Анекдоты про офицеру |
Море штормило, и ходовой мостик подлодки, совершавшей переход в надводном
положении, начали захлестывать волны. Одежда на вахтенных все больше намокала.
Когда очередная очень высокая волна готова была обрушиться на мостик,
впередсмотрящий обратился к вахтенному офицеру:
- Сэр, прошу разрешения завизжать.
|
Идет заседание трибунала. В вагоне метро офицер избил еврея.
- Почему?
- Да он мне на ногу наступил!
- Могли бы и потерпеть!
- Так я терпел! Он наступил, я и думаю: потерплю 3 минуты. Три минуты прошли.
Думаю: ну, потерплю еще 2 минуты. Ну, эти 2 минуты прошли, а он все у меня на
ноге стоит. Тут-то я ему и врезал... Офицеру выносят бо-о-ольшое порицание и
отпускают. В зал вводят солдата, который избил восемь евреев в том же вагоне
метро.
- Почему?
- Да еду я в метро. Смотрю, рядом офицер. То на еврея посмотрит, то на часы.
Потом в конце концов на часы взглянул и как вмажет! Так я решил, что по всей
стране началось...
|
|
А. C. Пушкин забавно рассказывает один анекдот из своей
военной жизни. В царствование императора Павла командовал он
конным полком в Орловской губернии. Главным начальником войск,
расположенных в этой местности, было лицо, высокопоставленное по
тогдашним обстоятельствам и немецкого происхождения. Пушкин был с
ним в наилучших отношениях, как по службе, так и по условиям
общежительства. Однажды и совершенно неожиданно получает он, за
подписью начальника, строжайший выговор, изложенный в выражениях
довольно оскорбительных. Пушкин тут же пишет рапорт о сдаче полка
по болезни своей старшему по нем штаб-офицеру и просит о
совершенном своем увольнении. Начальник посылает за ним и
спрашивает о причине подобного поступка. "Причина тому,- говорит
Пушкин,- кажется, довольно ясно выражена в бумаге, которую я от вас
получил".- "Какая бумага?" Пушкин подает ему полученный выговор.
Начальник прочитывает его и говорит: "Так эта-то бумага вас
огорчила? Удивляюсь вам! Служба одно, а канцелярия другое. Какую
бумагу подаст мне она, я ту и подписую. Службою вашею я совершенно
доволен и впредь прошу вас, любезнейший Пушкин, не обращать
никакого внимания на подобные глупости".
|
|
Идет заседание трибунала. В вагоне метро офицер избил еврея.
- Почему ?
- Да он мне на ногу наступил !
- Могли бы и потерпеть !
- Так я терпел ! Он наступил, я и думаю : потерплю 3 минуты. Три минуты
прошли. Думаю: ну, потерплю еще 2 минуты. Hу, эти 2 минуты прошли, а он все
у меня на ноге стоит. Тут-то я ему и врезал...
Офицеру выносят бо-о-ольшое порицание и отпускают.
В зал вводят солдата, который избил восемь евреев в том же вагоне метро.
- Почему ?
- Да еду я в метро. Смотрю, рядом офицер. То на еврея посмотрит, то на часы.
Потом в конце концов на часы взглянул и как вмажет ! Так я решил, что по
всей стране началось...
|
|
В военкомате призывник жалуется офицеру:
- Товарищ полковник, а почему за отмазку от армии вы со всех берете 500,
а с меня 1000 долларов?
- Потому что, дорогой Чмырев.. одна твоя фамилия на 800 баксов тянет!!!
|
|
В военкомате призывник жалуется офицеру:
- Товарищ полковник, а почему за отмазку от армии вы со всех берете 500,
а с меня 1000 долларов?
- Потому что, дорогой Чмырев.. одна твоя фамилия на 800 баксов тянет!!!
suckme`s saloon - http://suckme.mcomm.ru/
|
|
Короче был сегодня в разрешиловке по оружию. Регистрировал Fabarm SAT 8.
Открыл кейс, показал офицеру.
Увидели толпившиеся сзади мужики.
- О, какое крутое.
- Ты б... терминатор что ли? Нахрена тебе такое?!
- Подъезд шугать.
- Восемь выстрелов! Кому они нужны?!
А я им на полном серьезе:
- А вы не в курсе, что разработан зомби-вирус? Наши сделали. И
канистры, в котором его держат - едва дышат. Даже по телевизору
профессор Круз выступал. Говорил об опасности в Московской области.
Тем, кому за 60 про зомби не слышали. Остальные уставились на меня или с
недоверием, или с ухмылками. Или сочли психом.
А я как ни в чем не бывало с серьезной рожей:
- И вот представьте, если вспышка эпидемии начнется куда вы со своими
двустволками денетесь? Сожрут! Я хотя бы восьмерых успею завалить.
Зомби они твари неприятные.
Минуту была тишина. Все обдумывали информацию. Затем один мужик лет
сорок неуверенно произнес:
- Да... я кажется что-то такое слышал. О вирусе. Про зомби.
А другой кивнул:
- Ага. В газетах месяц назад писали.
А третий добавил:
- Вообще зомби на Гаити. Но может и к нам завезли.
И тут семидесятилетний старикан выдал:
- Мочить их с..к в башку надо. Мне внук рассказывал.
И вот тогда я заржал.
|
|
реальный случай из жизни израильской армии. (имена изменены)
было это в 2000 году в разгар интифады. на палестинских территориях стоят
израильские базы, как правило численностью от взвода до 2-х рот, и на
каждую базу завозят воду - каждый день. делает это военный грузовик весом
9 тонн. это история об одном из них. после залива всех точек, водитель
по фамилии олень - понятно что выходец из бывшего союза, подошел к деж.
офицеру и спросил если есть еще что-нибудь на сегодня. офицер, довольный
что дело сделано, отправил оленя спать, похвалив за хорошую работу. и
тут самое интересное. через час пришел доклад что на одном блок-посту
кончилась вода. деж. офицер приказал подорвать оленя, и дать им воду.
каково же было его удивленье, когда грузовика на стоянке на базе не
оказалось, и еще патрульный джип сообщил по рации, что наблюдает перед
собой огромную лужу на несколько тонн воды, что по меркам пустыни летом
выглядело по меньшей мере странно. первая мысль деж. офицера - что олень
выехал с базы и арабы спиздили его вместе с машиной, предварительно
слив воду. после безуспешных попыток дозвониться до сотового оленя,
чувствуя как очко сжимается до размеров угольного ушка и скрепя
сердце, офицер доложил ком. полка что произошло. наш полковник оказался
мужик тертый. поняв, что если он не найдет оленя, полетят его погоны, он
не мудруствуя лукаво, вызвал роту морского и пехотного спецназа, а
заодно и танковый батальон, при поддержке звена апачей. картина маслом.
танки гремят в атаке, вертолеты постоянно барражируют пространство,
спецназ зачищает деревни, арабы в ахуе! оленя нет! на счастье всей
нашей армии кто-то догадался позвонить брату оленя, который и поведал
родине, что олень на машине уехал к телке в питах-тикву, город за 130 км
от базы, где он сейчас и находится, занимаясь безумным сексом.
p.s. насколько я слышал, оленя выгнали из армии по статье 21, то есть
дурак и идиот, сколько армия потратила сил и средств на его поиски...
история умалчивает.
|
|
ТОЙФЛ
В десятом классе Юру и Таню посадили вместе на предпоследней парте в среднем ряду. Если бы этого не произошло, вполне возможно они бы продолжали не замечать друг друга. Юра пришел в этот класс три года назад, но так и не стал своим. Был зациклен на математике и вообще по общему мнению держался немного высокомерно. Таня была своя, но особого интереса у мальчиков не вызывала. Не подумайте что она была уродиной. Наоборот. Приятное круглое лицо, очаровательные ямочки на щеках, темные волосы, белые зубы, живые глаза. Но во-первых, она была слишком крупной, выше и крепче многих мальчиков в классе. Она говорила что кто-то в их роду был сибиряк. Во-вторых, однозначно была слишком серьезной. В-третьих, и это третье - самое главное, ее окружала аура неиспорченности и чистоты, которая юношей скорее отпугивает чем привлекает.
Приходилось ли вам сидеть за одной партой с крупной девушкой? Если да, вы наверняка знаете что это испытание не из легких. То и дело вас касаются то локоть, то плечо, а то и горячее бедро. В семнадцать лет такие прикосновения волнуют гораздо сильнее чем самое крутое порно в тридцать пять. Стоит ли удивляться что не прошло и недели как Юра в первый раз проводил Таню домой. Потом стал провожать каждый день, потом был приглашен посмотреть новый корейский телевизор с видиком и естественно приглашение принял. Родителей не было дома и наши герои долго и неумело целовались. С каждым следующим разом это несложое упражнение получалось у них все лучше и вскоре вполне логично завершилось понятно чем. В наш информационный век и Юра и Таня теоретически были готовы к этому событию. Теории вкупе с природным инстинктом, которым Б-г наградил каждого из нас, вполне хватило, чтобы не только не разочароваться друг в друге, но и продолжить столь увлекательные эксперименты с их молодыми телами.
Когда эффект новизны немного спал, появилось время для разговоров. Однажды, лежа на плече у Юры, Таня спросила:
- Куда ты будешь поступать? На мехмат?
- Никуда я не буду поступать, - подчеркнуто равнодушно ответил Юра и погладил Танину грудь.
- Я иногда не понимаю твои шутки ! Убери руку, тебе скоро уходить. Ты на самом деле не поступаешь?
- На самом. Меня никуда не примут. Наша семья уже два года в отказе.
- А что значит в отказе?
- Значит что мой дядя, брат моей мамы, давно живет в Америке. Лет двенадцать. Он зовет нас к себе, мы хотим уехать к нему, а нам не разрешают.
- А почему вам не разрешают?
- Моя мама долго работала зубным врачом в поликлинике военного училища. Ей сказали что она является носителем государственной тайны. Пожалуйста, никому в школе не рассказывай, а то у меня неприятности начнутся.
- Ну конечно, не буду. А как зубы могут быть государственной тайной?!... Ерунда какая-то, так не бывает. Зубами можно только кусаться. Вот так! - и показала как.
Разговор подолжился на следующий день на обратном пути из кино. Начала его Таня:
- Неужели из нашей страны уезжают навсегда? Это что всем можно?
- Я слышал что можно только евреям, - осторожно ответил Юра.
- А ты что еврей? Не может быть! У тебя фамилия украинская, Баршай. И мне девочки говорили что у евреев эти самые обрезаны, а у тебя нормальный.
- Ну, «бар» по-еврейски значит «сын», а «шай» значит «подарок». А этот самый не обрезан, потому что обрезание делают только верующие.
- Интересно! И сколько вы собираетесь ожидать пока разрешат?
- Никто не знает. Говорят что Горбачев будет отпускать. Тогда может быть и скоро.
- А что ты там будешь делать?
- Пойду учиться на Computer Science. Как это по-русски не знаю. Вроде программирования, но на другом уровне. Мне дядя сказал что меня с моими победами на олимпиадах примут куда угодно. Может быть даже в Гарвард.
- А ты сможешь? Там же все на английском...
- Дядя говорит что разговорный язык выучивается быстро. Самое трудное – сдать ТОЙФЛ. Это специальный тест на знание языка. Без него нельзя пойти в университет. Я к ТОЙФЛ с Еленой Павловной готовлюсь. Она уже подготовила несколько человек, которые я точно знаю сдали.
- Я тоже хочу учить английский и готовиться к ТОЙФЛ, - сказала Таня, - Когда ты идешь к этой Елене Павловне? Послезавтра? Я иду вместе с тобой.
Елена Павловна оказалась молодой рыжеватой женщиной, похожей на актрис вторых ролей в фильмах из жизни американской провинции. Она представилась, сказала что преподает в университете, быстро проверила Таню на вшивость, успела за это время множество раз улыбнуться и подвела итог:
- Ты, Таня, конечно, далеко позади Юры, но если будешь много работать, наверстаешь. Девочки вообще осваивают язык быстрее мальчиков. Можно попробовать.
- Елена Павловна, - сказала Таня, - я очень хочу с Вами заниматься, но боюсь что мои родители будут против. Они хотят чтобы я поступала на юридический и сейчас больше напирала на историю. Я и так в последнее время не очень, а тут еще и английский...
- Think positive! – сказала Елена Павловна и в очередной раз улыбнулась. – Попробуй с ними поговорить. Скажи что мальчик из твоего класса предложил тебе заниматься с ним потому что вдвоем дешевле. Про ТОЙФЛ не говори – и ты не объяснишь правильно и они не поймут. Еще помни что они твои родители и хотят тебе добра. А сейчас можешь посмотреть и послушать наш урок.
Когда после урока наши герои вышли на улицу в промозглую декабрьскую темень, Юра сходу спросил:
- Ты что на самом деле идешь на юридический? Туда же можно поступить только из армии, из милиции, из села или по большому блату. Слушай, кто твои родители?
- Мой папа служит в КГБ, он полковник. Мама – завуч в 12-й школе. Оба работают допоздна, а когда встречаются дома, каждый по привычке начинает командовать. Ничего хорошего из этого не получается. Поэтому они стараются бывать дома пореже. – Таня закусила губу, но быстро перестроилась, - Для нас с тобой это просто замечательно!
Слово «КГБ» в семье Юры всегда произносили тихо и с затаенным страхом. Поэтому в первую секунду ему захотелось просто убежать. Но тут он почувствовал теплую Танечкину ладонь в своей, вспомнил «Think positive» Елены Павловны и молча пошел провожать Таню. Было уже поздно, редкие прохожие словно призраки плыли в холодном тумане. Один из этих призраков, но покрупнее, нервно расхаживал около Таниного подъезда. – Это папа, - шепнула Таня и побежала.
- Кто это тебя провожал? – было первым вопросом Виталия Петровича, - потом он спросил, - Ты не замерзла?
- Нет, не замерзла. Мы были совсем недалеко. Это Юра Баршай из моего класса. Мы сидим за одной партой. Он предложил мне вдвоем заниматься английским с университетской преподавательницей, чтобы было дешевле. Я пошла с ним на урок познакомиться и посмотреть. Учительница мне очень понравилась и занятие тоже. Без английского сейчас никуда. Папа, ты не против?
- Как зовут преподавательницу? Понял. Дай мне денек-другой подумать.
На следующее утро Виталий Петрович, попросил своих ребят пробить по картотеке Юру и Елену Павловну. Сверх уже нам известного выяснилось что почти каждую неделю Юриной матери звонит человек с той же фамилией, что и ее девичья, и что родились они в одном городе. Одним словом, скорее всего ее брат. Предполагаемый брат, Грегори (Гриша) Бройдо, оказался математиком, работал на министерство обороны США и был одним из главных разработчиков сверхсекретной системы ЖПС, которая по разведданным была способна определить с высокой точностью местоположение любого объекта на земной поверхности независимо от скорости передвижения. С ним много раз пытались войти в контакт через бывших соучеников, друзей и девушек, но всегда безуспешно. Гриша славился нелюдимым характером. Никаких сестер в СССР за ним не числилось. Елене Павловне тоже звонили со всех концов света, но это были все ее бывшие ученики.
Виталий Петрович поразмыслил и решил идти к генералу. Благо они дружили еще с 1968 года, когда вместе участвовали в операции «Дунай» в Праге. Генерал внимательно выслушал Виталия Петровича и тоже попросил день на размышление. Вызвал на следующий день и сказал:
- Молодец, Виталий! Прошляпили наши сестру. Гриша ее в анкете не указал, а московские не проверили. Едут эти Баршаи вроде к тете в Израиль, а приедут к брату в США. До чего хитрожопый народ! Если бы не мы, все бы давно разбежались! Значит так. Оформляй Таню стажеркой, но сам понимаешь, ей об этом знать незачем. Пусть ходит на английский и не волынит. Без английского сейчас никуда. Платить будем мы.
Заниматься английским вдвоем оказалась невероятно увлекательно. Настолько увлекательно, что все остальное пришлось свести к минимуму, кроме секса разумеется. Зато секс и английский не просто сочетались, но и обогащали друг друга новыми яркими красками. Незатейливое английское "I'm coming" возбуждало Юру гораздо сильнее чем русское «Я кончаю». Однажды после нескольких "I'm coming" они уснули так крепко что проснулись около шести. Юра быстро натянул на себя одежду и выскочил из квартиры. На лестнице он столкнулся с здоровенным мужиком, несомненно Таниным отцом.
Виталий Петрович тоже столкнулся с каким-то мальчишкой. Короткий взгляд - и тренированная память мгновенно выдала фотографию из дела Юры Баршая. Будь Таня не его дочкой Виталий Петрович ровно через пять минут знал бы что делал этот сопляк в его квартире. Для этого существовали проверенные годами методы. Но для дочки они не годились. Откуда-то из глубины памяти всплыла презумция невиновности и необходимость понимать соответствие собственных выводов тому, что имеет место в действительности. Одним словом, получилось что в данном деле следствию нужно больше фактов. Нужны факты – будут факты, – подумал Виталий Петрович, - Для опытного оперативника это как два пальца обоссать. - Взял на работе жучок, поздно вечером установил его на лавочке напротив подъезда, где всегда сидели местные старухи, и в полдень следующего дня обосновался на детской площадке, которая была вне поля прямого зрения. Сел он так чтобы казаться пониже, а наушник спрятал под шапку. Включил. Старухи повели неспешный разговор о болезнях и соседях. Виталий Петрович почти задремал от их монотонных голосов, когда на горизонте появилась его Таня с тем самым мальчишкой и вошли в подъезд. За спиной у мальчишки болтался тощий рюкзак – однозначная примета разлагающего влияния Запада.
- Опять Танька своего хахаля повела. Почитай каждый день водит, - сказал голос в наушнике.
- Видно скоро в подоле принесет, - сказал другой голос.
- А может и не принесет. Евреи, они хитрые. От нашего уже давно бы залетела, - сказал третий голос.
Впервые в жизни у Виталия Петровича заныло сердце и стало трудно дышать. Он чувствовал себя преданым, униженным, обманутым. И кем? Собственной дочерью. Самым обидным было то что его, кадрового чекиста, уже черт знает как давно водил за нос какой-то сопливый еврей. Хотел было немедленно пойти домой и разобраться что к чему, но когда попытался встать, снова закололо в груди. Виталий Петрович испугался и так и остался сидеть на мартовском солнышке до тех пор пока из подъезда не появился Юра. В рюкзаке у него лежали два блина от штанги. Пару дней назад Юра нашел их недалеко от Таниного домы и оттащил к ней чтобы забрать позже. Под тяжестью блинов он согнулся в три погибели и еле переставлял ноги.
- Смотри как идет, - сказал голос в наушнике, - ровно как шахтер после смены.
- Так ты на девку посмотри, - сказал другой голос, - она ж как кобылица племенная и в самом соку.
- Заездит она парня, хоть и еврей - сказал третий голос, - и куда только его родители смотрят?!
Теперь сердце Виталия Петровича болело совешенно нестерпимо. Поэтому ему пришлось просидеть еще около получаса. За это время понял что дочка стала взрослой, и не появись Юра, появился бы кто-нибудь другой. Против природы не попрешь. Вспомнил как Юра выходил из подъезда, его согбенную фигуру, волочащиеся ноги и даже посочувствовал ему по-мужски. Так что эта беда - не беда. Настоящая беда что Танька спуталась с евреем и предателем Родины. - Пойдут слухи, полетят анонимки, ни к чему все это, - думал Виталий Петрович и решил что Юра должен исчезнуть и как можно скорее. Как? Очень просто – пусть уезжает в свою Америку. У Виталия Петровича сразу отпустило сердце. Он пошел домой, налил себе стакан коньяка, чего никогда не делал в будни, и проспал до утра.
На ближайшем совещании в райкоме он сел рядом с замначальника ОВИРА и проинформировал его что семье Баршай пора уезжать. Замначальника взял под козырек, а по пути на работу все думал сколько же Виталию Петровичу за это дали. Затребовал дело Баршаев, понял что брать с них нечего, решил что это сугубо по работе, успокоился, и зелеными чернилами наложил резолюцию: «Просьбу удовлетворить. К исполнению»..
Через два дня Юра влетел в класс за секунду до звонка с совершенно сумасшедшими глазами. Нацарапал записку и передал Тане. Таня прочитала:
- Нам дали разрешение, мы уезжаем. –
Таня написала в ответ:
- А я?
Если честно, Юра никогда не задумывался что будет после того как им дадут разрешение и отвечать Тане ему было нечего. Поэтому его аналитический ум начал решать поставленную задачу. Когда ответ был найден, прозвенел звонок на перемену. Таня вытащила Юру на улицу и снова задала тот же вопрос:
- А я?
- Если бы мы с тобой были мужем и женой, мне кажется тебя было бы можно вписать в кейс...
- Где же ты раньше был? – возмутилась Таня. После школы мы идем за паспортами и в три встречаемся у районного ЗАГСА. Не волнуйся, think positive! Знаешь где это?
Юра знал.
В ЗАГСЕ ближайшим возможным днем оказалось 13 мая, пятница. На него наши герои и назначили свое бракосочетание. Остановка теперь была за малым – сообщить радостную новость родителям. Подбросили монетку куда идти сначала. Получилось к Юриным. Юра позвонил и сообщил что приведет в гости одноклассницу. Мама послала папу за тортом и предупредила чтобы он молчал пока гостья не уйдет. Юра готовил речь и вроде все продумал, но когда вошли сразу выпалил:
- Это Таня. Мы женимся 13 мая. Танин папа работает в КГБ.
Сели пить чай.
- Танечка, что это у тебя за пятнышко на зубе? Пошли посмотрю, – сказала мама и увела Таню в другую комнату. Через полчаса они вернулись. Допили чай. Юра пошел провожать свою теперь уже невесту.
- КГБ с собой не повезу, - мрачно изрек папа.
- Повезешь, но не КГБ, а Таню, - возразила мама. Там такую девушку он не найдет, а уж жену тем более. Гриша уже сколько раз женат был?! И все неудачно. А эта нарожает тебе замечательных здоровых внуков.
- Откуда ты это взяла?
- Я видела ее зубы.
Прошло несколько дней и начались весенние каникулы. Таня уехала с классом на экскурсию в Полтавскую область. Спешить было некуда и Виталий Петрович шел со службы домой пешком. В стороне от дома ему бросилась в глаза чужая черная «Волга». - По мою душу, - почему-то подумал он, и оказалось не напрасно. На скамеечке около дома, где всегда сидели старухи, теперь сидел генерал.
- Садись, Виталий, - сказал генерал, - разговор есть.
Виталий Петрович сел.
- Уезжают, значит, Баршаи? Ты вроде должен быть в курсе дела... В курсе? Вот и хорошо. Твоя Таня за Юру Баршая замуж собралась. Уже знаешь? Еще нет? Значит я тебя первым поздравил. Москва Танино решение поддержала. Говорят свой человек в тылу врага никогда не лишний. Да не волнуйся ты, она же твоя дочка. Не пропадет. Иди наверх и собери какую-нибудь закуску. Твоя Антонина на подходе. Дай мне с ней поговорить. Сам ты не справишься.
Вернувшись домой с каникул, Таня набралась мужества и сообщила родителям о своих планах. Странно, но факт – они отнеслись к новости довольно спокойно. Мама, конечно, расплакалась:
- Танечка, зачем тебе уезжать? Что ты там забыла? У тебя здесь все есть и все будет.
- Мамочка, ну как я Юру одного отпущу. Посмотри какой он замечательный. Его там сразу какая нибудь миллионерша перехватит. Посмотри какая я дылда. Ну кому кроме Юры я нужна? Не волнуйся, я не пропаду. Я же ваша дочка, - и тоже расплакалась...
- Ладно, пусть приходит к нам. Посмотрим что за птица, - сказала мама.
Внушить Юре что с ее родителями нельзя спорить было трудно, но в итоге он пообещал. Познакомились. Сели за стол. Виталий Петрович опрокинул первую рюмку коньяка, потом вторую и немного расслабился.
- Где в Америке жить собираетесь?
- Сначала поедем в Нью-Йорк, а там еще не знаем.
- А чего же в Нью-Йорк? - проявил осведомленность Виталий Петрович, - Там же крысы по улицам бегают, в Центральном Парке ограбить могут в любое время дня и ночи, от реки воняет, смог, бездомные... Город желтого дьявола, одним словом.
Таня наступила Юре на ногу и он вспомнил что спорить нельзя. Поэтому с самым невинным видом задал вопрос:
- Вы наверное там были, Виталий Петрович?
- Да зачем мне там бывать? - почему-то обиделся будущий тесть, - Сейчас двадцатый век. Я газеты читаю, телевизор смотрю, кино. Там наши замечательные журналисты трудятся, держат нас в курсе дела. А я чего там не видел?
- А куда бы Вы посоветовали ехать?
Виталий Петрович задумался. В Техасе стреляют, в Майами сплошное блядство, в Чикаго мафия во главе с Аль Капоне. Вспомнился плакат хрущевских времен из серии «Догоним и перегоним Америку». Там тощая коровенка с серпом и молотом на боку бежала за здоровенной коровой с американским флагом. Подпись под плакатом гласила: «Держись корова из штата Айова». Чего хорошего в этой Айове Виталий Петрович понятия не имел. Поэтому он честно ответил:
- Не знаю, мне и здесь хорошо - и добавил, - ты, Юра, смотри Таню не обижай. Ты знаешь где я работаю, на Луне достану.
Таня с мамой в это время уже обсуждали платье для ЗАГСА, Юра думал только о том как хорошо бы было увести Таню в ее комнату. Последние слова Виталия Петровича прошли мимо его ушей, и вечер закончился мирно.
У многих девушек перед замужеством мозг сосредотачивается на предстояшей свадьбе и отключается от всего остального. То же произошло и с Таней с той только разницей что у нее для этого были веские причины. Со свадебной церемонией как таковой все было достаточно просто: фата, белое платье, белая «Чайка», белые розы... Но каким образом посадить за один стол отказников и чекистов не мог придумать никто. Ну как скажите офицеру КГБ чокаться с изменниками Родины? Коллеги не одобрят, не поймут и обязательно напишут телегу. А как отказнику чокаться с товарищем, который вчера приходил к тебе с обыском? А например, тосты? Каково, например, бойцу идеологического фронта поднять бокал за «следующий год в Иерусалиме»? А каково еврею-отказнику выпить за «границу на замке»? А музыка?.... Таня и обе мамы не спали ночами, но так и не смогли ничего придумать. Совсем расстроенная, Юрина мама позвонила своей тете в Днепропетровск предупредить что свадьбы скорее всего не будет.
- Деточка, - сказала тетя, - когда я была девочкой, у нас в Черткове на свадьбах, бармицвах и вообще на всех праздниках женщины и мужчины гуляли отдельно. Сидели за столами отдельно, танцевали отдельно, и всем было хорошо и весело. Если, например, свадьбу устраивали богатые люди, они снимали два зала – для женщин и для мужчин. Вы тоже можете так сделать. Снимите зал для наших гостей, снимите зал для тех, а жених и невеста будут переходить из одного зала в другой.
- Смотри, - подумала Юрина мама, - мы тут страдаем, а евреи все давным-давно придумали.
Ресторан с двумя уютными залами по разным концам длинного коридора нашелся уже на следующий день.
В день свадьбы на дверях одного из этих залов появилась красивая табличка с щитом и мечом. Чтобы никто ничего не перепутал. А за дверью шла свадьба по годами накатанному сценарию «Операция Выездная сессия». Назначили прокурора, заседателей. Генерал занял место судьи. Сначала судили молодых и приговорили к пожизненному сроку счастливой совместной жизни без права обжалования и досрочного освобождения. Потом уже судили всех присутствующих поочередно. Судья был снисходителен и приговаривал всех к огромному рогу в красивой оправе, который в незапамятные еще времена конфисковали у грузина-вора в законе. После того как рог обошел по кругу начали петь «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок» и «С чего начинается Родина» как бывало всегда, когда праздник удавался.
На другой двери был листок с крупной надписью от руки «ВОИР». За этой дверью гости почередно рассказывали об успехах своих родственников и друзей на всех континентах матушки-Земли и желали того же молодым. Потом танцевали «Хава Нагила» и «7:40». А сами молодые каждые полчаса переходили из зала в зал вместе с музыкантами. К полуночи музыканты прилично набрались и начали путать репертуар к крайнему недоумению гостей, которые в и в том и в другом залах мгновенно затихали и начинали тревожно оглядываться вокруг. Таню и Юру эта путаница очень веселила и почему-то из всей свадьбы запомнилась больше всего.
За следующий год молодые успели недолго пожить в Вене, довольно долго недалеко от Рима в Остии и наконец приехали в Нью-Йорк. Теплым майским днем Таня впервые очутилась на Бродвее недалеко от Уолл-стрит. Небо было голубым, в воздухе пахло жареным арахисом. Из небоскребов толпой валили люди и разбредались по многочисленным ресторанчикам. Мимо Тани проходили женщины в невероятно шикарных (как ей тогда казалось) деловых костюмах. Большинство из них были такими же крупными как она, а многие и покрупнее. -Мамочка, - подумала Таня, - я больше не дылда, я такая как все! Никогда и никуда я отсюда не уеду.
Сейчас Таня и Юра живут в Калифорнии. У них трое детишек. Юра пытается поднять свою IT- компанию, а Таня командует местным отделом кадров в компании с громким именем. Одним словом, обычная американская судьба. Иногда к ним приезжает Танина мама, иногда - Виталий Петрович. Он вышел в отставку и теперь директор внешнеторговой фирмы. На судьбу не жалуется. Елена Павловна продолжает готовить будущих студентов к тестам, но теперь из Новой Зеландии. На http://passatest.livejournal.com/ вы даже можете на нее посмотреть и познакомиться с ней.
Да, совсем забыл. ТОЙФЛ, с которого все началось, и Юра и Таня сдали с баллом выше 600 с первого раза.
Abrp722
|
|
В нашей части, а может и в других, существовало маразматическое правило. Каждый офицер обязан был оформить на год подписку на газеты “Правда” и “Красная Звезда”. Делалось это самостоятельно. Идёшь на почту, оформляешь подписку. Затем показываешь заявку и квитанцию ответственному офицеру из политотдела и тот у себя отмечает, что тебя в течении года расстреливать не надо.
Поскольку в политотделе кроме людей, поклонявшихся идолу, отродясь никого не бывало, то и мышление у них было чисто идеологически направленным. В детали повседневной жизни не вдавались.
Так вот, я придумал какую схему. Оформляя подписку на эти две газеты в бланке заявки ставил галочку только на январь. Остальные оставались пустыми. Оплачивал подписку на 1 месяц. На заявке ставили штампик «оплачено». И давали, естественно, чек об оплате.
Потом на заявке я проставлял галочки в остальных 11-и месяцах.
Ну а чеки известно какие раньше были. Нечто синее, похожее на цифры. Да если ещё пальцем потереть, то вообще ничего не разберёшь.
Показывал всё это барану из политотдела, тот видел слово «оплачено», и вот я чист перед партией.
Система работала 2 года, пока я не рассказал про такой трюк кому-то из своих в отделе.
Информация стала распространяться и достигла таки политотдела. Даже было расследование по нахождению инициатора антипартийной деятельности. Но поскольку информация распространялась хаотично, выяснить начало цепочки политработникам не удалось. Но со следующего года подписку стал на всех оформлять политотдел. То есть собирал со всех денежный оброк.
Вот таким вот образом я, оказывается, пытался подорвать величие партии. А мне просто не хотелось платить за макулатуру.
|
|
После агрессии НАТО на Сербию 1999 года, один американский генерал посетил военный музей в Белграде.
Генерал подошел к одному куратору музея, молодому, отставному сербскому офицеру и задал вопрос:
"ну что, тяжело было воевать с самой могущественной силой?"
НЕ ЗНАЮ, МЫ НИКОГДА НЕ ВОЕВАЛИ ПРОТИВ РУССКИХ.
|
|
Погиб поэт, невольник чести,
Пал оклеветанный молвой,
С свицом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой.
М.Ю. Лермонтов
ВЕРСИЯ
Михайло Юрьич в пустомелях
Не состоял: всё знал, поди,
Когда писал, что на дуэли
Наш Пушкин был с винцом в груди!
Позора мелочной обиды
Его не вынесла душа,
Но прежде чем прищючить гниду,
Видать, всосал стакан пуншA.
(Хоть Натали, скажу вам смело,
Была не б..., прости аллах,
Она лишь жопою вертела
Перед Дантесом на балах).
Жорж сёк, что сей арапский отпрыск
Всех дуэлянтов был гроза:
Он всякий раз, закончив опус,
С семи сажён пулял в туза.
Так отчего ж так вышло, братцы,
Что долбанув из ЛепажА
Послал он пулю богу в яйцы;
А не в нахального ЖоржА?
Надрался вдрызг поэт-повеса,
Был под шафе наш рифмоплет,
А вот у подлого Дантеса
В руке не дрогнул пистолет.
А почему? – Да накануне
К послу - приёмному отцу,
Приперся, распустивши нюни,
(Что офицеру не к лицу).
Сказав тому что снайпер Пушкин
Пришьет его, он зарыдал:
Дай рупь, батяня, на чекушку!
А Геккерен ему – не дал!
|
|
Гнев генерала. Дело было в Германии. Точнее в бывшей ГДР, на одном из летних артилерийских полигонах. Я служил в самоходной артилерии, но в тот день были не наши стрельбы и весь наш дивизион отправили на хоз.работы. Троих и меня в том числе - класть забор из камней. Собственно в том что случилось дальше, отчасти есть и наша вина, но не будем забегать вперед. Забор был чисто декоративным, примерно по пояс, из черного камня. Дело в том, что внизу, довольно далеко от командирского холма стояло... Сооружение. Как говорили, строили ее еще при Гитлере. Это была так называемая "зенитная башня". Огромное сооружение из арматуры и черного бетона. Здесь ее испытывали. Что там в этот бетон добавляли при строительстве, я не знаю,гранит толченый, уголь или еще что, но был он абсолютно черный. И долбали по этой башне с 40х годов, сначала немцы, потом мы, а этот квадрат как стоял так и стоит. Вблизи конечно, живого места на нем не осталось, но издалека как был квадратом, так и остался. На наших картах он обозначалася как " Замок Тамары". Вот собственно по нему и стреляли, причем самым шиком было положить снаряд внуть этого квадрата. Из осколков этого замка и состоял наш забор, и класть его я думаю, начали тоже немцы. Тем временем, на кп прибыл генерал, к приезду которого вся дивизия стояла на ушах. Летний КП в связи с очень хорошей погодой, решили оборудовать на улице прямо рядом с основным КП, зданием похожим на двухэтажный детсад со стеклянной башенкой наверху. Чистота была идеальная, все побелено-покрашено, подстрижено, подшито, начищенно и отутюженно. От блеска сапог встречающих офицеров летали солнечные зайчики, бусоли, дальномеры, бинокли и чтотамещеужезабыл стояли ровным рядом и так же блестели. Карты, карандаши, планы стрельбы, списки лс, все эти линейки и т.п. аккуратно разложенны на стоящих в идеальную линию столах. Рядом поставили навес, где готовился банкет по случаю "успешного окончания стрельб", а из под холма вился дымок и пахло шашлыком. Стрельбы были показательными, собрали лучшие экипажи в три батареи. В каждой по три сау, каждая по три выстрела. Одиночным, беглым, залпом. Вобщем все должно было быть идеально, к тому же генерал был в благодушном состояниию, а приказы о награждении и повышении в звании уже лежали на столах. Должно было...
Итак мы изображали бурную деятельность, перекладывая камни в этом заборчике, а когда все эти Смирно-Вольно угомонилось и вся толпа офицеров расположилась на своих местах, т.е. к замку передом, а к нам задом, банально завалились спать за забором. Шли стрельбы. Сами Сау155ММ, стояли черт знает где от мишени и поэтому сначала был слышен свист снаряда, потом почти одновременно далекий выстрел и уже поближе взрыв. Прикольно:-) Лежишь, в небо смотришь, снаряды над тобой летают, от взрыва в спину земля отдает. К тому же говорили, что если примерно знать траекторию полета снаряда и смотреть в эту точку на небе, то снаряд на мгновение можно увидеть, чем мы и занимались. Отстрелялась одна батарея, пошла команда второй...
Сначала мы услышали гудки машины. Очень далеко, но как то истошно... Но больше поразила абсолютная тишина за забором. Выглянув увидели немую сцену, ВСЕ кто как был так и замерли, все смотрели в сторону цели. А оттуда, из клубов дыма и еще неулягшейся пыли напрямую по всем кочкам, камням, воронкам, отчаянно сигналя, летел ГАЗ 66, в просторечьи Шишига. Его мотало, подкидывало и рвало из стороны в сторону. Тент был порван и метался, а земля и пыль летевшая с него оставляло впечатление что машина в дыму и прямиком из ада. Первое что я услышал это абсолютно спокойный голос генерала - Остановите стрельбы.Кто то повторил в рацию команду. А потом генерал взорвался... Натурально так, я другого слова не подберу! Первое что он сделал, это влепил по щам ближайшему офицеру. Видимо этого хватило и вокруг него сразу образовалась пустота, все как то синхронно отпрыгнули. Для начала генерал метнул свой бинокль в окно кп разнеся его к ядрене фене, разметал ближайшие столики, и вырвав у треноги бусоли одну из ног с ревом бросился на ком.части. Все пришло в движение! Вокруг генерала образовалось броуновское движение, где все стали изображать бурную деятельность, кто то орал на бегу в рацию, уже не понимая что орет в оторванную трубку а сам радист улепетывает впереди него на большом расстоянии, кто то натыкался в этом хаосе друг на друга что бы хором заорать:- Кто???!!! Немедленно!!! Есть!!! и снова разбежатся в разные стороны. Краем глаза я следил за своим комбатом капитаном Веремеенко, который забежал в дверь кп, через секунду появился на крыше, обежал вокруг башенки, спустился вниз и унесся куда то вниз холма. В центре со сломанным стулом в руках бушевал генерал! Причем ломать и пинать уже было нечего, все было уничтоженно в хлам, в пыль, в труху, а ближайшая "дисбатовская рожа" бегала на значительном расстоянии. Генерал был опытный и снаряды просто так не тратил. Поэтому он заорал заревел СМИИИИРНОООО!!!!!!! Все по тормозам и навытяжку. Он в ближайшего стулом -НА СУУУКА!!! И опять круговерть. В этом хаосе кто то сообразил догнать этот 66й, сразу два Уазика рвануло и пронеслось мимо нас. В это время генерал вспомнил о банкете и снарядов у него прибавилось отчего офицерам пришлось скорректировать свои траектории. В какой то момент я понял что нас не трое солдат выглядывающих из за забора, а четверо. Мы и майор, наш зампотех. У нас была хорошая позиция, и майор это оценил. В руках у майора, почему то,был шампур с шашлыком.
Успокоился генерал только когда подлетел уазик и из него вытолкали водителя этого газончика и двух бледных солдат. Их всех откровенно трясло. Старший из них шел к генералу полуприседая, пытается идти строевым шагом, ногу ставит, она подгибается,он выпрямляется, следующий шаг опять пригибается. Вот тут генерал успокоился, посмотрел, что то спросил, за оба плеча встряхнул, махнул рукой своей машине, она подскочила, он сел и уехал.
Отчасти это была и наша вина, потому что мы ждали эту машину с камнями для забора, а недождавшись подумали, что наверно их на другую работу припахали и забыли напрочь. А они, долбоящеры, рано приехали к замку загнали шишан вовнутрь, и спать завалились. Пока их не разбудили...
|
|
История эта произошла в нашей части в/ч 71272 в году 1989. Был тут один подполковник с погонялом Дуремар. Не говнистый, скорей занудный. И вот, находился он с группой офицеров рядом с КПП, а в тот момент через КПП проходит женщина, не предъявляя обязательный в таком случае пропуск. Подполковник срывается и подлетает к дежурному по КПП офицеру:
- Как вы могли пропустить эту женщину через пропускной пункт без предъявления пропуска?!
Тот в ответ:
- Товарищ подполковник! Это же моя жена!
Подполковник:
- А вы в этом уверены?
|
|
Про лаконичность
На первом году службы развлечений у солдата немного. Кино в клубе, баня по четвергам в Реутово и вечно голубой огонек телевизора по часу в день. А ведь за окнами казармы живет и дышит столица нашей родины Москва. Советский Союз еще жив, но уже не здоров, старенький он уже. Пенсионер 68 лет от роду, до его смерти остается еще пара лет. Но нам на это наплевать мы глупы, молоды, здоровы и голодны. Причем не только физически, сенсорный голод еще никто не отменял. Не хватает книг, журналов, интересных передач, свежих впечатлений. Анекдоты с бородой, знакомые по учебке морды, ничего нового. Скукота.
В увольнительные нас обалдуев никто не отпускает. Единственный раз за прошедшие два месяца когда мы были в городе, это когда всех нас стройными рядами вывезли в музей Красной армии на принятие присяги. Как-нибудь расскажу и про нее. Там тоже было весело. А пока у нас образовался волнительный момент в жизни.
- Товарищи солдаты, завтра отличники боевой и политической подготовки направляются в комендантский патруль по городу. Вид иметь опрятный и показательный. Вы как-никак представляете образец солдата нашей части, выглядеть и вести себя вы должны соответственно. Поэтому все должны быть выбриты, пострижены и отутюжены. А сапоги должны блестеть, как у кота яйца.
- И главное, - наш командир учебной роты майор **** не только забавно картавил при разговоре, он еще и прихрамывал на левую ногу. Живописный был экземпляр.
- Главное, ребята, не наступите на пробку, - это была любимая фраза майора на инструктаже.
Мы по наивности своей думали, что именно так майор повредил ногу и от этого предостерегает нас. Лишь спустя время до меня дошло, что майор имел ввиду нечто совершенно иное. Он предостерегал нас об алкоголизме. Но из уст майора фраза звучала забавно и весело и мы всем строем стояли и улыбались.
Как бы то ни было, но пройдя сквозь фильтр сержантов и лейтенантов мы все же оказались за воротами части и вскоре нас одарили красными повязками на рукав и приставили капитана из ВВ. И тут-то оказалось, что мы попали. Капитан нам попался зверь. Мы не успевали выцеплять из толпы идущих солдат и офицеров. Причем к офицерам капитан испытывал не меньшую неприязнь. Придирчиво проверял документы, отчитывал за неопрятный внешний вид и писал, писал, писал в свой блокнот номера частей и фамилии задержанных.
Обедом нас он и не думал кормить. Хорошо у нас с Мишкой на двоих нашлась трешка и мы смогли перекусить в кафе вместе с капитаном. А то так бы и глотали слюни наблюдая за ним поедающим комплексный обед.
После обеда капитан нифига не размяк и до четырех часов вечера мы отловили просто нереальное количество нарушителей. Процесс простой, подходишь отдаешь честь и требуешь подойти к капитану. А далее он и у образцового солдата найдет к чему докопаться.
Идущего нетвердой походкой от эскалатора полковника ВВС капитан выцепил взглядом сразу. Глаза его заблестели, вот он улов. Печатая шаг капитан сам подошел к спешащему офицеру, вскинул руку в фуражке.
- Товарищ полковник, разрешите обратиться!
Полковник затормозил, поднял нетрезвый взгляд на капитана, сосчитал звездочки.
- Не разрешаю, - и толкнув тугую дверь метро устремился в сторону Комсомольского проспекта.
Говорить о том, что капитан сдулся я не буду. Из него словно вынули стержень, он враз как-то обмяк. Мы с Мишкой с трудом сдерживали улыбки, понимая чем нам это грозит. Как говорят сейчас, полковник сделал нам день. Дело в том, что командир солдатского патруля имеет право останавливать всех вплоть до подполковника. А вот выше должен работать офицерский патруль, что сразу просек полковник, каким пьяным он не был.
|
|
Прочитал давеча интересную историю про случай на границе с росомахой. И вот, с вашего позволения, выкладываю свою. Служил я на Кольском полуострове, в городе Оленегорске. Точнее сказать, под Оленегорском, на «точке». Обычная военная часть, казарма, ДОС, техздание, баня, кочегарка. Кроме этого была ещё теплица и свинарник, стоявший чуть в стороне от КПП.
Скукотища на «точке» смертная и вот приноровились мы летом устраивать себе что-то типа пикника, для чего делали следующее - какое-то время, те, кто стоял на КПП докладывали дежурному по части, что по ночам в лесу возле поста замечается какое-то движение, сопровождаемое жутким и пугающим воем, принадлежащим, скорее всего, росомахе.
Ввиду того, что армия была тогда еще советская и интернациональная, изображали этот вой все по своему и росомаха, в зависимости от национальности рассказчика, выла то с волжским, то с эстонским, то с грузинским акцентом.
Подготовив, таким образом, нужную почву, очередной дневальный по КПП, в заранее обговоренное время проковыривал дыру в латаном-перелатанном заборе у свинарника и выпихивал в неё подходящего хряка, пинками загоняя его в лес, так как добровольно идти в лес сам свин, как правило, наотрез отказывался. К тому же, ввиду того, что свинарник находился далеко от кухни, то, часто не доходя до него, дневальные, что кормили свиней, оставляли их без обеда, втихаря вываливая бак с отходами где-нибудь по дороге. Вследствие этого наши свиньи были весьма спортивными и поджарыми и запросто могли перемахнуть через забор обратно в свинарник.
После того, как кэпэшник отгонял хряка в лесок, он звонил дежурному офицеру, докладывая об очередном свином побеге. А в этой ситуации, учитывая возможность нападения на хряка кочующей поблизости росомахи, весь свободный личный состав части немедленно посылался на поиски сбежавшего имущества.
Дальше схема была отработана: все разбегались в разные стороны, собираясь в заранее оговоренном месте на озере, где всё уже было готово для пикника: банка браги из местных ягод, сало, картошка, а также и сковородка и специи. Обычно с картошкой жарили грибы, которых было столько, что брали одни шляпки, и доедали всё то, что присылали нам из дому.
В часть, отдохнув таким макаром, мы возвращались уже за полночь, докладывая о тяжелых и безрезультатных поисках удравшего хряка, который, впрочем, к тому времени сам уже обычно возвращался из леса и все в итоге оставались довольны.
Такую фишку мы успели провернуть уже пару раз за короткое кольское лето, и хотели повторить ещё, как вдруг к нам на «точку», сразу после училища, назначили нового ретивого и вредного летёху. В наши байки о росомахе не верил и требовал веских доказательств её присутствия. Будучи от природы человеком въедливым, он где-то даже вычитал, что росомаха, на самом деле не воет, а якобы как-то там по-особому плачет.
Дальнейший летний отдых был под угрозой и мы, посовещавшись, решили соорудить в лесу, вблизи КПП что-то вроде её лежбища и предъявить его лейтенанту. Наш кочегар, казах Курмангалиев, что разбирался в охоте, посоветовал, расцарапать, словно когтями какой-нибудь пенек, подбросить клочки шерсти и обязательно звериные фекалии. Звери, мол, так свой дом и метят.
Так и постановили. С зимнего овечьего тулупа надёргали шерсти, штык-ножом почикали подходящий пенёк возле КПП, а вопрос со звериным дерьмом поручили решить самому Курмангалиеву, в кочегарке у которого жил наш единственный на «точке» пёсик Мишка.
К поставленной задаче Курмангалиев подошёл со всей серьёзностью и, отобрав за пару дней лучшие, на его взгляд, Мишкины какашки, искусно вылепил из них несколько шариков, коими, по его мнению, и гадит такой зверь как росомаха.
Полученный продукт он решил для достоверности подсушить на крыше кочегарки, где и спрятал его прямо за трубой.
Парень он был добросовестный, поэтому весь этот день периодически залазил на крышу проверить своё творчество. Увы, сделать это незаметно у него не получилось. Увидев, как время от времени Курмангалиев шныряет на крышу, его, как на беду, спалил всё тот же вездесущий летёха и, решив, очевидно, заработать очки перед командиром части, наутро выстроил всех нас у кочегарки. Кроме, присутствовавшего на построении командира части, подошёл ещё и наш замполит-особист, которому лейтенант, вероятно, тоже уже успел стукнуть.
Вызвав из строя Курмангалиева, летёха показал ему кулёк с сушёным псевдоговном росомахи и ледяным тоном вопросил:
- Товарищ солдат, вы знаете, что это такое?
Курмангалиев побледнел и ответил первое, что мог придумать.
- Никак нет, товарищ лейтенант.
На что лейтенант понимающе усмехнулся, оглянулся на замполита, затем оглядел наш строй и неожиданно для всех заявил:
- Вы что думаете, товарищ солдаты, я не знаю, что ЭТО такое? Вы думаете, я в наркотиках не разбираюсь?
По всей видимости, лейтенант решил, что в пакете был насвай, который, несмотря на проверку посылок, иногда пытались прислать солдатам из наших тогда ещё азиатских республик.
И тут, решив как видно преподнести всё происходящее как можно эффектней, лейтенант, пристально глядя в глаза испуганному Курмангалиеву, не торопясь достал из кулька средних размеров шарик, так же медленно положил его к себе в рот и начал жевать.
Мы все просто замерли от увиденного. Особенно бедный Курмангалиев, который от страха совсем побелел и почти уже падал в обморок.
Пикантности ситуации придал подошедший с кочегарки Мишка, что махая хвостом, прошёлся вдоль строя, и подозрительно принюхиваясь, остановился возле жующего его экскременты лейтенанта.
Примерно через минуту этой немой сцены начали хрюкать старослужащие, вслед за ними и все остальные и вскоре весь личный состав нашей части издавал отчаянно заглушаемый хохот, неумолимо перешедший в дикое ржанье.
Летёха, до которого, наконец-то дошло происходящее, густо и багряно покраснел, выплюнул остатки «наркотика» на землю и, отдав честь командиру с замполитом, попросил разрешения удалиться.
Вот такая вот был у нас нехитрая история. Спустя примерно неделю после этого случая жизнь на нашей «точке» снова спокойно пошла по кругу, поскольку незадачливого говноеда-лейтенанта командование перевело от греха куда-то под Кандалакшу, как будто его и не было.
© robertyumen
|
|
Герой Советского Союза! Героям Слава!
Дмитрий Романович Овчаренко, ездовой пулемётной роты 389-го стрелкового полка 176-й стрелковой дивизии 9-й армии Южного фронта.
13 июля 1941 года ехал на кобыле (имя кобылы увы, история не сохранила), вру, на телеге, которая была запряжена в эту кобылу (или кобыла в телегу, неважно), вез боеприпасы к линии фронта, никого не трогал. Тут, откуда не возьмись, появились немцы на двух бронетранспортерах и внезапно окружили товарища Ивана (хотя он был Дмитрий, но для немцев это было неважно)!
Два офицера начали с Иваном (туземцем) вести неспешную беседу (допрашивать по-немецки), остальные товарищи-немцы-пролетарии (хрен знает, сколько их было, но точно больше двадцати), развели костер и решили пожрать сухпай (сало и тушенка, 1941, хули!).
Иван - гут?
Гут - отвечал он (язык вероятного противника он изучал в пятом классе сельской школы села Овчарово Харьковской, ныне Луганской области)
Немец - ты раsshин швайн - гут?
- Гут!
- Мосин - гут?
Дмитрий - Гут, гут, и отдал свою винтовку.
Иван знает, где русские?
Гут, гут!
Точно гут?
Гут, гут, и показывает рукой на Запад.
Иван, а ты в курсе, что ты недочеловек и мы тебя.....
Димка отвечал радостно - гут, гут!
И все твое село!....
Гут, гут!
И твоего отца!
Отца? Ну это уже не есть гут (не на шутку разозлися он), а шутник (в селе шутки шутить комиссары не давали!) он был еще тот! Да я тебя (под руку попался топор, заныканный в повозке, и мама дорогая!!!! Фильмы ужасов отдыхают!!!!!....
(А за отца ответишь!)
Первому офицеру он просто снес голову (это же надо было довести человека до такого состояния), затем (вы еще хотите играть в шуттеры?), взяв у него (трупа) три гранаты, покидал в проклятых немчур у костра (человек примерно двадцать плюс-минус угробил), недоживших добил тем же самым топором, а за тем офицером, который про его отца плохо высказался, гнался примерно полтора км, ну а тот, не будучи ботом в Сталкере, сдох и остался без головы!
После этого товарищ Дмитрий вернулся к своей любимой кобыле и повез боеприпасы на передовую к своей роте, которая всеми своими силами останавливала немецкий блиц-криг, но это уже совершенно другая история!
ВОТ ЭТИМ ГЕРОЯМ "СЛАВА" НУЖНО КРИЧАТЬ!
|
|
БЕЗ ГОРЯЧЕГО
Питер уже несколько дней расставлял большие и маленькие корабли вдоль своих набережных. Город готовился к военно-морскому параду.
На последнее свободное местечко впихнулся красивый и страшный корвет, совсем без окон и почти без дверей.
Швартовая команда в оранжевых жилетах уже сделала свое дело, выставила трап и пошла отдыхать.
С берега к кораблю сразу же подошли двое: красивый капитан-лейтенант в парадной форме и лопоухий матрос в промасленной робе.
Издали могло показаться, что матрос на руках держал ребенка, но это был совсем не ребенок, а какая-то мазутная железяка, очень похожая на автомобильный стартер.
Красивый капитан-лейтенант поприветствовал часового у трапа и попросил вызвать дежурного офицера.
Вскоре явился дежурный и выяснил, что незнакомцы желают видеть командира корабля.
Через четверть часа на палубу вышел сам командир, тоже капитан–лейтенант, он дал команду пропустить посетителей на борт, протянул руку незнакомому офицеру и спросил:
- Чем могу?
Гость в парадной форме превратился в приторную улыбку и сказал:
- С прибытием. Очень приятно познакомится, меня зовут Валерий Анатольевич, можно просто Валера. Давно хотел с вами вот так, с глазу на глаз, да все повода не было.
Я со вчерашнего дня вас тут пасу, кое-как дождался.
Командир корабля заметно напрягся:
- В смысле пасете? Зачем это?
- Да нет, я не так выразился. Дело в том, что я командир корвета «Решительный», точно такого же как и ваш. Мы там дальше «на стенке» стоим.
- А, да, видел, мимо проходили. Ну, что же, и мне приятно познакомиться. Так, чем могу?
Командир недоверчиво глянул на лопоухого матроса с железной чушкой.
А гость не переставал излучать радушие:
- Да видите ли, какое дело… а, кстати, мы с вами в прошлом году на учениях рубились, только - вы были за синюю группировку, а я за зеленую. Не помните? Вы еще подлодку, вроде, прикрывали.
- Да, было дело, только не прикрывал, а уничтожал. Так, собственно…
- А, чуть не забыл, я же вместе с вашим двоюродным братом Михаилом на классах учился. Отличный парень, теперь на Северном служит, не легко ему там приходится. Мы как раз вчера созванивались – это он сказал, что вы тоже должны прийти в Питер.
Командир напрягся еще больше:
- Да что, в самом деле, случилось? У Мишки все в порядке?
- Да, да, у него все отлично, велел передавать вам привет.
- Спасибо. И это все?
Гость почесал затылок белой перчаткой и, кивнув на своего лопоухого матроса с железякой, сказал:
- Не совсем все. Да, дипломатия – это явно не мое, попробую напрямик: понимаешь, из-за этого уродца мы уже три дня сидим без горячего.
Матрос заморгал длинными ресницами и, не поднимая головы, подал голос:
- Два дня, товарищ командир.
- Молчи, диверсант, задушу! Э, ты какого хрена меня позоришь? Приперся на чужой корабль в рабочем платье! Ладно, это потом.
Красивый офицер продолжил:
- Так вот – это тело, хотело что-то там отремонтировать и разобрало вот эту херню, а собрать не сумело. Теперь у нас на камбузе ничего не греется.
С утра и до ночи всем корветом пытаемся воткнуть ее на место. Никак, хоть убейся. Так я чего пришел? Раз наши корабли из одной серии, то и эта херня у нас должна быть одинаковая. Разреши моему диверсанту одним глазком глянуть - как она у вас там стоит. Не переживай, он руками ничего не тронет.
Командир облегченно хихикнул, с уважением глянул на железяку и ответил:
- Просто бальзам на душу, дождался, наконец-то и мой корабль стал образцовым. Ну, добро, я дам команду, пусть посмотрит. А если он и меня без горячего оставит? Больше ведь в Питере таких корветов нет.
- Не оставит.
- А если?
- Тогда можешь его пристрелить. Ну, а что еще с ним делать..?
|
|
Не столь давно в одну из частей российской армии пришел на срочку некто рядовой Петров: малый с двумя высшими образованиями (как позже выяснили, оба диплома – красные) и оконченной аспирантурой за плечами, правда без защищенной диссертации. Когда он пришел, ему было 25 лет. Ну вот сказал военкомат: «Надо!», и Петров ответил, не особо сопротивляясь: «Есть!» – видимо, был ему какой-то резон в этом деле. А мало того, что у него голова была светлая, так еще и седая, что в наших доблестных войсках только усугубилось: слишком поздно он включил «режим дурака».
Еще на сборном пункте офицер, приехавший забирать партию новобранцев, почитал личное дело Петрова и пригрозил, что поставит его писарем в штаб. Петров улыбнулся застенчиво, но промолчал: всякому офицеру верить на сборном пункте – мигом окажешься хрен знает где.
Познакомился я с ним уже на КМБ. Скромный, молчаливый, ни в одном месте не спортивный, но эрудированный – аж общаться приятно. В один батальон в итоге и попали. Через полгода он, как уже говорилось, поседел еще больше, так что даже короткая стрижка этого не скрывала. А офицеры и прапорщики батальона, поняв, что новый писарь (он же хакер, он же ремонтник он же… – список можно продолжать) быстро разбирается во многих вещах, а более всего – в куче бумаг, постарались спихнуть ему как можно больше обязанностей. Начальник штаба вместе с комбатом, правда, быстро всех отвадили, лишив самых хитрожопых премии. А через полгода доблестного труда даже младшего сержанта дали.
В батальоне Петрова не трогали: во-первых, считали безобидным: он умудрялся все конфликты, даже прошедшие точку невозврата, решать мирным путем, а во-вторых, прекрасно понимали, что с «крышующими» его майорами да капитанами ссориться не резон. Да и он не лез в дела батальона: вставал раньше всех, ложился позже всех, когда документы доделывал к утру. Мы даже не всегда знали, ночевал ли он в казарме, или провел ночь, заполняя книги да журналы.
И вот в один из дней приключилась у нашего уже младшего сержанта Петрова неприятность: слетела винда, а работы – непочатый край. Начальник штаба быстро раздобыл ему телефон с интернетом, и Петров начал отчаянно гуглить.
В тот момент дневальным по штабу стоял паренек, не так давно пришедший с КМБ. Лиц командиров он не знал, но в званиях разбирался. То есть полковника от прапорщика отличить мог вполне. Проблема была в одном: близоруким оказался, и на какой-то ляд снял (или не надел) очки. В ту минуту, как на грех, появился командир бригады. Появлялся он всегда одинаково: сперва его живот, а через секунду он сам, сверкая полковничьими звездами. Дневальный прищурился, разглядел три искорки на полевых фальшпогонах, но размер не определил (счел старлеем) и просто молча отдал честь. Комбриг это любил: он всегда старался заходить в батальоны как вежливый лось, тихо и по возможности незаметно. И вот так тихо он вошел в кабинет начальника штаба, где несчастный Петров, матерясь про себя, искал способы воскресить шайтан-машину в кратчайшие сроки. Отметим, что сидел он спиной к двери, и вошедшего просто не заметил.
Комбриг посмотрел на эту картину, подошел поближе, пару секунд разглядывал подробности вопиющего нарушения всего, чего можно, после чего отвесил такого хозяйского леща Петрову. Тот от неожиданности аж взлетел. Глаза углядели созвездия на плечах, и в ближайших кабинетах зазвенели стекла от могучего: «Здражлатащполковник!»
На вопль из своего закутка вылетел начальник штаба и вытянулся по стойке смирно.
– Почему солдат с телефоном? – строго спросил комбриг.
– Пытаемся комп починить, система слетела, тут же отрапортовал начальник штаба.
– Почему солдат не стриженный? – продолжал допытываться полкан. Следует отдать должное, Петров на тот момент действительно сильно оброс: ему банально некогда было постричься, да и острой необходимости не было, он попросту игнорировал все построения.
– Пострижем.
– Почему солдат седой?..
Ответа найти никто не сумел. Комбриг прошелся по кабинетам, выдал замечания по поводу чайников и чешущих языками гражданских тёть, вставил пистон комбату и начальнику штаба и уплыл куда-то в направлении соседних зданий. К дневальному подошел злой Петров. Неизвестно, чем закончился их разговор, но дневальный с того дня всегда был при очках и время от времени бегал на улицу посмотреть, нет ли больших звезд в непосредственной близости от штаба.
Через пару часов после ухода полковника, Петрову пришлось нести документы в штаб бригады. Там он пересекся с батальонным замполитом, который отчаянно пытался придать своей морде серьезное выражение. Получалось не очень. А когда он увидел Петрова, его вообще затрясло от беззвучного хохота.
– Товарищ майор, что случилось? – поинтересовался тот.
Проржавшись, замполит процитировал речь комбрига, выданную им во время совещания: «Захожу я, значит в штаб батальона. То что команду никто не подал, это как бы хрен с ним, но дальше… Захожу в кабинет начальника штаба. Смотрю – майор что ли за компом сидит?.. Присмотрелся – нет, солдат. Короче, бардак там у вас: чайники стоят, бабы ржут, дневальный слепой, а посередине сидит солдат, смотрит на все это блядство и медленно седеет!»
Прозвище «Седой Солдат» закрепилось за Петровым до самого дембеля…
|
|
Мало кому известный факт:
В любом месте Средней Азии, появление русского военного лагеря, буквально за несколько недель оставляло местных жителей без овчарок (предков нынешних алабаев, кстати). Именно этого срока хватало, чтобы все собаки, охраняющие отары в окрестностях воинской части, оказывались в русском лагере на правах сторожей - там, где их где регулярно кормят(!), гладят(!) и, главное, любят(!).
Именно поэтому не известно ни одного случая, чтобы ночью местным "партизанам" удалось удачно подкрасться и напасть на русский лагерь - ночных "визитёров" собаки рвали насмерть. (Это не словесный оборот, это буквально.)
Более того, известен случай когда несколько десятков таких экс-овчарок буквально разогнали боевой порядок нескольких сотен туркменской кавалерии раньше, чем они успели напасть на русский лагерь. И это было днём.
Надо сказать, что русских поначалу удивляла такая ненависть собак к своим бывшим хозяевам. Потом перестала, ибо русские увидели, что местные со своими собаками общались исключительно пинками, камнями да палками, а на любого, кто додумался хоть раз покормить свою овчарку, посмотрели бы как на идиота (а кем ещё надо быть, что бы дать пищу харамному зверю?!...). Понятное дело, что при таком обращении не то, что собака, а и хомячок хозяина возненавидит.
Надо сказать, что местные овцеводы рано или поздно приходили к мысли, что свою собаку (собак) надо у русских забрать, ибо экономические потери были явные и большие:
Во-первых - отары без собачьего присмотра разбегались (со всеми последствиями отсюда вытекающими);
Во-вторых - вместо убежавшей собаки, до того работавшей бесплатно и безъедно, приходилось нанимать чабана, работающего за деньги и харчи. И хотя труд чабана в Средней Азии был невероятно дёшев, но тем не менее это были совершенно непредусмотренные и ненужные затраты (часто и так у совсем небогатых людей).
И вот в один прекрасный (или когда как) день, к командиру русской части солдаты приводили пересилившего страх местного, и тот русскому офицеру озвучивал деловое предложение: "Возвращайте мне мою собаку (собак) или заплатите за неё (них)!.." Причём суммы всегда назывались совершенно запредельные - собака шла по цене минимум верблюда.
На что коварный русский отвечал:
- Хочешь забрать?.. Да ради бога!.. Забирай. Эй, покажите ему собак и пусть хоть всех их забирает!
К тому времени о том, что местный пришёл забирать свою собаку, обычно знал весь лагерь и смотреть на бесплатный цирк сбегались все, кто не был занят на срочных работах.
Местному показывали стаю собак: "Вон они, бери любую ...". И он шёл к ним с палкой в одной руке и верёвкой в другой, не чувствуя никакого подвоха.
А подвох был - к тому времени у собачьей стаи уже чётко был выработал условный рефлекс, что любой местный без сопровождения хотя бы одного русского солдата, на границе лагеря или на его территории, должен атаковаться без какой-либо команды и предварительного облаивания.
Много ли тебе поможет палка, если на тебя одновременно и со всех сторон бросается один-два десятка злющих псов, со средним весом 1,5 пуда каждый (а отдельные экземпляры и потяжелее)?
В общем, к тому времени, когда наши солдаты, всласть насмеявшись, отгоняли собак, местный уже бывал капитально искусан, а подран ещё сильнее.
Да, грубо, нетолерантно и совсем не по-вегетариански, но что было, то было - времена были тяжёлые, игрушки были железные, жизнь солдатская была скушна и тосклива, поэтому развлекались солдатики как могли.
Ну, а после нескольких таких случаев, желающие вернуть себе собаку среди местных как-то переводились.
|
|
Старлей Семенов, "Сеня"- позывной, служивший взводным в "ЗабВО", мечтал уволиться из армии. Кстати, вы не знаете как переводится название "ЗабВО"? "Забудь вернуться обратно"- так звучало в устах военных название доблестного Забайкальского военного округа. Так вот служба в таких заброшенных местах, где зимой лютые морозы, а летом жара и пыль, и никаких тебе человеческих удобств - не вдохновляла нашего героя. Но в Советские времена с тем, чтобы уволиться молодому офицеру из армии, было туго. Пьянки, гулянки, невыход на службу, не являлись уважительной причиной для увольнения офицера из рядов ВС СССР... Оставалась только дурка.
Однажды Семенов стоит возле штаба дивизии и, доставая из урны использованную туалетную бумагу, облизывает её. В это время выходит из штаба НачПО дивизии и видит эту картинку: человек облизывает... Тьфу, даже слова нет на это!
- Семенов!!! - за свои проделки старлей был легендарной личностью в дивизии и поэтому главный политрук соединения его знал. - Ты что творишь, придурок??? Оперативный дежурный, ко мне, этого дурака немедленно в госпиталь, в психушку!
На самом деле, Семенов нарвал чистой туалетной бумаги. Потом растопил на огне шоколадку и обмазал ею бумагу. Далее складирование в урну. После чего осталось только дождаться когда выйдет НачПО...
|
|
В тему лучшей истории 3 октября 2016 года о Карибском Кризисе. История не моя, но из первых рук.
Середина 1970х годов, Моонзундский архипелаг, Северо-западный ТВД. Ночь (важно). Вдоль границы воздушной границы СССР движется неопознанная высотная цель. По скорости - самолет. Поднимают перехватчик и наводят его по приборам. Дальше как могу близко к тексту.
Пилот перехватчика: "На запросы не отвечает, бортовые огни не наблюдаю".
Офицер наведения: "Накал!" (это подача электрического тока в ракету).
П.П. (удивленно): "Есть накал." (показаний к "работе" не было).
О.Н.: "Высокое!" (подача высокого напряжения).
П.П. (еще более удивленно): "Есть высокое." (следующая команда может быть только "Пуск!")
и тут...
П.П.: "Ответ получен, бортовые огни наблюдаю, цель удаляется от государственной границы СССР."
Это к вопросу знали ли русский язык пилоты НАТО. Может язык и не знали, но команды наведения до них доводили и ситуацию они просекли резво.
P.S. к офицеру наведения после смены наведался представитель из Особого Отдела.
О.О. "Ну что, Вася (пусть будет Вася), будем стирать твои художества с основного и резервного голосового самописца? Хорошь же ты поперек всех инструкций на уши нас всех ставить. А ну как сбили бы? Нам что, по твоей милости международный скандал улаживать?!"
Офицер наведения оказался калач тертый, выволакивает талмуд под названием "План оперативной подготовки" и тыкает в страничку, на которой описаны оперативные мероприятия по "прогону" боевой работы без практических пусков. Формально, ситуация под определение подпадала и О.Н. отвязался от последствий.
"А он мужчина хоть куда, он служил в ПВО" (С)
|
|
Лешек, тот самый поляк-спецназовец, о котором я уже рассказывал, карьеру свою в Войске Польском уже завершил, выйдя на пенсию. Так что я могу смело рассказать об одной истории с польским генералом, которая приключилась у Лешека во время учений. Послужному списку моего знакомого бравого вояки этот рассказ уже не навредит.
Кстати, фамилия у Лешека – Ковальски. Все ведь знают, что польские Лешеки поголовно носят фамилию Ковальски? Ну вот, собственно, история…
В бригаде, где служил Лешек, сменился командир. На место пузатого вальяжного генерала прислали другого, поджарого, молодого (слегка за 40), амбициозного. С чего начинает любой командир любой армии мира знакомство с вверенными ему войсками? Любой солдат любой армии мира об этом знает. Толковый генерал начинает с проверки боеготовности, чтобы знать, какие задачи вверенное ему подразделение может выполнить, а в выполнении каких задач еще стоит потренироваться. А этот генерал, очевидно, был вояка толковый, что его подчиненные сразу отметили и оценили по достоинству.
Вывел он бригаду на полигон, поселил в палатки, поставил всем учебно-боевые задачи и стал наблюдать за результатами.
В армии, я хочу заметить, как в большой деревне. Любая молва разлетается со скоростью пожара, а потому вскорости всем офицерам и солдатам стал известен случай, после которого генерала зауважали не только за то, что он на перекладине лихо подтягивался, давая фору и молодым и уже послужившим воякам, и бегал со своей бригадой кроссы.
Прибыл пан генерал в расположение своего лагеря. А вокруг красота – снежок чистый, свежий, только что всю землю польскую укрыл. Морозец бодрящий. Бойцы его делом заняты – учебные задачи отрабатывают.
Встречает генерала его заместитель-полковник бодрым рапортом: происшествий нет, задачи отрабатываются, тяжелая жизнь солдатская идет по намеченному вами плану. Панове старшие офицеры все собрались в специально оборудованной палатке за накрытыми столами и ожидают прибытия своего горячо любимого начальника, дабы приступить к совместной трапезе и возлияниям. Водка, шампанское и икра поставлены на лед. На столах присутствует разнообразная дичь, дары польских полей и иных европейских сельхозтоваропроизводителей. Прикажете приступить?
- Прикажу убрать, - коротко ответил генерал.
- Что убрать, пан генерал? Кого убрать? – не понял полковник.
- Палатку офицерскую, дичь, шампанское – все убрать! Панове старшие офицеры должны немедленно вернуться в свои подразделения и заняться делом!
- А как же обед? – не унимался заместитель.
- Обед пусть разделят со своими солдатами. Заодно проверят качество приготовления пищи.
Младшие офицеры и солдаты этот генеральский жест оценили, несмотря на то, что новый командир начал их гонять по всему полигону без какой-либо жалости.
Выполнение учебных задач генерал контролировал лично.
- Вашему подразделению, пан поручник, ставлю такую задачу, - говорил он молодому офицеру: - устроить засаду на дороге, движущуюся легковую автомашину остановить, всех, кто в ней находится – задержать. Выполняйте!
После чего пан генерал садился в ту самую машину, свой персональный джип, ехал по той самой дороге и попадал под беспорядочную стрельбу из засады.
- Вы что, поручик, полагаете, что после такой канонады в этой машине кто-то остался бы в живых! – строго выговаривал он офицеру. – Задача не выполнена!
Генеральский взгляд метал молнии.
- А это что за группа человекообразных там на пригорке? Пялятся на нас и ржут так, что и здесь слышно, – генерал выбрал себе уже новую жертву.
- Пан генерал, позвольте доложить: группа специального назначения. Согласно плана учений, им предписано удерживать данную высоту, - доклад заместителя-полковника как всегда был точен и скор.
- Отставить! Поставьте им ту же задачу: дорога – машина – задержать! На подготовку даю час. Проверю лично. Я в штаб.
Генерал сердито хлопнул дверью и отбыл, а полковник поспешил передать Лешеку, который был старшим в группе спецназа, генеральский приказ: дорога – засада – машина – всех взять живыми.
«Дело нехитрое», - пожал плечами Лешек и кивнул своим бойцам: пошли!
Примерно через час генерал ехал назад по заснеженной дороге и тщетно пытался отыскать своих подчиненных. Только белое поле и пустая дорога. Ни одной живой души.
«Вот разгильдяи! Неужели в лагерь вернулись? Всех мехом внутрь сейчас выверну!» - подумал про себя генерал и сказал водителю:
- Прибавь ходу, Бартек. Едем в расположение.
- Так есть, пан гене… - начал было говорить водитель, но мощный взрыв и взметнувшееся в небо прямо перед капотом генеральского джипа белое облако заставили солдата резко ударить по тормозам.
«Курвамать!» - хотел было подумать самое страшное польское ругательство пан генерал, но успел подумать только «Кур…», потому что дверь джипа с его стороны уже была распахнута, и неведомая сила вырывала его тело из машины, укладывала лицом вниз на обочину, в снег и липкий чернозем, перемешанный с остатками жизнедеятельности местного крота. Сильные руки генерала были больно скручены за спиной, в шею упирался холодный ствол автомата. Громоподобный голос откуда-то сверху отдавал ему, генералу (!), простые приказы:
- Лежать, бл… ! Носом в землю, бл… ! Замри, бл… !
Вообще-то в первую долю секунды, когда после взрыва Лешек рванулся из засады к машине, распахнул пассажирскую дверь и увидел свое высокое начальство, он испытал замешательство. Ему бы следовало сказать:
«Пан генерал, прошу прощения – пшепрашам – позвольте помочь вам выйти из автомобиля, пан генерал! Обопритесь на мою руку, дабы не испачкать форменные брюки о подножку джипа».
Но проклятые рефлексы, отрабатываемые годами и четко поставленная задача: пассажиров автомобиля взять живыми! - сделали свое подлое дело. Опомнился он уже когда обнаружил себя верхом на генерале, который смирно лежал в грязи и пережевывал приправленный белым снежком чернозем. С противоположной стороны то же самое делал генеральский водитель.
- Пан генерал, докладываю! – Лешек помог начальству подняться на ноги. – Поставленная вами задача выполнена! Автомашина и передвигавшиеся в ней люди задержаны! Потерь среди личного состава не имеем! Старший группы специального назначения Ковальски, пан генерал!
Генерал задумчиво сплюнул черной жижей, принял поданную кем-то перепачканную грязью шапку, машинально надел ее и сказал:
- Ковальски, знал бы я, что ты у них старший группы… Я бы сам в этой машине не поехал. А вообще, молодцы!
Стараясь не замечать ехидных ухмылок солдат, генерал сел в джип, взглянул в перепачканное лицо свое водителя, в глазах которого все еще читались страх и непонимание происходящего, и сказал:
- Поехали в казарму, Бартек. Надо отмыться и переодеться…
|
|
Профессионалы
В одном маленьком американском городке служба 911 приняла звонок о пожаре. Проезжавший поблизости полицейский прибыл к горящему дому раньше пожарных. Он решил погеройствовать и посмотреть не остался ли кто в доме. Однако из-за сильной задымленности он не смог обследовать весь дом изнутри и поэтому решил вломиться в недоступную часть дома разбив окно.
За этим занятием его и застали приехавшие пожарники. Командир пожарной команды попытался объяснить полицейскому что не следует выбивать окно потому как вызванный этим действием приток свежего воздуха приведет к тому что тут все сгорит нафиг. В процессе объяснения он, по словам полицейского, обзывался и употреблял ненормативную лексику. Обидевшийся на него полицейский уперся рогом и стоял на своем.
В конечном итоге, вызванное полицейским подкрепление засвидельствовала факт нанесения побоев офицеру полиции при исполнении служебных обязанностей и арестовала командира пожарников.
Пожарники, обидевшись в свою очередь, уехали, предварительно посоветовав полиции тушить пожар самим.
Командир пожарников был доставлен в участок и вскоре выпущен на свободу под залог в 1500 долларов.
Дом сгорел.
|
|
Как надо есть черную икру.
Начну сразу с ответа на этот сакральный вопрос.
Черную икру надо есть ложками.
Теперь, когда вы всё знаете, интрига закончена, можно дальше не читать, ибо много букв.
Призыв.
В советскую армию меня забирали из города Гурьева (ныне Атырау), в устье Урала рядом с Каспием. После медкомиссии в военкомате мне сообщили, что надо будет прийти пятнадцатого мая, отправят меня служить подо Ржев.
"Ржев,"- подумал я. - "Что-то знакомое. Вспомнил! Твардовский, "Я убит подо Ржевом, в безымянном болоте..." Не, не надо нам Ржева!"
И я скромно намекнул офицеру, что у меня день рождения в конце мая. Типа, рано мне еще подо Ржев, "восемнадцать мне уже" к тому времени еще не наступит. "Не хочешь в середине мая, пойдешь в середине июня".
Так я сэкономил месяц на гражданке. И вместо Ржева попал служить в Туркестанский военный округ. В стройбат.
Дело в том, что в обычные войска призыв начинался еще в апреле. А на июнь обычно оставляли самых боеспособных, самых отморозков, которых и призывать-то страшно. Поэтому их забирают в стройбат.
В общем, я уже забыл про это обещание военкома, тем более что в мае-июне на Урале самая лучшая рыбалка на осетровых была. Как обычно, в холодильнике лежал балык и несколько банок с черной икрой. И тут, как гром среди ясного неба, приносят повестку. "Вам надлежит явиться...в соответствии с Законом..." Пришел. Завтра утром, говорят, с вещами приходите, забирать вас будем. А куда, главное дело, не говорят. "Ну хоть не подо Ржев?" Нет, говорят, точно не туда. Ну и слава Богу!
Пришел я домой, собрал всех приятелей со двора. Все, говорю, накрылась медным тазом наша рыбалка, это дело надо отметить. И начали мы пить. И впервые в жизни я напился до похмелья. До жестокого похмелья. Утром 15 июня, когда нас выстроили на вокзале перед поездом, у меня была только одна мысль. Какие там речи, какое там прощание! Быстрее в вагон и лечь на полку. И еще голову чем нибудь перевязать покрепче, чтобы не треснула.
Дорога.
Наконец нас посадили в плацкартный вагон, я лег на вторую полку и закопался головой в подушку. И тут поезд тронулся. А-аааа! Он, когда едет, качается! И почему я не сдох вчера?!
Через пару часов у кого-то взял журнал "Крокодил", хотел отвлечься. До этого я никогда не обращал внимания, сколько внимания в нем уделялось алкоголю. Начал читать рассказы - пьяница на пьянице. А мне любое напоминание - как кочергой по голове. Перешел на картинки - на каждой второй персонажи с большими красными носами. Дай, думаю, стишки почитаю, может хоть там без питейной темы обойдутся. В первом же стихотворении описывался какой-то бардак, который кто-то создал. Это сейчас все знают, что если где-то в подъезде нагажено, то это Обама приходил, а тогда Обамы еще не было. Поэтому вместо Барака нашли других виновников бардака. Стихотворение заканчивалось примерно так "...прилетали винопланетяне!" И ладно бы хотя бы так написали, скромненько, но там было еще хуже: "...прилетали ВИНОпланетяне!" Вот для кого они это писали? Мне от любого напоминания душевно больно становилось, а тут большими буквами прямо в мозг без наркоза полезли. Выкинул я журнал и сутки просто лежал, мучался.
На второй день смог осмотреться по сторонам. Нас было тридцать человек, несколько городских, остальные с аулов. Везли нас капитан и сержант. Капитан, как настоящий офицер стройбата, после посадки в поезд ушел в запой. Он пропал на все время дороги и появился только после приезда. Сержант был с нами и все время по доброте душевной рассказывал, как нам там будет плохо, как все нас будут чморить и кто такие дедушки. Он был после учебки и прослужил всего год, поэтому для него это было еще актуально.
Когда я немного оклемался, я присоединился к компании из четырех человек и нас стало пятеро. Молодой организм быстро справился с интоксикацией (А то! Чай, в армию-то задохликов не призывали! Ну разве что в стройбат…), и мы продолжили отмечать призыв уже в новой компании.
Рембо. Первая кровь.
С нами ехал самый маленький боец в части, маленький казах с дальнего аула. Рост у него был 152 см, зато он был уже пожилой. Ему был двадцать один год, и он был единственным из нас кандидатом в члены партии. Ему-то и выпала тяжелая доля пролить первую кровь за Отечество.
Спал он в нашем отсеке, на третьей, багажной, полке в коридоре. Ночью я проснулся от странного звука: «Бум! Ой!» Оказалось, что он упал с третьей полки головой прямо на угол нижней полки, обшитый алюминиевым уголком. Повезло, что вскоре была остановка минут на пятнадцать, мы оттащили его в медпункт на вокзале, там ему сделали перевязки и мы притащили его обратно, сохранив тем самый для Родины бойца.
Стояние на Угре.
Через три дня нас привезли в Джамбул. Для меня до сих пор остается загадкой, как мы там оказались? Наша часть находилась в Чимкентской области, все дороги и связи были с Чимкентом, Джамбул даже территориально находился намного дальше и ехать до него на поезде было значительно дольше. Может быть, чтобы вражеских шпионов запутать? Или просто капитан, когда указывал дорогу, не протрезвел и ошибся? Как бы то ни было, наш приезд туда оказался неожиданностью для всех. И мы двое суток ждали автобуса, находясь все это время на вокзале.
Учитывая, что на пять суток нахождения в дороге мы никак не рассчитывали и активно отмечали дорогу и сидение на вокзале, на пятый день деньги и запасы продуктов закончились. Пить уже не хотелось, а вот голод появился. И вот тут-то наконец мы добрались до икры (sic!). Интересно, хоть кто-нибудь досюда дочитал? А ведь это только первая часть из еще ненаписанной истории службы. Не пугайтесь, может и последняя.
Икра и ложки.
У меня в сумке лежала литровая банка черной икры, которую я взял перед отъездом. Мы решили ее продать, а на вырученные деньги купить продуктов и поесть. Коммерсанты из нас были те еще, поэтому мы долго думали, кому бы ее предложить? Пассажирам на вокзале? Но большинство из них там черную икру в глаза не видели, а объяснять, что это действительно она, не хотелось. И мы решили продать ее в привокзальном ресторане. Женщина, которой мы предложили икру за относительно небольшую цену, согласилась ее купить, только просила подождать с часок, пока она деньги соберет. Мы прождали полчаса, потом голод взял свое, мы поскребли по всем карманов и нашли немного мелочи. Как раз на две буханки хлеба. И мы купили хлеб, достали большие ложки и прямо на виду у всего вокзала съели с хлебом всю банку. Это была вкусная икра, еще свежая, вкуснее, чем дома.
Ночью за нами приехал автобус и отвез нас в часть.
Началась новая жизнь, уже без икры.
Мамин-Сибиряк (с)
|
|
Было это в 70-х. Приехала к нам в часть Главкомовская проверка. Строевой смотр. Вдоль строя проходит проверяющий, полковник. Подходит к одному нашему офицеру и спрашивает: Ну что, капитан, что морда такая красная, наверно пьешь не просыхая? (а капитан уже должен был через месяц уволиться из ВС по выслуге, а лицо у него по жизни всегда было красное, как помидор). На этот хамский вопрос кэп отвечает: Да нет, товарищ полковник, просто срать хочу, жду когда отпустите, терплю. Полковник отскочил от него, как ошпаренный. На этом смотр окончился. Командир конечно нашего кэпа потом пытался "строгать". Но тому уже как дембелю было пофиг.
|
|
К историям о станционных туалетах. В 1981 году, еще во времена СССР, обломилась мне частная поездка в Турцию. По тем временам - неслыханная роскошь. Документы на поездку оформлялись 6 месяцев и после хождения по всем инстанциям получила заграничный паспорт. К тому времени была беременной почти восемь месяцев, но упустить такой ШАНС по молодости и глупости не могла. Ехали компанией 4 человека поездом через Болгарию. Было весело и необычно. И ближе к граница Турции черт меня дернул выпить целую бутылку "Швепса", что было очень чуждо моему организму. Пока ехали в поезде - проблема была решаема. Но оказывается, что в Турции произошел переворот и поезда до Стамбула не доезжают. Нас, примерно 30 человек, высадили на какой-то маленькой станции в поле, за 100 км от города и обещали, что всех довезут автобусами. Правда был только один автобус, в него заскочили самые ловкие, а мы остались ждать. Нас окружила группа солдат с автоматами, которые не разрешали никуда отходить. И тут....началось. Пришлось объясняться на английском с людьми, которые английского не знают, что беременной женщине нужен туалет. С горем пополам мне показали направление, а большего и не надо было, т.к. амбре было слышно издалека. Когда я открыла дверь в эту будку...мама моя! "Какой-то" жижей был залит весь пол по щиколотку. И огромная дыра на возвышении. Дело было зимой, рассупонивание заняло пять минут: пальто, брюки на подтяжках и т.д. На выходе я облила сапоги водой из бутылки, чтобы не отпугивать окружающих. Через полчаса история повторилась под переглядывание и хихикание охраны. Вернувшись, я дала себе слово, что умру, но туда больше не пойду. Но... Когда я в третий раз пошла к офицеру проситься выйти за кордон охраны меня встретил взрыв хохота молодых здоровых глоток.
Прошло много времени, дочери, которая "ездила" со мной в Стамбул уже 36 лет. И когла кто-то говорит, что там-то ужасный туалет, я вспоминаю,что где-то на маленькой турецкой станции есть маленькая будка...
|
|
С чем ассоциируется у нынешнего гражданина России звание полковник? Конечно, с квартирой, набитой баблом! А я знавал полковника бессребреника!
Ну как знавал... Я его сын! Полковник этот был не ментовский, а армейский. Конечно, многие скажут, мол ты его сыночек и папу отбеливаешь. Но, скажу вам честно, сам иногда злился на отца, что он такой принципиальный. Помнится, в Тбилиси, в апреле 1989 года, объявили комендантский час. Случилось это в связи с антисоветскими митингами в центре города. Так вот именно тогда случилась у нас под балконом перестрелка! Ехал БТР по улице, патрулировал в общем, а тут какой-то сторонник свободной и независимой Грузии бахнул из какой-то берданки по нему со своего балкона. Бойцы деликатно не стали палить из крупнокалиберного пулемёта. Ответили шквалом из автоматов. Отец в тот день был дежурным по оперативному управлению штаба Закавказского Военного Округа.
Согнали тогда в Тбилиси, в связи с беспорядками, разных важных генералов. И вот в тот момент, когда моя мама позвонила папе и, заикаясь от страха, сообщила о стрельбе у нас под домом, сидел рядом с папой генерал от десантуры Грачёв. Впоследствии известный как Паша-мерседес. Отец, выслушав маму, по-военному чётко сообщил всем присутствующим на пункте боевого управления, что на улице Будапештской перестрелка! Грачёв-"гений" сказал отцу – «Пусть жена срочно завесит окна солдатскими одеялами». Отец удивился и опустив, что само по себе это предложение попахивает идиотизмом, сообщил что у него дома нет солдатских одеял! На что удивился уже Грачёв - «До полковника дослужился и нет дома солдатских одеял!???»
Отец так ответил, что заржали все кроме Грачёва. Он сказал: «Я не отбираю у солдат одеяла!».
Этот разговор мне пересказал сослуживец отца! И, скажу вам честно, единственное что было у нас дома так сказать на халяву от армии, - это списанные ящики от снарядов! Разный хлам в них хранили на балконе! Отец, конечно, не был святым. Как нормальному мужику, а тем более офицеру, ему присуще было гусарство! И выпить любил, и к дамам лёгкого поведения был не равнодушен. Но всё, что касалось службы, было безупречно! При выходе на пенсию он получил трешку в одном из краевых центров России. Но его сослуживцы умудрились себе по несколько квартир намутить!
Я поступал в училище на общих основаниях, да и поступил в обычное общевойсковое, а не в блатные, которые готовили военных юристов или переводчиков. Единственную блажь, которую он получил от МО, выхлопотал я для него.
Как-то, находясь в отпуске, я выпивал с отцом. И он пожаловался, что скучно ему без меня! Надо сказать, что как я одел офицерские эполеты, мы стали не просто отцом и сыном, но и лучшими друзьями! Я пошёл в полк, расположенный в том городе и взял у командира отношение на себя! Тогда дефицит офицеров был серьёзный и проблем с переводом не возникло. Ну, как не возникло. Командир того полка, из которого я переводился, долго ворчал, но отпустил!
Как-то раз, отправили меня в командировку. Ехать надо было в часть в соседний город. По этому случаю получил я в распоряжение УАЗик, а вот свободного бойца-водителя не нашлось. В общем, надо мне было самому рулить! Да я, собственно, этому только рад был. Это была середина нулевых и такое было в порядке вещей. Перед отъездом из города заскочил домой, и отец решил прокатиться со мной. Мол скучно дома сидеть, а так развеюсь немного. Я этому тоже обрадовался. Отец одел мундир, и мы поехали. По дороге отец попросил порулить. Мол дай-ка вспомнить, как баранка УАЗика на ощупь! Он отлично водил автомобиль, так что я, естественно, согласился. И как-то мы заболтались по дороге, что сами не поняли, как очутились на стоянке перед КПП той воинской части, в которую я ехал. Когда подъезжали, перед КПП курил прапорщик. Как позже выяснилось, дежурный по КПП. Надо сказать, что ходил я тогда в танковом бушлате. Очень удобная штука, но на нём не предусмотрены погоны. Короче, видно по мне, что офицер, но не понятно кто по званию. Вышел я из машины и отец из-за руля вылез ноги размять. Я на КПП предъявляю прапору предписание. А он бегло глянул на него и пристально меня разглядывает. Я ему: «Так пропуск выпишите?» А он мне козыряет и говорит: «Проходите!»
Когда я свои дела оформил, на КПП ко мне этот прапор подошёл и заговорщически, почти шёпотом, спросил: «Простите! А вы кто?»
«Как это кто? Я же вам предписание предъявлял! Капитан Жданов! В/ч такая то». Прапор округлил глаза и, кивая на отца, прогуливающегося около УАЗика, спросил: «А это кто?»
Я конечно объяснил ему, что это мой отец. Что он на пенсии и приехал за компанию!
«Ну вы товарищ капитан даете! А я думаю, кто же он такой, если у него водитель полковник».
П/с. Отца нет уже десять лет! И у меня такое чувство, что я маленький мальчик, потерявшийся в большом городе! Хотя и сам давно отец, и не за горами как стану дедом, (сыну девятнадцать будет). Цените отцов! Наступит момент, когда вам станет невыносимо одиноко без отца!
|
|
В полицейском участке глухонемая девушка жестами и мимикой пыталась объяснить офицеру, что ее зовут Кончита…
|
|
В военкомате призывник жалуется офицеру:
— Товарищ полковник, а почему за отмазку от армии вы со всех берете 500, а с меня 1000 долларов?
— Потому что, дорогой Чмырев, одна твоя фамилия на 800 баксов тянет!!!
|
|
Сын подходит к отцу-офицеру:
— Пап, а правда, что для военных нет ничего невозможного?
— Правда, сынок.
— О, класс!!! Тогда пойди, и собери обратно в тюбик весь крем для бритья!
|
|
История израильского сортира
После Войны за Независимость, в 1949 году, при подписании соглашения о прекращении огня, между Израилем и Иорданией, Иерусалим оказался разделен на две части — Западную, израильскую, и Восточную — иорданскую.
Разделительная линия рисовалась Моше Даяном и Абдалла-пашой при свете фонаря, на истрепанной армейской карте толстыми карандашами, и поэтому городская граница проходила иногда прямо по жилым домам, улицам, приусадебным участкам. Контроль за соблюдением соглашения осуществляли наблюдатели ООН.
Граница в городе была постоянно напряженным участком противостояния, поэтому часто возникали разные казусы, ставившие Израиль и Иорданию на грань войны.
Историю эту рассказал в своей книге "За единый Иерусалим" генерал Узи Наркис, командовавший в те годы Центральным военным округом Израиля.
Итак, эпизод из 1961 года.
У одного израильского иерусалимца граница прошла прямо по забору его небольшого дворика. Колючая проволока. Прямо напротив дома, в 50 метрах — позиции иорданского Легиона. Между забором и иорданцами — демилитаризованная зона под контролем ООН.
Надо сказать, что жена этого "пограничника" была мадам въедливая и нудная. Года полтора она пилила мужа, требуя построить новый сортир, т.к. старый уже был совсем развалюхой. Наконец, она допилила бедолагу.
Прикупив досок, гвоздей и ящик пива, мужик взял отгул, и задумал пару дней закосить от домашних дел, потихоньку ковыряясь с сортиром.
Для начала он решил выкопать яму. Соответственно, подальше от дома и рядом с чем? Правильно, рядом с забором. Не торопясь, копнул пару раз, и тут…
Дальше — хроника событий выглядела так.
8.30
Иорданские солдаты увидели израильтянина, копающего землю возле пограничного забора, и доложили своему офицеру: "Еврей копает яму возле забора".
8.35
Иорданский лейтенант докладывает командиру батальона:
"Израильтяне ведут земляные работы возле границы".
8.45
Комбат иорданцев докладывает в штаб дивизии:
"Израильские силы ведут фортификационные работы вплотную к границе. Требую усиления".
8.50
Иорданский генерал сообщает в штаб иорданской армии:
"Израиль начал массированную подготовку на границе. В район направлены подкрепления пехоты и два танка".
9.00
Иорданский Генштаб приводит пограничный округ в полную готовность, летчики направляются на аэродромы, в район Иерусалима начинают выдвигаться резервы.
9.00
Израильские силы также приводятся в готовность, готовясь к отражению атаки иорданцев. Авиация готовится бомбить переправы через реку Иордан, скрытно рассылаются повестки резервистам для пополнения приграничных частей.
9.20
Иорданский посол при ООН требует немедленного созыва Совета Безопасности ООН для пресечения израильских провокаций. Советская и американская делегации обмениваются взаимными обвинениями. Недавно проложенная прямая линия связи между Москвой и Вашингтоном раскаляется добела.
9.40
На место прибывает совместная делегация в составе полковника ЦАХАЛа, полковника иорданской армии и французского генерала, возглавляющего миссию наблюдателей ООН в Иерусалиме. Вся эта звездная и лампасная братия в сопровождении адьютантов и связистов вваливается во двор охреневшего мужика, который только что открыл вторую бутылку пива.
— Э-э… Пивка не хотите, господа? — радушно предлагает сортиростроитель.
Высокая комиссия сурово хмурит брови, пинает ногами выкопанную землю, и отбывает, не соблаговолив испить пива.
10.00
Во двор еще больше охреневшего мужика прибывает взвод израильских саперов под наблюдением трех французских, двух израильских и двух иорданских офицеров.
10.30
Сортир закончен. Саперы покидают двор.
10.40
Жена хозяина выходит во двор, щурится на новенький сортир и полностью сбитого с толку мужа, и заявляет:
— Вот видишь, Йося, всего за два часа управился, а отговорок-то было! Шлемазл!
10.40
По всей линии прекращения огня — отбой. Войска возвращаются по местам, самолеты загоняют на стоянки, заседание Совбеза ООН отложено. Хрущев и Кеннеди облегченно вздыхают в телефонные трубки.
А бедный Йося, которому безнадежно испортили выходные, уныло плетется домой, выслушивать очередные нотации от жены.
|
|
Спасла, практически
Приятель в восьмидесятых служил срочную в морфлоте в Питере. Очень любит этот город. Однажды рассказал про своё первое увольнение.
Побродил по городу, дошел до клуба моряков. Там танцы. На тротуаре стоят три девушки. Он подходит, говорит: "Девчонки! Восемь месяцев в учебке, - первый раз вышел в город".
Они кивнули понимающе. Одна, - полненькая, - потянула его за рукав: "Пойдём, морячок!"
Отошли недалеко. Зашли в парадное, поднялись на чердак, он постелил бушлат, и, - говорит, - раз пять, не вынимая.
Из увольнения немножко опоздал. Дежурному офицеру рассказал, как было. Тот поржал, поприкалывался, наказывать не стал.
|
|
Военная кафедра, конец 80-х
------------------------------
Сложилась традиция, на экзамен наши студенты для принимающих экзамен офицеров "накрывали стол", ничего особенного: тарелка с пирожками из студенческой столовой, яблоки, графин с морсом или квасом. Откуда взялась эта традиция - понятия не имею, в других вузах города о таком даже и не слышали... На нашем же потоке была пара распи-дяев, которые эту традицию несколько "модернизировали". Легких закусок - ноль, зато, графин, полный водки. На вид смотрится бедно: на пустом столе стоит сиротливый графин с водой и стаканы.
Преподы, глядя на этот пустоватый стол поморщились, и самого первого сдающего каа-ааак давай гонять по предмету, намного шире и глубже, чем спрашивали в билете. Парень вроде и знал все на "отлично", но - сдал со скрипом. А ведь все остальные наши знали предмет намного слабее ... Следующий сдающий сразу же врубился в тему, и еще до ответа на билет настойчиво порекомендовал: "-Товарищи офицеры, попейте воды, вода сегодня очень вкусная и полезная!" ... Те удивленно переглянулись, понюхали графин, ... и тут же налили по полному стакану...
А надо сказать, в конце 80-х водки в городе не было нигде, вообще, времена такие были, Горби, сухой закон, талоны, очереди перед открытием на несколько часов, с мордобоем, на всех желающих и по талонам все равно не хватало ...
Поэтому, "вкусная вода" пришлась на экзамене как то очень к месту, протестов никаких у офицерского состава не вызвала, уже через минут 10 графин стоял пустой, и почему то - под столом ... Тоже традиция, видимо ... Больше ни у кого из студентов проблем со сдачей экзамена не было. Впрочем, хотели все же одного "зарезать", за то что он почти не ходил на военку. Но он сразу же спас ситуацию, сказав : "А ведь это я графин принес".
Несколько лет спустя, узнал от одного бывшего студента о совсем необычном продолжении этой истории. Один офицер из нашей комиссии, некто Бур-ский, будучи в приподнятом настроении, зачем то посреди рабочего дня приперся на автобусе домой, а жил он аж в 40км от ВУЗа. Видимо, захотелось взять денег из заначки и добавить "веселья". А дома он обнаружил жену (которая, по идее, должна бы быть в это время на работе ), и какого то мужика в трусах, как потом оказалось, мента, понятно за каким занятием он их застал.
Сломал менту челюсть и нос. Мент оказался гнилой и вызвал своих. Повязали, избили, завели дело... Но, так как он военный, дело вела военная прокуратура, в итоге-офицеру нашему ничего не было. Но с кафедры в итоге ушел...
Самый нормальный офицер на военке был, кстати говоря, умный, что нетипично для военных (шутка), мог очень простыми словами обьяснять достаточно сложные технические вещи, и шутник, так и сыпал на занятиях анекдотами и поговорками, на его занятия мы ходили с интересом ... Жаль мужика...
|
|
Было это в начале нулевых. Я работал телеоператором в телерадиостудии Военно-Морских Сил Украины "БРИЗ" в Севастополе. Накануне вечером получаю задание: вместе с журналисткой рано утром прибыть на студию и на служебном УАЗике отбыть на учения войск береговой обороны под Феодосию на полигон. Приехали на место, а там стоит такой туман, что даже еле видно край капота нашей машины. Начали блуждать по полигону и чуть не въехали в тихо стоящий танк. У командира экипажа танка спросили, где находится командный пункт. Он объяснил, и мы на ощупь подкатили к зданию. Через какое-то время подъехал командующий ВМС Украины вице адмирал Игорь Князь. Посовещавшись с офицерами он приказал перенести учения на следующий день. Увидев нас отдал распоряжение разместить съёмочную группу в палатке. Вдруг из УАЗика раздаётся громкий голос моей журналистки Елены Пилипчук:
- Меня, женщину, размещать в палатке с солдатами????
Командующий оглянулся на нашу машину и смутился. Потом приказал офицеру чтобы нас разместили в военном санатории в Феодосии (полигон находится 30 км от Феодосии).
- Разместить, накормить и напоить! - был лаконичный приказ.
- Есть! Накормить, разместь и напоить! - был ответ капитан-лейтенанта, которого к нам прикомандировали.
Приезжаем в город, находим этот военный санаторий, вселяемся. Офицер, убедившись, что нам дали хорошие номера, уходит со словами:
- Я скоро прийду!
Проходит около часа и ко мне в номер заходит капитан-лейтенант и просит помочь донести пакеты. Я спускаюсь на ресепшн, беру несколько пакетов и поднимаю их к себе в комнату. Там уже сидит Лена и режет хлеб. Офицер достаёт из пакетов продукты. Потом берёт мои пакеты и начинает выкладывать из них содержимое. И тут, ВНИМАНИЕ!, на свет извлекаются 3 (ТРИ) бутылки водки 0.75 объёма! Увидев в наших глазах немой вопрос, ответил чётко по военному:
- Командующий приказал разместить, накормить, напоить! Приказ выполнен! Вот водка!
|
|
Утро на Чёрном море выдалось ясным. Эсминец ВМС США «Росс» дрейфовал в 100 милях от Крыма, где нагло располагалась российская военно-морская база.
Моряки доблестного американского флота, расслабленно облокотившись о фальшборт, неторопливо потягивали через соломинку свежевыжатый грейпфрутовый сок и глазели на горизонт, за которым русские что-то делали неправильно. Кто-то, по мобильному, болтал с такой далёкой, но родной Калифорнией:
— Мэри, мы вчера потопили три русских атомных ракетоносца.
Из них я лично потопил два, клянусь тебе! Мэри, ты за меня выйдешь?
Неожиданно, в утреннем небе, послышался странный шум, который через несколько секунд перерос в страшный рев. Над славным американским эсминцем «Росс» что-то промелькнуло, едва не задев антенну радарной установки.
На камбузе эсминца тут же погасла микроволновка и отключился пароконвектомат.
— О Господи, неужели опять! — завыл седой кок, единственный из членов экипажа эсминца «Росс», ходивший по водам Черного моря несколько лет назад и после этого прошедший пять реабилитационных курсов.
Ему невыносимо захотелось закурить, но проклятая пьезозажигалка так же отказывалась работать.
Тем временем, на капитанском мостике, доблестный командир американского эсминца яростно стучал кулаком по погасшим мониторам модернизированной системы «Иджис». Вместе с ней отключились все радары подсветки целей и системы новейшего вооружения, без которых эсминец мог отстреливаться исключительно из кольта капитана судна.
Через секунду перестали подавать признаки жизни и некогда мощные двигатели. На корабле наступила оглушающая тишина, нарушаемая лишь еле слышными воплями какого-то неудачника, заблокированного электронным запором в дальнем гальюне.
Практически весь славный экипаж славного эсминца «Росс» столпился на верхней палубе. В утреннем черноморском небе показались четыре серебристых точки, которые стремительно увеличивались в размерах. На беззащитный, как молоденькая девушка, эсминец заходили русские Су-34.
— Ради всех святых, отпустите меня! — раздался чей-то истошный крик.
Несколько матросов и офицеров, преимущественно англосаксонского происхождения, во главе с боцманом схватив спасательные жилеты, решительно прыгнули за борт.
Неуверенно находясь в воде, младший офицер Джон Смит услышал, вопль:
— Опасность, Джон! Сзади!
Посмотрев назад, Джон Смит увидел огромную подводную лодку, стремительно двигавшуюся прямо на него. Младшему офицеру, выросшему в добропорядочной американской семье, показалось, что русская субмарина оскалила страшную зубастую пасть, после чего он сразу же побил все мировые рекорды Феллпса даже без употребления лекарств от астмы и синдрома дефицита внимания.
Русские самолёты пролетели над славным американским эсминцем так низко, что все находящиеся на верхней палубе смогли в деталях рассмотреть лицо русского пилота. Некоторые успели даже влюбиться. Русский душевно и очень тепло улыбнулся и показал экипажу эсминца большой палец — молоды, мол, верной, товарищи, идёте дорогой!
Многострадальные офицеры американского эсминца, почему-то, не разделяли оптимизма русского летчика.
Недалеко проплыла шлюпка с какого-то французского корабля. На ломаном английском языке французы поинтересовались, в какой стороне находятся Елисейские Поля. Командир американского корабля безнадёжно махнул куда-то рукой. Французы выразили слова благодарности и дружно налегли на весла.
Над Чёрным морем сгущался вечер. Экипаж «Росс», разбредясь по палубе, смотрел, как в черноморском небе начали зажигаться первые звезды.
Где-то, через час над тихим, совершенно мирным и трогательным американским эсминцем завис русский вертолет, опустивший на палубу большую алюминиевую кастрюлю с надписью красной краской «50лc, в которой находилась горячая перловка с тушенкой. С русской субмарины передали две корзины с крымским вином и кубинскими фруктами.
— Побудьте некоторое время рядом, подбадривайте их, — попросил капитана подводной лодки Шойгу. — Чтоб им ночью страшно не было.
— Есть! — сказал капитан подводной лодки и отложил рацию.
Через некоторое время весь экипаж американского корабля спал, убаюканный вкусной русской перловкой, всплеском черноморской рыбы, резвящейся неподалёку и тихой музыкой с борта русской подводной лодки «Спят усталые игрушки....Одеяла и подушки, ждут ребят...»
|
|
Во французском посольстве в Ереване меня будут помнить долго.
Несколько лет назад мне нужно было получить визу в Норвегию, но так как норвежского посольства в Армении нет, добро на въезд в шенгенскую зону должны были дать французские дипломаты.
И вот я собрал нужные документы и пошёл в посольство. А надо сказать, что собирал я их очень тщательно, так как о поездке в Норвегию мечтал давно и не хотел, чтобы из-за какой-то пустячной справки мне отказали. Пришёл за полчаса до назначенного времени, сел на скамейку, ещё раз тщательно проверил все документы и, наконец, удовлетворённый вошёл в двери посольства.
Там всё как положено: камеры наблюдения, металлоискатели, полицейские. У меня отобрали мобильник, дали карточку и отправили к окошку, где должны были принимать документы. А перед окошком — стеклянная дверь. Тяну её на себя, вхожу. Сдаю офицеру паспорт и собранные бумажки. Он их изучает, удовлетворённо кивает и говорит, чтобы я пришёл через неделю.
Не помня себя от радости, благодарю офицера и собираюсь уйти. Тяну дверь на себя, чтобы выйти — не открывается. Ещё раз тяну — не открывается. Вижу, рядом с дверью кнопка. Нажимаю её, толкаю дверь — открывается. Уф, свобода! Но не успеваю сделать и двадцати шагов, как подбегает полицейский-француз, смотрит на меня ошалевшими глазами и что-то орёт. А в руке поводок. А на другом конце поводка мечется большая овчарка. О, боже! Несмотря на охвативший меня ужас, успеваю поймать себя на мысли, что покрасневшее лицо полицейского чем-то напоминает мне большую клизму. Всем своим видом показываю, что французского не понимаю и вообще не знаю, что от меня хотят. К орущей «клизме» подбегает девушка — армянка — и спрашивает, зачем я нажал на кнопку. Говорю ей как есть, что дверь, мол, хотел открыть. Она переводит мои слова жандарму. Тот багровеет ещё больше и отпускает новую порцию страшных криков. Вопросительно перевожу взгляд на переводчицу. Она опускает глаза и деликатно молчит. Затем смущённо начинает объяснять мне, что той кнопкой двери не открывают. Что это не домофон какой-нибудь, а пожарная сигнализация. И что я сорвал очень важное заседание.
К тому времени всё посольство высыпало на улицу. Важные шишки в дорогих костюмах зло посматривали на меня и что-то говорили на французском. Я понимал, что они не ботинки мои начищенные хвалят. Подошла старенькая уборщица и стала меня успокаивать и говорить, что такое могло случиться с любым. Не бери, мол, в голову. Хотелось её расцеловать.
С убитым настроением я вышел из посольства. Наверное, Марий на развалинах Карфагена чувствовал себя веселее. К стыду примешивалось понимание того, что визы мне теперь не видать.
Дома рассказываю о происшедшем жене. Она меня успокаивает, что, мол, это французы виноваты, ведь могли бы, как это обычно делается, закрыть эту дурацкую кнопку стеклом, чтобы никто случайно не нажал.
От этих слов мне стало ещё больше стыдно, но я решил нести свой крест до конца:
— Так кнопка и была под стеклом, а я его открыл.
Посмеялись, конечно, от души.
А через неделю я получил визу. Очевидно, что если в документах и были неполадки, то демократичные французы не хотели, чтобы отказ в визе я связывал с пожарной сигнализацией.
|
|
Про курение.
Мой отец занимался спортом с детства и поэтому не курил (все для победы). После ВУЗа, раньше, хоть и военная кафедра, но нужно было отслужить пару лет. В армии, было, если человек не курит, то это как-то неправильно... Батя рассказывает: минутка отдыха, достаю пачку. Сразу набегают солдаты: тов.лейтенант дайте закурить? Одно мгновение - и пачки нет. Назавтра достает новую, опять несколько секунд и она тоже пустая. А офицерская зарплата не такая и большая.
Попробовал отказывать, но в тесном мужском коллективе - это так не работает. Отказ поделиться сигаретами (а сам при этом куришь) - это что-то типа особенно-грубого посылания на три буквы: Я - Наполеон, а вы козявки. Солдаты всегда найдут как старлею вернуть "должок", а потом - ты сам стоишь куришь и знаешь, что нарушил неписаные правила общества и ловишь косые взгляды. Никакого наслаждения от сигареты. Бррр...
Пробовал он курить "в туалете", а сигареты не "светить". Но курить одному, тайком, перепрятывая на теле пачку - удовольствие ниже среднего. Все таки совместное выпускание дыма из ушей - это немалая, самая приятная часть процесса. Потом, опять же, в тесном коллективе все - всё знают, запах курева слышен за километр:-)
В итоге как-то так само и получилось: в перерыве, солдаты стоят курят, ты с ними рядом. Хоть они и предлагают сами закурить, но ты не можешь заставить себя "стрельнуть", так как ты знаешь, что они знают, что у тебя есть деньги, но ты не купил пачку, чтобы не делиться с ними:-))) Вот такая достоевщина.
Это щас в армии легко - есть штатный психолог. Офицеру можно ходить на прием и с ним регулярно курить:-) А тогда - пришлось бате завязать.
|
|
