Шутки про смена - Свежие анекдоты

Результатов: 237

101

Недавно мне знакомые рассказали.
Парень работает в каком-то немаленьком сибирском городе, менеджер по продажам. Ездит к клиентам на корпоративной машине, возит образцы продукции с собой.
Прошлой зимой (мороз был минус 30) ехал он к какому-то клиенту в центр города (а сам он живет в рабочем поселке рядом с каким-то большим заводом). От города до завода ходят троллейбусы. Ходят они по некоей трассе. И вот едет этот парень в центр по этой трассе ДО начала утренней смены (т.е. работяги на троллейбусах все едут НА смену, из центра в сторону завода, а обратный поток в сторону центра - минимальный, т.к. ночная смена еще на заводе). Видит - по ходу его движения на трассе стоит пустой троллейбус, "рога" его соскочили с контактной сети, а бедная водитель троллейбуса пытается всеми правдами и неправдами в 30-градусный мороз их опять вернуть на место, чтобы, наконец, проезжую часть освободить. Машины, следующие в город, этот троллейбус еле-еле, по обочине, но все же объезжают. Причем, чувствуется, что этот троллейбус там стоит уже минимум час, водитель троллейбуса уже ничего не соображает, синяя вся от холода, накинуть "рога" у нее никак не получается. Парень засмотрелся на эту "картину" и легонечько поцарапал себе крыло о стощий троллейбус. Встал рядом, вызвал гаишников, они приехали минут за 10, быстро написали протокол, парень уехал по своим делам, да и забыл об этм, благо ущерб копеечный, страховая его с легкостью покрыла.
Но! Через год! Парню приходит письмо из троллейбусного парка! В письме говорится о том, что парень фактом своего столкновения с тролляйбусом остановил нафиг движение троллейбусов по оживленной магистрали в обоих направлениях! Полтора часа троллейбусы по этой линии (числом, кажется, 18) не ходили, пассажиры не брали билеты и тем нанесли просто таки НЕВЕРОЯТНЫЙ УБЫТОК троллейбусному парку! Убыток исчлисляется ГРОМАДНОЙ суммой - ОДНА ТЫСЯЧА СТО ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ рублей за полтора часа работы 18-ти тролейбусов данного парка.
Каковую сумму парк требует внести немедленно - или грозит обратиться в СУД...
Парень в смешанных чувствах - и сумма-то копеечная, но ведь обидно же! Решил он пока найти протокол ГИБДД и с его помощью подтвердить, что весь процесс составления протокола занял не более 15 минут, а троллейбус стоял уже задолго до появления этого парня на своей машине и не по его вине. При этом рассматривает возможность того, что приедь он на встречу с клиентом не на 15 мин позже, а вовремя (т.е. минуя встречу с троллейбусом и ГИБДД), то заключил бы договор на поставку с тем клиентом не на 100 тыс руб, а на 150 тыс руб. И предложить троллейбусному управлению возместить недополученную прибыль 50 тыс руб, а также проценты за год - по ставке рефинансирования центробанка...

102

«Занимательная венерология»
Краткое содержание первой главы: эпидемия гонореи в пионерском лагере, недавно впервые опубликованная на сайте под авторством уважаемого коллеги НМ.

Глава вторая:
Под куполом цирка!

Маэстро, урежьте туш — мы начинаем!
Первая городская больница, старейшая больница Риги, где лечились и работали 4 поколения моей семьи, занимала громадную территорию и состояла из готического стиля главного здания и множества флигелей, стоящих отдельно.
Немного на отшибе стоял трёхэтажный флигель, мрачного вида грязно-зелёное здание с ещё более мрачной репутацией: отделение венерологии.
Именно об этом отделении и его обитателях эта история, одна из многих мифов и сказок Первой Городской, больницы с более чем вековой историей, больницы, где прошли мои самые лучшие годы первой влюблённости в медицину...
Сразу оговорюсь — историю я слышал, но сам не видел.
Однако она звучит достаточно правдоподобно, впрочем — вам судить.

Лечение венерических заболеваний в СССР было добровольно-принудительным, уклониться от него можно было только лечением в частном порядке.
Придя в вендиспансер по повестке, зачастую принесённую участковым или милиционером, приписанным к вендиспансеру — больной попадал в паутину инструкций и обязательств.
Нарушать их было себе дороже — можно было загреметь по статье в тюремную больницу.
Лечение в стационаре было долгим — недели складывались в месяцы.
А пациенты там были люди молодые, похотливые и по большей части люмпены, прям скажем — не самые лучшие представители общества развитого социализьма.
Откуда такие категоричные отрицательные отзывы?
Любой мало-мальски образованный и осведомлённый заболевший знал: диспансер — это мышеловка, надо искать частного целителя, с репутацией.
Это знали и дальнобойщики, и моряки дальнего плавания, и интеллигенты вузов, и студенты, и выпускники 23 средней школы (привет, кролики!) — короче, почти все.
Так что только по большому невежеству, наивности или глупости люди попадали в лапы государства.
Или по большой неудаче, если тебя выявляли как «контакт» — ну, невезуха тогда полная, типа замели на облаве.
Телевизор, радио, карты, домино, контрабандный алкоголь заполняли дни этих по большей части молодых и здоровых людей с исколотыми антибиотиками жопами.
А также мучила их похоть, да-да, ничем не убиваемая похоть праздных людей, изнывающих от скуки.
Обострения сластолюбия совпадали с весенним потеплением, сходил снег и обитатели мрачного флигеля начинали соревноваться с мартовскими котами — кто похотливее.
И я был невольным свидетелем многих шевелящихся кустов и сладострастных стонов совокуплений бесшабашных венериков обоих полов, поклонников секты «Клинклиномвышибальщиков», ошибочно полагающих, что уже заражённые заразиться не могут...
Кстати, сразу же отвергну все обвинения в вуайеризме, всё намного проще — работа у меня была такая, медбратом в реанимации.
Там ведь как на войне — умирают много, редкая смена медбрата обходилась без роли Харона, перевод в морг считался мужской работой.
А морг, как и венерология, занимал отдельный флигель, аккурат по соседству — что никого не смущало: мертвые были — мертвее не бывает, а живые — живее не бывает, судя по активным пляскам кустов.
Короче — макабр тот ещё, пир во время чумы.
Пир, однако, продолжался только до закрытия отделения, женского, стратегически расположенного выше мужских.
Отделение запиралось и веселье замирало, решётки были и на дверях и на окнах — не забалуешь.
Но ...в жизни всегда есть место подвигу.
Некий Казанова с недолеченным концом и большим влюбчивым сердцем в комплекте с гораздо меньшими мозгами решил воссоединиться с предметом своего вожделения — ПОСЛЕ закрытия отделения.
Не спрашивайте — как он нашёл лестницу, легенда умалчивает.
Одно ясно — наш ёбарь-акробат добрался-таки до окна.
И, как утверждает легенда, — случилась любовь, прямо там, прямо через решетку, природа не обделила нашего героя ни физиологически ни анатомически, очевидно, компенсируя его хроническую мозговую недостаточность.
И всё бы ничего, да вот под занавес подвёл баланс Казанову, оргазм — плохой помощник канатоходца...
Говорят, что летел он якобы с блаженной улыбкой и закаченными от удовольствия глазами — но, думаю, привирают.
По приземлению, однако, возникла проблема — переломанные ноги, его надо было переводить в травматологию.
Разгорелся спор между заведующими отделениями — венеролог настаивал на переводе в травматологию, травматолог предлагал лечение в венерологии...
Как там всё закончилось — не скажу, не знаю...забыл за давностью лет, судите сами — до Ютюба были долгих четверть века, к сожалению.
Такое видео, да ещё с саундтреком типа «Полёт Валькирий» Вагнера было бы успешным, мне кажется.
Особенно в замедленной съёмке с крупным планом счастливого лица...
(c)Michael Ashnin

103

Про службу. Служил я той роте в должности мастера тех средств охраны. Военсклад рота сторожила. И стояли по периметру там 2 вышки караульных ,диагонально. Периметр-будь здоров что-то около 4 с лихуем километров. Главный забор к которому примыкала вышка был высотой 4,5 метра. А вышка соответственно чуть выше. Запретная зона носила скорее декоративное название и не являлось таковой. И мы со старшим прапором ну никак вдвоём её восстановить не могли. Мы телефонную линию вышка-караул обслуживали. Пульт в карауле и сигнализацию караула. А большего от нас и не требовали-через 3 года территория склада вырастала вчетверо. И сторожить его уже должна была не рота-недомерок-36 рыл а целый батальон. В один прекрасный летний вечер заступила на службу очередная смена. Начкар сменил одного чекиста на другого, и почапали они в караул. А надо сказать что с противоположной караулу стороны склада вдоль запретки шла тропа,-по ней работники ходили. А так как весь Котлас знал что такое запретная зона,-то в неё никто не лазил. Пока .Заступивший на вышку чекист был армянином. Жидкого телосложения и ростом не вышел-метр с кепкой. Над ограждением вышки торчала только его пилотка. Прискорбно но факт. В часов 9 вечера по тропе едет белая копейка-ВАЗ-2101. И не доезжает до вышки метров 10(по следам это было хорошо видно).И судя по всему ехали в ней азербайджанцы-шла война в Карабахе, и нас предупреждали нападениях на часового, с целью завладения оружием. Копейка затормозила. Из неё вышел человек и чего-то сказал часовому. На запретку он не заходил. Пока.
Армянин его не расслышал. Тот громче проорал. Армянин на цыпочках приподнялся и послал айзера на хуй Тому это не понравилось и он позвал остальных из машины. Вышли трое, включая водителя. Они вчетвером начали что-то объяснять чекисту-армянину хором (с соседнего холодильника их слышали грузчики). А тому по барабану. Он в синее небо смотрит .Айзеров не видит, как и они его. Восточная кровь, горячая вскипела от гнева от бестолкового чекиста, в жилах айзербайджанцев -один подошёл к багажнику и вынул из него длинный свёрток. Развернули его-А там РУЖЬЁ! Тряпка осталась на земле. Достал их армян-они к нему на хреновом русском. А он с гор за солью спустился. А тут призыв в армию. По русски с грехом понимал. Часа 2 это продолжалось действо. Наконец один из айзеров с ружьём заряженным(?) Входит в запретную зону. подходит к вышке, чуть потоптался. И... поднимается на вышку к чекисту! А тут из-за угла очередная смена идёт!Карр !Что видят они?Нападение на часового !Отражается всеми средствами и силой оружия!Ахъ! О чём это Вы? Смена стоит выпучив глаза. Все трое- 3 автомата 60 патронов(по 10шт в магазине)Заряжай да бей! Как в тире .Где там, кто-то увидел чекистов на тропе караула. Атас!Ломая ноги тот с ружом кувыркнулся вниз. К нему подбежали. подхватили. поволокли в машину. Завели и смылись. Этим случаем целый месяц занимался военный дознаватель из Архангельской конвойной дивизии. Он всё не мог взять в толк-почему чекист не позвонил в караул. С айзерами было ясно- хотели типа морду набить, автомат отобрать а деньги положить в условном месте. Его нашли(место без денег).

106

Я не против благотворительности. В каком-то смысле даже за. Как хорошо было бы сделать доброе дело, помочь кому-нибудь. Стараешься, входишь в положение, а в результате пшик.

Завод, вечерняя смена. Заходят две тетки, молодые, но в двери протискиваются с трудом.
- Вы что-то хотели? Да, я старший смены. Что, совсем нет работы и денег не хватает на еду? Ну, немного мы можем вам помочь. Вот видите, мешки с мусором, оттащите их к мусоросборнику и получите двадцать шекелей. Почему не можете, мешки совсем не тяжелые? Ах, просто вам дать двадцать шекелей. Извините, но здесь производство, а не бесплатная столовая. Деньги надо зарабатывать.

Очень поздний вечер, еду на машине домой. Перекресток, остановился на светофоре. В окно стучит мужичок с мотоциклетной каской в руке. Опускаю стекло.
- Что, бензин закончился? И денег нет? А где твой мотоцикл? На заправке. Сколько? Двадцать шекелей? Нет проблем, уважаемый, садись ко мне в машину, заедем на заправку, я тебе полный бак залью, чтобы до дома хватило. Как не надо? Ах, тебе деньгами дать. Нет, дорогой, деньги на дозу я не дам. Что?! Сам туда пошел!!

Середина рабочего дня. Выезжаю из Тель-Авива в северном направлении. Автобусная остановка. Голосует молодой человек. Останавливаюсь, опускаю стекло.
- Здравствуйте. Что за беда случилась? Надо ехать, а кошелек с деньгами и карточками украли? А куда? В Нетанию. Так это нам по дороге. Садись, я как раз в Нетанию еду, возле полицейского участка высажу. Мне тоже туда надо. Заодно заявление о краже напишешь. Постой, я не полицейский, я инженер, я их обучать еду. Ну, куда ты побежал!

Вечер. Звонок в дверь квартиры. Открываю. На пороге молодой человек в черном лапсердаке, такого же цвета шляпе и длинными, свисающими до шеи пейсами.
- Добрый вечер, чем могу помочь? Простите, на что ты собираешь? А работать не пробовал? Не можешь? Почему? А как же «в поте лица твоего будешь есть хлеб»? Ты попробуй, у нас на складе грузчики требуются... Ну, куда ты побежал!

Пятница, утро, супермаркет. Очередь в кассу. Подходят две симпатичные девицы, возраста 16-18 лет.
- Да, здравствуйте. Простите, что? Ах, вы помогаете продуктами неимущим. Что надо сделать? Оплатить вот это? Я как раз премию получил, с удовольствием помогу. А вы сами-то сколько своих денег вложили, позвольте поинтересоваться? Как только собираете? А самим заработать? Что значит негде? Вот это как раз не проблема.
Достаю телефон:
- Здравствуйте! Это клининговая компания? Мне нужно срочно, буквально сегодня произвести уборку квартиры. Да, согласен оплатить за срочность. Мне надо (перечисляю виды работ). Сколько будет мне это стоить? Приблизительно 200 шекелей. Простите, а сколько времени займет? Около трех часов. Спасибо, я вам перезвоню.
Убираю телефон в карман, достаю блокнот и ручку.
- Девочки, вот мой адрес, это здесь, совсем недалеко. Жена дома, она вам все даст для уборки, даже во что переодеться. Я ей сейчас позвоню. Вас двое, поработаете полтора часа, я вам заплачу 300 шекелей. Это будет ваш и мой личный вклад в такое доброе дело. Так я звоню жене? Девочки, девочки, ну куда вы побежали!
- Нет, это не пробивайте. Это вон тех девочек, они почему-то передумали. Я отложил в сторону. Да, извините, вот моя кредитка. Спасибо. И вам хороших выходных!

Вот так, только соберешься заняться благотворительностью, как выясняется, что уже и не нужно.

107

Большой детский развлекательный центр. Пока в центральной России установилась переходная погода через 0, гулять с детьми на улице мерзковато - то сыро, то грязно, ни велосипеды, ни лыжи. Поэтому многие проводят досуг в помещении - кто дома, кто по кружкам, музеям, секциям. Если рядом есть детский центр, то количество народу там возрастает многократно. Передо мной стояла в очереди на вход большая семейка - мама, папа и 4 или 5 детей (там их много, сложно отличить где чьи), от 3 до 8 лет. Вид у родителей, в отличии от возбужденных детей, был замученный. Удовольствие это недешевое, но альтернатива невелика. Или праздник решили сделать - не суть.
На территории центра есть зона с батутами и поролоновой ямой (большой, 10 на 5 метров). Визг, ор, топот - как обычно в местах, где много (за сотню) детишек. Идиллию дополняет мирно спящая мать семейства, которая заползла в эту яму, закопалась в ней наполовину и решила таким образом устроить себе маленький праздник. Спустя пару часов произошла смена караула - в яме на месте жены спал отец, а мама с громкими криками каталась с горки вместе с самыми маленькими детьми.
Вот такой семейный отдых

109

Рассказ от того же товарища, что и в истории: https://www.anekdot.ru/id/981763/.

"Даже чёрными красками надо рисовать свет."
Андрей Кивинов, при участии Сергей Лукьяненко, из книги "Ночь накануне".

Вообще, я не очень то приветствую, так называемый "фекальный юмор", но тут, уж извините, такой случай, что из песни слов не выкинешь никак. Да и история совсем и по-существу без акцента на этом. Может кого и покоробит, возможно излишне натуралистическая сцена, но, надеюсь, что люди здесь все взрослые, вполне отдающие себе отчет про прозу жизни и про то, что даже самые красивые девочки не какают фиалками...

Далее со слов товарища.

История опять стародавняя, в те еще времена, когда телефон, фотоаппарат и видеокамера были тремя разными предметами и с размерами, не позволяющими положить их в карман. Я еще по-прежнему кручу баранку в вневедомственной охране в далеком сибирском городе.

Часть 1-я (черная... и вонючая)

Предыстория.

Одна девушка, назовем ее Марина, студентка 5-го курса известного в городе ВУЗа, ехала ранним утром в машине со своим типа женихом.
Ну, как женихом? Это больше понты для подружек. Все эти женихи покувыркаться в койке горазды, а замуж никто не зовет, хоть и самая красивая на курсе, без ложной скромности. И с головой нормально всё, на красный диплом иду. Другие девки из группы уже все замужем, некоторые родить успели, а мне всё одна козлятина попадается. А время поджимает, скоро прощай общага и временная городская прописка, возвращаться в родную деревню, навоз месить, что ли?

С такими грустными мыслями сидела она на переднем сиденье новенькой Серегиной машины, который любезно согласился подвезти ее в институт. И ведь сука такая - ни слова о любви, еще и живот крутит. Ели и пили вечером и полночи, что-то экзотическое, вот теперь так хреново... Что же я такая дура невезучая...

И чем дальше, тем сильнее. Похоже не доеду до института. Ой, мамочка! Аж глаза на лоб лезут.
- Сережа! Останови, мне очень надо... - сдавлено еле сказала.
- Здесь нельзя, видишь знак... Сразу нарисуются. Подожди немного... - какой ждать, сейчас взорвусь... Ой-ой-ой... На первом же светофоре, вся в холодном поту, выскочила Маринка из машины, и последними неимоверными усилиями воли сжимая сфинктер, прошла-пробежала несколько десятков метров до дорожки в лесок, а там углядев огромную ель, целенаправленно устремилась к ней.

Ну, кто не понимает: Сходить по-большому в сибирском лесу зимой это целая проблема, снежный покров иногда больше 2-х метров и снег рассыпчатый на морозе - не утопчешь. Недаром над сибирскими охотниками прикалываются, что они без лыж даже дома в туалет сходить уже не могут. А Маринку, не понаслышке знающую тайгу, отец учил, что под разлапистой елью снега обычно мало и эту проблему можно запросто решить. Подойти к дереву и задом (аккуратно, чтобы с лап снег не стряхнуть) задвинуться поближе ко стволу и там уже разоблачаться и приседать. Иголками может и уколешь филейные места, но это много лучше, чем оными в холодный снег.

Шагнув с дорожки к ели, и сразу провалившись в снег до середины бедра, Маринка так и сделала, как в тайге. Согнувшись в полуприсяди - дунула от души, с бульканьем, хлюпами и прочими соответствующими звуками. И только собралась облегченно выдохнуть, уже спокойно продолжив процесс, как что-то ее потрогало за самое сокровенное. Причем конкретно так потрогало, вдумчиво. Подпрыгнув и отскочив в сторону, она увидела синюю руку, со скрюченными пальцами, торчащую из под огромной еловой лапы и самое страшное - рука шевелилась и тянулась к ней. От ее безумного вопля в соседнем лесу взлетела и закружилась с карканьем стая ворон, где-то тоскливо завыли собаки...

Начало моей истории.

Самое неприятное, если что-то случается под конец дежурства, когда уже предвкушаешь, как придешь домой и после душа вытянешься сладко под одеялом, а смена все тянется и тянется по какой-то, независящей от тебя причине.

В принципе, ничего особенного не произошло - примерно в семь утра сработала сигнализация на сберкассе, что иногда бывает по нескольку раз за ночь. Через пару минут подъехали, осмотрели - все нормально, никаких следов проникновения или попытки такового, но вот незадача - обратно на охрану (на пульт) вставать контора не желает. Такое тоже, редко, но бывает и есть процедура для таких случаев, мы со старшим едем за "хоз.органом" (ответственным работником предприятия, который закрывал или у которого ключи), оставляя на объекте своего сотрудника из экипажа, для охраны. По пути подбираем дежурного ОВО с райотдела и уже они вместе с хоз.органом изнутри перезапускают сигнализацию. Страхует нас в это время соседний экипаж.
Сперва подобрали дежурного, потом хоз.органа (пожилую, толстую тетку, которую в Уазик подсаживать пришлось). Едем на объект. Время около восьми утра, но только светать начинает, зима еще как-никак, а машин уже много и снег с ночи валит хлопьями, и жила тетка почти на другом конце города. Похоже, опять вовремя не сменишься.

Когда проезжали небольшой лесной массив, как бы разделяющий один район города от другого, и тронувшись от светофора, не успев толком разогнаться, старший вдруг резко:
- Тормози! - вроде чужой район и мы тут вообще по другому делу, но ментовские рефлексы и чуйка у Мишки всегда на высоте были. Не рассуждая, тормознул резко и прижался к обочине, позади стоявшей какой-то машины. Дорога широкая, многополосная, хорошо освещенная, машин в обе стороны много, я и не понял, что произошло. Только, когда Мишка открыл дверь и выскочил, даже не дождавшись полной остановки, услышал громкий женский крик. И столько в этом крике, безостановочном вопле было беспредельного ужаса, непритворного отчаяния и смертной тоски, что я аж вздрогнул и покрылся мурашками...
Дернул ручник и тоже выскочил.

По широкой, припорошенной свежим снежком дорожке, из леса ковыляя, пытается бежать молодая девушка в короткой, чуть ниже талии меховой курточке, с гримасой дикого ужаса на лице, в приспущенных почти до колен брючках, отсвечивая всеми прелестями, при этом вопя и жидко гадя на белье, спущенные брюки, сапоги на высоком каблуке, стреляя периодическими взрывами, и оставляя на белом снегу недвусмысленный след. За ней метрах в двадцати-тридцати двигается странными, скособоченными прыжками высокий мужик с каким-то неестественно коричневым лицом. Индус что ли? - мелькнула у меня несвоевременная мысль. Девчонка, увидев выскочившего ей навстречу Мишку, с разбега прыгнула ему на шею (образно) и зарыдала, прекратив, наконец, орать до звона в ушах. Мишка то, вообще-то выскочил маньяка задерживать и вовсе не ожидал такого поворота, поэтому застыл в недоумении, разведя руки в стороны (в одной автомат). Я их обогнув, рванул к мужику:
- Стой! - в голове прокручивались варианты, как я его сейчас завалю. Мужик остановился, в нескольких метрах от него остановился и я, ничего не понимая. У мужика, вязанная шапочка, лицо и передняя часть пуховика были уделаны жидким дерьмом с соответствующим резким запахом. Мужик вдруг упал на колени и начал остервенело оттираться снегом, попутно рыгая с жуткими и громкими спазмами. Вот бля..., чем же вы тут занимались...

Представьте картинку. На тротуаре дороги с интенсивным движением (хорошо хоть прохожих в этом месте почти не бывает), один мент с автоматом в руке обнимается с девкой со спущенными штанами, другой застыл, как статуя, в полном ахуе, а перед ним мужик на коленях поклоны бьет, руками обсыпая себя снегом. Случись это в наше время - камер на телефонах и регистраторов - стали бы мы с Мишкой невЪебенными звездами ютуба и эти ролики побили бы все мыслимые рекорды по просмотрам.

Я стоял, абсолютно не понимая, что же делать, только переводил взгляд, то на рыгающего мужика, то на красивую попку с отчетливыми границами загара и следами от резинки узких плавок, очень стараясь не опускать взгляд ниже середины бедер, навзрыд рыдающей девушки. Мишка застыл с мучительной гримасой на лице, только свободной рукой похлопывал по плечу, по-прежнему обнимающей его девчонки, приговаривая:
- Ну-ну... ну-ну...
Наконец с заднего сидения выполз дежурный старлей:
- Чего вы тут гражданочка? Отпустите сотрудника и немедленно оденьтесь... - девчонка отстранилась, скосила взгляд вниз и снова горько зарыдала. Ага, оденьтесь, а как? Как на себя ЭТО натягивать?

Мягко тронулась, но очень быстро уехала, стоявшая впереди машина, а я даже совсем непрофессионально на номера не посмотрел. Девушка, проводила ее взглядом, резко перестала рыдать, только протяжно всхлипнула и сказала неожиданно громко и зло:
- Вот козел ебанный! Уехал, сука... Даже из машины не вышел, гондон...
- А это кто? - задал я вопрос, чувствуя себя очень неловко, разговаривая с полуголой девушкой на дороге. Глаза так и норовили скоситься на темнеющий лобок, только мысль, о том что ниже - немного останавливала.
- Типа парень мой... Бывший теперь... - скривилась и на этот раз почти беззвучно, но очень жалостливо заплакала.
- Да, уж! Действительно, мудак редкостный... - я поднял глаза и увидел вытаращенные глаза тетки в машине, которая с непередаваемым ужасающим восторгом пялилась в окно, смешно расплющив нос и приоткрыв рот.
- Не бзди тетка! У нас каждый день такое... - подумал я про себя, повеселел и наконец начал действовать. Достал из под сидения какой-то древний, грязный и замасленный китель, который подкладывался, когда лазили под машину при ремонте. Стряхнул несколько раз и повязал рукавами на талии девушки, и все-таки не выдержал, бросил взгляд на лобок, девка то, очень стройная и красивая, несмотря на потекшую раскраску. Получилась вполне себе юбка с запАхом и запахом соответственно. Накинул еще ей на плечи свой бушлат. А запах уже не так шибал, то ли выветрился, то ли принюхались уже.

Мишка тем временем ругался по рации с нашей дежуркой (Дежурная часть РОВД), чтобы та ругалась с дежуркой этого района, чтобы та сюда прислала машину и похоже не очень успешно. Старлей подзуживал:
- Скажи им Миша, что мы сейчас просто уедем, нам на объект надо и смена уже закончилась...
- На ты, бля, сам скажи... - Мишка в сердцах кинул гарнитуру и выскочил из машины.

Подошел мужик. Шапку и пуховик уже снял, свернул в рулон изнанкой наружу, лицо и руки оттер-отмыл (красные стали, конечно, как советский стяг). Вполне себе молодой и симпатичный, лицо правда немного запитое, перегарчик жестко шибает и трясет его не по-детски:
- Спаси-и-ибо вам девушка! Честн-н-ное слово, замерз бы нахрен. Спасли, ей богу, хоть и таким экзотическим способом... - а улыбка у него хорошая. Но! Херассе постановочка! Тут дежурный не вовремя влез:
- Ну, рассказывайте, что у вас здесь за дерьмо...нтин такой... - и очень довольный своей глупой и неуместной шуткой, расплылся в улыбке. Очень мне захотелось, как в одной известной песне: "И оба глаза лейтенанту одним ударом погасить..."

Рассказ от мужика. Бухали мы на какой-то хате, крепко бухали, но решил я утром все равно уйти. Денег ни копейки, все пропили, до дому пять остановок, решил пешком дойду, но видимо переоценил свои силы. Смутно помню, падал постоянно, а как под елкой оказался уже выпало совершенно. Замерз бы точно. Сейчас не очень холодно, минус пять где-то всего, а к вечеру до минус двадцати пяти обещают, я прогноз видел. А я, когда напьюсь сильно, сплю беспробудно часов восемь, хрен поднимешь.
Очнулся - кто я, где я, что я... - совсем не понимаю, а по лицу что-то горячее течет, приятно... Я руку поднял, чтобы понять, что же там такое, но не разобрал - щупаю - что-то теплое, мягкое, нежное, как бархат... Но тут вонь, как нашатырь в мозгах взорвалась, прочистила, так сказать. До конца все равно не очнулся, соскочил, глаза разлепил, смотрю девушка бежит, кричит, аж в ушах звенит. Думаю, случилось чего, помочь надо бы... А тело словно и не мое уже..., а тут вы... Так, что вытащила меня девонька почитай с того света...

Тут опять влез дежурный:
- Заявление писать будете? Нет? Всё, мы поехали...
- Подожди ты, а с ними, что делать? - что-то этот старлей меня дико уже раздражал.
- Не наше дело! Сами разберутся...
- Блядь! Мы не люди, что ли? Куда они в таком виде и без денег (сумка Маринки осталась в той машине). И замерзли, вон, как трясутся...
- Я сказал поехали! Приказываю!
- Иди ты нахуй, товарищ старший лейтенант. И можешь на меня рапорт писать... - Мишка не вмешивался (они с Женькой мне еще за "балюстраду" не проставились), только отвернувшись от старлея, показал у живота большой палец. Я подошел к стоящим неподалеку Маринке с Сашкой. Сашка присел на корточки и снегом оттирал Маринке сапоги, что-то негромко говоря. А та стояла, закусив уже посиневшую нижнюю губу, с глазами полными слез и мелко дрожала.
- Куда вас довезти? В клетке (кандей, собачатник - отделение в задней части УАЗа для задержанных) поедете? Грязно там.
- Да хоть на полу! Вези ко мне, тут четыре остановки всего. А Маринке в общагу в таком виде точно нельзя, там глаз столько... Заклюют потом.
- И это... Спасибо брат! Век помнить буду!

Запашок в машине чувствовался сильно, тетка уткнулась в носовой платок, да пофиг, потерпим, не маленькие... Довез я их до самого подъезда, что уж там старушки-одуванчики на лавочке подумали...

А по городу поползли чудовищные слухи про банду ментов-маньяков, которые под дулом автомата, прямо на дорогах насилуют молодых девушек, а если те с юношей, то парней намаз заставляют делать в это время...

Часть 2-я (светлая)

Много лет прошло, я уже давно в ментовке не работаю, историю эту и помнить забыл, и в Москву перебрался, как знаете. Как-то на выставке в ЕКСПО (профессиональное оборудование) подошел ко мне мужик, подтянутый и прямо пышущий здоровьем, посмотрел пристально в глаза, улыбнулся и говорит:
- Привет тезка! Вот так встреча! - а я его совсем не узнаю, хотя..., что-то в улыбке неуловимо знакомое мелькает.
- Не узнаешь? А я тебя сразу признал, я тебя и тот день навсегда запомнил, до мельчайших подробностей. Помнишь того обосранного алкаша? И как ты старлея тогда послал...
- !!!... Да, ладно-о-о... Не может быть... Действительно, встреча...
- Если время есть, пойдем кофе угощу, расскажу, что дальше было.

Далее с его слов.

Спивался я тогда реально, летел, как говорится, под откос жизни, и с нарастающей скоростью. Работал в одной шараге электриком, а коллективчик подобрался - каждый день с утра бухали, до синих соплей. Все пропивал до копейки, и зарплату, и калымы. С мамой жил в двухкомнатной хрущевке и с ее пенсии тянул, она еще уборщицей подрабатывала по вечерам. Сколько горя я ей тогда принес...

Помнишь, уговорил я тогда Маринку к себе поехать. Сказал, что мама дома, пусть не опасается, и что в общагу ей нельзя в таком виде. Да и сама все понимала. Мама нас тогда в коридоре увидела:
- Ой, сынок... - и ушла, заплакав, в свою комнату. Думала, всё, край - бомжиху привел. Дал я Марине, как сейчас помню, таблетку левомицетина и в ванну отвел, чтобы помылась, постиралась. А сам умылся на кухне с хозяйственным мылом, чай крепкий заварил, хлеб черный порезал кубиками и в духовку засунул, чтоб до сухарей зажарить.

Вышла она из ванны, развесили все на батареях, она и шапку мою постирала, и пуховик замыла. Сели чай пить. Сидим, сухарики грызем - разговариваем. И пошла у нас вдруг такая откровенность, я ей про жизнь свою никчемную, бесперспективную и запойную, она про то, как с мужиками ей не везет. Час сидим, другой. Вот так души и вывернули на изнаночку, до мельчайшего закоулочка. А мне так хорошо, спокойно, даже выпить не хочется. И она такая красивая, хоть и простоволосая, не накрашенная, в мамином стареньком халате, а прекрасней не бывает, аж до дрожи в позвонках.
Мама раз заглянула - чай пьем, другой - чай пьем. Видать успокоилась, зашла спросила, что может покормить нас? Разглядела Маринку, поговорила немного с ней и отвела меня в другую комнату:
- Какая девушка хорошая! Саша! Это твой лучший шанс жизнь нормальную начать... Хватит меня в могилу сводить - да я и сам всё понимаю, вышел на балкон покурить и сказал себе:
- Баста! Больше не пью! - что у меня совсем силы воли не осталось? Ведь спортом когда-то занимался.

Так и просидели до вечера с чаем и разговорами. Все уже высохло давно, а я никак решиться не могу. Наконец, бухнулся на колени:
- Спасла меня сегодня, не бросай дальше, дай мне шанс. Я пить брошу, вернее уже бросил, хочешь курить тоже брошу? - схватил пачку со стола и выкинул в форточку.
- Если согласишься со мною встречаться, то больше ни капли и никогда! И на мужиков твоих бывших мне пофиг... - затуманились у нее глаза слезами, вздохнула тяжело:
- Давай Саша так: Три дня, если держишься, то приходи, если нет, то выгоню сразу, пойму мгновенно. Хороший ты человек, но слабый и врать не умеешь совершенно. Если сможешь, вообще отказаться от выпивки, то может и получится у нас с тобой, если нет, то бог тебе судья, не трави мне душу... - тут у меня слезы полились, она тоже заплакала, встала на колени и обняла меня. Так и простояли неизвестно сколько времени, оба на коленях, обнявшись и ревя, как дети...

Проводил я Маринку до общежития, не было ничего, даже намека на поцелуй. На следующий день (начал с зарядки) уволился из шараги, послав всех а-ля друзей-алкашей по известному адресу. Я вам всем покажу "слабый"!
С полгода назад ходила мама к лучшему другу покойного отца, просила, чтобы взял меня на работу. У того автосервис небольшой. А я датый пришел и сказал мне тогда дядя Иван:
- Хотел я тебя на курсы автоэлектриков отправить. Голова у тебя светлая и руки золотые, но дурак ты, раз пьяный ко мне пришел. Даже в память покойного Николаича - не возьму. Пошел вон. Мать бы хоть пожалел...

Пошел я снова к дяде Ивану. Подобрал по пути кусок трубы металлической. Зашел к нему в кабинетик, он посмотрел на меня с опаской, но с интересом. Сунул ему трубу в руки:
- Дядя Ваня, я пить бросил твердо и окончательно. Возьми меня на работу. И если хоть раз от меня запашок перегара учуешь, можешь пиздить меня этой трубой сколько захочешь, слова не скажу... - дядя Иван пожевал губами, и после паузы:
- Что за ум взялся, это хорошо, только взял я уже электрика, хороший мужик, грамотный... - настроение у меня упало, но сжал зубы - не получится здесь - другое найду, но выкарабкаюсь.
- Но есть у меня идея, хочу шиномонтажку небольшую пристроить. Пойдешь? Деньгами не обижу. И строить сам будешь.
- Пойду!
- Тогда я трубу эту в рамочку в кабинете повешу.

Подначивал меня в те дни чертенок в душе: Ну выпей, хотя бы бутылочку пива, никто же не узнает. Командовал я себе тогда: Упор лежа принять! И отжимался до изнеможения, как бы себя наказывая за крамольные мысли.

Стали с Маринкой встречаться и через полгода свадьбу сыграли. Три дочки-лапушки у нас уже, но мы не останавливаемся... Ха-ха.
Через полтора года открыл свой шиномонтаж. Сейчас уже несколько и автомойки. Вот теперь планирую магазин по шинам-дискам открывать. Но не пью вообще, ни грамма - тут у нас с женой уговор жесткий, трубу я у дяди Вани выпросил и ей подарил. А Марину мама любит больше, чем меня, просто души не чает, готова на руках носить, вместе с внучками, расцвела старушка, только и слышу: Какая у нас Мариночка умница-разумница, хозяюшка и рукодельница. И сам люблю безумно, до дрожи в коленях и каждый день поражаюсь - за что мне такое счастье? Теща с тестем, тоже замечательными оказались, старенькие уже правда. Я им квартиру в пригороде купил, перевез из деревни. Всё у меня отлично - видишь, как получилось.
И с того самого дня, переломившего и развернувшего мою жизнь, понял я одну главную вещь: Люди то вокруг - в большинстве своем хорошие и помогать готовы, только самому мудаком не надо быть.

А мораль такова: Иногда кого-то надо обосрать, чтобы спасти. И фигурально, и подчас буквально.

P.S.
Вот это товарищ выдал сегодня историю! Но есть одно "но". Отвел я его в сторонку:
- Здорово! А когда ты показывал, как она бежала со спущенными штанами и издавал соответствующие звуки, я вообще чуть не задохнулся. В тебе умер великий актер! А во 2-ой части девчонки наши аж прослезились... Только вот... Понимаешь... Читал я уже нечто подобное, давно правда, у писателя... Как его там? Ну, этот, по книгам которого "Улицы разбитых фонарей" снимались.
- Ха! Ты, что всерьез думаешь, что Кивинов все байки милицейского фольклора сам придумал? Ты когда читал?
- Да, точно. Андрей Кивинов. Я его лет двадцать назад, если не больше, читал.
- Слушай, но многие талантливые писатели "в народ ходили" и сюжеты оттуда черпали. И Шукшин..., и Шолохов..., и Куприн... Да много кто. И первоисточник почти всегда неизвестен. К тому же у Кивинова в книге 2-ой части точно не было.
- Ты хочешь сказать, что первоисточник это ты?
- Ну почему именно я? Там много народа было, целых шесть человек, плюс пересказывалось это многократно, и мною, и наверняка ими. И те кому рассказали, в свою очередь, могли дальше пересказывать... Ты мне не веришь, что ли? Что это со мною было? Я тебя когда-нибудь обманывал?
- Верю! Пошли за стол...

Ладно, придется верить - друг все-таки!

110

Весь бардак в нашем государстве из-за тех тихих умельцев, стараниями коих безумства указаний превращается во что-то работоспособное.
Работал я когда-то фрезеровщиком в ремонтном участке одного крупного завода. Был там грамотный фрезеровщик-токарь-расточник в одном лице. Рассказывал он, как во времена СССР ездил, в составе участников соцсоревнования рабочих, в ГДР. Там как раз СССР завод построил для братьев-немцев.
Много чему подивился там опытный советский рабочий. Понятия "Мой инструмент" или мой станок отсутствовало (немыслемое для СССРовца). Каждый станок чист, смазан, готов к работе. Рядом шкаф с инструментом - есть все, что предусмотрено технологической картой (охренеть - чертежи поступали в цех с технологическими картами). На дверце шкафа с инструментами схема раскладки инструмента - все на своем месте. Рабочие наладкой и уборкой станка не занимаются - есть для этого слесаря-наладчики и уборщики... Ну это лирика.
Идет рабочая смена. Подходит время, раздается гудок - сигнал начала перерыва на обед. Немецкий токарь шлепает ладошкой по "грибку"-стоп.... Прямо во время прохода.. Прямо вот так просто СТОП не отведя резец. Шпиндель замедляется, резец задирает деталь, выламывая твердосплавную пластину, все с треском останавливается. Немец как ни в чем ни бывало шлепает в столовую. По гудку возвращается обратно и начинается: выбрасывание испорченой заготовки в кюбель с браком, замена резца, наладка, установка новой заготовки... На прямой вопрос - "почему он так сделал?" немец ответил просто: "Так в инструкции написано. Если я сделаю подругому, то нанесу вред, т.к. мои действия сокроют ошибку управления". Процесс выяснения системных ошибок не такой быстрый.. В процессе разбирательств токаря продолжали гробить инструмент и детали. Вывод разбирательства: Наказан специалист допустивший рабочие инструкции без технического анализа (их просто перевели с русского). Изменили инструкцию, где стало прописано, что рабочий должен сначала отвести резец; убедиться,что остановка станка безопасна и не повредит оборудование или деталь; или закончить проход резца - и лишь потом обесточить станок.
Результат: несколько дней брака, выявлен реальный виновник бардака (не работник - а тот кто дал неверную инструкцию), исправлена инструкция. Т.е. проблемы решаются системно, а не на смекалке простого рабочего или обывателя. Вот так там и существует реальная ответственность руководителей.
P.S.
Взял историю из комментариев, источник указал дважды - https://www.anekdot.ru/id/980636/#c1177489

111

Военное училище в 80-е.
Рота второго курса на занятиях. В расположении подразделения лишь дневальные и дежурный по роте. Дневальный на тумбочке, второй натирает воском паркет «взлетки» - длинного коридора, где происходят построения личного состава. Дежурный по роте - сержант Востриков, из срочников, сидит на подоконнике и грустно смотрит в окно. Курсант, наводящий блеск, поравнявшись с дежурным, озадачивается грустным обликом старшего.
- Чего загрустил, Востриков? Не горюй, скоро смена.
Сержант слез с подоконника, критически осмотрел надраенный пол.
- Да так, день рождения мой сегодня.
- Да ну, так радоваться надо. «Чипок» откроется - отпраздновать можно.
- Да нет, сегодня настроения нет. Понимаешь, Эдик, я сегодня третий десяток разменял, - с неподдельной трагедией в голосе констатировал Востриков, уселся на подоконник и уставился в окно.

113

Уральская сказка

Служил я в славном городе Златоуст!
Объект был стандартен: периметр, внутри какие-то постройки и производство, в основном под землёй. Секретно!!!
В мои задачи, как первого помощника начальника караула, входили проверки постов. Посты располагались у каждого здания и имели из себя - будку зелёного цвета с дверью и стеклянным окошком, для наблюдения через оное за обстановкой в непогоду.
Зима!
В тот день морозец был даже для тех краёв крутоват - минус тридцадь!
Всем караульным выдали кроме овечьих полушубков ещё и огромные, овечьи же, тулупы. Никто морозить солдат не хочет, армейское сострадание иногда имело место быть! В таких условиях смена постов проходит раз в два часа. А у меня проверки, вместо - раз в четыре часа, превратились в постоянное брождение по объекту, с редкими заходами в караул, чаю попить. Офицер, не скажу сейчас, кто (жив ещё), отрядил мне в помощь солдатика с рацией. Типа будешь на связи!! У всех сейчас слово связь - ассоциируется с коммуникатором, весом в сто грамм. А рация та весила 22 кило! Но история не об этом. Солдат хоть и уставал носить "тот мобильник", но хоть потел! Значит перегревался! Значит не мёрз! И ещё. Радисты менялись, каждые два часа, а я - ползал часами между постов. А объект не маленький. Аккурат пройти все посты и сменить радиста. Ну минут пять в карауле попить чаю, пока на рации батарею меняют. Вот.
Это преамбула.
А теперь мякотка!
Подхожу к посту, ну например №4. Будочка, зелёная, с окошком стеклянным... Внутри часовой, спит засранец. Ибо вижу лицо через стекло окошка. Не особо скрываясь, подхожу и криком пытаюсь часового испугать! Чтоб и проснулся и обоссался! А вот тут я сам и упал, смеясь!
Часовой-то проснулся и даже дёрнулся мне навстречу, но..
Примёрз соплями к стеклу окошка! Морозец же! И дёргался, пытаясь выйти из будки с докладом, что за время несения службы происшествий не случи..... Я упал, под аккомпанимент радиста со всхлипываниями! Примёрз солдатик крепко! Голову не повернуть! Дёргается, как бесноватый, паникует от беспомощности и страха передо иной, проверка-то именно для того, чтоб не спал! Отчего сюр ситуации только накалялся! Я валяюсь на снегу, от смеха. Радист мычит, придавенный рацией и ситуацией!
Радиста я успокаивал минут десять от конвульсий! Потому, что отлеплял я часового из плена соплей и мороза с помощью спичек и подъ-бок, поджигая спички с обратной стороны стекла. Освободил. Ещё поржали все вместе. Оставил радиста на посту, охладиться, до смены. А чудика утащил в караул.
После этого попросил коменданта менять посты в такие морозы каждый час. Мог ведь и замёрзнуть, бедолага. А было мне тогда лишь 22 года. Я поздно в армию пошёл. Но об этом потом расскажу.

114

Был я на море, море было подо мной.

Преамбула
Ведь не все любят грибы лисички!?

Мою подругу понесла богиня мудрости, пойти в лес. Со мной. Грибы и ягодицы и посмотреть вокруг!
Она и так-то бестия! А тут лес, никто не видит, но и не оценит!
Первые полчаса: Скучаем, рвём траву.
Сорок первая минута: - грибов не найдём, пошли уже!
Терпеливо поясняю, что только до машины пёхать долго. И грибы - таки есть! Уже найдено пара белых и подберёзовиков без счёта.
Истерика зарождается! Но без ультразвука.
Минут десять брожу под "охраной", с комментариями о моём Ай Кью.
И! О чудо! Ей встретился ёжик!
Такая смена темперамента, от "пошли уже" до - "посмотри! Они существуют!"
Меня напрягла. Но!
События стали развиваться, как в мультике! Ёж - моментально был утыкан грибами из моей корзины, для образа! Даже нашлось яблоко, которое несчастному ежу было присобачено аккурат на голову! Он впал мордочкой в землю.. И затих! Разумно! Бестия испугалась, что ёжик помрёт.. И стала засыпать его опавшими листьями и ветками! Ёж под этим хламом - вообще расслабился и пукнул. Истерику, по поводу, что ежи так быстро начинают разлагаться, я успокаивал уже в Купчино.

115

Заехал на заправку. Оплата. Провожу бонусной картой - ошибка. Провожу ещё раз - ошибка. Кассир, молодая девушка, берёт карту и проводит через считыватель сама. Карта принята.
- Вот как надо делать, сильно и глубоко!
- У вас когда смена заканчивается?

116

Ну не могу я убивать животных - ни мух, ни пауков, ни мотыльков с бабочками. Поймаю в доме - вынесу в траву.
Увижу ползет на клубнику сволочь улитка, я ее цап и в полет через забор в кусты придорожные. Можно представить ощущения улитки - ползла себе никого не трогала и бац - уже в полете как птица-Гагарин. А в отпуске и в чистом море улитки не ползают, там плавают только полипы-медузы, да несчастные пчелки жуки залетают и падают в воду обессиленные. Я тоже их спасатель многолетний. Для этого у меня есть даже специальная шляпа с дырочками для плавания. Увижу пчелку, сниму шляпу дырявую и под утопающую подведу, вытащу, шляпу выверну, на голову и к берегу. А там пчелку в цветочки прибрежные. Можно представить ее ощущения - только что тонула, и тут нечто вынесло бедолагу прямо в райские кущи. Так вот и спасаю их год за годом. Но в последние дни заметил за собой наблюдение. Внимательные глаза провожали меня в море и из моря. Когда высаживал утопленников в цветы рядом обязательно оказывались четыре маленьких ступни и две панамки в цветочек. Наконец панамки задали вопрос - дяденька, а что это вы делаете - мух рассаживаете? А зачем? А для чего? А вы кто? и тд. Рассказал я им, что пчелок мало осталось, их надо беречь, помогать им, если ветер относит их в море, показал им как пользуюсь шляпой, объяснил что руками пчелок трогать не надо, даже если она уже утонула. Все выслушали, попросили показать технику спасения и убежали к мамкам. Сейчас гляжу - знакомые панамки в море на кругах надувных гребут тапками пластиковыми и радостно визжат, увидев очередную барахтающуюся пчелку. Тапком дырявым вытаскивают их из воды и с кучей брызг разворачивают свою баржу к берегу - и бегом к знакомому газону с цветами. Смена растет. Спасательниц. Эти точно ни котят ни людей убивать не будут.

117

Два работяги на заводе. Один другому говорит, достало все, я пошел домой. Еще смена не кончилась, начальник не отпустит. Смотри как надо, салага, говорит первый работяга, затем хватается за балку на потолке и повисает вниз головой. Это дело видит начальник, подходит и спрашивает, ты что делаешь? Я лампочка, освещаю помещение! говорит работяга. Ты совсем сдурел, говорит начальник иди-ка лучше домой, отдохни. Первый работяга идет радостно домой. Второй подумал, и пошел вслед за первым. Эй, а ты куда? спрашивает второго начальник. Иду домой, я же не могу работать в темноте!

119

Чинарик

В тундре несколько складов и избушка – это наш дальний караул ВВ.
Склад артвооружений и боеприпасов нашей части, склад взрывчатых веществ «Тиксистроя», и еще какие-то.
Караул состоял из сержанта – начальника караула, и троих рядовых – караульных («штыки» по-нашему).
Паек в дальние караулы завозили на десять дней, а караул – на сутки.
Если начиналась пурга, караул не меняли до её окончания. Потому что во время пурги снег летит стеной. Бывает, что вытянув вперед руку, не видишь рукавицу на ней.
Большую часть суток начкар спал. В остальное время писал письма, болтал по телефону с другими начкарами, «дрючил» штыков.
Штыки готовили еду на встроенной в печь плите, наводили чистоту, кололи дрова, по очереди заступали часовыми, и спали тоже по очереди.
Два часа стоишь на посту, потом два часа в бодрствующей смене, и два часа в отдыхающей смене – спать не раздеваясь, но можно разуться. В «бодряке» - поддерживать огонь в печи, отвечать на телефонные звонки, готовить ужин/завтрак/обед, мыть посуду. В оставшееся время, а его в «дальнике» хватало, - читать, писать, мечтать).
На посту курить нельзя, а в остальное время – смоли, сколько влезет. Если курево есть.
Рассказывали, что в старые времена солдатам было положено табачное довольствие. В казарме на тумбочке дневального всегда стояла коробка с махоркой, и лежала пачка нарезанной бумаги для самокруток.
В начале восьмидесятых, когда я служил, этого уже не было.
А денежное довольствие было – семь рублей в месяц.
Два рубля сразу сдавали старшине на ротные нужды, а на остальные могли шиковать, ни в чем себе не отказывая.
Сигареты без фильтра стоили 14-18 копеек, «Беломор» - 25, «Ява» в мягкой пачке – 30, Болгарские «Аэрофлот», «Стюардесса» и «Opal» - 50.
Хотелось и в «Чайную» сходить. Там продавались пирожные «Полоска» за 22 копейки, пряники, печенье, сгущенка, другие деликатесы.

Дальние караулы мы любили. Там не чувствовалось давления армейской системы.
Просто делаешь свое дело, и как будто сам себе хозяин.
Однажды мы заступили на «ВВ», с одной пачкой «Беломора» на четверых. Ну, так получилось. Может, перед получкой дело было. Что все оказались без денег, и не у кого было занять. Поэтому курили очень экономно, - втроем одну папиросу. Каждый делал две затяжки, и передавал следующему. Втроем, - потому что один же на посту.
Начкар Андрюха Линьков пару раз позволил себе выкурить целую.
В четырнадцать часов сменившийся с поста Савинов сообщил, что начинает «задувать».
Встревоженный Линьков вышел наружу и вернулся помрачневший, - мороз упал, и ветер гнал злую поземку. Именно так пурга всегда начиналась. У нас оставалось две папиросы. А пурга могла задувать и один-два дня, и две недели.

Была еще надежда, что до восемнадцати часов, когда должна была приехать смена, пурга не успеет разгуляться, но уже через час, увидев, что ветер усиливается, а снег все гуще, Линьков вызвал с территории поста Томского, чтобы тот не потерялся в тундре. Во время пурги часовые дальних караулов не выходили на посты, а отстаивали смену в тамбуре караульного помещения.
Позвонил дежурный по части и сообщил, что смены не будет.
Время тянулось медленно и скучно.
Служба шла заведенным порядком. Караульный третьей смены кулинарил, первой – мыл посуду и производил уборку. В свои смены выходили на «пост» в тамбур.
Очень хотелось курить.
Обшарили все углы, заглядывали в щели у плинтусов, в надежде отыскать уроненные кем-нибудь раньше, или заныканные чинарики.
К сожалению, предыдущий караул чем-то прогневал своего начкара, и он их заставил сделать генеральную уборку.
Всё помещение было вылизано, кафель, которым была обложена печь, сиял чистотой, нигде не было ни соринки.
Скрутили «козью ножку», насыпали в неё чай, но он был негодной заменой табаку.
Пурга мела третьи сутки.
Я отсидел свои два часа в «бодряке», разбудил Савинова.
Он надел полушубок, зарядил автомат и сменил в тамбуре Томского.
Линьков спал.
У меня началась отдыхающая смена.
Прежде, чем завалиться на топчан, я обычно отодвигал его на несколько сантиметров от печи, чтобы потом, привалившись к ней боком и с головой укрывшись полушубком, дышать прохладным воздухом из щели между печью и топчаном.
В этот раз я решил, что хватит уже пролеживать правый бок, и развернул топчан изголовьем в другую сторону, чтобы теперь спать на левом.
Лёг, укрылся, и увидел, что чуть ниже изголовья уголок одной кафельной плитки отколот. За плиткой пустота, а из образовавшегося на сколе отверстия выглядывает сигаретный фильтр.
Я сразу восхитился белизной его набивки. При курении ведь фильтр желтеет, а этот был почти девственно белый. Значит, бычок должен быть больше, чем в полсигареты!

Затаив дыхание, протянул к торчащему кончику фильтра руку.
Представил, как мы будем отбивать кафель от печи, и сколько потом будет мусора, если сейчас неловким движением столкну окурок глубже.
Осторожно взялся за фильтр, и потянул его вверх и на себя.
Я все ещё не дышал.
Томский позвякивал кастрюлями на кухне. Савинов громыхнул прикладом о дощатую стену тамбура. Повернувшись во сне, скрипнул топчаном Линьков. В печи гудел огонь, и потрескивали дрова. Снаружи, сотрясая стены и вбивая снежную пыль в мельчайшие щели, завывал ветер. А я все вытягивал эту обыкновенную болгарскую сигарету из-за скверно положенной плитки.
Она – сигарета - казалась мне длинной, как железнодорожный состав.
Вот она вся у меня перед глазами.
Совсем целая.
Только краешек бумаги на кончике опален.
Линь! Линь! – позвал начкара.
Линьков рывком поднялся.
Показал ему сигарету, держа её, как восклицательный знак.
Не сводя с неё глаз, он вытащил из кармана спички.
Я прикурил, и после второй легкой затяжки, чувствуя приятное головокружение, протянул сигарету ему.
Из кухни выглянул Томский.
- Табуретку захвати, - посоветовал ему Линьков. Томский подсел рядом, и воспользовался своей очередью затянуться.
Савинов в тамбуре перестал топотать ногами, и, скрипнув дверью, заглянул в помещение.
Линьков позвал и его.
Мы сидели. Сделав по две лёгкие затяжки, передавали сигарету друг другу, провожали её взглядом, и снова делали две затяжки…
…
…
«Курение вредит вашему здоровью». Но вот так было.
Тундра. Пурга. Жарко натопленная печь. Четверо возле одной сигареты…

120

Доктор Масюлис - хирург. Старый и опытный. Очень строгий и педантичный. Никогда не улыбается. Преподаватель он хороший, говорит ясно, по делу, объясняет без лишних сложностей, не зацикливается на деталях, конспектировать его лекции - одно удовольствие.

Но мы - двадцать пятикурсниц иняза - давно устали и от доктора Масюлиса, и от его лекций по хирургии, и вообще от четырёх лет военной кафедры. По идее, студентам-иностранникам - прямая дорога в военные переводчики. И кто это выдумал готовить из нас "медсестёр ГО?" И кого можно подготовить, когда так много предметов, так мало времени и даже нет учебников? Анатомией нас уже мучили, фармакологией морочили, строевой подготовкой изводили, гражданской обороной голову дурили... так, а теперь главный предмет - "госпитальная хирургия". Оно и понятно - что должна уметь такая никудышная медсестра? Сделать перевязку. Ассистировать хирургу при очень примитивных операциях. Во всяком случае, доктор Масюлис так думает. И гоняет нас в хвост и в гриву.

Я у доктора Масюлиса хожу в любимчиках. Я почему-то не падаю в обморок ни в операционной, где положено простоять несколько операций (молча, тихонько, в угoлочке, но простоять), ни в перевязочной. И крови не боюсь. Однокурсницы мне завидуют - многим делается дурно от одного взгляда на хирургические инструменты. Наверное, у меня железный желудок. Или у них воображение лучше развито. В обморок почему-то валятся самые высокие и крупные, а во мне еле-еле полтора метра, и самой маленькой однокурснице я с трудом достаю до плеча. Литовцы - люди рослые.

(Одна фобия у меня всё-таки есть - я не могу научиться делать уколы. Ну, не могу я уколоть живого человека иголкой! Не могу. Но нас много, удаётся спрятаться за спинами более храбрых, а зачёт я благополучно сдаю на манекене с резиновой заплаткой.)

Ещё я хорошо запоминаю термины и названия. Доктор Масюлис принимает это за интерес к предмету, а я просто люблю слова - филолог же! А слова здесь красивые: корнцанг, троакар, шпатель... А ещё мне нравится, что в названиях инструментов сохраняются фамилии изобретателей - этакая историческая преемственность, принадлежность к старинному ордену: Лю-эр, Ко-хер, Биль-рот, Холь-стед, Лан-ген-бек... "Лангенбек" меня смешит - "длинный клюв".

Ну, и конечно, сказывается домашнее еврейское воспитание: учат тебя - учись, чёрт бы тебя побрал! Учись! Лишних знаний не бывает!

Оно, конечно, лишних не бывает, но всей учёбы нам осталось два месяца, на носу защита диплома и государственные экзамены, продохнуть некогда. А у меня ещё одна беда - конспект по марксизму-ленинизму оказывается слишком короткий. А надо, чтобы был "развёрнутый". То есть, просто исписанная общая тетрадка - читать же это никто не будет. Но без этого конспекта не допустят к экзамену. Я нахожу выход - беру в библиотеке "Хрестоматию классиков марксизма-ленинизма" и переписываю всё подряд, пока не наберётся нужный объём.

Идея хорошая, но вот делать этого на лекции доктора Масюлиса всё же не следовало. Потому что хирурги - люди весьма наблюдательные, а чтобы от его предмета отвлекались - такого доктор Масюлис не потерпит. Я попадаюсь, как первоклассница с "посторонней" книжкой на коленях. Доктор просто в бешенстве. Вы знаете, как выглядит литовское бешенство? Оно никак не выглядит. Но почему-то всё понятно.
Но я ещё не успела оценить размеров бедствия. Доктор Масюлис останавливается надо мной и говорит очень медленно, почти по слогам:"Послед-няя практи-ка в боль-нице вам не за-считывается. Будете от-рабатывать заново."

А вот это уже катастрофа. Двадцать пять часов - в другое время я бы их как-нибудь нашла. Но недописанная дипломная работа! Но госэкзамены! А выхода нет - диплом можно получить только вместе с военным билетом. Значит, придётся отработать по ночам.
Однокурсницы посмеиваются - это же надо умудриться пострадать за марксизм-ленинизм! Я вяло огрызаюсь. Они правы. Действительно - особое везение.

Вечером после длиннейшего учебного дня я притаскиваюсь в больницу и докладываюсь. Меня отправляют не в хирургию (где, правда, ночью тоже не сахар - раны болят по ночам), а в лёгочное отделение. Там заболела медсестра, и любой паре рук будут рады. Даже таких неумелых рук, как мои.

Нормально. Шестьдесят больных. Две или три медсестры. А что надо делать? Конечно же, уколы. В огромном количестве. Но я же не умею! "Научишься."

И начинается очень долгий вечер. Я, вообще-то, не так уж и плохо справляюсь. Всё, как учили. И стерилизатор открываю правильно - крышкой к себе, чтобы паром не обожгло, и шприцы собираю, соблюдая стерильность... и, короче, тяну время, как могу. Но этот момент всё равно наступает. Сестричка Ванда собирает для меня всё нужное в эмалированный тазик, разворачивает меня за плечи и отправляет в палату с указаниями, что кому. Руки у меня дрожат, в тазике всё дребезжит. Я подбадриваю себя тем, что больным ещё хуже - потом мне становится стыдно...

И тут - потрясаюшее везение. Первая же больная, которую мне надо уколоть, оказывается бывшей медсестрой на пенсии. Она оценивает ситуацию мгновенно - и начинает вполголоса меня подбадривать:"Вот, молодец, ты же всё правильно делаешь, так, воздух выпустила, держи шприц под таким-то углом, теперь плавно... умница, видишь, и мне даже совсем не больно." (Ага... Не больно ей. На ней уже живого места нет, а тут такая криворукая неумеха...) Вся палата наблюдает за нами с любопытством, и вдруг остальные женщины тоже включаются:"...колите, сестричка, не бойтесь, у вас лёгкая рука..." "...не боги горшки обжигают..." "...давай, дочка, ты же умная, студентка, небось..." Все, как одна, убеждают меня, что им совсем не больно. Я понимаю, что они меня просто успокаивают, мне хочется плакать, но после пятого укола дело уже идёт веселее. На публике плакать - это абсолютно исключено. (Плакать я буду потом, когда oкончится смена, от пережитого страха, от напряжения - и от облегчения.)

Практика укладывается в четыре ночи. Уколы делать я научилась. Фобия побеждена. Я приношу доктору Масюлису подписанную бумажку из больницы. Теперь ещё зачёт и экзамен. Доктор на бумажку не смотрит. Он молча берёт мою зачётку и - автоматом! - ставит мне пятёрку по своему предмету. Неожиданно. И, честно говоря, неслыханно! Но очень по-литовски: наказан - прощён - всё забыто.

И от этой истории остаются у меня два воспоминания. Больные женщины - целая палата! - которые изо всех сил хотят подбодрить робкую неумелую девчонку. И как красиво и медленно восходит солнце, когда идёшь домой с ночной смены, а все страхи уже позади.

121

Не знаю, как вы — а я считаю, что смена социальных ролей полезна и освежает восприятие реальности.
Так, полицейскому неплохо побывать потерпевшим, водителю — пассажиром, врачу — пациентом.
Вот о последнем случае — врач в роли пациента и пойдёт речь в этой истории.
Врачи довольно хреновые пациенты: лекарства принимают кое-как, советам не следуют, убежденны в своём умственном превосходстве, высокомерны и надменны.
Откуда я всё это знаю?
Сам такой!
А врачей-пациентов у меня побывало много и шутки в сторону — действительно сложные пациенты и чем больше стараешься тем хреновей результаты.
История, однако, об одном коллеге, моём пациенте, у кого появилось намного более лучшее понимание его пациентов — после его дебюта.
Итак, распределение, я уезжаю анестезиологом в районный центр.
А через год туда же приезжает Вася, мой старый камрад по стройотряду, наркологом.
Что забавно — Вася сам был очень не дурак выпить и погулять.
Нам бы вот ещё венеролога, подумалось и полный комплект весёлых специальностей.
Вася пришёлся ко двору в районном медицинском бомонде, у меня же появился замечательный соратник по гулянкам, он был тот ещё ходок, мог достать бутылку и компанию женщин в любое время суток.
Ну и своих пациентов он понимал и жалел, так сказать — по родству души, подавляющее большинство у него были алкоголики, наркоманов было значительно меньше.
Вот их-то он искренно не понимал, «Мишка, нахрен дрянью ширяться, когда здесь такой клёвый самогон?!?!%»
Ну, не понимал и не понимал, долго, пока в один далеко не прекрасный день он не прозрел и не уверовал.
Случилось ему ногу сломать, гололёд, оступился, мужик высокий и здоровый, ничего удивительного.
Готовим к операции, ставим венку, лежит бледный, в холодном поту, лицо страдальческое, Мишка, сильно болит, сделай что-нибудь...
Какие проблемы!
Хватаю наркотики и щедро набираю в шприц, медленно впрыскиваю лекарство внутривенно...
Гримаса боли на его лице сменяется спокойным, а затем и блаженным выражением, мечтательная благодать снисходит на него, уши и лицо розовеет, веки тяжелеют и нирвана завладевает районным наркологом.
Измученный болью и бессонной ночью, он засыпает, дремлет минут 10, открывает глаза с сильно сузившимися зрачками, мы готовимся везти его в операционную, перекладываем на каталку, едем.
И за минуту до ввода в наркоз он выдаёт:
«Мишка, как хорошо я теперь понимаю наркоманов...
Это же ТАКОЙ кайф!»
С этими словами коллега на пару часов уходит в небытиё, пока ортопед чинит ему ногу, всё проходит штатно и в скором времени он выписывается, набравшись новоприобретенной мудрости и сочувствия к своим пациентам.
Полезное это дело — поменяться местами...

122

"В нашем доме поселился замечательный сосед, прошептала мне на ухо соседка. Не в том смысле, что поселился -живут давно, а в том, чем занимаются. Они - хакеры. Я даже справки навела папа- лысый, преподает хакерам в учебном центре, а сын военный - на государство работает."

Мысленно, я посмеялся над сезонным обострением у женщины и спрашиваю " как же вы это узнали?!" - Да у них говорит, окна все время открыты и слышно как и что обсуждают, ну я в интернете все их вконтактики проверила.

Думаю, ну дела, я банковский ИБ-шник и не подозревал о таком соседстве. Попрощался, а у самого аж свербит, еле до работы доехал и начал все факты проверять. И правда: отец преподает информационную безопасность на айти-курсах, сын и правда в госструктуре тоже безопасностью занимается. Тут в моей голове все проблемы с провайдером, бесконечные зависания домового оборудования провайдера и чужие кабели на чердаке сложились в единую картину. Очевидно на дому айти-семейство "повышает квалификацию".

Зачем гадить, там где живешь?! Но военный это диагноз, учитывая, что и отец и сын учились в одном и том же учебном заведении. Поэтому как только начинались необъяснимые проблемы с провайдерской сетью, я начинал троллить. Стоит ли удивляться, что в какой-то момент на микрофон, вывешенный за окно, я услышал бурное обсуждение " у него там целый компьютерный парк". Опаньки. Это же явно про меня. Сомневаюсь, что у кого-то еще в доме есть на компе несколько одновременно запущенных виртуальных машин, ведущих активную сетевую деятельность. Виртуалки мне необходимы для тестирования и это понятно- это моя работа, но специалист ИБ, который не в состоянии понять, что это могут быть виртуалки или даже просто смена user agent?!

Дальше-больше. Специальное программное обеспечение регистрировало попытки семейства-ИБ вмешаться в сеть не только домового провайдера, но и частных лиц. Если вы подключены к одному сетевому устройству провайдера нет никаких проблем не только увидеть ваш трафик, но и контроллировать его, это вам скажет даже любой школьник, увлекающийся компьютерами. В интернете огромное количество специальных программ, где достаточно просто нажать кнопку и выбрать мышкой цель, не вникая в механизмы работы и получить искомое.

Все мои друзья на работе были посвещены в подробности моих домашних "приключений". Периодически со смехом в онлайн-режиме мы наблюдали очередные потуги "коллег". Не буду скрывать: мы сильно морально пострадали- исчезла наша вера в военные ВУЗы и что в "час Х" страна будет в безопасности, деградация системы образования стала слишком очевидной. Был огромный соблазн передать в прокуратуру, собранные материалы чтобы освободить рабочие места для более умных людей.

План созрел сам собой.

-Привет, слушай можно на твою дачу приехать на следующей неделе?
-Вчера же были –у меня печень так часто не выдержит, что-то случилось?
-Вчера после пьянки пошел в ваш туалет на участке и когда платки из кармана доставал выронил в очко флешку, а на ней 20 биткоинов. Вот думаю сачком может получится достать.
-Блин. Потеря-потерь. Сразу надо было говорить. Ладно, там отец сейчас живет в флигеле - предупрежу его, на следующей неделе поедем.
Приблизительно такой разговор, у меня и друга с работы, состоялся в нешифрованном мессенджере из дома и неоднократно повторился с уточнением места и времени. Можно было не сомневаться айти-семейство прочитало это сообщение.

Биткоин тем временем штурмовал отметку 20 тысяч.

На следующий день на обеде, сидим с другом в столовой, ведя неспешные беседы и уплетая чудесный флотский борщ. Телефонный звонок у друга. Происходит обмен репликами, далее театр пантомимы и у друга борщ начинает рваться наружу изо рта, носа, в глазах слезы. Через пару минут извинившись и вытершись салфетками, друг рассказывает.

Отец позвонил с дачи: утром приехал ассенизатор и предложил бесплатно выкачать сортир, ну типа у них бесплатная акция для пенсионеров. Но ты же знаешь моего отца. Он сказал, на этой улице все пенсионеры, мой дом крайний к лесу. Значит начинай с того края. И что думаешь- говночисты выкачали все сортиры по улице и наш сортир последним…

123

=Про дорожное движение и уважение=

Вот только вчера было. Еду со второй смены домой, где-то близко к 10 вечера. Смена как-то не задалась, пришлось одну хрень в бойлере менять, устал. И гляжу, на заправке бензин дешевый. Вроде, есть еще полбака, но заправиться бы неплишне. А я на второй полосе. Ладно, думаю, заскочу на плазу на следующем въезде и там огородами, огородами...

Огляделся, вроде, машин рядом нет и наискосок ломанулся. И тут гудок и машина за мной следом влетает на плазу. Вот где он в мертвой зоне у меня катился? Но формально вина моя, остановился, жду. Он справа от меня встал. Окно открыл и поливает меня. Я тоже стекло опустил, говорю: «Ну извини, неправ. С работы еду. Устал, забыл, что надо заправиться.» Канадоны в таком случае мягчают, мол, ладно, в следующий раз давай поосторожней, а то чуть не столкнулись. И поедет себе. А тут то ли пакистанец, то ли араб. Видит, я извиняюсь, так он в раж вошел. Высунул обе руки в окно, делает всякие жесты. Кричит: «Fucken Russians! Fuck you! Fuck your mother!» И тут меня переклинило. Говорю: «Смотри, я перед тобой извинился. Так чего тебе еще надо? Чтобы я вылез из машины и тебя отпиздил?» По-английски-то я, конечно, не так сказал, но смысл до него дошел полностью. Потому что как он исчез, я просто не заметил. Ну что, уважают нас здесь.

124

Старожилы сайта помнят историю про карбюратор от Хонды 86 года, который начал барахлить. А это моя, немного похожая по смыслу)

В новогодний вечер - да-да, самого-пресамого 31 декабря я ехал домой с новогодней экскурсии. И дабы скрасить многочасовой путь поставил послушать диск Сандры. И нахлынули воспоминания...

Диск этот был записан в то давнее, трудное, но по юношески восторженное время, когда я работал продавцом-консультантом в Эльдорадо, компьютерный отдел. На сем посту я имел возможность собственными руками пощупать смену эпох: от ламповых мониторов к ЖК, от Палмов к тачскринам, от Нокии 3310 до сверхпопулярных раскладушек Самсунг и Пантек и первых коммуникаторов.

Именно тогда я записал этот диск, на обычном "резаке", на недорогой болванке, что продавались шпинделями по 25, 50, 100 штук. По тогдашнему убеждению, такие диски живут года три, далее - лучше не рисковать. Диск был нарезан в первую мою личную машину, Фольс 86 года. Те же самые песни Сандры меня сопровождали и когда подвозил коллег после работы, и когда с молодой женой гоняли на побережье Черного моря - туризм только-только начал возрождаться после кризисов.

Далее будет побыстрее. Через пару лет я сменил работу, променяв Эльдорадо на МИР, и должность повыше. Сменил машину, на "свежак" - Сеат 94 года. Далее, поняв, что торговля - это не мое (это ничье) переквалифицировался на программиста 1с. Нашел работу по новой специальности. После торговли, надо сказать, это был рай: нет планов, нет личных контактов, в конце концов, твой рабочий день проходит СИДЯ, а на работу и с работы ВОЗЯТ, да еще всего 15 мин от дома, даа... Но поехали дальше.

Сменил квартиру, первая поездка за рубеж, в Турцию, переезд в Москву, кидалово, восстановление, новая работа, пару раз смена жилья, новая машина - уже по модному, в кредит. Но новая! Пол-подмосковья обьезжено, огромное количество городов, достопримечательностей в памяти, посещено более 10 зарубежных стран. Жена делает карьеру как журналист и писатель. Авария, машина восстановлению не подлежит (жалко безумно, но судьба у нее дальше хорошо сложилась, если интересно в комментах напишу).

Лотерея Грин Кард. Переезд в США. Освоение новой профессии, веб-разработчика. Покупка нового автомобиля. Выдача ссуды на дом. Экзамены на права. Поездки в ряд штатов по делу и для "отдохнуть". Работа в стиле "я все могу": проведении экскурсий, водитель микроавтобуса, медицинское сопровождение, для жены это помощь в оформлении пенсий, паспортов для россиян.

Прониклись? А теперь, внимание! А ЭТОТ ДИСК САНДРЫ, СУКА, КАК ИГРАЛ 15 НАЗАД, ТАК И ИГРАЕТ! Я в ахуе, господа. В хорошем смысле. Морали нет... Хотя, если подумать, она в том, что многое глобальное оказывается мимолетным, а многое, казалось бы, временное, как этот диск ресурсом на три года, переживает эпохи...

125

Прошлым летом в пионерском лагере «»Смена»»особенно отличились пионеры третьего отряда: ребята на все заработанные в соседнем колхозе деньги покупали проституток и… отпускали их на волю!

126

Друг рассказал. Жена у него рожала. Схватки 10 часов продолжались. Устали все как черти. Наконец всё закончилось. Ребёнка унесли. Роженица спит. Мой приятель зашел к врачу, "поблагодарил" в личном порядке, ну и спрашивает заговорчески так подмигивая, мол когда нам можно будет заняться "этим самым"? Врач на него так пристально посмотрел, потом улыбнулся и говорит:
- У меня смена через 2 часа заканчивается, заходи - займёмся.

127

История одной пьянки. Приехал я как-то в родной город из Москвы на каникулы. Перед этим неплохо заработал, так что решил немного выпить с друзьями. Колюха тогда в ларьке круглосуточном работал аккурат рядом с моим домом. Ну, и предложил именно там и посидеть, хотя смена была не его, а напарницы- Иринки. Сказано - сделано. Заваливаем в ларек втроем с деньгами и желанием выпить. Иринка была только "за": одновременно приток выручки и халявной выпивки - кто ж откажется. Прямо на месте достаем из ящиков все подряд, я исправно это дело оплачиваю. В какой-то момент взбрело в пьяные головы, что даму обязательным порядком надо попотчевать шампанским. В ларьке его не оказалось, сбегали в ближайший магазин. В общем, гудели хорошо всю ночь. Утром хозяин, придя за выручкой, обнаруживает следующую картину: дверь в ларек открыта, Иринка спит абсолютно пьяная, а в кассе по ячейкам вместо денег разлита разноцветная жидкость. Растолкал продавщицу, но она так и не прояснила ситуацию с наличкой. Хорошо, что в какой-то момент хозяин обратил взор под ноги и понял, что ходит по деньгам, смешавшимся с грязью. Собрали с Иришкой деньги, провели быстренько ревизию, оказалось, что все в норме, да и выручка была рекордной, поэтому санкций не последовало. Чуть позже картина попадания жидкостей в кассу несколько прояснилась: кому-то из нас пришла в дурную пьяную голову мысль, что неплохо бы разлить в ячейки кассы различный алкоголь: каждый в свою ячейку. Пиво, вино, ликер, шампанское и водка были разлиты поочередно в каждую ячейку. После этого мы через трубочку пили из всех ячеек по очереди. А деньги Иринка из кассы вынула от греха, а вот когда она их на пол уронила - тайна великая. Когда Иринка сдавала смену Колюхе, то сказала:
- Это... Как твой друг следующий раз приедет, сразу в ларек приходите.

128

Есть у меня друг детства, Петя. К сожалению так получилось что мы живём в разных странах (он живёт в одной из бывших братских республик СССР) и посему редко видимся. И вот во время последней встречи он рассказал мне такую штуку.

"Паспорт"

Петя мужик состоятельный, может позволить своей семье достойный отдых. И вот его супружнице, Танюхе, блажь в голову ударила. "А чего это мы каждый год одинаково отдыхаем? Надоели все эти резорты, олл-инклюзивы, гостинцы, перелёты и подобная дребедень. Давай-ка милый супруг организуем вот что. Возьмём в аренду автодом (кемпер) и поедем с детьми по Европе (пацанам по 11 и 8 лет, девочке 3.5 годика). И мама моя с нами поедет, с детьми поможет. Таким образом хоть Европу посмотрим не из окна самолёта. И велосипеды с собой возьмём, совместим отдых со спортом." Особо Петька кочевряжиться не стал, лишь сказал "Ну ты, мать даёшь. Ладно, хочешь сделаем. Только чур, водительские обязанности делить будем. Заметано?" "Хорошо." "Вот и ладушки. Куда хочешь поехать?" "Тут народ насчёт Черногории хорошие вещи говорит." "Ну давай туда."

Взяли отпуск, арендовали кемпер, и тронулись в путь. До Черногории путь не близкий, но оно и хорошо. По пути можно останавливаться в разных странах, дети кое чего повидают. Коли где чего понравилось, так там и задержаться на пару деньков можно. Доехали до места, отдохнули славно. И накупались, и на великах наездились, и по музеям побродили, и на природе побывали, хороший отдых. Но вот срок назад возращаться, и так подзадержались, времени впритык вернуться. Решили так, сделаем мощный бросок. Будем вести автодом всю ночь и каждые несколько часов меняться.

Петя за руль сел, газ вдавил, ну а дети, жена, и тёща спать легли. Дороги пустые, ехать можно достаточно быстро, даже на границе особо задержки нет. "Пожалуйста паспорта, мой, супруги, тёщин, детские". Погранец мельком взгляд кинет, через считыватель проведёт, штампы шлёпнет и снова в путь. Только пересекли границу Словении Петя автодом остановил. Жена проснулась "чего меняемся?" "Нет, спи. Я просто лицо сполоснуть, потягушки сделать, вот заедем в Австрию, ты за руль сядешь". Тут и мелкая проснулась "Папа, а когда мы будем? А где мы сейчас. А посиди со мной. А расскажи сказку?" Еле еле спать обратно загнал.

Вот и граница Словении и Австрии. Паспорта Словенскому погранцу дал, тот полусонный на автомате их отштамповал и Петя отъехал. На обочнину съехал, надо бы жену будить, за рулём меняться. Вдруг взгляд на паспорта упал, что за хрень - паспортов всего 5. Не может быть, вот старшего сына, младшего, дочурки, жены, тёщин, блин, а где же собственный? На полу нету, на сиденье нету, судоржно карман пощупал -нету. А чёрт, наверное погранец паспорт не вернул. Из машины вышел к пропускному пункту подошёл и на ломаном английском, "эй друг хороший, вы мне паспорт забыли вернуть." Пограничник "я вам всё отдал." "Да нет, у меня всего 5 паспортов на руках." Тот смотрит "нет у меня ничего. Ни на столике, ни под столиком. А давайте-ка я проверю, если я ваш паспорт просканировал. Ой нет, 1, 2, 3, 4, 5 - шестого нет. Как же я так пропустил. Вы дальше ехать не можете, нужен ваш паспорт."

Тут и Петька на нервах, е-моё, был же паспорт. "Сейчас иду искать." Бегом обратно в машину, жена уже встала. "Танька, моего паспорта не видала?" "Нет конечно, я спала. Ты же отвественный за все документы." Обыскал ещё раз, бардачок - пусто, на сиденье - нету, под сиденьем - нету, все отделенья в дверях - тоже ничего. Карманы ещё раз вывернул - тоже ни черта. Хорошо, дышим спокойно, думаем. "А... надо пограничника спросить, а точно ли мой паспорт на въезде в Словению сосканировали." Бежит обратно, вопрос задать. Тот в системе посмотрел "Да, границу вы пересекли легально, ваш паспорт был отмечен."

Ну это уже легче, значит документ где то есть. Может погранец что на въезде не вернул? "Дорогой товарищ, а не можете на тот пограничный пункт позвонить?" "Вообще то там уже смена другая, но я попробую." "Алё, будьте добры, тут один турист паспорт посеял, не у вас ли." "Нет, у нас всё чётко, никаких паспортов нету." У Петьки и Таньки нервы на пределе. Ещё раз всё пересмотрели, потом ещё раз. Как корова языком слизнула.

"Чего делать то?" "Давай в наше консульство звонить, наверное горячая линия есть." "Где мы?" "Ну вроде бы ещё в Словении." Еле еле дозвонились.

"Дорогой гражданин, в Словении мы ваш паспорт не можем востановить." "А где можно?" "Звоните либо в наше посольство в Австрии либо в Хорватии." "В Хорватию обратно ехать - это не вариант. Давай в Вену звонить."

И снова горячая линия и полусонный голос "Сочувствуем. Но восстановить паспорт можно лишь в Чехии, вам туда надо." "Петька уже на крик срывается, "а как же я туда попаду? Меня даже от границы не отпускают, и я же и в Австрию въехать то не могу официально, а тут её ещё надо пересечь и в Чехию въехать. Чего делать?" "Извините, позвоните утром, тогда консул будет, может чего и присоветует." "Спасибо, утешили."

Ситуация хуже некуда. Скорее всего, даже в самом лучшем случае, это надо делать хороший крюк. А значит вернутся они домой однозначно позже. Естественно всё это значит что Петьке грядёт очень неприятное объяснение с руководством, ибо человек он на производстве очень ключевой и его уже давно ждут, не дождутся.

Уже в н-цатый раз обыскивают машину. Ясное дело, тона в общении несколько повышенные. Танюха говорит "а ну, отдай ка мне все паспорта, пока ты и их не посеял. Маша растеряша." Он в ответ огрызается "Мать, чем на мозг капать, лучше бы помогла искать." Тёща начала встревать, ситуация накаляется. Одно хорошо, пацаны дрыхнут без задних ног, а вот дочурка встала.

"А что вы делаете? Почему мы не едем?" "Спи Катенька, мы с папой и бабушкой книжечку ищем." "А какую книжечку?" "Ну обыкновенную, вот такую." и Танька девочке паспорт показывает. "Видишь там ещё фотография твоя есть. Ты давай, спи"

И Катенька гордо заявляет "а у меня тоже такая книжечка есть. С папочкиной фотографией." И из под своей подушки достаёт пропавший паспорт.

В автодоме мёртвая тишина, все лишь воздух глотают. Петька хрипло "Катенька, ну зачем, зачем, зачем? Для чего ты мой паспорт взяла?" "Я проснулась, все спят, только ты машину ведёшь. Но я знаю, тебя за рулём отвлекать нельзя, а мне страшно. Я и взяла книжечку потому что захотела с твоей фотографией спать. Ведь если мне страшный сон приснится, а твоя фотография со мной, ты же меня защитишь всегда. Ведь правда папочка?" и смотрит доверчиво.

Петька в ту ночь прибавил себе добрый клок седых волос. Жену спать отправил, а сам вёл автодом всё ночь. На сон совсем не тянуло. Самое удивительное, что настроение было преотличное. Лишь глаза иногда слезились. Oт кондиционера наверное...

130

Эта история, удивительно похожая на правду, произошла в самом начале девяностых с моим товарищем по имени Федя. Он в то лето на даче жил, на Московском, там ещё у нас, в Тюмени, авторынок. И, вот, едет как-то он к себе после работы, как вдруг у самого поста ГАИ, где скорость тридцать, въезжает в него сзади "Вольво". Семьсот сороковая, такие ещё зубилом называли. Но это сейчас она винтаж, а тогда, в самом начале девяностых, это просто космос был. Причём дальний. По городу всего несколько человек на таких ездили. Местный блаткомитет, в основном, да деловые.
Поэтому Федя, хоть был парень из себя крепкий и рослый, но, как потом рассказывал, сам чуть все анализы со страху не сдал.
Выходит, смотрит, у него только бампер вогнулся, на девятках они крепкие. Да и у "Вольво" тоже вроде ничего страшного. Фары целы, так трещины, да царапины. А за рулём тётка какая-то сидит в очках, глаза на него в ужасе таращит.
Ну, Федя видит, тётка в прострации и начинает сходу излагать ей все те мантры, что тогда были приняты в приличном обществе:
- Э, ты чё творишь? Да, ты, в натуре, знаешь на кого наехала? Ну, всё, ты по полной попала! И так далее по списку.
Надо сказать, что сам Федя к криминалу никогда отношения не имел, просто время было такое дикое, приходилось соответствовать. Мало ли как потом повернётся.
А ей пойди с виду разбери, стоит перед ней жлоб здоровенный, в спортивном костюме, да ещё лысый, как в ту пору все по моде и ходили.

Тётка в слёзы - ой, простите, ой, извините, всё решим, дайте только мужу позвоню...
Выясняется, что они с мужем в Израиль эмигрируют. Муж-то уже туда уехал, а жена тут имущество осталась распихивать. Она на авторынок и ездила машину продавать.
Тут сержант с поста к ним подошёл, она и ему заявляет, дескать, всё сами решим, сами разберёмся. Он только документы у обоих проверил и плечами пожал, дело ваше, нам проще.
Ну, доехали они с Федей до телефона (да, да, сотовых не было) и звонит она супругу с докладом, так, мол, и так, любимый мой родной, но я в какого-то бандита въехала, сам из себя лысый, страшный, деньжищи с меня трясёт и что со мною будет дальше вообще непонятно.
Тот, видно, тоже там струхнул под самую метёлку и жене недолго думая кричит, да ладно, предложи ему нашу машину за полцены, всё равно её продавать, и разбегайтесь поскорее, ты его не знаешь, и он тебя.

Вот такое нечаянное счастье Феде и привалило. Он свою "девятину" быстренько запродал, сколько-то у родителей занял и выкупил себе иномарку.
И, вот, уже ездит на ней вовсю и сам себе завидует.
А через пару дней снова едет на дачу и его на посту та же смена останавливает. Сержант давешний как его увидел, глаза от удивления выпучил, это как это так?
Да, вот так, Федя объясняет, так получилось, моя теперь машина.
Тот на пост к себе сходил, по рации пробил, всё нормально.
Выходит, ладно, говорит Феде, поезжай. Хоть и вижу, что темнишь ты чего-то, но твоё счастье, все документы в порядке...

Длилось это самое Федино счастье ровно неделю.
Спустя неделю просыпается утром – нет машины. Исчезла как Атлантида в мировом океане.
Он в ступоре, конечно. Побежал скорее в милицию, об угоне заявлять. Там заявление приняли, машину в розыск объявили, жди, говорят.
Неделя прошла – тишина. Федя уж и извёлся весь, как ему насоветовали обратиться, как тогда говорили, "к людям", что вопросы решать умеют. Он к ним, те к ворам съездили, «тему потёрли» и огласили ему - так, мол, и так, машина твоя ещё в городе, но даром, понятное дело, не отдадут. А по воровской цене вернут, это за полцены значит. Правда номера на движке уже перебили, но зато бампер подремонтировали и подкрасили.
Начал Федя думу думать лютую. С одной стороны, если он снова её купит, то она ему уже за полную стоимость достанется, а с другой, как не крути, но платишь полцены и снова на "Вольво" ездишь.
В общем, поматерил он ворюг различными жуткими словами, но, куда деваться? Денег, где мог подзанял, и машину свою обратно выкупил. С новыми уже, естественно, документами.

И, вот, едет Федя к себе на дачу на своей новой старой машине и опять на посту его тот же сержант встречает. Только всё уже по серьёзному - выйти из машины, руки на капот, попался, мазурик!
Федя ему, да ты чего, сдурел что ли?
А то, радостно отвечает сержант, что «Вольва» эта в угоне, ориентировка нам пришла. Я ж говорил, что дело тут нечисто!
И начинает машину по номерам пробивать, а те, понятное дело, не совпадают. Он и машину всю проверил и документы все истёр, всё вроде в порядке.
Стоит сержант, вспотел весь, смотрит на Федю и вообще уже ничего не понимает. То есть, конечно, понимает, что какая-то хрень происходит. Вроде и машина та же, и Федя тот же, а документы уже другие.
Всё равно, говорит, я тебя жулика достану. Специально запрос в заграницу сделаю, но ты у меня поедешь за уральский камень.

Тут Федя несколько призадумался. Потом в ГАИ съездил, заявление своё на всякий случай забрал, а всё равно на душе неспокойно, мало ли что там с загранки ответят. Плюнул, в итоге, и поехал опять к «людям». Заплатил денюжку, забрали они машину на сутки и заново номера старые набили.

Снова едет Федя к себе на своей старой новой машине, а сержант его уже, высматривает. Тормозит и опять двадцать пять, сержант такой-то, предъявите документы.
Федя ему свои старые документы подаёт – держи, пожалуйста.
Тот, берёт, смотреть их начинает и тут же подпрыгивает, будто током его шарахнуло. То на Федю глядит, то в документы, опять ничего не понимает. Всю машину излазил, только что голову в выхлопуху не засунул. Два раза в будку бегал, куда-то звонил, с кем-то советовался.
Потом приходит, отдаёт документы, а сам уже пятнами весь пошёл, как крабовая палочка.
Слушай, говорит, будь человеком, скажи хоть тет на тет, что с этой машиной?
Феде даже жалко его стало, но ведь всего не расскажешь.
Не знаю, отвечает, машина как машина, всем нравится, ты один придираешься.
Забрал документы и поехал себе дальше.

Так тогда и закончилась эта Федина автомобильная эпопея. С того дня ни разу тот сержант его не останавливал. И даже наоборот, потом, когда на дороге видел, отворачивался.

© robertyumen

131

Рассказ дежурного охранника. От первого лица.
Служил на таможенном посту на границе Казахстана и России. Дорога, на которой стоял пост, была не очень оживленной, поэтому большей частью дежурная смена скучала. В одну из смен увидели, как к посту двое супругов толкают старенький "москвич" - заглох и не заводится.
Таможенники помогли дотолкать "москвича", напоили уставших путников чаем, отремонтировали авто - и благодарные путники уехали в Россию.
Через час звонит начальник поста:
- "Москвич" проезжал?!!!!
- Так точно.
- Досматривали?!!!
- .....
- Его задержали в России в крупной партией анаши!!!
- ...!!!
Так он и стал простым охранником.

132

Вчера родственник рассказал по Скайпу. Они с женой две недели пробыли в Харьковской области на элитной базі відпочинку. Это теперь дом отдыха так называется. На четвертый или пятый день администрация объявила, что завтрак официантки обслуживать не будут, а будет шведский стол. Если кто-нибудь не знает, что это такое, можно посмотреть на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.

Новинку опробовала первая смена. Все что смогли, сьели, а что не смогли унесли с собой. Вторая смена осталась голодной. Был скандал. Вечером администрация объявила, что завтра вторая смена пойдет первой, и предупредила, что на дверях будут стоять сотрудники и не будут выпускать с едой. Вторая смена в долгу не осталась. Все что смогли сьели, а что не смогли передали в окна тем, кто уже вышел без еды. Бывшая первая смена осталась голодной. Был скандал. Вечером администрация объявила, что шведский стол отменяется.

133

В первом или втором классе нам сказали на урок физкультуры принести лыжи.
Я подумала: зачем их нести, когда можно прийти сразу на лыжах? Так ведь быстрее! По телевизору лыжники у-ух как носятся! Надела валенки, сшитую бабушкой дублёночку, ранец, жёлтые глянцевые лыжи. Пошла.
Иду, иду… По дороге скользко, по обочине – вязну в рыхлом снегу… тяжеловато, но лыж не снимаю. Это же глупо – тащить лыжи в охапку, когда можно на них примчаться!
Навстречу мама одноклассника. Идёт с работы, она была воспитательницей в детском саду.
– Ты почему на лыжах?
– Так сказали, – пыхчу.
– А ты знаешь, лыжница, что уже три часа? – на уроки надо было к часу, вторая смена.
Я ужаснулась, но сделала вид, что всё нормально.
– Знаю… – и побрела дальше, до школы оставалось уже немного.
Учительница, по-моему, даже ругать меня была не в силах. По крайней мере, я ничего такого не помню.

134

Сослан Плиев

У этого рассказика сегодня юбилей.
Однажды я поработал исполнительным продюсером на полнометражном кино. И у меня много историй про то, как мы снимали "Тэли и Толи"...
Заканчивалась смена. Все уставшие и хотят есть. И только режиссер Амиров загадочно смотрел на горы и шевелил губами. Потом резко повернулся ко мне и сказал:
- Завтра нам нужны бараны! Немного! Штук 200!
- Саша. А зачем нам завтра бараны? Они у нас по плану только через неделю...
- Лучше завтра! Мы снимаем первую сцену и я там придумал кое-что. Нужны бараны. Ну не 200. Пусть 20!
Надо сказать, что снимали мы в селе Горный Карца, где бараны конечно были. Но они паслись высоко-высоко на лугах. И нереально было их с вечера пригнать к 7 утра на площадку. Единственное место где бараны были 100% - скотный рынок во Владикавказе. И поехали мы за баранами с художником по реквизиту Алей. Ведь бараны - реквизит.
Торговцы баранами сильно возбудились, когда узнали, что нам нужно 20 штук на завтрашнее утро. Но тут я их озадачил:
- Нам бы в аренду...
- В смысле?
- Мы вечером вернем. Для кино нам...
Суровые торговцы огорчились, но посмотрели на нас с уважением...
На следующее утро, в 5.30 мы с Алей уже были у баранов. Весть о том, что какие-то сумасшедшие платят денег за "свозить 20 баранов в горы, а вечером их вернуть", облетела рынок. Собрались все. Кто-то привел детей. На меня внимание никто не обращал, все уважительно говорили с Алей: она была зла, в шортах, резиновых сапогах и с сигаретой. Понятно было, что главная она.
Владелец баранов зашел в загон, задумчиво посмотрел на питомцев. Выбрал одного. Развернул его мордой к художнику по реквизиту и спросил:
- Пойдет?
Не выспавшаяся и уставшая после вчерашнего Аля, мрачно кивнула. Баран мощным броском был отправлен в кузов. И начался кастинг! Бараны почуяв неладное и не понимая, что пришел их звездный час, начали носиться по загону и орать! На баранов орали продавцы. Собаки гавкали. Дети плакали. Только мы с Алей молча выбирали актеров.
И вдруг Аля сказала:
- Стоп... Вот этого не надо... Какой-то он... Не убедительный...
Наступила тишина. Хозяин смутился. Покраснел. Потом дал неудачнику пинка и признался:
- Бля. Он мне тоже никогда не нравился.
Неубедительный баран сразу стал изгоем. Грустно сказал "Беее" и покинул кастинг.
И вот мы погрузили 20 начинающих актеров и повезли на площадку. По сценарию у нас раннее утро, маленькое ущелье, туман и барашки которые задорно перепрыгивают через ручей. Туман решено было делать армейскими дымами. Они конечно вонючие, но зато это дешево.
Камера-мотор. И понеслось. Актер Сослан Фидаров, игравший пастуха, затянувшись армейским дымом, вспомнил, что никакой он не пастух, а Пиночет из "9-й роты" и начал подавать реплики с легким чеченским акцентом. Режиссер Амиров закричал "СТОП!" и стал объяснять сверхзадачу. Три барана упали в обморок. Остальные стали остро завидовать неубедительному собрату, не прошедшему кастинг.
Потом упала в обморок девочка-хлопушка. Стало совсем весело. Незаметно хрипели звукачи. Актер Погосян матерился по-русски, армянски и немного по-казахски. Оператор-постановщик, невозмутимый Петр Леонидович Духовской, раскурил трубку и выпустил два клуба дыма. Туман стал ещё лучше чем настоящий, а Горный Карца стала ещё больше похожа на Ипр.
К пятому дублю все привыкли к дыму. Но тут восстали бараны! Они категорически отказывались скакать через речку, как того требовал сценарий. Режиссер Амиров снова закричал "СТОП!" и стал объяснять сверхзадачу. Бараны вроде соглашались, но как только включалась камера начинали вести себя естественно и не принужденно, то есть как бараны.
Решение предложили световики. Все свободные от съемочного процесса мужчины, крепко взяли за шкирку по барану. Установили их головой в нужном направлении. И при команде "МОТОР!" каждый смачно дал барану поджопник. Бараны дивно полетели через речку, разрывая своими телами плотный туман. Сцена была спасена...
Вечером, нашу отару встречал весь скотский рынок. Бараны шли гордо покачиваясь. Понимали, что теперь им надо как-то жить с бременем славы...
Вдруг, к нашему загончику подлетела черная "бэха". Из нее закричали:
- Почем бараны?
Хозяин... Да что там "хозяин".... Импресарио наших баранов оценивающе посмотрел на свой творческий коллектив, потом на потенциального покупателя, и веско произнес:
- Восемь!
Люди в "бэхе" возмутились:
- Всыси!? Везде по пять! Твои чо, золотые?
Хозяин баранов сплюнул:
- Вон те - по пять. А эти - по восемь.

135

Битва за реанимацию.
Истории о конфронтациях между медиками и пациентами вызвали ряд воспоминаний, среди них - битва за реанимацию.
Место действия - септическая реанимация, в просторечии именуемая гнойной, время - начало 80ых, я студент года, наверное , четвёртого, по совместительству - медбрат в реанимации больницы Скорой помощи, что находилась аккурат за Академическим театром, в квартале от центральной станции Скорой.
Прихожу на дежурство, аха, так, по графику я в гнойной, переодеваюсь в зелёнку и бреду туда.
Открываю дверь и тут же слышу, Вовка кричит:
"Мишка, атас! Ложись!"
Пригибаюсь - и очень вовремя, надо мной пролетает шибер, со звоном врубается в стенку, фаянсовое покрытие его превращается в осколочки и вместе с отбитой штукатуркой создаёт серьёзную угрозу моей морде лица и главное - глазам.
Пронесло, однако, только запорошило очки, протёр их и осторожно выглядываю из-за угла, понять ситуацию.
Ситуация хреновая, сильный психоз у молодого мужика, любителя выпить и закусить жирным, попал к нам с панкреатитом, полежал пару дней и взбесился, стоит голый, потрясая металлическим штативом для внутривенных вливаний, орёт нечленораздельное и кидает чем не попадя в персонал, они прячутся от этого артобстрела как могут.
Амуниции у него - до хрена, он уже метнул пару шиберов, на счастье чистых и пару уток, к несчастью стеклянных и с содержимым.
Ко всему этому он добрался до большого стерилизатора, полного стеклянных шприцов - что позволило ему держать весь персонал на осадном положении, ни дневная смена уйти не может, ни ночная заступить, в воздухе шрапнель из стекла и металла.
Так, вся надежда на меня, я один не отрезан от главного входа.
Наблюдаю ещё пару минут и выявляется интересный факт - он атакует только медиков, соседа слева и справа он не трогает, они лежат ни живы ни мёртвы от страха, спрятавшись под одеялами.
Возник план, быстро в раздевалку, переодеваюсь в гражданское и бегом назад.
" Эй, мужик, можно мне зайти, я посетитель, мне твоего соседа навестить надо, на пять минут, мне на смену надо заступать, некогда ждать!"
Даёт добро на посещение, я медленно и осторожно бреду по хрустящим осколкам шприцов к соседней койке, он наблюдает, подозрительно.
Я поворачиваюсь к нему спиной, начинаю беседу с его соседом, берсерк быстро теряет интерес к штатскому штафирке.
Зря.
Только он отворачивается от меня зарядиться шприцами - я обхватываю его руками и валю на его кровать, я был тогда худощавый но крепкий.
Набегают коллеги, фиксируют руки и ноги, пихают ему успокаивающие, благо внутривенный катетер торчит из его шеи.
Осада снята, все на уборку территории, привели всё в божеский вид, пациент мирно похрапывает, как и не было ничего, одно пятно мочи на стене напоминает о боевых действиях.
Отпускаю дневных домой и начинается обычная рутина ночного дежурства с мегадозами антибиотиков и назначениями.
Мужик просыпается, чистый агнец, кроткий и вежливый, спрашивает у соседей, чего это он привязан, они ему наперегонки ужасы рассказывают, он смеётся:
"Кончайте гнать, мужики!"
Не верит, амнезия полная.
Отвязываю его перед уходом, нормальный мужик вроде..
Но на всякий случай отодвигаю от него стояк для внутривенных вливаний, убираю стерилизатор подальше - бережёного Бог бережёт, вчера он хорошо всех напугал...
Все мы стали врачами, многое пережили и увидели, были и победы и поражения - но никто из нас не позабыл осаду отделения, вспоминаем за рюмочкой, греясь на солнышке...
Не болейте!

136

Попал я сегодня, почти случайно, в один из "бабушкиных домов". Ну, это, обычно, многоэтажки, где в основном преобладают старшие люди на социальном обеспечении. Часть из них выходцы из бывшего СССР. В основном евреи.
Уже на выходе столкнулся с парой. Он на инвалидной коляске и она, пробующая провезти эту коляску сквозь дверной проем. Обычно, центральные двери в таких домах имеют специальный доступ для инвалидов. Тоесть нету порогов, плавная смена уровней, автоматическая дверь. А вот боковые не всегда.
Обычно я не навязываюсь со своей помощью или предложениями. Особенно после того, как меня женщина отшила в метро Нью-Йорка. За то, что я ей место уступил. Но тут вижу, что советские. И не ошибся. Давайте,- говорю женщине,- Вы дверь придержите, а я коляску провезу.
Вот не знаю почему, но наших видно невооружённым взглядом. И одеваются вроде как все. И живут там же. И даже рта ещё не успеют открыть, а видно что русские. Она невысокая, но плотная. Лет 70 на вид. Из тех, что когда-то были "кровь с молоком". И он - непонятного возраста от 60 до 90. Средний рост, плотное телосложение, но худой. И такие специфические черно-седые волнистые волосы
Я развернул эту коляску, провез сквозь дверь и подъехал к как раз открывшемуся лифту. Пока выпускал людей, не задерживал входящих, ставил тормоз на колесо -дверь и захлопнулась.
Ситуация довольно глупая. Ни бросить дедушку, ни дальше везти. Ещё эта Фаина (мы уже успели познакомиться. Всё таки 20 какой-то этаж с постоянными остановками и перемещениями) всё причитает: "Как же ты, деточка? Ты же куда-то выходить собирался? Ах, оставь нас и езжай вниз". Я бы может и оставил. Но в глазах окружающих смотрюсь таким себе маленько внучком-сволочью. Типа, пришёл погостить. Забрал пенсию и даже с лифта готов смыться. Ладно,-думаю,- и так сегодня все дела закончил. Допру дедушку в квартиру. А он как-то странно смотрится. Как будто и не с нами. Никакой реакции на всю эту возню.
Оказывается Иосифу уже 96 лет, а Фаине 81. Она его вторая жена. Первая с двойняшками погибла в войну в Белоруссии, пока Иосиф на флоте служил. А у Фаины детей не было. Так сами сюда и приехали. Он пенсионером, а она ещё пробовала шить. Но возраст, незнание языка и машин не дали найти хорошую работу. Так вот и живут на пособие от государства. И вроде всё нормально. Приходит женщина убирать и готовить. Возят машиной к разным врачам. Квартира с двумя спальнями и видом на город. Но два года назад у мужа случился инсульт. Как раз после Дня Победы. Переволновался на праздновании. И теперь проблемы. Раньше он любил гулять возле озера. Не море, конечно, но воды много. А теперь это почти невозможно. Друзья такие же дряхлые. Детей нету. Сиделка им не положена. А ему тяжело без моря и в минуты просветления просит поехать на озеро.
Фаина гладила мужа по руке и поила чаем из ложечки. Я сжимал бублик в руке и смотрел на большой город у ног. Вот такая какая-то странная жизнь. Растил человек семью и всех потерял. Воевал, тонул, спасался, хоронил товарищей 7 лет на этой холодной и грязной воде. Работал как лошадь и ничего не заработал. И то пришлось оставить. Приехал в Америку. Имеет вроде бы всё! А его обратно тянет к воде. Паренька из местечка в белорусских лесах.
Мы стояли на берегу Мичигана. Дул довольно прохладный ветер. Она гладила его по голове. Он смотрел куда-то вдаль. На его лице ничего не отражалось. Только тени от туч. А я прятался за их спинами и украдкой смахивал слёзы. Был вечер 21 июня...

137

Сижу в крутой частной стоматологии. В разгар процедуры заходит медсестра, поднимает с пола пружинку от шариковой ручки: Ой, а тут у вас на полу спиралька лежит. Врач, работавший надо мной, солидный мужик за 50, не оборачиваясь изрекает: Позвоните Марине Викторовне, вчера ее смена была.

138

Мои милые пакости.

Однажды очень и очень давно декан изловил меня в момент моего возрождения из пепла.
В пепел я превратился, проводив своего друга Серёжу Н-ва в армию.
Рассказывал уже эту бесстыдную историю, прекрасно характеризующую моё разрушительное влияние на все стороны жизни людей, окружающих меня.
Вкратце напомню.

Мы с Серёжей жили в одной общежитской комнате. И символизировали собой два полюса одного холодильника «Полюс». Папа у Серёжи работал директором крупного свинокомплекса.

А я жил сам по себе на гречневых и гороховых концентратах. Завтракал Серёжа двумя ломтями свинятины, которые из-за знания общежитских нравов жарил тут же, у нас в комнате, деликатно задёрнув от меня занавеску.

Обедал Серёжа тоже чем-то очень диетическим на основе смальца и копчёностей, ужин я обычно не наблюдал, потому как горбатым шакалёнком бегал по коридорам общежития нумер два, обезумев от гастрономических кошмаров.
В нашей комнате пропахло сытой едой всё: Серёжа, его вещи, мои вещи, подушки, одеяла, учебники, я жратвой тоже пропах насквозь.

Омерзительная привычка нюхать пальцы, галлюцинации, бред стали моими постоянными спутниками.
Холодильник свой Серёжа запирал на изящную цепочку с замком, которые ему привезла из свинокомплекса мама. Она при этом привезла ещё пять кило копчёного сала и две банки маринованных с перцем пятачков.

Думаю, что в детстве у Серёжи были забавные игрушки, а его детская была красиво убрана поросячьими головками и гирляндами сосисок над кроваткой в форме свинки из натуральной кожи. Серёжа очень любил эти маринованные пятачки и, похрустывая, закусывал ими водочку, которая, понятное дело, при такой диете его не губила, а делала всё краше и краше.

Человек на моих глазах наливался телесной красотой не по дням, а по часам.
Стали приходить к нам повестки из военкоматов. Родина настойчиво звала нас к себе в армию, гостеприимно указывая номер статьи Конституции. Серёже повестка всё никак не приходила и не приходила.

На проводах в рекруты какого-то очередного счастливца Серёжа сказал, что служить вообще не собирается. Сказал негромко, времена были ещё прилично социалистические. Но в глазах у Серёжи стояло безмятежным синим озером понимание жизни.
В эту же ночь я сел за письменный стол, взял пропахшую свининой бумагу, липкую ручку и написал между жирными разводами письмо в «Красную Звезду».

От имени Серёжи Н-ва. В письме говорилось, в частности, что дед-балтиец и отец-тихоокеанец Сергея с осуждением смотрят на него, до сих пор не служившего, а военком района подполковник Б.Гусев под надуманными предлогами отказывает Сергею в его праве защищать нашу страну.

«Под надуманными предлогами» я подчеркнул два раза. Письмо завершалось просьбой направить Серёжу служить на флот, желательно, на атомную подводную лодку. Подписал просто: Сергей Н-в.

И утречком опустил в почтовый ящик.
Я сам не ожидал, что это письмо опубликуют в «Красной Звезде» в рубрике «Навстречу съезду ВЛКСМ».
За Серёжей пришли прямо в лекционный зал. Пришёл сам подполковник Б.Гусев и два капитана.
С большим и понятным волнением я читал письма, которые мне писал друг Серёжа из Североморска. В этих письмах было всё.

В тех местах, где описывалась моя судьба в инвалидном кресле на вокзале, я всегда прерывал чтение и замирал.
Через полгода я привык к этим письмам, перестал их хранить у сердца и начал усиленно отжиматься от пола, бегать в загородном парке и записался в секцию гиревого спорта.
Вот при возвращении с тренировки, » на которой я много плакал и просился домой» (тм), меня и подловил наш добрый король Дагоберт.

Декан наш замечательный. Который меня, в принципе, помнил, как-то распознавал меня на визуальном уровне, но имени моего запоминать не хотел. Декан схватил меня за руки и взволнованно произнёс: «Джеймс! У нас на факультете произошла беда!»

Если бы передо мной не стояла самая главная беда на факультете, если бы она не так крепко держала меня, то, возможно, я и не стал, впоследствии, тем, кем стал.

А просто вырвался бы и убежал. Но что-то меня остановило и две беды факультета разговорились.
«Понимаешь, Джим», — сказал мне декан, -«у нашего факультета огромная задолженность по членским взносам. Мы много должны комитету комсомола университета. Студенты не платят свои взносы, понимаешь?!

И поэтому образовалась задолженность. Комитету комсомола университета. Студенты не хотят платить, и задолженность получилась, понимаешь, да?!» «Перед комитетом комсомола? Задолженность перед комитетом комсомола организовалась, да?», — уточнил я, на всякий случай, переминаясь призовым жеребцом и, прикидывая, смогу ли я выбить головой стекло и скрыться в кустах.

«Да!», — ответил неторопливый декан, -«студенты не платят вовремя взносы и образовалась задолженность». «Это очень плохо!», -честно произнёс я, -«за это по головке не погладят. За задолженность перед комитетом комсомола. В такое время это очень плохо, когда студенты вовремя не платят взносы». Стекло не казалось мне толстым.

«Ты, Джин, вот что, ты должен нам помочь, да. У Колесниковой ( декан посмотрел на бумажку), у Колесниковой не получается собирать взносы вовремя, ты должен ей помочь взносы собрать» Стекло казалось уже очень тонким и манило. «Я обязательно помогу!», — пообещал я максимально честно.

«Давай сюда зачётку!», — внезапно хищно сказал декан. Помог мне её найти и спрятал в свой карман. «Верну, когда (декан посмотрел на бумажку) Колесникова скажет, что задолженность перед комитетом комсомола ликвидирована…»
«Прекрасно, Джим!», — сказал я сам себе, — «прекрасно!

Очень удачно всё сложилось. Правда? Главное, секция гиревого спорта очень помогла!»
Через два часа я был вышвырнут из всех возможным общежитских комнат, в которые входил с требованием комсомольской дани. Я орал и бесновался, стучал кулаками в двери, давил на сознательность и простую человеческую жалость.

Может, на других факультетах это бы и сработало. Но на историческом факультете, сами понимаете… Какая жалость, если кругом конспекты по гражданской войне? Обида была в том, что дело-то пустяшное было: по две копейки с носа в месяц.

Но первый сбор украли, вторую сумму как-то потеряли. В третий раз собрали не со всех и такая карусель несколько месяцев продолжалась. Но не кошмарная сумма корячилась, нет.

С огорчением и болью вернулся в свою конурку. После увода Серёжи Н-ва на флот, комнатка моя не осиротела. Ко мне подселили отслужившего пограничника Ваню и жизнь наладилась. Ваня выпивал.

А так как его путь в страну зелёных фей только начинался и весил Ваня около центнера, то алкоголя ему надо было довольно много. Недостаток средств Ваня возмещал, работая сторожем в школе, в которую по ночам запускал всех окрестных сластолюбцев и женщин трудной судьбы.

Деньги, полученные от сластолюбцев, Ваня аккуратно пропивал, заглушая совесть и расшатывая нервную систему. У него начали появляться странные идеи и видения. В видениях этих Ваня был страшен.

Спал я в такие ванины периоды как кашалот: только одной половиной мозга. Вторая половина стояла на страже моего здоровья и жизни. Потом половины мозга менялись местами, происходила смена караула и к седьмому дню видения начинались уже и у меня.
«У тебя водка есть?»,- спросил у меня Ваня. «Водка будет, когда мы с тобой ликвидируем задолженность перед комитетом комсомола!», — произнёс я, валясь в постель.

«Студенты не платят взносы, понимаешь, Джеймс, а Колесникова не справляется… декан зачётку…весь издец!», — засыпая половиной мозга, обрисовывал я ситуацию. Я даже не заметил, как Ваня взял обмотанную изолентой монтировку и вышел из комнаты, приставив на место нашу традиционно полуоторванную дверь.

Утром я проснулся уже второй половиной мозга и понял, что стал жертвой какого-то насилия. Иного объяснения тому, что я лежу в постели и весь усыпан как среднеазиатская невеста бумажными деньгами, найти мне было трудно.

Ощупал себя всесторонне, посмотрел под кровать, попил воды. Под раковиной обнаружилась коробка из-под обуви, в которой тоже были деньги. Деньги были ещё и на полу и даже в сортире.

Ощупал себя ещё раз. Отлегло от сердца, не так уж я и свеж был, чтобы за моё потрёпанное житейскими бурями тело платили такие бешеные деньжищи. Тем более что и Ваня спал среди синих и красных бумажек. А он-то просто так не сдался бы.
Собрал Ванятка за ночь адское количество рублей.

Нет, не только с историков, он методично прочесал два общежития, заглянул и к юристам, и к филологам. Сначала трезвым собирал, объясняя ситуацию с задолженностью, а потом где-то разговелся и стал просто так входить с монтировкой и уходить уже с купюрами.
«Лет семь…», — думал я, разглядывая собранные кучей дензнаки, -«как минимум. На зоне надо будет в придурки постараться попасть.

В библиотеку или в прачечную, самодеятельность поднимать». В голове лаяли конвойные собаки и лязгали запоры этапных вагонов. «Отучился ты, Джим, отучился…»
Деньги мы с Ваней сдали в комитет комсомола. Я успел написать красивым почерком обращение к М.С. Горбачёву от лица студенчества.

В комитете, увидев меня с петицией, и причёсанного Ваню с коробкой денег, сначала не поверили глазам. «Это наш почин!», — торжественно произнёс я взволнованным голосом коммунара, «на памятник первым комсомольцам нашей области.

И ещё тут задолженность по взносам».
На съезд ВЛКСМ Ваня поехал один. Мою кандидатуру зарубили в комсомольском обкоме.

140

Смена поколений.
Позвонила мать: "Ой, где-то потеряла трубку от пылесоса. Коротенькая есть, а второй нету, неудобно пылесосить".
Сначала не понял - как можно потерять то, чего быть не должно? Созвонились, приехал, посмотрел. Оказывается, в прошлый раз я пылесосил и щетку телескопическую сдвинул до минимума, аппарат в кладовку засунул. Пришлось объяснять, что нужно "на вот это надавить и раздвинуть до нужной длины". Мать посмеялась: "Вот мы, стародревние, все хитрО придумано, оказывается!". И отправляет на кухню: "Я тебе пирог мясной испекла, доставай из духовки".
Лезу в духовку, наблюдаю пышащий жаром, ароматный пирог в глубокой чугунной сковородке, которую еще наблюдал в русской печи своей бабушки в деревне. Кричу матери: - "Мам, сковородка без ручки, как тянуть?"
Ответ: "А ты что, чепелу на столе не видишь?, И чего это вы такие беспомощные нынче?"
PS Чепела - ручка для сковородок и чугунков.

141

Каммерер разбушевался. Клеймит позором всех, кто ностальгирует по СССР. Ладно, ответим.

Но для начала расскажу быль про своего одноклассника... С самого начала было видно, что человек сопьётся. Нет, он был отличник и зело умный, поступил в МГУ на геофак. Но квасил. Так что перспектива загнуться по пьяни в геологоразведочной партии была более чем реальная. А тут гласность, перестройка и полная смена обстановки. Человек поднялся, уехал геологом в Канаду и спился там. Другой мечтал быть физиком-теоретиком. Тоже умный и все дела. Но по складу ума - торгаш, понимающий, с какого края на булке масло. Такие шли в Союзе в цеховики. А он сейчас торгует фьючерсами где-то в Штатах...

Таки вот. Люди не меняются. Меняется обстановка. Торгаш всегда торгаш, бандит-бандит, герой-герой, а нытик-нытик. Те же люди, которым не нравился совок, сейчас ноют и хотят в него вернуться. Чтобы опять ныть, как тяжело в совке. А для поколения, не видевшего Союза, он стал подобием утраченного царствия небесного. Только вот обращать внимания на это не стоит.

А я еще помню магические цифры 2.81, 3.62, 4.12.. Поэтому могу рассуждать здраво хотя бы о периоде брежневского застоя.

Да, меня могли отправить в дурку или в лагерь. Но количество тех, кто это мог, было сильно ограничено. Менты-чекисты-прокуратура. Бандитам закрыть меня в дурке по причине наличия квартиры в престижном районе как-то не светило. Наркотики на улице не достать, проститутку не снять - скука смертная, да. А если кто-то подцепил триппер - то его допрашивали, пока не сдаст всех, с кем спал. Чтоб пролечить коллективно. Никакой приватности личной жизни, ужас.

Да, со свободой слова было хреново. Но политические анекдоты травили на каждом шагу. Да и с партийными боссами управляться было проще - анонимка, что он спит с чужой бабой и всё. Либо ты сел, либо он. Сейчас хоть оборись, что Чубайс - вор, ему ничего не будет. А тогда Кириленко из политбюро поперли, потому как у него сын за бугор ушел. Либо слово имеет цену, либо свобода слова. Как-то так.

Да, квартиру надо было ждать 15 лет. А не платить ипотеку 30. К тому же ждать ее надо было только ленивым баранам. Объясняю на собственном примере. На пятом курсе моего института нормальная стипендия была 60 руб. Я сдавал на все пятерки - плюс 30 руб сверху. 25 рублей сверху платила военная кафедра, как отличнику боевой и политической. Полставки техника-программиста в лаборатории на кафедре - еще 90р. 60+30+25+90 = 215р в месяц. Плюс стройотряд, в котором был три раза и каждый раз привозил штуки по полторы. Я ни в чем себе не отказывал, но по окончании института у меня на книжке лежало 3700р. Однушку в Подмосковье в кооперативном доме можно было купить за 3-3.5 тысячи. Намек понятен? Много ли студентов сейчас могут скопить в универе за время учебы на квартиру? Квартира у меня была, поэтому я себе купил свой первый домашний компьютер. Если судить по ценам на хлеб, то два рубля сегодня - это одна копейка в 1989 году. 18 копеек против 36 рублей. То есть студентом я имел что-то около 100 тысяч в месяц на современные деньги... Неплохо так.

Со жратвой был дефицит. Но странно - дома у всех всё было. Без пальмового масла и красителей. Да и не обедал я в 1989 году дома. Студент, получающий зарплату двух инженеров, мог вполне себе позволить рестораны. Там было всё. Как и на рынке впрочем. Надо было всего-то - заработать бабки, а не сидеть на попе ровно в НИИ. Опять таки возвращаюсь к той мысли, что ничего не изменилось. Кто мог и хотел - тот получал всё, что хотел, а прочие ныли про то, как плохо живется.

Баранам нужен пастух. Он баранов режет, но он же их от волков спасает. Такими нас и растили. Когда ушел пастух, баранов стали безнаказанно резать волки. Сдохнуть от голода, стать жертвой бандитов или бомжом стало на порядки реальнее. И абсолютно справедлива это тоска по прошлым временам. Там было реально проще, безопаснее и более предсказуемо. Демократию по уровню воздействия на людей можно сравнить разве что с ядерной войной. Странно, что тут что-то вообще осталось. Кому-то повезло, кто-то эмигрировал, кто-то поднялся. Но масса в целом проиграла. Её сдвинули из зоны комфорта, безделья, спокойствия и вырождения.

Так что не надо сидючи в Калифорнии( Эйлате, Гамбурге - нужное подчеркнуть ) философствовать насчет обманчивой скромности кровавых диктаторов. Сейчас можно за нефиг делать получить перо в бок от наркомана и не будучи врагом народа. А жизнь всегда разыгрывает один и тот же спектакль на фоне разных декораций. Одни пасутся, другие - их стригут, третьи - режут. А цвет флага под которым это происходит, конституция и уголовный кодекс - дело вторичное.

142

В полку был единственным, кто не ругался матом, а однажды, будучи разводящим, поцапался с докопавшимся до меня капитаном с соседнего полка, он за пистолет, я за автомат, + у меня целая вооруженная смена, пистолетик он сразу убрал и стал грозить меня засадить (лучше бы устав учил, о правах и обязанностях разводящего) ну я и послал его матом ооочень витиевато, он красный, как варёный рак, метнулся к начкару в караулку, там ему объяснили, что он что-то попутал - матом-то я не ругаюсь, что и подтвердила вся моя смена не моргнув глазом; он к начштаба, там узнав, про кого он говорит, тоже стали убеждать, что ему показалось; он к комполка, тот посоветовал ему или изменить показания, что я его ударил или к врачу, так как того, что он говорит, не может быть; надо отдать должное капитан оказался принципиальным и показания не изменил, а ребята из соседнего полка говорили, что к врачу зачастил.

143

"БЫВАЕТ В ЖИЗНИ ВСЁ"

Работал у нас в детской поликлинике кардиолог - Эдуард Ефимович (все имена и отчества сохранены). Как и все мы, летом он на 1-2 месяца отправлялся в пионерский лагерь служить врачом - за кухней следить, детей взвешивать, тумбочки проверять, порезы зелёнкой мазать... если чего серьёзнее не случится, тьфу-тьфу.
Было тогда ему лет 38-40, спортсмен, волосы "соль с перцем", слегка кучерявый, восточный профиль, глаза, брови... нравился женщинам неслабо.
Как-то он рассказал:
"1985 год, борьба с пьянством в самом разгаре, за выпивку начали не просто в отпуск зимой отправлять и очередь на квартиру переносить, уволить могли запросто, с любой должности. Все очень серьёзно, не по-детски.
Последняя, августовская, смена в пионерлагере, последняя ночь. Всё как обычно - дети не спят, бегают по соседним палатам, мажут спящих зубной пастой и зелёнкой. Вожатые делают вид, что бегают за ними, иногда выпивая вина/водки/бражки, не пьянства ради - традиции для)
Я тоже не сачковал, что я - не врач, что ли? Ночь прошла нормально, рано с утра покормили детей и по автобусам. Через час-полтора приехали в город к Драмтеатру, высадили детей, раздали родителям, лишних не осталось, все в порядке!
Еще по стаканчику и потихоньку домой направился, там уже стол накрывают - и смена закончилась, и сразу после обеда мы с женой Надеждой в отпуск к моей маме в Кишинёв летим, сентябрь, бархатный сезон... лепота!
И тут меня накрыло... вино, бессонная ночь, вино, трясущий автобус, вино, жара накатывает... и упал я под кустики на краю площади, просто вырубился.
Народ наш лагерный уже разбежался по домам, только медсестра Аня как-то увидела меня, попыталась растормошить, поднять... бесполезно, я даже не мычал, спал просто сладко и в удовольствие!
Она понимала, что меня за такие фокусы - вытрезвитель/телега/профком - легко уволить могут, да и просто нормальная была, не бросила, однако.
К счастью, жила она совсем рядом, на Ленина, 84. Кто-то помог меня слегка растормошить и поднять, она чуть ли не на себе потащила, ногами я, видимо, ещё мог перебирать... так и довела до своей комнаты в четырехкомнатной коммуналке.
Через два часа я проснулся, не потому, что протрезвел в холодке, а просто сухое вино отчаянно просилось наружу...
Пытаюсь встать, бурчу что-то, а Аня чуть ли не набросилась на меня, рот ладошкой затыкает и шепчет в ухо, чтобы я прекратил шуметь.
Я ничего не соображая - ну очень пИсать хочется!! - пытаюсь встать, а она меня удерживает и рассказывает шёпотом...
Короче, соседи у неё не просто не сахар, жизнь хоть кому отравят. Она девушка порядочная, живет одна и если соседки-старушки увидят в ее комнате мужчину - то жизни ей не будет совсем... заклюют вусмерть.
Я ей, конечно, сочувствую искренне, но пИсать меньше мне от этого не хочется, наоборот, резервы организма на пределе, о чем я, как честный человек, ей и заявил. Ладно что Аня медсестра, притащила ведро какое-то, вышла, вернулась, забрала ведро.
Уфффф... жизнь налаживается!
И тут до меня, наконец-то, доходит, что я уже два часа как должен быть дома, чемодан закрывать; что жена/тесть/теща/кум и прочие многочисленные родственники сидят за столом, вернее, уже не сидят, а обрывают телефон коллег, скоро по больницам начнут звонить! Пипец...
Объясняю Ане, шёпотом и жестами, что ее жизненный уклад мне понятен и даже когда-то где-то был близок по ментальности, однако, если я немедленно не появлюсь дома, то соседки-старушки ей божьими одуванчиками покажутся.
Попрепирались немного, Аня и говорит: одной соседки нет дома, учапала куда-то с утра; вторую она попросит сходить за хлебом; а третью уведёт на кухню, про смену рассказать; я же должен сразу после этого тихонько выйти в коридор, открыть замок входной двери, выскользнуть бесплотной тенью, и не захлопывать дверь, а тихонько прикрыть.

Вот, кряхтя, ушла соседка в магазин...
Вот вторая возится на кухне...
Аня там же отчаянно брякает чайником, создавая мне звуковую завесу...
Вот я, сняв туфли и держа их оба-два правой рукой "щепоткой" сверху, в носках на носочках крадусь по коридору к ободранной коммунальной дверце на свободу...
Вот левой рукой отвожу щеколду...
...громкий скрип двери, но СЗАДИ!!!, там, где соседка якобы "учапала с утра".... и непередаваемо удивленно-восторженный, радостный, грассирующий, до боли знакомый голос чуть ли не кричит: "Здгггавствуйте, Эдуагггд Эфимович!!!!!!"
Туфли с грохотом падают на пол... я, шаркая на всю квартиру, одеваю их... с громким щелчком открываю дверь.... и уже на выходе, даже не оборачиваясь: "Добрый день, Бэлла Абрамовна...".
А чего оборачиваться, голос лучшей подруги своей тещи я и так прекрасно знаю... как знаю и то, в каких красках и с какими эпитетами она будет с придыханием рассказывать всё в картинках... а мне кто поверит, после туфель в руках и "носочках на носочках"...?

Через полчаса я дома, Бэлла ещё не успела позвонить, все радостно-взволнованы: "Эдик, мы тебя чуть не потеряли, уже волноваться начали, скорее за стол, такси уже здесь, пора в аэропорт!" и прочие встречающе-провожающие хлопоты и возгласы большой и пока ещё дружной семьи....

Прилетели к маме в отпуск... я от каждого телефонного бряканья вздрагиваю, все жду звонка жене от тёщи... сломя голову бегу через всю квартиру... на пляж не хожу, боюсь звонок пропустить... ни сна, ни аппетита, естественно...
Через три-четыре дня мама меня поймала на кухне, приперла, допросила... я раскололся, все как было рассказал.
"Ндааа, сынок, "я тебе, конечно, верю", как поётся в известной песне, но не представляю, чтобы кто-то ещё в это поверил. Помочь я тебе ничем не могу, но отпуск ты проведёшь спокойно - все звонки я беру на себя, никто кроме меня трубку не возьмёт. А дома уж как будет, так и будет, ничего не поделаешь. Постарайся поспать".
Через месяц летим мы домой. Настроение мое можешь себе представить, каких только картинок встреч, вопросов, криков и массы остальных приятных вещей я сам себе не нарисовал-не представил.
Самолёт сел, все выходят, я сижу, тяну секунды... все вышли, и бортпроводница уже брови хмурит, и жена торопит... а я встать не могу, такое бывает при сильном стрессе, ноги отнялись...
Кое-как, цепляясь за Надежду, встал, она меня почти протащила пару метров, рефлексы стали возвращаться, и я потихоньку захромал к трапу.
В те времена от самолёта к выходу в город пешком по полю шли... за забором уже никого, все своих встретили и уехали, только встречающие нас тёща с тестем стоят, руками так рааааадостно машут, улыбаются широкооооо...
"Ну где же вы! Мы уже волноваться начали! Все прошли, а вас нет! Надя, как же ты загорела хорошо, посвежела, отдохнула! Эдик, а ты чего похудел так? И бледный весь? Ты болел? Что случилось?"
Смотрю я на их фальшивозаботливые лица и не верю, что этих двуличных людей, растягивающих удовольствие от моих мучений, я много лет любил и уважал...
Приехали домой, стол накрыт, тосты, охи-ахи, рассказы-вопросы... а про Бэллу - ни звука. Ну ладно, думаю, хрен с вами, хотите понаслаждаться-наслаждайтесь, я тоже подожду.
Прошёл месяц. Я похудел килограмм на семь, не сплю, аритмия появилась, на работе ничего не соображаю, живу как зомби какой. Спиртное не берет, пью как воду, а после стакана водки отравление наступает.
Подошли ноябрьские праздники. Стол, еда, выпивка, все родственники в гостях, шум, тосты, тёща напротив меня за столом...
И Я НЕ ВЫДЕРЖАЛ...
Оперся на локти, наклонился к ней через весь стол и почти проорал: "А что, мама, как там Ваша подруга, Бэлла Абрамовна, поживает????"
....После ответа я захохотал-заржал, даже не заржал, загоготал, раскинул руки, сбросил все со стола, откинулся в хохоте назад, грохнулся вместе со стулом на пол, и бился в натуральной истерике минут пять, пугая родственников.
Меня полили водичкой, я успокоился, сел, налил, со вкусом выпил и с ещё большим вкусом закусил!
Никто из родственников так и не понял, почему я столь бурно, неадекватно-эмоционально отреагировал на грустный тёщин ответ: "Ах, Эдик, в тот день, когда вы улетали в отпуск, у Бэллочки небольшой инсульт случился и речь отнялась..."

144

попал я в больничку с пустячком, так кое-что отрезать, ну чтоб без очередей, через знакомую жены, все анализы на месте, и без мытарств. доктор глянул на моё лишнее, что отрезать и говорит:
-Денька два придется у нас побыть на всякий случай ,
у него сестричка спрашивает:
-А куда его поместить, у нас свободных коек нету.
-Таак , а восьмая свободная?
-Да, но..
-Ничего, ничего-два дня он всего, не больше.
-Ладно доктор, а вы больной идемте со мной, я сейчас ключ возьму вам всё покажу
иду за ней, думаю если вниз поведет типа морга, запомнить коридоры , повороты если что как обратно сигать
нет, прям на этаже, открывает ключиком дверь:
-Вот ваша палата, вот вам ключ, располагайтесь, пойдете гулять, дверь на ключ
блин смотрю -одноместные хоромы, всё блестит и сияет,телевизор, все дела...ну полежал , пошел гулять , коридор длиннющий, по стеночкам больные туда-сюда., тетка тачку катит , кастрюльки, тарелки, ложки:
-Пропустите, обед везу
-А мне где пообедать? я ходячий.
-Новенький, что-ли?
-Я-то, сегодня , вот недавно
-А тебе нету, только завтра будет, придешь в столовую,
и покатила дальше, гремя кастрюлями, обед обломался, стало скучно, гуляю дальше, смотрю тетка обратно рулит:
-Может чо -нить дадите, а то не доживу до завтра?
-Он ещё шутит! давай иди в свою палату, что мешаешь тут, где твоя палата?
-Моя-то, вон там -восьмая
-ВОСЬМАЯ?!
и тут всё испарилось, и тетенька и тачка и кастрюльки, ну блин, наверно меня в какую-то в особо заразную палату поместили, странно это всё, невесёлый прибрёл в свою восьмую, включил телик, тук-тук, так тихонечко кто-то в дверь скоблится:
-Извините, можно к вам? мы обед привезли, тут недоразумение, счас всё исправим, вы можете не вставать, мы вас покормим,
-Анечка сейчас стол накроет и поможет, Анечка я дальше. а ты покорми больного
-Анечка, это что у вас такое творится? исполняете последнее желание для приговоренных?
- ХИ-ХИ , что вы.,что вы, у нас такой хороший доктор, и весь персонал и палата у вас такая...., так что мы вас спасем.
-Анечка, а что с палатой?, она не для заразных?
-ОЙ, насмешили, она у нас для особо важных персон, всегда закрыта, очень редко открываем, отдыхайте я сейчас всё приберу, е сли вам что вдруг нужно будет, вот есть кнопочка....сегодня моя смена.

145

«Зачем опять прерии снятся» ( часть первая).

Первой из «утренней лошади» показалась свежевыбритая и заспанная рожа комссара, ничего, кроме отвращения у нас, отработавших ночную смену, не вызывающая.Днем бетон шел на стройки народного хозяйства, где работали белые люди, а нам, бойцам ССО, тянувшим дорогу от Ухты до местечка с оптимистичным названием Княжпогост, он приходил только по ночам.
- После ужина конкурс политической песни, явка обязательна,-провозгласила она и полезла обратно в автобус , навстречу ему высыпала утренняя смена, которая ставила для нас опалубку и укрепляла откосы дерном. Это добровольно-принудительное мероприятие такое же приятное, как поборы в фонд Лизы Чайкиной, города Гагарина и прочие , лишало нас самого ценного свободного времени: от ужина до выезда на работу, когда можно было с остальными ребятами погонять в футбол, поиграть в теннис или просто покурить - поболтать.Меня это огорчило меньше, чем других, так как я знал, что буду сидеть рядом со своей девушкой из архитектурного, а уж что будут петь со сцены; про Ленина, который такой молодой или про единство народа, в сраженьях не разбитого, мне было всё равно.
У входа в клуб рядом с каким-то придурком из райштаба вилась стайка комиссаров , они пересчитывали бойцов, сверяли с общим списком отряда и непрерывно ругались.Наш ( не даром же хохол) уже набрал явочный состав безбожно приплюсовывая себе чужих проходящих, поэтому нашему появлению не особенно обрадовался.
- Какой отряд? – спросил райштабовский, мы показали отрядные нашивки.
– У тебя же все по списку уже здесь? - спросил он комиссара.
- А они поссать выходили – не растерялся тот. – Угу , и забухать – добавил кто –то из нас,проходя в зал.За нами шла ещё одна наша бригада, так что явке должен был позавидовать даже Чуров.В зале я уселся рядом со своей девушкой ( местечко она мне держала) и сразу начал травить какие-то героически – завиральные байки про наши суровые будни.На сцене выдвинутой в зрительный зал сидело откровенно скучающее жюри, у них за спиной одна группа сменяла другую, зрители сами развлекали себя как могли. Ни что не предвещало ничего особенного, когда вышла группа пед института им Герцена: две девушки с гитарами, пигалица – солистка и длинный сутулый дрыщ в очках с пивной банкой в руке. Это сейчас пустая банка из под туборга или коффа безжалостно сминается ногой бомжа и отправляется в его бездонный мешок, а в то время пивную банку можно было увидеть и на книжной полке рядом с макулатурными дюмами-дрюонами с зимним букетом или колосками ,и на столе конструктора с безукоризненно заточенными кохинрами и чешской стиралкой. В банку в руке дрыща были насыпаны камешки и она должна была изображать маракас. Пигалица уменьшила высоту микрофонной стойки под свой рост ( дрыщ согнулся ещё больше, что бы в него попасть), второй микрофон был где-то на уровне пояса ( в него он тряс банкой), две гитаристки задали ритм и соло и понеслось:
- Зачем опять прерии снятся …..
Разве мало резервациииий…..
выводила солистка писклявым голосом, за ней фальцетом подхватил припев дрыщ, яростно тряся банкой:
Есть где-то рай, о нем мечтааай!

Пели они так мерзко, что в зале даже стихли разговоры и все уставились на сцену.Потом раздался первый смешок. Не такой, когда смеются над неумехой, а искренний, неподдельный.Помню на «Истории КПСС», где оба потока сидели в одной большой аудитории, по рукам гуляла отэренная слепая копия рассказа Бернарда Шоу «Государственный муж», где фотограф и мужик, делающий детей по заказу, случайно перепутали адреса своих дам. 3-4 человека наклонившись над листочками в голос ржали, к ним присоединялись те, кто уже это прочел , листочки шли дальше и эпидемия разрасталась.К концу пары ржали уже все , со слезами и подвываниями.Что –то похожее началось и в зале, но невозможно было определить эпицентр смеха, а главное – над чем смеются.Ржали и с камчатки и с первых рядов, справа и слева.Несколько человек, в том числе и я крутили головами, ничего не понимая, это же касалось и жюри.Оно то смотрело себе за спину на выступавших, то в хохочущий зал с полным изумлением. Архитекторша рядом со мной сделала ладони лодочкой, спрятав н них лицо, из под них от смеха текли слезы. Гитаристки на сцене прекратили играть, пигалица смолкла и только дрыщ продолжал трясти своей пивной банкой.Наконец соседка пожалела меня и показала на левую стену сцены. От стоящего справа прожектора на неё проектировался согнутый вопросительным знаком дрыщ с непрерывно ходящей туда-сюда рукой , а гигантского размера тень от пивной банки, приходящейся ему на пояс , то уменьшалась , то увеличивалась.

Первого места так ничего не понявшее жури им не дало, но приз зрительских симпатий был точно за ними.( TBC)

146

Мухи и котлеты

Тогда я еще был совсем молодым. В то лето, в середине девяностых, я только перешел на работу с промысла в контору. Перед выходными вызвал меня главный инженер объединения и выдал ценную бумагу - записку киповцам, чтобы мне выдали полтора литра спирта. Да не технического и не "Рояля" какого-нибудь, а настоящего, чистого, как слеза младенца, которым только контакты серебряные протирать.
С этим спиртом мне надлежало полететь вместе с комиссией Госгортехнадзора в составе Юрия Юрьевича, начальника отдела по надзору за горными и газодобывающими производствами, и Гришей, инспектором из этого отдела, который нас курировал. Был август, самый разгар отпусков на Севере, поэтому эту ответственную миссию - сопроводить комиссию и сделать все, чтобы было как можно меньше предписаний - доверили мне.
Утром вместе со спиртом, двумя бутылками водки из своих запасов, Гришей и Юрием Юрьевичем мы вылетели на вертолете на газовый промысел. По пути неожиданно сели в Дудинке и там на борт поднялись еще два инспектора, один пожилой, второй помоложе. Прилетели, поднялись на второй этаж общежития, где была гостиница, там я оставил инспекторов и спустился на первый этаж, где обитал начальник промысла. Открыл сумку: "У меня с собой есть". В ответ он открыл холодильник, в котором стоял целый ряд водочных бутылок: "У меня тоже есть!"
Я пошел наверх, позвать комиссию, типа посидеть с дороги. Зашел к ним - у них тоже было! Стол уже был заставлен закуской и бутылками . "Заходи, присаживайся!" И мы присели.
К вечеру начальник промысла напился, его выпроводили, чтобы не портил компанию. И мы продолжили пить впятером. Тут я наглядно увидел разницу в классе между начальником и подчиненными. Кто-то пьянел больше или быстрее, кто-то меньше. Юрий Юрьевич дошел до нужной кондиции и остановился на этом уровне. Следующие стаканы уже никак не влияли на степень опьянения, она всегда оставалась одинаковой.
А вот мне нельзя было пьянеть. Первый раз с таким заданием, один с четырьмя инспекторами - да когда такое было, они больше двух вообще никогда не ездили! И не пить было нельзя, пару раз попробовал не допить налитое - заметили, поставили на вид.
Поэтому я пил со всеми четырьмя на одном уровне. Потом двое отправились спать, я пил с оставшимися. Потом была смена караула - двое проснулись, следующие пошли спать, а я продолжал пить уже с новой сменой. Водки во мне было уже столько, что я мог подойти к зеркалу, открыть рот и увидеть уровень жидкости. Я даже наклониться боялся, чтобы не перелить. При этом спиртное не брало абсолютно.
Когда выспались все (кроме меня, конечно), мы сели играть в преферанс. До этого я в него играл только с компьютером, живьем это был первый раз в жизни. Новичкам везет - в итоге я обыграл всех, даже у Юрия Юрьевича выиграл полторы тысячи. Я уже и рад был поддаться, но как это сделать, не умея играть?
На второй день Гриша вспомнил, где он работает, или просто решил развеяться. *А давайте что-нибудь проверим! Хотя бы в цех сепарации сходим."
И тут дедушка преподал ему урок. Он взял тетрадку, подсел к окну и отодвинул занавеску. Общежитие было крайним, окно даже не выходило в сторону промысла. Окно смотрело в сторону большого, больше километра в длину, озера, которое было неподалеку, за невысокими кустами.
На берегу озера слева был песчаный берег, на котором стоял старый экскаватор, оставшийся от строителей.
"Так, что это у нас? Экскаватор? А он у вас зарегистрирован? Пишем!"
Кто бы его регистрировал! Его строители и бросили, потому что он нерабочий был, мы сами потом починили и изредка использовали.
"А что вы тут, песок добываете? А разрешении на добычу полезных ископаемых у вас есть? А карьер для песка отведенный? Пишем - горный отвод отсутствует, незаконная добыча полезных ископаемых! Вы, наверное, и НДПИ не платите?"
Какое разрешение, если отведенный карьер находился в 10 км от поселка, и песок там закончился еще при строительстве. А отсюда мы иногда брали несколько машин песка, после паводка или дождей подсыпку делать. И ведь даже сказать нечего, возле экскаватора видны следы самосвала.
"А что это у нас за озеро? Что за речка из него вытекает? Это же приток Мессояхи! И рыба на нерест наверняка заходит? Это у вас прямо на берегу рыбохозяйственного водоема первой категории производственная деятельность осуществляется! Пишем!"
"Что там справа за сарай в воде на сваях стоит? Водозабор?....." Дедушка закончил писать четвёртую страницы и сказал: "Гриша, учись, пока я живой. "Пойдем куда-то, поглядим чего-то!" Зачем куда-то идти? Наливай!"
Потом-то я понял, что на самом деле они приезжали не нас проверять, а дедушку на пенсию проводить, но тогда-то я этого не знал. От одной мысли, что сейчас мы привезем такие предписания, за каждое из которых можно полконторы выгонять, мне стало как-то не себе. К слову, через пару часов эти листочки при мне выбросили в ведро.
На третий день мы отправились по грибы. Была прекрасная погода, светило солнце, комаров уже не было, тундра уже начинала окрашиваться в осенние цвета. Деревьев там не было, полярные ивы и березы не выше колена, поэтому подберезовики было видно издалека. Мы взяли по два ведра, чтобы не возвращаться, и отправились на прогулку. Я шел рядом с Юрием Юрьевичем, о чем-то разговаривал, и тут он меня спросил: "Скажи, мы тебя сильно за... заколебали?"
Я не сдержался: "Если честно, то уже вот где сидите!", и провел рукой ровно по границе, где плескалась водка.
"Да ладно, не обращай внимания! Ты лучше посмотри по сторонам - солнце светит, тепло, погода изумительная, никто не кусает, грибов полно! А красота-то какая, как сопки далеко видно! Это же главное. Мы тебе мозги покомпоссируем и уедем, а это-то все останется!"
И тут я подумал: "А ведь он прав!" Дошел до первого же оврага, быстренько по нему спустился и пошел в сторону озера возле общежития. Там, в кустах на берегу, был вкопан стол и скамейки. Я начинал работать на этом промысел, там было много молодежи после институтов, с которыми я работал. У одного был день рождения, собирались там отмечать, меня звали, но как я мог отойти, я же с комиссией сижу?
Подошел я туда, и мы до позднего вечера жарили шашлыки и пели песню под гитару. Было весело. Вернулся я в уже темноте. "Ты где был? Мы тут уже розыск объявили!"
А мне было уже море по колено: "Отдыхал! Наливайте!"
Прошло много лет. Юрия Юрьевича уже нет, но я изредка вспоминаю этот урок. Надо иногда остановиться, оглядеться и понять, что есть вещи проходящие, которые сейчас кажутся очень важными, но быстро забудутся, а есть - те, которые останутся навсегда.

Мамин-Сибиряк (с)

147

В армии любому таланту найдётся достойное применение. К примеру если художник - добро пожаловать красить заборы. Музыкант с абсолютным слухом? Постой на шухере. Если никаких совсем талантов нету, то их в тебе непременно откроют, разовьют, и используют по назначению. Я, среди прочих своих безусловных талантов, владел плакатным пером. Нынче, в век принтеров и плоттеров, даже сложно представить, насколько востребованным в то время было умение провести прямую линию на листе ватмана черной тушью.

Освоил я этот нехитрый навык ещё в школе, на уроках физкультуры. В восьмом классе я потянул связки, и наш физрук, Николай Николаевич, пристроил меня чертить таблицы школьных спортивных рекордов. И пока весь класс прыгал, бегал, и играл в волейбол, я сидел в маленькой каморке, где остро пахло кожей и лыжной смолой, среди мячей, кубков, и вымпелов, и высунув язык переносил из толстой тетради на лист ватмана цифры спортивных результатов.

В какой момент я понял, что поменять эти цифры на своё усмотрение мне ничего не стоит? Не знаю. Я тогда как раз влюбился в девочку Олю из параллельного, и однажды, заполняя таблицу результатов по прыжкам в длину, вдруг увидел, что легко могу увеличить её результат на пару метров. «Наверное ей будет приятно» - подумал я. Подумано - сделано. Вскоре с моей лёгкой руки Олечка стала чемпионкой школы не только в прыжках, а во всех видах спорта, кроме вольной борьбы, в которой девочки участия не принимали. Погорел я на сущей ерунде. Кто-то случайно заметил, что Олечкин результат в беге на сто метров на несколько секунд лучше последнего мирового рекорда. Разразился скандал. Терзали ли меня угрызения совести? Нет. Ведь своей выходкой я добился главного. Внимания Олечки. Олечка сказала: «Вот гад!», что есть силы долбанула мне портфелем по спине, и месяц не разговаривала. Согласитесь, даже пара затрещин от Николай Николаича не слишком высокая цена за такой успех. Кстати, от него же я тогда первый раз услышал фразу, что "бабы в моей жизни сыграют не самую положительную роль". Как он был прав, наш мудрый школьный тренер Николай Николаич. Впрочем, история не о том. Короче, по итогам расследования я навсегда был отлучен от школьных рекордов, и тут же привлечен завучем школы к рисованию таблиц успеваемости. Потом, уже на заводе, я чего только не рисовал. Стенгазету, графики соцсоревнований, и планы эвакуации. Возможно где-то там, в пыли мрачных заводских цехов, до сих пор висят начертанные моей твёрдой рукой инструкции по технике безопасности, кто знает? Именно оттуда, из заводских цехов, я вскоре и был призван в ряды Советской Армии. Где мой талант тоже недолго оставался невостребованным.

Один приятель, которому я рассказывал эту историю, спросил – а каким образом там (в армии) узнают о чужих талантах? Глупый вопрос. Ответ очевиден - трудно что либо скрыть от людей, с которыми существуешь бок о бок в режиме 24/7. Сидишь ты к примеру на боевом дежурстве, и аккуратно, каллиграфическим почерком заполняешь поздравительную открытку своей маме. А через плечо за этим твоим занятием наблюдает твой товарищ. И товарищ говорит: "Оп-па! Да ты, военный, шаришь!". И вот к тебе уже выстраивается очередь сослуживцев, преимущественно из азиатских и кавказских регионов нашей необъятной родины, с просьбой сделать им "так жы пиздато". И вот уже ты пачками подписываешь открытки с днём рожденья, с новым годом, и с 8 Марта всяким Фатимам, Гюдьчатаям, и Рузаннам. Несложно же. Потом, когда ты себя зарекомендуешь, тебе можно доверить и дембельский альбом. Где тонким пером по хрустящей кальке хорошо выводить слова любимых солдатских песен про то, как медленно ракеты уплывают вдаль, и про высокую готовность.

Вот за этим ответственным занятием меня однажды и застал начальник связи полка майор Шепель.
Собственно, вся история только тут и начинается.

Ну что сказать? Это был конкретный залёт. Майор держал в руках не просто чей-то почти готовый дембельский альбом, он держал в руках мою дальнейшую судьбу. И судьба эта была незавидной. По всем правилам альбом подлежал немедленному уничтожению, а что будет со мной не хотелось даже думать.
Майор тем временем без особого интереса повертел альбом в руках, задумчиво понюхал пузырёк с тушью, и вдруг спросил:
«Плакатным пером владеете?»
«Конечно!» - ответил я.
«Зайдите ко мне в кабинет!» - сказал он, бросил альбом на стол, и вышел.

Так началось наше взаимовыгодное сотрудничество. По другому говоря, он припахал меня чертить наглядную агитацию. Сравнительные ТТХ наших и американских ракет, характеристики отдельных видов вооруженных сил, цифры вероятного ущерба при нанесении ракетно-ядерного удара, и прочая полезная информация, которая висела по стенам на посту командира дежурных сил, где я никогда в жизни не был ввиду отсутствия допуска. Поскольку почти вся информация, которую мне следовало перенести на ватман имела гриф "совершенно секретно", то происходило всё следующим образом. Когда майор заступал на сутки, он вызывал меня вечером из казармы, давал задание, и запирал до утра в своем кабинете. А сам шел спать в комнату отдыха дежурной смены.

Так было и в тот злополучный вечер. После ужина майор вызвал меня на КП, достал из сейфа нужные бумаги, спросил, всё ли у меня есть для совершения ратного подвига на благо отчизны, и ушел. Не забыв конечно запереть дверь с той стороны. А где-то через час, решив перекурить, я обнаружил, что в пачке у меня осталось всего две сигареты.
Так бывает. Бегаешь, бегаешь, в тумбочке ещё лежит запас, и вдруг оказывается – где ты, и где тумбочка? Короче, я остался без курева. Пары сигарет хватило ненадолго, к полуночи начали пухнуть ухи. Я докурил до ногтей последний обнаруженный в пепельнице бычок, и стал думать. Будь я хотя бы шнурком, проблема решилась бы одним телефонным звонком. Но я был кромешным чижиком, и в час ночи мог позвонить разве что самому себе, или господу богу. Мозг, стимулируемый никотиновым голодом, судорожно искал выход. Выходов было два, дверь и окно. Про дверь нечего было и думать, она даже не имела изнутри замочной скважины. Окно было забрано решеткой. Если б не эта чертова решетка, то от окна до заветной тумбочки по прямой через забор было каких-то пятьдесят метров.

Я подошел к окну, и подёргал решетку. Она крепилась четырьмя болтами прямо в оконный переплёт. Чистая видимость, конечно, однако болты есть болты, голыми руками не подступишься. Я облазил весь кабинет в поисках чего-нибудь подходящего. Бесполезно. «Хоть зубами блять эти болты откручивай!», - подумал я, и в отчаянии попробовал открутить болт пальцами. Внезапно тот легко поддался и пошел. Ещё не веря в свою удачу я попробовал остальные. Ура! Сегодня судьба явно благоволила незадачливым чижикам. Месяц назад окна красили. Решетки естественно снимали. Когда ставили обратно болты затягивать не стали, чтоб не попортить свежую краску, а затянуть потом просто забыли. Хорошо смазанные болты сходили со своих посадочных мест как ракета с направляющих, со свистом. Через минуту решетка стояла у стены. Путь на волю был открыт! Я полной грудью вдохнул густой майский воздух, забрался на подоконник, и уже готов был спрыгнуть наружу, но зачем-то оглянулся назад, и замешкался. Стол позади был завален бумагами. Каждая бумажка имела гриф «сов.секретно». Это было неправильно, оставлять их в таком виде. Конечно, предположить, что вот сейчас из тайги выскочит диверсант и спиздит эти бумажки, было полной паранойей. Но нас так задрочили режимом секретности, что даже не от вероятности такого исхода, а просто от самой возможности уже неприятно холодело в гениталиях. Поэтому я вернулся, аккуратно скатал все бумаги в тугой рулон, сунул подмышку, на всякий случай пристроил решетку на место, и спрыгнул в майскую ночь.

Перелетев забор аки птица, через минуту я был в казарме. Взял сигареты, сходил в туалет, поболтал с дневальным, вышел на крыльцо, и только тут наконец с наслаждением закурил. Спешить было некуда. Я стоял на крыльце, курил, слушал звуки и запахи весенней тайги, и только собрался двинуться обратно, как вдалеке, со стороны штаба, раздались шаги и приглушенные голоса. Загасив сигарету я от греха подальше спрятался за угол казармы.

Судя по всему по взлётке шли два офицера, о чем-то оживлённо переговариваясь. Вскоре они приблизились настолько, что голоса стали отчетливо различимы.
- Да успокойтесь вы, товарищ майор! Зачем паниковать раньше времени?
Этот голос принадлежал майору Шуму, начальнику командного пункта. Он сегодня дежурил по части.
- А я вам говорю, товарищ майор, - надо объявлять тревогу и поднимать полк!!!
От второго голоса у меня резко похолодело в спине. Голос имел отчетливые истеричные нотки и принадлежал майору Шепелю. Который по моей версии должен был сейчас сладко дрыхнуть в комнате отдыха.
- Ну что вам даст тревога? Только народ перебаламутим. - флегматично вещал майор Шум.
- Как что?! Надо же прочёсывать тайгу! Далеко уйти он всё равно не мог! - громким шепотом возбуждённо кричал ему в ответ Шепель.
Офицеры волей случая остановились прямо напротив меня. Обоих я уже достаточно хорошо знал. Не сказать, что они были полной противоположностью, однако и рядом их поставить было сложно. Майор Шепель, молодой, высокий, подтянутый, внешностью и манерами напоминал офицера русской армии, какими мы их знали по фильмам о гражданской войне. Майор Шум, невысокий и коренастый, был на десяток лет постарше, и относился к той категории советских офицеров, которую иногда характеризуют ёмким словом «похуист». Отношения между ними были далеки от товарищеских, поэтому даже ночью, в личной беседе, они обращались друг к другу подчеркнуто официально.
- Да вы хоть понимаете, товарищ майор, что значит прочёсывать тайгу ночью? – говорил Шум. - Да мы там вместо одного солдата половину личного состава потеряем! Половина заблудится, другая в болоте утонет! Кто бэдэ нести будет? Никуда не денется ваш солдат! В крайнем случае объявится через неделю дома, и пойдёт под трибунал.
- А документы?!
- Какие документы?!
- Я же вам говорю, товарищ майор! Он с документами ушел!!! Всё до единой бумаги с собой забрал, и ушел! Документы строгого учёта, все под грифом! Так что это не он, это я завтра под трибунал пойду!!! Давайте поднимем хотя бы ББО!!! Хозвзвод, узел связи!
- Ну погодите, товарищ майор! Давайте хоть до капэ сначала дойдём! Надо же убедиться.
И офицеры двинулись в сторону КПП командного пункта.

У меня была хорошая фора. Им - через КПП по всему периметру, мне - через забор, в три раза короче. Когда за дверью раздались шаги и ключ провернулся в замочной скважине, решетка уже стояла на месте, бумаги разложены на столе, и я даже успел провести дрожащей рукой одну свеженькую кривоватую линию. Дверь резко распахнулась, и образовалась немая сцена из трёх участников. Потом майор Шепель начал молча и как-то боком бегать от стола к сейфу и обратно, проверяя целостность документации. При этом он всё время беззвучно шевелил губами. Потом он подбежал к окну и подёргал решетку. Потом подбежал ко мне, и что есть мочи заорал:
- Вы где были, товарищ солдат?!!!
- Как где, товарищ майор!? Тут был! – стараясь сделать как можно более дураковатое лицо ответил я, следуя старой воровской заповеди, что чистосердечное признание конечно смягчает вину, но сильно увеличивает срок.
- Где «тут»?! Я полчаса назад заходил, вас не было!!! - продолжал кричать Шепель.
- Может вы, товарищ майор, просто не заметили? – промямлил я.
Это его совсем подкосило. Хватанув полную грудь воздуха, но не найдя подходящих звуков, на которые этот воздух можно было бы потратить, майор Шепель внезапно выскочил за дверь, и куда-то быстро-быстро побежал по коридору.

Шум всё это время стоял, не принимая никакого участия в нашей беседе, и невозмутимо рассматривая таблицы на столе. Когда дверь за Шепелем захлопнулась, он придвинулся поближе, и негромко, продолжая изучать стол, спросил:
- Ты куда бегал, солдат?
- За сигаретами в роту бегал, товарищ майор. – так же тихо ответил я. - Сигареты у меня кончились.
- Долбоёб. - философски заметил майор Шум. - Накуришь себе на дисбат. А документы зачем утащил?
- А как же, товарищ майор? Они же секретные, как же я их оставлю?
- Молодец. А ты в курсе, что там есть бумажки, вообще запрещённые к выносу с капэ?
- Так я ж не выносил, товарищ майор! Я их там у забора спрятал, потом забрал. Неудобно с документами через забор…
Шум покачал головой. В этот момент в комнату как вихрь ворвался майор Шепель.
- Я всё выяснил! Он через окно бегал! Там, под окном, - следы! Товарищ майор, я требую немедленно вызвать наряд и посадить этого солдата под арест!
- С какой формулировкой? – индифферентно поинтересовался Шум.
На секунду Шепель замешкался, но тут же выкрикнул:
- За измену Родине!!!
- Отлично! – сказал Шум, и спросил: - Может просто отвести его за штаб, да шлёпнуть?
Это неожиданное предложение застало Шепеля врасплох. Но по глазам было видно, как сильно оно ему нравится. И пока он мешкал с ответом, Шум спросил.
- Вот вы, товарищ майор, солдата на ночь запираете. А куда он в туалет, по вашему, ходить должен, вы подумали?
От такого резкого поворота сюжета Шепель впал в лёгкий ступор, и видимо даже не понял вопроса.
- Какой туалет? При чем тут туалет?!
- Туалет при том, что солдат должен всегда иметь возможность оправиться. - флегматично сказал Шум, и добавил. - Знаете, товарищ майор, я б на месте солдата в угол вам насрал, и вашими секретными бумажками подтёрся. Ладно, поступим так. Солдата я забираю, посидит до утра у меня в штабе, а утром пусть начальник особого отдела решает, что с ним делать.
И скомандовав «Вперёд!», он подтолкнул меня к выходу.

Мы молча миновали территорию командного пункта, за воротами КПП Шум остановился, закурил, и сказал:
- Иди спать, солдат. Мне ещё в автопарк зайти надо.
- А как же?... Эээ?!
- Забудь. И главное держи язык за зубами. А этот мудак, гм-гм… майор Шепель то есть, через полчаса прибежит и будет уговаривать, чтоб я в рапорте ничего не указывал. Ну подумай, ну какой с тебя спрос, у тебя даже допускам к этим документам нету. А вот ему начальник ОСО, если узнает, матку с большим удовольствием наизнанку вывернет, и вокруг шеи намотает. Так что всё хорошо будет, не бзди.

С этими словами майор Шум повернулся и пошел в сторону автопарка. Я закурил, сломав пару спичек. Руки слегка подрагивали. Отойдя несколько шагов, майор вдруг повернулся и окликнул:
- Эй, солдат!
- Да, товарищ майор?!
- Здорово ты это… Ну, пером в смысле. Мне бы на капэ инструкции служебные обновить. Ты как? С ротным я решу, чай и курево с меня.
- Конечно, товарищ майор!
- Вот и договорились. На ночь запирать не буду, не бойся!
- Я не боюсь.
- Ну и молодец!
Мы разом засмеялись, и пошли каждый своей дорогой. Начинало светать. «Смирррно!» - коротко и резко раздалось где-то позади. «Вольно!» - козырнул майор. Навстречу ему, чеканя шаг по бетону взлётки, шла ночная дежурная смена.

148

Из 70-х, вспомнилось. Заступаем в караул, начальник штаба инструктирует как обычно, спрашивает обязанности. Дежурным по КПП заступает боец, узбек по национальности. НШ приказывает ему - без пропуска, чтобы ни одна падла (дословно)на территорию не прошла. Дежурим, и тут на зону которую мы охраняем приезжает командир полка. Посигналил водила, чтобы открыли ворота. Никаких телодвижений. Командир вылазит с УАЗика идет ч/з проходную. Боец не открывает вертушку, требует пропуск. У командира начинается истерика, типа я командир полка и т.д и т.п. Боец не открывает, требует пропуск и отвечает ему - Начальник штаба приказал никакую ПАДЛУ без пропуска не пропускать. Командир в бешенстве, разворачивается и уезжает в штаб, так ничего и не проверив. Пропуска у него действительно не было. На следующий день смена караула. НШ строит караул, и объявляет бойцу благодарность. Правда тот уже дослуживал в хоз.взводе. С роты охраны его убрали.

150

Над старостью говорят нельзя шутить, но если немного, то можно.
В N-ской больнице, имена изменены.
Ещё одна больничная история в догонку предыдущей.
Те же студенческие годы, та же больница, но смена другая.
Привезли к нам бабушку, 90+ лет, без сознания.
Проверяем бабулю, она ни на что не реагирует. Померяли температуру, зашкаливает. Сестренки берут анализы крови, я делаю кардиограмму. Бабушка не реагирует ни на что.
Пришёл врач, бегло осмотрел и наказал вставить бабульке свечку жаро-понижающего, соответственно, в задний проход.
Мы бабульку на бок повернули и медсестра вставляет ей свечку. В этот момент наш "божий одуванчик" очнулась и с замутненным взглядом произнесла: "Мишенька???"
Мы конечно "выпали".
Ну и под занавес: после проверили регистрационную карточку бабушки, мужа звали не Миша.

12345 дальше →

Партнеры

Реклама