Поручик просыпается с утра в палатке после страшной пьянки
с гусарами и местными блядями. Высовывается и говорит:
- Господа, однако какой сегодня туман...
- Поручик, снимите с головы гандон!
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
|
| Источник: vysokovskiy.ru от 2006-6-24 |
Лешек, тот самый поляк-спецназовец, о котором я уже рассказывал, карьеру свою в Войске Польском уже завершил, выйдя на пенсию. Так что я могу смело рассказать об одной истории с польским генералом, которая приключилась у Лешека во время учений. Послужному списку моего знакомого бравого вояки этот рассказ уже не навредит.
Кстати, фамилия у Лешека – Ковальски. Все ведь знают, что польские Лешеки поголовно носят фамилию Ковальски? Ну вот, собственно, история…
В бригаде, где служил Лешек, сменился командир. На место пузатого вальяжного генерала прислали другого, поджарого, молодого (слегка за 40), амбициозного. С чего начинает любой командир любой армии мира знакомство с вверенными ему войсками? Любой солдат любой армии мира об этом знает. Толковый генерал начинает с проверки боеготовности, чтобы знать, какие задачи вверенное ему подразделение может выполнить, а в выполнении каких задач еще стоит потренироваться. А этот генерал, очевидно, был вояка толковый, что его подчиненные сразу отметили и оценили по достоинству.
Вывел он бригаду на полигон, поселил в палатки, поставил всем учебно-боевые задачи и стал наблюдать за результатами.
В армии, я хочу заметить, как в большой деревне. Любая молва разлетается со скоростью пожара, а потому вскорости всем офицерам и солдатам стал известен случай, после которого генерала зауважали не только за то, что он на перекладине лихо подтягивался, давая фору и молодым и уже послужившим воякам, и бегал со своей бригадой кроссы.
Прибыл пан генерал в расположение своего лагеря. А вокруг красота – снежок чистый, свежий, только что всю землю польскую укрыл. Морозец бодрящий. Бойцы его делом заняты – учебные задачи отрабатывают.
Встречает генерала его заместитель-полковник бодрым рапортом: происшествий нет, задачи отрабатываются, тяжелая жизнь солдатская идет по намеченному вами плану. Панове старшие офицеры все собрались в специально оборудованной палатке за накрытыми столами и ожидают прибытия своего горячо любимого начальника, дабы приступить к совместной трапезе и возлияниям. Водка, шампанское и икра поставлены на лед. На столах присутствует разнообразная дичь, дары польских полей и иных европейских сельхозтоваропроизводителей. Прикажете приступить?
- Прикажу убрать, - коротко ответил генерал.
- Что убрать, пан генерал? Кого убрать? – не понял полковник.
- Палатку офицерскую, дичь, шампанское – все убрать! Панове старшие офицеры должны немедленно вернуться в свои подразделения и заняться делом!
- А как же обед? – не унимался заместитель.
- Обед пусть разделят со своими солдатами. Заодно проверят качество приготовления пищи.
Младшие офицеры и солдаты этот генеральский жест оценили, несмотря на то, что новый командир начал их гонять по всему полигону без какой-либо жалости.
Выполнение учебных задач генерал контролировал лично.
- Вашему подразделению, пан поручник, ставлю такую задачу, - говорил он молодому офицеру: - устроить засаду на дороге, движущуюся легковую автомашину остановить, всех, кто в ней находится – задержать. Выполняйте!
После чего пан генерал садился в ту самую машину, свой персональный джип, ехал по той самой дороге и попадал под беспорядочную стрельбу из засады.
- Вы что, поручик, полагаете, что после такой канонады в этой машине кто-то остался бы в живых! – строго выговаривал он офицеру. – Задача не выполнена!
Генеральский взгляд метал молнии.
- А это что за группа человекообразных там на пригорке? Пялятся на нас и ржут так, что и здесь слышно, – генерал выбрал себе уже новую жертву.
- Пан генерал, позвольте доложить: группа специального назначения. Согласно плана учений, им предписано удерживать данную высоту, - доклад заместителя-полковника как всегда был точен и скор.
- Отставить! Поставьте им ту же задачу: дорога – машина – задержать! На подготовку даю час. Проверю лично. Я в штаб.
Генерал сердито хлопнул дверью и отбыл, а полковник поспешил передать Лешеку, который был старшим в группе спецназа, генеральский приказ: дорога – засада – машина – всех взять живыми.
«Дело нехитрое», - пожал плечами Лешек и кивнул своим бойцам: пошли!
Примерно через час генерал ехал назад по заснеженной дороге и тщетно пытался отыскать своих подчиненных. Только белое поле и пустая дорога. Ни одной живой души.
«Вот разгильдяи! Неужели в лагерь вернулись? Всех мехом внутрь сейчас выверну!» - подумал про себя генерал и сказал водителю:
- Прибавь ходу, Бартек. Едем в расположение.
- Так есть, пан гене… - начал было говорить водитель, но мощный взрыв и взметнувшееся в небо прямо перед капотом генеральского джипа белое облако заставили солдата резко ударить по тормозам.
«Курвамать!» - хотел было подумать самое страшное польское ругательство пан генерал, но успел подумать только «Кур…», потому что дверь джипа с его стороны уже была распахнута, и неведомая сила вырывала его тело из машины, укладывала лицом вниз на обочину, в снег и липкий чернозем, перемешанный с остатками жизнедеятельности местного крота. Сильные руки генерала были больно скручены за спиной, в шею упирался холодный ствол автомата. Громоподобный голос откуда-то сверху отдавал ему, генералу (!), простые приказы:
- Лежать, бл… ! Носом в землю, бл… ! Замри, бл… !
Вообще-то в первую долю секунды, когда после взрыва Лешек рванулся из засады к машине, распахнул пассажирскую дверь и увидел свое высокое начальство, он испытал замешательство. Ему бы следовало сказать:
«Пан генерал, прошу прощения – пшепрашам – позвольте помочь вам выйти из автомобиля, пан генерал! Обопритесь на мою руку, дабы не испачкать форменные брюки о подножку джипа».
Но проклятые рефлексы, отрабатываемые годами и четко поставленная задача: пассажиров автомобиля взять живыми! - сделали свое подлое дело. Опомнился он уже когда обнаружил себя верхом на генерале, который смирно лежал в грязи и пережевывал приправленный белым снежком чернозем. С противоположной стороны то же самое делал генеральский водитель.
- Пан генерал, докладываю! – Лешек помог начальству подняться на ноги. – Поставленная вами задача выполнена! Автомашина и передвигавшиеся в ней люди задержаны! Потерь среди личного состава не имеем! Старший группы специального назначения Ковальски, пан генерал!
Генерал задумчиво сплюнул черной жижей, принял поданную кем-то перепачканную грязью шапку, машинально надел ее и сказал:
- Ковальски, знал бы я, что ты у них старший группы… Я бы сам в этой машине не поехал. А вообще, молодцы!
Стараясь не замечать ехидных ухмылок солдат, генерал сел в джип, взглянул в перепачканное лицо свое водителя, в глазах которого все еще читались страх и непонимание происходящего, и сказал:
- Поехали в казарму, Бартек. Надо отмыться и переодеться…
|
|
Нашел поручик Ржевский машину времени, пригласил господ офицеров, говорит им:
В прошлое мы не поедем, и так все знаем. Вперед, в будущее! Оказались в какой-то подворотне, у мусорных баков в усмерть пьяный мужик отливает...
Поручик: - Милейший, мы где?
Мужик: - В п@3де!
Поручик, оборачиваясь к господам офицерам: - Поздравляю вас, господа, мы в России!
|
|
Оболенский спрашивает Ржевского :
- Поручик, как вам удаётся сохранять такую идеальную фигуру?
- Диета Ржевского
- И какой там секрет?
- Вы даже не догадываетесь ,корнет, как много женщин говорят: „Утром не люблю, а вечером уже устала!“
- И что?
- Так их надо отлавливать на обеденном перерыве!
- ???
- А на обед времени уже не остаётся...
|
|
500 русских против 40 000 персов: невероятная история об отряде полковника Карягина
Поход полковника Карягина против персов в 1805-ом году не похож на реальную военную историю. Он похож на приквел к "300 спартанцев" (40 000 персов, 500 русских, ущелья, штыковые атаки, "Это безумие! - Нет, блять, это 17-ый егерский полк!"). Золотая страница русской истории, сочетающая бойню безумия с высочайшим тактическим мастерством, восхитительной хитростью и ошеломительной русской наглостью. Но обо всем по порядку.
В 1805 году Российская Империя воевала с Францией в составе Третьей коалиции, причем воевала неудачно. У Франции был Наполеон, а у нас были австрийцы, чья воинская слава к тому моменту давно закатилась, и британцы, никогда не имевшие нормальной наземной армии. И те, и другие вели себя как полные мудаки и даже великий Кутузов всей силой своего гения не мог переключить телеканал "Фэйл за фэйлом". Тем временем на юге России у персидского Баба-хана, с мурлыканием читавшего сводки о наших европейских поражениях, появилась Идейка.
Баба-хан перестал мурлыкать и вновь пошел на Россию, надеясь рассчитаться за поражения предыдущего, 1804 года. Момент был выбран крайне удачно - из-за привычной постановки привычной драмы "Толпа так называемых союзников-криворуких-мудаков и Россия, которая опять всех пытается спасти", Петербург не мог прислать на Кавказ ни одного лишнего солдата, при том, что на весь Кавказ было от 8 000 до 10 000 солдат.
Поэтому узнав, что на город Шушу (это в нынешнем Нагорном Карабахе. Азербайджан знаете, да? Слева-снизу), где находился майор Лисаневич с 6 ротами егерей, идет 40 000 персидского войска под командованием Наследного Принца Аббас-Мирзы (мне хочется думать, что он передвигался на огромной золотой платформе, с кучей уродов, фриков и наложниц на золотых цепях, лайк э факин Ксеркс), князь Цицианов выслал всю подмогу, которую только мог выслать. Все 493 солдата и офицера при двух орудиях, супергерое Карягине, супергерое Котляревском и русском воинском духе.
Они не успели дойти до Шуши, персы перехватили наших по дороге, у реки Шах-Булах, 24 июня. Персидский авангард. Скромные 10 000 человек. Ничуть не растерявшись (в то время на Кавказе сражения с менее чем десятикратным превосходством противника не считались за сражения и официально проходили в рапортах как "учения в условиях, приближенных к боевым"), Карягин построил войско в каре и целый день отражал бесплодные атаки персидской кавалерии, пока от персов не остались одни ошметки. Затем он прошел еще 14 верст и встал укрепленным лагерем, так называемым вагенбургом или, по-русски, гуляй-городом, когда линия обороны выстраивается из обозных повозок (учитывая кавказское бездорожье и отсутствовавшую сеть снабжения, войскам приходилось таскать с собой значительные запасы).
Персы продолжили атаки вечером и бесплодно штурмовали лагерь до самой ночи, после чего сделали вынужденный перерыв на расчистку груд персидских тел, похороны, плач и написание открыток семьям погибших. К утру, прочитав присланный экспресс-почтой мануал "Военное искусство для чайников" ("Если враг укрепился и этот враг - русский, не пытайтесь атаковать его в лоб, даже если вас 40 000, а его 400"), персы начали бомбардировать наш гуляй-город артиллерией, стремясь не дать нашим войскам добраться до реки и пополнить запасы воды. Русские в ответ сделали вылазку, пробились к персидской батареи и повзрывали ее нахрен, сбросив остатки пушек в реку, предположительно - с ехидными матерными надписями.
Впрочем, положения это не спасло. Провоевав еще один день, Карягин начал подозревать, что он не сможет перебить всю персидскую армию. Кроме того, начались проблемы внутри лагеря - к персам перебежал поручик Лисенко и еще шесть засранцев, на следующий день к ним присоединились еще 19 хиппи - таким образом, наши потери от трусливых пацифистов начали превышать потери от неумелых персидских атак. Жажда, опять же. Зной. Пули. И 40 000 персов вокруг. Неуютно.
На офицерском совете были предложены два варианта: или мы остаемся здесь все и умираем, кто за? Никого. Или мы собираемся, прорываем персидское кольцо окружения, после чего ШТУРМУЕМ близлежащую крепость, пока нас догоняют персы, и сидим уже в крепости. Там тепло. Хорошо. И мухи не кусают. Единственная проблема - нас по-прежнему десятки тысяч караулят, и все это будет похоже на игру Left 4 Dead, где на крошечный отряд выживших прут и прут толпы озверевших зомби.
Left 4 Dead все любили уже в 1805-ом, поэтому решили прорываться. Ночью. Перерезав персидских часовых и стараясь не дышать, русские участники программы "Остаться в живых, когда остаться в живых нельзя" почти вышли из окружения, но наткнулись на персидский разъезд. Началась погоня, перестрелка, затем снова погоня, затем наши наконец оторвались от махмудов в темном-темном кавказском лесу и вышли к крепости, названной по имени близлежащей реки Шах-Булахом. К тому моменту вокруг оставшихся участников безумного марафона "Сражайся, сколько сможешь" (напомню, что шел уже ЧЕТВЕРТЫЙ день беспрерывных боев, вылазок, дуэлей на штыках и ночных пряток по лесам) сияла золотистая аура 3,14здеца, поэтому Карягин просто разбил ворота Шах-Булаха пушечным ядром, после чего устало спросил у небольшого персидского гарнизона: "Ребята, посмотрите на нас. Вы правда хотите попробовать? Вот правда?".
Ребята намек поняли и разбежались. В процессе разбега было убито два хана, русские едва-едва успели починить ворота, как показались основные персидские силы, обеспокоенные пропажей любимого русского отряда. Но это был не конец. Даже не начало конца. После инвентаризации оставшегося в крепости имущества выяснилось, что еды нет. И что обоз с едой пришлось бросить во время прорыва из окружения, поэтому жрать нечего. Совсем. Совсем. Совсем. Карягин вновь вышел к войскам: -Друзья, я знаю, что это не безумие, не Спарта и вообще не что-то, для чего изобрели человеческие слова. Из и так жалких 493 человек нас осталось 175, практически все ранены, обезвожены, истощены, в предельной степени усталости. Еды нет. Обоза нет. Ядра и патроны кончаются. А кроме того, прямо перед нашими воротами сидит наследник персидского престола Аббас-Мирза, уже несколько раз попытавшийся взять нас штурмом. Слышите похрюкивание его ручных уродов и хохот наложниц?
Это он ждет, пока мы сдохнем, надеясь, что голод сделает то, что не смогли сделать 40 000 персов. Но мы не сдохнем. Вы не сдохнете. Я, полковник Карягин, запрещаю вам дохнуть. Я приказываю вам набраться всей наглости, которая у вас есть, потому что этой ночью мы покидаем крепость и прорываемся к ЕЩЕ ОДНОЙ КРЕПОСТИ, КОТОРУЮ СНОВА ВОЗЬМЕМ ШТУРМОМ, СО ВСЕЙ ПЕРСИДСКОЙ АРМИЕЙ НА ПЛЕЧАХ. А также уродами и наложницами.
Это не голливудский боевик. Это не эпос. Это русская история, птенчики, и вы ее главные герои. Выставить на стенах часовых, которые всю ночь будут перекликаться между собой, создавая ощущение, будто мы в крепости. Мы выступаем, как только достаточно стемнеет!
Говорят, на Небесах когда-то был ангел, отвечавший за мониторинг невозможности. 7 июля в 22 часа, когда Карягин выступил из крепости на штурм следующей, еще большей крепости, этот ангел умер от о3,14зденения. Важно понимать, что к 7 июля отряд беспрерывно сражался вот уже 13-ый день и был не сколько в состоянии "терминаторы идут", сколько в состоянии "предельно отчаянные люди на одной лишь злости и силе духа движутся в Сердце Тьмы этого безумного, невозможного, невероятного, немыслимого похода".
С пушками, с подводами раненых, это была не прогулка с рюкзаками, но большое и тяжелое движение. Карягин выскользнул из крепости как ночной призрак, как нетопырь, как существо с Той, Запретной Стороны - и потому даже солдаты, оставшиеся перекликаться на стенах, сумели уйти от персов и догнать отряд, хотя и уже приготовились умереть, понимая абсолютную смертельность своей задачи.
Продвигавшийся сквозь тьму, морок, боль, голод и жажду отряд русских... солдат? Призраков? Святых войны? столкнулся с рвом, через который нельзя было переправить пушки, а без пушек штурм следующей, еще более лучше укрепленной крепости Мухраты, не имел ни смысла, ни шансов. Леса, чтобы заполнить ров, рядом не было, не было и времени искать лес - персы могли настигнуть в любую минуту. Четыре русских солдата - один из них был Гаврила Сидоров, имена остальных, к сожалению, мне не удалось найти - молча спрыгнули в ров. И легли. Как бревна. Без бравады, без разговоров, без всего. Спрыгнули и легли. Тяжеленные пушки поехали прямо по ним.
Из рва поднялись только двое. Молча.
8 июля отряд вошел в Касапет, впервые за долгие дни нормально поел, попил, и двинулся дальше, к крепости Мухрат. За три версты от нее отряд в чуть больше сотни человек атаковали несколько тысяч персидских всадников, сумевшие пробиться к пушкам и захватить их. Зря. Как вспоминал один из офицеров: "Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед спасайте пушки!»
Видимо, солдаты помнили, КАКОЙ ценой им достались эти пушки. На лафеты брызнуло красное, на это раз персидское, и брызгало, и лилось, и заливало лафеты, и землю вокруг лафетов, и подводы, и мундиры, и ружья, и сабли, и лилось, и лилось, и лилось до тех пор, пока персы в панике не разбежались, так и не сумев сломить сопротивление сотни наших.
Мухрат взяли легко, а на следующий день, 9-го июля, князь Цицианов, получив от Карягина рапорт: "Мы все еще живы и три последние недели заставляем гоняться за нами половину персидской армии. P.S. Борщ в холодильнике, персы у реки Тертары", тут же выступил навстречу персидскому войску с 2300 солдат и 10 орудиями. 15 июля Цицианов разбил и прогнал персов, а после соединился с остатками отрядами полковника Карягина.
Карягин получил за этот поход золотую шпагу, все офицеры и солдаты - награды и жалованье, безмолвно легший в ров Гаврила Сидоров - памятник в штаб-квартире полка.
|
|
Полковой священик (С) у любовницы (Л).
Л: - Докажи, что ты меня любишь, сбрей бороду!
С: - Да неудобно как-то лицу духовного звания без бороды.
Что я, лях али басурман какой?
Л: - Значит, не любишь...
С: - Меня же попадья убьет!
Л: - Значит, ты ее любишь больше!
Делать нечего, сбрил священик бороду, дождался, пока жена должна
лечь спать, в темноте вернулся, лезет в постель. Попадья, в полусне,
ощупывая его щеки:
- Ах, сумасшедший! И не страшно вам, поручик, ведь муж скоро вернется!?
|
|
Едут в поезде Наташа Ростова и поручик Ржевский. Поручик читает газету.
Наташа, пытаясь привлечь внимание поручика, оголяет то одну ножку, то
другую, то платье приспустит. Поручик не реагирует. Тут Наташа замечает
на пальце поручика перстень.
- Поручик, а какой камень в Вашем перстне.
Ржевский (отложив газету):
- Знаете, Наташа, просто не хочется.
|
|
Просыпается поручик Ржевский утром после пьянки, голова трещит,
на душе муторно. Входит денщик, приносит чай.
Поручик:
- Слышь, Петр, ты бы хоть какой каламбур рассказал, а то так тошно.
Денщик:
- Извольте-с:
Запас карман не трет,
И кушать он не просит,
Монах монашку не е...т,
А х..й в кармане носит!
Поручик:
- О, какой приятный каламбурчик! Я определенно должен его рассказать
сегодня на балу!
Вечером, заходя в зал, поручик громко объявляет:
- Дамы и господа! Я знаю превосходный каламбур!
Все:
- Расскажите, расскажите, поручик!
Ржевский:
- Одно плохо, дамы и господа, в каламбуре есть неприличные слова.
Одна дама говорит:
- А вы, поручик, замените их на "хи-хи - ха-ха".
Поручик:
- Превосходная мысль, мадам! Слушайте:
Запас карман не трет,
И кушать он не просит,
Монах монашку не хи-хи,
А х..й в кармане ха-ха-ха!
|
|
Едет поручик Ржевский на бал и спрашивает у своего кучера Ивана:
- Иван, расскажи какой-нибудь забавный каламбурчик для гостей.
- Извольте. Вы знаете, чем отличается слово "херувим" от слова "парикмахер" ?
- Не знаю.
- У херувима хер спереди, а у парикмахера - сзади.
На балу...
- Господа ! Кто знает, чем отличается архангел от цирюльника ? Никто ? Черт
возьми, господа, я тоже забыл, но, по-моему, у кого-то из них яйца сбоку !
|
|
В городе Н. где остановились гусары в театре каждый день
шла опера "Отелло". И каждий день когда Отелло собирался
душить Дездемону из зала раздавался крик:
"Ебни ее, ебни..."
Театральная администрация никак не могла
поймать нахала и попросили Ржевский навести порядок.
"У нас будет сегодня сам губернатор и мы не
хотим чтобы в зале какой-то хам матом ругался" -
сказали Поручику.
"Будет сделано" - уверил поручик.
Настало время спектакля, в ложе сидит губернатор,
подкходит время душить Дездемону...
все в напряжении... но тут встает
поручик, оглядивает зал и громко обьявляет:
ТОЛЬКО ПИСКНИ, Я ТЕБЕ ТАК ЕБНУ, ТАК ЕБНУ
|
|
Идет бал. На балконе какой-то штатский ведет фривольную беседу с дамой, и
даме это определенно нравится. Тут на балкон выходит поручик Ржевский и с
интересом смотрит на беседующих.
Дама (в пол-голоса): - Давайте сменим тему, а то этот пошляк
опять чего-нибудь сморозит.
Кавалер: - Курский соловей, мадмуазель, одна из самых
замечательных птиц. Его пение меня всегда настраивает
на романтический лад.
Ржевский:-Кстати о птичьем пении. Стояли мы как-то в деревне Соловьевке.
Так там звонарь с колокольни ебанулся, даже чирикнуть не успел.
|
|
Бал, публика танцует либо сидит у стола, ест и
ведет светскую беседу...За дальним концом стола
уронил морду в салат и спит поручик Ржевский...
Ржевский (просыпается, поднимаетсиа из салата): Господа!!!...знаете
ли вы как делаетсиа яичница?... (падает в салат)
Все между собой: "..фу, какой он гадкий... сеичас скажет какую-
нибуд пошлость, испортит весь праздник.."
Ржевский: "...яичница делается так: на раскаленнуиу сковородку кладется
масло и яйца..."
Все: "..ой, какой он милый, только пьяный а так очень хорошо
себя ведет.."
Ржевский: "... Но не всякий мужчина способен на это..."
Вариант анекдота:
Ржевский: Вы знаете как делается яичница-глазунья?
...
Ржевский: На раскаленную сковороду кладут масло и яйца...
...
Ржевский: А глаза сами вылезут...
вариант подсказан корнетом ХреновскимМ
|
|
Как-то престарелый князь Голицын вызвал своего адьютанта:
- Поручик-с, я тут отправляюсь на бал, так не подскажете ли мне какой-нибудь
каламбурчик? Ржевский, ессессно, всегда готов: - Ну, вот: едет по деревне баба,
везет яица. А навстречу ей едет дед, везет дерн. Вот баба деду и говорит: Дед, а
дед! дай дерну за яица... Голицын оное переварил и на бал поехал. Там собрал
таких же старичков и говорит: - Господа! Тут мне недавно рассказали чудный
каламбурчик!: Едет по деревне баба. Везет... эээ... сено. А навстречу едет дед.
Везет... солому. Ну вот баба деду и говорит: Дед, дай дерну за яица...
|
|
Танцует капитан с дамой, через некоторое время она ему говорит:
- Чего это от вас так воняет?
- А это мы вчера с Ржевским лошадь ебали!
- Фу, какой вы пошлый, -сказала она и ушла к поручику.
- Вы знаете, поручик, этот капитан такой пошляк...
- Да-да, когда мы вчера с ним лошадь ебали, он табуретку из под меня выбил!
|
|
Пришел как то Ржевский на бал, и просят его рассказать какой-нибудь случай, на
что он соглашается.
- Попал я как то в Африку на охоту на льва. Иду по джунглям, рублю мачете лианы
и вдруг выхожу на поляну, а на ней в двух метрах от меня сидит голодный лев.
Господа, я обосрался. Ну, все бросились говорить:
- Ну что вы, поручик, увидеть так близко льва. С кем, мол, не бывает.
- Да нет, господа, я только что обосрался.
|
|