Шутки про профильное - Свежие анекдоты

Результатов: 6

1

Возраст мой уже перевалил за шестьдесят, и я достаточно часто ощущаю себя динозавром, который случайно не вымер до ледникового периода. Вот очередной повод. Смотрю по телику интересный сюжет: какие исторические события произошли в этот день. Ведёт постоянная ведущая рубрики, девушка симпатичная, и довольно грамотная, что радует. Но тут: опа! Одно из памятных событий, — в этот день вышел в свет Манифест коммунистической партии. Девушка бойко рассказывает об историческом значении сего документа, а в завершении пафосно цитирует: «Пролетариату нечего терять, кроме своих целей!» ЦЕЛЕЙ, Карл! (Карл Маркс, разумеется). Нет, я всё понимаю, когда читаешь с телесуфлёра, буквы «Л» и «П» легко перепутать. Но! Моё поколение весь Манифест наизусть, конечно, на знало, но то, что пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, приобретут же они весь мир, — это знали даже безнадёжные троешники и ярко раскрашенные неотличницы. А девушка, работающая на телевидении, то есть имеющая профильное образование, это выражение никогда не слышала. Никогда! Даже не знаю: хорошо это или плохо?

2

История одного обсера.

Суд США признал своё полное поражение в деле Мэн Ваньчжоу [финансовый директор Huawei], окончательно отклонив обвинительный акт. Это финальный суд, апелляция невозможна. Тема закрыта.

Кратко напомню историю ситуации.

Мэн прилетает в Ванкувер прямым рейсом из Гонконга 1 декабря 2018 года. Её задерживают на стойке проверки документов и три часа в отдельном помещении допрашивают о том, что она знает о работе фирмы Хуавей с Ираном. Смысл обвинения, если кратко, прост: если китайская госкомпания работает с подсанкционным государством и поставляет ему продукцию, то ты, финдиректор, стопудово про это знаешь — а значит мы тебя в Канаде арестуем по запросу из США, потому что по законам США это преступление.

Мэн говорит "идите на х@й", и через три часа безуспешных попыток выбить нужные признания её официально арестовывают, предвкушая простое и показательное дело. "Смотрите же, свободные люди свободного мира, какое всё террористическое, грязное, коррупционное в этом клубке плохих стран", радуются ответственные за вопросы пропаганды люди. Ещё и темку с 5G закроем, а то Хуавей лидер, а США типа продули, ну так вот ща в дерьме выскочек утопим.

Дело обещает быть несложным, потому что судят в Канаде по британскому common law; единственное место, где привычный нам civil law - это Квебек. Компетенций у Китая в common law откровенно мало, защиту организовать будет крайне сложно. Канадцы играют по джентльменским правилам на своей территории, всё должно пройти гладко. Мэн разрешают сделать один звонок.

Этого хватает, чтобы закрутились шестерёнки одного из самых серьёзных механизмов влияния из существующих в мире. Мэн звонит руководителю юридического департамента Huawei, тот в Пекине перекидывает сообщение в администрацию Си. У Си в тот момент ужин с Трампом, который приехал мириться на тему экономической войны.

— Дональд, ты совсем дурной что ли? - завуалированно спрашивает у него Си. — И почему про это молчит ваше профильное ведомство, которое вообще-то обязано проводить подобные акции публично, сразу же уведомляя?

— Бубубу, - смущённо говорит Донни. — Я хз, меня походу подставили. Я вообще не знаю кто это. Охеренно невовремя как-то всё происходит, согласись.

Пекин со скрипом соглашается, что да, выглядит всё это удивительно несвоевременным, и включается в работу.

Гонконгскую ассоциацию барристеров строят на плацу и говорят примерно следующее: "Товарищи бойцы, или вы сейчас организовываете по вашим диким, нормированным с 12 века, англосаксонским распоняткам, оборону в суде Ванкувера, или вашей местной гонконгской либеральной синагоге кабздец". Поняв, что дело реально нешуточное, команду защиты собирают буквально за сутки и десантируют на региональный канадский суд, ждавший халявного показательного процесса.

Понимая, что по прилёте обратно в Китай их точно наградят, а вот как придётся получать награду, лично или через безутешную вдову — вопрос шаткий, барристеры буквально сразу же разваливают всё, что выкатила канадская сторона обвинения.

Выясняется, что Мэн допрашивали — до ареста. Обыскивали тоже. Фиксация показаний не велась. Обвинение в том, что финдир точно в курсе и лично принимает участие во всех сделках фирмы — токсический бред. Если даже сделка и была, то под запретом платежи, а платил в Иран банк HSBC, его и арестовывайте — само подписание документов с Ираном не противозаконно.

Ощипанные канадские лоеры, ждавшие косноязычных коммунистических бюрократов в фуражках с красными звёздами, а получившие осатаневших от "меня прямо из кабака взяли, сказали отряхнуть муку с носа и грузиться на борт в Ванкувер" коллег по британскому праву, отползают с потерями от friendly fire.

Включается АНБ и говорит — ни в коем случае не отпускайте. Что хотите делайте, но держите её, мы на неё сейчас найдём что-то, что позволит присадить.

Дальнейшее месилово является исключительным по всем меркам. Задержанную в декабре 2018 Мэн начинают судить только в октябре 2019. Её отпускают под залог в 10 миллионов долларов жить в доме в Ванкувере, под наблюдением. В суде же идёт примерно такой процесс:

— Хули вы у неё электронные устройства обшмонали до ареста

— Врёти.

— Вот пруфы

— Это conspiracy theory.

— А зачем пин-код от мобилы передали третьим лицам, как и IMEI и всякие другие идентификационные штуки? Доказательства в США подделать надо?

— Это conspiracy theory, поэтому врёти.

— Как её вообще до выхода из таможни смог арестовать не погранец, а городской полицейский?

— Произошла досадная ошибка.

В панике от недостатка улик обвинение обращается к банку HSBC — мол, а почему бы вам не подать в суд на Мэн, она вот говорит, что вы с Ираном финансовые операции делаете, а это нехорошо.

Представитель банка HSBC открывает рот, чтобы сказать "Сынки, вы для обвинений в "нехорошо" выбрали банк, который начал с того, что кредитовал операции с опиумом, вы совсем дурачки что ли, мы так всю жизнь работаем, основным доказательством отсутствия космических пиратов является то, что в HSBC нет отдела по работе с такими клиентами, ау", но задумывается о перспективах бизнеса в Гонконге и говорит, что никаких претензий к Хуавею у банка HSBC нет.

— Да кiк тiк-то, шо цэ за перемога, - взрываются канадские crown prosecutor'ы, — через вас же платёж шёл, вы должны что-то на тему судебного процесса сделать.

— Можем пожелать успехов - твёрдо говорит HSBC, — Мы деньги делаем при любой власти, никаких претензий к любому виду сделок, приносящих прибыль, мы не имеем.

Ситуация застывает до 24 сентября 2021 года, когда вечером, прямо за минуты до завершения рабочего дня, канадский суд снимает с Мэн Ваньчжоу ограничения на перемещения. США рады бы спешно повторно подать запрос на экстрадицию, но у суда наступили выходные.

В это время в аэропорту Ванкувера уже стоит личный борт владельца Huawei, за месяц до этого перекрашенный в обычный китайский пассажирский лайнер и сменивший идентификацию на один из бортов China Southern.

Мэн пулей забрасывают на самолёт, после чего он взлетает и идёт по крайне занимательной траектории, которая на картинке номер один. Стандартный рейс Гонконг-Ванкувер идёт по другому маршруту, он на картинке номер два. Он короче на ~ 4 часа.

Китайцам не нужны приключения с ситуацией, когда над Тихим Океаном, где пачка баз США, неизвестный истребитель или собьёт или принудит к посадке лайнер, поэтому они уводят борт и от границы США, и обходят Аляску.

Борт идёт с выключенным транспондером, никому ничего не известно. Связь включают только в тот момент, когда входят в зону работы российского ПВО — Мэн Ваньчжоу пишет что "скоро буду" примерно в тот момент, когда под крылом начинается зелёное море тайги. Китайцы чётко просчитали маршрут — очевидно, что есть места, куда авиация США не сунется в принципе. Ну а далее — через Монголию в Китай.

Штаты устраивают истерику, начиная от "Да на самом-то деле мы вовсе-то не проиграли, это наш хитрый план, мы её ВРЕМЕННО отпустили" и заканчивая правками википедии (прямо в тот день страница события менялась на ходу). Для них это чертовски обидно — вместо показательного процесса над "принцессой Huawei", в ходе которого ей влупили бы лет 20 тюрьмы, приходится оправдываться и спешно придумывать, что тайно договорились отпустить. И ведь держали её в Ванкувере буквально в десяти километрах от границы с США, если бы канадский суд получилось прогнуть, её посадили бы в машину и через 15 минут она была бы уже в США!

Но канадский суд прогнули другие, похитрее и посильнее.

Встречали Мэн в Шэньчжэне, с салютами. Говорят, было почти как на Новый Год.

3

Подруга-врач репост сделала с какого-то источника.
Не мог пройти мимо и сюда на память не закинуть, потому что тут такого не припомню...

Исповедь реаниматолога.

"Я реаниматолог. А если быть более точным, то peaниматолог­-анестезиолог. Вы спросите, что предпочтительней? Я вам отвечу: хрен редьки не слаще. Одно дежурство ты реаниматолог, другое ­ анестезиолог, но суть одна ­ борьба со смертью. Её, проклятую, мы научились чувствовать всем своим нутром. А если говорить научным языком, то биополем. Не верьте, что она седая и с косой в руках. Она бывает молодая и красивая, хитрая, льстивая и подлая. Расслабит, обнадёжит и обманет. Я два десятка лет отдал реанимации, и я устал...

Я устал от постоянного напряжения, от этого пограничного состояния между жизнью и смертью, от стонов больных и плача их родственников. Я устал, в конце концов, от самого себя. От собственной совести, которая отравляет моё существование и не даёт спокойно жить после каждого летального исхода. Каждая смерть чеканит в мозгу вопрос: а всё ли ты сделал? Ты был в этот момент, когда душа металась между небом и землёй, и ты её не задержал среди живых. Ты ошибся, врач.

Я ненавижу тебя, проклятый внутренний голос. Это ты не даёшь расслабиться ни днём, ни ночью. Это ты держишь меня в постоянном напряжении и мучаешь постоянными сомнениями. Это ты заставляешь меня после суточного дежурства выгребать дома на пол все медицинские учебники и искать, искать, искать... ту спасительную ниточку, за которую ухватится слабая надежда. Нашёл, можно попробовать вот эту методику. Звоню в отделение, ­ как там больной?

Каким оптимистом надо быть, чтобы не сойти с ума от всего этого. Оптимизм в реанимации ­ вам это нравится? Два абсолютно несовместимых понятия. От стрессов спасается кто как может, у каждого свой «сдвиг». Принимается любой вариант: бежать в тайгу в одиночестве, чеканить по металлу, рисовать картины маслом, горнолыжный спорт, рыбалка, охота, туризм... Мы спасаем людей, а увлечения спасают нас.

Спасать... Мы затёрли это слово почти до пустого звука. А ведь каждый раз за ним стоит чья­-то трагедия, чья­-то судьба. Спросите любого реаниматолога ­, сколько человек он спас? Ни за что не ответит. Невозможно сосчитать всех, кому ты помог в критический момент. Наркоз дал ­ и человек тебе обязан жизнью.

Почему-­то больные анестезиолога врачом вообще не считают. Обидно, ей богу. Звонят и спрашивают: а кто оперировал? И никогда не спросят, кто давал наркоз, кто отвечал за жизнь больного во время операции? Мы посчитали: пять тысяч наркозов в год даёт анестезиолог. Пять тысяч стрессов ­ только от наркозов! Ведь каждый раз ты берёшь на себя ответственность за чужую жизнь: ты, анестезиолог, отключаешь у больного сознание, и тем самым лишаешь его возможности самому дышать, а значит, жить.

Больше всего мы боимся осложнений. У нас говорят так: не бывает маленьких наркозов, бывают большие осложнения после них. Иногда риск анестезии превышает риск самой операции. Может быть всё, что угодно: рвота, аллергический шок, остановка дыхания. Сколько было случаев, когда пациенты умирали под наркозом прямо на операционном столе. Перед каждой операцией идёшь и молишь Бога, чтоб не было сюрпризов.

Сюрпризов мы особенно боимся. Суеверные все стали... насчёт больных. Идёшь и причитаешь: только не медработник, не рыжий, не блатной, не родственник и не работник НПО ПМ. От этих почему­то всегда неприятности. Чуть какие подозрения на «сюрприз» возникают, трижды сплевываем и стучим по дереву.

Нас в отделении 11 врачей, и у всех одни и те же болячки: ишемическая болезнь сердца, нарушение сердечного ритма и... радикулит. Да, да, профессиональная болезнь ­ радикулит. Тысяча тяжелобольных проходит через наше отделение за год, и каждого надо поднять, переложить, перевезти... Сердце барахлит у каждого второго из нас ­ как только эмоциональное напряжение, так чувствуешь, как оно в груди переворачивается.

Говорят, американцы подсчитали, что средняя продолжительность жизни реаниматолога ­ 46 лет. И в той же Америке этой специальности врачи посвящают не более 10 лет, считая её самым вредным производством. Слишком много стресс­факторов. Из нашего отделения мы потеряли уже двоих. Им было 46 и 48. Здоровые мужики, про таких говорят «обухом не перешибёшь», а сердце не выдержало...

Где тут выдержишь, когда на твоих глазах смерть уносит чью­-то жизнь. Полгода стоял перед глазами истекающий кровью молодой парень, раненый шашлычной шампурой в подключичную артерию. Всё повторял: «спасите меня, спасите меня». Он был в сознании и «ушёл» прямо у нас на глазах.

Никогда не забуду другой случай. Мужчина­-инфарктник пошёл на поправку, уже готовили к переводу в профильное отделение. Лежит, разговаривает со мной, и вдруг зрачки затуманились, судороги и мгновенная смерть. Прямо на глазах. Меня поймёт тот, кто такое испытал хоть раз. Это чувство трудно передать: жалость, отчаяние, обида и злость. Обида на него, что подвёл врача, обманул его надежды. Так и хочется закричать: неблагодарный! И злость на самого себя. На своё бессилие перед смертью, за то, что ей удалось тебя провести. Тогда я, помню, плакал. Пытался весь вечер дома заглушить водкой этот невыносимый душевный стон. Не помогло. Я понимаю, мы ­ не Боги, мы ­ просто врачи.

Сколько нам, реаниматологам, приходилось наблюдать клиническую смерть и возвращать людей к жизни? Уже с того света. Вы думаете, мы верим в параллельные миры и потусторонний мир? Ничего подобного. Мы практики, и нам преподавали атеизм. Для нас не существует ни ада, ни рая. Мы расспрашиваем об ощущениях у всех, кто пережил клиническую смерть: никто ТАМ не видел ничего. В глазах, говорят, потемнело, в ушах зазвенело, а дальше не помню.

Зато мы верим в судьбу. Иначе как объяснить, что выживает тот, кто по всем канонам не должен был выкарабкаться, и умирает другой, кому медицина пророчила жизнь? Голову, одному парню из Додоново, топором перерубили, чуть пониже глаз ­ зашили ­ и ничего. Женщину доставили с автодорожной травмой ­ перевернулся автобус, переломано у неё всё, что только можно, тяжелейшая черепно­мозговая травма, было ощущение, что у неё одна половина лица отделилась от другой. Все были уверены, что она не выживет. А она взяла и обманула смерть. Встречаю её в городе, узнаю: тональным кремом заретуширован шрам на лице, еле заметен ­ красивая, здоровая женщина. Был случай, ребёнка лошадь ударила копытом ­ пробила череп насквозь. По всем раскладам не должен был жить. Выжил. Одного молодого человека трижды (!) привозили с ранением в сердце, и трижды он выкарабкивался. Вот и не верьте в судьбу. Другой выдавил прыщ на лице (было и такое!) ­ сепсис и летальный исход. Подобная нелепая смерть ­ женщина поранила ногу, дело было в огороде, не то просто натерла, не то поцарапала ­ заражение крови, и не спасли.

Хотя, где-­то в глубине души, мы в Бога верим. И если всё­ таки существуют ад и рай, мы честно признаёмся: мы будем гореть. За наши ошибки и за людские смерти. Есть такая черная шутка у медиков: чем опытнее врач, тем больше за его спиной кладбище. Но за одну смерть, которую не удалось предотвратить, мы реабилитируемся перед собственной совестью и перед Богом десятками спасённых жизней. За каждого боремся до последнего. Никогда не забуду, как спасали от смерти молодую женщину с кровотечением после кесарева. Ей перелили 25 литров крови и три ведра плазмы!

Мы перестали бояться смерти, слишком часто стоим с ней рядом - в реанимации умирает каждый десятый. Страшит только длительная, мучительная болезнь. Не дай Бог, быть кому­-то в тягость. Таких больных мы видели сотни. Я знаю, что такое сломать позвоночник, когда работает только мозг, а всё остальное недвижимо. Такие больные живут от силы месяц-­два. Был парень, который неудачно нырнул в бассейн, другой ­ прыгнул в реку, третий выпил в бане и решил охладиться... Падают с кедров и ломают шеи. Переломанный позвоночник ­ вообще сезонная трагедия ­- лето и осень ­ самая пора.

Я видел, как умирали два работяги ­ хлебнули уксус (опохмелились не из той бутылки) и я врагу не пожелаю такой мучительной смерти.

С отравлениями в год к нам в отделение поступает человек 50, из них 8­-10 не выживают. Не то в этом, не то в прошлом году был 24­летний парень, с целью суицида выпил серную кислоту. Привезли ­ он был в сознании. Как он жалел, что сделал это! Через 10 часов его не стало. А 47­-летняя женщина, что решила свести счёты с жизнью и выпила хлорофос. Запах стоял в отделении недели две! Для меня теперь он всегда ассоциируется со смертью. '

Кто-­то правильно определил реаниматологию, как самую агрессивную специальность - манипуляции такие. Но плохо их сделать нельзя. Идёт борьба за жизнь: от непрямого массажа сердца ломаются рёбра, введение катетера в магистральный сосуд чревато повреждением лёгкого или трахеи, осложнённая интубация во время наркоза ­ и можно лишиться нескольких зубов. Мы боимся допустить малейшую неточность в действиях, боимся всего...

Боимся, когда привозят детей. Ожоги, травмы, отравления... Два года рёбенку было. Бутылёк бабушкиного «клофелина» и ­ не спасли. Другой ребёнок глотнул уксус. Мать в истерике ­ сама, говорит, бутылку еле могла открыть, а четырёхлетний малыш умудрился её распечатать... Самое страшное ­ глухой материнский вой у постели больного ребёнка. И полные надежды и отчаяния глаза: помогите! За каждую такую сцену мы получаем ещё по одному рубцу на сердце.

Мы, реаниматологи, относимся к группе повышенного риска для здоровья. Вы спросите, чего мы не боимся? Мы уже не боимся сифилиса ­ нас пролечили от него по несколько раз. Никогда не забуду, как привезли окровавленную молодую женщину после автомобильной аварии. Вокруг неё хлопотало человек 15 ­ все были в крови с головы до пят. Кто надел перчатки, кто не надел, у кого­-то порвались, кто-­то поранился, о мерах предосторожности не думал никто ­ какой там, на карту поставлена человеческая жизнь. Результаты анализов на следующий день показали четыре креста на сифилис. Пролечили весь персонал.

Уже не боимся туберкулёза, чесотки, вшей, гепатита. Как­-то привезли из Балчуга пожилого мужичка ­ с алкогольной интоксикацией и в бессознательном состоянии. Вызвали лор­врача и тот на наших глазах вытащил из уха больного с десяток опарышей. Чтобы в ушах жили черви ­ такого я ещё не видел!

В последние годы всё чаще больные поступают с психозами. От жизни, что ли, такой. Элементарная пневмония протекает с тяжелейшими психическими отклонениями. Пациенты соскакивают, систему, катетеры вытаскивают, из окна пытаются выброситься… Один такой пьяный, пнул в живот беременную медсестру ­ скажите, что наша работа не связана с риском для жизни.

Про нас говорят ­ терапия на бегу. Мы всё время спешим на помощь тем, кому она крайне необходима. Нас трудно представить спокойно сидящими. Народ не даёт нам расслабиться вообще. Молодёжь падает с высоты ­ веселятся на балконе, открывают окно в подъезде и садятся на подоконник ­ шутя толкаются... За последние три месяца у нас в отделении таких побывало несколько человек. Семнадцатилетняя девочка упала с восьмого этажа, хорошо на подъездный козырёк. Осталась жива.

Сколько мы изымаем инородных тел ­ можно из них открывать музей. Что только не глотают: была женщина, проглотила вместе с куском торта пластмассовый подсвечник от маленькой праздничной свечки. Он острый, как иголка ­ пробурил желудок. Столько было осложнений! Очень долго боролись за её жизнь и спасли. Из дыхательных путей достаём кости, орехи, кедровые, в том числе. Как-­то привезли женщину прямо из столовой ­ застрял в горле кусок непрожёванного мяса. Уже к тому времени наступила клиническая смерть, остановка дыхания. Сердце запустили, перевели на аппарат искусственного дыхания, но... спасти не смогли ­ слишком много времени прошло. И такие больные ­ один за другим. Покой наступает только после дежурства, и то для тела, а не для головы. Иду домой и у каждого встречного вглядываюсь в шею. И ловлю себя на мысли, что прикидываю: легко пойдёт интубация или с осложнениями? Приходишь домой, садишься в любимое кресло и тупо смотришь в телевизор. В тисках хронического напряжения ни расслабиться, ни заснуть. В ушах стоит гул от аппаратов искусственного дыхания, сейчас работают все пять ­ когда такое было? Приходишь на работу, как в цех, поговорить не с кем: целый день только механические вздохи-­выдохи.

Даже после смены в голове беспрерывно прокручиваются события минувших суток - а всё ли я сделал правильно? Нет, без бутылки не уснёшь. А денег не хватает катастрофически. Иной раз получишь эти «слезы» (2700 на две­-то ставки) и думаешь: на кой мне это всё надо? Жил бы спокойно. В какой­-то Чехословакии реаниматолог получает до 45 тысяч долларов в год. У нас в стране всё через... катетер. Врачи, как, впрочем и вся интеллигенция, в загоне. Одно утешает, что ты кому-­то нужен. Ты спас от смерти человека и возродился вместе."

с.Владимир Лаишевцев , анестезиолог-реаниматолог. 2000г.

4

Профи своего дела

Иногда с людьми приходится расплачиваться самым дорогим - собой, можно сказать, "натурой", а точнее - своим временем.
Так вышло и в этот раз - в связи с ковидом многие транспортные артерии оказались перекрыты, и только отважные бортмеханики на пару с экипажами воздушных судов могли помочь что то срочно привезти с другого конца планеты.
Случай был из области "дорога ложка к обеду" - человек очень вовремя помог привезти в общем то совершенно банальную вещь из за океана. Попросив в обмен уделить часик времени в формате консультации.
Сидевший напротив меня парень по моим сведениям от его же работодателя был крутым спецом, способным проверить работоспособность агрегатов Боинга перед полетом.
- Расскажи, что ты сейчас делаешь на инвестиционном рынке ( класссический вводный вопрос для всех кто уже в теме)
- Ну я... ( далее следует красочное описание взлетов и падений, свойственное практически каждому новичку без опыта, воспитанному на роликах хайповых ютуберов, как сейчас модно называть лидеров мнений)
- Серьезный подход. А что то более спокойное, консервативное пробовал?
- Нет, у меня же нет на это денег! Слушай , а ты как думаешь, короткую позицию по Тесле ( это игра на понижение, риск которой аналогичен игре в карты чужой меченой колодой с цыганами на вокзале) - стоит сейчас открывать?
- Знаешь, я буду с тобой прям и откровенен, так как времени мало. Вот посмотри на меня. Я на фондовом рынке уже 20 лет. И я не делаю подобных операций. Знаешь почему?
- Почему?
- Представь себе, что перед тобой Боинг, готовый к полету. И тут выхожу я, такой улыбающийся, в спецовке, и говорю:
Братан, не бойся- я ВСЕ проверил, у меня же опыт 20 лет на фондовом рынке! Так вот - ты на таком самолете полетишь?
- А то что ещё и авиамеханик?!
- Да нет же! Я вообще ни бум бум в самолетах.
- Тогда какого хрена ты лезешь проверять агрегаты?!!!
- Правильно! А теперь задай этот вопрос себе. Ты профильное финансовое образование имеешь? Сколько лет торгуешь?
- Но Ведь ОНИ ВСЕ торгуют! И ОНИ ВСЕ говорят, как надо!
- А ты на самолете, который ОНИ ВСЕ проверят, полетишь?
- Э... нет конечно!
- Верное решение. Коллективный разум не всегда бывает прав, кроме того - давай на чистоту - сам вспомни, за время работы ты наверняка хоть раз -другой халтурил. И НИЧЕГО не происходило. А МОГЛО.
- Ну... да, бывало...
- И тут может быть- а деньги потеряешь ты.
- Так как же быть?
- Прекратить заниматься ерундой и не своим делом. Хочешь развлекаться- выдели 100 долларов и с ними играйся до умопомрачения. А остальное - аккуратно вкладывай в наименее рисковые активы и копи на пенсию. Хочешь серьезно заниматься инвестициями- учись, вот книги и материалы. И главное, каждый раз когда хочется сделать что то такое этакое, "как учит умный блогер", вспоминай про самолет и квалификацию. Помогает- проверено.

P.S. С момента встречи прошло полгода. Результат налицо - стабильный плюс по активам, и куча свободного времени, которое теперь посвящено семье и любимому хобби.

* Не является ни индивидуальной, ни коллективной инвестиционной рекомендацией

5

Было это в СССР. Шёл 1987 год. Мне было 29 лет.Как то решил я вступить в партию. Как час помню этот день. Был День Строителя. Зашёл в профильное министерство, плановый отдел. Начальница былая ещё и парторгом. Был обед, все счастливо-пьяные. И тут я и говорю: «Хочу в партию». Все замерли. Чувствую, протрезвели мгновенно. Партия же.. Начальница очухалась первой. Попыталась придать соответствующее событию выражение лица и говорит:»Дело это серьезное. Такие дела просто так не решаются. Надо посоветоваться с товарищами. А час давай обмоем, то есть отметим это твоё эпохальное желание». Отметили. Потом все забыли, включая и меня, зачем я туда пришёл.

Партнеры

Реклама