Шутки про грустна - Свежие анекдоты

Результатов: 5

1

Грустна пора предотпускная! Все наши знакомые уж разъехались - кто на море, кто в горы, кто в Питер, и шлют заразы фотки, как им там хорошо. А мы вот подзастряли в городе. Вечер прощания с июлем выдался душный, пасмурный и сонный. Поехал в ближайший сад избивать ни в чем неповинную грушу. С древнерусской тоской озирал посетителей - как будто сбылись предания о незадачливых жертвах Медузы Горгоны, о проклятых грешниках Содома и Гоморры - все они превратились в соляные столпы.

Точными копиями себя живых, но похожие на людей не более, чем манекены, скульптуры или чучела. Застыли навеки в тех позах, где застала их смерть - влюбленные парочки, няньки с младенцами, бабульки, деды. Никого не миновали в этом парке укусы пауков Мировой паутины.

Кто сидя застыл, кто лежа на лежаке. Кто повис на давно остановившихся качелях. Кто стоя столбиком со скрюченной рукой у самого носа.

По пустым глазам, унылым физиономиям и проводам, впившимся в уши, было очевидно - им сейчас высасывают мозг, но он уж почти кончился, досасывают жижу.

Как спеленутые в кокон мухи, некоторые еще вяло барахтались. Изредка расталкивали своего парня для селфи вдвоем на зависть подругам.

Но в целом эта часть человечества забыла снять кроссовки в жару, в парке, даже лежа на попоне среди лужайки. Выглядела полностью пережеванной жвалами цифровой революции - рахитичные тела, бледные лица, очки с трех лет на носах.

Даже боксеры расселись по ступенькам вокруг бессильно повисшей груши лилово-красного цвета. Она напоминала хер слоновый - слоны, как известно, спят стоя. Дай мне волю поставить тут арматуру для живой изгороди, вот слона бы и вылепил над этим местом. Чтобы спортсменам смартфоны дождиком не промочило. Зеленоватые отсветы бродили по их лицам в закатном сумраке, как у нежити. Вероятно, смотрели чужие матчи на солнечных газонах.

Мрачно уехал я прочь, но чу! За гротом послышался какой-то веселый кипеш. Свернул туда в удивлении. Там просторная беседка стоит, изредка устланная телами йогов, чаще пустая. Сегодня в ней было не протолкнуться.

Понятия не имею, флэшмоб ли это был, корпоратив или парковый массовик-затейник. Но народ собрался разный, от мала до велика, человек тридцать. Обоих полов примерно поровну. Раздался задорный голос какого-то паренька, без микрофона слышный издали:

- Так! Бродим по беседке как попало, своими кругами и загогулинами, более-менее постоянными, но чтобы особо не толкаться. Встретившись с препятствием, обязательно глядим ему прямо в глаза! Встретившись взглядами, даем пять! Сердечно хлопаемся друг с другом ладошами и расходимся по правилам правостороннего движения. Если кто нравится- не нравится, можете менять орбиты!

Толпа слегка заржала и принялась вращаться. Там чистый пол для занятий йогой, естественно все разулись. От встречных хлопаний раздалось нечто вроде грома аплодисментов. Раскаты его вскоре начали стихать. Из первоначальной сутолоки возникло более-менее упорядоченное движение, типа роя астероидов.

Наметились даже планеты - пара улыбающихся дев в коротких шортах явно пользовались популярностью. Они гордо вращались наособицу, плыли неторопливо, чтобы успеть поздороваться ладошкой с каждым встречным почти в очереди. Кавалеры предпочитали вращаться в противоположном направлении.

- Да это же планетарная модель атома, которую придумал Бор! - осенило меня. Вот почему электроны с противоположными спинами норовят спариться! Вот объяснение принципа неопределенности! За рулями электронов сидят маленькие человечки и рулят куда угодно, особенно прочь от наблюдателя. В целом стараются не толкаться, но предпочитают крутиться по двое!

Не успел народ опомниться и устояться по своим орбитам, парень воскликнул:
- Так! Правила усложняются! Теперь вы имеете право давать пять не кому попало, глядеть по сторонам скрытно, но если уж встретились взглядами, киваете друг другу и хлопаете!

Толпа расхохоталась, вид приняла конспиративный, как у шпионов на задании, хлопки однако продолжились. Пара чуваков вдруг заскучала игрой и испарилась с площадки.

- Так! А теперь у нас появляется мячик! Только один! Каждый, кому он попадет, бросает тому, с кем первым встретился взглядом!

Обычный теннисный мячик полетел в народ и заскакал по занятной траектории. Все невольно следили, где сейчас мячик, и взглядами встречались там чаще.

- Так! А теперь мячиков два!

Я не стал влезать в эту игру, потому что пропустил ее начало, а стоять зевакой рядом было скучно. Поехал себе дальше, но возвращаясь обратно через четверть часа, застал какой-то радостный дурдом - народ носился во все стороны и жонглировал множеством мячиков. Ведущий обегал периметр и кидал обратно в беседку вылетевшие. Народ успел сыграться, мячи вылетали нечасто, игроки бегали их подбирать сами. Я спросил у этого паренька, когда он присел к столбу отдышаться:
- А как называется эта игра? Понравилась!
Он просиял:
- Никак! Сам только что придумал!

Охренеть, всего дюжина теннисных мячиков. Подобранных вероятно с соседнего корта. А сколько движухи! Наверняка состоялось несколько знакомств с продолжением. Может, он сам и подговорил эту пару случайно встреченных девиц для зачина. Если так, прекрасный пикап! Гораздо веселее, чем по сайтам знакомств таращиться на фотошопы и аватарки, на лавках в одиночестве сидючи.

4

Расскажу-ка я вам печальную историю об одном мальчике.

История, сия грустна и, возможно, длинна, да еще и не формат, но в конце все будет хорошо, так что можно сильно не переживать. Но подумать все-же стоит. Или в каментах хотя-бы отметиться.

Макаренкам и из детям посвящается. Поехали.

Жил был мальчик, как говорится в анекдоте – сам дурак.
В нормальной семье жил, порядочной. Ни так чтобы богатой, но и не бедствовали. Когда всем было тяжело, им было тяжело. Когда все на подъем шли, они на подъем шли. Обычная семья, каких много-много сотен тысяч на просторах СССР тогда проживало. И продолжало проживать, когда СССР не стало.

И были у мальчика родители – мама и папа. Папа работал, как работают другие сотни тысяч пап, мама сидела с мальчиком и его старшей сестрой дома. Заботилась и опекала их. Покушать приготовит, белье постирает, расцарапанное колено зеленкой помажет. Такая вот заботливая мама. Еще мама любила порядок и чистоту. Очень сильно любила. Каждая вещь жила только на своем месте и место это было определено с момента появления этой вещи в доме и не менялось никогда.

Мама, как и любой ответственный родитель считала, что дети должны хорошо учиться и приносить домой только хорошие оценки.
Будучи ответственным родителем мама прививала эти немаловажные качества своим детям. Именно о этих способах и о том, что из этого вышло спустя 25-30 лет и будет эта история.

В первый раз мальчика избили в пять лет ремнем от дамской сумочки за испачканный гуашью халатик. Это был такой бежевый халатик с темно-песочного цвета волнистыми узорами. Мальчик любил рисовать, но не очень задумывался о правильной одежде. Мама сорвала с него халатик и начала хлестать тем, что было под рукой – сумочкой. Мальчик забился в шкаф, и его хлестали по рукам и спине, крича, что он испортил вещь. Когда мама решила, что мальчик достаточно осознал, что вещи нужно беречь – раны обработали зеленкой.

Мама всегда заботилась о здоровье своих детей. Например, если у них сильно замерзли ручки от того, что они играли в снежки и варежки промокли, она отворачивала вентиль горячей воды и отогревала им ручки, к сожалению, мальчик не мог сказать, почему она не добавляла холодной воды. Мама очень заботилась о том, чтобы дети ходили чистыми и опрятными. Поэтому, мальчик вскоре узнал, что отцовский ремень мягче.

В шесть лет мальчик в первый раз попал в больницу – он упал. По крайней мере так сказала врачам мама. А она знает лучше. Мама была уверена, что столовым манерам следует приучать с самого детства, поэтому нежно гладила по головке и говорила: «сынок, ешь аккуратнее». Мальчик наверняка соврет, если скажет, что он кушал куриный бульон и он был горячим, поэтому мальчик хлюпал, а мама ударила его по голове со словами: «не хлюпай как свинья» и он от этого ударился виском о стенку. Мальчик и вправду часто падал и много бегал.

Вы спросите, а где-же тут папа? Папа работал. Были тяжелые времена и папа часто работал допоздна. А может он просто работал допоздна, потому как понимал немного больше, чем мальчик. Зато папа научил мальчика читать очень рано и постоянно приносил с собой новые книги. Разные. Одни были скучны и непонятны, а поначалу в них было много непонятных слов, которые мальчик просил папу ему разъяснить, но были и просто сказки. Сказки мальчик очень любил, хоть ему и было страшно от того, что Василиса пре-какая-то отрезала у себя ляху и скормила птице, которая с Иваном царевичем поднимала их из пропасти, в конце-то все-все было хорошо. Папа заступался за мальчика с сестрой, но потом он уходил на работу и они оставались с мамой.

В шесть лет мальчику подарили на день рождения рюкзачок для себя, а не школы. Он хотел машинку, как и многие мальчики, но рюкзачок был замечательным и, спустя неделю, мальчик сложил в него свою одежку и решил поехать на вокзал – в городе Сигулда жила бабушка, а бабушку мальчик любил. Мама посмеялась и отобрала рюкзачок, а также стала забирать запасные ключи из дома.

В семь лет мальчик пошел в школу и очень старался хорошо учиться – это было несложно, ведь читать, писать, считать он уже умел. Что мальчик не умел – не умел ровно писать. «Ты же знаешь, как это важно – писать аккуратным каллиграфическим почерком» - говорила мама и показывала ему как надо. У мамы действительно очень хорошо получалось – каждая буковка была идеальной. Но почерк мальчика кардинально не улучшался, не смотря на регулярные занятия по паре часов дома. Мама была очень терпеливой, поэтому сломала ему безымянный и средний пальцы на правой руке только в третьем классе. Зажала ручку между его пальчиков и очень крепко сжала. Возможно она хотела показать, как следует держать ручку, и перестаралась ведь ручку нужно держать между большим, средним и указательными пальцами. Так мальчик понял, что читать книгу, когда одна рука в гипсе очень неудобно и что он очень некрасиво пишет.

В восемь лет мальчик бегал на перемене и получил замечание в дневник. Как он потом узнал от мамы – это очень плохо. Еще он узнал, что когда бьют ладонями по щекам – это больно и что может выпасть зубик.
В девять лет мальчик понял, что нужно очень хорошо учиться, если он не хочет, чтобы его били по щекам и тонким ремнем. И он очень старался – приносил только хорошие оценки и очень переживал за четверку по математике за четверть.

Когда мальчику исполнилось десять лет, он попросил учительницу по литературе не ставить ему 3 за диктант потому как его опять побьют дома. Учительница попросила прийти маму на беседу. На следующий день мальчик заболел на две недели – на дворе была зима и дети болели часто. Заботливая мама позвонила классной руководительнице и предупредила ее об этом. Когда мальчик вернулся в школу, его подозвала учительница по литературе и сказала, что врать – нехорошо и что она поговорила с моей мамой и что она – очень заботливый и добрый человек, а впредь к моим словам она будет относиться внимательнее. Так мальчик понял, что он лгун и ему нельзя доверять.

Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, он поехал с ребятами со двора на речку на велосипедах. Они и раньше ездили, но в этот раз заигрались, поэтому вернулись, когда мама уже была дома. В руках у мамы был пластиковый веник для выбивания ковров, который разломался через пару ударов. После этого мама взяла в руки папин ремень с тяжелой бляшкой и начала хлестать им. Остановилась, когда мальчик перестал вопить от боли, на спине стали проступать кровавые полосы от острых краев сломанного веника, а на ногах и руках стала проявляться эмблема со звездой. Так мальчик понял, что на улице плохо и лучше не кричать, если тебя бьют.

Мальчик еще многое узнал о жизни, пока не дорос до семнадцати лет и не сказал однажды маме: «не опустишь руку, я тебе ее прямо тут сломаю», для убедительности прописал маме пощечину и пробил фанерную комнатную дверь пинком ноги. И мама перестала учить мальчика. Папа пришел с работы и ничего не сказал. Он и так все понимал после того, как из дома ушла сестра, которая, по последним сведениям, на тот момент проживала в Голландии пытаясь как-то закрепиться.

В восемнадцать лет мальчик закончил школу с тройками по всем предметам кроме тех, которые ему были нужны для поступления в университет Хельсинки, получил свой взрослый паспорт с визой, сложил свой теперь уже взрослый рюкзак, обнял отца со словами благодарности за заботу и за то, что отложил в заначке денег на его учебу, попросил у него прощения и ушел из дома.

Впереди его будут ждать два развода, три свадьбы, рождение дочери от второго брака, а спустя четыре года – сына от третьего, переезды еще в три страны, измены и скандалы, банкротство и терки с конкурентами, у него будет часто болеть голова и будут приступы ярости, если ему кто-то причинит боль, он будет замыкаться в себе и обрывать отношения без попыток их восстановления при первом намеке на осложнения. А при быстром наборе текста на клавиатуре у него будут путаться средний и указательный пальцы напоминая о том, что он так и не освоил чистописание, а последний раз больше страницы он писал многие годы назад – своей первой любимой девушке, которую оставил в Лиепае.

«Макаренки», за вас!
Да не возненавидят вас ваши – же дети!

5

На сервере диком стоит одиноко
Две тыщи восьмая Винда,
Залечена вусмерть Касперским ползучим
Забылась и дремлет она.

И снится ей всё, что в домене далёком,
В том крае, где Эппл растёт,
Одна и грустна в Хьюлет-Паккард могучем
Прекрасная Линукс цветёт.

Партнеры

Реклама