Шутки про отечественной - Свежие анекдоты |
152
Мой прадед был портным, до революции имел свою швейную мастерскую в Питере. А после революции с семьей, от греха подальше, перебрался в деревню под Питером. Там его услуги были востребованы, семья неплохо существовала. Но случилась беда - за несколько лет до Великой Отечественной войны его разбил паралич, и, как говорится, медицина была бессильна. С тех пор прадед стал хандрить и хворать, а по весне 1941 года собрался помирать и заказал гроб.
Когда война началась и немцы стали быстро подходить к деревне, его дочь (моя бабушка) сварила ему курицу, оставила воды и ушла со своей дочкой (моей тетей) и толпой односельчян прятаться в лес. Там их поймали партизаны и "за попытку сдаться врагу" конвоировали в Ленинград (120 км пешком по железной дороге), который вскоре попал в блокаду. Было их человек тридцать, пережить блокаду смогли лишь пятеро. А из тех, кто остался в деревне и пережил оккупацию, выжили все... Но речь не об этом.
Когда немцы пришли в деревню, они допросили прадеда и выяснили, что тот портной. Вскоре пришел немецкий врач и сделал укол. На следующий день прадед встал. Немцы приняли его на службу – чинить шинели и мундиры. Его поставили на довольствие, и он получал паек, правда, жаловался, что на обед дают мало хлеба. Умер он уже после войны, в сентябре 1946 года.
|
153
СЛУЧАЙ В МЕТРО
Отец мне рассказывал...
Было это в Москве во время войны - той самой, Великой Отечественной - году эдак в 1944-ом. Отцу было лет 13-14, но он говорит, что помнит это очень хорошо.
Итак, едет он в вагоне метро, и на одной из станций заходят офицер с маленьким сыном. У офицера всё лицо в довольно свежих шрамах - всё ясно: недавно с передовой, пострадал за Родину. Народ смотрит на офицера с большим почтением: мужественный защитник Отечества.
И тут ребёнок, заметив всеобщее внимание пассажиров, решил прояснить ситуацию и убрать лишний пафос:
- Да нет - это его мама тёркой!
Пришлось этой парочке выйти на следующей станции...
|
|
154
Я обычно не сижу в офисе весь день, поэтому изловить курьера с бумажкой от дружественной фирмешки почти всегда выливается в проблему. Учитывая к тому же, что у нас ископаемая вохра, которая не пропустит и муху (разве что слона не заметит) и две удаленные географически проходные, изобретательность кульеров сравнима с лучшими перлами из анналов отечественной психиатрии. Как известно, нормальных людей курьерами не берут.
Сегодня (я еще не приехал) коллега после получасовой гонки таки изловила очередного топ-топ-менеджера у свалки ртутных ламп позади одного из корпусов на территории. Отобрала наши документы и выперла испуганное дитя за кордон. Я поинтересовался, что за контора: такого еще вроде бы не отмачивали. Надо сказать, что дитя созванивалось (редкость редчайшая!) со мной за час до событий, и я подробно рассказал ей, как и куда пройти.
Коллега сказала - курьерская компания КЛАССИКА.
И действительно.
(с).sb.
|
|
155
Вот только что - сижу на диване, анекдоты читаю (на работе чего-то некогда сегодня было), а по телеку улётное видео на Перце идёт. И вот слышу я - в Первомайске, что на Украине, мужик дома перфоратором стену долбил и на мину наткнулся! Дом панельный, в 70-х построен, мина - времен Великой Отечественной. Мина не та, что в землю зарывается супротив танков или пехоты вражеской, а та, которой из миномёта пуляют. Ну там ажиотаж небывалый - все экстренные службы, оцепление, эвакуация, бла-бла-бла.. Лицо какое-то умное в фуражке вещает - разлет осколков - до 100 метров, перекрытие может разрушиться при взрыве, жуть в общем! И храбрые сапёры ножом и топориком из стены эту гадость аккуратно выколупывают, от взрывателя её отделяют... О чём я? А! Сапёры! Вот мужыки с большой буквы! В касках. И в футболках. Как говорится: стесняюсь спросить - а на хрена каски?
|
|
156
На гейпарадской волне вспомнил историю. Давным-давно слышал сплетню. Дело было лет 10 назад, сплетня старая, думаю уже можно растрандеть.
Суть в чем. Гомосексуализм из числа психических заболеваний у нас еще в перестройку исключили. Соответственно, никакого учета в ПНД. Но. Военные - люди особые, люди иные. В том числе военные психиатры. Рекомендации ВОЗ они на штыку вертели. Геев в армию не забривают. Так сказать, территория свободная от свободной любви. <...>
Как это часто в нашей стране бывает, в угрюмом брандмауэре отечественного законодательства образовалась маленькая такая прореха. Ну, маленькая не маленькая, но 18-летний паренек с посторонней помощью пролазит. Соответственно, если специальный доктор выносит экспертное заключение, что вы гомосексуалист, для призывной это диагноз. Абсолютный медотвод. Потому что бебебе и фуфуфу, ой мама голубые каски, вставьте шутку сами. Но кроме невозможности защищать свою Родину, легально красоваться в солдатской униформе и составить клевый дембельский альбом, никаких совершенно неприятностей в вашей жизни не случается. На учет в психарню не ставят, все гражданские медкомиссии вы проходите, права получаете, ну и т.д.
Что дальше, я думаю, вы уже начали догадываться. У заинтересованных граждан появился мотив пойти и провести дополнительную стимуляцию врача-эксперта. Мнээээ...назовем это - недокументированные возможности межчеловеческих взаимодействий.
Так вот. В итоге, одно светило отечественной психиатрии прихватили за мягкое. Менты шили почтенному профессору, что тот совершенно здоровых, прекрасно сложенных, красивых как молодые боги будущих защитников Отечества обзывает кончеными пидорами, да еще и берет за это деньги. Нелепо, разумеется, подозревать в подобной низости заслуженного врача, но менты - они такие. Не люди, волки. Звери дикие. Но и на них нашлась управа. Дело в том, что профессор оказался чуть ли ни единственный в стране специалист по гомосексуализму. Он этим вопросом еще с 60-х занимался, у него статьи, у него монографии, он тему разрабатывал со времен, когда это был и срок и диагноз. Он председатель и рецензент всего, что только можно и по вопросу однополой любви - окончательный авторитет. То есть гомосексуалистами являются те люди, про которых он скажет, что они гомосексуалисты. Его диагнозы оспаривать оказалось просто некому за отсутствием специалистов, превышающих или хотя бы равных по компетентности. Заключения невозможно оспорить, потому что экспертную оценку заключений он же и проводит. И экспертизу экспертиз тоже он. Как в поговорке - кто следит за проверяющим? Проверяющий проверяющего? А кто следит за проверяющим проверяющего? Ага.
В итоге, пополоскали профессора и отпустили с миром.
ps это адаптированная версия, там на деле все намного сложнее было, но в целом вот. такие дела.
|
|
157
Наше белорусское телевидение сейчас в новостях ляпнуло (дословно): "За один час организаторы перед зрителями проиграли все семь столетий истории древнего города: от князя Гедемина и получения Магдебургского права до подпольщиков Великой отечественной и СОВРЕМЕННОЙ БЕЛАРУСИ". Хоть раз правду сказали...
|
|
158
История случилась в августе 1992 года. На севере Мурманской области было такое место отдыха Грин-мотель. И в этом заведении была воскресая школа , где обучались и преподавали мужчины и девушки со всего мира ( европейцы и скандинавы, американцы и житель Новоц Зеландии) . История в принципе вот о чем , знаком я был с Матти , это он с Новой Зеландии. Мы часто приходили к нему в гости. И в Грин-мотеле был бар , где продавали экзотический алкоголь для того времени... И вот как то раз нам захотелось попробовать . Чего-нибудь интересного , но не отечественного. Но так-как на входе вахтер и время позднее , на прямую в бар и в гости к Матти не попасть. Решили , через балкон, благо забираться не трудно. Ну вот собственно и эпизод , который произошел , вроде не ошибся когда определил , что этот балкон Матти , забрался . А так как в комнате происходили странные охи и вздохи , и мне стало интересно , что там происходит, дверь была открыта. Захожу полумрак , мужчина и женщина занимались любовью. Ну я взяв мужчину за плечо просто спросил ты скоро... Такого вопля и крика я на слышал со времен Великой отечественной, потому что это были немец и немка... Короче я выскочил из номера и по прямой бежал как можно дальше, пока во всем Грин-мотеле не загорелся свет. Как рассказывал Матти у немки был нервный срыв, а немец был в таком ступоре, что толком никому и ничего не мог объяснить . Вот собственно и вся история.
|
|
159
Читал на сайте истории разные, посвященные русской смекалке во время войны..
Отец мой во время Отечественной Войны служил в разведке. При упоминании разных способов транспортировки вражеских "языков" через линию фронта хмыкал и называл ерундой. Дескать, срезанные пуговицы со штанов и отсутствие ремня никак не мешают бежать пленнику, а скрученные по рукам и ногам языки требуют транспортировки на себе, а он не верблюд, чтоб на себе их тушки таскать...Они сами за мной бегали! И отстать боялись!
На вопрос:"А как?!", ухмыльнувшись, ответил- просто! Я им руки скручивал, рот затыкал и к причинному месту стропу от парашюта привязывал, куда он денется..
|
|
160
Я тогда совсем маленький был, только-только исполнилось четырнадцать, сигареты еще не всегда в магазине продавали. Как вдруг пронесся по школе тревожный слух, что тем, кому уже стукнуло, надо топать в районный военкомат, карточку там завести какую-то, медкомиссию пройти и всякая подобная шелуха.
Ломало это сильно, но была в ситуации одна маленькая пруха. Можно совершенно законно прогулять школу. Поэтому я выбрал какой-то день с безнадежной контрольной, и пошел сдаваться в армию.
Пришел, смотрю еще пацанов двадцать по кабинетам слоняются. Расспросил, записался, взял бумажку. Дальше к врачам. Они сразу спросили про обмороки, проверили, знаю ли я алфавит, потом замерили все мои тактико-технические характеристики. Напоследок, я какой-то мрачной тетке показал писюн.
Ну, думаю все. Домой. Но какой там.
Вдруг в коридоре появляется слегка помятый военный, и кричит. Не разбегаемся, выходим все во двор, строимся, сейчас начальник военкомата вам речь скажет.
Вышли, построились не очень ровно, стоим, ждем явления.
Разглядываем напротив какое-то небольшое турбовинтовое чудо, судя по ржавчине, времен сразу после Великой Отечественной войны. Но без роду и племени, наверное, какой-то мелкосерийно-неудачный экземпляр. Или собранный местными ползуновыми в гараже из запчастей.
Надо сказать, в то время все военкоматы города очень соревновались в стремлении завести у себя на территории какое-нибудь наглядное военное пособие. У кого-то БТР был списанный, у кого-то мина рогатая. А у нас вот такой целый загадочный самолет.
Так вот, стоим значит мы, вяло переговариваемся, ждем. Но меня что-то зацепил этот агрегат, пытаюсь по памяти определить марку, увлекался тогда авиацией, картинки вырезал из «Техники-молодежи», разбирался, модели клеил.
Наконец вышел начальник, задвинул нам что-то пламенное. Потом подумал и спросил:
- Есть ко мне у кого-нибудь вопросы?
Все, естественно, молчат, глядят в ворота, тут я не выдержал и брякнул:
- А зачем вы во дворе «Мессершмитт» поставили?
- Где? - глухим голосом не понял он.
- Да вон, - кивнул я в сторону самолета. Он повернулся и долго рассматривал его, как будто тот приземлился сюда минуту назад. И тут до меня постепенно стало доходить, что из-за цвета погон, он скорее всего и сам не очень знает, что это за фигня стоит.
Крику, конечно, было тогда. Военком обещал навсегда меня запомнить, выдать белый билет прямо сейчас же, и не видеть больше никогда. Да, да, тогда так пугали.
Я потом долго извинялся, мужик-то нормальный оказался. Главное, он реально запомнил этот случай, что позволило мне, впоследствии повзрослев, заходить в наш военкомат, уже как к себе домой.
|
|
161
письмо демобилизованного:
я тут вот вернулся из армии,что само по себе уже весьма неплохая новость,впечатлений масса.
Знаете дядя Миша, что я Вам скажу, оглянувшись на потраченное время,нашу армию никому и никогда не победить. Поскольку если её кто и победит -ему же её останки и содержать придется,а кому такое счастье надо?! Поэтому нашу армию может победить только она сама.
Вот ответьте мне на вопрос: как надо маскироватся зимой, чтобы тебя противник не увидел?!
-правильно! Вот именно так и маскируются... Все армии мира как нормальные,в одной только нашей армии зимний камуфляж ЗЕЛЕНОГО цвета...
Дядя Миша, скажи мне- ты знаешь, что такое портянки?! понимаю,наверное сериал “солдаты” посмотрел... я всё понимаю гигиена,ноги дышат в сапоге итд,а ты когда нибудь пробовал на портянки одеть ботинок?! я тоже только в армии такое увидел-ибо носков на всех не хватает. Ты пробовал когда нибудь у нашего прапорщика получить тебе причитающееся,ну хотя бы пуговицу?
Сейчас всё деньги-товар,идешь в магазин и там покупаешь и носки и пуговицы и даже аксельбанты. Думаю будь желание и деньги, в солдатском магазине можно и танк купить.
Про “кантики” на кроватях и сугробах рассказывать глупо- фольклор и без меня это описал достаточно хорошо.
Знаешь, самое яркое впечатление от службы было когда нам в часть прислали американцев -ну типа мир-дружба. Уже через неделю невозможно было разобрать где наш, где натовец-фингал он и в африке синяк,вся форма на солдатах перемешалась,иногда не без “101 честного способа отъема имущества”.Хотя впрочем можно было отличить-по ботинкам,нет не по размеру и фасону-в американской армии оказывается нет культа чистки обуви-солдат вполне может носить грязные ботинки. Но видя как наши надраивают свои кирзачи американцам тоже захотелось “сверкнуть”, благо перед казармой висит немалое ведерко ваксы и пара деревяшек с небольшим количеством щетины.
Они же как дети-ну давай значит мазать ботинки этими отходами нашей нефтянной промышленности. Вот тут то мы и возгордились нашей отечественной кирзой-через неделю у ботинок всех американских чистильщиков отвалилась подошва! Что в эту ваксу добавляют я не знаю,но думаю это явно наше секретное оружие...
Потом были учения. Как они выжили это совсем не понятно- это вопреки теории Дарвина.
Дядя Миша, наверное представляешь себе стрельбище?! ну вот и американцы его себе точно также представляют... откуда им знать что стрелять надо не в сторону где стоят мишени( потому что в той стороне дачи генералов нашей дивизии), а туда где на фоне кирпичной стены виднеется старенький деревенский сортир. Cколько раз бывал на стрельбище всё время стреляли в сортир(наверное согласно чьему-то указу) не знаю уж из чего сделан этот нефаянсовый друг,но уверен он стоял бы до сих пор, если бы несовместные учения с танковой бригадой на нашем полигоне. Ты думаешь они его расстреляли-нет, они его переехали, не забыв утопить один из таков по уши в г* настолько,что пришлось вызывать местный эвакуатор- трелевочный трактор с лесосеки,правда сначала трактористы отказывались ссылаясь на то что трактор этот кусок говна не потянет, но обещанное количество топлива внутреннего сгорания перевесило чувство брезгливости.
Помню как-то у нас была тревога- рухнул вертолет,ну упал и упал авиация все таки,пошли все в поиск . Вы как маишник представляете что бы вертолет летел нужны работающие лопасти ну и им должен кто-то управлять. Слава богу все остались живы,но выяснилось что два вертолетчика поспорили об уровне изгиба лопастей летящего вертолета. Сказано- сделано , были взяты две вешки( такие длинные палки на которые наносится с работающих лопастей акварельная краска) по рисунку чирка можно судить в том числе и об изгибе лопасти в разные моменты. Результата полученного на земле им показалось мало и тогда они решили повторить эксперимент в воздухе. Cоорудили п-образную конструкцию, взлетели,набрали высоту и тут конструкция покачнулась и перекосилась,тогда они полезли в окна её поправлять.... оба.
Уже дома решил почитать новости-читаю: адмиралы штаба ВМФ отказываются из Москвы переезжать к морю. Вот такая у нас армия и флот.
|
|
162
И снова история из воспоминаний моей мамы.
Итак, начало 60-х годов прошлого столетия. Прошло только 15 лет с момента окончания Великой Отечественной войны, поэтому память о ней была священа. Это сейчас мало кто помнит про пионеров-героев, Валя Котик, Зинаида Портнова и другие, а тогда школы, улицы, дружины и многое еще что носило их имена. А уж знать их биографию наизусть, это было, как сейчас обязательно иметь страничку "ВКонтакте".
И вот пришлось моей маме сдавать экзамен по истории. Отягощал этот факт приезд и присутствие на экзамене очень важной комиссии из какого-то районо. Мама взяла билет и там один из вопросов: "Пионеры-герои". Мама от волнения вспомнила биографию только Вали Котика, а об остальных не только биографию забыла, но и вообще их имена.
Рассказала она про Валю Котика, а товарищ из районо ей говорит:
- Хорошо, девочка, а расскажи нам еще про каких пионеров-героев ты знаешь.
Понимая, что если она сейчас не ответит на такой важный вопрос, то попадет не только ей, но и всему руководству школы, мама решила импровизировать.
- Татьяна Зверева!
У комиссии от удивления глаза на лоб полезли. В официальных советских источниках имя такой пионерки-героини не упоминалось. Вкрадчивым голоском тетка из комиссии спросила:
- А кто это, расскажи нам о ней девочка.
И моя мама на ходу сочинила геройскую историю про доселе неизвестную Таню Звереву, которая с 12 лет ушла в партизанский отряд, была в нем связной, и пала смертью храбрых, подорвав себя и окруживших ее немцев гранатой. И в конце добавила:
- А вы что, о ней не слышали?
Мудренным тетькам и дядькам из комиссии было не к лицу признаваться, что они не знали до сих пор о таком героическом поступке Тани Зверевой. Поэтому они дружно закивали головами и попросили продолжить рассказ. Следующая история была про Максима Говалько, еще героичнее и трагичнее. Так как заканчивалась она повешением храброго 13-летнего украинского мальчика, перед смертью успевшего крикнуть: "Смерть немецким оккупантам! Да здравствует наша Советская Родина!". Еще точнее, она заканчивалась словами моей мамы, обращенными к комиссии:
- Как, Вы и о нем не слышали?
О нем комиссия, к своему сожалению, тоже не слышала. И чтобы больше не искушать судьбу, они сказали:
- Спасибо, девочка, молодец! Скажи, а откуда ты узнала про их героические поступки?
- Я читала историю Великой Отечественной войны, в библиотеке брала разные книги, я люблю читать, - ответила моя мама, не смея признаться, что именно она является личным биографом вышеупомянутых пионеров-героев.
Комиссия дружно закивала головами, и попрощавшись с учителями и учениками, покинула класс.
Конец у этой истории справедливый. Мама в слезах покаялась перед своей учительницей за осквернение светлой памяти павших в той войне, но ей за это ничего не было, кроме мягкого журения. Так как учительницу после проверки наградили какой-то грамотой за то, что она побуждала учеников выходить за рамки школьного обучения. И ее ученица не ограничилась традиционными именами и биографиями героев СССР, а изучала историю еще глубже и полнее, сверх школьной программы.
|
|
163
Удар граблями, запаздывающий на один день
То, что я компьютерный препод рассказывать, наверное уже ни к чему. Периодически кто-то, особенно состоятельный, вызывает домой — чадо подготовить к какому-нибудь экзамену, зачёту. Год назад вызвал наш местный строительный магнат — Иван Никитич С., дочурку подтянуть, да и компьютер, заодно, посмотреть (имена пришлось слегка изменить, уж извините, своя шкурка очень нужна и нежно любима).
Пока я с ноутбуком его колупался, познакомился и с сыном — Альбертом. Как и положено сыну очень обеспеченного человека — тонкий интеллектуал, в свои 28 лет ещё нигде не работал, учился в МГИМО. По всем вопросам имеет своё мнение, причём с удовольствием знакомит с этим мнением всех, кого воспринимает хоть чуть-чуть приближающимися к нему по уровню интеллекта (если Альберт Иванович с тобой говорит — то ты не Быдло! Гордись!)
Сидим. Общаемся. Альберт выдаёт: «Ненавижу всё Русское!» Хоть с ТАКИМ клиентом и нельзя в полемику вступать, но я не выдержал: «Альберт Иванович, но Вы же русский? Батюшка Ваш у нас в депутаты когда хотел избраться, так я помню были здоровенные плакаты — 'Русский патриот идёт!'»
Альберт подумал и выдал: «Хм... правильнее конечно сказать: 'ненавижу всё российское, отечественное'. Всё уродское! И страна, и дороги, и автомобили! У меня девушка — профессиональная фотомодель. Я её ни за что в отечественной машине не повезу! Даже в такси!»
Понимаю, что это - 'камень в мой огород' и за 'русского патриота' расплата, так как под окном моя Калина стоит. Смотался я тогда от греха подальше. А то ещё и должен останешься. За длинный-то язык.
На следующее утро (срок для этой истории важен!) еду на сервис: пыльник под двигателем о буераки я погнул и дребезг при малых оборотах стоит страшный. Подъезжаю. Стоит знакомая Вольво Альберта и он весь несчастный. Оказывается, он со своей девушкой поехал на природу и под ними... как бы это по-правильнее сказать... разлетелось заднее сиденье. Причём сверху там кожа, а внутри — тоненький пластик, тряпочки, пыль и Всё! В общем как-то... без шика, даром что очень дорогая иномарка, и Альберт понимает, что я этот его позор вижу (после вчерашнего-то разговора ему особенно неприятно).
Мне монтировочкой пыльник выгнули, да я и уехал, а он пошёл новое сиденье заказывать. Через месяц сказали привезут. Напрямую из Швеции.
Спустя год. Тот же дом, та же дочурка. Новенький ноут и Альберт с новой идеей. В Казани органы воевали с исламскими террористами и одного ФСБшника на операции убили. Блогосфера на наиболее 'двинутых' сайтах по этому поводу очень радуется (ссылку на сайт анекдотов класть не буду, штука грустная, человек ведь погиб). А Альберт, значит, проводит идею, что если всех ФСБшников поубивать, то тут же Россия станет подлинно демократической страной с истинными ценностями. Я с языком-то своим не полез (а то клиента потеряю).
На следующий день (срок ОПЯТЬ один день!) по работе с его батей встречаюсь. У того сидит Альберт со здоровенным фингалом под глазом. Его, оказывается, вчера отец на свою стройплощадку послал, рабочих проверить. А те Начальника видно в темноте не признали и побили (мигранты, хреновы! Могли бы и со спины узнать!)
Далее Альберт выдаёт: «Пап! Ты с дядей Митей поговори! Пусть он органы подключит, там ФСБ всякие. Хочу, чтобы всё это как следует расследовали и посажали!»
Я чуть не ляпнул: «Вы, что, Альберт Иванович! ФСБ - это же ОТЕЧЕСТВЕННАЯ спецслужба! Вам-то! При Вашем-то уровне образования должно быть противно к ней обращаться!»
P.S. Интересно. У Альберта на реализацию любых его идей отводится ОДИН день? И если так, то стоит ли мне к ним через год ехать? А то ведь явно ряд выстраивается: я настраиваю их ноутбук - озвучивается альбертова Идея - наступает расплата на следующий же день!
|
|
164
Во время Великой Отечественной у партизанских радистов были простенькие шифры, которые немецкие дешифровальщики кололи на раз-два. И вот кто-то в штабе партизанского движения предложил делать в шифровках орфографические ошибки - типа "бранетранспантер" , "овтамат", "сомалет". Поскольку в словарях таких слов не было, лафа для немцев закончилась.
Так что "Превед, медвед" и прочий олбанский - хорошо забытое старое.
|
|
165
Посвящается М.Л.
МОНАШКА ЯДВИГА
Рассказала эмигрантка о своей маме. С её согласия привожу эту историю как бы от первого лица - её мамы. Правда, моим суровым языком плаката....
Почти в конце Великой Отечественной войны я закончила мединститут и в новенькой форме лейтенанта медицинской службы прибыла по назначению в дивизионный госпиталь. Госпиталь расположился в женском католическом монастыре только что освобождённого польского городка.
Командир госпиталя, полковник медицинской службы, он же и главный хирург, установил добрые и доверительные отношения с аббатисой монастыря. По уговору с ней, часть главного зала для богослужений и боковые приделы костёла отделили деревяннной отгородкой для госпиталя. Правда, вовсе не до высокого свода костёла, а высотой всего-ничего метра в два с половиной. У раненых появилась возможность слушать игру органа, мессы и пение хора, зато верующие могли услаждать слух стонами и матюгами соседей.
Монахини стали вольнонаёмными санитарками и сиделками. Госпиталь временно принял их в штат и поставил на довольствие. Если возникала нужда, им оказывали медицинскую помощь да оделяли лекарствами. И - немаловажно - своим присутствием советские военные охраняли монастырь от мародёров и бандюганов, этих шакалов войны - территорию только освободили от немцев, фронт ушел километров на 60-80. Выздоравливающие бойцы помогали и в монастырском хозяйстве, выполняли всякие мужские работы. Увы, кроме главной: с этим у нашего полковника было строго. Женский персонал госпиталя разместился в кельях, когда выделенных, а когда и совместно с монашками.
А вообще полковник наш был человек замкнутый, суровый, с красными глазами от недосыпа - за хирургическим столом выстаивал по две смены, а если было много раненых, то и все три. Да в отличие от остального командного состава не завёл себе ППЖ - полевую походную жену, хотя мужчина был вовсе не старый, видный из себя, да при том всем нам отец, бог и воинский начальник. Многие врачихи и сёстры клали на него глаз, раскатывали губу и откровенно к нему мылились, но он на это положил и сделался для всех неприступным утёсом.
Говорили, что у него пропала без вести семья - мама и жена с двумя детками. В составленных с немецкой педантичностью списках уничтоженных в концлагерях их пока не обнаружили. У него ещё оставалась надежда, в одном из откровений наседавшей на него даме он обмолвился - верит в примету, если ни с кем не свяжется, семья найдётся.
Вообще-то окружающие меня считали красавицей, при моём появлении у молодых мужчинок начинали блестеть глаза, и они начинали козликами прыгать вокруг. Более пожилые подтягивали животы и становились мягче, добрее и где-то даже романтичней. Когда же я предстала под красны очи моего начальника, в новёхонькой форме лейтенанта медицинской службы для её прохождения, полковник лишь мельком глянул моё направление, сухо пожелал успеха.
Меня такой приём даже немного покоробил, а пока я коробилась, мой начальник без всяких там сантиментов приставил меня к доктору-терапевту, опытному - как профессионал, но молодому по возрасту симпатичному капитану медицинской службы. Нашей задачей была предварительная сортировка раненых и послеоперационное выхаживание. Я рьяно приступила к выполнению медицинских обязанностей, сбылась мечта, которую лелеяла все годы ускоренного обучения в эвакуированном на Урал московском мединституте.
А жить меня поселили в келье с молодой монашкой Ядвигой, работавшей санитаркой под моим началом. Через несколько дней я заметила странности в её поведении: она, проверив заснула ли я, складывала в котомку харчи и ускользала. А ещё просила, если у меня оставались продукты, отдавать ей. Через несколько дней у нас сложились доверительные отношения.
В конце концов, мы были ровесницами, вместе работали да и питали друг к дружке определённую симпатию. Если я таки была комсомолкой, спортсменкой, красавицей, то Ядвига, за спорт и комсомол не знаю, но уж красавицей была точно. Да в монастырь, как оказалось, ушла не для того, чтобы ближе к Богу, а подальше от гестапо, заподозрившего её в связях с подпольщиками.
Гестапо же заподозрило её не зря - она была связной между городскими подпольщиками и сельскими партизанами. Ей удалось ускользнуть из-под самого носа гестаповских менеджеров по сыску да исчезнуть от мира сего. Ядвига взяла с меня клятву на распятии, хотя и знала, что я еврейка, и поделилась своей тайной: она прятала в запущенном склепе на отшибе кладбища костёла еврейскую семью.
Семье удалось сбежать, когда партизанами был пущен под откос эшелон, отвозивший живое топливо для газовых печей в концлагерь. Их подобрали добрые люди и свели с подпольщиками. Мать и деток какое-то время перепрятывали по подвалам да чердакам, пока подпольщики не поручили их Ядвиге, осевшей в монастыре. И вот уже почти два года она, да и другие монашки, посвящённые в тайну, прячут и поддерживают эту несчастную семью.
У меня сразу возник вопрос - а почему Ядзя сразу не известила о своих подопечных наших, освободителей. Она призналась - из страха, вдруг немцы вернутся, война такое дело - сегодня побеждают одни, завтра - другие. И припомнят ей укрывательство опасных врагов рейха и фюрера.. Ну, не верила в возросшую мощь уже победоносной Советской армии, но по этой теме, особенно как для монашки, Бог ей судья.
И тут у меня сверкнуло какое-то озарение-предчувствие - уж не разыскиваемая ли по всему фронту семья нашего полковника? Я напросилась к Ядвиге взять меня с собой - и, о, чудо: это были вроде они, хотя фамилия была другая, но ничего больше выяснить не удалось, мать, предполагаемая жена полковника, потеряла речь и слух из-за сильной контузии при крушении эшелона, а мальчик годов шести и примерно трёхлетняя девочка, ошарашенные появлением женщины в форме, внятно ответить не смогли, внешнего же сходства с полковником в полумраке склепа я не увидала. К тому в семью, которую он разыскивал, входила и его мама, и эта не подходила по составу - другая комплектация.
И всё-таки я уговорила Ядвигу на встречу с полковником. По-любому, заключенные в склепе выбрались бы на волю, он бы помог им вернуться на родину. Ядзя пугливо согласилась, но попросила сохранить всё в полной тайне, мало ли что. Утром я рвалась то ли обрадовать, то ли разочаровать полковника, всё робела к нему подойти: а вдруг это не они?
Да и кто я такая тревожить начальство, обращаться полагалось по команде по команде, согласно уставу, но просьба была очень личная. Короче, я всё-таки решилась и, как певалось в известной песенке знаменитой тогда Клавдии Шульженко, "волнуясь и бледнея", осмелилась:
- Товарищ полковник, разрешите обратиться по личному вопросу!
- Замуж собралась, быстро вы снюхались с Николаем? (Начальство знает всё и про всех - по долгу службы, стук в госпитале, как в образцовом советском учреждении, был налажен превосходно). И он продолжил:
- Неймётся потерпеть несколько месяцев до конца войны? Ладно, что там у тебя, давай покороче!
- Нет, товарищ полковник, у меня не про снюхались - и изложила ему суть дела, да передала просьбу Ядвиги о конспирации.
Он тут же сорвался с места:
- Веди!!! - Однако просьбу о соблюдении всех предосторожностей уважил - задами да огородами, обрядившись в маскхалат, устремился к склепу. А вот тут вся наша конспирация чуть не полетела в тартарары: семья оказалась таки его, и какие неслись из склепа вопли радости, визги истерики,- словами не передать. И слёзы - судьба матери полковника осталась неизвестной, но, скорее всего, она погибла - при подрыве эшелона или уже в концлагере.
Затем подогнали санитарный фургон, спрятали в него семейство с полковником и, сделав крюк, чтобы изобразить явку с вокзала, прибыли в госпиталь, якобы родные полковника отыскались по официальным каналам.
Что и говорить, как счастлив был командир, повеселел, сиял от радости, окружающий пипл даже не удивился метаморфозе. Правда, меня и Ядвигу он попервах пожурил - почему не открылись сразу? Но простил и воздал сторицей: меня через несколько месяцев произвёл во внеочередные старлеи медицинской службы и приказал выйти замуж за Николая.
Я охотно подчинилась приказу, в Николая влюбилась с первого взгляда, с ним произошло тоже, и во мне уже зрел его ребёнок. Благодаря же командиру, случилось то, что должно было случиться рано или поздно.
... Нас сочетали в костёле по красивому и торжественному католическому обряду - Николай был православным атеистом, я - такой же иудейской. Обряд был классным, и нам было пофигу, кто освятил наш брак. В конце концов Бог един, просто разные религии представляют его в выгодных им форматах. А брачное свидетельство командира на казённом бланке госпиталя да последующая примерно комсомольская свадьба отпустили нам религиозный грех перед атеизмом.
... И через положенные 9 месяцев, уже после Победы, родила я мальчишку. Увы, плод был крупный - в высокого Николая. Чтобы не рисковать, решили делать кесарево сечение. Есссно, операцию провёл сам начальник госпиталя, больше никому меня не доверил. Да уже в добротной немецкой клинике, где разместился наш госпиталь перед отправкой на родину и расформированием.
А как сложилась судьба наших героев? Ядвига вышла замуж за сержанта-водителя того самого санитарного фургона поляка Збышека, он как бы оказался посвящённым в её тайну, вроде с этой тайны у них и началось. Я отработала лекарем больше полувека, выросла до главврача крупной киевской клиники. Мой Николай Иваныч стал доктором медицинских наук, профессором. У нас двое деток, старший кандидат медицинских наук, доцент, закончил докторскую, работает в Киевском Охматдете, где папа заведовал отделением. В медицине такая семейственность приветствуется.
Для Ядвиги мы добились звания праведницы народов мира, её фамилия, правда, девичья, в списках знаментого музея Холокоста Яд-Вашем, она получила аттестат праведницы и пенсию от Израиля. У неё прекрасная семья со Збышеком, трое деток, внуки. У жены полковника после многолетнего упорного лечения речь и слух почти восстановились. Спасённые детки тоже подросли, завели свои семьи и стали классными хирургами.
Наша младшая дочка по программе обмена студентами окончила медицинский факультет Сан-Францисского университета. Вышла замуж за однокурсника, американца-католика, но ради неё он принял иудаизм. Свадебный обряд провели в синагоге - в какой-то мере маленький религиозный реванш состоялся. Хотя, конечно, ортодоксальным иудеем наш американский зять так и не стал, лишь пополнил ряды иудеев парадоксальных.
А мы все иммирировали к дочке в Окленд, город-спутник Сан-Франциско. Здесь у неё с мужем небольшая частная клиника, занимающая нижний этаж их большого собственного дома. Мы с мужем уже на пенсии - в нашем очень уж преклонном возрасте сдать на лайсенс американского врача нереально, да и давно уже пора на покой, сколько там нам осталось!
Несколько раз посещали ставший родным монастырь в Польше, не жлобясь на пожертвования...Увы, несмотря на место главных событий в нашей жизни - монастырь, в Бога никто из нас так и не поверил, зато поверили в справедливость случайности, которая свела стольких хороших людей и сполна наделила их счастьем .
|
|
166
Сам свидетелем не был, да и не мог быть, так как история, по словам давным-давно рассказавшего ее мне знакомого, произошла в годы Отечественной войны на Северном флоте, на одном из заполярных аэродромов. Нам тогда союзники по Ленд-Лизу поставляли вооружение и всякие полезные вещи для ведения войны и не только. В частности, после прихода одного из первых конвоев с грузами для успешной борьбы с фашизмом, на аэродроме очутилось несколько не виданных ранее американских истребителей (названия не помню, да оно здесь и не имеет значения). Так как данные самолеты предполагалось использовать в боях над Северным Ледовитым океаном, то в дополнение к самолетам расчетливые американцы прислали соотвествующие случаю спасательные комплекты, которых оказалось больше, чем самолетов. Чтобы лечик, сбитый над каким-нибудь холодным северным, например Баренцевым, морем и удачно приводнившийся, сразу не окочурился от голода и холода, в каждый комплект, помимо спас-жилета, надувной лодки, и, разумеется, парашюта входили:
Консервы (какие-то)
Бутыль спирта(чистого)
Удочка для ловли рыбы - если проплавать придется не один день, а также другие полезные в открытом море вещи.
Кстати, откуда предполагалось брать пресную воду и была ли она в комплекте, история умалчивает. Суть не в этом, а в том, что летчики и механики с аэродрома решили отметить прибытие самолетов и спаскомплектов, рациональным использованием содержимого этих самых комплектов, а именно, правильно, выпить и закусить их содержимым. Для начала из одного комплекта взяли спирт, из другого закусь - красивую консервную банку с какими-то надписями по-английски, которого из собравшихся никто не знал и знать не хотел. Главное - есть выпить и закусить. Ну открыли банку, разлили, вздрогнули, выприли, извлекли из банки ее содержимое- какие-то тянучие штучки - не то макароны, не то еще что-то - но закусили, дескать американцы в консерву несъедобного не положат. На другой день среди отмечающих оказался переводчик, которого, прежде чем открывать банку, все-таки спросили, а чем это мы закусывали. Он-то, поморщившись над переводом, и поведал собравшимся, что это - черви консервированные для ловли рыбы!
|
|
167
ПАРИЖСКИЙ ГРУЗЧИК
Во времена, когда бумажки от жвачки хранилась в советских семьях наравне со свидетельством о рождении, а захватывающая история о том, какой у неё был вкус, исполнялась на бис при каждом семейном застолье, учился я в одном из поволжских университетов с Хосе Викторовичем Хэбанес Кабосом. Кто не в курсе, Хосе Викторович был потомком в первом колене детей коммунаров, вывезенных из республиканской Испании в промежутке между 1937 и 1939гг уже прошлого века.(история от 28.04.2012)
В 1975 году умер генералиссимус Франко, в 1980 в Москве состоялись Олимпийские Игры. Может быть, поэтому и, наверное, вкупе ещё с целым рядом причин, отца Хосе Викторовича пригласили в очень специальные органы и открыли секрет, который им был известен давно, а именно, что в далёкой Испании у него есть родственники, и эти родственники много лет ищут следы мальчика, сгинувшего в Советской России накануне Второй Мировой войны. Вручили бумагу с адресом и попросили расписаться в двух местах. За бумагу с адресом и за то, что он прошёл инструктаж по поводу возможных провокаций со стороны счастливо обретённых близких. Инструктаж сводился к тому, что ему посоветовали (конечно же, во избежание возможных провокаций) бумажку спрятать подальше и сделать вид, как будто её и не было.
Тем же вечером, на кухне полутора комнатной хрущёвки гостиничного типа (это, когда трое за столом и холодильник уже не открывается) состоялся семейный совет. Решили: писать родне и ждать провокаций.
Ответ пришёл через месяц, откуда-то с севера Испании, из маленького провинциального городка, где чуть ли не половина населения была с ними в какой-то степени родства. Священник местной церкви на основании старых церковных записей о рождении, крещении, документов из городского архива отправил несколько лет назад в советский МИД очередной запрос о судьбе детей, сорок лет назад увезённых в гости к пионерам. Теперь он славил Господа за то, что тот сохранил жизнь Хэбонес Кабосу старшему, за то, что нашлась ещё одна сиротка (Хэбонес Кабос старший был женат на воспитаннице того же детского дома, где рос сам), и отдельно благодарил Всевышнего за рождение Хэбонес Кабоса младшего.
Далее, как и предупреждали в очень специальных органах, следовала провокация. Служитель культа звал их, разумеется, всех вместе, с сыночком, приехать погостить в родной город (скорее деревню, судя по размерам) хотя бы на пару недель. Расходы на дорогу и проживание не проблема. Как писал священник, прихожане рады будут собрать требуемую сумму, как только определятся детали визита. Видимо, в городке советских газет не читали, и, поэтому, не знали, что трудящиеся в СССР жили намного обеспеченнее угнетённых рабочих масс капиталистической Европы. Тем не менее, родственников и падре (который, как оказалось, тоже был каким-то семиюродным дядей) отказом принять помощь решили не обижать, и начался сбор справок и характеристик. Так о предстоящей поездке стало известно у нас на факультете. Здесь для многих путешествие по профсоюзной путёвке куда–нибудь за пределы родной области уже была событием, достойным описания в многотиражке, наверное, по этой причине предстоящий вояж большинство восприняло близко к сердцу. Почти, как свой собственный..
Хосе был хороший парень, но, мягко скажем, не очень общительный. Он был близорук, носил очки с толстыми линзами и обладал какой-то нездоровой, неопрятной полнотой, выдающей в нём человека весьма далёкого от спорта. Особой активностью в общественной жизни не отличался, но в свете предстоящей поездки на Пиренейский полуостров стал прямо-таки «властителем умов» доброй половины нашего факультета и примкнувших почитателей и почитательниц (преимущественно по комсомольской линии), проходивших обучение на других факультетах. В те полтора-два месяца, что тянулся сбор необходимых бумаг и согласований, Хосе одолевали поручениями и просьбами. Девушки, на которых Хосе и посмотреть-то стеснялся, подходили первыми и задавали милые вопросы: «А правда ли, что в Испании на улицах растут апельсины и их никто не рвёт?» или « А правда, что там все свадьбы проходят в храмах и, поэтому, нет разводов?». В комитете ВЛКСМ факультета дали понять, что ждут от него фоторепортаж об Испании и сувениры. В университетском комитете ВЛКСМ от него потребовали материалы для экспозиции «Герои Республиканской армии и зверства режима Франко», стенда «Крепим интернациональную дружбу» и, конечно же, сувениры для комсомольских секретарей, а было их три - первый, второй и третий.
Надо сказать, что вся эта суета мало радовала Хосе Викторовича Хэбанес Кабоса. Плюсы от поездки просматривались чисто теоретически, ввиду мизерной суммы в валюте, которую разрешалось менять и того, что, судя по многочисленным косвенным данным, глухая провинция испанская мало чем отличалась от глухой провинции российской. А список просьб и поручений, тем не менее, рос от кабинета к кабинету. И только одно обстоятельство грело душу будущего путешественника. Так как дорогу оплачивали родственники, то они и проложили маршрут, который обеспечивал нужный результат при минимальных затратах. Поэтому, в Испанию семья летела до какого-то аэропорта, где их встречал падре на автомобиле и вёз потом до родного городка, а вот обратно они отправлялись с ближайшей железнодорожной станции во Францию, до Парижа !!!, там пересадка на поезд до Москвы. Один день в Париже в 1981 году для провинциального советского паренька, пусть даже и с испанскими корнями… Боюсь, сегодня сложно будет найти аналогию, скорее невозможно.
Нас с Хосе объединяло то, что жили мы в промышленном районе далеко от центра города, соответственно далеко и от университета, поэтому нередко пересекались в транспорте по дороге на учёбу и обратно. Сама дорога занимала около часа в один конец, мы оба много читали, немудрено, что к четвёртому курсу уже достаточно хорошо друг друга знали, обменивались книгами и впечатлениями о прочитанном. Любимыми его писателями были Хемингуэй и Ремарк. Думаю, что во многом по этой причине, Париж для него был каким-то детским волшебством, сосредоточением притягивающей магии. В последние недели до отъезда все наши с ним разговоры сводились к одному – Париж, Монмартр, Эйфелева башня, Монпарнас, набережные Сены. Все его мысли занимали предстоящие восемь часов в Париже. К тому времени он и в Москве-то был всего один раз, ещё школьником, посетив только ВДНХ, Мавзолей, музей Революции и ГУМ. Но в Москву, при желании, он мог хоть каждый день отправиться с нашего городского вокзала, а в Париж с него поезда не ходили.
Буквально за считанные дни до поездки, мы, в очередной раз, пересеклись в автобусе по дороге домой с учёбы и Хосе, видимо нуждаясь в ком-то, перед кем можно выговориться или, пытаясь окончательно убедить самого себя, поделился, что не собирается покупать там себе кроссовки, джинсы или что-то ещё, особо ценное и дефицитное здесь, в стране победившего социализма. На сэкономленные таким образом средства, он мечтает, оказавшись в Париже, добраться до любого кафе на Монмартре и провести там час за столиком с чашкой кофе, круассаном и, возможно, рюмкой кальвадоса и сигаретой «Житан» из пачки синего цвета. Помню, меня не столько поразили кроссовки и джинсы на одной чаше весов (по сегодняшним временам, конечно, не «Бентли», но социальный статус повышали не меньше), а кальвадос и сигарета на противоположной чаше непьющего и некурящего Хосе. Хемингуэй и Ремарк смело могли записать это на свой счёт. Вот уж воистину: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся»…
Через полмесяца Хосе появился на занятиях. Он практически не изменился, как никуда и не ездил, разве что сильно обгоревшее на южном солнце лицо выделялось на нашем общем бледном фоне. На расспросы реагировал как-то вяло, так, что через пару дней от него все отстали. К тому времени большинство наших комсомольских боссов стали появляться с яркими одинаковыми полиэтиленовыми пакетами, где было крупным шрифтом прописано «SUPERMERCADO» и мелким адрес и телефон. Надо думать по этой причине, они тоже Хосе особыми расспросами не донимали. Я пару раз попытался завести разговор о поездке, но как-то без особого результата. А ещё через полмесяца случилось Первое Мая с праздничной Демонстрацией, после которой разношерстная компания в количестве полутора десятка человек собралась на дачу к одной из наших однокурсниц. Пригласили и Хосе, и он, как это не однажды случалось ранее, не отказался, а даже обязался проставить на общий стол литр домашней настойки (впоследствии оказавшейся роскошным самогоном). Тогда-то мы его историю и услышали.
Апельсины действительно росли в Испании прямо на улицах, и никто их не рвал. Больше того, складывалось ощущение, что в городке, где они оказались, никто не плевался на улице, не бросал окурков и не устраивал пьяных драк с гулянием и песнями. Поселили их в маленькой семейной гостинице, где владельцем был тоже какой-то родственник. В первый вечер в ресторанчике той же гостиницы состоялся ужин, на котором присутствовали большинство из родственников. Тогда же определилась программа пребывания. Особой затейливостью она не отличалась. Каждый день за ними после завтрака заезжал кто-то из новообретённой родни, возил, показывал, как живёт, как работает, а вечером ужин и воспоминания, благо родители стали постепенно воспринимать, утраченный было, родной язык. Время быстро бежало к отъезду и уже были розданы все сувениры, в виде водки, матрёшек и металлических рублей с олимпийской символикой. Не без участия кого-то из родственников были приобретены и сувениры для Родины, а именно, пара простеньких двухкассетников, которые подлежали реализации через комиссионный магазин немедленно по приезду и рулон коврового покрытия размером 2х7,5 м. Судьбу ковролина предполагалось решить уже дома, оставить его себе или, разрезав на три куска, продать. В условиях тотального дефицита стоимость ковриков зашкаливала за три месячных зарплаты главы семьи. Настал день отъезда. Поезд на местном вокзальчике останавливался на несколько минут, провожающие помогли найти нужный вагон и занести вещи. Ковролин был тщательно скатан в рулон и упакован в бумагу и полиэтилен. По середине рулон для удобства был перетянут чем-то вроде конской сбруи, которую можно было использовать как лямки рюкзака и нести это сооружение на спине, либо использовать как ручки сумки и нести рулон уже вдвоём. Судя по полученным инструкциям, дорога с вокзала на вокзал в Париже должна была занять не более тридцати - сорока минут на метро. Такси обошлось бы значительно дороже, да и коврик вряд ли бы туда поместился. Чай в испано-французском поезде проводники не разносили, поэтому поужинали тем, что собрали в дорогу родственники, и Хосе Викторович заснул, мечтая о том, как проснётся утром в Париже. Утро наступило, но Парижа ещё не было. Поезд опаздывал на пару часов. В итоге, к моменту прибытия, от планировавшихся восьми часов, на всё про всё оставалось что-то около пяти. Хосе уже смирился с тем, что придётся отказаться от подъёма на Эйфелеву башню и довольствоваться фотографией на её фоне. На перроне он водрузил на себя ковролин, оказавшийся неожиданно лёгким для своих угрожающих габаритов, и, взяв ещё какой-то пакет, отправился вместе с родителями на поиски метро. Метро нашлось довольно быстро, и Хосе с гордостью про себя отметил, что в Московском метрополитене не в пример чище. Насчёт красивее или не красивее Хосе представления составить на этот момент ещё не успел, так как придавленный ковролином мог наблюдать только пол и ноги родителей, за которыми он следил, чтобы не потеряться в потоке спешащих парижан. Пока Хэбанес Кабос старший пытался на испано-русском наречии получить совет у пробегающих французов о том, как проще добраться с вокзала на вокзал, Хэбанес Кабос младший переводил дыхание, прислонившись ношей к стене. Только с третьего раза они загрузились в вагон (первая попытка не удалась, потому что дверь сама не открылась, пока кто-то не потянул рычаг, во второй раз Хосе недостаточно нагнулся и рулон, упершись в дверной проём, перекрыл движение в обе стороны). Проехали несколько остановок, как им и объяснили. Уже на платформе коллективный испанский Хэбанес Кабосов старших помог установить, что нужная точка назначения находится значительно дальше от них, чем за полчаса до этого. Ещё пять минут подробных расспросов помогли избежать очередного конфуза. Оказалось, что пересев в обратном направлении они окажутся ещё дальше от цели. Так устроено парижское метро, на одной платформе – разные ветки. Переход занял минут пять, но показался Хосе бесконечным.
В Париж пришла весна, окружающие спешили по своим делам одетые в легкомысленные курточки и летнюю обувь, а наши герои возвращались на Родину, где в момент их отъезда ещё лежал снег, и одежда на них была соответствующая. Пот тёк ручьём и заливал лицо и глаза, а перед глазами сливались в единый поток окурки, плевки, пустые сигаретные пачки, раздавленные бумажные стаканчики из под кофе. Рулон, в начале пути смотревший гордо вверх, через несколько минут поник до угла в 45 градусов, а к финишу придавил Хосе окончательно, не оставляя тому выбора в смене картинки. С грехом пополам, протиснувшись в вагон метро, он испытывал блаженное отупение, имея возможность выпрямить насквозь мокрую от пота спину и отдохнуть от мельтешения мусора в глазах. Если бы в тот момент кто-то сказал, что это только начало испытаний, возможно Хосе нашёл бы предлог, как избавиться от ковролина ещё в метро, но только на вокзале, и то не сразу, а после долгого перехода с ношей на горбу, в позиции, которую и в те времена считали не слишком приличной, после долгих поисков информации о своём поезде, стало ясно – это не тот вокзал. От этой новости слёзы из глаз Хосе не брызнули только по одной причине, судя по насквозь мокрой одежде, они уже все вышли вместе с потом. Во-первых, это предполагало, как минимум, потерю ещё часа времени, во-вторых, повторная плата за метро была возможна только за счёт части его заначки, где и так всё было просчитано впритык ещё у родственников в Испании. Вдобавок ко всему, продукция отечественной легкой промышленности, в которую было облачено семейство во время скитаний по парижскому метро, рулон ковролина и странный язык на котором они обращались за помощью, существенно сокращали круг лиц, готовых помочь им консультацией. Блеснуть своим, весьма посредственным, знанием английского и принять участие в расспросах редких добровольцев-помощников Хосе не мог, так как придавленный ковролином находился в позе, позволяющей видеть только обувь интервьюируемых. В итоге было принято решение, что на поиски информации о маршруте до нужного вокзала отправляются мужчины, причём источник информации должен быть официальный, а сеньора Хэбанес Кабос остаётся караулить рулон и остальной багаж.
Мужчины вернулись с листком бумаги, на котором был тщательно прописан и прорисован путь с вокзала на вокзал и, на обороте, крупная надпись на французском, призывающая всех, кто её читает, помочь владельцам листочка не сбиться с маршрута. Дальше были переходы, вагоны и, наконец, нужный вокзал. Когда через пару часов подали московский поезд, Хосе, молча просидевший всё это время, обречённо продел руки в лямки и побрёл вслед за родителями к нужному вагону. Проводник, выглядевший в форме просто щегольски, видимо не привык видеть у себя подобную публику. Приняв проездные документы, он скептически оглядел Хэбанес Кабосов старших, задержал взгляд на унизительной позе сгорбленного под рулоном Хосе и, обнаружив, что держит в руках три паспорта, с ленивым удивлением спросил: «Что, грузчик тоже с вами?»
Так закончилось это путешествие. Единственным воспоминанием о нём остался заплёванный и грязный пол парижского метро и тяжесть, не позволяющая разогнуть спину, чтобы увидеть хоть что-то, кроме обуви впереди идущих….
PS. Вот, вроде бы и всё. Но надо сказать, что тогда эта история настолько меня впечатлила, что через 14 лет оказавшись в Париже я первым делом поехал на Монмартр, заказал кофе и круассан (оказавшийся банальным рогаликом), кальвадос и сигареты «GITANES» без фильтра в синей пачке, а в метро так и не спустился. С тех пор я побывал в Париже раз пять, но до сих пор не знаю, какое там метро. Боюсь, всё ещё грязно….
|
|
169
ИЗДЕРЖКИ ПРОГРЕССА
Знакомый председатель колхоза жалуется на жизнь:
- Ты понимаешь, раньше мои мужики всю зиму не спеша занимались ремонтом отечественной техники. А теперь, как мы закупили эти "Джоны Диры" и "Катерпиллеры", так они ни хрена не ломаются. Мужики спиваются. Надо что-то делать. Отправил их на колхозную делянку лес валить, так одного чуть спиленным деревом не пришибло. Чем занять их следующей зимой, ума не приложу...
|
|
170
История с цистерной спирта напомнила то, что рассказывал мой дедушка, царствие ему небесное! Дело было во время Великой Отечественной, на Белорусском фронте. Случилось так, что бригада, в которой служил мой боевой дедушка, передислоцировалась на другой участок фронта. Задание командования было предельно жестким - в кратчайшие сроки достичь этого участка и окопаться. Промедление - смерти подобно. Кто слышал - знает, что Белорусский фронт - это было настоящее "мясо". И вот, спустя несколько часов утомительного кросса, видят они, что вдалеке, на холме - железнодорожная насыпь, а прям на насыпи - одинокий брошенный вагон, вернее не вагон, а цистерна... Командир посылает разведчиков, узнать, что и как. Те возвращаются возбужденные - спирт! Целая цистерна спирта, под завязку! Ну все и бросились к ней, к цистерне... Видимо, в то время, когда наши разведчики докладывали своим про спирт, из окружения выходила немецкая бригада, но только по другую сторону насыпи и тоже, видать, заприметили на взгорке одинокую цистерну, и также послали разведчиков. И когда немецкие разведчики докладывали своим про результат, наши уже подбегали со своей стороны - завязался нешуточный бой! "Никто не хотел отступать". Но кто может одолеть русского солдата ,когда его ждет такой "приз"? Правильно - никто. Но если учесть, что "приз" - это целая цистерна, то наши солдаты, в кураже, пошли дальше - мало того, что они отбили цистерну, они взяли в плен всех немцев.. :))
Потом уже, в сводках военных новостей с фронта, голосом Левитана, вещало на всю страну, что типа, славная мотострелковая бригада, в трудных боях за Жмеринку (или как там, точно не знаю), пленила остаточную группу войск противника, выходящую из окружения. Знали бы все они - если бы не цистерна...
|
|
171
Навеяло про спирт с ацетоном.
Не моё.
Во времена Великой Отечественной войны, под Полтавой на аэродроме базировались бомбардировщики ВВС США (взлетали в Англии, бомбили Германию, шли на Полтаву, заправлялись/загружались, отдыхали о обратно). Летчики были американскими, технари и иная обслуга наши. Ну и где самолеты, там и спирт. Ну и естественно употреблялся он не только для нужд самолетов, но и для дела то же. Американцам это все не очень нравилось. И они поставили задачу конструкторам-инженерам своих самолетов, заменить спирт на что-либо иное.
После длительных и затратных исследований, абсолютной замены спирту найти не смогли. Но... Испаскудить продукт до степени неупотребления с помощью различных добавок удалось. Конструкторы дали гарантии, чтобы получить обратно спирт из смеси, необходим перерабатывающий завод с дорогостоящим оборудованием.
Ну не нашлось в мире ещё тех мудрецов, чтобы русского мужика наеб@t* могли. Русский воин быстро просек, что дорогостоящая добавка не что иное как авиационный керосин. И хотя плотность обеих жидкостей приблизительно равна, и в наличии спиртово-бензиновая смесь, неразделяемая механическим путем - американской загадке поставлен мат в два хода.
Американские атташе в шоке. Как??? Почему??? Откуда???
А ларчик просто открывался. В смесь добавлялась обыкновенная вода.
А все остальное дело техники.
|
|
172
К истории от 30 марта про Пограничных крыс хочу добавить свою историю -это:
Как и я нарушал государственные границы, вспомнились мои приключения, решил поделиться.
Мне также пришлось нарушать границу Казахстана, правда по вине железной дороги – нам в Украине продали билеты на поезд, и ни как не предупредили о том, что при пересечении границы для украинцев нужен паспорт международного образца. В сентябре 2006-го года мы решили съездить на Урал к сестре жены на её юбилей, и поезд «Киев – Астана» для этой цели был наиболее подходящим. Со спокойной совестью мы в Харькове сели на поезд, и без проблем проехали украинско-российскую границу. Только проехав Саратов, проводник начал интересоваться нашими паспортами, дескать казахи начнут требовать международные паспорта, набралось человек пять, и мы в том числе, у кого были простые паспорта. Если бы он это начал делать ранее, хотя бы в Саратове, то мы бы просто слезли б с поезда, а оттуда уже уехали другим поездом, кстати, прямым поездом «Саратов – Магнитогорск».
Что делать? Поезд скорый, назад не повернёшь, и остановить нельзя, так как едет по ветке идущей только на Казахстан. Некоторые пассажиры более опытные начали распускать слухи, что там запросто снимают с поезда и приходиться поворачивать назад, но за определённую мзду могут и пропустить. Денег у нас тогда особо не было, мы ехали с расчётом, что нас назад с Урала отправят за счёт принимающей стороны. Жене стало заранее плохо, её прихватил невроз, тем более надо было ехать в томительном ожидании часов шесть. Проводники успокаивают, дескать обойдётся, дадите деньги и проедете. Если было бы что дать?
И вот приехали на казахский полустанок, назвать станцией язык не поворачивается. Вот зашли пограничники и в наш вагон, и, получив наши паспорта, сразу же сказали, выметайтесь из вагона, дальше не поедете. Жене и так плохо было, а тут её совсем развезло, мне уже самому стало страшно – слезь то не проблема, а что я с ней тут буду делать? Ведь вблизи не видно никаких строений, стоит что-то вроде подобия вокзала с надписью. А пограничники рьяно нас выпихивают, но есть вроде бы выход – пошушукаться с сержантом в тамбуре, дать ему 500 рублей российских и ты можешь ехать. Так сделали те пассажиры, у которых также не было соответствующих документов, нам же надо за двоих уже 1000 рублей, такой суммы у нас не было, есть только 500. Этого было для них мало, посоветовавшись со своим капитаном, приказали вылезать. Тогда я обратился к ним за помощью (между прочим, действенный метод, не раз выручал), говорю, моей жене плохо не знаю, что делать и есть ли у вас хоть какой-нибудь медицинский пункт. Ей нужно оказать первую медицинскую помощь, помогите. Это их напугало, кому охота связываться с больными людьми? Тогда меня подзывает сержант и говорит, что нас они пропускают, но так больше не делайте.
Но на этом приключения не закончились, впереди ещё большая стоянка город Уральск.
Видимо из-за этой остановки поезд делает крюк, захватить своих граждан до своей столицы. Приехали в Уральск, стоим, я вышел размять ноги, и вижу, в наш вагон направляются пара сержантов милиционеров – казахов естественно. Захожу и я за ними следом, а они прямо в наше купе идут, и просят предъявить документы только у нас, Жена всё ещё лежит, но уже заметно полегчало, а тут снова проверка. Опять нотации, незаконный въезд, надо вас высаживать, ну и прочее. Но видно, что настроены достаточно дружелюбно, в общем, давайте договариваться. Я прямым текстом заявил, что не против, да нечем, вот только 500 рублей и есть, ведь мы едем в надежде на то, что назад на дорогу нам билеты купят. Они согласились и на эти 500, мы ещё мило поговорили о житье бытье, они ещё сказали, что больше нас никто уже не тронет – они позвонят куда надо. Из Уральска дальше по Казахстану мы ехали часа три, и всё время я сидел как на иголках, не дай бог опять остановка, и опять проблемы. Так ещё меня за всю мою жизнь никто не опускал.
Внимательно смотрю в окно, не дай бог опять остановка, и тут вижу, промелькнула маленькая станция, а там российский флаг висит, я было засомневался, может быть показалось – уже ничему не верю. Остановились уже на большой станции, зашли пограничники – женщины, и со страхом спрашиваю – это Россия? И получаю утвердительный ответ, поверьте: такой радости я не испытывал наверное с детства, я готов был обнимать пограничников, а российский флаг стал самым лучшим флагом в мире! А ведь, ко всей этой государственной атрибутики, я после известных событий в СССР, стал относиться довольно равнодушно. Никаких чувств не вызывает геральдика Украины, также как и России, тем более, что флаг России был в музее военной славы Второй Отечественной войны, как трофейное знамя власовской армии. Но нужно было пережить все эти унижения, чтобы понять что лучше.
А дальше уже не интересно, погостили, поохали родственники над нашими приключениями, оказалось, что не мы одни в таком интересном положении оказались, а все другие родственники из Украины, приезжавшие в гости. Назад мы поехали другим путём – через Челябинск и проблем уже никаких не было.
Обидно становится только, что мне прожившему в России большую часть жизни приходится теперь унижаться, чтобы попасть на свою родину. А в своё время я бывал и в Казахстане несколько раз, и на Украине и на Камчатке и в других городах России, зачастую только стоял вопрос в приобретении билетов (не всегда можно было свободно купить).
|
|
173
Весна 1984. До грандиозного праздника 40-летия победы
в Великой Отечественной войне оставалось меньше года.
Новороссийское Инженерное Морское училище, стоящее
на "Малой Земле", никак не могло остаться в стороне.
Более того, практика подсказывала, что львиная доля
приготовлений и представлений упадет именно на нас.
Поэтому короткое выступление на вечерней поверке
одного из наших курсантов, признанного среди нас художника,
по кличке Борискин, было вполне ожидаемым:
"Товарищи курсанты! Командир поручил мне подготовить
к 40-летию Победы наглядную агитацию. Работы очень много,
поэтому он предложил мне взять в помощь нескольких человек.
Сами понимаете какая это ответственность и какой объем работ,
поэтому взамен он пообещал дать всем участникам по две недели отпуска и даже посодействовать при сдаче экзаменов. После поверки желающие
пусть подойдут ко мне".
В учебных заведениях подобного рода не бывает недостатка в
художниках (а также в музыкантах и спортсменах), поэтому
сразу после поверки Борискин был окружен толпой художников
(а также музыкантов и спортсменов). Но инструктаж оказался недолгим.
"Народ, вы чего? Сегодня же первое апреля. Я это еще
в прошлом году придумал, и весь год ждал".
|
|
175
Как спи..онерить спирт с военного завода во время Великой отечественной войны, да так чтобы не попасться и не получить потом у стенки пулю в лоб?
Один ухарь методично выносил спирт, причем достаточно интенсивно и плодотворно. Народ в округе знал - пиздит, но как, было не понятно. Добавлю, работал он чем-то типа дворника, а основное оружие дворника - лом и лопата зимой, верно? А побуцкали его примитивно...
Ехал через ворота у проходной директор завода на авто. А тут с очередной порцией, топает через проходную этот перец в возрасте. Директор вышел из авто и у оторопевшего "дворника" взял лом, типа помочь отдолбить лед (в то время еще водились ТАКИЕ директоры). А лом возми и согнись! В ход пошла лопата - черенок вжик и пополам, и потекла заветная жидкость. У него было два лома и две лопаты из которых один комплект шанцевого инструмента был с высверленными полостями внутри. Вот туда, он родимый и заливался.
Только не знаю, что потом сталось с тем дворником...
|
|
176
Лифты у нас в доме меняют. Новые, хотя и очень крутые - пищат при
приземлении, кнопки с подсветкой, больше трех в грузовом не собирают, -
все равно ходят еле-еле, часто чего-то ждут, особенно, если один человек
сел, а уж тарахтят страшно. И в чем дело, непонятно, вроде должны быть
как в гостинице приличной. И неважно, что армяне делали, которые
по-русски читать и писать только с помощью шестилетнего мальчика
обучились - ну пока лифты собирали и разбирали, уж три месяца как. И не
суть, что отечественной сборки и просроченные, все равно вид у них вроде
как приятный. Должна быть другая причина, более глобальная и
всеобъемлющая и все объясняющая, кстати, тоже.
Вчера возвращался вечером с работы. Мальчонка, тот, что армян русскому
учил, с ними возился, ну он вообще пацан без комплексов, лифты сразу
освоил, пока родители на работе, а посторожить его некому, с консьержем
подружился, армян обучал, словом, проводил дни как белка в колесе,
успевал просто за всем и всюду. И всегда приветливый такой, со всеми
перезнакомился, каждого жильца по имени привечает. Так и сегодня.
Со мной поздоровался и снова к своим дружкам великовозрастным играться.
Те как раз собирали мотор новому лифту. И тут нахаленок высказался так,
что у меня прямо глаза открылись.
- Левон, - говорит он своему приятелю, ковыряющему мотор отверткой,
пассатижами и молотком попеременно. - Ты погоди, ты все винтики не
закручивай, мне оставь, а то мне потом играть не во что будет.
И Левон щедро отсыпал, не заставил ждать друга.
|
|
177
Как–то Никита Владимирович Богословский попросил выдающегося диктора
радио времен Великой Отечественной войны Юрия Левитана, того самого
Левитана, за голову которого Гитлер обещал колоссальные деньги, того
самого Левитана, про которого во время войны ходил анекдот: спрашивают
Сталина:
"Товарищ Сталин! Когда война кончится?" — "Левитан скажет".
Так вот, просит Левитана Никита Владимирович нарисовать что–нибудь на
листке бумаги. Тот отпирается, говорит, что никогда в жизни не умел
рисовать.
— Ну, нарисуй хотя бы домик, ведь это так просто!
Короче говоря, уговаривал он его, уговаривал, и Левитан сдался.
Нарисовал домик, из трубы дымок идет. Такой примитивный, детский
рисунок. Никита Владимирович взял этот рисунок, вставил в рамку под
стекло, повесил у себя дома и с каждым, кто приходил к нему в дом, на
что–нибудь спорил, что это подлинный Левитан.
|
|
179
Про опечатки и оговорки. Слышал и читал лично. Лет пять - шесть назад
депутат Государственной Думы Светлана Горячева, выступая по Приморскому
краевому телевидению в прямом эфире на вопрос ведущей о перспективах
отечественной экономики задумчиво изрекла, что в экономике у нас Полный
СТАБИЛИЗЕЦ.
А в вечернем выпуске, который шел уже в записи и весьма урезанным этой
жизнеутверждающей фразы уже не было.
А вот в начала этого года в одной из районных газет в маленькой
заметочке - перепечатке о новогодних каникулах (Так скромно называется
всенародный десятидневный узаконенный запой) было написано, что ДЕМУТАТЫ
Государственной Думы утвердили новогодние каникулы... Рейтинг газеты
поднялся и тираж вырос сразу...
|
|
180
После Великой Отечественной войны Центральный Детский театр Москвы
поставил спектакль по Пушкину "Сказка о царе Салтане". В спектакле была
такая сцена: шмель кусает Бабаку-Бобариху в щеку и у нее на лице
вздувается огромный волдырь. Делалось это очень просто: под слоем грима
к лицу бабки был прикреплен презерватив, от него за ухо шел шланг,
который дальше протаскивали внутри рукава в грушу, которую актриса
зажимала в руке. В нужный момент она начинала подкачивать воздух,
презерватив вздувался и на лице возникал волдырь.
Однажды ассистенту режиссера театра поручили приобрести реквизит на весь
сезон.
Ассистент приходит в аптеку и говорит:
- Пожалуйста, 100 презервативов и выпишите для отчета товарный чек.
Кассир пробивает в кассе стоимость покупки и спрашивает:
- На какую организацию выписать товарный чек?
- На Центральный Детский театр!
Занавес.
|
|
181
ххх: Учусь в паре шагов от Красной Площади. Перед экзаменом по отечественной истории 20го века учила эту историю всю ночь, готовилась. Устала страшно, с утра голова ничего не соображает. Поехала в универ, выхожу из метро, краем глаза замечаю, что со мной из метро выходит Ленин. Вполне себе живой такой, на солнце щурится, мне улыбается. Ну все, думаю, беда. Переучилась. А он приму закурил и пошел с туристами на площади фотографироваться.
|
|
182
Рассказал родственник.
На срочную службу в Советскую Армию он попал по призыву в первые месяцы
после окончания Великой Отечественной войны. Их часть находилась в
Берлине. От читателя требуется немного напрячь воображение.
Идет по улице Берлина рота наших солдат. Построены, как это принято, по
ранжиру. Первые ростом повыше. Те что за ними - немного пониже. А у тех
что в замыкающей шеренге - карабины практически по земле волочатся.
Наблюдающих за этим со стороны берлинцев эта картина приводит в веселое
настроение. Смеются. Некоторые даже пальцем показывают.
Неприятно, конечно.
И тут напряжение разрядил старшина.
- Ничего ребята! - крикнул он, обращаясь к строю. - Победители-то - мы!!!
|
|
183
СФ просит Минсвязи расследовать утечку секретной информации.
А Вы видели какие ноутбуки стоят у членов правительства, депутатов и
чиновников?
А Вы знаете какие там стоят процессоры?
А Вы в курсе что за операционные системы они используют?
Если да - то Вы способны убедить правительство, президента и госдуму
финансировать разработку отчественных процессоров, отчественных
компьютерных компонентов и отечественной операционной системы или двух.
Хотя бы потому, что чемпионы по программированию - россияне.
|
|
184
Во время Великой Отечественной Войны в партизанский отряд пришел
вступать батюшка из деревенской церкви. Удивились партизаны - святой же
человек, по Писанию живет! И вот один мужичонка к нему подходит и
говорит:
- Не возьмем мы тебя в отряд. Вот я тебя сейчас по щеке ударю, а тебе
Библия мне отвечать запрещает!
И с этими словами бьет батюшку по щеке. Тот стоит.
- Вот! - Говорит мужичонка. - У тебя же в Библии сказано: "Коли ударили
по одной щеке - подставь другую" - ПОДСТАВЛЯЙ!
И с этими словами бьет батюшку по второй щеке. Тот все равно стоит.
- Гляди, как ты фашисткой гадине отвечать будешь? Он тебя ударит раз,
ударит два, а на третий удар...
Мужичонка замахивается, чтобы сделать третий удар, но тут батюшка со
всей дури ка-а-ак даст ему в табло! Наклоняется над ним и грозно
говорит:
- А про третий удар в Библии НИЧЕГО НЕ СКАЗАНО!
http://www.iraq-war.ru/tiki-read_article.php?articleId=42245
|
|
187
Эмигрировал я в Америку. И работаю на одной фирме. Однажды
с утра был с визитом у зубного врача и потому пришел с несколько
перекошенной от наркоза физиономией (надо вам сказать, что
в Америке даже самую пустяковую дырочку лечат обязательно
с уколом - действительно, зачем людей мучать). Вот, говорю,
в России - никаких тебе уколов, зато рожа после этого
в нормальном виде. Коренная американка, услышав такое, говорит,
дескать, кончай дурака валять, ты ведь шутишь, да ? Когда ее
(с трудом) удалось убедить, что это так оно и есть, она сделала
круглые глаза и говорит: "Я бы уже из-за одного этого эмигрировала!"
(Я уехал больше пяти лет назад, не знаю, может и изменилось чего
в отечественной "дантистологии" с тех пор.)
|
|
189
Идет Вовочка по улице и плачет. Дядя подходит.
- Мальчик, ты чего плачешь ?
- Да меня из школы выгнали !
- За что-же тебя выгнали ?
- Да вот учительница стала загадывать загадки и на загадку "Без
pук, без ног на бабу залез". Hадо было ответить
"Коpомысло", а я сказал "Инвалид
Отечественной войны"...
|
|
190
В подземном бункере у Гитлера стоит очередь за спецпайком.
Впереди - самые заслуженные генералы вермахта, за ними - старшие
офицеры. Появляется Штирлиц, подходит к прилавку, получает
спецпаек и молча уходит.
Он уже тогда знал, что Герои Советского Союза и ветераны
Великой Отечественной войны будут обслуживаться вне очереди.
|
|