1
МАЙДАНЩИКИ
Дело было во времена моей студенческой молодости. Я ехал в поезде,
возвращаясь из стройотряда – места, где при реальном социализме можно
было заработать реальные бабки. Возвращался один, без остальных ребят,
поскольку уехал раньше срока из-за болезни матери. Рассчитать меня
толком не успели, но все же деньги я по тем временам вез немаленькие.
Соответственно нервничал. А тут еще выяснилось, что тем же поездом
«Пермь-Москва» возвращается группа зэков, освобожденных по какой-то там
амнистии.
С одним из них я вскоре столкнулся в тамбуре, где он стрельнул у меня
сигаретку.
- Много кочерыжек везешь? – скорее не спросил, а констатировал он после
недолгого разговора.
- Есть кое-что, - хмуро признался я, - в стройотряде заработал. А сейчас
к больной матери еду, - добавил жалобно. - А как ты узнал?
- Да тебя косоебит всего, смотреть тяжко. Но ты меня не бойся – я не по
этой части. А вон те, - он кивнул внутрь вагона, где двое парней стояли
в коридоре и о чем-то неслышно переговаривались, - могут тебя
побеспокоить. Это майданщики, воришки поездные.
Мне совсем поплохело. Мой же собеседник между тем ударился в
воспоминания:
- Случай у меня был один. Тоже в поезде. Ехали мы с корешем в купе после
одного дельца. Ноги уносили, короче. И точно не знали – сели опера нам
на хвост или нет. Вагон оказался полупустой, и мы были в купе только
вдвоем. И вдруг заходят еще два пацана – по возрасту и по уверенной
повадке, чистые опера. Пушки у нас были, но в багажных сумках, поскольку
стояла жара, и мы сидели полуголые. А у оперов бывали такие подъезды –
под частников работают, а потом руки заламывают. Ну мы и напряглись. Но
тут эти двое достают коньячок и семгу, и нас к столу приглашают. Ну нам
сразу полегчало – опера так не работают, им средства не позволяют.
Раздавили одну, достали вторую. Грамотно так посидели. Душевно. И
отрубился я как-то незаметно. А утром вдруг меня будят. Смотрю – мент в
форме капитана и с ним два автоматчика. Ну, думаю, за нами с корешем. А
капитан так сурово: «Документы и багаж предъявите». И стало ясно, что
они совсем не за нами. Что-то чрезвычайное стряслось, и поезд проверяют
по полной программе. Ну я сразу осмелел: «Это незаконно, не имеете права
обыскивать, предъявите ордер!» А капитан: «Мы тебя и не будем
обыскивать, ты сам нам свой багаж откроешь. А нет – так в отделение!» И
тут до меня доходит, что я рано обрадовался: у меня в сумочке-то пушечка
лежит! И у моего корешка – тоже! А это сразу – срок.
(Причем по тем временам – очень серьезный).
- Ну я, шевеля мозгой, пытаюсь что-то придумать и – делать нечего – лезу
за сумкой. А ее нет! И у кореша сумки тоже нет! Ну и лоханулись мы с
ним! Те двое вчерашних оказались майданщиками и сделали нас очень чисто.
Но одновременно и выручили – ничего не скажешь.
В другое время меня бы эта история позабавила, но сейчас она только
поубавила у меня нервных клеток.
- Ну ладно, - вдруг заключил мой собеседник, - башли твои - трудовые, и
потому скажу я этим двоим, чтоб тебя не трогали. Езжай спокойно к своей
больной мамочке.
И слово свое этот зэк сдержал.
|