Результатов: 6

1

От Питера до Красноярска самолёт летит четыре часа. Дело в том, что разница во времени у нас тоже четыре часа – получается забавно – летишь в Сибирь, сел в самолёт в два, вышел в двадцать два. А летишь обратно – сел в два, и выходишь в два.

В самом начале девяносто второго года мы с приятелем- Максом отправились туда по делам - заработать маленько. Макс там сидел когда- то, сохранил старые связи – по телефону выяснили, что там есть, и чего не хватает, набили несколько здоровых коробок товаром, и пустились в негоцию- покорять бескрайние просторы Сибири.

Надобно отметить, что смотреть на тайгу из иллюминатора- завораживающее зрелище. Ленобласть от отсутствия леса тоже не страдает, но такого его количества мне раньше видеть не доводилось. Это не море- это совершенно бескрайний зелёный океан.

В аэропорту нас встретили, сразу забрали часть поклажи, и подвезли к гостинице. В Красноярске, на одном из островов посреди Енисея стоит стадион, где выделена небольшая жилая зона- номеров на шесть- восемь. Вот там мы и остановились.

Рулил всей процедурой Макс, я был на подхвате, и в качестве личного представителя кредитора, что оплатил большую часть товара. В одиночку перетаскивать этот груз всё равно было нереально.

На улице минус тридцать по Цельсию, солнце слепит, как на сварку смотреть, и не холодно – для Питера минус тридцать- это почти апокалипсис- из за высокой влажности. А в Сибири – хоть бы что.

Четверо суток мы с Максом гоняли по городу и окрестностям, пристраивая привезённое. Основные покупатели- бывшие зэки, устроившиеся вольняшками в посёлках возле зон, занимающиеся полулегальными поставками требуемого и необходимого- за колючую проволоку.

Офицеры охраны тоже были замазаны в этом бизнесе. Последняя коробка ушла в посёлке- не помню названия. Рядом была зона общего режима, посредник радовался как ребёнок – всего навсего двенадцати килограммам жевательных конфет – но там такого просто никогда не видели. Заплатил почти в полтора раза больше, чем договаривались- там цены другие, не то, что в Европейской части.

- Да у меня это с руками оторвут! Везите ещё, тут озолотиться можно!

Домой возвращались под утро – надобно отметить, почти сутки не жравши. Водитель с армейского грузовика высадил нас возле открытого не пойми, то ли кафе, то ли просто обжорки- но там был свет в полпятого утра.

Кафе оказалось Корейским, и ночная смена по- Русски могла произнести только «Зрасти» и «Кушать».

Что это было, и как называлось, я произнести не могу. Глиняный кувшин, объёмом поменьше литра, внутри крепчайший горячий бульон, мясо, лапша, овощи какие- то, вкусно и сытно невообразимо… кто пробовал хаш на Кавказе, или бограч в Закарпатье, меня поймёт. Колобки (вроде рисовые?) в качестве хлеба на столе. Мы думали с голодухи, что маловато будет, но доедали уже с трудом, тяжело дыша и обливаясь потом. Был ещё зелёный чай – с непривычки та ещё отрава, но потом затягивает – если маленькими глотками.

Появляется хозяин – глазки вразрез, как положено, но хоть по- Русски говорит- а то у его девчонок мы даже добиться не могли – сколько должны- то?

Рассчитались. Весьма недорого получилось. Макс, по своей привычке всех подкалывать, пристал – а что мы такое съели?

- Собак небось на свалках отстреливаешь, потому так и дёшево?

- Нет свалка, нет свалка, своя ферма выращиваем. Собасика, осень фкуссно…
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Немного поспали, и двинули к Максову приятелю – на охотничью заимку. Дело сделано, можно отдохнуть. Я так понял, что это была частная полу гостиница, полу комплекс для отдыха местных администраций и представителей криминалитета.

Построено не просто с размахом- воображение поражает сруб из лиственницы, каждое бревно побольше полуметра диаметром. Высокий забор – тоже из брёвен, холл с камином – кабана можно целиком зажарить, рубленые лавки – не подвинуть, не поднять, столы такие же. Шкуры медвежьи, головы кабаньи на стенах – бегемот рядом моськой покажется, там клыки сантиметров по пятнадцать.

Баня на берегу Енисея – такая же по- Сибирски основательная, как и все остальные постройки. Веники- не то можжевеловые, не то из лиственницы – если при ста градусах подкинуть на каменку, и пройтись веничком – впечатление, что шкуру сдирают. Но не ударишь же в грязь лицом перед хозяевами? И дух такой – голова кружится.

Купаться в реке- тоже лицом в грязь не ударишь. Пришлось соответствовать. Процедура происходила таким образом – к омовению допускались только по двое- трое. Техника безопасности. У Енисея очень сильное течение – затянет под лёд – хоронить нечего будет. Вода ледяная. Во льду выпилена полынья, обматываешь на руке потуже пеньковый трос, ныряешь с головой, ощущение – как в кипяток опустили, а потом те, кто наверху, помогают тебе подняться по лестнице – причём нижние ступеньки обледеневшие. Меня фактически выдернули из воды за верёвку- ну, мужики поздоровее меня будут – я там в компании был самый дохлый (85 кг).

- А ничего, Питерский, могёт…

Хозяйка накрыла на стол – вкуснее всего была какая- то сырая мороженая рыба, строганина- и фантастический местный соус к ней – не то брусника, не то облепиха. Пили, разумеется спирт. Мне удалось заслужить каплю уважения собравшихся тем, что я не стал его запивать, махнул залпом с треть стакана, выдохнул, и рыбки.

И ещё вкуснейший квас- самодельный из лесных ягод.

А вот от чифиря с чайными камушками отказался – это не напиток, а вырвиглаз. Поближе к огню в монументальном камине ставится стальная кружка объёмом на литр, в жестяном лотке для промывки золота, на огне раскаляется десяток речных камней с ноготь размером, когда густое коричневое варево закипает, камушки высыпаются в кружку. Завораживает смотреть, насколько МЕДЛЕННО всплывают и лопаются пузыри.

Как это можно пить – вообще не представляю. Но Ефим- приятель Макса, с рыжей бородой и весь в тюремных наколках- пил с удовольствием, отдуваясь и ухая.

Утром меня отвезли в город – нам с Максом не удалось взять билеты на один рейс, я улетал раньше, а Макс остался пьянствовать у Ефима, поэтому не застал тот безумный скандал в аэропорту, которому мне довелось быть свидетелем…

ИЛ 86 рейсом Красноярск- Санкт- Петербург прошёл по рулёжке к началу взлётной полосы – не знаю, как сейчас, а тогда она была единственная, и остановился. Через полчаса пилот объявил, что вылет откладывается. Минут через сорок открыл аппарели, и выпустил пассажиров – дышать в салоне стоящего судна с выключенными двигателями было невозможно. Повезло, что это был именно Ил – в Туполевском самолёте пришлось бы сидеть до обмороков – или двигать обратно к аэропорту.

Оказалось вот что – группа пассажиров с транзитного рейса - Владивосток- Хабаровск- Иркутск- Красноярск- Екатеринбург – Петербург (вроде бы так, но могу и ошибиться) уже четвёртые сутки пыталась двигаться этим маршрутом.

То неисправен самолёт, то нет погодных условий, то ещё что - пассажиров довели уже до белого каления. Когда в Красноярске им объявили, что рейс опять задерживается на неопределённое время по непонятным обстоятельствам и выдали багаж, случился настоящий взрыв- критическая масса бешенства была преодолена. В группе присутствовали несколько охотников, они распаковали из багажа ружья и карабины, и встали поперёк взлётной полосы с требованием –

- Пока не улетим мы, отсюда не улетит никто. Попробуете нас остановить- открываем огонь.

К тому времени, что наш самолёт сделал попытку взлететь, скандал за пару часов уже набрал приличные обороты. Какой- то мент вовсю орал что- то в мегафон, рядом, не вмешиваясь и посмеиваясь, стоял вооружённый наряд охраны, даже не делая попыток достать оружие- себе дороже, один выстрел, и неизвестно, кто кого положит – а охотники стреляют так, что ментам и не снилось.

Надобно отдать должное мужикам – каждый час, на пятнадцать минут они освобождали полосу – чтобы дать возможность посадки кружившим в небе прибывающим бортам.

- Ещё раз говорю, разойдитесь! Последствия могут быть непредсказуемыми! Ваш вопрос уже решается! Обещаю, что меры будут приняты в кратчайшее время! Разойдитесь, и администрация согласна считать инцидент мелким хулиганством безо всяких последствий! В противном случае ваш поступок будет квалифицирован, как попытка вооружённого захвата аэропорта! Уже вызваны подразделения внутренних войск, РАЗОЙДИТЕСЬ!!!

- Да пошёл ты на х..й, мудак! Я ещё три дня назад должен был быть в Питере по важному делу. А если я скажу, что за дело, и кто меня там ждёт, вы тут все вообще обосрётесь!

Мы курили неподалёку- и всё слышали.

- Мужики, а вы что, в Питер летите?

- Думали, бл..дь, что летим. Как видишь, думать у нас вредно.

- Так вот же борт в Питер – у нас полсалона пустует. Залезайте, да полетели.

Как был решён вопрос с местными, я не знаю, но уже через полчаса все, кто из этой компании летел в Питер, грузились в наш ИЛ, провожаемые завистливыми взглядами пассажиров, летящих только до Екатеринбурга. Полосу освободили, бойни с перестрелкой не случилось. Уф.

Мы благополучно прибыли в Питер в тот же час, в который вылетели.

Да, а хитрюга Макс свою долю у Ефима получил соболиными шкурками от браконьерства, и продал в Питере втридорога. Думаю, он поэтому и остался, а не оттого, что билетов не было. Это у него вроде как параллельный гешефт. В конце концов, имеет право- идея и воплощение всей сделки принадлежали ему.

Такие небольшие очерки – просто дань моих воспоминаний о могучей Сибири. Суровый край, суровые порядки, суровые жители…

2

ВСЕМ УТЁРЛА НОС ТЮМЕНЬ, ЧТО «СТОЛИЦА ДЕРЕВЕНЬ»!

Рассупонь-ка свой ремень,
Сдвинь-ка шапку набекрень,
Ты не жравши? – что за хрень! –
Ждёт с пельменями Тюмень!

Зарплаты скачут вверх в Тюмени,
Трудяг, знать, уважают,
А знаменитые пельмени
Зовут, не дорожают!

В ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ ПОДСКОЧИЛИ ЗАРПЛАТЫ: средняя зарплата работников организаций выросла на 11% за первые пять месяцев текущего года в сравнении с прошлым годом.

4

В Бостоне проходила конференция иммигрантских писателей. Живущая там
вместе с мамой — влюбленной в литературу начитанной интеллигентной
женщиной — писательница и журналистка Людмила Штерн пригласила на обед
приехавшего из Парижа Виктора Некрасова. Некрасов согласился и
попросил Довлатова составить ему компанию. Передаю рассказ Сергея
Довлатова, ничего не прибавляя и ничего не выбрасывая.
Сели за стол. Некрасов налил себе и Довлатову по полстакана водки.
Выпили за здоровье мамы.
Мама: — Виктор Платонович, вы знаете французский язык?
Некрасов: — Очень хорошо. Я в детстве учил французский и долгое время
жил у тети в Париже.
Снова налил полстакана себе и Сергею. Выпили за писателей, живущих в
эмиграции.
Мама: — Скажите, а у вас бывает ностальгия, тоскуете ли вы по России?
Некрасов: — По разному бывает. С одной стороны, мне повезло, я живу в
одном из величайших городов мира, рядом Лувр, Версаль, Собор Парижской
Богоматери... С другой — я человек русской культуры, и, конечно, порой
мне ее не хватает.
Налил. Выпили за великую русскую культуру.
Мама: — Ас кем вы общаетесь в Париже?
Некрасов: — Я дружен с Пикассо, Ильей Эренбургом, Сартром. Также
встречаюсь с Азнавуром, Морисом Шевалье и с другими молодыми
талантливыми людьми.
Разлил и, уже без всякого тоста, влил в топку одним глотком.
Мама: — Виктор Платонович, а кто ваш любимый писатель?
Некрасов (к Довлатову): — Сережа, хорошо идет. Разливайте. И к маме: —
Их несколько — Дидро, Жан Жак Руссо и Достоевский.
Опять без тоста заглотнул еще полстакана.
Мама: — Виктор Платонович, вам можно позавидовать. Вы живете в городе
такой культуры, занимаетесь любимым делом, встречаетесь с интересными
людьми...
Некрасов, никому не наливая, сам врезал очередные полстакана. Помолчал.
— Знаете, мамаша, Париж, Лувр, Достоевский — это все хуйня. Вот под
Сталинградом, помню: сидим в окопе. Ни хуя не жравши, мороз — минус
тридцать, жопа к земле на хуй примерзла, а немец из всех пушек как
въебачит, и думаешь — все, пиздец! И скорей бы уж, думаешь, пиздец, на
хуй такая жизнь всраласъ!
Людмила Штерн, в ужасе: — Виктор Платонович, здесь же мама!
— Да маму я вообще ебать хотел!
Мама радостно-удивленно посмотрела на Некрасова и нежно промолвила:
— Да-а...?