Анекдоты про Них Мешок
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 41

1

MYSTERY SHOPPING

Прохладным осенним днем 2007 года мой приятель Валера сидел в приемной комнате автосалона Порше на углу 11-й Авеню и Вест 51-й Стрит в Манхэттене и наслаждался крепким горячим кофе. В Старбаксе такой кофе стоил бы 4 доллара – роскошь, которую он позволить себе не мог. Шел десятый месяц, как Валера потерял работу, и к настоящему моменту он был основательно на мели. Жалких остатков личного суверенного фонда еще хватало, чтобы платить за квартиру и электричество, но со всем остальным был полный швах.

Что же он делал в автосалоне Порше, - спросите вы? И я вам отвечу: - Зарабатывал деньги. Как? А очень просто. В Соединенных Штатах есть множество компаний, которые организуют mystery shopping или секретные покупки, чтобы собирать информацию о различных продуктах и проверять качество обслуживания. Начать работать для такой компании не составляет никакого труда: создаешь счет на их вебсайте и получаешь доступ к списку работ на сегодня. Выбираешь задание, которое тебе нравится, запоминаешь сценарий, выполняешь задание, посылаешь отчет. Через две - три недели получаешь деньги. Задания бывают всякие. Например, пойти в зал для фитнеса, провести там пару часов, а потом ответить на вопросы о приветливости и профессиональности персонала. Деньги за входной билет вернут согласно квитанции, ну и заплатят долларов 20-25 за труды. Немного, конечно, но и фитнес не работа. Занимаются mystery shopping как правило домохозяйки, у которых много свободного времени. И скорее для развлечения, чем для денег.

Валера занимался секретными покупками, чтобы экономить на еде. С утра выхватывал хорошие заявки на рестораны и, таким образом, бесплатно обедал или ужинал. Первое время он пытался брать и другие поручения, но после посещения парикмахерской в Гринич Виллидж зарекся. Тем не менее как выражаются американцы, никогда не говори никогда. В последний месяц Валере на глаза все время лезла заявка на автосалон Порше. По непонятной причине ее никто не брал, несмотря на внушительное вознаграждение в 200 долларов. Валера вчитался в требования, и ему стало понятно почему. Вроде бы все просто: явиться в автосалон, сказать, что хочешь купить базовую модель Порше Бокстер и сделать пробную поездку. Загвоздка была в требованиях к исполнителю. Заявка прямо указывала, что он должен соответствовать: жить в престижном районе, быть одетым в брендовую одежду, иметь на руке дорогие часы и вообще производить впечатление богатого человека. С наиболее трудной позицией (место проживания) у Валеры все было хорошо. После развода он задешево снимал у знакомого супера* крохотную студию в Верхнем Ист-Сайде, в двух шагах от Центрального парка. «Будь что будет» - решил наш герой и подписался на Порше.

Перейдя таким образом Рубикон, Валера осмотрел свежим взглядом свой гардероб и, не найдя ничего подходящего, решил купить все новое на кредитную карту, а потом сдать обратно. Ну и проделать тот же трюк с часами. Оставалось разобраться где именно одевается богатый и солидный народ. Покопался в интернете и выяснил, что президент Буш делает это у Брукс Бразерс. Туда и пошел. У входа его мгновенно подхватили два консультанта и промурыжили почти полдня. Из магазина Валера вышел с большим пакетом и чеком почти на две с половиной тысячи долларов. После этого идти в магазин Ролекса ему расхотелось, и он ограничился качественной подделкой всего за 120 долларов. Дома побрился, причесался, надел обновки, посмотрел в зеркало, полюбовался часами и... впервые с тех пор, как потерял работу, почувствовал уважение к себе.

Итак, стильный и даже где-то шикарный Валера сидел в глубоком кожаном кресле приемной автосалона Порше и наслаждался кофе. Немного поодаль в таком же кресле сидел безукоризненно элегантный пожилой японец и ковырялся в айфоне. Свой старенький телефон Валера достать не решился, а потому смотрел на левую из двух картин на противоположной стене и думал о том, что копировать современное искусство проще, нежели классическое. Разумеется, если имеешь дело с профанами. Тем временем айфон японцу, видимо, надоел. Он перевел взгляд на нашего героя, получил ответную формальную улыбку, и извинившись, заговорил:
- Принято считать, что на абстрактных картинах каждый видит свое. Вы все время смотрите на эту картину. Что вы на ней видите?
- А что здесь видеть? – удивился Валера, - Это паршивая копия картины Пауля Клее. Колорит искажен до неузнаваемости. Оригинал висит в цюрихском Кунстхаусе, называется «Uberschach». Значит, шахматы и изображены. И вообще это не абстракция, а экспрессионизм.
Несколько ошарашенный японец показал на вторую картину:
- А на этой?
- Это тоже Клее, «Пожар при полной луне». И тоже плохая копия. А подлинник, если я не ошибаюсь, - в эссенском музее Фолкванг.
- Господи, откуда вы это знаете?
- Интересуюсь искусством, - коротко ответил Валера.

Это была правда, но не вся правда. Вообще-то в прошлой жизни Валера был искусствоведом. Родился в Харькове. Там же до армии учился в художественном училище. После армии поступил в Ленинградский институт культуры, окончил его и по распределению уехал в Нижний Новгород, который тогда был Горьким. Работал в музее, учился в заочной аспирантуре. Все вроде было хорошо, но наступили 90-е. Волна эмиграции подхватила Валеру и выбросила на берег в Нью-Йорке. Первое время он не мог даже представить, что расстанется с искусством, но скоро понял, что без имени и связей ему не пробиться даже в смотрители музея. Тогда ему стало все равно, и он, как большинство знакомых, пошел на курсы программистов. Спросил у двоюродного брата, какой язык самый легкий. Брат сказал, что COBOL. Валера выучил COBOL и к большому собственному удивлению получил работу на третьем интервью. Появились деньги, но за них приходилось платить изнуряющей работой. Еще несколько лет он тешил себя иллюзией, что произойдет чудо, и он снова будет заниматься русским авангардом. Но чуда не произошло. Поэтому он безжалостно затолкал живопись куда-то в глубину сознания, чтобы не беспокоила. Даже перестал ходить на выставки...

Итак, Валера почти допил кофе, а в это время в проеме появился консультант и позвал японца. Японец жестом попросил его обождать, подошел к Валере, протянул руку, представился Джимом Накамура и пригласил нашего героя на ланч в «Бекко», итальянский ресторан неподалеку. Валера тоже представился и принял приглашение. Договорились на час дня, обменялись бизнес карточками. У мистера Накамуры на карточке было написано «Инвестор», у Валеры – «Эксперт в живописи». Эта карточка завалялась у него с той поры, когда он еще не потерял надежду работать по специальности.

Еще через пять минут появился другой консультант и пригласил Валеру. Он говорил с немецким акцентом и был по-немецки четок и деловит. Снял копию с водительских прав, сделал экскурсию по выставочному залу, принес ключи и дал Валере погонять на новеньком Бокстере по 11-й Авеню и боковым улицам. За полтора часа, которые пролетели как одна минута наш герой впервые в жизни понял, что машина – это не только от точки А к точке Б, а еще много чего. В результате, когда, согласно сценарию, сказал консультанту, что не может принять решение прямо сейчас, неизвестно кто был разочарован больше. К «Бекко» он шагал, как влюбленный после первого свидания: счастливо улыбался и разве что не пел.

В ресторане Валеру неприятно удивил сильный шум, но на втором этаже было гораздо тише. Японец уже ждал его за угловым столиком. После нескольких слов о погоде и прочих незначительных вещах мистер Накамура предельно вежливо перешел к делу:
- Я хотел бы поинтересоваться, если вы не возражаете, какого рода экспертизу вы предлагаете Вашим клиентам.
«Блин, - подумал про себя Валера, - ну не могу же я ему сказать, что пишу коды на COBOLе. Точно же подумает, что я над ним издеваюсь.» После этого рот нашего героя открылся и как бы сам собой уверенно произнес:
- Знаете ли, в Нью-Йорке и вокруг около миллиона русских. Среди них есть довольно состоятельные люди, которые интересуются русской живописью XX-го века. Я стараюсь помочь им сделать правильный выбор. Разумеется, с учетом соотношения цена – качество.
- Судя по всему, ваши русские неплохо вам платят.
- Не жалуюсь, - почти не соврал Валера, потому что жаловаться ему действительно было не на что.
- Знаете ли, - заговорил мистер Накамура после короткой паузы, - мы совершенно незнакомы, и все-таки я хочу рискнуть и попросить вас помочь мне в довольно щепетильном деле. Вы знаете, что такое mystery shopping?
Валера чуть не подавился своим карпаччо, но кое-как справился и киванием головой подтвердил, что, да, знает.
А японец продолжал:
- Я тоже некоторым образом вкладываю деньги в искусство и недавно заинтересовался русским авангардом. Как мне подсказали компетентные друзья, цены на него в Нью-Йорке все еще сравнительно низкие. Другие знакомые подсказали мне русскую галерею в СоХо, где, по их словам, можно приобретать интересные картины по разумной цене. Я там был, но окончательного мнения так и не составил. Поэтому я прошу вас сегодня же посетить эту галерею и поделиться со мной вашими наблюдениями. Почему именно вас? Потому что я никогда не видел вас на аукционах и могу предположить, что вы – лицо незаинтересованное. Конечно, я гарантирую справедливую оплату вашего труда, но ее размер я сейчас сообщить не могу. Она зависит от ряда обстоятельств. Рискнете?
- Рискну!
Новоиспеченные партнеры скрепили договор рукопожатием. Валера получил адрес галереи и приглашение на ужин в «Сасабунэ»** для подведения итогов.

Найти галерею оказалось легко. В ее витрине был установлен здоровенный экран, на котором сменялись самые известные картины, фотографии и плакаты художников русского авангарда. На двери висела табличка: «Только по предварительной записи». Рядом с табличкой наш герой заметил кнопку звонка и позвонил. Через минуту занавеска на двери сдвинулась, и Валера увидел постаревшее лицо своего сокурсника Игоря Хребтова.

На курсе, наверное, не было ни одного человека, который бы любил Игоря. Во-первых, он был заносчив, во-вторых, никогда не отдавал долги, в том числе карточные, а в-третьих, у него водились деньги и, по общему мнению, деньги нечистые. Источник денег был ясен: Игорь продавал иностранцам старые иконы. А вот происхождение икон было темным. Некоторые говорили, что он грабит деревенские церкви, другие – что на него работают несколько художников-иконописцев, специалистов по фальшаку. Никто, однако, не исключал, что он занимается и тем и другим. После выпуска Игорь получил распределение в Москву, и с тех пор Валера ничего о нем не слышал и никогда не вспоминал. Вспомнил, правда, один раз уже в Нью-Йорке, когда увидел магазин с русскими иконами недалеко от 5-й Авеню. А вспомнив, немедленно понял, что торговать Игорь мог только в плотной спайке с КГБ. И сразу стали понятны и терпимость деканата к его бесконечным прогулам, и хорошие оценки при нулевых знаниях, и распределение в Москву...

Постаревшее лицо Игоря Хребтова скрылось за занавеской, зато открылось дверь.
- Заходи! - пригласил Игорь, - Какими судьбами?
И снова, во второй раз за день, рот Валеры открылся и сам собой заговорил:
- Я тут у дантиста на Грин Стрит был. Заодно решил по СоХо пройтись. Увидел в витрине знакомые картинки, захотелось посмотреть на оригиналы.
Игорь улыбнулся ровно настолько, чтобы показать, что шутку он понял и что шутка ему не очень понравилась. А потом повел гостя через большое, похожее на склад помещение. Картины там присутствовали, но большинство из них были прислонены к темной стене и только некоторые стояли на подставках. Валера попытался их рассмотреть, переходя от одной к другой, но уже через несколько минут его попытка была пресечена:
- Ничего ты здесь не увидишь. Здесь у меня копии и недорогие полотна. А топовые вещи хранятся в специальном сейфе. Я их выставляю только во время аукционов. Пошли ко мне в офис.

В офисе стали вспоминать однокурсников, но разговор получился безрадостный: кто-то спился, кто-то умер, в олигархи тоже не выскочил никто. Перешли на актуальные темы.
- Ты каждый день в таком прикиде ходишь? – спросил Игорь.
- Конечно, нет! – засмеялся Валера, - Я работу ищу. Завтра у меня интервью в Чейзе***. Поэтому вчера я купил новый костюм. Сегодня в нем хожу, чтобы выглядел хоть немного ношенным. А послезавтра сдам, пока не стал слишком старым.
- А чем ты конкретно занимаешься?
- Программирую на COBOLе. А ты как сюда попал?
- От скуки. Работал в Министерстве культуры. В один прекрасный день стало обидно, что пять лет учился на искусствоведа, а занимаюсь перекладыванием бумажек. А тут такой тренд сверху пошел: продвигать русскую культуру за рубежом. Ну я через знакомых ребят нашел спонсора и открыл галерею. Уже пятый год в бизнесе.
- Нравится?
- Еще бы! Живу в центре мировой культуры, знакомлюсь с интересными людьми со всего света, путешествую и, что очень важно для меня, делаю полезную для России работу. Между прочим, если хочешь, у меня и для тебя есть работа. С ксивой ЮНЕСКО будешь ездить по небольшим городам на постсоветском пространстве, заходить в местные музеи, смотреть запасники. Если найдешь что-то интересное, дашь знать нам. Выкуп, вывоз – это уже наша работа, а тебе – 10% от финальной продажи. Подходит?
«Ах ты, гнида, – подумал про себя Валера, - в наводчики меня сватает патриот сраный. Залупу тебе на воротник!» А вслух сказал:
- Спасибо! Подумаю после интервью. Как тебя найти я теперь знаю.
Распрощались. Уже на улице наш герой вспомнил, что Игорь не предложил даже воду, но не почувствовал ни удивления, ни огорчения. Впереди был ужин в «Сасабунэ», и нужно было успеть принять душ и переодеться.

В ресторан Валера приехал первым, получил от метрдотеля меню и привыкал к ценам пока не приехал мистер Накамура и не сказал волшебное слово «омакасе»****. Сразу принесли графинчик с холодным саке и крохотные стопочки. Мистер Накамура налил своему гостю, гость налил хозяину, сказали «кампай»*****, пригубили. В ожидании еды обсудили Валерины успехи.
- Вас туда пустили? – поинтересовался мистер Накамура.
- Конечно.
- Почему конечно?
- Потому что мистер Хребтов мой однокурсник, мы вместе учились в течение 5 лет.
- Вы не шутите?
Вместо ответа Валера достал предусмотрительно захваченную дома фотографию и протянул мистеру Накамура. На снимке, сделанном скорее всего во время летней практики, группа студентов стояла на парадной лестнице «Эрмитажа». Мистер Накамура внимательно посмотрел на Валеру, нашел его на фотографии, затем показал на Игоря и продолжил:
- И что же вы можете сказать о мистере Хребтове?
- Все, что вы купите у него, будет или подделкой или краденым.
- Предположим. А картины он вам показывал?
- Скорее старался, чтобы я их не видел. Все что я успел заметить – два отличных полотна туркестанского авангарда: Подковыров и Карахан. Скорее всего подлинники и очень может быть, что из какого-то провинциального музея в Узбекистане. А Филонов почти наверняка подделка. Похоже, что сфотографировали его картину из тех, что в запасниках больших музеев, и по фотографии сделали неплохую в общем-то копию.
- А цены вы с ним обсуждали?
- Нет, не обсуждали. Не станет он со мной обсуждать цены. Он же прекрасно понимает, что меня ему не облапошить...
А тем временем принесли такие суши, что продолжать деловую беседу было бы просто кощунством и она сама собой прекратилась.

По пути домой Валера вновь и вновь перебирал детали прошедшего дня. Он никак не мог поверить, что все эти чудеса произошли с ним; и страстно желал, чтобы они продолжились, и смертельно боялся, что завтра вновь наступят серые будни. Дома вспомнил, что сегодня же нужно отослать отчет по автоцентру Порше, но так и не смог заставить себя работать. Плюнул на отчет и лег спать, но заснул только к двум.

Разбудил его зуммер домофона. Звонил швейцар, сказал, что к нему нарочный. Валера спустился вниз. Нарочный, молодой парень в велосипедном шлеме, вручил ему пакет и уехал. Валера поднялся к себе, посмотрел на часы - было уже около десяти. Открыл пакет. Там оказалась довольно толстая пачка 100-долларовых купюр. Начал считать и бросил после трех тысяч, а в пачке еще оставалось по крайней мере вдвое больше. «Вот так номер шоб я помер» - подумал Валера и одной рукой включил чайник, а другой телевизор. В телевизоре канал ЭйБиСи показывал выпуск последнх нью-йоркских новостей. Вдруг на экране появилось лицо Игоря, вслед заговорила симпатичная диктор:
- Сегодня утром известный русский арт-дилер Игорь Хребтов найден мертвым в своей квартире на Парк-Авеню. Следов насильственной смерти не обнаружено, однако на голове арт-дилера был полиэтиленовый мешок, туго обвязанный галстуком вокруг шеи. Полиция выясняет обстоятельства смерти. Основная версия - самоубийство.

Еврейская мудрость гласит: «В первую очередь человек думает о себе, затем – о своих близких, а после этого – обо всех остальных.» Валера не был исключением. Он заварил кофе, отхлебнул и предался печальным размышлениям на тему зацепят ли при расследовании его и даже есть ли у него алиби. Ясности в этих вопросах не было, что не радовало. Размышления прервал телефон. Звонила рекрутер. Спросила нашел ли он работу и сообщила, что есть контракт в Сити****** на 42 доллара в час. Продолжительность – полгода с перспективой продления, сверхурочные – 50% сверху. Одним словом, все как в прошлый раз. Выходить на работу завтра, интервью сегодня в час дня. Не встретив бурного энтузиазма на другом конце провода, стала извиняться, что не могла позвонить раньше, и добавила: «Да не волнуйтесь, они вас помнят. Интервью будет чисто формальным.» Дождавшись короткого «Спасибо, понял», пожелала удачи и положила трубку.

Уже не зная, радоваться ему или печалиться, наш герой включил компьютер, чтобы распечатать свежую копию резюме, и тут же зацепился взглядом за пакет с деньгами, о котором совершенно забыл. Хотел его спрятать в ящик стола, как вдруг заметил маленькую записку. Развернул. Прочитал короткий текст: - Спасибо! Жду вас в час дня у «Бекко».

Будь у Валеры больше времени, он бы наверняка уподобился буриданову ослу, который умер от голода, выбирая между двумя одинаково зелеными лужайками. Но у нашего героя не было времени даже на то, чтобы бросить монетку, Он уже закрыл дверь квартиры, но, куда поедет, все еще не знал. И только в тесном лифте, пока тот скользил вниз, вдруг вспомнил обитый серой тканью кубикл 2 на 2 метра, вечно недовольного менеджера, бесконечные унылые совещания и его чуть не стошнило. Вышел из подъезда, остановил такси, плюхнулся на заднее сидение и сказал одно слово: «Бекко».

...
Все места в Нью-Йорке, которые упомянуты в этой истории, являются совершенно реальными, как, впрочем, и сама история. Фотографии этих мест можно посмотеть на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.

...
*Домоуправ, также выполняет мелкие ремонты
**Один из лучших японских ресторанов Манхэттена
***Чейз Манхэттен Банк - крупный нью-йоркский банк
****Заказ на усмотрение повара
*****Универсальный японский тост. Означает «пьем до дна».
******Ситибанк - крупный нью-йоркский банк

2

Хорошо быть мужиком. Им жить как-то проще.

Тут, вон, зима на носу, и ходишь уже, смотришь с тоской на ценники в обувных магазинах, щупаешь драпчик пальто, а в меховой салон даже не заглядываешь: понимаешь, что и позапрошлогодний полушубок из крашеного кролика всё ещё очень даже ничего. А на протёртую плешину можно кармашек пришить. Типа, дизайнерская находка такая. Кармашек на жопе. Очень стильно и молодёжно. И где денег взять? Все нормальные бабы, вон, втариваются новыми сапожками, а ты сиди, плачь и завидуй. И кармашки шей на жопе.

А мужикам чо? Летнюю резину на зимнюю поменял - и всё. И можно дальше пиво пить.

Женщина своё разбитое сердце лечит годами. Всем подружкам расскажет про подлеца, потом будет собираться с силами полгода, чтоб его зубную щётку из дома выбросить - рука ж не поднимается. Потом все его подарки в мешок соберёт, и на антресоли запихает. Письмо ему напишет километровое, и не отправит. И, наконец, удалит его номер из телефонной книжки. Но это через пару лет только.

А мужики? Баба бросила - пошёл набухался, купил проститутку, отомстил, и забыл. И бабу, и проститутку. И можно дальше пиво пить.

Женщина не влезает в платье - это катастрофа! Это сразу и диеты кефирные, и в спортзал бегом, и ещё к эндокринологу: а вдруг с гормонами что-то? Это ж запускать-то нельзя! Это ж вот через полгода как раскукурузит килограмм на десять, а ты щас на распродаже уже хапнула летних сарафанчиков на будущий год, и в них не влезешь же! Паника-паника!

А мужик пойдёт, купит себе штаны на два размера больше, новую дырку в ремне пробьёт, и можно дальше пиво пить.

Если у женщины намечается секс - она две недели будет к нему готовиться. Она сбегает на эпиляцию, в солярий, купит красивое бельё, новые духи, платье, туфли, серёжки, покрасит волосы, сделает укладку, и даже отрепетирует перед зеркалом непринуждённый хрустальный смех.

Если у мужчины намечается секс - единственное, что он сделает - придёт на него. И будет пить пиво.

Когда у женщины спрашивают: "О, клёвые джинсы! Где купила?" - она должна назвать приличный магазин, и дату покупки, не превышающую полгода.

Когда у мужика спрашивают: "Где джинсы брал?" - он может спокойно ответить: "Да я не ебу, им уже лет восемь", и будет дальше пить пиво!!!

Не, безусловно, мужчины есть всякие. Есть и с тонкой душевной организацией, и к сексу относятся трепетно, и в гардеробной у них, вместо любимого вытянутого свитера - висят три смокинга и очень модное пальто Хьюго Босс, и вместо пива они пьют коньяк. Очень редко. И на свидание приходят с цветами, и платье твоё новое заметят, но только они все давно и счастливо женаты, и что вот про них говорить тогда?

Я вообще и не о мужиках сейчас. А о том, как тяжело быть женщиной.

Была сегодня в магазине. Щупала драпчик синего пальто. Драпчик был хороший, а ценник шестизначный. Подумала-подумала, и пошла домой пить пиво. В конце концов, я от мужика только формой хромосомы отличаюсь.

3

Три Барана

Эпиграф: "перед тем, как смеяться над другими, посмейся над собой."

Я люблю баранину. Обожаю даже. Самое моё любимое мясо. За шашлык и плов я готов продать даже план родного мыльного завода. Наверное это говорит зов предков, выросших и родившихся в Бишкеке. Ну и влияние моей супруги из Ташкента. Я как-то подсчитал, сколько денег в год мы тратим на баранину. Мне стало плохо. И я прекратил ... считать.

А баранину покупать не прекратил. Но баранина баранине рознь. Верх блаженства - это хорошо приготовленный шашлык из степного барашка.

Почти десять лет назад по работе занесло меня и сотрудника моего в Саратов с проверкой филиала. И было ещё одно у нас дело в городке Озинки (это на границе с Казахстаном). Перед поездкой отужинали мы с нашим директором филиала в какой-то дорожной кафешке. Вроде бы и просто, но на редкость вкусно. Вообще около Саратова много таких мест, снаружи вообще ни о чём, а еда лучше чем в городском ресторане.

А особенно меня баранина впечатлила. Разговорились, и директор нам пояснил, "так это же степной барашек, тому мясу что вы в Питере покупаете не чета. Но такое мясо раз - у вас не достать и два - и тут знать надо где брать"
- А ты знаешь?
- Знаю одно место, недалеко от Озинок, посёлок. Там курды живут. У них стада есть.

У Саши (мой сотрудник) появилась идея, "мы ж всё равно завтра уезжаем. Давай по пути из Озинок барана с собой купим. Да нет, не живого, при покупке его разделают, а мы привезём в Питер." Спросил директора филиала:
- А с курдами можно будет договориться?
- Конечно!

От Саратова до Озинок путь не близкий, днём ехать жарко (летом дело было). Выехали ночью и рано утром доехали до курдского посёлка. Дороги вообще туда нет, какая-то колея. Если бы не на внедорожнике были, хрен бы проехали. И так чуть подвеску не потеряли. Приехали в посёлок, познакомились со старейшиной. Всё решает он, как скажет так и будет. О цене договорились, подарок подарили, старика уважили. Говорит, "лучшего барана для вас зарежу, не пожалеете. Вы по своим делам езжайте, на обратном пути заверните сюда, всё будет готово."

Вообще это к истории никакого отношения не имеет, но Озинки меня впечатлили. Чем? Абсолютной тоской в глазах местных жителей. В городе есть лишь какой-то памятник дважды Герою СССР, пыль, и больше ни хрена. Чем там люди занимаются, понятия не имею. Как с тоски не спиваются или не сваливают от туда, мистика. А может и сваливают. Может и спиваются тоже.

Сделали мы там свои дела, вернулись обратно к курдам. Там уже баран разделанный висит. Здоровенный. Мы с Сашей переглянулись. На такое количество мяса мы никак не рассчитывали. Куда его девать-то? Как везти? Да, дешёво, но и за морем телушка полушка, да рупь перевоз. У меня чемодан побольше, мои вещи к Саше засунули, что-то я мешок положил, смяли и запихали тушу барана в целлофановые мешки, засунули ко мне в чемодан. Всё не вместилось. Что осталось, запихали чуток Саше, и ещё чуток в целлофановые кульки. Начали выглядеть как нищие на вокзале, с набитыми мешками.

Директор довёз нас до Саратовского аэропорта. Сели на улице рейс ждать. Почему на улице? А Вы не были в Саратовском аэропорту лет 10 назад? Это трагедия в нескольких актах. Не знаю, чем провинились саратовцы, за что их так наказали, сбросив этот коровник на колхозное поле в центре города. Какая-то хибара лесника и то смотрится приличнее. Туалетов нет, места в аэропорту нет, воды даже не купить, сидишь на улице как бобик и ждёшь пока зажгётся лампочка на улице и объявят рейс. Внутри места развернуться нет. И вся толпа берёт проход штурмом.

А после штурма сидишь в каком-то зале ожидания, где из мебели лишь скамьи подсудимых. Потом выпустили нас и побрели мы по разбитому аэродромному полю через плиты которого растёт бурьян, к убогому, напрочь ухайдоханному, самолётику Як-42. И самолётик выглядит так, что кажется безопаснее лететь в домике Элли над Канзасом. Если честно, то я опасался, что нам придётся этот самолётик толкать до Москвы.

Мы себя не комфортно чувствуем, а наш баран в чемоданах и мешках, тем более. А у нас ещё пересадка в Домодедово. Долетели мы до Москвы, с нас естественно за перевес содрали денежку, уже баран получается если не золотой, то как минимум серебряный. А чемодан начинает подозрительно пахнуть. Я Сашу дёргаю, "так должно быть?" "Ты что баранину не нюхал никогда, всё нормально, скоро дома будем."

Прилетели в Пулково, там такси ловим. Пытаемся загрузиться, а таксист морду ворочает.
- Что за вонючку вы везёте?
- Баран!
- Ах, так вы ругаться на меня будете! Не повезу!
- Да не ты баран, мы барана везём!
- Шутки юмора шутите, а всё равно не повезу! Завоняете мне всё тут!

Какого-то частника уломали и ко мне на Петроградку. А из чемодана уже реально благоухает, да и из мешков тоже. Но мы же упорные, и принюхались наверное. Всю дорогу друг друга убеждаем, баран именно так пахнуть должен. Он же степной.

Завалились ко мне в квартиру. "Жена!" кричу "открывай дверь. Мы барана привезли, делить будем!"

Она открывает дверь, мой ротвеллер тоже морду высунул, меня обнюхал и ошалел. Мол "ты кто, незнакомец? Почто ты одежду моего любимого хозяина одел? Что ты бесстыдник с ним сотворил, что несёт от него непонятно чем." И у жены чуть не обморок от запаха "чего вы там притащили мне?"

Я и Саша её убеждаем, "степной баран, самое то, деликатес, так пахнуть должен." Она мне "ты не откроешь этот чемодан в квартире." Я "а где? Мне что, на площадке с Сашей барана делить? Я хозяин или кто?" И открыл чемодан. Пёсик-то поумнее хозяина, слинял в другую комнату, а вот жене не повезло. Она этот акт извращения вживую увидела. Она аж на диван осела.

Вывалилось из чемодана нечто слизко-мокро-зелёное. А амбре пошло такое что я даже не знаю, как соседи санэпидемстанцию не вызвали и всю Петроградку в карантин не поставили. Она кричит "Вон! Такого непотребства я в доме не потерплю. Выброси это на мусорку немедленно." "А чемодан как?" робко говорю я. "И чемодан, и одежду свою. И Сашу можешь у мусорки оставить. Сам уж так и быть можешь вернуться."

Короче с учётом вещей уплаты за перевес, стоимости выброшенных вещей, чемодана и прочего геморроя - нам степной барашек обошёлся примерно в стоимость всего мясного ряда на Ситном Рынке, причём наверно вместе с продавщицами. Ну а жена ещё долго назавала меня и Сашу доброй и ласковой кличкой "три барана."

А шашлык из степного барашка самое-то будет. Деликатес.

4

Давно хотел рассказать ещё одну историю о животных и охоте.
Занесло меня по работе в город Аллентаун (это в штате Пеннсильвания). Я там долго был и с местными сотрудниками познакомился. Был у нас такой менеджер, Тим, страстный охотник. И вот рассказал он мне такую байку.
Для начала небольшое отступление. В Пеннсильвании живности очень много. Даже в городах очень часто можно увидеть оленей, барсуков, белок, бурундуков, скунсов, лис, итд. Если выехать из города то можно увидеть и опоссумов, реже лесных котов, койотов, итд. Ну а если приехать в горы Поконо, то там очень часто можно увидеть и медведей. Естественно это не те огромные страшные гризли или ещё более страшные полярные медведи. Эти из породы чёрных медведей, менее опасны и много меньше размером. Ну как меньше, всё равно они достигают 350кг+, то есть это далеко не игрушечные зверьки.
Эти медведи, в принципе, достаточно миролюбивы. Днём их редко увидеть можно, но ночами в поисках еды они часто приходят к человеческому жилью и роются в мусоре. Если мер не предпринимать, то потом можно целый день собирать мусор по окресностям. Для этого придумали ставить такие клетки (обычно они из досок), в них ставят баки с мусором и закрывают. Большинство медведей это останавливает и они уходят восвояси.
Но к Тиму повадился ходить ночами один очень настырный и хитрый медведь. Сначала он научился вскрывать клетку, никакие скобы и замки не помогали. Он просто ломал те доски на которых они висели. Потом он умудрился вытаскивать сами баки. Иногда он перебирал мусор около дома, иногда устраивал пиршество на участке, а часто прямо на проезжей части. И каждое утро у Тима начиналось с того что он собирал мусор.
Да ладно мусор, это мелочи. И дети и жена, да и он сам, стали просто опасаться вечером выходить из дома. Да чёрные медведи мирные обычно, но всё таки, чем медведь не шутит. Тим и банки привешивал что бы пугать его, и из сирены дудел, и из окна кричал. Но толи зверь глухой был, то ли на англицком языке плохо говорил, но всё бестолку. Скорее всего медведь от этого процесса получал какое-то садистическое удовольствие. Ведь знал гадина наверняка что Тим гражданин законопослушный, медведя вне сезона не обидит. Долго продолжалось это "стояние на Угре" и Тим пошел на радикальный шаг, залил в мусор аммонию с лимонным запахом (медведи по теории этого не переносят).
А тем временем подошел сезон охоты из лука на оленей (я раньше уже описывал повальное помешательство охотой в Пеннсильвании). Тим охотник серьёзный, охотится в основном из лука. А этот сезон обещал быть совсем особым. Его сыну испольнилось то-ли 10 то ли 11, и Тим решил, пора и его приобщать к хобби предков. Он сам гордый конечно был, ну как же, первая охота с сыном.
Решил он парня потихоньку приучать. У Тима дом на отшибе стоит, ближайшие соседи это тесть и тёща, но и до них чуть ли не метров 250-300 от него. За участком у него ручей (граница его земли), а за ним охотничьи угодья штата. Там можно охотиться заплатив денежку. Тим устроил вышку (эдакую площадку прикреплённую к дереву на высоте метров 5, а к ней приделана лестница) недалеко за ручьём, вроде и близко, и в то же время в лесу. Договорился с тестем что он с сыном пойдут на охоту с раннего утречка, а как оленя подстрелят, сходят и позовут его (благо ходьбы там всего метров 400), ибо телефоны и даже рация работает там плохо (практически не берет).
И вот они с сыном сидят на вышке. У Тима лук на готове, а мелкий вертится рядом на вышке. Лук и у него есть, но ему больше сам процесс выжидания нравиться. И вдруг он начинает "Пап, пап - медведь." "Какой на фиг медведь? Смотри лучше, олени обычно от туда выходят." "Папа, медведь идёт сзади". "Да блин какой медведь, ты лучше лук приготовь." "Папа медведь, я боюсь."
Тим оборачивается на вышке и видит, и впрямь на них медведь бредёт. И в зубах тащит мешок с мусором. Тот самый куда он аммонию заливал. Их медведь то есть. Вот это номер. Здрасте, вас совсем не ждали. Ладно будем сидеть тихо, медведь и сам уйдет.
Хрена с два. Медведь подходит к вышке, становится на задние лапы и начинает трясти лестницу. Мелкий в страхе вообще лук с вышки уронил. Тим лук на медведя направил, но прекрасно понимает, медведю по лестнице подняться, вообще не проблема. Возможность у него есть на один лишь выстрел, а уложить медведя одной стрелой он вряд ли сможет, он же не Чингачгук. Так что если выстрелит, то скорее всего просто разозлит зверя. Мишка хоть и не большой, но кило на 250 будет. А сердитый медведь это чревато.
Направляет лук на медведя и начинает его уговаривать, мол "уходи, а то накажу. За аммонию в твоем мусоре извини, не повторится. Не пужай нас так." А медведь лестницу трясёт, злится, дерево ходуном ходит. Сын в ужасе, Тим в ужасе. Но вариантов то других нет.
Минут 10 медведь их ругал и пугал, потом лестницу сорвал, мешок с мусором разорвал, мусор разбросал в гневе, сердито посмотрел и ушел.
Они посидели на вышке чуток, а как спуститься, всё таки с 5 метровой высоты, попробуй слезь без лестницы. А главное сына как спустить. И совсем худо что мелкий от испуга в вышку вжался и наотрез отказывается слезать. Говорит "я деда ждать буду, а то медведь наверняка рядом. Не уходи папа, не бросай меня, я боюсь." Вот так они и целый день, почти до вечера, вышке и проторчали. Тесть то думал что они охотятся, мешать не хотел, а когда вечереть стало понял, что-то не так. Пришел, осовободил узников оленьей вышки. Вот такая первая совместная охота получилась.
Первая и последняя. Тим жаловался что "перепугался мелкий не на шутку. Вообще про охоту слышать не желает. С тех про несколько лет прошло, а парня в лес силком не затянуть. Кому же я свои навыки передам?"
А самое главное, медведя того они больше никогда не видели. И зачем он приходил? Может сказать чего хотел?

5

Довелось мне как-то "пеленгами" поторговать, это российские уоки-токи такие, появившиеся на заре дикого капитализма, сразу после распада СССР. До сих пор с удовольствием об этой авантюре вспоминаю.

Дело было в 92 году. Идея спекуляций тогда просто висела в воздухе, с ней носились все. И вот как-то, прихожу на родной химфак казанского университета, ко мне подбегает наш сотрудник, и с безумными глазами рассказывает о том, как выгодно он продал пару "пеленгов" в Ленинграде.

Ееее, "с выгодой"! Посыл я получил сразу.

Пару слов о самих "пеленгах". Это были мини-радиостанции, продукция соседнего зеленодольского завода (Зеленодольск - город-сателлит Казани). Работали эти "радиостанции" метров на сто, не больше, то есть проку от них не было никакого, докричаться на таком расстоянии и так можно. Но! В Ленинграде ведь берут, мне ж сотрудник наш так сказал!

И я с этой абсолютно безумной идеей прибежал к своему другу и коллеге по фехтованию, Олегу. Олег был фарцовщик тертый, но немножко не от мира сего. На поездках по соревнованиям в Польше он уже скопил изрядный капитал, почти тысячу долларов, и собирался брать машину, но то, что имелось в предложении за эти деньги, его не устраивало. Поэтому меня он поддержал сразу и безоговорочно, и всю эту тысячу мне тут же вручил для обмена на рубли.

Барыг-валютчиков среди знакомых у меня хватало, и буквально через пару часов я завалился к Олегу уже без долларов, но с баульчиком, набитым ими, законными средствами платежа на территории Российской Федерации. По выгодному курсу поменял, то-то этот болван тогда обрадовался.

Теперь, значит, надо брать "пеленги".

Где брать? Магазинов с радиотоварами в Казани тогда было немного, обзвонили мы их быстро, договорились об имеющемся в наличии продукте, и скупили все, потратив на это примерно сотню долларов.

Отлично, сто долларов на мусор мы спустили, но куда девать оставшиеся 900?

Олег идеей разродился сразу: "а чего" - говорит, - "нам на сам завод в Зеленодольск не позвонить?" И тут же и позвонил. В запасе на заводе никаких "пеленгов" не нашлось, но пообещали, что их для нас настряпают в кратчайшие сроки. И, действительно, настряпали. Примерно треть была неработающей, о чем нас честно предупредили, но мы выкупили все - на 825 долларов. На оставшиеся 75 мы купили сигареты Данхилл с белым фильтром (где-то такой выброс случился), и со всем этим добром поперлись в Ленинград.

К нам присоединился мой однокурсник, Женька. Не по коммерческим делам, а родню проведать в Питере, там у него тетка жила, ну и вообще прошвырнуться.

И вот, приезжаем с утречка на Московский. Два придурка и один к ним присоединившийся. Точнее так, два придурка, один присоединившийся, и три чемодана размером с придурков, туго набитые "пеленгами". Осчастливливать северную столицу явились, значит.

С делами решили не затягивать, и сразу поперлись на рынок. Это мы с Олегом, в смысле, поперлись, Женька, как единственный в своем уме, к тетке поехал.

Вот, убей бог, не помню я название того рынка, наверное "Удельный", я просто не помню точно. Но выглядел этот рынок абсолютно как "поле чудес" в той самой известной стране, где из золотых монет деревья растут. То есть, это было бескрайнее унылое полуболото под таким же унылым небом. На поле хаотично колготились торгующие бог знает чем, и покупающие бог знает что. "Пеленгов" среди ассортимента барахла, правда, не наблюдалось, что нас с Олегом несколько приободрило.

Мы раскинули свои чемоданы посреди более-менее мелкой лужи, и принялись торговать.

Первые два часа дела у нас шли хорошо. В смысле, они шли хорошо как у Буратины, который только-только свои монетки посадил: нашими "пеленгами" никто не интересовался, правда какой-то грузин обратил внимание на Данхилл.

- Филтыр красний, да? - спросил он.
- Нет, белый, - с достоинством, как и положено коммивояжерам, ответили мы хором.
- Два тагда дай, - сказал грузин. - А это у вас щто? - спросил он, разглядывая как таракана "пеленг".
- А это "пеленг", - все также хором ответили мы. - Это радиостанция такая, по ней разговаривать можно.

Как по "пеленгу" разговаривать можно, мы тут же продемонстрировали, но то шипение, что нам удалось извлечь из окаянных коробочек, почему-то грузина ни в чем не убедило.

- Гаварыт далеко? - посомневался грузин.
- Да, далеко, на сто метров! - жизнерадостно сообщили мы.
- Нэт, сто метров это нэдалэко, - попрощался с нами грузин.

Становилось ясно, что без каких-то кардинальных действий торговля не задастся. Кардинальные действия были произведены: на выручку с Данхилла мы купили у какой-то тетки пива, которое тут же и выбуздыряли. Утолив жажду и несколько приободрившись, мы решили, что наши "пеленги" вовсе не на сто метров берут, а может даже на все двести, а то и триста. Олег, известный креативщик, решил этот прогресс в области радиотехники разрекламировать, и соорудил из подручных средств плакат: "Военная радиостанция Пеленг - берет на 300 метров!" Потом подумал, жирно зачеркнул цифры "300", и написал снизу словами: "На пятьсот".

После такого творческого апгрейда "пеленгов" торговля у нас пошла живее: люди стали к нам подходить, да и то, в те времена ведь идиотов парами не так часто еще показывали. Короче, к вечеру мы продали пар пять, что соотносилось с общим объемом закупленного товара примерно как чайная ложка с кастрюлей.

Олег почему-то приуныл.

Я, честно говоря, тоже. Хоть деньги были и не мои, но работали-то мы на условии, что все - и выручка, и потери пополам. А пятисот долларов у меня не было, от слова совсем.

Но ни теряться, ни подавать вида, что что-то идет не так, ни в коем было случае нельзя.

Поэтому я со всей дури ебнул Олега по плечу, и объявил:

- Да кто при такой погоде что у нас с тобой купит? Поехали в Москву, там теплее!

А тут и Женька подтянулся. Так что упаковали мы свои чемоданы, и двинули в первопрестольную.

В поезде на Москву, главным образом для того, чтобы сбить Олега с унылых мыслей, я принялся разрабатывать генеральную коммерческую стратегию: "дескать, давайте так - двое продают, а один вроде как приценивается, а заодно и товар нахваливает..."

Олег взбодрился: "А что, мысль!", - говорит. "Только антураж навести нужно, чтоб поверили."

На том и договорились. По приезду в Москву, мы с нашими чемоданами пришли к Гуму, Женьку оставили покараулить на улице, а Олегу приобрели белый пиджак с такими же белыми штанами, которые он тут же на себя и напялил.

Где и как торговать в Москве нам было неизвестно, поэтому далеко мы никуда не пошли: встали в каком-то подземном переходе за музеем Революции среди толпы таких же коммерсантов, торгующих бог знает чем.

Встали я и Женька. А Олег пошел на первый круг в роли покупателя-зазывалы.

Толкотня в том переходе была дикая, просто столпотворение. И вот этот момент надо было видеть. Мы с Женькой, разложив "пеленги" на газетке, стоим, прижатые толпой в угол, и вдруг к нам подходит ОН.

Олег был великолепен, и ничем не отличался от Остапа Бендера. Как он умудрялся идти такой вальяжной походкой в этой толкучке, я не знаю, но у него получалось.

И вот, первый заход:

- А что это вы тут такое продаете? - спрашивает Олег.
- Это, молодой человек, "пеленги", военные портативные радиостанции, улучшенный аналог западных Уоки-Токи - отвечает Женька, картавя и интеллигентно поправляя очки.
- Да, я слышал о них, - хорошо поставленным опереточным баритоном гласит Олег. - А далеко ли они работают?
- От пяти до десяти километров, - сообщаю я.
- А сколько стоит? - интересуется Олег.
- Восемьсот рублей пара, - делюсь я ценной информацией.
- Так дешево?! - изумляется Олег, - Тогда заверните парочку...

И тут толпа озверевает. Натурально, без всяких дураков. Нас обступают, начинают лапать "пеленги", кто-то под шумок пытается спиздить парочку, что немедленно пресекает бдительный Женька...

За первые полчаса мы продали двадцать пар, за вторые - сорок. Через два часа у нас не осталось ни одной работающей пары, но по-прежнему оставался один чемодан брака.

Надо сказать, что во время торговли Олег не забывал нас с Женькой снабжать пивом, поэтому дальность действия наших "пеленгов" постоянно увеличивалсь, благо, проверить их в подземном переходе было негде, а также увеличивалась и цена.

К часу дня у нас уже не было ни одного работающего аппарата, но зато был здоровый мешок денег, и оставался чемодан брака. Парочку "пеленгов" у нас все же спиздили, но мы не сильно из-за этого расстроились.

А вот с браком расставаться не хотелось, уж больно хорошо торговля шла. Олег нашел решение моментально, и прямо на месте. Он пошнырял вокруг, обнаружил какую-то контору, в которой имелось самое на тот момент для нас главное - транзисторы, паяльник, канифоль и припой.

Заплатил в той конторе пятихатку какому-то дяденьке, и получил за нее рабочее место сроком на три часа. С паяльником лучше всех из нас троих управлялся я, поэтому торговля осталась на Женьке и Олеге, а я принялся чинить.

Никогда в жизни я не паял так быстро. На одну коробку у меня уходило от силы пару минут, потом, когда приноровился, дело пошло еще быстрее.

К семи вечера мы распродали все. Пару десятков абсолютно непочинябельных "пеленгов" мы впарили какому-то барыге, который очень впечатлился нашим успехом, за полцены. Полцены в данном случае означает триста процентов того, во что они встали нам.

Заработали нехило, чистой прибыли было больше 3 тысяч долларов. Это все, за вычетом расходов на пиво, мы честно поделили на троих.

Я свои деньги грохнул на День рождения, на котором очень близко подружился со своей бывшей одноклассницей. Сейчас эта одноклассница - мать моего сына, а по совместительству - моя жена. На следующий год у нас с ней серебряная свадьба.

А вот Олег, болван, машину так и не купил. Вместо этого он все кровно заработанные потратил на собственную свадьбу с девицей, которая на тот момент являлась его ангелом, и вообще самой прекрасной женщиной на земле. Я аж даже позавидовал тогда, что он такое сокровище в этой своей Наташке разглядел.

Через два года Олег развелся, получив со сдачи дочку, в которой он, правда, души не чает.

Дочка эта, кстати, недавно сама замуж вышла.

А Женька, ну что Женька? Живет в Бостоне сейчас, профессор. Мы с ним перезваниваемся, иногда друг друга навещаем. И когда напьемся, с удовольствием вспоминаем наши "пеленги".

6

«Зачем опять прерии снятся» ( часть первая).

Первой из «утренней лошади» показалась свежевыбритая и заспанная рожа комссара, ничего, кроме отвращения у нас, отработавших ночную смену, не вызывающая.Днем бетон шел на стройки народного хозяйства, где работали белые люди, а нам, бойцам ССО, тянувшим дорогу от Ухты до местечка с оптимистичным названием Княжпогост, он приходил только по ночам.
- После ужина конкурс политической песни, явка обязательна,-провозгласила она и полезла обратно в автобус , навстречу ему высыпала утренняя смена, которая ставила для нас опалубку и укрепляла откосы дерном. Это добровольно-принудительное мероприятие такое же приятное, как поборы в фонд Лизы Чайкиной, города Гагарина и прочие , лишало нас самого ценного свободного времени: от ужина до выезда на работу, когда можно было с остальными ребятами погонять в футбол, поиграть в теннис или просто покурить - поболтать.Меня это огорчило меньше, чем других, так как я знал, что буду сидеть рядом со своей девушкой из архитектурного, а уж что будут петь со сцены; про Ленина, который такой молодой или про единство народа, в сраженьях не разбитого, мне было всё равно.
У входа в клуб рядом с каким-то придурком из райштаба вилась стайка комиссаров , они пересчитывали бойцов, сверяли с общим списком отряда и непрерывно ругались.Наш ( не даром же хохол) уже набрал явочный состав безбожно приплюсовывая себе чужих проходящих, поэтому нашему появлению не особенно обрадовался.
- Какой отряд? – спросил райштабовский, мы показали отрядные нашивки.
– У тебя же все по списку уже здесь? - спросил он комиссара.
- А они поссать выходили – не растерялся тот. – Угу , и забухать – добавил кто –то из нас,проходя в зал.За нами шла ещё одна наша бригада, так что явке должен был позавидовать даже Чуров.В зале я уселся рядом со своей девушкой ( местечко она мне держала) и сразу начал травить какие-то героически – завиральные байки про наши суровые будни.На сцене выдвинутой в зрительный зал сидело откровенно скучающее жюри, у них за спиной одна группа сменяла другую, зрители сами развлекали себя как могли. Ни что не предвещало ничего особенного, когда вышла группа пед института им Герцена: две девушки с гитарами, пигалица – солистка и длинный сутулый дрыщ в очках с пивной банкой в руке. Это сейчас пустая банка из под туборга или коффа безжалостно сминается ногой бомжа и отправляется в его бездонный мешок, а в то время пивную банку можно было увидеть и на книжной полке рядом с макулатурными дюмами-дрюонами с зимним букетом или колосками ,и на столе конструктора с безукоризненно заточенными кохинрами и чешской стиралкой. В банку в руке дрыща были насыпаны камешки и она должна была изображать маракас. Пигалица уменьшила высоту микрофонной стойки под свой рост ( дрыщ согнулся ещё больше, что бы в него попасть), второй микрофон был где-то на уровне пояса ( в него он тряс банкой), две гитаристки задали ритм и соло и понеслось:
- Зачем опять прерии снятся …..
Разве мало резервациииий…..
выводила солистка писклявым голосом, за ней фальцетом подхватил припев дрыщ, яростно тряся банкой:
Есть где-то рай, о нем мечтааай!

Пели они так мерзко, что в зале даже стихли разговоры и все уставились на сцену.Потом раздался первый смешок. Не такой, когда смеются над неумехой, а искренний, неподдельный.Помню на «Истории КПСС», где оба потока сидели в одной большой аудитории, по рукам гуляла отэренная слепая копия рассказа Бернарда Шоу «Государственный муж», где фотограф и мужик, делающий детей по заказу, случайно перепутали адреса своих дам. 3-4 человека наклонившись над листочками в голос ржали, к ним присоединялись те, кто уже это прочел , листочки шли дальше и эпидемия разрасталась.К концу пары ржали уже все , со слезами и подвываниями.Что –то похожее началось и в зале, но невозможно было определить эпицентр смеха, а главное – над чем смеются.Ржали и с камчатки и с первых рядов, справа и слева.Несколько человек, в том числе и я крутили головами, ничего не понимая, это же касалось и жюри.Оно то смотрело себе за спину на выступавших, то в хохочущий зал с полным изумлением. Архитекторша рядом со мной сделала ладони лодочкой, спрятав н них лицо, из под них от смеха текли слезы. Гитаристки на сцене прекратили играть, пигалица смолкла и только дрыщ продолжал трясти своей пивной банкой.Наконец соседка пожалела меня и показала на левую стену сцены. От стоящего справа прожектора на неё проектировался согнутый вопросительным знаком дрыщ с непрерывно ходящей туда-сюда рукой , а гигантского размера тень от пивной банки, приходящейся ему на пояс , то уменьшалась , то увеличивалась.

Первого места так ничего не понявшее жури им не дало, но приз зрительских симпатий был точно за ними.( TBC)

7

Пошел сегодня одного человечка на станцию встретить, иду по подземному переходу, смотрю, - впереди мамашка с коляской по лестнице поднимается. И так она надрывно эту коляску по ступенькам за собой тащит, тыгдым-тыгдым, тыгдым-тыгдым, у ребёночка только голова туда-сюда клац-клац, клац-клац. Просто никаких сил смотреть. Подскакиваю, коляску хвать. А ведь нельзя, спина у меня сломана. Но никак мимо пройти не могу, обязательно надо свои великолепные душевные качества проявить. Ну да ладно, что по сути весу-то в том ребёночке? Не сломаюсь поди.

Короче, хватаю колясочку эту с ребёнком, только пару шагов сделал, чувствую - бэмц! Сейчас у меня или пупок развяжется, или остатки позвоночника в штаны ссыпятся. Просто какой-то невероятно тяжелый малыш попался. А на вид так и не скажешь. Совершенно вроде обычный карапуз. Сидит такой, не боится ни капельки. Очень хороший ребёнок. Не ребёнок, ангел. Но очень тяжелый. И смотрит так серьёзно, где-то даже с сочувствием. "Что мол, дядя, тяжело? Терпи теперь. Кто ж тебя заставлял чужого ребёнка хватать?"

И вот несусь я значит с этим ребёночком по лестнице вверх, а мамашка где-то сзади - "Мужчина! Ой, мужчина!". Но до мамашки ли мне? В виске только одна мысль бьётся - только бы добежать. Только бы не уронить. Только бы не упасть замертво.

Последняя ступенька, уффф! Добежали, слава богу. Коляску на землю ставлю, в спине хруст, наклоняюсь к малышу, спрашиваю: "Что ж ты тяжелый-то такой?" Тот глазами хлоп-хлоп, а мамашка сзади, запыхавшись:
- Ой, мужчина, спасибо вам!
А у самой щёки аж пылают. То ли от мороза, то ли об бега, то ли от стыда.
- Я всю дорогу за вами бежала, хотела сказать! Там в коляске, в поддоне, - мешок картошки! Вам не тяжело было?

Мне? Тяжело? Да ладно! Какой-то мешок картошки. Не цемент же, не блины от штанги. Что ещё и возить в детской коляске, как не картошку? Ну не памперсы же в самом деле!
Так я подумал, но вслух конечно сказал:
- Ну что вы! Я даже не заметил.
И похрустывая четвёртым позвонком, несгибаемой походкой Дарт Вейдера почапал своей дорогой.

Всё? Нет!
Иду обратно, думаю - хрен я больше через ваш подземный переход пойду. С вашими колясками, мамашками, какашками, картошками, нахрен! Прямушкой пойду, по путям. Иду, снежок валит, рельсы блестят, вокруг ни души, красота. И вдруг откуда ни возьмись - "Сыноооок!" Да что ж за день такой?
Смотрю - барабулька. Стаааааренькая, еле ноги переставляет. Откуда взялась - непонятно. Только что не было, и нате. Нарочно меня караулила что ли? "Ой, сынок! Дай бабушке руку! Скользко - страсть! Совсем что-то ноги не слушают!"
Ну что ты будешь делать? Осмотрев внимательно бабушку на предмет поддона с картошкой, и ничего подозрительного не обнаружив, подал руку. Только мы один путь одолели, тут навстречу группа лосей. Школьники, но здоровенные, каждый выше меня, четыре штуки. Идут, смеются, весёлые, может с тренировки. Тут уж я не растерялся. Говорю - Эгегей, тимуровцы! А ну-ка взялись быстренько, помогли бабушке через рельсы перебраться!

Те даже не замешкались. Моментально взяли барабульку в кольцо, под руки хвать, и кааак попёрли! Только снег из-под копыт. Слышу скрозь смех:
- Бабушка, да вы ногами-то не дрыгайте! Вы их просто подожмите!
Я ещё успел крикнуть вслед:
- Э, пацаны, это не конрстрайк, это всамделишная бабушка!
Но они уже неслись где-то вдалеке по полосе отчуждения, бережно сжимая бабушку крепкими тренированными плечами.

А я шел неспеша, вслушиваясь в свой четвёртый позвонок, и думал, что помогать людям это конечно хорошо и правильно. Но при этом нужно непременно уточнять, что у них там в поддоне.

8

Дело было в деревне. В подшефном колхозе, куда нас, шестерых молодых специалистов (четыре мальчика две девочки) дождливой осенью восемьдесят седьмого направило руководство родного завода. Колхоз этот находился в такой глуши, что вот если представить жопу мира, а потом найти на этой жопе самую потаённую и недоступную точку, то вот это и будет та деревня на двадцать дворов, в которой мы в конечном итоге оказались. Ночь на поезде, четыре часа на колхозном автобусе по дороге, кой-где имевшей следы асфальта, и ещё часа полтора просто по полям в телеге трактора "Беларусь", с тремя мешками картошки и двумя мёртвыми животными.
- Что это? - брезгливо тыча пальчиком в туши телёнка и свиньи, спросила Таня. - Я с трупами не поеду!
- Это не трупы. - буркнул в ответ угрюмый тракторист.
- Да?! А что же?
- Ваша еда.

Поселили нас в пустой избе на окраине деревни. Дождь шел не переставая ни на день. Каждое утро нашей новой жизни начиналось с того, что в восемь утра приходил бригадир. Про бригадира надо пару слов сказать отдельно. Это был мужик средних лет и примерно такой же степени опьянения. Он был не пьяница, не алкоголик, это был просто такой образ жизни. Ни трезвым, ни пьяным мы его ни разу не видели, он всегда пребывал в одном и том же состоянии. И вот каждый день, строго в восемь утра он приходил и объявлял, что в связи с погодными условиями битва за урожай откладывается на неопределённый срок. И дальше мы были предоставлены сами себе. Как мы только себя не развлекали. Карты, анекдоты, книги, игры - всё быстро закончилось и надоело. И вот как-то раз после ужина, когда мы как обычно сидели и трепались ни о чем, разговор зашел о пионерских лагерях. Кто где и как отдыхал в детстве. И Лёшка сказал:
- А знаете, мне нравилось в лагере. У нас в лагере каждый день был какой нибудь праздник. К примеру сегодня 23 февраля. И мы весь день ходили строем, изображали боевой отряд, пели военные песни. А завтра - 8 марта. Мы поздравляли девочек, готовили для них праздничный концерт, делали какие-то подарки, и изображали галантных кавалеров. Ну и так далее. Короче за смену мы успевали отметить все праздники, какие есть в году. Включая новый год.

- Слууушайте! - сказал вдруг кто-то из нас. - А давайте мы тоже устроим Новый год?!

Все засмеялись, никто конечно не воспринял эти слова всерьёз. Но как-то незаметно и непроизвольно эта идея вдруг стала обрастать вполне себе реальными и четкими перспективами. Вскоре были в подробностях расписаны все планы и роли. И с утра работа закипела.

До ближайшего ельника было сто метров, и через час красавица-ёлка стояла посреди избы, упираясь макушкой в потолок, и источая невероятный и ни с чем несравнимый запах праздника. После этого даже у самых отъявленных скептиков настроение резко изменилось. Мы готовили, делали из подручных средств украшения, вырезали снежинки и гирлянды, рисовали узоры на окнах, и придумывали, из чего сделать костюмы деда Мороза и Снегурочки. В качестве праздничных напитков у тёти Вали молочницы были приобретены две трёхлитровых банки деревенского самогона, и несколько банок варенья. У ней же, в качестве бонуса, удалось выклянчить на время ёлочную гирлянду. Разбодяжив часть самогона вареньем и колодезной водой мы получили несколько сортов прекрасных наливок.

К восьми вечера всё было практически готово. Стол ломился от обилия закусок и напитков. Ёлка сверкала огнями и переливалась яркими украшениями. Негромко играла музыка. Девочки за печкой наводили последний марафет. И вскоре праздник начался.

Что сказать? Пожалуй более яркого, весёлого, и необычного нового года я в своей жизни и не припомню. Было всё, и новогодние подарки, и дед Мороз, и "Ёлочка, зажгись!", и стишки на табуретке, и хоровод вокруг ёлки, и даже новогодняя дискотека. Только часам к трём мы угомонились. Не последнюю роль в этом сыграл оказавшийся по настоящему забористым деревенский самогон.

В восемь утра дверь как обычно открылась, и на пороге возникла фигура бригадира. Бригадир сделал шаг вперёд, открыл рот для своего ежеутреннего традиционного приветствия, и так с открытым ртом и замер. Посреди избы стояла переливаясь огнями ёлка. Под ёлкой, положив под голову мешок с подарками, и уткнув нос в окладистую бороду из пакли, сладко спал дедушка Мороз. В углу на лавке сопела свернувшись калачиком Снегурочка. Справа у окна стоял стол с остатками богатой новогодней трапезы, весь в серпантине и снежинках.

Бригадир с минуту постоял, потом закрыл рот, подошел к столу, налил стакан самогона, и не закусывая выпил. Затем, стараясь не шуметь, обошел помещение, выглянул в окно, полюбовался ёлкой, присел возле деда Мороза, вернулся к столу, и налил снова. Выпив второй стакан он посидел, покурил глядя на ёлку, потом расчистил край стола, сложил руки крестиком, положил на них голову, и захрапел.

Очнулся он часа через полтора, за чисто прибранным столом. Мы сидели за тем же столом, и играли в карты, стараясь особо не шуметь, чтобы не нарушить покой колхозного начальства. Девочки готовили завтрак. Бригадир обвёл мутным взором сперва пустой стол, потом нас, потом всё остальное пространство избы, и хрипло спросил:
- А где ёлка?
- Какая ёлка? - поинтересовался Валера, сдавая карты.
- Ёлка. Новогодняя. Тут стояла. - сказал бригадир частями.
Мы удивлённо переглянулись.
- Ёлка Новогодняя Тут Стояла? - переспросил Валера. - А трусишка зайка серенький под нею не скакал?
- Не скакал. - сказал бригадир. - Дед Мороз под ней спал.
- Мне вот тоже, - сказал Лёшка, - такая хрень бывает приснится, особенно если неудобно спишь.
- Хорош придуриваться! - сказал бригадир. - Я по вашему что, с ума сошел?
- Нет конечно! - сказал Валера, и спросил. - Виктор Иванович, а какое сегодня число?
Бригадир вскинул руку с часами, потом сказал "Тьфу на вас!", встал из-за стола, и прошел на середину хаты. Там он зачем-то посмотрел сперва на потолок, потом, более внимательно, себе под ноги, вероятно пытаясь найти какое-то подтверждение своим словам, но ничего конечно не нашел. Ещё раз внимательно но безуспешно обведя взглядом избу он вернулся к столу и спросил:
- Выпить есть чего?
- Может быть шампанского? - предложил Лёшка. - Холодненького, а?
- Вы у меня дошутитесь! - сказал бригадир.
Валера достал из-под лавки банку с остатками самогона.
Молча выпив, бригадир не прощаясь вышел за дверь, и растворился в промозглой туманной измороси.
Больше по утрам без особой надобности он к нам старался не заходить.

9

- Да успею я, успею! – оправдывался Сашка пятясь вниз по лестнице, - можешь даже не волноваться. Полдвенадцатого как штык. Я ж тебя никогда не обманывал?! Вот успею и все! Веришь?!

- Конечно верю, дорогой! – отвечали из дверей Ленка и ее фальшивый энтузиазм, - ты все-все успеешь до полдвенадцатого. Всего пятнадцать детей за четыре часа. Не задерживайся, милый! – последним ее словом можно было бы забить пару двухсотмиллиметровых гвоздей, пока оно не растаяло в напряженном воздухе лестничной клетки.

- Пока, дорогая! – Сашка развернулся и побежал, перепрыгивая через ступеньки. – я все успею,

- Пока, пока! – Ленка захлопнула дверь и машинально посмотрела в зеркало.

- Красотища, - немного скептически подумала она, - попробуй только не успей! Я тебе, гаду бородатому, устрою. И каждый новый год вдвоем у нас будет принято начинать с убийства опоздавших Дедов морозов. Традиция у нас такая будет, сразу после салата оливье, шампанского и мандаринчиков. Оливье! Рыбный с лососем, селедка под шубой, мимоза, печень трески, гусь с яблоками, шпроты выложить, - напомнила себе Ленка, встряхнула головой, отгоняя кровожадные мысли и отправилась на кухню осуществлять.

За Сашкой захлопнулась дверь подъезда. Предновогодний вечер был тих, морозен и пуст. Искрился легкий снежок под редкими фонарями, занося следы последних прохожих. До нового года оставалось четыре часа. Сашка поправил накладную бороду, застегнул красную шубу, закинул мешок с подарками на левое плечо и побежал.

За оставшиеся четыре часа начальнику отдела снабжения трикотажной фабрики номер 22, профоргу и профсоюзному Деду морозу Александру Ивановичу Резнику, предстояло поздравить пятнадцать фабричных детей с Новым годом, сделать предложение своей будущей жене, Ленке, и уже потом встретить их первый новый год вдвоем. Времени у него оставалось немного, поэтому бежал он шустро и почти уже добрался до первого адреса.

Поставив набитого яблоками гуся в духовку и оттащив на стол выложенные в праздничную селедочницу шпроты, Ленка сняла фартук и опять посмотрела на себя в зеркало. Удовлетворенно кивнув своему симпатичному отражению, она села в глубокое кресло передохнуть.

Привлеченный шпротным ароматом в комнату приперся черный как ночь кот Василий одним взглядом оценил ситуацию. Поняв, что не успеет безнаказанно добраться до стола, проскользнув мимо хозяйского кресла, запрыгнул к Ленке на колени и подсунул голову ей под руку.

Ленка почесала коту за ухом, мысленно пообещала отдать ему лишнюю шпротину, вспомнила Сашку, от души пожелала ему успеть и хотела было снова пригрозить убийством за опоздание, как неожиданно для себя уснула. До Нового года оставалось два часа.

Когда Ленка открыла глаза, настенные часы показывали без десяти двенадцать. Ленка встала. Не обращая внимания на доедавшего шпроты кота, она быстро обыскала все закоулки однокомнатной квартиры. Она даже на балкон заглянула. Сашки не было, а минутная стрелка подвинулась на две минуты вперед.

- Опоздал! – подвела Ленка итог поискам. – Скотина, сволочь, мерзавец, - она подошла к столу и мстительно взвесила в руке бутылку Советского шампанского, - нет, сразу убивать не будем, пусть всю жизнь со мной мучается.

Напуганный было Ленкиными жестами кот понял, что хозяйке не до него и снова вернулся к шпротам. Не снимая фольги Ленка открутила проволоку, бабахнула пробкой в потолок, представляя на нем Сашкину физиономию, наполнила бокал и посмотрела в сторону входной двери. Сашки не было, а кот не обратил на выстрел никакого внимания.

- Точно опоздал, - тоскливо подумала Ленка, глядя на экран телевизора, где беззвучно шевелил губами президент, поздравляя страну.

Подумала и пошла к входной двери, держа в руках фужер с советским шампанским. Сама не зная зачем прислушалась к происходящему на лестничной площадке, снова покрутилась перед зеркалом и вернулась к столу еще более рассерженной. Включила звук телевизионному президенту, сильно стукнула его рюмкой по широкому, холодному лбу.

- Будем здоровы, господин президент. Козлы вы все, мужики, да. И ты Васька тоже козел, чего смотришь? – поприветствовав таким образом кота с президентом, Ленка выпила, не дожидаясь боя курантов. Закашлялась. И кашляя поняла, что Сашка просто так не опаздывает, а значит с ним что-то случилось. А раз случилось, то надо искать. Немедленно. Потому что если не искать, то еще хуже случится. Совсем страшное вплоть до самого страшного что ни на есть.

С расстройства Ленка выпила еще шампанского и позвонила Гошке, Сашкиному другу и их однокласснику.

- Гоша, ты мне друг? – спросила она в трубку из которой доносилось женские голоса, смех и легкое повизгивание.

- И тебя с Новым годом, Лен, и Сашку с новым годом, - стандартно ответил Гошка, - конечно, друг.

- Тогда одевайся и пойдем Сашку искать. Он ушел детей поздравлять и не вернулся.

- Может утром пойдем, Лен? – робко поинтересовался Гошка, - у меня ж гости…

- Знаю я твоих гостей: Наташка, Нелька и Галька. - отрезала Ленка, - никуда они от тебя не денутся. Через пятнадцать минут жду.

- Умеют же эти женщины уговаривать, - думал Гошка подходя к Ленкиному подъезду, - особенно Ленка.

Последние слова были произнесены вслух, потому что пританцовывавшая от холода Ленка действительно имела вид симпатичный, жалкий и способный уговорить кого угодно.

- Чего так долго? – Гошка моментально был, подхвачен под локоток, взят в оборот и окружен словами, - Быстрее не мог? Нам пятнадцать адресов обойти надо, а ты время тянешь. Наши фабричные, я у Сашки список нашла. Ты заходишь, про Сашку спрашиваешь, сведения собираешь, а я тебя внизу жду.

- Может наоборот? – Попытался возразить Гошка, - а то меня не так поймут.

- Это меня не так поймут, Гоша, а ты человек пьющий, тебя вообще ни о чем спрашивать не будут. Пришел и пришел.

- Пришел и пришел, - подтвердил Гошка выйдя из дома после посещения первого адреса, - не, не так: пришел, выпил, выпил, ушел. Тут водка у людей, Столичная. А Сашка тут был, но тоже уже ушел. И мы ушел. В смысле к следующим пошел.

Из третьего адреса Гошка вышел тих и задумчив.

- Коньяк. Армянский. Многозвездочек, - подойдя к Ленке Гошка икнул и откусил от зажатого в кулаке соленого огурца, - Лен, может мы пару адресов пропустим? А то мне собранных сведений как-то хватает уже.

- Первую и двенадцатую убрать? – съехидничала Ленка, - первая идет плохо, а после двенадцатой я вырубаюсь.

- Я после пятой вырубаюсь, Лен, - обиделся Гошка, - у нас стаканами наливают, на мелочи не размениваются. Давай хотя бы с конца списка начнем, а?

- Нет, Сашка по порядку шел, и мы по порядку пойдем, - проявила Ленка свойственную ей логику и несвойственное упрямство, - а с конца пусть кто-нибудь другой ходит.

- Дед мороз? – пьяно пошутил Гошка, - пусть ходит и Снегурочка еще обязательно.

- Иди, Снегурочка, - подтолкнула его Ленка, - нам спешить надо.

Идти до следующего адреса было четыре квартала, мимо опорного пункта охраны правопорядка.

- Давай зайдем, на всякий случай, - предложил Гошка, - может Сашку без нас нашли уже.

- Там не наливают, - предупредила Ленка, но зайти согласилась.

В небольшом помещении опорного пункта было жарко, поэтому рубашка сидевшего за столом старшины милиции была расстегнута, а галстук регат висел на галстучной булавке. Старшина морщил лоб, топорщил усы и боролся на руках с сидевшим напротив него мужчиной в красной шубе, отороченной белым. Мужчину можно было бы принять за деда мороза, но длинная борода его болталась на резинке со стороны спины.

- Здравствуйте, - поздоровалась Ленка, - С Новым годом, с новым счастьем! А вы Деда мороза не видели?

Ленка поздоровалась, а Гошка подошел к мужику в красной шубе и подергал его за бороду. Неизвестно зачем.

- Здравствуйте, - пропыхтел Старшина, припечатавая руку соперника к столу, отчего тот моментально заснул, - С Дедами морозами у нас все хорошо, выбирайте любого! – он щедро махнул рукой куда-то за спины Ленки и Гошки. – Сегодня даже Снегурочка есть одна, вам не надо?

Ребята обернулись. У стены, на откидных деревянных креслах, ранее украшавших собой какой-то клуб, спали в разных позах три деда мороза и одна Снегурочка.

Одного взгляда на четыре символа Нового года было достаточно, чтоб убедиться: Сашки среди них не было. Гошка подобрал лежащую на полу косу Снегурочки и положил на свободное кресло.

- Отстань, нахал, - не просыпаясь пробормотала Снегурочка, - я сегодня с дедом, не видишь, что ли?

- Конечно видит, - ответила Ленка за Гошку, - и очень спешит. Спасибо, товарищ старшина, нету у вас нашего Деда мороза, пойдем мы.

- Если вам конкретный Дед мороз нужен, - развел руками усатый Старшина, - то надо в ТЮЗе посмотреть. Нам поступило распоряжение, их в ТЮЗ свозить, если сами ходить не могут. С черного хода туда заносить, Снегурочек налево, остальных направо.

- Спасибо, - поблагодарила Ленка, они вышли на улицу, и пошли дальше, поеживаясь от порывов резкого ветра.

- Пойдем в ТЮЗ, тут недалеко, - предложил Гошка, - потом дальше по адресам, если там нету. А то меня шатает уже от поисков. Шестьсот грамм информации на полбутылки шампанского даже для меня много.

- Тут дворами как раз к «заднему крыльцу» театра выйдем, - согласилась Ленка сворачивая в проулок, - быстрее будет.

Минут через двадцать, окончательно замерзнув они увидели, что у черного входа театра стоит милицейский «бобик». Выждав минуты три, после того, как вернувшиеся из театра милиционеры сели в машину и уехали, они вошли внутрь. Никто не спросил «куда?». Никто не поинтересовался пропуском. Некому было интересоваться. Длинный, полутемный коридор уводил прочь из совсем небольшого фойе. В конце коридора виднелись две полоски света из двух приоткрытых дверей: справа и слева

- Налево? – с надеждой спросил Гошка.

- Направо! – отрезала Ленка, - сказано было: налево – Снегурочки, направо – все остальные. И не делай вид, что не помнишь.

- Направо, так направо, - примирительно сказал Гошка, - не сердись Лен, сейчас Сашку разыщем и домой пойдем праздновать.

И не обращая внимания на Ленкино «пойдем, пойдем, только я его сначала прям тут убью» Гошка открыл дверь направо.

Большой, хорошо освещенный двумя театральными люстрами, зал был заполнен разнообразной мебелью вперемешку с разноцветными и кто-где спящими Дедами морозами. Причем среди Дедов морозов проглядывали хорошо различимые кокошники и косы Снегурочек.

- Как думаешь, Лен, - Гошка потер рукой замерший подбородок, - у нас милиционеры право от лева не отличают, или они тут сами уже по интересам перепутались?

- Молчи, охальник, с интересами, лучше помогай Сашку искать.

- Как же я его тут найду, когда их вон сколько… - Гошка на секунду задумался подсчитывая, - человек сорок, наверное, или пятьдесят, - выдал он результат, в два раза преувеличив сложность задачи. Вот это вообще непонятно кто: Снегурочка, или Дед мороз под столом спит…

С этими словами он легонько пнул лежащую фигуру в голубой шубе, по мягкому месту.

- Чего пинаешься? - Фигура завозилась и села, распахнув нечаянно шубу. Под шубой виднелся розовый бюстгальтер, нежно охватывающий женскую грудь шестого размера, - Дед мороз я, не видно, что ли?

- А почему не Снегурочка? – оторопело спросил Сашка, - на Снегурочку вы больше смахиваете.

- У Деда мороза ставка в два раза выше, вот почему, - буркнула фигура, запахнула шубу, устроилась под столом поудобнее и снова засопела.

- Сашка в красной шубе был, - подсказала Ленка, - синих можно не будить. А это вообще народная артистка, по-моему, она у них Тома Сойера играет.

- И Пеппи Длинный чулок еще, - проворчала народная артистка с пола.

- В красной, так в красной, - Гошка подошел к ближайшему красному Деду морозу, - Сашка? – позвал он, - Сашка, это ты?

- Ну Сашка, - раздался сонный голос из бороды, а Гошка занес ногу, чтоб пнуть приятеля, - Но, но! – возмутился голос. Я, конечно, Сашка, но не до такой степени, чтоб меня пинать! Я вообще от Дома Культуры химиков Дед мороз, если хотите знать. Меня сюда по ошибке доставили.

- А профсоюзного с трикотажной фабрики не видели? – поинтересовалась Ленка, - не пересекались сегодня?

- Может и пересекались, - Дед мороз из Дома культуры химиков, - на нас не написано, кто откуда. Вы в другой комнате посмотрите еще.

Они посмотрели в другой комнате. Сашки не было.

- Пойдем еще по адресам пробежим, - предложил Гошка, - может отыщется…

- Пойдем, - уже без всякой надежды согласилась Ленка, - может и повезет.

Сашку они не нашли. Гошка проводил расстроенную Ленку до дверей квартиры, буркнул что-то утешительное, чмокнул в щеку и отправился домой. Ленка сняла сапоги и как была в дубленке опустилась в кресло.

- В милицию, что ль позвонить, - подумала она и заснула. На колени ей черной тенью мягко прыгнул кот, покрутился, сворачиваясь клубком, и тоже заснул.

Когда Ленка открыла глаза, настенные часы показывали без десяти двенадцать. Рядом стоял Сашка, улыбался и тряс ее за плечо.

- Вставай, соня, новый год проспишь! И чего это ты в шубе дома сидишь? Вроде не холодно.

- Тебя, гада, всю ночь с Гошкой искали, - Ленка поднялась, стряхнув с колен недовольного этим кота, - весь город обегали. Ты где был? Где был, я спрашиваю? – Ленка всхлипнула.

- Какую ночь, Лен? – удивился Сашка, - какой город, с каким Гошкой? Время без десяти двенадцать, сейчас куранты уже бить будут, и президент поздравляться. Гошка, кстати, тебе привет передавал, он с тремя девчонками у себя праздновать собирается, я к ним заходил, они решили спать лечь, чтоб всю ночь веселиться потом. Ты просыпайся давай, нам до Нового года еще один вопрос решить надо. Вот! – Сашка протянул Ленке руку ладонью вверх. На ладони лежала коробочка, которую невозможно было перепутать с любой другой коробочкой, - Выходи за меня, пожалуйста! А то уже три минуты осталось.

В доме за два квартала от них, поперек широкой кровати мирно сопели три девчонки и Гошка. Скрипнула открываясь входная дверь. Кто-то вошел в прихожую. Этот кто-то был очень похож на Гошку. Или не похож. Во всяком случае схожесть эта начала постепенно пропадать и вместо похожего на Гошку человека в прихожей перед зеркалом образовался высокий старик в красной шубе и расшитых валенках. Лицо его почти полностью скрывала борода. Старик глянул на себя в зеркало, нахмурил густые белые брови, улыбнулся, стукнул об пол посохом, что держал в правой руке и исчез, потому что зазвонил будильник.

Зазвонил будильник. Гошка потянулся, глянул на часы и стал будить девчонок:

- Вставайте, Новый год через десять минут уже.

10

В этом году был просто сумасшедший урожай яблок. Народ пожинал плоды в десятикратном размере. Сначала все радовались, заготавливали компоты/повидло/джемы/сухофрукты/наливки-настойки и прочие прелести, а потом, когда стало ясно, что яблоки больше некуда девать, понеслааась.
- Эй, сосед! - кричит сосед. - Ты никуда уезжать не планируешь?
- Да вроде нет, а что?
- Сейчас заду!
И заходит. С четырьмя ведрами яблок.
- Угощайтесь! - кричит сосед и спешно ретируется с участка.
Ура! Яблочки! Вот спасибо, мил человек. Мы не садоводы, а ваши яблочки такие румяные и ароматные, не чета египетско-турецким фруктам из супермаркетов. И кушаем, и компот варим. Благодарим соседа и наслаждаемся, наслаждаемся и благодарим. Как тут немногом позже **дзынь-дзынь**
- Алло, привет, сосед! - кричит в трубку другой сосед. - Айда ко мне на участок яблоки рвать, урожай чумовой, девать некуда, а у меня в этом году такая антоновка уродилась, закачаешься!
Снова яблоки? А мы уже вроде как и наелись, но некрасиво отказывать, человек ведь со всей душой. Что ж, возьму небольшой пакетик и будет. И едешь к нему на участок, набираешь яблок в пакет, а хозяин на тебя зенки таращит вовсю, мол, это кто ж столько яблок берет, когда их вононо скока. И в два прыжка добирается к твоей машине, распахивает багажник и закидывает туда мешок с яблоками, коих у ворот стоит штук несколько. А пока ты думаешь, куда девать такую радость, тебя уже быстренько выпроваживают, ссылаясь на неимоверную занятость. Наверное, чтоб не передумал. И едешь ты домой с мешком и пакетом, и думаешь куда девать и с мыслью была-не была развозишь добро по родственником. Те гостинцы принимают, но как-то настороженно. Пока суть да дело, суета-работа-быт, опять раздается **бдзынь**.
- Алло, сосед? - кричит в трубку третий сосед. - Подкинь до электрички, будь другом!
- Да не вопрос, заходи!
И заходит, в обеих руках по огромному пакету с яблоками. Вот, тебе, соседушка в знак благодарности. Чего встал, смотришь? Поехали быстрее, на электричку опоздаю. Соседа-то отвезли, а яблоки остались. А ты что? А ты звонишь родственникам и интересуешься, а не нужны ли им яблоки? А те в ужас только от одного слова приходят, говорят, завалили нас яблоками со всех сторон, сил нет, мошку в квартирах развели, так что иди-ка ты, родственничек, со своими яблоками сам знаешь куда. Делать нечего, едим яблоки, раздавать пытаемся, только кому? Кругом одни садоводы. Как тут электрик срочно понадобился, а он у нас из местных. Позвонили, попросили помочь, мол, магарыч с нас, дружище, а он так в трубку странно поугукал и приехал через 15 минут. Проблему нашу устранил, не надо, говорит, мне ничего, а сделайте-ка мне одолжения и примите в дар от меня яблочки! У меня их семь сортов растет, один другого лучше. И шасть к своему багажнику, а там семь вёдер и три корзины ждут своей участи. Мы напряглись, размышляя, какую же емкость из них нам выдадут, как электрик резво всё добро из багажника выгрузил и по газам, крича в открытое окно, что вёдра с корзинами на следующей неделе заберет. Я уже чуть ли не плАчу, подвываю в голос. Ну куда их столько? Куда?! В порыве эмоций распечатываю на А4 крик души, мол, дорогие соседушки, спасибо вам, конечно, огромное, но не надо нам больше яблок, пожалуйста! И что вы думаете? Нам стали яблоки подкидывать. Анонимно. Ворота у нас всегда открыты, вокруг вроде все свои. А утром выйдешь на крыльцо, а там яблоки. В пакете. Или в двух пакетах. Или в трех. И так все лето. Много раз. Снятся нам уже эти яблоки. Ненавидим мы их уже. Обожрались на доглие годы вперед. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончилось и лето, осень вот заканчивается. Затеплилась робкая надежда, что закончатся и яблоки. А хрен там! Сегодня утром выхожу на крыльцо, а там пакет с яблоками. Огромный. Полнёхонький. Зимний сорт. Аааааааааааааа!!!

11

Среди нашей технической интеллигенции, за вечерними посиделками иногда вступает такая тема как "русские программисты", что мол вот наш отечественный программист, как легендарный Левша, если только захочет, то заткнет за пояс любого америкоса и, уж конечно, индюка. С законной гордостью вспоминается и Тетрис, и STL; и то, что основатель всесильного Гугла тоже ведь человек наших, российских корней.

В связи с этим вспоминается довольно свежая история, достойная, так сказать, войти в анналы легенд о русских программистах. Если кто не в курсе, в конце 90х и в начале нулевых русской культуры в Штатах сильно поприбавилось. Растущей хай-тек экономике в Кремниевой долине тогда нужны были толковые инженеры, в основном по софтверу, и они повалили валом и из Европы, и из Индии, и из Китая, и из Израиля, ну и не в последнюю очередь из России. Среди этой толпы российской интеллигенции, намытой на калифорнийскую землю, были и три колоритных героя этой истории. Один из них был типа "массовик-затейник" похожий на Джокера, ну этого, из кинофильмов про Бэтмена. Второй был полноватый мужик постарше и посолиднее, общей статью напоминающий мешок, ну скажем, с сеном. Ну а третий, невысокого роста и лысый, смахивал на маленького пирата из мультфильма про капитана Врунгеля.

Ребята нормально продвигались в своих карьерах в Кремниевой долине, трудились как полагается там, то есть, без дураков, и, натурально, в один прекрасный день начали подумывать про заслуженный отпуск. Отпуск они решили сделать активным, ни больше ни меньше как сплавиться на катамаране по одной большой речке в штате Колорадо. Опуская детали, скажем, что водное путешествие удалось на славу - там были и пенистые гребни, и водовороты, и пороги, всего и не описать. В один прекрасный момент, сильно устав и промокнув в борьбе с водной стихией, ребята вылезли на берег. Они увидели неподалеку симпатичный ресторанчик, и ощутили, что пришло время подкрепиться. В ресторане было много народу, там была свадьба. Надо сказать, что по сравнению с калифорнийской Кремниевой долиной в штате Колорадо и зарплаты много меньше, и цены, и все там как-то простовато; прибывшие из самого сердца мирового хай-тека друзья это остро ощущали. У Джокера сразу возникла идея как можно здорово подшутить над местной деревенщиной. Подмингув компаньонам, он обратился к собравшимся, демонстрируя вполне приличное владение английским. Он произнес короткую, но всем запомнившуюся речь: "Ай хев ту квесченз" (У меня два вопроса). "Ферст, вай из зе брайд со агли?" (Во-первых, почему невеста такая уродина?). Его второй вопрос история не сохранила, поскольку он не успел прозвучать. С неожиданной сноровкой, стоявший рядом с ним добродушного вида толстяк (небось в молодости капитан местной команды по регби, или что-нибудь в этом роде), который сразу понял, что происходит, провел короткий удар под дых, и Джокер застыл на месте, хватая ртом воздух. В воцарившейся тишине все присутствующие обратили свои, ничего хорошего не обещающие, взоры на пришельцев. Лысый, поняв, что сейчас наверное будут бить, следуя какому-то глубинному инстинкту, сделал пальцы веером и заорал "Наших бьют, не подходи, сука!". Он не увидел откуда пришла плюха по уху, и свалился на пол, где и остался лежать, благоразумно затихнув. В это время Толстый попытался незаметно бочком отодвинуться в сторонку, но понятно, что смешаться с публикой ему не удалось; он был вытащен за грудки обратно на свет, впрочем, отделавшись лишь порванной в суматохе рубахой.

Ну, а дальше было все просто, подъехала полицейская машина, и ребят погрузили. Подержав нашу братву пару часов в местном КПЗ, шериф отпустил их восвояси, влепив им штраф за мелкое хулиганство, и по-доброму посоветовав на прощание больше так не делать. Обретя свободу, друзья выпили пива помолчав, и так же молча разъехались по домам, обремененные неожиданной мыслью о том, что в этой вежливой и политически-корректной Америке всё ж таки дают в морду за хамство. Они и сейчас живы-здоровы, мирно трудятся, как и раньше, и продолжают демонстрировать аборигенам достойный пример российских талантов и культуры.

12

ВЕСЫ

Я думаю, что 95% моих читателей совершенно не представляют себе, каким был небольшой продуктовый магазин времен моего советского детства. А у меня один из таких магазинов буквально стоит перед глазами. Он располагался на углу в одном квартале от нашего подъезда и занимал часть первого этажа большого жилого дома. У нас в семье его так и называли: «Угловой».

- Саша, - говорила моя мама, - в «Угловой» сегодня завезли сахар. Сбегай, купи два килограмма. Скоро будем варить варенье, нужно сделать запас.
Я брал деньги, слетал с пятого этажа и через две минуты открывал тяжелую дверь магазина. Прямо напротив входа был прилавок. Перед ним стояла маленькая, шесть - семь человек, очередь, а за ним орудовал Яков Михайлович, невысокий кряжистый человек с цепким взглядом. Жил он в том же доме, каждый день открывал магазин ровно в 6:30 и, вроде Димы Вернера, ни разу на моей памяти не покинул боевой пост.

Заняв очередь, я сначала смотрел на улицу через большое окно слева, затем - на второй, маленький, прилавок справа, где продавала водянистые соки и минералку Зоя, жена Якова Михайловича. Наконец, переводил взгляд на полки за главным прилавком. На них возвышались затейливо выложенные пирамиды несъедобных консервов и батареи бутылок дешевого суррогатного вина. На полу иногда стояли несколько бидонов с молоком, иногда бидон со сметаной, иногда бочка с селедкой. Там же довольно часто можно было видеть мешок с сахаром или мукой и практически всегда - мешки с крупами, которые не пользовались особым спросом, например, перловкой или саго. В витрине за гнутым стеклом красовались несколько кремовых тортов, два сорта вареной колбасы малоаппетитного вида и один – сыра.

Когда подходила моя очередь, Яков Михайлович ставил на одну чашку весов двухкилограммовую гирю... Сейчас такие весы и гири можно найти только в антикварном магазине. Если есть желание посмотреть на этот агрегат, загляните на http://abrp722.livejournal.com/ в мой ЖЖ. Потом он сворачивал бумажный кулек, совком насыпал туда сахар из мешка, осторожно укладывал его на другую чашку. Отсыпая и досыпая сахар, добивался идеального равновесия, закрывал кулек, брал деньги, давал сдачу. Еще через пару минут я взлетал на пятый этаж и отдавал сахар маме. Мама доставала пружинные весы, которые она называла безменом, взвешивала сахар и печально говорила:
- Опять недовесил 150 граммов!
- Мама, - пробовал успокоить ее я, - пойди, потребуй, чтобы он вернул деньги!
- Нет, - вздыхала мама, - не стану я связываться из-за рубля!
- Ну, тогда пожалуйся на него!
- Господи, что у тебя на уме!? – возмущалась мама, - Человека же могут посадить!

Незадолго до эмиграции я приехал в родной город, чтобы попрощаться со старыми друзьями и с нашей соседкой тетей Шурой. Когда выходил из подъезда, почувствовал на себе чей-то цепкий взгляд. Оглянулся, на скамейке перед домом грелся на солнце очень старый человек. Я присмотрелся и узнал Якова Михайловича. Спешить мне было некуда. Подошел, поздоровался, подсел. После короткого разговора понял, что никаких проблем с головой и памятью у ветерана прилавка нет. Я немного напрягся и впрямую спросил:
- Яков Михайлович, мама всегда жаловалось, что Вы обвешивали. Было дело?
- Конечно, было. А куда было деваться? На зарплату не прожить, наверху тоже требуют. Все обвешивали и я обвешивал. Время было такое.
- Соседи говорили, что у Вас гири были облегченные. Правда?
- Не дай Бог! Гири государственные, с клеймами. За них и загреметь недолго.
- А как же?
- У меня коромысло на весах специальное было: одно плечо немного короче другого. И чашки чуть-чуть разные, чтобы пустыми ровно стояли. Процентов семь получалось в мою пользу.
- А если ревизия? Как это называлось? Контрольный заказ? Они же следили, как продавец взвешивает.
- Ну, это просто, - улыбнулся Яков Михайлович, - Если контрольный заказ, переносил гири на другую сторону весов. При перевзвешивании оказывалось даже с походом. Странно, конечно. Ну и пусть странно. Главное, чтобы не меньше.
- А как же Вы распознавали ревизоров?
- Ну, это совсем просто. Я у себя в магазине простоял 35 лет. Всех покупателей знал в лицо. Если видел, что люди незнакомые, сейчас же гири на другую сторону весов!
- А если это не ревизоры?
- Ничего страшного. Те, которые замечали перевес, обязательно приходили снова. Тогда я свое возвращал... Чего уж там говорить?! Хорошо жили, интересно, красиво! Не то, что сейчас.
Он с трудом встал и медленно пошел к дому.

13

Соити Йокои был солдатом японской императорской армии. Его призвали в 1941 году. Сначала он служил в Маньчжурии, потом, когда японцы начали отступать, его корпус был переведён на остров Гуам. Где он, как и многие другие солдаты, должен был охранять остров от вторжения американцев. Американцы действительно, после ожесточённых боев в марте 1944 года овладели островом.
Йокои, как и все солдаты, принял воинскую присягу в которой было сказано, что солдат императорской армии не имеет права сдаваться на милость победителю и должен сражаться до смерти. Это требовал император, это изо дня в день твердили офицеры и он верил им как и тысячи японских солдат.
Когда американцы захватили остров он не сдался и, следуя присяге, вместе с десятком выживших солдат, ушел в самую дикую и неприступную часть острова, где они обнаружили удобную пещеру и обосновались в ней. Спрятав в пещере оружие они стали дожидаться возвращения японской армии.

Шли годы, армия не возвращалась, постепенно умирали друзья Йокои. Вскоре их осталось трое, да ещё случилась беда — жуткий ураган обрушился на остров, сметая все плодовые деревья. Пищи осталось лишь на одного, пришлось бросить жребий. Соити выйграл, а остальным пришлось перебраться в другую пещеру. В течении нескольких дней они умерли, отравившись ядовитым плодом федериковой пальмы.
Йокои остался совсем один. За восемь лет он не обмолвился словом ни с одним человеком. Иногда он видел островитян, но тщательно прятался от них, так как их было много, а японскому солдату нельзя сдаваться в плен ни при каких условиях. Сети и капканы, сделанные из подручных средств, обеспечивали его пищей. Одежда истлела и Соити пришлось делать ее из подручных средств — пальмовых листьев и коры, благо до войны он был портным. Но ему на это было наплевать, лишь оружие бережно хранилось и смазывалось все эти годы, ведь в любой момент на остров могли вернуться японские офицеры и приказать ему идти в бой. Долгие годы он жил в джунглях избегая малейшего контакта с местным населением и лишь в 1972 году его схватили два местных парня когда он ловил рыбу в реке. Этого странного старика в странной одежде они отвели в свою деревню. Йокои сгорал от стыда — шутка ли его, японского солдата, присягнувшего императору, что он никогда не сдастся, взяли в плен какие-то крестьяне. Он знал, что его ждет, но ничего не мог поделать. Офицеры не раз и не два ему твердили, что в случае поимки его сначала будут долго пытать, а потом казнят. Так что он морально уже был готов к смерти, склонил голову, сложил вместе ладони и медленно брел на казнь.
Однако рыбаки отвели его не к палачу, а в полицию откуда его отправили в больницу. Поняв, что его не убьют он прежде чем отправиться в больницу вместе с одним из рыбаков отправился обратно в пещеру, где выкопал останки товарищей и сложил их в небольшой мешок с который не выпускал из рук даже на аэродроме. В больницу ему все таки лечь пришлось, на обследование. Однако он оказался совершенно здоров, несмотря на худобу. Уже на следующий день его навестил японский консул, которому пришлось отвечать на множественные вопросы Соити, которые у него скопились за двадцать восемь лет. Прежде всего он узнал, что война уже давно закончилась, Япония проиграла, а от новости, что Япония и США ныне союзники и партнеры у него вообще голова пошла кругом. Лишь узнав, что Рузвельт давно умер, он впервые улыбнулся. Японское правительство послало за своим забытым солдатом гигантский авиалайнер. В аэропорту его как героя встречали десятки тысяч людей. Император, верность которому он сохранял все эти годы, даже отправил ему приветственную телеграмму, а военное ведомство выплатило жалование за двадцать восемь лет.
Удивительно, насколько можно промыть человеку мозги.
© DI HALT

14

СУРОВЫЕ ФРОНТОВЫЕ БУДНИ.

Общение с Капой подобно контрастному душу. Творческая личность Ка Па Дзонга ,сука,не терпит рамок приличия. Тесно ей там. Особенно окропив душу косорыловкой.
То приходится вынимать из скрюченных пальцев два булатных ножа. Полчаса возни. Пока не нашел ледоруб-и не пошел с ним в атаку,взяв подвысь . Со словами-"Пиздишь,ты братец,как Троцкий!" . Дзонг,к счастью,смешлив-его скрючило пополам,и дальнейшее разоружение было делом несложной техники.
То эта падла ,увидав меня в пробке напротив ТАСС,прыгает на крышу Доджа,сует свое мурло в люк и гаркает трем полонянкам на заднем сиденье- "БОЙТЕСЬ, БЛЯДИ ,БАШНЮ КЛИНИТ!!!" Хорошо , салон был кожаный-две из трех блядей дисциплинированно убоялись,согласно приказу,и обоссались на месте.
Ради чего я с ним дружен?
Наверное ,ради Б-га.
То есть не знаю. Вот спроси-ВОПРЕКИ чему,так там только начни говорить-и не остановишься. Причем даже когда слова закончатся будешь гневно мычать,пучить глаза и яростно жестикулировать.
Правда,в редкие минуты просветления ,в свободное от творчества и блядства, свехрчеловек бывает вполне приятен в общении.
-Кап,а что ты так Грушу-то не любишь? Нет,я тоже их считаю сборищем мудил,но безобидным же...
-Да не не люблю я...Как бы тебе сказать...Вырос я из них,как из детских штанишек.Я ж там бардил тоже одно время...потом даже поехал с ними на сборный концерт.
-Чего это тебя понесло?
-Место проведения мероприятия было больно интересным.
-?
-Зона.
-Иэххх ты!
-Ну да,в период "либерализьма" у нас и не такое устраивали. И вот представь-заключительная песня,все эти солнышки лесные на сцену вываливают,и взявшись за руки,дружно голосят их,Грушинский гимн.
"Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!"
А из зала на это действо тыщи полторы уголовников глядят. Довольно мрачно. Их-то сюда не спросясь собрали.И отпустят нескоро.Что,по их мнению,вряд ли здорово.
-К-ха! Зал подпевал? "И зачарованные зеки на нарах пайку доедают"?
-Да щазз. Молчит зал-а на сцене эти солнечные пиздодуи заливаются. Хорошо,я в последний момент свинтил-и этот сюр со стороны наблюдал.
-А ты там что пел?
-Не помню. "Афганский цикл" вроде.
-Мы выходим на рассвете, над Пандшером дует ветер, развивая наши флаги до небес?
-Да щаззз. Кстати-у меня песня "Опять тревога опять мы ночью вступаем в..." вызывала дикий хохот...
-Последствия контузии?
-Не исключено. Но не только. У нас на точке история неприятная вышла-ночью духи лейтенанта и прапорщика украли из расположения. Летеху не тронули-он им не приглянулся,а прапора-щирого хохла с роскошными пшеничными усами выебли всей бандой. Чем то он их возбуждал.Перефразируя Бабеля-"Накалял для муджахидов свой расписной, свой украинский и румяный рай". Наш командир пленников потом назад выменял за 4 мешка риса..
-Ыыыыы....а почему за 4?
-По таксе. Офицер-3 мешка,прапор-2 мешка и 1 мешок-скидка за удовольствие. Прапора же юзаного назад вернули.
-Хрррр...А местный сколько стоил?
-От мешка до двух-в зависимости от положения в обществе. У нас два опездола на ЗУшке дурью маялись: один навел прицел на бачу,что в поле ковырялся,а второй на педальку нажал сдуру . Декханина в клочья. А кишлак-то "на договоре".Мы их не трогаем,они нам пакости не делают. "Хахан - нейтралитет". Командир даже "уважаемым людям" электричество от нашего "дырчика" в дома провел. Мир и благодать. Была. "Два дебила-это сила". Страшная и разрушительная.Относительно спокойная жизнь подразделения повисла на волоске.
Ну ничего. Командир за 2 мешка вопрос уладил. Те довольны были. Говорят-если шурави надо еще кого пристрелить, то есть тут у нас один деятель,неприятный человек,его весь аул не любит. За мешок уступим . Реальному покупателю-торг. Даже за половину отдадим.
Еле отбоярились.
Так вот,о чем я? А ,о прапоре. Командир его в Союз услал-говорит ну его нахуй,вдруг
понравилось,еще бегать к ним начнет. Военную тайну ради любви выдаст.
А поскольку сладкопопого хохла словили-когда он до ветру шастал , то вся часть ночью страсть как боялась от палаток отходить. Хуй его знает: насколько ты привлекателен с точки зрения туземцев. Потому по нужде-клали прям в световое пятно от откинутого полога. Возвращаясь к тому,с чего начали-героическая песня для меня имеет несколько иное ,отличное от общепринятого звучание: "Опять тревога, опять мы ночью вступаем в кал" -потому что спросони о минировании местности забываешь и вляпаешься обязательно.
-М-да. Суровый армейский быт. Я думал в Советской Армии проблема долбоебизма стоит так остро-оттого что она,непобедимая и легендарная,дурью мается. Но на войне приходит в себя.
-Ошибаешься! На войне родимый долбоебизм расцветает еще пуще. Только ебут за него меньше-так как все последствия можно списать на злобного супостата. А у меня до сих пор сомнения-отчего мы в Афгане большие потери понесли-от духов ,или от долбоебов.

15

Просыпаюсь утром в номере отеля New Yorker и вижу прекрасный вид на Эмпайер Стейт Билдинг. Обычно мне в Нью-Йорке попадались отели "с видом" в какой-то каменный мешок с кондиционерами на дне. А тут красота. Окна хорошо видны на сайте отеля. Мое окно на 19-м этаже под первым уступом здания.

Дай-ка, думаю, приоткрою окно, получше все рассмотрю и заодно узнаю, какая погода на улице и нет ли дождя. И тут произошло то, что описывает поговорка «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали!». Оторвать, слава богу, не оторвали, но слегка повредили. Приподнимаю двумя руками левую форточку окна. Она должна открываться по-американски снизу вверх, как у нас в старых автобусах и трамваях. Тут верхняя часть форточки неожиданно срывается с пазов и бьет меня по носу. Я сначала испугался за свои слетевшие очки – целы ли они, а потом пошел в ванную посмотреть в зеркало, что с моим носом. На носу ссадина и кровь течет. Я промыл ссадину водой, заклеил ее пластырем и позвонил на лобби рассказать про неисправное окно, которое так удачно разбило мне нос, что очки и само окно остались целыми. Меня попросил спуститься вниз к людям, отвечающим за безопасность. Те дали мне бланк, попросили изложить в нем, что со мной случилось, и отправили в местный травмпункт. Я кой-как заполнил бланк и пошел в этот травмпункт. Такси, конечно, в тот момент, когда оно очень нужно, не поймаешь, и я добрался пешком с 34-й на 42-у улицу, с 8-й на 10-ю авеню.

В травмпункте я объяснил, что со мной случилось. Они меня сразу спросили, есть ли у меня деньги или страховка. Я показал страховку Ингосстраха, которая их совершенно не заинтересовала. Меня попросили показать деньги или кредитную карту. Я показал карточку Visa Credit, и они убедились, что там деньги есть («кто же в Нью-Йорк без денег ездит?!»). После этого у меня измерили температуру и давление, опросили, нет ли у меня хронических болезней, аллергии на лекарства и проч. После этого я подписал кучу бумаг и мне врач наложил на нос три шва. Потом сделали укол, рентгеновский снимкок, убедились, что кости носа целы, дали сменные лейкопластыри и какую-то смазку для носа и выставили счет на 1238 долларов, который я оплатил по кредитке.

Звоню после этого (или до этого - уже точно не помню) по скайпу своим американским партнерам, у которых я должен был быть на переговорах в это время, и объясняю, что со мной случилось. Один (оптимист) сказал, что мне крупно повезло – теперь я могу получить от отеля хорошую компенсацию. Как минимум, это оплата счета от врача и бесплатное проживание в отеле. Как максимум – плюс ко всему возмещение морального вреда и «потери товарного вида». Другой (реалист) сказал, что если я хочу что-то получить (сорвать) от отеля, то мне нужно брать отпуск и крупный кредит в банке на гонорары не просто адвокатам (250 долларов в час), а очень хорошим адвокатам и на прочие расходы и судиться с отелем. Мне больше понравилось мнение оптимиста, чем реалиста, и я пошел назад в отель требовать компенсации или, как минимум – оплаты услуг врача.

Вернувшись в отель я поднялся в номер с представителем отеля (или это было до моего визита к врачу – сейчас уже не помню), который убедился, что окно неисправно, и даже сфотографировал его. Я тоже его сфотографировал – на фото видна рука охранника и само его отражение в стекле окна, которое из американского захотело сделаться европейским и открываться не вверх, а вперед.
К вечеру, кстати, окно починили – навинтили на форточку накладки-ограничители, препятствующие выпадению ее из пазов.

Когда я начал «качать права» в отеле, то мне сказали, что они не так богаты, чтобы мне что-то сразу оплатить, но сообщат о случившемся в свою страховую компанию и та примет нужное решение. Я пытался было скандалить и грозить им судом, но понял, что это бесполезно – они люди тертые. Тем более, когда тон нашего разговора стал повышаться, ко мне сзади подошли два рослых черных охранника и встали по бокам от меня. Сейчас, думаю, повалят они меня на пол и еще что-нибудь на лице разобьют. Хорошо, что я дорогу в травмпункт знаю. Я только попросил от отеля извинений в письменной форме, что менеджер по работе с гостями и сделал: «Просим простить за инцидент, надеемся видеть Вас еще в нашем отеле и проч. и проч.». На другой день я улетел из Нью-Йорка в Москву и отдал счет от врача и другие бумаги в Ингосстрах на оплату. Страховая компания вернула мне на карточку деньги (что-то около 43000 рублей) за лечение. Они, кстати говоря, могли это и не делать, так как я позвонил им после, а не до обращения к врачу. (Внимательно читайте страховки!). Я подумал, что у них в Москве ночь и не захотел их будить... Скорее всего, я об этом вообще не думал...

Через месяц после моего приключения я решил написать в отель и спросить у них, как отреагировала на мой нос страховая компания отеля. Меня переправили в эту страховую компанию, с которой я переписывался месяца два.

Во время переписки я спросил у моего американского коллеги-реалиста, что мне требовать от отеля. Он в свою очередь спросил об этом у своего зятя-юриста, который сказал, что если не было перелома костей и нет желания, денег и времени судится, то нужно с отеля запросить 5000 долларов. Они в ответ предложат 3000 - и согласиться на 4000. Так и получилось. Я в Москве по чеку получил от американской страховой компании эти деньги и потратил их на поездку в Стамбул с женой. Не забыв, конечно, перед этим застраховаться...

За границей меня мало интересуют разные достопримечательности - все это можно увидеть по TV или Интернету. Главное - это общение с разными людьми в разных жизненных ситуациях! В этом смысле данная моя поездка в Нью-Йорк удалась...

16

Сижу дома с разбитым носом. Пятничный вечер - готовый сценарий ужастика. А всего-то сходила сына из садика забрать.

Просто перегорела у них в раздевалке лампочка. Вот захожу я в темноту, которая после освещенного коридора кажется еще темнее, двигаюсь наощупь к узкой полоске света из-под двери, ведущей в группу. Как вдруг натыкаюсь на что-то на уровне пояса. Ощупываю... словно огромный мешок под ногами. Неожиданно "мешок" с шуршанием вырастает, и прямо передо мной во тьме вспыхивают глаза, а затем... ЗУБЫ! Ё-моё! Издав визг, грозящий перейти в ультразвук, я отпрыгнула назад к двери в коридор, воображение немедленно обрисовало неведомое природе чудище.

Дверь по закону жанра оказалась заперта - "замуровали демоны!". А воображение не унималось, показывая мне душераздирающие сцены нападения зубастого монстра с горящими глазами. Продолжая вопить, я налегла на дверь плечом, но она не поддавалась. И тут мою голову посетила не совсем уместная в подобной ситуации здравая мысль о том, что дверь может открываться во внутрь. Я рванула ручку - Врешь! Не возьмешь! - ринулась в проем и, получив удар в переносицу, опрокинулась на спину...

Через полчаса, размазывая кровавые сопли и давясь смехом, я слушала версию воспитательницы. А дело было так: поступил в нашу группу чернокожий малыш и забрать его в пятницу вечером пришел чернокожий папа. Причем кожа у них действительно беспросветно черная. А тут лампочка перегорела. И вот воспитательница сдала сына папе, а сама за фонарем пошла. Папа, не дожидаясь её, присел на корточки, дабы одеть сына в темной раздевалке, а тут я захожу. Ну а после уже в пятне фонарного света застала воспитательница незабываемую сцену: папаша с сынишкой жмутся в угол, а я с диким воем царапаюсь в детский шкафчик, пытаюсь вышибить его дверцу плечом. Потом неожиданно распахнув дверцу так, что она повисла на одной петле, я с победным рыком бросаюсь в этот самый шкафчик но, вписавшись башкой в верхнюю полку, опрокидываюсь на пол...

Занавес.
А муж в субботу починил в раздевалке проводку и дверцу шкафчика, а еще на всякий пожарный случай поменял подтекающий душ и выбитое стекло - мало ли что)))

17

(xxx - мужчина высокого роста и далеко не худощавый)
xxx: Я хотеть убить грузчиков
xxx: Медленно
xxx: Мы с начальницей бегали как лани по цеху, искали за них мешок
xxx: Ну, я как лось бегал
xxx: Лань из меня так себе

18

Не смешно, но трогательно...

Моя любимая еврейская мама.

Мой отец чеченец и мама чеченка. Отец прожил 106 лет и женился 11 раз. Вторым браком он женился на еврейке, одесситке Софье Михайловне. Её и только её я всегда называю мамой. Она звала меня Мойше. - Мойше, - говорила она, - я в ссылку поехала только из-за тебя. Мне тебя жалко.

Это когда всех чеченцев переселили В Среднюю Азию. Мы жили во Фрунзе. Я проводил все дни с мальчишками во дворе. - Мойше! - кричала она. - Иди сюда. - Что, мама? - Иди сюда, я тебе скажу, почему ты такой худой. Потому что ты никогда не видишь дно тарелки. Иди скушай суп до конца. И потом пойдёшь. - Хорошая смесь у Мойши, - говорили во дворе, - мама - жидовка, отец - гитлеровец.

Ссыльных чеченцев там считали фашистами. Мама сама не ела, а все отдавала мне. Она ходила в гости к своим знакомым одесситам, Фире Марковне, Майе Исаaковне - они жили побогаче, чем мы, - и приносила мне кусочек струделя или еще что- нибудь.

- Мойше, это тебе. - Мама, а ты ела? - Я не хочу.

Я стал вести на мясокомбинате кружок, учил танцевать бальные и западные танцы. За это я получал мешок лошадиных костей. Мама сдирала с них кусочки мяса и делала котлеты напополам с хлебом, а кости шли на бульoн. Ночью я выбрасывал кости подальше от дома, чтобы не знали, что это наши. Она умела из ничего приготовить вкусный обед. Когда я стал много зарабатывать, она готовила куриные шейки, цимес, она приготовляла селёдку так, что можно было сойти с ума. Мои друзья по Киргизскому театру оперы и балета до сих пор вспоминают:

«Миша! Как ваша мама кормила нас всех!»

Но сначала мы жили очень бедно. Мама говорила: «Завтра мы идём на свадьбу к Меломедам. Там мы покушаем гефилте фиш, гусиные шкварки. У нас дома этого нет. Только не стесняйся, кушай побольше».

Я уже хорошо танцевал и пел «Варнечкес». Это была любимая песня мамы. Она слушала ее, как Гимн Советского Союза. И Тамару Ханум любила за то, что та пела «Варнечкес».

Мама говорила: «На свадьбе тебя попросят станцевать. Станцуй, потом отдохни, потом спой. Когда будешь петь, не верти шеей. Ты не жираф. Не смотри на всех. Стань против меня и пой для своей мамочки, остальные будут слушать».

Я видел на свадьбе ребе, жениха и невесту под хупой. Потом все садились за стол. Играла музыка и начинались танцы-шманцы. Мамочка говорила: «Сейчас Мойше будет танцевать». Я танцевал раз пять-шесть. Потом она говорила: «Мойше, а теперь пой». Я становился против неё и начинал: «Вы немт мен, ву немт мен, ву немт мен?..» Мама говорила: «Видите, какой это талант!» А ей говорили: «Спасибо вам, Софья Михайловна, что вы правильно воспитали одного еврейского мальчика. Другие ведь как русские - ничего не знают по-еврейски».

Была моей мачехой и цыганка. Она научила меня гадать, воровать на базаре. Я очень хорошо умел воровать. Она говорила: «Жиденок, иди сюда, петь будем».

Меня приняли в труппу Киргизского театра оперы и балета. Мама посещала все мои спектакли. Мама спросила меня: - Мойше, скажи мне: русские - это народ? - Да, мама. - А испанцы тоже народ? - Народ, мама. - А индусы? - Да. - А евреи - не народ? - Почему, мама, тоже народ. - А если это народ, то почему ты не танцуешь еврейский танец? В «Евгении Онегине» ты танцуешь русский танец, в «Лакме» - индусский. - Мама, кто мне покажет еврейский танец? - Я тебе покажу. Она была очень грузная, весила, наверно, 150 килограммов. - Как ты покажешь? - Руками. - А ногами? - Сам придумаешь.

Она напевала и показывала мне «Фрейлехс», его ещё называют «Семь сорок». В 7.40 отходил поезд из Одессы на Кишинёв. И на вокзале все плясали. Я почитал Шолом-Алейхема и сделал себе танец «А юнгер шнайдер». Костюм был сделан как бы из обрезков материала, которые остаются у портного. Брюки короткие, зад - из другого материала. Я всё это обыграл в танце. Этот танец стал у меня бисовкой. На «бис» я повторял его по три-четыре раза.

Мама говорила: «Деточка, ты думаешь, я хочу, чтоб ты танцевал еврейский танец, потому что я еврейка? Нет. Евреи будут говорить о тебе: вы видели, как он танцует бразильский танец? Или испанский танец? О еврейском они не скажут. Но любить тебя они будут за еврейский танец».

В белорусских городах в те годы, когда не очень поощрялось еврейское искусство, зрители-евреи спрашивали меня: «Как вам разрешили еврейский танец?». Я отвечал: «Я сам себе разрешил».

У мамы было своё место в театре. Там говорили: «Здесь сидит Мишина мама». Мама спрашивает меня: - Мойше, ты танцуешь лучше всех, тебе больше всех хлопают, а почему всем носят цветы, а тебе не носят? - Мама, - говорю, - у нас нет родственников. - А разве это не народ носит? - Нет. Родственники.

Потом я прихожу домой. У нас была одна комнатка, железная кровать стояла против двери. Вижу, мама с головой под кроватью и что-то там шурует. Я говорю:

- Мама, вылезай немедленно, я достану, что тебе надо. - Мойше, - говорит она из под кровати. - Я вижу твои ноги, так вот, сделай так, чтоб я их не видела. Выйди. Я отошел, но все видел. Она вытянула мешок, из него вынула заштопанный старый валенок, из него - тряпку, в тряпке была пачка денег, перевязанная бечевкой. - Мама, - говорю, - откуда у нас такие деньги? - Сыночек, я собрала, чтоб тебе не пришлось бегать и искать, на что похоронить мамочку. Ладно похоронят и так.

Вечером я танцую в «Раймонде» Абдурахмана. В первом акте я влетаю на сцену в шикарной накидке, в золоте, в чалме. Раймонда играет на лютне. Мы встречаемся глазами. Зачарованно смотрим друг на друга. Идёт занавес. Я фактически ещё не танцевал, только выскочил на сцену. После первого акта администратор подает мне роскошный букет. Цветы передавали администратору и говорили, кому вручить. После второго акта мне опять дают букет. После третьего - тоже. Я уже понял, что все это- мамочка. Спектакль шёл в четырёх актах. Значит и после четвёртого будут цветы. Я отдал администратору все три букета и попросил в финале подать мне сразу четыре. Он так и сделал. В театре говорили: подумайте, Эсамбаева забросали цветами.

На другой день мамочка убрала увядшие цветы, получилось три букета, потом два, потом один. Потом она снова покупала цветы.

Как- то мама заболела и лежала. А мне дают цветы. Я приношу цветы домой и говорю:

- Мама, зачем ты вставала? Тебе надо лежать. - Мойше, - говорит она. - Я не вставала. Я не могу встать. - Откуда же цветы? - Люди поняли, что ты заслуживаешь цветы. Теперь они тебе носят сами. Я стал ведущим артистом театра Киргизии, получил там все награды. Я люблю Киргизию, как свою Родину. Ко мне там отнеслись, как к родному человеку.

Незадолго до смерти Сталина мама от своей подруги Эсфирь Марковны узнала, что готовится выселение всех евреев. Она пришла домой и говорит мне:

- Ну, Мойше, как чеченцев нас выслали сюда, как евреев нас выселяют ещё дальше. Там уже строят бараки. - Мама, - говорю, - мы с тобой уже научились ездить. Куда вышлют, туда поедем, главное - нам быть вместе. Я тебя не оставлю.

Когда умер Сталин, она сказала: «Теперь будет лучше». Она хотела, чтобы я женился на еврейке, дочке одессита Пахмана. А я ухаживал за армянкой. Мама говорила: «Скажи, Мойше, она тебя кормит?» (Это было ещё в годы войны).

- Нет, - говорю, - не кормит. - А вот если бы ты ухаживал за дочкой Пахмана… - Мамa, у неё худые ноги. - А лицо какое красивое, а волосы… Подумаешь, ноги ему нужны.

Когда я женился на Нине, то не могу сказать, что между ней и мамой возникла дружба.

Я начал преподавать танцы в училище МВД, появились деньги. Я купил маме золотые часики с цепочкой, а Нине купил белые металлические часы. Жена говорит:

- Маме ты купил с золотой цепочкой вместо того, чтоб купить их мне, я молодая, а мама могла бы и простые носить. - Нина, - говорю, - как тебе не стыдно. Что хорошего мама видела в этой жизни? Пусть хоть порадуется, что у неё есть такие часы. Они перестали разговаривать, но никогда друг с другом не ругались. Один раз только, когда Нина, подметя пол, вышла с мусором, мама сказала: «Между прочим, Мойше, ты мог бы жениться лучше». Это единственное, что она сказала в её адрес. У меня родилась дочь. Мама брала её на руки, клала между своих больших грудей, ласкала. Дочь очень любила бабушку. Потом Нина с мамой сами разобрались. И мама мне говорит: «Мойше, я вот смотрю за Ниной, она таки неплохая. И то, что ты не женился на дочке Пахмана, тоже хорошо, она избалованная. Она бы за тобой не смогла все так делать». Они с Ниной стали жить дружно.

Отец за это время уже сменил нескольких жён. Жил он недалеко от нас. Мама говорит: «Мойше, твой отец привёл новую никэйву. Пойди посмотри.» Я шёл.

- Мама, - говорю, - она такая страшная! - Так ему и надо.

Умерла она, когда ей был 91 год. Случилось это так. У неё была сестра Мира. Жила она в Вильнюсе. Приехала к нам во Фрунзе. Стала приглашать маму погостить у неё: «Софа, приезжай. Миша уже семейный человек. Он не пропадёт. месяц-другой без тебя». Как я её отговаривал: «Там же другой климат. В твоём возрасте нельзя!» Она говорит: «Мойше, я погощу немного и вернусь». Она поехала и больше уже не приехала.

Она была очень добрым человеком. Мы с ней прожили прекрасную жизнь. Никогда не нуждались в моем отце. Она заменила мне родную мать. Будь они сейчас обе живы, я бы не знал, к кому первой подойти и обнять.

Литературная запись Ефима Захарова

19

Предистория: дочка у меня принадлежит к слегка ненормальному племени собачников. Оказывается мафия еще та. И соответственно свой сленг, свои шутки, интересы и т.д. Ну и также соответственно - в нашей дружной семье живет прелестное существо, лабрадор по имени Арти. Хоть дочка и живет отдельно, но достается всем.

Далее с её слов: оказывается один из собачьих деликатесов - это суточные цыплята. В них содержится дофига всего полезного для псо, шерсть начинает блестеть, еще чего-то улучшается, короче офигеть не встать.

И раньше, когда трава была зеленее, солнце светило ярче, и советские птицефабрики исправно выдавали живых, и не очень, курей, суточных цыплят продавали МЕШКАМИ!

Ну и собственно сабж: форум, девушка с нормальной психикой продает индюков, еще кого-то, ну вообщем птичек. И без всяких задних мыслей дает объявление о продаже суточных цыплят.

Ну дальше, думаю понятно: сразу же находится собачатник, который спрашвает: "А скоко мешок таких цыплят стоит?". Девушка в непонятках: "А причем тут мешок?" Ну ей объяснили, не поленились...

Надеюсь, объяснять не надо, какой у нее был шок :(

20

В эмиграции Вадя оказался случайно: жил себе в Москве, работал начальником отдела в крупной софтверной фирме, но вот жена все рвалась куда-то. Подали документы в Канаду, и всего через два года ожидания оказались наконец в аэропорту имени Пьера Эллиотта Трюдо города Монреаля.
С работой в ИТ-сфере в Канаде к тому времени было туго, вовсю бушевал доткомовский кризис, так что Вадя готовился устраиваться разносчиком рекламных объявлений, или грузчиком в магазин. Дело осложняло еще и то, что для устройства на работу требовался французский язык - единственный официальный в Квебеке, который Вадя поизучал с полгода еще в России, но разговаривать на нем не мог. С английским, правда, у него был полный порядок.
Неожиданно, на четвертый день новой жизни, ему на сотовый раздался звонок из агентства по трудоустройству, куда он послал свое резюме сразу по приезду. Агентство предлагало работу, очень похожую на ту, какой он занимался в Москве: руководителем большой команды программистов в канадском филиале крупной американской компании. И денег предлагали немало, и отсутствие французского их не смущало. В общем, Вадя решил пойти на собеседование, а там будь что будет.
На встрече выяснилось, что компания сменила уже шесть тим-лидов за последние полгода: никто из Вадиных предшественников не смог поправить дела в разваливающейся команде. Видимо поэтому так трудно было найти новых претендентов на должность среди опытных местных спецов. Группа состояла из 300 человек, разделенных на подгруппы, работающие каждая на свой проект и своего клиента - между собой эти подгруппы практически не общались. Основным бичом являлось все ухудшающееся качество программного кода: как ни бились с этим руководители, какие методики не внедряли, месяц от месяцу фирме приходилось все больше денег возвращать клиентам из-за допущенных программистами ошибок. Америкацы уже даже хотели было закрывать филиал, но его руководство убедило дать им еще три месяца на исправление ситуации. В общем, хотя Ваде, по большому счету, нечего было терять, перспективы его были весьма туманны. Три месяца как-нибудь продержусь, а там посмотрим, решил он, и подписал контракт.
С первого же рабочего дня стало понятно, что наладить контакт с программистами будет непросто. Они игнорировали приглашения на рабочие совещания, посылали отписки в ответ на емейлы, а порой и откровенно хамили. И поделать с ними Вадя ничего не мог: трудовое законодательство в Квебеке одно из самых строгих в мире, при малейшем поводе работник может подать жалобу в специальную комиссию, что на него де "психологически давят" - и тогда мало не покажется ни начальнику, ни всей фирме. Об этом Вадю серьезно предупредили в самом начале, сказав, что дело может дойти и до суда. А по-хорошему договориться с разработчиками никак не удавалось, что Вадя ни пытался придумать.
Через неделю после начала работы на стол Ваде лег отчет: одна из команд программистов в очередной раз допустила ошибку, за которую клиент требовал компенсации в сотни тысяч долларов. В отчете был даже указан конкретный виновник, забывший в одном месте поставить скобку в тексте программы, из-за чего была серьезно повреждена база данных клиента. Вадя сидел над этим отчетом полдня, размышляя, что предпринять. Наконец, он принял решение - и по корпоративной почте полетели приглашения на общее собрание, завтра, в 10 часов, в большом зале компании. Явка всех строго обязательна.
Назавтра все, ну или во всяком случае большинство, собрались в этом самом зале. Он представлял из себя подобие актового зала советской школы, с рядами кресел и небольшой сценой. На этой самой сцене, за столом, сидел Вадим, осматривая рассаживающихся подчиненных. Те же с интересом взирали на нового начальника, гадая, что это такое он им сейчас скажет.
Наконец, когда все уселились, Вадя вызвал на сцену провинившегося программиста.
- Ты знаешь, что твоя ошибка стоила нам кучу денег? - спросил Вадя
- Да - ответил тот совершенно спокойно, будучи уверен, что ничего серьезного ему за проступок не будет
- Так вот, я решил, что тебе будет полезно извлечь урок из этой истории, дабы ты навсегда запомнил, какую боль испытывает клиент, когда ты допускаешь подобные ошибки. Подойди ближе.
Программист подошел лицом к лицу к Ваде, нагло ухмыляясь. Многие сотрудники в зале достали свои телефоны, в предвкушении шоу.
Вадя резко махнул головой вперед, ударив программиста в нос - у того кровь хлынула ручьем. Он стоял, еще не понимая, что произошло, а в заре воцарилась полная тишина. Вадя посмотрел на ошарашенного программиста, и спросил его:
- Теперь ты понял свою ошибку?
- Да - тихо сказал тот.
- И больше не будешь?
- Нет
- Хорошо, я тебе верю... - Вадим отошел чуть в сторону, потом резко вернулся
- Нихера ты не понял. Ты стоишь тут и думаешь, что завтра подашь на меня и на компанию в суд, и станешь миллионером. А на ошибки свои тебе плевать с высокой горы. Тебе плевать, что из-за них мы теряем деньги - а кто-нибудть когда-нибудь может потерять и жизнь. И поэтому я продолжу свой урок.
Он махнул рукой, и на сцену поднялись трое здоровенных молодчиков в тяжелых кованых ботинках. Они подошли к виновнику, самый большой из них ударил того с ходу ногой в живот. Программист упал, не издав не звука. В следующие пять минут громилы пинали лежащего на сцене программиста ногами, превращая его лицо в одно сплошное месиво. Это выглядело настолько страшно, что никто в зале даже не подумал побежать за помощью, или хотя бы попытаться остановить экзекуцию.
Наконец Вадя поднял руку и сказал: довольно. Унесите этот мешок - он с презрением показал на лежащего в луже крови программиста.
- Есть ли у кого какие-то вопросы? - Зал безмолствовал.
- В таком случае, собрание окончено, все могут возвратиться на свои места. И, пожалуйста, коллеги, следите за своим кодом.
Вадим покинул зал через заднюю дверь, потом быстро спустился на лифте и вышел из здания.

Вечером на его сотовый раздался звонок.
- Мсье Вадим Смирнофф? - В трубке был слышен характерный акцент квебекуа, плохо владеюшего английским.
- Вас беспокоят из комиссии по безопасности и здоровью наемных работников. Нам поступила жалоба о том, что вы сегодня жестоко расправились со своим подчиненным на глазах у его коллег. Вам надлежит завтра рано утром прибыть к нам для дачи объяснений. И, пожалуйста, учтите, что мы известили полицию, так что, если вы не явитесь, то вас ждет принудительный привод. Это очень серьезное дело, мсье Смирнофф.
- Не понимаю, о чем вы - ответил Вадя. - Ах да, вы, наверное, имеете ввиду тот спекталь, что был показан сегодня сотрудникам?
- Мсье Смирнофф, не пытайтесь принизить то, что вы сделали. Мы достоверно знаем, что вы и ваши подручные избили сотрудника компании, у нас есть видеозаписи этого происшествия, сделанные несколькими очевидцами.
- Да что вы такое говорите, какое избиение. Это была всего лишь постановка, сделанная силами актеров местного театра. Согласен, играли они весьма достоверно - но никто при этом не пострадал. Сама же якобы жертва находится сейчас в очередном отпуске на Кубе - можете проверить, он улетел вчера поздно вечером. Кстати, компания оплатила ему этот отпуск, и выплатила щедрые отступные за досрочный разрыв контракта, как и полагается по закону. А тот, кто был сегодня на сцене - всего лишь актер, загримированный под этого сотрудника. И остальные участники - тоже актеры. И то, что многие приняли за кровь - разумеется, специальная жидкость, используемая в кино для спецэффектов. Насколько я знаю, все сотрудники, присутствовавшие на представлении - старше 18 лет, поэтому никаких ограничений по возрасту быть не может. И, конечно, их никто не принуждал это смотреть, двери зала были открыты, вы можете проверить...

Комиссия, конечно, провела в отношении Вади свое расследование, но вынуждена была его закрыть за отсутствием улик. При этом компания проинформировала комиссию о недопустимости разглашения всех деталей, угрожая в противном случае подать в суд - и комиссия была вынуждена с этим согласиться.

Ну а о Ваде с тех пор в компании говорили как о диком русском, способном на любое - и боялись его и ненавидели одновременно. Постепенно стало возникать движение за смену начальника, на почве чего произошло сплочение всей команды. Люди из разных групп стали общаться друг с другом - и не только по поводу того, как поскорее избавиться от Вади, но и по рабочим делам тоже. И, самое главное, за следующий месяц фирма впервые не получила ни одной претензии заказчика на плохое качество программного кода.

А Вадя проработал в фирме до окончания контракта, а потом нашел себе другую работу, куда его взяли за эффективные и нестандартные методы управления персоналом, как выразился его новый босс. Во время интервью он почему-то старался держаться от Вади на некотором расстоянии, словно боясь чего-то...

21

Пихалыч:
На даче созрело много чернослива, и чтоб добро не пропадало, мамка решила пойти поторговать. Возвращаюсь с работы, она рассказывает историю:
- Сижу я напротив бабки, которая всякими овощами и приправами-специями торгует, и вижу, как к ней подходят три тетки, при чем у одной из них бюст внушительных размеров. Смотрю, двое теток начинают забалтывать бабульку, а третья наклоняется над прилавком и сиськами (!!!) начинает сгребать продукты с прилавка себе в мешок! Ну я как заорала, сисястая со злостью заявила что "это случайно упало" и высыпала полмешка перчиков, укропа и прочей фигни.

Пихалыч:
Лично для меня после этой истории выражение "кормиться грудью" приобрело новый смысл =)

22

Короткая зарисовка. Выношу утром мусор. У контейнера два бомжа копошатся, ищут бутылки, картон и другие полезные в их бизнесе вещи. В общем, проход к контейнеру перекрыли. Через них бросать мешок с мусором не хочется, поэтому обращаю на себя их внимание легким покашливанием. Один из бомжей поднимает на меня голову и говорит другому: Пропусти поставщика. Настроение поднялось :)

23

Когда хвост виляет собакой

Наверняка все слышали анекдоты про чукчей. И хотя мало кто воспринимает их всерьез, северные оленеводы действительно очень похожи на персонажей этих анекдотов, такие же наивные и доверчивые, как дети.
В девяностые для них наступили нелегкие времена. Колхозы начали разваливаться, продукты и товары завозить почти перестали, некому стало сдавать свою продукцию, в основном – оленину и рыбу. Тогда они начали регулярно приезжать на оленьих упряжках в вахтовые поселки, привозить на продажу мясо-рыбу, а также песцовые шкурки. Китайские и греческие шубы еще не заполонили прилавки, и пушнина пользовалась большим спросом. На вырученные деньги оленеводы покупали муку-сахар и прочие продукты, бензин, патроны и, разумеется, водку, которая в то время была чем-то вроде местной валюты, на нее можно было много чего поменять.
Большинство работающих на промысле старалось их не обижать, это как ребенка обидеть, у них и так жизнь тяжелая была. Скорее наоборот, привозили им из города старую одежду, покупали в магазине пакетики с конфетами: «Отвези детишкам». Но – в семье не без урода. Завелся и у нас такой.
Как-то поздним вечером в вагончик, где жил этот товарищ с соседом, постучали. Тот отрыл дверь, за которой стоял немолодой ненец-оленевод:
- Шкурка нада?
- Сколько их у тебя?
- Две привез.
- Обе возьму. Даю две бутылки водки.
Цена была совсем небольшая, поэтому немного поторговались, но сошлись все равно на двух: - Хорошо, неси.
Тот принес две бутылки водки: - Давай свои шкурки!
- Подожди, моя проверять будет.
- Да что там проверять? Вот бутылки, давай шкурки.
- Моя прошлый раз мешок рыбы привозил, ты три бутылки водки давал, в двух вода оказалась. Проверять буду.
- Да ладно, это не я был, а кто-то другой, наверное. Хорошая водка, смотри! Вот здесь пробка немножко помятая, так я тебе другую дам!
- Хорошо, только моя все равно проверять будет.
Он отвернул пробку, понюхал бутылку, потом проверил вторую: - Забирай шкурки.
Довольный покупатель зашел в вагончик и похвастался соседу: - Смотри, песцовые шкурки раздобыл, и всего-то за две бутылки!
- Опять ты их дуришь? Дай хоть посмотрю на шкурки.
Он взял шкурки, встряхнул, провел рукой по белоснежному меху. Затем развернул мехом наружу, внимательно присмотрелся и вдруг начал хохотать. Грубыми широкими стежками толстыми черными нитками к шкуркам зайца-беляка были пришиты песцовые хвосты.

Мамин-Сибиряк (с)

24

Короткая зарисовка. Выношу утром мусор. У контейнера два бомжа копошатся, ищут бутылки, картон и другие полезные в их бизнесе вещи. В общем, проход к контейнеру перекрыли. Через них бросать мешок с мусором не хочется, поэтому обращаю на себя их внимание легким покашливанием. Один из бомжей поднимает на меня голову и говорит другому: "Пропусти поставщика". Настроение поднялось :)

25

Снегурочки лёгкого поведения.

Как-то лет может пятнадцать назад отмечали новый год в подмосковье, у родственников. Ну, посидели тихо, по семейному, и под утро стали собираться домой, на первый автобус. Народ уже отгулял, на улицах было тихо, пустынно, и морозно. Вскоре к остановке неслышно подкатил рейсовый икарус, мы вошли внутрь, и оторопели. Весь автобус изнутри был набит Снегурочками. Десятка два, а может три девиц, в одинаковых костюмах и шапочках, сидели тут и там по всему салону. Кто дремал, кто смотрел в морозное окно, кто негромко разговаривал или кто тянул шампанское из пластиковых стаканчиков. Снегурочки больше напоминало вахтовиков, возвращающихся домой после трудной смены, чем пассажиров рейсового автобуса. Закралась даже мысль, а туда ли мы вообще сели. Однако вскоре по обрывкам фраз загадка снегурочек прояснилась. Девицы легкого поведения возвращались с какого-то новогоднего мероприятия. Мы устроились в уголке, салон погрузился в привычную дрёму, и автобус неспеша покатил дальше.

Пока где-то посреди безлюдного шоссе не остановился подобрать очередного случайного пассажира.
Двери открылись, с улицы пахнуло холодом, позёмкой, и в салон, кряхтя и поскрипывая, ввалился... Дед Мороз! Настоящий! Невысокого роста колоритный старик в красном кафтане, с посохом и мешком за спиной. И даже борода у него была не из ваты, а своя, натуральная. Дед топнул валенками, стряхивая снег, потом окинул взглядом салон, и тоже оторопел. "Вот ё-маё!" - крякнул он, увидев снегурочек. Потом поправил тыльной стороной варежки шапку, кашлянул, и сказал уже громко, с какими-то странными, развязными интонациями.
- Ну здравствуйте, внученьки! С новым годом! Это я, ваш дедушко!
Девицы очнулись и тоже во все глаза таращились на деда. Пока кто-то из них не сказал удивлённо в ответ.
- Ну здравствуй, жопа - новый год! И где же, тебя, дедушка, трох-тибидох, черти носили?
- Ох, доченьки! - вздохнул дед, устраиваясь на сиденье. - Даже и не спрашивайте!
Девицы с любопытством стали подтягиваться поближе к старику и рассаживаться вокруг. А тот снял рукавицы, распахнул на груди полушубок, и начал рассказ. Из его сбивчивого повествования стало ясно примерно следущее.

Девиц пригласили отработать новогоднюю ночь в каком-то загородном то ли пансионате, то ли санатории. По сценарию они должны были приехать туда за два часа до нового года. А перед самым выездом неожиданно позвонил заказчик.
- Девченки, у нас беда.
- Что случилось?
- Дед Мороз у нас... короче, вышел из строя. Может вы с собой захватите какого нибудь?
- Да где ж мы вам его возьмём? - удивились девочки.
- Ну вдруг! Выручайте! У вас там всё ж таки Москва. А деньги хорошие...
- Ну, мы конечно попробуем, но вы ж понимаете... - ответили девочки, и про странную просьбу забыли. Потому что ну действительно, ну где накануне нового года найти дурака, который поедет неизвестно куда, даже и за обещанные очень хорошие деньги. Девочки доехали на метро до конечной, и вышли на площадь. Сновал туда-сюда праздничный люд, суетились торговцы, неподалёку от входа сверкала огнями ёлка, а вокруг неё весёлые и беспечные граждане шумною толпой водили хоровод. А под ёлкой сидел Дед Мороз. Настоящий! Он наяривал на баяне "в лесу родилась ёлочка", периодически прихлёбывая из бутылки и занюхивая очередной глоток еловой веткой. Возле ног у него лежал раскрытый футляр, в котором блестела мелочь и купюры разного достоинства. Девицы переглянулись, раздвинули толпу, и окружили деда. А через пятнадцать минут он уже сидел в обнимку с баяном в битком набитом загородном автобусе.

В тепле и давке деда сморило, он задремал. А когда очнулся забыл, куда и зачем едет. Он поглядел в окно, выругался, протолкнулся к выходу, и на ближайшей остановке выпал наружу. И только когда автобус мигнул огнями за поворотом, всё вспомнил. Но было поздно. Немного постояв он махнул рукой, и зашагал в направлении ближайшего жилища.

- Ой, ну вас там хоть приютили? - спрашивали сердобольные девицы.
- Приютили?! Меня?! - возмутился дед. - Да я едва вырвался!! Оставайся, и всё! Ни за што говорят не отпустим! Да у меня виш, собака дома одна. А так конешно! И накормили, и напоили, и денег дали, и с собой...
Тут дед потянул мешок, в котором звякнуло, и вытащил на свет божий бутылку.
- Ну что, товарищи? - окинул дед взглядом салон. - Отметим новый год? Раз уж так нелепо вышло.
Все засмеялись и оживились. В автобусе повеселело, пошли по рукам пластиковые стаканчики, запахло мандаринами. И вскоре уже все, кто был в автобусе, толпились вокруг деда, чокались, смеялись, и желали друг другу счастья в новом году.

Автобус неспеша выруливал на конечную у метро. Город вымер и обезлюдел. От вчерашней суеты не осталось и следа. Только сиротливо мигала огнями ёлка, и позёмка таскала по асфальту обрывки мишуры. Да возле входа в метро зябко поёживаясь курили два дежурных милиционера, охранник с рынка, да ещё пара граждан непонятного происхождения.
- Фьюииить! - присвистнули стражи порядка, наблюдая как из автобуса вываливаются со смехом весёлые снегурочки.
- Ну что пригорюнились? - крикнул Дед Мороз милиционерам. - Или у вас не новый год?
До открытия метро оставалось полчаса. Дед поставил футляр под ёлку, и развернул меха.

Уетый салатом оливье и упитый шампанским под самое горлышко, город сладко спал. И только у метро два десятка снегурочек лёгкого поведения кружились в хороводе, напевая нестройными охрипшими голосами "Маленькой ёлочке холодно зимой"
"Из лесу ёлочку взяли мы домой!" - подпевали им, притопывая и сжимая в красных озябших руках пластиковые стаканчики, два дежурных мента, да пара случайных прохожих.

А сверху, из кабины, облокотившись на руль, за всем этим с улыбкой наблюдал водитель странного новогоднего автобуса.

26

Гуси когда - то спасли Рим. А моя кошка Марыська - наш посёлок. Не, его никто завоёвывать не собирался, от краж спасла. Случайно. Но и гуси ведь кричали не специально...
А всё началось с того, что в середине девяностых в наш Оймяконский район случился наплыв узбеков. Часть из них, в количестве пятнадцати человек, прибыло к нам. И все - белазисты. Правда, большинство из них, кроме баранки, ничего знакомого в БелАЗе не узнавали. Было такое ощущение, что беларусы проводили благотворительную акцию в Узбекистане, скрепляя дружбу народов корочками, вручая их всем, кто сумел самостоятельно залезть в кабину самосвала. Шучу. Понятно, что всё продаётся и покупается. А если оптом, то со скидкой. И корочки тоже.

Поселились узбеки в одном бараке, спокойно жили, иногда на работе чудили, не без этого ( благо обходилось без жертв). Были они довольно гостеприимны - не раз пивали у них градусный чай, закусывая супервкусным настоящим узбекским пловом. Но в каждом стаде ведь есть паршивая овца... О её( его) проделках даже сами земляки не знали. По крайней мере клялись Аллахом, что не знали.
Наш ведь посёлок среди тайги находился, дорог к нему всего две - воздушная и водная. Летом и зимой( река промерзала так, что по ней спокойно гоняли БелАЗы). Посторонним незамеченными взяться было не откуда. От чего на посёлке сложился свой микроклимат. Поэтому, когда прошли белые ночи и стала подкрадываться осень, начавшиеся кражи в домах вызвали небольшой шок. Ну тырили раньше по теплицам огурцы - помидоры( на закусь в основном), картошку с огорода. Даже бензин из лодочных сараев крали( воришки огребали таких люлей, что после этой терапии они и своё без спроса боялись взять долгое время). А тут кражи в домах и квартирах, двери которых закрывали больше от сквозняка, чем от кого - то. Щепкой, просто навесом замка или, если на ключ, то ключ всегда под ковриком у дверей лежал. Все ведь свои...

Из домов пропадали в основном вещи из прихожей - куртки, сапоги, шапки. Как признался потом сам воришка, шариться по всей жилплощади ему было оченно ссыкотно. А так зашёл быстренько, что попалось под руку схватил и ноги. Стыренное этот дурик прятал в заброшенном сарае, мечтая потом, по зимнику, вывезти всё на чём - нибудь(!) в райцентр и продать на рынке. Всё это стало известно позже, а пока силовые структуры, в лице единственного представителя милиции на нашем посёлке, участкового Александра Васильевича, пребывали без сна и аппетита, пытаясь вычислить вора...

Теперь плавно перейдём к моей кошке( о том, как она у меня появилась, я уже здесь, на сайте, писал). К моменту случившегося поселкового переполоха, она давно уже была любимицей всей семьи и неоднократной матерью - героиней. Кошка, как кошка. Со своими тараканами в голове и желанием иногда пошкодить. Была у неё одна фишка - знакомиться со всеми гостями нашей квартиры. Делала она это бесцеремонно - разбегалась и запрыгивала перескоком по телу на плечо и обнюхивала волосы гостей, после чего "заносила" их в свой "список" или друзей, или не очень, по своим каким - то кошачьим критериям. Те, что попадали в "не очень", были даже иногда покусаны. Слегка. Второй раз она не знакомилась, кстати, и полностью игнорила выпивших. А теперь - к главным событиям того вечера, когда Марыська спасла посёлок от смуты...

А тем вечером я мирно дрых после работы( родители трудились во вторую смену ), отсыпаясь после предыдущей бурной ночи и, соответственно, тяжёлого дня. Предварительно депортировав Марыську из своей комнаты. Иначе это не сон бы был - она или смачно бы обкусывала у меня под ухом свои подушечки на лапах, сидя на стуле рядом, что весьма нервировало, или завалилась бы тоже дрыхнуть. Но не на стуле рядом, не на полу на ковре, нигде - нибудь ещё, а конечно же со мной на диване, растянувшись во все мощи в моих ногах, с которыми она устраивала драку при любой попытке её хоть чуть - чуть подвинуть. Разбудил меня звук удара в дверях квартиры. Затем, хлопающие двери подъезда, вопли с улицы... Вышел в коридор - дверь была нараспашку, соседи выскочили на площадку. Стало понятно, что и мою квартиру посетил вор - одежда из прихожей исчезла. Кинулся звонить участковому, когда в подъезд забежала соседка - малолетка и сказала, что видела, кто это был. А с ней влетела и Марыся. Шерсть дыбом, хвост трубой, глаза из орбит лезут, урчит...

Да, это был один из узбеков. В этот раз он выбрал мою квартиру - свет в не горел и она самая первая от входа в дом. Очередная удача? Фиг там. Занырнув в квартиру и наощупь собрав вещи, он уже приоткрыл дверь, прислушиваясь к обстановке в подъезде и собираясь смыться, как что - то прыгнуло на него сзади. От неожиданности уз дёрнулся вперёд и упоролся головой в косяк. Марыся не успела усесться у него на плече, тоже не ожидая таких манёвров от гостя, но успела крепко впустить когти ему в спину. А тот, что есть мочи, рванул на улицу, перепугав воплем от боли соседку - малолетку и её ухажёра, зажимавшихся под домом( дома у нас на высоких сваях - вечная мерзлота как никак). Так и сквозанул мимо них с Марыськой на спине, скакавшей на нём ещё метров тридцать, может, не оставляя надежды на полное знакомство, а может, просто наслаждаясь. Ведь до этого ей не доводилось скакать на людях, да и когда ещё такой случай подвернётся.
Узбек был повязан участковым и дал признательные показания( а куда деваться). Шмотки возвратились хозяевам. Уголовного дела взаимным решением сторон заводить не стали - воришку пнули в родные края на деньги земляков.
Через пару месяцев, когда ударили приличные морозы, поселковые мужики летали на вертолёте в особо рыбные места, и по возвращении премировали Марыську мешком рыбы. Так эта заразинка, порубав рыбы дома, просилась на балкон, где стоял тот мешок, и немного грызла мороженных рыбин. На десерт, что ли. Вот такие гуси...

27

УЧЕНИЯ ПО ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ
Еду в автобусе днем по делу, вдруг нас останавливают, выходим,ко мне подбегают 2 ребят ,укладывают на носилки и тащат куда-то.-кричат-учения .Я им-"а постарше -пенсионеров не нашли,у меня срочные дела."
Они- "нет, боимся пугать пожилых,а вдруг станет им плохо."......
И вот тут я делаю роковую ошибку .В присущей мне манере я им говорю-"тогда хоть положите рядом кого-нибудь молодого".Они -"ах!!! молодого хочешь?????Мы сами сделаем тебе искуственное дыхание рот в рот с надавливанием груди" .Я....в ужасе замерла и взмолилась- "ребят, я своя, я армию прошла уже", но там все почти молодые армию прошли.-засмеялись ребята и кричат-"выдохни".Тогда я им уже говорю :"я Ливанскую прошла" -сжалились-но не до конца. Говорят-ладно, мы из тебя умирающую сделаем и в госпитале отдохнешь.Обмазали
поллица и голову какой то гадостью липкой и везут.
В госпитале передают другим -таким же молодым нахалам.А я себя не вижу, но по лицам понимаю, что вид жуткий, потому что сначала страх у них, а потом гомерический хохот. Приносят какую-то серую рубашку и заставляют все снять, сложить в мешок больничный и отдать им, а самой одеть это рубище. Я безропотно подчиняюсь, тут приносят какую -то кашу и один из них хочет меня ею кормить,я отказываюсь категорически и требую мобильный-уже все, наверно, меня ищут.Эти гестаповцы спрашивают телефон, (я дала мамин -она дежурила, я хотела,чтоб она меня освободила)-так эти изверги говорят: "сейчас мы тебя сфотографируем и вышлем маме прямо с фотографией, она прилетит быстро ".Они сфотографировали-я видела потом, точно полутруп с пробитой головой.Но тут уже смеху настал конец-я сказала," если с мамой будет плохо-вам конец".Они-"ты что,мы и не собирались посылать".
Короче,меня в общей сложности продержали 5 часов,а, когда вернули вещи-оказалось, что пропали мои трусики , я закатила скандал,кричала,что они стоят дороже, чем мобильник, но они не нашлись.
Ребята со смехом клялись,что на мне трусов НЕ БЫЛО!!!!!
ВОТ ГАДЫ!!!!!я обиделась на это больше ,чем огорчилась от пропажи.
. Весело живем, куда ж деваться-такие игры у нас.

28

ДЕТСКОЕ МОРОЖЕНОЕ

«Можно долго обманывать немногих, можно недолго обманывать многих, но нельзя бесконечно обманывать всех…»
(Авраам Линкольн)

В раннем детстве мы с братом не очень любили мороженое. Просто оно было не особо вкусным, даже детское, а уж о взрослом, так и говорить нечего. Гадость.
Родители приносили из магазина: для себя – взрослое и отдельно детское, для нас, в таких квадратных брикетиках с нарисованными утятами. Обычно оно было с изюмом. Не сказать, что совсем уж не вкусное, ну, беленькое, сладкое, приятное одним словом, но много не съешь. Иногда мы спрашивали маму с папой:
- А какое оно на вкус – это ваше взрослое мороженое?
Родители переглядывались, кривили лица и отвечали:
- Оно холоднющее, как ледышка и ужасно соленое. Ваше намного лучше. Ешьте давайте, не рассыпайте.
Однажды мы с братом все таки выпросили у них попробовать – это был ужас. Бедные взрослые и как они умудряются такое жевать и даже не морщиться? Ну и мороженое, сплошная соль, только и думаешь – куда бы выплюнуть.
Я высказал свежую идею:
- Мама, когда я вырасту, стану взрослым дядей, я все равно буду есть только детское мороженое с уточками на картинке. Кто мне что скажет? И вам с папой я буду покупать только сладкое – детское, а не ваше противное.
Мама улыбаясь отвечала:
- Конечно, сынок, но когда ты вырастешь, ты начнешь жить взрослой жизнью и наверняка тоже захочешь «наше» соленое мороженое.
- Никогда этого не будет!

Так продолжалось довольно долго, мне уже было лет пять, а брату около семи и вот однажды, в один прекрасный солнечный денек, мы сидели в нашем раскаленном, как сковородка горбатом запорожце и по обыкновению ждали родителей из магазина.
Примчался папа, быстро скинул несколько авосек с продуктами и побежал обратно к маме, которая стерегла очередь и заодно охраняла мешок картошки.
Сквозь сетку мы увидели «наше» и пару взрослых мороженых.
Съели по детскому и брат предложил: - «Давай ихнее попробуем»
Я кочевряжился, но все таки, зачем-то дал себя уговорить. Лизнул взрослое мороженое и в этот момент мир перевернулся и с грохотом упал «железный занавес»
Прощай проклятое детское мороженое.
Кто почувствовал вкус крови, того больше не заставишь есть травку…

Наши заботливые родители, чтобы, как можно дольше уберечь детишек от всякой ангины, придумали легенду про детское мороженое (его роль вяло играл творожок с изюмом), а сами лакомились обычным, даже по щепотке соли в кармане носили…
Прошло сорок лет, а у меня до сих пор со сладкими творожками сложные отношения…

29

На северах дома стоят на сваях. Знаете? Ну тогда поверьте на слово. На сваях они стоят. А под домами проходят всякие разные трубы. Некоторые для подачи в дома воды, некоторые, для слива из домов дерьма. В общем под домами целое сплетение этих труб диаметром с пол метра. Трубы обмотаны теплоизолирующей фигней, что бы значить в крещенские морозы они не лопнули и не явили миру богатый внутренний мир жильцов, поэтому их диаметр возрастает до метра. Расположены трубы ближе к потолку, в метре от него. До земли, соответственно метра два будет.

Вот такое хитрое поддомное хозяйство.

Это сейчас, когда к работникам ЖКХ помимо их генетического похуизма и распиздяйства добавился новый ген Великой Антитеррористической Паранойи, они закрывают проходы под домами металлической сеткой. А вот раньше все было открыто - заходи, кто хочешь, какай куда хочешь. Кстати да, и для этого тоже использовали поддомное пространство. Но аккуратно так, застенчиво, что ли. Вот бывалоча после вечера поэзии в библиотеке, забежит под дом культурно одетая дамочка с ошалелыми глазами и томиком Блока в сумочке, присядет в умильной позе настороженного воробушка около крайней сваи, глядишь, и приобрели глаза нормальные размеры. И только в томике Блока опять стало не хватать пары-тройки страниц. А что поделать, такова судьба поэзии, спасать нас в трудные времена.

В то лето я с Вадиком решили, что надо как то напакостить. Нет конечно, прямо так мы не решали, дескать, слушай друг Серега, а не отпакостить ли нам нонче по маленькой? Нет конечно. Но почему то почти все, что мы не делали, получалось именно так.

А так, для себя, мы решили поиграть в догонялки. На трубах. Это очень просто. Надо залезть на трубы, встать на карачки и вот так, на четырех костях гоняться друг за другом. Если кто скажет, чо это не интересно, то будет не прав. Там этих труб просто немерено. Если сверху посмотреть ,то это будет напоминать кроссворд. Рабочие трубы пересекаются с уже нерабочими, всякие ответвления, повороты. Целый лабиринт. Вот на таком лабиринте мы и порешили – кто проиграет, тот козел.

Но не все так просто. Вот ходить под дом срать можно было, а по трубам лазить – нет. Вот такой вот диссонанс. Когнитивный, кажется. Иногда, правда приходилось и заворачивать кеды от синеносых сантехников, которые злобными драконами кружили неподалеку и следили, что бы никто не покусился на трубы. Яйцо они там, что ли прятали, с разводным ключом внутри. Ага-ага… «Моя смерть в разводном ключе, ключ в яйце, яйцо меж труб спрятано». Где то так. Но нам было пофиг. Мы точно знали, что палюбэ, быстрые ноги лучше синего носа.

В этот раз я гнался за Вадиком. Ну как гнался… Скорость была небольшая, потому, что мешали различная фигня торчащая из труб и понимание высоты двухметровой. Я конечно и с большей падал и ничего, живой. Но как то не хотелось, что бы это вошло в привычку. Поэтому мы с залихватскими матами гоняли друг дружку по этим трубам осторожно но с азартом.

… Поэтому не сразу заметили, что нас теперь трое. Невесть откуда взявшийся сантехник, с классическими сизокрылым шнобелем и ротовым выхлопом , как из жопы слона, обожравшегося гороха с брагой . Когда он залез на трубу мы не видели, что выдавало в нем профессионала высочайшего класса. Зато теперь он замыкая наши гонки, с удивительным проворством полз за мной нащупывая различными словами самые тонкие и чувствительные струнки моей детской души.
- ВАААД!! Гонииии!!! – я взвизгнул на такой высокой ноте, что даже злобное чудище Сантехник остановилось на секунду, что бы выковырять из своего бездонного уха длинным, нестриженным ногтем мой звук.

Вадик обернулся, увидел третьего лишнего и чуть не сделал то, что почти официально разрешалось делать под домами. То, что Вадик немного встревожился я догадался по его резко изменившийся иноходи. Теперь он скакал по трубам как заяц от своры гончих очень характерно отталкиваясь передними руками и перенося коленки вперед. Я так не мог чисто физически и поэтому даже немного позавидовал корешу.

Я же по простецки перебирал конечностями в несколько хаотичном порядке. Видимо это и сбило с толку сложное мозговое оборудование Сантехника, потому, что в один момент я попал ему ногой в глаз. Дядя видимо пытался меня схватить за ногу, но не правильно рассчитав угол атаки промахнулся и получил боевое ранение.

Глаз дяди оказался вполне эффективной кнопкой остановки его тела, потому, что он мгновенно замер, схватился за пораженный участок лица и заговорил. Вы, говорил он, самкины сыны, иметь акт орально, падшая женщина. Да я когда вас поймаю, я так полюблю вас, люди нетрадиционной ориентации и педикулезные притом, что амнезия заставит забыть, как ваши имена, падшая женщина. Он много еще говорил заставляя нас восхищаться его запасом слов разнообразных, и боятся, что мы не все запомнили, что бы потом сверкнуть этой филологией на улице.

В общем пока мы раззявив хлебальники вникали в эмоциональное выступление дяди Сантехника, этот самый дядя подлым образом очухался и броском кобры метнулся в мою сторону. Правда кобра из него хреновенькая вышла, тормознутая, что ли, но расстояние он сократил.

Я опять визганул громко и сунулся вперед, но там Вадик все еще пытался стартануть порезвее, что бы сразу уйти в отрыв. В общем, пока я обкладывал его спину матами, злобная клешня сантехника внезапно схватила меня за лодыжку. Это было так страшно и неожиданно, что я опять взвизгнул, уцепился руками за какой то торчащий кран и наугад лягнул свободной ногой куда то назад. «Куда то назад», к удивлению, опять оказался глаз мужика. Правда уже второй. Да и фиг бы с ним, но нетрезвый дяденька схватился за него обеими руками, напрочь забыв золотое правило верхолазов про обязательных «три точки опоры». Оставшись на двух точках-коленях он как то грациозно засуетился жопой, раскинул руки, будто резко полюбил весь мир, глянул на меня подбитыми фарами, как немецкий танк на ДЗОТ, а потом как то застенчиво улыбнулся и тихо исчез с траектории моего взгляда.

Через секунду я услышал музыку упавшего тела, будто мешок с мясом упал в навозную яму и вслед за этим взорвавший тишину поток слов. Разных слов, но цель у них была одна – обидеть нас и вселить ужас перед содеянным.

Что бы не огорчать Сантехника мы ужаснулись и поскакали по трубам дальше, сопровождаемые воплями про то, как «он на запомнил», он «нас найдет», и он… В общем не надо дальше

Зато теперь мы владели чрезвычайно богатым запасом слов на все случаи жизни.

30

Был у них в общаге (в той самой комнате на семерых) один холерик. Когда родители привезли одному из ребят мешок картошки, то холерик начал орать: "Пока старую (гнилую) не доедим, новую есть не будем". Так семь лбов-студентов одного из лучших ВУЗов страны жрали (слово "есть" в данном контексте не подходит) гнилую картошку. Пока новопривезенная картошка так же не сгнила. Не знаю как Вы, уважаемый читатель, а ребята из нашей общаги их поведение странным не считали. Голодно.

31

На дворе 1 апреля. Большой ТЦ. В отделе электроники, скучает за кассой, Лариса.

Время к обеду. Продавцы-консультанты, в числе которых и Рома, первыми идут в столовую, где кормили без денег, вычитая потом некоторую сумму из зарплаты, бывали и просроченные продукты из «продуктового». Возвращаются и с круглыми глазами. Рома Ларисе:
- Представляешь, красной икрой кормят, в «продуктовом» партию икры начальница забраковала, и её всю в столовку отдали. И главное бесплатно, и в столовке подтвердили.
Лариса с подружкой из «видео», истекая слюной, задались законным вопросом в столовке:
- А где икра?
Смеху было. Это они так пошутили.

Время к вечеру, уж и инкассаторы нарисовались, как обычно начали обход ТЦ с левой стороны, отдел электроники предпоследний у них, и к нему идут уже порядком груженные мешками с честно изъятыми у граждан, (в замен на товары) деньгами.

Время 18-30. Лариса с испуганным лицом, пройдя в торговый зал, полушепотом Роме:
- Чё делать? Инкассаторы мешок с деньгами на кассе забыли. Большой, там наверно тыщ 500. У Ромки ступор:
- А он сейчас где?
- Да я его в мусорное ведро сбросила, если вернутся, скажу, сами уронили.

Время 19-00. У Ромы и его закадычного друга совещание, уже заброшен ноут, в который пихали нелегально систему и всё, что там клиент заказал. Выдвигается Рома к кассе:
- Покажи.
- На смотри. (В мусорном ведре, которое стоит в кассовом отделе, лежит толстый мешок с деньгами)
- Посчитала?
- Нет, ты что, вдруг вернутся.
- У них контора до семи работает, если через полчаса не приедут, то всё, завтра не вспомнят, где мешок забыли. А с камерами я договорился, с двух штук, которые направлены на кассу, уже Юра всё стер, скажет сломаны.

Время 19-30. 287 тыщ. Теперь в ступоре уже все трое. Центр работает до 22-00. Вроде и вернуть надо, но и у самих долгов. Совещание продолжается. Рома:
- Нам с Лешкой по 100, тебе 87.
- Вообще-то, это у меня мешок забыли. Я вам могла ничего не говорить, себе бы всё забрала и всё.
- Но мы же камеры стерли.
- Ну и что.

Время 20-00. Рома:
- Нам по 90, тебе 107.
- Да пошли вы, со своими расчетами. Мне 150, вам на двоих 137.
- Куда тебе столько денег?
- Найду куда деть.

Время 21-50. Лариса проходит в торговый зал. Роме:
- Я вам там оставила, на стуле у кассы. 160 на двоих, возьмёте только незаметно, когда домой пойдёте.
- По 80 это же мало, а может там, в мешке ещё больше было, мы же не считали.
- Ну, вот и посчитаете. Только не забудьте, что сегодня 1 апреля.
Сказала она, направляясь к выходу.

На дворе 2 апреля. Весь ТЦ уже в курсе, с самого утра настроение у всех замечательное. Ларису в десятый раз просят рассказать всё. Только Рома ходит мрачный.

- Я вчера успел жене позвонить, сказал, чтобы не ждала, да ещё и на **й отправил. А подружка закупила харча на всю свою зарплату и ждала меня вечером с «огромным сюрпризом».

Печатается с разрешения Ларисы.

32

Рассказывать про мусор – это вообще очень некраткая и благодатная тема.
Так что усаживайтесь поудобнее, доставайте-открывайте пиво или наливайте себе кофе-чаю, а я поделюсь с вами своими “измышлизмами”.
Все уже обратили внимание на то, как у нас все места отдыха замусорены (пожалуй, это очень мягко сказано) - ЗАГАЖЕНЫ – вот правильный термин!
Мы тоже на это давно уже обратили внимание.
Поэтому наш стандартный набор для выезда на шашлыки-барбекю включает в себя кроме привычного мангала и складных стола-стульев ещё и лопатку и веерные грабли (грабли уже новые – старые истёрлись-поломались).
И вот мы на месте пикника сначала привычно всё сгребаем-убираем.
“Хороним” мусор.
После уборки и размещения мы уже не один раз слышали завистливые выражения типа: “на всём берегу единственное чистое место - и уже занято”. Но всего один (1) раз незнакомые ребята попросили у нас лопату и грабли. (Может быть, ещё не всё потеряно?)
За это мы им выдали и мешок для мусора.
Но я их прекрасно понимаю (вот догадливый-то я – и для чего? Регулярно завидую людям простым и прямолинейным - нет у них лишних проблем!).
Уже говорил, что ремонтировать надо не столько последствия, сколько причину.
Моё видение причины.
В детстве за ними убирала мамочка (папочка помогал и делом и словом).
Сначала мамочка кормила и заботливо меняла подгузники.
Потом мамочка заботливо убирала разбросанные игрушки.
Потом мамочка убирала-раскладывала тетрадки-учебники.
Потом мамочка собирала пивные бутылки-банки.
Потом мамочка передала его (её) ей (ему) законной(му) жене (мужу).
А та, (тот) тоже воспитаны в ласке и неге.
С молоком матери и её уборками отдыхающие на природе “всосали” главное:
за ними кто-то должен убирать!
Вспомните фильм “О, счастливчик”.
Главный герой там недоумённо спрашивает:
- а что делает эта девушка на линии по упаковке кофе – зачем она разрывает готовые, запечатанные упаковки с кофе и бросает их обратно на транспортёр?
- а это она не даёт простаивать машине по переработке отходов – был ему ответ.
Вот и наши отдыхающие “всосали” эту идею.
Они мусорят, чтобы не “простаивали” дворники-уборщики.
На лето все стремятся на ЮГ!
И почему все люди летом стремятся на юг, да у нас летом тут и так жара, а там, на югах, вообще ходишь потным и липким.
Летом мы едем (что вполне логично) на север.
Про маршруты перелётных птиц все слышали?
В моей любимой Карелии мы на УАЗике с трудом пробираемся к красивейшим озёрам.
Толволоярвский ландшафтный заказник – так это место называется.
Прибываем на место.
На берегу озера стоит домик-землянка. Внутри всё сделано продуманно – нары (с матрасами), печка-буржуйка, столик.
Столик с лавочками есть и около домика – на случай хорошей погоды.
Вот только всё это очарование мусор перечёркивает начисто (обратите внимание на игру слов в последнем предложении!)
Ну как же так? Вот же яма для мусора выкопана кем-то!
Пока шерпы-проводники (принимающая сторона) ставила сети (а по-другому там не ловят), собрал я детей и объявил нашу выездку «экологической экспедицией».
Собрали мы мусор – горящее сожгли, негорящее прикопали в яме.
Вы и сами знаете, что уста младенцев глаголят истину.
Вот я и услышал – хорошо вам, приезжим, отдыхать в чистоте(!?).
Потом вернулись с постановки сетей взрослые – их вердикт : вот вы здесь убрали 200 кв метров земли, а кто уберёт остальные миллиарды кв метров?
Вы уже начали делить миллиарды на миллионы?
- Забейте!
У меня к вам маленькая просьба - забирайте с пикника с собой свой мусор – ну, вы ведь всё равно поедете мимо мусорных бачков!
Если вы прихватите и чужой мусор – уже ещё вам один респект – от меня.
А в русский язык предлагаю ввести новое и уже всем известное слово – быдлятина.
У быдлятины перед нами, простыми людьми, должны быть привилегии:
- бросать мусор там, где им хочется;
- заплывать за буйки;
- стоять под грузом и стрелой;
- переходить дорогу и переезжать ЖД на красный свет.
- трогать оголённые провода;
Нам нельзя совать пальцы в розетку – да они туда и не влезут!
- им надо взять в руки гвоздики.
Продолжим привилегии для быдлятины?

33

В догонку к истории про семечки в аэропорту Израиля от 15.01.2012
(http://www.anekdot.ru/id/553219/)

Осень 2006 года. Аэропорт Бен Гурион. Я приелетел в Израиль в
командировку. Привез целую сумку образцов экстрактов специй и
специи. Короче сушеные измельченные травки и белые порошки :).
Естественно на все у меня есть документы, сертификаты и все что
нужно для провоза. Посадка прошла успешно. Паспортный контроль прошел
практически без проблем. Багаж выдали. Еще тогда я
удивился, почему меня не досматривали. Обычно с такими порошками я
попадал на досмотр и "дегустацию", а тут выпустили и все.
Командировка прошла удачно. Ребята из компании, что меня принимала в
Израиле, организовали поездку на Мертвое Море, я там
купил соли целебной и грязи специальной. Соль в пакете. грязь в
пластиковой банке.
А вот как уже писал автор "Семечек в аэропорту", когда я улетал из
аэропорта Бен Гуриона - начались приключения.
Стою в очередь на регистрацию - никого не трогаю. Слушаю музыку.
Подходит ко мне сотрудница службы безопасности и начинает со
мной говорить на иврите. Я ей говорю "инглиш или рашен". Далее буду
писать все на русском.
Сотрудница: - Дайте мне ваш паспорт!
Я: - Пожалуйста!
Сотрудница безопасности (С-ца) берет мой паспорт и начинает его
рассматривать, потом задает мне вопрос.
С-ца: - Когда вы были в Египте?
Я: - На новый год в этом году!
С-ца: - Что вы там делали?
Я: - Отдыхал.
С-ца: - Где вы были?
Я: - В Египте.
С-ца: - Где вы были?
Я (подумав): В Шарм-Эль-Шейхе.
С-ца: - Что вы там делали?
Е-мае.. я начинаю уже расстраивать из-за ее тугодумности. Ну зачем 100
раз одно и тоже спрашивать?
Я: - Отдыхал?
С-ца: - Что вы там делали?
Я: - Купался, загорал, гулял?
С-ца: - Когда вы там были?
Я: - В январе, на Новый Год.
С-ца: - вы купались в январе?
Для этой девушки видимо за гранью разумного, что русские могут купаться
в январе в Египте. Про купание в проруби она видимо
просто даже и не знает.
Я: - Да, купался.
С-ца: - Почему вы поехали отдыхать в Египет?
Я: - У нас все ездят в Египет. Это нормальная практика.
СБ: - Вам кто-то посоветовал поехать в Египет?
Я: - Ну да. Коллеги на работе.
С-ца: - Имена коллег, кто посоветовал поехать в Египет.
Я уже понимая к чему она клонит, понял что надо говорить простые и
общеизвестные имена.
Я: - Мария, Иван, Наталья, Николай.
Тут подходит к ней еще один сотрудник безопасности, она отдает ему мой
паспорт и он уходит с моим документом.
Опаньки...
Расспросы продолжаются. Суть вопросов: Знакомился ли я с кем-то в
самолете, в Египте, гуляя по пляжу, не приглашали ли египтяне
меня в гости, не дарили ли литературу, не ходил ли я к ним на собрания.
И по кругу. Монотонно по кругу.
Сотрудник безопасности вернулся с моим паспортом обратно и что-то сказал
на иврите сотруднице. Она взяла мой паспорт, раскрыла
на странице с египетской визой и начала тыкать в штампик с арабской
вязью. Я вспоминаю, что этот штампик мне поставили в
Шарме, в магазине Дьюти Фри. Там в течении 3-х дней после прилета можно
приобрести алкоголь по ценам дьютифри. Но не более 3=х
литров на человека. И покупателям ставят такую метку рядом с визой.
С-ца: - Что это за виза? Куда вы ездили?
Тут я понимаю, что моего уровня интермидиат не хватит объяснить
специфику потребления алкоголя в Египте. А они так напирают.
Начинаю объяснять. Сыпятся вопросы - кто поставил печать, как его зовут,
где это было и так далее. Чувсвую тону как болоте, а
главное оправдываюсь непонятно перед кем и за что.
И тут сотрудник (С-к) безопасности решает видимо добить меня ФАКТОМ,
который ему известен.
с-к: - Вы прилетели с тремя местами багажа. Сейчас у вас 2 места багажа.
Где один багаж?
Я: - Я привез это как образцы. Я это израсходовал на заводе, - я
покрываюсь, мои ответы вызывают у них еще большие вопросы.
Меня засасывает болото подозрений!
Я достаю из сумки с ноутбуком письма от коллег по которым в Москве
получал визу в посольстве, там в письме написано все что
надо, к кому, куда, зачем, что привезет и так далее. Даю им бумажку. Они
по очереди все вопросы задают. Я их уже не слышу.
Читайте, говорю, читайте.
Они читают по очереди мою спасительную бумажку на иврите. Я не знаю что
там написано, мне только коллеги сказали когда бумагу
присылали, что написали все как надо. Гербовая бумага завода - все как
надо!
Я: - Сумку я оставил на заводе. Подарок.
С-ца: - Вы везете в багаже бомбу?
И тут мой мозг от таких вопросо остановился. Слово бомба вводит меня в
ступор. Я теряюсь и уже боюсь отвечать.
Сотрудник, сказав "ОК", просит меня следовать за ним. Меня заводят
в коридор и ведут. Я начинаю нервничать. Меня заводят в большой зал,
посредине которого стоит округлый стол за которым стоят
бравые сотрудники в окружении кучи оборудования и
компьютеров. Начинается изучение моего паспорта под компьютером, просят
показать содержимое багажа. Начинают перебирать все
вещи и делать ваткой смыв с каждой вещи, с ручек рюкзака, с мышки, с
клавиатуры. Со всего!!! Без спроса были вскрыты банки с
солью и грязью и взяты пробы на анализ. Ваточки по очереди помещали в в
какой-то анализатор. На мое счастье - все было без
следов взрывчатки или наркотиков. Раскрыв мешок с ракушками, что я
собирал на побережье моря, один сотрудник на секунду улыбнулся и
спросил:
- Это зачем?
- Подарки для друзей.
- Зачем так много?
- Много друзей.
Ту парочку, что меня взяли - рядом со мной уже не было. Зато было куча
вещей, которые теперь не помещались в чемодан. Упаковав чемодан, в спешке
я получаю указание от новых мучителей:
- Положите грязь и соль в разные сумки!
Ни грязь ни соль не влезут ко мне в рюкзак, а распечтанная банка грязи
стала пачкаться. Пришлось вынуть пакет с одеждой из чемодана и
использовать пакет, как место багажа. Так у меня появился еще один пакет
с вещами. Багаж у меня забрали. Сказали получу в аэропорту прибытия.
Меня проводили в самолет. Из всей этой истории был только один плюс - от
меня отсадили других пассажиров. Я был один на три кресла. Долетел
нормально, но чувствовал, что меня буравят глаза сотрудника безопасности
в штатском. В Москве получил все чемодан и пакет с грязью - с наклейками
с красными надписями на иврите.

34

На новогодние праздники поехали на родину предков, в гости к двоюродной
сестре. Они совсем недавно перебрались в общежитие в райцентр, а до того
жили в деревне, в доме ее родителей, там до сих пор еще хранят в подполе
запасы на зиму: соленья, варенья и картошку. Решили совместить приятное
с полезным: прогуляться за 4 км в эту деревушку, откушать шашлыков на
свежем воздухе, а заодно и пополнить запасы картофеля в новом жилье.
Шашлыки удались, под домашнюю самогоночку мужчины не смыкали челюсти, да
и мы, запивая ароматное мясо сладким вином, от них не отставали... Надо
сказать, что муж сестры выпить не дурак, откажется редко, а тут вдруг
перестал пополнять свой стопарик...
Удивляюсь такому чуду и спрашиваю, а почему это так вдруг?
Вот сестра и объяснила:
- Картошки домой из погреба набрали целый мешок, надо везти на
велосипеде по пригоркам аж 4 км, и, если он еще чуть-чуть выпьет,
придется выбирать, что везти домой: пьяного мужа или картошку.
Я не угомонилась и опять вопрошаю:
- А ты бы кого выбрала домой везти?
Сестра не растерялась, говорит: "Картошку, конечно!"
Увидев, что у всех округлились глаза от ее ответа, она быстро пояснила:
- Муж проспится и, рано или поздно, домой приползет сам, а вот мешок
картошки так сам никогда не дойдет до дома.
Надо было видеть лицо ее мужа в тот момент!!!

35

Сижу себе в депутатской приемной. За окном мерзкий дождичек. Внутри
помещения посуше, но тоже холодно и как-то влажно. Передо мной изрядная
стопка бумаги. Местные депутаты выдвинули законопроект. Теперь вот надо
его проанализировать и подготовить гордое «фи!» которое шеф заявит
коллегам-законодателям. Законопроект, честно скажем, диковатый. О чем я
шефа честно предупредил, только прочитав название. Но шеф мудр. Сказал
отбросить популизм и анализировать предметно. Ну и ладно, жираф большой,
ему видней. Анализирую.
И вдруг в мое мироощущение врывается звук. Помните, в старых советских
детских фильмах ходил Кощей Бессмертный, звеня шпорами? И сабля у него
на поясе висела, тоже стальным брякала? Не звонко и певуче, как
мушкетерская шпага, фильмах, а как-то ржаво полязгивая и скрежеща? Вот,
оно самое. Терминатор вернулся? Или избиратель на железной ноге пришел
за монетизацией льгот на машинное масло? Нифига.
Передо мной женщина цыганской наружности, лет 50-55 на вид. Лязганье
идет из мешка, который она приволокла собой и торжественно водрузила мне
на стол.
- Вот! - лаконично заявила посетительница.
- Что «вот»? - в свою очередь переспросил я.
- Ножи.
- И что?
- Очень хорошие.
- Вероятно. От меня-то Вы чего хотите?
- Купи!
- Нет, спасибо, мне не нужно.
- Купи, не пожалеешь!
- Нет, у меня есть ножи.
- -Купи, я тебе говорю, лучше не найдешь! Смотри!
И с этими словами чернявая коммерсантка вываливает из своего нечистого
мешка мне на стол целую гору тесаков различного калибра. Хватает самый
большой из них и, как гусар саблей, перед моим носом разрубает в воздухе
подброшенный другой рукой первый лист законопроекта.
Я тихо хренею от такого решительного подхода к вопросу и жму на кнопку
вызова охраны (с недавних пор поставили, после случая, когда в мое
отсутствие в приемную пришел мужик, залез на стол, распахнул плащи
продемонстрировал и без того офигевшей Юльке свои бледные сизые висячие
гениталии. Правда этим все и закончилось - Юлька с открытым ртом осела на
стул, а избиратель деловито запахнул плащ, подпоясался ремешком, слез со
стола и удалился. Истерика была позже и шефу был поставлен ультиматум:
либо он обеспечивает безопасность сотрудников, либо сам общается глухим
ночером в собственной приемной с залетными эксгибиционистами наедине.
Выбор был прост, а решение добродетельно. С тех пор у нас появилась
кнопка.) Жму я, стало быть, кнопку, а сам на кресле отъезжаю назад,
оставляя между собой и теткой из конницы Буденного естественное
препятствие в виде стола. Инстинктивно в руки хватаю остаток
законопроекта. Тетка хватает во вторую руку второй нож и начинает хищно
озираться по сторонам, пытаясь найти достойный объект для демонстрации
своих боевых навыков. Ножи в ее руках ходят в этот момент хаотично.
Пост охраны у нас рядом, потому грузный дядька в бронежилете в этот
момент уже входит в дверь, видит со спины тетку, не представляющую
опасности, обходит ее с фланга вытягивая куриную и грозно у меня
интересуется, по какой причине его, достойного мужа, отвлекли от
разгадывания кроссворда. Пытаясь выйти с охранником на визуальный
контакт, я покидаю кресло, двигаюсь к нему навстречу, также пытаясь
обойти фехтовальщицу сбоку.
Фехтовальщица круто оборачивается и оказывается лицом к лицу с
охранником. А он, в свою очередь видит перед собой два вращающихся, как
лопасти вертолетного винта, стальных клинка. Дальнейший ход событий
предвидеть я не смог. Аки австралийская кенгура, охранник прыгает назад
и нагло прикрывается МНОЙ от тыкающей ножами тетки!
Возмущения выказывать нет времени, не тот момент. Потому защищаюсь
единственным имеющимся в руках. Увесистым законопроектом. Который тетка
рубит в капусту и в итоге втыкает в него оба ножа. Гадкий охранник икает
в углу. Боевой задор демонстраторши идет на убыль.
Не вытаскивая ножей из проткнутого законопроекта, засовываю все обратно
к ней в мешок, оставшиеся на столе ножи оборачиваю мешком и вручаю
избирательнице.
- Уходите, говорю, мы милицию вызвали уже.
- Зачем милицию, хорошие ножи ведь!
- Ну вот сержанту и расскажешь, почему ты с мешком ножей по городу
ходишь.
На наше счастье в этот момент под сиреной по улице пролетала скорая
помощь. Только заслышав волшебный звук сирены, цыганка схватила свою
коммерцию и галопом ринулась наружу.
Мы остаемся с охранником в приемной одни.
- Сволочь ты все-таки,- говорю ему.
- Ага, сволочь, а ты видел, какой у нее тесак был?..- и пошел боком
обратно к себе в будку.
А я оделся, взял зонт и пошел домой. Законопроект все равно уехал в
цыганском мешке. В виде, исключающем правовую экспертизу документа. Вот
так впервые закон спас мне жизнь.

36

Из архивных документов

Петиция - "Как мы есть плотники Вахремеевы, миром и по твоему наказу
подряженные на строительство новаго собора, соблаговоли, царь-батюшко,
повелеть выделить на сие строительное дело 5 (пять) пудов гвоздей"

Резолюция - "Эвон, карман расхлабенили! Сроду к царю не ходили с такими
запросами! Небось хватит с них и двух пудов. Пущай дьяк грамоту то ихову
перепишет как полагается. Боярин Покровский"

Указ - "Ревностно радея о благе госудраственном и неусыпно рачея, мы,
Государь, и прочая, прочая, прочая, считаем достаточным выдать
означенным плотникам вместо двух пудов 20 фунтов гвоздей каленых"
(Подпись, печать)

Записка - "Онфим! Посылаю тебе с девкою ключи от анбара, найди там в
ларе гвозди. Отвесь по цареву указу плотникам, что какие с утра во дворе
дожидаются. Да гляди, ты им не все двадцать то фунтов не давай, все одно
- холопы, грамоты да счета не знают. Бог даст - и не поймут ничего.
Боярин Покровский."

Записка - "Егорий! Возьми в избе короб какой да беги к боярскому анбару,
десять фунтов гвоздей домой отнесешь, огород городить станем. А взамен
возьми тех, что в чулане в мешочке висят, плотникам отдашь на боярском
подворье. Да любых то не неси, выбери, какие уже зело ржавью пошли.
Пусть их и берут. А боярину то на глаза с коробом не попадайся и окромя
гвоздей сам мешок плотникам не давай, он нам под табачок сгодится.
Онфим"

PS - Из современных путеводителей - "... Покровский собор является
уникальным объектом деревянного зодчества. Особо ценно в этом памятнике
архитектуры то, что, как установлено в процессе реставрации, срублен он
неизвестными плотниками без единого гвоздя".

Евгений Обухов

37

Приходит к директору цирка мужик и говорит:
- У меня есть номер - год аншлаги будете собирать!
Директор:
- Показывай!
Мужик снимает мешок с плеча, развязывает и вытряхивает из него
12 пасюков (крыс по-украински) - в маленьких фраках, бабочках и с
маленькими настоящими музыкальными инструментами. Щелкает пальцами
и этот камерный оркестр начинает играть Штрауса так, что сорвал бы
овации в любом концертном зале мира. Директор смотрел на них,
прищурившись, смотрел, потом говорит:
- Не пойдет!
Мужик:
- Да вы что? Как так не пойдет?!!!Почему?!!!
Директор:
- Третий слева пасюк - жид!

38

Слушайте анекдот. Короче, решил Бог поделить всех людей
на дураков и умных и сбросить их в мешках с неба. Сказано -
сделано. И вот, летит, значит мешок с умными, и один из них
говорит... Слышали этот анекдот?
Hаивный слушатель в предвкушении продолжения, естественно,
скажет: "Hет!" И тут вы ему:
- А-а, значит, вы в другом мешке сидели!

39

Чем хороши наши заборы, так это тем, что через них все
видно. Вот соседки и судачат:
- Видишь, сынок Марии на хирурга учится. Человеком будет. Вот приехал, а уже и петуха может зарезать. Да и матери помощь.
- Только никак в толк не возьму, почему, когда осенью кабанчика резала Мария, то сына не позвала, хотя и хирург?
- Ничего, зато мешок мясца передала ему в город, чтобы
лучше науку постигал...

40

Прибыли солдаты в Афганистан. Ну и среди них чукча. Ну им и говорят -
за голову убитого душмана - вознаграждение. Короче, все собираются,
автоматы берут, пулеметы, гранаты. Чукча сидит и точит здоровенный ножик.
Ушли на задание. Возвращаются кто с двумя головами, кто с тремя. Чукча
приходит и вываливает целый мешок отрезанных голов наземь. Ему:
- Чукча, ты где так резать научился?
- Тайга ходил.
- Так там же нет никого...
- И здесь никого не будет...

41

Прибыли солдаты в Афган. Ну и среди них чукча. Ну им и говорят - за голову
убитого душмана - вознаграждение. Короче, все собираются, автоматы берут,
пулеметы, гранаты. Чукча сидит и точит здоровенный ножик. Короче, ушли на
задание. Возвращаются кто с двумя головами, кто с тремя. Чукча приходит и
вываливает целый мешок отрезанных голов наземь. Ему:
- Чукча, ты где так резать научился?
- Тайга ходил.
- Так там же нет никого...
- И здесь никого не будет...

Партнеры

Реклама