Шутки про заасфальтировали - Свежие анекдоты

Результатов: 8

1

Мой дом находится прямо между двумя кладбищами. Или даже тремя - смотря как считать. С восточной стороны к нему примыкает Всехсвятская церковь; построенная в середине восемнадцатого века на месте обветшавшей предыдущей, она принадлежала роду грузинский царей, и на кладбище при ней были похоронены многие знатные грузины, включая Ивана Александровича Багратиона - отца знаменитого русского полководца. Когда я ходил в первый класс, к тем могилам ещё приходили люди; когда же пошёл во второй - по кладбищу прошлись бульдозерами, а на освободившемся месте выстроили пару новых церковных зданий и заасфальтировали площадку, на которой батюшка настоятель стал парковать свой автомобиль. Потом наступили девяностые; в церковь вереницей потянулись сверкающие золотом процессии - сначала венчать, а вскоре хоронить павших братков. Нескольких наиболее заслуженных за отдельную плату там же, на территории церкви, и закопали, поставив им пафосные памятники вдоль дорожки, по которой верующие шли от ворот церкви к дверям. С приходом двухтысячных памятники браткам тихо убрали, а на их месте организовали кладбищеподобный мемориал какой-то хрени, который и находится там в настоящее время.

С западной стороны от моего дома находится бывшее кладбище для солдат Первой мировой, умерших в московских госпиталях. В те времена это было ближнее Подмосковье, город добрался сюда только после Великой Отечественной. До нашего времени от этого кладбища сохранилась только привратная часовня с южной стороны ограды, сейчас это дом 2А по Малому Песчаному переулку. Насколько я понимаю, в ней был организован транзит: со стороны Москвы гроб въезжает, его быстренько отпевают и с другой стороны ограды увозят на территорию закапывать. Очень удобно. Во времена моего детства в этом здании размещался овощной магазин, а в настоящее время в соответствии с тенденциями времени - салон тайского массажа, если это можно так называть. Могил там к моему времени давно уже не было, большая часть кладбища застроена жилыми домами, но старожилы района, отправляясь в небольшой зелёный сквер возле булочной, так и говорили - пошли гулять на кладбище.

C южной стороны от моего дома находится Ленинградский парк, место многих детских игр и приключений. На территории этого парка на протяжении всей моей жизни стоял один обелиск - массивный куб из красивого полированного гранита, обозначавший место захоронения студента Шлихтера. По поводу истории этой могилы ходили самые разные истории, я слышал около десятка. В конце девяностых - начале двухтысячных годов началась нездоровая движуха. Первоначально парк захотели захапать себе какие-то появившиеся в изобилии бандитствующие казаки. Потом казакам дали по сусалам и послали откуда пришли, а архивные документы вдруг оказались несколько скорректированы и кладбище переместилось на территорию парка. Воспользовавшись этим, парк быстренько испохабили кучей различных "мемориалов", распилив на этом очередное количество государственных рублей. Могила студента Шлихтера, как ни странно, уцелела - камень особо не тронули, только стесали с него полировку, отломав угол и превратив красивый полированный куб в неряшливый аморфный предмет. Ну а заодно обновили на нём надписи, почти незаметно подправив дату смерти с 1918-го на 1916-й год. Так могила героя революции лёгким движением превратилась в могилу героя ПМВ, а для большего правдоподобия к ней присоседили ещё десяток памятных табличек - каким-то сёстрам милосердия и прочим фиг знает кому. Впрочем, не удивлюсь, если и советские каменотёсы в своё время тоже подправили даты и сделали героя революции из погибшего, допустим, на русско-японской войне. Не удивлюсь. Время такое было. И оно до сих пор продолжается. Так и стоит мой дом - в окружении двух фальшивых, но действующих кладбищ, и двух закопанных, но настоящих.

Хотя мемориал в Ленинградском парке, надо признать, таки имеет своих погибших. Если изучить документы и фотографии, становится ясно, что именно на этом месте, по восточной части парка к западу от нынешней Новопесчаной улицы, проходил ограничивающий Ходынское поле овраг, в котором во время давки 1894-го года погибли как минимум сотни людей. У Гиляровского можно прочитать свидетельства очевидца. Так что в принципе можно считать, что вся эта нелепая бижутерия - памятник именно им, пусть и с другими надписями. Вот только кто сейчас будет вспоминать погибших на праздновании коронации блаженной памяти Николая Второго? Время для этого... неподходящее.

2

В травмпункт города с травмами различной степени тяжести обратились две пожилые жительницы многоквартирного дома.
По государственной программе благоустройства, во дворе их дома заасфальтировали дорожки, установили скамейки, высадили декоративные растения. Эти самые растения бабушки-воришки и выкапывали для своих нужд под покровом ночи. В процессе не смогли договориться, кому достанется какой-то особо ценный экземпляр. Когда аргументы в словесной перепалке закончились, в ход пошли лопаты.

3

Дороги, которые мы выбираем

Дело было в одном из морских училищ СССР, населённых курсантами и присматривающими за ними офицерами. Курсанты жили в спальных корпусах, называемыми "экипажами", которых насчитывалось на тот момент четыре. Больше всего тогда "повезло" Первому экипажу. Располагался он аккурат напротив учебного корпуса, на крыльце которого нередко кучковались высшие, по-меркам самого училища, чины - капитаны второго и первого ранга, начальники всевозможных отделов и их заместители; весьма крикливые и вечно чем-то недовольные. Попасть же в учебный корпус можно было по двум асфальтированным дорогам, располагавшимся параллельно друг другу.
Одна из этих дорог проходила в непосредственной близости от учебного корпуса, поэтому двигаясь по ней, и заметив издалека тусовавшихся на крыльце высокопоставленных бонз, рота курсантов обязана была перейти на строевой шаг и выполнить команду старшины "равнение налево". В такие моменты кто-нибудь из покрытых золочёными якорями и крупными звёздами командиров считал необходимым докопаться до происходящего, и разразиться праведным или неправедным гневом. Роту нередко останавливали для раздачи незапланированных звиздюлей. Под раздачу попадали все желающие от первого до третьего курса включительно.
А что же происходило с четвёртым и пятым?
Эта братия никогда не передвигалась по дороге для молодых!
Вместо этого их рота сразу сворачивала на параллельную дорогу, проходя мимо того же учебного корпуса метрах в тридцати-сорока, и тогда уже не нужно было заморачиваться никаким равнением, да и начальникам-заместителям не особенно-то и видно было издалека каких-либо причин для докопки. (Есть такое слово? Если нет, то пусть будет).
Это негласное правило существовало уже много лет, и, практически, никогда не нарушалось. Старшекурсники по-своему "троллили" руководителей; последние же, позволяли с собой это делать, понимая, что на четвёртом-пятом курсе уже можно завоевать кое-какие послабления.
Существовала, правда, и третья дорога, которая вообще срезала угол и обходила "опасный" участок стороной. Но это была, скорее, покрытая гравием широкая тропинка, не предназначенныя для прохождения строем одной или нескольких сотен человек.
Вслух мы, конечно, этого не обсуждали, но в глубине души не могли дождаться четвёртого курса чтобы, помимо всех прочих послаблений, которых было немало, ещё и с независимым видом свернуть на заветную дорогу, и с бесшабашным видом продефилировать мимо золочёных звёзд и якорей на безопасном расстоянии.
И вот долгожданный момент настал. Наш четвёртый курс строится на выходе из экипажа сразу после летнего отпуска. И что же мы видим? Ту, покрытую гравием, тропинку за лето заасфальтировали и превратили в полноценную дорогу, по которой могла пройти хоть тысяча человек, и по которой уже двинулась в путь рота первокурсников!

4

Не так давно в один провинциальный городок в 250 км от столицы приехал Патриарх!
Такое событие в истории этого городка случилось впервые.
Патриарха встретили как подобает.
Заасфальтировали мост через речку - мост давно требовал ремонта.
Поставили сцену и шатер на территории местного монастыря.
Патриарх благочестиво слушал доклады церковных начальников и губернатора.
Принял в дар иконы и подарки.
Подарил сам икону и крест местному священнослужителю.
Обратился к бизнесменам с предложением помочь в восстановлении храмов городка.
И уехал.
А через день с моста сняли асфальт и вернули мост в исходное состояние.
Асфальт был показушный - на один проезд.
Как, впрочем, и вся остальная бутафория.

5

В одном маленьком городе жил-был психоневрологический пансионат № 10. Жил своими психическими трудностями, Наполеонами, Гагариными и многими другими персонажами. Через 70 лет стояния на одном месте он попал в черту элитной застройки, т. к. находился в последнем экологически чистом месте, в лесу. Жители элитного района решили его закрыть. Им не мешали психи, их раздражало то, что они делили с больными людьми одну конечную остановку и поворотный круг, где регулярно парковались «Майбахи», «Лексусы», «Феррари», но делалось это на чистом пятачке под вывеской больницы, видимой издалека, что немало веселило местных инстаграммеров. Сходу закрыть пансионат не получилось. Одной из пациенток была двоюродная бабушка мэра города, поэтому 5 лет ждали ее смерти. Когда ей исполнилось 115 лет и настал ее последний день рождения, судя по документам еще царских времен, было решено клинику сначала «оптимизировать», потом окончательно закрыть.

Заметим, у пансионата была единственная остановка в городе, где никогда не клеили предвыборную агитацию. Сами посудите, как это выглядело на выборах 2004 года: сверху - надпись Дурдом № 10, снизу фото кандидата, под фото:….имярек — наш кандидат.

...Осталось лечиться 30 пациентов. Остальных выписали под благовидными предлогами, типа «отпущен для полного выздоровления в собственную семью». Короче, психиатрией стали заниматься на дому, только иногда, чаще по телефону, раздавались крики «помогите, убивают», «третий раз пришел в разгромленную хату», «дайте отдохнуть, согласен на вашу смирительную рубашку». Областные власти с подачи ТФОМС решили окончательно лишить жителей психиатрической помощи.

Когда охрана дурдома еще финансировалась, и остановка была цельнодеревянной, то даже тогда на ней регулярно ловили психов, желающих уехать домой. Потом поворотный круг хорошенько заасфальтировали, чтобы автобус «до дурдома» не застревал в грязи.

Наконец, дело дошло до замены остановки на стеклянный ветрозащитный павильон, как и во всем городе, но вывеску, по просьбе врачей, на нем оставили от старой остановки. Регулярно убегающие психи не находили привычную остановку, совсем не замечали новую, считая ее за парник, и, померзнув-поголодав (как получалось по сезону) полдня-день в соседнем перелеске, а то и на дачах уехавших «крутых» - возвращались обратно «домой». «Ого, как здорово»,- подумала чья-то чиновная голова, и охрану сократили почти полностью.

Апофеозом ликвидационной комиссии была «проверка вставших на рельсы выздоровления граждан на самостоятельное перемещение». Был взят ПАЗик из собственного транспорта горбольницы, каждому для простоты на руку написали номер автобуса, на который он должен «садиться», толпой привели на остановку, комиссия втихаря наклеивала на лоб автобусу номер маршрута — и все по очереди садились, ехали один «кружок» и высаживались на этой же остановке.
Но нашелся-таки один, который не стрелял! Состоялся такой диалог с комиссией.
— Не могу садиться в автобус, который меня сюда привез.
— А как же номер? Мы же договорились!
— А номер можно и подделать!
И отказался играть по правилам, заработав-таки перевод в нормальную больницу…

Иногда мне тоже кажется, что мы все в городе ведем себя словно психи. Автобус до счастья не можем поймать, так как прозрачные остановки зимой и без фонарей ночью не видны. А, даже если ловим нужный автобус, то номер на нем кто-нибудь обязательно подделает!

7

Флотская история1
Дело было на ТОФе (тихоокеанском флоте) в далекие, но смешные 90-е, точнее их самом начале.
Итак, учебка по подготовке коков и торпедистов (прикольное сочетание, не правда ли) на о. Русский. В то время на этот злосчастный остров кто только не приезжал со всевозможными инспекциями и проверками. Проверяющие из штаба ТОФ - чуть ли не по два раза в неделю. И вот настал черед главкома ВМФ Громова Феликса Николаевича. Адмирал он был боевой. Прошел все ступени от помощника командира батареи до главкома. Так что и службу знал не по паркету, и в юморе военно-морском тоже разбирался.
Перед приездом "первого после Бога", естественно, все вычистили и покрасили, личный состав довели до обморочного состояния оргпериодами, строевыми смотрами и парко-хозяйственными днями. Сияло все как у кота принадлежности, матросы вымыты в бане и лично командиром в присутствии доктора осмотрены. У пирса срочно заасфальтировали пятачок, нанесли разметку и обозвали вертолетной площадкой. В общем, все было в наивысшей степени отмытости и боевой готовности. Офицеры и мичманы были вдоль и поперек заинструктированы, а вдобавок за месяц до приезда главкома командир обязал всех нас писать личные планы работы на день с мельчайшими подробностями. С целью максимально эффективно подойти к проверке хода боевой подготовки. Конечно, поначалу он проверял все и всех ежедневно, но потом половину планов подписывал на автомате и проверять толком не проверял. Не до этого было. Короче, все как всегда.
Но флот был бы не флот, если бы приезд главкома прошел бы скучно и уныло.
В нашей части, как и во всех без исключениях частях и соединениях, были такие офицеры и мичманы, которые, как бы это помягче сказать, любили выпить и в принципе к службе относились как к неизбежному, но увлекательному приключению.
Таким офицером был сорокалетний (просто верх военной карьеры, обычно к 40 годам уже давно командуют частями, кораблями, или занимают высокие должности в штабах) командир 6-ой учебной роты в звании капитан-лейтенанта. Каплеем он был уже второй раз (один раз уже разжаловали), и поэтому ничего в жизни уже не боялся. К слову сказать, рота его была не из худших.
И вот настал ключевой момент. Главком прибыл в часть и после короткой беседы с командиром пошел по подразделениям. Естественно, по прибытии в роту главкома или иного начальника с проверкой, как и положено по уставу ВС РФ, его встречали лично командиры рот, докладывали по всей форме и сопровождали по всему расположению роты.
И вот, Феликс Николаевич добрался таки до 6-ой роты. Зашел в роту, дневальный естественно подал команду "СМИРНАААА!!!", четким и отработанным шагом подошел дежурный по роте и отрапортовал по всем правилам. На вопрос главкома, а где ротный, дежурный без запинки доложил, что командир роты находится в канцелярии роты, чем немало озадачил верховного начальника. Главком прямиком в канцелярию роты, открывает дверь, а там... Сидит наш каплей за столом, рубашка без погон, воротник расстегнут, галстук мотается на заколке, а на столе газетка. На газетке рыбка сушеная и пивка пару бутылочек... Немая сцена длилась не долго, ротный встал, принял строевую стойку и представился: капитан-лейтенант Крыжовников (фамилия немного изменена). ВЫ ЧЕМ ЭТО ЗДЕСЬ ЗАНИМАЕТЕСЬ, ТОВАРИЩ КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ???!!!! От громового голоса Громова (не зря наверно фамилию дали) дрожали стекла во сей казарме. И получил четкий и внятный ответ: товарищ главнокомандующий, я занимаюсь согласно личного плана утвержденного командиром части! КАКОГО ЕЩЕ НА@УЙ ПЛАНА, ТЫ СОВСЕМ ОХ@ЕЛ КАПЛЕЙ???!!! прогрохотал Громов. Каплей с невозмутимым лицом достал из стола тетрадь, открыл на нужной странице и протянул главкому. Это был личный план, в нем в указанную дату, в период с 11:00 до 13:00 было запланировано мероприятие: "личная отработка действий по употреблению пива с сушеной рыбой", в верху, как и положено личному плану офицера, стояло "Утверждаю. Командир в/ч 00000 кап. 1 ранга Бекмомбетов", число и личная подпись командира части.
Надо отдать должное Феликсу Николаевичу, он со спокойным лицом протянул тетрадь каплею со словами "..занимайтесь, товарищ капитан-лейтенант..." и вышел из канцелярии роты.
Что и как говорил главком командиру после этого, слышали и от этого краснели, наверное, даже нерпы в бухте Золотой Рог, но мы не будем повторять за ним. Не будем заниматься плагиатом. Потому что те высокохудожественные обороты нужно было конспектировать, чтобы потом по наследству передавать своим внукам....

Партнеры

Реклама