Шутки про едва - Свежие анекдоты

Результатов: 839

502

Теневая физика
Как показал мой опыт с тенью,
Та неподвластна тяготенью:
Будь грузовик, каток, ишак –
Тень не подтянет ни на шаг!
Взбешён (хоть человек я мирный)
Враньём, что, мол, закон «всемирный»!
Пришлось подправить мне Ньютона
(Когда-то моего кумира!)
Своею формулой закона
(Как у него – в масштабах Мира!).
Закон мой: «Тень моя при мне
Всегда – как брюки при ремне!»
Вам не сыскать такого тела,
Чтоб от меня тень отлетела,
А раз сыскать никто не смог,
Моя тень – у моих же ног!
Ко мне лишь тени притяженье,
Шагнул – та вмиг пришла в движенье,
Едва опёрся о плетень –
Наведена на нём уж тень!
Урок тот в жизни пригодится,
Что тень ничем не тяготится,
Законов всех хитросплетенью
Не совладать с обычной тенью!

503

Вечереет. На давно уже повидавшем всякие виды «уазике» возвращаемся вдвоем с Шурой – водителем и фотокорреспондентом из дальнего лесопункта. Весь день мотались по делянкам от бригады к бригаде ради сотни строк о трудовых буднях лесозаготовителей в районной газете. Вот еще километра четыре по прямой как по ниточке лежнёвке (кто не в курсе – это выстеленные на поперечинах из бревен, а то и прямо по земле две колеи из бревен же только под колеса, лишь изредка, кое-где и кое-как присыпанные гравием), потом с полста километров по трассе – сносной грунтовке, еще чуток бетонкой и мы дома.
А пока Шура нудно пилит на второй. Едва катим, но все равно потряхивает и клонит в сон.
- Интересно, - нарушает Шура наше долгое усталое молчание, - а с закрытыми глазами по этой лежневке далеко ли проеду?
- А попробуй, - отвечаю равнодушно.
Шура вдруг надвигает на глаза шапку… Прямо тут же «уазик» ныряет носом с лежнёвки в сторону.
Выходим и очень огорчаемся: машина лежит поперек брюхом на одной деревянной колее, задком упирается в другую, все четыре колеса болтаются высоко в воздухе…
Дела-а. Лесовозы уже прошли и туда, и обратно, а больше здесь никто не ездит. Придется обходиться своими силами.
Ну, я-то старался сдерживаться и помалкивать. Но Шура матерился, не переставая все три часа, что потребовались, чтобы домкратом и вагами выставить «уазик» на «лежневку».
Дальше доехали благополучно.

504

Изображая жертву. (Татьяниному дню посвящается)

С Татьянами у меня много разных воспоминаний связано. Вот есть одна знакомая, весьма симпатичная и душевная особа. И единственный её недостаток заключается в том, что... Как бы это помягче выразиться? Вот птица Говорун помните чем отличается? Так вот Таня отличается как раз наоборот.

И как-то так по жизни происходит, что к таким девушкам, красивым и добрым, но не отличающимся умом и сообразительностью, все время цепляются какие-то подонки и негодяи. Как-то они их вычисляют, и начинают использовать в своих антигуманных целях. Так что в личной жизни у Тани никак не клеилось. То ей подонок попадётся, то негодяй. А то всё и сразу. И вот когда уже все подонки и негодяи в ближайшем окружении Танечки закончились, она решила прибегнуть к услугам сайта знакомств.

Там у неё сразу завязались виртуальные отношения с несколькими особями условно-мужского пола, и наконец наступил тот момент, когда она отправилась на первое свидание с одним из наиболее достойных, с её точки зрения, кандидатов.

К долгожданной и волнующей встрече Танечка подготовилась основательно. В один карман она положила газовый баллончик, в другой электрошокер, на шею повесила милицейский свисток, и, подумав, сунула в сумочку упаковку презервативов и молоток. На всякий случай. Мало ли что может случиться с приличной девушкой на первом свидании.

Впрочем, одного взгляда на потенциального кандидата в мужья оказалось достаточно чтобы понять, что никакой опасности он не представляет. Во-первых, он сильно отличался от того образа, который успел создать относительно своей персоны в виртуальном пространстве. Во-вторых, согласно науке виктимологии, он олицетворял собой типичную жертву, но никак не агрессора.

Это Таню успокоило, и преодолев первое смущение от знакомства, они отправились на прогулку. Вечерело. И как это водится в сценариях плохих фильмов, на одной из безлюдных аллей парка им навстречу из сумерек вышли трое. Недобрые намерения на лицах троицы читались ещё издали, и едва поравнявшись они эти свои намерения стали недвусмысленно реализовывать.

Таня не на шутку испугалась. Даже при более благоприятном раскладе сил на защиту нового кавалера рассчитывать вряд ли стоило. И тогда всю инициативу по защите собственной чести и достоинства Тане пришлось взять на себя. Другого выхода не было. На её стороне было содержимое карманов и эффект неожиданности. Хулиганы полностью отвлеклись на кавалера, совсем не принимая женщину в расчет. Танечка же действовала эффективно и молниеносно. Она пшикала в лицо газом, била током, и оглушала жертву ударом молотка по голове. Не забывая при этом что есть мочи свистеть в милицейский свисток. Короче, действовала как типичная машина для убийства.

Не прошло и минуты, как все четыре жертвы неподвижно лежали в ряд на дорожке парка. Да-да, четыре, я не оговорился. Кто бывал в подобных передрягах знает истинный смысл фразы "Вали всех, господь разберёт, где свои где чужие". Немудрено, что новому кавалеру прилетело наравне со всеми.

И вот в момент, когда Танечка стояла и размышляла на тему, что теперь со всем этим делать, подъехал милицейский наряд. Может они ехали мимо, может кто-то позвонил, неважно. Трое ментов из группы быстрого реагирования выскочили из машины, и стали оперативно пеленать едва приходящих в сознание нарушителей общественного порядка.

- Стойте, стойте!!! - вдруг закричала Таня. - Троих забирайте, но четвёртый ведь мой! Он тут совсем ни при чем!!!

Менты, поцокав одобрительно языками мужеству маленькой женщины, согласились.

- Хорошо! - сказали они. - Забирай, который твой!

И вот тут сумерки, неважное зрение, и недостаточное знание предмета сыграли с Таней злую шутку. Она смотрела на четверых мужчин, вглядывалась в лица, и никак не могла определить, с которым из них пришла на свидание.

- Э, девушка! - поторапливали менты. - Ты что, своего узнать не можешь? Давай уже, нам ехать надо.

Тогда Таня, раздосадованная таким поворотом событий, просто ткнула пальцем в первого попавшего, который показался ей посимпатичней. Спеленав остальных, менты уехали. Четвёртая жертва начинала понемногу приходить в себя. Она тёрла слезящиеся глаза, и наконец жалобно спросила.

- Что ты хочешь, чудовище?

- Замуж хочу! - не задумываясь ответила Таня.

- А ещё какие нибудь варианты есть? - спросила жертва, потирая шишку на голове.

- Есть! - сказала Таня, задумчиво подбрасывая в руке молоток. - Но они тебе не понравятся.

Прожили они в счастливом и законном браке почти десять лет. В прошлом году развелись. После развода бывший муж сокрушался.

- Что мне светило? Максимум пятнадцать суток за хулиганство. А в результате? Чирик, как за убийство, от звонка до звонка. Где справедливость?

Теперь Танечка снова в свободном поиске. Разместила анкету на сайте знакомств. Но отправляясь на прогулку неизменно кладет в сумочку электрошокер, газовый баллончик, и упаковку презервативов. На всякий случай. Мало ли что может случиться с приличной женщиной в тёмных переулках.

505

xxx: Недавно наткнулась на кассеты КиШа, обрадовалась, вытащила магнитофон, включила.. а там звук говно-говном. Будто шелестит на ветру поле покрытое мусором, кто-то там хрустит семечками, кто-то гнет ржавый кусок железа и среди всей этой вакханалии едва угадываются общие мотивы. Треть слов при этом совершенно не понятна.
yyy: Я честно так и не понял, что не так

506

Здесь много было историй про то, как кошки (собаки) добираются до дома из далёких краев. Их тоже есть у меня. Но сейчас реальная история про выживание.
Как-то атомоход, где служил наш нынешний доцент (бывший в то время каплеем) с другом, должен был уйти в длительный поход. Жены решили, - мужей долго не будет, сгоняем на материк. Одна проблема: жена друга, незадолго до этого, купила кошечку. Да недешево, а вовсе даже задорого… Каких-то королевских кровей, постоянно кудахтала вокруг неё, даже кушанья специально готовила.
- Ты следи за Мусечкой, а как пойдешь в плаванье – отдай ключ от квартиры Анне Ивановне, из соседней квартиры, я её подробно проинструктировала.
Жены уехали, мы по этому поводу, сели маленько отметить.
Отмечали, отмечали, хА-Р-Р-рошо отмечали, аж на вторые сутки пошло. Вдруг обнаружили, что служба нас уже нетерпеливо ждёт: до отправки последнего автобуса в гавань осталось пятнадцать минут. Быстро собрались, побежали, слава богу, успели. Вовремя добрались, лодка ещё не ушла, и тут товарищ вспомнил,
- Что будет, что будет? Ключ-то соседке не отдал…
- Ну что, как вернемся, неделя до приезда жен есть, купишь похожую кошку. И надейся, что жена не заметит……
Пробыли мы в походе пару месяцев. Возвращаемся.
Друг бегом домой. Открывает дрожащим ключом дверь, на пороге стоит скелет. Покачнулся и упал на руки. Подхватил, - худющая, но живая животина. Кинулся чем-то покормить, но в холодильнике только пакет с рисом стоит. Думал сварить рисовой кашки, да кошара, откуда только силы взялись, сунулась носом в пакет и давай глотать, даже не жуя, сухой рис. Едва отодрал, отдаст ведь концы с голодухи.
Думаете, это нереально, два месяца без жратвы выжить? Выяснилось, что это вполне возможно. В квартире была, ИМЕННО БЫЛА, целая оранжерея домашних цветов. Все под корень объедены! А как же без воды выжила? На её счастье, помогли два рас3.14здяйских момента: дверь в туалет эти клоуны в спешке не закрыли, а починить сливной бачок унитаза было западло…

В общем, хэппи энд, к возвращению жены котяшка была в норме, жрала все подряд, особенно любила съедать пытающиеся отрасти побеги комнатных цветов….

507

Не мысля что-либо добавить
К тому, что сделал интернет
Хотел бы всё-таки представить
Чего ещё в помине нет
Что ждёт в минутах нас грядущих
Разврат, высокая печаль
Иль людоедство власть имущих,
Иль пуританская мораль,
Законов строгих звон кандальный
Гуантанамо, Печорлаг-
Удел задумчивых бедняг,
Сетей интриги социальных,
Иль тайны Виндзоров двора
И порносайтов мишура


Увы, ни первое,ни третье
Иной положен нам удел
И в монитора мутном свете
Иное зло я углядел
В горячке тяжких сновидений
И в суеверии примет
Прогресс науки - злобный гений
Нас ждёт машинный интеллект
О чём ещё в начале века
Учеником своим гоним
Нероном - впрочем, х*р да с ним,
предупреждал мудрец Сенека (*)
Но вопиет в пустыне глас
Никто не хочет слышать нас

О чём и ныне упреждает
Запертый в бренном теле ум
Тот, что в коляске разъезжает,
Исполненный великих дум (**) -
Стозевно, обло и огромно,
Чудище нас к себе манит
Красотами девицы томной,
Румянцем крашеных ланит
Манит рулеткой и карьерой
И курсами, как стать гетерой
И курсом фьючерсным валют
И как устроить всем салют

Но кто же этот змей ужасный?
Ответа ждёте не напрасно:
Закон больших массивов данных
И мегасервер "Ягуар"
Увидит духов первозданных
И ядерной войны пожар
Сухой цыфирью он поверит
Гармонию живых сердец
И досконально всех проверит -
Нам всем карячится п*зд*ц
От Гондураса до Расеи
Да убоятся фарисеи
Простите, если слишком груб
Гордыней лживою прельщает
И с нас исподнее снимает
Вконтакте, Твиттер и Ютуб



В культурной, чопорной Европе
Рабы стоят взамен царей
Читатель ждёт уж рифмы "в ж*пе"
На вот, возьми её скорей
И оказался ум наш скудный
В ловушке тайной бытия
Свободной воли выбор трудный
Не сделаем ни ты, ни я
Ни Кромвель, ни Святая Жанна,
Что не предала Орлеана
Сейчас не смогут ничего
Всё куплено. И что с того?
Волхвы Востока нам не врали
Заветы прадедов-отцов
мы как-то быстро променяли
(Хоть виноваты в том едва ли)
На свод Сионских мудрецов


Ещё пуэбло не унидо
Но жив Интернационал
И против буржуазной гниды
Нам Маркс бороться завещал
С тех пор гораздо стал хитрее
Знакомый старый Скуперфильд
И души глупых ротозеев
За зелень грязную скупил
Его пример - нам всем наука
Но чорт возьми, какой мерзавец
Втоптал державу нашу в грязь
Небесной кары не боясь?
И хоть и сами мы с усами,
Но не в свои сажусь я сани;
О судьбах знает наперёд
Один лишь Глоба-звездочёт

Немало с именем "Свобода"
Кровавых жертв принесено
И возглас "Именем народа!"
Встречал нас сумрачно у входа,
Когда уж спали все давно
"Кто знает? Если бы да кабы?.."
Наводит тень сомненья бес
Ползёт- везёт через ухабы
Нас исторический процесс
Кабы декабрьское Восстанье
В России одержало верх
Кумирами б надолго стали
Марат, Дантон и Робеспьер
И гильотины грозный шорох,
Чугунных пушек дымный порох
Залили б кровью всю страну
А может быть, и не одну

Что, впрочем, всё-таки случилось
И меньше века не прошло,
Хоть Робеспьеру и не снилось
Жестоких казней ремесло
В стране холодной сотворенных.
И всех, невинно убиенных,
Несчастных женщин и детей
Нам отпевать бессчётно дней

Но ныне новые сюрпризы
Похоже, различаем мы
И грозный призрак глобализма
Волнует трезвые умы
И, если б нам не помогали
Барклай, зима и Русский Бог
Кто знает, кем бы мы стали
Пустив партнёров на порог
Снаружи лезут грамотеи
Да и внутри немало их
Жрецы Гекаты и Цирцеи
Из франкмасонов записных
Начнут публично планы строить
Как нам Россию обустроить
И в экономике свободной
Страны больной, полуголодной
Нам обещают антраша
Хоть и не знают ни шиша

Но братцы - дело не в России
Вину в России не ищи
Народов отнимает силы
лукавый деспот - ростовщик
Людей, как карты он тасует
И, отдавая деньги в рост
Любых правителей обует
Или отправит на погост
Кому-то горничных подсунет
Кого-то выкинет с окна
И с журналистом потолкует,
Чтоб не писали нихрена.
Что б ни подумали вы тут,
Читайте, батенька, Талмуд.


* "...Я указываю другим тот правильный путь, который сам нашел так поздно, устав от блужданий. Я кричу: "Избегайте всего, что любит толпа, что подбросил вам случай! С подозрением и страхом остановитесь перед всяким случайным благом! Ведь и рыбы, и звери ловятся на приманку сладкой надежды! Вы думаете, это дары фортуны? Нет, это ее козни..."
(Нравственные письма к Луцилию.Письмо VIII)
** Стивен Хокинг

509

МЕТЕОРОТИЧЕСКОЕ

Мария резко повернулась –
Красиво юбочка взметнулась,
Создав легчайший ветерок,
Едва меня не сбивший с ног.
Не ветерок, а вихрь и шквал!
(Он чуть мне крышу не сорвал).
Ох, метеозависим стал!

510

Про холодильник

Холодильник? Да… Стремный агрегат. Неизвестно, что может стрястись с продуктом после того, как вы в него его вложите. За холодильником нужен глаз да глаз. Не зря народ его по ночам проверяет. Не доверяют. И освещение умные люди подвели к нему, совсем не зря.

Я про холодильник вот такой случай вспомнил.
В одном Одесском ВУЗе было общежитие. Я даже знаю в каком именно. Но неважно. И жили там студенты. Как обычно. По выходным гоняли к себе в село за яйцами, гусями-курами-картошкой... и конечно салом. За неделю, а то и раньше, всё это добро обычно съедалось, стипендия, у кого она случалась, пропивалась, и наступала очередь САЛА.
А если говорить уж совсем точно – начиналась охота на сало. У кого оно ещё залежалось. Тут уж было ни до друзей-товарищей. Каждый прятал и перепрятывал свой родимый шмат от посягательств бойких охотников, как только мог. Наивные первокурсники, которые попервах вывешивали свои продукты в сетках через форточку, приобретали горький опыт очень быстро. Вопрос: "КУДА?" стоял очень остро.
Под подушку-матрас не спрячешь же, правильно? После занятий придешь - "кружало где лежало" Да, голод, гусю-свинье не товарищ. Так вот мы подходим к самому главному. У одного студента, назовем его Вася, был холодильник.
Холодильники были и у ещё некоторых студентов, но Васин был особенный. К дверце Васиного холодильника были добротно приварены стальные проушины, и в них вдевался солидный амбарный замок. Швейцарский Банк, а не холодильник, другими словами. И Вася пользовался популярностью. Особенно у женского населения. Можно сказать неимоверной. Нет, не так - НЕИМОВЕРНОЙ. Но у холодильника был один недостаток - он был маленьким. Вася, не будь дураком, превратил этот недостаток в достоинство. Он создал свой "ближний круг", в который отбирались самые достойные. Ну вот представьте себе. Большой холодильник. Представили? Без замка. Понапихуют туда продукты все кому не лень, а потом приходишь забирать, а там от твоих продуктов… ну, вы понимаете, (Это как пример). Какая то сссу…ху… спи… утащила, короче. Что остаётся? Чтобы выжить до стипендии, остаётся одно – спи… стащить то что на тебя больше всего смотрит. В итоге: бардак, споры, драки и битьё морды хозяину холодильника.
У Васи же было всё чинно. Настолько чинно, что открывание заветной дверцы и вложение в него своего продукта, можно было сравнить разве что с таинством вклада в банковскую ячейку чемодана с миллионом долларов.
Вася был порядочен до неприличия. И все об этом знали. Он сразу предупреждал. Холодильник маленький, старенький, но морозит хорошо. Из-за этого происходит вымерзание и усушка некоторых продуктов .
Если хранит недолго, то это сильно не сказывается, а вот если долго, то тут уж не взыщи. Я тут ни при чем, - предупреждал.
На сколько долго, никто никогда не спрашивал. Да и зачем вечноголодным студентам турбулировать воздух пустословием. Так они и жили-нетужили. Счастливцы с Васиного круга. Принесут шмат, положат. Когда кому-то взгрустнется - придет, тряпочку распеленает, отрежет кусочек, снова завернет, и обратно положит. До следующего голодного раза.
И был у Васи один кореш. Ну, не так чтобы кореш, но нормальный пацан. Правильный. Пусть будет Петя. И вот, однажды, Петя привез от своей бабушки сало. В тряпочке. Да, забыл сказать. Перед закладкой продукта на хранение, его следовало развернуть и показать хозяину "банка". Порядок такой. Мало ли. Может продукт просроченный, или что-то тухлое, а может и вообще черт знает что. А потом ходи-разбирайся. Народ хоть и порядочный, но кому нужны эти всевозможные неприятности. Я ж говорю - Вася был далеко не дурак, как для студента.

Когда Петя развернул свой продукт, у обоих потекли слюнки. Бело-розовая мякоть манила. Опаленная на соломке нежная шкурочка. С палец толщиной, как меха на гармошке, играли мясные прожилки. А запах! Запах заполнил ароматом копчености всю комнату и долго их не отпускал. Они так стояли и смотрели заворожено. Попеременно: то на сало, то друг на друга, то на сало, то друг на друга.
- Порядок! - наконец сказал Вася сглотнув слюну. - Можешь заворачивать и класть. Или ложить. Не знаю как правильно. Условный стук в дверь комнаты ты знаешь. Только ночными визитами не злоупотребляй!
На том и порешили. И всё бы ничего.
Но через несколько дней с Петей приключилась беда. "Diarrhoea", - как потом поэтично написали в больничном про понос. Может съел что-то не то, может поджелудочная сработала, но приехали люди в масках-халатах и всё, что можно было испохабить в комнате, обрызгали какой-то вонючей, только им известной субстанцией. И Петю конечно же увезли с собой. На стационар в инфекционку.
Когда через пару недель Петю выпустили, он пришел к Васе за своим. Всё было как обычно. Вася снял с груди ключ, подошел к холодильнику, открыл замок, распахнул дверцу. На полке, где Петя пару недель назад оставил свой огромный шмат, сиротливо лежала... бабушкина тряпочка. Свернутой. Точно так же как её свернул Петя двумя неделями раньше. Вот только сало... Словно только-только пробивающееся грудь семиклассницы, под тряпочкой едва угадывался маленький, малюсенький, малипусенький бугорок.
Как и при закладке продукта, два приятеля снова надолго застыли переваривая сложившуюся ситуацию. Так они и стояли. На этот раз скорбно.
- Ну вот, я же тебя сразу предупреждал, что долго хранить чревато. (Слово «чревато», - вырвалось у Васи как-то само собой). Теперь ты сам убедился: какая неприятность может приключиться, - первым прервал затянувшиеся молчание Вася.
- Да я и не спорю, - вздохнул, и миролюбиво согласился Петя. - В принципе, я был готов к усушке-утруске, но то, что твой холодильник кроме выморозки может производить ещё и липоксацию... к этому, я был готов не совсем.
- Инигавари, - задумчиво произнес скороговоркой Вася. - Надо будет ещё и этот пунктик в договор включить. Что будем делать?
- Что делать - что делать? - почесал макушку Петя. - Будем ехать к бабушке. Она мне в больничку точно такой же шмат привозила, но врачи не пропустили. Завернули. Обратно домой в село увезла. Съезжу, привезу, да заодно и моё выздоровление отметим)
***

511

Был в Казани хирург такой, Иван Владимирович Домрачев, полостной. Старая школа, здоровенный мужик, врач от бога, уже больше полувека прошло как он упокоился, а до сих пор казанцы его добрым словом поминают. И вот, привезли как-то к нему моего деда, с подозрением на аппендицит. Дед у меня волейболом занимался в то время активно, скрутило его прямо на матче, оттуда и привезли, в лапы к Иван Владимировичу, значит.

Дед едва живой, боль, говорит, такая была, что не вздохнуть. Посмотрел на него Иван Владимирович, побурчал что-то, помял здесь-там. "Ну что, болит?" - спрашивает. Дед как-то из себя выдавливает: "Ага, болит". Точнее, пытается сказать, потому что Иван Владимирович ему тут со всей дури поддых кулаком заезжает. И ехидно так: "А теперь как, очень сильно болит?"
Дед: "ААААА!!!!!!! Конечно, болит!"
Домрачев:
- Но помирать-то не тянет?"
- Да нет вроде...
- Ну и славно, нет у Вас никакого аппендицита, денек отлежитесь, и пройдет все.

Так и оказалось. Отлежался дед, на следующий день как огурчик был. Было это году в сороковом прошлого века, может раньше немного. А умер он в 2009, немножко не дотянув до девяносто пяти. Умер практически здоровым, точнее так сказать, ни одной летальной болезни у него не было, просто организм себя исчерпал.

На живот с той памятной встречи с Иван Владимировичем он больше никогда не жаловался, да и вообще ни на что не жаловался. Вылечил деда Иван Владимирович от всех хворей единственным тычком поддых.

Я погуглил про Домрачева, вот тут про него очень тепло написано:

http://www.kazved.ru/article/21285.aspx

512

Коллега сегодня рассказал.
Звоню приятелю. Едва обменялись приветствиями, слышу из трубки шум и мат.
- Что там у тебя?
- Да задолбало это чучело пьяное! Прибью нахрен!
- Да что там у тебя?! Ты где вообще?! - ору я в полной непонятке.
Снова шум, маты и облегчённый вздох: "Всё! Закрыл дуру в комнате..."
Я офигеваю, приличная семья...
- Ленку?
- Кошку! Лена на работе.
- ???
- Пиво пролил, кошка лакать стала. Ну и ладно, вытирать не надо. Сначала давай носиться как чумная. А потом на меня кидаться! Успел в комнате закрыть. Там щас бесится.
Тут я сполз... Слышу - тоже ржёт.

Страшнее пьяной кошки зверя нет.

513

Как из обыкновенной морожки в бумажном стаканчике сделать эскимо знал каждый пацан в нашем курортном поселке.Нужно воткнуть в него поглубже деревянную палочку, потом отогреть стаканчик в ладонях , аккуратно вынуть и гордо идти , облизывая со всех сторон.Кстати пломбир за 20 копеек для этих целей подходил намного лучше, чем 10копеечное молочное,слишком твердое и хрупкое, могло расколоться или даже упасть с палочки.Именно с таким самодельным эскимо я шел из магазина, когда повстречал соседскую ХозяйскуюСветку, толстую девченку на год старше меня и уже перешедшую в 3 класс (так её звали потому, что её дед - Хозяин, сдавал комнаты дачникам, а её, что бы отличать от остальных Светок– Хозяйской).
- Дай кусить, а я тебе покажу…. – с ходу предложила ХозяйскаяСветка.Я бы и так дал ей морожку, но зачем отказываться, раз предлагают ещё что-то интересное посмотреть? Свернув с улицы в какой-то закуток Хозяйская Светка куснула мою морожку так, что от ней осталась едва ли половина, деловито огляделась по сторонам и ,приспустив штаны ,оттянула резинку трусов.Мало сказать, что я был разочарован; во первых я ожидал увидеть что-то совсем другое,по настоящему интересное, во вторых увиденное не произвело на меня никакого впечатления и я почувствовал себя обманутым. Прочитав всё это на моем лице ХозяйскаяСветка как могла утешила меня:
- Это потому, что ты ещё маленький, а вот вырастешь – будет что вспомнить!
Она оказалась права, вот сколько времени прошло, а я и в самом деле вспоминаю.
Хотя, наверное, забыл , если бы на следующий день не зашел к своей рыжеволосой и конопатой ровеснице Юльке, которая рисовала флаг на альбомном листе. Я посмотрел рисунок и как-то за между прочим сказал:
- А мне вчера ХозяйскаяСветка показала….
- Что показала?- продолжая рисовать спросила Юлька.
- Ну это…, сняла трусы и показала - я уже жалел что завел разговор на эту тему.
- Ну и как ? Понравилось? – Юлька пристально смотрела на меня и даже отложила кисточку в сторону.
- Понравилось - зачем-то соврал я и тут же второй раз пожалел о сказанном, увидев как Юлька напряглась .
- Так, отвернись, не подглядывай, а теперь повернись, смотри:
Юлька встала и несколько раз быстро крутанулась так, что её юбка закружилась , поднялась и замелькала её незагорелая попка.Только тут я заметил её трусики, лежавшие на стуле.
- Лучше , чем у ХозяйскойСветки ? - с каким-то напряжением в голосе спросила она.
- Конечно лучше, - совершенно искренне ответил я, поскольку увиденное у толстой Светки ни в какое сравнение не шло с милыми прелестями Юльки.
Она довольно хмыкнула и с нравоучительной интонацией сказала:
- Так вот, когда она к тебе снова подойдет и предложит показать, ты отказывайся и беги сразу ко мне, я сама тебе покажу.
И тут я допустил роковую ошибку, спросив:
- Слушай, если тебе это нравится, то можешь мне показывать, когда тебе самой захочется, а не ждать пока ХозяйскаяСветка мне предложит?
Юлька сжала кулачки так, что побелели костяшки и срывающимся голосом, наморщив нос, то ли собираясь лезть в драку, то ли заплакать , она закричла:
- Мне захочется?! Мне нравится?! Да ты…
- Слушай, а зачем ты тогда это сделала ? - я совершенно ничего не понимал .
- Зачем? А затем, что бы ты у ХозяйскойСветки не смотрел!

514

Современные автомобили способствуют развитию болезни Альцгеймера!
Давеча понадобилось залить незамерзайку в автомобиль.
Банку удалось найти в гараже довольно легко.
А вот дальше стало хуже.
Чтобы залить, надо открыть капот.
А где же тут ручка открывания капота – то?
Едва не сломал пластиковую крышку под торпедой – ну, нету!
Минут только через пять обнаружил ручку на левой боковине.
Эти чешско-немецкие паразиты-конструкторы издевательски «утопили» ее в левой боковине кузова.
Капот приоткрылся неожиданно прямо впереди. Не полностью открылся, а только чуть-чуть.
Эх, где же там защелка капота? Вот она!!!!!
Та-а-а-а-к, а куда лить? Вроде бы, вот сюда, тут и картинка на крышке есть. Ну, слава Б-гу.
Вот, делают машины так, что заглядывать под капот и не обязательно.
То ли дело, в Москвиче-401 или Москвиче-412, там пару раз за день точно надо было что-нибудь порегулировать – не забудешь.
Где какая гайка или шплинт – во сне находил. Развивало-то как! Всегда в тонусе!
А с этими современными автомобилями из Европ-Японий забудешь все. Едут и едут, не ломаются.
В мороз заводятся, в жару охлаждают.
А теперь и бензин на заправке ребята зальют без твоего участия.
Вот так и приходит друг «навсегда» - Альцгеймер.
Из-за них приходит.
Ну, не сам же по себе…

515

Глухая ночь. Еду по пригороду. Темно. Ни души. Вдруг перед фарами перебегает заяц, едва успеваваю затормозить. Потом останавливаюсь. Примета, да еще хреновая. Пушкин в свое время так вот поворотил, и жив остался. Может, и самому вернуться?
Тем временем заяц перебегает в другую сторону. Уф! Отменили...

516

Диалог Маши и Медведя.

- Миша! Ты мне объясни: в чем секрет ума тоски?
- Маша, детка, от ума приключилась вся тоска.
- Ну куды ж ее девать, эту страсть – весь бред читать?
- Ты бы Ницше отложила…
- Говорят, есть Фрейда книга…
- Кто тот гад и чародей, что подсунул эту …
- В школе все ее читали!
- А что поняли?
- Едва ли кто-то понял, но народ, Камасутру так и рвет в коридорах друг у друга…
- От Госдепа эта мука.
- Миша! Думаешь в Кремле все не в курсе, что в селе, говорят, на сеновале жизни суть давно познали?
- Маша! Сколько тебе лет?
- Ладно, Миша, не смущайся. Весь наш дружный первый класс по теории в экстаз привести способен прессу.
- Я не ель сейчас залезу.
- Ты панически отстал от системы просвещенья!
- Розгой бы тебе еврейской щас по жопе надавать, чтоб не смела бред читать!
- Так отнимут ювеналы.
- Это кто? Не либералы ль?
- Кто ж их знает, что в душе выдают на вираже философской скудной мысли в наши дни нам тут юристы.
__________________________________________________________

Мультик жалко?

А детей превращать в судьбы блядей
Редким дурам в наших школах?

Извините, сей предмет лишь НИИ психиатрии
В форме должной донести может детям по сети.

Но никак не эксцентричным геям детям объяснять,
Как им плохо жить и врать,
Что они от всех "страдают",
А их все «не понимают».

517

ПОБЕГ

В молодости был у меня знакомый по имени Алексей, по фамилии Слезов. Он однозначно принадлежал к «поколению дворников и сторожей», но никогда не работал ни тем, ни другим. Алексей вообще никогда и нигде не работал. Он учился. Находил профессиональные курсы, где платили стипендию, электросварщиков, например, или операторов ЧПУ, учился полгода, но на работу не выходил, а начинал искать следующие курсы. В перерывах он ездил в Москву или Питер и там занимался делом своей жизни – поэзией и поэтами Серебряного века. Знакомился со стариками и старухами, которые когда-то лично знали кумиров, записывал их воспоминания. Иногда ему везло, и он находил письма или даже рукописи этих кумиров. Дружил не только с такими же, как он, фанатами, но и с известными литературоведами. Удостоился быть представленным Анне Андреевне Ахматовой и несколько раз побывал у нее в гостях (данным фактом очень гордился и никогда не упускал случая упомянуть о нем в разговоре). Так что без преувеличения можно сказать, что Алексей всей душой болел за русское культурное наследие и делал все что мог, чтобы его сохранить. Одна беда: Советская власть почему-то считала это занятие принципиально вредным. В результате у Алексея возникали неприятности административного и идеологического характера, от которых его отмазывал дядя. Дядя был большой шишкой, если я не ошибаюсь, замминистра угольной промышленности. Отмазывать Алексея никакого удовольствия ему не доставляло. Более того, замминистра был совершенно согласен с Советской властью в оценке деятельности его племянника, но и зла ему тоже не желал.

Пораскинув мозгами, дядя нашел, как ему казалось, оптимальное решение: отправить Алексея на остров Шпицберген рубить уголек. – Убежать оттуда можно только на самолете, все, что нужно человеку, там есть, платят более чем хорошо, а остальное устроится, - подумал он и сделал Алексею предложение, от которого тому не удалось отказаться.

Вообще-то Шпицберген не остров, а целый архипелаг. Формально он принадлежит Норвегии, но пользоваться его природными ресурсами может любая страна. Во второй половине прошлого века единственной такой страной был Советский Союз. Добыча угля велась на двух шахтах. Одна располагалась в поселке Пирамида, а другая – в Баренцбурге. Алексей попал в Баренцбург, который в то далекое время являл собой порообраз светлого коммунистического завтра. Начнем с того, что там было много бесплатной еды и не было очередей. Своя теплица, свои свино-, птице- и молочная фермы, своя пивоварня – и все это за полярным кругом в зоне вечной мерзлоты, где нет растений выше 10 см.! Ударно поработав, шахтер шел в столовую, где вкусная свежеприготовленная пища ждала его в любое время суток. Позаботилась Родина и о досуге горняков, предоставив широкие возможности для культурного отдыха: кино, спортивный зал, библиотека, кружок норвежского языка. Такой пережиток прошлого как деньги там еще существовал, но это были не советские деньги, а денежные знаки треста Арктикуголь. На рубли их обменивали только в Москве, но платили в таком количестве, что за два года работы можно было собрать на совершенно недоступный для большинства населения СССР автомобиль. Ну и, как должно быть при коммунизме, в Баренцбурге имело место отделение КГБ, в котором трудились три товарища чекиста. Угнездились они в здании советского консульства, все их знали и называли «три пингвина» за белые рубашки и одинаковые черные пальто. На http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале вы даже можете увидеть эту троицу на фотографии, которая попала ко мне по чистой случайности.

При всем при том Баренцбург не был раем. Полярная ночь и полярная зима и так могут вогнать в тоску кого угодно, а при норме выдачи спиртного - бутылка водки на человека в месяц - шахтеру недолго и с ума сойти. Особенно донецкому шахтеру, который привык выпивать эту бутылку после каждой смены.

Но вернемся к Алексею. Он благополучно прибыл к месту назначения, поселился в общежитии, получил бутылку водки, которая полагалась каждому новоприбывшему, и сразу записался в кружок норвежского языка. Через неделю ПГР Слезов вышел в свою первую смену. Отдадим Алексею должное: он проработал на глубине 500 метров целых полтора месяца. По истечении этого срока, проснувшись однажды после смены, увидел солнце совсем низко над горизонтом. Вдруг понял, что скоро наступит полярная ночь, и впал в панику. В голову полезли мысли о веревке и мыле, но в конце концов он пришел в себя и, чтобы развеяться, отправился в порт. Там стояло норвежское туристическое судно. Через час оно отходило в норвежский же Лонгиербюен, расположенный в каких-то 40 километрах. По слухам, там были настоящий бар и длинноногая барменша. Дальнейшее происходило без всякого определенного плана и вопреки здравому смыслу. Алексей сбегал за двумя заначенными бутылками водки, отнес их в теплицу, обменял на букет свежих гвоздик (розы выращивали только к 8 марта, а гвоздики – круглый год для возложения к памятнику Ленину), хорошо упаковал его в несколько слоев бумаги, вернулся в порт и смешался с толпой туристов. Вскоре Баренцбург растаял в морской дымке.

В Лонгиербюен пришли после полудня. Это был почти такой же неказистый поселок, как Баренцбург, но на одном из строений красовалась вывеска “BAR”. В баре было пусто, тепло и пахло хорошим табаком. На полках стояли бутылки с незнакомыми яркими этикетками, сверкало чистое стекло. Подобный бар наш герой видел только однажды - в московской гостинице «Пекин». Алексей сел за стойку, протянул симпатичой белобрысой барменше пакет и сказал:
- Это тебе.
Ничего более сложного на норвежском он выразить не мог, да и необходимости в общем-то не было. Барменша развернула пакет, понюхала цветы, посмотрела на Алексея ошалевшими глазами и спросила:
- Что тебе налить?
- Виски, пожалуйста, - попросил Алексей после недолгого раздумья. Виски он никогда не пробовал, но знал о нем из книг. Ему было интересно.
Барменша взяла стакан с толстым дном, бросила туда несколько кусочков льда, налила из бутылки пальца на три золотисто-янтарной жидкости, поставила стакан на стойку перед гостем. Потом подошла к какому-то ящику, нажала на кнопку. Боб Дилан запел о том, что времена меняются, и нужно плыть, чтобы не утонуть.

Едва Алексей успел сделать первый глоток, как где-то вблизи застрекотал вертолет. Он обернулся и минуты три отстраненно наблюдал, как вертолет приземлился на площадку, как из него выскочили «три пингвина» и побежали к бару. Потом он сказал барменше:
- Это за мной. Пожалуйста, спрячь меня!
Девушка открыла дверцу под стойкой. Алексей перекрестился и нырнул в проем. Девушка закрыла дверцу, открыла дверь за своей спиной и убрала со стойки недопитый виски. В баре снова стало пусто. Через минуту чекисты ворвались в бар. Осмотрелись, выругались по-русски и побежали назад: к их вертолету уже приближался автомобиль норвежской полиции.

Для знакомых с материка исчезновение Алексея прошло почти незамеченным. Ну, завербовался человек на Шпицберген. Ну, не появился через два года. Всякое бывает. Я бы тоже ничего не знал, не встреть я в Москве его сестру. Она-то и ввела меня в курс дела, само собой, под большим секретом. Я спросил, как у Алексея дела. Она ответила, что он преподает русскую литературу в одном из шведских колледжей. Было это много лет назад, и сейчас он, если жив, скорей всего на пенсии. Хочется думать, что все у него хорошо. А мне, когда вспоминаю об Алексее, вот что приходит на ум: после Второй мировой войны из СССР убежало довольно много людей. Большинство остались на Западе, поехав в командировку, на соревнования или на гастроли. Единицы переплыли Черное море из Батуми в Турцию. Единицы перешли через леса в Финляндию. И только один Алексей сбежал через стойку бара. Его следовало бы внести в Книгу рекордов Гинесса.

518

В любезном Гори всюду горе,-
Работы нету ни хрена.
И едут мальчики за море,
Себе билет купив едва.
В Армении немногим лучше..
Был некогда Союз могучий,
Там верил каждый идиот:
Грузины денежный народ.
Потом не нищие армяне
И даже,вроде, христиане.
Коньяк в три звёздочки рекой,
Севан с форелью золотой.
А нынче - горестные лица.
А не пора ль объединиться?
В объятья Астану включить,-
И людям станет лучше жить.

519

Мой двоюродный дед был небольшого роста,худощавого телосложения и находился в постоянном конфликте с обществом.Некоторые считали его бандюком,хотя, в принципе, он был добрым,отзывчивым,но очень свободомыслящим человеком.О нём ходило много легенд.А эту историю я услышал от него самого,незадолго до его смерти,поэтому считаю её подлинной,т.к.дед не был склонен к гиперболе.
Примерно в 1919 году (по моим прикидкам,точной даты дед не помнил)он нашёл раненого красноармейца,притащил его в дом,около месяца лечил и прятал от казаков,невзирая на стоны и проклятия своих односельчан.А когда советская власть прочно установилась,вступил с её представителями на местах,в жёсткую конфронтацию.Однажды дед , вместе с племянником,гостил в родном селе и прилюдно вступил в спор с председателем сельсовета.Дед так сильно задел председателя за живое,что тот ,отбросив все правила приличия,набросился на деда и начал его душить.Несмотря на огромную разницу в весовых категориях,дед вывернулся и ударил председателя по голове увесистой палкой.Послышались крики:"Убили!Председателя убили!" Но председатели так просто не погибают.Уже к вечеру он оклемался и ходил по селу,как ни в чём не бывало.Вскоре все забыли об инциденте, за повседневными заботами.А у председателя забот оказалось не так много.Через несколько дней, из города, за дедом приехала телега с солдатом и винтовкой.Односельчане предупредили деда чуть-чуть заранее и он,схватив на закорки племянника,бросился форсировать бурную горную реку,надеясь укрыться в соседней республике,где имел ПМЖ.Председатель,в бессильной злобе,бегал вдоль берега,уговаривая солдата стрелять.Солдат стрелять отказывался,опасаясь попасть в ребёнка.И вот,когда до спасительного берега оставалась пара метров,на шум подтянулся другой представитель правящей элиты,являвшийся председателем соседнего сельсовета соседней республики(к стати сказать,находившийся в родстве с моим дедом).Он направил ружьё деду в голову и сказал:"Наступишь на берег - получишь пулю в лоб!"Деду пришлось вернуться.Солдат ,с пострадавшим за идею председателем ,деда связали,бросили на телегу и солдат повёз его в город.Едва выехав за пределы села,отбуцканый председателем дед взвесил все за и против,протестировал силу натяжения верёвки,связывавшей ему руки,оценил физическое состояние своего молодого конвоира , решил,что судьба вновь подталкивает его к побегу и начал копить силы.Но тут вдруг солдат,проникнувшись сочувствием к плачевному состоянию избитого человека,остановил телегу,напоил деда водой и удобно уложил ,подложив под голову скрученную шинель.Это спутало деду все карты.Терзаемый противоречивыми чувствами, он так и не решился на побег,приехал в город и был брошен в подвальное помещение двух этажного здания.На следующий день деда повели на второй этаж на допрос."Вы говорили,что коммунисты объедают детей вашего села,едят продукты,которые вы собираете на детский сад?"- спросил следователь?"Нет,-сказал дед - я говорил ,что чем больше мы собираем продуктов на детсад,тем толще становится председатель нашего сельсовета и члены его семьи." "А Вы меня не помните?-спросил следователь - Вы прятали меня от белогвардейцев."
Деда накормили,обработали ссадины и отправили домой на телеге не связанного,с солдатом, пакетом и винтовкой.По приезду в село ,солдат подъехал к сельсовету.Вышел председатель.Солдат отдал пакет председателю.Тот прочёл содержимое и молча зашёл в здание сельсовета.
Мой дед так и не узнал,что за послание было в пакете.Но впредь,когда он появлялся в этом селе,председатель избегал встречи с ним.Вероятно милиция запретила председателю подходить к моему деду ближе, чем на пятьсот метров.

520

Я нечасто ходил на родительские собрания. Совсем нечасто. И в памяти осталось немногое. Но одно из моих весьма редких появлений до сих пор как на цветной пленке.

Последнее собрание в четвертой четверти какого-то из средних классов средней школы. Скоро экзамены.
Классная руководительница сообщает, что лучшие ученики будут освобождены от экзаменов, они и так хорошо потрудились.
Радость на лицах многих родителей не скрыть.

И неожиданно для многих я, не проронивший до тех пор ни одного звука, спрашиваю, -
а почему, собственно?
Разве еще одна тренировка в преодолении доброжелательно совсем невысокого в родной школе барьера не пойдет на пользу нашим детям, коих мы, казалось бы, настроены готовить к трудностям жизни.
Тем легче им будет идти на настоящие экзамены, тем привычнее преодолевать волнение, неуверенность, страх, настраиваться на победу?

Дальше, как в замедленном кино, раз в десять.

Сидя на самой задней парте, худее всех худых, вижу, как
роскошная обширная блондинка,
знающая, как она неотразимо, победно хороша,
понимающая «об себе»,
что сейчас неизбежно этот хмырь будет испепелен, развеян в дым без пепла,
медленно, как бы ясновельможно давая мне время исчезнуть с глаз,
минуты полторы поворачивается внутри тесной для нее парты на уже давно затихнувший голос.

Благодаря этому я вполне успеваю во всех необъятных подробностях издалека разглядеть слегка уже пожухнувшие,
но все еще представленные на нескромное обозрение,
прелести верхней части когда-то потрясающего тела,
понимая при этом,
что кремация дала бы мне все же несколько лишних секунд жизни по сравнению с тем, что неизбежно случится сейчас.
Ибо в любящих себя и все свое глазах разжигается испепеляющий лазер мести за невинно обиженного потомка этой неземной красоты.

Быть бы беде, да ситуацию пытается спасти классная мама, немолодая, по-своему добрая женщина, в тихое спокойствие которой некто неожиданно внес ненужное сомнение, по-своему любящая всех детей, и, поддержанная молчаливым большинством заботливых родителей, на благо бесконфликтности мудро и благородно заглушает едва не возникший спор.

Главное я получил назавтра, вечером, когда дочь пришла из школы. Вот уж кому досталось за слова юродивого отца.

521

Как мы беглого зэка ловили.

Благодаря моей любимой учительнице, попал я в конце 90-х в археологическую экспедицию под Запорожьем.
Копали там студенты местного ВУЗа и примкнувшие к ним выпускники, многим из которых было далеко за 30. Но они продолжали по старой памяти ездить на раскопки не столько ради науки, впрочем, сколько ради вечерних похождений.
В своем логове на Камчатке, дальней лагерной полянке, эти "старички" в темное время суток предавались веселым гуляниям, инфильтруя в свои ряды симпатичных первокурсниц и особо юморных первокурсников. Я был довольно замкнутым старшеклассником, но пару раз все же попадал на стариковские вакханалии.

В один из таких вечеров я опять там оказался. Старики пели под гитару атмосферную песню "Не труби глашатай", грудастые студентки пили алкоголь, приближенные первокурсники юморили, я тихонечко сидел и украдкой пробовал водку. Все как всегда.
Как вдруг подошел комендант.

- Оооо, комендант, садись к нам!, - дружелюбно предложил гитарист, прервав песню на "...радуйся торговец, закупай мыло".
- Я лишь на минуту.
По давнему правилу, комендантов археологического лагеря назначали тоже из первокурсников, но именно этот комендант был серьезен и представителен, как генерал Лебедь. Только толще раза в три.

- Шеф просил передать, что из колонии возле Каменки сбежал уголовник. Милиция выставила посты на дорогах.
- Да ерунда это все, давай лучше выпьем.
- Позже..., - глаза лагерного функционера зловеще сверкнули в отблесках костра, - мне нужно всех обойти.

Комендант скрылся в деревьях, но чуть погодя все же вернулся и влился в коллектив. Веселье шло по нарастающей, прямо пропорционально выпитому. Студенты блаженствовали.

Потому расслабленное общество не сразу обратило внимание на шум и треск в кустах - кто-то продирался сквозь посадку не разбирая дороги. Честно говоря, в тот момент сквозь палатки мог спокойно проехать на воловьей повозке сам торговец мылом, спешащий в умирающий Рим - никто бы бровью не повел. Но комендант проявил бдительность.
- Эй! Кто там! Стоять!!!

Из зарослей репейника вышла сгорбленная фигура в брезентовой плащ-накидке и попыталась обойти крайние шатры. Тусклый свет костра не позволял разглядеть детали.
- Это он! Беглый! Зовите милицию!, - трезвый и сообразительный комендант моментально оценил обстановку.

Но не тут-то было. Распаленные мужики делиться славой с органами не хотели и сами кинулись хомутать преступника. Мысленно они уже видели в газетах заголовки "Особо опасный преступник обезврежен храбрыми студентами". Чего греха таить, бросился в атаку и я, картинно держа пустую бутылку за горлышко.

Мгновение- подозреваемый окружен и нервно озирается в предчувствии самосуда.
- У него тапооооор!, - вдруг заорал комендант.
Но реакции нет, топор и топор, нас все равно больше.
И тут произошло страшное. Громко и протяжно завизжала дородная студентка.

В этом визге было все: расчлененные топором трупы сокурсников, ужас перед кровавым чудовищем и ясное осознание того, что жизнь разделилась на "до и после" и прежней уже не станет никогда...

Эмоциональный посыл был столь мощным, что паника охватила всех из присутствующих до последнего. Студенты и старики ринулись кто куда, бросая женщин на произвол судьбы. От выпитых пятидесяти грамм водки я чуть замешкался и бежал одним из последних, удивляясь проворству остальных: вот только балагур-первокурсник храбро бросался на фигуру в темном, а через мгновение он уже скрылся в посадке, молнией пролетев мимо меня - я едва успел проводить его взглядом.

Пришел в себя я где-то среди кустов и хвороста, прислушался - резни вроде нет. Может зэк убежал? Хорошо бы.
Выбрался к людям и вижу картину полного разгрома: брошенные ножи и фонарики, перевернутые бутылки, слетевшие при убегании тапочки. Вернувшиеся беглецы выглядят смущенными.

На лавочке комендант пьет водку с человеком в плаще на голое тело, оба ржут. Капюшон сброшен и видно, что это один из молоденьких студентов. Шутка удалась.

522

В мае дело было, кажется.
Мне были нужны гантели. Я решила, что пора приучать себя к зарядке, и захотела купить гантели. Простые, девочковые. Из приятного материала, не тяжёлые. По килограмму и по два. И мы с подружкой поехали в спортивный магазин.

В спортивном магазине было всё - и тренажёры, и носки, и крылья для велосипедов. подружка периодически оттаскивала меня от баскетбольных мячей и говорила: "Напоминаю, приехали за гантелями". Можно подумать, цель - гантели как-то противоречит желанию купить баскетбольный мяч, новую майку, степпер точно-буду-заниматься-под-сериалы, спортивные шорты, закрытый купальник для бассейна запишусь-вот-завтра и энергетический батончик.
Впрочем, ладно, это так.

Гантели мы нашли только мужские. То есть, серьёзные такие, кругляшки. Разного веса, большой набор. Ну в самом деле, куда мне такие гантели, для зарядки-то? А красивых девочковых не было.
Выходили через вход. Кассы-то не нужны.

У входа нас остановил мужик не самого интеллигентного вида. Мужик был худ и ростом едва ли выше меня.
-Покажите сумки! - сказал он так сурово, как только смог.
Я посмотрела на подружку. Она на меня.
-С чего это? - начала звереть она, которая совершенно не хотела открывать свою дамскую сумку перед невнятным типом в одежде охранника.
-Надо, - сказал он и аргументов добавить не смог.
Я дёрнула ее за руку. Открыла сумку и мельком продемонстрировала её содержимое коротышке на входе.
Подружка озадаченно сделала то же.

-И нахрена? - спросила она меня, когда мы отошли. - Мы ведь не должны, он же ведь права не имеет по закону, ты чего?
-Слушай, у него словарный запас как у Анькиного попугая, ну вот тебе нужны эти разборки, выяснения? Трата своего времени, настроения?
Проще было показать ему содержимое сумки, чем объяснять, почему он не имеет права её осматривать. Я была не в настроении стебаться над убогими.

Я, знаете, называю их "наделённые властью". Все эти охранники пятёрочек, ашанов и прочих магазинчиков. Люди, которым в свои 25-40 лет не хватает ума найти себе работу посерьёзнее и поважнее.
Не, я понимаю, бывают разные обстоятельства.
Мальчишки приходят из армии и кто-то временно устраивается, особенно в маленьких городах; или люди пенсионного и предпенсионного возраста, которых больше никуда не беру, они да, конечно.
Но большинство охранников в магазинах - это как раз те самые, "наделённые властью", обыкновенные чмошники и безмозглые упыри, которые серьёзно ходят за тобой по летуалю или магниту, и пристально смотрят, не положила ли ты в сумку пачку тампонов или шоколадку. Капец занятие для здорового мужика!

Они не дают тебе дышать, не дают насладиться процессом зыринга (это когда ходишь по магазину просто потому, что интересно всё рассматривать, трогать и примерять), да и процессом шоппинга тоже не дают насладиться; следуют за тобой по пятам, потому что ты - вражина и вор.
Ну а если тебе ничего не приглянулось в магазине, и ты выходишь без покупки, на тебя смотрят так, будто то, что тебя не поймали - вопрос не твоей честности, а его, охранничьего, невезения. Сумочку покажите.
Потому что ему можно.
Потому что ему нечем заняться и скучно, но самое главное, ему жизненно необходимо демонстрировать свою псевдовласть.

Знаете, когда я пару лет назад была в Берлине, и зашла там в шикарнейший и дорогущий универмаг на Кудаме - шмотки, бельё, бижутерия, сумки, туфли - я не увидела там ни одного охранника.
Ничья пара глаз за мной не следила открыто. Вероятно да, они где-то были, вероятно, они не просто смотрели по камерам, а присутствовали в зале. Они не мешали, они не трогали меня глазами.

Как-то в Юникло я решила прикинуть прямо в зале новую куртку.
Охранник от меня не отходил. 15 минут, пока я примеряла одну-вторую-третью-пятую куртки, он меня так пристально разглядывал, что я ушла оттуда без покупки. Было нервно.

Хотя и без покупки выходить я тоже ооочень не люблю.
И обычно, даже если мне ничего не нравится, стараюсь купить хотя бы носки, чтобы не идти ни с чем через охранников, потому что, проходя мимо них, и перед их пристальным взглядом, я начинаю чувствовать себя вором, хоть ничего и не украла.

523

Вычитал на просторах интернета, так что возможно баян. Далее от первого лица.
Мне когда-то старый мент такую историю рассказал. Перед войной, дабы подорвать советскую финансовую систему, немцы наводнили Союз фальшивыми деньгами. Но наши доблестные спецслужбы пробдили диверсию, и планировали арестовать злодеев, которые были "под колпаком". Но вот беда: ни одна, даже самая совершенная экспертиза не могла доказать, что бабки фальшивые! И тогда ветеран спецслужб отправился на Монетный двор, где показал купюры ветерану-производственнику. Тот, едва глянув на купюру, заявил:"Фальшивка!" Офицер: "Как определил??" Тот: "У нас, бывает, какой-то краски не хватает, или настроение мрачное, так веселого колора добавишь,а здесь технология тютелька в тютельку соблюдена!" Вот и оказалось, что педантичные немцы изготовили самые настоящие деньги, в отличие от тех, что ходили в стране!

524

Детство - это нечто особое...

Однажды Гришка увидел на свалке бутылку. Обычная закрытая пластиковая "полторашка", прозрачная, видно, что полная,(как будто полная воды) но - лёгкая! По весу - как будто и половины в ней нет, а видно, что полная.
Чудо. А с чудом что надо сделать? Правильно, разобраться.
Ну Гришка и открыл её. То-ли понюхать хотел...
В первую секунду ничего не произошло. (Потом он рассказывал, что он её как раз чуть тряхнул). А вот потом...
Из бутылки шандарахнуло прямо Гришке в лицо. Бутылка мгновенно вырвалась из рук и с невероятной скоростью полетела, описывая спирали, похожая то ли на открытый воздушный шарик, то-ли на боевую ракету, ложащуюся на курс к цели. Гришка присел, а мы кинулись к нему, с криками: "Что с тобой?"
Он сидел на корточках с плотно зажмуренными глазами, и нам было страшно, потому что мы не понимали, что с ним случилось, и что надо делать.
Постепенно он смог объяснить нам, что сам не знает, что случилась, глаза открывать боится, но вроде всё нормально, только плакать очень хочется.
Потом он всё-таки открыл глаза, долго моргал, но стало понятно, что - обошлось.
Почти одновременно стало понятно, что повезло.
Дело в том, что Гришка вообще-то курил. И открывть бутылку он вполне мог начать с горящей сигаретой во рту - просто случайно в этот момент было не так.
А что бы было, если бы он так открыл бутылку СО СЖИЖЕННЫМ ГАЗОМ (ПРОПАН_БУТАНОМ) с горящей сигаретой во рту, мы представить себе могли.
Гришка отстирывал свою одежду и мыл голову у меня (у меня дома никого не оказалось), но газом от него всё равно пахло ещё недели две.


Чуден "Днепр" при тихой погоде, или не всякий Икар долетит...

Однажды Гришка ухитрился за копейки купить Днепр. Днепр - это тяжёлый мотоцикл. Нет, к тому времени мы все умели кататься на мопедах, но одно дело - мопед, а другое - мотоцикл, да ещё какой!
Днепр держали в гараже у Серёжки. Гараж у Серёжки был в большом гаражном массиве, гаражи там стояли рядами, но в том проезде, в котором был Серёжкин гараж была особенность - с одного конца этот проезд был "глухим", то есть в конце его тоже были гаражи. В общем, гаражи стояли буквой "П" с очень-очень длинными ножками, и маленьким расстоянием между длинными палочками.
Днепр не заводился. Кроме того, на нём не работали тормоза, не работала электрика, глушитель был дырявый, камеры были пробиты в куче мест. Он был без коляски, и мы ставили его мотором на деревянную коробку, потому что подножка тоже не работала.
Мы чинили его все вместе, но я считался "самым опытным". И в конце концов, я смог починить зажигание. Кроме того, мы при помощи огромного количества клея "момент" и ножниц ухитрились сделать из двух камер одну кое-как держащую накачку, правда она была похожа на какого-то экзотического пятнистого питона, страдающего лишаём, и кусающего собственный хвост. И наконец-то он завёлся! Это не передать словами! Мало кто поймёт, сколько счастья может принести чудовищный грохот, жуткий дым, и хлещущее из дыр раскалённого до розового цвета глушителя синее пламя! Гришка прыгнул в седло, с жутким хрустом врубил первую и полетел (мы едва успели вытащить ящик из-под мотоцикла).
Мало кто из взрослых поймёт, что едущий на первой скорости Днепр, который и на верхней-то навряд ли когда-нибудь набирал 90 - это полёт. Но это был самый настоящий полёт, но как вскоре выяснилось - полёт Икара.
Напомню, тормозов на Днепре не было. И, как оказалось, расстояния между рядами гаражей, чтобы развернуться - то же. Сначала Гришка пытался тормозить по-мопедному - подошвами, но куда там - остановить подошвами такую массу! Потом он успел спрыгнуть с сидения, и летел рядом с мотоциклом, держась за руль, а потом... Потома не было, буква "П" кончилась.
Они врезались в закрытые ворота гаража, стоящего в перемычке буквы "П" практически одновременно, рядом - справа мотоцикл, слева - Гришка. И упали практически одновременно, мотоцикл - направо, Гришка - налево.
Мы, бросив ящик и рассыпанные инструменты перед открытым гаражом, помчались к ним так быстро, как только могли. Я, наверное, никогда в жизни так быстро не бегал.
Собственно говоря, им повезло. Гришка ухитрился ничего себе не сломать, правда он оказался весь в синяках, разогнуться он смог только минут через десять, и даже материться начал не сразу. Ещё дня два у него всё болело. Мотоциклу тоже повезло - хотя переднее колесо и сложило, но переднюю вилку не погнуло, так что все потери - это собственно переднее колесо.
И всё-таки - это был первый настоящий полёт на Днепре! Это из вещей, запоминающихся на всю жизнь! Как объяснить, что это одно важнее всех связанных с этим мелких неприятностей?
Мы потом ещё ездили на этом Днепре... До сих пор на стене рядом с моим сараем красуется черно-голубое пятно - это Гришка как-то случайно слишком резко бросил сцепление, и мотоцикл со всеми нами (я, например, сидел в коляске) прыгнул и воткнулся в стену. Но в этот раз ужасов не было, так как там было всего метра полтора разгона.

А ещё нельзя не рассказать о том, что было гораздо раньше - ещё сильно-сильно до Днепра. Например, о первом велосипеде с мотором. Но это уже "совсем другая история"...

525

Наш Кудрейка-кономист,
В тему денег столь речист,
С перепугу точно пьяный,
Все грозит на Русь изъяном:
"Без заморских медных грошей,
Не купить нам бус хороших,
Злата, что лежит в ногах,
Нам без бус поднять никак!"
И дивится весь народ,--
"Ну дурак!--Чей приворот?"
Кто нам этого "петрушку"
Приволок? В своей кадушке
Ведь сидел, не беспокоил,
Только фиги нам всем строил,
Пальцем в дырках ковырял,
Что то про бюджет брюзжал,
И вот--нате, заявился,
И советовать пробился,--
Как нам веру укрепить,
Что без веры можем жить.

Чтобы дерево взросло,
В земле семя быть должно,
И уход-полив им нужен,
Чтоб приплод возник по дюже.
Наш дурак кричит--не так!
Незачем полив--расходы,
Есть же дождь,--и будут всходы.
И прополка ни к чему,
Все взрастет и так... Ему
То на Западе сказали.
Будет ль толк большой?--едва ли.
Но затейника другого
Чтоб такого же фавора
Нынче нет, придется ждать,
Провидения опять.

527

Кометы бороздят во мгле
Космический эфир.
Тарелки посланы к Земле
Системой Альтаир.

Задание имели все:
Создать в короткий срок
Об уровне Земли досье -
Насколько он высок?

И, в разных странах приземлясь,
Разведав всё как есть,
Взлетели, вышли все на связь,
Докладывают: "Здесь

Идет технический прогресс,
Но на исходе газ,
А также уголь, нефть и лес.
Им далеко до нас!"

Разведчик доложил второй:
"Насколько крут и лих
В сравненьи с нашим - секс земной!
Нам далеко до них!"

А третий рассказал о том,
Что риск войны велик:
У полумесяца с крестом
Опять конфликт возник.

Четвертый резидент едва
Смог выдавить слова:
"Как приземлился - видел два
Двуногих существа.

"А вот и третий!" - вдруг сказал
Один из этих двух.
Мой переводчик отказал -
Я стал и нем, и глух.

Наверно, в этом есть моя
Ужасная вина,
Прошу простить, но больше я
Не помню ни хрена!"

529

Проходил на днях через один из многочисленных небольших дворов нашего городка и стал очевидцем интересной картины. Выходит паренёк на вид лет 16-18 из-за угла дома с пакетом чего-то там и вдруг резко останавливается. После секундной паузы выдает изумленное: "Папа?!" На другом конце двора из подъезда вышла пара средних лет, мужчина также притормозил и вглядываясь в кричащего, произносит не громко, но слышно (акустика двора позволяет): "Сынок?!". Бросает ручную кладь и быстро движется в направлении парня, тот делает тоже самое, периодически выкрикивая "Папка" и "Сынок", соответственно. Встречаются примерно в середине двора и горячо обнимаются. Я обомлел, но обратил внимание на женщину, сопровождавшую отца, она заливалась смехом, едва не задыхаясь. После нескольких секунд этой мыльной оперы уже отец и сын начинают смеяться в голос. А мать семейства, проходившая в тот момент уже около меня, отдышавшись, объяснила: "Вот так и живем: два придурка, сын 5 минут назад за хлебом вышел".

530

Роюсь в мамином телефоне в поисках нужного номера и тут тихо офигеваю. "НАЗГУЛ". И, что характерно, номер мобильного имеется.
С трудом поборов желание тут же позвонить, интересуюсь:
- Мам, а ЧТО ЭТО?..

Мама, невозмутимо:
- А, это помнишь, тот дядька, который ЮВЕЛИРКУ ПЕРЕДЕЛЫВАЕТ недорого. Которому я свое КОЛЬЦО НОСИЛА в прошлом году...

Я, уже едва сдерживаясь от истерики:
- Мам, его вроде бы звали ВАЗГЕН!

Мама, все так же невозмутимо:
- Ну да, а там как написано?...

531

У нас на работе (госструктура) ввели как-то новшество: премии, которые и составляли большую часть з/п, выплачивать по факту отработанного времени. Если человек на больничном, его премию отдавали тому, кто замещал все это время. Справедливее некуда, на мой взгляд.
Мамаши же, сидящие с детьми на больничном по две недели в месяц, подняли вселенский хай, получив голый оклад. Писали жалобы, но ничего не добились - всё по закону было.
И случилось чудо - дети, которые регулярно простужались и едва ли не укладывались в реанимацию, резко оздоровились! Как сказал шеф "хоть ты в Минздрав пиши - отыскал на старости лет панацею от болезней".

532

Маленький хакер компьютер купил,
Ночью к Инету его подключил.
Солнце, весна, во дворе ветерок,
Предки в Сибири тянут свой срок.
Маленький хакер на сервер зашел,
Карточки номер кредитной там ввел.
Четко сработали стражи закона,
Кто теперь вспомнит беднягу Антона.

Маленький хакер проц разгонял,
В БИОС залез, частоту поменял.
Дернулся корпус, обуглились SIMM'ы,
Не поиграет он больше в Unreal.

Хакер. Гейм-клуб. Чемп по Q-2.
Крикнул малыш: "AMD - мастера!"
Лишь хруст костей раздался в тиши,
Много поклонников у MLG.

В сервер подстанции хакер наш влез,
Перенаправил поток он с АЭС.
Шутка ли это - два мегаватта,
Быстро горит материнская плата.

Маленький хакер пришел на сисопку,
"Линукс - отстой", - крикнул там громко.
Долго пинали мертвое тело,
Никто не вмешался - били за дело.

Дети в подвале играли в Q-2,
Бумстик, рэйлган, все как всегда.
Вскрикнуть едва ли успел местный бомж.
Был он уж очень на монстра похож.

Дети в подвале в Гейтса играли,
Стасика Биллом зачем-то назвали.
В Стасика воткнут лом и топор,
Все же не любит Windows Егор.

Дети в подвале играли в ФИДО,
Мессаджи слали в большое окно.
Крестики, трупы, звездочки в ряд,
Пристален был модератора взгляд.

Маленький хакер сетку ломал,
Байты дебаггером мирно таскал.
Только админ был на утро не весел,
Знают менты, кто мальчонку повесил.

Маленький хакер ломал Пентагон,
"За Югославию!", - выкрикнул он.
Больше не будет плохого Инета,
Спит вечным сном голубая планета.

Маленький хакер кулер менял,
Пастой намазал, к процу подогнал.
Но задымил быстро проц-дурачок,
Будет у мальчика новый значок.

Маленький хакер бабки сшибал,
Диски пиратские он продавал.
Тесная камера, холод и лес,
Длинные руки у 1C.

Маленький хакер дискету нашел,
Мимо магнита он с нею прошел.
Папа-программер был очень доволен,
Знает сынок, за что тот уволен.

Маленький хакер в фидошной футболке
Windows инсталлил любимой сестренке.
Мама подкралась как Лара Крофт,
Все же не любят у нас Майкрософт.

Маленький хакер выучил C,
Все мог ответить - только спроси.
Но он судьбою своей не доволен,
Мало компьютеров в местном дурдоме.

Маленький хакер HASP'ы ломал,
Тихо в порты он чего-то писал.
Поезд идет "Воркута - Ленинград",
Вряд ли поедет наш хакер назад.

Маленький хакер по имени Петя
По порносайтам лазал в Инете.
Месяц закончился, осень позвав,
Папа повесился, счет увидав.

Дочь сисадмина по имени Алла
Место для Квейка на диске искала.
Долго пытался юзер сети
Файлы с отчетом за год найти.

Маленький хакер пароль подбирал,
Логин провайдера он уже знал.
Дверь без петель, сдавленный стон,
Быстро ворвался в квартиру ОМОН.

Маленький хакер программу писал,
Крупный заказчик проект заказал.
Пруд и кроссовки, круги на воде,
Знают толк в вирусах в нашей стране.

Маленький хакер в тетрис играл,
Ровно фигурки в ряды собирал.
Шило в затылке, чистенький труп,
Каждый иметь личный хочет ноутбук.

533

Маленький хакер компьютер купил,
Ночью к Инету его подключил.
Солнце, весна, во дворе ветерок,
Предки в Сибири тянут свой срок.
Маленький хакер на сервер зашел,
Карточки номер кредитной там ввел.
Четко сработали стражи закона,
Кто теперь вспомнит беднягу Антона.

Маленький хакер проц разгонял,
В БИОС залез, частоту поменял.
Дернулся корпус, обуглились SIMM'ы,
Не поиграет он больше в Unreal.

Хакер. Гейм-клуб. Чемп по Q-2.
Крикнул малыш: "AMD - мастера!"
Лишь хруст костей раздался в тиши,
Много поклонников у MLG.

В сервер подстанции хакер наш влез,
Перенаправил поток он с АЭС.
Шутка ли это - два мегаватта,
Быстро горит материнская плата.

Маленький хакер пришел на сисопку,
"Линукс - отстой", - крикнул там громко.
Долго пинали мертвое тело,
Никто не вмешался - били за дело.

Дети в подвале играли в Q-2,
Бумстик, рэйлган, все как всегда.
Вскрикнуть едва ли успел местный бомж.
Был он уж очень на монстра похож.

Дети в подвале в Гейтса играли,
Стасика Биллом зачем-то назвали.
В Стасика воткнут лом и топор,
Все же не любит Windows Егор.

Дети в подвале играли в ФИДО,
Мессаджи слали в большое окно.
Крестики, трупы, звездочки в ряд,
Пристален был модератора взгляд.

Маленький хакер сетку ломал,
Байты дебаггером мирно таскал.
Только админ был на утро не весел,
Знают менты, кто мальчонку повесил.

Маленький хакер ломал Пентагон,
"За Югославию!", - выкрикнул он.
Больше не будет плохого Инета,
Спит вечным сном голубая планета.

Маленький хакер кулер менял,
Пастой намазал, к процу подогнал.
Но задымил быстро проц-дурачок,
Будет у мальчика новый значок.

Маленький хакер бабки сшибал,
Диски пиратские он продавал.
Тесная камера, холод и лес,
Длинные руки у 1C.

Маленький хакер дискету нашел,
Мимо магнита он с нею прошел.
Папа-программер был очень доволен,
Знает сынок, за что тот уволен.

Маленький хакер в фидошной футболке
Windows инсталлил любимой сестренке.
Мама подкралась как Лара Крофт,
Все же не любят у нас Майкрософт.

Маленький хакер выучил C,
Все мог ответить - только спроси.
Но он судьбою своей не доволен,
Мало компьютеров в местном дурдоме.

Маленький хакер HASP'ы ломал,
Тихо в порты он чего-то писал.
Поезд идет "Воркута - Ленинград",
Вряд ли поедет наш хакер назад.

Маленький хакер по имени Петя
По порносайтам лазал в Инете.
Месяц закончился, осень позвав,
Папа повесился, счет увидав.

Дочь сисадмина по имени Алла
Место для Квейка на диске искала.
Долго пытался юзер сети
Файлы с отчетом за год найти.

Маленький хакер пароль подбирал,
Логин провайдера он уже знал.
Дверь без петель, сдавленный стон,
Быстро ворвался в квартиру ОМОН.

Маленький хакер программу писал,
Крупный заказчик проект заказал.
Пруд и кроссовки, круги на воде,
Знают толк в вирусах в нашей стране.

Маленький хакер в тетрис играл,
Ровно фигурки в ряды собирал.
Шило в затылке, чистенький труп,
Каждый иметь личный хочет ноутбук.

534

Маленький хакер компьютер купил,
Ночью к Инету его подключил.
Солнце, весна, во дворе ветерок,
Предки в Сибири тянут свой срок.
Маленький хакер на сервер зашел,
Карточки номер кредитной там ввел.
Четко сработали стражи закона,
Кто теперь вспомнит беднягу Антона.

Маленький хакер проц разгонял,
В БИОС залез, частоту поменял.
Дернулся корпус, обуглились SIMM'ы,
Не поиграет он больше в Unreal.

Хакер. Гейм-клуб. Чемп по Q-2.
Крикнул малыш: "AMD - мастера!"
Лишь хруст костей раздался в тиши,
Много поклонников у MLG.

В сервер подстанции хакер наш влез,
Перенаправил поток он с АЭС.
Шутка ли это - два мегаватта,
Быстро горит материнская плата.

Маленький хакер пришел на сисопку,
"Линукс - отстой", - крикнул там громко.
Долго пинали мертвое тело,
Никто не вмешался - били за дело.

Дети в подвале играли в Q-2,
Бумстик, рэйлган, все как всегда.
Вскрикнуть едва ли успел местный бомж.
Был он уж очень на монстра похож.

Дети в подвале в Гейтса играли,
Стасика Биллом зачем-то назвали.
В Стасика воткнут лом и топор,
Все же не любит Windows Егор.

Дети в подвале играли в ФИДО,
Мессаджи слали в большое окно.
Крестики, трупы, звездочки в ряд,
Пристален был модератора взгляд.

Маленький хакер сетку ломал,
Байты дебаггером мирно таскал.
Только админ был на утро не весел,
Знают менты, кто мальчонку повесил.

Маленький хакер ломал Пентагон,
"За Югославию!", - выкрикнул он.
Больше не будет плохого Инета,
Спит вечным сном голубая планета.

Маленький хакер кулер менял,
Пастой намазал, к процу подогнал.
Но задымил быстро проц-дурачок,
Будет у мальчика новый значок.

Маленький хакер бабки сшибал,
Диски пиратские он продавал.
Тесная камера, холод и лес,
Длинные руки у 1C.

Маленький хакер дискету нашел,
Мимо магнита он с нею прошел.
Папа-программер был очень доволен,
Знает сынок, за что тот уволен.

Маленький хакер в фидошной футболке
Windows инсталлил любимой сестренке.
Мама подкралась как Лара Крофт,
Все же не любят у нас Майкрософт.

Маленький хакер выучил C,
Все мог ответить - только спроси.
Но он судьбою своей не доволен,
Мало компьютеров в местном дурдоме.

Маленький хакер HASP'ы ломал,
Тихо в порты он чего-то писал.
Поезд идет "Воркута - Ленинград",
Вряд ли поедет наш хакер назад.

Маленький хакер по имени Петя
По порносайтам лазал в Инете.
Месяц закончился, осень позвав,
Папа повесился, счет увидав.

Дочь сисадмина по имени Алла
Место для Квейка на диске искала.
Долго пытался юзер сети
Файлы с отчетом за год найти.

Маленький хакер пароль подбирал,
Логин провайдера он уже знал.
Дверь без петель, сдавленный стон,
Быстро ворвался в квартиру ОМОН.

Маленький хакер программу писал,
Крупный заказчик проект заказал.
Пруд и кроссовки, круги на воде,
Знают толк в вирусах в нашей стране.

Маленький хакер в тетрис играл,
Ровно фигурки в ряды собирал.
Шило в затылке, чистенький труп,
Каждый иметь личный хочет ноутбук.

536

О боязни змей.
Работала я лет 10 назад в одной организации, располагавшейся в здании 1950-х годов постройки (по слухам, под зданием имелись катакомбы). В один из будних дней, ближе к обеду, я пошла накрывать стол в нашей обеденной комнате (тогда было моё дежурство по кухне). Вдруг, возле трубы (а надо сказать, что в здании недавно меняли всю систему отопления и дыры между стенами и под полом были как раз для некоторых, не очень любимых всеми, грызунов и пресмыкающихся) я заметила нечто блестящее и шипящее. Моё любопытство взыграло и подойдя поближе я увидела змею. Змей я не боюсь, так что моя реакция была лишь ребяческим восторгом и сказав: "Ух-ты", я понеслась провозгласить "благую весть" сотрудникам. Стоит ли говорить, что после данной новости женская часть коллектива едва не рухнула в обморок, а мужская, в лице моего начальника, пошла вместе со мной убедиться в достоверности данных. Вооружившись палкой мы подошли к змее (она была чуть больше метра). Завидев нас с палкой, бедная змейка решила нырнуть в ту же дыру под полом, откуда и выползла, но факт существования уже был признан. Остаток дня наших женщин и девушек был немедленно занят латанием дыр при помощи газет и др. подручных материалов. А что же мужчины? В головах более молодой и дерзкой части коллектива созрел ужасный план. Несколько дней они мотались по всему району, выбирая игрушечную и наиболее реалистичную змею. И вот настал тот страшный день. Даже сейчас, вспоминая об этом, не могу удержаться от смеха. Утро. Идёт приём посетителей и вдруг крик такой силы, что заставил всех вскочить со своих мест и броситься к "эпицентру". Навстречу мне уже неслась гогочущая толпа довольных собой наших молодых и дерзких сотрудников. Поднявшись на второй этаж, я увидела "картину маслом". Две девушки немаленькой комплекции (одна в длину, другая в ширину) стоят на одном стуле в обнимку, другие три зависли на рабочем столе, где ещё виднелись следы утреннего чаепития. Такие глаза, полные ужаса, я видела впервые в жизни. Далее со слов "потерпевших": "Приоткрывается дверь и, тихо шипя, вползает змея. Я заорала, а Оля, даже не увидев из-за чего я ору, заорала вместе со мной. Как мы все оказались на мебели, не помнит никто..."
Вот так и случилось, что на некоторое время я стала объектом ненависти женской половины коллектива. Но я не особо волновалась об этом. Я смеялась вместе с остальными и, в тоже время, была рада тому, что ни с кем из девущек из-за этих долбеней не случился сердечный приступ или чего-то похуже. К счастью наших долбеней, они отделались лишь громким порицанием еле взявшего себя в руки после приступа смеха начальства. И всё же. Призыв ко многим "шутникам": не используйте страхи людей перед чем-то или кем-то в качестве шутки. Это неправильно, но, чёрт побери, очень смешно.

537

Тут как-то я с утра сильно на работу опаздывала. Ну думаю надо машину ловить. Прихожу на
остановку, останавливаюсь чуть в стороне жду. Минуты через три между мной и остановкой становится девица: рост 170, загар, юбка попу едва прикрывает, каблуки, ну и естественно блондинка. Посмотрела на меня так победно. Отставила коленку в сторону и голосует. Ну все, подумала я, в своих обычных джинсиках и рубашке, с рюкзачком не сразу уеду. А блондинка изящно вскинула ручку. Я аж засмотрелась. Мда-а, хрен с тобой! - подумала. Но мужики-то на нее скорее поведутся, обидно, она уедет, а мне стоять не перестоять. И тут словно продолжение моих мыслей, летит шикарная иномарка представительского класса. Ну, всё, подумала про себя, девушка сейчас уедет. Но машинально все равно поднимаю руку. И на что надеюсь? Машина на скорости пролетает мимо блондинки, специально как мне показалось заехав в лужу и окатив жидкой грязью с ног до головы. . Оо-о и тормозит около меня. Блондинка в ступоре, с ресниц грязь капает. Я заглядываю в опустившееся окошко там сидит довольно таки взрослая тетка 45 - 50 лет: - Садись, дочка. Едем. А меня любопытство разбирает, за что ж она так блондинок не любит. Аккуратно так интересуюсь, она как давай ржать и рассказывает: - Да эта дрянь, жена моего бывшего мужа. Отсудили они при разводе всё - квартиру, дачу, даже собаку! Оставив мне небольшую зверо-ферму. Я ее продала и купила машину. Давно мечтала эту сволочь переехать!!!

539

Гражданская Oборона

В 30-х годах прошлого века в Великобритании был организован Британский союз фашистов (БСФ). Его основал британский политик, баронет, сэр Освальд Мосли. К лету 1934 года БСФ имел десятки отделений по всей Великобритании и за её пределами — в Италии и Германии. Были созданы фашистские организации женщин, молодёжи, Фашистский союз британских рабочих, Федерация британских университетских фашистских ассоциаций с представительствами в Оксфорде и Кембридже и др. У него были свои силы самообороны – штурмовые отряды, были сформированы транспортные секции (для оперативной переброски фашистов в различные районы страны), созданы служба оказания первой медицинской помощи и секция по переливанию крови. В организации состояло около 50 000 человек.

Во время выступлений Мосли члены БСФ демонстративно избивали тех, кто пытался скандировать антифашистские лозунги или задавать вопросы. «Дейли Телеграф» писал: «Всякий раз, как кто-либо вставал и произносил или пытался произнести несколько слов, которые могли услышать только его ближайшие соседи, на него немедленно накидывались десять-пятнадцать фашистов, безжалостно избивали и выкидывали из зала». «Манчестер Гардиан»: «…Прожектора направлялись на перебивавших, вероятно с целью продемонстрировать эффективность методов, применявшихся фашистами…»

Остановили фашистов в Британии сами граждане. В 1936 году Мосли решил пройти маршем с антисемитскими лозунгами через Ист-Энд — один из беднейших районов Лондона, в котором проживало много евреев. Шествие было согласовано с властями и колонну сопровождали около 10 000 полицейских (в том числе 4 000 конных полицейских). Для противодействия маршу на улицы вышло до трехсот тысяч местных жителей, включая еврейские и ирландские группы, а также активистов левых организаций (социалисты, коммунисты, троцкисты, анархисты). На улицах были сооружены несколько баррикад. Полицейские попытались прорваться. Демонстранты с криками «No pasaran!» дали им отпор, используя палки, камни, ножки от стульев, и другое импровизированное оружие. Женщины кидали в полицию мусор, гнилые овощи и содержимое ночных горшков. Лошади скользили и падали – маленькие дети бросали под копыта свои стеклянные шарики марблз. Колонна чернорубашечников попыталась обойти баррикаду, но жители тут же сооружали новую. После трех часов столкновений комиссар столичной полиции Филип Гейм запретил проведение марша чернорубашечников и призвал членов Союза Мосли разойтись. Марш вошел в историю как Битва на Кейбл-стрит.

Британский союз фашистов стал быстро терять своих членов. Его представители приняли участия в выборах, но не смогли победить ни в одном избирательном округе. Во время одного из митингов Союза фашистов, на котором выступал Мосли, возмущенные собравшиеся едва не повесили вождя британских фашистов. В июле 1940 года фашистская организация была запрещена, а Мосли вместе с большинством руководителей БСФ был арестован.

540

Батюшка мой, как я тут уже описывала, некогда героически воевал с евреями в Египте и даже привез оттуда пару шрамов. Не то, чтобы он на ратные подвиги особо рвался, но загребли его после университета и послали туда переводчиком при наших консультантах, а во время артобстрела не больно-то смотрят, кто переводчик, а кто нет, а просто хреначат щебенкой рикошетом по башке.

И вот прошли годы, и у папы стали ныть боевые раны, особенно коленка, хотя коленку, он, может, не в Египте измучил, а уж после на лесоповале застудил. (Лес в Сибири он валил в перерывах между переводами де Токвиля и прочими изящными занятиями – потому что в Советском Союзе как-то не очень платили за де Токвиля, а Татьяне Витальевне нужны были шубка, шапочка, детское питание и прочий мещанский уют.) В общем, филологи в СССР, как вы поняли, вели жизнь презанятную, но, впрочем, не об этом сейчас речь.

Коленка стала ныть, и папа решился, наконец, оформить себе ветеранство, благо выяснилось, что за Египет – тоже можно. Раньше ему в военкомате говорили, что нельзя, потому что мы там как бы не воевали, а тут выяснилось, что можно. Во-первых, слегка круглее получается пенсия. А во-вторых ветераны раз в год могут получать не то скидки на противоколенковые санатории, не то билет на самокат до этих санаториев, в общем, пока точно неясно, но ветераном стать все-таки папа надумал. Потому что и сейчас за тобой не бегают с мешками денег, желая как следует заплатить тебе за отличный и славный перевод де Токвиля. А коленки нынче кусаются.

Сижу я тут дома, пишу какую-то гадость для увеселения общественности, тут появляется папа с тросточкой, ибо гололед и коленка, а ему срочно нужно дохромать до совета ветеранов, потому что там принимают два раза в неделю по полтора часа, и надобно отдать мешок документов, которые он полгода собирал, а сделать это надо быстрее, пока мешок вконец не протух.

- Давай такси вызовем? – предлагаю.
Папа произносит оду общественному транспорту, говорит, что некогда ему тут такси ждать, погода чудесная, он лучше прогуляется. Вот только нужно выяснить, где этот совет ветеранов находится. Где-то прямо тут у нас, а где – неясно. И дальше происходит чудо знакомства папы с гугль-мапом, и папа восхищенный и завороженный смотрит, как Леша показывает маршруты и панорамы – где свернуть, куда зайти, а вот тут у нас синенькая линия, а остановка через мост, и туда папа распрекрасно доковыляет, сядет на шестой автобус и прибудет в ветеранское заведение, как король.

И папа даже произносит несколько одобрительных слов в адрес научно-технического прогресса, который он в целом не одобряет. Но именно сейчас прогресс показал себя с лучшей стороны, и нужно признать, что жизнь современного человека имеет свои плюсы в плане комфорта.

Автобусная остановка маршрута номер шесть находилась прямо у кремлевских стен - гугль не соврал. Папа стоял на остановке и слегка грустил из-за отсутствия там хоть какой-нибудь скамейки. Скамейки на остановке не было совсем. Только два заградительных низеньких столбика с шишечками на конце.

Через сорок минут коленка решительно заявила папе, что у нас тут минус двадцать и если мы сейчас не сядем, то мы ляжем. К этому времени на остановке нарисовался еще один пассажир – весьма пожилая, но эффектная дама в изящной шубке. И у нее, видимо, тоже были некоторые проблемы с отсутствием скамейки, потому что она грустно оглядывалась по сторонам и даже иногда глядела на папу, как бы ожидая от него моральной поддержки.
Папа тогда решил показать себя первопроходцем. Он подошел к столбику с шишечкой и попытался на него присесть. Шишечка оказалась такой нестерпимо острой, что едва почуяв контакт с нею даже через пальто, папа попытался выскочить. Но выяснилось, что гадкий столбик слишком низкий, а лед вокруг слишком скользкий. Коленка так взвыла и изогнулась, что папа понял – с шишечки ему не встать никогда. По крайней мере, без посторонней помощи. Папа оглянулся на пожилую даму и с ужасом видел, что та тоже садится на второй столбик

- Не надо! – заорал было папа, но поздно. По изумлению на лице дамы он понял, что шубка тоже не очень скрашивала ситуацию. Как и папа, дама сделала несколько загребающих движений нижними конечностями, пытаясь слететь с насеста, и номер у нее тоже не прошел.
- Что у вас? - крикнул папа.
- Бедро! А у вас?
- Колено!
- Колени у меня тоже!
Под красными стенами Кремля в окружении белых снегов восседали на кольях два окоченевших пенсионера без малейшей надежды на спасение.

Домой папа – злобный, сопливый и изгвазданный вернулся еще через час. С колышков-то им удалось в конце концов упасть и, цепляясь друг за друга и за папину трость, как-то подняться. А вот шестой автобус так и не пришел.

Папа зачем-то посоветовал мне поцеловать мой технический прогресс в одно не очень приличное место. Хотя я, между прочим, с самого начала предложила вызвать такси, да.

541

Бывший футболист московских клубов "Торпедо" и "Локомотив" и сборной СССР Игорь Чугайнов вспоминает...
В начале 90-х каждая загранпоездка - приключение. Был в "Торпедо" футболист, который в гостинице обнаружил гель для душа. Решил, что это гель для волос, намазал им башку и отправился гулять по городу. Пошёл дождь. Парень начал пениться.
Или вот ещё. 1990 год, Баку. Рейс в Москву задержали на семь часов. Улеглись на травке перед зданием аэропорта, сумки под голову, кто-то задремал. Виталий Шевченко, ассистент Юрия Сёмина, наведался в буфет. пивка взял. В это время наш защитник Лёха Арифуллин поймал кота и засунул его в сумку Виталия Викторовича. Тот вернулся, расстегнул молнию. Оттуда с злобным шипением сиганул кот - и Шевченко едва удар не хватил.

542

Посвящается переменкам в начальной школе (ностальгия)

***
Привет, читатель, в добрый час,
Для вас я непременно
Хочу поведать сей рассказ
О школьных переменах.

Надеюсь, помните деньки,
Когда наукой жили,
Когда под бодрые звонки
Из класса прочь спешили.

И той свободы праздный дух
Вдохнуть стремился всякий,
Да выбирал из счастий двух:
В буфет бежать иль в драку.

Неравный бой в пяти шагах,
Уж первые потери –
На общий мирных граждан страх
Трещат по швам портфели!

Но той бедою храбрецов
Едва ли остановишь:
И Атаманов, и Бойцов
К войне всегда готовы.

Пугливо Страхов убежал,
Покинул Трусов драку,
А с ними, в ужасе дрожа,
Предатель Забиякин.

Однако долго не пришлось
Сраженью продолжаться:
Идёт – известье пронеслось –
Директор разбираться.

И вот ребят уже ведут,
Не внемля оправданьям,
На неподкупный школьный суд
Накладывать взысканье.

Оставим их, друзья, на том,
Начнём-ка повесть новую:
Про всех гурманов отчий дом,
А проще – про столовую.

Витает дивный аромат
Картошечки, котлеток,
Такой, что каждый в школе рад
Учиться даже летом.


Горячих сырников несут
И пирогов слоёных,
Чтоб дал зубам нелёгкий труд
Едок неугомонный.

Добавки Плюшкин попросил,
Толстов – ещё сардельку.
Ватрушкин из последних сил
Шестую ест тарелку.

Худеев скромно пьёт компот
С огромной шоколадкой,
Диеткин рядом блин жуёт,
Причмокивая сладко…

Но вдруг покой нарушил враз,
Не дав докушать яства,
Звонок, назад зовущий в класс
Из блюд отменных царства.

Пропал мгновенно аппетит:
Обед не в радость больше,
Увы, науки грызть гранит –
Обжоре редьки горше.

На том позвольте завершить
Рассказ свой непременно,
Да рифме службу отложить
До новой перемены.

543

Стройбат отдыхает…
Часто в историях про армию всуе упоминается стройбат - мол, самые чмошные войска. И состав там сплошь жители кишлаков и аулов, и дисциплина у них не на высоте, и оружие им выдают никакое и, прочее, и прочее. Осмелюсь развеять общепринятое заблуждение. Есть, есть ещё один род войск, в сравнении с которым стройбатовцы просто полк кремлёвской охраны! Я отслужил в этих войсках в конце 60-х годов – день, в день два года(призвали 13-го декабря и дембельнулся в этот же день через два года). Ладно, хватит интриговать читателя – это железнодорожные войска.
Сразу и категорично оговорюсь – сужу только по своему батальону. Обобщать на все войска не решусь. Хотя… Думаю, наш батальон был не самый худший в войсках, так как постоянно трудился вблизи Москвы. Мы, например, тянули железнодорожную ветку Монино-Фрязево.
Честно сознаюсь: идти в армию не хотел. Считал, что даром, впустую, на ветер выброшу из жизни два года. Компания у нас была такая не очень правильная, где только и говорили о том, как откосить от армии. И только потом, с годами я понял – это были лучшие годы в моей жизни.
Забрили меня в 20 лет. Нет, я не косил. Просто учился в вечерней школе и военкомат сам, без всяких там звонков и заносов отсрочивал мой призыв 2 раза. Да, были времена… Нынешнее поколение, наверное, и не слышало о вечерних школах.
Попал я в учебный полк, в школу младших специалистов. Там было много специальностей – даже машинист тепловоза, но я выбрал шофёра. Готовили нас полгода. В полку - да, дисциплина была на высоте: всё чётко и строго по уставу. Кормили нормально – каждый день мясо, рыба, масло сливочное и тому подобное. Дедовщины здесь по определению не могло быть, ведь это же учебный полк и контингент каждые полгода обновлялся. «Застареть» просто никто не успевал. Да, было всё: молодость и здоровье, отсюда неуёмное желание куролесить, смеяться и хохмить. Единственно чего не хватало, так это сна. Да, да, всё как положено: отбой в 22 и подъём в 6 утра. И всё равно этих 8 часов не хватало. Поэтому для нас политзанятия по пятницам и кино по субботам и воскресеньям в Доме офицеров, были самыми желанными. Каждую пятницу, после завтрака вся рота – пять взводов по 33 человека в каждом – собиралась в коридоре казармы на политзанятия. Происходило это так: каждый солдатик брал свой табурет (у нас кроме табурета была ещё и тумбочка в личной собственности) и пулей бежал в коридор занять удобное место. А удобными считались все места, кроме первого ряда. Ну, самыми шикарными, само собой, считались места у стены, рядом с батареями отопления. Со стороны это действо выглядело так: по длиннющему коридору вдоль сидящей ровными рядами роты размеренно, что-то бубня, шагал майор-политрук. Первые ряды солдатиков сидели прямо, а все остальные за ними – крепко спали, уткнувшись в спины передним. Последний же ряд, что у стены с батареями, лежал на полу, прижавшись к батареям. Так же мы использовали и киносеансы по субботам и воскресеньям. Доводят нас строем до Дома офицеров, командуют «разойтись!» и мы наперегонки ломились в кинозал, на последние ряды, а лучше на балкон и тут же отрубались. Ништяк! Два часа полноценного сна!
Об оружии в полку. ВЕСЬ полк был вооружён исключительно карабинами СКС Симонова. Мы даже на охрану штаба наших, ж/д войск ездили в Москву с карабинами. Ну, в том 1967 году так было. И в оружейке у нас стояли только карабинчики да цинки с патронами. И н и ч е г о больше! Даже касок нам не полагалось. Точно также был вооружен и наш батальон, в котором я оттрубил оставшиеся полтора года. Более того, нам даже на теоретических занятиях ничего не рассказывали о других видах вооружений, военной техники и прочих орудиях убийства. Пострелять нам дали всего один раз за полгода службы – перед принятием присяги. Естественно, не было занятий ни теоретических, ни полевых по тактике боя в наступлении, обороне… Вот вспышку слева-справа и бег в противогазе репетировали до упаду.
Немного о солдатиках. Напомню – наш полк готовил младших специалистов по довольно сложным специальностям (связисты, шофера, крановщики, машинисты тепловозов и пр.), которые требуют знаний и интеллекта не ниже среднего. Именно по этой причине курсанты в основном были набраны из Украины, Белоруссии, со всех уголков России, Казахстана (русские в основном), Прибалтики, немного из Армении и Грузии. Жили мы дружно и весело, никаких межнациональных напрягов не было. Драку помню только одну, когда Саня Медведев из Казахстана поцапался с грузином – и то, на бытовой почве. Был ещё один грузин, пытавшийся поначалу задираться, но мы его быстро поставили на место. С тех пор и не возникал.
Увольнений никому, ни разу не давали, в самоволку никто не бегал, водку не жрал, не кололся и не курил травку. Некогда нам было этим заниматься. Верится с трудом? Но, так было.
Наконец, учёба закончилась и нас раскидали по батальонам от Владика до Западной Украины. Мы с Володей Грядуновым из Усть-Каменогорска попали в рязанский батальон. Формально батальон базировался в Рязани, но мы там находились всего пару месяцев (декабрь-январь) за полтора года службы. Всё остальное время прожили в палатках, так сказать, на «природе». Попали мы в батальон в момент, когда он только передислоцировался на новую точку ( на новый объект работы), поэтому палаточный городок ещё не благоустроили. Представьте: воды на бытовые нужды нет, приезжаешь на обед – жара, весь потный, руки в масле и соляре, а помыться не чем. Вместо столовой – скамейки и столы, врытые в землю. Под столами, в тени и грязи валяются свиньи. Поэтому, чтобы сесть за стол надо было пинками выгнать свиней из под стола. В первую ночь меня разбудили потоки дождя, хлеставшие на мою кровать через пустое палаточное окно… Потом, потихоньку обустроились: построили нормальную столовую, наладили местное водоснабжение, обустроили отхожие места, смастерили летний душ, и даже проложили центральную улице. Палатки так же довели до ума: пол и стены щитовые, в окнах стёкла, две самодельные печки-буржуйки, входной тамбур, несколько столов и ряды кроватей в два яруса. В каждую палатку помещался взвод, ну, нас было 30 рыл.
Дико мне было после учебки в полку, где всё по уставу, строго, правильно, вовремя, всё расписано по минутам, поэтому не надо напрягать голову раздумьями что делать, чем заняться, куда пойти… Там, тело и душа существовали раздельно: тело тебе не принадлежало, им кто-то командовал (налево, направо, бегом, отжался, подтянулся и т.д.), а душа была где-то там, далеко, вся в мечтах и грёзах о хорошем и вечном... И вот теперь мы в батальоне, в лесу, в палатках. С 8 утра до 6 вечера обыкновенное вкалывание – кто на самосвале (как я), кто на скрепере, кто на бульдозере или экскаваторе. Подъём в 6 утра остался, но принудительной зарядки уже нет. Утреннее построение превращено в планёрку, где получали распиздон за невыполнение плана, за поломки техники. После этого народ без строя брёл на завтрак. И в автопарк ( расположенный, кстати, за пределами лагеря) мы тянулись кому как вздумается.
Мы же автобат – шофера (исключительно на старых МАЗах 205-х, которые постоянно ломались) и бульдозеристы, которые, понятное дело, за смену становятся «немного» чумазыми. Поэтому нам кроме солдатского х/б выдавали спецовку отнюдь не военного покроя. И, главное, не следили и не указывали нам во что одеваться на работе. Картина нашего выхода на работу конечно живописная: по населённому пункту, вдоль шоссе на добрые полкилометра растянулась толпа молодых ребят, одетых вразнобой – кто в спецовке, кто в старой хебешке. Единственно, что в нас выдавало солдат так это пилотки и кирзачи. Вечером картина была ещё более красочной – назад брели мелкими группками или поодиночке те же фигуры, но уже расхристанные и чумазые. Самое забавное было в том, что в тоже время на стройку шли стройбатовцы. Так у них всё как положено в армии – одеты по форме и строем, с флажками по бокам и комвзвода сзади, замыкающим.
Вообще, наш автобат ничем не отличался от любой гражданской строительной организации, но главное сходство – план любой ценой. Ради выполнения плана комбат закрывал глаза на дисциплину, нарушение уставных норм, военную подготовку и прочее. Если план «горел», то объявлялась боевая тревога и мы сутками, без выходных его спасали. А чтобы эти боевые учения хоть как-то походили на военные, нам выдавали карабины без патронов. Мы их, естественно, закидывали под сиденье, чтоб не мешались.
О деньгах. Я слышал не раз, что стройбатовцам платили какие-то деньги, которые им начислялись на сберкнижку, а книжкой можно было воспользоваться только после дембеля. Нам тоже платили какие-то деньги, но ежемесячно и наликом на руки. Я до конца службы так и не врубиля в механизм начисления зарплаты и премий. Помню только сумму – 51 рубль. Кто-то получал и больше, но эта тема мало кого волновала.
День получки давал старт жуткому запою! Для меня, отнюдь не паймальчику, воспитанному улицей 60-х годов это было дико. Солдатики-работяги уходили в запой на неделю… И для меня по сей день остаётся загадкой – как можно было пить неделю на 51 рубль? Ну, наверное, потому, что я в тех запоях не участвовал. И, вообще, в то время был очень правильным мужиком: не пил, не курил, занимался спортом, мечтал и готовился к поступлению в институт. Особенно буйных в подпитии приходилось изолировать на «губе». Мы жили в лесу, в палаточном лагере и стационарная гауптвахта для нас была роскошью. Её заменял железный ящик, вместимостью на два рыла. Стоять там было невозможно – только сидеть на железном полу. И вот в них помещали особенно буйных и держали до полного вытрезвления. За узниками постоянно следил дневальный. Ну, типа, жив он там, не захлебнулся в своём дерьме? Надо отметить, что трезвяк наступал быстро, поскольку ящик находился на улице и колотун в них был не хилый. Конечно, всем провинившимся назначали срок на гауптвахте. Своей губы у нас не было и мы арендовали места в какой-то крутой в/ч в Черноголовке. Там тоже были проблемы с камерами, и из-за этого у нас образовалась длиннющая очередь штрафников. Я, например, не дождался - так и не отсидел свои семь суток, дембельнулся раньше.
Теперь о национальном составе нашего батальона. Нас, русских было всего 15 человек! А всё остальное население легко сгодилось бы для изучения национального состава СССР: Прибалтика, Средняя Азия и Кавказ (включая Северный) были представлены полностью, малые народы Севера тоже присутствовали. В общем, Ноев ковчег. И, как ни странно, хрупкий баланс терпимого взаимоотношения между солдатами разных национальностей сохранялся. Конфликты между нами иногда возникали – точно также как в любой мужской тусовке, но без явного национального душка. А вот с дедовщиной нам не повезло… Вот не заметно её было. Старослужащие-дембеля были, но, чтоб они себя вели, как показывают в нынешних фильма – да упаси Боже! Никто из молоды «старикам» (так в наше время называли дембелей) портянки не стирал, не делал их работу и не был на побегушках. Ну, если самую малость, меньше дневалили или ходили в наряд на кухню. Вообще, хотел бы дать совет юношам, собирающимся в армию – готовьтесь к ней. Занимайтесь спортом, желательно мордобоем во всех его видах (карате, боксом, борьбой) и у вас не будет проблем с дедовщиной. Я, например, пришел на службу разрядником-боксёром, отжимался около 100 раз, подтягивался – 25 раз, двухпудовую гирю жал по 10 раз обеими руками, жим лёжа – 150 кг., на перекладине разве что «солнышко» не крутил и при росте 185 см., весил 80кг. Помнится, в учебке посрамил самого Кошмана, тогда ещё только новоиспечённого лейтенанта, потом ставшего командующим ж/д войсками. Мы как-то занимались физподготовкой на турниках и тут с понтом подходит Кошман и говорит: посмотрите салабоны как надо. Делает склёпочку и переворот с упором. Потом, обращается к нам: ну, кто так сможет? А я ему в пику продемонстрировал десять силовых выходов, исполненных в замедленном темпе (что особенно трудно)… Имея такие физические кондиции, дедовщина как-то и не замечается вовсе.
Вообще-то, отсутствие дисциплины и порядка всегда скверно. В армии особенно. Выручает только самодисциплина – и то с большим трудом. Вот наша палатка, на отдельный взвод – 30 человек. Минимум порядка поддерживался: поочерёдное дежурство, уборка… А в остальном всё плохо. Формально время отбоя существовало, но ложились спать единицы. Остальные продолжали посиделки – непрерывно работал переносной приёмник, на разных столах резались в карты и в домино, кто-то переодевался в гражданку и мотал в самоволку (у нас у каждого в палаточной коптёрке висели гражданские шмотки), другие, разбившись на кучки земляков о чём-то лопотали беспрерывно. Ну и конечно гоняли бесконечные чаи. Понятно, что выспаться и отдохнуть в такой обстановке было невозможно. Именно здесь я потерял способность нормально спать. Взамен получил перманентный недосып и лоскутный сон.
Выходной день у нас был один – воскресенье. Надо иметь в виду, что весь офицерский состав – нет, не вру, правда – буквально весь, за исключением майора-замполита, ещё вечером в субботу садились в санитарку и сваливали в Электросталь к своим любовницам. Ну, понять их можно, семьи то в Рязани, а Электросталь большой подмосковный город с ресторанами, кинотеатрами… Ну, а мы развлекались кто как хотел: играли в футбол-волейбол, бродили по окрестным лесам, кто-то уходил в самоволку, переодевшись в гражданку. Вообще-то, в самоволку бегать надобности по большому счёту не было – девочки из окрестных поселений сами регулярно к нам приходили, т.к. мы устраивали вечера типа дискотеки: жгли огромный костёр, орала современная музыка, можно было танцевать. Периодически случались и неприятные казусы – бывало, почти по целому взводу подхватывали триперок. Ну, это когда платные девушки приходили. Бедный майор-замполит! Он бегал, матерясь от палатки к палатке, увещевал, грозился, но его попросту посылали на х-й. Тогда он запирался в штабе и более не докучал нам. А что он мог сделать? Ну, арестует единственного сварщика, пъяньчугу и дебошира, а утром, в понедельник, на него наорёт комбат и прикажет отпустить арестанта.
О наркотиках. Чтобы у нас кололись, я не видел и не слышал. Но анаша не переводилась. В отпуск у нас уходили регулярно. Напомню, что основной состав был из Средней Азии Азербайджана и Сев. Кавказа. Так вот каждый отпускник привозил с родины огромный шмат анаши! Раздавалась она всем желающим бесплатно и большинство из наших «младших братьев» шмаляли регулярно.
О стрельбах. Чтобы напомнить нам, что мы как-никак солдаты, командиры четыре раза за полтора года пытались вывозить нас на стрельбище, на огневую подготовку. Своего стрельбища мы не имели, поэтому приходилось начальству где-то по другим частям нас пристраивать. Однако, любителей пострелять, а потом полдня чистить карабин находилось очень мало. И когда народ узнавал, что планируются стрельбы, то все разбегались по окрестным лесам – лишь бы не ехать на стрельбище. В итоге, командирам удавалось наскрести едва ли человек 20 «стрелков» (это те бедолаги, кто не успел спрятаться).
Что касается забав, то любимым нашим развлечением летом являлась крысиная охота. При любой кухне, естественно присутствуют крысы. А при полевой кухне их поголовье на порядок больше. Как только наряд и повара сваливают вечером из кухни – крысы тут же оккупируют помещения. И если по-тихому войти и включить свет, то закричишь от ужаса и омерзения при виде сотен серых копошащихся тварей. Крысиное сафари происходило так: мы, вооружившись палками, окружали столовую, по несколько человек входили в каждое помещение и, включив свет, палками начинали дубасить крыс. Крысы начинали выскакивать на улицу (они в столовой не жили – полов то не было – а приходили из леса) и здесь мы с колами начинали их дубасить. Визгу и ора было поболе, чем на стадионе. Ну, кто хоть раз в жизни с палкой ходил на крысу – тот меня отлично поймёт. Крыса ведь загнанная в угол всегда прыгает на человека. На меня так раза три бросались и всегда я в ужасе непроизвольно вскрикивал. В общем, эта охота нервы щекотала отменно. Даже при охоте на волков такого страха не натерпишься…

544

Недавно был в Берлине. Вечером зашел в бар, не в «Элефант», как Штирлиц, но чем-то похожий. Сижу пью кофе. А у стойки три молодых и очень пьяных немца. Один все время что-то громко вскрикивал и порядком мне надоел.
Я допил кофе, поднялся. Когда проходил мимо стойки, молодой горлопан чуть задержал меня, похлопал по плечу, как бы приглашая участвовать в их веселье. Я усмехнулся и покачал головой. Парень спросил: «Дойч?» («Немец?»). Я ответил: «Найн. Русиш». Парень вдруг притих и чуть ли не вжал голову в плечи. Я удалился. Не скрою, с торжествующей улыбкой: был доволен произведенным эффектом. РУСИШ, ага.

А русский я до самых недр. Образцовый русский. Поскреби меня — найдешь татарина, это с папиной стороны, с маминой есть украинцы — куда без них? — и где-то притаилась загадочная литовская прабабушка. Короче, правильная русская ДНК. Густая и наваристая как борщ.

И весь мой набор хромосом, а в придачу к нему набор луговых вятских трав, соленых рыжиков, березовых веников, маминых колыбельных, трех томов Чехова в зеленой обложке, чукотской красной икры, матерка тети Зины из деревни Брыкино, мятых писем отца, декабрьских звезд из снежного детства, комедий Гайдая, простыней на веревках в люблинском дворе, визгов Хрюши, грустных скрипок Чайковского, голосов из кухонного радио, запаха карболки в поезде «Москва-Липецк», прозрачных настоек Ивана Петровича — весь этот набор сотворил из меня человека такой широты да такой глубины, что заглянуть страшно, как в монастырский колодец.

И нет никакой оригинальности именно во мне, я самый что ни на есть типичный русский. Загадочный, задумчивый и опасный. Созерцатель. Достоевский в «Братьях Карамазовых» писал о таком типичном созерцателе, что «может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит все и уйдет в Иерусалим скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то и другое вместе».

Быть русским — это быть растерзанным. Расхристанным. Распахнутым. Одна нога в Карелии, другая на Камчатке. Одной рукой брать все, что плохо лежит, другой — тут же отдавать первому встречному жулику. Одним глазом на икону дивиться, другим — на новости Первого канала.

И не может русский копаться спокойно в своем огороде или сидеть на кухне в родной хрущобе — нет, он не просто сидит и копается, он при этом окидывает взглядом половину планеты, он так привык. Он мыслит колоссальными пространствами, каждый русский — геополитик. Дай русскому волю, он чесночную грядку сделает от Перми до Парижа.

Какой-нибудь краснорожий фермер в Алабаме не знает точно, где находится Нью-Йорк, а русский знает даже, за сколько наша ракета долетит до Нью-Йорка. Зачем туда ракету посылать? Ну это вопрос второй, несущественный, мы на мелочи не размениваемся.

Теперь нас Сирия беспокоит. Может, у меня кран в ванной течет, но я сперва узнаю, что там в Сирии, а потом, если время останется, краном займусь. Сирия мне важнее родного крана.

Академик Павлов, великий наш физиолог, в 1918 году прочитал лекцию «О русском уме». Приговор был такой: русский ум — поверхностный, не привык наш человек долго что-то мусолить, неинтересно это ему. Впрочем, сам Павлов или современник его Менделеев вроде как опровергал это обвинение собственным опытом, но вообще схвачено верно.

Русскому надо успеть столько вокруг обмыслить, что жизни не хватит. Оттого и пьем много: каждая рюмка вроде как мир делает понятней. Мировые процессы ускоряет. Махнул рюмку — Чемберлена уже нет. Махнул другую — Рейган пролетел. Третью опрокинем — разберемся с Меркель. Не закусывая.

Лет двадцать назад были у меня две подружки-итальянки. Приехали из Миланского университета писать в Москве дипломы — что-то про нашу великую культуру. Постигать они ее начали быстро — через водку. Приезжают, скажем, ко мне в гости и сразу бутылку из сумки достают: «Мы знаем, как у вас принято». Ну и как русский пацан я в грязь лицом не ударял. Наливал по полной, опрокидывал: «Я покажу вам, как мы умеем!». Итальянки повизгивали: «Белиссимо!» — и смотрели на меня восхищенными глазами рафаэлевских Мадонн. Боже, сколько я с ними выпил! И ведь держался, ни разу не упал. Потому что понимал: позади Россия, отступать некуда. Потом еще помог одной диплом написать. Мы, русские, на все руки мастера, особенно с похмелья.

Больше всего русский ценит состояние дремотного сытого покоя. Чтоб холодец на столе, зарплата в срок, Ургант на экране. Если что идет не так, русский сердится. Но недолго. Русский всегда знает: завтра может быть хуже.

Пословицу про суму и тюрьму мог сочинить только наш народ. Моя мама всю жизнь складывала в буфете на кухне банки с тушенкой — «на черный день». Тот день так и не наступил, но ловлю себя на том, что в ближайшей «Пятерочке» уже останавливаюсь около полок с тушенкой. Смотрю на банки задумчиво. Словно хочу спросить их о чем-то, как полоумный чеховский Гаев. Но пока молчу. Пока не покупаю.

При первой возможности русский бежит за границу. Прочь от «свинцовых мерзостей». Тот же Пушкин всю жизнь рвался — не пустили. А Гоголь радовался как ребенок, пересекая границу России. Италию он обожал. Так и писал оттуда Жуковскому: «Она моя! Никто в мире ее не отнимет у меня! Я родился здесь. Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр — все это мне снилось. Я проснулся опять на родине...». А потом, когда русский напьется вина, насмотрится на барокко и наслушается органа, накупит барахла и сыра, просыпается в нем тоска.

Иностранцы с их лживыми улыбочками осточертели, пора тосковать. Тоска смутная, неясная. Не по снегу же и подлецам. А по чему тоскует? Ответа не даст ни Гоголь, ни Набоков, ни Сикорский, ни Тарковский. Русская тоска необъяснима и тревожна как колокольный звон, несущийся над холмами, как песня девушки в случайной электричке, как звук дрели от соседа. На родине тошно, за границей — муторно.

Быть русским — это жить между небом и омутом, между молотом и серпом.

Свою страну всякий русский ругает на чем свет стоит. У власти воры и мерзавцы, растащили все, что можно, верить некому, дороги ужасные, закона нет, будущего нет, сплошь окаянные дни, мертвые души, только в Волгу броситься с утеса! Сам проклинаю, слов не жалею. Но едва при мне иностранец или — хуже того — соотечественник, давно живущий не здесь, начнет про мою страну гадости говорить — тут я зверею как пьяный Есенин. Тут я готов прямо в морду. С размаху.

Это моя страна, и все ее грехи на мне. Если она дурна, значит, я тоже не подарочек. Но будем мучиться вместе. Без страданий — какой же на фиг я русский? А уехать отсюда — куда и зачем? Мне целый мир чужбина. Тут и помру. Гроб мне сделает пьяный мастер Безенчук, а в гроб пусть положат пару банок тушенки. На черный день. Ибо, возможно, «там» будет еще хуже.

© Алексей Беляков

545

Мне всегда нравилась Германия – может, потому, что я там родился в далеком 1971 году, может, это зов крови? И когда в 18 лет я попал в то самое место, где когда-то служил мой отец, я увидел в этом знак судьбы. Причем очутился я там в наказание за повинность: однажды я серьезно подвел штаб дивизии, перепечатав с грубыми ошибками какой-то важный генеральский документ, и меня тут же согнали с секретарской должности, которую я там занимал, лишили всех привилегий и, чтобы совсем уж добить, отправили из солнечного Куйбышева в хмурую вражескую Германию.
– Алёшин, сука тупорылая, мы тебя сгноим, так и знай, – озлобленно сказал мне капитан Тужилкин, и в ближайшие дни я был распределен в ограниченный контингент российских войск в Гарделеген.
В то самое время, как я оказался в Германии, произошли легендарные события: Берлинская стена рухнула, Западная Германия объединилась с Восточной. Ой, что тут началось! Капиталистические немцы из Западной Германии никогда не видели русских солдат, это было открытием для них, настоящим шоком! Видимо, они никак не могли понять, почему мы идем с головы до пят в свином дерьме, – а шли мы после 24-часового наряда в свинарнике, где копались в этом самом, прошу прощения, дерьме. Почему мы выглядим, как отступающая морально разложившаяся армия? Немцы на «Мерседесах» и «БМВ» останавливались, фотографировали нас, давали нам какие-то сладости, пиво, а иногда даже деньги. Целыми днями ошивались мы на местной городской свалке, где оказались тонны продуктов восточно-германских производителей. Капитализм сделал эти товары неконкурентными, и их просто выбрасывали на свалку. Горы из тортов, колбас и сосисок, вяленой рыбы, фруктов выгружались на свалку, а мы, вечно голодные солдаты, собирали их и пировали! Продукты-то были нормальные, просто капитализм страшная штука!
Жить в объединенной Германии оказалось очень интересно: все офицеры занялись бизнесом, продавали все, что плохо лежит, покупали подержанные иномарки, у некоторых было по несколько машин. Даже солдатам платили 70 западных марок, кругом были редкие для нас западные товары, отличные ботинки, фантастические кроссовки, джинсы, спортивные костюмы, всякие магнитолы и видеомагнитофоны. Эта великолепная мишура манила и соблазняла, горы шоколадок на свалке делали службу в разы веселей…
Вскоре солдаты побежали. В основном это были лица с Кавказа – они просто выходили за пределы воинской части и убегали вглубь Германии. Если бы я знал, какая история ждет мою страну в 2015-м, я бы, наверное, тоже сбежал, но я и предположить ничего такого не мог, вот всякие жители пустынь и гор оказались более прозорливыми и бросились в бега. Их ловили, мы часто срывались в погоню за очередным беглецом, патрули из разведчиков стояли в дозорах, пытаясь выловить дезертиров. В один из таких дней нас по тревоге собрали. Я, лейтенант Салпогаров и Рома Ивахин, покидав какой-то мусор в вещмешки, запрыгнули в грузовик, и нас повезли на точку, где нам нужно было находиться, чтобы перехватить очередного беглеца. Завезли нас довольно далеко, в какой-то маленький западногерманский городок. Там нас выгрузили на главной площади без еды, без воды, без средств связи, просто выгрузили и сказали: стойте, пока не заберем, ловите беглеца.
Мы уселись на какие-то продуктовые ящики и стали скучать. Через несколько часов такого сидения нам всем стало невыносимо тошно. Отупение и безысходность охватили нашу команду горе-разведчиков. Казалось, город вымер, только в одном здании невдалеке горел свет и едва слышно звучала музыка.
Неожиданно из темноты показался человек в переднике, вероятно, какой-то работник общепита. Мужчина, немного нервничая, стал нам что-то говорить, показывая рукой на то самое здание, где горел свет.
– Не понимаем! – громко крикнул ему наш лейтенант Салпогаров: он подумал, что иностранец быстрее его поймет, если он будет говорить громче.
– Мы вас не понимаем, что вам надо? Мы ловим здесь дезертира, – я тоже стал объяснять немцу, что мы здесь делаем, активно подключая жестикуляцию.
– Битте, шранце рукен! Битте, битте! – не унимался товарищ в переднике. Устав убеждать нас, он попросту стал нас как бы манить в сторону здания с музыкой – идемте, идемте туда, казалось, говорил он. Мы переглянулись. «Может, там наш дезертир? – решил наш молодой командир Миша, – Давайте сходим с ним». И потом, вдруг там есть еда, мы же не ели со вчерашнего дня!
Яркий свет ослепил нас, помещение оказалось гаштетом, местным небольшим баром, доверху набитым немцами, западными немцами! Нашими недавними оппонентами по железному занавесу! Первые несколько минут все, притихнув, рассматривали наши обросшие щетиной рожи, помятую форму и голодные глаза. Мужчина, который нас привел, между тем зашел за стойку и стал наливать что-то прозрачное из большой бутыли в стоящие перед ним 3 высоких стакана. Стаканы стояли на подносе, рядом лежали какие-то навороченные бутерброды. Взяв поднос, бармен подошел к нам.
– Битте! Дринк! Битте, официрен!
Лейтенат берет стакан, нюхает и, не поворачиваясь к нам, говорит – водка, кажись!
Точно, там была водка! Миша шепотом говорит: ну давайте, мужики, им покажем! Только не напиваться!
Не говоря ни слова, мы выпиваем каждый по 250 граммов водки, грохаем стаканы на барную стойку и хватаем бутерброды! Весь бар взрывается аплодисментами и улюлюканьем! Дальше начинается братание! Все хотят с нами познакомиться, выпить и поговорить. Через пару минут все плывет под ногами, я понимаю по-немецки, все немцы понимают по-русски. Это была сильная ночь!
Утром я с трудом отклеил лицо от асфальта. Я лежал прямо на площади, рядом с остатками костра – это жгли те самые ящики, на которых мы сидели. Рядом лежали Салпогаров, Ивахин и с ними в обнимку какой-то немец. Валялись три велосипеда – кажется, катались ночью на велосипедах, что-то такое всплывало в памяти. Кругом бутылки, блевотина, куски хлеба, ящик пива, две полные бутылки водки. Ах, помню, бармен подарил нам ящик пива и потом еще вынес водки! Лейтенант еще отказывался, мы с Ивахиным его еле-еле уговорили: неудобно, говорим, отказываться, Миш, мы не должны ударить в грязь лицом, пусть дарят! Уговорили, или Миша просто вырубился. Ивахин рылся по карманам спящего немца, какой же козел, да он и в армию попал, чтобы не сесть там за что-то.
Пили мы там дня три, весь город споили, а потом за нами приехал грузовик, и нас сняли с вахты. Того восточного бегуна-дезертира мы не поймали. Почему-то запомнилось, как я пошел пить воду с утра из крана на улице.
Пью, напиться не могу, сушняк страшный после перепоя, и тут ко мне подходит тот самый немец, которого Ивахин нагрел на бумажник, и говорит: «Дас ист крант!» И что-то еще и еще, а я его отчетливо понимаю, будто он на русском говорит: вода, мол, плохая, её нельзя пить! «Да ладно, – смеюсь, – ты нашу воду не пил, которая в казармах у нас течет». Он, кстати, искал свой бумажник – вот, говорит, потерял кошелек, дурень такой. И улыбка у него при этом такая глупо-виноватая…
Эх, Ивахин, ублюдок ты сраный…

546

Боевик ИГИЛ остановил автомобиль христианской пары.

Боевик ИГИЛ: «Ты мусульманин?»
Христианин: «Да, я мусульманин».
Боевик ИГИЛ: «Если ты мусульманин, перескажи суру из Корана».
Христианин рассказал стихотворение из Библии.
Боевик ИГИЛ: «Хорошо, можешь ехать».

Через несколько минут жена, едва переведя дух, говорит мужу: «Не могу поверить, как ты пошел на такой риск. Почему ты сказал, что мы мусульмане? Если бы он узнал, что ты врёшь, он убил бы нас обоих!»

«Зря волновалась. Если бы они знали Коран, они бы никогда не убивали людей!» – ответил ей муж.

548

Агломерат 4. Горячие страсти на родине Верещагина

После работы мы с Юрой часто обедали в ресторане первого этажа гостиницы. Цены там были смешные. Мы себе заказывали, к удивлению и негодованию шеф-повара, самые дешёвые блюда: судак на пару, морковь в молоке, овсяную кашу. Дорогими лангетами с картошкой баловали себя пару раз в месяц.

У нас был излюбленный столик у окна, с видом на памятник Верещагину. Из-за стола было интересно наблюдать за гуляющими по бульвару горожанами. Некоторые из них бросали взгляды на бюст земляка-мэтра, изобразителя войны и смерти.

За столиками расслаблялись горновые, сталевары, прокатчики. Зарплаты на ЧМК были, по тем временам, громадные, а купить в городе, кроме водки и редкой колбасы, было почти нечего. Так что значительная часть денег возвращалась в кассу ЧМК через винные магазины. А сразу после выдачи зарплаты, наиболее понтующиеся мужики посещали и ресторан. Особенно много народу бывало в дни подвоза пива.

Как-то, именно в такой день, во время нашего обеда, рядом за столик уселись двое солидных командированных, в галстуках. Через пару минут, с их разрешения, к ним присоседилась ещё пара, явных рабочих, причём, с не самых сладких мест. Одетые в одинаковые брезентовые куртки, прожжённые брызгами металла, они свободно расположились локтями на белой скатерти. Крупные кисти их рук притягивали взгляд сбитыми пальцами с въевшимся в кожу графитом и следами ожогов. Жестами, чмоками, легким свистом ребята здоровались с приятелями в зале, махали бегающим официантам.

Юрий, бывавший в этой гостинице регулярно второй год, толкнул меня коленом. Я наклонился к нему и он прошептал:
- Смотри и слушай, я их видел раньше, сейчас будет цирк.

Четверо соседей сделали заказ. Через пару минут шумливой парочке принесли два литровых графина пива и стаканы. Приезжих официант попросил подождать: блюда готовятся.

Двое, с явно «горевшими трубами», выпили по графину почти мгновенно, и оживившись, стали громко обсуждать ситуацию:
- Петь, обидно, всего неделю, как зарплата была, денег уже нет, а тут пиво привезли…
Петя был крупный мужчина, с явным брюшком и размашистыми манерами.
- Да, Андрюша, а в прошлый раз здорово мы успели: весь стол графинами нам уставили два раза.

Андрей не был похож на частого потребителя спиртного: высокий, худощавый, с землистым лицом, как у большинства рабочих ЧМК, с острым, упорным взглядом.
- Ну! Ещё тот идиот не верил, что у меня денег хватит на пятнадцать графинов.
- Каких пятнадцать? Ты тогда не двадцать ли опустошил за вечер?

Один из голодных командировочных, оглядываясь на дверь кухни, за которой пропал их официант, незатейливо разбавил разговор. Он обратился к приятелю:
- Вот слышал я, что в Череповце трепачи живут, но не настолько же? Как это можно за вечер двадцать литров пива выжрать?
- Андрюш, слышал? Они видно, и пиво в жизни два раза видели, а питаков серьезных - так вообще не встречали, - Пётр говорил вполголоса, но с расчётом на уши соседей по столу.

Я шепнул Юрию:
- А что это затевается? И правда, как можно столько пива?...
- Да молчи ты! Люди в горячих цехах поджариваются, там всасывающая система здорово разрабатывается. Так что вникай, и виду не подавай, - Юрий смотрел нарочито то в сторону, то в тарелку.

А в это время Андрей переводил весёлый взгляд с одного соседа по столу на второго.
- Ребята, вы, похоже, хотите, что бы мы с вами пивом поделились? Так увы, мы сегодня не при делах, жёны обобрали по самые не балуйся.
Второй командированный ёрзнул стулом, откинулся на спинку, поправил галстук.
- Да нет, ребятки, мы просто слушаем и хереем с вашей болтовни.
- Как это? – Андрей сдвинул брови, - не въезжаю, чем мы вас задели?
- Дак сказали же вам: пьют пиво, пьют, видали мы. Но не по семь, не по десять, и уж не по двадцать литров за вечер.

Андрей озабоченно посмотрел на Петра:
- Петь, я не пойму, он что не верит что ли? Это мы, выходит, врем?
Он перевёл почти злобный взгляд на говорившего соседа:
- А если я за свой базар отвечу? Ты поддержишь тему?
- А какой поддержки ты хочешь? Нам всё равно делать нечего.
- А вот какой, - Андрей повернулся к нему всем телом вместе со стулом, помогая себе в разговоре свободной левой рукой, а правой замысловато переставляя по столу стаканы и графины:
- Не за вечер – времени у нас нет, семьи ждут, а за час – я выпиваю на спор ведро пива. Ведро!
Андрей со значением поднял указательный палец и направил его поочередно на каждого из незнакомых ему собеседников.

- Если выпью – вы за пиво платите, и ещё столько же даете деньгами, - тычки пальцами подчеркивали каждое его слово.
- Если НЕ выпью – я плачу за пиво и деньгами отвечаю, - он посмотрел как бы за подтверждением на Петра. Тот кивнул, убеждающе раскинув руки.

- Так ты же говоришь, что у вас денег нет?
- Не ссы, кастрюля, крышку купим, - Андрей несколько нагнетал обстановку тоном.
- Ссать от пива буду я.
- Будет-будет, - поддакнул Пётр.
- Вот-вот! Проиграю – меня тут все знают, из кассы займу и тебе отдам. Спроси официанта.

Командированные наскоро поели, и через несколько минут всё было обговорено:
- ведро «конское», двенадцатилитровое, в нём будет десять литров пива, не считая пены;
- вынесут ведро с черного хода во двор;
- при наливе будет присутствовать один из приезжих;
- блевать – значит, нарушить условия;
- ссать далеко не отходить, тут же в кустиках, во дворе.

Мы с Юрием к этому времени тоже закончили обедать, и я соблазнился пронаблюдать весь процесс.
Из ресторана высыпали посмотреть ещё несколько зрителей. Все столпились во дворе гостиницы, где был маленький сквер. У клумбы стояла скамейка, на которую с хозяйским видом уселись «заказчики» спора-зрелища – командированные. У их ног, на табуретке солидно расположилось зелёное эмалированное ведро с тонкой шапкой жидкой пены. Зрители разместились полукругом, некоторые задымили, предвкушая посмотреть на пиво и мочу.

Нужно было видеть лица «пиджаков», когда Андрей стал зачерпывать кружкой, раз за разом, и уверенно опрокидывать их в себя. Я насчитал восемь, когда он решил прерваться. Прошло едва десять минут. Ерзающие на скамейке мужики всё время посматривали на часы, как бы пытаясь подогнать стрелки, но Андрей был резвее.

Он на ходу стал деловито расстёгивать ширинку, сделав несколько шагов к кустам. Редкий рядок зрителей почти отгораживал ссущего от окон гостиницы. Шорох тугой струи по веточкам и довольные вздохи-кряки Андрея ещё больше расстроили «заказчиков», смотревших в его сторону со скамейки.

Петр выставил живот на вернувшегося к ведру Андрея, вопросительно прищурил глаза с видом озабоченного секунданта. Тот сделал успокаивающий жест ладонью и вновь выпил, уже медленнее, но подряд три кружки.

Посмотрел на Петра, рыгнул пару раз громко и протяжно, со вкусом:
- Ой, Петя, что-то я сегодня не в форме.
- В смысле?
- Да похоже, не рассчитал. Я же перед выходом из цеха стаканов пять газировки сглотнул, да здесь мы по литру до спора выпили.

Командированные оживились, довольно переглянулись, но шептались обрывочно и неуверенно. И правда, ведь прошло только двадцать минут.

Один из зрителей спросил:
- Андрей, а мне вот говорили, что пару месяцев назад ты тоже проспорил кому-то ведро пива?...
Андрей, заметно захмелевший, качнувшись, повернулся к спросившему:
- Это кто говорил тебе, Васька, что ли?
- Да не помню, слышал в шестнадцатом цеху.
- Так в шестнадцатом вообще шумно, там мелют что попало, ты не верь.

Андрей сделал три приседания, вновь расстегнул ширинку. Пётр поводил кружкой в ведре, как бы готовя напиток «спортсмену».
Вернувшись от кустов, Андрей принял кружку, поднёс её ко рту, понюхал, отдал Петру обратно, прижав к носу рукав куртки, всосал ноздрями воздух, сделал шаг ближе к скамейке.

- Слышь, ребята, время идёт, а вы ничего не рассказываете, развлеките нас как-нибудь, что ли. Вы из какого города?
На лице Петра резко отразилось расстройство, он сплюнул, засунул руки в карманы.

Мужики на скамейке совсем обрадовались. Один засмеялся, второй заметил скромно, нейтральным тоном:
- Так мы сами развлечься хотели, посмотреть, как ты пивом блюёшь. А вообще мы из Питера.

Андрей зажал ладонью рот, глянул на Петра. Тот в ужасе вывернул карманы, потянув их в стороны.

- Да, слыхал я, слыхал, что у вас там, в Питере, все улицы облёваны.
Его поддержал лёгкий хохот всех, кроме "организаторов".
Андрей присел на скамейку, чуть качнувшись и толкнув локтем одного из мужчин.
– А вот я блевать пока не готов. Готов драться, вот только с кем – тоже пока не знаю. Ты не посоветуешь?
Он взял соседа за галстук, дыхнул ему в лицо.

Я разочаровался. Сначала действительно, было забавно, но теперь события на «сцене» поворачивались к обычной драке.

- Но-но! – командированный вскочил, выдернул из руки вставшего Андрея свой галстук.
– Мы так не договаривались! Или ты проиграл, и платишь, или…

Встал и его спутник, вдвинулся между приятелем и Андреем.
- Ребята, времени прошло только полчаса. Может, Андрей, ещё пару кружечек выпьешь?
Похоже, у них жила надежда, что Андрей сломается: упадет, уснёт, или просто откажется пить.

Пётр подскочил с пивом, чуть льющимся на землю. Андрей, набычившись, переводя взгляд с одного из противников на другого, не глядя ухватил кружку, высосал, протянул пустую Петру. Также, не сходя с места и не меняя позы, не допуская противников к скамейке, он выпил, очень медленно цедя, с перерывами, ещё пять кружек. Качнулся, повернулся, расстегнул ширинку, засеменил к кустам.

Командированные больше не садились, похоже, опасаясь провокаций.
Пётр посмотрел на часы. И каждый посмотрел на свои. До конца срока оставалось немного минут. Один из свидетелей не вытерпел, подскочил к табуретке, заглянул в ведро, с сомнением вытянул губы, поцокал языком.

Андрей подошёл к скамейке, буквально рухнул на неё и расхохотался, оглядев «зрительный зал».
- Ребята, вы что, серьёзно думаете, что мне ведро пива не выпить?
Многие одобрительно хихикнули. «Заказчики», как по команде, сделали по шагу назад, отгородились от Андрея ладонями, замотали головами. Судя по всему, они не согласны были брать на себя напраслину.

Андрей икнул и заорал так, как будто напарник был на другом конце стадиона:
- Пётр, заправляй!

Кружка из руки Петра двинулась по назначению. Как и в начале часа, она тут же отправилась обратно. Наконец, Пётр окончательно опрокинул ведро в кружку, подождал, пока в неё стекли остатки влаги и пены. В двадцати пальцах Андрея задрожал прозрачный ребристый полный сосуд, не желая приближаться к его рту.

Пётр, на виду у зрителей-плательщиков умоляюще подпрыгивал, стуча пальцем по стеклу наручных часов. Андрей горестно посмотрел поочередно на каждого из солидарных спорщиков. Он попытался разочарованно развести руками. Однако, в правой здоровенной ладони он крепко держал последнюю порцию, с ненавистью на неё взглядывая.

Командированные повернулись друг к другу с таким видом, будто сейчас махнут руками на концовку спора. Один уже полез во внутренний карман пиджака. Второй прижал его руку, останавливая. В это момент я и другие зрители заорали. Оба спорщика одновременно шатнулись к Андрею, увидев, как на его язык падали последние капли с края пустой кружки.

Юрий не ошибся. Таких «цирковых» номеров я больше не видел. Когда шёл продолжать вечер мимо Верещагина, тот жизненно и уместно, со значением вздернул бровь.

Через много лет, вспоминая, я понял, что стал свидетелем «применения боевого НЛП по предварительному сговору группой лиц». Эх, такие таланты, да использовать бы в переговорах на сумму миллионов двадцать долларов.

549

Немолодая семейная пара на отдыхе на Ямайке. Заходят в обувной магазин, купить мужу пляжные шлепанцы.
Полуобкуреный ямайский продавец, с (труднопередаваемым на русский язык) ямайским акцентом: ну, вам это, братаны, ну вам это как, ну типа просто шлепанцы или как бы для секса шлепанцы?
Пара в недоумении - как это так, для секса? ?
- Ну, это типа как бы вот одеваешь - и сразу суперсила появляется, и любую подругу хочется много и долго, и много раз не переставая, пока шлепанцы не слетят. Ты братан если хочешь - померь, сам братан увидишь как оно, если не веришь.
Мужчину сказанное не впечатляет, он уже не молод и всякого повидал, ему шлепанцы нужны, а не пустая болтовня продавца.
Но супруга - явно заинтересована, пихает его локтем в бок - ну, померяй, ну померяй...
- Ладно, говорит, давай померяю, неси те, что для секса.
Продавец приносит, муж одевает - и тут же весь преображается!!! В глазах появляется блеск, который супруга не видала уже много лет, мускулы наливаются силой, кожа становится влажной и упругой, а в шортах прямо на глазах вырастает что-то большое... очень большое... очень, очень большое...
И тут муж хватает продавца, одним движением срывает с него штаны, бросает на прилавок, и... Супруга в шоке, прилавок едва не разваливается от энергичных движений, а муж ничего вокруг не видит и не слышит.
Продавец орет на весь магазин под ритм происходящего: БРА-ТА-А-А-АН, НЕ-НА-ТУ-НО-ГУ-О-ДЕЛ, НЕ-НА-ТУ-НО-О-О-О-О-О-ГУ!!!

550

Шли со шкетом в магазин, возле мусорных баков бегает щенок.
- Смотри, щенок!
- Ого! Ути-пути! Цып-цып-цып!
Однако щенок, заметив наше приближение, поджал хвост и спрятался в ближайших кустах.

На обратном пути он снова нам встретился, теперь чуть дальше, возле частного дома на углу. Щенок метался, то тычась мордой в доски ветхого забора, из-за которого раздавался собачий лай, то выскакивая на проезжую часть. Машины притормаживали, но попасть под колеса для него было делом времени.

Мы подошли к забору и заглянули поверх штакетника. По двору бегали две взрослые собаки, и несколько щенков. По виду - самые непосредственные родственники того, снаружи.

- Так вот он откуда взялся! - сообразили мы. - Вылез, а обратно дорогу найти не может.

И стали ловить щенка. Щенок в руки не шел, выворачивался, скулил, огрызался, и старался укусить. В очередной раз выскочив на проезжую часть, он едва не попал под колёса проезжавшей ауди. Водитель ауди остановился, включил аварийку, вышел из машины, и стал нам помогать.
- Ваш? - спросил он в процессе.
- Да не! - ответили мы, кивнув на забор. - Видно выскочил как-то. Мы просто мимо шли.

Втроём нам наконец удалось прижать щенка к забору, я взял его за шкирку, и насколько мог аккуратно забросил на территорию, где заходилась лаем собачья свора. Щенок плюхнулся на землю, вскочил, отряхнулся, и мгновенно затерялся среди точно таких же сородичей. Собаки во дворе встретили его, к счастью, как родного.

Мы облегченно вздохнули, и уже собрались идти каждый своей дорогой, как вдруг входная дверь в доме распахнулась, и на крыльце появилась тётка в халате. "Сейчас начнёт благодарить. - мелькнуло в голове. - Надо было сразу уходить"

Однако вместо благодарности тётка почему-то сделала зверское выражение лица, и истошно завопила:

- Вы что это делаете, сволочи?! А?!

- Да мы тут это... шли просто.... щенок бегает...

- Что, опять?! - раздался изнутри дома свирепый мужской голос.

- Ты представляешь?! - ответила баба возмущенно. - Четвёртого! Четвёртого щенка подбрасывают! Вот сволочи! Где они их только берут?! Нашли блять собачий питомник!!! Ну я им щас!...

Дальше мы не слышали. Только ветер свистел в ушах, как мы улепётывали с фронта борьбы добра со справедливостью.
Удалось ли выжить водителю ауди мы к сожалению не знаем.
Будем следить за новостями.

<< ← 678910111213141516 дальше →

Партнеры

Реклама