Итак, служил в нашем отделе старший
лейтенант Борисов. Человек он был
достаточно обыкновенный, типичный такой
оперативник. Но сильно, знаете ли, был он
охоч до слабого полу. То ли в молодости
не догулял, то ли дома что не так, но
только редко какое ночное дежурство он к
нам в отдел какую-нибудь новую девку не
притаскивал. Была у нас в конце коридора
небольшая каморка, без окон, но со столом
и небольшим диванчиком. Вот туда он своих
пассий и водил по очереди. Там и спиртное
у него припасено было, и посуда имелась.
Контингент дамский был у него, конечно,
не с Плейбоя, в основном, местные шалавы
крашенные, но его и они вполне
устраивали. И была ещё у Борисова такая
интимная особенность любил он,
понимаете ли, анальный секс. Это, как
считает современная сексология, сейчас
вроде и не отклонение вовсе, а так,
своего рода предпочтение, отношение к
которому, в какой-то мере, амбивалентное.
Одни люди считают, что заниматься этим,
всё равно, что свиней стричь - визгу
много, а шерсти мало, а другим вот
нравится. Вот Борисову это дело нравилось
чрезвычайно, и практически с каждой своею
новой знакомой он в каморке этим самым
бесчинством и занимался. Была там у него
даже для этого дела и банка с вазелином
запрятана. Чем-то глубоко личным он это
своё эротическое хобби не считал и охотно
делился подробностями со всеми
сослуживцами. Ну, мужики есть мужики, что
тут поделаешь, ржали, конечно, как кони.
Но и дела до этого никому особо не было,
у каждого своё в голове, как говорится.
Тем более, что Борисов, по крайней мере,
хоть с женщинами это вытворял, что,
согласитесь, всё реже встречается в наше
время.
Единственно, что все мы удивлялись такой
его безусловной мужской удачливости.
Вроде как и не каждая на задний привод
соглашается, тем более с первого раза. Но
когда его мы об этом спрашивали, как,
мол, так тебе удаётся сразу всем так
сходу под хвост заехать, то он на это
отвечал довольно просто:
- А я говорит никого из них и не
спрашиваю. Сую сразу в печку и все дела.
Во как. Вполне логично, кстати.
И вот как-то раз поступил к нам в
распоряжение новый порошок для метки
вещдоков. Все вы, наверное, такой видели
в новостях про поимку нынешних
коррупционеров. Мажут им купюры, либо
знак какой на них ставят и дают
взяткодателю. Тот их очередному чинарю-
взяточнику метнёт и всё, хрен
отбояришься. Потому как, деньжищи эти,
после обработки тем самым бесцветным
чудо-порошком, начинают в темноте
интенсивно светиться зеленоватым таким,
бутылочным цветом. Ни один хапуга тут не
отвертится.
Кому тогда пришла в голову мысль порошок
тот с борисовским вазелином намешать я уж
и не вспомню. Но как-то ночью, выпили по
немного и намешали, пока он прогуляться
ходил. А это у него всегда заведено так
было - пятьдесят и девок искать. Благо,
что отдел рядом с вокзалом, а там по
ночам пульс городской жизни вовсю бьётся.
Ну а дальше - по ситуации, как у нас
говорят
Короче говоря, приблизительно так через
полчаса, приводит Борисов к себе в
каморку очередную кралю. Уже датенькая
такая, но вполне себе, на первый взгляд,
презентабельная. Уединились они к себе, а
мы, в свою очередь, начали ждать.
Прикинули, что пока они там то да сё,
выпьют да покурят, то где-то так
ориентировочно минут через сорок Борисов
начнёт к своему любимому безобразию и
переходить. Спустя почти час в каморе
погас свет и мы, сделав радио погромче,
все вышли в коридор, вырубив свет и там.
Стоим, подслушиваем. Вскоре из-за двери
начали доноситься негромкие, но страстные
вздохи, переросшие, со временем, в
приглушённые стоны. Ещё минут через пять
тональность их резко повысилась, из чего
все присутствующие сделали закономерный
вывод о том, что Борисов явно уже перешёл
к своей кульминационной фазе.
И вот тут из-за дверей каморы раздался
оглушительный тарзаний вопль старлея
Борисова, дублируемый полным ужаса диким
женским визгом. Их совместных децибел
хватило даже на то, чтобы у стоявших за
окном машин сработала автосигнализация и
они, завывая на все лады, по-своему
присоединились к происходящему. Не меньше
полминуты Борисов ревел, словно лось-
подранок, пока, по всей видимости, не
догадался включить свет.
Следующие полчаса процент раскрываемости
в нашем отделе упал до нуля. Все
присутствующие просто ползали от смеха по
полу в коридоре и под своими столами.
Особенно когда голый и частично мерцающий
Борисов выпроваживал свою ночную
вокзальную фею на улицу.
Как он сам потом рассказывал, происходило
там следующее: выпив пару раз, они
вырубили свет и переместились на диван,
где и начали потихоньку предаваться
похоти. После некоторого жимканья оба
оказались голыми и Борисов, надёжно
зафиксировав свою фемину в позицию догги-
стайл, намазался вазелином и загнал, как
пишут в Кама Сутре, свой нефритовый
стержень в её тёмную пещеру. Ну а дальше
всё старо как мир, туда-сюда, компрессия
восемь атмосфер, дама пыхтит, стонет, но
терпит.
Где по прошествии минут пяти
вышеописанного непотребства, Борисов
вдруг со страхом заметил, что очко его
фемины начало вдруг в темноте ярко
светиться устойчивым зеленоватым цветом.
Не поверив своим глазам, он в ужасе
вытащил свой также сияющий аппарат, чуть
не лишившись рассудка при виде оного, и
бешено возопил, забившись в угол от всей
этой жути. В другом углу каморки, увидев
его вздыбленный и зелёный член, билась в
истерике его новая знакомая. Что потом
творилось у неё в голове доподлинно
неизвестно, но когда Борисов с ней уже у
дверей расставался, она вдруг подняла на
него свои размазавшиеся глаза и тихо и
испуганно спросила:
- Ты, чё инопланетянин??
Да уж, была тогда история, долго
вспоминали. Девок в каморку с тех пор
Борисов водить перестал. И вообще в
личной жизни скатился до классики. Не
получается у него больше своим любимым
процессом заниматься. Только, говорит,
пристрою кому в дымоход, так сразу падает
и больше не поднимается, хоть именем
революции ему приказывай.
Вот так вот, ребята. Осторожнее со своими
страстями надо быть, осторожнее