Анекдоты про спинах
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 11

1

Летели над синим морем Большие Сильные Птицы, и пролетая над маленьким скалистым
островком заметили на нем Маленькую Чахлую Птичку. Спустились они к ней и
говорят:
- О Маленькая Чахлая Птичка, полетели с нами на Юг.
- Не-ет! - отвечала Маленькая Чахлая Птичка, - у вас, Больших Сильных Птиц,
сильные крылья, а у меня, Маленькой Чахлой Птички, слабенькие, не долечу я,
упаду в синее море и утону!
- Нет! - сказали Большие Сильные Птицы, - когда ты устанешь мы понесем тебя на
своих спинах!
- Не-ет! - сказала Маленькая Чахлая Птичка, - на пути на Юг мало пищи, но вы,
Большие Сильные Птицы, сможете добыть ее себе, а я Маленькая Чахлая Птичка, не
смогу и умру с голоду!
- Нет! - сказали Большие Сидьные Птицы, - мы будем искать для тебя еду!
- Не-ет! - сказала Маленькая Чахлая Птичка, - вы прилетите на Юг, перезимуете
там, а весной улетите и кинете меня в чужой стране, и я умру от тоски!
- Да нет же! - сказали Большие Сильные Птицы, - когда прейдет весна, мы возмем
тебя на свои сильные крылья и понесем тебя назад на твой маленький скалистый
островок, и в пути мы будем искать для тебя пищу и кормить тебя!
- Не-ет!...
- ДА ЗАЕБАЛА!... - вскричали Большие Сильные Птицы...

2

ДЕМБЕЛЬСКИЙ ДОЖДЬ
Второй час я подпрыгивал в кузове, сидя на бумажных цементных мешках в
новенькой дембельской парадке.
Нас было четверо жестоко обманутых дембелей едущих в неизвестном
направлении.
Еще утром все было так чудесно: мы - герои шестой части суши, спустились
с горы после титанического "дембельского аккорда" (за полтора месяца
ведерками залили миллиард тысяч тонн бетона и таки построили секретный
объект "Х"), выстроились около штаба, от радости и предвкушения не
касаясь хромовыми сапогами земли... Вот-вот должны вынести наши военные
билеты с волшебной синей печатью.
Но в один миг жизнь перевернулась.
Вышел зам начальника штаба - худой грузин в высокой эсэсовской фуражке,
отозвал нас четверых и сказал:
- Товарищи солдаты, нужно будет, так сказать - на благо... и чтобы
оставить о себе добрую память.
Короче работы на полдня всего. Я накормлю, не переживайте.
Мы робко, но резонно возразили:
- Спасибо, товарищ подполковник, но как-нибудь без нас. Не обижайтесь,
но наши мамы накормят нас не хуже и если Вы не возражаете, то мы получим
наши военники, проездные документы и поедем пока по домам, а там видно
будет...
Подполковник рассвирепел и его грузинский акцент стал еще заметнее:
- Отставить разговорчики! Вы пока еще солдаты Советской Армии и я вижу,
что вы мечтаете задержаться в части до нового года! Не заслуживаете вы
первой партии. Не заслуживаете.
- Как так... Товарищ подпол... Нам же обещали и мы успели... Мы же…
Зам нач штаба сменил гнев на милость:
- Ну что вы как дети? Сегодня не поедете - завтра поедете. 730 дней
ждали, а тут из-за ерунды сопли распустили. Давайте, давайте залезайте в
машину, я сейчас подойду.
С этого момента из счастливых дембелей мы превратились в военнопленных.

В полутьме, без окон, без дверей, не хотелось даже разговаривать. Мы
чувствовали себя как ловцы жемчуга у которых кончился воздух, очень пора
всплывать, но морской царь поймал нас за ласты и сказал - "да подождите
вы, куда так спешить? А поговорить..."
Если бы не было так грустно, то я бы ржал над своими товарищами по
несчастью, уж очень нелепо в этой пыльной полутьме болтались у них на
сапогах большие белые пумпоны. Я тоже глуповато выглядел в абсолютно
квадратной шапке подсиненой гуталином.
Приехали, выгрузились около огромного двухэтажного дома с зияющей
крышей.
Подполковник:
- Я знаю, что там у себя вы крыли шифером столовую. Значит так, ставлю
задачу: Вот крыша, вот шифер, инструменты я дам. Быстрее накроете,
быстрее поедете домой. Тут перед вами работали бездельники, старый шифер
они содрали, а новый положить так и не сумели, между прочим, вместо дома
они отправились обратно на свою гору и уволятся только после нового
года, это я обещаю. Давайте только быстрее, чтобы успеть до дождя. Можно
приступать.
Первым порывом было набить ему морду, но нашу проблему это не решит,
кому нужны беглые солдаты без документов избившие зам начальника штаба
бригады? Разве что тем, кто будет нас ловить, прочесывая всю Грузию.
Какие там полдня? Его домина тянула на неделю работы. Просто стоять
задрав голову вверх, было уже глупо, связали из трех лестниц одну
длиннющую и грустно полезли на крышу.
Взобрались, легче не стало, хоть вниз сигай, чтобы ноги переломать,
зачем мы ему без ног?
Вдруг видим на единственном оставшимся старом куске шифера карандашная
надпись:
ТЕМ, КТО ПРИДЕТ ПОСЛЕ НАС.
БРАТЬЯ ДЕМБЕЛЯ!
НАС ПРИПАХАЛ ЭТОТ УРОД НА ТРИ ЧАСА, НО ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ, КОГДА СТАРЫЙ ШИФЕР
БЫЛ СНЯТ, СОБРАН И ВЫБРОШЕН, ЭТА КОЗЛИНА, ЗАЯВИЛА, ЧТО ПОКА НОВЫЙ ШИФЕР
НЕ ПОЛОЖИТЕ, ДОМОЙ НЕ ПОЕДЕТЕ.
МЫ ЕГО ПОСЛАЛИ НА ХЕР, ЖАЛЬ, ЧТО СЛИШКОМ ПОЗДНО.
ПАЦАНЫ, БУДЬТЕ МУЖИКАМИ, НЕ ДЕЛАЙТЕ ЕМУ НИХРЕНА! ВСЕ РАВНО ДЕМБЕЛЬ
НЕИЗБЕЖЕН!
ДЕМБЕЛЯ ИЗ БАКУРИАНИ.
ДМБ-87.
Это послание вдохнуло в нас силы для борьбы и через минуту мы жадно
бросились в работу.
Я внизу цеплял за крюки шифер, трое поднимали его по лестнице и быстро,
но аккуратно прибивали.
Парадки на спинах взмокли, нам не хотелось ни есть ни пить, лишь бы
успеть накрыть крышу до дождя и поскорее уехать к нашим мамам.
Подполковник не мог нами нарадоваться, но все ходил и строго покрикивал
снизу:
- Давайте аккуратней, я влезу и проверю! Не забывайте резиновые
прокладки! Кто разобьет лист шифера, уволится на день позже, я не шучу!
Лезть он разумеется не стал, не такой он идиот, чтобы зависеть от трех
кое-как связанных лестниц, но мы и так от рассвета до темноты старались
изо всех сил.
В полдня конечно не уложились, но за четыре управились (спали там же на
крыше, укрываясь шинелями и клеенкой) Когда все было кончено, хозяин
выгнал нас мокрых и немытых за забор (видимо, чтобы лопату напоследок не
уперли), пять часов без обеда дожидались машину.
Вернулись в часть.
После долгих уговоров, подполковник великодушно простил нам уроненый с
крыши и сломанный о мою голову лист шифера, вручил документы,
поблагодарил за службу и от себя лично пожелал счастливого пути.
На перроне я выкурил свою последнюю в жизни сигарету и влез в поезд.
Как только тронулись, всю Грузию залил дикий дождь!
У нас четверых от радости потекли слезы... мы бегали по всему
плацкартному вагону, обнимались и орали - "Дождь!!! Дождь пацаны!!!
Ура!!! Дождь!!! Мы успели!!!"
Весь вагон напрягся, ожидая от дембелей тяжелой дороги, глядя как они
сходят сума от простого ливня, то ли еще будет.

P.S.
Пройдет много лет и мы вчетвером рано или поздно забудем об этом дожде,
но вот наш зам нач штаба не забудет его до конца своих дней.
Весь новенький шифер на его огромном доме был аккуратно уложен с
захлестом в обратную сторону (верхние листы уходили под нижние...) Чтобы
остаться сухим, подполковнику нужно было в своем мандариновом саду
победить гравитацию, но судя по его осмысленному лицу – нет, не
победит...

3

Всех Татьян, бывших, настоящих, и будущих студентов - с праздником!
Желаю здоровья, счастья, и соблюдать традиции:)

В Татьянин день швейцары ресторанов «Стрельна» и «Яр» писали адрес
студентов мелом на их спинах.
Когда студент напивался до бесчувствия, извозчик знал, куда его везти.

4

Если на спинах футболистов вместо номера писать ценники (стоимость трнасфера+запрлату), я думаю, зрелищность намного повысится, заодно наглядно узнаем, сколько миллионов на данный момент бегает по полю и пинает мяч.

5

Прошлая пятница, предновогодняя распродажа. Пипец какой-то. Огромный торговый центр напоминал Вавилонскую башню. В тот самый злосчастный день, когда люди заколебались ее строить и бросились наперегонки разбирать обратно. Так и вижу, как они бешено шлепали сандалиями, скользя на поворотах, отчаянно галдели, сшибались плетеными корзинами и тачками, и пугали друг друга выражениями рож, чтобы успеть первыми сорвать со стен пузатые золотые иероглифы, выковырять камушки, смести кирпичные штабеля и утащить на кряжистых спинах кедровые балки.

Такие страдные часы в ТЦ являются прекрасной прелюдией к тихому семейному празднику. Светлая радость послать к черту все человечество. Любоваться, как молча плавятся свечи под никуда не бегущей пушистой елкой.

Вечером 16.12.2016 в столпотворении ТЦ стоял мальчик. Его мама внимательно выбирала косметику. Он тянул ее за рукав и ныл. «Мааам! Ну мааааам!». Старался дозировать, выдерживал драматические паузы. Но все равно, даже за пару минут это порядком выносило мозг. А она подчеркнуто никак не реагировала. Похоже, предмет его хотелок был хорошо известен им обоим. Вряд ли туалет – это дело серьезное, сразу на выход. Иначе пц дальнейшему шоппингу. Значит, игрушку канючит, – догадался я. Все аргументы давно исчерпаны, осталось это «маааам!»

Ан нет. Малец вдруг сообразил, что стал шумовым фоном. И взорвал формат. Оказалось, что он клянчил вовсе не игрушку. Сказал коротко и решительно, почти басом: «Мама! Я вообще-то жрать хочу».

Сразу подействовало! Негромко сказал, а все обернулись. И она повернулась потрясенная. «Это что еще такое?! Жрать – плохое слово! Очень плохое! Да еще на людях! Ну как не совестно?!! Надо говорить – «есть хочу». Или - «кушать». Спокойно и вежливо.

У него от возмущения аж глаза захлопали. В такие минуты к нам впервые приходит подлинное красноречие. И просыпаются настоящие мужики. «Мама! Есть я хотел - в обувном! Кушать - там, где сумки! А там где платья - я уже очень проголодался. И вот теперь я - ПРОСТО ЖРАТЬ ХОЧУ!!!»

6

Прикол в этой истории будет в самом ее конце, но не могу отказать себе в удовольствии вначале окунуться в атмосферу ей предшествовавшую.

Мое детство закончилось, скакнув в отрочество вместе с переездом нашей семьи из бабушкиного дома в барак.
Барак, слава Богу, был не лагерным – так назывались убогие деревянные жилые строения нашего рабочего городка.
В переулке Первом-Барановском их было три. Два одноэтажных десяти квартирных, и один двухэтажный с двумя подъездами. Стояли они достаточно просторно, на самой окраине города в окружении частных домов и подпертые с тылу рекой.
Точнее - основное русло Уссури было почти за километр, а подпирала нас ее протока, отделявшаяся от реки чуть выше по течению перед нами, и снова вливавшаяся в реку - нас чуть поодаль.
Остров, который образовывали река и одноименная ему протока - назывался «Бешеный Эрик», так он называется и сейчас.

Почему пионерский лагерь, находившийся на Бешенном Эрике носил имя Вали Котика и на нем расположился мы не знали. Но о вероятности того, что однажды всех пионеров с их блудливыми вожатыми, очередным наводненим унесет в свелое будущее - догадывались даже октябрята.

Не знали мы еще тогда - как неведомая «ебическая сила» заставляла разнополых коллег и сослуживцев двух прилегающих к протоке заводов, все теплое время года хаотично - словно потерпевшими кораблекрушение робинзонами, разбредаться по заросшему зеленью острову и жизнеутверждающе трахаться под каждым кустом.

В весеннее половодье Уссури сливалась с протокой воедино, накрывая с головой наш остров и твердь до самого горизонта, они мчались дальше до океана и потом впадали в Миссури.
Индейцы Фенимора Купера казалось были совсем рядом, и если я ничего не подзабыл – кажется мы с ними тогда дружили дворами.

Вид всего нашего деревянного и неокрашенного микрорайона, вместе с его сараями, не подготовленного человека мог бы вогнать в вечный ступор, но нам было комфортно. Комфортно еще и потому, что родители (хотя бы один из них у всех у нас были) - всегда были на работе. Ремни и затрещины они доставали уже по вечерам, оглашая гулкую округу несправедливо обиженными воплями.

Мы - это все кто обитал в этом мире, и на работу не ходил. Хотя, кроме нас и тех кто ходил на работу была еще бабка Пашка, пара алкоголиков, местный сумасшедший – Хайгитлер, он исправно учил местных малолеток «кидать зигу», две или три вечно беременных мамаши и Виталя.

Всем нам было от трех до восемнадцати, а сколько было Витале мы точно не знали. Виталя очень любил мотоцикл и не работал потому, что всегда ходил в гипсе, а когда я его увидел впервые он был похож на белый вертолет.
Потом, случалось, у него в гипсе поочередно покоились разные руки и ноги, но вертолетом он мне нравился больше всего.
Представьте себе загипсованного от пупа до самой шеи человека с расставленными в стороны руками. Разве не здорово? Хотя возможно его и загипсовали так не из-за красоты, а для того чтобы он не смог ездить на мотоцикле.
Девушки к Витале не ходили, наверно потому что он не мог обниматься, от скуки Виталя учил нас играть в карты и на бильярде.

Все мы, без деления на пол и возраст - были одной компанией. Делились конечно по играм, если допустим играя в «козла» был риск на своем горбу провезти Виталия в его вертолете выбор был за тобой - играть либо быть зрителем, а лапта, чижики, горки, рогатки, секреты, классики и шпионы – по желанию.
Так же толпой ходили и на речку. Те, кто постарше следили за малышней, все купались и до черноты загорали.

Была еще такая релаксовая фишка, как рисование на загорелых спинах друг друга, причем в двух вариантах:
Либо ты рисуешь на чьей-то спине мокрой палочкой, макая ее в консервную банку с водой, затем посыпаешь нарисованное, раскаленным на солнце песком и потом, сдувая лишний песок - являешь миру прилипшее к коже творение. Или рисуешь сухой заостренной щепкой, оставляя на загорелой до черна коже отчетливый белый след. Либо рисуют на тебе, и если играете в слова или буквы и ты не угадал нарисованное – снова меняетесь.
Потом, изможденные солнцем мы возвращались к баракам таща куканы с наловленной рыбной мелочью для вечерних соревнований дворовых котов.

За пару лет до моего окончания школы, в бараке наша семья уже не жила. Отец получил квартиру, и хотя мы переехали в центр, с друзьями я и моя старшая сестра Ленка - продолжали общаться.
Конец школе, экзамены в мореходку и морская медкомиссия.

Шестьдесят человек в трусах на босую ногу, мы бегали из кабинета в кабинет.
Прикрывая один глаз мы разглядывали М Н К и Х/З, и как могли описывали свои цветовосприятия. Еще мы загнувшись, раздвигали свои ягодицы и сначала позволяли доктору полюбоваться видом издали, чтобы составить общую картину, а потом прикрыть свой глаз и заглянуть каждому в очко по отдельности. После дышали в мешок, давили эспандер, приседали и прислушивались. На прощание кому-то показав зубы и по очереди залупив каждый свое дерматологу - выстроились перед кабинетом приговоров.

В кабинет нас запускали человек по десять. Дошла очередь и до меня. За столом у окна сидели несколько врачей, мужчины и женщины, и морской офицер. Будучи уже в трусах, мы выстроились в шеренгу вдоль стены и по очереди, услышав свою фамилию, выходили на несколько шагов вперед, останавливаясь напротив стола.

Что предполагал этот этап медицинской комиссии, кроме объявления окончательного ее результата - нам не объясняли. Может они опасались чтобы в стройные ряды морских офицеров случайно не затесался горбатый или глухонемой, но нас просили вначале представиться, потом повернуться в профиль и затем спиной.

Представился и я, затем повернулся профилем а когда повернулся к ним спиной - пауза затянулась. Кто-то из врачей сдержано хихикнул.
На свой счет этот всхлип не воспринял. Пауза затягивалась уже подозрительно. Старший комиссии явно сдерживаясь чтобы не заржать в голос, все-таки выдавил:
- Вы уверены, что хотите стать моряком? – Пока я переваривал вопрос, всхлипнула одна из врачей за столом.
- Да. - Уверенно кивнул я.
- А танкистом не хотели? – С трудом соблюдая врачебную этику, врачи ржали внутри себя покашливая и привзвизгивая.
- Нет. - Я все еще стоял спиной к столу и прислушивался.
Подозревая что это на долго, я повернулся сам. Старший медленно приходил в себя:
- А танк откуда?
- Какой танк? - завис я. Старший судорожно дернул в мою сторону указательным пальцем:
- На спине…. У вас….. и …… Звезда! – Через мгновение до меня дошло.
- Годен! – Сказал старший, - идите.
- Только вместо танка нарисуешь якорь! - Очухался морской офицер.

Нарисую бля - вспоминал я, никогда не бухавший и терявший сознание лишь на мгновение единожды в своей жизни.
Вспомнил конечно – жара, речка, Серега Цыган, я, может Вован или другой Серега и Женя Лаптев – младший братишка моей одноклассницы, который и накорябал на моей спине танк со звездой. Октябренок херов.
Потом я снова завис…
Только было это год назад - прошлым летом!
Отрочество медленно отпускало меня в юность.

7

Тут один мареман, вывесил вельми занятную историю про то, как на корабле, народ, дабы развлечься стал красить тараканов, и мне это припомнило, одну школьную историю...

Я думаю, все помнят, что школьники не чужды неуставных развлечений, которые принимают вид эпидемий. Тут и надписи мелом на спинах, и ·конный бой? на переменах и прочее другое.
У нас в школе, в разгар бабьего лета, началось засилье мух и уж не помню сейчас кто был это Руже де Лиль, поймавший несколько мух и посадивший их в спичечный коробок, где они очень интересно жужжали.
Понятно, что через некоторое время, коробки появились у всех мальчишек, но это было только начало...
На большой перемене, Сашка из 5-го Б, поразил всех тем, что важно прогуливался по коридору, с мухой на ниточке, причем несчастная муха на ней не болталась, а что характерно летела. Естественно, что уже наследующий день, дрессировка мух, как личных домашних животных, приняла самый массовый характер, причем педагоги это как то упустили, так как готовили отчетность по новой форме, и мушиная эпопея прошла мимо них, так как по молчаливому уговору, в классах этого не было, а исключительно на больших переменах.
И чего тут только не было... в первую очередь конечно соперничество и иногда даже и ссоры. Наиболее фактурных мух называли ·Ведьмами? и хозяева ими очень гордились. Некоторые эстеты, прогуливались сразу с двумя мухами. Но все хорошее, рано или поздно кончается.
В один прекрасный день, в школьном коридоре, аккурат в разгар Большой перемены, показались строгие дяденька и тетенька, которые были аж из РОНО, и первый кого они увидели, это быль основоположник и основатель мушиного королевства Сашка, шедший с двумя личными мухами. А когда они увидели, что юный дрессировщик отнюдь не одинок, начался скандал. Отличница Лена, она же председатель Совета Дружины, поняла, что именно к ней обратится с вопросами администрация. И за советом, она обратилась к активному сотруднику школьной редколлегии, отличающемуся умом и сообразительностью. И он оправдал доверие, сказав следующее:
·Лена, скоро Олимпиада по зоологии, и скажи, что пионеры, в порядке инициативы на местах, готовят доклад о возможности дрессировки мух?.
А когда Лена сделав огромные глаза, заметила, что мухи мол, не животные. Я иронично спросил: ·А ты уверена, что в РОНО об этом знают ? И главное чуток слезы подпусти, но без фанатизма?.
Так она и сделала. Дяденька поплыл от слезок в глазах красивой девушки, а Тетенька умилилась творческой активности пионеров, и поставила это в заслугу директору школы, так что репрессий не последовало. Но мухам в школе, была объявлена война.
Самое смешное, это то, что на Олимпиаде, потребовали доклад по исследованию мух, и он таки был представлен, и был одобрен жюри. Жалко, что история не сохранила содержание этого высоконаучного трактата, но может и к лучшему. А то вошел бы в анналы, сбил бы с понталыку неокрепшие умы, и мог бы повториться сюжет из "Lord of the Flies", Нобелевского лауреата, Уильяма Голдинга.

9

Не спрашивайте меня, где именно произошло то, о чем я вам хочу рассказать. Да и, в сущности, какая разница?

В одной высокоразвитой и высококультурной стране - жил да был центр по обучению иммигрантов официальному языку этой самой пластилиновой местности. Ну, центр - громко сказано, в штате - всего три человека. Директор, секретарь - она же бухгалтер, и, собственно, учитель. Кабы контора была полностью частной - то учитель бы спокойно справлялся с управленческими обязанностями, а бухгалтерско-секретарские функции передал бы на аутсорс. Но центр сей получал средства из госбюджета - и деньги, надо сказать, немалые, аж триста тысяч олларов в год. На такую халяву всегда куча желающих.

Кроме вышеупомянутых штатных - был еще один работник. Ибо государство, давая деньги, имело основания опасаться, что их попросту разворуют, если не будет за ними независимого пригляда. Дело ж, напомню, происходит не в каком-то там зачуханном африканском или азиатском Бубурастане - а в высокоразвитой и высококультурной стране. И, стало быть, воруют там весьма виртуозно и утонченно.

Ну так вот, значит, был у них председатель - выбираемый из числа самих учащихся. С задачей - следить за тем, как работает директор, помогать, если что. И - подписывать все документы о расходах центра. Денег за свои труды председатель не получал - но зато имел некий статус, которым при случае можно было покозырять.

Долгое время на должности председателя не покладая рук трудилась одна дама, весьма преклонного возраста. Как я уже сказал, по идее председатель должен быть из числа самих учащихся - то есть иммигрантом, она же родилась и выросла в этой стране, как и ее предки до какого-то там колена. Ну, бывает, что ж.

Однажды дама-председатель почувствовала, что годы уже дают о себе знать, пора бы на покой, пожить наконец полнокровной жизнью пенсионера. И решила она продвинуть на свое место секретаря, который еще и бухгалтер - свою давнюю подружку, тоже лет немалых, но слегка все же помоложе. Решила-то она решила, но вот у учеников было другое мнение по этому вопросу - и они в кои-то веки проголосовали за своего однокашника. Точнее, однокашницу - ибо этим человеком оказалась подруга моей жены.

Пару слов о ней, буквально, словами Некрасова. "Есть женщины в русских селеньях... коня на скаку остановит, в горящую избу войдет" - это ее исчерпывающая характеристика. Видит цель, верит в себя, не замечает препятствий. Собственно, на курсы эти она пошла, ибо ей стало скучно. За четыре года после избрания она много сделала для центра. Когда подала в отставку директор - она наняла нового человека, со свежим дипломом колледжа, и научила ее буквально всем премудростям и тонкостям директорской работы. Когда стало очевидно, что из-за пандемии центр рано или поздно будет вынужден перейти на удаленное обучение - разработала детальный план этого перехода, ибо, так уж получилось, интересовалась этой темой давно, для своего собственного ребенка.

Прошло, как я уже сказал, четыре года - и тут из небытия возникла старая председательница. Которой надоело сидеть на пенсии: путешествовать-то по миру стало невозможно. И она, по старой доброй традиции высокоразвитых высококультурных стран - затеяла мегаинтригу с тем, чтобы сместить нашу знакомую с ее поста. Интрига заключалась в обмене емейлами между бывшей председательницей и ее подружкой-секретарем, которая все еще в центре работала - в которых они обсуждали, какая наша знакомая плохая: пишет с ошибками, не заплатила ежегодный взнос за обучение - и поэтому им не составит никакого труда ее убрать. Надо заметить, что абсолютно каждое деловое письмо наша знакомая, перед тем как отправить, проверяла с помощью своего мужа - носителя того самого языка, ну это в дополнение к встроенным спеллчекерам, разумеется... Но самое смешное, что вся эта переписка двух кумушек стала известна всем сотрудникам центра - потому что одна из них в какой-то момент тупо переслала ее, то ли случайно (с компьютером они обе на вы), то ли специально.

Наша знакомая, прочитав, как ее собираются свергать, сначала удивилась: нафига это все вообще, ее можно было просто попросить, как человека. А потом, разумеется, обиделась: я столько сделала для центра, а они... И - подала в отставку сама. Следом за ней уволилась директор - потому что быстро смекнула, что в таком гадюшнике да без поддержки - ей долго не продержаться. Ну а дальше пришла очередь единственного преподавателя - которая сказала "я не собираюсь тут тянуть лямку за троих" и тоже написала заявление.

Таким образом, из трех штатных единиц в центре осталась одна секретарь-бухгалтер, подружка бывшей председательницы. И это - накануне начала нового учебного года. То есть буквально: уже набраны группы, выделен бюджет - а кто и как будет учить, непонятно.

Бывшая председатель, поняв, что что-то не то замутила, попыталась нашу знакомую вернуть - но та, естественно, ответила отказом, причем такими словами, которые председатель-интиганка вряд ли знала в своем родном языке.

В общем, в истории пока многоточие, а не точка. Думаю, кого-то они все-таки найдут - ибо триста тыщ олларов госденег надо же как-то пилить. Но я хочу, чтоб вы, уважаемые читатели, поняли, что это - не какой-то там одиночный факт - а вполне себе система. Люди, сами себе определившие привилегию "мы тут родились - значит НАМ ПОЛОЖЕНО", захватившие власть - дело-то настоящее делать ну совершенно не способны. Могут только интриговать и воровать. А еще - надменно учить патриотизму всяких там грязных вонючих иммиграшек - которые и являются истинными строителями, делателями, созидателями, волокущими на своих натруженных спинах всю страну.

И так будет продолжаться до тех пор, пока не скинут этих много о себе возомнивших "местноурожденных" - в поганую яму истории, и не возьмут в свои руки власть люди, действительно пекущиеся об общественном благе.

Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе.
Н.А. Некрасов.

10

О плюразизьме.
Никоим образом не пытаюсь включить ментора в сообществе , состоящем из состоявшихся людей, профессионалов , мне не чета.
Но.
По моему глубокому убеждению идейные враги в сообществе нужны до крайней необходимости. А цензура-зло.
Во первых , для самолюбования: гля, мол, какие мы демократичные и свободолюбивые.
Кроме шуток: свобода слова это как раз о том слове, за которое хочется автора лишить свободы. Или языка. Или поднести в морду.
Второе. Оппоненты наши пользуются некими штампами. Их много. И надо тренировать сознание умением художественно мочиться на спины черепах, держащих на своих спинах слонов вражеского сознания. Что у них лапы скользили.
Намедни тут , например, в одном канале встретил йуную даму, историка из Латвии. Коя зашла вату попалить малеха. И все то у нее было по плану, она клеймила коммуняк-преступников и тыкала русских посконным рылом в их коллективную вину.
Соотечественники матерно спорили с ней, используя как аргумент физиологию и угрозы.
Я же горячо согласился с нею насчет большевистской мерзотности и посоветовал ей написать диплом на тему коллективной вины латышского народа, в лице своих стрелков спасшего эту красную сволочь от неминуемого поражения и последующей расправы. Не забыть о палаческой функции этих латышских убийц и сделать вывод, что последующая оккупация Латвии: справедливая кара за подобное скотство.
Спасенный зверь сожрал спасителя.
Дама заерзала.
Толпа скалила зубы.
-Как? Вы не слышали о роли ваших земляков в кровавом большевистском мятеже? -изумился я. Позвольте! Имена Яниса Пениса и Петерса Ануса до сих пор прокляты на русской земле!
Дева неумело заругалась матом.
Ну тут я плавно перешел к теме живейшего деятельного участия латышей в деле поголовного истребления евреев . Но, добавил, что поскольку латыши это генетические рабы остзейских немцев, то и вины их в этом нет: какой спрос с скотины?
Дама заматерилась на родном наречии и свалила.
К чему это я? Подобное общение бодрит и тренирует.
Ну и последнее. По порядку, но не по значимости.
Нормальные люди постоянно должны иметь в башке сомнение: «Говнолия?» КМК.
Не омудел ли я и сподвижники мои? А ну как мы тут все оскотинилися?
Это не значит, что надо метаться тудым сюдым. Делай что должно-будь что будет.
Не так радикально.
Делая дело, но имея сомнение. Прежде всего , в себе.
А сравнивать себя надо с оппонентами.
Так вижу.

11

Заметив в седьмом часу утра 18 июля, что дождь закончился, я совершил вылазку из дома типа физзарядки, то есть за четверть часа проехался на велике по красивым окрестностям, километров пять по совершенно свободным улицам и переулкам. Не было ровно никого, изредка мелькали такси, из метро выныривали первые пешеходы. После ночного ливня воздух был восхитительно свеж.

С востока по направлению к Кремлю широко шагала пара забавных девушек - длинноногие, загорелые, в коротких шортах и с походными рюкзаками. По бокам которых были привязаны циновки, торчали ракетки и еще какая-то дребедень. Скорость шага у них была просто лосиная, ломоносовская - быстрее, чем у московских спортсмэнов легким бегом. Изредка от них доносились взрывы заливистого смеха. Все четыре руки путешественниц были совершенно свободны. Ими они успевали не только размахивать в такт ходу, но и оживленно жестикулировать. А еще вертели головами - одна с крупной витой косой, другая с прикольными торчащими косичками. Озирали окрестности. Замерли вдруг, задрав головы на золотые купола Елоховского собора.

Подъезжая, заметил радостные, полные восторга лица. А также совершенно мокрые рюкзаки и майки. Такое ощущение, что они сюда дошагали за ночь откуда-нибудь из прекрасного Суздаля, вообще не останавливаясь.

И вдруг они рванули рысью! Бешено запрыгали рюкзаки на спинах. Вглядевшись вдаль, я увидел причину - черный кот высунулся и затрусил из сквера с явным намерением пересечь им дорогу. Такой скорости спринта я бы и в молодости позавидовал.

Абитуриентки, вероятно - флегматично подумал я и на этот случай пожелал им на ходу ни пера ни пуха.
- К чёрту! - грянули они хором.

Кот обернулся, раздумал перебегать нам дорогу, и в ужасе удрал обратно в сквер. Я вернулся домой в прекрасном настроении, отлично размявшись. Особенно рад был, что свежим воздухом продышался, принесенным с лесных просторов. Приятная прохлада и ветер, несмотря на штиль, потому что несся.

Таким запомнится это утро мне. И девушкам тем вероятно тоже, потому что они быстро шагали и пробежались слегка, а мокрые от дождика майки самое то при такой нагрузке, чтобы согреться, но и не вспотеть. Небесный душ.

А в это самое время по всему городу и его окрестностям заводились моторами приблизительно 10 миллионов тонн металла общей мощностью около 100 миллионов лошадиных сил, чтобы доставить в центр Москвы тела здоровых мужиков в расцвете лет и умственных способностей - продажников и бизнесменов, офисных руководителей и клерков, а также многочисленный персонал их накормить, развлечь и за ними вычистить, товары выгрузить, по полкам расставить и попытаться продать, умело уговаривая - вы можете смеяться, но есть даже учебные курсы по преодолению сопротивления покупателей.

Вся эта тяжкая работа их настолько выматывает за день, что по утрам они отсыпаются до упора, чтобы пуститься в путь одновременно и скопиться в пробках, окуривая друг друга выхлопными газами. Это же самое прекрасное июльское утро покажется им невыносимо душным и скучным. Погода нам даруется природой, но ад или рай из нее мы создаем себе сами.

Партнеры

Реклама