Чем разумнее человек, тем его проще убедить платить налоги на землю, на которой он родился и добывает пищу и на дом, в котором живёт.
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
|
| Источник: anekdot.ru от 2017-3-29 |
родился которой → Результатов: 25
1.
В жизни любого американца рано или поздно наступает момент, когда его вызывают в суд для выполнения почетной обязанности – быть присяжным заседателем. У меня это первый раз произошло где-то в 2000м году.
Процедура отбора присяжных в каждом штате (а может и суде) разная, в нашем случае, вызвали человек 50, посадили в зал, из них вызвали 12 человек, которых посадили на места присяжных и потом пошла процедура отсева. Прокурор и адвокат имели право отвести по 12 человек. Замену отведенному тут же вызывали из зала.
Дело было довольно простое: мужик (мистер Смит) купил в салоне две новые машины своим сыновьям, заплатил за них чеком и они уехали. Денег у него на счету не было. Его арестовали и отдали под суд за воровство машин (Grand Theft Auto). Дело слегка осложнялось тем, что мистер Смит принадлежал одной из групп, которые вооруженные до зубов бегают по лесам и полям (в нашем случае по Скалистым Горам) и готовятся защищать себя и остальных от правительства, которые хочет отнять наши свободы. Сам мужик был довольно маленький и щупленький, а два его сына, которым он машины купил, были бритоголовыми бугаями, у которых голова плавно переходила в плечи без какого-нибудь намека на шею. Если на такого человека надеть галстук, то галстук начнет сползать вверх, пока не зацепится за нос или уши. Вторым осложняющим фактором было то, что мужик решил защищать себя сам, что говорило о его умственных способностях, поэтому суд выделил ему бесплатного помощника адвоката.
Вызвали первых 12 человек, в том числе и меня. Прокурор кратко объяснил в чем дело и что он будет доказывать, посмотрел на потенциальных присяжных и сказав, что у него отводов нет, задремал, сев на свое место. Мистер Смит приступил к делу. Он кратко попытался объяснить, что да, он выписал чек не имея денег, но он просто не знал как все это работает, он думал, что надо выписать чек, а потом в банке брать заем. После этого он сразу перешел к защите свобод и злонамеренности правительства, что он наша последняя и единственная надежда (при этом его сыновья оглядывали присяжных всем своим видом давая понять, что если кто их папу обидит, то они всех запомнили). Особенно мистеру Смиту не нравились налоги. В детали он не вдавался, но было ясно, что когда он и его единомышленники придут к власти, то сотрудники налоговой службы (IRS) проживут ровно столько времени сколько надо что бы их довести до ближайшего столба и завязать правильную петлю. Время от времени он задавал потенциальным присяжным каверзные вопросы и давал им отвод.
В результате он отвел 11 человек, у него остался еще один отвод, и слегка подумав, он отвел меня, сказав, что так как я родился в СССР, был воспитан тоталитарным режимом, то буду всегда принимать решения угодные правительству (в данном случае прокурору). Но он хотел бы поговорить со мной на тему защиты свобод после судя.
Я начал пробираться к выходу, а судья вызвал следующего кандидата. На мое место села молодая женщина, лицо которой было настолько радостно и счастливо, что я подумал: “Надо же, есть ведь люди, ей предстоит просидеть три дня на этом дурацком суде, а ей хоть бы что – побольше бы таких счастливых людей”.
Судья спросил ее, чем она занимается, она ответила, и тут вся маршрутка, то бишь, весь зал заседаний, включая судью и проснувшегося прокурора, согнулся от хохота. Он работала аудитором в налоговой службе. На мистера Смита было жалко смотреть. Он начал что-то лепетать, на тему, что его неправильно поняли, что не хотел давать отвод “этому русскому”, но было уже поздно. Я, проходя к выходу, похлопал его по плечу и, пожелав удачи, ушел. Чем дело кончилось я не знаю.
PS. Все написанное мною выше, это правда и ничего кроме правды. Даже имя подсудимого не изменено.
|
|
2.
Мама Гризли.
Давно это было. Дети были маленькими, сыну лет семь и дочери лет тринадцать. Мы возвращались с дальнего пляжа, куда мы ездили смотреть белуг и остановились у живописной косы посмотреть на лосося, идущего на нерест. Сезон нереста только начался, лосось еще был красивый и сильный. Горя от нетерпения увидеть лосося, мы забыли в машине фотоаппарат (время iPhone еще не пришло). Дочь вызвалась сбегать к машине за фотоаппаратом, а мы с сыном медленно пошли в сторону небольшой речушки, в устье которой уже боролся за право продолжить род упрямый лосось.
Коса делала полукруг по правую сторону от нас, по левую сторону был океан, примерно в 12-ти метрах от берега начинался лес, где сосна средних размеров была примерно с высоту Кремлевской елки. Помните, да? Главная елка страны. Так вот на Аляске каждая елка – главная. Речушка, впадающая в океан, как бы разделяла косу надвое.
Мы с сыном подошли к речушке. Лосось пер пузом по гальке, борясь с течением и стараясь продвинуться как можно дальше в пресную воду. Некоторые особо сильные рыбины преодолевали по три-четыре метра в один присест и отдыхали, готовясь к следующему этапу. Вдруг за нами со стороны леса хрустнула ветка. Мы одновременно оглянулись на звук. «Мама, смотри, мишки!» - восторженно воскликнул сын. Я не разделила его восторга. Совсем. Метрах в десяти от нас стояла мама гризли с медвежонком. Хуже нашей ситуации было только оказаться в зубах белой акулы.
Медведица была в холке примерно мне по пояс. Она была упитанная, с отличной бурой шерстью. Если бы у меня в тот момент осталась хоть капля юмора, я бы сказала, что медведица только что вышла от парикмахера. Она смотрела на меня своими глубоко-посаженными глазами, опустив голову, и не шевелилась. Ее малыш был этого сезона, то есть он родился зимой и сейчас ему было около полугода. Он издал какой-то радостный звук и направился к нам. На его мордашке было написано, что ему хочется поиграть. Его мамаша глухо рыкнула. Медвежонок остановился и нехотя вернулся на свое место рядом со строгой мамой. Весь его вид выражал разочарование.
К этому моменту я уже крепко держала сына за руку. Я держала его так крепко, что он взмолился, «Мама, мне больно!» «Сынок, - сказала я, пожалуйста, не смотри на медведей и делай все так, как я тебя попрошу. Если мама-медведица начнет рычать или бежать на нас, мы прыгаем в воду.» «Так вода же холодная,» - усомнился мой ребенок. «Ничего, сынок, станем белугами.»
Медведица продолжала сверлить меня глазами, но не шевелилась. Она явно ждала пока мы уйдем. Мы с сыном стали тихонько отходить, но у меня была еще одна проблема – дочь возвращалась с фотоаппаратом. Она была уже недалеко от нас. Чем дальше мы отходили от медведей, тем быстрее я ускоряла шаг. Наконец мы встретились с дочерью. «Мама, а почему вы так быстро вернулись? Там нет лосося?» - удивилась она. «Там есть даже гризли.»
Я еще долго отходила в машине, стараясь не думать о том, что бы было если бы медведица кинулась на нас. Сын рассказывал старшей сестре о нашей встрече с медведями и о медвежонке, который бежал к нему играть. Прошли годы, выросли и разъехались дети, но я до сих пор благодарна маме гризли за то, что она дала мне возможность уйти тогда и не тронула моих детей.
|
|
3.
Народный врач Дегтярев
О его мастерстве хирурга, универсальности врача, рассказывали легенды, которые оказывались реальностью, и реальные истории, похожие на легенды.
Прокопий Филиппович Дегтярёв возглавлял Барановскую больницу три исторические эпохи – довоенный период, послевоенный и развитого социализма. С 1935 по 1974 год, с перерывами на Финскую и Великую Отечественную войну исполнял он обязанности главного врача.
Предоставим слово людям, его знавшим.
Анна Григорьевна Романова 1927 года рождения. Медсестра операционного блока Барановской больницы с 1945 по 1989 год.
В июне 45 года после окончания Егорьевского медицинского техникума меня распределили в Барановскую больницу. Прокопий Филиппович ещё с фронта не вернулся. И первую зиму мы без него были. Всю больницу отопить не могли – дров не хватало. Мы сами привозили дрова из леса на санках. Подтапливали титан в хирургии, чтобы больные погрелись. К вечеру натопим, больных спать уложим – поверх одеял ещё матрацами накрываем.
Потом Прокопий Филиппович с армии вернулся – начал больницей заниматься. Сделал операционный блок совместно с родильным отделением. Отремонтировал двери-окна, чтобы тепло было. Купил лошадь, и дрова мы стали сами завозить, чтобы топить постоянно. Когда всё наладил – начал оперировать.
Сейчас ортопедия называется – он оперировал, внутриполостная хирургия – оперировал, травмы любые… Помню, - к нему очень много людей приезжало из Тульской области. Там у него брат жил, направлял, значит. После войны у многих были язвы желудка. И к Прокопию Филипповичу приезжали из Тулы на резекцию желудка. После операции больным три дня пить нельзя было. А кормили мы их специальной смесью, по рецепту Прокопия Филипповича. Помню, - в составе были яйца сырые, молоко, ещё что-то…
Позднее стали привозить детей с Урала. Диагноз точно не скажу, но у них было одно плечо сильно выше другого. Привезли сначала одного ребёнка. Прокопий Филиппович соперировал и плечи стали нормальные. Там на Урале рассказали, значит, и за 5-6 лет ещё двое таких мальчиков привозили. Последнего такого мальчика семилетнего в 65 году с Урала привозили. Уезжали они от нас все ровные.
Он был очень требовательный к нам и заботливый к больным. Соперирует – за ночь раз, еще раз, и ещё придёт, проверит – как больной себя чувствует.
Сейчас ожогами в ожоговый центр везут, а тогда всё к Прокопию Филипповичу. Зеленова девочка прыгала через костер и в него упала. Поступила с сильнейшими ожогами. Делали каркасы, лежала под светом, летом он выносил её на солнышко и девочка поправилась.
В моё дежурство Настю Широкову привезли. Баловались они в домотдыхе. Кто-то пихнул с берега. И у неё голеностопный сустав весь оторвался. Висела ступня на сухожилиях. Прокопий Филиппович её посмотрел, говорит: «Ампутировать всегда успеем. Попробуем спасти». Четыре с половиной часа он делал операцию. В моё дежурство было. Потом гипс наложили – и нога-то срослась. Долго девочка у нас лежала. Вышла с палочкой, но своими ногами. Даже фамилии таких больных помнишь. Из Кладьково мальчик был – не мог ходить от рождения. Прокопий Филиппович соперировал сустав – мальчик пошел. Вырос потом, - работал конюхом. Даже оперировал «волчья пасть» и «заячья губа». Заячья-то губа несложно. А волчья пасть – нёба «нету» у ребенка. И он оперировал. Какую-то делал пересадку.
Порядок требовал от нас, чистоту… Сколько полостных операций – никогда никаких осложнений!
Гинеколога не было сначала. Всё принимал он. Какое осложнение – бегут за ним в любое время. Сколько внематочных беременностей оперировал…
Уходит гулять – сейчас зайдёт к дежурной сестре: «Я пошёл гулять по белой дороге. Прибежите, если что».
…Сейчас легко работать – анестезиолог есть. Тогда мы – медсестры - анестезию давали. Маску больному надевали, хлороформ капали. И медсестра следила за больным всю операцию – пульс, дыхание, давление…
Надю Мальцеву машина в Медведево сшибла. У ней был перелом грудного, по-моему, отдела позвоночника. Сейчас куда-то отправили бы, а мы лечили. Тогда знаете, как лечили таких больных? – Положили на доски. Без подушки. На голову надели такой шлём. К нему подвесили кирпичи, и так вытягивали позвоночник. И Надя поправилась. Теперь кажется чудно, что кирпичами, а тогда лечили. Завешивали сперва их – сколько надо нагрузить. Один кирпич – сейчас не помню, - два килограмма, что ли, весил… И никогда никаких пролежней не было. Следили, обрабатывали. Он очень строгий был, чтобы следили за больными.
Каждый четверг – плановая операция. Если кого вдруг привезли – оперирует внепланово. Сейчас в тот центр везут, в другой центр, а тогда всех везли к нам, и он всё делал.
Много лет добивался газ для села. Если бы не умер в 77-ом, к 80-му у нас газ бы был. Он хлопотал, как главный врач, как депутат сельсовета, как заслуженный врач РСФСР…
А что он фронтовик, так тогда все были фронтовики. 9 мая знаете, сколько люду шло тогда от фабрики к памятнику через всё село… И все в орденах.
***
Елена Николаевна Петрова. Медсестра Барановской сельской больницы 06.12.1937 года рождения.
Я приехала из Астрахани после медучилища в 1946-ом. Направления у нас были Южный Сахалин, Каракалпакия, Прибалтика, Подмосковье. Тогда был ещё Виноградовский район. Я приехала в райздрав в Виноградово, и мне выписали направление в Барановскую больницу. 29 июля 56 года захожу в кабинет к нему – к Прокопию Филипповичу. Посмотрел диплом, направление. И сказал: «С завтрашнего дня вы у меня работаете». Так начался мой трудовой стаж с 30 июля 56 года и продолжался 52 года. С ним я проработала 21 год. Сначала он поставил меня в терапию. Потом перевёл старшей медсестрой в поликлинику. Тогда начались прививки АКДС (Адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина - прим. автор).
У нас была больница на 75 коек. Терапия, хирургия, роддом, детское отделение, скорая. Рождаемость была больше полутора сотен малышей за год. В Барановской школе было три параллели. Классы а-б-в. 1200 учащихся. В каждой деревне была начальная школа – В Берендино, в Медведево, Леоново, Богатищево, Щербово – с 1 по 4 класс, и все дети привитые вовремя.
Люди сначала не понимали, - зачем прививки, препятствовали. Но с врачом Сержантовой Ириной Константиновной ходили по деревням, рассказывали – что это такое. Придём – немытый ребёнок. На керосинке воду разогреют, при нас вымоют, на этой же керосинке шприц стерилизуем, - вводим вакцину. Тогда от коклюша столько детей умирало!.. А как стали вакцинировать, про коклюш забыли совсем. Оспу делали, манту… Детская смертность пропала. Мы обслуживали Богатищево, Медведево, Леоново, Берендино, Щербово. С Ириной Константиновной проводили в поликлинике приём больных, а потом уходили по деревням. Никакой машины тогда не было. Хорошо если попутка подберёт, или возчик посадит в сани или в телегу. А то – пешком. Придём в дом – одиннадцать детей, в другой – семь детей. СЭС контролировала нашу работу по вакцинированию и прививкам, чтобы АКДС трёхкратно все дети были привиты, как положено. Недавно показали по телевизору – женщина 35 или 37 лет умерла от коклюша. А у нас ни одного случая не было, потому что Прокопий Филиппович так поставил работу. Он такое положение сделал - в каждой деревне – десятидворка. Нас распределил – на 10 дворов одна медсестра. Педикулёз проверяли, аскаридоз… Носили лекарства по дворам, разъясняли – как принимать, как это важно. У нас даже ни одного отказа не было от прививок. Потом пошёл полиомиелит. Сначала делали в уколах. Потом в каплях. Единственный случай был полиомиелита – мама с ребёнком поехала в Брянск, там мальчик заразился.
Вы понимаете, - что такое хирург, прошедший фронт?! Он был универсал. Оперировал внематочную беременность, роды принимал, несчастные случаи какие, травмы – он всегда был при больнице. Кто-то попал в пилораму, куда бежит – к нам? Ребенок засунул в нос горошину или что-то – сейчас к лору, а тогда – к Прокопию Филипповичу. Сельская местность. Привозят в больницу с переломом – бегут за врачом, а медсестра уже готовит больного. Я сама лежала в роддоме – нас трое было. Я и ещё одна легко разрешились, а у Зверевой трудные роды были. Прокопий Филиппович её спас и мальчика спас. И вон – Олег Зверев – живёт. Прокопий Филиппович и жил при больнице с семьёй. Жена его Головихина Мария Фёдоровна терапевт, он – хирург.
Раз в две недели, через четверг, он проводил занятия с медсестрами – как наложить повязку, гипс, как остановить кровотечение, как кровь перелить, - всему нас учил. Мы и прямое переливание крови использовали. А что делать, если среди ночи внематочная… Кого бы ни привезли – с переломом, с травмами… К нему и из Сибири я помню приезжали. Он всё знал.
Квалификация медсестёр и врачей – все были универсалы. Медсестра – зондирование. Он учил, чтобы мы были лучшими по зондированию. Нет ли там лемблиоза. Мы всеми знаниями обладали – он так учил. На операции нас приглашал смотреть. Он тогда суставы всё оперировал. Помню – врожденный дефект голеностопного сустава оперировал. Медсестёр собрал и врачей на операцию. Мальчик не мог ходить. Он его соперировал - мальчик пошёл.
…На столе у него всегда лежал планшет «Заслуженный врач РСФСР» и он выписывал на нем рецепты, назначения…
Какой день запомнился ещё – 12 апреля 1961 года. У нас через вторник проходила общая пятиминутка. Медсёстры докладывали все по отделениям, по участкам… И он вбегает в фойе больницы и прямо кричит: «Юрий Алексеевич Гагарин в космосе!» Он так нам преподнёс – все так обрадовались. И пятиминутки-то не получилось. Как раз все в сборе были. Большой коллектив! Одних медсестер 50 человек.
40 лет будет, как его не стало. Хоронили его все – барановские, Цюрупы, воскресенские, бронницкие, виноградовские… Такой человек! Мы сейчас говорим – почему мемориальной доски нет? Нас не станет – кто о нем расскажет. Нельзя забывать! Столько людей спас - они уже детей и внуков растят… Дети его разъехались, нечасто могут приехать, но люди за могилкой смотрят. Помнят его. И нельзя забывать!
***
Виталий Прокопьевич Дегтярев. Доктор медицинских наук, профессор Московского медико-стоматологического университета, Заслуженный работник высшей школы
Отец родился в Оренбургской области в крестьянской семье. Он и два его брата – Степан Филиппович и Иван Филиппович линией жизни избрали медицину. Отец учился в Оренбурге в фельдшерско-акушерской школе. Потом закончил Омский мединститут. В 1935 году он был назначен главным врачом Барановской больницы, в которой служил до конца, практически, своих дней.
Был участником финской и Великой Отечественной войн. На Великую Отечественную отец был призван в 42-ом. Это понятно, что в сорок первом Барановская больница могла стать прифронтовым госпиталем, и главный врач, хирург, был необходим на своём месте. А в 42, как немцев отбросили от Москвы, отца призвали в действующую армию, и он стал ведущим хирургом полевого подвижного госпиталя. Это госпиталь, который самостоятельно перемещается вслед за войсками и принимает весь поток раненых с поля боя. Отец рассказывал, что было довольно трудно в период активных боевых действий. По двое-трое суток хирурги не отходили от операционных столов. За годы службы в армии он провел более 20 тысяч операций. День Победы отец встретил в Кёнигсберге. Он был награжден Орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Германией», юбилейными наградами, а ещё, уже в послевоенные годы, - Орденом Трудового Красного Знамени. Ему было присвоено почетное звание Заслуженного врача РСФСР.
После возвращения с фронта отец был увлечен ортопедией. Он оперировал детей и взрослых с дефектами верхних и нижних конечностей, плечевого пояса и вообще с любой патологией суставов. Долгое время он хранил фотографии пациентов, сделанные до операции, например, с Х-образными конечностями или с искривлённым положением стопы, и после операции – с нормальным положением конечностей. А в 60-х годах он больше сосредоточился на полостной хирургии.
Он был истинный земский врач, который хорошо знает местное население, их проблемы, беды и старается им помочь. Земский хирург – оперировал пациентов с любой патологией. Травмы, ранения, врожденные или приобретённые патологии…. Все срочные случаи – постоянно бежали за ним, благо недалеко – жил тут же. По сути дела, у него было бесконечное дежурство врача. На свои операции отец собирал свободных медсестер и врачей – это естественное действие хирурга, думающего о перспективе своей работы и о тех людях, которые с ним работают. И я у него такую школу проходил, когда приезжал на каникулы из института.
Он заботился о том, чтобы расширить помощь населению, старался оживить работу различных отделений и открыть новые. Было открыто родильное отделение. Оно сначала располагалось в большом корпусе. А потом был отремонтирован соседний корпус, и родильное перевели в него. Позже открыли ещё и инфекционное отделение. Долгое время было полуразрушенным здание поликлиники. Отец потратил много времени и сил на ремонт этого здания. Поликлинику в нём открыли.
Отец очень хорошо знал население, истории болезней практически всех семей, проживающих в округе. Когда я проходил практику в Барановской больнице, после приёма пациентов случалось советоваться с ним по каким-либо сложным случаям. Обычно он пояснял, что именно для этой семьи характерно наличие такого-то заболевания… И то, что вызвало моё недоумение, по всей вероятности является следствием именно этого заболевания.
Отца избрали депутатом местного Совета. И он занимался вопросами газификации села Барановское. Много сил отдал разработке, продвижению этого проекта…
Своей долгой и самоотверженной работой он заслужил уважение и признательность жителей округи. На гражданскую панихиду, которая была организована в клубе, пришли жители многих окрестных сел, а после нее гроб из клуба до самого кладбища люди несли на руках.
Он был настоящий народный врач.
***
Главе Воскресенского района Олегу Сухарю поступило обращение жителей села Барановское с просьбой установить мемориальную доску на здании Барановской больницы, в память о П.Ф. Дегтярёве. Ещё жители просили, чтобы в районной газете «Наше слово» была опубликована статья о Прокопии Филипповиче.
Доску глава заказал, место для неё определили, статью поручил написать мне, и в сегодняшнем номере газеты она опубликована. Текст вот этот самый, который вы прочли. В Барановском газету ждут.
Добавлю ещё, что когда приезжал в Барановское сфотографировать эту самую дореволюционной постройки больницу, разговаривал ещё с людьми, и каждый что-то о Прокопии Филипповиче хотел рассказать.
И ещё оказалось, что такие уникальные врачи разных специальностей и в разных больницах района ещё были. Мне их назвал наш уважаемый почетный и заслуженный главный врач станции переливания Станислав Андреевич Исполинов.
Но, получается, - в нашем районе минимум четверо, и в других районах должно быть так примерно. Писать о них надо. Рассказывать.
|
|
4.
История про подписку навеяла. Дело было в 80-х годах. По партийной разнарядке моему отцу досталось подписаться на журнал "Корея сегодня" повезло, что на русском языке. Этот журнал у нас занял прочное второе место по читаемости после "Крокодила". Вот каждый советский человек знал, что колыбель октябрьской революции - это Петроград. У корейского народа тоже была колыбель революции. Цитирую по памяти:Колыбелью Великой Корейской Революции является фанза в которой родился, рос первые 5 лет и вынашивал планы великой революции Отец Нации Великий Вождь Товарищ КиМ Ир Сен.
|
|
5.
"Гвозди бы делать из этих людей, не было бы в мире крепче гвоздей" (Н.С. Тихонов)
Вы наверное слышали байки про настоящих мужиков со стальными яйцами и без страха в глазах. А где же их могло быть больше чем на Диком Западе в 19м веке? О кровожадных бандитах, удачливых грабителях, воинственных индейцах, и бесстрашных шерифах и их победах над сердцами томных красавиц сложилось сотни легенд. А сколько писателей писало и пишут про них начиная от всеми любимого О'Генри до Акунина. А фильмы то такие сняты. Тут тебе и "Человек с Бульвара Капуцинов" и "Всадник без Головы" и "Великолепная Семёрка" и целая серия спагетти вестернов с Клинт Иствудом.
Конечно всё это в основном байки. В реалии, даже в самом знаменитом поединке Дикого Запада, "стрельбе у ОК коралля" участвовало всего несколько человек и вся перестрелка длилась меньше минуты. Тем более удивительна история которую я хочу Вам рассказать. О ней более 50 лет не снимали фильмов, не написали книги. Большинство даже не подозревает что такое могло произойти в реальной жизни. Итак знакомьтесь, Элфего Бака (Elfego Baca) - мужик со стальными яйцами и без страха в глазах.
Он родился в далёком 1865м году и с самого детства прослыл "крепким орешком" и всегда любил справедливость. Правда понимал он её по своему. Когда Элфего было 12 лет, его отца арестовали по ложному обвинению и посадили в тюрьму. Не смотря на юный возраст, одной ночью он подпилил решётку тюрьмы и освободил отца. Ну и заодно тюрьму покинуло чуть ли не дюжина других заключённых. Его отца вскоре оправдали и он стал маршалом (служителем закона) и юный Элфего решил пойти по стопам отца, решив для себя раз и навсегда "я Элфего Бака и я СЛУЖУ ЗАКОНУ."
В 19 лет он познакомился с Педро Саррачино, шерифом небольшого городка в Нью Мексико. Узнав что шерифу нужна помощь в обуздании жестоких нравов в ковбойских городках, он попросил что бы его сделали помощником шерифа. Элфего громогласно заявил "от звука моих шагов негодяи будут прятаться за квартал, ибо я Элфего Бака и я СЛУЖУ ЗАКОНУ". И с новенькой звездой помощника шерифа, верным Кольтом, и рвением он поехал в город Фриско дабы установить там порядок. И в тот историчесий день, 29ого Октября 1884 он въехал в город.
Приключения не заставили себя ждать. По прибытию ему встретился встревоженный владелец бара, Билл Миллиган, и увидев звезду шерифа он запросил паренька о помощи. Ситуация была простой, в его баре загулял ковбой, Чарли МакКарти. Напившись, он достал свои револьверы и начал стрелять в потолок и в стены бара распугивая красоток работающих в баре и посетителей. Не сможет ли доблестный помощник шерифа усмирить буяна. И Элфего тут же отправился в местный бар.
При виде пьяного ковбоя, несмотря на то что тот был вооружён, Элфего не растерялся ни на секудну. В его глазах не было страха. Он обезоружил буяна и отобрал его револьверы. "Я Элфего Бака, и я СЛУЖУ ЗАКОНУ" заявил Эфего и отконвоировал ковбоя к местному судье. Но судья знал этого МакКарти и знал что тот работает на ранчо Джона Слоттера. А ещё он знал что ковбои этого ранчо защищают друг друга с остервенением и мстят обидчикам как кровники. Посему он побоялся судить МакКарти, но это нисколько Элфего не смутило.
ЗАКОН ЕСТь ЗАКОН и не будь он Элфего Бака если пьянь которая пугает посетителей в баре не ответит по нему. Он отконвоировал своего пленника в заброшенный дом и решил на следующий день отвезти его в столицу графства к более храброму судье. Но не тут то было. С дюжину ковбоев под предводительством управляющего собрались у этого дома с ружьями и револьверами и потребовали отпустить их товарища. "Хрен вам" заявил нисколько не смутившийся Элфего через дверь "Я Элфего Бака, и я СЛУЖУ ЗАКОНУ, и если вы не уберётесь на счёт "три", то я начну стрелять." Ковбои начали шутить, но Элфего был серьёзен как смерть и в глазах его не было страха. "Раз, два, ..." начал считать наш герой, но ковбои открыли огонь раньше и начали стрелять в дверь. Элфего успел лишь сделать один выстрел в ответ и дуэль быстро закончилась. Лошадь управляющего испугалась и скинула седока и в заварушке появился первый труп.
Ковбои подхватили убитого товарища и уехали дабы кинуть клич по окрестным ранчо. Мол "появился какой-то молодой засранец, зовут его Элфего Бака. Нас ковбоев ни во что не ставит. Твердит о каком-то законе. Мало того, он отобрал у нашего друга Чарли его собственные револьверы и держит на прицеле и требует суда. А посмотрите на нашего убитого управляющего. Разве его кровь не взывает к мести." И десятки ковбоев услышав зов начали съежаться в Фриско.
После переговоров под белым флагом было договорено, Элфего отконвоирует своего задержанного в тот самый бар откуда началась эта история и тот предстанет перед судом на следующее утро. Элфего шёл через вооружённую толпу ведя своего пленного под прицелом своего ружья и в глазах его не было страха, ибо он Элфего Бака и он СЛУЖИТ ЗАКОНУ. И суд состоялся. Чарли был приговорён к 5 долларам штрафа (примерно недельная зарплата ковбоя) и отпущен после уплаты штрафа в зале суда.
"Верни револьверы" кричал Чарли. "Надо посмотреть ещё как ты будешь себя вести" предусмотрительно ответил Элфего и выскочил через заднюю дверь бара. Но ковбои жаждавшие крови за унижение и смерть управляющего ринулись за Элфего. Единственное что смог сделать наш герой это добежать до небольшой однокомнатной глинобитной хибарки и захлопнуть дверь. И так началась битва равной которой пожалуй не было в истории Дикого Запада.
Население городка благоразумно эвакуировалось и залезло на холмы окружавшие город дабы насладиться видом битвы. А в то время около 80 ковбоев окружили хижину и спрятавшись в близ стоящих домах и самодельных баррикадах и открыли огонь по хижине. Один ковбой даже успел добраться до двери и пытался выбить её, но нарвался на пулю из ружья Элфего. И в истории появился появился второй труп. На глиняную хижину под деревянной крышей обрушился целый шквал пуль, почти всё что было в хижине было прошито пулями, даже в метлу попало несколько пуль. Элфего повезло лишь в одном, пол хижины был ниже уровня земли примерно на полметра и он залёг.
Думаете он запросил пощады и выкинул белый флаг? "А хрен вам, я Элфего Бака и я СЛУЖУ ЗАКОНУ" кричал боец отвечая меткими одиничными выстрелами в ответ на сотни выстрелов. Ковбои пытались атаковать. Один ковбой схватил металическую заслонку от печи и пытался добежать до хижины, но Элфего свалил его ранив метким выстрелом в голову.
Выстрел следовал за выстрелом. День медленно превращался в вечер, а вечер в ночь. И под покровом ночи несколько ковбоев смогли подобраться недалеко и бросили на деревянную крышу тряпки пропитаные керосином и факел. Крыша загорелась и обвалилась внутрь увлекая за собой одну из стен. Но даже после этого ковбои не посмели подойти поближе. Они предпочли выждать до утра.
Когда первые лучи света осветили картину все увидели что хижина дымилась, и.... на углях стояла простреленная сковорода и кофейник и непреклонный Элферо жарил оладьи и варил кофе. Ибо битва битвой, а завтрак должен быть по рассписанию. И битва началась снова. Сотни выстрелов со стороны ковбоев и единицы со стороны Элфего. Он не мог сдаться ибо он был Элфего Бака, и он СЛУЖИЛ ЗАКОНУ.
И вот после 33 часов неравной битвы на поле боя прибыл шериф с помощниками. И перед их глазами предстало побоище. Ковбои которые сделали более 4,000 выстрелов за время осады потеряли 4 убитых и 8 раненых. А с другой стороны... не задето были лишь статуя святой и ... Элфего. Ни царапины у храбреца.
Шериф предложил сдаться Элфего и лично поклялся что доставит его живым в столицу графства и тот предстанет перед справедливым судом. "Я Элфего Бака и я СЛУЖУ ЗАКОНУ. Я сдаться? Никогда. Если я уйду отсюда то я уйду лишь с оружием в руках." заявил воин. "И револьверы Чарли остануться мне, он тоже по мне стрелял, я видел." И шериф согласился.
Элфего вышел из хижины. Он держал свои пистолеты наготове, а в его целились десятки ружей и на него смотрели десятки ненавидящих глаз. И снова, и тени страха не было в его глазах. Ибо он был Элфего Бака, и он СЛУЖИЛ ЗАКОНУ.
Долгие мили он ехал в телеге которой правил сам шериф и держал пистолеты наготове ибо за ними ехали ковбои которые жаждали крови. Но никто не осмелился на них напасть. Правда чудом, шериф, помощники и Элфего минули две засады. Ковбои в каждой из засад подумали почему-то что другая засада уже свершила своё чёрное дело и удача улыбнулась Элфего и он доехал до столицы графства.
4 месяца провёл Элфего в тюрьме по обвинению в убийстве ковбоев. Лучшие адвокаты территории бесплатно защищали его и в качестве доказательства даже притащили дверь изрешечённую сотнями пуль. Но и даже перед лицом судьи в глазах у него не было страха. И он упрямо повторял "Я Элфего Бака, и я СЛУЖУ ЗАКОНУ."
И храбрец был признан невиновным. "Что же ты будешь делать теперь Элфего?" Спросили его. "Как что? "Я Элфего Бака. И я буду СЛУЖИТь ЗАКОНУ."
Так в графстве Сокорро в Нью Мексике появился 20-летний шериф. Он редко гонялся за преступниками. И у него было мало помощников. Он изобрёл новый метод борьбы. Он просто почтой или с посыльными отсылал письма бандитам, грабителям, убийцам, угонщикам скота, и прочим любителям преступить закон. В письмах было сказано "У меня есть ордер на твой арест. Пожалуйста сдайся мне до ХХ числа. Если нет, то я знаю что ты хочешь сопротивляться аресту и я буду чувствовать себя в праве убить тебя когда я прийду за тобой." И подписывался, "Элфего Бака, СЛУЖИТЕЛь ЗАКОНА."
И бандиты, грабители, убийцы, угонщики скота, и прочие негодяи которые не боялись не Б-га, ни чёрта приезжали к нему сами и отдавались в руки закона. Ибо они знали, Элфего Бака не шутит. И если им прийдётся лицом к лицу столкнуться с ним, в его глазах не будет страха. И пощады тоже не будет. Элфего Бака говорил "я никого не хочу убивать, но если кто-то задумал убить меня, то будьте уверены, я доберусь до него первым."
Он любил женщин и женщины любили его. Он любил выпить. Он любил шумную компанию. И он был лучшим шерифом за всю историю графства Сокорро. Но потом ему надело быть шерифом, и он стал успешным прокурором, потом адвокатом, потом мэром, потом частным следователем. И везде он СЛУЖИЛ ЗАКОНУ, ибо он был Элфего Бака. Он пытался избраться в Конгресс, но не прошёл ибо был Мексиканских кровей. Но всё равно самые крупные политические воротилы штата заискивали перед ним и его авторитет перед испаноязычным населением Нью Мекскики был непререкаем.
Элфего умер в 1945. К тому времени Дикий Запад уже давно приказал долго жить. Цивилизация пришла и в тот край. Теперь там собираются налоги, проложены хорошие дороги, ездят машины, и летают самолёты. Есть удобные заправки, борцы за экологию и права животных, и выборы. Есть интернет, пицца, увлекательные шоу по телевизору, и завлекает покупателей очередной магазин. А покой граждан на той же территории обеспечивают сотни полицейских, шерифы, судьи, и присяжные.
Цивилизация это очень хорошо. Удобно, комфортно, приятно. И всё же в глубине души я хочу что бы не исчезли мужики со стальными яйцами и без страха в глазах который могли бы сказать любому преступнику "Берегись. Я Элфего Бака и я СЛУЖУ ЗАКОНУ."
|
|
6.
Свела Дениску как-то судьба с албанцем, Валмиром ... Очень приличный человек, инженер, про таких говорят – мухи не обидит, в очках, такой: спокойный, рассудительный, порядочный . Ну как свела судьба – просто ну в одно время иммигрировали, вместе пробивались через местные преграды, одновременно вылезли на руководящие должности, и как-то так вышло, в процессе, что оказался Дениска ему должен. Нет, не деньги, просто очень он Дениса выручил, история там была отдельная (как-нибудь напишу). В общем поблагодарил Дениска Валмира и сказал – если, что -обращайся, гадом буду – не забуду, и т д. Потом как-то разбросало их, Дениска переехал в другой город ну в общем, жизнь идет – про должок Денис забывать стал.. И тут как-то в пятницу вечером – звонок
- Привет, говорит. Как дела? На охоту съездить ну хочешь? Только мне завтра нужно с утра
Ну Дениска сразу понял, случилось что-то – но как тут говорят, friend in need is a friend indeed. Поэтому говорит – дела хорошо, как ты, как дочка (у его дочки врожденная патология почки была, они тогда к операции готовились). Валмир Дениске, в ответ – да спасибо все хорошо, приезжай говорит завтра с утра, часам к 8 у меня, о снаряжении не переживай, я все подгоню.
Ну сказано – сделано, на следующее утро Дениска часам к 5 поднялся, взял рыболовные снасти (для отмазки, что вроде на рыбалку, ну реально, какая блин охота – тут и сезон не открылся, да и животные в том городе, где Валмир живет – только в зоопарке) и поехал к Валмиру. Подъезжает к его дому – как договорились, а Валмир Дениску на пороге уже ждет, говорит – садись в машину. А машина – не Валмира, всегда вылизанный Мерс, а какой-то сранный Холден Коммодор, типа броневика, с которого Ленин выступал, года соответственного, из чего сделан – не видно, стекла реально черные (что здесь кстати – против закона). Дениска посмотрел на это дело, слюну сглотнул и так ему это все 90-е напомнило, прямо ностальгия накатила... Садится Дениска в машину и охреневает. На задних сиденьях три огромных островитянина сидит – ново-зеландцы, фиджийцы или гавайцы (они очень похожи, кто не знает). Самый меньший весом минимум 150 кг, и у каждого по охотничьему ружью в руках.
Валмир, видно почуствовал Денискино напряжение спросил:
- Ты там обещал, что поможешь если что, не передумал?
Дениска как-то неуверенно кивнул, но потом покачал головой – только в людей я стрелять не буду...
- Да что ты, искренне удивился Валмир - неужто ты мог подумать, что я тебя попрошу в людей стрелять? И еще что-то пробормотал, по албански. Дениска переспросил его о чем это он, но Валмир не ответил.
Дениска не сильно успокоившись, «получил» свое ружье и машина тронулась. Нужно сказать, что видно было, что машину с ручной коробкой Валмир водит не часто, так как он часто пробуксовывал, а затем и вообще заглох, причем не просто заглох, а вроде даже обломался, причем на самом людном месте. Вышел из машины, крутит там что-то, и показывает – не волнуйтесь, мол, поедем щас. И действительно их даже не успели обхамить и «обгудеть» больше полу-сотни водителей, как Валмир буквально влетел в машину и тронулся чуть-ли не с третьей передачи. На этот раз он вел машину еще более страно, не глох и не ломался, но скорость то превышал на голом месте, то тормозил в половину разрешенной. Гудки сзади начали перерастать в постоянный гул перемешиваясь с отборной руганью. А потом Валмир повел себя совсем странно: разогнавшись перед светофором, он вдруг затормозил, да так резко, что машину юзом понесло...
Дениска даже выругаться не успел, как машину тряхануло так, как будто в них влетел поезд. Денис отстегнул ремень и слегка оглушенный вылез из машины, так быстро как только мог, но опоздал. И Валмир и три брата уже вылезли из машины – и бросились на помощь пострадавшим...
Постравшим оказался байкер , нужно сказать, что в стране где живет Денис, байкеры это отдельная силовая структура, их боятся и уважают. Они крутые: ездят группами, носят стильные, почти эссесовские каски с черепами, решают вопросы по возвращению денег и выселению неугодных жильцов, в общем этакие Робин-гуды, хреновы. Ну вот и тут совсем неподалеку стояло 3-4 «человека в черном», с мотоциклами на земле, которые отчего-то не спешили помогать пострадавшему собрату
Да и спутники Дениса вели себя донельзя странно. Все братья продолжали держать в руках свои ружья, практически целясь в «демона поверженного». А у Валмира вообще каким-то образом оказалась в руках клюшка для гольфа, которой он с разбегу «звезданул» байкера по каске, а потом склонился и как-будто тщательно целясь зарядил сначала по одному колену, потом по другому. Затем уже не торопясь Валмир со спутниками вернулись к машине и Валмир крикнул все еще глупо стоявшему Дениске – ну, ты едешь?
Денис влез в машину и она рванулась с места. На этот раз Валмир вел ее так как-будто родился за рулем, и очень скоро они оказались за городом. Валмир выгрузил братьев у припаркованного на пустыре микро-автобуса, передав одному из них тонкую пачку 50-долларовых купюр перетянутых резинкой и забрал у них ружья. А затем они пересели в мерседес Валмира припаркованный неподалеку. На нем Валмир подвез Дениску к своему дому, где Денис пересел в свою машину, с ним же сел Валмир и поведал такую историю
- Прости, Денис, что впутал тебя во все это, но у меня совсем выбора не было. Как ты знаешь у моей дочки – проблемы с почкой, в общем об этом стало известно в школе, поскольку она должна выходить в туалет достаточно часто. Дети, как сам знаешь, могут быть очень жестокими, ну и сначала стали ее дразнить, потом буллить и в процессе один из мальчиков бросил в нее бутылку с камнями – целясь в больную почку. Я «прилетел» к директору – мол дайте мне этого мальчика а лучше его родителей. А родителем оказался один их весьма «уважаемых» байкеров в нашем городе. Так вот этот урод, прямо в кабинете директора мне и заявил – я, мол, знаю о проблемах Вашей дочки со здоровьем, ей мол следить за собой нужно, а то мол, не ровен час собьет ее мотоцикл, обе ножки поломает и полиция следов злодеев не найдет.
- Меня просто затрясло от злобы – продолжал Валмир, когда он это сказал, но, насилу себя пересилил, извинился мол, что шум поднимал, но сказал что поведение его мальчика некорректное и ему нужно с ним поговорить. А пару дней назад дочка сказала что во первых «гонения» на нее возобновились, мальчик ей сказал чтобы она к училке больше не ходила, а то с ней будет говорить его папа.
Ну вот а сегодня я, чисто с вами на охоту поехал, ну и конечно случайно, байкер этот ехал тоже сегодня на их «пионЭрский слет» с друганами. И также «случайно» поломался я почитай, прямо перед его домом и починил я машину как-раз когда они все на «слет» выехали. Ну а дальше, ты сам знаешь, какая у них иерархия: так что он ехал впереди, а его «подчиненные» немного сзади. И когда у меня вести как следует не получалось то каждый раз когда я снижал скорость до предписанной, он за моей спиной начинал нервничать, поджимать меня, пытаться обогнать выразительно тыча факи... Я дождался следующего желтого светофора, разогнался чтобы, вроде как успеть, и убедившись что он набирает скорость быстрее чем я, резко затормозил и передачей, и тормозом, и ручником... Ну а остальное, ты видел, так что охоту, увы на этот раз пришлось отложить, видно не судьба...
Да и еще, когда Дениска выруливал из Валмира driveway он спросил у Валмира, а что ты там себе под нос пробормотал, когда я сказал что в людей стрелять не буду?
- Да это я себе сказал, в людей нельзя стрелять, но развле же это люди? Животные они, а не люди...
|
|
7.
Есть такой распространенный фантастический сюжет: герой вдруг обнаруживает, что вычеркнут из жизни. Никто из знакомых его не помнит, в его квартире живут чужие люди, жена замужем за посторонним типом, у родителей другой сын и так далее. Потом обычно оказывается, что герой незаметно для себя попал в параллельную реальность. В которой, например, Гитлер выиграл Вторую Мировую. Или, скажем, Виссарион Джугашвили уехал в США и его сын стал президентом вместо Рузвельта, как раз недавно такое читал.
Вот со мной в студенческие годы произошло нечто подобное. Крайне неприятное ощущение, скажу я вам.
Я встретил в гастрономе двоих парней из своей общаги. Они покупали портвейн и позвали меня к Савве поиграть в преф. Этот Савва был их однокурсник, я его раньше не знал. Он со своей девушкой снимал квартиру неподалеку, девушка уехала на выходные к родителям, и мои приятели у него зависали со вчерашнего вечера. Ну, я всегда был не прочь расписать пулечку. Взял тоже портвейн, закуску какую-то и пошел с ними.
И писали мы эту пулечку часов тридцать пять практически без перерыва. Только на прикупе дремали по очереди. Пили умеренно, но могли бы и совсем не пить, все равно были как зомби. Я-то еще ничего на новенького, а у этих троих пошли уже третьи сутки непрерывного префа. Наконец они вспомнили, что время ночь на понедельник, а у них первой парой какая-то зверская лаба, которую нельзя пропускать. Резко закрыли пулю и стали укладываться.
Я отошел отлить, пока вернулся – они уже дрыхнут и заняли все спальные места в комнате. Я потыкался туда-сюда, открыл какую-то дверь. Кладовку, как позже выяснилось. Увидел на полу какие-то тряпки, завернулся в них и заснул.
Утром эти деятели непонятным образом встали и, не выходя из состояния зомби, поехали на лабу. Мимоходом машинально закрыли задвижку на моей кладовке. О том, что вчера их вообще-то было четверо, ни один не вспомнил даже близко.
После лабы Савва вернулся домой досыпать. К тому времени и девушка приехала от родителей. Савва видит в прихожей незнакомые мужские ботинки (мои), зовет ее и спрашивает, что это и откуда. Она говорит:
– Понятия не имею. Наверно, твои алкаши оставили.
– Какие алкаши? Мы в преферанс играли с Игорем и Вовой, они что, босиком ушли?
– Ну не знаю тогда.
Так они препирались некоторое время. Савва вспомнил старый анекдот про девичью память и стал девушку подкалывать: мол, это ты приводила любовника, спрятала в шкаф и забыла. Вот сейчас откроем шкаф – а там скелет!
И тут они слышат ворочанье и стук в кладовке. Я от их голосов проснулся и попытался выйти из шкафа. Савва отодвигает задвижку, открывает кладовку – а там я! Не скелет, но тоже эффектно.
Девушка как завизжит! И в одеяло завернулась. Она была по-домашнему, в ночнушке и с одеялом на плечах. Тоже собиралась досыпать после ночи в дороге.
Я спросонок ничего не соображаю. Спрашиваю:
– Савва, чего это она?
И тут по Саввиному лицу понимаю, что он меня не узнаёт! Лицо у него совершенно очумелое. Ну сами представьте: сидите вы у себя дома, вдруг стук из запертой кладовки, и из нее выходит незнакомый чувак. И обращается к вам по имени. Савва поворачивается к девушке:
– Так это что, ты на самом деле? С этим?
– Я – с этим? Да что ты! Да лучше умереть.
Я и правда не очень презентабельно выглядел. Еще в паутину какую-то влез в этой кладовке. Но все равно, так обидно стало. Говорю:
– На себя посмотри, чувырла!
На самом деле я это зря. Девушка была прехорошенькая. Только растрепанная и в одеяле. Савва, видя, что она не при делах, берет меня за грудки:
– Ты кто такой, падла?
Я говорю:
– Савелий, друг мой! Протри глаза и напряги память. На тебя Родина смотрит. Мы же с тобой тут двое суток пулю писали.
– Врешь. Мы с Игорем и Вовой писали. А тебя не было.
– Как это не было? Здрасьте пожалуйста. А кто тебя на мизере поймал на шесть взяток?
– Вовка.
– А кто восьмерную сыграл, когда ты Игорева короля тузом убил?
– Тоже Вовка.
А Вовка обе эти сдачи был на прикупе и проспал их от начала до конца. Но Савве не докажешь. Он художник, он так видит. То есть он зомби, он так помнит. Тут меня осенило.
– Савелий, – говорю, – не веришь мне – поверь документу. Вон же на столе пуля лежит. Сам посмотри, она на четверых расписана. Ты мне восемь рублей должен остался.
Савва идет к столу и берет пулю. И я вижу, как недоумение на его лице медленно удваивается и возводится в пятую степень. Я заглядываю ему через плечо и начинаю подозревать, что играл с ним в преф в какой-то другой реальности, а в этой меня никогда не было.
Потому что пуля расписана четко на троих. С инициалами «И», «В», «С» и без малейших следов моего имени.
Постфактум, конечно, все выяснилось. Нашу пулю Игорь забрал с собой, чтобы пересчитать. У него там висты не сошлись. А осталась та, которую они писали до моего появления. Но в тот момент я этого не знал и не мог отделаться от ощущения, что попал в параллельный мир и сейчас выйду на улицу – а там вместо Брежнева какой-нибудь гауляйтер Гробус.
Савва меня из квартиры выпустил, но, похоже, так и не вспомнил. Смотрел как на привидение и восемь рублей отдавать отказался. Но, может, у него их и не было. Я сразу поехал в общагу, чтобы по крайней мере убедиться, что я – это все еще я и мои вещи и документы никуда не исчезли. Вышел из троллейбуса на своей остановке, смотрю – а общежития-то и нет. Пропали все девять этажей, как корова языком слизнула.
И пока я не понял, что приехал не с той стороны, что обычно, и общага спокойно стоит на противоположной стороне улицы, пребывал с тоской в параллельном мире.
Прошли годы, но нет-нет да и подступит опять это наваждение. Чудится мне, что я где-то потерял свой настоящий мир и живу в параллельном. Нe может в том мире, в котором я родился и вырос, идти война между Россией и Украиной, а человек с манией величия быть президентом ядерной державы. Нет, это всё параллельная реальность, выдуманная бездарным фантастом.
Недавно я нашел Игоря и Савву на Фейсбуке и попытался обсудить с ними эту историю. Они ее не помнят.
|
|
8.
В году 2000-м президентом стал В.В. Путин, моей дочке исполнилось три года, а я купил себе зимние ботинки. На носу была зима, а мерзнуть я как то не очень люблю, поэтому вот. Обычные ботинки брутального вида, со шнурками и лейбом «Dockers» . Не легкие, не тяжелые, внутри мех и твердый носок.
Зима на Севере в двухтысячном году была как обычно, долгая и холодная. Я носил ботинки и радовался. Конечно, в минус 50 градусов еще не придумали обуви, в которой тепло стоять без движения, но если не останавливаться на одном месте больше, чем на пол часа, то ботинки были в самый раз.
Потом была зима 2001 года, за ней еще три зимы, а ботинки все носились и носились. В 2004 г. В.В. Путин был избран во второй раз, а я волею судеб уехал работать в Москву и такие ботинки стали не нужны, но я все равно взял их с собой. Ходил в них до гаража, щеголял на даче. Пережили они со мной три Московских зимы и ввиду того, что до гаража и на даче солью дорожки не посыпали, вид имели как только, что из магазина. Хотелось купить новые ботинки, но какой смысл покупать новые, когда эти еще выглядели как надо? Решил так, потеряют вид или испортятся, тогда уж куплю.
В 2005 году Д.А. Медведев стал вице-премьером, у меня родился сын, а я продолжал носить эти ботинки.
В 2007 г. В.В. Путин лихо отправил в отставку все правительство, а затейница судьба еще раз крутанула и занесла меня опять на Крайний Север. Вместе с ботинками.
Я все поглядывал на них и думал, как я куплю себе новые. Но почему то старые ботинки не изнашивались и не портились и вообще, никак не показывали, что собираются на свалку. Они стояли в прихожей и издевательски смотрели на меня своими тупыми, уже немного потертыми носами.
В 2010 г. мэра Москвы Лужкова отправили в отставку, а мой сын справил свой маленький, первый юбилей – 10 лет. Росли дети, менялась страна, менялась одежда, менялись машины, менялся на висках цвет моих волос. Не менялись только ботинки.
В 2015 г. Россия ахнула первыми ракетами в Сирии, дочка закончила школу и поступила в институт, а ботинки отметили свое пятнадцатилетние и сдаваться не собирались. Причем мне иногда начинало казаться, что потом будет - « двадцать пять, ботинки новые опять». Реально создавалось ощущение, что время не только над ними не властно, но и немного молодит. Этим они чем то неуловимо напоминали престарелых звезд экрана. У них точно так же разглаживалась кожа, исчезали морщины и молодели шнурки. Кстати про шнурки – несмотря на сильную затяжку, они не разу не порвались! Не знаю из чего такого внеземного сплетены эти шнурки, но больше я такой аномалии в жизни не встречал.
Сегодня на дворе 2017 г., зима. Позавчера, в воскресение я ходил в магазин и, одевая эти ботинки, посмотрел на них, семнадцатилетних, задумался и решил написать то, что вы прочитали выше.
|
|
9.
Сразу же оговорюсь: на оригинальность темы абсолютно не претендую. Тема старая: «Так пьют русские».
Таких историй на этом сайте было уже наверняка очень и очень много. Однако, тем не менее, рискну с моим собственным вариантом ...
Есть у меня в Москве хороший друг, с которым мы знакомы ещё с институтских времён. Назовём его просто Друг. У него есть жена. Просто Жена. Обойдёмся без имён. Каждый раз, когда я бываю в Москве, мы встречаемся, немного поддаём, говорим «за жизнь». То есть всё как у всех. Такая же встреча произошла у нас и в начале 80-х годов. Хотя была она очень даже особенной.
Дело в том, что незадолго до этого у Друга почти одновременно произошло сразу несколько выдающихся по тем временам событий:
1. После двух дочерей-двойняшек у него родился наконец-то СЫН!
2. Тесть подарил ему в связи с рождением внука АВТОМАШИНУ !!– свой старенький «Москвич».
3. Семья получила новую, ТРЁХ!!!комнатную квартиру.
4. Вдобавок ему удалось каким-то образом приобрести какую-то по тем временам жутко модную и дефицитную импортную стенку !!!!.
Старшее поколение оценит всю исключительность этих событий, особенно пункты с 2 по 4, для начала 80-х годов, да ещё в одной куче. Для более молодого поколения: в пересчёте на сегодняшние реалии по уровню адреналина в крови это примерно то же самое, что одновременно получить в подарок виллу на Багамах, выиграть в лотерею «Лексус» ну и ... допустим, заполучить в любовницы Камерон Диас (или кого сами пожелаете – я сегодня добрый).
Итак, когда я приехал к нему в тот раз, Друг был уже как пьяный и без водки. А я привёз к тому же для его сына кучу красивенького детского барахлишка, с которым в Союзе тогда была серьёзная напряжёнка, а в ГДР – как говорится, «хоть жопой ешь», но, к сожалению, не догадался захватить бутылку водки. Ну не знал я, как трудно было купить в его микрорайоне простую бутылку водки. А какая в Союзе тогда вообще была ситуация с покупкой спиртного, люди старшего поколения ещё наверное помнят, могут подтвердить и просветить на эту тему молодёжь.
Естественно, Друг на радостях сразу же побежал за бутылкой. Бегал он час – полтора, вернулся весь взмыленный, с языком через плечо, злой как чёрт, и первые минут 10 только матерился. Один магазин был закрыт на ремонт, второй – на переучет, третий ... Ну и так далее. Но принёс он, к счастью, две бутылки. Они и пригодились...
После первых двух заходов он начал показывать мне свою новую квартиру, а затем и импортную стенку. Особенно ему нравилась секция с баром, облицованная внутри со всех сторон зеркалами. При открывании дверцы бара включалась подсветка, и получалось всё жутко красиво. Он поставил в этот бар вторую бутылку водки, и открывал- закрывал дверцу несчётное количество раз. Эффект действительно был, даже от одной бутылки.
И вот тут чёрт дернул меня за язык. «Слушай, а ты поставь в этот бар пару бутылок водки разных сортов, коньячок, вина красного и белого ...» А потом я выдал, не подумавши, фразу, которая, по словам Друга, «сломала ему уши», и которой до сегодняшнего дня в шутку попрекает меня его супруга. «Вот придут к тебе (внимание!) ПРИЛИЧНЫЕ ЛЮДИ, например, такие как я, и ты можешь не бегать с высунутым языком по магазинам, а открыть бар и спросить, что им налить – водки, коньяка, а может быть, и вина». Меня уже тогда должен был насторожить его вопрос: «И что, всё это так и будет стоять?». Во избежание недоразумений: мой Друг не какая-нибудь пьянь, а самый-самый нормальный русский мужик, работящий, семейный и т.д. Хочу подчеркнуть данное обстоятельство особо. И ещё раз подчеркнуть – на всякий случай. Но вопрос он задал. На что я легкомысленно ответил: «Ну, это зависит только от тебя самого. У меня дома, например, оно стоит».
Да-а-а-а ... В тот момент я ещё и представить себе не мог, что я сдуру натворил...
Когда через какое-то время я вновь был проездом в Москве и вновь зашёл к ним, меня, вопреки обыкновению, очень неприветливо встретила его Жена со словами: «Во, опять приехал учить моего дурака всяким глупостям!». От такого приветствия я слегка обалдел. «Дурак» при этом никак не отреагировал, а делал мне какие-то таинственные знаки, чтобы я помалкивал.
Когда мы с ним остались одни, он рассказал мне всю собственно историю:
Мои слова врезались ему в память, и со следующей получки он зашёл в самый-самый магазин в Столешниковом переулке (старшее поколение, наверняка, помнит) и накупил, как он мне сказал «на ползарплаты» (а зарплата у него была очень даже приличная) всевозможных водок, коньяка, вина, даже джина и виски (был тогда в Москве очень противный «Club 99»). Когда он расставил всё это великолепие дома в своём баре, Жена его чуть не убила.
Однако после волшебных слов «Вот придут ПРИЛИЧНЫЕ ЛЮДИ ...» (см. выше) она сменила гнев на милость, и последующие несколько дней они оба поочерёдно подходили к стенке, открывали бар и любовались открывающейся при этой картиной. Ну, Вы помните: подсветка, зеркала и большое количество бутылок с красивыми этикетками, отражавшееся в этих самых зеркалах неисчислимое количество раз. Как сказала его супруга: «Ой, а ведь это как в ихних фильмах!».
Всё это великолепие длилось несколько дней...
Через какое-то время он договорился на выходные со своим Отцом и его хорошим другом (умельцем на все руки) сделать что-то в новой квартире. Чтобы не мешаться, Жена наготовила им поесть и уехала с детьми к тёще на дачу. Это была большая стратегическая ошибка. Мужики начали делать это самое «что-то», и тут вдруг неожиданно заявился ещё какой-то родственник, который квартиру, стенку и, естественно, бар с его начинкой ещё не видел. Он, естественно, опять же обалдел, если не сказать хуже... Их стало уже четверо.
На робкое предложение Отца «Немножко попробовать» Друг сказал решительное «Нет!». Зная характер его супруги, народ решил не возражать и уже совсем было успокоился. И всё бы кончилось без каких-либо эксцессов. Но в этот момент Друг, совершенно не подумавши, допустил большую тактическую ошибку, о чём он жалеет до сегодняшнего дня: он опять же процитировал меня: «Вот придут ПРИЛИЧНЫЕ ЛЮДИ ...». Этого нельзя было делать ни в коем случае! Его Отец сразу же взвился: «А мы что, выходит, по-твоему, неприличные?» И после этого Отец донимал, а точнее говоря, просто доё..вал его на протяжении всех производимых ими работ: «Да, вырастил сыночка. Для него собственный отец и его друзья уже неприличные люди!» Ну и т.д. и т.п.
Друг, в конце концов, после столь интенсивного нытья Отца сдался и решил налить гостям «по маленькой» из бара. Естественно, одной «маленькой» дело не ограничилось. После чего на вдруг сам собой возникший шум явился новый Сосед из соседней квартиры. «Мужики, поимейте же совесть, дети от вашего шума не могут заснуть!». Ему, естественно, за знакомство тоже налили и ознакомили с содержанием бара. Их стало уже пятеро. И закуски целый холодильник...
Ну что мне здесь сказать...
По характеру моей работы мне приходилось иметь дело с сотнями или даже тысячами самых различных людей, как россиян, так и немцев. Когда контачишь с людьми по несколько дней или даже недель подряд, сама собой возникает ситуация, когда рассказывают, например, вечером за бокалом пива или при длительных переездах с одного места на другое «истории из жизни». Так вот, россияне в 99 случаях из 100 уже на этом месте знали, чем кончилось всё это дело. Немцы нет! Мыслят они по-другому!
Цитирую своего моего Друга:
«Просыпаюсь я в понедельник. Соседа уже нет, его увела / утащила / укатила его жена. Один из гостей (кто именно, уже не помню – прим. автора) лежит в гостиной на полу, но ноги на диване. Второй висит на краю полностью (пардон!) заблёванной ванны, третий тоже лежит где-то на кухне на полу. Пол квартиры, особенно на кухне, в ванной, туалете и в коридоре, равномерно покрыт очень декоративным слоем (опять же пардон!) блевотины. В баре осталась одна единственная начатая и недопитая бутылка вина». Всё...
Естественно, виновным во всём этом оказался я с моей непродуманной и дурацкой фразой «Вот придут к тебе ПРИЛИЧНЫЕ ЛЮДИ...». А не надо было провоцировать!
|
|
10.
Напомнило мне недавним рассказом, "О том кому на Руси жить хорошо" и фразой что дома в США строятся из картона. Так вот не правда это, строятся они вполне прилично, в соотвествии с условиями местности где человек проживает. Где-то есть кирпичные, где-то есть и бревенчатые, где то и в трейлерах живут.
Так что эта зарисовка немного о домах, американской мечте, ну и об истории.
На Северо-Востоке США 200-300 летние дома не редкость. В них есть какая-то аура и чувство что ты соприкасаешься с Историей. А если дому больше 100 лет, то мне кажется что он хранит какую-то энергетику и невольно задаёшься мыслью, а что же тут происходило в прошлом. Какие драмы, какие события? Какие люди тут жили, какие страсти переживали? И всегда мне хотелось жить именно в старинном доме, не смотря на относительное отсутствие современного комфорта. Ну и может ещё присутвие определённых легенд играет свою роль.
Родилось моё пристрастие к старинным домам в 90ые, когда я был студентом. Была в нашей компании одна девушка, Майя, с который мы хорошо дружили. Она жила на большой (примерно 60 акров) ферме в городке Ламбертвилль (штат Нью Джерси). Ламбертвилль, совсем недалеко от Трентона (столицы Нью Джерси), считается неформальной столицей торговцев антиквариатом в США. Дом у её семьи был самый что ни есть старинный. Построен он был ещё в 18м веке. Толстые стены сложенные из больших камней, низкие потолки, двери закрывающиюся на мощные щеколоды, тяжёлые ставни на окнах, несколько бойниц, большие камины, огромные балки, место для хранения льда, огромный подвал. В этом доме останавливался сам Вашингтон во время войны за Независимость, когда кипели вокруг нешуточные баталии. Короче дом был сделан с расчётом что там можно выдержать осаду, будь то от индейцев, англичан, или просто лихих людей которых в старину было не мало.
Эта ферма когда-то была плантацией. И помимо дома там были поля, река, пруд, всякие добавочные хозяйственные постройки и ... кладбище где когда-то хоронили рабов (хозяев как я понял хоронили в 18м-19м веках около местной церкви).
Хоть это к истории о домах относится не совсем, пару слов о тепершних хозяевах дома.
Хозяин (Сал), приёмный отец Майи, был младшим ребёнком в самой что ни на есть бедной иммигрантской итальянской семье. Родители приехали в Нью Йорк в конце 1910-х из Калабрии, ну а он родился в начале 1930х. Жили очень бедно, 6 детей и родители в двух маленьких комнатках. Отец работал грузчиком, а мать шила на дому. И Сал мечтал естественно хоть как-то выбраться из нищеты. В начале 50х он пошёл в армию, отвоевал своё в Корее, и использовав Джи Ай билль пошёл в университет. Очень уж не хотел обратно в 2 комнатки возращаться.
Учился он и работал одновременно как зверь. И в конце концов выучился на химика. Пошёл работать в одну компанию, в другую, наконец-то оказался в компании Colgate (та самая которая выпускает зубную пасту). Много работал, сначала химиком, потом зав лабораторией, потом очень успешным управленцем, и поднялся до больших чинов. Но очень долго не женился. Ему было около 45 когда он встретил Доротею (приёмную мать Майи) в самолёте в Швейцарии (она была лет на 15 младше его).
У Доротеи была история поинтересней. Её отец был из религиозной католической семьи в Германии, а стал эсэсовцем. Да да, самым настоящим. Гитлерюгенд, зиг-хайль, войска СС, 1940й, Франция. И тут, во время первой же акции где он должен был проявить себя как примерный член СС, в нём неожиданно проснулся религиозный католик и он отказался выполнять приказ. Наотрез. Из него хотели сделать пример, судить, и расстрелять. Посадили в тюрьму откуда каким-то чудом он как-то умудрился бежать. В Швейцарию. Доротея рассказывала детали, но я, дурак, к сожалению в то время, больше налегал тогда на пиво и выпечку, чем слушал её (о чем сейчас дико жалею).
В Швейцарии он поселился в франкоязычной части и стал ювелиром. В Германию не захотел вернуться даже после войны. Единственную дочь он научил ювелирному делу, отлично стрелять, и ненавидеть всё немецкое. Он даже на немецком отказывался говорить, даже не ездил в немецко-говорящие кантоны, и завещал ей не верить Германии никогда, кто бы там не был у власти, и быть всегда готовой с оружием защищать Швейцарию.
Кстати, снайпер она действительно была классный. У них на ферме был пруд и там были гуси. Часто большие черепахи с огромными клювами хватали гусей и утаскивали их под воду. Так я сам не раз видел как услышав гусиные крики, она хватала винтовку Henry (всегда висела у входа) и навскидку, почти не целясь, с более полусотни шагов отстреливала голову черепахам, не потревожив даже пёрышка на гусе.
Они поженились и она переехала в США, но вот только детей у них не было. И они решили усыновить одного. В те годы шла гражданская война в Колумбии, но они не испугались, поехали туда, и усыновили мальчика Хозе (мы его звали Джо). А потом через два года поехали снова и удочерили Майю. В отличии от брата она выглядела совсем не как колумбийка. Блондинка и совсем не смуглая. Оказывается вот такие колумбийцы тоже бывают.
В начале 80х Сал продал свои акции, купил эту ферму, и ушёл из Colgate. До них фермой владела семья предки которой и основали ферму. Сал, хоть никогда раньше не работал с животными и землёй, начал разводить овец, растить кукурузу, тыквы, завёл лошадей, и несколько коров и вообще заделался заправским фермером. А Доротея делала ювелирные изделия под заказ в разные магазины. В подвале их дома на ферме она сделала мастерскую. Часто днём мы спускались в подвал и она показывала свои изделия. И хотя в 90х и начале 2000х им поступали неоднократные предложения продать ферму за очень большие деньги что бы там построить элитный мини посёлок, они неизменно отказывались.
Но как то мы заметили что как только наступала темнота никто из семьи никогда (по крайней мере при нас) не спускался в подвал. Даже если что то нужно было, ждали утра. Естественно начали задавать вопросы. На что Майя поведала то чем поделились продавцы фермы.
Как я и говорил, когда-то в 18м веке, на месте фермы была плантация и на ней были рабы (рабство в Нью Джерси было отменено только в начале 19ого века). Одна из рабынь была кухаркой, и подвале дома (из него можно было выйти на улицу), она готовила еду на всю плантацию (в подвале и вправду был огромный очаг - такого гиганского размера, что в нём вполне можно было запарковать небольшой автомобиль). Та рабыня, когда была готова еда, била в большой колокол что висел на улице около входа в подвал и созывала всех на завтрак, обед, или ужин.
Она и один из рабов на плантации хотели пожениться, но почему-то хозяева были против, и они продали её суженного на Юг, на хлопковые плантации. Ну, а она с горя одной ночью повесилась прямо на перекладине около колокола. Её похоронили на плантации, но не на кладбище, а отдельно. С тех пор, иногда ночами, сказала Майя они слышат шаги и плач в подвале. Пару раз они спускались, но на следующее утро находили ювелирные заготовки Доротеи разбросанными по всему подвалу. Так они перестали спускаться. И иногда, говорит, колокол начинает звонить сам по себе, даже если нет ветра. Может быть несчастная рабыня до сих пор зовёт своего жениха...
Вечерами мы часто засиживались у Майи. Врать не буду, шагов и плача я никогда не слышал. А вот звон колокола пару раз слышать довелось в совершенно безветренные вечера.
Ну и с тех пор, я и увлёкся старинными домами и легендами связанными с ними. Ну и для себя, когда время настанет я хотел именно подобный дом. Ну а что из этого желания получилось, и как мы искали старинный дом - так про то будет другая история.
|
|
11.
Сверчки
Наши друзья - скажем, Петя и Маша - любят домашних животных. У них уже есть кот - толстое, изнеженное существо - и рыбка, плавающая в аквариуме с глазами, вечно выпученными от страха, в связи с присутствием в доме двух малолетних бандитов. Школа одного из малолетних бандитов тоже любит домашних животных. Поэтому у них в классе, в живом уголке, уже вылупляли цыплят, а недавно завели разноцветную ящурку - мелкое, спокойное, и крайне миролюбивое существо. Животное было призвано помочь детям продвинуться в биологии, а заодно проникнуться заботой о братьях наших меньших. Во время учебного года всё шло хорошо - днём дети таки проникались заботой о ящурке и скармливали ей червяков, жучков, а также - да, да, именно их, сверчков. С приближением лета учителя стали выяснять - как-то издалека - кто из детей очень полюбил ящурку. Посеянные семена дали корни - и во время визита Маши в школу оказалось - неожиданно для неё - что именно её отпрыск очень полюбил ящурку и хочет сродниться с ней недель на шесть. Ну ладно - и так в доме есть живность. Будет и ящурка. Ведь всего шесть недель - ещё несколько родителей великодушно согласились подержать её по паре недель каждый в конце лета. Лене был выдан нехилый аквариум, две коробочки еды, в одной из которых что-то подозрительно копошилось, и ящурка по имени Груша.
Дома аквариум с Грушей был водружён рядом с аквариумом, где жила безымянная рыбка, чтобы им было веселее вдвоём. В одной из коробок оказались какие-то червяки, которых инструкция требовала держать в холодильнике, "дабы спали", а в другой - сверчки, которых надо было выпускать пастись в пластмассовую "траву" на дне бассейна. Дальше Груша успешно находил сверчков в траве, включался инстинкт, и Груша обедал. Старший покормил грушу раз или два и решил, что он всё же больше сроднился с Лионелем Месси, чем с Грушей. Петя мог забыть поесть сам, и не мог отвечать за живность. Маша, панически боявшаяся насекомых, и никак не предполагавшая такого подвоха, неожиданно оказалась главным и почти единственным кормильцем бессловесной скотины.
Первые три дня всё шло хорошо. Сначала кончились сверчки. Затем Груша довольно быстро осилил и червяков. На четвертый день Маша вдруг поняла, что Грушу, наверное, снова неплохо покормить. Он ещё не скандалил, но уже с укором следил за её эволюциями по дому, не отводя глаз. Делать нечего - Маша поехала в зоомагазин. В магазине она сбивчиво объяснила, что ящерицу, игуану, или кто оно там, кормить надо. Продавец показал на ёмкости с перспективной едой и сказал: "вот, выбирайте". Отводя глаза от копошившейся массы, Маша показала на банки с червяками и сверчками. Продавец всё упаковала, и Маша с подарками поехала домой.
Дома оказалось, что с червяками всё как раньше, но зато сверчки какие-то более упитанные. "Как же его плохо кормили" - вздохнула Маша, пожалев Грушино детство в школе. В псевдо-траву была запущена очередная порция червяков и - чтобы не париться - несколько сверчков. Новая партия сверчков оказалась ещё музыкальней старой, Маша и Петя всё ворочались и плохо спали под аккомпанемент звуков леса, а наутро выяснилось, что Груша с непривычки начал с червяков, а сверчки начали обживать аквариум. Уходя на работу на длинный день - он обещал быть необычно трудным - Маша подкинула Груше ещё пригоршню червяков и, на всякий случай, ещё сверчков. Вечером Маша и Петя, придя домой, были неприятно удивлены какой-то гнетущей атмосферой в доме. Звук сверчков был погромче, чем в ужастиках перед сгущением сюжета. В аквариуме опять не было червяков, но всё ещё выглядело так, что оставалось большинство сверчков. "Привиредливый", подумала Маша. Утром, уходя, она опять подбросила в аквариум червяков - сверчков ещё хватало, а вечером она застала какую-то нехорошую сцену. Сверчки кучковались, образовывая живую лестницу, и грозили вот-вот вылезти из аквариума. Некоторые более наглые бродили вокруг Груши а один, казалось, вообще его иногда пытался укусить. Груша затих, потерял блеск глаз, и пытался принять окраску травы и слиться с местностью. Однако Груша не родился хамелеоном и у него этого не получалось. "Привыкнет" - философски заметил Петя. "Утром разберёмся". Утром всё выглядело так же, но ещё хуже. Груша как-то усох, уже явно вжимался в угол, сверчки окружали его и злобно стрекотали, и больше, казалось, не пытались покинуть любимый аквариум. Брошенных в аквариум червяков съели сверчки - тут же, всех, и залпом. Маша поняла: надо ехать назад в магазин. В магазине, по счастью, оказался тот же продавец. Конечно он помнил эту тётю с игуаной. Да-да, именно он продал ей именно этих червяков, и ещё вон тех сверчков. "Игуаны их очень любят" - пояснил продавец. "Ящурки?" переспросила вдруг что-то заподозрившая Маша. "Именно игуаны, как у вас" - объяснил продавец. Маша очень удивилась, и дальше последовала дискуссия, в которой профессиональный химик Маша с докторской вдруг узнала много нового про широкое разнообразие всяких пресмыкающихся и осознала, что биологии надо было тоже уделять какое-то внимание в школе, что игуаны и ящурки - не совсем одно и то же, например по размеру, и что они жрут разных насекомых.
Сжимая в руке новую коробку теперь уже мелких сверчков, Маша озвучила гипотезу, что старых сверчков она выпустит во двор, на что последовало продолжение беседы, теперь уже о природном разнообразии насекомых, экологических нишах, и комплементарных и некомплементарных видах хищников и "дичи". Точкой в разговоре стало напоминание о строгости законов Массачусетса и о бдительности службы охраны природы. Маша очень любит природу, и очень не любит полицию, даже экологическую. Поэтому вечером последовала планёрка, на которой научный совет семьи - два химика - создал план зачистки. Груша был временно эвакуирован в банку, где было весьма скучно и откуда не было видно теперь уже, видимо, любимой рыбки, но зато не было и сверчков. На аквариум были одеты сдвоенные специально купленные кульки, и он был перевёрнут и осторожно завязан. Затем кулёк был тщательно, планомерно, и осторожно раздавлен и выброшен в мусорник у входной двери. Инцидент был исчерпан. Почти. Петя уверяет, что из мусорника ещё три дня доносилось пиликанье нескольких выживших особо крепких экземпляров. Груша оправился, слегка подрос за лето, и вернулся в живой уголок, теперь уже возглавляя пирамиду еды в своём аквариуме. Дети потеряли интерес к ящерицам. Маша зареклась заводить новых домашних питомцев и уже дважды наложила вето на собаку. Петя воспринял всё философски, и лишь одобрительно кивал попивая пивко, пока Маша рассказывала нам эту историю.
|
|
12.
Я родился в стране, которой теперь нет. Город, в котором я родился, переименовали три раза. Детского садика, в который я ходил, теперь нет, отдали под офисы. Средняя школа в которой я учился, теперь Дом детского творчества. СПТУ №2, где я учился на мастера ДПИ, теперь филиал российского университета.
Мне кажется или жизнь заметает за мной следы?
|
|
13.
Я родился в стране, которой теперь нет. Город, в котором я родился, переименовали три раза. Детского садика, в который я ходил, теперь нет, отдали под офисы. Средняя школа в которой я учился, теперь Дом детского творчества. СПТУ 2, где я учился на мастера ДПИ, теперь филиал российского университета.
Мне кажется или жизнь заметает за мной следы?
|
|
15.
ОЖИВШИЙ МЕДНЫЙ КОНЬ - 2 (в смысле, у Пушкина один был уже)
В город Чандигарх (не подозревал доселе о его существовании) я попал после 40-мин. перелета на север от Дели. После ужасающей нищеты и загазованности индийской столицы готовился ко второму кругу ада. Из-за провинциального статуса и полной неизвестности этого города для внешнего мира.
По Дели у меня сложилось впечатление о всей стране как о королевстве бродячих кошек - бесконтрольно размножились до уже почти полутора миллиардов, ни хрена не делают, бог весть чем питаются, круглый день спят или бесцельно шатаются.
Самым достойным придумывается особо почетное безделье - шестеро автоматчиков у входа в хороший отель, еще десяток в форменках приветствуют тебя у входа, а уж два чела, которые открывают тебе дверь - вообще звезды по свободному английскому, манерам, эрудиции, обаянию и внешности. Ради любого из них можно легко уволить проректора по международным делам среднего российского вуза. Из-за полного проигрыша наших бонз по всем этим параметрам.
Но индусы добрые, автоматическую дверь не ставят - иначе и эти звезды останутся без работы. Сейчас их работа - сказать Hello! и открыть дверь. Но я разговорился с несколькими в ожидании такси. Блин, такие полноценные интеллигенты водились только в дореволюционной России.
А уж окраины Дели! В России остались еще единичные вонючки по загазованности. Центр Москвы и прочих крупных городов, несколько уцелевших комбинатов, но достаточно отъехать от любого из них на десяток километров - и нет вонючки, воздух свежий на все оставшиеся 17 миллионов квадратных километров.
Я даже не понимал, какое это наше национальное сокровище - свежий воздух. Пока не поездил по газовой колбе Дели. Там, если отъехать от центра хоть на 50 км - вонь только усиливается во все стороны. Потому что полмиллиарда человек окружают это мрачное место. Окружают нон-стоп без перерывов на отдельные города, все они давно срослись, и жгут мусор прямо на своих дворах. Жилье у них - обломки и картонные коробки на весь горизонт за горизонтом. Знаете, чем больше езжу не по курортным местам шарика, тем больше понимаю, как повезло мне со страной, в которой родился.
И вот представьте, что из этой столицы, где есть хотя бы выдуманная работа для лучших и хоть какое-то дело принимать иностранные делегации, я лечу на маленьком самолетике, единственным белым человеком на борту, в Мухосранск (зачеркнуто) Чандигарх неподалеку.
И вот я провел пару дней в этой неизвестной мне ранее выхухоли. Более счастливым давно не был. Ребята, обнаружен мегаполис в 12 миллионов чел, похожий на копипаст из скучнейшей, благополучной, раскидистой, хорошо спланированной американской глубинки. Никаких нищих на улицах, и вообще прохожих, низкоэтажные современные здания, мимо по широким улицам без всяких пробок несутся автомобили, и им есть куда нестись - в Парк роз, Парк камней, на набережную обширного озера, и много куда еще. Уровень и простор каждой такой достопримечательности - не бог весть что, но ни один российский город даже близко пока чем-то подобным не обзавелся. Там счастливо. Там люди гуляют, тысячами, и им не тесно. Всё утопает в цветах даже в декабре, под диковинными тропическими деревьями. Женщины на этих прогулках сами похожи на цветы - плывут в сногсшибательных национальных одеждах. От одного их вида может излечиться дальтоник.
В российских городах попадаются попытки, спасает прошлое наследие и его реконструкции. Но не дошли пока руки у городских администраций - хоть в одном городе огромной страны создать такое, для полного счастья хотя бы на полдня.
А гостиница! Не бог весть что, четыре звезды. Но просторный бассейн на открытом воздухе, на высоте, в десяти метрах - сауна. Ныряешь то в прохладную воду, то в жар. Ау российские пятизвездочные! Где еще можно найти такую простую штуку на нашей пятой части суши?
Над всем этим великолепием нищей страны Индии в получасе езды от Чандигарха возносятся снежные вершины Гималаев, оттуда веет прохладой. Туда и ездят, за глотком свежего горного воздуха. Рядом резиденция Далай-Ламы. Но и в самом городе дышать можно, на уровне московских окраин. Зубастые снежные пики видны совсем рядом при посадке. Но на земле они открываются только ночью - огнями сквозь дымку на неописуемой высоте. Это светит хайвей на Гималаи.
А вообще ощущение, что самые богатые буратины-индусы давно свалили подальше на север от благодатного, но невыносимо жаркого климата своей страны. Началось это еще с колонизаторов-англичан - даже Дели такой, он на крайнем севере страны Чандигарх - следующаяя точка прорыва "слоны идут на север". Узкий аппендикс территории, стиснутой между Китаем, Непалом и Пакистаном. Дальше на север просто некуда. Вот на этом клочке и удалось индусам построить нечто близкое к западной цивилизации и к нормальному российскому климату. Летнему. Зимой. Остальные сезоны непоправимы :) Поэтому Чандигарх похож на Милан - расположен на теплой равнине, но когда припекает, легко свалить в горы.
Но все это, собственно, беспомощные путевые заметки автора, ошеломленного своим географическим открытием. Теперь сам прикол. По приезде в отель Taj Chandigarh меня поразил грандиозный медный конь в лобби. Он тупо стоял в полном боевом вооружении, вплоть до нахлобучек закрыть коню глаза, чтобы не обосрался при атаке. Это единственный до сих пор замеченный мною глюк провинциализма в этом безупречно западном городе. Типа, некоторые отели в России ставят на входе чучело вставшего на дыбы медведя.
Я бы и забыл об этом коне, но это была ночь с субботы на воскресенье. Я расспросил консьержа и поехал в лучший по его мнению танцевальный ночной клуб. Он назывался Tao. Таксист долго блукал, опрашивал прохожих, и высадил меня в конце концов, явно чтобы избавиться от взбешенного пассажира, возле клуба под названием Пурпурная Лягушка. Он клялся, что это и есть Тао после ребрендинга.
И вот там я провел такую ночь, что до сих пор ржу. Помимо города, я открыл еще и новую нацию. Это не индусы. Точнее, индусы там попадались - бритые или безволосые, иногда с усиками как у испуганного таракана. Но масса - поголовно с бородами и усами, сильные лица, крупные фигуры, половина в тюрбанах. Какие-то чечены напополам с хитрожопыми персами. Типа, прирежет не задумываясь, но перед этим расскажет занимательную историю.
Половина была в тюрбанах. Вы думаете, что знаете - что такое тюрбан? Хе. Это не просто прикольная фигня на тыкве. Если кто тюрбана коснется - тому не жить. И вот все эти серьезные люди, абсолютно счастливые, танцевали под Леди Гагу, Шакиру и так далее. Танцевали, скача по-лошадиному. В духе мемуаров гусара "Путешествие из Петербурга в Москву" - "Выехал на рассвете. Тыгы-дык, тыгы-дыг, тыгы-дык ..." (500 стр.). Рожи - как у выпущенных из бутылки джиннов. Хитрованы-обалдуи.
Джиннов особенно выпускало на волю то, что среди танцующих изредка попадались девушки. Вообразите горячих джигитов, буравящих томными взглядами обступленную девицу. Всемером. А она уже с восьмым - кавалером. Но такой восторг на этих жуликоватых физиономиях! Периодически они делали селфи, с теми же восторженными взорами взирая на собственное отражение.
И тут зазвучала индийская музыка. С этими завываниями, как будто кому-то прищемили яйца. И случилось чудо. Все перестали скакать по-лошадиному вразнобой. Сплотились в слитную стаю селедки, пошли волнами, задрали к потолку руки и красиво вращали ладонями. Индийское кино советских времен воскресилось предо мною. Но меня ждало еще и воскрешение монумента! Все еще припрыгивая по-конски и плывя волнами по-индийски, после невесть какой бутылки пива я ввалился наконец в свой отель и увидел, что спокойно стоявший доселе в лобби монументальный медный конь вдруг встал на дыбы!
Я сильно поморгал и сказал себе: "Леша! Это же надо ж так было набраться! Спать!"
Поутру я разобрался. С левой стороны конь стоит спокойно, на обоих левых копытах. А вот с правой - высоко задирает переднее копыто и прыгает задней ляжкой. Спереди смотреть - одна и та же ехидная конская морда. А сбоку - два совсем разных коня. Возможно, это улыбка скульптора над вернувшимися навеселе :)
|
|
16.
Александра Григорьевна. Судьба Врача.
Сашенька приехала в Санкт-Петербург 16-ти лет от роду, 154 сантиметров росту, имея:
- в душе мечту – стать врачом;
- в руках чемодан с девичьими нарядами, пошитыми матушкой;
- за пазухой – наметившиеся груди;
- в редикюле:
- золотую медаль за окончание захолустной средней школы,
- тщательно расписанный отцом бюджет на ближайшие пять лет,
- первую часть бюджета на полгода вперед,
- записку с адресом двоюродного старшего брата, студента.
Лето 1907 года предстояло хлопотливое:
- устройство на новом месте;
- поступление на Высшие Медицинские Курсы, впервые в Российской Империи принимавшие на обучение девиц;
- и…с кем-нибудь из приятелей брата – желательно и познакомиться…
На следующий же день, едва развесив свои тряпицы, не сомкнув глаз Белой Питерской ночью, Сашенька, ломая в волнении пальчики и непрерывно откидывая завитые локоны, отправилась в Приёмную Курсов.
Ректор, громадный бородач, впоследствии – обожаемый, а сейчас – ужасный, с изумлением воззрился на золотую медаль и ее обладательницу.
- И что же ты хочешь, дитятко? Уж не хирургом ли стать? – спросил он Сашеньку, с ее полными слез глазами выглядевшую едва на 12 лет.
-Я…я…- запиналась Сашенька, - я…всех кошек всегда лечила, и…и перевязки уже умею делать!...
-Кошек?! –Ха-ха-ха! – Его оскорбительный хохот, содержавший и юмор, и отрицание ветеринарии в этих стенах, и еще что-то, о чем Саша начала догадываться лишь годы спустя, резанул ее душевную мечту понятным отказом….
- Иди, девочка, подрасти, а то с тобой…греха не оберешься, - двусмысленность формулировки опять же была Саше пока не понятна, но не менее обидна.
Брат, выслушав краткое описание происшедшего события, заявил:
- Не волнуйся, у меня связи в министерстве, будем к Министру обращаться! Я сейчас занят, а на днях это сделаем.
Кипение в Сашиной душе не позволяло ни дня промедления. И утром она отправилась в Приемную Министра.
В Империи тех лет, как и в любой другой империи, не часто столь юные девицы заявляются в Высокое Учреждение, и не прождав и получаса, на всякий случай держа в руке кружевной платочек, она вошла в огромный кабинет, в котором до стола Министра было так далеко, что не гнущиеся ноги ее остановились раньше средины ковровой дорожки…
Пенсне Министра неодобрительно блеснуло на нее любопытством.
- Итак, чем обязан…столь интересному явлению? – услышала Саша, твердо помня свои выученные слова.
- Я золотой медалист, я хочу стать врачом, а он...(вспомнился ректор)… а он - предательский платочек САМ потянулся к глазам, и слезы брызнули, едкие, как дезинфицирующий раствор из груши сельского фельдшера, которому Саша помогала перевязывать ссадину соседского мальчишки.
В руках Министра зазвонил колокольчик, в кабинет вошла его секретарь – властная дама, которая перед этим пропустила Сашеньку в кабинет, сама себя загипнотизировавшая недоумением и подозрением: где же она видела эту девочку….
В последствии оказалось, это было обычное Ясновидение… потому что ровно через 30 лет она встретила Александру Григорьевну в коридоре среди запахов хлорки, болезней и толкотни, в халате и в образе Заведующей поликлиникой, полную забот и своего Горя, только что, по шепоту санитарок, потерявшую мужа (и почти потерявшую – сына) …и ТОГДА, уже не властная, и совсем не Дама, а униженная пенсионерка, она вспомнила и поняла, что именно этот образ возник пред нею в июльский день, в приемной….в совсем Другой Жизни…
А сейчас Министр попросил принести воды для рыдающей посетительницы, и воскликнул:
- Милостивая сударыня! Мадемуазель, в конце концов – ни будущим врачам, ни кому другому - здесь не допускается рыдать! Так что, как бы мы с Вами не были уверены в Вашем медицинском будущем – Вам действительно следует немного …повзрослеть!
Наиболее обидно – и одновременно, обнадёживающе – рассмеялся брат, услышав эту историю – и в красках, и в слезах, и в панталончиках, которые Саша едва прикрывала распахивающимся от гнева халатиком.
- Так в Петербурге дела не делаются, - сообщил он высокомерно и деловито.
- Садись, бери бумагу, пиши:
- Его Превосходительству, Министру….написала?...Прошу принять меня …на Высшие…в виде исключения, как не достигшую 18 лет….с Золотой Медалью…написала?...
-Так, теперь давай 25 рублей….
- Как 25 рублей? Мне папенька в бюджете расписал – в месяц по 25 рублей издерживать, и не более…
- Давай 25 рублей! Ты учиться хочешь? Папенька в Петербургских делах и ценах ничего не понимает….Прикрепляем скрепочкой к заявлению…вот так….и завтра отдашь заявление в министерство, да не Министру, дура провинциальная, а швейцару, Михаилу, скажешь – от меня.
…Через три дня на руках у Сашеньки было её заявление с косой надписью синим карандашом: ПРИНЯТЬ В ВИДЕ ИСКЛЮЧЕНИЯ!
- Я же сказал тебе, у меня СВЯЗИ, а ты чуть всё не испортила…
Ехидство брата Сашенька встретила почти умудренной улыбкой…Она начинала лучше понимать столичную жизнь.
Пять лет учебы пробежали:
- в запахе аудиторий и лекарств;
- в ужасе прозекторской и анатомического театра;
- в чтении учебников и конспектов;
- в возмущении от столичных ухажеров, не видевших в Сашиных 154 сантиметрах:
- ни соблазнительности,
- ни чувств,
- ни силы воли, силы воли, крепнувшей с каждым годом…
И вот, вручение дипломов!
Опять Белая Ночь, подгонка наряда, размышления – прикалывать на плечо розу – или нет, подготовка благодарности профессорам…
Вручает дипломы Попечительница Богоугодных и Образовательных учреждений, Её Сиятельство Великая Княгиня – и что Она видит, повернувшись с очередным дипломом, зачитывая имя (и ВПЕРВЫЕ - отчество) его обладательницы:
- Александра Григорьевна….
- нет, уже не 12-летнюю, но всё же малюсенькую, совсем юную…а фотографы уже подбираются с камерами…предчувствуя…
- Милая моя, а с…сколько же Вам лет?...И Вы …ХОТИТЕ… стать …врачом?...
- Двадцать один год, Ваше Сиятельство! И я УЖЕ ВРАЧ, Ваше Сиятельство!
- Как же Вам удалось стать врачом…в 21 год?..
- У моего брата были связи …в министерстве…швейцар Михаил, Ваше Сиятельство, и он за 25 рублей всё и устроил…
Дымовые вспышки фотографов, секундное онемение зала и его же громовой хохот, крики корреспондентов (как зовут, откуда, какой Статский Советник??!!) – всё слилось в сияние успеха, много минут славы, десяток газетных статей …и сватовство красавца вице-адмирала, начальника Кронштадской электростанции.
Кронщтадт – город на острове в Финском заливе – база Российского флота, гавань флота Балтийского.
Это судостроительный, судоремонтные заводы. Это подземные казематы, бункера для боеприпасов, это центр цепочки огромных насыпных островов-фортов, вооруженных современнейшими артиллерийскими системами.
Это наконец, огромный синекупольный собор, в который должна быть готова пойти молиться жена любого моряка – «За спасение на водах», «За здравие», и – «За упокой».
Это неприступная преграда для любого иностранного флота, который вдруг пожелает подойти к Петербургу.
Через поручни адмиральского катера она всё осмотрела и восхитилась всей этой мощью. Она поняла из рассказов жениха и его друзей-офицеров, что аналогов этой крепости в мире – нет. И вся эта мощь зависит от Кронштадской электростанции, значит от него, её Жениха, её Мужа, её Бога…
- Ярославушка, внучек… Помнишь, в 1949 году соседи украли у нас комплект столового серебра?. Так это мы с моим мужем получили приз в 1913 году, в Стокгольме, на балу у Его Императорского Величества Короля Швеции, как лучшая пара вечера.
Мы тогда были в свадебном путешествии на крейсере вокруг Европы…
А для меня и Ярослава, для нас – Стокгольм, 1913 год, были примерно такими же понятиями…как … оборотная сторона Луны, которую как раз недавно сфотографировал советский космический аппарат.
Но вот она – Оборотная Сторона – сидит живая, все помнит, всё может рассказать, и утверждает, что жизнь до революции была не серая, не темная, не тяжелая, а сияющая перспективами великой страны и достижениями великих людей.
И люди эти жили весело и временами даже счастливо.
…именно, с упоминания столового серебра – я и стал изучать:
- судьбу Александры Григорьевны, рассказанную ею самой (рассказы продолжались 10 лет), дополненную документами, портретами на стенах, записными книжками, обмолвками Ярослава.
- куски времени, единственной машиной для путешествие в которое были рассказы людей и книги…книги детства, с ятями и твердыми знаками, пахнущие кожаными чемоданами эмигрантов и библиотеками питерских аристократов…
- отдельные предметы:
- старинные телефонные аппараты – в коммунальных квартирах, у меня дома…
- открытки с фотографиями шикарных курортов в Сестрорецке – до революции…
- свинцовые витражи в подъездах Каменноостровского проспекта, целые и красивые вплоть до конца 70-х годов.
- Боренька, Вы знаете, какая я была в молодости стерва?
- Александра Григорьевна, что же вы на себя-то наговариваете?
- Боренька, ведь на портретах видно, что я совсем – не красивая.
- Александра Григорьевна, да Вы и сейчас хоть куда, вот ведь я – у Вас кавалер.
- Это вы мне Боренька льстите.
- Да, Боренька, теперь об этом можно рассказать.
…Я узнала, что мой муж изменяет мне с первой красавицей Петербурга…
Оскорблена была ужасно…
Пошла к моему аптекарю.
- Фридрих, дай-ка мне склянку крепкой соляной кислоты.
Глядя в мои заплаканные глаза и твердые губы, он шевельнул седыми усами, колеблясь спросил:
- Барыня, уж не задумали ли Вы чего-либо …дурного?..
Я топнула ногой, прищурила глаза:
- Фридрих, склянку!...
…и поехала к ней… и …плеснула ей в лицо кислотой…слава Богу, промахнулась…да и кислоту видно, Фридрих разбавил …убежала, поехала в Сестрорецкий Курорт, и там прямо на пляже …отдалась первому попавшемуся корнету!
Во время Кронштадтского Бунта в 1918 году, пьяные матросы разорвали моего мужа почти на моих глазах.
И что я сделала, Боря, как Вы думаете?
Я вышла замуж за их предводителя. И он взял меня, вдову вице-адмирала, что ему тоже припомнили…в 1937году, и окончательный приговор ему был – расстрел.
Сына тоже посадили, как сына врага народа.
Жене сына сказали – откажись от мужа, тогда тебя не посадим, и дачу не конфискуем.
Она и отказалась от мужа, вообще-то, как она потом говорила – что бы спокойно вырастить своего сына, Ярославушку.
Но я ее за это не простила, украла внука Ярославушку, и уехала с ним на Урал, устроилась сначала простым врачом, но скоро стала заведующей большой больницей.
Мне нужно было уехать, потому что я ведь тоже в Ленинграде была начальником – заведующей поликлиникой, и хотя врачей не хватало, хватали и врачей.
Там меня никто не нашел – ни жена сына, ни НКВДэшники…
Правда, НКВДэшники в один момент опять стали на меня коситься – это когда я отказалась лететь на самолете, оперировать Первого Секретаря райкома партии, которого по пьянке подстрелили на охоте.
Я сказала: у меня внук, я у него одна, и на самолете не полечу, вот, снимайте хоть с работы, хоть диплом врачебный забирайте.
Косились-косились, орали-орали – и отстали.
Но с самолетом у меня все же вышла как-то история.
Ехали мы с Ярославушкой на поезде на юг, отдыхать, и было ему лет 6-7.
На станции я вышла на минутку купить пирожков, а вернувшись на перрон, обнаружила, что поезд уже ушел.
Сама не своя, бросила продукты, выбежала на площадь, там стоят какие-то машины, я к водителям, достаю пачку денег, кричу, плачу, умоляю: надо поезд догнать!
А они как один смеются:
- Ты что старуха, нам твоих денег не надо, поезд догнать невозможно, здесь и дорог нет.
А один вдруг встрепенулся, с таким простым, как сейчас помню, добрым лицом:
- Тысяч твоих не возьму, говорит, а вот за три рубля отвезу на аэродром, там вроде самолеты летают в соседний город, ты поезд и опередишь.
Примчались мы за 10 минут на аэродром, я уже там кричу:
- За любые деньги, довезите до города (уж и не помню, как его название и было).
Там народ не такой , как на вокзале, никто не смеется, уважительно так говорят:
- Мамаша, нам ЛЮБЫХ денег не надо, в советской авиации – твердые тарифы. Билет в этот город стоит…три рубля (опять три рубля!), и самолет вылетает по расписанию через 20 минут.
…Как летела – не помню, первый раз в жизни, и последний…помню зеленые поля внизу, да темную гусеницу поезда, который я обогнала.
Когда я вошла в вагон, Ярославушка и не заметил, что меня долго не было, только возмущался, что пирожков со станции так я и не принесла.
На Урале мы жили с Ярославушкой хорошо, я его всему успевала учить, да он и сам читал и учился лучше всех. Рос он крепким, сильным мужичком, всех парней поколачивал, а ещё больше – восхищал их своей рассудительностью и знаниями. И рано стали на него смотреть, и не только смотреть – девчонки.
А я любила гулять по ближним перелескам. Как то раз возвращаюсь с прогулки и говорю мужику, хозяину дома, у которого мы снимали жилье:
- Иван, там у кривой берёзы, ты знаешь, есть очень красивая полянка, вся цветами полевыми поросла, вот бы там скамеечку да поставить, а то я пока дойду до нее, уже устаю, а так бы посидела, отдохнула, и ещё бы погуляла, по такой красоте…
- Хорошо, барыня, поставлю тебе скамеечку.
Через несколько дней пошла я в ту сторону гулять, гляжу, на полянке стоит красивая, удобная скамеечка. Я села, отдохнула, пошла гулять дальше.
На следующий день говорю:
- Иван, я вчера там подальше прогулялась, и на крутом косогоре, над речкой – такая красота взору открывается! Вот там бы скамеечку поставить!
- Хорошо, барыня, сделаю.
Через несколько дней возвращаюсь я с прогулки, прекрасно отдохнула, налюбовалась на речку, дальше по берегу прошлась…
И вот подхожу к Ивану, говорю ему:
- Иван, а что если…
- Барыня – отвечает Иван, - а давай я тебе к жопе скамеечку приделаю, так ты где захочешь, там и присядешь….
После смерти Сталина нам стало можно уехать с Урала.
Ярославушка поступил в МГИМО.
Конечно, я ему помогла поступить, и репетиторов нанимала, и по-разному.
Вы же понимаете, я всегда была очень хорошим врачом, и пациенты меня передавали друг другу, и постоянно делали мне подарки…
Не все конечно, а у кого была такая возможность.
У меня, Боренька, и сейчас есть много бриллиантов, и на всякий случай, и на черный день. Но по мелочам я их не трогаю.
Однажды мне потребовалось перехватить денег, я пошла в ломбард, и принесла туда две золотых медали: одну свою, из гимназии, другую – Ярославушки – он ведь тоже с золотой медалью школу закончил.
Даю я ломбардщику эти две медали, он их потрогал, повернул с разных сторон, смотрит мне в глаза, и так по-старинному протяжно говорит:
- Эту медаль, барыня, Вам дало царское правительство, и цены ей особой нет, просто кусочек золота, так что дать я Вам за нее могу всего лишь десять рублей.
А вот этой медалью наградило Вашего внука Советское Правительство, это бесценный Знак Отличия, так что и принять-то я эту внукову медаль я не имею права.
И хитровато улыбнулся.
-Боренька, вы понимаете – почему он у меня Ярославушкину медаль отказался взять?
-Понимаю, Александра Григорьевна, они в его понимании ОЧЕНЬ разные были!
И мы смеемся – и над Советским золотом, и над чем-то еще, что понимается мною только через десятки лет: над символической разницей эпох, и над нашей духовной близостью, которой на эту разницу наплевать.
-Ну да мы с Ярославушкой (продолжает А.Г.) и на десять рублей до моей зарплаты дотянули, а потом я медаль свою выкупила.
Он заканчивал МГИМО, он всегда был отличником, и сейчас шел на красный диплом. А как раз была московская (Хрущевская) весна, ее ветром дуло ему:
- и в ширинку (связался с женщиной на пять лет старше его; уж как я ему объясняла - что у него впереди большая карьера, что он должен её бросить – он на всё отвечал: «любовь-морковь»);
- и в его разумную душу.
Их «антисоветскую» группу разоблачили в конце пятого курса, уже после многомесячной стажировки Ярославушки в Бирме, уже когда он был распределен помощником атташе в Вашингтон.
Его посадили в Лефортово.
Я уже тогда очень хорошо знала, как устроена столичная жизнь…
Я пошла к этой, к его женщине.
- Ты знаешь, что я тебя не люблю? – спросила я у нее.
- Знаю, - ответила она.
- А знаешь ли ты, почему я к тебе пришла?
- …..
- Я пришла потому, что Ярославушка в Лефортово, и мне не к кому больше пойти.
- А что я могу сделать?
- Ты можешь пойти к следователю, и упросить его освободить Ярославушку.
- Как же я смогу его упросить?
- Если бы я была хотя бы лет на тридцать моложе, уж я бы знала, КАК его упросить.
- А что бы тебе было легче его УПРАШИВАТЬ…
Я дала ей два кольца с крупными бриллиантами. Одно – для нее. Второе…для следователя…
Через неделю Ярославушку выпустили. Выпустили – много позже – и всех остальных членов их «группы».
Он спросил меня: а как так получилось, что меня выпустили, причем намного раньше, чем всех остальных?
Я ответила, как есть: что мол «твоя» ходила к следователю, а как уж она там его «упрашивала» - это ты у неё и спроси.
У них состоялся разговор, и «любовь-морковь» прошла в один день.
Нам пришлось уехать из Москвы, Ярославушка несколько лет работал на автомобильном заводе в Запорожье, пока ему не разрешили поступить в Ленинградский университет, на мехмат, и мы вернулись в Петербург.
- Вы видите, Боря, мою записную книжку?
- Больше всего Ярославушка и его жена не любят меня за нее. Знаете, почему?
- Когда я получаю пенсию, (она у меня повышенная, и я только половину отдаю им на хозяйство), я открываю книжечку на текущем месяце, у меня на каждый месяц списочек – в каком два-три, а в каком и больше человек.
Это те люди, перед которыми у меня за мою долгую, трудную, поломанную, и что говорить, не безгрешную жизнь – образовались долги.
И я высылаю им – кому крохотную посылочку, а кому и деньги, по пять – десять рублей, когда как.
Вот следователю, который Ярославушку освободил – ему по 10 рублей: на 23 февраля и на День его Рождения…
Вот ей, его «Любови-Моркови» - по 10 рублей – на 8е марта, и на День её Рождения.
И много таких людей.
А может, кто и умер уже.
- Так с этих адресов, адресов умерших людей - наверное, деньги бы вернулись?
- Так ведь я - от кого и обратный адрес – никогда не указываю.
В 85 лет Александра Григорьевна, вернувшись из больницы с профилактического месячного обследования, как всегда принесла с собой запас свежих анекдотов, и решила рассказать мне один из них, как она сочла, пригодный для моих ушей:
«Женщину восьмидесяти пяти лет спрашивают: скажите пожалуйста, в каком возрасте ЖЕНЩИНЫ перестают интересоваться мужчинами?
- Боря, вы знаете, что мне 85 лет?
- Да что же Вы на себя наговариваете, Александра Григорьевна, Вы хоть в зеркало-то на себя посмотрите, Вам никто и шестидесяти не даст!
- Нет, Боря, мне уже 85.
Она продолжает анекдот:
Так вот эта женщина отвечает:
- Не знаю-не знаю (говорит Александра Григорьевна, при этом играет героиню, кокетливо поправляя волосы)…спросите кого-нибудь по-старше.
Через полгода ее разбил тяжелый инсульт, и общаться с ней стало невозможно.
С этого момента поток «крохотных посылочек» и маленьких переводов прекратился, и постепенно несколько десятков людей должны были догадаться, что неведомый Отправитель (а для кого-то, возможно, и конкретная Александра Григорьевна) больше не живет - как личность.
Многие тысячи выздоровевших людей, их дети и внуки, сотни выученных коллег-врачей, десяток поставленных как следует на ноги больниц – все эти люди должны были почувствовать отсутствие этой воли, однажды возникшей, выросшей, окрепшей, крутившей десятки лет людьми, их жизнями и смертями – и исчезнувшей – куда?
Хоронили Александру Григорьевну через 7 лет только близкие родственники, и я, ее последний Друг.
Ярослав окончил университет, конечно, с красным дипломом, защитил диссертацию, стал разрабатывать альтернативную физическую теорию, стараясь развить, или даже опровергнуть теорию относительности Эйнштейна. Сейчас он Президент какой-то Международной Академии, их под тысячу человек, спонсоры, чтение лекций в американских университетах, в общем, всё как у людей, только без Эйнштейна.
У Ярослава родился сын, которого он воспитывал в полной свободе, в противовес памятным ежовым рукавицам бабушки.
Рос Григорий талантливым, энергичным и абсолютно непослушным – мальчиком и мужчиной.
Как то раз Ярослав взял его десятилетнего с собой - помочь хорошим знакомым в переезде на новую квартиру.
Григорий услужливо и с удовольствием носил мелкие вещи, всё делал быстро, весело и неуправляемо.
Энергичная хозяйка дома занимала высокий пост судьи, но и она не успевала контролировать по тетрадке коробки, проносимые мимо неё бегущим от машины вверх по лестнице Гришей, и придумала ему прозвище – Вождь Краснокожих - взятое из веселого фильма тех лет.
Но смерть его была туманная, не веселая.
А наступившим после его смерти летом, в квартиру одиноких Ярослава и его жены Алёны позвонила молодая женщина.
Открыв дверь, они увидели, что у нее на руках лежит…маленькая…Александра Григорьевна.
У них появился дополнительный, важный смысл в жизни.
Выращивали внучку все вместе. Они прекрасно понимали, что молодой маме необходимо устраивать свою жизнь, и взяли ответственность за погибшего сына – на себя.
- Сашенька, давай решим эту последнюю задачу, и сразу пойдем гулять!
- Ну, только ПОСЛЕДНЮЮ, дедушка!
- Один рабочий сделал 15 деталей, а второй – 25 деталей. Сколько деталей сделали ОБА рабочих?
- Ну, дедушка, ну я не знаю, ну, давай погуляем, и потом решим!
- Хорошо, Сашенька, давай другую задачу решим, и пойдем.
- У дедушки в кармане 15 рублей, а у бабушки 25. Сколько всего у них денег?
- Ну дедушка, ты что, совсем ничего не понимаешь? Это же так ПРОСТО: у них – СОРОК рублей!
В один, не очень удачный день, та, что подарила им самые теплые чувства, что могли быть в их жизни, чувства дедушки и бабушки – она позвонила в их дверь, покусывая губы от принятого нелегкого решения.
Сели за стол на кухне, много поняв по глазам, ожидая слов, ни о чём не спрашивая.
- Ярослав, Алёна, вы такие хорошие, а я - и они обе с Аленой заплакали от ожидаемой бесповоротной новости.
- Он, мой жених, он из Москвы.
Ярослав и Алена чуть вздохнули. С надеждой.
- Но он не москвич. Он швейцарец. И у него заканчивается контракт.
- Он…мы…скоро уезжаем.
Теперь она живет со своей мамой и отчимом в Швейцарии.
Душе Александры Григорьевны, незаслуженно настрадавшейся, наконец-то проникшей через сына, внука и правнука в девичье обличье, легко и свободно в теле ее пра-правнучки.
Они обе наслаждаются видами гор и водопадов, трогают латунные буквы на памятнике войску Суворова – покорителю Альп, рядом с Чёртовым Мостом, ловят языком на ветру капли огромного фонтана на Женевском озера, ахают от крутых поворотов серпантинов, по краю пропасти.
Приезжая к дедушке и бабушке в гости, на свою любимую, хоть и дряхлую дачу, младшая Александра Григорьевна часто хвастается, как ей завидуют тамошние подруги: ведь в ушах у нее уже сверкают прошлой, Другой Жизнью, доставшиеся от пра-пра-бабушки – лучшие друзья девушек.
Примечание 2009 года: младшая Александра Григорьевна сдала на немецком языке экзамены в математический лицей в Цюрихе, преодолев конкурс в 22 человека на место.
Мы ещё о ней услышим!
© Copyright: Борис Васильев 2
http://www.proza.ru/2011/10/19/1267
|
|
17.
А потом зашел парень здоровенный. Женя зовут. На левой руке партачки. Бэкграунд ясен. Ну, лицо открытое, без подвоха. Он говорит: «Я освободился недавно». Я говорю: «Вижу, а за что сидел?». Он говорит: «161.2. Грабеж. Дали год и семь особого». Я говорю: «Зачем?». «Да пьяный был» - говорит. «Так-то, - говорит, - не бухаю, а тут бабушку похоронил, выпил и набарагозил. А так жил хорошо: жена молодая, сынок только родился, чуть подрос, смешной такой, Вячеславом назвал, квартиру на Химмаше купил, отремонтировал… Отправили меня в Харп. Пока сидел, мать умерла. Поплакал, конечно. А тут жена пишет, что пришла опека, ребенка забрали. Соседка написала заявление». Я говорю: «Ну, причина-то какая-то была?». Он говорит: «Да не было особой причины, конфликт был. С моей биографией-то кто там будет разбираться?». «И вот, - говорит, - я освободился. Сразу же домой. Поехал в детдом ребенка забирать, а его уже отдали в приемную семью в Первоуральск. То есть забрали в декабре тринадцатого, а весной четырнадцатого уже отдали. То есть он уже почти год у чужих людей. А я жену даже ругать не стал, потому что у нас с ней общее горе. И для меня мой сын – смысл жизни. А я, - говорит, - сам всю жизнь зарабатывал и своим родителям, и ее родителям помогал. И я не могу, чтобы моего сына забрали и отдали чужим людям». А я сижу и думаю: «А те люди ему уже и вовсе не чужие, а самые родные». И что делать в этой ситуации? Оставить всё как есть? А какое я имею право решать. Или всеми силами включиться и помочь ему забрать ребенка? А какое я имею право вмешиваться. Сказать ему: «Иди, это твои проблемы»? Вот думаю. Позвонил работодателю его, поговорил. Отзываются о нем хорошо. Совершенно точно, что он за ребенка будет бороться. И вот, думаю, что, есть какие-то мысли?
И вот все получилось. Приехал Женя в Первоуральск. Позвонил, дверь открыли, ждут его, расстроенные все. Муж с Женой, им за сорок уже, своих детей нет. И бабушка, для которой Славик – внучок. И стоит Слава маленький, мишку в руках держит. Женя присел на корточки и шепотом говорит: «Ты меня узнаешь?». Слава посмотрел и сказал: «Да, ты мой папа». Он взял его на руки, прижал к себе, и все вопросы были решены. Люди хорошие. И они договорились, что время от времени будут брать Славика на выходные. Очень жаль им было со Славиком расставаться. А с другой стороны – парень отца нашел. Порадоваться можно. Вот такие улыбки сквозь слезы. Женя пришел со Славиком к нам, держит за руку, не отпускает. Славик любознательный, тут же зефиринку съел, на отца очень похож. Я говорю: «Женя, это тебе подарок судьбы – последний настоящий шанс в жизни».
Поговорили обо всем. Потом Женя очень быстро и умело Славика одел, и они поехали домой. Отец и сын. Я уже на пороге говорю: «Женя, сведи партачки, не солидно». А он так с досадой: «Да я понимаю, займусь».
roizman.livejournal.com copyright
|
|
18.
А расскажу ка я Вам историйку, связанную со свадьбой.
Точнее с выкупом невесты, поскольку о самой свадьбе повесть можно написать. Молодые, мотайте на ус, коий еще не отрастили, пригодится.
Женился мой лепший кореш – Медведь.
Будущая жена, как и полагается красавица и умница, сразу предупредила, что выкупить ее, по татарскому обычаю, она наполовину татарочка, будет не так-то просто.
Её родственники-свойственники из Татарии, сплошь чемпионы областей по вольной и греко-римской борьбе, по телефону так же подтвердили, что за свою сестру/племянницу/кузину и свояченицу, в общем айбэт кыз (хорошая девочка – татарск.) стоять будут до последнего, в смысле пока не закроется ЗАГС и водка на праздничных столах не начнет стеклом пропитываться.
Медведь на это только хмыкнул, и сказал коротко – Посмотрим…
(Ну насчет того что мы пробьемся я не сомневался – мы с Медведем в десанте служили, вот только как то мордобой затевать на выкупе невесты с будущими родственниками-свойственниками, как то некамильфо, м-да диллема.)
И ведь знаете, зацепило, сидим мы с Медведем в очередном кабаке и он так задумчиво, выцедив 200 водки, как воду, смотря, куда-то вдаль говорит, а сделаем мы так, что они сами нам за невесту заплатят!
И родился у нас гениальный план, по всем правилам военного искусства – «Покорение неприступных крепостей и фортификаций».
Медведь попил водки с сантехниками из дома невесты и обзавелся дубликатами ключей от чердака.
В день свадьбы «Комитет по встрече жениха с сотоварищами» занял оборону аж за час до времени «Ч» - разведка доложила (а как Вы думали? Я ж сказал, план по всем правилам военного искусства).
Дальше картина маслом – подъезжает кортеж из черных «Волг», из передней машины вываливаюсь я, сиречь свидетель, в хламину пьяный, с фингалом и с бутылкой водки в руке из которой и отхлебываю (пьяный хорошо сыгран, фингал нарисован мелом и растерт алюминиевой пуговице, вместо водки вода вперемежку с сильно пахнущим самогоном).
Я стою «пьяный», икаю, и голосом Кисы Воробьянинова «А поедемте в но-м-м-м-ера!» предлагаю выдать нам невесту, и ехать в ресторан не заезжая в ЗАГС, поскольку водка может прокиснуть.
Борцы (сродственники невесты) вначале напряглись, теперь стоят в непонятках. Свидетельница в осадке, причитает, что делать? свидетель вдрабодан, и как мы в ЗАГС поедем? Отсутсвие самого жениха пока никого не насторожило, не до того было – ЧП на свадьбе свидетель надрался раньше времени, раньше это было не принято. Вошем враг морально оглушен, раздавлен и деморализован.
Набежавшая толпа со стороны жениха незаметно добавляет страсти и накала.
Действие второе. В соседний подъезд, никем не замеченный зашел ханыга в безразмерной олимпийке (что б спрятать костюм с галстуком), в кепочке на глазах, висящий на плечах своей «подруги» в таком же безразмерном плаще, дабы спрятать вечернее платье (жена друга из нашего стана), с безразмерным баулом, где позвякивали пустые бутылки – в котором в реале был упрятан шикарный букет красных роз.
Дальше дело техники – Медведь (он же «ханыга зашедший в соседний подъезд») поднимается на чердак, отмыкаем дубликатами ключей двери (не зря сантехников поил) и преспокойно переходит в подъезд невесты, в то время, когда все громко торгуются и проходят задания внизу.
Звонок в дверь невесты, на пороге незнакомая девушка с роскошным букетом – невеста в недоумении, без опаски открыв дверь (рано еще прятаться, жених минимум через полчаса пройдет все испытания, освободит карманы от налички и войдет в квартиру) со словами «Вам кого?» и оппа – троянский конь, нарисовывается жених, поднимает невесту на руки, а по традиции считается что, все – невеста выкуплена!.
Дальше звонок мне на мобилу с громкой связью (очень большая редкость по тем временам) и радостный голос невесты, дающий команду «Отбой» всему Комитету по встречу, поскольку невеста на руках жениха, как следствие чудесное «протрезвление» свидетеля и смывание фингального грима.
P.S. Уже после свадьбы Медведь сказал, а захотел бы так вообще закрыл дверь в квартиру и твоим пришлось бы платить за твой же выкуп.
|
|
20.
yyy: ну и как?
xxx: Представь, что ты женатый мужик. И у тебя родился сын.
yyy: ну.
xxx: вот. спустя некоторое время, ты узнаешь что у тебя родился, на самом деле, не сын, а дочка!
yyy: Как это?
xxx: Не отвлекайся. Спросить жену об этом ты не можешь, потому что она умерла при родах. В роддоме выясняешь, что действительно это не твой сын, произошла ошибка. Вроде бы разобравшись, что к чему ты идешь к женщине которая забрала твою дочь. У нее оказывается нет мужа (она мать одиночка), и более того это оказывается та самая девушка, с которой ты случайно переспал, когда ездил в командировку. Так-что есть вероятность, что на самом деле это твой сын.
yyy: ...
xxx: а потом ты находишь смски на телефоне жены из которых узнаешь, что у нее был любовник, и что это, скорее всего, его дочка... А еще тебе звонит теща и говорит: "Я знаю, мы с Вами в плохих отношениях, но считаю своим долгом сказать, что на похоронах в гробу была моя дочь, но не Ваша жена...", бросает трубку и на звонки не отвечает... а потом звонит телефон жены, на котором высвечивается: "Мой второй", ты его взять не успел, а при перезвоне "абонент не доступен"
yyy: что-то я запутался.. ну ладно, что дальше?
xxx: а дальше ХРЕН тебе!
yyy: ээй...
xxx: вот примерно так же и я себя чувствую кода меня будят...
|
|
21.
Вчера я летел на самолёте из Нью Йорка в Лос Анджелес. Когда я зашёл на самолет и пошёл на своё сидение 20F, которое у меня было на билете, там кто-то уже сидел. Молодой парнишка, лет 25 на вид (ему оказалось 32), довольно гопницского вида с кучей татуировок. На моё «Эй, это моё сидение», я получил в ответ «Пошел на хуй». Я сел рядом с ним бурча «офигительно». Он натянул на голову капюшон куртки и отвернулся к окну. Через пару минут зашла молодая японская пара. У мужа было сидение рядом со мной, ближе к проходу, а у его жены было сидения сзади меня. Она попросила меня поменятся с ней местами, чтоб они сидели вместе и я радостно согласился. Где-то через час после взлёта японская пара встала и поменялась местами так что муж теперь сидел ближе к парню с капюшоном, а жена ближе к проходу.
Парень с капюшоном хочет встать, он идёт к концу самолёта, стоит там и смотрит на стену самолёта минут 10. Стюардесса его ингорирует. Он возвращается и садится, японская пара прижимается друг к другу подальше от него. Он начинает разрывать журнал лежащий в сидении спереди и лизать страницы. Потом он начинает засовывать разорованные мокрые страницы между сидениями спереди, жена подзывает стюардессу и она просит его прекратить. Он еще раз хочет встать, на этот раз он идёт к переду самолёта. Меня это немного тревожит, и я говорю стюардессам что он себя странно ведёт и теперь тусуется рядом с дверью кабиной пилотов и рядом с аварийной дверью. Я смотрю вперед самолета и вижу что между ним и женщиной которая вышла из туалета что-то происходит. Он идет обратно, но по середине останавливается. Он просто стоит в проходе и смотрит на какого-то мужчину который сидит на сидении, как будто измеряет его взглядом перед дракой. Японская пара выглядит взволновано.
Я подзываю стюардессу и спрашиваю если на самолете есть полицейский, который рядом с ним может сесть. Она говорят что среди пассажиров есть один полицейский который «вне службы» и не вооружен. Японская пара встаёт и уходит стоять в конец самолёта, все места заняты и им негде сесть. «вне службы» полицейский приходит. Он садится рядом с чуваком в капюшоне и они обмениваются словами. Я сижу сзади и слышу как чувак в капюшоне начинает много раз кричать полицейскому «пошёл на хуй». Он пытается встать, но полицейский ему не даёт. Еще больше «Пошел на хуй». Чувак в капюшоне запускает в него пластиковым стаканом с каким-то алкоголем, но промахивается и стакан приземляется на передних сидениях. Стюардесса подходит и безрезультатно пытается успокоить чувака. Она спрашивает если кто-то хочет сесть рядом с ним, так как японская пара отказывается сидеть рядом. Я чустувую себя неловко за то что поменялся с японской парой сидениями и соглашаюсь. Полицейский садится на сидение рядом с проходом. Я сажусь и говорю «давай поговорим», Чувак в капюшоне, которого заовут Марко, говорит полицейскому, «я знаю что он тоже полицейский», потом он смотрит на меня и скрежет зубами, «ты же полицейский». «сколько полицейских ты знаешь которые говорят с британским акцентом», я отвечаю. «Значит ты ебанный охранник» говорит он мне. «Я не охранник, мы сейчас поговорим о фильмах, ты же любишь кино, да?». От него жутко несёт алкоголем.
- Ты смотришь фильмы?
-Пошел на хуй
-Ты ходишь в кино?
-Пошел на хуй
-Ты иногда что-нибуть пишешь?
-Пошел на хуй. Да
-Где ты вырос
-Я, бля, солдат морской пехоты, не еби мне мозги, я тебя убью
-перестань, лучше скажи что ты написал
-Я вчера написал короткую историю
-серьёзно, Марко, и о чем она?
-Она о японском летчике камикадзе, который перед тем как он взрывается видит в воспоминании своих детей и жену
Мне не очень нравится куда идет этот разговор, учитывая что мы сидим 20 сидений от кабины с пилотами.
- Где ты вырос?
-В Нью Йорке, на нижним ист-сайд. Я кололся героином. Мой отец убил своего отца за то что тот был плохим человеком. Но сейчас мой отец умер. Я сейчас живу в Квиинс. Я пошел в армию чтоб слезть с наркотиков.
Он достает из кармана банку с какими-то маленькими зелёными таблетками, он заглатывает несколько таблеток, самолёт подбрасывает и несколько таблеток разлетаются по салону.
-ты когда нибуть пишешь об армии?
-Пошел на хуй, я не хочу про это говорить, я видел то что ни один человек не должен видеть. Я не не могу про это писать.
Я говорю ему что я работаю в голливуде и делаю фильмы, он говорит мне что летит в Лос Анджелес сниматся в какой-то рекламе. Я поворачиваюсь к полицейскому и говорю что я могу с ним разговаривать еще пару часов пока мы не прилетим в Лос Анджелес. «Ты опоздал», он говорит, мы приземляемся в Денвере, чтоб ссадить его с самолета.
-Послушай братан, я хочу чтоб ты прочитал то что я написал, из этого можно сделать фильм
-Конечно, давай мне твой и-мейл.
-я хочу тебе дать что-то еще.
Он даёт мне значок на котором написано «оставайся».
По внутренней связи капитан объявляет что у нас на борту маленькая проблемма и мы приземлимся в Денвере ее устранить. Марко ничего не слушает, он мне рассказывает про свои татуировки. Он мне показывает татуировку Мадонны на руке и говорит что кололся героином в её глаза. Потом он поднимает свою майку и показывает татуировку черепа на своей груди, «видишь этот шрам? Это черномазый пытался пырнуть в меня ножом в Квиинс, но я вовремя поднял руку и защитился, у меня еще шрам на руке остался». Полицейский шепчет мне ухо чтобы я ему сказал что мы приземляемся в Лос Анджелесе.
-Мы быстро долетели и уже приземляемся в Лос Анджелесе.
-братан, Я хочу дать тебе мой й-меил.
«Слышь, девка спереди», он говорит, «дай мне бумагу» . Я даю ему ручку и он записывает свой и-мейл аддресс и еще какую-то записку, при этом он еще заглатыает несколько зеленых таблеток. «не забуть меня», он говорит. «Не забуду, обещаю», я отвечаю. «Ты меня забудешь», он говорит и якобы играючи но довольно сильно бьет меня в ребра. Потом он смеясь бьет меня по ноге кулаком, что тоже довольно больно. «не забуть меня», он повторяет. Самолет быстро снижается, полицейский мне шепчет чтоб я пошел в туалет пока мы будет ехать по взлетной полосе. Полицейские должны зайти не борт и его аррестовать. Марко всё повторяет «не забуть меня», пока мы приземляемся. «как же я ненавижу Лос Анджелес» он говорит, пока мы едем по взлетной полосе. «Мне надо пойти в туалет», я отвечаю и встаю.
Стюардесса просит пассажиров оставатся на своих местах, через пару минут входят полицейские. Марко встаёт. Они одевают на него наручники и ведут его из самолёта. В самолёте полная тишина. 2 Стюардессы подходят ко мне и меня благодарят. Через 20 минут полицейский заходит на самолёт и просит чтоб я последовал за ним. Женшина с которой Марко поцапался около туалета заполняет какую-то форму. «Он общупал меня, и схватил за задницу», она говорит, «я беременна и пишу на него репорт». Полицейский хочет чтоб я тоже написал на него репорт. Я сажусь и пишу репорт что я работаю с разными актерами, а с ними работать еще хуже. Сзади самолета появляются 6 полицейских которые ведут/тащат кого-то. Это Марко, но сейчас на его голову одета маска как у каннибал Лектора. Они поворачивают около меня и заводят его в полицейскую машину. Марко сопротивляется. «Он в нас плевался», говорит один из полицейских видимо пытаясь обосновать маску. Мне теперь жалко Марко, за сопротивление полиции и за репорт женшины его упрячут в кутузку.
В конце концов мы опять взлетаем, события прокручиваются в моей голове снова и снова. В чём был смысл? Я понимаю что все эти войны уродуют мозги наших детей, целое поколение посылается домой неадтекватными и ненормальными. Я нахожу одну из зеленых таблеток лежащих на полу и женщина рядом с мной гуглает её на телефоне. Это Клонезепам, серьезный наркотик от психоза . Грустно. Наерное он боялся летать и брал таблетки от паники. Я открыл записку которую он написал
«Мы все любим тех кого ненавидим. Кровь. Страсть. Я родился в Квиинс. Мы все теряем надежду.»
Марко, я тебя не забуду, я обещаю.
|
|
22.
Был здесь чей-то симпатичный анекдот – смысл, которого состоит в том, что расстояние между шпалами не соответствует мужским шагам потому, что у нас в стране шпалы укладывают женщины.
В начале восьмидесятых, был я в командировке в Южном Урале. И нестерпимо захотелось мне побывать на своей юридической родине - в Северном Казахстане.
Туда, ещё до войны, были сосланы родители моих родителей. Покинуть место многолетней ссылки разрешили уже после войны, благодаря фронтовым наградам и ранениям отца. Короче, вывезли меня в раннем младенчестве. О родине, затерянной в казахстанских степях, знал по рассказам.
На удивление, немало местных жителей хорошо помнили моих предков.
Привели меня к саманной хате, выглядывающей из земли всего-то метра на полтора. Эта хата, была построена моим дедом, в голой степи наспех, к зиме тридцать седьмого. Там жили незнакомые пожилые люди, которые любезно предложили мне пожить, или хоть переночевать в хате, в которой я родился и жил, правда, меньше месяца.
Спросил я про кузницу, которую, по рассказам родителей, построил мой дед - отец отца. Дед тогда сам в ней работал. Оказалось, что сохранилась и кузница. Кузница не только сохранилась, но и продолжала действовать.
Кузнеца на месте не было, но пока мы, с добровольными экскурсоводами, разговаривали разговоры, послали кого-то за кузнецом. Каково было моё изумление, когда передо мной предстала темно-русая статная красавица, заметно старше меня. Вот так кузнец!
Кузнец Елена, улыбаясь, предложила мне покачать меха, размять городские косточки. Уголь, в дедовском горне, быстро разгорался, а Лена, тем временем, уже разогревала какую-то железяку. Постоянно подогревая ее, быстро добилась нужной толщины, ширины. Согнула. Попросила подержать длинными клещами заготовку на наковальне, и, несколькими уверенными ударами, сделала разными пробойниками около десятка отверстий.
Ещё несколько минут, и Лена вытащила из шипящей воды новенькую подкову. Протянула мне:
- Передайте от меня подарок своему отцу.
|
|
23.
Пожарники
(воспоминания из личного детства)
Однажды, давным-давно, когда все вокруг еще было большим и неизведанным, а я, соответственно, наоборот - маленьким и любопытным, родители отправили меня в деревню к бабушке. Классическая деревня начала 70-х годов XX века в Калининской (ныне Тверской) области открывала необъятные просторы для приключений и манила нераскрытыми тайнами их искателей. Таковых искателей было трое: Я, соседская девчонка Светка и, не менее соседский, парнишка Артем. Вообще должен сказать, что та деревня носила гордое название Теблеши. Чувствуете, какое теплое и домашнее название? Вот повторите его пару раз про себя, ну или можно даже вслух. Теблеши... Почему то сразу на ум приходят домашние пирожки, беляши и блинчики. Мягкие, свежие, румяные. А если еще и плошка своей сметаны на столе, то кажется, что детскому счастью не будет предела никогда. Что всегда будет лето, что если дождь, то он всегда грибной, что печенье и конфеты всегда сами растут в шкафу, что бабушка всегда будет рядом и что телевизор придумали какие то дураки, которые не умеют кататься на велосипеде, потому что в том телевизоре совершенно нечего смотреть. Прошло время, и я понял, как ошибался. Особенно на счет печенья и конфет. Оказывается не растут. Но это будет потом, через много лет. А тогда…. Теблеши!
Затерянная где то в глубинке России, славившаяся до революции своим поистине бескрайними льняными полями, просто морями ржи, овса и ячменя, теперь эта деревня благополучно хирела и умирала под чутким руководством коммунистической партии и всей хозяйственной системы Союза. Единственный в округе промышленный объект – это местный льнозавод, который натужно производил изделия из льняного сырья, жалкими очагами еще произраставшего окрест. Кроме этого заводика мануфактурного типа в деревне была еще пожарная часть, молочная ферма и когда то разрушенная красными атеистами церковь. Деревенские мужики активно не желали работать, пили чего подешевле и массово вымирали подобно мамонтам. Весь уклад держался на крепких бабьих плечах, которые тянули крестьянскую лямку с начала тридцатых годов, когда волна раскулачивания с головой накрыла и перевернула деревенскую жизнь. Ну может еще пара-тройка зажиточных по местным меркам куркулей, кулацких недобитков позволяла держался деревне на плаву и делала ее действительно деревней. Одним из таких «недобитков» был дед Артемки. Он был пасечник. И денег у него было сколько, что Артемка всегда имел на кармане не меньше пяти полновесных копеек, запросто конвертируемых по первому требованию в карамельки барбариски в деревенском золото-валютном хранилище под названием «Сельпо».
Обладая таким магическим средством влияния, как барбариски, Артемка был единогласно выбран руководителем нашего маленького, но сплоченного коллектива. Не исключено, что в процессе голосования, он незаметно лоббировал свои интересы путем подсовывания барбарисок в карманы голосовавших или как сейчас говорят: осуществлял подкуп избирателей. Но как бы то ни было, лидером стал он и, пользуясь этим, однажды повел нас искать приключений в пожарную часть. Собственно говоря, слово «повёл» здесь не совсем применимо, потому, что мы все уже были вполне взрослыми людьми. Каждому из нас было по шесть лет. А этого, как нам казалось, было вполне достаточно, чтобы принимать продуманные и взвешенные решения. Артемка просто предложил, а мы также просто сочли идею интересной и согласились.
Пожарная часть представляла собой чудное зрелище. Это был большой деревянный сарай, который во времена своей юности мечтал стать ангаром для сереброкрылого истребителя или даже бомбардировщика. Но этой мечте не суждено было сбыться и опечаленный сарай, кряхтя покосившимися стенами пустил в свое чрево пожарников. Целых две машины деревенских огнеборцев нашли приют под сводами его протекавшей крыши. Вам наверное представляются образы смелых парней в медных шлемах, мчащихся под истошный звон пожарного колокола навстречу бешенному вихрю из огня и дыма. Не буду врать. Медных шлемов я не видел, впрочем как и самих бравых парней. Те невнятные личности, которые иногда появлялись из ворот сарая, источая вокруг непередаваемый аромат свежевыжатого портвейна, ну никак не ассоциировались у меня с образом героев.
Проанализировав все данные, наша команда пришла к выводу, что деревня в смертельной опасности. Поскольку героев-пожарных нет, а вместо них представлены какие то оборотни, то получается, что любая искра может превратить все вокруг в праздник сжигания Масленицы. Причем в роли Масленицы может выступить все что угодно: и клуб с фильмами про Чапая и Неуловимых, и магазин с барбарисками, и, даже страшно подумать, бабушкин дом.
Такого мы допустить, конечно, не могли. Светка, Артем и я стали пожарными. Мы – передовой рубеж, мы – заслон и защита мирных жителей, мы – дозорные. Но простите, если мы дозорные, должны же мы откуда то вести наблюдении. Поначалу осуществляли дозор непосредственно с поверхности планеты. Но когда тебе шесть лет и ростом ты всего лишь около метра, то следить за ситуацией с такой позиции было как то не очень… Поэтому мы залезть на стол. Очень длинный стол, сколоченный из неструганных досок, он предназначался, по видимости, для раскручивания на нем пожарных шлангов, их ремонта и просушки. Охранять покой граждан с такой высоты было, безусловно, удобнее. Однако уже через десять минут пришла она – предательская мысль. А ведь нам не видно, что там за поворотом! Пока мы тут беззаботно несем службу и радуемся жизни, там, может быть, вовсю бушует пламя, пожирая все на своем пути. Такого допустить мы не могли! Что делать? А выход на самом деле прост и очевиден. Ну вот же - подходящее дерево растет прямо у этого стола. Идеальный наблюдательный пункт.
Старая высоченная сосна прямо таки звала залезть на неё. Она была сухая как столовое вино, оставленное на ночь в открытой бутылке. Её кривые, лишенные коры ветки и ствол приглашали и бесстыдно манили юных героев к сотрудничеству. Мы ответили взаимностью.
Право первым обозреть окрестности с такой высоты было торжественно предоставлено вожаку. Артемка покровительственно одарил нас прощальным взглядом и полез. Где то через два метра мы постепенно начали терять его из виду. Не потому, что было высоко. Нет, еще не было. А потому, что слезы гордости за него застилали нам со Светкой глаза. Мы – дозорные. Артемка лез все выше. Он был уже где то середине дерева, когда некое подобия сомнения промелькнуло в моём маленьком храбром сердце. Может хватит на фиг, мысленно вопрошало сомнение. Но будучи жестоко раздавленным тем самым чувством гордости, сомнение покинуло наши ряды. Выше! Залезай выше!
Что такое пиратский флаг, и кто такой этот Веселый Рождер по сравнению с почти что белой Артемкиной майкой, которая развевалась на ветру практически вместе с ним на самой верхушке сосны. Как там наша деревня, Артемка? Не видать ли где дыма пожарищ? Не слыхать ли криков несчастных погорельцев, зовущих на помощь?
Ничего не ответил нам наш командир. Не успел… Наверное старой сосне надоело оказывать нам гостеприимство, и она коварно обломив свой сучок под детской пяточкой, стряхнула Артемку вниз как спелую грушу.
Я не знаю, кто родился раньше, Артемка или Карлсон. Но если Карлсона списывали с нашего командира, то некоторое сходство получилось. Летали оба неважно. Хотя Артемка летал все таки хуже. Заметно хуже. Он не летал, он падал. В стремительном, неудержимом пике, сквозь редкие ветви. Гордо и молча.
Спасибо тем самым настоящим пожарникам, которые не следили за состоянием того самого стола для пожарных рукавов. Прогнившие доски смягчив удар падающего тельца, рассыпались прахом, но спасли Артемке жизнь. В тот день я впервые увидел как выглядит настоящее человеческое ребро если с него содрать кожу и мясо. Оно было пронзительно белым, особенно на фоне крови в которой был измазан наш лидер.
Попутно я научился бегать. Мне казалось, что я мчусь как ракета, но Светка почему то обогнала меня и скрылась за поворотом раньше. Нет, мы убежали не потому, что нам нечего было делать. Когда тебе шесть лет – всегда найдется чем заняться. Просто когда Артемка лежал под сломанным столом и орал от радости, как мне казалось, из ангара выскочил какой то дядька в брезентовых штанах. Затем он окинул взором данную картину и вкратце изложил свое видение ситуации используя яркие междометия и слова-синонимы. Значения некоторых из них я понял только спустя некоторое время. Затем этот страшный дядька схватил Артемку на руки, крикнул кому то, чтобы тот заводил машину и исчез в темноте строения. Пожарная машина обогнав и меня и даже Светку, устремилась к дому деда – пасечника.
Все обошлось. Переломов у Артемки не обнаружилось.Но все равно, неделю мы жили без барбарисок и командира, слоняясь по пыльным деревенским улицам. И вот однажды в среду Артемка вернулся. Он, как настоящий герой, был измазан в зеленке и замотан в бинт. Таинственно подмигнув нам, заговорчески прошептал: «Завтра идем на ферму. К коровам !»
|
|