Шутки про институте - Свежие анекдоты

Результатов: 592

301

А расскажу-ка я Вам уважаемые вот такую штуку. Не смешную, уж извините.

Вместо предисловия

Как мало оказывается я знаю историю собственной семьи. Вот уж верно говорят, глаз замыливается, и принимаешь многие вещи как данность, а ведь если копнуть чуть глубже и задать нужные вопросы вовремя, на свет могут появиться удивительнейшие истории. Как пример, вот такой фактик из семейной истории, мои дедушка, бабушка и отец (ему было чуть более 4-х лет) переехали из Фрунзе в Нукус в 1952-м году. Я всегда на это смотрел как на обыкновенную вещь, ну переехали, мало ли что.

А ведь если взглянуть чуть со стороны напрашивается вопрос, зачем? Не так уж часто в СССР переезжали люди из города в город. И уж много реже из республики в республику. И наверное очень редко из столицы республики в малюсенький городок посреди пустыни. А если учесть что дедушка к тому времени был уже кандидат наук, бабушка работала на хорошей преподавательской должности в институте, а во Фрунзе жили их родители, то такой переезд выглядит очень странно.

Я никогда не задумывался об этом раньше, не спрашивал бабушку пока она была жива. Вот уже 15 лет как бабушки нет и я наконец надоумился спросить у отца.

"Благодарность"

Эпиграф:
Я верю в их святую веру.
Их вера - мужество мое.
Я делаю себе карьеру
тем, что не делаю ее!
(Е. А. Евтушенко)

Моя бабушка химик по образованию. Во время войны она и родители эвакуировались в Фрунзе. Первый муж её сгинул в Харьковском котле, ну а после войны она вышла замуж за моего деда. Родился мой отец, защитил кандидатскую мой дед, семья крепко стала на ноги. О защите диссертации начала подумывать и моя бабушка. Оно и правильно, уж ежели ты преподаёшь в институте, кандидатская степень не помешает.

Защитить диссертацию это целый процесс, причём очень не простой. В нюансы вдаваться я не буду ибо сам их не знаю, но как мне объяснили очень и очень многое зависит от научного руководителя прикреплённого к "кандидату в кандидаты". Моей бабушке повезло, её научным руководителем стала Вера Николаевна Крестинская (младшая сестра Николая Николаевича Крестинского, кто не знает кто это - смотрите в гугле). Вера Николаевна на удивление не была арестована в 1938, но высылки ей избежать не удалось, и она оказалось во Фрунзе. Она была не только отличным химиком, но и замечательным преподавателем и душевным человеком. И, несмотря на почти 30-летнюю разницу в возрасте, за годы подготовки диссертации моя бабушка и Вера Николаевна очень подружились.

А потом грянул 1951-й год и немного ослабленные гайки начали закручиваться снова. Не избежала очередной "чистки" и Вера Николаевна. Её как сестру крупного врага народа уволили из института и выслали из Фрунзе в Джамбул. До защиты бабушкиной диссертации оставалось всего пару месяцев, то есть по сути всё уже было готово, но в научные руководители ей конечно приставили другого человека. Более политически зрелого так сказать.

Защита прошла отлично, все замечательно, бабушке крепко жали руку и поздравляли. Можно было считать что долгожданный диссер уже в кармане. Оставалась лишь одна формальность, работа должна была быть одобренна и утверждена ВАКом (Высшей Аттестационной Коммиссией).

И тут, когда уже был виден конец очень долгого и тяжёлого пути, бабушка решает для себя "я должна отблагодарить своего УЧИТЕЛЯ, Веру Николаевну. Я должна рассказать как прошла защита, да и просто навестить её и поддержать во время очередного жизненного перелома." Она даже не делала из этого никакой тайны и когда её спросили зачем ей нужен внеочередной отпуск, она честно ответила. В институте пришли в ужас, "Как? Вы продолжаете общаться с членом семьи врага народа? Да вы знаете кто её брат?" На что бабушка спокойно ответила "Я её брата не знаю и не знала, а Веру Николаевна мой УЧИТЕЛь и отблагодарить я её должна."

Честно скажу, совсем не знаю как на это отреагировал мой дедушка, родители, и другие родственники. Не думаю что они были в восторге, но и не отговаривали. Хотя может быть бабушка привела аргумент что она и так уже есть двоюродная сестра и племянница растрелянных врагов народа, хуже уже не будет, а свой долг ученика к УЧИТЕЛЮ она должна выполнить. Конечно, будучи взрослым Советским человеком она осозновала риск, и всё же она уехала в Джамбул на несколько дней к Вере Николаевне.

Вскоре она вернулась в свой институт и там её ждала новость. "Был донос, и был навет, четыре сбоку, ваших нет." А точнее был послан "анонимный" сигнал что "Ф.А.К. продолжает общение с членом семьи врага народа. Она политически не благонадёжна. Такие как она позорят звание учёного и ей нету места ни в нашем институте, ни в рядах науки. Итд. итп." После такого ВАК естественно диссертацию не подтвердил, а институт уволил её на раз-два с белым (волчьим) билетом. А это значило одно - во Фрунзе она не сможет устроится работать нигде. Можно сказать это была эдакая "профессиональная казнь".

Почти год она была без работы. От неё отвернулись очень многие "друзья" по работе и просто по жизни. Бабушке пришлось потратить немало сил и нервов дабы найти хоть какое-то место в огромном СССР которое бы было готово закрыть глаза на волчий билет в далёком 1952-м. Но кто ищет тот найдёт, в конце концов нарисовалось скромное место в новосозданном институте в Нукусе. Повезло, дедушке там тоже было место, хотя конечно намного скромнее чем та должность что он занимал.

Дедушка ушёл с работы, дом продали, попрощались с родителями, братьями и сёстрами, взяли ребёнка и уехали что бы снова начинать жизнь почти с ноля. Невозможно, да и не нужно, оценивать сколько этот поступок им стоил в материальном и эмоциональном плане, но одно я знаю точно, дедушка никогда её не попрекнул, а бабушка никогда не пожалела о своём поступке.

Я не знаю насколько я хороший отец и правильно ли я воспитываю своих детей, это покажет будущее. И никто не знает какие трудности станут перед ними. Но если им прийдётся стать перед похожим выбором и они поступят точно также как их прабабушка, я буду считать что я прожил свою жизнь не зря.

302

Моя тётя живёт в другом городе, очень далеко, поэтому приехать в гости друг к другу - большая проблема. Я был у неё в гостях лишь один раз, но этот один раз я запомнил на всю жизнь. Мы с братом были уже достаточно взрослые, уже учились, кто в институте, кто в училище. И вот как-то летом мы вдвоем решили навестить в кои-то веки нашу тётю. Брат уже был у неё один раз, а я так ехал впервые. Приехали неожиданно, мобильников тогда не было, телеграмму посылать не стали. И вот мы в гостях у тёти.
- Вы наверное проголодались? - чуть ли не с порога спросила тётя.
- Сейчас начнётся...- обречённым голосом прошептал брат.
- Что начнётся? - не понял я.
- Сейчас увидишь, - сказал брат.
- Вот, угощайтесь, - сказала тётя и поставила на стол три огромных салатника с разными салатами. Такое изобилие я видел только на Новый год и с удовольствием попробовал понемногу все три. Брат, к моему удивлению, даже не притронулся ни к одному.
- А ты чего не ешь? - спросил я.
- Успею ещё... - загадочно ответил брат.
- Ну что, перекусили? - спросила тётя - Сейчас есть будем.
Я непонимающе посмотрел на брата.
- Я предупреждал - ответил брат.
- Ты мне нормально сказать не мог? - обиделся я.
Далее шло первое. В суповых та... Нет, это были не тарелки, и даже не миски. Я бы назвал это тазиками. Содержимого одного тазика мне дома хватило бы дня на два. Наивно полагая, что на этом обед и закончится и не желая обижать тётю, я принял волевое решение съесть всё. С превеликим трудом мне это удалось. Но далее шло ещё и второе. На этот раз как раз в суповых тарелках. Ну это у нас они считались бы суповыми тарелками, а у тёти, наверное, шли за блюдца. Я долго смотрел на гору картофельного пюре с курятиной, судорожно пытаясь понять, как это всё впихнуть в себя.
- А ты что не ешь? Не нравится? - спросила тётя.
- Да нет, всё нормально, всё вкусно, - пытался оправдаться я, впихивая в себя через силу второе.
- Что-то ты плохо ешь, - не унималась тётя. - Худенький совсем...
Каким-то чудом, с многочисленными передышками, я впихнул в себя всё и сидел, не шевелясь, чтобы вся съеденная еда не полезла наружу. Я даже не мог говорить. И тут приходит старшая двоюродная сестра с огромным тортищем, килограмма на три.
- Я как в воду глядела, что у нас гости будут, - сказала она.
У меня из глаз чуть не полились слёзы. Торт есть я уже никак не мог. Свободного места в желудке не было. Жестами показав, что я не буду торт, я ещё полчаса просидел за столом без движения, молча наблюдая, как другие его уплетают. Вот такой получился неожиданный визит к тёте. Страшно подумать, что бы было, если бы она знала, что мы приедем.

303

ВЕСЕЛАЯ РЕЛИГИЯ

«На всякого мудреца довольно простоты»
(А. Островский)

Занесло меня по работе в славный город Баку.
Заодно турецкого институтского друга позвал повидаться. Ему сгонять в Баку из своего Стамбула, тоже, что мне за хлебом выйти, можно в трениках и шлёпках.
Сидим мы с моим турком в машине в старом городе, ждём пока оператор всяких красот наснимает, сидим, разговариваем о религии. Друг мой стал знатным теологом, он не то что об Исламе, он даже в Православии больше любого сельского батюшки разбирается, несмотря на то, что турок. Учёным человеком стал, хоть в институте и был балбес-балбесом, как и я. И что приятно, русский язык, не забыл, только акцента прибавилось.
Слушаю я, значит, лекцию о мировых религиях, слушаю и вдруг говорю:

- Извини, Шерхан, я тебя перебью, кстати, могу спорить, что ты не знаешь одну религию которая есть у русских.
- Друг мой, нет таких религий и даже сект, на территории бывшего СССР которых бы я не знал. Если начну все перечислять, то мы с голоду в этой машине умрём.
- Тогда давай поспорим, что одну, самую весёлую ты и не знаешь. Кто проспорит, тот платит в ресторане.
- Отлично, согласен, но ты должен не просто сказать, что есть какая-то весёлая религия, а чтобы я убедился.
- Договорились, посмотри в окно, видишь, сюда идёт группа русских туристов?
- Да, вижу и что?
- Это они и есть.
- Уфалла-алла! А чем докажешь?
- Смотри внимательно, сейчас, не доходя до нас, некоторые из них начнут вместе и по очереди садиться тут прямо на землю, а другие будут смеяться и фотографировать их. Весёлая, в общем, религия.
- Что за глупости, мой друг, ты говоришь?
В этот момент всё произошло так как я и предсказал. Ошарашенный Шерхан накормил обедом всю мою съёмочную группу и конечно же жаждал подробностей. И я, под большим секретом, выдал главное заклинание этой религии.
Шерхан, потом еще долго стоял на том самом месте и открыв рот наблюдал, как проходящие мимо русские, весело бухались прямо на мостовую и многозначительно произносили заклинание – «Чёрт побери…»

304

Николаевский солдат.
История о бехтеревском институте навеяла...
Мой рассказ о моём предке, Николаевском кантонисте, далеко не такой экзотичный , уж извините, зато гораздо обычнее для того времени.
Заранее прошу прощение - некоторые детали потеряны за давностью лет, что понятно - бабушка рассказывала мне о своём дедушке более сорока лет назад.
Не хочется утомлять вас предисторией, постараюсь покороче.
С завоеванием Польши пришла неожиданная проблема - еврейское население, многочисленное и компактно проживающее, вещь доселе невиданная в России. Что с ними делать?
Екатерина, поощряемая духовенством, решила пойти путём на первый взгляд простым - запретить евреям проживание в любых других местах империи, заключить их в границы черты оседлости и поручить полиции присматривать за любыми передвижениями вне этой строго ограниченной области.
Что не было предусмотрено - так это рост населения в условиях ограниченного трудоустройства, в семье портного быстро подрастали несколько новых, сапожника, кузнеца, извозчика - спрос, однако, на их услуги рос медленно, массовая нищета, перенаселённость и безработица.
А, да - землёй им тоже нельзя было владеть, сельским хозяйством занимались единицы.
Быстро переходим к временам Николая Первого, когда была принята программа ускоренной ассимиляции евреев путём изъятия мальчиков из семьи с последующим крещением и 25 летней службе в армии.
Рекрутов с евреев брали намного больше, чем с христиан, кстати.
Мой прапрадедушка и был таким кантонистом, мальчиком отобранный из семьи, крещёный и прошедший всю службу, все 25 лет.
Его отпустили из армии с денежным довольствием и редкой по тем временам привилегией - проживать в любой части Российской Империи, включая большие города.
Он выбрал Ригу, крупный индустриальный город с портом и кипящий активностью, переехал и стал искать себе синагогу и жену.
Крещёный, как же так?!
Несмотря на очень молодой возраст рекрутчины, он помнил свои корни и обычаи, очевидно его выхватили из семьи после 13 лет, бармицвы, когда он уже читал Тору.
Посещение синагоги, по семейным воспоминаниям, гладко не прошло.
Рижские евреи были малочисленны, в основном купцы, врачи, ювелиры, то есть те, кому позволялось покинуть резервацию, сиречь черту оседлости.
Я могу только себе представить эту встречу двух миров:
рафинированные состоятельные счастливчики и Николаевский солдат, в сапогах, сильно пахнущих дёгтем, с большой окладистой бородой, непрерывно курящий свою трубку с запахом дешёвого табака, потом и кровью оплативший своё право на веру предков
Освоившись в Риге, дед покинул эту синагогу и основал свою, где собрал таких же как он отставных солдат, потихоньку обзавелись семьями...
По преданию, он видел моего отца в колыбели, посмотрел на грудное кормление его, буркнул, что у внучки молока мало и дал бабушке золотую монету( десятку?, империал?) на усиленное питание...
Так мой род укоренился в Риге, с отцовской стороны.
Пока писал, мне пришло в голову:
А не от него ли у меня любовь к сапогам, ношению бороды, курению трубки и русскому языку?!?
Кто знает...
Постскриптум: черта оседлости просуществовала до 1917 года.
Александр Николаевич, Освободитель, после крестьян намеревался освободить евреев, но не успел, был убит радикалами...
Так что по существу - гражданское бесправие евреев кончилось только с Февральской революцией, они оставались фактически крепостными намного дольше чем крестьяне.
Четра оседлости была одной из пороховых бочек России, результатом ряда неправильных решений власти.
Рванула.
Но это уже совсем другая история...

305

xxx:
В самом начале краха СССР, когда первый секс робко стал появляться на просторах Родины, в институте училась с нами девочка, вполне симпатичная, только ноги были покрыты черными волосами. Как-то девочки ей намекнули про депиляцию, типа парню во время секса приятно погладить нежную ножку. На что она ответила: вообще-то меня не трахают. Это я парней трахаю, мне пофиг какая у него ножка (в плане волосатости).
Когда говорят про инициативных женщин, всегда вспоминаю ту девочку, и думаю, как хорошо, что мои знакомые относительно безынициативные ))))

307

Есть замечательная история у Максима Камерера про колхоз (https://www.anekdot.ru/id/689017/ - для тех кто не читал ). Мой отец был студентом в том же институте, только лет на 25 раньше. Вот история что он рассказал.

" Когда нужда припрёт..."

Дело было середине 60х. Принято было тогда что бы институты брали шефство над колхозами. Не знаю уж чего там колхозы институтам взамен давали, а вот получали они студентов и студенток в качестве дешёвой рабочей силы. Ну и мой отец с группой соотвественно в колхоз был послан одним летом, помощь аграриям оказывать. Вообще большая толпа поехала, человек эдак с 40-50, пацанов и девчонок примерно поровну. Хорошая, дружная компания. Работали не отлынивали, коммунизм же строили в отдельно взятом колхозе.

Девчонок поселили в сельском клубе в более-менее достойных условиях, а ребят в колхозном сарае. Сарай - по сути сбитая из досок времянка, одна дверь, одно большое, намертво застеклённое, окно с форточкой примерно на уровне глаз, пол дощаный. На улице, туалет типа сортир и колонка. Вот и все условия.

Парни где то чуток матрацев надыбали, соломы натащили, у многих спальники были. На стенку календарь, агит плакаты (куда без них), жильё готово. Дело летом было, так что спали с открытой дверью и форточку открывали. Да и не запирали дверь никогда, все свои - воровать нечего. Естественно и должности неформальные появились, кто на гитаре хорошо играет и поёт - тот массовик-затейник, кто из деревни родом и к крестьянской работе привычный - тот бригадир, кто более пронырливый - тот генерал-квартирмейстер, итд.

Вечерами брали у местной бабульки самодельного пива и самогона, огурчиков солёных, картошки, кваску, колбаски, хлеба. Потом подхватывали гитары и шли к девчонкам из своей группы. Разводили большой костёр, пекли картошку, пели хорошие песни. Лепота. "Жила бы страна родная и нету других забот." Селяне тоже подтягивались, парни и девушки, и все кстати очень хорошо ладили. Кое-кто из студентов даже с местными Дульсинеями романы завязал. Но правило поставили чёткое, вечером и ночью делай что хошь где хошь и с кем хошь, а вот с утра как штык должен быть в форме и работать как и все. Сачковать ни-ни, да и не пробовал никто.

И вот одним утречком они просыпаются от страшного шума и мата. Толик, парень крупный (уже армию отслужил), ломится в закрытую дверь и матерится. Что за чёрт? Почему дверь заперта? Толкают, нет - заперта плотно. Плечом навалились, нет заперта. Ну тут 4-5 пацанов с разбега в дверь - бах, что то треснуло и они все вывалились. Посмотрели, что за байда? Оказалось кто-то через отверстия где обычно вешается замок засунул хорошую, крепкую палку. Осмотрелись, ай чёрт, кто-то ночью проник в их сарай, собрал сапоги, штаны, рубашки, носки и развесил на ближайших деревьях.

Долго думать не пришлось, прикинули что девчонки из их группы. Было среди них пару-тройку сорвиголов. Те признались после что решили так над ребятами подшутить. Из вещей ничего конечно не пропало, отсырели только.

Заходят обратно, на шум все встали. Сна уже нет, по зову природы выходить стали, да барахло с деревьев собирать. И тут жуткий крик. Сбежались, стоит Славик и держит свой детородный орган, а он весь в засохшей крови. Мама родная, конечно шутки шутками, но жутковато. Расцарапан и довольно сильно. Промыл, йодом помазал, перебинтовал. У всех вопрос, "как же ты так, горемыка?"

Оказалось просто. У Славика с местной Кармен роман случился. Где-то гуляли, а потом выпил он местной браги чуток. Потом ещё чуток. Потом в догон, а после и на посошок. Короче вышло очень и очень даже прилично. Вернулся он в сарай позже всех, сразу спать завалился. Проснулся через часок, от позыва организма, облегчиться. Попытался выйти, дверь заперта. Пытался открыть, не поддаётся. Шуметь и будить парней он не решился.

Родилась у него в голове такая идея. Подошёл он к окну, застеклено оно намертво, открыть нельзя. Но форточка то открыта. А над окном небольшой положек, как раз пальцы поставить можно. Как то на одних пальцах подтянулся на уровень поясницы и форточки. И тут появилась проблема. Физиологического свойства, так сказать. Те кто не знает, мочеиспускательный орган у мужчин устроен так что бы его куда либо просунуть, даже если в форточку, требуется верная рука. А тут её как раз нету, руки лишней то есть. Свои то как раз заняты.

Товарищей он будить опять постестнялся, придумал вот что. Обвязал свой орган верёвочкой, один конец веревки в зубы взял, потом снова подтянулся на пальцах и виляя тазом и перебирая верёвочку зубами как-то "чудо" чудом вывалилось через форточку. Как он выдержал весь процесс вися на пальцах, тайна до сих пор покрытая мраком.

Процесс то он справил хорошо, а вот верёвочку выпустил. И вытаскивая често исполнивший свое дело орган он им зацепился. Рама то сделана из грубых досок, краска давно полопалась. Так что мала-мала покалечился. Удивительно, но "отряд не заметил потери бойца". Наверно сильно пьян был, да и рад что "операцию" выполнил успешно, никого не разбудил. Ну а утром, увидев результат, ужаснулся.

В отряде было много спортсменов, а Славик был парниша совсем не спортивный. Удивительное дело, но ни штангисты, боксёры, теннисисты, байдарочники - никто не смог повторить Славкино упражение. Лучше всего получалось у фехтовальщика, но и он так и не смог повторить Славкино достижение в лёгкой атлетике.

А Славику пришлось бурно развивающийся роман под благовидным предлогом отложить.

Ну а то как парни девчонкам из их отряда "отомстили", про то совсем другая история будет.

308

Ну раз пошла тема про психиатрию и студентов... Все мы в институте подрабатывали, и Петро устроился санитаром в психбольницу, которая у нас называлась на жаргоне "клуб". Потому что как войдёшь на территорию, встречает надпись: "Клуб. Вход у елки". Она до сих пор висит. И ёлка на месте. Ну и прижился Петро в больнице, доверили ему как молодому, высокому, сильному и умному невыполнимую миссию: перевезти группу больных в другую больницу, на окраину области. Туда отправляли больных асоциальных, без родственников, в общем никому не нужных. И больные очень не хотели туда ехать. Потому что кому охота хоть и на природе жить, но в остатках гулаговского лагеря, полностью от мира изолированного. И Петро не хотелось: зная настроения пациентов, как бы чего не придумали по дороге. Ну, тронулись. Зима, мороз, снег, сибирская дорога, две полосы. Пазик, десять больных, водитель, санитар. Но все шло как-то гладко. Больные обрадовались свободе из окна. Но тут один говорит: писать хочу! И остальные хором: тоже хочу! А ехать ещё часа два. Что делать? Выбрали место с большим сугробом вдоль обочины, ремни забрали, стал Петро из выпускать по одному и ставить лицом к обочине спиной к дороге с расстоянием метра два между больными, чтоб за руки взяться не могли. Смартфонов не было ещё, но из одиночных проезжающих машин высовывались головы посмотреть на эту картину: десять странных мужчин синхронно справляют в ряд малую нужду. Водитель сидит в автобусе, его дело довезти. А Петро ходит туда-сюда от первого до последнего и думает, что делать, если кто из пациентов в сугроб прыгнет: то ли за беглецом, то ли остальных в пазик загонять. Сохраняет видимость спокойствия. Но обошлось. Покорно все поехали дальше. А Петро не долго ещё проработал. В дежурство перед экзаменом к нему пациент подошёл и сказал, что его кровать занял Хрущев. Петро подошёл к пустой кровати и авторитетно заявил: Никита Сергеевич, пошёл вон. И понял, что пора уходить. Пока не поздно. Из медицины...

309

В середине восьмидесятых мой друг Вячеслав был одним из числа вечных студентов, с завидной регулярностью он то вылетал, то восстанавливался в Донецком мед.институте. В перерывах между учебой он трудился санитаром при психиатрической бригаде скорой помощи. Вынес он оттуда множество правдоподобных и не очень историй. Далее со слов Славика.
- Самыми частыми нашими клиентами были люди с белой горячкой, тяжелым алкогольным психозом. Опасная в общем работа, редко можно было с "болезным" договориться по-хорошему, хотя и такое бывало, все же много чаще приходилось реально в бой вступать. Люди крайне неадекватны в этом состоянии, они реально чертей видят и за жизнь свою борются не на шутку. Для самых буйных были у нас "спецсредства" самодельные, резиновый шланг вставленный в велосипедную пластиковую ручку, незаконно конечно, но иногда попадались такие агрессивные амбалы, что голыми руками справиться было невозможно, а ждать пока милиция на помощь приедет - так много чего тот псих натворить успеет.
В тот вечер поступил вызов из удаленного района новостроек, мужик средних лет бегает по квартире с молотком, чертей гоняет, жену предупредил, что как только с чертями расправится, так сразу с ней сеанс экзорцизма проведет - беса из нее выгонит. Ну она не долго думая, пока он чертями занят, потихоньку из квартиры выбралась и от соседей психбригаду вызвала, три дня как он из запоя вышел, сомнений в диагнозе не было.
Район новостроек и больница находились в разных частях города, так что добирались не меньше часа, втроем поднялись на лифте на нужный этаж, позвонили в звонок и на пороге квартиры нарисовался типичный "клиент", синяя майка-алкоголичка, черные труселя до колен, недобрый взгляд и самое главное - молоток в руках. Молоток не настраивал на мирные переговоры, да и разговаривать с ним было не о чем, все симптомы налицо, так что молча стали теснить будущего пациента психушки вглубь квартиры. Мужик не на шутку завелся: "Вы бля кто, вы че, да ну нах..." - орал он, отбиваясь молотком от трех неизвестных в белых халатах, но куда там... как всегда победил профессионализм, отточенный в многочисленных схватках. Упаковали его в смирительную рубашку, кляп в рот и с чувством выполненого долга повезли в больницу. На полпути раздается звонок (машины были радиофицированы), где их носит? Псих, к которому они ехали, свою квартиру уже разнес и уже к соседям ломится, там чертей погонять желает. Задумались... и решили поговорить с несчастным избитым мужиком в смирительной рубашке, поговорили и выяснили небольшой нюанс, оказыватся на этой улице было два дома под одинаковыми номерами, один скажем 100А, а второй 100Б... Мужик же этот за пару недель до этого получил в этом доме от завода новую квартиру, ну и делал кое-какой ремонт по дому, когда раздался звонок - он что-то там прибивал, вот и вышел с молотком дверь открыть. Ситуация для бригады скорой помощи казалась ужасной, особенно для врача, избили ни в чем не повинного человека, вломившись без всяких оснований к нему домой... Но тут крупно повезло, мужик, когда понял, что его отпустить на все четыре стороны могут, был готов на любые сделки, он ведь чуть с жизнью не попрощался, вломились неизвестно кто, избили ни за что и везут неизвестно куда. В общем, получил он свободу и две бутылки водки в обмен на молчание.

310

Рассказами про украденные документы, билеты, итд напомнило такую страшилочку.

Чемодан

Я уже рассказывал чуток про моего деда (ему сейчас 95 лет). Июнь 1941ого он встретил будучи курсантом военно-инженерных курсов в Ленинграде (там в Инженерном замке учили курсантов. Хотя большее количество времени будущие сапёры проводили в ... Сапёрном). Тех солдат что призывали в 1940-м и у кого было хоть год университетского образования (а он как раз год до призыва отучился в институте) и желание, весной 1941ого отправляли на офицерские курсы (для зануд - я знаю что тогда ещё офицеров не было, а были командиры, но для простоты я буду использовать термин "офицер"). Ну а таскать понтоны на Беларуско-Польской границе (под Гродно) или быть на курсах в Ленинграде, это две большие разницы. Сами понимаете что он выбрал.

Естественно учёба-то быстро окончилась в июне ‘41 и курсантиков просто начали использовать то как пушечное мясо, то как подсобную силу. Но повезло, курсы всё таки не расформировали и прямо перед Ленинградской блокадой вывезли. И так как взводных-ротных в первые месяцы войны выкашивало как косой, обучение быстренько закончили и дали всем по кубику на петлицу. "Поздравляем товарищи! Вы все младший комсостав РККА - взводные и ротные (лучшим курсантам писали в документах младший лейтенант - командир роты, хотя большинство конечно получали должность комвзвода). А теперь шагом марш - вперед на формирование." Но до формирования надо доехать. Спрашивается как?

Курсантов организовывали по группам в 20 человек. В группу назначался старший (один из только что отштампованных мл. лейтенантиков), и они такой полутолпой ехали куда Родина прикажет. Кстати назначать старшего здравая мысль. Ведь всегда легче в случае чего наказать его, ето же гораздо проще чем наказывать всех. Деду "подфартило" - сделали старшим группы.

Мало того что он за себя отвечать должен, старший должен отвечать за других 19 таких же балбесов. А им всем лет по 18-19. Самому старшему 20. Если думаете что отвечать за 19 других тинэйджеров в таком же звании как и сам легко, то ошибаетесь. Но мало того отвечать, надо быть нянькой для всех. Старшой, вот тебе талоны на питание - корми всех, предписание -довези всех, и самое главное - чемодан с ЛИЧНЫМИ ДЕЛАМИ - храни и доставь.

Это сейчас кажется смешно, а ЛИЧНОЕ ДЕЛО члена РККА в те времена было не хухры мухры. Это если не ВСЁ, то пожалуй очень близко к тому. Конечно личные документы у каждого с собой, но личное дело то сам военнослужащий везти не может. Значицца чемоданчик этот надо беречь как зеницу ока. Личное Дело надо доставить к формированию, а потом оно уже будет ездить за солдатом или офицером по полям сражений, госпиталям, фронтам, итд. Но изначально доставляли вот таким образом, "на попутных", наверное потому что электронная почта или факсы плохо работали :-).

Ехать до Кавказа, ой не близко, но это чёрт с ним. Страшно другое. Что в 1941м на вокзалах творилось, ни в сказке сказать ни пером описать Wes Craven, Спилберг и Тарантино могут нервно курить в сторонке. Вот о чём драмы писать можно. Там и потерянные и найдённые родственники, новорожденные, и страстные романы длинной в день и в жизнь, разлуки навсегда, незнакомые становятся друзьями, и старые друзья становятся врагами, и свои калифы на час, и чудеса в решете.

Места малo, расписания идут к чертям, люди по головам ходят (и это в прямом смысле слова), а талонами на питание можно только подтереться. Да, конечно по ним офицериков на станциях должны кормить. Только кто должен? И кому? А если жрачки нет? А начальники станций уже и так на грани того что бы застрелиться и не мучиться, им ещё с голодными пацанами разбираться. "Не маленькие, потерпите. И какая нафиг разница, с голодухи сейчас сдохните или через неделю вас в первом же бою на небо отправят" самые ошалевшие и уставшие говорят.

Ну, ну, попробуй, удержи 19 голодных пацанов. Все на каждой станции разбредаются, ищут что сменять, купить, отработать. Кое кто ищет сердобольных селянок. Жрать то хоцца и очень. Кстати на станции можно застрять было и на сутки, и на двое, и более. Так что бегай, ищи всех, обеспечивай жрачкой, и смотри что бы кто-то в какой нибудь блуд не вписался.

А по нужде сходить? Ладно остальные, у них тощий вещмешок и всё. А тут, этот проклятый чемодан с личными делами. Вечно в руках. Вечная тревога. Ни тебе поставить что бы пожрать, ни поставить что бы пардон, облегчиться. Спишь с ним в обнимку, а то уведут в момент, народ ушлый. Черед 4-5 суток уже в полуобморочном состоянии. Уж лучше на передовую, там хоть чемодан проклятый не надо таскать.

На одной станции застряли не на шутку. Когда состав - не понятно, когда хавчик - тем более. Начальника станции ищут днём с огнём, он не дурак - прячется от всех. Товарищ деда из группы сжалился, "ты с чемоданом своим скоро с ума сойдёшь. Давай так, ты иди ищи начальника станции и попробуй талоны отоварить хоть на что либо. А чемодан отдай мне, я на него лягу, спать на нём буду." Сказано - сделано.

Вернулся дед счастливый через пару часов, с собой большой котелок с кашей тащит. Чудо из чудес, сумел талоны отоварить. Подходит к своим и товарищ смущённо мямлит - "извини чемодана нет." "Ты что? Ты знаешь что за чемодан? Ты понимаешь что там?" "Да" тот кряхтит. "понимаю. Заснул, из под головы вытащили. Я даже и не проснулся."

За утерянные личные дела 20 офицеров и сейчас вряд ли по головке погладят. А в военное время, смело можешь считать что это расстрел. И за меньшее к стенке на раз-два ставили. Найти в этом Вавилонском столпотворении украденный чемодан не реально. Повезло лишь в одном, в кармане гимнастёрки было у деда было направление на группу. Ну типа сопроводительное письмо "отправляется 20 штук младшего комсостава, каждого звание и имярек. Едут туда то." И всё. Больше документов нет, личные не в счёт.

Доехали как то до места. В ОСО, "где личные дела?" "Нету. Украли." "Как нету? Как украли? А ты знаешь что тебе будет?" "Представляю." И опять чудо из чудес, попался в ОСО нормальный майор. Сжалился, решил не губить пацана. Наверное прикинул что вряд ли кто из этих мл. лейтенантиков на передовой и месяц протянет, так что можно решить вопрос на месте (говорят что средний срок жизни комвзвода в 41м исчислялся чуть ли не днями, много неделями).

В направлении имена и звания есть, ну и хорошо. Поздравляю всем по взводу, новые личные дела и вперед на передовую. Те у кого было написано комроты конечно возмущались, комвзвода должность меньше и оклад соответственно будет поменьше, но что они могли сделать? Ну а деду майор говорит "Вообще-то за утеру документов тебя под трибунал надо. Но жалко мне тебя. Вот должность комвзвода в Феодосийско-Керченский десант? Что трибунал присудит и так ясно. Что будет в десанте тоже в принципе ясно, но всё же шанс у тебя есть."

Вот собственно и всё. Шанс свой дед использовал на все 100%. Прошло с тех пор почти 76 лет и дай Господь ему здоровья на ещё столько-же.

Ну а Вам банальный совет, храните доверенные документы в безопасном месте и не доверяйте их товарищам. А то трибунал не трибунал, а вот проблем не оберётесь.

311

Про тяжёлую атлетику.

Была при институте секция тяжёлой атлетики, а фактически качалка обычная.
Спортзал с отличными тренажёрами - мечта любого пацана тех времён.
Чтобы туда попасть, надо делать вид, что штангой классической тоже занимаешься.
И вот качаюсь я эспандерами разными, разминаюсь, так сказать.

Внезапно руководитель секции докопался до меня - давай мол, рывок, толчок.
Ну толчок, кто не знает, это ещё туда-сюда. Сперва на грудь, отдышался и толкнул.
Только ноги разъехались на продольный полушпагат и всё.
А рывок - другой коленкор, из полуприсяда на вытянутых сразу за голову рвёшь.

У настоящих штангистов перед таким делом - волосы на затылке шевелятся.
Тренер технику показал, волосы не зашевелились, по наивности, видимо.
Рванул без тени сомнения и только чудом на себя не уронил.
На спину опрокинулся, а штанга чуть позади головы грохнулась.
Видно ангел-хранитель где-то у меня за спиной зажигалкой щёлкнул, прикуривая.

С тех пор "рывок" не исполняю, но смотрю по телеку с маниакальным интересом.

313

Друг наш Василий всегда отличался широтою души, независимостью взглядов ну и легкой придурью. Придурь наверное перебор, скорее чудачество, но невозможно себе представить ситуацию в которой он не смог бы накосячить. Вот и тот раз он не подкачал.
Шел 1992-93год, капитализм побеждал и папа Васи превратился из директора одного из крупнейших предприятий города в его полноценного владельца. Серьезный человек с серьезными друзьями и знакомыми представлявшими в те времена верхушку города.
Так вот, случилось у отца Васи день рождение, пригласил он своих друзей и знакомых отметить праздник по домашнему в своей городской квартире. Далее со слов Васи.
Ближе к середине застолья папа вытаскивает из бара бутылку коньяка, открывает, разливает и толкает короткий тост типа - "Друзья мои, был я недавно во Франции, где по окончанию деловой части поездки, попросил моих французских компаньонов отвезти меня в департамент Шаранта славящийся своим виноградом и лучшим в мире коньяком. Там побывав в городе Коньяк, я приобрел бутылку старого пятидесятилетнего "Курвуазье", хочу что бы вы продегустировали и оценили этот благородный напиток".
Вася во время тоста сидел не жив не мертв, ему реально поплохело. Дело в том, что накануне мы так же отмечали какое-то событие, возможно менее важное чем д.р. папы, возможно мы просто пили пиво и у нас оно закончилось, а заодно закончились деньги и Вася сказал "Щас", сбегал домой и стащил из бара первую попавшеюся бутылку. Увидев бутылку мы честно пытались уговорить друга Васю отнести ее назад, один лишь только ее вид говорил сам за себя. Подвыпивший Вася был непреклонен, мол ерунда это все, главное не повредить тару, а завтра налью туда обычного коньяка никто и не заметит, все будет хорошо.
Хорошо не стало. Не знаю о чем думал на следующий день Вася, но купил он и перелил в коньячную бутылку "Казацкий напий". "Казацкий напий".... что можно о нем сказать - крепкое дешевое пойло с мерзким запахом, легче ежа проглотить чем глоток сделать, знающие люди утверждали что даже неприхотливые бомжи-алкоголики брезговали пить его, предпочитая более изысканый одеколон.
Вобщем народ выпил... мертвая тишина за столом и обалдевшие от раскрывшегося букета напия гости, нужно отдать должное этим людям, почти все смогли удержать напий в себе, двое-трое слабаков не в счет. Не выдержав отцовского взгляда, Вася поднялся и заявил что он тут вообще не при чем, после чего попытался сбежать из дому, развеяв последние сомнения в его виновности. Не знаю как наказали Васю, этого он нам так и не рассказал, с месяц после занятий в институте он шел сразу домой, не задерживаясь по дороге. Впрочем Василий никогда долго не унывал, это был лишь эпизод в его насыщенной приключениями жизни.

314

Произошла однажды (я наблюдатель, не участник) веселая, но травматичная история. В Институте последипломного образования (в моем городе) на первом этаже был туалет для посетителей. Три скромных унитазика, разграниченных фанерками и с дверцами впереди. Все это великолепие крепилось на две трубы (расположены с двух сторон от центрального "белого коня", к ним присоединены болтами куски фанеры, а к этим перегородкам - дверцы). Унитазы тоже выдающиеся - без кольца, но верхний край скруглен (что бы ногами на него не залезали). В тот момент курсы проходили учителя русского языка и мы, биологи. В туалет, естественно, очередь. Русичи прибежать успели первыми, поэтому мне пришлось стоять в очереди (забегая вперед, это было невероятное везение). Одна заслуженная дама-русичка (лет так 70) возомнила себя самкой орла, не меньше, и попыталась взобраться на свой насест (ногами на унитаз). Только она не ожидала, что мокрые подошвы обуви не удержаться на ободке фаянсового друга и разъедутся в разные стороны. Очевидцами чего мы стали: сначала мы услышали странный шум; потом фанерная конструкция, ограждающая унитазы зашаталась, внутренние стенки упали (на сидящих в крайних кабинках); последней пала внешняя стенка. И мы увидели (мечтаю развидеть)! Дама сидела В УНИТАЗЕ (попа у нее там застряла), раскинув ноги в поперечный шпагат и держалась за сердце. Ее соседи чувствительно получили перегородками по важным частям тела и крыли свою коллегу не литературными выражениями. Чем закончилось, не знаю, пришлось на пару бежать. Говорят, вызывали скорую и отвозили заслуженного учителя в больничку. Туалет, к стати, реконструировали (теперь кабинки разделены кирпичными стенками).

315

С Серегой мы дружим с детства. Учились в параллельных классах, одна компания, общие интересы. В старших классах Сергей разрывался между спортивными секциями, одинаково хорошо играя во все игры с мячом, а также бегал и прыгал. Такая занятость сказывалась на учебе. Нет, конечно, не двоечник, ниже четверки оценок не было, а учителя, не без оснований, считали, что мог идти на медаль. Не миновал его и вирус влюбленности, который в старших классах подхватывали все. Объектом почитания он выбрал мою одноклассницу Иру. Комсомолка, отличница, ну, пожалуй, и все. Так себе спортсменка и совсем не активистка. Впрочем, внешность и фигурка вполне сносная. Поклонники у нее были. Сережа активно штурмовал крепость – прогулки, походы в кино и вот приглашение к Ирине домой на чай. Правда, торт пришлось делить на троих. Мама, Татьяна Ивановна, тоже принимала участие. Отправив после чаепития Иру на кухню мыть посуду, Татьяна Ивановна завела непростой разговор. Потом Серега вкратце пересказал. Она объяснила, что Ирочка готовится поступать в университет и отвлекаться ей нельзя. Потом аккуратно объяснила наше, так сказать, несоответствие. Ира отличница в математическом классе, а у меня с учебой непонятно что. Спорт? Какие успехи? Мимоходом коснулась и квартирного вопроса, который, как оказалось, портит не только москвичей. У них трехкомнатная квартира на троих (тогда это было очень круто), а у нас стандартная двушка на четверых. Татьяна Ивановна с мужем преподают в институте, а мои – ИТРовцы на заводе. В общем - не пара.
Сергей выводы сделал. Налег на учебу, выполнил кандидата в мастера и получил приглашение в технический ВУЗ. На четвертом курсе женился, диплом получал уже с сыном. Потом и дочка добавилась. Карьеру сделал быстро и уже много лет возглавляет большое предприятие.
Ира, окончив университет вышла замуж, родила дочку. Потом ее пригласили на практику во Францию. Оттуда она вернулась, развелась с мужем, отдала дочку маме и укатила обратно. Мы иногда переписываемся, поздравляем друг друга с праздниками.
Недавно были на свадьбе сына общего друга и – вот так встреча – Татьяна Ивановна. В соседнем зале отмечает с компанией юбилей коллеги. Поздоровались, поговорили пару минут.
- Я рада за вас мальчики, молодцы, что у вас все хорошо.
Потом помолчав добавила:
- Прости меня, Сережа.
Офигеть! Человек, который считал себя вторым после Самого, просит прощения.
Сергей не растерялся:
- Что Вы, Татьяна Ивановна! Вам СПАСИБО!
Ближе к вечеру Сергей вспомнил о встрече.
- Интересно, а как бы у меня с Иркой сложилось бы?
- А что тебя сейчас не устраивает?
- Да, нет, все устраивает. Просто интересно.
- Серег, история не знает сослагательного… Ну, если хочешь, могу рассказать. Поступили бы вы на один факультет. Темы диссертаций вам бы подсказали, подобрали бы и оппонентов. Сказали бы в какой квартире жить, какую мебель покупать, с кем дружить, где отдыхать, какие имена давать детям. Работал бы на кафедре, синус о косинус бы перетирал. Сейчас бы отмечал юбилей в соседнем зале. Да, и забудь о наших милых студенческих шалостях. Ты этого хочешь?
- Нееет…

316

Вчера, 31.05.17, поехал на весь день в Краснодар - надо было в институт забежать на инструктаж по практике.
Там по пути отделение сбербанка, рядом с которым частенько спит уличный кот - вполне общительный, но и маленько своенравный. В общем, гладить себя даёт, но может и цапнуть...
Итак, иду я в институт, вижу - развалился мой мохнатый друг на солнышке, кемарит. Я ему: "Привет, Соня!", начинаю бока и холку почёсывать. Он вроде доволен - позёвывая, начинает радостно извиваться. Потом ему надоело (он не любитель долгих разговоров), и он, открывая глаза, поднимает лапу - всё, дескать, хорош.
Ладно, вроде бы всё как всегда... Но в институте неожиданно обнаружилось продолжение этой истории в виде начальника охраны дяди Миши с опухшей и перебинтованной кистью руки. Я сразу его и не заметил, но он с какой-то женщиной у медпункта разговаривал и вдруг показывает своей обмотанной до состояния боксёрской перчатки рукой в мою сторону и изрекает (я стою достаточно далеко, и мне слышно только часть слов):
- А вот же студент... Валяется... Покусал...
Мне уже интересно, кто там и кого покусал. Подхожу уточнить. И выясняю, что он тоже этого котейку ласкал нередко - даже, по его же словам, на руки брал. И меня видел, как я с котом общаюсь. И вот как раз после меня нагнулся дядя Миша над кошаком, а тот вдруг на руку бросился... И ведь у кота не спросишь, чего это он. То ли не в настроении был общаться, то ли гормоны по нервам вдарили (у кошек ещё брачный сезон).

317

Разбирая старые вещи на антресоли, Лиза нашла мамин диплом и очень развеселилась:
– Мама, я знала, что ты когда-то училась на экономиста, но не думала, что в зооветеринарном институте!
– Время было такое, доченька. Каждый вуз старался открыть экономический факультет.
– Да, мамочка… Прикольное у вас было время, – с неясной печалью произнесла Лиза, студентка первого курса факультета информационных технологий педагогического университета.

318

Случалось и мне послушать интересных людей... Например преподавал у нас в институте один чел эргономику.
Время от времени его заносило в лирические отступления и это было волшебно. Так и случилось в тот раз.

- Собственно, весь технический прогресс - это создание разного рода усилителей. Камень усиливает твердость костей и силу удара. Рычаг увеличивает силу, с которой человек может воздействовать на окружающие предметы. Не хватило - построим подъемный кран. Лук усиливает бросок копья, пуля делает то, что не может сделать лук...

- А интеллект?

- Перо и бумага - усилители интеллекта и памяти. Можно записать информацию, вывести формулу, посчитать в столбик. В уме это все сделать гораздо труднее. Не хватит бумаги - вот тебе счеты, арифмометр, компьютер...

- А как насчет философии?

... Препод вздохнул...

- В 19ХХ году испытывали мы вертолетный шлем. Ну когда оружие наводится по зрачку пилота. В тИре, боевыми патронами. Стрельба, дым, все дела. Отстреляли, пауза, тишина. И тут я решил зайти в тир. Дверь на пружине, довольно громко хлопнула за мной. Испытатель в кресле пилота инстинктивно на меня посмотрел. И вслед за его зрачком на меня развернуло все 4 ствола крупнокалиберного авиационного пулемета. Заряженного боевыми по самое не балуйся, как понимаете. Ручка у испытателя на спуске. 12мм калибр, несколько тысяч выстрелов в минуту. Посмотрел я в эти четыре черные дырки.... И как проняла меня мысль о бренности всего сущего. Марк Аврелий рядом не стоял....

319

в одной из тем я вспомнил старую историю из личного.
когда учился в институте, философ ко мне неровно дышал. все ученики балбесы - а я реально белое пятно на фоне серости. я манал его вопросы с ноги так, что у него аж в котелке булькало. к тому же сам препод злой шо капец. его боялись даже другие преподы, не то что студиолухи.
и тут я - херак и его дрыном по темечку. он еще что то - я ему под дых ответом. прилюдно. толково и по теме.
ох он меня ненавидел, ееепта... хоте мне на него было, мягко говоря, нахезать.
по всем темам меня валить пытался, от теософии до метафизики.
я всегда отвечал точно и развернуто. притом так разворачивал ответ, что явно в некоторых моментах он сам был полный нуль.
самое интересное, философ почему то считал что я должен любить этот предмет выше жизни, если я такой вумный. но я любил пиво и девок. и еще раз манал его философию и его придирки прилюдно.
так вот.
на одном экзаменов я сделал задания одним из первых. заучки конечно первее меня были, на то они и заучки. но я же брал ответы из головы.
он отложил мою зачетку, и попросил остаться. ему со мной нужно было поговорить.
я и остался. а что поделать зачет надо сдавать.
выходил, курил, сбегал за пивасиком, писал смски - вобщем валял дурака.
и когда мы остались на едине, то он начал допрос с пристрастием. ох и валить же пытался. я его раздражал и я знал что он знает что я знаю это, и понимая такую ситуацию я всегда побеждая в спорах с ним, и его манал при этом по полной.
.... и в ту нелегкую годину, после получасового вырвимозг штурма, он был загнан мною под плинтус.
пол часа попыток победить и пыток меня, закончились его трескучим фиаско.
он, трясущимися руками, вытирая взмокший лоб, подписывает зачетку, и говорит что бы я больше никогда не появлялся на его парах - автомат до конца гарантирован. он признает что его знания явно скупы по сравнению с моими.
уставшим, подавленным, разбитым и поникшим он выглядел тогда.
я не злорадствовал не радовался победе. мне зачет нужен был, а не раздавить чьето чувство собственного превосходства.
я выхожу - а однокурсники такие - ну что... как... здал....
- конечно. хуле делов-то
- а как, а как, а как получилось.... как это вообще возможно
я грю
- как как.... а вот вы бы родились в еврейской семье, а потом вас крестили, а потом вам навязали мусульманство, потом зороастризм, но вы таки стали кришнаитом - и не такое бы знали....

320

История об утреннем беге навеяла.

Когда я работал патентоведом в академическом институте, пригласили меня как-то для консультации на одну из кафедр местного университета. Ровно в шесть один из сотрудников стал торопливо прощаться, а другой спросил:
- Идешь сегодня в бассейн?
- Нет, - ответил первый, - я сегодня на велосипеде.
И оба понимающе засмеялись.

Наверное, моему собеседнику показалось, что я принял этот смех на свой счет, и он решил внести ясность:
- Вы же знаете, кто у нас завкафедрой?! Если бы не был еврей, давно бы был академиком. Но я не об этом. Каждый божий день он просыпается в 5:30 утра и отправляется на велосипедную прогулку. Но это не простая прогулка, а своего рода двоеборье, потому что едет он к своей любовнице. Там проводит примерно час и на том же велосипеде возвращается домой. В результате на кафедре родилась идиома «на велосипеде» и, как видите, прочно вошла в научный оборот.

Если интересно, можете заглянуть на http://abrp722.livejournal.com в мой ЖЖ и посмотреть на фотографию. Но не надейтесь увидеть там завкафедрой. Там – знаменитый пляж La Caleta в Кадисе, прекрасная испанка, ну и конечно же, велосипед.

321

Приятель поведал, выдавал за реальное. Но по-моему байка. Всё равно расскажу.

Сохранность тела ээ.. мумии.. в мавзолее обеспечивает целый НИИ.
Контролируют химический состав воздуха, мази разные, но самое важное - температура,
которую поддерживают специальные кондиционеры.

Многие помнят, что ещё при Ельцине прогрессивная общественность мечтала Ленина закопать.
Не вышло. Тогда было принято решение о диверсии. Подкупили сотрудника Пантеона.
Он открыл сопла спецкондёров и направил мощные струи горячего воздуха прямо на тело вождя.

А при институте была группа студентов-практикантов. Академики растили себе смену.
В тот злосчастный день была запланирована экскурсия в мавзолей.
Но высокопоставленный сотрудник-иуда организовал фальшивые "профилактические работы".

Группу студентов тормознули прямо на входе. Все уже развернулись и собрались уходить,
когда опытная практикантка Анна Петровна Кирнова почуяла нехороший запашок.
Сорвалась с места и перепрыгивая какие-то турникеты, устремилась к саркофагу.
Как только её охрана не подстрелила.

Моментально оценив обстановку, Аня бросилась на сопла кондёров, как Матросов на амбразуру.
Правда, закрыла их спиной (местом пониже спины) - так оказалось удобнее.
И стояла, сдерживая напор струи горячего воздуха, пока не подоспели перепуганные академики.

Так наша Анечка спасла Ильича. Этот народ непобедим.

322

Навеяло к вчерашней истории про парня который выспался в электричке.
В институте я училась на вечернем отделении, днём работала. На сессию меня ни кто не отпускал, просто была договорённость, утром еду сдаю зачёт, потом на работу. Часов до трёх-четырёх утра готовлюсь к следующей сдаче (студенту же как всегда одной ночи не хватает) и опять по тому же сценарию. Через неделю такого графика стала в автобусе засыпать стоя. Засыпаю и падаю на рядом стоящего парня. Он так громко возмущался -"Девушка, ну сколько можно!" Вижу место освободилось, я запрыгнула, дальше не помню, вырубилась сразу. Просыпаюсь от того, что будят на конечной остановке. А мне так удобно. Глаза открываю, а рубашка та же. Не знаю почему мне было стыдно, я даже не взглянула в лицо своей "подушке", но розовую рубашку запомнила на всю жизнь.

323

Раз уж пошла такая тема медицинских историй то вот ловите.
У моего отца был дядя. Очень замечательный, заслуженный и добрый человек. Фронтовик, полковник в отставке, доктор медицинских наук, кавалер множества орденов и лауреат многих премий, автор более сотни научных работ, дюжины изобретений, и нескольких монографий, итд, итп. Его именем даже несколько операций назвали. Хирург от Б-га, он несколько десятков лет проработал в ЦИТО и по праву считался одним из лучших хирургов в СССР. И вот он поделился в своё время такой историей.
В 1945-м наши войска во время войны с Японией двигались через Монголию. Ну и полевой госпиталь где он служил начальником отделения и ведущим хирургом тоже (тогда он майором был). И вот идёт совсем обычный день, он обходит с помощниками раненых, решает кому какие процедуры, операции, лекарства, итд. И видит он, к госпиталю подъезжает машина, а её сопровождает чуть ли не взвод монгольских автоматчиков. Выводят какую-то бабу, а вокруг неё два холуя в полковничьих званиях вьются. Вообще-то госпиталь для советских солдат и офицеров, но так как медицина в Монголии тогда была аховая (типа на уровне шаман даст какой-то травки пожевать да тёплого кумыса попить, и так сойдёт) то иногда местные монгольские начальники обращались, да и их семьи тоже.
Он помощнику говорит, пойди мол узнай, что за бабку нам нелёгкая принесла, а я тут с тяжёло-ранеными буду. Через пару минут помощник прибегает, волосы торчком. Товарищ майор, это не просто бабка какая-то, там привезли сестру самого Маршала Чойбалсана. (Для тех кто не знает, Чойбалсан был эдаким эквивалентом Сталина в Монголии. Более детально - в гугль). Дядя говорит помощнику, ты беги к ней, узнавай чего и как, послушай её (типа первый осмотр), а я тут сейчас закончу, переодену чистый халат и прийду. Встреть меня у каптёрки.
Встретились, у помощника глаза по 50 копеек. "Товарищ майор, у неё сердца нет." "Так товарищ лейтенант, не дурите мне голову, я конечно вижу как она полковников гоняет, но вы её совсем не знаете и не ваше дело всякие дурацкие заключения о её характере делать. Она между прочим сестра нашего самого главного здесь союзника в борьбе с врагом." "Да нет, товарищ майор, вы меня не так поняли, я её слушал, ну стетоскопом и у неё реально сердца нет." "Так, ты пил, признавайся немедленно. На гаупвахту захотел." "Обижаете, товарищ майор. Не больше обычного. А её сами прослушайте, сердца реально не слышно." "А может у неё и пульса нет? И ходит вообще мертвец." "Нет, зачем. Пульс как раз есть, а сердца нет"
Дядя знакомится с ней, полковники тут как тут. Чего подать, принести? Ничего не надо, переводите только. Слушает он её стетоскопом, и реально, звука сердца почти нет. Не может быть такого. Начинает прикладывать стестоскоп в другие места и оказывается.... у неё сердце справа. Редчайший случай, но бывает. Он вспоминает что с десяток лет назад ему первокурснику старый преподаватель (ему далеко за 70 лет было) говорил что встречал такое во время покорения Туркестана в 1880-х когда был совсем молодым врачом.
Ладно, а жалуется Чойбалсанова сестра то на что? Живот говорит болит. Слева. Все симптомы и осмотр указывают на банальнейший апендицит в критическом состоянии. Но боль то слева. И вот тут-то загвоздка, если у человека сердце справа, значит ли это что все остальные органы расположены наооборот? В институте подобные казусы не проходят (по крайней мере тогда). А тут ошибку делать нельзя, это же не черти знает кто, а сестра самого Чойбалсана. Он думает думает, и решает - апендицит и слева. Будем срочно оперировать.
И тут возникает сложность, причём в самом так сказать неожиданном месте. Монголы по традиции не моются. Как Чингизхан завещал, что мол кто моется, тот смывает с себя счастье, вот так оно и есть. Ладно запах, но это же операция. Должно быть всё стерильно, или уж по крайней мере не так грязно. А на ней чуть ли не корка от грязи.
Дядя полковникам - помыть её надо, переведите. Они ей говорят, а она как заорёт на них. Слюнями брыжет, руками размахивает, по мордам лупить хочет. В кратце сообщает, что пока она жива, она будет жить по законам степи, и если они её только попробуют помыть, то мыть будут и их мертвые тела перед погреблением. И вообще они что забыли кто она такая и что они вообще никто. Скандал на весь госпиталь. Начальник госпиталя прибежал.
Дядя полковникам да и начальнику госпиталя объясняет, что если её не помыть и ни принести к операционному столу в чистом виде, то опасность занести ей инфекцию 100%. Легче просто дождаться перитонита или как акт милосердия, прикончить её сейчас. Короче, не хочет мыться, то пускай как хочет. Но он и ни его отделение проводить операцию не будет категорически. А полковники пущай решают бабьи проблемы сами. У начальника госпиталя полуинфрактное состояние. Он то знает что дядя-то прав, но одновременно понимает, что если пока они препираются бабка окочурится, то он погоны теряет как минимум.
Но начальник на то и начальник что бы находить компромисы. Он говорит всем ждать. Бежит во весь опор к комбригу и кричит, "мне нужна связь с Маршалом Чойбалсаном срочно." "А с Жуковым или Василевским вам товарищ врач связи не нужно." "Нет с ними не нужно, но Чойбалсан нужен срочно, нам надо его сестру помыть. И повторяется разговор "Вы пили?" "Да нет, не больше обычного" "На гауптвахту хотите?", "Нет, нам просто надо бабу помыть" и объясняет комбригу что и как. И говорит, что бабе уже худо, и пока они тут пререкаются, она вообще скоро кони двинет. Комбриг усекает что и его погоны под вопросом и звонит в штаб армии.
И далее опять "Вы пили? На гауптвахту хотите?" "Нет нам просто бабу помыть надо." В штабе тоже чуют что погоны слетают. Они звонят ещё выше. Снова разговор. И ещё несколько звонков и похожих разговоров и наконец сам Маршал Чойбалсан в курсе. Он звонит комбригу и говорит "полковников сюда. Разрешаю вам сестру мою помыть, а ей от меня передайте приказ что бы заткнулась немедленно. Об исполнении доложить."
Далее всё было прозаично. Чойбалсанову сестру помыли. Сняли корки грязи. Похоже она действительно не мылась чуть ли не с рождения. Прооперировали. Действительно апендицит в запущенном виде, ещё пара дней и конец. И действительно оказался слева. Всё прошло удачно.
Ну а потом кому положено ордена и медали получили. Дядя кстати тоже, хотя в наградном листе совсем другое указано.
Потом, признавался что хоть операция самая что ни на есть тривиальнейшая, то волнение он мог сравнить лишь с тем, когда много лет спустя он оперировал Ландау. Но про то, совсем другая история.

324

В одной из школ подмосковного городка решили провести конкурс детских рисунков "Профессия твоих родителей". Восьмилетний сын нарисовал свой шедевр и показал отцу. Батя работал ведущим инженером-конструктором в институте, работающим на оборонно-промышленный комплекс. Неплохо, конечно, зарабатывал, но и различных стрессов хватало. Ответственная работа, сжатые сроки проектирования, командировки, испытания и т.д.
Оценив творение своего чада, папа сказал: "Молодец. Работа понравилась. Только почему ты меня с сигаретой нарисовал?! Я же некурящий".
"От такой работы закуришь!"- ответил школьник.

325

Знакомый работает в институте. Замзавкафедры, в подчинении 4 женщины - секретаря. Пару лет назад пришло распоряжение "сверху" - провести мероприятия по увеличению рождаемости.

Провели. Отчитались.

Надо было видеть, как он жене об этом рассказывал...

326

Когда я работал в одном научном институте, у нас там был один великий ученый - доктор наук, мировой лидер своего направления и т.д.
Было ему уже хорошо за 70, и в какой-то момент администрация решила сделать ремонт в его кабинете.
В числе пожеланий учёный потребовал, чтобы у него в кабинете обязательно была бы раковина.
Удивились, но сделали раковину (привели воду, увели слив и т.д.)

Когда пришла пора "сдавать работу", великий учёный осмотрел всё и всё ему понравилось, кроме раковины.

- Ну зачем же вы так высоко её повесили? - интеллигентно-грустно сказал он. - Как же я туда писать-то буду?

327

Есть у меня приятель, человек далеко немолодой, но, тем не менее, в вопросах секса совершенно неискушенный. Когда Клинтон вместе с Моникой оказались в центре известного скандала, он никак не мог уразуметь, чем они занимались. У него на такие изыски никогда не было времени: учился, работал, тащил на себе семью. И так прошли годы. Дети выросли, разъехались. Сам недавно вышел на пенсию и вскоре потерял жену. Жутко страдает от невостребованности и одиночества.
– Люди как бы перестали замечать меня, - жаловался он мне, - Ощущение, понимаешь, такое, что превратился в человека-невидимку.
Потом немного оживился и продолжил:
- Правда, пару дней назад гулял в парке, и навстречу мне шли два симпатичных молодых парня, которые держались за руки. Улыбнулись, поздоровались. Один посмотрел на меня как-то ласково и с интересом, другой опустил глаза. Я ничего не понял и немного растерялся, но вдруг снова почувствовал себя человеком и на душе стало немного веселее. Пришел домой, создал себе эккаунт на Одноклассниках, нашел девушку, которая мне нравилась в институте. Оказывается, у нее тоже в этом году муж умер. Выразил ей соболезнование, она – мне.
- Замечательно! - говорю, - Теперь тебе фотография нужна. Пойди постригись по такому случаю!
- Да, надо бы, но боязно. Меня жена всегда сама стригла и говорила, что нечего в парикмахерские ходить: там на геев можно нарваться. Вот я и думаю: а вдруг в самом деле нарвусь!

Замечу, что и мне подобные парочки стали попадаться на глаза все чаще и чаще. Доходит до того, что иногда они совершенно случайно оказываются в объективе моей камеры и обнаруживаются только при домашнем просмотре. Два последних примера вы можете увидеть на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ. Оба изображения – фрагменты фотографий, одну из которых я сделал в немецком Висбадене, а другую – на Вестминстерском мосту в Лондоне.

А может быть это просто мужская дружба? Вроде бы ее пока никто не отменил.

328

Учился в школе, брат в это время учился в институте. Мама приходит с работы, смотрит в мой дневник и на весь дом говорит:
- Опять по химии двойка!
Брат из другой комнаты:
- Я не виноват! Преподавательница всей группе двойки поставила!

329

Началась у меня в институте на 3-ем курсе "электротехника" и соответственно лабораторные занятия по ней. Т.к. лабораторная небольшая, группу нужно было разделить на две части. Староста у нас был парень умный и в очках, но вопрос зачем-то Преподу задал: "А как нам группу поделить? У нас в группе 15 человек". Препод с очень серьёзным видом посмотрел на Старосту и сказал: "Делитесь по семь с половиной, мать вашу!"

330

когда то- в институте мы изучали такой предмет. как философия
в разделе "средневековье" были приведены два примера холиваров тех времен
растет ли в раю роза без шипов
и может ли Всевышний создать камень, который не сможет поднять
говорилось так же о том, что споры эти велись часами и даже днями
тогда казалось - во сколько у людей свободного времени. тратят его на всякую ерунду

а потом появился интернет

331

Про настоящую татарскую Девушку.

Меня искренне удивляет, когда наших поволжских татарок некоторые не очень умные люди пытаются представить этакими "жертвами" традиционного общества. Особенно удивляют странные представления о настоящем российском исламе.

Расскажу про одну сокурсницу, личное обаяние и харизма которой произвели на меня неизгладимое впечатление.
Назовем её Зарой. Шатенка среднего роста с красивой фигурой. Одевалась как картинка. Всегда прилично, никогда - пошло. Миниюбки с красивыми сапогами на стройных ножках допускала. В зачетку я её не лезла, но у нас в институте идиотов не держали. Значит, училась хорошо.
Зара была девушкой по-настоящему порядочной. Помимо личных взглядов на жизнь за спиной стоял мощный семейный клан. Все балбесы знали, с кем им придётся иметь дело, если начнут девушку обижать. А так и должно быть. Семья и общество должны защищать своих девчонок.
Замечу только, что в нашем городе девушки могут спокойно ходить в миниюбках, не рискуя нарваться на хамство.
Короче говоря, Зара наша - всегда потрясающе одетая умная красавица.
Разговорились мы с ней как-то о жизни, а она вдруг грустно мне выдаёт:
- Нельзя мне замуж за русского.
У меня сразу версия о суровой воле семьи. Ничего подобного.
- Папа с мамой не против.
- Тогда почему?
- Не поймёт он меня. Мы всю жизнь друг друга мучать будем. Мне же к новым сапогам новая шуба нужна! Какой русский меня выдержит?
- А если серьёзно?
- Я своих стариков никогда не брошу. У нас в огромном доме все вместе живут, прабабушки даже. Кто о них заботиться будет?

Это, господа, не меркантильность. Это - порядочность. Если не нравятся большие семьи, если не готовы уважать старших, если не хотите посидеть с кучей племянников, когда брат или сестра с супругами идут в кино, не лезьте к этим женщинам. Имею в виду женщин верующих, не только мусульманок.

Попытки замотать их с головы до ног в тряпки и заткнуть за пояс нелепы. В Поволжье сложно по внешности и манере одеваться отличить христианку от мусульманки. Различия обусловлены верой и отношением к совместному проживанию с родственниками.

Оценки тут давать глупо. И христиане, и мусульмане, и иудеи всегда прекрасно уживались вместе в нашем городе. В чем-то мы разные, в чем-то похожи, но семья - дело серьезное и ответственное. Взгляды на жизнь должны совпадать.

332

Давно дело было. Приятель попросил помочь принять финальный экзамен по физике в Московском областном педагогическом институте. Студенты были вечерники. Задаю вопрос по переменному току - что такое фаза. Мужик молчит. Интересуюсь формулой зависимости напряжения от времени. Мужик не знает, что такое синус. Изготовился неуд ставить. Зав. кафедрой меня останавливает - говоря, что синусы это математика, а экзамен по физике. Кроме того, этот мужик ПРЕПОДАЕТ ФИЗИКУ в одной из школ Подмосковья.

Так выпьем же за качество советского образования.

335

Молнии, говорите?

Мой папа вёл в институте предмет, имеющий отношение к радиационной безопасности. И вот как-то приходит к нему на зачёт группа. Его предмет для них - не профильный, отношение к нему - соответствующее. В деканате намекнули, что зачёт поставить надо всем, но что хуже - студенты об этом намёке, как минимум, догадываются.
И вот посмотрел мой папа на эту группу, и говорит им:
- Вы знаете, что зачёт я вам поставлю. Я его вам поставлю, не вопрос. И спрашивать вас даже ни о чём не буду. Но перед тем, как поставить вам зачёт и отпустить, я вам сначала кое-что расскажу.
И рассказал он им о том, как именно происходит "радиационная болезнь", то есть как именно воздействует радиация на человека. По всем уровням поражения. Хорошо рассказал, образно, доходчиво.
...Студенты с этого зачёта зелёные вышли - все. А некоторые сразу в туалет ломанулись, бегом.

336

Вчера встретила знакомую, с которой училась один курс в институте. И вспомнилось как она сдавала зачёты и экзамены. Мы ещё зелёные, первая в жизни зачётная неделя, переживаем. Сидит эта Лена с билетом, начинает краснеть, потом плакать и стенать - "Я всё учила, но я так нервничаю, что всё забыла" и всё в таком духе. В итоге преподаватель её уже успокаивал и поставил зачёт. Мы пожали плечами, бывает. Но этот же номер стал повторяться на всех следующих сдачах. Лена не стесняясь давила на жалость преподавателей. Это смотрелось так мерзко со стороны, что многих стало выбешивать. И вот самый сложный предмет "Теория государства и права". Препод лютует, фиг спишешь. Опять у Лены сопли и слёзы. Можно выйти. Ныла пока препод не сдался. Она возвращается в аудиторию и одногрупник ей кричит - Лена, у тебя бумажка упала! Как она начала озираться по сторонам и искать свою бомбу!
Говорят, она все пять лет так сдавала.

337

Работал я как то в одном известном чтобы его называть институте в одной известной но маленькой стране под экватором. Сижу себе в лаборатории, думаю мысли умные над пробирками и вдруг, ..... внезапно как вихрь ростом 1,50м и в сиреневой кофточке заходит девушка что работает у нас уборщицей и на родном испанском просит меня пройти в туалет. Приятно конечно что тебя бледнолицего мучачу просит куда то хоть и в туалет, дама с формами. Пусть даже и в туалет. Прикрыл я на время свои мысли о будущем местной науки и последовал за ней рассматривая... свежепокрашенные стены по пути. НО просьба оказалась проста: она не могла поставить пакет жидкого мыла в корпус дозатора и просила об этом меня. Я принялся за дело. Время шло, пакет на место не ставился, дозатор не закрывался. Не может такого быть чтобы доктор наук да не поставит сей простейший агрегат для уничтожения бактерий на руках. Я стал изобретать и конструировать. Большеглазая наследница генов душевной встречи инков с испанцами, видя мои безуспешные попытки вздохнула и ушла. Вскоре она вернулась с моим коллегой - старым японцем генетиком. На подмогу мне! Я кратко объяснил ему в чем вопрос и мы принялись! Прошло минут 10, за это время мы два профессора придумали как улучшить модель дозатора: что подпилить и что заменить куском картона, как сделать нажим более мягким и расход меньше чем ожидалось. Дело шло к оформлению совместного патента и написанию новой диссертации. Дело шло успешно. Внезапно большие и очаровательные глаза взмахнув ресницами сказали: Ой, а я забыла! Этот пакет с мылом и дозатор разных моделей. Они не подходят друг к другу. Я перепутала. Извините! ..... Говорят что все языки произошли от одного. Вероятно. Матерный японский и русский имеют много общего. Но мы же ученые, все это мы сказали про себя а вслух мы просто улыбнулись и ушли к своим пробиркам и чашкам Петри. Чтобы снова погрузиться в мысли о науке.

А теперь я дышу воздухом в краю живых небес и слизываю соль океана с сосновой хвои. Чуть позади путь от уборщика до майора. И вот навеяло вечерней усталостью:
... И пилоты с бигфутами летели на новом сверкающем краской василькового цвета Конкорде выше облаков и смотрели на землю через радуги. Радуг было много и они пересекались. А стюардессы на борту разливали козье молоко по жестяным кружкам, резали ржаной хлеб толстыми ножами на деревянной доске и разносили эти кружки и ломти пахнущего хлеба по рядам с улыбкой подавая это все в руки пассажиров.И пассажиры забыв про свой статус и возраст просто пили молоко и откусывали большие куски зажаристого хлеба. Шел 13й час полета над океаном, хотя точно никто не знал да уже и не хотел знать где они летят и когда наконец прилетят потому как в салоне было тепло, уютно, дети наигравшись спали прямо на полу,а в багажном играли Let it`s snow на пианино Yamaha и было свежее молоко, пусть и козье. А где-то внизу крестьяне под наблюдением управляющего усердно стригли тяпками сорную траву вокруг прорастающих красных и желтых цветов. А в другой фирме другой Управляющий руководил тысячами гектаров полей и был доволен своей работой но подумывал о карьерном росте, а в трех тысячах километров от него простой полицейский в черном жилете и под рубашкой и без оружия ехал в русский квартал, чтобы побеседовать. День был таким как всегда когда Бог делает твою работу вместе с тобой, а значит, что твоя работа делается легко и с успехом. При этом Бог успевал помочь всем учтенным и незарегистрированным облаченным в тела 10 миллиардам душ людей, женщин, кошек, насекомых и улиток на этой и соседних планетах как минимум. Он помнил о каждом и не забывал ни на минуту. И для Него все были равны каждую микродолю выдуманного человеком периода времени. Для Него не было разницы - бородатый мусульманин это или индус с красной точкой на лбу, атеист, ортодокс, русский или украинец. Потому что каждый имеет в своей вере символ креста,может быть в разном виде, но крест. Потому что каждый равен для Создателя всегда и каждый имеет Его любовь. Вот только люди не понимали что бомбами и злословием перед Отцом себя не проявишь. Да и вообще не надо доказывать что ты лучше чем кто-то другой как дети в песочнице: а уменя, а я, а ты!..... Надо просто дышать как океан, надо просто жить, надо просто Любить. Мы все постоянно просим Его и редко благодарим. А есть ли у Него Кто-либо к кому он может обратиться, просто прижаться как мы прижимаемся к маме и папе?
А Конкорд улетал в облака, там где светло и чисто. И не кончались молоко и хлеб. Всегда.

338

В институте за мной начал ухаживать один парень. И вот сидим мы вечером в кафе, а он романтическим шепотом говорит, что посвятил мне свои стихи. И начинает читать. А я стихи с детства люблю и многие знаю наизусть. В общем, мало того, что чужие, так еще и поправлять его пришлось, путался. Он мне зло сказал, что я никогда замуж не выйду, если такая умная.

339

Приближается снова День химика. И вспомнилась мне в связи с этим приближающимся днем одна небольшая, но довольно-таки забавная история, произошедшая ровно год назад, когда вот точно так же встречались мы, как обычно, в ресторане с нашим институтским выпуском такого далекого теперь уже 86го года.

Был у нас в институте курса, кажется, с 3го по самое дипломирование куратор с кафедры философии, некто Шумков. Молодой тогда еще парень, а сейчас давно уже на пенсии, но продолжает работать, доктор наук, профессор, зав.кафедрой. Я в институте почти не бываю, лет 20 назад, как защитился, так практически сразу и ушел, а вот жена продолжает трудиться. Ну и придя как-то раз с работы домой сказала она, что видела Шумкова, она часто сталкивается с ним то на каких-нибудь собраниях-заседаниях, то просто в коридоре, то заходит он к ним бывает в преподавательскую за какой-то своей институтской надобностью.
Блин, как же меня все здесь задолбало, Таня, - говорит он ей. Если бы ты только знала.
Русских у нас в институте осталось всего ничего, так что держаться они стараются все вместе, спина к спине, руки на рукоятках кольтов, в обиду друг друга не дают, локоть друг дружке подставляют и бумагой для принтера и скрепками делятся.
Брошу все к чертовой матери, - говорит он ей, - продам квартиру и уеду доживать свой век в Россию. Дочка-то у меня давно уже взрослая, замужем, живет то ли в Америке, то ли в России, вот это я запамятовал, где именно жена рассказывала.
Ну рассказала и рассказала, я послушал, да и забыл.

А на встрече с группой год назад тема про Шумкова всплыла как-то вдруг сама собой, все ж таки куратор бывший, целых 3 года как-никак, не хухры-мухры. Ну я возьми и ляпни в курилке, что вот дескать дочка у него сейчас то ли в России, то ли в Америке проживает. А был у нас в группе один парень, который был с ней каким-то там боком немного знаком. Заинтересовался он, а где же все-таки поточнее она живет, в России или в Америке?
Я не знал, что ему ответить. Позвони, говорю, вечерком, только не очень поздно, я у жены спрошу, она, наверное, помнит, скажет точнее.
Звонит он вечером не поздно. Я у благоверной спрашиваю, а она то же самое, не помню я, говорит, то ли в России, то ли в Америке. Конфуз. Если ему так уж очень нужно, пусть зайдет послезавтра к Шумкову на кафедру, все ж бывший ученик его, да и так часто в институт по делам наведывается, спросит. Если ему так нужно.

И вот тут у меня созрел коварный план.
Слушай, говорю я ему. Олег. Давай приходи в понедельник в институт часикам к 10ти, кофейку попьем, туда-сюда, зайдем к нему, да и спросим. Если уж тебе для чего-то так уж нужно.
А жене говорю, а ты давай дуй к старому шутнику минут на 15 раньше и скажи ему вот что..

***

Встречаемся мы с ним через 2 дня на лестнице в институте. Идем к кабинету Шумкова.
Слушай, - говорю я, - ты иди к нему один, я тебя в коридоре подожду, а то он как меня увидит, это точно на полчаса минимум.
Заходит мой одногруппник в кабинет, дверь за ним закрывается.
Долго его не было, минут 10. Через 10 минут выходит. Глаза квадратные.
Ну че он сказал?
Он сказал, что это.. Что не помнит он. То ли в России.. А то ли и в Америке..

340

Случилось это тогда на Пасху, что имеет для этой истории самое важное значение, так как именно на этот праздник, по традиции, и красят пасхальные яйца. Той весной собрались мы отметить Первомай у Таньки, девахи с нашей группы, у неё тогда родители на даче жили, куриц с индюками выращивали, вот все вечно у неё и пировали. Сидим мы, значит, себе, выпиваем, вдруг дзынь звонок - Серёга заходит, одногруппник наш – Смирно!! - кричит. Он в институте после армейки (в десантуре служил) восстановился и ещё не отошёл от военной романтики, всё в тельнике под рубахой ходил и вспоминал, как они там с парашютом прыгали, да бутылки об голову на день ВДВ били. А на столе у нас закуска стояла какая-то и тарелка с яйцами пасхальными раскрашенными, майские тогда с Пасхой совпали. Причём здоровенные такие яйца были, заметно больше обычных, мать Танькина с дачи своей припёрла. И вот накатили мы опять и начали сдуру этими яйцами биться, у кого треснет, а у кого нет. А Серёга хватает самое большое и красивое яйцо и давай всех кокать, да удачно так, что прямо всех и победил, такое крепкое ему досталось. Он обрадовался как ребёнок – Ура!! – орёт, вскакивает, наливает себе стопку, хлоп её и, видимо, вспомнив своё недавнее армейское прошлое, с криком «За ВДВ, бля!!» с размаху хлопает себе своим яйцом в лоб. Наверное, хотел перед всеми нами разбить его поэффектней.
Дальше наступил полный Пакистан, потому как Серёга, закатив глаза, пластом рухнул на стол, перебив стоявшую там посуду и насмерть перепугав наших девчонок, что с визгом разбежались по сторонам. Мы с парнями, честно сказать, тоже как оцепенели. Серёга молча скатился со стола на пол и, раскинув руки, неподвижно залёг на спине в позе витрувианского человека. Посреди лба у него быстро набухала гигантская шишка из которой струилась тонкая струйка крови. Перетрухнули мы все тогда, конечно, под самую метёлку и даже подумали, что Серёга вообще перекинулся. К счастью, до этого не дошло, и когда мы утащили его на диван и побрызгали на него водой, он, слава Богу, потихоньку начал очухиваться.
Короче говоря, Танькина мамаша, когда яйца ей привезла, положила для красоты в тарелку и расписное деревянное яйцо, что купила в церковной лавке. Вот им-то Серёга, со всей дури, себе по жёсткому диску и заехал. Он, кстати сказать, быстро тогда оклемался, десантник, всё таки. Правда тельняшку больше на учёбу не таскал и до конца курса отзывался только на имя Аркаша. Ну, так ведь это уже ерунда, это всё уже издержки, на самом деле…

Всех с Пасхой и Первомаем! Слава советским профсоюзам!
© robertyumen

341

Моя мама 30 лет преподавала в институте сложный и интересный предмет, по-доброму относилась к студентам.
Когда я сама начала преподавать, она объяснила мне правильную вещь: «Умные, понимающие глаза совершенно не означают, что тебя поняли правильно. Бывает читаешь час сложный материал и внутренне восхищаешься, с каким интересом, одобрением и пониманием смотрят на тебя студенты. В самом конце занятия, вдохновленная такой чудной реакцией, задаешь им простейший вопрос по только что объясненному материалу. И вот тут ты услышишь в ответ такое, что отползешь от них в полу-шоковом состоянии. Но не пугайся. Мой самый лучший студент, который на практике стал прекрасным специалистом, в институте не смог промычать двух-трех связанных предложений. Я его не трогала и не гоняла».

342

Дело было в институте. Исторический факультет, если что. Одна типа красотка любуется в зеркало, попутно жалуясь на волосы. Диалог следующий:
- Дееева-чкиии, а может кто знает средство хорошее от перхоти?
- Знаю. Гильотина (улыбаюсь шутке)
- Таа? А оно точно от перхоти помогает?
- То-очно (продолжаю улыбаться, удивляюсь что до нее не доходит). И проверенное: р-раз - и навсегда!)
- Таа? Французское, наверное? А дорого?
- Ф-ффф...ну по названию французское, да. И видимо не дешевое...
Ушла...видимо в магазины-искать. Хотела бы я посмотреть.

343

История будет почти грубасовская. Но навеяна вчерашними вздохами какого-то klatzrom про карданные валы и про сиськи.

В конце 80-х, уже почти офицер, я вместе с четырьмя такими же курсантами-старшекурсниками был послан на разгрузочно-таскательные работы по случаю отъезда одного из офицеров вместе со своей мебелью к новому месту службы. Привез нас водила на 131-м ЗИЛе. Водила - срочник из нашего училищного батальона обеспечения. Рожа знакомая. Начинаем таскать командирское барахло. Нас пятеро, двое по парам, пятый вынужден всякую мелочь таскать. А шоферюга присел в тенечке, полез в карман за сигаретами.
- Чё стоишь, - окрикиваем почти хором бойца, - становись в пару и таскай.
- Не, ребят. Кто на что учился, - отвечает. Я, мол, учился на водителя. мое дело привезти-увезти.
Ну, бить рожу ему тогда никто не стал. Полгода до выпуска. Кому охота вылетать из училища за мордобой. Не знаю, как сейчас, а тогда с этим было строго.

Прошло пару десятков с небольшим лет.

Нарисовалась как-то у меня командировка к одному большому тульскому начальнику. 200 км - не те деньги, чтобы по поездам шоркаться. Конечно, решил прокатиться на своем маленьком немецком автомобиле. Нет, по размерам он был вполне большой со своими 4,2 литрами под капотом. Но по возрасту - считай младенец. И почти на выезде из Тулы, надо же, поймал где-то не то гвоздь, не то саморез. Кое-как докатил до ближайшего шиномонтажа, благо был почти рядом. Сделали мужики мне колесо, спасибо. Рассчитываюсь, прощаюсь.
Тут один из них за мной вприпрыжку:
- Хорошая машина. А вы меня не помните? - заискивающе так, с уважением глядя на мою "Ласточку".
- Лицо знакомое, - говорю, - сам мучаюсь, откуда я вас знаю.
- А в 88-89-м в Военном институте, на Волочаевской, - подсказывает.
Начинаю мысленно перебирать всех сокурсников, но никто под ориентировку, стоящую передо мной не подходит. Да и странно как-то. Не похож этот, весь в машинном масле, на выпускника ВКИМО.
- Я в автороте служил, в батальоне обеспечения, - подсказывает, - возил вас, курсантов, часто. Вадик меня зовут.
Тут-то он мне и припомнился. Я тоже представился. Решил немного поговорить из уважения к починенному им только что колесу. Руку его протянутую пожал, не побрезговал. Хотя он этой рукой только что совсем не сиськи мял.
- Какими судьбами в Туле? - спрашивает.
- Да вот, только что от вашего губернатора, - и из небольшого хвастовства показываю полученную пару часов назад визитку.
Работяга аж подпрыгнул. Тут же начал какой-то речитатив про своего не то сына, не то зятя, который как раз сейчас готовится к своему первому в жизни процессу в местном СИЗО, куда его правоохранители определили пару месяцев назад за торговлю чем-то нехорошим:
- Вы же юрист, сможете правильно все написать. И связи у вас. Ходил я к одному адвокату. Сказал, что можно как-то под амнистию. Или условно. Но денег объявил - неподъёмно. Помогите, - умоляет.
- Вадик, - отвечаю, - вы лучше сами напишите. Заодно и деньги сэкономите. Сами как-нибудь.
- Так я ж не юрист...
- Ну, - говорю, - кто на что учился...

Повернулся он и побрёл дальше свои карданные валы мять.

344

ЛАУРЕАТ

Очень давно, еще при Советской власти работал я патентоведом в академическом институте. Институт тогда был совсем молодым, но одна из работ его сотрудников уже удостоилась Государственной Премии. Лауреатами этой первой премии стали директор (академик), его заместитель (член-корреспондент) и рядовой старший научный сотрудник. Первых двух величали, само-собой, по имени-отчеству, а третьего все называли просто Лауреат.

Из народа Лауреат почти не выделялся. Как все нормальные люди, любил выпить, держался подальше от парткома и профкома и не был замечен в чрезмерных симпатиях к начальству. Разумеется, у него были положенные по статусу привилегии, наверное он ими пользовался, но в глаза это не бросалось и даже разговоров по этому поводу я никогда не слышал. Тем более заметной была его неформальная привилегия: он мог не заботиться о последствиях своих поступков. Чтобы было понятно о чем идет речь, задам простой вопрос: «Можно ли было наказать Юрия Гагарина»? Отвечаю: «Нет, такое наказание покрыло бы несмываемым позором все начальство сверху донизу и вызвало бы крайнее раздражение народа». Так вот, Лауреат был институтским Гагариным. Злоупотреблял ли он этой привилегией? Пожалуй, нет. Скорее всего он так к ней привык, что даже не замечал.

Каждый год, начиная с мая и по октябрь, сотрудников загоняли на одну или две недели в колхоз. Старших научных и выше руководство старалось не трогать, но летом, когда все были в отпусках, под общую гребенку попадали даже они. Поэтому в очередном заезде, который мало чем отличался от всех предыдущих и последующих, я оказался вместе с Лауреатом. Жили мы в относительно чистом бараке по пять человек в комнате. С утра пололи помидоры под руководством звеньевой бабы Ганны – малограмотной напористой тетки, которая беззастенчиво упивалась своей властью над «городскими». В перерыв съедали обед в колхозной столовой и валялись полчасика в тени. Потом снова выезжали в поле. И наконец вечером накупали множество бутылок дешевого вина, чтобы достойно отметить конец трудового дня.

На третьи или четвертые сутки нашей колхозной жизни, ближе к полудню, Лауреат стоял в поле, опершись на тяпку, и мрачно смотрел на свой рядок, конец которого терялся в жарком мареве. Кто его знает, о чем он грустил?! Может быть, он соскучился по жене, может быть жалел, что под рукой нет карандаша и бумаги, чтобы записать неясную, но интересную мысль, которая внезапно возникла и через полчаса исчезнет неведомо куда, если ее не зафиксировать. А может быть, это было тривиальное похмелье. Но так или иначе Лауреат стоял в поле, опершись на тяпку, и мрачно смотрел на свой рядок, конец которого терялся в жарком мареве. Вдруг из горячего воздуха материализовалась баба Ганна.
- Хлопчику, - запричитала она, обращаясь к Лауреату, - Хіба ж ти полеш?! В тебе ж усі бур'яни стоять! *
Лауреат еще больше помрачнел лицом.
- Баба Ганна, - сказал он, - Нехай у твого чоловіка так стоїть, як в мене бур'яни! **
И похоже, попал в больное место. Баба Ганна стала хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды, и вскоре испарилась.

Не прошло и двадцати минут, как она снова материализовалась в компании молчаливого мужика в сапогах и полувоенном френче, как выяснилось позже, колхозного парторга.
- Як твоє прізвище, хлопчику? *** - спросила она с вполне различимой угрозой в голосе.
- Баба Ганна, - вполне миролюбиво отозвался Лауреат, - У Вас тетрадка есть?
- Є, є! **** - обрадовалась баба Ганна
- А карандаш?
- Теж є! *****
- Тогда открывайте тетрадку, берите карандаш, пишите: «Пошла на хуй!»
Баба Ганна написала...

Потом эта тетрадка вместе с карандашом в качестве вещественных доказательств бесчисленное количество раз демонстрировались во всех высоких кабинетах, до которых сумел добраться не в меру борзой второй секретарь сельского райкома. Он грамотно выбрал формулировку: «попытка вбить клин между городом и селом в особо циничном виде», и она не подвела. Ничтожная стычка между кандидатом наук и звеньевой, набрав приличные обороты, стала полноценным пунктом повестки дня где-то на самом верху. Обычно в таких случаях директор устраивал показательную порку, чтобы не только наказать провинившегося, но и навсегда отбить желание делать что-либо подобное у всех остальных. На моей памяти у одного несчастного забрали отдел, у другого – уникальный прибор, который тот выбивал не менее четырех лет, а третий просто исчез. Но наказать Лауреата, как я уже писал выше, было делом нереальным.

Волей-неволей директору пришлось заняться челночной дипломатией. Ее результатом стали следующие кадровые перестановки: второй секретарь оказался в горкоме, баба Ганна получила медаль «За трудовое отличие», Лауреат остался при своих, а в институте появился еще один отставной чекист в должности референта по международным связям. Был он бесцветен, высок, худ и странным образом изогнут. Буквально на следующий день весь институт за глаза называл его «Гельминт». Служебная деятельность Гельминта заключалась в получении дважды в месяц зарплаты, так как международных связей в институте было негусто.

Прошло несколько незаметных лет, и в один прекрасный день Лауреату пришло личное приглашение на международную конференцию в японском городе Осака и точно по его узкой специальности. Лауреат никогда до того за границей не бывал и справедливо рассудил, что другого такого шанса не представится никогда. Директор к этому времени умер, замдиректора перееехал в столицу и заведовал своим институтом. Поэтому Лауреату не оставалось ничего лучшего, как пойти со своим приглашением прямо к Гельминту и просить его посодействовать.
- Нет проблем, - обнадежил тот, - Приглашение у тебя солидное. С таким приглашением отправить человека в Японию, как два пальца обоссать. Но на тебя были сигналы, что ты бухаешь и что в колхозе материл звеньевую. Ну, бухаешь - туда-сюда, а звеньевая, между прочим, кавалер медали «За трудовое отличие». Тут уже до потери классового чутья рукой подать. Чтобы подстраховаться, давай так: ты даешь слово, что по приезду из Японии напишешь отчет, кто чего говорил за рюмкой чая. А я даю слово, что тебе разрешат поехать. И Родине поможешь, и себе подсобишь.
- Ну, если нужно помочь Родине, почему бы и не написать, - согласился Лауреат после недолгого раздумья.
- Тогда, - обрадовался Гельминт, - оформим подписку о сотрудничестве, и можешь собирать чемоданы.
- А как ее оформлять?
- Да проще простого! Вот тебе бумага, напишешь в произвольной форме: «Я, такой-то такой-то, изъявляю добровольное желание помогать органам КГБ в их работе. Об ответственности за разглашение факта сотрудничества предупрежден. Даваемые мной материалы буду подписывать псевдонимом, ну, например, «Лауреат»». Распишешься, поставишь дату. Вот и все дела!
Лауреат взял бумагу, размашисто написал: «Пошел на хуй!», расписался и поставил дату.

За границу Лауреат в конце-концов все-таки попал. После развала Советского Союза жена увезла его в Израиль, где он вскоре умер. Откройте фотографию на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ. Лауреат на ней слева. И если под рукой есть спиртное, помяните человека, который жил в Советском Союзе и не боялся.

* Молодой человек! Разве ты полешь?! У тебя же все сорняки стоят!
** Пусть у твоего мужа так стоит, как у меня сорняки!
*** Как твоя фамилия, молодой человек?
**** Есть, есть!
***** Тоже есть!

345

ЛАУРЕАТ

Очень давно, еще при Советской власти работал я патентоведом в академическом институте. Институт тогда был совсем молодым, но одна из работ его сотрудников уже удостоилась Государственной Премии. Лауреатами этой первой премии стали директор (академик), его заместитель (член-корреспондент) и рядовой старший научный сотрудник. Первых двух величали, само-собой, по имени-отчеству, а третьего все называли просто Лауреат.

Из народа Лауреат почти не выделялся. Как все нормальные люди, любил выпить, держался подальше от парткома и профкома и не был замечен в чрезмерных симпатиях к начальству. Разумеется, у него были положенные по статусу привилегии, наверное он ими пользовался, но в глаза это не бросалось и даже разговоров по этому поводу я никогда не слышал. Тем более заметной была его неформальная привилегия: он мог не заботиться о последствиях своих поступков. Чтобы было понятно о чем идет речь, задам простой вопрос: «Можно ли было наказать Юрия Гагарина»? Отвечаю: «Нет, такое наказание покрыло бы несмываемым позором все начальство сверху донизу и вызвало бы крайнее раздражение народа». Так вот, Лауреат был институтским Гагариным. Злоупотреблял ли он этой привилегией? Пожалуй, нет. Скорее всего он так к ней привык, что даже не замечал.

Каждый год, начиная с мая и по октябрь, сотрудников загоняли на одну или две недели в колхоз. Старших научных и выше руководство старалось не трогать, но летом, когда все были в отпусках, под общую гребенку попадали даже они. Поэтому в очередном заезде, который мало чем отличался от всех предыдущих и последующих, я оказался вместе с Лауреатом. Жили мы в относительно чистом бараке по пять человек в комнате. С утра пололи помидоры под руководством звеньевой бабы Ганны – малограмотной напористой тетки, которая беззастенчиво упивалась своей властью над «городскими». В перерыв съедали обед в колхозной столовой и валялись полчасика в тени. Потом снова выезжали в поле. И наконец вечером накупали множество бутылок дешевого вина, чтобы достойно отметить конец трудового дня.

На третьи или четвертые сутки нашей колхозной жизни, ближе к полудню, Лауреат стоял в поле, опершись на тяпку, и мрачно смотрел на свой рядок, конец которого терялся в жарком мареве. Кто его знает, о чем он грустил?! Может быть, он соскучился по жене, может быть жалел, что под рукой нет карандаша и бумаги, чтобы записать неясную, но интересную мысль, которая внезапно возникла и через полчаса исчезнет неведомо куда, если ее не зафиксировать. А может быть, это было тривиальное похмелье. Но так или иначе Лауреат стоял в поле, опершись на тяпку, и мрачно смотрел на свой рядок, конец которого терялся в жарком мареве. Вдруг из горячего воздуха материализовалась баба Ганна.
- Хлопчику, - запричитала она, обращаясь к Лауреату, - Хіба ж ти полеш?! В тебе ж усі бур'яни стоять! *
Лауреат еще больше помрачнел лицом.
- Баба Ганна, - сказал он, - Нехай у твого чоловіка так стоїть, як в мене бур'яни! **
И похоже, попал в больное место. Баба Ганна стала хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды, и вскоре испарилась.

Не прошло и двадцати минут, как она снова материализовалась в компании молчаливого мужика в сапогах и полувоенном френче, как выяснилось позже, колхозного парторга.
- Як твоє прізвище, хлопчику? *** - спросила она с вполне различимой угрозой в голосе.
- Баба Ганна, - вполне миролюбиво отозвался Лауреат, - У Вас тетрадка есть?
- Є, є! **** - обрадовалась баба Ганна
- А карандаш?
- Теж є! *****
- Тогда открывайте тетрадку, берите карандаш, пишите: «Пошла на хуй!»
Баба Ганна написала...

Потом эта тетрадка вместе с карандашом в качестве вещественных доказательств бесчисленное количество раз демонстрировались во всех высоких кабинетах, до которых сумел добраться не в меру борзой второй секретарь сельского райкома. Он грамотно выбрал формулировку: «попытка вбить клин между городом и селом в особо циничном виде», и она не подвела. Ничтожная стычка между кандидатом наук и звеньевой, набрав приличные обороты, стала полноценным пунктом повестки дня где-то на самом верху. Обычно в таких случаях директор устраивал показательную порку, чтобы не только наказать провинившегося, но и навсегда отбить желание делать что-либо подобное у всех остальных. На моей памяти у одного несчастного забрали отдел, у другого – уникальный прибор, который тот выбивал не менее четырех лет, а третий просто исчез. Но наказать Лауреата, как я уже писал выше, было делом нереальным.

Волей-неволей директору пришлось заняться челночной дипломатией. Ее результатом стали следующие кадровые перестановки: второй секретарь оказался в горкоме, баба Ганна получила медаль «За трудовое отличие», Лауреат остался при своих, а в институте появился еще один отставной чекист в должности референта по международным связям. Был он бесцветен, высок, худ и странным образом изогнут. Буквально на следующий день весь институт за глаза называл его «Гельминт». Служебная деятельность Гельминта заключалась в получении дважды в месяц зарплаты, так как международных связей в институте было негусто.

Прошло несколько незаметных лет, и в один прекрасный день Лауреату пришло личное приглашение на международную конференцию в японском городе Осака и точно по его узкой специальности. Лауреат никогда до того за границей не бывал и справедливо рассудил, что другого такого шанса не представится никогда. Директор к этому времени умер, замдиректора перееехал в столицу и заведовал своим институтом. Поэтому Лауреату не оставалось ничего лучшего, как пойти со своим приглашением прямо к Гельминту и просить его посодействовать.
- Нет проблем, - обнадежил тот, - Приглашение у тебя солидное. С таким приглашением отправить человека в Японию, как два пальца обоссать. Но на тебя были сигналы, что ты бухаешь и что в колхозе материл звеньевую. Ну, бухаешь - туда-сюда, а звеньевая, между прочим, кавалер медали «За трудовое отличие». Тут уже до потери классового чутья рукой подать. Чтобы подстраховаться, давай так: ты даешь слово, что по приезду из Японии напишешь отчет, кто чего говорил за рюмкой чая. А я даю слово, что тебе разрешат поехать. И Родине поможешь, и себе подсобишь.
- Ну, если нужно помочь Родине, почему бы и не написать, - согласился Лауреат после недолгого раздумья.
- Тогда, - обрадовался Гельминт, - оформим подписку о сотрудничестве, и можешь собирать чемоданы.
- А как ее оформлять?
- Да проще простого! Вот тебе бумага, напишешь в произвольной форме: «Я, такой-то такой-то, изъявляю добровольное желание помогать органам КГБ в их работе. Об ответственности за разглашение факта сотрудничества предупрежден. Даваемые мной материалы буду подписывать псевдонимом, ну, например, «Лауреат»». Распишешься, поставишь дату. Вот и все дела!
Лауреат взял бумагу, размашисто написал: «Пошел на хуй!», расписался и поставил дату.

За границу Лауреат в конце-концов все-таки попал. После развала Советского Союза жена увезла его в Израиль, где он вскоре умер. Откройте фотографию на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ. Лауреат на ней слева. И если под рукой есть спиртное, помяните человека, который жил в Советском Союзе и не боялся.

* Молодой человек! Разве ты полешь?! У тебя же все сорняки стоят!
** Пусть у твоего мужа так стоит, как у меня сорняки!
*** Как твоя фамилия, молодой человек?
**** Есть, есть!
***** Тоже есть!

346

Коленвал.

Историю мне рассказала мама. Она училась в Горьковском политехническом (кажется так) институте на факультете легкой промышленности. Но по программе обучения им зачем-то давали дополнительные знания из дисциплин других факультетов, в частности механического. Был у них предмет "Детали машин", а изучали, среди прочего, устройство двигателя внутреннего сгорания.
И вот однажды, на семинаре преподаватель спрашивает одну будущую "швейницу" определение коленвала.
Ответ: "Коленвал - это такая железяка, изогнутая всяка, крутится - спасу нет".

347

Зачет по начертательной геометрии в Рижском краснознаменном институте инженеров гражданской авиации им. Ленинского комсомола (РКИИГА, теперь ТСИ - Институт транспорта и связи), 1992 год. Одной из девушек в билете попался вопрос "Конические сечения". Студентка "плывет" и толком ничего сказать не может. Преподаватель, желая вытянуть из нее хоть что-нибудь, доброжелательно спрашивает:
- Вы дома морковку резали?
Недоуменно:
- Да…
- А по диагонали?
Еще более удивленно:
- Да-а…
- И что у вас в сечении получалось?
- Морковка…

348

В советское еще время был у меня знакомый по имени Женя, который сильно выпадал из тогдашнего стандарта. Поэтому у него были всякие прозвища, из которых я запомнил три: Дед, Йог и Коллега. Был он тогда относительно молодым человеком, но носил большую окладистую полуседую бороду вроде как у Толстого. И вообще напоминал Льва Николаевича крепким сложением, носом картошкой и густыми нависшими бровями. Еще он обладал даром, характерным по большей части для очень старых людей, разговаривать со всеми на равных, никого не обижая и не давая в обиду себя. Видимо, из-за комбинации этих качеств и прилепилась к нему кличка «Дед».

Был у нас с Женей общий интерес - восточная философия. Но я дальше сухой теории не продвинулся, а Женя практиковал тибетскую йогу внутреннего Огня или туммо. Внешне это выражалось в том, что круглый год ходил в старых подвернутых джинсах «Wrangler», футболке или легкой полотняной куртке и никогда не носил обувь. Бывало, идешь зимой по городу и видишь: стоит погруженный в себя Женя в очереди за пирожками с капустой, а вокруг его розовых ступней медленно тает снег. Очередь обычно замечала это отклонение от нормы, когда за ним становились человека три, и неизменно приходила в волнение. Люди молча толкали друг-друга и показывали на Женины ноги пальцем. Народ попроще впадал в ступор, не веря своим глазам. Особо впечатлительные дамы не выдерживали и уходили, не в силах смотреть на такое самоистязание. Серьезные мужчины предлагали вызвать милицию. И обязательно в очереди находился грамотей, который громко и со значением произносил слово «Йог!». В тот же момент все успокаивались и начинали обсуждать, что могут и чего не могут индийские йоги. А Женя уже удалялся, меланхолично жуя пирожок. Поэтому горожанам он был известен именно под кличкой «Йог». От тех далеких лет у меня сохранилось одно единственное черно-белое Женино фото. Вы можете его увидеть на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ.

Сам я тогда работал патентоведом в академическом институте, где даже во времена сухого закона казенный спирт лился, если не рекой, то вполне полноводным ручьем. Но патентоведов, как легко догадаться, на этот праздник никто не приглашал. Поэтому в случае острой необходимости я плелся через грязный захламленный двор в опытное производство на участок, где делают жидкий гелий. Спирт там водился всегда, а начальник участка по имени Толя и по кличке «Барин» был моим приятелем. В очередной такой визит открываю дверь и вижу Женю. Ну, думаю, нашего полку прибыло! Спрашиваю:
- Давно ты здесь?
- По мне, так давно, почти месяц.
- Слушай, - говорю, - я «Дхаммападу» в «Доме книги» выменял. Если интересно, приходи в новый корпус на второй этаж, спроси, где патентоведы. Дам посмотреть!
И шагаю прямиком в Толин «кабинет», из окошка которого он в данный момент наблюдает за порядком на участке.

Толя открывает сейф, наливает в мою чекушку элитный ректификат и интересуется:
- А откуда ты Коллегу знаешь?
- Женю? По книгам. А почему Коллега? Он Дед или Йог, ну, может быть, Борода.
- Помнишь, - начинает Толя, и его глаза вдруг становятся грустными, - недели две назад был здесь вице-президент Академии наук. Директор, как положено, водил его по институту. Моча им в голову ударила зайти на мой участок. Сан Саныч открывает дверь, пропускает гостя вперед, сзади топчется свита. А прямо напротив двери, в обшарпанном продавленном кресле сидит босой Женя и дымит беломориной. Ну, академики немного опешили, остановились. А Женя их ободрил: «Да не робейте, - говорит, - заходите, коллеги!».

349

Битлы и демография в СССР

Когда родилась на телемосте Ленинград-Бостон известная фраза «У нас (в СССР) секса нет!», я вспомнил Юру Коновалова.

Мы вместе учились на третьем курсе вечернего института. Тридцатитрехлетний Юра был самым старшим в группе. Ему очень подходила его фамилия. Широченные плечи, правильно перебитый нос, низкий лоб, сверлящие из глубины глаза. С таким случайно столкнуться вечером на узком «Банковском мостике» у нашего института было бы неприятно. Но разговаривал Юра тихим голосом, слегка запинаясь и был отличником.

В перерыве между лекциями Юра подошел ко мне и завёл удививший меня разговор.
- Борь, хочу совета попросить. Ты, наверное, видел мою подругу?
Я вспомнил, что Юру иногда встречала после занятий невзрачная девушка. Тоже за тридцать, она обычно жалась в уголке раздевалки, смотрела вниз сквозь очки. Её круглое лицо, со стянутыми на затылке волосами, с толстыми линзами, напоминало облик Надежды Крупской с известного портрета.

- Да, помню.
- Так вот, мы уже два года знакомы.
Юра посмотрел по сторонам, помялся.
- Мы всё гуляем и разговариваем. Уже совсем заговорили друг друга, а дальше пойти – не получается.

Мне, второй раз уже женатому, ситуация была известна, но непонятна. Я гордо выпрямился от нового статуса "семейного консультанта", вспомнил свои и книжные приемчики.

- Юра, сейчас мы всё аккуратно продумаем. У тебя проигрыватель есть?
- Есть! Радиола «Ригонда»!
Я поморщился.
- Ну ладно. Я попрошу у приятеля тебе на один вечер пластинку «Битлов», английскую.
- А давай я куплю у него?
- Не перебивай. Купить – у тебя денег не хватит. Ты лучше иголку новую купи для радиолы. Обязательно! А комната у тебя есть?
- У меня квартира.
- Ну, ты даешь! Квартира у него, а … Так вот: купишь вина бутылку, цветов букет, конфет коробку, пластинку я тебе, значит, дам, и ты пригласишь её слушать «Битлов».

- Да слушали мы музыку разную. Дальше-то что делать?
- Юра, «Битлы» - это тебе не просто музыка.
Я почесал затылок. Мне хотелось понять диспозицию.
- А кресло у тебя имеется?
- Конечно, даже два. Мы приходим, садимся в кресла и разговариваем. Вот, два года, или гуляем, или в креслах сидим.
- Так к креслам, наверное, и диван прилагается?
- Ну да, и диван, конечно. Но на диван как-то не садимся, неудобно, да и кресла есть.
- Воот! А теперь сделаешь так: упроси соседей взять кресла на несколько дней, скажешь своей девушке, что пришлось в перетяжку их отдать.

Юра стал растирать ладони, задрожал голосом.
- Новые кресла? В перетяжку? Она не поверит.
Я сплюнул.
- Да не надо тебе, что бы она поверила! Просто делай, как я сказал. Порядок действий такой: поставишь пластинку, нальёшь вино, сядете на диван, выпьете вина и ты её обнимешь. Сможешь обнять?
- Не знаю.
- Ну, или попытаешься там … пуговку какую-нибудь расстегнуть.
- А она не обидится?
- Она сама всё дальше сделает!
- Ты думаешь?
- Уверен!

Я упросил приятеля, у которого была огромная коллекция пластинок «Битлов», дать мне одну на несколько дней. С предосторожностями, с инструкциями: как протирать специально предназначенной бархоткой, как ставить иголку, как её снимать – «Yellow Submarine» в толстом красивом конверте была получена. Вечером в институте я передал конверт Юре, продублировал инструктаж. Добавил от себя:
- Поцарапаешь – два месяца на еде будешь экономить! Иголку купил?
- Да, конечно!

Через два дня Юра вернул пластинку. Он довольно улыбался.
- Боря, спасибо тебе! Всё получилось!
- Ну вот, видишь, как всё просто! «Битлы» - они такие. Пластинку-то не повредил?

Юра смутился.
- Да мы, если честно, и из конверта её не доставали, как-то всё быстро пошло. Но ведь главную роль она выполнила? Я же Иру пригласил: послушать «Битлов»!

Через пару месяцев я увидел в раздевалке, как на шею Юре бросилась шикарная девица. Завитые длинные локоны, клетчатая короткая юбка клёш в складку. Ну, думаю, пошёл мальчишка по рукам. Наш человек!
Минутой позже Юра подвёл девушку ко мне.

- Боря, я тебя хотел познакомить с Ириной. Я тебе рассказывал о ней.
Я всмотрелся в улыбающееся лицо. Я не знал тогда страшных слов "макияж", и тем более, "MakeUp", но понял, что с лицом что-то сделано. «Крупская» превратилась в живую соблазнительную тётку, с блестящими сквозь тонкую красивую оправу очков глазами. Её подвижная фигура почти обвивала Юру, прижимаясь к нему. Не оставалось сомнений в том, что они будут делать, придя домой.

Вскоре я перевелся в другую группу, с Юрой мы стали видеться редко в коридорах. Где-то через год он остановил меня и сияя, сказал:
- Боря, у нас с Ирой сын родился!
Я поздравил его.

Как назвали мальчика – сами догадаетесь?

2015г.

350

Тетка.
Когда я появился на свет, меня встречала эта советская тетка. Потом она издевалась надо мной в детском саду, заставляя есть комочки холодной манной каши и пеночки от молока, давая рыбий жир и врала что-то неубедительное про дедушку Ленина. Она же оказалась «учительница первая моя», озлобленная из-за отсутствия матримониальных альтернатив, тупая и требующая писать строго по линейке. Тоже что-то врала, про то, что мы все живем в самой прекрасной стране в мире. Тетка принимала у меня экзамены в школе, потом в институте. Учила меня какой-то галиматье - истории КПСС, потом политэкономии социализма, потом научному коммунизму. Оказалось главной фигурой в советской науке, причем на всех должностях, от лаборантки до директора НИИ. Я написал этой дуре докторскую диссертацию, из которой она смогла выучить только слово «триангуляционный полуавтомат». Потом она принесла мне повестку и пыталась заставить меня воевать за ее родину. Будучи посланной на хуй, как родина-тетка, она тем не менее караулила меня в местах, куда мне приходилось заходить, в сберкассе, в ЖЭКе, в собесе… В магазине она пихается своей бабистой задницей… Она злобно смотрит на меня из соседнего окна, когда я выхожу из дома. Она старшая по подъезду. Иногда тетка барабанит в дверь, чтобы проверить счетчики, она уверена, что я ее обманываю и плачу меньше, чем ей хочется. Когда я очнулся в реанимации, первое – что я видел, так эту тетку. Ей бывает иногда 20, иногда 60, но она все равно одинакова, в дурацкой шапке и волосатом пальто с воротником из дохлого суслика. Скоро меня не будет, но я знаю, что пролетев через туннель, я встречу не апостола Петра, а эту тетку, которая грубо крикнет мне: «Ну!?»

<< ← 23456789101112 дальше →

Партнеры

Реклама