Анекдоты про рапорта
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 25

2

Из рапорта постового милиционера:
"Во время моего дежурства мною был замечен гражданин, который
нарушал постановление Моссовета от 11.07.1986 г. прямо на
мостовую. В ответ на требование прекратить, он продолжал нарушать,
но уже диагонально. И прекратил не оттого, что осознал, а оттого,
что иссяк."

4

Работал криминалистом.... Заступаю на дежурство, заходит вчерашний дежурный следователь...
Рассказывает, несколько квартирных краж - все протоколы осмотра мест происшествии, рапорта оперов по поквартирному обходу, вещдоки, в основном, следы пальцев рук, изъятые девушкой-криминалистом, на дактопленках и скотче. Очередной выезд на вскрытый гараж - ущерб незначительный, мороз, поверхности следоневосприимчивые и жуткий холод с ветром. Но! Без изъятия кражу отработать нельзя, это дело чести! Девушка вещдоки в бумажном конверте отдает следаку, тот кидает его в папку. Всё, поехали, допишем протокол в отделе... Диалог в машине:
- Что изъяла?
- Биологию.
- Ну, поехали, протокол заполним в тепле!
В машине тепло, заявка по рации на очередную квартирную кражу. Приехали, вошли. Следак открыл папку... Все протоколы мокрые, текст растекся...
Милая девушка изъяла на биологическую экспертизу снег с мочой у этого гаража...

5

Сейчас многие уже начали забывать, но когда-то гомосеки считались затаившимися преступниками и в уголовном законодательстве СССР существовала отдельная статья, позволявшая после разоблачения привлекать их к уголовной ответственности, с лишением свободы. В одной небольшой, но гордящейся своей древней культурой союзной республике, на основании тогдашнего УК привлекли и посадили за этот грех группу танцоров местного театра оперы и балета. Несколько человек из уголовного розыска достаточно серьезно за это поощрили. Розданные премии и почетные грамоты вызвали неоднозначную реакцию среди других местных сыщиков, занимавшихся раскрытием убийств, разбойных нападений, краж и т. д., виновные в совершении которых, в отличие от танцоров, никак не афишировали свою причастность к преступному сообществу. Так вот, один молодой сыщик, кстати, совершенно заурядной наружности, стоял возле своего задрыпанного "Жигуля", когда к нему подошли два солидных иностранца, с фотоаппаратами, и очень вежливо на ломанном русском языке, с использованием большого количеств английских слов, стали спрашивать, какие есть в городе религиозные сооружения. Разговор плавно перешел к резиденции патриарха и местному религиозному центру, где находится много интересных объектов. Молодой сыщик сразу же распознал их как скрытых гомосеков, ищущих знакомства с молодыми мужиками. Решив не упускать свой шанс по разоблачению извращенцев международного масштаба, под видом местного гостеприимства, предложил их довезти прямо к святым местам и быть ихним гидом. Всю дорогу, а ехать было около получаса по живописной местности, с большими перепадами высот, он по мере своих возможностей рассказывал об окружающей обстановке и ждал предложений интимной близости, обдумывая, как привлечь других сослуживцев, с дежурными свидетелями. По дороге пассажиры восхищались видами и пейзажами, постоянно выходили и фотографировали понравившиеся места и друг друга на их фоне. Прибыв на место, туристы стали испытывать еще большее восхищение, щелканье фотоаппаратов только возрастало. Так прошло почти полдня, но подозреваемые все предлагали поехать куда-нибудь еще и не торопились раскрывать свою гомосексуальную сущность.
После завершения своей фотоссесии, иностранцы, в конце концов, вернулись в город, к своей гостинице, где распрощались со своим гидом, правда, договорившись встретиться через день. Уставший и немного взгрустнувший, но нацеленный на дальнейшую работу по открытой им теме, опер вернулся к месту службы. Не имея возможности представить прямые основания причин своего отсутствия в течение дня, был посажен за написание рапорта о своей деятельности, с высказыванием угроз сексуального характера, как непосредственно в его адрес, так и его мамы тоже. Рапорт был написан и представлен руководству. Через какое-то время, точный промежуток сейчас уже забыт, в адрес милицейского начальства высокого уровня пришло официальное письмо из братской организации с предложением поощрить борца с мировым гомосексуализмом, за участие в разоблачении врагов нашей Родины, прикидывающихся мирными туристами. Парню не только дали благодарность приказом руководства, но и представили к внеочередному званию капитана, до которого ему было как до спутника нашей планеты. И какой здесь вывод? Не знаю, возможно, и никакой. Наверное, со временем многое переоценивается, и это отражается в уголовном кодексе тоже, нет сыщика без удачи, а работать надо всегда, не искать легких путей, и бдительность наше оружие.

6

Как-то на афганской границе один казачий есаул перехватил со своим эскадроном группу контрабандистов, среди которых оказались два английских офицера. Как обычно, за нарушение границы, контрабанду и вооружённое сопротивление властям контрабандистов расстреляли, но с англичанами вышла заминка и есаул, подумав, принял решение выпороть их нагайками по казачьему обычаю, и отпустить.

Англичане, вместо того чтобы стыдливо заткнуться, возмущённые таким насилием, подали рапорта и жалобы, которые дошли вплоть до королевы Виктории, а та отправила Александру III ноту протеста, в которой в ультимативной форме потребовала наказать есаула с казаками и принести извинения оскорбленной британской короне.

Российский император же ответил на это так:

1. Никаких извинений английскому престолу не приносить!
2. Решительному есаулу послать именную Императорскую телеграмму: "Поздравляю Вас полковником! Если бы повесили, были бы генералом. Александр".
3. Телеграмму сию опубликовать во всех российских газетах.
Александр

7

Слышал от моего друга, раньше работавшего начальником ОВД. Неизвестный по городскому телефону сообщил ему, что двое участковых взяли взятку от гр-ки Д и бросил трубку. Такие звонки одна из особенностей работы на этой должности. Кстати, как и официальное заявление, оставить его без внимания невозможно. Информация об этом начнет расходиться незамедлительно. Начальник вызывает участковых, и без особой подготовки спрашивает, кто такая Д. Говорят, что раньше работала парикмахером, а теперь практикует как экстрасенс-целитель, в основном среди старушек и берет с них деньги. Следующий вопрос еще прямее:
- Сколько взяли?
Заикаясь от страха старший из них, говорит что 6 тыс. рублей. Не отличавшиеся большим умом и смелостью, эти бойцы знали о сложных отношениях начальника с прокурором. Начальник тоже помнил об этом.
- Сколько лет этой бабе?
- 34
- А вам поскольку?
- 36 и 29
- Она как, не страшная?
- Нет, нормальная, хотя и не замужем.
- У кого с ней что было?
- Ничего не было.
Дальше руководствуясь опытом и должностной дальновидностью, начальник вынес свой вердикт:
- С такими пидорасами, которые с молодой свободной бабы берут взятки, я работать не могу. Деньги вернуть. В течение десяти дней представить согласованные по новому месту работы рапорта о переводе.
За этот срок деньги были возвращены, а вопрос перевода в другой отдел решен.

8

О путче и не только. Воспоминания десантника

Призвали осенью 89-го. Направили в десантную учебку в Литву. Город Рукла. Там не доучился, потому что в Союзе начались беспорядки, решался вопрос о расформировании части, - досрочно присвоили младшего сержанта и отправили в Рязанский полк ВДВ. Несколько дней всего в полку пробыл, и кидают нас в Тбилиси. На аэродроме просидели два дня в ангарах. Потом в закрытых фургонах перевезли в строительную часть, где переодели в стройбатовскую форму. Там была какая-то заваруха. Каких-то заложников освобождали. Меня и ещё «молодых» под пули не отправили. «Вам ещё рано, - сказал взводный, - успеете». - и поставил нас в оцепление. Сам он и человек десять наших десантников полегли в этой операции. Весна 90-го это была, наверное. Черешни много было спелой и крупной.
А потом, уже на алычу, мы попали в Баку-2. Или нет…. Это надо альбом смотреть. 26 лет прошло, и как сказка все вспоминается. Приехали в Баку, - старшина договорился, что кормить нас будут в ресторане. И мы реально, как гражданские, приходили в ресторан, они гостеприимные люди – азербайджанцы, - такие столы нам накрывали… Военным был везде почёт в те времена. В Баку была табачная фабрика. Мы ходили туда. В России как раз проблемы начались с табаком. То мне отец курево посылал в армию, а из Баку уже я ему курево отправлял.
К ордену я был представлен вместе с командиром взвода за десантирование внутри БМД. Сначала нас три месяца обучали десантироваться в системе «Кентавр». Там ещё такие кресла были космические. Если честно – я в итоге не прыгнул в этом кресле. До этого только сын Маргелова внутри БМД прыгнул. И ему за это Героя дали. Сейчас бы я не пошёл. А тогда спросили: «Кто будет внутри БМД десантироваться?» - сразу вызвался. На всё готов был.
Из БМДэшки всё повыкидывали и поставили эти космические кресла.
Ветер в день учений был сильно выше допустимого. А министр обороны со свитой, с иностранцами все здесь уже. Загружаемся в самолет вместе с нашими БМДшками, - командир роты, взводный, я, три водителя. И взводный говорит мне: «Пусть меня уволят-расстреляют, но в БМДшке мы с тобой при таком ветре прыгать не будем. Прыгнем отдельно – замешаемся в этой толпе. А на земле прибежим к машине, - вроде мы в ней были». По плану учений мы с ним вдвоём должны были внутри находиться. БМДшка сползает по рампе, мы – за ней. У нашей роты были экспериментальные парашюты – Д-6 серии 4. Приземляюсь – купол погасить не могу, ветер тащит. Об землю бьюсь… На этом парашюте есть второе кольцо – дернёшь его, - половина подвесной системы отстегивается, и купол погаснет тогда. Собрался дергать, а меня уже ветром подняло, земля внизу далеко. Семнадцать человек в тот день стёрлись насмерть – с Костромской дивизии, ДШБшники ещё… Их ветром носило по полю, било об землю… Шестьдесят шестыми «Газонами» догоняли купола, гасили колёсами.
Вот земля снова приближается, шлеп, дернул второе кольцо, отцепился от парашюта. Из ушей и носа кровь, комбинезон слева разодран и кожа стерта-сбита, хромаю к своей БМДшке. Нам же с командиром взвода надо внутрь залезть – вроде мы там были. Подбегаю – а люк в метре под землёй. Из-за ветра система приземления не сработала как надо, и машина ушла мордой в землю. Причем, не болото, не пахотная какая земля, а в плотную слежавшуюся землю так воткнулась. И торчит. И мы со взводным вылезать оттуда должны, а там до люка ещё и не докопаться. Что дальше делать не знаю, а взводного нет.
Вокруг стрельба, МИГи в небе – учения-то комплексные. А они летят низко и беззвучно. Вот он уже скрылся, а потом рёв двигателей и уши закладывает.
Командира нет. Бегаю ищу. Орёт на высоковольтке. Он на одной стороне проводов, купол – на другой. Под своим весом сползает вниз, тут порывом ветра купол наполняется и тянет его к проводам. Открыл он запаску, по её стропам спустился, спрыгнул. Доложил ему, что БМДшка из земли торчит, и в неё не залезть. Побежали сразу к трибуне, с которой Грачев – министр обороны, Лебедь – командующий ВДВ, иностранцы наблюдают за учениями. Мы стоим в крови, взводный отрапортовал: «Упражнение такое-то выполнено!» Грачёв говорит: «Представляю лейтенанта такого-то и сержанта такого-то к награждению орденом «Красной Звезды»!» Там никто не разбирался – внутри мы были или нет. 17 погибших… Три полка десантировалось – Костромской, Рязанский, Тульский и ещё десантно-штурмовые батальоны.
Так и не знаю – достоин я этого ордена или нет. Но мне всё равно его не дали из-за путча.
А до этого прошел ещё Киргизию. Ездили мы туда чисто на патрулирование. Показать народу, что вот власть есть и у власти есть сила. На озере Иссык-Куль были ранней весной. Красивое очень! Обгорели там за час до волдырей.
Лебедя я за службу раз десять видел. Он точно, как генерал в «Особенностях национальной охоты». Только без сигары. Он мне галстук раз повязывал. Привезли нашу роту после Баку в Москву, на склады какие-то. Там нас переодевают в штатское. Костюмы, рубашки, плащи, туфли лакированные, галстуки… Кручу этот галстук в руках – что с ним делать. Лебедь подходит: «Помочь, сынок?» Повязал мне галстук. Туфли были узкие, а у меня ступня широкая. Чтобы ногу втиснуть, пришлось сорок пятый взять, при моём сорок втором. И вот мы такие неприметные в одинаковых костюмах, одинаковых туфлях, плащах и галстуках, все ранней весной с бакинским загаром, с АКСУ под плащами, патрулировали Москву попарно. Мой маршрут был на Арбате. День мы там патрулировали, и вернулись в полк.
А за несколько месяцев до этого раз целые сутки сидел с гранатомётом на чердаке в Москве. Трое срочников и офицер.
За всё время службы в полку месяца три провёл. Остальное время – командировки или разведвыходы, когда берёшь палатки, сухпаи, и километров за 60 в леса-поля. Бегать любил тогда. Случалось, в субботу или воскресенье, когда уже старшиной роты был, с другом: «Давай пробежимся…» И чисто для удовольствия километров пять нарежем… В казарму возвращаемся – ротный орет: «Старшина! Где тебя носит?! Строй роту на марш-бросок!» И с ротой ещё сороковничек легко пробегал…
Путч 91 год – тоже интересно. Самое трудное, самое жестокое было туда добраться. На гусеничном ходу от Рязани до Москвы по асфальту доехать – ни один водитель не выдержал. БМДшка на асфальте – как корова на льду. Я своего подменил. Половину дороги вёл. От асфальта из-под гусениц пыль-крошка летит. Доехали до МКАДа, у всех веки распухли - глаза-щёлочки. БМДшки одна на другую заезжали, остановку где-то снесли, легковушку задели… Реально тяжело.
Где-то перед МКАДом нас встретил Лебедь. Командиру полка и офицерам объяснил обстановку. Полк оставили здесь, а одну нашу роту отправляют к Белому Дому. 7 или 9 БМДшек у нас тогда было… И вот через все баррикады едем к Белому Дому. С тротуаров нам что-то кричат, обкидывают яйцами… Обзывают карателями. Мы после очередного юга – все загорелые… Ты спрашиваешь – за Ельцина мы были или за ГКЧП? Чего мы об этом знали?! Если Лебедь сказал, командир полка сказал – надо ехать, надо исполнять. А какое там ГКЧП, что это и зачем, - мы и знать не знали, и не надо солдатам это знать. Исполнять надо.
Приезжаем к Белому Дому, выходит президент Ельцин. Каждому из нас пожал руку, обнял, дыхнул водочкой. Руку его потную как сейчас помню. Жаркий август был. Что-то такое сказал вроде «ребятушки», «солдатушки»… Я так понял, что его обижают. Заняли оборону вокруг Белого Дома. И тут мы оказались для всех своими. Те же, наверное, кто в нас на марше яйцами кидался и карателями обзывал, теперь понесли нам жратву, курево и бухло.
Сначала мы думали, что сможем всё съесть. У нас был ГАЗ-66 в сопровождении, так мы его весь забили жратвой, и жалели, что столько боезапаса у нас место занимает. Мы ж срочники. Почти все из глубинки. А тут чипсы, пепси-кола, вина красные и белые, колбасы, коньяки, торты-пирожные, и это всё надо употребить. Ночь переночевали. В ручье каком-то умылся-побрился. Утром зарядку провел для роты. Такой миниспектакль для гражданских. И тут весь полк к нам приехал. Что вот давили кого-то из мирного населения – не видел и не слышал от наших.
А когда полк наш пришёл – началось ещё интереснее. Командира нашей разведроты, командиров взводов и меня, как старшину, вывели перед строем полка, сорвали с нас погоны, объявили предателями Родины, назвали какие-то статьи серьёзные, связали каждому руки. Я стою, не понимаю – за что? Попал, как кур в ощип. Президент руку пожал, а командование руки связывает. Чем я виноват?! Разведрота – 29 человек, весь полк стоит, и замполит полка объявляет, что мы за кусок колбасы Родину продали…
Со связанными руками отвезли в полк на гауптвахту. Офицеров - в офицерскую камеру, меня – в камеру для сержантов и старшин. С рядовых и сержантов нашей роты тоже погоны сорвали. А на губу только офицеров, и меня. Старшина роты - должность прапорщика была.
Ребята передали мне в камеру транзистор – слушаю новости. Думаю: «Если Ельцин победит – меня должны выпустить. Не зря же он мне руку жал…»
Проходят эти два дня. Слышу по радио – Ельцин победил. Прыгаю от радости чуть не до потолка. И меня действительно выпускают. Никто, конечно, не извиняется.
Возвращаюсь – в роте нет офицеров. Ни один после такого позора не стал восстанавливаться. Все написали рапорта.
И всю нашу роту вдруг отправляют за 40 километров от Рязани убирать яблоки в каком-то колхозе. Никогда для разведроты такого не было. Я – старший. Своим ходом. Зачем яблоки, куда… Взяли палатки, сухпай на пару дней… Ни задания, ни – куда яблоки сдавать… Ни корзин, никакого инвентаря, ни ящиков, ни мешков… Ребятам говорю: «Нас сюда выживать отправили. Вы - в поле за картошкой, вы – кому по деревне что работой помочь, чтобы продуктами расплатились». Прожили мы там две недели. С самогоночкой деревенской, - не без этого, конечно. Потом приезжает командир полка, представляет новых командира роты и командиров взводов. Отругал нас, что пьяные, и отправил бегом в полк. Для нас тогда 40 километров пробежать ничего не стоило. А потом выгнали меня из армии. Даже не помню – дождались осеннего приказа, или раньше. Выдали документы. Парадку не дали надеть. Сказали – у тебя «гражданка» есть, дуй в «гражданке». Так понимаю, что из-за политической ошибки командования полка там у Белого Дома. Чтобы не всплыло, что они предателями не тех объявили.
А несколько лет назад наша разведрота списались все в интернете. И мой адрес нашли. И приехали человек двадцать ко мне в гости сюрпризом. А я перед тем квартиру сменил. Они приезжают на адрес, который у них был – никто не открывает. Они соседям жмут звонки. Сосед один открывает – спрашивают про меня. А он им что-то ответил: «Его уж нет давно».
Ну, ребята возвращаются на вокзал, садятся в ресторане, наливают лишний стакан водки, накрывают куском чёрного хлеба, поминают меня. Потом разъехались.
Но вскоре один нашёл в интернете сестру мою. И осторожно так пишет ей, что, мол, - я с твоим братом служил. Она в ответ: «А он сейчас на охоте. На неделю уехал». Тут уж они ко мне снова приехали, и мы увиделись. Повспоминали…
Про орден «Красной Звезды» и не знаю – надо ли интересоваться. С одной стороны – представили, вроде. А с другой – на самом-то деле я же не внутри БМДшки прыгал. Ну, обещали орден и не дали. Зато и посадить потом обещали, но не посадили же. Отслужил, как все.
***
Послесловие от Немолодого:
Познакомился с ним в отпуске. Хорошо как-то сошлись, общались… Очень мне понравились его воспоминания. Некоторые истории из его жизни выкладывал в июне. А эту приберёг к Дню ВДВ.
Позвонил ему сейчас. Согласовал текст. Он кое-что поправил, и попросил добавить:
- С праздником, десантники!.. За войска дяди Васи!.. И вечная память павшим...

10

Не моё. Друг пишет, но обо мне...

Я бежал по деревне Видяево и шумно отдувался. Вокруг буйствовала северная весна; будто сорвавшись с цепи, она весело разливалась по дороге ручейками и слепила глаза. Воздух звенел радостью, содержимое моего пакета отвечало ему в той же тональности, но на душе было невесело.

— Куда бежишь, Серёга? — спрашивали меня встречные.
— Бизона провожаем, — отвечал я и мчался дальше.

C Бизоном мы прослужили бок о бок два года. Жили в одной квартире, а когда наступало время идти на службу — вместе ехали на корабль, и мозолили друг другу глаза уже там. Однажды мы с ним три месяца несли вахту через день, и виделись только на корабле: он сменял меня, а на следующий день — я его. Это называлось «через день на ремень». Довольно утомительно, но другого выхода не было — людей не хватало. В море мы друг друга тоже сменяли: я стоял в первой смене, а он во второй. Так и жили.

И вот однажды наступил момент, когда Бизон плюнул, и сказал: «Пошло всё к чёрту, я увольняюсь». И написал рапорт. Такое случалось сплошь и рядом — людям такая жизнь надоедала, и они уходили. Сделать это было трудно, потому что отпускать офицеров никто, конечно же, не хотел. У иных на эту унизительную процедуру уходил год, а то и больше, но я не помню случая, чтоб кто-то махнул рукой и остался. Когда человек перестаёт видеть будущее, — даже умозрительно, внутри своей головы, — заставить его с этим смириться очень трудно. Он топает ногой и пишет рапорта вновь и вновь, добиваясь для себя вожделенной свободы.

Свой к тому времени я уже написал — длинный и высокохудожественный. Написал, что ходим мы на ржавых корытах, которые не ремонтируются, и от постоянного ожидания аварии у нас едет крыша. Что нам не платят денег, и потому едим грибы и ловим рыбу. Что вокруг царят идиотизм, повальное воровство, пьянство, и наплевательское отношение к людям. В общем, как было, так всё и написал. И адресатом на этом рапорте я поставил главкома ВМФ, чтоб уж наверняка. По моей задумке главком должен был испытать шок, и немедленно застрелиться из наградного оружия. Но перед этим, конечно же, слабеющей рукой подписать мою кляузу: «Уволить с вручением Ордена Мужества». Рапорт получился настолько хорошим, что ко мне приходили, переписывали его слово в слово, и подавали уже от своего имени.

«Несокрушимая и легендарная» уходила в историю. Позади неё шагал предприимчивый Бизон.

И вот, за скудно накрытым столом, в окружении близких друзей, сидел большой и счастливый человек. Он был счастлив тем счастьем, что является после долгого ожидания, — когда кажется, что ничего хорошего уже не будет, — а судьба вдруг дарит то сокровенное, о чём долго и уныло мечталось. Большой счастливый человек по прозвищу Бизон вздохнул, словно сбросив с себя путы, разлил водку по стаканам, и торжественно произнёс:

— Ну, за гражданскую жизнь. Дополз таки, бляха-муха.
— В добрый путь, Димон, давай, удачи тебе, не забывай нас! — загомонили сидящие вокруг приятели, звучно чокаясь и с удовольствием выпивая.
— Я к вам скоро на джипе приеду, — сказал Бизон, жуя, — заработаю денег и приеду вас чмырить, военщину дикую. А вы будете мне заискивающе улыбаться и клянчить деньги на опохмел.
— Какого цвета джипарь будет? — спросили его заинтересованно.
— Ещё не решил, — ответил он.
— Бери красный, — посоветовал я, — кэп от зависти лопнет.
— Не успеет, — оживился Бизон, снова выпив, — я его раньше колёсами перееду.
— Вот это правильно! — согласно кивнули сидящие.
— Не жалко уезжать-то, Димон? — спросил я, — столько вместе придуряли.

Я мог бы не спрашивать, потому что загодя знал, что он мне ответит. И я, и любой другой из нашей компании ответил бы одинаково; это было частью ритуала, кем-то выпестованной, и на подобных мероприятиях повторяемой из раза в раз. Поэтому, услышав ответ, не удивился.

— Пошло всё в жопу, — сказал он и насупился.

Мы сидели, болтая о глупостях, вспоминая случаи из нашего общего боевого пути, и беззастенчиво выпивая. На исходе второго часа кто-то вспомнил, что Бизон вроде как собирался уезжать.
— Точно! — воскликнул тот, — засиделся я у вас, морячки. Пора домой.

Мы оделись и взяли его баулы.
— Когда-нибудь, Димон, вся дрянь забудется, и мы будем вспоминать это время как лучшее, что было в нашей жизни, — сказал я.

Он хмыкнул, обводя взглядом стены, похлопал ладонью по двери, и молча вышел на лестницу.

Автобус уже ждал. Бизон загрузил багажный отсек и обернулся к нам:
— Ну, на ход ноги.
Ему налили в припасённый стакан, он медленно выпил и сказал:
— Ну всё, не поминайте лихом, мужики.
По очереди со всеми обнялся и поднялся на подножку ракеты, которая должна была унести его в прекрасные дали.

— Служить и защищать! — воскликнул он, вскинув сжатый кулак, и пошёл на своё место. Автобус медленно тронулся.

— Знаешь, Гвоздь, — сказал я, глядя ему вслед, — у меня такое чувство, что мы Димона только что похоронили.
— Скорее, наоборот. — ответил тот, — Ладно, пошли, что-ли.

Мы побрели в сторону дома.

В квартире было тихо, сиротливо, и как-то излишне просторно. Рассевшись по своим ещё тёплым местам, мы молча выпили и начали обсуждать текущие проблемы. Их было много, каждый спешил поделиться своей, и выслушать мнение товарищей по несчастью. Так продолжалось до тех пор, пока в дверь не начали истерично трезвонить и барабанить.

— Кого это принесло, интересно? — задумчиво проговорил я, — Муратов, не иначе твоя Светка со сковородкой пришла. Она любит ногами по двери лупить.
— Сейчас узнаем, — сказал Гвоздь и пошёл открывать.

Через несколько секунд из прихожей раздались хохот и дикий рёв вперемешку с руганью, затем в комнату влетел Гвоздь и, задыхаясь от смеха, выдавил:
— Димон приехал!
— Димон, ты, надеюсь, на джипе? — крикнул я в коридор, — денег одолжишь?
— Идите в жопу! — в комнату влетел злой как чёрт Бизон, плюхнулся в кресло, и потребовал водки.
— Погранцы, суки, — выдавил он, немного успокоившись, — не выпустили. Предписание неправильно оформлено, ни в какую не уговаривались. Пешком вернулся, блин. Хорошо хоть вещи у них оставил, обещали присмотреть.
— Это ещё что, — сказал Гвоздь, усаживаясь, — в Лице недавно одного турбиниста провожали, так он так нажрался, что когда автобус тронулся, решил напоследок помахать рукой. И вывалился. А водитель отказался его везти, дескать, нафиг мне это рыгающее тело нужно.
— И что потом? — спросил Бизон.
— Расстроился, конечно. В него прямо там наркоз влили, чтоб не буянил, и отнесли домой. Проспался, да на следующий день и уехал.
— Суки, блин, козлы долбанные, — опять завёлся Бизон, — что за уродство у этой грёбанной военщины?! Дятлы тупорылые!
— Да не бубни ты, — весело сказал Гвоздь, протягивая ему наполненный стакан, — пей. Со свиданьицем, стало быть.

Компания радостно загомонила.

В тот вечер Димон безбожно напился. Он проклинал пограничников и Север, который его не отпускает, говорил, что ни на каком джипе сюда не приедет, потому что его обманут и запрут здесь навсегда. Когда он затих, его бережно уложили на кровать, накрыли одеялом, а затем разошлись по домам.

Уехал он через два дня, выправив себе правильно оформленную бумажку. Показав мне, он бережно убрал её в карман, и уверенно сказал:
— Теперь не отвертятся, уроды.

Провожал его только я. Гвоздь где-то пьянствовал, остальные были на службе. На остановке мы снова обнялись, и я сказал:
— Езжай, Димон, и обратно не возвращайся. А то мы сопьёмся, пока тебя проводим.
— Бывай, Серёга, увидимся на большой земле, — ответил он и торопливо заскочил на подножку газующего автобуса.

* * *

Через полгода уехал и я. Меня тоже провожали, — с застольем и всякими хорошими словами. Было приятно, что обо мне останется хорошая память, и не придётся об этом времени вспоминать со стыдом. Ну а если и придётся, то самую малость.

Был ноябрь; вовсю шёл снег — походя он заносил мои следы и бежал дальше по своим холодным делам. Меня по очереди расцеловали, как и Димон я помахал всем рукой, сел в кресло, и уехал. На повороте я посмотрел в окно, и в последний раз увидел заметаемый снегом посёлок. Едва заметные огоньки его фонарей мигнули мне вслед, и навсегда пропали за сопкой.

«Кто-то всегда едет, а кто-то остаётся, — подумал я, — И хорошо, когда остаёшься не ты, потому что иногда человек должен двигаться вперёд, а не топтаться на месте. Так уж заведено, ничего не поделаешь».

Автобус посигналил, — будто соглашаясь, — и, набирая скорость, помчал меня в Мурманск.

13

СЛУЖЕБНОЕ НЕСООТВЕТСТВИЕ

(c) Владимир Ермолаев
Слово о полку Бурановом.

В задрипанном, зашморганном кабинете полигонной военной прокуратуры Космодрома Байконур сидит молодой лейтенант с петлицами "Щит". Юрист. Казах. Но не тот, привычный, обычный казах а другой... Явно Алма-атинский, из высшего, культурно-цивилизованного жуза... Чистенький, опрятный, говорящий по-русски без всякого акцента, как на родном... Русский язык похоже и был для него родным...
- Товарищ капитан... Я вызвал вас для того, чтобы довести до вас следующее. Вы находитесь под следствием по обвинению в самовольном оставлении части на срок более 3-х суток. Как известно - это статья в кодексе о воинских преступлениях... Итак, начнем, пожалуй... Ваша фамилия, имя, отчество?
Капитан медленно откинулся на спинку стула... Забарабанил пальцами по столу... Выдержка - основное качество разведчика... "Это провал, - подумал Штирлиц. - Надо же, как глупо... И наши ничего не узнают.."
- Вы хотите посадить меня в тюрьму?
- Гм... Вот у меня ваше "дело", вот законодательство...
Капитан понял, что эта толстенная папка на столе - и есть его "Дело"... А вот и книжечка - "Уголовный кодекс Казахской ССР"... СТОП !
- Дружище... а давай так! Ежели ты сейчас прямо тут сведешь в одно предложение следующие юридические категории и нормы, а именно...
Капитан разволновался, придвинулся к лейтенанту и стал загибать пальцы...
- А именно: Я - гражданин Украины по рождению и по месту призыва в армию - РАЗ, давал присягу Советскому Правительству и народу, которых уже НЕТ - это ДВА, прохожу службу в Российской Армии без присяги - и никто не спрашивал моего желания или нежелания служить в Российской Армии - это ТРИ, на территории Казахстана, где статус российской армии толком не определен, и без моего согласия служить в Казахстане - ЧЕТЫРЕ, и нарушаю уголовный кодекс КАЗАХСКОЙ ССР - это ПЯТЬ, которой тоже вроде как и нету... Вот сведи все это в одно обвинительное предложение без пауз, пробелов и запятых - и я отвечу на все твои вопросы и сяду в тюрьму! А? Ну как?
Лейтенант задумался. Лейтенант попался думающий. Долго думал...
- Знаете, а вы правы... Что-то мне самому все это не очень нравится...
- Дружище, давай начистоту - тебе приказали?
- Да...
- Кто, если не секрет?
- Графинин...
- А... вот как...
- Но мы - военная прокуратура Казахстана, а потому полигону не очень подчиняемся, там какие-то мутные взаимоотношения, и мне, вообще говоря, не приказали, а типа ПОПРОСИЛИ... Юрисдикция-то Казахстана...
- Ну и че бум делать?
Лейтенант придвинул к себе "дело". Прочитанное, видимо, неоднократно и внимательно. Снова сосредоточился...
- Но ведь вы же - грубейший нарушитель воинской дисциплины, дезертир, и за ВЕСЬ период своей службы числились самым недостойным офицером, имели одни только взыскания... Вот тут ваши нецензурные рапорта... Вот тут в деле ваша служебная карточка... Вас все равно надо привлекать к ответственности...
- Чего? Недостойный? Одни взыскания за всю службу?
Капитан имел кое-какое книжное представление о 37-м годе и методике составления тогдашних "дел", но самому сейчас здесь оказаться в НКВДшной трясине - ой... не... НЕ ПРАВИЛЬНО все это! Тоскливо...
- Ну вот пожалуйста, посмотрите сами - одни взыскания...
Служебная карточка была копией. Все записи в служебную карточку с момента призыва в армию имеют подпись дожностного лица и печать части, Той части, где на тот момент военнослужащий проходил службу... А на этой копии все записи о взысканиях-поощрениях, начиная от службы рядовым в спецназе внутренних войск (дивизия Дзержинского), Можайка, 6-е управление полигона, 32-я площадка - имели печать "в\ч 33797", то есть печать 32-й площадки ! Вот оно что... Поощрений за всю службу - НИ ОДНОГО ! Во как...
- Дружище... А где тут благодарность от командующего космическими войсками за запуск "Энергии-Бурана" ? Грамота и прочее...
- А вы пускали "Буран" ?
- Было дело....
- И у вас грамота от командующего космическими войсками?
- Ну...
Лейтенант вытаращил глаза... Стал переводить взгляд то на капитана, то на "дело" с "одними взысканиями"...
- Товарищ капитан! А вы могли бы показать мне эту грамоту?
- Запросто... Надо домой сходить... Вон мой дом видно, три минуты ходу... Отпустишь?
- Конечно!
Через пять минут лейтенант разглядывал красивую грамоту с красивыми подписями и фамилиями... " За выполнение особо важного правительственного задания государственной важности и проявленные при этом мужество, выдержку и инициативу..."
- Та-а-ак ...
Лейтенант раздраженно захлопнул "дело", швырнул "Кодекс", и разглядывая картинки "космической" грамоты, произнес:
- Я вообще говоря с самого начала не очень... Много в вашем "деле" странностей... Ну а теперь я все понял... Ну теперь я... А мне - пофигу... Я им не подчиняюсь. Я им щас...
- Ты о чем, лейтенант?
- Товарищ капитан! Довожу до вашего сведения... Официально... Я выношу "частное определение" в адрес инициаторов вашего "дела", прямо сейчас начинаю служебное расследование военной прокуратуры в отношении командира вашей части, начальника штаба и командования полигона за предоставление в военную прокуратуру заведомо ложной информации, фальсификацию документов и ... и... Извините , капитан, я тут всего два месяца, еще не очень понимаю, что тут происходит... А расскажите про "Буран", что-нибудь...

Через неделю после этих событий командир части 32-й площадки полковник Королев (однофамилец, но не самый достойный...) первым здоровался. уступал дорогу, напряженно улыбался одному из задрипанных капитанов своего "сбродного полка". Капитан покачивал головой... Прокурорский лейтенант оказался человеком слова, человеком чести...

Через некоторое время этот капитан был уволен из Вооруженных Сил. По служебному несоответствию. То есть с сохранением воинского звания... Это было как поощрение...
СЛУЖЕБНОЕ НЕСООТВЕТСТВИЕ ЗАРАБАТЫВАЛОСЬ ОБРАЗЦОВЫМ ИСПОЛНЕНИЕМ СВОЕГО ВОИНСКОГО ДОЛГА...

Вот так вот, ребята...

17

В уголовно исполнительной системе проходит службу много сотрудников. Большая часть, как и в армии, конечно – это МНС (младший начальствующий состав). Многие из них имеют неполное среднее образование. Те, кто работают внутри зоны – отдел безопасности, иногда должны писать рапорта о допущенных осужденными нарушениях УПОН (установленного порядка отбывания наказания). Встречаются разные перлы, например: «Сегодня, «__» «__» «____»г. При проведении обыска в столовой №2 жилой зоны, на рабочем месте осужденного ……. была обнаружена канистра браги, завернутая в КИТЕЛЬ. Прошу принять меры дисциплинарного характера». Или «Сегодня, «__» «__» «____»г., осужденный …….., содержащийся в камере №12 ШИЗО гонял коня. Прошу принять меры дисциплинарного характера». Для не знакомых с лагерной лексикой: «гонять коня» – означает передачу с помощью натянутой между решетками камер записок, либо малогабаритных «бандеролек» с чаем, сигаретами и т.п. Ну это МНС, что с них взять? Посмеялись, заставили переписать правильно и составили постановление о наказании. Осужденного, естественно.
Однажды, работая с личными делами осужденных в спецотделе, наткнулся на постановление о наказании осужденного, оформленное сотрудником, ранее работавшим в нашей колонии. Тогда он был еще молодым лейтенантом по фамилии С..нов, которого жулики метко окрестили Подосиновик. Проработал он недолго, перевелся в одну из автономных республик, вроде как в местное управление. В общем-то правильно, ибо непосредственно со спецконтингентом такие персонажи работать не должны. Хотя бы из-за подобных рапортов, один из которых прилагался к постановлению: «Сегодня, «__» «__» «____»г., я дежурил при проведении обеда в столовой №1. Осужденный ……. во время приема пищи не снял шапку. На сделанное мной замечание, осужденный …….. послал меня на хуй. Прошу принять меры дисциплинарного характера.» Согласно постановлению, осужденный получил 4 суток ШИЗО.

18

ххх: =)) Научите так письма писать.
ууу: Письмо должно содержать всю необходимую информацию: Кто, зачем, что надо, для кого...
ууу: По хорошему еще и основание. Типа "Согласно достигнутых договоренностей, зафиксированных протоколом встречи от хренадцатого чегобря просим Вас предоставить необходимые ресурсы в виде волшебных пендалей в адрес Ваших сотрудников для ускорения работ по проекту и своевременного исполнения обязательств по договору №ХХ от писецкого лялября"
ххх: Чо читать чтоб так писать?
ххх: У русских классиков такого не вычитаешь
ууу: У русских и советских классиков дохрена интересного. А если еще армейские рапорта почитать - то ты станешь просто Богом русской словесности.

21

6 августа 1961 года в космос отправился советский летчик Герман Титов. Этот полет был вторым по счету, но не по значению...
Титов был в шестерке претендентов на первый полет в космос. Однако не прошел.
Сразу после полета Гагарина в космос в СССР стали усиленно готовиться ко второму полету. Его планировали как более продолжительный по времени. Выбрали Германа Титова.
В космосе Герман Титов пробыл по тем меркам долго: 25 часов и 11 минут. Ему удалось вручную сориентировать корабль «Восток-2». Также он совершил 17 витков вокруг Земли. За это время он успел пообедать, поужинать и рассмотреть 17 космических зорь.
Ветеран Великой Отечественной войны Е. П. Потехин стал свидетелем приземления космонавта №2 Германа Титова на краснокутской земле.
«Картина для чисто земного восприятия была довольно необычной. Оплавленная, еще пышущая жаром сфера спускаемого аппарата диаметром более двух метров, опутанная стропами парашютной системы, и в нескольких сотнях метров от нее фигура Германа Титова, также «закутанного» в свой парашют.
Первым к космонавту подоспел на мотоцикле бригадир 2-й полеводческой бригады колхоза «40 лет Октября» Н.И. Андреев, который к моменту нашего появления уже помогал Титову распутывать лямки парашюта. Освобожденный совместными усилиями Герман Степанович выглядел после перенесенных перегрузок неважно. Серое, землистого цвета лицо, покрытое бисеринками пота, замедленная координация движений - все говорило о громадном напряжении последних минут полета и катапультирования.
Но в первую очередь он направился к спускаемому аппарату. «Нужно забрать кассету с записями исследований и режима работы приборов», - пояснил космонавт №2. После того, как кассета оказалась у него в руках, Титов успокоился и решил «сориентироваться на местности». «Ребята, а где я приземлился?» Отвечаем: «Красный Кут, примерно в ста километрах от Энгельса». «Однако...». Видимо, координаты посадки не совсем совпали с намеченными. «Ну, не беда, главное к телефону побыстрее добраться».
Через десять минут Герман Титов уже звонил из кабинета первого секретаря райкома партии. Сначала дали Саратов. Краткое сообщение о приземлении, которое Титов передал первому секретарю обкома партии А.И. Шибаеву, прервалось включением правительственной связи. В телефонной трубке ясно прозвучало: «На проводе – Кремль». Поднявшись со стула, Титов по-военному четко отрапортовал: "Товарищ Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Председате Совета Министров СССР. Летчик-космонавт Титов полет космического корабля «Восток- 2» по заданной программе завершил. Самочувствие хорошее. Готов к выполнению нового задания партии и правительства».
Такое вряд ли повторится еще раз. В один день в стенах райкома партии находился настоящий (!) космонавт, который несколько часов назад вращался на орбите Земли, и одновременно раздавался живой, а не с телеэкрана, голос Генсека.
После рапорта Титов заметно расслабился, порозовел лицом, просто, по-дружески улыбался всем собравшимся и делился своими впечатлениями о заключительной стадии приземления: «Все «наверху» нормально было, и вот те на: несет после катапультирования прямиком на железнодорожную ветку, а там товарняк громыхает. Прудок еще небольшой просматривается. Ну, думаю, только бы не под колеса, уж лучше искупаться. Но все-таки подергал стропами и, слава Богу, на поле вырулил».
Несколько раз сфотографировались с Германом Титовым, передавая из рук в руки фотоаппарат, чтобы каждый из присутствующих обязательно попал в кадр.
Райкомовские девчата нанесли разной снеди, овощей, фруктов. Но Герман Степанович попросил только стакан горячего чаю. Как чувствовал, что спокойно перекусить не придется. И точно. Вскоре появились военные. Кабину спускаемого аппарата «отбуксировали» по воздуху через весь Красный Кут на аэродром летного училища. А космонавта там уже поджидал прибывший спецрейсом военный самолет.
«Волга» председателя райисполкома была в полном распоряжении Титова, но пробиться к ней оказалось делом сложным. Слух о приземлении космонавта №2 с молниеносной быстротой разнесся по округе. Центральная площадь города, на которой находилось здание райкома партии, к этому моменту была уже «запружена» людьми. Все хотели увидеть и поприветствовать живую легенду, услышать хотя бы несколько слов от настоящего космонавта.
Герман Степанович, невзирая на спешку, упрашивать себя не заставил. Поднявшись на праздничную трибуну, он тепло поблагодарил жителей города за радушный, сердечный прием на саратовской земле.
Но служба есть служба. В назначенное время Титов уже был на аэродроме летного училища. Спускаемый аппарат загрузили в отсек военно-транспортного самолета, а плотное кольцо врачей уже «отсекло» космонавта от провожающих. Весь в медицинских приборах и паутине датчиков, он успел лишь на мгновение выглянуть в иллюминатор и помахать на прощание рукой...»
В качестве награды за пройденное космонавт получил «Волгу» со специальным номером — 02. Такая же была у Юрия Гагарина. Машины коллег отличались только этими номерами — у первого космонавта, разумеется, была с номером 01. Также Герману Титову вручили Звезду Героя Советского Союза.
На момент полета Г.С. Титову было всего 25 лет, и по сегодняшний день его возрастной рекорд еще не побит – он остается самым юным человеком, побывавшим на орбите.

22

О формализме.

За 20 лет службы в уголовно-исполнительной системе, довелось мне пару лет поработать в уголовно-исполнительной инспекции. Работа была связана с уголовными наказаниями без лишения свободы, такими как: ограничение свободы, лишение свободы условно с испытательным сроком, исправительные работы, обязательные работы, отсрочка от отбывания наказания ну и, конечно же – ЗЗД (запрет заниматься определенной деятельностью на определенный срок). Оказывается, в нашем скрепном государстве можно получить уголовную судимость всего лишь за повторную поездку за рулем в нетрезвом состоянии. Даже если никаких негативных последствий этой поездки, кроме встречи с гибдедешником не было. Вот и работают мировые и районные суды в поте судейских мантий. К примеру, из 6 сотен стоявших у нас в маленькой районной УИИ осужденных – половина были по этой самой статье 264.1 УК РФ, а именно 200-300 часов обязательных работ и 2-3 года ЗЗД в нагрузку. Если честно, шестьсот подопечных для 4-х сотрудников – это немало. На каждого заводится личное дело, в которое подшивается порядочно разных документов. Иногда одного тома не хватает – доходит до 2-х – 3-х томов. Должны проводиться рейды, проверки осужденных по месту проживания, посещения судебных заседаний по вопросам возложения дополнительных ограничений и обязанностей, замены наказания на реальное лишение свободы, либо (значительно реже) – освобождения от наказания. Выезды в краевой центр на совещания и стрельбы тоже никто не отменял. Естественно, значительное количество бумажек, подшиваемых в личные дела – «липовые». Не мы такие – жизнь такая.

Был в моей практике такой случай: осужденный к ЗЗД отбыл срок наказания – все три года. На учет он был поставлен еще до меня и я его, если честно, в глаза не видел. Однако регулярно подшивал в его личное дело справки о проведенных беседах и проверках по месту жительства. Причем – не только свои, но и рапорта участковых, о совместных со мной и предыдущим инспектором проверках этого осужденного. Следует отметить, что за это время сменилось три участковых, но рапорта поступали исправно. В анкете осужденного указывается его телефон, а также телефоны близких, по которым его можно найти. Набираю номер клиента – номер не обслуживается. Набираю номер жены – гудок пошел, ответила женщина. Начинаю с легкого «наезда» – с каких таких веселых дел этот персонаж не отвечает на звонок своего инспектора? Женщина отвечает, что он не может. Тогда я предлагаю передать ему, чтобы он явился на следующий день для снятия с учета. Она опять утверждает, что муж прийти не сможет. По уважительной причине. Он полтора года назад умер. Полтора года мы с участковыми регулярно посещали по месту жительства осужденного, который умер и был похоронен, проводили с ним беседы и убеждали, что ездить в нетрезвом виде за рулем – не есть хорошо.

А чего вы хотели от системы ФСИН, если при выходе на пенсию пару лет назад, мне выдали пенсионное удостоверение, не изъяв служебного (срок действия 4 года)? Так и храню его, как память, хоть срок действия и истек летом 2000…

23

Посмотрел МЕМ https://www.anekdot.ru/id/1305792 и вспомнил похожее.
Я живу в США, раньше работал водителем в компании, где хозяин и много работников были русскоговорящими. Однажды у босса возник трудовой спор с диспетчером. Он попросил водителей написать рапорта о том, что диспетчер спит на работе. Я сказал, что этого не видал, но видел раз, что в комнате стояла раскладушка. Босс говорит: "Хорошо, напиши об этом, можно по русски." И даёт мне для образца рапорт, написанный другим водителем. Я его прочитал про себя, после прочитал вслух и все захохотали.
Кто живёт здесь давно, часто путают русские буквы с английскими.
Например, вместо русской С пишут S, вместо Б пишут B (би) и т.п. В этом рапорте в одном слове вместо буквы П было английское P (пи).
И вот читаю я текст: "Я (имя, фамилия) зашёл ночью в диспетчерскую и увидел, что диспетчер (женщина) на раскладушке сРала...".

Партнеры

Реклама