сказал, что был у своей тогдашней подружки, отмечали День ВДВ, ее отец там служил. Я говорю:
- Наш, вообще-то, тоже
- ?
- 3-я Воздушно-десантная дивизия
- Так он же говорил, что отсиделся в артиллерии (я тоже помню эти слова, хоть и маленький был, они с мамой разошлись, когда мне было 9 лет и после этого мы общались редко)
- Да, 2-й артиллерийский десантный полк
Ну, и брат рассказал случай из отцовской боевой биографии. Это было в 1944 году в Венгрии. Немецкие танки вышли на их батарею. Подробностей боя не знаю, но после него в батарее осталось одно орудие, которым командовал отец, живых, три человека, в том числе двое раненных, у отца только рукав гимнастерки осколком порвало. После этого стало понятно, почему ему нравилась песня «На безымянной высоте», там есть слова: «Нас оставалось только трое из 18 ребят».
Не знаю, что явилось причиной: этот бой, или 10 классов образования, а может и все вместе, или, просто, разнарядка пришла, но в том же году его направили в Харьковское артиллерийское училище, где он и встретил День Победы, а потом и уволился в запас, не закончив его.
Тогда же брат рассказал, что в Венгрии на нейтральной полосе наши обнаружили винный погребок и периодически туда ходили. Однажды пошел отец со товарищи пошли в этот погребок, открыли дверь и оказались перед лестницей вниз, а в это время снизу, перед этой лестницей стояли немцы, тоже за винцом приходили, уже затаренные. Какое-то время и те и другие стояли в нерешительности, затем немцы осторожно стали подниматься, не делая резких движений и глядя на наших, наши тоже стали тихонько спускаться, ближе к середине разошлись, осторожно-осторожно, глядя в глаза и не касаясь друг друга. Сказалось, видимо, что был 1944 год, конец войны.
А это рассказал сам отец на уроке мужества, когда я учился в первом классе. Отец был в разведке с одним товарищем и на нейтральной полосе нашли немецкий танк с перебитой гусеницей, внутри все оказалось целым, исправная пушка и снаряды были. Устроили в этом танке наблюдательный пункт, сверху лучше видно, чем с земли. Ну, и разглядели немецкий блиндаж, с множеством телефонных линий и оживленным движением живой силы вокруг него. Очень осторожно, медленно-медленно, чтобы было не заметно немецким наблюдателям, развернули пушку в сторону немцев и открыли огонь. Первый снаряд недолет, скорректировали прицел, второй-перелет на такое же расстояние, еще коррекция, на середину между первым и вторым значением прицела, третьим - прямое попадание и быстрее ходу из танка. Немцы танк тут же минами закидали, сожгли, в общем. Позднее выяснилось, что огнем из этого танка они уничтожили штаб немецкого батальона.
После этого много было уроков мужества, но ни на одном больше я не слышал рассказов о боевых эпизодах. Одноклассники до сих пор вспоминают этот урок мужества, хоть и прошло уже более полувека.
Никаких выводов-комментариев делать не буду, тут народ грамотный…
|
|