51
Прочитал историю: "Звонит наш бухгалтер, клиенту:
- Можно услышать Наталью Сергеевну вашего главного бух.?
В ответ тихий мужской голос:
- Нет, она уже ушла
- А кого-нибудь из бухгатерии?
- Нет, они уже ушли тоже, и скажите вашим начальникам, чтоб вас тоже
отпустили и вы не тревожили пьяных людей"
Навеяло...
Лет 15 назад я по молодости устроился на оч-чень ответственную должность в одном провинциальном НИИ. Получал чуть выше рядового сотрудника, зато отвечал практически за все. От водоснабжения до научных отчетов в министерство. В итоге сам лазил с сантехниками смотреть, где проржавела очередная труба, сам писал слезные письма в министерство, что труба таки течет, и надо нам дать 5 тыс рублей на ее починку, сам получал ответы из министерства из серии "а не пошли бы вы там все, мы тут, пмаешь, Россию с колен подымаем, нам не труб ваших таперя", и сам получал по шапке от местного начальства, что не добился из Москвы денег на трубу.
Это был период (поздний Ельцин, ранний Путин), когда министры у нас менялись практически ежегодно, и за 7 лет на своей должности я ездил с одной своей текущей трубой и с 7-ю годовыми научными отчетами минимум к 5-ти замминистра. Каждый год надо было новому человеку в министерстве объяснять, что мы вообще за институт, какого хрена мы вообще там у себя делаем коллективом аж в 40 научных сотрудников с "грандиозными" зарплатами от 2 до 3 тыс рублей (для сравнения - снять приличную однерку тогда у нас в городе стоило тысяч 7-8 в месяц), и что там опять у нас с текущей трубой.
Чтоб вы не считали нас дармоедами - за 7 лет работы в НИИ, помимо государственной научной тематики (оплаченной исключительно нашими зарплатами в 3 тыс руб в месяц минус подоходный, НИ РУБЛЯ на научные приборы или реактивы за 7 лет нам не дало, если только ту трубу мы все же за федеральные деньги починили), лично я выиграл не то 15, не то 17 научных грантов от Германии, Швеции, Америки, Англии, и еще пары стран (при конкурсе от 6 до 40 заявок со всего мира на каждый грант). Что и дало возможность лично мне и моей семье не вымереть с голодухи, занимаясь наукой в это "интересное время".
Но это была присказка. Теперь сказка.
Помню, прислало нам министерство очередную форму для отчета на 15 страницах. Каковую нужно было заполнить и отправить ВЧЕРА, "но в крайнем случае - к завтрашнему утру". Прислали ее в 3 дня, рабочий день - до 5:12. Собираю трех "начальников", профессура, баушки и дедушки от 65 до 80 (а на тот момент в НИИ моложе 40 лет был только я и еще два 18-летних лаборанта с зарплатой 1200 руб).
Садимся с многомудрой профессурой сочинять "отчет турецкому султану", как мы это называли.
Особо меня радовало, что модемы в нашем НИИ московским министерством рассматривались как "высокотехнологичные устройства", и попадали в отдельную строку отчета. Кроме как модемов у нас из этой категории, кажется, и не было ничего...
В общем, восемь вечера, у нас готово 3/4 отчета, у всех пар из ушей идет, т.к. министерство так ставит вопросы, чтобы с 99% вероятностью нас ужучить в ничегонеделании (при финансировании 2 тыс руб на человека в месяц), и радостно нас закрыть. И вот тут наши как бы "левые" гранты и публикации мы начинаем хитро использовать.
Нас спрашивают "скоко ваших публикаций за прошлый год было напечатано в научных журналах Западной Сибири на бумаге фиолетового цвета?"
Ответ "нискоко", даже если так оно и есть - неправильный. Надо ответить "3", дать ссылки на один журнал Краснодарского края, два журнала из Магадана, и скромненько, мелким шрифтом, указать имевшиеся у нас еще пять публикаций в международных журналах, в UK, Штатах и Австралии. Но только мелким шрифтом, а то наши московские коллеги обидятся - у них же из международных публикаций проскочила только одна статья в научно-популярном "Харьковском вестнике крысоводства".
Уже темно на улице, мы сидим в моем большом кабинете, прямо напротив соседнего здания, в котором, в 50 м от нас располагается другой институт, нашего же министерства, но несколько иной тематики. Они там на хозрасчете (тематика позволяет), мой коллега, отвечающий за науку, там не столь "гол", как я, чтобы серьезно заниматься наукой - у него было 7 или 8 мебельных магазинов в городе (через пару лет он, правда, обнаглел, что-то не поделил с "крышей" и был пристрелен в своем "Ауди").
Гляжу, он маячит в своем окне, в котором тоже еще горит свет. Раздается звонок от него - он меня тоже увидел в окошке. Его слегка нетрезвый голос раздается в трубке: "Иван Иваныч, ты чего свою профессуру до ночи в кабинете держишь?"
Я не успеваю сообразить, как бы ему ответить, как "вполне логичная" догадка прорезает его нетрезвый мозг яркой вспышкой: "Да вы пьете там, что ли?!!"
Я, измученный пятью часами сидения с ответами на каверзнейшие вопросы московских олухов, выдохшийся после этой бестолоковой работы уже окончательно, только истерически ржу ему в ответ и бросаю трубку.
Рассказываю его версию наших "поздних посиделок" моим коллегам-профессорам. У них реакция аналогичная - истерический хохот. Настроение у нас поднимается и мы заканчиваем отчет буквально за 20 мин и расходимся. Расходясь, коллеги весело повторяют все время "А он спрашивает - вы там пьете, что ли?!!".
После этого, получая очередное дурацкое задание из Министерства, и собирая ту же боевую "тройку" для подготовки "ответа", я обычно намекал, что сегодня надо задержаться, и традиционно получал от них вопрос, задаваемый с ухмылкой: "Опять до восьми пить, что ли, будем на работе?!!"