151
Дело было на севере Якутии в начале 70-х. Сидим мы в вагончике на
дальнем прииске, за окном минус тридцать, слабая метель, полярная ночь,
естесственно. Попиваем спирт с крепким чаем и расписываем пульку, печка
солярочная гуит, тепло-благодать.
Сквозь замерзшие окна неожиданно доносится лай собаки, звон оленьих
бубенцов. В дверь вваливается якут, весь в инее. Согласно негласных
законов гостеприимства помогаем ему раздется, усаживаем за стол,
наливаем 100 грамм. И вдруг он отказывается от выпивки и просит только
чаю. В чем дело, такого не было никогда?
Якут отдуваясь пьет чай и повествует: "Однако, спирт пить нельзя, сейчас
назад ехать надо, ребенка по дороге потерял, из нарт вывалился"". Немая
сцена, потом мы ему - так езжай скорее, морда твоя узкоглазая, погибнет
дитя. Ничего, отвечает папаша, не пропадет.
Попил он чаю, оделся и уехал, велев его спирт не выпивать.
Через час возвращается, заносит в избу закрытый берестяной короб.
В коробе, завернутый в меховые шкуры, безмятежно спит пацан, возрастом
чуть меньше года. Размотал шкуры якут, а под ними вместо подгузника, у
пацана все хозяйство засыпано сухим мхом, стало быть таежным памперсом.
Якут стряхнул подмокший и закаканный мох, вытащил туесок, засыпал
свежего. Потом достал из-за пазухи бутылочку с молоком, пацан поел и
снова заснул.
Якут притащил из нарт замерзшую нельму, сделал строганинки, выпил
спирта, побушевал, проспался и наутро двинулся дальше в свое зимовье...
Короб с ребенком мы ему привязали к нартам крепко-накрепко.
|