Оставшись на мостике один, я принялся за чтение судовых документов. Изучил и наше рейсовое задание. По плану мы шли в Росток в балласте и там вставали под погрузку. Погрузку «чего» - не удалось прочитать, меня отвлёк звонок судовой АТС: - Мостик – ответил я. - Это вахтенный механик – произнес уже знакомый голос Алексея в трубке – разрешите закончить погрузку и закрыть кормовую аппарель? - Разрешаю – автоматически согласился я и повесил трубку. «Интересно, а что я разрешил? Что он там грузит, если мы должны идти в балласте и почему не сменился с вахты?» - надо было пойти проверить, что же я там такое «накомандовал» и кому.
В коридоре мне встретился дядька с небольшой окладистой бородкой. В каждой руке он нёс по картонной коробке с этикетками «Абсолют». - Стоять! – зарычал я – Ты кто? - Алексей-алкоголик – ответил бородач и поставил коробки на палубу. - Почему алкоголик? – количество разнообразных форм алкоголя в материальном и виртуальном видах начинало для меня зашкаливать. - Потому что Алексей – непонятно объяснил тот. - Либо нормально объясняй, либо… - я не знал, какую кару придумать и просто выдохнул. - В экипаже два Алексея – начал рассказ дядька – один, четвертый механик, он не пьёт – бородач разговаривал со мной, как с дошкольником – если я был бы не Алексеем, а, к примеру, Егором, то я был бы просто Егор, без приставки «алкоголик», другого Егора на пароходе то нет. Он подумал и продолжил: - Никаких Егоров нет. Есть два Алексея, один просто Алексей, а я – «Алексей-алкоголик». - И ты пьёшь! – догадался я. - Нет - дядька улыбнулся - я не пью. - Так какого черта ты тогда алкоголик! – мозги у меня закипали, но я не сдавался. - Я не алкоголик – обиженно засопел бородач: – Я – Алексей-алкоголик! Это другой Алексей может выпить, чуть-чуть, но может. Мне же совсем нельзя, мне вера не дозволяет - и он перекрестился двумя пальцами. - Старовер? – догадался я - Нет, старообрядец – объяснил он и добавил – вот доктор наш, он старовер. - Так он же пьёт? – удивился я. - Вот я и говорю – старовер. - Хорошо, допустим – я почти взял себя в руки – зайдем с другой стороны, вы кто по должности? Больше всего на свете я боялся услышать ответ: «полярник». Развели на судне богадельню. У «Хабаровска» в соседях мог вполне оказаться какой-нибудь «Скит» или «Лавра». Но ответ меня порадовал: - Старший матрос и артельщик – ответил дядька - Я ношу алкоголь, вот меня и назвали «Алексей-алкоголик». Сейчас эти две коробки ждут в «Хабаровске». - Ну несите алкоголь алкоголиками – попытался я скаламбурить. «Затейники они тут с прозвищами» - подумал я: «интересно какой «ник-нейм» дадут мне?»
Рассказывают, что когда Алексей Герман только начинал снимать свою последнюю картину, "Трудно быть богом", то первоначально его главным оператором был Павел Лебешев - настоящий операторский гений и монументальный алкоголик (последнее обстоятельство ничуть не влияло на качество работы). И вот, как-то после трудового дня, прозябшие и голодные, они уселись в гостинице и, понятное дело, приступили ко вкушению горячительного. Когда немного согрелись, Лебешев затянулся папиросой и задумчиво произнес: - И все-таки, Алексей, ты не правильно назвал свою картину. - Это почему это? - удивился Герман, - роман Стругацких так называется, да и лучшего названия не найдешь. Что тебя не устраивает? - Да заумно как-то, слишком загадочно. Назови проще: "ТРУДНО ПИТЬ БОКОМ"... Говорят, Герман на него сильно обиделся.
