101

ПРО ТАЕЖНОГО ВИТЯЗЯ.
Места у нас в приморье дикие и если где-нибудь между Хабаровском и Владивостоком повернуть и двинуть пешим на Восток к морю японскому, то есть большой риск не увидеть людей уже никогда. Ни больше ни меньше. Ну и собирательские народные промыслы здесь все еще не в диковинку. В нашем случае люди собирали кедровый орех. Зима. Бригаду в несколько человек закинули в куда-то в сихотэ-алиньские дебри, дали мешки, не хитрое оборудование и харч. Бухло не давали точно, потому что все точно знают, сколько его не взять с собою, в тайге зимою его не хватит даже для согреву. Ребята были подневольные и трАктора им тоже не оставили. Но один из таежных романтиков оказался запасливым и эгоистичным на столько, что в разгар собирательской страды понарошку заблудился, по тихой навинтил по отрогам, развел костерок и всосав запасенный результат брожения продуктов брожения, заслуженно прилег. Ну если бы не костерок и не телогрейка, то и истории бы не случилось, но история случилась. Спина у него поджарилась. Ну телогрейки они на то и телогрейки, чтобы тело разогреть, особенно если долго не переворачиваться. Добрел бедолага до барака, так здесь охотничьи домики называют, пошарили они гуртом по столу и полатям в поисках лекарств, но нашли скорее снадобье – рулон замерзшей барсучьей шкуры, остатки от вчерашнего ужина. Про целебные свойства барсучьего жира в наших краях не знают только умалишенные. Остальное просто, сердобольные подельники разогрели, размотали и примотали снадобье к пострадавшей спине, как и положено, мехом наружу. Говорят, скоро больной пошел на поправку, но когда консилиум порешил скинуть с него подпругу, шкура не отвалилась. Не отвалилась она и на следующий день, более того кому-то показалось, что она стала держаться еще лучше, а кто-то даже предположил что она и вовсе… приросла. Хуйня, скажете вы, такого быть не может. Ну-ну, они даже кличку ему дали, только почему то - Олень. Долго ли скоро ли, но трактор за ними вернулся. Те, кто рассказывал эту историю, тем кто рассказывал мне, говаривали опосля, что Оленя давно не встречали. Не местным он был, может уехал куда, а может свыкся, замкнулся в себе да одичал, но когда его видели в последний раз, он все еще был в барсучьей шкуре.

1401 +

102

Мы с детьми околачивали большое ореховое дерево и собирали плоды, а супруга за это время испекла лепёшек. И вот работа сделана, чувство выполненного долга зашкаливает…

Я вспомнил, что у нас есть арбуз и решил побаловать нас любимых арбузом с горячими лепёшками. Нарезал я арбуз, всех позвал. Жена принесла свежую лепёшку. Холодный арбуз, тёплая лепёшка ммм… так мне это вкусным показалось после работы на свежем воздухе, что я, видимо, слишком быстро съел приличный кусок арбуза.

Мой младший сын, новоиспечённый первоклассник, решил то ли польстить мне, то ли поиздеваться над стариком, но выдал следующее: «Ух ты! Как вы быстро, прям в два укуса, такой большой кусок съели»! Я решил отшутиться и говорю ему: «Талантливый человек, талантлив во всём». А он мне заявляет: «Да неееет, у вас просто рот большой». Пришлось согласиться, не буду же я с ним дискуссию затевать, когда все вокруг на арбуз налегают.

705 +

103

Солнце мягко грело щеку,таким же мягким и легким был ветерок в тот выходной день. Вообще лето выдалось теплым и в меру дождливым. На лугах в огромном количестве созревала клубника, сладкая, душистая до одурения.
Собирали ту ягоду в большую корзину, сами почти и не пробовали, несли на продажу, в район. Там на небольшом пяточке сидели немолодые уже продавщицы,с большими корзинами ягод, каждая корзина заботливо прикрыта наполовину чистым белым платком, а с окрытого края заманчиво выглялывают крупные бело-красные ягоды.
Шамсанисат поправила тонкой рукой такой же белый платок на голове и повернула голову на непонятное движение со стороны основного рынка. Оттуда стремительно приближался мужчина, неплохо одет, для тяжелого послевоенного времени с сытым, хорошо выбритым лицом.
Шамсанисат сидела в конце ряда, незнакомец направился к ней и как бы заслоняя собой все пространство и закрывая ее от остальных сначала наклонился, а потом и присел на корточки рядом с корзиной, быстро и ловко засунул под платок плотный сверток.
- Опа', пусть у тебя подлежит до вечера эта вещь, а я попозже прибегу и заберу свое. Только не говори пока об этом никому, и не трогай. - Посмотрел быстренько вокруг, поднялся и мягкой походкой, но как то очень ловко и быстро удалился в толпу.
За весь день Шамсанисат ни разу не прикоснулась к "чужой вещи", даже когда насыпала ягоды не задела ни кончиком пальцев.
День заканчивался, рынок постепенно пустел, растекался по улицам и нужно было возвращается в деревню. А хозяин свертка все не появлялся. Шамсанисат в раздумье подняла корзину и двинулась в путь, дорога дальняя, пыльная, до дома доберется только к ночи. Незнакомец так и не появился. Ни в другие дни, ни много позже. Первые несколько раз она брала сверток с собой,когда ходила на рынок торговать ягодами, вдруг появиться хозяин и потребует свое. Потом перестала.
Очень долгое время она не решалась посмотреть что там, но ведь и на любое терпение приходит свое любопытство. И хоть было боязно трогать чужое, развернула. Купюры были сложены в пачки, все крупного номинала, денег было столько много, что Шамсанисат охватил страх сильной, изгибающей спину тянущей волной. Она завернула деньги обратно и спрятала в сундук, это был единственный в доме сундук который запирался на ключ. По невнятным рассказам родственников деньги лежали так несколько лет. Она не могла первое время даже думать о них, хоть чуть чуть взять, хоть маленечко.
Деревенская женщина, одна воспитывающая четверых детей. Мужа, председателя колхоза посадили еще до войны, и с тех пор о нем ничего не было известно. Она долгое время боялась этих денег.
Дети подросли, страх где то потерялся на просторах времени, старый дом разваливался и часть денег были взяты на постройку нового дома, просторного, отдельная кухня, три комнаты, два чулана, новый двор, сарайки, ворота.
Кто был тот человек, оставивший сверток и поспешно скрывшийся можно только догадываться. Не очень он был похож на ангела помогающего в тяжелое время одинокой уставшей женщине. Время было такое что голодные дети даже не просили есть, зачем дергать мамку, есть то все равно нечего.
Но история такая. Посвящается она моей бабушке, Шариповой Шамсанисат. Уже только став взослыми мы осознаем силу, мужество и стойкость людей того времени. Простите нас.

1192 +

104

Дачи, два соседа:
- Слушай, ты когда собираешься долг мне отдавать?
- Какой долг?
- Ну, твои пчёлы на моих цветах нектар собирают, а мёда я не вижу.
- Ладно, скажу им, чтобы у тебя не собирали. Собирай сам!

636 +

105

Дачи, два соседа:
- Слушай, ты когда собираешься долг мне отдавать?
- Какой долг?
- Ну, твои пчёлы на моих цветах нектар собирают, а мёда я не вижу.
- Ладно, скажу им, чтобы у тебя не собирали. Собирай сам!

686 +

106

Ехали как-то из соседнего города со свадьбы родни. Дорога по одной полосе в каждую сторону, сплошные холмы, обгон часто запрещен, поэтому муж нервный слегка, так как то джигит какой-нибудь обгонит, то тихоход кортеж соберет. И вдруг на повороте спускаясь с холма, видим просто огроменную вереницу стоящих машин, а где ее начало даже не видим!
Сразу мысль: ну все, приехали! Домой хорошо если к утру приедем. Обреченно едем, чтобы уткнуться в хвост пробки.
Доехав, понимаем, что пробки нет, а все машины стоят на обочине. Версий высказали друг другу уйму: флешмоб, свадьба, впереди страшная авария - все помочь остановились, пикник на обочине, забастовка и т.д. и т.п.
Реальность оказалась наааамного прозаичнее: дорога шла мимо полей с поспевшим горохом, а люди (и из убитых дорогами шестерок, и из сверкающих джипов) вперемешку собирали молодой горох в пакеты.

747 +

107

Эпиграфы :
Редьярд Киплинг: «Запад - есть запад, восток - есть восток, и вместе им не сойтись»
Верещагин: « Ну, вот что, ребята, пулемёта я вам не дам…»
Чего только актуально не вспомнится из славного студенчества в ЛГУ им. Аль Капоне. Была у нас военная кафедра, и был дресс-код : куртки-стройотрядовки с комсомольскими значками, и была зима, и был майор, который пришед и ( с интонацией зав. детсадом Трошкина из «Джентльмены удачи» - Завтрак сегодня в детском саду отменяется!) тако рек: Товарищи курсанты, вместо занятий есть мнение (читай – решение) отправить вас в полном составе в ДК. Ленсовета на концерт Северокорейского Армейского ансамбля песни и пляски . Ну, ясно – надо же кем-то зал заполнить, явить аншлаг и любовь СССР и КНДР. По прибытии к месту дислокации разоблачились, сдали пальто в гардероб, который сразу же и был закрыт до окончания действа, дабы мы не разбежались. Уж полон зал и блещут свечи, корейцев во френчах, синих и черных до хрена, уж не знаю, собирали ли эту диаспору по всем просторам Родины, но «брильянты, бля, в полкулака – вся мафия приперлась на премьеру». Но для меня это шоу не было отнюдь в тягость, а вовсе даже и наоборот, в то время одним из моих развлечений было чтение журнала «Корея» о жизни братского народа. Журнал был глянцев, приятно оформлен и предназначался, по-видимому, для слабоумных. Он радовал глаз массой фото и статей о небывалом подъеме жизни простых корейцев и о подлых происках и злобных выпадах их марионеточных южных братьев-соседей, дергавшихся на заокеанских нитях. А коли журнал мною читался, то и все немудрёные штампы запоминались – как-то «Великий вождь и учитель, Солнце Кореи тов. Ким Ир Сен, Великий Руководитель тов. Ким Чен Ир (в штанах которого в то время ещё только шевелился Ким Чен Ын, ибо в журнале о нем ни гу-гу), идеи «чучхе» - опора только на свои силы и т.д. и т.п.» Вся эта мура копошилась в моей голове и только ждала своего часа, чтобы быть примененной по назначению, т.е. быть влитой в мягонькие уши какого-нибудь случившегося под рукой корейца. И вот все звезды сошлись, время-место-люди: собраны, «Ваш выход, маэстро». Цель – получение на память заветного значка на эмали с лунноликим, затмившим Солнце Великим Вождем тов. Ким Ир Сеном (разумеется, с мечами и бантами). Концерт прошел на ура, было всё, что обещано – песни, пляски, небывало слаженно и с привычным для корейцев энтузиазмом, особенно запомнился отрывок из бессмертной оперы «Море крови» (не шучу, есть такая, про войну с Японией). Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, и вот в фойе я как бы случайно, с горящими глазами, завожу невод под подходящую жертву, как мне показалось, которая почему-то очень хорошо говорит по-русски. Начинаю жонглировать идеями преданности чучхе, фактами из истории КНДР, демонстрирую осведомленность фактами из биографии вождей и их ближайших родных, как будто бы мать Ким Ир Сена - Кан Бан Сок качала нас вместе с ним в люльке и пела нам одни колыбельные «воспитывая в истинно народном антияпонском духе» (цитата из журнала «Корея») и мы вместе с Солнцем народа лазали на дерево в деревне Мангёндэ, «стремясь поймать радугу» (взято из см. выше). Но вливаемые уши оказались не такими уж мягонькими, как мнилось, и их обладатель (порой он напоминал мне дубля из «Понедельник начинается в субботу» - стоит, с ноги на ногу не переминается, слушает, не моргает, разве что только башка вокруг своей оси не вращается), но на русском аккуратно задаёт вопросы – а что у меня за семья, где родился, где я учусь и т.д. Короче, шпионит… Я, значить, разливаю такой кисель, мол – сирота, родители загинули задолго до моего появления на свет, а самая большая мечта – породниться с любимыми корейцами, вот хотя бы путём братского обмена значками – его эмалевого чуда на мой, не менее ценный (на мой взгляд) комсомольский значок с не менее священным и лучезарным профилем вечно живого сушеного абрикоса Ульянова (мой тоже был с мечами и бантами, а именно с золотой лавровой ветвью - «Отличник ленинского зачёта», может кто ещё помнит такие знаки отличия в иерархии папуасов). По сю пору я не в курсах , но думаю, что пришпиливают им эти значки на пеленки сразу по рождению маленьких корейских ребят, а что уж делают с ними за утрату символа принадлежности к народу – представляю, обмен состоялся сдуру, мой корейский брат выходит в толпе таких же, но не таких (у них – значки, а у него –упс!), из бесшумного пистоля получает в незаметное место свинцовую пилюлю, добавки, естесстно, не просит, товарищи ещё теснее сплачиваются и, поддерживаемый их телами-плечами, он вносится в автобус или в летающую тарелку, уж я и не знаю, на чём они прибыли на концерт , и – ФЬЮИССС….- растворяются во мгле ленинградских сумерек . «Уф-ф-ф, что это было?» - подумал я, слегка потряс головой, отгоняя видение. Короче, вежливо, с поклонами, разошлись краями, гордо неся на пылающих сердцах символы нашей веры, он – свой, а я – свой. Such a story. Засим прощаюсь…

1216 +

108

Комсомольское задание

Было это, видимо, в 86 году, я всего год как закончил МАТИ (мальчишка совсем), но уже работал на кафедре, вел лабораторки.
Вызвал меня заведующий и говорит.
- Тебе комсомольское задание.
Я конечно, не сильно обрадовался, начало ничего хорошего не предвещало.
А он продолжает.
- Знаю ты программировать умеешь.
У меня на сердце отлегло. Программирование! Это же мое любимое занятие тогда было. Я собственно этим и жил. Институт для меня арендовал и оплачивал машинное время, я писал программы на фортране, ходил в ВЦ Госкино СССР, считал на ЕС 1032 преимущественно по ночам. Дневное время почти всегда расписано было среди сотрудников Госкино. А ночью - студенты, аспиранты.
Короче – охота пуще неволи - сам по собственной инициативе бегал в машинный зал несколько раз на неделе, а то и по выходным.
На кафедре у нас тоже стала появляться вычислительная техника. Закупили несколько машин ДВК и пару Агатов. В ДВК – накопителями были обычные аудиокассеты, а программы для болгарских Агатов записывали на пятидюймовые флоппи диски, которые мы получали у заведующего лаборатории под расписку и должны были вернуть в случае увольнения, и не в силу секретности информации, а как материальную ценность.
Я писал программы, на Бейсике, которые использовались в учебном процессе. На методичках гордо красовалась моя фамилия и непривычная для кафедры надпись: «Лабораторная работа с применением ЭВМ»
Я как про программирование услышал, сразу отрапортовал
- Я готов.
А заведующий - я так и думал, и продолжает.
- Есть у нас подшефная школа.
Я понял, что рано обрадовался, но не перебиваю, слушаю.
- Школа, сразу тебе скажу - не простая.
Он одну мысль не закончил и сразу перескочил на другую.
- У нас ведь в стране как. Мы ведь не только избранных должны учить, не только тех, кто уже поумнел и готов знания впитывать. У нас для всех обязательное десятилетнее образование и для интеллигенции, и для детей рабочих.
Что-то он издалека заходит - пронеслось у меня в голове.
- Это они сейчас многие не понимают, что без ЭВМ никуда – продолжал Нестеров. А ты сам видишь - программирование, информатика, кибернетика, куда сейчас без кибернетики?
- Сейчас никуда - согласился я.
- Вот - подхватил Нестеров, там рядом с этой нашей подшефной есть специальная английская и в ней для детей все условия - и лучшие учителя, и разные изыски. Но не все успевают в английском, и куда их не на улицу же. Их переводят в нашу подшефную - вводил меня в курс дела Нестеров. Рядом в районе еще школы есть, тоже такие знаешь, для деток способных родителей. И там тоже не всех тянут после восьмого класса. И все эти, так скажем, сложные подростки где-то должны учиться, а не шляться по подворотням. Понимаешь? – спросил меня наконец заведующий.
- Конечно, утвердительно закивал я в ответ.
Вот - говорил Алексей Федорович – скажу тебе честно - учитель информатики там не прижился. Что-то у него со здоровьем кажется пошло не так. И учителя по химии нет. И взять их сейчас неоткуда. А информатика детям необходима.
Короче, школа тут рядом через дорогу, иди тебя сейчас там ждут – девятый класс. Если хотя бы один семестр продержишься, уже засчитаем тебе это как общественную работу за целый год.
- Что же я им преподавать буду?
- Как что, информатику, ведь химия – это не твой профиль.
- И что есть учебник, по которому читать?
- Да какой там учебник...
- Расскажи им, что сам знаешь, введи в курс дела. Я слышал, в других школах язык Бейсик учат, тебе же он знаком.
- Знаком - говорю.
- Вот и замечательно, прямо сейчас и иди, там тебя ждут.
Пришел я в школу – школа как школа. Вполне приличная, вроде.
Я как вошел, меня сразу вычислил и пошел мне на встречу невысокого роста суетливый мужчина с огромной копной курчавых волос.
- Александр Николаевич, поприветствовал он меня – мы вас заждались. Пойдемте я вас в класс отведу – у вас сегодня первый урок информатики.
- Да что вы? - удивляюсь. - Так вот с места в карьер?
- Вы же профессионал, что вам стоит.
Поднимаемся по лестнице - вокруг снует ребятня.
- Макароныч, ты кого нам привел? – интересуются, как я понял, мои потенциальные кибернетики.
Вошли в большой просторный класс. Это было время перемены, а потому дети в классе вели себя раскрепощенно. Часть учеников стояли на подоконнике в полный рост, что-то рассматривали на улице и хлопали ладошками по стеклу. По классу летала мокрая тряпка. В дальнем конце на парте лежала упитанная девочка, и какой-то мальчик ее щекотал двумя руками, прии этом девочка извивалась, визжала и отчаянно брыкалась. Крики девочки тонули в разноголосице перемены.
- Макароныч, ты кого к нам привел? - повторил вопрос какой-то прилежный ученик.
- Это ваш новый преподаватель информатики! - прокричал Макароныч и предательски смылся.
Не буду описывать всех своих мучений. Комсомол бросал молодежь на самые тяжелые участки работы и это не метафора, а сущая правда. Время было не простое. Компьютеров в те времена в школе не было, интереса к языку Бейсик не наблюдалось, обязательное десятилетнее образование и партийная дисциплина свели нас в этой школе на целый семестр и лично я запомнил это испытание на всю жизнь.
Пока я писал на доске операторы изучаемого языка Бейсик в классе происходило разное. Девочки доставали помаду, мазали губки, подводили ресницы. Мальчишки вытаскивали карты. Как только я оборачивался - запрещенные предметы прятались. Особо злостных я выгонял.
Был в классе такой Журкин – мелкий и на редкость шкодливый паршивец. Я все пытался его поймать и никак не мог. Он буквально чувствовал, когда я обернусь и делал какую-нибудь гадость за секунду до этого. Чаще всего он подкидывал чей-нибудь портфель или сумку к потолку. В момент, когда я оборачивался портфель был в воздухе, а Журкин сидел за партой, сложив руки как примерный ученик. Я видел лишь как с потолка падает портфель из него вываливаются учебники, тетради, по полу катится яблоко, разлетаются из пенала карандаши и ручки. Минут пять или десять после этого в классе царило оживление. Ученики ползали под партами, собирали мелкие предметы. Как я ни старался - поймать Журкина я не мог.
И вот прошло лет семь-восемь, я уже 4 года как ассистент, у меня трое детей, вместо проблем с комсомольскими поручениями появились другие. Я иду по родному Тверскому бульвару, и думаю свои горькие думы – надо ехать на конференцию в Тульский Политех и хорошо бы костюм новый купить, в этом уже выступать нельзя. Хочется купить более или менее приличный, а где на такой денег взять - совершенно не ясно?! Жене хотел купить пуховик. Видел в комиссионке импортный пуховик, но денег он стоит каких-то не реальных! Дети буквально моментально из всего вырастают.
И так я глубоко погрузился в свои заботы, не сразу понял, что меня окликает кто-то:
- Алексан Николаич!
Смотрю, лицо знакомое, а где видел его вспомнить не могу.
Парень солидный крепкий. Где ж я его видеть мог.
И тут он мне:
- Не вспоминаете? Журкин моя фамилия.
- Журкин, - говорю - ну надо же, вот так встреча. Вымахал-то как! Как ты? Где? Что?!
Он тоже обрадовался:
– Я нормально. Как вы? Все там же?
- Да, - говорю, - все там же - защитился, преподаю, детей уже трое, забот прибавилось, конечно. Ты-то как? Программистом не стал случайно?
- Какой из меня программист, Алексан Николаич, - застеснялся Журкин, - так мелкий бизнес больше.
- А что за бизнес?
- Даже не знаю, как сказать. Солнцевские, слышали, наверное, вот они сейчас подо мной ходят. Может мой телефон запишите? Мало ли что, если кто вдруг наедет.
- Да нет, спасибо, - сказал я, - кто на меня наедет?!
А про себя подумал: кому придет в голову на меня наезжать?! И вспомнил рассказ Чехова «Толстый и тонкий».

1957 +

109

При распаде набиваются карманы.
В Украине вертят прошлое, как дышло.
Собирали, собирали тараканов,
только муравейника не вышло.

482 +

110

- Мам, ты знаес, бывают сиськи больсые и маненькие.
- Что, что?!
- Ну, мы с дедуской их в лесу собирали - больсые и маненькие.
- Шишки?
- Ага, сиськи.

212 +

111

Мы собирали малину. Я и две племяшки. Одной 15 лет, другой 5. Я веду разговор о смысле жизни, о том, что человек должен делиться всем, и хлебом, и радостью, и горем. Племяшки понимающе кивают. И тут племяшка постарше нашла ветку малины, где были очень крупные, спелые ягоды. Красота! Радуется, улыбка в поллица. К ней сразу же прибегает младшая племяшка со словами:
- Дай! Дай мне эту ветку. Делись! Поделись со мной своей радостью!

326 +

112

Зашел разговор про съедобность мухоморов.
http://www.anekdot.ru/id/827016/
Вспомнились грибы зонтики.
http://www.grib-info.ru/wp-content/uploads/2014/11/1111a-134.jpg
В наших краях большинство считает их мухоморами и никогда не берет.
Знакомый вернулся из Германии, а там, наоборот, собирали только их да шампиньоны.
Попробовал - вкуснейшие грибы. В кляре - как нежнейшая рыба без какого-либо постороннего запаха. Их даже сырыми можно есть.
Поехали как-то на электричке, набрали полные корзины. Годы 90-е, голодные, едем без билета.
Заходят контролеры. Товарищ достает из корзины гриб со словами: денег нет, приходится мухоморы жрать. И на глазах контролеров откусывает кусок гриба и съедает. Те шарахаются и проходят мимо.

466 +

113

ЗЯМА

Если бы эту странную историю о вампирах и хасидах, о колдунах и книгах, о деньгах и налогах я услышал от кого-нибудь другого, я бы не поверил ни одному слову. Но рассказчиком в данном случае был Зяма Цванг, а он придумывать не умеет. Я вообще долго считал, что Б-г наградил его единственным талантом - делать деньги. И в придачу дал святую веру, что наличие этого дара компенсирует отсутствие каких-либо других.

Зяму я знаю, можно сказать, всю жизнь, так как родились мы в одном дворе, правда, в разных подъездах, и я – на четыре года позже. Наша семья жила на последнем пятом этаже, где вечно текла крыша, а родители Зямы - на престижном втором. Были они позажиточнее ИТРовской публики, которая главным образом населяла наш двор, но не настолько, чтобы на них писали доносы. Когда заходила речь о Цванге-старшем, моя мама всегда делала пренебрежительный жест рукой и произносила не очень понятное слово «гешефтмахер». Когда заходила речь о Цванге-младшем, она делала тот же жест и говорила: «оторви и брось». Ей даже в голову не приходило, что всякие там двойки в дневнике и дела с шпаной всего лишь побочные эффекты главной его страсти – зарабатывания денег.

Я, в отличие от мамы, всегда относился к Зяме с уважением: он был старше, и на его примере я познакомился с идеей свободного предпринимательства. Все вокруг работали на государство: родители, родственники, соседи. Некоторые, как я заметил еще в детстве, умели получать больше, чем им платила Советская власть. Например, врачу, который выписывал больничный, мама давала три рубля, а сантехнику из ЖЭКа за починку крана давала рубль и наливала стопку водки. Но ЖЭК и поликлиника от этого не переставали быть государственными. Двенадцатилетний Зяма был единственным, кто работал сам на себя. Когда в магазине за углом вдруг начинала выстраиваться очередь, например, за мукой, Зяма собирал человек десять малышни вроде меня и ставил их в «хвост» с интервалом в несколько человек. Примерно через час к каждому подходила незнакомая тетенька, обращалась по имени, становилась рядом. Через пару минут елейным голосом велела идти домой, а сама оставалась в очереди. На следующий день Зяма каждому покупал честно заработанное мороженое. Себя, конечно, он тоже не обижал. С той далекой поры у меня осталось единственное фото, на котором запечатлены и Зяма, и я. Вы можете увидеть эту фотографию на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ. Зяма – слева, я - в центре.

Когда наступал очередной месячник по сбору макулатуры, Зяма возглавлял группу младших школьников и вел их в громадное серое здание в нескольких кварталах от нашего двора. Там располагались десятки проектных контор. Он смело заходил во все кабинеты подряд, коротко, но с воодушевлением, рассказывал, как макулатура спасает леса от сплошной вырубки. Призывал внести свой вклад в это благородное дело. Веселые дяденьки и тетеньки охотно бросали в наши мешки ненужные бумаги, а Зяма оперативно выуживал из этого потока конверты с марками. Марки в то время собирали не только дети, но и взрослые. В мире без телевизора они были пусть маленькими, но окошками в мир, где есть другие страны, непохожие люди, экзотические рыбы, цветы и животные. А еще некоторые из марок были очень дорогими, но совершенно незаметными среди дешевых – качество, незаменимое, например, при обыске. Одним словом, на марки был стабильный спрос и хорошие цены. Как Зяма их сбывал я не знаю, как не знаю остальные источники его доходов. Но они несомненно были, так как первый в микрорайоне мотороллер появился именно у Зямы, и он всегда говорил, что заработал на него сам.

На мотороллере Зяма подъезжал к стайке девушек, выбирал самую симпатичную, предлагал ей прокатиться. За такие дела наша местная шпана любого другого просто убила бы. Но не Зяму. И не спрашивайте меня как это и почему. Я никогда не умел выстраивать отношения с шпаной.

Потом Цванги поменяли квартиру. Зяма надолго исчез из виду. От кого-то я слышал, что он фарцует, от кого-то другого – что занимается фотонабором. Ручаться за достоверность этих сведений было трудно, но, по крайней мере, они не были противоречивыми: он точно делал деньги. Однажды мы пересеклись. Поговорили о том о сем. Я попросил достать джинсы. Зяма смерил меня взглядом, назвал совершенно несуразную по моим понятиям сумму. На том и расстались. А снова встретились через много лет на книжном рынке, и, как это ни странно, дело снова не обошлось без макулатуры.

Я был завсегдатаем книжного рынка с тех еще далеких времен, когда он был абсолютно нелегальным и прятался от неусыпного взора милиции то в посадке поблизости от городского парка, то в овраге на далекой окраине. Собирались там ботаники-книголюбы. Неспешно обсуждали книги, ими же менялись, даже давали друг другу почитать. Кое-кто баловался самиздатом. Одним словом, разговоров там было много, а дела мало. Закончилась эта идиллия с появлением «макулатурных» книг, которые продавались в обмен на 20 килограммов старой бумаги. Конечно, можно сколько угодно смеяться над тем, что темный народ сдавал полное собрание сочинений Фейхтвангера, чтобы купить «Гойю» того же автора, но суть дела от этого не меняется. А суть была в том, что впервые за несчетное число лет были изданы не опостылевшие Шолохов и Полевой, а Дюма и Сабатини, которых открываешь и не закрываешь, пока не дочитаешь до конца. Масла в огонь подлили миллионные тиражи. Они сделали макулатурные книги такими же популярными, как телевидение – эстрадных певцов. Ну, и цены на эти книги - соответствующими. Вслед за макулатурными книгами на базаре однажды появился Зяма.

Походил, повертел книги, к некоторым приценился. Заметил меня, увидел томик «Библиотеки Поэта», который я принес для обмена, посмотел на меня, как на ребенка с отставанием в развитии, и немного сочувственно сказал:
- Поц, здесь можно делать деньги, а ты занимаешься какой-то фигней!

В следующий раз Зяма приехал на рынок на собственной белой «Волге». Неспеша залез в багажник, вытащил две упаковки по 10 штук «Королевы Марго», загрузил их в диковиннную по тем временам тележку на колесиках, добрался до поляны, уже заполненной любителями чтения, и начал, как он выразился, «дышать свежим воздухом». К полудню продал последнюю книгу и ушел с тремя моими месячными зарплатами в кармане. С тех пор он повторял эту пранаяму каждое воскресенье.

Такие люди, как Зяма, на языке того времени назывались спекулянтами. Их на базаре хватало. Но таких наглых, как он, не было. Милиция время от времени устраивала облавы на спекулянтов. Тогда весь народ дружно бежал в лес, сшибая на ходу деревья. Зяма не бежал никуда. Цепким взглядом он выделял главного загонщика, подходил к нему, брал под локоток, вел к своей машине, непрерывно шепча что-то на ухо товарищу в погонах. Затем оба усаживались в Зямину «Волгу». Вскоре товарищ в погонах покидал машину с выражением глубокого удовлетворения на лице, а Зяма уезжал домой. И не спрашивайте меня, как это и почему. Я никогда не умел выстраивать отношения с милицией.

Однажды Зяма предложил подвезти меня. Я не отказался. По пути набрался нахальства и спросил, где можно взять столько макулатуры.
- Никогда бы не подумал, что ты такой лох! - удивился он, - Какая макулатура?! У каждой книги есть выходные данные. Там указана типография и ее адрес. Я еду к директору, получаю оптовую цену. Точка! И еще. Этот, как его, которого на базаре все знают? Юра! Ты с ним часто пиздишь за жизнь. Так вот, прими к сведению, этот штымп не дышит свежим воздухом, как мы с тобой. Он – на службе, а служит он в КГБ. Понял?
Я понял.

В конце 80-х советскими евреями овладела массовая охота к перемене мест. Уезжали все вокруг, решили уезжать и мы. Это решение сразу и бесповоротно изменило привычную жизнь. Моими любимыми книгами стали «Искусство программирования» Дональда Кнута ( от Кнута недалеко и до Сохнута) и «Essential English for Foreign Students» Чарльза Эккерсли. На работе я не работал, а осваивал персональный компьютер. Записался на водительские курсы, о которых еще год назад даже не помышлял. По субботам решил праздновать субботу, но как праздновать не знал, а поэтому учил английский. По воскресеньям вместо книжного базара занимался тем же английским с молоденькой университетской преподавательницей Еленой Павловной. Жила Елена Павловна на пятом этаже без лифта. Поэтому мы с женой встречались с уходящими учениками, когда шли вверх, и с приходящими, когда шли вниз. Однажды уходящим оказался Зяма. Мы переглянулись, все поняли, разулыбались, похлопали друг друга по плечу. Зяма представил жену – статную эффектную блондинку. Договорились встретиться для обмена информацией в недавно образованном еврейском обществе «Алеф» и встретились.

Наши ответы на вопрос «Когда едем?» почти совпали: Зяма уезжал на четыре месяца раньше нас. Наши ответы на вопрос «Куда прилетаем?» совпали точно: «В Нью-Йорк». На вопрос «Чем собираемся заниматься?» я неуверенно промямлил, что попробую заняться программированием. Зяму, с его слов, ожидало куда более радужное будущее: полгода назад у него в Штатах умер дядя, которого он никогда не видел, и оставил ему в наследство электростанцию в городе Джерси-Сити. «Из Манхеттена, прямо на другой стороне Гудзона», как выразился Зяма.
Я представил себе составы с углем, паровые котлы, турбины, коллектив, которым нужно руководить на английском языке. Сразу подумал, что я бы не потянул. Зяму, судя по всему, подобные мысли даже не посещали. Если честно, я немного позавидовал, но, к счастью, вспышки зависти у меня быстро гаснут.

Тем не менее, размышления на тему, как советский человек будет справляться с ролью хозяина американской компании, настолько захватили меня, что на следующем занятии я поинтересовался у Елены Павловны, что там у Зямы с английским.
- У Зиновия Израилевича? – переспросила Елена Павловна, - Он самый способный студент, которого мне когда-либо приходилось учить. У него прекрасная память. Материал любой сложности он усваивает с первого раза и практически не забывает. У него прекрасный слух, и, как следствие, нет проблем с произношением. Его великолепное чувство языка компенсирует все еще недостаточно большой словарный запас. Я каждый раз напоминаю ему, что нужно больше читать, а он всегда жалуется, что нет времени. Но если бы читал...
Елена Павловна продолжала петь Зяме дифирамбы еще несколько минут, а я снова немного позавидовал, и снова порадовался, что это чувство у меня быстро проходит.

Провожать Зяму на вокзал пришло довольно много людей. Мне показалось, что большинство из них никуда не собиралось. Им было хорошо и дома.
– Не понимаю я Цванга, - говорил гладкий мужчина в пыжиковой шапке, - Если ему так нравятся электростанции, он что здесь купить не мог?
- Ну, не сегодня, но через пару лет вполне, - отчасти соглашался с ним собеседник в такой же шапке, - Ты Данько из обкома комсомола помнишь? Я слышал он продает свою долю в Старобешево. Просит вполне разумные бабки...

Сам я в этот день бился над неразрешимым вопросом: где к приходу гостей купить хоть какое-то спиртное и хоть какую-нибудь закуску. – Да уж, у кого суп не густ, а у кого и жемчуг мелок! – промелькнуло у меня в голове. И вдруг я впервые искренне обрадовался, что скоро покину мою странную родину, где для нормальной жизни нужно уметь выстраивать отношения со шпаной или властью, а для хорошей - и с теми, и с другими.

Следующая встреча с Зямой случилась через долгие девять лет, в которые, наверное, вместилось больше, чем в предыдущие сорок. Теплым мартовским днем в самом лучшем расположении духа я покинул офис моего бухгалтера на Брайтон-Бич в Бруклине. Совершенно неожиданно для себя очутился в русском книжном магазине. Через несколько минут вышел из него с миниатюрным изданием «Евгения Онегина» – заветной мечтой моего прошлого. Вдруг неведомо откуда возникло знакомое лицо и заговорило знакомым голосом:
- Поц, в Америке нужно делать деньги, а ты продолжаешь эту фигню!
Обнялись, соприкоснулись по американскому обычаю щеками.
- Зяма, - предложил я, - давай вместе пообедаем по такому случаю. Я угощаю, а ты выбираешь место. Идет?
Зяма хохотнул, и через несколько минут мы уже заходили в один из русских ресторанов. В зале было пусто, как это всегда бывает на Брайтоне днем. Заняли столик в дальнем углу.
- Слушай, - сказал Зяма, - давай по такому случаю выпьем!
- Давай, - согласился я, - но только немного. Мне еще ехать домой в Нью-Джерси.
- А мне на Лонг-Айленд. Не бзди, проскочим!
Официантка поставила перед нами тонкие рюмки, каких я никогда не видел в местах общественного питания, налила ледяную «Грей Гуз» только что не через край. Сказали «лехаим», чокнулись, выпили, закусили малосольной селедкой с лучком и бородинским хлебом.
– Неплохо, - подумал я, - этот ресторан нужно запомнить.

После недолгого обсуждения погоды и семейных новостей Зяма спросил:
- Чем занимаешься?
- Программирую потихоньку, а ты?
- Так, пара-тройка бизнесов. На оплату счетов вроде хватает...
- Стой, - говорю, - а электростанция?
- Электростанция? - Зяма задумчиво поводил головой, - Могу рассказать, но предупреждаю, что не поверишь. Давай по второй!
И мы выпили по второй.

- До адвокатской конторы, - начал свой рассказ Зяма, - я добрался недели через две после приезда. Вступил в наследство, подписал кучу бумаг. Они мне все время что-то втирали, но я почти ничего не понимал. Нет, с английским, спасибо Елене Павловне, было все в порядке, но они сыпали адвокатской тарабарщиной, а ее и местные не понимают. Из важного усек, что документы придется ждать не менее двух месяцев, что налог на недвижимость съел до хера денег, ну и что остались какие-то слезы наличными.

Прямо из конторы я поехал смотреть на собственную электростанцию. В Манхеттене сел на паром, пересек Гудзон, вылез в Джерси-Сити и пошел пешком по Грин стрит. На пересечении с Бэй мне бросилось в глаза монументальное обветшалое здание с трещинами в мощных кирпичных стенах. В трехэтажных пустых окнах кое-где были видны остатки стекол, на крыше, заросшей деревцами, торчали три жуткого вида черные трубы. Солнце уже село, стало быстро темнеть. Вдруг я увидел, как из трубы вылетел человек, сделал разворот, полетел к Манхеттену. Не прошло и минуты – вылетел другой. В домах вокруг завыли собаки. Я не трусливый, а тут, можно сказать, окаменел. Рот раскрыл, волосы дыбом! Кто-то окликнул меня: - Сэр! Сэр! - Обернулся, смотрю – черный, но одет вроде нормально и не пахнет.
- Hey, man, – говорю ему, - What's up? – и собираюсь слинять побыстрее. Я от таких дел всегда держусь подальше.
- Не будь дураком, – остановливает он меня, - Увидеть вампира - к деньгам. Не спеши, посмотри поближе, будет больше денег, - и протягивает бинокль.
Бинокль оказался таким сильным, что следующего летуна, казалось, можно было тронуть рукой. Это была полуголая девка с ярко-красным ртом, из которого торчали клыки. За ней появился мужик в черном плаще с красными воротником и подкладкой.
- Кто эти вампиры? – спрашиваю я моего нового приятеля, - Типа черти?
- Нет, не черти, - говорит он, - скорее, ожившие покойники. Во время Великой депрессии это здание оказалось заброшенным. Затем его купил за символичесий один доллар какой-то сумасшедший эмигрант из России. И тогда же здесь появились вампиры. День они проводят в подвале, потому что боятся света. Вечером улетают, возвращаются к утру. Видят их редко и немногие, но знает о них вся местная публика, и уж точно те, у кого есть собаки. Из-за того, что собаки на них воют. Так или иначе, считается это место гиблым, по вечерам его обходят. А я – нет! Увидеть такое зрелище, как сегодня, мне удается нечасто, но когда удается, на следующий день обязательно еду в казино...
- Обожди, - перебил я его, - они опасные или нет?
- Ну да, в принципе, опасные: пьют человеческую кровь, обладают сверхъестественными способностями, почти бессмертные... А не в принципе, тусуются в Манхеттене среди богатых и знаменитых, обычные люди вроде нас с тобой их не интересуют. Только под руку им не попадай...

Стало совсем темно. Я решил, что полюбуюсь моей собственностью завтра, и готов был уйти, как вдруг что-то стукнуло мне в голову. Я спросил:
- Слушай, а что было в этом здании перед Великой депрессией?
И услышал в ответ:
- Электростанция железнодорожной компании «Гудзон и Манхеттен».

Окончание следует. Читайте его в завтрашнем выпуске anekdot.ru

2270 +

114

Про "пестики". Была когда-то такая история.
Жил когда-то во Франции король Людовик 17. А также аристократы с простолюдинами. А французский суд того времени обычно решал все дела в пользу аристократов. Там простолюдинам нельзя было носить оружие. И аристократы, будучи эгоистами и рассуждая логично (за преступления против простолюдинов им обычно ничего не было) - стали воровать. Это даже воровством не называли. Налоговые сборы, например, собирали в карман аристократов. И страна пришла в упадок. Да, аристократы прекратили воровать, но лишь когда большинство их обезглавили.
А в другой стране, США - тоже жили эгоисты. Но там - у каждого человека был "пестик". "Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэл Кольт сделал их равными." И люди - создали для себя лучшее в мире государство. Правда, за счет стран, где "пестиков" не носили. Но - те сами виноваты. Надо было носить. Да, какое-то количество невиновных умирает от "пестиков" преступников. Но, например, от автомобилей - тоже гибнут люди. Но их от этого же не запрещают!
От лекарств и хирургических операций человеку тоже иногда становится хуже. Но это не значит, что от медицины надо отказаться, и жить в пещерах.
А вот правительство - да, оно НИКОГДА не позволит людям помешать им, родным, воровать. Никаким способом. В том числе - не позволит с помощью "пестиков" их свергнуть.
Винтовка рождает власть. (с) Мао Цзэдун

Еще пара цитат про оружие:
Не бывает плохого оружия. Не бывает хорошего оружия. Любое оружие в руках плохого человека — это плохо. Любое оружие в руках порядочного человека не несет угрозы никому — кроме плохих людей. (с) Чарлтон Хестон

Свободные люди должны быть не только вооружены, но дисциплинированны. (с)Джордж Вашингтон

Вооруженное общество — это общество взаимной вежливости. Манеры общения всегда становятся вежливым, когда каждый должен отвечать за свои поступки собственной жизнью. (с) Роберт Хайнлайн

Заберите пистолеты у их легальных владельцев, и единственными людьми с пистолетами останутся преступники. (с)Брюс Уиллис

И, самоочевидное:
Если в обществе все делают лучше себе - то лучше станет всем.

Да, и я - не "ганфайтер".

984 +

115

Мне всегда нравилась Германия – может, потому, что я там родился в далеком 1971 году, может, это зов крови? И когда в 18 лет я попал в то самое место, где когда-то служил мой отец, я увидел в этом знак судьбы. Причем очутился я там в наказание за повинность: однажды я серьезно подвел штаб дивизии, перепечатав с грубыми ошибками какой-то важный генеральский документ, и меня тут же согнали с секретарской должности, которую я там занимал, лишили всех привилегий и, чтобы совсем уж добить, отправили из солнечного Куйбышева в хмурую вражескую Германию.
– Алёшин, сука тупорылая, мы тебя сгноим, так и знай, – озлобленно сказал мне капитан Тужилкин, и в ближайшие дни я был распределен в ограниченный контингент российских войск в Гарделеген.
В то самое время, как я оказался в Германии, произошли легендарные события: Берлинская стена рухнула, Западная Германия объединилась с Восточной. Ой, что тут началось! Капиталистические немцы из Западной Германии никогда не видели русских солдат, это было открытием для них, настоящим шоком! Видимо, они никак не могли понять, почему мы идем с головы до пят в свином дерьме, – а шли мы после 24-часового наряда в свинарнике, где копались в этом самом, прошу прощения, дерьме. Почему мы выглядим, как отступающая морально разложившаяся армия? Немцы на «Мерседесах» и «БМВ» останавливались, фотографировали нас, давали нам какие-то сладости, пиво, а иногда даже деньги. Целыми днями ошивались мы на местной городской свалке, где оказались тонны продуктов восточно-германских производителей. Капитализм сделал эти товары неконкурентными, и их просто выбрасывали на свалку. Горы из тортов, колбас и сосисок, вяленой рыбы, фруктов выгружались на свалку, а мы, вечно голодные солдаты, собирали их и пировали! Продукты-то были нормальные, просто капитализм страшная штука!
Жить в объединенной Германии оказалось очень интересно: все офицеры занялись бизнесом, продавали все, что плохо лежит, покупали подержанные иномарки, у некоторых было по несколько машин. Даже солдатам платили 70 западных марок, кругом были редкие для нас западные товары, отличные ботинки, фантастические кроссовки, джинсы, спортивные костюмы, всякие магнитолы и видеомагнитофоны. Эта великолепная мишура манила и соблазняла, горы шоколадок на свалке делали службу в разы веселей…
Вскоре солдаты побежали. В основном это были лица с Кавказа – они просто выходили за пределы воинской части и убегали вглубь Германии. Если бы я знал, какая история ждет мою страну в 2015-м, я бы, наверное, тоже сбежал, но я и предположить ничего такого не мог, вот всякие жители пустынь и гор оказались более прозорливыми и бросились в бега. Их ловили, мы часто срывались в погоню за очередным беглецом, патрули из разведчиков стояли в дозорах, пытаясь выловить дезертиров. В один из таких дней нас по тревоге собрали. Я, лейтенант Салпогаров и Рома Ивахин, покидав какой-то мусор в вещмешки, запрыгнули в грузовик, и нас повезли на точку, где нам нужно было находиться, чтобы перехватить очередного беглеца. Завезли нас довольно далеко, в какой-то маленький западногерманский городок. Там нас выгрузили на главной площади без еды, без воды, без средств связи, просто выгрузили и сказали: стойте, пока не заберем, ловите беглеца.
Мы уселись на какие-то продуктовые ящики и стали скучать. Через несколько часов такого сидения нам всем стало невыносимо тошно. Отупение и безысходность охватили нашу команду горе-разведчиков. Казалось, город вымер, только в одном здании невдалеке горел свет и едва слышно звучала музыка.
Неожиданно из темноты показался человек в переднике, вероятно, какой-то работник общепита. Мужчина, немного нервничая, стал нам что-то говорить, показывая рукой на то самое здание, где горел свет.
– Не понимаем! – громко крикнул ему наш лейтенант Салпогаров: он подумал, что иностранец быстрее его поймет, если он будет говорить громче.
– Мы вас не понимаем, что вам надо? Мы ловим здесь дезертира, – я тоже стал объяснять немцу, что мы здесь делаем, активно подключая жестикуляцию.
– Битте, шранце рукен! Битте, битте! – не унимался товарищ в переднике. Устав убеждать нас, он попросту стал нас как бы манить в сторону здания с музыкой – идемте, идемте туда, казалось, говорил он. Мы переглянулись. «Может, там наш дезертир? – решил наш молодой командир Миша, – Давайте сходим с ним». И потом, вдруг там есть еда, мы же не ели со вчерашнего дня!
Яркий свет ослепил нас, помещение оказалось гаштетом, местным небольшим баром, доверху набитым немцами, западными немцами! Нашими недавними оппонентами по железному занавесу! Первые несколько минут все, притихнув, рассматривали наши обросшие щетиной рожи, помятую форму и голодные глаза. Мужчина, который нас привел, между тем зашел за стойку и стал наливать что-то прозрачное из большой бутыли в стоящие перед ним 3 высоких стакана. Стаканы стояли на подносе, рядом лежали какие-то навороченные бутерброды. Взяв поднос, бармен подошел к нам.
– Битте! Дринк! Битте, официрен!
Лейтенат берет стакан, нюхает и, не поворачиваясь к нам, говорит – водка, кажись!
Точно, там была водка! Миша шепотом говорит: ну давайте, мужики, им покажем! Только не напиваться!
Не говоря ни слова, мы выпиваем каждый по 250 граммов водки, грохаем стаканы на барную стойку и хватаем бутерброды! Весь бар взрывается аплодисментами и улюлюканьем! Дальше начинается братание! Все хотят с нами познакомиться, выпить и поговорить. Через пару минут все плывет под ногами, я понимаю по-немецки, все немцы понимают по-русски. Это была сильная ночь!
Утром я с трудом отклеил лицо от асфальта. Я лежал прямо на площади, рядом с остатками костра – это жгли те самые ящики, на которых мы сидели. Рядом лежали Салпогаров, Ивахин и с ними в обнимку какой-то немец. Валялись три велосипеда – кажется, катались ночью на велосипедах, что-то такое всплывало в памяти. Кругом бутылки, блевотина, куски хлеба, ящик пива, две полные бутылки водки. Ах, помню, бармен подарил нам ящик пива и потом еще вынес водки! Лейтенант еще отказывался, мы с Ивахиным его еле-еле уговорили: неудобно, говорим, отказываться, Миш, мы не должны ударить в грязь лицом, пусть дарят! Уговорили, или Миша просто вырубился. Ивахин рылся по карманам спящего немца, какой же козел, да он и в армию попал, чтобы не сесть там за что-то.
Пили мы там дня три, весь город споили, а потом за нами приехал грузовик, и нас сняли с вахты. Того восточного бегуна-дезертира мы не поймали. Почему-то запомнилось, как я пошел пить воду с утра из крана на улице.
Пью, напиться не могу, сушняк страшный после перепоя, и тут ко мне подходит тот самый немец, которого Ивахин нагрел на бумажник, и говорит: «Дас ист крант!» И что-то еще и еще, а я его отчетливо понимаю, будто он на русском говорит: вода, мол, плохая, её нельзя пить! «Да ладно, – смеюсь, – ты нашу воду не пил, которая в казармах у нас течет». Он, кстати, искал свой бумажник – вот, говорит, потерял кошелек, дурень такой. И улыбка у него при этом такая глупо-виноватая…
Эх, Ивахин, ублюдок ты сраный…

1675 +

116

Вспомнилась история, как ребята из РТИ собирали телеки и банчили ими. Дамочка купила, приносит домой, обнаруживает два провода. Включаешь один - телек работает, включаешь второй - телек не работает, но из него идёт дым, включаешь оба - телек работает и из него идёт дым. Вызывает мастера. Ясен пень, по пьяни внутри забыт паяльник.

342 +

117

Флотская история2. Про заморских гостей и зарплату лейтенанта.
Место действия - г. Владивосток. 1994 год.
Одно время, в порт Владивостока ежегодно на протяжении 5-6 лет заходил с дружественным визитом Десантно-вертолетный корабль-док USS Dubuque ВМС США. Это было незабываемым событием для жителей города и военных каждый раз когда он приходил. На пирсе 33-го "придворного" причала, прямо напротив штаба ТОФ, жителями организовывалась стихийная ярмарка по продаже советской военной амуниции и символики, формы одежды, матрешек с балалайками и подобной туристической ерунды для америкосов. Военные же при этом, как всегда, проводили строевые смотры и оргпериоды, усиливали и поднимали бдительности с боеготовностями, нас собирали на воспитательные (партия КПСС к тому времени развалилась) беседы о мерах по пресечению и недопущению, моральном облике российского офицерства и прочее и прочее и прочее... В общем, жители получали дополнительный доход, некоторые молодые жительницы умудрялись получить ночку-другую увлекательных приключений с вероятным противником, военные же получали как всегда очередной геморрой, связанный с приходом в порт супостатов.
Визит длился неделю, иногда более. И если поначалу все было нервно и строго (у военных естественно), то к концу визита страсти поутихали и в общем-то жить было можно.
Во время такого визита я, будучи молодым перспективным лейтенантом, начальником химической службы в береговой учебке (ох, не зря военная поговорка гласит: полк без химика, что деревня без дурака), по оказии находился во Владивостоке по делам службы. Dubuque стоял у пирса со всеми флагами рассвечивания, у трапа вахта из негров морпехов, на палубе два двухвинтовых невиданных доселе вертолета. Красота!
Дело в том, что в то время мост на о. Русский еще не построили, а рейсовый катер до моего поселка на нем ходил три раза в сутки. И я, освободившись от дел службы, праздно шатался недалеко от вокзала морских прибрежных сообщений в ожидании катера. До отхода катера было еще часа четыре, и по счастливой (а как же ее еще назвать) случайности я встретил своего сослуживца, который тоже находился в городе по делам. Дима, так звали этого здоровенного лейтенанта - выпускника тылового училища, был тоже молодым и тоже, как и я, был не чужд попить пивка (с водочкой естественно) в какой-нибудь недорогой городской забегаловке. Дабы скрасить время ожидания, мы решили посетили несколько таких питейных заведений, периодически выпивая то по 100 гр. водки, то по 0,5 пива. Таким незатейливым образом мы добрались до очередной тошниловки на улице Светланской (бывшей Ленина). Хотя в нас сидело уже довольно приличное количество горячительного, молодой организм требовал добавки.
С порога нас ожидал сюрприз. Точнее, целых 5 сюрпризов в лице военнослужащих ВМС США в звании от рядового до штаб-сержанта. Они сидели за круглым столиком и потягивали баночное (0,33 хольстен, как щас помню) пиво, заедая какими-то чипсами. Увидев нас, они в один голос дружелюбно закричали: "..Oh! Russian officers! Come and join us!!!..." (о! русские офицеры! Давайте к нам!) Видно, им было весело и захотелось дополнить веселье неформальным общением с вероятным противником. Так как в нас уже плескалось литра по два пива и грамм по 300 водки, предложение присоединиться к американскому застолью было принято мгновенно. Перемежая ломанный английский с исконно русскими идиомами, мы подсели к американцам и с удивлением обнаружили, что на столе только пиво, и его мало, и нам стало грустно. Я предложил выпить за знакомство русской водки. Поначалу америкосы немного сопротивлялись, но увидев нашу настойчивость, и поняв что "на халяву", согласились. Нарисовалась официантка, и мы (с барского плеча) заказали литр нашей водки "для начала". Увидев емкость на столе, американцы предприняли вторую попытку отказаться, но повторно претерпели неудачу. Ну действительно, что такое для взрослого мужика меньше 150 гр на человека? Слезы! Веселье продолжалось, разговор стал веселее и непринужденнее, и в пылу разговора Дима спросил у штаб-сержанта (здоровенного негра Джона, неплохо говорящего по-русски - сказал, что бабка из революционной России уехала, поэтому и говорит) сколько получает рядовой морпех на их корабле. Получив в ответ какую-то сумму с уточнением - в неделю, наш мозг из-за количества выпитого уже не смог преобразовать эту цифру в месячное жалование. Морпех (тоже уже изрядно теплый) достал калькулятор и минуту понажимав кнопки, показал нам результат вычислений. Получилось немногим более 1 300 USD в месяц. Мы почтительно покивали головами, пробормотав "неплохо, неплохо". Джон оказался любопытным парнем и спросил сколько получает лейтенант русского флота. Я ответил - 100 долларов. Заметьте, я даже немного приукрасил, потому как в то время зарплата лейтенанта немного до 100 не дотягивала. Джон улыбнулся в ответ и переспросил - в день? Я отрицательно покачал головой. В неделю!? Лицо у Джона потеряло улыбку. В месяц, ответил я. Повисла пауза. Американцы сидели, выкатив глаза с недоуменными лицами. Где-то секунд через 10 Джон начал улыбаться, потом захихикал, а потом закатились все американцы. Увидев наши возмущенные лица, Джон прокомментировал: я понял, вы не хотите выдавать! Это у вас военная тайна!!!
Теперь настал черед биться в истерике нам!!! Мы ржали как ненормальные и никак не могли остановиться... Сознание того, что вероятный противник посчитал нашу зарплату шуткой, вылилось в пьяный гомерический хохот...
Расставались мы с объятьями и пожеланиями никогда не стрелять друг в друга. Нормальные кстати парни оказались, малость не крепкими к алкоголю, но что с них взять... одно слово - америкосы :))))

1249 +

118

Попал как-то давным-давно ко мне попутчиком один интересный мужик. Очень пожилой, по профессии врач-радиолог, стоял у истоков изучения лучевых болезней, когда в сороковые ядерную бомбу изобрели и стало необходимо исследовать действие радиации.
Ехали поездом, вдвоем в СВ, дорога длинная, стали коротать время за разговором.
В конце сороковых он окончил с отличием ВУЗ по специальности "физика". А тут как раз новое направление стало развиваться, и он в числе немногих получил второе образование, уже медицинское. После завершения учебы он попал на сверхсекретный завод где-то возле полярного круга, на котором делали первые советские ядерные бомбы.
Рассказал такую историю.
Бомбы тогда собирали медленно, одну штуку в месяц. Изделие стоило немеряных денег и ответственность за сборку была мама-не-горюй! Не дай бог запороть - расстрел кучи народа однозначно! В конце сборки была какая-то очень ответственная операция, которую мог проделать один-единственный слесарь. Доверяли ему и только ему. Мужик получал генеральскую зарплату и приходил на работу один раз в месяц, к каждой новой бомбе. Все остальное время он беспробудно бухал, благо было на что. Дня за три до очередной операции к нему наведывались ГБшники, выводили из запоя, потом он делал свое дело и снова уходил в нирванну. И так несколько лет подряд.
Мой попутчик работал долго на этом заводе, имел возможность вести наблюдения. Говорит, что каждый раз слесарь ловил совершенно недетскую дозу. Другой кто сход бы давно, а этот видать алкоголем вымывал радионуклеиды.
- Знаешь, - сказал врач, - я четко заметил: кто из сослуживцев не пил совсем - в могиле давно, а кто бухали как черти - до сих пор многие живы.

711 +

119

Идем с внуком, я ему рассказываю про своё пионерское детство, как мы собирали макулатуру, металлолом… Проходим мимо мусорки, там бомж ковыряется, вытаскивает из мусорного бака ржавую кастрюлю, какие-то старые журналы. Внук радостно кричит ему: «Здравствуйте, дяденька пионер!»

388 +

120

Неправильный еврей

Первым, с кем я познакомился, когда мы с женою купили себе здесь дачу, был Марк Петрович, наш пожилой сосед напротив. Фамилия его была Кац и внешность, для такой характерной фамилии, он имел тоже типично еврейскую, за исключением того, что был неестественно смугл и чёрен лицом. Он где-то работал сутки через трое, а всё остальное время обычно стоял в своих воротах, беседуя с проходившими мимо дачниками. В конце улицы был коттедж нашего председателя, к которому всегда подтягивался местный народ, так что собеседников у него было предостаточно. В случае же долгого их отсутствия Кац осторожно подходил к нашему забору и вежливо начинал обсуждать со мной самые разнообразные вопросы.
Разговаривать с ним мне нравилось, так как было сразу заметно, что человек он интеллигентный и неплохо образованный. На любую тему он изъяснялся красноречиво, часто находил похожие исторические примеры, приводил цитаты из классиков и легко вворачивал какие-то иностранные словечки.
Поэтому позже, когда я узнал, что трудится он всю жизнь простым кочегаром в котельной на местной валяльной фабрике, я был несколько удивлён. Впервые я видел еврея-кочегара, да ещё такого эрудированного. Мне всегда казалось, что они выбирают себе совершенно другие профессии.
И вот как-то вечером, когда мы с ним сидели и чаёвничали в моей беседке, я не выдержал и спросил, почему он выбрал такое довольно нетрадиционное для их нации ремесло.

- Для нации…– печально вздохнул Кац в ответ – вы знаете, ведь я же, на самом деле и не Марк совсем, а Марко, есть такое цыганское имя.
- В смысле – удивился я – вы цыган что ли?
Он помотал головой и подлил себе чаю.
- Видите ли, Николай – сказал он, отпив глоток и чуть помолчав – моя национальность - мечта фашиста: отец у меня цыган, а мать еврейка. Такой вот, несколько небанальный марьяж. Браком такие отношения заканчиваются исключительно редко, но мама была влюблена…– он вздохнул и начал рассказывать.
Так я узнал, что его отец был гитаристом в гастролировавшем цыганском театре. Подарив отпрыску жизнь и чернявую внешность, он вскоре скрылся со своим театром в неизвестном направлении и воспитывал Марка уже, русский отчим, Пётр Андреевич, с кем позже сошлась его мать. К приёмному сыну отчим относился хорошо, хотя тут же окрестил и всячески пытался воспитывать в рабочих традициях, часто беря с собою на местную валяльную фабрику, где сам он работал техником.
Его же мать, Белла Давидовна, напротив, постаралась дать сыну хорошее домашнее образование и даже заставила поступить в университет, откуда его, впрочем, отчислили с четвёртого курса. Отчим этому отчислению даже обрадовался и вскоре устроил его к себе на фабрику, где Кац до сих пор и трудился.

Видимо, в результате такого особенного антропологического смешения и разнополярного воспитания Кац и жил в системе парадоксов. Обычно он был всегда учтивый и любезный, но лишь стоило ему выпить, как поведение его кардинально менялось.
Первый раз, когда я, приехав вечером с работы, столкнулся с такой его особенностью, я весьма удивился. Марк Петрович стоял, пьяно облокотившись на свои ворота и держа в руке початую бутылку «Журавлей».
- О, Колян! А я тебя жду…. выпить вот не с кем… попрятались все от меня, мыши…
Пришлось пригласить его в беседку и принести закуску и пару стаканов.
- Мне чуть-чуть… а что за праздник у вас сегодня?
- Праздник? Да просто гуляю, чё…. дали, вот, аванец, могу себе позволить…. вчера угля на две смены накубатурил – он достал из кармана пачку «Золотой Явы».
- Так вы курите, что ли Марк Петрович?
- А хули нет-то.. когда выпью… имею право – он прикурил сигарету, затянулся и разлил нам водки.
- Ну, давай, Колёк, за уголёк. И давай на ты, хрена ли ты мне вечно выкаешь-то?
Самое интересное, что когда я на следующий вечер обратился к нему на ты, он вздрогнул и, виновато потоптавшись какое-то время у своих ворот, снова подошёл ко мне.
- Вы, уж простите меня, Николай – я понимаю, соседи.… Но давайте всё же на Вы…. А то как-то совсем уж неинтеллигентно получается.

Со временем я стал замечать, что все эти его перевоплощения имеют определённую закономерность. Как правило, выпив первую рюмку, Кац быстро хмелел и приходил ко мне жаловаться на общую несправедливость окружающего нас мира.
- Вы заметили, Николай? – тихо, но возмущенно шептал он мне через забор - председатель наш добермана своего говядиной кормит, сам вчера видел! Какая низость! А как дорогу щебнем подсыпать, так с нас по триста рублей собирали и где тот щебень? Где, простите? Нет, надо точно уезжать из этой страны, вот, честное слово, подкоплю ещё денег и точно решусь.
Поворчав так ещё немного, он возвращался к себе, выпивал вторую рюмку, и вскоре снова появлялся у меня. К этому времени выражение цыганской удали и бесшабашности оживляло его лицо, положительно отличая его от еврея.
- Скучно мы живём, Коля – сходу заявлял он мне – так и проживём с тобой, каждый на своей стороне улицы…. А мир-то он, на самом деле, знаешь какой огромный?
Потом он снова отправлялся к себе и, видимо, отдавая дань памяти папе-музыканту, брал в руки гитару. После чего некоторое время с его стороны доносились какие-то томные романсы, время от времени переходящие в задорные и плясовые цыганские мелодии.
А чуть позже, после употребления им ещё одной порции спиртного, на смену им приходила его любимая «Раскинулось море широко».
- Проститься с товарищем утром пришли, матросы, друзья кочегара – выводил он трагическим голосом, начиная неожиданно чётко выговаривать букву «р».

Собственно говоря, это и был знак к началу последней трансформации, потому как вскоре Кац уже появлялся у моего забора с какой-нибудь газетой в руках. К тому времени он был уже полностью русским.
- Ты, бля, видал, Колян, что эти еврюги опять надумали? – тыкал он в газету пальцем - Чемодан, свой, суки, луивитошный на Красной площади поставили, прям напротив Василия Блаженного, как только совести хватило?!
- А вам то что с того чемодана – не понял я – это ж просто реклама.
- Дда как! – он даже поперхнулся – так чемодан этот ихний копия храма царя Соломона ерусалимского!! В точности повторяет все его пропорции!! Нет, ну это беспредел какой-то!!
- Ну, храм, ну и что? По мне, так пусть хоть в чемодане молятся.
- А я тебе вот, что скажу – отчеканивал он в ответ - это мы с тобой в церковь молиться ходим... А у них в синагогах планёрки!! Соберутся и думают, как русскому человеку навредить…. православному… – он оглядывался и, за неимением чего-то более подходящего, крестился на флюгер председателя.

Все остальные соседи к таким его превращениям, по всей видимости, давно привыкли, переставая с ним общаться уже на цыганской стадии, поэтому весь остаток вечера он проводил возле нашего участка, кляня козни масонов-олигархов, прочую мировую закулису и вновь появляясь наутро милым и интеллигентным человеком.
До самой осени я наблюдал такие его превращения, приходившиеся, как я понял, на дни выдачи аванса и получки. Потом наша дача кончилась и до весны туда мы больше не ездили. Зимой я время от времени вспоминал его, размышляя о том, что, на самом деле, больше влияет на формирование человека? Национальность, среда, воспитание? Сложно было сказать....

К сожалению, самого Каца, с той осени, я больше не видел. Когда на майские мы впервые приехали к себе на дачу, то на его участке уже копалась пара пожилых пенсионеров.
Позже председатель мне рассказывал, что Марк Петрович хотел переехать на пенсию в израильскую Хайфу, для чего давно копил деньги, пряча их в старых валенках на антресолях. И как-то поздней осенью, когда похолодало, и по дачам шныряли полуодетые цыганские ребятишки, он, находясь, по всей видимости, в цыганском обличье, сжалился и вручил самому старшему из них те самые старые валенки, напрочь забыв о хранившихся в них накоплениях на своё запланированное еврейское будущее.
Обнаружив с утра пропажу, он не выдержал, запил в чёрную, потом уволился с фабрики и, продав дачу, уехал из нашего города. И где он сейчас живёт и чем занимается никому уже неизвестно.
© robertyumen

1763 +

121

Вдогонку к истории №6 от 4.3.2015
Как мы издевались на людьми.
Эта мысль пришла в голову к нам совершенно неожиданно, но не совсем. У нас отменили 2 "пары" в институте и мы решили попить пива, так как возвращаться надо. Экзамен по английскому. Ехать домой нельзя. Забегая вперед скажу, что на экзамен мы опоздали, но сдали на отлично. Потом долго спорили из-за чего мы так быстро отстрелялись. Версии было 2, либо запах пиво, либо - знания все-таки были. В конечном итоге каждый остался при своем мнении.
Вот что нам пришло в голову, когда пили пиво.
Деньги тогда были большие, все были миллионеры. Пустая бутылка "чебурашка" принималась за 1000 рублей в приемном пункте. Мы сидели на лавочке, а вокруг нас бомжи (или не бомжи) собирали бутылки. Мы начали в трубочку сворачивать тысячные купюры и засовывать в пустые бутылки, там бумажки разворачивались и благополучно прилипали к стенкам.
Мы хорошо выпившие со смехом наблюдали, как эти люди пытались вытряхнуть, достать палочкой и т.д. эти купюры.
Блин. Какие мы были тогда идиоты.

702 +

122

Развелось доморощенных филологов, вроде Задорнова. Ничего в русском языке не понимают, а туда же, пытаются объяснять происхождение слов и выражений в меру своего невеликого разумения.

Не могу забыть одного кадра, который название города Ярославля расшифровывал следующим образом: «Я»; «рос»; «авль» - это сокращение от «Авель», а пропущенная в середине буква «Л» - это, внимание, китайский иероглиф, означающий «человек». То есть все вместе – «Я рос человеком Авеля». Из этого он делал вывод, что Ярославль был основан вовсе не князем Ярославом, а тайным жидомасонским правительством с тайными жидомасонскими целями.

Тут на сайте тоже завелся любитель половить рыбку в мутной воде. Попробую его вывести на чистую воду. Кстати, как раз об этом выражении. Происходит оно из лексикона рыбаков. Каждый, кому случалось сидеть с удочкой, знает, что в мутной воде подсечь рыбу нелегко. Кто знает, какой она там в мути породы, велика ли, в какую сторону движется, или это вообще не рыба, а рваный башмак. А вот если повести удочкой в сторону и вывести пойманное на чистую воду, тут оно сразу видно как на ладони, подсекай на здоровье. А сидение на хлебе и воде вовсе ни при чем, это нашего корреспондента плохое знание материала подвело под монастырь.

И про монастырь заодно расскажу. Опять же дело не в царе Грозном и его несчастных женах. Были когда-то на Руси слепцы, калики перехожие. С гигиеной тогда было плохо, слепли люди часто, а пенсий по инвалидности не было. Вот и бродили слепцы целыми компаниями по городам и весям, пели на торжищах песни, сказывали былины, собирали гонорар. А водили их обычно мальчишки-поводыри, слепцы их за это кормили.

И вот была у поводырей такая дежурная шутка. Наберут слепцы подаяния, наедятся от пуза, переварят и говорят мальцу: отведи-ка ты нас в укромное место, вдали от чужих глаз от съеденного опростаться. А озорник поводырь вместо лесной полянки ведет их к стене монастыря. Там тишина, травка растет, птички поют, хвоей пахнет. Без глаз от полянки в глухом лесу не отличить. Слепцы рассупонятся, начинают делать свое грязное дело, и тут на них из монастыря выскакивают монахи с дубьем и давай по спинам охаживать: как, мол, не стыдно в святом месте скоромные дела творить. А мальчишка смотрит из кустов и посмеивается. Вот это и называется – подвел под монастырь.

780 +

123

"Есть такая медицинская загадка.
В Первую Мировую военврачи собирали статистику и, среди прочего, отметили довольно частые ранения шрапнелью в голову..."

Таких "медицинских загадок" (которые при детальном рассмотрении легко и просто объясняются, хотя сначала производят впечатление "необъяснимых парадоксов") я могу рассказать воз и еще маленькую тележку.

1) классический "студенческий" случай, рассказывается на лекциях по статистике практически во всех западных университетах, у нас он, увы, вводит в ступор 9/10 дипломированных специалистов (проверено на ведущих специалистах одного из наших министерств)

В нелюбимых нами США есть два штата - один теплый, курортный, с пляжами, и т.п. - Флорида. второй холодный, без пляжей - Аляска. Вопрос - в каком из них смертность выше, и почему? Правильный ответ - во Флориде. И не потому, что там много пьют, веселятся, получают солнечные удары, тонут в океане или поедаются крокодилами (это я передаю реальные попытки наших специалистов ответить на вопрос). Все гораздо проще - на Аляску едут работать молодые и здоровые. Пенсионеры едут в "курортный" штат греться на солнышке. Средний возраст жителей Аляски - 35 лет, Флориды - около 60. Соответственно, общая смертность во Флориде раза в 4 выше, чем на Аляске. А как только мы сравниваем смертность людей ОДИНАКОВЫХ возрастных групп - на Аляске она таки процентов на 40 выше, все же климат там не очень благоприятный.

2) менее известный случай, но в медицинской литературе описан довольно широко

На загнивающем западе есть серьезная система отслеживания побочных эффектов лекарств. То есть там точно известно, кому из больных какую таблетку назначили, и если у некоторого количества пациентов, принимающих одинаковые таблетки, вдруг появляется то или иное осложнение, это становится известно медицинской общественности не через 10 лет, а месяца через два-три, быстро начинают разбираться и принимать меры, вплоть до запрета препаратов.
Как известно, на западе довольно широко назначаются антидепрессанты, в т.ч. далеко не только психиатрами, а и терапевтами, семейными врачами, гастроэнтерологами, гинекологами, и кем только не. И вот как-то раз при очередной проверке безопасности назначаемых антидепрессантов, выяснилось, что у лиц, принимающих антидепрессанты, достоверно выше частота самоубийств, чем у лиц не принимающих эти препараты.
Парадокс? Вроде бы антидепрессанты как раз должны препятствовать развитию депрессии и совершению самоубийств?
Чуть было не запретили их применение - под горячую руку.
Но вот что в итоге выяснилось.
Помимо тех назначений антидепрессантов, которые делались пациентам с минимальными признаками депрессии (гастроэнтерологами, гинекологами, и т.п.), все же большое число антидепрессантов назначалось больным с действительно серьезными депрессиями, которые вот просто неделями лежали в кроватке в эмбриональной позе, и мечтали, видимо, о самоубийстве.
Почему я говорю "мечтали"? Потому что у них была ДЕПРЕССИЯ, и они не были достаточно активны, даже чтобы встать и что-то с собой нехорошее сделать. Естественно, им назначали мощные антидепрессанты.
Что делают антидепрессанты? Они повышают активность людей, прежде всего. Т.е. люди просто лежали на кроватке, но даже не могли подняться с нее, чтобы что-то с собой сделать. И вот их начинают лечить, и активность их головного мозга повышается. И человек, который, возможно, пару лет вынашивал мысль о самоубийстве, но НЕ МОГ РЕШИТЬСЯ на это, становится более активным и, увы, более решительным. И свою решительность он не использует на то, чтобы убраться в квартире, изучить французский язык, или найти работу. Он выполняет ту, так сказать, мечту, с которой он жил последнее время - он таки совершает самоубийство.
Специальная комиссия достаточно быстро разобралась в ситуации, и людям с тяжелой депрессией был рекомендован специальный режим на начальный период назначения антидепрессантов и тщательный мониторинг их суицидальных намерений.
И это в итоге снизило число самоубийств.
А могли бы, не разобравшись, и таблетки запретить - так же, как могли бы запретить и каски, "повышающие" число шрапнельных ранений в голову...

1489 +

124

Есть такая медицинская загадка.
В Первую Мировую военврачи собирали статистику и, среди прочего, отметили довольно частые ранения шрапнелью в голову.
Военные Ведомства воюющих стран отреагировало быстро. Был повсеместно принят на вооружение стальной шлем.
После этого военврачи стали регистрировать гораздо больше шрапнельных ранений головы.

Почему?

А потому, что раньше шрапнель ранила, на самом деле, редко. Чаще всего она делала в голове дырку, после чего мёртвого солдата закапывали. А через шлем шрапнельная пуля уже не убивала, а лишь ранила...

401 +

125

Дело было на майские праздники 1984 года. Вспоминаете, да? Брежнева уже нет, Ельцин ещё только будет, над страной тем временем нависла угроза всесоюзной борьбы за трезвость, но народ, к счастью, этого ещё не знает и спит спокойно. Клуб туристов из подмосковного города М. собирается на валдайскую речку Мста — дрессировать новичков на тамошних порогах. Районная газета “За коммунизм” навязывает ребятам в компанию двух семнадцатилетних девчонок — меня и Лильку, будущих абитуриенток журфака МГУ. Мы должны сочинить что-нибудь “патриотическое о боях на Валдайской возвышенности” в номер к 9 мая, и нам даже выданы командировочные — рублей, что ли, по двадцать на нос… У председателя клуба Вити Д. хватает своих чайников и нет ни одного байдарочного фартука, но он зачем-то соглашается нас взять. Лилька не умеет плавать. Это интродукция.

Завязка — типичная. Ну, ехали поездом. Ну, тащили рюкзаки и железо до речки. Ну, собирали лодки. Ну, плыли. Всё это, в принципе, не важно — даже тот забавный факт, что, когда доплыли, наконец, до тех порогов, Лилькина лодка единственная из всех сподобилась, как это называют байдарочники, кильнуться (хотя боцманом специально был назначен самый надёжный ас Серёжа…) Лилю вытащили, лодку поймали, Серёжа сам доплыл… Перехожу, однако, ближе к делу.

Там такое место есть немножко ниже по течению (было тогда, во всяком случае) — очень удобное для стоянки, и все там останавливались на ночёвку. Дрова, правда, с собой везли — по причине отсутствия местного топлива. Народу собралось изрядно — не один наш клуб решил с толком использовать длинные первомайские выходные. Так что палатки пришлось ставить уже довольно далеко от воды. Помню, нас с Лилькой взялись опекать студенты небезызвестного Физтеха долгопрудненского — Оля и два Димы, туристы толковые и опытные. У них была на троих полутораместная палатка, но они ещё и нас приютили без особого труда — колышки только пониже сделали. Нас, девчонок, ребята в середину пристроили, сами по краям улеглись (холодновато ещё в начале мая-то). Палатка раздулась боками… Уснули все быстро и крепко.

Среди ночи просыпаюсь в кромешной темноте от того, что кто-то в самое ухо дурниной орёт: “А ОН ВСЁ ПОДГРЕБАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ПЕСНЮ РАСПЕВАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” Дуэтом орёт — на два голоса. Пытаюсь вскочить — спальник, ясное дело, не даёт. Потом соображаю, что я в палатке, причём в самой середине. В непосредственной близости от моих ушей — только Оля и Лиля. Молча лежат, не спят. И Димки оба ворочаются, заснуть пытаются. Что характерно, тоже молча. Или, вроде, ругаются сквозь зубы — но как-то невнятно: неловко им вслух при девчонках (84-й год же, золотые времена, говорю я вам…:-) А эти ненормальные снаружи всё не унимаются: “В ПОРОГ ИХ ЗАНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ЛОДКУ УНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” В общем, почти до рассвета проорали, благо, в мае, да ещё на Валдае, ночи короткие. Угомонились, наконец.

Утром, часов не то в шесть, не то в семь, просыпаюсь от шума на берегу. Продираю глаза, вылезаю на свет божий, вижу картину: у самой кромки воды наводят шухер два здоровенных верзилы в бушлатах и бескозырках. Выстроили по ранжиру всех, кто им на глаза попался на своё несчастье, и орут до боли знакомыми охрипшими голосами: “Товарищи бойцы!! Поздравляем вас с Международным днём солидарности трудящихся — праздником Первое Мая!! Пролетарии всех стран — соединяйтесь!! УР-РРА-А-АА!!!” Сонный народ подхватывает, даже с некоторым энтузиазмом: “Ура-а!” Верзилы — что бы вы думали — шмаляют вверх из настоящей ракетницы, пожимают всем руки, садятся в байдарку (она делает “буль” и оседает по верхний стрингер) и торжественно отчаливают. Оркестр, гудок, рукоплескания, букеты летят в воду, дамы промакивают слезинки батистовыми платочками…

Немного погодя часть нашей компании тоже отчалила: у Димок у двух зачёт, пропускать нельзя, а то к сессии не допустят. Оля без них, конечно, оставаться не захотела. Мы с Лилькой решили податься вместе с физтеховцами — у нас командировка, нам материал писать. И ещё, помню, присоединилась к нам одна семейная пара: муж в каком-то ящике почтовом работал, там режим строжайший, пять минут опоздания — объяснительную пиши… Благословил нас председатель Витя, а сам со второй половиной клуба остался учить молодняк пороги проходить.
И вот доплыли мы до какого-то города, где железнодорожная станция. Не помню сейчас, как называется, всё-таки давно дело было. Там надо на поезд садиться, чтобы в Москву. Приходим на вокзал (приползаем, вернее — рюкзаки же при нас, и железо это байдарочное), а там таких как мы — полный зал ожидания. И все нервные: на вечерний поезд московский билетов нет, а есть только на утро. Мужики начинают потихоньку психовать: им с утра кровь из носу надо быть в столице. И находят они неординарное инженерное решение: как только подъезжает поезд — штурмуют вагон, оккупируют тамбур, заваливают все двери рюкзаками и — уезжают, стараясь не слушать вопли проводницы. А мы остаёмся — четыре ещё не старые особы женского пола, и с нами две байдарки — казённые, между прочим, клубные. Да ещё свои рюкзаки. И денег только на билеты в общий вагон да на буханку чёрного хлеба и банку джема “Яблочно-рябиновый” осталось. Рябина красная, лесная, джем от неё горький…

Переночевали в зале ожидания на полу: кафельный был пол, жёлтый, как сейчас помню. Подходит утренний поезд, стоянка две минуты. Наш вагон — в другом конце состава. Мимо народ бежит с рюкзаками наперевес, все уехать хотят. А мы стоим возле своей горы барахла, растерялись совсем. Кто знает - тот знает, что такое байдарки “Таймень”, пусть и в разобранном виде. И вдруг…

Вот ради этого вдруг я всё это и пишу. Вдруг — откуда ни возьмись — два эти супостата окаянных, верзилы здоровенные, которые нам прошлую ночь спать не давали. Схватили каждый по две наши упаковки байдарочные и стоят нахально, озираются — что бы ещё такое ухватить. А байдарки клубные, казённые же…

До сих пор — столько лет прошло — а всё ещё стыдно. Вот, каюсь во всеуслышанье и публично: показалось мне на секунду, что сейчас смоются бугаи с нашими вещичками — и поминай как звали. И тут они орут на нас: “Ну что стоите — побежали!”

Добегаем до своего вагона, они запихивают наши вещи, запихивают нас, потом свои рюкзаки бросают, запрыгивают — на ходу уже… Полчаса потом завал в тамбуре растаскивали. Разбрелись по местам, перевели дух наконец.

Вагон плацкартный, билеты у всех без места — пристроились кто куда. Мы четверо, девочки-одуванчики, выбрали боковой столик. Достали банку с остатками джема этого горького, хлеба чёрного чуть меньше полбуханки на куски нарезали, сидим глотаем всухомятку, кипятка нету в вагоне. До дома ой как долго ещё… А супостаты наши, благодетели, напротив верхние полки заняли. “Ложимся, — говорят, — на грунт”. И легли: ноги в проходе на полметра торчат, что у одного, что у другого. Морды распухшие у обоих, красные, носы облупленные — на первом весеннем солнышке на воде в первую очередь носы сгорают. Лежат на локти опираются — один на левую руку, другой на правую, щёки по кулакам по пудовым как тесто стекают… Смотрят на нас сквозь опухшие веки, как мы вчерашним хлебом пытаемся не подавиться, и комментируют: “Да-а, бедно вы, пехота, живёте. То ли дело мы, моряки — у нас и сливки сгущенные, и сервелат финский, и “Саянчику” бутылочка найдётся…” Щёлкнули по кадыкам, подмигнули друг другу и в рюкзаки свои полезли. Сейчас как примут своего “Саянчику”, как пойдут переборки крушить — ой, мама…

А рюкзаки у них, кстати, были — это отдельная песня. Огромные — чуть ли не со своих хозяев ростом. Туда и байдарка разобранная помещалась (железо, наверное, у одного было, а шкура у другого), и всё остальное добро. Тяжеленные… Зато у каждого — только одно место багажа, хоть и явно негабаритный груз. Не потеряешь ничего, в спешке не забудешь… Удобно, что и говорить — тем, у кого духу хватит поднять.
И вот, значит, лезут они в эти свои великанские рюкзаки и достают… Банку сгущённых сливок, батон сервелата и бутылку газировки “Саяны”. И всё это нам сверху протягивают. А 84-й год на дворе, напоминаю в который раз. Заказы, талоны и нормы отпуска.

Вот не помню сейчас — сразу мы на это добро накинулись или всё-таки поломались сначала немножко для приличия… Если и ломались, то, наверное, не очень долго: есть дико хотелось. Навалились дружно, особо не заботясь о манерах… А они на нас сверху смотрят — один слева, другой справа, и такая в заплывших глазах нежность материнская… Картину Маковского помните — “Свидание”? В Третьяковке висела? В таком вот, примерно, ключе.

По дороге они нам ещё песню спели — про то, как “Из Одессы в Лиссабон пароход в сто тысяч тонн шёл волне наперерез и на риф залез…” Так гаркнули, что на переборку облокотиться было невозможно — вибрировала она до щекотки в бронхах. Проводница прибегала выяснять, что случилось. Весь народ, который после кафельного пола в зале ожидания отдыхал, перебудили. А песенка закольцованная, как сказка про Белого бычка. Не перестанем, говорят, пока все подпевать не начнут… Когда по третьему разу поехали — народ смирился, подхватывать стал потихоньку, а тут и Москва, Ленинградский вокзал…

Они ведь нас, обормоты сердобольные, ещё и до Ярославского вокзала дотащили и в электричку погрузили торжественно, ручкой помахали. И с тех пор благодетелей наших я не видела ни разу. И имён даже не знаю. Осталось только в памяти почему-то, что они, вроде бы, ленинградские были, не московские. Но опять же — столько лет прошло, не поручусь.

Вооот... Статью мы с Лилькой написали — омерзительную. Просто до сих пор стыдно вспомнить. Это сейчас я про войну понимаю кое-что — довелось взглянуть, было дело (никому не пожелаю). А тогда — “воды” налили про какой-то памятник, который в одной деревне случайно увидели, вот и весь патриотизм. Я псевдонимом подписалась, Лилька, правда, своей фамилией, ей не страшно было, она уже тогда замуж собиралась… Газета “За коммунизм” тоже довольно скоро сменила девичью фамилию и теперь называется... ээээээ... ну, допустим, "Лужки". Пишет, правда, всё так же и всё о том же…

Полжизни назад дело было, если разобраться, но морячков нет-нет, да и вспомню. Хоть бы спасибо им как следует сказать…

СПАСИБО!!!

1678 +

126

Был в нашей роте талантливый парнишка по кличке Батя.
Году эдак 1983, нас, курсантов Одесской мореходки, послали собирать помидоры. Помидор на нашу беду уродилось много, они нам сниться уже стали. Хорошо что мы их только по 10 часов в день собирали:)))
И вот Батя, он же Юра, сочинил частушку и под гитару довольно бодро её напевал в нашем бараке перед самым отбоем:

Помидоры, помидорчики бу-бу,
Я Вас видеть больше не могу!!!
Пусть работает наш ротный командир!!!
Пусть марает свою честь и свой мундир!!!

В середине исполнения нелегкая принеслa ком. роты капитана третьего ранга Шейкина, по совместительству зама парторга офицеров училища. Глубоким чуством юмора Шейкин не отличался. Частушку он воспринял как личное оскорбление и влепил Юрке 5 нарядов на чистку отхожего места.
Надо было мстить командиру-партейцу... План отмщения созрел довольно быстро и был приведен в исполнение на следующее утро.
Нас поднимали ни свет не заря, в 6-ть утра, хотя завтрак начинался только в 7:30, а на уборку помидоров нас везли в 8:15. В 7:15 было всеобщее построение.
В 5:50 утра я подорвался, смочил два кусочка газеты в воде. Затем вывинтил обе 200 Ваттные лампочки, которые довольно ярко освещали нашу часть барака каждое утро. Перед тем как ввернуть лампочки Ильича на место, я приклеил мокрую бумагу к центральным контактам обеих лампочек. Затем быстро ввернул лампочки обратно вместе с кусочками мокрой бумаги на контактах и нырнул под одеяло.
Ровно в шесть утра к нам в барак вошел Шейкин и включил свет с криком "подъём". Первая лампочка зажглась, ярко погорела секунд 20 и медленно затухла. Озадаченный командир щелкнул выключателем раз 5, пока до него не дошло, что лампочка уже не загорится. Шейкин включил вторую лампочку, к его радости она тут же зажглась, но горела вторая лампочка не более 15 сек, так как нагревшийся цоколь высушил кусочек мокрой бумаги и бумага стала надежным изолятором между центральными контактами лампочки и патрона. Шейкин начал безуспешно щёлкать и вторым выключателем. Вторая лампочка никак не хотела зажигаться.
Курсанты продолжали спать как ни в чем не бывало. Шейкин затратил не мало усилий, чтобы выгнать нас на построение. Мы на него успешно опоздали. Начальник Организационно-Строевого Отдела училища капитан первого ранга Жудин, как назло приехавший в это утро в наш колхоз с проверкой, взгрел Шейкина за опоздание роты. Вся рота с улыбкой наблюдала за вздрючкой непопулярного командира, шире всех улыбался Юрка.

784 +

127

Читаю истории про сбор макулатуры и вспоминаю своё пионерское детство. Тогда, в среднехрущёвские времена, мы собирали не макулатуру, а металлом. Шло соревнование между классами, победители получали Переходящий Вымпел!
В тот раз на охоту за металлом нас отправили в разгар зимы после хорошего снегопада. Все помойки и пустыри, где можно было разжиться железякой, плотно засыпаны снегом. Со свалки аккумуляторного завода нас шуганули. Приносить из дома ненужные утюги и чугунки мы зареклись - хватило одного раза.
А недалеко от школы - товарная станция, а там железа - завались! Мы быстро собрали саночный поезд - и на промысел. Из всего богатства, которое там пропадало, мы всем классом осилили только двухметровый обрезок рельса. Притаранили его на школьный двор, а там в уголке хилая кучка жалких жестянок. А у нас - рельс! Душа ликует: Вымпелнаш! Вымпелнаш!
Ну щас. Наш класс занял последнее место.
Рулила мероприятием старшая пионервожатая. Мы к ней - качать права. Она достаёт свою тетрадку: - У меня всё записано. Смотрите, у победителей: вёдра мятые без дна - 2 штуки, обручи от бочки ржавые - 4 штуки, гвозди гнутые - 7 штук, ручка от утюга - 1 штука, ложка сломанная - 1 штука, итого 17 штук. А у вас - рельс ржавый - 1 штука. Так что всё правильно.

Спустя много десятилетий у меня в начальниках образовалась дама. С двумя дипломами. Труд подчинённых программистов она оценивала в точности как та пионервожатая.

686 +

128

Мировые производители
Собирали совет возбудителей.
Сальмонелла, большая нахалка
И хабалка - простая кишпалка.
Выступали два вируса гриппа -
За базар отвечаем мы, типа:
Надо, хрюкал свиной,
Загорать под луной.
А куриный - лечиться уриной.
Ха! сказала кишпалка,
Говна на вас жалко
Вы загнетесь и от арбидола
Всем просраться даст вирус эбола!

416 +

129

навеяно историей про топ-менеджера, который лаком для волос комаров убивает
мама рассказала, что кто-то из старших школьников заявил на полном серьезе: кто наберет ведро сушеных комаров, тому дадут машину. только представьте: это сколько комаров надо, чтобы ведро наполнить? и ведь деревенские ребятишки со всей тщательностью и скрупулезностью собирали и сушили насекомых. но обидно было даже не то, что вскоре становилась понятна абсурдность ситуации, а то, что комаров, добытых и сохраненных непосильным трудом, пришлось выбросить...

412 +

130

1972 г. Венгрия, г. Дьёр, мотострелковый полк ВС СССР.
Короч, сидит дневальный в парке, скучает. А вечером отключили свет во всём городе, ну и в части "пришлось дизелюху запускать". Дневальный должен был "щёлкнуть АЗРы" на эл.щите оповещения, но забыл. И вот перед рассветом, дают свет в городе и одновременно включается БОЕВАЯ ТРЕВОГА в части. Механики-водители в казармах вскакивают, одеваются и бегут в парк, машины запускать. Младшие офицеры из общаги тоже в парк прибывают первыми. Разведчики и ПВОшники уже на местах: разведчики ломают забор (как в книге В. Суворова "Аквариум") и выезжают в район сосредоточения; зенитчики уже на крышах, срывают пломбы на аккум.батареях ПЗРК и "стартуют" прицелы. Через минуту заводится первый мотор, а за ним все моторы парка. Парк оглушает рёв моторов = больше нихрена не слышно. В ворота и через заборы ломится пехота (с оружием, в "брониках и разгрузках", трещат "цынки", пехота патроны по карманам набивает).
Несчастный дневальный носится по парку с криками "Это ошибка! Отбой!", но его никто не слышит. БМП выезжают из "боксов" и становятся для приёма десанта.
И тут, наконец-то, прибегает командир полка (старшие офицеры жили в городе и потому позже других прибыли) - бежит, руками машет, ругается (очень сильно ругается!!!).
Тревогу отменили. Командиру полка - взыскание, дневального "на губу" посадили. Полку командующим ОБЪЯВЛЕНА БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ОТЛИЧНУЮ СЛУЖБУ! Отдельная благодарность выражена разведроте (её весь день собирали по району сосредоточения части).

Вот что такое настоящая Боевая тревога.

641 +

131

ПОХИЩЕНИЕ САБИНЯНОК
Собственно начинаю пороть сию отсебятину не без внутреннего сопротивления. Причина тому нарастающий гул недоверия в зале. С учетом что излагал перед этим самое незамысловатое, это не может не настораживать…Уже с прищуром спрашивают-"Признайся, мол, милок, тот у тя вымышленный персонаж, этот выдуманный…"Один деятель поймал мя, сирого, на вранье бессовестном, прям в краску вогнал. У тя, грит, батюшка матюкается? Да быть того не может! Ни один служитель культа за всю историю Руси ни разу на три буквы никого не посылал! Потому как грех. И в пять влажных букв тоже…Поник я повинной головой, придавленный железобетонностью аргумента, да и раскололся как фраер на допросе. Все наврал, кричу, граждане! Клеветал на РПЦ, врагами веры подкупленный незадорого. Ведите мя на суд праведный, где смиренно приму кару заслуженную…
Потому излагать письменно истории, которые и среди знакомых предпочитаю только в присутствии свидетелей, боязно было…
Но попросили…

Это история о большой дружбе и бескорыстной любви.
Дружил я в ту пору(середина 90х) да и по нынешнее время с колоритнейшим персонажем Андрием, за грациозность и безупречность манер в миру Кабаном прозываемым.
Так вот Любовь (с большой букваы) то у Андрюши и случилась. Как говорится, с младых ногтей и на всю жизнь. Кабан любил проституток. Чувство было глубоким, постоянным и взаимным. Проститутки любили Кабана. То есть ждали его всегда и всюду, готовы были мчаться по первому зову в дальние края и хранили ему верность(во всяком случае клялись в оной)
В смысле, что никому, кроме сокола своего сизокрылого бесплатно ни-ни.
Не знаю, какие струны в их душах звучали при виде Эндрю, но находил он эти неведомые струны моментально а играл на них виртуозно.
В ту ночь, Кабан, по обыкновении позвонил мне в 4 ночи.
-Ты на время смотрел?(сдерживая шипящие и соблазн вставить сссука после каждого слова)
-А я думал, что дружба-понятие круглосуточное. Ошибался? Озвучь со скольки до скольки ты со мной дружишь?
-Ну?
-Галку взяли.
-Подробнее: Какую Галку, Кто, где и за что взял? Силу взятия? То есть мягко застенчиво за руку или жестко клещами за жопу?
-Не юродствуй. Галку-проститутку. Менты. За профессию. Везут в Спецприемник. Просила помочь.
-Приемник то какой?
-Где то на Варшавке.
-Ты хоть ее фамилию знаешь?
-Я ее по отчеству только. И то в самые трепетные моменты.
-И чем мы ей поможем? Взорвем цугундер?Возьмем в заложники родню вертухайскую, или демонстрацию у ворот проведем? "Свободу Галке-проститутке!" "Прочь грязные лапы сатрапьи от удовольствий народных!" Короче, что ты от меня то хочешь?
-Уже ничего. Действительно. Ты спишь, я с братвой, пошла она в жопу, эта шкура.
-Молодец!
Через полчаса мы с разницей в 2 минуты подкатили к башне, фаршированной красавицами. Я предусмотрительно приехал на такси, опасаясь и не без оснований за наше с бибикой будущее.
-Здравствуй Чип!
-Здравствуй Дейл!
-Пойдем в узилище, из нас сейчас там Кржемилика и Вахмурку быстро сделают.
Запомнилась какая то несолидная калитка в кустах, забор, невзрачное двухэтажное здание за ним, грохот в железную дверь Кабановского сапога, заспанный мусор и начальственный рык Кабана "Да ты бухой, СКОТИНА!"
Некоторые пояснения надо дать:Внешностью своею Андрюшенька внушает уважение. Каким то неведомым образом он родился с ментовской начальственной повадкой.
То есть и урки(хавело мусорское) и менты(коллега) признавали его за лягавого, даже тогда, когда он еще не украшал своей персоной ряды МВД. Но удостоверение у него было, по-моему уже с пеленок.
Дальнейшее помню смутно, так как участия в происходящем не принимал-только создавал массовку. Солировал Кабан и в помощи абсолютно не нуждался.
Запугав бухого вертухая(тот уже мысленно попрощался с погонами), Андрюша ворвался в стан врага и обнаружил дежурную смену Flagrante delicto. То есть упившимися в сраку.
Перемежая начальственные ебуки попытками построить пьяную виноватую шоблу он выяснил, что никого за последние два часа к ним не привозили. Не давая пьяни опомнится, Великий и ужасный повелел открыть камеры для инспекции. Инспекция Галку не нашла, но обнаружила двух заспанных сисястых узниц, коих Эндрю немедленно затрофеил. Пока вертухай нечленораздельно блеял что то про не положено(остальные вернулись к сладким грезам, как только их оставили в покое), Кабан вытребовал какой то журнал, не глядя размашисто в нем расписался и свалил с бабами под мышкой продолжая поливать нерадивых ценными указаниями и обещаниями кар небесных на их непутевые бошки.
Вся операция заняла минут 10 от силы, я был в неком ступоре, детали запомнил плохо, единственное что осталось в памяти-двухярусные нары с солдатскими одеялами и непроходящее удивление, почему нас еще не затрюмили.
Закинув добычу в машину мы поспешно отвалили. Бабы испуганными мышами жались друг к дружке на заднем сиденье. Тут позвонила Галка и извинилась, что не набрала сразу. Каким то из известных способов прелестница рассердоболила работников свистка и дубинки, свистнула им в дубинки и вырвалась на волю. Мы долго вырывали трубку друг у друга, поливая шалунью на все лады. Вдруг сзади раздался истерический хохот. Пленницы въехали в ситуацию. Кабан обернулся-
-Едем бухать на дачу или вернуть на дачу к "хозяину"?
-С вами хоть на край света!-пророчески откликнулась одна из полонянок.
Дня три мы погрязали в пьянстве и разврате. Но всему хорошему приходит конец и пора было назад, в серые будни. И вот тут то Света сильно раскрасила нам вечер. Выяснилось, что на нары ее привело вовсе не сребролюбие и слабость передка, а гораздо более серьезные проказы. Светика замели на грабежах в составае группы, где проходила по делу наводчицей. Что то там было сильно мутное и дюже непоощряемое Уголовным Кодексом. За каким хреном ее привезли в обиталище пьяни и блудниц-одно ГУВД ведает. Мы переглянулись с Кабаном. Явственно запахло турмой. "Надо будет в придурки пробиться, грустно прикидывал я…Библиотекарем или самодеятельностью заведовать"
На самом деле был еще вариант закопать обоих красавиц у меня в огороде, так как только Свету заметут, а заметут ее тут же(представляю какой шухер сейчас стоит), нас примут сразу. Но вследствии слабости характеров такой сюжет не рассматривался нами вовсе.
-Ты сама то откуда?
-Приднестровье.
-Собирайся.
-Куда?
-На Родину, маму твою! Или тебе в России понравилось?
-Не, ну…
-И не дай Б-г, Света, если мне повезет и я тя довезу, ты в ближайшие пять лет хоть нос из своего села высунешь, я те лично матку наизнанку выверну!-убедительно пообещал Кабан.
-Да, я …Да мне…
-Все. Долгие проводы-лишние слезы. Пусть радость нашего расставания не затуманится печалью наших встреч. Бегом в машину.
Светик упорхнула.
Я похлопал другу.
-Я с тобой.
-А смысл, Макс? Чем ты мне там пособишь?
-Нууу.
-Ничем. Массовка мне ни к чему. Пока.
-Ни пуха ни пера, Штирлиц. Как довезешь радистку до Швейцарии, дай знать.
-Не премину.
Как ни странно у него все вышло.
Светка позванивает время от времени с родины…Замужем, двое детей.Говорит, что это самое яркое воспоминание в ее жизни…
PS Недавно узнал о подобной истории.(Это что бы в плагиате и баянизме не обвинили)
В Крыму стая диких кабанов, осатанев без женской ласки, проломила ворота свинарника и угнала свиноматок гулять на плэнер. Потом неделю по лесам собирали а приплод был сплошь и рядом полосатым. Так вот-ЭТО БЫЛИ НЕ МЫ.

1211 +

132

ххх: А я предлагаю создать партию ненавистников партий!

yyy: Чтобы создать такую партию нам нужно будет собрать кучу справок о том, что мы не собирали никаких справок.

ххх: Ну, это хоть и муторный, но вполне выполнимый квест. Бывали у неня квесты и позаковыристей в наших органах власти.

zzz: Угу.Щаз. На обращение посетителя: "Дайте мне пожалуйста, справку о том, что в течение года вы не давали мне никаких справок", - от государственного служащего со стажем более трех лет может легко последовать ответ: "Предъявите пожалуйста доказательства того, что в течение этого года вы к нам ни с чем не обращались!"

368 +

133

Я учился в восьмом, когда в школе организовали кинокружок. Для провинциального городка с населением десять тысяч это было круто. Как звали руководителя я честно говоря уже не помню. Вроде Дмитрий Михайлович. Неважно. Промеж себя мы его называли "Этодело". "Это дело" было его любимой присказкой. "Это дело мы вставляем вот сюда, а это дело просовываем вон туда". У него была довольно своеобразная манера обучения. Всё что он показывал, он будто сам делал в первый раз. "Так. Поглядим, как это дело тут крепится. Володя, посмотри. Вроде правильно, да?" Этодело был "химик". Не химик в смысле учёный, а "химик" в смысле человек, которому самый гуманный в мире суд заменил срок пребывания в колонии исправительными работами на стройках народного хозяйства. То есть "химией". Как он попал в школу? Вроде у кого-то из учителей муж служил в спецкомендатуре, где Этодело был на хорошем счету. Водку не пил, осуждён был по какой-то хозяйственной статье, и на досуге увлекался любительской киносъёмкой. А что делать? Где ещё брать кадры, если треть городка сидит, треть готовится сесть, а треть охраняет одних от других? У нас в старших классах, к слову, производственное обучение вёл прораб с зоны. И он неоднократно заявлял, что с зеками работать намного проще и спокойней, чем с десятиклассниками.

Поначалу от желающих взять в руки кинокамеру и последовать непростым путём красноармейца Некрасова отбою не было. В кружок записалось человек сто. И немудрено. Во времена, когда "Советский Экран" выходил двухмилионным тиражом, и на почитать его в библиотеке стояла очередь, приставка "кино" имела магическое свойство. Директрисса предложила установить вступительный ценз на основании поведения и успеваемости. Но Этодело категорически возразил.
- Записывать будем всех желающих.
- Как же вы справитесь?!
- Не волнуйтесь, я справлюсь. - коротко ответил тот.
Он был не так прост, как казался, этот мужичек.

Уже после первого занятия количество участников кружка сократилось втрое. Скучные лекции по физике, оптике, и химии, схемы и формулы на доске, непонятные термины в тетради, всего этого слава богу хватало и на уроках. К третьему занятию осталось человек двадцать. Я высидел просто потому, что увлекался фотографией, и мне было интересно. На пятое занятие пришло двенадцать человек. Этодело обвел нас взглядом, пересчитал, отложил в сторону мел, и сказал:
- Ну вот теперь нормально. Можно, это дело, и начинать.
А уже через месяц человек с кинокамерой стал непременным атрибутом всех школьных мероприятий. Наши фильмы из школьной жизни пользовались бешеной популярностью и собирали аншлаги. Этодело был хорошим руководителем. Как-то он умел ненавязчиво так организовать процесс, что каждому находилось занятие по душе, и никто не сидел без дела. То, что он не был профессиональным преподавателем и педагогом, добавляло нотку доверительности в наши отношения. Короче, нормальный был мужик.

А закончилось всё довольно неожиданно и печально. Приближался новый год. В последний день перед каникулами учителя как обычно, распустив учеников и закрыв школу изнутри, устроили вечеринку. И хотя Этодело не был членом педагогического коллектива, его пригласили. "В обнимочку с обшарпанной гармошкой". Кому-то же пришла в голову эта безумная затея - запечатлеть сие мероприятие на киноплёнку. Которая потом долго ещё пылилась в лаборатории в коробке с надписью "Новый год". После каникул про неё никто и не вспомнил.

Спустя какое-то время, уже ближе к весне, мы наконец закончили монтировать фильм на тему новогодних школьных утреников и огоньков. Определили время премьерного показа, сделали анонс. В зале было не протолкнуться, сидели на головах. Под нетерпеливый гул публики погасили свет, и начали кинопоказ. Кто перепутал плёнки, так и осталось тайной. Наверное в суматохе кто-то схватил не ту коробку. Новый год и новый год. Когда на экране пьяненькие учителя под беззвучную музыку стали непедагогично дёргаться и гримасничать, публика взвыла. Публика неистовствовала. Оператора, который попытался прервать несанкционированный кинопоказ, оттащили от аппарата. Коллапс наступил на эпизоде, где пьяный физрук с пьяным завучем прыгали наперегонки вокруг ёлки в мешках.

Конечно, разразился скандал. Нашу самую громкую премьеру объявили грязной провокацией. Все плёнки изъяли, лабораторию опечатали. И кружок прекратил своё недолгое существование. Только физрук за нас и вступился. Он сказал на педсовете, посвященному этому происшествию.

- Да ладно вам! Нормальное кино. Скажите ещё спасибо, что звука не было!

1066 +

134

Студенческие годы. Поехали компанией в гости к подруге. Приехали, загрузились в запорожец брата подруги всемером (сейчас я бы один в него не залез) и брат подруги повез нас на озеро. Привез к какой-то луже, выразили недовольство. Повез к другой луже, недовольство крепло. Повез к водохранилищу. По дороге влезли в болото (уже темно было). Выскочили из машины. Запорожец медленно засасывало. Плюнули, пошли дальше пешком.
Полночи бегали вдоль лесопосадки собирали дрова. Уселись, попели, попили, поели, пожрали, пос... С утра засобирались домой. Мама подруги предложила окрошку, отец подруги - на посошок. Мы поели и выпили. Отец: "Отличный медицинский спирт, вчера купил 1.5. литра". Еще выпили, потом еще.
Брат подруги запряг лошадь. Едем на остановку в телеге. Чувствую, у меня от этого "медицинского" спирта едет крыша. Кто-то начал к девчонке приставать. Я ему врезал по зубам. Все соскочили с телеги, началась драка. Кто с кем и почему, непонятно. Девчонки плачут, брат подруги бегает вокруг нас, пытается разнять. Вытоптали всю поляну. Брат подруги:
- Вон дядя Петя едет на тракторе, он всем вам п***ды даст!!!
Дятя Петя съехал с дороги и прямо через лес в объезд нас ломанулся на максимальной скорости.
Проснулся. Темно, только догорающий закат давал слабый свет. Я лежу на земле около шоссе. Без обуви, штаны порваны, руки болят, щека ноет, голова гудит. В кармане 100 руб. Пытаюсь голосовать, машины чуть с дороги не съезжают, пытаясь подальше объехать меня. Не понимаю где я. Холмы видны, поперся через поле к ним, казалось, так прямее. Потом (слава богам) вернулся опять на шоссе. Едет телега с братом подруги. Подобрали меня. Одного нашли в кустах у речки, одного на скамейке остановки. Девчонки уехали. Больше я не пью "медицинский" спирт.

682 +

135

Забираю внука из садика, на вопрос - как дела?, ответ - классно! Маша и Соня болеют, поэтому никто не дерется и не ругается.
- Бабуль, а почему девчонки такие глупые?
Начинаю объяснять, отталкиваясь от первобытных людей, мол мужчинам легче победить мамонта вместе, поэтому они объединяются, а женщины собирали грибы, поэтому они видели друг в друге конкурентку, мол чтобы из под носа не уволокли приглянувшийся гриб или ягоду.
Недолгое раздумье, вздох и ответ:
- Глупые, ведь в одной кастрюле все равно в пещере варили!
Если учесть, что ему 3,5 то впереди ждет большой диспут.

519 +

136

Работая в районах крайнего севера , наблюдал на сколько здесь в суровом климате, умны животные,и как они подстраиваются под условия, историй много,вот первая:
Работали в поле, тоесть в лесотундре на нефтяной трубе. Приезжаем утром на гусеничных вездеходах,день работаем вечером обратно в вахтовый поселок.В этом месте жили два ворона.Ближе к двенадцати часам , эти воздушные ассы делают заходы над кабинами наших машин ,смотрят едим мы или нет(обедали прям в машинах).Потом мы им бросали объедки просто на землю.Они это всё собирали и с карканьем улетали. Потом мы стали собирать объедки в два пакета и стали ставить прям па нефтяную трубу. Высота трубы над землей два метра в среднем.Так эти месершмиты так поднаторели в летном искустве , что эти пакеты схватывали с лёту , уносили и потом уже спокойно разбирались с содержимым.
Утро, небо ясное, слегка морозно, снег свежий ,мягкий искрится в лучах солнца.Вкуснейшие объедки сложены в пакеты, только в один из них ,пацаны положили 10 гаек от задвижек под ключ на 46.Первый пилот хватает пакет с лету и уходит в безопасную зону для разбора добычи, второй ворон хватает с лету пакет, и сразу не поняв в чем дело ,вниз головой не выпустив из клюва добычу ,летит в сугроб. Из мягкого снега торчит только хвостовое оперение.
Далее он, подбитый пилот с трудом вылезает из снега.Весь взъерошенный сидит и матерится на своем вороньем.
Позже прилетели вдвоем и потихоньку расковыривали снег и достовали содержимое пакета.

568 +

137

Собирал я как-то в лесу грузди. Как и любой порядочный груздевый лес, этот был завален буреломом, местами попадались топкие заболоченные участки и, наконец, дорогу мне перегородила канава шириной метров пяти с крутыми, почти отвесными склонами. Несколько минут я шёл вдоль канавы, надеясь найти удобное место для перехода, но, найдя оное, увидел на другой стороне преграды мирно роющегося в лесной подстилке кабана. Естественно, что моё желание перейти канаву как-то сразу угасло. Практически одновременно краем глаза я заметил на противоположной стороне ничего не подозревающего грибника, неспешными шагами приближающегося к лесному жителю (а надо сказать, что покрытая густой шерстью животина была размеров немаленьких и таковыми внушала к себе уважение).
Ладно, кабан близорук от природы, а тебя куда чёрт несёт! - пронеслось у меня в голове.
Словно услышав мои мысли, грибник притормозил, поднял голову и, заметив пасущегося зверя, без лишних слов ухнул вниз по крутому склону канавы, оставив за собой несколько ярко горящих в корнях дерева солнечных пятен — груздей, высыпавшихся из корзины. На дне воды было по пояс, к тому же под водой скопился плотный слой ила. Поэтому сиганувший грибник прочно застрял эдаким ванькой-встанькой. Отчаянное барахтанье только поднимало со дна тину. Стало ясно, что без посторонней помощи ему никак не выбраться. Пока я подыскивал какой-то подходящий для спасения мужчины сук, из канавы стали отчётливо доноситься выражения, которые не очень изыскано, но очень точно передавали состояние застрявшего. (Его положение стало совсем аховым из-за того, что вепрь, привлечённый шумом, соизволил заглянуть в канаву своей мордой, украшенной здоровенными клыками). Схватив первую попавшуюся ветку, я поспешил на помощь. Кабан, заметив меня, поспешно ретировался. Грибник был спасён. Но ещё минут десять лесное эхо всячески пересмеивало самые отборные ругательства.
Ну а то, как мы с мужиком, потом его сапоги со дна доставали, костёр разводили, да рассыпавшиеся грибы собирали, да зимой с груздями водку пили, это отдельная история.

771 +

138

Куба. По дорогам ездит невообразимый автохлам. Просто какие-то зомби из мира автомобилей, отдельные детали которых скреплены между собой скотчем, саморезами и другими подручными средствами. Приятель меланхолично: "В детстве, в школе мы собирали металлолом. Теперь я точно знаю, куда его весь вывезли".

416 +

139

"Если вы хотите подключить к своему компьютеру новый
принтер и у вас нет под рукой 12-летнего ребенка,
то, скорее всего, вы промучитесь весь уик-энд"
(с) Скотт Мак-Ниле, президент SUN Microsystems

Пришло время пахать. Выкатил свой мотоблок, проверил масло, залил бензин, пытаюсь завести. Рядом собрались дети, наблюдают. Последний раз заводил мотоблок год назад, всего несколько раз и уже забыл, как это делается. Читаю раздел инструкции к двигателю "Запуск двигателя" и делаю по ней:

"1. Установите выключатель двигателя в положение "I" (ВКЛ.) См. рис ..."
Установил.
"2. ..."

Но двигатель не заводится.

Еще раз читаю инструкцию и пытаюсь завести:

"1. Установите выключатель двигателя в положение "I" (ВКЛ.) См. рис ..."
Проверил, установлено.
"2. ..."

Двигатель не заводится.

В чем дело? Должен же завестись. Год назад заводился со 2-3-го раза.

Читаю инструкцию, к счастью, она небольшая, всего полтора десятка страниц мелким почерком. А там написано "Если Вы не собираетесь пользоваться двигателем в течение более 1 месяца, слейте топливо для того, чтобы предотвратить образование смолы в топливной системе и на деталях карбюратора". А я, ..., год назад топливо не слил и теперь ... Но лучше позже, чем никогда. Открутил внизу карбюратора специальный винтик и слил бензин. Поскольку стало сильно вонять бензином, детей отогнал подальше. Залил свежего бензина. Пытаюсь завести. Раздел "Запуск двигателя" я уже знаю наизусть:

"1. Установите выключатель двигателя в положение "I" (ВКЛ.) См. рис ..."
Проверил, установлено.
"2. ..."

Но двигатель не заводится. Что ж такое?

Прочитал в инструкции про отстойник топлива, который нужно регулярно проверять. Нашел, открутил - чистый.

Может это я ослаб от зимней гиподинамии и слабо дергаю? Стал дергать энергичнее, но двигатель не заводится, а спина стала болеть.

Год назад все работало без проблем, налетал всего 2 часа. Зимовал в холодном помещении, но под навесом, почти никаких следов ржавчины. Все должно работать. Но двигатель не заводится. Везти в сервис проблематично. Сервис в Киеве. Мотоблок в мою машину не войдет. Заказывать газель 2 раза, чтобы увезти и привезти - накладно. Нужно снимать двигатель. Как же не хочется его разбирать.

Это же Meccanica Benassi - самый надежный мотоблок. Стоит столько, что страшно вспомнить (и с каждым рывком стартера все страшнее) и стыдно сказать. Двигатель Subaru Robin EX17 - написано Made in J@pan. Его же не наши хлопцы делали - он должен работать. Но он не заводится. Дети периодически просятся подойти поближе, но тут воняет бензином, и я не разрешаю.

Бензиновые двигатели ремонтировать мне не приходилось. Изучаю раздел инструкции "Поиск и устранение неисправности". Там пишут, что нужно проверить искру на свече. Для этого свечу нужно выкрутить, но она сидит глубоко, а обычным торцевым ключом ее не выкрутить. Мешают крышки с двух сторон. Как же не хочется его разбирать!

Снял, крышку пускового механизма, но до свечи все равно не добраться. Снял крышку с другой стороны свечи, под ней показался ГРМ, но до свечи все равно не добраться. Нужен торцевой ключ на 21, но не обычный, а удлиненный. Вспомнил, что в комплекте к бензогенератору было что-то похожее. Эврика! Ключ для свечи! Открутил свечу. В инструкции написано, что расстояние между электродами в свечи зажигания должно быть 0,6-0,7 мм, а у меня больше 1 мм. Подправил, вкрутил свечу, прикрутил назад крышки. Пробую завести - не заводится.

Выкручиваю свечу - следов бензина не видно. Или нет подачи бензина, или так и должно быть. Приложил свечу к корпусу, завожу - искры нет. Значит не работает электропитание. В чем же дело? Внимательно изучаю электропроводку. Эврика! Вот в чем дело! Контакт, который идет от выключателя на корпус, плохо к нему прилегает.

Поправил. Пробую завести - не заводится.

Что же делать? Вроде ж примитивный аппарат, не сравнить с МИГ-25 ПДС. И все должно работать. Неужто Я, гигант мысли, ... не смогу его завести. Что я делаю не так? Как же не хочется его разбирать! Но если я его не заведу, придется снимать двигатель и везти в Киев в сервис. Как же не хочется его разбирать! А время идет.

Бывший юный техник, "тот, который во мне сидит" (с), говорит: "Интересно посмотреть, что там внутри." Но бывший авиамеханик, "тот, который во мне сидит" (с), говорит: "Чтобы техника не подводила техника, нужно технику поменьше лазить в технику." А бывший механик по ремонту пишущих машин, "тот, который во мне сидит" (с), говорит: "У тебя ж после сборки лишние детали останутся. Хлопцы в сервисе, в который все равно придется везти, будут сильно матюкаться. Наверняка неисправность найдут быстро, а потом будут исправлять твое творчество." А бывший инженер-механик, "тот, который во мне сидит" (с), говорит: "Ну куда тебе до японцев. Если то, что они собирали, не работает ...". А бывший выпускник кафедры "Организации производства", "тот, который во мне сидит" (с), говорит: "Ты потратил уже 3 часа. А эффект? Сколько ты еще собираешься потратить?"

Дети опять просятся подойти. Бензин почти не воняет, и я разрешаю. Мой 9-летний сын подходит, показывает на руль и спрашивает: "А чё это выключено?" Смотрю на руль, а там стоит вторая кнопка включения питания электродвигателя, о которой я забыл, и она отключена! "@#%&%#@*&#@%#%#@*&#@*&#@%#%@#%&%#@*&#@%#%#@*&#@!" - подумал Штирлиц. Включаю его. Двигатель завелся с одного рывка.

Дело в том что, к мотоблоку прилагается 2 руководства: на двигатель и на мотоблок. В инструкции к двигателю пишут "Установите выключатель двигателя ...", который находится на двигателе. И понятно, что о втором выключателе ни слова. А в инструкции к мотоблоку о запуске двигателя ничего не говорится. В прошлом году я изучал все переключатели на руле и этот выключатель включил, а сегодня я туда не смотрел. А у моего малыша было много электрических игрушек, и он знает, что означает "On", "Off", "O", "I".

931 +

140

О приметах :)

Скажите, как вы считаете, стоит ли верить приметам? Вот это да, – ответите вы. Фффуу.. Аяяяй! А ещё профессор. А ещё доктор. Стыд и позор мракобесу.

Что вам сказать... Как известно, у Резерфорда над входом в лабораторию была прибита подкова. Когда его спрашивали, неужто он в приметы верит – Резерфорд это решительно и категорически отрицал. А затем лукаво добавлял, что подкова-то, говорят, приносит счастье всем – и тем, кто в неё не верит, тоже. Так уж пусть лучше висит.

Когда я преподавал в Древнейше-Профессиональном Первейше-Техническом, были у меня ученики–студенты и аспиранты. Во-первых, так было положено: как выразился на одном собрании красноречивый ректор, "каждый профессор обязан поиметь двух аспирантов". Во-вторых, я действительно тогда так безо всякого пафоса или расчёта понимал профессорский долг.

Работа эколога – полевая. Без экспедиций – стать специалистом невозможно. А экспедиция – это деньги: гранты или договоры. А гранты у меня были небольшие. Потому, что большие давали тем, кто с вузовским руководством в родстве, да тем, у кого язык подлиннее да пошершавее. Потому взял я за правило – экономя на зарплате, откладывать на экспедицию, а летом обязательно вывозить своих подопечных в поле. При этом каждый год, в каждый полевой наш маленькая группа работала на одного из дипломников или аспирантов. Все мы разом собирали материалы только для него. А иначе, одному, в принятые сейчас сроки материал на хорошую дипломную работу и на диссертацию просто невозможно собрать.

И вот настал очередной полевой сезон. На сей раз пришла нам очередь поработать на одну из моих дипломниц, наметившую себе объектом исследований Бокситогорский алюминиевый комбинат и его влияние на окружающую среду. Для экономии средств и расширения возможностей скооперировались мы с моими бывшими коллегами из ГосНИОРХ, которые ехали в те края по своим делам. Решили, что мы им поможем, они – нам, и всем хорошо будет.

Забирать нас приехали они ко мне домой двумя машинами. Ребята мои уже наготове ждали. Быстренько загрузили крытый УАЗ, расселись. Я сижу в головной, в кабине УАЗа, рядом с водителем. Вроде всё готово, можно стартовать. И тут прямо на наших глазах, безо всяких видимых причин, зеркало заднего вида выпадает и звонко разбивается об асфальт. Переглядываемся. Путь всё-таки неблизкий, да и людей везём, молодёжь, я за них отвечаю, опять же... Устыдились, тронулись, поехали.

Вся эта экспедиция с первого же дня пошла как заколдованная, через пень-колоду, просто сплошные проблемы да неприятности... Но это бы ещё ладно. На обратном пути, уже в километре от города, у этого самого УАЗа на ровном, как говорится, месте вдруг на ходу слетает правое переднее колесо. В кабине на этот раз оказывается мой аспирант. УАЗ на скорости валится на правый бок, переворачивается. Аспирант вылетает из окна, бьётся оземь. Вопреки всем законам нашей земной физики, махина УАЗа не придавливает его, как должна была бы сделать, а перелетает через него, задевая по касательной и местами слегка обдирая кожу на голой спине. Приземляется рядом с ним и, кувыркаясь, катится дальше, в кювет.

Аспирант отделывается битой спиной и шоком. Водитель – цел. Пробы – в основном, вдребезги, да фиг-то с ними. Если бы УАЗ упал туда, куда ему положено по законам гравитации, аспиранта бы просто не было, а я бы вам не рассказывал сейчас эту историю. Так как пребывал бы в совсем другом месте.

Так закончилась наша экспедиция. Пользы она не принесла никому, хотя какая-то часть проб и уцелела. Вскоре меня начали выживать из института, поскольку я напрочь отказался шестерить на дочь одного из руководителей этого вуза.

И тут девочка-дипломница, для которой мы проводили эту экспедицию, оказалась, как говорится, не промах. Увидев, куда теперь задул ветер, в аспирантуру она пошла к этой самой дочке. Активно на меня стучала. А когда со студентов стали массово требовать на меня нелепые доносы, чтобы иметь хоть какой-то повод меня выставить за ворота, – приняла в этом благородном деле живейшее участие, помогала, агитировала, запугивала, угождала. Кончила же тем, что, отвечая специфике этой дочки, сменила ориентацию и стала её активным партнёром, на основании чего довольно далеко продвинулась сейчас по служебной лестнице.

Выпавший из машины аспирант также здравствует. Когда меня выперли, угрожая физической расправой, он уже защитил под моим руководством диссертацию – и с улыбкой сообщил мне, что будет теперь читать отнятые у меня лекционные курсы, благо такое предложение сделала ему всё та же дочка.

Ну и как прикажете относиться к приметам?

980 +

141

Мой друг занимается работами на высоте. Церкви, здания, кровли. Культурная столица. В период празднования 300-летия СПб весь город по настоянию начальств из разных мест был оклеен/увешан/заставлен/ плакатами, вывесками и прочим, содержащим надпись Санкт-Петербург 300 в разных стилях, цветах и способах исполнения. Одна наклейка размером в половину А4 по словам знакомых владельцев кафе, которые наклеили ее на входную дверь, стоила им вроде 200 долларов (переданы в руки представителей администрации для укрепления бюджета в обмен на наклейку). Было похоже, что представители ходили, собирали финансы и метили наклейками там, где были. Чтоб не перепутать.
В связи с этим на площади перед Финляндским вокзалом (там паровоз Ленина на котором он в Финляндию от чудовищного режима убег. Сука.) на здании какого-то института требовалась срочно светящаяся вывеска, как вы догадываетесь, 300 СПБ. Денег на вывеску дали. Пошли ее заказывать. Она как-то неприятно дорогая. И тут взгляд упал на стоящую в углу офиса производителей пыльную конструкцию.
При ближайшем рассмотрении оказалась вывеской магазина для животных, которую оплатили, но уже больше года вроде не забирают. Пытливый ум сторговал это изделие за какие-то смешные деньги, раз в 18 меньше выданной на покупку вывески цифры.
Теперь для меня этот ушедший от нас праздник города называется Петербург ЗОО. В смысле Зэ О О.

457 +

142

КАНИСТРА

В наше время было бы не так страшно, хотя нет, все равно страшновато.
А тогда, в 96-ом, мы с Серегой, чуть в штаны не наложили.

Друг Серега, попросил съездить, помочь перегнать ему из Тольятти в Москву новую "девятку". Одному жутко, времена-то были очень не спокойные.
Купили, едем.
По пути решили сделать маленький крюк и заскочить в глухую мордовскую деревушку к Серегиной бабушке.
Узкая, разбитая лесная дорога, шириной - впритык с нашу девятку (если мерять без боковых зеркал) Кругом довольно золотая осень, красотища.
Тревожно, правда, что съехали с трассы, к тому же, где-то рядом, сразу за красотищей рассыпаны знаменитые мордовские зоны - это слегка напрягало, а так - настроение вполне отличное.

В бардачке - охотничий нож, в кармане дверей - шило, под ногами – фомка, плюс – нас двое. Должны прорваться…
Вдруг Серега резко тормознул. Посреди дороги стояла бензиновая канистра.
Пока мы решали – кто выйдет и уберет ее с пути, из-за дерева вынырнул человек в грязной джинсовой куртке.
Я быстро потянулся к бардачку, но тут же убрал руку – на нас сквозь лобовое стекло смотрела воронка коротенького автомата Калашникова. Мужик показал татуированным пальцем, чтобы мы открыли боковое окошко, нагнулся и весело сказал:
- Здорово мужики, до заправки подбросите? Тут недалеко.

Пришлось сделать вид, что секунду назад, никакое автоматное дуло в нас вообще не целилось (это были просто солнечные блики) и дружелюбно ответить:
- Ну, как же не подбросить хорошего человека? Садитесь пожалуйста.

Мы молча ехали и думали: - какая все-таки жизнь, поганая и непредсказуема штука… Еще минуту назад было такое прекрасное настроение, вокруг царила золотая осень и хоп – осень вдруг внезапно кончилась, а начался на заднем сидении чужой мужик с вонючей канистрой и мерзким автоматиком…

Автоматчик заговорил первым:
- А че, музыки еще нет? Я смотрю - машина новая?
- А? Да. Пока так, без музыки. Да вот, не получилось еще, музыки пока нет…
- Вы - это, извините мужики, что я на вас оружие-то наставил.

Я даже оглянулся от удивления и спросил:

- А зачем тогда наставлял?
- А так бы вы нихера бы не остановились, проверенно. Я не злодей не бойтесь. Тут недалеко моя зона, я там работаю. Отскочил вот на часик за бензинчиком. А куда деваться? Нам четвертый месяц зарплату задерживают. Приходится крутиться.

Мы с Серегой, делали вид, что отлично понимаем, о чем он говорит, согласно кивали и лишних вопросов не задавали. Мужик совсем отогрелся и продолжал:
- Да что там зарплату, нам даже заключенных кормить нечем, денег выделяют совсем чуть. По началу начальник придумал отконвоировать зеков в лес, чтобы они сами для своего котла грибы собирали.
Хлопотно получилось.
Возле каждого, мы подвое ходили. Чуть зазеваешься и грибники разбегутся.
Плюнули, перестали их гонять от греха подальше. Теперь приходится самим, в свои выходные, лазить по лесу и собирать зекам грибы. А что делать? Голодного бунта ждать?
Я бы уже давно уволился, да куда пойдешь?
Повезло еще, что у нас сидит один серьезный человек. Большой авторитет. Сам хозяин его по имени отчеству называет.
Так - этот авторитет, ездит по зоне на своем 600-м «мерине». А я вот ему 95-й бензин по тройной цене подгоняю. Это единственная живая копейка в семье.

Мы несколько успокоились, даже осмелели и Серега аккуратно сказал:
- Земляк, а ты че-то на охранника не особо-то похож…

Автоматчик заржал у нас за затылками и ответил:
- Ну вы как дети малые, уже и сами могли бы догадаться, что я и вправду сотрудник, а не беглый каторжник…

Мы от удивления оглянулись не сговариваясь и хором спросили:
- Как догадаться…?
- Ну, как, как? Сами подумайте, если бы я был беглым, я бы в вашей машине давно уже за рулем ехал…

Возразить было нечего и до самой заправки мы молчали.

Выходя, автоматчик попытался расплатиться с нами дурацким перламутровым черепом, но мы мягко отказались, попрощались с пассажиром и пожелали скорейшего освобождения его кормильцу.

На душе было очень погано, как будто нас и вправду грабанули, но километров через сорок, наше настроение резко улучшилось, когда Серега случайно оглянулся и на заднем сидении увидел старенькую, но вполне еще "живую" двадцатилитровую канистру…

1284 +

143

Лишний шурупчик

Собирали со шкетом мебель, остались какие-то запчасти.
Долго искали, куда их можно вкрутить, не нашли и плюнули.
Про лишние шурупчики и прочие болтики вообще есть много всяких баек.
У нас в садике, когда на лето сборные группы формируют, была такая история.

Первый день, у воспитательницы дети из трёх групп. Есть свои, но в большинстве чужие. Вечером всех разобрали, один ребёнок остаётся. Сидит играет в песочнице. Воспитательница на веранде. Начинает волноваться.

- За тобой кто должен прийти?

- Папа!

Ну, папа так папа, сидят дальше.
Папы нет.
А всё, садик пустой уже, один охранник, и спросить не у кого. Пошла, взяла списки, где телефоны родителей, чтоб позвонить. Спрашивает.

- Тебя как зовут?

- Петя Смирнов!

Она все списки перешерстила. Нет такога ребёнка в списках, хоть ты тресни!
И что делать? Был бы понятный ребёнок, забрала б домой, и дело с концом. А тут?
А этот главное сидит, играет как ни в чем ни бывало.
Обычно, если ребёнка долго не забирают, у него истерика, а воспитатель его утешает. А тут всё наоборот. Ребёнку хоть бы что, а воспитателя уже колбасит не по детски.

- Ну и где твой папа!!!

- На работе.

- И когда он за тобой придёт?

- Он не придёт.

- ПОЧЕМУ???

- Он футбол смотрит. Он когда футбол смотрит, его лучше не трогать.

- Он что, на работе футбол смотрит?

- Ну да, на работе.

- Это что ж такая за работа, что там футбол смотрят?

- Он охранником работает.

- Где?

- В детском саду.

- В КАКОМ???

- Ну, тут... В этом саду. В вашем. Он сказал "Исчезни с глаз, и чтоб до конца футбола я тебя не видел!". Вот я и сижу. А вы почему не уходите? Эх! Вас наверное тоже до конца футбола из дому выгнали...

777 +

144

На уроке учительница спрашивает детей, кто из них играл в азартные игры, лотереи.
Петя:
- Мы с папой собрали десять этикеток из-под кофе и выиграли утюг.
Маша:
- А мы собирали крышечки из-под "Фанты" и выиграли футболку с логотипом.
Вовочка:
- А мой папа угадал шесть цифр из шести!
Учительница и дети хором:
- И сколько он выиграл?
- Семь лет с конфискацией имущества!
Учительница:
- Почему?
- Да сигнализация в сейфе нестандартная попалась...

410 +

145

АКТИВИСТКИ.
(Акции в поддержку российских активисток (?) прошли по всему миру. Из новостей)

Катится волна по всему миру,
Вокруг умысла с «анархистками».

Лучше б урожай на полях собирали –
Тогда стали бы... «активистками». :)))

331 +

146

Был такой случай в начале 70-х.

Спрашивает моя мама обиженно, меня десятилетнего: "Валера, почему ты сказал Анне Васильевне что мы бедняки?"
Я в замешательстве, я помню что сказал Анне Васильевне: "мы - битлаки".

А дело было так.
Анна Васльевна спрашивает меня: "Валера, а почему ты так долго не стрижёсся?"
Я ей отвечаю: "а мы - битлаки".
В начале 70-х все мальчишки СССР любили Битлз и рисовали через трафарет портрет Пола Макарти на футболках.
В такой футболке я и выдал свой ответ Анне Васильевне.
Хорошее было время тогда, все жили одинаково, но бедняков не было.

Теперь, через 40 лет в Америке, я а грустью смотрю как моя младше-классница перед Рождеством несёт в школу мешок с баночными продуктами для действительно бедных людей. Мы тогда 40 лет назад металлом собирали.

510 +

147

80-е
Мальчики в поле в индейцев играли
Девочки в поле цветы собирали
Маша нагнулась - а в попе топор
Метко метает индеец Егор

2000-е
Девочки в поле в индейцев играли
Мальчики в поле цветы собирали
Девочки метко метали топор
Вася нагнулся - а в попе Егор

581 +

148

Прадед мой Арсений Иванович Румянцев в начале 1920-х годов работал в американской организации ARA, полное название – Американская администрация помощи, которая оказывала помощь голодающим в Поволжье. Командовал ею будущий штатовский президент Герберт Гувер. Суть была в том, что в Америке собирали на помощь русским деньги, или продукты, привозили их в Россию и распределяли в губерниях пораженным голодом, а голод тогда был чудовищный, люди вымирали сотнями тысяч. Спасибо эта самая ARA подвернулась и несколько миллионов русских душ спасла. Итак, американцы, на правах хозяев, привозили продовольствие, затем нанимали местных – русских сотрудников, которые уже и развозили их по деревням и городкам Поволжья, и среди этих сотрудников был и мой прадед.
Надо сказать, что недавно установленная Советская власть не очень любила эту самую ARA, иногда чинила американцам и нанятым ими русским сотрудникам препятствия, но деятельность их окончательно не запрещала, так как это здорово смягчало голод в стране и возможность бунта против власти. Но напряжение в контактах между американскими благотворителями и советской Властью сохранялось. И вот в это время:
Приходит страшное известие в местный передвижной пункт ARA: в деревне, в которую недавно завезли американскую помощь, начался бунт! Крестьяне уничтожили сельсовет!
Это была ОЧЕНЬ плохая новость! Теперь ARA будут «шить политику», может в этих районах и вовсе запретят. Американцев выдворят за границу, русских сотрудников могут и в «расход» пустить. Крестьяне местные уездами целыми вымрут без заокеанской помощи. Поехали разбираться, причём чуть не под конвоем чекистов ехали. Выяснили, и если бы не было так печально, то было бы смешно:
Оказалось, что две деревеньки стояли близко друг к другу. Американские продукты раздали в обеих, но привезенные из США товары (сапоги) сразу на руки по какой-то причине не раздали, а передали местным властям (в одной деревне). Власти их заперли в самом защищенном месте, т. е. в сельсовете. Жители другой деревни, немного утолив голод, уже задумались и об обуви, и решив, что раз сапоги остались не в их поселении, а в другом, то им ничего на ноги не достанется. И всей деревней пошли на соседнюю, где взломали двери сельсовета, набили морды местным сопротивляющимся и взяли сапоги себе. Из-за этого взлома сельсовета и пришло ошибочное известие о бунте чуть ли не против Советской Власти.
Возвращались оттуда в хорошем настроении – драка из-за сапог, даже когда деревня на деревню – это вам не антисоветчина. Можно было продолжать работать.

813 +

149

Первый этаж хрущебы. Огороженное забором училище, и узкая полоска земли прямо под окнами, заросшая лопухами, кустарником, и огромными тополями. Как же хорошо, подумал я, никаких дорог, машин, идиллия. Потирая руки, размышлял: Оторвал кусочек тишины в мегаполисе, удача!. Как же я ошибался….
Первый раз почувствовал неладное решив открыть окошко в 6 утра, отпрыгнул, подполз к подоконнику, как можно незаметнее. Под моим окном, пригнувшись, перебегая от куста к дереву, двигались красные кхмеры, то есть вьетнамцы с соседнего вещевого рынка, отряд насчитывал около 30 бойцов. Двигались бесшумно, ступая след в след, зрелище завораживало. Прятались они от патрульных машин, которые как комбайны собирали с них наличку. Сбор урожая был поставлен на поток, на каждую улицу по машине, в каждой сплюснутые теснотой мордахи правоохранителей, усиленно втягивающие животы и жадно вращающие глазами. Ну да ладно, обитатели джунглей вели себя тихо, не напрягали. Но по тропе Хошемина(народн.) периодически пытались двигаться представители среднерусской возвышенности, в основном пьяные. Грохот, треск, мат, а потом жалобное блеяние застрявшего в кустарнике славянина. Один раз вышел доставать, как думалось мне, застрявшего котенка, но увидел заплаканную, небритую харю матерого мужика, жалко мяукавшего из самого колючего и густого куста. Он пытался его пройти насквозь. Зачем? В пяти метрах параллельная дорога! Ровный асфальт и даже палатка с мороженным. Но это все мелочи. Переходим к мистике.
Каждый день в 5.30 утра начал просыпаться от непонятных звуков, сначала непонятное цоканье по цементной отмостке, потом трехминутный треск и шевеление нескольких кустов и …глубокий, полный удовлетворения, вздох. Ну всякое бывает. Может погадил кто-то. Но каждый день! Хоть часы сверяй. Пытался разглядеть, кусты ходят ходуном, а нет никого, потом все замирает…и этот вздох. Решил подкараулить. Ровно в полшестого утра, на углу дома появился огромный, старый, черный пес, живущий во дворе, подкармливаемый сердобольными старушками. Увидев меня замер, я отступил. Пес постоял, принюхался, затрусил к окнам, когти издавали неповторимый цокот. Как он чесался! Боками, задом, чуть ли не кувыркался об эти кусты, и в конце протащив подбородок по толстой ветке, издал тот самый сладострастный вздох. Тьфу, никакой мистики…
Летом у граждан начался гон, брачный сезон, усосавшись яги и пива они ночью и под утро тащили гражданок с «грязными шеями» в кустарники. Устав слушать их громкие признания в любви, задолбавшись вставать среди ночи и гонять их, записал на диск фразу «А че это вы тут делаете? А?» из знаменитого фильма, и врубал с пульта магнитолу на окне. После этого слышалось взвизгивание и топот. Очень удобно.
И вот одно прекрасное утро. Проснулся от уговоров, чей-то густой бас уговаривал бабенку приступить к соитию, самка ломалась. Я врубил магнитолу. В утренней тишине, громко раздалась фраза знакомая с детства. Самец взревел, начал крутиться, искать конкурента, судя по звукам экземпляр был килограмм на 100 не меньше. Не найдя цели, выдал мощный поток мата, угрожающего характера. Как же в лом было вставать, и уже потянулся за одеждой, как услышал знакомое цокание. Опа, это уже интересно. Все замерло, и вдруг глухое рычание. Пес обомлел, его любимый куст используется каким-то боровом, для грязных целей. Я подскочил к окну вовремя. Девица отходила в позе речного скорпиона, со спущенными джинсами, в бок к забору, загребая от страха руками землю и мусор. Вдоль дома же, пес вцепившись в штанину, гнал большую волосатую задницу ухажера, которая вопила и звала на помощь. Несколько раз упав, мужик вырвался от собаки, и выбежал на въетконговцев, пробирающихся к рынку. Что они подумали увидев полуголого, орущего мужика, с кровищей на ногах, я не знаю, но они все как один полезли на забор училища. Хоп, и сидят на самом верху, на корточках, глазами мигают. Мой сосед, выглянув на шум, наблюдал картину маслом. Бесштанная девица ревущая под забором, двадцать взъерошенных вьетнамцев на заборе, довольный пес чистивший шкуру под кустом, удаляющиеся вопли казановы, и сотрудники полиции с опаской выглядывающие из-за угла. Увидев мою довольную рожу в окне, он невозмутимо спросил : «Это частная вечеринка?» Я сполз в квартиру….

977 +

150

Довелось в молодости отведать финский брусничный ликер. Настоящий. Знакомые привезли из командировки. Большая редкость по тем временам. А что такое 07 на десяток человек? Только губы помазать… Женщины, несмотря на крепость напитка 38 градусов были в полном восторге. Мужчинам досталось немного, но вкус и аромат оставили впечатление на всю жизнь и долго будоражил мой пытливый ум.

Сделай сам! Нормальная реакция русского человека на подобную ситуацию. Тем более, исходного материала – брусники, в удачное лето, собирали до 30 ведер.

Ни тени сомнения в успехе задуманного. Двадцатилитровая бутыль, наполненная спелой, уже обожженной первыми заморозками брусники, щедро пересыпанной сахаром, стала первым этапом на пути производства. Никакой воды! Сироп должен быть полностью натуральным. Времени на это требуется 2-3 месяца. Весь литр наличного спирта был срочно переведен в категорию неприкосновенного запаса.

Наконец ингредиенты готовы; приступаем ко второй фазе священнодействия. 

609 +