Анекдоты про катки |
Инспектирующему генералу все офицеры части представляются лич-
но по званию и должности. Очередь молодого лейтенанта:
- Командир отдельного танкового корпуса лейтенант Семенов!
- Такой молодой, и уже командир корпуса?!
- Так точно, товарищ генерал! Гусеницы продали, катки пропили,
один корпус остался!
|
Убедительная просьба не делать широких обобщений из этой истории, просто в ней сошлись отдельные граждане, измученные жилищно-строительным вопросом и отдельные жители столицы, сами имеющие...эээ...гуманитарный склад ума.
Эти самые жители Нерезиновой последние годы стали широко осваивать наши красивейшие места, "Дальнее Подмосковье", как они его называют, и строить домики, образующие местные архитектурные "поля чудес". Один из таких новопоселенцев в компании жаловался, что местные жители спёрли с его стройки бетонные блоки, кольца и крышку канализационного колодца, каждые весом почти в тонну. Больше всего житель Нерезиновой недоумевал, как это можно спереть - ведь ни одно транспортное средство и подъемный кран на единственную дорогу, ведущую к участку, в тот день не въезжал! Ведь он в тот день как раз на выезде с этой дороги попал в мелкое ДТП и простоял там несколько часов, дожидаясь ГИБДД.. Вернувшись на участок он уже заметил пропажу... Я пожал плечами и говорю: "Да просто рохля!". И, видя обиду и недоумение в глазах, попытался разъяснить свое высказывание: "Да это я не про вас, это МЕДВЕДКИ импортные!!", чем еще больше округлил глаза собеседника. И пришлось ему изложить, то, что можно назвать
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТАРАТАЙКОСТРОЕНИЯ.
(статья неполная, нуждается в дополнении, гы..)
Объект исследования: таратайка "чертова"(она же: дурындас, телега, каталка, тачанка и т.д., плюс разновидность, имеющая и подъемные свойства - медведка) - ручное транспортное средство.
Разновидность для детского развлечения - рулевик.
Причины возникновения:
1. Полное отсутствие механического и гужевого транспорта в городишке во время войны.
2. Особенности архитектуры зданий местных фабрик, построенных еще в 18-19 веке и лишенных кранбалок, тельферов, лебедок и т.д.
3. Особо пересеченный рельеф города с холмами, оврагами и т.д.
4. Осутствие водопровода в большей части города до конца 60-х годов вообще.
5. Трудности добычи стойматериалов в 80-е годы.
В войну припереть домой пару мешков картошки с огородов, находишихся за городом, было проблемой. Вот и взялся народ строить таратайки. Обычная конструкция тачки с одним колесом была непопулярной - возить на ней в горки оставшимся в тылу бабам и подросткам было очень тяжело..
Конструкция и применение.
Отсутствие в довоенном городке мото-вело, и тем более автотехники не позволило использовать колёса от них. Таратайка представляла собой две оси, с насаженными на них парой подшипников. Оси прикреплялись к деревянной платформочке жестяными хомутами или просто загнутыми гвоздями. Таратайку можно было тащить за собой за веревочку или проволочный поводок. Очень низкий центр тяжести, устойчивость и полное распределение веса на "колеса", а не руки везущего, выгодно отличало таратайку от обычной тачки и позволяло даже подростку переть два мешка картошки в горку на дальние расстояния... Движение в горку требовало отдыха и тормозов, предотвращающих скатывание - в их качестве применялся кирпич, подкладываемый под колесико. Перемещение таратайки по улицам без асфальта, но мощеным булыжниками, вызывало дикий грохот, чем обусловлено прозвище таратайки "чертова" (видимо население хорошо знало произведения Гоголя..). Разновидность таратайки на самодельных деревянных колесиках, обитых жестью, была менее шумной и, благодаря большему диаметру колес, позволяла перемещать грузы и по грунтовым тропинкам... В военные и послевоенные годы таратайка широко использовалась безногими инвалидами. Её разновидность из трех досочек, сколоченных буквой "Т" и руля на дверной петле - "рулевик" была одним из развлечений пацанов до 70-х при катании с горок и стоила мне сломанного носа...
На производстве, где требовалось перемещать оборудование при полном отсутствии механизированных ПТС, сии работы выполнялись на "пердячем паре", то бишь вручную... Кто и когда изобрел медведку - науке не известно, но она стала самым незаменимым инструментом, гениальным по простоте. Медведка - это обыкновенный лом, кончик которого на 15-20 см был согнут в виде буквы "Г". А под уголком этой "Г" приваривалась короткая, тоже 15-20 см, ось с двумя подшипниками. Подсунув под станок короткую часть лома и нажав на него, человек поднимал и ставил на колеса вес до половины тонны! Двумя-тремя медведками мужики могли
спокойно перекатывать по цеху здоровенные машины... При дальнейшем развитии сего ПТС были сконструированы устройства, совмещающие таратайки и медведки - таратайка из стального уголка с осями, укрепленными на эксцентриках, подсовывалась под тяжелое оборудование, оси как в медведке ломом поворачивались и станок поднимался и вставал на таратайку - так везти было легче и не требовалось удерживать вес.
Постройка в городе в 50-е завода по производству текстильного оборудования привела к выпуску таратаек промышленного образца для перемещения грузов на производстве (простых ящиков на колесах) и, вследствие недостаточного контроля охраны, бурному росту изготовления различных тележек бытового назначения для садово-строительных работ у населения. Одна разновидность таратаек для перевозки 40-литровых бидонов(два колесика, ручка и крючок для подъема полного бидона одним движением - помесь таратайки и медведки) позволила сильно облегчить жизнь жителей в городе без водопровода в домах (а потаскай-ка по 300-500 литров в день на полив огорода ведрами!) Колеса с резиновым ободом были бесшумными... Вот эта особенность и позволила создать таратайки для хищения со строек материалов уже в 80-е, когда купить что-то для желавших жить чуть-чуть благоустроеннее, не было никакой возможности...
Появившиеся в 90-е тележки с гидроподъемником для перевозки грузов на поддонах финской фирмы "ROCLA", тут же переменованные в "рохли", поразительным образом по конструктиву (не считая гидравлики) напоминали медведки местного творчества...
Изложив новопоселенцу сию историю, я и высказал предположение о хищении с его стройки с помощью этих приспособлений. Но добавил, что тележки оставляют следы, там где нет асфальта, и один из моих соседей по этим следам был найден и бит за хищение трех сотен штук кирпича. Мой визави, возбужденный мыслью поиска похищенного по следам и жаждой мести мгновенно убыл на свою стройку...
Встретил я его где-то через месяц. Он, хитро прищурясь как Ленин, заявил: "Вы были правы и не правы! Я действительно по следам нашел похищенное в соседнем переулке! Но у них не было никаких медведок! Они...", "..Их просто укатили" - предположил я. "Ведь Вы говорили о бетонных кольцах?" Визави немного потух во взоре и подтвердил догадку. Но он совершенно не понимал, как был уперт бетонный блок - его катить-то нельзя! "Знаете ли, если под плоские предметы подкладывать катки из обычных бревен или труб, можно передвигать весьма тяжелые предметы. У нас так до сих пор мужики за час в цех затаскивают 15-тонные станки" - вздохнул я...
|
|
Удивительно, что Россия до сих пор великая хоккейная держава! Мы ведь перестали детям заливать катки во дворах.
Раньше, помню, ждешь, не дождешься льда,готовишься, это было великое событие! И вот он -лёд и потом пропадаешь на нем все вечера, а в выходные все дни! А теперь дети сидят в соцсетях и болеют!
Вот воспоминание детства - летом мы во дворе играли в футбол, но раз он так нам надоел, мы так соскучились по хоккею и зиме, что договорились на один день достать клюшки и начали по земле гонять какую-то банку в хоккейной коробке, чем очень удивили прохожих, которые спрашивали:
- Пацаны, вы случайно не перегрелись на жаре, ведь сейчас лето!
|
|
Давным-давно ходили мы с дедом-ветераном под праздник 9 мая в парк Победы, где стоит техника времен войны. Как и положено всем мальчишкам, излазил я все машины вдоль и поперек и вот повернули мы домой. Тут дед задал мне вопрос:
- А скажи-ка мне, внучек, не оборачиваясь, сколько колес у танка Т-34?Считать я умел, военной техникой, как и всякий мальчишка, жадно интересовался, любил читать книжки "про войну", но вот внимательности не хватило. Подловил меня дед, да... Быстро и виновато оглянулся, скользнул взглядом по борту бронемашины и, радуясь своей предусмотрительности, умножил результат на два:
- Четырнадцать.
Дед, хитро сверкнув взглядом, проникновенно говорит:
- Ты забываешь про запасное колесо...
- Пятнадцать! - быстро исправляюсь я.
- ... которого у танка нет.
- Четырнадцать!
- Но вот руль называется "рулевым колесом"...
- Пятнадцать!
- Но у танка руля нет, у него рычаги...
- Ну, деда-а-а! Ну, сколько тогда?
- Запомни, внучек, колес у танка Т-34 нет, у него есть опорные катки и шестерни.
Я долго ждал и спустя почти 30 лет, на великий праздник 9 мая мой сынишка тоже узнал, что у танка Т-34 нет колес...
|
|
Знак "Ухаб".
Краткая справка для поколения "креативщиков" и "менагеров": Ухаб - русское слово, обозначающее кочку, небольшой холм, или вообще любую неровность, как правило на дороге.
Был в дальние времена в СССР дорожный знак "Ухаб" - выглядел вроде как красный треугольник с черным холмиком внутри. Логика была простая: разгонит Федот свою новую "Мазерати" на советской дороге, а тут - ухаб! Федот свою дорогущую иномарку и расхерачит вдрызг. Другое - дело - со знаком! Т.е. результат тот же - расхерачит вдрызг, но уже совершенно осознавая причину. Потом знак отменили, решили чем тратить время на установку этого знака, проще дорогу разравнять.
Не так поступили на противоположной стороне Земли, а именно в США. Вообще, в США очень мало знаков-символов. Чаще или пишут открытым текстом "Сюда не ходи" (Щронг щаы), или "Сюда ходи" (тхис щаы), или дублируют символический знак словом или предложением. Т.е. что бы никаких разночтений в интерпретации. Есть тут знак "Яма" (Дип), т.е. не знак, а табличка со словом. По эффекту на едущую машину "Яма" очень близка к "Ухабу". Чтоб знали, значит.
А таперича собствено история. Живу я больше 20 лет в Кремниевой Долине - той, оригинальной, а не сколковской. Надо сказать что когда вам рассказывают про "лучшие дороги в мире" - никакого отношения к Кремниевой Долине это не имеет. Езжу каждый день на работу по маленькой дороге между двух больших компаний - одна делает носители памяти, и если вы когда-нибудь пользовались цифровой камерой или компьютером - то пользовались именно их продукцией. А другая, совсем большая, без нее Интернет просто перестанет работать. Во всем мире. Без малого пол-миллиона работников - от жаркой Индии, до холодного побережья Атлантики. Ну и оборот пара десятков миллиардов долларов каждые 3 месяца. Проходит эта дорога в одном из городов, который можно купить за несколько миллиардов вместе со всеми бездомыми людьми и собаками. И вот в один прекрасный день под дорогой прорвало водопроводную трубу. Надо сказать, что инфраструктура в Кремниевой Долине - псу под хвост - трубы кругом ржавые, при каждом дожде или сильном ветре электричесто отключается районами, а то еще повезет - и магистральная газовая труба взорвется и выжжет небольшое жилое поселение, как бывало. В общем прорвало трубу - вымыло сразу весь песчаный грунт, и дорога между двумя флагманами хай-тека сразу просела, т.е. на скорости проехать - трахнешь брюхо машины. Такое исправить - пару дней, да с такими деньгами как вокруг тут вертятся - приедут ремонтировать посреди ночи. Однако это по логике, а не как в реальной жизни. Через пару дней дорожная служба установила знаки "Яма" по обеим сторонам дороги, да по несколько штук, чтоб заметили. Стояли эти знаки так месяца 3, пока высокооплачиваемые работники прыгали по кочкам в своих Теслах и Инфинити, а потом приехали рабочие, потратили день, и установили уже постоянные знаки, да еще наклеили на асфальт специальные бордюры, что бы наравлять автомобильны поток в более безопасное русло. И вот сейчас, еще через месяц, уже приехали катки и самосвалы, и за пару дней закатали яму асфалтом наглухо. Вместе с канализационными люками. Сегодня ехал - видел как рабочие отбойными молотками уже долбили свежий асфальт над колодцами.
Как там было в "Буратино": "В Стране Дураков уже кипела работа"
Привет из Зарубежья.
|
|
«Жаворонок» – так называлась снятая в 1965 г. на Ленфильме кинокартина о подвиге советских танкистов в годы Великой Отечественной войны (сценаристы – Михаил Дудин и Сергей Орлов, режиссеры – Леонид Менакер и Николай Курихин). События происходят в центре Германии в 1942 г., когда Восточный фронт подходил к Сталинграду и Кавказу и немцы, даже обжегшись под Москвой, все еще были уверены в своем фюрере и в своей победе. На артиллерийском полигоне для испытания новых противотанковых снарядов они использовали в качестве мишеней трофейные советские танки Т-34 с экипажами из пленных танкистов – по-существу, смертников. Единственной надеждой на выживание был умелый маневр в движении по предписанному маршруту, но редкие машины дважды выезжали на полигон, на это поле смерти. Подбитые танки горели, а оставшиеся в живых танкисты загонялись в бараки и пополняли следующие экипажи.
Однако одна «тридцатьчетверка» три раза выходила целой из этих смертельных игр. Немецкие военные инженеры сначала недоумевали, а потом решили: «Иван очень умело ведет свой танк и не подставляет борт». А представители вермахта стали обвинять инженеров в неэффективности их боеприпасов. Обстановка на наблюдательном пункте накалялась. Поэтому руководитель испытаний назначил на следующий день еще один отстрел. Машину было намечено пустить по неблагоприятному для нее маршруту, когда большую часть пути она будет вынуждена подставлять под снаряды свой борт.
Не зная об этом, экипаж, готовя машину, понимал, что четвертый выезд может быть последним. Было решено устроить в танке ложный пожар и, остановив его, заглушить двигатель. Когда же стрельба прекратится и к машине направится вооруженная команда, обследующая машину, подпустить ее поближе, внезапно завести двигатель и, развернувшись, на большой скорости вырваться как можно дальше за пределы полигона. А там видно будет что делать. Главное – вырваться из плена!
На следующий день события развивались по намеченному плану. Немецкие инженеры, артиллеристы и представители вермахта, увидев черный дым, валивший из люков остановившейся и заглохшей машины, нарушили инструкцию и, не дождавшись вооруженной команды, вышли из укрытия и направились к якобы подбитому танку. Когда до него оставалось всего несколько десятков шагов, его могучий мотор вдруг взревел. Танк развернулся и, оставляя за собой шлейф черного дыма, стал быстро уходить прочь. Тридцатьчетверка, без боеприпасов и с малым количеством топлива, стремительно неслась по гладким немецким дорогам, пролетая городки, гарнизоны, мосты. Ее появление в центре Германии наводило панику на немцев, вызывало радость угнанных в рабство советских женщин. Они видели в ней предвестника освобождения. Это был жаворонок грядущей победы!
Остановившись, танкисты стали думать, что делать дальше. Можно было бросить машину и разбежаться. Но в баках танка еще оставалось немного топлива. Значит, для танкистов война еще не закончилась. А так как неподалеку находился военный аэродром (об этом догадались, заметив идущие на посадку «Хейнкели»), было решено ворваться на него и передавить гусеницами все, что можно.
Увы, до аэродрома они не добрались, погибли по одному. И в конце концов «тридцатьчетверка», покинутая экипажем, – оставшийся еще в живых механик-водитель выскочил на ходу, чтобы спасти мальчика, оказавшегося на пути машины, – на малой скорости ушла в бессмертие…
В заключение этого берущего за душу фильма звучит печальная и торжественная песня на слова поэта-танкиста Сергея Орлова в исполнении незабвенной Майи Кристалинской.
Наряду с артистами, служебными собаками и лошадьми, в этом фильме предстояло сыграть свою роль и настоящей «тридцатьчетверке» образца 1942 г., с литой башней и 76-мм пушкой. Директор фильма Джорогов нашел и отремонтировал на танкоремонтном заводе эту красавицу. На студии рядом с ней стоял, как жертвенный агнец, старенький, но опытный и на ходу легковой «Ханомаг», которому предстояло стать раздавленным «танком».
Но некоторые сложные эпизоды нельзя было снимать в натуре. Было решено использовать съемочную аппаратуру, позволяющую работать с объектами, уменьшенными в три раза. На Ленфильме в то время работала группа великолепных специалистов-бутафоров, способных сделать все что угодно: макет линкора, рухнувшего моста с железнодорожным составом, слона, пуделя, трупа с оторванной головой… Но действующий, управляемый сидящим в нем человеком танк в 1/3 натуральной величины, они сделать не могли.
Долго размышляя, как выйти из положения, постановщики фильма вспомнили о картинге – новом тогда виде автомобильного спорта. Они полагали, что если на этот низенький, стелящийся по земле гоночный автомобиль установить фанерный танк в нужном масштабе, то все проблемы будут решены. А я в то время работал главным конструктором Ленинградского завода, выпускавшего строительные и дорожные машины для городского хозяйства. И для того чтобы занять досуг инженеров и рабочих опытного производства, предложил построить гокарты и организовать спортивные соревнования. С энтузиазмом мы взялись за то дело. Вскоре в Ленинграде появилось несколько десятков подобных машин разных классов и меня, как основателя отечественного картинга, избрали президентом секции Ленинградского городского автомотоклуба ДОСААФ.
Ленфильмовцы, придя на завод, попросили меня пристроить на гокарт макет съемочного танка. Как бывший танкист, я сразу понял, что эта бутафория не будет похожа на движущуюся «живую» тридцатьчетверку. Кроме того, гоночный гокарт с массой всего 70 кг, даже с водителем и с надстройкой, не будет способен эффектно давить автомобили и разрушать стены, что требовалось по сценарию. Я убедил в этом киношников и предложил сделать для съемок настоящий, действующий и движущийся, но только в три раза уменьшенный танк Т-34, управляемый сидящим в нем водителем.
Узнав о том, что я берусь за две недели изготовить чертежи этой машины, и имея у себя на студии прекрасно оборудованные механические мастерские, ленфильмовцы с радостью согласились. Мне были обещаны златые горы, но меня привлекал не гонорар, а возможность решить интересную техническую проблему. Как конструктор я, начиная с 1951 г., занимался разработкой небольших колесных и гусеничных машин, обладающих высокой поворотливостью и проходимостью. Танк Т-34 мне был хорошо знаком по послевоенной работе в Кубинке, и в 186-м танковом полку, где я был зампотехом танковой роты. Выпускавшаяся нашим заводом тротуароуборочная машина ТУМ-57 с бортовой системой поворота имела главную передачу с реверсом и двумя бортовыми фрикционами и сблокированными с ними тормозами, что по габаритам и мощностным характеристикам идеально подходило для маленького танка. Идеально подходил для него и двигатель внутреннего сгорания от мотороллера «Тула». Этот двигатель мощностью 8 л.с. с воздушным принудительным охлаждением был компактным и сочетал в одном общем картере коленчатый вал, коробку передач, сцепление и механизм запуска.
Сложнее было с размещением водителя. Расстояние от пола днища корпуса танка до потолка-крыши башни, уменьшенное в три раза в сравнении с Т-34, составляло всего 630 мм. Если посадить на днище модели мужчину среднего роста с выпрямленной спиной и головой, то не хватало 150 мм. При углублении места в днище на 50 мм и при наклоне головы вперед, поза водителя позволяла на короткое время, достаточное для проведения съемок, управлять машиной.
Рычаги управления бортовыми фрикционами располагались между ног водителя, как в «Шермане». Управление сцеплением мотоциклетного тросового типа находилось на левом рычаге, управление подачей топлива – на правом. В качестве рычагов использовались две половинки мотоциклетного руля. Бензобак емкостью три литра располагался над карбюратором.
Рабочие чертежи я делал дома, благо вся семья была на даче; их я передал в мастерские студии через 10 дней. Корпус модели был изготовлен из 4-мм листовой стали. Из нее же были выточены опорные катки, ведущие колеса и ленивцы. Гребневые, холостые траки и пальцы гусениц директор фильма умудрился заказать и быстро изготовить на Кировском заводе. С литой башней дело было сложнее. Из металла ее было невозможно быстро изготовить. Выручили студийные бутафоры: увидев, как мы со слесарем-сборщиком обкатываем по территории Ленфильма нашу игрушку без башни, они взялись сделать ее по моим фотографиям. По сути дела, эта башня была как бы крышкой, закрывающей голову и плечи водителя: она плотно входила в круглый проем крыши корпуса и не требовала крепления.
Машина развивала скорость до 18 км/ч, легко разворачивалась, преодолевала препятствия, брала подъем в 30° и могла пробить деревянный забор, построенный из не очень толстых досок. Управлять ею (без башни) было даже приятно. Моя танковая душа испытывала большее наслаждение, чем при езде на гокарте. Вспомнилось, как в 1947 г. в Кубинке офицеры-технари помоложе катались, ради забавы, на немецкой танкетке-торпеде, у которой был электропривод от двух танковых аккумуляторов. Но по плавности хода и простоте управления наш маленький танк превосходил немецкую «торпеду». Появилась мысль превратить малютку-«тридцатьчетверку» в подвижной тренажер для обучения вождению водителей танков. Через год эту задумку я и осуществил в Ленинградском военном округе (об этом будет рассказано в другой публикации).
Недостатком нашей игрушки было только то, что с установленной башней водитель ничего не видел впереди себя. Поэтому впоследствии, на съемках, пришлось прорезать отверстие в днище корпуса, через которое можно было держать курс по меткам, нанесенным на дороге.
Съемки фильма производились в павильонах студии и в Ужгороде. На первых съемках в студии, которые велись в дневное время, Джорогов попросил меня поуправлять танком. Директор завода, на котором я работал, начал ворчать: «Ты что, в артисты хочешь? Думаешь тебе больше будут платить?» Он сам, получая 200 рублей в месяц, платил мне 180. Я попросил Джорогова перенести съемки на вечер или ночь. Это было нелегко, но мое требование было выполнено. А съемочный эпизод был сложным. Танк, раздавив бензовоз и пробив стену солдатского кинотеатра, давя стулья, въезжает в зал. На экране в это время демонстрируется специальным проектором из стеклянной будки подлинная немецкая военная кинохроника тех лет: фюрер с поднятыми кулаками что-то кричит. В этот-то момент и нужно было въехать в экран и раздавить Гитлера. Таков был замысел режиссеров.
Три раза у нас не синхронизировались движения. Почти все бутафорские стулья были раздавлены, и каждый раз все повторялось сызнова. Зал задымлялся, машина старилась грязными мокрыми тряпками, чтобы не блестела, Гитлер начинал орать, и условным стуком по башне мне давали команду двигаться. Пробив экран и стенку, мне нужно было останавливать машину по меловой метке. Если бы я ее проскочил, то свалился бы со съемочного подиума высотой около метра. Только под утро все было закончено. Я, качаясь от усталости, шел по Кировскому проспекту к себе домой на Выборгскую сторону и думал: «И на кой черт я с ними связался?».
На съемках же в Ужгороде снимался эпизод, когда танк (модель) проезжает по деревянному мосту (тоже модели), который тут же рушится. Дело было рискованное, разъем моста удерживался чекой в месте начала разрушения. При выдергивании чеки с помощью длинной веревки мост и должен был обвалиться. По расчету операторов чеку нужно было выдергивать в тот момент, когда третий опорный каток ходовой части танка наезжает на разъем. Но водитель (местный танкист-прапорщик) наотрез отказался участвовать в этой съемке: «А если чеку вырвут на полсекунды раньше, что будет со мной в этом железном гробу с гусеницами?».
Решение было мудрым – танк через мост благополучно (с точки зрения съемок) протащили на тонкой проволоке-буксире, а мост вовремя рухнул. При просмотре фильма даже опытные танкисты не могли сказать, когда на экране появлялся дублер, неотличимый от настоящего танка. Во время последних павильонных съемок на студии известный артист-комик Филиппов, узнав у меня, что за всю работу я получил 250 рублей, сказал, что я дурак. За эту работу нужно было требовать не менее 5000 рублей…
В наше время, когда 100-тонный «Буран» при сильнейшем боковом ветре с посадочной скоростью в 200 с лишним километров в час был с ювелирной точностью посажен на аэродром, когда мы начинаем страдать, если не работает дистанционный пульт управления телевизором, когда системы управления на расстоянии достигли совершенства, описанное решение задачи может показаться смешным, наивным. Но не надо спешить с оценками. Через несколько десятков лет наши теперешние успехи тоже могут показаться детскими нашим потомкам.
Все течет, все изменяется, все совершенствуется. Такова диалектика жизни. Вот только великий подвиг нашего народа, наших воинов, наших танкистов навсегда останется высоким, светлым и неизменным.
Автор: Рем Уланов, Журнал «Танкомастер» №1 - 1998
|
|
То, что мир спасет доброта, я никогда и не сомневался. Даже догадывался, что это будет женская доброта. И когда недавно я столкнулся с данным случаем, даже не был удивлен. Ведь так и должно было быть.
А началось все с того, что один чел, а попросту Саня, или дядя Саша, все зависит от возраста к нему обращающегося, посетил один пассажирский вагон — плацкарту. Двигался Саня с Магадана, с золотого прииска, где полгода «пахал» нещадно на вахте, а сейчас ехал на Родину, малую родину, в деревню... Ну не суть важно. Важно то, что путь его лежал через вагон-бистро, где Саня на честно заработанные «вкушал» водку, по полторы тысячи за бутылку. В рублях.
Когда он все же добрался до вагона и выяснил, что полка у него верхняя, а не нижняя, как он просил в кассе вокзала, лезть он туда напрочь отказался. Надеясь, что с ним кто-нибудь поменяется на нижнюю. Но так как в ближайшем окружении на нижних были женщины, то его возраст и трудовые магаданские заслуги действия не возымели. И даже рассказы о том, что гусеницы у бульдозера нужно чистить от грязи, а катки и другие движущиеся механизмы нужно периодически шприцевать и смазывать, да и вообще следить за техническим состоянием вверенной техники, никого не вдохновили. При этом, дядя Саша говорил об этом громко и вдохновенно, в соответствии с двумя часами ночи по местному времени. И многим это стало надоедать.
Прибежавшая проводник вагона, а следом и вызванный ею начальник поезда, ничего поделать не смогли, но твердо пообещали вызвать наряд полиции на ближайшей крупной станции и удалились. А Санек продолжил свой монолог о бережном отношении к технике. Сбивчиво, но с выражением. И вот здесь проявила себя человеческая доброта. С нижней полки раздался чей-то женский голос:
- Слышь, мужик. Как тебя там. Полез бы ты лучше на свою полку, да спал бы спокойно. Зачем тебе эта полиция? Отдыхай. Для чего тебе неприятности наживать, домой ведь едешь. Семья наверное там у тебя. Ждут.
- Да не могу я на верхнюю, возраст не тот, - постарался привести контраргумент Саня.
- Ну не переживай. Сейчас мы с женщинами тебя поднимем.
- Да вы чо, бабоньки! Я с детства на верхних боюсь. Упасть могу.
- Ну упадешь, мы тебя вновь поднимем. Нам не сложно. Правда, девочки? - судя по одобрительному гудению с остальных нижних, с ней были согласны.
- Да вы чо?! - еще больше опешил дядь Саша, - я ведь снова упасть смогу.
- А мы опять поднимем! - продолжил женский голос. Диалог явно входил в затяжную фазу. И когда, раз уже в пятый Саня пообещал еще раз упасть, а женщина поднять, она вдруг сменила тактику. - Да пять раз упасть, это пожалуй больно, - видимо опять взяла верх доброта. - А давай мы тебя на третью полку поднимем и положим.
- На какую еще третью? - дядь Саша судя по интонации не опешил, а охренел.
- Вон на ту, вещевую, - прояснила попутчица.
- Да вы чего?! Я ведь и оттуда упасть могу!
- Но только один раз, а это не так больно как пять, - успокоил его женский голос, - а если вниз головой, одного раза будет за глаза точно. Второго раза пожалуй и не получится. После первого будешь похож на чемодан или вещмешок. А они, между прочим, сколько едем, еще ни разу не падали.
При тусклом ночном вагонном свете дядь Саша посмотрел на третью полку, обвел взглядом нижние, которые уже готовились к действу с поднятием и немного покряхтывая, самостоятельно полез на свою верхнюю. А когда на какой-то узловой станции заявилась полиция, опять разбуженные женщины встали за Саньку стеной. Мол, спит же человек спокойно, никого не трогает. Пусть домой едет.
В общем, от полиции Саню спасли своей добротой, а что мир спасут, так однозначно.
|
|
