Шутки про четвёртом - Свежие анекдоты

Результатов: 42

1

Как молоды мы были…

В восьмидесятые годы срок обучения на вечерних факультетах в институтах составлял шесть лет, не знаю, как сейчас.

Первым, кто попробовал провести эксперимент по его снижению, был ЛПИ им. Калинина – Ленинградский Политех – во всяком случае у нас в городе, мне так кажется. Чтобы попасть на эту программу, надо было иметь Ленинградскую прописку, и диплом о среднем техническом образовании (техникум) по выбранной специальности.

Первой экспериментальной группе курс отмерили в одиннадцать семестров, я попал во вторую – нам нарезали десять – то есть пять лет вместо шести. Реально программы курсов не стали меньше, просто преподавателям приходилось утаптывать материал в более короткие сроки.

Все, кому довелось заканчивать вечерний, помнят, насколько этот режим дисциплинирует. В среднем в сутки минут пятнадцать свободного времени, и вечно хочется спать. Для себя я решил эту проблему так – часа три- четыре ночью, и часа полтора днём- в обеденный перерыв на работе – благо, обстоятельства позволяли. Когда сутки делятся пополам, времени на сон на самом деле требуется меньше.

Поначалу, когда с непривычки входишь в этот режим – он кажется просто кошмаром по безумному, как Ниагара, уровню потока информации, но со временем втягиваешься. И если на первом курсе, на лекциях по высшей математике, я с ужасом старался успеть законспектировать хотя бы самое основное, что наш преподаватель – замечательный добрейший мужик, доцент Егоров Андрей Фёдорович, мгновенно выписывал мелом на доске, и так же мгновенно стирал, когда ему требовалось свободное место, то на третьем обнаглел уже настолько, что мог себе позволить демонстративно зевнуть, лениво произнося-

- Андрей Фёдорович, а можно чуть побыстрее? Засыпаем…

Все хохотали – это было вроде небольшой разрядки – но он действительно читал так быстро, что неподготовленному студенту предлагался выбор – или слушать, пытаться понять и запомнить, или истерически стараться записывать в конспект всё, что появляется на доске, не успевая даже понять смысл произносимого вслух.

С середины третьего курса учебные планы поменялись, и наша, «ускоренная» группа вылетела из общего потока – отныне нам читались лекции и проводились практические занятия отдельно – не знаю, чем это было вызвано.

Ждём. Честно приходим на занятия. Преподавателя нет. Неделя, вторая, наконец является – бабе лет возле сорока, внешние данные – Джина Лоллобриджида, глаза ледяные, взгляд надменный и изумлённый – «это что, я тут ВАМ что ли, лекции ДОЛЖНА читать?» Ей бы к этому взгляду ещё форму эсэсовскую.

Открывает журнал. Проверка присутствующих по фамилиям называется.

- Артемьев.

- Я.

- Борисова

- Я.

Открывается дверь, и в аудиторию входит опоздавший – Мишка Яковлев – хохмач и задира.

- Почему опаздываете на занятия?

- Что? Это вы мне? Да, там у трамвая колесо спустило. Я уж как старался…

- КАКОЕ КОЛЕСО? Вы что себе позволяете?

Мишка, повышая тон –

- А я откуда знаю? Я что, вагоновожатый? Встал трамвай посреди дороги, говорят колесо – вам его сюда что ли принести для оправдания?

- Садитесь – ледяным тоном.

- Вешников

- Я.

- Володина

- Я.

Снова открывается дверь, и в аудиторию входит последний опоздавший – Серёга Иванов – он в порту работал такелажником, часто опаздывал – там при аврале пока не закончишь, не уйдёшь – а авралы через день.

- Разрешите? Извините, опоздал…

- Да что это такое? ЧТО У ВАС ТУТ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ? ПОЧЕМУ ОПАЗДЫВАЕТЕ НА ЗАНЯТИЯ?

- Скажите спасибо, что вообще пришёл. – мрачно, сквозь зубы, таким тоном, что оторопь берёт.

Тяжёлое молчание. Серёга- мужик здоровенный, после армии, в Афгане воевал, ему просто так в глаза посмотреть – поёжишься.

- Колесникова

- Я.

- И ИЗВОЛЬТЕ ВСТАВАТЬ, когда я называю вашу фамилию!

Ленка встаёт, неловко смотрит вокруг – такого у нас ещё никогда не было. Следующая фамилия по алфавиту моя –

- М…в

Вот уж хер. Я сидя, нагло поднимаю ладошку и делаю несколько доброжелательных помахиваний –

- Я. Присутствую, как видите.

Тишина. Проглотила. Поскользнулась маленько – но с нами на таком уровне действительно никто из преподавателей никогда не разговаривал – мы вечерники, стипендию не получаем, общагой не пользуемся, армией нас не запугаешь – да я за всё время обучения в деканате не был ни разу – и даже не знал, где он находится. Ну не прищемить нас ничем, кроме отчисления.

Больше на перекличке не встал никто.

Не сложились у нас отношения с самого начала. Вот так и пошло. Включилась работать фрау ефрейтор, однако, как показало дальнейшее – запомнила.

Надобно отдать тётке должное – материал она знала прекрасно, лекции и практические занятия вела идеально, если не принимать близко к сердцу этот тон свысока. В том семестре нам по учебному плану втоптали почти невпихуемое – системы дифференциальных уравнений, кратные и криволинейные интегралы, и теорию поля. Кто помнит, что такое дивергенция?

На всё- четыре месяца. По две лекции в неделю.

Зачёт я ей сдавал двенадцать раз. Всего пять задач – и у всей группы зачёт принимался дифференцированно, сегодня одна задача- один балл, послезавтра вторая – ещё балл, на следующей неделе третья –

- Вам тройки достаточно? Давайте зачётку.

Я решал ВСЕ задачи, она находила малейшую ошибку, и следующий раз приходилось опять решать ВСЁ целиком. Ну к примеру – если в итоговую функцию входит синус 45 градусов, она не ставила зачёт оттого, что я оставил это значение нераскрытым – а когда посчитал его на калькуляторе, и написал константой – этого, блин, недостаточно, цифра её не устраивает, точность, мать её, не та – нужно было написать корень из двух на два, а не 0,707.

Вот так и бодались. Последний раз она вообще маленько сподличала. При определении объёма и площади поверхности фигур, описанных формулами с тремя неизвестными (криволинейные интегралы) их, при пересечении, хотя бы можно представить – в трёхмерном пространстве. Она задала мне фигуры с пятью неизвестными – давай, оттопыривайся, а я посмотрю. Фантастика.

Я любил и неплохо знал математику – но с этим едва справился, на грани желания скомкать листок, и запустить ей в физиономию. Осилил. И зачёт получил.

Экзамен.

- Я понимаю, что требовать от вас идеальных знаний достаточно сложно. Поэтому предложение такое – все, кто сомневается в своих способностях, могут пользоваться учебниками, конспектами, шпаргалками – чем угодно, кто запасся. Следить не буду– но. Максимальный балл при таком раскладе – тройка. Одна ошибка – минус один балл. Кто ошибается– на переэкзаменовку.

- Если есть желающие побороться за более высокую оценку – прошу с чистым листом бумаги и ручкой- на первый ряд.

Кроме меня нашёлся ещё один романтик, но внимательно прочитав здание по билету, скромно пересел назад. Моя очередь выходить к барьеру- беру билет -

- Я готов.

Без подготовки, без размышлений – вот сейчас и посмотрим, знаю я математику, или нет.

Лёгкое изумление на лице – берёт мою зачётку, смотрит, что троек у меня минимум – только по общественным дисциплинам – ну а кто тогда всерьёз относился к «истории партии» или «Капиталу» Маркса?

Сорок восемь минут – я включил секундомер – ровно сорок восемь минут я отвечал. Задачу к билету решил вообще устно. Ни одной ошибки, мы даже не посмотрели, что было написано в билете – по ВСЕМУ курсу, по КАЖДОЙ теме, исчерпывающие точные ответы. Надобно отдать должное ефрейтору – за пределы курса она не заходила с вопросами. Знаете, как шарик летает по теннисному столу? Вот так и у нас – вопрос- ответ, вопрос- ответ. Сорок восемь минут.

Всё, спрашивать больше нечего. Курс исчерпан.

- Гм. Неплохо. Что же вы так беспомощно зачёты сдавали?

…………………………………………………….. твою же мать! …………………………………………………….

- Не высыпаюсь я. Нелегко на вечернем.

- Слушайте, мы с вами столько времени потеряли, я боюсь, что не успею нормально принять экзамен у остальной группы. Вам какую оценку ставить- четыре или пять?

- Мне безразлично. Готов хоть на тройку, при условии, что группе вы подпишете зачётки, просто посмотрев на сделанные задания.

Мадам ухмыльнулась, поставила мне четвёрку, и подписала зачётки всем остальным, вообще не глядя.

Это был наш последний экзамен по высшей математике. На четвёртом курсе была ещё прикладная – но факультативом, без экзамена.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..

P.S.
На первом курсе в группе было тридцать два человека, из академок восстановились двое – итого тридцать четыре. До диплома добрались девять, защитились восемь.

Из восьмерых – шестеро составили семейные пары, а двое уже были с колечками.

Ленинградский Политех, 1982 – 87.

2

Биограф Эйнштейна обратил внимание на то, что ранее мало кому приходило в голову. А именно: был ли Эйнштейн богатым человеком? Если да, то какова судьба его денег?
Т.е., всем известно, что в начале жизни Эйнштейн был очень беден, буквально голодал. Но потом?
Пришлось покопаться в биографии великого человека. Оказалось, что Эйнштейн был весьма богат. Не миллиардер, но должен был располагать многими-многими миллионами долларов. И где же они?
А нигде. Миллионером он был формально. У него не было бухгалтера ответственного за личные финансы. Контракты за выступления, лекции, фильмы, книги и т.п. Эйнштейн подписывал небрежно, не обращая внимание на размер гонораров. Многие организаторы выступлений этим беззастенчиво пользовались: с одной стороны получали максимум, Эйнштейну перечисляли минимум, разницу оставляли себе.
Много денег Эйнштейн, будучи восточным человеком, просто отдавал родне. Которой он был всегда предан. Оплачивал учёбу талантливым студентам. Мог свою месячную зарплату принстонского профессора отдать лаборантке кафедры. Был абсолютно равнодушен к одежде, украшениям и другим внешним признакам успеха. В 1932 году купил плащ и носил его до дыр до самой смерти в 1955 году. И т.д.
Альберт Германович вообще не интересовался деньгами. Он жил в другом мире, в другой Вселенной, в Четвёртом измерении. Деньги должны были обеспечивать ему только уединение в принстонском домике, книги, тишину и скрипку. Этого ему было вполне достаточно.
Из всех дорогих покупок у него была только парусная речная яхта. Но и ту нацисты "ариизировали".
Очень непрактичный был человек.

3

Было у меня курсе на четвёртом. Сдавала чертёж ректификационной колонны и записку к ней, долго тянула, чтобы начать и в итоге делала её 35 часов без перерывов на еду и сон и сразу поехала сдавать. Записка из 50-ти листов расчётов была залита кофе, энергетиками и кровью из носа, которая пошла на двадцатом часу и шла до конца. Записка была написана от руки, в то время, как вся остальная группа просто купила весь проект и сдала его красивый и распечатанный. Записка частично была на оборотках списка литературы чей-то кандидатской, которую я тогда изучала.
Приехала, показываю преподу это чудо, он спрашивает меня о чём-то, я отвечаю. И вот молвит он мне человеческим голосом:
- Вы единственная, кто из вашей группы знает материал, первая, кто ответил мне нормально на все вопросы, но работа оформлена просто ужасно, отвратительно, я никогда хуже не видел, вы же инженер, должны понимать, поэтому только четыре.
На что я ему с сонного и голодного отупения отвечаю:
- Нет, это не представляется возможным.
Он очень удивлённо посмотрел на меня и поставил пять.

5

Бизнес-центр, офис крупной фирмы. Возле кофейного автомата возникает вопрос "Как вам наша новая кадровичка?" Излишне увесистый бородатый дядечка на четвёртом десятке пожимает плечами: "Ну, допустим, у меня тоже волосатые кривые ноги. Но я же не считаю это причиной носить на работу мини-юбку и чулки-сеточку..."

6

Об особенностях профессионального отбора в вооружённых силах.

Возможно, эта история никак не соотносится с сегодняшней армией, дело было почти 40 лет назад. Мы тогда были на 1 курсе, в соседней роте кто-то в туалете написал фамилию старшины и через дефис слово "казёл". И вот старшина тот построил всю роту и каждого заставил написать свою фамилию, дефис и слово "казёл". Может, так по почерку найти хотел, кто сейчас узнает.
Но один курсант из 110 тогда бывших по списку отказался это писать и вместо "фамилия-дефис-казёл" просто написал рапорт на отчисление, в котором указал, что поступил в училище служить Родине, а не выполнять издевательские указания деревенского дебила. Так прямо и написал. Он уже почти отслужил срочку, армию видел и старшины не боялся.
Остальные написали.
Рапорт удовлетворили, типа нам тут не нужны такие... с самомнением...
Старшине за его выходку ничего не было.

На тот момент я это воспринял как выходку такого гордеца, что ли, ну написал бы и написал, в конце концов в училище за погонами пришёл, а не выёбываться. Но уже через два года сам писал рапорт, хотя и причины были существенно мельче, но как то почувствовал - не моё это - унижения терпеть.

Учиться таки меня оставили, всё таки с третьего курса пытался уйти, не с первого. Но на четвёртом курсе уже появилась твёрдая уверенность, что иду не той дорогой. И этой уверенности мне "отцы-командиры" добавляли и добавляли.
Несмотря на все приключения (а только на четвёртом курсе мои документы отправляли на отчисление два раза) училище я таки закончил, там была отдельная история. Но вот когда кто-то при мне пытается исполнить что-то подобное - говорят, несёт меня не по детски, ругаюсь много и всё по причине, что считаю ошибочным выбором службы выбор того, кто унижает подчинённых, а не того, кто не допускает унижение.

Потому, что когда при мне говорят об офицерской чести - вспоминаю я этот инцидент и думаю - а вот ты, рассуждатель, написал бы напротив своей фамилии слово "казёл" только потому, что так захотелось имбецилу, которому показалось что имеет над тобой власть? Или всё таки над честью даже имбецилы власти не имеют?

Честь имею.

7

Мамаша привела свою 18-летнюю дочь к врачу, с жалобами, что её дочь постоянно тошнит. Врач осмотрел её и говорит, что её дочь на четвёртом месяце беременности. - Да вы что, доктор, моя дочь паинька, он никогда не была с мужчиной! Правда, доча?! - Даже не целовалась ни разу! - заверяет дочь. Доктор подходит к окну и молча смотрит вдаль. Проходит пара минут. - Доктор, в чём дело? - спрашивает мать. - Жду, когда на востоке взойдёт яркая звезда, и три мудреца спустятся с холма.

8

Моя мама не раз повторяла, что больше всего полезных советов по воспитанию детей она вынесла из книг по дрессировке собак. Лет в восемь-десять и я прочитал эти книги, и там действительно много любопытного. Среди того, что мне казалось бесполезным, был и такой совет: наказание должно следовать незамедлительно, поэтому если вы спускаете собаку с поводка - носите с собой, например, связку ключей, и научитесь её сильно и точно бросать. Тогда собака будет чувствовать, что хозяин способен до неё дотянуться даже на расстоянии.

Лет десять назад в одном симпатичном отеле я зашёл в лифт, чтобы подняться на двенадцатый этаж. Другие пассажиры вышли на втором-третьем; последним на четвёртом лифт покинул какой-то итальянский мальчишка. Выходя, он оглянулся и со шкодливой физиономией вжал все кнопки панели - так, чтобы лифт дальше останавливался на каждом этаже. После этого он отскочил на пару метров и застыл в готовности бежать, с явным любопытством ожидая - что же я предприму.

Бежать за ним я, конечно, не собирался. И потому, что где-то рядом наверняка был его номер с дверью и родителями, и потому, что догнав - что с ним делать? Я предпочёл другое решение. Ещё со школьный времён у меня осталась привычка носить с собой складной нож. В жизни подростка он требуется удивительно часто: вчера винтик в парте открутить, сегодня вырванный листок для самостоятельной ровно подрезать, завтра банку консервов легко и просто открыть, это не говоря уже про всякие игры. Я предпочитаю нож на клипсе со шпеньком и фиксатором - такой неприметно висит в углу кармана, а при необходимости открывается движением одной руки.

И вот, теперь взгляните на происходящее глазами шкодливого мальчишки: дядя, который его, скорее всего, не догонит, лениво проводит рукой мимо кармана, картинно встряхивает кистью - и оттуда возникает лезвие ножа. Парень ощутимо напрягся, но остался стоять: я ведь по-прежнему далеко. И тогда я столь же картинно перехватил нож за лезвие и занёс над головой в положении для броска.

Я честно не думал, что мне когда-нибудь в жизни пригодится совет про ключи, но вынужден подтвердить: мгновенное разрушение казалось бы безопасной дистанции - великое дело. И вопрос даже не в том, с какой скоростью он убегал вдоль длинного коридора, вопрос в его шортах, из-под которых шагов через десять-пятнадцать предательски вывалилась небольшая какашка.

9

Гроссмейстер Арташес Минасян, последний чемпион СССР по шахматам, был силён и в других видах спорта. Он, в частности, хорошо играл в теннис, футбол, баскетбол.
Как-то мы с ним были на сборах в Цахкадзоре. После шахматных занятий состязались друг с другом в различных спортивных дисциплинах, и ни в одной из них у меня не было преимущества. Приятель бил по боксёрской груше сильнее меня, отжимался больше, плавал дальше, бегал быстрее, прыгал выше. Последнее было наиболее обидным, так как я со своими 190 сантиметрами роста ничего не мог поделать с его прыгучестью: до чего допрыгивал я, до того — и Арташес, хотя был на голову ниже меня. Дошло до того, что он предложил мне пари, что повторит любое моё физическое действие, утверждая, что нет такой вещи, которую бы сделал я и которую не смог бы повторить он.
Это было вызовом. И я стал усердно шевелить мозгами. Надо было во что бы то ни стало придумать такое действие — хотя бы одно, — которое обеспечило бы мне превосходство.
Но ничего в голову не приходило. Тренировочные сборы подходили к концу, а идей так и не появилось.
Наступил последний день. Мы позавтракали в гостиничном кафе на четвёртом этаже и стали спускаться к себе в номер, чтобы собрать чемоданы. Когда проходили по узкому длинному коридору — Арташес впереди, а я чуть сзади, — я дотронулся правой ладонью до стены и стал идти так, не отрывая руки от неё. Мой средний палец словно чертил линию на стене. И тут я левой рукой потянулся к противоположной стене, чтобы коснуться и её. Для этого мне пришлось полностью вытянуть руки в стороны. Я поднапрягся, и обе мои ладони одновременно коснулись стен: правая ладонь — правой стены, левая ладонь — левой. Ширина коридора оказалась как раз такой, что я касался стен буквально кончиками средних пальцев. Сделать то же самое указательными пальцами, которые на несколько миллиметров короче средних, я бы просто физически не смог. Эврика! Это была удача с шансом один к миллиону. Будь ширина коридора чуть больше, я бы не сумел одновременно коснуться двух стен, а будь она чуть меньше, это смог бы сделать и Арташес. Рост и длина рук всё-таки выручили меня! Я встал в победную позу с широко разведенными по сторонам руками — словно на досмотре в аэропорту — и окликнул Арташеса. Он обернулся. Превозмогая боль от напряжения мышц спины и рук, я торжествующе спросил:
— А так сможешь?

10

Все помнят старый анекдот про жизненную катастрофу, крах всех надежд из шести букв, вторая "и"; ответ - фиаско. Эта история - про разницу между фиаско и полным фиаско.

Часов в одиннадцать вечера поздней осенью 94-го года я упаковал свою однокурсницу в последний автобус на Фрязино. "Упаковал" - это совершенно точное описание процесса. Как и положено на конечной - вернее, стартовой - изначально подошедший транспорт был пустым, но на посадку она стояла предпоследней. В результате, когда до неё дошла очередь, из дверей уже свисали фрагменты предыдущих пассажиров. С помощью доброго слова и грубой физической силы мне удалось организовать внутри автобуса ещё немного места, куда я и поместил подругу, по необходимости уминая руками. Последней в очереди стояла другая девушка; чисто по-дружески я предложил и ей оказать подобную услугу, но она пугливо отказалась и ушла ночевать на автовокзале - как я уже говорил, автобус был последним, электрички завершали ходить ещё раньше, а ловить машину за город ночью в Москве в девяносто четвёртом году имело смысл разве что тем, кто остро мечтал оказаться ограбленной и изнасилованной в ближайшей лесополосе. В общем, двери закрылись, автобус отчалил, в салоне творилось фиаско.

А полное фиаско наступило тогда, когда на полдороге в салон полезли пассажиры предыдущего, предпоследнего, сломавшегося в чистом поле автобуса.

11

В январе 1998 года я поехал в Испанию на два опен-турнира: в Линарес и Убеду. «Отцом» этих турниров являлся Луис Рентеро — харизматичный организатор, известный, кроме всего прочего, и своим непримиримым отношением к коротким ничьим, за которые даже штрафовал.
Казалось, что мне, ненавидевшему не только короткие, но и любые ничьи, навлечь на себя гнев «тирана» не удастся. Но это едва не случилось. В четвёртом туре опена в Убеде, встречаясь чёрными с соотечественником Вигеном Мирумяном, я закончил партию аж на шестом ходу. Но это ещё цветочек. Ягодка же в том, что я... проиграл!
Дело было так. При подготовке к партии я весь вечер ломал голову над тем, как можно в ответ на 1.е4 применить мою коронную защиту Филидора, но при этом избежать любимой Вигеном венской партии. В конце концов нашёл любопытный порядок ходов и довольный заснул. Наутро всё пошло так, как я и задумал — домашная заготовка сработала. Но тут, получив комфортную позицию, я вдруг на пятом ходу решил сымпровизировать. Вместо хода пешкой, который я изучал при подготовке, я решил сделать ход конём, который заметил во время игры. «Новинка» выглядела блестяще — чёрные создавали одновременно три угрозы. Ничтоже сумняшеся, я выпрыгнул конём на g4. И тут, словно несчастный профессор Плейшнер из кинофильма «Семнадцать мгновений весны», я понял, что допустил роковую ошибку. Белые могут просто отойти слоном и, защитившись от всех трёх угроз, остаться с лишней пешкой. В ожидании хода соперника я мысленно бился головой об стенку: вся подготовка — коту под хвост! И словно тот же Плейшнер, приготовивший на случай провала ампулу с ядом, я решил: найдёт ход 6.Сe2 — сдамся!
Нашёл, конечно. Расстроенный, я быстро покинул игровой зал. Всё, что случилось дальше, знаю лишь понаслышке. Наш столик, где остался сидеть смущённый Виген, облепили любопытствующие. Пришёл Рентеро. Стали изучать бланки. Фигуры подвигали. В конце концов решили, что всё по правилам.
Успокоившись, я сожалел об импульсивном поступке. Пешка так пешка — сдаваться-то зачем?! Только людей зря потревожил.
Несмотря на скромный спортивный результат, из Испании я вернулся в хорошем настроении. Поездка впечатлила. Да и могла ли не впечатлить страна, где вино ненамного дороже воды, где в кафе, помимо салфеток и пепельниц, на столики кладут тарелки с оливками, где вечерами люди зажигают костры, играют на гитаре, танцуют и поют. Бьюсь об заклад, что даже у самого убеждённого аскета в душе предательски зашевелился бы эпикурейский червячок.

12

Первые мои две партии с гроссмейстером Смбатом Лпутяном — обе в чемпионатах Армении (1997 и 1998) — закончились его победой. Особенно запомнилась вторая из них. Тот турнир я начал крайне неудачно — пол очка из четырёх, — и пятую партию с Лпутяном очень уж хотелось выиграть, чтобы не только изменить неудачный ход турнира, но и отреваншироваться за поражение предыдущего года. При подготовке к партии мне в голову пришла шальная идея, которую я с помощью отца — бывшего парикмахера — немедленно реализовал: я постригся наголо. Практически до блеска. Посчитав, что смахнул таким образом со своей головы не только волосы, но и дурные мысли, я, полный решимости выиграть, надел белый костюм и отправился на тур. Однако всеобщее внимание так меня сконфузило (не могли сдержать улыбок не только Смбат и остальные одиннадцать участников чемпионата, но и многочисленные зрители в зале), что я перепутал порядок ходов и ошибся аж на четвёртом ходу. Соперник сразу же воспользовался подарком и уравнял позицию. Расстроившись, я допустил ещё несколько ошибок и быстро проиграл. Смбат после партии, смеясь, посоветовал: «В следующий раз голову меняй!»
Зря он это сделал. Следующую нашу с ним партию в чемпионате 1999 года я выиграл в разгромном стиле.

13

Дороги, которые мы выбираем

Дело было в одном из морских училищ СССР, населённых курсантами и присматривающими за ними офицерами. Курсанты жили в спальных корпусах, называемыми "экипажами", которых насчитывалось на тот момент четыре. Больше всего тогда "повезло" Первому экипажу. Располагался он аккурат напротив учебного корпуса, на крыльце которого нередко кучковались высшие, по-меркам самого училища, чины - капитаны второго и первого ранга, начальники всевозможных отделов и их заместители; весьма крикливые и вечно чем-то недовольные. Попасть же в учебный корпус можно было по двум асфальтированным дорогам, располагавшимся параллельно друг другу.
Одна из этих дорог проходила в непосредственной близости от учебного корпуса, поэтому двигаясь по ней, и заметив издалека тусовавшихся на крыльце высокопоставленных бонз, рота курсантов обязана была перейти на строевой шаг и выполнить команду старшины "равнение налево". В такие моменты кто-нибудь из покрытых золочёными якорями и крупными звёздами командиров считал необходимым докопаться до происходящего, и разразиться праведным или неправедным гневом. Роту нередко останавливали для раздачи незапланированных звиздюлей. Под раздачу попадали все желающие от первого до третьего курса включительно.
А что же происходило с четвёртым и пятым?
Эта братия никогда не передвигалась по дороге для молодых!
Вместо этого их рота сразу сворачивала на параллельную дорогу, проходя мимо того же учебного корпуса метрах в тридцати-сорока, и тогда уже не нужно было заморачиваться никаким равнением, да и начальникам-заместителям не особенно-то и видно было издалека каких-либо причин для докопки. (Есть такое слово? Если нет, то пусть будет).
Это негласное правило существовало уже много лет, и, практически, никогда не нарушалось. Старшекурсники по-своему "троллили" руководителей; последние же, позволяли с собой это делать, понимая, что на четвёртом-пятом курсе уже можно завоевать кое-какие послабления.
Существовала, правда, и третья дорога, которая вообще срезала угол и обходила "опасный" участок стороной. Но это была, скорее, покрытая гравием широкая тропинка, не предназначенныя для прохождения строем одной или нескольких сотен человек.
Вслух мы, конечно, этого не обсуждали, но в глубине души не могли дождаться четвёртого курса чтобы, помимо всех прочих послаблений, которых было немало, ещё и с независимым видом свернуть на заветную дорогу, и с бесшабашным видом продефилировать мимо золочёных звёзд и якорей на безопасном расстоянии.
И вот долгожданный момент настал. Наш четвёртый курс строится на выходе из экипажа сразу после летнего отпуска. И что же мы видим? Ту, покрытую гравием, тропинку за лето заасфальтировали и превратили в полноценную дорогу, по которой могла пройти хоть тысяча человек, и по которой уже двинулась в путь рота первокурсников!

14

История из школы

Паскудное тогда было время. Разваливалась огромная страна. А я тогда в четвёртом классе учился. Принёс Я в школу лягушку живую. Хотел Смирновой Машке в портфель сунуть. Ну и во время перемены и сунул. А там урок начался Смирнова дура полезла в портфель и как заорёт как будто её резать начали. Училка побдежала и увидела лягушку в портфеле. Вынула её
-Успокойтесь это просто лягушка. Я сейчас вернусь
И вышла из класса. Все замерли и ждут что будет дальше.
А я прямо испугался ну думаю сейчас физрука приведёт а он меня по стенке размажет. А что это сделал я поймут сразу.
Но вот Анюта (это мы так училку звали) в руках у неё банка а в банке лягушка.
-Ну вот дети сегодня после уроков пойдём все отпускать лягушку в природу.
После уроков Анюта пришла и долго и нудно рассказывала нам чем полезны лягушки. А потом пошли всем классом на реку отпускать лягушку . Подошли к реке Анюта выпустила лягушку и та запрыгала к воде и уплыла.
-Ну вот и всё . Я только хочу сказать что я знаю кто принес лягушку. Но наказывать его не буду.
Почему она решила никого не наказывать непонятно до сих пор
И вот через много лет на встрече однокласников . Я всё таки спросил у учительницы почему она меня не наказала
-Время Денис такое было. история нас тогда всех за что то наказала
А было это 18 сентября 1991 года

16

> Мятый этаж

xxx: Что его помяло? Метеорит? Деформация пространства-времени? Вогоны? Лангольеры?
yyy: Вы в хрущевках бывали? Я там 6 лет прожил (правда на четвёртом) и могу ответить: жизнь его помяла. Жизнь и жильцы. А среди них такие лангольеры попадаются... Я вообще не сразу понял, что чувак описАлся. Мятый и мятый. Вполне адекватное описание этажа в контексте того, что он пытался донести.

18

Была у нас в Макарове дискотека по выходным. Мы на ту дискотеку ходить не очень любили. Действительно, разве можно хорошо отдохнуть в присутствии дежурного офицера по училищу?! Но девушки, посещавшие танцы, обычно недостатка в кавалерах не испытывали. У кадетов из средней мореходки наша дискотека пользовалась особой популярностью. Форма такая же, только и всё различие, что у макаровцев на левом рукаве, над золотистым якорем, пять букв, а не три, как у парней из средней мореходки. Они хоть и ленинградское и морское училище, но не высшее и не инженерное.

В том феврале мы были уже на шестом курсе и у нас во всю шли госэкзамены, когда в средней мореходке что-то случилось и от них к нам на дискотеку никто не пришёл. Девушки где-то с час потанцевали одни, а потом пошли искать кавалеров в жилой корпус.
Кубрики нашей роты располагались на пятом этаже, а под нами, на четвёртом, было общежитие для иногородних капитанов и старпомов, приехавших на курсы повышения квалификации. Комсостав, коротая субботний питерский вечер, пил горячительные напитки и мечтал о женском обществе. И тут к ним в дверь постучали.
Увиденному девушки не обрадовались. Они хотели найти кавалеров лет на двадцать помоложе и на пол-литра на нос потрезвее. В общем, стало много шума и визга. На женские крики, вниз, на этаж ниже, спустились курсанты выпускного курса. Ну что тут сказать: молодость и массовость победили опыт и алкоголизм. Часа через два, уже из травмы, помятые капитаны и старпомы звонили своим однокашникам, всевозможным начальникам с замполитами, и требовали отчислить из училища всех участников драки.
Поскольку выгнать весь шестой курс за месяц до выпуска не представлялось возможным, то «козлом отпущения» решили сделать дежурного по роте, то есть меня. В тот вечер я сидел дома и готовился к защите диплома, когда позвонил мой дневальный с рассказом о побоище в общежитии комсостава. Пришлось сесть в машину и вернуться в роту. К училищу я подъехал только минут через сорок и даже поучаствовал в эвакуации пострадавших в травму. Но мое отсутствие на мордобойном мероприятии меня не спасло. Виноват я был по любому: либо за то, что участвовал в драке, либо за то, что отсутствовал и в драке, соответственно, не участвовал.
Дисциплинарную комиссию по моему отчислению назначили на первое апреля. Ровно через месяц после нашего выпуска из Макаровки. На заседание комиссии я прибыл в курсантской форме, но с ромбиком выпускника ВУЗа на груди. Начальник училища, тот самый, который ещё совсем недавно вручал мне диплом и поздравлял с окончанием учёбы, теперь грозно вращал глазами и предлагал выгнать меня вон из мореходки. Рядом с ним сидели перебинтованные и загипсованные капитаны и зло мне улыбались. Так я был отчислен после выпуска и на следующий день, на автобусе, уехал в Таллин, штурманом на пароход.
С тех пор прошло много лет и я до сих пор не очень уверен: где меня разыграли?! Когда вручали диплом или потом, через месяц, на дисциплинарной комиссии?!

19

xxx: Думаю, Чернышевского не любят потому, что его произведения направлены взглядом в будущее, а "классику" все как-то привыкли воспринимать как оплот прошлых культурных традиций и устоев (пусть многие произведения во время своего создания были очень новаторскими, но для наших современников превратились уже в окостеневший памятник культуры). Единственное исключение - есть гоголевские сюжеты, что актуальны во все времена.
yyy: Нет. Чернышевского не любят потому, что он невыразимо нуден. А нуден он умышленно - он писал свою книгу в тюрьме, и для публикации требовалось, чтобы цензор не вчитывался и не очень вникал, о чём речь.
yyy: Но будущее он-таки гениально предвидел. В Четвёртом сне, где все живут вместе в больших светлых домах и едят из алюминиевой посуды. Тут угадал, подтверждаю. Жили мы в такой казарме, ели из посуды... Не восхитило.

20

После школы Юрик вместе со своей будущей невестой Светкой укатили учиться в Москву, а на четвёртом курсе решили расписаться. Сперва хотели по-тихому, но родители возмутились. В деревне всё должно быть по-людски. Вы там у себя в городе хоть на головах ходите, а у нас в деревне свадьба есть свадьба.
На свадьбу Юрик со Светкой пригласили несколько однокурсников, среди которых были два негра, Миша и Саша. Миша и Саша довольно сносно говорили по-русски, но за пределы Москвы никогда не выезжали, и к идее отнеслись слегка настороженно. Но в конце концов их уговорили, обещав показать настоящую русскую свадьбу. «Ну, хоть на денёк!». Ну, на денёк так на денёк.
При виде негров население деревни испытало культурный шок. Негры тогда и в столице-то были экзотикой, что уж говорить про русскую глубинку. Миша с Сашей от обилия внимания тоже чувствовали себя не совсем в своей тарелке. Поэтому пока во дворе накрывали столы, чернокожих гостей, чтоб не путались под ногами и не создавали нездоровый ажиотаж среди соседей, посадили на кухне пить чай.
В это время будущая свекровь, мама жениха, выбирала в подполе закуски к столу. Крышку погреба за собой она предусмотрительно закрыла, чтобы в суматохе кто нибудь не дай бог не оступился и не сломал шею.
Набрав полные руки банок, она поднялась по ступенькам, приоткрыла затылком крышку погреба, и увидела прямо перед носом две пары ног. Подняла глаза, и медленно опустила крышку обратно. Наверху сидели два чёрных человека.
Саша с Мишей тоже были слегка шокированы, когда пол под ногами поднялся, и оттуда появилась женская голова. Но их заранее предупредили, если увидят что-то необычное, ничему не удивляться, и делать вид что так и надо. Поэтому Саша с Мишей как ни в чём ни бывало продолжили пить чай с сахаром вприкуску.
А будущая свекровь спустилась назад в погреб, села на ступеньку, и стала истово креститься. Посидев какое-то время, она решила, что ей почудилось. «Наверное давление скачет, вот и мерещится всякая чертовщина» - подумала она, и решила предпринять ещё одну попытку.
Когда она во второй раз приподняла крышку, два чёрных человека не просто никуда не исчезли, они с готовностью вскочили, и сказали на ломаном русском «Здравствуйте!»
Опустив крышку будущая свекровь вернулась в подвал, и на этот раз решила никуда не выходить, пока не найдут.
Тем временем всё было готово к началу торжества, за исключением небольшой заминки. Куда-то исчезла мама жениха. Её везде искали, и нигде не могли найти. На кухню заглядывали раз семь, но кроме двух негров, пьющих по восьмой чашке чая, там никого не было. Наконец Саша с Мишей, озабоченные суетой, указали на крышку погреба и сообщили, что «там» скрывается какая-то женщина.
Маму жениха извлекли из погреба, и представили Саше с Мишей. Саша с Мишей даже дали ей себя потрогать. Слава богу они не знали про русскую примету о страхе перед покойником.
Короче, под общий хохот инцидент был исчерпан, гости расселись за столы, и веселье началось. А когда выпили по третьей, то все расовые предрассудки растворились сами собой.
Саша с Мишей пользовались за столом популярностью едва ли не большей, чем даже жених с невестой. Все хотели с ними выпить, сфотографироваться, и побрататься.
Вечером все кто ещё был в состоянии загрузились в колхозный автобус «Кубань» и поехали в райцентр провожать Сашу с Мишей на вокзал, ночью у них был поезд на Москву. Сколько их ни уговаривали остаться, они только с сожалением пожимали плечами и показывали обратные билеты.
С песнями, гармошкой, и звоном стаканов доехали до райцентра, высадили Сашу с Мишей, попрощались, и так же весело поехали обратно.
На вокзале два негра сразу же привлекли внимание сотрудников милиции. Не столько даже по служебной необходимости, сколько из любопытства, два милиционера попросили двух не вполне трезвых негров предъявить документы, и поинтересовались целью их приезда.
- На свадьбу?! – удивились милицейские. – А что ж вы тогда уезжаете? Это вы считай и свадьбы не видели! Да на русской свадьбе всё самое интересное происходит на второй день! Черепки будут бить, ряженые, невесту красть. Ну вы даёте!
Негры уже и сами пожалели, что не остались. Но было поздно, последний автобус из райцентра ушел час назад.
А мы не спеша развезли по домам гостей, выгрузили вусмерть пьяного гармониста, и когда наконец добрались до дома жениха, то с удивлением обнаружили, что возле калитки стоит милицейский «уазик», а во дворе за столом среди прочих сидят Саша с Мишей, в обнимку с двумя милиционерами, и в четыре горла тянут:
- Чоорный ворон! Чоорный ворон! А что ж ты вьёоошься надо мной!

21

Всё кончено, Америка, мы уходим

(Исповедь американского полицейского. Здесь уже был рассказ американского учителя на аналогичную тему. Был - потому что, видимо, заставили убрать)

Трэвис Йейтс
Майор полиции города Талса, Оклахома. Соискатель докторской степени по стратегическому руководству, выпускник Национальной академии ФБР, автор книги «Отважный полицейский лидер: руководство по борьбе с трусами, хаосом и ложью».

Я более 27 лет прослужил в правоохранительных органах — и с меня довольно. Эти протесты и беспорядки стали последней каплей. Оскорбительные слова, постоянно летящие в наш адрес, превратились в камни, бутылки и выстрелы. Всё кончено, Америка, мы уходим.

Это самое сложное, что мне когда-либо приходилось писать.

Я вырос в семье защитника правопорядка. Мой отец дослужился до должности капитана полицейского управления города Форт-Смит в Арканзасе. Я хорошо помню, как ребёнком шёл вместе с ним на работу в пятницу за получкой.

И я буквально благоговел перед теми супергероями, с которыми он работал.

Мой отец многим пожертвовал, как и моя покойная мать. Выпадали ли на его долю недельная слежка за подозреваемыми, прослушивание телефонных разговоров или погоня за наркодилерами по всей стране — отец всё делал ради нашей семьи и часто работал сверхурочно, чтобы мы ни в чём не нуждались. Некоторые назовут это привилегией, но там, где я вырос, это называлось тяжёлым трудом.

Ребята в школе считали, что у моего отца крутая работа. Он иногда спрашивал, не было ли у меня из-за этого проблем, но их никогда не возникало. Его профессию все уважали... даже ребята пожёстче, которым больше всего по душе были уроки труда.

В детстве я не собирался становиться копом, но одним судьбоносным вечером на первом курсе колледжа всё изменилось.

Моя жизнь совершила крутой поворот, когда мне довелось съездить на дежурство с настоящими полицейскими.

Я четыре года отучился в колледже, и отец хотел, чтобы я работал в организации, которая уважает образование. Поэтому в 21 год я переехал в Талсу (Оклахома), и это стало началом успешной карьеры.

Я там никого не знал, но у меня перед глазами был пример отца, который всегда упорно трудился и относился к людям с уважением. Я видел, что многие другие полицейские тоже усердно работают и делают всё возможное для обеспечения безопасности людей.

Если бы тогда, 27 лет назад, вы рассказали мне, в каком состоянии будут находиться правоохранительные органы сейчас, я бы ни за что вам не поверил.

Я не считаю, что силы правопорядка стали хуже, но вот мир вокруг — да.

Раньше люди с психическими расстройствами получали медицинскую помощь, сейчас к ним просто высылают полицейских. Раньше детей учили уважению, а сейчас круто проявлять неуважение.

Раньше, когда ты поступал правильно, руководство тебя поддерживало, а теперь они готовы сказать, что ты был не прав, лишь бы умиротворить сумасшедших.

Раньше родители сердились на детей, когда те попадали в полицию, теперь же они злятся на нас.

Раньше СМИ обращали внимание на позитивный вклад представителей нашей профессии в жизнь общества, а теперь они либо игнорируют это, либо искажают правду в угоду скандалу, на котором можно нажиться.

Раньше среди преступников к нам было определённое уважение. Те, кто попадался, понимали: такова наша работа. Ну а сейчас за их пребывание в наручниках винят нас, а не их собственные решения.

Раньше к тем, кто нападал на полицейских, отношение было соответствующее. В наши дни нападающих ждёт слава мучеников, а полицейских — иски на миллионы долларов.

Раньше мы могли смело выступать в суде с показаниями, и нам верили. Теперь же без видеоматериалов, записанных с трёх разных ракурсов, наши слова никому не интересны.

При всём, что сейчас говорят о расизме и копах-расистах, сам я никогда не видел, чтобы к человеку относились как-то иначе из-за цвета кожи. И я (осознавая при этом, что трусы, никогда не занимавшиеся моей работой, назовут меня за эти слова расистом) добавлю вот что: видел я только преступные действия и полицейских, пытавшихся эти действия пресечь, и до цвета кожи им не было никакого дела.

Я видел, как полицейские оказывали помощь и спасали жизнь представителям всех расовых, гендерных и этнических групп. Раньше этому придавалось какое-никакое значение. Сейчас — никакого.

Какими словами меня только не называли... Многие из них имели расовую подоплёку, и ни одно из них не прозвучало из уст других полицейских. Я видел, как с этим сталкивались полицейские-афроамериканцы. Мне даже пришлось отговаривать от увольнения одного новичка, которого затравили многочисленные трусы того же цвета кожи, что и он сам.

Мне попадались такие слова, которых до службы в полиции я и не слышал.

«Дядя Том», «крекер» (уничижительное прозвище белых. — RT), «свинья», слово на букву «н» — это лишь некоторые примеры. Я их слышал тысячи раз, и ни разу не видел, чтобы полицейские на это отвечали.

Они просто терпели.

И несмотря на всё это, эту работу я считал лучшим решением, которое принял в своей жизни. Раньше я всем бы советовал последовать моему примеру и втайне надеялся, что так же поступит и кто-то из моих детей.

Получился бы полицейский в четвёртом поколении.

Но сегодня всему этому пришёл конец. Такой работы я бы и самому заклятому врагу не пожелал. И ни за что бы не отправил близкого человека в тот ад, которым стала наша работа.

Только в этой профессии можно сделать всё правильно и при этом лишиться всего.

Только в этой профессии граждане, ради которых ты рискуешь своей жизнью, за это же тебя и ненавидят.

Только эту часть общества считается нормальным подвергать дискриминации и предвзятому отношению — и всё просто из-за униформы, которую ты носишь.

Ты не можешь здесь что-то объяснить. Не можешь попытаться привести здесь какие-то доводы.

На смену оскорблениям пришли камни, бутылки и пули.

Я видел, как с этим сталкивались люди вокруг меня, и видел, как их жизни шли под откос.

Заниматься этой работой — всё равно что идти по минному полю. Всегда есть возможность, что следующий вызов обернётся для тебя всеобщим порицанием, а то и судебным разбирательством, даже если ты всё сделаешь правильно.

Ни в одной другой профессии такого нет.

Находясь в руках врачей, в год погибает 250 тыс. человек. Это то, что называют «врачебными ошибками», — общество понимает, что они выполняют очень сложную работу в условиях высокого стресса и им приходится на ходу принимать наилучшее возможное решение.

У полиции такая же сложная работа, и мы с ней справляемся крайне успешно. Несмотря на то что уровень насилия в обществе сейчас как никогда высок, в год погибает менее 1 тыс. подозреваемых. 96% нападают на нас с оружием, а остальные, за редким исключением, используют для этого свои автомобили, или кулаки, или же (и таких случаев всё больше) ненастоящее огнестрельное оружие, чтобы Бенджамин Крамп (американский адвокат, специализирующийся на гражданских правах) помог потом их родственникам выиграть в лотерею.

Я видел, как полицейские рискуют жизнью, когда они могли бы этого и не делать, — лишь бы не убить человека.

Им, в отличие от представителей других профессий, никогда не отдают должное.

Повсюду трусы. Начиная от начальников полицейских управлений и шерифов и заканчивая политиками — никто нас не поддерживает.

Теперь же нам заявляют, что нас лишат того небольшого финансирования, которое мы имеем, или даже вообще нас отменят.

Нами будут верховодить граждане, преследующие политические цели. Если ты проснулся и надел форму — всё, ты уже расист. В эти выходные мне угрожали убийством просто за то, что я делаю свою работу. Ещё десять лет назад это вызвало бы всеобщее возмущение и стало бы темой общенациональных новостей. Но сейчас это просто обычный понедельник.

Нас ждёт ещё больше угроз, обвинений в расизме и лжи.

Я раньше отговаривал полицейских, которые хотели уйти, — теперь же я их в этом поддерживаю.

Всё, Америка. Ты это наконец-то сделала. Вам не придётся отменять полицию — нас и без того уже не будет.

Я знаю, что большинство американцев по-прежнему нас ценят, но этого недостаточно, и риск здесь слишком высок.

Те, кто говорит нам «спасибо» или порой угощает чем-нибудь, — это значит для нас очень много. Но те из вас, кто молчал в то время, как разбойники и трусы проворачивали ножи, воткнутые в наши спины, — ответственность здесь лежит на вас.

Правде вы предпочитаете хештеги и мемы, и это создаст (уже создаёт) обстановку в ваших районах, которую вы и представить себе не могли. Если вы думаете, что Миннеаполис никогда не превратится в Могадишо, — что ж, он уже на пути к этому. И когда это произойдёт, не забудьте, что вы были к этому причастны. Это Америка, которую вы создали.

Первоисточник на английском. (Страница загружается только через FriGate, Browsec и аналоги)
https://www.lawofficer.com/america-we-are-leaving/

22

Старенькая бабуля возвращается домой из магазина. Говорит мужу; - Иду я по улице, тут подходит господин полицейский и ругает меня, что вышла из дому без пропуска. Слышь, дед, вроде как наш город от оккупации ещё в сорок четвёртом Красная Армия освободила?

23

Дочь учится на технолога питания.
- Твой дум второй морально устарел. Вот в четвёртом можно убивать монстров очень красиво. Голову отстрелить, оторвать руки. Выстрелить ракетой в рот...
- Это у тебя уже профдеформации начались. Смотришь, как разделать тушку.
- Ага, ужастики смотреть прикольно. Кишки, кровища, а я такая: а вот сюда бы лаврушечки хорошо бы!

24

Когда мой сын учился в четвёртом классе, нашел у меня книгу "Язык Телодвижений". Книга его захватила. Как понять, когда человек лжет, искренна ли его улыбка, интересен ли ему разговор, жесты в разных странах, какие бывают рукопожатия и многое другое. Особенно ему понравилась глава о взгляде уверенного в себе мужчины. Естественно, он сразу начал практиковаться. На следующий день в дневнике была запись - меня вызвали в школу. Малой сорвал урок английского языка. Формулировка претензии была великолепна: "Ваш сын смотрел на учительницу".

25

У меня в барах Коста-Рики первым делом спрашивают: "Ты откуда?" Узнав, что из России, вторым делом вспоминают пару слов на ломаном русском. "Эспасипа", "дас-свиданя".
Этот глянул мечтательно и выдал: "Яш-шик коньякУ!" Внезапно, да?
Нет, по-нашему не рубит, только отдельные фразы. Гринго из Штатов, зовут Дэниел. Меня, говорит, по всей Латинской Америке принимают за колумбийца, потому что я слишком хорошо говорю по-испански (во проблема!) Вот в Одессе, говорит, меня принимали за своего (похож: круглолицый, кареглазый и кучерявый). Погоди-погоди, что ты в Одессе-то делал?
Рассказывает: он владелец компьютерной фирмы, продаёт программное обеспечение, автоматизация производства, всё такое. В начале 2000-х был украинский заказ, который Дэнни поехал курировать. Пришлось пожить в Одессе несколько месяцев. "Но жил как король! Особняк, девушки, море, выпивка - вау!" Закрыв сделку, он ещё прокатился посмотреть Петербург и Москву.
В Москве начались неприятности. Кончилась его российская виза. Обнаружили это бдительные работники гостиницы и немедленно бедолагу выселили. Он побежал улетать в США, но билет не продали по той же причине. В кассах ему объяснили, что надо заплатить ОВИРу штраф, получить справку и по справке купить билет. Ночь, улица, октябрь.
К счастью, мобильный телефон тогда уже был. Дэниел позвонил одесситам, одесситы позвонили другу, друг согласился американца у себя в Медведково приютить. "Ютил" почти две недели.
Не знаю как сейчас, а тогда ОВИРы работали: "вторник - четверг до обеда, среда-пятница после обеда и по нечётным субботам вместо обеда". Патологическое дружелюбие персонала, ага. Везде очереди. Квитанцию на штраф получить в одном месте, оплатить в другом, справку выписать в третьем, печать на неё поставить в четвёртом. А мы ж помним, товарищ по-русски не рубит, только отдельные фразы. И да, его периодически "тормозили" менты. Рашн экстрим.
Терпеливый Дэнни каждый день ездил на метро (!) из Медведково (!!) в центр Москвы. Пробовал на такси, но получилось дольше и сильно дороже. Раздал долларов 200 взяток и шесть коробок шоколадных конфет. Квест прошёл. Билет купил. Улетел.
Медведковский друг в аэропорт отвёз, денег за жильё не взял, но принял в подарок ящик коньякУ.

26

Я теперь знаю, что такое условный рефлекс. Я обычно в подъезде с друзьями стою между третьим и четвёртым этажами, а сейчас стоял между вторым и третьим. Мимо тётка прошла, которая живёт на четвёртом, на автомате пыталась открыть дверь на третьем!

27

Нашу поликлинику сделали доступной для людей, которым трудно передвигаться. Об этом и в местной газете написали, ставили в пример другим медучреждениям.
Доступность выражается в том, что у крыльца поликлиники поставили щит с надписью обычными буквами и шрифтом Брайля: «Адаптировано для всех категорий инвалидов». Крыльцо – семь ступенек; у двери кнопка с условным изображением человека на коляске. А пандуса нет.
Дедушка-охранник сказал: «Ищите людей, пусть заносят».
У лифта ярко-жёлтая наклейка: человек на коляске, стрелочки вверх и вниз. И подписано: "Лифт". А лифт не работает. Четыре этажа. Рентген, УЗИ, физиокабинет – всё на четвёртом. Терапевт, невропатолог – ещё, может быть, спустятся осмотреть неходячего пациента. А окулист, со всем своим оборудованием? «Ищите людей».
Заведующая на мои слова, что вывеска, стало быть, – ложь, ответила: «Почему же ложь! Все ведь знают, что лифт у нас не работает! Тринадцать миллионов надо, их не выделяют».
Все знают… Значит, если все знают, что ложь – это ложь, то… ложь перестаёт быть ложью?..

28

Как-то вечером Потап отправился провожать домой известную на районе красавицу Юльку Нитобург. На следующий день он появился в школе с фонарём под глазом. Искал п@зду, а получил п@зды. Со слов потерпевшего стало известно, что расправу над ним учинили негодяи из соседней школы.
Школы располагались по разные стороны от улицы Герцена. Мы контролировали территорию от улицы Герцена до проспекта Маркса, а наши соперники – от улицы Герцена до улицы Горького. Нитобург жила на улице Горького.

В принципе, мы поддерживали нейтралитет, т.е. само по себе появление на чужой территории не считалось нарушением, влекущим за собой применение мер физического воздействия, но тут вмешался дополнительный фактор – Юлька.

О случившемся Потап доложил представителям восьмых-десятых классов, собравшимся в туалете для мальчиков на четвёртом этаже школьного здания. Представители курили, плевали в окно и громко матерились. По результатам обсуждения пришли к единогласному мнению, что раз Потапа били пятеро, то ответить должна вся школа.

На следующий день мы (человек пять) отправились обедать в чебуречную. Погода установилась солнечная, курток уже не надевали. Зверь бежал прямо на нас - один из оголодавших потаповских обидчиков с ходу влетел в наши объятия, обречённо остановился и сник. Ситуация повторилась с точностью до наоборот. Но его ожидания не оправдались, немедленного возмездия не последовало. Ему указали место и время, куда он и его товарищи в любом количестве и без оружия должны явиться на раздачу. Парламентёр поневоле разом повеселел, за что тут же получил увесистый пендаль. Никто с ним шутить не собирался.

В ближайшую субботу после уроков (в то время в школах была шестидневка) ученики старших классов не расходились. Мелюзгу отсеивали. Оставили трёх или четырёх семиклассников.
Подтягивались жители Кисловских и других переулков нашей зоны влияния, в том числе те, кто уже закончил школу или учился в ней ранее, а также их товарищи. Кто-то из них принёс несколько штакетин, а один балбес – армейский штык-нож.

По конвенции мы должны были быть безоружными, поэтому в тот раз ему предложили или оставить штык, или проваливать. Он свалил (ножны были намертво приторочены к изнанке его пиджака). Штакетины тоже не взяли - оставили за пристройкой.

К месту встречи – узкому переулку возле редакции газеты «Гудок» - мы подошли в количестве 50-60 человек. Основные бойцы находились впереди нашего войска, а менее ценные члены экипажа – сзади. Такая же картина наблюдалась и в стане противника.
Тесный переулок был выбран неслучайно (и фланги прикрыты, и отступать некуда – задние ряды напирают). Дойдя до его середины, два центуриона в молчании остановились на расстоянии пяти-шести метров друг от друга.

До сих пор, когда я слышу или читаю о «стоянии на Оке» у меня перед глазами весна, узкий московский переулок, две наши толпы, втиснувшиеся в него с противоположных сторон, и абсолютная тишина, невесть откуда возникшая тогда в центре большого города.

Боя Пересвета с Челубеем протокол не предусматривал, поэтому мы замерли, ожидая сигнала к атаке. Кто-то из наших должен был заорать: - Бей гадов! - или что-нибудь в этом роде.
Крики раздались одновременно с двух сторон. С нашей стороны в сторону вероятного противника полетело: - Колька, сука, где ты был, почему на игру не пришёл?! Булыга, бля, когда рупь отдашь?! Со стороны вероятного противника до нас донеслось: - Самсон, х@ли ты там стоишь, иди сюда! Проня, закурить есть?!

Многие добровольцы из обоих воинств находились между собой в хороших отношениях. Началось братание, над переулком повисло облако сигаретного дыма, о Потапе никто не вспоминал. Первоначальное напряжение спало, однако заряженность на конфликт никуда не далась. Более того, она получила дополнительный импульс – присутствующие осознали, что наша ударная мощь увеличилась в два раза. Сильное, надо признать, ощущение.

В общем галдеже родилась простая, моментально поддержанная большинством мысль – дать п@зды школе, что на Суворовском бульваре. В рейд пошли человек сто. В эпоху футбольных фанатов такой толпой никого не удивишь, а в 1971 г. это было в диковинку. Прохожие с опаской косились на густые, нестройные ряды участников дальнего похода.

Подворотня вытянула нас в колонну, поэтому на Суворовский бульвар мы выходили группами по 4-5 человек. Не обращая внимание на машины, эти группы пересекали проезжую часть, перелезали сначала через одну чугунную ограду, потом через другую, снова пересекали проезжую часть и скрывались в подворотне напротив. На некоторое время движение транспорта по этому участку Бульварного кольца прекратилось. Водители нас пропускали.

Когда первая группа вошла во двор рядом с Домом полярников я оглянулся и увидел, что хвост растянувшейся колонны ещё находится в проходняке на чётной стороне бульвара, где жил Тэккер.
Вражеская школа встретила нас закрытой дверью. Во дворе тоже никого не было. Суббота однако. Хотя спортивная площадка нас и вместила, но яблоку упасть было негде. Вечерело.

Эх, - сказал один из наших союзников, расстегнул штаны и выплеснул всё своё разочарование на невысокий борт, опоясавший площадку со всех сторон.Через пару минут этот подвиг повторили почти все находившиеся на льдине полярники. Искра конфликта угасла. Так что, единственным результатом коллективных усилий в тот день стало искусственное болотце, созданное нами в тылу врага, в том числе, благодаря паршивой дренажной системе спортивного сооружения, находившегося на балансе у наших соперников.

Ощущение неправильности произошедшего живёт во мне до сих пор, но за рассказ я взялся вовсе не из желания облегчить свою совесть. Я вспомнил, как на втором курсе вернувшийся из Москвы Лёха сказал, что его приятель из МГИМО, с которым я был шапочно знаком, получил по морде.
- За что? – вяло поинтересовался я.
- Провожал домой какую-то Юлю Нитобург, - ответил Лёха.

29

ЗАДАЧКА ДЛЯ САМЫХ УМНЫХ.

Преподаватель сел, достал билеты, зашла первая пятёрка студентов, и процесс пошёл. По воплям экзаменатора мы поняли, что наши самые тревожные ожидания оправдались. Человек оказался каким-то серьёзным профессором и не мог спокойно слушать бред наших бедных студенток.
Это было жестокое побоище! Апофеоз настал, когда незнакомый нам злой экзаменатор заставил нашу Катю, пьющую девочку из очень далёкой глубинки, написать синус в квадрате плюс косинус в квадрате. Катя старательно вывела на доске каллиграфическим почерком слово «синус», обведя его таким же ровным красивым квадратом.

Как раз в этот момент в аудиторию заглянула староста группы. Оценив ситуацию, она вернулась в коридор, схватила меня и подтолкнула в аудиторию, заявив профессору, что я очень хочу отвечать без подготовки.

Экзаменатор согласно кивнул и показал рукой на стул перед ним. Я села, выбрала билет, стала отвечать. Он вытаращил глаза:
– Бери другой билет!

Беру. Одна теорема, другая. Проверил меня на предмет наушников – а мне смешно. И давай меня грузить:
– А ну-ка, расскажи теорему косинусов – три доказательства, прямо сейчас? Так. А вот это?

И так целый час. Но мне даже понравилось. Было приятно что-то доказать этому дяде. В итоге удовлетворённый экзаменатор сел на своё место, достал мою зачётку и поставил «отлично». Потом я узнала, что он даже на физмате девушкам больше четвёрки не ставил.

– И почему на вашем факультете все такие тупые? – вздохнул мужик. – Что конкретно вы здесь забыли?
– Мы не тупые, – ответила я. – У нас просто мышление по-другому устроено – творчески. И вообще математика для начальной школы иногда бывает сложнее, чем для высшей.
– Это как? – удивилось светило.
– А вот так!

С этими словами я вернулась в коридор, взяла пакет с книгами, вытащила учебник по математике для четвёртого класса, открыла, где была закладка.

– Решите вот эту задачку, – и отдала книгу профессору.

Он стал читать. Условия такие: от двух берегов большого озера навстречу друг другу плывут две лодки. Между ними от одной лодки к другой плавает человек. Доплывёт до лодки, разворачивается и обратно. Чем дольше обе лодки в пути, тем сильнее сокращается дистанция пловца. Дано расстояние между берегами, скорость лодок, скорость пловца. Вопрос: через какое время пловец остановится?

Дядя ещё раз посмотрел на обложку учебника, схватил листок и карандаш. Сказал всей группе заходить и готовиться. Все забежали, билеты выбрали и сели, счастливые, списывать. Мужик начал чертить какие-то иксы и игреки. Аж язык высунул от усердия.

На первый взгляд казалось, что, если сложить кусочки расстояния от пловца до лодок, можно добраться до сути, потом сложить отрезки времени, и получится правильное решение. Но на деле на бумаге было слишком много расчётов, и в течение получаса профессор ещё не пришёл к ответу. И тогда я ему подсказала:
– Есть простая формула: расстояние делим на скорость, получаем время. Расстояние между берегами дано в задаче, скорость лодок – тоже. Делим расстояние на скорость лодок и узнаём, когда они зажмут пловца – через пятнадцать минут.

У препода челюсть отвисла:
– А как же пловец?
– А что пловец? – улыбнулась я. – Раз лодки прижмут пловца через пятнадцать минут, то без разницы, какая у него была скорость. Это просто лишние данные. Видите, задача-то со звёздочкой – для самых умных деток в четвёртом классе!

После этого я собрала вещи и смылась домой, оставив онемевшего профессора с остальными студентами. Как узнала позже, экзамен он принимал хорошо, двоек не ставил. До конца экзамена просидел в ступоре.

30

Какая-то дрянь ночью сломала оба зеркала на машине. Поехали с благоверным в автомагазин, ругался всю дорогу, повторяя на разные лады: "все козлы, уроды, с*ки, твари..."
После двух магазинов, где не оказалось зеркал, в третьем нам сказали, что у них все зеркала "на одну сторону". Муж понял, что сегодня не его день. Но когда в четвёртом магазине сияющий продавец вынес два зеркала и сказал:
- Правое зеркало - 120, левое - 148, - это было что-то...
Муж, малость прибалдев, спросил:
- Почему левое-то дороже?
Мужики в очереди как-то странно притихли. Тут из меня вылетело:
- Налево всегда дороже.
Как он меня не прибил прямо в магазине, не знаю...

31

Я уверен, что у нуворишей всё - понты. Понты - особняки: построят и не знают, что делать на четвёртом этаже.
Один мой знакомый, чуть моложе меня, но уже с четырьмя инфарктами и одышкой, построил дом, шесть лет в нём живёт и никогда не был на втором этаже - не может подняться. А у него их четыре. Потому что сосед построил трёхэтажный дом - значит, ему нужно выше.
Это психология абсолютной неподготовленности к богатству.
© Александр Ширвиндт "Склероз, рассеянный по жизни"

32

Это сейчас украинцы рушат у себя памятники Ленину, а тогда...
Учился я в третьем или четвёртом классе, и в нашей школе в то время проходил фестиваль дружбы народов. Каждый класс выбрал по жребию себе одну из 14 братских союзных республик и устраивал концерт, нарядившись кто узбеками, кто латышами, кто грузинами и т.д. Нам досталась Украинская ССР. Ну, пришла наша очередь спiвать пiсню. Выбрали "Реве та стогне Днипр широкий". Наша классная руководительница сама была украинкой и откуда-то с Украины пригласила своих знакомых на концерт. Одного дядьку помню до сих пор: грузный, усатый, в вышитой рубахе, он перед нашим концертом вышел на сцену и кратенько так рассказал об истории Украины. Потом вышли мы и, как сумели, так и спели свою песню. Не думаю, что было особенно здорово, но мы всё-таки старались.
После концерта украинские гости снова вышли на сцену - на этот раз с подарком.
ЭТО БЫЛ САХАРНЫЙ БЮСТ ЛЕНИНА.

33

В четвёртом классе прошла олимпиада по естествознанию в форме викторины. Один из вопросов был просто гениален: "Вырос ёжик в восемь раз, получился - ******. Вставьте ответ вместо звёздочек". Все дети ответили неправильно, но в рифму. А правильный ответ, окaзывается,- "дикобраз"

34

Живу на четвёртом этаже, мыла окно, под окнами травяной газон и очень мягкая почва. Вывалилась, в общем. Пока летела, ничего не поняла, картинок жизни не увидела.
К своему и всеобщему удивлению, приземлившись, встала, отряхнулась, смачно выругалась и поднялась домой.
Муж, открывший дверь (он, кстати, дверной замок чинил), вылупился на меня, раз сто спросил, как я прошла мимо него... А когда до него дошло...
Короче, итог: у меня - ушиб спины, пара царапин и синяков. У мужа - глубокий обморок, седая прядь волос, нервный срыв, тахикардия и неделя в стационаре...
Догадайтесь, кто кому апельсины в больницу носит?..

35

Известный хоккейный арбитр Леонид Вайсфельд рассказывает...
В 1993 году российская хоккейная сборная готовилась к очередному чемпионату мира. Был у главного тренера Бориса Михайлова центрфорвард в четвёртом звене. На последний контрольный матч его не поставили. Он с горя напился, подумал, что отцепили.
Михайлов позже сокрушался:
- Я же, наоборот, в нём-то не сомневался, решил других игроков проверить.
Сказал бы он это игроку - не было бы проблем. А так тот явился на базу пьяный, в Германию его не взяли. Не стал чемпионом мира.
Вывод: с хоккеистами надо разговаривать!
_________________________________________________________________________

Сейчас вижу: парень чуть приподнялся - сразу покупает автомобиль, как у суперзвезды. В Екатеринбурге был персонаж, который не попадал в состав. Но ездил на BMW X6 с карбоновым капотом и обвесами. Это раздражало людей.
Или в "Кузне" герой. У него жена, кошка, съёмная однокомнатная квартира и три джипа. Говорю ему:
- Ты кошку оставь, а джипы продай. Жильё купишь.

36

- На первом свидании она просто смотрела на меня и молчала, на втором говорила, что я симпатичный, на третьем начала строить планы на будущее, на четвёртом уже о свадьбе заговорила... А я сидел и молчал, испуганно глядя на её руки.
- Почему?!
- Ну а что я мог сказать, сидя с открытым ртом в кресле дантиста.

37

Мусорные котята

{части 1-4 публиковал ранее на Анекдот.ру}

Часть 5. В работе компьютерных курсов был такой момент, когда народ валил на курсы толпой, даже мест не хватало (2003-2004 годы). Решив ополовинить мои результаты, у меня появилась фирма-конкурент.
Их директор (то ещё был... мужичок) выясняет, что первое занятие является 'пробным' (люди знакомятся со мной, я с людьми), договора заключаются и деньги платятся только после этого занятия. После этого он изобрёл свою уникальную модель бизнеса:

- на четвёртом этаже бизнес-центра (то есть на три этажа ниже меня) они снимает комнату и ставит туда компьютеры;
- перед запуском особенно хорошо набравшейся моей группы (были такие на 19ч, пн., ср., пят. - особо популярные, тем более расписание во всех газетах и количество оставшихся свободных мест в группе на моей двери весит) по моему этажу пробегает мальчик и вешает объявление вида: «Учебно-компьютерный класс переехал на 4 этаж».

Так как коллектив у меня шустрый, то отследили и ободрали мы эти объявления вмиг.

Бизнес-идея не прошла и конкурент начал медленно загибаться. Спустя примерно год влетает ко мне в Центр очень хорошо одетая дама и с порога как мантру повторяет: «А у вас полно?».

Привычно делаю шаг на встречу клиентке: «Вы пришли на курсы записываться? Вот Вам наш прайс-лист. Если хотите полистать книги, по которым учатся, то вот лежит для Базового курса, вон та — для Квалифицированного, вон дальше лежат методички по другим курсам всё в цену входит, дополнительных поборов не будет. Если хотите, можете с преподавателями пообщаться. В той комнатке сейчас проводятся тесты. Это бесплатно, компьютер для Вас сейчас найдём, если хотите — присоединяйтесь. Вон ученики выходят: самый надёжный способ, чтобы узнать о качестве на компьютерных курсах — это 'экзит-пул' на выходе...» Сколько я это произносил? Минуту. Максимум две.

Пока я всё это привычно тараторил дама обежала круг по Лабе, причитая: «У вас полно... полно...» Вылетела, как ведьма на помеле и исчезла. Всё. Личное знакомство закончилось.

А из-за спины у меня уже высунулся сотрудник, который доложил: «Инвестор это. В смысле хозяйка наших конкурентов, что на четвёртом. Это она на себе все 'дырки' ADSL купила, чтобы мы к выделенному Интернету не могли подключиться. Тысяч по 100 в месяц теперь платит дура за эти 'дырки'. Это из-за неё мы 'воздушку' кидали.... с//ка!».

Через месяц класс-конкурент закрылся. Но забавность ситуации не в этом. Ещё лет пять, минимум раз в неделю, бывший директор той фирмочки приходил в бизнес-центр 'в гости' - сдирать наши объявления с доски объявлений именно 4-го этажа. Причём, ради его удовольствия клеили мы их на ту доску только на особо прочный строительный клей.

Несколько раз я заставал его у доски — вдохновение, с которым он отдирал очередное объявление сложно поддаётся описанию — Сальвадор Дали в моменты творения, позирующий фотокамерам!

38

В Одессе дело было. Отдыхали у родственников.
Родственники жили на четвёртом этаже типовой пятиэтажки.
И вот в очередную прогулку по Привозу Ирка, хозяйка, присмотрела себе маеччку. Так эта маечка ей запала, что она три раза к ней возвращалась. Что-то там было неправильное на её взгляд с ценой. И она маялась. Наконец выторговала и таки купила. Счастлива была - незнамо как.
Пришли домой, она эту маечку сразу сполоснула, как водится, и на балкон.
На следующий день (а может в этот же, я не помню уже) пошла она на балкон вещи снимать. Что б одеть значит эту свою новую чики-пуки маечку, и куда-то там пойти постепенно погулять. Пошла значит, и тут с балкона такой крик "Ааааааа!!!!" Все подпрыгнули. Даже чайник. Выходит Ирка с балкона, держит эту маечку, прижимая к груди как сбитого машиной котёнка, а в майке - дырка от окурка.

Наверное, по настоящему понять состояние Ирки в тот момент смогут только девочки.
Как на месте Ирки поступило бы большинство? Ну, я не знаю. Расстроились бы. Возможно даже заплакали. Но это было не в Иркином темпераменте.
С криком "Ну я тебе, сволочь!..." Ирка хватает меня за руку (муж её был на службе), и тащит на площадку. Там мы поднимаемся на один пролёт, она ставит меня в угол ("Стой тут, на всякий случай!"), а сама поднимается выше и звонит в дверь той квартиры, что над ними.
Открывает огромный, три меня, парень с таким, знаете, слегка флегматичным лицом, какое часто бывает у очень больших и очень сильных людей. И эта Ирка, не говоря даже здрасьте, начинает метелить этого парня этой своей майкой по этому его флегматичному лицу. Приговаривая "Ты что, сволочь, сделал!?". И знай хуячит его этой майкой как шашкой, крест накрест. А парень стоит, и даже не загораживается. Только глазами так хлопает, и лицо его приобретает всё более недоумевающее выражение.

Потом рука у неё устала, и этот парень в промежутке между ударами её так осторожно спрашивает.
- Ир! Ты чево???
Она ему майку эту, с дыркой от окурка, в лицо тычет, приговаривает.
- Вот чево!!! Смотреть надо, куда бычки бросаешь, гад!
Потом майку комкает, и бросает через него туда, внутрь, в квартиру.
- На! Сам теперь носи! Сволочь!
И с этими словами разворачивается, и начинает спускаться. И по всему её виду прям сразу понятно, как ей очень-очень сильно полегчало.

И тут этот парень, который продолжает стоять в дверях, говорит.
- Ир!
- Ну что тебе ещё? - устало оборачивается та.
- Ир, я курить три месяца как бросил. Мы с тобой ещё спорили, помнишь... - говорит он.
Тут на лице у Ирки отражается такая гамма эмоций, такая работа мысли, она разворачивается, и говорит растерянно.
- Ой, Вааань...

И тут у этого Вани из подмышки высовывается такое лицо в бигудях, и я понимаю, что сейчас стану свидетелем безобразной женской драки. Но эта мармазетка из подмышки, Ванина жена, вдруг протягивает в сторону Ирки руку ладонью вперёд, и говорит таким неожиданно твёрдым басом.

- Ира! НЕ НАДО! Не извиняйся! Отхуячила и отхуячила. Мне лишний раз руки не марать.

* * *
А майку на следующий день они съездили и поменяли. Продавец посмотрел на Ванино флегматичное лицо, и обменял без звука.

39

Попал в полицию недавно по ошибке.
Какой-то Дятел «стукнул» на меня.
Вменялась мне, спасибо, что без пытки,
Двести восьмидесятая статья.

А дело было так: - Я был на службе,
Я слесарем тружусь в четвёртом ЖЭКе.
Напарник позвонил, мол, ты мне нужен.
Трубу прорвало, говорит в библиотеке.

Прибыв на место, мы к работе приступили.
Олег (напарник) перекрыл воды подачу.
Потом по стопочке настойки, накатили,
Той, что купили по дороге, как иначе?

С аварией мы справились под вечер.
Коммуникации плохие были очень.
Я не был в пьянстве ранее замечен,
А тут устал, ну захмелел короче.

Когда же в ЖЭК обратно шли с объекта,
Я про работу снова тему пОднял.
И помню хорошо того субъекта,
Который меня слышал, но не понял.

Пусть громко говорил я, но правдиво,
Был, выпивши немного после смены.
Кричал о том, что все давно прогнило!
Менять необходимо всю систему!

40

Было это в классе третьем... или четвёртом... не суть важно. Только с 8 Марта мы наших одноклассниц не поздравили и подарки им не вручили. Наша классная руководительница сказала:
- Как же вам не стыдно, мальчики?
Мишка, староста наш, поднял руку и сказал:
- А они нас с 23 Февраля не поздравили!
- Но ведь вы пока не военнослужащие!
- А они ещё не женщины!
Класс дружно заржал.
Короче, на следующий год одноклассницы нас с 23 Февраля поздравили и подарки нам вручили. А мы им на 8 Марта сделали ответную любезность. Равноправие было восстановлено.

41

ЕСТЬ ДЕВУШКИ В РУССКИХ СЕЛЕНЬЯХ…

Когда я был аспирантом и по регламенту обязан был проводить занятия у
студентов, в одной из групп на втором курсе оказалась симпатичная
девушка c несвойственным для наших мест имени Прасковья. Девчонка
скромная, обособленная от остальной группы, без эмоций относилась к
тому, что одногруппницы её дразнили “параша”, издевались на тему родинки
на носу и отсутствия килограмма косметики на лице, глумились над
самодельным кожаным рюкзачком заместо мажорной дамской сумочки
“Dольче&Gабана”. А я, хоть и почти в два раза старше, с ней как-то сразу
подружился. Не в том смысле, о котором все сейчас, наверное, подумали.
Хотя, каюсь, это тоже было, мужики поймут. А, в общем-то, сошлись по
интересам. Под моим руководством за неделю освоила Бейсик, чуть позже
Си, Ассемблер, практически самостоятельно освоилась в Сети.
Радиоуправляемые авиамодели вместе делали и запускали. По Волге на
катамаране вместе ходили. Как она сама сказала – первая, кто из их
зауральского посёлка решил поехать в Москву, получать высшее
образование.

Но вот этот эпизод меня потряс. В вентиляторе установки, с которой я
работал, износилась одна деталь, нужно было изготовить новую. “Набросал”
чертёж, пошёл в мастерскую на поклон к фрезеровщику. Я мог бы изготовить
и сам, работать на подобных станках умею, только мастер никогда не даст
свой инструмент в чужие руки. Впрочем, я и сам не даю свой инструмент
кому попало. Мастер посмотрел чертёж, сказал “фигня делов”, а чтобы я не
“стоял над душой” во время работы, дал денег и попросил сбегать за
поллитрухой недорогой водки.

В недорогой водке я не спец, если уж собираемся, берётся что-нибудь
проверенное в нормальном магазине. А тут купил самую дешёвую в ближайшей
палатке. Принёс мастеру, который к этому времени уже изготовил
необходимую мне деталь. Фрезеровщик, увидев принесённую мной бутылку,
разразился матом на тему: “какого х… ты купил эту сивуху? После неё
долго с унитазом общаться будешь. А я весь день трезвым здесь сидеть не
собираюсь. Я тебе ща в задницу эту бутылку запихну! ”

За перегородкой сидела Прашка, играла с рабочими в домино. Услыхав звуки
начинающегося конфликта, встала, подошла к нам, поинтересовалась, в чём
дело.

Фрезеровщик: - Я хорошей водки просил, а он мне эту мурцовку принёс!
Я: - Петрович, ты сам сказал дешёвую, я и купил. На хорошую ты мне денег
не дал.
Прашка: - Дай сюда. [выхватывает у Петровича бутылку, поболтыхала,
посмотрела, открыла, понюхала] Та-ак, понятно… сейчас исправим.

Тащит бутылку к столу, где рабочие пьют чай. Достаёт из коробки пару
кубиков сахара-рафинада, давит их, бросает сахар в водку, завинчивает
пробку обратно. Затем это хрупкое создание превращается в Дарта Вейдера
из "Звёздных войн", завязывая за спиной свои рыжие косички, облачаясь в
промасленный рабочий халат, перчатки и защитную маску, которая явно ей
не по размеру. Оборачивает какой-то тряпкой горлышко бутылки и без
спроса офигевшего токаря зажимает бутылку в бабке токарного станка.
Ловкими манипуляциями органов управления убираются ненужные для данного
процесса резцы и устанавливается необходимая скорость вращения – 1500.
Мужики побросали домино, пришли смотреть, а Прашка поясняет: если больше
– бутылку разорвёт, меньше – эффекта не достигнешь. Засекает четыре
минуты, останавливает станок, достаёт бутылку, ставит на верстак. Через
минуту на дне бутылки осадок неприятного коричневого цвета. Девчонка
открывает, нюхает, пару капель себе на ладонь, облизывает.
- Всё, мужики, можно пить. Только процедите сначала через тряпку. А ты,
Серёг, учись, как делать, или лучше вообще больше не бери эту дрянь если
не хочешь людей потравить. В соседнем подвале, наверное, денатурат
водопроводной водой разводят и продают в этой палатке. Давай забирай
свою деталь, да пойдём на кафедру, за комп.

P.S. Просковья исчезла так же неожиданно, как и появилась. С её
маленькой Родины пришла весточка о том, что умер отец, осталась больная
мать с маленькой сестрой. Она на четвёртом курсе бросила институт,
забрала документы и отправилась домой. На прощание лишь забежала,
поблагодарила за всё, сказала, что собирается устроиться в тамошнею
местную школу учителем информатики – там такие в дефиците. Чмокнула меня
в небритую щёку и скрылась за дверями нашей лаборатории. Может быть
когда-нибудь, согласно многообещающим планам нашего правительства, в эту
глубинку всё-таки дотянут Интернет и мы ещё встретимся в Сети.

42

Приезжает еврейская футбольная команда на чемпионат мира. Привозят
их в гостиницу заселяться, тренер подходит к директору и
интересуется, сколько стоит проживание в этом заведении.
Директор:
- На первом этаже все комнаты стоят 60 долларов.
На втором - 50 долларов.
На третьем - 40 долларов.
На четвёртом - 30 долларов.
Тренер с кислой репой разворачивается и собирается уходить.
Директор:
- Может, наши цены слишком высоки для вас?
Тренер:
- Да нет, просто гостиница очень низкая.

Партнеры

Реклама