Анекдоты про Голосом Слова
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 94

1

xxx: Всегда любил общение по переписке за то, что оно дает тебе время на то чтобы обдумать что ты чувствуешь и что сказать человеку, подобрать правильные слова, вместо того чтобы на эмоциях взять и наговорить того, чего на самом деле не хочешь. Потому что потом слова назад не заберешь

yyy: А вот всякие манипуляторы вечно клянчат звоночек голосом, потому что голосом у собеседника нет времени взять паузу на размышление, что сломало бы 98% манипуляций. На вопрос "а можно голосом?" следует отвечать "нет" всегда, никаких исключений

2

Утреннее построение. Хмурый взгляд ротного придирчиво осматривает строй молодого пополнения. И тут его взгляд останавливается на новобранце без ремня.
- Товарищ солдат. Где ваш ремень?
На что солдат, явно из интеллигентной семьи, но уже потихоньку начавший осваивать тонкости армейского лексикона, голосом, стремящимся вызвать понимание, рапортует:
- Товарищ майор. Спиз"или.
- В армии нет такого слова "спиз"или", - отвечает ротный, и наш солдат начинает постепенно от веснушек до ушей заливаться краской, понимая, что столь развязной формулировкой задел тонкую душу командира.
Но следующая фраза ротного все расставила по местам.
- В армии есть слово "прое@ал".

3

По мотивам китайского кафе от 18.07... https://www.anekdot.ru/id/1230411/

Когда-то давно угораздило меня жениться на японоведке. Она даже работала в японском посольстве в приемной. Звонишь туда, а тебе голосом жены говорят, коничива мол, и все такое...

Ну вот, а потом мы в Америку уехали и стали там, в числе прочего, более или менее регулярно ходить в японский ресторан. Вкусно там было очень и скатерки бумажные. И начала наша японамать писать им там на скатерках послания разноцветными восковыми мелками, спасибо и до свидания, лайки ставить тогда ещё в моде не было...

Раз написала, второй, третий, примелькались мы, и, как в очередной раз заходим - к нам сразу официант не идет, а идет сразу управляющая, мы ее уже распознали, вечно сидела на баре, что-то вычисляла в блокнотике да распоряжалась вполголоса. Ну японамать напряглась, собрала японские слова докучи, чтоб ответ дать и в грязь не ударить...

...а шефиня такая, по-английски, мол, спасибо, что пишете нам, мы оценили размах и бескорыстие ваших посланий, только вот переводить нам дороже чаевых обходится, корейцы мы...

4

1938 год. В Ленинграде на сцене легендарной Мариинки шла опера "Пиковая дама". Сольную партию Германа исполнял известный в те времена лирический тенор Николай Печковский. Певец всегда гордился тем, что тонко чувствовал дыхание зала и его эмоциональный настрой.
Было у певца своё особенное место, когда в арии были такие слова: "Что наша жизнь?"... Далее шла внушительная пауза и тенор гордо допевал: "Игра!".
На одном из спектаклей Печковский особенно увлёкся этой паузой. В зале стояла звенящая тишина, как натянутая струна. Все с замиранием ждали знаменитую "Игру", но вдруг откуда-то с галерки хорошо поставленным голосом внезапно прозвучало: "Говно!".
Зал разразился овациями, актёр смутился, а перепуганное начальство стало потихоньку вышмыгивать из правительственной ложи. Когда спектакль закончился, выходящие зрители увидели, что театр оцеплен нквдэшниками. Свободно выпускали только женщин и детей. А мужчин заставляли произносить на распев слово "говно", чтобы таким образом вычислить злоумышленника.
Но "преступник" поистине обладал уникальным тембром и великолепным музыкальным слухом. Он смог легко пройти этот тест, дающий право на выход, и легко изменил интонацию. Так что никого не задержали и не расстреляли. А могли бы.

5

Если бы я был чуть более рафинированным и интеллигентным, то написал бы сейчас, скорее всего так — побывал сегодня в заботливых лапах родины. Но поскольку я человек более простой комплектации, то и резюмирую менее изыскано — занимался я, ребята, сегодня редчайшей хернёй.

Началось всё с того, что я выгреб из аналогового почтового ящика, который, к слову, проверяю весьма нечасто, вместе с бумажным спамом, уведомление о заказном письме на моё имя.
Судебное — грозно маячило на кусочке бумажки, и я, мысленно перебирая все свои прегрешения, пошёл, на всякий случай жалостливо приволакивая ножку, получать это самое письмецо на почту.

На почте, кстати, я тоже бываю весьма редко, поскольку как-то так сложилось, что пользуюсь другими службами доставки, так что — совершил некий экскурс.
На почте хорошо! Можно запросто купить килечку в томатном соусе, она у них прямо по стойке расставлена, а так же модельку почтовой машины, вермишель, сахар и растительное масло среднего ценового сегмента. Сканворды «Тёщин язык» и газетку «СПИД-инфо».
Ладно, шучу, нет газетки, а жаль.

Стены, правда, всё те же, обшарпанные и выкрашенные в человеконенавистнический, грязно-бежевый тон, но зато на одной из них висит теперь экран, на котором движется элеронная очередь. Культурно! Прогрессивно! Инновационно!
Взял талончик, получил зловещее послание, обмирая открываю.
Пишет мне судья нашего районного суда, и сообщает, что я лиходей и ушкуйник, и что государевы люди вчинили мне иск за недоимку, и ежели не погашу я оную в обозначенный срок — велено поступить со мной бесчестно.
И сумма долга стоит. Прямо скажем — не солидная. Четыреста шестьдесят целковых и семьдесят восемь копеечек ещё сверху. Вполне посильная сумма-то! Даже при себе такая имелась, до того я широкой натуры господин.

Отлегло от моего не очень славянского сердца, выдохнул с облегчением. Да оно и понятно! Ежели бы это за то, за что я подумал, то да, а тут — пятьсот рублей всего хотят.
Нацепил очки (проклятые компьютеры угробили таки соколиный взор мой) читаю — за что это мне сие. Оказывается — налогов не доплатил три года назад за некую недвижимость, которую уже давно со своего баланса сбросил. Как так вышло, не особо понял, но поелику сумма не обидная, пошёл в банк. Почему в банк? Ну потому-что велит судья принесть в доказательство платежа бумажную копию платёжки вкупе с оригиналом.

Пришёл в банк. Там тоже хорошо! Стены новые, приятного зелёненького колера, девочка милая всё объясняет всем, параллельно предлагая купить серебряную монету в форме Крыма или лотерейный билетик.
А золотого нету? — спрашиваю я у девочки.
Нету, - отвечает сокрушённо девочка. Лотерейку брать будете?
Не везёт мне, милая, в карты и прочие азартные игры — говорю.
Ну, значит в любви повезёт — грустно отвечает милая и отстаёт от меня, переключаясь на следующего клиента.

Подхожу к своему оконцу, сую бумажку, так, мол, и так, желаю с повинной головой уплатить положенное, извольте принять наличность. А тётя с обратной стороны окошечка и говорит мне человеческим голосом — не возможно этого никак сделать, сударь. Реквизиты вам с ошибочкой пропечатали, не проходит на такие реквизиты платёж.

Ладно... Ладно! Я ж не горделивый какой князь, я купеческого рода. Плюнул, высморкался в пальцы да и покатил к государеву оку смотрящему — правильные реквизитики выправлять.
Приехал, шапку снял ещё даже в ограду не вошедши, на лицо напустил вид скорбный да болезный.
Сразу чтобы было видать — при смерти человек, а старается! Вон его как потрепало, а он ничего, не хнычет!

Помыкался по кабинетам — и таки выдали мне верные циферки. А отчего, спрашиваю, до суда то дело дошло, почему просто уведомление не прислали и три года выжидали?
А оттого, отвечают мне, что много будешь знать — скоро состаришься, потеряешь остатки и без того слабенького, прямо скажем, рассудка, начнёшь путать основополагающее со вторичным и тускло, бесславно умрёшь в полнейшем забвении. Понятно?
Как тут не понять? Благодарствую за науку. Мерси за приём!

Отчего изначально реквизиты криво пропечатаны были — даже и заикаться не стал. Понятное дело — столько дел у них, не до мелочи им вроде меня.

И назад в банк. В такой же, но чуть более другой. Там Крым не предлагали, но лично видел на витрине монету с Виктором нашим Цоем и с Николаем Чудотворцем. Сами понимает — мне ни то, ни другое не по чину — но очень красиво, конечно. Блестит и вообще крайне богато выглядит. Одобряю такое!

Оплатил без приключений, приезжаю в суд. А там охрана в латах! Натурально два вьюноша стоят и оба в бронежилетах. Нападают на них, что ли с дрекольем, не понятно, но уточнять от греха не стал. Ибо и я уже нервный от всего предыдущего, и они явно скучают. Где, говорю, судья, я ему платёжки принес. Сейчас, отвечают, будет вам и судья.

Выходит женщина строгая в годах и в платье гробовом. Смотрит на меня, на бумажки и грозным басом интересуется — а где госпошлина? Там ещё госпошлина причиталась!
Отвечаю я ей голосишком елейнейшим, что государевы люди мне сообщили, что ежели в срок всё погасить добровольно, без применения плетей да дыбы, то и госпошлину платить — не нужно. Не за что при таком раскладе её, родимую платить.

Зыркнула не меня судья нехорошо, ушла, развевая фалды платья куда-то в кабинетную глубь и там громко, чтобы я слышал, выясняла у кого-то, не видимого за дверями, верны ли слова мои. Подтвердились слова мои кем-то невидимым, и им же было прибавлено в мой адрес некое определение, которое при желании можно было бы принять за антисемитизм, но я нисколечко не обиделся, ибо тут всё верно.

Сообщила мне судья, что процесс мой закрыт и вышел я с ощущением бездарно потраченных трёх часов на свет божий чистым, непорочным и ничегошеньки никому не должным.
Честно говоря, не понятно, зачем им это всё было нужно, ибо бумаги и почтовых расходов и прочей возни явно вышло на большую сумму. И отчего не было никаких вестей три года. И почему всяким развивающимся республикам заморским миллиарды прощают, а мне из-за неполных пятиста рублей чуть все счета не заблокировали — чёрт его знает.
Ну да ладно. Зато хоть монетки красивые посмотрел, да на почте побывал. Ну и вообще ощутил, что не всё равно на меня родине, помнит она меня и адресок мой знает очень хорошо.
А это приятно.

6

Однажды выпадает мне срочная командировка. Беру билет на самый ранний рейс. Вылет в шесть. Значит, быть в аэропорту максимум в пять. Проснуться в четыре. Лечь пораньше. Такой план. Дома – никого. Жена на юбилейной встрече одноклассников, сын-студент у своей девушки.

Жена вернулась домой за полночь и не обнаружила в своей сумке ключ от двери. Чтобы не будить меня, решила позвонить сыну на мобильник. Она предполагала, что он, как обычно, в это время сидит за компьютером в своей комнате и, якобы готовится к зачету. Но в эту ночь сын остался у своей подружки. Он пришел почистить аквариум в отсутствие родителей и неожиданно задержался.

Между мамой и сыном происходит по телефону следующий разговор:

- Сынок, открой дверь.

- Какую дверь? – вальяжно развалившись в кресле и постукивая пальцем по чистому стеклу аквариума, вполне резонно спрашивает мальчик.

- Входную.

- А ты где?

- Я стою перед входной дверью.

Девочка слышит этот диалог и так таращит глаза, что становится похожа на самую большую золотую рыбку из своего аквариума. Она знала, что мама у её друга очччень строгая, но что она придет за своим сыном в это время…

Разговор стал приобретать скачкообразный вид, периодически пропадает звук. Это сын закрывает трубку рукой и общается с девочкой.

- Как она узнала адрес? – испуганно спрашивает девочка.

- Как ты узнала адрес? – растерянно повторяет мальчик.

«Сын у меня с чувством юмора», - с гордостью отмечает мама.

- Очень остроумно. Открывай! – говорит она.

Мальчик, как бы подтверждая наличие острого ума, говорит девочке:

- Она всё знает. Красный диплом!

Он вспоминает, как мама в детстве говорила ему, что от неё ничего нельзя скрыть, она всё по глазам определяет. Девочка, изображая радушную хозяйку, бежит на кухню готовить чай. Мальчик по-прежнему пытается осилить две мысли: как мама узнала адрес и в чем причина столь позднего визита.- Давай же, открывай, - нетерпеливо требует мать.

Сын, с лицом задумчивого сомика, поёживаясь, подходит к двери и смотрит в глазок. Естественно, там ни души. Для кого-то это – естественно, мальчик же впадает в глубокую оторопь. Он приоткрывает дверь и выглядывает. На лестничной площадке от этого многолюдней не становится. На всякий случай он спускается на этаж ниже… Никого не обнаружив, возвращается.Несколько заторможено прикрывает дверь и пытается придумать объяснение этому факту. Это ему не удается.

Видимо, надо знать законы физики, возможно даже, теорию относительности, - размышляет мальчик, - а он-то гуманитарий. А девочка, как раз таки, физик! Он в надежде смотрит на неё, но та своим видом показывает, что в данный момент профессиональные знания не дают ей возможность разумно истолковать ситуацию.Они молча стоят, как в траурном карауле, потупив взор… Опять раздается телефонный звонок.

- Ну, и где ты? – уже грозно спрашивает мама.

- Я открыл дверь. Тебя нет.

- Ну, хватит шутить.

Сын снова открывает дверь. Вдвоем с подругой они выходят на площадку. На этот раз поступают умнее. Мальчик поднимается на этаж выше, а девочка спускается. Расширяют зону покрытия. Результат аналогичен предыдущему.

На этот раз звонит мальчик, и голосом человека, который внезапно и навсегда потерял зрение, говорит:

- Мамочка, я тебя не вижу.

Мама тоже начинает волноваться, ведь неоднократно советовала мальчику поменьше сидеть за компьютером.

- Я стою возле лифта, сынок.

Эти слова, прозвучавшие в пятиэтажной хрущёвке, вызывают ещё большее замешательство. Мальчик смотрит на девочку, будто та скрывала самую страшную тайну и неуверенно блеет:

- У нас лифта не-е-ет… - и нажимает на телефоне кнопку «отбой».

Он начинает догадываться, что сходит с ума. В крайнем случае, спит. Однако снова звонит телефон и сон прерывается.

- Мне это уже надоело. Зови папу?

Мальчик понимает, что в данном случае речь может идти только об отце девочки и отвечает:

- Их нет. Они уехали на дачу.

- Кто они?

- Отец и его новая жена.

Так… Наконец, мама также начинает подозревать, что сходит с ума. Она из последних сил пытается цепляться за действительность. Особенно ей помогает в этом информация, что за сегодняшний вечер её муж уже успел завести себе новую жену.

- Какая такая жена?

- Вторая.

- У кого вторая жена?

- У Николая Ивановича новая, вторая жена.

- Кто такой Николай Иванович? – задает наводящий вопрос мама.

- Отец.

Мама понимает, что многое не сходится в его пояснениях. Не исключено даже, что, вопреки законам природы, это не её сын. Собрав в кучку разрозненные факты, она, на всякий случай, спрашивает:

- Чей отец?

- Маши.

Тогда она осторожно и по-матерински заботливо задает последний вопрос:

- А где твой папа - Виктор Иванович?

- Так он же дома...

- Не поняла... А ты где?

- Я не дома.

… Пришлось жене звонить в дверь. Обнаружив меня дома и одного, она очень обрадовалась, а я едва не опоздал на самолет.

7

Эта история произошла много лет назад. Для сохранения анонимности я полностью изменила ее научную часть (поэтому прошу не судить строго, занимаюсь я другим, и Ирка тоже) и имена двух героинь.

Давно когда-то ехали три молодых женщины-коллеги на конференцию в Великобританию. Двум было под тридцать, но выглядели они на двадцать. Ирка - высокая светловолосая красавица с детским лицом и голосом, трогательно-синими глазами цвета вологодского неба и добрым взглядом, я - среднего роста шатенка с длинными волосами и ресницами, блестящими глазами и круглыми румяными щеками, положительного вида записная отличница. Марина была чуток постарше, тонкая, стремительная, с миндалевидным разрезом серьезных глаз и задорной улыбкой. Мы очень радовались поездке - конференция обещала быть интересной, место красивое, и повидаться с друзьями-коллегами хотелось.

Самолет приземлился, очередь на пограничный контроль мы отстояли, и уже собирались отправляться дальше. Всегда мы проходили границы спокойно: французы подшучивали, увидев в пункте "профессия" нашу серьезную науку, и, бросив пару загадочных взглядов и улыбок, ставили штампик, голландцы пропускали быстро, испанцы посмеивались и желали хорошего. Но этот пограничник оказался не лыком шит. Он, узнав, что мы едем вместе, позвал всех трех к себе сразу. Сделал выражение приемщицы советской прачечной и стал задавать прокурорским тоном разнообразные вопросы:

- Где Вы родились?
- В Ленинграде.
- Сейчас этот город называется Санкт-Петербург! - обвиняющим тоном сообщил он.
- Да, но тогда он назывался Ленинградом, поэтому так записано в документах.
- В какой стране?
- СССР, сейчас проживаю в России.
- Хм... Дата рождения?
- Такого-то числа, месяца и года.
- ВЫ УВЕРЕНЫ?
У меня возникло ощущение, что это не погранконтроль, а желтый дом. Да, говорю, уверена.
- Ну хорошо. А Вы где родились? - обратился он к Ирке, которая глядела на него широко раскрытыми синими глазами. Ирка сообщила и что-то защебетала о конференции, куда мы направляемся.
- А работаете Вы где? Что это за институт такой? - подозрительно спросил он, держа в руках наши справки с работы.
Еще после пары раундов, в течение которых он некоторые вопросы задавал по два раза, он решил подробнее узнать о цели нашей поездки. Изучил приглашения от организаторов, документы о финансовой поддержке, бронь гостиницы, тезисы докладов. Мы рассказали о конференции. Мурыжил он нас уже минут двадцать. Ощущение идиотизма происходящего возрастало. Взяв в руки мои тезисы, он решил расспросить меня о теме моей работы.

В этот момент я была уже сыта беседой по горло. Но свою работу я люблю и готова о ней рассказывать подробно. Спросил - теперь послушай...

- Вы, конечно, знаете, что Ваши великие соотечественники Томсон и Тэйт сформулировали в свое время теорему об устойчивости систем с гироскопическими силами. Позднее эта тема была развита Раусом и Ляпуновым. Теорема Рауса с дополнением Ляпунова, я считаю, носит философский характер. Она гласит, что если в системе есть "скрытые" движения циклических координат, например, вращения осесимметричных тел, которые не влияют на потенциальную энергию системы, но дают добавку в кинетическую, то эта добавка служит как дополнительная эффективная потенциальная энергия редуцированной системы, в которой "скрытые" движения отсутствуют. Это означает, что быстрое вращение осесимметричных тел может служить словно пружинкой, которая придает дополнительную устойчивость системе.

У пограничника на лице возникло сложное выражение, он хотел что-то сказать, но я, не давая ему вставить слова, не переводя дыхания, радостно продолжала:

- У меня возникла идея, что, управляя скоростью этих скрытых движений, мы можем получить различные интересные эффекты. Особенно если подключить подходящую обратную связь к объекту, скажем, если он начинает терять устойчивость, то увеличить скорость вращения, при выходе в нужный режим уменьшить ее, чтоб не терять энергию. К тому же встает вопрос, что будет, если эти координаты не являются по-настоящему циклическими, а являются ими в неком осредненном смысле. Что происходит тогда с устойчивостью осредненного движения? Можно ли применить к его анализу метод многих масштабов?

- Спасибо... эээ... - сказал несколько оторопевший пограничник.

Нет, думаю, получи, фашист, гранату! За пуговицу я тебя брать не буду, конечно...

- Извините, я не до конца еще объяснила, - решительно сказала я и с энтузиазмом подалась поближе к окошку. - Мы рассматриваем конкретную задачу для системы тел с волчками, и один из вопросов, который мы решаем - это о выборе представления тензоров поворота соответствующих тел. Он диктуется, оказывается, не только геометрией задачи, но и ее начальными условиями!

Ирка с Маринкой стояли с непроницаемыми внимательными лицами, демонстрируя искреннюю заинтересованность в моей речи и готовность к диалогу, и глядели своими большими глазами то на меня, то на пограничника.

- Я понял! - твердо произнес пограничник. - Достаточно, спасибо!

- ВЫ УВЕРЕНЫ? - захотелось сказать мне, но я решила, что алаверды здесь не послужит никому во благо.

Он спросил названия докладов девчонок, и, только Ирка собралась его посвятить в тайны парадоксов Пенлеве, мрачно сказал:
- Объяснять содержание не нужно! - и, сжав зубы, хмуро пропустил нас.

Мы отошли немного, и девчонки стали хохотать. Я же еще злилась.
- Что это за осел-то был, чего ему надо было от нас? - спросила я их.

Они с жалостью посмотрели на меня и сказали то, что мне просто не могло прийти в голову:
- Ленка, он думал, что мы едем заниматься проституцией. Он не мог поверить, что три молодые девицы собираются делать доклады на известной математической конференции.

8

Эту историю я слышал от непосредственных участников. Сейчас она им кажется очень веселой, но тогда…

Обычная семья, муж в море, жена с маленьким сыном дома. Каждый вечер повторяется одна и та же сценка:
- Коля, пора спать, иди в свою кроватку.
- Не хочу в свою, хочу в твою!
- Ну иди в мою.
- Все равно не хочу!
- А вот твои игрушки уже ложатся. Вот мишка лег (жена кладет в кровать плюшевого мишку), вот дядя лег (кладет фигурку моряка), вот жираф… Они тебя ждут!
- Ну хорошо, иду.
И вот муж приходит из рейса, но как только он собирается после праздничного обеда прилечь на кровать, мальчик во весь голос кричит:
- ПАПА! ТУДА НЕ ЛОЖИСЬ! ТУДА НЕЛЬЗЯ! ТУДА ЛОЖИТСЯ ДЯДЯ!!!
Немая сцена. Мама от неожиданности хлопает глазами, папа ошалело смотрит на сына и, наконец, не своим голосом спрашивает:
- А… какой дядя???
- Ну вот этот дядя, смотри! – И сын бежит к игрушкам и достает фигурку моряка. – В тельняшке! Он всегда сюда ложился, когда тебя не было!

Уважаемые родители, будьте осторожны с маленькими детьми, подбирайте правильные игры и слова! Ради вашего же спокойствия :- )

9

О голосовых помощниках и гениальности "(от слова "му..к") авторов голосового автоответчика сбербанка. Предположим, столкнулся я с попыткой взлома карты и в истерике звоню в банк с просьбой заблокировать мою карту. Хрен вам в ухо, быстрого звонка не получится. Потому что минуту, как минимум, идеально бесполезный "робот"-автоответчик будет бабьим голосом называть вас (звонящего) по имени-отчеству, растягивая слова, как будто Ваше ФИО доставляет ей множественный оргазм, спрашивать, по какому вопросу звоните, после уточнения "по вопросу банковской карты" столь же томно уточнять, ПО КАКОМУ ИМЕННО ВОПРОСУ БАНКОВСКОЙ КАРТЫ; когда же вы, выведенный из себя, матом орете "чтоб, твари, вместе со своими авторами с очка не слезать", трехэтажный мат и прочие любезности, этот драный автоответчик опять томно говорит "не понимааааю"... В результате бабло у вас могут увести шесть раз, пока пытаетесь дозвониться. Цифровизация вам в дышло!!!

10

Целительная роль перегоревшей розетки.

Скучная это тема — перегоревшие проводки или розетки, скучная...
Впрочем,одна перегоревшая розетка, как мне кажется, заслужила право стать героиней байки.
Давным-давно, лет эдак 25 тому назад — была у меня подруга.
Жизнь кадета от анестезиологии занятая, да и жили мы часах в двух езды — так что в редкие дни передышки я прыгал в душ, брился и торопился на свидание.
Встречались мы уже довольно долго, отношения установились, появились привычки и некая рутина.
Одно свидание, однако, запомнилось мне надолго...
Сдал смену, два часа в дороге и вот уже подхожу к дверям её квартиры.
Тут рутина и закончилась...
Меня ждали, с нетерпением — дверь распахнулась и меня бесцеремонно перетащили через порог, в тёмный коридор, бегом в спальню, теряя одежду, бросок через бедро и я приземлился в её постели.
Дальнейшее я помню плохо... четверть века прошло, как-никак...
Запомнились, однако, две странности.
Первая, интимного плана, поэтому мне придётся прибегнуть к аллегории, простой и понятной.
Предположим, что у меня есть баня.
И я решил попариться.
Тут надо и баню протопить и воду натаскать и веники приготовить.
А уж потом и париться...
Понятно, что приготовившись топить баню — я был несказанно удивлён — баня была протоплена, пар был густой , а веники пропарены, чудеса чудесные...
Вторая странность — запах. Его я почувствовал уже в прихожей, в гостиной он был сильнее, а уж в спальне запах превратился в сильную вонь сгоревшей проводки.
И если первый феномен был необъясним — предположение о моём чудесном и молниеносном преображении из скромного резидента третьего года службы в голливудскую звезду типа Брэт Питта или Джорджа Клуни я отверг, — то второй, горелая проводка, стоил детального расследования.
Случай выдался, когда подруга ушла в душ.
Нюх быстро идентифицировал источник вони — розетка за изголовьем постели сгорела полностью.
И было предельно очевидно — почему.
Рядом с ней лежал обгоревший провод — за который я, ничтоже сумняшесь, потянул.
И вытащил из-под кровати какой-то прибор.
Написал слово « прибор» и задумался — штука под кроватью являлась, одновременно, двумя значениями одного этого слова.
Сравнительно зелёный наивный эмигрант, легионер медицины, шерпа восхождения на Олимп анестезиологии — я смутно догадывался — что же лежит на полу.
Да, это был вибратор, никаких сомнений быть не могло — и форма и функциональность выдавали его с головой.
Написал слово « голова» и завис в задумчивости, допустив уже вторую невольную двусмысленность.
Павший на боевом посту вибратор, судя по аутопсии, был воином неимоверной мощи, выносливости и неутомимости, с бесконечным источником энергии — что его и погубило, сгорел на работе.
Подруга вернулась из душа, когда я уже почти закончил проветривание спальни.
При предъявлении улики — смутилась, незабываемое выражение крайней шкодливости в комбинации с лукавой улыбкой я запомнил на всю свою жизнь...
Ещё одну деталь я припомнил: на мой вопрос об опасности электричества из сети в условиях, хм, хорошей проводимости и преимуществе батареек как источника энергии, более безопасного в плане безопасности — она простодушно посетовала — « так ведь батареек не напасёшься!».
Мнда... действительно, не поспоришь — не напасёшься...

Годом позже наши пути разошлись, за прошедшие четверть века она стала бабушкой, я дедушкой, изредка звонит — за медицинским советом...
Всё? Конечно же — нет, это было предисловие.
А вот и история.
Три недели назад она заболела.
Я погнал её на тест короновируса, на удивление — отрицательный, бронхит, однако, ей достался тяжёлый...
Сильный кашель, лихорадки, боли в мышцах, плохо переносимые антибиотики — она быстро выбилась из сил и пала духом.
Позвонила — и плачущим голосом начала перечислять свои горести и симптомы.
Я уговаривал её потерпеть, убеждал в скорой победе — она же продолжала жаловаться, особенно на боли в суставах рук.
Вот тут та давняя история и пригодилась.
— ... а руки ломит — просто сил нет!
— Что, опять вибратор перегорел?
Пауза, она рассмеялась, развеселилась, отвлеклась...
И — пошла на поправку, настроение — важный фактор выздоровления, судя по моим многолетним многочисленным наблюдениям.

Пожелаю я, однако, всем здоровья и откланяюсь, мне пора обратно, у нас посевная уже год не кончается.
А, да — поаккуратнее там с электричеством...
@Michael Ashnin.

11

Непростым выдался 2020 год для психики. Наблюдаю нашествие человекообразных животных.

Вот попугай-чревовещатель голосом Ракетчика:
https://www.anekdot.ru/id/1141240/

Там не поймешь, то ли попугай заговорил голосом автора, то ли автор голосом попугая. Творец и творение слились воедино в творческом экстазе. Финал хорош, попугай и автор хором:
- Лучше бы кота говорить научила, дура пизданутая!

А вот черная кошка, спасшая автора, когда злобная собака доедала джинсы:
https://www.anekdot.ru/id/1160082

Кто-нибудь видел беременную кошку, бросающуюся на собаку ради защиты малознакомого человека? По моим наблюдениям, в этот период у них все рефлексы заточены на выживание своих будущих котят.

Был еще волк, несущий дары природы в благодарность автору за спасение его волчат. Этого лень искать.

Но дабы не выстроились в очередь слоны, несущие в благодарность бревна, медведи и львы, несущие в зубах фиалки и головы неосторожных операторов съемки восхитительного единения человека с природой, дарю нетленку:

СЕРДЦЕ МАТЕРИ

Однажды у нас завелась крыса. Чего мы только не делали - и мышеловки ставили, и битое стекло рассыпали, и яд - ничего не помогало. Мучились много месяцев. Но однажды удалось - подловил я ее на кухне. Сразу заткнул новую прогрызенную дыру. Некуда ей было деться. Взял ружжо, запер дверь на кухню, подвигал мебель, загнал крысу в угол и думаю - щас пристрелю сцуку!

Ага, как же. В последний момент перед выстрелом я глянул ей в глаза. И аж похолодел. Заметил, что она беременна. Без необходимости собою не рискует и держится до последнего, надеясь на разум или милосердие Человека. Вышла наружу до родов, значит это крайняя степень голода и истощения, опасного для будущих крысят. Вот и вышла, рискуя своей и их жизнями. И вот пока я не нажал на курок, она вложила всю душу в этот взгляд, давая мне шанс не совершить это убийство с детьми в утробе.

Но понял я также и то, что она умна, сильна и наблюдательна на уровне реакций выше моих собственных, и как только она поймет, что я решил ее убить превыше всех законов человеческих, случится страшное - никогда не загоняйте в угол крысу, защищающую своих детей.

Вам в голову не придет, что она способна вытворить - хоть взвиться до потолка вверх по шторе и оттуда прыгнуть, успев перегрызть вам на лету сонную артерию. Только дулом шевельните, и такой идиотский финал жизни вам обеспечен.

Но если и пристрелите ее, и дюжину недорожденных окровавленных детей ее разбросает по стенам - как жить потом с этим?

Подумал я об этом и опустил ружье. Улыбнулся крысе. Насыпал ей корму, налил молока, вынул тряпку из дырки. И - ушел, не беспокоя.

Добро всегда приносит добро. Крыса меня запомнила. Роды у нее прошли благополучно, но двенадцатый крысенок однажды заболел.

Вышла она из подполья, принесла его, смотрит жалобно - помоги! Позвонил в ветеринарку, отвез, выходили.

А у меня профессия - дрессировщик собак. Для полиции, да и просто хозяева привозили, если со своими питомцами характерами не сошлись - били их без толку, или наоборот позволяли им делать что угодно, хоть весь дом засрать.

Меня все животные любят, любой животине способен объяснить, что такое хорошо и что такое плохо. Это работает, взглядом ли, прикосновением. Черт его знает, может я их так гипнотизирую. А может, это дело моей профессиональной чести - смогу ли я воспитать этих крысят как домашних животных - охранников? Живу на большом участке, рядом с лесом, ко мне всякая живность ломится - кроты, белки, еноты, птицы всякие, не говоря уже о насекомых. Пожирают весь урожай почти. Кот и пес с этим не справляются, насекомых не едят вовсе.

И вот я подумал - а что, если? Что мне, зерна жалко? Все равно ведь найдут и сожрут. Тринадцать юрких, зубастых охранников моему дому и участку совсем не помешают. Эти сожрут всё, только приручи и подкармливай иногда. Отвел им вольер, сыпал туда корм, но и объяснял строго - свою главную еду ищите сами. За пределами моего дома. Еда - только за результат. Принес удушенную белку - получи зерно.

В процессе дрессуры я понял, что крысы - это гораздо более умные существа, чем мне казалось, особенно если за их воспитание в раннем возрасте берется опытный педагог. Научить их разговаривать у меня не получилось, но и не нужно было - я научил их азбуке. Прыгая по разложенным буквам, любая крыса способна объяснить все, что она хочет.

К сожалению, мои питомцы быстро научились материться, в виде прыганья по буквам. Где они эту дрянь подцепили - ума не приложу. Нет, я сам иногда матерюсь, если когда молотком по пальцу попаду, но литературы на матерном языке у меня нет ни книжки точно. А эти крысеныши уже ПСС Достоевского дочитывают, попутно пожирая страницы.

Я понял, что у крыс развит музыкальный слух - матерятся они с орфографическими ошибками, но рисунок речи верный. Ну, как будто пишет первоклассник, зная буквы, но не зная письменных правил.

Однажды случилось страшное. В наш дом ворвались рэкетиры. Прогнали кота и пса, нацелили автомат на люльку с младенцем, требовали выкуп. Я уже думал заплатить, но тут тринадцать моих питомцев подкрались и взвились отовсюду. Впились каждому бандиту кто в горло, кто в яйца. Толку от этого было мало, бандиты отбивались.

Но оказалось, что это был маневр отвлекающий - всех порезал папа-крысовин, невесть откуда взявшийся, секунды за три, одним полетом. Посмотрел мне в глаза благодарно и ушел, не сказал ни слова. Напоследок пропрыгал по разложенной на полу азбуке:
СПАСИБА ПЕЗДЕЦ

Я это слово произношу только в самых крайних случаях. Наверно он понял, что для меня пиздец это вроде восклицательного знака, когда трудно. С тех пор я всегда перевожу старушек через дорогу и дарю цветы ветеранам. Поставьте мне лайк! Ну пожалуйста! Трогательно же получилось!

Читателей, которых развеселил сей опус, прошу поставить минус. Я написал антимимозу.

12

Произошло это в далеком 1989м году, когда отец привез нас посмотреть культурную столицу - Ленинград.
И Нам все очень нравилось - статуи в Павловске и Петродворце картины эрмитажа ,золотой и алмазный фонд.
Но вот на улицах смущало одно, очень много курящих девушек и женщин при том что курящих мужиков почти не было видно. Несколько шокированные таким безобразием ехали мы в ленинградском метро пытаясь понять причины смены ролей, и тут папа увидел ЕГО. По нынешним временам на этого парня никто не обратил бы внимания, но тогда...
- Смотри- шепнул мне отец- Волосы себе отрастил как у бабы, сережка в ухе, шорты короткие ... еще и журнал листает иностранный, будто понимает чего.
Я оглядел его с ног до головы, но какого то негативного ощущения у меня не появилось. Небыло в нем ничего от женственного, что так бесит в некоторых "мужиках".
Впрочем от Ленинграда мы были в основном в восторге, а потому приехав домой в Шевченко, очень обрадовались увидев знакомый пейзаж в телевизоре, была какая то музыкальная передача , ведущий представил победителя конкурса Юрмала- Александра Малинина, камера повернулась и на стульчике с гитарой сидел ОН, наш парень из метро!
Спустя пару секунд он тронул струны гитары и запел глубоким бархатным голосом романс "напрасные слова".
Отец повернулся ко мне от телевизора и растеряно сказал -Бля, надо было автограф брать!

13

Слово против силы? Я стал верить в это лет восемь назад, находясь в одной из командировок. Голод, он говорят не тетка, да в том месте у меня и ее не было. Поэтому я подрулил к местному ресторанчику. Не успел поставить машину на сигналку, как из дверей вывалилось четверо. Один из них был явно жертвой, ну по крайней мере его пихали в шею. Далеко не пошли. Остановились недалеко от моей машины. Жертва была не зашуганная и я прикинул, что если ввязаться, то двое против троих уже веселее. Но не успел. Из дверей ресторана, выскочила еще одна фигурка. Правда довольно тщедушная, хотя это еще громко сказано. Но приблизилась к враждующим довольно шустро.
-Ребята, ну вы что? Зачем вы моего брата на улицу вытащили? Вы хотите его избить? Это неправильно, он разве в чем то виноват, кроме того, что не местный? - слова были ровны и без истерик, - может вам лучше извиниться?
Я просто опешил. Таких разборок я еще не видел и это был не Питер. Интеллигентность, спокойствие и доходчивость слов, была просто немыслима. Лидер парней даже склонил голову прислушиваясь, как ученик перед директором школы.
-Ну вы будете извиняться?! - гигант слова был настойчив.
-Да-да, извини братан, черт попутал... - произнес лидер и возможно двое остальных были с ним не согласны, но на то он и лидер, что возражения ему неуместны.
-Ну вот и хорошо, пойдем Коля. - пара двинулась к дверям, а я очумел во второй раз за вечер, ведь тот тщедушный, походу был девушкой. Практически с подростковой фигурой, короткой стрижкой и странным, немного писклявым, но таким убедительным голосом.
-Это ж какое уважение к женскому полу! - мелькнула в голове мысль, - я горжусь этим городом... - Додумать я все не успел, потому что отвлек разговор тех троих.
-Ты чо, ее знаешь что ли? - двое насели в непонятках на лидера.
-Вам повезло, что вы не знаете. Это дочь командира ОМОНа, а этот чмырь походу ее родственник приезжий... - он что-то говорил еще, но я уже не слышал, слишком быстро они удалялись.
И я смело рванул в ресторан. Я ведь узнал тайну силы слова. Если бы меня вот так же пихали в шею по ступенькам, мне не надо было быть мастером кунг-фу или каратэ, чтобы дать отпор. Мне просто надо было вовремя крикнуть:
-Привет сестренка! Как дела? Давно не виделись...

14

Эллочка с шиком провезла стулья по Варсонофьевскому переулку. Мужа дома не было. Впрочем, он скоро явился, таща с собой портфель-сундук. - Классный юзерпик, - отчетливо сказала Эллочка. Все слова произносились ею отчетливо и выскакивали бойко, как горошины. - Здравствуй, Еленочка, а это что такое? Откуда стулья? - Пазитиф! - Нет, в самом деле? - Гламурно! - Да. Стулья хорошие. - Готично! - Подарил кто-нибудь? - Афигеть! - Как?! Неужели ты купила? На какие же средства? Неужели на хозяйственные? Ведь я тебе тысячу раз говорил... - Эрнестуля! Выпей йаду! - Ну, как же так можно делать?! Ведь нам же есть нечего будет! - Фтопку!.. - Но ведь это возмутительно! Ты живешь не по средствам! - В газенваген! - Да, да. Вы живете не по средствам... - Где модератор? - Нет, давай поговорим серьезно. Я получаю двести рублей... - Выпей йаду! - Взяток не беру... Денег не краду и подделывать их не умею... - Ханжа, убей себя!.. Эрнест Павлович замолчал. - Вот что, - сказал он наконец, - так жить нельзя. - Помой хобат, воняет, - возразила Эллочка, садясь на новый стул. - Нам надо разойтись. - В Бобруйск, жывотное! - Мы не сходимся характерами. Я... - Низачот, парниша. - Сколько раз я просил не называть меня парнишей! - Оффтопик! - И откуда у тебя этот идиотский жаргон?! - Афтар, учи албанский! - О черт! - крикнул инженер. - Готично! - Давай разойдемся мирно. - Фтему! - Ты мне ничего не докажешь! Этот спор... - Каменты рулят. - Нет, это совершенно невыносимо. Твои доводы не могут меня удержать от того шага, который я вынужден сделать. Я сейчас же иду за ломовиком. - Жжош! - Мебель мы делим поровну. Ты будешь получать сто рублей в месяц. Даже сто двадцать. Комната останется у тебя. Живи, как тебе хочется, а я так не могу... - Слив защитан, - сказала Эллочка презрительно. - А я перееду к Ивану Алексеевичу. - Ахтунг! - Он уехал на дачу и оставил мне на лето всю свою квартиру. Ключ у меня... Только мебели нет. - Афигеть, дайте две! Эрнест Павлович через пять минут вернулся с дворником. - Ну, гардероб я не возьму, он тебе нужнее, а вот письменный стол, уж будь так добра... И один этот стул возьмите, дворник. Я возьму один из этих двух стульев. Я думаю, что имею на это право?.. Эрнест Павлович связал свои вещи в большой узел, завернул сапоги в газету и повернулся к дверям. - Картинки не грузятся, - сказала Эллочка граммофонным голосом. - До свиданья, Елена. Он ждал, что жена хоть в этом случае воздержится от обычных металлических словечек. Эллочка также почувствовала всю важность минуты. Она напряглась и стала искать подходящие для разлуки слова. Они быстро нашлись. - Киса, ты с какова горада? Инженер лавиной скатился по лестнице.

15

Синдром бессмертия

Среди моего круга общения есть интереснейший юрист Алексей. Лехе 45 лет, из которых 20 он усердно трудится по юридическому консалтингу. Последние 10 лет - в области "крупного частного капитала", то есть обслуживания очень обеспеченных людей. Наше с ним знакомство началось с помощи в составлении брачного договора, в процессе которого Алексей со ссылкой на реальную практику сократил все мои пожелания до нескольких реально эффективных в суде фраз, а так же дал практические рекомендации "по жизни". Иными словами, он открыл мне глаза на то, как реально бывает, а не как оно "вроде как должно быть по закону". Леха - человек занятой, и принадлежит к классу "системно замотанных людей", которые "всегда устали и в работе по уши". Потому в редкие часы расслабления любит потрещать не о чем под хорошее бельгийское пиво:)
Далее с его слов:

Самое удивительное, что я для себя открыл за последние 10 лет - это "синдром бессмертия" у клиентов.
Он проявляется в разных формах и видах, но это на удивление "русская" черта, глубоко сидящая внутри многих обеспеченных людей.
По уровню значимости я бы отнес этот синдром к одному классу с сексом по пьяни без резинки с незнакомой женщиной.
Иными словами- повезет или НЕ повезет. Чистая судьба.
Порой удивительно, когда люди, не послушав в какой то момент моего совета, разваливают дело всей своей жизни, или обрекают на прозябание свою семью.
Знаешь, у меня был клиент один, мужик с непростой судьбой. Он заработал, наверное, миллионов 50 грина. Много чем занимался в разное время. 55 лет, солидный, уравновешенный, интеллигентно общается. Так вот, я его аккуратно подвел к вопросу составления завещания. Он с трудом, но согласился. Пригласили нотариуса, готовим документ. Нотариус зачитывает бумагу.
В какой то момент произносит слова "Имущество Покойного" ...
...Я, дорогой мой, много чего видел в жизни. 90-е застал.
Но когда клиент за пару секунд стал красным, как рак, и страшным истошным голосом на отборной лагерной фене заорал на адвоката, я признаться, был готов мальца намочить штаны....

P.S. Завещание так и не оформили. Через 3 года - инсульт и смерть без возможности оформить бумаги. Бизнес большей частью раздербанили партнеры, за недвижку и имущество пару лет идут суды с родней и прочими желающими, с кучей предельно некрасивых и главное, подчас идеотических попыток откусить и отгрызть "свое". А ведь всего то нужно было просто спокойно отнестись к реалиям жизни. Но- не всем это дано. По крайней мере в этой стране.

16

Умирает старый богатый корсиканец. Собралась семья, ждут, кого же старик объявит наследником. По старой доброй корсиканской традиции все должен унаследовать самый ленивый. Умирающий слабым голосом: - Доминик, сын мой, подойди ко мне. Доминик подходит. - Сынок, представь, что ты сидишь и видишь, как ветер гонит купюру в 500 франков. Что ты сделаешь? - Не сдвинусь с места, папа. Зачем мне лишний раз утомляться? - Золотые слова, мой мальчик. Ступай. Паоло, подойди. ПодходитПаоло. - Паоло, обнаженная страстная красавица тянет к тебе руки. Что тысделаешь? - Не пошевелюсь. К чему напрягаться лишний раз? - Прекрасный ответ, сынок. Ступай. Антонио, подойди. - Сам подойди.

17

Ох уж эти встречи одноклассников.
Нас к десятому классу совсем немного осталось, хотя тогда мы еще даже не умирали. После восьмого половина разбежалась по фазанкам и техникумам – всего двенадцать девчонок и четверо пацанов. Класс был дружный, особенно дружили девки. У каждого из пацанов были собственные интересы и друзья. После уроков мы с пацанами - одноклассниками пересекались только для того, чтобы иногда поиграть в футбол, в азартные игры, типа трясучки, клопа и чики (прости меня Господи), да послушать музыку у кого-нибудь на хате. А вот девчонки уже с класса восьмого устраивали по праздникам алкоквартирники, пока их родителей не было дома, и нас тянули за собой. Я был пару раз на этих вечеринках, но мне не понравилось. Все как сестры. Той, с которой мне хотелось очень медленно потанцевать за пыльной занавеской, там не было, а прибухивать, и обжиматься с другими сестрами, не было никакого желания. Так и после окончания школы. Был однажды на встрече выпускников, уже состоявшимся загранморяком. Школа, темные коридоры, вечер и накрытые бухлом и закусками парты. А тут еще гимнастка-одноклассница Аня. Мы как только уединились с ней в темном соседнем кабинете чтобы покурить, я и моргнуть не успел, как она из положения «стоя» мне ногу на плечо закинула, растяжка хуле, и прокуренным голосом, с перегаром в ухо, пыталась возбудить – насилу отбился. Давно это было. Кое с кем из них мы, бывает, случайно встречаемся, поулыбаемся чуть, и разбегаемся, поделившись последними новостями. Вот так и Бубона (с ударением на первом слоге) недавно встретил. Здорово – здорово! (на втором))
Он мне:
- В курсе, Елку похоронили? – Елка, это наш одноклассник, который ушел в фазанку после восьмого.
- Нихуя себе! – Отвечаю. – А что случилось?
БубОн, который уж лет тридцать как, уже и не Бубон вовсе, а уважаемый учитель истории в средней школе, понизил голос и заулыбался:
- У нас же встреча выпускников недавно была, на семидесятилетие школы, ну мы и собрались. – Он бегло перечислил присутствовавших на встрече: - Елка пришел, и Ирка,- он назвал фамилию, приехала. Помнишь ее? Я ее помню?! Еще бы! Мы с Елкой и Иркой выросли в одном дворе, а с Елкой вообще в одном бараке через стенку. С Елкой нас без конца стравливали взрослые пацаны, и ржали, наблюдая за тем, как Елка душил меня в дворовой пыли. Елка был старше меня на два года и на полторы головы длиннее, а от того, что у него вдобавок были длинные как у гиббона руки, с фингалами чаще ходил я.
А Ирка… Это была моя первая осознанная любовь. Однажды, играя в «шпионов», так назывались по-нашему казаки-разбойники, мы с ней забились в чей-то дровяник и поцеловались. Ирка сразу начала целоваться с языком, я этой техники раньше не знал. Я никакой техники не знал, кроме как в щечку или в лобик от мамы. Язык у Ирки был чуть солоноватый и прохладный, наверно от того что набегалась с открытой пастью, но мне понравилось. За Ирку я даже однажды получил ударом ребром ладони по шее в хлебной очереди от переростка Пети, от чего мог наконец испытать чувство прострации, но не испытал, потому что не знал такого слова, и на несколько мгновений впал в дневную сонливость. Вскоре я к Ирке любовью остыл, потому что влюбился в Маринку, за любовь к которой меня тоже пытался отпиздить, но уже Виталя. Я продолжу отвлекаться)
Пашка, еще один одноклассник с нашего двора, рассказал мне позже, что и он целовался с Иркой и даже его старший брат Слава. Заодно бонусом, но со слов своего старшего брата, Паха поведал мне как устроена женская пися. Показывал он это указательным пальцем. - Вот так, говорил он, тыкая пальцем параллельно линии горизонта, ты свой хуй в ее писю не засунешь, потом менял направление пальца на снизу-вверх, и пояснял как правильно. Я к тому времени уже немножко томился от перманентного стояка, и был бы не прочь попробовать его куда-то приспособить, но в книжках детали не поясняли, а Паша ничего более утилитарного поведать не смог. Еще я пытался представить в каком положении должна оказаться Ирка относительно линии горизонта и Пахиной стратегии указательного пальца, крутил ее в уме туда-сюда окончательно запутываясь, и переносил опыты на потом.
- И че? – Это я спросил у Бубона уже в настоящем времени, если кто забыл. Бубон, продолжая улыбаться, чуть наклонился ко мне и осторожно, словно туберкулезник, боящийся случайно выплюнуть легкие, прокашлялся. А он даже не курит.
- Мы с Елкой раскручивали ее на это … втроем. – Наклонившись улыбкой ко мне еще ближе, и одновременно озираясь по сторонам, сообщил мне Бубон.
- Нихуя себе вы клоуны, бабушку в два ствола?!
- Прикинь, она уже повелась!
Ну еще бы, подумал я, в «два ствола» Ирке от одноклассников самое то, чтобы не зазря получилось, издалека приехать. Не киселя же хлебать на встрече выпускников в конце то концов.
А Бубон, продолжая покашливать, и оглядываясь по сторонам, поведал мне что было дальше:
- Елка все испортил, они с Иркой вдвоем свалили к нему на дачу, а кто-то из баб одноклассниц стуканул его жене. Ты знаешь его жену?
Я отрицательно помотал головой.
-Это пиздец! – Сказал Бубон. – Им там секса точно мало не показалось. – Снова хихикнул Бубон.
- Так Елка от чего помер то? – Перебил его я.
- Переживал он сильно. Целую неделю. А потом инфаркт.
- Пока, Толя,- сказал я пожимая Бубону на прощанье руку: - Меня и в следующий раз не ждите.
- Пока, - улыбнулся Бубон.

18

Вот сейчас крайне неудобно получилось...

Знакомый прислал: «Горячая лимонная вода поможет вылечить рак! ... Разошли десятерым знакомым, чтобы они знали, как восстановить своё здоровье.». А сам он работает медбратом, притом очень грамотным. Поэтому получить подобную муть от него было ну очень неожиданно.

Отвечаю ему: «Ты медик, зачем же ты распространяешь эту чушь?!». А набираю на телефоне, на мелкой экранной клаве, большим пальцем, замёрзшими на улице руками. И случайно вместо «медик» набрал «педик» (это не гыгы-хохма: буквы на йцукен-клаве рядом, а пятно контакта большого пальца с тачскрином не на кончике пальца). И отослал, не вычитав.

В общем, он обиделся. Хотя использование ни подобных слов, ни приёмов общения для меня не характерно. «Простыня» с объяснениями его особо не успокоила, а голосом не берёт — на работе. Ладно, вечером встретимся, помиримся.

Но вычитывайте текст перед отправкой. И поудаляйте слова типа «педик» из словаря спеллчекера, чтобы он их хотя бы подчёркивал...

19

Перед нами садится в автобус молодая пара, обоим лет по двадцать.
— Ты никогда обо мне не заботишься, — капризным голосом говорит девушка.
— Вот когда на мои слова "вон идет наш автобус" ты будешь отвечать "да, любимый, пойдем", а не "вижу, не слепая! ", тогда я буду о тебе заботиться.

20

Хороший мальчик.
Когда Джону исполнилось восемьдесят лет, его дети решили, что ему нужна домработница, хотя он был в довольно хорошей физической форме, но после смерти жены перестал следить за собой, часто впадая в депрессию и совсем не заботясь о правильном питании. Они приводили к нему на интервью несколько женщин, пока он не остановился на Тане, привлекательной украинке средних лет, хорошо говорившей по-английски. Уже через неделю в доме был порядок, все выстирано и поглажено, Джон сытый и довольный даже на вид помолодел, что сразу же заметили его взрослые дети. А секрет был прост: ему Таня очень понравилась и он снова начал следить за собой, каждое утро принимать душ, бриться, надевать свежие рубашки. С Таней он был доброжелателен, а когда ехал в магазин покупать продукты, то всегда спрашивал, что она хочет вкусненького. Единственное, что немного раздражало Таню - это его привычка засматриваться на ее грудь, хотя Джона и винить то нельзя: Таня эффектная женщина и всё у неё на месте. В остальном он не позволял себе никаких вольностей, поэтому Таня, когда ловила этот взгляд, просто делала строгое лицо и произносила ровным голосом несколько красивых русских слов; Джон ни слова не понимал, но глаза, на всякий случай, отводил.
Так и работала Таня там почти три года. Джон был очень продвинутый для своих лет: хорошо разбирался в компьютере и часто помогал Тане с новым для неё смартфоном, поэтому, когда появились новые технологии устного перевода с одного языка на другой, то для Джона освоить их не составило большого труда.
И вот в один прекрасный день, когда Джон опять засмотрелся на Танины волнующие формы и она снова сказала на русском языке несколько слов, характеризующих его как не очень хорошего человека, он опустил глаза и невинным голосом, четко выговаривая слова на русском языке, выдал:
-А я думал, что я хороший мальчик!
Таня от неожиданности замерла на мгновение, потом посмотрела на лукавое лицо Джона и разразилась гомерическим хохотом, а он, радуясь своей удачной шутке, смеялся ещё громче.

21

Делал проводку в гаражном кооперативе и разговорился с одним владельцем гаража.
Зовут Виктор, возраст между тридцатью и сорока. Общительный, позитивный.
Пожаловался мне Витя на неудобное расположение прибора учёта в его квартире.
Пятиэтажный дом, щитки внутри. В двух квартирах из четырёх на площадке, из за планировки, щитки находятся на выступе у двери, у коридора в туалет-кухню.
Щитки представляют из себя железную пластину с закреплённым на ней счётчиком и пробками.
Выпирает всё это дело- будь здоров и нередко эти щитки ломают при заносе габаритных вещей типа роялей, при пьяных кутежах и даже при входе в квартиру, когда сразу после порога человек сворачивает на кухню. Плечом цепляет.
Лечение- перенести щит на противоположную сторону выступа, чтобы он стал в углу перед дверью в туалет. И не видно его, и работа не сложная, и прихожая свободнее станет.
Договорились, обозначили цену, материал, время.
Еду на квартиру, звонок от Виктора, мол опаздываю, задержали, но ты начинай без меня, дома жена и ребёнок- откроют.
Ну и ладно, мне чем меньше народу вокруг меня толпится при работе- тем лучше.
Звоню в двери, мне открывает женщина предпенсионного возраста, видом и манерами напоминающая базарную хабалку. Полукудрявые жидкие волосы, опухшее лицо, невнятная фигура, первой фразой которой было:
- Электрик? Слышь, ты только по квартире не шарахайся. Наследишь - убирать будешь, пнял?
Я ответил, что пнял, и стал распаковываться.
Походу это его мать, решил я.
Кроме женщины в коридоре появился и ребёнок- пацан лет семи-восьми, с фанерным мечом, в шлеме как у древних рыцарей и со щитом. Все причиндалы были искусно вырезаны на лазерном станке и смотрелись грозно.
У меня с собой была сумка с отвёртками-пассатижами и здоровенный пластиковый бокс под электроинструменты.
Ребёнок с силой хлопнул мечом по крышке бокса и я забеспокоился. Крышка была из прозрачного пластика и закрывала отделения под всякую мелочь. Увидеть её сломанной мне бы не хотелось.
Я отодвинул бокс в сторону:
- Не делай так, сломаешь.
Ребёнок сделал шаг и доверительно наклонил голову:
- Знаешь, что я буду делать, когда вырасту?
Я отрицательно покачал головой.
Ребёнок сделал ещё шаг и вытянул вперёд свой меч:
- Убивать буду таких как ты!
Нормально, думаю, начинается работа.
Вслух говорю парню, чтобы не мешал и отворачиваюсь к сумке за пассатижами.
Поворачиваюсь обратно и чуть не выкалываю себе глаз об острие меча (кончик острый). Ребёнок держит его на вытянутых руках в направлении моего лица.
- Прекрати, - говорю,- не мешай. Ты зачем это делаешь вообще?
Пацан улыбается:
- Ссышь?
Ну офигеть, думаю, и зову женщину. Так, мол и так, уберите ребёнка - работать мешает, тем более я с инструментом вожусь - задену ненароком, будьте добры, уведите дитё.
Реакция женщины поражает. Она упирает руки в бока:
- Чем тебе ребёнок не угодил? Стоит-смотрит, чёй то мешает то?
- Он под руку лезет, могу зацепить...
- Я те зацеплю! Я те так зацеплю!
Отряхиваюсь, говорю, что работать в таких условиях не могу, что приду когда ребёнка дома не будет, начинаю собирать инструмент.
Женщина дёргает за руку.
- Ладно, сиди давай. Я пошутила. Такие все нежные прям стали - слова не скажи. Прынцы, блин.
Хватает за руку пацана и уходит в маленькую комнату. Закрывает дверь.
Выдыхаю, приступаю к работе.
Просверливаю выступ, креплю новый бокс, снимаю старый щиток с креплений, потом стучу в дверь.
В комнате играет телевизор, больше звуков нет.
Мне нужно предупредить, что я выключу электричество. Поэтому стучу громче. Жду.
Снова стучу, уже кулаком с размаху в дверь. Та дребезжит и распахивается. На пороге эта тётка с недовольным лицом:
- По голове себе постучи! Ты офонарел?
- Мне нужно выключить электричество на полчаса, - отвечаю я, - вот предупреждаю.
Она меряет меня взглядом, потом тянет голосом:
- Ннннну ладно...
Дверь закрывается, я собираю щиток, ставлю новые автоматы, подготавливаю всё, чтобы после обесточивания было как можно меньше работы.
Спустя минут пять вырубаю автомат на площадке и снимаю счётчик со старого основания.
В дверях комнаты стоит тётка, наклонив голову и говорит усталым голосом:
- Я хрен скачала, а не мультик... Ты чё не подождал то?
Ничего не понимаю, спрашиваю, что я должен был ждать, какой мультик и причём тут пряно-вкусовая добавка?
Она поясняет:
- Мультик качала для Витальки, чтоб он сидел спокойно. А ты всё вырубил. Молодец, ёптыть.
- Я же предупредил.
- А я тебе сказала "можно" что ли?
Вздыхаю, говорю "хорошо" и иду собирать щит.
Из комнаты выходит Виталька с мечом и в шлеме, стоит и молча смотрит.
Это напрягает, но не сильно.
В момент, когда я ковыряюсь в сумке ища там саморезы, внезапно получаю удар остриём меча в бок. Удар очень болезненный. Я вскрикиваю и вскакиваю на ноги.
Виталька ржёт, успев отскочить к дверям комнаты.
- Я убивать буду, - сообщает он мне и двумя руками делает выпад мечом.
- Ещё раз и я выкину эту палку твою, - сообщаю я ему, откровенно психуя. Намерения у меня самые серьёзные. Честно говоря еле сдерживаюсь, чтобы не надавать ему по башке.
Тот стоит и лыбится.
Я отворачиваюсь к щитку, слышу шорох, и получаю удар мечом в руку. Если бы я не стал поворачиваться - получил бы в спину.
Хватаю меч, выдираю его из ручонок пацана и кидаю его на пол кухни.
Этот дьявол начинает визжать, словно я облил его святой водой. Он задирает лицо к небу и сжимая кулачки потрясает ими в воздухе.
Визг как будто свинью режут. Тупой пилой, смоченной в соляной кислоте.
Выскакивает тётка, хватает ребёнка на руки, кричит:
- Ты что творишь? Почему он орёт?
Ребёнок хватает ртом воздух, заикается:
- Он, он, мой меч, меч, выкинуууууууууул!
Снова воет и визжит одновременно.
Женщина толкает меня в грудь свободной рукой, второй прижимает пацана к себе:
- Ну ка нахрен, я с тобой сейчас разберусь, ты совсем, сука, офонарел?
Откидываю её руку в сторону, достаю телефон, говорю, что звоню Виктору, тётка хохочет:
- Звони, звони, да хоть Горбачёву!
Абсурд максимальный, вы понимаете.
Дозваниваюсь.
- Виктор, к сожалению закончить работу не могу.
- Что такое?
- Мне не дают работать ребёнок и твоя мать...
Тут Виктор выдаёт фразу, от которой я впадаю в лёгкий ступор:
- Мать? Какая мать? А! Мать Виталика? Жена моя? А что такое?
Короче - это его жена. Ёшки-матрёшки! Жена! Сам Виктор явно моложе и намного, плюс спортивного вида. Не силён в мужской красоте, но с точки зрения строения тела сложён Виктор хорошо. Думаю и двадцатипятилетние девушки смотрят ему в след. Тем более, что есть в его лице что то от Бандераса.
Но передо мной его жена, которую я принял за его мать, выглядящая как рыночная торговка семечками, недавно откинувшаяся с третьего срока.
Когнитивный диссонанс.
Как там? Противоположности сходятся? Идеальная визуализация.
Ладно, может она в постели богиня и готовит гениально...
- Ребёнок мне мешает, лезет под руку, тычет мечом, жена за ним не смотрит, Виктор, прости, но если что то случится с Виталиком или он мне в глаз засветит?
Тот молчит, потом говорит, что это уладит, и вешает трубку. Практически тут же звонит телефон в комнате и жена с Виталькой прутся туда.
Ребёнок висит на плече мамы и лицо у него такое... короче я знаю как выглядел Гитлер в его возрасте.
Женщина отвечает в трубку пристыженным голосом:
- Я не...Он, понимаешь, взял и... Нет, нет, ну конечно, Витенька, я чуток закемарила прост...
Она заканчивает и проходит на кухню, испепеляя меня взглядом. Виталька скалится.
Гори, гори ясно, думаю я...
Всё устаканилось, я продолжаю работу.
Доделываю, включаю свет, прошу женщину проверить, сам звоню хозяину, узнать когда он будет.
Виктор отвечает, что он сейчас в подъезд заходит.
Окей, жду.
Тётка ходит по комнатам и проверяет все розетки, тычет плойкой и щёлкает выключателями. Виталька пьёт морс на кухне, изредка высовываясь из за двери с мечом в руке. Практически идиллия.
Входит Виктор, осматривает работу, слушает мои пояснения, кивает, потом зовёт в большую комнату и показывает на люстру:
- Две лампочки из шести не горят. Меняли уже - видимо в патронах дело. Ты как? Сможешь исправить?
Он протягивает мне деньги:
- Держи, пересчитай, я там докинул за вредность...
Докинул он пять сотен, что не очень, но всё же.
- Спасибо, по поводу люстры - не чиню. Проще новую купить.
- Хорошо, куплю. Повесишь?
Ответить не успеваю. Из коридора раздаются быстрые и громкие хлопки по пластику. Ясно понимаю, что это бьют фанерным мечом по моему боксу.
Точно так и есть - Виталька колотит по пластиковой крышке, увидев нас с отцом, отскакивает и хлопает со всей дури по уже установленному пластиковому щитку с автоматами и счётчиком.
Раз-другой-третий! Быстро-быстро.
Меч толстый, края как бы заточены (видимо уже сами владельцы сделали), массивная ручка, острый кончик. Короче всего этого достаточно для проламывания китайского пластика и разрушения внутренностей щитка. Лицевая панель отлетела, боковая стенка расколота.
Из бокса летят искры, раздаётся хлопок и гаснет свет в коридоре и на кухне, после - дикий визг Виталика.
Виктор орёт на сына, тот машет мечом в нашу сторону и бежит в комнату, где его ловит на руки мамаша, испуганно прячущаяся внутри..
Виктор ударом руки распахивает дверь, я слышу визги, шлепки, вой ребёнка, потом треск и в коридор вылетает сломанный меч, после него растоптанный шлем.
Наслаждаюсь. Кресло качалку бы, плед и сигару. Наблюдал бы эту картину сутки...
Визг словно выключают после крика Виктора: "Молчать!", далее какой то непонятный шум и хозяин появляется на пороге.
- Это самое,- говорит он тяжело дыша,- чё там будет стоить всё переделать то?
Едем с ним в магазин, покупаем щит заново, возвращаемся, меняю, по новой собираю всё внутри, получаю деньги.
Внезапно мне становится жаль Виктора. Он стоит словно потерянный у окна, лицо такое, будто он сейчас заплачет.
Крышка на боксе треснула, но я молчу. Заклею дома, думаю я.
Потом приходит осознание того, насколько я счастливый человек, и с этой мыслью покидаю квартиру.
Автор: sergelektrik

22

Письмо.

Предисловие.

Несколько месяцев назад, разбирая кладовку, наткнулся на старый, потертый , подозрительно тяжелый портфель. Притащил в комнату, открыл и извлёк из него десяток старых, потрёпанных временем общих тетрадей. Это были мои записи. Когда-то, в далёком детстве я начал записывать интересные, разные случаи, которые я видел дома, на улице в школе. Записывал свои мысли, рассуждения, мечты. Так накапливались записи, потом тетради. Оставив все дела, сидел, и аккуратно перелистывая страницы, читал. Потихоньку решил переносить записи в электронный вид, тщательно разбирая и перепечатывая. Все истории, опубликованные мной, взяты из этих тетрадей. Однажды разбирая текст очередной тетради обнаружил аккуратно вклеенный конверт, где в строке «Куда» была одинокая надпись «г. Химки». Достал письмо, начал читать и нахлынули воспоминания…

Это была обычная, рутинная командировка. Я МНС одного из харьковских НИИ был послан в командировку к смежникам в Таллинн. Всё, как обычно. Поезд до Москвы. С Курского вокзала на метро до Ленинградского. Билетная касса ленинградского вокзала.

- Доброе утро! Один купейный до Таллинна.
- Купейных нет.
- Как нет, на оба поезда?
- Я же вам сказала – нет.
- Хорошо, что есть?
- Есть плацкарт, ещё СВ есть. Будете брать?
Трястись в плацкарте… нет, живём один раз…
- Сколько стоит билет в СВ? Сколько?!! (как я буду за него потом отчитываться…) - Хорошо, давайте СВ. Спасибо.

Итак билет куплен, теперь в кафе позавтракать и по магазинам. Поезд отправляется вечером и у меня впереди абсолютно свободный день. Честно говоря, цель прогулок по столице была очень прозаическая - обновление гардероба. Да простят меня патриоты СССР, ностальгирующие по колбасе за 2.20 и водке за 3.62, но красивую, добротную одежду и обувь в середине-конце 80-х купить в магазинах Харькова было нереально. А у спекулянтов - не по карману. День проведенный в Москве решал многие проблемы.

Вечер, состав уже подан, люди заходят в вагоны и занимают свои места. Я тоже, забрав из камеры хранения свою сумку и дипломат с документами, иду по перрону, предвкушая ужин и горячий чай. Нашел свой вагон, показал проводнику билет, зашел вовнутрь, отыскал свое купе и что это - на одном месте сидит девушка, смотрит в окно, а на моем месте расположилась какая-то пожилая мадам. Неужели продали двойные билеты? Такое бывает, но в СВ? Ладно, сейчас разберёмся.

- Извините, вот мой билет, это мой вагон и моё место. Пожалуйста, покажите ваш билет.
- Ой! Сынок, я хотела с внучкой ехать, давай ты поедешь на моем месте.
- Это пожалуйста, проблем нет, давайте ваш билет. Минуту, это же билет в плацкартном вагоне. Ничего себе замена. Простите, но как вам сказать, стоимость билета в СВ в три раза выше. Я купил билет в СВ и не хочу ехать в плацкарте.
Лицо бабки мгновенно стало злым.
- Я буду ехать здесь, а ты хоть в тамбуре едь. Не сдохнешь. Вот мы в войну, а ты, а вы….

Бабка орала, подпрыгивала, размахивала руками, едва не плевалась. Наоравшись и чувствуя себя победителем, подсела к столу достала из корзинки снедь и стала ужинать сопя и чавкая. Девушка глянула краем глаза на бабку, на стол и снова отвернулась к окну. Я продолжал стоять в коридоре. Поезд тем временем тронулся, набирая скорость. Проводники пошли по вагону, проверяя и собирая билеты, а также деньги за постель. Одна из проводниц подошла к нашему купе.

- Вы почему стоите здесь? – с легким эстонским акцентом, обратилась ко мне проводник.
- Так моё место занято.
- Покажите билет. Да, действительно, подождите немного пожалуйста, сейчас всё решим.
Зашла в купе.
- Ваши билеты, пожалуйста. Почему вы здесь? У вас билет в плацкартный вагон.
- Я хотела с внучкой ехать – начала канюдить бабка.
- Ну хорошо, - после короткого раздумья сказала проводница, - я вам выпишу билет, но вы должны доплатить разницу. А вас я устрою в другом купе, не возражаете?
Я пожал плечами. Проводница что-то подсчитала и назвала сумму за билет. У бабки полезли глаза на лоб.
- Где же я возьму такие денжищи?
- Тогда пройдите в свой вагон, - проводница - само спокойствие и доброжелательность.
- Я с внучкой поеду, а вдруг он её ночью снасильничает, вишь какой бугай, ещё и ухмыляется. Пусть он идёт в плацкартный, ничего, он молодой ему полезно, вот мы…

И понеслась вторая серия про войну и её, бабки, личное геройство. Девушка оторвалась от созерцания дороги, посмотрела на меня, я невольно улыбнулся, скользнула взглядом по орущей бабке и сказала несколько слов проводнице по-эстонски. Та удивленно вскинула брови и быстро о чём-то переговорила со своей напарницей. Минут через пять подошел бригадир проводников – высокий крупный мужчина. Я невольно сделал шаг назад, давая ему подойти к двери. Молча взял у меня билет и тут же вернул назад, едва бросив на него взгляд. Бабкин билет долго вертел в руках, внимательно вчитываясь и поглядывая на разбушевавшуюся пассажирку. Бабка явно выдохлась и снизила уровень шума, но продолжала что-то бурчать. Тогда заговорил бригадир, мощным, глубоким голосом, как у джек-лондоновских капитанов, медленно, с сильным акцентом, тщательно подбирая слова.

- Вы сели не на свое место. Я буду просить вас идти на свое место, как написано в пилетте. Если вы не будете идти на свое место, я вызываю милицию и вы не поедете в поезде. Мы вас высадим на станцию, которая будет первая. Я понятно сказал?

Бабка мгновенно заткнулась, быстро собрала свои манатки, протиснулась в дверь, едва не сбив с ног проводницу, выхватила свой билет из рук бригадира и быстро засеменила к тамбуру, бормоча себе что-то под нос. Я прошел к своему месту.

Закинул сумку на полку и подсел к окну. Девушка листала какой-то журнал.

- Спасибо вам, я думал, что это никогда не закончится. Меня зовут Александр, можно просто Саша.
- Линда – коротко представилась девушка.
- Здорово, красивое имя. Линда, если не секрет, что вы сказали проводнице?
Девушка улыбнулась.
- Сказала, что она никакая мне не бабушка, пришла, спросила куда я еду и когда я сказала, что в Нарву, заявила, что ей подходит и она тоже здесь поедет. Наглая. Разложилась, как у себя на кухне.
- Линда, вы явно сегодня не обедали и возможно не завтракали.
- Да, а как вы узнали?
- Это очень просто. Я видел, как вы смотрели на бабкины продуктовые запасы
- Утром я пила чай…
- Линда, сделайте мне одолжение, давайте вместе поужинаем. В конце концов я должен вас отблагодарить за спасение от скандальной бабки.
- Ой, как-то неудобно…
- Линда, неудобно спать на потолке… Идемте, идемте.

Всё-таки я её уговорил. Мы прошли в вагон-ресторан, где хорошо и недорого поужинали. Сытые, в хорошем настроении вернулись в свое купе.

- Вот теперь неплохо и чайку попить.
- Я сбегаю, - сказала Линда и умчалась.

Я снял с полки свою сумку и извлек из неё коробочку конфет. Люблю московские конфеты Бабаевской фабрики. Бывая в Москве, всегда покупал две, три коробки. А вот и чай.

- Александр, вы – волшебник. Откуда конфеты?
- Из сумки, вестимо. Не пить же пустой чай. Линда, а как вы смотрите, если мы перейдём на ты?
- Конечно, сама хотела предложить… только стеснялась.
- Линда, ты в Нарве живешь?
- Да, а ты?
- А я из Харькова, в Таллинн у меня командировка. Никогда не был в Нарве. Слышал, что очень красивый город. Так ты навестить родителей едешь?
По лицу девушки пробежала тень, глаза наполнились слезами. Что я не так сказал?
- Линда, милая, что случилось?
- Всё, всё, уже всё прошло.

Но я был настойчив. Так слово за словом Линда рассказала мне, что она родилась и жила в Нарве, у неё был брат, старше ее на два года. У брата был друг-одноклассник, который нравился ей, а она ему. Брата с другом призвали в армию, попали служить на юг, где шла война и вернулись домой «грузом 200». Рассказывала о маме, которая не смогла пережить смерть сына и ушла через полгода вслед за ним от инфаркта. Как через год женился отец и она стала лишней в доме. Как поступила в институт, как училась и выживала только на стипендию, и на редкие подработки, поскольку отец вообще не присылал денег. И вот сейчас едет на недельку домой, который стал чужим, скорее всего в последний раз, так как в этом году заканчивает институт и поедет по распределению.
Что я мог сказать, я тоже знал, что такое потерять любимого человека. Я не говорил слова сочувствия, не утешал, ибо слова бессильны, но начал рассказывать о себе, как я жил, учился, занимался спортом, ездил по разным городам на соревнования, как ездил в отпуск по Алтаю на лошадях, как учился ездить на лошади и что из этого вышло. Потихоньку тучка набежавшая на лицо девушки рассеялась и выглянуло солнышко-улыбка. За разговорами время летело незаметно, я смотрел на Линду и мне казалось, что мы друг друга знаем уже очень давно, мне не хочется с ней расставаться, она такая милая, домашняя девочка, мне никого кроме неё не нужно. Слегка придвинувшись к ней, я положил руки ей на плечи и Линда сама потянулась ко мне…

От тебя не уйдёшь на рассвете
От тебя не закроешь дверей
Ты раскинула синие сети
Нет сетей этих в мире милей.
Я запутался в витых верёвках
Счастлив тем, что мне выхода нет
Как приятно побыть перепёлкой,
Заключённой в янтарный дворец.
Ты – дворец из каменьев искристых,
Ты – луга по колено в росе,
Ты – луна, в нимбе звёзд золотистых,
Ты – любовь на песчаной косе.
А. Костырко

Время и поезд неумолимо двигались к точке нашего расставания. Я достал из дипломата лист бумаги и ручку.
- Линда, продиктуй пожалуйста твою фамилию, дату рождения, адрес, телефон.
- Как фамилия? Ещё раз. Ничего себе, как ты произносишь, ну да ладно, всё равно поменяешь на мою.
- Саша, ты хочешь сказать…
- Уже сказал…
- Вот так сразу…
- И каков будет твой положительный ответ?
- Ну надо подумать…
- Конечно, только, пожалуйста поскорее.
- Даже соскучиться не успеешь.
- Смотри, вот мои данные: имя, фамилия, адрес, мои телефоны – домашний и рабочий. Кстати, куда тебя распределили? Куда? А когда ты едешь? Успеем, всё, будет, как надо. Как приеду, напишу тебе письмо, жаль, что у тебя нет телефона (Линда снимала комнату в Химках).

Пока Линда ходила привести себя в порядок, зная, как у неё туго с деньгами, я тихонько в её косметичку положил небольшую сумму денег, я уже чувствовал свою ответственность за неё.
Вот и настал миг расставания. Поезд остановился, я проводил Линду на перрон, поцеловал на прощанье и поезд уже вез меня дальше.

Три недели спустя.
Харьков, вечер. Я сижу за своим рабочим столом, традиционный коньяк, лимон, трубка. Я пишу письмо. Медленно, обдумывая каждое слово, каждую фразу, тщательно, практически чертёжным шрифтом вывожу каждую букву. Достаю конверт. Так, а где листок с данными. Точно, в пиджаке, в потайном кармане. Открываю шкаф.

- Маам, а где мой темно-синий костюм, в котором я ездил в Таллинн? Как сдала в химчистку? Когда? А карманы проверила? Как не проверила, а если бы там был паспорт? Ох, мама, как всё не вовремя.

Письмо осталось неотправленным. Я положил его в конверт и спрятал в стол. Оставалось только надеяться, что Линда позвонит. Я перестал ходить гулять, бежал с работы домой, мчался к телефону на каждый звонок. Так проходил день за днём. Дни складывались в недели, недели в месяцы. Время утекало, как песок сквозь пальцы, а с ним уходила надежда. Линда всё не звонила. Прошел год - я перестал надеяться и ждать…

Послесловие.

Меняем реки, страны, города.
Иные двери. Новые года.
Но никуда нам от себя не деться,
а если деться — только в никуда.
Омар Хайям

Потом была эмиграция. Смена городов, съёмных квартир, и работа по 16-18 часов. Были взлёты и падения, победы и разочарования, встречи и расставания. Прошло тридцать лет. И вот снова передо мной это письмо - привет из далёкой и так быстро прошедшей молодости, ночной поезд и милая голубоглазая девушка, как яркая звездочка вспыхнувшая на небосводе и оставившая неизгладимый след в моей жизни.

«Милая, милая Линда!
……
……
Наступит ночь и снова я строю дом из лунного камня. Звёзды посылают мне тепло, а мне видятся твои глаза, сияющие сильнее, чем сто тысяч звезд. Добрые и грустные, смешливые и лучистые – они вели меня в мир гармонии и добра. Но наступило утро и солнце высушило росу. А вдали белеют развалины дома нашей любви. Будем ли мы ещё…»

23

Давненько я не писал армейских историй. Была у меня как-то: https://www.anekdot.ru/id/880754/, так эта - логическое продолжение, хотя и не очень связанная по действию.
Истории у меня традиционно длинные - кого напрягает - листайте.

Итак, я уже больше недели в бессменном наряде по роте по прямому приказу командира полка. Вместе со мною в такой же ситуации (но по своему залету) сержант по прозвищу "Нигрол" (простонародное название трансмиссионного масла, ранее применявшегося в коробках передач и мостах, после продолжительной работы приобретало черный цвет и очень специфический запах). Погоняло в автороте прилипло к сержанту сразу и не хуже того самого масла. Прозвище очень подходило к его черным волосам, смуглому лицу и не отмывающимся уже рукам от бесконечных ремонтов своей машины. Мы с ним одного призыва и все разговоры у нас традиционно сводятся к неизбежному, но такому близко-далекому дембелю и за жизнь после оного. Двух дневальных к нам ставили из молодых, так что мы не особо утруждались несением службы, но они то менялись, а мы нет. Поэтому надоело все безумно. Я хоть книжки, взятые в библиотеке, иногда читал, а Нигрол реально от скуки дох. А тут еще новая беда.

У нас одна сборная рота недавно ездила в командировку в Чуйскую долину, на предмет борьбы с незаконными посевами мака и конопли. Ну и естественно наши водилы привезли оттуда большой пакет сухой травы. Я попробовал - не понравилось, как-то нехорошо вибрировали скулы и просто тянуло в сон, но некоторые, особенно узбеки подсели конкретно.
Сразу стал вопрос, куда спрятать? В автопарке можно заныкать и слона, но после отбоя попадать туда проблематично, поэтому решили под ротой, против чего, кстати, я изначально возражал.

В ленинской комнате (помещение типа большого школьного класса, с партами, наглядной агитацией на стенах, телевизором) в обязательном порядке был бюст Ленина, сделанный из материала типа гипса, пустотелый внутри. Он тяжелый, раза в три больше человеческого торса с соответствующей головой - располагался на специальной тумбе и решили этот пакет засунуть вовнутрь бюста, влез с трудом, но утрамбовали.

Кто накосячил, так и не разобрались, но этот бюст кто-то уронил и он упал очень неудачно - лицом на пол, да так, что нос вмялся полностью. Этот кто-то поставил Ильича обратно, типа "так усё и былО". Никому ничего не сказал, но хоть бы пакет забрал, придурок.

Уже почти вечером в ленинскую комнату зашел замполит роты и вдруг сразу выскочил, как ошпаренный, и бегом до кабинета командира роты. Я еще улыбнулся про себя, чего это он? Зря смеялся...

Тут резко все офицеры в ленинскую комнату:
- Дежурный по роте ко мне! - раздраженно комроты.
- Кто?! - рукой в сторону тумбы.
- Что?!
- Вот эта вот фуйня?! - снова жест в сторону вождя революции.
- Ленин? - Нигрол недоуменно-полувопросительно и удивленно посмотрел на ротного, он никак не мог понять, чего от него хотят и что вообще происходит.
- Тьфу, дурак! С лицом у него что?
- Не могу знать! - наконец рассмотрел.
- А какого ты тут поставлен?! - ну очень риторический вопрос, на который Нигрол при всем желании не смог бы ответить, а ответив стандартное "Не могу знать!", поставил бы себя в очень дурацкое положение.
Причем никому в голову из офицеров не пришло, что бюст кто-то и зачем-то двигал и уронил. Предположилось ими сразу и со 100% уверенностью, что неизвестный боец отработал удар рукой или ногой, сломав при этом нос Владимиру Ильичу. А это пахло очень нехорошо, да что там нехорошо - воняло отвратительно - практически диверсия или сознательное вредительство в отношении идеалов коммунизма. Комроты долго и пристально посмотрел на молодого замполита: А вдруг стуканет замполиту полка? Тот смутился и отрицательно покачал головой.

Метода найти виноватого у офицеров была и не раз приносила результаты. Занятия роты строевой на плацу до тех пор пока кто-то не сознается или не примет вину на себя. Мы как-то почти 10 часов без остановки маршировали, офицеры менялись, а мы ходили. Никто не знал тогда кто виноват (давно бы вынудили выйти) и никто сам не сознавался, поэтому, в момент короткого перерыва, посовещавшись, просто назначили "терпилу" из молодых. А тут светила не просто губа (гарнизонная гауптвахта), а вполне даже трибунал по гадкой политической статье. Но всем офицерам хотелось уже домой, "выносить сор из избы" не было желания тем более, поэтому самое простое решение от ротного:
- Сержант! Твой дембель в опасности! Завтра полк в Заречном (марш-бросок и стрельбы), в твоем распоряжении весь день, бери в помощь Бутлегера (ваш покорный слуга, получивший это прозвище после известных событий, описанных в предыдущей истории, некоторые новые молодые даже всерьез решили что это фамилия)), его дембель тоже под большим вопросом, и нос восстановить. И чтобы был лучше прежнего. Как понял?
- Так точно! Нос восстановить лучше прежнего! - а меня так и подмывало спросить, какой делать Ильичу нос: Римский, галльский или рязанский, а может лучше казахский, так сказать в местном колорите..., но благоразумно промолчал, шутку бы в такой обстановке явно не оценили бы, а нарываться лишний раз...

Приказ отдан и никого уже не волнует как его ты исполнишь, хоть Церетели похищай, это твои проблемы. "In the Army Now" - эту известнейшую фразу из песни Status Quo я бы перевел на наш лад: "Это армия боец!"

Вечером после отбоя под ротой состоялось большое разбирательство. Нигрол серьезно наехал на узбеков, являвшихся основными потребителями травы. Его опасались и уважали, особенно после того как он одним ударом сломал челюсть, одному оборзевшему деду из 1-й роты, за что собственно и парился в бессменном наряде. Узбеки даже и не помышляли выступить единым фронтом, землячество у нас как-то вообще не прижилось и очень даже они понимали, что за попытку отбиться гуртом им совсем бы кисло пришлось от всей роты.
Тем не менее криков и ругани получилось много. Я еще орал и за то, что пакет так и остался внутри, благо офицеры не догадались посмотреть, тогда бы всю роту сношали бы беспрестанно, долго и вдумчиво. Сознаваться однако никто не спешил. Только один молодой узбек, как бы невзначай и тихонько сказал:
- Можно делать, алебастра нада...
- О! - Нигрол сразу ухватился за него. - Ты кто?
- Штукатура-маляр Джамбул биль.
- Завтра он никуда не едет, придумаешь что-нибудь... - это Нигрол уже замкомвзводу, старшему сержанту на полгода младше нас. - Или я сам ему ноги вывихну...

Наутро, после отъезда полка мы наконец-то всерьез озадачились проблемой. У хозвзвода никакого алебастра не нашлось, был только грязно-серо-коричневый цемент с крупинками, который я однозначно и категорически отверг. Но пытливая мысль не останавливалась - я сходил в медпункт и взял у фельдшера бумажный кулек гипса. Порошок гипса нас с Нигролом тоже не особо вдохновил, был он какой-то не нужно желто-серый:
- Может высохнет побелеет?
- Ладно, все равно ничего другого нет, потом зубной пастой если что замажем... - с этими словами я вручил раскрытый кулек узбеку.
- Мало совсем... да... - с сомнением покачал узбек головой.
- Чего это мало?! - я еще раз оценивающе посмотрел на кулек, в котором было грамм под триста гипса. - Ты статУю тут ваять собрался?! Микеланджело хренов...
Проблема была еще в том, что нос не просто вдавился, но еще и практически развалился на несколько крупных и мелких фрагментов, и его необходимо было сперва "собрать". Узбек уверенно высыпал в плошку весь гипс и собрался наливать воды.
- Э-э, стоп. А вдруг он быстро схватится? Давай с половины начнем...
Дальше было нечто - взяв в одну руку самый крупный кусок носа, другой рукой ложкой почерпнув из миски изрядное количество густой кашицы, узбек с каким-то подозрительным остервенением шлепнул ее сверху, превратив фрагмент в какую-то бесформенную фигню...
- Ты чо творишь?!
- Потом сперва начала наждачка толстый, а в конца мелький-мелький...
- А-а-а, о-о-о, придурок!
- Иди нахер отсюда штукатура хренова! Тряпку в зубы и туалет пидорасить, чтоб блестел... БЕГОМ, СУКА! Ишак тебя нюхал! - Нигрол не на шутку разозлился. А меня на ржач пробило, еле смог сказать:
- Не ссы Олежа, мы затем просто отсечем все лишнее... - Нигрол ни о чем подобном никогда не слышал, поэтому недоуменно на меня посмотрел:
- Чо делать то?
- Ну давай сами как-нибудь...

Нифига у нас не получалось, фрагменты носа отваливались в руках, намокли, вывозились все в гипсе, но между собой никак держаться не хотели.
После нескольких неудачных попыток я наконец решил сделать смесь заново, гораздо гуще и собирать аккуратно непосредственно на бюсте. Получилось, но бюст все равно тоже изгваздался гипсом и намок. Нигрол с большим сомнением смотрел на результат...
- Не дыши! Пусть схватится...
- А он высохнет?
- Надо нагреватель в хозвзводе взять, я у них в кандее видел (термина "тепловая пушка" тогда в обиходе не было).
Принесли нам огромный нагреватель, закрыли окна и дверь, потому что я вспомнил, как мы с матерью клеили обои и она говорила, что окна надо обязательно закрывать, иначе обои отвалятся.

Не помогло. Когда через полчаса мы вошли в ленинскую комнату, там было как в хорошей бане - очень горячо и влажно, но нос валялся на полу, развалившись на те же фрагменты. Гипс схватился, но к частям бюста прилипать отказался напрочь. Такая вот "вещь в себе".

Олег несколько минут грязно и вычурно матерился, потом разочаровано и обреченно махнул рукой, и ушел срывать злость на узбеке - проверять чистоту в туалете. А я очистил все фрагменты от следов гипса и положил сушиться под тепловую пушку, туда же поставил бюст. Пока сохло, сходил на обед и потом в автопарк, где у меня, как огромнейшая драгоценность, было надежно заныкано полтюбика клея "Момент".

Дневальные вынесли на "взлетку" (широкий проход под ротой) одну парту со стулом и бюст, так как в ленинской комнате находиться долго уже было невозможно. Я уселся и начал, тщательно соблюдая инструкцию, склеивать фрагменты (намазать тонко обе обезжиренные, склеиваемые половинки, выждать 15 минут, крепко сжать). Провозился долго, но собрал и приклеил на место, правда в последний момент рука дрогнула и нос встал немного кривовато. Отдирать и заново все переделывать не было уже никакого желания. Сойдет.

Ильич выглядел странно, мягко сказать. Кривоватый нос в прожилках, как у алкоголика с сорокалетним стажем, да когда я подклеил небольшой осколок отвалившийся еще с губы, отчего то у бюста получилась ну такая, просяще-дьявольская усмешка... Короче, без смеха не взглянешь. Этакий бомж-пьянчуга, сшибающий пятачки у магазина на опохмел. Да самый талантливый художник такую злую карикатуру не нарисовал бы. Эх, найти бы где белую краску, да и покрасить бюст целиком из краскопульта, помечтал немного я...
Нигрол лично сходил за своей эксклюзивной зубной пастой и аккуратно замазал все тонким слоем. А ничо вроде получилось...
Поставили все на место, дневального отрядили прибраться и отнести нагреватель обратно.

По прибытию офицеры прямиком в ленинскую комнату, ну и мы с Олегом за ними, типа работу сдавать... Офицеры пытались не смеяться, но у них это плохо получалось. Зубная паста высохла и прожилки проступили с новой силой, а нос еще и зашелушился, словно обгоревший на солнце. Один командир взвода, чуть ли не бегом выскочил в канцелярию и там уже дал волю своим чувствам. В принципе мог и не выходить, а то ржал там, закатываясь, что и тут было прекрасно слышно.
- Да уж..., долбоебы-рукоблудники... Из жопы пальцы...

- Дежурный по роте на выход! - заорал дневальный на тумбочке. А это еще кого черт принес? Замполит полка подполковник Л..., по прозвищу Ляпа - собственной персоной. Ротный, после доклада, долгим злым взглядом, осуждающе посмотрел на замполита роты, молодого лейтенанта, только второй месяц как после училища. Тот покраснел, как рак, но отрицательно качал головой. Мол: "Не виноватая я! Он сам пришел!".

Маленькое отступление. Армейский, строевой полковник, командир полка - это вам не штабной какой-нибудь или из системы МВД. Полк это огромное количество военнослужащих, в строевых частях - тысяча и более, в некоторых до двух тысяч, и в своей вверенной части он - практически бог, движением мизинца способный нешуточно карать и миловать. А наш командир полка - сам всерьез опасался этого своего заместителя по политической части. Наверное, было за что.

Дембель отодвинулся в неведомые дали. Про конкретно нашего замполита части ходили страшные истории, и на моей памяти было. Как нескольким особо залетным дембелям он лично вручил документы за 15 минут до Нового года, сразу выпнув их за территорию части (крайний срок демобилизации призыва 31 декабря 24-00). У меня хоть и весенний призыв, но тем не менее. Вот и сейчас, стоя по стойке "Смирно" и потея в неимоверно жаркой и душной ленинской комнате, я с нешуточной тоской это все осознавал. А Ляпа завел поставленным голосом, свою неимоверно длинную, традиционную нотацию. Передать я всё не в состоянии - только тезисы:
- Когда наш Советский народ под руководством Коммунистической партии, уверенной поступью... Вам доверена великая честь... Поставлены отчизной на ответственный пост... Сохранять вверенное имущество... Честно и беззаветно отдавать священный долг Родине... Кощунство и циничный плевок в сердце каждого коммуниста... Бессмертный Вождь Октябрьской революции, символ веры всего угнетенного мирового пролетариата... - ох, рассказал бы я тебе что такое "символ веры", да кто бы мне тут слово дал, а он продолжал:
- Когда Коммунистическая партия Советского Союза и весь народ в едином порыве... Великий революционный гений Владимира Ильича Ленина... Судьбоносные решения 27 съезда КПСС... - а я стоял и вспоминал, рассказ пацанов из хозвзвода, как вчетвером у него на фазенде колодец копали. Даже тарелку супа бойцам за весь день этот правильный коммунист не налил. А когда вечером закончили, жена его каждому по ломтику арбуза дала. После двенадцатичасовой, тяжелейшей работы на солнцепеке... - ПО ЛОМТИКУ АРБУЗА, БЛЯДЬ! Да что же у вас в головах такое делается?!

- Моральный кодекс строителя коммунизма... Недопустимость хищения социалистической собственности... - этот спич продолжался уже мучительно долго и я уже почти в транс впал, но последняя фраза, меня словно выдернула, а Ляпа заметив мой встрепенувшийся взгляд, понял, что его понесло в совсем другую "заготовку" - наконец-то стал закругляться:
- Дежурному по роте, за счет своего денежного довольствия, в трехдневный срок приказываю купить новый такой же бюст. Как понял?
- Есть купить новый! - Нигрол скривил недовольную рожу.
- Дежурной смене по 10 нарядов вне очереди (ха-ха). Командиру роты и другим офицерам провести расследование случившегося, замполиту провести специальные политзанятия и беседы с личным составом о недопущении впредь.
- Есть!
- Уф, чего у вас тут так жарко то? - Ляпа снял фуражку и вытер огромным носовым платком, вспотевший лоб.
- Так солнечная сторона, товарищ подполковник... - это не менее нас замученный ротный, еще и после полевого выезда.
- Невозможно занятия проводить, решите этот вопрос товарищ капитан. ДолОжите мне... Лейтенант Б... (замполит роты) за мной... - наконец ушел.

- Понятно орёлики?
- Так точно! - а ротный устало продолжил:
- В понедельник отряжаю вам дежурную машину, где-то на Абая магазин специализированный есть. Хватаете за жопу нашего, ГЕНИАЛЬНОГО, бля замполита и вместе с ним. Только под его чутким руководством, а то еще какую-нибудь херню купите... Я распоряжусь.
- А с этим что делать?
- Утилизируйте, но так, чтобы ни одна даже идейная собака не догадалась, что это было. А в наряде вы похоже навсегда...

Деньги у нас имелись, у меня в нескольких тайниках хранилось порядка 250 рублей, которые я "накалымил" за время службы, может как-нибудь расскажу каким образом. Но не за свои же покупать?! Мы с Олегом прикинули - ну не может такая фиговина стоить больше 50 рублей, значит собрать с каждого в роте требуется по 50 копеек.
После отбоя, я дурачась, обходя кровати, протягивал руку и тоненько:
- Подайте Христа ради на дело Коммунистической партии... - а рядом ржал Нигрол, но при этом словно невзначай нюхал свой огромный кулак.
- МашаАллах (так пожелал Аллах (араб.))... Ленин жаксы, 50 копеек нада... - это я уже к мусульманистым камрадам подкатывал... Узбекам (6 человек) Нигрол безапелляционно сразу объявил - пять рублей и неепет. Отдали молча, как миленькие.
Короче, собрали 50 с чем-то. Особо никто не вредничал, понимали, что косяк не наш личный, а как бы теперь общеротный.
Новый бюст, немного не такой и полегче - стоил, как сейчас помню, 37 рублей 66 копеек, больше всего меня эти 66 копеек добили, но мы на остаток денег, в качестве компенсации, в кафешке шашлыка вволю, "по-барски" поели. Уговорили-затащили с собой необычайно молчаливого сегодня замполита и водителя с дежурной машины. Еще демонстративно с Олегом взяли по кружке пива, и лейтенант нам даже слова не сказал...

А в предшествующее воскресенье утром мы с Нигролом лично оттащили в автопарк 20-ти килограммового многострадального нашего Владимира Ильича, поставили на расстеленный полог и большими молотками расхерачили в мелкую труху. Если бы Ляпа присутствовал, точно бы скорую пришлось вызывать, инфаркт бы гарантированно получил, увидев, как мы, вкладывая в каждый удар накопившуюся злость - остервенело вопили: НА-А, СУКА... ПОЛУЧИ, СУКА...

Майор, ну будь человеком, я ведь всё как на духу рассказал... Так я и стал настоящим антисоветчиком... А так бы ни-ни... :-D

P.S. Я все-таки соскочил в дальнейшем с наряда и вовремя демобилизовался, сделав необычный "дембельский аккорд", но это уже совсем другая история...

24

Мой дядя, самых честных правил, попёрся намедни к врачу...
Сейчас он пересказывал маме "в лицах", с подробностями, а я подслушал.

В общем, ему требовалось попасть к гастроэнтерологу, по поводу своей болячки, называющейся "бульбит двенадцатиперстной кишки". А поскольку новая экономная доктрина здравоохранения Российской Федерации стремится оградить врачей-специалистов от траты ценного времени на бестолковых больных, попасть на приём он мог только по направлению от модной концептуальной инновации Минздрава - так называемого "врача общей практики".

И вот, он (довольно пожилой человек, отставной военный, подходящий к собственному лечению, как и ко всему в жизни, не в пример мне, очень серьёзно и основательно) приходит в назначенный срок, заходит в кабинет, и видит за столом некое юное чудо в перьях, хлопающее ресницами - свежеиспеченный продукт современной системы "высшего" медицинского образования РФ.

- С чего вы взяли, что вам надо к гастроэнтерологу?
Дядя называет свой диагноз.
Удивлённый взмах ресницами...
- Э-э-э... пу... пульпит ЧЕГО?
Дядя передаёт по буквам, которые чудо по одной пишет на бумажке.
- Так, я поняла, сейчас посмотрим!
Поворачивается к компьютеру, открывает Яндекс, и вбивает, глядя в записанное.
О...О...! Да, действительно, есть такое!

Начинается сеанс чтения информации из инета вслух и с выражением, звонким девичьим голосом, а слегка офигевший дядя слушает давно ему известные факты и думает о том, что юная внучатая племянница Асклепия, судя по всему, пять минут назад впервые услышала не только само название болезни, но и слова "двенадцатиперстная кишка"...

В общем, направление он получил.
Но задумался - не следует ли теперь приносить для медиков "широкого профиля", стоящих на страже бюджета Минздрава, краткие популярные справки по недугам, которыми страдаешь?

На флешке... и с пруфлинками, естественно.

25

Мне запомнилось, как это было впервые.
Почти 20 лет назад, осенью того самого памятного 89-го. Как раз доллар рванул вверх, аж в 4 раза!! Сразу, за один день. вчера было - 6 руб, а на утро - 24. Что началось! Сколько народу разорилось! У моих клиентов - тоже проблемы, и нас лихорадить начало (хотя работы и денег прибавило, но нервы изрядно потрепало). Стресс, в общем.
Ну и решил я снять его таким вот способом. Классическим, мужским. Взял газетку МК (тогда самая популярная в Москве была) нашел в разделе оббъявлений кучу предложений с одним коротким словом “досуг”. Приехали, позвонили. Я спускаюсь из дома вниз, выхожу. Подходит парень, подводит к бусику. Их таких уже и нет давно - гораздо больше нынешних, длииинный такой. Ну вот, подходим мы к этому бусику, он дверь открывает и говорит: выбирай! А там - ну я не знаю - ну человек двадцать сидит девиц. Или даже больше. И каждая в комок сжалась, трясется и перепуганными глазами из темноты смотрит. 20 пар перепуганных глаз и 20 дрожащит тел. Кого там и как выберешь? Да и как-то растерялся я - сразу столько народу! Увидел там в темноте - одна в белой курточке сидела. Её и выбрал. Просто чтоб скорее выйти из этой ситуации, взял из-за заметного белого (в темноте) цвета. Отдал водителю деньги, её увел к себе домой.

Потом частенько уже пользовался. Можно сказать регулярно. Подсел я на это дело, ага. Но такого "прикола" не было уже. Нафиг-нафиг! Совсем мне не нравилось себя рабовладельцем чуствоать на невольничьем рынке! Вспомнилось тогда, как я впервые секретаршу на работу нанимал. Привели мне не то 9, не то 11 девушек (точно помню, что нечетное было число), дама средних лет их привела (ну точно как мамка-сутенерша), оставила всю эту толпу нарядных и волнующихся девиц внизу возле охраны, и по-две мне их в кабинет потом снизу приводила - на собеседование, ага. А я впервые в жизни тогда себя чувствовал рабовладельцем, покупающим живой товар ;))
Кстати, выбрал тогда очень удачную сотрудницу - просто на удивление толковым работником оказалась. Зашла самой последней, без пары. И проработала потом несколькло лет у меня, уже и какие-то административные функции могла исполнять, и юридические.

Ну так вот, поскольку мне это всё было уже совершенно “не по приколу”, стал я именно этого момента старательно избегать. Обычно можно было сказать (или сами спрашивали) какую девушку я хочу, какого типажа. В последний раз (накануне встречи со своей будущей женой, кстати), мне именно такую привезли, под все мои хотелки. Прям один-в-один! Потом уже появилась будущая жена, завязались отношения - мне было с нею так хорошо, что никто другой уже на долгие годы не был нужен...

Но я из-за чего про это всё говорить начал, почему я тогда на это подсел. С ними, с этими девочками-по-вызову, тогда было очень и очень хорошо! В том смысе, что почти всегда (за редким исключением), с ними можно было выговориться, о самом-самом наболевшем. Здесь и сейчас! Они как психоаналитики были на Западе. Это практически всегда было очень душевно. Я и на квартиры к ним ездил (но это реже), и к себе приглашал. Уж не помню, но кажется, разницы по цене в этом тогда не было. Сейчас есть. И сейчас, когда спустя столько лет мне снова всё это понадобилось, они стали совсем другие, увы и ах…

Однажды я даже подружился с одной такой девочкой. Точнее сказать, она со мной. Приехала, отработала, так скажем, но я вот не помню, что бы она какое-то впечатление тогда особое произвела. И как-то так случилось, что мои контакты у неё оказались, я не помню подробностей. Зато другое помню. Через несколько дней на пейджер (тогда пейджеры были в актином пользовании, мобильники дороги были ещё) сообщение мне от неё приходит, в конце рабочего дня: позвони мне на такой-то номер. Ну, звоню. Она мне, просящим таким голосом: закажи меня сегодня, пожалуйста! (уж не помю - на всю ночь, или на пару часов). А у меня то ли денег свободных не было, то ли времени. Говорю - не, сегодня не вариант. А она: ну тогда пригласи меня завтра (или через пару дней? не помню точно) на свидание. Я такой: ну ок, почему бы и нет. Договорились встретиться в кафе, недалеко от моего дома. И она мне такая: у меня огромная к тебе просьба - подари мне, пожалуйста, букет красных роз! Я такой - ну окееей )))
Я вот до сих пор помню, как она выглядела. Даже лицо её помню. Невысокого роста, худенькая, очень стройная, лет 25-ти, волосы не очень длинные и с химической завивкой - такие классные длинные кудряшки (и почему сейчас так не делают девушки??!!). В темных джинсах.. А вот имя - нет, не помню. Почти 20 лет уж прошло…
В общем, в назначенное время она приехала. В обычном своём виде, без особых прикрас. Я ей огромый букет роз подарил, она была очень рада)) Посидели мы, пообщались, довольно долго. Просто как обычное свидание всё проходит. Потом ко мне пехали (про деньги - ни слова, мы просто как обычные друзья-любовники).
Ну вот, начали мы любовными утехами заниматься. И тут произошло нечто. В первую-то нашу встречу (да и как всегда, видимо, она с клиентами) была покорной и податливой, делалала то, что я от неё хотел. А тут она захмелела, расслабилась, и решила, видимо, делать это так, хотелось именно ей. И было это то, что называют женской доминацией. Очень ярко-выраженной, причем. И тут я понял, что как бы я ни хотел секса и её лично, но меня такое вот поведене девушки в сексе не устраивает меня совершенно, как сейчас говорят - от слова “совсем”. Ну в общем, на этом всё у нас и кончилось. Мы не очень хорошо расстались, за что мне до сих пор стыдно…

Иногда я думаю: как сложилась дальнейшая жизнь всех этих девушек? Куда вообще деваются бывшие “ночные бабочки”? Разъехались из столицы обратно в провинцию, домой? Повыходили там удачно замуж? Любят своих мужей, или давно уже успели развестить? Нарожали детей и воспитывают их? А как воспитывают, интересно? Сейчас ведь, как и тогда таких девиц немалое количество, они по возрасту - дочери тех самых… Но совсем-совсем другие, увы…

26

Бабка была тучная, широкая, с мягким, певучим голосом. «Всю квартиру собой заполонила!..» – ворчал Борькин отец. А мать робко возражала ему: «Старый человек... Куда же ей деться?» «Зажилась на свете... – вздыхал отец. – В инвалидном доме ей место – вот где!»
Все в доме, не исключая и Борьки, смотрели на бабку как на совершенно лишнего человека.

Бабка спала на сундуке. Всю ночь она тяжело ворочалась с боку на бок, а утром вставала раньше всех и гремела в кухне посудой. Потом будила зятя и дочь: «Самовар поспел. Вставайте! Попейте горяченького-то на дорожку...»

Подходила к Борьке: «Вставай, батюшка мой, в школу пора!» «Зачем?» – сонным голосом спрашивал Борька. «В школу зачем? Тёмный человек глух и нем – вот зачем!»

Борька прятал голову под одеяло: «Иди ты, бабка...»

В сенях отец шаркал веником. «А куда вы, мать, галоши дели? Каждый раз во все углы тыкаешься из-за них!»

Бабка торопилась к нему на помощь. «Да вот они, Петруша, на самом виду. Вчерась уж очень грязны были, я их обмыла и поставила».

...Приходил из школы Борька, сбрасывал на руки бабке пальто и шапку, швырял на стол сумку с книгами и кричал: «Бабка, поесть!»

Бабка прятала вязанье, торопливо накрывала на стол и, скрестив на животе руки, следила, как Борька ест. В эти часы как-то невольно Борька чувствовал бабку своим, близким человеком. Он охотно рассказывал ей об уроках, товарищах. Бабка слушала его любовно, с большим вниманием, приговаривая: «Всё хорошо, Борюшка: и плохое и хорошее хорошо. От плохого человек крепче делается, от хорошего душа у него зацветает».

Наевшись, Борька отодвигал от себя тарелку: «Вкусный кисель сегодня! Ты ела, бабка?» «Ела, ела, – кивала головой бабка. – Не заботься обо мне, Борюшка, я, спасибо, сыта и здрава».

Пришёл к Борьке товарищ. Товарищ сказал: «Здравствуйте, бабушка!» Борька весело подтолкнул его локтем: «Идём, идём! Можешь с ней не здороваться. Она у нас старая старушенция». Бабка одёрнула кофту, поправила платок и тихо пошевелила губами: «Обидеть – что ударить, приласкать – надо слова искать».

А в соседней комнате товарищ говорил Борьке: «А с нашей бабушкой всегда здороваются. И свои, и чужие. Она у нас главная». «Как это – главная?» – заинтересовался Борька. «Ну, старенькая... всех вырастила. Её нельзя обижать. А что же ты со своей-то так? Смотри, отец взгреет за это». «Не взгреет! – нахмурился Борька. – Он сам с ней не здоровается...»

После этого разговора Борька часто ни с того ни с сего спрашивал бабку: «Обижаем мы тебя?» А родителям говорил: «Наша бабка лучше всех, а живёт хуже всех – никто о ней не заботится». Мать удивлялась, а отец сердился: «Кто это тебя научил родителей осуждать? Смотри у меня – мал ещё!»

Бабка, мягко улыбаясь, качала головой: «Вам бы, глупые, радоваться надо. Для вас сын растёт! Я своё отжила на свете, а ваша старость впереди. Что убьёте, то не вернёте».

* * *

Борьку вообще интересовало бабкино лицо. Были на этом лице разные морщины: глубокие, мелкие, тонкие, как ниточки, и широкие, вырытые годами. «Чего это ты такая разрисованная? Старая очень?» – спрашивал он. Бабка задумывалась. «По морщинам, голубчик, жизнь человеческую, как по книге, можно читать. Горе и нужда здесь расписались. Детей хоронила, плакала – ложились на лицо морщины. Нужду терпела, билась – опять морщины. Мужа на войне убили – много слёз было, много и морщин осталось. Большой дождь и тот в земле ямки роет».

Слушал Борька и со страхом глядел в зеркало: мало ли он поревел в своей жизни – неужели всё лицо такими нитками затянется? «Иди ты, бабка! – ворчал он. – Наговоришь всегда глупостей...»

* * *

За последнее время бабка вдруг сгорбилась, спина у неё стала круглая, ходила она тише и всё присаживалась. «В землю врастает», – шутил отец. «Не смейся ты над старым человеком», – обижалась мать. А бабке в кухне говорила: «Что это, вы, мама, как черепаха по комнате двигаетесь? Пошлёшь вас за чем-нибудь и назад не дождёшься».

Умерла бабка перед майским праздником. Умерла одна, сидя в кресле с вязаньем в руках: лежал на коленях недоконченный носок, на полу – клубок ниток. Ждала, видно, Борьку. Стоял на столе готовый прибор.

На другой день бабку схоронили.

Вернувшись со двора, Борька застал мать сидящей перед раскрытым сундуком. На полу была свалена всякая рухлядь. Пахло залежавшимися вещами. Мать вынула смятый рыжий башмачок и осторожно расправила его пальцами. «Мой ещё, – сказала она и низко наклонилась над сундуком. – Мой...»

На самом дне сундука загремела шкатулка – та самая, заветная, в которую Борьке всегда так хотелось заглянуть. Шкатулку открыли. Отец вынул тугой свёрток: в нём были тёплые варежки для Борьки, носки для зятя и безрукавка для дочери. За ними следовала вышитая рубашка из старинного выцветшего шёлка – тоже для Борьки. В самом углу лежал пакетик с леденцами, перевязанный красной ленточкой. На пакетике что-то было написано большими печатными буквами. Отец повертел его в руках, прищурился и громко прочёл: «Внуку моему Борюшке».

Борька вдруг побледнел, вырвал у него пакет и убежал на улицу. Там, присев у чужих ворот, долго вглядывался он в бабкины каракули: «Внуку моему Борюшке». В букве «ш» было четыре палочки. «Не научилась!» – подумал Борька. Сколько раз он объяснял ей, что в букве «ш» три палки... И вдруг, как живая, встала перед ним бабка – тихая, виноватая, не выучившая урока. Борька растерянно оглянулся на свой дом и, зажав в руке пакетик, побрёл по улице вдоль чужого длинного забора...

Домой он пришёл поздно вечером; глаза у него распухли от слёз, к коленкам пристала свежая глина. Бабкин пакетик он положил к себе под подушку и, закрывшись с головой одеялом, подумал: «Не придёт утром бабка!»

(c) Валентина Осеева

27

Давно это было - в 1993 году. Жил я себе в Питере, занимался понемногу наукой и ни о чем таком не думал... Пока однажды приятель мой не предложил: а не заняться ли нам бизнесом? Вышел на меня через знакомых один американец, он разработал тесты для ранней диагностики ВИЧ-инфекции и очень хочет нам, россиянам, помочь, а заодно, конечно, и подзаработать - давай поможем, а? Ну, почему бы и нет, давай...
Короче, прилетает этот самый американец. Имени уже не помню - ну, пусть будет Джон Смит. Слегка за 50, пожрарый, загорелый, энергичный - типичный калифорниец, и видно, что все у него - ОК.
Сидим мы у него в номере в гостинице, строим планы завоевания рынка, и тут он мне говорит: Слушай, Алексей, я читал, что наше американское правительство обьявило о программе помощи России по СПИДу. Давай-ка мы в это программу впишемся. Соедини-ка меня быстренько с американским консулом.
А время-то уже глубоко послеобеденное, часов 6 вечера... Я ему это сообщаю, он в ответ пожимает плечами и недоуменно говорит: "О чем ты, Алексей? Я - гражданин Америки, и хочу говорить со своим консулом, в чем пробема?" Ну, думаю, не мне обьясняться... Иду на ресепшн, нахожу толстенный телефонный справочник, приношу ему. Набирает он номер. Отвечают ему - а слышимость прекрасная - что консул сегодня уже свое отработал, и, не будете ли столь любезны, звоните завтра прямо с утра... На это мой американец принимает позу агрессии (нога согнутая в колене под острым углом на стуле) и металлическим голосом говорит: "Я - гражданин Соединенных Штатов и хочу говорить со своим консулом СЕЙЧАС!" Ок, отвечают, сейчас мы его найдем. Куда вам перезвонить?
А год был 1993, и радиотелефон я видел тогда только у Горбачева на фото... Короче, минут через 10 звонок - нашли-таки консула... Мой Джон Смит излагает ему свою проблему. Да, отвечает консул, есть такая программа, и отвечает за нее специальный человек - только он тоже уже ушел с работы, но вот вам его телефончик, прямо завтра с утра звоните...
Мой опять ему с металлом в голосе: Я - гражданин Соединенных Штатов, и хочу говорить с ним СЕЙЧАС!
Ок, отвечает консул, сейчас найдем.
Минут через 15 звонок - звонит этот специальный человек. Да, отвечает. есть такая программа, можем обсудить, хотя бы послезавтра, а то на завтра у меня весь день уже расписан.
На что мой отвечает: послезавтра я не могу. Я - гражданин Соединенных Штатов, и хочу говорить ЗАВТРА.
Ок, отвечает тот, я Вас прийму завтра, выйду пораньше на работу, удобно Вам будет в 6 утра? Мой отвечает - Ок, будем.
И вот наутро везу я его куда-то в районе Исаакия - как сейчас помню, по пустым тогда еще улицам...
Принял нас этот человек. В моем представлении - типичный цереушник, как их нам в кино показывали: молодой детина под 2 метра ростом, делово-любезный, глаза цепкие... Поговорили. К сожалению, говорит, не попадаете вы в эту программу - не одобрены ваши тесты в американской ФДА...
Так что с этой программой мы тогда пролетели. Кое-что удалось, правда, сделать, были мы не в убытке...
Так что разошлись без обид, потом были у нас с этим Джоном Смитом и лругие проекты...
Но что мне больше всего в этой истории запомнилось - это то, как гордо произносились слова: "Я - гражданин Соединенных Штатов", и как эти волшебные слова открывали все двери...
Как же мне тогда было завидно! Как бы наши чиновники отреагировали на слова "Я - гражданин России!"
Общался я после этого с нашими властями за границей в разных странах - и в Финляндии, и в Испании, и в Германии... Откровенного хамства не было - были некомпетентность и безразличие...
А слова эти - "Я - гражданин Соединенных Штатов", то, с каким чувством достоинства они произносились, и реакция на них, остались в памяти... Доживем ли?

28

Как мы отдыхали у Жеки на даче или я знаю, дача будет, я знаю саду цвесть..
Посвящается всем советским дачестроителям, их многострадальным детям и друзьям, по наивности заехавшим отдохнуть в гости на дачу.

Дело было летом, делать было нефиг (не совсем в рифму, но по смыслу). Пытаясь скрасить однообразные летние новокузнецкие будни, я позвонил Юрику. От него узнал, что наши друзья –товарищи Жека с Серегой, бросив нас изнывать от жары и безделья в городе, укатили к Жеке на дачу в Карлык (в наше время это было равносильно сегодняшней поездке на зарубежные моря), где, конечно же, предаются неге и наслаждаются всеми прелестями отдыха на природе – рыбачат, купаются, тусят с дачниками- дачницами, лежат под кустами-деревьями, откуда в рот –на голову падают всякие ягодно-яблочные дары природы - в общем кайфуют по полной.
Решив, что им тяжело одним справляться с наплывом такого количества отдыхательных прелестей, мы решили помочь друзьям и на ближайшей электричке рванули в край неги и безмятежности (так мы, не имеющие собственных дач, наивно думали).
Приехав часов в 11-12 дня на дачу мы, заблаговременно врубив кассетный магнитофон (была тогда какая несколько более громоздкая замена айтьюнсам и разным плейерам, носилась на плече, чтобы послушать вне дома требовала фиговой тучи здоровенных батареек, которые не заряжались и которых хватало всего на несколько часов счастья), чтобы подчеркнуть всю торжественность и радостность нашего прибытия, ввалились в дом и нашли там наших отпускников дрыхнувшими без задних (да и скорее всего и без передних) конечностей. Сильно удивившись такому вопиющему факту, мы, добавив до полной громкость, несколько пробудили из небытия Жеку (Серега, не просыпаясь, посылал нас вместе с музыкой непечатными выражениями в темные и малоприятные места). Жека более мягкими выражениями выразил свое недовольство нашим приездом в такую рань, мотивировав его тем что они до ЧАСУ НОЧИ!!! БЕТОНИРОВАЛИ!!! ГРЯДКИ !!!
- Хватит врать, в 9 вечера темнеет!
- А батя нам переноску (лампочку на проводе) из дома спустил…
- А нахрена их вообще бетонировать?
- Не знаю, батя сказал чтобы не осыпались…
Это был шок, как если бы мы, приехав в долгожданный отпуск в Турцию, узнали, что друзья отдыхающие целыми днями окучивают-полют-поливают всякие картошки-огурцы- помидоры. В это было невозможно поверить, ведь дача, как мы, не имеющие дач думали, создана для отдыха и наслаждения.
Вот мы на свою не-голову и не поверили, тем более что главный вдохновитель и организатор трудовых подвигов Жекин батя – Владимир батькович-куда то на несколько дней отъехал.
Здраво рассудив, что наши товарищи скорее всего сильно преувеличили свои трудовые подвиги и нам, как друзьям-приезжим они точно не грозят, мы решили остаться в краю отдыха и развлечений.
Мы тогда были наивны и еще не знали (и сами пока им не стали) этот класс фанатичных строителей дач-домов-бань и прочих построек, не слышали предостерегающе-правдивую песню Ивасей «Как мы строили навес у Евгения Ивановича».
Но в целом этот день и прошел как мы и мечтали – плавали, загорали, играли в карты, в общем отдыхали по полной.
Но на следующий день Жекин батя все-таки приехал, и с утра послеследующего дня карма настигла нас.
Реальность собственника-вечнодостраивающего-подделывающего и переделывающего, открывшаяся нам после его приезда оказалась суровее труда шахтеров и крепостного права.
Дача стояла на крутом косогоре (наша на тот момент уже люто любимая партия и правительство выделяла для дач обычных людей все самое лучшее – участки в оврагах, вдоль железных дорог и под ЛЭП (при этом достигалось сразу несколько целей – и люди заняты-при деле, плюс бралась расписка что на участке над которым проходит ЛЭП, нельзя выращивать деревья выше 3 метров – т.е. по сути нахаляву люди следят за тем, чтобы место под ЛЭП не зарастало и его регулярно расчищать-вырубать не надо. Правда, вроде как вредно и нельзя проживать людям в пределах 50 - 100 метров от железнодорожных путей и ЛЭП, но для советского крепкого народа милостиво делалось исключение).
Уклон градусов в 45 очень способствовал здоровью ног и сердечно сосудистой системы при передвижению на узком, убегающем в туманную даль оврага участке, настоящий рай для скалолазов и альпинистов.
Жекин батя не был покорителем вершин разной сложности, он был дачным энтузиастом-огородником, у которого было много энергии, здоровья и бетона. Поэтому огород к нашему приезду выглядел как набор фортификационных сооружений, где всякая малина-клубника была надежно посажена в бетонные камеры-грядки во избежание побега на волю (последние из них – под малину, Жека с Серегой до часу ночи и делали).
Нам показалось, что больше уже бетонировать нечего, но Жекин отец, видимо рассудив, что нечего четырем здоровым лбам без дела прохлаждаться, когда до победы коммунизма еще далеко, нашел применение нашим зря растрачиваемым при бесполезном отдыхе силам.
Нам было сказано, что Родина-дача в опасности, один из склонов осыпается, а над ним проходит дорога, а если завтра война, если завтра в поход – как танки и прочая большегрузно-самосвальная техника пройдет?
Поэтому нужно этот обвал расчистить, склон выровнять для последующего развлечения-бетонирования, землю-глину куда-то там утащить.
Нам конечно показалось немного странным, что склон перед выравниванием-расчисткой никак и ничем не предполагалось укреплять, да и землю в целом наверное можно было никуда не таскать, а тут же разровнять, но кто мы такие чтобы указывать опытному строителю-дачнику?
Воспитанные на книгах про тимуровцев и прочих пионерах-героях, мы с утра спустились в яму-забой для свершения трудового подвига, спасения Родины-дачи и посрамления стахановцев.
Выползающее из-за деревьев ленивое утреннее солнце застало нас копающими отсюда-и-до-ночи. Диспозиция поначалу была следующая: трое копают-загружают тачку-тележку (ну как тележку - телегу или даже тележищу), пока четвертый ее отвозит.
Ну как отвозит – сначала кряхтя и взывая к всем известной богине-покровительнице всех таскающих-катающих тяжелые вещи – ТАКОЙТОМАТЕРИ, выталкивал по мосткам из ямы груженую с горкой тачку (а с горкой – потому что пока тачку везут, трое отдыхают, и чем дольше друг-сизиф мумукается с ней, тем дольше отдыхают плюс еще десяток другой лопат сверху просто по-приколу), потом несется под горку как Пятачек за Винни-пухом за этой телегой, пытаясь ее удержать-не опрокинуть, потом возвращается после этого квеста к радостно гогочущим –подбадривающим друзьям, мысленно и вслух обещая отомстить им, когда придет его черед загружать тачку.
И когда это случается – накладывает сверху еще пяток лопат на все увеличивающуюся горку, а чтобы вошло- немного притрамбовывает. Так как каждый по очереди побывал тачководителем, то спираль мести не останавливалась до тех пор, пока на одном из рейдов груженая по самое «нихрена себе как это тащить, вы чё обалдели?», т.е. на полметра выше и без того не малых бортов, тачка не решает, что с нее достаточно и «откидывает» колесо.
Сначала мы этому обрадовались – по принципу «нет тачки-нет проблем» (некуда грузить – ура свободе!). Но мы недооценили нашего героя-дачестроителя, он доступно объяснил, что подвиг наш бессмертен, наш пот и кровь не пропадут даром,не время оплакивать павшую тачку, мы за нее еще отомстим. После пламенной речи он на личном примере показал нам, слабакам, что русские неистовые дачники не сдаются и впрягся в то что осталось от тачки – это по результату больше всего напоминало плуг. Оставляя две борозды сантиметров по 10 глубиной, треща (тачкой) и кряхтя (собой) он (вместе с тачкой) медленно удалялся в наше «светлое» будущее…
Чтобы окончательно вселить в нас веру в победу коммунизма на отдельной дачи ну и для повышения производительности ( т.к. в тачке без колес много-быстро мы –слабаки –недачники не в состоянии были волочь) он в дополнение к ней выдал нам видавшие виды носилки, в качестве бонуса к которым прилагались намертво присохшие к ним пару ведер бетона.
Нифига уже не ласковое солнце подползало к зениту, обжигая дочерна наши изможденные спины и превращая нас из изнеженных городских отдыхающих в героев книги «Хижина дяди Тома». Серега, самый смуглый и худой, в красных семейных трусах, порванных ручкой от носилок до состояния набедренной повязки, был ходячей иллюстрацией из вышеупомянутой книги. Взглянув на нас, мало какой белый не захотел бы пойти воевать с Южанами, чтобы отменить рабство.
Мимо шли к озеру другие дачники, зовущие –«Володь, пойдем купаться!»
Иш, чего удумали, не дождетесь – «Мы еще мало поработали!» кричал им в ответ местный Себастьян Перейро.*
Наконец, видимо почуяв угрозу восстания, нас отпустили «минут на 20 искупаться». Мы, конечно не планировали быть очень пунктуальными, справедливо рассудив, что так как часов у нас нет, то 20 минут – понятие на час-другой растяжимое. Но опытного «торговца черным золотом»** так просто не проведешь, и ровно через двадцать минут наш друг-дачник Жека, по совместительству сын и будущий наследник бетонно-огородной империи, был под разными предлогами-уговорами-убеждениями «выловлен» из озера и вернут на трудовой фронт, за ним, печально напевая «друг в беде не бросит, лишнего не спросит….» уныло поплелись и мы.
Когда пришло время готовить обед, то в этот раз, в отличие от обычного расклада, когда готовка приравнивалась к казни четвертованием, желающих было хоть отбавляй, пришлось даже кинуть жребий, кто будет поваром-кашеваром. Фортуна в этот раз была благосклонна к Юрику – никогда, ни до, ни после я не видел такого счастья в глазах пацана, которому досталось чистить ведро картошки. Он весело смеялся и радовался, как будто выиграл в лотерею «Волгу», из форточки обзывал нас неграми и требовал глубже копать, дальше таскать и ровнее бороздить.
Что мы и продолжали делать, негромко ругаясь (ибо неприлично было в нашей стране победившего социализма роптать на созидательное счастье трудовых подвигов) сложносочиненными предложениями, которые с ростом числа выкопанных-перетащенных тачек-носилок приобретали все большую глубину и этажность, злорадно дожидаясь, когда наш шеф-повар, этот «халиф на час», закончит свою «белую» работу и опять будет низвергнут из своего кухонного рая на нашу потом, слюной и матами политую глиноземлю, которая широка, глубока и где так вольно какой-то человек дышит.
Часы и минуты ползли, как парализованные обкуренные черепахи под палящим солнцем, носилки сменялись лопатами, лопаты тачкой, мы уверенным речитативом подбадривали себя советским рэпом:
«Нам солнца не надо-нам партия светит,
Нам хлеба не нужно-работу давай!»
В общем Маяковский рулил– дети и внуки кузбасстроевцев продолжали реализовывать его программу-стихотворение «Хреновый рассказ о Кузнецкстрое» (в оригинале- «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое», но мой вариант названия, как мне кажется, точнее передает суть стиха) – ну там, где рабочие то под телегою, то в грязи, то впотьмах лежат, сидят, сливовыми губами подмокший хлеб едят и регулярно медитируют на «через четыре года здесь будет город-сад» (т.к. про то как они работают в этом стихотворении нет ни строчки, то напрашивался вывод - получить город и/или сад в нужные сроки планировалось суровой аскезой и непоколебимой верой – ну он же не прораб, он поэт- он так видел процесс строительства).
Опять же непонятно как у него в голове совместились закудахтавшие взрывы, взроевший недра шахтами стоугольный гигант с мартенами в сотню солнц, воспламеняющие Сибирь, с основной целью-мечтой, которая будет достигнута в результате этой экологической катастрофы -городом садом, притом что завод строился в центре города ? Где логика, где причинно- следственная связь?
Ну да зубоскальте-глумитесь неблагодарные потомки – художника обидеть всякий может)).
Но в общем наш настрой-состояние стихотворение передавало достаточно точно (день простоять да ночь продержаться), только в нашем варианте стиха свинцовоночие и промоглость корчею были поменяны на палящесолнцечье и оводокусачею, а мечты о городе-саде – на грёзы о дачном отдыхе.
Но все рано или поздно заканчивается и неожиданно мы поняли, что разглядеть наше светлое будущее и дорогу к нему с носилками-тачкой в сгустившихся сумерках не представляется возможным. На Карлык умиротворяющей нирваной опустилась тихая летняя ночь – избавительница и заступница от трудоголиков-экстремалов.

В сердце осторожной литаврой запела радость – Ура! Свобода-Равенство-Братство!
Эль пебло унидо хамас сэра венсидо!
Но вдруг кромешная темнота, а вместе с ней и радость были беспощадно разорваны неугасимым светом энтузиазма и лампой на переноске, которую неуемный Жекин батя спускал нам из окна.
«Работайте негры, солнце еще высоко!
А это не солнце а луна? Все равно работайте!» - раздался язвительный Юркин голос, но мы почему-то не засмеялись, видать чувство юмора стало сдавать на нервной почве.
Это был апофеоз, который поэтичные Иваси облекли в иронично-романтические слова:
«Я знаю - дача будет, я знаю – саду цвесть,
Готовы наши люди не спать, ни пить ни есть.
Таскать кирпич под мышкой, век мучаться в долгах,
Чтоб свить гнездо детишкам у черта на рогах.»
Детишка –Жека, для кого это все в теории вилось, почему то не понимал своего счастья или не видел так далеко своего светлого будущего, поэтому вместе с нами был несколько расстроен бесплатным-безлимитным продлением коммунистического субботника (а может и чуял какой нибудь интупопией, что фиг он насладиться гнездом, т.к. дача после окончательной достройки-перестройки умудриться сгореть, видимо чтобы было чем и ему заниматься с его сыном – продолжать гнездоваться- строиться, ибо ничто в этом мире не вечно, кроме процесса строительства дачи).
Во сколько мы в итоге закончили радоваться труду – скрыла милосердная завеса времени, дальше помню себя уже поздней ночью, бегущим с горы в траве-по-пояс, счастливый и опьяненный свободой.
Следующий день прошел как под копирку – «и вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди», копать-таскать-пахать, мы не сдавалась, за нами в каких то 3-4 тысячах километрах была Москва, и к обеду послеследующего дня осыпающийся ранее склон радовал глаз перпендикулярной красотой и казалось, что свобода, а с ним и долгожданный дачный отдых уже где-то рядом, за семью тачками и десятью носилками.
Но толи карма потомков кузнецкстоевцев не подразумевала отдыха в этой жизни, толи мы плохо медитировали на цветущий через четыреста сорок четыре года сад-огород, в общем к нам опять прилетела птица «обломинго».
Находясь на заслуженном послеобеденном отдыхе, мы уже основательно строили планы на то, как мы сегодня и завтра зажжем, ведь осталось то дел всего на час-полтара.
Наша неспешная беседа была прервана диким смехом за окном. Через несколько секунд его источник – Серега ввалился к нам. Сквозь приступы истеричного смеха-сквозь-слезы мы кое-как разобрали, что наш не подпёртый склон (который мы третий день ровняли для последующего бетонирования) – обвалился «сначала немного, тачек на 5-10, а потом тачек на 50».
Это означало, что все надо начинать сначала – работы добавилось на пару дней стахановского труда, а при такой организации – «что думать, прыгать надо» (зачем подпирать-укреплять, копать надо) – до конца лета.
С таким же успехом можно носить воду в решете, красить траву, круглое носить, квадратное катать и заниматься много какой полезно-армейско деятельностью для повышения нашей приобщённости к физическому труду и поддержания ИБД (имитации бурной деятельности).
К тому времени наша маленькая спаянная бригада уже думала и действовала как единый организм – без слов, на одной телепатии. Жека мгновенно куда-то испарился, мы достали карты и сели играть в дурака.
Через несколько минут ворвался наш вдохновитель на подвиги – Владимир Перейрович с новыми зовущими на подвиг лозунгами, но Жеку не застал. Лишившись вместе с Жекой основного своего рычага воздействия на нас – дружеской солидарности, он загрустил и отправился на его поиски, иногда забегая к нам проверить – а вдруг он где то в доме (под табуреткой-диваном-столом) прячется? Но Жека в этот день проявил чудеса конспирации и до ночи так и не попался в принудительно-добровольные трудовые сети.
Мы же чувствовали себя настоящими забастовщиками, вместо стучания касками делая вид, что совсем не понимаем, чего от нас хотят и какой-такой копать-таскать на даче, мы же в гости отдыхать приехали.
Так в праздности и неге прошел остаток этого дня и у нас забрезжила надежда на то что жизнь начинает налаживаться и мы наконец достигнем отдыхательной нирваны.
Но тогда на просторах нашей необъятной социалистической Родины свято соблюдался лозунг «Кто не работает-тот не ест!». Поэтому планово-беззаботное утро встретило нас первыми лучами солнца и вкрадчиво-заботливым голосом Владимира батьковича «Ребята, вставайте, через 40 минут электричка отходит, следующая только в обед, а то у нас хлеб заканчивается» (тогда магазинов рядом с дачами не строили, за продуктами, в т.ч. за хлебом надо было идти черти знает куда). Предлагать сходить за хлебом мы не стали, прочитав в его глазах неумолимый приговор- лозунг энтузиастов-дачестроителей- «кто не пашет на даче до зари, тому не дадим праздно жить на ней и есть сухари!».
Так произошло наше изгнание из рая, хотя никаких запретных плодов мы попробовать так и не успели – некогда было, а так хотелось.
С тех пор наши редкие поездки к Жеке на дачу заранее предварялись строгой проверкой на время нашего приезда планов передвижения – местонахождения на это же время Жекиного бати, ибо наши пути не в коем случае не должны были пересечься как минимум в радиусе нескольких километров от дачи, т.к. он продолжал с неиссякаемой энергией-энтузиазмом-фанатизмом строить-бетонировать-переделывать, пугая нас до холодного пота и ночных кошмаров перспективой вновь оказаться в рядах добровольно-принудительных помощников реализации этого бесконечного процесса.
И вот, собравшись как-то в один из летних погожих дней, мы услышали от Юрика рассказ о том, как он на днях заходил к Жеке домой, минут двадцать стучал, ждал когда наконец откроют, а не уходил потому, что в комнате раздавались какие то непонятные звуки- явно кто-то был дома. Наконец ему открыл стоящий на четвереньках Жекин батя и сказал что Жеки дома нет.
Жека внес ясность в эту футуристическую картину, объяснив, что его батя сорвал-надорвал спину на даче, когда очередные тачки-бетоны-глины таскал-копал, поэтому так долго и не открывал – мог передвигаться только на четвереньках и очень медленно.
Нехорошо, конечно, радоваться чужому горю, но мы увидели в этом прекрасную возможность беззаботно-безбетонного отдыха, пока Владимир батькович будет отлеживаться дома и стали активно спрашивать у Жеки, чего мы тут сидим и время теряем, когда в Карлыке райские кущи облетают-опадают.
На что он философски-спокойно пояснил, что медицинскую справку по временной нетрудоспособности на пару недель его бате для работы конечно выдали, но как только он смог вставать, то на первой же электричке ломанулся на дачу – раз есть такая клевая возможность столько всего на ней успеть сделать, пока можно на работу не ходить; и мы конечно можем поехать на дачу, но он пожалуй пас, ибо жизнь она одна и желательно ее прожить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прокопанные-пробетонированные в юности годы.
Ну а морали сей истории -
1)«гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей!» (это про Жекиного батю)
и
2)«труд сделал из обезьяны усталую обезьяну» (ну а это про нас).

29

У студентов сессия, так что история об образовании. Сейчас считается важным для вуза количество иностранных студентов. Где-то в 60-х годах, когда мы дружили с кучей стран, которым мы же поставляли оружие, в МВТУ им. Баумана появились студенты из Вьетнама. Понятно, что русский язык у них был примерно на том же уровне, что и математика. То есть отдельные слова они понимали и цифры складывать умели. Но в сессию такой жуткий предмет как математический анализ группа вьетнамцев сдала лучше всех на курсе. Где истоки этого чуда? А порядок бьет класс! То есть дисциплина и организованность выше мозгов. В среднем. В конце каждого практического занятия староста вьетнамцев вставал и на ломаном русском суровым голосом, не терпящим возражений, объявлял:
- После занятий все идём на стадион и там занимаемся анализмом.

30

Первый «взрослый» новый год. Помните?
Сначала мнётесь, но потом, выдохнув, подходите, и решительно заявляете родителям, что в этот раз будете встречать у Коли, с ребятами.
И мама сразу - ну как это у Коли? Семейный же праздник! Тётя Таня приедут с дядей Борей, Алла Ильинична с детьми будет. Помнишь же её Сонечку и Мишу? Они так выросли! Сонечка — ну прямо невеста уже! Как же мы без тебя? А если уж так невтерпёж — пусть и Коля к нам приходит!
Я вон сколько наготовила, на всех хватит.
Но тут отец, понимающе подмигивая, скажет — ну взрослый же он уже, мать, пусть сходит, встретит с друзьями. Но, только чтоб звонил! А то знаю я ваши новые года!
А у тебя уже заветный, давно припасенный козырь жирным ломтём выпадает из рукава — а у Кольки телефона нет! И всё! Бита родительская карта. Я вообще не понимаю, как сейчас дети живут. Постоянно же на связи. У меня сейчас, если ребёнок не отвечает на звонки и сообщения в месенджерах, всего две мысли возникают: либо батарея села, либо съели ненаглядное дитятко и косточек даже не найти теперь. Схрумкали безотходно демоны ада.
А вот нам ничего, нормально было. Нет телефона у Кольки — и шабаш! Мы потом, как встретим, с автомата позвоним — говоришь. И мама начинает махать руками — ой, вот только этого не надо, по ночам ещё по улице шляться! Сидите уж лучше дома у Кольки у своего, раз уж в родительском гнёздышке вам, неблагодарным, ради которых ночей не досыпалось, не сидится! И отворачивается.
А отец машет рукой — мол давай-давай, вали отсель, а то ведь передумает сейчас.
И начинается таинство. Шумно идёт этот увлекательный ещё, ну потому что неизведанный и от того — безмерно романтичный процесс скидывания, и обсуждения, по сколько, кто чего покупает, и кто чего ещё принесёт из дома. И кто будет, и кого звать вообще-то не надо.
И в итоге всё непонятно, но ты едешь в благоухающем всеми оттенками алкоголя предновогоднем вечернем троллейбусе в новых джинсах и с банкой домашних помидоров в пакете. И ещё там салат от мамы, блюдо от которого ты клятвенно обещал привезти в целости и сохранности назад, ибо — от набора и вообще — вещь в хозяйстве незаменимая.
И вроде бы ты приехал раньше, чем надо, но у подъезда обязательно встречаешь всех, потому что все приехали почему-то чуть раньше, чем надо. Звенят многообещающе купленные на общественные деньги «Асланофф» и «Белый медведь», им игриво отзываются «Амаретто» с «Сангирей» и непонятно зачем взятый, абсолютно ядовитый, не по хорошему зелёный ликёр «Киви» тоже подгавкивает на ровне со всеми.
Ну и шампанское, конечно, куда ж без него. Тоже — неведомых производителей, самых страстных названий,купленное в бескрайней веренице круглосуточных ларьков на Полевом спуске.
Девочки все, не смотря на мороз — без шапок, ну потому что причёски, сам Колька уже немного пьяный, в белой рубашке, глуповато улыбается и сообщает, что самое главное — не заходить в родительскую комнату и что скорее всего ещё сейчас приедет его двоюродный брат, он не скидывался, но привезёт с собой литр водки и вообще — хороший парень, хоть и с села.
В прихожей становится тесно от обуви, а шубы и куртки наваливаются огромной кучей на кровать Колиных родителей, в чью комнату заходить строжайше запрещено. Под этой кучей, на утро будет обнаружен и сам Коля, который в итоге раньше всех напился и, всласть наблевавшись с балкона, куда-то пропал. Оказывается — вот куда.
И девочки, цокая туфлями по паркету, в каких-то неимоверных кудрях и платьях, тех самых, ещё с рынка, (ну а где тогда ещё что покупать), оккупируют кухню и что-то там режут, поминутно требуя помочь им открыть банку или быстренько сбегать за чем-то, что забыли купить.
А вьюноши томятся в ожидании начала распития приобретённого арсенала и смотрят старушечьи, как им тогда кажется, кинокомедии по телевизору Funai, который чёрным ксеноморфом расположился в патриархальной чешской стенке. А остальные её обитатели — хрусталь, две фарфоровых балерины, полное собрание сочинений Лескова и Дюма, керамическая лиса-кувшин, деревянное панно изображающее какой-то былинный сюжет и вольно раскинувший фосфорные крылья зелёный орёл смотрят на него с религиозным ужасом.
А под ним, такой же инородной формой бытия, щерится прикрытой до поры амбразурой видеомагнитофон Grundig , уже готовый всеми своими, то ли шестью, то ли восемью головками впиться в кассету, ну вы понимаете в какую кассету, которую уже кто-то принёс на всякий случай.
И безгрешные, девственные графины, которые на полном серьёзе надеялись состарится и умереть за непробиваемым стеклом серванта, бесцеремонно достаются и наполняются водой, в которой, о ужас, разводится вкуснейший порошковый напиток «юпи» или «инвайт», коими лица, ответственно готовящиеся к встрече нового года будут запивать импортного производства водки, которые, уже в свою очередь, заботливо выставлены на балкон, поскольку всем известно, что тёплую водку пить — занятие пустое и неприятное.
Кто-то предлагает проводить старый год, и ребята, не особо афишируя свою задумку перед барышнями, довольно скоро становятся немного пьяненькими и всем начинает казаться, что вот действительно, сейчас начнётся новый год, а вместе с ним какая-то новая жизнь.
Все постоянно курят, даже те, кто не курит в принципе, и, что самое характерное, именно они — курят больше всех. Но сигарет в избытке. В ходу «житан» и «давидофф», «пьер карден» и противный ментоловый «салем». Время «магны» в мягкой пачке ещё не пришло, но оно обязательно придёт вместе с тихим, чуть мглистым утром первого дня нового года.
И ты выходишь на балкон, а город мягкой, молочной дымкой стелется внизу и пустынные улицы почему-то кажутся сказочными и хочется, чтобы эта тишина и безлюдность не кончалась никогда.
И ты потом, какое-то ещё время, будешь искать это волшебное ощущение, испытанное ровно один раз, регулярно выходя утром первого января на балкон, посмотреть на сонный, скованный хрустальными цепями праздника город, и почти будешь находить его, но с каждым разом всё меньше и меньше, пока наконец совсем не забудешь о нём.
Но это всё не сейчас, ещё не скоро, а пока всё впервые, и по просьбе девочек, ставится «нормальная» музыка, и третий иностранный бандит, нагло вторгшийся в полированно-ворсистый рай советского быта, музыкальный центр Panasonic, заполняет квартиру новинками техно. Чувственные Эйс оф Бэйс сменяются диджеем Бобо и Кэптэном Джеком, Итайп смешно коверкает русские слова и ещё тысячи однотипных песен, где девушка красивым голосом поёт одну фразу, а в промежутках — быстрые речёвки и синтезаторная феерия.
Но потом дело обязательно дойдёт и до медляков от Металлики, и начнутся близкоконтактные танцы, которые, возможно, перетекут во что-то большее, а возможно — и нет. Элемент лотереи, помноженный на новогоднее чудо, порой даёт самые неожиданные результаты.
А моложавый ещё, абсолютно не уставший и никуда не собирающийся уходить Ельцин, смотрин на всех по отечески из заморского Фуная и поздравляет дорогих россиян с новым, девяносто там каким-то годом.
И все кричат ура, и куранты, и надо срочно без верхней одежды всем бежать во двор и бахать там петардами и салютами, и никто ещё не взрослый и не гундит, что это всё глупость и неуместный перевод денег, что надо вести себя прилично а не вот так вот. И мы орём как чумные, и нам орут в ответ с балконов соседнего дома, и мы такие все взрослые, что вот прямо сейчас пойдём и выпьем ещё, и мы идём и выпиваем, и самые стойкие потом почти до самого утра сидят на кухне с гитарой и ревут охрипшими голосами «Гражданскую оборону», а старинная гирлянда отбивает одной ей понятную морзянку, как бы говоря нам, что милые дети, пресловутого молока и сена будет в этой жизни в достатке не всегда.
А потом приходит утро, то самое, которое бывает только один раз в жизни, и которое ты будешь пытаться вспомнить и поймать те незнакомые ощущения чего-то нового, необычного и только-только начинающегося, и теперь всё время ускользающее из-под самого носа до тех пор, пока ты окончательно не забудешь и перестанешь понимать, о чём вообще идёт речь. Или не будешь. Кто тебя знает. Неважно.
С новым годом, ребят. С новым годом.

31

Как я встретил настоящего праведника

Интуиция у меня бронебойная, иногда "вижу" человека насквозь по одной обронённой или написанной им фразе. Никакой мистики. Со временем выработалось и качество самому работать, как бронебойный снаряд: несколько моих фраз могут вызвать настоящий аврал, как среди директоров, так и по цепочке вниз до управляющих среднего и низшего звена. Будоражить и авралить работяг без исключительной надобности стараюсь не позволять, но за всем не уследишь - на каждом из предприятий работают сотни людей. Нужно уметь быть очень жестким, иногда фактически - зверски жестоким, иначе некоторые вещи не сдвинутся с места. Конечно, нужно делать поправку на европейский менталитет - тут если будешь плеваться слюной и прыгать на стол, на тебя положат очень быстро; тут другой подход нужен - это вам не Америка: там председатель совета директоров запросто будет на гавно исходиться и желать топ менеджерам, чтоб они подохли (сам видел).

Брррр, фубля, себя уважать нужно. Есть мощные рычаги как финансовые, так и организационные, чтобы нанятый директорский состав дрожал, как осиновый листок. А с коллегами по совету директоров вообще ссориться не нужно - мы с ними делаем одно дело и имеем одни интересы. Не говоря о том, что мир на этом уровне очень тесен: здесь я председатель, там - он. Люди всегда участвуют в советах директоров разных предприятий, т.е. усреднённо все равны между собой.

А в высокотехнологичных фирмах, где я участвую - там по большей мере вся иерархия сверху донизу и без пинков под задницу хорошо работает. Если что-то пошло криво - значит не задали инженерам правильный вектор движения, винить некого, только себя за неправильно выбранных наёмных директоров. Но реальные "косяки" тут тоже редки.

Ну да ладно, отвлёкся я.

Так вот, об интуиции.

Однажды, году так в 2008-м меня пригласили на закрытое мероприятие по поводу приезда Стива Баллмера в Израиль. Надо сказать, что этот человек в жизни создаёт позитивное впечатление и в поведении и в манере общения. Внешне он напоминает Николая Валуева: двухметровый гренадёр, с мощным торсом и громогласным голосом. Очень типичный американец, в хорошем понимании этого слова. Я с удивлением узнал, что у него мать - еврейка, т.е. по самому строгому еврейскому закону - он наш человек. Бывает же.

На мероприятии было ещё несколько известных людей из израильской политики, но здесь я хочу рассказать об одном из них.

Шимон Перес был на тот момент президентом Израиля - должность номинальная: речь идёт о представлении Израиля на разных мероприятиях, куда премьер не имеет времени поехать. Так думал я, но ошибался, во всяком случае по отношению к Шимону Пересу - он был фигурой гораздо большего масштаба, чем многие премьер-министры в истории Израиля. Должен оговориться, что до встречи с Шимоном Пересом, я мало что о нём знал - ну политик, при чём не самый удачливый на израильском политическом небосводе. Я в политику не лез никогда, хотя часто бывал ну очень близко к изр. полит. истеблишменту, один раз так близко, что ближе не бывает - моей подругой была дочь действующего министра в правительстве Израиля (дисклеймер на всякий случай: ни министр ни дочь - не русскоязычные). И я с этого не заполучил вообще никакой финансовой выгоды - ни госконтрактов, ни других ништяков - я даже не обращался по этим вопросам. Поверьте мне, на моём месте только единицы так поступили бы. Но у меня и так дела в порядке, а главное - я делаю как я считаю нужным, а я посчитал нужным так. Но об этом, может быть, в другой раз.

Итак, Шимон Перес.

Вам знакомо чувство, когда человек заходит в помещение и оно как-бы озаряется? Если нет - вы многое теряете в жизни: такое бывает, но очень-очень редко, я таких людей видел, ну может 3-4 раза в жизни, а я встречаю очень много непростых людей. Шимон Перес говорил нужные вещи: о важности Майкрософт для изр. рынка рабочей силы (в Израиле у них огромный девелопмент сентер, если не ошибаюсь там работают около 10-ти тысяч человек). После официальной части началось неофициальное общение. Перес уже был глубоким стариком, голос его был тихий, но когда он говорил, хотелось чтобы вокруг наступила абсолютная тишина, чтобы не пропустить ни одного сказанного им слова - и это чувствовали все присутствующие. Баллмер сидел вполоборота к Пересу и было ощущение, что огромный Голиаф боится лишний раз вздохнуть, чтобы воздухом из своих пылесосов случайно не сдуть миниатюрного Давида.

Всего не передашь, видеть и слышать нужно. Перес был праведным человеком, бессеребренником, всю свою жизнь направившим на обретение мира и безопасности в Израиле. Мне жаль, что это звучит по-пионерски задорно, но временно не будем опасаться высокопарных слов, буквально ещё пару секунд. Смотришь на Переса и понимаешь - это историческая фигура, как библейские мудрецы, которым не можешь не поражаться.

К сожалению, лично переброситься хоть парой фраз мне с ним не довелось, но запомнил я это мероприятие надолго.

П.С. около месяца назад на меня вышло авторитетное американское издательство с предложением написать обо мне книгу. Жаль не могу привести здесь её рабочего названия, но оно бы очень обрадовало некоторых комментаторов на этом сайте - речь идёт о невозможности событий, составляющих мою жизнь. В качестве компенсации за моё время и усилия они перевели бы хорошую сумму в благот. фонд моей жены, плюс проценты от продаж туда же. Предложение отличное, если бы не одно но: по договору я не буду иметь права влиять на то, что и как они напишут и смогу только прочесть готовый отредактированный скрипт буквально перед сдачей в печать, без возможности отменить весь этот гешефт если он мне не понравится. Я долго сомневался, ведь это может сильно изменить жизнь: мою и моей семьи, при чём не в лучшую сторону. И вот я решил, для проверки своих ощущений от выставления себя напоказ (к чему я не привык) скинуть тут пару историй из моей жизни - инкогнито и без возможности вычислить кто я.

Я встретил тут много интересных людей, некоторые события моей жизни мне показали с другой стороны (пример: а ведь и на самом деле, зеки могли мне не нож к рёбрам приставить, а железную расчёску. Я никогда не думал об этом, хотя это мало что меняет). Совершенно неожиданно получил отличный подарок от одного из авторов: смешную пародию на то как я начал своё движение вверх. с позволения автора я сохраняю её себе на память).

Сегодня послал отказ в издательство.

У меня всё. Удачи всем.

32

Кое-что про нечистую силу и прочий полтергейст

После развода жена Ромы, исповедовавшая принцип "- Хоть конура, но в центре!" прикупила себе однушку на проспекте Мира, а непритязательный Рома на оставшиеся грошики приобрёл первое что попало. Попала Роме квартирка на самой окраине, считай в пригороде. Даже не то чтобы квартирка, а половина дома. Есть такие, знаете, типовые двухквартирные дома советской постройки.

Этот неказистый на первый взгляд объект недвижимости имел с точки зрения Ромы ряд неоспоримых преимуществ. Во-первых, как ни крути, полноценная двушка. Отдельный вход. Клочок земли, огороженный палисадником. Никаких соседей, не считая одинокой полупарализованной старухи за стенкой. Два шага до работы. И самое главное -максимальная удалённость от центра. Что практически исключало для Ромы возможность даже случайной встречи с бывшей супругой или её мамой.

Безусловно, был у этого жилища и недостаток. Причем существенный. Причем настолько существенный, что прежние хозяева, которые мыкались с продажей этой квартиры не первый год, смотрели на Рому со смесью надежды и недоверия, словно ждали, что Рома, как и остальные покупатели, в последний момент растает как ёжик в тумане. Дело в том, что квартирка эта имела крайне дурную репутацию.

Можно называть это как угодно, чертовщиной, нечистой силой, полтергейстом, но факт остаётся фактом - в доме время от времени происходили странные вещи. Периодически сами собой перемещались предметы, пропадали и так же неожиданно появлялись какие-то вещи, иногда ниоткуда доносились странные и пугающие звуки. Короче, присутствовал полный набор чертовщины, многократно описанный каналом рен-тв и газетой Оракул. И не то чтобы эти странности происходили часто и постоянно, нет. Но оттого что они происходили нечасто, они производили ещё более неожиданное и угнетающее впечатление. В том числе и своей кажущейся бессмысленностью. К примеру приходите вы с работы, а на кухонном столе лежит гаечный ключ на семнадцать. Которого в вашем доме отродясь не водилось.

Что только бывшие владельцы, люди рациональные и не суеверные, не предпринимали для борьбы с этим явлением. Меняли замки, навешивали ставни на окна. Приглашали батюшку с кадилом, с целью освятить жилище. Батюшка жилище конечно освятил, но потом упился в такую зюзю, что за один вечер нанёс хозяевам ущерба больше, чем нечистая сила за все предыдущие годы. Звонили, уподобясь незабвенной Ффрекен Бок, на телевидение, в какую-то передачу о потустороннем, где их откровенно и честно послали, предложив не морочить занятым людям головы всякими глупостями. В конце концов дошли в своём отчаянии до того, что однажды даже установили настоящий волчий капкан, в который сами же чудом и не угодили. Потому что капкан, который они ставили на кухне, к моменту их возвращения вдруг оказался в прихожей, прямо под дверью.

Так что продавцы не без основания опасались, что в последний момент Рома, которому доброжелательные соседи о странностях квартиры безусловно донесли, даст заднюю и соскочит. Но Рома, продукт советской системы воспитания, на все эти слухи только усмехался, и в конце концов стороны ударили по рукам. Тем более что прежние жильцы оставляли новому владельцу в качестве бонуса практически всю обстановку и утварь. Вероятно опасаясь увезти с собой в каком нибудь мебельном ящике пресловутую барабашку. Так Рома над ними незло подшучивал, вселяясь в новое жилище.

Вскоре однако новый жилец вынужден был признать, что слухи о странностях, происходящих в квартире, имеют под собой вполне реальную почву. Первым звоночком была бутылка шампанского. Бутылка шампанского, открытая на новоселье и стоявшая в холодильнике практически нетронутой, которую Рома всё собирался выбросить, да рука не поднималась. А когда поднялась, то Рома с удивлением обнаружил, что содержимое бутылки убыло наполовину. Из-под плотно закрытой пробки, из холодильника, в квартире где кроме него никто не бывал.

А потом началось. Может началось и раньше, просто Рома, первый раз столкнувшись с необъяснимым, стал более внимательно относиться к окружающей обстановке. Все происшествия были того же порядка, что и с шампанским. То есть с одной стороны характеризовалось своей очевидной бессмысленностью и необъяснимостью, а с другой - такой же очевидной безобидностью. Хлебные крошки на столе, паспорт, переместившийся из серванта на телевизор, исчезнувшие непонятно куда купленные накануне лампочки, лужа воды под подоконником от свежеполитых непонятно кем цветов, и всё в таком духе. Будь Рома заранее не осведомлён, возможно он бы и запаниковал, и отправился по скользкому пути предшественников, меняя замки и расставляя капканы. Но убедившись, то происходящие события не представляют угрозы для жизни и здоровья, Рома решил просто махнуть рукой и не портить себе нервы. Единственное, что вызвало у него лёгкую досаду, это пропажа новых бокорезов, которые он накануне спёр на работе, чтобы подшаманить старую электропроводку. Но Рома эту досаду в себе быстро погасил и на следующий день спёр на работе другие. Короче, так или иначе Рома с имеющейся в наличии нечистой силой научился сосуществовать.

А в остальном новое жилище его вполне устраивало. Он познакомился с соседкой, милой старушкой Ольгой Витальевной, которая совсем плохо слышала, была подслеповата, и едва передвигалась по дому, так что Рома взял себе в привычку, идя в магазин покупать ей какие-то продукты первой необходимости. Чему та была безмерно рада. А уж когда он починил ей кран и поменял розетку на кухне, счастья её не было предела. Короче, жизнь как говорится потихоньку налаживалась.

Как-то раз, в понедельник утром, Роме стало резко плохо. Причин тому было две. Первая - юбилей коллеги в пятницу, и вторая - свадьба племянника на выходных. К выпивке Рома относился весьма положительно, и никогда не избегал хорошей компании, но имел в этом деле одну особенность. Его организм идеально переносил однократные возлияния, но был категорически против многодневных. Так что проснувшись с утра в понедельник Рома почувствовал себя плохо, позвонил на работу, взял отгул, и остался лежать на кушетке, стараясь не производить лишних движений. Потому что и без них в голове ударно работала механическая кузница, долбя череп и всё его содержимое изнутри. Ситуацию могла бы спасти пара таблеток аспирина, но как назло аптечкой разжиться Рома ещё не успел. Поэтому он тупо лежал на кушетке, уперев взгляд в старенький ковёр на полу, оставшийся ему от прежних жильцов.

Он так долго смотрел на этот ковёр, что в какой-то момент тот просто поплыл у него перед глазами. Рома тряхнул головой, вызвав порыв энтузиазма молотобойцев, однако ковёр и не думал приходить в порядок. Он, наоборот, пучился всё сильнее и сильнее, потом по нему прошла волна, и внезапно из-под края ковра появилась желтая костлявая рука.

Будь Рома не в таком плачевном состоянии, возможно его хватил бы кондратий. А так он только оцепенел и молча наблюдал, как костлявая рука поскребла по полу, потом ковёр ещё сильнее вздулся, и вслед за рукой из-под него показалась седая взлохмаченная голова.

- Здравствуйте, Ольга Витальевна! - неожиданно даже для самого себя внезапно севшим голосом произнёс Рома.

Голова вздрогнула, на мгновенье замерла, а потом так же внезапно как появилась исчезла под ковром. За ней исчезла рука, а потом и ковёр, поколебавшись, принял своё обычное положение. И наступила тишина.

С минуту Рома лежал, приходя в себя, потом резко вскочил, и забегал по дому, на ходу натягивая брюки. "Вот же старая карга! - матерился он себе под нос. - Вот тебе и барабашка! Вот тебе и домовой! Ай да Ольга Витальевна! Ну погоди у меня!" Наконец он застегнул брюки, и сунув ноги в тапки выскочил за дверь.

Чтобы попасть к соседке ему нужно было миновать две калитки и обежать палисадник. У соседки оказалась не заперто. Рома толкнул дверь и без стука шагнул в дом. Ольга Витальевна как ни в чем ни бывало уютно сидела за столом у окна, и пила чай из блюдца с сахаром вприкуску. Блюдце в руке старушки ароматно парило, а сахар она ловко колола до боли знакомыми Роме бокорезами.

- Ой, Ромочка! - радостно воскликнула Ольга Витальевна застывшему в дверях соседу. - Как хорошо что ты зашел! А то я сегодня так плохо себя чувствую, еле от постели до стола добралась. А у меня хлеб кончился, прям не знаю что и делать. Ты в магазин не собираешься? Если соберёшься, купи и на меня, будь другом. А ты что не на работе, не приболел часом?

Рома стоял и тупо смотрел на бокорезы в руке старушки. Все слова, которые он заготовил, пока бежал, куда-то делись.

- Не пошел на работу. - буркнул он. - Что-то голова раскалывается.

- Это всё погода! - авторитетно заявила Ольга Витальевна. - По телевизору передавали.

Вместо ответа Рома развернулся и пошел на выход.

Он зашел в магазин, купил хлеба старухе, минералки и кой каких продуктов для себя, и всю дорогу думал про то, как очевидна была разгадка. Ведь и про люк, и про общий подвал под домом ему говорили, но он за ненадобностью пропустил это мимо ушей. Ещё он думал про то, что сразу по возвращении возьмёт гвозди, молоток, и намертво забьёт к чертовой матери вход в подвал.

Потом он занёс хлеб соседке, которая всё так же сидела на кухне у окна, и пошел домой. Кузница в голове снова начала свой ударный труд, и надо было бы сходить в аптеку за таблетками, но сил уже не было, хотелось поскорей добраться до кушетки и лечь. Разувшись в прихожей Рома заглянул на кухню, чтобы оставить продукты, и внезапно застыл как вкопанный.

- Твою же мать! - выругался он в сердцах.

На кухне, прямо посредине пустого стола, лежала упаковка аспирина.

Ракетчик (с его разрешения)

33

Может для кого-то это был ничем непримечательный очередной детский школьный праздник, но для нас - детей из детдома это была возможность вырваться "за забор" и хоть на мгновение почувствовать себя обычным ребёнком. Большой праздник, где смешались почти 500 детей: детдомовцы, усыновлённые детдомовцы и обычные "домашние" дети.

Нас разделили на маленькие группы по 10 человек - "звёздочки". Мы должны были соревноваться между собой в эрудиции, декламации и просто умению быстро и весело выполнить задание ведущего. Полный актовый зал школьников и взрослых, пришедших сегодня в юридический институт на праздник.

Уже за полчаса до начала нам объявили, что у каждой "звёздочки" должно быть своё название и поскольку сегодня тема "Древний Рим", то и название должно быть соответствующим, ну или хотя бы просто использовать девиз из латыни.
Быть пятыми "Ромулами" или третьими "Цезарями" никто не хотел. Все ринулись вспоминать латинские слова из школьного курса. Тем же, кто не мог вспомнить ничего путного, студенты подсказали, что словари по латыни есть в кабинетах лингвистики и права. Кабинет филологии оказался закрыт поэтому мы воспользовались словарём из кабинета римского права.

Зал ещё провожал овациями первую группу, покидавших сцену представителей участников соревнований, когда наша предводительница-"звеньевая", в свою очередь, вышла из строя и звонким режущим слух девичьим голосом объявила, что наш отряд называется "педофил". Зал замер. Казалось даже лампочки в люстрах перестали мерцать. Стопка бумаг, выроненная ведущей, зависла в воздухе и не решалась упасть на пол. Было слышно как трещит кирпичная кладка института, готовясь принять на себя удар. Мгновенье тишины сменилось едва сдерживаемым нарастающим подхихикиванием изо всех уголков зала и многозначительными переглядываниями взрослых. Звеньевая зачем-то решила уточнить: "потому что мы любим детей всего мира". Зал грохнул. Взрослые ржали, не скрывая эмоций. Дети, конечно, не понимали причины, но поддались общему приступу веселья и смеялись вместе со всеми.

Следующая звеньевая, дождалась небольшой паузы в истерике зала и решила не совершать ошибок своей предшественницы после чего громогласно объявила: "наш отряд называется "любители мам", что по латыни звучит", но повторный взрыв смеха договорить ей уже не дал...

34

Истории у меня традиционно длинные, кого напрягает - пролистайте.

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
Уильям Шекспир.

Нет, никто не умер, слава богу. Но когда это происходит с тобой лично, все намного острее, чувствительнее и больнее, чем чужие истории в самом талантливом фильме или книжке. Случалось, ли вам любить? Да так, чтобы «крышу срывало» полностью и ни о чем другом даже думать невозможно? Когда сознание, как бы раздваивается и когда ты не с ней, не можешь ее видеть и любоваться, все становится тусклым, неважным, незначительным и неинтересным, словно это и не ты вовсе. Вроде повезло, любовь взаимная была, но кончилось все очень нехорошо. Попробую рассказать, коротко не получится.

Давно это было, когда СССР вполне существовал, а город Алма-Атой еще назывался. Я в армии, но так получилось, что через несколько недель после месячного учебного пункта (курс молодого бойца и присяга), случился у меня острейший приступ аппендицита. Страшные рези, хоть на стенку лезь, терпел сколько мог, сержанту доложил и до медпункта еле дошел, пару раз даже присел приступ пережидая. Воскресенье, вечер, скоро отбой, в части только фельдшер из солдат, но молодец – настоял перед дежурным по полку, чтобы скорую вызвали, поэтому попал не в военный госпиталь, а в гражданскую больницу. Через час-два уже прооперировали, чуть до перитонита не дотерпел, но обошлось.

Казалось бы, что там, всего-то шовчик десятисантиметровый, но даже просто сесть, с кровати ноги спустив, целая проблема, семь потов сойдет. Одежду перед операцией всю забрали, включая трусы, утром выдали больничные штаны, застиранные до потери цвета, с множеством мелких дырочек, минимум на пять размеров больше, сползающие из-за слабой резинки, а курточку наоборот маленькую, очень тесную в плечах и с короткими рукавами (почти по локоть), еще вдобавок худой и с коротким ежиком подросших волос, выгоревших до белобрысости вокруг пилотки. Вот такое скрюченное чучело и выползло утром в коридор (туалета в палате не было). На обратном пути присел в холле на диване передохнуть. Из ближайшей палаты, тоже мелкими шажками, вышла полусогнутая подруга по несчастью, молодая девчонка, в домашнем, цветастом халате, примерно моих лет, присела недалеко в кресле.

Сказать, что я сразу влюбился, это не сказать ничего. Сидел, потел и любовался. Достаточно миниатюрная, красивая до безумия, той особой, немного кукольной, восточной, азиатской женской красотой. Мама у нее кореянка, а отец казах. Из южных казахов (верхний джус или старший жуз, кто понимает), ничего общего с тем привычным типажом северных казахов с их плоскими лицами, щекастыми и узкоглазыми, больше на узбека похож. Славная у них дочка получилась. Чтобы было понятней: когда я через много лет, первый раз в Тае побывал и увидел, листая каналы, их дикторш по телевизору, то сразу вспомнил свою Айгуль. Еще мама ей загорать запрещала, на улице даже в шляпке ходила, отсюда и молочно-белая кожа с очень нежным девичьим румянцем на щечках, крупные, почти черные, искрящиеся глаза… Короче, я запал-попал-пропал…, сразу и бесповоротно.

В общении с женским полом у меня никогда проблем не было, легко мог на контакт пойти, а тут еле смог разговор начать, чуть ли не заикаясь и еще сильнее потея:
- У вас то-тоже аппендицит? – кашлянул, дернулся от боли и покраснел до кончиков ушей. Вроде и не заинтересовал особо, но скучно ей в палате с бабками лежать. Разболтались. Даже скоро смеяться пытались, одной рукой держа живот, другой зажимая рот. И больно и смешно, от этого веселились еще больше.

Заживало все как на собаке, через пару дней уже на улицу вышли, придерживая бок и подволакивая правые ноги. Тихонько ходили по аллеям в небольшом парке на территории городской больницы, иногда держась за руки. Или на лавочке сидели под могучими платанами. Со стороны, наверное, комично смотрелись, куколка и чувырла в нелепой курточке, с обвисшими штанами, которые приходилось постоянно подтягивать.
Ах, это алма-атинское лето, благословенный край!
Смеялись, болтали, как это бывает, обо всем и ни о чем. Умненькая, начитанная.
Бытовые проблемы почти сразу решил, зубную щетку, мыло и станки одноразовые однопалатника жена принесла, подарила, подкармливали меня мужики в палате охотно, даже женщины с других палат приносили «солдатику», кто пирог, кто абрикосы с первыми яблоками. И Айгуль…
Словно в рай попал, особенно по контрасту после двух первых месяцев в армии. Плыл я, как будто в невесомости, немножко оглушенный, свалившимся счастьем, а армия где-то в другой галактике находилась…

Обычно после аппендицита выписывают на 5-7 день, но у Айгуль шов немного нагноился, а про меня словно забыли. Потеряли, как потом сказали, по всем больницам искали, как-то записали при приемке неправильно. В итоге получилось у нас почти две недели вместе. Ее выписали на день раньше:
- Первое увольнение и я приду. Обязательно жди… - она летом подрабатывала после сессии, мороженым торговала в определенном месте. Отупел я от любви и от расстройства, что все вдруг неожиданно закончилось, нет, чтобы адрес взять…

В первое свое увольнение попал только больше через месяц, который провел, как в дурном сне. Шел и молился. Только бы была, только бы была… А если не будет? Паника захлестывала, что же я за придурок. Ну, почему я адрес не взял? – многотысячный раз за этот месяц себя спрашивал. В больницу пойду, всех на уши поставлю, но адрес найду - решил я для себя.
- Девушка, пломбир продайте… – радостью полыхнули ее глаза, у меня аж душа запела.
- Какая ты красивая… – в кокетливой летней шляпке и белом халатике, глаза боялся отвести.
- Ты тоже красавчик! – с удовольствием оглядела она меня. В фуражке, начищенных до зеркального блеска ботинках и жестко отглаженной, уже подогнанной, новенькой форме, я себя намного уверенней и соответственней чувствовал, чем в больничной робе.
Смену быстро закрыла, пошли гулять по летнему городу.
- Мороженного хочешь? – показал я на летнее кафе «Мороженное» - нет, ну действительно от любви мужчины глупеют и абсолютно тупеют. Как она смеялась… Это был мой лучший анекдот за всю жизнь. Проводил ее до частного дома на окраине города, почти в предгорьях, прямо до потайной калитки. Там овраг рядом проходил, поэтому участок неправильной формы был и часть забора получалась, как бы на другой улице. Первый раз поцеловались… Спугнула нас проезжающая машина, мягко высвободилась, ускользнула… Еще придешь? Да, конечно, я не могу без тебя…

Полк недавно из командировки, поэтому проблем с увольнениями особых не было, но вот для молодых… Хорошо, что было правило, что в увольнения ходят только те, кто на «отлично», без промахов отстрелялся на последних еженедельных стрельбах. Как-то рассказывал я здесь историю: https://www.anekdot.ru/id/912659/
Проблем со стрельбой у меня точно не предвиделось, как-никак первый взрослый разряд был, пусть и в школе еще полученный, до КМС немного недотянул. Тут автомат АКС-74, не винтовка, но тоже не теорема Ферма, пристрелял нормально.
Положил я шестью патронами три мишени, грамотно отсекая очередь на два выстрела (ростовая 100 метров, пулеметное гнездо 200, ростовая 300, поднимаются по очереди, при попадании падают), и еще деду соседнему помог положить его последнюю фигуру, по которой он высадил уже все оставшиеся, из двенадцати выдаваемых на упражнение патронов. Ротный заметил, погрозил кулаком, но увольнительные потом писал не чинясь.
Так и жил от воскресенья до воскресенья (только в этот день увольнительные были), часы буквально считая.

А потом, как обрезало, то наряд, то караул, то залет… Месяц никак вырваться не получалось. Хорошо, что я на такой случай предупредил, что могу и в самоход поздно прийти. Дом у нее от части недалеко был, пяти километров не было точно. Ну и рванул. Отбой в 22-00, дождался, когда дежурный по полку с обходом пройдет и дежурный по роте сержант спать завалится, оставив на тумбочке молодого дневального моего призыва. По стеночке в густой тени от фонарей до курилки, там трехметровый с лишним забор бетонный, но в метре дерево без веток внизу и с гладкой, словно кожей облитой корой, а это вообще не проблема (по столбам я не лазил, что ли?). Прыжок c дерева на забор, подтянулся, перевалился, мягко спрыгнул. Обратно будет проще, большое дерево, значительно подальше от забора, но с толстенной, перпендикулярной стволу веткой почти до него. Летел, как на крыльях, словно по воздуху, земли не касаясь, по дворам, чтобы на проезжих улицах не светиться, еще и загиб сделал, цветов с клумбы нарвать. Что для меня эти 4-5 километров, не заметил даже. Возле заветной калиточки тихонько несколько раз посвистел. Открыла, на шее повисла. Опасался, что запах пота от меня будет, пусть и баня вчера. Что ты милый, от тебя всегда так хорошо пахнет… Может лукавила, но где-то потом прочитал, что некоторым женщинам запах свежего пота любимого мужчины даже приятен или вообще не замечают. Правда ли? Не знаю. Не путать с носками…)))

В саду беседка остекленная, с высоким полом, пышный ковер, расшитые подушки, низенький стол (порядка 30 см.). Сидим по-турецки, угощает она меня чаем, так и крутится в голове картинка с японским чайным домиком. Папа на сутках, мама ничего не скажет, не думай ничего, родной... Разговариваем, за руки держимся, целуемся, легонько друг друга касаясь…, но события не форсирую, опасаюсь даже чуть-чуть обидеть, напугать излишней настойчивостью и так хватает для «седьмого неба» … Было у меня до армии несколько подружек, но это больше физиология, а легкие школьные влюбленности вообще упоминать не стоит. По накалу, это как ночник с большим зенитным прожектором сравнивать…

Так и бегал (Форест Гамп, бля), под отцовский график подстраиваясь. Только вот, есть такое в армии гадкое слово «не положено». Не положено бойцу первого года службы в СОЧи летать (самовольное оставление части). НЕ ПОЛОЖЕНО, от слова совсем. Естественно, замечали и серьезные разборы с дедами случались. Били конечно, но не так чтобы убийственно, по «фанере» (грудь) в основном, чтобы следов не оставлять и за дело, впрочем. Сине-желтая постоянно была и хрустела местами, но неважно это было, у меня Айгуль…, поэтому терпел, дерзил и огрызался. У других моих одногодков задачи гораздо приземленнее: Пожрать, поспать и загаситься. Может поэтому один дед проникся и даже поддержку кидал, только прикалывался постоянно с извечным мужским цинизмом и дебильными вопросами: Вдул, не вдул… Все равно по-тихому старался все делать. И еще недосып страшный был, подъем то в шесть, на политзанятиях глаза закрывались, хоть спички вставляй, просмотр программы «Время» в ленинской комнате сидя в полумраке - пусть 20 минут, но мои. А один раз не смог дождаться отбоя дежурного по роте, все колобродил тот чего-то, а сам после наряда, глаза на миг закрыл… и проснулся только уже утром, от крика дневального: «Рота подъем!», в той же позе. Как я себя корил, Айгуль же ждала, а я дрых…

Сколько раз я так сбегал, шесть или семь, не помню уже, да и неважно это. В очередной раз увидел я в беседке свернутый матрас с бельем. Заметила мой взгляд, покраснела, глаза опустила:
- В доме так душно, здесь спать буду… - не надо слов, милая, все я понимаю. Решилась, так решилась… Первый я у нее был. Семнадцать лет, восемнадцать только осенью исполнится, я на год старше, дни рождения с разницей в три дня (оба Весы). Но ведь не имеет значения, когда, главное по любви… Хорошо и нежно получилось, и без какой-либо скабрёзности. Я словно в невесомости качался, где-то за гранью земного счастья.
Но вот же скотина, вырубился сразу после этого, сам не понял, как. Очнулся, как от толчка, на часы – твою ж дивизию! До подъема бы успеть.
- Я поскакал, надо уже… - быстро оделся, поцеловал, слабо рукой махнула, проснулась, не проснулась так и не понял.

Еще подбегая к части заметил неладное, плац освещен, моторы машин гудят… Что там такое? С опаской с ветки заглянул в курилку, разговор слышен и похоже офицеры сидят, подождал несколько минут. Нет, не уходят. Ждать больше нельзя, в полку тусня активная вовсю, на плацу машины-доставки стоят. Похоже по тревоге подкинули. Есть у меня запасной вариант, щель под пожарными воротами. Лечу вдоль забора туда, место неудачное, прямо у штаба, с окон можно увидеть, но что делать? Щель узкая, но худощавые товарищи пролазят. Похоже я свою стройность переоценил, застрял, в панике задергался, вырвался наконец, до крови ободрав ухо и оторвав пуговицу на груди. Да пофиг. Бегом под роту, а на плацу уже построение, народ с оружием, вещмешками и прочими причиндалами. Фу, слава богу, оружейка открыта, дневальный там пол моет под присмотром дежурного по роте. Была б закрыта (под сигнализацией) пошел бы сдаваться с потрохами ротному. А что еще делать?
- Ты где шаришься? – сержант подозрительно на меня посмотрел.
- Что случилось, что берем? – влетел я в оружейку, игнорируя вопрос.
- ХЗ, тревога боевая, все бери…, ёбарь-террорист… , только в темпе, дежурный по полку уже звонил… – хотел еще, что-то сказать, но махнул рукой. Автомат, штык-нож, подсумки, два магазина, бронежилет, противогаз, лопатка… – вроде ничего не забыл. А-а, еще каска под ротой на шкафу и мыльно-рыльное из тумбочки. Быстро-быстро. Теперь в каптерку, прапор уже закрывать собрался.
- Товарищ старший прапорщик, меня с наряда по парку сняли, то не еду, то еду… - врал я напропалую. Оказывается, и бушлат, и шинель берем, несмотря на раннюю осень.
- Куда нас, в Якутию что ли? – пытался я шутить, судорожно пихая все в вещмешок, блин, еще шинель скатывать, аккуратно надо, а то будет потом, как из одного места. Шутка не удалась, прапор лишь хмуро смотрел, а до меня дошло, что командировка то может длинная оказаться, аж в груди защемило. Выскочил уже на лестницу, пытаясь ничего не уронить, прапор вдогонку крикнул:
- Еще сухпай в столовой получи… - хрен там, уже команда: «По машинам!», ладно обойдусь, как-нибудь. Бочком, бочком, по краешку, стараясь не попадаться на глаза офицерам доскочил до машины, где уже сидел мой взвод. Получил несколько тычков, от сидящих с краю дедов:
- Да ты припух совсем! - приземлился на лавку в середине. Фу-у, успел…

Если бы я знал тогда! Командир взвода, молодой лейтенант, при перекличке не обнаружив меня, бучу поднимать не стал, резонно решив, что самоход там или еще что-то, сейчас разбираться не будет, пусть этим занимаются те, кто в полку из офицеров останется - и внес меня в списки не выезжающих. Всегда в полку бойцов пятьдесят со всех рот остается, наряды, караул и прочее. Бардак при таких массовых выездах всегда определенный присутствует. А вот я баран, куда торопился, счет уже на минуты, если не на секунды шел…

Командировка получилась не просто длинная, а длиннющая, растянувшаяся почти на пять месяцев. Степанакерт, Ереван, Баку и в конце Ленинакан после землетрясения. Про Ленинакан я как-то писал, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/921079/
И опять на те же грабли с адресом, ни улицы не знаю, ни номера дома, с тылу только подходил, даже письмо не напишешь. Месяца через два затосковал я совсем уж сильно, хоть волком вой на ереванскую луну, даже мысль о дезертирстве мелькнула, но куда я в чужом краю без гражданской одежды, документов, денег, да и позор неслабый на оба дома, мой отец бы точно не понял. Потом, как-то притупилось, особенно в Ленинакане. Что мои страдания по сравнению с той катастрофой и с тем горем. Ничего не оставалось делать, только терпеть и ждать, ждать и терпеть…

В конце января прилетели наконец в Алма-Ату. Недели через три вышел первый раз в город, раньше не получалось, а самоход смысла не имел, ну походил бы я ночью по сугробам вокруг дома… Рванул сразу туда и к центральному входу. Позвонил в звонок на калитке в высоких деревянных воротах. Самого аж трясет. Открыл отец, серьезный дядька, между прочим, майор милиции:
- Ас-саляму алейкум, Айгуль дома? – ничего не ответил, вышел на улицу, прикрыл калитку. Пауза затянулась, оглядел меня всего, наконец посмотрел в глаза:
- Явился засранец, вот ты какой… Нет ее, в Чимкент к родителям жениха поехала – какой нахрен жених, порву, как грелку…
- А ты чего приперся? – начал я ему объяснять, что так получилось, про командировку длинную…, хорошо говорил, горячо…
- Ну, хорошо, не виноват ты, а сейчас чего хочешь?
- Увидеться, я ей все объясню…
- Нет тебя для нее больше, считай, что умер. И встречи не ищи больше, чтобы я еще раз из комы ее вытаскивал…
- К-какая кома? – ошарашен я был, не то слово.
- Таблеток она наглоталась, еле спасли, и аборт пришлось делать, потом по психологам возил… – тяжело вздохнул, немного помолчал, как бы вспоминая.
- Мальчик, я тебе жизнь могу реально попортить или из табельного пристрелю. Не приходи больше, не надо, я очень серьезно говорю, оставь ее в покое, забыла она тебя, не береди… - этот пристрелит, ничуть не засомневался, но больше обалдевший я был от таких чумовых новостей. Что тут говорить, все мои слова лишь жалким лепетом получатся.
Бедная моя девочка! Что же мы с тобой натворили? И ведь потом серьезно меня подлецом посчитала, мужланом и коварным соблазнителем. Добился и исчез, даже не попрощавшись. И все слова мои про любовь, ложью до последней буквы оказались, только средством достижения… Представил себе, что она сперва долго ждет-надеется, потом страдает-плачет… В часть сходить, узнать - гордость не позволила, а когда надежды не осталось, а еще и беременность, таблетки глотает… То-то мне тогда так хреново было. Ой, мамочка! Я вдруг себя действительно последним подлецом и конченным негодяем ощутил. Чтобы не разрыдаться тут же при отце, развернулся и ушел, даже не попрощавшись. Что же мне теперь делать?

Стал я письма ей длинные писать. Прощения просил, про любовь свою, что отслужу и замуж возьму, пусть не сомневается и так по кругу. Все новые и новые слова находил, убедительные на мой взгляд… Много писем написал, больше десятка точно, но скорее всего не доходи они до нее, отец, наверное, перехватывал и не показывал. Тетке позвонил (в Алма-Ате жила), чтобы приехала и заявление на длительное увольнение написала (до трех дней давали). Думал в учебное время в ее институт схожу, найду и поговорю все-таки. Домой не ходил, не то, чтобы угроз отца сильно боялся, но для откровенного разговора наедине, без давления на нее со стороны родственников, неподходящим место казалось. Но не получилось ничего…

Лихорадило тогда Советский Союз, трясло, как в лихоманке, то тут, то там… Бесконечные командировки, не такие длинные, но много. Практически всё Закавказье и Среднюю Азию с полком объездил, пожалуй, только в Туркмении не был. Центр ослаб и откуда вдруг столько разнообразных и жестоких националистов повылазило? Вот аналогия пришла: Как гиены нападают на старого, некогда грозного льва. Он еще рычит и когти выпускает, в виде, подобных нашему полку, частей, но уже все понимают, что вопрос больше остающегося времени… Горбачев слабаком оказался, по стратегическому мышлению выше секретаря обкома так и не поднялся, ну, и не везло ему конечно. Сперва Чернобыль с его финансовой огромной черной дырой и неприятными политическими последствиями, через два года землетрясение в Армении, по количеству разрушений и жертв беспрецедентное для СССР, за всю историю. Я уже не говорю, про менее значительные события, мало освещаемые в той прессе, но тоже весьма дорогостоящие. Например, полная эвакуация и расселение более 20 тысяч турок-месхитинцев из Узбекистана, где вроде бы мирные узбеки, им настоящий кровавый геноцид неожиданно вдруг устроили, с массовыми убийствами, невзирая на пол и возраст.
Сбегал я еще раз в самоход, как раз из Узбекистана приехали, июнь к концу подбирался. Посвистел минут пятнадцать тихонько на мотив «Сулико» возле калитки. Залезть во двор? Неправильно будет после всего, как вор пробираться, еще слова отца ее, про жениха покоя не давали… Все равно подпрыгнул, ухватился пальцами за край забора, подтянулся и посмотрел несколько секунд. Темно и в беседке, и в доме.
А про увольнения никто и не вспоминал, да еще и мои залёты… Мой длинный язык без костей и далеко ведущие приколы и дела, например, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/880754/ Как я командира полка умудрился перед генералом подставить, не прямо и не специально, конечно.
За всей этой суетой, душевная рана моя, как бы подзатянулась, но все равно саднила постоянно и неотвязно. А время шло…

Чик чирик, пиздык, ку-ку, скоро дембель старику… - послушав последний раз незамысловатый дембельский стишок, двинулись мы впятером навсегда из расположения полка, только кто-то в сердцах сказал молодому:
- Дурак ты Батон, сегодня надо говорить не «скоро», а «уже», но пусть теперь тебя другие учат…
За воротами части прицепили неуставные аксельбанты и прочую хрень. Народ двинулся в кабак, поезд только вечером, а я по знакомому маршруту. Присел напротив за два дома на лавочке, жду. Представлял, что выйдет она, а я на колени упаду, прощения попрощу, скажу, что жить без нее не могу, замуж позову… А если отец не захочет ее замуж за не мусульманина отдавать, украду-увезу… Наивный сибирский мальчик…
Вечером съездил на вокзал, поменял билеты, проводил сослуживцев. Переночевал у тетки и с утра снова на посту, на надоевшей лавочке. Дождался…
Вышла из калитки, обернулась, сердце ударило, где-то в горле. Беременна, уже месяце на седьмом-восьмом, но точно по срокам не от меня, все равно подошел на словно ватных ногах.
- О, привет… – почти не удивилась, словно вчера расстались.
- Я вот демобилизовался… – слов не было, голова словно пустая бочка, только и смог руки в стороны развести, как бы извиняясь за свой парадный вид. Смотрел на милое, родное лицо и не мог никак сообразить, что говорить.
- А мы к родителям в гости приезжали… - спокойный, умиротворенный взгляд, как бы смотрящий немного вовнутрь, словно прислушиваясь, какой бывает только у счастливо беременных женщин.
- У меня все хорошо, я замужем, мужа очень люблю…, вот мальчик у нас будет… - все таким же спокойным и безмятежным голосом, нежно погладив живот.
Открылись ворота, начала выезжать машина с молодым, мордатым казахом за рулем.
- Это мой муж – пояснила она.
- А ты как? – опять без какого-то всплеска эмоций и особого интереса, словно поддерживая вежливый разговор со старым знакомым.
А я никак… - только и смог выдавить из себя от сжавшего горла спазма. Собрался силами и сказал почти нормально:
- Прости меня и будь счастлива… - отвернулся и пошел по улице, сдерживая подступающие слезы, не видя ничего вокруг. Бог ты мой! Как я умудрился просрать такую любовь и потерять навсегда свою Айгуль… Кто я, мудак конченный или жертва обстоятельств? Ромео, бля, казахстанского разлива…

Приехав в родной город, пустился я во все тяжкие, но постепенно, кое как, вошел в колею, как там в песне у Сплина:
Она хотела даже повеситься,
Но институт, экзамены, сессия…

Были у меня в дальнейшем влюбленности и женился по большой любви, но нет-нет, да бывает - вспоминаю ту, мою Айгуль и то счастливое алма-атинское лето. Боли никакой давно нет, так - легкая, светлая грусть…

P.S. Только не надо мне про «розовые сопли», сам все прекрасно понимаю, большой уже мальчик, но стал вспоминать и остановится не мог, словно все вчера было. Надеюсь, поймете.

35

Деревня у нас замечательная. Хотя многие говорят, что деревня обычная, просто люди выдающиеся, в некотором смысле этого слова, но они ошибаются. Люди тоже замечательные, дети особенно прекрасные независимо чьи. Тем более, что днем в деревне все дети перепутываются и никто их до ночи не распутывает: к кому занесло, тот и накормил, не разбирая на свой-чужой, кто первый чью-нибудь разбитую коленку заметит, тот чей-нибудь локоть зеленкой намажет, если успеет поймать.

А в следующую субботу у нас в деревне свадьба с пятницы начнется. Потому что некоторая часть бывших деревенских детей решила пожениться. Катька и Димка. Теперь Дмитрий и Катерина, потому что одному уже 31, другой 27. Не знаю что у них получится. Дай им бог здоровья. То есть дай бог здоровья воспитателям и учителям, кому их дети достанутся. Здоровья, терпения, удачи. Ей богу это понадобится все сразу и побольше.

Они когда еще жениться не собирались, а просто в деревне хулиганили, в силу того, что Катьке лет пять было, а Димке соответственно девять, тоже вовсю дружили. Поэтому-то Димка и решил девочке помочь Малиновского с дерева снять.

Малиновский – это кот. У нас в деревне всех котов по фамилии хозяев зовут, а остальных по именам и отчествам. Катька, отлавливая кота, чтоб немного, совсем чуть-чуть погладить, загнала кошачьего маршала на небольшое дерево. Тоненькую березку метров пяти-шести росту, на самую ее макушку, килограмм восемь сволочной кошачьей натуры, черно-белого пушистого меха, усов и хвоста.

Загнала и караулила, чтоб не сбег, а Димка просто мимо шел с пацанами. Деревья у нас в деревне рядком растут перед палисадниками. Украшают и озеленяют улицу. Из-за этого мимо Катьки с Малиновским никто бы не прошел.

- Уступайте места женщинам и детям с животными, - зачем-то сказал Димка и полез на березу.

Он с ребятами совсем недавно новый трюк в лесу освоил - если на тонкое дерево залезть прям до самой вершины, а потом от ствола ногами оттолкнуться, то дерево согнувшись опускает человека на землю, как на парашюте, медленно и красиво. Димка так и хотел кота снять. Он бы дерево согнул, а Катька бы Малиновского зацапала. И полез.

Пока он лез, кот на самую-самую макушку березы уместился. Очень ему не хотелось в цепкие детские руки попадать. Там сидел и шипел, не пытаясь смириться с неизбежным, готовясь удрать при случае. Может и удрал бы. Тем более, что дерево под Димкиным весом уже до земли опустилось. Катерина руки за Малиновским протянула, кот уже спрыгнуть готовился, но не успел.

Тонкий березовый ствол из пальцев у Димки выскользнул и распрямился.

- Ы! - сказал Димка, - следя за распрямляющимся деревом.

- Ый! - расстроено сказала Катька, из ручонок которой выскользнул хвост уносящегося вверх Малиновского.

И только соседский кот Малиновский, не успев мяукнуть, молча взмыл в небеса и по баллистической траектории ушел вдоль ряда деревьев навстречу судьбе. Воздушные потоки трепали шерсть на его щеках и лапах и прижимали к туловищу усы.

Судьбой оказалась похожая береза у соседнего дома, гостеприимно распахнувшая ветви навстречу кошачьим лапам. Трямм! И кот закачался на дереве.

- Дим, - сказала Катерина, голосом не терпящим возражений, - уступайте места женщинам и детям с животными. Ты теперь туда за Малиновским лезь.

Димка не выдержал просьбы и полез на другую березу.

Чуть погодя. Запыхавшийся сосед пожилого возраста, не кот, но по фамилии Малиновский и прозвищу «Дядя Гена», прибежал к трем мужикам, очищавшим тропинку к роднику в бывшем графском парке.

- Вот вы тут сидите, - отдышавшись, начал он невпопад, - а там ваши Катька с Димкой, моим котом в волейбол играют. Пропадает животное ни за грош. Пошли скорее, вы такого никогда не видели. И все побежали. В это время Димка лез уже на третье дерево.

Свадьба у нас в деревне в следующую субботу. Начнется, правда, в пятницу, но это ничего, это даже замечательно.

36

Всю неделю шли новости: "рыбалка на судака открылась", "судак идёт полным ходом и в полный рост", "судак-му.." нет, это пропустим. Этим пестрели многие фейсбучные страницы, об этом кричали многие группы по интересам, типа рыбаков- любителей этого дела и не только. И я всю неделю порывался исполнить свой мужской долг: а именно поехать и добыть, этого самого судака.

Я же не просто пацан с рогаткой. Вон папка на рыбалку таскал с малолетства, да учил уму-разуму. И крючки вязать научил затейливым узлом. Ох, и долго мне не давалась эта наука. Я смотрел как папины большие натруженные, мозолистые руки ловко делали петельку, потом семь - восемь оборотов вокруг цивья крючка потом пару раз через петельку, и потом магическим, совершенно мне непонятным образом крючок сидел на красивой вязи да так что и зубами оторвать его было трудно. Как я не старался, у меня ничего не выходило и я норовил завязать крючок попроще : пять-шесть-десять узлов для надежности и в путь, предварительно поплевав на крючок, на удачу. Да папа все не унимался.
-понимаешь, говорит, рыба она пугливая и осторожная. Вот представь ты идёшь по городу и видишь доселе невиданную хрень. Ты пойдёшь посмотреть что это, или испугаешься и убежишь?
- Конечно бать, пойду, гляну.
- Ну да, на это у тебя мозгов, придурок, хватит. Ну а рыба она пугливая. Она со дня своего рождения и по сей день выживала только лишь потому что, у неё инстинкт самосохранения развит получше чем у некоторых гомо-сапиенсов* ,что в переводе на русский означает человек разумный. Запомни это. И второе, твой узел на крючке не так надёжен как ты думаешь. Ты хоть сто узлов завяжи а все равно любая рыба, повторюсь, любая тупая рыба, которая потеряв инстинкт самосохранения у тебя клюнет, оборвёт твою снасть на раз. Леска то у нас тонкая, 0.2.
- Ага. А у тебя, можно подумать, не оборвёт?
- А вот у меня нет. Скорее всего, не оборвёт. Вот смотри, у меня уже клюёт.
И как бы подтверждая свои слова, лёгкий кивок телескопки, подсечка и на берегу трепещется неплохой карасик, грамм на 250, а может и на все триста. Алкоголикам напоминаю, что в данном случае речь не идёт о горючке. Хотя чего греха то таить, и сам выпивал по молодости на рыбалке. Да под костерок, да ушицу, да под картошечку запеченную в углях, такую с запахом костра, да под перебой двенадцатиструнки, да мы пижоны и походная гитара у нас двенадцати струнный Фендер. Под такую закусочку грех то не накатить. И глядя на последние блики солнца отражающегося от воды красно-бордовым последним бликом сегодняшнего дня, затянуть под мерный перебор струн: Все пройдёт, и печаль и радость. Все пройдёт, так устроен свет...
Да, что-то я отвлёкся.
- Вот видишь, Вовка, первый улов.
Он поправляет червя, так чтобы не было видно жало крючка.
- Рыба-то она осторожная, с базовыми инстинктами.
Говорит он и отправляет леску с поплавком обратно в реку. Вторая поклёвка не замедлила себя ждать. Опять карась. Потом ещё парочку. Тут и у меня пошло. Первая поклёвка. Есть! Неплохой линек, тоже грамм под триста. Эйвона папка, как я нос-то тебе утёр. Потом ещё один карасик, да ещё один. Вон глядишь папку то скоро догоню. А может и перегоню. Я азартный очень, заводной. А тут раз, и обрыв. Уходит рыба с моим крючком. Ладно, это я живо. Завязываю крючок. В этот раз на пятнадцать узлов, а батя смеётся
- Да хоть на тридцать, да хоть на пятьдесят, все равно оборвёт.
- Да как же так?!
воскликнул я, потеряв при следующей поклёвке ещё один крючок.
- Может щука там леску откусывает?
- Ага, щас. На червя? Да на этом болоте? Да не в жисть. Нет я не спорю, я ловил пару раз щуку на червя, но это редкость.
И я в последствии это тоже подтвердил. Хотя не такая это и редкость. Тоже несколько раз по весне ловил килограммовых да и поболе щурят на червя. Происходило это по двум причинам Первая, на крючок попадал небольшой карасик или плотвичка или уже в Канаде санфишка или рок-басик и тут же на него как на наживку попадала щука. Или второе, когда у щуки жор, она будет есть все что видит и все что блестит. Под эту категорию может попасть и крючок и леска которая при каком то движении кинула блик или даже сам поплавок или червяк. При мне было, я выматываю леску а голодная щука жадно бросается несколько раз не на наживку идущую следом, а на поплавок.
- И я тебе больше скажу, Вовка. Если щука клюнет, я с большой вероятностью смогу её вытянуть, даже без поводка*.
Вот и полдень. Жара сморила. Мы с папой наспех искупавшись бредём в сторону автобусной остановки в чуть влажных брюках и с тёплым песком в сандалях. О как я специально любил зарывать свои ноги в тёплый придорожный песок оставляя за собой шлейф пыли на пару сот метров.
- Пап, ну как же так? Вроде бы такой большой узел. Должен же крепким быть?
Мы остановились у дороги отдохнуть. Под сенью огромного дерева. Подсумок с моим уловом оттягивал плечо, но я никому не мог его доверить. Я ведь мужчина, хоть и маленький, но хозяйственный и добытчик. Да, и чтобы там мой папа не говорил про мои инстинкты, инстинкт добытчика во мне развит неплохо.
- А ты глянь сына на свою удочку, да повнимательней. Вон, потяни за крючок. Что видишь?
Я снимаю крючок с алюминиевых крючков-петелек, чем то по форме напоминающие греческую букву Омега примотанных к бамбуковой удочке и внимательно смотрю на мой узел. Вроде прочен. Потом тяну за крючок и понимаю.
- Вот я балбес, пап. Получается что узел самый слабый у его основания, там где леска продета через петлю на крючке. А дальше хоть сто пятьдесят узлов завяжи, решил я подлизаться к папе, да хоть все триста, все без разницы.
- Молодец, догадался.
- Ну а как-же. Мы ведь сами с усами.
Сказал я, важно надувая щёки.
А я думал у тебя какая-то магическая заговорка есть на рыбу. Типа там
- Ловись рыбка большая и маленькая
Или
- Клюй, клюй, клюй. На собачий х...
и тут я осекся, понимая что ничем хорошим это не кончится. И я пытаясь уйти из неловкого положения, да чего там греха таить, от хорошего ремня по заднице, продолжаю чуть ли не крича
- Хвост, хвост, хвост!!! Честно-честно! Честное октябрятское!
- Так ведь не в рифму, Вовка.
Говорит отец сквозь слезы. Тут и я начинаю ржать.
- Все это ерунда, Вовка.
Говорит папа отсмеявшись
- все ведь построено на инстинктах. А у низших организмов, эти инстинкты примитивные и базовые. Инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода. Вот и все. Зная это тебе не нужны будут никакие заговоры и приговоры. Присмотрись к природе, она сама тебе подскажет что да как.
- Спасибо, пап.
Мы ещё недолго постояли под большим деревом, рассуждая что лучше поехать домой на автобусе или сэкономив на пригородном автобусе, купить вкуснючее мороженое в лимонной глазури или если повезёт то и пломбир в шоколаде. Решили в пользу мороженого. И мы поплелись по пустынной пригородной дороге в сторону нашего городка.
Ох и долго я пытался научится этому узлу. Все никак, да помог случай.
Помню, купил папа крючки, а у них на конце не кольцо а такое уплотнение. И вот придя на рыбалку, и оборвав опять мой крючок о прибережную осоку, я понял все приплыл. Дальше никак. Ну попрошу папу раз или два. А потом? Я должен сам. И вот оно, случилось чудо. После ковырнадцатой попытки получилось! Ровная вязь обвивала цивье крючка, да так, что самому было приятно смотреть.
И вот соблюдая эти нехитрые правила рыбалки, я дожив до неполных сорока пяти годков и имея за плечами огромный опыт любых, повторяю любых,морских, надводных, подводных и промысловых рыбалок всю неделю страдаю от того что где-то там, совсем недалеко, в час сорок пять езды от города идёт судак- тудак а я его никак. И вдруг появилась возможность вырваться и уехать на дачу пораньше, в четверг, но при условии: сразу спектакль дочки а потом рыбалка, хоть на всю ночь. Ладно, вариант. Нам бы только до берега добраться да поплавок увидеть а дальше будет рыба. Чувствую. Нам то бывалым поговорки не нужны, вспоминаю я умные слова уже старенького папы.
- Пап, поедем на рыбалку? Я заскочу за тобой минут через пятнадцать? Спускайся вниз.
-Не, сына. Не могу я. Хочу, да спина прихватила что-то. Если что словишь, про меня не забудь.
Или нет, не так: Про старого больного отца не забудь. Да, именно так. Его любимое выражение или жизненное кредо: постоянно прибедняться. Хотя зная его, не отказал бы он себе в удовольствии порыбачить с сыном и внучками если бы смог.
- Ладно пап, привезу. Судак идёт.
говорю я и нажимаю отбой на сотовом.
Девять вечера, я набросив куртку поплотнее и облив себя репеллентом иду на причал. Даа, фонарик тут не поможет. Темень, хоть глаз выколи. Пол десятого вечера. Звезды ещё не успели разгореться на небе. Да лунной дорожки пока нет. Практически наощупь цепляю малька, забрасываю наживку подальше от берега. Направляю в ту же сторону фонарик. Ага, а вот и он, поплавок. Еле заметен но если утонет, увижу. Лучик пробивается сквозь тьму. Причал, редкие всплески воды, жужжание комаров и отдаленные крики Луни*. И тихо. Как в раю. В воздухе стоит запах сирени. Такой знаете, до боли напоминающий весну, юность. В голове поочередно всплывает то далекая мелодия детства поющаяся мне хриплым голосом Боярского "Все пройдёт, и печаль и радость".то более поздний Атаман -Шуфутинский:
"Тихо улыбается весной
Барышня-черешня,
Вся она от счастья расцвела,
Так же как и я..."
Вокруг луча от фонарика вьются комары да мошка. Это хорошо. К этому свету потянуться не только насекомые, а ещё и те кто на них охотится. А вот на лягушку или на мелкую рыбёшку вылавливающую с поверхности воды нерасторопных комаров подтянется и хищник. Все же основано на инстинктах. Если не клюёт, то что-то не так: или наживка не та или глубина. Играюсь с глубиной, убираю по несколько десятков сантиметров. Смотрю на малька. Живее всех живых. Наживка летит в воду. Ага, вот и поклёвка. Слабенькая. Сход. Потом ещё одна. Понимаю что крючок великоват для такой рыбы, но поменять его в темноте, облепленным парой сотен комаров будет выше моих сил. Пропускаю ещё одну поклёвку и сворачиваю снасти. Суши весла. На сегодня все, Володька, говорю я себе и бреду по мосткам к дому, слушая как шумит вода при каждом моем шаге. В воздухе песни цикад и чуть сладковатый запах сирени.
Обогреваю ноги у камина, пью крепкий чай с лимоном, мёдом и мятой, пишу эти строки. Думаете расстроен? Как бы не так. Хоть я и говорил обратное, но есть и у меня своя рыбацкая поговорка: День проведённый на рыбалке в счёт жизни не идёт.

Май, 2018 года

*название честно скоммунизденно из книжки про рыбалку которой я зачитывался в далеком детстве
* набирая этот текст, а точнее слово "гомо-сапиенс" , а мне долбанный авто корректор, бегущий на платформе Эппл, разработанный под предводительством известного гомосексуалиста Тома Кука, настойчиво предлагает заменить это слово на этого самого гомосека. Нет, ну я понимаю толерантность, но не до такой же степени, чтобы впереди человека разумного ставить его сексуальные предпочтения. Куда катиться этот мир?! Дабы предупредить шибко развитых в компьютерной технике граждан про контекстную рекламу, говорю сразу: набираю этот текст не напрямую в браузере а в Notes. Сам я люблю женщин вернее одну уже последние семнадцать лет. И такая функция как "private browsing" мне по должности известна, захоти я посмотреть такую клубничку с какого-то перепугу.
* имеется ввиду железный или на сегодня композитный поводок
* Луни, канадская утка. Национальный символ. Изображён даже на банкноте. А кричит так, что кажется что волк воет.

37

В 1986 году в 6 лет попал в детскую городскую больницу, в палату со взрослыми мужиками. Взрослым мужикам было лет по 12, и тот, у которого была татуировка на руке, сказал "пусть шкет без прописки заезжает".

В угловой четырехместной палате было четыре окна, поэтому между процедурами было на что посмотреть, я лежал на койке и слушал дискуссии на темы "а не зашквар ли глотать кишку" и "что будет, если выпить свой желудочный сок".

В том возрасте я уже много читал и с удовольствием на фоне удивленного неудовольствия соседей осваивал их учебник по литературе для 5 класса.

Мужики в палате общались между собой просто и незатейливо, так что, помимо литературной школьной программы пятого класса, за месяц я вполне сносно усвоил еще и внешкольную разговорную. Я просто запоминал новые интересные слова, не особо заморачиваясь, что именно они означают.

Гордостью отделения был стоящий в холле рядом с ординаторской цветной телевизор. "Гостья из будущего" была снята всего лишь два года назад, и ее показ был событием месяца. По этому поводу врачи даже перенесли время операции у одного из соседей. По-моему, его звали Артем.

В тот день в отделении дежурила Светлана Федоровна. Это сейчас я понимаю, что это была вовсе не медсестра, а маньяк и садист. Потому что только маньяк и садист мог со словами - "Все! Тихий час!" - подойти и выключить телевизор на середине серии.

Дети возмущенно загалдели, а во мне первый раз проснулось самосознание. Правил бойцовского клуба я еще тогда не знал, поэтому звонким детским голосом спросил: "Светлана Федоровна, ну можно мы еще чуть-чуть посмотрим? Ну что вы как залупа конская?".

Ничего обидного в этом слове не было, соседи по палате часто так друг друга называли, особенно когда кто-то жадничал, а вот Светлана Федоровна почему-то обиделась. Поэтому у нее потом дергался глазик, а у меня сильно болело ухо.

38

Имплантация

Перед дембелем у многих крышу сносит. Одни начинают добывать гвардейские значки и все свободное время начищать бляху на ремне, чтобы всех встречных на гражданке волной света отбрасывало. Другие начинают делать татуировки, именно тогда и появляются на теле всякие якорьки, ДМБ+год и К О Л Я на пальцах.
Фоме этого было мало. Удивлять так удивлять, зря, что ли, он столько времени в Туркестанском военном округе служил? Фома решил вставить себе в конец шарик. В конец – в обоих смыслах слова, в конец конца. Шарик он выточил из ручки зубной щетки, полупрозрачный, небесно-голубой. Полировал он его неделю, не меньше, из рук не выпускал. Отполировал до состояния хрустального шара и решил – пора!
В тот день как раз завезли в магазин при части «Тройной», самый лучший, одеколон. Фома с приятелем, Акимом, взяли три флакона (я был третьим) и отправились за забор, в степь.
Аким тоже заранее готовился к этому торжественному дню. Кому попало операцию на крайней плоти не доверят! Аким не был потомственным раввином, но у него был Инструмент! Он неделю точил и наводил отвертку, так что ее кончик сиял на солнце ярче патентованных швейцарских ножей. Ею можно было даже бриться, Аким всем предлагал попробовать, но никто так и не согласился. Отверткой предполагалось сделать дырку в коже, чтобы вставить туда шарик. Поэтому мы направились к заранее найденному деревянному брусу.
Что положено сделать перед операцией? Продезинфицировать место операции, инструмент и докторов.
Аким достал армейскую кружку и вылил в нее флакон Тройного. Потом экономно плеснул на брус и достал свою гордость - отвертку. Проспиртовал ее в кружке и приступил к самому ответственному – дезинфекции себя. Крякнул и выпил полкружки одеколона.
Фома почувствовал себя обделенным вниманием. «Аким, ты мне тоже налей! Мне-то важнее!» Аким достал второй флакон и вылил его в кружку. Фома тоже крякнул и понес кружку ко рту. В последний момент Аким его остановил: «Фома, ты не забыл? Тебе другое место надо проспиртовать.»
Фома с сожалением отставил кружку, снял штаны и сходу засунул в кружку свое хозяйство. Аким аж дар речи потерял от возмущения. А Фома комментировал: «Я думал, будет щипать, а оно вовсе не щиплет. Ну разве что немного. Нет, не немного!» Судя по тому, как быстро он вскочил и побежал вокруг бархана, пекло уже вовсю.
Через пару кругов с развевающимся на ветру добром он вернулся к нам. Аким продолжал с сожалением смотреть на кружку. «Фома, зачем ты это сделал? Надо было всего лишь кончик смазать. И ты теперь будешь Это пить?» «Нет, конечно!» - Фома схватил кружку и вылил ее на брус. На Акима было больно смотреть. «Фома, это вообще-то твой одеколон был. У нас по одному флакону на человека всего.»
Я уже пил с ними одеколон, одного раза мне хватило на всю жизнь, поэтому с готовностью предложил – да забирайте мой!
И ребята наконец-то приступили к тому, ради чего собрались.
Как на плаху, на лобное место, Фома выложил свою гордость, которая продолжала от страха съеживаться. «Врешь, не уйдешь!» - и Фома схватил за кончик кожи и вытянул ее вдоль бруса. «Бей, Аким!» - пересохшим голосом просипел он. Но Аким подходил к делу обстоятельно. Он долго примерялся отверткой, потом молотком, замахнулся и ударил.
Когда я слышу про Павленского, я говорю так – пффф! Подумаешь, приколотил мошонку к мостовой и сидит, фотографируется. Картина с лежащим в обмороке Фомой, оттянутый конец которого был намертво приколочен отверткой к брусу, и потрясенным Акимом рядом, с распахнутым от изумления ртом и стеснительно зажатым в руке молотком, была живописнее.
Я не буду дальше описывать, как они вытаскивали надежно застрявшую отвертку, что при этом говорил и чувствовал Фома. Мне до сих пор стыдно, что я не состоянии был помочь Акиму. Я просто сидел рядом и ржал.
К концу службы у Фомы было вставлено уже несколько шариков. Так что, если кто встречал человека с обоймой от шарикоподшипника на конце, знайте – это мог быть он.

Мамин-Сибиряк (с)

Все совпадения случайны. Фома, если читаешь – это не про тебя. А если даже и про тебя – мало кто может сказать «Да я вас всех на конце вертел!» не фигурально.

39

Случилось так, что я не понравился врачу. Не то, чтобы весь целиком, или какой-то отдельный мой орган выбивался из общего строя, но вот конкретно кровь категорически не устраивала терапевта. Я, в силу своей неосведомленности, всегда думал, что высокий уровень гемоглобина - это как высшее образование, но(!) с красным дипломом, то есть, что-то такое очень положительное, хотя непонятно зачем. Ан, нет! Сильно хорошо - тоже не хорошо. От высокого гемоглобина кровь загустевает и начинает просачиваться по организму с трудом. Поэтому врач, проколупав во мне дырку, понял, что наружу течет плохо, нахмурился и сказал: "Так не пойдет! Надо срочно разжижать. Приходите завтра на повторную сдачу анализа".

Интересно, конечно, но как мне до завтра сделать себя пожиже, доктор даже не намекнул, поэтому на помощь пришел, как всегда, наш друг Интернет. Первое, самое эффективное средство мне понравилось сразу. Так и было написано: "Больше пить!"- и этой медицинской рекомендации я уже был готов последовать, но в это время подключилась жена. Она "размасштабировала" рецепт, отчего в нем появилась вода, и он резко утратил свою первоначальную привлекательность. Хотя я не понимаю, почему до сих пор нельзя заменить воду на пиво. Несовершенна, всё таки, наша фундаментальная медицинская наука. Ну, ладно. Вторым средством был обычный аспирин, но его использование подразумевало курсовой приём в течение месяца, а мне надо было решить вопрос до завтра. Поэтому на повестке дня вдруг стало актуальным и единственным понятие "гирудотерапия", то есть, лечение пиявками.

Мне казалось невероятным найти вот так просто в современном городе человека-дуремара, который поспешит на помощь сквозь холода и вьюги. Но жена, с помощью телефона и боевого эскадрона своих подруг, за 10 минут нашла пиявочного дилера и уже договорилась, за какие деньги она отдаст на поругание бренное тело своего супруга.

В назначенный час прибыл гирудотерапевт, которым оказалась непонятного вида женщина, без возраста и особых примет. Если бы проводили конкурс на самую незапоминающуюся внешность, ей бы точно присудили гран-при, но не вручили бы, потому что не нашли бы её в толпе конкурсантов. Доктор пиявочных наук жестом факира извлекла из-за пазухи баночку с кровососущими и велела мне лечь на диван, спиной вверх. Опыта общения с этими тварями у меня не было, а фантазия у меня хорошая, поэтому я решил не спорить и прикинулся мёртвым. Дуремарша стала заунывным голосом декламировать заученную ознакомительно-разъяснительную речь, от чего та больше походила на накладываемое заклятие. Пропуская мимо ушей хвалебицы пиявочным слюням и их роли во спасении человечества, я всё ждал волшебного момента, когда же мы сольемся в поцелуе с моими новыми мерзкими друзьями. Но тут прозвучали слова, заставившие меня постыдно усомниться в знании собственной анатомии: "А ставить мы их будем на ромб Михаэлиса!". Я, конечно, мог предположить, что у некоторых людей на теле есть какой-то там ромб... Ну, хотя бы у самого этого Михаэлиса. Но о себе, любимом, я такого даже не подозревал! Вторым постыдным открытием стало то, что это место расположено на копчике, то есть, там, где благородные плоские мышцы спины начинают прятаться, так сказать, в холмах моего личного пространства. Я с детства не приучен показывать это место малознакомым тётенькам, даже если они приходят ко мне сами домой. Но под давлением жены, проклиная нездоровые пристрастия Михаэлиса, пришлось повиноваться и приспустить завесу тайны над зоной экзекуции. Не буду описывать сам процесс, но с учётом того, что критерий гемоглобина у меня составлял 181 при максимально допустимом 165, пиявкам была дана генеральная установка - отсосать лишние 16 единиц. На следующий день результаты анализов показали, что справились они только на 4 пункта. И то ещё непонятно, может быть, это не они, а те две таблетки аспирина, которые я запил тремя литрами воды.

А сегодня я иду с друзьями в баню. И мне придется дать им прочитать этот рассказ, чтобы объяснить - откуда у меня пять маленьких засосов на ромбе...

40

ЕДИНСТВЕННЫЙ МИНУС

Одноклассник Роман позвал меня на свой юбилей.

Видимся мы редко, не каждый год, но тут такое дело – полтинник не каждый день с человеком случается, никак не отмажешься, нужно идти. Долго изобретал подарок, расщедрился и купил в спорт-товарах резинового злодея в натуральную величину. И Рома с удовольствием побуцкает, да и дети-боксеры у него подрастают, пригодится. Пришли втроём в шикарный ресторан на Арбате: я в пиджаке, жена в платье и злодей с голым торсом. Гостей собралось человек тридцать. Рядом с основным столом, столик поменьше для подарков. Наш был самый заметный, хоть и не самый дорогой. На правах человека знающего юбиляра дольше всех, я выдал первый тост, про то каким Ромчик был славным мальчуганом еще сорок три года назад и все в таком же духе. Праздник набирал обороты, было весело. Подали горячее. Кто-то спросил Юбиляра о работе и Рома с едва скрываемым удовольствием ответил:

- Хвастать не буду, но работа у меня тьфу, тьфу, тьфу, отличная. Я… (Он выдержал многозначительную паузу и продолжил)- Я сейчас работаю личным водителем у генерального директора банка. Вот, как-то так, не больше и не меньше. Раздались восхищенные голоса родственников и друзей:

- Нормально ты попёр.

- Молодец, Ромчик.

- С мигалкой ездишь?

- И что платят?

Рома, изобразив усталую улыбку ковбоя Мальборо, ответил:

- Нафига мне мигалка? Я еду в тишине, под легкий джаз. С мигалкой, сзади нас едут менты. А платят, не хочу хвастать, но, скажем так, достаточно платят, чтобы иметь возможность на свой скромный юбилей снимать вот такие нескромные залы. Кушайте гости дорогие, поросята остывают.

Все вдумчиво набросились на поросят, даже разговоры стихли, звучали только довольные стоны и - «передайте горчицу, пожалуйста» Вдруг зазвонил телефон, да так противно зазвонил, как старый дисковый аппарат. Жующий Рома неожиданно вскочил, заметался чего-то и… выплюнул в тарелку жены все что было во рту. Выхватил из кармана телефон и неожиданно спокойным голосом ответил:

- Да, слушаю, Валентин Степанович. Ну, в течение… минут двадцати-двадцати пяти должен быть... Да, понял, хорошо.

Не отрывая взгляда от наручных часов, Рома развернулся и, не сказав нам ни единого слова, быстрым шагом, почти бегом, понёсся к выходу. Ромина жена прикрыла блюдцем содержимое своей тарелки и стараясь ни на кого не смотреть, сказала:

- Работа-то у него отличная, но вот единственный минус: шеф его очень уважает и любит ездить только с ним, так что может дёрнуть в любую минуту…

41

Просто между делом, к вчерашней истории о героическом боевом коте русской голубой породы, найденном у гаража ешё малышом.
В 90-е годы было: завела моя начальница (по работе) котёнка. Дома завела, естественно. Котёнок клубный, очень дорогой, и носилась она с ним страшно.
Пока не начал зверь подрастать... и охотиться на домашних. Сперва умилялись, но потом стало не до смеха. Напрыгивает "из засады", кусает и рвёт когтями всех, в т.ч. детей, совсем не по-детски. При том сильный он рос, мускулистый. Терпела она долго, но наладить отношения с подростком не удавадось никак. Кошачьих психиатров, как в программе "Адская кошка", тогда не было.
Как-то, обсудив эти дела с коллективом и пустив слезу, решила она отдать животное обратно в клуб (понятно, не ради какого-то возврата денег, а просто не гнать же его куда-нибудь под дверь гаража). Забегая вперёд - ей это удалось, всё кончилось хорошо.
А пишу я все эти слова ради единственного момента: итак, всё решено, в опен-спейсе повисла тишина, она достаёт заветную бумажку с телефоном, набирает и, дрожащим голосом... "Алло! ЭТО КЛУБ РУССКИХ ГОЛУБЫХ? "

42

Вдогонку вчерашней истории про ответы студентов.
Дело было несколько лет назад. Начало лета 2010 года. При той погоде плавилось ВСЁ. Асфальт, одежда, мозги и остатки терпения.
А у нас сессия, каковую никто, ессно, не отменял, стоит в «сетке» и все, «кровь из носу, дым из глаз» - марш сдавать и принимать. Последний курс и последний экзамен! Студиозусы написали тест. Мы его проверили, выставили оценки, но некоторое количество человек осталось. Те, у кого оценка «плавала», ну то есть был шанс ее повысить путем устного опроса. И вот сидим это мы, кучка студентов и я, за окном +35 в тени и я пытаюсь их «вытянуть» на оценку на балл повыше. С подавляющим большинством этот номер прошел, но вот с последним товарисчем вышла застопырка. И началась беседа с представителем породы «здравствуй, дерево». У него баллов не хватало даже на тройку. Он не мог ответить правильно ничего. Не, не так, НИЧЕГО. От слова совсем.
Выданный кредит в балансе банка (оказывается!) записывается в пассив. Эмиссия – это тупое включение печатного станка, и никак иначе. К принципам банковского кредитования относится «вероятность»! (вероятность, Карл! И ни хрена не относится срочность).
Я понимаю, почему он отсиживался до последнего, надеялся на мою усталость и дикую жару. При этом у него за спиной сидят удачно «отстрелявшиеся» представители его группы (8 особей вместе со старостой) и все вслух «ужжжжасно» переживают за энтого отвечальщика. В какой-то момент времени я уже собираюсь на все плюнуть и устало (с 10 утра развлекаемся, а уже больше 3-х часов дня!) говорю «Держите Вашу тройку и идите себе с миром».
Думаете, пошел? «Хрен вам, пуля и петля»! Довольный тем, что «дожал» препода, студент распрямляется как укушенный и кричит: «А мне нужно 4!»
Нет, ну твою ж кочерыжку! Ему, бля, нужно! Вот с какого перепугу тебе 4, когда тебе красная цена – трояк! «Убить упрямую тварь», правильно говорил классик. Максимально медовым (сквозь зубы) голосом интересуюсь за основания для такой оценки, ежели он ничего ответить не может.
- А Вы задаете слишком сложные вопросы!
Ах, так. Ладно. Я остервенела и меня прорвало.
- Вся «группа поддержки» завела пластырь на ротовое отверстие, сейчас будут самые простые вопросы! Вопрос первый: КАКОГО ЦВЕТА УЧЕБНИК?
- Эээ… ааа… нууу… оранжевый!
Учебник темно-зеленый. С интересом смотрю на сильно погрустневшую «группу поддержки».
- Вопрос второй: ЧТО СЕГОДНЯ СДАЕМ?
- Это… «NNN»!
А предмет с этого года переименовали в ZZZ. «Группа поддержки» в отличие от этого буратино уже все поняла и ползет к дверям. И тут вьюнош (ну, анекдот-то мы все знаем) себя добил:
- А зато я знаю, как Вас зовут, Анна Ивановна (изменено)!
«Группа поддержки» выполнила невозможное – все 8 особей пропихнулись в дверь одновременно. Они-то помнили, что меня зовут Алина Игоревна (изменено)…

43

Однажды хожу по рынку, выбираю фрукты. Вдруг вижу, прямо на прилавке в щели между выложенными на витрину коробками с фруктами, лежит женский портмоне. Такое ощущение, как будто его кто-то специально так сунул, чтоб он не бросался в глаза. Спрашиваю: кто потерял? Все окружающие отказываются, говорят, не наш. Заглянул внутрь, а там паспорт на имя какой-то Ивановой Марии Ивановны (условно, точно не помню) и справка из обменника о покупке хозяйкой этого паспорта 100 $. Ни самих 100 $, ни других денег, ничего больше нет. Смотрю страницу с пропиской - край самого отдаленного района города, короче, жопа мира. Ехать туда, это значит убить пару часов, не говоря уже про бензин. Да-да, тратить даже 5-6 литров бензина на какую-то совершенно неизвестную мне тетку-растеряху я совершенно не обязан, извините. Можно отнести в ближайший РОВД, но посколько моя жена только недавно потеряла паспорт и я помню, как она мучилась, чтобы его восстановить (в числе необходимых документов ее заставили даже принести справку о переименовании улицы, на которой она проживала), а потом, когда она уже получила новый, оказалось, что ее старый паспорт кто-то давно уже нашел и сдал в милицию, где он все это время преспокойно себе и пролежал, поэтому и решаю сделать все от меня зависящее, чтобы вернуть паспорт лично хозяйке. Приезжаю домой и звоню по телефону 09 (помните, была такая телефонная справочная, тогда еще номер любого домашнего телефона, если он есть в квартире, давали без проблем, надо было только назвать ФИО и адрес). Оказалось, что телефон как раз есть, дали номер, звоню. Спрашиваю: можно Иванову Марью Ивановну? Отвечает: да, это я. Говорю: я нашел на рынке кошелек с вашим паспортом внутри, живу там-то (диктую ей свой адрес), когда сможете за ним приехать? Она в ответ: а сколько вы хотите за это вознаграждения, а то мне, может быть, проще новый получить? Понимаю, что женщина с неприятным характером, наверно судит о людях по себе, но сдерживаюсь и говорю: девушка, я разве что-то сказал сейчас о вознаграждении? Просто приезжайте, забирайте, и даже не считайте себя ничем мне обязанной. Она: ох, извините, но приехать я не смогу. А не могли бы вы его сами привезти, а то мне маленького ребенка не с кем оставить, я вам заплачу. Хорошо, -говорю,- хоть и ехать до вас далеко и своих дел у меня хватает, но раз у вас ребенок, да и привык я все дела до конца доводить, короче, выходите через час на такую-то остановку, как раз возле вашего дома. И платить мне не надо. Она мне в ответ: нет-нет, через час не надо, лучше дайте свой номер телефона и подождите, пожалуйста дома, а я вам сама позвоню, когда приехать. Честно говоря, не понял, удивился, но номер назвал. Отложил свои дела, жду. Где-то ближе к пяти вечера звонит: а не могли бы вы прямо сейчас приехать? Говорю: девушка, сейчас как раз вы неудобное время выбрали, все с работы едут, могут быть пробки (тогда они конечно были не такие, как сейчас, но все равно час пик, на хрена мне все это), давайте часа через два? Отвечает: ой, ну пожалуйста, мне паспорт очень срочно нужен, привезите прямо сейчас. Ладно, думаю, сам нашел себе проблему, лучше бы ближайшему менту отдал. А теперь и отказываться как-то неудобно. Ну хорошо, говорю, выезжаю. Где встретимся?
Называет мне ту же автобусную остановку, про которую я раньше ей говорил.
Подъезжаю, выхожу из машины. Вижу, стоит довольно неприятного вида девица с кислой физиономией, а возле нее по бокам два верзилы. Морды у обоих тупые, как пара валенок, похоже, оба грузчики с овощебазы или что-то в этом роде. Один здорово внешне смахивает на эту тетку, очень похоже, что он ее родной брат, видна порода. Второй, как потом оказалось, муж. Так вот, думаю, почему она просила сразу не приезжать? Ей нужно было время, чтобы нашу встречу организовать так, как она сочла для себя удобным. Честно говоря, мне стало не просто неприятно, а даже довольно омерзительно. Захотелось бросить этот портмоне в пыль и уехать подальше от этих отвратительных людей. Но все-таки думаю, мало ли что, женщина может меня опасаться, портмоне-то у нее явно кто-то стянул, достал что в нем было ценного, я остальное выбросил. Да и время было довольно бескойное, середина 90-х. Так что, может быть, это с ее стороны разумная предосторожноть (хотя чего бояться, и телефон и адрес знает). Короче, не стал особо этим заморачиваться, подошел к ним, поздоровался, отдал ей портмоне и даже еще и пошутил: типа, парни, а вы тут зачем, боитесь, что вашу принцессу похитят? В ответ молчание, угрюмое сопение и хмурые взгляды, похоже моя ирония оказалась трудно перевариваемой для их биндюжных мозгов. Разворачиваюсь у машине, тут эта девица неприятным таким голосом, с ехидцей, кидает мне в спину: а между прочим, я не потеряла эту портмоне, а у меня ее на рынке украли, и там еще были 100 долларов и сколько-то рублей (назвала какую-то сумму, не помню). Поздравляю, -говорю,- другой раз меньше ушами хлопать будете в общественных местах, - и продолжаю двигаться в сторону машины.
Тут мне эти два ослоёба перегораживают путь и один из них заявляет: постой, мужик, еще надо разобраться, как у тебя оказался кошелек моей жены.
Вижу, что похоже, нашел на свою задницу приключений из-за своей же доброты, и теперь нормально расстаться с этой отвратительной семейкой мне не удастся. Поэтому решаю идти ва-банк и как можно спокойнее говорю: это каким же образом мы с вами будем разбираться? Для разборок, братаны, умные люди задолго до нас с вами "стрелки" придумали, а сюда я приехал совсем не на "стрелку". Меня попросила приехать вот эта ваша дама. И я только что оказал ей по её же просьбе бесплатную, заметьте, БЕСПЛАТНУЮ услугу. Так мало того, что я нормального "спасибо" не услышал, со мной еще какое-то говно вроде вас разбираться собралось. Да знаете вы вообще, кому вы свою предъяву кидаете? Они так растерянно переглянулись, один спрашивает: а ты кто такой? Отвечаю ему примерно так: представляться вам здесь я не собираюсь. Для начала давайте забьем стрелку, придете - там все и узнаете. Собирайте своих, встретимся и от души пообщаемся. Сегодня в 2 часа ночи возле..(называю место на окраине города, где и днем-то неуютно ходить, не то что ночью), устраивает? Нет возражений? Молчат, сопят, но в глазах мелькает опасение, что они что-то похоже сделали не то. Решаю добить их, пока в себя не пришли: можете приехать с оружием, не бздите, ментам вас никто не сдаст, даю слово. Только учтите, парни, если зассыте и не приедете, тогда уже я вас начну искать, а когда найду, вам вряд ли кто позавидует, срать будете под себя до конца жизни. Все, до встречи.
Эти два дибила стоят, тупо смотрят то на мою машину (наверно прикидывают по марке моего ослика, до какой степени им следует принимать мои слова всерьез), то на свою бабищу. Такое ощущение, что единственное, что до них сейчас дошло - это то, что их родственница их сейчас не слабо подставила.
Сажусь в машину и возвращаюсь домой. Еще из подъезда слышу, как у меня в квартире разрывается телефон. Захожу домой, вытаскиваю телефонную вилку из розетки и иду греть ужин. Через пару часов включаю телефон, сразу же раздается звонок. Очень похоже на то, что звонили все это время, не переставая. На проводе один из этих биндюжников. Судя по голосу, пытается казаться важной персоной. Деловито сообщает мне, что я могу не париться, с их стороны ко мне никаких претензий нет, и поэтому они нашу встречу отменяют. Если до этого я относился ко всему происходящему немного отстраненно, как к какой-то игре, то эти его слова сейчас меня выбесили уже реально. Думаю, как же так, вы же, суки, кругом неправы, вы ни за что обидели человека, который только что бескорыстно сделал для вас доброе дело (кому приходилось в те времена восстанавливать утерянный паспорт, тот знает, какая это была задница, да думаю и сейчас не намного легче), так хоть найдите в себе мужество извиниться! А этому хряку извиняться западло, он, видите ли, лицо хочет сохранить. Хрен, думаю, не дам, чем бы это не закончилось. Стрелка,- говорю,- если вы не знаете — это такая штука, которая в одностороннем порядке не отменяется. Так что вы отменяете, говорю, а я не отменяю, и буду ждать вас в назначенное время в назначенном месте с нетерпением. Кладу трубку и снова вытаскиваю штепсель. Думаю, включу через пару часов, а пока пусть поиграются с телефоном. Но не прошло и часа, как слышу звонок в дверь. Открываю, перед дверью стоит эта бабенция, только вид у нее уже не хамоватый, как в прошлый раз, а плачущий и заискивающий, а под глазом еще и приличных размеров гематома. Начинает оправдываться, просит простить ее и не трогать ее мужа и брата. Ответил ей, что-то вроде: идите вы все в жопу, на хрен они все мне не нужны, живите спокойно, и закрыл дверь.
Конечно, у читателя могут возникнуть вопросы: а что за гусь вообще этот автор и что было бы, если бы эти два урода все-таки пришли на эту стрелку, да еще и привели с собой нескольких таких же. На первый вопрос отвечу, что автор самый обычный человек, такой же как и большинство тех, кто сейчас это читает, и что конечно же, стоя напротив двух безмозглых верзил, я чувствовал себя весьма неуютно, чтобы не сказать, что просто здорово пересрал. На второй же вопрос точного ответа у меня нет. Не знаю, что было бы, знаю одно - раз уж сам назначил, то я бы точно пришел.
Вот, вроде и одержал тогда свою маленькую моральную победу над этими гоблинами, а помню, что радости никакой не было. Все равно целую неделю потом ходил с таким гадким ощущением, как будто наелся говна до отвала. Твердо решил для себя: когда следующий раз на моем пути будут валяться чужие деньги, вещи, документы, да что угодно — я просто пройду мимо.

44

В кабинете дежурного следователя несколько сотрудников занимались тем, что внимательно смотрели видео на экране ноутбука. По периодически раздающимся взрывам хохота можно было подумать, что они смотрят какие-то весёлые ролики с ютуба. На самом деле они изучали следственные материалы.

* * *
На средней площадке рейсового автобуса стоял мужчина и разговаривал по телефону. Одной рукой он разговаривал по телефону, а другой держался за поручень над головой. Народу в автобусе было не сказать что битком, но и не мало. Тем не менее вокруг мужчины с телефоном образовалось свободное пространство радиусом с метр. Пассажиры сторонились и изредка бросали на мужчину косые неодобрительные взгляды. Эти неодобрительные взгляды вызывал скорее не сам по себе мужчина, в котором ничего ни странного, ни опасного, кроме хамской привычки разговаривать по телефону в общественном месте, не было. Неодобрительные взгляды вызывал пакет, что был у мужчины в той же руке, которой он держался за поручень. Пакет болтался и раскачивался на уровне головы в такт движению автобуса, и легко мог кого нибудь задеть. В пакете, судя по отчетливым очертаниям и характерным звукам, находилось несколько бутылок.

- Мужчина! - наконец не выдержала одна из пассажирок, дама весьма пышных форм. - Мужчина, вы не могли бы опустить пакет?!!

Поскольку и руки, и рот у мужчины были заняты, он ответил даме мимикой лица. Мимика эта говорила: "Мадам, не надо нервничать! У меня всё под контролем!"

Автобус меж тем подходил к остановке "Школа". Там неподалёку действительно была школа. И на проезжей части, как и полагается возле любой школы, стоял знак ограничения скорости, а асфальт бугрился несколькими лежачими полицейскими. Автобус, как и предписывали правила, плавно сбавил ход, и слегка подпрыгнул на кочке лежачего полицейского. Этого оказалось достаточно, чтобы содержимое пакета тоже подпрыгнуло, в результате чего дно пакета лопнуло по шву, и его содержимое с высоты человеческого роста полетело на пол. Содержимое, как и угадывалось, составляли три бутылки какого-то красного вина.

Бутылки моментально достигли пола, и с весёлым звоном разлетелись на сотни осколков и брызг, окатив ароматным содержимым всех, кто находился в радиусе одного-двух метров. Фиолетовые брызги, попав на преимущественно светлую по причине жары ткань, моментально растекались по ней грязными причудливыми узорами.

- Да это что ж такое!!! - закричала пышная дама, с ужасом разглядывая на своей белой юбке, и не менее белой блузе новоявленные разводы. Народ задвигался, и возмущенно забухтел, разглядывая одежду и пытаясь определить степень ущерба. Виновник торжества быстро убрал телефон в карман, и стоял с пустым пакетом, растерянно разглядывая груду битого стекла в луже у себя под ногами.

- Вот ты же ж мать! - в сердцах выругался он.

Слева от него парень с портфелем удивлённо наблюдал, как на его отличных кремовых брюках сиреневые капли постепенно превращаются в безобразные кляксы. Парень был атлетического телосложения, и бугры мышц, растягивающие рукава его белоснежной рубашки, были приобретены явно не в офисе. Бросив изучать безвозвратно испорченные брюки, парень переключил своё внимание на виновника.

- Ты что ж наделал, сука?! - спросил он у мужика, и сделал к нему шаг.

Остальные пассажиры одобрительно загалдели, и сделали то же самое. Кольцо разноцветных граждан вокруг мужика стало стягиваться и смыкаться. Мужчина понял, что сейчас его скорей всего будут бить. Он сделал шаг назад и упёрся спиной о поручень. Дальше отступать было некуда.

И когда уже казалось, что неизбежное вот-вот случится, внезапно растерянность на лице мужчины сменилась широкой улыбкой, он шагнул вперёд, вытянул руки по направлению к толпе в успокаивающем жесте, и хорошо поставленным голосом громко сказал:

- Спокойно, товарищи! Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!

И показал рукой куда-то себе за спину.
Потом вытащил из нагрудного кармана картонку визитной карточки, помахал ею перед носом пассажиров, и добавил:

- Канал РЕН-ТВ, программа "Скрытая камера".

Агрессия на лицах сменилась растерянностью. Люди завертели головами, пытаясь угадать, где же прячется глазок камеры. Но скрытая камера на то и скрытая, что фиг ты её сразу заметишь. Мужчина с пакетом меж тем продолжал.

- Товарищи, я хорошо понимаю ваше возмущение! Но и вы нас поймите! Искусство, как известно, требует жертв! И сегодня оно выбрало жертвами вас! Но мы безусловно готовы компенсировать все ваши издержки. Я попрошу никого не расходиться! Сейчас подойдёт наш редактор, и с каждым индивидуально согласует сумму ущерба! Повторяю! Пожалуйста, не расходимся!

В этот момент автобус подошел к остановке, двери открылись, и мужчина продолжил.

- А я сейчас, с вашего позволения, переодену в операторской машине брюки, и тоже к вам присоединюсь! И мы сможем обсудить ваше дальнейшее участие в программе! Ну, кто захочет, конечно!

На этих словах он спрыгнул с подножки автобуса и скрылся в толпе. Двери закрылись, и автобус плавно тронулся дальше по своему маршруту.

А забрызганные пассажиры так и ехали до конечной, в ожидании мифического редактора с полными карманами компенсаций.

* * *
В одном мужчина не соврал. Камера в автобусе действительно была. Только не скрытая, а обычная служебная, которая в режиме нон-стоп записывала всё происходящее в салоне автобуса. Именно запись с этой камеры и изучали спустя несколько часов следователи, отрабатывая по горячим следам заявление группы пострадавших.

В заявлении этих граждан, как ни странно, не было ни слова про испорченную одежду. Зато там было много возмущенных слов про обчищенные карманы, исчезнувшие в момент происшествия из этих карманов кошельки, смартфоны, и прочие дорогие сердцу каждого гражданина вещи.

45

Зима. Утро. Трасса строящегося магистрального газопровода. Светает, но еще прожекторы и фары. Напротив неровного строя рабочих и мастеров в новеньких оранжевых касках стоит главный инженер конторы, в напяленной на меховой подшлемник каске белого цвета.

Сзади от него негромко тарахтит маленький, двенадцатитонный трубоукладчик с нарощенной стрелой. Гак трубоукладчика полуопущен и немного раскачивается ветром.

Хриплым от пропитости и постоянного ора голосом, главный, привычно перекрикивает трубоукладчик и свист ветра. Он читает лекцию по промышленной безопасности. Легкий морозец в минус двадцать четыре. До акта не хватает одного градуса. Вылетевшие из главного слова замерзают и инеем падают на еще чистый утренний снег.

В кабине трубоукладчика досапывает плохоразбуженный машинист. Там тепло. Он спит и не замечает, что немного "майнует", мало-помалу травя крюк.

- Сегодня, дорогие мои, на трассе генерал Госгортехнадзора. И если кто-то из вас, сволочей, будет им замечен без каски, то его товарищи будут хоронить в этой вот траншее без всякого экскаватора, пользуясь кайлом и зубилом. А тот, кто считает, что каска на трассе нахуй не нужна, пусть скажет сразу, чтоб не мучить товарищей, я ему все популярно объясню с помощью рук, - главный показывает строю, упрятанный в меховую перчатку кулак, - и покажу очень доходчиво на примерах…

В это время. Гонимый очередным порывом ветра гак трубоукладчика. Аккуратно тюкает главного по белой каске. Сзади. Гак маленький, но тяжелый. Главный падает.

Народ очумело смотрит на устроенный главным цирк с примерами по промышленной безопасности.

- Примерно вот таким образом, - немного контуженный главный поднимается и снимает каску, чтоб почесать ушибленное место, - а не было бы каски…

Он разводит руки в стороны и опускает голову, всем свои видом показывая безысходность бытия, когда без каски. Договорить он не успевает. Чертов гак. Подчиняясь очередному порыву ветра бьет главного точно в лоб. Легко. В этот раз главный даже не падает, а просто шатается.

- А не было бы каски, - заканчивает он лекцию, - было бы гораздо больнее. А кое кто сейчас у меня независимо от каски допрыгается до несчастного случая на производстве.

И под дружное ржание расходящегося по машинам народа лезет в кабину трубоукладчика. Пиздить спящего машиниста.

46

В предчувствии родственного спарринга.

Недавно мой отпрыск от прошлого брака порадовал. Взял первое место в области по ММА среди юниоров. В 15 лет. Тревожно. Мне его на лето выдают для обуздания порока и привития добродетели, а я сии манипуляции с подростковым сознанием умею только мануально производить.
Теперь придется трижды подумать, прежде чем отвесить чаду подзатыльник.
А ведь сам создал себе проблемы. Зачем, спрашивается, я его в спортзал поволок в 7 лет? Думал-раз не могу особо контролировать его порывы-так хоть от наркомании обезопашу. Качок торчку не товарищ.
Теперь есть все шансы напороться на то , за что боролись.

За год до этого евонная маманя поблагодарила меня за заботу о потомстве. Минут 15 ода ее моим педагогическим способностям лилась легко и свободно через годы, через расстоянья. Создавая у слушателя состояние эйфории от неженатости на источнике похвалы.
Когда накал повествования спал до членораздельности звуков-я уяснил, что нежное дитя мое чуть не вынесло глаз старшекласснику.
Родню зазвали на разбор матча и чествование победителя.
Где основной упор делался на спортивные успехи чада маво. Мол, он профи, как смел применить наработки ринга в коридоре?
Против лба кило на 15 потяжелее себя и на три года старше?
Согласно правилам маркиза Куинсберри(в понимании спортивных комментаторов из учительской) дитятя моя была обязана
1. предупредить оппонента о своих успехах (трижды)
2. При невразумлении оного подставить одну щеку.
3. Потом вторую, нос, яйца и все что тому подвернется под руку.
4. Лечь на пол, если у оппонента устанут руки-что бы тому было удобнее пинать бойца ногами.

К этому поведению впредь призывали отрока семья и школа. Причем как семья пострадавшего циклопа-так и собственная.

-Позови его к телефону.
-Алле.
-Ты ему как втащил?
-Бэкфистом.
-Вертушкой с руки?
-Угу.

-И прямо в глаз прислал?
-Угу.
-Красава. Так держать. В следующий раз пробей с ноги-на добивание.
-Там добивать некого было. Ушел вперед челюстью.
-Ай, молодца!

Не, ну а что я ему скажу? Повторю бред с 1 по 5 пункт? Четыре привел сверху, а 5й (итоговый)- мой папа мудак?

Начну учить ученого- типа "ты там поосторожнее"? Выставляя себя сызнова 5м пунктом?

Ибо вертушка очень сложный удар в исполнении. И рискованный. Я его один раз применил и получил таких жизнеутверждающих пиздюлей, что до сих пор от воспоминаний зубы ноют.

И присылается он со всей дури и куда придется.

К тому же чья бы корова мычала, а моя б не пиздела.

Тут в разговор вклинился ангельский глас подруги дней моих суровых. Сыниной мамы то есть. И давай мне проповедовать идеалы непротивления злу насилием. И тыкать меня поганой харею в несоответствие мя этим идеалам. С элементами дьяволизирования моей монады. Запахло жареным еретиком.

-Ты Корнета помнишь?
-Что?!
-Не что, а кого. Байкера. 150 кило, 220 см росту. Дружочка твово питерского. С которым я сцепился на даче лет двадцать тому.
-Ээээ...
-Вот и ладушки. Закрыли разговор. Если бы я тогда по твоим нотациям действовал- на моей могилке уже бы портрет потускнел.

Корнет был настолько здоров, что я рядом с ним сразу почувствовал свою хрупкость и ранимость. Это реально был конь. Судя по всему, человек он был неплохой, но меня сразу невзлюбил.
Хотя почему "но"? Скорее, тут союз "и" более подходит.
Так как виделись мы с ним редко- года полтора эта неприязнь проходила заочно. Что для Корнета было редкостью-сдержанность не входила в число его достоинств. Спасало то, что он из Питера в Москву нечасто наведывался.

Пока как то на даче у будущей мамы нынешнего бесправильного бойца не встретились к ним нос к носу. Корнет прихромал туда с какой-то невзрачной подругой-из тех что закрывают у байкеров надпись на спине косухи: "Если вы читаете эти слова, значит эта сука потерялась по дороге" .Такие любят, что б с ними построже.

Прихромал-потому как перед этим сильно разложился на дороге. С серьезным повреждением колена.

Сели пить. Как то в тот вечер я непривычно быстро окосел. Ослиную долю пиздюлей в своей жизни я получал под газом. Ибо алкоголь делает меня доброжелательным, рассеянным мудрецом. Мудаком то есть. Смазкой для штыка.

Поэтому я пропустил момент начала конфликта. Пока я унимал звон в голове от первой плюхи-через стол, тупая рожа моя продолжала радушно улыбаться.

Вторая пиздюлина привела мозг в более-менее рабочее состояние.
-Так, мне его не свалить...Надо бежать. Но нельзя! Репутация ж... засмеют...Огрести? Он меня искалечит. Что делать? О!
-Слышь, Корнет, пошли на улицу. А то хозяйке тут всю обстановку разнесем.
Хозяйка в этот момент что то невнятно блеяла про "Возьмемся за руки, друзья", подруга оппонента, зная масштабы расправ любимого, выскочила за дверь.
Встаем. Мне бы его до угла дома довести. Там я приметил ухватистый дрын-кладенец в метр длиной. Как раз для Корнета. Лежит, его там дожидается. Пока он за угол поворачивать будет, я ему аккурат в торец заветным дрыном и пришлю.

Что значит нечестно? Так, давайте договоримся сразу- честный бой-это когда я раздаю пиздюля, а нечестный-когда я их получаю.
Точка.

Суха теория, мой друг, но древо жизни пышно зеленеет- я получаю третью плюху уже стоя. Еле удерживаюсь на ногах. Похоже-он меня не хочет сразу завалить, разминается.
Ну тогда план Б.
Главное-Корнет уже стоял. Слету пробиваю ему ногой в больное колено. Есть! И тут же , одним движением-на противоходе, не дав упасть, присылаю в череп бутылкой шампанского, что так удачно стояла на столе.
-Иессс!
Корнет рушился как башни-близнецы. С треском, грохотом, и столбом пыли. И тишина.

Поворачиваюсь- с порога таращит глаза мотоподруга.

На кураже, строго-рявкаю:

-РАЗДЕВАЙСЯ!!!

Пошутить хотел. Похоже, недооценил собственную убедительность в тот момент.
Мадам беспрекословно начинает расстегивать ремень трясущимися руками. Рассупонивается. Я в неком ступоре.

Наконец, критически оглядываю ее стати и так же , командным голосом гаркаю:

-ОДЕВАЙСЯ!!!

Дальше помню смутно. Чего-то я пил. Где-то я валялся. Проснулся с дикой головной болью. Корнета не было. Бабы его тоже.
Порядочный человек-мог бы на части разъять мой бесчувственный труп, как Сальери- музЫку. Но не стал.

Что забавно- полно провалов в памяти. Там же кто-то был еще... И милая моя вроде что-то говорила. Ничего не помню. Как в бреду. Впрочем, я в таком состоянии лет 20 прожил.

Так что, может, еще побарахтаемся. Это я в предчувствии встречи блудного отца с сыном хорохорюсь. Хорошо, хоть одного родил.

А то гуртом и батька бить сподручней.

47

На заре интернетов.
Большой дружный коллектив. Начальник с амбициями и самодур - Петр Семенович.
Иванов, начальник отдела системного администрирования.
Возникает вопрос. Пусть такой "как сделать, чтобы прибор не гудел".
Все думают, и тут начальник елейным поучительным голосом говорит:
- Есть же интернеты, там все знают, давайте там спросим.
Все согласны. Подходит коллектив к его столу, там монитор 24 дюйма (трубка еще).
Начальник открывает яндекс в интернет эксплорере. И то ли у яндекса есть кеш последних запросов, то ли эксплорер автозаполнение делает, но после первого слова "как" появляется "как заставить жену в жопу дать". Повисает неловкое молчание. Всем интересно, как выкрутится гражданин начальник.
Начальник этот не мало не сомневаясь парирует:
- Это товарищ Иванов, кстати вот он, вчера мне тут настраивал и набирал всякое непотребство.
И тут раздается голос в полной тишине девочки припевочки Кати:
- Петр Семенович, а Иванов-то не женат.

Аплодисменты.

48

Особенности акустического восприятия в сельской местности.
Декабрь далекого 1989 года. По случаю своего возвращения из армии (привет погранцам!) с двумя такими же свежедемодебилизованными раздолбаями поехал в домик в маленькой деревеньке – природой полюбоваться, чая с вареньем испить, поговорить о поэзии серебряного века и демократических преобразованиях...
Зима. Холод. Деревянный домик. Растопленная печка. Орущий «Романтик-306» (объяснять не надо, да?). Водка. Много водки.
Как опосля мне поведали – «зашел ты в комнату, флегматично налил стакан водки, выпил, зажрал картошкой и с меланхолией в голосе равнодушно так сказал – парни, у нас там дом горит, потушить бы….».
Далее – ускоренное воспроизведение кинокартины «пожар в публичном доме во время наводнения». Протрезвели мгновенно. Воды в доме – пол-ведра, чайник и кастрюлька (в ней картошку варили). Оросили этими запасами стену – фигушки… Стена начинает прям знатно полыхать. Ночь. В доме темнота (липиздричество вырубилось). Дом – крайний, прям на берегу Горьковского моря (ну – водохранилище если чо). Ветер с моря в сторону соседских домов и если домик разгорится (а он, сука, прям разгорается!), то сгореть может вся деревенька, нах… Нмнгнавенно отрезвевшими мозгами сообразили начать закидывать огонь снегом (ахха – с тем же успехом могли просто уринотушение попрактиковать), а я ломанулся к дому соседки бабы Шуры.
Долблю в окошко и через пару минут за стеклом появляется старушачье лицо девы, которая достигла пенсионного возраста ещё в эпоху коллективизации, а оглохла, ещё когда услышала на колхозном поле про смерть Сталина.
Ору во всю глотку: - Александра Ивановна, пожаааааар!!! Дом загорееееелся!!! Водыыыыы дайте пожалуйстааааа!!! (ить городской я, вежливый).
- Чо?! *прикладывает руку к старческому уху*
- Александра Ивановна, пожар!!!!! – ору на все возможные децибелы – воды, если Вас не затруднит, пожалуйста, дайте!!!!!!
-Чо? *в старушачьих глазах искренне желание услышать*
Ну тут я, к великому стыду, запасы городской вежливости утратил и просипел, уже почти совсем тихим сорванным голосом, хорошо освоенные в армии матерные идиоматические конструкции, для разнообразия перемежая их великосветско-цензурными предлогами:
-Сука %%%%% глухая… еба%%%ная бляд%%%ская пиз%%%да кулацкая %%%%, пожар, нах%%% и %%%в%%%…
Бабку аж подкинуло! Великая сила табуированной лексики проникла внутрь нейросенсорной тугоухости… Заверещала так, что у меня уши заложило – оой, батююююшки, пожар штоля!
Через 2 секунды дверь её дома вышибло ударом ейной старческой ноги, мимо меня пронеслась тень бабки *чуть не сдув меня вихревыми потокам* с двумя нехилыми ведрами, которые были вручены фигачащим снег в огонь друзьям общества трезвости, а сама бабка пронеслась вглубь деревни *вновь чуть не сдув меня вихревыми потокам* завывая «Пажааааааар, люди добрые, гариииииим!!!».
Ещё через пару минут к процедуре пожаротушения приступили все жители деревни – все 6 (шесть) живших зимой там пенсионеров. Потушили, ебстебственно ) после чего сосед дядя Лёша, в ответ на мои оправдания на тему «это проводка коротнула», сурово ответил «какая, нахуй, проводка? Хуётка! Печку перетопил, алкаш городской».
Мораль. Кое-когда и кое-где слова тихие, но матерные, звучат громче и проникновеннее слов громких, но кулюторных…

49

Самый большой в мире атомный лихтеровоз "Севморпуть" передумали распиливать на металлолом, знатно обновили и он пару месяцев назад снова в строю, и снова самый большой в мире атомный. Впрочем, быть самым большим в мире атомным лихтеровозом не очень сложно, если ты - единственный в мире атомный лихтеровоз. А что б врагам мало не показалось - еще и ледокольный.
Оказался я на этой махине самым обычным путем, так все могут: когда его зимой 1988 года приняли в строй, на него, как на чудо невиданное, организовали экскурсию обкомовско-парткомовских жен. К которым прилагалось небольшое стадо обкомовско-парткомовских и не очень детей. Мой папа тогда как раз был то ли в обкоме, то ли в профкоме (тут семейная биография уже туманна), в общем, не то, что бы меня спрашивали, хочу ли я поучаствовать в этом празднике жизни, но я на эти плавающие три фубольных поля попал.
Конечно мне, пацану, там всё безумно понравилось. И махина - ого-го, и в школе все от зависти обосрались, и даже еще раз обосрались, потому что нам разрешили на реакторе постоять. Да, на действующем работающем реакторе. Наверное, потому я такой умный и веселый и вырос. ;)
Но почему-то ярче всего запомнились два момента.
1. Вся гламурная стайка жен с дитями стоит на мостике. Высота - примерно 10-12-й этаж обычного дома, обозреваем сверху прям всю эту красоту и размах. С нами от всей души страдает старший помощник, которого, за грехи всей его жизни, отправили сопровождать эту взрывоопасную экскурсию жен партийных шишек. Дамы в какой-то момент замечают козловой кран на корме (это такая стальная хрень, метров 25 в высоту, не меньше, и ездит по рельсам вдоль всего судна) и просят рассказать, а для чего вот эта штуковина нужна? Старпом собирает всю свою выдержку и богатый словарный запас и начинает объяснять тоном, понятным идиотам и студентам:
- Ну, мы же контейнеровоз... Мы, когда грузимся, мы этим краном контейнеры себе на палубу ставим... И обратно потом выгружаем... Им же... В общем-то...
- Ой, а прямо с берега, да? А как он поворачивается?
- Нет. Контейнеры мы с берега принимать не можем... Контейнеры с берега спускают на воду, и они там плавают. А потом буксиры нам их заталкивают... В... Нам.... В попочку, короче, нам их заталкивают, и мы их там этим краном поднимаем!
....обкомовско-парткомовские жены в восторге от такой суровой морской романтики...
2. Те же, там же. История с краном еще не думает заканчиваться (да, старпом где-то сильно-сильно нагрешил в своей жизни).
Снова вопрос от не к месту любопытной дамы:
- Скажите, а что будет, если этот кран сломается?
Старпом был опытен и даже мудр. Он отлично понимал, что мине замедленного действия имени партийных жен нельзя говорить всей правды. Точнее, можно, но не совсем всю, и ни в коем случае не в тех словах, как она должна звучать.
Он поднял глаза к потомку и пожевал губами. Он явно выбирал что-то из первого десятка ответов, что же именно будет, если на самом большом в мире атомном лихтере кто-то сможет сломать самый большой в мире неатомный козловый кран. Но говорить вслух это было нельзя. Ну уж точно не здесь и не сейчас. И не этой публике. Старпому оставалось только родить маленькое чудо. И он родил. Еще раз поднял глаза к потолку, пожевал губами, а потом опустил глаза на даму, которая замерла в предвкушении какого-нибудь очень непонятного ответа, и нашел самые правильные слова:
- Если этот кран сломается, - медленно сказал он очень ласковым голосом, - то тогда мы из самого большого атомного лихтера станем самой большой атомной баржой...
Стайка жен была в восторге. А спрашивающая - даже в самом большом восторге из всех, потому что теперь было понятно, что послали, и, скорее всего, в ту самую попочку, но сделали это так красиво и ни разу не обидно, что прям ах. )

50

Я возвращался из Хьюстона, штат Техас, из командировки в Москву, с пересадкой в Париже. Перелет тяжелый, 11 часов над Атлантикой, и курить нельзя. Обычно я покупал себе бутылку коньяка, выпивал половину и засыпал. Потом я просыпался, допивал вторую половину и спал уже до Парижа. В тот раз моим соседом оказался американец, инженер-нефтяник. Мы были ровесниками, каждому чуть за 50. Ему было нужно еще лететь 7 часов на запад Африки. Он очень сокрушался о своей поездке, о том, как ему не хочется ехать в эту дыру. Я достал коньяк и предложил ему. Он не отказывался, и мы начали пить коньяк. Потом он спросил меня - откуда я. Я сказал, что из России. Он очень удивился - -Мог ли я представить себе, что буду лететь в самолете с русским и пить коньяк! -Мой коньяк - подумал я, но ничего не сказал. Потом он наклонился ко мне и сказал доверительным голосом:- Мы, белые люди, должны держаться вместе. Я сдержанно согласился с ним.
Я потом пересказывал эту историю многим американцам, и никто мне не верил. У них за такие слова можно сесть.

12 дальше →

Партнеры

Реклама