1
Один мой товарищ уговорил меня однажды привезти сома из Астраханской области в Москву. Сом был килограммов на пять, сидел на кукане, вполне себе живой и бодрый. У нас был деревянный ящик, в который мы нарвали свежей травы и положили этого сома, предварительно, засунув ему в жабры вату, смоченную в водке. По нашим наивным представлениям этот наркоз должен был ввести сома в спячку, которая сохранит его живым хотя бы полдороги в 40-градусную жару на дне багажника моего "Москвича", в ящике, заваленном сверху палатками, снастями, лодочным мотором и прочим барахлом, которое мы везли с собой.
Но сом, видимо, не запьянел. Вонь началась где-то под Тамбовом (2/3 пути). Она была незаметной, когда ехали с открытыми окнами. Но когда мы останавливались на заправках, на нас оборачивались все без исключения.
В общем, машину мы разгружали на задержке дыхания. Я благоразумно отказался от дележки сома и от приглашения Костика отведать этот деликатес на следующий день вечером. Он сказал, что запах "уйдет" после того, как он промоет этого сома в проточной воде. Не знаю дальнейшую судьбу этой рыбы, но я помогал Костику нести его вещи на квартиру к его гражданской жене, радость которой от возвращения мужа с рыбалки сменилась еле сдерживаемыми блевотными спазмами, когда мы вывалили тухлого сома в ванну, уставленную всякими тюбиками с шампунями, гелями и пенками, чтобы "промыть его в проточной воде". В этот прекрасный момент я поспешил попрощаться, чтобы не мешать долгожданной встрече супругов после двухнедельной разлуки.
А машина воняла еще года полтора, как я ее ни мыл. Хорошо, что остальную рыбу мы везли либо сушеной, либо копченой, либо в растворе соли в баках из нержавейки.
|