1.

У меня чокнутые соседи снизу. Очень. Они просто помешаны на шуме и, похоже, ходят по квартире со шваброй, чтобы при любой возможности постучать по потолку. Как только наступает вечер, они забираются по стенам и сидят на потолке со стетоскопом, ожидая, когда мы с женой издадим хоть какой-нибудь звук. Даже если со стола упадет коробок спичек, они яростно начнут стучать шваброй по потолку, другой рукой вызывая полицию.

Поначалу мы просто офигевали, но потом забили. Даже постоянные визиты полицейских уже не трогали нашу душу, тем более, что данные визиты были неприятны самим стражам порядка - нас ни разу не штрафовали и даже не составляли протокол. Диагноз "чокнутая бабка" им был знаком. Тем более, как оказалось, соседи умудрялись вызывать полицию даже тогда, когда нас не было дома.

Однажды мы с женой под вино с хорошим сыром решили посмотреть романтическую комедию. Взглянув на часы и поняли, что начинается время спячки - никакого шума, передвигаться по квартире с помощью левитации, секс только в противогазе и на полшишечки, чипсы не жрать, они громко хрустят, и т.д. Было решено смотреть на ноутбуке, так как на негромком звуке он не заставляет вибрировать пол, как колонки от моего стационарного компа.

Мы сидели тихо как мышки, был второй час ночи, мы старались не нарушать покой господ снизу, ибо квартира у нас съемная, а хозяйка запарилась объяснять соседям, что если они еще раз ей позвонят насчет шума, то она продаст квартиру цыганскому табору. Я сел за свой комп, чтобы кой-чего накалякать в ворде... короче абсолютная идиллия. И тут в тишине раздался звук смываемого снизу унитаза. Я, как человек, обладающий чувством юмора и способный в любой момент сказать какую-нибудь фигню, накинул на голову капюшон, втянул голову в плечи, злобно зыркнул на жену и басом с громовыми переливами гаркнул: "Посра-ааааала?"

Это был не звук, это был звучище. Даже не так, это был ЗВУЧИЩЕ! Не отключенный после разговора по скайпу микрофон сработал как надо, и буфер изрыгнул мой голос со всей мощью и явным удовольствием. Тряслись стены, тряслись окны, трясся весь дом. В ночной тишине единственное сказанное мной слово отозвалось не только на все пять этажей, но и на весь двор.

Глаза жены расширились как блюдца, она застыла в неестественной позе, положив челюсть на пол. Судя по всему, я выглядел так же - в моей голове мелькали швабра, звонок в полицию, в ОМОН, президенту, президенту США, четвертвование, анальный зонд и многое другое.

Через секунд 10 ступор прошел, и я осознал, что даже если соседка ходила в туалет не за этим, то теперь она точно посрала. Я представил, как она встает с горшка, смывает за собой, и тут с небес раздается громовой голос. Мне кажется, она станет еще более верующей и будет молиться каждый раз, откладывая личинку.

Когда примерно через час мы с женой отошли от смеха и вытерли слезы (попытки хлебнуть вина срывались взрывами хохота), я осознал, что больше никогда не буду делать потише и ходить на цыпочках в поздневечернее время. И пусть менты у меня хоть поселятся, но по-настоящему я шумлю очень редко.

Прошла неделя, похоже, соседка сожрала швабру, больше не стучит.

1801 +

2.

Я знаю как вылечить зеленого мужчину. Сделать так, чтобы поверил и воспрял.

Заехал я как-то раз летом к дяде с тетей на дачу. Дача не далеко, хотя и плохонькая, зато вся в зелени стоит. А также зеленью покрыта. В смысле плесенью. Но все равно люди хорошие, особенно дядя. Дядя сам, кстати, тоже зеленоватых оттенков, знает шесть языков и, сколько я себя помню, слушает BBC.

ВВС дяде не помогает. Дядя зеленеет все больше и больше. А также покрывается струпьями и чешуей.

- У него язва, невроз, псориаз, колит, цистит и дивертикул Менгеле, - объясняет тётя.
- Ему нельзя пить, курить, нервничать, - добавляет она.

Дивертикул Менгеле меня всегда особенно пугал. Хотя лет с 20-ти мне стало точно известно, что не "Менгеле", а "Меккеля".

Но суть от этого не менялась: дядя был зеленым, жил на зеленой даче и ел зеленые котлеты. Котлеты ему готовила тётя, хотя и зеленая лапа Менгеле наверняка руку приложила.

И вот приезжаю я к дяде с тетей. Вижу зеленого дядю и его изумрудные котлеты. Над ними вьются зеленые мухи.
Вижу мою тётю - Брунгильду Бастиндовну. Она даже не отгоняет мух. Я понимаю, что дядя совсем пропащий. Его надо срочно лечить. Дальнейшее промедление ...

Я начинаю действовать. У меня как раз с собой необходимые ингредиенты.
Вот что, значит, у меня имеется: два кило свинины щедро удобренной луком, грунтовые овощи, полтора литра аргентинского и горький стручковый перец.

- Мне нельзя! - кричит дядя, косясь на аргентинское.
- Ему нельзя, - повторяет за дядей Брунгильда Бастиндовна, открывает холодильнику пасть и достает оттуда еще зеленых котлет.
- Конечно нельзя, - соглашаюсь я и со сноровкой опытного садиста нанизываю мясо на шампуры.
- Вино тем более! - тревожится дядя.
- Атож! - не входя в позорный союз с предательским штопором, я заталкиваю пробку внутрь и быстро наполняю три небольших граненых стаканчика.
- За диету! - скромный рубиновый водопад аргентинского падает на истомленную слизистую.

Я выбегаю во двор и грозно размахиваю стилетами. Бастинда Брунгильдовна не пытается остановить меня — огонь священной шашлычной инквизиции отпугивает ведьму.

- Твои котлеты, Вовчик, - я слышу как тетя напоминает дяде о здоровом образе жизни.
- Да-да! - дядя выходит с тарелкой на свежий воздух, подбегает ко мне, косится на паровой фарш и делает страшные глаза. Я отвечаю полным взаимопониманием и хватаю зеленого гада за склизкое туловище..
Еще секунда и ошметок зелени летит в заросли топинамбура. Судьба второго мерзавца еще более незавидна: его расчленяют на куски и предают сожжению на костре.

Костер, тем временем, дает угольный концерт, стилеты с поросятиной укладываются в каре, через полчаса скромная дача превращается в филиал ресторана «Батуми»

Приняв свино-алкогольную жертву, Бастинда Брунгильдовна смягчается и делает вид, что не замечает дядиных клятвопреступлений: челюсти зеленого человечка перемалывают шашлык с инопланетной скоростью, аргентинское сухое смазывает его нутро. (Особенно достается дивертикулу Менгеле).

Сеанс терапии подходит к концу. В завершении процедуры дядя пьет винище пулеметными очередями и перезаряжает жгучим стручковым перцем. Дядя становится красен и весел, как аргентинский пастух гаучо. С его кожи исчезают зеленые струпья.

Он и Брунгильда благодарят меня совершенно искренне. Спасибо, мол, «мистер Вольф». «Теперь мы знаем как».

Я ухожу. Я знаю, что утром Бастинда Брунгильдовна забудет обо всем, снова задействует свои диетические чары и накормит дядю зеленым мюсли.

Дядя станет безропотно жевать мюслевый плексиглас, потирать струпья и мечтать о том, как снова прилетит к ним добрый Волшебник с двумя бутылками «Мальбека», пожарит острого мяса, и сам дядя станет не зеленым, а красным, как Солнце перед похолоданием.

Поеду, пожалуй, снова навещу. Время почти пришло.

1884 +

3.

Первого сентября 1970 года я впервые отправился в Университет на Ленгорах. Первый день занятий в новом гуманитарном корпусе. Переехавшие с Моховой, конечно, плевались, а мы, перваки, были счастливы. Родители подарили мне по такому случаю почти новую папашину замшевую куртку, в 1967 году привезенную из Болгарии, и красную рубашку. Ехать далеко - от метро "Аэропорт" до метро "Университет". Вы не поверите - почти каждая попадавшаяся мне навстречу женщина улыбалась, глядя на меня. А я улыбался всем им в ответ. Более редкие улыбки мужчин я игнорировал. Начиналась взрослая жизнь. Усы, замшевая куртка, стараться не сутулиться.
Так вот я шел и ехал, отмотав под землей двадцать верст, а мы все друг другу улыбаемся.
И вот я подхожу к новому зданию. Студентов еще не так много - я выехал с большим запасом. Я даже вижу свое отражение в большом стекле. Сначала издалека, а потом - все ближе и ближе. И еще ближе. И, наконец, подхожу настолько близко, что понимаю природу всех этих лицемерных, ужасных, насмешливых улыбок: у меня расстегнута ширинка, а из нее торчит угол красной рубашки - как штормовой стаксель или бом-кливер.
Что мне оставалось делать? Я всем простил!
А днем знаний для всех остальных 1 сентября станет только лет десять спустя.

668 +

4.

Благоустройство набережной города Nска не задалось с самого начала. В частности, почему-то не хватило денег на ограждения (даже на ленточки) и тротуарная плитка укладывалась чуть ли не под ноги случайным прохожим.

Одним прекрасным осенним вечером в роли прохожих оказалось парочка, которая явно злоупотребила горячительными напитками. Кавалер держался более-менее стойко, дамочка же бурно выясняла отношения.

То ли стесняясь свидетелей-укладчиков, то ли ещё по какой причине, юноша решил прервать скандал и отоварил даму сердца парой оплеух. Дама среагировала не так как ожидалось, и ответила двумя парами. Пришлось переходить к более решительным действиям - кавалер спихнул свою спутницу в реку.
Ошалев от ледяной воды, сия спутница пулей выскочила на берег, скинула куртку и храбро ринулась в бой. Бой однако был неравный. Дамочка снова оказалась в реке, на сей раз сильный пол её ещё и притопил, подержав под водой минуту-другую.
Только после этого скандал сошёл на нет, меж влюблёнными снова воцарился мир, и они, держась за руки, отправились по своим делам.

Плиточники не верили своему счастью - новенькую, только мокрую, кожаную куртку никто из парочки и не подумал забрать. Тут же состоялось присвоение имущества, после чего возник жаркий спор на предмет того, станет ли владельцем куртки кто-то один (дабы осчастливить свою зазнобу) или же, что называется, продать и поделить.

Арбитром в споре, внезапно, полчаса спустя оказался вышеупомянутый кавалер. На сей раз он шёл по набережной не с дамой, но с парой-тройкой плечистых друзей. Вопрос вида "ребят, вы здесь куртку не видели?" встретил со стороны спорщиков сугубо положительный ответ, дескать, "видели, вот она".

В кармане куртки лежал, между прочим, кошелёк, который законной владелице так и не вернулся. Но поскольку он просто-напросто попал на дно реки, то это уже совсем другая история.

1492 +

5.

Народный врач Дегтярев
О его мастерстве хирурга, универсальности врача, рассказывали легенды, которые оказывались реальностью, и реальные истории, похожие на легенды.
Прокопий Филиппович Дегтярёв возглавлял Барановскую больницу три исторические эпохи – довоенный период, послевоенный и развитого социализма. С 1935 по 1974 год, с перерывами на Финскую и Великую Отечественную войну исполнял он обязанности главного врача.
Предоставим слово людям, его знавшим.
Анна Григорьевна Романова 1927 года рождения. Медсестра операционного блока Барановской больницы с 1945 по 1989 год.
В июне 45 года после окончания Егорьевского медицинского техникума меня распределили в Барановскую больницу. Прокопий Филиппович ещё с фронта не вернулся. И первую зиму мы без него были. Всю больницу отопить не могли – дров не хватало. Мы сами привозили дрова из леса на санках. Подтапливали титан в хирургии, чтобы больные погрелись. К вечеру натопим, больных спать уложим – поверх одеял ещё матрацами накрываем.
Потом Прокопий Филиппович с армии вернулся – начал больницей заниматься. Сделал операционный блок совместно с родильным отделением. Отремонтировал двери-окна, чтобы тепло было. Купил лошадь, и дрова мы стали сами завозить, чтобы топить постоянно. Когда всё наладил – начал оперировать.
Сейчас ортопедия называется – он оперировал, внутриполостная хирургия – оперировал, травмы любые… Помню, - к нему очень много людей приезжало из Тульской области. Там у него брат жил, направлял, значит. После войны у многих были язвы желудка. И к Прокопию Филипповичу приезжали из Тулы на резекцию желудка. После операции больным три дня пить нельзя было. А кормили мы их специальной смесью, по рецепту Прокопия Филипповича. Помню, - в составе были яйца сырые, молоко, ещё что-то…
Позднее стали привозить детей с Урала. Диагноз точно не скажу, но у них было одно плечо сильно выше другого. Привезли сначала одного ребёнка. Прокопий Филиппович соперировал и плечи стали нормальные. Там на Урале рассказали, значит, и за 5-6 лет ещё двое таких мальчиков привозили. Последнего такого мальчика семилетнего в 65 году с Урала привозили. Уезжали они от нас все ровные.
Он был очень требовательный к нам и заботливый к больным. Соперирует – за ночь раз, еще раз, и ещё придёт, проверит – как больной себя чувствует.
Сейчас ожогами в ожоговый центр везут, а тогда всё к Прокопию Филипповичу. Зеленова девочка прыгала через костер и в него упала. Поступила с сильнейшими ожогами. Делали каркасы, лежала под светом, летом он выносил её на солнышко и девочка поправилась.
В моё дежурство Настю Широкову привезли. Баловались они в домотдыхе. Кто-то пихнул с берега. И у неё голеностопный сустав весь оторвался. Висела ступня на сухожилиях. Прокопий Филиппович её посмотрел, говорит: «Ампутировать всегда успеем. Попробуем спасти». Четыре с половиной часа он делал операцию. В моё дежурство было. Потом гипс наложили – и нога-то срослась. Долго девочка у нас лежала. Вышла с палочкой, но своими ногами. Даже фамилии таких больных помнишь. Из Кладьково мальчик был – не мог ходить от рождения. Прокопий Филиппович соперировал сустав – мальчик пошел. Вырос потом, - работал конюхом. Даже оперировал «волчья пасть» и «заячья губа». Заячья-то губа несложно. А волчья пасть – нёба «нету» у ребенка. И он оперировал. Какую-то делал пересадку.
Порядок требовал от нас, чистоту… Сколько полостных операций – никогда никаких осложнений!
Гинеколога не было сначала. Всё принимал он. Какое осложнение – бегут за ним в любое время. Сколько внематочных беременностей оперировал…
Уходит гулять – сейчас зайдёт к дежурной сестре: «Я пошёл гулять по белой дороге. Прибежите, если что».
…Сейчас легко работать – анестезиолог есть. Тогда мы – медсестры - анестезию давали. Маску больному надевали, хлороформ капали. И медсестра следила за больным всю операцию – пульс, дыхание, давление…
Надю Мальцеву машина в Медведево сшибла. У ней был перелом грудного, по-моему, отдела позвоночника. Сейчас куда-то отправили бы, а мы лечили. Тогда знаете, как лечили таких больных? – Положили на доски. Без подушки. На голову надели такой шлём. К нему подвесили кирпичи, и так вытягивали позвоночник. И Надя поправилась. Теперь кажется чудно, что кирпичами, а тогда лечили. Завешивали сперва их – сколько надо нагрузить. Один кирпич – сейчас не помню, - два килограмма, что ли, весил… И никогда никаких пролежней не было. Следили, обрабатывали. Он очень строгий был, чтобы следили за больными.
Каждый четверг – плановая операция. Если кого вдруг привезли – оперирует внепланово. Сейчас в тот центр везут, в другой центр, а тогда всех везли к нам, и он всё делал.
Много лет добивался газ для села. Если бы не умер в 77-ом, к 80-му у нас газ бы был. Он хлопотал, как главный врач, как депутат сельсовета, как заслуженный врач РСФСР…
А что он фронтовик, так тогда все были фронтовики. 9 мая знаете, сколько люду шло тогда от фабрики к памятнику через всё село… И все в орденах.
***
Елена Николаевна Петрова. Медсестра Барановской сельской больницы 06.12.1937 года рождения.
Я приехала из Астрахани после медучилища в 1946-ом. Направления у нас были Южный Сахалин, Каракалпакия, Прибалтика, Подмосковье. Тогда был ещё Виноградовский район. Я приехала в райздрав в Виноградово, и мне выписали направление в Барановскую больницу. 29 июля 56 года захожу в кабинет к нему – к Прокопию Филипповичу. Посмотрел диплом, направление. И сказал: «С завтрашнего дня вы у меня работаете». Так начался мой трудовой стаж с 30 июля 56 года и продолжался 52 года. С ним я проработала 21 год. Сначала он поставил меня в терапию. Потом перевёл старшей медсестрой в поликлинику. Тогда начались прививки АКДС (Адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина - прим. автор).
У нас была больница на 75 коек. Терапия, хирургия, роддом, детское отделение, скорая. Рождаемость была больше полутора сотен малышей за год. В Барановской школе было три параллели. Классы а-б-в. 1200 учащихся. В каждой деревне была начальная школа – В Берендино, в Медведево, Леоново, Богатищево, Щербово – с 1 по 4 класс, и все дети привитые вовремя.
Люди сначала не понимали, - зачем прививки, препятствовали. Но с врачом Сержантовой Ириной Константиновной ходили по деревням, рассказывали – что это такое. Придём – немытый ребёнок. На керосинке воду разогреют, при нас вымоют, на этой же керосинке шприц стерилизуем, - вводим вакцину. Тогда от коклюша столько детей умирало!.. А как стали вакцинировать, про коклюш забыли совсем. Оспу делали, манту… Детская смертность пропала. Мы обслуживали Богатищево, Медведево, Леоново, Берендино, Щербово. С Ириной Константиновной проводили в поликлинике приём больных, а потом уходили по деревням. Никакой машины тогда не было. Хорошо если попутка подберёт, или возчик посадит в сани или в телегу. А то – пешком. Придём в дом – одиннадцать детей, в другой – семь детей. СЭС контролировала нашу работу по вакцинированию и прививкам, чтобы АКДС трёхкратно все дети были привиты, как положено. Недавно показали по телевизору – женщина 35 или 37 лет умерла от коклюша. А у нас ни одного случая не было, потому что Прокопий Филиппович так поставил работу. Он такое положение сделал - в каждой деревне – десятидворка. Нас распределил – на 10 дворов одна медсестра. Педикулёз проверяли, аскаридоз… Носили лекарства по дворам, разъясняли – как принимать, как это важно. У нас даже ни одного отказа не было от прививок. Потом пошёл полиомиелит. Сначала делали в уколах. Потом в каплях. Единственный случай был полиомиелита – мама с ребёнком поехала в Брянск, там мальчик заразился.
Вы понимаете, - что такое хирург, прошедший фронт?! Он был универсал. Оперировал внематочную беременность, роды принимал, несчастные случаи какие, травмы – он всегда был при больнице. Кто-то попал в пилораму, куда бежит – к нам? Ребенок засунул в нос горошину или что-то – сейчас к лору, а тогда – к Прокопию Филипповичу. Сельская местность. Привозят в больницу с переломом – бегут за врачом, а медсестра уже готовит больного. Я сама лежала в роддоме – нас трое было. Я и ещё одна легко разрешились, а у Зверевой трудные роды были. Прокопий Филиппович её спас и мальчика спас. И вон – Олег Зверев – живёт. Прокопий Филиппович и жил при больнице с семьёй. Жена его Головихина Мария Фёдоровна терапевт, он – хирург.
Раз в две недели, через четверг, он проводил занятия с медсестрами – как наложить повязку, гипс, как остановить кровотечение, как кровь перелить, - всему нас учил. Мы и прямое переливание крови использовали. А что делать, если среди ночи внематочная… Кого бы ни привезли – с переломом, с травмами… К нему и из Сибири я помню приезжали. Он всё знал.
Квалификация медсестёр и врачей – все были универсалы. Медсестра – зондирование. Он учил, чтобы мы были лучшими по зондированию. Нет ли там лемблиоза. Мы всеми знаниями обладали – он так учил. На операции нас приглашал смотреть. Он тогда суставы всё оперировал. Помню – врожденный дефект голеностопного сустава оперировал. Медсестёр собрал и врачей на операцию. Мальчик не мог ходить. Он его соперировал - мальчик пошёл.
…На столе у него всегда лежал планшет «Заслуженный врач РСФСР» и он выписывал на нем рецепты, назначения…
Какой день запомнился ещё – 12 апреля 1961 года. У нас через вторник проходила общая пятиминутка. Медсёстры докладывали все по отделениям, по участкам… И он вбегает в фойе больницы и прямо кричит: «Юрий Алексеевич Гагарин в космосе!» Он так нам преподнёс – все так обрадовались. И пятиминутки-то не получилось. Как раз все в сборе были. Большой коллектив! Одних медсестер 50 человек.
40 лет будет, как его не стало. Хоронили его все – барановские, Цюрупы, воскресенские, бронницкие, виноградовские… Такой человек! Мы сейчас говорим – почему мемориальной доски нет? Нас не станет – кто о нем расскажет. Нельзя забывать! Столько людей спас - они уже детей и внуков растят… Дети его разъехались, нечасто могут приехать, но люди за могилкой смотрят. Помнят его. И нельзя забывать!
***
Виталий Прокопьевич Дегтярев. Доктор медицинских наук, профессор Московского медико-стоматологического университета, Заслуженный работник высшей школы
Отец родился в Оренбургской области в крестьянской семье. Он и два его брата – Степан Филиппович и Иван Филиппович линией жизни избрали медицину. Отец учился в Оренбурге в фельдшерско-акушерской школе. Потом закончил Омский мединститут. В 1935 году он был назначен главным врачом Барановской больницы, в которой служил до конца, практически, своих дней.
Был участником финской и Великой Отечественной войн. На Великую Отечественную отец был призван в 42-ом. Это понятно, что в сорок первом Барановская больница могла стать прифронтовым госпиталем, и главный врач, хирург, был необходим на своём месте. А в 42, как немцев отбросили от Москвы, отца призвали в действующую армию, и он стал ведущим хирургом полевого подвижного госпиталя. Это госпиталь, который самостоятельно перемещается вслед за войсками и принимает весь поток раненых с поля боя. Отец рассказывал, что было довольно трудно в период активных боевых действий. По двое-трое суток хирурги не отходили от операционных столов. За годы службы в армии он провел более 20 тысяч операций. День Победы отец встретил в Кёнигсберге. Он был награжден Орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Германией», юбилейными наградами, а ещё, уже в послевоенные годы, - Орденом Трудового Красного Знамени. Ему было присвоено почетное звание Заслуженного врача РСФСР.
После возвращения с фронта отец был увлечен ортопедией. Он оперировал детей и взрослых с дефектами верхних и нижних конечностей, плечевого пояса и вообще с любой патологией суставов. Долгое время он хранил фотографии пациентов, сделанные до операции, например, с Х-образными конечностями или с искривлённым положением стопы, и после операции – с нормальным положением конечностей. А в 60-х годах он больше сосредоточился на полостной хирургии.
Он был истинный земский врач, который хорошо знает местное население, их проблемы, беды и старается им помочь. Земский хирург – оперировал пациентов с любой патологией. Травмы, ранения, врожденные или приобретённые патологии…. Все срочные случаи – постоянно бежали за ним, благо недалеко – жил тут же. По сути дела, у него было бесконечное дежурство врача. На свои операции отец собирал свободных медсестер и врачей – это естественное действие хирурга, думающего о перспективе своей работы и о тех людях, которые с ним работают. И я у него такую школу проходил, когда приезжал на каникулы из института.
Он заботился о том, чтобы расширить помощь населению, старался оживить работу различных отделений и открыть новые. Было открыто родильное отделение. Оно сначала располагалось в большом корпусе. А потом был отремонтирован соседний корпус, и родильное перевели в него. Позже открыли ещё и инфекционное отделение. Долгое время было полуразрушенным здание поликлиники. Отец потратил много времени и сил на ремонт этого здания. Поликлинику в нём открыли.
Отец очень хорошо знал население, истории болезней практически всех семей, проживающих в округе. Когда я проходил практику в Барановской больнице, после приёма пациентов случалось советоваться с ним по каким-либо сложным случаям. Обычно он пояснял, что именно для этой семьи характерно наличие такого-то заболевания… И то, что вызвало моё недоумение, по всей вероятности является следствием именно этого заболевания.
Отца избрали депутатом местного Совета. И он занимался вопросами газификации села Барановское. Много сил отдал разработке, продвижению этого проекта…
Своей долгой и самоотверженной работой он заслужил уважение и признательность жителей округи. На гражданскую панихиду, которая была организована в клубе, пришли жители многих окрестных сел, а после нее гроб из клуба до самого кладбища люди несли на руках.
Он был настоящий народный врач.
***
Главе Воскресенского района Олегу Сухарю поступило обращение жителей села Барановское с просьбой установить мемориальную доску на здании Барановской больницы, в память о П.Ф. Дегтярёве. Ещё жители просили, чтобы в районной газете «Наше слово» была опубликована статья о Прокопии Филипповиче.
Доску глава заказал, место для неё определили, статью поручил написать мне, и в сегодняшнем номере газеты она опубликована. Текст вот этот самый, который вы прочли. В Барановском газету ждут.
Добавлю ещё, что когда приезжал в Барановское сфотографировать эту самую дореволюционной постройки больницу, разговаривал ещё с людьми, и каждый что-то о Прокопии Филипповиче хотел рассказать.
И ещё оказалось, что такие уникальные врачи разных специальностей и в разных больницах района ещё были. Мне их назвал наш уважаемый почетный и заслуженный главный врач станции переливания Станислав Андреевич Исполинов.
Но, получается, - в нашем районе минимум четверо, и в других районах должно быть так примерно. Писать о них надо. Рассказывать.

3014 +

6.

Как-то на одном из байкальских серпантинов хочу начать обгон. Поскольку еду не один, пассажир всегда подсказывает мне тот момент, когда этот маневр наиболее безопасен. Вот и в этот раз спрашиваю штурмана: «Ну, что там?». В ответ тишина… Понимаю, что если бы была встречная машина, то меня сразу предупредили бы. Начинаю чуть смелее высовывать нос на встречную полосу и на всякий случай повторяю вопрос: «Тань, что там?». В ответ слышу бодрое «Тридцать два пятьдесят…» Офигеваю от услышанного и моментально возвращаюсь в свой ряд. Как потом выяснилось, это была цена девяносто второго бензина на одной из заправок, мимо которой мы проезжали. А безответная пауза между моими вопросами была связана лишь с ожиданием штурманом того, что вывеска заправки станет ближе и цены на ней станут более различимы…

652 +

7.

ОБЫЧНОЕ ДЕЛО

«Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит все не так уж плохо на сегодняшний день.
И билет на самолет с серебристым крылом,
Что, взлетая, оставляет земле лишь тень.»
(В. Цой)

Если акробат под куполом цирка пройдет по канату, то это вообще не станет событием – это нормально. Странно было бы ожидать от него чего-нибудь другого. Но вот если человек в объятом пламенем небоскребе, отважится, решится и перейдет по проводу на соседнее здание, вот это будет настоящим чудом и вряд ли кто-то из зевак сможет отвлечься на моргание.
На днях и мне пришлось участвовать в одном вполне обычном деле, но при весьма не обычных, я бы даже сказал, удручающих обстоятельствах.
Огромный рюкзак за плечами весил килограммов под сорок, но я, как мог, пытался делать вид, что он гораздо легче. Плохо получалось, все встречные пялились только на меня. Думаю, что весь город уже догадался - в рюкзаке моем деньги. Много денег. Очень много денег. Зарплата обычного человека лет за десять, а может и больше.
Впечатление такое, что братья Запашные устроили мне экскурсию в клетку со львами. Львы смотрят на меня, облизываются, но соображают, что жрать меня все же не стоит, а то братья будут очень недовольны.
Вместо «братьев Запашных», за моей спиной шагали двое вспотевших полицейских в высоких сапогах, и правую руку не отрывали от рукоятки пистолета.
Я шел и думал: «хоть бы контора работала, хоть бы работала»
На площади Боливара, как всегда, орал свои политические кричалки городской сумасшедший, увидев меня, он вдруг замолк, подошел и нежно погладил мою бесценную ношу.
«Запашные» заржали и каким-то красивым словом отогнали мужика.
Ноги подгибались, я кряхтел, трещал и лопался под тяжестью своих миллионов. Горячий влажный воздух только бессмысленно свистел в моих легких, ни капельки не помогая дышать.
Ура! А, ведь вот она, нужная дверь и она открыта! Ура! Дошел!
Полицейские остались ждать на раскаленной улице, а я кое-как втиснулся в маленький прохладный офис.
К моему рюкзаку тут же слетелось с десяток ворон в строгих костюмах, они вытряхнули пачки на большой стол и дружно принялись шуршать купюрами, шевеля губами: «уно, дос, трэс, кватро, синко, сэс…»
Минут через сорок, я снова вышел на жаркую улицу. Моей верной охраны почему-то не было, наверно у нее появились более важные дела. У них это бывает. Ну, да и черт с ними, я даже почти не огорчился, главное, что денег при мне уже не было, даже пустой рюкзак оставил в конторе, чтобы не смущать злых и голодных людей. Конечно, меня вполне могли попытаться украсть для выкупа, но вот ограбить – это вряд ли. Кому я теперь нужен без своих несметных богатств и даже без телефона? На мне только веселенькие шорты, кеды и майка. Все свои 290 пачек денег я отдал без остатка за самое дорогое, что только может быть у человека на чужбине, и это не нужно больше никому – это только мое – авиабилет до безумно далекого дома на другой стороне Земли.
Завтра домой.
Почти взлетая над грязными улицами, я бежал мимо каких-то криков, бесконечных голодных очередей и наглых мотоциклов, бежал и мысленно, крепко обнимал братьев Райт. Сразу обоих…

Венесуэла.
Каракас.
Июнь 2016

1369 +

8.

Теперь, когда уже прошло несколько месяцев с того дня как со мной произошла эта история, я готов поведать о ней миру. Сразу оговорюсь: все нижеописанное это мои личные впечатления и переживания, и я ни в коем случае не “программирую” как именно поступать тем, кто это прочитает.
Итак, в конце апреля – начале мая этого года мы с друзьями совершили вояж в шокирующую азию посетив Японию и Тайланд. За билеты отвечал я, поэтому мы летели по самым выгодным ценам, которые я только смог найти, самолетами авиакомпаний Japan Air на участке Сан Франциско – Токио – Бангкок, Thai Airways из Бангкока в Пхукет, и обратно на Bangkok Airways в Бангкок, а потом Japan Air через Токио домой в СФ.
В нашей группе предпочтения по самолетной еде стратегически разошлись: себе я заказал кошерную еду, девушкам вегетарианскую, а другу ничего специального не заказывал, потому как он более-менее всеяден и не заморачивается.
Когда на высоте 11 тыс. метров над Тихим океаном миловидные японки начали разносить подносы с едой выяснилось что они чего-то там не проверили и мой заказ на спец. еду не прошел. Стюардессы так сильно и искренне расстроились и так много раз извинялись за неудобства, что ближе к концу полета мы уже начали беспокоиться чтобы они еще чего доброго харакири себе не сделали. Потому как к нам подошли по очереди и извинились все 20 стюардесс обслуживающих этот рейс. Я все ждал капитана воздушного судна, но ему видимо было очень стыдно, и он так и не появился. Бригадирша стюардесс, высокая японка (а такие нам встречались не часто) к которой весь персонал уважительно обращался не иначе как Fiji-san, стоя перед нами на коленях (и про колени я абсолютно не шучу) попросила продиктовать и записала себе в блокнотик весь наш маршрут со всеми остановками и отелями, а потом по телефону прямо с самолета связалась с главным офисом и передала наши вкусовые предпочтения, чтобы на всех следующих пересадках нам приносили только ту еду, которую мы заказали.
Пока мы колесили по Японии, в каждом отеле нам звонили из Japan Air и сообщали что у них уже есть подтверждение на нашу еду и чтобы мы больше не переживали и все будет “газаимас”, хотя мы вообще не парились по этому поводу.
На перелете из Токио в Бангкок мне торжественно вынесли огромный поднос с кошерной едой и столовым серебром и конвертом подписанным не иначе как главным ортодоксальным раввином Бельгии, который чуть ли не лично проверил чтобы кошерность соблюдалась на всех этапах изготовления каждого блюда.
Из Бангока в Пхукет авиакомпания Thai Airways ограничилась кошерным яблоком и бутылочкой талой воды, но и на том спасибо.
Это все присказка. А вот теперь начинается и сама сказка. В Пхукете снова Japan Airways связались с нашим отелем и передали через администратора сообщение что кошерный и вегетарианский заказы уже прошли по их системе и что в самолетах нас будут ждать специальные угощения. И вот мы летим из Бангкока в Токио. Мне приносят поднос кошерной тайской еды, с сертификатом кашрута выданном в Бангкоке. В меню рис с овощами и курица в остром соусе. Не знаю на каком этапе, то ли от жары, то ли потому что кошерную еду в Тайланде готовят заранее и не часто, но курица видимо успела испортиться. А из-за того что соус был острый и с прянностями мой нос и язык не учуяли никакого странного запаха или вкуса и я все это дело с аппетитом съел. И в этом была моя главная ошибка. На подлете к Токио я начал подозревать что отравился, так как меня начало рвать. Сначала пару раз в самолете. Потом еще четыре раза в международном аэропорту Ханеда. Пока мои друзья и жена закупались в Duty Free, я лежал поперек кресел в зале ожидания, стараясь не отдаляться от туалета дальше чем на 30 шагов. Зеленый цвет моего лица служил прекрасным отпугивателем пассажиров, и всякий раз возвращаясь из туалета в зал ожидания, я находил «свои» места пустые, и ручную кладь на месте. Вся кошерная еда из меня вышла только часа через 3-4. К тому времени у меня в желудке не осталось даже желудочного сока, но поскольку отправление было неслабое, я не мог выпить и удержать даже глотка воды – все сразу шло наружу.
Вот умеют же японцы устроить комфорт. Я всякий раз закрывался в туалете предназначенном для матери и ребенка: там была и кроватка для кормления, где я полежал, и ванная с душем, где я тоже полежал, и биде, где я... и музыка играла классическая, и все это в свободном доступе прямо между М и Ж. И такие туалеты, между прочим, в Японии есть буквально везде, даже на станциях метро. Будь я в каком-нибудь другом городе, – наврядли сейчас вспоминал бы эту историю с долей удовольствия и даже какой-то садо-мазо-ностальгии.
В это время, делая очередной круг по магазинам аэропорта, моя любимая жена выяснила что тут есть что-то наподобии аптечного киоска при магазине сувениров и она предложила мне подойти туда и узнать или у них есть какие-то лекарства от тошноты. Японцы довольно замкнутая и самодостаточная нация, и несмотря на то что Токио чуть ли не самый популярный и посещаемый туристами город в мире, даже в международном аэропорту на английском говорят далеко не все продавцы, ну а в аптечном киоске вообще пришлось изъясняться знаками в перемешку с гугл переводчиком. В общем кое-как мы с женой объяснили продавщице что и для чего нам нужно и она закивав головой, пошуршав под прилавком выдала мне маленькую зеленую коробочку приговаривая что-то типа: “ат зивата, для зивата, окей-окей, оригато”. Деваться мне было особо некуда, впереди 12-часовой перелет домой, оставаться еще на день-два чтобы прийти в себя мне совсем не хотелось, так что заплатив 7 долларов по курсу в йенах за лекарство я удалился размышляя над тем, что будет если это лекарство мне не поможет. Также я почему-то сразу забыл сколько именно таблеток сказала продавщица надо принять за раз – одну или две. И решил что наверное все-таки две, чтоб уж наверняка подействовало.
Изучив содержимое коробочки стало понятно что ничего не понятно: все написано исключительно иероглифами, даже цифр нигде не было видно. Еще удивило что вместе с описанием лекарства был вложен листочек с комиксами аниме. “Странные эти японцы”, - подумал я приняв две таблетки, запил водой из питьевого фонтанчика и стал ждать когда мне наконец уже станет легче. По иронии судьбы, в зеленой коробочке оказалось не лекарство от тошноты, а как в том анекдоте про доктора который выписал рецепт слабительного от кашля, чтобы больной чихнуть боялся – так вот мне досталось современное сильнодействующее японское средство от запора. Кстати после приема таблетки стало понятно зачем они всунули комикс в упаковку – сидишь на унитазе и вдвойне не скучаешь. Большую часть следующих 12-ти часов я провел в туалете самолета. Жена сказала что кошерную еду мне выносили несколько раз, но меня никак нельзя было поймать – я в это время с интересом изучал японские комиксы, переодически осмысливая анекдот про армянское радио:
— В эфире передача «Спрашивайте — отвечаем». Товарищ Иванов из села Кукуево спрашивает нас, что такое сольфеджио. — Отвечаем: тут людям жрать нечего, а он выпендривается!
Больше я выпендриваться не буду. Макароны – так макароны. Да, и если вам надо современное сильнодействующее японское средство от запора - у меня еще есть где-то 8-10 таблеток. Комиксы я тоже сохранил. Обращайтесь.

1423 +

9.

Не моё.

ПОТРЯСАЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Это серое, ничем не примечательное здание на Старой площади в Москве редко привлекало внимание проезжающих мимо. Настоящее зрелище ожидало их после поворотов направо и трех минут езды – собор Василия Блаженного, Красная площадь и, конечно же, величественный и легендарный Кремль. Все знали – одна шестая часть земной суши, именуемая СССР, управлялась именно отсюда.
Все немного ошибались.
Нет, конечно же, высокие кабинеты были и в Кремле, но, по-настоящему рулили Советской империей те, кто помещался в том самом сером здании на Старой площади – в двух поворотах и трех минутах езды.
И именно здесь помещался самый главный кабинет страны, кабинет генерального секретаря ЦК КПСС, и в данный исторический момент, а именно ранней весной 1966 года, в нем хозяйничал Леонид Брежнев.
Сегодня в коридорах этого серого здания царила непривычная суета. Можно даже сказать – переполох. Понукаемая нетерпеливыми окриками генсека, партийно-чиновничья рать пыталась выполнить одно-единственное, но срочное задание.
Найти гражданина СССР Армада Мишеля.
Всё началось с утра. Генсеку позвонил взволнованный министр иностранных дел и в преддверии визита в СССР президента Французской Республики генерала Шарля де Голля доложил следующее. Все службы к встрече готовы. Все мероприятия определены. Час назад поступил последний документ – от протокольной службы президента Франции, и это тоже часть ритуала, вполне рутинный момент. Но один, третий по счету, пункт протокола вызвал проблему. Дело в том, что высокий гость выразил пожелания, чтобы среди встречающих его в Москве, причем непосредственно у трапа, находился его ДРУГ и СОРАТНИК (именно так) Армад Мишель (смотри приложенную фотографию), проживающий в СССР.
- Ну и что? – спокойно спросил генсек. – В чем проблема-то?
- Нет такого гражданина в СССР, - упавшим голосом ответствовал министр. – Не нашли, Леонид Ильич.
- Значит, плохо искали, - вынес приговор Брежнев.
После чего бросил трубку, нажал какую-то кнопку и велел поискать хорошо.
В первые полчаса Армада Мишеля искали единицы, во вторые полчаса – десятки.
Спустя еще три часа его искали уже тысячи. Во многих похожих зданиях. В республиках, краях и областях.
И вскоре стало ясно: Армад Мишель – фантом.
Ну не было, не было в СССР человека с таким именем и фамилией. Уж если весь КГБ стоит на ушах и не находит человека, значит его просто нет. Те, кто успел пожить в СССР, понимают – о чем я.
Решились на беспрецедентное – позвонили в Париж и попросили повторить 3-й пункт протокола.
Бесстрастная лента дипломатической связи любезно повторила – АРМАД МИШЕЛЬ.
Забегая вперед, замечу – разумеется, французский лидер не мог не знать, под какими именно именем и фамилией проживает в СССР его друг и соратник. Он вполне намеренно спровоцировал эти затруднения. Это была маленькая месть генерала. Не за себя, конечно. А за своего друга и соратника.
А на Старой площади тем временем назревал скандал. И во многих других адресах бескрайнего СССР – тоже.
И тут мелькнула надежда. Одна из машинисток серого здания не без колебаний сообщила, что года три назад ей, вроде, пришлось ОДИН раз напечатать эти два слова, и что тот документ предназначался лично Никите Хрущеву – а именно он правил СССР в означенном 1963-м году.
Сегодня нажали бы на несколько кнопок компьютера и получили бы результат.
В 66-м году десятки пар рук принялись шерстить архивы, но результата не получили.
Параллельно с машинисткой поработали два узко профильных специалиста. И она вспомнила очень существенное – кто именно из Помощников Хрущева поручал ей печатать тот документ. (Это была очень высокая должность, поэтому Помощники генсеков писались с большой буквы).
По игре случая этот самый Помощник именно сегодня отрабатывал свой последний рабочий день в этой должности.
Пришедший к власти полтора года назад Брежнев выводил хрущевские кадры из игры постепенно, и очередь этого Помощника наступила именно сегодня.
Ринулись к помощнику, который ходил по кабинету и собирал свои вещи. Помощник хмуро пояснил, что не работал по этому документу, а лишь выполнял поручение Хрущева, и только тот может внести в это дело какую-то ясность. Помощнику предложили срочно поехать к Хрущеву, который безвыездно жил на отведенной ему даче. Помощник категорически отказался, но ему позвонил сам генсек и намекнул, что его служебная карьера вполне может претерпеть еще один очень даже интересный вираж.
Спустя два часа Помощник сидел в очень неудобной позе, на корточках, перед бывшим главой компартии, который что-то высаживал на огородной грядке. Вокруг ходили плечистые молодые люди, которые Хрущева не столько охраняли, сколько сторожили.
72-летний Хрущев вспомнил сразу. Ну, был такой чудак. Из Азербайджана. Во время войны у французов служил, в партизанах ихних. Так вот эти ветераны французские возьми и пошли ему аж сто тысяч доллАров. (Ударение Хрущева – авт.). А этот чудак возьми и откажись. Ну, я и велел его доставить прямо ко мне. И прямо так, по партийному ему сказал: нравится, мол, мне, что ты подачки заморские не принимаешь. Но, с другой стороны, возвращать этим капиталистам деньги обидно как-то. А не хочешь ли ты, брат, эту сумму в наш Фонд Мира внести? Вот это будет по-нашему, по-советски!
- И он внес? – спросил Помощник.
- Даже кумекать не стал, - торжествующе сказал Хрущев. – Умел я все ж таки убеждать. Не то, что нынешние. Короче, составили мы ему заявление, обедом я его знатным угостил, за это время нужные документы из Фонда Мира привезли, он их подписал и вся недолга. Расцеловал я его. Потому как, хоть и чудак, но сознательный.
Помощник взглянул на часы и приступил к выполнению основной задачи.
- Так это ж кличка его партизанская была, - укоризненно пояснил Хрущев. – А настоящее имя и фамилия у него были – без поллитра не то, что не запомнишь – не выговоришь даже.
Помощник выразил сожаление.
А Хрущев побагровел и крякнул от досады.
- А чего я тебе про Фонд Мира талдычу? Финансовые документы-то не на кличку ведь составляли! – Он взглянул на своего бывшего Помощника и не удержался. – А ты, я смотрю, как был мудак мудаком, так и остался.
Спустя четверть часа в Фонде Мира подняли финансовую отчетность.
Затем пошли звонки в столицу советского Азербайджана – Баку.
В Баку срочно организовали кортеж из нескольких черных автомобилей марки «Волга» и отрядили его на север республики – в город Шеки. Там к нему присоединились авто местного начальства. Скоро машины съехали с трассы и по ухабистой узкой дороге направились к конечной цели – маленькому селу под названием Охуд.
Жители села повели себя по-разному по отношению к этой автомобильной экспансии. Те, что постарше, безотчетно испугались, а те, что помладше, побежали рядом, сверкая голыми пятками.
Время было уже вечернее, поэтому кортеж подъехал к небольшому скромному домику на окраине села – ведь теперь все приехавшие знали, кого именно искать.
Он вышел на крыльцо. Сельский агроном (рядовая должность в сельскохозяйственных структурах – авт.) сорока семи лет от роду, небольшого роста и, что довольно необычно для этих мест, русоволосый и голубоглазый.
Он вышел и абсолютно ничему и никому не удивился. Когда мы его узнаем поближе, мы поймем, что он вообще никогда и ничему не удивляется – такая черта натуры.
Его обступили чиновники самого разного ранга и торжественно объявили, что агроном должен срочно ехать в Баку, а оттуда лететь в Москву, к самому товарищу Брежневу. На лице агронома не дрогнул ни один мускул, и он ответил, что не видит никакой связи между собой и товарищем Брежневым, а вот на работе – куча дел, и он не может их игнорировать. Все обомлели, вокруг стали собираться осмелевшие сельчане, а агроном вознамерился вернуться в дом. Он уже был на пороге, когда один из визитеров поумнее или поинформированнее остальных, вбросил в свою реплику имя де Голля и связно изложил суть дела.
Агроном повернулся и попросил его поклясться.
Тот поклялся своими детьми.
Этой же ночью сельский агроном Ахмедия Джабраилов (именно так его звали в миру), он же один из самых заметных героев французского Сопротивления Армад Мишель вылетел в Москву.
С трапа его увезли в гостиницу «Москва», поселили в двухкомнатном номере, дали на сон пару часов, а утром увезли в ГУМ, в двухсотую секцию, которая обслуживала только высшее руководство страны, и там подобрали ему несколько костюмов, сорочек, галстуков, обувь, носки, запонки, нижнее белье, плащ, демисезонное пальто и даже зонтик от дождя. А затем все-таки повезли к Брежневу.
Генсек встретил его, как родного, облобызал, долго тряс руку, сказал несколько общих фраз, а затем, перепоручив его двум «товарищам», посоветовал Ахмедии к ним прислушаться.
«Товарищи» препроводили его в комнату с креслами и диванами, уселись напротив и предложили сельскому агроному следующее. Завтра утром прибывает де Голль. В программу его пребывания входит поездка по стране.
Маршрут согласован, но может так случиться, что генерал захочет посетить малую родину своего друга и соратника – село Охуд. В данный момент туда проводится асфальтовая дорога, а дополнительно предлагается вот что (на стол перед Ахмедией легла безупречно составленная карта той части села, где находился его домик). Вот эти вот соседские дома (5 или 6) в течение двух суток будут сравнены с землей. Живущих в них переселят и поселят в более благоустроенные дома. Дом агронома наоборот – поднимут в два этажа, окольцуют верандой, добавят две пристройки, а также хлев, конюшню, просторный курятник, а также пару гаражей – для личного трактора и тоже личного автомобиля. Всю эту территорию огородят добротным забором и оформят как собственность семьи Джабраиловых. А Ахмедие нужно забыть о том, что он агроном и скромно сообщить другу, что он стал одним из первых советских фермеров. Все это может быть переделано за трое суток, если будет соблюдена одна сущая мелочь (на этом настоял Леонид Ильич), а именно – если Ахмедия даст на оное свое согласие.
Агроном их выслушал, не перебивая, а потом, без всякой паузы, на чистом русском языке сказал:
- Я ничего не услышал. А знаете – почему?
- Почему? – почти хором спросили «товарищи».
- Потому что вы ничего не сказали, - сказал Ахмедия.
«Товарищи» стали осознавать сказанное, а он встал и вышел из комнаты.
Встречающие высокого гостя, допущенные на летное поле Внуково-2, были поделены на две группы. Одна – высокопоставленная, те, которым гость должен пожать руки, а другая «помельче», она должна была располагаться в стороне от трапа и махать гостю руками. Именно сюда и задвинули Ахмедию, и он встал – с самого дальнего края. Одетый с иголочки, он никакой физической неловкости не ощущал, потому что одинаково свободно мог носить любой род одежды – от военного мундира до смокинга и фрачной пары, хотя последние пятнадцать лет носил совершенно другое.
Когда высокая, ни с какой другой несравнимая, фигура де Голля появилась на верхней площадке трапа, лицо Ахмедии стало покрываться пунцовыми пятнами, что с ним бывало лишь в мгновения сильного душевного волнения – мы еще несколько раз встретимся с этим свойством его физиологии.
Генерал сбежал по трапу не по возрасту легко. Теплое рукопожатие с Брежневым, за спинами обоих выросли переводчики, несколько общих фраз, взаимные улыбки, поворот генсека к свите, сейчас он должен провести гостя вдоль живого ряда встречающих, представить их, но что это? Де Голль наклоняется к Брежневу, на лице генерала что-то вроде извинения, переводчик понимает, что нарушается протокол, но исправно переводит, но положение спасает Брежнев. Он вновь оборачивается к гостю и указывает ему рукой в сторону Ахмедии, через мгновение туда смотрят уже абсолютно все, а де Голль начинает стремительное движение к другу, и тот тоже – бросается к нему. Они обнимаются и застывают, сравнимые по габаритам с доном Кихотом и Санчо Панса. А все остальные, - или почти все, - пораженно смотрят на них.
Ахмедию прямо из аэропорта увезут в отведенную де Голлю резиденцию – так пожелает сам генерал. Де Голль проведет все протокольные мероприятия, а вечернюю программу попросит либо отменить либо перенести, ибо ему не терпится пообщаться со своим другом.
Де Голль приедет в резиденцию еще засветло, они проведут вместе долгий весенний вечер.
Именно эта встреча и станет «базовой» для драматургии будущего сценария. Именно отсюда мы будем уходить в воспоминания, но непременно будем возвращаться обратно.
Два друга будут гулять по зимнему саду, сидеть в уютном холле, ужинать при свечах, расстегнув постепенно верхние пуговицы сорочек, ослабив узлы галстука, избавившись от пиджаков, прохаживаться по аллеям резиденции, накинув на плечи два одинаковых пледа и при этом беседовать и вспоминать.
Воспоминания будут разные, - и субъективные, и авторские, - но основной событийный ряд сценария составят именно они.
Возможно, мы будем строго придерживаться хронологии, а может быть и нет. Возможно, они будут выдержаны в едином стилистическом ключе, а может быть и нет. Всё покажет будущая работа.
А пока я вам просто и вкратце перечислю основные вехи одной человеческой судьбы. Если она вызовет у вас интерес, а может и более того – удивление, то я сочту задачу данной заявки выполненной.
Итак, судите сами.

Повторяю, перед вами – основный событийный ряд сценария.
Вы уже знаете, где именно родился и вырос наш герой. В детстве и отрочестве он ничем кроме своей внешности, не выделялся. Закончил сельхозтехникум, но поработать не успел, потому что началась война.
Записался в добровольцы, а попав на фронт, сразу же попросился в разведку.
- Почему? – спросили его.
- Потому что я ничего не боюсь, – ответил он, излучая своими голубыми глазами абсолютную искренность.
Его осмеяли прямо перед строем.
Из первого же боя он вернулся позже всех, но приволок «языка» - солдата на голову выше и в полтора раза тяжелее себя.
За это его примерно наказали – тем более, что рядовой немецкой армии никакими военными секретами не обладал.
От законных солдатских ста грамм перед боем он отказался.
- Ты что – вообще не пьешь? - поинтересовались у него.
- Пью, – ответил он. – Если повод есть.
Любви окружающих это ему не прибавило.
Однажды его застали за углубленным изучением русско-немецкого словаря.
Реакция была своеобразная:
- В плен, что ли, собрался?
- Разведчик должен знать язык врага, – пояснил он.
- Но ты же не разведчик.
- Пока, – сказал он.
Как-то он пересекся с полковым переводчиком и попросил того объяснить ему некоторые тонкости немецкого словосложения, причем просьбу изложил на языке врага. Переводчик поразился его произношению, просьбу удовлетворил, но затем сходил в штаб и поделился с нужными товарищами своими сомнениями. Биографию нашего героя тщательно перелопатили, но немецких «следов» не обнаружили. Но, на всякий случай, вычеркнули его фамилию из списка представленных к медали.
В мае 1942 года в результате безграмотно спланированной военной операции, батальон, в котором служил наш герой, почти полностью полег на поле боя. Но его не убило. В бессознательном состоянии он был взят в плен и вскоре оказался во Франции, в концлагере Монгобан. Знание немецкого он скрыл, справедливо полагая, что может оказаться «шестеркой» у немцев.

Почти сразу же он приглянулся уборщице концлагеря француженке Жанетт. Ей удалось уговорить начальство лагеря определить этого ничем не примечательного узника себе в помощники. Он стал таскать за ней мусор, а заодно попросил её научить его французскому языку.
- Зачем это тебе? – спросила она.
- Разведчик должен знать язык союзников, – пояснил он.
- Хорошо, – сказала она. – Каждый день я буду учить тебя пяти новым словам.
- Двадцать пяти, – сказал он.
- Не запомнишь. – засмеялась она.
Он устремил на неё ясный взгляд своих голубых глаз.
- Если забуду хотя бы одно – будешь учить по-своему.
Он ни разу не забыл, ни одного слова. Затем пошла грамматика, времена, артикли, коих во французском языке великое множество, и через пару месяцев ученик бегло болтал по-французски с вполне уловимым для знатоков марсельским выговором (именно оттуда была родом его наставница Жанетт).
Однажды он исправил одну её стилистическую ошибку, и она даже заплакала от обиды, хотя могла бы испытать чувство гордости за ученика – с женщинами всего мира иногда случается такое, что ставит в тупик нас, мужчин.
А потом он придумал план – простой, но настолько дерзкий, что его удалось осуществить.
Жанетт вывезла его за пределы лагеря – вместе с мусором. И с помощью своего племянника отправила в лес, к «маки» (французским партизанам – авт.)
Своим будущим французским друзьям он соврал лишь один – единственный раз. На вопрос, кем он служил в советской армии, он ответил, не моргнув ни одним голубым глазом:
- Командиром разведотряда.
Ему поверили и определили в разведчики – в рядовые, правда. Через четыре ходки на задания его назначили командиром разведгруппы. Ещё спустя месяц, когда он спустил под откос товарняк с немецким оружием, его представили к первой французской награде. Чуть позже ему вручили записку, собственноручно написанную самоназначенным лидером всех свободных французов Шарлем де Голлем. Она была предельно краткой: «Дорогой Армад Мишель! От имени сражающейся Франции благодарю за службу. Ваш Шарль де Голль». И подпись, разумеется.
Кстати, о псевдонимах. Имя Армад он выбрал сам, а Мишель – французский вариант имени его отца (Микаил).
Эти два имени стали его основным псевдонимом Но законы разведслужбы и конспирации обязывали иногда менять даже ненастоящие имена.
История сохранила почти все его остальные псевдонимы – Фражи, Кураже, Харго и даже Рюс Ахмед.

Всё это время наш герой продолжал совершенствоваться в немецком языке, обязав к этому и своих разведчиков. Это было нелегко, ибо французы органически не переваривали немецкий. Но ещё сильнее он не переваривал, когда не исполнялись его приказы.
И вскоре он стал практиковать походы в тыл врага – малыми и большими группами, в формах немецких офицеров и солдат. Особое внимание уделял немецким документам – они должны были быть без сучка и задоринки. Задания получал от своих командиров, но планировал их сам. И за всю войну не было ни одного случая, чтобы он сорвал или не выполнил поставленной задачи.
Однажды в расположение «маки» привезли награды. И он получил свой первый орден – Крест за добровольную службу.
Через два дня в форме немецкого капитана он повел небольшую группу разведчиков и диверсантов на сложное задание – остановить эшелон с 500 французскими детьми, отправляемыми в Германию, уничтожить охрану поезда и вывести детей в лес. Задание артистично и с блеском было выполнено, но себя он не уберег – несколько осколочных ранений и потеря сознания. Он пролежал неподалеку от железнодорожного полотна почти сутки. В кармане покоились безупречно выполненные немецкие документы, а также фото женщины с двумя русоволосыми детьми, на обороте которого была надпись: «Моему дорогому Хайнцу от любящей Марики и детей». Армад Мишель любил такие правдоподобные детали. Он пришел в себя, когда понял, что найден немцами и обыскивается ими.
- Он жив, – сказал кто –то.
Тогда он изобразил бред умирающего и прошептал что–то крайне сентиментальное типа:
- Дорогая Марика, ухожу из этой жизни с мыслью о тебе, детях, дяде Карле и великой Германии.
В дальнейшем рассказ об этом эпизоде станет одним из самых любимых в среде партизан и остальных участников Сопротивления. А спустя два года, прилюдно, во время дружеского застолья де Голль поинтересуется у нашего героя:
- Послушай, всё время забываю тебя спросить – почему ты в тот момент приплел какого–то дядю Карла?
Армад Мишель ответил фразой, вызвавшей гомерический хохот и тоже ставшей крылатой.
- Вообще–то, - невозмутимо сказал он, - я имел в виду Карла Маркса, но немцы не поняли.

Но это было потом, а в тот момент нашего героя погрузили на транспорт и отправили в немецкий офицерский госпиталь. Там он быстро пошел на поправку и стал, без всякого преувеличения, любимцем всего своего нового окружения. Правда, его лицо чаще обычного покрывалось пунцовыми пятнами, но только его истинные друзья поняли бы настоящую причину этого.
Ну а дальше произошло невероятное. Капитана немецкой армии Хайнца – Макса Ляйтгеба назначили ни много, ни мало – комендантом оккупированного французского города Альби. (Ни здесь, ни до, ни после этого никаких драматургических вывертов я себе не позволяю, так что это – очередной исторический факт – авт.)
Наш герой приступил к выполнению своих новых обязанностей. Связь со своими «маки» он наладил спустя неделю. Результатом его неусыпных трудов во славу рейха стали регулярные крушения немецких поездов, массовые побеги военнопленных, - преимущественно, советских, - и масса других диверсионных актов. Новый комендант был любезен с начальством и женщинами и абсолютно свиреп с подчиненными, наказывая их за самые малейшие провинности. Спустя полгода он был представлен к одной из немецких воинских наград, но получить её не успел, ибо ещё через два месяца обеспокоенный его судьбой де Голль (генерал понимал, что сколько веревочке не виться…) приказал герру Ляйтгебу ретироваться.
И Армад Мишель снова ушел в лес, прихватив с собой заодно «языка» в высоком чине и всю наличность комендатуры.
А дальше пошли новые подвиги, личное знакомство с де Голлем, и – победный марш по улицам Парижа. Кстати, во время этого знаменитого прохода Армад Мишель шел в третьем от генерала ряду. Войну он закончил в ранге национального Героя Франции, Кавалера Креста за добровольную службу, обладателя Высшей Военной Медали Франции, Кавалера высшего Ордена Почетного Легиона. Венчал всё это великолепие Военный Крест – высшая из высших воинских наград Французской Республики.
Вручая ему эту награду, де Голль сказал:
- Теперь ты имеешь право на военных парадах Франции идти впереди Президента страны.
- Если им не станете вы, мой генерал, - ответил Армад Мишель, намекая на то, что у де Голля тоже имелась такая же награда.
- Кстати, нам пора перейти на «ты», – сказал де Голль.
К 1951-му году Армад Мишель был гражданином Франции, имел жену-француженку и двух сыновей, имел в Дижоне подаренное ему властями автохозяйство (небольшой завод, по сути) и ответственную должность в канцелярии Президента Шарля де Голля.
И именно в этом самом 1951-м году он вдруг вознамерился вернуться на Родину, в Азербайджан. (читай – в СССР).
Для тех, кто знал советские порядки, это выглядело, как безумие.
Те, кто знали Армада Мишеля, понимали, что переубеждать его – тоже равносильно безумию.
Де Голль вручил ему на прощание удостоверение почетного гражданина Франции с правом бесплатного проезда на всех видах транспорта. А спустя дней десять дижонское автопредприятие назвали именем Армада Мишеля.
В Москве нашего Героя основательно потрясло МГБ (Бывшее НКВД, предтеча КГБ - авт.) Почему сдался в плен, почему на фото в форме немецкого офицера, как сумел совершить побег из Концлагеря в одиночку и т.д. и т.п. Репрессировать в прямом смысле не стали, отправили в родное село Охуд и велели его не покидать. Все награды, письма, фото, даже право на бесплатный проезд отобрали.
В селе Охуд его определили пастухом. Спустя несколько лет смилостивились и назначили агрономом.
В 1963-м году вдруг вывезли в Москву. Пресловутые сто тысяч, беседа и обед с Хрущевым, отказ от перевода в пользу Фонда мира. Хрущев распорядился вернуть ему все личные документы и награды.
Все, кроме самой главной – Военного Креста. Он давно был экспонатом Музея боевой Славы. Ибо в СССР лишь два человека имели подобную награду – главный Творец Советской Победы Маршал Жуков и недавний сельский пастух Ахмедия Джабраилов.
Он привез эти награды в село и аккуратно сложил их на дно старого фамильного сундука.
А потом наступил 66-й год, и мы вернулись к началу нашего сценария.
Точнее, к той весенней дате, когда двое старых друзей проговорили друг с другом весь вечер и всю ночь.
Руководитель одной из крупных европейский держав и провинциальный сельский агроном.
Наш герой не стал пользоваться услугами «товарищей». Он сам уехал в аэропорт, купил билет и отбыл на родину.
Горничная гостиницы «Москва», зашедшая в двухкомнатный «полулюкс», который наш герой занимал чуть менее двух суток, была поражена. Постоялец уехал, а вещи почему-то оставил. Несколько костюмов, сорочек, галстуков, две пары обуви. Даже нижнее белье. Даже заколки. Даже зонт для дождя.
Спустя несколько дней, агронома «повысят» до должности бригадира в колхозе.
А через недели две к его сельскому домику вновь подъедут автомобили, в этот раз – всего два. Из них выйдут какие–то люди, но на крыльцо поднимется лишь один из них, мужчина лет пятидесяти, в диковинной военный форме, которую в этих краях никогда не видели.
Что и можно понять, потому что в село Охуд никогда не приезжал один из руководителей министерства обороны Франции, да ещё в звании бригадного генерала, да ещё когда–то близкий друг и подчиненный местного колхозного бригадира.
Но мы с вами его узнаем. Мы уже встречались с ним на страницах нашего сценария (когда он будет полностью написан, разумеется).
Они долго будут обниматься, и хлопать друг друга по плечам. Затем войдут в дом. Но прежде чем сесть за стол, генерал выполнит свою официальную миссию. Он вручит своему соратнику официальное письмо президента Франции с напоминанием, что гражданин СССР Ахмедия Микаил оглу (сын Микаила – авт.) Джабраилов имеет право посещать Францию любое количество раз и на любые сроки, причем за счет французского правительства.
А затем генерал, - нет, не вручит, а вернет, - Армаду Мишелю Военный Крест, законную наградную собственность героя Французского Сопротивления.
Ну и в конце концов они сделают то, что и положено делать в подобных случаях – запоют «Марсельезу».
В стареньком домике. На окраине маленького азербайджанского села.
Если бы автор смог бы только лишь на эти финальные мгновения стать режиссером фильма, то он поступил бы предельно просто – в сопровождении «Марсельезы» покинул бы этот домик через окно, держа всё время в поле зрения два силуэта в рамке этого окна и постепенно впуская в кадр изумительную природу Шекинского района – луга, леса, горы, - а когда отдалился бы на очень-очень большое расстояние, вновь стал бы автором и снабдил бы это изображение надписями примерно такого содержания:
Армад Мишель стал полным кавалером всех высших воинских наград Франции.
Ахмедия Джабраилов не получил ни одной воинской награды своей родины – СССР.
В 1970-м году с него был снят ярлык «невыездного», он получил возможность ездить во Францию и принимать дома своих французских друзей.
Прошагать на военных парадах Франции ему ни разу не довелось.
В 1994-м году, переходя дорогу, он был насмерть сбит легковым автомобилем, водитель которого находился в состоянии легкого опьянения. Во всяком случае, так было указано в составленном на месте происшествия милицейском протоколе.

2200 +

10.

Трудности коммуникации – 3.
Или семейная история.
Давным-давно, где-то в конце 80-х, зашёл я в гости к одной хорошей знакомой. Она-то, за рюмкой чая и рассказала мне эту историю.
Сидит её сын на окошке (5-й этаж), играет чем-то и, как-то, между прочим, говорит: «Мама, вон тётенька полетела». Примерно через полчаса: «Мама, вон снова тётенька полетела».
Заинтриговал вас?
А дело было так. Пришёл мужик домой, ну слегка с похмелья, а жена начала его пилить.
Сделаем небольшое отступление. Давным-давно, много лет назад, в старой доброй Англии жил дедушка по имени Чарли, по фамилии Дарвин. Он открыл и научно обосновал закон естественного отбора. Там чётко было прописано: пришёл мужик домой пьяный, ботиночки сними, спать уложи, одеяльцем укрой, утром опохмели. Когда его отпустит, он станет мягким, виноватым и на всё согласным, только тогда начинай выносить ему мозги.
Так уж повелось на Руси, что женщины, за редким исключением, были безграмотные, но инстинктивно соблюдали заветы дедушки Чарли. А кто не соблюдал, те не успевали оставить потомство. Все мамы своих дочерей на этот счёт чётко инструктировали. Да и в школе про Дарвина упоминали. Но женщина или маму не любила в детстве, или занятия пропускала в школе, или была не совсем русской, поэтому основной закон выживания в семье забыла. А, может быть, торопилась куда-то или просто не было сил ждать. Она самые важные моменты пропустила и приступила к выносу мозга немедленно. Мужская душа – субстанция нежная и ранимая. Нет, конечно, если там морду кому набить, пройтись по краю пропасти или врага на войне убить – это запросто. Но против женщин эта самая душа иммунитета не имеет (чем они женщины, часто пользуются). Конечно, мужик пытался возражать, мол, пятница, друзья встретились и т.п. К его великому сожаленью все перечисленные аргументы не принимались в расчёт. И слова, как капли яда начали стекаться в чашу терпения любимого супруга. Выражения «алкаш», «тряпка», «никчёмный человек», коробили его тонкую натуру, хотя внутренне он с ними был согласен. Но когда женщина, с которой он прожил не один год, любимая жена, верная соратница по жизненному пути, назвала его козлом, это стало последней каплей. Мужик сделал то, о чём мечтает каждая женщина, не зависимо от возраста и габаритов. Он взял её на руки и понёс… Внутри себя напевая песню про Стеньку Разина. Помните: из-за острова на стрежень, на простор речной волны…? Только пел он её с конца. А там такие слова: …и за борт её бросает… Короче, в окошко он её выкинул. С 4 (четвёртого) этажа.
Это ещё не всё.
Ирга. Многие, сейчас этого не знают, но в те годы местная ребятня объедалась этими вкусными ягодами. Если за кустами ирги не следить, не подрезать, не окультуривать, то они вырастают метра три в высоту.
Как раз такие кусты росли под окном у наших героев. В них-то и упала домашняя лётчица. Покарябалась слегка. Но это её не успокоило. То ли не всё из запланированного она успела озвучить, то ли захотелось ещё раз испытать ощущения от полёта, то ли ещё что-то. Об этом история умалчивает. Короче, поднялась она на свой этаж и начала руками и ногами проситься войти. Причём слова лились из неё ещё более обидные для её супруга.
А мужик. А что мужик? У мужика горе – жена из окна выпала. Спать лёг. А тут, кто-то его будит, в дверь ломится, кричит. Обидно. Он дверь открывает, хватает за шиворот источник звука. Догадались? Правильно – в окошко её.
И это ещё не всё.
То ли ветер переменился, то ли прицел сбился, то ли кусты ирги рассчитаны всего на одно приземление. Короче, от второго полёта у дамы было только одно новое впечатление. Она сломала руку (ВТОРОЙ РАЗ С ЧЕТВЁРТОГО ЭТАЖА).
Даже женщины могут мыслить логично. Помня поговорку, что Бог любит троицу, мадам решила третий раз судьбу не испытывать. Кто его знает, случайно прицел сбился или нет. А может быть, налеталась уже. Пошла она в трамопункт, гипс наложила и домой вернулась.
Тут надо сказать, что женщина была не просто женщиной. Она была советской женщиной. А, значит, училась в детстве в советской школе. В старших классах тогда преподавали предмет НВП (начальная военная подготовка). Видимо предмет даме давался легко, да и усвоила она его хорошо. Зная, что для победы над врагом надо применить необычный манёвр, женщина молча постучалась в дверь. Любимый муж, не ожидая подвоха, всё ещё мучимый похмельем, открыл дверь.
Что, вы думаете, было дальше? Правильно. НВП мужик тоже учил. Только плохо. Никакой тактики встречи жены он не разработал, траекторию полёта не рассчитал, прицел не настроил, кусты не поправил. Просто открыл дверь. И тут же получил гипсом по голове.
Сотрясение – больница – КПЗ. Последнее за несанкционированные полёты жены. Так как наша ПВО всегда на страже нашего мирного неба.

1229 +

11.

Урюпинск. Как я проходил военные сборы

Урюпинск, который считается столицей российской провинции, замечательный городок со своей интересной историей.
Когда-то давно в этом городке мы, студенты университета, проходили трёхмесячные военные сборы. Мы были солдатами.
Начальником сборов назначили полковника Олениченко, руководителя чего-то там на нашей военной кафедре. Небольшого росточка, похожий на кабанчика, он при ходьбе размахивал руками, а при разговоре издавал звук, похожий на похрюкивание. За глаза его звали - «Олень». Он сам родом с Украины. Уехал оттуда давно, но сохранил своеобразный говор и строй речи, чем потешал студентов университета. Для того чтобы точно понять его мысль, постороннему человеку нужен был переводчик. Или субтитры, как в кино.

Например, останавливал Олень студентов на плацу и давал короткое наставление.
- Шо вы (хрю-хрю) как стадо баранов?!
(Субтитры: Уважаемые товарищи курсанты! Вы должны уметь ходить строем.)
- Война будет. И первымЫ её начнем мы. Хрю!
(Субтитры: Скоро начнется 3-я мировая война, развязанная не нами. Но первыми в бой вступим мы, офицеры военной кафедры университета).
- А когда мы полягем, хто станет за нас? Шайка тунЭядцев?
(Субтитры: Когда мы падём смертью храбрых, вы должны будете занять наше место в строю.)
- И как вы будете воевать? С голымЫ писюнамЫ наперевес?
(Субтитры: Поэтому так важно овладевать воинскими знаниями).

А вот так выглядел «разбор полетов» после стрельб:
- Вчера Посупонько саданул из автомата по мишени и все патроны Богу в яйца… Извиняюсь!.. Пули.
(Субтитры: Вчера курсант Посупонько показал не лучший в своей жизни результат: все патроны полетели мимо цели… Прошу меня извинить! Оговорился. Не патроны, а пули. Патроны в цель не попадают.)
Представляете, как его прямая речь могла выглядеть в версии сурдопереводчика?

Чем мы занимались на сборах? Жили в солдатских казармах поротно. То есть одна рота в одной казарме. Человек по сто. Изучали вооружение армий стран потенциального противника, совершали марш-броски, ездили на стрельбы, учили устав. Помогали местному колхозу в сельхозработах.
Однажды нас отправили на бахчу собирать арбузы. В конце дня колхоз расплатился частью урожая. Привезли в казарму целую машину арбузов. Сложили их в одной из учебных комнат и начали их поглощать. Постепенно, но безостановочно.
Днем этот процесс как-то незаметен. Но ночью... Народ просыпался от непрекращающегося шуршания. Картина: «Вот солдаты идут». Идут в туалет. Причем, одна колонна идет туда, а вторая возвращается. Непрерывно.
Когда прибыли в часть, нам выдали обмундирование. И кроме сапог, портянок, пилоток и т.п., дали тапочки-шлепанцы. Они были пошиты из голенищ старых кирзовых сапог и на один размер. Сорок шесть. Чтобы не промахнуться. Все 46-го размера. Ходить в них можно было только скользя. Как на лыжах.
Представьте себе картину. Ночь. Темная казарма. Только в конце коридора ярко освещена открытая дверь туалета. Свет в конце коридора. И курсанты в полусне, щурясь, вереницей к этой двери. Все в тапочках. Шурш-шурш-шурш. И молча.
Вы документальные фильмы про пингвинов видели? Вот как они ходили. А некоторые двигались, как пингвины, которые яйца высиживали. Они (пингвины) яйцо между ног зажимают и ходят. Иные из нас шли к цели в конце коридора, как пингвины с яйцом. Осторожно. Чтобы не расплескать…
Или, чтобы вам было ещё понятней. Фильмы про зомби помните? Вот так курсанты и ходили. Бессмысленное выражение лица, полуприкрытые веки, чуть на отлёте руки. Покачиваясь. Шурш-шурш-шурш. К свету.
Сборам предшествовал медосмотр в райвоенкомате. Представьте себе вереницу комнат. Трамвайчиком. В каждой сидит по врачу. В первой комнате раздеваешься до трусов и дальше только с больничным листком в руках. От врача к врачу. Каждый ставит свою резолюцию. Шутки, понятное дело, мужские. «Там будет такой кабинет…девушка молодая, хирург. С линейкой. Измеряет. Сначала в спокойном состоянии… Гы-гы-гы». Мужики, когда толпой собираются, быстро скатываются до примитивных и однообразных шуток. Но очень смешных!
На самом же деле девушка молодая и интересная была. Секретарша военкома. Она сидела в первом кабинете, напротив комнаты, где переодевались студенты. Обойдя всех врачей, нужно было вернуться по коридору к своим вещам. Одеться. Войти к ней и отдать свой листок с диагнозами докторов. И всё! Девушка очень возмущалась, если студенты к ней входили неодетыми. Но об этом же никто друг другу не рассказывал. Не предупреждал. Все ждали представления.
Появляется какой-нибудь студент с листком в руке и в трусах: «Пацаны, а куда дальше?» - «Вот»,- указывают шутники на дверь. И затаились. Через несколько секунд крик: «Сколько можно? Оденьтесь!» - Все: «Гы-гы-гы!»
Однажды приключилась ещё более интересная история, едва не закончившаяся отчислением.
Подходит студент к группе таких балагуров.
- Куда дальше?
- Туда. Только понимаешь, ей этот стриптиз, эти раздевания надоели. Нужно сразу без трусов входить.
- Да, ладно вам. Умники нашлись.
Что происходит дальше? Это частично слышно и частями видно.
Девушка, поднимая глаза от бумаг на столе:
- Опять в трусах?!
- Извините, - студент рывком опускает трусы до щиколоток.
- Вон!!!
Распахивается дверь. Спиной, с голой задницей, путаясь в трусах, выскакивает наш сокурсник. За ним вылетает разъярённая секретарша и бежит жаловаться военкому.

Почему такая реакция? Непонятно.
Насколько, всё-таки, разные - мужчины и женщины. Вот, например, вы - юноша… ну, мужчина… сидите в кабинете. Не врач. А к вам студентки. Сто человек. В белье. Ваши действия? А тут…

Виктор Висловский

1364 +

12.

ТЕСТ

«Смеялась сова с воробья, что у него большая голова…»
(Народная поговорка)

В туманной заводской курилке всегда многолюдно.
На скамеечках сидело человек пятнадцать рабочих, они курили, кашляли и смеялись.
Смеялись в основном над незамысловатыми шутками местного заводилы. Заводилу звали Петя - здоровый мужик лет тридцати, с золотым перстнем и волосатой грудью по самую шею.
В тот день Петя настолько был в ударе, что решил подшутить даже надо мной, человеком чужеродным и временным на заводе.
Петя вдруг громко и задорно произнес, глядя на меня:
- Скажи, режиссер, а ты случайно надел голубую футболку, когда ехал снимать наш завод, или это был твой осмысленный выбор?

Работяги дружно захихикали, я тоже заулыбался и сказал:

- Петя, а что ты имеешь против моей голубой футболки?
- Футболка нормальная, только цвет у нее пидорский, извини конечно за прямоту, но я простой человек, что думаю, то и говорю.

Мужики опять захихикали и я ответил:

- А не рановато ли тебя пидоры победили?
- В каком смысле победили?!
- А в таком, что они присвоили себе голубой цвет и ты уже ссышь носить голубую маечку. А если завтра они пиво объявят своим напитком, ты что же, на всю жизнь останешься без «пиваса»? Лично я настолько уверен в своей ориентации, что не постесняюсь даже с женской сумкой по городу пройти, если она будет достаточно вместительная и крепкая для дела.
- С женской сумкой? Фу, позорняк, хотя у тебя наверное в Москве много таких педо-друзей с женскими сумочками, с кем поведешься?

Публика опять заржала.

- Да, и таких хватает. Петя, а ты, кстати, за что так не любишь гомосексуалистов? Может быть – это у тебя что-то личное? Детская травма, юношеские грезы, или что-то в этом роде?
- Какое личное!? Ты давай не это. Я их всегда ненавидел и давил и давить буду, пока живу.
- Ну, не знаю, как по мне, так наоборот: чем их на свете больше, тем лично у меня меньше конкуренция на рынке женского внимания…
Да и потом, ты себе даже не представляешь какая у геев на самом деле тяжелая жизнь, не позавидуешь. Подумай, например, как живется бедным пидорам, скажем, вашего родного цеха.

В курилке устаканилась гробовая тишина, казалось, что даже дым перестал клубиться и во всем цеху прекратилась работа.
Петя почти заорал:

- Какие пидоры нашего цеха?! Ты отвечаешь за базар? У нас в цеху нет никаких пидоров! Это у вас там на телевидении пидор на пидоре и пидором погоняет.
- Ох, Петя, и не говори, пидоров у нас гораздо больше, чем ты даже можешь себе представить, но от этого жизнь ваших заводских пидоров легче не становится. По статистике каждый сотый – вынь да положь… Природу не обманешь. И, кстати, ты, Петя не обижайся, но я кажется догадываюсь почему ты их так не любишь.
- И почему же?
- Попробую объяснить: если, например я среди поля увижу обычного козла, то он вызовет во мне простые и понятные ассоциации: мясо, шерсть, рога, колокольчик. А вот латентный зоофил, увидев козла, подумает: вот мерзкий скот, он же регулярно трахает коз. Фу! Позорняк! Даже думать об этом противно! Убил бы!
Чувствуешь разницу?
- Ты хочешь сказать что я пидор!?
- Да, ну ты что, Петя, посмотри на себя, какой же ты пидор? Вообще не похож. Хотя если честно, то я так до сих пор и не научился их отличать по внешнему виду.

Пока Петя думал, что мне на это ответить, в курилку заглянул наш оператор Серега, он потирал уставшее плечо:
- Ну, более-менее я "планов набрал", только вот плечо, сука, болит, натаскался камеру. Скорей бы вечером прийти домой и намазаться мазью, она помогает.
- А мазь у тебя с собой?
- Ну, да, вот.
- Так чего ждать? Снимай рубашку и мажься тут.
- Да, как-то неудобняк.
- Неудобняк снимать с больным плечом, давай мажься, не стесняйся, тут все свои, тем более что, как я выяснил, в цеху нет ни одного гея.

Про геев, Серега, конечно не понял ничего, но снял майку и принялся втирать в плечо вонючую мазь.
Мужики молча наблюдали за этой сценой, но Петя, который уже пришел в себя, опять начал шутить. Он легонько ткнул указательным пальцем в потный Серегин живот и сказал:
- А нифига себе ты брюхо наел и сиськи, как у телки, нужно тебе спортом заняться.

Курилка заржала, а Серега смутился и сразу же надел майку.
Я не остался в стороне:

- Петя, к слову сказать, я ни на что не намекаю, но факт – есть факт: тут в курилке собралось человек пятнадцать, но только одному тебе пришло в голову потрогать мужика за живот и обсудить размер его сисек…

Все заржали, а Петя вскочил со скамейки и заорал:

- Ты отвечаешь за базар?
- Я отвечаю за то, что видел сам. Но ты не переживай – это все фигня, главное, маечка у тебя не голубая.

Кто-то подал голос:

- Бывают такие специальные тесты, по ним любого можно проверить на вшивость.
Петя идею подхватил и сказал:

- Вот именно, и еще неизвестно, кто из нас двоих прошел бы этот тест.

Я ответил:

- Петя, а хочешь, прямо тут пройти такой вот простенький тест?
- Ну.
- Представь, что ты идешь по цеху и никто на тебя не смотрит, вдруг, видишь, под ногами валяется картинка из мужского журнала – реклама нижнего белья. На ней такой красивый, загорелый мужик стоит в белых трусишках и вглядывается в даль.
Как ты поступишь?
1) Воспользуешься тем, что на тебя никто не смотрит и спрячешь картинку в карман?
2) Порвешь ее на мелкие кусочки и выбросишь?
Петя перебил меня:
- Конечно же я выберу второй вариант – разорву и выброшу, а ты небось выберешь первый – спрячешь, принесешь домой, повесишь на стену и будешь целыми днями не покладая рук…

Мужики дружно заржали.

Я подождал, пока станет чуть потише и продолжил:

- Нет, Петя, я выберу третий вариант, просто ты так разволновался, что тебе не хватило терпения выслушать все три варианта, а третий был самый незамысловатый: не обращать на картинку никакого внимания и пройти мимо…

…С того момента и до самого конца наших съемок, Петя перестал со мной здороваться. Зато заводские мужики начали посылать ему томные воздушные поцелуи…

1673 +

13.

Уважительное опоздание

В Армии Обороны Израиля существуют офицеры академического резерва. Это ребята и девушки проходящие срочную и сверх-срочную службу по окончанию ВУЗов, на “близко-профессиональных” должностях. Они всегда были на привилегированном положении. Кроме них, высшее образование имеют только офицеры сверх-срочной службы, обычно в должности майора и выше.

Наш герой, молодой лейтенант-срочник, выпускник Техниона (лучшего технического ВУЗа Израиля), в тот день поздно проснулся. Причиной была подруга, с которой они провели замечательный вечер. Быстро собравшись он поспешил к месту несения службы ибо в эти выходные у него закончилась “увольнительная.” Путь был неблизкий, а на авиабазу, далёкую от главных дорог, добраться непросто. Тем более, что в 1950-х годах попутного транспорта было немного. Зато дисциплину в те годы держали на высоте.

Командовал той базой (Рамат-Давид) сам Эзер Вайцман – один из основателей Израильских ВВС (в будущем министр обороны, а в последствии президент Израиля). Короче, опоздавшего парня ждали серьёзные неприятности. Он это осознавал и настроения ему это не прибавляло. Через десяток-другой лет, наш герой станет профессором мирового уровня в области микроэлектроники и деканом факультета, а пока он понуро идёт к КПП. Он уже приготовился ко встрече с дежурным, который всё запишет и передаст начальству.

Но так получилось, что на КПП был сам полковник Вайцман. Оглядев лейтенанта, он поинтересовался причиной опоздания. От неожиданности, Адир честно признался что ночевал у подружки и проспал. Выслушав объяснение, Вайцман задал один вопрос:
- Так ты её трахнул?
- Так точно! – ответил лейтенант.
- Молодец! – продолжил лётчик истребитель – Свободен. А вот если бы опоздал и не трахнул, то мало тебе бы не показалось…

P.S. В одном из фильмов про Эзера Вайцмана взяли интервью у его бывшего командира эскадрильи (когда Вайцман служил в Британских ВВС). В частности его спросили, отличался ли Вайцман от других пилотов? Ответ был таков: “Да он был такой же как все. Их интересовали всего три вещи: самолёты, девушки и выпивка. Моя задача заключалась в том чтобы они эти свои интересы не совмещали.”

P.P.S. Привет всем кто знаком с “Semiconductor and Electronic Devices” by Adir Bar-Lev.

956 +

14.

ЗАНАВЕСКИ

Ночь. Тишина. Кухня.
Открывается дверь холодильника. Оттуда вываливается огромная пузатая Мышь, на шее гирлянда сосисок, в одной лапке кусок сыра, в другой окорок, она тяжело и медленно плетется в сторону норки, а перед норкой стоит маленькая мышеловочка заряженная крохотным, кусочком давно-засохшего сыра. Подходит к мышеловочке, изучающее ее разглядывает, качает головой и со вздохом говорит:
— Ой, ну, чеснэ слово, як диты…

На этот раз, извечные соперники: женское коварство и мужская хитрость, схлестнулись в обычном, ничем непримечательном магазине тканей.
Одним чудесным, летним утром, мой товарищ, а по работе еще и начальник по имени Эльдар, заехал прикупить красивые занавески для центральной, каминной комнаты своего нового загородного дома.
Эльдар совсем замучил хорошенькую продавщицу Наталью, перещупал на всех полках все материальчики, вспоминая цвет и фактуру своих стен, пересмотрел сотни тканей на просвет, наслушался по телефону маминых советов: - "чтобы шторы были не очень прозрачными, но в то же время не совсем уж глухими"
Наталья стоически переносила все (в прямом и переносном смысле, натаскалась рулонов из подсобки и обратно) и вот, не прошло и часа, как из сотен вариантов, веселенькие занавесочки были выбраны, семь раз отмеряны, отрезаны и куплены, но Эльдар не спешил уходить из магазина, он хотел как-то отблагодарить такого толкового и улыбчивого продавца, тем более, что и продавец был красоткой каких поискать.
Немного постоял, помялся, поднакопил наглости, решился наконец, и пригласил девушку в кино, Красавица Наташа не отказалась.
Кавалер придирчиво оглядел себя: шорты, рваные кеды, майка, кепка, ну просто никаких опознавательных признаков миллионера, вот тут-то и началась затяжная мужская хитрость. Дело в том, что Эльдару тогда было под сорок, ни детей ни жены, хотя девушки за ним целыми зомби-табунами всегда бегали, как только видели и слышали его запредельную спортивную машину, оно и понятно, кошелечек на ножках полюбит каждая, вот и решил наш умник, на этот раз быть хитрым, чтобы проверить – сможет ли красавицу Наташу заинтересовать не миллионер Эльдар, а обычный татарин Эльдар, живущий с мамой, скажем, в однушке у самого МКАДа?

В первый вечер сходили в кино, съели мороженое, а на закуску были проводы Наташи до самого дома (на метро и маршрутке, машины-то нет).
На другой день была какая-то художественная выставка, потом парк культуры, кормежка голубей и все в таком-же незамысловато-студенческом духе, и никаких тебе такси, а тем более ресторанов, ведь по тщательно спланированной легенде, Эльдар обычный сисадмин со скромной зарплатой.
Но Наташа держалась и ни на что не претендовала, им и на роликах в Сокольниках было весело вдвоем.
Через месяц Наташа пригласила Эльдара к себе, чтобы познакомить с родителями, через два, он уже одалживал у нее деньги до зарплаты, а через три, хитрый татарин решил прекратить этот балаган, ведь Наташа уже прошла проверку более чем полностью.
Предложение руки и сердца состоялось не где-нибудь, а в самом Макдональдсе.
И когда невеста сказала - "Да!", Эльдар, наконец, признался, что из всего того, что он наговорил Наташе за прошедшие три месяца, правдой было только то, что жить он без нее уже не мог и что действительно проживал с мамой, хотя и в огромном четырехэтажном доме…

(Полторы страницы дикой обиды, бурного скандала и примирения, пышной свадьбы и медового месяца на яхте я позволю себе пропустить)

…И только, два года спустя, когда у мужа было игривое настроение, Наташа, наконец призналась:
- Эльдарчик, ты не обижайся, но, мне так было смешно наблюдать за тобой, когда ты изображал бедного, но гордого сорокалетнего студента. Я все думала – ну, когда же ему надоест ходить пешком, он перестанет валять дурака, станет уже самим собой и признается?
А ты скрипел, пыхтел, но держался, молодец. Как маленький. Если честно, то я раскусила тебя еще в первый день нашего знакомства, в магазине, когда ты ко мне пришел.
- Как это? Как раскусила? Да ну ладно рассказывать. Ничего ты меня не раскусила. Я тогда ехал от пацанов после футбольчика, и был грязный, потный и небритый, как ханурик.
- Да? А тогда что это у вас с мамой за «однушка в хрущевке», в которой высота окон семь с половиной метров? Мы же занавески тебе выбирали, ты что, забыл…?

1241 +

15.

ПРО МЕДРАБОТНИКОВ, ПОЛИЦЕЙСКОГО И ТЕОРИЮ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

Любопытная история произошла недавно в одном из многочисленных диагностических центров города N. Да ну ее, конспирацию – короче, в Нью-Йорке. Впрочем, коротко все равно не получится...

Морозное январское утро начиналось как обычно. Пришедшие на работу сотрудники раскочегаривали свои аппараты – рентген, ультразвук, и так далее по списку. Толпились посетители, втиснутые в расписание втрое против норм и часами дожидающиеся своей очереди. Прием начался в положенное время, и больные устремились на просвечивание, прослушивание, прощупывание и прочие необходимые медицине процедуры. Начал работу и самый дорогой и сложный агрегат – магнитно-резонансный томограф, или аппарат ЯМР (ядерно-магнитного резонанса). В тот день доселе безобидной букве М было суждено сыграть роковую роль...

Итак, подкатила очередная пациентка – очень пожилая афро-американская дама, передвигающаяся в инвалидной коляске. В центр ее привез сын - здоровенный мужик, полицейский; но без формы, в свободное от работы время. Что, согласитесь, прекрасно говорит о нем как о сыне и человеке. Какой недуг привел бабушку в тот день – история умалчивает, да и не важно: ЯМР здесь прописывают при любых расстройствах, включая желудочные.

Пересадив старушку в офисное кресло, оператор повезла ее в аппаратную комнату, строго-настрого наказав сыну оставаться в предбаннике. Процедура продвигалась по накатанной колее, пока дело не дошло до перемещения пациентки из кресла в агрегат – этакий стол, на котором больной въезжает в огромный металлический бублик. Тут случилась заминка: то ли бабушка сплоховала, то ли оператора силенки подвели. Узрев ситуацию через прозрачную дверь, сын ринулся на помощь. На этом моменте повседневная рутина закончилась, и начался вселенский кавардак...

Небольшой экскурс в физику. В аппарате ЯМР под влиянием магнитного поля оси вращения ядер элементов в теле пациента выстраиваются вдоль продольной линии. Затем, под воздействием резонансного импульса, вращение ядер водорода (или других элементов) меняет ориентацию, а при снятии импульса возвращается к прежнему состоянию, но с неодинаковой скоростью, зависящей от среды. Возникающий при этом сигнал регистрируется, и на основе множества таких процедур конструируется трехмерная модель тканей. Чтобы все это работало, необходимо сильное магнитное поле. Очень сильное. Ну, в Большом Адронном Коллайдере, наверно, помощнее будет, однако и рядовой магнитно-резонансный томограф легко мог бы сожрать пару грузовиков.

Но вернемся в комнату с нашим агрегатом, куда только что ворвался преданный сын пациентки. Презрев инструкции, он устремился к мамаше, помещенной в специальное, сделанное по всем правилам магнитной безопасности, кресло. Может, все бы и кончилось хорошо, но сын, как мы помним, работал полицейским. И в брюках(!) он держал пистолет. Что случилось дальше, догадаться не трудно. Невидимая сила подхватила полицейского и швырнула на поверхность аппарата, к которой он намертво прилип тазобедренным суставом. И повис, дергаясь, как гигантская бабочка без крыльев, пришпиленная к ватману.

Новость о происшествии распространились по офису со скоростью электромагнитной волны. Началась легкая паника; продолжалась она недолго, быстро перейдя в повальную. Прибежавшие на зов мужчины попытались отделить агрегат от пистолета и его хозяина. Естественно, безуспешно. После долгих усилий отвоевать глютеус* страдальца удалось, лишь вытащить копа из брюк. Попытки оторвать последние закончились провалом (предложения применить пассатижи и ломик, к счастью, до реализации не дошли). Преобладающему среди сотрудников женскому сословию открылась душераздирающая картина висящих на аппарате вооруженных пистолетом штанов и сидящего рядом мужика без оных. Началась новая волна паники, когда слабо разбирающиеся в военном деле женщины вообразили, что под воздействием магнитного поля штаны вот-вот откроют огонь на поражение.

Вы спросите: но почему же просто не отключить аппарат? Да потому что магнитно-резонансный томограф – это вам не швейная машинка. Для наведения магнитного поля мощностью во много тесел... то есть теслов... ну, неважно, - используется эффект сверхпроводимости. И чтобы проводимость была сверх, в вышеупомянутом бублике постоянно циркулирует жидкий гелий при температуре около нуля, но по кельвину. Из розетки томограф не выдернешь. Кнопки аварийного останова имеются, за тремя крышками и семью печатями... потому что после их одновременного нажатия установка обесточивается, гелий закипает, следует частичное разрушение аппарата, и предписывается немедленная эвакуация здания.

На втором часу драмы начальство, обладавшее сверхъестественным чутьем, поняло, что пришел писец, может быть, даже полный. Вооружившись карандашом и предусмотрительно удалив с себя металлические изделия вплоть до зубных коронок, начальница ворвалась в аппаратную и потребовала от много (но заслуженно) страдального полицейского написать объяснительную. К тому времени кто-то успел сбегать в ближайший «девяностодевятицентовый» магазин и купить ему новые штаны, так что коп приобрел более пристойный вид. Однако писать ксиву обрючённый полицейский наотрез отказался, без обиняков объяснив, что был не на дежурстве и иметь при себе пистолет, вообще-то, права не имел. И что пока начальство офиса пытается прикрыть глютеус, ему нужно спасать анус, а посему никаких бумаг писать он не станет...

Конец этой истории не трагичный, но досадный. Бедная, ни в чем в общем-то не повинная девушка-оператор была уволена на месте. Случилось происшествие, помнится, в среду днем, а вызванной из сервисного центра бригаде удалось устранить ЧП лишь к вечеру пятницы (для чего, по словам очевидцев, техникам пришлось «разобрать пол-аппарата»). Томограф вернулся к основному предназначению – зарабатывать деньги владельцам. Начальство, долго игнорировавшее требования персонала надежно отгородить томограф от случайных визитеров, отделалось легким испугом. Что стало с полицейским и как он три дня объяснял отсутствие служебного оружия – неизвестно.

Мораль стара, как мир: соблюдайте технику безопасности. А не то можно отправиться вслед за Галичем, которому повезло еще меньше, чем полицейскому.

-------------------------
*Глютеус максимус – большая ягодичная мышца; в просторечии – задница.

1215 +

16.

ГАДКИЙ УТЕНОК

С гадким утенком мы выросли в одних и тех же львовских подвалах, песочницах и чердаках.
Вместе играли в «Море волнуется», катались на великах, а чуть позже - сбрасывались на пачку «Авроры» и курили за магазином.
Звали нашего утенка - Аликом, но для всех во дворе он был просто – Фломик (уменьшительно-ласкательное от фломастер)
Фломика воспитывали: бабушка с дедушкой, а его маму и уж тем более папу, никто никогда и в глаза не видел, поэтому, рос Фломик, предоставленный самому себе, как придорожный одуван. Ходил он, как и все мы: в кирзовых сапогах зимой, в кедах летом, разговаривал только на украинском, по-русски тоже мог, но гораздо хуже и с громадным акцентом. Все, как у всех.
Все как у всех, но природу не обманешь, и в нашей стае Фломик всегда был немножечко гадким утенком.
Девочки к нему тоже, как-то не очень…
Никто, конечно не обижал его почем зря, но… у нас никогда не получалось сдержать смех, когда мы видели Фломика в коричневой школьной форме…
Весело было наблюдать и как деревенские бабки-парашютистки (парашютистками их называли за огромные мешки за спиной) которые приезжали во Львов побегать по магазинам, показывали на Фломика пальцем и, не стесняясь, вслух обсуждали его.
Можете себе представить, ЧТО и какими словами, говорил им в ответ гадкий утенок, и парашютистки в ужасе разбегались, как черти от ладана…
Но были у Фломика и маленькие преимущества перед нами – его, например, ни разу в жизни не винтили менты.
Однажды, когда нам было лет по тринадцать, мы сломали замок и большой толпой влезли в подвал, чтобы побренчать там на гитаре, покурить, попить плодовоягодного и просто погреться с мороза, но, кто-то позвонил в 02 и вскоре прибыли менты. Приняли человек двадцать, всех, кроме Фломика, но на то он и Фломик. Он догадался - быстро раздеться до гола и замереть в уголке, менты побегали по темным подвальным коридорам, собрали всех нас в кучу, а голого Фломика, конечно и не заметили.

А когда, лет в семнадцать, мы в старых трениках и рваных футболках (кому что не жалко), огромными армиями бегали драться с чужими районами, Фломик, наоборот, одевался как жених: белые брючки, нарядная рубашка, даже галстук надевал хитрец.
После массовой драки, мы с разбитыми мордами, каждый раз попадали в милицейскую облаву, а красавца Фломика (с такой же разбитой мордой), менты тут же, без слов отпускали, принимая за несчастного иностранного студента, который, тут, ну вообще не при делах.
А еще он мог без билета пройти на любой концерт. Помычит что-то билетерше, она махнет рукой, да и пропустит в зал от греха подальше…

…Все мы давно повзрослели, повылетали из родительских гнезд и нарожали своих птенцов, но гадкий утенок – Фломик, так до сих пор и не пришелся к нашему птичьему двору, не сделал карьеры, не создал семью. Просто жил, работал и старел.
Но вчера мне сообщили восхитительную новость: на днях Фломик, в конце концов решился и навсегда улетел в теплые края, в далекий Нью-Йорк, где среди своих, надеюсь, превратится в настоящего лебедя. Лучше ведь поздно, чем никогда.
Только язык подучить нужно.

И скоро, наш диковинный украинский негр - Алик, станет, наконец, обычным афроамериканцем - Али

P.S.

Щастя тобі, на новій батьківщині. Не забувай рідне гніздо і нас телепнів.
Знайди себе, ну і звичайно ж - good luck to you!!!

1288 +

17.

Мечты неудачника. Многожёнство.

- Вы слышали последние новости, Мария Сергеевна? Акции Газпрома показали картину "голова-плечи"
- Я бы сказала "уши-яйца", Ибрагим Исаакович, но предпочитаю при мужчинах не выражаться.
- Эх, Маша-Маша, ты умна, как настоящая еврейка, а по виду типичная "русская красавица" с пшеничными волосами и лучистыми голубыми глазами. Если бы российское законодетельство позволяло... Ох, ничего себе! Ты смотри! Вовочка-то пропихнул свой давний закон о многожёнстве!
- Как? Кто? Путин??? Быть того не может!
- Нет, другой Вовочка. Из наших, Вольфович. Теперь официально можно иметь более одной законной супруги.
- Шутить изволите? Новость об очередном выдвижении очередной бредовой идеи этого клоуна? Не пройдёт и первого чтения, будьте уверены.
- Отнюдь! Закон опубликован сегодня в Российской Газете, а значит, уже вступил в силу. Мария, ведь мы с тобой уже столько лет плечом к плечу. Я тебе доверяю такую информацию, о которой мама моя не знает... Слушай, Маш, бросай ты своего неудачника и иди ко мне второй женой, а?
- Ну хоть над этой шуткой можно посмеяться?
- Не шучу. Я завидую твоему супругу и ума не приложу, по какой причине ему досталась такая умница-красавица: ты и карьеру строишь, и дети у тебя на пятёрки учатся, видно, что мама их воспитанием занималась, пока муж по вечерам с друзьями пиво пил и в форумах, компьютерных игрушках зависал. Когла я на своей Гале женился, молодым ещё был, не той головой думал, на сиськи повёлся, и только с возрастом понял, что женщина - это не только сиськи. Понял это когда сын по учёбе пробуксовывать стал, а от матери толку ноль.
- Репетитора взять не пробовали?
- Это ребёнок, Маша, он впитывает из своего окружения больше, чем от учителей. Нужен близкий человек, который с ним играть будет, который при разговоре не употребляет слов "нуващееее" или "эй, алллё". Маш, иди ко мне второй женой. Работать будешь из дома, заниматься только теми делами, которые наиболее критичны и где заменить тебя некем. Каникулы будем проводить всей семьёй на Бали, Мальдивах, дочка твоя, которая мечтает стать певицей, будет индивидуально заниматься с лучшими вокалистами, а сын поступит в Кэмбридж - это я тебе гарантирую. Подумай, Маш.
- Ибрагим Исаакович... Я мужа люблю. 15 лет совместной жизни нельзя вот просто так вычеркнуть, даже ради поистине сказочных перспектив, которые вы только что расписали.
- Уважаю. Хотя не понимаю, чем он твою верность заслужил. Сколько раз я к тебе подкатывал, на кухне прижимался - любая давно бы уже ноги раздвинула, а ты будто не замечала. Так и передай своему мужу, что он самый счастливый мужик на свете, и что я ему по-доброму завидую.

Маша оторопела от таких откровений. Да, она замечала некоторые подобия подкатов со стороны начальника, но была уверена, что это всё не более, чем стёб, ведь кто он, а кто она. Он женат на девушке плейбой 2001 (или 2, 3) года. Галя, конечно, простоватая хохлушка, но обаятельна, мила и да, безумно красива. Cам шэф - подтянутый, стильный, всегда одет с иголочки, ухожен, но при этом брутален. Сразу видно, что немалые суммы уходят на личного тренера, портного, стилиста...

По дороге домой Маша с улыбкой вспоминала общаговские пьянки, водку, портвейн 777, песни мужа под гитару. Он был таким центром внимания, таким уважаемым парнем в той студенческой тусовке. В него нельзя было не влюбиться. Решение расписаться казалось таким естественным. Зачем заниматься любовью в душевой, когда можно законно выбить себе комнату-двушку?

- Маш, привет! Я сегодня пораньше пришёл, у меня для тебя новость. Смотри, вот твои любимые цветы, шампанское, ужин я сам готовил, но он подгорел местами и перца, пожалуй, многовато получилось.
- Ну, надо же! И что у нас за повод?
- Ты не представляешь себе, что сегодня случилось! Правительство наконец-то приняло разумное решение по решению демографической ситуации в стране. Вся беда была в том, что в России мужиков нормальных нет: все либо пьют, либо сидят, либо мамкину сиську до старости лет сосут, не желая брать на себя социальную ответственность за создание ячейки общества.
- Ты о новом законе Жириновского о многожёнстве!
- Вот видишь, какая ты у меня умная! С полуслова меня понимаешь! Вот за это я тебя так люблю! Сегодня я хочу тебя кое с кем познакомить. Это Айгюль, она много лет нам в столовой супы разливает, общаемся с ней иногда за жизнь, как водится между хорошими знакомыми.

Представляешь, козёл ей попался, наплёл про красивую жизнь, про домик у моря, а сам оказался нищебродом в секонд-хендовских брэндовых шмотках и поддельной биографией в одноклассниках. Ребёнка ей сделал и исчез в никуда. В общем, как ты смотришь на то, чтобы поддержать великую идею о возрождении России и принять в нашу семью Айгюль с её ребёнком?

Она, кстати, готовить очень любит, и тебя этим больше никто допекать не станет.
Из-за двери вышла девочка лет 18-ти, мило улыбнулась, поздоровалась, ну а Маша...

Маша пожелала им успехов в правом деле, собрала вещи, сказала, что за детьми приедет водитель завтра, а все формальности уладит личный адвокат Ибрагима Исааковича. Тот хотя бы не прикрывался фиговым листом благородных порывов. Тот человек все эти годы любил её по-настоящему. Ведь по-настоящему любить способен только сильный.

2137 +

18.

ДОПИТЬСЯ ДО СЛОНОВ

- Скока тайму? Что-о!? и ты меня, гад, в такую рань…? Уйди с глаз моих!
Женька по частям, как складная плотницкая линейка, поднялся с дивана, помотал головой, сморщился и потрогал оплывшую физиономию.
Фотографу рекламного агентства «Гламур-Кам» нужно было сейчас не моё сочувствие. Ему нужен был огуречный рассол с его кальцием, магнием и прочими микроэлементами, так необходимыми иссушенному этанолом и его производными организму. Женька с урчанием, как испорченный слив раковины, всосал в себя полбанки, ещё раз, более энергично, потряс головой; потом, осоловело улыбаясь, подломился в коленях и снова приземлился на своё лежбище, намереваясь оттянуться ещё минут на триста. Ага, щас! Я дёрнул его за ногу.
- Подъём! У тебя кастинг, соискательницы звания «Мисс Камчатка» двери студии обписали…
Он брыкнулся, не попал, со стоном сел, запустил руки в шевелюру, со скрипом почесал голову и с безнадёжной тоской спросил:
- Что там, на улице?
- Зима.- кратко ответил я.
- Ненавижу зиму!- с чувством сказал Женька.- Нужно быть чукчей, чтобы любить зиму.… А представь: - он мечтательно закатил глаза, - тепло, даже жарко, над асфальтом водный мираж, в котором отражаются встречные машины, тёплый ветерок влетает в приспущенное окно…
- И бутылочка пива приятно холодит руку…безалкогольного пива, дурак!- заорал я увёртываясь от подушки.
- Сам дурак.- Женька был грустен и отрешён.- Это мне вспомнился случай, после которого я два года спиртного в рот не брал. Как отрезало. И мой генерал тоже.
- Какой генерал?! – мне показалось, что у приятеля поехала крыша, и я даже отодвинулся вместе со стулом.
- Мон женераль – если по-французски тебе понятнее. Я тогда служил в Хабаровске и был личным водилой одного из замов командующего округом. Ну, что такое шофёр начальства – знаешь сам. Из той же когорты, что писари при штабах, ротные художники и прочая шушера. Армейские придурки, одним словом. Только у меня ступенька была повыше, со всеми вытекающими отсюда.… И вот как раз намедни окружной генералитет проводил в Москву комиссию из Генштаба, которая проверяла боеготовность округа. С проверкой-то всё было нормально, мы с генералом помотались на УАЗике четверо суток, урывая на сон часа по три-четыре ; а вот когда всё кончилось, у господ был банкет с баней, тёлками и стрельбой из всех видов оружия. Разве что межконтинентальные не запускали, а то бы пришлось потом в Ленинской комнате Америку с карты ластиком стирать… Во-от… В общем, после отъезда проверяющих мой генерал добавил ещё, мне тоже кое-что перепало, еле выспался, утром пересели с УАЗа на «Чайку» и попилили на его дачу, что в километрах двадцати от Хабаровска.
Ну, ландшафты дальневосточные ты сам знаешь – лепота! Начало сентября, тайга по сторонам трассы расцвечена во все цвета от красного до яркой зелени, небо синее, как Гжель и облачка нарисованные. Дорога ныряет из распадка в распадок, подъёмы и спуски длинные и пологие, и если бы не наше общее похмелье…
Женька оборвал свой рассказ и прошлёпал на кухню, загремел посудой в мойке – видно, выискивал чистую чашку или стакан. Потом подозрительно затих. Я тихонько миновал арку «хрущобы» и заглянул к нему.
Кокетливые, с оборочками, какие-то несерьёзные дамские шторы были раздёрнуты, и позднее зимнее солнце навылет простреливало кухню, обнажая и вырисовывая царивший там бардак. В центре стола криво торчала из подсвечника оплывшая оранжевая свеча. На бокалах с остатками вина и на окурках пламенели следы яркой помады – ночью приятель оттягивался по полной программе. Женька сидел, сдвинув локтями посуду и утвердив голову на сжатых кулаках. С подоконника на эту жанровую сцену – «Утро свободного фотографа»,- пялился огромный лиловый глаз дорогого цифровика. Широкий ремень с фирменным логотипом «Никон» свисал безвольной змеёй до самого пола.
- Дальше-то что было?
- А?..- он бессмысленно посмотрел на меня, страдальчески сморщился, но тут же просветлел лицом.- А-а! Ну, едем… Генерал, вижу, пару раз приложился к фляжке…да не к какой-то там пошлой посеребрённой, а к обычной солдатской…а у него там, между прочим, первосортный коньячок! Этакая армейская эстетика. Мне, естественно, не положено, хотя чем один мужской организм отличается от другого мужского организма с похмелья – непонятно. «Чайка» переваливает ещё один подъём, и тут мон женераль давится коньяком, краснеет, кашляет, выпучивает глаза и тычет вперёд пальцем. Я смотрю туда, куда он указывает… и тут моя нога сама нажимает педаль тормоза. Потому что впереди, в ровном распадке, под осенним солнышком российского Дальнего Востока пасётся слон.
Обыкновенный слоняра – ушастый, хоботастый, мышиного цвета, со складчатой кожей, с несерьёзным мышиным хвостиком. Хлопает ушами, отпугивая комаров и слепней, ломает хоботом ветки берёзок и меланхолично суёт их в пасть. Типично русская такая картина, представляешь?
Я напрягся, пытаясь остаться серьёзным, но на лицо, помимо воли, наползла скептическая ухмылка.
- Вот-вот,- горестно покивал Женька, - я бы тоже такую морду скривил, только первая мысль была о глюках, о «белочке». А потом думаю: «Что, у генерала тоже? Только он-то что видит?» А он тут мне и говорит:
- Боец, что там внизу, в распадке?
И так опасливо на меня смотрит, боясь услышать подтверждение своих похмельных видений. Ну, я ему честно отвечаю: «Слон,- дескать,- товарищ генерал-лейтенант!» У генерала тут же краснота с лица спала, позеленел, бедный. Посидел немного, перевёл дух, но ничего – крепкий мужик оказался…наверное, звание и профессия обязывали. Распахнул он заднюю дверцу и вылез наружу. Ну и я за ним.
Стоим, значит. От нас до животины оставалось метров двадцать, и теперь все его перемещения стали не только отчётливо видны, но и слышны. А для полноты картины у обочины дымилась впечатляющих размеров кучка слоновьего навоза. Свеженького. Так что гипотеза об абстинентном синдроме у нас отпала сразу и дружно. Генерал покрутил носом, посопел, притопнул каблуками ботинок, сделал мне этак ручкой – и полез обратно в машину.
Поехали мы. А за следующим подъёмом, в очередном распадке увидели поддомкраченый КамАЗ с длиннющим трейлером. На трейлере стояла стальная клетка с толстенными прутьями. Внутри было пусто, если не считать растрёпанной соломы и лохани с водой. В мозгах у нас обоих что-то забрезжило, и генерал скомандовал остановиться. Я аккуратно объехал автопоезд и припарковался перед самой мордой КамАЗа.
Водила менял передний скат, и цветисто, с множеством русских матерных определённых артиклей, рассказывал нам, как «этот дирижабль захотел жрать, стал трубить, распугивая встречные машины, раскачивать клетку». Как у машины разбортировался на ходу слабо подкачанный скат, и как домкрат не поднимал всю эту махину, и пришлось выпустить слона попастись на волю – благо погода и подножный корм позволяли. Конечная остановка у них была в Хабаре, где в это время гастролировал то ли цирк, то ли зверинец, ну, а они, стало быть, подзадержались, хе-хе… «Да Вы не беспокойтесь, товарищ генерал, скотинка меня знает, мы с ним давние приятели, так что в клетку я его загоню без проблем. Ему сейчас главное – нажраться от пуза, и он станет как шёлковый».
И как бы в подтверждение его слов с той стороны, откуда мы приехали, раздался не лишённый музыкальности трубный рёв, и над взгорком показалась махина головы с подпрыгивающими на ходу ушами. Зрелище было нереальное, фантастическое, как восход серой луны. Слон взошёл над горизонтом и стал виден во всей красе. И снова появилось ощущение галлюцинации.
Генерал мой, думаю, почувствовал то же самое. Он быстренько влез в машину и, подождав, когда я устроюсь за рулём, буркнул: «Поехали!» И мы поехали. К нему на дачу. Там мой патрон вылил на землю из фляжки коньяк и пошёл спать. Молча. И у меня с тех пор как отрезало. Видеть спиртное два года не мог. А ты говоришь…
- Россия – родина слонов.- Изрёк я, чтобы хоть что-то сказать.
А что тут ещё скажешь?

1493 +

19.

Проходя по салону самолета, стюардесса заметила обливающегося потом мужчину, трясущегося и грызущего ногти.

— Может быть, я принесу рюмочку коньяку, и вам станет легче? — предложила стюардесса.

После явной борьбы с собою, мужчина прошептал:

— Ладно.

Проверяя опять того же пассажира, стюардесса обнаружила его в еще более плачевном состоянии.

— Вторую рюмочку? — спросила она.

Мужчина ничего не ответил и только кивнул головой. Когда стюардесса вернулась к пассажиру в третий раз, он рыдал бесконтрольно.

— Я никогда не видела кого-либо, кто бы так боялся летать, — заметила стюардесса.

На что пассажир ответил:

— Я совсем не боюсь летать, я пытаюсь бросить пить!

***

Пьяный муж заползает домой и падает в коридоре. Жена хватает веник и лупит его:

— Будешь пить, скотина, будешь еще пить?

Муж, открывая один глаз:

— Уггговорила... Наливай!

***

Приходит муж с работы и говорит жене:

— Завтра сабантуйчик на работе, так что я пьяный приду.

Жена (грозно):

— Не пьяный, а выпивши!

Муж (робко):

— Все, все, все! Выпивши, понял.

Жена:

— Не все-все выпивши, а просто выпивши!

***

Приняв литр водки, сразу не радуйтесь, может он не примет вас.

***

Звонок в дверь. Жена открывает, на пороге стоит в стельку пьяный муж. Жена спрашивает:

— Зарплату принес?

Муж падает, а на спине мелом написано: «НЕТ».

***

На приеме у пульманолога:

— Легкие у вас вроде в порядке. Сколько выдуваете?

— Полтора литра.

— Как?! Здесь записано 4,5 литра.

— Так это красного.

***

Стоит мужик над стаканом с водкой и повторяет:

— Не хочу пить, не хочу пить...

Выпил.

— Какая сила воли! Не хотел, а выпил.

***

Прораб обращается к своей бригаде:

— Друзья мои! Великие строители! Сегодня мы закладываем первый камень в новое здание! Помните, что его нужно построить на совесть. Материал со стройки не вывозим, ничего не воруем! Вложим в эту стройку всю душу! Ведь строим-то для себя!

— А что строить-то будем?

— Вытрезвитель!

***

— Я водка — со мной на праздник четко!

— Я салат — вашим лицам рад!

— Я самогон — иду на обгон!

— Я горилка — мозгов дурилка!

— А я гашиш... Я слова забыл.

***

— Сколько можно пить на 50000 баксов?

— На 50000 баксов можно пить всю жизнь. Потому что жизнь при таком раскладе будет недолгой.

1402 +

20.

Еще раз про Семена))

т.к.посетители данного сайта положительно отреагировали на мое скромное творчество, напишу еще историю про лысого крыса Семена...
Семен появился спонтанно... заскучав без домашних питомцев, кои все меня покинули по старости лет, я не смогла пройти мимо, увидев в зоомагазине маленьких розовых голых зародышей, спавших кучкой. Мой женский мозг испытал умиление и я вернулась домой уже не одна)
Ничто не предвещало беды... но через какое-время я заметила у Семена опухоль на лапе... большая надежда была на то, что рассосется, но опухоль росла с каждым днем...

Девушка я деятельная, Семен был запакован в коробку и я поехала в ближайшую ветклинику... там какой-то страшный дядька посмотрев на крысу сказал, что опухоль надо вырезать, а т.к. это делается под общим наркозом и стоит немало денег, то мне легче Семена усыпить, чем заморачиваться... на мои возмущенные вопли он почесал в голове и сказал ехать в ближайший магазин, где есть электронные весы, взвесить больного, т.к. рассчитать объем вводимого наркоза у пациента, который весит как бутерброд с колбасой, он не берется....
Дядька нам с Семеном не понравился и мы продолжили свои поиски клиники, где нас примут более ласково... где-то в третьем месте нас приняла милая девушка, которая не стала задавать глупых вопросов зачем мне вообще это нужно, а вырезала все что там было не к месту. Мне были выданы три шприца с какими-то загадочными жидкостями и указания колоть Семену уколы в течении двух недель... Вы когда нибудь пробовали сделать укол бутерброду с колбасой при этом не проткнув его на сквозь??? А если бутерброд еще и визжит и вырывается? я научилась)))

Семен выздоровел, правда после общего наркоза начал страдать незначительным недержанием, но это мы ему прощаем, как перенесшему стресс в раннем возрасте))
И еще из всех кроватей, диванов, шкафов и прочих классных для отдыха мест Семен выбрал для дневного отдыха именно мою постель и место именно под моей подушкой... у нас в доме такая шутка - давно не видел Семена - поищи под подушкой. Причем, учитывая недержание, никакой вины за свои действия Семен не признает, откидываешь одеяло, а там кусок колбасы спит на животе, раскинув в стороны четыре лапы и хвост и недовольно щурится - типа, чего вообще надо? при всех попытках удалить крысу из кровати, он только глубже заползает под подушку, как бы говоря - иди ты на фиг...
Сейчас Семен старенький, пребывает в преклонном крысином возрасте, не так быстро бегает, с трудом запрыгивает на диваны, много спит... и я с ужасом жду того дня, когда его не станет, т.к. более ласкового и умного домашнего питомца у меня не было никогда... хотя я животновод с большим стажем... и что вообще просто удивительно, Семен за всю свою крысиную жизнь не укусил ни одного человека, хотя мучали его изрядно... я и сейчас опять колю ему уколы, т.к. опухоль опять нарисовывается, а в этот раз наркоз он уже не переживет... а недавно я купила еще двух маленьких лысых зародышей) чтоб Семену скучно не было) они тоже крысы и по совместительству братья) но по уму, деликатности, ласковости Семен не сравнится ни с кем!)

1008 +

21.

Непростая нынче жизнь пошла. То политический катаклизм, то природный. То кровавый режим, то продажная оппозиция. То жара и нехватка питьевой воды, то прохладнее стало, но отопление так и не включили. С неба дождь, под ногами слякоть. Кефир в магазине подорожал. Одним словом, «нет в мире стабильности».
Такие невеселые мысли снедали Виктора Ивановича по дороге домой из магазина. В авоське помещался пакет с пресловутым кефиром.
«Стой!» - вдруг приказал Виктору Ивановичу неведомый голос откуда-то снизу. Виктор Иванович пожил немало, знает, что если приказывают, то надо исполнять, а то потом греха не оберешься. Раз приказывают, значит право на то имеют. Может милиция, а может санстанция пришла клопов травить. Одно слово, власть. А потому надо исполнить и ждать дальнейших указаний. Он и остановился.
Но голос умолк. Постояв какое-то время, Виктор Иванович решил, что беда миновала и можно продолжать путешествие. Но надежды оказались напрасны.
- Ты куда это собрался? - не без ехидства спросил голос.
- Так я это.. Думал все.. Можно… - неубедительно начал мямлить Виктор Иванович.
- «Это..Думал…»! - передразнил его голос - и как, много надумал? Академик? Философ? Тебе сказали стоять, а ты куда прешься! Жить надоело, шею сломать хочешь?
- Так я ж чего, я ничего… - робко согласился сбитый с толку пенсионер и скосил вниз глаза. Но внизу было только толстое пузо Виктора Ивановича, задрапированное клетчатым пальто. Делать более резкие движения он уже не отважился и покорно ожидал дальнейших указаний.
Вдруг догадка молнией пронзила его. Кефир! Это же не просто кефир, написано было, что он с какими-то живыми бактериями! Это они и командуют! Теперь всеми людьми на планете будут повелевать микроорганизмы из кефира! Но уж Виктор Иванович такого не допустит, есть еще порох в пороховницах! Нужно срочно оповестить власти, сдать пакет куда следует. И удача, власть совсем рядом, буквально в двух десятках метров назад видел Виктор Иванович вывеску, про депутатскую приемную.
Туда-то он и рванул, не разбирая дороги, между елок, через кусты. За этим паркуром, совершенно ошалев от увиденного, наблюдала высунувшаяся из открытого люка голова слесаря «Водоканала».
Вбежав в здание, Виктор Иванович еще какое-то время пометался по вестибюлю, после чего, решительно разорвав пополам группу старушек с потертыми бумажками, ворвался в приемную, держа кефир перед собой в вытянутых руках.
- Я их задержал! - кричал он - они хотели напасть! Но я не дался, вот, попались голубчики!
Дикий фанатичный огонь в глазах пришельца наводил на мысль об инквизиторах, разжигавших свои средневековые костры. В том, что Виктор Иванович намерен сжечь кефир на костре своего энтузиазма, сомнений не было ни малейших.
- Кого задержали? - осторожно поинтересовался я.
- Бактерий! Живых! Они, наверное, даже пришельцы! Всем говорят, чего делать надо!
При первом взгляде на ситуацию я предположил, что страстный гражданин обнаружил в магазине просроченный кефир, появление которого на полке приписывает проискам тех самых лиц, о задержании которых он сообщил. Но, ни название магазина, ни реквизиты врага-продавца не прозвучали. Вместо этого я получил вышеприведенную информацию о потенциальной инопланетной интервенции и пакет с кефиром на стол.
Разумеется, такое сообщение невозможно было оставить без внимания. Диковатых граждан не было уже несколько дней, причем последним выдающимся событием было похищение из предбанника приемной четырех ярких рекламных буклетов, на которых был изображен губернатор, оптимистично взирающий в голубые дали и снабженных надписью типа «Хлеб компании ХХХ - в каждый дом!». Кто владеет компанией ХХХ, думаю, объяснять не нужно. Венчал композицию календарь на 2009 год.
- Так, а кефир Вы мне зачем тут выложили?
- Так они же в нем и сидят! Вы что не слышали? Кефир! С живыми бактериями!
- А ну тогда ясно, дело другое. А Вы не ошиблись? Может переволновались сильно? Послышалось чего-то? Может поняли их неправильно? Может они чего хорошего советовать будут? Типа мыть руки перед едой или за мир во всем мире?
- Прекратите ерунду нести, я сам все слышал! Заберите их! Нужно бактерий срочно изолировать!
Что ж, другое дело. Ситуация стала проясняться. Изолировать, это мы можем. Я взял пакет с кефиром и демонстративно засунул его в сейф. После чего, как можно более громко хлопнул дверцей и лязгнул ключами.
- Все, теперь надежно изолированы. Можете не волноваться. Планета спасена.
Виктор Иванович расцвел.
- Хорошо все-таки, что я успел, правда?
- Конечно хорошо. Только Вы к врачу сходите. Вдруг какое вредное воздействие бактерии оказать успели. Сердечко побаливать станет ил еще чего. Хороший специалист принимает по средам и пятницам в нашей поликлинике. Вы уж себя поберегите. Бдительные люди нужны, время сами знаете какое.
Довольный Виктор Иванович с пустой авоськой выходил из приемной, а смятые им в приступе энтузиазма бабки расступились на этот раз уже добровольно, не дожидаясь применения живого стенобитного орудия.
Жизнь на планете вернулась в свое русло, а реконструировать события я смог только к вечеру, когда услышал рассказ слесаря, который зашел в здание погреться и поболтать с нашими охранниками.
P.S. Кефир реально оказался просроченным.

1113 +

22.

КАК Я ВОВКУ ЛЕЧИЛ

После нашего похода у меня горела жопа, а Вовку всего обсыпало и пару пальцев распухло.
- Аллергия. Сказала бабка. - Ещё бы. Как минимум, три килограмма конфет схуярили в два рыла. Чтоб вас понос пробрал, и глаза на лоб повылазили. Это ж надо дорваться так до шоколада. Дед, бери мотик у соседа и езжай за докторшой. Надо ещё и пальцы посмотреть у этого малахольного. Не дай бог перелом или трещина. Лучше бы у вас жопа треснула.
Я, конечно, попытался напроситься с дедом. Мне очень нравилось кататься в люльке. Наденешь шлем на голову, натянешь брезент и представляешь, как будто в истребителе летишь. Но дед сказал, что головку мне от хуя, а не истребитель и ушел к соседу. Лучше бы он взял меня с собой...


Вовка лежал в бабкиной комнате на кровати и болел. Ну как болел? Кроме пальцев у него ничего не болело. Разве что весь в сыпи мелкой был. Я тоже помню, как в детстве меня обсыпало красными пятнами, и я ходил весь в зелёных точках.
- У тебя глаза не лезут на лоб ещё? Интересовался я у Вовки.
- Нет. Отвечал Вовка - Но чё-то болеть уже начинают.
- А поноса ещё нет? Я так думал, что мне это не грозит, раз меня не обсыпало, а вот за Вовку опасался.
Бабка ушла к соседке на минут часок, надеясь, что за это время, мы не сожжём дом и не улетим в космос. Потому что если сожжём дом, то она нам в жопу горящих углей напихает, а за космос она меньше переживает, потому что идиотов туда не пускают. Углей в жопу нам не хотелось, а в космос мы не собирались.
Я решил, что пока дед ездит за докторшой, может случится беда. Насколько я мог предполагать, деду с бабкой на нас в основном насрать. И если кто-то из нас сдохнет, им станет легче. Посему, я принял единственное правильное решение, лечить Вовку самому. Я достал из серванта аптечку, взял от туда вату, бинт и зелёнку. Мои действия казались мне логичными. Зелёнкой я собирался замазать пятна, бинтом завязать глаза, что бы до приезда докторши не вылезли, а ватой закрыть жопу, что бы в случае поноса он не обгадил бабкину кровать. Вовку мои планы смутили, но я ему аргументировано объяснил, что бинт для того, что бы глаза не вылезли, вата от поноса, а зелёнка от аллергии. Всё по науке. Первым делом я набил трусы ватой. Мне показалось мало, и я добавил марли. Затем замотал бинтом глаза. Осталось замазать аллергию. Я взял ватку и начал закрашивать пятна. Через 10 минут я устал. Пятен было много и очень мелких. Я принял разумное решение, взять и просто закрасить, не мучаясь с каждым в отдельности. Через несколько минут дело было сделано. Вовка стоял и обсыхал...
Во дворе послышался треск мотоцикла. Докторша приехала, сообразил я и довольный собой уселся ждать, представляя, как она удивиться и скажет, что ей-то собственно лечить то уже нечего. Всё основное лечение уже проведено, останется разве что пальцы осмотреть.
Дверь открылась и вошла врачиха вместе с бабкой. Я решил дождаться своей славы в зале и, выйдя из комнаты, уселся на лавку.
- Это чёй у тебя с руками? С подозрением спросила бабка, задержавшись возле меня, но ответ ей было услышать не суждено. Врачиха зашла к Вовке в комнату...
C воплем - Мама дорогая! Что-то упало на пол. Бабка подозрительно глянула на меня и побежала в комнату.
- Ах ты, педиатр самодельный! Бабка выскочила из комнаты и побежала на кухню.
Я осторожно заглянул в комнату и увидел лежащую на полу врачиху. Неспроста, подумал я. Бабка влетела в комнату с полотенцем и стаканом воды. Начала брызгать на врачиху и обмахивать её полотенцем. Слабый голос внутри подсказывал, что что-то не так, но пока не настаивал. Врачиха открыла глаза и спросила, указывая на Вовку - Что это с ним?
Тут бабка видимо вспомнила обо мне, потому что она посмотрела по сторонам и её взгляд остановился на мухобойке. Она протянула за ней руку и ласково глядя на меня, сказала, - Иди сюда, мой хороший. Гиппократ ты доморощенный.
Мне показались её слова несколько наигранными, и я попятился назад. Затем внутренний голос скомандовал - беги! И я побежал. Побежал что было сил, с грохотом распахнув входную дверь. C грохотом буквально, потому что в это время дед пытался зайти в дом, неся в охапке большую бутыль, вместо той, которую разбил молоток в кладовке. Он её купил попутно в селе, когда забирал врачиху. Я так понял, что бутыль упала и разбилась. Потому что, когда я уже бежал вниз по лестнице к улице, дед матерился и не мог понять, что это было...

Когда врачиха вошла в комнату, перед ней стояло зелёное существо с огромной задницей и забинтованными глазами. Увиденное зрелище ее, несомненно, повергло в шок и она, потеряв сознание, упала на пол. Бабка, вбежавшая следом, была всё-таки более закалённой и подготовленной в моральном плане, хоть и не врач. Поэтому она особо не удивилась, а побежала за водой, спасать врачиху. Я же, как минимум час отсиживался за поленницей. Дед во дворе орал, что оторвёт мне ноги и вставит вместо них дрова, что бы я уже никогда не смог бегать. А ещё лучше, он купит новую бутыль и законсервирует меня в ней.
У Вовки подтвердилась аллергия и ушиб пальцев, ничего страшного, по сути. Глаза не вылезли и поноса не было. Единственный неприятный момент, так это то, что он ещё долго ходил зелёным, светлее день за днём.
Меня же бить не стали. Дед сказал, что, скорее всего дурь из меня никогда не выбить. Ненароком могут последние мозги вылететь и тогда родители меня точно не заберут, а бабке с дедом без мозгов я даром не упёрся. Но меня на неделю заперли в комнате, под домашний арест, что бы хоть неделю они смогли бы от меня отдохнуть. На мои возражения, что ребёнку без свежего воздуха нельзя, дед ответил - Я тебе несколько раз в день пердеть в комнату буду, надышишься впрок, на свежем воздухе потом сознание будешь терять от избытка кислорода.
Ну вот, таким образом, всю следующую неделю должно было бы ничего не происходить. Но ключевое словосочетание тут - должно было бы...

www.chetokakto.ru

Андрей Асковд (Чё то как то)

1673 +

23.

Году в 96-м муж одной знойной девушки бросил её с пятилетним ребёнком без всякой поддержки. По счастью, у неё была пробивная подруга Ленка. Она задумала открыть на двоих рекламное агентство. В газету «Конкурент» они явились в своих лучших мини-юбках, привлекательно моргая, и спросили главного редактора. Вышел обходительный мужичок и объяснил условия – если они приводят рекламодателя, получают определённый процент с каждой оплаченной рекламы. Душевное впечатление от редакции усилил какой-то могучий бородач – он ввалился в приёмную и рявкнул: «Девки, где вас носит?! Ну-ка мигом раздевайтесь и марш ко мне!» Окинул их оценивающим взглядом, блондинку и брюнетку, одобрительно хмыкнул и ушёл. Девушки заалели и недоумённо уставились на главного редактора.

«Извините» - застенчиво сказал он – «Вас не за тех приняли. У нас тут готовится фотосессия для рекламы нижнего женского белья…»

В последующие месяцы визиты подружек в редакцию были столь же сенсационными. Они никогда не приводили рекламодателей, зато всегда приносили наличку, иногда мешками. Дело было ещё до деноминации. Вся редакция прилипала к стульям, набегали еще из соседнего кабинета. Главный редактор, уже ничему не удивляясь, принимал мешки, тут же отсчитывал их долю и отдавал тексты на публикацию. Но однажды он не выдержал и спросил: «Как же вам люди доверяют такие деньги?» Ленка хмыкнула и гордо сказала: «Это моя профессия! И кстати, как можно увеличить наш процент?»
«Ну» - задумался главный редактор – «вот если Вы будете приносить не просто тексты, а графические материалы, хотя бы предварительные, то мы их конечно доработаем, а процент сразу увеличим!»

«Да запросто!» - решительно сказала подруге Ленка и принялась рисовать рекламный баннер. Рисовала она тогда вообще чуть ли не первый раз в своей жизни, поэтому креативные идеи из неё просто пёрли. Тем более что заказ готовый уже был – реклама салона мебели.

Ленка легко и решительно изобразила тремя линиями панораму комнаты и принялась дорисовывать по углам многочисленные стулья, пуфики, столы и диваны, живописно раскиданные по всей комнате. Рисовала как могла, ручкой на обычном листе бумаги формата А4. Тогда она ещё не знала, что станет директором одного из самых успешных рекламных агентств Владивостока, что будет заказывать классную полиграфию и оборудование в Южной Корее, и что спустя многие годы она останется в этом бизнесе ни с чем, потому что её подставит собственный главный бухгалтер. В тот день она была просто прекрасной девушкой, которая самозабвенно рисует.

Следующий их визит в редакцию запомнился навсегда. Ленка вошла, принесла очередной мешок с деньгами и рассыпала по всему столу редактора свои рисунки с мебелью, очень напоминавшие детское творчество в стиле «наивняк». Поморгала на редактора, надменно сказала «Дорабатывайте!» и потребовала повышенную долю. После этого случая вся редакция их просто ждала…

1135 +

24.

1. Идея этого сценария пришла в голову авторам после прочтения серии статей журналиста А. Сахнина в газете Правда, посвященных борьбе с контрабандистами. В одной из заметок упоминался оригинальный способ провоза ценностей в гипсе. Согласно сценарию, сюжет фильма должен был быть таким: простой советский человек Семен Семенович Павлик (потом он станет Тимошкиным и только к выходу фильма Горбунковым), отправившись в заграничное турне, оказался в центре контрабандистской махинации. В целом сценарий был одобрен, но высказывались и замечания: было рекомендовано сократить сцены с участием управдомши Плющ, сделать более выпуклой роль милиции (пропаганда), сократить троицу контрабандистов до двух человек, убрав Малыша.

2. Главная роль Горбункова писалась исключительно под Никулина. в Союзцирке Никулину дали отпуск на полгода, чего ранее никогда не делалось.

626 +

25.

ДОРОЖКА ШАГОВ
Соня, подружка моей жены – обычная безумная мамаша из тех кому за
тридцать, решила отдать свою дочурку в фигурное катание. Отдала.
Через день, боясь диких пробок, моталась к ледовому дворцу на метро,
чтобы не опоздать и уж тем более не дай Бог не пропустить ни одной
тренировки. Только все напрасно.
У ребенка фигурное катание вызывало гораздо меньше положительных эмоций,
чем у мамочки, по правде сказать и получалось оно у дочки не особенно
фигурным. Одним словом – холодно, скользко и твердо падать, вот и все
впечатления за мамины деньги...
Однажды тренер отвел Соню в сторонку и вкрадчиво начал:
- Вы только не переживайте относительно своего ребенка, она
замечательная девочка, но я как тренер должен сказать Вам прямо: фигурное
катание не для нее. Нет, извините, данных. Попробуйте отдать ее в
какой-нибудь другой спорт. Тут нет ничего страшного, я это девяносто
пяти процентам говорю, но факт – есть факт. Поищите, есть виды спорта и
попроще.
Соня для порядка всплакнула (имела право) и ответила старому тренеру:
- Как жаль, а я ведь так хотела хоть из дочери сделать чемпионку мира по
фигурному катанию.
Тренер от неожиданности не удержал смешок и переспросил:
- В смысле хоть из дочери?
- Вы понимаете, я еще совсем маленькой девочкой смотрела по телевизору
Ирину Роднину, все мечтала, когда выросту тоже стану чемпионкой мира и
тоже буду стоять в коньках на пьедестале почета, с золотой медалью на
шее. Но у дочки вот не сложилось... Послушайте, а может, попробуете
потренировать меня!? Я буду очень стараться. Ну, пожалуйста. Какая Вам
разница за кого деньги брать?
- Стоп, стоп, стоп! Успокойтесь, пожалуйста. Как какая мне разница? Я
тренер, а не аниматор. Хотите кататься на коньках – езжайте в любой
торговый центр и нарезайте круги в свое удовольствие.
- Ну, я же хочу не просто кататься, а чтобы Вы меня серьезно тренировали
– всякие там фляки – шмяки. Я очень старательная, вот увидите.
- Какие там шмяки? Вам извините уже хорошо за тридцать, Больше двадцати
лет назад, еще до перестройки, Вам - уже было поздно начинать.
Разыгрываете меня что ли?
- Ну что Вы теряете? А я должна хотя бы попытаться, а то умру, так и не
попробовав. А...? Ведь каждый, даже самый немыслимо трудный путь
начинается с первого шажочка...
- Тут Вы конечно правы, но возраст... А хорошо ли Вы катаетесь вообще?
- Если честно, то ни разу пока не пробовала, в детстве родители коньки
не покупали, боялись что опасно, а потом как-то уже не до того стало.
- Так Вы хотите, чтоб я научил Вас стоять на коньках?
- Ну, это программа минимум, а вообще-то я хотела бы стать чемпионкой
мира по фигурному катанию...
- Интересно, кто-нибудь скажет мне: Почему я тут с Вами до сих пор еще
стою и разговариваю?

Соня не отлипала, держала тренера, как тиски. Это был ее первый - самый
важный шажок.
Потом был и второй – купила себе коньки.
Потом третий, четвертый, шажки были совсем крошечные, но они были и все
как один - в верном направлении, ведь несмотря на кривые ухмылки
окружающих, она поверила в себя.
С тех пор прошло несколько лет упорных тренировок, наша Соня еще не
стала чемпионкой мира, но шажки на пути к своей мечте она и не думает
сбавлять, а даже наоборот, их набралось уже на целое кругосветное
путешествие.
Очередной ее недавний шажок (но далеко не последний), был сделан на
чемпионате мира, когда она шагнула в Американском городе Бостоне на
пьедестал почета в составе российской команды балета на льду.
Пусть пока не золото, а всего лишь серебро, но я почему-то не
сомневаюсь, что рано или поздно Сонька обязательно станет чемпионкой
мира и с удовольствием еще поплачет под Российский гимн. Так и будет,
она упертая...

1435 +

26.

50-ти летняя Сара Бердж, известная как Женщина-Барби, подарила дочери на
семилетие сертификат на пластику груди. Мисс Бердж, которая потратила на
свои пластические операции более 500 тысяч фунтов, сказала, что ее дочь
– Поппи «визжала от восхищения», получив «хирургический» подарок от
родной матери. Но воспользоваться им она сможет только после 16 лет.
Если же ее грудь не будет нуждаться в увеличении к тому моменту, Поппи
может потратить эти деньги на другую процедуру.

50-ти летняя мать, признавшаяся в пристрастии к хирургическим операциям,
похвасталась, что сертификат на увеличение груди, подаренный ее дочери
на седьмой день рождения, стоит 6 тысяч фунтов.

Сертификат был только частью подарка. Сара Бердж устроила для своей
дочери гламурную вечеринку стоимостью 12 тысяч фунтов. Поппи и семеро ее
друзей отметили день рождения детским шампанским и дизайнерским тортом
за 250 фунтов. В розовом автобусе, им делали маникюр, педикюр и
боди-арт. Так же у Поппи было нарядное платье за 300 фунтов, укладка и
макияж.

На день рождения Поппи получила компьютер, ожерелье и кольцо Swarovski
за 450 фунтов и обещание сходить на спа-процедуры стоимостью 4 тысячи
фунтов, но главным подарком все-таки был сертификат на увеличение груди.

Поппи говорит, что не может дождаться, когда она станет обладательницей
шикарного бюста как у мамы: «Они такие красивые» - восхищенно заметила
Поппи.

На прошлый день рождения Женщина-Барби подарила своей дочери уроки
стриптиза, пишет Daily Mail.

Сара Бредж управляет клиникой пластической хирургии, организует
вечеринки и пишет эротические романы, благодаря чему может позволить
себе устраивать такие праздники.

По словам Бердж, «Поппи – обычный ребенок, она любит спорт, любит
гулять. Но современных девочек не вдохновляют Золушка и Белоснежка. Они
хотят стать знаменитостями, такими, как Шерил Коул и Леди Гага. Я хочу,
чтобы ее мечты осуществились».

785 +

27.

21 признак того, почему тяжело быть мужчиной.

1. Мужские соски бесполезны - и с точки зрения секса, и с точки зрения
биологической целесообразности. А иногда так хочется покормить
кого-нибудь грудью!

2. Мы не можем решить проблему, просто заплакав.

3. У нас чаще бывают грязные ногти.

4. И мы не можем закрасить их красным лаком.

5. Нам нельзя царапаться во время оргазма. Кусаться тоже не
рекомендуется. А женщинам можно!

6. У нас нет уважительной причины для того, чтобы сильно прибавить в
весе после рождения первого ребенка.

7. Когда мы прибавляем в весе, ни одна из частей тела, делающих нас
сексуальнее, не увеличивается в объеме.

8. Даже если мужчина растолстеет так, что станет похож на женщину на
девятом месяце беременности, в метро ему все равно никто не уступит
место.

9. Когда женщина бьет мужчину, он не может дать ей сдачи. Это закон,
который нельзя нарушать, даже если она бьет ниже пояса, то есть между
ног. И где же закон, позволяющий нам в таком случае хотя бы ущипнуть ее
за грудь? Нет такого закона!

10. Если мужчина не отличается ни развитым интеллектом, ни быстротой ума
и вообще лишен какой бы то ни было природной сообразительности, он не
может обернуть все это в свою пользу, просто надев обтягивающую майку.

11. За нами не гонятся по улице с криком: "Не дадите свой телефончик?"

12. У нас не спрашивают: "А что вы делаете сегодня вечером?"

13. Нас не угощают выпивкой только за то, что у нас длинные ноги и
упругие ягодицы. Исключение - гей-бар.

14. Мужчина может проколоть себе пупок, сосок или язык. Но это будет
говорить не о вольном нраве и любви к приключениям, как у женщин, а о
том, что этот мужчина - идиот.

15. У женщин не бывает тещи!

16. У нас нет сексуального нижнего белья. Все, что у нас есть - это те
трусы, которые на текущий момент признаны самыми свежими.

17. Более того: если мужчина одевается стильно и сексуально, его
обязательно примут за представителя сексуального меньшинства. У женщин
же все в точности наоборот.

18. Женщинам не надо выдергивать волоски из ноздрей!

19. Женщин никогда не обвиняют в мужском шовинизме!

20. У нас ни при каких обстоятельствах не получится моментально
организовать добровольное общество желающих вступить с нами в половую
связь, просто зайдя в ночной клуб после 22.30 и ослепительно
улыбнувшись.

21. Мы не можем носить на себе золото и бриллианты. Исключение - Семен
Семеныч Горбунков.
на правах рекламы

1848 +

28.

Проходя по салону самолёта, стюардесса заметила обливающегося
потом мужчину, трясущегося и грызущего ногти.
- Может быть я принесу рюмочку коньяку, и вам станет легче? -
предложила стюардесса.
После явной борьбы с собою мужчина прошептал:
- Ладно...
Проверяя опять того же пассажира, стюардесса обнаружила его
в ещё более плачевном состоянии.
- Вторую рюмочку? - спросила она.
Мужчина ничего не ответил и только кивнул головой. Когда стюардесса
вернулась к пассажиру в третий раз, он рыдал бесконтрольно.
- Я никогда не видела кого-либо, кто бы так боялся летать, - заметила
стюардесса, на что пассажир ответил:
- Я совсем не боюсь летать, я пытаюсь бросить пить!

713 +

29.

Как развлечь себя в лифте.
1. Расскажите пассажирам, как вы однажды застряли в лифте и просидели
там 12 часов, пока не подоспела помощь.
2. Обхватите голову руками и воскликните: "Да заткнитесь вы все, идиоты!"
3. Просвистите гимн Советского Союза.
4. Приоткройте ваш дипломат или сумку и, украдкой туда заглянув,
спросите: "Ну как, хватает воздуха?"
5. Стойте молча и не шевелясь, отвернувшись лицом в угол, и не выходите.
6. Приветствуйте каждого входящего в лифт дружеским рукопожатием и
просите называть вас адмиралом.
7. Когда в кабине лифта наберется по меньшей мере 8 человек, прикрывая
рот руками, сгибаясь и хватаясь за других, закричите: "Только не сейчас,
опять, блин... всегда рвет в лифте!"
8. Время от времени мяучьте.
9. Предложите 10 долларов тому, кто засунет и вынет лампочку изо рта.
10. Сучите ногами и приговаривайте: "Скорей, скорей, скорей." Затем
огорченно вздохните и скажите: "Поздно!"
11. Покажите всем свою болячку и спросите: "Как вы думаете, это заразно?"
12. Положите себе в карман что-нибудь увесистое (по типу пистолета) и
периодически по нему похлопывайте.
13. Войдите с каким-нибудь контейнером с надписью "Человеческий орган -
голова".
14. Пристально уставьтесь на какого-нибудь пассажира, затем скажите:
"А, вы один из НИХ!" и демонстративно перейдите в дальний угол лифта.
15. Отрыгнув, скажите: "мммм... вкусно!"
16. Когда станет тихо, оглядитесь кругом и спросите: "Это не ваш пейджер?"
17. Прослушивайте стены лифта при помощи стетоскопа.
18. Hарисуйте небольшой квадрат на полу и скажите, что это ваше место.
19. Объявите всем демоническим голосом: "Я должен вселиться в более
подходящее тело."
20. Рассматривайте других пассажиров в бинокль.

1062 +

30.

ИНСТРУКЦИЯ
Как выйти из Интернета

Чтобы правильно выйти из Интернета, Вы должны тщательно осуществить
нижеприведенную последовательность действий:

1. Закройте все открытые страницы и прекратите выполнение
Интернет-программы.
2. В установленном порядке завершите сеанс операционной системы Вашего
компьютера.
3. Отключите питание компьютера, монитора, принтера, а также Ваш модем.
4. Посредством нескольких шагов восстановите контакт с внешним миром:

Ø Шаг первый. Откройте окно и вдохните свежего воздуха. Внимание!
Контраст и яркость Вы отрегулировать не сможете, также не сможете
повлиять и на громкость звуков! Принимайте все таким, как есть. Шумы не
смоделированы, а передаются в прямой трансляции («live»)!

Ø Шаг второй. Сделайте несколько шагов по комнате. То, что
движется под Вами - всего лишь Ваши ноги; не бойтесь, пока все протекает
нормально!

Ø Шаг третий. Оглянитесь по сторонам, не находится ли кто-нибудь
еще движущийся рядом с Вами. Попробуйте подойти к нему и просто
заговорить. Клавиатура для этого не требуется! Вам ответили? Если да,
будьте крайне осторожны, Вы не на форуме и не в чате. Подумайте прежде,
чем что-либо произнести: теперь любое оскорбление может повлечь для Вас
телесные повреждения!!!

Ø Шаг четвертый: Попытайтесь принять пищу. Для этого откройте,
пожалуйста, дверцы всех шкафов. Если после открытия дверцы зажегся свет,
значит, Вы обнаружили холодильник. Загляните внутрь, находится ли там
что-либо съедобное? Прежде чем употребить что-либо в пищу, обратите,
пожалуйста, особое внимание на срок годности продукта.

Ø Шаг пятый. Теперь выйдите из дома, с целью наполнения шкафа,
внутри которого зажигается свет (процесс известный как «пойти за
покупками»). Внимание! Ксли Вам все кажется незнакомым, обратитесь к
кому-нибудь за помощью в сопровождении Вас до «продуктового магазина».
Оглядывайтесь по сторонам: все автомобили настоящие, переходить улицу
следует тогда, когда она действительно пуста. Как бы невероятно это для
Вас не звучало, отныне у Вас всего лишь одна жизнь вместо семи экранных
имен! Новый старт игры невозможен. Также не представляется возможным
найти торговца восстанавливающим целебным напитком.

Ø Шаг шестой. Если на обратном пути Вам навстречу побегут
маленькие дети, повторяя восклицание: «Папа, папа! » или же «Мама,
мама»! , ими могут оказаться Ваши собственные дети. Да, маленькие
разбойники были в Ваших воспоминаниях значительно меньшего размера...
Хотя ничего страшного, Вам стоит только вспомнить, как их зовут, и Вы к
ним снова быстро привыкнете.

Ø Шаг седьмой. Когда Вы снова вернетесь домой, усядьтесь
поудобнее в кресле, но ни в коем случае не в том кресле, что стоит перед
Вашим компьютером!!! Вот и чудно, Вы почти что справились. Теперь
попробуйте прочесть несколько страниц из книги. Книги - это такие
толстые тяжелые предметы, которые можно раскрыть. В некоторых есть даже
красивые пестрые картинки. Ну что, заметили, что при чтении в Вашей
черепушке (там, наверху) что-то заработало? Это называется «мысли», они
к Вам приходят в процессе чтения. И еще: не пытайтесь кликать пальцем в
углу страницы, когда Вы прочли ее до конца: Мультимедиа была вчера, а
теперь нужно листать книгу вручную.

Ø Более десяти страниц кряду читать для начала не следует!
Отложите книгу в сторону, но недалеко. Теперь обратитесь к супруге
(супругу), то есть к лицу, которое качает головой в дальнем углу.
Заверьте ее (его), что у Вас все нормально и Вы хотите исправиться. В
первые дни Вам все равно не поверят, но Вы все же держитесь! Немедленно
продайте свой модем и купите вместо него аквариум. Он функционирует
подобно заставке на дисплее Вашего монитора. Однако это станет первым
видимым признаком улучшения для Вас!

1151 +