Результатов: 3

1

Из «Крокодила» за 1970 год

О Земле обетованной

(Крокодил. Вып. 13, май 1970 г. С. 12–13)

Знай же, мудрейший читатель, что живет в Бухаре почтенная пенсионерка Хевси Хаимова. И вот однажды получила она из Израиля красивую бумажку — приглашение посетить «землю обетованную», «землю предков».

Но, странное дело, вместо того, чтобы возблагодарить всевышнего, бежать за выездной визой и покупать в дорогу зубную пасту «Жемчуг», пенсионерка сунула заманчивое приглашение в ящик комода и начисто забыла о нем.

Некоторое время спустя сын Хевси — Григорий Кандов, сорокалетний парикмахер, наделенный чувством юмора и языком острым, как его бритва, сказал, прикрывая улыбку ладонью:

— Слышали, мама? Просто поразительно, какую потрясающую заботу проявила о нас эта мадам Голда Меир: она требует, чтобы все советские евреи переехали на жительство в Израиль! Кстати, если мне не изменяет память, в вашем комоде, мама, имеется документ, приглашающий вас воспользоваться услугами «Интуриста»?
— Сын мой Гриша, — отвечала достойная Хевси, — ты, как всегда, угадал, но угадал только наполовину. Бумага эта действительно взывает, чтобы я воспользовалась услугами. Но только не «Интуриста», а специального корреспондента «Крокодила», потому что приглашение это так и просится под крокодильскую рубрику «Просто анекдот».

И вот что поведала мне пенсионерка Хевси Хаимова:
— Вобще-то, когда зовут в гости, это хорошо. Интересно побывать в чужедальних краях, полюбоваться всякими пейзажами. Но когда приглашают на отдых в страну, авиация которой зверски бомбит мирные арабские селения, когда израильские бомбы с маркой «Сделано в США» разрывают на куски школьников... Нет уж, увольте от «отдыха» в такой стране!

Если говорить откровенно, — продолжала Хевси, — меня, как и других простых людей, возмущает все то, что вот уже столько лет творят мадам Голда и ее сподвижники. На Востоке говорят: «Если господь хочет покарать человека, он отнимает у него разум». Похоже на то, что израильских главарей всевышний уже взял на заметку. Так и хочется крикнуть прямо в лицо премьерше Израиля: «Мадам Голда! Да в своем ли вы уме? Подобно Ироду, вы убиваете детей! Вы превратили страну в военное поселение, устраиваете бесконечные войны, захватываете земли соседних народов! И вы еще смеете звать к себе в Израиль советских евреев на жительство. Да кому вы нужны с такой "землей обетованной"?!»
Допустим, приехала бы я с сыновьями. Ну и что? Старший мой сын Гриша — парикмахер — превратился бы в безработного, потому что бухарские евреи считаются в Израиле людьми «второго сорта», а там и «первосортным» евреям устроиться на работу — дело почти безнадежное. А мой младший сын Якуб — загремел бы в военное поселение, не так ли?
Правда, двум другим моим сыновьям мадам Голда обрадовалась бы и не дала бы засидеться без дела. Еще бы! Ведь Исааку, рабочему, всего 25 лет, а Абраму, студенту Ташкентской консерватории, — 21. Чувствую, ох как чувствую, мадам Голда, вас так и подмывает вытащить из рук Исаака разводной ключ, а у Абрама — скрипку и вручить им по американской базуке. Очень, очень хочется вам превратить моих сыновей в пушечное мясо!
Но, к великому счастью, живу я с сыновьями не в вашем военное поселении, а в свободной Советской стране. Живу в благоустроенном доме и, кстати говоря, получаю хорошую пенсию. У нас людей не подвергают проверке на «сортность». Все национальности у нас равны — русские, украинцы, узбеки, евреи...
Так что, мадам Меир, мой вам совет: не смешите людей, перестаньте плакаться о судьбах советских граждан еврейской национальности. Как говорится, пожалуйста, не надрывайтесь, поберегите сердце для инфаркта.

Когда же Хевси Хаимова закончила свою, прямо скажем, прекрасную филиппику, добавить к ней кое-что пожелал однофамилец Хевси — ташкентский писатель Якуб Хаимов:

<…> Предоставлю слово лицу незаинтересованному, Давиду Хаимову, гражданину США и, так сказать, по совместительству моему родному брату.
Еще перед Первой мировой войной отправился Давид в поисках счастья в Америку. Десять лет назад потянуло его побывать в родных краях. Приехал. Привез несколько пакетиков сахара — подкормить родственников. Потом зашвырнул в сердцах эти пакетики и долго ходил, поражаясь и восхищаясь достижениями Советского Узбекистана. И наконец принес в республиканскую газету «Правда Востока» статью. Вот выдержки из нее:

«Пока я не увидел жизнь в Советским Союзе собственными глазами, я верил американской пропаганде до такой степени, что захватил с собой несколько пачек сахара для родственников. Но, когда я приехал сюда, я увидел, что здесь изобилие различных товаров и продовольствия. Американская пропаганда обманывает народ... Она стремится убедить нас, что евреи в Советском Союзе живут ужасно и задача евреев, проживающих в Америке, — вести пропаганду за переселение советских евреев в Израиль.
Я встретился со своими родственниками. Все они окончили высшие учебные заведения, стали специалистами. Живут в хороших, удобных домах, хорошо одеты...
Я убедился, что антисемитизма здесь нет».

Якуб Хаимов сложил газетную вырезку и заключил:

— Вот, пожалуй, и все, что мне хотелось добавить к мудрым и прекрасным словам пенсионерки Хевси Хаимовой. Не с руки нам ехать в Израиль и таскать из огня каштаны для мадам Меир и ее друзей! И пусть эту простую истину зарубят сионисты на своих носах, которые они так рискованно суют в чужие дела!

2

КАШТАНКА
В узких львовских улочках путались и отражались от стен заманчивые звуки
рок-н-ролла. Я шел на них и скоро очутился на площади, где под открытым
небом гремел джазовый фестиваль.
Кивая музыке и разглядывая программку, уселся на свободный стул.
Сидевший рядом дядька стал кричать мне в ухо:
- Что там пишут, это еврей там поет?
Дядька оказался лет шестидесяти, не смотря на жару - в сером костюме при
галстуке и в бейсболке с надписью «Гринпис».
Я ответил:
- Судя по фамилии – армянин, а что?
- Армянин в желтых штанах!? Не смешите меня, наверняка еврей... Я
насмотрелся на них выше крыши. Вот у меня соседка - старая еврейка,
каждую неделю ходит за продуктами в их еврейскую организацию. И главное
открыто так несет, не прячет от соседей, а там между прочим добра на
тысячи гривен... Где думаете они все это берут?
Артист на сцене закончил петь и стал говорить, беседовать с дядькой
стало легче.
Я:
- И где же?
- Да у нас же и берут! Неужели не понятно!? Вы читали Каштанку?
- Читал.
- Так вот они нас как Каштанку сначала кормят мясом на веревочке, а
потом...
- В смысле...?
- А вот я Вам расскажу «в смысле»: раньше я работал в райкоме партии,
потом в народном контроле и ОБХС. Ездил по всей области с проверками
торговых точек.
Однажды служба занесла меня за двадцать километров от Львова в одно
кафе. Там был директором такой Семен Наумович. Очень скользкий и мерзкий
тип.
Я, конечно, вскрыл и недолив и в бухгалтерии пересортицу, короче - влип
еврей. Ну что, говорю, будем акт составлять?
Он завертелся как на горячей сковороде, завилял хвостом и вывалил мне по
тем деньгам аж сто рублей. Знал, чье мясо съел... Я тоже не простак,
беру деньги, и сразу захожу в туалет, сворачиваю в трубку, а сверху
накручиваю белую бумажку из блокнота. Как будто это сигарета.
Вышел на улицу, уже вечер, несу деньги двумя пальцами. Вдруг слышу за
спиной сдавленные голоса: «Давай поторопи понятых, он уходит!»
Я как услышал, так сразу хоп – деньги незаметно скинул и прибавил шагу.
Сел на автобус и спокойно уехал... прошло может полгода, мы с коллегой
заехали туда же на машине. Опять нашли в кафе кучу нарушений, но Семен
Наумович снова от нас откупился. Выходим на улицу, смотрим во все глаза
по сторонам, страхуем друг друга, деньги все так же в пальцах как
сигареты. Вдруг возле меня возникают двое в штатском и говорят:
«Гражданин Сидорчук?» А Сидорчук был не я, а мой напарник, он как
услышал свою фамилию, деньги сбросил и рванул вперед. Типа он меня не
знает. Я тоже под шумок деньги скинул и спокойно говорю: «Вы ошиблись, я
не Сидорчук, всего хорошего» и дальше пошел.
Больше мы не рисковали туда ездить раз там директор завязан с
прокурорскими...
А спустя много лет (я уже давно вышел на пенсию), мы ехали с женой мимо
и остановились в том кафе покушать супчика. Только кафе уже не кафе, а
целый пансионат с гостиницей, рестораном и огромной территорией. Смотрю
- рабочие устанавливают деревянную статую козака, а ими командует все
тот же еврей - директор кафе. Теперь то он все выкупил и стал там
хозяином. Старенький, седой, голова трясется... Я говорю: «Здравствуйте
Семен Наумович». Он меня сразу узнал, заулыбался и говорит: (мужик
изображая Семена Наумовича перешел с украинского на русский, что видимо
означало крайнюю степень его раздражения...) «Здравствуйте,
здравствуйте, что-то Вас давненько не было видно. Опять за деньгами или
уже на пенсии...?»
Я говорю: «Сами знаете как можно с Вами дело иметь, когда вокруг Вас все
время крутилась служба собственной безопасности или прокуратура... »
Еврей похихикал и говорит: «Это никакая не прокуратура – это были мой
покойный брат с племянником... »

Ну, Вы подумайте какая тварь! Ну, нарушил – заплати по-нормальному, так
нет, нужно ему так подленько обратно свои деньги вернуть, дураков из
людей сделать! Вот же жидовская морда! А Вы говорите: «причем тут
Каштанка...?»

Музыка опять загрохотала мешая разговаривать и дядька напоследок
прокричал мне в ухо:
- Да посмотрите, как он по всей сцене задом вихляет и Вы хотите сказать,
что он не еврей...!?

3

Встречаются два владельца модных салонов одежды и начинают
жаловаться, у кого жизнь хуже. Один говорит:
- Послушайте, Гольдберг, разве у вас - это проблемы? Вот у меня -
ужас! Каждый вечер мой сын приходит ко мне в салон, берет у меня
деньги, сразу идет к манекенщицам в раздевалку, пристает к ним,
хватает их за задницы, а потом трахается с ними где-то всю ночь.
- И это - проблемы? Не смешите меня. Вот у меня каждый вечер сын
приходит в мой салон, берет у меня деньги, сразу идет в раздевалку,
ко всем там пристает, хватает всех за задницы, а потом трахается
с ними где-то всю ночь.
- Так я не понял, почему же вам хуже, чем мне?
- Абрамович, вы прямо как ребенок! У меня же салон мужской одежды!