История №6 за 17 сентября 2019

Со мной работал пожилой мужик, выходец из закавказского региона. Как-то в разговоре спросил его, где легче жить, здесь или на родине. Говорит, что конечно здесь. Люди проще, меньше понтов и хитрожопости. Хотя, с другой стороны, при общении часто возникает настороженность. А в чем проблема? Понимаешь, на родине, если чувствовал какой-то подвох, то прямо, при свидетелях, говорил: Если кто врет, я того маму еб...? В большинстве случаев отвечали: Да хоть тыщу раз! И это работало. В некоторых случаях просто молча сливались. А здесь таких вариантов нет. Невинно пострадавшая мама не впечатляет.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

здесь родине маму врет большинстве отвечали случаев

Источник: anekdot.ru от 2019-9-18

здесь родине → Результатов: 35


1.

Довелось мне недавно прогуляться с группой французских туристов. Дело было так.

Суббота. 22 ч. Звонок в дверь. Открываю. Соседка снизу Нюська. Шепчет: «Привет ».

Удивляюсь: « Чего шёпотом ? За нами следят ? ».

- Голос пропал. Профессиональная болезнь. Выручи. Выгуляй завтра за меня французов по Москве.

- ??!! Ээээ.....

Не увидев следов воодушевления на моем лице, Нюська пускает в ход тяжёлую артиллерию, напомнив, что как-то я уехала в аэропорт без паспорта , и она привезла его мне, бросив свои домашние дела. Мне становится стыдно. И правда, трудно что ли в выходной прогуляться по Москве с парой французов и выручить человека.

- А где именно их надо выгуливать?

- Утром метро и ВДНХ. Потом шофёр довезёт вас до Арбата, там пообедаете в ресторане, затем распустишь их по сувенирным лавкам , заскочите на часок на смотровую площадку 89 этажа башни Федерация и закончите Даниловским рынком .

- А на рынок –то зачем ?

- У них в программе стоит. Может хотят убедиться, что мы тут не голодаем.

А в метро и на ВДНХ что рассказывать ?

- Из серии что вижу- то пою.... Гранит, мрамор. Мозаики на Комсомольской. Панно на тему жизни в БССР на Белорусской. Витражи на Новослободской. Потрёте нос собаке на Площади Революции ... На ВДНХ просто прогуляетесь от центральной арки до Космоса, фонтаны, павильоны советских республик, посмотрите макет Москвы....

- А на смотровой в Москва-Сити ? Я там никогда не была...

- Ну вот и посмотришь заодно. Там дадут гида, тебе только перевести

Нюську я знаю много лет, она как таран, если что решила, так и будет.

«Ладно.Не боги горшки обжигают. »,- со вздохом соглашаюсь я . «Сколько их ? »

- 23

-23 ? ?!!! Ты в своём уме ? !!! Я думала, что речь идёт о какой-нибудь семье. Я же их всех растеряю в метро и на улице ! Нет, это невозможно !

- Не растеряешь. У них наушники, у тебя будет микрофон и флажок.

Воскресенье, утро. Прихожу в гостиницу. В холле толпа «моих» французов. Объясняю, что Нюська заболела, и сегодня с ними буду я. Контингент на две трети пожилой, два божьих одуванчика на вид вообще лет восьмидесяти. Я хочу спать и кофе. Но беру себя в руки, и бодро зову всех на выход. Затем примечаю высокого парнишку в красной футболке и призываю на помощь. Даю задание : быть замыкающим и присматривать за старичками.

Двинулись. Растянулись метров на сто. Входим в метро. Объясняю : Стоять только справа, держаться за поручень, входя и сходя с эскалатора смотреть под ноги. Встают на ступеньки как попало, за поручень не держатся, под ноги не смотрят. В микрофон призываю к порядку.

Лучше бы я молчала! Одна из старушек сдвинувшись вправо, теряет равновесие и ложится на спину впереди стоящей француженки. Та в свою очередь тоже наклоняется вперёд . Я в ужасе бегу вниз. В голове мелькает картина, как вся моя группа словно карточная колода распластывается на эскалаторе, разбитые носы, переломанные ноги, вечерний сюжет на ТВ....

Но неожиданно все медленно возвращаются в вертикальное положение. Оказавшись рядом с ними , я понимаю откуда пришло спасение. Большой и коренастый русский мужик, как скала принял на грудь, вернее на свою могучую спину, моих подопечных.

Заикаясь лепечу : « Сппассиббоо ! »

Пожав плечами, мужик глубокомысленно изрекает : « Иностранцы …. »

Спустились, иду к центру зала, оглядываюсь. Около эскалатора часть моей группы столпилась и оживленно машет руками. Возвращаюсь.

- «Что случилось? »

У одной дамы клаустрофобия. Она не думала, что у нас такое глубокое метро, ей реально плохо. Хочет вернуться с мужем в гостиницу и вызвать такси до ВДНХ. Хорошенькое начало. Минус двое.

Все куда-то разбежались. Фотографируют. Я пытаюсь между грохотом прибывающих поездов что-то комментировать в микрофон.

Пора ехать дальше. Даю инструкции : « Рассредоточиться по перрону, не лезть всем в одну дверь, входить и выходить быстро, так как двери закрываются автоматически. Выходим на второй остановке.»

Первый блин комом. Вагон полупустой, но вся моя группа пытается втиснуться в две соседние двери, впихивая выходящих пассажиров обратно в вагон. Боятся остаться на станции без меня. Честно говоря, я боюсь того же самого.

Комсомольская . Охи. Ахи. Восторг. Зову всех в торец зала, мозаики на потолке располагаются в историческом порядке.

На площади Революции потёрли всё что полагается : наганы для удачи в бизнесе, петухов для повышения зарплаты, туфельки для романтических свиданий и носы собак для удачной сдачи экзаменов . Не знаю правда, зачем им собаки, свои последние экзамены они сдавали скорее всего лет тридцать-сорок назад.

Уже четвёртая по счёту станция. Понятия не имею все ли на месте. В самом начале я им на всякий случай обозначила на схеме метро конечную станцию, но с учётом того, что вряд ли кто из-них способен выговорить букву «х» в слове ВДНХ , добраться самостоятельно у них шансов мало.

Одна женщина интересуется , где мусорки ? Мусорок нет. И мусора нет. Загалдели : « У нас бы уже до потолка всё было завалено . » Тему мусолят долго, вспоминают, что на улицах тоже чисто, приходят к выводу, что у русских видимо такое воспитание. Я их не разубеждаю.

Телевизоры в вагонах им тоже в диковинку.

Выходим на станции ВДНХ. Пора пересчитать народ. Считаю три раза. Каждый раз количество меняется, они постоянно перемещаются, болтая друг с другом и обмениваясь впечатлениями . Не знаю что делать. Кто-то подсказывает : «В Петербурге гид ставила нас в пары и считала». Ну вот и отлично. « Давайте по парам ». 21. Не верю своему счастью. Полный комплект.

Идём по направлению к ВДНХ . Жарко. Народ подустал, еле тащится.

Проходим мимо стеллы покорителям космоса. Показываю издалека барельефы, на которых присутствует и первая в мире собака, полетевшая на орбиту. Задаю вопрос, знают ли они, как её имя. Оказывается знают. И Белку со Стрелкой знают, и Гагарина и Терешкову.

Мужчина рядом со мной интересуется: «А что вы думаете по поводу высадки американцев на Луну? У нас сейчас кое-где в прессе пишут, что возможно они там не были ».

У входа на выставку подбираем приехавшую на такси пару с клаустрофобией.

ВДНХ. Красота, новёхонькие после реставрации павильоны и фонтаны , цветы , музыка играет, публика фланирует туда сюда.... мамашки-папашки с колясками, детишки на самокатах, молодые парочки на велосипедах, пенсионеры, москвичи, иногородние, бывшие братья и небратья ... Ощущение праздника, хотя никакого праздника по календарю нет. Французы прибалдели.

Снова ищут мусорки и мусор. Мусорки в небольших количествах имеются, мусора нет. Опять обсуждают.

Присаживаемся отдохнуть у фонтана Дружбы. Удивляются : «Действительно все 16 девушек покрыты настоящим золотом?». Конечно,- отвечаю. Сталин сказал: « Неужели мы для наших девушек пожалеем золота !?».

Дама рядом со мной вздыхает : «Да, Россия – великая страна. Я совершенно поменяла своё мнение о России . Нам всего этого во Франции по ТВ не показывают : на улицах дорогие новые машины, красивые хорошо одетые люди, столько ресторанов ,кафе и террас, вкусная еда, чистота, повсюду зелень, цветочные клумбы, воспитанная молодежь ( им периодически уступали места в метро, что приводило их в изумление)..... ».

Гуляем дальше. Проходим мимо павильона профсоюзов. Рассказываю, что на этом месте раньше был павильон Грузии, его снесли в брежневское время, Сталин родом из Грузии.

Мужичок, интересовавшийся Луной тут как тут : «А как вы относитесь к Сталину?».

Чертыхаюсь про себя, у нас прогулка или политинформация ?

- Вопрос о личности Сталина и его роли в истории нашей страны- не простой вопрос .. .

Тут вдруг ко мне подскакивает дама лет пятидесяти : «Сталин -убийца. Он уничтожил в Гулаге 6 млн человек ! » . Я оторопела от такой эмоциональности.

«Мадам,- говорю, не нужно верить всему, что пишут в интернете». Она начала бубнить что-то про договор Молотова-Рибентроппа. Я разозлилась. Перечислила договора, заключенные с фашистской Германией европейскими странами и Японией по 1938 год, не забыв про мюнхенский сговор ( статьи на АШ пригодились). Тётка, сражённая моими «глубокими познаниями », притихла.

Смотрю на часы. Ура ! Скоро на обед.

На обратной дороге заворачиваем к макету Москвы. Девушка показывает нам световой указкой кварталы города и достопримечательности. Затем вдруг включается музыка и начинается шоу. Французы, как дети, запрыгали от восторга.

Обедаем на Арбате. Справа от меня семейная пара из Швейцарии. Сын уже год живёт в Петербурге. Приехал к любимой девушке.

- Ну вот, опять одну из наших красавиц увезёте за границу. А нам нужно рождаемость повышать.

- Нет. Он хочет жить в Петербурге. Ему очень нравится Россия. Говорит, что здесь чувствует себя безопаснее , чем в Швейцарии.

Сразу вспомнился « Бандитский Петербург ». Дожили ! В Петербурге теперь безопаснее, чем в Женеве!

Меняем деньги в банке. Распускаю всех по магазинам. Одна бабулька просит совета , что купить пятилетней внучке.

-Купите Машу из мультфильма или Снегурочку, внучку Деда Мороза. Это как ваш Пэр Ноель.

- Он что ваш Пэр Ноель женат и у него есть дети и внуки ?

- Про жену и детей сведений нет, но внучка имеется. Может внебрачная... Вон она в витрине, одета в голубое пальтишко и шапочку, отороченные белым мехом.

Запросы посыпались со всех сторон.

Мать с дочерью спрашивают, где купить фигурку Щелкунчика. Понятия не имею , есть ли на Арбате Щелкунчики.

Семейная пара хочет флешку в виде Чебурашки. Какие-то их знакомые вернулись из Москвы с такой флешкой.

Ещё одним нужны военные российские часы для сына.

Девушка жаждет ушанку и что-нибудь из произведений Пушкина.

Женщина лет сорока интересуется, где найти диск с русским хард роком для племянника. Другая ищет русские народные песни для внука .

Ещё один хочет православную музыку и икону со святым для мамы с именем Жозетта. Ещё б я знала, кто её покровитель. Советую купить любую икону с ангелом хранителем.

Через час возвращаются с покупками. Яйца « фаберже », матрёшки, фартуки, полотенца, кружки, магниты, открытки...Бабуля со Снегурочкой и Машей. Нашёлся и Щелкунчик. Ангелов-хранителей для Жозетты было приобретено сразу три штуки . Хард рок , русские народные и Пушкина купили в Доме Книги на Новом Арбате. С Чебурашкой не повезло.

-Водка ?

Ну что ж, идём в винный отдел в гастроном на Смоленской , заодно посмотрим и на полки с ежами, которых голодные москвичи ещё не доели.

В магазине по их лицам понимаю, что они всё-таки не ожидали, что у нас есть ВСЁ. И даже ежи... морские.

Спрашивают : « А почему у вас бездомные на улицах не спят ? »

Даже и не знаю, что ответить.

- Ну в принципе все где-то живут....80 процентов являются собственниками жилья, остальные снимают.

- У вас совсем нет негров ?

- А почему на улицах нет собак?

- Почему в воскресенье эти люди работают (кладут трубы)?

Приезжаем в Москва-Сити. Мороженое и шоколадные конфеты сколько хочешь или сколько сьешь, входят в стоимость билетов. Самая высокая шоколадная и фабрика мороженого в мире. Вид в такую погоду впечатляющий.

Интересуюсь ,почему приехали в Россию.

- Россия сейчас в моде. Кого не спросишь из знакомых, либо уже побывали в России, либо собираются.

Грузимся в автобус и едем на рынок. По дороге наблюдаем, как машины моют асфальт. Все в удивлении прилипли к окнам, как будто впервые увидели подобное зрелище. А уж когда заметили, как бьющими в воздух фонтанами освежают асфальт, чуть не повыпрыгивали из кресел.

На Даниловском после реконструкции любо дорого посмотреть. А это что ? А это? Ну это фрукт драгон, я такой во Вьетнаме пробовала. А что это за зелёная штука величиной с футбольный мяч вся в колючках, не могу сказать. Проходим мимо азербайджанских помидор. « Попробуйте, у вас таких нет »-, говорю. В результате две подруги взяли по килограмму, хотят отвезти домой. Выражаю сомнение , что пустят с овощами в салон самолёта. Решают, что повезут в багаже. Ну ладно, в крайнем случае получится соус. Смели пол-прилавка сухофруктов, начинённых орехами. Накупили пористого шоколада и колбасок из мяса марала. Понравились всякие соленья и маринады. Но с собой не увезешь. Поглазели на плавающих морских дальневосточных обитателей, затем на рыбу, мясо, сыры. Российская моцарелла, рикотта, дор блю, камамбер...

Никогда не видели блинов из мороженого, начинённых фруктами . Затоварились всякими смузи в форме лампочек. Поразил выбор свежевыжатых соков, тут тебе и сельдерей, и морковь, и огурец, и арбуз, и гранат, и клубника.....У них на родине обычный набор лимон-грейпфрукт-апельсин-персик-яблоко.

Женщина из Бельгии вздыхает : « Если бы у меня в городе был такой рынок, я бы каждый день ходила... »

Едем в гостиницу.

Прежде чем распрощаться, спрашиваю : «Вам понравилась Москва ?».

-«Очень ! Мы даже не представляли себе насколько это современный, чистый и красивый город! ».

- Приезжайте ещё .

Дедушка, тот , что из божьих одуванчиков , вздыхает : « Это наверное моя последняя поездка в жизни. Старый я уже. »

Что –то это мне напоминает. Ну да. «Увидеть Париж и умереть».

Напоследок женщина лет 35-40 произнесла странную фразу : « Мне нравится ваш город. Здесь ощущается свобода, которой у нас нет». Я не очень поняла, что она хотела этим сказать, и на каком основании она сделала свой вывод, но её слова меня удивили.

Звонит мобильник. Нюська : «Ну как?».

- Устала . И как ты только целыми днями с ними мотаешься. Но в общем полезно посмотреть на свой город двадцатью парами глаз со стороны. Позитивно.

Нюська ржёт : « Выйдешь на пенсию , будешь гидом подрабатывать».

3.

Живые мертвецы или почему я бреюсь каждый день.

Раньше, приезжая в деревню, я никогда не брился. А зачем? Белочкам в лесу и огурцам в теплице абсолютно параллельно, чистый у тебя подбородок или нет. Поэтому на родине лицо быстро покрывалось черной щетиной. Правда, все изменилось после 12 июля 2013-го года.

В тот день около 16-00 я водрузил на плечо бензиновый триммер и отправился на кладбище, расположенное в двух километрах от дома. Заниматься ручным выдергиванием травы вокруг оград и могил родственников казалось слишком утомительным. А так – от силы час работы, и все будет в лучшем виде, останется только убрать мусор.

Одно важное замечание – очки оставил дома, поэтому четко рассмотреть, что происходит метрах в двадцати, я не мог. С другой стороны, а что на кладбище рассматривать, коси и наслаждайся процессом.

Триммер, согласно чихнув дымом, громко заревел, сметая траву и разгоняя перепуганных насекомых. А я, традиционно отключившись от окружающего мира, задумался. О чем, не вспомню, да это и не важно, потому что, перейдя к могилам бабули и деда, я поднял голову и…

Впереди неподвижно замер…
- Мать, мать, мать, - удивленно поддержали деревья.

Через секунду я уже стоял в десяти метрах от ограды, обливаясь холодным потом. Еще бы, столкнуться нос к носу с самым настоящим покойником! В новом костюме, галстуке, традиционно белой рубашке и с мертвенно-бледным лицом.
- Откуда он здесь? – мелькнула первая мысль.
- Это кладбище, - хмыкнула вторая, - они тут живут.
- Тикать, - вмешался мозг.
- Не можем, - вздохнули ноги, - заклинило.
Конечности были правы: судя по ощущениям внизу, быстрой эвакуации мешала сжавшаяся от страха филейная часть.

И пока я пытался сдвинуться с места, мозг быстро перелистывал архивные записи в поисках молитвы:
- Есть! Союз нерушимый, республик свободных. Стоп.
- А, вот! Касиу Ясь канюшыну, хм, в тему, конечно, но мимо.
- Может, это? Боже. Точно, оно самое, итак. Боже, царя храни. Да блин.

Поняв, что помолиться не выйдет, я решил, что попробую отогнать мертвеца работающим триммером, который, в соответствии с законом подлости, тут же заглох.

А покойник, приняв только ему известное решение, медленно двинулся в мою сторону. В наступившей тишине его туфли с каким-то жутким хрустом подминали сухую траву:
- Хррум, шшшш, шшшхрум.
- Тикать! – бросив заниматься поиском молитвы, заорал мозг.
- Косить, - негромко уточнил мертвец.
- Тикать!
- Косить.
- Тикать! Тикать!
- Косить. Косить.
- Эээээ, - с трудом выдохнул я, - не подходи.

Остановившись метрах в трех, покойник неожиданно улыбнулся:
- Здравствуйте. Я, наверное, испугал?
- Да нет, конечно, наоборот, обрадовал, бл***, до седых волос под мышками.
- Извините, - смутился он, - вы здесь косите?
- Крестиком вышиваю, - пробормотал я, нервно пытаясь завести триммер.

Но верный аппарат даже не фыркнул. Наверное, тоже заклинило.
Мертвец же, не обращая внимания на мои потуги, зачем-то поправил галстук и продолжил:
- Надо памятник новый ставить.
- Да ладно, - удивился я, - а что под старым не лежится?
- Тут слышу – гудит.
- Разбудил?
- Да я не покойник, - рассмеялся мужик.
- Лицо чего белое?
- Из больницы выписали, три дня назад.
- А костюм?
- После работы потому что. Вон машина у ворот стоит. Через неделю мастера приедут, на могиле родителей будут новый памятник ставить, а все травой заросло, вот и...

- Скажи, ты нормальный? – поняв, в чем дело, я в изнеможении уселся на землю. - Кто на кладбище подходит незаметно? А если бы леской исполосовал? Благодари Бога, что двигатель заглох.

Оказалось, мужик просто хотел, чтобы я обкосил могилы его отца и матери. Докричаться не удавалось из-за рева триммера, вот и не придумал ничего лучше, как обойти и встать напротив.

Так что расстались мы друзьями. Ну, почти. Пожав руку псевдопокойника, я пообещал, что все сделаю бесплатно. От предложенных денег отказался, на прощание искренне пожелав мужику всю жизнь наслаждаться групповым сексом с хромым ежом и яблоневой плодожоркой, и больше никогда не подходить незаметно к людям.

Оставшись в одиночестве, я закурил, пытаясь унять дрожь. Кому расскажи - не поверят. Кстати, приду домой, обязательно проверю подмышки. Может, и вправду там уже седина. Наконец, успокоившись, с первого раза (о чудо!) завел триммер и приступил к работе.

Вообще, трудотерапия – великая вещь. Спустя полчаса встреча с «мертвецом» вспоминалась уже с улыбкой. Единственное, что мне так и не удалось понять, как можно было отпрыгнуть назад почти на десять метров, при этом не задев ни оград, ни памятников. Да еще и с работающим (!) триммером в руках.

Без приключений всё закончив к 17-11, я довольно отряхнулся и…
Знаете, если бы в этот момент отовсюду стали выползать скелеты и полусгнившие трупы, они бы уже не удивили. Почему?

Да потому что из густых зарослей, скрывающих старые захоронения (сам видел надгробья 19-го века) медленно вышла женская фигура в бесформенном балахоне. На голове капюшон, в руках клюка, лица не рассмотреть.
- Да чего ж вам не лежится-то спокойно, а? – запричитал мозг, - сегодня что - день открытых могил?
- Фррррррр, - согласно выдохнула филейная часть, тут же, извините, продудев "Интернационал".
- Только не сжимайся, - вмешались ноги, - иначе не убежим.

Дойдя до первого памятника на «новом кладбище», фигура остановилась:
- Шесть вечера есть?
- Фрррррр, - опередила меня филейная часть.
- Нет, еще только 17-14, - глянув на часы, прошептал я.
- Ясно, - покойница развернулась, через две минуты скрывшись в густых зарослях.
- Пронеслофррррррррр.
- Что стоишь, дубина, - заорал мозг, - хлопай ресницами и взлетай, пока она не вернулась с подругами!

В общем, как добрался до дома, не помню. Скорее всего, прилетел на триммере. Ничем другим не объяснить то, что уже в 17- 20 я, вздрагивая, курил на крыльце и слушал рассказ очень кстати забежавшей соседки:
- Так это же Галя, Сорочишина жена, дети разъехались, мужик давно умер. Говорят, у нее с головой проблемы: то с забором шепчется, то вокруг скамейки пляшет, а еще очень любит гулять по кладбищу, особенно вечером.

Как все просто, да? Покойница-то оказалась липовой! Вот только борода у меня поседела по-настоящему. С тех пор бреюсь каждый день.

Автор: Андрей Авдей

4.

Праматерь бешеных старушек или как меня призывали на сборы
(легкая наркомания, основанная на реальных событиях)

Всегда занимало одно из самых удивительных явлений – превращение милой пожилой женщины в демона с клюкой. Кажется, еще сегодня ты улыбаешься, спрашиваешь, как дела. Но стоит переступить критическую черту…

- Мужчина, вы здесь не стояли! Наркоманка! Проститут! Что? Суффикс не там? И не стыдно под чужие суффиксы заглядывать?

Ну как так? Может, где-то в этом мире булькает источник злопыхательства, так сказать, истерический родник первозданной склочности? Например, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, на море-окияне, на острове Буяне, обдуваемом ветрами, стоит ДУБ!

А на нём восседает САМА - праматерь бешеных старушек. Внешне – вылитая мокрица, размером с гипермаркет. Глаза красные, из ноздрей дым пышет, лицо страшное, как выплата по ипотеке.

Весь год эта тётка копит ярость, а в назначенный день мечет икру, разрешаясь от бремени психопатства. Много икринок, очень много, а ветра сильные, очень сильные. Вот и разносятся истерика и склочность по белому свету.

Дальше просто: бабуля зевнула, в рот залетело, проглотила и вуаля. Имеем неадекватную кунг-фу старушку, по степени доставучести сравнимую с хроническим насморком.

Чуть больше трех лет назад, кстати, над этим вопросом я всерьёз задумался:
- Интересно, где же находится это самое тридевятое царство?
- Могу показать, - хмыкнула Судьба, - только чур – потом не жаловаться.
- Не буду.
- Тогда… Крэкс-пэкс-фэкс!
И так шарахнула меня по голове, что очнулся уже в больнице.
- Повезло, успели вовремя, - улыбнулся заведующий неврологией, - вы не волнуйтесь. Прокапаем, понаблюдаем, а где-то через недельку - на волю.

Кстати, пользуясь случаем, передаю спасибо больничным поварам – все было очень вкусно, особенно хлеб. Но речь не об этом. Через несколько дней после выписки я обнаружил в почтовом ящике привет из военкомата. Повестка, грозно нахмурившись, приказывала явиться для медицинского осмотра.
- Зачем? – удивился я.
- Затем, - рявкнул документ, - родине нужны старшие лейтенанты запаса.
- Во-первых, срочная отслужена, а вот-вторых, у меня бронь!
- А в-треттьих, кадровица прошляпила с её продлением, так что пойдешь служить, бе-бе-бе, - показала язык повестка.
***
- Бе-бе-бе, что ты блеешь, как улитка! – орал директор на сдувшуюся подчинённую, - заместителя на месяц загребут в войска, он там будет кайф ловить и девок тискать, а работать кому? Короче, делай, что хочешь, но бронь роди.
- Как? – пискнула кадровица.
- В позе женатого трюфеля, - рыкнул директор и повернулся ко мне, - Николаич, езжай. Может, сумеешь что-то сделать.

И уже через час я уже взбегал по ступеням районного военкомата. Дежурный офицер, изучив повестку, четко проинструктировал, в какой кабинет обратиться:
- То ли в 32-й, то ли в 23-й.
- В 32-й, - ответили в 23-м.
- В 23-й, - приветливо улыбнулись в 32-м.
- В десятый, - горестно вздохнув, напутствовал оказавшийся в коридоре подполковник.
- А, так вам на медкомиссию, - в указанном кабинете, неторопливо изучив повестку и выписку из больницы, пробормотал мужчина в штатском, - пусть врач решает. Сразу идите к невропатологу.
- Спасибо, вашбродь, что надоумили, а то мечтал вначале к лору заскочить, - с этими словами я поднялся на третий этаж, где восседали армейские эскулапы.

Боже мой! Увиденное повергло в такой шок, что чуть не расплакался! Весь коридор был забит призывниками. В одних трусах будущие воины кучковались у кабинетов, что-то тихо обсуждая.

Кажется, еще и сам недавно то нагибался перед хирургом, то старательно выговаривал «триста тридцать третья артиллерийская бригада», то стоял босиком перед шаркнутой на селезенку неврологиней. Причем она орала так, что за окном дохли голуби и осыпались листья. Эх, было время золотое, призывное да лихое.

Увидев дядьку в костюме и с портфелем, молодежь замерла, будто спрашивая:
- Чего тебе надобно, старче?
- Мужики, где невропатолог?
Вздрогнув, призывники, как один, покрутили у виска, а самый смелый едва заметным поворотом глаз указал на искомый кабинет.
- Тетка-демон? – догадался я.
Парни дружно перекрестились на портрет президента.
- Могу зайти без очереди?

Утвердительно закивали все, даже портрет. Эх, где наша не пропадала, тем более по второму разу срочная не грозит! И я решительно открыл дверь:
- Здравствуйте.
Против ожидания, за столом сидела милейшая бабушка – божий одуванчик. Ей бы еще спицы в руки и котика…
- По вопросу? - старшинским басом рявкнула врач.
- Призывают на сборы!
- Надо идти!
- Не могу, - отчеканил я, - только из больницы! Зело телом слаб, боюсь, не сдюжу.
Ну грешен, грешен, не удержался, кстати, бабуля даже бровью не повела :
- Диагноз?
- Такой-то.
- Звание? – старушка выпустила дым из правой ноздри.
- Старший лейтенант запаса, матушка, - грешен, опять не удержался.
Но невропатолог только выпустила дым из левой ноздри:
- К психиатру.

Решив не спорить, я молча вышел из кабинета и под сочувственными взглядами молодежи направился в конец коридора.
Где, открыв нужную дверь, тут же выпалил:
- Здравствуйте, призывают, только из больницы, старший лейтенант запаса, отправили к вам.
- Вы нормальный? – удивилась, кстати, очень миловидная женщина - психиатр, - покажите выписку. Хм, это к невропатологу, её область.

Наверное, в тот момент у меня как-то по-особенному сверкнули глаза, потому что доктор, неожиданно подмигнув, улыбнулась:
- Только очень прошу, помягче там, хорошо?
- Постараюсь, - и, подарив ответную улыбку, я вышел в коридор.

Не задавая лишних вопросов, призывники снова молча расступились, а глава государства с портрета даже пообещал «при случае жэстачайшэ перетрахнуть всю ваенную медицину».
- И снова здравствуйте, психиатр отправила к вам, сказала, не её область, вот выписка, - и, положив документ на стол, я бесцеремонно уселся.
- Кто разрешил? - зашипела бабка.
- Что именно?
- Садиться! – рявкнула невропатолог.
- Не надо так орать!

Наверное, доктору давно никто не перечил, потому что её глаза стали наливаться кровью, рот открылся и...
- Встать! - плюнула ядом старуха.
- А можно поаккуратнее? - отодвинувшись вместе со стулом на метр, я тщательно вытер лицо носовым платком, - еще и очки забрызгали.
- Ааааааааааааааа!!!!! Не сметь двигать стул без приказа!
- Вас что, простатит замучил?
- Пошёл вон!
- Сдуйтесь, а то сердце посадите.

Мда, времена меняются, а врачи на медкомиссиях нет. Под вопли невропатолога, кстати, хорошо думалось о зря потраченном времени, заложенном от криков правом ухе и…
- Молчать!
- Не стройте рожи, я икаю.
- Стул на место!
- Он не хочет.
- Арррррррррр!

И тут в лицо пахнуло свежим бризом. Черт! Я озадаченно осмотрелся. Куда это меня занесло? Вместо кабинета – остров, омываемый равнодушными волнами бескрайнего синего моря. А впереди, на огромном дубе восседала ОНА. Да, та самая праматерь бешеных старушек. В передних лапах молоточек, красноглазая, пышущая дымом из ноздрей и размером с гипермаркет мокрица.
- Кто мокрица?

Наваждение мгновенно исчезло: передо мной бесновалась все та же врачиха.
- Руки!
- Простите, не понял.
- Руки показал! Быстро!
- Зачем?
- Вдруг наркоман! – рыкнула бабуля.
- Еще скажите – проститутка.

А вообще, сколько можно? Надоело! В конце концов, мы тоже не из лебеды с кудряшками! И, схватив со стола выписку, я рявкнул так, что запотели стекла:
- Цыц! Тут вам не смирно, а там - не равняйсь! Мы не в бане, я не мыло!
Кто пострижен по уставу, завоюет честь и славу! Ноги в локтях не сгибать! А теперь бегом! Пора! Троекратное ура!

Господи, что я несу, неужели заразился?

Однако, не поверите, после такой тирады невропатолог заткнулась. Правда, в наступившей тишине раздалось какое-то слишком зловещее шипение.
Блин, да она сейчас нереститься будет! Пора тикать!
- Куда? – рыкнула бабка.
- Туда!
- Стул на место!
- Он все еще не хочет, - с этими словами я рывком отскочил к двери и, уже приоткрыв, все-таки не удержался, отвесив церемонный поклон, - был счастлив лицезреть, Эстакада Горгоновна!

Старушка взвыла и кинулась грызть подоконник.
- Ну, что? – в коридоре меня тут же заинтересованно окружили призывники.
- Пока не заходить, обедает.
- Или нерестится, - шепнул с портрета президент.
- Вы как всегда правы, Александр Григорьевич, - и, мурлыча под нос «старший лейтенант, уж не молодой, не хотел служить, хотел домой», я пошел искать кабинет военкома.
***
- Вот зачем устроили этот цирк, - через несколько минут, пряча улыбку, с укоризной выговаривал офицер, - пришли бы сразу ко мне.
- Решил вспомнить детство, товарищ полковник. Извините, не удержался.
- А если бы она укусила?
- Что, были прецеденты? - удивился я.
- Говорят, уже троих признали негодными, - вздохнул военком, - ладно, давайте ваши бумаги.

В общем, все решилось тихо, красиво и без эмоций. Зато теперь могу гордиться тем, что реально повидал гнездилище праматери бешеных старушек и выбрался оттуда живым и невредимым.

Кстати, вирус истеричности я все-таки подхватил. Сам был в шоке, но, вернувшись на завод, сначала возмутился на компрессор в цеху разделения, потом на сам цех, потом обругал наполнительную, выматерился на погрузчик, довел до истерики два вагона-цистерны, а еще...
- Николаич, езжай-ка домой, - появившийся директор тихо увел меня уже от весовой, явственно дрожавшей от крыши до фундамента, - эк тебя в военкомате переклинило.

В общем, только дома, проведя в спокойной обстановке тотальную коньячную дезинфекцию организма, я смог облегченно вздохнуть:
- Слава Богу, отпустило.

Автор: Андрей Авдей

5.

Продолжение истории №991113
Как меня выгоняли из комсомола (продолжение).
Урожай надо не только собрать, но еще и переработать. Тогдашний тупой картофелеуборочный комбайн не может отличить камень от картошки. Все собранное на поле привозят и ссыпают в КСП - картофелесортировочный пункт, состоящий из длинного транспортера по которому масса камней, грязи, земли и немного картошки двигается вдоль рядов студентов. Они то и должны отделить зерна от плевел.
Транспортер я сломал. Т.к. колхозники считали студентов рабами (а что - работают за еду, прав ни каких), то перерывов не было от слова совсем. Но вовремя подложенный в цепную передачу камень позволяет пол часа погреться на осеннем солнышке, и поесть свежеиспеченной картошки. Правда в один прекрасный момент цепь не выдержала, и КСП загнулся надолго.
И когда из полей приехала вереница машин - нашелся выход - все свалили в большую кучу, рассадили вокруг нее студентов, и закипела работа. Ковыряться вручную в этой грязи - дело скучное и неинтересное. И мы с Игорем Пулеметовым (по кличке, естественно, Пулемет) решили внести немного разнообразия. На противоположном от нас конце кучи сидел четверокурсник Сема. В твердой уверенности (из-за легкой туповатости), что от его личного старания завит выполнение "продовольственной программы", он с головой ушел в работу и никого и ничего не замечая, значительно продвинулся к середине кучи. Меткий бросок картошки в голову заставил его отвлечься от ковыряния в грязи. Воспарив над всеми он пытался найти покушавшегося. Но кроме веселящихся лиц ничего обнаружить не удалось. Сема опять увлекся извлечением картофеля из попутной породы. И опять на его голове развалился от удара очередной клубень. Где - то после пятого потрясения в его голову пробралась мысль - здесь не обошлось без автора этих строк. И он со всей силы запустил картофелиной в меня. Но попал в сидящую рядом Лену. От смеха я не мог дышать, согнулся, упал и лёжа тихонько всхлипывал. Лена же, простая душа, теребила меня и приговаривала: "Сережа, не волнуйся и не плач - со мной все в порядке". Что только усилило конвульсии смеха. Ну, ржали то все.
Тут близко обед. А тогда была такая традиция – концерт в «рабочий полдень». Так называлась не только передача по телеку и радио. Различные коллективы выезжали прямо на места битвы с урожаем и непосредственно на поле боя давали концерты. Вот и у нас концерт, непонятно для кого, не то для полупьяных селян, не то для полуголодных студентов. Маленький коллектив, русские народные костюмы, песни и пляски. Все очень пристойненько и патриархально. Все прерывается диким ревом разбуженного марала – Сема наконец-то сообразил, что кидались в него картошкой ДВОЕ. И он решил нас наказать.
Картина – двое лысых (после сборов), до пояса голых юноши убегают, за ними несется с диким криком одетый в ватник косматый человек с ведром картошки, периодически из ведра доставая и бросая в них картошку. Я бежал в направлении концентирующих артистов – думал не дурак же он кидать картошкой в музыкантов – они, всё таки, играют, как умеют. Но на Сему не действовала великая сила искусства. Он был неистов. Танцоры и музыканты поняли, что жизнь дороже и прыснули в разные стороны. Концерт был сорван.
Агиль пытался меня схватить за грудки – но до пояса одежды не было. «Я тебя убью» – Ты Сему убей – это он бросал картофель и гнилые помидоры в артистов. Может ему просто не понравилось качество исполнения? Агиля еле оттащили от меня.
Конечно, у нас были и маленькие радости. Объявили банный день. В два приема нас везут в стольный город Талдом в баню. Но какая баня без пива? У Валеры родилась идея. Берем на кухне бак на 30 литров, на полпути в баню наполняем его пивом – и вот оно блаженство. А почему бак – спросите Вы? Разливное пиво в то далекое время – это непереработанная моча, а на бутылочное не хватало денег. Родилась идея, прямо в магазине превратить бутылочное пиво в разливное – купить и тут же сдать пустые бутылки. Ошеломлённая студенческим напором продавщица продала пиво за пустую посуду, которую освобождали у неё на глазах. Конечно, бак долго не кончался, прекрасная часть отряда уехала, мы добирались в ночи на попутке, которая довезла только до перекрестка. Дальше все шли, изображая строй, орали песни и стучали крышкой о пустой бак. Концерт был еще тот. Разбудили всех. Агиль хватает меня за грудки и орёт – Это что? Агиль – у нас в Подмосковье волки водятся – мы их отгоняли…
А я уже описывал, что студентов за людей не считали – начались дожди – нас, несмотря на ненастье, погнали в поля. Идет дождь, с поля один раз картофель уже убрали – пустили второй раз картофелекопалки - на поле гороховидные клубни. Корзин не хватает – маленькие клубни надо носить в места погрузки в машину практически в руках. На мой вопль – А ХДЕ корзины то? Агиль – ответил – найди САМ. И я нашел. Сема ползал практически по земле в боязни пропустить хоть что то, напоминающее клубень. Высыпав найденное «золото» практически ему на голову, я заорал – НАШЕЛ и галопом полетел к назначенной борозде, за мной Сема, за ним остальные…
Посмотрев на этот бардак, Агиль сказал – иди в расположение, я тебя выгоняю из отряда.
А на следующее утро, когда мне уже надо было уезжать из отряда, 5 курс сказал – а мы на работу не пойдем.
Опа, опять забастовка. Причем я не принимал организации ни в одной. Тут ситуация серьезней – Агиль восточный человек, не хочет искать компромиссов – и тут приходит срочная телеграмма – умерла теща. И я поехал в Москву.
И опять Расширенное Бюро, на котором меня спрашивают – КАК ты посмел дезертировать с поля боя за урожай и саботировать выполнение Продовольственной Программы?
Теща умерла. А ты что на похоронах меха на баяне рвать должен был? Нет на похороны, в Казахстан уехала жена, а в Москве в общаге ребенок один остался. Тогда еще не родилась идея, что дети Родине не нужны. Меня отпустили.
Опять отскочил…

6.

Хороший друг Серега.

Был у моего сокурсника одноклассник Серега. Дружили они, бывали неоднократно в самых разных ситуациях, как в хороших так и не очень. Но в конце 90-х Серега уехал во Францию, а Валера (сокурсник) закончил на Родине ВУЗ и стал работать. Работенка была не сильно доходная, еле концы с концами удавалось сводить. Так чтобы погулять с размахом, уже не получалось, поэтому все сводилось к схеме работа-дом и дом-работа. Как то в субботу Валера сидел дома и смотрел телевизор. Вдруг раздался телефонный звонок.
Валера поднял трубку и...Япона мать! Звонит Серега. Да, он здесь. Приехал в гости к тётке. Ну понятное дело, встретились. Ресторан. Затем продолжение на катере, затем девчонки, затем....Провал памяти.
Валера просыпается утром. Хлоп рукой по кровати..О..Женская попка. Валера смотрит - рядом лежит девчонка.
- Ты кто?
- Алена.
- Кто ты, Алена?
- Студентка.
- ??????????
- Хоть ты и еле стоял на ногах, но Серега уговорил меня остаться с тобой, говорит - не пожалеете.
Валера посмотрел на нее - красивая. Действительно не пожалел, да и она тоже.
Дай тебе Бог крепкого здоровья, мой хороший друг Серега!

7.

Много лет читаю этот сайт, но никогда не писала. А тут две истории попросту душу вывернули... Захотелось поделиться...
Если вы не поняли историю Тракториста, так так и пишите сюда. Скорее всего вы не жили в Советском Союзе и понятия не имеете о настоящей любви. Правильно сказала когда-то женщина о сексе в СССР. Потому что никто, кроме уголовного элемента, не искал физических утех. Главными были любовь, преданность, взаимопонимание, чистота отношений. Вот я учительницей работала, а муж бригадиром строителей. И замуж вышла по любви в 22 года девушкой. Конечно, он полгода на кольца не копил, но мы особо и не шиковали. Сделали небольшую свадьбу на 200 человек в школьной столовой. Всё его и мои родители оплатили. Мы ни копейки не потратили. А как же?! Там ведь родственники с двух сторон собираются, друзья, знакомые. Мы же ходили по разным свадьбам! Как же самому не сделать? Что же мы нищие какие?
Вот до сих пор живём душа в душу. И свадьбу нашу помним. Фотографии время от времени детям показываю. А теперь уже и внукам. Мы на «Волге» ехали. А спереди две «Явы» в лентах! Сзади - два мотоцикла с колясками... И через мост проезжали, и цветы к памятнику Ленину ложили! А как же иначе?
Нам этих ЛондОнов не надо! Сплошной разврат. Вон, пишут, учителя в публичных домах подрабатывают. Чему может научить такой учитель? Нет! Лучше мы будем собирать с родителей деньги на ремонт, но дети будут расти чистыми и светлыми коллективистами, а не стрелять своих одноклассников на переменах и хвастаться сексом в третьем классе.
Мой Коля мог по молодости и выпить, и руки дома распустить. Как без этого? Живой ведь мужик. Но я ни в профком не жаловалась, ни оперу не писала. А эти современные феминистки только и думают, как сиськи по телевизору показать, да нового партнёра найти. А мужу она ни кушать не приготовит, ни майки не выгладит. И только одни развлечения и разные оргии в голове.
Муж заглянул к соседке, а она уже с футбольной командой мстит! А ты пробовала его теплом и лаской удержать? Любовью к детям. Мы, вот, троих подняли. Без котят. А у неё один ребёнок и то не понятно от кого. Как же ж наша страна будет жить через 20-40 лет? А потом ещё обижается, что правительство вынуждено пенсионный возраст поднимать! А как оно должно поступать, если такие фифочки ходят в наши бесплатные садики, учатся в бесплатных школах, оканчивают бесплатные ВУЗы, а колечки и рестораны им в Лондонах подавай. Жили за наш счёт, учились за наш счёт, а когда пришло время что-то для страны сделать, так они на неё мат-с-мехом ложат. Вот это и есть настоящее бл...дство! Забрала всё что смогла у одного и ушла к другому. Потому что у него длиннее фунт стерлингов. Искатели колбасы получше. Во всех смыслах!
Так отдай всё Родине по ценам той страны в которую ты уматываешь и следующее наше поколение будет жить намного лучше и без тебя, и без твоих колечек. А мужики будут в Россию за жёнами ездить и здесь свои деньги вкладывать. Хоть в Крым, хоть в Уренгой, а хоть и в Аляску, которую мы обязательно вернём. Потому что семья и Родина для нас главное.
Худенькая.

8.

Почти двадцать лет, как я живу в Торонто. Больше, чем работал в России. Но, если там была только одна запись в трудовой, то здесь поменял больше пары десятков работ. Некоторые - короткие, некоторые - подлинее...

Первая, кстати, длилась всего три дня. Это была замена масла в дальнобойных траках. Ее производили прямо на парковках. Меня подвозили к черту на кулички. Зимой и ночью. И оставляли одного с огромным плоским тазом и гаечным ключем. Требовалось заползти под картер, 60 литров вонючего и горячей жижи - аккуратно слить, вытащить, не расплескав, и перелить в бочку для отработки. Тогда еще очень подбадривала метель, и то, что пришлось работать в той одежде, в которой прилетел... ну да ладно. Много кто прошел через подобное.

Но вот потом, когда стал понимать язык, оброс лицензиями и покончил с хитрожопыми русскоязычными наемщиками, началась череда скаканий по компаниям. Алчность, знаете ли.. Особенно интересным были переходы от "обычных" в профсоюзные. Конфликты начинались моментально. В основном, из-за "синьёрити". Это когда человек получает преимущество из-за своего профосоюзного стажа. Несколько случаев:

1. Город Ошава, один из сборочных конвейров. В одном месте сделано ответвление. На него периодически пускают моторы, где требуется установить какую-то дополнительную хрень. Мотор, заходящий на ответвление, активизирует звонок. Дабы человек, который эту хрень прикручивает, подготовился. Этот работник больше ничем не занимается. Его оплата - по самой высшей расценке. Так как за смену таких моторов 18, а прикручивание занимает минут 10, то это - самое сладкое место на заводе. На нем, возле столика с микроволновкой и мини-холодильником, восседает туша килограмм на триста, и 30-летним синьёрити. Туша читает газету. Раздается звонок, что идет мотор. Туша злобно отбрасывает газету и поднимает глаза... Такой ненависти в глазах я не встречал даже у гопников перед дракой. Сука, снова крутить! Ненавижу!

2. Год работал на итальянской фабрике в вечернюю смену. Порка-мадонна. Естественно,- профсоюз. Работа - устранение проблем дневной смены. Бывало, что дефектов не оставалось. Однажды, маясь от безделья, зашел на офисную половину, увидел кучу неработающих ламп, и все их заменил. На следующий день имел тяжелый разговор с начальством и профсоюзным боссом. Оказалось, что я посягнул на чужое поле. В штате, оказывается, был электрик, занимающийся исключительно светом. Такое право, сказали, можно заслужить после 10 лет на предприятии. И оно есть только у некого Раджа. Человека с кинжалом, примотанным на голое тело. И который единственный имел право не носить каску. Из-за своего тюрбана. Радж в основном зарабатывал риэлтерством, и когда того требовали клиенты, мог совершенно спокойно в разгар рабочего дня, сказаться больным и уйти по своим делам. Точно так же, если ему был нужен овертайм, он мог заявиться на работу в выходной. И тогда человек с меньшим стажем должен был бы немедленно уйти...

3. На очередной работе (городской муниципалитет) местные рассказали причину веселости в этот день. У них когда-то работал один черный, выходец из Тринидада. Образование - ноль. Устроился уборщиком, а через сколько-то лет стал супервайзером. Над бывшими коллегами. И как только получил свой стол, он перестал двигаться, моментально разжирел, и возложил на работу совсем. Подчиненные, оставшись без контроля, взяли с него пример. Его целый год ловили спящим, тыкали мордой в косяки, и, наконец, уволили. Тот проконсультировался в профсоюзе, и затем, поколыхавшись салом, безропотно ушел. Провел год на родине, отдохнул. А потом нанял адвокатов, которые моментально доказали, что увольнение было расовым. И вот теперь его восстановили. Но так как его место было занято еще более черным, то специально учредили должность заместителя. С отдельным кабинетом. И еще более удобным для дневного сна местом...

4. Там же я снова попал впросак: стал допытываться, куда идут мои взносы. Меня опять прокляли и велели заткнуться. Потому что тайна. Профсоюзы - очень богатые организации, которые при этом имеют право не отчитываться ни перед кем о своих деньгах. Даже перед государством. То есть ни один из людей, платящих от 25 до 120 долларов в месяц, не знает, куда идут эти деньги. И где хранятся. И как используются.

5. Попал, наконец туда, куда мечтал долгие годы - в гос.контору. Оплата, бенефиты... И чуть было снова не вылетел, забывшись от счастья. Еще на испытательном сроке поручили сделать работу (не особо важно - какую). Все было бы нормально, не работай я до этого четыре года контрактором. То есть человеком, чья зарплата напрямую зависит от его скорости. И вот дал маху, хотя и не знал. Совершенно спокойно, не утруждаясь, сделал все за два дня. Позвал начальника принимать. Тот странно все осмотрел, пощупал идеально разведенную трубную проводку, зачем-то спросил, как я водрузил тяжелый трансформатор на самодельный же кронштейн на высоте (и я показал ему грубый расчет кронштейна, для дюймового уголка. А для подъема я выпросил форклифт у строителей, добавил я зачем-то). Тот помялся и как-то тихо ушел. Я спал гордо и спокойно. А зря. Потому что назавтра меня имели аж три профсоюзных фюрера. Тыкали профсоюзными пальцами и клеймили. Я опять забрал работы у двух других профсоюзов, и не выполнил свои нормы времени. Такая работа должна выполняться вдвоем-втроем. И длиться не менее двух недель. А может - трех, если кто заболеет. Я пообещал исправиться.

Собственно, с тех пор и исправляюсь...

10.

Мама немного приболела. Нужно бы пополоскать ее в грязи или в источниках.
Сижу, выбираю, куда? Израиль я сейчас по финансам не потяну, значит остается Турция.
Вспомнила Бен-Гурион и рассмеялась. :)

Нужно было по работе заскочить во Львов.
Ну, здесь-то еще не холодно. А на другом конце самолета уже снег лежит.
Поэтому куртка с собой, гуляю с ней наперевес. Надоело таскать за собой и ноут и куртку, кинула куртку в кресло, ушла курить. Кофе попила. Еще покурила...
Возвращаюсь - нету! Украли, суки! И, главное, где? В САМОМ ОХРАНЯЕМОМ АЭРОПОРТУ МИРА!! Ну дают... Даже зауважала.
Подхожу к девушке на выходе, спрашиваю:
- А где? Тут лежало? Пушистое такое?
- А ее охрана забрала!
Ну ладно, во мне возрождается вера в человечество.... Молодцы, проявили искреннюю заботу.

Иду в службу безопасности.
- Говорят, вы куртку забрали? Так это моя.
- А, так мы ее уже расстреляли!
........Они. Расстреляли. Мою. Куртку. За что???
- А что, спрашиваю, она вам сделала, за что расстрел-то?
- А вдруг там бомба??
Думаю.... В Киеве времени будет в обрез - только только добраться до поезда. Т.е. шопинг отменяется.
Да и ночью не видно, а даже и прикольно. :)
- Ладно, говорю. Давайте, я ее и растреленной заберу. На родине похороню.
- А мы ее из ПУШКИ расстреляли!
И главное все радостно так, доброжелательно.
Зависла. Пролетают странные мысли, типа: а где эти маньяки нашли пушку? И зачем в нее из пушки, она же маленькая такая? Ей бы и из травмата хватило...
Дошло, стою, обтекаю...

Киев, такси, вокзал.
Перрон, вагон. Вроде и замерзла, но еще терпимо.
В поезде тоже норм. Правда, всю дорогу я хожу в двух одеялах, как римский патриций. Но ничего, люди привыкли, и даже дети уже не смеются.
Приезжаю, выхожу, а машина где-то там - не близко. Дохожу, трясусь как при паркинсоне. Чемодан выбивает чечетку из-под снега.
- .......???????!!!!
- Ззззззаакккаляюссссь, бббля!!!

12.

Живем в Прибалтике. Климат, понятно, какой, особенно этим летом погода не балует...
Дочь моей коллеги вышла замуж за испанца с Канарских островов, куда и уехала на ПМЖ. Там родились дети, все замечательно. Этим летом дочь привезла детей в Эстонию, показать, так сказать, родной край бабушки. У бабушки как раз был отпуск, встретила канарскую родню и организовала им всем поездку по стране.
После возвращения коллеги из отпуска, спрашиваю, ну как, мол, дети-то не обалдели от нашей погоды?
Нет, говорит, им понравилось! Они видели озера, реки, живописные парки и леса, детские развлекательные центры и много чего еще.
Дети с Канарских островов (!), мальчик 6 и девочка 4 лет, привыкшие к своей райской погоде, к солнцу, пальмам и океану, были так впечатлены северной природой, что всерьез сказали, что они хотели бы здесь остаться навсегда. Искупаться в море, конечно, не удалось (вода в первой половине июля была 15 градусов), но зато купались в озерах.
Не исключено, кстати, что семья и правда переедет жить в нашу славную прибалтийскую страну, потому что мать семейства по родине скучает. Вот это будет номер и ломка стереотипов!
Пожалуй, стоит ценить свой край, каким бы гнусным ни был его климат.

P.S. Правда, им стоит посмотреть наш край еще и осенью, и ранней весной - для полноты картины. Может быть, они еще на Рождество прилетят.
P.P.S. А может, просто дело в том, что когда вся дружная семья вместе, то в этом и есть секрет счастья и хорошего настроения?

13.

Про Францию с любовью.

Собралась, было дело, в городе Парижу разношерстная компания чудаков-врачевателей на свою конференцию. А в этой компании моментально сложилась еще одна компания. Была она русскоговорящая, но сложилась не по языку (хотя и это тоже), а по совместным соревнованиям по вольной борьбе и не только вольной и не только борьбе. Были там бакинский еврей Сема, кишиневец Игорь, дончанин донецкий Ашот (по понятным причинам приехавший якобы из Армении) и крохотный стоматолог Аркаша из Москвы. Вид такой вот интеллигентной на вид публики совсем не крупных мужичков не должен вас смущать. Все они отслужили в армии, разных стран, но армии, даже Сема скромно потупив глазки что-то промычал про прыжки с парашютом. Типа поддержать разговор - все мы десантники. Тоже мне десантники в очечках с рюкзачками. Общий язык и общие татами сразу поставили прямой вопрос - мы что сюда на картинки приперлись пялиться? Мы здесь зачем? Само собой - Париж город чудес и любви. Гуляем. Для отчетности посетили Орсе, слазили на Монмартр, спустились к Мулен Руж и, гулять так гулять, началось изучение местных кафешек и их репертуара. С каждым новым кафе жизнь становилась интереснее и девушки краше. Так и оказались на бульваре Османн и тут облом. Проходя мимо какой-то плохопахнущей забегаловки Сема как истинный бакинец высказал нечто обидное для входящих туда новых парижан, причем со всей артистической бакинско-еврейской страстью. Понятно, что гости господина Холланда и фрау Меркель ничего совершенно не поняли из пространной Семиной речи, но его артистизм не оставил и капли сомнения в личном Семином их неприятии. И через пару минут наша компания обнаруживает себя в какой-то подворотне, прижатыми к стене оравой гостей Франции, что-то вопящих и явно не по-французски.
Сема терпеть не мог, как истинный еврей, когда кто-то из его соседей на исторической родине лезет без спроса в его рюкзак. Наверное это также не любят все, кто служил в армии. Я говорил вам про вольную борьбу? Извините, ввел вас в заблуждение, в армии она называется боевое самбо. И еще 30 секунд и вопли обиженных жестами Семы персонажей сменились тишиной. Только тоненький плач иссиня черного бугая, качающего, сидя в мусорном баке, свою сломанную ручку нарушал вечернюю тишину подворотни. Собрав в пакет ножики и пукалки компании обиженных, Аркаша как самый продвинутый в стоматологии, выкинул его в мусорный бак и заявил - щаз начнется - рвем когти. Что начнется-то? Плакать будут, звать полицию и страдать. Нахрен нам это надо. И компания резво припустила куда-то по переулку вверх. Оказалось, что это была улочка к вокзалу - Гар де Сен-Лазар. Десять минут и компания внутри разглядывает табло электричек. Из незнакомых названий выплывает Rouen. Ну конечно, Руан, мы же в Орсе видели Моне и собор. Едем. 10 евро с человека и через час с небольшим мы выгружаемся в Руане. Вы когда-нибудь были теплым летним вечером, пахнущем лавандой и свежим хлебом, еще светлым но уже с полной луной на небе в маленьком чистом городке Нормандии? Значит вы не знаете какая она есть настоящая Франция и какое оно это счастье, обнимающее тебя с небес. Мы пошли пешком по вечерним улочкам. Зашли в маленький ирландский магазинчик у вокзала, купили Гиннеса и побольше. В соседней булочной - каких-то крендельков, в гастрономчике - колбасок в конфетных обертках и не торопясь двинулись в центр городка. Темнело. На знаменитом Руанском Соборе показывали цветовое шоу. Народ сидя на ступеньках аплодировал неожиданным фантазиям авторов. Хотелось кушать. Но у нас с собой было... Спустившись чуть ниже мы обнаружили речку, как оказалось это была Сена. Усевшись на парапете, только мы собрались попить пивка, как какие-то местные девахи стали что-то нас спрашивать. Нам не жалко, достали гиннеса, стаканчики пластиковые - присоединяйтесь типа. Слава богу среди девах оказалась наша украинская землячка и языковый барьер с грохотом рухнул навзничь. Ну а девахи, что поделаешь, любая работа есть работа, оказались местными проститутками. Мы оказывается на их место приперлись. Перебравшись поближе к воде Ашот не придумал ничего лучшего, как развести костерок. Нельзя же!!! Пофиг, девушки: наливаем, выпиваем и танцуем с поцелуем! Не совсем рядом, но и не очень далеко стояли на рейде несколько круизных корабликов, возящих по рекам Европы туристов, в основном немцев. Наш гогот, смех, может разбудил, а может просто из любопытства пригнал к нам пяток немецких туристок. Но мы уже сбегали и у нас с собой было. Вы говорите нет никого зануднее немецких туристов? Вранье!! Нет никого безбашенней и креативней немецких пенсионерок. Они тоже сбегали и тоже принесли. Вы пробовали горячий пунш из темного пива, шнапса на полыни и сорванных на парапете каких-то розовых цветков?? Попробуйте, если еще рядом будет булькать Сена, светить луна и танцевать под айфон юные украинки и пожилые немки - вы поймете что такое счастье. Сознаюсь, на всю ночь у нашей компании сил не хватило. Сломались. Девушки и немки помогли нам добраться до теплоходика, там нас разложили в холле, причем дежурные матросы совершенно не удивились. Думаю, что бабули неплохо так проводили круиз. А утром, позавтракав с нашими бабульками в ресторанчике на главной улочке, мы проводили их обратно на корабль - круиз ждать не будет. Что дальше? Обратно? К неграм на разборки? Да ну нах.
Дальше был Ла Манш, Довиль, Этрета, Гавр, знакомства и она - любовь. Но это уже другая история. Мы конечно вернулись домой, но Ашот и Игорь вернулись в Нормандию навсегда - жить, работать и растить детей. Мы каждый год приезжаем к ним и обязательно вспомним тот яркий солнечный июль, сроднивший нас навсегда со Францией. С настоящей Францией.

14.

Недавно был в Берлине. Вечером зашел в бар, не в «Элефант», как Штирлиц, но чем-то похожий. Сижу пью кофе. А у стойки три молодых и очень пьяных немца. Один все время что-то громко вскрикивал и порядком мне надоел.
Я допил кофе, поднялся. Когда проходил мимо стойки, молодой горлопан чуть задержал меня, похлопал по плечу, как бы приглашая участвовать в их веселье. Я усмехнулся и покачал головой. Парень спросил: «Дойч?» («Немец?»). Я ответил: «Найн. Русиш». Парень вдруг притих и чуть ли не вжал голову в плечи. Я удалился. Не скрою, с торжествующей улыбкой: был доволен произведенным эффектом. РУСИШ, ага.

А русский я до самых недр. Образцовый русский. Поскреби меня — найдешь татарина, это с папиной стороны, с маминой есть украинцы — куда без них? — и где-то притаилась загадочная литовская прабабушка. Короче, правильная русская ДНК. Густая и наваристая как борщ.

И весь мой набор хромосом, а в придачу к нему набор луговых вятских трав, соленых рыжиков, березовых веников, маминых колыбельных, трех томов Чехова в зеленой обложке, чукотской красной икры, матерка тети Зины из деревни Брыкино, мятых писем отца, декабрьских звезд из снежного детства, комедий Гайдая, простыней на веревках в люблинском дворе, визгов Хрюши, грустных скрипок Чайковского, голосов из кухонного радио, запаха карболки в поезде «Москва-Липецк», прозрачных настоек Ивана Петровича — весь этот набор сотворил из меня человека такой широты да такой глубины, что заглянуть страшно, как в монастырский колодец.

И нет никакой оригинальности именно во мне, я самый что ни на есть типичный русский. Загадочный, задумчивый и опасный. Созерцатель. Достоевский в «Братьях Карамазовых» писал о таком типичном созерцателе, что «может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит все и уйдет в Иерусалим скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то и другое вместе».

Быть русским — это быть растерзанным. Расхристанным. Распахнутым. Одна нога в Карелии, другая на Камчатке. Одной рукой брать все, что плохо лежит, другой — тут же отдавать первому встречному жулику. Одним глазом на икону дивиться, другим — на новости Первого канала.

И не может русский копаться спокойно в своем огороде или сидеть на кухне в родной хрущобе — нет, он не просто сидит и копается, он при этом окидывает взглядом половину планеты, он так привык. Он мыслит колоссальными пространствами, каждый русский — геополитик. Дай русскому волю, он чесночную грядку сделает от Перми до Парижа.

Какой-нибудь краснорожий фермер в Алабаме не знает точно, где находится Нью-Йорк, а русский знает даже, за сколько наша ракета долетит до Нью-Йорка. Зачем туда ракету посылать? Ну это вопрос второй, несущественный, мы на мелочи не размениваемся.

Теперь нас Сирия беспокоит. Может, у меня кран в ванной течет, но я сперва узнаю, что там в Сирии, а потом, если время останется, краном займусь. Сирия мне важнее родного крана.

Академик Павлов, великий наш физиолог, в 1918 году прочитал лекцию «О русском уме». Приговор был такой: русский ум — поверхностный, не привык наш человек долго что-то мусолить, неинтересно это ему. Впрочем, сам Павлов или современник его Менделеев вроде как опровергал это обвинение собственным опытом, но вообще схвачено верно.

Русскому надо успеть столько вокруг обмыслить, что жизни не хватит. Оттого и пьем много: каждая рюмка вроде как мир делает понятней. Мировые процессы ускоряет. Махнул рюмку — Чемберлена уже нет. Махнул другую — Рейган пролетел. Третью опрокинем — разберемся с Меркель. Не закусывая.

Лет двадцать назад были у меня две подружки-итальянки. Приехали из Миланского университета писать в Москве дипломы — что-то про нашу великую культуру. Постигать они ее начали быстро — через водку. Приезжают, скажем, ко мне в гости и сразу бутылку из сумки достают: «Мы знаем, как у вас принято». Ну и как русский пацан я в грязь лицом не ударял. Наливал по полной, опрокидывал: «Я покажу вам, как мы умеем!». Итальянки повизгивали: «Белиссимо!» — и смотрели на меня восхищенными глазами рафаэлевских Мадонн. Боже, сколько я с ними выпил! И ведь держался, ни разу не упал. Потому что понимал: позади Россия, отступать некуда. Потом еще помог одной диплом написать. Мы, русские, на все руки мастера, особенно с похмелья.

Больше всего русский ценит состояние дремотного сытого покоя. Чтоб холодец на столе, зарплата в срок, Ургант на экране. Если что идет не так, русский сердится. Но недолго. Русский всегда знает: завтра может быть хуже.

Пословицу про суму и тюрьму мог сочинить только наш народ. Моя мама всю жизнь складывала в буфете на кухне банки с тушенкой — «на черный день». Тот день так и не наступил, но ловлю себя на том, что в ближайшей «Пятерочке» уже останавливаюсь около полок с тушенкой. Смотрю на банки задумчиво. Словно хочу спросить их о чем-то, как полоумный чеховский Гаев. Но пока молчу. Пока не покупаю.

При первой возможности русский бежит за границу. Прочь от «свинцовых мерзостей». Тот же Пушкин всю жизнь рвался — не пустили. А Гоголь радовался как ребенок, пересекая границу России. Италию он обожал. Так и писал оттуда Жуковскому: «Она моя! Никто в мире ее не отнимет у меня! Я родился здесь. Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр — все это мне снилось. Я проснулся опять на родине...». А потом, когда русский напьется вина, насмотрится на барокко и наслушается органа, накупит барахла и сыра, просыпается в нем тоска.

Иностранцы с их лживыми улыбочками осточертели, пора тосковать. Тоска смутная, неясная. Не по снегу же и подлецам. А по чему тоскует? Ответа не даст ни Гоголь, ни Набоков, ни Сикорский, ни Тарковский. Русская тоска необъяснима и тревожна как колокольный звон, несущийся над холмами, как песня девушки в случайной электричке, как звук дрели от соседа. На родине тошно, за границей — муторно.

Быть русским — это жить между небом и омутом, между молотом и серпом.

Свою страну всякий русский ругает на чем свет стоит. У власти воры и мерзавцы, растащили все, что можно, верить некому, дороги ужасные, закона нет, будущего нет, сплошь окаянные дни, мертвые души, только в Волгу броситься с утеса! Сам проклинаю, слов не жалею. Но едва при мне иностранец или — хуже того — соотечественник, давно живущий не здесь, начнет про мою страну гадости говорить — тут я зверею как пьяный Есенин. Тут я готов прямо в морду. С размаху.

Это моя страна, и все ее грехи на мне. Если она дурна, значит, я тоже не подарочек. Но будем мучиться вместе. Без страданий — какой же на фиг я русский? А уехать отсюда — куда и зачем? Мне целый мир чужбина. Тут и помру. Гроб мне сделает пьяный мастер Безенчук, а в гроб пусть положат пару банок тушенки. На черный день. Ибо, возможно, «там» будет еще хуже.

© Алексей Беляков

15.

Агломерат 4. Горячие страсти на родине Верещагина

После работы мы с Юрой часто обедали в ресторане первого этажа гостиницы. Цены там были смешные. Мы себе заказывали, к удивлению и негодованию шеф-повара, самые дешёвые блюда: судак на пару, морковь в молоке, овсяную кашу. Дорогими лангетами с картошкой баловали себя пару раз в месяц.

У нас был излюбленный столик у окна, с видом на памятник Верещагину. Из-за стола было интересно наблюдать за гуляющими по бульвару горожанами. Некоторые из них бросали взгляды на бюст земляка-мэтра, изобразителя войны и смерти.

За столиками расслаблялись горновые, сталевары, прокатчики. Зарплаты на ЧМК были, по тем временам, громадные, а купить в городе, кроме водки и редкой колбасы, было почти нечего. Так что значительная часть денег возвращалась в кассу ЧМК через винные магазины. А сразу после выдачи зарплаты, наиболее понтующиеся мужики посещали и ресторан. Особенно много народу бывало в дни подвоза пива.

Как-то, именно в такой день, во время нашего обеда, рядом за столик уселись двое солидных командированных, в галстуках. Через пару минут, с их разрешения, к ним присоседилась ещё пара, явных рабочих, причём, с не самых сладких мест. Одетые в одинаковые брезентовые куртки, прожжённые брызгами металла, они свободно расположились локтями на белой скатерти. Крупные кисти их рук притягивали взгляд сбитыми пальцами с въевшимся в кожу графитом и следами ожогов. Жестами, чмоками, легким свистом ребята здоровались с приятелями в зале, махали бегающим официантам.

Юрий, бывавший в этой гостинице регулярно второй год, толкнул меня коленом. Я наклонился к нему и он прошептал:
- Смотри и слушай, я их видел раньше, сейчас будет цирк.

Четверо соседей сделали заказ. Через пару минут шумливой парочке принесли два литровых графина пива и стаканы. Приезжих официант попросил подождать: блюда готовятся.

Двое, с явно «горевшими трубами», выпили по графину почти мгновенно, и оживившись, стали громко обсуждать ситуацию:
- Петь, обидно, всего неделю, как зарплата была, денег уже нет, а тут пиво привезли…
Петя был крупный мужчина, с явным брюшком и размашистыми манерами.
- Да, Андрюша, а в прошлый раз здорово мы успели: весь стол графинами нам уставили два раза.

Андрей не был похож на частого потребителя спиртного: высокий, худощавый, с землистым лицом, как у большинства рабочих ЧМК, с острым, упорным взглядом.
- Ну! Ещё тот идиот не верил, что у меня денег хватит на пятнадцать графинов.
- Каких пятнадцать? Ты тогда не двадцать ли опустошил за вечер?

Один из голодных командировочных, оглядываясь на дверь кухни, за которой пропал их официант, незатейливо разбавил разговор. Он обратился к приятелю:
- Вот слышал я, что в Череповце трепачи живут, но не настолько же? Как это можно за вечер двадцать литров пива выжрать?
- Андрюш, слышал? Они видно, и пиво в жизни два раза видели, а питаков серьезных - так вообще не встречали, - Пётр говорил вполголоса, но с расчётом на уши соседей по столу.

Я шепнул Юрию:
- А что это затевается? И правда, как можно столько пива?...
- Да молчи ты! Люди в горячих цехах поджариваются, там всасывающая система здорово разрабатывается. Так что вникай, и виду не подавай, - Юрий смотрел нарочито то в сторону, то в тарелку.

А в это время Андрей переводил весёлый взгляд с одного соседа по столу на второго.
- Ребята, вы, похоже, хотите, что бы мы с вами пивом поделились? Так увы, мы сегодня не при делах, жёны обобрали по самые не балуйся.
Второй командированный ёрзнул стулом, откинулся на спинку, поправил галстук.
- Да нет, ребятки, мы просто слушаем и хереем с вашей болтовни.
- Как это? – Андрей сдвинул брови, - не въезжаю, чем мы вас задели?
- Дак сказали же вам: пьют пиво, пьют, видали мы. Но не по семь, не по десять, и уж не по двадцать литров за вечер.

Андрей озабоченно посмотрел на Петра:
- Петь, я не пойму, он что не верит что ли? Это мы, выходит, врем?
Он перевёл почти злобный взгляд на говорившего соседа:
- А если я за свой базар отвечу? Ты поддержишь тему?
- А какой поддержки ты хочешь? Нам всё равно делать нечего.
- А вот какой, - Андрей повернулся к нему всем телом вместе со стулом, помогая себе в разговоре свободной левой рукой, а правой замысловато переставляя по столу стаканы и графины:
- Не за вечер – времени у нас нет, семьи ждут, а за час – я выпиваю на спор ведро пива. Ведро!
Андрей со значением поднял указательный палец и направил его поочередно на каждого из незнакомых ему собеседников.

- Если выпью – вы за пиво платите, и ещё столько же даете деньгами, - тычки пальцами подчеркивали каждое его слово.
- Если НЕ выпью – я плачу за пиво и деньгами отвечаю, - он посмотрел как бы за подтверждением на Петра. Тот кивнул, убеждающе раскинув руки.

- Так ты же говоришь, что у вас денег нет?
- Не ссы, кастрюля, крышку купим, - Андрей несколько нагнетал обстановку тоном.
- Ссать от пива буду я.
- Будет-будет, - поддакнул Пётр.
- Вот-вот! Проиграю – меня тут все знают, из кассы займу и тебе отдам. Спроси официанта.

Командированные наскоро поели, и через несколько минут всё было обговорено:
- ведро «конское», двенадцатилитровое, в нём будет десять литров пива, не считая пены;
- вынесут ведро с черного хода во двор;
- при наливе будет присутствовать один из приезжих;
- блевать – значит, нарушить условия;
- ссать далеко не отходить, тут же в кустиках, во дворе.

Мы с Юрием к этому времени тоже закончили обедать, и я соблазнился пронаблюдать весь процесс.
Из ресторана высыпали посмотреть ещё несколько зрителей. Все столпились во дворе гостиницы, где был маленький сквер. У клумбы стояла скамейка, на которую с хозяйским видом уселись «заказчики» спора-зрелища – командированные. У их ног, на табуретке солидно расположилось зелёное эмалированное ведро с тонкой шапкой жидкой пены. Зрители разместились полукругом, некоторые задымили, предвкушая посмотреть на пиво и мочу.

Нужно было видеть лица «пиджаков», когда Андрей стал зачерпывать кружкой, раз за разом, и уверенно опрокидывать их в себя. Я насчитал восемь, когда он решил прерваться. Прошло едва десять минут. Ерзающие на скамейке мужики всё время посматривали на часы, как бы пытаясь подогнать стрелки, но Андрей был резвее.

Он на ходу стал деловито расстёгивать ширинку, сделав несколько шагов к кустам. Редкий рядок зрителей почти отгораживал ссущего от окон гостиницы. Шорох тугой струи по веточкам и довольные вздохи-кряки Андрея ещё больше расстроили «заказчиков», смотревших в его сторону со скамейки.

Петр выставил живот на вернувшегося к ведру Андрея, вопросительно прищурил глаза с видом озабоченного секунданта. Тот сделал успокаивающий жест ладонью и вновь выпил, уже медленнее, но подряд три кружки.

Посмотрел на Петра, рыгнул пару раз громко и протяжно, со вкусом:
- Ой, Петя, что-то я сегодня не в форме.
- В смысле?
- Да похоже, не рассчитал. Я же перед выходом из цеха стаканов пять газировки сглотнул, да здесь мы по литру до спора выпили.

Командированные оживились, довольно переглянулись, но шептались обрывочно и неуверенно. И правда, ведь прошло только двадцать минут.

Один из зрителей спросил:
- Андрей, а мне вот говорили, что пару месяцев назад ты тоже проспорил кому-то ведро пива?...
Андрей, заметно захмелевший, качнувшись, повернулся к спросившему:
- Это кто говорил тебе, Васька, что ли?
- Да не помню, слышал в шестнадцатом цеху.
- Так в шестнадцатом вообще шумно, там мелют что попало, ты не верь.

Андрей сделал три приседания, вновь расстегнул ширинку. Пётр поводил кружкой в ведре, как бы готовя напиток «спортсмену».
Вернувшись от кустов, Андрей принял кружку, поднёс её ко рту, понюхал, отдал Петру обратно, прижав к носу рукав куртки, всосал ноздрями воздух, сделал шаг ближе к скамейке.

- Слышь, ребята, время идёт, а вы ничего не рассказываете, развлеките нас как-нибудь, что ли. Вы из какого города?
На лице Петра резко отразилось расстройство, он сплюнул, засунул руки в карманы.

Мужики на скамейке совсем обрадовались. Один засмеялся, второй заметил скромно, нейтральным тоном:
- Так мы сами развлечься хотели, посмотреть, как ты пивом блюёшь. А вообще мы из Питера.

Андрей зажал ладонью рот, глянул на Петра. Тот в ужасе вывернул карманы, потянув их в стороны.

- Да, слыхал я, слыхал, что у вас там, в Питере, все улицы облёваны.
Его поддержал лёгкий хохот всех, кроме "организаторов".
Андрей присел на скамейку, чуть качнувшись и толкнув локтем одного из мужчин.
– А вот я блевать пока не готов. Готов драться, вот только с кем – тоже пока не знаю. Ты не посоветуешь?
Он взял соседа за галстук, дыхнул ему в лицо.

Я разочаровался. Сначала действительно, было забавно, но теперь события на «сцене» поворачивались к обычной драке.

- Но-но! – командированный вскочил, выдернул из руки вставшего Андрея свой галстук.
– Мы так не договаривались! Или ты проиграл, и платишь, или…

Встал и его спутник, вдвинулся между приятелем и Андреем.
- Ребята, времени прошло только полчаса. Может, Андрей, ещё пару кружечек выпьешь?
Похоже, у них жила надежда, что Андрей сломается: упадет, уснёт, или просто откажется пить.

Пётр подскочил с пивом, чуть льющимся на землю. Андрей, набычившись, переводя взгляд с одного из противников на другого, не глядя ухватил кружку, высосал, протянул пустую Петру. Также, не сходя с места и не меняя позы, не допуская противников к скамейке, он выпил, очень медленно цедя, с перерывами, ещё пять кружек. Качнулся, повернулся, расстегнул ширинку, засеменил к кустам.

Командированные больше не садились, похоже, опасаясь провокаций.
Пётр посмотрел на часы. И каждый посмотрел на свои. До конца срока оставалось немного минут. Один из свидетелей не вытерпел, подскочил к табуретке, заглянул в ведро, с сомнением вытянул губы, поцокал языком.

Андрей подошёл к скамейке, буквально рухнул на неё и расхохотался, оглядев «зрительный зал».
- Ребята, вы что, серьёзно думаете, что мне ведро пива не выпить?
Многие одобрительно хихикнули. «Заказчики», как по команде, сделали по шагу назад, отгородились от Андрея ладонями, замотали головами. Судя по всему, они не согласны были брать на себя напраслину.

Андрей икнул и заорал так, как будто напарник был на другом конце стадиона:
- Пётр, заправляй!

Кружка из руки Петра двинулась по назначению. Как и в начале часа, она тут же отправилась обратно. Наконец, Пётр окончательно опрокинул ведро в кружку, подождал, пока в неё стекли остатки влаги и пены. В двадцати пальцах Андрея задрожал прозрачный ребристый полный сосуд, не желая приближаться к его рту.

Пётр, на виду у зрителей-плательщиков умоляюще подпрыгивал, стуча пальцем по стеклу наручных часов. Андрей горестно посмотрел поочередно на каждого из солидарных спорщиков. Он попытался разочарованно развести руками. Однако, в правой здоровенной ладони он крепко держал последнюю порцию, с ненавистью на неё взглядывая.

Командированные повернулись друг к другу с таким видом, будто сейчас махнут руками на концовку спора. Один уже полез во внутренний карман пиджака. Второй прижал его руку, останавливая. В это момент я и другие зрители заорали. Оба спорщика одновременно шатнулись к Андрею, увидев, как на его язык падали последние капли с края пустой кружки.

Юрий не ошибся. Таких «цирковых» номеров я больше не видел. Когда шёл продолжать вечер мимо Верещагина, тот жизненно и уместно, со значением вздернул бровь.

Через много лет, вспоминая, я понял, что стал свидетелем «применения боевого НЛП по предварительному сговору группой лиц». Эх, такие таланты, да использовать бы в переговорах на сумму миллионов двадцать долларов.

16.

Видеоклипы последних лет о всяких разноцветных революциях и прочих майданах оживили в памяти картинки первой командировки в Африку.

Недели через полторы-две после нашего прибытия по назначению, в городе начался примерно такой же карнавал, который мы наблюдаем в репортажах с Ближнего Востока и незалежной. Только алжирские повстанцы - радикальные исламисты, кроме всего прочего, ещё выстраивали различные городошные фигуры из автомобильных покрышек и поджигали их, что в результате давало внеочередное полноценное солнечное затмение. Ну, и ещё разница была в том, что армия и полиция была на стороне светских властей, а не разбежались или безучастно наблюдали.
И вот в такой непростой общественно-политической ситуации у разлучённых с Родиной русских парней подошли к концу запасы Смирноффых и Джонни-пешеходов, закупленных во Freeшопе и нелегально ввезённых в жаркую мусульманскую страну.
Кстати, для того, чтобы обойти таможенные запреты и провезти что-то неположенное, применялась простенькая военная хитрость: при вскрытии чемодана, сумки или коробки таможенник сталкивался нос к носу с игрушечным Хрюшей, ну, или с фотографией чемпионки ВДНХ по закромам сала. Лицо Магомеда тут же изображало некий меланж брезгливости, отвращения и панического страха, как будто он вдруг увидел облёванного и обосранного с ног до головы Фредди Крюгера или Собчак с Малаховым, его руки начинали работать в режиме вентилятора (что было очень кстати при 40%-ом тепле), заодно указывающего на выход из аэропорта. Поэтому сначала у нас с собой было.
Но вернёмся к нашим русским парням, среди которых, кстати, были: два хохла, еврей, узбек, армянин и, то ли якут, то ли чукча. В сложившихся обстоятельствах, когда закуски было навалом, а всё что было «для аппетита» закончилось, невзирая на так некстати образовавшуюся чрезвычайную ситуацию, было принято мудрое решение послать гонца. В качестве такового единогласно был выбран «молодой боец», а если быть точнее, то «доверие» было оказано мне. Надо сказать, что в Алжире, хоть и с трудом, но можно было купить вино или пиво местного разлива, но различались эти мочеобразные напитки только цветом: от красного мутило и поносило, а от жёлтого наутро раскалывалась голова. Впрочем, она и от красного была тяжёлой. Но! Был один не предусмотренный антиалкогольной компанией нюанс: в аптеках города в мирное время свободно продавался чистый медицинский спирт. И совсем недорого. Вот эта самая субстанция, расфасованная в пластиковые пузырьки по 250 мл, или если по-нашему, то грамм, предназначенная для сугубо медицинских целей, и выступала в роли продукта первой необходимости российских контрактников. Помочь мне, ещё не освоившемуся в городе, добровольно вызвался Парфён. Он, будучи на втором году, явно сильнее других скучал по Родине и, соответственно, испытывал необходимость залить вялотекущую ностальгию шедевром алжирской фармакологии. К тому же, у него была машина.
В городе нас явно не ждали - всё горит, вокруг стреляют, слегка попахивает слезоточивым газом, с одной стороны баррикады и беснующаяся толпа, с другой - бронетехника и кордон из военных и полицейских. Все магазинчики, которые не успели разбить и разграбить, закрыты на решётки и ставни, но аптека, находившаяся через дорогу, как раз посередине между выясняющими отношения высокими сторонами, сука, открыта! Мы спешились и уверенной (кто бы сомневался?) походкой направились к цели. Рыжему мужику в штатском, представившемуся сотрудником службы безопасности и сносно говорившему по-французски, вместо документов мы предъявили русский дух с перегаром, а также предоставили к осмотру шорты и майки. Рыжий, как появился из толпы, так в ней и исчез. Страшно почему-то не было.
Аптекарь уже был в курсе, что русские ежедневно перед сном растираются спиртом и делают примочки, поэтому без лишних вопросов отпустил нам десять пузырьков и поспешил закрыть свою лавочку, а мы удовлетворённые удачным шопингом, направились к машине, оставленной в переулке. Когда из-за ближайшей баррикады какая-то гопота начала выражать нам необоснованное и к тому же непонятное недовольство и бросила в нашу сторону несколько камней, я наклонился и сделал вид, что тоже подбираю камень. Слышал, что собак такое движение отпугивает. Подействовало - недовольство спряталось за баррикадой. Больше претензий к нам у радикальных мусульманцев не было. Страшно не было.
На этом всё могло бы благополучно закончиться, но мы упустили из виду одну мелочь - в городе был объявлен комендантский час, и выходили мы в город до того, а возвращались уже после того. То есть после запретных 20-ти ноль-ноль. Здесь нелишне будет сказать, что солнце там не заходит и даже не закатывается, оно, провисев почти весь день в зените, вдруг в течение каких-то пяти минут буквально падает за горизонт. И вот оно упало. Из ночных светил остались только фонари. Помните: Ночь, улица, фонарь, аптека… Нет, не так. Сначала всё-таки была аптека, а значит: Аптека, улица, фонарь.
Так вот, под одним из таких фонарей, буквально в 500 метрах от накрытого стола, за которым, как мы тогда наивно полагали, не хватало только нас, на совершенно пустынной дороге, мы нарываемся на патруль. Три сына Аллаха, облачённые в военные мундиры, остановили машину и полюбопытствовали, не являемся ли мы зачинщиками беспорядков, провокаторами или, страшно подумать, иностранными шпионами. В качестве доказательства нашей неправоты и серьёзности их намерений нам были предъявлены два Калашникова и один гранатомёт, небрежно направленные в наши вспотевшие пупки. Где-то совсем рядом раздавались автоматные очереди и какие-то хлопки. Начало становиться страшно.
Продемонстрировав новым знакомым содержимое пакета и рассказав о древней русской традиции растирать перед сном пятки спиртом, мы принялись сбивчиво объяснять, что мы заблудились, и доказывать нашу лояльность правящему режиму и непричастность к беспорядкам.
Беседа протекала на арабо-французском языке, так как мы были слабы в арабском (я, например, успел запомнить только одну фразу, которая там слышалась на каждом шагу и поначалу, почему-то, резала слух: «Асма, хую» и означала «Слушай, брат»), а воины Аллаха свободно владели французским только на уровне начальной школы для умственно отсталых.
В процессе неравноправных переговоров мы, неожиданно для самих себя, вдруг живо осознали, что, оказывается, единогласно поддерживаем действующую власть и вместе со всем прогрессивным человечеством до глубины души возмущены действиями оппозиции и их приспешников. Для большей убедительности мы, с помощью мимики и жестов, изобразили полное осознание и раскаяние, а также поклялись родителями наших собеседников и всеми их родственниками, что больше так никогда не будем, что отныне будем хорошо учиться, слушаться маму, есть манную кашу и пить рыбий жир по утрам.
Внимательно выслушав наши пламенные речи и, вдоволь насладившись своим всемогуществом и властью над неверными, сыны Аллаха о чём-то между собой перетёрли и приказали нам следовать дальше, но никогда больше не нарушать законы их Великой Державы. Предложение Парфёна, который шёл, шагал по Земле вроде бы сносно, но соображал альтернативно, пойти с нами выпить за дружбу между народами было не понято, а посему со словами: «Ну и хуй с вами, не очень-то и хотелось», мы поспешили восвояси.
Зато в этих самых восвоясях нас, надышавшихся свежего воздуха с примесью гари и слезоточивого газа, но с трофеями, ждал сюрприз: оказывается пока мы шлялись чёрт знает где, в расположение прибыл ещё один товарищ и по такому случаю выставил на стол двух литровых Смирноффых, один из которых уже был алчно ополовинен и аппетитно закушен. Причём эти тыловые крысы божились, что пили исключительно за наше здоровье и благополучное возвращение из-за линии фронта и искренне желали нам «Если смерти, то мгновенной, если раны - небольшой». Ну а спирт, что спирт? Он потом был смешан в соотношении 1/1 с водой, перелит в осиротевшую стеклотару и оставлен в холодильнике до лучших времён, которые были не за горами. Да, когда я сказал, что запасы были полностью исчерпаны, я немного покривил душой. Все знали, что почти у каждого есть в запасе как минимум две бутылки – на Новый год и на день рождения. Впрочем, это был всего лишь красивый предлог для того, чтобы оттянуть их злоупотребление на пару-тройку недель.

P.S. Вот так я получил «боевое крещение», о котором сегодня вспоминается, конечно же, с улыбкой, неизменно сопровождаемой думой о том, какие же мы всё-таки были безбашенные дураки! © serge tardif ™

17.

Ругаю жену за то, что покупает много продуктов, которые потом просто тухнут. Говорю:
- Вот этот огурец. Ты же его с собой в Финляндию брала и обратно привезла, чтобы он здесь на Родине сдох...
Жена задумчиво:
- Как Бродский...

18.

Бывая в отпуске, если это теплое время года, пользуюсь исключительно одним дресс-кодом - джинсы и футболка. А отпуск провожу на малой родине, где люди очень внимательно оценивают все внешние данные друг друга. Общаюсь в основном с друзьями юности, их немного. После реформ и разводов, у людей мало что остается, кроме здорового пофигизма, так что я со своим дресс-кодом, просто один из всех. Как-то идем с другом, который всегда был крайне равнодушен ко всем тенденциям верхней одежды, ну а с годами это только усилилось. В каком-то смысле его можно назвать Диогеном, если помните такого. Пока мы шли мирно беседуя, примерно за минут 15 ко мне обратились четверо, в том числе и одна женщина, с просьбой оказать материальную помощь, т.е. дать денег. Причем все выглядели приличнее нас, мужики были в пиджаках. Для тех, кому интересно, я ласково отшучивался. Мой друг Диоген после последнего обращения, нахмурившись, прямо спросил: "А чего это они все только к тебе обращаются?".
- "А ты у них спроси?" - своих предположений у меня не было.
Через какое-то время ко мне обратился мужик, слегка бомжеватого типа, с предложением: "Сколько не жалко". Вот здесь Диоген и выдал: " А чего ты к нему подошел,что в нем такое увидел?"
Тот оказался человеком прямым: "Да просто будка у него самодовольная, я таких знаю". Проситель был вознагражден небольшой суммой наличности, а остальные резервы разошлись в открытом кафе с холодным пивом и скромной закуской, где мы обсуждали отличия современного пофигизма и античного.

19.

Рассказали мне тут один случай и я рассказчику верю. Вот:

Работает где-то в Германии врач один. Из русаков. Допустим, Витя. В приёмной типа скорой помощи работает, куда всяких "срочных" свозят. Ценится Витя коллегами и начальством особо за умение ставить капельницы в случаях тяжёлых отравлений.

Оно ведь как - если на Родине ты с алкоголем переборщил, то это называется "нажрался" и место тебе в "трезвяке". А здесь - "тяжёлое алкогольное отравление" и не иначе. Болен человек, плохо ему, лечить нужно.

Местные - они к вопросу с пониманием подходят, менталитет такой. Почувствовал себя плохо - обратись к врачам, получи оплачиваемые страховкой процедуры и возвращайся обратно в общество здоровым человеком. Гораздо хуже с иными приезжими гражданами - тех привозят против воли. В разгар, понимаете ли, веселья. Конечно, какие уж там капельницы, хорошо уже, если просто на волю рвутся. Некоторые так вообще агрессию проявляют по отношению к медперсоналу. Варианты тогда, конечно, всё равно есть - полицию обратно звать или уговоры разговаривать. Но кому оно нужно? Это же время, а работы хватает.

А тут - Витя. Главное, оставить его с пациентом в палате на пару минут. И всё - капельница стоит, больной спокоен, лечение пошло.

Витин секрет прост - оставшись наедине с пациентом, он бьёт буяна под дых с пояснением на чистом русском "кончай уже, бля, бурагозить". И потом ставит капельницу. А то как же? Клятва Гиппократа. Ведь.

20.

Вздумалось чукче машину водить.
Ну, поехал он в Москву за водительскими правами, приехал в столицу и принялся искать где можно купить права.
Остановил первую попавшуюся машину и спрашивает у водителя:
-Слышь, а где здесь можно права купить однако ?
-Да вот у меня купи, - протягивает чукче обычный карманный календарик с рисунком какой-то иномарки на лицевой стороне, - 200$ давай...
-Без проблем однако, - радостно отвечает чукча.
Отдает водителю две сотни и уезжает обратно к себе в тундру.
Вот уже он на родине, купил уже машину себе, зима, холод, чукча едет на
120 км/ч, внезапно врезается в столб, машина вдребезги, ну как всегда
ГАИишники тут как тут, все дела...
- Ваши документы пожалуйста, товарищ водитель...
Чукча пртягивает ему права. ГАИшник смотрит на права и:
- Так-так товарищ водитель, зимой ездить не умеете, значит январь и февраль вырезаем....

21.

ТАМОЖНЯ ДАЁТ ДОБРО

Попал ко мне в ремонт телевизор SONY 1984 года выпуска. Неисправность пустяковая, с поиском подходящих деталей возился дольше. Ящик оказался чистокровным японцем, и снаружи, и внутри только иероглифы, кроме надписи «SONY» ни одной латинской буквы. Русские буквы на некоторых деталях были, но это отдельная тема. На вопрос «зачем ему этот раритет?», хозяин, Алексей ответил, что хочет восстановить его в память об отце и рассказал, как этот предел мечтаний советского гражданина попал к ним домой.

Сейчас может показаться банальностью, в середине восьмидесятых это был нонсенс. После того, как Горбачёв немного опустил «железный занавес», простому строителю по жребию досталась путёвка на тур в Японию. Стоило денег, но бОльшую часть расходов компенсировал профсоюз, и отец Алексея вместе с другими туристами из СССР отправился в страну восходящего солнца. Программа стандартная: подъём, завтрак, экскурсии по красивым местам и лавкам с сувенирами, вечером в гостиницу любоваться закатом. Естественно, в группе был особист, следящий, чтобы советские туристы не нахватались зарубежной культуры и не болтнули чего лишнего какому-нибудь шпиёну. Как ни странно, именно особист заварил всю кашу с этими телевизорами.

Очередная поездка куда-то на побережье с целью пофотографировать рассвет. Проезжая по городу, кто-то из туристов обратил внимание на стоящие под открытым небом стеллажи с телевизорами. Поинтересовался, что за странный магазин такой, ведь намокнут в случае дождя, да и не огорожено, украсть ведь могут. Японский гид-переводчик объяснил, что это не магазин, это свалка, тут некоторым телевизорам уже больше двух лет. «А почему их не починят?» - «А они не сломаны, просто устарели. Люди покупают себе новые модели, а свои старые приносят и ставят здесь, их потом перерабатывают». После перешёптываний фотографирование рассвета решено было отменить, сославшись на облачную погоду, группа вернулась в отель и отпустила гида отдохнуть. Полагаю, вы догадались, что произошло дальше. Наши «Рубины» и «Темпы» по 20 лет работали пока моль не съест, тут 2 года – и уже на свалке, а он же почти новый и исправный. Тем более особист обеими руками «за», ему тоже хочется импортную игрушку, которую на родине может позволить себе купить в «Берёзке» только крупный член политбюро. Ключевой смысл истории не в этом. Особист прекрасно понимал, что японцы их с этим хламом из страны выпустят, а у нас на родине без документов такой багаж не пройдёт. В лучшем случае без справки «этот слон честно куплен в нашем магазине», телевизоры достанутся членам семей начальства таможни. Если сейчас подделывать документы черевато, тогда было ещё и сложновато, тем более в чужой стране. И отцу Алексея, хозяина той самой «Соньки» в голову пришла идея, одобренная всеми, включая особиста. В радиомагазинах продавались примитивные приёмники, говорящие на одной волне государственную станцию. По нашим деньгам эти приёмнички рубля два, в чеке в их Йенах трёхзначное число, для непосвященного советского человека вполне тянет на цену цветного телевизора. А в чеке и инструкции одни иероглифы, лишь слово «SONY» («Panasonic» и т.п.) иногда латиницей проскакивает. Подходящую тару для придания товарного вида тоже нашли на свалке, японцы – народ педантичный, коробки от телевизоров не бросают в баки с отходами, а аккуратно складывают. Всем без исключения тогда наша таможня дала добро, документы сочли в порядке, а откуда у простого строителя трёхзначная сумма на телевизор – докапываться не стали. Видимо, раз летал за бугор – деньги есть.

P.S. Разочарование случилось дома, когда японский телевизор не признал нашего формата цветности. Вскоре нашёлся умелец, воткнувший туда SECAM’овский транскодер, так и появились там несколько деталей с русскими буквами.

22.

Про детей. Вернулись мы на днях со Средиземного моря. Внучка всю дорогу до дома молчала, глядя в окно аэроэкспресса, дома уселась на подоконник и долго-долго смотрела в окно - на всю эту холодную дождину, на пешеходов, на свой детский садик, где строители решили сделать ремонт, все разрыли и бросили. Внимательно так смотрела, вдумчиво. Потом пошла к себе в комнату, вытащила свой рюкзачок и гневно заявила - Так, упаковываем все назад и едем обратно в Испанию. Здесь приличным людям больше делать нечего.... Может кто подскажет, как переубедить ребенка остаться на родине:))

23.

История 27. Гонконгские «страдания»

«От сумы, да от тюрьмы не зарекайся! Народная примета

Вот и настал долгожданный конец июля. Мы – люди северные, и пора нам лететь на родину в холодные страны. Собираюсь. У меня рейс КЛМ Гонконг-Амстердам, а потом Амстердам-Петербург. Несмотря на дальность перелета (12 часов без посадки до Амстердама) дозволено иметь только 20 кг багажа и 10 - ручной клади. Помнится, из-за перевеса и грозившего за это здоровенного штрафа в аэропорту Сан-Франциско мне пришлось выкинуть кой-какие вещички. Поэтому отношусь к этому серьезно. Ю-Фенг одолжил напольные весы – плюс-минус 5 кг. Взвешиваю – жуткий перевес. Да еще китайские товарищи все последние дни несут подарки – мне, семье. Пытаюсь отказываться. В шутку говорю, что тяжелые подарки не принимаю. Смеются, но носить продолжают. Вечером сажусь и размышляю – что, в случае чего, будет не жалко выкинуть в аэропорту. Китайский змей – подарок дочке Софии – жалко. Подаренную директором нефритовой фабрики тяжеленную вазу – жалко. Полтора килограмма китайских и других монет, купленных для своей коллекции, - тем более. Не для того покупал на нажитые непосильным трудом! Кладу сверху в чемодан свою обувенку, брюки, рубашки, майки… С этими манатками и расстанусь, в случае чего. Остатки еды из холодильника раздаю аспирантам. Довольны.
Из Гуангжоу в гонконгский аэропорт идет автобус, примерно 4 часа. Стоит 40 амер. долларов. На нем и поеду. Часов в 11 вечера буду в аэропорту, а в 11 утра мой рейс. Провожать пришла куча народу, включая проректора университета. Прямо, как члена политбюро. Аспиранты вещички носят. Прощаемся очень тепло. Фотография на память. Как же без этого? Поехал.
В автобусе народу мало. Кондиционер, телевизор, воду холодную раздают. Можно по сторонам посмотреть, поспать или о своем подумать. Часа через два подъехали к границе. Всех просят с вещичками выйти и пройти гонконгский погранконтоль. А потом опять сесть в тот же автобус, но на гонконгской стороне. Стою в очереди. Подходит. Пограничник внимательно смотрит мой паспорт:
- У вас, сэр, на два дня просрочена гонконгская виза…
Ну, думаю, мама дорогая, как же я опростоволосился – не посмотрел, когда получал в китайском консульстве в Петрограде? Вспомнил, как на гонконгской таможне по прилету на вопрос таможеника о цели приезда, ответит, что "купить овощей и фруктов". Да, отольются мне мои шуточки насчет гонконгских овощей-фруктов!
Пограничник зовет какого-то офицера, который приглашает меня пройти с ним с вещичками. Заводят в какой-то офис и сажают там в клетку. На родине это называется «обезьянник». Офицер уходит, а я осматриваюсь. Есть соседи. Пара, по виду, бомжей. Три-четыре девицы явно не тяжелого поведения… Нечего сказать, хороша компания! Здороваюсь. Минут через двадцать офицер приходит. Видимо, на фоне других обитателей «обезьянника» я выделяюсь в лучшую сторону, потому что офицер, не обращая внимания на остальных «постояльцев» через решетку интересуется у меня:
- Какова цель вашего визита в Гонконг, сэр?
Думаю, не вовремя вспоминать о покупке овощей и фруктов. Поэтому отвечаю:
- У меня, офицер, транзит - завтра утром самолет на Амстердам.
- Вы можете показать билет, сэр?
- А будто, нет. Конечно, могу.
Показываю, но в руки ему не отдаю – достаточно того, что у него мой паспорт. Офицер опять уходит минут на двадцать. Возвращается и продолжает диалог через решетку:
- Сэр, мы вас сейчас вернем в Китай, а там я вам советую сесть на паром и доплыть прямо до гонконгского аэропорта…
- Послушайте, офицер, уже темно, у меня барахло – еле от палубы поднимаю, в темноте я плохо ориентируюсь, где я там буду искать этот паром? Нельзя ли придумать какой-нибудь другой вариант?
Офицер опять уходит минут на двадцать. «Сокамерники» молча, но с явным интересом, наблюдают за нашим диалогом. Офицер возвращается:
- А вы, сэр, собственно, чем занимались в Китае?
- Был визитирующим профессором в Гуангжоу в Джина Университете, читал курс лекций для аспирантов по современным проблемам физической лимнологии…
На лице офицера смесь смущения и радости:
- Извините, сэр. Так что же, вы сразу не сказали, что вы профессор физической лимнологии?
Вообщем, впечатление такое, что офицер только вчера прекратил заниматься физической лимнологией. Прямо, как у Гайдая в «Кавказской пленнице» - «Этнографическая экспедиция!? Понимаю – нефть ищите!». Офицер открывает «обезьянник», помогает вынести манатки, сажает за стол, и предлагает чай под неодобрительные взгляды «сокамерников». Потом интересуется, найдется ли у меня 132 гонконгских доллара и хватит ли мне четырех дней, чтобы уехать из Гонконга? Протягиваю 200 юаней (они обязательны к приему в Гонконге наравне с местными долларами), и отвечаю, что вполне хватит. Офицер берет деньги и уходит минут на десять. Сижу, пью чай. Офицер возвращается и просит заполнить анкету. Заполняю. Офицер забирает анкету, уходит. Минут через десять возвращается с моим паспортом, в котором проставлена 4-х дневная виза, и отметка, что я уже въехал в Гонконг, со сдачей и чеком об оплате визы. Все чин чинарем! Прощаюсь через решетку с «сокамерниками». Они явно не довольны таким оборотом. Возможно, надеялись поговорить о физической лимнологии?! Потом офицер помогает протащить чемодан через границу и желает счастливого пути. На прощание даю ему свою визитную карточку и спрашиваю:
- А как бы мне теперь добраться в такое время до аэропорта, это где-то 60 км отсюда? Сколько нужно заплатить за такси? Мой-то автобус уже давно ушел.
- Профессор, на такси мы отсюда не пользуем – дорого. Прямо в аэропорт ближайший автобус только в 4 утра. Я вам советую – берите здесь любой автобус до центра города. Через час будете там, а из центра всю ночь идет полно автобусов прямо в аэропорт.
На том и расстались. Около двух ночи я уже был в аэропорту. Но у меня теперь еще одна проблема – жуткий 16-килограммовый перевес багажа. Но опыт – великое дело. Пару раз такой номер у меня проходил в копенгагенском аэропорту Каструп. Настало время попробовать и в Гонконге. Провожу ночь в аэропорту. Часов в 9 утра подхожу к стойке регистрации на рейс Гонконг-Амстердам. Перед собой качу больше, чем 20-килограммовый чемодан на колесиках, а через плечо сумка, которая весит больше чемодана, а в салон можно взять не больше 10 кг. Но делаю вид, что сумочка – легче не бывает. Регистрацию ведет симпатичная девушка китаянка. Улыбаюсь, «здоровкаюсь». Достаю горсть китайских конфет (важно, чтобы конфеты были не местные), угощаю девушку. Она стесняется, но конфеты берет. Тут же начинаю нахваливать гонконгскую погоду – мол, в Гуангжоу, откуда я еду, жарища, а тут, мол, благодать Божья. Хотя, какая там к черту благодать – в 9 утра уже тридцатиградусная жарища. Ставлю свой чемодан «мечту оккупанта» на весы – 23 кг! Улыбаюсь и прошу девушку не перепутать и не отправить мой чемодан вместо российского во флоридский Санкт-Петербург. А то, мол, бывали случаи. Девушка улыбается, говорит, что все будет в порядке и просит поставить на весы мою «маленькую» сумочку. Ставлю. Тоже 23 кг! Девушка в легком замешательстве, а я продолжаю «веселится» и говорю, что, наверное, весы заклинило. Девушка совестливая – после конфет, нахваливания гонконгской погоды и приятной беседы ей штрафовать меня или заставлять выбрасывать перевес, вроде как, и не удобно:
- Все в порядке. Счастливого полета, сэр!
Прощай, Гонконг и гонконгская тюрьма! Жаль, что, как обещал по прилете сюда гонконгскому таможеннику, не успел купить фруктов и овощей… Се-се!
Сергей Рянжин

24.

Университет во Франции. Кафедра Литературы, летняя сессия.
В деканат врывается первокурсник.

(дело в том, что здесь, по старой доброй - и тупой - традиции лучшего в мире советского образования студентам помимо профильных предметов дают ещё и левые. Математику, историю, физику, корейский язык - на первом курсе в частности).
Первокурсник, надо заметить, не француз, а гражданин США.
В общем, врывается он в деканат и орет:

- Где этот чудак на букву "м", профессор физики Франсуа ...ль.
Убелёный сединами мудрец, оскорбленный в присутствии коллег аж подпрыгнул:

- Это я м...ак? Ты сам му...к! Вон отсюда!!

Тут вмешивается декан. Спрашивает, мол, что за конфликт.
Профессор объясняет, студент за весь год был только на одном, на первом, занятии. А теперь пришел на экзамен и требует оценку "отлично". Ну профессор и поступил должным образом - поставил "неуд" и велел придти на пересдачу.
Декан спрашивает студента, интересно, товарищ, получается. На лекции не ходил, на семинарах не был, да ещё претензии!?

Студент:

- А что мне было делать? Прихожу я на первое занятие, этот дятел нам говорит, что заниматься будем по учебнику Локера. А учебник этот писал коллектив авторов: Локер, Мастерсон, Лученни и Трауб. Мастерсон - это я.

НЕМАЯ СЦЕНА.

Оказалось, в общем-то всё просто. Парень вундеркинд. В 11 лет закончил школу, в 16 - университет, физмат. Стал в этом университете преподавать, написал учебник. В 20 лет вдруг почувствовал, что физика ему надоела, заинтересовался литературой. Решил обучаться не на родине (где известен в университетских кругах).

Дело в итоге быстренько замяли, поставив студенту "отлично", и уволив своего препода за профнепригодность.
P.S. Имена и фамилии изменены.

25.

ОТ ЧЕГО ПИСАЮТСЯ, ЧИТАЯ НАШИ АНКЕТЫ НА АНГЛИЙСКОМ

Когда вас в анкете на английском спрашивают, к примеру: «Срок действия вашего водительского удостоверения?», а у вас при этом ни удостоверения, ни машины нет и не было, вы должны написать в клеточке всего две буквы: N/A.

Это Not Applicable – означает, что то, о чём вас тут спрашивают, к данному (вашему) случаю совершенно неприменимо, и спрашивать об этом бессмыслено.

Мой сосед, приехав в Канаду в качестве учителя английского языка, узнал, что его университетское образование на родине здесь таковым не считается. Это обычный трюк со всеми иммигрантами, чтобы загнать их на чёрную работу или заставить раскошелиться уже на местное образование.

Пошёл он устраиваться на учёбу и, естественно, получил анкету в приёмной комиссии. А в анкете этой прямо после ф.и.о. непонятный ему вопрос: GENDER.

Мой бедный учитель английского этого слова никогда в жизни до этого не видел. Он знал по другим анкетам, что после ф.и.о. обычно спрашивают SEX (Муж. – Жен.). Но в этой университетской анкете вместо хорошо знакомого ему вопроса на том же месте от него какой-то GENDER потребовали. Спросить комиссию постеснялся – скажут, какой же ты учитель английского?

Короче, написал он в клеточке это самое “N/A”, чем и довёл комиссию до слёз и даже хуже того ...

Оказывается, GENDER – это как раз вопрос о том: какой у вас пол?

26.

Однажды мне доверили посадить на самолет американца. В нашей компании (не скажу какой) он был видным специалистом, работающим в России с начала девяностых годов, прилетая вахтовым методом раз в полгода, год. По прибытии в аэропорт он выразил желание, догнаться перед полетом, показав неплохое знание основ русского языка, что говорило о его уже неадекватном состоянии. До начала регистрации было еще время, и мы сели в один из аэропортовых ресторанчиков.
- Я ведь обычно спать только до Франкфурт, - внезапно начал американец, обхватив бокал с виски, - там идти пересадка и я не спать до Кеннеди. Там полет, океан, я думать о Россия, о большой, великий Россия.
(Эк, тебя занесло то, видно русским патриотизмом и алкоголизмом заражаются, как ни странно в России) - здесь и далее в скобках мои невысказанные мысли американцу.
- Когда я приехать сюда первый раз, меня встречал и провожал вооруженный охран. (Без «вооруженный охран» обнесли был тебя в один момент в начале девяностых, раздели бы еще в аэропорту). Гостиничный номер вся ночь звонил проститутка. (Наверное, все-таки разные проститутки, «интердевочки» - кличка валютных проституток в девяностые) Всю город нет мест есть еда, купить вещь, (Не было в начале девяностых приличных ресторанов и магазинов в городе), за каждый товар иди в жуткий базар. (Наверно на рынок наш ходил, за зубной пастой и туалетной бумагой, это и сейчас довольно неприятное место, тут я с ним согласен). У людей на улиц всех суровый лицо. Улыбка нет. (А чему в начале девяностых улыбаться то? До дома дошел, в табло не огреб вот и радуйся, сам огребал по дороге домой и не раз.) Я работать раньше в Бразилиа, Венесуэл, там был как у вас, только есть партизан, самба, сигара. (Чего нет того нет, звиняй дорогой новоиспеченный российский патриот)
- Я не хотеть домой, сейчас. Мой сосед потерять дом, долг перед банк. Квартал, вечер гулять улица нет. (Наверно, криминальная ситуация в его квартале сложная, гулять никак вечером) Везде негр, латинос, негр, негр, негр…
«Негр» повторял долго с удовольствием. То ли вспоминал всех негров в своем квартале, то ли наслаждался безнаказанной неполиткорректностью. Потом неожиданно закончил:
- Телевизор, президент – негр. (Хотел в ответ сказать телевизор, президент, Путин)
Америкос задумался и неожиданно пустил слезу, словно русский мужик, вспомнивший о ждущих его на Родине жене и малых детях и продолжил:
- Вчера ресторан выйти меня отправить на гостиница, как его по русски, – на бомбил. Дал два девушк, (знойные дамы из нашей фирмы под пятьдесят) чтоб бомбил показать дорог. Одна сесть право, одна сесть лево. Целый дорога смех. Я трогать девушка за коленка, я был пьян, я был весЁл, потом девушк меня целовать щека, на посошок! (Ух, развратник!)
- Если дома приехать сейчас, то мой квартал - негр, негр…- полное удовольствие от слова негр, я потянулся за вискарем.
- Ваш девушк будет дать суд меня сексуал херрасмент потом? – неожиданно закончил он с неграми.
Виски вышел у меня через нос. Помахал отрицательно головой. Он продолжил.
- Хорошо!
- Где свобод? Где Америк свобод? Мы ресторан улица, пить водка, стременной, теменной, посошок.
Это мы его не сразу после ресторана загрузили в машину к бомбиле, а как принято у культурных людей налили на дорожку, стременную, на посошок и т.д. и т.п.
- Америк водка улица нельзя. Полиция, штраф, - лицо его стало мокрым от слез, или мне показалось?
- Я любить Россия, я любить Свобод. Америка нет Свобод. Там есть - негр, негр, негр…
(Думал надо бы ему и про президента напомнить, но не стал).
Закончив перечислять всех знакомых ему негров и не дойдя до президента, он чисто по-русски замахнул свой стакан вискаря и опять же по-русский расфокусировав взгляд, расплылся по столу.
Я сам почувствовал себя негром на жарких плантациях Юга. Взвалив тело американца на одно плечо, а багаж на другое я пошел к стойке регистрации, насвистывая запомненную со школы негритянскую песню.

27.

Однажды мне доверили посадить на самолет американца. В нашей компании (не скажу какой) он был видным специалистом, работающим в России с начала девяностых годов, прилетая вахтовым методом раз в полгода, год. По прибытии в аэропорт он выразил желание, догнаться перед полетом, показав неплохое знание основ русского языка, что говорило о его уже неадекватном состоянии. До начала регистрации было еще время, и мы сели в один из аэропортовых ресторанчиков.
- Я ведь обычно спать только до Франкфурт, - внезапно начал американец, обхватив бокал с виски, - там идти пересадка и я не спать до Кеннеди. Там полет, океан, я думать о Россия, о большой, великий Россия.
(Эк, тебя занесло то, видно русским патриотизмом и алкоголизмом заражаются, как ни странно в России) - здесь и далее в скобках мои невысказанные мысли американцу.
- Когда я приехать сюда первый раз, меня встречал и провожал вооруженный охран. (Без «вооруженный охран» обнесли был тебя в один момент в начале девяностых, раздели бы еще в аэропорту). Гостиничный номер вся ночь звонил проститутка. (Наверное, все-таки разные проститутки, «интердевочки» - кличка валютных проституток в девяностые) Всю город нет мест есть еда, купить вещь, (Не было в начале девяностых приличных ресторанов и магазинов в городе), за каждый товар иди в жуткий базар. (Наверно на рынок наш ходил, за зубной пастой и туалетной бумагой, это и сейчас довольно неприятное место, тут я с ним согласен). У людей на улиц всех суровый лицо. Улыбка нет. (А чему в начале девяностых улыбаться то? До дома дошел, в табло не огреб вот и радуйся, сам огребал по дороге домой и не раз.) Я работать раньше в Бразилиа, Венесуэл, там был как у вас, только есть партизан, самба, сигара. (Чего нет того нет, звиняй дорогой новоиспеченный российский патриот)
- Я не хотеть домой, сейчас. Мой сосед потерять дом, долг перед банк. Квартал, вечер гулять улица нет. (Наверно, криминальная ситуация в его квартале сложная, гулять никак вечером) Везде негр, латинос, негр, негр, негр…
«Негр» повторял долго с удовольствием. То ли вспоминал всех негров в своем квартале, то ли наслаждался безнаказанной неполиткорректностью. Потом неожиданно закончил:
- Телевизор, президент – негр. (Хотел в ответ сказать телевизор, президент, Путин)
Америкос задумался и неожиданно пустил слезу, словно русский мужик, вспомнивший о ждущих его на Родине жене и малых детях и продолжил:
- Вчера ресторан выйти меня отправить на гостиница, как его по русски, – на бомбил. Дал два девушк, (знойные дамы из нашей фирмы под пятьдесят) чтоб бомбил показать дорог. Одна сесть право, одна сесть лево. Целый дорога смех. Я трогать девушка за коленка, я был пьян, я был весЁл, потом девушк меня целовать щека, на посошок! (Ух, развратник!)
- Если дома приехать сейчас, то мой квартал - негр, негр…- полное удовольствие от слова негр, я потянулся за вискарем.
- Ваш девушк будет дать суд меня сексуал херрасмент потом? – неожиданно закончил он с неграми.
Виски вышел у меня через нос. Помахал отрицательно головой. Он продолжил.
- Хорошо!
- Где свобод? Где Америк свобод? Мы ресторан улица, пить водка, стременной, теменной, посошок.
Это мы его не сразу после ресторана загрузили в машину к бомбиле, а как принято у культурных людей налили на дорожку, стременную, на посошок и т.д. и т.п.
- Америк водка улица нельзя. Полиция, штраф, - лицо его стало мокрым от слез, или мне показалось?
- Я любить Россия, я любить Свобод. Америка нет Свобод. Там есть - негр, негр, негр…
(Думал надо бы ему и про президента напомнить, но не стал).
Закончив перечислять всех знакомых ему негров и не дойдя до президента, он чисто по-русски замахнул свой стакан вискаря и опять же по-русский расфокусировав взгляд, расплылся по столу.
Я сам почувствовал себя негром на жарких плантациях Юга. Взвалив тело американца на одно плечо, а багаж на другое я пошел к стойке регистрации, насвистывая запомненную со школы негритянскую песню.

28.

Был здесь чей-то симпатичный анекдот – смысл, которого состоит в том, что расстояние между шпалами не соответствует мужским шагам потому, что у нас в стране шпалы укладывают женщины.
В начале восьмидесятых, был я в командировке в Южном Урале. И нестерпимо захотелось мне побывать на своей юридической родине - в Северном Казахстане.
Туда, ещё до войны, были сосланы родители моих родителей. Покинуть место многолетней ссылки разрешили уже после войны, благодаря фронтовым наградам и ранениям отца. Короче, вывезли меня в раннем младенчестве. О родине, затерянной в казахстанских степях, знал по рассказам.
На удивление, немало местных жителей хорошо помнили моих предков.
Привели меня к саманной хате, выглядывающей из земли всего-то метра на полтора. Эта хата, была построена моим дедом, в голой степи наспех, к зиме тридцать седьмого. Там жили незнакомые пожилые люди, которые любезно предложили мне пожить, или хоть переночевать в хате, в которой я родился и жил, правда, меньше месяца.
Спросил я про кузницу, которую, по рассказам родителей, построил мой дед - отец отца. Дед тогда сам в ней работал. Оказалось, что сохранилась и кузница. Кузница не только сохранилась, но и продолжала действовать.
Кузнеца на месте не было, но пока мы, с добровольными экскурсоводами, разговаривали разговоры, послали кого-то за кузнецом. Каково было моё изумление, когда передо мной предстала темно-русая статная красавица, заметно старше меня. Вот так кузнец!
Кузнец Елена, улыбаясь, предложила мне покачать меха, размять городские косточки. Уголь, в дедовском горне, быстро разгорался, а Лена, тем временем, уже разогревала какую-то железяку. Постоянно подогревая ее, быстро добилась нужной толщины, ширины. Согнула. Попросила подержать длинными клещами заготовку на наковальне, и, несколькими уверенными ударами, сделала разными пробойниками около десятка отверстий.
Ещё несколько минут, и Лена вытащила из шипящей воды новенькую подкову. Протянула мне:
- Передайте от меня подарок своему отцу.

29.

Некоторые отношения, однажды начавшись, остаются с тобой на всю жизнь. И
это лучшее, что может случиться с отношениями между мужчиной и женщиной.
Причем, никто из них может даже не ставить задачу – их сохранить. Но
существует некое сродство душ и понимания жизни, которое не позволяет
разорвать нить. Клубок судеб разматывается, и эта нить тянется через
десятилетия, связывая вас воедино.

У Валентины была шикарная фигура. Прекрасно это осознавая, она носила
только обтягивающие наряды. Мужики останавливались на улице и провожали
плывущую по тротуару Валентину жадными взглядами. Ее формам было тесно.
Ее хотелось освободить от одежды, раздеть немедленно, позволить пышному
телу дышать свободно. Этой груди необходимо вздыматься волнами. А бедрам
положено трепетать под грубыми мужскими ладонями. Она училась на том же
факультете, что и я, на курс старше. И я неизменно ощущал содрогание,
когда мы встречались в вузовских коридорах. Она одаривала меня
благожелательной улыбкой. А я прятал взгляд, поскольку слишком очевидно
было, что даже взглядом мне хочется ее облапить.

Однажды я не выдержал. Подошел. И прямым текстом заявил:

- Как насчет свидания?

- Неожиданно, - она вновь улыбнулась, но по-другому, так бывает
улыбается грациозная кошка, показав острые зубки. – Я не против.

- Может, в пятницу?

- Давай. У меня лекция. Но я, так и быть, могу ее прогулять. Только ради
тебя.

Никогда не знаешь, во что выльются отношения. Честно говоря, мне
представлялась тогда только постель. Я собирался вдоволь наиграться ею,
а потом вернуться к Даше. Но в пятницу, гуляя по парку, мы
разговорились, и вдруг выяснилось, что у нас полно общих тем. Она, как и
я, увлекалась литературой и историей. Обладала отменной эрудицией –
заслуга образованных родителей. К тому же, у нас было похожее чувство
юмора, и мы начали сразу же беззлобно подтрунивать друг над другом - и
смеяться.

Я проводил ее до дома, долго не мог с ней расстаться, мне нравилось с
ней общаться, а когда наконец покинул, все думал: как удивительно – еще
сегодня утром Валька была фигуристой недоступной красоткой, а сейчас
превратилась в живого человека, компанейского, своего в доску. Вот
только моя страсть таинственным образом растворилась. Может, оттого, что
мужчине нужна загадка, чтобы испытывать к женщине влечение. Валентина
для меня загадкой уже не была – раскрытая книга, на той же странице, что
и я. В меру циничная, в меру деловая, знающая себе цену, с отличным
чувством юмора. Романтика с такой девушкой, понял я, просто невозможно.
Ей скажешь, что любишь. А она в ответ рассмеется.

Мы созвонились. И уже в воскресенье она приехала ко мне в гости.

- Может, займемся сексом? – предложила Валя в ответ на мое предложение
«выпить чаю».

- Давай, - после короткой паузы согласился я.

Пока я ее раздевал, мы вдоволь напотешались друг над другом. Нам
казалось, все это какой-то цирк. Тело у нее, и вправду, было шикарным.
Ничего лишнего. И все настолько качественно создано Господом Богом, что
сразу ясно – кто настоящий Творец. Я некоторое время ласкал ее. Потом
рукой решил провести по животу. И она захихикала:

- Ты что делаешь, щекотно?

Наверное, с другой я бы почувствовал себя уязвленным. Но это была Валюха
– свой человек. Я тоже засмеялся, и принялся ее щекотать куда активнее…

- Черт! – сказал я через некоторое время, когда она лежала подо мной, а
я, приподнявшись на руках, смотрел между ее больших грудей на свой едва
привставший член. – Со мной такое впервые.

- Бедный, - она снова засмеялась. Но тут же прикрыла рот ладошкой.
Сделала серьезное лицо. Хотя глаза веселились. – Это я во всем виновата.
Ложись. Сейчас.

Я лег на спину. И она принялась ласкать ртом мой вялый член. Ее действия
возымели эффект – вскоре член напрягся, пришел в боевую готовность. Я
уложил ее на спину, вошел в нее и стал ритмично двигаться. Постоянно
думая при этом: «Да что за бред, шикарная ведь девчонка, и фигура, и
лицо – безумно красивая девушка, может со мной что-то не так? » И тут же
мой член снова обмяк. И ей пришлось опять приложить усилия, чтобы его
поднять. Так продолжалось несколько раз. В течение полутора часов. Пока
я наконец не кончил.

Я натянул трусы и уселся в кресло, глядя на нее выжидательно. Поскольку
мы удивительным образом понимали друг друга без слов, она сказала:

- Это был худший секс в моей жизни.

И тут нам стало так смешно, что мы начали хохотать, не переставая. И
никак не могли успокоиться. Про такие случаи говорят: «смешинка в рот
попала».

Разумеется, я не мог удовлетвориться «самым худшим сексом в ее жизни»,
мне нужно было доказать Вале, что я настоящий самец. И в течение
следующих нескольких недель я вполне вернул пошатнувшуюся репутацию.
После нескольких успешных раз она стала меня возбуждать все больше. Да и
она уже не смеялась, а тянулась навстречу, приоткрыв рот и жарко дыша…

Затем я познакомился в Валиными родителями. Семья показалась мне
замечательной. Папа имел собственный цветочный бизнес. Но главным его
увлечением был Николай второй. Он коллекционировал книги о последнем
русском царе, и, казалось, знал о нем все. Мама была домохозяйкой. Но
настолько интеллигентной, красивой и милой женщиной, что напоминала не
русскую домохозяйку в цветастом халате и бигудях, а классическую
американскую из пятидесятых годов – у которой и газон возле дома должен
быть ухожен, и вид всегда такой, словно через час на светский раут.

Еще у Вали был старенький дедушка, увлеченный шахматист. Мы провели с
ним немало часов за шахматами. В основном, выигрывал он. Но пару раз мне
удалось свести партию к ничьей.

На этом свете живет множество мерзавцев. Дедушка однажды пошел в
продуктовый за кефиром. И не вернулся. У подъезда собственного дома его
зверски избили два пьяных подонка. Он умер не сразу. Попал в больницу с
проломленным черепом. И там вскоре впал в кому и скончался. На суде
убийцы вели себя вызывающе нагло. И получили по полной. Меня всегда
удивляло, почему люди такого сорта устраивают подобное представление на
суде? Неужели не понимают, что тем самым роют себе яму? Для меня их
поведение необъяснимо. Как необъяснима мотивация их поступков.

В общем, семья Вали настолько разительно отличалась от Дашиной, что я
поразился, каким может быть отношение. Я к такому не привык. Мне было в
их доме и уютно, и тепло. И понимали меня с полуслова. И никакого
напряжения в общении я не испытывал. Проблема была только одна: Дашу я
любил, а Валю нет.

Можно сколь угодно долго убеждать молодых людей, что думать необходимо
головой, и выбирая себе спутницу, нужно, прежде всего, смотреть на ее
семью. Они никогда не прислушаются к советам умудренным опытом
родителей. Потому что для юного создания всегда на первом месте чувства.
Если, конечно это настоящий человечек, а не грезящий только
материальными благами моральный урод, воспитанный моральными уродами -
родителями. И все же, как страшно за дочерей, как хочется, чтобы им
встретился равный, близкий по духовному развитию и по интеллектуальному
уровню человек. Но любовь зла. Может так статься, придется бить козлов и
отваживать от собственного дома…

Мы встретились с Валей - и никогда больше не расстались. Но и мужчиной и
женщиной друг для друга не стали. Ее родители так и не поняли наших
отношений. Им казалось – вот они, две половинки единого целого, казалось
бы – нашлись, хватайтесь друг за друга и плывите в океане жизни. Но мы
не были созданы стать парой, мы должны были стать друзьями. И стали ими,
в конечном счете.

Потом я наблюдал бессчетное число Валькиных романов, нисколько ее не
ревнуя. Только иногда критиковал за беспутность. Бывало, ругал, когда
она находила совсем кретина – рисуя его грандиозным мачо. Женский вкус –
загадка. В конце концов, пройдя через крайне неудачное замужество с
алкоголиком, который почему-то показался ей похожим на меня (она
специально подчеркнула этот момент), Валя вышла замуж за художника. У
них родилась дочь.

А потом Валька с мужем переехали в США. И мы потерялись на некоторое
время. Но лишь для того, чтобы снова встретиться на Нью-Йорке. Помню,
какой я испытал шок, когда увидел ее шикарную фигуру. И свернутые шеи
американских мужиков. Один черный даже зацокал языком.

«Как на Вальку похожа, - подумал я, и тут же: - Екарный бабай, это же
она! »

И побежал, расталкивая толпу, по 42-й Стрит, крича во все горло:

- Валя! Валька, постой!

Еще когда только попал в Штаты, я думал, что вот – неплохо бы разыскать
свою старую подругу. Ведь она где-то живет в этой стране. Но осознавая
масштабы Америки, понимал, что это пустые мечты. И вот – словно притянул
ее на Манхэттен…

Она буквально онемела. Американские мужики продолжали глазеть, теперь
уже с завистью, когда мы обнимались, и я целовал ее чуть ли не взасос от
радости. Хотя погодите – взасос, так случайно получилось.

- Ну, где ты?! Как ты?! Давай рассказывай! - так и не выпустив ее из
объятий, сияя, спрашивал я.

- Да здесь же, рядом… Степ, отпусти, неудобно…

И в кафе на углу она потом рассказывала мне, как жила все эти годы. Что
поначалу было тяжело. Но сейчас все хорошо, купили сначала машину, потом
дом. Правда, теперь все в кредитах. В общем, стандартная эмигрантская
история. А я поведал ей о своих злоключениях…

Мы как будто нарочно следовали друг за другом по миру. Сначала я за ней
поехал в США. Потом она за мной – в Россию. Так бывает, когда судьбы
тесно связаны.

Муж ее в Штатах сначала впал в депрессию. Его живопись никого не
интересовала. Его картины не продавались. Его не брали даже
иллюстратором в заштатные издания. Потом он познакомился с каким-то
ценителем. И тот устроил ему небольшую выставку в собственной галерее.
Там его и открыл некий местный знаток. О Валькином муже стали писать в
газетах. Картины стали продаваться. Как раз в этот период мы и
встретились. Затем он немного изменил стиль письма – и его полотна вдруг
стали очень и очень востребованы. По мере того, как росли гонорары, стал
портиться характер Валькиного мужа. Прежде тихий скромный человек, он
превратился в домашнего тирана. Требовал, чтобы к нему относились, как к
гению. И для него стало настоящим шоком, когда Валя в один прекрасный
день заявила, что уходит от него. Как?! От него?! От великого таланта?!
Участь жены гения, знаете ли, не всем подходит… Некоторые предпочитают
жизнь обыденную, но спокойную… Последовала утомительная судебная тяжба,
длившаяся несколько лет. Наконец, Валентина, забрав четверть всех денег,
которые не успели забрать адвокаты, и дочь, выехала в Россию. После
многочисленных судов и общения с юристами, Штаты ей резко разонравились.
Она говорила, ей там душно.

Я к тому времени уже давно жил на Родине. Мы регулярно созванивались,
переписывались. И потому я встречал ее в аэропорту в Москве.

Она появилась из стеклянных дверей терминала «Шереметьево 2» в шикарной
шубе и темных очках в пол лица, похожая на миллионершу. С белокурой
дочерью - дылдой, вымахавшей на голову выше матери. Сейчас девочка
делает карьеру модели. С ее ногами и ростом туда ей - прямая дорога.
Была ранняя весна. Снег уже растаял. И в шубе Вальке, должно быть, было
очень жарко. Но она не могла появиться на Родине иначе. Ей нужно было
всем, и в первую очередь себе, показать, что она не назад возвращается,
а приехала в свое отечество из-за океана победительницей. Я ее отлично
понимал.

Когда мы свернули на Ленинградское шоссе, я повернулся к «миллионерше» и
спросил:

- Валька, пива хочешь?

- Пива? – переспросила она удивленно.

- Ну, да. Нашего, русского, пива.

- Нашего, русского, очень хочу, - сказала она и засмеялась, так же
просто, как когда-то очень давно.

Я притормозил у палатки и купил ей бутылку холодного пива.

Она сделал большой глоток и зажмурилась по-кошачьи:

- Сто лет пива не пила. Хорошо-то как.

- Это Родина, Валь, с возвращением, - я улыбнулся. Я был рад, что она
приехала. Мне ее очень не хватало.

30.

Закулисная жизнь хорошей гостиницы

Вступительные пояснения.
Отдел продаж в гостинице – неотъемлемая часть ведения бизнеса. Sales and
marketing департамент должен заниматься продажей ночей/номеров оптом.
Контракты обычно заключаются с турфирмами, посольствами, крупными
корпорациями, частными компаниями, международными организациями и тд. В
общем, все, кому нужна гостиница часто и подешевле, чем по цене висящей
у стойки регистрации.
Но, как водится, в нашей стране отдел продаж занимается еще и совсем не
ее делом – рекламой, выставками, общением с недовольными клиентами,
улаживанием конфликтов, свадьбами/корпоративками/днями рождения и тд. Это
в случае, если в гостинице есть ресторан, клуб, кафе.
У нас это все было. Плюс – дежурства по гостинице раз в две недели, в
ночь.

***
Съезд проституток

Захожу утром в гостиницу из подземного гаража, сразу в кабинет охраны
(отметиться о прибытии). Процедура обязательная, фиксируется на
видеокамеры, ставится подпись в журнал прибытия.
- Привет, Вась. А что за шум в холле?
- А ты выйди, глянь.

Выхожу. Оx....
Весь холл гостиницы забит проститутками. В 9 утра!
- У нас тут международный съезд проституток? Будут писать устав,
корпоративные правила и выдвигаться в парламент?
- Не, два автобуса турков щас прибудут с аэропорта. Хрен знает, как эти
овцы узнали. Часов с восьми заполонили весь этаж.
- Ахуеть.
- Аха. Зато какие продажи в баре с утра - закачаешься. Даже коньяк
двадцатилетний покупают.
- Наверное, это выпи (ВИП категория проституток) разоряются. Показывают
молодняку, как надо жить, к чему стремиться. Делятся накопленным опытом
и славой, так сказать.

***

Суровые натовские парни

Звонок с ресепшна (стойка регистрации внизу).
- К вам тут из НАТО.
- Ок, щас спущусь. Пригласи их в лобби бар, скажи бармену, пусть даст им
там кофе-чай, только не алкоголь.
* Алкоголь иностранцам предлагать нельзя, так как у нас он недорогой по
сравнению с их странами, и если это еще и нахаляву, то они тычут пальцем
сразу в самые дорогие сорта коньяка. И не понимают, что даже если
угостили, то стоит тормознуться после одной дозы. Чуть ли не требуют
сразу всю бутылку на стол.
Через пару минут перезванивает бармен.
- Соки им предложить можно?
- Можно.
- И фреш?
- И фреш можно. Только в разумных пределах. Если что, говори – апельсины
закончились.
* Опять же – меры, суки, не знают. Могут ведро сока выдуть за час
переговоров.
Спускаюсь вниз. Захожу в бар, в этот момент звонит один из мобильников
(у меня их два, плюс телефонная трубка, которую обязана носить с собой).
Останавливаюсь у первого попавшегося пустого столика, ставлю папку на
стол, говорю с кем-то.
В двух метрах за столиком сидят трое иностранцев – два пендоса и один
итальянец (через несколько месяцев работы различаешь их по рожам и
степени дебиловатости улыбки). Итальянцы, кстати, обычно наглее себя
ведут – разваливаются на всю прилегающую территорию и лыбятся оскалом
хозяев жизни.
Заканчиваю телефонный разговор, собираю свои вещи в охапку. В это время
слышу диалог (на английском):
- Глянь, какие у нее ножки!
- Ага, а губы какие, небось, сосет, как пылесос!
- Обожаю худеньких, в строгом прикиде и в очках. Прям представляю себе,
как кончаю ей на очочки!
*К слову, это обо мне. Ношу очки, ненавижу этот аксессуар лет с
четырнадцати, но.. на линзы не перехожу принципиально, так как таким
образом (сама удивлена, но это так) фетиширует огромная часть мужского
населения страны. Любой штрих, помогающий предрасположить клиента к
подписанию контракта мне на руку. Так что, линзы – нафик! И да –
внешность была главным козырем при поступлении на работу, помимо всего
прочего. Я честно прошла собеседование с толпой других желающих, все
тесты, но окончательный выбор директор сделал в мою пользу именно из-за
внешности. Ибо контракты, в основном, подписывают мужчины. Падкие на
худеньких, в облегающих юбках и пиджаках, в рубашках с глубоким вырезом,
со строгой прической, в очках и с пухлыми губами. Единственная уступка с
моей стороны – перекрасилась в блонду. Брюнетка в очках и строгом
прикиде вгоняет их в ступор, зачастую. А блонда – существо безопасное.
Слышу, значится, я весь этот разговор, подхожу к ним, ослепительно
улыбаясь, и говорю:
- Здравствуйте, джентльмены!
Поначалу стушевались – слышала я или нет весь предыдущий диалог? Делаю
вид, что музыка громкая, что даже звука не просочилось в мои
блондинистые уши. Расслабились.
Через минут сорок бурных обсуждений пихаю контракт, так как сошлись в
цене. Подписал итальянец, оказалось, он выше по званию, полковник,
чтоль. У одного из пендосов на пальце красуется перстень USMA (West
Point Military Academy, обычно с гравировкой года выпуска). Фигассе,
наверное, потомственный военный? Спрашиваю, так и есть, какой-то там
Ричард Гринфилд Третий (приблизительно так).
В общем, встаю, опять собираю манатки. Бармен приносит чек, который они
кидаются оплатить. Останавливаю движением руки (хренли, ток что
подписались выплатить тыщ сто баксами! Я добрая и душа у меня широкая),
подписываю чек на баксов двадцать. Итальяшка и один из пендосов
подскакивают, выступают с предложением угостить меня встречно. Вечерком
и в каком-нибудь ресторане.
Мило улыбаюсь:
- Да нет, что вы? Мне это ничего не стоит. Гостиница выделяет спец.
бюджет для угощения дорогих гостей.
- Ну, вы такая милая девушка, может обдумаете предложение об ужине в
ресторане?
- Мм.. Знаете, думаю нет..
- Почему? Мы вам неприятны?
- Да нет, что вы.. такие милые парни, такие воспитанные.. вон даже
потомственный офицер среди вас.. Просто боюсь, что вы потребуете от меня
поработать губами как пылесос. Да и очки мне мои слишком дороги, чтобы
их пачкать..
Ступор. Молчание ягнят. Окаменевшие статуи. Мило улыбаюсь:
- Увидимся на сборах, господа..
Да, они тут у нас проводили какие–то учения, через недельку заселили
всю гостиницу офицерами разного ранга. Проститутки ходили по коридорам в
раскорячку, ошалевшие от выпивки и подарков, прям корпоративный праздник
у них был. Но это позже.
На следующий день мне в офис принесли огромную корзину цветов с
извинениями. Пох, пожрать и выпить я и на работе могу, и оч даже
неплохо. В нашем ресторане. Один из лучших в городе.

***
Бабуля и турки

Дежурство.
Как я его ненавижу. Надо обойти все этажи, проверить наличие лампочек во
всех коридорах, уборку в незаселенных номерах, спуститься в гаражный
подвал и проверить все там. В общем, проверяем даже чистоту кухни в
ресторане и в раздевалках горничных и простых рабочих. Ходишь, как
придурок с четырьмя листиками, и ставишь галочки в нужной графе –
отлично, хорошо, удовлетворительно, плохо, ужасно.

11 вечера.
Спускаюсь в тренажерный зал, работает круглосуточно. Одно из требований
на моей смене (бзик у меня такой, личный), чтобы в тренажерке не было
вони. Знаете, входишь иногда в спортзалы и там висит запах застарелого
пота. Постоянно ругаюсь с персоналом тренаджерки, чтобы проветривали
зал, когда нет посетителей. Им лень. А мне противно, мы тоже туда ходим
пару раз в неделю, после работы. Раздаю обычные п..., заставляю открыть
окна при мне.
Звонит мобила, не успеваю ответить, оттуда раздается истеричный плач
девочки с ресепшна. Поднимаюсь наверх.
На ресепшне плачет девочка, напротив нее сидит старушка американка, лет
60, тоже рыдает. Пять минут успокаиваю обеих, пока, наконец, они внятно
рассказывают, о чем речь.
Бабушка – представитель МВФ (Международный Валютный Фонд), поселилась на
верхних этажах, хотела вид на город. Рядом в номерах с обеих сторон,
заселили турков (б..., какой идиот это сделал?? Убью завтра!). Горячие
турецкие парни позвали проституток, часов в 9 вечера. Выпили, начали
шуметь, проститутки – скакать по койкам и орать.
Старушка потерпела, а потом решила разобраться с этим лично. (Вот наx...,
спрашивается? Не делайте таких глупостей! Звоните на ресепшн, есть
обученные люди для этого! Только внятно объясните ситуацию, не истерите)
Стучится в дверь соседнего номера, она открывается, и тут старушка
(может, за последние двадцать лет впервые?) видит абсолютно голого
мужика турецкой наружности, который недвусмысленно трясет перед ней
огромным половым x... и зовет бабулю внутрь, присоединиться к веселью.
Вот это был бы трэш, если б она вдруг распахнула халат, потрясла бы
перед ним сморщенными сиськами, и вошла бы! Нравственность бабули
оказалась на высоте – она заорала и понеслась к себе в номер, позвонила
на ресепшн и кричит в трубку – ХЭЭЭЛП! ХЭЭЭЛП!
Эта (вторая дура, завтра ей влетит по первое число за такое), бросает
регистрацию на произвол судьбы и несется наверх, думая, что бабка отдает
концы инфарктом!
На этаже ее встречает разбушевавшийся голый турок, скачущий примат по
коридору, и пытается насильно затащить в злополучный номер. Бабка,
стоявшая на стреме у дверей, выскакивает с феном (!) в руках, п... турка
по башке, спасает девочку, и они обе наперегонки бегут вниз по лестнице!
Кто победил – не знаю. Но фен у бабки в руках до сих пор. Треснувший,
б...! Делаю пометку в блокноте – сменить фен в таком-то номере.

11.15 вечера. Мило улыбаюсь, отправляю дуреху обратно на регистрацию,
бабушке заказываю травяной чай, беру охранника и поднимаюсь наверх.
Турок есть. Голый, действительно. x... огромен, обе свидетельницы не
соврали. (Про себя ржу и думаю – если их спросить, как турок выглядит
сам по себе, вряд ли помнят. Но x... описали верно). Так-с, он (турок, а
не x...) ломится к бабке в пустой номер, орет че-то на своем, но тут и
без переводчика понятно – угрожает поиметь ее во все ее старческие
отверстия за нанесенный феном ущерб башке.
Охранник его быстро скручивает в бублик, зовет по рации подмогу.
Заходим в номер – иттиить, бедлам! Второй турок трахает проститутку на
балконе, перегнув через перила (вдруг уронит, а? не первый этаж, все
же), пока его соотечественника бабка в коридоре расхерачила. Вторая
проститутка, совершенно голая, лежит на кровати, что-то уплетает за обе
щеки, и смотрит по телевизору – ну кто бы мог подумать? Дом 2!
Через 10 минут они все в моем кабинете, в присутствии охраны. Турков
выселяю нахер, пусть идут другим гостиницам мозг имеют. У девок проверяю
паспорта, даю охране, чтобы отсканировали, заношу в черный список. У нас
они больше работать не будут.
Бабушку переселяем в люкс за счет гостиницы. Присылаем в номер
шампанское, корзину с цветами и с фруктами. Хотя, судя по ее тоскливому
взгляду, предпочла бы турка. Наверное, уже сожалеет о поднятой буче.
Лицемерка хренова! Но мило улыбаемся друг другу. Подписывает бумагу, что
к нам претензий не имеет и всем п... как довольна.

00.45 вечера. Пью кофе в баре. Бармен слушает историю и ржот до слез. В
благодарность подливает в кофе каплю коньяка, хорошего. Беру бумажки и
иду проверять дальше гостиницу.

01.00 Опять пью кофе. Иду в кабинет заполнять отчет о проверках. И
отдельный отчет о произошедшем.

03.00 Еду домой. Слава Богу, завтра работаю с полудня.

***
Корейцы

9.00 Захожу в гостиницу к охране, на подпись.
В холле опять толпа проституток. б..., когда это закончится?
- Опять турки, Вась?
- Неа. Корейцы, дни корейской культуры.
- Ну, слава Богу, хоть не турки.
- Да нет, уж лучше б турки. Корейцы похуже будут.
- WTF?!
- Сама увидишь.
- Их тоже пара автобусов?
- Неа, всего двадцать с чем-то.
- А нахрена им этот парад телок?
- Так они по 4-5 телок за ночь приходуют, сразу оптом берут.
Поднимаюсь к себе в кабинет, включаю компьютер. Начинается рабочая
рутина, звонки, договоренности о встречах. Все это время меня преследует
мысль, что у айтишников рядом кто-то смотрит порнуху на полный звук.
Иду к ним:
- Ребят, вы охренели? Вырубите порнуху. Тут люди ходят, рядом
коференц-зал.
- Это не мы.
- А кто?
- Корейцы, над нами полулюксы.
- … Прям с утра?
- Резкие парни, полчаса назад заселились и уже приступили.
Айтишники ржут. Я тоже. Зато остальным постояльцам не до смеха. Звоню на
ресепшн:
- В каких номерах узкоглазые?
- Минутку. – Выдает список на 24 комнаты. Прилежно записываю.
Звоню во все номера, вежливо прошу не шуметь. Объясняю, что нам пофигу,
чем они там занимаются, пока они не мешают остальным. Все вежливо
обещают держать себя в руках, кроме одного. Какой-то крутой мелкий п...
(наверное, директор?) посылает меня, и говорит, что имеет право делать
все, что ему взбредится, если это в рамках закона.
Вежливо ему объясняю, что если будет шумно, перекроем проституткам вход
в гостиницу на пару дней, пока у них тут дни культуры. Он, также матом,
говорит, что не проблема – привезет себе из города. Вежливо объясняю
ему, что их никто не пропустит в гостиницу. Поставим охрану у лифта и
лестниц, и хрен кто пройдет в номера, кроме постояльцев.
Угрожает переехать в другую гостиницу. Да на здоровье! (думаю). Ему
говорю – мы ничего из этого не сделаем, если он пойдет нам навстречу и
не будет шуметь. Довольно лопочет в трубку и обещает быть послушным
мальчиком. В качестве бонуса объясняю ему, к кому обратиться из охраны,
чтобы ему поставили лучших девочек в городе.
После полудня получаю в подарок огромную коробку конфет от неизвестного
мне узкоглазого, в благодарность за лучших девочек. Иду к айтишникам и
разделяю с ними конфеты, сама столько не съем.
Слава Богу, не мое дежурство. На второй день весь персонал жалуется, что
охи-ахи-вздохи продолжались до рассвета.

***
Конфликт Севера и Юга

Голладцы. Это п....
Норвежцы – это п....
Финны – п... полный.
А если они все вместе собираются в одной гостинице? Козырный п... ©
Сцуко, мое дежурство.
Наученные горьким опытом, охранники заранее готовят инвалидки в
количестве двух штук. Кто не понял – инвалидные коляски. В гостиницах
держат такие, чтобы перевозить пьяных вдрызг, вместо того, чтобы тащить
их на руках.
Начальник охраны с утра продумывает расположение «огневых точек», чтобы,
если что – совершить перехват и не дать горячим северным парням нанести
ущерб гостинице. А то потом спросят с него.
Выхожу в холл, встреча с представителем посольства Египта. Чурка
немытая, лет 30-ти, сидит в лобби баре, дорогой костюм, галстук ручной
работы и вся фигня. Огроменный золотой перстень с брилликами и браслет
на своем законном месте. Здравствуйте, братья арабы.. б...!
Переговоры проходят успешно, арабы в основном, редко торгуются с
женщинами, считают это ниже своего достоинства. Подписываем
предварительный контракт.
И тут он выдает:
- Я тоже поселился в этой гостинице с семьей. Мы взяли четыре номера на
верхнем этаже.
- У вас такая большая семья?
- Нет. Я, жена с двумя детьми, наложница с сыном и няней, и отдельный
люкс для меня. Тишину люблю.
Наложница?! Думала, такое только в книгах про Роксолану и Анжелику
остались. Пипец, еще и хвалится, гад. Натянула дежурную лыбу на лицо.
Хрен с ними, с ихними порядками.
- Мадам, а вы не хотите вечером заглянуть на бокал вина? Незнакомы мне
город, страна, обычаи, расскажете. Не люблю скучать в одиночестве.
Это он, типа, новую наложницу ищет?
- Нет, спасибо. Я бы на вашем месте не скучала, с такой-то свитой.
- Я, - говорит, - очень состоятельный человек, могу достойно
отблагодарить, если чо.
- Я, - говорю, - очень претенциозная дама, если чо. Меньше, чем на
конезавод, не согласна.
- А зачем вам конезавод? Лошадей так любите?
- Нет, жеребцов. Они прекрасны.
Чувак впадает в ступор, ищет подвох.
- Вас размеры жеребцов впечатляют? – в глазах неподдельный интерес.
Делаю оскорбленную рожу.
- Нет, скакать люблю, быстро и с ветерком.
Собираю бумажки и сматываюсь к себе. Готовлюсь к вечернему дежурству.
Араб остается в раздумьях. Либо приценивается к конезаводу.
21.00. Все тихо. Северные парни мило беседуют в лобби баре, попивая «ее,
родимую». Рядом шмыгает стайка проституток, совершая облет территории
бара, с целью обратить на себя внимание.
22.00. Начинаю обход гостиницы. Пока все спокойно.
22.45. Звонок мобильника разрушает все мои надежды на спокойное
дежурство. Драка в баре. Между норвежцами и арабом!
Поднимаюсь туда на скорости. Разбор полетов.
Итак, араб спустился в бар попить кофе на ночь и, возможно, снять себе
девку, пока жена и наложница с няней укладывают его детей спать.
Разговорились с северянами, потом пошел спор о том, чей уклад жизни
лучше – христиан или мусульман. б..., не могли другую тему для
разговора найти? Драка на почве религии? Уж лучше бы из-за баб подрались.
Оказывается, я глубоко ошиблась. Драка произошла на почве спора – чья
дурь лучше, голландская или е...?
Ппц. Хорошо, хоть отделались ссадинами и царапинами, и ничего не успели
сломать – ни друг другу, ни мебель. Но араб, несмотря на холеный вид,
успел сложить парочку северян, пока охрана подбежала. Не ожидала.
Надо уладить конфликт, чтобы не было претензий к нам. Мирятся, даже
вроде как пожимают друг другу руки. И широкая арабская душа решает
угостить всех в баре (не соврал, насчет состоятельности-то).
Северные горячие парни загружаются водярой по самое не могу (за чужой-то
счет?), двоих увозят наверх на инвалидках, еще двое стойко держатся
наравне с арабом. Епть, а как же ислам, запрещающий спиртное? Судя по
всему, когда речь идет о мерянии письками (кто больше выпьет), арабы
начисто забывают о Коране.
24.00. Еще бухают.
24.20. Одного финна вылавливают у бассейна, проскользнул туда порыгать.
Хорошо, не успел в воду. Очистка бассейна и замена воды – процедура на
двое суток.
И дорогостоящая.
02.00. Пишу отчеты.
03.00. Еду домой.

***
Бывший наш

Хуже наших бывших соотечественников, добившихся чего-то в жизни «там»,
может быть только понос.
22.00. Звонок с ресепшна, и, как назло, мое дежурство.
- Проблемы с постояльцем из полулюкса № **. Требует к себе представителя
администрации.
Поднимаюсь к нему в сопровождении охранника, согласно инструкции. А
вдруг там маньяк, а я ж безоружна?
В номере – приличный дядька лет сорока, говорит со мной на прекрасном
русском. Перепроверяю в базе, может ошиблась девочка с регистрации?
Сказала же – американец. Оказывается, не ошиблась, в 70тые свалил с
родителями в США, белорус по рождению.
Спрашиваю, в чем претензия.
Оказывается, ему мешает фонарь на улице. Светит прямо в окно и мешает
спать.
Предлагаю закрыть окно шторами. Нет, не любит опущенные шторы. Предлагаю
переселить его в другой номер. Нет, ему нравится этот вид, и он уже
распаковался. Говорю – это все, что мы можем сделать для него.
Он говорит – нет, не все. Предлагает позвонить в мэрию и потребовать
отключить фонарь. Именно этот.
Я в шоке. Он злорадно улыбается.
Сука, он представитель Международного Банка, от него зависит подписание
контракта с нами.
Вежливо улыбаюсь и говорю – посмотрю, что можно сделать. Умалчиваю о
том, что фонарь на гостиничной территории, и он принадлежит «нам».
Спускаюсь вниз, вызываю техников, прошу отрубить злополучный фонарь.
Чешут репу, но каким-то образом минут через десять его вырубают.
Присылаю в номер корзинку с фруктами и бутылку вина с извинениями за
предоставленные фонарем неудобства.
На второй день контракт подписан, мужик с уважением поглядывает в мою
сторону и почти не торгуется.
Представляю себе, как он будет рассказывать на родине, что ради него,
город отключил фонарь.

***
Причиндалы проституток

Опять мое дежурство. Звонок с ресепшна.
- У нас проблема в номере ***.
- В чем именно проблема?
- Постоялец жалуется на вонь.
- Хорошо, скоро буду.
Поднимаюсь в номер. Постоялец, приятный такой дедушка, открывает дверь.
Ну, думаю, опять бзики и глюки на старости лет. Прохожу в комнату.
Старикан прав – воняет так, будто стухла стая мышей.
Звоню на ресепшн, переселяю деда в другой номер, с дежурной корзинкой
фруктовой и вином в качестве извинений.
Принимаюсь искать источник запаха, переворачиваю всю комнату верх
тормашками – ничего.
Успокаиваюсь, и как собака – иду по запаху.
Нифига – источник не могу найти, хоть ты тресни. А вонь все сильнее и
сильнее.
В какой-то момент подзываю охранника и вместе поднимаем матрас с
кровати. И охреневаем – под матрасом коллекция из 6-7 штук
использованных прокладок.
Вонь становится невыносимой.
Вызываю уборку, делаю соответствующий доклад на службу уборки (иначе
меня поимеют за переселение деда в другой номер), иду вниз.
Проверяю по базе, кто заселялся в этот номер последние две недели – если
женщина, то занесем в черный список и у нас она жить больше не будет.
Нифига – одни мужики, ни одной бабы.
Ясно, проститутки гребаные.
Звоню охране, говорю – организуйте встречу с их старшей.
Через часик она появляется, запыхавшаяся и идем в бар. Садимся, пьем
кофе, обрисовываю ситуацию. Она краснеет – бледнеет - опять краснеет.
Вытаскивает какой-то блокнотик, что-то там смотрит, хватает мобилу,
звонит кому-то и шипит:
- Чтобы через 20 минут была здесь!
Поднимаемся ко мне в кабинет, вежливо общаясь. И тут приезжает
молоденькая пацанка, лет двадцати.
Ее старшая, долго не думая, хватает девку за патлы и – е... башкой аб
стену! Потом еще раз, x... об мой стол. С непроницаемым выражением лица
убираю бумаги в сторону – чтобы кровью не накапало на них. Да и кто я
такая, чтобы вмешиваться в их корпоративные разборы?
- Сука, б...! Я ж тебе сколько раз говорила – есть мусорные ведра для
прокладок, тварь е...!!
Хрясь еще пару оплеух.
- п... отсюда, неделю штраф, коза драная! Будешь отрабатывать, иначе
п... оторву и скормлю тебе же!
Девка, поскуливая, сливается с горизонтом, старшая пытается отдышаться.
Также молча, я наливаю даме стакан воды, протягиваю. Она отпивает пару
глотков:
- Анна Владимировна, огромное вам спасибо, что не подняли большой
скандал. Я ж знаю, как к вам конкуренты ломятся, хотят нас отсюда
вымести. Спасибо, что поговорили со мной.
Встает и уходит.
Сдаю дежурство, пишу отчет, еду домой.
На второй день получаю подарок – красивая коробка с шикарными духами, и
всякие женские финтифлюшки – помада, блеск для губ, лак для ногтей, и тд
и тп. Все – оригинал, я в этом разбираюсь.
Приняла без зазрения совести. Хоть что-то с этой б... работы я должна
поиметь, кроме зарплаты.

На этом все.
Если вдруг у кого-то возникнут вопросы, почему так часто упоминаются
проститутки, и почему мы их пускали в гостиницу.. Это часть бизнеса, от
которого никто, в здравом уме, не откажется. Проститутки – привлекают
клиентуру также, как и хороший сервис, вкусная еда. И это – прерогатива
охраны. Они их, как минимум, контролируют. Чтобы ходили к врачу,
одевались и пахли дорого, вели себя прилично, и так далее. Если это
нельзя остановить, то надо взять под контроль.
Помимо вышеперечисленного, охрана на них делает бешенные деньги. Каждая
на входе оставляла минимум двадцатку. Каждый охранник делился с
начальником. По слухам, начальник охраны за два года построил себе
невьебенный дом.
Мы, простые работники администрации, фактически зам. директора по разным
департаментам, жили на одну зарплату и были нищие по сравнению с
охраной.
В общем, древнейшая профессия в мире не потеряла своей актуальности.

31.

Краб Борька и командантэ.

Когда уезжаешь за четыреста вёрст от родного дома на рыбалку и начинает
клевать рыба это очень и очень недурственно. Конечно, лучше бы она ещё и
ловилась, но тут у каждого свой крест.

Но случаются и такие дни, когда озеро ставит прокладку из дождя, и
начинается время историй на веранде, как в пионерском лагере под фонарик
после отбоя.

В одну из таких поездок, посчастливилось мне услышать один из
занимательных рассказов, от бывшего штурмана, бывших советских
авиалиний, которого пенсия подкравшаяся сзади в мягких тапках, оторвала
от привычных занятий и оглушила пенсионным удостоверением.

Летал тогда Иваныч на дальне магистральном флагмане советской авиации в
основном по городам нашей необъятной родины и иногда за рубеж.
В Сочи брали свежие фрукты, в Самарканде дыни и зелень, Шеннон радовал
шерстью, Кабул одевал в дублёнки, а Будапешт пополнял домашнюю
библиотеку собраниями сочинений наших авторов, которые на родине можно
было достать, только имея поразительное везение, предварительно получив
из пункта вторсырья количество марок, сопоставимый с месячным объёмом
производства Кондопожского бумажного комбината.

Штурман Иваныч был отличный, что и подтверждали дипломы и ежегодные
грамоты, вручаемые вместо премий ежегодно, так как материальную помощь
страна, в те годы оказывала по всему миру на поддержание его же в нём
самом же.

На одну из таких операций, он и был ангажирован в условиях повышенной
секретности на целых восемь месяцев, подальше от дома и семьи.

Бывший курорт американских миллионеров не разочаровал, хоть и нуждался в
косметическом ремонте.
Мулатки посылали воздушные поцелуи, песок на пляжах лежал белым пластом
маргарина, а в океане можно было купаться и ловить рыбу даже когда
местное население не успевало согреваться любимыми танцами.

О семье напоминала фотокарточка с кудрявой женой и двумя балбесами в
обнимку, а в ванне гостиничного номера жил Борька, по случаю выловленный
краб, которого любовно выгуливали на верёвочке и подкармливали кусочками
мяса.

Сначала Борька был дик и презрителен, передвигаясь лишь подгоняемый
веточкой пальмы.

Потом правда освоился, и даже подавал клешню.

Рейсы у «Фиделей», как их здесь называли по отдельности или
«Трипаласьон», когда кучкой, были не сильно далёкие, но не
предсказуемые.

Иногда подлетали американские F-16 и хвалились белым брюхом с иголками
ракет, иногда накрывал ураган, а ещё очень часто случались задержки в
рейсе, после которых Борька отворачивался в другую сторону и не
разговаривал часа три.

Один из тогдашних рейсов был в принципе красиво нарисован на бумаге и
судя по количеству времени, должен был занять не более двух суток с
ночевкой в одном из мест посадки.

Борька получил свой сухпай и экипаж выдвинулся на аэродром.

Загрузились, вылетели, приземлились, разгрузились, переждали ливень с
ветром.
Дождались, загрузились, вылетели, разгрузились, переночевали.
Снова те же процедуры, добрались до крайнего места, разгрузились.

Можно было уже выдвигаться к основному месту дислокации, тем более, что
лететь предстояло налегке, и посылать по прибытию воздушные поцелуи.

Но тут STOP.

Разрешение на вылет не дают, ничего не объясняют, сказали:
- Ждите!

Ситуация прорисовалась через часа три.

Оказывается у местного командантэ, что-то с самолётом и ему как раз по
пути.

Но перед этим служба безопасности, которая имеется у каждого порядочного
командантэ, должна досмотреть лайнер на предмет адекватности и
безопасности полёта.

Время тикает, служба ищет, Борька ждёт.

Пошёл второй, а потом и третий час.

Слили старое топливо, залили новое.

Служба ищет, время тикает, Борька пухнет с голоду.

Жарко, влажно, из кабины ни кого не выпускают.

Ну и пошли мужики в разнос.
Не зря русский язык, считают одним из самых сложных языков, а уж его
тяжелый сленговый вариант опознает только сам говорящий, не всегда
понимая самой глубинной сути собой же сказанных слов.

Сначала досталось местной влажности и погоде.

Следующей на очереди была служба безопасности.

А когда дошла очередь до командантэ, в ход пошли самые смелые творения.

Языки засунули в задницу моментально, и все разом, когда сзади раздалась
русская речь с небольшим акцентом:

- Ребята, не беспокойтесь, скоро полетим!

Как и положено, с двумя пистолетами, гранатами на ремне в дверях кабины
экипажа, стоял САМ.

- Я всё прекрасно понимаю, но таковы правила, полетим через пятнадцать
минут.
(Н. В. Гоголь, будь он в то время и месте, думаю переписал бы свою немую
сцену)

И глядя в глаза командира, которые стали становиться как у мороженного
судака, добавил:
- А русский я учил шесть лет в Ивановском детском доме.

Надо сказать, что через пятнадцать минут, самолёт действительно рванул в
сторону Гаванны, и прекрасно доставил командантэ к его другу Фиделю.

При прощании первое лицо искренне пожало руку каждому трипаласьонщику и
одарило скромным, но гордым сувениром.

P.S. А Борьку, по прибытию в гостиницу, накормили до отвала мясом и
отправили обратно в океан, к семье.

32.

Есть на моей малой родине речка Хамир. Речушка небольшая, но бурная. В
её верховьях красивейшие места, но попасть туда можно, только преодолев
мост. Мост деревянный, его постоянно ломает: то ледоходом, то паводком.
Капитальный мост не строят, т. к. дорого, а населения в верховьях
практически не осталось. Поэтому изредка подлатают старый мост - и всё.
В последние годы от моста оставались только две узкие полосы – плахи,
расстояние между которыми соответствовало расстоянию между колесами, так
что по ним можно было аккуратно проехать на легковом автомобиле. Да и
то, проехать, это сильно сказано, прокрасться по ниточке, дециметр
влево, дециметр вправо – и готово! Авто запросто может оказаться в реке.
А там, куда его унесет – один Хамир ведает…
Мы в прошлом году пытались заехать в верховья. Добрались до моста, так
мы его все-таки будем называть. Увы и ах! От него только пара обгорелых
«быков» осталась. Местный мужик, который постоянно в тех краях хариусов
ловит, рассказал, как это произошло.
Один хрен с города несколько раз пытался на своем раздолбанном Москвиче
перебраться через Хамир. Здесь для ясности вынужден немного отвлечься в
сторону. Назарбаев, в начале девяностых, пригласил в Казахстан
этнических казахов из Монголии и Китая. Приехали. Мало того, что
русского языка, на котором здесь все разговаривают, не знают, они ещё
и, мягко говоря, малоцивилизованные. Но наглые. Один, пьяненький,
выступал в автобусе, когда я приезжал в гости, ещё в ельцинские времена:
- Руськи, ежжайте к Ульцину.
Так вот, наш герой был как раз из этих, новых казахов. Местные: как
казахи, так и русские, на его глазах переезжали, а он, новый «хозяин –
страна» - не мог! Заело мужика. С третьей попытки рванул по бревнышкам!
Доехал ровно до середины, видно обрадовался и чуть вильнул. Передние
колеса ушли чуть вбок, правые провалились между бревнами, москвичонок
завалился набок и застрял между бревнами. Мужик выскочил и по бревнышкам
вернулся на берег. Сидит, репу чешет и трезвеет на глазах. Представьте:
посреди бурной реки, между двумя бревнами, автомобиль заклинило. А
двигатель машины не глохнет! Вдруг, машина провалилась чуть поглубже,
что-то в ней треснуло и она вспыхнула. Говорят, нет ничего страшнее
пожара на корабле в открытом море. Воды рядом много, а не потушить.
Так и здесь. Бревна загорелись и мост сгорел.

Народ туда перестал ездить.

Однако, не все так плохо. Есть в этой истории и положительное зерно.
В верховьях увеличилось поголовье зверья. Недавно на моей родной горе,
которую в детстве излазили вдоль и поперек, и на которой ещё в те
времена, кроме ворон и сорок никто не водился, видели целое стадо диких
козлов...

33.

История такая.
Я обучаюсь по обмену в довольно-таки большом университете в штате
Калифорния. Учеба здесь никакая - кто был, тот знает, что в крупных
университетах большинство студентов посылают учебу в зад аж до самых
экзаменов. И между делом пьют без остановок.
Так вот, сижу я в прошлый уик-энд в компании дружественных аборигенов
и пьем мы, кажется, GoldSchlugger. Сильно, стало быть, пьем. И вот на
каком-то этапе решил я выйти на улицу вдохнуть ночного калифорнийского
воздуха. Вышел, закурил, и что-то так хорошо мне стало, так спокойно
на душе. Внезапно охватило страстной любовью к этой самой новой родине,
и почему-то захотелось крикнуть: Gоd Bless America! И - крикнул.
После чего тропические кусты справа от меня грозно зашуршали и оттуда
донеслось на родном, русском то бишь, языке:
- Ну и пиздец тебе.
P.S. Поясняю, что сакраментальная сия фраза принадлежала студенту
из Питера, который только приехал за три дня до этого, принимал
горячительное в иной компании и потому переносил последствия
культурного шока в кустах. Теперь мы с ним большие друзья.

34.

В Иерусалиме открыли новый ресторан под названием "Тоска по
родине". Посетителей там обслуживают в русских национальных
костюмах и долго не подходят к столу. А когда подходят, то говорят:
- Чего тебе здесь надо, жидовская морда?

Партнеры

Реклама