Анекдоты про щёлку |
В сексшоп заходит нездорового вида мужичёк и выкладывает на прилавок
резиновую женщину.
- Я её у вас неделю назад купил, - говорит он продавщице, - товар
бракованый, я набрал в ванну воды и проверил, - она воздух пропускает.
- А почему вы её раньше не принесли? - резонно спрашивает продавщица.
- Раньше не мог, - вздыхает мужичёк, - соседка по комуналке в щёлку всё
видела, а менты не разбирались что за бабу я в ванной утопил.
|
Лучшее из чувств.
Стая не любит оплошности, а мясорубка - хруст.
Чувство предосторожности - лучшее из чувств.
Кредо назойливой мухи в том, что всегда начеку.
Если под оплеухи не подставлять щеку,
то исчезает проблема сразу насчёт второй.
Навык сгибать колено нас выручает порой.
Нашими бедами правит часто небрежность, пустяк.
Вместо законов здесь правила - как избегать передряг.
Утром из дома выйдя, свет оставляй как есть.
Может, какого злыдня и отпугнёшь залезть.
Двигая воздух корпусом, вслушивайся в темноту.
Помни - на здешнем глобусе верить нельзя никому.
Больше всех тем, чью наружность ценят глаза и кисть.
В транспорт вдавившись нужный, никогда не садись
рядом с водителем, ибо в миг столкновения в лоб
сгинете оба, либо он сиганет в сугроб.
Будучи именем назван, в стороны глянь и назад.
Спи с приоткрытым глазом. Чувствуй затылком взгляд.
В драке хотя бы щёлку к бегству оставь для змей,
к стенке прижатых. Не щёлкай сам знаешь чем у друзей.
Даже усевшись в зябком общем, пустом нужнике,
не забывай свою шапку крепко зажать в руке.
Смеряв семь раз, по возможности не отрезай ничего.
Чувство предосторожности снова поможет, но
Господи, что за мука жить так и помнить хрень!
Вздрагивать ночью от стука. Быть осторожным весь день.
Между слоями - пропасть. Изредка кинут кость.
И постепенно робость переплавляется в злость.
Власть любит Стены ставить, требуя сдать назад.
Но выше мёртвых правил риск и слепой азарт.
В будущем будет слаще - отполирована речь,
только всё чаще и чаще хочется что-то сжечь.
Ропот пока не крайний, тихо у княжьих палат.
Глаз отмечает камни, годные для баррикад.
Мятный черствеет пряник. Ждёт сыромятный кнут.
И всё сильнее тянет на социальный бунт.
|
|
Как я потерял Главную Цель Жизни.
- Для чего мы живем? – спросил однажды я сестру, - в чем смысл жизни?
Я только-только вырос из малышей, и этот вопрос стал меня занимать.
Алла уже ходила в школу и должна была знать, - думал я.
Нет, вначале я спросил конечно маму. Мама на меня ласково посмотрела, погладила мой едва наметившийся «ёжик», улыбнулась и ответила:
- Мал, ты ещё, задавать такие вопросы. Подрастёшь, - поймешь.
Вот тогда то, я и решил задать тот же вопрос сестре.
Когда я задавал вопрос, Алла о чем-то мечтала. Это было как раз мне на руку. Когда человек мечтает, он всегда говорит правду. Потому что не отвлекается на враки, а думает о своей мечте.
Алла на секундочку задумалась и ответила:
- Хочу выйти замуж за хорошего человека и родить двоих девочек. Дашу и Аню.
- Хорошо, - сказал я. - Вот тебя родили. Твоя цель родить двоих девочек. Тогда какие цели будут у Ани и Даши?
- Тоже рожать детей! - не задумываясь ответила Алла.
Она также как мама посмотрела на меня с сожалением, и снова продолжила мечтать.
Рожать, чтобы твои дети из поколения в поколение мечтали только об этом?! Рожать себе подобных, чтобы те, в свою очередь, рожали себе подобных?!
- Стоп! - подумал я. - Что-то тут не так. Я был мальчиком и рожать мне совсем не хотелось. У меня были совсем другие мечты, из которых я никак не мог выбрать Самую Главную. Такую, чтобы она стала Целью Всей Моей Жизни.
Я уже видел, как белые топили матросов. Как ради светлого будущего матросы сознательно шли на смерть в к\ф «Мы из Кронштадта». Я уже видел как дрались и умирали за Советскую Власть. Как плыл и боролся с водами Урала Чапаев. Ради чего такого они шли на смерть? Ради чего они убивали?
Чтобы рожать и рожать?! Нет! Такая перспектива меня не устраивала.
И я решил. Я решил полететь на Луну. Луна. Она ведь совсем рядом. В звездную ночь к ней можно было почти дотронуться рукой. А на ней, из людей которых я знаю, ещё никто не побывал. Я решил быть первым.
Для начала я решил узнать всё про Луну. Оказалось, что на ней уже побывали барон Мюнхгаузен и Незнайка. Но истории были какие-то путаные. Фотографий не было, а нарисовать могли что угодно. Я к тому времени уже стал догадываться, что взрослые что-то от нас, детей, скрывают. Есть у них какая-то большая огромная тайна. О которой знал один Мальчиш-Кибальчиш, и которую от остальных скрывают. А может даже и не одна. Тогда, в детстве, я даже не мог представить, на сколько лживы взрослые.
Позже, я узнал, что они, взрослые, создали целую СИСТЕМУ, чтобы держать нас в дураках. Вначале сказки перед сном, затем книжки, потом кино, газеты, журналы, - всё было направлено на то, чтобы вводить нас в заблуждение. Они так прямо писали и говорили – «Радиопередача для детей»; «Детские мультфильмы»; «Литература для детей»; «Фильмы для детей». Волей-неволей мы были вынуждены играть ту роль, которую нам отвели. Быть глупыми. Для этой цели ими была создана целая «Детско-Юношеская Киностудия»! Сами же, читали совсем другие книжки, у них было своё кино, свои кинотеатры. Если было что-то интересное, они, взрослые, так и писали – «Детям до 16 вход воспрещён!» А строгие тётки неумолимо отслеживали и выволакивали за уши всех просочившихся в кинозал хитрецов за пределы.
Целая ИНДУСТРИЯ, и не одна, работали в этом направлении на взрослых. Мы же, были изолированы от общества. Нас не просто держали в неведении, нам нагло врали с мягких ногтей. Каждый из нас, детей, был надёжно, со всех сторон упакован в ложь, как гусеница в кокон. Кокон, материал которого, гораздо мощней самой толстой брони танка. Мы надёжно были защищены со всех сторон от правды. Поэтому, как ребёнок, я был обречен на несмышленость. У меня не было ни единого шанса пробить эту субстанцию, сотканную из лжи и фарисейства. Как же в таких условиях я мог понять «В чем смысл жизни»?! Никак! Оставалось одно – полагаться на свою детскую интуицию.
Летом мы всей семьёй спали на улице. Мы так говорили:
– Сегодня жарко. Айда спать на улицу.
И это была правда. Дворов, как таковых, тогда ещё не было. Была только улица с каким-то названием. Межи между соседями, разделявшие выделенные участки земли на окраине города, были ещё достаточно условными. Мы выкладывали какие-то доски, на них какие-то матрасы с одеялами, и спали на улице.
Закутавшись от комаров я оставлял щёлку и под пение цикад, вглядывался в звёздное небо. На нём я без труда находил абрикосовый диск и мечтал. Мечтал оказаться на нем.
- Как? На чем до него долететь? – думал я, каждый раз засыпая. Время шло, а в голову не приходило ни одной мысли. Ни одной, чтобы было хоть как-то на неё опереться.
Однажды, по радио передали, что на околоземную орбиту запустили искусственный спутник.
- Ракета! Вот, что мне нужно! Как же я не смог догадаться до этого сразу?! Надо найти ракету, сесть в неё и полететь на Луну. Всё просто и ясно,- осенило меня. – Но где? Где взять ракету? Как в неё попасть?
По тому же радио я узнал, что уже есть такая школа. "Школа космонавтов".
- Надо закончить школу космонавтов, сесть в ракету и полететь. Это было уже совсем просто.
И я пошел в школу. Только другую. Не космонавтов. Мама сказала, что чтобы поступить в "Школу Космонавтов", нужно вначале закончить эту. Детскую. Маме я верил.
Я уже с отличием заканчивал 1-й класс, когда на переменке услышал по школьному репродуктору, что какой-то, никому не известный Юрий Гагарин, полетел в Космос. Вокруг, дети и взрослые, радовались, что-то кричали. Все были счастливы. И только один я, - сидел на ступеньках школы и горько плакал. Он, Юрий Гагарин, полетел вместо меня. Он лишил меня Главной Цели Моей Жизни.
|
|
Отец рассказал.
Было ему тогда лет 9-10. На дворе шел голодный, послевоенный 1947 год. Учился он тогда в мужской школе Таганрога №21. Таганрог – город портовый и рабочий. Население за войну сократилось, особенно мужское. Уцелевшие заводы работали в 3 смены. В день получки многие рабочие домой не доходили. Соседа, отца товарища, убили недалеко от проходной. Убийц никто не искал. Шпана была повсюду.
Школьный класс, где учился отец, состоял из его сверстников, 1938-39 годов рождения и «вундеркиндов» 15-17 летних балбесов, детей войны. Вундеркинды сидели за задними партами, где обычно спали или играли в карты.
Центральное отопление не работало, в каждом классе стояла каменная, сложенная из кирпича наскоро печь. В классе отца ее не топили вовсе, потому что она через день взрывалась от брошенных туда пороховых заклепок, принесенных юношами с авиазавода.
Нужно сказать, что выключателя в комнате тоже не было.
Его заменяли два медных оголенных провода, торчащих из стены у двери.
В какой-то из осенних вечеров в классе появилась новая учительница. Первым делом предложила детям нарисовать яблоко.
Всем раздала карандаши и бумагу. Само яблоко было поставлено на портфель учительницы, портфель на стул. Стул, для правильного освещения поставила около единственной лампочки и села за свой стол.
С задних парт полетели тряпки, бесшумно вешаясь на проводах. Свет вдруг потух.
Когда его включили, яблока уже не было.
На шум пришел завуч. Младшие дети с учительницей ползали по полу, заглядывая под парты. Учительница причитала, что только утром купила яблоко на рынке и оно было самым красивым.
«Где же яблоко?» – спросил завуч у класса.
«Точно! В щёлку провалилось!» - последовал ответ с задних парт.
|
|
У котов нет самосохранения?
Да вы хорьков не видели - вот уж на что животные без башни абсолютно.
Забиться в щёлку, где крысе тесно? Легко. Спрыгнуть со шкафа на голову? Разумеется. Поцапаться с собакой раз эдак в 16 побольше себя? Говно вопрос, мы родственники медоедов.
Спрыгнуть с 12 этажа? Никто кроме нас!
|
|
Птицы понимают русский?
Или направленые на них эмоции?
Или мысли?
Окно у меня старое, деревянное, двустворчатые. Не пластик, как везде.
Окно на шестом этаже. Да и я тоже ). Где-то на / под крышей живут птички - стрижи.
(я не орнитолог, ну а кто ещё?)
Этой ночью не стал закрывать форточку полностью, а оставил щёлку ну пару сантиметров. Внешнюю и внутреннюю. Что-то мне говорило, что это я зря...
Оно не ошиблось.
Просыпаюсь и слышу, что кто-то скребет по подоконнику. Бывало, что голуби пытались там присесть. Скрежетали когтями по жести. А тут что-то другое.
Царапается кто-то в окно и всё тут. Спать не даёт. Поднялся, подошёл к окошку, глядь - а между рамами бьётся птичка. . .
Как можно попасть в междурамье, если там ну два см. .?
Смотрю: а это ж ещё птенец. Сам/сама длиной см. 5, а крылья длиной в мою ладонь. 17 см. (Ну вот такая вот. Специально померял :)
Как достать? Просто. Открой окно и достань и выпусти *
А рама оконная не открывается! Вообстче!
Заколочено ."Рён откроешь. И что делать, как эту дурынду выковыривать?
Забилась в левый угол фрамуги.
А форточка-то справа. Засунул руку между рамами, (я и худой вот такой), конечно не дотягиваюсь. Я справа, она слева. ,##$%&-&%, подумал я.
- Ползи сюда, ко мне, к руке, - говорю! И мысль ей посылаю такую же. И что-то сработало! Она реально начала перебираться ближе. Вот уже она под рукой, но длины моей руки всё равно не хватает.
- - Крыло дай! - говорю. Она протягивает крыло, но вдоль внешнего стёкла.
- Да другое!
А оно получилось прижатым снизу.
Я не дотягиваюсь меньше, чем на сантиметр. Перья пальцами чувствую, но уцепиться не могу...
Я уж начал подумывать о том, как её приподнять, может чем из домашнего обихода.
Но и разговаривать с ней я не переставал. Давай, говорю, ещё чуток!
- Ну подпрыгни, что ли...
И тут она сделала это.
Она начала 'цепляясь за боковину оконной рамы, лезть вверх! И протягивать крыло!
Этого не хватило. Она сорвалась. Не успел зацепить за крыло, которое она так и вытягивала вверх.
Она не сдавалась! Она же русская стрижиха, а русские не сдаются!
Она сделала ещё две неудачных попытки, но на третьей я таки её таки зацепил!
- Тихо, Тяну, -говорю - дёрнешься *, не удержу.
И не трепыхалась, пока вытаскивал. Вытащил.
И ни какой сказки, типа тыменяосвободилтрижеланияитд не было.
Царапнула на прощанье и всё. Улетела.
-
*(Какое слово получилось - "междурамье", запатентовано.)
*меж двух пальцев, средним и безымянным, что-то тяжелее чайного пакетика пробовали поднять?
*а про птичку было интересненько в фильме "Пол. Секретный материальчик" .
|
|
Ностальгия по социализму – тем, кто помнит.
Лето, время отпусков… Обернулся я тут назад, и сообразил, вспоминая, что действительно полноценный отпуск был у меня только один раз. За всю рабочую биографию.
За традиционные две недели нынешнего безделья успеваешь только начинать привыкать к ничегонеделанью – поэтому так актуально звучит лозунг – «Никто так не нуждается в отпуске, как человек, только что вернувшийся из отпуска»…
Восемьдесят шестой год, я взял в профкоме путёвку в Сочи – двадцать четыре дня, пансионат, четырёхразовое питание, берег моря, самолёт туда- обратно. За всё про всё, как сейчас помню, было уплачено всего сто три рубля. А только билет на самолёт в один конец Пулково- Адлер стоил тогда рублей сорок- сорок пять, в зависимости от рейса и собственно самолёта. Почему- то Туполевские полёты стоили дешевле Ильюшинских. Мы летели на ИЛ-86. Профсоюз доплачивал остальное.
И вот он – Адлер. После Ленинградского хмурого июля с дождями и переменной облачностью, температурой 16- 18 градусов, Сочинское бездонное солнечное небо и плюс тридцать восемь полновесных Цельсиев – это производило впечатление. Пальмы, галька на пляже, и почти месяц безделья впереди –красота.
Ну, началось всё с небольшой неприятности. Это был восемьдесят шестой год- и все свободные пансионаты были отданы Чернобыльцам. То есть обещанное отдельное жильё с комфортабельными двухместными комнатами нам не досталось. Не досталось и четырёхразового питания в своём отдельном пищеблоке.
Расселили в частном секторе – по четыре- пять человек в комнате, а со жратвой решили так – договорились с местным ресторанчиком, три раза в день зал был наш – на полчаса, отсутствие полдника компенсировали усиленным завтраком и обедом, но попросили время соблюдать чётко – если опаздываешь, всё уже съедено.
Каждому выдали «книжку отдыхающего», по предъявлении которой официанты приносили тарелки с едой. К слову сказать – более чем вполне приемлемой. Ресторан всё- таки.
Примерно два- три дня требуется, чтобы полностью переключиться на новый режим. Время начинает течь иначе, отсутствие забот меняет психологию – человек становится добрым, ленивым и никуда не торопится.
Единственные из группы, кто был не просто не доволен ситуацией, а не доволен до скандала – не знаю как их звали, а за глаза мы эту парочку называли Ваня с Маней – они только поженились, и эту поездку получили в подарок на свадьбу, типа – медовый месяц. Ваня взахлёб орал, что ему обязаны предоставить отдельную комнату с женой, что заплачено было именно за это, что он не желает ничего слышать, что он намерен спать со своей женой и пошли все на хрен… Маня громко поддерживала. Не получилось. Принцип расселения по частным квартирам – мужчины отдельно, женщины отдельно. Расселились. Освоились. Переключили сознание. Всё, пошёл отдых.
Помимо пляжного безделья, в стоимость путёвки входили несколько культурных мероприятий – экскурсии в основном. Первая называлась «вечерний Сочи». От Адлера до собственно Сочи – хоть административно это одно поселение, примерно двадцать пять километров по побережью. По пути надо проехать через посёлки(?) Хоста и Мацеста, известные своими знаменитыми сероводородными источниками.
- Просто наберите в ладони немного этой воды из родника, напевно вещал экскурсовод, и умойте лицо – вы почувствуете, как кожа становится бархатной…
- А что, этим умываться надо, а не пить? – это Ваня полюбопытствовал.
Как они с Маней успели уже засадить по пол литра этой чудо- целебной водицы, никто и не заметил. Жарко было, пить должно быть хотелось.
Единственным положительным эффектом от этого поступка для группы был тот факт, что неделю их никто не видел – с горшка не слезали. Грешно злорадствовать, но они действительно достали всех своими жалобами – простоватые были ребята и скандальные.
Режим дня у меня сформировался таким образом- подъём, завтрак, и на пляж – загорать я не люблю, а вот поплавать – это с удовольствием. Причём не бултыхаться у берега, в этом густом бульоне с высоким процентным содержанием мочи, а отмахать примерно за километр от буйков – там и вода чистая, и никого рядом нет – красота. Туда- обратно, глядишь, уже и обедать пора. После обеда ещё один заплыв – а там и до ужина недалеко. После ужина можно было сходить в кино- причём забесплатно, двери в зал не закрывались от жары, фильм начался, просто входишь и садишься на свободное место.
Плавать меня научили на Финском заливе, Чёрное море гораздо солёнее, там на воде держаться значительно легче – в заливе невозможно просто раскинуть руки и лежать на поверхности – а там запросто. Я ухитрялся даже подремать, отплывши подальше.
Что крайне не нравилось местным «спасателям».
Мне несколько раз было сказано, что заплывать за буйки запрещено, причём каждый раз на всё более повышенных тонах. Горцы, горячие люди. Уходить совсем подальше в сторону, на дикие пляжи, мне было лень, я просто старался держаться у края. Но эти абреки, раз обративши на меня внимание, уже не отставали. Высматривали меня с вышки из бинокля, прыгали в катер, и всячески портили настроение. На мои уверения, что здесь утонуть вообще невозможно, реагировали болезненно. Последний раз было сформулировано примерно следующее:
– «Ищо раз увижу, я тэба спасат не буду, я тэба катером на хрен периэду!»
Разумеется, я это проигнорировал.
И вот в очередной раз гляжу – абреки побежали с вышки к катеру – значит по мою душу. Сверху- то меня хорошо видно, а с воды – нет. Пока катер движется, у меня есть примерно минута времени. Там отдыхающим предлагали в прокат такие двухместные катамараны с велосипедным приводом – я поднырнул под один из них – между поверхностью воды и отбойной пластиной, защищающей от брызг, есть расстояние примерно сантиметров десять – можно дышать, и смотрю в щёлку на спасателей.
Ну они серьёзно завелись – нет меня и всё. Пропал. Утонул? Уплыть же не мог? Куда уплывёшь вплавь от катера? Сделали несколько кругов на катере, поорали и убрались.
На следующее утро они встречали меня на пляже с выпученными глазами – глупее физиономий трудно было представить.
-Мужики, говорю, я же не со зла, ну сделайте одолжение, оставьте меня в покое, а? Оставили.
Единственный раз, когда мне пришлось раскаяться в этих далёких заплывах - недалеко пронеслась стая дельфинов. Двое самых любознательных отделились от коллектива полюбопытствовать – что это там на воде болтается. Когда на них смотришь издалека, ничего особенного, ну так себе, килечка с зубами и хвостом – а вот когда эти зверюги нарезают круги рядом – в пределах физической доступности- ощущаешь полную беспомощность – реально страшно, я же не знаю, что у них на уме? Зубы с полпальца, а скорость – мне и не снилась. Адреналинчиком плеснуло от души. Но рыбки попались неагрессивные – крутанулись, и обратно, к своим.
Культурная программа продолжалась. Была экскурсия в Новоафонские пещеры- очень сильное впечатление от громадной высоты свода – там больше ста метров, была морская прогулка с посещением парка магнолий в Сочи, были несколько поездок по известным санаториям – имени Орджоникидзе, например.
Оказывается, в начале двадцатого века вся территория нынешнего курорта была малярийным болотом – и уже при СССР из Австралии специально привозили и сажали на побережье эвкалипты, чтобы оздоровить атмосферу.
Конец восьмидесятых - это была эпоха «сухого закона», за спиртным приходилось ездить в Абхазию – ближайший посёлок – Леселидзе. Традиции алкогольной торговли в Абхазии были такие – сдачу давать не принято от слова вообще. Или давай точную сумму, или забудь о сдаче, или проваливай.
Не помню, что именно я покупал, но стоимость приобретённого была вроде десять рублей пятнадцать копеек. Даю продавцу десятку и смотрю на реакцию –
- Здэс нэ хватаит, давай ищо.
- Ну ты же тоже пятнадцать копеек сдачи не дашь?
Молча возвращает мне червонец, бросивши его на прилавок. Я вынимаю из кармана недостающую монетку и кладу её на стол. Абхаз покрывается пятнами, но бутылки отдаёт.
Распитие осуществлялось на берегу, в стороне от пляжей. Нас собралась дружная компания, человек восемь. Болтовня, анекдоты, дружеское общение. Незаметно наступил вечер, а спиртное кончилось. Кроме ресторана, купить его было негде, и пошли мы в ресторан.
На выходе стоит очередной гордый сын Кавказа в милицейской форме. Иду мимо –
- Молодой человек, подойдите сюда.
- Ваши документы?
А у меня в кармане только эта дурацкая «книжка отдыхающего» - ну, протягиваю.
- Что это? Здесь же нет фамилии? (ну поленился я её как следует заполнить)
И вот чёрт же дёрнул меня за язык –
- Дорогой, ну впиши сам, какая больше нравится…
Горцы, горячие люди. Мент что- то гортанно проорал, потом – Руки! Говорит.
У меня настроение вниз… ну, блин, попал…
Достаёт наручники – у меня настроение вверх!
И мимо толпы отдыхающих, в наручниках, как заправский бандит, под конвоем, я проследовал в милицейский УАЗик.
Сидеть долго не пришлось – полчаса, может минут сорок.
Наша компания, взявши такси, приехала в Адлерское отделение милиции и устроила там митинг с требованием меня отпустить.
Дежурный вызвал, повертел в руках эту мою книжку, ну что это такое? Говорит.
- Что есть, отвечаю. А паспорт в квартире, где ночую.
- Почему так ответили постовому?
- О что у вас, энтузиаст? Ещё бы на пляж заявился, паспорта требовать.
- Паспорт предъявить придётся.
- Да не вопрос, поехали до дому, предъявлю.
Мы всей толпой забились в этот УАЗ, и вероятно это было забавное зрелище – ментовская машина с полностью открытыми от жары стёклами, из которой доносится - а пели мы хором и во всё горло –
- Слушай Ленинград, я тебе спою задушевную песню мою…
На одном из светофоров, при остановке, я исполнил куплет на Французском- текст ещё со школы помню– даже довелось сорвать аплодисменты прохожих.
К чести милиции должен сказать, что проверивши паспорт, они извинились перед хозяйкой квартиры за беспокойство.
Приятно вспомнить. Там много было таких забавных эпизодов. Отпуск кончился, я летел домой отдохнувший и дочерна загорелый.
До конца эпохи оставалось ещё целых пять лет…
|
|
