Анекдоты про работе |
3902
Как-то довелось недолго работать в забугории в коллективе с сильным преобладанием русскоговорящих всех национальностей.
В команду эту неведомым мне способом затесался один абориген, хороший специалист, но ни слова не говоривший ни по-русски , ни по-английски.
Меня сразу предупредили: если он подойдет и скажет «ху&во», то знай, что это «хорошо».
Мы пересеклись с ним по работе несколько раз и он действительно рекламировал результат своей, и хвалил результат моей работы именно таким своеобразным способом.
Коллективную тайну я ему не выдал. Но все же, думал я, почему было не обучить его, например, слову «пиз&ато»? Эффект неожиданности был бы тот же. А потом, видя как он мучается каждый раз при произнесении отсутствующего в тех краях «ё», решил для себя, что сделано это было исключительно в садистских целях.
|
3903
Ночёвка с другом
В нулевых пару лет жил один.
И случилось на работе завершение крупного проекта, с возлияниями по итогу.
Уже к полуночи пошел провожать на электричку хорошего коллегу-друга.
Ну, мы ж гусары - зашли в пивбар. Отполировали ранее выпитое.
Выходим оттуда - электрички закончились. До утра.
Такси вызывать - жаба душит. Да чего тут идти до Новлянска...
Говорю: "Переночуешь у меня. А пойдём через места моего детства, и я тебе много об истории Воскресенска расскажу. А то ты понаехавший, и нихрена о центре и Новлянске не знаешь".
Идём...
Центр...
Бассейн Дельфин. Рассказываю, как я его три дня строил.
Пешеходный мост. Рассказываю, как его строили, и как он обвалился.
Новлянск. Рассказываю, как этот микрорайон строили...
Улица Зелинского, бывший мой магазин - рассказываю - и тут Юрич начинает падать.
Улицу Зелинского мы пересекли на запрещающий сигнал светофора.
Кое-как довёл его до своего дома Энгельса-17.
Разулся и разделся он сам, а на диван завалил его я.
Отпихал его к стене, укрыл одеялом, сам - с краю под махровой простыней.
Спим. Наверное храпим.
Скоро рассвело.
Занавески не задернуты.
Я натянул простыню на лицо. Чтобы свет спать не мешал.
Спим.
Чую - Юрич зашевелился.
Перевернулся, видимо, на спину, озирается - где он.
Я глаза не открываю.
Он приподнял простыню на моём лице - посмотрел, с кем спит. Узнал, успокоился, лёг и захрапел снова.
Жизнь развела нас по разным работам.
Созваниваемся.
Он мне бутылку коньяка ещё должен. Не помню за что.
PS
Самое обидное - ничего, что я тогда о Воскресенске рассказывал, он не помнит...
|
|
3905
«Унесённые ветром…» Никто здесь, по-моему, ни разу не писал историй про КСП. Очень странно и обидно — колбасу по 2.20 через день вспоминают, а Клуб Самодеятельной Песни, который, на мой взгляд, гораздо больше этого заслуживает, — нет! Правда про Грушу часто шутят, в основном в контексте массовой пьянки. Не знаю, я там не бывал, но в советские времена Грушинский слёт был вершиной айсберга — по городам и весям процветали объединения и слёты разных уровней, объединяли десятки тысяч людей, и, что уникально для СССР, это была действительно самодеятельность, в полном понимании этого слова!
Всё организовывали сами, без команды сверху, без чуткого партийного и комсомольского контроля, без внешнего финансирования, без коммерческой составляющей. Молодые, в основном, люди, работавшие в каких-то НИИ за смешные деньги, на работе копировали стихи Галича да писали свои диссертации, по вечерам философствовали на кухнях, а выходные и отпуска проводили у костра с гитарой.
Это ушло безвозвратно. Многие участники КСП уехали за границу, как только это стало легко и просто, большинство из тех, кто не уехал, вполне успешно реализовали себя, я не раз встречал в прессе знакомые имена: «…мы взяли интервью у генерального директора компании…»
Ни те, кто уехали, ни те, кто остались, в подавляющем большинстве, песен у костра уже не поют. Не поют и их дети, не до того: надо зарабатывать, иметь жильё попрестижнее, авто поновее, детишкам на образование. Досуг в модном клубе, отпуск на швейцарском курорте, какие там песни под гитару? «Мир чистогана», про который нам рассказывали, именно таким и оказался. За туманом и за запахом тайги отъездились.
Но вспомнить-то можно!
Я, правда, полноценным участником КСП не был, петь не умею, и в слётах Калужского куста участвовал на правах гостя. Чем права гостя отличались от прав основных участников (назовём их резидентами, хотя тогда это слово применялось только в фильмах «Ошибка резидента» и «Судьба резидента»), — не знаю, бейджиков там не было, участвовать в многочисленных активностях слёта мог любой, было бы желание и хоть какие-нибудь способности.
Куст строился из отдельных групп, жили они своей жизнью, и встречались только на слётах. Кустовых слётов было два, весенний и осенний, ещё общегородские слёты всех московских кустов, и круче всех, конечно, Груша.
О слёте я узнавал от своего друга-резидента. Где-то за неделю он называл дату (всегда субботу), и только накануне вечером, — место и время встречи. Это место заранее определяло руководство куста, и доводило информацию до руководителей групп, а те — до рядовых участников в самый последний момент, чтобы не было утечки информации!
Вот звонит мне друг и говорит: «Савёловский вокзал, 7 утра»! Утром еду — на выходе из метро уже столпотворение из бородатых людей с гитарами, рюкзаками, с девушками, которые не бородатые, но тоже с рюкзаками, все идут к вокзалу. Время отправления, электричку и конечный пункт опять-таки знают только старшие групп. Вот подходит состав, вся рать, несколько сотен человек, дружно встают и идут к вагонам. Но внутрь заходят немногие, старшие дают своим сигнал: «Не она!» В итоге те, кто зашли, уезжают — это хвостисты. Мы ждём свою.
Вся секретность была не для того, чтоб скрыться от властей, как можно подумать, нет, это было нереально, Контору Глубокого Бурения такими детскими хитростями провести, конечно, было нельзя. Таились от хвостов — неорганизованных туристов, желающих послушать песенки и потусить. Хвостистов нельзя было контролировать, они могли устроить пьянку, драку, они не берегли природу, поэтому их надо было отрубать всеми способами! Какое-то количество хвостистов, конечно, просачивалось, но это не было критичным, бывалые «каэспэшники» рассказывали страшилки о случаях с тысячами хвостистов, оккупировавших слёты и вытаптывающих краснокнижную растительность.
Наконец, приходила нужная электричка, на ней вся толпа доезжала до станции пересадки, откуда дальше ехали на странном составе из двух вагонов. Билеты продавала тётка-кондуктор с автобусной кожаной сумкой, обалдевавшая от неожиданного наплыва пассажиров, обычно она видела пяток сонных дачников или грибников, не больше. Затем армия самодеятельных певцов выгружалась на каком-то глухом полустанке, и отправлялась в лес…
На первый раз, думаю, достаточно, спасибо тем, кто дочитал…
|
|
3906
Этот мальчик родился в Петербурге, в смешанной семье – отец его был Европеец, мама Русская.
Папа работал финансовым аудитором в крупной строительной компании – той самой, что строила в Лахте офис Газпрома, а мама – программистом. Когда у них родился сын, семья переехала с маленькой съёмной квартиры к тестям – благо места было достаточно.
Так они и жили впятером, если не считать шестого полноправного члена семьи – большой- большой собаки с добрыми глазами. Мальчик подрастал.
Так, как родители его были очень заняты по работе, бабушка занималась хозяйством, с собакой особенно не поговоришь, хоть это и замечательная игрушка, вечерами сложилась добрая традиция – как только приходил с работы дед, мальчик забирался к нему на колени, и начиналась сказка.
Просто почитать книжку- это было не очень интересно. А вот включить на компьютере картинки в Яндекс- картах, и рассматривать их, слушая дедовы комментарии – получалось почти волшебное путешествие.
Дед рассказывал, что сам помнил о достопримечательностях города, о памятниках, дворцах и музеях, возможности программы позволяли например заглянуть в кают компанию крейсера Аврора, прогуляться по мрачному тоннелю на Канонерский остров, посмотреть на город с высоты птичьего полёта – на воздушном шаре. Кто- нибудь пробовал заглянуть сверху во двор музея военной истории, что в Кронверке, возле Петропавловки? Единственный танк грязно- белого цвета, что там стоит – это Американский Шерман сороковых годов. Все остальные- зелёные.
Такими экскурсиями дело не ограничивалось – дедушкина фантазия сюжеты обычных сказок превращала в нечто совершенно оригинальное - и Винни Пух выигрывал шахматные турниры (причём выигранная партия тут же разбиралась на доске- надо же парня шахматам обучить?), Красная шапочка училась управлять дирижаблем, Карлсон, который живёт на крыше, становился спасателем МЧС. Крокодил Гена, ставши директором зоопарка, отправлял экспедицию в Перу за удивительными существами – там ещё сохранились настоящие потомки динозавров.
Когда приходили домой родители, мальчик с сияющими глазами пересказывал им услышанное, отец добродушно смеялся, а мама строго говорила деду-
- Пап, ну что ты ему голову задуриваешь?
- Ну, Толстого и Достоевского внучеку ещё рано, пусть пока послушает про летающих крокодилов. А завтра будем читать мумми- тролей.
Это продолжалось примерно пару лет, а потом папе мальчика предложили хорошую работу с повышением, в главном офисе компании, и семья переехала в Стамбул. Дом опустел, пёс грустно ходил, пытаясь найти маленького хозяина, дед скучал вечерами.
Общение ограничилось телефоном. В Стамбуле родители сняли квартиру, папа пропадал в офисе, мама работала дома- на удалёнке. А мальчику нашли хороший англоязычный детский сад – в свои пять лет он свободно говорил по Английски, потому, что родители его между собой общались исключительно на этом языке.
В садике было интересно, добрые учителя (в Турции нет понятия «воспитательница») придумывали детям разнообразные занятия и игры, читали книжки, все вместе пели песенки.
- Деда, а я им рассказываю про крокодила Гену, а они не знают кто это – говорил он по телефону. Они говорят, что так не бывает.
- Ничего, подрастут, узнают. Мы- то с тобой знаем, что бывает. Что это просто сказка.
И вдруг, однажды, чуть ли не до слёз-
- Деда, я в группе рассказал про зиму, про снег, как ты меня на катке на санках катал – они не верят, что вода бывает твёрдой! Они смеются, говорят- фантазёр, придумываешь опять!
- Ну маленькие ещё, подрастут… Просто они никогда холодной зимы не видели.
- А мама говорит, что не надо было дедовы истории пересказывать, не все такое поймут. Заработал себе репутацию- вот и живи теперь с этим.
Вот же, блин, незадача. Родного внука выставил вруном. И ничего ведь не сделаешь…
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
А потом случилось маленькое чудо- был холодный циклон, и в Стамбуле выпал снег. И вся группа убедилась, что это правда – что вода бывает твёрдой, что бывает снег и лёд, что бывают холодные зимы.
- Деда, а у нас в группе теперь все верят, что крокодил может работать директором зоопарка, я не знаю, что сказать…
- Да ничего не говори, сказки- они для маленьких необходимы.
Вот такая короткая история из счастливого детства. Вон он стоит- в центре, в жёлтой куртке, радуется. А детишки первый раз в жизни снег увидели.
|
|
3908
У девчонок на работе хобби, венки сами плетут как бы рождественские, небольшие, из пробок от винных бутылок. Все коллеги уже знают об этом и пробки им несут. Решили барышни и мне такой сувенир подарить. Но интригу сохранили. Просто уточнили, дома ли я, да и подогнали доставку, утаив, однако, что именно пришлют. И вот звонит мне курьер, малость запутавшийся в заказах, и спрашивает:
- Это Вам венок от товарищей по работе послали?
Я офигел малость и говорю, что мне рано вроде бы.
А он - нет, нет, точно Вам везу. Уже скоро. Готовьтесь!
|
|
3909
Общаемся как-то с сотрудником и шефом, по работе.
Лет 30 назад это было.
Сотоварищ что-то ляпнет, я в ответ поддержу, шеф кивнёт да или кивнёт нет, процесс налажен.
И тут мне как-то удалось удачно сказать какую-то мысль впоперек словам сотоварища
– Такие люди нужны, – важно сказал он. – Но кто их любит!?!?
|
|