Анекдоты про Этой Ходите |
2
11 признаков того, что тебя преследуют 1. Когда бы ты ни оглянулся, мужчина в темных очках начинает кого-нибудь целовать. 2. Екатерина Андреева подмигнула тебе с экрана телевизора и знаками показала: "Беги!" 3. В лифте в ответ на простой вопрос "Вам какой?" незнакомец резко краснеет и кусает свой воротник. 4. Около твоей квартиры сидит на табуретке человек в костюме и разгадывает кроссворд. Он утверждает, что дежурит по этажу. 5. Ты плачешь, когда смотришь сцену с Плейшнером и цветочным горшком. 6. Ты и не подозревал, что супинатор сапога твоей девушки может так фонить. 7. Прямо перед твоими ногами разбилась гигантская сосулька, сорвавшаяся с крыши. Ты поднял глаза вверх, но там никого не было - только чистое, безоблачное июньское небо. 8. Сосед за обедом в столовой передает тебе соль за несколько секунд до того, как ты собирался об этом попросить. 9. Сослуживцы, говоря о тебе, часто называют тебя "объект". 10. Ты заметил, что бомж не только роется в выброшенном тобой мусоре, но и фотографирует его. 11. На автобусной остановке к тебе подходит незнакомая девятилетняя девочка и просит одолжить ей 4 шекеля на автобус. Когда ты даёшь ей 5 шекелей, она говорит, что у неё нет сдачи и просит проводить её до дому, так как боится идти одна. Когда Вы оказываетесь около её дома, она как бы между прочим сообщает, что папы у неё нет, а мама работает медсестрой и 10 минут назад ушла на ночное дежурство. И поскольку братьев и сестёр у этой девочки тоже нет, её подружка заболела, а сама девочка боится спать одна, она просит Вас переночевать у неё. Когда Вы заходите к ней домой, она закрывает дверь на замок, включает кондиционер, а затем снимает парик и Вы узнаёте в ней Вашего босса, который тут же начинает выдавать Вам по первое число за то, что Вы вместо работы ходите домой к девятилетним девочкам!
|
3
На автобусной остановке к Вам подходит незнакомая девятилетняя девочка и просит одолжить ей 4 шекеля на автобус. Когда Вы даёте ей 5 шекелей, она говорит, что у неё нет сдачи и просит проводить её до дому, так как боится идти одна. Когда Вы оказываетесь около её дома, она как бы между прочим сообщает, что папы у неё нет, а мама работает медсестрой и 10 минут назад ушла на ночное дежурство. И поскольку братьев и сестёр у этой девочки тоже нет, её подружка заболела, а сама девочка боится спать одна, она просит Вас переночевать у неё. Когда Вы заходите к ней домой, она закрывает дверь на замок, включает кондиционер, а затем снимает парик и Вы узнаёте в ней Вашего босса, который тут же начинает выдавать Вам по первое число за то, что Вы вместо работы ходите домой к девятилетним девочкам!
|
|
4
Троллейбус.
Лето. Поздним темным вечером, удачно сажусь в последный пустой троллейбус.
За спиной захлопнулась передняя дверь, я на автомате спросил
- "до метро доедем?"
Это было роковой ошибкой! Висит же табличка - не беспокоить водителя.
Физически крупная тётенька-водитель, рычащим басовитым голосом с хрипотцой, злобно и многозначительно спросила
- "ХОЧЕШЬ ПОИГРАТЬ СО МНОЙ, ДА ?!"
Время остановилось. По немигающему взгляду понял, на этой остановке её дразнят и я в числе подозреваемых.
Она может достать монтировку и вломить. Путь отхода закрывает турникет.
А может у меня ширинка расстегнулась? И она как-бы намекает и даже приказывает? Гоню такие мысли прочь.
Стараюсь не засмеяться, чтобы остаться в живых, оправдываюсь:
- "я впервые в этом районе, еду домой с дня рождения друзей".
Она продолжает молча на меня смотреть, троллейбус стоит, все двери закрыты, я замер.
- "СЛЕДУЮЩАЯ КОНЕЧНАЯ, МЕТРО! ПЕШКОМ 5 МИНУТ! ЗАЧЕМ ТЕБЕ ТРОЛЛЕЙБУС, БЛ*? АГРХ.."
Тронулись. Обливаясь холодным потом достаю проездной и прикладываю к турникету.
А поездки-то закончились, не могу пройти, что случится когда она узнает? Хорошо что смотрит пока на дорогу.
Нашёл в кармане спасительные 100 рублей. Мы приехали. Протягиваю деньги.
В ответ тот же взгляд и молчание. Троллейбус на конечной, никто меня не увидит и не спасёт.
Открыла все двери, кроме первой.
- "ЛЕЗЬ ПОД ТУРНИКЕТ!"
- вот 100 рублей, сдачи не надо... откройте пожалуйста дверь.
Молчит... ждёт... жаждет...
Если полезу, есть шанс официально получить по хребту как безбилетник.
Заметил что всё снимается на камеры в салоне. Сдачи у неё нет, взять лишнее не может.
Выпустить без оплаты или пропустить в салон - тоже нельзя.
Перескочил через турникет, поблагодарил что подвезла.
Ходите больше пешком - полезнее для здоровья.
|
|
5
Был в районной поликлинике по поводу ячменя на веке. Офтальмолог, выписывая направление в больницу на консультацию/операцию, сказал: «Только вы в эту больницу не ходите (70-я в Москве), а идите в частную клинику, которая напротив этой больницы».
Тут я вспомнил Довлатова. Он писал, что один приглашённый профессор в США говорил: «У меня для вас есть три варианта лекции - за 100, 200 и 500 долларов. Но первую лекцию я вам не рекомендую».
|
|
6
Пролетел я вчера с бабушками. Трех старушек у меня прям из-под носа увели вместе с сумками.
Не, никакой я не Раскольников по старушкам. Просто дело так повернулось.
Мы когда-то с Сашкой, приятелем моим, придумали одну игру. Если надысь в лоскуты нажрались, то с утра надо трудотерапией заняться и бабушкам помогать. Через дорогу там перетащить, или просто сумку тяжелую донести.
Мы тогда рядом с Павелецким вокзалом работали, там с сумками и бабушками проблем никаких, только успевай. За годы пьянства и алкоголизма у меня это в привычку вошло. Как из запоя выхожу, сразу за бабушками в метро.
Так вот вчера двум подходящим пенсионеркам молодежь помогла, опередив старого алкоголика, а одной вообще милиционер поспособствовал сумку дотащить. То ли у нас похмельных стало больше, то ли люди добрее.
А сегодня я решил компенсировать вчерашние неудачи по бабушкам и трудотерапии. Ну и иду себе вечером, после работы на Выхино и бабушек высматриваю. А они словно провалились все куда-то. Иду себе и уже расстраиваюсь вовсю от безысходности, как вот она, старушка с коляской.
Мне как раз на лестницу в метро поворачивать, и она как раз в нужном месте - прям перед ступеньками. Сухонькая старушка с толстой коляской. Я к ней, естественно, коршуном кинулся из-за вчерашних неудач:
- Позвольте, сударыня, вам сумочку наверх занесть? Это ничего, что вы медленно ходите, я вас там наверху подожду и сумочку вашу покараулю.
- Точно подождешь? - старушка интересуются, а сама на меня уставилась, как следователь КГБ, на Збигнева Бжезинского, случайно пойманного в кремлевском туалете. И глаза у нее синие, но не выцветшие, а холодные, как воронение на стволе пистолета Глок.
- Без проблем, - отвечаю, - сколько надо, столько и подожду.
Ну не век же эта старушка будет по лестнице подниматься. Там три пролета всего. Это я уже про себя подумал, взял сумку и попер. Не сразу, правда, перехватить пришлось. Килограмм шестьдесят в коляске, не меньше. А я ее всего тремя пальцами по наивности схватил.
Поднимаюсь наверх. Пристраиваю сумку сразу за колонной, чтоб людям не мешать, оглядываюсь. Нет старушки. Вообще. Ни рядом, ни на лестнице. Ни фига себе, думаю, только матом, и чего теперь, Гоша, ты делать будешь с такой удачей. И тут в не совсем просохшую после запоя голову мысль постучалась:
- Тук-тук. А бабушка-то террористка небось замаскированная. Как старая Софья Перовская только без Желябова, математики и папы-губернатора. И сумка у нее с тротилом, не иначе. Ну, или селитра с алюминием, что тоже хорошо при таком весе. И стоять ты тут будешь, как Александр II около Спаса на Крови ехал, но его еще не построили. Тук-тук, - еще раз постучалась мысль и ушла не попрощавшись.
Английская мысль, точно. Не зря все постоянно хотят Англии войну объявить. Но мне-то не до Англии уже, мне надо думать чего уже с подозрительной сумкой делать (про "царь есмь" и Александр II, мне у этой мысли понравилось, зато все остальное ни в какие ворота).
Сначала я нагнулся якобы шнурки поправить, хотя шнурки лет десять как не ношу. Без них удобнее. Все равно ведь наклонился, чтоб послушать, не тикает ли чего в сумке. Не тикает, уф.
На радиовзрывателе значит. Надо, наверное, в милицию обратиться. И тут понимаю, что в милицию мне нельзя. Арестуют ведь в любом случае. Если в сумке бомба, то это я ее на платформу притащил, и никакой старушки рядом никто не видел. Вон, кстати, и видеокамера на меня смотрит. И она старушку не видела.
Прикрыл сумку от видеокамеры. Пусть хоть она при взрыве меньше пострадает. Авось зачтется. И ведь если нету там никакой бомбы, то все равно арестуют. Во-первых, сумку у бабушки украл и сам признаваться пришел, а во-вторых, меня из именно этой самой милиции несколько дней назад еле выпустили. Все пытались уговорить, что я какого-то прохожего мужика обидел. А он сам поскользнулся, на жвачке, которую выплюнул и сильно об пол стукнулся два раза.
Тогда отпустили, теперь точно не отпустят. Сумку схитил у старушки, да еще ложный сигнал о террористической угрозе подал. Это я уже рецидивист получаюсь.
Пааа тундре, пааа широкой дороге... - нет, это уже лишнее, подумал я, и решил сумку всем своим телом прикрыть, чтоб еще и люди уцелели по возможности, не только камера. Прощай мамаша дарагая, отец меня не позабудь... - нет, это опять лишнее.
За такими веселыми мыслями я уже полчаса стою ведь. Поездов восемь-девять проехало. Смотрю на лестницу уже без всякой надежды. И. О, чудо. Вот она моя старушка с синими глазами. Карабкается. Вскарабкалась. Я пот со лба вытер.
Стоим оба, отдышаться пытаемся. Бабушка от подъема, я от переживаний. Отдышались. Наконец.
- Спасибо, - говорит старушка, - что покараулили. Мне в туалет надо было.
- Не страшно сумку-то незнакомому человеку оставлять? – не то что бы спрашиваю, так – разговор поддерживаю из вежливости.
- Не-а, - отвечает, - у тебя глаза честные.
Сказала и покатила коляску. Вниз по лестнице, ага. Не надо ей в метро-то было. Совсем не надо.
|
|
7
Было это в середине восьмидесятых. В провинциальной больничке, лежала я на ранних сроках беременности, на сохранении. Здание больницы располагалось в старом деревянном здании. Палата была большая – коек на восемь-десять. Так случилось, собрался в нашей палате дружный женский коллектив, можно сказать местная элита. Была одна красивая молодая блондинка, работавшая в горкоме КПСС, учительница и так далее. Я тоже «не лыком шита» - работала инженером в проектной организации, мой муж был главный энергетик ЛПК. Но вот самой интересной оказалась другая наша соседка – скромная молодая женщина. Нет, она нам не сказала: « А вот мой муж работает...» Она сказала нам другое: «Девочки, не ходите вечером на ужин, мой муж должен принести колбасы». Муж этой женщины работал начальником колбасного цеха. Только советский человек, живший в глубинке поймет меня. Колбасу мы видели только по великим праздникам, получая праздничные пайки, и не всегда хорошего качества она была. Стоит ли говорить, как все мы оживились, но и мы не бедствовали, и нам заботливые мужья принесли вечером много чего вкусного, были и пельмени и малосольные огурчики и так далее, но вот и долгожданная колбаса. У нас дух перехватило: такого мы давно, а может и никогда не видели. Да, но в наш коллектив затесалась ещё одна дама, явно не нашего круга. Так бывает. Передачи ей никто не принёс. Мы стали её настойчиво приглашать к общему столу. Не могли же мы трескать колбасу, в то время, как кто-то давится голодной слюной. Она из скромности отнекивалась, но потом села и уже не стеснялась, ела. От обилия праздничной пищи все мы разомлели, особо больных не было в палате, так небольшие женские проблемы, дела и заботы взвалены на мужей. Хорошо всем стало, и разговор зашёл на тему: «Такая закуска, а выпить нечего!» Времена были глубоко застойные, шла отчаянная борьба партии с пьянством, но и ханурики изобретали всё новые способы раздобыть горячительное. В то время в хозяйственных магазинах продавали стеклоочиститель в стеклянных бутылках по 0,5 литров, их раскупали ящиками, с дракой, видимо, цена и убойная сила...
|
|
8
Было это в середине восьмидесятых. В провинциальной больничке, лежала я на ранних сроках беременности, на сохранении. Здание больницы располагалось в старом деревянном здании. Палата была большая – коек на восемь-десять. Так случилось, собрался в нашей палате дружный женский коллектив, можно сказать местная элита. Была одна красивая молодая блондинка, работавшая в горкоме КПСС, учительница и так далее. Я тоже «не лыком шита» - работала инженером в проектной организации, мой муж был главный энергетик ЛПК. Но вот самой интересной оказалась другая наша соседка – скромная молодая женщина. Нет, она нам не сказала: « А вот мой муж работает...» Она сказала нам другое: «Девочки, не ходите вечером на ужин, мой муж должен принести колбасы». Муж этой женщины работал начальником колбасного цеха. Только советский человек, живший в глубинке поймет меня. Колбасу мы видели только по великим праздникам, получая праздничные пайки, и не всегда хорошего качества она была. Стоит ли говорить, как все мы оживились, но и мы не бедствовали, и нам заботливые мужья принесли вечером много чего вкусного, были и пельмени и малосольные огурчики и так далее, но вот и долгожданная колбаса. У нас дух перехватило: такого мы давно, а может и никогда не видели. Да, но в наш коллектив затесалась ещё одна дама, явно не нашего круга. Так бывает. Передачи ей никто не принёс. Мы стали её настойчиво приглашать к общему столу. Не могли же мы трескать колбасу, в то время, как кто-то давится голодной слюной. Она из скромности отнекивалась, но потом села и уже не стеснялась, ела. От обилия праздничной пищи все мы разомлели, особо больных не было в палате, так небольшие женские проблемы, дела и заботы взвалены на мужей. Хорошо всем стало, и разговор зашёл на тему: «Такая закуска, а выпить нечего!» Времена были глубоко застойные, шла отчаянная борьба партии с пьянством, но и ханурики изобретали всё новые способы раздобыть горячительное. В то время в хозяйственных магазинах продавали стеклоочиститель в стеклянных бутылках по 0,5 литров, их раскупали ящиками, с дракой, видимо, цена и убойная сила... Покупать этот стеклоочиститель, приличной хозяйке по прямому назначению было неприлично. Ещё большим спросом пользовался одеколон, особенно «Тройной». Разговор за столом плавно перешёл на тему : «Совсем с ума сошёл народ!» Дама не нашего круга, скромно всем поддакивала и вдруг изрекла: «Не пойму я людей, ящиками берут этот очиститель, вот я скромно так взяла двенадцать бутылок». За столом повисла тишина, все уставились на говорившую, а ту понесло: «Мне больше нравится одеколон, особенно «Цветочный», такой букет, такой аромат! А цвет,- она мечтательно закрыла глаза, - такой голубой, голубой!» Дама распалялась, мы широко открыв глаза изумлённо смотрели на неё, наконец, она встала и вышла. Одна из соседок задумчиво спросила: «Сколько нужно стеклоочистителя, чтобы помыть окна в моей трехкомнатной квартире?» - «Да одной за глаза и не на один раз», - ответила другая. «Вот я и думаю, сколько же у неё окон, чтобы двенадцать бутылок покупать?» - «Да у неё и квартиры нет, я её знаю, живёт у кого-то в маленькой комнатушке». И тут зашла наша говорунья в компании нашего лечащего врача – женщины средних лет. Они что-то оживлённо обсуждали. «Да, да я понимаю, - говорила врач, - ребёнок прежде всего, но утром, к обходу, вы должны быть на месте». Мы все понимаем, что соседка только что отпросилась по семейным обстоятельствам домой. В те времена все работали, а если болели и лечились в больнице им платили больничный, нарушив больничный режим лишались его и значит выплат по нему, тогда все этого боялись. Когда наша соседка ушла, то дамы опять продолжили разговор : «не пойму я, что в документах не указано, что она лишена родительских прав и её трое детей живут в разных детдомах?»
Утром она пришла вовремя, со счастливой улыбкой скромно потупив глаза... Явно не пахло, но, наверное допила свой стеклоочиститель или одеколон, трудно удержаться после непривычно обильной еды и провокационных разговоров. Да, женщины в советские времена вели себя скромно: если были беременны, то чуть-чуть, если пили стеклоочиститель, то скромно, не больше двенадцати бутылок.
|
|
10
Вы - настоящий петербуржец, если:
1. Считаете, что Петербург - лучший город земли, хотя в других городах
не были никогда и все что меньше Петербурга - деревня, а Москва - все
равно хуже. В Москве, вы, правда, тоже не были.
2. Считаете себя образованным человеком, хотя с трудом закончили 8
классов школы.
3. Из высших учебных заведений вы, возможно, закончили ПТУ. Или
автошколу.
4. Ходите в грязных, стоптанных ботинках и рваной кожаной куртке,
купленной на Апрашке.
Неотъемлемый атрибут вашего наряда - полуторалитровая пивная бутылка в
одной руке и вонючая дешевая сигарета - в другой.
5. Самое длинное путешествие в вашей жизни - часовая поездка на
электричке на дачу.
6. Не знаете, где в Петербурге находятся вокзалы, за исключением
Балтийского (или Финляндского) - потому что с него вы ездите на дачу.
7. Считаете, что сам факт вашего рождения в Петербурге ставит вас
гораздо выше остальных и позволяет вам относиться к другим высокомерно
и пренебрежительно.
Считаете упоминание о месте вашего рождения и жительства окончательным,
победным аргументом в споре, вне зависимости от уровня культуры и
образования вашего оппонента и его правоты.
8. Считаете, что вся грязь и мусор в городе - от приезжих, но при этом
уверены что большой город не может быть чистым. И вообще, понаехало тут
из деревни! О том, что сами вы петербуржец в лучшем случае в третьем
поколении вы предпочитаете не вспоминать.
9. Гордитесь тем, что Петербург называют культурной столицей, правда в
Эрмитаже первый и последний раз были классе в третьем школы. В других
музеях не были никогда, но знаете, что они где-то есть.
10. Упорно называете подъезд парадной, несмотря на отсутствие черной
лестницы и неимоверной загаженности этой вашей парадной.
11. Интерьер вашей квартиры мало отличается от парадной - ремонт
последний раз вы делали 20-25 лет назад. Между отвалившимися обоями на
газете, на которую они были наклеены можно прочитать приветствие
Л. И. Брежнева участникам Олимпиады-80.
12. Считаете вашего соседа, поставившего стеклопакеты и сделавшего
ремонт буржуем и кровопийцей трудового народа, к которому вы несомненно
причисляете себя, хотя и перебиваетесь случайными заработками и
временной работой. Поэтому вы воруете его почту из ящика и пачкаете его
дверь.
13. Квартплату вы не платите, но это не мешает вам возмущаться грязью на
лестнице и во дворе.
14. Считаете "Зенит" приличной футбольной командой.
15. Вы злитесь, когда все это читаете. А то, что все это правда, вас
просто бесит.
|
|