951
Произошла эта история со мной, когда я училась в 9-ом классе, то есть *надцать лет назад. В качестве преамбулы добавлю, что, во-первых, я очень любила рисовать. Тогда ещё у нас не было никаких компьютеров и программ наподобие Фотошопа, так что малевали кто как умел, а рисование за школьный предмет не считала даже сама учительница. Ну, и, в результате, половина класса обращалась ко мне с просьбами «накалякать что-нибудь по теме», чем я не без удовольствия и занималась, т.к. была молодой, восторженной, и безразличной к тому, что, собственно, рисовать и сколько. У меня даже своя любимая краска была: небесно-голубая и восхитительно жидкая гуашь десятилетней давности.
В то же время у нас в городке открылся какой-то там престижный то ли колледж, то ли ПТУ для секретарш, куда поступила моя одноклассница и хорошая подруга: девочка красивая, элегантная, но обделённая интересом к большинству школьных предметов. Включая рисование (если только дело не касалось её личного макияжа) – как вы понимаете, без этого истории никогда бы не случилось.
А в колледже с учёбой всё обстояло гораздо сложнее: педагоги требовали интереса и безукоризненного выполнения домашних заданий. Местная учительница по рисованию кокетливо именовала свой предмет дизайном и показывала пятнадцатилетним лентяйкам то икебану, то оригами, то ещё что-нибудь милое и изящное, достойное их будущей профессии.
Как-то раз Анжелика (все имена и фамилии во избежание конфузов изменены) примчалась ко мне в расстроенных чувствах и заявила, что завтра ей предстоит Позор. Именно так, с большой буквы. Потому что на прошлой неделе по болезни пропустила урок дизайна, на котором изучалась роспись цветочных горшков. И сама она никак его расписать уже не успеет.
В руках она держала этот несчастный горшок с геранью и умоляюще смотрела мне в глаза. Я поняла её без слов.
- Загляни завтра с утра, - сказала я, принимая из её рук символ молчаливого укора о пропущенном занятии.
Анжелика повеселела и умчалась, а я пошла в комнату, задумчиво осматривая со всех сторон пустой и очень скучный коричневый горшок.
Надо признаться, я тоже никогда в жизни не расписывала горшков, понятия не имела, как и – главное – зачем это делается, и уж точно не представляла, на кой чёрт какой-то «дизайнерше» понадобился размалёванный горшок. Как-то выписывание точечек-линий-цветочков на керамике обошли моё детство стороной. В плане что-то там нарисовать горшок выглядел обычным листом бумаги, пусть и слегка неудобной формы.
Я решила изобразить на нём ТАКОЕ, чтоб все закачались, а Анжелика гордилась своей подругой до конца жизни.
Вы ещё не забыли, что моя любимая краска обладала нежно голубым отливом?
Я решила нарисовать море с рыбами. Но, поскольку золотые рыбки смотрелись бы на горшке ужасно глупо и негармонично, я решила нарисовать акул.
Я пропыхтела над злосчастным горшком с постоянно дёргающейся во все стороны геранью весь день, и к вечеру ЭТО было готово. Полностью голубой глиняный горшок с печально мажущейся и частично осыпающейся с него краской, и с угрозой ощерившиеся со всех сторон хищные морды с треугольными зубами – их я с максимальным реализмом скопировала из большой энциклопедии о животных, не забыв даже про касатку и рыбу-молот.
В общем, когда Анжелика утром с опаской приняла из рук в руки горшок в прозрачном целлофановом пакете, лицо её слегка вытянулось. Как она рассказывала позже, в транспорте оно вытянулось ещё больше, потому что люди принимали её за ненормальную: высокую красивую девушку в деловом костюме и с пакетом, откуда из-под розовенькой герани на пассажиров крысились акула с касаткой и рыбой-молотом.
А на уроке по дизайну лицо Анжелики приобрело выражение «покерфейс» под заинтересованными взглядами и смешками новых одноклассниц. Но это было неважно. Неопределённо похмыкав, педагогиня аккуратно вывела в журнале четвёрку по пятибалльной системе.
Позора удалось избежать.
|