ПОКА ПАУЛИК НЕ ПРЫШОУ
История не моя, рассказана за рюмкой чая Зямой (aka Сергей Кушнеров), прекрасным музыкантом и веселым человеком, с которым нас свела судьба на археологических раскопках в д. Мохов, Беларусь.
Зяма, будучи тапером и балагуром, долго и успешно подрабатывал проведением сельских свадеб. Публика на таких сейшенах непритязательная, музыкальные вкусы у ней незамсловатые, если шутки ведущего грубоваты – тем веселее. Сценарий праздника с элементами буффонады, похищением невесты и обязательной дракой многократно опробован и отшлифован до мелочей. Как говорится, земля крестьянам, море матросам, бабло Зяме, участникам праздника позитив и мажор.
Вот и в этот раз, когда его позвали провести свадьбу в глухую полесскую деревню, Зяма не стал долго думать, кинул в багажник к жениху синтезатор и прочую аппаратуру и поехал за длинным рублем.
Как красноречиво он расписывал мне этот населенный пункт и его колоритных жителей! Говорит, ему казалось, что машина времени перенесла его лет 100 назад. Специфический говор, который может лечь в основу чьей-то докторской диссертации, свадебные традиции ритуалы (чего стоит только символическое закутывание невесты в подобие савана и извлечение ее оттуда женихом, всамоделишний плач по невесте как по усопшей будущей тещей) и т.д. Короче, полное погружение в этнокультурную среду.
Лишь колхозный клуб, построенный в лучших традициях советской строительной мысли, несколько привел Зяму в чувство и позволил ему вспомнить, зачем он вообще тут оказался.
Свадьба шла своим чередом. Ведущий нажимал на клавиши и продавал талант. Самогон марки «Спотыкач» оказывал тлетворное влияние на организмы собравшихся, жених плотоядно поглядывал на красавицу-невесту. Идиллию нарушила какая-то женщина, вбежавшая в центр зала и заполошно крикнувшая «Людцы, давайте выпьем,пока Паулиук не прышоу !!!». Сей странный слоган застал Зяму врасплох. Гости же, наоборот, четко и слаженно, как солдаты в армии, отработали поступившую команду и выпили по полной, наспех и не чокаясь. Потом еще и еще…
И тут пришел Паулик….
Огромное и звероподобное нечто, завернутое, судя по запаху и внешнему виду, в свежесодранную шкуру медведя, ввалилось в помещение клуба и огласило его нечленораздельными воплями. Выпив залпом бутылку сэма, существо пустилось в пляс. Хоть музыки и не было (Зяма почуял беду и поспешно убрал синтезатор, купленный за кровные), Нечто, верней – Некто, двигалось в такт только ему слышимого ритма и выписывало коленца одно другого краше. Наплясавшись, существо захотело любви и полезло за ней прямо в сиськи невесты.
Городского жениха, ринувшегося было на непотребство, удержали тесть и швагер: «Дурак, сиди, убьет и не заметит. Терпи, все невесты через это проходят».
Между тем, Паулик, уставший от общего бездушия и гробовой тишины ( гости сидели под столами тише мыши), горько посетовав на несовершенства мира жалобным бульканьем, удалился, прихватив с крайнего стола скатерть и все, что на ней стояло.
Потихоньку, понемножку народ выбрался из-под столов, и продолжил праздник в прежнем темпе.
Зяма, водружая синтезатор на исходные позиции, спросил у селян:
- А что это было?.
- Так это Паулик. Наш блаженный. Нигде не работает, ибо с придурью, а жрать–то надо. Вот и ходит по сельсовету, свадьбы ищет, похороны, другие праздники. Побуянит, пожрет и уйдет. Прям примета такая: свадьба без Паулика – плохая примета.
- А что, в деревнях сельсовета нету мужиков, чтоб объяснить Паулику, как нужно себя вести?
- Мужики-то есть. И объяснять пытались. Только есть у Паулика брат Федя. В два раза больше и два раза суровей. Федя присматривает за младшеньким, и когда его обижают, жить обидчикам становится тесно. Так и живем. Да ты не ссы, Паулик смертоубийств не творит и повторно на вяселли не приходит.
И в самом деле, дальше все пошло тихо да гладко, в смысле, громко и весело, с речами, тостами, дракой стенка на стенку и последующим братанием на баррикадах. А Зяма вернулся в Гомель и рассказал эту историю у костра мне.
