1.

Лейтенант после пьянки утром проспал. У него звониттелефон. Приятный женский голос: Товарищ лейтенант, вы хотите секса по телефону? - Конечно, хочу! - Тогда соединяю вас с командиром части.

176 +

2.

Директриса женского лицея звонит на военную базу. Трубку снимает лейтенант. - У нас в субботу в лицее праздник с танцами - не могли бы вы прислать нам десятка три молодых симпатичных солдат? - Конечно, пришлем - никаких проблем! - Только, пожалуйста - проследите, чтобы среди них не было евреев... - Нет проблем! Все сделаем, как просите... В назначенный день к лицею подкатывает автобус, из него весело выскакивают тридцать солдат-негров во главе с сержантом. Директриса, обалдевшая: - Что это такое?!! Это какая-то ошибка! - Ну что вы, никакой ошибки, - отвечает сержант, - лейтенант Голдберг никогда не ошибается.

279 +

3.

"Высшая Награда Офицера"

Эпиграф -
"Давно смолкли залпы орудий. Над нами лишь солнечный свет.
На чём проверяются люди, если войны уже нет?" (В.С. Высоцкий)

Дед мой к военной службе и вообще к армии относился с большим пиететом. Сам он фронтовик, майор-артиллерист, и сыновей своих ростил строго. Может быть мой отец и исключение из правила, а может сказалось дедовское воспитание, но, несмотря на то, что его призвали в СА после института лишь на два года, относился он к службе очень серьёзно. Впрочем, его жизненное кредо - "делай либо на отлично, либо вообще не делай."

Недавно я пересматривал семейные фотографии и открыл один альбом. В нём одна за другой наклеены пять фоток, он в середине, рядом дембеля. Отец заметил и, улыбнувшись, сказал:
- Это, пожалуй, одна из трёх наград за службу в СА, которыми я горжусь.
- Как так? Поделись.- попросил я.

И он рассказал вот такую штуку.

Хотя отец и служил в кадрированной дивизии, ему "повезло" - достался полный танковый взвод. Если у других офицеров в подчинении было всего лишь три механика-водителя, а танки стояли на хранении в коконах, то у него всё было по полному боевому рассписанию, механики-водители, наводчики, заряжающие и командиры танков. Да и танки должны были быть в полной готовности, заправленные и с полным боекомплектом. Тревожный чемоданчик всегда под рукой, а это значит, боевая готовность - 15 минут.

Посему, в отличие от других офицеров, его служба была "и опасна и трудна." То бишь, и личного состава в подчинении больше, и заниматься с ними надо и танки в должном состоянии содержать. Тут отец никаких компромисов не признавал, учил солдат и сержантов на совесть и сам всё время учился. Помнил дедовский завет, "ты пример солдатам должен быть."

Водил он танк не хуже механика водителя, и стрелял отлично (это из его армейской характеристики). Из танка сутками не вылезал, знал каждый винтик. Если у солдат и сержантов было задание, то он завсегда был с ними, работы не чурался. Может, он этим он и отличался от многих других офицеров, которые своим подчинённым лишь давали задания, а сами куда-то тихонько исчезали.

Награда Первая.

Может, кто постарше помнит такую игру - "Зарница." В своё время играли в неё очень серьёзно, даже с применением бронетехники. То есть, пионеры носились как очумелые, выполняя разные манёвры, а в кульминационный момент - бежали за танком, типа в атаку. Если для школьников это был балдёж, то для офицера - сплошной головняк. Только и смотри, чтобы кто-то особо ретивый под гусеницуне попал .

Отцу, как обычно, подфартило.
- У тебя взвод развёрнутый. Вот ты воспитанием патриотической молодёжи и займёшься. Ну, а общее руководство всей игрой будет осуществлять начштаба полка подполковник Медведев. - обрадовал начштаба полка.

О Медведеве этом в дивизии ходили легенды. Скрипучий, въедливый и резкий на язык, он был одним из последних ветеранов, которые дослуживали в самом начале 70-х. Да-да, такие бывали, хоть было их и немного. Им, конечно, в дивизии гордились, особенно на 9-ое Мая, но, откровенно говоря, побаивались, ибо ему был сам чёрт не брат. Ну, что ему можно было сделать? Он в грош всё начальство не ставил, за исключениям, пожалуй, комдива, и то - лишь пожалуй потому, что тот был сыном самого Маргелова.

И вот - с самого утра идёт игра, пионеры довольны, вожатые тоже, взвод весь взмокший, всё-таки сидеть в танке несколько часов летом - удовольствие куда ниже среднего. Наконец наступил долгожданный обед. Пионеры идут харчеваться в столовую, а отец со взводом ждут, пока им подвезут пропитание. И тут оказывается, что кто-то где-то как-то что-то перепутал, короче - обеда им не доставили. В принципе, есть сухпай, с голодухи не помрут, но отец идёт на принцип.

- Товарищ подполковник, докладываю - личному составу не доставлен горячий обед.
- Они что, маленькие? Обойдутся. Сухпай пускай пожуют, ничего с ними не станется, - режет подполковник.
- Да, не маленькие. Но личному составу положен горячий обед. Прошу обеспечить.
- Лейтенант, да ты ****** ***** ***** ***** *****. - разгневался Медведев.
- Попросил бы вас воздержаться от обценной лексики и обеспечить личный состав горячим обедом. - настаивает отец, холодно глядя в упор на начштаба. - Мои подчинённые выполняют поставленную задачу. На вас было возложено общее руководство, в том числе, пищевое довольствие. Ещё раз, требую обеспечить.

Подполковник изменился в лице, даже открыл рот, а потом вдруг замолк и неожиданно мирно сказал:
- Хорошо.

Не знаю, куда он звонил, или как он провиант доставал, но горячий обед личный состав получал на протяжении всей "Зарницы."

После игры он подошёл к отцу и ... чудо из чудес... извинился. Подполковник-фронтовик перед зелёным лейтенантом. Более того обратился на "Вы", сказав:
- Вы были правы. Правильно требуете и за личным составом смотрите грамотно. Благодарю за службу. - и отдал честь.

Награда Вторая

У каждого офицера есть несколько смен формы. Например, повседневняя, или, скажем, парадная. У танкистов, помимо всего, есть ещё зимние комбинезоны. В танке зимой весьма прохладно, даже зябко, особенно пока он ещё не прогрет, посему зимний комбинезон - вещь, можно сказать, необходимая. Но летом от неё пользы мало.

В их части было принято зимние вещи всех офицеров батальона хранить в отдельной каптёрке. При потеплении, весной, их помечали бирками с именами владельцев и складировали, чтобы через полгода достать с наступлением холодов. Раз-два за время хранения их доставали, для ревизии там или чтобы проветрить, а так - лежали комбезы себе под замком спокойненько.

И вот, на второй год отцовской службы, поздней осенью открыли каптёрку. Смотрят - ё-моё, а вещей-то нет. По горячим следам провели расследование и как-то выяснили, что солдаты учудили. Не знаю, зачем им комбинезоны понадобились, хотя штуки они добротные. Может, обменяли на что-либо, или налево местным загнали. Одно диво, не взяли ворюги лишь два комбинезона - отцовский и ещё один, командира роты, хотя они и в самом центре висели.

Награда Третья

В части была традиция, после приказа все дембеля роты обязательно шли в фото-ателье для общей фотографии. Естественно, их самих в город не отпускали и направляли в сопровождение кого-нибудь из комвзводов. С этим офицером и делалась общая фотка, что позже шла в дембельские альбомы. Не знаю отчего, но почему-то никто из офицеров особо не стремился сопровождать дембелей на этот променад.

В первую же осень службы комроты попросил отца сводить дембелей на фотосессию. Ладно, просят так просят. Сходил, сфоткались, всё замечательно. Дембеля даже лишнюю копию заказали, отцу подарили.

Весенние дембеля уже попросили комроты, чтобы на их дембельской общей фотке был именно отец, и снова он отправился в качестве сопровождающего в ателье. И в его коллекцию добавилась ещё одна дембельская фотография. История повторилась и следующей осенью и следующей весной. И вот у отца уже 4 фотографии, где он с солдатами и сержантами 4-х призывов.

А вот и его дембель на носу, но незадача - ранило его за пару недель до сего замечательного дня. Провалялся в госпитале ( https://www.anekdot.ru/id/911949 ) сколько положено, после выписали. Подзадержался он, уже начало ноября, домой пора. Прошёлся по части, попрощался с сослуживцами, вдруг дембеля к нему подходят:
- Товарищ старший лейтенант. Куда же Вы? А сфотографироваться с нами для дембельского альбома?
- В смысле? Уже ноябрь, у вас наверняка все фотографии есть.
- Почти. Но общей фотографии нету. Мы всё Вас ждали.

Так у отца в альбоме появилась пятая фотография с дембелями...

Интересно, что бы это значило?

1315 +

4.

Сижу слушаю раз 30 эту песню смысла не понимаю и все равно слушаю поэтому решил на подсознательном уровне перевести, о чем же поют. Что бы таким же как я было легче осознать всю тонкость этой казахской песни.

Было это очень давно еще до рождества Христова
Заснули три богатыря возле дуба Илья, Добрыня и Алеша
А пока они спали казахи коней украли
Ведь по старой казахской традиции считается, что ты за казах
Если не спи..дил коня, у русского богатыря
Так вот на утро проснулись богатыри, а коней нет
Ну мудрый Добрыня молвит, сто пудов татары спи..дили наших коней
И пошли в трёх к местному татарскому хану
Пришли к татарам и тут уже молвил Илья
Илья- Рустам !!! какого х..я богатырского ты коней воруешь
Рустам- Илюша мы вообще не приделах клянусь стрелой Чингис-Хана чтоб она застряла у меня в мошонке если я вру.
Рустам- да и не пристало татарину коней воровать, одно дело Русь покашмарить триста лет набегами, но коней никогда ведь конь — это священное животное для татарина знаешь сколько вкусного из него можно приготовить.
Илья- так, а кто тогда украл?
Рустам- видел один мой разведчик, младший лейтенант татар монгольской гвардии, заслуженный центурион императора Тиберия, дважды награждённый орденом славы лично из рук Султана Сулеймана Великолепного, за взятие Берлина, а также (богатыри вежливо перебили великого хана)
Илья, Добрыня, Алеша- ДА ТЫ ЗАЕ…АЛ!!!
Рустам- короче это казахи.
И пошли русские богатыри в Казахстан коней возвращать был путь их долог и тяжел, но в конце концов на следующий день они были в Казахстане. Начали они гонятся за казахами по всему Казахстану, но догнать не могут, казахи быстрые как стрелы, неуловимые как ветер, а богатыри хоть и сильные, но тяжелые. Побегали так неделю и поняли, что никогда им не догнать казаха, сели прям по центру Казахстана русские богатыри и как заплачут. Неделю рыдали от горя уровень воды в Казахстане поднялся по колено, если еще неделю поплачут, то Казахстан станет морской державой. Испугались казахи что жабры придется отращивать и решили прийти с повинной к богатырям.
Казахи- Извините нас русские богатыри за коней, не со злым умыслом и не ради наживы мы их скомуниздили, а для святого дела.
Богатыри- что за дело такое святое?
Казахи- коней мы продали, а на вырученные деньги купили стрел для Чингис-Хана, захотел наш Султан поохотится на бобров в штате Монтана.
Богатыри- ладно дело и вправду святое, бобры — это вселенское зло, но кому хоть продали мы сами выкупим своих коней, да и злато у нас с собой.
Казахи- прежде чем перейдем к решению проблемы, разрешите принять вас как дорогих гостей, накрыть стол накормить напоить задобрить.
Согласились русские богатыри.
Казахи начали думать, чем угощать будут русских богатырей, но так переживали что не понравится казахская кухня что решили позвонить узбекам и попросить их помощи.
Узб- Алё Ташкент слушает Алё
Каз- Алё Талибджанчик салям тебе дорогой у нас тут в Казахстане горе до самого Учкуду где три колодца стоят ну ты помнишь.
Узб- Что за горе такое дорогой
Каз- хотим накормить дорогих гостей, а плов готовить не научились СПАСАЙ!!!
Узб- конечно спасем, возьмем самый большой казан и через 10 максимум 11 мин у вас.
Примчались узбеки принесли с собой казан высотой три метра шириной пять метров и как давай варганить плов, а что бы плов вкуснее был пели песни великого Тамерлана.
Песня- Ой чий то Кінь стоїть
Що Сива Гривонька
Сподобалась мені
Сподобалась мені
Тая Дівчинонька
И так далее.
Плов был приготовлен, богатыри русские целый казан на троих умяли, лица счастливые, щеки розовый и по самые по уши в рисе.
Талибджанчик (узб.повар)- ну как вам казахский плов русские богатыри? (Талибджан сказал казахский плов потому что если б он сказал узбекский, то пиз..юлина не заставила бы себя долго ждать а у учитывая что численное превосходство было за казахами, то и пиз..юлин было бы много да и вроде как помощь была)
Богатыри- великое спасибо казахскому плову и низкий поклон, УВАЖИЛИ!!! Так у кого коней выкупать будем.
Каз- продали мы ваших коней узбекам.
Богатыри- а продадут ли узбеки богатырских коней обратно в зад.
Узб- конечно продадим давайте деньги сколько не жалко.
Богатыри начали из всех карманов золото доставать и узбеков осыпать златом да так много злата было что Талибджанчик по самые ноздри в монетах стоял. Собрали все монеты узбеки и пошли назад в Ташкент.
Богатыри- А кони та где?
Талибджанчик- понимаете богатыри, коней мы вам уже вернули, в этот казан как раз три коня и влезет.
И тут как взвоет страшным ревом молчаливый Алеша Попович (ДА е.ал я в рот такой казахский фаст-фуд!!!)
Добрыня- да как же мы домой вернемся без коней у нас ноги устали.
Илья- да как без нас Русь выстоит!!!
Талибджанчик- ну эту кашу казахи заварили им и расхлебывать, запрягайте по четыре казаха в одно седло они вас в миг до Руси донесут, что тут от Казахстана до Киевской Руси пол локтя по карте для казаха это не расстояние.
Казахи- не понесем мы на своем горбу богатырей мы что лошади.
Богатыри- смотрите казахи мы только поплакали малость с горя, а вас уже потоп воды по калено, а вы еще не видели, как мы можем посрать с лютой злобой, таких курганов вам ту ПО наваливаем что китайцам придется стену перестраивать метров сто в высоту, вонь такая будет, что старый советский лак сползет с вашей тумбочки, глаза так щипать будут что у всех следующих казахов будет от рождения инвалидность по зрению. Чингис-Хан как вернется с охоты на бобров как увидеть тысячи богатырских курганов горю его не будет предела.
Казахи осознали, что дерьмогедон стучится в ихние двери и согласили с аргументами богатырей и отнесли их обратно в Русь. Но возвращаясь назад их не покидала мысль что в казан три на пять метров никак не вместишь три коня да и мяса в плове было мало и где-то та в Ташкенте ехал Талибджанчик на коне при этом играя на узбекской балалайке и напевая национальную песню( Хава нагила хава нагила хава нагила).
Мораль этой казахской песни проста, если где-то в Ташкенте готовят плов значит где-то на Руси горюет богатырь.

1085 +

5.

Только что минуло 23-е февраля. В этот день моему дедушке исполнилось бы 97 лет. Я думал в память о нём 23-его и забросить эту историю, которую он мне рассказал чуть более года назад, но к сожалению не успел. Посему делюсь сейчас. Напишу от первого лица, как он рассказывал. Будет длинно, извините.

Возвращение "Домой"

Эпиграф - "Шар земной мы вращаем локтями, от себя, от себя." (В.С. Высоцкий)

"К концу января 1944-го я уже был почти здоров. Лопатка и плечо правда ещё ныли, тем более, что осколки так все и не достали. Но рана затянулась, хоть и зашили её абы как, ты же сам видел. (Пояснение - в госпитале деду рану зашили очень плохо. Между лопаткой и плечом образовалась впадина размером с детский кулак). В больничке до смерти надоело, и так уже три месяца провалялся.

Начали документы на выписку готовить. Оказалось что пишет их врач, симпатичная такая девушка, Лида. Так получилось, что пока я в госпитале был, мы познакомились. Кстати землячка, тоже родом из Белорусии. Нет, никакого романа и близко не было, просто подружились, разговаривали о том, о сём.

Начала документы писать и спрашивает меня:
- Ранение у тебя тяжёлое было. Давай я напишу, что к прохождению дальнейшей службы ты не годен. Комиссуют тебя.
- Да ты что? - говорю. - Все воюют, а я в тылу отсиживаться буду. Пиши, "годен без ограничений".
- Миша, - уговаривает меня, а сама чуть не плачет, - ну зачем тебе на фронт переться? Тебе что, больше всех надо? Ты же уже 2.5 года воюешь, мало тебе что ли? Или наград ищешь? Так у тебя орден уже имеется. Сам знаешь, пошлют к чёрту в пекло, пропадёшь ни за грош. Давай хотя бы напишу, что "ограниченно годен", в армии останешься, но на фронт не попадёшь.
- Нет, - твердил я, - пиши "годен". Я на фронт хочу.
Препирались мы с ней долго. В конце концов она и написала как я просил.
- Вот упрямый баран, - в сердцах сказала. - Ты уж не забывай, черкни весточку мне хоть иногда, что да как.
Кстати, мы с ней действительно переписывались, даже после войны. Она даже ко мне на Дальний Восток приехать собиралась в 1946-м. Ну, а когда на бабушке женился, я писать перестал...

Я теперь думаю нередко, чего я упорствовал? Ведь не мальчик уже, знал, что ни хрена на войне хорошего нет. И убить могут ни за понюх табаку. Наверное, воспитывали нас тогда по другому. Как там в песне поётся "Жила бы страна родная, и нету других забот." Вся жизнь, может быть, пошла бы по-другому.

На формировании подфартило. Я вообще везучий - что есть, то есть. Там майор какой-то сидел, на меня посмотрел, на документы. Говорит:
- Вы, товарищ лейтенант, на фронте давно, с 41-го?
- Так точно, - отвечаю.
- И сейчас прямо из госпиталя?
- Так точно, - повторяю.
- Значит так. Вижу, что вы на фронт хотите, но он от вас никуда не денется. Сейчас остро нужны офицеры для маршевых рот. Пополнение большое, а опытного младшего комсостава мало. Примите маршевую роту.
Куда деваться? Принял.

Для чего маршевые роты нужны, спрашиваешь? Видишь ли, солдат после учебки или госпиталя не сразу на фронт посылали. Обычно собирали в таких подразделениях, чтобы хоть какое слаживание произошло. Формировали роты и давали пару месяцев, чтобы солдаты друг к другу притёрлись, да и командиры к солдатам пригляделись.

Состав разный, конечно. Попадались и опытные бойцы, обычно после госпиталей. Их командирами отделений ставили. Но у меня таких было мало, в основном совсем мальчишки, прямо из учебки. Мелюзга, лет им по 17, реже 18, все 26-го года рождения. У них ещё молоко на губах не обсохло, а их на фронт. Думалось - обеднела земля мужиком, совсем молодняк в армию берут.

Я им, наверное, стариком казался, ведь мне уже целых 22 года было. Да и я сам себя так чувствовал, ведь с июня 41-го на войне. А опыт - это не шутка. Вижу, что задору цыплячьего в пополнении много, но понимаю - это не солдаты. Разве за 3 месяца учебки солдата можно сделать? Да ни в жизнь. Их, по-хорошему, ещё бы с полгодика учить надо, да кто же столько времени даст? Войне люди нужны. Осознаю, что с такой подготовкой на первом же задании половина этих мальцов поляжет. Надо хоть как-то их поднатаскать.

Гонял я их нещадно, и днём и ночью. Вижу, что им тяжело, но по мне - только так и надо, ведь лишь мёртвые не потеют. Бег и стрельба это хорошо, но ещё важнее сапёру - правильно ползать, ведь часто задания ночью. От своих, по нейтралке, и до колючки. С каждого отделения - проход 10 метров. Умри, но сделай. Туда и обратно ползком, думаешь легко?

Но главное для сапёра - это минное дело. Тут я им продыху не давал, ведь хитростей десятки, если не сотни. Это же не только мину поставить и снять. Её ещё и обнаружить надо, а немцы-хитрецы своё дело туго знали. А как проволоку правильно резать? Как проход обозначить? Как снаряжение упаковать, чтобы оно ночью, пока по нейтралке ползёшь, не загремело? Тут каждая мелочь жизнь спасти может. И погубить тоже.

Мне сейчас 95. Часто думаю, сколько из них до Победы дотянуло. Может, до сих пор ещё и жив кто из тех мальчишек, что я учил. Они же меня на пяток лет моложе. Как мыслишь?

Впрочем, особо покомандовать мне ими и не пришлось, всего пару месяцев. Прибыл с пополнением на 2-й Белорусский фронт в самом конце марта 1944-го. Тут в штаб меня вызывают и приказывают роту сдать. Ладно, а делать-то что? Вот тут и огорошили меня по настоящему.

Оказывается, немцы назад откатились, но минных полей оставили за собой множество. Надо очистить, ведь земля стонет, ухода просит. А... не поймёшь ты всё равно, ты же в деревне не жил, не знаешь, что такое поле и луг. Плюс много маленьких мостов разрушено, надо восстановить. Дают мне 4 сержанта, отделение солдат, и ... целый взвод девок. Лет им от семнадцати до двадцати. Комсомолки, доброволки. Я аж ахнул:
- Товарищ подполковник, а что мне с ними делать? Они хоть мины живьём видели? Топор или пилу в руках держат умеют?
- Они через училище прошли. Остальному на месте обучите. Предупреждаем сразу, бдить зорко - за потери будете отвечать по всей строгости.

Вот это поворот. Тут самая страда и настала. И откуда этих соплюх понабрали? Тут с пацанами-желторотиками проблем не оберёшься, а это девчонки-малолетки. Не забрели бы куда, не обидел бы их кто.

В первую очередь, на минные поля строго-настрого запретил им заходить. Все мины я, сержанты и солдаты снимали. Им лишь обезвреженные мины относить дозволил. А когда мосты строили, поручил им доски, брёвна, да инструменты таскать. Приказал - в воду ни ногой. В апреле же вода ледяная, простудят там себе что.

Ох и намучился я с ними! Они же, дуры, инициативные, всё лезут куда не надо, за ними глаз да глаз. Всё им хиханьки да хаханьки. Не понимают, курицы, что коли мина рванёт, ахнуть не успеют, как их кишки на деревьях окажутся. Думал, совсем с ума сойду, хорошо, что сержанты толковые попались, помогали. Мужики, всем лет за 30, у самих дети чуть помладше есть. Надо признать, старались девчонки, хотя с большинства от них проку как свинью стричь - визгу много, шерсти мало.

Но тут-то и случай один произошёл. Девки-девками, а службу нести надо. С них толку на копейку, значить всем остальным работать много надо. Так вот, был один солдат у меня. Имя не припомню сейчас даже, мы ему кличку "Бык" дали, ибо росту он был огромного и силы немерянной. Но лентяй и волынщик, каких сроду не видал. Всё стонал да жаловался. Гоняли его, конечно, и я, и сержанты, но не так чтобы уж намного больше других. Уж коли так его природа силой наградила, грех не использовать.

Так что стервец учинил. Надыбал взрыватель, к пальцу привязал. Когда мостик восстанавливали, чем-то тюкнул. Бахнуло, два пальца оторвало, кровь хлещет. Девки с испуга орут, он тоже. Не знаю, на что он рассчитывал - ведь и дураку ясно, что самострел. А за это по головке не погладят. Такая злоба взяла - вот сукин сын, девки стараются, из жил лезут, а на нём пахать можно, и вот что учудил.

Перевязали его, конечно. Из особого отдела приехали, опросили. Рапорт приказали написать. Впрочем, особисты и без меня своё дело знали, сразу самострел увидели. Быка увезли. Не знаю, что с ним стало, думаю, шлёпнули его, в то время с такими строго было.

Для морального духа подразделения такие случаи - это очень плохо. Девки мои скисли, да и мужики хмурые стали. Дрянное дело. У самого на душе кошки скребут, вроде бы всё правильно, а не по себе. Главное, гнетёт что я в тылу баклуши бью, пока остальные воюют. Умом, конечно, понимаю, что дело нужное делаю, а всё равно муторно.

Но я, как я и говорил, везучий. Прошла неделька, потеплело, май настал. Разминируем поле одно, а через дорогу ещё поле, его другие солдаты разминируют. С ними лейтенант. Разговорились:
- С какой части? - спрашиваю.
- Первая ШИСБр. - отвечает.
- Так и я там служил до ранения. Надо же где довелось свидеться. А где штаб ваш? - обрадовался я.
- Тут недалеко, километров 10. - рассказал, как добраться.

С делом закончили, и я туда ранним вечером направился. Деревенька полусожжённая, спросил у бойцов, где командование. Захожу в хату - и нате-здрасте, Ицик Ингерман, замначштаба батальона. Не скажу, что мы дружили, он вообще меня намного старше, да штабных мы не сильно жаловали, но тут обнял как родного. Тут на шум и комбат вышел, и другие офицеры.
- Ты какими судьбами? - расспрашивают.
- Да вот после ранения. В госпитале отлежался. В маршевой роте был, сейчас разминированием занимаюсь.
- Так давай к нам. Сам знаешь, как взводные нужны.
- Да я бы с радостью. А как это устроить?
- За это не беспокойся. Сам поеду за тебя просить. - говорит комбат.
- В какую роту попаду?
- Да в твою же, третью.
- Вот здорово. К Юре Оккерту (Юрий Васильевич Оккерт - имя подлинное).
Тут мужики нахмурились.
- Нет его больше. В том бою, тебя ночью ранило, а утром он погиб.

Расстроился я жутко. Такой хороший ротный, каких поискать. Кстати, как и я, из под Ленинграда призывался. Я потом как-то пытался семью его разыскать, да не вышло. Не судьба, видно.

- А Вася и Коля как (Василий Александрович Зайцев и Николай Григорьевич Куприянюк - имена подлинные).
- Что им сделается? Как заговоренные. Коля после ранения вернулся, а Ваську пули боятся.
Тут комбат ухмыльнулся:
- Кстати, сюрприз для тебя имеется. Орден на тебя пришёл, уже полгода дожидается. Сейчас в штаб бригады ординарец сбегает, принесёт.

Вот это сюрприз так сюрприз. Оказывается, когда меня на той проклятой высоте 199.0 ранило, и меня в госпиталь увезли, комбат про меня не забыл. К Ордену Отечественной Войны II степени представил.

Ординарец вернулся скоро. Ну, как положено, орден в стакан водки положили. Выпил, разомлел. Так тепло стало на душе.

Рано утречком поехал с комбатом к своему командованию. Они меня отпускать не хотели, подполковник сначала кричал и грозился. Потом уговаривал, даже медаль выправить обещал. Но я намертво стоял, хочу к своим, и всё тут. Плюс мой комбат рядом, а он и мёртвого уговорить может. Отпустили наконец.

С девочками и солдатами попрощался и в свою бригаду уехал. Как раз на 9-ое мая попал.

Своя бригада (1-я ШИСБр), свой 3-й батальон, своя 3-ая рота. Даже взвод свой, тоже 3-й. Ротный другой, правда, но друзья-взводные те же. А Вася и Коля - мужики надёжные, я вместе с ними с 42-го. Они в тяжёлый час не подведут.

Душа пела, я снова на фронте. Снова со своими. Вместе большое дело делаем, будем Белоруссию освобождать. А до милой Гомельщины почти рукой подать.

Вернулся в свою часть. Можно смело сказать - ДОМОЙ вернулся."

2036 +

6.

О неудачных днях, расскзывал старый знакомый.

Вот представьте, я молодой лейтенант, только что выскочил из училища (по образованию военный юрист) и прибываю в свою первую часть. Дело происходит где-то в теплом крае, лето, жара, я весь такой нарядный в парадной форме, начищен, наутюжен - надо же идти представляться к начальнику части, к генералу.
Прибыл, доложил помощнику и тут выяснилось, что генерал куда-то укатил, будет через пару часов.
В армии как известно бездельников нет, и его зам говорит:
- Ты же юрист? Вот как раз для тебя работа, включайся. Там у нас солдатик погиб, так что дуй в морг, сейчас врач будет делать вскрытие, протокольчик составишь, да и вообще с этим тебе же потом разбираться?
Дело конечно не самое приятное, но приказ есть приказ - пошел в морг.
А это на самом деле просто сарай, в котором уже вторые сутки лежит бедный солдатик. Захожу, поздоровался с доктором, и понимаю, что запах там тот еще... да еще доктор приступил к своей процедуре.
Чувстсвую, что сейчас грохнусь, кое-как прислонился к стеночке, очнулся - уже сижу снаружи на пороге, доктор как мог изиняется
- Извини, не подумал, ты только прибыл, а тут такое! На глотни - полегчает! - и сует мне стакан с чем-то
Глотнул из стакана. Там грамм 150 спирта, сразу и не понял - но правда полегчало, отпустило.
Сижу, в голове туманчик, а тут помощник генерала бежит:
- Ты где ходишь! Срочно к генералу!

Пошел, по дорогое понимаю, что на жаре со спирта конкретно развезло, и в таком виде с заплетающимся языком попытался доложить генералу, что прибыл в его распоряжение и т.д.

Сказать, что генерал о...ел - это не сказать ничего. Такой борзоты в виде в жопу пьяного лейтенанта на первом докладе он еще не видел. Его крик помню туманно, там было что-то про губу, твою мать, где такого сделали, ты у меня и т.д. Дело спас его зам, которому уже все рассказал доктор.
Генерал перестал орать, даже поржал немного и говорит:

- Ладно, служи. Обедал? Нет? Ну тогда давай со мной в офицерскую столовую, заодно представлю тебя.

Пришли, как положено товарищи офицеры встали, генерал показал мне место рядом с собой - садись.
А к этому моменту китель я уже снял, сел рядом с генералом, и понял, что сел очень неудачно - галстук приземлился как раз посередине тарелки с наваристым борщом. Делать нечего - сижу, отмачиваю галстук с борще... и тут генерал говорит
- А вот наш новый лейтенант! Давай вставай, представься коллективу!

Встал. Все еще пьяный. С галстука капает борщ. Делать нечего - отжал галстук в руке и нетрезвым голосом начал свое представление.....

Думаете этого достаточно на один день? Нет.

К вечеру зам генерала ( который кстати и мой начальник) говорит:
- Ну что - отошел? Тогда прыгай в машину, надо за яблоками съездить.

Доехали до какого-то сада, он меня высадил - давай тут яблоки собирай, я подъеду через полчаса.
Начал обтряхивать яблони, собрал пару мешков - и тут сторож с берданой:
- Ну совсем армия обнаглела! Они уже и яблоки тырят! Все, попал ты - сейчас в комендатуру тебя сдам!

Стою я, а голове уже все статьи УК прошли, кража, отягчающие, в составе организованной группы, по предварительному сговору, расжаловать, военныый трибунал... да еще утренние похождения..

Спас меня снова зам, как раз вернулся. Сторож его увидел, обрадовался как родному, узнал что я с ним и начал моего зама отчитывать:
- Петрович! Ты что же молодого сюда поставил яблоки брать! Здесь же они херовые, вон в той стороне надо было!

Вот на этом день и закончился. И понял я главное - что народ и Армия должны бытть едины.

814 +

7.

СЛУЖЕБНОЕ НЕСООТВЕТСТВИЕ

(c) Владимир Ермолаев
Слово о полку Бурановом.

В задрипанном, зашморганном кабинете полигонной военной прокуратуры Космодрома Байконур сидит молодой лейтенант с петлицами "Щит". Юрист. Казах. Но не тот, привычный, обычный казах а другой... Явно Алма-атинский, из высшего, культурно-цивилизованного жуза... Чистенький, опрятный, говорящий по-русски без всякого акцента, как на родном... Русский язык похоже и был для него родным...
- Товарищ капитан... Я вызвал вас для того, чтобы довести до вас следующее. Вы находитесь под следствием по обвинению в самовольном оставлении части на срок более 3-х суток. Как известно - это статья в кодексе о воинских преступлениях... Итак, начнем, пожалуй... Ваша фамилия, имя, отчество?
Капитан медленно откинулся на спинку стула... Забарабанил пальцами по столу... Выдержка - основное качество разведчика... "Это провал, - подумал Штирлиц. - Надо же, как глупо... И наши ничего не узнают.."
- Вы хотите посадить меня в тюрьму?
- Гм... Вот у меня ваше "дело", вот законодательство...
Капитан понял, что эта толстенная папка на столе - и есть его "Дело"... А вот и книжечка - "Уголовный кодекс Казахской ССР"... СТОП !
- Дружище... а давай так! Ежели ты сейчас прямо тут сведешь в одно предложение следующие юридические категории и нормы, а именно...
Капитан разволновался, придвинулся к лейтенанту и стал загибать пальцы...
- А именно: Я - гражданин Украины по рождению и по месту призыва в армию - РАЗ, давал присягу Советскому Правительству и народу, которых уже НЕТ - это ДВА, прохожу службу в Российской Армии без присяги - и никто не спрашивал моего желания или нежелания служить в Российской Армии - это ТРИ, на территории Казахстана, где статус российской армии толком не определен, и без моего согласия служить в Казахстане - ЧЕТЫРЕ, и нарушаю уголовный кодекс КАЗАХСКОЙ ССР - это ПЯТЬ, которой тоже вроде как и нету... Вот сведи все это в одно обвинительное предложение без пауз, пробелов и запятых - и я отвечу на все твои вопросы и сяду в тюрьму! А? Ну как?
Лейтенант задумался. Лейтенант попался думающий. Долго думал...
- Знаете, а вы правы... Что-то мне самому все это не очень нравится...
- Дружище, давай начистоту - тебе приказали?
- Да...
- Кто, если не секрет?
- Графинин...
- А... вот как...
- Но мы - военная прокуратура Казахстана, а потому полигону не очень подчиняемся, там какие-то мутные взаимоотношения, и мне, вообще говоря, не приказали, а типа ПОПРОСИЛИ... Юрисдикция-то Казахстана...
- Ну и че бум делать?
Лейтенант придвинул к себе "дело". Прочитанное, видимо, неоднократно и внимательно. Снова сосредоточился...
- Но ведь вы же - грубейший нарушитель воинской дисциплины, дезертир, и за ВЕСЬ период своей службы числились самым недостойным офицером, имели одни только взыскания... Вот тут ваши нецензурные рапорта... Вот тут в деле ваша служебная карточка... Вас все равно надо привлекать к ответственности...
- Чего? Недостойный? Одни взыскания за всю службу?
Капитан имел кое-какое книжное представление о 37-м годе и методике составления тогдашних "дел", но самому сейчас здесь оказаться в НКВДшной трясине - ой... не... НЕ ПРАВИЛЬНО все это! Тоскливо...
- Ну вот пожалуйста, посмотрите сами - одни взыскания...
Служебная карточка была копией. Все записи в служебную карточку с момента призыва в армию имеют подпись дожностного лица и печать части, Той части, где на тот момент военнослужащий проходил службу... А на этой копии все записи о взысканиях-поощрениях, начиная от службы рядовым в спецназе внутренних войск (дивизия Дзержинского), Можайка, 6-е управление полигона, 32-я площадка - имели печать "в\ч 33797", то есть печать 32-й площадки ! Вот оно что... Поощрений за всю службу - НИ ОДНОГО ! Во как...
- Дружище... А где тут благодарность от командующего космическими войсками за запуск "Энергии-Бурана" ? Грамота и прочее...
- А вы пускали "Буран" ?
- Было дело....
- И у вас грамота от командующего космическими войсками?
- Ну...
Лейтенант вытаращил глаза... Стал переводить взгляд то на капитана, то на "дело" с "одними взысканиями"...
- Товарищ капитан! А вы могли бы показать мне эту грамоту?
- Запросто... Надо домой сходить... Вон мой дом видно, три минуты ходу... Отпустишь?
- Конечно!
Через пять минут лейтенант разглядывал красивую грамоту с красивыми подписями и фамилиями... " За выполнение особо важного правительственного задания государственной важности и проявленные при этом мужество, выдержку и инициативу..."
- Та-а-ак ...
Лейтенант раздраженно захлопнул "дело", швырнул "Кодекс", и разглядывая картинки "космической" грамоты, произнес:
- Я вообще говоря с самого начала не очень... Много в вашем "деле" странностей... Ну а теперь я все понял... Ну теперь я... А мне - пофигу... Я им не подчиняюсь. Я им щас...
- Ты о чем, лейтенант?
- Товарищ капитан! Довожу до вашего сведения... Официально... Я выношу "частное определение" в адрес инициаторов вашего "дела", прямо сейчас начинаю служебное расследование военной прокуратуры в отношении командира вашей части, начальника штаба и командования полигона за предоставление в военную прокуратуру заведомо ложной информации, фальсификацию документов и ... и... Извините , капитан, я тут всего два месяца, еще не очень понимаю, что тут происходит... А расскажите про "Буран", что-нибудь...

Через неделю после этих событий командир части 32-й площадки полковник Королев (однофамилец, но не самый достойный...) первым здоровался. уступал дорогу, напряженно улыбался одному из задрипанных капитанов своего "сбродного полка". Капитан покачивал головой... Прокурорский лейтенант оказался человеком слова, человеком чести...

Через некоторое время этот капитан был уволен из Вооруженных Сил. По служебному несоответствию. То есть с сохранением воинского звания... Это было как поощрение...
СЛУЖЕБНОЕ НЕСООТВЕТСТВИЕ ЗАРАБАТЫВАЛОСЬ ОБРАЗЦОВЫМ ИСПОЛНЕНИЕМ СВОЕГО ВОИНСКОГО ДОЛГА...

Вот так вот, ребята...

1149 +

8.

Истории у меня традиционно длинные, кого напрягает - пролистайте.

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
Уильям Шекспир.

Нет, никто не умер, слава богу. Но когда это происходит с тобой лично, все намного острее, чувствительнее и больнее, чем чужие истории в самом талантливом фильме или книжке. Случалось, ли вам любить? Да так, чтобы «крышу срывало» полностью и ни о чем другом даже думать невозможно? Когда сознание, как бы раздваивается и когда ты не с ней, не можешь ее видеть и любоваться, все становится тусклым, неважным, незначительным и неинтересным, словно это и не ты вовсе. Вроде повезло, любовь взаимная была, но кончилось все очень нехорошо. Попробую рассказать, коротко не получится.

Давно это было, когда СССР вполне существовал, а город Алма-Атой еще назывался. Я в армии, но так получилось, что через несколько недель после месячного учебного пункта (курс молодого бойца и присяга), случился у меня острейший приступ аппендицита. Страшные рези, хоть на стенку лезь, терпел сколько мог, сержанту доложил и до медпункта еле дошел, пару раз даже присел приступ пережидая. Воскресенье, вечер, скоро отбой, в части только фельдшер из солдат, но молодец – настоял перед дежурным по полку, чтобы скорую вызвали, поэтому попал не в военный госпиталь, а в гражданскую больницу. Через час-два уже прооперировали, чуть до перитонита не дотерпел, но обошлось.

Казалось бы, что там, всего-то шовчик десятисантиметровый, но даже просто сесть, с кровати ноги спустив, целая проблема, семь потов сойдет. Одежду перед операцией всю забрали, включая трусы, утром выдали больничные штаны, застиранные до потери цвета, с множеством мелких дырочек, минимум на пять размеров больше, сползающие из-за слабой резинки, а курточку наоборот маленькую, очень тесную в плечах и с короткими рукавами (почти по локоть), еще вдобавок худой и с коротким ежиком подросших волос, выгоревших до белобрысости вокруг пилотки. Вот такое скрюченное чучело и выползло утром в коридор (туалета в палате не было). На обратном пути присел в холле на диване передохнуть. Из ближайшей палаты, тоже мелкими шажками, вышла полусогнутая подруга по несчастью, молодая девчонка, в домашнем, цветастом халате, примерно моих лет, присела недалеко в кресле.

Сказать, что я сразу влюбился, это не сказать ничего. Сидел, потел и любовался. Достаточно миниатюрная, красивая до безумия, той особой, немного кукольной, восточной, азиатской женской красотой. Мама у нее кореянка, а отец казах. Из южных казахов (верхний джус или старший жуз, кто понимает), ничего общего с тем привычным типажом северных казахов с их плоскими лицами, щекастыми и узкоглазыми, больше на узбека похож. Славная у них дочка получилась. Чтобы было понятней: когда я через много лет, первый раз в Тае побывал и увидел, листая каналы, их дикторш по телевизору, то сразу вспомнил свою Айгуль. Еще мама ей загорать запрещала, на улице даже в шляпке ходила, отсюда и молочно-белая кожа с очень нежным девичьим румянцем на щечках, крупные, почти черные, искрящиеся глаза… Короче, я запал-попал-пропал…, сразу и бесповоротно.

В общении с женским полом у меня никогда проблем не было, легко мог на контакт пойти, а тут еле смог разговор начать, чуть ли не заикаясь и еще сильнее потея:
- У вас то-тоже аппендицит? – кашлянул, дернулся от боли и покраснел до кончиков ушей. Вроде и не заинтересовал особо, но скучно ей в палате с бабками лежать. Разболтались. Даже скоро смеяться пытались, одной рукой держа живот, другой зажимая рот. И больно и смешно, от этого веселились еще больше.

Заживало все как на собаке, через пару дней уже на улицу вышли, придерживая бок и подволакивая правые ноги. Тихонько ходили по аллеям в небольшом парке на территории городской больницы, иногда держась за руки. Или на лавочке сидели под могучими платанами. Со стороны, наверное, комично смотрелись, куколка и чувырла в нелепой курточке, с обвисшими штанами, которые приходилось постоянно подтягивать.
Ах, это алма-атинское лето, благословенный край!
Смеялись, болтали, как это бывает, обо всем и ни о чем. Умненькая, начитанная.
Бытовые проблемы почти сразу решил, зубную щетку, мыло и станки одноразовые однопалатника жена принесла, подарила, подкармливали меня мужики в палате охотно, даже женщины с других палат приносили «солдатику», кто пирог, кто абрикосы с первыми яблоками. И Айгуль…
Словно в рай попал, особенно по контрасту после двух первых месяцев в армии. Плыл я, как будто в невесомости, немножко оглушенный, свалившимся счастьем, а армия где-то в другой галактике находилась…

Обычно после аппендицита выписывают на 5-7 день, но у Айгуль шов немного нагноился, а про меня словно забыли. Потеряли, как потом сказали, по всем больницам искали, как-то записали при приемке неправильно. В итоге получилось у нас почти две недели вместе. Ее выписали на день раньше:
- Первое увольнение и я приду. Обязательно жди… - она летом подрабатывала после сессии, мороженым торговала в определенном месте. Отупел я от любви и от расстройства, что все вдруг неожиданно закончилось, нет, чтобы адрес взять…

В первое свое увольнение попал только больше через месяц, который провел, как в дурном сне. Шел и молился. Только бы была, только бы была… А если не будет? Паника захлестывала, что же я за придурок. Ну, почему я адрес не взял? – многотысячный раз за этот месяц себя спрашивал. В больницу пойду, всех на уши поставлю, но адрес найду - решил я для себя.
- Девушка, пломбир продайте… – радостью полыхнули ее глаза, у меня аж душа запела.
- Какая ты красивая… – в кокетливой летней шляпке и белом халатике, глаза боялся отвести.
- Ты тоже красавчик! – с удовольствием оглядела она меня. В фуражке, начищенных до зеркального блеска ботинках и жестко отглаженной, уже подогнанной, новенькой форме, я себя намного уверенней и соответственней чувствовал, чем в больничной робе.
Смену быстро закрыла, пошли гулять по летнему городу.
- Мороженного хочешь? – показал я на летнее кафе «Мороженное» - нет, ну действительно от любви мужчины глупеют и абсолютно тупеют. Как она смеялась… Это был мой лучший анекдот за всю жизнь. Проводил ее до частного дома на окраине города, почти в предгорьях, прямо до потайной калитки. Там овраг рядом проходил, поэтому участок неправильной формы был и часть забора получалась, как бы на другой улице. Первый раз поцеловались… Спугнула нас проезжающая машина, мягко высвободилась, ускользнула… Еще придешь? Да, конечно, я не могу без тебя…

Полк недавно из командировки, поэтому проблем с увольнениями особых не было, но вот для молодых… Хорошо, что было правило, что в увольнения ходят только те, кто на «отлично», без промахов отстрелялся на последних еженедельных стрельбах. Как-то рассказывал я здесь историю: https://www.anekdot.ru/id/912659/
Проблем со стрельбой у меня точно не предвиделось, как-никак первый взрослый разряд был, пусть и в школе еще полученный, до КМС немного недотянул. Тут автомат АКС-74, не винтовка, но тоже не теорема Ферма, пристрелял нормально.
Положил я шестью патронами три мишени, грамотно отсекая очередь на два выстрела (ростовая 100 метров, пулеметное гнездо 200, ростовая 300, поднимаются по очереди, при попадании падают), и еще деду соседнему помог положить его последнюю фигуру, по которой он высадил уже все оставшиеся, из двенадцати выдаваемых на упражнение патронов. Ротный заметил, погрозил кулаком, но увольнительные потом писал не чинясь.
Так и жил от воскресенья до воскресенья (только в этот день увольнительные были), часы буквально считая.

А потом, как обрезало, то наряд, то караул, то залет… Месяц никак вырваться не получалось. Хорошо, что я на такой случай предупредил, что могу и в самоход поздно прийти. Дом у нее от части недалеко был, пяти километров не было точно. Ну и рванул. Отбой в 22-00, дождался, когда дежурный по полку с обходом пройдет и дежурный по роте сержант спать завалится, оставив на тумбочке молодого дневального моего призыва. По стеночке в густой тени от фонарей до курилки, там трехметровый с лишним забор бетонный, но в метре дерево без веток внизу и с гладкой, словно кожей облитой корой, а это вообще не проблема (по столбам я не лазил, что ли?). Прыжок c дерева на забор, подтянулся, перевалился, мягко спрыгнул. Обратно будет проще, большое дерево, значительно подальше от забора, но с толстенной, перпендикулярной стволу веткой почти до него. Летел, как на крыльях, словно по воздуху, земли не касаясь, по дворам, чтобы на проезжих улицах не светиться, еще и загиб сделал, цветов с клумбы нарвать. Что для меня эти 4-5 километров, не заметил даже. Возле заветной калиточки тихонько несколько раз посвистел. Открыла, на шее повисла. Опасался, что запах пота от меня будет, пусть и баня вчера. Что ты милый, от тебя всегда так хорошо пахнет… Может лукавила, но где-то потом прочитал, что некоторым женщинам запах свежего пота любимого мужчины даже приятен или вообще не замечают. Правда ли? Не знаю. Не путать с носками…)))

В саду беседка остекленная, с высоким полом, пышный ковер, расшитые подушки, низенький стол (порядка 30 см.). Сидим по-турецки, угощает она меня чаем, так и крутится в голове картинка с японским чайным домиком. Папа на сутках, мама ничего не скажет, не думай ничего, родной... Разговариваем, за руки держимся, целуемся, легонько друг друга касаясь…, но события не форсирую, опасаюсь даже чуть-чуть обидеть, напугать излишней настойчивостью и так хватает для «седьмого неба» … Было у меня до армии несколько подружек, но это больше физиология, а легкие школьные влюбленности вообще упоминать не стоит. По накалу, это как ночник с большим зенитным прожектором сравнивать…

Так и бегал (Форест Гамп, бля), под отцовский график подстраиваясь. Только вот, есть такое в армии гадкое слово «не положено». Не положено бойцу первого года службы в СОЧи летать (самовольное оставление части). НЕ ПОЛОЖЕНО, от слова совсем. Естественно, замечали и серьезные разборы с дедами случались. Били конечно, но не так чтобы убийственно, по «фанере» (грудь) в основном, чтобы следов не оставлять и за дело, впрочем. Сине-желтая постоянно была и хрустела местами, но неважно это было, у меня Айгуль…, поэтому терпел, дерзил и огрызался. У других моих одногодков задачи гораздо приземленнее: Пожрать, поспать и загаситься. Может поэтому один дед проникся и даже поддержку кидал, только прикалывался постоянно с извечным мужским цинизмом и дебильными вопросами: Вдул, не вдул… Все равно по-тихому старался все делать. И еще недосып страшный был, подъем то в шесть, на политзанятиях глаза закрывались, хоть спички вставляй, просмотр программы «Время» в ленинской комнате сидя в полумраке - пусть 20 минут, но мои. А один раз не смог дождаться отбоя дежурного по роте, все колобродил тот чего-то, а сам после наряда, глаза на миг закрыл… и проснулся только уже утром, от крика дневального: «Рота подъем!», в той же позе. Как я себя корил, Айгуль же ждала, а я дрых…

Сколько раз я так сбегал, шесть или семь, не помню уже, да и неважно это. В очередной раз увидел я в беседке свернутый матрас с бельем. Заметила мой взгляд, покраснела, глаза опустила:
- В доме так душно, здесь спать буду… - не надо слов, милая, все я понимаю. Решилась, так решилась… Первый я у нее был. Семнадцать лет, восемнадцать только осенью исполнится, я на год старше, дни рождения с разницей в три дня (оба Весы). Но ведь не имеет значения, когда, главное по любви… Хорошо и нежно получилось, и без какой-либо скабрёзности. Я словно в невесомости качался, где-то за гранью земного счастья.
Но вот же скотина, вырубился сразу после этого, сам не понял, как. Очнулся, как от толчка, на часы – твою ж дивизию! До подъема бы успеть.
- Я поскакал, надо уже… - быстро оделся, поцеловал, слабо рукой махнула, проснулась, не проснулась так и не понял.

Еще подбегая к части заметил неладное, плац освещен, моторы машин гудят… Что там такое? С опаской с ветки заглянул в курилку, разговор слышен и похоже офицеры сидят, подождал несколько минут. Нет, не уходят. Ждать больше нельзя, в полку тусня активная вовсю, на плацу машины-доставки стоят. Похоже по тревоге подкинули. Есть у меня запасной вариант, щель под пожарными воротами. Лечу вдоль забора туда, место неудачное, прямо у штаба, с окон можно увидеть, но что делать? Щель узкая, но худощавые товарищи пролазят. Похоже я свою стройность переоценил, застрял, в панике задергался, вырвался наконец, до крови ободрав ухо и оторвав пуговицу на груди. Да пофиг. Бегом под роту, а на плацу уже построение, народ с оружием, вещмешками и прочими причиндалами. Фу, слава богу, оружейка открыта, дневальный там пол моет под присмотром дежурного по роте. Была б закрыта (под сигнализацией) пошел бы сдаваться с потрохами ротному. А что еще делать?
- Ты где шаришься? – сержант подозрительно на меня посмотрел.
- Что случилось, что берем? – влетел я в оружейку, игнорируя вопрос.
- ХЗ, тревога боевая, все бери…, ёбарь-террорист… , только в темпе, дежурный по полку уже звонил… – хотел еще, что-то сказать, но махнул рукой. Автомат, штык-нож, подсумки, два магазина, бронежилет, противогаз, лопатка… – вроде ничего не забыл. А-а, еще каска под ротой на шкафу и мыльно-рыльное из тумбочки. Быстро-быстро. Теперь в каптерку, прапор уже закрывать собрался.
- Товарищ старший прапорщик, меня с наряда по парку сняли, то не еду, то еду… - врал я напропалую. Оказывается, и бушлат, и шинель берем, несмотря на раннюю осень.
- Куда нас, в Якутию что ли? – пытался я шутить, судорожно пихая все в вещмешок, блин, еще шинель скатывать, аккуратно надо, а то будет потом, как из одного места. Шутка не удалась, прапор лишь хмуро смотрел, а до меня дошло, что командировка то может длинная оказаться, аж в груди защемило. Выскочил уже на лестницу, пытаясь ничего не уронить, прапор вдогонку крикнул:
- Еще сухпай в столовой получи… - хрен там, уже команда: «По машинам!», ладно обойдусь, как-нибудь. Бочком, бочком, по краешку, стараясь не попадаться на глаза офицерам доскочил до машины, где уже сидел мой взвод. Получил несколько тычков, от сидящих с краю дедов:
- Да ты припух совсем! - приземлился на лавку в середине. Фу-у, успел…

Если бы я знал тогда! Командир взвода, молодой лейтенант, при перекличке не обнаружив меня, бучу поднимать не стал, резонно решив, что самоход там или еще что-то, сейчас разбираться не будет, пусть этим занимаются те, кто в полку из офицеров останется - и внес меня в списки не выезжающих. Всегда в полку бойцов пятьдесят со всех рот остается, наряды, караул и прочее. Бардак при таких массовых выездах всегда определенный присутствует. А вот я баран, куда торопился, счет уже на минуты, если не на секунды шел…

Командировка получилась не просто длинная, а длиннющая, растянувшаяся почти на пять месяцев. Степанакерт, Ереван, Баку и в конце Ленинакан после землетрясения. Про Ленинакан я как-то писал, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/921079/
И опять на те же грабли с адресом, ни улицы не знаю, ни номера дома, с тылу только подходил, даже письмо не напишешь. Месяца через два затосковал я совсем уж сильно, хоть волком вой на ереванскую луну, даже мысль о дезертирстве мелькнула, но куда я в чужом краю без гражданской одежды, документов, денег, да и позор неслабый на оба дома, мой отец бы точно не понял. Потом, как-то притупилось, особенно в Ленинакане. Что мои страдания по сравнению с той катастрофой и с тем горем. Ничего не оставалось делать, только терпеть и ждать, ждать и терпеть…

В конце января прилетели наконец в Алма-Ату. Недели через три вышел первый раз в город, раньше не получалось, а самоход смысла не имел, ну походил бы я ночью по сугробам вокруг дома… Рванул сразу туда и к центральному входу. Позвонил в звонок на калитке в высоких деревянных воротах. Самого аж трясет. Открыл отец, серьезный дядька, между прочим, майор милиции:
- Ас-саляму алейкум, Айгуль дома? – ничего не ответил, вышел на улицу, прикрыл калитку. Пауза затянулась, оглядел меня всего, наконец посмотрел в глаза:
- Явился засранец, вот ты какой… Нет ее, в Чимкент к родителям жениха поехала – какой нахрен жених, порву, как грелку…
- А ты чего приперся? – начал я ему объяснять, что так получилось, про командировку длинную…, хорошо говорил, горячо…
- Ну, хорошо, не виноват ты, а сейчас чего хочешь?
- Увидеться, я ей все объясню…
- Нет тебя для нее больше, считай, что умер. И встречи не ищи больше, чтобы я еще раз из комы ее вытаскивал…
- К-какая кома? – ошарашен я был, не то слово.
- Таблеток она наглоталась, еле спасли, и аборт пришлось делать, потом по психологам возил… – тяжело вздохнул, немного помолчал, как бы вспоминая.
- Мальчик, я тебе жизнь могу реально попортить или из табельного пристрелю. Не приходи больше, не надо, я очень серьезно говорю, оставь ее в покое, забыла она тебя, не береди… - этот пристрелит, ничуть не засомневался, но больше обалдевший я был от таких чумовых новостей. Что тут говорить, все мои слова лишь жалким лепетом получатся.
Бедная моя девочка! Что же мы с тобой натворили? И ведь потом серьезно меня подлецом посчитала, мужланом и коварным соблазнителем. Добился и исчез, даже не попрощавшись. И все слова мои про любовь, ложью до последней буквы оказались, только средством достижения… Представил себе, что она сперва долго ждет-надеется, потом страдает-плачет… В часть сходить, узнать - гордость не позволила, а когда надежды не осталось, а еще и беременность, таблетки глотает… То-то мне тогда так хреново было. Ой, мамочка! Я вдруг себя действительно последним подлецом и конченным негодяем ощутил. Чтобы не разрыдаться тут же при отце, развернулся и ушел, даже не попрощавшись. Что же мне теперь делать?

Стал я письма ей длинные писать. Прощения просил, про любовь свою, что отслужу и замуж возьму, пусть не сомневается и так по кругу. Все новые и новые слова находил, убедительные на мой взгляд… Много писем написал, больше десятка точно, но скорее всего не доходи они до нее, отец, наверное, перехватывал и не показывал. Тетке позвонил (в Алма-Ате жила), чтобы приехала и заявление на длительное увольнение написала (до трех дней давали). Думал в учебное время в ее институт схожу, найду и поговорю все-таки. Домой не ходил, не то, чтобы угроз отца сильно боялся, но для откровенного разговора наедине, без давления на нее со стороны родственников, неподходящим место казалось. Но не получилось ничего…

Лихорадило тогда Советский Союз, трясло, как в лихоманке, то тут, то там… Бесконечные командировки, не такие длинные, но много. Практически всё Закавказье и Среднюю Азию с полком объездил, пожалуй, только в Туркмении не был. Центр ослаб и откуда вдруг столько разнообразных и жестоких националистов повылазило? Вот аналогия пришла: Как гиены нападают на старого, некогда грозного льва. Он еще рычит и когти выпускает, в виде, подобных нашему полку, частей, но уже все понимают, что вопрос больше остающегося времени… Горбачев слабаком оказался, по стратегическому мышлению выше секретаря обкома так и не поднялся, ну, и не везло ему конечно. Сперва Чернобыль с его финансовой огромной черной дырой и неприятными политическими последствиями, через два года землетрясение в Армении, по количеству разрушений и жертв беспрецедентное для СССР, за всю историю. Я уже не говорю, про менее значительные события, мало освещаемые в той прессе, но тоже весьма дорогостоящие. Например, полная эвакуация и расселение более 20 тысяч турок-месхитинцев из Узбекистана, где вроде бы мирные узбеки, им настоящий кровавый геноцид неожиданно вдруг устроили, с массовыми убийствами, невзирая на пол и возраст.
Сбегал я еще раз в самоход, как раз из Узбекистана приехали, июнь к концу подбирался. Посвистел минут пятнадцать тихонько на мотив «Сулико» возле калитки. Залезть во двор? Неправильно будет после всего, как вор пробираться, еще слова отца ее, про жениха покоя не давали… Все равно подпрыгнул, ухватился пальцами за край забора, подтянулся и посмотрел несколько секунд. Темно и в беседке, и в доме.
А про увольнения никто и не вспоминал, да еще и мои залёты… Мой длинный язык без костей и далеко ведущие приколы и дела, например, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/880754/ Как я командира полка умудрился перед генералом подставить, не прямо и не специально, конечно.
За всей этой суетой, душевная рана моя, как бы подзатянулась, но все равно саднила постоянно и неотвязно. А время шло…

Чик чирик, пиздык, ку-ку, скоро дембель старику… - послушав последний раз незамысловатый дембельский стишок, двинулись мы впятером навсегда из расположения полка, только кто-то в сердцах сказал молодому:
- Дурак ты Батон, сегодня надо говорить не «скоро», а «уже», но пусть теперь тебя другие учат…
За воротами части прицепили неуставные аксельбанты и прочую хрень. Народ двинулся в кабак, поезд только вечером, а я по знакомому маршруту. Присел напротив за два дома на лавочке, жду. Представлял, что выйдет она, а я на колени упаду, прощения попрощу, скажу, что жить без нее не могу, замуж позову… А если отец не захочет ее замуж за не мусульманина отдавать, украду-увезу… Наивный сибирский мальчик…
Вечером съездил на вокзал, поменял билеты, проводил сослуживцев. Переночевал у тетки и с утра снова на посту, на надоевшей лавочке. Дождался…
Вышла из калитки, обернулась, сердце ударило, где-то в горле. Беременна, уже месяце на седьмом-восьмом, но точно по срокам не от меня, все равно подошел на словно ватных ногах.
- О, привет… – почти не удивилась, словно вчера расстались.
- Я вот демобилизовался… – слов не было, голова словно пустая бочка, только и смог руки в стороны развести, как бы извиняясь за свой парадный вид. Смотрел на милое, родное лицо и не мог никак сообразить, что говорить.
- А мы к родителям в гости приезжали… - спокойный, умиротворенный взгляд, как бы смотрящий немного вовнутрь, словно прислушиваясь, какой бывает только у счастливо беременных женщин.
- У меня все хорошо, я замужем, мужа очень люблю…, вот мальчик у нас будет… - все таким же спокойным и безмятежным голосом, нежно погладив живот.
Открылись ворота, начала выезжать машина с молодым, мордатым казахом за рулем.
- Это мой муж – пояснила она.
- А ты как? – опять без какого-то всплеска эмоций и особого интереса, словно поддерживая вежливый разговор со старым знакомым.
А я никак… - только и смог выдавить из себя от сжавшего горла спазма. Собрался силами и сказал почти нормально:
- Прости меня и будь счастлива… - отвернулся и пошел по улице, сдерживая подступающие слезы, не видя ничего вокруг. Бог ты мой! Как я умудрился просрать такую любовь и потерять навсегда свою Айгуль… Кто я, мудак конченный или жертва обстоятельств? Ромео, бля, казахстанского разлива…

Приехав в родной город, пустился я во все тяжкие, но постепенно, кое как, вошел в колею, как там в песне у Сплина:
Она хотела даже повеситься,
Но институт, экзамены, сессия…

Были у меня в дальнейшем влюбленности и женился по большой любви, но нет-нет, да бывает - вспоминаю ту, мою Айгуль и то счастливое алма-атинское лето. Боли никакой давно нет, так - легкая, светлая грусть…

P.S. Только не надо мне про «розовые сопли», сам все прекрасно понимаю, большой уже мальчик, но стал вспоминать и остановится не мог, словно все вчера было. Надеюсь, поймете.

1527 +

9.

Лейтенант после пьянки утром проспал службу. У него звонит телефон. Приятный женский голос:

– Товарищ лейтенант, вы хотите секс по телефону?

– Конечно, хочу!

– Тогда соединяю вас с командиром части.

315 +

10.

Лейтенант после пьянки утром проспал службу. У него звонит телефон. Приятный женский голос: – Товарищ лейтенант, вы хотите секс по телефону? – Конечно, хочу! – Тогда соединяю вас с командиром части.

265 +

11.

Пару недель назад тут была отличная история https://www.anekdot.ru/id/948021 и она заставила вспомнить нечто издалека похожее из истории моей семьи. Хотя финал, хвала Всевышнему, был другой, и всё же. Сначала этот текст я писал для себя, может когда нибудь дети прочтут. Потом подумал, решил поделиться. Будет очень длинно, так что тем кто осилит буду благодарен.

"Судьба играет человеком..."

Война искарёжила миллионы судеб, но иногда она создавала такие сюжеты, которые просто изложи на бумаге и сценарий для фильма готов. Не надо выдумывать ничего, ни мучиться в творческих потугах. Итак, история как мой дедушка свою семью искал.

Деда моего призвали в армию в сентябре 1940-го, сразу после первого курса Пушкинского сельскохозяйственного института. Обычно студентов не брали, но после того как финны показали Советской армии где раки зимуют в Зимней Войне, то начали призывать в армию и недоучившихся студентов. Впрочем... наверное я неправильно историю начал. Отмотаем всё на 19 лет назад, в далёкий 1921-й год.

Часть Первая - Маленькая Небрежность

Началось всё с того что мой дед свой день рождения не знал. Дело было простое, буквально через неделю-полторы после того как он родился, деревня выгорела. Лето, сухо, крыши из соломы, и ветер. Кто-то что-то где-то как-то не досмотрел, полыхнуло, и глянь, почти вся деревня в огне. Дом, постройки, всё погибло, лишь кузня осталась. Повезло, дело утром было, сами спаслись. Малыша регистрировать, это в город надо ехать. Летом, в горячую пору, можно сказать потерянное время. В себя придём, время будет, тогда и зарегистриуем. Если мелкий выживет конечно, а это в те годы было далеко не факт.

Отстроились с горем пополам. В следующий раз в город прадед выбрался лишь в конце зимы. И сына записал, что родился мол Мордух Юдович, 23-го февраля, 1922-го года. А что, день хороший, запомнить легко, не объяснять же очередному "Ипполиту Матвеевичу" что времени ранее не было. Дед сам об этом даже и не знал долгие годы, прадед лишь потом поделился. На дальнейшие дедовы распросы, "а какая же настоящая дата моего рождения?" отец с матерью отвечали просто, "Ну какая теперь разница? Да и не помним мы, где-то в конце июля."

Действительно, разница всего 7 месяцев, но они как раз и оказались весьма ключевыми. Был бы малец записан как положено, в сентябре 1939-го шёл бы в армию, а там война с финнами, и кто знает как бы судьба сложилась. А так, на момент окончания школы, ему официально 17 с половиной лет. Поехал в Ленинград в институт поступать. Конечно можно было и поближе, как сестра старшая, Рая, что в Минск в пединститут подалась. Но в Ленинграде дядька проживает, когда летом в деревню приезжает родню навестить, такие чудеса про этот город рассказывает.

На кого учиться? Да какая по большому счёту разница. Подал документы в Военно-Механический. Место престижное конечно, желающих немало, но думал повезёт. Но не поступил, одного балла не хватило. Возвращаться домой не поступивши стыдно, даже невозможно, ведь там ждут будущего студента. Что делать? Поступать в другой институт? Так уже пожалуй поздно. Впервые в жизни сгустились тучи.

Но подфартило, как в сказке. Оказывается бывали институты куда был недобор. А посему "охотники за головами" ходили по другим ВУЗам и искали себе студентов из "отверженных." Так расстроеного абитуриента обнаружил "охотник" из Пушкинского сельскохозяйственного института.
- "Чего кислый такой?"
- "Не поступил, что я дома скажу?"
- "Эка беда. К нам пойдёшь?"
- "А на кого учиться?"
- "Агрономом станешь. Вся страна перед тобой открыта будет. Агроном в колхозе большая фигура. Давай, не пожалеешь. А экзаменов сдавать тебе не надо, твоих баллов из Военмеха вполне достаточно. Ну что, договорились?"
Тучи развеялись и засияло солнце. Теперь он не постыдно провалившийся неудачник, а студент в почти Ленинграде. И серьёзную профессию в руки возьмёт, не хухры мухры какие-то.
- "Конечно согласен."

Год пролетел незаметно. Помимо учёбы есть чем себя занять. На выходных выбирался в город, помогал тётушке пивом из бочки и пироженными торговать супротив Мюзик-Холла. Когда время свободное было ходил по музеям и театрам, благо места на галерке копейки стоили. Бывал сыт, пьян, и в общагу бидон с пивом после выходных приносил, что конечно способствовало его популярности.

Учёба давлась легко... почти. По математике, физике, химии, и гуманитарным предметам - везде или пять или твёрдая четвёрка. Единственный предмет который упрямо не лез в голову - биология. Там, не смотря на все старания, красовалась жирная двойка.

Казалось бы, фи - биология. Фи то оно, конечно, фи, но для будущего агронома это предмет наиважнейший, ключевой. Проучился год, и из всего курса запомнил лишь бесовские заклинания "betula nana" и "triticum durum", что для непосвящённых означало "берёза карликовая" и "пшеница твёрдая." Это конечно немало, но для заветной тройки явно недостаточно. Будущее снова окрасилось мрачными тонами, собрались грозовые тучи и запахло если не отчислением, то пересдачей. Но кто-то сверху улыбнулся, снова повезло - спас призыв.

Биологичке, уже занёсшей длань дабы поставить заслуженную двойку за год, студент хитро заявил:
- "Пересдавать мне некогда. Я в армию ухожу, Родину защищать буду. А потом конечно вернусь в любимый институт. Может поставите солдату тройку?"
- "Ладно, чёрт с тобой, держи трояк авансом. Только служи на совесть."
И тучи снова рассеялись и засияло солнце.

В армию пошёл с удовольствием. Это дело серьёзное, не книжки листать и нудные лекции слушать. Кругом враги точат зуб на социалистическое государство, а значит армия это главное.
- "Кем служить хочешь?" насмешливо поинтересовался военком.
- "Всегда хотел быть инженером. Может есть инженерные войска?" робко спросил призывник.
- "Как не быть, есть конечно. Да ты из Беларусии, вот как раз там для тебя есть местечко. Гродно, слышал такой город?"

Перед самой армией побывал чуток дома, родных повидал. При расставании бабушка подарила ему вещмешок, сама сшила. Сказала "храни, принесёт удачу. Ты вернёшься, а я чую что тебя уже больше не увижу." Ну и мать с отцом обняли "Ты там служи достойно, письма писать не забывай."

Попал призывник в тяжёлый понтонный парк под Гродно. Романтика о службе в армии вылетела очень быстро, а учёба в институте вспоминалась с умилением и тоской. Даже гнусная биология перестала казаться такой отвратной. Гоняли солдатиков нещадно, и в хвост и в гриву, уж очень хорош недавний урок от финнов был. Учения, марши, наряды, и снова марши, и снова учения. Понтоны штуки тяжёлые, таскать их радости мало. Вроде кормили неплохо, но для таких нагрузок калорий не хватало. Одно спасало, изредка приходили посылки из дома, там был кусковой сахар. На долгих маршах кусочек потихоньку посасывал, помогало.

Полгода пролетело. Хотя и присвоили звание ефрейтора, но радости было мало. На горизонте было весьма сумрачно, но как обычно появился очередной лучик солнца. Пришёла сверху разнарядка "Предоставьте солдат и сержантов в количестве 20 штук из тех у кого есть неоконченное высшее образование для прохождения курсов младшего комсостава. Окончившим курсы будет присвоено воинское звание младший лейтенант."

Это шанс. Однозначно по службе послабление будет. Неоконченное высшее, так оно есть. А самое главное, курсы то будут в ставшем таким родным Ленинграде. "Хочу, возьмите." И снова лучик солнца сквозь тучи пробился. Повезло, приняли, стал солдат курсантом. Родителям написал, "гордитесь, сын ваш скоро будет красным командиром." Дядьке с тётушкой тоже весточку послал "ждите, скоро буду в Ленинграде."

В апреле 1941-го курсантов со всей страны собрали в Инженерном Замке. Сердце пело и жизнь сверкала всеми цветами радуги. Учиться в Ленинграде на краскома это вам ребята не понтоны таскать. Так сказать, две больших разницы. А главное, от Инженерного Замка до Кировского Проспекта, 6 где дядюшка с тётушкой обитают, чуть ли не рукой подать. "Лепота. Это я удачно на хвост упал." рассуждал курсант. И почти сразу же мечты были разбиты.

Конечно изредка занятия бывали и в Инженерном Замке, но в основном курсанты базировались в Сапёрном. А где ещё будущих сапёров держать? Там им самое место. А курсы оказались ох не сахар, и уж никак не легче чем обыкновенная служба. Увольнительных почти не давали, да и те кто получал, редко имел возможность добраться до Ленинграда. Настоящее уже не казалось таким замечательным, но в будущем виднелись командирские кубики, и это прибавляло силы. Родителям изредка писал, "учусь, ещё несколько месяцев осталось, всё нормально."

А 22-го июня, 1941-го мир перевенулся. Хотя о войне с возможным противником говорили на политзанятиях и пели песни, была она неожиданной. Курсантов срочно собрали в Инженерном Замке на митинг. Там звучали оптимистичные речи и лозунги: "Дадим жёсткий отпор коварному врагу" твердил первый оратор. "Разобьём врага на его же территории" вторил замполит. "Куда немчура сунулась? Да мы их шапками закидаем." уверенно заявлял комсорг.

"Товарищи курсанты" огласил начальник курсов. "Мы теперь на военнном положении и вы передислоцируетесть под Выборг, будете строить защитные рубежи на случай если гитлеровские подпевалы, белофинны, посмеют нанести там удар. Все по машинам." Отписаться и сообщить семье не было не малейшей возможности. Тучи сгустились и стало мрачно как никогда раньше.

Часть Вторая - Эвакуация

А вот в родной деревне всё было непросто. Рая, старшая сестра, только закончила 4-й курс и была на практике в Минске. Дома оставались отец, мать, две младшие сестры (Оля и Фая), бабушка, и множество дядьёв, тёть, и двоюродных. У всех был один вопрос "Что делать?"

Прадед был мужик разумный и рассуждал логично. Немцев он ещё в Первую Мировую повидал пока их деревню оккупировали. Слово плохое грех сказать. Культурные люди, спокойные. Завсегда платили честную цену. Воровать ни-ни, мародёров сами наказывали. А идиш, так это почти немецкий. Бежать? Так куда? Да и зачем? Да и как уехать, лошади нет, старшая дочка не пойми где. Слухами земля полнится, дескать Минск бомбят, может уже сдали. Не бросать же её. Жива ли она вообще?

Нет, ехать решительно невозможно. Матери 79 лет, хворает. Братья - один в Ленинграде, другой в Ташкенте, а их жёны с детьми тут. Причём Галя, которая ленинградская, на сносях, вот вот родит. Подождём. Недаром народная мудрость гласит "будут бить, будем плакать."

Одна голова хорошо, но посоветоваться не грех. Поговорил со стариками и даже с раввином. Все в один голос твердят. "Ну куда ты помчишься? От кого? А то ты немцев не видал, порядочный народ. Да может колхозы разгонят, житья от них нету. Уехать всегда успеешь." Убедили. Одно волновало, что с дочкой? Хоть и не маленькая уже, 21 год, но всё же спокойнее если рядом.

Так в напряжении прожили 9 дней. А на десятый она пришла. Точнее, доковыляла. Рассказала ужасы. Минск бомбили, город горит, убитых масса. Выбралась в чём была, из вещей лишь личные документы. Чудом поймала попутку что шла на Гомель. Потом шла пешком и заблудилась. Далее крестьяне на подводе добросили до Довска. После опять пешком брела. Туфельки приказали долго жить, сбила все ноги до костей, а это худо. Зато теперь семья вместе, а это очень даже хорошо.

Иллюзий у прадеда поубавилось, но решимости ехать всё равно не было. Конец сомненьям положил квартирант, Василий. Когда сын в Ленинград уехал, его комнатушку решили сдать и пустить жильца. Прабабушка о нём хорошо заботилась, и подкармливала, и обстирывала. Вася был нездешний, откуда-то прислали. Сам мужик партейный, активист, работал в сельсовете. По национальности - беларус, но на идиш говорил не хуже любого аида, а на польском получше поляков.

"Юда" сказал он "ты знаешь как я к тебе и твоей семье отношусь. Скажу как родному, плюнь на речи раввина и этих старых идиотов-советчиков. Поверь мне, будет худо, это не те немцы. И они тут будут скоро, не удержим мы их. Пойми, тех немцев что ты помнишь, их больше нет. Сам не хочешь ехать, поступай как знаешь, но девок отправь куда подальше отсюда. Пожалей их." Удивительно, но прадед послушал его, уж больно хорошо тот умел убеждать (Василий потом ушёл в партизаны, прошёл всю войну, выжил. Потом опять долгие годы в администрации колхоза работал. Больших чинов не нажил, но уважаем был всей деревней, пусть земля ему пухом будет.)

Решили ехать, тем более что стало чуток легче. Одна невестка с двумя детьми в одно прекрасное утро исчезла не сказав никому ни слова. Как после оказалось, деньги у неё были. Она втихую наняла подводу, добралась до станции, и смогла доехать как то до Ташкента и найти мужа (кстати её сын до сих пор здравствует, живёт в Питере). Прадед тоже нанял подводу, и целым кагалом поехал. Жена, 3 дочери, мать, невестка с сыном, сам восьмой. Куда ехать, ясного мало, но все вроде рвутся на станцию.

А там ад кромешный. Народу сотни и тысячи. Поездов мало, куда идут непонятно, время отправки никто не знает, мест нет, вагоны штурмуют, буквально по головам ходят. Кошка не пролезет, не то что семью посадить с бебехами. Тут прадед хитрость придумал. Пошёл к домику где начальство станции, и начал в голос причитать. "На поезд не сесть, уехать невозможно. Осталось одно, лишь с горя напиться." Просильщиков было много, их уже работники станции уже и не слушали, но тут встрепенулись, ведь о водке речь зашла. А водка во все времена самая что ни на есть твёрдая валюта. "Есть что выпить?" "Есть пару бутылок, коли посадите на поезд, вам отдам." "А ну пошли, сейчас место будет."

Места действительно нашлись. Счастье, чудо из чудес. Можно смело сказать - спасение. Но тут, невестка учудила "каприз беременной."
-"Никуда не поеду." вдруг заявила.
-"Ты что, думай что говоришь? Тут место есть, потом и слезами добытое. Уезжать надо." - орал прадед.
- "Нет, я не поеду. Хочу к сестре, она тут недалеко живёт. Вы езжайте, а я с сыном к ней пойду."
А поезд вот-вот отправится. Невестку жалко, племянника тоже, всего 12 лет ему, но своих дочерей и жену жалче не менее.
- "Ты уверена, давай с нами?" уже молит прадед и слышит твёрдое "нет."
Это худо, но стало куда хуже.
- "Я тоже не поеду. С ней остаюсь. Ей рожать скоро. Помогу как могу. Мне помирать скоро, а я вам в дороге дальней обузой буду." - заявила мать.
- "Мама, ты что?"
- "Езжай сынок, вас благославляю. Но я остаюсь, а вам ехать надо. Внучек спасай. Мотика (это мой дед) если доведёт Господь увидеть, поцелуй за меня." и вышла из вагона. Тут и поезд тронулся.

(К истории этот параграф отношения не имеет, но всё же... Что произошло на станции, рассказать некому. Скорее всего невестка и прапрабабушка банально друг друга потеряли в этом Вавилонском столпотворении. После войны прадед много расспрашивал и выяснил:
1) Невестка с племянником добрались до её сестры. Та уезжать не захотела. Их так всех и расстреляли через пару недель около Рогачёва.
2) Прапрабабушка как-то вернулась в деревню. До расстрела она не дожила. Младший сын соседей (старшие два были в РККА), Коршуновых, что при немцах подался в полицаи прадеду рассказал следущее. Мать вернулась и увидела что из её дома соседи барахлишко выносят. Начала возмущаться, потребовала вернуть. Они её и зарубили, прямо во дворе собственного дома.
3) К деревне согнали несколько таборов цыган. Расстреляли 250 человек. Евреев сначала согнали в одну часть деревни и держали там несколько дней. Потом расстреляли и их, почти 500 человек. Среди них и дедовы дядя, тётя, и двое двоюродных.
Долгое время там просто был холмик, только местные знали что под ним лежит. В конце 1960-х на братской могиле поставили памятник. Лет 30+ назад я его видел, хотя и мелким был, но запомнил.)
Самого Коршунова потом судили за службу в полиции. Он 5 лет отсидел, вернулся в деревню и работал трактористом. )

С поезда на поезд, пересадка за пересадкой, и оказался прадед с семьёй около Свердловска. Километров 250 от него есть станция Лопатково, там и осели. Прадед нашёл работу в колхозе кузнецом. Могли изначально хороший дом и корову купить, денег как раз впритык было, но прабабушка возмутилась "Один дом и корову бросили, потом ещё один бросать. А денег не будет, с чем останемся? Да и всё это закончится через месяц-другой." В итоге приобрели какую-то сараюху, только что бы как то летом перекантоваться. Через пару месяцев оставшихся денег еле-еле хватило на несколько буханок хлеба. Но живы, а это главное. Одно беспокоило, а что с сыном. От него ни слуху ни духу.

Страшная весть пришла в январе 1942-го. Она гласила "Командир взвода, 224-й дивизии, 160-го полка, младший лейтенант М.Ю.П. пропал без вести при высадке десанта во время Керченско-Феодосийской операции."

Часть 3. Потеряшка

А курсанта водоворот событий понёс как щепку. Все курсачи рыли окопы, ставили ежи, минировали дороги у Выборга примерно до середины августа 1941-го. А потом внезапно одним утром пришёл приказ, "срочно обратно, в Ленинград. Курсы будут эвакуированны. К завтру вечером что бы были в Ленинграде как штык."

Машин не дали, сказали "транспорта нет. Невелики баре, и пешком доберётесь, вперёд." Это был первый из трёх дедовских "маршей смерти". Август, жара, воды мало, голодные, есть лишь приказ. От Выборга до Ленинграда 100 километров. И шли без остановки, спя на ходу, падая от усталости, солнечных ударов, и обезвоживания. Кто посильнее, тащил на себе ослабевших. Последние километров 15-20 большинство уже шло в полусознательном состоянии, с закатившимися глазами, и хрипя из последних сил. Каждый шаг отдавался болью, но доползли, никого не бросили.

Тут сверкнул небольшой лучик солнца. Объявили, курсы переводят в Кострому, отъезд завтра утром. В этом бардаке, ночью, он чудом смог выбраться к дяде на Петроградку на несколько минут, сказал что их эвакуируют, и попрощался. Повезло однозначно, за неделю-полторы до того как смертельное кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинградов, курсантов вывезли.

В Костроме пробыли совсем недолго. Учить их было некогда, а младшего комсостава на фронте не хватало катастрофически, ведь их выкашивало взводных как косой. Всем курсантам срочно бросили по кубику на петлицу и распределили. Тем кто учился получше дали направление на должность комроты, кто похуже комвзвода, и большинство новоиспечённых краскомов отправились на Кавказ ( https://www.anekdot.ru/id/896475 ).

Хотел с Нового Афона родителям отписаться, что мол жив-здоров, а куда писать? Беларуссия уже давно под немцами. Да и вопрос большой живы ли они? Что фашисты с мирным населением в целом творили, и с евреями в частности он прекрасно осозновал. В сердце теплилась надежда, что "вдруг" и "может быть" ведь батя мужик практичный, может и придумает чего. Но мозг упрямо твердил, чудес не бывает, сгинули родители и сестрички как и сотни тысяч других в этом аду. А когда пару аидов встретил и их рассказы услышал, последние иллюзии пропали, понял - остался он один.

Весь горизонт заволокли грозовые тучи. В душе поселилась ненависть и злоба и... удивительное дело, страх исчез совсем. В одночасье. Раньше боялся что погибнет и мама с папой не узнают где, а теперь неважно. "Выжить шансов нет", решил. В 19 лет себя заранее похоронил. Как оно пойдёт, так и будет. Об одном мечтал, хоть немного отомстить и жил этой мыслью.

А далее был Керченско-Феодосийский десант, был плен, и был побег ( https://www.anekdot.ru/id/863574 ). И снова подфартило как в сказке, выжил, видно кто-то сильно за него молился. И в фильтрационном лагере повезло стал бригадиром сотни. Хоть и завшивел и голодал, но даже не простудился. Более того, проверку прошёл и звание не сняли. Ну и как вишенка на торте, тех кто успел проверку пройти, отправили снова на Кавказкий фронт, вывезли из Крыма за пару недель до того как его во второй раз немцам сдали. Большой удачей назвать приключение трудно, но на этом свете лучше чем на том, так что уже хорошо.

Получил новые документы (https://www.anekdot.ru/id/923478 ) и...еврей Мордух Юдович исчез. Теперь появился на свет совсем новый человек, беларус - Михаил Юрьевич. Документы то конечно новые, но на душе легче не стало. Оставалось одно, стиснуть зубы, воевать и мстить.

За чинами не гнался. Воевал как умел и на Кавказе, и под Спас-Демьянском, и под Смоленском. Когда надо в атаку ходил ( https://www.anekdot.ru/id/884113 ), когда надо на минные поля ползал. "Спины не гнул, прямым ходил. И в ус не дул. И жил как жил. И голове своей руками помогал." Почти два года на передовой, лейтенантом стал, и даже ранен не был.

"Счастливчиком" его солдаты и офицеры называли, ибо везло необычайно. У всех гибло 30-40% состава, а у него по 2-3 бойца за задание. Самые низкие потери из всех взводов в батальоне. А солдаты и командиры же видят кому везёт, так везунчиков почаще на задания посылают, дабы потерь поменьше было. Но про себя знал, не везение это. Злоба и ненависть спасают. "Чуйка" звериная появилась, опасность кожей чувствовал. Если жив до сих пор, то лишь потому что бы кому мстить было.

Однажды, в середине 43-го мысль мелькнула, узнать а как дядька в Ленинграде? То что любимый город в блокаде он осознавал, но удивительное дело, говорят что письма иногда туда доходят. Знал что там худо, голодно и холодно, но город держится. А дядька-то хитрец первостатейный, этот и на Северном Полюсе устроится ( https://www.anekdot.ru/id/898741 ). Чем чёрт, не шутит, послал письмецо. О себе рассказал, что жив-здоров, и спросил, может о родителях и сестричках знает чего? И чудо из чудес, в ответ письмо получил прочитав которое зашатался и в глаза ослепительно ударило солнце.

Часть 4. Сердце матери.

Семья в Лопатково осела, прадед работать начал. Голодно, холодно, но ведь живы. Отписался брату в Ленинград, рассказал и о матери и что его жена с ними эвакуироваться не пожелала. Спрашивал может о Моте весточка какая есть, ведь он в Ленинграде учится. Тот ответил, что курсантов эвакуировали в Кострому, а большего он не знает. Стали переписываться, хоть и не часто, но связь держали. Низкий поклон почтальонам тех времён, не смотря на блокаду доходили письма в осаждённый город и из города на Большую Землю.

Прадед и прабабушка за поиски взялись. О том что сын на Кавказ направлен выяснили, благо на каких курсах сын учился они знали. Запросы слали и вот ответ пришёл о том что "пропал ваш сын без вести." (впрочем каким он ещё мог быть, ведь Мордух Юдович действительно исчез, по документам теперь воевал совсем другой человек). Прадед почернел, но крепился, ведь он один мужик в семье остался. Ну а мать и сёстры белугой ревели, бабы - ясное дело. А потом жинка стала и веско молвила "Мотик жив, сердце матери не обманешь. Не мог он погибнуть. Никак не мог. В беде он сейчас, но жив. Я найду его." Прадед успокаивать её стал, хотя какое тут к чертям собачьим успокоение. А она как заклинание повторят "Не верю. Не верю. Не верю. Живой. Живой. Живой."

С тех пор у неё другая жизнь началась. Надеждой она жила. Хоть семья голодала, мать стала "внутренний налог" с домашних взымать. Экономила на чём могла, сама не ела, но изучила рассписание и к каждому составу с раненными выходила. Приносила когда хлеба мелко нарезанного, когда картошки сваренной, когда кастрюлю с супом. Если совсем туго было, то всё равно на станцию шла, без ничего. Ходила от вагона к вагону, подкармливала ранненых чем могла и спрашивала лишь одно "С Беларусии кто нибудь есть? Из под Гомеля? Сыночка моего не видели? Не слыхали? Младший лейтенант П." Из недели в неделю, из месяца в месяц, в жару, в стужу, всё равно.

Прадед и дочери умом то всё понимали, убеждать пытались что без толку всё это. Самим есть нечего. Но разве её переубедишь? "А вдруг он голодает? Может его чья-то мать подкормит." твердила. Прадед после говорил, что она каждую ночь об одном лишь молилась, сына ещё разок увидать. А потом вдруг неожиданно свезло, солдатик один раненный сказал "В нашем батальоне лейтенант с такой фамилией был. О нём ещё недавно в "Красной Звезде" писали, правда имя и отчество не помню."

Эх лучше бы не говорил этих слов. Обыскались, но тот выпуск газеты нашли. Действительно лейтенант П., отличился, награждён Орденом Красного Знамени (большая награда на 1942-й год), назван молодцом, вот только имя и отчество в заметке не указаны. В газету написали, стали ответа ждать. Пришёл ответ, расстройство одно "данных об имени и отчестве у нас нет. И военкора что ту заметку писал тоже в живых уже нет." На матери лица нет, посерела вся. Ведь нету хуже ничего чем погибшая надежда. (К слову, в "Красной Звезде" та заметка была по дедова троюродного брата. Он погиб в самом конце 1942-го.)

Жизнь тем временем идёт. Даже свезло немного, старшая дочка в колхозе учительницей устроилась, хоть какая-то помощь с едой, ведь она карточки получает. И средняя дочка в Свердловске в мединститут устроилась, там стипендия, хоть и небольшая.

И вдруг как гром среди ясного неба, из блокадного Ленинграда прадедов брательник весточку прислал. "Жив твой сын" говорит. "Недавно письмо от него получил. Я ему отписался и твой адрес и данные сообщил." Прадед тут же ответ написал "Не верю. Ты сызмальства сказки рассказывать любил. Нам извещение пришло, что он пропал без вести. А что это значит, мы знаем. Матери я ничего не скажу, если вдруг неправда, то она просто не переживёт. Перешли нам его письмо."

Часть 5. Найдёныш.

Письмо от дядьки ошарашило. То что тот сам как нибудь выкрутится, тут сомнений мало было ибо дядька был мужик с хитерцой, его за рупь за двадцать не взять. Но что родители и сестры целы, вот чудеса в решете. Первым делом письмо написал в далёкое Лопатково, что дескать жив, здоров, имя-отчество у него теперь другое, по званию он нынче лейтенант, служит сапёром в 1-ой ШИСБр (штурмовая инженерно-сапёрная бригада), взводом командует, даже орден имеется. Воюет не хуже остальных, только скучает сильно. А главное, пускай знают что он аттестат оформит дабы они оклад его могли получать, ибо ему деньги не нужны. Ну а вторым делом, сей же час аттестат оформил. Стал ответа ждать.

Пока ждал, внутри что-то щёлкнуло. Нет, воевал как и прежде, но для себя понял, теперь что-то не так. Не может столько везения одному человеку судьба даровать. И сам целёхонек и семья цела. "Чуйка", она штука верная, должно что-то нехорошее произойти. Просто этого не избежать.

И как накаркал, у деревни Старая Трухиня посылают всю роту проходы перед атакой делать. Проходы смайстрячить, это дело привычное, завсегда ночью ползли, но изначально осмотреться следует. Днём до нейтралки дополз, в бинокль поизучал, понял, коварная эта высота 199.0. Здесь его фарт закончится однозначно, укрепления у немцев такие, что мама не горюй. Других вариантов конечно нет, но обидно, очень обидно погибать в 21 год, особенно ведь только семью нашёл, а повидать их уж не придётся. Написал ещё письмецо, не дождавшись ответа на первое. "Дорогие родители и сёстры. На опасное задание иду. Коли не судьба свидеться, то знайте, что я в родной Беларуссии."

Эх, не подвела "чуйка". До колючки добрались, да задел один солдат что-то, забренчало, загрохотало, и с шипением полетели в небо осветительные ракеты. Стало свето как днём, наши как на ладони и вдарили немцы из пулемётов и миномётов. Вдруг обожгло и рука стала мокрой и тут же онемела. Осколки в плечо и лопатку вошли, боль адская, и что ты сделаешь? Кровь так и хлыщет, сознание помутнилось, одно хорошо, замком Макаров не растерялся и волоком к своим потащил. Нет, не закончилась пруха, доползли до своих. Хоть и ночь, но казалось что солнца лучик сквозь тучи пробивает.

Рану промыли, какие могли осколки вытащили, перевязали и на санитарный поезд погрузили. Ранение тяжёлое, надо в тыл отправлять. Страна большая, госпиталей много. Как знать куда занесёт? В поездах уход плохой, рана загнила, обезболивающих нет, санитарки просто ложкой гной вычерпывают, больно и неприятно до ужаса. Опять тучи сгустились, все шансы есть что гангрена начнётся и до госпиталя просто не дотянет.

Из всех городов огромного Советского Союза, попал в госпиталь ... в Свердловске. "Операцию надо срочно", врач говорит. "Завтра оперировать будем. Осколки удалили не все. Надо и рану хорошенько промыть и зашить. Ты пока с силами соберись, тебе они завтра понадобятся. Если чего надо, ты санитарок зови."

Лежит, чувствует себя весьма погано. Сестричек позвал, попить дали. "Вы откуда?" спросил. "Да мы тут в мединституте учимся. Практика у нас." Вдруг как громом ударло, дядино письмо вспомнил где он о семье писал. "А вы девчонку такую, Оля П. не знаете? На втором курсе у вас думаю учится. Не сочтите за труд, узнайте. Коли найдёте, скажите что её брат тут."

На утро операцию сделали, а когда очнулся около постели сестра Оля с подружкой сидели. Впервые за долгие годы заплакал. На маршах смерти стонал, но слёз не было. В расстрельной шеренге губы до крови кусал, но глаза сухие были. Друзья и товарищи гибли, и то слёзы в себе держал. Даже когда ранило, и то не плакал. А тут разрыдался как маленький.

Тучи окончательно рассеялись, и ослепитально засияло солнце, хоть и хмурый ноябрь на дворе. Выздоровел через пару месяцев, выписали. В Лопатково на целый день съездил (https://www.anekdot.ru/id/876701 ). Через долгих 3.5 года наконец родителей и сестёр обнял. Целый день и целую ночь с мамой, папой, и сестричками под одной крышей провёл. Это ли не настоящее счастье? А как мать расцвела, как будто помолодела лет на 25.

Далее с его слов "А что до конца войны оставалось "всего" полтора года, так и потерпеть можно. Ведь главное что семья жива и в безопасности. Полтора года войны, да разве это срок, можно сказать "на одной ноге отстоял." И хоть опять был фронт, Беларуссия, Польша, Пруссия, Япония, минные поля, атаки, ордена, ещё ранения, но солнце продолжало светить ярко. И "чуйка" громко говорила, "Ты вернёшься. Вернёшься живой. И семья тебя будет ждать. Всё будет хорошо."

Что ещё сказать? Пожалуй больше нечего.

1950 +

12.

У каждого майора должен быть свой «Витя»

Приятель рассказал о приключениях нашего общего «шапочного» знакомого, прозванного Витя-лётчик, за анекдотичную причастность к ульяновской авиации. Попав под влияние некой барышни с именем Жанна, Витя испытал на собственной шкуре все её гениальные замыслы. Тут и МММ, и торговля спайсами, про биткоины и форумный интернет-троллинг за вознаграждение даже не упоминаю. Жанна в приватных беседах и не скрывала планов по реализации своих меркантильных интересов по захвату всего мира посредством Виктора - должен же был кто-то таскать каштаны из огня. Не в силах справиться с идее-генерацией «дурной бабы» Витя сбежал в Грузию и попросил о смене гражданства. В связи с этим вспомнилась другая история, произошедшая еще в СССР.
Служили мы тогда в забытом богом гарнизоне, по праздникам, получая в подарок от замполита пудовую гирю, коих на складе было завались.
СССР сосредоточенно копал подземелья, сажал туда солдат и грозно называл это увеличением обороноспособности страны. Но каждый бункер всего лишь прочная землянка, если в нем нет электричества. И родное государство это самое электричество подключало без счетчиков, для чего копало траншеи и укладывало в них электрический кабель. Если же с кабелем что-то происходило, то, обычно, не заморачивались с починкой старого, а просто рыли параллельную траншею и клали новый.
Если есть часть, значит в ней должен быть особист - гласит устав. Никто, даже комбат, не знал чем же на самом деле занимался в части секретчик, а спросить боялись, чтобы случайно не узнать эти самые секреты и потом ездить в отпуск только в Якутию. Нет, про то, что дочь замполита безотказна как автомат калашникова и беременна от ефрейтора Мамбетова - это знали все. Но вряд ли беречь именно эти секреты от потенциального противника и был поставлен секретчик. Поэтому в его дела просто не лезли.
У майора же была дача. И дача требовала. Причем строго и безотлагательно. Майору нужен был провод, а лучше кабель ампер на сто. Вот на один из заброшенных кабелей и положил глаз майор, тот самый главный секретчик. Разглядывая старые карты коммуникаций, был обнаружен кабель аж в два кулака в диаметре и молодому лейтенанту, только прибывшему из училища, поставлена задача «выкопать и погрузить». Не знаю, что уж там пообещал майор лейтенанту. Может дать солдатами на плацу после ужина покомандовать или в отпуск в январе отпустить, но молодой офицер бросился рьяно исполнять приказ. Потому что в армии приказы не обсуждают - их исполняют.
Молодой Наполеон, быстренько сориентировавшись на местности по карте, старую траншею раскопал, ну не собственноручно, конечно, а силами приданного взвода солдат. И тут один из солдат задал нескромный вопрос: «а не под нагрузкой ли данный кабелёк, уж слишком он тёплый» Лейтенант здраво рассудил, что кабель вёл куда-то в сторону склада с портянками и если что и питает, то этот временный склад. Временный в том смысле, что лет 20 назад туда временно сложили сто, а может двести тонн портянок и периодически их выдавали. Так вот решил новоиспеченный специалист, если кабель под нагрузкой, то круглосуточно горящая лампочка над входом в склад должна при отключении погаснуть.
Но бойцы почему-то не торопились проверять его гениальную мысль и витьевато предложили вызвать электрика. «Приказы надо исполнять, а не вызывать электрика», хотел было крикнуть бывший отличник тьмутараканского общевойскового училища, но его накрыла новая мысль: «Что может быть проще: если у кабеля есть конец, то должен быть и второй». Раскопки кабеля в обратную сторону быстро привели к металлическому ящику размером с двухэтажный домик. В люке наружной стены нужный кабель был прикручен к пластинам толстенными винтами и уходил куда-то внутрь.
«Делов-то открутить от пластин и всё - кабель без питания» решил кулибин. Желающих крутить почему-то не нашлось. Обесточить можно и замыканием, вспомнил школьный курс физики лейтенант. Не доверив роль замыкателя глупым солдатам-срочникам, офицер собственноручно вбросил лопату в щиток. И… ничего. Очевидно, лейтенант открыл портал в иное измерение, потому что вторая лопата, будучи вброшенной в щиток, испарилась так же, как и предыдущая, оставив лишь маленький тлеющий уголек от рукояти БСЛ. Нужно было что-то более эффективное и его взгляд упал на лом. «Из лома получится очень хороший коротыш», подсказывал бесёнок в ухо лейтенанта.
Коротыш действительно получился хороший. Попав на контакты, он поднапрягся, загудел и, покраснев от стыда, что не справился с возложенной на него миссией, стёк ярким пятном на землю. Лампочка же, висевшая над складским входом, все равно его жертвы не приняла и даже не мигнула.
«Если гора не идёт к Магомету, то… оторвём на хрен кабель от стены» - решил неугомонный исполнитель. То ли водитель уазика что-то подозревал, то ли просто повезло. В общем, он успел выскочить из машины, когда обвязанный тросом кабель, рассыпавшись тысячами искр, отошел от стены и полыхнул как рождественская ёлка. Уазик сгорел полностью, электрощитовая догорала, весело потрескивая лопающимися предохранителями и прочей электрической мишурой, когда комбат, секретчик и даже замполит с тыловиком прибежали на несогласованное сжигание чучела масленицы.
Комбат перешёл на родной почти китайский язык с явным туркменским акцентом. Впрочем, его вопрос и так был понятен: «Почему мне не выдали пригласительные в первый ряд на такой замечательный праздник, я бы и семью привёл».
Выслушав спутанные объяснения лейтенанта про кабель и лампочку, тыловик истерично хохотнул и разъяснил, что лампочка над входом это давний дембельский аккорд замечательного курского парня, прикрутившего 36-вольтовую лампочку к танковому аккумулятору на складе.
Секретчик, осознавая последствия, тут же на месте пошел в отказ от своих секретных планов по экспроприации кабеля и возложил всё на лейтенанта.
На что комбат прикурил от догорающего щитка и печально хмурясь спросил у «Герострата»: как тебя звать-то, лейтенант?!
- Витя, - улыбаясь закопченными зубами, смущенно ответил лейтенант.
- Да уж, пожалуй, у каждого майора должен быть свой Витя, - заключил комбат.

1129 +

13.

Командир 201-й бригады противолодочных кораблей каперанг Михаил Леопольдович Абрамов (в народе – Леопёрдыч) был существом злопамятным и мелочным. Хоть и дорос потом до начальника Главного штаба ВМФ и трехзвёздного адмирала. Сам он любил про себя говорить: «Я не злопамятный, просто злой и память у меня хорошая».
У него было удивительное умение превращать любое совещание, любую «летучку на бегу» и «пятиминутку», где он главенствовал, в бесконечное пережевывание грехов подчиненных. Грехов настоящих, мнимых и им, Леопёрдычем, подозреваемых. Заматывать до такой степени, что все уже забывали, по какому поводу собрались. Но все с такого мероприятия уходили обязательно выдрюченными во все отверстия.
В один из прекрасных осенних дней 1995 года большой противолодочный корабль «Адмирал Пантелеев» вышел в море на сдачу артиллерийской задачи.
Для «Пантелеева» задача многократно усложнялась тем, что всё стреляющее руководство только-только вступило в свои должности. Новым был командир ракетно-артиллерийской БЧ-2, и хоть он прослужил на этом же самом корабле комбатом почти шесть лет, но был по происхождению отнюдь не артиллеристом, а совсем наоборот – ракетчиком.
А артиллерийский комбат, то есть тот, которому непосредственно нажимать ногой педаль залпа, был и вовсе зелёным лейтенантом, едва выпустившимся из калининградской «безымянной балбесовки». Наше самое западное военно-морское училище называли так потому, что все приличные заведения были названы чьим-то именем, и только калининградское не было удостоено такой чести.
На флоте про таких лейтенантов говорят: «только с дерева». Для него всё было впервые: Дальний Восток, Тихий океан, выход в море, боевая стрельба. А ещё у него была свойственная всем лейтенантам абсолютная уверенность в собственных силах и умениях, хоть и учили его, как и во всех советских училищах, на том, что было снято с вооружения задолго до его, лейтенанта, рождения.
А тут ещё Леопёрдыч за полчаса до выхода на пароход припёрся, хотя не собирался, и никто его не ждал. И, естественно, когда корабль подошёл к границе полигона, он собрал руководство корабля «быстренько дать последние указания». И, естественно, эти краткие указания, как обычно, перетекли в долгое и муторное обжевывание последних, предпоследних и всех предыдущих грехов командира, старпома и командира БЧ-2.
А корабль тем временем, знаете ли, плывёт. А лейтенант-комбат где-то на глубине трёх метров ниже ватерлинии, на своем боевом посту, стучит копытом и ждёт команды. Огневая директрисса тем временем постепенно уходит в слепой сектор. А Михаил Леопольдович вошёл в раж, и вовсю нахлобучивает корабельных начальников. И ведь не скажешь целому командиру дивизии: «Мудак! Сейчас полигон закончится, придется разворачиваться, и заново все грёбаные поправки в артсистему вводить!»
И вот когда Леопёрдыч дошел до того, как хреново матросы на «Пантелееве» в целом, и в БЧ-2 в частности чистят ботинки и заправляют шконки – бабахнуло.
Все обомлели. Выскочили на ходовой. Видят интересную и легко объяснимую картину. Вторая башня, из пушки которой вьется свежий дымок, смотрит, как и положено, вбок, в сторону полигона. А вот первая башня никуда не смотрит. То есть, стоит себе в походном положении и целится по курсу корабля. Но дымок из ее пушки тоже вьется исправно. Поскольку лейтенанта учили на те системы, что были сняты с вооружения году этак в 1965-м, то на новой системе он просто-напросто не синхронизировал башни.
Тут, конечно, под вой Леопёрдыча («Даже стрельнуть нормально не можете, сволочи!») все кинулись к монитору локатора. Посмотреть, что там у нас впереди, куда улетел боевой 100-миллиметровый снаряд. Впереди была земля, и прибрежная деревня Романовка. Правда, до нее было километров 25, тогда как предельная дальность стрельбы АК-100 по документам числилась 21.500 метров. Все выдохнули.
Лейтенанта-комбата выдернули за тёплое вымя из корабельных недр, и отдали на съедение Леопёрдычу. А сами быстренько отстрелялись – и домой.
Дома, во Владивостоке, корабль на стенке ждал бледный дежурный по дивизии. Ему уже успели позвонить из краевого управления МВД, и вкрадчивым голосом поинтересовались, не было ли случайно у доблестных моряков каких-нибудь стрельб? Поскольку стрельбы запланированы были, дежурный по дивизии сразу же включил дурака, и пообещал соединить с комдивом, как только тот появится.
Соединили с комдивом. В ходе взаимоинтересной беседы двух полковников выяснилась интересная штука. Ежели по Романовке никто из флотских случайно не пальнул, то у доблестной милиции вырисовывается настоящий и всамделишный террористический акт со всеми вытекающими последствиями. Хоть и не случилось ничего страшного – баньку взрывной волной развалило, да в бычка, мирно жующего травку, прямое попадание. Выработали консенсус: панику на глобусе не начинать, последствия ликвидировать силами экипажа.
Дальше командир корабля заслушал во флагманской каюте кратенькую (на часик) лекцию от Леопёрдыча о мудаках-лейтенантах, расстреливающих бычков с 25 километров. По кораблю в это время собирали «нерукожопых» матросов, умеющих забить гвоздь, снабженца раскулачивали на тушенку и сгущенку, а старпом прикидывал, сколько взять с собой спирта. При ежемесячной корабельной норме в 236 килограммов у любого уважающего себя старпома всегда имеется заначка минимум в полтонны. Вопрос заключался лишь в том, сколько понадобится?

Делегация прибыла в деревню. Матросы восстанавливали раскатившуюся баньку и засыпали воронку эпицентра, пришедшуюся аккурат на деревенскую окраину. Бабке, хозяйке невинно убиенного бычка, сразу выдали «за моральный ущерб» тушенки по весу бычка и сгущенки без меры. Но главное, выдали 10 литров спирта – и тут началось…
Узнав, что моряки привезли спирт, вся деревня ломанулась собирать осколки снаряда и вышибать у себя в избах окна. С этими осколками местные жители прибывали к старпому с требованием сатисфакции в жидком виде. «А бычка-то Ануфриевны мы ужо как любили, как любили!» - звучало со всех сторон.
Старпом зверел, видя, как тают запасы спирта, но поделать ничего не мог. Инструктаж от командира перед выездом был предельно кратким и чётким: «Если хоть одна блядь хоть когда-нибудь, хоть где-нибудь…» Так все восемь 40-литровых бидонов и разошлись. И в Романовке начался долгий праздник…
Вы спросите: что сделали с лейтенантом? А он уже давно не лейтенант. Он уже капитан первого ранга, и начальник штаба той самой 201-й дивизии противолодочных кораблей Тихоокеанского флота. И именно с ним я договаривался сперва о посещении московскими журналистами «Адмирала Трибуца», а затем об экскурсии омского «Авангарда» вместе с паном Ржигой на «Маршал Шапошников» (ибо мой «Пантелеев» оба раза был на боевой службе).
Вот только своего начальника штаба все в дивизии за глаза называют «Снайпером». Хотя уже практически никто не знает, откуда это прозвище взялось. Двадцать лет прошло… С тех пор больше никому не удалось вальнуть бычка 100-миллиметровым фугасным снарядом прямым попаданием с 25 километров.
А вам слабо?

© Максим Лебедев

1295 +

14.

Дважды комсомолец, дважды коммунист.

Эпиграф:
Рабиновича отправляют в разведку. Он заявляет
- "Если я погибну, считайте меня коммунистом."
- "А если нет?"
- "Ну а нет, так нет."

Мой дед просто кладезь занимательнейших истроий. Впрочем, я уверен, если детально поговорить с любым человеком которому почти 96 лет то вполне можно раскопать такие вещи о которых можно смело писать романы и снимать фильмы. Я уже перестал удивляться количеству поразительных событий в его жизни. Вот хотя бы такая штука.

Послевоенные годы, Уссурийск, один из многочисленных военных гарнизонов на 1/6 части суши. Многие офицеры уже носят погоны с дюжину лет и, учитывая что во время войны год считался за три, с нетерпением ждут 20 или 25 летнего срока службы что бы уйти на пенсию. Дед в скромном капитанском чине, правда на майорской должности начальника артиллерийской технической (арттех) службы бригады. Должность и взаправду ключевая, всё таки под его началом склады снарядов, мин, взрывчатых веществ, боеприпасов, и стрелкового оружия. А на дворе 1952-й год, уже убит Михоэлс, раскрученно "Дело Врачей", клеймят "вредителей" и "агентов Джоинта" в газетах и на партсобраниях.

Спустили сверху разнарядку "а посмотрите-ка, не проникают ли щупальца империализма в армию Советскую." Начали изучать личные дела комсостава и естественно очень скоро добрались и до деда. "Как же так?" возмутился кто-то ответственный "у вас офицер на такой должности и... не коммунист. Вы что краёв не видите? Не знаете, партия наш рулевой? Партийный, значит ответственный. Поговорите с товарищем начарттехом по поводу вступления в партию."

Парторг деда вызвал и предложил:
- "Товарищ капитан, а не хотите ли вы добровольно-принудительно примкнуть к партийным рядам?"
- "В смысле примкнуть? Вступить в партию что ли?" удивился дед.
- "Ну да, мы считаем вас достойным кандидатом. Подавайте заявление."
- "Так я уже в партии с 1945-го года..."
- "Чтоооо? Как так? У нас об этом никакой записи нет."
- "Ну таких деталей, я не знаю."
- "Тэк, тэк, тэк... А в комсомол когда вы вступили?"
- "Я дважды вступал."
- "А ну-ка, излагайте подробнее."
И дед рассказал рассказал следующее.

С весны 1942-го служил он в 1-й ШИСБр (штурмовая инженерно-саперная бригада), ещё её называли Комсомольской Бригадой (т.е. все солдаты и офицеры в ней должны были быть как минимум комсомольцами). А в сам комсомол его приняли в конце 1930-х, ещё в школе. Но вот незадачка, в декабре 1941-го, при разгроме Феодосийско-Керченского десанта он попал в плен. Плена-то было всего на один день, но документы он выбросил, уж больно неподходящая национальность для немецкого плена была в них указана.

Когда через день бежал и добрался до своих, то его отправили в Советский фильтрационный лагерь около Керчи. Таких бездокументных, из разгромленных полков и дивизий, были сотни и тысячи людей. Из всех документов лишь кубик на петлице. Впрочем, в том бардаке этого вполне хватило что бы в 19 лет его назначили бригадиром сотни, а это конечно много приятнее чем быть простым заключённым. Не знаю как там проверяли, но через пару месяцев его вызвали и сказали "Поздравляем товарищ младший лейтенант, проверку вы прошли - вас ждёт Кавказкий фронт. Вон машинистка, она направление оформит."

Стал он в длинную очередь, наконец добрался до измученной машинистки. Та спрашивает "Ваши ФИО, год рождения, тыры-пыры?" Дед подумал "Хммм, хрен его знает как ещё служба сложится. Упаси Господи опять плен попасть, второй раз может и не повезти. Вдруг попаду с документами, тогда точно грохнут за милую душу." Фамилию менять не стал, а насчёт ИО сказал "Пиши вот так." "Имена родителей и национальность?" Над этим дед тоже подумал, мать оставил как есть, а ИО и национальность отца поменял. Проверить же никак не смогут, Беларуссия под немцами, Ленинград где училище было в блокаде, документов других нет. Таким образом на свет появился ещё один беларус. Дед посчитал что эдак безопаснее, уж очень ему не хотелось в расстрельной шеренге второй раз стоять.

Когда бригаду на Кавказе формировали оказалось что очень много кавказцев о комсомоле только слышали. А так как бригада названа Комсомольской, спустили разнарядку, всех поголовно принять в комсомол. Дед и решил, "ну что же, как все так и я." И вступил ещё разок, правда уже под другим именем.

В 1943-м пришёл новый указ, "неплохо бы если бы в Комсомольской Бригаде все офицеры были бы коммунистами. Показывали бы живой пример комсомольцам." Всех офицеров в батальоне перед боем вызвали и настойчиво порекомендовали написать заявление о приёме в ВКП(б). "Нам бы до следующего дня дожить бы. Что нам кабанам, хотите напишу." прикинул дед. И стал он аж цельным кандидатом. А потом ранение, госпиталь, формирование, другая часть, поиск своих, перевод в родную Бригаду, и снова взвод, рота, Беларуссия, Польша, закрутился и забыл о "кандидатстве". Но бумага-то дело ведёт.

И в начале 1945-го опять его пред светлые очи парторга вызывают. "Вы товарищ кандидат-с у нас оказывается. Ранены, взодный, ротный, три ордена, короче, принимаем мы Вас. Поздравляем." Дед прикинул, приняли ну и ладно, хрен с вами. "А делать-то я чего должен?" "Как что? Воевать, пример другим показывать. Тем более что мы уже на немецкой земле, в Восточной Пруссии. Вот вы в эту ночь на задание идёте, так пойдёте уже как коммунист. Партия на вас смотрит. А утром мы вам торжественно и партбилет вручим." И руку крепко пожал.

С примером худо получилось. На задание (в минных полях проходы для атаки делать) документы с собой не брали. Это разумно конечно, на минных полях многие навсегда оставались, так что шансы что документы к немцам попадут были большие. Ранило его, ребята вынесли, дотащили до своих позиций. Повезло, как раз там раненых вывозили в тыл, в машине место нашли. О документах и не вспомнил, рука и нога пробиты, до бумажек ли. И снова госпиталь, формирование, и на войну с Японией. Документы личные восстановили, а насчёт партийного билета он даже и не думал, ибо его никогда в руках и не держал.

Парторг подивился, поохал, и телегу повыше накатал. Случай неординарный, вроде бы и коммунист, а с другой стороны и не коммунист. И в комсомоле дважды был. Мутная картинка. Сверху предложение идёт.
-"Так может его из партии исключить?"
-"А как исключить? У него даже партиблета нет?"
-"Хммм. Тяжёлый случай. Так может принять, а потом исключить?"
-"Идея интересная. Но как то некрасиво. Всё таки человек перед боем в партию вступил, с мыслью что он теперь коммунист на минное поле полз."
-"Хорошо, вот компромис. В партию принять уже официально, но из армии выгнать."
-"Так ему до военной пенсии всего полтора года осталось?"
-"Ну и что? Он тут нам имя, отчество, и национальность себе менять будет как захочет, да и в комсомол и в партию как в проходной двор по сто раз заходить будет, а ему ещё и пенсию. Хрена с два. Кто он там у нас по национальности получается по настоящему? Ага, вот вот... Как раз. А жена его кто? Капитан. Ну и что что военврач с 1943-го? Убийца в белом халате. Вы что газет не читаете что ли? На фиг, на фиг."

Написали деду характеристику что он "политически близорук и в моральном отношении не стабилен." И уволили из армии, не дали до пенсии дослужить. Ведь и без него есть чем заняться. Например с "безродными космополитами" бороться.

А дед что? Дед нормально. Партии той уже давно нет, а дед жив и здравствует, дай Господь ему долгие годы. И совет умный даёт "смотри куда вступаешь."

2766 +

15.

"Если у Вас нету дяди."

Я уже как то рассказывал о дяде моего отца (может кто читал истории про сестру Чойбалсана, Ландау, Германа Титова). Это был уникальный, добрейший, и выдающийся человек. Ушел на фронт в июне 1941-го вместе со всем своим курсом, служил фронтовым хирургом, дослужился до полковника и вышел в отставку. Потом почти 30 лет он проработал в ЦИТО и через его приемную и хирургический стол прошли десятки знаменитых Советских спортсменов, политиков, актеров, научных деятелей, итд. Кавалер разных орденов, лауреат всяческих премий, доктор наук, автор более 100 научных статей, нескольких монографий, с дюжины изобретений, итд, итп.

Как водится такие люди и дружат с людьми яркими и неординарными. Например он дружил с Ю.В. Никулиным (актер кино и цирка), c С.П. Капицей (учёный), и Е.А. Фёдоровым (врач 1-го отряда космонавтов). А ещё один его друг сыграл достаточно ключевую роль в истории моей семьи. Про него и речь пойдёт.

После института мой отец был призван дабы отдать 2 года на благо танковых войск CCCP в качестве комвзвода. Прошёл год, другой, до дембеля остались считаные недели и тут организовываются танковые учения. Наверное отец мог от них и отмазаться, ведь дембель на носу, но он человек очень ответственный, если Родина сказала надо, значит надо. Хоть это и было начало 70-х, он служил на Т-55. Тогда в их дивизии (кстати ей командовал Геннадий Маргелов - сын того самого Маргелова), все офицеры, от комвзвода то комбата должны были быть примером для призывников, так что ожидалось что все офицеры умеют отлично и водить танк и стрелять из танковой пушки.

Свои машины стояли на консервации, в коконах или полукоконах. А для учений пригнали танки из тех что гоняли на учения из полка в полк. И готовили их учениям не сами, а хрен знает кто. Танков было несколько и для учений сформировали группы из комвзводов, комрот, и комбатов для каждого танка. Отцу естественно не повезло и он попал в группу с своим комбатом, ротным и другим взводным. Каждый член группы должен был показать навыки как командир танка, механик-водитель, наводчик и заряжающий (т.е. после каждого "круга" все менялись местами и "должностью"). Задание простое - провести танк по местности, преодолеть какие-то препятствия и сделать несколько выстрелов из танковой пушки по мишеням. Учения начались, поехали.

Сначала отстрелялся комбат, потом ротный, потом очередь моего отца дошла. Тут он видит что тот кто готовил танк к учениям забыл поставить загородку которая блокирует откат пушки после выстрела (грубейшее нарушение безопасности). И главное этот танк кто-то допустил к учениям. Вот здесь получилась дилемма, кстати очень жизненная, если экстраполировать ситуацию. По правилам танк принимать в таком состоянии нельзя, но тогда надо останавливать учения, докладывать выше. А кому выше-то, комбат рядом. И главное и комбат и ротный уже приняли танк и отстрелялись. Получается что некий взводный, прямо перед дембелем, начинает права качать и выставлять вышестоящих нарушителями. Что он самый умный что-ли? То есть или надо идти на принцип, или просто тихонько принять танк и отстрелять свои несколько выстрелов. Он и выбрал последнее, за что и поплатился.

Сделал мой отец один выстрел, другой, и вот последний и последняя мишень. В пылу учений забыл он про неустановленную загородку и тут же был наказан. После выстрела пушка откатом ударила его в локоть правой руки. Пушка у Т-55 ого-го какая. И откат у неё тоже ого-го какой. И сносит пушка ему локоть напрочь. Вместо локтя месиво из жил, вен, костей, мяса, итд.

Что должен сделать человек? Наверное взвыть белугой, распихать всех и вся, и требовать чтобы его срочно везли в медсанбат. Что же делает он? Ему стыдно прекращать учения и он сжав зубы приткнулся к стенке. Тем более что при следующем круге ему надо быть командиром танка.

До сих пор не понимаю как он дотерпел до конца учений. И ещё больше не понимаю как он из танка вылез и даже виду не показал, руку как то лишь как то прикрыл. Вылез, но честь отдать может лишь левой рукой. Комполка "ты чего?" "Да там фурукнул вскрылся" отвечает. "Тю-тю какие мы нежные, ну иди до врача." Пошатываясь добрёл до врача, показал, тот в ужасе. Срочно вкатили обезболивающего и в машину, а там он и отрубился.

Привезли в медсанчасть. "Ни хера себе?" Как же тебя угораздило то?" Локоть орган очень непростой, оперировать его не каждый, даже опытный, хирург ортопед возьмётся, но армейских эскулапов это не смутило. Как то осколки костей вытащили, где могли зашили, где не могли бинт наложили, ну и всё "принимай Суоми красавица". Ну и койку в палате выделили естественно.

Операция прошла по принципу песни "слепили из того что было, а что было то и полюбишь." Что должен делать человек? Я бы "караул" кричал. Но отец просто пишет письмо домой левой рукой (он умеет) что "да дембель на носу, но я дома буду позже. Служба задерживает. Всё нормально."

"Всё нормально...???" Мать получает такое письмецо. Видит что писано левой рукой, дураков же нет. Она срывается и едет к нему в часть, благо это не далеко (900 км) и видит этот цирк. Вернее смотреть там особо не на что, большой бесформенный клубок. Она тут же сообщает что думает об отцовских чудачествах, о местных хирургах, требует снимки, отсылает их и звонит дяде в Москву. Тот заявляет "ситуация аховая, надо срочно ехать в ЦИТО, иначе может быть худо. На армейских "коновалов" надежды мало, им лягушку опасно доверить препарировать, не то что локоть. Как обычно лечат в армейских госпиталях он знает не понаслышке, недаром сам с 1941-го по конец 50-х погоны носил."

И тут мой отец начинает идти на принцип. "Это что такое, я сам виноват. Не доложил, принял танк, должен нести ответственность. И с чего это я, офицер СА, не должен доверять армейским врачам? Они что, клятву Гиппократа не давали? Плюс, ЦИТО это для гражданских, вот дембельнётся, тогда посмотрим." Мать на него орёт "ты что, не понимаешь, пока ты не восстановишься, хрен кто тебя на дембель отправит. А тут счёт на дни идёт, запустишь ситуацию - потеряешь правую руку. Кем ты будешь? Хочешь стать инвалидом в 24 года?" Но отец человек упрямый и принципиальный, переубедить очень тяжело. Мать о дилемме дяде сообщает и он успокаивает "Ах так, ждите звонка."

Прошло пару часов, время под вечер, кое кто из эскулапов уже начинает спиртик принимать, благо его много, да и любили они это дело. И тут звонок, слышится командный голос "Начальника госпиталя к телефону." А начальник военного госпиталя есть фигура неоднозначная. Ему сам чёрт не брат, помимо комдива его хрен кто "построить" может.

"Ну, и кто меня тут беспокоит в этот поздний час?" "С вами говорит Главный Хирург Советской Армии, генерал-полковник Александр Александрович Вишневский. Представьтесь по форме." Начальник госпиталя бы меньше охренел если бы в госпиталь прилетели марсиане и вымыли толчок. Он чуть не проглатывает трубку, падает со стула, потом встаёт, застёгивается на все пуговицы и рявкает "Здравия желаю товарищ Главный Хирург Советской Армии. Докладывает подполковник Х...." "Подполковник, у вас там лежит старший лейтенант Ш. Какого спрашивается чёрта не можете сделать нормальную операцию локтя. Если не умеете, так и скажите. Я в принципе готов сам вылететь с бригадой хирургов и показать как надо лечить Советских военнослужащих. Вам нужна помощь?"

Начальник госпиталя снова чуть не падает и единственное что он может вымолвить "Что вы товарищ генерал-полковник? Всё будет сделано в лучшем виде, я сам лично проконтролирую и буду оперировать." В ответ "Я буду регулярно звонить, будете давать мне лично отчёт."

У бедняги подполковника ступор. Можно пожалуй сравить если бы председателю захолустного колхоза позвонил лично товарищ Брежнев и предложил прибыть в качестве комбайнера и помочь при уборке ячменя, ибо без него не справляются. Он прибегает к отцу в палату и говорит "Мать честная, я только о такой должности как Главный Хирург Советской Армии краем уха слышал. А тут довелось лично пообщаться." Естественно отношение тут же меняeтся, врачи госпиталя собираются на консилиум и достают запыленные книги со студенческих времён. Всё что сделано распарывается, разбивается, снимается, и операцию переделывают заново. Ну а А.А. Вишневский (пусть земля будет ему пухом) периодически названивает и ему идут бодрые отчёты.

Но далее идёт всё как по знаменитому фельетону Жванецкого. "Оперируют они удачно, они выхаживать не могут." "Вы хотите что бы он оперировал хорошо, и ещё выхаживал ночами?" "Я хочу что бы он жил." "Так скажите спасибо что он оперирует хорошо." "За что спасибо, если я его хороню?" Ну а более конкретно, физиотерапия в Советской армии начала 70-х была почти не предусмотрена. И вообще на хрена без 5 минут гражданским человеком заморачиваться? Швы конечно почти зажили, но рука высохла и локоть всё равно комок. Рука практически бездействует.

Идyт предложения - "товарищ старлей, а давайте мы вам оформим группу инвалидности, пенсию, и вперед на гражданку. А дальше вы как нибудь сами." Отец опять идёт на принцип. Раз, я сам виноват. Два, никаких инвалидностей - сам придумаю терапию, для начала привяжите мне просто к руке гирю. Я придумаю упражнения. Ну и в гробу я видал вашу пенсию, у меня гражданская специальность есть. Оклад только выплатите что положено за звание и должность. И на дембель хочу, итак чуть ли не полгода лишних в СА." Такого расклада уж точно никто не ожидал, уволили на гражданку с превеликим удовольствием.

Отец действительно придумал себе упражнения. Сначала с килограмовой гирей, потом с 2, 3, 5 кг. Привязал намертво, с ней ходил, ел, спал, итд. И миллиметр за миллиметром вытягивал локоть и накачивал мышцы. Через год конечность стала похожей на руку. Через 2 уже её было не узнать, накачал её а ля Сталлоне. Ну а из всего опыта почерпнул полную бескомпромисную принципальность ко всему что касается техники безопасности. Так что окончилось всё можно сказать благополучно.

Всё это хорошо конечно. Даже замечательно. Но меня всё мучают вопросы. А что было бы если бы не А.А. Вишневский? А как же остальные сотни и тысячи обычных граждан и военнослужащих, у которых не было правильного "дяди"? Бесплатная медицина это вещь хорошая в теории, а вот на практике может быть потребитель имеет ровно то за что платит?

3390 +

16.

Электробезопасный лейтенант. Этюд для баяна.

" ... Вот тоже было. Выпускник нашего ВУЗа, немного вас постарше будет, поступил в аспирантуру в стране наиболее вероятного партнёра. Как водится, дело молодое, стипендии ему стало не хватать. Нашёл подработку. Электриком. Пришёл, а там документ требуют, чтобы понять - можно его к розеткам допускать или нет. Он, понятное дело, красный диплом нашего ВУЗа, ну не сам диплом, перевод, конечно, показывает. А там - "инженер-физик-исследователь" ...

Тут ему и говорят:
- Другого документа нет? А то знаем мы исследователей ...

А он возьми и покажи военный билет с соответствующей ВУС. А там-то в отделах кадров тоже не лыком шиты, посмотрели и всё поняли:
- Что же Вы раньше не сказали, что Вы лейтенант РВСН???

Взяли его на работу, конечно. Так что больше не спрашивайте: "Зачем нам 'военка'?" А вот зачем! Теперь, отставить разговоры, записывайте тему сегодняшней лекции: 'Виды и формат пакетов ARPANET' ..."

479 +

17.

Рассказами про украденные документы, билеты, итд напомнило такую страшилочку.

Чемодан

Я уже рассказывал чуток про моего деда (ему сейчас 95 лет). Июнь 1941ого он встретил будучи курсантом военно-инженерных курсов в Ленинграде (там в Инженерном замке учили курсантов. Хотя большее количество времени будущие сапёры проводили в ... Сапёрном). Тех солдат что призывали в 1940-м и у кого было хоть год университетского образования (а он как раз год до призыва отучился в институте) и желание, весной 1941ого отправляли на офицерские курсы (для зануд - я знаю что тогда ещё офицеров не было, а были командиры, но для простоты я буду использовать термин "офицер"). Ну а таскать понтоны на Беларуско-Польской границе (под Гродно) или быть на курсах в Ленинграде, это две большие разницы. Сами понимаете что он выбрал.

Естественно учёба-то быстро окончилась в июне ‘41 и курсантиков просто начали использовать то как пушечное мясо, то как подсобную силу. Но повезло, курсы всё таки не расформировали и прямо перед Ленинградской блокадой вывезли. И так как взводных-ротных в первые месяцы войны выкашивало как косой, обучение быстренько закончили и дали всем по кубику на петлицу. "Поздравляем товарищи! Вы все младший комсостав РККА - взводные и ротные (лучшим курсантам писали в документах младший лейтенант - командир роты, хотя большинство конечно получали должность комвзвода). А теперь шагом марш - вперед на формирование." Но до формирования надо доехать. Спрашивается как?

Курсантов организовывали по группам в 20 человек. В группу назначался старший (один из только что отштампованных мл. лейтенантиков), и они такой полутолпой ехали куда Родина прикажет. Кстати назначать старшего здравая мысль. Ведь всегда легче в случае чего наказать его, ето же гораздо проще чем наказывать всех. Деду "подфартило" - сделали старшим группы.

Мало того что он за себя отвечать должен, старший должен отвечать за других 19 таких же балбесов. А им всем лет по 18-19. Самому старшему 20. Если думаете что отвечать за 19 других тинэйджеров в таком же звании как и сам легко, то ошибаетесь. Но мало того отвечать, надо быть нянькой для всех. Старшой, вот тебе талоны на питание - корми всех, предписание -довези всех, и самое главное - чемодан с ЛИЧНЫМИ ДЕЛАМИ - храни и доставь.

Это сейчас кажется смешно, а ЛИЧНОЕ ДЕЛО члена РККА в те времена было не хухры мухры. Это если не ВСЁ, то пожалуй очень близко к тому. Конечно личные документы у каждого с собой, но личное дело то сам военнослужащий везти не может. Значицца чемоданчик этот надо беречь как зеницу ока. Личное Дело надо доставить к формированию, а потом оно уже будет ездить за солдатом или офицером по полям сражений, госпиталям, фронтам, итд. Но изначально доставляли вот таким образом, "на попутных", наверное потому что электронная почта или факсы плохо работали :-).

Ехать до Кавказа, ой не близко, но это чёрт с ним. Страшно другое. Что в 1941м на вокзалах творилось, ни в сказке сказать ни пером описать Wes Craven, Спилберг и Тарантино могут нервно курить в сторонке. Вот о чём драмы писать можно. Там и потерянные и найдённые родственники, новорожденные, и страстные романы длинной в день и в жизнь, разлуки навсегда, незнакомые становятся друзьями, и старые друзья становятся врагами, и свои калифы на час, и чудеса в решете.

Места малo, расписания идут к чертям, люди по головам ходят (и это в прямом смысле слова), а талонами на питание можно только подтереться. Да, конечно по ним офицериков на станциях должны кормить. Только кто должен? И кому? А если жрачки нет? А начальники станций уже и так на грани того что бы застрелиться и не мучиться, им ещё с голодными пацанами разбираться. "Не маленькие, потерпите. И какая нафиг разница, с голодухи сейчас сдохните или через неделю вас в первом же бою на небо отправят" самые ошалевшие и уставшие говорят.

Ну, ну, попробуй, удержи 19 голодных пацанов. Все на каждой станции разбредаются, ищут что сменять, купить, отработать. Кое кто ищет сердобольных селянок. Жрать то хоцца и очень. Кстати на станции можно застрять было и на сутки, и на двое, и более. Так что бегай, ищи всех, обеспечивай жрачкой, и смотри что бы кто-то в какой нибудь блуд не вписался.

А по нужде сходить? Ладно остальные, у них тощий вещмешок и всё. А тут, этот проклятый чемодан с личными делами. Вечно в руках. Вечная тревога. Ни тебе поставить что бы пожрать, ни поставить что бы пардон, облегчиться. Спишь с ним в обнимку, а то уведут в момент, народ ушлый. Черед 4-5 суток уже в полуобморочном состоянии. Уж лучше на передовую, там хоть чемодан проклятый не надо таскать.

На одной станции застряли не на шутку. Когда состав - не понятно, когда хавчик - тем более. Начальника станции ищут днём с огнём, он не дурак - прячется от всех. Товарищ деда из группы сжалился, "ты с чемоданом своим скоро с ума сойдёшь. Давай так, ты иди ищи начальника станции и попробуй талоны отоварить хоть на что либо. А чемодан отдай мне, я на него лягу, спать на нём буду." Сказано - сделано.

Вернулся дед счастливый через пару часов, с собой большой котелок с кашей тащит. Чудо из чудес, сумел талоны отоварить. Подходит к своим и товарищ смущённо мямлит - "извини чемодана нет." "Ты что? Ты знаешь что за чемодан? Ты понимаешь что там?" "Да" тот кряхтит. "понимаю. Заснул, из под головы вытащили. Я даже и не проснулся."

За утерянные личные дела 20 офицеров и сейчас вряд ли по головке погладят. А в военное время, смело можешь считать что это расстрел. И за меньшее к стенке на раз-два ставили. Найти в этом Вавилонском столпотворении украденный чемодан не реально. Повезло лишь в одном, в кармане гимнастёрки было у деда было направление на группу. Ну типа сопроводительное письмо "отправляется 20 штук младшего комсостава, каждого звание и имярек. Едут туда то." И всё. Больше документов нет, личные не в счёт.

Доехали как то до места. В ОСО, "где личные дела?" "Нету. Украли." "Как нету? Как украли? А ты знаешь что тебе будет?" "Представляю." И опять чудо из чудес, попался в ОСО нормальный майор. Сжалился, решил не губить пацана. Наверное прикинул что вряд ли кто из этих мл. лейтенантиков на передовой и месяц протянет, так что можно решить вопрос на месте (говорят что средний срок жизни комвзвода в 41м исчислялся чуть ли не днями, много неделями).

В направлении имена и звания есть, ну и хорошо. Поздравляю всем по взводу, новые личные дела и вперед на передовую. Те у кого было написано комроты конечно возмущались, комвзвода должность меньше и оклад соответственно будет поменьше, но что они могли сделать? Ну а деду майор говорит "Вообще-то за утеру документов тебя под трибунал надо. Но жалко мне тебя. Вот должность комвзвода в Феодосийско-Керченский десант? Что трибунал присудит и так ясно. Что будет в десанте тоже в принципе ясно, но всё же шанс у тебя есть."

Вот собственно и всё. Шанс свой дед использовал на все 100%. Прошло с тех пор почти 76 лет и дай Господь ему здоровья на ещё столько-же.

Ну а Вам банальный совет, храните доверенные документы в безопасном месте и не доверяйте их товарищам. А то трибунал не трибунал, а вот проблем не оберётесь.

1894 +

18.

Эта абсолютно невероятная история естественно никак не могла произойти. В неё невозможно поверить. Но тем не менее она действительно произошла 31ого декабря 1999, ибо как всем известно в Новый Год может произойти то что никогда в другое время произойти не может. Сам я там не был (повезло), но куча моих знакомых утверждает что именно так и было.
Сказ о том как Петя встречал Новый Год и о том как можно выпутаться из любой ситуации.
Встречать Новый Год можно по разному. Можно например как шотландский лорд, в любимом кресле, в любимом замке, попивая 50-летнее виски маленькими глотками, гладя свою борзую лежащую на медвежьей шкуре. Можно в модном клубе на Ибизе зажигая под музыку супер популярных диск джокеев. Некоторые встречают его на знаменитой Таймз Сквер, дрожа от холода и желания сходить в туалет, и визжа от восторга от того что опускается шар. Кое-кто пожалуй ловит кайф от лицезрения президента в телевизоре и внимая каждому слову. Ну а пожалуй самое популярный метод встречи это в кругу семьи или друзей, около праздничного стола на котором много разных вкусностей и напитков.
Ну а можно встретить Новый Год как встретил его мой друг детства, Петя. Происходило в одном областном центре в Беларусcии когда Петя был молод и кровь играла в его жилах. В то замечательное 31ое декабря собралась небольшая, но очень весёлая компания на квартире у одного молодого человека (допустим - Игорь) и его девушки (допустим - Катя).
Праздновать начали заблаговременно, то есть около 5-6 часов вечера. И праздновали, и праздновали, и праздновали, и с грустью обнаружили чуть после 9 вечера что праздновать особенно то и нечем. Не рассчитали так сказать. Но это весёлую компанию не смутило. Они решили снарядить боевую дружину и направиться в ближайший магазинчик и прикупить то чем можно праздновать. И когда они уже подходили к двери кто-то подал радикальную идею, "а давайте-ка с собой возьмём пистолет. Парочку бутылочек на улице опустошим и во дворе по ним потом постреляем" (Дело в том что хозяин дома как раз недавно стал счастливым владельцем пневматического пистолета, который очень был похож на настоящий). Конечно "гениальный" подход, мол какая свадьба без баяна, какая стая без баклана, какая пальма без банана. До сих пор Петя клянётся что идея была отнюдь не его, но правда и не отрицает что он её поддержал.
Игорь остался дома, Катя решила прогуляться со всеми, ну а пистолет взял один из друзей, Коля, по совместительству тот самый который справлял больше всех и весёлая компания отправилась к магазинчику. К их изумлению магазинчик на котором вывеска гордо гласила что он работает до 11 вечера был закрыт. Правда изумлены были не они одни, подобное же чувство высказывало и ещё несколько жаждущих около двери. Петина справедливая душа была возмущена и он тут же присоединился к популюсу стуча по двери.
Внутри горел свет и доносились звуки. Простой вывод напрашивался сам собой. Служащие торговли наплевали на страдающие массы и начали свой праздник в узком кругу ограниченных людей. Петя естественно не мог смириться с такой ярко выраженной несправедливостью и он ринулся в бой. Вместе с другими гражданами алчущими правды и алкоголя он стучал в дверь и витрину магазина и клеймил позорными терминами недостойных служителей торговли.
Естественно рано или поздно этот хрупкий статус кво должен был быть разрушен и первыми не выдержала нервная система продавщицы, администраторши, грузчика, и охранника которые в гневе вышли из подсобки и направились к двери чеканя шаг. Препирательства соответственно перешли от абстрактных высказываний к конкретике ибо лица оппонентов были видны, хоть и разделены дверью. Наверное в конце концов торговля бы одержала победу над пролетариатом, ибо бить витрину никто не собирался, но нервы администраторши облегчённые празднеством не выдержали и с яром дверь была отворена. Правда отворила её администраторша с одной целью, вцепиться кому-то в горло мёртвой хваткой, но это не произошло по независящим от неё причинам.
Толпа страждущих увидев то что замок щёлкнул ввалилась в магазин и своей массой сдвинула администраторшу, и других с места. "Мне 3, 5, 7 бутылок, того, этого, и вон той штуки" полетели запросы со всех сторон от разгорячённых граждан жаждущих продолжения праздника." "Все нафиг" зарычала администратор, осознав свою ошибку. "Магазин закрыт, сволочи" продолжила она. "Ах мы сволочи" ощерился Петя, "да как вы смеете? Магазин открыт до 11. А мы покупатели. А ну подайте сюда жалобную книгу (в Беларуссии это страшная угроза). Я напишу письмо в министерство торговли. Я знаю министра лично" стращал он. И грозно придвинулся к администраторше.
Для охранника это был сигнал аки красная тряпка для быка, он пхнул Петю и сопроводил свои действия ненормативной лексикой. И тут Коля, которому попала шлея под хвост, выхватил пистолет из под куртки, запрыгнул на прилавок и заорал водя дулом во все стороны "какая падла тут моего друга Петю обижает." Народ притих, ибо надо признать что этот акт был весьма неординарным. Даже продавщица, которая за свою бурную жизнь повидала всякое сказала, "да хер с ними алкоголиками, давай продадим".
Коля соскочив с прилавка поставил спрятал ствол, и обмен дензнаков на товар начал происходить. Свято блюдя правило очереди, товар получали сначала те граждане которые пришли первыми. Конфликт казалось поутих. Мдааа, казалось-то оно казалось, да вот ещё одному посетителю оказалось что такое решение минимально. И он решил напакостить перед отбытием. Заметив что администраторша забыла в двери ключи он тихонько их вытащил и выбросил в снег на улицу.
Изначально этот хитрый манёвр не был замечен, но когда первые граждане отоварились и ушли, осталась наши весёлые друзья, и в магазинчике стало посвободнее. И только они взяли в руки деньги что бы оплатить за пару корзинок наполненных бутылками, охранник заорал. "А ключи. Они гады ключи украли..." И начался крики, толчки, ор, и непонятные телодвижения в результате которых часть компании оказалась в магазине, а часть на улице. Причем пистолет оказался у Кати, а сама Катя на улице. Продавщица кричала "милиция", Петя кричал "при чем тут мы", Коля кричал "бутылку разбили", администраторша просто вопила, а крики грузчика и и охранника были явным свидетельством недовольства примесью ненормативной лексики..
Милиция объявилась как будто из пустоты. "Что за крик в эту прекрасную предновогоднюю ночь. А ну всем заткнуться и в отделение." На робкие замечания продавщицы что мол ключей нет, лейтенант заметил что он не дурнее других, и что нечего ему мозги полоскать, и что все живо и с песней шагом марш. Хоть путь в отделение был совсем не долгим, Петя отрезвел на прохладном воздухе окончательно и быстро начал соображать.
Петя подвёл общее резюме одним словом "задница." Расклад по всем итогам должен был быть самым что ни на есть гадским. Опыт подсказывал, в ментовке их допросят и бросят в обезьянник при отделении. Разбираться под Новый Год особенно никто не станет. Первое января вся компания однозначно встретит в камере, причем менты будут бухие, а чем это грозит не раз писала пресса. Самое противное что есть при них ствол. Хотя из него максимум можно подстрелить воробья, в ультра консервативной Белоруссии это считается как грозное оружие. Ментам то и дело особенно раскручивать не надо. Как минимум на лицо злостное хулиганство и нарушение общественного порядка. Как максимум (как только обнаружат пистолет) могут попробовать припаять вооружённый грабёж или разбойное нападение.
Петя грустно подчитывал в уме убытке в миллионах Белорусских рублей и годах заключения для себя лично и для компании в целом. Нужен было "НЕЧТО" что бы ситуация выправилась. Но этого "НЕЧТО" ни приходило в голову. И с этими грустными мыслями Петя, уже не весёлая компания, сотрудники магазинчика, и конечно доблестная милиция пришли в отделение. Любые попытки заговорить прерывались резким окриком ментов. Единственный плюс всей ситуации состоял в том что Катя каким то образом сумела запихнуть ствол под своё пальтишко.
Парней быстренько обшмонали, но Катю они почему-то не тронули. То ли они её приняли за сопровождающую, то ли за свидетельницу, то ли за вообще постороннюю, но это был единственный временный плюс во всей ситуации. Всех ввели в комнату где в середине стоял стол, а по сторонам от стола стояли деревянные скамьи. С одной стороны рассадили/расставили уже совсем скисшую компанию наших друзей, а с другой работников магазина. В середине грозно сидел капитан. Остальные менты вышли в коридор ибо Новый Год на носу, и неплохо бы пропустить по рюмочке (хоть и на службе).
По лицу капитана было ясно, последнее чем он хочет сейчас заниматься это выяснять истину. Задница, из теоретической, вот вот должна стать реальной. "Так" проревел капитан, уже совсем смурой компашке, "быстро ваши имена, фамилии, адреса, и чего там произошло". Петя, как наиболее уверенный в себе быстро выложил данные и изложил свою версию. Вслух он произнёс "Мы всего-навсего хотели купить чуток алкоголя как обыкновенные законопослушные граждане, а на них напали дикие торговцы и хотят возвести какой-то поклёп." Одновременно Петин мозг тщетно искал выход, и мысль была одна "сейчас заговорят эти из магазина, скажут про пистолет и всё... конец... причем самый печальный".
"Ладно, заткнись" молвил капитан, записав Петино изложение. Петя отошёл чуток в сторонку и в бок и капитан повернулся всем телом к представителям магазина. "Теперь вы." Администраторша в которой уже давно всё клокотало, заорала "они ключи украли, недобитки поганые." "О ключах чуть после" прохрипел капитан "данные свое давайте."
И администраторша начала сбивчиво перечислять, через слово крича "ключи и сволочи".
И тут Петю озарило... и произошло то о чём пишут в книжках, слагают легенды, и снимают фильмы. Как в покере не имея ничего, поставить на кон всё в отчаянном блефе. Пока администраторша вела свою речь Петя, воспользовавшись тем что капитан отвернулся (а как было сказано других ментов не было в комнате), распахнул пальто, расстегнул ширинку и показал через комнату ошалевшей администраторше, продавщице, охраннику и грузчику свой хмм "инструмент". Он даже махнул им приветственно, тут же спрятал в штаны, и захлопнул пальто. Продавщица заорала на всю комнату. "Товарищ капитан, он, он, вот он - вам свой х** показал. ААААААА зашлась она в вопле." Администраторша только кивала своими глазами по 50 копеек. Капитан резко обернулся к Пете который скромно стоял в сторонке и всем своим существом показывал своё благолепие. Мол, я, да вы что, как вы могли такое подумать...?
Капитану было не до шуток, он резко обернулся обратно к представителям магазина и злобно просипел "вы чо, сдурели. Не фиг всякую хрень болтать. Данные давайте". И администраторша снова запинаясь стала говорить, а капитан записывать. И в это время Петя снова распахнул пальто, опять вытащил свой "инструмент" и сделал препохабнейший жест в сторону капитанова уха, гнусно ухмыльнулся администраторше, тут же опять спрятал своё "оружие" в штаны и опять запахнул пальто. "Капитан" заорала опять продавщица, "этот вон, вот тот, он тебя, то есть Вас, ну хотел прямо в ухо е**ть. Опять х**м дразнился".
Капитан опять в бешенстве повернулся и опять увидел Петю полного достоинства и полностью прилично одетого. И тут Петя ПРЕЛОМИЛ безнадёжную ситуацию. Он дал речь от которой бы прослезились бы камни.
"Товарищ капитан. Ну Вы посмотрите на ложь и бесстыдство этих торгашей. То они меня обвиняют что я пардон им х** показываю."
"Показывал и махал" кринула администраторша. "Да, да" хрипел грузчик.
"То Вас в ухо е**ть хочу" не обращая внимание продолжал Петя.
"Почти в****ал", орал охранник ошалевшему капитану.
"А теперь они скажут то что я например ключи краду." вкрадчиво говорил Петя.
"Ключи они с*****ли гады", перебивая друг-друга вопила администраторша и охранник.
" А может если им волю дать то они ещё скажут что мы с пистолетом в магазин пришли, на прилавки с ним прыгали." выложил козырный туз Петя
"Да был пистолет, он сучёныш грозил. И по прилавкам бегал, гад." указывая на бледного Колю и перебивая друг друга уже заходились в крике администаторша, грузчик, продавшица, и охранник.
"Ага" саркастически поддакнул Петя "и на танке мы приехали, хотели магазин весь вывести, и памятник изнасиловать хотели."
Администраторша и продавщица уже не слушая Петю и его подначки, брызгая слюной орали, "да, да, да всё так и было." .
Капитан пожалуй в первые столкнулся с такой ясной ситуацией. С одной стороны прилично одетая молодёжь, ясно излагающая свою правдивейшую позицию. А с другой какие-то непонятные изолгавшиеся торгаши, обвиняющие приличных людей. Тут и думать было не о чем. Плюс праздник вот вот наступит. Решение напрашивалось само собой.
"Сержант" заорал капитан и дверь распахнулась. Капитан на глазах порвал протокол и бросил его в корзину. "Этих м***ков" указал он пальцем на администраторшу и притихших сотрудников магазина, "в обезьянник до утра. Потом разберёмся и штраф оформим за нарушение порядка. Увести." И шокированных сотрудников магазина несмотря на протесты увели.
"А вы ребята уж извините, служба такая" молвил капитан глядя на повеселевшую компанию. "Спасибо товарищ капитан. С Новым Вас Годом. Всего самого наилучшего" от души произнёс Петя и сердечно пожал руку капитану. И компания весело ломанулась из отделения на улицу. Правда Катя немного прихрамывала ибо ствол что она засунула себе в сапог изрядно натёр ногу.
Через 2 квартала компания истерично хохотала и валялась на снегу. На Петю смотрели как на героя и он собственно им и был... По пути ребята натолкнулись на другой магазинчик который был на удивление ещё открыт и там и отоварились по полной. И под бой курантов и салют, они чокнулись шампанским во дворе и всё таки расстреляли парочку пустых бутылок.
А Петя стал навсегда легендарным героем и желанным гостем на любом Новогоднем празднике.
С Новым Годом Вас всех. И пусть всегда у Вас будет чем справить Новый Год и не будет повода встречать его в отделении милиции.
Улыбайтесь и будьте счастливы.

2924 +

19.

Раз уж пошла такая тема медицинских историй то вот ловите.
У моего отца был дядя. Очень замечательный, заслуженный и добрый человек. Фронтовик, полковник в отставке, доктор медицинских наук, кавалер множества орденов и лауреат многих премий, автор более сотни научных работ, дюжины изобретений, и нескольких монографий, итд, итп. Его именем даже несколько операций назвали. Хирург от Б-га, он несколько десятков лет проработал в ЦИТО и по праву считался одним из лучших хирургов в СССР. И вот он поделился в своё время такой историей.
В 1945-м наши войска во время войны с Японией двигались через Монголию. Ну и полевой госпиталь где он служил начальником отделения и ведущим хирургом тоже (тогда он майором был). И вот идёт совсем обычный день, он обходит с помощниками раненых, решает кому какие процедуры, операции, лекарства, итд. И видит он, к госпиталю подъезжает машина, а её сопровождает чуть ли не взвод монгольских автоматчиков. Выводят какую-то бабу, а вокруг неё два холуя в полковничьих званиях вьются. Вообще-то госпиталь для советских солдат и офицеров, но так как медицина в Монголии тогда была аховая (типа на уровне шаман даст какой-то травки пожевать да тёплого кумыса попить, и так сойдёт) то иногда местные монгольские начальники обращались, да и их семьи тоже.
Он помощнику говорит, пойди мол узнай, что за бабку нам нелёгкая принесла, а я тут с тяжёло-ранеными буду. Через пару минут помощник прибегает, волосы торчком. Товарищ майор, это не просто бабка какая-то, там привезли сестру самого Маршала Чойбалсана. (Для тех кто не знает, Чойбалсан был эдаким эквивалентом Сталина в Монголии. Более детально - в гугль). Дядя говорит помощнику, ты беги к ней, узнавай чего и как, послушай её (типа первый осмотр), а я тут сейчас закончу, переодену чистый халат и прийду. Встреть меня у каптёрки.
Встретились, у помощника глаза по 50 копеек. "Товарищ майор, у неё сердца нет." "Так товарищ лейтенант, не дурите мне голову, я конечно вижу как она полковников гоняет, но вы её совсем не знаете и не ваше дело всякие дурацкие заключения о её характере делать. Она между прочим сестра нашего самого главного здесь союзника в борьбе с врагом." "Да нет, товарищ майор, вы меня не так поняли, я её слушал, ну стетоскопом и у неё реально сердца нет." "Так, ты пил, признавайся немедленно. На гаупвахту захотел." "Обижаете, товарищ майор. Не больше обычного. А её сами прослушайте, сердца реально не слышно." "А может у неё и пульса нет? И ходит вообще мертвец." "Нет, зачем. Пульс как раз есть, а сердца нет"
Дядя знакомится с ней, полковники тут как тут. Чего подать, принести? Ничего не надо, переводите только. Слушает он её стетоскопом, и реально, звука сердца почти нет. Не может быть такого. Начинает прикладывать стестоскоп в другие места и оказывается.... у неё сердце справа. Редчайший случай, но бывает. Он вспоминает что с десяток лет назад ему первокурснику старый преподаватель (ему далеко за 70 лет было) говорил что встречал такое во время покорения Туркестана в 1880-х когда был совсем молодым врачом.
Ладно, а жалуется Чойбалсанова сестра то на что? Живот говорит болит. Слева. Все симптомы и осмотр указывают на банальнейший апендицит в критическом состоянии. Но боль то слева. И вот тут-то загвоздка, если у человека сердце справа, значит ли это что все остальные органы расположены наооборот? В институте подобные казусы не проходят (по крайней мере тогда). А тут ошибку делать нельзя, это же не черти знает кто, а сестра самого Чойбалсана. Он думает думает, и решает - апендицит и слева. Будем срочно оперировать.
И тут возникает сложность, причём в самом так сказать неожиданном месте. Монголы по традиции не моются. Как Чингизхан завещал, что мол кто моется, тот смывает с себя счастье, вот так оно и есть. Ладно запах, но это же операция. Должно быть всё стерильно, или уж по крайней мере не так грязно. А на ней чуть ли не корка от грязи.
Дядя полковникам - помыть её надо, переведите. Они ей говорят, а она как заорёт на них. Слюнями брыжет, руками размахивает, по мордам лупить хочет. В кратце сообщает, что пока она жива, она будет жить по законам степи, и если они её только попробуют помыть, то мыть будут и их мертвые тела перед погреблением. И вообще они что забыли кто она такая и что они вообще никто. Скандал на весь госпиталь. Начальник госпиталя прибежал.
Дядя полковникам да и начальнику госпиталя объясняет, что если её не помыть и ни принести к операционному столу в чистом виде, то опасность занести ей инфекцию 100%. Легче просто дождаться перитонита или как акт милосердия, прикончить её сейчас. Короче, не хочет мыться, то пускай как хочет. Но он и ни его отделение проводить операцию не будет категорически. А полковники пущай решают бабьи проблемы сами. У начальника госпиталя полуинфрактное состояние. Он то знает что дядя-то прав, но одновременно понимает, что если пока они препираются бабка окочурится, то он погоны теряет как минимум.
Но начальник на то и начальник что бы находить компромисы. Он говорит всем ждать. Бежит во весь опор к комбригу и кричит, "мне нужна связь с Маршалом Чойбалсаном срочно." "А с Жуковым или Василевским вам товарищ врач связи не нужно." "Нет с ними не нужно, но Чойбалсан нужен срочно, нам надо его сестру помыть. И повторяется разговор "Вы пили?" "Да нет, не больше обычного" "На гауптвахту хотите?", "Нет, нам просто надо бабу помыть" и объясняет комбригу что и как. И говорит, что бабе уже худо, и пока они тут пререкаются, она вообще скоро кони двинет. Комбриг усекает что и его погоны под вопросом и звонит в штаб армии.
И далее опять "Вы пили? На гауптвахту хотите?" "Нет нам просто бабу помыть надо." В штабе тоже чуют что погоны слетают. Они звонят ещё выше. Снова разговор. И ещё несколько звонков и похожих разговоров и наконец сам Маршал Чойбалсан в курсе. Он звонит комбригу и говорит "полковников сюда. Разрешаю вам сестру мою помыть, а ей от меня передайте приказ что бы заткнулась немедленно. Об исполнении доложить."
Далее всё было прозаично. Чойбалсанову сестру помыли. Сняли корки грязи. Похоже она действительно не мылась чуть ли не с рождения. Прооперировали. Действительно апендицит в запущенном виде, ещё пара дней и конец. И действительно оказался слева. Всё прошло удачно.
Ну а потом кому положено ордена и медали получили. Дядя кстати тоже, хотя в наградном листе совсем другое указано.
Потом, признавался что хоть операция самая что ни на есть тривиальнейшая, то волнение он мог сравнить лишь с тем, когда много лет спустя он оперировал Ландау. Но про то, совсем другая история.

1671 +

20.

Недавней историей о даме с Британским паспортом и её невзгодах навеяло. Будет длинновато, так что не взыщите.
Семья моя эммигрировала когда СССР корчился в последних конвульсиях, но у граждан были только серпасто-молоткастые паспорта. А у меня вообще его не было, ибо по малолетсву моему я был вписан в паспорт родительницы. Ну а дальше, со прошестием времени, получил я пачпорт ЮСА, ну и гражданином стал соотвественно. Я знаю что многие как то устраивались и вдобавок получали паспорт одной из стран на которые Союз распался, но я как то на это негативно смотрю, хотя присутствие ништяков от такого устройства несомненно имеется. Мой взгляд, коль паспорт есть, значит гражданин. А раз гражданин, то уж будь добр, исполняй гражданский долг. Всё от службы в армии (ежели такая предусмотрена по закону) до уплаты налогов и голосования. А то как то нечестно, да и ежели не дай Господь те страны, которых паспорта есть, в конфликт войдут, за кого кровь проливать? Не, служить двум, это не служить никому. Ну это так, мысли в сторону, история та совсем о другом.
Начал я работать, и носила меня судьба по прожектам большим и маленьким, надолго и на малый срок от Чили и Тринидада до Канады с Японией, да от Гватемал с Коста Риками до Германий со Швейцариями. Много где разных историй происходило, как нибудь напишу. Но рано или поздно, я знал, встречи с Россией мне не миновать. Ну так и произошло.
Приехал я значица в РФ на долгий срок по работе (несколько лет). Ну а так как срок долгий, то естественно периодически я домой ездил, то есть РФ покидал и возращался. Всё чин чинарём. И понадобилось мне эдакое турне по лесам и весям, а точнее Нижний Новгород, Москва, Самара, Тольятти, Саратов и обратно в Питер. Так вот, дабы в гостиницу заселиться надо 1) Паспорт с визой (ну это и ежу понятно) 2) Миграционная карточка. 3) Регистрация. [О Боги богов, зачем??? ни в одной стране мира где я бывал такого нет. Виза есть - гуляй рванина. Мне кажется это страшная память МГБшных времён, мол социализм это электрификация + учёт. Кому, ну кому, в современном электронном мире нужна писулька заполняемая от руки, разрываемая, пополам (одна часть на границе остаётся, а вторую мил человек носи с собой. А регистрация зачем? Ну какой смысл она несёт? Тебя же впустили в страну (виза то есть). Езжай куда надобно. А коль злое удумал, неужто регистрация остановит. Но нет, нужна, и до истечения визы.]. Елы-палы, опять в сторону дурня занесло.
Но я все бумажульки с собой носил. Ибо я чту уголовный кодекс, как товарищи Катаев и Файнзилберг советовали.
Ну заселялся я в Москве, Нижнем, Тольятти, Самаре, и вот последний город, Саратов. Не, я против его ничего не имею, но там со мной всяка-бяка приключается.
Приехал я значицца в ентот город, отработал честно рабочий день и с сотрудником направились в гостиницу “Словакия”. О, гордость Саратова, прямо на брегах Волги, все внутренности в кафеле и мраморе (правда вместо унитаза на первом этаже та самая дыра в полу, как в любимой деревне, но преграда ли это для настоящего рыцаря). Стоят за модерным прилавком девушки регистраторши, мило улыбаются. Ну я уже расслабился, думаю попал я в относительный рай (это после гостиници Жигули в Тольятти, но о том другая история). Сотрудник мой получил номер, и быстро причем, ну я с улыбкой подаю документы и в шутку юмора говорю "Ну сейчас начнётся." Регистраторша берет документы и я опять ляпнул "Ну вот началось.". Эх, знать бы где будет твердо падать, подстелил бы.
И тут молвит мне красна девица, а у вас начальная дата в миграционной карточке не совпадает с начальной датой в регистрации. На что я ей говорю, а какая разница? Регистрация действительна до конца визы и миграционная карточка тоже. Так что не сумневайся милая, всё порядке. А она говорит, "Нет у вас начальная дата не совпадает. Я боюсь вас регистрировать."
Объясняю ей, я из страны выезжал, и когда въехал, получил новую миграционную карточку. А регистрация новая мне ни к чему, я раз зарегистрировался и до окончания визы вроде должен быть свободен. А она трепещет и срывается, мол "Вы нарушитель визого режима, да Вас мол не в гостинице, а в стране держать нельзя." Успокаиваю её, говоря "Не бойтесь девушка, я не украду у вас в Саратове рецепт мыла и не продам его на Запад. И вообще я человек мирный, без малой нужды большой подлости не сделаю, завтра от вас вообще уеду."
А она чуть ли не в слезы, "Вы уедете, а с меня штраф." Я ей говорю, "Девушка, меня заселяли и в Москве, и в Нижнем Новгороде, и в Тольятти, и даже в знаменитой гостинице “Саратов” в прошлый визит." А она уперлась, "вах баюсь баюсь, вы злой и гадкий Бармалей". Я уже в бешенстве, администратора сюда давайте. Главного который и у которого голова есть не только чтоб в неё кушать."
Выползает баба, точнее нет, бабища (по ней место на Одеском привозе точно скучает) и грозно молвит, "мол че за кипеж вечерком, метлой по морде не хочешь." Я ей объясняю, что я раб божий, обшитый кожей, вреда с меня мало, а пользы вообще нет, и что за гостиницy давно предоплата была, и что мол бред, на родине Чернышевского, её регистраторши до сих пор не нашли ответ на вопрос Что Делать с иностранно туристо. А мы тем временем люди полезные, несём в город доброе и вечное, и денежку между прочим тоже, которую моя компания давно вам прислала как предоплату. И в Москве меня в гостиницу брали и в Нижнем, и даже в Тольятти, а в Саратове что мол другие правила? Или все мол нарушают и только Саратов такой правильный.
И глаголет мне администраторша голосом человеческим. Я тоже мол боюсь тебя нарушителя, ходи-ка ты, добры молодец, в Федеральную Миграционную службу. Я ей, бабуся, вы в себе? Это что, новый метод заселения? Да и в в чём проблема, завтра меня вообше тут не будет, а деньги вам проплотили. Раз, я никуда не пойду, два если им надо пускай самый главный узбеко-таджико-гонятель сюда идет, три где я его найду в 6:30 вечера, четыре как быть с вещами. И вообще ты мол заграницей была? Если да, то что ты в миграционную службы ходила вместо того чтоб в свою комнату в отеле.
Ну а мне эта Хавронья и говорит, мол говори что хочешь, но в гостиницу я тебя так не пущу, грудью защuщу родные пенаты, ночуй хоть на берегу Волги. Я хоть человек закаленный, но все таки роматическая ночь на берегу Волги с чемоданом меня не прельщает. Я говорю, живота прошу, а давай мой сотрудник возьмет или двойную комнату или еще одну. Она в крик, как…. не будет такого пока она на своем посту. Понял я, правды искать надо только в милиции родной, на кою молюсь и уповаю.
Веди говорю меня в службу Миграционную, только вещи дозволь оставить сотруднику моему. Ну на это она согласилась, вещи я сотруднику отдал, выделила оне мне девочку администраторшу и пошли мы по Волге матушке до офицера миграционного правду матку искать.
Вы в Советской ментовке бывали. Ну может по малолетке привод был? Нет, ну и слава Б-гу. Я тоже не был, но кажется мне с Советских времен ничего не изменилось. Темный сырой корридор с дюжиной дверей, скрипящий пол, десяток раздолбаных стульев. И разношерстная толпа из малолеток, ментов, пьяниц, проституток с подбитым глазом, просителей различных (от потерявших паспорт до молящих о том чтоб их угнаную "копейку" нашли). Ну и пахнет как положено, потом, мочой, мышами, плесенью. Да думаю, это браток далеко не Грас, Парфюмер бы тут сдох, а ты привыкай. Мне кажется для девочки администраторши это был такой же шок как и для меня.
Прошли мы в последний кабинет, а там люди просто на головах сидят, это одновременно и паспортный стол, и миграционная служба, и справочная, и прачечная, и хрен знает что. Сидит там такой лейтенант Николай Николевич, и говорит правда вежливо (греха на душу не возьму). Будем разбираться господин. А чего разбираться, тут ясен пень, в гостиницу хочу, деньги заплатил, документы есть. Чего ещё надобно, тут и Дядя Стёпа разберётся. Расспросил он меня чуть ли не всю анкету. Пожалуй только анализ кала его не интересовал. Потом полез искать статью и нашел, статья 109 (по моему такой номер). Пошёл я говорит, протокол оформлять. Тут я позвонил в юр отдел компании в Питер и говорю, я тут в Саратове в ментовке сижу. 109 статью мне шьют.
Потом я узнал что произошло в Питере. Там сразу наяривать адвокатам и безопасникам стали. 109 вроде бы это убийство по неосторожности. Hа уши все встали, свистать всех наверх . Мол вроде и быть такого не может, а с другой стороны Саратов и жизнь такая штука смешная. Хрен знает что может быть в жизни этой. Оказалось что статья эта 109 Административного, а не Уголовного кодекса. Так что смешно потом получилось.
А мне тем временем не совсем весело. Администраторша в коридоре сидеть не хочет в короткой юбочке, ей какой то кот уже предложил с ним работать, с алкашами страшно, и день рабочий закончился, а тут со мной сиди. Менту конечно в падлу мной заниматься, и я жрать и спать хочу. Он находит статейку и там за кучей разных постановлений действительно говорится что при выезде из РФ, регистрация отменяется, но не понятно если при перманентном выезде или при временном тоже. Я говорю, так что, если я, иностранный гражданин, например, работаю в РФ и проживаю тоже, но по служебной надобности каждый день езжу в условную Норвегию, так что каждый день регистрировать должен???
А он говорит, не нравится, в суд иди, сейчас все по судам ходят. А его дело перестраховаться и выписать мне протокол все равно, административное правонарушение и штраф естественно. На мои бурные протесты, мол как так, везде нормально, а Саратов это что не Россия, и мол как вы относитесь к гостям вашего города, и на протесты, что вы подрываете туризм в городе, он просто продолжал писать. Теперь то я думаю он просто денег хотел немного, но тогда я это не понимал (ну что с меня взять, дикий американец).
Выписал мне он штраф, и протокол вручил. Я ему говорю ну ладно, это я ещё в суд пойду. Он говорит пожалуйста, ваше право. "А с гостиницей как?" Жить то мне где?" Он мне и отвечает "А вот это я не знаю, надо с майором посоветоваться." Вот тут-то чуть не произошла та самая 109 статья. Это что же получается, протокол мне, штраф мне, время моё потратили, а я ещё и в гостиницу смогу не попасть которую оплатили заранее. Но слава Б-гу майор нормальный попался, сказал сели его и хрен с ним. Замёрзнет на берегу Волги, так нам ещё работы добавится. Отпустил он меня с администраторшей после 3 с лишним частов мытарств.
И пошли мы с ней как облаку, в ту гостиницу "образцовую". И что же вы думаете, с милицейским протоколом заселили меня в конце концов.
А теперь, как говаривал сеньор Эклезиаст, время собирать камни. Итог: в несомненный минус я записываю потраченные нервы, протокол, штраф, и потраченные 4 часа. В плюс - опыт (который как известно не пропьёшь), все таки заселение в гостиницу, ну и прогулка вдоль Волги.
Вот всё же хорошо. Но мысли спать не дают, мол, я же гражданин США, как же я за принцип в суд не пойду. Надо воевать, до последней капли виски, если думаешь что прав. А внутри маленький, но гадкий дьяволёнок, говорит - уймись, смирись, хрен с ним. Сколько того штрафа, ну пять тысяч тугриков, ну десять. Так это же не деньги. Ты же тут не на всю жизнь, заплати штраф, и спи спокойно. А с другой стороны такой же бес, как же, на родине первейшего российского бунтаря Чернышевского ты так мелко слиняешь. И есть ли у меня гордость на подобие древних римлян (мол те могли лежать пьяные в грязи и кричать, не сметь меня трогать я, Римский Гражданин).
Вот так и хочеться спросить кого то, Что Делать? Ке фаир (фр). Фаир-то ке….?
Эпиграф от Александра Городницкого
"Выделяться не старайся из черни,
Усмиряй свою гордыню и плоть:
Ты живёшь среди российских губерний,
Хуже места не придумал Господь.
Бесполезно возражать государству,
Понапрасну тратить ум свой и дар свой,
Государю и властям благодарствуй,-
Обкорнают тебе крылья, сокол."

3036 +

21.

Было это не так давно, во время моей службы в рядах Внутренних Войск (ныне Национальной Гвардии, кажется) году в 2002-2003. Историй много было забавных. Расскажу одну из них.
Через пару недель после прибытия в часть случилось мне малость приболеть. Ничего серьезного, но - ежедневные процедуры и т.п. В мед. пункте, узнав о моем мед. образовании (целый мед. брат) приняли решение о моем переводе в доблестные ряды защитников здоровья военнослужащих. Перевод был на редкость занимательным и веселым, в связи с тем, что ротный категорически не хотел терять подносчика боеприпасов пулеметного расчета, а нач. мед. жаждала пополнить штат мед. братом. Но это - отдельная история, полная приключений, с большим количеством задействованных в представлении лиц (от ком. отделения до ком. части).
В итоге стал я мед. братом.
Ну и, естественно, в соответствии с занимаемой должностью, обязан я был присутствовать на учениях, полевых выходах, стрельбах и т.п.

Собственно история.
Проводятся занятия по обучению молодого пополнения метанию гранат. Я с сумкой, полной медикаментов, перевязочного материала, наблюдаю... Молодежь пытается попасть гранатой в круг, с установленной в его центре ростовой мишенью. Получается не у многих. Взводный, наблюдая эту картину, разочарованно вздыхает и вспоминает свои курсантские годы. Я убеждаю его, что не все так плохо. Первый раз ведь гранату метнуть в цель не каждому дано. Поспорили. И лейтенант решил меня "по носу щелкнуть". Знает, что я ни разу до гранаты допущен не был. (см выше). Строит взвод и, с эдакой усмешкой, объявляет о проведении показательного метания гранаты. "Товарищи курсанты, сейчас бывший боец нашей роты покажет вам, как должно метать гранату!" - объявляет лейтенант.
Мне выдают гранату УТ РГД-5, автомат (кто служил, знает зачем). Выхожу на рубеж. Автомат, как положено в левой руке, граната - в правой. Разжимаю усики чеки... Бросок... (Тут, конечно, необходим хороший спортивный комментатор, дабы передать весь драматизм момента.) Граната устремляется к цели... Все замерли... В момент преодолев положенную дистанцию граната попадает точно в "голову" мишени! Фанерный силуэт, не вынеся такого надругательства, картинно заваливается на "спину".
Надо было видеть лица сержантов, лейтенанта, да и мое. Напомню - я до этого дня ни разу гранату в руках не держал. Ну, а далее, был разбор полетов, завершившийся фразой лейтенанта: "Товарищи курсанты, вот, что значит боец 2-й роты, пусть и бывший... Учитесь. Но вы должны его переплюнуть. Он служил в роте всего месяц, а вы - уже 3-й заканчиваете."
А вечером, после отбоя, мы с лейтенантом сидели у меня в мед. пункте, пили кофе и обсуждали данный бросок...

Счастливые были времена.

1046 +

22.

Записки сумасшедшего автомобилиста или день езды по правилам.

Ну-с, вот и утро! Сегодня я буду ездить по Москве строго по правилам. Оплатив вчера нехилую пачку квитанций за разные нарушения, решил ездить как велит ПДД. И денек сегодня славный - ни дождя, ни особых пробок не ожидается - лето все-таки еще, слава богу!
7-30 вышел из подъезда, в уме прикидывая маршруты на сегодня. Да, покататься придется - несколько встреч, в банк заехать надо... в общем .. поехали.
7-35 выехал со двора, встал перед светофором - благодать, птички поют, солнышко светит!
7-36 поворачиваю и встаю, пропуская пешеходов - светофора для них нет, вот и бегут толпой к подошедшему автобусу. Сзади нетерпеливо сигналят.. ребята, ну надо же пропустить пешеходов.. не ругайтесь.
7-38 повернул, держусь в правом ряду, еду 60.. обгоняют.. не, ну все обгоняют. Ладно, я еду строго как учили 30 лет назад в автошколе.
7-50 что-то долго еду, но ничего, зато по правилам.
7-55 так, надо перестроиться - мне в левый ряд на поворот.. эх.. надо пропустить поток, идущий по второй полосе.
8-01 стою уже в правом ряду минут 5. поток идет, сзади истошно вопит автобус.. извини, по правилам я должен совершить маневр не меньше чем за 50 метров до поворота.
8-07 поток слева стоит, я запер правую полосу, сзади истошные гудки и уже раздается мат.
8-09 ура, спасибо тебе, добрый человек.. перестроился.. справа двигается стадо и каждый проезжая мимо меня почему-то гудит и машет руками.. ребята, ну я ж по правилам!
8-18 наконец-то повернул под стрелку. Она короткая, да еще и встречных надо пропустить.. по правилам.
8-27 еду в правом ряду. скоро поворот с моста.. ну не очень скоро.. черт, как же медленно. мне ж в офисе надо было быть к половине девятого.. бух. ждет.
8-41 свернул с моста, потому как простоял минут 5, пропуская по выделенке автобусы, маршрутки и несознательных граждан.. на меня опять гудят.. да задолбали!! похоже, только недешевая машина и то, что я не совсем уж мелкий, спасает от кулачной расправы.
8-44 мда.. тут пешеходный переход без светофора.. и толпа жаждущих в объятья метрополитена.. пропускаем.. но вообще-то иногда стоило бы и им хоть пару машин пропустить.. идут цепью как верблюды в караване!! вон джип проскочил.. молодца.. а я соблюдаю!!!!
8-53 стою.. звонит бух... объясняю, что задерживаюсь чуток.. этот чуток не пойми на сколько..
8-57 народ!! у вас совесть есть?!! меня ж сейчас пойдут бить все, кто стоит за мной!!!
8-59 ура!!! пробел в караване, я нажимаю газ... ну теперь еще пять минут и я на работе.. нет.. я ж по правилам.. значит 10.. минимум.. черт... как же трудно ездить по Москве!
9-18 я в офисе, извинился перед бухгалтером, подписал документы, пью кофе.. прихожу в себя.
11-00 выехал на встречу с запасом в 40 минут против обычного.. я ж сегодня правильный водитель.. еду в центр.
11-30 еду.. мешаюсь страшно, кое-где создаю заторы, но спасибо трафику - машин мало и пока без криминала.
12-04 тормозит ГИБДД.. господи, ну тебе-то что надо, родной?! так.. документы.. ну тут тебе ловить нечего, милый, ОСАГО, КАСКО, права... полный ажур. зачем это дуть в трубочку?! меня за 30 лет за рулем 4 раза просили и то ночью да пятничными вечерами.. как это я странно еду??!! я ж по правилам, ты что, лейтенант, ПДД не знаешь?! что? вид подозрительный и покрыт пятнами?! так это я от волнения.. соблюдаю же. Ладно, дуну, не жалко.. я пил-то недели три назад.. а чай вроде за алкоголь не считается. уффф.. ну все, можно ехать? вот спасибо! я уже начинаю опаздывать..
12-37 звоню партнеру, извиняюсь, говорю что движение тяжелое, задерживаюсь, по тону чую, что не верит.. ну да, полупустая Москва.. он же не знает, что я сегодня правильный водитель.
12-41 не.. ну вот зачем тут знак 40??!! даже ну зачем??!!!!! ни переходов, ничего.. поворот... это ж не поворот, родные... это просто строители криво дорогу проложили.. наверное с бодуна...
12-48 мимо по встречке пролетает некто с мигалкой и номерами.. ну конечно, слуга народа, ему надо скорее служить.. лети, птица-голубь, и перо тебе в жопу!
12-53 подъехал, ищу место для парковки. от спасибо тебе, наш оленевод любимый!
12-58 кружу, выискивая место на платной парковке... интересно, за что берут деньги? за то, что раскрасили асфальт?!!
13-01 звонит партнер.. злится.. объясняю, что ищу место.. утихает на время.
13-04 ура! вот оно!! так, теперь оплатить парковку.. угу.. картой парковочной.. интересно, откуда мне ее взять. смс.. оо.. так почему не проходит?!! ладно. карта банка.. и тут аут... а наличные берут? нет.. так..кто придумал это уродство тупое в виде паркоматов?!!! то ли дело в Париже - монетку кинул и стой себе.. нет же, мы впереди всей Европы.. если смотреть со стороны жопы...
13-15 плюнул.. будет штраф, но буду судиться.. сохраню смски и отказ карты..
13-21 прибыл, сели.. говорить толком не могу о делах.. злой и взвинченный. ну кое-как...
14-03 вспоминаю, что должен быть через 20 минут на другой встрече... звоню, извиняюсь, переношу.. заодно объяснил причину своего опоздания.. партнер ржет как лошадь и советует выкинуть дурь из головы.. объясняю, что дело принципа.. хоть день.
14-44 распрощались, вышел.. машина на месте, слава богу.. мэрские ворюги не уволокли.. так что отделаюсь только штрафом.
14-49 еду дальше, движение бесит, ну почему я всем мешаю-то? я ж правилам!
15-21 б.....!!!!!!!!!!!!! не, ну что за скотина?!! ну переход, согласен, но я ж уже колесами на нем.. ты хоть погляди, дура... ну хоть голову поверни!!!... давлю на тормоз.. скорость 60, но инерцию никто не отменял... ааааааааа... сзади... ............ !!!!!!!!!!!
15-24 приехали.. выхожу из машины, мда, вид у мерина стоящего сзади не лучший.. у меня от кормы хоть что-то осталось??!! мужик, не, ну ты виноват сам.. дистанцию держи.. ну да, тормозил в пол.. ну так сам же видел эту... ей-то вообще до фонаря, есть машины или нет.. метра три и она бы мне в борт воткнулась.. ждем ГИБДД... нервы как струна, какой еще евро-протокол?!! тут ущерба ... хорошо КАСКО есть..
15-41 позвонил, отменил встречи - тут все понятно - дтп.. сколько стоять - один бог и родные менты знают... курю... почему-то ясный день не радует... 6 лет без аварий.. стоило ездить по правилам... эх..
16-37 курю... аварийный комиссар уже приехал.. ну ясное дело - не гаишник.. общаемся...
17-02 ну слава богу! приехали красавцы! быстро еще как-то... не, ну да - лето же.. мать его!
17-45 ого.. какие новшества.. тут и принтер у них прямо в машине.. сразу и постановления и справки.. не, что хорошо, то хорошо..
18-00 уползаю с места ДТП.. корма сильно помята, настроение никакое, дела сорваны... ооо.. нет! мне ж на дачу... интересно, хоть до утра-то доберусь?
19-10 стою в пробке.. ну тут я как все.. скорость превысить невозможно даже теоретически.. правда, народ справа объезжает.. стоп! я по правилам сегодня... черт!! вот дурак-то.. выбрал бы выходной день и чтоб никуда вообще не выезжать...
19-55 стою, курю...
20-21 прополз наконец-то... свободно .. сейчас... нет! только 60... мляяяя!! ненавижу!!!
20-33 сзади хвост.. машин 15, обгонять тут негде, а я ползу... ну ладно, машина битая, пусть думают, что быстрее нельзя... хоть морду не набьют.
20-42 звонит мама, спрашивает когда буду.. милая, родная.. откуда ж я знаю-то?!! я первый раз еду.. по правилам...
21-07 приплыли.. тут на Т-образнике надо проскакивать по возможности... но я-то по правилам.. а поток сплошной.. стою.. справа объезжают.. счастливцы...
21-13 кто выдумал эти ПДД?! они хоть раз сами-то пробовали??!!
21-21 ура.. проскочил.. ну все.. еще 10 минут.. нет.. 20.. я ж по правилам.. и я на даче.
21-39 вот моя деревня, вот мой дом родной.. господи, слава богу. что день по правилам завершен!!!!

p.s. тут по радио "эксперты" и депутаты рассуждают, что надо ограничить скорость до 50... а то и до 30... вот думаю, их надо один раз вот так.. для эксперимента... может, когда им морду набьют, хоть поумнеют??!!

1759 +

23.

Флотская история1
Дело было на ТОФе (тихоокеанском флоте) в далекие, но смешные 90-е, точнее их самом начале.
Итак, учебка по подготовке коков и торпедистов (прикольное сочетание, не правда ли) на о. Русский. В то время на этот злосчастный остров кто только не приезжал со всевозможными инспекциями и проверками. Проверяющие из штаба ТОФ - чуть ли не по два раза в неделю. И вот настал черед главкома ВМФ Громова Феликса Николаевича. Адмирал он был боевой. Прошел все ступени от помощника командира батареи до главкома. Так что и службу знал не по паркету, и в юморе военно-морском тоже разбирался.
Перед приездом "первого после Бога", естественно, все вычистили и покрасили, личный состав довели до обморочного состояния оргпериодами, строевыми смотрами и парко-хозяйственными днями. Сияло все как у кота принадлежности, матросы вымыты в бане и лично командиром в присутствии доктора осмотрены. У пирса срочно заасфальтировали пятачок, нанесли разметку и обозвали вертолетной площадкой. В общем, все было в наивысшей степени отмытости и боевой готовности. Офицеры и мичманы были вдоль и поперек заинструктированы, а вдобавок за месяц до приезда главкома командир обязал всех нас писать личные планы работы на день с мельчайшими подробностями. С целью максимально эффективно подойти к проверке хода боевой подготовки. Конечно, поначалу он проверял все и всех ежедневно, но потом половину планов подписывал на автомате и проверять толком не проверял. Не до этого было. Короче, все как всегда.
Но флот был бы не флот, если бы приезд главкома прошел бы скучно и уныло.
В нашей части, как и во всех без исключениях частях и соединениях, были такие офицеры и мичманы, которые, как бы это помягче сказать, любили выпить и в принципе к службе относились как к неизбежному, но увлекательному приключению.
Таким офицером был сорокалетний (просто верх военной карьеры, обычно к 40 годам уже давно командуют частями, кораблями, или занимают высокие должности в штабах) командир 6-ой учебной роты в звании капитан-лейтенанта. Каплеем он был уже второй раз (один раз уже разжаловали), и поэтому ничего в жизни уже не боялся. К слову сказать, рота его была не из худших.
И вот настал ключевой момент. Главком прибыл в часть и после короткой беседы с командиром пошел по подразделениям. Естественно, по прибытии в роту главкома или иного начальника с проверкой, как и положено по уставу ВС РФ, его встречали лично командиры рот, докладывали по всей форме и сопровождали по всему расположению роты.
И вот, Феликс Николаевич добрался таки до 6-ой роты. Зашел в роту, дневальный естественно подал команду "СМИРНАААА!!!", четким и отработанным шагом подошел дежурный по роте и отрапортовал по всем правилам. На вопрос главкома, а где ротный, дежурный без запинки доложил, что командир роты находится в канцелярии роты, чем немало озадачил верховного начальника. Главком прямиком в канцелярию роты, открывает дверь, а там... Сидит наш каплей за столом, рубашка без погон, воротник расстегнут, галстук мотается на заколке, а на столе газетка. На газетке рыбка сушеная и пивка пару бутылочек... Немая сцена длилась не долго, ротный встал, принял строевую стойку и представился: капитан-лейтенант Крыжовников (фамилия немного изменена). ВЫ ЧЕМ ЭТО ЗДЕСЬ ЗАНИМАЕТЕСЬ, ТОВАРИЩ КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ???!!!! От громового голоса Громова (не зря наверно фамилию дали) дрожали стекла во сей казарме. И получил четкий и внятный ответ: товарищ главнокомандующий, я занимаюсь согласно личного плана утвержденного командиром части! КАКОГО ЕЩЕ НА@УЙ ПЛАНА, ТЫ СОВСЕМ ОХ@ЕЛ КАПЛЕЙ???!!! прогрохотал Громов. Каплей с невозмутимым лицом достал из стола тетрадь, открыл на нужной странице и протянул главкому. Это был личный план, в нем в указанную дату, в период с 11:00 до 13:00 было запланировано мероприятие: "личная отработка действий по употреблению пива с сушеной рыбой", в верху, как и положено личному плану офицера, стояло "Утверждаю. Командир в/ч 00000 кап. 1 ранга Бекмомбетов", число и личная подпись командира части.
Надо отдать должное Феликсу Николаевичу, он со спокойным лицом протянул тетрадь каплею со словами "..занимайтесь, товарищ капитан-лейтенант..." и вышел из канцелярии роты.
Что и как говорил главком командиру после этого, слышали и от этого краснели, наверное, даже нерпы в бухте Золотой Рог, но мы не будем повторять за ним. Не будем заниматься плагиатом. Потому что те высокохудожественные обороты нужно было конспектировать, чтобы потом по наследству передавать своим внукам....

1312 +

24.

ЩУКА

Самое начало 60-х.
Моего отца – молодого, неженатого лейтенанта – двухгодичника, служба забросила в Красный Туркестан близ города Мары.
Они строили там военные аэродромы.
Вот прошла неделя на новом месте, вторая, отец втянулся, наладил службу вверенного ему взвода и как-то однажды жарким вечером, сам себе задал простой и логичный вопрос: - «А чем бы мне заняться в свободное от службы время, чтобы не сойти с ума?»
И действительно, вопрос был не праздный. Всю солдатскую библиотеку (все 12 книг) отец перечитал за неделю, телеканалы в их пустыню не долетали, радиопередачи долетали, но они были либо на туркменском языке, либо на русском для туркменов, что в общем-то одно и то же.
Днем +50 ночью +30 – вот, собственно и все тамошние развлечения.

Отец, как очень умный человек, конечно же понимал, что умному человеку никогда скучно не бывает, но тут даже он сдался, признал себя дураком и обратился к офицерам – своим товарищам по оружию:
- Мужики, а чем вы тут вообще после службы занимаетесь?
Офицеры посмотрели на отца, как на маленького и ответили:
- Ну, так мы на озеро ходим, рыбу ловим. А ты что, не знал?
- Что? Тут и озеро есть?
- Пс-с-с-р-р-р, конечно есть. Ты что, вообще не в курсе? Оно не близко, правда, и не очень большое, но ничего, ловить можно.
Отец мой никогда особым рыбаком не был, но выбирать не пришлось, уж лучше рыбу ловить, чем… за термометром следить.
Выпросил он у товарищей три метра лески, крючок и грузик, а поплавок сварганил сам. Оторвал от наглядных пособий подходящей длины рейку и отправился на далекое, загадочное озеро.
Озеро оказалось совсем небольшим и экскаваторо-творным.
В диаметре метров пять всего.
На берегах сидели очень сосредоточенные рыбаки человек семь-восемь (от лейтенанта и до майора - командира части) они не отрываясь смотрели на свои мертвые поплавки торчащие из глинистой воды и изнывали от жары и отсутствия клева.
Отец сказал:
- Здражлаю, разрешите присоединиться?
Майор замахал руками:
- Че ж ты так орешь, лейтенант? Всю рыбу напугаешь. Садись, только молча.
Новый рыбак сказал: -«виноват»,
развернул свою лихую рейку и тоже сел на берегу.
Прошел час, никакой поклевки ни у кого не наблюдалось.
Прошел второй, то же самое, и тогда отец шепотом, осторожно поинтересовался у соседа:
- А вообще рыба тут есть?
- Ну, конечно же есть, иначе мы бы тут не сидели. Только меньше разговаривай, она этого не любит.

Прошел третий, четвертый час, отец хотел уже сматывать рейки, как вдруг у него клюнуло.
Новичкам везет, р-р-раз и над водой взлетела малюсенькая трепыхающаяся тюлечка.
Офицеры завистливо зацокали языками:
- В первый раз и сразу щуку поймал.
- Да, точно - она, щука, что-то давно никто щуку не ловил.

Отец снял с крючка несчастную рыбку и подумал: - «какая же это щука? Она ведь размером меньше пачки папирос, да и не похожа совсем, но ничего, наш казарменный кот обрадуется и этому»

Спорить со знатоками не стал, а набрал в специально приготовленную трехлитровую банку мутной воды, бросил туда свой улов, тихо попрощался с обществом и пошел домой.
За его спиной воцарилась какая-то странная тишина и наконец майор громко сказал:
- Товарищ лейтенант, я не понял, а куда это вы направились?
- Домой, товарищ майор …А?
- Да нам все равно куда вы идете, только щуку зачем утащили? Мы ведь тоже ловим.
- Так…А?
- Вы что думали, поймал рыбку и пошел с ней домой? Нет, дорогой, тут в озере рыб пять штук на всех, отставить, «Пираньи» уже нету, сдохла. Получается четыре штуки (майор стал загибать пальцы) : «Лещ», потом ваша «Щука», «Сом» и «Акула». Да, четыре.
Так что верните поскорее Щуку на базу пока она тоже не сдохла…

…Вот с тех пор мой отец как-то совсем подохладел к рыбалке…

1365 +

25.

АВАРИЯ

"Благородно только то, что бескорыстно"
(Жан де Лабрюйер)

Я сидел в машине на стоянке, ждал сына из кино и слушал радио.

В соседнем авто, точно так же скучал мужик и, как потом оказалось, тоже пережидал полнометражный мультик.

Вдруг, этот мужик вылез из машины, подошел к соседней, подложил ей под дворник какую-то бумажку и вернулся обратно к себе.

Это было по меньшей мере странно, во первых – та машина никак не могла мешать мужику выехать, да и вообще она никому не мешала. Все это было похоже на какую-то подставу. Я не поленился, вылез из своей машины и демонстративно отправился читать записку:

«Уважаемый водитель!

На вашем автомобиле разбит левый, задний фонарь повторителей поворотов, а это небезопасно и может привести к аварии.

Срочно замените!»

Поморгав, я сложил записку и вернул ее обратно под дворник, а мужик уже высунулся из своей машины и спросил:

- Уважаемый, у вас ко мне какие-то вопросы?

Слово за слово и мы разговорились, мужик оказался ГИБДД-ешником и судя по записке – не самым плохим человеком.

Он говорил, а я все больше слушал, так мы полтора часа и скоротали.

На какие только аварии его не вызывали: и напополам разорванные автобусы и мотоциклисты влетающие в окна жилых домов и мальчики налево – девочки направо (причем все без голов) и много чего еще. Ужас.

Но больше других, запала мне в душу его история про одну, ну совсем невзрачную аварию:

- Выехал я на место, вижу: слева сзади к ЗиЛ-ку с солдатами притерлась «девятка».

Все живы и здоровы, у ЗиЛа – естественно ни одной царапины, да и какие там царапины, если контакт произошел не выше колеса, а у «девятки»: правое крыло, стойка, трещина на лобовом стекле, зеркало, ну и по мелочи…

Начинаю опрашивать водителей, хотя и так ясно, что грузовик ехал прямо, никуда не сворачивал, а легковая неудачно перестраивалась и нарвалась на его заднее колесо. Да и водитель «девятки» со своим пассажиром, студенты – очкарики, что-то такое мямлили: - «Ехали-ехали, не заметили как получилось, а тут неожиданно - бах и все…»

Дошла очередь до солдата – водителя ЗиЛ-ка, а он вдруг и заявляет:

- Товарищ инспектор, в аварии виноват только я, «девятка» не виновата – это я сдуру в зеркало не посмотрел, рулем влево крутанул и черпанул ее…

Тут вмешался лейтенант – старший машины:

- Кузнецов, ты что, сдурел!? Как это? Я же все видел, они виноваты, мы ехали прямо и никуда не сворачивали!

- Нет, товарищ лейтенант, я же был за рулем, я лучше знаю.

- Кузнецов, ты что говоришь? Да я тебя с машины сниму, до дембеля будешь в нарядах гнить!

- Снимайте, товарищ старший лейтенант, хоть сейчас, только во всей части, у меня одного права категории «С». Сами будете на этой раздолбайке ездить?

- Кузнецов – это же Ч.П. и пятно на часть, ты это понимаешь?

- Понимаю, больше не повторится, но в этой аварии виноват я.

Тут из кузова ЗиЛ-а повыпрыгивали солдаты, обступили меня и вразнобой заговорили: - «Так и было, «девятка» не при делах, виноват наш Кузнецов, мы все видели…»

Делать нечего, составил я схему, оформил все, а самому слегка не по себе, от того, что чего-то недопонимаю.

Ну, допустим - «девятка» не виновата, что вряд ли, но ведь вся ситуация в пользу водителя - солдата, ему даже оправдываться не нужно было, сказал бы: - «Не видел, не знаю…» и все, и я бы обвинил студентов на легковой. Да и его товарищи по оружию повели себя очень странно – сдали с потрохами…

Перед тем, как всем разъехаться, я отвел в сторону водителя ЗиЛ-а и сказал:

- Хочешь быть виноватым – будь, дело твое, только скажи, зачем тебе нужно было брать все на себя? Не бойся, протоколы подписаны и переписывать их я не собираюсь, мне просто по-человечески интересно, а то спать плохо буду.

Солдат помялся слегка и ответил:

- Если честно, то конечно они в меня сами врезались, только не мог я их сдать, они же целый километр ехали за нами, чтобы пацанам в кузов передать пачку сигарет.

Чуть-чуть не получилось…

1072 +

26.

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ПОДХОД

На самом деле, сыворотку правды изобрели не злобные секретные химики, а отец и сын Черепановы (хотя почему-то их называют братьями).
Да, да, лучший способ узнать тайну человека – это посадить его в поезд дальнего следования, напоить крепким чаем и слушать, слушать, слушать.
Вот и я как-то ехал в купе с большим начальником - подполковником полиции и тоже услышал трогательный рассказ о том, о чем он даже жене не расскажет, а если расскажет, то прослывет идиотом до конца своих дней.
Но дело было в поезде и у нас был крепкий чай, так что, слушайте его историю:
- Случилось это в самом начале девяностых, я – зеленый лейтенантик, только-только окончивший школу милиции, пришел на работу в РОВД и заступил на первое свое дежурство.
Майор, наш начальник, перед уходом домой сказал пару напутственных слов и предупредил:
- Запомни, ты в отделе дежурный, а значит главный, так что думай своей головой и действуй по обстоятельствам, а если, не приведи Господи, ты позвонишь мне в три часа ночи, чтобы спросить – «Какой печатью опечатывать 4-й кабинет?» Или – «Задержанные опять просятся в туалет, что делать?» То уже утром мы с тобой расстанемся. Вам все ясно, товарищ лейтенант?
- Ясно, товарищ майор, постараюсь.
- Вот и отлично, удачного дежурства, будь здоров.

В час ночи все и началось.
Привезли троих задержанных: двоих ранее судимых (они плевались кровью) и мужика лет сорока, трезвого и прилично одетого.
Мужик оказался ФАПСИ-шником, а ситуация случилась самая незамысловатая: он шел домой, никого не трогал, к нему пристали трое архаровцев. Сначала – "Дай закурить", потом – "Куда идешь? Подбрось на пиво. А че такой дерзкий?" Ну, и понеслось.
В результате: одного увезла «скорая» (жить будет, но до свадьбы не заживет, перелом лодыжки и ребер), двое просто с банально разбитыми мордами, а у ФАПСИ-шника только дыхание с непривычки сбилось. Отбуцкал он их не жалеючи.
А тут проезжал мимо наш патруль, он всех и «принял».
Краешком головы, я конечно понимал, что ФАПСИШ-ник сторона потерпевшая, с него нужно взять показания, да и отпустить домой, тем более, что и агрессоры свою вину полностью признали, сидели в обезьяннике, стонали и громко раскаивались. Но с другой стороны, человек причинил троим гражданам серьезные телесные повреждения, черт его знает, что делать…
Очень мне хотелось позвонить майору, но я сдержался и решил до утра задержать всех троих, а там, придет начальник, пускай сам и разбирается.
Сперва ФАПСИШ-ник долго доказывал, что я мягко говоря не прав, но когда окончательно понял, что я совсем молодой и полностью «деревянный», махнул рукой и попросил телефон.
Я дал.
Вначале он наговорил что-то на автоответчик, потом позвонил жене и сказал что много работы, чтобы не ждала и ложилась спать.
Вот так они у меня и просидели до шести утра: двое с разбитыми мордами - в одной клетке, а ФАПСИ-шник - в другой.
Вдруг, в шесть часов, начали разрываться все наши телефоны и вскоре понаехали «конторские» машины с суровыми людьми, а с ними и наш перепуганный майор.
Майор вставил мне огромный «пистон», отстранил от работы, я уж думал что вообще из милиции попрут, но на следующий день он вызвал меня к себе и, уже более миролюбиво, сказал:
- По-хорошему, нужно бы тебя гнать из органов, раз не можешь отличить преступника от жертвы и почем зря задерживаешь и сажаешь в обезьянник людей, да еще и каких людей. Лейтенант, ну ты же видел, что перед тобой офицер спецслужбы, ты бы хоть шнурки и галстук с него не снимал, позор какой… Но, тебе повезло, он позвонил мне и очень просил тебя не наказывать, а даже поблагодарить за человеческий подход к задержанным, так что, претензий к нам у них нет.
Что же ты такого человеческого ему сделал, а?
Я соврал, что точно не знаю, мол, просто вел себя грамотно и корректно. Майор махнул рукой и отпустил меня.
Хотя я прекрасно знал - почему ФАПСИ-шник замолвил за меня словечко? Видимо, не поганый был мужик.
Дело в том, что он полчаса меня прибалтывал проявить к нему человеческий подход, ведь в его голове находится куча государственных тайн и он в любом случае обязан их охранять.
До сих пор не знаю, что за гипноз тогда со мной случился, но я согласился. В результате ФАПСИ-шник сидел в обезьяннике: без шнурков, без галстука, без брючного ремня, но… со своим табельным пистолетом…

1016 +

27.

Дорогие друзья!
Приближается один из моих самых любимых праздников – День Военно-Морского Флота. Отмечая его, мы всегда вспоминаем что-то весёлое из нашей службы. Хочу поделиться с вами этими воспоминаниями.
В той или иной степени я являлся участником событий, о которых пойдёт речь, но называть эти рассказики мемуарами нельзя. Пусть это будут байки. Какой же флот без баек?
Итак, байка первая –



ФИНАНСОВО-ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ

Давно это было… Мы тогда ещё жили в одном большом и дружном государстве. Наш молоденький лейтенант Жорка женился на красавице армянке. Рано или поздно, но пришло время ехать знакомиться с новой роднёй.
Армения встретила молодых традиционным гостеприимством, чистейшим горным воздухом и, конечно же, коньяком. От всего этого у Жорки произошло такое воспарение чувств, что он просто летал, а не ходил. Пока на столы носили очередную вкуснятину, кто-то из многочисленных армянских дядюшек жены пригласил Жорку на свежий воздух – покурить. Разговоры у мужчин шли о разном, но вдруг один из дядюшек спросил: «Георгий, а сколько ты получаешь в месяц?» Вконец расслабленный Жорка решил маленько приврать, чтобы поразить всех присутствующих высотами материального благополучия, доставшимися его молодой жене. Вспомнив, что командир подводной лодки получает рублей 900 (это в то время при нормальной зарплате инженера или рабочего в 150-170 рублей), а командир эскадры – больше тысячи, Жорка выдал: «950 рублей!». В воздухе повисла напряжённая тишина. Жорка, быстро трезвея, похолодел: «Сейчас поймут, что я соврал и засмеют…» После томительной пауза дядюшки заговорили между собой по-армянски. Они сокрушённо покачивали головами и тяжело вздыхали. Жорка ждал позорного приговора. Наконец дядюшки умолкли. Старший из них подошёл к Жорке и, по-отечески прижав его к себе, очень ласково сказал:
«Ну, Георгий… Ну, ничего… Ничего… Мы же все будем вам помогать…»



БЫТОВАЯ.

В своё время начальником политуправления нашего флота был один добрейший седовласый адмирал, которого все без исключения за глаза называли Дедушкой. Проводил он однажды приём по личным вопросам членов семей военнослужащих. Поскольку, эти личные вопросы могли быть любой сложности, на приёме присутствовали начальники различных флотских служб, всегда готовые придти Дедушке на помощь.
В порядке очереди в кабинет вошла жена одного нашего офицера. Вопрос у неё был простой – жилищный. Вместо однокомнатной квартиры она хотела бы получить двухкомнатную. Дедушка участливо выслушав её, разъяснил всю сложность жилищного вопроса на флоте и обещать ничего не стал. Дама заявила, что у неё особый случай, а в ответ на удивление Дедушки объяснила, что в момент близости с мужем она ведёт себя очень шумно и издаёт такие звуки, что дети просыпаются, пугаются и долго плачут. У полностью охреневшего Деда вспотели даже очки. Он стал растерянно озираться по сторонам, наткнулся взглядом на начальника медслужбы флота и не нашёл ничего лучшего, как спросить того: « А-а что, такое разве бывает?» Тот, глядя куда-то под стол, сдавленно ответил: «Да, да… Бывает…». Квартирный вопрос был решён.


ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ.

Атлантика. Лодка швартуется к плавбазе. Пополнение запасов, баня для личного состава и, конечно же, встречи друзей.
Механик с лодки Саня побежал на плавбазу к своему другу механику Гене. В каюте у Гены быстро сложился мужской коллективчик человек из 6-7, готовых торжественно (без этого нельзя, люди не поймут!) отметить это событие. Генка окосел почти мгновенно. А закон подлости действует даже далеко от родных берегов. Гена срочно понадобился командиру плавбазы, о чём шепеляво сообщил динамик внутренней связи. Надо было срочно что-то делать. У кого-то нашлись таблетки для протрезвления. Гена проглотил, запил водой. Все стали ждать результат, который был достигнут очень быстро. Генку вывернуло в умывальник. Кто-то из мужиков вполне резонно сказал: «Надо ещё раз!». Генка, внимательно рассмотрев в раковине то, что недавно было его закуской, и таблетку, лежащую сверху, вдруг состроил плаксивую рожу и пьяно заныл: «Я не буду ещё раз… Она же блёванная!...»



ЭПИСТОЛЯРНАЯ.

В дни больших праздников к нам на эскадру приезжали представители городов, шефствующих над нашими лодками. Это были местные партийные и комсомольские работники, деятели искусства, музыкальные и танцевальные коллективы. Из одного древнего русского города постоянно приезжал танцевальный коллектив, состоящий из одних девушек, которые отличались не только хореографическими способностями, но и особой любовью и благосклонностью к военным морякам. По традиции все выступающие перед личным составом представители искусства награждались Почётными Грамотами с идиотской формулировкой: «…за доставленное эстетическое удовольствие…». Такая грамота была подготовлена и для женского танцевального коллектива. Во время выступления коллектива её держал в руках начальник политотдела, сидящий передо мной. После неоднократного прочтения содержания грамоты он очень взволновано зашептал на ухо командиру эскадры, что грамоту вручать нельзя, в ней ошибка. Командир, внимательно изучив текст, вернул грамоту назад и, как-то странно ухмыльнувшись, сказал: «Ничего менять не надо. Всё правильно». Через его плечо я успел заметить, что было пропущено слово «эстетическое».



МУЗЫКАЛЬНАЯ.

Задул ветер перемен… Страна стала меняться. Начали, как водится, с внешних атрибутов: поменяли флаг, поменяли герб, заодно и гимн тоже. Вот насчёт гимна наш адмирал оказался не в курсе, в отпуске был. Ну, бывает и такое, человек всё-таки.
И вот по какому-то очень торжественному поводу проходит торжественное построение эскадры – строй, знамёна, оркестр, на трибуне, оборудованной микрофонами, - командование эскадры. Оркестр грянул «Славься». Забыв, что микрофоны не отключены, адмирал на весь плац недоумённо спрашивает: «Это чё?». Стоящий рядом с ним начальник политотдела сбивчиво и услужливо начинает стрекотать что-то про новую Россию, флаг, гимн и гаранта конституции. После тягостной паузы адмирал удручённо произносит: « … твою мать! Дожили до Борькиной польки!...»


БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ.

Командир базы по любому поводу заваливал командира эскадры рапортами. Кляузный такой был офицер. Командир, получая очередное послание, буквально готов был взорваться, но реагировать был обязан. Очевидно, в тот раз он дошёл до предела своих возможностей.
Я шёл по коридору штаба, когда из кабинета командира выскочил весь какой-то взлохмаченный, с папкой в руках секретчик, который, увидев меня, жалобно спросил: «И чего мне теперь с этим делать?». А в папке лежал очередной кляузный рапорт командира базы. С подписью и резолюцией адмирала. Подпись как подпись: дата, воинское звание, фамилия, инициалы. А резолюция представляла собой безупречный с художественной точки зрения рисунок, выполненный тончайшим платиновым пером адмиральского «паркера». На рисунке со всеми мельчайшими подробностями, со всеми приложениями и кучеряшками, было изображёно мужское достоинство.



ТОРПЕДНО-МЕДИЦИНСКАЯ.

В один и тот же день на одну и ту же лодку пришли служить два лейтенанта: специалист по минам и торпедам Лёха и медик Саня. Это обстоятельство, а также то, что служба, особенно в её начале, редко бывает мёдом, сблизило молодых офицеров. Взаимоотношения у них были дружеские, а для Лёхи они ещё имели и практическую выгоду. Дело в том, что он питал какую-то особенную слабость к лекарствам, а их-то у Сани как раз было достаточно.
Однажды в походе Саня сидел у себя в самых расстроенных чувствах, поскольку только что получил выволочку от командира. Неважно за что, была, значит, причина. В этот момент к нему ввалился Лёха и начал чего-то трещать. Санька думал о своём и не слушал. Вдруг Лёха заметил тюбик с мазью «Финалгон». Надо сказать, что это жуткое средство от радикулита. Вызывает ощущение приложенного к телу раскалённого лома, а при попытках смыть только усиливает своё действие. Естественно, что Лёха заинтересовался, от каких таких болезней эта штука. Санька, погружённый в свои мысли, буркнул: «От геморроя». Лёха сразу же вспомнил про свой ужасный геморрой и стал просить эту мазь у Саньки. Тот молча кивнул.
Через некоторое время к Саньке прибежал один из подчинённых Лёхи матросов и очень взволнованно сообщил, что командир срочно требует Саньку к ним в отсек, поскольку командир группы «шизанулся». Санька схватил укладку с медикаментами и побежал, на ходу соображая, что Лёха недавно был у него и с ним было всё нормально.
У входа в отсек собралось всё командование лодки, командир с замполитом по очереди заглядывали внутрь, но войти туда явно не решались. Командир, увидев Саньку, приободрился и сказал: «Ну, давай, это по твоей части». Санька сунулся в отсек и увидел следующую картину. Совершенно без штанов, верхом на торпеде сидел Лёха. Его отрешённое лицо выражало неимоверные страдания, из широко раскрытых глаз текли слёзы, ногти судорожно сжатых пальцев скребли торпеду. Когда металл под ним нагревался, Лёха, быстро перебирая ягодицами, переползал на холодный участок. На какое-то мгновение его лицо приобретало умиротворённое выражение.


Поздравляю всех с праздником!

1552 +

28.

НИКОГДА НЕ СДАВАЙСЯ!
История эта произошла со мной в начале осени 1993. Тогда учился на 1-м курсе Ташкентского Высшего Общевойскового Командного Училища. Вообще-то я после срочной службы подавал рапорт в одно из лётных училищ, но узбеки в том году решили курсантов в Россию не отправлять, а учить у себя. Так в 1993 году в Ташкентское ВОКУ кроме курсантов-пехотинцев набрали взвод пограничников, взвод артиллеристов, взвод замполитов и роту лётчиков. Жили мы в 5-этажной казарме, напротив казармы была санчасть, а немного левее караулка и гауптвахта, между санчастью и «губой» был летний умывальник. Мы все вернулись с обкатки танками и вечером наш ротный поставил задачу, чтоб к утру форма была постирана и поглажена, а ещё представил нам нового старшину. С этого собственно история и началась.
В 1-м взводе большая часть курсантов была из местных, я в том числе. Мы решили воспользоваться всеобщей суматохой и банно-прачечную ночь провести по домам. Минут тридцать мы маячили перед глазами у нового старшины, а потом под предлогом того, что до 5-го этажа вода плохо доходит, да и места в умывальнике мало, мы отпросились стираться в умывальник между «губой» и санчастью. Далее, минуя умывальник, мы дружно перемахнули забор и разошлись каждый в свою сторону. Мне было по пути с одним из курсантов – Артуром, у которого какая-то дальняя родственница жила рядом с училищем и он держал там «гражданку». Артур переоделся и мы рванули по улице генерала Петрова, в надежде что нас догонит какой-нибудь трамвай, которые так поздно уже практически не ходили. Через две остановки, в районе Паркентского базара мы встретили двух курсантов из взвода пограничников. Вчетвером мы могли уже и за такси заплатить. Но, не прождав и пары минут, мы увидели выезжающего из темноты офицера. Это оказался командир взвода пограничников лейтенант с говорящей фамилией – Несговоров. Бежать было поздно. Несговоров велел нам через 10 минут доложить дежурному по училищу, что он задержал нас в самоволке. А потом своим ходом проследовать на гауптвахту. Скомандовал нам: «бегом марш!» и уехал. Пробежав сотню метров я развернулся, догнал Артура и мы продолжили путь домой. А пограничники побежали в училище. Ночью я постирался, погладился и утром с первым трамваем вернулся в училище ещё до подъёма.
Через день, во время занятий, ко мне подошёл мой взводный лейтенант Норматов:
- Ты где был прошлой ночью?
- В казарме спал. – Честно признался я.
- А позапрошлой?
- А позапрошлой мы все стирались. Вот ребята все меня видели.
- Ладно, пиши объяснительную, где был.
Я и написал, что стирался возле санчасти, что меня видели не меньше 18-ти курсантов (далее список всех самовольщиков) и старшина роты. Что самое забавное – старшина, у которого я весь вечер перед самоволкой мелькал перед носом, подтвердил, что пол ночи видел меня то там, то сям.
На всякий случай я ещё подстраховался, попросил ребят, стоявших в карауле провести разъяснительную беседу с теми двумя пограничниками, временно загорающими на «губе». И как оказалось не зря.
Ещё через день меня вызвали к замполиту батальона. Замполит был крепким таким майором с замечательным чувством юмора. Я спокойно зашёл. Там уже сидели Норматов и Несговоров. Мне начали рассказывать, что обманывать не хорошо, что мне лучше будет, если я скажу правду. Я честно глядя в глаза продолжал утверждать, что в ту ночь не покидал территорию училища. Тогда в канцелярию пригласили с гауптвахты тех двух пограничников, но и они сказали, что меня не узнают, что да мол, тот курсант тоже был высокий (а во мне 191 см), но лицо совсем другое. После очной ставки нас всех отпустили. Из кабинета выскочил Несговоров и глядя на меня снизу вверх пообещал довести это дело до военной прокуратуры, чтоб другим неповадно было обманывать офицеров. На что я опять сказал, что он ошибается и меня не видел. В общем от меня отстали.
Прошло пол года. Пограничников переселили в другое здание, а нас стали обучать программе аэроклуба. Местные умники решили сразу после первого курса отправить нас на полёты на самолётах Як-52. В результате мы всё лето проваляли дурака на аэроклубовских аэродромах, но ни минуты не налетали из-за отсутствия бензина Б-91/115. Но это было потом, а тогда мы стали ездить на занятия в Ташкентский аэроклуб. Там рядом и пограничники оказались. Встретились мы с Несговоровым снова. Он уже без прежних эмоций спросил меня, был ли я в самоволке или нет, он мол никому не скажет, так мол для себя. Я опять сказал, что в самоволке не был. Он задумчиво на меня посмотрел, передал привет Норматову и ушёл.
Ещё через пол года мне удалось перевестись в Тамбовское Высшее Военное Авиационное Училище Лётчиков. Там я ещё год проучился и вот приехал на летних каникулах в Ташкент. Пошёл в комендатуру ставить на отпускном отметку «прибыл-убыл» и встретил там уже старшего лейтенанта Норматова, который менялся с патруля. Разговорились о том, о сём. И вот он меня спрашивает:
- А на самом деле ты был тогда в самоволке?
- Конечно был – отвечаю – теперь-то что скрывать.
Норматов посмеялся и говорит:
- Сейчас сменюсь с патруля позвоню Несговорову, он же тогда поверил, что это и на самом деле был не ты.
Вот я и говорю – врать плохо, но если уж начали, делайте это уверенно, так чтоб сомнений не было даже у тех, кто знает правду.

957 +

29.

Сразу предупреждаю – история хоть и подлинная, но пошлая. Каким-либо эзоповым языком такие рассказывать сложно, поэтому людям возвышенным к прочтению она не рекомендуется. Во избежание крушения их здоровых ценностей и позитивного восприятия мира в целом.

Но, тем не менее, жизнь – такая жизнь и раз уж что-то в ней случается, то видимо каким-то образом имеет на это право.

Итак, служил в нашем отделе старший лейтенант Борисов. Человек он был достаточно обыкновенный, типичный такой оперативник. Но сильно, знаете ли, был он охоч до слабого полу. То ли в молодости не догулял, то ли дома что не так, но только редко какое ночное дежурство он к нам в отдел какую-нибудь новую девку не притаскивал. Была у нас в конце коридора небольшая каморка, без окон, но со столом и небольшим диванчиком. Вот туда он своих пассий и водил по очереди. Там и спиртное у него припасено было, и посуда имелась. Контингент дамский был у него, конечно, не с Плейбоя, в основном, местные шалавы крашенные, но его и они вполне устраивали. И была ещё у Борисова такая интимная особенность – любил он, понимаете ли, анальный секс. Это, как считает современная сексология, сейчас вроде и не отклонение вовсе, а так, своего рода предпочтение, отношение к которому, в какой-то мере, амбивалентное. Одни люди считают, что заниматься этим, всё равно, что свиней стричь - визгу много, а шерсти мало, а другим вот нравится. Вот Борисову это дело нравилось чрезвычайно, и практически с каждой своею новой знакомой он в каморке этим самым бесчинством и занимался. Была там у него даже для этого дела и банка с вазелином запрятана. Чем-то глубоко личным он это своё эротическое хобби не считал и охотно делился подробностями со всеми сослуживцами. Ну, мужики есть мужики, что тут поделаешь, ржали, конечно, как кони. Но и дела до этого никому особо не было, у каждого своё в голове, как говорится. Тем более, что Борисов, по крайней мере, хоть с женщинами это вытворял, что, согласитесь, всё реже встречается в наше время.

Единственно, что все мы удивлялись такой его безусловной мужской удачливости. Вроде как и не каждая на задний привод соглашается, тем более с первого раза. Но когда его мы об этом спрашивали, как, мол, так тебе удаётся сразу всем так сходу под хвост заехать, то он на это отвечал довольно просто:

- А я – говорит – никого из них и не спрашиваю. Сую сразу в печку и все дела.

Во как. Вполне логично, кстати.

И вот как-то раз поступил к нам в распоряжение новый порошок для метки вещдоков. Все вы, наверное, такой видели в новостях про поимку нынешних коррупционеров. Мажут им купюры, либо знак какой на них ставят и дают взяткодателю. Тот их очередному чинарю-взяточнику метнёт и всё, хрен отбояришься. Потому как, деньжищи эти, после обработки тем самым бесцветным чудо-порошком, начинают в темноте интенсивно светиться зеленоватым таким, бутылочным цветом. Ни один хапуга тут не отвертится.

Кому тогда пришла в голову мысль порошок тот с борисовским вазелином намешать я уж и не вспомню. Но как-то ночью, выпили по немного и намешали, пока он прогуляться ходил. А это у него всегда заведено так было - пятьдесят и девок искать. Благо, что отдел рядом с вокзалом, а там по ночам пульс городской жизни вовсю бьётся. Ну а дальше - по ситуации, как у нас говорят…

Короче говоря, приблизительно так через полчаса, приводит Борисов к себе в каморку очередную кралю. Уже датенькая такая, но вполне себе, на первый взгляд, презентабельная. Уединились они к себе, а мы, в свою очередь, начали ждать. Прикинули, что пока они там то да сё, выпьют да покурят, то где-то так ориентировочно минут через сорок Борисов начнёт к своему любимому безобразию и переходить. Спустя почти час в каморе погас свет и мы, сделав радио погромче, все вышли в коридор, вырубив свет и там. Стоим, подслушиваем. Вскоре из-за двери начали доноситься негромкие, но страстные вздохи, переросшие, со временем, в приглушённые стоны. Ещё минут через пять тональность их резко повысилась, из чего все присутствующие сделали закономерный вывод о том, что Борисов явно уже перешёл к своей кульминационной фазе.

И вот тут из-за дверей каморы раздался оглушительный тарзаний вопль старлея Борисова, дублируемый полным ужаса диким женским визгом. Их совместных децибел хватило даже на то, чтобы у стоявших за окном машин сработала автосигнализация и они, завывая на все лады, по-своему присоединились к происходящему. Не меньше полминуты Борисов ревел, словно лось-подранок, пока, по всей видимости, не догадался включить свет.

Следующие полчаса процент раскрываемости в нашем отделе упал до нуля. Все присутствующие просто ползали от смеха по полу в коридоре и под своими столами. Особенно когда голый и частично мерцающий Борисов выпроваживал свою ночную вокзальную фею на улицу.

Как он сам потом рассказывал, происходило там следующее: выпив пару раз, они вырубили свет и переместились на диван, где и начали потихоньку предаваться похоти. После некоторого жимканья оба оказались голыми и Борисов, надёжно зафиксировав свою фемину в позицию догги-стайл, намазался вазелином и загнал, как пишут в Кама Сутре, свой нефритовый стержень в её тёмную пещеру. Ну а дальше всё старо как мир, туда-сюда, компрессия восемь атмосфер, дама пыхтит, стонет, но терпит.

Где по прошествии минут пяти вышеописанного непотребства, Борисов вдруг со страхом заметил, что очко его фемины начало вдруг в темноте ярко светиться устойчивым зеленоватым цветом. Не поверив своим глазам, он в ужасе вытащил свой также сияющий аппарат, чуть не лишившись рассудка при виде оного, и бешено возопил, забившись в угол от всей этой жути. В другом углу каморки, увидев его вздыбленный и зелёный член, билась в истерике его новая знакомая. Что потом творилось у неё в голове доподлинно неизвестно, но когда Борисов с ней уже у дверей расставался, она вдруг подняла на него свои размазавшиеся глаза и тихо и испуганно спросила:

- Ты, чё… инопланетянин??

Да уж, была тогда история, долго вспоминали. Девок в каморку с тех пор Борисов водить перестал. И вообще в личной жизни скатился до классики. Не получается у него больше своим любимым процессом заниматься. Только, говорит, пристрою кому в дымоход, так сразу падает и больше не поднимается, хоть именем революции ему приказывай.

Вот так вот, ребята. Осторожнее со своими страстями надо быть, осторожнее…
Источник: ©robertyumen

1240 +

30.

В конце 90-х довелось мне поработать в компании, занимавшейся гарантийным ремонтом и обслуживанием импортной сельхозтехники, которая тогда прямо-таки хлынула к нам. Для выполнения этих гарантийных работ были присланы специалисты-иностранцы, ну, а поскольку большинство из них русским языком не владело, то к каждому прикреплялся переводчик для обеспечения профессионального общения, и предоставлялась легковая машина.
Эта история произошла, когда мы с Джоном были откомандированы в Тюменскую область для подтверждения гарантийности случая отказа одного из узлов трактора. Проделав всю необходимую работу и заночевав в Тюмени, мы рано утром выехали домой.
В пять утра движение было еще очень вялое и Джон, сидевший за рулем, держал явно больше 60 км/ч. За разговором мы не заметили камеру с радаром, а на посту нас уже ждали.
Надо заметить, что единственной длинной фразой на русском, который смог к тому времени овладеть Джон, было «Я ест англиски энджинеер».
Еще издалека мы заметили пост КПМ и фигуру с жезлом, поджидавшую конкретно нас.
Молоденький лейтенант решительно взмахнул жезлом и, подойдя к водительской двери, отработанно и быстро бормотнул нечто, слабо идентифицируемое как его фамилия. Джон протянул ему свои международные права и, отмобилизовав все свои лингвистические способности, сразу отстрелял всю свою обойму с «англиски энджинеер», после чего, посчитав свою задачу выполненной, выпал из дальнейшего общения.
Лейтенант, будучи в полной уверенности, что диалог завязался, буркнул: «Пройдемте со мной» - и направился к посту. Джон безмятежно остался на месте, обозревая окрестности.
Пытаясь исправить ситуацию, я поспешно выскочил из машины и стал объяснять лейтенанту, что Джон не владеет русским и я могу помочь объясниться.
Мое появление лейтенант воспринял как бесцеремонное вмешательство в отправление им своих должностных обязанностей и тоном киношного Мюллера жестко сказал: «А вас я попрошу остаться в машине!».
Ах так? Нас не хотят – ну и не очень надо.
- Джон – на выход!
А сам обозначил движение к машине.
Недовольный Джон подошел к лейтенанту и возмущенно выдал длиннющую фразу на английском. В наступившей затем тишине явственно прозвучал щелчок нижней челюсти лейтенанта, зафиксировавшейся в крайнем положении.
К его чести он быстро восстановился и попытался апеллировать ко мне:
- Что он сказал?
Я позволил себе маленькую месть:
- Мне сказали сидеть в машине, так что разбирайтесь без меня!
- Нет, нет. Давайте пройдем вместе с нами.
Ну что ж, мир так мир:
- Лейтенант, вот британский паспорт Джона, пусть человек сидит в машине, он все равно по-русски не понимает, а я готов для объяснения пройти с вами.
В помещении поста перед монитором с довольным выражением лица раскачивался на стуле капитан. Лейтенант сунулся было что-то сказать, но был остановлен начальственным движением руки.
Капитан, не прекращая раскачиваться, показал на монитор:
- Ваша машина?
- Наша.
- Ваша скорость?
- Наша.
- Кто за рулем?
- Джон.
- Угу. Нарушаем?
- Ну, уж так получилось.
Улыбка на лице капитана стала шире:
- Ну что, будем протокол оформлять?
- Давайте.
Капитан хмыкнул, перестал улыбаться и раскачиваться, пододвинул к себе бланк для заполнения протокола, внес свои данные и протянул руку к лейтенанту за водительскими правами Джона.
Лейтенант, почувствовав себя в моей шкуре, стал тоже находить вкус в ситуации. Он просто протянул капитану документы и переместился так, чтобы тот не мог видеть его лица.
Тут необходимо пояснить для тех, кто ни разу не держал в руках водительские права международного образца. Это – книжечка страниц в 15, причем первые три страницы рассчитаны, если я правильно помню, на Китай, Японию и Корею и заполнены соответственно кракозябрами. Единственная страничка на русском где-то 2-ая или 3-я с конца.
- Это что еще такое?!
- Водительские права.
- А где на русском?
Я перелистнул на нужную страничку:
- Вот!
- Это кто?
- Джон. Он вел машину. Вот, пожалуйста, его паспорт. Он здесь в командировке.
Лейтенант уже все понял, а капитан все не мог отключить автопилот и тупо шел по заученному алгоритму:
- А где здесь прописка?
- У них не бывает прописки.
- Как так? А из какого он города?
- Ну вот, отметка о выдаче паспорта в Бирмингеме.
- Ну, значит, туда и будем писать.
- Конечно, давайте, пишите. Единственно, у них там с русским языком могут быть проблемы.
Лейтенант, стараясь не шуршать, начал тихо сползать по стенке.
Капитан еще на автомате занес ручку над бланком, но тут до него стало доходить, что ему придется отправлять протокол в графство Уэст-Мидлендс, Великобритания. Пауза стала несколько затягиваться.
После затяжного мыслительного усилия, почти смирившись с неизбежным, капитан уже смял и выбросил испорченный бланк, но тут ему в голову пришла спасительная мысль:
- Во, слушай, а давай мы на тебя протокол оформим?
В первое мгновение я опешил от такого предложения. Во как! Молодца! Решение пришло мгновенно:
- Да запросто. Без проблем. Пишите.
Капитан, облегченно выдохнув, придвинул к себе новый бланк и стал его заполнять. Я чуток выждал и самым невинным голосом спросил:
- А ничего, что у меня прав нет?
- Как нет? А где они?
- У меня их и не было никогда. Я водить не умею.
Капитан впал в ступор и перестал ориентироваться в пространстве.
Лейтенант изо всех сил старался не подавать звуковых признаков жизнедеятельности. И только легкое позвякивание чайной ложки в стакане на столе служило индикатором его состояния.
Я стоял и с выражением преданности и готовности смотрел на капитана. Выражения же его лица было не передать. Такого облома, похоже, в его жизни еще не было.
Он смял и выбросил второй испорченный бланк и, глядя в сторону, с нескрываемым раздражением протянул мне документы Джона:
- Свободен. Можете ехать.
- Спасибо. Так мы поедем, а я передам Джону, чтобы больше не нарушал.
Капитан проводил меня на выход таким взглядом, что я чуть не начал дымиться.
Это был точно не его день.

P.S. А права у меня были. Просто не хотел, чтобы меня так дешево развели.

1748 +

31.

не мое

Флот это вам не шутки Черномырдина.

Выдержки из высказываний одного из российских адмиралов, Радзевского Геннадия Антоновича, командира 7 оперативной эскадры Северного флота.
• Эти маленькие гадости, которые делают жизнь любого командира невыносимой, но безумно интересной, мы - офицеры штаба должны постоянно претворять в жизнь.
• Не следует стыдливо натягивать юбчонку на колени, товарищ капитан 1-го ранга, когда вы пришли за помощью к венерологу. Рассказывайте, как вы умудрились из такого хорошего и нужного дела как прием шефской делегации, устроить пьяную оргию с поездками на командирском катере по зимнему заливу с профилактическим гранатометанием?
• К сожалению, уровень общеобразовательной подготовки большинства командиров кораблей не позволяет им не только без сучка и задоринки прочесть составленное наиболее бойкими подчиненными командирское решение на морской бой, но и правильно поставить неопределенный артикль "б...дь" в фразе "Кто последний за водкой".
• Когда я с пролетарской беспощадностью начинаю вдумчиво лечить командиров крейсеров, то они тут же начинают ломать передо мной японскую трагедию: отец - рикша, мать - гейша, сын - Мойша, а мы - невиноватые.
• Знаний у наших командиров нет никаких, поэтому их придется допускать к самостоятельному управлению кораблями, а самим сушить сухари и готовиться в тюрьму.
• Если про известную актрису больше не говорят, что она - б...дь, значит - она теряет популярность. Если командира корабля подчиненные в разговоре между собой хотя бы иногда не называют мудаком, значит, его пора снимать с должности.
• А бывший командир РКР "Маршал Устинов" все, что мог совершить - уже совершил: крейсер развалил, с питерскими милиционерами подружился, в академию поступил, квартиру у государства незаконными методами выудил. Так что мне не надо комментировать все достоинства этого удивительного человека.
• Что меня серьезно и по настоящему радует, так это то, что на большинство наших командиров кораблей в случае начала глобальной ракетно-ядерной войны можно смело положиться. Никто из них не сойдет с ума, ведь для этого его надо хотя бы иметь, по крайней мере.
• А вы - начальник штаба бригады, щечки свои соберите в кулачек и, не дыша, с вожделением записывайте мои умные мысли, а в конце, когда я закончу, можете пискнуть - разрешите, товарищ вице-адмирал, не одну тренировку запланировать - а четыре.
• Я был буквально поражен, когда при попытке лично дозвониться до командира крупнейшего в России боевого корабля нарвался на автоответчик. Командир дивизии, запоминайте дословно, потом этому мерзавцу передадите под запись - это про таких, как он, в народе частушка сложена: "Я миленка целый вечер, Не могла застать никак. Дорогой автоответчик, передай, что он - мудак".
• Если командира корабля утром вызвать на ковер, рассказать ему все-все, что мы о нем - мерзавце думаем, то на подъем Военно-морского Флага он рванет чрезвычайно вдохновленным, с блеском в глазах и решительным желанием поделиться своим эмоциональным подъемом со своими подчиненными.
• Вы меня, конечно, извините, товарищи офицеры, но не могу не поделиться о наболевшем. Тут, ко мне на прием приходила поделиться своей личной трагедией молодая жена одного из наших старпомов. Со стороны, вроде бы, вполне приличный офицер, и службу организовал вполне прилично, а на самом деле, недоносок - не может никак семя до дома донести, не расплескав по дороге.
• Любой командир корабля только тогда заслуживает уважения, когда сумеет сделать жизнь своих подчиненных невыносимой.
• Честное слово, мне иногда стыдно становиться, когда я слышу речи некоторых особо ретивых командиров кораблей, дорвавшихся до "пипки" микрофона пятикиловатной трансляции на верхней палубе. У них, что ни слово, то - гнусная матерщина. Ну, прямо, как дети малые.
• Командир дивизии, если вам сейчас надо кого-нибудь из командиров кораблей натянуть, то у вас есть целых пять минут - не надо сдерживать души прекрасные порывы. Если надо - я готов отвернуться.
• Есть люди, которые до 3-х лет головку держать не умели, все окружающие говорили вокруг, что вот-вот помрет, а они не только выжили, но и крейсерами командовать на-чали врагам на радость, а нам - на огорчение.
• Далеко ли может пойти тот, кого далеко послали? Отвечаю - до ближайшего кабака. Именно там был задержан комендантом гарнизона во время занятий по специальности старший офицер оперативного отдела эскадры капитан 2 ранга Давиденко, которого я за 50 минут до этого выгнал со служебного совещания за гнусную, трехдневную небритость. Одно радует - за это время он хоть успел побриться. Правда и нажраться - тоже.
• Ну что Вы, товарищ капитан 3-го ранга, как институтка - смолянка, краснеете и мнетесь перед картой, пытаясь что-то жалобно промычать? Разве старшие товарищи не рассказали вам, что настоящий мужчина стесняется всего два раза в жизни? Первый раз, когда не может второй раз, а второй раз - когда не может первый раз?
• Честный ребенок любит не маму с папой, а трубочки с кремом. Честный матрос хочет не служить, а спать. По этому, его надо принуждать к службе.
• И вот после всей этой утомительной и монотонной работы клиент начинает привыкать к мысли, что деньги придется отдать. А ведь клиент привык к другому, привык массово, безалаберно, с восторгом.
• Непуганый матрос расположен к безобразиям, это - потенциальный преступник, будущий убийца и насильник.
• Запомните, товарищи офицеры, чтобы ничего не делать, надо уметь делать все.
• Если начальник позволит своим подчиненным говорить все, что они думают, то вскоре они полностью разучатся думать.
• Перед тем, как излагать перед своими подчиненными какую-нибудь дельную мысль, надо их непременно чем-нибудь ошарашить и огорошить, да желательно - чем-то поувесистее. Чтобы у них от болевого шока временно пропала способность бездумно рассуждать над смыслом сказанного. А если эту процедуру повторять периодически, то почетный статус умелого руководителя вам гарантирован пожизненно.
• За всеми негативными явлениями на кораблях обычно стоят нормальные люди, деятельность которых не подвергнута контролю со стороны командования.
• Кому еще не понятно, что целомудрие - самое неестественное сексуальное извращение и что офицер-девственник не способен адекватно вникать в нюансы корабельной службы.
• А свои пиндюрочные малогабаритные блокнотики, в которых могут поместиться два-три презерватива и три-четыре адреса легкомысленных женщин, оставьте дома, товарищи офицеры, надежно спрятав их от жен во избежании провокационных вопросов. А на службе вы все должны пользоваться учтенной, пронумерованной, прошнурованной и скрепленной мастичной печатью широкоформатной рабочей тетрадью.
• А все леденящую душу факты надо тщательно собирать, грамотно обобщать, вдумчиво анализировать, и - по самые гланды, с особым цинизмом, дерзостью и жесткостью проникновения. Гуманизм и человечность в вопросах поддержания боевой готовности - вещи преступные уже по самому определению.
• Вы, товарищ капитан 2-го ранга, отличаетесь от ребенка лишь размерами детородных органов и умением жрать водку в неограниченных размерах.
• Давно пора запомнить, что каждый недисциплинированный матрос, планируя самовольную отлучку с пьянкой на берегу, заранее узнаёт: кто будет стоять дежурным по кораблю; кто - вахтенным офицером; кто остается старшим; кто – обеспечивающим; кто его - мерзавца будет забирать из комендатуры; кто будет морду бить. И если в этой цепи найдется одно слабое звено - пьянка возможна, а если несколько - она неизбежна.
• И все-таки я остался доволен результатами контрольной проверки хода подготовки нашей АМГ (авианосной многоцелевой группы) к выполнению предстоящих боевых задач, которую нам учинил Главком ВМФ с карательным отрядом верных нукеров из Главного Штаба. Утраченные иллюзии - это тоже ценное приобретение.
• А с деятелями, задержанными за рулем в нетрезвом состоянии, товарищ начальник отдела кадров, надо разбираться очень обстоятельно и обязательно - с привлечением независимой комиссии. Чтобы они потом не бегали по судам с выпученными навыкат глазами и не заваливали международную комиссию Организации Объединенных наций по защите прав человека многочисленными жалобами, что у них, дескать, восемь детей по лавкам жмутся и денег на бутылку пива не хватает.
• Если у вас дырка в полголовы, и вы не способны запомнить даже таблицу умножения, то наймите себе на полставки секретаршу, чтобы она за вас все записывала. Но только - страшную и без ног, чтобы не отвлекаться от исполнения обязанностей военной службы, предаваясь сексуальным грезам.
• Сегодня - суббота, завтра - воскресенье, чертовски хочется поработать.
• Пишут нам много.... Погубит нас всеобщая грамотность.
• Живот втянуть, приосаниться, говорить умные и хорошо понятные вышестоящему командованию красивые слова рублеными фразами.
• Если матрос бездумно радуется жизни, то я настораживаюсь до тех пор, пока улыбка медленно не сползет с его лица.
• Танки клопов не давят, я даже не буду с вами разговаривать, товарищ капитан 3-го ранга.
• Мне, конечно, приятно открывать вам глаза на мир, рассказывать о чем-то новом и увлекательном, будоража при этом ваш пытливый флотский ум, но я - не заезжий лектор общества "Знания", я - заметный представитель великой инквизиции и могу сделать больно сразу всем.
• Не забывайтесь, если я туда направлюсь, то это будет поездка по вашим телам на танке с мелкими гусеницами, чтобы было больнее.
• Когда я был старпомом, то по понедельникам, я лично, в течении 45 минут, во время проведения строевых занятий, тренировал командиров вахтенных постов по принципу: "Бежит незнакомый мужик с копьем - ваши действия?"
• Начальник штаба флота вчера ругал меня резкими словами с привлечением ненормативной лексики, вызвавшей в моей душе чувство внутреннего протеста и обиды.
• А я давно заметил, что наш эскадренный правовик по возвращению из отпуска так и норовит то винцом "Припять лучистая" меня попотчевать, то чернобыльскими яблочками угостить. Видно желает, чтобы мой главный орган засветился и упал навсегда.
• И вот, нежно взяв меня у трапа под белы рученьки и бодро цокая копытцами, вы с гордостью должны вести меня по своим заведованиям после устранения моих замечаний.
• Возвращаться из отпуска - увлекательно интересно, сразу в глаза бросаются вещи непонятные, невозможные и несовместимые с военной службой на море. А в голове долгое время настойчиво свербит одна и та же мысль: "Почему мы до сих пор не сгорели и не утонули", но через пару дней поневоле к безобразиям привыкаешь, хотя и дергаешься некоторое время во сне.
• А старпом тяжелого ракетного крейсера "Адмирал Ушаков" обнаглел до такой степени, что мерзкий рапорт написал на имя командующего Северным Флотом с просьбой оградить его от моих нападок и оскорблений. Такое не забывается никогда - я все сделаю, но этот рапорт постараюсь ему даже в гроб положить.
• "Бей бабу молотом - будет баба золотом" - гласит народная мудрость. Тоже можно сказать и про наших десантников. Единственное, что надо помнить, по голове не бить - бесполезно, да и инструмент быстро выходит из строя.
• По своему обыкновению, наш матрос необычайно любопытен и чрезвычайно шаловлив. Пробегая по коридору единственного в России авианосца, он бездумно ткнул своим грязным пальцем с обгрызенным ногтем кнопку на симпатичном неопломбированном приборе, а услышав за переборкой громкий хлопок и шум льющейся воды, радостно подпрыгнул и помчался в хлеборезку воровать масло. Какое ему дело до того, что в течение нескольких секунд он вывел из строя сразу более сотни лучших в мире зенитных ракет класса "воздух-воздух", за каждую из которых некогда братская нам Украина дерет с нас по лучшим мировым стандартам свыше ста тысяч долларов.
• Кому непонятно, что когда я начинаю характеризовать деятельность любого офицера, он должен бойко ответить: "Я ", быстро встать и густо покраснеть. Причем, если оценка его деятельности позитивная, то глазки должны радостно блестеть и выражать немедленную готовность к дальнейшим свершениям, а если деятельность оценивается, как обычно, негативно, то ему надобно нахохлить уши, чтобы по ним было легче попадать, а глазки виновато потупить вниз.
• Молодые офицеры - выпускники военно-морских институтов, справедливо снискавшие в нашей суровой флотской среде прозвище "институток", ранимые как дети, вот только не плачут, уткнувшись лицом в мамкину юбку, а водку пьют в обществе местных ночных бабочек.
• Офицер должен быть постоянно в состоянии эмоциональной вздрюченности, нос по ветру, ширинка расстегнута, готовность к немедленным действиям - повышенная. Тогда - из него будет толк.
• Напоминаю флагманским специалистам, желающим избежать вечернего изнасилования, что месячный анализ подготовки соединений по специальности надо сдать начальнику штаба до 15 часов 30 минут.
• Корабельный офицер, способный за ночь удовлетворить женщину более двух раз (а в звании капитан 3-го ранга и выше - более одного раза) - это явление вредное, социально опасное и чуждое нам, как не отвечающее интересам родного государства. Ему, подлецу, корабельной службы не хватает, он на ней не выкладывается.
• Когда вы согласно киваете головой во время заслуженной взбучки, так и хочется сказать: "Любви моей не опошляй своим согласьем рабским, сволочь".
• Хочу поздравить с предстоящим очередным бракосочетанием нашего помощника начальника РЭБ эскадры, который в свои 34 года хорошо для себя уяснил, что после женитьбы, может быть и не лучше, но наверняка - чаще.
• Когда я беседую с некоторыми офицерами оперативного отдела штаба эскадры, так и хочется посоветовать: "Скажи отцу - чтоб впредь предохранялся".
• Когда по понедельникам мне докладывают, что какой-то офицер штаба заболел и не может прийти на службу, то хочется заявить: "Чихать хотел я на твою простуду, дядя. Ты морду с перепоя покажи".
• Вот посмотришь на вас в курилке, товарищ капитан 2 ранга, так Вы там такой страсть бедовый и ловкий, ну прямо как Филиппок из детской книжки, а как только дашь вам слово на служебном совещании, то вспотеешь неоднократно, выцарапывая хоть какую-нибудь дельную мысль из вашей словесной хляби.
• Не уходи в себя, механик, там тебя найдут в два счета.
• Товарищ Бонченко, а ваше прибытие из Петербурга с обучения закончилось тем, что самая младшая инфузория - туфелька с РКР "Маршал Устинов" в чине старшего лейтенанта заступила распорядительным дежурным по нашему оперативному объединению и утром меня встречала с дрожью в голосе и диким испугом на лице. Я его послал куда надо, (то есть - к вам), а он расплакался, но жевательную резинку изо рта не выплюнул, чтобы не нарушать кислотно-щелочной баланс в ротовой полости (РКР - ракетный крейсер).
• Если понадобится, товарищи офицеры штаба, то при проведении итоговой проверки на кораблях, вы не должны чураться закатать рукава повыше и покопаться в дерьме поглубже, для более полного освещения обстановки. И знайте - копаться в дерьме не стыдно, стыдно - получать от этого удовольствие.
• Офицер штаба эскадры должен уметь говорить долго и умно, пока его не остановит вышестоящий начальник.
• А где юный соратник начальника организационно - мобилизационного отдела? Радость моя, вы должны тут не спать укромкой, спрятавшись за широкой спиной начальника ПВО эскадры, пуская радужные пузыри, а сидеть с приоткрытым ротиком и радостно выпученными глазками лихорадочно записывая мои заветы российским воинам. Ведь это так полезно для вашей неокрепшей психики и не сформировавшейся активной жизненной позиции.
• Товарищ Бонченко, а неужели вы не вспоминаете своего корефана, сбежавшего в штаб бригады на должность с меньшим объемом работы, но большим должностным окладом, нежными и ласковыми словами: "С кем ты, падла, любовь свою крутишь, с кем дымишь сигаретой одной?"
• А где самое умное лицо наиболее интеллигентного представителя оперативного отдела товарища Давиденко? Что - опять упал и не может встать?
• Когда я вызываю к себе на ковер юного ленинца - начальника отдела службы войск и безопасности военной службы, то постоянно задаю себе вопрос – а не посадят ли меня за малолетку.
• И вот с милыми улыбками, с цветочками в петлицах - штаб прибывает на атомный ракетный крейсер "Адмирал Нахимов" и начинает тщательно запланированный геноцид.
• Я знаю, что вы - демагог редкостный, товарищ капитан 1-го ранга, и даже способны убедить остро нуждающуюся в мужской ласке даму, что лежачий член намного лучше стоячего, но я вас даже слушать не буду. А если вы попытаетесь прервать меня и заговорить, то сразу получите по лбу пудовой гирей.
• Ваши подвиги по достойному воспитанию усталых воинов, товарищ начальник ПВО, известны всему флоту - шайка мародеров еще та.
• Почему так много и часто пьете, товарищ Давиденко? Неужели это так вкусно?
• А вы, товарищ начальник оперативного отдела, нашли себе прекрасного корешка - капитана 2-го ранга Давиденко и всегда его, как щит, впереди себя выставляете. А об его голову даже крупнокалиберный снаряд - стальное ядро с удовольствием разбивается.
• Начальник отдела кадров, у меня такое впечатление, что вы специально себе пальцы чернилами мажете перед совещаниями, чтобы все думали, что вы много работаете.
• По-моему, ни для кого не является секретом то, что на флоте все обязанности строго распределены:
лейтенант - должен все знать и хотеть работать;
старший лейтенант - должен уметь работать самостоятельно;
капитан - лейтенант - должен уметь организовать работу;
капитан 3-го ранга - должен знать, где и что делается;
капитан 2-го ранга - должен уметь доложить, где и что делается;
капитан 1-го ранга - должен самостоятельно находить то место в бумагах, где ему необходимо расписаться;
адмиралы - должны самостоятельно расписываться там, где им укажут;
Главком ВМФ - должен уметь ясно и четко выразить свое согласие с мнением Министра Обороны;
Министр Обороны - должен уметь в достаточно понятной форме высказать то, что от него хочет услышать Верховный Главнокомандующий;
Верховный Главнокомандующий (президент) - должен периодически, (но не реже одного раза, желательно перед выборами) интересоваться тем, какая же в данный момент армия находиться на территории его государства. Если выяснится, что своя, то постараться выплатить ей жалование за последние годы и пообещать его повысить (потом, может быть) процентов на 10-15."

3392 +

32.

Летёха залетел в вагон взъерошенный. Выпалил:

- Заяц не пробегал?

Оказалось, у них из части сбежал солдатик. Летёху пустили по следу. Много их было, брошенных в погоню в разные стороны. То есть конечно все, кто под руку попался, ну и сам не сбежит. Но повезло именно этому. В смысле, солдатика настичь, а вот по жизни не очень.

Ведь когда такое дело, о командировочных думать не принято. Бюджет погони у летёхи был мелочь в кармане. Беглеца он заметил прыгающим в поезд, нырнул следом вперёд головой. Не мог тот улизнуть. Но и не обнаруживался.

Лейтенант был деликатен – проводниц предупредил, быстро понял, что вся эта суета им нафиг не приснилась, и принялся выискивать по всем щелям сам. На редких полустанках сторожил выходы. С Дальнего Востока так до Урала ехать можно.

Кто удивляется, почему нельзя было на ближайшую станцию патруль вызвать - в нашей армии не служил. От солдатских побегов звёздочки на погоны вовремя не падают. А иногда и осыпаются - до комполка включительно. Потому что комиссия неизбежна - а почему сбежал, а кто ещё недоволен, чем именно. В письменном виде. Летёха успел своим заорать на перроне, что без засранца не вернётся, этого было достаточно.

За Хабаровском стал подозревать, что проводницы в сговоре. Солдатик, может, давно бы и сбежал на полустанке, но ему, видимо, было с поездом по пути. Ну и, получается, с несчастным лейтенантом тоже.

В длинном поезде, где двоим-то трудно разминуться в проходе, это был новый вариант классической задачи, как перевезти волка, козу и капусту по двое так, чтобы никто из них не смог сожрать другого. Теперь это была задача о зайце, 20 проводницах и свирепом лейтенанте. Он рыскал из головы в хвост, а девочки-проводницы решали задачку.

Финал этой драмы наступил через сутки – нагрянули ревизоры и без церемоний высадили на глухой станции двух голодных, очень усталых зайцев – солдатика и летёху… Естественно, без гроша в кармане. Они довольно долго там бегали по окрестностям, но очень больно кусалась мошка, и хотелось кушать. Поэтому, когда остановился следующий поезд, оба не раздумывая туда запрыгнули…

Рассказчица этой истории, в одном из последующих поездов работавшая юной проводницей, вспоминает, что к ним эта парочка попала уже очень заросшей и сдружившейся. В тот раз они всё-таки ехали обратно в часть. Солдатик помогал проводницам так, что они вообще остались без работы - топил печку, мыл посуду и разносил постельные принадлежности. За это их обоих кормили.

А потом снова нагрянули ревизоры. На прощанье успели обменяться адресами – в диких девяностых телефоны были не у всех. Через месяц к ней домой заявился сияющий лейтенант, вручил цветы и огромную корзинку с продуктами :)

790 +

33.

Дело было в славном городе Полярный. Жили и служили там два орла.  Лейтеха Боря Шевченко (Б), сын то ли генерала, то ли адмирала,  алкоголик, который очень хотел уволиться из рядов, и лейтенант  Кучер. История в следующем: уехал Кучер в Питер по семейным  обстоятельствам, а на обратном пути заехал в Южный к своей  подруге и завис у нее. Заму командира эскадры (Зам) должны были  вот-вот дать адмирала, а тут казус, не вернулся офицер...  ну естественно разборки, кто, что знает. А Б, по пьяной лавочке,  поведал кому-то, что знает где находится пропавший Кучер.  Информация, когда в ней заинтересованы, доставляется у нас  быстро и через час поставили Б на ковер, пред светлые очи Зама.  И пошел сторогий допрос, но Б не кололся, тогда пошли уговоры,  обещания и в конце просто слезно умоляли (видать очень хотелось  получить адмирала). В ответ Б заламывал руки, плакал и вставал  на колени, говорил, что знает, но боится. Почтенный Зам обещал  обеспечить защиту и покровительство, Б еще поломался для понту  и вконце выдал, что Кучер проигрался мафии в карты, держат его  на квартире за долги и хотят продать голубым. Сердце Зама  дрогнуло и он обещал все, что угодно:"только верни Кучера".  На возражения Б, мол мафия меня убьет,Зам резонно заметил,  что тоже убьет, если Кучер не вернется. Б сказал:"Я честный  офицер, а они бандиты, чтобы втереться к ним в доверие мне  надо 5 литров спирта". Зам, чуть ли не сам налил спирт и пожелав  удачи попрощался с Б. Сами понимаете, что Б устроил грандиозную  попойку на несколько дней, люди гуляли и с собой приносили,  но все хорошее когда- нибудь заканчивается, закончилась  и выпивка. Б с жуткого похмелья ползет на доклад и говорит,  что почти мол втерся, не хватает еще 0,5 и все будет o'k.  Зам не побрезговал и лично дал в репу, а потом вызвал несколько  крепких орлов и сказал Б везти их на хату к мафии и вернуться  с Кучером, аминь. Долго кружил по Полярному, ночь,Б устал,  голову проще ампутировать, чем лечить и тогда он просто ткнул  пальцем в чей-то, приглянувшийся ему дом, показал на окна  на третьем этаже и строго наказав брать их утром, пока сонные  будут, попросил отпустить его, а то мол боится. Далее все  развивалось быстро, ничего не подозревающий каплей  (капитан-лейтенант), из соседней части, собирался утром  на службу, жена готовила завтрак, дети собирались в школу  и вдруг вылетает дверь, врываются бойцы, опасной наружности,  дают в морду и вяжут его... через пару дней вернулся Кучер  и, ничего не понимая, получил сполна, лично от Зама.

А Б конечно уволили, только не за это, а за многое хорошее,

которым он еще успел порадовать, исполнили его мечту.

832 +

34.

Далекий 1980, Степанкерт (о котором тогда никто и не ведал), лейтенант-двухгодичник (я) готовит радиокомплекс (три больших авто) к отправке в другую часть (далеко - в Урюпинск). Комплекс не был в эксплуатации, т. е. должен быть в том виде, как пришел с завода. Но, конечно, кое-что из "нужных" вещей пропало. Одна надежда, что принимающая сторона сторона сочтет возможным не заметить. Но пропало много. Благо, погрузка на ж. д. платформы проходит на станции Агдам (да, тот самый портвейн там наливали в ж. д. цистерны). И как назло, ни одной чистой канистры в части и в городке (он маленький). Но университетское образование было в те годы качественное. Мысль использовать бак дизельной электростанции комплекса родилась почти без мук (комплекс-то не работал никогда). Ночью, перед погрузкой, Урал375 (машина с электростанцией) подъехала к наливному посту, где Агдам заливали в 50-тонные цистерны. Как водилось, какая-то вещь перешла в руки оператора (шапка-ушанка или малая саперная лопатка, не помню). В горловину на боку кузова был всунут шланг и процесс пошел. Я развлекаю оператора анекдотами. Анекдоты постепенно иссякают и оператор начинает беспокоиться. Но перелива все нет и нет. Он заглядывает под машину - там сухо, проверяет насос и т. д. Но наконец, из горловины стало переливаться вино, и я быстренько отъезжаю. Опечтываю крышку бака, гружу на платформу, обещаю начальнику охраны расстрел, если с этой "совершенно секретной" машины пропадет хоть гайка. Поезд уходит.

Через пару недель приходит телеграмма, что техника в Урюпинске, надо ехать составлять акт приема-сдачи. Приезжаю, встречает майор с характерным цветом носа, выражает сомнения в успехе моей миссии. Идем к технике. "Ну пиши недостатки в акт" - говорит. "Нет шпильки замка форкопа" - это кусочек проволоки на крюке буксирном, т. е. как теща бы платочком пол в прихожей проверяла. Говорю ему, мол это разновидность комплекса имеет особенность, с которой надо начинать. Он пытается обидиться, мол яйца курицу не учат. Прошу принести стакан. Приносят. Открываю краник, наливаю портвейн и даю майору. Он нюхает, светлеет ликом, одним глотком осушает стакан. Гамма чувств (увы, не Шекспир я, как вы успели заметить). Кричит - "Караульного к секретной технике!", мне - "Сколько там?". "Полный бак там" - говорю. "Спаситель ты наш! У нас уже третий месяц только водка в магазинах. Где там твой акт подписать надо?" Когда приехал в свою часть, заглянул в техописание. Бак был на 400 литров. Супостат месяц был без радио надзору, думаю.

945 +

35.

В тему 23. Только что рассказал сотрудник - бывший офицер Генштаба. В моем вольном пересказе.
На какое-то очередное 23 февраля личный состав военного училища был построен на праздничное построение и парад. Кто служил - тот сам знает. Все надраено, начищено, вылизано, шинели, сверкающие пуговицы, в бляхи ремней можно бриться как в зеркало... Начинается это мероприятие церемонией приема парада. Кто-то из вторых лиц докладывает первому лицу, что личный состав для проведения бла-бла-бла построен. Первым лицом, естественно, являлся начальник училища, без малого генерал-лейтенант. Докладывать ему выпало полковнику - начальнику штаба училища. Главной интригой было то, что построение происходило после обеда, а офицеры, естественно не могли так долго ждать... Обычно они конечно не доводят дело до перегибов, но так уж вышло...
Короче представьте построенных в коробки по курсам курсантов в идеальном строю. Посреди плаца с правого фланга нач. штаба, на левом - нач училища. Подаются команды "Равняйсь"... "Смирно"... Нач штаба и нач училища поворачиваются лицами друг к другу, четко вскидывают руки в воинском приветствии к папахам и строевым шагом идут навстречу друг другу для вышеописанного доклада. В тишине слышны четко печатающие удары сапог... Не знаю, у кого чего двоилось и троилось, но дальше начинается полный сюр... Не сбивая шага начальники... проходят мимо друг друга и продолжают свой путь уже расходясь... Шагов через 10 после несостоявшейся встречи до полковника вдруг доходит, что что-то не так и он замирает на месте... на лице 15 сек. полета мысли, недоуменно оглядывается, замечает удаляющегося командира и срывается вдогонку придерживая папаху с криком "товарищ генерал, подождите"... Праздник удался, курсанты рыдали...

680 +

36.

В тему 23. Только что рассказал сотрудник - бывший офицер Генштаба. В моем вольном пересказе.
На какое-то очередное 23 февраля личный состав военного училища был построен на праздничное построение и парад. Кто служил - тот сам знает. Все надраено, начищено, вылизано, шинели, сверкающие пуговицы, в бляхи ремней можно бриться как в зеркало... Начинается это мероприятие церемонией приема парада. Кто-то из вторых лиц докладывает первому лицу, что личный состав для проведения бла-бла-бла построен. Первым лицом, естественно, являлся начальник училища, без малого генерал-лейтенант. Докладывать ему выпало полковнику - начальнику штаба училища. Главной интригой было то, что построение происходило после обеда, а офицеры, естественно не могли так долго ждать... Обычно они конечно не доводят дело до перегибов, но так уж вышло...
Короче представьте построенных в коробки по курсам курсантов в идеальном строю. Посреди плаца с правого фланга нач. штаба, на левом - нач училища. Подаются команды "Равняйсь"... "Смирно"... Нач штаба и нач училища поворачиваются лицами друг к другу, четко вскидывают руки в воинском приветствии к папахам и строевым шагом идут навстречу друг другу для вышеописанного доклада. В тишине слышны четко печатающие удары сапог... Не знаю, у кого чего двоилось и троилось, но дальше начинается полный сюр... Не сбивая шага начальники... проходят мимо друг друга и продолжают свой путь уже расходясь... Шагов через 10 после несостоявшейся встречи до полковника вдруг доходит, что что-то не так и он замирает на месте... на лице 15 сек. полета мысли, недоуменно оглядывается, замечает удаляющегося командира и срывается вдогонку придерживая папаху с криком "товарищ генерал, подождите"... Праздник удался, курсанты рыдали...

669 +

37.

Шурик прикатил в мою деревню в воскресенье вечером.
- Грибы пошли! – объявил он. – Давай завтра сходим.
- Я был позавчера: ничего толком нет. Рано еще.
- Пошли желтые сыроежки! – авторитетно заявил он. – Они идут во мху
всего три-четыре дня в середине третьей декады июня. На жаренку –
обалдеть!
Шурик по грибам авторитет, я ему поверил. Но у него с собой было… И
закончили мы только часа в два ночи.
Он разбудил меня в шесть утра.
- Двинули! А то мне еще на работу ехать.
- Да от тебя же перегаром за версту несет.
- Пройдет к обеду. А пока в лес съездим.
- На ближайшей к лесу трассе с утра по понедельникам всегда пасутся
гаишники. Пошли лучше пешком, тут и двух кило нет.
- Я знаю, где здесь водятся желтые сыроежки. Это в дальнем конце леса.
Пёхом туда слишком далеко.
Он облазил все здешние леса: не доверять ему у меня нет оснований. Но
гаишники с утра в понедельник – это проблема…
- Да не писай – прорвемся! – отметает он мои сомнения.
Я его кураж понимаю: хмель у него из башки еще не выветрился. Впрочем,
так же, как и у меня. Поэтому мы, надев камуфляжные костюмы, с корзинами
в руках идем к машине.
- Постой! – спохватывается он. – Сейчас комаров и всяких слепней в лесу
навалом. У тебя нет какой-нибудь химии?
- Химия на эту лесную сволоту практически не действует. Подожди! – Я
принес два черных капроновых чулка с прорезами для глаз, заклеенных
прозрачным целлофаном. – От гаишников это, конечно, не защитит, но ни
комары, ни слепни не прокусят.
Шурик натянул на себя один.
- Как-то в нем неуютно.
- Просто ты без привычки. Я обычно, пока дойду до леса, обвыкаюсь. – Я
тоже натянул свой чулок. – И ты, пока доедешь, обвыкнешь.
… Гаишник выскочил из-за кустов чуть не на середину неширокой
асфальтовой дороги. Нетерпеливо помахал нам палочкой.
- Блин! – застонал Шурик и добавил несколько слов по-французски. Но
послушно притормозил у обочины. Стоит, ждет, держит наготове документы.
- Лейтенант Зы… - попытался было представиться гаишник, заглянув к нам в
кабину. Но тут же попятился назад и трясущейся рукой показал палкой:
продолжайте движение.
- Чегой-то он? – повернулся ко мне Шурик.
- Газуй, мудак! – произнес я как можно убедительнее.
… Желтых сыроежек мы действительно набрали, а на обратном пути гаишников
уже не было.
- Держи эту муру! – вернул мне дома бандитско-спецназовский чулок Шурик.
– Толку от него никакого нет: все равно комары искусали…

806 +

38.

История про украинцев-наркобаронов в Лихтенштейне - ну прямо про
сущность "нашего" человека!

По-молодости призвали меня в Израильскую Армию (ну, было дело, каюсь).
Этакий "спецназ" - последняя линия обороны. И всеми командирами над нами
мужиками в учебке - от сержанта до комроты были девушки. Какие ничо, а
какие и покрокодилистей. Но это не суть. И были у нас в роте, как и
везде, свои братья-"русские" - т. е. вчерашний "наш" человек. Как и
большинство "наши" человеки любили деньги и страдали от их недостатка,
как Остап Бендер. Вобщем, скоро сказка сказывается - провинился один из
"наших" - ну, не стерпела гордая "русская" душа того, что тебе
девушка-лейтенант скомандовала "упал - отжался" - послал ее, короче. За
это получил наказание - на выбор: 20 шекелей штрафа (а это "аж" 10
долларов по тем временам!) или 3 дня тюрьмы (военной - типа
"гаупт-вахта" по-русски). Расчет был такой - какой дурак захочет сидеть
в тюрьме, да еще 3 дня? Тут нарушитель испугается такой перспективы и
быстренько штраф уплатит, к тому же деньги-то ерундовые, а тут выходные
на носу - половина командиров хочет домой уехать. Но не учли израильские
командосы особености "нашего" человека, а имено его жадность и любовь к
деньгам, к денежкам, к денежюююшанькам....

Кароче, этот перец выбирает тюрьму: "Везите меня, ироды, в ваши
израильские застенки - я этакий второй Щаранский. Умру, но 20 шекелей
семейного бюджета спасу!" Израильские вояки немного охренели от такого
поворота - им и самим оформлять человека в тюрьму в лом - и бумаг много
заполнять, и конвоировать его потом специально, и забирать оттуда, и
перед начальством об инцинденте отчитываться. Короче погорячились они с
тюрьмой. А этот нарушитель еще по базе ходит, и на вояк покрикивает:
"Давайте, вяжите мне белы рученьки, и везите в свои казематы темные!"
Вобщем, ситуация изменилась - уже командиры от "заключеного" прячутся.
Уж и не знаю чем там точно все закончилось - я на выходные в "отпуск на
родину" на автобусе уехал, а только этот перец ни в какую тюрьму конечно
не поехал. Может он с ними договорился на пол-цены...

822 +

39.

Те, кто служил в армии, знают, что такое карантин. Для остальных поясню.
Это курс молодого бойца. То бишь в течении месяца тебя, свеженького, еще
верящего в гуманизм и всякое доброе, форменным образом перековывают в
тупорылое мудло, реагирующее только на инстинкты жрать, срать, дрочить.
Для этого выделяются особо лютые сержанты, под руководством которых ты
бегаешь, прыгаешь, висишь, как гондон на турнике и красиво ходишь
строевым шагом с песней про Россию.

Мой карантин находился в Горьковской области, в поселке с патриархальным
названием Суроватиха. И, собственно, говоря, он ничем не отличался бы о
других таких зоопарков, если бы не одно происшествие.
На третью неделю курса у нас произошло ЧП. Шестеро киргизских
новобранцев и примкнувший к ним казах в буквальном смысле обосрались.

Сейчас поясню. За день до обсера они всем своим аулом что-то
сосредоточенно жрали под одеялами.
Уж не знаю что, и где они взяли это что-то, но результатом было то, что
в течении всего следующего дня они писали коричневые иероглифы на
стенках унитаза с такой частотой, что вода не успевала наливаться в
бачок. Они реально мучались от коликов, корчились, плакали и молились
Аллаху в перерывах между сраньем. На свои исстрадавшиеся жопы они
перевели около семи томов собрания сочинений Ленина из ленинской
комнаты, а к вечеру всю эту золотую орду госпитализировали.

Утром в карантине, простите за тавталогию, объявили карантин.
Типа у них там нашли какую-то кишечную чумку и теперь, пиздец, карантин
и полная изоляция.

В казарму пришел замполит капитан Одинцов, тот еще мудак, начальник
штаба майор Ершов и начальник медсанчасти старший лейтенант Фирюлин.
- Значит так - начал замполит - Вас, мудаков, на секунду одних оставлять
нельзя. Обязательно обосретесь. Сейчас всем вам нужно будет сдать анализ
кала на говно.
Акция проводится для выявления заболевших и изоляции оных в лечебное
заведение.

После этого тоста, алаверды взял Фирюлин, и, как медик, выдал всем по
маленькой баночке типа из-под зеленки, к баночке прилагалась палочка как
от эскимо.
- Сейчас вы все, наберете говно в баночки при помощи выданных палочек.
После чего говно каждый приносит мне и сдает лично во избежание путаницы
говна среди военнослужащих.
Время выполнения пятнадцать, тире, двадцать минут. Я вас ждать не буду,
мне тещу на вокзал везти.
Если честно, мы прихуели. Как это так? Взять и собрать говно? А если
срать не хочется? Что делать-то? Одним словом, через десять минут говно
собрали только пятеро из тридцати. Остальные тупили в туалете, держа в
руках эти ебаные баночки и палочки.
В назначенный срок пришел Фирюлин и реально остервенел, увидев такое
небольшое количество добытого говна.
- Блядь! Вы охуели, солдаты?- кричал старлей - Я вам по-русски сказал, -
пятнадцать минут! Даю еще столько же! Если кто говно не сдаст, пиздец
вам! Сгноблю в нарядах!
На всякий случай выдал всем еще по палочке.
И ушел. А мы стоим такие с двумя палочками и банками для говна, как в
суши-баре блядь.
Тут Валера Тюрин говорит:
- Вот жеж пиздец. Пойду в туалет, посмотрю, может говно осталось
чье-нибудь, Фирюлин тот еще пидорас, если сказал, что сгнобит, значит
сгнобит. Пошли со мной, стопудово наберем.
- Вот еще – отвечаю - буду я в чужом говне ковыряться.
А сам думаю, как бы блядь изъебнуться-то, срать-то совсем не хочется.
Еще двое, Паша одессит и Гриня Акопян пошли к столовой, там собаки
постоянно тусили в надежде на ништяки, они там говна собачьего набрали
по банке и еще на палочке принесли. Мне, правда, не хватило.
Но тут ко мне Гена, землячок мой подходит и зовет заговорщицки, пошли,
мол, есть дело.
Короче, у Гены шоколадка была заныкана. "Аленка". Мы ее прямо в фольге
спичками растопили и накапали в свои баночки.
А тут и Фирюлин прибегает:
- Ну, что?-орет с порога- Где мое говно? То есть ваше, конечно, говно?
Не дай Бог, кто не насрал в баночку, пиздец вам.
А все такие ему баночки аккуратно сдают, нате, мол, товарищ старший
лейтенант, нам для вас говна не жалко. Если надо еще, не стесняйтесь,
обращайтесь в любое время.

Короче, самое удивительное, что результатов анализов мы так и не
дождались. Прошла неделя, и нас выпилили на хуй с карантина в войска А
ведь интересно, нашли в шоколадке инфекцыю или нет?
Щас по телеку вон сколько разоблачительных передач про хуевые продукты,
раньше хоть шоколад хороший был.
Натуральный!
От говна не отличишь, не то что сейчас.

1290 +