Шутки про волоком - Свежие анекдоты

Результатов: 20

1

- Представь себе, в стране идет марафонский бег, все самые добросовестные, упорные, подготовленные спортсмены страны бегут к финишу, чтобы быть первыми, победить, получить приз и разбогатеть, а на финише их встречают какие- то хмурые люди в кожанках с маузерами и красными удостоверениями, отводят их в сторону, кого- то расстреливают сразу, а кого -то сажают в лагеря или психушки, а все дорогие призы отбирают себе или прячут куда то. - Бред какой- то, соревнования для того, чтобы победили самые лучшие, а значит чтобы именно они получили призы, разбогатели и жили лучше всех, иначе или победят худшие или вообще никто не захочет бегать марафон, все попрячутся кто куда, пока не убили. - Вот, а у нас люди в кожанках на финише, встречая с маузерами победителей, не трогали тех, кто, не выдержав марафона, или зная, что их ждет на финише, сачковали, сходили с дистанции и спали в кустах, трахались там с кем попало, дрались, матерились и бухали там до потери пульса в то время, пока другие, добросовестные, изнемогая, из последних сил бежали к финишу, а этих, что сошли с дистанции, потом люди в кожанках из кустов доставали, отмывали, приводили в приличный вид, давали немного протрезветь и тащили кого волоком, а кого уговорами или пинками к финишу, чтобы объявить их победителями и вручить им часть призов, отобранных у настоящих победителей, которых они уже перестреляли или пересажали. - Понятно, почему на международных соревнованиях с такими липовыми победителями мы продули всем, кому только можно.

2

«...за вынос раненого с поля боя...»

Полёт из Москвы во Владивосток/Южно-Сахалинск/Магадан/Петропавловск-Камчатский занимает 7,5 - 9 часов...
Весь рейс не всегда проспишь)), обычно работаю или фильмы смотрю.
Во время последнего перелета посмотрел «Дорогие товарищи» с великолепной Юлией Высоцкой в главной роли.
Фильм о событиях 1962 года в Новочеркасске, но речь не об этом. По фильму главная героиня была на фронте, орденоносец, санитарка, раненых с поля боя вытаскивала.
В связи с этим вспомнилось

В 1983 году, после пятого курса мединститута были у нас военные сборы. Каждый год наш вуз, человек 250 со всех факультетов, отправляли в волжские степи, в какую-то дивизию, что-ли. По рассказам шестикурсников там были «тысячи студентов, солнце печёт, в бак с компотом могут портянку засунуть, влажность высокая, любая царапина начинает гноиться, страшнее месяца не бывает»...
А тут нас, наше базирование, перенесли под Челябинск, в другую дивизию.
Но что-то не срослось, кто-то что-то в дивизии не успел подготовить и нас просто вывезли в башкиро-уральские леса, одних. (На следующий год и далее наш вуз уже ездил под Челябинск).

Квартирьеры поставили повзводные палатки, сарай для кухни, навесы для столовой, грибок для часового.
Приехали, переоделись, поужинали. Готовили наши же студенты, не ресторан, но точно лучше вузовской столовой, и добавка всегда была.
Утром портянки, сапоги, брюки, топлесс - пробежка и зарядка. Завтрак и практические занятия. После обеда, ежедневно, все сборы - дождь, а значит - послеобеденный честный сон. Перед ужином выглядывало солнце. После ужина и мытья личного котелка, кружки, ложки в ближайшем ручье - футбол. Как-то так.

Занятия.

Теория, ОТМС - организация и тактика медицинской службы.
Например:
У вас на поле 5 раненых, перевязать вы можете 2. Кого перевяжете, а кого оставите так? Почему?
У вас в медсанбате 50 раненых. Прооперировать, до прихода подмоги, и спасти вы можете 5 человек. Как будете их сортировать? Почему? Кого будете оперировать, а кого оставите умирать? Почему?
Ну и так далее.

Практика.
Пару дней для разминки мы перевязывали друг другу разные конечности и другие места, делали искусственное дыхание, таскали на носилках из одного угла поля в другой. Жарко, но прикольно.
Затем два дня рыли окопы. (Ну нахрена врачам рыть окопы???). Преподаватели как специально поле чистой глины нашли.
А затем начали «выносить раненых с поля боя» - нас разбили на пары и один радостно развалился на солнышке, а другой должен его ползком дотащить до окопов.
Наш преподаватель майор оказался «афганцем»: стоило приподнять голову пока ты по пластунски ползёшь к своему «раненому», как майор тихонько так подошвой сапога тебе по затылку - треньк! - «ты убит, ползи снова». Стоило отклячить вверх задницу - на четвереньках быстрее и удобнее передвигаться - тебе сразу по заднице уже каблуком сверху - бум! -«ты и сам ранен в жопу и раненого не спас, начинай снова».
Бл..ь, я тогда весил около 75 килограмм, 182 рост, спорт, не качок, но очередной мешок цемента или большой мешок картошки клал на плечо и быстрым шагом вверх по лестнице или сходням в грузовой вагон на очередной шабашке, а тут однокурсник, каких-то 60 кило живого веса вместе с сапогами и автоматом - да я его сейчас каааак вытащу с «поля боя»!
Хрен там.
Расслабленный человек весит как раза в полтора больше, да его ещё надо, перевязав, перекатить на плащ-палатку и тащить волоком по траве. Такую силу трения я себе даже представить не мог.
Передвинешься ползком сантиметров на двадцать, изогнёшься буквой зю, чтобы от майора сапогом по башке не получить, цапнешь за угол плащ-палатки - и ни хрена, не движется он, сука. Рывками, по 5-10 сантиметров, подтянешь его и снова сам вперёд на 20 сантиметров...до окопов недалеко, метров 7-8, солнце жарит, и через пару метров ты уже ничего кроме этих сантиметров не соображаешь.
Но полный писец наступил на упражнении «эвакуирование раненого с поля боя на себе».
Сначала доползти. Затем как-то этого неподъёмного бегемота взвалить себе на спину. А как?? Я лежу на животе, он лежит на спине, стонет, сука, для антуражу, ну как, как я его, не привставая, затащу себе на спину???
Ладно, как-то втащил, с третьей или четвёртой попытки, майор бдит, чтобы и ты не привставал, и чтобы «раненый» тебе не помогал.
И вот тут я вспомнил Высоцкого - «землю тянем зубами за стебли, на себя, под себя, от себя»...
На тебе лежит всего лишь 60 килограмм, но, прижимаясь всей поверхностью тела к земле, ты не можешь двинуться. Вообще. Надо цепляться за что-то и подтягиваться вперёд.
За что цепляться? Правильно, за траву. Она рвётся и режет пальцы. После нескольких минут «ползания на месте» и пары несильных пинков от майора «не спать, товарищ кровью истекает, сейчас твою дергающуюся задницу обнаружит враг и прострелит ее» ты, ломая ногти, скоблишь землю в попытке зацепиться хоть как-то и в прямом смысле зубами цепляешься за траву, чтобы хоть чуть-чуть можно было подтянуться.

Это учеба. Мирное небо. Никто не стреляет. Ты сытый здоровый парень. Кругом «стоны» раненых вперемешку с матом и хохотом.
Просто идиллия.

Как девчонки-санинструкторы ухитрялись вытаскивать на себе под пулями и осколками взрослых мужиков...
Сколько жизней спасли.

Низкий поклон и вечная память всем санинструкторам и медсестричкам.
Вы - ГЕРОИ.

3

Андрей Новиков: ...жизнь куда веселее выдумок. Мы вот, люди простые, пролетарии, строители, нам некогда цацкаться с водителями, однажды тросом зацепили машину за спицу диска колёсного, переднего, второй конец за зуб экскаваторного ковша, и волоком метров на 50 в сторону, с той территории, где работы вели и о чём загодя висели объявления. Потом водитель прибежал, громко кричал и махал руками, но мы сказали, что ничего не видели и что она уже там стояла, когда мы приехали. Ладно на нас руками махать не стал, а то бы ещё и на голову что-нибудь тяжёлое упало, и опять бы никто ничего бы не увидел, стройка же, все заняты, а он без каски разгуливает...

4

Ходили мы как-то в поход в 11 классе, летом, человек 20-25 детей с двумя преподавателями, на лодках.

В том походе было все: было сужение реки, когда разгруженные лодки пролетали между камнями под мостом, а преподаватель стоял на мосту и крикoм направлял ребят в лодке; были узенькие каналы, где один шел по воде и тащил лодку за собой на веревочке, второй, сидя в лодке, веслом отталкивался от берегов, а остальные несли груз по берегу; было мелководье, когда по отдельности перетаскивали вещи и лодки на руках. Один из преподавателей, наш физрук, любил походы, и маршрут прокладывал сам. В том походе у нас было все, и вплавь, и волоком, и сломанные весла. Были и слезы в траву от усталости после очередного длинного перехода - причаливаешь наконец-то к берегу, выбрасываешь из лодки вещи, и прежде чем ставить палатку, тупо падаешь мордой в траву... и слезы катятся из глаз.

В очередной раз пришвартовались на ночлег, - черника, палатки, готовка, кто-то на рыбалку ушел. А мы с другом Митькой решили сделать кружок по острову, вокруг стоянки. Под философские разговоры сделали один кружок, к слову, остров нам показался небольшим... разговор не закончился, обед дежурные еще не сделали, и мы пошли на второй круг.

На втором круге мы поняли, что это не остров. Темнело быстро. Мне казалось, Митя суетится и уже не ходит, а бегает. Я четко помню, что по земле шла какая-то канава, и Митька, быстрыми шагами убегая в сторону предполагаемого места нашей стоянки, выписывал относительно этой канавы дугу... помню мысль, что вот так кажется люди бегают в лесу по кругу. Крутилось еще что-то в голове про соль и спички. Помню, как схватила Митю за руку, чтобы мы просто с перепугу не разбежались в разные стороны.

В какой-то момент мы поняли, что к стоянке не выйдем, и что надо выбираться обратно к реке. К воде мы вышли довольно быстро, все-таки тут много мозгов не надо. Какое-то время шли вдоль берега, пока не увидели на том берегу огоньки чьей-то стоянки. Митька решил плыть на ту сторону за помощью. В темноте было страшно оставаться одной на берегу, и я по камням упрыгала поглубже в реку, в ту сторону, куда уплыл Митька. Время тянулось медленно, но Митька обратно все же приплыл, на лодке, с парой бухих мужиков.

Нас долго пытали, где стоянка... и не добились ничего. Потом мужики догадались спросить нас, как стоянка выглядела: сколько палаток, какой берег, были ли собаки. В общем, по этому описанию они узнали нашу стоянку среди всех стоянок, которые они проплыли по пути. Далее гребли мы, а они нам давали мудрые советы, как это правильно делается. Митька был мокрый и продрогший, я была на вершине Эвереста по количеству адреналина после получаса в темноте и неизвестности в ожидании Митьки - так что гребли мы с энтузиазмом.

Когда мы добрались до нашей стоянки, выяснилось, что никто и не заметил нашего отсутствия. Мужики, поржав, сказали, что за такое минимум пара бутылок водки полагается. Помню, что идейный начинатель физрук ничего не сказал, а трусоватый прихлебатель трудовик испуганно ругал нас, что мы обратились за помощью и не пошли дальше до ближайшего населенного пункта.

Уже на утро Митька рассказал, как сводило ноги судорогой в воде, как он вообще не понимал, куда плывет в темноте. Как вывалился он в ночи к костру весь мокрый и стуча зубами объяснил, что там еще девчонка где-то в лесу. И да, по его словам, в лесу кругами бегала я, а он ну вот ни капельки не боялся.

5

Пару недель назад тут была отличная история https://www.anekdot.ru/id/948021 и она заставила вспомнить нечто издалека похожее из истории моей семьи. Хотя финал, хвала Всевышнему, был другой, и всё же. Сначала этот текст я писал для себя, может когда нибудь дети прочтут. Потом подумал, решил поделиться. Будет очень длинно, так что тем кто осилит буду благодарен.

"Судьба играет человеком..."

Война искарёжила миллионы судеб, но иногда она создавала такие сюжеты, которые просто изложи на бумаге и сценарий для фильма готов. Не надо выдумывать ничего, ни мучиться в творческих потугах. Итак, история как мой дедушка свою семью искал.

Деда моего призвали в армию в сентябре 1940-го, сразу после первого курса Пушкинского сельскохозяйственного института. Обычно студентов не брали, но после того как финны показали Советской армии где раки зимуют в Зимней Войне, то начали призывать в армию и недоучившихся студентов. Впрочем... наверное я неправильно историю начал. Отмотаем всё на 19 лет назад, в далёкий 1921-й год.

Часть Первая - Маленькая Небрежность

Началось всё с того что мой дед свой день рождения не знал. Дело было простое, буквально через неделю-полторы после того как он родился, деревня выгорела. Лето, сухо, крыши из соломы, и ветер. Кто-то что-то где-то как-то не досмотрел, полыхнуло, и глянь, почти вся деревня в огне. Дом, постройки, всё погибло, лишь кузня осталась. Повезло, дело утром было, сами спаслись. Малыша регистрировать, это в город надо ехать. Летом, в горячую пору, можно сказать потерянное время. В себя придём, время будет, тогда и зарегистриуем. Если мелкий выживет конечно, а это в те годы было далеко не факт.

Отстроились с горем пополам. В следующий раз в город прадед выбрался лишь в конце зимы. И сына записал, что родился мол Мордух Юдович, 23-го февраля, 1922-го года. А что, день хороший, запомнить легко, не объяснять же очередному "Ипполиту Матвеевичу" что времени ранее не было. Дед сам об этом даже и не знал долгие годы, прадед лишь потом поделился. На дальнейшие дедовы распросы, "а какая же настоящая дата моего рождения?" отец с матерью отвечали просто, "Ну какая теперь разница? Да и не помним мы, где-то в конце июля."

Действительно, разница всего 7 месяцев, но они как раз и оказались весьма ключевыми. Был бы малец записан как положено, в сентябре 1939-го шёл бы в армию, а там война с финнами, и кто знает как бы судьба сложилась. А так, на момент окончания школы, ему официально 17 с половиной лет. Поехал в Ленинград в институт поступать. Конечно можно было и поближе, как сестра старшая, Рая, что в Минск в пединститут подалась. Но в Ленинграде дядька проживает, когда летом в деревню приезжает родню навестить, такие чудеса про этот город рассказывает.

На кого учиться? Да какая по большому счёту разница. Подал документы в Военно-Механический. Место престижное конечно, желающих немало, но думал повезёт. Но не поступил, одного балла не хватило. Возвращаться домой не поступивши стыдно, даже невозможно, ведь там ждут будущего студента. Что делать? Поступать в другой институт? Так уже пожалуй поздно. Впервые в жизни сгустились тучи.

Но подфартило, как в сказке. Оказывается бывали институты куда был недобор. А посему "охотники за головами" ходили по другим ВУЗам и искали себе студентов из "отверженных." Так расстроеного абитуриента обнаружил "охотник" из Пушкинского сельскохозяйственного института.
- "Чего кислый такой?"
- "Не поступил, что я дома скажу?"
- "Эка беда. К нам пойдёшь?"
- "А на кого учиться?"
- "Агрономом станешь. Вся страна перед тобой открыта будет. Агроном в колхозе большая фигура. Давай, не пожалеешь. А экзаменов сдавать тебе не надо, твоих баллов из Военмеха вполне достаточно. Ну что, договорились?"
Тучи развеялись и засияло солнце. Теперь он не постыдно провалившийся неудачник, а студент в почти Ленинграде. И серьёзную профессию в руки возьмёт, не хухры мухры какие-то.
- "Конечно согласен."

Год пролетел незаметно. Помимо учёбы есть чем себя занять. На выходных выбирался в город, помогал тётушке пивом из бочки и пироженными торговать супротив Мюзик-Холла. Когда время свободное было ходил по музеям и театрам, благо места на галерке копейки стоили. Бывал сыт, пьян, и в общагу бидон с пивом после выходных приносил, что конечно способствовало его популярности.

Учёба давлась легко... почти. По математике, физике, химии, и гуманитарным предметам - везде или пять или твёрдая четвёрка. Единственный предмет который упрямо не лез в голову - биология. Там, не смотря на все старания, красовалась жирная двойка.

Казалось бы, фи - биология. Фи то оно, конечно, фи, но для будущего агронома это предмет наиважнейший, ключевой. Проучился год, и из всего курса запомнил лишь бесовские заклинания "betula nana" и "triticum durum", что для непосвящённых означало "берёза карликовая" и "пшеница твёрдая." Это конечно немало, но для заветной тройки явно недостаточно. Будущее снова окрасилось мрачными тонами, собрались грозовые тучи и запахло если не отчислением, то пересдачей. Но кто-то сверху улыбнулся, снова повезло - спас призыв.

Биологичке, уже занёсшей длань дабы поставить заслуженную двойку за год, студент хитро заявил:
- "Пересдавать мне некогда. Я в армию ухожу, Родину защищать буду. А потом конечно вернусь в любимый институт. Может поставите солдату тройку?"
- "Ладно, чёрт с тобой, держи трояк авансом. Только служи на совесть."
И тучи снова рассеялись и засияло солнце.

В армию пошёл с удовольствием. Это дело серьёзное, не книжки листать и нудные лекции слушать. Кругом враги точат зуб на социалистическое государство, а значит армия это главное.
- "Кем служить хочешь?" насмешливо поинтересовался военком.
- "Всегда хотел быть инженером. Может есть инженерные войска?" робко спросил призывник.
- "Как не быть, есть конечно. Да ты из Беларусии, вот как раз там для тебя есть местечко. Гродно, слышал такой город?"

Перед самой армией побывал чуток дома, родных повидал. При расставании бабушка подарила ему вещмешок, сама сшила. Сказала "храни, принесёт удачу. Ты вернёшься, а я чую что тебя уже больше не увижу." Ну и мать с отцом обняли "Ты там служи достойно, письма писать не забывай."

Попал призывник в тяжёлый понтонный парк под Гродно. Романтика о службе в армии вылетела очень быстро, а учёба в институте вспоминалась с умилением и тоской. Даже гнусная биология перестала казаться такой отвратной. Гоняли солдатиков нещадно, и в хвост и в гриву, уж очень хорош недавний урок от финнов был. Учения, марши, наряды, и снова марши, и снова учения. Понтоны штуки тяжёлые, таскать их радости мало. Вроде кормили неплохо, но для таких нагрузок калорий не хватало. Одно спасало, изредка приходили посылки из дома, там был кусковой сахар. На долгих маршах кусочек потихоньку посасывал, помогало.

Полгода пролетело. Хотя и присвоили звание ефрейтора, но радости было мало. На горизонте было весьма сумрачно, но как обычно появился очередной лучик солнца. Пришёла сверху разнарядка "Предоставьте солдат и сержантов в количестве 20 штук из тех у кого есть неоконченное высшее образование для прохождения курсов младшего комсостава. Окончившим курсы будет присвоено воинское звание младший лейтенант."

Это шанс. Однозначно по службе послабление будет. Неоконченное высшее, так оно есть. А самое главное, курсы то будут в ставшем таким родным Ленинграде. "Хочу, возьмите." И снова лучик солнца сквозь тучи пробился. Повезло, приняли, стал солдат курсантом. Родителям написал, "гордитесь, сын ваш скоро будет красным командиром." Дядьке с тётушкой тоже весточку послал "ждите, скоро буду в Ленинграде."

В апреле 1941-го курсантов со всей страны собрали в Инженерном Замке. Сердце пело и жизнь сверкала всеми цветами радуги. Учиться в Ленинграде на краскома это вам ребята не понтоны таскать. Так сказать, две больших разницы. А главное, от Инженерного Замка до Кировского Проспекта, 6 где дядюшка с тётушкой обитают, чуть ли не рукой подать. "Лепота. Это я удачно на хвост упал." рассуждал курсант. И почти сразу же мечты были разбиты.

Конечно изредка занятия бывали и в Инженерном Замке, но в основном курсанты базировались в Сапёрном. А где ещё будущих сапёров держать? Там им самое место. А курсы оказались ох не сахар, и уж никак не легче чем обыкновенная служба. Увольнительных почти не давали, да и те кто получал, редко имел возможность добраться до Ленинграда. Настоящее уже не казалось таким замечательным, но в будущем виднелись командирские кубики, и это прибавляло силы. Родителям изредка писал, "учусь, ещё несколько месяцев осталось, всё нормально."

А 22-го июня, 1941-го мир перевенулся. Хотя о войне с возможным противником говорили на политзанятиях и пели песни, была она неожиданной. Курсантов срочно собрали в Инженерном Замке на митинг. Там звучали оптимистичные речи и лозунги: "Дадим жёсткий отпор коварному врагу" твердил первый оратор. "Разобьём врага на его же территории" вторил замполит. "Куда немчура сунулась? Да мы их шапками закидаем." уверенно заявлял комсорг.

"Товарищи курсанты" огласил начальник курсов. "Мы теперь на военнном положении и вы передислоцируетесть под Выборг, будете строить защитные рубежи на случай если гитлеровские подпевалы, белофинны, посмеют нанести там удар. Все по машинам." Отписаться и сообщить семье не было не малейшей возможности. Тучи сгустились и стало мрачно как никогда раньше.

Часть Вторая - Эвакуация

А вот в родной деревне всё было непросто. Рая, старшая сестра, только закончила 4-й курс и была на практике в Минске. Дома оставались отец, мать, две младшие сестры (Оля и Фая), бабушка, и множество дядьёв, тёть, и двоюродных. У всех был один вопрос "Что делать?"

Прадед был мужик разумный и рассуждал логично. Немцев он ещё в Первую Мировую повидал пока их деревню оккупировали. Слово плохое грех сказать. Культурные люди, спокойные. Завсегда платили честную цену. Воровать ни-ни, мародёров сами наказывали. А идиш, так это почти немецкий. Бежать? Так куда? Да и зачем? Да и как уехать, лошади нет, старшая дочка не пойми где. Слухами земля полнится, дескать Минск бомбят, может уже сдали. Не бросать же её. Жива ли она вообще?

Нет, ехать решительно невозможно. Матери 79 лет, хворает. Братья - один в Ленинграде, другой в Ташкенте, а их жёны с детьми тут. Причём Галя, которая ленинградская, на сносях, вот вот родит. Подождём. Недаром народная мудрость гласит "будут бить, будем плакать."

Одна голова хорошо, но посоветоваться не грех. Поговорил со стариками и даже с раввином. Все в один голос твердят. "Ну куда ты помчишься? От кого? А то ты немцев не видал, порядочный народ. Да может колхозы разгонят, житья от них нету. Уехать всегда успеешь." Убедили. Одно волновало, что с дочкой? Хоть и не маленькая уже, 21 год, но всё же спокойнее если рядом.

Так в напряжении прожили 9 дней. А на десятый она пришла. Точнее, доковыляла. Рассказала ужасы. Минск бомбили, город горит, убитых масса. Выбралась в чём была, из вещей лишь личные документы. Чудом поймала попутку что шла на Гомель. Потом шла пешком и заблудилась. Далее крестьяне на подводе добросили до Довска. После опять пешком брела. Туфельки приказали долго жить, сбила все ноги до костей, а это худо. Зато теперь семья вместе, а это очень даже хорошо.

Иллюзий у прадеда поубавилось, но решимости ехать всё равно не было. Конец сомненьям положил квартирант, Василий. Когда сын в Ленинград уехал, его комнатушку решили сдать и пустить жильца. Прабабушка о нём хорошо заботилась, и подкармливала, и обстирывала. Вася был нездешний, откуда-то прислали. Сам мужик партейный, активист, работал в сельсовете. По национальности - беларус, но на идиш говорил не хуже любого аида, а на польском получше поляков.

"Юда" сказал он "ты знаешь как я к тебе и твоей семье отношусь. Скажу как родному, плюнь на речи раввина и этих старых идиотов-советчиков. Поверь мне, будет худо, это не те немцы. И они тут будут скоро, не удержим мы их. Пойми, тех немцев что ты помнишь, их больше нет. Сам не хочешь ехать, поступай как знаешь, но девок отправь куда подальше отсюда. Пожалей их." Удивительно, но прадед послушал его, уж больно хорошо тот умел убеждать (Василий потом ушёл в партизаны, прошёл всю войну, выжил. Потом опять долгие годы в администрации колхоза работал. Больших чинов не нажил, но уважаем был всей деревней, пусть земля ему пухом будет.)

Решили ехать, тем более что стало чуток легче. Одна невестка с двумя детьми в одно прекрасное утро исчезла не сказав никому ни слова. Как после оказалось, деньги у неё были. Она втихую наняла подводу, добралась до станции, и смогла доехать как то до Ташкента и найти мужа (кстати её сын до сих пор здравствует, живёт в Питере). Прадед тоже нанял подводу, и целым кагалом поехал. Жена, 3 дочери, мать, невестка с сыном, сам восьмой. Куда ехать, ясного мало, но все вроде рвутся на станцию.

А там ад кромешный. Народу сотни и тысячи. Поездов мало, куда идут непонятно, время отправки никто не знает, мест нет, вагоны штурмуют, буквально по головам ходят. Кошка не пролезет, не то что семью посадить с бебехами. Тут прадед хитрость придумал. Пошёл к домику где начальство станции, и начал в голос причитать. "На поезд не сесть, уехать невозможно. Осталось одно, лишь с горя напиться." Просильщиков было много, их уже работники станции уже и не слушали, но тут встрепенулись, ведь о водке речь зашла. А водка во все времена самая что ни на есть твёрдая валюта. "Есть что выпить?" "Есть пару бутылок, коли посадите на поезд, вам отдам." "А ну пошли, сейчас место будет."

Места действительно нашлись. Счастье, чудо из чудес. Можно смело сказать - спасение. Но тут, невестка учудила "каприз беременной."
-"Никуда не поеду." вдруг заявила.
-"Ты что, думай что говоришь? Тут место есть, потом и слезами добытое. Уезжать надо." - орал прадед.
- "Нет, я не поеду. Хочу к сестре, она тут недалеко живёт. Вы езжайте, а я с сыном к ней пойду."
А поезд вот-вот отправится. Невестку жалко, племянника тоже, всего 12 лет ему, но своих дочерей и жену жалче не менее.
- "Ты уверена, давай с нами?" уже молит прадед и слышит твёрдое "нет."
Это худо, но стало куда хуже.
- "Я тоже не поеду. С ней остаюсь. Ей рожать скоро. Помогу как могу. Мне помирать скоро, а я вам в дороге дальней обузой буду." - заявила мать.
- "Мама, ты что?"
- "Езжай сынок, вас благославляю. Но я остаюсь, а вам ехать надо. Внучек спасай. Мотика (это мой дед) если доведёт Господь увидеть, поцелуй за меня." и вышла из вагона. Тут и поезд тронулся.

(К истории этот параграф отношения не имеет, но всё же... Что произошло на станции, рассказать некому. Скорее всего невестка и прапрабабушка банально друг друга потеряли в этом Вавилонском столпотворении. После войны прадед много расспрашивал и выяснил:
1) Невестка с племянником добрались до её сестры. Та уезжать не захотела. Их так всех и расстреляли через пару недель около Рогачёва.
2) Прапрабабушка как-то вернулась в деревню. До расстрела она не дожила. Младший сын соседей (старшие два были в РККА), Коршуновых, что при немцах подался в полицаи прадеду рассказал следущее. Мать вернулась и увидела что из её дома соседи барахлишко выносят. Начала возмущаться, потребовала вернуть. Они её и зарубили, прямо во дворе собственного дома.
3) К деревне согнали несколько таборов цыган. Расстреляли 250 человек. Евреев сначала согнали в одну часть деревни и держали там несколько дней. Потом расстреляли и их, почти 500 человек. Среди них и дедовы дядя, тётя, и двое двоюродных.
Долгое время там просто был холмик, только местные знали что под ним лежит. В конце 1960-х на братской могиле поставили памятник. Лет 30+ назад я его видел, хотя и мелким был, но запомнил.)
Самого Коршунова потом судили за службу в полиции. Он 5 лет отсидел, вернулся в деревню и работал трактористом. )

С поезда на поезд, пересадка за пересадкой, и оказался прадед с семьёй около Свердловска. Километров 250 от него есть станция Лопатково, там и осели. Прадед нашёл работу в колхозе кузнецом. Могли изначально хороший дом и корову купить, денег как раз впритык было, но прабабушка возмутилась "Один дом и корову бросили, потом ещё один бросать. А денег не будет, с чем останемся? Да и всё это закончится через месяц-другой." В итоге приобрели какую-то сараюху, только что бы как то летом перекантоваться. Через пару месяцев оставшихся денег еле-еле хватило на несколько буханок хлеба. Но живы, а это главное. Одно беспокоило, а что с сыном. От него ни слуху ни духу.

Страшная весть пришла в январе 1942-го. Она гласила "Командир взвода, 224-й дивизии, 160-го полка, младший лейтенант М.Ю.П. пропал без вести при высадке десанта во время Керченско-Феодосийской операции."

Часть 3. Потеряшка

А курсанта водоворот событий понёс как щепку. Все курсачи рыли окопы, ставили ежи, минировали дороги у Выборга примерно до середины августа 1941-го. А потом внезапно одним утром пришёл приказ, "срочно обратно, в Ленинград. Курсы будут эвакуированны. К завтру вечером что бы были в Ленинграде как штык."

Машин не дали, сказали "транспорта нет. Невелики баре, и пешком доберётесь, вперёд." Это был первый из трёх дедовских "маршей смерти". Август, жара, воды мало, голодные, есть лишь приказ. От Выборга до Ленинграда 100 километров. И шли без остановки, спя на ходу, падая от усталости, солнечных ударов, и обезвоживания. Кто посильнее, тащил на себе ослабевших. Последние километров 15-20 большинство уже шло в полусознательном состоянии, с закатившимися глазами, и хрипя из последних сил. Каждый шаг отдавался болью, но доползли, никого не бросили.

Тут сверкнул небольшой лучик солнца. Объявили, курсы переводят в Кострому, отъезд завтра утром. В этом бардаке, ночью, он чудом смог выбраться к дяде на Петроградку на несколько минут, сказал что их эвакуируют, и попрощался. Повезло однозначно, за неделю-полторы до того как смертельное кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинградов, курсантов вывезли.

В Костроме пробыли совсем недолго. Учить их было некогда, а младшего комсостава на фронте не хватало катастрофически, ведь их выкашивало взводных как косой. Всем курсантам срочно бросили по кубику на петлицу и распределили. Тем кто учился получше дали направление на должность комроты, кто похуже комвзвода, и большинство новоиспечённых краскомов отправились на Кавказ ( https://www.anekdot.ru/id/896475 ).

Хотел с Нового Афона родителям отписаться, что мол жив-здоров, а куда писать? Беларуссия уже давно под немцами. Да и вопрос большой живы ли они? Что фашисты с мирным населением в целом творили, и с евреями в частности он прекрасно осозновал. В сердце теплилась надежда, что "вдруг" и "может быть" ведь батя мужик практичный, может и придумает чего. Но мозг упрямо твердил, чудес не бывает, сгинули родители и сестрички как и сотни тысяч других в этом аду. А когда пару аидов встретил и их рассказы услышал, последние иллюзии пропали, понял - остался он один.

Весь горизонт заволокли грозовые тучи. В душе поселилась ненависть и злоба и... удивительное дело, страх исчез совсем. В одночасье. Раньше боялся что погибнет и мама с папой не узнают где, а теперь неважно. "Выжить шансов нет", решил. В 19 лет себя заранее похоронил. Как оно пойдёт, так и будет. Об одном мечтал, хоть немного отомстить и жил этой мыслью.

А далее был Керченско-Феодосийский десант, был плен, и был побег ( https://www.anekdot.ru/id/863574 ). И снова подфартило как в сказке, выжил, видно кто-то сильно за него молился. И в фильтрационном лагере повезло стал бригадиром сотни. Хоть и завшивел и голодал, но даже не простудился. Более того, проверку прошёл и звание не сняли. Ну и как вишенка на торте, тех кто успел проверку пройти, отправили снова на Кавказкий фронт, вывезли из Крыма за пару недель до того как его во второй раз немцам сдали. Большой удачей назвать приключение трудно, но на этом свете лучше чем на том, так что уже хорошо.

Получил новые документы (https://www.anekdot.ru/id/923478 ) и...еврей Мордух Юдович исчез. Теперь появился на свет совсем новый человек, беларус - Михаил Юрьевич. Документы то конечно новые, но на душе легче не стало. Оставалось одно, стиснуть зубы, воевать и мстить.

За чинами не гнался. Воевал как умел и на Кавказе, и под Спас-Демьянском, и под Смоленском. Когда надо в атаку ходил ( https://www.anekdot.ru/id/884113 ), когда надо на минные поля ползал. "Спины не гнул, прямым ходил. И в ус не дул. И жил как жил. И голове своей руками помогал." Почти два года на передовой, лейтенантом стал, и даже ранен не был.

"Счастливчиком" его солдаты и офицеры называли, ибо везло необычайно. У всех гибло 30-40% состава, а у него по 2-3 бойца за задание. Самые низкие потери из всех взводов в батальоне. А солдаты и командиры же видят кому везёт, так везунчиков почаще на задания посылают, дабы потерь поменьше было. Но про себя знал, не везение это. Злоба и ненависть спасают. "Чуйка" звериная появилась, опасность кожей чувствовал. Если жив до сих пор, то лишь потому что бы кому мстить было.

Однажды, в середине 43-го мысль мелькнула, узнать а как дядька в Ленинграде? То что любимый город в блокаде он осознавал, но удивительное дело, говорят что письма иногда туда доходят. Знал что там худо, голодно и холодно, но город держится. А дядька-то хитрец первостатейный, этот и на Северном Полюсе устроится ( https://www.anekdot.ru/id/898741 ). Чем чёрт, не шутит, послал письмецо. О себе рассказал, что жив-здоров, и спросил, может о родителях и сестричках знает чего? И чудо из чудес, в ответ письмо получил прочитав которое зашатался и в глаза ослепительно ударило солнце.

Часть 4. Сердце матери.

Семья в Лопатково осела, прадед работать начал. Голодно, холодно, но ведь живы. Отписался брату в Ленинград, рассказал и о матери и что его жена с ними эвакуироваться не пожелала. Спрашивал может о Моте весточка какая есть, ведь он в Ленинграде учится. Тот ответил, что курсантов эвакуировали в Кострому, а большего он не знает. Стали переписываться, хоть и не часто, но связь держали. Низкий поклон почтальонам тех времён, не смотря на блокаду доходили письма в осаждённый город и из города на Большую Землю.

Прадед и прабабушка за поиски взялись. О том что сын на Кавказ направлен выяснили, благо на каких курсах сын учился они знали. Запросы слали и вот ответ пришёл о том что "пропал ваш сын без вести." (впрочем каким он ещё мог быть, ведь Мордух Юдович действительно исчез, по документам теперь воевал совсем другой человек). Прадед почернел, но крепился, ведь он один мужик в семье остался. Ну а мать и сёстры белугой ревели, бабы - ясное дело. А потом жинка стала и веско молвила "Мотик жив, сердце матери не обманешь. Не мог он погибнуть. Никак не мог. В беде он сейчас, но жив. Я найду его." Прадед успокаивать её стал, хотя какое тут к чертям собачьим успокоение. А она как заклинание повторят "Не верю. Не верю. Не верю. Живой. Живой. Живой."

С тех пор у неё другая жизнь началась. Надеждой она жила. Хоть семья голодала, мать стала "внутренний налог" с домашних взымать. Экономила на чём могла, сама не ела, но изучила рассписание и к каждому составу с раненными выходила. Приносила когда хлеба мелко нарезанного, когда картошки сваренной, когда кастрюлю с супом. Если совсем туго было, то всё равно на станцию шла, без ничего. Ходила от вагона к вагону, подкармливала ранненых чем могла и спрашивала лишь одно "С Беларусии кто нибудь есть? Из под Гомеля? Сыночка моего не видели? Не слыхали? Младший лейтенант П." Из недели в неделю, из месяца в месяц, в жару, в стужу, всё равно.

Прадед и дочери умом то всё понимали, убеждать пытались что без толку всё это. Самим есть нечего. Но разве её переубедишь? "А вдруг он голодает? Может его чья-то мать подкормит." твердила. Прадед после говорил, что она каждую ночь об одном лишь молилась, сына ещё разок увидать. А потом вдруг неожиданно свезло, солдатик один раненный сказал "В нашем батальоне лейтенант с такой фамилией был. О нём ещё недавно в "Красной Звезде" писали, правда имя и отчество не помню."

Эх лучше бы не говорил этих слов. Обыскались, но тот выпуск газеты нашли. Действительно лейтенант П., отличился, награждён Орденом Красного Знамени (большая награда на 1942-й год), назван молодцом, вот только имя и отчество в заметке не указаны. В газету написали, стали ответа ждать. Пришёл ответ, расстройство одно "данных об имени и отчестве у нас нет. И военкора что ту заметку писал тоже в живых уже нет." На матери лица нет, посерела вся. Ведь нету хуже ничего чем погибшая надежда. (К слову, в "Красной Звезде" та заметка была по дедова троюродного брата. Он погиб в самом конце 1942-го.)

Жизнь тем временем идёт. Даже свезло немного, старшая дочка в колхозе учительницей устроилась, хоть какая-то помощь с едой, ведь она карточки получает. И средняя дочка в Свердловске в мединститут устроилась, там стипендия, хоть и небольшая.

И вдруг как гром среди ясного неба, из блокадного Ленинграда прадедов брательник весточку прислал. "Жив твой сын" говорит. "Недавно письмо от него получил. Я ему отписался и твой адрес и данные сообщил." Прадед тут же ответ написал "Не верю. Ты сызмальства сказки рассказывать любил. Нам извещение пришло, что он пропал без вести. А что это значит, мы знаем. Матери я ничего не скажу, если вдруг неправда, то она просто не переживёт. Перешли нам его письмо."

Часть 5. Найдёныш.

Письмо от дядьки ошарашило. То что тот сам как нибудь выкрутится, тут сомнений мало было ибо дядька был мужик с хитерцой, его за рупь за двадцать не взять. Но что родители и сестры целы, вот чудеса в решете. Первым делом письмо написал в далёкое Лопатково, что дескать жив, здоров, имя-отчество у него теперь другое, по званию он нынче лейтенант, служит сапёром в 1-ой ШИСБр (штурмовая инженерно-сапёрная бригада), взводом командует, даже орден имеется. Воюет не хуже остальных, только скучает сильно. А главное, пускай знают что он аттестат оформит дабы они оклад его могли получать, ибо ему деньги не нужны. Ну а вторым делом, сей же час аттестат оформил. Стал ответа ждать.

Пока ждал, внутри что-то щёлкнуло. Нет, воевал как и прежде, но для себя понял, теперь что-то не так. Не может столько везения одному человеку судьба даровать. И сам целёхонек и семья цела. "Чуйка", она штука верная, должно что-то нехорошее произойти. Просто этого не избежать.

И как накаркал, у деревни Старая Трухиня посылают всю роту проходы перед атакой делать. Проходы смайстрячить, это дело привычное, завсегда ночью ползли, но изначально осмотреться следует. Днём до нейтралки дополз, в бинокль поизучал, понял, коварная эта высота 199.0. Здесь его фарт закончится однозначно, укрепления у немцев такие, что мама не горюй. Других вариантов конечно нет, но обидно, очень обидно погибать в 21 год, особенно ведь только семью нашёл, а повидать их уж не придётся. Написал ещё письмецо, не дождавшись ответа на первое. "Дорогие родители и сёстры. На опасное задание иду. Коли не судьба свидеться, то знайте, что я в родной Беларуссии."

Эх, не подвела "чуйка". До колючки добрались, да задел один солдат что-то, забренчало, загрохотало, и с шипением полетели в небо осветительные ракеты. Стало свето как днём, наши как на ладони и вдарили немцы из пулемётов и миномётов. Вдруг обожгло и рука стала мокрой и тут же онемела. Осколки в плечо и лопатку вошли, боль адская, и что ты сделаешь? Кровь так и хлыщет, сознание помутнилось, одно хорошо, замком Макаров не растерялся и волоком к своим потащил. Нет, не закончилась пруха, доползли до своих. Хоть и ночь, но казалось что солнца лучик сквозь тучи пробивает.

Рану промыли, какие могли осколки вытащили, перевязали и на санитарный поезд погрузили. Ранение тяжёлое, надо в тыл отправлять. Страна большая, госпиталей много. Как знать куда занесёт? В поездах уход плохой, рана загнила, обезболивающих нет, санитарки просто ложкой гной вычерпывают, больно и неприятно до ужаса. Опять тучи сгустились, все шансы есть что гангрена начнётся и до госпиталя просто не дотянет.

Из всех городов огромного Советского Союза, попал в госпиталь ... в Свердловске. "Операцию надо срочно", врач говорит. "Завтра оперировать будем. Осколки удалили не все. Надо и рану хорошенько промыть и зашить. Ты пока с силами соберись, тебе они завтра понадобятся. Если чего надо, ты санитарок зови."

Лежит, чувствует себя весьма погано. Сестричек позвал, попить дали. "Вы откуда?" спросил. "Да мы тут в мединституте учимся. Практика у нас." Вдруг как громом ударло, дядино письмо вспомнил где он о семье писал. "А вы девчонку такую, Оля П. не знаете? На втором курсе у вас думаю учится. Не сочтите за труд, узнайте. Коли найдёте, скажите что её брат тут."

На утро операцию сделали, а когда очнулся около постели сестра Оля с подружкой сидели. Впервые за долгие годы заплакал. На маршах смерти стонал, но слёз не было. В расстрельной шеренге губы до крови кусал, но глаза сухие были. Друзья и товарищи гибли, и то слёзы в себе держал. Даже когда ранило, и то не плакал. А тут разрыдался как маленький.

Тучи окончательно рассеялись, и ослепитально засияло солнце, хоть и хмурый ноябрь на дворе. Выздоровел через пару месяцев, выписали. В Лопатково на целый день съездил (https://www.anekdot.ru/id/876701 ). Через долгих 3.5 года наконец родителей и сестёр обнял. Целый день и целую ночь с мамой, папой, и сестричками под одной крышей провёл. Это ли не настоящее счастье? А как мать расцвела, как будто помолодела лет на 25.

Далее с его слов "А что до конца войны оставалось "всего" полтора года, так и потерпеть можно. Ведь главное что семья жива и в безопасности. Полтора года войны, да разве это срок, можно сказать "на одной ноге отстоял." И хоть опять был фронт, Беларуссия, Польша, Пруссия, Япония, минные поля, атаки, ордена, ещё ранения, но солнце продолжало светить ярко. И "чуйка" громко говорила, "Ты вернёшься. Вернёшься живой. И семья тебя будет ждать. Всё будет хорошо."

Что ещё сказать? Пожалуй больше нечего.

6

Здравствуйте! Хочу поделиться примером эффективности и инновации, которые валяются у нас под ногами, как в строгом порядке, так и россыпью, словно беспризорные алмазы - нужно только заметить и внедрить. Долгое количество времени сеть коммуникаций нашего учреждения подвергалось повреждению и уничтожению посредством грызообразных мелких скотов, наподобие крыс.
Крысы кусали витые пары и коммутаторы. Они поедали оплетку коаксиальных шнуров и портили концентраторы. Питались не только многомодовым, на и даже одномодовым оптом-волокном. А однажды вообще взломали и сожрали часть небольшого сервера.

Когда нам это надоело, мы, устав травить химией крыс (а заодно травиться самим) завели десяток упругих хищных котов разнообразного пола для поддержания популяции. В определенных пределах, конечно. За пределами приглядывали люди. Они же осуществляли уборку лотков с комкующимся песком для кошачьего говна и прочих понятных веществ. Так продолжалось довольно долго, пока нас не посетила счастливая мысль: на уборщиках можно сэкономить. Приглашенный нами специальный укротитель котов, имя которого мы называть не хотим, дабы не заподозрили в рекламе, в течение двух с половиной лет обучил все поголовье мини-тигров самостоятельно убирать лотки посредством выгребания ими песка в спецпакет и переноса его волоком в зубах к пунктам сбора офисного мусора на етаже. Часть животных, не поддавшихся дрессуре вышеозначенным методом, были приучены гадить в унитаз с последующим смывом (пришлось немного модифицировать рукоятки спуска).

В настоящее время ставшие ненужными уборщики сокращены, остался только один доставщик, он же насыпальщик песка. Курсы обучения котов закончены, животные полностью перешли на самообслуживание.

По нашим расчетам, расходы на высококлассного специалиста по переобучению животных окупятся в самое ближайшее время.
Надеюсь, наш пример послужит и вам толчком к инновациям и еще лучшему улучшению качества эффективности. Кстати рукоятки спуска запланировано заменить фотодатчикаме.

7

Истории у меня традиционно длинные, кого напрягает «многа букафф» просто пролистайте.
Недавно сын поздно вечером пришел весьма побитый, но вроде все обошлось гематомами и царапинами.
- Как случилось? – поинтересовался я, когда он отмылся и уже успокоился.
- Решил дорогу срезать через дворы, да докопались двое, попросили сигарету… суки…, там третий подтянулся – опять стал заводиться сын. – Ну и слово за словО…
- А ты с ними разговаривал что ли? Чего сразу не убежал? – удивился я. – Или ты не один был?
- Да один…, думал отстанут, в своем районе вроде, а там за одежду ухватили и повалили.
Ага, отстанут, не для этого они подошли. Парень он у меня достаточно спортивный, но не единоборства, а футбол (полупрофессиональная команда), убежать мог как нечего делать, если сразу… Вроде и объяснял не раз, но видимо учеба действительна только на своей шкуре. Говорил же, нужно психологически воспринимать для себя бегство, ни как поражение, а как ничью, а лучше вообще никак, вроде бы и не было этой встречи. Вспомнилась история, когда мне было примерно столько лет, как и ему сейчас.
Былинные уже времена, когда СССР еще был, но уже трещал по всем швам и бился в предсмертной агонии. А я несколько месяцев, как пришел с армии, здоровье брызжет через край, при росте 182 см, вес 75 кг., нет ни капли жиринки. Небольшое отступление. Служил в отдельном специальном полку и дрючили нас по физике очень сильно. Слушал рассказы одноклассников и знакомых, как они служили, и очень удивлялся, что, например, стреляли из автомата за всю службу всего пару раз, жрали практически одну перловку, как дедами даже на зарядку забивали и пр. Нас кормили хорошо, грех жаловаться, но со спортом и боевой подготовкой было тоже весьма жестко: один-два раза в день кросс 5 км, потом спорт-городок минимум по часу и без дураков, раз в неделю стрельбы с марш-броском 30-50 км. с полной выкладкой, причем никто не «косил», ни деды, ни даже дембеля. В нашей части система была построена так, что это считалось «западло» (как-нибудь расскажу, это отдельная история). Результат: свободно 100 отжиманий за 45 секунд, легко - 25 раз подъем-переворотом за минуту (были в нашей части такие вот нормативы), плюс бегал, как тот конь и т.д. Был у нас и рукопашный бой, повзводно, несколько часов в неделю, но инструктор сразу предупредил, что сделать из нас хоть чуть-чуть приличных бойцов он не сможет (для этого нужно было заниматься с 5-ти, край с 10-тилетнего возраста), но основы выживания в драке и в бою он даст. Да и я далек был от этого, разряд по биатлону, пулевой стрельбе и по спортивному ориентированию, ну и в активе несколько школьных драк. Учил он нас не столько приемам и ударам (хотя этому тоже), сколько психологии и поведению в единоборстве и бою с несколькими противниками.
Итак, собственно история. Крупный сибирский промышленный город.
Какая-то вечеринка, квартира, народу человек двадцать, бОльшая часть незнакомых. Самогонку не пил тогда принципиально, ну, а с водкой, кто помнит, были тогда большие проблемы (по талонам), поэтому было ее всего две бутылки и из них делали для девчонок «шампанское». Вода с сиропом (или вареньем с отцеженными ягодами) пополам с водкой и в сифон (кто помнит, были тогда такие, весьма популярные, с баллончиками с углекислым газом, для газировки в домашних условиях). Для эффекту использовали на литровый сифон не один, а два баллона, от пары рюмок можно было быстро и серьезно окосеть, но проходило опьянение тоже достаточно быстро. Ну и конечно, танцы-зажиманцы, шуры-муры и прочие амуры. Познакомился с симпатичной девчонкой, через час уже обжимались вовсю. Надо отметить, что отношение к женщинам у меня тогда было очень и очень физиологически-потребительское: даешь - хорошо, не даешь – иди в попу, других полно. Ванная и спальня традиционно заняты, поэтому от меня вполне логическое предложение поехать на хату к товарищу. Ну что ты, я не такая, я так сразу не могу, нам надо узнать друг друга поближе (хотя до «поближе» остался маленький последний шажочек), и пр. женские отмазки, ну хоть про месячные не «запела» и то ладно.
- Поехали лучше ко мне – призывный взгляд из-под ресниц, легкий румянец на щечках. Хрен вас женщин поймешь и вашу логику, к тебе, так к тебе. Поймали мотор. Куда? В Морозовку! Вот б..дь, ну я и идиот, мог бы раньше поинтересоваться. Мало того, что край географии (фактически пригород, таксист цену заломил), так еще и очень криминальный район. Половина жителей Морозовки уже сидела или отсидела в местах, не столь отдаленных, другая половина просто еще не попалась, но явно планирует и тренируется. Даже дети в детском саду там начинают раньше по фене ботать, чем на горшок проситься. Утрирую конечно, но соваться вечером туда как-то не комильфо совсем. Ну ладно, едем уже, по пути осторожно выясняю, что дома оказывается и папа, и мама, а также бабушка с братиком в 2-х комнатной хрущевке.
- Но мы же постоим в подъезде? – снова призывный взгляд, нежный поцелуй и рукой по члену через штаны. Ага, постоять в ее подъезде в хрущевке в 10 часов вечера, когда подруга будет вздрагивать от каждого шороха – мечта всей моей жизни. Ну купила, так купила… Ладно, думаю, тоже обломаю маленько, высажу ее у подъезда и свалю к Маринке. Подъехали, въезд во двор перегородила расфуфыренная 8-ка, с открытыми обоими дверьми, но в машине никого, а подъезд 3-й. Водила даже сигналить не стал, типа здесь вылазите. Дал ему половину, несмотря на возмущение, сказал – жди, я до подъезда и обратно (джентльмен, бля). Темный, теплый вечер ранней осени, освещение только из окон квартир и одинокого фонаря на углу, где-то вдалеке, похоже у последнего подъезда (6-го) бренчит 3-мя аккордами гитара и пропитый голос, не очень попадая, пытается жалобно петь очередных журавлей над зоной (или голубей? не суть). Идем, она под руку держится и каблучками звонко цок-цок. От 2-го подъезда на шум машины и каблучки, видно с лавочки, выползает троица.
- Опа, зырьте пацаны, залетный фраерок нарисовался с Иркой – растягивая слова выдвигается навстречу широкий парень в белой майке. Теперь немного «науки» от инструктора: Противник, если он в большинстве, уверен в своем преимуществе и на своей территории никогда не начнет драку сразу, ему надо время оценить тебя по принципу свой-чужой, кого знаешь, насколько можно тебя «опустить» (унизить), накрутить, опять же себя (поднять адреналин в крови), типа: А чо ты такой дерзкий? А ты мгновенно должен понимать, что это мирно для тебя не закончится ни при каких обстоятельствах, сразу готовность, выброс адреналина в кровь, а лучше всего просто убежать (см. выше), но если нет такой возможности, то нападать первым, неожиданно и не оттягивая. Мелькнула мысль уйти на рывок, но в крови уже бурлит адреналин, в каждой мышце, как сжатая пружинка, легкость в ногах, нет страха и почти нет алкоголя в крови, да и перед девчонкой, как-то неудобно (каюсь, успел ей напеть про героическую службу). Так, позицию, расстановку противника и свои дальнейшие действия я примерно, но быстренько просчитал. Ирка мгновенно отвалилась, а теперь пошла психология, двигаюсь шагом в том же темпе, правой рукой в кармане джинсовой куртки смял в комочек и зажал в кулаке пластинку жевательной резинки, а левой из внешнего нагрудного кармана со словами:
- Смотри, чо… - двумя пальцами достаю проездной в пластиковой рамке и как бы случайно роняю его на землю слева и спереди от себя. Ключевое слово «смотри» прозвучало, инстинкты и неосознанные рефлексы у противника сработают - 99% людей посмотрят обязательно. Не стали исключением и эти уроды. Амбал в белой майке (его я определил, как главного), стоя уже передо мною, немного опустил и чуть повернул голову, уставившись на упавшую какую-то фигню.
Н-на…, быстрый небольшой шаг вперед левой ногой и резкий прямой правой в удобно подставленную челюсть. Вай, как плотно попал, еще и с толчком правой ноги, и корпусом хорошо доработал. Амбал не поднимая рук начинает валиться вперед (очень хороший признак, значит нокаут полный), но смотреть кино будем позже, чуть смещаюсь вправо, два быстрых шага вперед и кидаю комок золотинки со жвачкой в лицо второму, с практически одновременным ударом левой ногой сбоку-снизу (примерно под 45 градусов) в район нижнего правого ребра, рефлексы противника и тут не подвели, правая рука его дернулась вверх защищая лицо, а моя нога в туфле с достаточно жесткой подошвой, носком попала точно куда я хотел. Острая боль и спазм при таком акцентированном ударе по печени деморализует даже многих подготовленных профессионалов, не то что эту дворовую шалупонь, главное четко и достаточно сильно попасть. Еще маленькое отступление, инструктор очень предостерегал от использования хай-киков (верхний удар ногой). Это только в кино у Вам Дама красивые вертушки очень эффектны и эффективны, а в реальной жизни с такими киками все значительно хуже. Удар «длинный», т.е. требует большего времени на подготовку и имеет значительную траекторию, значит и уйти от него намного проще. Можно использовать его в связке в качестве завершающего при отходе, но не в коем случае не стоит с него начинать. Я не спорю, есть мастера, которые ногой в голову могут ударить намного быстрее и неожиданней, чем я рукой, но для этого нужны годы и годы интенсивных тренировок. Другое дело лоу-кики (нижние удары), носком или ребром жесткой подошвы по голени, в колено или в пах, как расслабляющие, деморализующие, с них, как раз, хорошо начинать атаку, даже не имея хорошей растяжки. Я так и планировал сначала, но противник был ниже почти на голову, удобно стоял, чуть повернувшись и я решился ударить по печени, что весьма оправдалось, добавил коротким крюком правой куда-то в лицо, уже сгибающемуся второму и шагнул к подотставшему третьему. Опустив чуть разведенные в стороны руки с открытыми в его сторону ладонями, начал жалобно:
- Да вы чо пацаны, сразу накинулись то… - не прокатило, третий, в короткой кожаной куртке, уже встал в стойку с поднятыми к лицу кулаками. Боксер что ли? Да не-е… Вот это замах! Ха-ха… Чему вас учит семья и школа? (по Высоцкому). От удара с таким замахом даже боксерская груша увернется. Спокойно пропустив над правым плечом его кулак, резко сократил дистанцию с одновременным ударом правой под дых снизу-вверх (апперкот) и как бы отталкиваясь этим ударом развернулся в одну линию с кожанным, ловя на свой локтевой сгиб левой руки его опускающийся правый локоть, дальше моя левая рука из-под его подмышки на кисть сверху, правой удар изнутри по запястью – есть захват, правой помог левой руке - резко додавил, сгибающуюся уже ладонью вовнутрь кисть.
-А-а-а… - дико заорал третий - больно, знаю, резковато я, пожалуй, растяжение связок обеспечено, завтра даже ложку этой рукой держать не сможет. Но это мой любимый прием, я его многократно отрабатывал и есть у него одна интересная особенность, если провести его достаточно резко, то человек сразу падает на колени, рефлекторно пытаясь изменить угол давления и снизить острую боль. Не стал исключением и мой подопечный. В принципе, в таком положении его можно спокойно конвоировать, чуть отпустив кисть и скомандовав «Встать», вести, одной левой рукой регулируя болевое давление на согнутую кисть, но мне сейчас это зачем? Поэтому, резко крутанувшись, бью его коленом в лицо, причем начинаю удар почти выпрямленной правой ногой, резко сгибая ее в конце траектории, тем самым уменьшая радиус при неизменной массе, угловая скорость колена от этого увеличивается, а это тебе уже теоретическая механика (термех), зря что ли я его в институте учу. Это я сейчас долго рассказываю, а на самом деле на всё про всё ушло буквально несколько секунд. Обернувшись на остолбеневшую Ирку с абсолютно круглыми глазами, замечаю еще одного детинушку, вышедшего из кустов палисадника позади ее метрах в четырех. Отлить что ли ходил? А мне сейчас сам черт не страшен, полное упоение удачным боем, пульс под 200, но душа поет, мышцы в невиданном тонусе, в таком состоянии, наверное, мировые рекорды в спорте только и устанавливаются. Многое бы сейчас дал, чтобы повторить сегодня то ощущение. Заорав что-то среднее между рыком льва и воплем самца гориллы в брачный период, я длинными прыжками кинулся на него. Чувак видя такие непонятки и заранее пребывая в подавленном психо-моральном состоянии, верно решил, что лучше убраться подобру-поздорову и ломанулся, как молодой лось обратно в кусты, а Ирка не видя, что у нее кто-то был за спиной, приняла все на свой счет и дико завизжав, присела, закрыв голову руками. А я, как прыгучая лань легко перепрыгнул через нее и еле себя остановил, дико хотелось догнать и рвать противника, как Тузик грелку. Взвизгнув резиной, укатило такси, водила тоже решил свалить, страх победил жадность. Всё, всё, хватит, хватит…, уговаривал я себя, так и рвавшегося добивать поверженных уже врагов. Кое-как подняв, потащил Ирку к ее подъезду. Она рыдала навзрыд и слабо упиралась (или мне так казалось?), при этом закрыв глаза и периодически крепко зажмуриваясь, да так, что слезы брызгали из уголков глаз тонкими, короткими струйками, похожими в свете фонаря на капельки серебра. Я аж засмотрелся, снизив и так невысокую скорость. Белая майка сел, опираясь на левую руку, тупо мотая головой, но в правой руке уже был зажат нож-бабочка. Я, отпустил Ирку, подобрал проездной и подойдя сзади от всей души пнул его по согнутому локтю – нож сверкнув, улетел куда-то в темноту.
- Аш-ш-ш… Ну ты чо, в натуре? – амбал сперва зашипел от боли, но попытался сказать грозно, тем не менее сбившись в конце на какую-то плаксивую интонацию. А зачем нам нож? - нож нам совсем не к чему. Я не обращая внимания уже больше ни на что, ускорившись, практически волоком затащил совсем расклеившуюся девку в подъезд, где с трудом выяснил, что этаж 2-й, 1-я дверь справа. Железную дверь широко открыли сразу, словно давно ждали, втолкнул Ирку и буркнув короткое «Здрасте», отодвинул мамашу и быстро зашагал по коридору, оценивая диспозицию. Классическая хрущевская 2-х комнатная «распашонка», окна кухни и комнаты с балконом выходят на подъезд, в другой комнате на противоположную сторону дома, подошел к этому окну и открыл его настежь. Фу, всё, можно не торопиться сваливать, под окном даже клумба, ни кустов, ни заборов, и никаких других препятствий. Прошел в ванну мимо собравшегося к коридоре ошалелого семейства, члены которого проворно убирались у меня с дороги, видимо было еще у меня на лице, что-то такое-этакое. Умылся, лицо горело, пульс еще колотил, но уже ощутимо начала побаливать правая рука. Задерживаться не стоит, не хотелось бы попасть сейчас в адреналиновую яму, или по-простому в отходняк. Выключил воду и услышал, как через всхлипывания, видимо не отошедшая еще от шока Ирка говорит:
- Меня Серега встречал, а он их всех убил – и опять зарыдала. Ну ты и дура! Значит тебя твой бывший или действующий встречает, ты об этом знаешь и все равно меня сюда тащишь? Да, что же у тебя в мозгах то?! Или ты думала, что мы с ним встретимся, и я мирно, но по-мужски объясню твоему Сереге, что теперь я твой парень, он все поймет, и мы дружески с ним обнявшись пойдем пить самогонку? А ты ему строго скажешь:
- Сергей! Сердцу ведь не прикажешь! – и он заплакав, будет стоять на коленях, умоляя тебя вернуться? Или может ты предполагала, что меня немного побьют (но не затронут, конечно, жизненно важные органы), я попаду в больницу, а ты такая верная, будешь за мной ухаживать, сидя бессонными ночами у кровати, и я, такой же красивый и здоровый, когда выпишусь, в благодарность сразу сделаю тебе предложение? И представляла уже себя в свадебном платье? Или растроганно себе умиляясь, даже видела себя в красивом траурном платье, в шляпке с черной вуалью несешь мне белые лилии на могилку и тихо рыдаешь там в одиночестве, раскинувшись на могильной плите? Кстати, мне одна подруга по пьянке нечто подобное рассказывала, что ее подобное видение про любимого мужа посещает периодически. И только нажалевшись себя и нарыдавшись в одиночестве, представляя себя молодой вдовой, на некоторое время успокаивается. Хрен когда-нибудь поймешь, что у этих женщин в голове творится…
Я молча вышел из ванны, от меня шарахнулись, как от прокаженного, батя неловко попытался спрятать за спину бутылку с непонятного цвета жидкостью, видно уже достал, чтобы выпить за знакомство. Всё, пора уходить, можно по-английски, но нет, ноги сами повернули меня на балкон. А перед подъездом уже комитет по торжественной встрече во всей красе. Пострадавшие в полном составе на лавочках и еще подтянулась троица парней, с ними две девки местного разлива. Один из них, лет под тридцать, с татуировками на кистях и вроде даже перстни синие на пальцах, но с балкона толком не разглядишь, крутил в руках обрезок водопроводной трубы. Меня заметили сразу. Слово взял Синий, как я его про себя назвал:
- Что же ты беспредел творишь? Пацаны к тебе со всем уважением, побазарить за жизнь децел хотели. Про Маруху твою шепнуть чево, а ты сразу грабками махать, как бичара ссученный. Так себя уважаемые люди не ведут. Проставься полторашкой (имеется ввиду самогон) за обиду и побазарим нормалек без понтов дешевых.
- Да не выйдет он, зассыт… - поддакнул ему кто-то с лавочки.
- Если правильный пацан, то выйдет, а если волк позорный или фуфло ментовское, или фраер гнилой... – продолжил кидать зоновские подходики Синий. Знакомая песня, так и будет языком плести свои кружева, потихоньку начиная тебя словесно «опускать», или ты не выдержишь или он морально выиграет, даже без физического контакта. Такой базар надо резко ломать, сразу переводить в другую плоскость. Да и уже понятно, нет там никаких татуированных перстней, на зоне был точно, но не в авторитете, дальше шестерки не поднялся, даже не феня у него кривая, а так базар приблатненный. Среди не топтавших на мне дешевый авторитет зарабатывает. Был и у нас во дворе такой, мы малолетки ему в рот заглядывали, подражать пытались, пока с зоны не откинулся отец одного другана и пинками не выгнал того со двора. Куда тогда делась вся его распальцовка? Ну подожди сука:
- Эй! А чего у тебя труба такая тонкая? - пауза, подгадал окончание своей фразы на затяжке Синего сигаретой, но надо не дать ответить, выдох его и на начале вдоха спокойно продолжаю:
- Я ведь сейчас спущусь и трубу эту в твое раздолбанное очко засуну. А ты даже кайфа не получишь… - и гаденько так заржал, тут же хихикнул какой-то из парней на лавке, а одна из шмар хрипло заперхала, давясь смехом. Всё, хана дутому авторитету Синего. Слухами земля полнится. Теперь при упоминании Синего в любом разговоре без него, почти наверняка будет подленькое уточнение: Этот, который с трубой, что ли? И ехидные улыбочки, а кто не поймет, тому расскажут. Синий толкнул раскрытой пятерней в лицо, засмеявшейся девке, взревел и резво рванул в подъезд.
- Примерить решил… - подлил я масла в огонь, теперь заулыбались и захихикала уже вся компания. Ну пора и честь знать, хватит дергать тигра за усы, как сказали бы китайцы. Под аккомпанемент неистово долбящей в железную дверь трубы, прошел мимо, сидевшей на диване, притихшей семейки в другую комнату, перекинул ноги через подоконник, оттолкнулся и после непродолжительного полета, мягко приземлился почти в центр клумбы. Не мешкая вскочил и дал, как на стометровке, до угла ближайшей пятиэтажки, там перешел на резвую рысь в сторону освещенной и шумящей примерно в километре автодороги. Бежал и сперва очень гордился собой, потом задумался, что повезло мне сегодня нехило, как получилось вырубить с одного удара беломаечного амбала, да и дальше все как по маслу, а могло закончиться подобное приключение гораздо плачевней. Нет, в следующий подобный раз только рывок в сторону и бежать, и не раздумывая, дал я себе твердое обещание, уже катясь на частнике по освещенной дороге к цивилизации.
С Иркой я больше никогда не встречался.
Р.S. Наконец, могу сказать ОГРОМНОЕ СПАСИБО товарищу капитану - инструктору, к сожалению, уже не помню вашего имени. Ваши занятия мне очень тогда помогли.
На этом хотел бы закончить, но нет, сын мне вчера заявляет:
- Травмат куплю.
- Зачем?
- Ну, попугать в случае чего…
- Ни фига ты не понял. Любое оружие нужно доставать, только тогда, когда ты его готов применить немедленно. Это азбука. Разговоры под дулом пистолета оставь Голливуду. Да и пойми, ствол не нож, любой понимающий человек будет сразу рвать дистанцию и максимально жестко тебя гасить. А если у него огнестрел? У него нет времени разбираться, что у тебя в руках: травмат, газовый или тоже огнестрел, профессионал будет сразу стрелять на поражение. А вдруг окажешься случайно в охраняемой зоне, какого-нибудь ВИПа? Оно тебе надо? А в безоружного, скорее всего, никто стрелять не будет – стараясь говорить спокойно продолжаю я.
- Что мне с выкидухой ходить что ли? – недоумевает сын.
- А если ткнешь или полоснешь, даже не специально, а так, отмахиваясь, кого. Ну попадешь в какой-нибудь орган или артерию, например, на руке зацепишь. А он возьмет, да помрет. Что тогда? 10-ка на зоне? Как тебе такая перспектива? Или опять же противник с огнестрелом, прострелит тебе колено - ты всю оставшуюся жизнь с палочкой, а у него ствол с лицензией, и он кругом прав. Здесь Москва и здесь таких полно. Да и пойми, наконец, любое оружие, даже холодное – это оружие нападения для убийства. Ты мочить кого собрался?
- Да нет, так для самозащиты…
- Лучшее оружие самозащиты — это бег. Я тебе уже сто раз это говорил. Или бегать плохо стал?
- А если я с девушкой?
- Ну, во-первых, не шарьтесь по всяким злачным местам и чужим дворам. Во-вторых, не ведись на всякие: Пойдем-отойдем-поговорим. А, в-третьих, вот отбежал ты от них и от девушки на 50 метров и набрал 112, контролируя происходящее, что они тебе или твоей девушке сделают?
- Да перед девушкой, как-то неудобно.
- А, ты ее спроси, ей герой-калека-инвалид нужен, или здоровый отец ее детей?
- Ну, про детей ты загнул, понятно, что каждая выберет – заржал сын.
- То-то и оно. Ладно, гуляй пока молодой. И бегай побольше.
В заключение скажу: Фитнес — это хорошо, бицепсы, трицепсы и прочие двуглавые – это здорово и красиво, но не забывайте про бег. БЕГ – ЭТО СИЛА, это оружие, которое у вас никому не отнять…, потому что не догонят!

8

Во многих семьях, рано или поздно, случается такой забавный период, когда дети мешают решить важные проблемы между мужем и женой. Вот и героини этой истории были поставлены перед фактом - завтра к тетке в деревню на лето. Проблемка была в том, что тетку до этого они видели раза три за всю сознательную жизнь и не горели желанием знать ее лучше.

Тетка об этом и вовсе узнала пораньше с утра, когда обнаружила племянниц на пороге собственного дома. Довезли, позвонили и убежали. Как дети малые. Вот стояли все они и смотрели друг на друга в крайнем изумлении. Ну что уж делать, тетка почесала в затылке и решила, что два ребенка по десять лет уже не младенцы и, может, с них даже прок будет на садово-огородном поприще. Сгрузила она бедолаг в «победу» строго предупредив, что дышать нельзя, шевелится нельзя, а за каждый помятый лист рассады будет снимать скальп. Послойно.

Настроение у сестренок стало играть Шопена. Тетка, которая была педагогом старой школы и знала труды Ленина лучше, чем свой предмет, не сулила им ничего хорошего. Они не ошиблись: каждодневный подъем в шесть утра, полив и прополка, окучивание и подрезание, опыление с кисточками, уборка и стирка сделали девчонок жилистыми и злыми, словно собак перед охотой.

Тетка, которая всю жизнь прожила одна, умела готовить только три блюда: рисовую кашу, яичницу и щи. Готовить самим было нельзя. Потому что «Пожар, отравитесь, зарежетесь. Вот вам лучше коса, больше вас в три раза, идите траву в палисаднике скосите». Продукты запирались, девочки худели, подъедая щавель, кислицу и все, что могли спереть с огорода. Если на краже ловили, то драли до синяков и запирали на чердаке.

Вечерами сестры молились о том, чтобы тетка, стоя на краю холма, наступила на грабли. И летела сорок метров вниз, исключительно в шиповник и кубарем. Завершив молитву всем богам, которых знали, они зачеркивали день в календаре. В августе их должны были приехать и проведать.

Отдушина появилась в июле: тетка стала уходить в лес по ягоды. В ее отсутствие можно было делать что душе угодно, потому что свое возвращение тетка выдавала чихом аллергика, который продирается через заросли цветущего кипрея. Пока она выбиралась из леса, шла через колхозное поле, мои подруги развивали просто фантастическую деятельность, так что комар носа не подточит.

Местность, где стояла теткина дача, была славна сильными грозами. Они приходили дней за семь, иссушая край янтарной жарой и пугая жителей сухими разрядами, которые били из-под земли. От высоковольтных опор отделялись желтые и голубые шары, которые плыли в мареве, и одно их название «шаровая молния» пугало детей до состояния бледной простыни.

И вот, в один прекрасный день, подняв своих работниц с утра пораньше, накормив рисовой кашей и выдав им на день по куску хлеба, тетка одела кузов и пошла в лес. Радиоприемник на ее шее бодро наигрывал Марш Высотников.

Быстро управившись со всем списком Золушки в квадрате, сестрички успели сбегать выкупаться, проболтаться на иве, на которой им категорически запрещалось болтаться, объесть крыжовник, имитируя налет стаи дроздов, пожарить хлеб над небольшим костерком и в конце концов укрыться в доме, потому что жара стояла непереносимая.

Время за чтением старых выпусков «Техники и Молодежи» текло быстро, и часам к шести вечера сестрички услышали знакомое чихание. Ему вторил гром. Выйдя на улицу, двойняшки одновременно подняли ладони козырьком. Тетка тащила короб волоком, потому что нести его уже не могла. Из-под незакрытой крышки стреляла, подпрыгивая на кочках, черника. Не успела тетка проползти и средину поля, как в нее жахнула молния.

Вот так. Без предысторий. Треснула, что в глазах померкло, и тетка пригорюнилась пластом. Сестрички выдохнули. Молитвы услышаны, как говорится, но что теперь? Кругом никого ровно на сорок километров. На велосипеде в ночь до деревни не поедешь, да и не хочется как-то. Пока обсуждали, пошел дождь.

Решили — заземлить… и для этого взяли в сарае лопаты. Тетка не дышала и не шевелилась, для нее любовно выкопали не хилую траншею и засыпали под шею, заботливо прокапав канавки для стока воды, а то захлебнется еще. То, что тетка мертва, они даже не думали: такие гадины за понюшку табаку в рай не отправляются. Забрали чернику, перебрали ее, наелись от пуза в процессе, разложили на газетах сушится, да так и уснули все в грязи, чернике и совершенно счастливые.

На утро они проснулись от вопля. Тетка пришла в себя и орала так, как не должен орать педагог в третьем колене, который знает наизусть труды Ленина. Чувствовала она себя неплохо, если не считать частичной амнезии и следа, от шеи до самой поясницы и дальше, по левой ноге. Только этот след и спас моих друзей от расправы, потому что первое, что увидела тетка - это были лопаты. Ясен пень, ее треснули по голове лопатой эти кошмарные дети, которые совершенно не знают, как себя вести, кладут локти на стол, и в будущем их ждет только казенный дом. Впрочем, она оказалась не так уж и не права, обе сестры потом надели погоны. Только прокурорские.

Все равно, до самого приезда родителей она смотрела на них косо, запирала на ночь и старалась общаться поменьше. В августе приехали родители, посмотрели на огромные глаза и выпирающие ребра детей, и этим же днем забрали сестренок в город. С теткой они после этого не общались, и зла на нее не держат. В конце концов, она совершенно не обязана была их содержать на свои деньги три месяца.

10

Бобка

Каждый год летом ездим к родне в деревушку навестить и отдохнуть от города, вот и прошлым летом, подьезжаем, выходим из машины, а нас облаяла собачонка - не узнал, но только я позвал - Бобка.. Бобка, - завилял хвостом и стал просить прощения, все-таки год нас не видел, а Бобка надо отметить пёс очень даже геройский, несмотря на свой непородистый вид и отсутствие всяких медалей с выставок. A дело было так:
хозяин Бобки большой любитель побухать, прошлой зимой с друганами неудачно опохмелился, и вся кампания стала расползаться, кто как может по домам.
Миха, наш родственник, не дотянул до дома совсем чуток, метров двадцать, коварный зеленый Змий повалил его у самого дома мордой в сугроб, стянул варежки, шапку, расстегнул шубейку, и нассал Михе в штаны, пометив свою добычу. И вот Миха в РАЮ: дамский оркестр в мини юбочках играет ему "когда святые маршируют", девицы в блестящих лосинах подносят всякие выпивоны-закусоны, а одна прям облизыает и в губы метит а потом... прижалась, тепленькаая такая... физию лижет и лижет. Он хвать её за задницу, она аж завизжала, тут Миха очнулся, дамы пропали, а в руке у Михи собачий хвост и нету ни коньяков с "белисами" , ни виски с мартинями, а самогонки на помете тоже нету. Хотел Миха обратно в РАЙ, а этот с хвостом не пущает, лает и морду лижет. Ну тут на шум дева Мария появилась в виде жены Михи и за шиворот волоком затащила в дом.

После такого воскрешения Миха стал верить в Бога, но пить не бросил, говорит я видел - там тоже пьют, Бобке изладил новую шикарную конуру, настелил туда ковры, а Бобка подошел, понюхал этот коттедж и поднял заднюю лапу, типа я не за дворцы хозяина спасал. Тут ещё Бобкины таланты открылись, когда Миха летом пас своё козлиное стадо - у него их штук десять, дело это скучное и он завсегда с бутылкой засыпал в ямке, а Бобка пас за него стадо. И ещё отгонял подозрительных личностей, мешавшим спать его Господину. А когда машина сбила Бобку, Миха с соседом возил его много раз к ветеринару, на тот момент бросил пить, и прям слезы у мужика были, когда видел страдания своего лучшего друга.
Ну вот, нам пора уезжать, прощаемся с Михой, с его женой и с Бобкой. Грустно как-то, но надо ехать, смотрю и Бобка загрустил, понял, что уезжаем.
На прощанье жмем Бобке лапу и в машину... у поворота гляжу в зеркало, далеко сзади две фигурки и ещё одна совсем маленькая......

11

СТЕКЛЯННЫЙ СУП.
– «Горьковские», уёб…, выйти из строя! – истошно орал лейтенант Косогоров, стоя на плацу перед выстроившимися в ряд солдатами.
Ряды разомкнулись, и вперед вышло несколько человек. «Горьковские», надо сказать, относились к не самой, мягко говоря, уважаемой группировке в советской армии. Они слыли людьми ненадежными, безответственными и ленивыми, злостными нарушителями воинской дисциплины; среди них было немало уголовников, которые подчас, чтобы не сесть в тюрьму, отправлялись в армию. Горьковчан ненавидели примерно так же, как и москвичей – тех, правда, по другим причинам, – и я старался особо не афишировать своего происхождением. Лично мне нравились москвичи, с ними было интересно, вот и сейчас я стоял с москвичами, в самом углу нашего подразделения.
– Я не вижу еще одного бойца! – выходил из себя лейтенант. – Как его?!. Алёх… Алёшин… Алёшин, сука, выходи сюда, иначе я пинками тебя сейчас выведу!!
Нас было восемь человек: пара-тройка безнадежный гопников, да пара конченых тормозов, да один полоумный лысый качок с Автозавода, да еще я. Один Ивахин в этой компании сохранял хоть какое-то человеческое достоинство – видимо, с ним мне и придется общаться ближайшие сутки.
– В наряд в столовую сегодня заступаете! – злорадно сказал лейтенант. – Разойтись.
Вообще в такой наряд отправляют тех, кто совершил какой-то проступок, но, раз уж мы «горьковские», то и причины никакой не нужно, чтобы отправить нас на ближайшие 24 часа в настоящий ад. Ибо накормить тысячу человек завтраком, обедом и ужином не так просто, если всё делается вручную: 12 ванн картошки, предварительно притащенные из дальних складов на носилках, чистятся вручную, посуда моется вручную, столы и полы за этой оравой солдат тщательно оттираются после каждой трапезы. Место, где моют посуду, называют с издевкой «дискотека»: сколько дисков (тарелок) нужно прокрутить, чтобы убрать за тысячей солдат. Туши лошадей или свиней тоже несут на носилках, а чаще всего волоком, чтобы случайно не сломать носилки – а они, туши, ледяные, неудобные и очень тяжелые. В наряде находятся 24 часа без сна и отдыха, и это удовольствие еще надо «заслужить»…
Самое мерзкое место в таком наряде – варочный цех. Несколько огромных жбанов с кипящей съедобной массой, которую кашеварят волосатые коротышки туркмены, расхаживающие в одном исподнем: таких белых кальсонах и рубашках. Это установленная форма для кухонных работников, другой одежды для них не предусмотрено.
Мы с Ивахиным полночи чистили и таскали картошку, а потом нас, как самых ответственных, отправили в варочный цех – лучше бы сразу убили. Там все в жиру, и жир этот приходится бесконечно убирать. Ты ползаешь в этом дерьме, трешь и трешь, но его не становится меньше, жир повсюду: у тебя в ушах, на голове, вся одежда становится как кожаная от этих саломасов.
В отдаленной части помещения мы нашли… впрочем, не буду говорить, что мы нашли, и вспоминать не хочу. Видимо, таджикские поварята пили водку всю ночь, там же испражнялись и от нечего делать разбивали пустые бутылки прямо об стену – повсюду валялись осколки. Мы с Ивахиным собрали совковой лопатой весь этот мусор в 80-литровый бак – а тут еще напасть, лопата сломалась, и штык от неё мы тоже положили в этот бак – и потащили это всё на выход.
– Кепутста! Кудэ кепутста? Кудэ? – вдруг заорал таджик повар, увидев, как мы выходим на улицу с баком, сверху которого действительно лежали грязные, с пола, капустные листья.
Я сначала даже не понял, чего он хочет; Ивахин попытался было объяснить повару, что капуста только сверху, а вообще там мусор, бутылки.
– Кепутста в суп нести! – таджик стал пинать нас с Ивахиным ногами; мы пытались вырваться с баком, но нам этого не удалось. Таджик как с ума сошел. Смирившись, мы двинулись к тысячелитровому чану с кипящей водой и высыпали содержимое бака прямо туда, в суп. Мы так устали, а таджик или узбек, или кто он там был, практически ничего не понимал по-русски или попросту был невменяем после перепоя. Это не наше дело. Высыпали полный бак мусора с битым стеклом, дохлой крысой и штыком от ржавой лопаты в суп. Капуста!
Лопату мы потом достали, что, кстати, было непросто: подходить к еде солдатам запрещено. А своим друзьям сказали, чтобы суп не ели, там стекло.

13

Как уже было замечено, "Ленинград – город маленький". (Вот Петербург-то – он побольше Ленинграда, конечно, будет, в нём дорогих гостей теперь сильно много. Ну да ладно, не об этом сейчас речь). Поэтому неудивительно, что разные знакомые наши то и дело каким-то неожиданным образом сочетаются. Вот и приятель мой познакомился с женщиной, которая, как выяснилось, со мною на одном факультете училась. Больше того, как оказалось, даже на одном курсе. Правда, очень недолго. Она уже курсе на втором куда-то в другой институт перевелась. Но меня, однако, всё-таки запомнила...

Тут надо добавить, что студентом я был на младших курсах так себе, не очень, чтобы шибко прилежным. Даже совсем не очень. Больше всячески веселиться любил. Зато, помнится, девочка эта была, наоборот, очень даже серьёзная, старательная и правильная.

И вот говорит приятель мой этой даме, что и до сих пор он со мною частенько общается. Чем неожиданно повергает её в шок. Очень она этому удивляется и спрашивает, как же такое может быть, если общаться со мною невозможно в принципе, поскольку я даже разговаривать-то не умею.

Ну, тут уже приходит пора удивиться моему другану, и он живо интересуется подробностями. И новая знакомая охотно поясняет ему, что до сих пор удивлена, как это так я вообще смог в Университет поступить, да и школу обычную окончить, а не для ущербных детишек. Это же, говорит, совершеннейший дегенерат, даун какой-то. Он действительно говорить не мог! Помнится, встретила я его как-то возле Университета и спросила о чём-то. А он в ответ глупо ухмыльнулся, что-то запел невразумительно и тут же упал. Да он же вообще всё время падал. Он же ходить толком не умел. И приятель у него был такой же, небось из одного специнтерната оба. Видела я как-то раз, как они перемещаются. Иду я, гляжу – они: один шаг ступит – и в снег падает. Ну, второй его маленько волоком протащит – и сам валится. Потом, глядишь – первый поднимется, на карачки встаёт. Второго волочит, снова сам падает, – так вот они и передвигались, пока я мимо шла. Нет, ты скажи, как они вступительные экзамены-то сдали?

14

Хоть стоит и немыслимая жара, а купаться в Москве - реке я как коренной подмосковный житель не рискую. Объяснение простое.
Владельцы очень многих особняков, выстроенных на берегу, экономят на канализации. Просто дать взятку и тихонечко спускать какашки как раз в эту уже помойку, именующую по недоразумению рекой, гораздо дешевле. Я говорю про направление западное, как раз таки район Рублевки, Звенигорода и немного выше.
Богатые же самые бедные, им же септики и прочие блага канализационных услуг очень дорогими кажутся.
Я звиняюсь за данный экскурс по руслу Москва - реки, но может кому-то и на пользу пойдет.
А история такова. Мой муж в эту неделю работал на объекте в районе Кубинки. Это как раз гораздо дальше (выше) от фекалий слуг народа.
И под выходные упросил он меня отвезти его туда со своими коллегами, чтобы они могли там после работы покупаться, а может быть и шашлык в пятницу пожарить. Подумав, что на море мы поедем только в сентябре, я с ДУРУ согласилась. С раннего утра пятницы, загрузила их в 7-ми местный "мини вен", и от тарабанила тружеников на объект. Потом на бережку реки разложила летнюю палаточку, позагорала и разок поплавала...
Вечером забрала мужиков "на базу". Короче, все по плану.
Женщины, вы себе представляете, что такое 5-ть здоровых мужиков, решивших за одну ночь укушаться водовки как минимум на неделю вперед? Может кто-то из вас и предположил сексуальные домогательства? Ах, если бы... Всю ночь я их отшугивала ОТ БЕРЕГА угрозой больше ни грамма спиртного, ни накапать, чтоб не потонули всей бригадой. Наливала им водки и коньяку дозировано от их увеселительного состояния, нарезала закуски, следила, чтобы никто себе жопу костром не подпалил, раскладывала волоком по палаткам...
Волоком… Это было самое ужасное. Мои 56 кг против бесчувственных тел весом в среднем под центнер... Себя я утешала только одной мыслью: "Я была бы в годы войны идеальной медсестрой, вытаскивая "тела с поля боя".
Короче, врагу не пожелаешь.
ИХ утро прошло более спокойно. Похмеляться я запретила (СУКА, да?!) вплоть до подъезда к Одинцово, чтобы все сами - ногами добрели до дома. Мужики поплескались с бодуна на бережку, слегка поклевали где-то пережаренный шашлык - угольки, а любители сырого - подъедали недожаренное мяско, попили минералки. И как огурчики маринованные были готовы к транспортировке. Расползались по сидениям, и сразу впали в спячку.
Собирать пожитки пришлось мне. Правда, уже с мужем совместно. Он на утро хоть как-то мне посочувствовал.
И я их повезла. По пути меня тормозят дяденьки-гаишники.
Да я бы тоже себя тормознула. Не смотря на кондишион, окна от 5-ти организмов, сильно отравленных алкоголем, были не кристально прозрачны. Да еще и баба за рулем такой "иномарки-маршрутки" с полным салоном не подающих признаков жизни мужиков, вызывает скорее интерес чисто прикольный, чем профессиональный.
Ну, тормознули. Ну, остановилась, и жду когда, подойдут. Кстати, я никогда сама из машины не выхожу и не бегу им на встречу "рапортовать". Если представятся и объяснят причину осмотра машины – пжлста...
Опыт вождения 18 лет сказывается.
Короче, попросили выйти и открыть багажник.
Машину я вела босиком, а так как выйти все-таки надо бы в обуви, то я и нацепила то, что нашарила ногами под сиденьем. Ага, там был один пляжный тапочек моего 35-го размера, и другой сланец через большой палец размера где-то 46-го.
Такая я вот, как побитая птица и выпрыгнула из машины, приволакивая за собой правую ногу.
Трезвая как стеклышко, но злая как собака, готовая порвать всех и вся.
Вместо каких-то требований я услышала только смех, и голос мужа:
- Моя радость, раненый пингвинчик, ты на ножки свои посмотри!!!

Вот гадкий человек!!! Знал же, что я сначала подниму левую ногу в малюсеньком бордовом летнем тапочке, а потом правую - в б-о-ольшо-о-о-м ярко-красном сланце, размером с мою голень, а не ступню.
А я действительно была очень похожа на раненого пингвиненка, в своем черно-белом спортивном боди, и с этими "разнокалиберными ластами"...

Не знаю почему, но от гаишников на utoob, я видео не наблюдаю. Хотя четко помню, что кто-то из них снимал на телефон.
Наверное, не умеют нужные кнопочки нажимать на запись?
А может и не знают, как выкладывать в инет?

15

Маршрутка, очередная остановка, входят в нее парень с девушкой. Сказать, что они входят – это сильно исказить то, что происходило на самом деле. Правильнее было бы сказать, что вползают. Парень хорошо поддатый, а девчонка вообще никакая – висит у него на плечах, а он ее волоком затаскивает. Кое-как устроились на сиденье. Расплатились. Парень обнимает девчонку, встряхивает слегка и с чувством, на всю маршрутку говорит: - Ирка, ты только не обижайся…Как человека я тебя обожаю. И как женщину люблю. Но вот как собутыльник – ты, извини, гавно… Автобус лег, в том числе и я…

16

Этот случай от знакомой девушки Надюхи.
Работает она в магазине, с роскошным названием для нашего колхоза, "Свадебный бутик", торгующим соответственной атрибутикой. Но только женской. Это понятно, владелец бутика - женщина, а сам он занимает площадь переделанной двухкомнатной квартиры, особо не разгуляешься, для свадебной спецухи женихов места нет.
А типа фишкой сего заведения является манекен, стоящий на улице недалеко от входа в него. Манекен состоит из верхней части тела, насаженной на штифт с устойчивой подставкой. Но вся эта конструкция скрывается под белоснежным пышным платьем, шляпкой, фатой так, что вид у манекена вполне реалистичен. "Работает" он уже у магазина год, и в снег, и в дождь, и год, как утром Надюха утром выносит его на улицу, а вечером заносит обратно в магазин тире бутик.
А чтобы занести/вынести его, надо нагнуться, засунуть руку под юбку и взяться за штифт, чтобы нести аккуратней, не тащить же волоком, как мешок картошки.
И вот как-то в один из дней летом, по окончании рабочего дня, Надюха проделала эти рутинные движения - нагнулась, засунула руку под юбку "невесте", ухватившись за штифт, как с тротуара раздались причитания. Которые Надюха даже не сразу приняла на свой счёт: Ой, стыд - срам-то какой! Тьфу! Даже не прячутся уже!
Это какая-то (сума)шедшая мимо бабусенция застала сцену якобы непотребства. Мало того, что она была явно не местная, так как к манекену уж все жители в округе привыкли, так ещё и слепая, названия магазина не увидела (хотя, чего не надо узрела). Да ещё и на "танке". Так и попёрла на нём дальше, не оглядываясь и раззоряясь: Мужиков что ли нет? Да какие мужики? Одни алкаши да наркоманы, и эти самые...
А у Надюхи с того момента комплекс появился - не заносит она манекен, если поблизости присутствуют пенсионеры.

17

Устроился мужик после армии на лесоповал трактористом. Бригады лесорубов вывозили в тайгу, ставили им там вагончик со всеми удобствами, мужики в нем жили, валили лес, а когда делянку заканчивали, их перевозили на следующую. Закончили они квадрат, и надо было перебиратся на новый, за семь километров. А вагончик как перевезти? Только трактором: прицепили его к бульдозеру, и тракторист должен был его до нового места по снегу волоком тащить. Подходит к нему бригадир и говорит: Ты, мол, свое дело делай, а у нас с ребятами сегодня законный выходной, а значит, бригада имеет полное право расслабиться и злоупотребить. Ты, - говорит, - аккуратненько вагон вези, а мы там будем водочку пить. Тракторис пожал плечами: Ну, мне что, жалко что ли? Пусть мужики отдохнут, довезу небось. Но, на всякий случай, чтобы по-пьяни никто из них из вагончика не выпал, двери снаружи проволокой замотал. И вперед!
Бульдозер завел, газку поддал, а дело по весне было, с утра подтаивает, а к вечеру морозит, ну, и пристыло дно вагончика к земле. Раз газанул, второй - чувствую, поехали. В зеркало глянул: все путем, катится вагон, никто не выпал, значит, все в порядке.
Едут, периодически в маленьком оконце появляется красное лицо бригадира - порядок, гуляют ребята. Тракторист, естественно, тоже в предвкушении, привозит их на место, отпирает дверь, а на него вся бригада с кулаками: он стоит, понять ниче не может!
Оказалось: дно вагончика примерзло к земле, потянул, верхнюю часть с места содрал, а дно вагона там и осталось. И вся бригада оказалась внутри вагона без дна и запертая, им пришлось семь километров внутри вагончика пешком бежать - и попробуй только не успеть, по задней стенке размажет - не соскребешь

18

Про Алика.

1980 год. Мы студенты Харьковского Авиационного Института. В комнате живем вчетвером - я, Алик, Вовка (почему-то всегда просил обращаться к нему по фамилии Тихой с ударением на втором слоге) и непререкаемый авторитет второкурсник Олег. У Алика в Харькове родная тетка, так что во времена тогдашнего тотального дефицита он имел какой-никакой доступ к благам цивилизации. И вот в один из вечеров Алик возвращается от тетки - улыбка 6Х9, рожа супердовольная - "Посмотрите, что мне тетя дала - зубная паста, фирменная, ПЕНЯЩАЯСЯ". Мы с завистью любуемся - знаем просить бесполезно. На следующее утро Тихой будит меня - Вставай, Алик зубы пошел чистить. - Ну и что? - Пошли не пожалеешь! Плетусь с Тихим в умывальник и остатки сна снимает как рукой. Алик остервенело трет зубы щеткой - ПЕНЫ нет, больше того все во рту у него покрылось каким-то маслянистым налетом, который не смывается даже горячей водой. С проклятьями тюбик зубной пасты летит в мусорное ведро, откуда его после ухода Алика выуживает Тихой, одновременно поясняя мне - Я ему туда ночью крем для сухой кожи рук вдавил. Но это не все, вечером Алик появляется с другой пастой тоже фирменной, но без пены. Наутро Тихой опять будит меня - Пошли, Алик в умывальнике! - Тихой, отстань, это кино я уже вчера видел! Тихой волоком тащит меня за собой. В умывальнике у Алика даже из ушей лезет пена, вместо ругательств изо рта какое-хлюпанье, мыльные пузыри размером с кулак... Тихой ночь поработал с кремом для бритья. Больше за все годы учебы Алик "фирменными" зубными пастами не пользовался!

19

Дом нового русского.
Жена в совершенно голом виде танцует перед телевизором,
по которому в это время передают аэробику, попадает в такт
с ведущей программы и начинает выполнять те же упражнения,
что и на экране. В это время ведущая говорит: "А теперь
сядьте на шпагат." Жена НР садится прямо на паркетный пол...
и присасывается к нему. Пробует туда-сюда - ничего не выходит.
Через некоторое время приходит муж. Подергал за нос, за уши -
отклеить от паркета ну никакой возможности.
Позвал сантехника. Сантехник ее подергал-подергал - та же лажа.
Ну, сантехник и вынимает из штанов член и начинает вращать у
бабы перед носом. Новый русский пальцы веером - ентож моя жена,
я тебя и тю дю. Сантехник грит - спокуха, мы ее сейчас возбуждаем
до появления смазки и оттаскиваем волоком в ванну, а там
отковыриваем вместе с плиткой.

20

Дом нового русского.
Жена в совершенно голом виде танцует перед телевизором,
по которому в это время передают аэробику, попадает в такт
с ведущей программы и начинает выполнять те же упражнения,
что и на экране. В это время ведущая говорит: "А теперь
сядьте на шпагат." Жена НР садится прямо на паркетный пол...
и присасывается к нему. Пробует туда-сюда - ничего не выходит.
Через некоторое время приходит муж. Подергал за нос, за уши -
отклеить от паркета ну никакой возможности.
Позвал сантехника. Сантехник ее подергал-подергал - та же лажа.
Ну, сантехник и вынимает из штанов член и начинает вращать у
бабы перед носом. Новый русский пальцы веером - ентож моя жена,
я тебя и тю дю. Сантехник грит - спокуха, мы ее сейчас возбуждаем
до появления смазки и оттаскиваем волоком в ванну, а там
отковыриваем вместе с плиткой.

Партнеры

Реклама