Анекдоты про панкратов
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 15

1

Как сообщают израильские газеты, в стране резко упал спрос на месячные
проездные билеты. Автобусные компании рекомендуют пассажирам в целях
экономии покупать билеты только в один конец.

Придумал Владимир Панкратов.

2

ЧЕРВОНЕЦ ДО СТИПЕНДИИ
Когда в начале 70-х Эраст Павлович Гарин ставил в театре-студии
киноактёра спектакль "Горе от ума", все студенты ВГИКа бегали смотреть
репетиции. Гарин был очень добрым и отзывчивым человеком и молодёжь его
любила.
Если на репетиции студенты начинали шуметь, он поворачивался к ним, и
говорил, поднимая палец к потолку:
- Тише вы, студенты! Искусство всё-таки делаем.
Однажды под какой-то праздник завсегдатаям репетиций понадобился
червонец. До стипендии далеко - денег ни у кого нет. А погулять хочется.
И поехали они к Гарину домой, на Зубовскую площадь. Звонят в дверь,
открывает Эраст Павлович в потёртом халатике.
- Что вам, ребята? - спрашивает.
- Эраст Павлович, можете субсидировать десятку до стипендии?.. -
жалостливо просит Панкратов-Чёрный.
Гарин, глядя на студентов, требовательно кричит жене:
- Хеся, опять студенты пришли... Пятнадцать рублей просят.
- Эраст Павлович, нам всего - десять, - смущённо поправляет мэтра
Панкратов-Чёрный.
- Молчать, сопляки! - злым шёпотом обрывает его Гарин. - Пятёрка мне
самому необходима!

3

ХОРОШЕЕ ОТНОШЕНИЕ К АРТИСТАМ

В ресторане Дома кино сидит подгулявший Панкратов-Черный и разглядывает публику. Вечер в самом разгаре, посетители гуляют шумно и весело. Иногда случается, что и подерутся. Народ, в основном, эмоциональный, заводной. Иной раз приходится вызывать наряд милиции. Делает это обычно та самая официантка, которая умеет ответить шуткой на шутку. И вот подходит она к столику, за которым сидит Панкратов-Черный.
— Что, опять сегодня будем милицию вызы­вать? — ехидно спрашивает артист. Та молчит, ничего не отвечает.
— Ладно, вызывай, вызывай... Между про­чим, к твоему сведению, милиция-то как раз нас гораздо больше любит, чем ты. По крайней мере, относится к нам по-человечески и с ува­жением...
— Это потому, — отвечает официантка, от­рывая взгляд от блокнотика, — что она видит вас гораздо реже, чем я...

4

Однажды во время гастролей в метель актриса Изольда Извицкая случайно оказалась в глухом поселке. Увидев единственное освещенное окно, она попросилась на ночлег. Наутро, уезжая, она подарила десятилетнему мальчику открытку со своей фотографией и надписью: "Все, о чем мечтаешь, сбудется". А он мечтал стать актером и режиссером. И все действительно сбылось. Мальчика звали Саша, а фамилия у него была Панкратов.

5

РУССКИЕ "ПАНЫ"
Однажды наместнику Царства Польского Константину Романову представляли в Варшаве местную знать:
- Пан Радзивилл!.. Пан Залесский!.. Пан Потоцкий!..
После представления польских магнатов явились русские дворяне - Пантелеев, Панфилов и Панкратов...
- А зачем русских людей в панов превратили?! - закричал наместник. - Пан Телеев, пан Кратов... Впредь приказываю именовать их: господин Телеев, господин Кратов и господин Филов.

8

Эта удивительная история произошла более 10 лет назад, но рассказывая ее сейчас, меня не покидает ощущение, что это было только вчера.
Итак, одним летним утром моя мама вдруг сказала мне:
- А ты помнишь, я говорила, что в N-ске у нас живут родственники? Вот бы их отыскать …
- А что известно? Фамилия? Улица, где проживали?
- Когда мы жили в Новосибирске, то часто переписывались, я и сейчас помню адрес: Трофимова, 28. А как переехали в Москву, так и потерялись… И фамилию помню — Жулеевы. Это двоюродные братья моего отца, их три брата было, а среднего Кирилла очень хорошо помню, он к нам приезжал, когда мне года три-четыре было.
Моя мама — это кладезь идей, иногда сравнимых с полетом на Луну. Но в век компьютерных технологий почему бы и не поискать?..
- А что, - интересуюсь, - хочешь съездить и поискать?
- А что бы и не съездить, правда? Городок небольшой. Если не найду, так просто попутешествую.
Решено, мама отправляется в поход. Вопрос, где остановиться.
Кстати, улицы Школьной в N-ске Яндекс-карты мне не нашли, т.к. она переименована была, как впоследствии выяснилось.
В то время были очень популярны «Одноклассники». Безуспешно поискав там Жулеевых в N-ске, было решено пойти нетривиальным путем: взяв самую распространенную фамилию Иванов, мне сразу повезло, поскольку в N-ске их оказалось несколько. Вот им-то всем я и написала, мол, люди мы не местные, ищем родственников Жулеевых, не знаете ли таких (городок-то маленький). Да еще про гостиницу бы узнать хотелось бы, поскольку собираемся в Ваш город на две недели с 1 по 15 июля. В общем, помогите, чем можете.
Первый Иванов ответил, что, мол, да, есть гостиница «Главная» и телефон ее дал ,но про Жулеевых не слыхал ничего. Второй Иванов Костя (мы с ним потом подружились), сказал, что у него есть друг с частной гостиницей в черте города, но про Жулеевых тоже ничего не знает. А третий Иванов написал следующее: « К сожалению, меня не будет в городе в эти даты. Но вот Вам номер телефона моей жены, она будет в городе: нехорошо, если человек в нашем городе потеряется.» И телефон дал. Жены. Вот на этом месте мы с мамой натурально всплакнули: вот на таких Ивановых и держится вся наша страна! Незнакомому человеку дать номер жены, лишь бы гостья не потерялась ….
Ну, думаю, пара и о билетах подумать. Ничего не говоря матери, покупаю билеты на поезд туда-обратно, и через пару дней говорю, мол, собирайся, билеты на руках. Сказать, что мама удивилась, ничего не сказать: это ж она просто так поразмышляла, мысли вслух, а тут — и билеты уже куплены.
-Да а куда я поеду, к кому? - воскликнула мама.
-Там разберешься, - ответила я, предвкушая пустую квартиру аж на целых две недели.
Конечно, мы забронировали маме частную гостиницу, и в целом опасений за ее судьбу у меня не было.
К слову сказать, прямо перед отъездом у мамы сломался мобильный телефон, совсем. Я отдала ей свой, тоже весьма старый аппарат, но вполне живой.
Итак, марш Славянки был исполнен, мама уехала на поиски, прихватив с собой старые фотографии с родственниками, я осталась в Москве, и у каждой из нас потекла своя жизнь.
Далее со слов мамы: «Села я в поезд и думаю: ну куда я еду? А если там никого не найду? А надо ли мне это вообще? А вдруг там и гостиницы нет? А может, доеду до Питера, выйду, две недели поболтаюсь там, а потом вернусь и скажу, что никого не нашла? Потом думаю, ну а как так поступить, ребенок (и в 30 мы тоже дети для своих родителей) вон на свои деньги билеты купил, а я что же …? В общем, решено, еду до конца.
Приезжаю, стоянка как всегда 2 минуты, еле успела выйти из вагона, смотрю, а вокруг леса, и никого, и здания вокзала нет. Тут меня паника конкретно охватила. Куда идти? Где люди. Люди, к слову, нашлись впереди, просто мой вагон был последний. Я — бегом за этими людьми, хоть спросить, где вокзал. Вокзал оказался в середине платформы, очень красивый. Потом нашла такси и доехала до гостиницы. Стучу, звоню, а мне никто не открывает. Позвонила владельцу гостиницы — не подходит.»
А я в этот момент сама маме звоню, узнать, как устроилась. Она и говорит, что никак, поскольку нет никого. Звоню Косте, мол, где друг твой? А друг, оказывается, на похороны уехал, но вот-вот приедет. Ладно, мама его дождалась, очень комфортно заселилась и жить стало сразу веселее.
На следующий день звоню в обед ей, мол, как дела, чем занимаешься? А я, говорит, уже в огороде у Кирилла (ее дядя)! Как, говорю, мол, так-то? Ночью ты его нашла что ли? Нет, говорит, утром. И рассказывает:
«Проснулась, подкрепилась, приоделась, накрасилась (все-таки родственников 50 лет не видала) и пошла. В мир как в копеечку. Ну, думаю, куда идти? Вот помню, что один из братьев был профессиональным музыкантом и даже вроде был директором музыкальной школы. Вот с нее и начну.
А городок маленький, все рукой подать. Спросила у прохожих, есть ли тут музыкальная школа. Есть, говорят, за углом. Подхожу к школе, дверь открыта, но нет никого, лето- каникулы же. Захожу и спрашиваю, мол, люди, есть тут кто? Есть, отвечают, на втором этаже, поднимайтесь. Поднимаюсь, а там женщина за столом сидит:
-Здравствуйте! Что Вы хотели?
-Добрый день! Да вот родственников ищу, Жулеевых.
Ну и дальше все, что помню, то ей и рассказываю. Задумалась она. Нет, говорит, Вам не Жулеевы нужны, а Панкратовы. Я ей, мол, какие Панкратовы, я и не слышала такую фамилию. Она, мол, подождите, сыну позвоню.
- Алло, сынок, привет! Скажи, а Стас Панкратов где сейчас? В автомастерской? А отец его Кирилл? В больнице? А, поняла, хорошо, спасибо!
Так вот, нужен Вам Кирилл Панкратов, Ваш дядя, он в больнице планово с сердцем лежит. Тут, за углом. А его сын с моим сыном вместе учились.
Ну, думаю, сомнительно, фамилия-то не та. Ну, ладно, схожу в больницу, тем более рядом.
Распрощавшись с директрисой музыкальной школы (а это была именно она), я за пять минут дошла до больницы, узнала, где Панкратов лежит, поднялась в палату, стучу, захожу, там несколько мужиков лежат, а его среди них нет, т.е. Дядьки моего нет, под какой бы он фамилией не был. Все же спрашиваю, мол, Панкратов-то где? Да на процедурах, сейчас придет, отвечают. Присела, жду, тут дверь открывается и входит ...Кирилл! Я сразу его узнала, и бросилась на шею с восклицаниями «Кирилл, дорогой!»
А он так, мол, женщина, что-то я Вас не признаю. А я ладонью ему показываю, мол, подожди, сейчас, а сама из сумки фотографию черно-белую достаю, где ему 21 год и он меня на руках 3-4-летнюю держит и показываю ему. Ну, тут он меня узнал, конечно, кричит «Аленка, это ты??!!», дальше вы заобнялись и расцеловались и всплакнули. Посидели, повспоминали. Так, говорит, надо Стасу звонить, чтобы срочно приезжал сюда. И звонит:
- Стас, срочно приезжай в больницу, нет, со здоровьем все отлично, приезжай, говорю.
Ну, пока мы разговаривали, Стас и приехал. Идет по коридору, высокий, улыбчивый. А Кирилл ему и говорит:
- Знакомься, Стас, это твоя сестра, Оля.
А Стас, хитро прищурив глаз, спрашивает:
- А мать-то знает?
Дальше наш раскатистый смех разнесся по всей больнице.
Конечно, Кирилл сразу выписался, и мы все дружно поехали к нему домой. Потом были посиделки, рассказы, кто и что и где.
А с фамилией вообще интересно вышло: мать Кирилла, Авдотья, имела двух сыновей от первого брака, первый муж погиб и одна через какое-то время вышла снова замуж, как раз за Жулеева, и родила третьего сына. Отчим был очень хороший человек и неволить своей фамилией старших братьев не стал, так они и остались Панкратовыми».
Ну, спрашиваю, ты в гостинице осталась? Что ты, отвечает мама, Кирилл как узнал, что я в гостинице, немедленно, говорит, к нам переезжай. Я, мол, да что я, может в гостинице поживу, чего вас стеснять? А Кирилл ей, мол, да ты что, меня весь город засмеет да застыдит: племянница из Москвы да в гостинице живет!
А Стас потом рассказывал, что видел наши фотографии (мамины и ее отца) и все спрашивал у своих, что это за родственники и где они.
А с Костей мама потом встретилась и сфотографировалась. На память.
А на следующий день мама пошла посмотреть окрестности. Прямо за домом Кирилла сохранился немецкий блиндаж, потом шла дорога в гору и лес. Пройдя немного, она увидела родник. Его, как оказалось, нашёл ее дедушка (отец Кирилла) и обустроил. Дальше шли огромные валуны и пещеры. Прошла ещё немного и увидела местную достопримечательность - Мыльное озеро. Вода настолько мягкая, что можно мыться без мыла...
Дня через 3 мама решила сходить в центр прогуляться. А когда засобиралась обратно, смотрит, такси стоит. Ну и спрашивает, довезете до Трофимова, 28? А он отвечает, мол, конечно отвезу. Спрашиваю, мол, сколько поездка стоит. Он мне — ничего… Я говорю, мол, а как это понять? Он говорит: «Это Вы искали брата, Стаса Панкратова? Вы же из Москвы?» Я говорю, мол, да, это я. Так он довёз и не взял не рубля…
Все наши тамошние родственники не одно поколение - железнодорожники. А первым был прадед, и его форма железнодорожника висит сейчас в музее в N-ске. Династия. Родня.
После этой истории уже много-много лет и мы к ним в гости и они к нам.
Вот так вот и нашлись.
А история эта на каждом семейном празднике рассказывается, и не всегда самими участниками и с новыми подробностями.

9

На прощании в Доме кино Панкратов-Чёрный сказал о Меньшове:
«Он так любил народ! И страдал за него! Страдал!» И могло показаться – дежурная фраза, пафос по случаю. Но…
Панкратов-Чёрный вспомнил, как однажды Меньшов целый день таскал его по Астрахани, городу своего детства, с гордостью и страстью показывал родные места, рассказывал о кремле, старинных закоулках, в бар зашли, где к пиву особенную рыбку подают. А спустя пару лет (дело было на шукшинском фестивале в Сростках) уже Панкратов-Чёрный предложил показать Меньшову свою малую родину. «Далеко?» «Да нет, не очень, километров 500» «А что, поехали!».
Сели они в машину и рванули в деревню Конёво Алтайского края. Дальше – прямая речь:
"И вот пока мой сводный брат Коля и его супруга Зоя накрывали на стол, я повёл Володю показать родную деревню, а это одна, собственно, улочка домов тридцать-сорок. Крыши, крытые дёрном, земляными пластами, трава на крышах растёт... Идём, значит, я веду экскурсию:
– Вот видишь развалившийся сруб? Это клуб, в нём даже маленькая библиотечка была.
– А чего ж не восстановят?
– Так ведь кино не показывают, да и ходить уже некому, остались одни старики, молодёжь разбежалась, работы нет, жить здесь не на что... А вот видишь яма и несколько брёвен от фундамента? Это моя школа, я тут до пятого класса учился.
– Что-то больно маленькая какая-то…
– Ну, а что, в избе – комната для двух учительниц, комната для первого и второго класса, комната для третьего и четвертого… А здесь был магазин, из райцентра раз в месяц сахар и конфетки привозили… Ну, вот больше показывать нечего, вся моя деревня…
Вернулись к брату в его пятистеночек, стол накрыт – грузди наши алтайские, огурчики, помидорчики, самогонка, хлебный квас – всё домашнее. Брат весёлый, радуется, что меня увидел, да ещё и познакомился с таким великим артистом и режиссёром, Владимиром Меньшовым. Выпиваем, закусываем, хозяева улыбаются…
А Володя такой серьёзный-серьёзный сидит, мрачный, смотрит Коле за спину, а там на стене коврик – олень воду пьёт и лебеди плавают – а к коврику приколоты ордена и медали. Володя спрашивает:
– Отцовские медали, Коля?
– Да нет, почему… Мои. Вот орден за посевную в таком-то году, а это медаль за уборочную в таком-то… Ценили нас, ценили – работали-то мы с утра до ночи…
И вдруг Володя заплакал.
Мы опешили – что такое?
А он плачет и говорит, всхлипывая: «Ордена, медали… и ты так живёшь?..»
– А что, – Коля засуетился, – Хорошо живу, огород, всё своё, видишь, какой стол… Ну, а денег не платят, так их и тратить не на что…Перебьёмся!
А Володя плакал и плакал, вы не представляете… Как Шукшин в «Калине красной» на холмике – «да ведь это же мать моя»… Вот так и Володя рыдал, рыдал, обнял Кольку по-братски, говорит: «Да как же так! Сволочи! На мерседесах ездят, а всё равно Россией недовольны!..»
Это было так пронзительно… Мы его еле его успокоили … А потом, когда ехали обратно, он вдруг говорит – строго так, горько: «Сашка! Снимать кино надо – о любви! Потому что русскому народу любовь не-об-хо-ди-ма! Иначе озлобится!"
***
Не идёт у меня из головы эта история о плачущем Меньшове. Плачущем, как Шукшин. Правда, Шукшин плакал в кино, а это в жизни.

12

Александр Панкратов-Черный вспоминает...
В фильме "Сибириада" я играл главную роль. Горит нефть, взрывается и падает вышка, меня по сюжету придавливая. Никита Михалков меня спасает, а сам погибает. Положили меня, значит, под вышку. Режиссёр Андрон Кончаловский говорит:
- Надо придавить его по-настоящему, чтобы не смог выбраться. (Потом краном вышку приподняли, и я выскочил.)
Я посмотрел, как буду лежать, и вдруг вижу: пиротехники больно близко к моим ногам огонь зажечь собираются. Горячо, думаю, будет. Как бы валенки не загорелись на ногах. Ну и схитрил - в луже валенки намочил.
А когда начали снимать и разожгли огонь - вода в валенках закипела.
Я ору как сумасшедший, мат на перемате. А Кончаловский скачет рядом, большой палец показывает:
- Саня, вот так играешь! Убедительно, очень убедительно!

13

Актёр Александр Панкратов-Чёрный в начале своей карьеры, когда он только начал обретать популярность, хотел сбрить усы. Всё дело в том, что его постоянно путали с Никитой Михалковым. Только вышел на экраны фильм «Мы из джаза». Панкратов-Чёрный сидел в ресторане Дома актёра в белом костюме, к нему подошли несколько людей просить автограф. Все обращались к нему: «Никита Сергеевич!..» Сначала он злился, объяснял людям, что он не Михалков, а потом смирился. Как-то на гастролях к Панкратову-Чёрному подошёл здоровый мужик и спросил: «Вы - Михалков?». Артист не стал отрицать, товарищ размахнулся и влепил ему пощёчину. С тех пор Панкратов-Чёрный никогда больше не выдавал себя за Михалкова.

14

Александр Панкратов-Черный рассказывает...
У меня есть однофамилец Александр Панкратов, тоже режиссёр. (Я не только играю, но и поставил несколько кинокартин, например, "Похождения графа Невзорова".) Чтобы нас различали, я и взял псевдоним Панкратов-Черный: тот Панкратов - светленький. А то нас однажды так перепутали!..
Когда Саша женился, у него родилась дочь. Но все почему-то подумали, что дочь родилась у меня. Я был в командировке - поздравления принимала тёща.
- Здравствуйте, - звонят ей. - Можно Сашу?
- Он в командировке.
- Очень жаль, хотели его поздравить.
- А с чем?
- Как с чем? У него же дочь родилась!
- А-а, ну хорошо, я сама поздравлю, - отвечала тёща.
Приезжаю из командировки, смотрю: со мной в семье никто не разговаривает. Тёща глядит мрачным взглядом.
- Любовь Васильевна, - спрашиваю её, - что случилось?
Она говорит:
- Ну что, кобеляка, добегался?! Кто эта несчастная, от которой у тебя дочь? Платишь ли ты ей, помогаешь ли?
Я с ума сходил, две недели вспоминал, от кого бы у меня могла быть дочь. Наконец до меня дошло. Позвонил Саше Панкратову - действительно у него родилась дочка. С чем я его и поздравил.

15

После успеха в 1983 году картины "Мы из джаза" Карен Шахназаров спустя два года решил вновь взяться за музыкальный фильм-драму "Зимний вечер в Гаграх". И на одну из главных ролей пригласил Александра Панкратова-Черного.
Ему предстояло сыграть молодого человека из Воркуты, желающего научиться танцевать чечётку. Александр усердно весь день на съемочной площадке выделывал чечёточные па. За ним наблюдала пожилая одесситка.
Наконец женщина не выдержала и подошла к актёру.
- И сколько ж вам за это кидают денег? - спросила колоритная бабушка.
- А, ерунда! 27 копеек! - отшутился Панкратов-Черный.
На следующий день на площадку потянулись одесситы, на полном серьёзе протягивающие актеру "трёшки". Оказывается, старушка накануне подговорила своих знакомых, чтобы они пожалели артиста.
Александр устал всем говорить, что это была шутка, и отказываться от денег.

Партнеры

Реклама