Анекдоты про делать |
У сослуживца сын купил подержанную «пятерку». При покупке сэкономил 20
тысяч. Отец посмотрел машину и предложил потратить их на замену
электрооборудования, мол, смотри, проводка старая, трамблёр в
подшипниках болтается и т. д, как раз этих денег на ремонт хватит. Сын,
нет – хочу поставить хорошую музыку, и поставил…
Через неделю сын звонит отцу на работу откуда-то с дороги:
- Папа, не заводится, блин, что делать?
- Иди, садись в машину
- Сел, что теперь?
- Включай и слушай музыку!
|
xxx: давай на рыбалку к Москва-реке сходим?
yyy: ага
yyy: а что будем делать, если рыбу поймаем?
xxx: убегать от нее будем!
|
|
Нет уже в живых нашей собаки - немецкой овчарки Дуси, но некоторые
истории героиней, которых она была рассказываются до сих пор. У собаки
было нормальноек чувство юмора и все об этом знали. И была она любимицей
всего подъезда, любила ходить в гости, как и все собаки любила когда её
угощали, но попрошайкой не была и на вкусняшки не велась. При случае
могла и рыкнуть и цапнуть. Но рассказ не об этом, а о говорящих птичках.
У соседей Виталия и Ольги жили птички. Кенарь Кеша и волнистый
попугайчик Петя. Кенарь красиво и заливисто пел. Такие трели с такими
переходами - я не слышал никогда. А попугайчик говорил: Петя птичка,
Петя хороший, хороший. У птиц была свобода. Они летали по гостиной,
свободно перелетали по комнате. Конечно же, метили всё, что можно.
Склёвывали с тарелок вкусненькое. Садились на головы и руки. При этом у
каждого была своя клетка с открытой дверцей, в которые они улетали устав
от свободы.
Но вот однажды мы с Дусей пришли в гости. Да я забыл сказать, что
реакция у собаки была мгновенной. Природные данные и постоянные
тренировки: ловля мух и комаров в полной темноте... Стоим в прихожей,
ждём когда нам разрешат пройти. А в это время попугайчику вздумалось
пролететь над головой у собаки. На дальнейшие действия мозг просто не
среагировал настолько всё быстро произошло. Была птичка и нет... И даже
не чирикнула. Из закрытой, не очень маленькой пасти овчарки торчали два
радужных попугайских крылышка... Немая сцена. Очень похожая на символ
нашего Аэрофлота Собака не знала, что ей делать дальше со своей добычей.
А все участники сцены просто онемели. Положение спасла Ольга - хозяйка и
воспитательница птички. На чистом ультразвуке она заорала: Дуууусяяя...
яяяяяяя!!!! Дуся была собака очень вежливая, да она и так поняла, что
сделала что-то не так. Пасть открылась попугайчик из неё выпорхнул и
как-то зигзагом полетел в свою клетку. Ничего сломано не было. Никаких
укусов и физических травм. Только нервный срыв у бедного попугая. Для
начала он полинял. Потом перестал разговаривать. Потом как-то неуверенно
вспомнил, что он Петя и очень хороший. Но вот истошный вопль:
Дууусссяяя...! он повторял в точности. К птичкам в гости с собакой мы
больше не ходили. Собаке такие душевные травмы были ни к чему.
|
|
В начале 90-х в городе Владивостоке иномарок уже было почти пополам с
шедеврами отечественного автопрома. Правда авто типа PATROL серебристого
цвета с трёх литровым двигателем были еще редки, но вот средненькие
седанчики, недорогие, но очень порывистые, тёплые, уютные и комфортные
были не в диковинку. Что интересно такими они и остались, в отличие от
шедервов нашего больного, отечественного автопрома.
Ну это так сказать, прелюдия. Однажды лютой Владивостокской зимой я
стоял на еще тогдашней старой площади Луговой на остановке в ожидании
автобуса, интервал движения которого был часа полтора, если не больше.
Холод и ветер донимали не сильно, так как экипирован я был явно не
по-городскому варианту. Настоящие унты, толстенный водолазный свитер и
куртка на овчине давали возможность оглядываться вокруг и наблюдать
картинки зимнего города. Модный парень в белых носочках и лаковых
штиблетах, девицы в капроне и мини в лёгких шубейках ну примерно так же
одетый городской люд, кутавшийся в тоненькие воротники и с дрожью
ожидавший подхода трамваев и автобусов. Холод был на самом деле лютый.
Мороз за -20 с хорошим ветром. В нескольких метрах от автобусной
остановки стояла иномарка. Небольшой, темносиний седан. Стоял долго. К
тому времени, как я обратил на него внимание, уже больше получаса. Из
машины несколько раз выходил немолодой мужчина в хорошей дублёнке
открывал капот, закрывал... После чего стартер издавал звук: жжжжз...
блям и - ни фига. Народу, который мерз вокруг, было всё равно, а я
понял, что машина не заводится, так как сел аккумулятор, за рулём сидела
дама в вечернем платье и температура в машине уже совсем не плюсовая.
Подошёл к иномарке, тихонько постучал в боковое стекло. Дама его чуть
приоткрыла и вопросительно на меня посмотрела. Я ей и говорю, что машина
у них не заводится потому, что сел аккумулятор, потому что на улице
мороз и емкость на таком холоде падает на треть, а в городском режиме
зарядного тока не хватает. Да еще и машина хоть и японка, но всё же
батарея у неё б/у. Сильно замерзшая дама тихонько меня спрашивает, что
им делать? Я узнаю, что машина у них с механической коробкой передач.
Рассказываю даме-водителю, что необходимо выжать сцепление,
переключиться на вторую передачу и как только машину растолкаем до
нормальной скорости отпустить сцепление, а когда мотор заведётся,
сцепление выжать, погазовать несколько минут, аккумулятор возьмёт
зарядку и можно ехать. Пошёл к остановке и рассказал нескольким мужикам
в телогрейках и сапогах о проблеме. Тут же собралась группа товарищей,
жаждущих помочь. Еще раз обсудили все действия водителя и взялись за
багажник. Машину растолкали, сцепление было отпущено вовремя, машина
завелась... Постояла, погазовала и уехала. Всё - как учили. Мы вернулись
ждать свой транспорт.
Прошло минут пять. Около меня остановилась знакомая иномарка. В зимнюю
ветреную стужу из машины вышла дама в вечернем платье и извинившись,
спросила могут ли они меня подвезти туда, куда мне надо.
Они просто ошалели от радости, они просто не знали что делать. А муж..
ну, он понимаете, человек науки... Но больше всего они удивились, когда
узнали, что у меня не просто нет ни машины, ни прав, но я еще не
автомобилист в принципе.
Сколько лет прошло, а и сейчас приятно вспомнить тот холодный зимний
день и даму в вечернем платье в замерзающей иномарке.
Подозреваю, что в такой же ситуации наша машина не завелась бы вовсе.
|
|
Друг - начальник отдела, в котором сотрудники много ездят по
командировкам. Кроме всего прочего ему приходится контролировать как
сотрудники добрались до места назначения, как их расместили и проч.
организационные вопросы. А так как самолеты и поезда летают не только в
рабочее время, то приходится ему всегда быть в он-лайне...
Как-то приходит он на совместное распитие пива с синяком под глазом. На
вопрос, в чем дело, отвечает "Жена айПадом кинула". Я в полных
непонятках - Таня милая, кроткая женщина, по-настоящему любящая мужа,
чтобы она кинула дорогой электронный прибор в родного человека её надо
было неслабо довести, что у меня не получилось ни разу за все 5 лет, что
мы сидели за одной партой.
Расследование показало, что как-то вечером когда Наташа играла в iPad в
каких-то Зомбей на связь вышла молодая сотрудница, которая как раз ехала
в командировку и у неё была пересадка в каком-то Франкфурте. По погодным
условиям вылет задерживался и она опаздывала на встречу с заказчиком.
Как и положено в таком случае она вышла в Сайп и отрапортава начальнику:
"У меня задержка. Ты мужчина, ты решай что делать".
|
|
Знакомую девочку Таню перевели в новый детский садик. Она стала мало
кушать, домой приходила грустная, перепачканная и очень вредная, маму
совсем замучила. Однажды я не выдержал и спросил Таню, в чём дело.
Первопричина впрочем и так была ясна – папа её свалил подальше, да и
раньше дочкой не занимался. А у мамы все силы уходят на работу, стирку,
кормёжку и развлечение дочки. Но в ответ на мой вопрос Таню прорвало:
«Никто со мной не дружит, и мне никто не нужен! А ещё у нас в группе
есть мальчик Вова, он меня вечно роняет! А недавно схватил за уши и
поцеловал! А я не хочу с ним целоваться!» Тут она расплакалась. Ну,
такое у нас сейчас мальчишеское любопытство в садиках – сами знаете, что
в телике с утра до вечера показывают. Что тут было девочке посоветовать?
Я постарался её хотя бы утешить и объяснил, что все дети рождаются
бессовестными, безжалостными, безмозглыми и очень любопытными, а всё
остальное к ним приходит с разной скоростью. Или вообще не приходит. Что
в детской группе, как в лесу, попадаются и волки, и хромые зайцы, и
лучше не быть ни тем, не другим. Дружить то есть, не оставаться
одиночкой. И что вечное канюченье «дай!», к которому она привыкла с
мамой, для поиска друзей не подходит – здесь работают только слова
«на!» и «давай…»
Педагог из меня хреновый, поэтому я не стал развивать тему дальше, а
просто показал ей, как делать несколько штук, памятных с собственного
детства. Таня девочка живая, но серьёзная. На следующий вечер
взволнованная воспитательница сообщила её маме, что мальчик Вова пытался
свалить девочку Таню в огромную лужу. Таня в своём нарядном светлом
платьице безупречно провела удар коленкой в пах и в наступившей звенящей
тишине, подчёркнутой тихим вовиным воем, светским тоном обратилась к
детям: «А я умею делать прикольные бумажные кораблики! Хотите научу?»
|
|
Бобры вообще сообразительные существа, один знакомый рассказал, а я
склонен ему верить:
Решил он на одной широкой протоке крылёны поставить (один из способов
ловли рыбы). Поставил, говорит, три штуки в обед и уехал. Нужно
отметить, что при установке крылья у них расправляются под углом, концы
крепятся к колышкам и втыкаются в дно. Приехал, значит, вечером. У всех
трех крылья сложены друг к дружке по линейке. Чертыхнулся он и опять все
выставил как надо. Колья воткнул поглубже. С утра приезжает - опять
крылья закрыты в линеечку. Говорит - издеваются, суки. Срубил конкретные
колья, забил их в дно. На следующее утро - крылья стоят нормально, а вот
колья пытались грызть. И концы у пары крыльев порваны у колышков. Всё
жаловался тогда:
- Ну что, блин, за люди! (это он про бобров так). Я же им ничего
плохого-то не сделал. Вот суки!
Потом, при совместном распитии крепких спиртных напитков, нами была
поведана сия история одному дедушке. Долго он улыбался беззубым ртом, и
говорил:
- "А-а-а, наливай, ща скажу..."
После третьей... или четвёртой, сейчас уже не помню, мы напомнили деду,
что пора бы уже и сказать. Пока он в памяти. Дед закурил, и сказал
(примерно):
- Парнишки, это оне от делать нехуй...
- В смысле? - спросил кто-то из нас.
- Рядом плотина была? - продолжил дед.
- Ну, была, - сказал мой знакомый.
- Ну и хуле ж ты, разобрал бы, и вся недолга, - с серьёзно-назидательным
видом посоветовал дед.
- ????
- Ну чё вы на меня смотрите? Надо разобрать плотину, как можно больше.
Вот тогда они делом будут заняты, и не тронут твои крылёны. Проверено,
сынки.
Вот так просто и незатейливо. Разбираешь полплотины, и весь скучающий
бобриный инженерно-технический состав всю ночь занят делом – тихонько
матерясь, восстанавливают плотину.
Старики плохого не посоветуют.
|
|
Рассказал коллега сегодня. Далее с его слов как запомнил:
Далекое уже для нас время талонов на водку.
У одного коллеги намечался юбилей. Мы с ребятами скинулись и пошли за
беленькой. Подходим к магазину, а там километровая очередь. Делать
нечего встали, стоим ждем. Впереди замечаем мужика с огромным вороном на
плече. Ворон сидел на его плече и головой прижимался к голове мужика.
Вот подходит его очередь, мужик и говорит:
- Мне 2 бутылки...
И ворон во всю глотку:
- Крррасного!!!
Очередь долго приходила в себя.
|
|
Рассказал коллега сегодня. Далее с его слов как запомнил:
Далекое уже для нас время талонов на водку.
У одного коллеги намечался юбилей. Мы с ребятами скинулись и пошли за беленькой. Подходим к магазину, а там километровая очередь. Делать нечего встали, стоим ждем. Впереди замечаем мужика с огромным вороном на плече. Ворон сидел на его плече и головой прижимался к голове мужика.
Вот подходит его очередь, мужик и говорит:
- Мне 2 бутылки...
И ворон во всю глотку:
- Крррасного!!!
Очередь долго приходила в себя.
|
|
В восьмидесятые годы мне часто приходилось проходить воинскую
переподготовку. Причём всегда только в одном авиаполку.
В каждый призыв я малевал различные стенды, общался со многими лётчиками
и не только в ленкомнате. Знал практически всех.
Недавно встретил тогдашнего знакомого служивого. Говорили недолго, но
как-то одновременно вспомнили историю, с одним, тогда ещё старлеем.
Однажды, в самый обыкновенный субботний вечер, автобус увёз несколько
человек на аэродром. Самые обыкновенные ночные полёты. Каждый, кто в
графике, взлетает, выполняет стандартные задания и на посадку.
Не так уж неожиданно для осени, опустился туман. В небе старший
лейтенант Валерий Дрынь. Диспетчер уточняет ситуацию и дает пилоту
команду уходить на другой аэродром, в соседний полк. В полутора сотнях
километров никакого тумана. Небо чистое до горизонта. Неожиданно
ситуация делается чрезвычайной – Дрынь настоятельно просит разрешить
посадку на свой аэродром. Вслепую.
С командного пункта категорический запрет. Туман превращается в сплошное
молоко. МИГ кружит над аэродромом и просит связаться с командиром полка
и просить разрешения сесть по приборам. На тренажёре он, Дрынь, делал
это десятки раз.
Но, то тренажёр! Там катастрофы виртуальные…
Все притихли. Через несколько минут, командирский Газик завозит
взъерошенного полковника на аэродром. Тот садится рядом с диспетчером.
- Дрынь, ты уверен?
- Товарищ полковник, да не хрен делать. Я на свою полосу и без приборов
сяду. С закрытыми глазами. Вот через пять минут увидите.
- Ну давай, сукин сын. Сначала сядь, потом хвастай.
- Захожу. Наливайте стакан.
Едва ревущее мутное пятно промчалось по посадочной полосе все, кто был
на полётах, кинулись вслед за истребителем. Ни пожарники, ни скорая не
понадобились.
Когда Валера предстал пред влажными очами командира, тот спросил – ну
что взбрело так рисковать, но уговаривать, просить разрешения сесть при
нулевой видимости!
- Товарищ полковник, у капитана Николаева сегодня сын родился. Ну как я
мог пропустить такое событие!
Через несколько дней капитана Дрыня поздравляли с присвоением
внеочередного звания.
|
|
Удаленный спальный район столицы нашей родины. Люди в конце рабочего дня
спешат сделать покупки и воссоединиться с семьей, телевизором и
забанеными на работе Одноклассниками. И я в этом потоке тоже спешу
поскорее в наш супермаркет советского типа. Почему советского, спросите
вы? Да просто в нашем супермаркете персонал выглядит так, как будто их
только что вынули из анабиоза, в котором они находились с 80-х годов. Те
же прически, то же отношение к покупателю, только кредитки теперь
принимают, и товары в зале берешь сам, но я не об этом.
Так вот, подходя ко входу в наш супермаркет, наблюдаю я очень бурную
активность; полукругом, обступив кого-то, столпились бабушки и тетеньки
с мужьями. Осторожно пробираясь мимо скопления, наблюдаю чудную картину:
все эти люди обступили маленькую девочку и она с изумлением и удивлением
смотрит на всех бабушек, тетенек и дяденек.
Тетеньки и дяденьки пытаются из себя извлекать какие-то странные звуки и
слова, а девочка только еще больше удивляется, одним словом
фантасмагория форменная.
Но тут наперекор мне выдвигается "доминанта", ну в смысле тетка 909090,
и с интонацией партсекретаря декларирует тоном, не требующим ответа, -
"Вы знаете(?) немецкий!".
Немного опешив, я начинаю мямлить: "Да я и английский знаю на уровне
класса 3, а уж немецкий, боюсь, на уровне эмбриона."
Поворачиваясь к толпе, с гамлетовскими нотками она изрекает - "Он не
знает!".
Но я уже заинтересовался, и спрашиваю у уходящей "доминанты: "А в чём
дело?"
И на перебой из толпы начинает доноситься:
-"Потерялась!"
"-Три года!"
"- Да не городите чушь, ей точно уже пять!"
Немного писклявый женский голос:
"- Надо ее в милицию сдать, там разберутся!."
Полупьяный мужской голос из задних рядов:
"-Тебя Су.. Мля.. пардон.. а ментовку надо сдать! Су... пардон"
Громогласно заявляю:
- "Граждане, как бывший пионер-вожатый заявляю, что милицией хорошо
пугать, но в пять лет очутиться в нашей детской комнате милиции - этого
не пожелаешь даже дочке фашиста. Да и не уверен, что в милиции знают
немецкий, точнее, совсем уверен, что не знают."
Чуть слышно доносится диалог пары:
"-Володя, ты же в школе немецкий учил, чего молчишь?"
"-Наташ, я школу закончил 30 лет назад, я сейчас кроме "Хендэ хох!" и
"Цва драй полицай" ничего не вспомню"
При этих словах белокурая мелкая "немка" начинает смотреть на толпу с
еще большим удивлением и изумлением.
Решая завершить этот цирк и понимая, что, неровен час, дитё осознает,
что дяди и тети решают ее судьбу в самом суровом для немцев государстве,
заявляю:
"Граждане, в смысле господа и дамы, у меня жена лингвист и немецкий
знает, давайте я сейчас ей наберу, включу громкую связи и мы нашу немку
опросим и решим, что дальше делать!"
Толпа начинает одобрительно поддакивать, только с задних рядов слышен
полупьяный голос: "-Да меня бы спросили! Я сам... Мля лянгвист..."
И в этот момент, над толпой возвышается взъерошенная рыжая шевелюра,
которая с напористостью ледокола внаскок бороздит людские массы
прорывается к чуду в розовом платье и, щебеча на то ли немецком, то ли
голландском, подхватывает дитё и скрывается в чреве супермаркета.
Еще несколько секунд толпа стоит в немом оцепенении, и только пьяный
голос с задних рядов заставляет всех очнуться и снова пойти по своим
делам.
"- Мля.. Надо отметить воссоединение! А то су... в ментовкууу..."
|
|
Цыплят по осени считают
Москвичей нигде не любят.
Москвичей никто не любит, а больше всего москвичей не любят сами
москвичи. (Кто хоть раз наблюдал случайную встречу двух москвичей в
провинции, прекрасно понимает, что я имею в виду). Сильнее москвичей
москвичей не любят только питерцы. Но это совсем другая история. Любая и
каждая встреча в провинции москвича и питерца становится местной
легендой и многие века передается из уст в уста.
За что и почему люди не любят москвичей? Не знаю.
Сколько бы ни пытался я у кого-нибудь добиться ответа на этот простой
вопрос — бесполезно. Когда человек начинает не любить москвичей? С
какого возраста? Какие есть для этого предпосылки? Ну ведь не
генетически же, в самом деле, не по наследству передается эта нелюбовь?
Сколько бы и у кого я про это ни спрашивал, в ответ всегда получал
только недоуменное пожимание плечами и мутный задумчивый взгляд внутрь.
Самое большее, чего мне удалось добиться, это фраза «Ну, понимааааешь...
Как бы тебе это объясниииттть...»
И всё.
Странно. Очень странно, потому что вот лично я прекрасно помню, когда
именно, и почему я стал нелюбить москвичей. Любил ли я их до этого?
Трудно сказать. До этого я ведь их никогда не видел.
А как увидел, так сразу и понял, что не люблю, и всё.
Я так ясно и отчетливо помню этот момент, что при желании даже могу
восстановить дату.
Впрочем, дата не имеет никакого значения. Мне было шесть лет, почти
семь. Был погожий июньский день, точнее утро, когда калитка во двор
распахнулась от удара ноги, и в проёме появился с лицом мрачнее тучи
друган и сосед Колюня Голубев.
- Пиздец! Детство кончилось! - вместо «здрасьте» сказал Колюня и зло
пнул подвернувшуюся на пути одноглазую кошку Муську.
- Колюня! Что ж ты так ругаешься?! - возмущенно воскликнула проходившая
мимо с помойным ведром бабка Оля.
(Тут надо заметить, что возмутила бабку отнюдь не Колюнина манера речи.
К этому в деревне все давно привыкли. Даже далеко за её пределами Колюня
числился завзятым матершинником и непревзойдённым мастером крепкого
слова. Как и откуда развился в нём этот талант, - неизвестно. Родители
его, тихие спокойные люди, никогда себе не позволяли. Отец, дядька Валя,
Колюню периодически за это дело поколачивал. Что, впрочем, не имело
никакого особого эффекта. Не матерился Колюня только пока молчал. А
молчал он обычно недолго. Махнул на это дело Колюнин отец только после
того, как однажды Колюня на спор перематерил бригадира заезжих
ростовских лесозаготовителей, и выиграл целых пять рублей. Три рубля в
результате батя у Колюни отобрал, а два — не успел. И мы с Колюней на
все два рубля купили в местном лабазе прекрасных ирисок «Золотой
ключик», оставив в них в итоге все свои молочые зубы).
- Колюня! Что ж ты так ругаешься?! - спросила бабка Оля.
- Да хули, баб Оль! - сплюнув в кусты, досадно пояснил Колюня. - Как не
ругаться-то? Прилетели к нам грачи, разъебаи-москвичи!
Бабка Оля покачала головой и ушла по своим делам.
Про то, что накануне к соседям приехали родственники из Москвы, никаким
секретом в деревне конечно не было. Но делать из этого повод для плохого
настроения? Вот это было странно. Ведь, во-первых, гости в деревне
всегда в радость. Во-вторых, гости, тем более из Москвы, это подарки,
сладости, и прочие ништяки. И в-третьих, конечно, чем хороши гости? При
гостях тебя лупить никто не будет. Ну, минимум неделю. Добродушие и
всепрощенчество царит в доме при появлении в нём гостей.
Так что Колюнино настроение было непонятно.
И только я хотел поинтересоваться причиной Колькиного раздражения, как
калитка второй раз хлопнула, и на пороге и возникла эта самая причина.
Причина обвела взглядом двор, остановилась на мне, оглядела с грязных
пяток до лохматой макушки, и строго глядя прямо в глаза брезгливо поджав
губу произнесла. Нет, не произнесла. Отчеканила.
- Здравствуйте! Меня зовут Светочка!
Потом подумала, и добавила, четко, как рубила:
- Не Светка! Не Светлана! Не Светланка! Не Светик! А - Светочка! Я — из
Маааасквы!
Всё. Вот тут, ребята, можно вбивать сваю. Вот в этот момент я отчётливо
понял, как же я не люблю москвичей. Хотя в слово «не люблю» трудно
уложить всю гамму чувств, которую я в тот момент испытал к этому
недоразумению в розовых бантиках. Самым лояльным было ощущение острой
досады, что это все-таки Колькина родственница. Иначе как было бы
здорово отловить её где-нибудь за околицей и напихать полные трусы
крапивы. За вот эту вот оттопыренную губу и брезгливо-тягучее
"измааасквыыы".
Светочка была вещь в себе. Она была всего на год младше нас с Колюней.
Зелёное платьишко, розовые банты, белые гольфы и голубые трусики — она
вся рябила в глазах как старый телевизор со сломаной развёрткой. Для
деревенского глаза, привыкшего к менее разнообразной палитре, уже один
вид её вызывал нравственные спазмы. Стоит ли говорить, что своим
поведением Светочка абсолютно соответствовала своему внешнему колориту?
Вот теперь стала совершенно понятна причина Колькиного уныния. Его
приставили к столичной штучке с железным наказом: без Светочки - ни
шагу! Было, как говорится, отчего впасть в отчаяние. Терпеть целое лето
возле себя такой подарок судьбы. Конечно, я мог запросто избежать
неприятной участи. Это ведь была не моя сестра. Но бросить товарища в
беде? Да кто бы я после этого был? Так и стали мы неразлучной троицей.
Главная наша задача заключалась в том, чтобы Светочку круглый день
всячески развлекать и ублажать. Эх, если б это был пацан! Для
нормального пацана в деревне занятий — пруд пруди. Но нам досталась
Светочка. И на любое наше самое заманчивое предложение мы слышали всегда
одно и то же.
- Слы, а у Петьки свинья опоросилась! Айда поросят смотреть!
- Фуууу, парасят! А вот у нас, в Мааасквее, в зоопарке!...
- А айда на пруд, купаться?
- Фууу, лягушатник! А вот у нас, в Маааскве, в бассейне Маааасква!..
И так — по любому поводу. На любое наше самое шикарное предложение мы
слышали только неизменное - «Фуууу! …. А вот у нас в Маааасквее!»
Ну кто бы, скажите, мог такое вынести? И где-то день на четвёртый я не
выдержал и сказал:
- Всё. Завтра идём на птичник!
Птичник, птицефабрика, был в соседней деревне, у меня там работала
тётка. Птичник был шикарным местом, нормальному пацану там было занятий
на целый день не переделать. Хошь — иди стреляй голубей из рогатки в
кормовой цех. Хошь — в механический, где варят клетки для птиц. Хошь —
целый день катайся с дядей Лёшей на тележке между цехами, собирая
коробки с яйцами. Короче — отличное место. Но тащить туда девчонку было
совсем уж не по понятиям. А что делать?
Ладно. Своё «Фииии!» Светочка сказала только один раз, на подходе к
птичнику, когда свежий утрений ветерок нанёс привычное амбре. «Фииии!»
- сказала Светочка и заткнула пальчиками носик.
- Что - «фииии!»? - тут же отбрил Колюня. - Ты от себя вообще нюхала?
Ты же воняешь как... Вот это «фиии»!! А это — не фи, это просто говном
куриным пахнет.
И правда, Светочка имела привычку обильно сдабривать свой и без того
светлый образ ароматом духов «Международный женский день 8 Марта». Я
этот аромат теперь до смерти не забуду. Светочка восприняла слова брата
буквально, наклонилась и понюхала платье. То ли смесь духов и куриного
помёта произвёл на неё такое впечатление, то ли вид громадных цехов с
тысячами копошащихся и кудахчущих кур, но только больше Светочка не
выступала. Она ходила с широко открытыми глазами, и беззастенчиво
приставала с распросами к птичницам и мужикам в механическом. Колюня в
этот момент чувствовал себя расстрельным зеком, внезапно отпущенным по
амнистии на волю. А я себя - простым скромным героем. Это ведь я был тут
хозяином. Это моя тётка тут работала, и меня знали как облупленного все,
от сторожа до директора. Это ведь от меня зависело, увидит ли Светка
следующее чудо. Уток, к примеру.
- Ой! Тут и утки есть?
- Да сколько угодно!
Короче, нам наконец хоть чем-то удалось ублажить эту столичную фыкалку.
Меж тем дело незаметно придвинулось к обеду, мы проголодались.
Это была не беда. Мы ведь были на птичнике.
Можно было пойти в местную столовую, где две добрые большие
тётки-поварихи до отвала накормили бы нас традиционным местным обедом.
Куриная лапша на первое, макароны с курицей и яишницей на второе, и
компот. Но это было скушно и неинтересно.
Можно было выпросить в той же столовой хлеба и соли, и пойти в цех пить
тёплые, прямо из-под куриц, яйца. Это было гораздо романтичней. И мы уже
стали склоняться к этому варианту, когда мимо проехал на своей тележке
дядя Лёша. В тележке у дяди Лёши стояли фляги. Ехал дядя Лёша в
направлении цеха кормовых добавок.
- Свет, ты творог свежий любишь? - спросил я.
- Люблю! - сказала Света.
- Тогда пошли.
И мы пошли следом за дядьЛёшиным экипажем. Во флягах у дядь Лёши был
творог.
Куриц ведь кормят не одним только зерном. Им дают разные витамины,
добавки, и если внимательно посмотреть на куриный рацион, то чего там
только нет. С молокозавода каждый день дядя Лёша привозил фляги
свежайшего, белого как первый снег творога. Когда мы дошли, дядя Лёши
уже уехал, и фляги вместе с какими-то коробками просто стояли у входа.
Мы открыли первую попавшуюся и стали горстями доставать оттуда
рассыпчатые куски. Кисловатый творог без сахара и сметаны был пресен и
скрипел на зубах, но Светочка ела с удовольствием, а для нас это входило
в программу мероприятия, и было лучшей похвалой.
Внезапно её внимание привлекли стоящие тут же коробки. Коробки имели
круглые дырки по бокам и издавали странные звуки.
- Что тут? - спросила Светочка.
- А.... - махнул рукой Колюня. - Цыплята.
- Ой! А можно посмотреть? - загорелась та.
- Чо их смотреть? Цыплята как цыплята, - опять пробурчал Колюня.
- Ой! Ну пожааалуйста!
Я открыл коробку. Надо было видеть, как вспыхнули Светочкины глаза.
Коробка была доверху набита желтыми копошащимися комочками.
- Ой! А можно потрогать?
- Да ради бога.
Я зачерпнул из коробки комочек, и посадил ей на ладошку. Светочка
зачарованно смотрела, как цыплёнок устраивается в её тёплой руке, и
млела от счастья. Обойдённый вниманием Колюня тоже решил не отстать,
достал цыпленка, и стал поить его изо рта. Восторга заносчивой столичной
штучки не было предела. Она хохотала, визжала и прыгала, держа на каждой
ладони по цыпленку. Потом остановилась, подумала, и неожиданно
застенчиво спросила:
- А можно мне одного с собой взять?
И вот тут, товарищи, дьявол дёрнул меня за язык. Распираемый гордыней я
небрежно махнул рукой и брякнул:
- Да хоть десять! Их всё равно сейчас сварят.
Светочка сделала круглые глаза, осмысливая сказанное, и переспросила
недоверчиво:
- Как сварят?
- Да так и сварят! «Как, как...» Очень просто, - решил проявить
компетентность Колюня.
- Дурак! - сказала Светочка.
- Я дурак? - сказал обиженнно Колюня. - А ну пойдём!
Он взял её за руку и потащил в цех, куда работницы только что отнесли
пару коробок.
В цеху стояли и парили огромные, в два детских роста блестящие котлы,
куда тётки засыпали, помешивая огромными ковшами, всякие ингредиенты
куриного прикорма. Светочка стояла, широко открыв глаза, когда одна из
тёток подняла с пола коробку, открыла, и высыпала в кипяток пищащее
желтое содержимое.
Из цеха Светочка вышла бледная, с поджатыми губами, но удивительно - она
не плакала. Будь мы поопытней относительно женского пола, это бы нас
сразу насторожило. Но мы упустили момент, и как следствие — инициативу.
А у Светочки тем временем под бантиками уже формировался ПЛАН. План
спасения цыплят. И орудием спасения она выбрала нас с Колюней. Потому
что никакого другого орудия у неё под руками не было.
Как она нас подбила на это дело? Я не понимаю. Женщины коварны. И
коварство их не есть следствие опыта, а дадено с рождения. Факт есть
факт. Уже через пять минут мы пыхтя пёрли к дырке в заборе коробку с
цыплятами. Беззаботное время социалистического хозяйствования. Ни одному
попавшемуся нам по пути взрослому даже в голову не пришло спросить, куда
три малолетних ухаря тащат коробку, и что в ней. Ну тащат и тащат. Тащат
— значит надо. Тем более что меня-то знали в лицо, я там частенько
помогал кому-нибудь что-нибудь куда-нибудь дотащить. Так что мы
благополучно миновали забор, а дальше всё было только делом времени.
Через полчаса мы были у себя в деревне. И вот тут остро встал главный
вопрос, про который сразу никто не подумал — а куда девать двести
цыплят? Двести — цифра достаточно условная. Может их там было сто
восемьдесят, может двести десять, кто знает? Просто считалось, что в
коробку входит в среднем две сотни. Но сколько бы их там ни было, всё
равно их было очень много. Нести их к Колюне было нельзя. Оставался
только один вариант. Мой двор.
Сперва мы доставали цыплят и опускали осторожно на землю. Потом просто
перевернули коробку и высыпали. И тут же двор стал похож на поляну с
бегающими одуванчиками. От этих одуванчиков рябило в глазах. Постоянные
обитатели двора были в шоке. Петух конечно вышел, гордо выпячивая грудь,
но тут же позорно скрылся обратно в сарае и больше носа не казал.
Огромный пёс Дружок обреченно лежал возле будки и флегматично наблюдал.
По нему ползало с десяток цыплят, склёвывая крошки с усов, ещё с десяток
купалось в его миске. Кот сидел на сарае и обалдело наблюдал сверху.
Спускаться он боялся.
Результатом нашей операции спасения стало следующее.
Меня никогда не били. Просто отец, придя с работы и вникнув в ситуацию,
посадил нас с Колюней на лавку, и сказал.
- Сами притащили, - сами и будете кормить.
О том, чтобы собрать цыплят и отнести обратно никому почему-то даже в
голову не пришло.
Колюню батя выдрал. Крепко.
И только Светочка оказалась как бы ни при чем. Выяснилось, что она,
хорошая столичная девочка, просто попала под дурное влияние двух плохих
деревенских хулиганов.
И это было обидней всего.
Но как бы то ни было, теперь вопрос нашего культурного досуга до конца
лета был решен. С раннего утра и до позднего вечера мы таскали комбикорм
и запаривали зерно, толкли стекло и стригли траву. Пилили доски и
строили выгородку. Рыли ямы и хоронили трупы.
Инкубаторские цыплята плохо приспособлены к выживанию в естественной
среде. И численность их ежедневно сокращалась. То кто-нибудь случайно
наступит. То пёс ляжет неудачно. То кот задушит просто так. Для
развлечения.
- Ничего-ничего! - смеялся приговаривая отец. - Цыплят по осени считают.
И мы считали. Колюня, который до этого не мог и до десяти, через неделю
легко манипулировал десятками и сотнями, считая убытки. Иногда мы
ссорились и дрались, чья очередь идти купаться, а чья — чистить
территорию. И только Светочка жила беззаботно и в своё удовольствие. Но
мы-то хорошо помнили, по чьей вине и инициативе мы так зажигательно
проводим лето. И потихоньку вынашивали план мести. И если я забывал, то
Колюня напоминал, выразительно потирая себе то место, где ещё недавно
краснели следы от отцовского ремня.
К августу поголовье нашей живности устаканилось. Этим, оставшимся, уже
ничего не угрожало. Из двух сотен осталось тринадцать. Это были уже не
желтые симпатичные комочки. Это были тринадцать грязно-белых агрессивных
молодых петушков. Мы-то с Колюней знали, что до весны в кастрюлю с супом
не попадёт один, ну максимум два. Но Светочке об этом предусмотрительно
не говорили.
Как-то вечером мы с Колюней сидели на лавочке, наблюдая как цыплята
азартно делят накопанных нами на помойке червей, и Колюня вдруг сказал:
- Пиздец. Завтра амнистия. Москвичи сваливают нахуй.
Мы переглянулись и каждый задумался о своём.
А на следующий день московские колькины гости уехали. И Светочку, так
получилось, я никогда больше не видел. Вот собственно и вся
незамысловатая история, которую я решил рассказать вам с единственной
целью - что б было понятно, как, когда и почему я стал нелюбить
москвичей.
Впрочем, у неё есть и другой конец.
В день отъезда у Голубевых царила традиционная для такого мероприятия
суета. Тётя Поля собирала в дорогу подарки и снедь, паковала свёртки,
банки с вареньем и медом, и туго завёрнутые в пергамент куски копченого
сала.
- Ничего не забыть! Ничего не забыть! - повторяла Светочкина мама.
Нас то и дело шпыняли, чтоб мы не вертелись под ногами. Но мы всё равно
вертелись, потому что всеобщая суета втягивает как воронка. Наконец все
собрались, попрощались, присели на посошок, и поехали на вокзал.
Московский поезд отходил в восемь вечера. Нас на вокзал конечно никто не
взял. Да мы особо и не рвались.
В плацкартном вагоне новосибирского поезда царило традиционное вечернее
оживление. Пассажиры ужинали. Так у нас принято. Войди вечером в вагон
любого поезда по всей необъятной России. Вот только что люди сели. И уже
едят. Азартно причем так, словно век не кормлены. Или в последний раз.
Вот и Светочкина семья тоже, едва обосновавшись, собралась трапезничать.
Светочкина мама выкладывала на стол нехитрую снедь, которую тетя Поля
собрала им в дорогу. Хлеб, яйца, соль, сало, помидоры, огурцы, яблоки, и
непременная вареная курица в большой картонной коробке, перетянутая для
надежности шпагатом. В это время Светочкин отец нарезал перочинным
ножиком хлеб, покрошил крупно овощи, порезал ароматное сало, и наконец,
сглотнув набежавшую слюну, ловко поддел шпагат на коробке.
- Ой! - сказала Светкина мама и уронила вилку.
- Ёб! - сказал Светкин папа и ударился головой о полку.
Вместо курицы в коробке сидела дюжина грязно-белых цыплят и удивлённо
таращилась на мутный вагонный свет. Потом один их них издал некое
подобие кукареку, растопырил маленькие крылья, и выпрыгнул на стол.
Через пять минут пассажиры скорого поезда Новосибирск-Москва весело и с
гиканьем, с шутками и прибаутками ловили по вагону разлетевшихся цыплят.
В купе у Светочки царило напряженное молчание. Коробка опять была
упакована и перевязана бечовкой. Светочкин папа, растрёпанный вид
которого не сулил ничего хорошего, потёр ушибленую голову, посмотрел на
Светочку, и многозначительно сказал:
- Ну, Светка!... Ладно! Погоди у меня! - и ещё более многообещающе
добавил. - Я с тобой дома поговорю!..
А мы с Колюней ничего этого конечно видеть не могли. Мы в это время
сидели на лавочке и наблюдали за последним оставшимся на нашем попечении
петушком. Одного мы все-таки в последний момент решили оставить.
Тут от соседей донеслись голоса. Это вернулись с вокзала Колькины
родители. Они шумно и весело о чем-то говорили и хлопали дверьми. Колюня
прислушался, поёжился, и сказал:
- Ох и даст мне батя пиздюлей, когда узнает! Тебе вон хорошо, тебя не
лупят.
«Может и хорошо. - подумал я. - Но иногда - лучше бы уж лупили».
А вслух ничего говорить не стал. Колюня всё равно вряд ли бы со мной
согласился.
|
|
Больничные байки
Баек, собственно, две. Имели место в детской нижегородской больнице № 42,
в которой я имел случай полежать 18 лет назад в течение двух недель с
гайморитом.
Среди пациентов нашей палаты был один чувак. Я бы сказал, чувырло. Звали
его… не помню. Будем условно звать Вовочка. У Вовочки было два качества.
Первое – это был жуткий приколист. Второе – это был жутко
говнохарактерный человек.
Итак, байка первая.
В нашу палату загремел один парниша с каким-то очень сильным
воспалением. Звали его (парнишу, а не воспаление) Ванечка. Именно так.
Не Ванька. Не Иван. Не Ваня. Не Ванюша. Ванечка. Так его, во всяком
случае, называли медсестры. Да и глядя на внешность этого перца, мы
понимали – это Ванечка. Худенький. Слабенький. Грустный.
Ванечка, одним словом.
У Ванечки, повторюсь, было какое-то сильное воспаление, которое лечили
антибиотиками. Регулярно через 12 часов Ванечке делали укол. Ровно в
полдень и в полночь.
В полдень это выглядело буднично – медсестра Лариска заходила в палату,
и говорила: «Ванечка, пошли в процедурку, солнышко». Из процедурки
солнышко возвращалось с погрустневшим взглядом, держась руками за попу.
Ночью в палату заходила дежурная медсестра. Она стаскивала со спящего
Ванечки одеяло, и чуточку теребило его за плечико с еле слышным шепотом
– Ванечка! Ванечка!
Этого было достаточно, чтобы Ванечка, совершенно не просыпаясь, стянул
со своей попы трусы, после чего медсестра при свете фонаря, светившего
прямо в окно, делала ему укол. Так же не просыпаясь, Ванечка натягивал
трусы назад, а сестра укрывала его одеялом.
Эту штуку просек Вовочка.
В его коварной башке тут же созрел план прикола. Который он реализовал в
тот же день. Точнее в ночь.
Вечером он незаметно спер из процедурки баночку зеленки.
Когда же все в палате уснули (кроме посвященных в прикол), Вовочка
подошел в Ванечке, снял с него одеяло и прошептал на ухо – Вовочка,
Вовочка!
И когда перед ним появились ягодицы, Вовка макнул в зеленку ватку и
написал:
«Светка, дура, покажи титьки».
Светкой звали молодую медсестру с нехилым бюстом, будоражившим
воображение нас, 13-летних гайморитников. Именно она дежурила в ту ночь.
Намазав Ванечку, Вовочка укрыл его одеялом.
Тикали минуты.
Наконец, скрипнула дверь, и в палату вошла Светка.
Она стащила с Ванечки одеяло и прошептала – Ванечка! Ванечка!
Ванечка, как обычно, не просыпался. Но подсознательно он уловил, что
здесь что-то не так. И он начал капризничать, пытаясь сказать что-то
сквозь сон.
- Тише. Ванечка, тише! Разбудишь всех, – прошепатала Света.
Не прекращая скулить, Ванечка все же стянул трусы.
Света склонилась над его задницей.
Она не могла увидеть, что так написано, и поэтому включила лампу над его
кроватью.
И уже в следующую секунду она орала на все отделение:
- Сволочи! Гады! Уроды! Засранцы последние! Мудаки!
Были там и другие выражения. Не помню какие. Помню, что от них
проснулись все, и не только в нашей палате.
Конечно, все устаканилось, и Ваня получил свою дозу. А что Вовочка? О,
этот гад наутро пожаловался врачу, что дежурная медсестра слишком громко
кричала, отчего всех разбудила. Это подтвердили и другие пациенты, и
Свету вызвали на ковер. И поэтому показывался ванькину задницу всему
врачебному персоналу. Сначала чтобы оправдаться. Потом – потому что те
хотели еще раз поржать.
Байка вторая.
К концу первой недели моего пребывания в больнице к нам в палату
положили пацана. Его звали Сережа. А мы его за глаза называли Серожа. За
его рожу.
Вовочка решил во что бы то ни стало поприкалываться над Серожей. Для
чего в тот же день стал регулярно бегать к Ларисе (кто такая – смотри
выше) и жаловаться на якобы серегину неадекватность.
То он, видите ли, кричит просто так. То матом матерится. То ночью
плачет.
Лариса, зная гадский характер Вовочки, посылала его в далекое место.
Вовочке только это и надо было.
На седьмой день мы от нечего делать сели играть в карты. В дурака.
Проигравший должен был выполнить какое-нибудь желание победителя.
Наконец, случился тот расклад, какого ждал Вовочка. Он закончил игру
первым, а проигравшим оказался Серожа.
- Что же тебе загадать? – размышлял вслух Вовочка. – Знаешь что? Грызи
трубу от батареи и говори – я бобер, я бобер. Пять минут тебе на это.
Серожа поморщился, но что поделать? Он стал грызть. А труба была горячая
- за окном было под минус тридцать, и котельная работала мощно. Вот он,
обжигая губы и язык, грыз и приговаривал – я бобёв, я бобёв.
В это время Вовочка вышел из палаты и вскоре вернулся с Лариской.
Показав на Серожу, он промолвил:
- Ну, видите? Что я говорил? Он же неадекватный!
В общем, Сероже от крикливой Ларке досталось по самое не балуй. А потом,
когда все уже разобрались во всем, досталось и Вовочке. Только ему это
вряд ли помогло с его характером.
Вот так.
Некто Вадим
|
|
ЧТО ТЕБЕ СНИТСЯ...
В начале 60-х на киностудии "Ленфильм" снималась картина, где Эраст
Гарин играл очередного сказочного короля. Главную женскую роль играла
молодая ленинградская артистка Света. Ну и, как это обычно на съёмках
бывает, какую-то дверь не докрасили, что-то не доделали. Все актёры
сидят за декорацией, ждут начала съёмок.
На площадке - молодая кинозвезда. Хорошенькая. Все вокруг неё вьются. А
она, окружённая вниманием, от нечего делать предлагает такую игру:
- А давайте рассказывать, что кому снится. Вот мне сегодня приснилось...
И рассказала свой сон. Кто-то свой рассказал. А Эраст Павлович выпил
пятьдесят граммов коньячка, сидит в сторонке, что-то своё думает, ни на
кого внимания не обращает. Не принимает, короче, никакого участия в
общем веселье. Ему с самим собой интересно.
Света с непосредственностью, присущей молодости, подбегает к нему и
спрашивает:
- Эраст Павлович, мы о снах говорим. Вам, наверное, такие замечательные
сны снятся. Расскажите ваш сон.
А он своим характерным голосом отвечает:
- А я, Светочка, снов не смотрю. В последнее время такое говно
показывают!..
|
|
Название: Ошибка всей моей жизни!
О чем: о тупости современных людей.
В гл ролях: Катя и Никита.
Эти выходные они не забудут никогда...
Они ждали их, они готовились, это была первая ночь проведенная на
надувной кровати в их будущей квартире...
Утро субботы...
"Никитка, просыпайся, тебе надо разобрать двери, сегодня мы станем
счастливыми обладателями новых, железных!!!!" - напомнила Катя, гремя на
кухне посудой, разогревая чайник.
"Да да, я помню, уже встаю" - буркнул в ответ Никита.
Позавтракав чашкой кофе и бутербродами, каждый начал заниматься своими
делами - Катя собиралась на работу, Никитка с огромным энтузиазмом
принялся за дверь.
Он лихо снял ее с петель, и перешел к демонтажу косяков.
Когда уходила Катя, дверной проем напиминал взорванный немцами вход в
подземные катакомбы. Один поцелуй на прощанье и Катю увез маршрут номер
35 на очередную рабочую Субботу.
Тем временем, Никитка перевыполнив план по демонтажу дверей и косяка,
подметая пол, раздумывал над тем, что монтажники не едут. Он Набрал
номер Кати в мобильном телефоне и спросил: "Как доехала, не опоздала?
Пока никого нет, жду... "
"Никитка, позвони им, должны приехать... " - ответила в трубку Катя.
молчание... еще...
"Кааать... я взял в руки договор, знаешь что...?! Так в жизни я еще не
ошибался!!!!" - тревожно произнес Никита.
"Что? ничего не поняла?"
"Дверь должны устанавливать в следующую субботу....."
Повисли оба голоса в телефоне, было слышно как быстро бьются сердца...
Дикий смех... сквозь слезы...
"Что делать-то? как будем неделю жить без дверей?....- опомнился
Никитка.
|
|
После смерти великой актрисы Фаины Раневской стали печатать афоризмы,
сказанные ею в различных ситуациях. Вот один такой случай.
Одна из близких знакомых Раневской была очень несчастна в личной жизни.
Ее возлюбленный много пил, гулял с другими женщинами, бросал ее и снова
возвращался, на хотел иметь детей и заставлял делать аборты и т. д.
Знакомая называла своего любимого нежным и ласковым именем - Сима.
А Раневская называла эту свою подругу коротко и ясно: "Жертва хера
Симы".
|
|
В нашем жилищном управлении недавно увольнялся последний сварщик. Он
напутал в заявлении и написал на имя директора: «Прошу Вас уволиться по
собственному желанию». Я не заметила и понесла его заявление директору
на подпись. А директор и говорит: «А ведь он прав, что мне тут без
сварщиков делать?»
|
|
Уже месяц как мой домашний номер телефона попал в телефонную базу
какой-то строительной организации. Сначала я пытался протестовать и
доказывал, что это ошибка, - бесполезно. Теперь я смирился и успешно
участвую в технологическом процессе. Вот и сегодня звонок:
- Ну, чё с цементом делать-то, выгружать?
- Выгружайте….
|
|
Не переваривает даже заграница …
Америка печатает доллАры …
Европа научилась делать «евро».
Китай «печатает» для всех товары!
Россия «распечатала» все недра, -
гордится ролью «сырьевой» державы!
У Власти с капиталом – тесные объятья …
Бездействует вверху «орел двуглавый»,
внизу звучат народные проклятья:
клянут всю Власть, «посланника от бога»,
клянут олигархические лица …
Сырья вывозят лица очень много, -
не переваривает даже заграница!
|
|
Коммунистами становятся, чтобы ничего не делать. Молодых коммунистов воспитывают старые коммунисты, рассказывая, что только настоящий коммунист может стать руководителем и ничего не делать. Умея только ничего не делать, коммунисты руководить тоже не могут и становятся проверяющими, чтобы опять ничего не делать. На руководящие должности старых и проверенных коммунистов коммунисты назначают новых коммунистов. Набравшись опыта, коммунисты [...]
|
|
Трагикокомедия. Знакомый рассказал. Жрал до колик. Оторжавшись,
задумался. Вспомнил...
Сама суть: Некий селянин обнаружил, что на его поле кортофель тырят,
да не просто, а варварски. Ботву дергают, то что на корнях осталось
забирают, а в земле рыться гнушаются. Устоил селянин засаду. Все как
положено - репелент и кол в руках. Сидит, ждет. Стемнело. Смотрит: идут
трое. Первые двое с мешками на манер официантов с полотенцами, а третий
с ружьем. Мужик в ботву, кол подальше - торпедой. Лежит и не дышит. Те
трое ботву дергают, клубни в мешок стряхивают. На мужика натыкаются и в
смех: "Мол, чо залег-то, дурик? Да мы такие же как и ты...". Даже мешок
дали. Делать нечего, дергает мужик ботву на своем же поле. Набрали,
разбегаться собрались. Тот, что с ружжом и говорит напоследок: "Ну все
мужик, на первый раз прощаем, но больше не приходи, это наше поле.
Понял!"
Все? Стих смех? А теперь вспомните как и вспомнил - загородный
ополовиненный огород и я, репу чешущий...
|
|
У Windows Vista очень широкие возможности — она может: делать что ЕЙ хочется игнорировать указания с сетью не работать проги не запускать юзеру нервы портить не видеть оборудование не сохранять документы страшно глючить проявлять неуважение жить ради себя не давать себя снести игнорировать «FORMAT C:» (и остальные команды) не выходить в интернет не поддерживать безопасность* [...]
|
|
Однажды Голова, Руки и Жопа решили выбрать себе босса.
Голова грит:
- Я должна быть боссом. У меня есть мозги. Я умею думать.
Руки говорят:
- Нет, мы будем боссом. Мы умеем делать разные вещи. Без нас никак.
Жопа же сказала:
- А можно, я буду боссом...?
Тут все стали над ней смеяться, мол, какой уж там из Жопы босс. Только мол и умеет, что гавно выпускать. Жопа обиделась и заткнулась. И на следущий день стало всем х%ево. Голова болит, руки место себе не находят. И согласились они сделать Жопу
своим боссом.
Мораль: не обязательно быть с головой и руками - боссом может стать любая жопа....
|
|
Ответ на экзамене по военной подготовке, за который препод (П) поставил студенту (С) "отлично":
(П) - Что нужно делать летчику-истребителю в случае боевой тревоги?
(С) - Бежать в кабину своего самолета и ждать разрешения на взлет.
(П) - А что нужно делать при налете вражеской авиации летчику дальнего бомбардировщика?
(С) - Идти спать!
(П) - ??????
(С) - По уставу летчику дальнего бомбардировщика положено перед вылетом спать не менее 8-ми часов!
|
|
Довелось мне тут давеча в больнице полежать. Положили, скорее, на всякий
случай, пройти обследование и отдохнуть, кормили на удивление пристойно,
медицинскими процедурами не мучили вообще, да и врачей-то я видела
далеко не каждый день, короче, санаторий, а не больница. Но как же без
ложки дегтя-то(к счастью, эта ложка была не в нашей палате)?
Как-то дамы из соседней палаты пришли на завтрак с видом "краше в гроб
кладут". На наши участливые расспросы "что случилось и у всех сразу"
пожаловались, что у них накануне появилась новая соседка, гордая
уроженка гор. То, что она с крайне высокомерным выражением лица раз в
час роняла словечко, всем по фигу, не хочешь-не разговаривай, нам и так
не скучно, но вечером горная принцесса потребовала, чтобы все двери и
окна закрыли, ей, дескать, холодно, простудиться можно. Ночью около 30,
все время собирается дождь, да все никак не соберется, т. е. плюс к жаре
еще и духота, а тут палата задраена, как подводная лодка. К сожалению,
никого, могущего дать отпор этой красавице, в палате не оказалось. На
робкие возражения, что если холодно, то можно и одеялом накрыться, тебе
же их не зря целых два дали, принцесса ответила, что в их роду это не
принято-одеялами пользоваться. Женщины заткнулись и постепенно
расползлись по коридорным скамейкам хоть немного подремать, благо, в
коридоре окна были открыты."Не выспались мы все,-жалуются,-а этой хоть
бы что, храпела, аж в коридоре слышно было."Замолкают, ибо в столовую
вплывает Она. Вид, действительно, такой, что сразу захотелось, забыв про
завтрак, выскочить из столовой, бормоча "Извините, что я тут...
сейчас... я уже ухожу." Какая-то аура брезгливого отношения к окружающим
червякам даже не требует от нее каких-либо слов, народ сметает от одного
только взгляда. С царственным выражением она вкушает (иначе и не
сказать) овсянку. Появляется медсестра.
- Хамлоева здесь?
- Да, - поднимает голову.
- Вот уж точно Хамлоева. Я ее жду клизму делать, а она жрет.
Овсянка забыта. Красная, как рак, Хамлоева выскакивает из столовой под
хохот тех, кто еще не ушел.
Так была развенчана горная аристократка.
|
|
Про очередь за водкой.
Венец перестройки. В стране все в порядке. То есть – ничего нет.
Очередь в магазин за спиртным. По талонам. Давали «Сибирскую». Самый
смак. Потому как 42 градуса. Без балды. То есть – с балдой. Самой что ни
на есть настоящей.
Очередь всего ничего – человек пятьдесят. И я пристроился. День рожденья
впереди как-никак. Пора проставляться. Простоял минут пять. Заскучал.
Стал по сторонам озираться. Народ в очередь набрался свирепый. Жаждал.
Гудел. В нем – россыпью – пенсионерки – на реализацию. И еще кое-кто. По
мелочи.
Персонаж передо мной, например. Через два человека. В кармане расческа.
На носу очки. В руках авоська. Интеллигент, одним словом. Мечтатель.
Ботинки стоптанные. На локте заплата. Точно – интеллигент. И тоже стоит.
Думу думает. То ли: «Кто виноват?», то ли: «Что делать?», то ли:
«Сколько взять?».
Достоял он. Выбил бутылку. Сунул мимо сетки. Та об пол – хрясь –
вдребезги.
Народ вокруг замер: такая потеря! Для многих травма на все мозги.
Очкарик – и тот – выглядел изумленным. Порылся в карманах. Пересчитал
мелочь. Обрадовался: хватит! Выбил еще одну.
С ве-ли-чай-шей осторожностью поставил покупку в сетку. А там дыра на
все дно. И бутылка опять об пол – бзынь.
То, что он высказал потом, было скорей рефлекторно, но смачно:
– Д* з****** т* п*****, у***** з***********! – рубанул. После чего
выругался матом.
Продавщица ахнула и прослезилась.
Народ безмолвствовал.
Даже бабки и те прониклись.
Да и что тут скажешь?
Сунул бедолага палец в лужу. Облизал. Языком причмокнул. И пошел понуро.
Я не собираюсь делать выводы из этой истории. Особенно про загадочную
русскую душу, невезуху и вселенский стресс.
Но ведь бывает же! Случаются в жизни такие вещи, что даже нашу
интеллигенцию из ступора вывести могут. Факт.
|
|
Венец перестройки. В стране все в порядке. То есть – ничего нет.
Очередь в магазин за спиртным. По талонам. Давали «Сибирскую». Самый
смак. Потому как 42 градуса. Без балды. То есть – с балдой. Самой что ни
на есть настоящей.
Очередь всего ничего – человек пятьдесят. И я пристроился. День рожденья
впереди как-никак. Пора проставляться. Простоял минут пять. Заскучал.
Стал по сторонам озираться. Народ в очередь набрался свирепый. Жаждал.
Гудел. В нем – россыпью – пенсионерки – на реализацию. И еще кое-кто. По
мелочи.
Персонаж передо мной, например. Через два человека. В кармане расческа.
На носу очки. В руках авоська. Интеллигент, одним словом. Мечтатель.
Ботинки стоптанные. На локте заплата. Точно – интеллигент. И тоже стоит.
Думу думает. То ли: «Кто виноват?», то ли: «Что делать?», то ли:
«Сколько взять?».
Достоял он. Выбил бутылку. Сунул мимо сетки. Та об пол – хрясь –
вдребезги.
Народ вокруг замер: такая потеря! Для многих травма на все мозги.
Очкарик – и тот – выглядел изумленным. Порылся в карманах. Пересчитал
мелочь. Обрадовался: хватит! Выбил еще одну.
С ве-ли-чай-шей осторожностью поставил покупку в сетку. А там дыра на
все дно. И бутылка опять об пол – бзынь.
То, что он высказал потом, было скорей рефлекторно, но смачно:
– Д* з****** т* п*****, у***** з***********! – рубанул. После чего
выругался матом.
Продавщица ахнула и прослезилась.
Народ безмолвствовал.
Даже бабки и те прониклись.
Да и что тут скажешь?
Сунул бедолага палец в лужу. Облизал. Языком причмокнул. И пошел понуро.
Я не собираюсь делать выводы из этой истории. Особенно про загадочную
русскую душу, невезуху и вселенский стресс.
Но ведь бывает же! Случаются в жизни такие вещи, что даже нашу
интеллигенцию из ступора вывести могут. Факт.
|
|
Кто не переносит матов, просьба зажмуриться и пролистнуть. Впрочем, я
оставил их только там, где не обойтись – бывает и такое.
В 92-м мы поставили первую винду на оба слабосильных компа нашей
лаборатории. Жидкий азот к тому времени накрылся медным тазом вместе с
комплектующими, дорогущее оборудование встало – пришла пора заняться
чисто литературным трудом, то есть писать диссеры. Конкретно мы
заколебались вписывать от руки тушью надстрочные и подстрочные индексы
во всякие формулы, а в ворде они были, вот мы его и поставили. Осваивали
наперегонки, делясь своими открытиями с коллегами. Одна из функций,
глобальная замена, до сих пор неинтересна большинству пользователей.
Но вот попробуйте вручную вычистить от случайных двойных пробелов,
двойных точек, пробелов перед точками и прочей хрени трёхсотстраничную
монографию! Теперь это занимало секунды – заменяем например двойной
пробел на одинарный по всему тексту, далее быстро жмём на эту кнопку
несколько раз подряд, пока ворд не сообщит, что заменять больше нечего.
Далее листаем вручную, чтобы выявить уродов, которые до сих пор не знают
кнопки Tab и лепят вместо неё на глаз множественные пробелы.
Впервые набрёл на это открытие аспирант Валера и решил им поделиться с
товарищами в яркой мнемоничной форме. Естественной жертвой пал аспирант
Боря – мрачный и грузный, он не желал припрыжку скакать до туалета на
четвёртом этаже, а вместо этого неторопливо шествовал в другой конец
длинного здания на первом, а потом ещё подолгу курил на крылечке. Оба
виндовозных компа у нас по часам и минутам были расписаны. Ждать, когда
Боре наконец приспичит в туалет, а потом рассчитывать свалившиеся на
тебя 10-30 минут в зависимости от темпов его продвижения - многих
раздражало. Аспирант Валера вполне уложился в пять – он заменил по всему
тексту бориной диссертации запятую с пробелом на «, бля, », точку на
другую фигню, множественные пробелы-точки и прочие типичные опечатки –
на десяток более цветистых выражений. Весь текст сразу преобразился. В
нём появился рефрен после каждой квадратной скобки с точкой, завершающий
информацию о работе другого автора. Теперь каждая из этих ссылок
сопровождалась унылым, но настойчивым комментарием: «Впрочем, при всём
уважении к авторам этой работы, я полагаю, что их результаты тоже
херня…»
Но главное было даже не в этой механической замене – у Бориной фразы
наконец появилось дыхание. Как всякий экспериментатор, сталкивающийся с
реальной жизнью в виде поломанных железок, Боря был немногословен. Он
выражался только в тех случаях, когда у него опять что-то не получалось,
или тем более получалось. А ведь только из таких моментов и должен
состоять текст любой хорошей диссертации. Неудивительно, что Боря рожал
свой текст трудно и наступал себе при этом на горло. Его цензурный
высушенный текст производил странное впечатление на коллег, знавших Борю
в жизни. Даже опечатки он делал смысловые – после выводов, для него
наиболее волнительных. С пунктуацией он был вообще не в ладах, как
впрочем и я сам, но если уж Боря ставил для разнообразия свою запятую,
то она чего-нибудь да значила. Двойные пробелы у него служили
драматической паузой. Пять минут работы – и весь текст диссертации
заиграл красками:
«Предложенная автором данной работы методика, бля, обеспечивает полное
соответствие экспериментальных и теоретических данных, на хуй! Ёбаный
конь! Удалось наконец доказать, бля…» - и так далее, полтораста страниц.
Читали мы это вслух выборочно, начав именно с выводов работы. К моменту
возвращения Бори с туалета-перекура вся лаборатория сидела по своим
стульям уже никакая. Боря воззрился на свой текст, пробормотал какое-то
ругательство, исправил, снова исправил, долго и задумчиво смотрел в
целом, потом принялся лихорадочно листать свой многолетний труд до
конца, мрачнея на глазах. Его можно было понять. Сама концепция
глобальной замены до этого утра была неизвестна ни одному из
присутствующих. Начисто переписать свежую редакцию всего диссера от
первой до последней страницы за время бориного пребывания в туалете, да
ещё так сочно, представлялось совершенно немыслимым. Охуевший Боря
жалобно сказал: «Ребята, у меня кажется вирус…»
Мы пришли ему на помощь и быстро выяснили, что вирус этот реагирует
похоже только на самых злостных матершинников – файлы других
пользователей не пострадали. «Да я же только устно!» - пролепетал Боря
и уставился на нас подозрительно. Но ведь это была знаменитая загадочная
винда, а передовые статьи о распознавании устной речи были тогда в моде.
Бэкап мы ему конечно восстановили, но какой-то подонок успел влепить в
процессе пару параметров автозамены. Теперь, когда Боря особо
разволновывался над своими выводами и начинал делать обычные для себя
опечатки, у него сама собой выскакивала строчка прямо в тексте: «Эх,
Боря, Боря. Материться нельзя даже мысленно!» Не знаю уж, насколько это
подействовало, но он периодически жал на бэкспейс и вслух до самого
вечера не матерился _вообще_. Впрочем, Боря легко это компенсировал
буквально за несколько минут, когда мы сжалились и объяснили ему смысл
этих полезных операций…
|
|
Вернулся тут с загородной дачи. Дачный поселок у нас дорогой – камень,
бетон, кирпич, охрана. Деревца аккуратненькие, тропинки лесные, все тоже
аккуратненько заасфальтированы. Из диких животных, только соседский
бульмастиф, но дикий шо пиздец. Детишки гуляют, на квадрациклах. Все
здороваются, в жизни-то оно все пригодится.
Говорят, лет пять назад видели у нас чуть живого ежа. Но видел его
человек, хоть и весьма уважаемый, но весьма пьющий, и чуть ниже забора у
него колючая проволока, так что, хуй знает, что это было.
Единственное развлечение - кошка бродит бродячая. Она ласковая, но
беременная. Все ее жалеют. Детишки ее гладят веточками, совочками, т. к.
ручками нельзя, заразная она возможно. А взрослые ее подкармливают.
Никому не жалко для кошки, ни мяска парного, ни язычка отварного. И все
ее еще жалеют. В Сибири дачный сезон недолог, разъедимся мы и
разъедемся, а что она зимой-то кушать будет.
А кошка ходит, мурлычет, трется об ноги и жрет. Уже хрен поймешь, то ли
она беременная, то ли от обжорства круглая такая.
А взрослые-то хоть расслабленные, но не дураки, понимают, что бабе скоро
рожать. И аборт вроде уже поздно делать, да и как его делать не совсем
понятно. Котят даже пытались пристроить, никто не согласился. Кому она
нужна эта беспородная хуйня. У каждого дома по кастрированному британцу
с раскрасом «крылья бабочки».
В общем, решили, ежли неизбежное случится, «пусть считаются пока сын
полка».
Но, каждый мечтает, чтобы случилось это не на его территории. Ибо в
ответе мы за тех………
Р.S. А соседский бульмастиф позволяет ей есть из своей миски. Конечно,
когда сам поест, но тем не менее.
|
|
Кто в армии служил...
Призыв в армию дело ответственное, особенно когда он происходит во
второй раз. Первый раз был в бывшем СССР. Хорошая школа, которую лучше
пройти заочно.
Второй раз произошёл в Израиле. Государство, находившееся в окружении
враждебных стран, вынуждено было создать одну из самых профессиональных,
мобильных и высокотехнологичных армий в мире. Предстоящая служба в такой
армии виделась мне серьёзным испытанием. Во всяком случае, так мне тогда
казалось.
Трёхнедельный курс молодого бойца проходил на одной из баз,
расположенных под Иерусалимом. Нас построили на плацу и запретили пить,
курить и говорить. Критически осмотрев совсем не стройные ряды,
начальство принялось решать дальнейшую нашу судьбу.
Закончив предварительный анализ, я подмигнул Аркаше и направился через
весь плац к беседке. Мы сели на скамейку и с удовольствием закурили.
От такой наглости потеряли дар речи все: и командиры, и солдаты.
Последние продолжали стоять, построенные в безмолвную букву "п". Бойцы с
ужасом взирали на двух самоубийц, которые осмелились нарушить приказ.
Ужас был неподдельный, так что нам с трудом удавалось сдерживать смех.
- Солдаты, вы, что не поняли приказа? – подойдя, спросил один из
офицеров.
То, что язык не знаком и мы ничего не понимаем, он прочитал по нашим
недоумевающим, бесхитростным простодушным лицам. Весь его азарт пропал,
и грозный вид сменился растерянностью. Офицер принялся озабоченно
крутить головой в поисках переводчика. Толмача искали недолго, минут
сорок. Курсантов просить не хотели, так что пришлось им искать
русскоязычного командира. Наконец появился переводчик с заспанным лицом,
и уже на понятном языке задал тот же вопрос.
Секрет того, как не выполнить ни одного приказа, но при этом умудриться
не получить наказания, был очень прост. Самое главное – никогда ни от
чего не отказываться и не спорить с начальством. Ты можешь ничего не
делать, но если будешь соблюдать эти два правила, никто и никогда не
сможет подвергнуть тебя наказанию. Такие слова, как "нет", "не буду",
"не хочу", "почему я?", должны быть полностью исключены из лексикона. На
смену должна придти совершенно новая риторика: "не понял", "не успел",
"было невозможно сделать", "мне не дано было это понять", "ввиду тяжёлой
болезни и хронического недосыпа".
Меня-то призвали после второго курса университета, где я учился на
факультете социологии. В какой-то момент я осознал, что многие
социологические теории имеют практическое применение. С их помощью можно
не только объяснить, но и спрогнозировать ситуацию.
Поэтому на вопрос, понял ли приказ, ответил в соответствии с теорией:
- Нет, командир, не понял. Просто очень плохо знаю иврит.
Офицер тут же смягчился и ласково объяснил, что можно делать, а что
нельзя.
- Теперь всё понятно. Только у нас с другом есть небольшая медицинская
проблема.
Здоровье шалит. Годы-то, уже не те.
- Какая ещё проблема?
- Дело в том, что мы курим с семилетнего возраста. Проблема же
заключается в том, что если мы не курим более часа, то наступает
никотиновый голод. Часто это приводит к вспышкам ярости. Однажды я в
таком состоянии силой забрал сигарету у маленькой девочки. Потом знаешь,
как стыдно было. Аркадий, тот вообще, один раз в шестом классе показал
язык директору школы, когда тот запретил курить в туалете.
- Какой голод?
- Никотиновый, ваше высокоблагородие.
- К офицерскому и сержантскому составам следует обращаться просто –
командир, - медлительно, чуть заикаясь, проговорил офицер-переводчик.
- Никаких проблем, командир. Просто в Красной армии было принято именно
такое обращение. Привычка. Там же за неправильное обращение били
плетьми, вот и вбили. Ты уж прости, командир. Собаку Павлова знаешь?
- Знаю, - неожиданно для самого себя, вырвалось у парня.
- Так нас в Красной армии ими травили и тоже за неправильное, неуставное
обращение.
Офицер, молодой парень лет двадцати, приехал в Израиль в
тринадцатилетнем возрасте. Естественно, там, в армии не служил. Наморщив
лоб, он тщетно попытался переварить информацию. Но в его сером веществе,
видимо, произошло несварение. Парень издал несколько странных утробных
звуков и ушёл советоваться с вышестоящим начальством.
Почему-то он не вернулся, хоть мы и прождали достаточно долго...
©Виталий Каплан
|
|
У подруги «задержка». Тесты показывают вторую полосочку, но ооочень
бледненько. В общем решено сдать кровь на анализ. Кровь из вены, одной
страшно – едем вместе. В лаборатории медсестра уточняет все сроки и
изумляется:
- Да если и есть беременность, то срок очень маленький еще, зачем сейчас
анализ делать, лучше попозже и в динамике…
Подруга:
- Нет, мне очень важно это сейчас знать.
М: - Зачем? Вы не будете оставлять ребенка?
П: - Буду, конечно! Поэтому мне сейчас это важно знать!
М: (ещё в большем недоумении) – Да зачем?
П: Понимаете, мы с мужем недавно из отпуска, так вот у нас ещё виски и
текила из Duty free остались...
|
|
Справление малой нужды, друзья мои, искусство не терпящее дилетантства и посредственности. Культура мочеиспускания уходит своими корнями в глубь веков. Ученые обнаружили наскальные рисунки, символизирующие писающего человека и относящиеся к эпохе мезолита. Традиция сопровождать мочеиспускание песнями и криками родилась в Древнем Риме в конце II века до нашей эры в период разгула венерических заболеваний. Большой интерес у историков вызывает также традиция сопровождения мочеиспускания плясками, которая относится к первой половине XIX столетия и связана с популяризацией пивоварения в Европе. Сегодня искусство справления малой нужды доступно далеко не каждому. Большинство предпочитает делать это незаметно и максимально быстро. Такой способ скорее напоминает курение дешевой сигареты, в то время как грамотное, красивое мочевыделение можно сравнить с ароматной хорошей сигарой. Итак, сегодня, друзья, я расскажу вам как делать это правильно, так, чтобы не упасть лицом в грязь перед настоящими знатоками и ценителями этого искусства.
|
|
Сколько я себя помню, мой батя гнал самогон. И до сих пор это делает.
Правда рецепт уже другой. Раньше – со змеевиком, потом появился
стеклянный холодильник. Вся инсталляция из трубочек, склянок, баков,
воронок и банок на растяжках из бинтов развешивалась на кухне. Окна
кухни завешивались одеялом, наверное для того, чтобы все во дворе знали,
что в 59-й квартире гонят самогон. Двери кухни плотно затворялись, чтобы
затруднить работу соседских газоанализаторов. Время от времени брались
пробы и делались замеры. Помню, что в какой-то момент был куплен
спиртометр. До него все делалось по канонам – отрывался кусок газеты
«Вечерний N-ск», подставлялся под струйку с самогоном, чтобы отделить
живую воду от мертвой. Пробы делались очень сосредоточенно с заранее
порубленным лучком и кусочком копченого сала размером с марку. Буквально
пятьдесят грамм. Иногда раскрыть букет и оценить качество дистиллята не
удавалось с первого раза. Тогда приходилось делать второй отбор. Лучок
еще раз и на этот раз соленый грибочек. Соленые грибочки в ассортименте
- грузди белые, грузди черные, волнушки.
В разные периоды самогон делался по разным рецептам и поэтому имел
разные имена. Была просто Родимая. Несколько промежуточных подвидов
имели имя Проклятая. Был период, ближе к защите кандидатской, когда
самогон приговаривался к двойной перегонке через активированный уголь, и
весь урожай получил поэтическое название Северная рапсодия. Когда
гналась самогонка, все передвижения и звонки были запрещены. Исключение
делались только для междугородних переговоров, узнать их можно было по
более нервным и коротким звонкам. Если это были знакомые, их просили
быть покороче. Пароль был прост: мы смотрим кино. Вторую серию. Вторая
серия означала вторую трехлитровую банку. Традиция гнать самогон привил
бате его отец Василий Иванович. Я как сейчас вижу его одинокую фигуру с
железным прутом в руках, медленно шаг за шагом передвигающуюся по огороду
и через каждый же шаг протыкающую брюхо земли прутом. И так по несколько
часов в день. Иногда неделями. Дело в том, что в сёлах борьба с
проклятой велась особенно жестоко. И десятилитровые бутыли приходилось
закапывать в огороде до нужных времен. Были периоды, когда дедов огород
мог дать урожай до центнера самогона с десяти соток. Много дед не пил,
гнал много. Закапывая, дед старательно запоминал место. Кто хоть раз в
жизни предавал земле самое ценное, знает, как важно запомнить место. Дед
помнил об этом всегда. Помнить-то он помнил, а вот само место он забывал
почти сразу, стоило последней горсти земли упасть на заспиртованную
могилку. Склероз — главный враг всей нашей семьи по отцовской линии. Он
сгубил больше самогона, чем все министерство внутренних дел. И вот когда
приходила пора собирать урожай, дед выходил к огороду как на минное поле
с лопатой и начинал разорять курганы. И всегда сталкивался с тем, что
курганы эти были пусты. Углублялся в землю как Илья Муромец по плечи,
давно зная, что не зарывал бутыль так глубоко. Но может она по какой-то
таинственной причине ушла в землю? А может он ошибся? Может.
Тогда он начинал копать рядом. Опять мимо. И так огород превращался в
поле игры в морской бой. То тут, то там на нем возникали воронки. Когда
все подсказки, которые сполохами блуждали по его подкорке, были
исчерпаны, дед начинал рыть случайным образом. Но не только ни один
корабль не был потоплен, но даже ранен. Вот тогда-то он и решил, что
глупит. Огород и так был как прыщами изранен кротами. А тут еще и он
сам...
Вот тогда-то изворотливый ум деда нашел простое и элегантное решение
борьбы со склерозом. Он взял из своего сарая двухметровый железный прут.
И стал шаг за шагом идти взад-вперед по огороду, аккуратно и бережно
протыкая землю.
Эта стратагема пришлась по душе многим, потому что даже сейчас, гуляя по
селу, когда бываю там проездом, я нет-нет да увижу одинокую фигуру с
железным прутом на своем огороде.
Все это была предистория. А сейчас и сама история. Из-за этого же
самогона я однажды видел как батя танцует. Почему-то 31 декабря, прямо
перед Новым годом, батя гнал самогон. Все были зашифрованы, говорили
шепотом и старались делать вид, что дома никого нет и не будет. Вдруг
звонок. Батя замер. Настойчивый и нервный повтор. У бати адреналин начал
растворять стенки сосудов. В дверь начали стучать. Батя подкрался к
двери, прислушался (глазка у нас не было) и, по запаху что ли, думал
определить гостей. В дверь начали бить ногой. Не бить, а хуячить. Батя
скривился, но открыл дверь, на всякий случай привалившись к ней всем
телом. Но на дверь навалились с той стороны, батя отлетел и в коридор с
громким криком ввалилась пьяная компания с гармошкой, бабами, частушками
и азбукой морзе каблуков.
— С Новым Годом!
— Вы кто такие?
— Танцуй!
— Кто такие, я спрашиваю?
— Танцуй! — и вся компания заворачивает на кухню. Батя становится
стеной. Позади Москва. Отступать некуда.
— Стой! Дальше нельзя!
— Танцуй!
Батя сглотнул, прочистил горло, словно хотел еще и спеть и... стал
танцевать! Камаринского. Выбивая пыль из совдеповской майки цвета
морской волны и синих спортивок в дермантиновых шлепанцах. Бабы визжали
частушки, гармонист заходился в тактильном экстазе, всеми пальцами рук
разжигая 25 клитора гармошки...
Танцевал пока не раскалились меха его прокуренных легких и он не
остановился, истекая потом. Отдышавшись, он в конце концов смог добиться
от гостей — кто они и откуда. Выяснилось, что они ошиблись этажом и шли
в гости к Шишкиным, соседям над нами.
|
|
С турецкого сайта itiraf.com - признание девушки, вот краткий пересказ:
"Проводила эксперимент - полгода делала приседания и другие упражнения
только для левой ноги, а правую не задействовала. В результате левая
нога и левая ягодица упругие и красивые, а правые нога и ягодица -
дряблые и обвислые. Уже несколько месяцев пытаюсь привести в равновесие,
ничего не получается. Вопросы: 1. Что делать? 2. Ну не дура ли я?"
|
|
Два англичанина играют в гольф. Увидев проходящую мимо траурную
процессию, один из них снимает шляпу и кланяется.
- Это так почтительно с вашей стороны, - говорит его партнер.
- Да… мы прожили с ней 30 счастливых лет.
История будет не такая трагическая, как анекдот, но что-то вроде того.
Произошла с другом, но расскажу от своего имени.
Лет 25 назад я с женой и маленьким сыном отдыхал в Керчи. Снимали
комнату у милых и добродушных хозяев-пенсионеров: дяди Коли и тети Любы.
Жена с ребенком целые дни проводила на пляже. Мне же такое
времяпровождение порядком надоело, и я стал искать ему замену. Видя мою
тоску, дядя Коля сам предложил: "А давай, Сашка, завтра махнем на
рыбалку. Я тебе такие места покажу".
Назавтра встали ни свет ни заря и на первом же автобусе отправились.
Почти все пассажиры - рыбаки. Дядя Коля сел ближе к водителю, а я - в
конце салона. И сразу задремал. Через какое-то время место рядом с
дядей Колей освободилось. Еще через какое-то время к нему подсел какой-то
мужик. Я то дремал, то наблюдал за дядей Колей, который о чем-то активно
беседовал с соседом. Наверное, старый знакомый, - подумал я и снова
задремал. Очнулся оттого, что водитель резко затормозил. Вокруг дяди Коли
суетился народ.
Сам дядя Коля был белый, тяжело дышал и держался за сердце. Мы с мужиками
помогли вытащить дядю Колю из автобуса и уложили на траве. Многие
пассажиры тоже вышли, давали советы, кто-то пытался поймать машину,
чтобы отвезти в больницу. Я сидел растерянный, не зная что делать в
такой ситуации и куда ехать. Наконец, машину поймали, дядю Колю усадили,
я сел рядом. Знакомый дяди Коли, который больше всех суетился, сказал,
что в больницу не поедет (наверное спешил на рыбалку) и пожелал нам удачи.
Вскоре мы ехали в больницу, а автобус продолжил маршрут.
В общем, дядю Колю благополучно доставили и определили в палату. Я
вернулся домой. Подробно рассказал о случившемся тете Любе. Та быстренько
собралась и поехала к мужу. Когда вернулась, сказала, что дед пару
недель отдохнет на больничной койке. А потом спросила меня:
- А знаешь, кто был тот мужик, который так активно разговаривал с Колей,
но в больницу с вами не поехал, так как спешил на рыбалку?
- Наверное, какой-то старый знакомый, - ответил я.
- Да нет. Это его родной брат Петя.
|
|
Мой начальник делится впечатлениями от поездки в Австралию, далее от его
лица:
Я на обратном пути в аэропорт. Пошел дождь. Диалог с таксистом:
- Откуда ты?
- Израиль
- Вы хотите БумБум? (Показывает картину женщины)
- Нет, спасибо. Отвезите меня в аэропорт.
- Когда ваш полет?
- В 3 часа.
- Мы идем делать вам БумБум, потом успеем на твой самолет!
- Нет, спасибо.
- Вы в отпуске один, БумБУм хорошо, успеешь на самолет, иди домой
счастливым!
|
|
ОХ, ДЕВОЧКИ…
Есть одна древняя смертельно-опасная болезнь, которую по моему
глубочайшему убеждению к нам занесли коварные инопланетяне. Болезнь эта
настолько мало изучена, что даже неизвестно до сих пор: заразна ли она?
Как и чем передается и чем лечить? Известно только одно, что
распространяется она со скоростью света, но самое удивительное то, что
болеть ей не страшно, а где-то почетно, больных не жалеют, а даже
немного завидуют им... И вообще, наша примитивная земная медицина вовсе
не считает ее болезнью. Представляете? Это же ужас! Видимо пиаром этой
болезни, тоже занимались инопланетяне. Вы только вдумайтесь - двое
подростков, почти детей, заболели тяжелой формой и как ни бились их
семьи, болезнь все таки не отступила. Убила обоих. А мы все умиляемся:
«Ах, Ромео, ай да Джульетта...»
Было бы странно, если бы женщина в кругу подруг хвасталась своей
болезнью, например чесоткой:
- Ох, девочки, если бы вы только знали, какое это чудо... Стоишь бывало
на закате, любуешься природой и... чешешься, чешешься, чешешься.
Чешешься до одури, до исступленья. А каждая клеточка твоего тела кричит:
«Еще, еще...»
Ох, девочки, это такой ни с чем не сравнимый кайф, что и описать
человеческими словами его никому не дано...
Если повезет, и вы в жизни встретите свою единственную, настоящую,
неземную чесотку на всю жизнь, тогда сами все поймете...
В последний вечер нашего турецкого отдыха, жена в баре разговорилась с
девчонками из Череповца и услышала от них историю о фатальном проявлении
жуткой инопланетной болезни.
После таких историй страшно даже на улицу выходить - не дай Бог
подхватишь неизлечимый штамм любовной заразы.
Одна тридцатипятилетняя замужняя женщина из славного города Череповца
(назовем больную – Наташа) по обычной путевке, поехала отдыхать в
обычную Турцию.
И тут на свою беду она повстречала ЕГО. Он был обычным аниматором, но
какой грянул клинический случай...
Все жены, всех декабристов со своей пламенной любовью вместе взятые, в
сравнении с нашей Наташей, не могли бы претендовать даже на больничный.
Так, жалкие симулянтки...
Наташа «чесалась» вся изнутри и к сожалению, в отличие от обычной
чесотки, ногтями невозможно купировать обострение любовного недуга,
чесать больную нужно только данным отдельно взятым турецким аниматором.
И турок не подводил - две недели день в день заботливо чесал, а ведь и
детские утренники с него никто не снимал. Одним словом – бедняга еле
дождался конца Наташиного отпуска.
Больная вернулась домой к мужу и взвыла. Нечесаная Наташа буквально
лезла на стену, испробовала все, но ни муж, ни прочие суррогатные
аниматоры нисколько не помогали.
Бросилась звонить ЕМУ. Он взял трубку и отрезал:
- Наташа, я конечно же тебя безумно люблю и тоже очень скучаю, но нахера
звонить!? У меня, между прочим, жена, дети. Работа - есть работа, а
семья - есть семья. Все. Чешись об забор и не звони мне больше. Пока.
Больная проплакала неделю, по поводу турецкой жены – конкурентки и
решила быть гордой, не звонить, а показать наглядно, кого он может
потерять, если будет и дальше так себя вести...
Через мучительно-долгий год, Наташа опять приехала в тот же отель, но на
этот раз с тремя чемоданами умопомрачительных нарядов (пусть увидит и
поймет).
Новый удар: Оказалось, что турок перешел работать в другой,
сногсшибательно-дорогой отель на противоположном конце страны.
Две недели нечесаная Наташа проревела в своем номере. Все. Конец. Тупик.
Но не так просты подлые инопланетные биологи – это был не конец, а
только начало клинических проявлений. Тут вдобавок еще муж – слабак и
предатель, не выдержал жизни на хлебе и воде и вместо того чтобы помочь
Наташе скопить денег, подержать как-то в ее неземной болезни, тупо
бросил скотина... А ведь обещал: «... и в горе и в радости... »
Весь следующий год, Наташа питалась одним хреном без соли, но скопила
700 000 рублей, чтобы на целых две недели проникнуть таки в тот
проклятый дорогущий отель.
Турку делать было нечего, пришлось ему голубчику все две недели
расчесывать два года нечесаную больную...
На следующий год, Наташа опять пахала как конь, влезла в долги, с
трудом, но все же рублик к рублику набрала нужную сумму для новой
анимации.
И в этом году поехала снова, но на этот раз дела ее совсем плохи: на
работе пертурбации, денег на путевку катастрофически не хватило.
Пришлось под залог квартиры взять ссуду в банке... даже подумать
страшно, что с ней будет дальше.
Зато еще целых восемь дней ей будет почти хорошо...
Ох, девочки...
|
|
Офицерская жизнь, в удалённом на 75 км от ближайшей цивилизации месте,
не отличалась большим разнообразием. Служба, охота, рыбалка,
собирательство (грибы, ягоды), премежаемые перманентным бухаловом, ну и
конечно же (куда от неё деться) половая жисть. Причём последняя, в
отличие от всего остального, делилась на категории. Первая – это
перетрах родной жены. Вторая – это перетрах жён тебе не принадлежавших.
Так вот, жил в городке некто Н и периодически, при любой возможности он
драл жену М, причём очень успешно. Но один раз случилась у него
оплошность, из которой он с честью выпутался.
Как то раз Н отдыхал после дежурства, а М уехал на тех позицию. Лучшего
случая для перетраха и придумать нельзя. Так оно и случилось, но тут,
как в хреновом анекдоте, случилась беда, в дверь позвонил муж. Послали
его за какой-то железкой, а он заодно решил перекусить. Что делать?
Выход нашёлся сразу, плащ-накидку на голое тело и на балкон, а уже с
него на балкон соседей, благо они располагались на расстоянии вытянутой
руки. В той квартире, так случилось, что никого не было, кроме
пятилетнего ребёнка, который встал в ступор, когда увидел, что с
балкона в квартиру заходит взъерошенный дядя, босиком и в плащ-накидке.
- Дядя, ты кто? - спросило дитятя.
- Тсс. Я партизан, настоящий, из леса, ухожу от врага.
А у твоего папы рубашка, брюки и ботинки есть на время? Я как
устроюсь, вечером принесу.
- Для партизана всегда найдётся.
Н оделся и счастливо отправился домой.
Представьте себе реакцию папы мальчика, когда он пришёл домой на обед и
услышал, что час назад к ним домой заходил партизан из леса и забрал
штаны, рубашку и ботинки. Причём оные предметы действительно пропали из
квартиры. Долго он добивался от сына, куда паршивец спрятал его вещи, а
может быть ещё хуже, сжёг на балконе. Но получал только один ответ,
приходил партизан, с балкона, взял всё и обещал отдать. Даже угрозы
ремнём не помогали. Папа уже попрощался с вещами, когда вечером к его
вящему удивлению, раздался звонок, и на пороге стоял Н, держа в руках
все причиндалы. «Я вот тут позаимствовал. Спасибо. Возвращаю. Только ты
никому не говори» - сказал он.
- Ба, да вот он какой – партизан, - папа чуть не грохнулся в прихожей на
пол от смеха.
- Ладно, никому не скажу.
С тех пор за Н в части закрепилась гордая кличка «Партизан».
|
|
Моей теще 70 лет, почтенный возраст. Живут они вместе с тестем в 2-х
комнатной квартире и недавно взяли к себе маму тестя т. е. свекровь
моей тещи - 90 лет более чем почтенный возраст! Свекровь хоть и видит
плохо и ходит тихо, но до сих пор пытается воспитывать "молодых"
Вечер, все в квартире давно на пенсии, досуг проходит за просмотром
всяческих ток шоу, сериалов и т. п. мутатни, а что еще делать в 70-90
лет.
Теща с огромным интересом смотрит заключительную серию очередного
телемыла и тут в самый ключевой момент когда все решится ("он ее
полюбит... она вспомнит все... может кто кого убьет..." - возможны
варианты) к телевизору тихо подкрадывается свекровь, выключает его и
строгим голосом говорит:
- Катя, ты слишком много смотришь телевизор, иди ПОЧИТАЙ!!!
|
|
Живем с семьей, собакой, котом и черепахой в загородном доме. Недавно
забацал красивый газон. Как всегда бывает, тут же завелся крот и начал
красоту портить. Кот Ластик - лентяй из анекдотов про ленивых котов.
Летом этого негодяя весь поселок подкармливает. Его на охоту отправлять
бесполезно.
Спустил с цепи собаку Лизку. Подвел к кротовьим норам. Без особой
надежды толкнул речь. Типа, Лизка, поймала бы ты этого урода, а?
И забыл. Утром выхожу на улицу - на крыльце лежит удавленный крот. Над
ним с гордой мордой сидит Лизка.
Позволю себе небольшое отступление. Животные не умеют говорить
человеческим языком. Но мимикой и жестами владеют прекрасно. Надо только
присмотреться. Но даже если хозяин не особо наблюдателен, то они найдут
способ донести свою мысль. Например, наш кот Ластик, когда мы ему дали
кобасу российского производства, не хотел её жрать ни в какую. Когда мы
его допекли вопросами "что да почему", он подошел к миске задними лапами
и стал делать вид, что закапывает. Как после посещения кошачьего
туалета. А на морде явственно читалась фраза: "Фу, г...но!"
Так вот, над кротом на крыльце сидит гордая Лизка... Я, несколько
опешив, пытаюсь спросонья сообразить, что с ним делать. Выдавливаю из
себя: "Лизка, ты б его сожрала что ли, а?" И ухожу за мусорными пакетами.
Провожаемый недоуменным взглядом собаки. Действительно, что там есть?
Крот маленький, противный, мяса почти нет - одна шерсть.
Возвращаюсь. Крота нет. Только мокрое пятнышко на крыльце. Растерянно
озираюсь, спрашиваю, где крот? Я, дескать, пакеты для него принес, в
мусор хочу выбросить... И на на несчастной морде Лизки явственно
читается: "Хозяин! Ну ты и м..дак!!"
|
|
МАЙДАНЩИКИ
Дело было во времена моей студенческой молодости. Я ехал в поезде,
возвращаясь из стройотряда – места, где при реальном социализме можно
было заработать реальные бабки. Возвращался один, без остальных ребят,
поскольку уехал раньше срока из-за болезни матери. Рассчитать меня
толком не успели, но все же деньги я по тем временам вез немаленькие.
Соответственно нервничал. А тут еще выяснилось, что тем же поездом
«Пермь-Москва» возвращается группа зэков, освобожденных по какой-то там
амнистии.
С одним из них я вскоре столкнулся в тамбуре, где он стрельнул у меня
сигаретку.
- Много кочерыжек везешь? – скорее не спросил, а констатировал он после
недолгого разговора.
- Есть кое-что, - хмуро признался я, - в стройотряде заработал. А сейчас
к больной матери еду, - добавил жалобно. - А как ты узнал?
- Да тебя косоебит всего, смотреть тяжко. Но ты меня не бойся – я не по
этой части. А вон те, - он кивнул внутрь вагона, где двое парней стояли
в коридоре и о чем-то неслышно переговаривались, - могут тебя
побеспокоить. Это майданщики, воришки поездные.
Мне совсем поплохело. Мой же собеседник между тем ударился в
воспоминания:
- Случай у меня был один. Тоже в поезде. Ехали мы с корешем в купе после
одного дельца. Ноги уносили, короче. И точно не знали – сели опера нам
на хвост или нет. Вагон оказался полупустой, и мы были в купе только
вдвоем. И вдруг заходят еще два пацана – по возрасту и по уверенной
повадке, чистые опера. Пушки у нас были, но в багажных сумках, поскольку
стояла жара, и мы сидели полуголые. А у оперов бывали такие подъезды –
под частников работают, а потом руки заламывают. Ну мы и напряглись. Но
тут эти двое достают коньячок и семгу, и нас к столу приглашают. Ну нам
сразу полегчало – опера так не работают, им средства не позволяют.
Раздавили одну, достали вторую. Грамотно так посидели. Душевно. И
отрубился я как-то незаметно. А утром вдруг меня будят. Смотрю – мент в
форме капитана и с ним два автоматчика. Ну, думаю, за нами с корешем. А
капитан так сурово: «Документы и багаж предъявите». И стало ясно, что
они совсем не за нами. Что-то чрезвычайное стряслось, и поезд проверяют
по полной программе. Ну я сразу осмелел: «Это незаконно, не имеете права
обыскивать, предъявите ордер!» А капитан: «Мы тебя и не будем
обыскивать, ты сам нам свой багаж откроешь. А нет – так в отделение!» И
тут до меня доходит, что я рано обрадовался: у меня в сумочке-то пушечка
лежит! И у моего корешка – тоже! А это сразу – срок.
(Причем по тем временам – очень серьезный).
- Ну я, шевеля мозгой, пытаюсь что-то придумать и – делать нечего – лезу
за сумкой. А ее нет! И у кореша сумки тоже нет! Ну и лоханулись мы с
ним! Те двое вчерашних оказались майданщиками и сделали нас очень чисто.
Но одновременно и выручили – ничего не скажешь.
В другое время меня бы эта история позабавила, но сейчас она только
поубавила у меня нервных клеток.
- Ну ладно, - вдруг заключил мой собеседник, - башли твои - трудовые, и
потому скажу я этим двоим, чтоб тебя не трогали. Езжай спокойно к своей
больной мамочке.
И слово свое этот зэк сдержал.
|
|
Школьные проказы
Я в школе не был ангелочком
Но рамки «хамства» соблюдал
Середнячком учился прочно
Смешливый был и ростом мал
Мать на родительском собранье
В мой адрес слышала укор
Мол, не плохой ваш Вова мальчик
Но не понятно до сих пор
Что средь урока вдруг хохочет
Без видимых на то причин
И тем поступком класс порочит
И что - то ж надо делать с ним
Мать и лупила, и ругала
Пытаясь, «беса» изогнать
Она «ту дурь» не понимала
А мне ей стыдно рассказать
Что я смеюсь по воле неба
А не по шалости своей
Что я здоров и болен не был
Что второгодник «Соловей»
Бездельем на уроке упражняясь
И зная, что я рассмеюсь
Он мне конкретно, угрожает
Коль на него не оглянусь
Не раз оглядывался я
И лишь о том потом жалел
То морду скорчит, нос крутя
То как свинья сожрет весь мел
И я конечно ржу до слез
Срывая классное заданье
А «Соловью» лишь б был хаос
Урок не сделав в оправданье
Как маме это объяснить,
Ведь что додумался чудила
Он к члену приторочил нить
А к ней свинцовое грузило
«Вов, оглянись что покажу,
не глянешь в лоб потом получишь!»
И испугавшись, вновь гляжу
А он «Ты так рыбешку удишь?»
И членом истово крутя
Меня опять поймал на шару
Взорвался снова смехом я
Неся за срыв урока кару
Уже прошло не мало лет
Но не забыть мне той проказы
И «Соловей» давно уж дет
А смех моя желанная зараза.
|
|
