Виалли заметен на поле благодаря своей прическе. Точнее, ее полным отсутствием.
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
|
| Источник: humornet.ru от 2020-8-7 |
точнее полным → Результатов: 10
1.
Как известно, Питер это город пролетарской революции. Отсюда и многие его проблемы. 70 лет песен про самый передовой отряд - сделали свое дело.
Обычный район рядом с Электросилой. Отправили внучку в первый класс школы. Обычная школа.
Даже очень хорошая. Да вот в классе оказалась одна проблема, точнее даже две. Еще точнее два.
Два откровенно отмороженных пацаненка - наследников пролетарской революции. Которые на уроках
буквально гадят, бьют одноклассников и одноклассниц, слов не понимают, орут, матерятся. А родители, точнее родительницы, ибо папаши где-то рассекают якобы на вахте, это тоже бессмысленное нечто, ну вы можете представить тетку под 120 кг с бессменным ягуаром в руке (ну это такая отрава в банках) и с полным убеждением, шо уж ей-то все кругом должны и обязаны. Родительское собрание, все решают, что делать? Предлагается начать процедуру общего игнора и мамаш и детей - демонстративное игнорирование детьми этой парочки отморозков. Бить же их нельзя. Я, в полном убеждении, что тоже вот сейчас закопаю этих уродов вместе с мамашами за обиды своей внучки, узнаю их адреса и с зятем идем к ним домой. И там и там одно и то же - коммуналка, грязь, мамаша в слюнях и в трико на жирной туше, и пацаненок, злобно глядящий на нас у телика на продавленном диване. Зять, вместо мата, вдруг стал спрашивать пацанят, а хотят ли они пожрать? А стреляли ли они из ружья? Не боятся ли собак? Я поначалу не понял ничего. Но когда он попросил мамаш забрать пацанов на выходные к себе на дачу, мягко говоря охренел. Зачем нам портить себе выходные этими придурками? Мамашам было откровенно наплевать. Да забирайте, привезете в понедельник прямо в школу. А мы тут отдохнем типа.
Зять подогнал свой мульт, посадил туда притихших пацанов и увез их на дачу. Нас с бабкой не позвал.
В воскресенье мы все-таки приезжаем на дачу и что видим - эти отморозки носятся вместе с внучкой и нашими собаками по поляне, фоткаются с ними, таскают дрова к мангалу, что-то обсуждают с мужиками у машин - нормальные совершенно мальчишки. Теперь у внучки в школе два самых преданных телохранителя. Ну не отличники, но маленькие мужчины, у которых есть цель - поступить в тверское суворовское училище. Это явно зять со своими друзьями-офицерами напедагогил. Ну и славно.
Это был для меня от зятя такой урок, что до сих пор стыдно за стремление повоевать с детьми. Никогда, послушайте, никогда не травите вы детей, даже если есть за что. Лучше помогите им, покажите тот мир, куда можно и нужно стремиться. А иначе зачем мы все им нужны.
|
|
2.
Всю неделю шли новости: "рыбалка на судака открылась", "судак идёт полным ходом и в полный рост", "судак-му.." нет, это пропустим. Этим пестрели многие фейсбучные страницы, об этом кричали многие группы по интересам, типа рыбаков- любителей этого дела и не только. И я всю неделю порывался исполнить свой мужской долг: а именно поехать и добыть, этого самого судака.
Я же не просто пацан с рогаткой. Вон папка на рыбалку таскал с малолетства, да учил уму-разуму. И крючки вязать научил затейливым узлом. Ох, и долго мне не давалась эта наука. Я смотрел как папины большие натруженные, мозолистые руки ловко делали петельку, потом семь - восемь оборотов вокруг цивья крючка потом пару раз через петельку, и потом магическим, совершенно мне непонятным образом крючок сидел на красивой вязи да так что и зубами оторвать его было трудно. Как я не старался, у меня ничего не выходило и я норовил завязать крючок попроще : пять-шесть-десять узлов для надежности и в путь, предварительно поплевав на крючок, на удачу. Да папа все не унимался.
-понимаешь, говорит, рыба она пугливая и осторожная. Вот представь ты идёшь по городу и видишь доселе невиданную хрень. Ты пойдёшь посмотреть что это, или испугаешься и убежишь?
- Конечно бать, пойду, гляну.
- Ну да, на это у тебя мозгов, придурок, хватит. Ну а рыба она пугливая. Она со дня своего рождения и по сей день выживала только лишь потому что, у неё инстинкт самосохранения развит получше чем у некоторых гомо-сапиенсов* ,что в переводе на русский означает человек разумный. Запомни это. И второе, твой узел на крючке не так надёжен как ты думаешь. Ты хоть сто узлов завяжи а все равно любая рыба, повторюсь, любая тупая рыба, которая потеряв инстинкт самосохранения у тебя клюнет, оборвёт твою снасть на раз. Леска то у нас тонкая, 0.2.
- Ага. А у тебя, можно подумать, не оборвёт?
- А вот у меня нет. Скорее всего, не оборвёт. Вот смотри, у меня уже клюёт.
И как бы подтверждая свои слова, лёгкий кивок телескопки, подсечка и на берегу трепещется неплохой карасик, грамм на 250, а может и на все триста. Алкоголикам напоминаю, что в данном случае речь не идёт о горючке. Хотя чего греха то таить, и сам выпивал по молодости на рыбалке. Да под костерок, да ушицу, да под картошечку запеченную в углях, такую с запахом костра, да под перебой двенадцатиструнки, да мы пижоны и походная гитара у нас двенадцати струнный Фендер. Под такую закусочку грех то не накатить. И глядя на последние блики солнца отражающегося от воды красно-бордовым последним бликом сегодняшнего дня, затянуть под мерный перебор струн: Все пройдёт, и печаль и радость. Все пройдёт, так устроен свет...
Да, что-то я отвлёкся.
- Вот видишь, Вовка, первый улов.
Он поправляет червя, так чтобы не было видно жало крючка.
- Рыба-то она осторожная, с базовыми инстинктами.
Говорит он и отправляет леску с поплавком обратно в реку. Вторая поклёвка не замедлила себя ждать. Опять карась. Потом ещё парочку. Тут и у меня пошло. Первая поклёвка. Есть! Неплохой линек, тоже грамм под триста. Эйвона папка, как я нос-то тебе утёр. Потом ещё один карасик, да ещё один. Вон глядишь папку то скоро догоню. А может и перегоню. Я азартный очень, заводной. А тут раз, и обрыв. Уходит рыба с моим крючком. Ладно, это я живо. Завязываю крючок. В этот раз на пятнадцать узлов, а батя смеётся
- Да хоть на тридцать, да хоть на пятьдесят, все равно оборвёт.
- Да как же так?!
воскликнул я, потеряв при следующей поклёвке ещё один крючок.
- Может щука там леску откусывает?
- Ага, щас. На червя? Да на этом болоте? Да не в жисть. Нет я не спорю, я ловил пару раз щуку на червя, но это редкость.
И я в последствии это тоже подтвердил. Хотя не такая это и редкость. Тоже несколько раз по весне ловил килограммовых да и поболе щурят на червя. Происходило это по двум причинам Первая, на крючок попадал небольшой карасик или плотвичка или уже в Канаде санфишка или рок-басик и тут же на него как на наживку попадала щука. Или второе, когда у щуки жор, она будет есть все что видит и все что блестит. Под эту категорию может попасть и крючок и леска которая при каком то движении кинула блик или даже сам поплавок или червяк. При мне было, я выматываю леску а голодная щука жадно бросается несколько раз не на наживку идущую следом, а на поплавок.
- И я тебе больше скажу, Вовка. Если щука клюнет, я с большой вероятностью смогу её вытянуть, даже без поводка*.
Вот и полдень. Жара сморила. Мы с папой наспех искупавшись бредём в сторону автобусной остановки в чуть влажных брюках и с тёплым песком в сандалях. О как я специально любил зарывать свои ноги в тёплый придорожный песок оставляя за собой шлейф пыли на пару сот метров.
- Пап, ну как же так? Вроде бы такой большой узел. Должен же крепким быть?
Мы остановились у дороги отдохнуть. Под сенью огромного дерева. Подсумок с моим уловом оттягивал плечо, но я никому не мог его доверить. Я ведь мужчина, хоть и маленький, но хозяйственный и добытчик. Да, и чтобы там мой папа не говорил про мои инстинкты, инстинкт добытчика во мне развит неплохо.
- А ты глянь сына на свою удочку, да повнимательней. Вон, потяни за крючок. Что видишь?
Я снимаю крючок с алюминиевых крючков-петелек, чем то по форме напоминающие греческую букву Омега примотанных к бамбуковой удочке и внимательно смотрю на мой узел. Вроде прочен. Потом тяну за крючок и понимаю.
- Вот я балбес, пап. Получается что узел самый слабый у его основания, там где леска продета через петлю на крючке. А дальше хоть сто пятьдесят узлов завяжи, решил я подлизаться к папе, да хоть все триста, все без разницы.
- Молодец, догадался.
- Ну а как-же. Мы ведь сами с усами.
Сказал я, важно надувая щёки.
А я думал у тебя какая-то магическая заговорка есть на рыбу. Типа там
- Ловись рыбка большая и маленькая
Или
- Клюй, клюй, клюй. На собачий х...
и тут я осекся, понимая что ничем хорошим это не кончится. И я пытаясь уйти из неловкого положения, да чего там греха таить, от хорошего ремня по заднице, продолжаю чуть ли не крича
- Хвост, хвост, хвост!!! Честно-честно! Честное октябрятское!
- Так ведь не в рифму, Вовка.
Говорит отец сквозь слезы. Тут и я начинаю ржать.
- Все это ерунда, Вовка.
Говорит папа отсмеявшись
- все ведь построено на инстинктах. А у низших организмов, эти инстинкты примитивные и базовые. Инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода. Вот и все. Зная это тебе не нужны будут никакие заговоры и приговоры. Присмотрись к природе, она сама тебе подскажет что да как.
- Спасибо, пап.
Мы ещё недолго постояли под большим деревом, рассуждая что лучше поехать домой на автобусе или сэкономив на пригородном автобусе, купить вкуснючее мороженое в лимонной глазури или если повезёт то и пломбир в шоколаде. Решили в пользу мороженого. И мы поплелись по пустынной пригородной дороге в сторону нашего городка.
Ох и долго я пытался научится этому узлу. Все никак, да помог случай.
Помню, купил папа крючки, а у них на конце не кольцо а такое уплотнение. И вот придя на рыбалку, и оборвав опять мой крючок о прибережную осоку, я понял все приплыл. Дальше никак. Ну попрошу папу раз или два. А потом? Я должен сам. И вот оно, случилось чудо. После ковырнадцатой попытки получилось! Ровная вязь обвивала цивье крючка, да так, что самому было приятно смотреть.
И вот соблюдая эти нехитрые правила рыбалки, я дожив до неполных сорока пяти годков и имея за плечами огромный опыт любых, повторяю любых,морских, надводных, подводных и промысловых рыбалок всю неделю страдаю от того что где-то там, совсем недалеко, в час сорок пять езды от города идёт судак- тудак а я его никак. И вдруг появилась возможность вырваться и уехать на дачу пораньше, в четверг, но при условии: сразу спектакль дочки а потом рыбалка, хоть на всю ночь. Ладно, вариант. Нам бы только до берега добраться да поплавок увидеть а дальше будет рыба. Чувствую. Нам то бывалым поговорки не нужны, вспоминаю я умные слова уже старенького папы.
- Пап, поедем на рыбалку? Я заскочу за тобой минут через пятнадцать? Спускайся вниз.
-Не, сына. Не могу я. Хочу, да спина прихватила что-то. Если что словишь, про меня не забудь.
Или нет, не так: Про старого больного отца не забудь. Да, именно так. Его любимое выражение или жизненное кредо: постоянно прибедняться. Хотя зная его, не отказал бы он себе в удовольствии порыбачить с сыном и внучками если бы смог.
- Ладно пап, привезу. Судак идёт.
говорю я и нажимаю отбой на сотовом.
Девять вечера, я набросив куртку поплотнее и облив себя репеллентом иду на причал. Даа, фонарик тут не поможет. Темень, хоть глаз выколи. Пол десятого вечера. Звезды ещё не успели разгореться на небе. Да лунной дорожки пока нет. Практически наощупь цепляю малька, забрасываю наживку подальше от берега. Направляю в ту же сторону фонарик. Ага, а вот и он, поплавок. Еле заметен но если утонет, увижу. Лучик пробивается сквозь тьму. Причал, редкие всплески воды, жужжание комаров и отдаленные крики Луни*. И тихо. Как в раю. В воздухе стоит запах сирени. Такой знаете, до боли напоминающий весну, юность. В голове поочередно всплывает то далекая мелодия детства поющаяся мне хриплым голосом Боярского "Все пройдёт, и печаль и радость".то более поздний Атаман -Шуфутинский:
"Тихо улыбается весной
Барышня-черешня,
Вся она от счастья расцвела,
Так же как и я..."
Вокруг луча от фонарика вьются комары да мошка. Это хорошо. К этому свету потянуться не только насекомые, а ещё и те кто на них охотится. А вот на лягушку или на мелкую рыбёшку вылавливающую с поверхности воды нерасторопных комаров подтянется и хищник. Все же основано на инстинктах. Если не клюёт, то что-то не так: или наживка не та или глубина. Играюсь с глубиной, убираю по несколько десятков сантиметров. Смотрю на малька. Живее всех живых. Наживка летит в воду. Ага, вот и поклёвка. Слабенькая. Сход. Потом ещё одна. Понимаю что крючок великоват для такой рыбы, но поменять его в темноте, облепленным парой сотен комаров будет выше моих сил. Пропускаю ещё одну поклёвку и сворачиваю снасти. Суши весла. На сегодня все, Володька, говорю я себе и бреду по мосткам к дому, слушая как шумит вода при каждом моем шаге. В воздухе песни цикад и чуть сладковатый запах сирени.
Обогреваю ноги у камина, пью крепкий чай с лимоном, мёдом и мятой, пишу эти строки. Думаете расстроен? Как бы не так. Хоть я и говорил обратное, но есть и у меня своя рыбацкая поговорка: День проведённый на рыбалке в счёт жизни не идёт.
Май, 2018 года
*название честно скоммунизденно из книжки про рыбалку которой я зачитывался в далеком детстве
* набирая этот текст, а точнее слово "гомо-сапиенс" , а мне долбанный авто корректор, бегущий на платформе Эппл, разработанный под предводительством известного гомосексуалиста Тома Кука, настойчиво предлагает заменить это слово на этого самого гомосека. Нет, ну я понимаю толерантность, но не до такой же степени, чтобы впереди человека разумного ставить его сексуальные предпочтения. Куда катиться этот мир?! Дабы предупредить шибко развитых в компьютерной технике граждан про контекстную рекламу, говорю сразу: набираю этот текст не напрямую в браузере а в Notes. Сам я люблю женщин вернее одну уже последние семнадцать лет. И такая функция как "private browsing" мне по должности известна, захоти я посмотреть такую клубничку с какого-то перепугу.
* имеется ввиду железный или на сегодня композитный поводок
* Луни, канадская утка. Национальный символ. Изображён даже на банкноте. А кричит так, что кажется что волк воет.
|
|
3.
Он заметно волновался, что в было принципе нормально с его опытом (точнее, с полным его отсутствием) и в его возрасте. Очень юном возрасте. Такой немного Мориарти Эндрю Скотта с поправкой на экологию. Длинная шея, растянутая футболка, татуировка ниже локтя, оленьи глаза, а в них - предвкушение и страх.
Конечно, с первого раза ничего не вышло. Но я была терпелива. В конце концов, я опытней и старше. Я скажу, если что-то пойдет не так.
Когда все кончилось, он спросил взволнованно:
- Вам... Понравилось? Скажите. Мне важно.
- В первый раз? - спросила я.
- Да, - отпираться было бессмысленно, слишком уж очевидна была его неопытность, - Я в первый раз делал двойной эспрессо...
- Все было очень хорошо, - сказала я и вышла из кофейного ларька.
|
|
4.
Есть бородатый анекдот о том, как с помощью логики по наличию аквариума с рыбками определяли сексуальную ориентацию человека.
У меня был случай в чем-то сходный. Точнее, было два случая, первый, так сказать "обучающий", и второй, на котором я уже применил полученные логические навыки.
Первый случай был где-то в начале 2000-х годов, я тогда еще практиковал.
Попал ко мне на консультацию пациент, мужичок лет 45, из пригородного поселка, без особого образования. Он у нас в клинике лежал (не важно с чем), и был замечен медсестрами в том, что виртуозно режет из дерева всевозможные фигурки, игрушки, и т.п. Режет - и одаривает соседей по палате, сестер, врачей...
Когда он ко мне попал, я его спрашиваю, как это он так здорово наловчился резать по дереву, образование какое-то он получил, или сам дошел (а работал он, условно, сторожем в поселковом магазине, т.е. никакого отношения к "художеству").
Он сначала как-то мялся, а потом его прорвало, он и рассказал мне, что лет пять назад стал он полным импотентом, с женой отношения испортились, она его за мужика не считает, попрекает ежедневно, и есть подозрения, что изменяет она ему с соседом на регулярной основе.
Говорит, что сначала было запил от этого всего, но потом как-то вырезал по просьбе сына игрушку, понял, что у него получается, и теперь он этим занимается каждый божий день, что отвлекает его от грустных дум и нереализованных желаний. Опять же, пить больше не тянет.
Я ему говорю:
- А виагра как? - Он про виагру, оказывается, не слышал ни разу.
Она еще тогда не была на слуху у нас в провинции. Хоть это дело было и не мое, посоветовал я ему сходить к соответствующему доктору. Он обрадовался, что "доктора изобрели таблетку", побежал от меня окрыленный, уж не знаю, к доктору ли или напрямую в аптеку.
Приходит он ко мне через полгода (приходил на какой-то плановый осмотр, и заглянул), чуть не кланяется, рожа румяная и довольная. "Спасибо, доктор, помогла таблетка-то! Жену вполне удовлетворяю, жизнь наладилась". Спрашиваю его: "А фигурки-то вырезаете?" "Ой, доктор, до фигурок ли мне теперь..."
Ну, я хмыкнул, порадовался, что человеку помог. А с фигурками - Бог с ними...
А недавно одна моя разведенная одноклассница решила похвастаться своим потенциальным женихом. Он тоже живет где-то в пригороде, есть собственный деревенский дом, так он весь фасад свой разукрасил какими-то петухами, оленями, медведями, флагами России и георгиевскими ленточками, вырезанными из жести, и ярко раскрашенными. Ему лет 50, собственная жена от него ушла лет 5 назад. Одноклассница прислала мне фото фасада дома своего кавалера, похвастаться.
Увидев на фото объем работ, я прикинул, сколько сотен трудодней было положено на эту всю красоту.
Сразу задал однокласснице вопрос: "Импотент, что ли?"
Она замялась: "Ну, не совсем, но... довольно часто бывают проблемы... А ты почему так решил?"
- Да так, - говорю. - Есть небольшой опыт. Пусть к доктору, что ли, сходит. Виагру пусть выпишут, или еще что-нибудь.
Потом, как я понял, она ему намекнула, он к кому надо сходил, что выписали - купил, и активно применял. Вышла она за него замуж официально, живут нормально, только потом она как-то пожаловалась, что петухов он своих забросил, последний раз их подновлял как раз перед свадьбой, а потом забыл совсем, и они уже довольно сильно поржавели...
Ну, да Бог уж теперь с ними, с петухами...
Но когда я вижу теперь в интернете какой-нибудь трехэтжный дом, построенный из молочных пакетов, лепнину в коридоре общего пользования, или что-то еще такое необычное, сварганенное мужиком лет 45-50 за последние 5-10 лет - ну, вы понимаете, о каком диагнозе я сразу думаю?
|
|
5.
Тимур и Амур. Начало.
- Иди, не поминай нас лихом.
Козел почувствовал, как ботинок уперся чуть ниже спины, и он стремительно влетел в клетку с тигром.
Тигр лежал вдалеке и смотрел на всю возню рядом с дверью с полным безразличием.
"Точно кризис в стране. Опять козла прислали отдуваться за обед", - подумал тигр и отвернулся в сторону.
Козел стоял возле двери клетки и не знал, что делать: тигру он был полностью безразличен, дверь клетки закрыта, а жрать хотелось все сильнее и сильнее, все-таки время обеда.
Так как рыжий лежал практически на задворках, козел решил найти, что можно съесть на огороженной территории.
Пожухлая трава и опавшая листва, истоптанные кошачьими лапами, не сильно выглядели аппетитно. Козел все дальше и дальше отходил от калитки.
- Привеет! - тигр стоял рядом с опустившим голову в засохшую траву козлом.
- Здорово! Есть что пожрать?
- Ты откуда взялся? - спросил удивленно тигр.
- Да так, командировали... Как сказали, для выполнения ответственного задания.
- Выглядишь не очень.
- Совсем плохо?
- Не съедобно.
Проходящий мимо сетки работник сафари-парка про себя отметил: тигр не хочет жрать козла, нужно об этом доложить начальству.
Козел подошел к убежищу тигра.
- Я у тебя тут перекантуюсь несколько дней?
При этих словах козел полез в тигровое убежище.
- Козееел! Стой!
Тигр сунулся в убежище, но запах, точнее козлиный смрад заставил его отступить.
- Черт с тобой! - тигр полез на крышу своего дома.
Начальник и работник сафари-парка стояли возле ограды и смотрели на тигра и козла.
- Подружились. Это сенсация! - радовался начальник.
- Чем тигра теперь кормить? Козла не ест, вегетарианец хренов. Может сена дать? - Один из этих двух точно будет есть сено, - переживал работник.
- Журналисты, нам нужны журналисты...
Так начиналась сенсация.
|
|
6.
Не моё.
ПОТРЯСАЮЩАЯ ИСТОРИЯ
Это серое, ничем не примечательное здание на Старой площади в Москве редко привлекало внимание проезжающих мимо. Настоящее зрелище ожидало их после поворотов направо и трех минут езды – собор Василия Блаженного, Красная площадь и, конечно же, величественный и легендарный Кремль. Все знали – одна шестая часть земной суши, именуемая СССР, управлялась именно отсюда.
Все немного ошибались.
Нет, конечно же, высокие кабинеты были и в Кремле, но, по-настоящему рулили Советской империей те, кто помещался в том самом сером здании на Старой площади – в двух поворотах и трех минутах езды.
И именно здесь помещался самый главный кабинет страны, кабинет генерального секретаря ЦК КПСС, и в данный исторический момент, а именно ранней весной 1966 года, в нем хозяйничал Леонид Брежнев.
Сегодня в коридорах этого серого здания царила непривычная суета. Можно даже сказать – переполох. Понукаемая нетерпеливыми окриками генсека, партийно-чиновничья рать пыталась выполнить одно-единственное, но срочное задание.
Найти гражданина СССР Армада Мишеля.
Всё началось с утра. Генсеку позвонил взволнованный министр иностранных дел и в преддверии визита в СССР президента Французской Республики генерала Шарля де Голля доложил следующее. Все службы к встрече готовы. Все мероприятия определены. Час назад поступил последний документ – от протокольной службы президента Франции, и это тоже часть ритуала, вполне рутинный момент. Но один, третий по счету, пункт протокола вызвал проблему. Дело в том, что высокий гость выразил пожелания, чтобы среди встречающих его в Москве, причем непосредственно у трапа, находился его ДРУГ и СОРАТНИК (именно так) Армад Мишель (смотри приложенную фотографию), проживающий в СССР.
- Ну и что? – спокойно спросил генсек. – В чем проблема-то?
- Нет такого гражданина в СССР, - упавшим голосом ответствовал министр. – Не нашли, Леонид Ильич.
- Значит, плохо искали, - вынес приговор Брежнев.
После чего бросил трубку, нажал какую-то кнопку и велел поискать хорошо.
В первые полчаса Армада Мишеля искали единицы, во вторые полчаса – десятки.
Спустя еще три часа его искали уже тысячи. Во многих похожих зданиях. В республиках, краях и областях.
И вскоре стало ясно: Армад Мишель – фантом.
Ну не было, не было в СССР человека с таким именем и фамилией. Уж если весь КГБ стоит на ушах и не находит человека, значит его просто нет. Те, кто успел пожить в СССР, понимают – о чем я.
Решились на беспрецедентное – позвонили в Париж и попросили повторить 3-й пункт протокола.
Бесстрастная лента дипломатической связи любезно повторила – АРМАД МИШЕЛЬ.
Забегая вперед, замечу – разумеется, французский лидер не мог не знать, под какими именно именем и фамилией проживает в СССР его друг и соратник. Он вполне намеренно спровоцировал эти затруднения. Это была маленькая месть генерала. Не за себя, конечно. А за своего друга и соратника.
А на Старой площади тем временем назревал скандал. И во многих других адресах бескрайнего СССР – тоже.
И тут мелькнула надежда. Одна из машинисток серого здания не без колебаний сообщила, что года три назад ей, вроде, пришлось ОДИН раз напечатать эти два слова, и что тот документ предназначался лично Никите Хрущеву – а именно он правил СССР в означенном 1963-м году.
Сегодня нажали бы на несколько кнопок компьютера и получили бы результат.
В 66-м году десятки пар рук принялись шерстить архивы, но результата не получили.
Параллельно с машинисткой поработали два узко профильных специалиста. И она вспомнила очень существенное – кто именно из Помощников Хрущева поручал ей печатать тот документ. (Это была очень высокая должность, поэтому Помощники генсеков писались с большой буквы).
По игре случая этот самый Помощник именно сегодня отрабатывал свой последний рабочий день в этой должности.
Пришедший к власти полтора года назад Брежнев выводил хрущевские кадры из игры постепенно, и очередь этого Помощника наступила именно сегодня.
Ринулись к помощнику, который ходил по кабинету и собирал свои вещи. Помощник хмуро пояснил, что не работал по этому документу, а лишь выполнял поручение Хрущева, и только тот может внести в это дело какую-то ясность. Помощнику предложили срочно поехать к Хрущеву, который безвыездно жил на отведенной ему даче. Помощник категорически отказался, но ему позвонил сам генсек и намекнул, что его служебная карьера вполне может претерпеть еще один очень даже интересный вираж.
Спустя два часа Помощник сидел в очень неудобной позе, на корточках, перед бывшим главой компартии, который что-то высаживал на огородной грядке. Вокруг ходили плечистые молодые люди, которые Хрущева не столько охраняли, сколько сторожили.
72-летний Хрущев вспомнил сразу. Ну, был такой чудак. Из Азербайджана. Во время войны у французов служил, в партизанах ихних. Так вот эти ветераны французские возьми и пошли ему аж сто тысяч доллАров. (Ударение Хрущева – авт.). А этот чудак возьми и откажись. Ну, я и велел его доставить прямо ко мне. И прямо так, по партийному ему сказал: нравится, мол, мне, что ты подачки заморские не принимаешь. Но, с другой стороны, возвращать этим капиталистам деньги обидно как-то. А не хочешь ли ты, брат, эту сумму в наш Фонд Мира внести? Вот это будет по-нашему, по-советски!
- И он внес? – спросил Помощник.
- Даже кумекать не стал, - торжествующе сказал Хрущев. – Умел я все ж таки убеждать. Не то, что нынешние. Короче, составили мы ему заявление, обедом я его знатным угостил, за это время нужные документы из Фонда Мира привезли, он их подписал и вся недолга. Расцеловал я его. Потому как, хоть и чудак, но сознательный.
Помощник взглянул на часы и приступил к выполнению основной задачи.
- Так это ж кличка его партизанская была, - укоризненно пояснил Хрущев. – А настоящее имя и фамилия у него были – без поллитра не то, что не запомнишь – не выговоришь даже.
Помощник выразил сожаление.
А Хрущев побагровел и крякнул от досады.
- А чего я тебе про Фонд Мира талдычу? Финансовые документы-то не на кличку ведь составляли! – Он взглянул на своего бывшего Помощника и не удержался. – А ты, я смотрю, как был мудак мудаком, так и остался.
Спустя четверть часа в Фонде Мира подняли финансовую отчетность.
Затем пошли звонки в столицу советского Азербайджана – Баку.
В Баку срочно организовали кортеж из нескольких черных автомобилей марки «Волга» и отрядили его на север республики – в город Шеки. Там к нему присоединились авто местного начальства. Скоро машины съехали с трассы и по ухабистой узкой дороге направились к конечной цели – маленькому селу под названием Охуд.
Жители села повели себя по-разному по отношению к этой автомобильной экспансии. Те, что постарше, безотчетно испугались, а те, что помладше, побежали рядом, сверкая голыми пятками.
Время было уже вечернее, поэтому кортеж подъехал к небольшому скромному домику на окраине села – ведь теперь все приехавшие знали, кого именно искать.
Он вышел на крыльцо. Сельский агроном (рядовая должность в сельскохозяйственных структурах – авт.) сорока семи лет от роду, небольшого роста и, что довольно необычно для этих мест, русоволосый и голубоглазый.
Он вышел и абсолютно ничему и никому не удивился. Когда мы его узнаем поближе, мы поймем, что он вообще никогда и ничему не удивляется – такая черта натуры.
Его обступили чиновники самого разного ранга и торжественно объявили, что агроном должен срочно ехать в Баку, а оттуда лететь в Москву, к самому товарищу Брежневу. На лице агронома не дрогнул ни один мускул, и он ответил, что не видит никакой связи между собой и товарищем Брежневым, а вот на работе – куча дел, и он не может их игнорировать. Все обомлели, вокруг стали собираться осмелевшие сельчане, а агроном вознамерился вернуться в дом. Он уже был на пороге, когда один из визитеров поумнее или поинформированнее остальных, вбросил в свою реплику имя де Голля и связно изложил суть дела.
Агроном повернулся и попросил его поклясться.
Тот поклялся своими детьми.
Этой же ночью сельский агроном Ахмедия Джабраилов (именно так его звали в миру), он же один из самых заметных героев французского Сопротивления Армад Мишель вылетел в Москву.
С трапа его увезли в гостиницу «Москва», поселили в двухкомнатном номере, дали на сон пару часов, а утром увезли в ГУМ, в двухсотую секцию, которая обслуживала только высшее руководство страны, и там подобрали ему несколько костюмов, сорочек, галстуков, обувь, носки, запонки, нижнее белье, плащ, демисезонное пальто и даже зонтик от дождя. А затем все-таки повезли к Брежневу.
Генсек встретил его, как родного, облобызал, долго тряс руку, сказал несколько общих фраз, а затем, перепоручив его двум «товарищам», посоветовал Ахмедии к ним прислушаться.
«Товарищи» препроводили его в комнату с креслами и диванами, уселись напротив и предложили сельскому агроному следующее. Завтра утром прибывает де Голль. В программу его пребывания входит поездка по стране.
Маршрут согласован, но может так случиться, что генерал захочет посетить малую родину своего друга и соратника – село Охуд. В данный момент туда проводится асфальтовая дорога, а дополнительно предлагается вот что (на стол перед Ахмедией легла безупречно составленная карта той части села, где находился его домик). Вот эти вот соседские дома (5 или 6) в течение двух суток будут сравнены с землей. Живущих в них переселят и поселят в более благоустроенные дома. Дом агронома наоборот – поднимут в два этажа, окольцуют верандой, добавят две пристройки, а также хлев, конюшню, просторный курятник, а также пару гаражей – для личного трактора и тоже личного автомобиля. Всю эту территорию огородят добротным забором и оформят как собственность семьи Джабраиловых. А Ахмедие нужно забыть о том, что он агроном и скромно сообщить другу, что он стал одним из первых советских фермеров. Все это может быть переделано за трое суток, если будет соблюдена одна сущая мелочь (на этом настоял Леонид Ильич), а именно – если Ахмедия даст на оное свое согласие.
Агроном их выслушал, не перебивая, а потом, без всякой паузы, на чистом русском языке сказал:
- Я ничего не услышал. А знаете – почему?
- Почему? – почти хором спросили «товарищи».
- Потому что вы ничего не сказали, - сказал Ахмедия.
«Товарищи» стали осознавать сказанное, а он встал и вышел из комнаты.
Встречающие высокого гостя, допущенные на летное поле Внуково-2, были поделены на две группы. Одна – высокопоставленная, те, которым гость должен пожать руки, а другая «помельче», она должна была располагаться в стороне от трапа и махать гостю руками. Именно сюда и задвинули Ахмедию, и он встал – с самого дальнего края. Одетый с иголочки, он никакой физической неловкости не ощущал, потому что одинаково свободно мог носить любой род одежды – от военного мундира до смокинга и фрачной пары, хотя последние пятнадцать лет носил совершенно другое.
Когда высокая, ни с какой другой несравнимая, фигура де Голля появилась на верхней площадке трапа, лицо Ахмедии стало покрываться пунцовыми пятнами, что с ним бывало лишь в мгновения сильного душевного волнения – мы еще несколько раз встретимся с этим свойством его физиологии.
Генерал сбежал по трапу не по возрасту легко. Теплое рукопожатие с Брежневым, за спинами обоих выросли переводчики, несколько общих фраз, взаимные улыбки, поворот генсека к свите, сейчас он должен провести гостя вдоль живого ряда встречающих, представить их, но что это? Де Голль наклоняется к Брежневу, на лице генерала что-то вроде извинения, переводчик понимает, что нарушается протокол, но исправно переводит, но положение спасает Брежнев. Он вновь оборачивается к гостю и указывает ему рукой в сторону Ахмедии, через мгновение туда смотрят уже абсолютно все, а де Голль начинает стремительное движение к другу, и тот тоже – бросается к нему. Они обнимаются и застывают, сравнимые по габаритам с доном Кихотом и Санчо Панса. А все остальные, - или почти все, - пораженно смотрят на них.
Ахмедию прямо из аэропорта увезут в отведенную де Голлю резиденцию – так пожелает сам генерал. Де Голль проведет все протокольные мероприятия, а вечернюю программу попросит либо отменить либо перенести, ибо ему не терпится пообщаться со своим другом.
Де Голль приедет в резиденцию еще засветло, они проведут вместе долгий весенний вечер.
Именно эта встреча и станет «базовой» для драматургии будущего сценария. Именно отсюда мы будем уходить в воспоминания, но непременно будем возвращаться обратно.
Два друга будут гулять по зимнему саду, сидеть в уютном холле, ужинать при свечах, расстегнув постепенно верхние пуговицы сорочек, ослабив узлы галстука, избавившись от пиджаков, прохаживаться по аллеям резиденции, накинув на плечи два одинаковых пледа и при этом беседовать и вспоминать.
Воспоминания будут разные, - и субъективные, и авторские, - но основной событийный ряд сценария составят именно они.
Возможно, мы будем строго придерживаться хронологии, а может быть и нет. Возможно, они будут выдержаны в едином стилистическом ключе, а может быть и нет. Всё покажет будущая работа.
А пока я вам просто и вкратце перечислю основные вехи одной человеческой судьбы. Если она вызовет у вас интерес, а может и более того – удивление, то я сочту задачу данной заявки выполненной.
Итак, судите сами.
Повторяю, перед вами – основный событийный ряд сценария.
Вы уже знаете, где именно родился и вырос наш герой. В детстве и отрочестве он ничем кроме своей внешности, не выделялся. Закончил сельхозтехникум, но поработать не успел, потому что началась война.
Записался в добровольцы, а попав на фронт, сразу же попросился в разведку.
- Почему? – спросили его.
- Потому что я ничего не боюсь, – ответил он, излучая своими голубыми глазами абсолютную искренность.
Его осмеяли прямо перед строем.
Из первого же боя он вернулся позже всех, но приволок «языка» - солдата на голову выше и в полтора раза тяжелее себя.
За это его примерно наказали – тем более, что рядовой немецкой армии никакими военными секретами не обладал.
От законных солдатских ста грамм перед боем он отказался.
- Ты что – вообще не пьешь? - поинтересовались у него.
- Пью, – ответил он. – Если повод есть.
Любви окружающих это ему не прибавило.
Однажды его застали за углубленным изучением русско-немецкого словаря.
Реакция была своеобразная:
- В плен, что ли, собрался?
- Разведчик должен знать язык врага, – пояснил он.
- Но ты же не разведчик.
- Пока, – сказал он.
Как-то он пересекся с полковым переводчиком и попросил того объяснить ему некоторые тонкости немецкого словосложения, причем просьбу изложил на языке врага. Переводчик поразился его произношению, просьбу удовлетворил, но затем сходил в штаб и поделился с нужными товарищами своими сомнениями. Биографию нашего героя тщательно перелопатили, но немецких «следов» не обнаружили. Но, на всякий случай, вычеркнули его фамилию из списка представленных к медали.
В мае 1942 года в результате безграмотно спланированной военной операции, батальон, в котором служил наш герой, почти полностью полег на поле боя. Но его не убило. В бессознательном состоянии он был взят в плен и вскоре оказался во Франции, в концлагере Монгобан. Знание немецкого он скрыл, справедливо полагая, что может оказаться «шестеркой» у немцев.
Почти сразу же он приглянулся уборщице концлагеря француженке Жанетт. Ей удалось уговорить начальство лагеря определить этого ничем не примечательного узника себе в помощники. Он стал таскать за ней мусор, а заодно попросил её научить его французскому языку.
- Зачем это тебе? – спросила она.
- Разведчик должен знать язык союзников, – пояснил он.
- Хорошо, – сказала она. – Каждый день я буду учить тебя пяти новым словам.
- Двадцать пяти, – сказал он.
- Не запомнишь. – засмеялась она.
Он устремил на неё ясный взгляд своих голубых глаз.
- Если забуду хотя бы одно – будешь учить по-своему.
Он ни разу не забыл, ни одного слова. Затем пошла грамматика, времена, артикли, коих во французском языке великое множество, и через пару месяцев ученик бегло болтал по-французски с вполне уловимым для знатоков марсельским выговором (именно оттуда была родом его наставница Жанетт).
Однажды он исправил одну её стилистическую ошибку, и она даже заплакала от обиды, хотя могла бы испытать чувство гордости за ученика – с женщинами всего мира иногда случается такое, что ставит в тупик нас, мужчин.
А потом он придумал план – простой, но настолько дерзкий, что его удалось осуществить.
Жанетт вывезла его за пределы лагеря – вместе с мусором. И с помощью своего племянника отправила в лес, к «маки» (французским партизанам – авт.)
Своим будущим французским друзьям он соврал лишь один – единственный раз. На вопрос, кем он служил в советской армии, он ответил, не моргнув ни одним голубым глазом:
- Командиром разведотряда.
Ему поверили и определили в разведчики – в рядовые, правда. Через четыре ходки на задания его назначили командиром разведгруппы. Ещё спустя месяц, когда он спустил под откос товарняк с немецким оружием, его представили к первой французской награде. Чуть позже ему вручили записку, собственноручно написанную самоназначенным лидером всех свободных французов Шарлем де Голлем. Она была предельно краткой: «Дорогой Армад Мишель! От имени сражающейся Франции благодарю за службу. Ваш Шарль де Голль». И подпись, разумеется.
Кстати, о псевдонимах. Имя Армад он выбрал сам, а Мишель – французский вариант имени его отца (Микаил).
Эти два имени стали его основным псевдонимом Но законы разведслужбы и конспирации обязывали иногда менять даже ненастоящие имена.
История сохранила почти все его остальные псевдонимы – Фражи, Кураже, Харго и даже Рюс Ахмед.
Всё это время наш герой продолжал совершенствоваться в немецком языке, обязав к этому и своих разведчиков. Это было нелегко, ибо французы органически не переваривали немецкий. Но ещё сильнее он не переваривал, когда не исполнялись его приказы.
И вскоре он стал практиковать походы в тыл врага – малыми и большими группами, в формах немецких офицеров и солдат. Особое внимание уделял немецким документам – они должны были быть без сучка и задоринки. Задания получал от своих командиров, но планировал их сам. И за всю войну не было ни одного случая, чтобы он сорвал или не выполнил поставленной задачи.
Однажды в расположение «маки» привезли награды. И он получил свой первый орден – Крест за добровольную службу.
Через два дня в форме немецкого капитана он повел небольшую группу разведчиков и диверсантов на сложное задание – остановить эшелон с 500 французскими детьми, отправляемыми в Германию, уничтожить охрану поезда и вывести детей в лес. Задание артистично и с блеском было выполнено, но себя он не уберег – несколько осколочных ранений и потеря сознания. Он пролежал неподалеку от железнодорожного полотна почти сутки. В кармане покоились безупречно выполненные немецкие документы, а также фото женщины с двумя русоволосыми детьми, на обороте которого была надпись: «Моему дорогому Хайнцу от любящей Марики и детей». Армад Мишель любил такие правдоподобные детали. Он пришел в себя, когда понял, что найден немцами и обыскивается ими.
- Он жив, – сказал кто –то.
Тогда он изобразил бред умирающего и прошептал что–то крайне сентиментальное типа:
- Дорогая Марика, ухожу из этой жизни с мыслью о тебе, детях, дяде Карле и великой Германии.
В дальнейшем рассказ об этом эпизоде станет одним из самых любимых в среде партизан и остальных участников Сопротивления. А спустя два года, прилюдно, во время дружеского застолья де Голль поинтересуется у нашего героя:
- Послушай, всё время забываю тебя спросить – почему ты в тот момент приплел какого–то дядю Карла?
Армад Мишель ответил фразой, вызвавшей гомерический хохот и тоже ставшей крылатой.
- Вообще–то, - невозмутимо сказал он, - я имел в виду Карла Маркса, но немцы не поняли.
Но это было потом, а в тот момент нашего героя погрузили на транспорт и отправили в немецкий офицерский госпиталь. Там он быстро пошел на поправку и стал, без всякого преувеличения, любимцем всего своего нового окружения. Правда, его лицо чаще обычного покрывалось пунцовыми пятнами, но только его истинные друзья поняли бы настоящую причину этого.
Ну а дальше произошло невероятное. Капитана немецкой армии Хайнца – Макса Ляйтгеба назначили ни много, ни мало – комендантом оккупированного французского города Альби. (Ни здесь, ни до, ни после этого никаких драматургических вывертов я себе не позволяю, так что это – очередной исторический факт – авт.)
Наш герой приступил к выполнению своих новых обязанностей. Связь со своими «маки» он наладил спустя неделю. Результатом его неусыпных трудов во славу рейха стали регулярные крушения немецких поездов, массовые побеги военнопленных, - преимущественно, советских, - и масса других диверсионных актов. Новый комендант был любезен с начальством и женщинами и абсолютно свиреп с подчиненными, наказывая их за самые малейшие провинности. Спустя полгода он был представлен к одной из немецких воинских наград, но получить её не успел, ибо ещё через два месяца обеспокоенный его судьбой де Голль (генерал понимал, что сколько веревочке не виться…) приказал герру Ляйтгебу ретироваться.
И Армад Мишель снова ушел в лес, прихватив с собой заодно «языка» в высоком чине и всю наличность комендатуры.
А дальше пошли новые подвиги, личное знакомство с де Голлем, и – победный марш по улицам Парижа. Кстати, во время этого знаменитого прохода Армад Мишель шел в третьем от генерала ряду. Войну он закончил в ранге национального Героя Франции, Кавалера Креста за добровольную службу, обладателя Высшей Военной Медали Франции, Кавалера высшего Ордена Почетного Легиона. Венчал всё это великолепие Военный Крест – высшая из высших воинских наград Французской Республики.
Вручая ему эту награду, де Голль сказал:
- Теперь ты имеешь право на военных парадах Франции идти впереди Президента страны.
- Если им не станете вы, мой генерал, - ответил Армад Мишель, намекая на то, что у де Голля тоже имелась такая же награда.
- Кстати, нам пора перейти на «ты», – сказал де Голль.
К 1951-му году Армад Мишель был гражданином Франции, имел жену-француженку и двух сыновей, имел в Дижоне подаренное ему властями автохозяйство (небольшой завод, по сути) и ответственную должность в канцелярии Президента Шарля де Голля.
И именно в этом самом 1951-м году он вдруг вознамерился вернуться на Родину, в Азербайджан. (читай – в СССР).
Для тех, кто знал советские порядки, это выглядело, как безумие.
Те, кто знали Армада Мишеля, понимали, что переубеждать его – тоже равносильно безумию.
Де Голль вручил ему на прощание удостоверение почетного гражданина Франции с правом бесплатного проезда на всех видах транспорта. А спустя дней десять дижонское автопредприятие назвали именем Армада Мишеля.
В Москве нашего Героя основательно потрясло МГБ (Бывшее НКВД, предтеча КГБ - авт.) Почему сдался в плен, почему на фото в форме немецкого офицера, как сумел совершить побег из Концлагеря в одиночку и т.д. и т.п. Репрессировать в прямом смысле не стали, отправили в родное село Охуд и велели его не покидать. Все награды, письма, фото, даже право на бесплатный проезд отобрали.
В селе Охуд его определили пастухом. Спустя несколько лет смилостивились и назначили агрономом.
В 1963-м году вдруг вывезли в Москву. Пресловутые сто тысяч, беседа и обед с Хрущевым, отказ от перевода в пользу Фонда мира. Хрущев распорядился вернуть ему все личные документы и награды.
Все, кроме самой главной – Военного Креста. Он давно был экспонатом Музея боевой Славы. Ибо в СССР лишь два человека имели подобную награду – главный Творец Советской Победы Маршал Жуков и недавний сельский пастух Ахмедия Джабраилов.
Он привез эти награды в село и аккуратно сложил их на дно старого фамильного сундука.
А потом наступил 66-й год, и мы вернулись к началу нашего сценария.
Точнее, к той весенней дате, когда двое старых друзей проговорили друг с другом весь вечер и всю ночь.
Руководитель одной из крупных европейский держав и провинциальный сельский агроном.
Наш герой не стал пользоваться услугами «товарищей». Он сам уехал в аэропорт, купил билет и отбыл на родину.
Горничная гостиницы «Москва», зашедшая в двухкомнатный «полулюкс», который наш герой занимал чуть менее двух суток, была поражена. Постоялец уехал, а вещи почему-то оставил. Несколько костюмов, сорочек, галстуков, две пары обуви. Даже нижнее белье. Даже заколки. Даже зонт для дождя.
Спустя несколько дней, агронома «повысят» до должности бригадира в колхозе.
А через недели две к его сельскому домику вновь подъедут автомобили, в этот раз – всего два. Из них выйдут какие–то люди, но на крыльцо поднимется лишь один из них, мужчина лет пятидесяти, в диковинной военный форме, которую в этих краях никогда не видели.
Что и можно понять, потому что в село Охуд никогда не приезжал один из руководителей министерства обороны Франции, да ещё в звании бригадного генерала, да ещё когда–то близкий друг и подчиненный местного колхозного бригадира.
Но мы с вами его узнаем. Мы уже встречались с ним на страницах нашего сценария (когда он будет полностью написан, разумеется).
Они долго будут обниматься, и хлопать друг друга по плечам. Затем войдут в дом. Но прежде чем сесть за стол, генерал выполнит свою официальную миссию. Он вручит своему соратнику официальное письмо президента Франции с напоминанием, что гражданин СССР Ахмедия Микаил оглу (сын Микаила – авт.) Джабраилов имеет право посещать Францию любое количество раз и на любые сроки, причем за счет французского правительства.
А затем генерал, - нет, не вручит, а вернет, - Армаду Мишелю Военный Крест, законную наградную собственность героя Французского Сопротивления.
Ну и в конце концов они сделают то, что и положено делать в подобных случаях – запоют «Марсельезу».
В стареньком домике. На окраине маленького азербайджанского села.
Если бы автор смог бы только лишь на эти финальные мгновения стать режиссером фильма, то он поступил бы предельно просто – в сопровождении «Марсельезы» покинул бы этот домик через окно, держа всё время в поле зрения два силуэта в рамке этого окна и постепенно впуская в кадр изумительную природу Шекинского района – луга, леса, горы, - а когда отдалился бы на очень-очень большое расстояние, вновь стал бы автором и снабдил бы это изображение надписями примерно такого содержания:
Армад Мишель стал полным кавалером всех высших воинских наград Франции.
Ахмедия Джабраилов не получил ни одной воинской награды своей родины – СССР.
В 1970-м году с него был снят ярлык «невыездного», он получил возможность ездить во Францию и принимать дома своих французских друзей.
Прошагать на военных парадах Франции ему ни разу не довелось.
В 1994-м году, переходя дорогу, он был насмерть сбит легковым автомобилем, водитель которого находился в состоянии легкого опьянения. Во всяком случае, так было указано в составленном на месте происшествия милицейском протоколе.
|
|
7.
Записки безответственного квартиросъемщика. Часть
Во времена оные (90гг) квартир я поснимал множество. Профессия афериста не предполагала жизнь по месту прописки . Уж слишком многим я становился нужен:толпы клиентов скучали обо мне денно и нощно. Мечтая прижать к своей широкой груди,посмотреть в мои бесстыжие глазенки и задушевно спросить-"Сука,где мои деньги?"
Памятуя о завете Соломона "есть время обнимать и время уклоняться от объятий" -я менял жилье раз в три-четыре месяца,в зависимости от трудовой активности.
Честно сказать,мне до сих пор неловко вспоминать о своих арендодателях. Бедные они бедные.Сейчас модно говорить о сучьей породе москвичей,сдающих хаты-так вот в оправдание сих рантье могу заметить-что суками они стали неспроста. Один клиент типа меня в состоянии за пару лет перевести взвод собственников в разряд убежденных мизантропов. Приведу пару примеров.
Заезжаем с Бегемотом в очередную берлогу. Квартира напоминает музей мебели 60х-годов. Туда свезли все барахло с трех хозяйкиных хавир. Тетка клятвенно заверяет нас, что за три дня все вывезет и исчезает. Месяц мы протискиваемся в узкие щели между шифонерами и перекрикиваемся через шкафы. Не квартира-лабиринт. Что бы не заблудиться между мебелью надо было обладать развитым пространственным воображением. Наконец,находим тетку и ставим ей ультиматум. Или мы или барахло.
После тяжелой внутренней борьбы скряжистая хозяйка сдается-мол,уговорили, речистые, несите все на помойку. Легко сказать. 11 этаж и лифт только для пассажиров. Тут неделю
будешь кряхтеть на лестницах.
Сидим-курим.(не сигареты) Думу думаем.
Бегемот:
-А может,как в Коммуне?
-А давай!
В общежитии МИСиС смена обстановки происходила через окно. Обычно эта "перестановка" приурочивалась к дню рождения студента. Предусмотрительный именинник растаскивал по друзьям ценные ему вещи и накрывал в комнате поляну.
Гости приходили,поздравляли, дарили подарки,чинно рассаживались,говорили здравицы,набубенивались и под занавес выкидывали всю мебель в окно.
Поутру именинник полз на склад и получал новые мебеля. И так до следующей днюхи.
...Особенно тяжело было выпихнуть с балкона трехстворчатый шкаф. За него мы взялись уже под занавес-часа в три ночи...
Но ухнул он знатно. Мало того,что уронил немалого размера тополь,так еще и отлетевшей дверцей разнес стекло на первом этаже. От звона стекла мы притихли,погасили свет и завалились спать. Еще бы. Так умаялись.
Под утро раздается ожидаемый звонок в дверь. Причем он как начался,так и не закончился.
Кто то начал выражать свои эмоции уже там,за дверью. Вымещая ненависть на ни в чем не повинной пипке.
Бегемот открыл дверь. На пороге со вслипом дышал ему в пупок какой то мелкий мужичонка.
Орать он начал прямо в щель двери -в Димины гениталии. По мере поднятия башки тон его слабел и когда взгляд ,наконец,уперся в бороду-сосед заговорил почти заискивающим шепотом.
-Ээээ...кхм...мне,право неловко,но,ээээ,простите,...не знаю как сказать..
-Да ты не темни-подбодрил ходока Бегин-как есть-так и говори...
-Ээээ,простие еще раз...ааа..это не вы ночью в окно мебель выбрасывали? А?
Повисла тяжелая театральная пауза. Бегемот сквозь бороду давил взглядом соседа.
Тому уже явно хотелось свалить.Наконец,Димочка отомкнул уста:
-Мужик,ты сам понял,что спросил?
-А ....ээээ...извините,я так и думал...
-Ты это,завязывал бы квасить,а?
-Да,да,больше-ни капли...
Как ни странно ,менты так и не приехали. Дело в том,что подъезд и до нас славился своей склочностью-и вызовы оттуда шли непрерывно. Плюс-парочка старух шизофреничек вечно тревожили мусарню и ФСБ разоблаченными заговорами сионистов.
Поэтому ночной вопль-"Жиды мебелью в окна кидаются!!!"-не был воспринят правоохранителями как что-то экстраординарное. Мало ли...Вот на прошлой неделе жиды ей непосредственно из Израиля лазером мозги жгли-а теперь мебелью придавить норовят...мелковато...Фантазии уже,видать ,не хватает...Слабоват ЦАХАЛ супротив нашей шизофрении...
Результатом сего безобразия явилось то,что в лифте мы ездили одни и без очереди.
То есть заходишь в подъезд-очередь расступается.
-Езжайте-езжайте! Мы не торопимся!
-Да поместимся ж...
-Нет-нет! Что вы,что вы! Езжайте! Мне вот еще газетки надо посмотреть в ящике...
Поутру у нас постоянно шли дискуссии на тему "Кто пойдет за Клинским?"
Хитрая и изворотливая скотина Бегемот постоянно находил отмазки,что бы выпихнуть за пивом меня. Я злился. Как то поутру я таки восстал-и мы поперлись вместе.
Бегемот перед выходом надел на шею ожерелье из туалетной бумаги и натянул на череп оставшийся от хозяйки вязаный капор.
Он надеялся,что я его застесняюсь. Щаззз..
Бредем до шалмана.. Стайка околомагазинных калдырей видит бородатого детину в капоре ,ожерелье и столбенеет.
Один из них неуверенно плетется к этому диву дивному и неожиданно просит признания.
-Тттты меня уважаешь? -как то жалобно спрашивает он.
Бегемот долго пытается сфокусировать на нем мутный взор и,наконец разглядев -изрекает:
-Да я тобой горжусь!
И ползет дальше. Мужичонку охватывает ликование. На этой волне радостного возбуждения он кидается ко мне,крепко стискивает руку и ,лучась взглядом,неожиданно огорошивает:
-Ковров надо?
-Ччего?
-Ковров!
-Ккаких ковров?
-Ну в квартиру! Надо?
Обижать его не хочется-и я молча киваю. Как же не надо? Еще как надо. Вот поутру с будунища встаю-и первая мысль-о коврах . Где б прикупить.
-Тогда завтра!-калдырь крепче стискивает руку.
-А то.
-В этом же месте!
-Еще бы!
-В это же время!
-А как же!
-Смотри-не опаздывай!
-Да ты что! Как ты мог подумать такое!
-А скока тебе?
-Да скока не жалко!
Ковровый сумасшедший наконец-то отстает и я получаю доступ к вожделенному пиву.
Следующее утро начинается пинком Бегемота.
-Пиздуй за пивом!
-С хуя ли?
-Забыл? Тебя там человек ждет!
-Какой ,в пизду,человек?
-С коврами!
-Какими ,в пизду, коврами????
-Так,Макс,тебя за язык никто не тянул. Сам стрелку забил-теперь пиздуй. Заодно пива не забудь.
-От ты сучара!
Делать нечего-кряхтя ползу знакомым маршрутом. Понятное дело-никакого ковровщика
я не жду. Мало ли что эта пьянь вчера пиздела?
Вдруг на меня выпрыгивает трезвый вчерашний калдырь...точнее уже не калдырь он...выбрит,подтянут,свеж и трезв. Сама деловитость и сосредоточенность.
-Ну где ты лазишь? Я уже тебя 10 минут жду.
Я в ступоре. Абсолютное ощущение нереальности происходящего.Оксюморон. Вампука.
Мужик вдруг заливисто свистит и к нам послушно подкатывает бортовой ЗИЛ. С полным кузовом ковров.Театр абсурда. Ионеско нервно курит.
-Ээээто кому?
-Тебе!!!
-Ккуда мне сттолько? (я впервые в жизни начал заикаться)
-Так. А мне куда? Я что,по-твоему , через проходную Люберецкого комбината это назад воровать повезу? Короче-не еби му-му,куда сгружать?
Ну,Димочка,погоди. Будет тебе сейчас пиво. С раками.
-Давай за мной!
Захожу в хату.
-Принес?
-Да. Пошли.
-Куда?
-Ковры сгружать!
-Не смешно.
-Мне тоже. В окно глянь.
Бегемот подходит к окну и долго задумчиво смотрит вниз.
-Чудны дела твои,Г-споди!
-Вали вниз-чудотворец. Идем торговаться.
Часа три мы таскали в квартиру пизженные ковры. Штук десять не влезло.За цену базарил Бегин-точно не помню,там целая система была,но в среднем по пузырю за ковер 2 на 3 метра выходило.
Последние ковры мы дарили прохожим.
Идет мужик. Лицо вроде не гнусное.
-Мужик,на ковер!
-Аааа...
-Не пизди. Скажи спасибо и пиздуй отсюда. Пока по шее не дали.
-Ссспасибо!
-Молодец! Дима-лови вон ту тетку....ат,сука,прыткая какая. Ну ладно. Бабка,подь сюды!
На ковер,старая!
В общем распихали кое-как.
Но-в дом то не зайти. Кое-как распихали по знакомым штук 30. В квартире появились тропинки. Но жить-то все равно нельзя.
Проблему решил гений-Бегемот. Он прикупил строительный пистолет и пристрелил ковры к стенам и потолку(или потолке?. неважно-главное-пристрелил)
Остальные ковры он уложил на пол-вырезав садовым секатором по контуру квартиры.
Вышло около 15 слоев. Но обстановка получилась прикольная. Баб валило навзничь от одного вида.
Какой то будуар содержанки в восточном стиле. Для пьющей компании самое-то.
Куда ни упади-везде мягко. И свинячить можно везде-уборка осуществлялась выбрасыванием верхнего слоя. Ляпота.
Постепенно стало обычным делом после клубов ездить отсыпаться к нам. Как то проползая ночью в ванну (в нее приходилось спрыгивать с ковров) -я обнаружил абсолютно незнакомого мне человека ,спящего в объятиях двух голых негритянок. Которых,впрочем я тоже не знал.
-Интересный человек-меланхолично размышлял я,умывая морду...надо бы поутру познакомиться...
Впоследствии выяснилось-что это был Боря-архитектор...Мой дружок на долгие годы.
Сижу на балконе в доме. На полу-тот самый ковер...
Ффу,устал. Продолжение напишу позже-если эта ерунда кому-то понравится.
Спасибо за убитое на меня время.
|
|
8.
Про дачу.
И про местных жителей.
Мы с зятем построили дачу на две квартиры. Точнее, голые стены, построенные до нас, превратили своими руками в жилое помещение с полным комплектом удобств – вода холодная и горячая, туалет, душ, канализация с септиком. Есть даже посудомоечная машина. На мой взгляд, лучше, чем в городе.
Напротив нас деревенский колодец. Старый, надо сказать. Все его деревянные части завтра окончательно превратятся в труху. Мы первые годы тоже туда ходили за водой, пока свою скважину не оборудовали.
Теперь не ходим.
И вот приметил сей факт наш сосед Виктор. Естественно, задает вопрос – а что это вы за водой не ходите? Пришлось ему показать все великолепие в рабочем состоянии.
Мужик призадумался – сколько же это стоит-то?
- Вот, - говорю, - Виктор, все про все (без скважины) – 18 тысяч, тут и насос со всей атрибутикой, и трубы. Работа только наша, никого не звали.
- Э-э-э, так мне столько не найти! Мы ж на пенсии оба.
И тут я начинаю у него на глазах считать:
- Смотри, вот ты выпиваешь примерно одну бутылку водки за два дня (то ты к Николаю, то он к тебе). Выходит 180 бутылок водки в год, да по сто рублей. Вот тебе 18 тысяч в точности и выходит. Ты не пей – и вот тебе за год водопровод.
- Нет, - говорит Виктор, - не пить я не могу…
Мораль: при сегодняшних ценах на водку – и на стиральную машину можно сэкономить. Но – не судьба…
|
|
9.
О правильном питании
Была одна такая неприятная история в штатах, которая началась буквально с пустого места. После войны в Лаосе на гражданку демобилизовался вполне себе типичный морпех, звали его Лукас Лок. В общем–то парень был сообразительный, а в армию попал скорее по собственной глупости. Знаете, по молодости что–то щелкнуло, пошел да завербовался. Ну, да ничего, вернулся с полным комплектом рук и ног. И т.к. уже имел опыт общения с азиатами и за время службы накопил немного средств, начал потихоньку возить из Лаоса разный ширпотреб местный, дело не очень пошло, переключился на японскую технику. В те годы Японию еще не очень в США жаловали, да всех азиатов в общем–то – Корея, Вьетнам и т.д. А потому старались дел с ними не иметь. Лукас, что называется, поймал волну. Как раз неприязнь к узкоглазым пошла на нет, а недорогая бытовая техника разных там Тошиб и ГолСтаров была востребована. Конечно выгодную тему быстро просекли крупные ритейлеры, но Лукас успел оторвать достаточно крупный кусок, которого было достаточно для того, чтобы приступить к тому чего он действительно жаждал.
Для начала он арендовал в Неваде заброшенную военную авиабазу. База по сути располагалась между горами. В достаточно просторной лощине стояли хозяйственные постройки, а основные помещения и взлетные полосы располагались в скале. Это был штатовский пережиток бредовых идей времен самого начала холодной войны. Задачей базы было обеспечить неизбежность ответного атомного удара по СССР. То есть если советы бомбили США, горы укрывали стратегические бомбардировщики, те взлетали с билетом в один конец — на обратную дорогу топлива не было. Отбомбившись, летчики должны были уйти от зоны поражения, снизиться, покинуть самолет на парашютах. А их в заданных районах СССР подбирали специальные отряды спасателей. Под эту задачу даже отдельную агентурную сеть развернули в стране советов. Но 50–ые закончились, на смену засекреченным военным базам с самолетами пришли бездушные ракеты, которые могли уже не только долететь до Владивостока, но и до Урала. А потом и до Москвы через полюс. И огромный укрытый в горном ущелье аэродром стал не нужен.
Так вот. Лукас оторвал её, что называется, за бесценок. Помимо удаления от всего живого, у неё был еще один важный плюс, в ущелье 360 из 365 дней в году дул достаточно сильный ветер. Собственно это место во многом именно поэтому выбрали под строительство авиабазы, полосы всегда стараются строить так, чтобы самолет взлетал против ветра – это увеличивает подъемную силу, укорачивает пробег и экономит топливо. Однако бывший морпех самолеты не любил, в те времена координация в армии США была не столь хороша и ему в Лаосе приходилось видеть таких же простых ребят из Огайо, как и он, попавших по ошибке под заливание напалмом палубными фантомами. Лукас же мечтал о самом большом, дорогом и бессмысленном тире за всю историю человечества.
Он расчистил площадь от хозяйственных построек, а на их месте возвел почти точную копию Кларксберга, его родного городишки в Огайо, который он особо не жаловал. В его тире мишенью должен был стать именно город. Единственное отличие от реального прототипа было разве что в том, что некоторые кирпичные постройки были заменены схожими каркасными. После разрушения восстанавливать кирпичный дом намного сложнее. В остальном все было, как надо, занавесочки в окнах, столбы освещения, припаркованные машины. Естественно никакой мебели и ремонта внутри домов не было и большинство машин было хламом с аукционов, но с определенного удаления выглядело все достаточно натуралистично, а большего и не нужно было. Как ни странно, на достаточно специфическое развлечение “разнеси в щепки город” нашлось немало желающих клиентов с деньгами, а надо понимать, что развлечение недешевое. После дня стрельбы, неделю, а иногда и две город приходилось отстраивать чуть ли не с нуля. Но в тот период Америка была на подъеме, воротилы с волстрит, промышленники, банкиры потянулись ручейком, в общем–то постоянно существовала очередь. Т.к. чаще раза в неделю подобное мероприятие было проводить невозможно.
Что касательно арсенала, в нем было почти все доступное вооружение 60–ых годов, которое к концу семидесятых в США активно списывалось. От ручных гранатометов вроде советского РПГ–7 и Bazooka времен второй мировой до артиллерийских орудий вроде немецкой двойной восьмерки. Хитом же был шестиствольный прототип Эвенджера, его удалось раздобыть благодаря одному из топ–менеджеров General Electric, который был клиентом Лока. Семиствольный вариант этой пушки выполненной по схеме Гатлинга пошел на американский штурмовик. Пушка плевалась 30–мм снарядами с такой скоростью, что отдача, ну не останавливала самолет с которого стреляла, но давала рывок и торможение такой силы, что летчики жаловались. Она кстати до сих пор на вооружении. Шестиствольный вариант был конечно чуть помедленнее, но удовольствия доставлял столько же. Еще бы представьте себе у вас “в руках” ствол длинной с автобус, который вы благодаря системе противовесов можно, как пушинку вертеть и заливать огнем машины на импровизированном шоссе, окраину города, здание мэрии. Тут как раз объяснения выбора ветреного места под этот необычный тир, после пары очередей из того же эвенджера пыль бы заволакивала все вокруг и висела еще полчаса, но т.к. ветер быстро относил её вдаль от стрелка и города, стрелять можно было почти без остановки.
Но вершиной эволюции оружия стала собственная разработка Лока, ему удалось создать спаренный Гатлинг на основе основного орудия старого американского танка Паттон. Представьте себе два барабана по шесть стволов в каждом вращаются друг навстречу другу фронтальном разрезе это выглядело, как шестерни, у которых вместо зубцов были дула ствола. На месте схождения двух окружностей происходил выстрел из 90–мм орудия. Скорострельность была конечно невысокая, но само по себе орудие пожалуй было рекордсменом по нанесению разрушений в секунду. У Лукаса были опасения разрешат ли строительство подобной вундервафли гражданскому лицу, но помогли знакомые конгрессмены, которых самих, как малых детей, подмывало из неё пострелять. Да и честно говоря с военной точки зрения подобная пушка была крайне неэффективна, любой боеприпас объемного взрыва сделает больше разрушений за меньшее время, а уж полное отсутствие мобильности превращало её в легкую мишень.
Помимо прочих геморроев с эксплуатацией этой вундерваффли, вроде мегаватт электричества, требующихся на раскрутку стволов, была еще проблема с разминированием. Далеко не все старые 90–мм снаряды разрывались, а значит перед тем, как на площадке для восстановительных работ появлялись строители, туда запускали саперов. Кто бывал на военных полигонах, да хоть даже в России, знает, что разминирование идет в два этапа, сначала на территорию запускают бойцов с красными флажками их задача прочесать поле, найти неразорвавшийся снаряд, не ходить, не прыгать и не дышать рядом с ним, т.к. взрыватель взведен, а воткнуть в метре красный флажок. Когда всё поле размечено, саперы просто подрывают находки.
Ну кого можно в Неваде набрать на такую работенку, ходить в тяжелом бронежилете и каске по минному полю под палящим солнцем, естественно всяких тупиц–реднеков. В Неваде есть две работы — служить в армии или обслуживать пьяных туристов в Вегасе. Как раз тех, кто был слишком туп для армии и набирали на саперные работы. Понятно, что в один прекрасный день эти ребята должны были наломать дров, что и случилось в конце сентября 83–ого.
По одной из версий один из реднеков решил сфотографироваться со снарядом в руках, что, о чудо, закончилось взрывом, от которого погибло 4–е человека. Двоих, которые должны были фотографировать, более менее удалось собрать до полной картинки, того что полез к снаряду насобирали на небольшой полиэтиленовый пакет. А вот четвертому, что называется, не повезло. Его нашли в с торчащим из спины осколком, который пробил бронежилет, в луже крови. Естественно никто торопиться с вызовом скорой не стал. Но как потом показало вскрытие, товарищ этот банально задохнулся. В момент взрыва он сидел поблизости на капоте уцелевшего после стрельбищ пикапа и ел какие-то мексиканские кукурузные чипсы, что–то типа начос. Его подкинуло взрывной волной, в спину прилетел осколок, он действительно пробил бронежилет, но лишь рассек кожу на спине и пересчитал пару ребер, то есть никакой опасности для жизни не представлял. А вот чипсы встали поперек горла, то есть если бы ему сразу сделали прием Геймлиха и искусственное дыхание, парень бы выжил. Но тут трудно винить местных работяг, которые прибежали на место взрыва, даже медику достаточно сложно догадаться, что человек лежащий в луже крови с торчащим из спины осколком размером с ладонь, просто поперхнулся.
Казалось бы поперхнулся и поперхнулся, “помер Евфим да хер с ним”. Кому суждено быть повешенным, не утонет. Ну судьба такая у парня. Да и ничем особым он не отличался от остальных недалеких дебилов, разве что особой любовью к “покушать”. Но была у паренька примечательная фамилия Коард, из–за которой он чуть ли не с детства был под колпаком ЦРУ. Дело в том, что папанька его был мужик героический. Уинстон Бернард Коард. В свое время он учился в США в университете, потом в Лондоне поработал, а в итоге люто угорел по идеям коммунизма и поехал в отдельно взятую Гренаду строить коммунизм. ЦРУ себе долго не могло простить, что у них под носом пол жизни крутился будущий лидер очередной коммунистической революции, а они даже не смогли отследить его связей с подпольными коммячейками США. А потому с сына глаз не сводили, особенно в связи с тем, что его коммунистический папаша сынулю разгильдяя очень любил и из далекой Гренады связь с ним поддерживал. ЦРУ решило воспользоваться таких исходом дела и постараться арестовать отца во время визита в штаты по случаю похорон. Для этого они отыскали мамашу парня, в прошлом исполнительницу экзотических танцев из Вегаса. После чего её чудесным образом удалось вывести из 10–летнего запоя и заставить позвонить в Гренаду отцу. Но все пошло не совсем по плану, а точнее совсем не по плану спецагентов.
Мамаша изложила суть истории как–то больше в ключе, что бросили их сынулю умирать, могли помочь, но мол не стали и умер он мучительной смертью от удушья. И вместо глубокого отцовского горя Коард буквально пришел в ярость. Ну естественно, грязные империалистические ублюдки убили кровинушку. Отомщу, не забуду. Тут стоит отметить, что Винстон Бернард все эти годы на Гренаде времени не терял, а устроил в 79–ом году там переворот вместе со своим другом и товарищем Морисом Бишопом. Они почти как Фидель и Че были, только на лодке не приплывали на остров. Парни были те еще романтики, хотели построить свою Новую Калифорнийскую Республику, по типу как в фоллауте, только им даже забор было строить не надо, они же на острове. После переворота налаживали связи с соцлагерем, с Кубой сахаром менялись, из СССР в долг оружие завозили, в общем занимались всякими мелкими приятными радостями свойственными тропическим коммунистам. Однако после известия о смерти сына Коард рассвирепел и местами даже обезумел. И отныне решил карать буржуев на земле, воде и в воздухе, о чем немедленно сообщил своему сотоварищу Бишопу. Тот в свою очередь затею друга не поддержал, распустил либеральные сопли, что нам и так живется неплохо. Коард, как мужик решительный, послал друга тропиками, выгнал, лишил титулов. Отыскал на ввереной ему территории острова американских студентов медиков и решил их всех вешать, для чего предварительно запер их всех в здании заброшенной школы.
В штатах в этот момент все мягко говоря напряглись. Их и до этого не радовала мысль, что у них под боком появляется вторая куба. А потом эти краснопузые начали строить аэропорт, всем говорят, что гражданский, но если чего он становился аэродромом подскока для советских стратегических бомбардировщиков. А тут еще студенты эти по обмену. Ясное дело какие там могут быть практиканты в стране соцлагеря. Половина наверняка была вербована штатовкой внешней разведкой для сбора информации по вероятному противнику, а своих в разведке не бросают. Пришлось снаряжать авианосец, почти 10 тысяч морпехов и срочно заканчивать все это свободолюбие в непосредственной близости от своих берегов.
Слава Богу была осень у людей отпуска, дача, картошка. В общем вся война с Гренадой ограничилась 60 убитыми с обеих сторон. Советский Союз тут отнесся с пониманием, у него тут была своя война в Афганистане. Буднично так и без фанатизма по телевизору и через газеты пожурили бездушную американскую машину, которая намотала на маховик очередной остров истинной свободы. Этим все и ограничилось. Тир в Неваде закрыли. Ну, а Гренаде пришлось отказаться после вторжения от коммунистических планов и насадить у себя нормальную демократию.
Вот. Я к чему это всё. Питаться надо нормально. Все эти чипсы, хлопья и бутерброды до добра не доводят. Они с равной вероятностью могут обострить как гастрит, так и международные отношения. Поэтому питайтесь правильно. Наварите себе борща, сметанки купите, только на рынке у бабушки, а не эту биомассу из магазина. Баночку с борщом с собой на работу взяли, разогрели — красота. А вечерком можно нормальных пелемешек сварить, маслица кусочек сливочного сверху, укропчик измельчить и посыпать. Горячее это очень важно. А вот эти все перекусы, чипсы и снэки — от лукавого! И ни чем хорошим, как показала история, не заканчиваются. Берегите себя.
|
|
10.
КОНТАКТ.
Осенью туманы не редкость. Если не видно соседнего дома – это обычный
туман. Туманчик. Что бы вы сказали про туман, когда почти не видно
ногтей вытянутой руки? Не смотрели, случаем, фильм по Стивену Кингу
“Мгла”? Или мультик "Ёжик в тумане"? Типа такой. Скорее задымление, а не
туман, но без копоти и гари.
Давайте историю про такой туман расскажу.
История будет армейская. 1984г. Службу я нёс на дальних рубежах единой
пока Империи – Приморье, Сахалин, Кунашир. Последний год дослуживал на
Шикотане (самый юг Курил). Наша РТОТ (рота танковых огневых точек)
занимала позицию на одной из господствующих сопок острова, 300 с хвостом
метров над уровнем океана. Энное количество разнокалиберных, устаревших
уже тогда танков, вкопанных по глаза в скальный грунт. Со снятыми
движками и установленными взамен аккумуляторами, чтобы быстро башни
крутить. Зоопарк техники был тот ещё, чуть ли не со второй японской
войны осталось, были ИС-2 и ИС-3, Т-54 и даже один антикварный Т-34. К
слову, довелось разок из него жахнуть для разнообразия. Незадолго до
этого неподалеку Боинг корейский сбили и обстановка была нервная, янки
флот подтянули с F-16. В случае чего, нас бы первыми стали плющить. Нет,
так меня уведёт в сторону от темы.
После материковых морозов климат на острове был северно-тропический.
Этакая водная эмульсия вместо воздуха. Влажность за 100%. Не всегда, но
часто. Любая необработанная сразу царапина гнила много дней. Получив
синяк в драке, можно было приехать домой с гематомой, там она не
проходила. Зимой же наметало столько снега, что трехметровые ели торчали
из-под снега самыми верхушками, похожие на тех, что теперь ставят на
стол в офисах у мониторов на Новый Год.
Высокие штабеля из снарядных ящиков, сложенные прямо на земле, заметало
заподлицо и мы ходили по насту, под которым они стояли. Большую часть
времени зимой мы тратили, чтобы откопать себя, свои теплушки, технику и
не оказаться погребёнными под толстым слоем снега. Ходы-выходы в
строения напоминали крысиные норы в сугробах. Раз в месяц к подножию
сопки продирался вездеход с продуктами и мы их затаскивали, выстраиваясь
в цепь.
Вернусь к той осени. Возможно, из-за этой влажности, плотности воздуха и
близости океана, но таких осенних туманов я больше уже не встречал.
Ногти не ногти - в нескольких метрах днём видимость была ноль. Ночью её
вообще заменяла слышимость, фонари помогали - прекрасно освещали ноги.
Вряд ли тот год был исключением, раз местные не удивлялись.
В такие дни по всей позиции заранее натягивались двойные веревки -
коридорами для передвижений. Круглые сутки периметр части охранялся
караулом, в который мы все по очереди заступали. Выходя ночью в густой
молочно-сметанный туман, главное было не сбиться с трассы. Не дай бог
выйти за ограждение, искать пропавшего пришлось бы долго, всем личным
составом, с пальбой и сиренами.
Это чтобы было ясно про погодные условия.
Теперь о специфике местности. Внизу, под сопками – рыбокомбинат,
когда-то бывший самым большим в Союзе. Население острова - в основном
военные, их семьи, рыбаки и работники комбината. Несколько раз в году
наступает путина, раз в год главная – идёт сайра. В наших магазинах она
вся оттуда. Если глянуть в это время с сопки в океан и ночь будет ясная
– то вдали возникает целый город, полный огней. Это пришли флотилии
сейнеров и траулеров. Красота? Нет, ужас.
За несколько дней население острова распухало в разы, с материка
приезжала прорва желающих зашибить быструю деньгу. Оживал и заселялся
целый поселок из пустующих весь год бараков и сараев, называемый
почему-то всеми Пентагон. Вместе с работягами приезжала куча бичей,
алкашей, проституток и прочий лихой народец. Воинские части приводились
в повышенную боеготовность, т. к. этот народец естественно начинал к ним
лезть. Не за тушенкой и секс-деньгами, хотя были и такие (какие у нас
деньги тогда были?) Спереть, сменять что-нибудь, а повезёт и разоружить
спящего часового. Это реально.
А что нас не разоружить? Сами не раз так делали. Подойдёшь менять
часового, а эта ссука сладко дрыхнет, привалившись к снарядному ящику
или чахлой березке. Деревья на сопке, кстати, все от ветра чахлые да
кривые. Осторожно забираешь его калаш, стоящий рядом, растолкаешь и
проводишь полит-беседу с учётом срока службы. Если срок службы меньше,
то обязательно с мануальной терапией.
В спокойное время в караул заступали в основном молодые, а дедушки брали
на себя трудную и почётную роль разводящих. Но во время путины число
постов увеличивалось и в караул запрягались все. А караульная служба,
длящаяся несколько дней, выматывает до отупения и шизанутости. 2 часа на
посту, потом 2 часа бодрствования и 2 часа сна (скорее полтора). И так
по бесконечному циклу. Чем дольше, тем хуже.
В тот год туманы пришли вместе с сайрой.
И вот в соседней части понаехавшие “пентагоновцы” действительно
разоружают часового. Автомат не найден, все на ушах, это ЧП. А тогда –
это не тут.
Капитан нашей роты объявляет нам, что кто застрелит в карауле нарушителя
– поедет в отпуск. Это он зря так сказал сгоряча. Отпуск на материк –
это же минимум две недели, а то и месяц гражданки с учетом дороги.
Других вариантов отпуска с этого края земли нет. Естественно, что вскоре
нарушители начинают к нам ползти пачками.
Точнее, они начинаются всем мерещиться. Особенно в сумерках и ночью в
тумане. То силуэт на танковой башне мелькнет, то призраки меж кривых
деревьев пробегут. Чуть не каждую ночь с дальнего поста, от которого
идёт дорога вниз в поселок, раздаётся автоматная очередь.
После чего вся рота вскакивает, а группа захвата, стряхивая остатки
драгоценного сна и вовсю матерясь, отправляется в этот чёртов туман. С
каждым разом этажность мата растёт, ведь днём кроме гильз и следов от
пуль опять ничего не находим. Думается, к нам бы полезли в последнюю
очередь, раз здесь по ночам какие-то психи то и дело войну устраивают.
Такая вот преамбула с декорацией. В общем, музыка и немного нервно.
И вот заступаю в очередной караул. Ночная смена. Тот самый дальний пост.
Раздвигая дымное молоко, ползём меж верёвок вместе с разводящим,
приятелем-молдаванином Димой Нягу. Метров за сто ещё, нарушая все
уставы, начинаем свистеть и орать, чтобы часовой сдуру не сделал из нас
дуршлаг. Какие нахрен положенные “Стой! Кто идет! Стрелять буду! И т. д.”??
Ладно, услыхал нас. Не спит, и то хорошо. Делаем смену. Они,
растворяясь, вдвоем уходят, а я вспоминаю, что забыл взять у Нягу часы.
Мои, отсырев несколько дней назад, окончательно встали. Хреново, в этой
мгле время будто стоит на месте. Луны и звезд, понятно, нет. Туман
сегодня кажется особенно густым. Можно было бы мерять время сигаретами,
но с ними уже совсем абзац – вездеход будет через два дня, месячный
запас курева в роте давно кончился, все свои-чужие заначки и укромные
места перерыты по нескольку раз. Мобильных телефонов, на которых есть
часы, кстати тогда не было. Даже у маршала обороны.
Выкурив дотла заветную последнюю сигарету и обойдя пару танков,
пристраиваюсь поудобнее у облюбованной ёлки, которая изогнулась стволом
к земле и поэтому отполирована нашими задницами. Из всех звуков – легкий
шелест травы на ветру. Всё равно ничего не увидишь, чего зря глаза
пялить. И они начинают потихоньку, но неумолимо склеиваться. Тёрка ушей
и махи рук помогают, но ненадолго. Проходит около часа, или того меньше.
Наверное так чувствует себя осенью муха, медленно замерзающая между
оконными рамами.
И тут где-то впереди, далеко или не очень, раздаётся странный звук.
Вроде металлический, но глуховатый, не звонкий. Расстояние до источника
звука в тумане определить невозможно, вроде не близко. Почудилось
конечно. Глаза опять начинают закрываться. Но через некоторое время звук
повторяется, только немного громче и правее. Сон с меня мигом слетает и
сердце начинает переходить в форсаж. Тихо снимаю АК-74 с предохранителя.
В голове: “Лезут, гады”. Самое неприятное, что я не могу понять, что это
за звук. Мы натянули за постом проволоки с консервными банками, но звук
не похож на звяканье банок. Спустя некоторое время звук повторяется,
чуть погромче и теперь слева. Как я не щурюсь, не видно ни зги, ничего.
Медленно и по возможности тихо досылаю патрон в патронник.
Передёргивание затвора в покадровом режиме. Лёгкое клацание затвора
неизбежно, поэтому тихо меняю позицию, поближе к дороге. Орать
“стой-кто-идет” глупо. Дать веером очередь – рано. Мы только
договорились накануне между собой стрелять только в случае крайней
нужды, уже достало всех бегать по ночам.
Лиса? Здесь они бегают иногда, но явно не она. Говорят, на острове какие
твари остались неизученные. Может японцы высадились? У них тут еще
старые дзоты остались. Бичи бы постарались тихо подползти...
Пришельцы?
Когда человек не может объяснить себе природу явления, ему лезет в башку
чёрт-знает что. Тем более, когда из всех чувств остается одно не самое
развитое – слух. Дрын! И опять через минуту - дрын…
Сейчас бы, наверное, мне полезла в голову какая-нибудь бесовщина, но
тогда я был, как и многие, неверующим атеистом до спинного мозга, плюс
любитель фантастики, начитался про контакты третьего и прочего рода. Мне
наверное мерещилось что-то из ”Сталкера”, “Соляриса”, того же Кинга или
фильма “Морозко”, где старичок-грибовичок играет с Иванушкой в прятки.
Импортных кинострашилок мы ещё не знали. Впрочем, это уже поздняя
реконструкция, а о чём тогда думалось - не помню. Но что было жутковато
- факт.
Ясно только, что это были не наши – шутить бы так не стали, себе дороже.
Мой указательный палец прилип к курку. Автомат с полным рожком немного
успокаивал.
Глуховатые звуки продолжали медленно приближаться. Какими-то зигзагами.
Слева. Справа. Прямо. Что-то не торопясь подкрадывалось и уже было
где-то рядом. Наконец стали проступать контуры странного существа. В
последний момент я успел заметить какие-то антенны на его голове и тут
из туманной каши прямо мне в лицо вылезла... рогатая морда коровы.
На ее шее было подвешено большое ботало, которое и издавало эти глухие
звуки. Отвязалась падла у кого-то внизу в поселке и зачем-то попёрлась к
нам на сопку.
Через секунду мой контакт с неземным разумом был закончен.
Криком “Ах ты, блядь!” и ударом приклада по коровьей морде.
Я рухнул на какой-то пень со смешанным чувством облегчения и злости.
А чудом оставшаяся в живых корова обиженно шарахнулась назад, не
догадываясь о своём везении.
Разводящий Нягу, выслушав меня, всю обратную дорогу матерился, что
пропало столько мяса. Стивена Кинга он явно не читал.
|
|
Партнеры
Реклама
Самое свежее
Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать
Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать с канала "Россия" 1 млрд рублей компенсации за моральный вред, нанесенный демонстрацией цветной версии телефильма "Семнадцать мгновений весны". В ответ налогоплательщики потребовали с коммунистов 10 миллиардов рублей за многолетнее сохранение чучела германского шпиона за их счет.
Михаил Саакашвили - великий представитель великого джорджийского
Михаил Саакашвили - 'великий' представитель 'великого' джорджийского?!... джорджианского?!... , а, х* пока с ним, великого 'американского' народа!!!
Тело, погруженное в жидкость, по весне всплывает.
Тело, погруженное в жидкость, по весне всплывает.
Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом
Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом на Стену Плача. Каждый день он видел старого еврея, который приходил туда молиться. Однажды, не выдержав, журналист спустился к стене и спросил у старика: - Вы приходите сюда каждый день, и вот мне интересно - с каких пор вы начали сюда приходить и о чем вы так энергично молитесь? - Впервые я пришел сюда 25 лет тому, - ответил старик, - по утрам я молюсь за мир во всем мире, за братские отношения между людьми. Потом я иду домой, и после чашки чая возвращаюсь и молюсь за искоренение всех недугов и болезней на нашей Земле. Журналист потрясен: - И как вы себя чувствуете после 25 лет ежедневных моленей? - Как? - ответил старик, - да как со стенкой разговариваю...
- Подарок, сделанный своими руками - это лучший подарок! И поэтому
- Подарок, сделанный своими руками - это лучший подарок! И поэтому мы тебе дарим, Женя... фигу.
ВАЗ приступил к разработке новой модели, работающей на ВАЗелине.
ВАЗ приступил к разработке новой модели, работающей на ВАЗелине.
- Папа, а что такое Госдума? - спрашивает маленький сын у Ющенко.
- Папа, а что такое Госдума? - спрашивает маленький сын у Ющенко. - Это сынок, резервация, где даже глупости охраняются законом!!!