всегда чужие → Результатов: 14


3.

Посвящается Атаке Гризли, известной писательнице на заборе.

Что может быть прикольнее?! Жену срочно вызвали на объект в другом городе – недельная командировка. Дети у тетки на даче. Значит можно позвонить Наташке, круглозадой дивчине из соседнего отдела, которую наспех в чьей-то ванной на прошлом корпоративе. И теперь хочется продолжить.

И все на мази, по быстрому прибрался в квартире, постелил чистое белье, припудрился- прихуюдрился и приходишь с Наташкой в лучший ресторан города, где осетрина вкусная, певица хриплоголосая, на весь город известная, танцпол гладкий и вообще атмосфера располагает. А там за угловым столиком жена сидит со своим любовником.

И вариантов развития событий, конечно, до хрена. Но выбираешь самый цивилизованный.
- Здрасте. Здрасте. Приятно познакомиться. Столько о вас слышал. Теперь вот довелось. А, кстати, это Наташа. Мы вместе работаем. Ничего, если мы к вам за столик присядем?!

Ну потом выпили, закусили. Потанцевали.
- Ну ладно, дорогая. Нам, наверное, пора.

И ты уходишь в свою квартиру со своей женой. Ее хахаль остается с Наташкой. И после короткого выяснения отношений секс такой заводной. Во-первых, потому что новизна. И мачество-мачачество. Ну как же, у другого мужика из под носа бабу увел. Он за нее в ресторане платил, а ты увел. Гы-гы... Да и вина – ее, твоя. Все перемешано. И во время акта от накатившей обиды по жопе хрясь, чего раньше никогда не делал. И выясняется, наконец, через пять лет в браке, что ей нравится легкое садо-мазо. И еще черт знает чего, о чем сам мечтал и всегда стеснялся попросить...

Потом, через полгода – приглашение на свадьбу. Наташка с хахалем жены решили, значит, соединить судьбы, а тебя, как человека, их познакомившего, еще и просят сказать речь. И потом вы дружите семьями и ходите друг к другу в гости...

Нравится картинка?! Так вот этого всего не было...
А просто с порога, не обращая внимания на персонал и гостей ресторана:
- В командировке, значит? Блядь! Как ты могла?
- Я как могла?! А как ты мог?! С кем ты пришел?! Люди добрые, посмотрите кого он привел. У нее же на лбу написано, что она блядь.
- Да?! А твой то пиздикляус...
- Кто, я пиздикляус?!

И с размаху хрясь. И ты ему... И жена размазывая тушь по заплаканным щекам разнимает. И Наташка куда-то подевалась, сука, когда так нужно теплое, округлое плечо...

А, херня. И этого никогда не было...

Люди, будьте в браке взаимно вежливы. Если приезжаете из командировки на два дня раньше срока, звоните заранее. Предупреждайте. Чтобы к вашему приезду все уже было чисто. Давайте понять второй половинке, в какой ресторан, бар, клуб вы НИ-КО-ГДА не пойдете, ни при каких обстоятельствах. Берегите нервы и чувства друг друга.

Ну а теперь история. Тихо открывается дверь. Жена вернулась на два дня раньше из командировки. А в прихожей чужие туфли, плащ и, кажется, стринги... Мужик с любовницей замерли в постели – что-то будет. И после короткой паузы жена кричит:
- Паша, это я. Я хлеб забыла купить. Сейчас схожу за хлебом, скоро вернусь.

Историю эту слышал от той самой любовницы. Спрашиваю: «Ну и как там у вас?». Она: «Да я с ним больше не встречаюсь. Западло такой классной бабе рога ставить».

Игорь Левицкий (www.levitski.com)

4.

СИСТЕМАТИЧЕСКАЯ ОШИБКА ВЫЖИВШЕГО

Вы когда-нибудь задумывались почему популярные книги о том как стать миллионером никого из их читателей миллионером не делают? Или почему успешные компании вроде Майкрософт, Гугл или Фейсбук появляются раз в десятилетие, хотя история их успеха разложена по полочкам, изучена и даже экранизирована в большом кино? Ответ простой: любая история успеха - это всегда везение, при этом самая ценная информация остается в головах тех, кто успеха добиться не смог. Этот феномен впервые был описан во время Второй мировой войны. Математик Абрахам Вальд изучал расположение пробоин, полученных американскими бомбардировщиками во время выполнения боевых заданий. Чаще всего вражеским огнем были поражены крылья, стабилизаторы и фюзеляж, меньше всего пробоин приходилось на кабину пилота, двигатели и топливную систему. Казалось бы, укреплять нужно именно те места, которые получили больше всего повреждений, однако Вальд решил иначе. Он грамотно предположил - сам факт того, что самолет смог вернуться с такими повреждениями на базу говорит о том, что они не являются критическими, и укреплять нужно как раз те части корпуса, которые остались целыми. Этот вывод подтвердился после окончания войны, когда из лесов и болот стали поднимать подбитые самолеты. Оказалось, что у них были повреждены именно те места, о которых говорил Вальд - двигатели, топливная система и кабина пилота. С такими повреждениями самолет лететь не мог - либо погибал пилот, либо вытекало всё топливо, либо клинило двигатель, однако обо всем этом не знали и не могли знать на базе, поскольку самолет до нее просто не долетал. В итоге всю статистическую информацию о повреждениях инженеры собирали с вернувшихся самолетов, а информации об утерянных машинах не было. Ту же самую ошибку мы наблюдаем и в среде бизнеса. Люди стремятся досконально изучить биографиии успешных бизнесменов, ходят на их тренинги, покупают их книги о том, как достичь успеха, но, даже в точности следуя всем этим советам, успеха не достигают. Причина та же, что и в случае с бомбардировщиками Вальда, в книгах миллионеров собрана самая бесполезная часть информации - что делать и как себя вести, когда условия складываются максимально благоприятно. О том что делать, когда все оборачивается против тебя в этих книгах нет ни слова. Самой полезной информацией обладают люди, которые пытались построить бизнес и прогорели, но они не пишут книг, а если бы и писали, никто бы их не покупал. Статистика неумолима, от 90 до 95% всех бизнесов разоряются в первые пять лет, из оставшихся на плаву в следующие пять лет разоряются еще 80%. В итоге через 10 лет устойчивое дело имеют только 1-2% стартаперов, остальные оказываются разорены. При этом 1-2% остались на плаву не потому, что они сделали всё лучше всех, или просчитали наперед все риски, а просто потому, что оказались в нужное время в нужном месте. Повторить с нуля собственный успех у них уже не получится, при этом в науке эксперимент, который невозможно повторить, выполняя ту же последовательность действий, называется случайностью. Мораль сей басни такова: АНАЛИЗИРУЙ ЧУЖИЕ ОШИБКИ, читатель, чужой успех тебе все равно не достанется, зато ПОВЫСИТЬ ВЕРОЯТНОСТЬ УСПЕШНОГО ДЛЯ СЕБЯ исхода можно вполне.
Евгений Аксенов

5.

ТАБУРЕТОЧКА

Одна семейная пара возвращалась с похорон дяди Джорджа, прожившего рядом с ними двадцать лет. Он был таким занудой, что едва не разрушил их семью.
— Хочу тебе кое-что сказать, дорогая, — сказал мужчина. — Если бы не моя любовь к тебе, я ни дня бы не терпел твоего дядю Джорджа. Извини, но хорошо, что он наконец-то отправился в мир иной.
— Моего дядю? — в ужасе воскликнула жена. — Я думала, дядя Джордж — твой дядя!
(Бородатый анекдот)

Сегодня мне стукнуло полвека. Звучит жутко, как будто не обо мне.
Сидим семьёй на кухне, празднуем, тортик нарезаем. Сын нёс тарелочки и споткнулся о маленькую чёрную табуреточку. Вообще-то эта табуреточка всегда меня бесила, давно ее нужно было выбросить. Стоять на ней нельзя - развалится, сидеть - тоже неудобно – слишком низко. Бессмысленная вещь, только под ногами болтается. И почему мы её столько лет терпим и не выбрасываем?
Юра потёр ушибленную ногу, поднял табуреточку и недовольно сказал:

- Нафига нам эта рухлядь? Что с ней делать? А в темноте можно еще хуже нарваться и голову сломать. Может выбросим её уже, а?

Только я хотел согласиться с сыном, но заговорила жена:

- Нет, Юра, эту табуреточку нельзя выбрасывать. Рассказать почему?
- Ну?
- Ровно сорок девять лет назад, когда папе исполнился годик, его отец – твой дедушка, своими руками сделал эту табуреточку, так что это уже семейная реликвия.

Тут включился я:

- Шура, а причём тут эта табуретка? Да, мне папа сколотил в детстве похожую табуреточку, только это было в другой жизни и во Львове. Эта хрень-то тут при чём?
- Минуточку, я все прекрасно помню – в девяносто восьмом, когда мы снимали нашу первую квартиру у бородатой бабки на Варшавке, ты рассказал мне эту историю, про эту табуретку. Поэтому мы её и забрали, когда переезжали.
- Да почему ты решила, что про эту?!
- Но ведь ты сидел на ней когда рассказывал! Вот чёрт. А я дура когда-то её даже ремонтировала, когда сломала. Чтобы ты не заметил.
- То-то я всегда думал: «Зачем это моя жёнушка приволокла от родителей и таскает по съёмным квартирам эту бессмысленную табуреточку? И так вещей невпроворот, в «Газель» не влезают» А спросить, почему-то, не додумался.

Почаще разговаривайте с женой, чтобы потом всю жизнь не спотыкаться о чужие табуретки.
Прости нас, бородатая бабушка, мы не со зла её украли…

6.

Есть такой распространенный фантастический сюжет: герой вдруг обнаруживает, что вычеркнут из жизни. Никто из знакомых его не помнит, в его квартире живут чужие люди, жена замужем за посторонним типом, у родителей другой сын и так далее. Потом обычно оказывается, что герой незаметно для себя попал в параллельную реальность. В которой, например, Гитлер выиграл Вторую Мировую. Или, скажем, Виссарион Джугашвили уехал в США и его сын стал президентом вместо Рузвельта, как раз недавно такое читал.

Вот со мной в студенческие годы произошло нечто подобное. Крайне неприятное ощущение, скажу я вам.

Я встретил в гастрономе двоих парней из своей общаги. Они покупали портвейн и позвали меня к Савве поиграть в преф. Этот Савва был их однокурсник, я его раньше не знал. Он со своей девушкой снимал квартиру неподалеку, девушка уехала на выходные к родителям, и мои приятели у него зависали со вчерашнего вечера. Ну, я всегда был не прочь расписать пулечку. Взял тоже портвейн, закуску какую-то и пошел с ними.

И писали мы эту пулечку часов тридцать пять практически без перерыва. Только на прикупе дремали по очереди. Пили умеренно, но могли бы и совсем не пить, все равно были как зомби. Я-то еще ничего на новенького, а у этих троих пошли уже третьи сутки непрерывного префа. Наконец они вспомнили, что время ночь на понедельник, а у них первой парой какая-то зверская лаба, которую нельзя пропускать. Резко закрыли пулю и стали укладываться.

Я отошел отлить, пока вернулся – они уже дрыхнут и заняли все спальные места в комнате. Я потыкался туда-сюда, открыл какую-то дверь. Кладовку, как позже выяснилось. Увидел на полу какие-то тряпки, завернулся в них и заснул.

Утром эти деятели непонятным образом встали и, не выходя из состояния зомби, поехали на лабу. Мимоходом машинально закрыли задвижку на моей кладовке. О том, что вчера их вообще-то было четверо, ни один не вспомнил даже близко.

После лабы Савва вернулся домой досыпать. К тому времени и девушка приехала от родителей. Савва видит в прихожей незнакомые мужские ботинки (мои), зовет ее и спрашивает, что это и откуда. Она говорит:
– Понятия не имею. Наверно, твои алкаши оставили.
– Какие алкаши? Мы в преферанс играли с Игорем и Вовой, они что, босиком ушли?
– Ну не знаю тогда.

Так они препирались некоторое время. Савва вспомнил старый анекдот про девичью память и стал девушку подкалывать: мол, это ты приводила любовника, спрятала в шкаф и забыла. Вот сейчас откроем шкаф – а там скелет!

И тут они слышат ворочанье и стук в кладовке. Я от их голосов проснулся и попытался выйти из шкафа. Савва отодвигает задвижку, открывает кладовку – а там я! Не скелет, но тоже эффектно.

Девушка как завизжит! И в одеяло завернулась. Она была по-домашнему, в ночнушке и с одеялом на плечах. Тоже собиралась досыпать после ночи в дороге.

Я спросонок ничего не соображаю. Спрашиваю:
– Савва, чего это она?
И тут по Саввиному лицу понимаю, что он меня не узнаёт! Лицо у него совершенно очумелое. Ну сами представьте: сидите вы у себя дома, вдруг стук из запертой кладовки, и из нее выходит незнакомый чувак. И обращается к вам по имени. Савва поворачивается к девушке:
– Так это что, ты на самом деле? С этим?
– Я – с этим? Да что ты! Да лучше умереть.

Я и правда не очень презентабельно выглядел. Еще в паутину какую-то влез в этой кладовке. Но все равно, так обидно стало. Говорю:
– На себя посмотри, чувырла!
На самом деле я это зря. Девушка была прехорошенькая. Только растрепанная и в одеяле. Савва, видя, что она не при делах, берет меня за грудки:
– Ты кто такой, падла?
Я говорю:
– Савелий, друг мой! Протри глаза и напряги память. На тебя Родина смотрит. Мы же с тобой тут двое суток пулю писали.
– Врешь. Мы с Игорем и Вовой писали. А тебя не было.
– Как это не было? Здрасьте пожалуйста. А кто тебя на мизере поймал на шесть взяток?
– Вовка.
– А кто восьмерную сыграл, когда ты Игорева короля тузом убил?
– Тоже Вовка.

А Вовка обе эти сдачи был на прикупе и проспал их от начала до конца. Но Савве не докажешь. Он художник, он так видит. То есть он зомби, он так помнит. Тут меня осенило.
– Савелий, – говорю, – не веришь мне – поверь документу. Вон же на столе пуля лежит. Сам посмотри, она на четверых расписана. Ты мне восемь рублей должен остался.

Савва идет к столу и берет пулю. И я вижу, как недоумение на его лице медленно удваивается и возводится в пятую степень. Я заглядываю ему через плечо и начинаю подозревать, что играл с ним в преф в какой-то другой реальности, а в этой меня никогда не было.

Потому что пуля расписана четко на троих. С инициалами «И», «В», «С» и без малейших следов моего имени.

Постфактум, конечно, все выяснилось. Нашу пулю Игорь забрал с собой, чтобы пересчитать. У него там висты не сошлись. А осталась та, которую они писали до моего появления. Но в тот момент я этого не знал и не мог отделаться от ощущения, что попал в параллельный мир и сейчас выйду на улицу – а там вместо Брежнева какой-нибудь гауляйтер Гробус.

Савва меня из квартиры выпустил, но, похоже, так и не вспомнил. Смотрел как на привидение и восемь рублей отдавать отказался. Но, может, у него их и не было. Я сразу поехал в общагу, чтобы по крайней мере убедиться, что я – это все еще я и мои вещи и документы никуда не исчезли. Вышел из троллейбуса на своей остановке, смотрю – а общежития-то и нет. Пропали все девять этажей, как корова языком слизнула.

И пока я не понял, что приехал не с той стороны, что обычно, и общага спокойно стоит на противоположной стороне улицы, пребывал с тоской в параллельном мире.

Прошли годы, но нет-нет да и подступит опять это наваждение. Чудится мне, что я где-то потерял свой настоящий мир и живу в параллельном. Нe может в том мире, в котором я родился и вырос, идти война между Россией и Украиной, а человек с манией величия быть президентом ядерной державы. Нет, это всё параллельная реальность, выдуманная бездарным фантастом.

Недавно я нашел Игоря и Савву на Фейсбуке и попытался обсудить с ними эту историю. Они ее не помнят.

7.

Обычное утро коммунальной квартиры номер четыре

Автор: Александр Гутин

Мама, оно не хочет! Оно не влезает и не хочет!
-Мусечка, вы бы шоколад в мясорубку еще с фольгой засунули! И зачем вам мясорубка, когда есть терка?
-Розалия Моисеевна, вы такая умная, что у вас скоро мозг пойдет носом! И что вы все время смотрите в чужие стороны, когда у вас борщ? Варите свой борщ и я вас не спрашиваю.
-Муся, Розалия Моисеевна права, шоколад надо поломать на кончики, а потом тереть на терке, зачем тебе мясорубка?
-Ну, так я ей и говорю, зачем ей мясорубка, только ваша Муся это не Муся, а какой-то бендюжник, кричит и хамит пожилой женщине.

-Розалия Моисеевна, у вас борщ, идите его солить и не думайте, что вы самая умная, а вокруг мебель!
-Вот видите, она опять, ваша Муся! Приличные родители, надо же...
-Мама я хочу какать!
-Левочка, подожди, я тру шоколад, у меня грязные руки.
-Мама я хочу какать, я сейчас покакаю прямо на половик!
-Муся, идите усадите ребенка в уборную, вы что боитесь измазать шоколадом его дрек? Я только позавчера выбивала половик!
-Мама я хочу какать! Мама я хочу какать!
-Оу, Муся, иди уже усади Левочку, я потру твой шоколад!
-Семен Иммануилович, вы что опять в уборной? Выходите, тут ребенок хочет!
-А почему вы думаете, что я не хочу? Я только зашел!
-Так вы всегда хочите, а ребенок только иногда. И вы уже со вчерашнего дня там живете и не выключаете за собой свет!
-Мама я хочу какать!
-Семен Иммануилович, если Левочка покакает на половик, вы сами будете его нести в химчистку, выходите из уборной, я вас умоляю!
-Ша! Я уже выхожу! Я так не могу, тут не дают спокойно жить и умереть! Это же не возможно!
-Семен Иммануилович, тут после вас мухи летают мертвыми и не жужжат! Что вы такое кушали, Семен Иммануилович?
-Муся, когда вы будете ходить в уборную фиалками, я вам сразу сообщу, а пока не делайте мне беременной голову и усадите уже своего Левочку какать!
-Муся, тебе тереть весь шоколад или половину?!

Было обычное утро коммунальной квартиры номер четыре в доме по Зеленой. Муся Шнейдерман и ее мама Хана Абрамовна готовили шоколадный пирог, Розалия Моисеевна варила свой борщ, а Левочка, сын Муси и внук Ханы Абрамовны хотел какать.
Именно в это обычное утро коммунальной квартиры номер четыре, сын Розалии Моисеевны, Йося, вошел в парадной майке белого цвета и в синих тапках на ногах на кухню и сказал:
-Мама, вы как хотите, но я так больше не могу, мама!
-Ай, Йося, не делай мне голову, ты видишь я занята и варю борщ?
-Я так больше не могу, мама, и я хочу сказать, что я женюсь.
-В смысле ты так больше не могу и хочу сказать, что ты женюсь?
-Я, мама, женюсь, я хочу тебе это сказать и так больше не могу.
-В смысле, ты женюсь и хочешь мне сказать и так больше не могу?
-Мама, прекратите повторять моих слов! Я именно это и хочу вам сказать! Мне двадцать шесть лет и я имею право!
Розалия Моисеевна положила ложку на стол, выключила газовую конфорку и тяжело опустилась на табурет.
-То есть ты женишься?
-Да, мама, я женюсь.
-То есть ты вот так вот женишься на женщине?
-Да, мама, я решил. Я женюсь на женщине, потому что на мужчине никто не женится.
-Это еще как сказать- вклинилась в разговор Муся.
-Муся Шнейдерман, если ты не замолчишь свой рот, я сделаю тебе первую группу инвалидности вот этим борщом и мне не будет жалко полкило говядины, которые там плавают!-парировала Розалия Моисеевна- То есть ты, Йося, все решил?
-Да, я все решил, мама, и даже не спорьте.
-То есть ты все решил, Йося, а мама может уже ничего не решать? И кто эта шикса, что ты на ней решил?
-Ну, почему сразу шикса, мама? Она хорошая девушка с работы.
-Хорошие девушки не работают на трикотажной фабрике. Там работают шиксы, а хорошие девушки сидят дома и жду пока на них женится хорошие мальчики из приличных семьи.
-Но мама, она правда очень хорошая, мы ходили с ней в драмтеатр и в горпарк кататься на карусели и кониках! Ее зовут Танюша Гапоненко, она живет в общежитии, она …
-Ша! Вы слышали? Гапоненко! Ее зовут Гапоненко из общежития! Мы Фельдман, а она Гапоненко! Конечно, она хорошая, она очень хорошая! Она видит стоит неженатый мальчик из хорошей семьи, воспитанный и одетый в приличную рубашку, так она сразу охмурила и сделал себе личную жизнь!
-Мама, подожди...
-Так мало того, этому шлимазлу больше не нужна мама, которая всю жизнь только и делает, что его любит как свуою жизнь и здоровье, одевает как английского лорда, делает гефелтифиш, который не пробовал сам Леонид Ильич, так зачем ему любить такую маму, когда у него есть Гапоненко, гойка, которая ходит в драмтеатр и катается на кониках!
-Мама, ну хватит играть театр, ты же не в кино! Я женюсь и все!
-Значит я умру. Иди женись, делай что хочешь, на Гапоненке, на Шмапоненке, хоть на негритоске из колоний, мне все равно, я умру и у тебя не будет никакой мамы и тебе будет хорошо.
-Мама!-неожиданно твердо произнес Йося- Я женюсь. Все. До свидания.

На свадьбе Розалия Моисеевна не произнесла ни слова. Когда гости начали расходиться, она молча встала, и поджав губы удалилась в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, поэтому так и не увидела, как молодожены уезжали в общежитие, где решили жить после свадьбы.
Несколько раз Йося с женой пытались утрясти конфликт, приходили в гости к Розалии Моисеевне, но она только молчала и не притрагивалась к принесенному торту.
Йося очень переживал, удивлялся неприступности мамы, а потом, с горечью констатировал факт того, что она сдавать позиций не собирается и визиты прекратил.
-Муся, вы бы поговорили с Розалией Моисеевной, это же надо устраивать такую трагедию из Гамлета, Йося так переживает, так переживает, что даже похудел и плохо кушает- говорила Зина Хаскина.
-А что я могу сделать? Это же не женщина, а железный Феликс. Можно подумать у нее не один сын, а целая футбольная команда «Динамо»...
С Розалией Моисеевной о сыне никто заговаривать не решался, обходя деликатную тему, а сама она при упоминании его имени мрачнела и принималась нарочито громко звенеть тарелками.

Прошел почти год. Был теплый майский вечер. Возле гаражей играли в домино Зелик Абрамович, Боря Лифшиц и Вася Калюжный. Мальчишки галдели, сидя на пожарной лестнице. Зина Хаскина громко рассказывала что-то по большому секрету жене доктора Шварца Гите Самуиловне, а сам доктор Шварц читал газету на балконе и слушал как дудит репетицию Шуберта на трубе за стеной Сема Зильберман.
Но вдруг двор словно накрыло ватой. Звуки стихли. Костяшка домино застыла в воздухе, зажатая в ладони Васи Калюжного, мальчишки, как по команде перестали галдеть и замерли, раскрыв рот, Зина Хаскина споткнулась на полуслове, а доктор Шварц прекратил шелестеть своей газетой. Даже труба Семы Зильберманы что-то невнятно продудела и замолчала.
Розалия Моисеевна, вешавшая на веревку пододеяльник, удивленно оглянулась и увидела в арке дома своего сына с женой. В руках Йося держал большой сверток, перевязанный голубой лентой.
Под гробовое молчание, переминаясь, Йося нерешительно приблизился к маме:
-Вот, мама. Я так больше не могу и хочу сказать. Хоть ты и может этого не хочешь, но это твой внук Миша, который мой сын. Просто Таня говорит, что ты должна на это посмотреть и познакомиться, потому что вы родственники.
Розалия Моисеевна молча взяла сверток из рук Йоси и заглянула в него.
-Миша?
-Миша. Но если ты не хочешь знакомиться, то он не виноват.
Розалия Моисеевна плакала.
-Мама, прекратите плакать, мама почему вы плачите?
-Идите в квартиру, я напеку оладушки, что вы проглотите язык и все зубы....

-Мама, оно не хочет! Оно не влезает и не хочет!
-Танюша, так порубайте мосол, кто же ложит в мясорубку мясо с мослами, я вас умоляю!
-Муся, смотрите в свою сторону, вас забыли спросить!
-Так Муся права, Таня, мясо надо порубать- сказала Розалия Моисеевна и сняла с плиты кастрюлю с компотом.
-Мама, я хочу какать!
-Подожли, Левочка, у меня руки грязные! Это не ребенок, это цорес майне грейсе!
Было обычное утро коммунальной квартиры номер четыре в доме по Зеленой.

8.

Что такое погранзона - знают все. Из тех, конечно, кто жизнь в Советском Союзе представляют не по сериалу «Граница. Таежный роман». Особый паспортный режим, вечный геморрой с получением разрешений на въезд, и прочие прелести. Хрен с ними с закрытыми, как тогда говорили, городами. Секреты они везде есть, пусть охраняются, пусть доступ ограничивается, пусть спецслужбы с погранцами получают возможность кушать свой нелегкий хлеб с маслом не совсем даром. Но края-то надо видеть даже при наших бескрайних просторах. Не особо преувеличу, если скажу, что площадь режимных территорий была сопоставима с площадью иных немаленьких государств. По Белому морю режимные территории начинались недалеко от Архангельска и уходили в далекие северные ебеня. В Мезень, Амдерму, не говоря уже о Диксоне, без пропуска было не попасть. По побережью было натыкано пограничных частей, которые блюли и не допускали. Непонятно, зачем эта затратная хрень была нужна. До вражеских стран несколько сотен, а то и тысяч миль студеных морей, судоходных не всегда. Представить вражеского шпиона-лазутчика в тундре среди оленеводов психически здоровому человеку трудно. Бежать из страны? Тут, конечно, можно представить всякое. Власти-то виднее. Кому как ни ей знать свой народ вороватый, изобретательный, склонный к пьянству и другим закидонам по факту, и обладающий превеликим множеством других удивительных качеств, но декларативно. К развалу Союза во многие закрытые города можно было проникнуть, не опасаясь особых последствий. Туристы, рыбаки и охотники осваивали нехоженые тропы, ранее строго запретные и от того притягательные. В байдарочный поход по р. Мегра, текущей средь дебрей Беломоро-Кулойского плато, дядя Юра отправился с трудными подростками. В байдарочный поход, конечно, по велению души. С трудными подростками - по необходимости. Все-таки работал Юра в центре по их реабилитации. Сплавившись по Кепине, Ерне, Волчьей и наконец по Мегре за каких-то пару недель, покормив мошкару и половив хариуса, байдарочники вышли к морю. Далее нужно было, двигаясь по морю на север, сущая ерунда - миль 25 Севморпути (один дневной переход, если шторма нет), дойти до поселка под названием Майда, и сесть на теплоход, который и доставит их домой. Скажу так, до августа это возможно и осуществимо, но даже у местных поморов перспектива передвижения по морю на байдарках вызывала уважение, укладывающиеся в фразу
- Рисковые вы ребята.
Неприятная новость ждала их еще до выхода в море. Теплоход, на который они должны были погрузиться, благополучно продали то ли в Грецию, то ли в Турцию. Авиасообщение загнулось еще раньше. Покручинившись, дядя Юра дает команду двигаться курсом не на Майду, а на Золотицу, где была возможность сесть на вахтовку и добраться до мест обжитых. Подумаешь, два дневных перехода вместо одного, к тому же плыть на юг психологически комфортнее. Конец июля, белые ночи, штормов нет. Свежий хлеб куплен. Два перехода, одна ночевка и вот она Летняя Золотица. Как бы не так. На траверзе поселка Ручьи дяде Юре захотелось выпить. Я его понимаю, две недели с хулиганьем, названым трудными подростками по недоразумению еще в те времена, когда о политкорректности никто и не слыхивал. Не тот человек дядя Юра, чтобы как-то разграничивать желание и его осуществление. Турики повернули к берегу и через сорок минут Юра ворвался в магазин, именуемый в этих краях лабазом, и растолкав местных жителей приобрел бутылку водки. К слову сказать, местные жители народ спокойный, обстоятельный, не склонный к навязчивому любопытству и бурному проявлению эмоций. Поэтому взирали они на непонятную компанию скрывшуюся в морской дали относительно равнодушно, ну мало ли. Староверы они там в прошлом, и до сих пор в чужие дела не лезут. События, произошедшие чуть позднее, описывали дяде Юре уже офицеры погранчасти, размещавшейся там. Может и особо охранять там было нечего, это как ворота в страну дураков, но дело свое они знали туго. Через пять минут после исчезновения туристов в лабаз забрел один из офицеров. Продавец со всем возможным ехидством доложила, что у них тут детишки на байдарках по морю ходят, водку покупают. Офицер сначала-то не поверил, но слова продавца подтвердили и присутствующие, мрачностью облика подтверждавшие, что к розыгрышам не склонны. Погранец ломанулся к командиру со всей возможной прытью, на полусогнутых, и доложил все как есть понятное дело. Командир к словам подчиненного отнесся с недоверием. Дети? На байдарках? В Белом море? Скрылись нах? Больше почему-то командира интересовало, за каким таким тебя понесло в лабаз. Там ведь ничем кроме хлеба и водки не торгуют. Впрочем, слова офицера подтвердил неожиданно появившийся особист. Который как ни странно уже знал эту историю в подробностях. Количество, пол, возраст, особые приметы, направление движения. Особенности структуры потребления пищевых продуктов местным населением и личным составом его не волновали. Само событие тоже не удивляло. Подозреваю, что необходимость ловить инопланетян он воспринял бы так же буднично. Как бы то ни было, раз уж это не фантомы, не приведения, не личный состав и не местные жители, то стало быть это самые ни на есть нарушители. Которых следует изловить. Изловить, используя всю мощь пограничных войск. К слову сказать, в начале 90-х у погранцов не было ни вертолетов, ни катеров, ни удивительных дронов-беспилотников. Даже на предмет пожрать было тяжеловато. Из всей мощи командир располагал гэтээской. То есть гусеничным транспортером. Который и был отправлен в погоню по берегу. Погранцы рассудили здраво, кем бы не были удивительные нарушители - пристать к берегу им придется. Как говорят, к гадалке не ходи. Ни поспать, ни справить нужду на байде действительно невозможно. К ночи Юра с подопечными разбили лагерь, перекусили и собирались отходить ко сну с полностью незамутненной совестью. Как вдруг рев моторов, свет фар, жуткий мат, автоматчики. Всех грузят в ГТС и везут в расположение, где, как и положено, запирают в охраняемом помещении.
К слову сказать, происходило это в те времена, когда разные ништяки вывозились из страны составами. Границы были практически прозрачны. Мощь пограничных войск в виде вертолетов, катеров, а иногда и рядового состава энергично продавалась по бросовым ценам. С той стороны тоже перло в виде сигарет, спирта составами и беспошлинно. Наркота как транзитом, так и для внутреннего применения десятками тонн. В общем-то, как и сейчас, только тогда это делали не таясь и без всякой организации. Анархия полная. Дядю Юру допрашивают. Тот включает дурика и в свою очередь заявляет, что для детей требуются особые условия содержания и пятиразовое питание по нормам. Погранцы, как ни странно, с этим соглашаются. О нормах содержания они слышали. Дети есть у всех. Охрану снимают. Трудные подростки расползаются по территории части и нарушают беспорядки. Дядя Юра пьет с офицерами. Фильм «Сволочи» снят тогда еще не был и представить детей – диверсантов с командиром никому не приходило в голову. Дядя Юра наглеет и требует, чтобы их отвезли туда откуда взяли. Скоро шторма, выбраться невозможно, по морю ничего не ходит, отправлять будете вертолетом. Словом и т.д. и т.п., на разные лады с вариациями.
До командира части ужас положения стал доходить сразу, как этих гавриков привезли. Одно дело поймать браконьеров, забредших или заплывших не туда, хорошенько отмудохать, поживиться стволами, моторами и амуницией на вполне законных основаниях. Отчетность по ним смотрится хорошо, и докладывать одно удовольствие. Поймать безбашенных подростков с нагловатым инструктором - это дело совершенно другое. Делать-то с ними чего? И главное, как докладывать? И что доложит хитрожопый особист по своей линии? Представить детей, путешествующих по трассе Севморпути на байдарках? Что там о нем подумают. Не знаю, как посылали запросы и как докладывали и куда пограничники, но через трое суток, на том же ГТС отвязную компанию доставили к лагерю. Дали харчей на дорогу. Юра выцыганил маскировочную сеть, вещь по тем временам редкую. В городе их никто не хватился, это главное. Есть что вспомнить. Меня в этой истории удивляло только наличие особиста в особистских войсках. Люди знающие мое удивление не разделяли. Везде особисты сидят, и что-то докладывают по своей линии. С годами, наверное, доклады все причудливей и чудесатее.

9.

На сей раз очень поучительно документы возвращали мне. Дело это давнее (2000 год) и лет мне было, наверное, около 19. Был я молодым разгильдяем и во время вечерней прогулки - потерял я в центре портмоне со всеми документами. Вот всё вообще скопом. Водительское, зачётку, студенческий, паспорт и что самое хреновое - техпаспорт на родительскую субару. Сказать что переживал - это просто ничего не сказать. Сессия идёт уже, что-то даже сдано, в некоторые корпуса универа не попасть без студенческого, а уж про то, что говорить папе - даже думать не хотелось. Утром раздаётся звонок на городской телефон - здравствуйте, нашел ваши документы, я с ужасом спрашиваю - куда же приехать? Он сказал, что посмотрел прописку в паспорте, пробил по справке городской номер и сам сейчас приедет к подъезду. На вопрос - чего должен не ответил и повесил трубку.
Я студент, денег совсем как бы и нет, что делать не знаю, но спустился в оговоренное время. Приехал прилично одетый человек средних лет.. Наверное около 40, просто отдал мне документы и сказал быть внимательнее. А также рассказал, что он мне, молодому человеку - показывает как нужно поступить в ситуации. Так и сказал - вот если найдёшь в своей жизни чужие вещи - просто отдай хозяину, как я отдал тебе. Прошло 15 лет и я всегда действую только так. Как будто возвращаю долг тому замечательному человеку.

10.

О сессии...
Близится новый год, а за ним и зимняя сессия. Для кого-то она будет первой, для кого-то последней (не смотря на то, что зимняя).
Я вот тоже вспоминаю сессию ... для меня это всегда было самое веселое время - такая эмоциональная встряска перед экзаменом и такой заряд положительного настроения после... На каждую сессию я помню было что-то необычное, но первая запомнилась более всего.
Экзамен первый: - Химия.
Химия мне давалась, как впрочем и большинство предметов, легко и невысокие оценки объяснялись лишь паталогической ленью, поэтому, когда профессор объявил схему рассадки в аудитории, я решил, что этот экзамен и вовсе халява. Рассадка была следующей: на первом ряду большой поточной аудитории двоечники и прочие неблагонадежные элементы - за ними нужен глаз да глаз (человек 15). Отступив от них один ряд - хорошисты и те, у кого между тройкой и четверкой - основной поток (человек 100). И на задней парте - на удалении от всего, вся и друг-друга - отличники (3 человека). Я, надо сказать, справедливо рассчитывал на халяву - у меня выходило что-то чуть меньше тройки и меня должны были посадить в самую гущу народа, где человеку, который привык выезжать на своих мозгах, а не знаниях и конспектах было самое раздолье - чужие шпоры и конспекты с которыми я планировал написать экзамен как минимум на твердую четверку. Но профессор меня обломал: "Так, а у Вас, Юрий Александрович, что выходит? 3,9? Нет, я Вам не верю - это Вы нарочно подстроили - Вы у нас явный отличник - ваше место на галерке." И побрел я на галерку, где до ближайшего такого же бедолаги было метров 5 и конспектов не наблюдалось.
Впрочем, отчаиваться я не привык и, пытаясь наверстать за счет мозгов и общей неплохой базы свои 50% прогулов принялся решать. Собратья по несчастью, в основном незнакомые мне (такие люди плохо социализируются) потенциальные отличники, время от времени пытались докричаться до меня (шепотом и жестами) и расспросить об успехах, показать мне свои, написанные мелким почерком (зрение у меня уже было не очень, а очков я еще не носил) шпоры - я только разводил руками, жестами показывая, что у меня проблемы с первой и третьей задачей. (А задачи у нас шли от простого к сложному: первая - много писанины, мало химии; вторая - немного простой химии; третья - много и того и другого; 4,5 - больше химии; 6,7 - задачи, требующие творческого подхода). Они отчаивались и оставляли меня в покое. Со стороны я, наверное, представлял из себя печальное зрелище. Я почти не писал, не пытался ничего подглядеть, смотрел в потолок или прямо перед собой остановившемся взглядом, кусал губы... В общем, по их мнению, вообще не занимался экзаменом. Поэтому, когда ко мне подошел профессор и попросил посмотреть черновик, комментируя: "Так, это верно, это верно... а вот тут Вы знак забыли перенести ... это тоже верно, тут Вы правильным путем идете, а вот тут Вы зря это сделали, это тоже верно ..." они были немного удивлены. Повторились попытки коммуникаций - безуспешно - я не понимал жестов, что-то писал, перечеркивал и замирал с застывшим взглядом. Профессор подошел еще раз: "Угу... Угу... Ну, тут наверно тоже все верно... Ага ... О как ... Иии ... да! ... А это что? Переписываете на чистовик? Да не надо - здесь не чисто писание - сдавайте - я так пойму" и забрал у меня листки. Я был в ужасе! Из шести листов у меня не зачёркнутого текста выходило примерно на полтора и все в пересмешку, и небрежно, и не проверено... Вышел из аудитории я грустный. Друзья (из тех, кого выгнали из аудитории) принялись утешать:
- Что, выгнали?
- Ага.
- Да ваще жесть! За что тебя так? Еще и на заднюю парту. Списать удалось хоть что-нибудь?
- Нет.
- Нда... Вообще ничего не сдал.
- Сдал. Черновик.
- А в нем сколько?
- Все...
- ...
И тут открывается дверь и следующий удаленный объявляет, что у меня Пять. Это была единственная пятерка по химии в ту сессию. На волне бурных обсуждений и сдружились всем потоком, отличники социализировались не хуже других. А я еще долго объяснял, что я не придуривался - я действительно ничего не видел и почти ничего не знал, и подсказать не мог не вникая в задачу, т.к. реально не знал, как решали эти задачи на семинарах. А если человек смотрит в пустоту - он думает. И если ему есть о чем думать, это уже хорошо.

11.

Навеяно вчерашней историей про побоище в кабаке (кстати, написана великолепно и очень жизненно - автору огромный респект!)

Моя история о человеке, которого я лично знал мало, но среди знакомых он был личностью весьма популярной. Звали этого человека Виталиком. Виталик был неким смешением ботана и лоха с умным и крепко продвинутым парнем. Причем смешением грубым и не аккуратным - понять, что и кто он на самом деле и чем живет было сложно. Реальность же была в том, что внешне Виталик был лошком, внутренне - "продвинутым ботаником", а по стилю жизни - человеком, который всегда хочет чего-то не соответствующего его виду. Виталик не умел общаться с людьми и следить за собой, но при этом обладал недюжинным талантом программиста и последние годы 90-х параллельно с учебой в универе делал на аутсорсе какие-то мощнейшие програмные продукты, уж не знаю для кого. Главное - что ему за них ПЛАТИЛИ. Причем платили нехреново не то что для студента, а и для вполне взрослого мужика с семьей. Но так как собственной семьи у Виталика не было, то деньги тратились на различные несуразные покупки и развлечения. Про Виталиковы покупки можно писать отдельно - ну представьте себе парня на авторынке, который про машину знает разве что где у неё капот и как открывать дверь, а в кармане - 20 000 долларов на момент 99 года. Более идеального варианта для развода просто представить себе сложно. Но сейчас рассказ не об этом. У Виталика была одна абсолютно парадоксальная особенность - с учетом абсолютно неконфликтного поведения за несколько лет посещения им клубов и кафе не было НИ ОДНОГО случая, что бы Виталик не получил по рогам. Причем ситуации периодически доходили до комики и абсурда - но при этом подлечившись Виталик шел за очередной порцией люлей как истовый прихожанин в храм. Ещё более интересно, что ходить с Виталиком было относительно безопасно - если конечно не попасть под горячую руку (тут нужно пояснить, что спортсменов в нашей компании практически не было, да и люди особо не конфликтные).
Приведу несколько наиболее вопиющих случаев:
Первый. Идем втроем в клуб. Бабло Виталику жжет карман, взят столик, полностью засерверован, угощаются девушки за соседними столиками (впрочем, с учетом внешности Виталика и его манер - без каких-либо перспектив). Приятель Виталика уходит в туалет, второй - общается с девушкой за соседним столиком. Краем глаза видит что чуть поодаль начинается перепалка, перерастающая в борьбу друх крепко нетрезвых товарищей. Вроде разошлись. Один из боровшихся возвращается к своему столику мимо столика Виталика. В этот момент второй боровшийся резко посылает ему вслед бутылку с остатками шампанского. Удивительно резвая реакция первого по отбитию бутылки и как вы думаете куда она отлетает - правильно, ровно в Виталика! Результат - у мужика разбита рука, у Виталика - челюсть.
Второй. На этот раз в баре. Виталик снова пижонит, мы пьем шампанское, на нас недобро поглядывают соседние дяди, но ведем себя очень тихо и посему никто не докапывается. И тут на плечо Виталика кладется лапа. По другому сказать сложно ибо рука - это все же рука. А это однозначно лапа. Похожий на неандертальца амбал, очень крепко выпивший, внимательно смотрит на Виталика и начинает выяснять отношения Виталика с его женой. Как я уже говорил, общаться Виталик не умел в принципе, а тут ещё ему задают абсурдный вопрос о предмете, природа которого ему была в принципе незнакома (супружеская измена). Пока мы с приятелем успели вмешаться, Виталик уже успел получить пусть и небольшую, но крепкую порцию люлей. Успокоить нашего амбала сумела только фраза моего приятеля "Да ты посмотри на него внимательно - ну какая нормальная телка ему вообще даст?" После которой Виталик был встяхнут напоследок и отпущен восвояси. При этом не потеряв тяги к злачным заведениям.
Кроме этого, Виталика били: пивной кружной (свои и нечаянно), дверцей туалета (чужие, но тоже нечаянно), телом друга (потасовка в зале, огромный мужик отлетает к столику, врезается в друга, тот - в Виталика).
Но апогеем был поход в Метрополь. Нахрена Виталик туда поперся - нам неведомо, ибо ход Виталиковых мыслей был далек от хода мыслей его собратьев. На всякий случай тусовка была усилена двумя ребятами спортивного сложения, но как выяснилось - напрасно. Зал был практически пуст - несколько мирно обедающих иностранцев из гостиницы производили совершенно безобидное впечатление. Пива не брали (случай с кружкой ещё был в памяти). При этом все понимали, что исключения - не конек Виталика. Но ждали - ОТКУДА. К концу посиделок Виталик расслабился, остальные - тоже. Ибо просчитано было уже вроде бы все. В мраморный туалет Виталик ходил в компании наших спортивных ребят, ему даже дверцу открыли:) Когда тусовка пошла на выход, все уже начали обнимать Виталика и говорить про падение злых чар и иже с ним, но тут... Виталик, не услышав за деферамбами предостережения швейцара в дверях поскользнулся на буквально только что разлитой воде и въехал башкой в деревянную панель входной группы. Занавес.

12.

ГИБЛОЕ МЕСТО

«У страха глаза велики…»

Все началось с того, что моего приятеля Андрея обстреляла на даче местная шантрапа.
Глухой ночью, в будний день, пацанчики решили влезть в чужой дом, но там оказались: Андрей с отцом и двухлетняя девочка – Зара.
Слово – за слово, и от огорчения, что дача не пустая, шантрапа начала слегка быковать на хозяев и даже пару-тройку раз шмальнула из пневматического пистолета в припаркованные во дворе машины.
Для Андрея с отцом - это стало последней каплей и они выпустили из дома рвущуюся в бой девочку Зару.
Зара выскочила, пацанчики моментально ломанулись обратно к забору, но успели не все, кто-то перелетел на ту сторону уже без куска задницы.
Ротвейлеры с чужаками шутить не любят, хоть девочки, хоть мальчики.
Итого: военные потери - два скола на лобовом стекле машины Андрея и один скол на стекле и царапина на капоте у машины отца.
А трофей один - бесполезные вражеские ползадницы, которыми вообще можно пренебречь.
Короче, одни убытки.
По хорошему, надо бы стекла заменить, но все как-то руки не доходили…
И вот, в один прекрасный вечер, Андрей приехал домой и о чудо, в самом козырном месте оказалось пустующее место, там он и припарковался.
Вообще, в их дворе, как и по всей Москве, шла вечная, непримиримая борьба за каждый кубический сантиметр воздуха. Забудешь загнуть боковые зеркала, будь уверен, что кто-то их загнет за тебя, но только уже против шерсти. Бывает, что выезжающий с утра человек звонит сразу по трем телефонам, потому что «закрыт» сразу тремя машинами.
И у меня случается, припаркую машину на шикарное местечко и потом два дня хожу на работу пешком, чтобы не потерять этого места. Маразм, конечно, а что делать?
Но вернемся к Андрею…
Утром, Андрей выгуливал Зару, и обнаружил рядом со своей машиной, маленький консилиум соседей-автомобилистов. Они трогали скол на лобовом стекле, цокали языками и матерились.
- Доброе утро всем, что случилось?
- Да ты посмотри, сосед, «что случилось». Смотри, у тебя сколы. Видимо ночью какие-то ублюдки из общаги обстреляли. Может дробь, а может «воздушка».
Глянь, наш дом прикрывает весь двор и только это место как раз под обстрелом. Да, дела, сюда лучше вообще машину не ставить, ну их, этих уродов. У самих машин нет и никогда не будет, так они чужие поганят. Поймать бы и ноги поотрывать. Да как его поймаешь? Из любого окна могут стрелять, всю общагу ведь не перешерстишь.
Ну, ты как, в милицию будешь заявлять?
- Андрей почесал голову, но о своих дачных приключениях решил умолчать, да и Зара не выдала, тем более что она была в наморднике.
Слухи разлетелись моментально и «гиблое место» пустовало, только один Андрей отваживался ставить на него машину.
Добрые соседи предупреждали, но он все же «рисковал», дескать, хуже не будет, и так стекло под замену.
Когда во двор приезжала случайная машина и парковалась на пустующем «гиблом месте», местные эксперты тоже находили на ней сколы и царапины от «общажного стрелка» и шарахались от этого места еще больше.
А однажды вечером, Андрей вернулся с работы и как всегда хотел встать на свое «гиблое место», но напоролся на целый митинг местных автомобилистов.
Митинг столпился у припаркованной машины (это отец Андрея приехал в гости).
Люди щупали характерные сколы на стекле и особенно материли поцарапанный рикошетом капот…
Еще немного и толпа разнесла бы «вражью» общагу по кирпичику. Но не разнесла, ведь время было позднее, а завтра всем на работу…
…Прошел год, но, кроме Андрея, из местных, «гиблое место» не занимал никто.
Дураков нет…

13.

Из «Крокодила» за 1970 год

О Земле обетованной

(Крокодил. Вып. 13, май 1970 г. С. 12–13)

Знай же, мудрейший читатель, что живет в Бухаре почтенная пенсионерка Хевси Хаимова. И вот однажды получила она из Израиля красивую бумажку — приглашение посетить «землю обетованную», «землю предков».

Но, странное дело, вместо того, чтобы возблагодарить всевышнего, бежать за выездной визой и покупать в дорогу зубную пасту «Жемчуг», пенсионерка сунула заманчивое приглашение в ящик комода и начисто забыла о нем.

Некоторое время спустя сын Хевси — Григорий Кандов, сорокалетний парикмахер, наделенный чувством юмора и языком острым, как его бритва, сказал, прикрывая улыбку ладонью:

— Слышали, мама? Просто поразительно, какую потрясающую заботу проявила о нас эта мадам Голда Меир: она требует, чтобы все советские евреи переехали на жительство в Израиль! Кстати, если мне не изменяет память, в вашем комоде, мама, имеется документ, приглашающий вас воспользоваться услугами «Интуриста»?
— Сын мой Гриша, — отвечала достойная Хевси, — ты, как всегда, угадал, но угадал только наполовину. Бумага эта действительно взывает, чтобы я воспользовалась услугами. Но только не «Интуриста», а специального корреспондента «Крокодила», потому что приглашение это так и просится под крокодильскую рубрику «Просто анекдот».

И вот что поведала мне пенсионерка Хевси Хаимова:
— Вобще-то, когда зовут в гости, это хорошо. Интересно побывать в чужедальних краях, полюбоваться всякими пейзажами. Но когда приглашают на отдых в страну, авиация которой зверски бомбит мирные арабские селения, когда израильские бомбы с маркой «Сделано в США» разрывают на куски школьников... Нет уж, увольте от «отдыха» в такой стране!

Если говорить откровенно, — продолжала Хевси, — меня, как и других простых людей, возмущает все то, что вот уже столько лет творят мадам Голда и ее сподвижники. На Востоке говорят: «Если господь хочет покарать человека, он отнимает у него разум». Похоже на то, что израильских главарей всевышний уже взял на заметку. Так и хочется крикнуть прямо в лицо премьерше Израиля: «Мадам Голда! Да в своем ли вы уме? Подобно Ироду, вы убиваете детей! Вы превратили страну в военное поселение, устраиваете бесконечные войны, захватываете земли соседних народов! И вы еще смеете звать к себе в Израиль советских евреев на жительство. Да кому вы нужны с такой "землей обетованной"?!»
Допустим, приехала бы я с сыновьями. Ну и что? Старший мой сын Гриша — парикмахер — превратился бы в безработного, потому что бухарские евреи считаются в Израиле людьми «второго сорта», а там и «первосортным» евреям устроиться на работу — дело почти безнадежное. А мой младший сын Якуб — загремел бы в военное поселение, не так ли?
Правда, двум другим моим сыновьям мадам Голда обрадовалась бы и не дала бы засидеться без дела. Еще бы! Ведь Исааку, рабочему, всего 25 лет, а Абраму, студенту Ташкентской консерватории, — 21. Чувствую, ох как чувствую, мадам Голда, вас так и подмывает вытащить из рук Исаака разводной ключ, а у Абрама — скрипку и вручить им по американской базуке. Очень, очень хочется вам превратить моих сыновей в пушечное мясо!
Но, к великому счастью, живу я с сыновьями не в вашем военное поселении, а в свободной Советской стране. Живу в благоустроенном доме и, кстати говоря, получаю хорошую пенсию. У нас людей не подвергают проверке на «сортность». Все национальности у нас равны — русские, украинцы, узбеки, евреи...
Так что, мадам Меир, мой вам совет: не смешите людей, перестаньте плакаться о судьбах советских граждан еврейской национальности. Как говорится, пожалуйста, не надрывайтесь, поберегите сердце для инфаркта.

Когда же Хевси Хаимова закончила свою, прямо скажем, прекрасную филиппику, добавить к ней кое-что пожелал однофамилец Хевси — ташкентский писатель Якуб Хаимов:

<…> Предоставлю слово лицу незаинтересованному, Давиду Хаимову, гражданину США и, так сказать, по совместительству моему родному брату.
Еще перед Первой мировой войной отправился Давид в поисках счастья в Америку. Десять лет назад потянуло его побывать в родных краях. Приехал. Привез несколько пакетиков сахара — подкормить родственников. Потом зашвырнул в сердцах эти пакетики и долго ходил, поражаясь и восхищаясь достижениями Советского Узбекистана. И наконец принес в республиканскую газету «Правда Востока» статью. Вот выдержки из нее:

«Пока я не увидел жизнь в Советским Союзе собственными глазами, я верил американской пропаганде до такой степени, что захватил с собой несколько пачек сахара для родственников. Но, когда я приехал сюда, я увидел, что здесь изобилие различных товаров и продовольствия. Американская пропаганда обманывает народ... Она стремится убедить нас, что евреи в Советском Союзе живут ужасно и задача евреев, проживающих в Америке, — вести пропаганду за переселение советских евреев в Израиль.
Я встретился со своими родственниками. Все они окончили высшие учебные заведения, стали специалистами. Живут в хороших, удобных домах, хорошо одеты...
Я убедился, что антисемитизма здесь нет».

Якуб Хаимов сложил газетную вырезку и заключил:

— Вот, пожалуй, и все, что мне хотелось добавить к мудрым и прекрасным словам пенсионерки Хевси Хаимовой. Не с руки нам ехать в Израиль и таскать из огня каштаны для мадам Меир и ее друзей! И пусть эту простую истину зарубят сионисты на своих носах, которые они так рискованно суют в чужие дела!

14.

Муж рассказал. У него на работе есть сотрудник, который до, после, во время и вместо работы любит "шабашить". Так как шабашка может возникнуть внезапно, у сотрудника, назовем его А., в общей комнате накоплены огромные запасы всего нужного и ненужного. Особенно плотно он оккупировал общий холодильник, так как возможность поесть выдается не всегда. Приходит на смену сотрудник В., кладет в холодильник свой тормозок и сидит рядом, читает сменный журнал. Тут забегает наш герой А., открывает холодильник, берет сверток с обедом В. Разворачивает, начинает в нем копаться, что-то ест, что-то в строну откладывает.
В. посмотрел на это, и, не выдержав, спрашивает:
- Что ты делаешь?
- Да вот проверяю, что еще можно съесть, а что уже выкидывать пора.
- Да вообще-то это мой обед, я его только что положил.
А вот сегодняшний случай. Всем сотрудникам уже надоели завалы запасов А. в холодильнике, и его попросили выбросить ненужное. А. принял просьбу товарищей близко к сердцу и выбросил из холодильника...все!!! Причем чужие продукты тоже. Особенно сокрушался один - говорит, у меня в морозильнике лежало сальцо, курица жареная, рыба ВОООТ такими кусками. С этими запасами мы бы не один конец света встретили и достойно проводили.

16.

КОНТАКТ.
Осенью туманы не редкость. Если не видно соседнего дома – это обычный
туман. Туманчик. Что бы вы сказали про туман, когда почти не видно
ногтей вытянутой руки? Не смотрели, случаем, фильм по Стивену Кингу
“Мгла”? Или мультик "Ёжик в тумане"? Типа такой. Скорее задымление, а не
туман, но без копоти и гари.
Давайте историю про такой туман расскажу.

История будет армейская. 1984г. Службу я нёс на дальних рубежах единой
пока Империи – Приморье, Сахалин, Кунашир. Последний год дослуживал на
Шикотане (самый юг Курил). Наша РТОТ (рота танковых огневых точек)
занимала позицию на одной из господствующих сопок острова, 300 с хвостом
метров над уровнем океана. Энное количество разнокалиберных, устаревших
уже тогда танков, вкопанных по глаза в скальный грунт. Со снятыми
движками и установленными взамен аккумуляторами, чтобы быстро башни
крутить. Зоопарк техники был тот ещё, чуть ли не со второй японской
войны осталось, были ИС-2 и ИС-3, Т-54 и даже один антикварный Т-34. К
слову, довелось разок из него жахнуть для разнообразия. Незадолго до
этого неподалеку Боинг корейский сбили и обстановка была нервная, янки
флот подтянули с F-16. В случае чего, нас бы первыми стали плющить. Нет,
так меня уведёт в сторону от темы.

После материковых морозов климат на острове был северно-тропический.
Этакая водная эмульсия вместо воздуха. Влажность за 100%. Не всегда, но
часто. Любая необработанная сразу царапина гнила много дней. Получив
синяк в драке, можно было приехать домой с гематомой, там она не
проходила. Зимой же наметало столько снега, что трехметровые ели торчали
из-под снега самыми верхушками, похожие на тех, что теперь ставят на
стол в офисах у мониторов на Новый Год.
Высокие штабеля из снарядных ящиков, сложенные прямо на земле, заметало
заподлицо и мы ходили по насту, под которым они стояли. Большую часть
времени зимой мы тратили, чтобы откопать себя, свои теплушки, технику и
не оказаться погребёнными под толстым слоем снега. Ходы-выходы в
строения напоминали крысиные норы в сугробах. Раз в месяц к подножию
сопки продирался вездеход с продуктами и мы их затаскивали, выстраиваясь
в цепь.

Вернусь к той осени. Возможно, из-за этой влажности, плотности воздуха и
близости океана, но таких осенних туманов я больше уже не встречал.
Ногти не ногти - в нескольких метрах днём видимость была ноль. Ночью её
вообще заменяла слышимость, фонари помогали - прекрасно освещали ноги.
Вряд ли тот год был исключением, раз местные не удивлялись.

В такие дни по всей позиции заранее натягивались двойные веревки -
коридорами для передвижений. Круглые сутки периметр части охранялся
караулом, в который мы все по очереди заступали. Выходя ночью в густой
молочно-сметанный туман, главное было не сбиться с трассы. Не дай бог
выйти за ограждение, искать пропавшего пришлось бы долго, всем личным
составом, с пальбой и сиренами.
Это чтобы было ясно про погодные условия.

Теперь о специфике местности. Внизу, под сопками – рыбокомбинат,
когда-то бывший самым большим в Союзе. Население острова - в основном
военные, их семьи, рыбаки и работники комбината. Несколько раз в году
наступает путина, раз в год главная – идёт сайра. В наших магазинах она
вся оттуда. Если глянуть в это время с сопки в океан и ночь будет ясная
– то вдали возникает целый город, полный огней. Это пришли флотилии
сейнеров и траулеров. Красота? Нет, ужас.

За несколько дней население острова распухало в разы, с материка
приезжала прорва желающих зашибить быструю деньгу. Оживал и заселялся
целый поселок из пустующих весь год бараков и сараев, называемый
почему-то всеми Пентагон. Вместе с работягами приезжала куча бичей,
алкашей, проституток и прочий лихой народец. Воинские части приводились
в повышенную боеготовность, т. к. этот народец естественно начинал к ним
лезть. Не за тушенкой и секс-деньгами, хотя были и такие (какие у нас
деньги тогда были?) Спереть, сменять что-нибудь, а повезёт и разоружить
спящего часового. Это реально.

А что нас не разоружить? Сами не раз так делали. Подойдёшь менять
часового, а эта ссука сладко дрыхнет, привалившись к снарядному ящику
или чахлой березке. Деревья на сопке, кстати, все от ветра чахлые да
кривые. Осторожно забираешь его калаш, стоящий рядом, растолкаешь и
проводишь полит-беседу с учётом срока службы. Если срок службы меньше,
то обязательно с мануальной терапией.

В спокойное время в караул заступали в основном молодые, а дедушки брали
на себя трудную и почётную роль разводящих. Но во время путины число
постов увеличивалось и в караул запрягались все. А караульная служба,
длящаяся несколько дней, выматывает до отупения и шизанутости. 2 часа на
посту, потом 2 часа бодрствования и 2 часа сна (скорее полтора). И так
по бесконечному циклу. Чем дольше, тем хуже.
В тот год туманы пришли вместе с сайрой.

И вот в соседней части понаехавшие “пентагоновцы” действительно
разоружают часового. Автомат не найден, все на ушах, это ЧП. А тогда –
это не тут.
Капитан нашей роты объявляет нам, что кто застрелит в карауле нарушителя
– поедет в отпуск. Это он зря так сказал сгоряча. Отпуск на материк –
это же минимум две недели, а то и месяц гражданки с учетом дороги.
Других вариантов отпуска с этого края земли нет. Естественно, что вскоре
нарушители начинают к нам ползти пачками.
Точнее, они начинаются всем мерещиться. Особенно в сумерках и ночью в
тумане. То силуэт на танковой башне мелькнет, то призраки меж кривых
деревьев пробегут. Чуть не каждую ночь с дальнего поста, от которого
идёт дорога вниз в поселок, раздаётся автоматная очередь.

После чего вся рота вскакивает, а группа захвата, стряхивая остатки
драгоценного сна и вовсю матерясь, отправляется в этот чёртов туман. С
каждым разом этажность мата растёт, ведь днём кроме гильз и следов от
пуль опять ничего не находим. Думается, к нам бы полезли в последнюю
очередь, раз здесь по ночам какие-то психи то и дело войну устраивают.

Такая вот преамбула с декорацией. В общем, музыка и немного нервно.

И вот заступаю в очередной караул. Ночная смена. Тот самый дальний пост.
Раздвигая дымное молоко, ползём меж верёвок вместе с разводящим,
приятелем-молдаванином Димой Нягу. Метров за сто ещё, нарушая все
уставы, начинаем свистеть и орать, чтобы часовой сдуру не сделал из нас
дуршлаг. Какие нахрен положенные “Стой! Кто идет! Стрелять буду! И т. д.”??

Ладно, услыхал нас. Не спит, и то хорошо. Делаем смену. Они,
растворяясь, вдвоем уходят, а я вспоминаю, что забыл взять у Нягу часы.
Мои, отсырев несколько дней назад, окончательно встали. Хреново, в этой
мгле время будто стоит на месте. Луны и звезд, понятно, нет. Туман
сегодня кажется особенно густым. Можно было бы мерять время сигаретами,
но с ними уже совсем абзац – вездеход будет через два дня, месячный
запас курева в роте давно кончился, все свои-чужие заначки и укромные
места перерыты по нескольку раз. Мобильных телефонов, на которых есть
часы, кстати тогда не было. Даже у маршала обороны.

Выкурив дотла заветную последнюю сигарету и обойдя пару танков,
пристраиваюсь поудобнее у облюбованной ёлки, которая изогнулась стволом
к земле и поэтому отполирована нашими задницами. Из всех звуков – легкий
шелест травы на ветру. Всё равно ничего не увидишь, чего зря глаза
пялить. И они начинают потихоньку, но неумолимо склеиваться. Тёрка ушей
и махи рук помогают, но ненадолго. Проходит около часа, или того меньше.
Наверное так чувствует себя осенью муха, медленно замерзающая между
оконными рамами.

И тут где-то впереди, далеко или не очень, раздаётся странный звук.
Вроде металлический, но глуховатый, не звонкий. Расстояние до источника
звука в тумане определить невозможно, вроде не близко. Почудилось
конечно. Глаза опять начинают закрываться. Но через некоторое время звук
повторяется, только немного громче и правее. Сон с меня мигом слетает и
сердце начинает переходить в форсаж. Тихо снимаю АК-74 с предохранителя.

В голове: “Лезут, гады”. Самое неприятное, что я не могу понять, что это
за звук. Мы натянули за постом проволоки с консервными банками, но звук
не похож на звяканье банок. Спустя некоторое время звук повторяется,
чуть погромче и теперь слева. Как я не щурюсь, не видно ни зги, ничего.
Медленно и по возможности тихо досылаю патрон в патронник.
Передёргивание затвора в покадровом режиме. Лёгкое клацание затвора
неизбежно, поэтому тихо меняю позицию, поближе к дороге. Орать
“стой-кто-идет” глупо. Дать веером очередь – рано. Мы только
договорились накануне между собой стрелять только в случае крайней
нужды, уже достало всех бегать по ночам.

Лиса? Здесь они бегают иногда, но явно не она. Говорят, на острове какие
твари остались неизученные. Может японцы высадились? У них тут еще
старые дзоты остались. Бичи бы постарались тихо подползти...
Пришельцы?

Когда человек не может объяснить себе природу явления, ему лезет в башку
чёрт-знает что. Тем более, когда из всех чувств остается одно не самое
развитое – слух. Дрын! И опять через минуту - дрын…
Сейчас бы, наверное, мне полезла в голову какая-нибудь бесовщина, но
тогда я был, как и многие, неверующим атеистом до спинного мозга, плюс
любитель фантастики, начитался про контакты третьего и прочего рода. Мне
наверное мерещилось что-то из ”Сталкера”, “Соляриса”, того же Кинга или
фильма “Морозко”, где старичок-грибовичок играет с Иванушкой в прятки.
Импортных кинострашилок мы ещё не знали. Впрочем, это уже поздняя
реконструкция, а о чём тогда думалось - не помню. Но что было жутковато
- факт.
Ясно только, что это были не наши – шутить бы так не стали, себе дороже.
Мой указательный палец прилип к курку. Автомат с полным рожком немного
успокаивал.

Глуховатые звуки продолжали медленно приближаться. Какими-то зигзагами.
Слева. Справа. Прямо. Что-то не торопясь подкрадывалось и уже было
где-то рядом. Наконец стали проступать контуры странного существа. В
последний момент я успел заметить какие-то антенны на его голове и тут
из туманной каши прямо мне в лицо вылезла... рогатая морда коровы.
На ее шее было подвешено большое ботало, которое и издавало эти глухие
звуки. Отвязалась падла у кого-то внизу в поселке и зачем-то попёрлась к
нам на сопку.
Через секунду мой контакт с неземным разумом был закончен.
Криком “Ах ты, блядь!” и ударом приклада по коровьей морде.

Я рухнул на какой-то пень со смешанным чувством облегчения и злости.
А чудом оставшаяся в живых корова обиженно шарахнулась назад, не
догадываясь о своём везении.

Разводящий Нягу, выслушав меня, всю обратную дорогу матерился, что
пропало столько мяса. Стивена Кинга он явно не читал.

Партнеры

Реклама

Самое свежее

Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать

Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать с канала "Россия" 1 млрд рублей компенсации за моральный вред, нанесенный демонстрацией цветной версии телефильма "Семнадцать мгновений весны". В ответ налогоплательщики потребовали с коммунистов 10 миллиардов рублей за многолетнее сохранение чучела германского шпиона за их счет.

Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом

Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом на Стену Плача. Каждый день он видел старого еврея, который приходил туда молиться. Однажды, не выдержав, журналист спустился к стене и спросил у старика: - Вы приходите сюда каждый день, и вот мне интересно - с каких пор вы начали сюда приходить и о чем вы так энергично молитесь? - Впервые я пришел сюда 25 лет тому, - ответил старик, - по утрам я молюсь за мир во всем мире, за братские отношения между людьми. Потом я иду домой, и после чашки чая возвращаюсь и молюсь за искоренение всех недугов и болезней на нашей Земле. Журналист потрясен: - И как вы себя чувствуете после 25 лет ежедневных моленей? - Как? - ответил старик, - да как со стенкой разговариваю...