Шутки про однажды - Свежие анекдоты |
1703
Однажды Коля пришел в школу с синяком под глазом. Отвечая на вопрос учительницы о его происхождении, мальчик чуть слышно пробурчал:
- Брат женился...
- Не понимаю, как так? Брат женился, а у тебя синяк.
- Легли спать, он и спрашивает: "Колька, ты спишь?" Я ему: "Нет, не сплю". Он мне и поддал под глаз.
- Когда он в следующий раз спросит, спишь ли ты, молчи,- мудро посоветовала учительница.
На второй день Коля пришел в школу с синяком еще и под вторым глазом. Допрос начался с вопроса:
- Ты что? Я же тебе наказывала, как надо себя вести!
- Я, Анна Григорьевна, так и сделал. Он спросил, сплю ли я я молчу. Он еще два раза спросил я молчу. Тогда он говорит: "Ну, поехали!" А я спрашиваю: "Куда вы на ночь-то глядя?" Ну и...
|
1704
В молодые годы я жил в славном городе Конотопе. В соседнем подъезде жила старушка-алкоголичка, которую все попросту называли Фроськой. Она славилась тем, что без приглашения являлась на все свадьбы, похороны и другие мероприятия, где можно было повысить свой градус.
Однажды летом она явилась на похороны, основательно подогрелась , затем присоединилась к похоронной процессии. По окончании церемонии ноги её уже не держали, она улеглась на кладбищенскую травку и задремала.
Разбудило её ночью совместное действие желания опохмелиться и чьи-то громкие голоса. Фроська подползла к ограде и увидела парня с девушкой, в руках парень держал чемоданчик и бутылку вина, которой настойчиво пытался угостить свою подругу. Та лениво отмахтвалась.
И тут из-за кладбищенской ограды протянулась клсьлявая рука и хриплый замогиный голос произнёс: «СЛЫШЬ, ПАРЕНЬ, ДАЙ МНЕ!»
Секунду спустя парень с девушкой исчезли на максимальной скорости, бросив бутылку и чемоданчик. Фроська, собрав все силы, преодолела ограду, опустошила бутылку и вновь почувствовала себя человеком. Как честная законопослушная гражданка СССР, она утром отнесла чемоданчик в милицию (там, пока составили протокол, животы надорвали). Парня быстро нашли, хотя заикаться он перестал лишь через месяц. А Фроська стала местной достопримечательностью.
|
|
1705
В советское время, как и сейчас, существовали совсем разные по уровню НИИ, и прекрасные, и никудышные. В одном из последних работал герой истории. На работе ему было очень скучно. Он сидел и зевал. Однажды зевнул так сильно, что вывихнул челюсть. Это было оформлено как производственная травма (так как случилось в рабочее время).
|
|
1706
Чёрный Бегемот
Давным-давно жил у меня большой, чёрный и пушистый кот. Ну и как такого не назвать Бегемотом? А злющий был, строптивый и свободолюбивый до ужаса. Признавал только меня, но даже я не могла допустить с ним фамильярность. Чуть не по его, закладывал уши, оскаливался, и грозно шипел и рычал. Никогда не мурлыкал, не ластился, как обычные кошки, даже погладить себя не позволял. Серьёзный был зверь.
Иногда на пару дней убегал из дома, и попробуй его останови. Другие коты и собаки от него врассыпную убегали. Но я ни разу не видела, чтобы он с кем-то дрался. Он умудрялся всех распугать только при помощи своего жуткого оскала безжалостного убийцы. Да и на мне от него не было ни одной царапины, но я его тоже побаивалась. Умный был кот.
И вот однажды я повезла его на электричке на дачу. Еле довезла, он грыз сумку и так ревел что вокруг меня в вагоне сразу освободились сидячие места. Сразу скажу, что НА ДАЧЕ ОН НЕ БЫЛ НИКОГДА! Вышла я с ним на перрон, и тут он наконец выдрался из сумки и был таков, исчез среди дачных домиков и участков.
Надо ли говорить, что я искала его целый день. Бесполезно. Уже к ночи я наконец пришла на нашу дачу. А к ней от станции идти было около часа довольно сложным маршрутом, даже человек не сразу запомнит. Всю ночь не спала и хотела утром опять пойти искать своего кота.
И вдруг на рассвете...за дверью террасы раздалось шуршание и сдавленное утробное мяуканье. Открываю дверь — Бегемот! Но как, как он нашёл меня? Ведь в этом доме он никогда не был! Не по запаху же, не по следам как собака? А дачный посёлок-то очень большой. КАК?
Я схватила Бегемота и прижала к груди. А он как замурчал! Как начал тереться щеками о моё лицо, а я его гладила и целовала. Обретя друг друга, мы счастливые и замученные уснули вместе, хотя до этого он никогда даже к моей кровати не подходил.
Но потом он стал вести себя как обычно, жёстко и несговорчиво. Такой у него был характер. А однажды ушёл и не вернулся. Я точно знала, был бы жив, обязательно бы пришёл домой. Он нашёл бы меня и на Северном полюсе, мой странный, злой и преданный кот Бегемот.
|
|
1708
xxx: Кароч, у меня тут знакомая лично познала что такое найфоман)
yyy: Чё случилось?
xxx: В общем, появился у её дочери парень, не знаю точно, но вроде всё очень серьезно, ну да не суть. Однажды отправила она дочь в магаз, за картошкой и луком, ну и по мелочи там ещё.
yyy: Ага, и что дальше?
xxx: Ну она позвонила этому, он прискакал, благо живёт недалеко, и помог дотащить картошку с луком. Там как-то много было. Подходят они к дому её, и решили сразу картошку в подвал закинуть.
Выходит моя знакомая, значиться, открыть подвал, а уже вечер, попасть ключом никак не может, просит дочь телефоном подсветить. Тут этот кадр достаёт из кармана фонарик и подсвечивает, ладно, тут ничего необычного, вечер на улице. Тут она видит что в замок какую-то хрень засунули. Ну и говорит, типо сейчас за плоскогубцами сходит. Товарищ преспокойно снимает с кармана какой-то лезерман, открывает пассатижи и даёт ей, здесь она конечно удивилась но ладно. Достали спички, замок открыли. А ещё у них дверь на такую верёвочку завязывается, чтоб не хлопала. Но не получается развязать, о чём она и говорит, типо нужно за ножницами сходить.
yyy: Кажись я начинаю догадываться)
xxx: Ага. Кароче, она собирается идти домой и тут слышит щелчок. И ей протягивается открытая 4-ая эндура....
|
|
1709
Свет далёкого детства
Недавно пересматривала свои старые школьные фотографии. Попалась фотография, которую я почти забыла. Я на ней где-то в пятом классе в окружении одноклассников. Мальчишки в основном ещё маленькие, а девочки уже делают заявку на подростков. И я стою, высокая как второгодница, губы поджала, взгляд из подлобья, косички тоненькие. Такая себе бандитка, с упоением играющая в куклы и с не меньшим упоением гоняющая на велике с куриным пером в волосах и самодельным луком за плечом.
А вот у окна стоит мой первый избранник. У него были невыносимо синего цвета глаза и всегда красненькие, как с мороза, ушки. Однажды я решилась проводить его домой, просто шла за ним в метрах пяти и не знала, что делать дальше. А он испугался и побежал. И во мне вдруг проснулся вековой инстинкт охотника, добыча убегает, надо догонять. И догнала, но от непонимания ситуации, сильно надавала ему портфелем. Он тоже в долгу не остался, дрался как лев, но всё испортил, пообещав пожаловаться родителям. Моё первое маленькое разочарование...
До безумия хотелось скорее стать взрослой. Но взрослые люди уже нравились всё меньше и меньше. Своим постоянным враньём. Учат одному, но сами поступают совершенно по-другому. К сожалению уже в детстве я была крайне наблюдательна.
Запоем читала сказки, обожала мультики, но тоже удивлялась их нелогичности. В «Сказке о мёртвой царевне и семи богатырях» царевну оживили поцелуем, а о героической собаке укусившей яблоко, просто забыли...И зачем надо было всё время дёргать и злить золотую рыбку, когда можно было загадать всего одно желание, чтобы все желания исполнялись. А Емеля не слезающий с печи - вообще бред какой-то. Я когда учила уроки, на стуле-то усидеть не могла долго, так хотелось побегать и поиграть. Я определённо Емелю не понимала. И каким образом русалка вскарабкалась на дуб? И за что лишили свободы учёного кота? Да, вопросов возникало много.
Как и все дети я воспринимала мир буквально. Когда я узнала об утопистах, я долго была уверена, что это люди не выдержавшие тяжёлой жизни и от этого утопившиеся.
Вспомнилось, как долго я не могла научиться рисовать. Училась я, как ни странно, на пятёрки, но когда моя первая учительница показала нам, как рисовать домик с трубой, огороженный заборчиком, меня переклинило. Я могла нарисовать только этот проклятый кривой домик и больше ничего. И при этом завидовала мальчишкам, уже прилично рисующим комиксы. Из милосердия и, чтобы не портить статистику успеваемости, милая учительница ставила мне всё же пятёрки за мою мазню.
Но однажды уже в старших классах случилось чудо! Молодой волшебник, учитель по черчению, увидел как я лихо справляюсь с чертежами, заподозрил, что я всё-таки умею рисовать. Он запер меня в пустом классе с чучелом белки, красками и бумагой, и через час на бумаге красовалась практически настоящая живая белка. До сих пор вспоминаю его с благодарностью.
Я закрываю старый альбом с фотографиями, на прощание глажу ладонью его тёплую бархатную обложку. На душе легко и светло, меня согрел свет далёкого детства...
|
|
1710
Дело было промозглым вечером в октябре 2010 года, я засиделся допоздна в офисе, и, пробираясь козьими тропами к метро, считал шаги. На седьмой сотне меня окликнули из темноты: "You you, do you speak English?". С сильным африканским акцентом, от которого правильная вроде бы речь звучит невнятно как племенное наречие. Обернулся — передо мной негр, ростом повыше среднего, одет плохо, неопрятно. Лицо ни разу не интеллектуальное, выражение вызывающее, брезгливое. Сразу появились подозрения. Но пока ответил вежливо, с присущим мне глубоким почтением ко всем расам, народам и (зачем-то) человечеству в целом: "Yes, I do".
Спрашивает, как пройти к метро "Курская". Объясняю и великодушно предлагаю вместе по пути. У него на лице видно напряженную работу мысли. Тут же начинается:
- Моего друга забрала милиция, нужно две тысячи рублей, иначе депортируют...
Уточняю показания.
- Кто забрал?
- Миграционная служба... На Добрынинской.
- Сколько у него денег есть?
- Нет ничего. Торговался, меньше 2 тысяч не согласны.
Попутно рассказывает мне, что давно в Москве, папа его работал в посольстве Нигерии, а у друга недавно закончилась виза.
- Куда идешь?
- К другу в клуб на Курской, просить денег.
Прекрасно понимаю, что это обычный развод по-африкански, скам, один из многих. С одной стороны, нравы в Нигерии суровые, колониализм, гражданская война, племенные обычаи, которыми бесстыжий обыватель оправдывает собственное паскудство. С другой стороны, бытие же определяет сознание, и это может быть не они такие, а это жизнь такая.
Вот так, понимая, что я и есть тот самый фраер, терпеливо и кротко как миссионер в британской Африке веду собственный вечер благотворительности и стараюсь побольше узнать о моем новом знакомом. Навстречу попадается нелепая девочка с восхищенными глазами, которая просит открыть ей бутылку пива. Одна-одинешенька пиво пьет. Это не к добру. К пиву компания нужна. Пиво не открывалось. Девочка подсказывала решение: "там крутить надо". Выручил негр, ловко выпростав из кармана скомканный платочек. Я даже умилился. Сердечно поблагодарив, девочка с пивом исчезла.
Шагая рядом с негром, я чувствовал на своей коже ненависть случайных прохожих, устремленную на него, на нас. Видимо из чувства солидарности, она, ненависть, горела и на моей коже тоже, прожигала насквозь, а я рефлексировал и впитывал эту ненависть как адреналин, привыкал и осваивался в ней, как-то заторможенно познавая всю непостижимую широту, глубину и прямоту нашей русской души без иллюзий. Тут же, когда на твоего негра устремлены десятки, пожалуй даже сотни, одна-две сотни ненавидящих глаз, становилось как-то недобро, но и одновременно легче на душе. Как будто обрывается что-то, становится на свое законное место, срывается маска лицемерия. Даже позавидовал, что на меня в повседневной жизни не устремлено этакое количество ненавидящих глаз. Доброжелательность классового врага усыпляет бдительность, согласитесь.
По пути негра успел бортануть брат-великоросс и шепнуть ему проклятий на ухо. Взорвавшись было в первые секунды негодованием от такой наглости к МОЕМУ негру, я тут же спохватился, проигнорировал агрессию и, на ходу сочувственно успокаивая своего чернокожего попутчика, с удивлением рефлексировал на тему расизма. Оказывается нужно однажды испытать в полную силу. Самому...почти на собственной шкуре...
Негр, по правде сказать, был не овца, а люмпен, маргинал и вообще волк в овечьей шкуре. Занимался, по собственным словам, клубным бизнесом, но видимо дохода не знал, денег на метро у него не оказалось совсем, только сиротливый набор клубных флаеров. Один был гордо вручен мне.
Я повез его на метро на Курскую, в клуб, где якобы работал его друг. Вечер благотворительности переставал быть томным. Внутренне насмехаясь над всем этим мошенством простого черного парня, а также глумясь над дружбой народов, солидарностью и трансгуманизмом, я вдруг осознал, что хочу дать ему немного денег по всем вышеозначенным нелепым причинам. Подвел его, притихшего, к банкомату, снял 900 рублей и торжественно вручил. Он моментально успокоился. Как алкаш, которому налили. Уже утомленный всей этой достоевщиной, говорил ему что-то невпопад, снова пропустил вперед в метро, и, наконец, с улыбкой облегчения провожал глазами как растворяется в толпе мой невыносимый новый знакомый.
|
|
1711
Однажды Чукча пришел к шаману и спрашивает, какая будет зима -теплая или холодная? Шаман подумал: "Если я скажу теплая, то онможет не заготовить дров, а вдруг зима будет холодная? Скажу луч-ше, что холодная." И сказал. Потом ему стало стыдно и он пошел кметеорологам. Спрашивает: "Какая будет зима?" - "Холодная." - "Апочему?" - "А вон Чукча за дровами пошел."
|
|
1712
Однажды официальный представитель властей США задал индейскому вождю интересный вопрос: Вы наблюдали за белыми людьми на протяжении многих лет. Вы видели их войны и их мирную жизнь. Вы видели их взлеты и падения. Учитывая все это, в чем, по вашему мнению, не правы белые люди? Когда они выбрали неверное направление?
Вождь посмотрел на чиновника и ответил: Когда белый человек пришел на эту землю, она принадлежала индейцам. Не было ни налогов, ни долгов, бизоны и бобры были в изобилии, вода была чиста. Женщины вели хозяйство, лекари не брали денег, бабушки и дедушки воспитывали и учили детей. Индейские мужчины весь день охотились, а всю ночь занимались cекcом.
Потом вождь улыбнулся и добавил: Только белый человек может быть настолько глупым, думая, что такую систему можно улучшить.
|
|
1713
ПОДАРОК
Один маленький мальчик очень любил животных. И когда он вырос, стал ветеринаром. По распределению его послали работать в маленький таёжный посёлок.
Он добросовестно лечил коров, коз, свиней и прочую поселковую живность. А все мужики в посёлке были заядлыми охотниками, и в душе наш ветеринар это занятие очень не одобрял.
Однажды в свой выходной он отправился в лес за черникой. Нашёл очень ягодную полянку, и тут на неё выскочили волк с волчицей и двое маленьких волчат. А за ними появился мужик с ружьём и прицелился в волков.
Волк закрыл собой волчицу с детьми и зарычал. И тут наш парень закричал: «Не стреляй!», и с поднятыми руками, не помня себя, метнулся между волками и охотником.
Охотник выругался, опустил ружьё и, проклиная на чём свет стоит ветеринара, исчез в лесу. Парень остался один на один с волками.
И тут большой старый волк зубами срезал зелёную ветку, подошёл вплотную к человеку, посмотрел ему в глаза и положил её прямо к ногам слегка испугавшегося ветеринара. А потом вся волчья семья мгновенно растворилась за деревьями.
Много лет прошло. Наш парень давно стал седовласым пенсионером. Но он всё ещё хранит сухую ветку со сморщенными листьями. Подарок волка…
|
|
1714
Не люблю вспоминать школьные годы. Звездой школы я отнюдь не был, а был толстеньким малорослым пионером с дурацкой челочкой, делавшей мою круглую физиономию еще круглее. С одноклассниками кое-как ладил, давая им списывать, а за дверью класса начинался ад, кишащий чудовищами. Спокойно пройти мимо группы парней из параллельного класса или постарше было невозможно: дразнили, ставили подножки, щипали за бока и щеки, пачкали пиджак меловой тряпкой, играли моим портфелем в футбол и мной самим в пятый угол, толкая от одного бугая к другому. Было не больно, но очень унизительно, я презирал себя за то, что не могу дать отпор. Доставалось не мне одному, как зажимали девочек и лезли им в трусы – это отдельная тема, но сейчас я о себе.
Во дворе я предпочитал играть с ребятами помладше, а со своими обидчиками сталкивался только когда посылали в магазин. Они стояли в подворотне и отбирали у проходящих мелочь. Не всю, чтобы не дошло до родителей, стандартная такса составляла 20 копеек. Если сказать, что денег нет, заставляли прыгать и слушали, где звенит. В школе тоже отбирали, но в школу я давно перестал носить деньги, не совсем тупой. А с магазинной сдачи покорно платил налог и чувствовал себя измазанным в дерьме.
Однажды я угодил на месяц в больницу, то ли с бронхитом, то ли с воспалением легких, то ли с одним, перешедшим в другое, не помню. Про обитательниц палаты для девочек как-нибудь еще расскажу, а в палате мальчиков я оказался Гулливером среди лиллипутов: мне было почти 14, а им – от четырех до восьми. Да, такие мелкие дети лежали в общей палате сами, без мам, и нянечки заходили не слишком часто.
Кроме меня и мелюзги был еще десятилетний дебил Валера. Дебил в медицинском смысле или, может, олигофрен, в общем умственно отсталый. Он даже разговаривать толком не умел, мог сказать «дай», «отстань» и еще несколько слов, а остальные чувства выражал мычанием и неразборчивым матом. Бывают дурачки добрые и веселые, но Валера был злобным и агрессивным. Его никто не навещал, и он терроризировал малышей. Отбирал у них игрушки и сладости, прямо изо рта выхватывал и сжирал. А если отобрать было нечего, то бил их, кусал, дергал за волосы, выкручивал руки и смеялся своим дебильным смехом, когда они плакали. Нянечки пытались его увещевать, но стоило им выйти, он принимался за свое.
Когда он при мне стал выкручивать малышу руку, я в первый момент растерялся. Я был намного его старше, выше и сильнее, но это же надо решиться ударить человека, даже такого. Как сейчас стоит перед глазами его мерзкая огромная башка, неровно постриженная, в каких-то шишках и лишаях, замазанных зеленкой. По этой башке я и влепил ядерной силы щелбан. Это я умел, во дворе была популярна игра в Чапаева, где надо щелчками сбивать шашки с доски.
Ребенка он отпустил, но ничего не понял. Чтобы вдолбить дебилу логическую связь между его поведением, мной и внезапной болью в башке, понадобилось врезать ему раз десять, не меньше. Наконец дошло, он начал меня бояться, и щелбаны стали больше не нужны. Я просто складывал пальцы в позицию для щелчка, крутил рукой в воздухе и громко говорил:
- Ж-ж-ж, пчелка летит. Сейчас ужалит Валеру, больно будет. Что надо сделать?
Услышав про пчелку, он бросал свои пакости, закрывал голову руками и прятался от меня под кровать. Малышня радостно смеялась.
В палате наступил золотой век. Просвещенная монархия с добрым и справедливым королем в моем лице. Я читал детворе Жюль Верна и Вальтер Скотта. То есть помню картинку, как они рядком сидят на соседней кровати и слушают, но это же толстенные тома, я бы охрип уже на первых главах. Видимо, в основном читал про себя, а вслух – только отдельные фрагменты. Еще мы играли в Чапаева, я давал им максимальную фору, играл одной левой, без «штычков» и «ножниц», одной шашкой против восьми и все равно всегда выигрывал, но они не обижались. Валера настороженно наблюдал за нами из своего угла, и если видел, что я в игре готовлю пальцы к щелчку, с воем забивался под кровать. Одни дети выписывались, приходили другие, и старожилы объясняли новичкам обстановку: на завтрак каша, на обед котлета, утром меряют температуру и колют в попу, туалет вон там, это Филя, он добрый и с нами играет, а то Валера, он злой, но никого не трогает, потому что боится Филю.
Когда выписали Валеру, а через несколько дней и меня, уже шли летние каникулы. Остаток лета я провел в пионерлагере и у тети в деревне, а по возвращении пошел в магазин и нарвался на сборщиков дани. Трое или четверо, во главе с самым здоровым – Зигой (от фамилии Зыгарев). Зига привычно окликнул меня:
- Эй, дай двадцать копеек!
Вот тут, так сказать, пуант. Были у меня эти 20 копеек, и ничего не стоило их отдать. Но, прожив целый месяц в роли доброго великана – защитника слабых, я не сумел переключиться на роль униженного чма. Не замедляя и не ускоряя шага, не повернув головы кочан, я бросил через плечо, подражая кому-то из книжных героев:
- Нищим не подаю!
И прошел мимо, истекая холодным потом от собственной наглости. Услышал шаги позади, но продолжил шагать в том же темпе, изо всех сил уговаривая себя: не побежать, не побежать! Бежать было бесполезно – догонят в два счета – но ужасно хотелось.
Зига догнал меня, повернул за плечо, процедил сквозь зубы:
- Повтори, что ты сказал?
- Нищим не подаю, - повторил я, умирая от страха.
Он коротко ударил меня кулаком в зубы, сплюнул и вернулся к своим. Удар был довольно сильный, я пришел домой с разбитой губой и полным ртом крови. Зуб пошатался, но устоял. Родители как обычно были на работе, но бабушка всегда сидела дома и всегда во всё лезла, пришлось соврать ей, что споткнулся на лестнице.
Я с ужасом ждал мести, но ее не случилось. Наоборот, с меня перестали требовать дань. Сейчас думаю, что логично: я показал, что тычка в зубы не боюсь, а наносить более серьезные увечья значило нарываться на привод в милицию, оно им надо? Хватало тех, кто отдавал свои копейки без сопротивления. Они ведь не были ни бандитами, ни гопниками в современном смысле, просто мелкая шантрапа. В школе меня еще пошпыняли, но редко и без энтузиазма. А потом начались пуберантные перемены, я похудел, вытянулся, отпустил почти битловскую шевелюру, первым в классе отрастил усы, и от меня окончательно отстали.
Казалось бы, хеппи-энд. Но сейчас, пока я всё это записывал, вспомнил затравленный взгляд Валеры, как он смотрел на меня из-под кровати. Похоже, я стал для него тем, чем для меня был Зига. Нет, конечно, я был тысячу раз прав, защитив от него маленьких. Но что-то никакой гордости по этому поводу не испытываю, одну тоску и брезгливость. Сложная штука жизнь, ничему она нас не учит.
|
|
1715
Со слов знакомой.
Работаю в детском доме. Однажды приходит пришибленная мамаша с ребенком и "в целях воспитания" спрашивает:
- Это вы меняете непослушных детей на хороших?
Отвечаю, стараясь сохранять серьезное лицо:
- Нет, детей мы не меняем. А вот таких родителей как вы меняем на добрых и любящих, еще как.
Мамашу с ребенком как ветром сдуло.
|
|
1716
Дело было ещё во времена СССР...
Напротив здания аэропорта "Быково" с незапамятных времён стоял Ил-14 (типа - памятник) перед деревянной двухэтажкой лётного отряда, беленький весь такой. Идём однажды, видим, никто понять не может - руль направления стал серого цвета, а был белый. Не можем понять, кому пришло в голову покрасить отдельно в серый цвет руль направления. Стали узнавать. Нам сказали, что в Мячково, на тамошнем летающем Ил-14 повредили руль. Поискали, не нашли, решили с памятника снять, вроде как в хорошем состоянии. А битый руль подправили, замазали, только такой же белой краски, которой был покрашен самолёт-памятник, не нашли, вот и покрасили, какой была, т.е. серой.
|
|
1717
Купидон может выглядеть неожиданно
Ахмед Ибрагим родился в Египте, в 1980 году переехал в Нью-Йорк и начал работать таксистом. Шесть дней в неделю по 12 часов. Однажды к нему в машину села заплаканная девушка, которая только что рассталась со своим парнем. Чтобы утешить ее, таксист пообещал, что найдет для нее мужчину получше и взял у девушки номер телефона.
Три дня спустя в машину Ахмеда сел мужчина, который в разговоре пожаловался на то, что у него нет девушки. Ахмед познакомил их друг с другом, а через несколько недель ему позвонила та самая заплаканная девушка и поблагодарила таксиста за помощь – у них все получилось.
Окрыленный успехом Ахмед Ибрагим решил попробовать помогать людям найти друга. Он создал собственную систему сватовства, основанную на интуиции и здравом смысле. Таксист разговаривает со своими пассажирами, задает им несколько уточняющих вопросов, и если их ответы соответствуют его стандартам, записывает контактную информацию. Так появилось «Купидон-такси»
Условия простые: мужчина должен иметь работу и не быть плейбоем. Ему должно быть больше 20 лет. У него не должно быть запросов типа «хочу женщину как Бритни Спирс». Женщин, которые ищут спонсора, Ахмед тоже исключает из списка.
Два основных урока, которым Ибрагим учит (в основном мужчин) – быть реалистичными в своих ожиданиях и перестать быть поверхностными: «Когда я учился в школе, я искал Мисс Вселенную. В колледже я хотел Мисс Америку. Теперь подойдет и Мисс Бруклин»
Таксист не берет деньги за свою помощь. Он организовал более 100 свиданий, 30 из которых закончились длительным романом.
|
|
1719
ИСКУССТВО ВОЙНЫ
Давным давно я снимала под Киевом комнату в частном доме. Ничего себе такая комната, со старой печкой, слегка продавленной железной кроватью, колченогим столиком и древним буфетом в углу. Да мы в советские времена особенно переборчивыми не были.
В первый день я набегалась по делам по Киеву и очень мечтала отдохнуть и выспаться. Но где-то ближе к полночи в ночной тиши раздался звук грызения. Где-то за печкой маленькая мышь грызла какую-то железо-бетонную корку. И при том в рваном ритме. То перестанет, я только дремать, а она снова за дело. Уж я ей и стучала, и материла её, и воду из чайника за печку лила. Помогало, но не надолго. Я даже смазала ватку легендарным бальзамом «звёздочка» и бросила её в расположение мыши, но мышь оказалась упёртой.
Почти три дня я спала только урывками и возненавидела эту мышь. Быть войне! Я обратилась к хозяйке дома. Мол так и так, спать невозможно и не пора ли скинуть квартплату за неудобство. И что вообще делать? Хозяйка выдала мне на ночь своего кота. Я злорадствовала. Кот уютно свернулся калачиком у меня в ногах. И в полночь, когда мышь стала грызть свой железо-бетон, никак не среагировал. Я конечно напомнила ему о его кошачьих обязанностях, но он так на меня глянул, типа тебе надо, ты лови. И был унесён за шиворот на улицу.
Душа жаждала мести. Я бросала в щель за печку таблетки димедрола намазанные колбасой (может сгрызёт и уснёт навсегда), читала заговоры. Мышь продолжала мешать мне спать. Но однажды я со злости бросила за печку кусок сыра. О, чудо! Мышь заткнулась и, нажравшись сыра, свою корку больше не грызла. А я уснула как убитая.
Если ваш враг могуч и непобедим, примените к нему какую-нибудь хитрость. В крайнем случае подкупите. Умный всегда войну выиграет. А мудрый... мудрый войны избежит. У меня всё.
|
|
1720
Вспомнилась одна история, точнее, не история даже, а просто обмен репликами — но с подводкой. Однажды, в середине 80-х, побывал я в гостях у бывшего однокурсника, посмотрел на его житьё-бытьё. Тот работал тогда младшим научным сотрудником в московском НИИ, жена его, не выходя из первого декрета, ушла во второй. То есть доходы семейные были мизерные. Приятель ещё подрабатывал ночным грузчиком в ближайшей булочной, но и там, понятно, тоже платили не ахти. Кстати, в той булочной в это время происходили события: директор магазина пошёл по «расстрельной» статье. Тогда это было модно — вспомните директора «Елисеевского» (хотя я совершенно не понимаю, чего можно было наворовать в булочной, чтобы хватило на высшую меру?). Но к ночному грузчику это, понятно, отношение имело весьма отдалённое, хотя друг рассказал, что тоже совершал хищения: с каждой смены уносил в свёрнутом халате буханку хлеба )))
В общем и целом, бюджет семьи был, что называется, ниже плинтуса. Приятель показывал, как выкручивается — стол кухонный из списанной чертёжной доски и всё такое. Меня он заинтересовал своим методом пополнения своего гардероба с помощью родственника–армейского прапорщика, который снабжал его гимнастёрками и хромовыми сапогами. Гимнастёрки мой друг красил в разные цвета, получая, таким образом, оригинальные рубашки, а сапоги отдавал в мастерскую, где им отрезали голенища и вшивали «молнии» — результат выглядел вполне модно!
Но я, глядя на эти лайфхаки (тогда, кажется, это называлось ноу-хау) подумал: ведь у моего бывшего однокурсника и у его жены вполне обеспеченные, по советским меркам, родители.
— Неужели родители вам совсем не хотят помогать? — спросил я удивлённо.
— Понимаешь, — ответил мой приятель, взгрустнув. — Помочь они не против. Но помощь родителей очень похожа на помощь Соединённых Штатов Америки развивающимся странам: они слишком много хотят взамен….
|
|
1722
В середине девяностых немцы, спонсировавшие тогда мои исследования, однажды пригласили меня на конференцию их стипендиатов. Мероприятие проходило в помещениях административного корпуса одного из московских вузов, приглашения никто предъявлять не требовал, вход был свободным. Народу было, однако, немного: конференция была только для своих. По окончании деловой части всех нас пригласили на фуршет в соседний зал. Пройдя по коридору, мы обнаружили обширное помещение, по центру которого тянулись длинные столы, накрытые ... в общем, молодой московский ученый мог и не знать, что такие разносолы существуют, и уж определенно не мог себе их позволить в середине девяностых. Закуски, десерты, вина, фрукты...
Вокруг столов к нашему приходу уже было оживленно: там стояло много людей, на самой конференции мною не замеченных, преимущественно пожилого возраста. Я подошел, намереваясь наполнить свою тарелку, но люди сгрудились у столов довольно плотно, загораживая доступ. Извинившись, я попробовал протиснуться между ними, но каким-то непостижимым образом это оказалось невозможно: у людей, стоявших у стола, в момент моей попытки протиснуться вдруг случайно растопыривались локти. При этом меня они очень естественным образом не замечали, не оборачивались, не смотрели по сторонам и не общались между собой, будучи поглощены процессом уничтожения яств. Не добившись успеха, я вернулся к группе своих коллег и извинился, что не принес ничего съестного. Общавшийся в этот момент с нами организатор конференции, директор Московского отделения нашего спонсора, прекрасно говоривший по-русски немец, это услышал и сказал:"Подождите немного, сейчас мидовская мафия насытится, уйдет, тогда официанты вынесут еще еды и мы спокойно перекусим." Удивленные, мы попросили разъяснений. Он рассказал, что еще с советских времен в Москве существует неформальное сообщество бывших мидовских работников, искореженный вариант того, что в Британии называют "old boys network". Пенсионеры, бывшие работники низкого уровня в системе МИДа, они через оставшиеся связи получают и обмениваются информацией о том, где и когда в Москве устраиваются дипломатические мероприятия с фуршетом и свободным входом (а такое происходит каждый день). Они приходят на такие мероприятия рассредоточившись, но скоординированно, прямо на фуршет, и по условному сигналу лидера занимают места вокруг столов с едой, как бы невзначай, но натренированно перекрывая доступ остальным - и принимаются за неспешную трапезу. После того, как все они наедятся, они опять же по незаметному другим сигналу освобождают доступ к столам и постепенно покидают помещение (нынешние флэшмобы организуются как раз по такой технологии).
Иностранцы, организующие дипломатические мероприятия, хорошо осведомлены об этом явлении и, чем с ним бороться, предпочитают заготовить больше еды и не сервировать всю еду сразу. Кроме того, зная, что в начале фуршета к закускам подступиться невозможно, иностранцы либо начинают фуршеты с бесед, либо идут к столам с десертами, которые популярностью не пользуются. "Мы этих людей понимаем, пенсии у них крошечные, кушать хочется - мы рассматриваем это как прямую благотворительность. Поверьте, мы можем себе это позволить. В СССР мы имели право вести нашу деятельность только через ваш минвуз, а теперь добились разрешения работать напрямую с учеными - после этого при том же бюджете наши расходы резко сократились. ...В любом сотрудничестве кормить конкретных людей обходится дешевле, чем выпускать из своих рук контроль над расходами: в первом случае видно, когда партнеры наелись," - тогда я подумал, что он пошутил. Теперь я так не думаю.
|
|
1724
Однажды молодой человек узнал в прохожем своего учителя. Он подошел к старику и спросил:
- Вы меня не помните? Я был вашим учеником.
- Да, я помню тебя третьеклассником. И чем ты занимаешься сейчас?
- Я преподаю.
- Что же привело тебя к этому выбору?
- Не что, а кто. Вы.
- Позволь мне полюбопытствовать, в чём же выразилось моё влияние?
- Вы на самом деле не помните? Разрешите мне освежить это в вашей памяти. Однажды мой одноклассник пришел в класс с красивыми часами на руке, которые ему подарили родители. Он их снял и положил в ящик парты. Я всегда мечтал иметь такие часы. Не удержался и решил забрать их из его парты. Вскоре тот мальчик подошел к вам в слезах и пожаловался на кражу. Вы обвели нас всех взглядом и сказали: "Тот, кто забрал часы, принадлежащие этому мальчику, пожалуйста верните их".
Мне стало очень стыдно, но мне не хотелось расставаться с часами, так что я не признался. Вы направились к двери, заперли ее и велели нам всем выстроиться вдоль стены, предупредив: "Я должен проверить все ваши карманы при одном условии, что вы все закроете глаза". Мы послушались, и я почувствовал, что это был самый постыдный момент в моей недолгой жизни. Вы двигались от ученика к ученику, от кармана к карману. Когда вы достали часы из моего кармана, вы продолжали двигаться до конца ряда. Затем вы сказали: "Дети, всё в порядке. Вы можете открыть глаза и вернуться к своим партам". Вы вернули часы владельцу и не произнесли больше ни одного слова по поводу этого инцидента.
Так в тот день вы спасли мою честь и мою душу. Вы не запятнали меня как вора, лгуна, никудышного ребенка. Вы даже не удосужились поговорить со мной об этом эпизоде. Со временем я понял почему. Потому что, как истинный учитель, вы не захотели запятнать достоинство юного, ещё не сформировавшегося ученика. Поэтому я стал педагогом.
Оба замолкли под впечатлением этой истории. Затем молодой педагог спросил:
- Раз вы меня узнали сегодня, не вспомнили ли вы меня в том эпизоде?
Старый учитель ответил:
- Дело в том, что я обследовал карманы тоже с закрытыми глазами.
|
|
1726
Это было, пожалуй, самое экзотическое путешествие в моей жизни.
Год, кажется, 85-й...
Команда КВН нашего проектного института проиграла в финале чемпионата Кишинева.
Второе место в городе воодушевило руководство не на шутку. Местком был щедр - всю команду (8 человек) наградили недельным круизом по Черному морю на теплоходе "Украина" по маршруту Одесса-Батуми и обратно, с заходами в Севастополь, Ялту и Сухуми.
Была небольшая закавыка - месткомовский титан мысли заказал для нас круиз, начало которого приходилось на 19 февраля...
Ранним морозным утром команда с гиканьем погрузилась в поезд и уже через четыре часа была в Одессе. То, что ждало нас там, случается довольно редко - раз в 10-12 лет, но нам повезло.
Акватория порта замерзла. Напрочь...
Мелкие суденышки, неровно прижатые к причалам ледяными пластами, выглядели жалко и безжизненно. С канатов и надстроек свисали наросты льда.
Несколько больших судов (и среди них "Украина"), попавших в ледяную ловушку, старались держаться солидно, но и у них это получалось неважно.
Представитель пароходства, осатаневший от наскоков несостоявшихся пассажиров, оставался, тем не менее, одесситом.
- Возьмите вас в руки, мужчина, - устало отмахивался он от мужика в каракулевой шапке. - К нам на помощь идет ледокол "Ленин". Правда, он еще довольно далеко.
- Мадам, вы меня убедили, я таки да - Дед Мороз, и я сам все это заморозил...
- Только ради вас, мадам, сию минуту беру паяльную лампу и лично иду таять лед...
- Молодые люди, у вас умные глаза, вы поняли - уже никто никуда не плывет. Вы имеете два выхода - или вернуться и сделать сюрприз вашим домашним, или плыть стоя.
Первый вариант мы не обсуждали вообще.
Вернуться, щас! Вместе с водкой, купленной на полученные суточные - круиз был оформлен как командировка.
Не знаю, отказался ли кто-нибудь из пассажиров от плавания - на теплоходе было полно людей.
Было тепло и светло, работали двигатели, под ногами мелко вибрировал пол - плывем!!!
На судне кипела жизнь - работали бар и ресторан, в музыкальном салоне по вечерам гремела музыка - это тогда называлось дискотекой, разноцветными огнями подмигивали игровые автоматы...
По утрам мы выгоняли на верхнюю палубу младшенького, Мишаню - разведать обстановку за бортом: то-сё, мимо чего проплываем...
Мишаня был настолько убедителен в своих отчетах, так талантливо изображал голосом плеск волн и крики чаек, что я однажды пошел проверить...
Белое безмолвие. Минус восемнадцать...
- Земля! Вижу землю! - заорал спросонья дурным голосом Игорь на третье утро плавания.
Это был явный моветон. Все почувствовали неловкость, будто он пукнул прилюдно.
- Ты совсем допился, мой бедный друг. Глюки у тебя, - пробормотал Сенька, задергивая шторку иллюминатора.
23 февраля наши девочки устроили настоящий праздник с песнями, танцами и подарками.
Завтраки, обеды, ужины, преферанс, пинг-понг, веселый треп... Дни летели, и времени не хватало.
На пятый день круиза Галка устроила переполох в кают-компании.
- Человек за бортом! - истошно закричала она.
Все бросились к иллюминаторам. По глади Черного моря, как Иисус Христос, шел пьяный мужик в тулупе и валенках.
Из круиза возвращались отдохнувшие и надышавшиеся морским воздухом.
В ответ на расспросы сотрудников молча закатывали глаза.
За подробностями отправляли к Мишане.
(С) Валерий Айзенштейн
|
|
1727
Просто Судьба
- Сколько, сколько? - переспросила бабушка. Вернее, прабабушка, но кто будет тратить время на это ненужное "пра". Бабушка, бабуля, ба, там мы все называли ее. И дети и внуки и правнуки. Я больно ущипнул Ленку за пухлый зад. Она взвизгнула, вслед за ней Тимка - любимец, обожаемое чадушко - йоркширский терьер, только что из собачьей парикмахерской.
- Не пугай бабулю ценами, - прошипел я подруге. То, что для нас естественно и не так уж и дорого, для бабули шок и целое состояние.
- А шерсть вам отдали? - тем временем ба не дождалась ответа на вопрос, сколько же мы на самом деле заплатили за то, чтобы собачку искупали, высушили, подстригли, заглянули в пасть, уши и глаза и в очередной раз сказали нам, что это не собака, а золото, в прямом смысле, "если захотите продавать, только позвоните."
- Какую шерсть? - прервала мои мысли Ленка.
- Собачью, конечно, - удивилась ба.
- Зачем?
- Как это зачем?
Ба и Ленка смотрели друг на друга и явно думали, что одна из них выжила из ума, а вторая дурочка с рождения. Бабушка глянула на меня так сочувственно, словно говоря: "Где ж ты ее такую тупенькую сыскал, Даня? Красавица, конечно, но тупа, как пробка! Элементарных вещей не знает!" Ба из вредности находила кучу недостатков у всех избранников или избранниц своих многочисленных отпрысков. Всё волшебным образом менялось сразу после свадьбы. Уже новую родню она защищала с пеной у рта и я был уверен, стоит нам с Леночкой расписаться, она в мгновение ока станет самой лучшей правнучкой на свете. Пока же мы только жили вместе (о чем прабабушка не знала) и именно поэтому недостатков у моей подруги было немеряно. Вот только что прибавилась и глупость.
- Как же ты не знаешь, милая, носочки, пояс можно из шерсти связать, хотя с вашего кобеля, тьфу, а не пояс, не собака, игрушка, - бабушка осторожно погладила Тимку по голове, а тот попытался лизнуть ее руку.
- Глупости, - ответила ему бабушка и брезгливо вытерла ладонь о фартук, - собака должна на цепи сидеть, дом охранять, а эта что? Да ее цепка к земле придавит, любой хороший пинок и подохнет моментально. Баловство.
Ленка вспыхнула и уже хотела что-то сказать, обидное и уничижительное, но я взял ее под руку и сказал, что нам пора. Бабушка тут же засуетилась, пошла в кладовку за пирогами, а я попытался объяснить любимой, что в деревне проще относятся к животным.
- Это не деревня, это просто люди такие, - проговорила Леночка сквозь слезы и еще крепче прижала Тимку к себе. Я хотел его погладить, но стервец зарычал на меня, подумал, это я довел до слез его обожаемую хозяйку, которую он был готов защищать до последнего мгновения своей жизни.
- Эх, ты! А я тебе еду покупаю, лежанку твою любимую тоже я присмотрел, - упрекнул я Тимку и удивился, что он не рычал на бабушку.
- Не нужны нам никакие пироги, поехали, а?
- Ленчик, не дуйся, ба не хотела тебя обидеть, воспитана она так: собака двор охраняет, кошка мышей ловит и все. Ба рассказывала, что в ее детстве кошек почти не кормили, чтобы они не переставали охотиться.
- Это жестоко!
- Да, но так было. И ба не со зла, поверь. Она просто не понимает, как собака может жить в квартире и спать с нами на кровати.
Любимая недовольно пожала плечами и с бабушкой попрощалась сухо и нелюбезно. Я думал, ба тоже обидится, но она и ухом не повела. Ба всегда считала, что пока не венчаны и могут в любой момент разбежаться и внимания особого на избранника или избранницу нечего обращать. Мало ли кого привезли помочь ей с яблоками. Я загрузил Леночку, Тимку и три большие корзины яблок в машину, поцеловал бабушку и мы уехали.
- Куда нам столько яблок? - тихо возмущалась любимая.
- Во-первых, съедим или раздадим, во-вторых, они еще полежат, пирог испечешь, - немного съязвил я. Леночка и кухня не ладили между собой и если я не успевал что-нибудь приготовить, мы ели полуфабрикаты или ходили в кафе. Я надеялся, что став полноправной хозяйкой, Ленчик все-таки научится хотя бы картошку жарить.
- Тебя надо бы к бабушке на стажировку по пирогам, - неудачно пошутил я и тут же пожалел об этой неуместной фразе. Ленка всерьез обиделась и сказала, что если мне нужна повариха, то вон он кулинарный техникум и сотни кухарок на любой вкус, а она никого не держит.
Ругались мы часто и не только по поводу кухни. Я любил ее и думал, что это чувство поможет преодолеть абсолютно любые преграды. Время показало, я сильно ошибался. Но пока я об этом не подозревал, будущее казалось мне сложным, но интересным, я мечтал о детях, о большой и дружной семье, о воскресных пирогах и походах. А сейчас любимая девушка была рядом, Тимка посапывал у нее на коленях и яблоки пахли так сильно и дурманяще, что я остро прочувствовал этот момент. Понял, неизвестно, что там будет в дальнейшем, но здесь и сейчас я абсолютно счастлив. Хвала всем богам! Есть у меня такая способность - остро чувствовать реальность и я за нее действительно благодарен, такое обычно редко с людьми случается, а у меня так постоянно и по ничтожному поводу. Ленка в такие моменты даже злилась на меня, говорила, ну что такого счастливого в том, чтобы пинать ногами опавшие листья или подбирать каштаны или рвать яблоки или сидеть у костра. То ли дело шикарный ресторан, отдых где-нибудь на модном курорте, вон там счастье, а здесь...
- Милая, но это все достаточно редко бывает! - пытался я ее убедить, - ведь и ресторан и курорт - это такие мгновения по сравнению с целой жизнью и выгоднее наслаждаться обычными моментами, они ведь чаще бывают!
- Сказал тоже! Выгоднее! Кому?
- Тебе самой! Представь - счастье вот прямо сейчас оттого, что мы ужинаем пиццей и вином, нам хорошо вместе, мы здоровы и молоды, мы ...
- А я хотела сегодня в ресторан! Я хочу чувствовать счастье там, а не здесь!
- Хорошо, - смеялся я, понимая, что мы немного не на одной волне, - завтра ты будешь счастлива в ресторане.
В любом союзе всегда кто-то должен делать первый шаг во всем, всегда кто-то терпимее, всегда любит немного больше. Немного или очень много? Это как повезет.
С Леной мы расстались ровно через год, она собрала вещи - свои и Тимкины, сказав, что мы не сошлись характерами - удобный и вежливый парафраз слов: "Я тебя больше не люблю." Я унижался перед ней, молил о возвращении, караулил ее, следил, думал, у нее появился кто-то другой и готовился бить ему морду и требовать сатисфакции. Вел себя, как последний дурак, как безнадежно влюбленный дурак. Это все прошло со временем, оно действительно лечит и через два года я с легкой и свободной душой, один снова поехал к бабушке, чтобы помочь ей с яблоками.
- В спаленку не заходи, - так приветствовала меня любящая ба. Спаленка - махонькая комнатка в ее крошечном домике - там стояла бабушкина кровать и комод. Сакральное для меня место, там лежал тяжело больной деда, там же он умер и мне всегда казалось, что он не ушел оттуда, не смог оставить бабулю одну. В спаленку я всегда заходил, чтобы поздороваться с дедом. Мне даже иногда казалось, я чувствую там запах его папирос.
- Почему? - удивился я, сколько себя помню, бабушка редко что-то запрещала так строго.
- Васенька приболел, - бабушка смахнула слезу.
Васенька? У меня мелькнула мысль про абсолютно чужого человека, который прямо сейчас спит на месте деда, возможно даже укрылся его любимым лоскутным одеялом, которое аккуратно свернутое лежало в комоде и никому, абсолютно никому не разрешалось его трогать. Мне стало так больно и неприятно от этого предательства, что я не нашелся, что сказать и только переспросил:
- Васенька?
- Данька, пойдем посмотришь, может чего подскажешь, а? - бабушка потянула меня за рукав. Я хотел сказать, что я не врач и что надо бы вызвать участкового терапевта, а если нужны деньги на лекарства этому незнакомому подлецу, посмевшему влезть в чужую жизнь, то я, конечно, помогу, если бабушка так трясется за этого незнакомого Васеньку. Я хотел все это сказать, но посмотрел на унылую бабулю, расстроенную и несчастную, засунул все свои претензии в карман и вошел в дом.
- Тихо, тихо, Васенька, лежи, не вставай, - проворковала моя бабуля, войдя в спаленку, а мне стало так противно, так мерзко, что сейчас на кровати, на месте любимого деда я увижу...
Большой рыжий кот раззявил пасть в немом мяве. Еще бы он мог что-нибудь мяукнуть при такой огромной ране на горле. Вонь гниющего кота встретила на пороге и постаралась пропитать всего меня.
- Дань, может ему таблеточку какую дать? Я промывала, но не помогает, видишь, как мучается?
Кот, по-моему уже был полудохлым и ему было все равно. Он лежал на клеенке и простыне, из раны сочился гной, а сам кот горел. "Огненный и снаружи и внутри", подумалось мне.
- Когда-то был красавцем, - я погладил кота, тот даже ухом не повел, - у вас ветеринар должен быть, ты ходила к нему?
- Как не быть, есть конечно, бегала к нему, сказал нечего на всякую дрянь лекарства переводить, стукни его бабка поленом, да в лесу выброси, так и посоветовал, изверг, - бабушка вдруг заплакала, как малое дитя, громко, всхлипывая, словно жестокость этого мира вот только сейчас коснулась ее, как и не было долгой и трудной жизни.
- Ба, - осторожно начал я, - ты откуда вообще его взяла?
Она не то, чтобы не любила кошек и собак, они были легко заменяемыми букашками в ее мире: покормить, похоронить, взять другого. Схема была проста и пункта "лечить" в ней не было. Не потому, что бабушка была злой или бесчувственной, просто так было заведено, так ее воспитали.
- Сам пришел, - она вытерла слезы аккуратным платочком и тихо что-то сказала.
- Я не расслышал, ба.
- Дань, не смейся только, я этого Васеньку как увидела, загадала почему-то: вылечу его, дед меня на том свете дождется, не бросит, а не вылечу...
"Деда никуда и не ушел без тебя," чуть не ляпнул я. Сквозь гнойную вонь я почувствовал запах папирос и вдруг мне в голову пришла мысль: "Если спасем кота, бабуля еще долго будет жить и деда здесь вместе с ней останется." Я немедленно заругал себя за это. Никогда нельзя загадывать, ни за что! А уж тем более на умирающего кота и на любимую бабушку. "Нет, нет никакой связи между котом и бабулей!" повторял я про себя, стараясь изменить то, что пришло мне в голову, изменить мысли, не каркать.
- Дань, - она опять заплакала, уже тихо, безнадежно, - Дань, пожалуйста, помоги.
"Тут может помочь только чудо," подумал я и начал чудить: звонок в ветеринарку, куда водили Тима, долгий разговор с администратором, отказ - "мы не лечим по фотографии, привозите", отвечаю, что не довезу, молчат сочувственно. Прошу позвать хоть какого-нибудь врача к телефону, вспоминаю имя Тимкиного терапевта - тезка моей Леночки - Елена Андреевна - милая, приятная девушка, Леночка ее еще даже однажды приревновала ко мне. Чудо чудное! Елена Андреевна помнит Тимку, абсолютно не помнит меня, но из любви к моей бывшей собаке соглашается посмотреть на фотографии. Отсылаю.
- Температура у него есть? - она перезвонила сама, по ее голосу я понял, дело плохо.
- Пылает.
Она вздохнула. Я понял ее без слов - коту не выжить.
- Но надежда же есть? - я ухватился за эту хрупкую соломинку и мы с бабулей, как два ребенка стали ждать чуда от ветеринара, который даже не видел этого рыжего Васеньку.
- Я не знаю, вы же понимаете, что лечить по фотографии - это...
- Да, да, я все понимаю, но что-то можно сделать?
- Записывайте.
На наше счастье в аптеке было все, что нужно и дело оставалось за малым - сделать несколько уколов, промыть рану и надеяться на лучшее. Я читал, животные чувствуют, когда их лечат, этот же рыжий гад не чувствовал ничего и бился как лев, желая сдохнуть с достоинством, без иголок и промываний.
- А прикидывался почти трупом, - сказал я и оценил последствия лечения. Кот поцарапал бабушке щеку, мне достались глубокие царапины на руках, но я вколол все, что было велено и засобирался домой.
- Нет, Данечка, нет, не уезжай, - бабушка испугалась так, словно в ее доме умирал тяжело больной родственник.
- Его же завтра еще колоть? Даня, я не справлюсь и помочь некому.
Я вздохнул и позвонил на работу.
Утром я боялся, что увижу около крыльца тело на старой тряпке, увижу тусклый мех - неживой, блеклый, увижу потерянную бабушку и буду корить себя за дурацкие загадывания и мысли. К счастью, я ошибся. Кот был жив, хотя и выглядел также ужасно. К лечению мы с бабулей подготовились основательно: запеленали кота, как младенца, чтобы лапой не мог пошевелить. Но этот рыжий больной видимо почувствовал себя немного легче и своей башкой додумался до логической связи: уколы и промывания = не так уж паршиво, поэтому не только лежал смирно, но даже пытался мурлыкать. Бабуля опять расплакалась, теперь уже от радости. Мы полечили кота и я пошел рвать яблоки.
Мне пришлось колоть Васеньку еще целую неделю. Он становился сильнее, начал есть и умываться, а когда смог спрыгнуть с кровати и, пошатываясь, выйти во двор, бабушка откупорила бутылку заветной наливки и мы отпраздновали выздоровление кота. Васеньке надоели уколы и когда он не выдержал и снова поцарапал меня, я решил, что ему хватит и пусть уже природа делает свое дело, пусть этот местами неблагодарный, а местами очень благодарный пациент долечивается сам. У бабули он жил, как в санатории и я не сомневался, что скоро всем соседским котам придется плохо: их ждет раздел территории и суровые битвы.
- Ты этой врачице обязательно яблочек передай, - бабушка сама отобрала самые красивые и румяные яблоки в новую корзинку.
- Ба, я ее лучше в ресторан приглашу, цветы подарю, - рассмеялся я.
- Это как знаешь, а от нас с Васенькой яблочек, это же самый витамин!
Если бабуля что-то решила, перечить ей было невозможно и я забрал яблоки.
Елена Андреевна сначала долго отказывалась и от ресторана и от цветов, а вот яблоки взяла сразу.
- Знаете, у них такой аромат, я даже есть их сразу не буду, просто поставлю в своей комнате, сначала попытаюсь насытиться их запахом, - она так смешно и вкусно потянула носом, что я захотел выпросить у нее одно яблочко. Мне показалось, что в ее руках они засветились, стали еще красивее.
- Жизнь настолько мимолетна, я люблю наслаждаться каждым ее моментом, стараюсь наслаждаться, - это она сказала мне уже за ужином в ресторане и что-то в ее словах послышалось такое знакомое и родное, что я неожиданно для себя предложил ей съездить к бабушке, полюбоваться на яблочный сад, на осенние цветы и, конечно же, на Васеньку.
Елена Андреевна, Леночка, была единственным человеком, которого бабушка приняла радостно и безоговорочно сразу же, с первого взгляда, не просто приняла, но полюбила и привязалась всей душой.
- Ты будешь идиотом, если не женишься на это девушке, - сказал мне отец и добавил, что такие, как она крайне редко встречаются, - да и врач в семье не помешает, - посмеялся папа.
- Она ветеринар, - поправил я.
- Какая разница, - ответил отец, - все мы звери-человеки.
Если судьба есть, она приходит именно так: неожиданно и необычно. Ко мне она пришла в лице рыжего, раненого кота и в бабушкиных страхах. Я так и не смог понять, почему она приняла того кота, почему не прогнала и стала лечить. Она потом и сама не смогла ответить на этот вопрос. Просто Судьба.
Автор Оксана Нарейко
|
|
1730
Из ЖЖ:
У меня на моих первых шпильках стараниями нетрезвого папеньки в какой то момент организовались стальные набойки. Ходить в этом было невозможно-если я попадала на любое покрытие, кроме асфальта, то приходилось идти на цыпочках. Зато я однажды с доброй улыбкой наступила в троллейбусе на ногу товарищу, который меня лапал. Каблук был в крови.
|
|
1731
Пару лет назад работала в дорогом сувенирном магазине. Был у нас постоянный клиент - интеллигентный мужчина в возрасте, врач. Скупал у нас всех фарфоровых клоунов: от мелких за пару тысяч до полуметровых за несколько десятков. Известно было, что покупает он их в подарок дочери. Однажды я спросила, где она их хранит, так как мужик скупил нереальное их количество. Оказалось, что у дочки под них целая комната в замке в Англии! Она там училась и вышла замуж за графа. В тот момент мою зависть можно было потрогать руками, так же как и гордость мужика за то, что у него внук — граф.
|
|
1732
Английский адмирал и епископ питали острую взаимную неприязнь и пользовались каждым случаем, чтобы поиздеваться друг над другом. Однажды они столкнулись на вокзале. - Дежурный! - епископ подслеповато прищурился и ткнул толстым пальцем в увешанную орденами грудь адмирала. - Когда уходит поезд на Дувр? - Через 20 минут, мадам, - ответил адмирал, - но стоит ли путешествовать в вашем положении?
|
|
1733
Хочу рассказать одну историю, которую сам услышал совсем недавно. На семейной посиделке вспоминали родню, дальнюю и близкую. Большинство уже, увы, оставило этот мир. Зашла в том числе речь о моём дяде, родном брате отца, и его жене. Родственница, в силу возраста знавшая их гораздо дольше, чем я, спросила:
— А знаешь, что они однажды чуть не развелись? — Я откровенно удивился, ведь это была прекрасная пара, разлучить которую смогла только смерть.
— Когда же это было? И как?
— Да, по молодости! Вот слушай: дядя твой женился на прелестной девушке из очень хорошей, интеллигентной семьи. Однако вскоре выяснилось, что жена совсем не соответствует ожиданиям парня из подмосковной деревни: очень избалованная, капризная, по дому она ничего делать не собиралась и требовала к себе особого внимания. «Такая жена мне не нужна! — заявил молодой муж. И решил: — Всё, хватит, развожусь!» Об этом узнала его мама, наша бабушка. Она подошла к сыну и сказала ему коротко и твёрдо: «И не думай! Какую ложку взял, такой и хлебай!». Развернулась и ушла.
Вот так. Как хотите оценивайте этот краткий курс этики и психологии семейной жизни, однако факт: хватило на всю жизнь!
|
|
1734
Три замужние пары (пожилая, средних лет, и молодая) хотят стать
прихожанами одной церкви. А пастор им и говорит:
Условие у нас одно есть: вы не должны заниматься cекcом две недели.
Ну, через две недели приходят все снова к пастору.
Пастор спрашивает пожилую пару:
Ну как, выдержали вы испытание?
Да, отвечает пожилая пара, Все было очень даже легко.
Хорошо, говорит пастор, отныне вы желанные посетители
нашеи церкви.
Затем задает такой же вопрос паре средних лет.
Да, отвечают те, Было непросто, но мы сдержались.
Ну, пастор им в ответ:
Хорошо, теперь и вы желанные посетители нашей церкви.
И задает тот же вопрос молодой паре.
Нет, отвечают молодые супруги, и муж добавляет:
Мы очень старались, но однажды жена потянулась за банкой с зеленым
горошком, выронила ее, нагнулась... ну, тут я и не выдержал...
Пастор расстроился и говорит:
Это плохо, не стать вам желанными посетителями нашей церкви.
А муж:
Да я понимаю, мы и в том магазине теперь нежеланные посетители...
|
|
1735
– А я реально думаю что между животным и хозяином есть связь незримая… Вот однажды у меня кошка лапку поранила, так у меня просто так почему-то нога заболела…
– Бл*! У меня завтра кота кастрируют!
|
|
1736
Тут зазвучала тема вежливых и культурных американских копов. Я решил добавить свои 5 копеек, тоже написать про вежливых и культурных, но наших. Как-то в комментариях меня упрекнули, что про свою страну пишу только негатив. Вот, исправляюсь!
Поехали мы однажды с женой во время длинных зимних праздников в Орёл. Длинные зимние праздники — чудесное время для поездок по Центральной России: Вологда с Ферапонтовым монастырём, Золотое Кольцо, Тула с Кремлём и пряниками, — всё здорово, но при одном условии: когда погода зимняя, что, увы, последние годы бывает редко. Грязь месить — удовольствия никакого, но в тот год с Орлом нам повезло: крепкий рождественский мороз, белый пушистый снег, — сказка! Мценск с Гостиным двором, музей Лескова с атмосферой помещичьего дома, старинные особняки в центре Орла — всё замечательно. На самое Рождество мы запланировали выезд в Орловское полесье — те самые места, где Тургенев бродил с ружьём и записными книжками. И вот солнечным морозным утром я выезжаю на абсолютно пустую улицу и вижу впереди трёх скучающих ГИБДДшников. «Сейчас остановят», — говорю я жене. «Почему именно тебя?», — удивляется она. «Потому что именно я тут еду, и больше никого!», — объясняю я. Меня останавливают, здороваются, представляются. «Что же вы правила нарушаете?», — говорит мне молодой инспектор. «Что это я нарушил?», — удивляюсь я. От отеля отъехал меньше, чем на сто метров, и уже что-то нарушил? «На эту улицу правого поворота нет, — объясняет мне инспектор, — там знак висит». «Да не было никакого знака!», — вяло сопротивляюсь я (на самом деле знак был, я потом специально ходил смотреть, он висел на столбе метрах в трёх от земли, даже если бы стёкла не были с морозной каймой, всё равно вряд ли заметил бы. Но это так, к слову).
Короче, дело идёт к протоколу — «договориться» никто не предлагает. И вдруг второй инспектор говорит моему собеседнику: «О чём ты с ним разговариваешь? От него же сивухой несёт за версту! Везём на освидетельствование!»
Вот те раз! Накануне мы душевно посидели в уютном заведении с крафтовым элем по английской технологии, но весьма умеренно, так что никаких подлянок я не ожидал.
«Не волнуйтесь, — успокоили меня блюстители орловских улиц, — Это недалеко, мы вас вернём обратно, ваша жена замёрзнуть не успеет». Молодцы, успокоили!
Двое стражей порядка повезли меня в лабораторию, один остался охранять машину и жену. Эль орловского разлива не подвёл: приборы показали одни нули. На обратном пути я уже в хорошем настроении травил байки своим спутникам. Вернувшись на место преступления, я на правах уже почти дружбы, предложил: «Может, забудем про этот злополучный знак? Ну его, в самом деле!» «Не можем, — грустно развели руками бойцы, — напротив вашей гостиницы резиденция Губернатора, там камеры на каждом столбе. Не сдадим протокол — получим по полной».
Зато, когда формальности были позади, нас тепло поздравили с Рождеством, пожелали счастливого пути и хорошего дня!
Когда мы уже выехали из города и дорогу окружили могучие ели, припорошённые серебристым снегом, жена вдруг сказала:
— Кстати! Я давно хотела тебе сказать: от твоего лосьона after shave сивухой несёт за версту!
— Спасибо, что вовремя предупредила, дорогая, — сказал я, благодарно посмотрев на неё.
|
|
1737
История произошла более тридцати лет назад.
Мой дядя недавно приехал в Штаты и обосновавшись в Денвере устроился техником в колорадское отделение Сайтекса. Мотался на служебном фургончике по штату и ремонтировал типографское оборудование.
Однажды он получил направление в некую военную часть. Приехал - некий странный кусок территории, огороженный забором с КПП и примыкающий к склону горы. На КПП показал путевой лист, предъявил водительское удостоверение и в сопровождении молчаливого сержанта был направлен в некий сарайчик, где стоял сломанный агрегат. Там распаковал чемоданчик с инструментом и начал разбирать машину. Сержант некоторое время постоял, понаблюдал да и свалил куда-то. Всё это, что важно, молча.
Поломка оказалась несколько сложнее обычного и дяде понадобилась консультация. Он приметил на каком-то столе телефон, снял трубку, нажал девятку и набрал номер офиса.
В процессе обсуждения поломки со своим начальником он с удивление обнаружил, что снаружи завыла сирена, а ещё через минуту дверь сарайчика слетела с петель и к нему завалилась группа захвата при полном боевом прикиде. За ними влетел сержант, молча покидал инструмет в чемодан, взял чемодан в одну руку, дядю в другую и в течении каких-то двадцати секунд запихнув и то и другого в фургон выставил их за ворота.
А теперь представьте себе ситуацию:
Конец 80-х, но холодная война ещё тлеет и СССР ещё дышит, хоть и на ладан.
Комплекс NORAD в горе Шайен. Все внешние переговоры прослушиваются. И вдруг с территории базы кто-то звонит в Денвер и два чувака начинают преспокойно болтать по-русски...
|
|
1738
Бабка потеряла на войне ногу. Она была живым опровержением приметы, что снаряд якобы в одну и ту же воронку дважды не попадает. Именно в воронке, где они с раненым солдатиком пережидали артобстрел, их и накрыло.
Впрочем, история не про это.
Однажды, спустя уже много лет после войны, почтальон принёс бабке странное письмо. Странным было то, что на конверте не было адреса. Только название райцентра, и бабкино имя. Зато обратная сторона конверта была вся исписана химическим карандашом, твёрдым мужским почерком.
Это было обращение к почтальону. И начиналось оно примерно так: «Дорогой почтальон! Не выбрасывай это письмо. Я не знаю адреса, но мне очень нужно найти одного человека». И дальше шли какие-то подробности, по которым письмо безошибочно нашло своего адресата. Такие были времена.
Бабка прочитала письмо и сказала, что пишет ей один из раненых, которых она вытаскивала с поля боя, и которых уже и не помнит, так много их было. Да и были они тогда все на одно лицо, в крови, грязи, боли, и страхе. И лучше этого совсем не вспоминать.
Короче, письмо куда-то делось со временем, а конверт с казённым штампом какого-то ИТУ ещё долго валялся в ящике комода.
Потом и бабки не стало.
А спустя год, или может чуть больше, в нашу калитку постучал крепкий весёлый мужик, и задорно выкрикнул.
- Хозяева, а не здесь ли проживает уважаемая ….
И назвал бабкино имя-отчество.
Отец вышел, поздоровался, и ответил, что мол да, проживала здесь, но уж с год как переехала. И махнул рукой в сторону деревенского погоста.
Из мужика будто выпустили воздух. Он как-то весь обмяк, присел на скамейку, опустил руки в синих татуировках меж колен, и растерянно спросил:
- И что мне теперь делать?
Это был тот самый мужик, чей конверт долго валялся в ящике комода. В отличие от бабки мужик прекрасно всё помнил. Как она тащила его, раненого, как они несколько часов лежали в воронке пережидая артналёт, и как она всё время тормошила его, чтобы он не потерял сознание. И говорила, говорила, говорила. Рассказывала про свою жизнь, про деревню, про оставшихся дома двух дочерей, и про то что в доме течёт крыша, которую как раз в лето, когда началась война собирались чинить, да так и не успели.
И солдатик этот, то ли в шутку то ли всерьёз, то ли в бреду то ли наяву поклялся ей, что если они выберутся живыми из этой проклятой воронки, то он после войны обязательно приедет к ней в деревню, и крышу починит. Потому что нету в мире лучше мастера по ремонту крыш, как он.
Однако жизнь закрутила по-своему. После войны мужик присел раз, потом другой, и пошло-поехало. Но как ни странно обещание своё, данное когда-то медсестре, помнил. И вот наконец выбрал время, и приехал чинить ей крышу.
Тут мужик с отцом одновременно посмотрели на крышу, которая была в полном порядке, и мужик снова спросил.
- И что мне теперь делать?
Отец отвёл его на кладбище, там они выпили, потом вернулись домой, и выпили ещё, сидя в саду под старой яблоней. Они пели песни, о чём-то спорили, разговаривали, и мужик всё время возвращался к своему вопросу – как же ему теперь быть? Он же дал обещание. Эта мысль сидела у него гвоздём в голове, и не отпускала.
Потом отец уложил его, уже изрядно пьяного, на сеновале, а утром разбудил, и сказал:
- Пойдём!
- Куда?!
- Крышу чинить. Ты же крышу чинить приехал? Вот и пошли.
Он отвёл его к нашей соседке, бабке Настасье, одинокой старухе, муж у которой с войны не вернулся, а деток они не нажили. Крыша у бабки Настасьи ремонту просила давно. Отец иногда помогал ей по-соседски, но на крышу у него ни времени, ни сил не было. Крыша не забор, парой гвоздей не обойдёшься.
Отец привёл мужика к бабке Настасье во двор, показал на крышу, и сказал.
- Вот крыша. Хочешь – чини, не хочешь, - поезжай с боженькой. Если что, инструмент там какой, что ещё надо, всё у меня возьмёшь.
И ушел. А мужик остался.
С месяц он, наверное, жил у бабки Настасьи. Починил крышу, почистил колодец, поправил забор, и уже кое-кто из соседей, глядя на справные результаты его труда, приходили о чём-то с ним договариваться.
Но их планам не суждено было сбыться. Потому что спустя месяц к дому бабки Настасьи подъехала канарейка с участковым и парой оперов из города, и участковый весело спросил:
- Ну что, починил бабке Насте крышу?
- Починил. – ответил мужик.
- Ну и молодец! Тогда поехали.
Они надели на мужика наручники, посадили в воронок, и увезли в известном неизвестном направлении. Вероятно, где-то у него ещё оставались неоплаченные долги, или невыполненные обещания.
|
|
1739
Мой папа работает в одном из киевских троллейбусных депо и рассказал.
Один из рейсов их обслуживания проходит мимо Верховной Рады. Однажды, при проезде мимо того "святого места" водителю троллейбуса сильно припекло по-крупному, и так припекло, что он не мог уже терпеть, а туалета поблизости не было. Тот водитель остановился прямо возле ВР и объявил всем пассажирам конечную, чтобы все вышли. В каждом троллейбусе в салоне есть люк в полу, если его открыть - можно увидеть асфальт. Ну вот тот водитель, недолго думая, произвёл свою нужду прямо в люк, наложив хорошую кучу прямо перед Верховной Радой... Надо было видеть лица милиционеров, когда отъехал троллейбус.
|
|
1740
Однажды, главврач одной из больниц, придя к себе на работу застал там большой переполох: все санитарки, медсестры и прочий женский персонал бегал из угла в угол с побелевшими лицами, все охали и причитали. Ничего не понимая, врач подошел к одной молоденькой медсестре, тихо всхлипывающей у окна и спросил:
- Что тут у вас творится?
- Ах, Николай Иванович, разве вы не знаете, Петров умер!
- А кто это такой?! Что за Петров?
Та посмотрела на него расширенными глазами и воскликнула:
- Как, вы и этого не знаете? Пойдите в морг, он сейчас там лежит...
Главврач, поняв, что из нее больше ничего не вытянуть, пошел в морг.
Открыв прозекторскую, он увидел на столе лежащий труп, накрытый простыней.
Когда он откинул простыню, его глаза полезли на лоб: член у покойного был невообразимых размеров.
"Этого нельзя так оставлять, надо сберечь такой экземпляр для науки! "
- решил он, и, отрезав пеннис положил его в банку с формалином, которую засунул к себе в портфель, с тем, чтобы завтра отнести на кафедру.
Окончив рабочий день, он, взяв портфель, пошел домой, по дороге зайдя в булочную и купив хлеба.
Придя домой, и поставив портфель в прихожей, он направился к себе в комнату, чтобы переодеться. Жена с кухни, услышав, что пришел муж крикнула:
- Коля, ты хлеб купил?
- Да, возьми в портфеле...
Жена открывает портфель и вынимает оттуда банку с формалином. Лицо ее приобретает землистый цвет, на негнущихся ногах она идет к мужу в комнату и хрипящим голосом произносит:
- КОЛЯ! НЕУЖЕЛИ ПЕТРОВ УМЕР?! ! ...
|
|
1743
Мой знакомый - аудиофил (или скорее, как кто-то мог бы выразиться, аудиодрочер), любитель позолоченных проводов, вот это вот всё. Однажды, ради эксперимента я пришёл к нему с альбомом в формате CD-аудио на диске и тем же альбомом, но в mp3 на флешке, желая проверить, услышим ли мы разницу на его модной аудиосистеме. Он тогда долго смотрел на меня, как на придурка, не понимая, как можно не слышать столь очевидной разницы в звучании.
Ирония в том, что CD-диск был записан из тех же самых mp3 файлов.
|
|
1744
Полковник Исаев после войны проживает в Ленинграде — и однажды его приглашают в школу для рассказа о своих героических буднях...
Он приходит — весь в орденах и в общих чертах рассказывает о жизни в Германии и предлагает задавать вопросы.
Встает Вовочка (Марь Ивановна напрягается) и говорит:
— Когда я вырасту — то стану разведчиком и буду защищать нашу коммунистическую родину (Марь Ивановна расслабляется) — а скажите, вы в Германии много немок тр@хнули?
— О, да-да, помню случай в Дрездене....
— Не надо, товарищ Исаев, — прерывает его учительница, — лучше про Берлин расскажите — а ты, ПУТИН, завтра в школу с родителями!
|
|
1745
В советские времена в школе чаще всего учили одному иностранному языку, который большинство потом успешно забывало из-за отсутствия практики. Но кое-кто "читал и переводил со словарем" или даже "свободно владел". Однажды мамина сотрудница попросила ее помочь перевести статью с английского - не могла понять какой-то кусок.
Ее просьбу услышал коллега, охотно любезничавший с женщинами и стремившийся обаять эту сотрудницу.
- Ни о чем не беспокойся, пойдем в вашу комнату, я тебе в момент все переведу! - решительно заявил он.
- Подожди, ты же вроде немецкий учил, а не английский...
- Ну и что! - гордо возразил тот. - Буквы-то те же!
|
|
1747
luhrasp: Поучительная притча из жизни молодого меня.
luhrasp: Однажды молодой я стоял на остановке в ожидании автобуса, который должен был отвезти меня в бассейн. Он всё не шёл и не шёл, а потом появился и открыл двери. Однако молодой я не тронулся с места.
"Мальчик, почему ты не идёшь в автобус?", - спросила незнакомая тётя.
"Потому что автобуса долго не было, на остановке накопились люди и сейчас они все пошли туда. Там будет ад. Я лучше подожду следующего, дойду пешком или отрину концепцию бассейна как такового", - ответил я и не пошёл.
luhrasp: Эту занимательную историю я, кстати, считаю ответом на вопрос "почему бы тебе не поехать отдохнуть на российские курорты, раз границы всё равно закрыты")))
|
|
1748
Однажды наблюдал душераздирающую картину: в заставленный с двух сторон машинами узкий длинный изгибающийся дворовой проезд, "ловя" зазоры, заехал "Беларус" с цистерной для полива. Орошая дорогу, медленно дополз до крайней точки и остановился. Для разворота, естественно, пространства не оказалось. Из форсунок бесполезными слезами потекла водичка.
"Во дает", - подумал я и ушел по своим делам.
Проходя мимо того же места часа через два, увидел тот же трактор. К этому моменту задним ходом он успел преодолеть около половины обратного пути. Водитель, молодой парнишка, давал сантиметров по десять, останавливался, выходил, осматривался, снова садился за рычаги и т.д.
"Четыре часа на один двор. Лучше бы ты просто мокрой метлой по капкану прошелся. Ох и выгонят тебя, профессионал", - мелькнуло во мне сочувствие.
Спустя две недели я встретил знакомый аппарат, управлямый тем же механизатором. Он уверенно втянулся в тот же узкий "колодец"и прошел его до конца. Движок фыркнул, парнишка врубил реверс и через минуту железный конь спокойно выехал, с достоинством урча.
"Не мокрая метла, а опыт, сын ошибок трудных!", догадался я, мысленно снимая шляпу :)
|
|
1749
Отец воевал не больше года. Учился на пулеметчика. Попал в разведку. Успел получить "За отвагу". А однажды при возвращении из немецких тылов его посекло очередью. Он выжил, но остался инвалидом. Отец мало рассказывал о войне. Наверное, старался забыть. Никогда не ходил на всякие торжества, только на встречи с однополчанами. И вот тогда выпадал случай его послушать.
Однажды ранней весной их часть, на очередном усталом марше по снежному месиву, встала на привал. Это был пригорок у леса, на котором снег почти сошел, и даже появились цветы. Перекусив, солдаты разбрелись. Ветер стих. Солнце пекло так, что все скинули шинели, а некоторые - даже гимнастерки. Кто лежал прямо на траве, кто трепался, сидя в кружке, несколько ребят побрели за подснежниками. Все были расслаблены и почти счастливы.
И вдруг командир неожиданно и страшно заорал: "Рота! Никому не двигаться! Это приказ! Застыли! Не дергаться! Все, блядь, замерли!". Он кричал это долго, пока не дошло до каждого. И все окаменели.
Потом он приказал каждому, не сходя с места, осмотреться вокруг, и поискать проволочки, торчащие из земли. И тогда отец действительно увидел недалеко от него небольшой торчащий пучок. С разных сторон стало доносится: "Вижу! Здесь вижу!" Все уже поняли, что это были прыгающие мины. Медленно и осторожно, по одному, шаг в шаг, вся рота вышла на безопасное место.
Кому я это не пересказывал, удивлялись, как сотня солдат могла беспрепятственно расположиться на минном поле. Ведь стоило хоть одной "лягушке" рвануть, как все бы кинулись на землю, и подорвали бы остальные. Один из невероятных случаев баснословного везения, которых немало было на войне...
А мне почему-то запала одна деталь. Солдаты, которые несколько часов до этого плелись с тяжеленными поклажами, на отдыхе пошли собирать цветы. Блин, это ведь действительно были всего лишь пацаны. Юные и беспечные. Вчерашние школьники, которые безропотно шли к боям, окопам, атакам, и бомбежкам. К своим увечьям и смертям...
|
|
1750
Однажды я сидел в кабинете у моей знакомой, работающей в большом американском университете. Мы пили кофе и болтали, когда в коридоре послышалось громыхание, и в дверях показался невысокий крепкий мужичок, одетый в серую униформу. Он толкал тележку, на которой лежала гора картонных коробок. Знакомая окликнула его по имени, они поулыбались друг другу, перекинулись парой шуток, и мужичок пошел дальше.
– Видел? – гордо спросила она меня, – Часто тебе миллионеры посылки доставляют? А нам – почти каждый день!
Мужичок выглядел несколько не так, как люди обычно представляют себе миллионеров. Я попросил объяснений, и вот, что она мне рассказала.
Где-то в восьмидесятых Жака (его звали именно Жак, а не Джек) арестовали по обвинению в убийстве. В то время шла война банд, и застрелили какого-то 16-летнего парнишку, у которого брат был в банде. Единственным свидетелем был 12-летний пацан. В полиции ему показали альбомы с фотографиями членов конкурирующих банд (то ли реальных, то ли подозреваемых), и пацанчик показал на Жака. Жак, естественно, клялся и божился, что он ни при чем, что в этот день он был со своей семьей, что к бандам отношения не имеет, но кто ж тут поверит?
Через несколько дней свидетель столкнулся на улице с человеком, которого он тут же узнал, как настоящего убийцу. Он пытался сказать об этом полиции, но те ему не поверили, думая, что он то ли сам испугался, что ему отомстят, то ли его запугали и заставляют менять показания. Да и дело было уже раскрыто, по их мнению. Детективы настояли на своем, и пацан на суде опять указал на Жака. В итоге, без каких-либо дополнительных доказательств (и вопреки тому, что убитый перед смертью называл другого стрелка), Жака закатали за убийство на 80 лет. Он, конечно, посылал апелляции, но без толку.
Лет через 20 эта история попалась на глаза адвокату, занимающемуся делами ошибочно осужденных. Адвокат начал копать, нашел подросшего свидетеля, тот с радостью подробно все рассказал и объяснил, адвокат подал документы, и колесо юстиции завертелось в обратную сторону. Жака выпустили на свободу. Тут он, в свою очередь, подал иск на сорок миллионов за сокрытие улик и давление на свидетеля. Недавно был суд. Присяжные, посовещавшись, сорок миллионов не дали, но согласились на семнадцать.
– Вот такая история, - заключила моя знакомая. – Как видишь, Жак – вполне настоящий миллионер.
– И что, ты хочешь сказать, что он получил свои деньги, но все еще работает?
– Нет, конечно, там пошли встречные иски и прочая бюрократия. Скорее всего, они сойдутся где-нибудь посередине. Семнадцать или нет, но какие-то миллионы он получит. А пока деньги не пришли, он работает. Вполне симпатичный дядька, кстати говоря. Когда рассказывает свою историю, всегда извиняется, что присужденные ему деньги пойдут из карманов налогоплательщиков.
– А ты сейчас, значит, вроде владычицы морской, и золотая рыбка у тебя на посылках?
– Не совсем на посылках, но при посылках, точно!
Мы заговорили о чем-то другом. Примерно через год после этой встречи мы созвонились, и я среди прочего спросил про Жака:
– Как там ваша золотая рыбка, все еще разносит посылки?
– Нет, Жак тут больше не работает. Получил, видно, свои деньги.
Почему-то я время от времени вспоминаю этого приветливого седого мужичка. Крутые у него в жизни выдались повороты. Кто он - везунчик, или неудачник? Миллионы – это, конечно, совсем неплохо, но двадцать лет тюрьмы...
|
|