Анекдот №8 за 08 февраля 2013

Утром в понедельник прораб выдаёт рабочим два бидона краски и приказывает покрасить фасад здания:
- К концу рабочего дня проверю.
Мужикам охота выпить, денег нет, а работы и краски - море. Они решают один бидон краски продать, а деньги пропить. Но чтобы как-то отмазаться, окунают недалеко стоящего коня мордой в краску.
Вечером прораб, как и обещал, приходит принимать работу.
- Мля-я-я, а почему вы не докрасили?
- Краски не хватило.
- Так я же вам два бидона выдал!
- Так один бидон конь выпил.
- Какой конь?
- Да вон он стоит, вся морда в краске.
- А, этот! Ещё не сдох, гад?! Он же на прошлой неделе два поддона кирпича и мешок цемента сожрал...

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

краски два конь прораб бидон бидона выдал

Источник: anekdot.ru от 2013-2-8

краски два → Результатов: 15


1.

Ещё одно воспоминание из детства.
Год точно не помню, класс пятый или шестой, летние каникулы, я в Ташкенте, у бабушки, в частном доме.
Сижу вечером, навожу порядок в сараюшке, выделенной бабушкой для установки телевизора с денди, как приходит ко мне друг, Паша. С каким-то кульком и спичками. Пошли, говорит, чо покажу.
Вышли мы на улицу, Паша из кулёчка насыпал небольшую кучку чего-то серебристого, зажёг спичку и быстро её в эту кучку сунул. Вопреки моему ожиданию, кучка сразу не загорелась и не бабахнула, в месте где горела спичка появилась маленькая красная раскалённая точка, после чего Паша встал и радостно эту кучку пнул. Пыхнуло, как магниевая вспышка на старых фотоаппаратах, ярко, с небольшим бабахом.
- Давай рассказывай, что это такое и с чем его едят?! - спросил я у друга.
- Так это ж алюминиевая пудра, обычная серебрянка. Главное раскалить небольшой кусочек кучки докрасна... вот только добыл я её немного, - поделился секретом Паша.
- Серебрянка, говоришь... Пошли ко мне, где-то в запасах был пакетик серебрянки.
Поскольку примерное расположение искомого пакетика я знал, нашли мы его достаточно быстро. Килограмма два или три чистой алюминиевой пудры.
Ташкент. Ночь. Довольные мы, вооружившись трофейной пудрой и собрав вокруг себя мальчишек с переулка, этот самый переулок и стали освещать частыми вспышками. Пудра уходила долго, поделившись секретом вспышек и серебрянкой с товарищами по интересам, до глубокой ночи мы расходовали бабушкин запас "эффекта металлик" для любой краски... После чего, довольные новыми знаниями, разошлись по домам. Спать и думать, где можно запасы алюминиевой пудры пополнить.
Дальше было почти как в "Уральских Пельменях".
- ИИиииииииигооооооооооорь! - начала будить меня бабушка.
- Бабуль, я сплю ещё, мы с мальчишками допоздна гуляли!
- А я знаю, что вы гуляли. Вставай, говорю, Паша уже ждёт, не ему же одному за вами убираться.
- Убираться? Вроде не мусорили вчера.
- Вставай-вставай, внучек, иди, полюбуйся.
Естественно я встал. За дверью меня обречённо ждал Паша со шлангом. И серебрянная улица. Метров 10 нашего проезда были покрыты красивым, тонким слоем серебра. Соседские стены, стволы деревьев, трава. Всё было однотонным.
К обеду мы всё это благополучно смыли, и даже зареклись: никаких больше бабахающих экспериментов. Правда, через недельку, Паша выяснил, что если в марганцовку налить глицерин - смесь через непродолжительное время самовоспламеняется, а если смешать их в закупоренном сосуде - то ещё и бабахает.
Но это уже другая история...

2.

Случилась история пару лет назад, и всё это время она, собственно, продолжалась с перерывами на антракты и фуршеты.
Дело в том, что мой тесть - дядя Миша, человек предпенсионного возраста, купил себе машину - Тойоту Короллу 2008-го года. Купил её у коллеги по работе, тридцатилетнего живчика Виталика, который при продаже жестоко его обманул - смотал пробег, провёл какую-то минимальную чистку салона, чуть ли ни вручную покрасил из балончика проплешины на кузове. Машина явно пробежала больше 400 тысяч, но одометр демонстрировал лукавые 120. За машину Виталик взял без торга (дядя Миша, наивная душа, даже не пытался сбивать цену) чуть больше 400 тысяч, хотя красная цена ей - 200-250. За такое время любая машинка превратится в дрова, но Тойота как-то, к моему огромному удивлению, держалась. Хотя плохо - движок троил, в салоне был бардак, приборная панель моргала и тускло светила. Но хуже всего была коробка. На короллы этого года ставили пресловутой, хорошо известный в узких кругах робот, и машину то и дело выбивало в нейтраль даже в небольших пробках. Надо было постоять минут десять-двадцать, открыв капот, и тогда автомобиль ехал, но с огромными проблемами. Дядя Миша был в отчаянии, пытался поговорить с продавцом, но тот сделал рожу кирпичом и на все вопросы отвечал в стиле: "Ничего не знаю, перед покупкой надо было проверять, а так ты сам дурак". Последним шагом тут был суд, но дядя Миша отказывался судиться - человек он очень мирный, спокойный и интеллигентный, и лучше в себе всё перетаскает, чем полезет на рожон. Словом, из тех, кого подобные Виталику считают лохами и своей природной добычей. Они вообще судят о мире как о диких джунглях, где кто сильнее, тот и прав. Вымирает нынче порядочность...
Пытался взяться за дело я, но ничего не вышло, Виталик и мне рассмеялся в глаза. Хотелось двинуть ему в рожу, тем более по комплекции я его значительно крупнее, но дядя Миша убедил окончить миром - дескать, Бог ему судья. Предлагал я тестю свою машину, старенький икс-трейл (как раз тогда новый брал), он наотрез отказался - дескать, купите себе с дочкой что-нибудь лучше, а я старик уже, мне много уже не надо, прекрасно поезжу на общественном транспорте. А между тем машина была для него делом не праздным - скоро на пенсию, и пока есть возможность, хотел он кое-как перестроить свою дачу под Сергиевом Посадом, и там уже даже на пенсии поселиться. Когда я мог, подвозил его, конечно, но мог не всегда - работа у самого связана с постоянными разъездами. Сердце кровью обливалось, когда слышал его рассказы о том, как он возил строительные материалы на поезде - там банки краски, какие-то рейки, дощечки, трубы старик буквально таскал на себе, как черепаха.
И решил я ему помочь. Летом 14-го года он уехал к родственникам в Волгоград на три недели, а я взял у него ключи от короллы - дескать, свожу её, покажу знающему мастеру. Тесть взял с меня строгое обещание не тратиться на ремонты, но у меня были свои планы... Сначала занялся роботом - оказалось, там три проблемных элемента - сцепление, актуатор и блог управления трансмиссией. Всё это было поменяно за 60 тысяч рублей, и машина поехала как новая - без рывков и дёрганий. Затем занялся движком. Думал сначала, что можно обойтись заменой катушек, и всё такое, но выяснилось, что там и цепь подошла, и ресурс выработан, так что пришлось серьёзно потратиться и, махнуть на контрактный. Потом залезли в тормозную систему, перетряхнули ходовку. Оказалось, всё это очень недорого у Тойоты, ну раза в полтора дороже, чем на жигули, даже если брать оригинальные или близкие к ним детали. Повезло, что машина не имела совершенно никаких искажений геометрии кузова, и, видимо, не была в серьёзных ДТП. Затем сделали химчистку салона, немножко подновили ЛКП, бампер посадили на новые крепления (там было одно отломано и он болтался с противным скрежетом при езде по ухабам). Ну и ещё поменяли компрессор кондиционера, поставили новый аккумулятор. Машина, конечно, совсем новой от этого не стала, чудес не бывает, однако ездить теперь было можно. Дяде Мише я вернул ключи, бросив небрежно - дескать, ничего такого с машиной не было, пару болтов подвернули да уплотнители кое-где поменяли. Он поверил, наивная душа, и до сих пор при каждом случае благодарит меня и выпрашивает телефон таинственного чудо-мастера - лично ему сказать спасибо. Машина, собственно, ездит до сих пор, за эти два года не доставив ни малейшей проблемы.
Но у этой истории имелся забавный побочный эффект. Дело в том, что тот самый Виталик, который продал дяде Мише машину, с изумлением следил за её технической эволюцией. Он-то прекрасно знал, в каком она состоянии, и представлял расходы на ремонт (почему, собственно, и слил), и для него даже тот факт, что она ездила по дорогам, представлял загадку уровня тайны воскрешения Лазаря. Он сначала просто удивлённо наблюдал за дядей Мишей, а позже начал приставать с расспросами - дескать, сколько стоил ремонт, что делали с движком, что меняли в коробке. Дядя Миша сначала отмахивался, а потом, чтобы тот отстал, просто повторил мои слова: заменили, мол, кое-где уплотнители, да затянули пару болтов. Виталик делал круглые глаза и ... верил. Странное дело, но жулики, привыкшие врать на каждом ходу, умеют ценить и понимать честность. И его взяла зависть. Сам-то он купил себе сравнительно свежий Пассат, и уже столкнулся с кучей ремонтов - там было что-то и по ДСГ, и по рулевой рейке, и так далее. Всё стоило огромных денег - один мехатроник в коробке потянул на сто тысяч рублей. Он пропадал в сервисах и с завистью смотрел на короллу дяди Миши, она стала для него, наконец, некой мозолью, постоянно его раздражавшей. Он и ныл, что продал её слишком дёшево, и жаловался на то, какие пронырливые бывают старики, и рассказывал о своём благородстве. Сейчас он снова сидит без машины, снова она в ремонте, а тесть вот выходит на днях на пенсию. Надеюсь, жулик не прочтёт эту историю, и не узнает о нашей маленькой тайне - пусть ещё немного помучается, заслужил.

3.

Есть люди, которые совершенно не умеют расставаться с вещами.
И ладно бы жили как-то плохо, и то, с чем они не могут расстаться, хоть когда-то им могло бы пригодиться, так нет же!
Вот, скажем, мать моей подруги. Ну, про эту даму у нас ходят анекдоты. Один из них про мясорубку. Когда-то, в глубокой юности, подруга психанула и решила… вот тут бы я сказала слово "убрать", но нет, я его не скажу. Подруга решила расхламить квартиру.
Хоть немного. Хоть на парочку предметов. От отчаяния.

У них в семнадцатиметровой однушке стояло три шкафа в ряд. И ещё один сервант. Тоже забитый вещами.
Носить при этом, по воспоминаниям подруги, было толком и нечего: большая часть вещей была немодной и, в массе своей, оставшейся ещё с тех пор, как мамина мама (то, есть, подругина бабушка) разъехалась с сёстрами, освободив коммуналку и вымутив каждая себе по однокомнатной квартире.

Весь бабушкин скарб перекочевал в два шкафа однушки, бабушка потом умерла, а мама так эти шкафы и не разобрала.
В том смысле, что перебирала-то она их регулярно, но вовсе не для того, чтобы что-нибудь выкинуть.
Просто там иногда заводилась моль и другие животные.

И дело было не в том, что весь этот хлам хранился в память о бабушке, вовсе нет. Просто… просто такая натура, это не выбрасывать, авось ещё пригодится.

Выбрасывалось только рваное и совсем уж заношенное. Ну хоть тут не было проблем.
Все остальное мама хранила.

На шмот почившей бабушки накладывался мамин шмот, выходил из моды, не выбрасывался, обновлялся, не влезал, трамбовался, впихивался что есть силы…
Когда окончательно перестало влезать, в однушке завёлся третий шкаф. Он тоже оказался не резиновым, и за годы почти приобрёл форму шара…

...вещи стали складываться на шкафы. Кладовка тоже подзабилась. И балкон. На балконе на полках лежали обувь и банки.
...ещё в квартире были тумбочки и полки, бабушкин сундук и свободное пространство под столом.
Под стол складывались коробки и пакеты.

Маму иногда озаряло, что часть вещей, которые уже много лет не носятся, всё-таки, неплохо было бы отдать бедным. Она собирала те самые коробки и пакеты, и… под стол, под стол.
За дверью стояла торбочка с шарфами и шапками, которые не носились.
Потом мама на волне челночества стала ездить за границы. Оттуда привозилось… что не распродалось, пихалось в тюки и, самое главное, накрывалось на шкафу одеялками (если кто зайдёт - "чтоб меньше видели").

На кухне было полегче. На кухню шкаф не влезал.
Но там была антресоль. На антресоли хранились ситечки, ложечки, ведёрки, кастрюльки, чайнички, мешалочки, утюжки… В стол тоже нельзя было залезть просто так, не опасаясь, что на тебя вывалится.

Выбрасывать - не разрешалось. Всё было "ещё хорошим".
Ну так вот, про мясорубку.
Однажды приятельница, будучи уже четырнадцатилетней, что ли, дамой, страшно мучаясь от осознания того, что в такое даже ближайшую подругу стыдно пригласить, решила расхламить квартиру.

Вещи трогать было категорически нельзя (как ни странно, мама обладала отличной памятью, и уже устраивала подруге разнос, когда та втихаря избавилась от старого халата и двух простыней, затрамбованных куда-то в недра шкафа. Решила, такскать, начать с малого, с того, о чём мама точно никогда не вспомнит.
Приятельница ни разу не видела, чтоб эти простыни стелили, а халат чтоб кто-то носил.

Через пару недель мама в очередной раз перебирала шкаф, проверяя, не завелась ли снова моль в отделении с пальто (завелась), и не переползла ли она к остальным вещам.
То, что из богатств пропали две простынки и древний халат, мама расщёлкала на раз. И… нет, вот что было дальше, пожалуй, можно упустить. Но с того момента подруга зареклась что-то трогать в шкафах.

Но про кухню-то речи не было!
И она пособирала из недр стола и антресоли всякие железки. Немного, чтобы незаметно, но пособирала. И отнесла их на помойку. В их числе оказалась мясорубка. Обычная железная мясорубка. Новая, да. Но их дома было три. От одной она решила тихонечко избавиться. Все равно ими никто и никогда не пользовался.
Новую мясорубку, в отличие от старых сковородок, было жаль кидать в бак, и подруга положила её рядом, на парапетик. Авось кто заберёт.

Через час с работы пришла мама.
-Дочь, - сказала она, - ты смотри, что я нашла!
И, довольная, выложила мясорубку.
Нет, мама не имела привычки рыться, конечно же, нет! Просто… просто мясорубка же лежала, вообще нормальная мясорубка, и чего б не забрать! Надо же, а кому-то оказалась не нужна!
...и пофиг что дома ещё три таких, новых. То есть, уже две, но мама-то не знала. И, кстати, так и не вспомнила. Про кухонное она вообще помнила хуже.
Вот с того момента у подруги руки и опустились.

Она дотянула до 18 лет, потом в семье внезапно образовалась ещё одна квартира и подруга съехала. Поклявшись себе, что уж в её-то доме никакого хлама не будет ни-ког-да. Слово держит и по сей день. Говорит, что у неё аллергия на хлам.

* * * * *
А ещё мы на днях помогали переехать приятельнице.
Она снимала одну квартиру шесть лет, а теперь понадобилось переезжать. Сложность состояла в том, что собрать все вещи надо было за полтора дня (а вот так бывает! хозяйка умерла, а детям срочно-аж-бегом), и одна она бы не справилась, конечно.
Мы приехали на подмогу, со своими чемоданами.

И знаете, это была битва.
За каждое вылинявшее полотенечко с пятнами от краски для волос, или кухонное, с неотстирывающимся жирком (сколько их было, полотенечек-то? полтора чемодана! и это только то, что нам никак не удалось отправить на помойку, а ещё полчемодана мы таки отстояли, то есть, отправили, и некоторые - тупо втихаря.)

За каждую простыночку (чёрные пятнышки - это пять лет назад перед отъездом попала в корзину с грязным бельём мокрая майка, ну и… плесень с постельного по приезду отстиралась, запах выветрился, а пятнышки остались).
Бельём этим никто после того не пользовался, купилось новое. Но выкинуть… "ну оставь, на тряпки пригодится же!".

За каждые трусики, которые и дома-то уже носить не нужно. Они и не носятся. Но пусть будут!
За каждую кофточку с растянутыми локоточками - "дома иногда можно носить" - "а когда ты её дома надевала-то в последний раз?" - "нуу… оставь".
За каждый… мы боролись за всё! Потому что всё это хотя бы снести вниз, закинуть в машину, потом выгрузить на другой квартире - уже убиться можно. Мусором - проще. К тому же, переезжает она временно к подруге, в крошечную квартирку - и это элементарно особо негде сложить.

Мы остановили её на моменте складывания в пакет большого и, ссука, года четыре только на моей памяти не работающего сабвуфера - "я потом его в ремонт сдам".
...отдельно шли всякие проводочки… и ещё две колоночки.

Мы спи*дили два металлических подстаканника и отправили их в полёт в окно (под окном деревья густо, никого не убили).
Обычных таких два подстаканника, без узоров и рельефов, явно не представляющих никакой исторической ценности… Сказала, что ей нравятся эти подстаканники, хотела забрать с собой. Подстаканники мы нашли в пыли на нижнем ярусе кладовки. Что мы ещё там нашли… что нашли, то и выбросили. Почему в окно? Мусором вынести не получалось.

Кто-то в процессе разбора вещей пошутил, что на двери этой квартиры надо было бы повесить табличку "Нерезиновка".
Нет, внешне у неё был порядок, никакой грязи, конечно, но… но так обрасти вещами… на съёмной, к тому же, квартире…

* * * * *
...у моего приятеля была ручная крыса. Она жила на вольном выпасе и запиралась в клетку только на ночь, чтобы не мешала спать.

А ещё у крысы была нычка. Она устроила её за диваном, в уголке, и регулярно стаскивала туда всякие съедобные запасы.
В конце недели заботливый хозяин отодвигал диван и выгребал оттуда натурально полведра. Всего. Там были и орешки, и хлебные корочки, и яичная скорлупа, и огрызки яблок, стыренные её из мусорного ведра… да много чего обычно находилось за диваном.

На крысу в эти моменты было страшно смотреть. В глазах её было неподдельное отчаяние, она бегала рядом и разве что не хваталась лапками за голову. Её нору разоряли. Нет, даже не так. ЕЁ нору РАЗОРЯЛИ.

И вот, казалось бы, крыска всю жизнь прожила в приличной семье и уж точно никогда не голодала. Да что там, ей принадлежала буквально вся квартира, она спокойно и в любой момент могла съесть что угодно хоть с кухонного стола, хоть с хозяйской тарелки…
Но в тот момент, когда хозяин отодвигал диван и выгребал оттуда запасы (боже, они ведь ей все равно никогда не пригодились бы!), крыса так страдала, что её было даже жаль.
...хоть и смешно.

4.

Занимательные эксперименты по физиологии.
Учебное пособие, специально для школьного возраста. Жаль, не допущено и не будет допущено министерством образования в обязательную школьную программу.

Итак, уважаемые пиОнеры, сейчас мы быстренько выясним, знаете ли вы СССР и любите ли вы его на самом деле.

Авторская ремарка. Слово "пиОнеры" нужно произносить голосом неподражаемой Фаины Раневской, и ударение ее же. В последнее время я очень оценил это словечко именно в этой интонации. Жаль, поколение Раневской ушло, и пиОнеры уже не смогут насладиться этой красотой игры длительностью в одно ударение. Помнится, на анекдот.ру болталась где-то история о том, что четырехлетнему ребенку было безумно трудно пояснить, кто же они такие, пионЕры из мультфильма "Чебурашка и крокодил Гена". Остальные персонажи у него особых вопросов не вызывали.

А мы продолжаем наш эксперимент. Буду очень краток.

Берем черно-белую газету, режем ее на куски, выбрасываем в туалете держатель для бумаги. Вместе с бумагой, конечно. Забиваем на его место обычный гвоздик и накалываем газетные бумажки на него. И далее пользуемся этим так же, как и туалетной бумагой. Но в унитаз бросать газету нельзя, она плохо раскисает и сантехник очень ругается. Поставьте для использованного ведерко. Будет, конечно, амбре, но освежитель воздуха, увы, придется тоже выбросить. Он не существует и не планируется, так как не входит в группу товаров для народного потребления (ТНП). В госплан ТНП будут включены только товары, абсолютно необходимые народу для войны с мировым капитализмом. Таковы правила и не спрашивайте меня сегодня, почему. Это, как говорил в таких случаях наш преподаватель по Маркситско-ленинской философии, тема для отдельной лекции.

Ну а далее все просто, поделим подопытных на группы:

- В первую, самую большую, попадут опытные, ленивые и самые умные. Они вообще ничего делать не будут. Не интересно.

- Во вторую попадут те, кто попытается начать эксперимент. Ну, предположим, с целью экономии денег - в жизни по всякому бывает. Они за день-два, максимум неделю, выяснят, что бумага очень жесткая, а черная краска в газетах содержит свинец, а ведерко воняет, а время улетает, о одевать газетки на гвоздик по 10 штук неудобно... Быстро поумнеют, найдут копеечку и забросят это дело. Конечно, было бы любопытно услышать их отзывы, но, смешно сказать, тоже не интересно. Как легко догадаться, в свое время этот эксперимент я провел по независящим от меня причинам, причем двигался в другую сторону - от газет к туалетной бумаге и удобному унитазу. И поэтому лично мне обратно в СССР совсем не хочется. В то счастливое время, когда меня любили, я бы, конечно, хотел на немножко вернуться. Но назад в СССР - нет.

Третья группа, самые упрямые, тоже будет существовать. Как давно замечено, и не мной, у любой безумной или комичной идеи, вброшенной в Интернет, обязательно найдутся последователи в реале.

Осталось только подождать и услышать их отзывы.

Ожидаю приблизительно такой текст: "Я, такой-то, несмотря на небольшой геморрой и черную от краски попу, подтираюсь газеткой. Мне очень нравится, поэтому я мечтаю пожить в Советском Союзе".

Ключевое слово здесь - "поэтому". Не потому, что тебе что-то рассказывали, а потому, что ты сам это попробовал.

Если вы где то встретите подобную формулировку, дайте мне знать, пожалуйста. Я подброшу им еще парочку идей для простых домашних экспериментов. Ибо, как давно подметил хорошо известный на этом сайте Макс К., комментарии от таких личностей - бесценны.

5.

Об импортозамещении. Неожиданно.
Написали тут в "Известиях", что стоимость ПЕЧАТАНИЯ наших с вами родных, российских рублей теперь резко увеличилась. Почти в два раза.
Причины? Рост стоимости швейцарской краски, используемой для печати.
"С ускорением прошлогодней девальвации рубля на 64,3% (с 40,59 рубля за франк с 1 сентября до 66,71 на 25 февраля) аналогично выросли и затраты на закупку краски".
Это если с сентября считать - на 64%. А так - даже более чем в два раза (еще не очень давно франк был примерно по 30 руб).
Вообще, Гознак "для банкнот регулярно закупает в Швейцарии краску, в Германии — специальные добавки, металлизированную нить из Италии. Эти расходы составляют миллионы евро ежегодно".
По словам представителя Гознака, он "на своих мощностях всегда использовал краску иностранного производства в силу отсутствия аналогов в России и ранее в СССР". Краска закупается и у российского ЗАО «САН Кемикэл», но это всего лишь представительство американского химического концерна Sun Chemical.
Так что рубль - деревянный-то он вроде бы деревянный, ну а если повнимательнее посмотреть - европейская и американская фирмА. Только жаль, что на его стоимости в обменнике это не сильно отражается.

6.

Остап Бендер Сулейман-Оглы

1981 год Армия, попал в учебку(я вообще не стандартно, я взятку дал чтоб забрали---Травма черепа два раза, задевание речевой области мозга, не правильно срослась ключица и плоскостопие).Учебка закрытая, назначили меня выходить в город, закупать иголки,нитки,подшиву,ваксу,сигареты и прочую хрень и реализовывать солдатам. Замполит-сука сказал" Работай с прибылью, нам надо писарям бумагу ,ручки, краски купить и т.д..А какая нахрен прибыль??? За что купил за то продал. Но чую надо прибыль ,иначе слечу с должности не оправдав доверия замполита. Было с собой 25 рублей, вот их и вкладывал по нарастающей.Через две недели деньги кончились. Подумал а что бы сделал Бендер? Как он говорил --Деньги под ногами, надо только поднять. Захожу в чипок,буфетчица лет сорока, пятый размер груди вызывающий ночные поллюции у всей учебки."Как Вас зовут?" " Люба" " А какая у Вас зарплата?" " 72 рубля" "А не хотите ещё 5 рублей ежедневно?" " Хочу"(Люба облизнула губы, и улыбнулась и двумя руками поправила груди) " А что надо делать?" и смотрит так плотоядно."НИЧЕГО ,просто выучить одно предложение и талдычить его сто раз в день. Кстати сколько стоит пустая бутылка?" 20 копеек, а что за предложение?" " Простое, шесть слов--Пустые бутылки не принимаю, нет тары" " И ВСЁ???" " Да, но принимаете только у меня по 15 копеек, буду приносить 100 штук, Ваши 5 рублей"...Так я создал ситуацию невостребановасти пустых бутылок, а если они никому не нужны то все они мои. Чистая прибыль 450 рублей в месяц(это в 1981 году, это Вам не мелочь по карманам тырить).Замполит был счастлив, получал 150 в месяц на нужды--купили горн,барабан,покрасили расположение,охренительно и хлебосольно встретили две комиссии. Ну и мне зелёному солдатику оставалось триста в месяц---Спасибо Остапу

7.

Прошлый век, хрущевские времена, участники уже давно умерли.
С особо секретного предприятия работягам понадобилось утащить флягу краски. Таскать баночками долго, да и опасно, поскольку режимная проходная не дремлет. Вытащили следующим образом. В середине рабочего дня за несколько сот метром от проходной два рабочих начинают разметку дороги. Отмеряют пять метров и ставят метку краской из бидона. Так не торопясь, они разметили до шлагбаума проходной. Отдохнули немного перед шлагбаумом. После перерыва охрана открыла шлагбаум и рабочие продолжили разметку. Но только до первого поворота...

8.

В деревню, где я провожу отпуск, приехал погостить двоюродный брат с 9-летним сыном Андреем. Обнаружив в телевизоре какой-то канал с анимэшными мультиками, ребёнок уткнулся в экран и заявил, что никуда он отсюда не уйдёт и пульт не отдаст. Даже на речку с нами не пошёл. А потом случилась КАТАСТРОФА. Отключили электричество. На самом деле здесь это дело не редкое, даже в Москве аварии происходят, что говорить про деревню из пяти десятков домов. Но для Андрюши это была КАТАСТРОФА. Ребёнок, как зомби, бесцельно шлялся по дому, каждые пять минут приставал ко мне, чтобы я сказал пароль от ноутбука. На что получал неподкупное «нет», помню я, как такому карапузу со своим компьютером поиграться дал, а потом пол-дня свои рабочие файлы восстанавливал. Чтобы он, наконец, отстал и не мешал делать дела, я предложил взять в кладовке хорошую книгу, что-нибудь почитать. Когда я открыл кладовку и показал шкаф с книгами, парень был разочарован. Думал что у меня там электронная книга, а это он читать не будет, этой макулатурой в школе достали. Но, совершенно неожиданно для меня, занятие Андрюше в кладовке нашлось. Он обнаружил пылящуюся на полке деревянную статуэтку Ленина. Как он у нас появился – история отдельная, скажу лишь, что размером он с бутылку от шампанского и покрашен спиртовой морилкой, цвет вождя мирового пролетариата, как у типичного представителя народов Африки. Выполнено в полный рост, то есть от головы до ног, вытянутой правой рукой Ильич указывает путь к светлому социалистическому будущему. Андрюшка хватает статуэтку. Ещё раз напомню, мальчику 9 лет, он закончил второй класс.
- Ух ты, какой большой Ферон! (или что-то созвучное,я точно не запомнил, но пусть будет Ферон) А почему он не красный, он же из клана ренегатов?
Кто такой Ферон я спрашивать не стал, побоялся мозгового штурма на тему «дядя Серёжа, как такое можно не знать, он же предводитель расы магнетронов, захвативших планету Флюк, и т.п.» Сказал, что Ферон заржавел, но ему можно помочь, у меня в гараже есть красная краска. Как ни странно, ребёнок на это клюнул. Подозрительно долго, часа два, я спокойно занимался своими делами. Пошёл проведать, что же творится у меня в гараже. Андрей заканчивал свою работу, дорисовывал, по его словам, щиты против лазерных пушек. Поняв, где у меня краски, он прихватил другие цвета. В ящике с инструментами он тоже покопался, поэтому красный Ильич лишился ушей, бороды и кисти на вытянутой руке, а рот у него стал как у Бендера из «Футурамы». Тут я вмешиваться в процесс уже не стал, как говорится «чем бы дитя не тешилось...». А через некоторое время Андрюшка с разноцветными руками и блеском в глазах притащил показать мне свой шедевр.
- Вот, теперь настоящий ренегат, а то раньше какие-то уродом был, на человека был похож.

Когда двоюродный вернулся с рыбалки, пришлось перехватывать его во дворе и объяснять, чтобы не говорил сыну, что на самом деле никакой это был не Ферон, а «икона», на которую вынудили молиться весь советский народ, а она в ответ забрала миллионы человеческих жизней. Вот оно, поколение человека-паука и трансформеров. Что будет дальше?

9.

САЛВАР-КАМИЗ

Марик Фарбер самый рыжий из моих приятелей. Его шевелюра похожа на солнце над Карибским морем в ясный день за пятнадцать минут до заката. Мы познакомились еще во время вступительных экзаменов в университет и с тех пор наши жизни шли параллельными курсами, но близкими друзьями мы так никогда и не стали. Может быть потому что в любом, пусть самом пустяковом, деле ему обязательно нужно быть первым и лучшим, а я соревноваться не люблю.

Однажды Марик заметил, что почти все его соперники и родственники уже находятся по ту сторону границы, и тоже решил перебираться. Выбрал для себя США как страну с самыми широкими возможностями по части конкуренции. Широко разрекламированные трудности эмиграции его не пугали за исключением английского языка. С языком была просто беда. В школе Марик учил французский, в университете – английский. Научную литературу читал естественно на английском. Помнил много терминов, но не знал как спросить где туалет. А если бы спросил, то никогда не понял бы ответ. Его жена Жанна учила в школе и институте английский, но за много лет неупотребления совершенно забыла. Нужно было принимать срочные меры, а именно найти хорошего частного преподавателя. Понятно, Марик был согласен только на лучшего и такого, который был бы и носителем языка. Но ни англичан, ни американцев, ни даже канадцев или австралийцев в нашем городе не было. Поэтому носителем языка в его версии оказалась энергичная немного за 30 дама по имени Марина, прожившая пять лет в Индии. Логика в таком выборе была: английский там, как известно, является одним из разговорных языков. Правда, если быть совсем точным, не английский, а индийский английский, что не совсем одно и то же. Но тогда Марик этого не знал.

После первого урока Марик поделился с Жанной своими сомнениями. Во-первых, ему не понравилось что весь урок изучали старые журналы “Сosmopolitan”, которые Марина привезла из Индии. Во-вторых, по мнению Марика ее произношение сильно отличалось от произношения ведущего его любимой радиопередачи «Час Джаза» Виллиса Конновера. Жанне больше всего не понравилось как Марина поглядывала на Марика. Говорить об этом она не стала, но полностью согласилась с мнением супруга. На второе занятие Марина пришла в индийском национальном наряде: очень широкие вверху и очень узкие внизу длинные брюки и свободная навыпуск блуза с невиданной отделкой. Все из умопомрачительного материала. На Жанну этот костюм или как выразилась Марина «салвар-камиз» произвел неизгладимое впечатление. Она потихоньку перерисовала в тетрадку фасон, а в перерыве утащила Марину в другую комнату чтобы ознакомиться с деталями. Во всем остальном второй урок не отличался от первого. Третьего урока не было.

В поисках нового учителя Марик двинулся по знакомым и в какой-то момент вышел на меня. Я познакомил его с Еленой Павловной. Тогда мы с женой занимались с ней уже почти два года. Марик все допытывался лучшая ли она, а я не знал. Сообщил сухие факты: преподает в университете, учит нас по американским учебникам и аудиокурсам, определенно понимает радиопередачи и песни. После полугода занятий я вполне прилично смог объяснить японцу свой стендовый доклад на конференции в Москве, а начинал с того же разговорного нуля что и он. Я бы мог добавить что по моим наблюдениям ее ученикам сопутствует удача в новой жизни, но Марик такие вещи не понимает. Поэтому я промолчал.

Елена Павловна не впечатлила Марика: слишком молодая, слишком несолидная. Правда, рыжая как и он сам. Марик подумал, что можно попробовать, и после первого же занятия решил что его все устраивает.

Через несколько месяцев Елена Павловна сказала:
- Я совершенно упустила что вам нужно работать над спеллингом. В английском спеллинг – важный аспект языка, по нему даже проводят национальные соревнования. Чтобы улучшить спеллинг я вам советую писать диктанты. Берите урок, который мы уже проходили, и диктуйте друг другу. Интересно кто из вас напишет лучше?

Марик занервничал. Он даже представить не мог что лучше напишет родная жена, но скорей всего так и должно было случиться. Недолго думая, Марик нашел подходящий текст и аккуратно его переписал на чистый лист в общей тетради, где вел записи. Тем же вечером предложил Жанне написать диктант и «случайно» открыл книгу на переписанной уже странице. Первой диктовала Жанна, а Марик писал. Когда закончили, Марик вырвал заранее подготовленный лист и отдал жене. После этого супруги поменялись ролями. Жанна тоже вырвала исписанный лист. Начали проверять. Жанна сделала двенадцать ошибок, Марик – одну. Жанна горько зарыдала.
- Какая я идиотка! – повторяла она снова и снова, - Я же учила этот проклятый английский девять лет, и через считанные месяцы ты пишешь лучше меня!
Сердце Марика дрогнуло и он повинился. Жанна жутко обиделась, но в конце концов Марик вымолил прощение.

Примерно через неделю написать диктант предложила Жанна.
- Только теперь страницу буду выбирать я, - сказала она.
- Жанночка, - ответил Марик, - как ни жаль, но мы попали в ловушку. Откуда я знаю что сегодня ты не переписала страницу заранее? Ни ты, ни я теперь страницу выбирать не можем потому что в этом выборе мы не доверяем друг другу. Выбирать должен кто-то третий.
Жанна в который раз подивилась как хорошо организованы тараканы в голове ее муженька и возмутилась:
- Какой еще третий? Может быть кошка?

Тут нужно сделать отступление и сказать что кошка для Жанны такая же привычная фигура речи, как для некоторых Пушкин. Когда другие говорят «Рассказывай это Пушкину!», Жанна говорит «Рассказывай это кошке!». Поэтому кошка не была для Марика неожиданностью.

- А почему бы и не кошка, - сказал он, - берем старое Мишкино домино с большими костями, раскладываем на полу, запускаем Муську. Подходит она сначала к четыре-два, пишем 42-ю страницу, или 24-ю.
Жанна кое-как согласилась, домино разложили, кошку запустили в комнату. Но ...
шесть-два Марик достал не из коробки, а из кармана и заранее потер кость кошачьей мятой. Поэтому Муська первым делом побежала к шесть-два. А Марик уже переписал и 62-ю страницу и 26-ю тоже. Снова слезы, снова сердце Марика дрогнуло, снова Жанна простила мужа, но работа над спеллингом между тем зашла в безнадежный тупик.

На следующем уроке Жанна не выдержала и пожаловалась Елене Павловне на коварство Марика.
- У меня студенты тоже пытались пользоваться «бомбами», но я нашла простой выход, - сказала Елена Павловна, – За день до экзамена они приносят мне стопку бумаги, я густо прокрашиваю торец каждый раз в новый цвет и на экзамене выдаю по несколько листов для подготовки. У вас бумагой может заведовать Жанна, а тексты выбирать Марк. Правильно?
Жанне идея понравилась и она перевела вопрос в практическую плоскость:
- Елена Павловна, а какой краской вы пользуетесь?
- Любой. У меня есть немного красок для ткани. Могу отсыпать и вам.
И немедленно отсыпала.

Следующий диктант написали по рецепту Елены Павловны, и его результат оказался сильным ударом по самолюбию Марика. Что делать он не знал, но и сдаваться не собирался. Решил что купит краски сейчас, а что делать придумает потом. К его удивлению ни в одном магазине обнаружить их не удалось.
- А что, красок для ткани нет? – спросил он на всякий случай у продавщицы в хозяйственном.
- А что, все остальное есть? – спросила продавщица у него и окинула взглядом абсолютно пустые полки.

Марик разозлился и решил что сделает краски собственными руками как уже три года делал вино. В конце концов, химик он или не химик? Покопался в институтской библиотеке и наткнулся на «Очерки по окраске тканей местными растениями в древней Руси» 1928 года издания. Взял домой, проштудировал и пришел к выводу что краски из растений в условиях глобального дефицита именно то что ему нужно. На дворе стоял 1991-й год. Оборудование в институте, где работал Марик, еще не растащили. После обеда в лабораториях было совершенно пусто. И он решил попробовать.

Вообще-то Марик занимался вибронными состояниями в координационных соединениях и в последний раз работал с выпаривательными чашками и колбами много лет назад в университете на лабораторных. Теперь пришлось многое вспомнить. Он сушил, толок, вымачивал, выщелачивал, фильтровал. Через полтора месяца пришел первый успех: получилась черная краска из дубовой коры. Сначала она упорно красила в грязно-темно-серый цвет, а теперь окрашенный кусок старой простыни, которую он утащил из дому для экспериментов, смотрелся как драгоценный бархат с картин старых мастеров. Потом был длительный застой, но вдруг вышла удивительно глубокая и сочная оранжевая. Другие цвета после оранжевого пошли хотя и с трудом, но легче.

Марик не узнавал себя. Он давно охладел к своей науке, а когда решил уезжать и понял что докторскую никогда не напишет, охладел совсем. А тут в нем проснулся энтузиазм, какого он не помнил и в молодые годы. Почему? По вечерам в пустом институте Марик часто думал над этим, но ответа не находил. Может дело было в свободе от начальства, отчетов, карьеры, рецензентов? Может быть потому что приготовление красок скорее не наука, а ремесло? Ремеслами Марик никогда не занимался и только теперь стал понимать чем они отличаются от науки. В науке нет тайн и любой результат должен быть воспроизводим. Ремесло – набор больших и малых секретов, а результат может быть, как и искусстве, абсолютно уникален. Поэтому хорощий студент может, например, как бы заново создать периодическую систему элементов, но никто пока что не повторил скрипки Страдивари.

Марик был так увлечен своей новой деятельностью, что частенько стал отвечать на вопросы невпопад. Убегал из дому с горящими глазами, а приходил поздно и усталый. И вообще был настолько явно счастлив, что жена заподозрила неладное.

В четверг вечером, когда Марик задержался на работе в третий раз за неделю, Жанна села на троллейбус и поехала к его институту. Больше всего она боялась что ее туда не пустят. Обычно Марик заказывал пропуск или звонил на проходную, но сейчас нужно было пробиваться самой. С одной этой мыслью в голове она даже не заметила как благополучно миновала по краю темную посадку между улицей и зданием и подошла к освещенным стеклянным дверям. Двери были закрыты. Жанна постучала. Из подсобки вышла вахтерша, сонно посмотрела на позднюю гостью, отодвинула засов и приоткрыла дверь. Вдруг глаза вахтерши округлились, а рот открылся как у вытащенной на берег рыбы. Жанна обернулась и увидела что с другого края посадки к проходной бежит высокий мужик в распахнутом длинном плаще, а под плащом ничего нет. Сердце у Жанны бешенно забилось. Она вдавила себя внутрь и закрыла засов. Вахтерша, не оборачиваясь, побежала в подсобку, Жанна за ней. Там вахтерша достала бутылку самогона, заткнутую пробкой из газеты, разрезала напополам соленый огурец и налила понемногу обеим. Выпили и только после этого заплакали.

- Уволюсь я отсюда, - жаловалась вахтерша, - сил моих нет. Вчера какой-то придурок с топором бегал, жену искал, а сегодня этот чебурашка... – и спросила, - Ты к кому?
- К Фарберу из 206-й комнаты.
- К рыжему что ли? Ты ему кто?
- Жена.
- Ну иди, - сказала вахтерша и снова налила, но на этот раз только себе.

Жанна поднялась по темной лестнице и пошла по длинному гулкому коридору вдоль закрытых дверей. Дошла до 206-й. Из комнаты через матовое стекло двери пробивался свет и доносились звуки вроде тех что женщина издает во время любви. Кровь ударила Жанне в голову, она рванула ручку... В лаборатории тихо рычала центрифуга, слегка парил темно синий раствор в колбе, на столе красовался ворох цветных лоскутов. Из Спидолы пела свой неповторимый скэт Элла Фицджералд. Ее Марик сидел в кресле и перебирал карточки с английскими словами. Больше никого в комнате не было.
- Ты не с топором? - поинтересовался Марик, глядя на возбужденную жену, - А то вчера здесь уже один бегал.
- Сегодня нет. А что ты здесь делаешь ночью? – поинтересовалась в свою очередь Жанна.
- Краски, - ответствовал Марик, - смотри какие красивые!
- Тогда зачем ты красишь тряпки? Давай покрасим что-нибудь хорошее!

В магазинах тогда не было ни хорошего ни плохого, и Жанна достала из шкафа семейную реликвию - отрез некрашенного тонкого шелка. Его подарил Жанниной бабушке какой-то местный пациент в 1944 году в Самарканде, где та работала в военном госпитале. Сначала попробовали на лосутках – краски на шелк ложились отлично! Воодушевленные успехом, покрасили «узелками» всю ткань и просто ахнули как здорово получилось. Глядя на эту красоту, Жанна стала думать что бы из нее сшить и никак не могла придумать: ни к одному из современных фасонов эта супер расцветка не подходила. В конце концов извлекла из глубин подсознания салвар-камиз и решила рискнуть. Отделку, конечно, взять было негде, хорошо хоть удалось достать цветные нитки. Но результат все равно оказался ошеломляющим. Все подруги немедленно захотели такие же, а Марик сказал что из этого можно сделать профессию. Однако вскоре пришел долгожданный вызов из посольства США. Начали собираться, распродавать вещи, почти каждый вечер с кем-нибудь прощались. И так до самого отъезда.

Никто не любит вспоминать первые пять лет эмиграции. Не будем трогать эту тему и мы. А по прошествии этих лет Фарберы жили в собственном доме в небольшом городке недалеко от Нью-Йорка. Сыновья учились в хорошей местной школе, Марик занимался поиском багов в компьютерных программах, Жанна работала на Манхеттене секретарем у дантиста. Небо над ними было голубым и казалось что таким оно будет вечно. Именно тогда и грянул гром – Марика уволили.

Те кто терял работу в США знают что первые две недели отсыпаешься и оформляешь пособие, потом, отдохнувший и полный энтузиазма, начинаешь искать новую. Но если работа не находится в течение полутора месяцев, нужно срочно искать себе занятие – иначе впадешь в черную меланхолию, которую американцы называют депрессией. Я, например, начал писать истории и постить их на anekdot.ru, но абсолютное большинство народа начинает ремонт или перестройку дома. Польза от этого двойная: и ты занят и дом повышается в цене. Марик домом заниматься не хотел. Поэтому вначале он делал вид что учит QTP, а потом по настоянию Жанны записался сдавать учительские экзамены и делал вид что к ним готовится.

А тем временем заканчивалась зима, и был на подходе самый веселый праздник в еврейском календаре – Пурим. В этот день евреи идут в синагогу в маскарадных костюмах, во время службы шумят трещотками, а после службы напиваются допьяна. Жаннин босс пригласил Фарберов на праздник в свою синагогу и подарил билеты. Деваться было некуда, и Жанна начала перебирать свой гардероб в поисках чего-либо подходящего. Единственной подходящей вещью в итоге оказался тот самый салвар-камиз, о котором она не вспоминала со дня приезда в США. По крайней мере он удовлетворял формальным требованиям: прикрывал локти и колени, не подчеркивал дразнящие выпуклости, был необычным, нарядным и праздничным.

В синагоге после чтения «Мегилы», когда народ приступил к танцам, еде и «лехаим», к Жанне подошла местная дама из тех что одеваются подчеркнуто скромно и подчеркнуто дорого. Она искренне похвалила Жаннин наряд и поинтересовалась где он куплен. Жанна сказала что сшила его сама и снова получила целый ворох комплиментов. Жанна растаяла и призналась что краски сам сделал ее муж. Дама с интересом посмотрела на Марика и заметила, что умей она делать такие краски, было бы у нее много миллионов. Подошел босс и представил стороны друг-другу. Дама оказалась сотрудницей секции «Мода и стиль» газеты «Нью-Йорк Таймс». В этот момент Марик понял что замечание насчет миллионов совсем не шутка, а будут они или их не будет зависит только от него.

На последние деньги он оборудовал самую что ни есть примитивную лабораторию в собственном гараже. Разыскал лабораторные журналы и похвалил себя что не поленился их привезти. Через два месяца разослал образцы своих 100% органических красок производителям 100% органических тканей. От пяти получил заказы. С помощью старшего сына составил бизнес-план и взял у банка заем на открытие малого бизнеса. Наодалживал сколько мог у знакомых. Заложить дом не удалось: в нем было слишком мало денег. Снял помещение, нанял рабочих. Через год расплатился со всеми долгами и расширил производство вдвое. Марику повезло: спрос на органику рос тогда экспоненциально. Но согласитесь, к своему везению он был готов.

С тех пор прошло немало лет. Марик перенес свою фабрику в Коста-Рику поближе к дешевым сырью и рабочей силе. Заодно построил большой дом на Карибском побережье и живет там большую часть года. Время от времени прилетает в Нью-Йорк, где у него тоже есть квартира. Иногда звонит мне. Тогда мы встречемся в нашем любимом ресторане в Чайна-тауне и едим утку по-пекински в рисовых блинчиках. Я знаю что Марик достанет свою кредитку первым (потому что должен быть первым во всем!) и заказываю хороший мозельский рислинг к утке и «Remy Martin Louis-XIII» в качестве финального аккорда. Судя по чаевым, счет Марика не напрягает.

Жанна большую часть года живет в нью-йоркской квартире и время от времени летает в Коста-Рику. Главное место в ее жизни делят фитнес и внуки.

Елена Павловна продолжает готовить своих учеников к максимально комфортному пересечению границ, потому что язык – самое ценное и самое легкое из того что можно взять с собой. Сейчас она это делает из Новой Зеландии и в основном по Скайпу.

Когда Марика спрашивают как случилось что он занялся красками, он говорит что его фамилия Фарбер переводится с идиш как «красильщик», а значит это ремесло у него в генах. Марик – молодец. Когда нужно, на любой вопрос он может дать точный короткий и совершенно понятный ответ. А я так не умею и скорее всего уже не научусь.

Abrp722

10.

Однажды два товарища, поцарапали свои автомобили. У обоих КАСКО и времени нет, оформлять сразу ничего не стали, договорились встретится, поставить машины так же и вызвать ГИБДД для получения справки. Однако товарищи были сказочными раздолбаями и в итоге одна машина была продана так и не инсцинировав аварию.
Что делать? Ооставшуюся машину они ставят у подъезда, вызывают на помщь хирурга местной городской больницы (сотрудники гибдд становятся ласковыми стречая местных врачей, лечаться, то все одинаково). Приезжает патруль.

Патруль - здесь краски даже нет на осфальте - до свидания.

Товарищи - да ну товарищь майор, ну вы поймите, сами мы не местные и т.д. и т.п.

Майор упёрсч и тынет деньги с товарищей.

В ход идёт хирург - не помогает.

Итог - друг Вини Пуха за справку.

Через два месяца синий майор попадает после аварии в городскую больницу. А майорам ГИБДД нельзя пьяными попадать в больницу после аварий.

Итог для майора: два друга Винни Пуха:)

"Сказки дядюшки Совы"

11.

Капитана Бабкина (прошу прощения уже майора) не любил никто. Коллеги по военной кафедре за то, что, по слухам, карьерой своей был он обязан то ли первому, то ли второму секретарю обкома партии, выходцу из той же глухой деревни, что и родня майора. Студенты не переносили его мелочного придирчивого занудства, и какой-то паталогической безграмотности, от которой временами даже дух захватывало. Всё, за что он ни брался, блестяще доводилось до полнейшего абсурда, и даже если вначале воспринималось со смехом, затем действовало, как выматывающая зубная боль.
Это был первый день после зимней сессии. До 23 февраля, главного праздника кафедры, оставалось около недели. Минут через двадцать после начала первой пары в аудиторию зашёл кто-то из старших офицеров и предложил сделку, добровольцы, готовые внести посильный, но высокопрофессиональный вклад в дело подготовки к празднику, получают освобождение от занятий на сегодня и ближайшие две недели. Цена не малая, учитывая, что «война» хоть и была раз в неделю, но состояла из четырёх пар плюс пятая пара «самоподготовка». Конкурс прошли не многие, мы с приятелем, вызвавшиеся подготовить наглядную агитацию в виде кумачовой растяжки «НАДЁЖНО ЗАЩИТИМ ЗАВОЕВАНИЯ СОЦИАЛИЗМА» и Майк, в миру Миша Майков (если читаешь – привет!!). Ему досталась побелка потолка на площадке между лестничными пролётами, там кто-то оставил открытым на ночь окно этажом выше, и вода, пройдя сквозь перекрытия, отметилась грязными пятнами.
Оставшиеся, вынужденные штудировать устройство штатива артиллеристской буссоли (она же тренога), люто нам завидовали. И никто не принял в расчёт одной детали. Дежурным по кафедре в этот день был майор Бабкин. Надо сказать, что для всех офицеров дежурство было чем-то сродни наказанию. И правда, кому охота приходить первым, проверять сохранность пломб, на утреннем разводе докладывать начальнику о численности, чморить опоздавших, уходить последним, проверяя свет и воду на всех этажах. Бабкину при новых погонах эта роль досталась впервые. До этого он был единственным капитаном среди полковников, подполковников и майоров. Он очень хотел оправдать оказанное доверие и, похоже, был счастлив проявить воинскую смекалку, расторопность и доблесть.
По такому случаю майор загодя постригся, поэтому головной убор казался великоватым и сползал с абсолютно круглой головы на глаза и уши. Шинель, наоборот, сходилась с трудом. За недолгое время после гарнизонной жизни майор приобрёл бёдра шире плеч, по этой причине ремень с кобурой у него был значительно выше талии, а портупея казалась лишним дизайнерским элементом, так как сползти под тяжестью оружия ремню возможности не было. При этом всём, демонстрирующий начальству рвение Бабкин перемещался по вверенному ему объекту с беспокойством хлопотливой курицы.
Когда он в третий или четвёртый раз, с интервалом в 10-15 минут, появился перед нами в тесной каптёрке, где мы пытались на старую деревянную раму натянуть шесть метров напоминавшей марлю красной ткани и, пыжась от собственной значимости, учил, как держать в руках молоток, мы, от греха подальше, просто заперлись изнутри, а снаружи повесили красочно оформленную табличку: «Не мешать! Работают люди». Оставшееся до перерыва время он провел на лестничной площадке с Майком, и пока тот, готовя себе рабочее место, сооружал высокие «козлы» (потолки на кафедре были за пять метров), майор показывал пальцем, как тот должен водить по потолку кистью.
Перерыв после первой пары тоже ознаменовался новшеством. Полсотни студентов, привычно куривших под козырьком у входа на кафедру, он погнал к «специально оборудованному месту». «Местом» служила открытая всем ветрам площадка у деревянного пожарного щита на стене здания, выглядевшего окаменелостью под бесчисленными слоями покрывавшей его масляной краски. Через некоторое время, дабы не подавать дурной пример, ёжась под мокрым снегом, туда побрели офицеры.
Сразу после перерыва он посопел у нашей запертой изнутри двери, поизучал грозную табличку и, разочаровано вздохнув, пошёл искать себе новое дело. Дело нашлось быстро. На полу широкого коридора командирского, или как его ещё называли «штабного» этажа, где располагалась и наша каптёрка, белели четкие меловые следы. Следы привели к Майку. Побелка уже началась, и часть содержимого ведёрка с мелом, в виде редких капель, покрывала пол. Запрокидывая голову к находящемуся почти на три метра выше Майку, и придерживая фуражку, которая слишком свободно себя чувствовала на коротко стриженом основании, Бабкин закудахтал:-«Вы это того… Ты это чё? Не капай, твою мать!!!»
Тут надо немного про особенности характера Майка. Он был очень немногословный, но весьма жёсткий, если того требовали обстоятельства. По этой причине он был отчислен из университета три года назад из-за конфликта со старшекурсниками в общаге, практиковавшими там дедовщину. Для двоих старшекурсников тогда вызвали «скорую», для Майка милицию. В итоге два года он провёл в армии и восстановился на второй курс уже к нам. По этой причине, я не очень верю, что ведро случайно оказалось на самом краю, и Майк случайно задел его ногой в тот самый момент, когда подпрыгивающий снизу Бабкин требовал, чтобы «не капало».
Поток из опрокинувшегося ведра угодил ему прямо на темечко, превратив майора в вылепленное из тающего пломбира, абсолютно белое изваяние. Секунд десять изваяние не шевелилось и не подавало звуков. Потом, на месте, где должно было быть лицо, чуть ли не с хлопком открылся один глаз, сморгнул, затем второй и оба глаза сморгнули синхронно. Следом, ниже глаз с шумом вышел воздух, и показались три отверстия, две ноздри и рот. Майк, наверху, сидя на корточках, внимательно наблюдал за превращениями.
-«Ты это чего, а?», плаксиво завыл Бабкин. «Ты же меня ё@ твою мать, того,…,облил, а?». Молчание было ему ответом. Развернувшись на каблуках, и водрузив почти чистую фуражку на голову, которую, как и всего его до пят, делая похожим на весеннего снеговика, густым киселём покрывал застывающий мел, он потрусил в кабинет начальника кафедры.
Через какое-то время на площадку к Майку спустился полковник Токмаков, замещающий в этот день начальника, один из немногих офицеров, к которому мы, студенты, относились с уважением. Задумчиво оглядев не добелённый потолок, лужу мела на полу он подошёл к окну, открыл его и достал сигареты. Майк по-прежнему сидел на своём насесте под потолком. Токмаков закурил и, посмотрев на Майка, взглядом предложил сигарету и ему. Майк достал свои, и, расценив предложение сигареты, как разрешение курить, закурил у себя наверху. Через пару минут полковник, опять-таки, взглядом, показал Майку – гаси. Закрыл окно и спросил – «До трёх успеешь закончить?» Майк утвердительно кивнул. «Да. И лужу эту убери до перерыва», - добавил Токмаков уже на ходу.
Говорят, Бабкин ещё долго писал служебные во все инстанции с требованием публичной казни Майка. Но отчислять его второй раз, видимо, сочли моветоном.

12.

Крашенные яйца

Одной из достопримечательностей Калининграда, доставшейся ему в наследство от Кенигсберга, является монументальная скульптура «Борющиеся зубры». Название скульптуры точно отражает ее сущность: два массивных бронзовых зубра, упершись крутыми лбами и задрав хвосты, жестко выясняют отношения друг с другом на высоком постаменте.
Художественная и натуралистическая пластика этой скульптурной группы прекрасно передает напряжение и драматизм схватки двух лесных гигантов, когда-то обитавших в лесах Пруссии. Видимо по этой причине, а также, потому что «Борющиеся зубры» располагалась у здания Земельного и административного суда Восточной Пруссии, скульптурная группа получила у жителей Кенигсберга название «Прокурор и защитник», точно отражающее взаимоотношение между обвинением и защитой в прусском судопроизводстве. В советских судах никакого противоборства обвинения и защиты не было в помине: все составные части советской машины правосудия работали в ярко выраженном обвинительном режиме. В результате прежнее аллегорическое название скульптуры Гипеля не прижилось и ему на смену пришло прозаическое - «Быки».
Став с 1946 года важным элементом архитектурного облика Калининграда, «Быки» тихо бодались в самом центре города на протяжении 30 лет, не пробуждая особого интереса к себе со стороны калининградцев. Уже само пренебрежительное название «Быки» говорило о том, что к этой скульптуре горожане относятся без должного пиетета. Это отражалось даже в привычках: свидание с любимой девушкой обычно назначалось у памятника Шиллеру, а простая студенческая или дружеская сходка с легкой выпивкой происходила, как правила, у «быков».
Так продолжалось до начала 70-х годов прошлого века, пока неизвестные озорники не привлекли всеобщее внимание горожан к полузабытым «быкам». Именно тогда, то ли в 72, то ли в 73 году, безымянные «миряне» впервые раскрасили красной краской на Пасху яйца борющимся зубрам. Информация об этом мгновенно распространилась по Калининграду и горожане тысячами направились к «Борющимся зубрам», чтобы увидеть новоявленное «чудо». Окрашенные яйца рогатых исполинов привлекали их взоры несколько дней, пока городские власти не спохватились и не ликвидировали следы откровенного хулиганства.
Через год ситуация повторилась. Опять в канун Пасхи неизвестные озорники окрасили мошонки быкам красной краской и опять городские власти в течение нескольких дней не мешали горожанам любоваться очередным пасхальным «подарком». Такое промедление трудно объяснить, так как хорошо известна расторопность советской власти при решении любых вопросов. Возможно, атеисты из руководящих партийных и советских органов считали, что таким образом они борются с церковными обычаями и обрядами.
Но не все чиновники в партийном и советском аппарате области и города были склонны попустительствовать шутникам-красильщикам. И на самом верху было принято решение положить конец их пасхальным проделкам с окрашиванием яиц «Быков». С этого момента начинается самая занимательная часть новой истории скульптуры «Борющиеся зубры».
Каждый год в преддверии пасхи к «Быкам» стали выходить на дежурство милицейские наряды. Их задача была предельно простой - воспрепятствовать действиям злоумышленников по раскрашиванию мошонки зубров. Казалось бы – чего проще. Следи за теми, кто крутится в дневное и, особенно, ночное время вокруг памятника культуры и пресекай незаконные действия злоумышленников. Тем более, что памятник на виду и хорошо освещен. Однако воспрепятствовать проказам «красильщиков» не получалось. Каким-то необъяснимым образом они находили возможность незаметно прокрасться к «Быкам» и раскрасить их мошонки. Сказывалась,
по-видимому, врожденная способность русских людей вести партизанские действия под самым носом противника. Чуть замешкался противник – партизаны тут как тут. В результате боевой вылазки - железнодорожный состав с вооруженной техникой пущен под откос, а «Быки» обрели новый праздничный прикид.
Наиболее ярким эпизодом противостояние «красильщиков» и милиции стал один апрельский день, когда «красильщики» наждачной бумагой очистили темную краску и патину на мошонках «Быков» и тщательно отполировали их до блеска. На ярком весеннем Солнце отполированные яйца засияли как драгоценные украшения. Вот тогда-то калининградцы и узнали, что собой представляют настоящие, а не сказочные золотые яйца. Смеха в городе было больше, чем на первое апреля. Не смеялись только в милиции и горсовете. Последовала жесткая команда –закрасить золотые яйца «Быков», найти и наказать хулиганов.
Закрасить, и скрыть свой позор для блюстителей порядка было нетрудно, а вот с поиском хулиганов дело не сладилось. Сразу поймать за руку злоумышленников не получилось, а искать их по оставшимся следам краски на руках или по наводке осведомителей было бесполезно. Как говорится в известной поговорке, не пойман – не вор. А ловить уже было поздно. Пришлось еще на один год отложить разборку с возможными осквернителями памятника культуры.
После случая с полировкой яиц «Борющихся зубров» стали охранять в предпасхальные дни как первых лиц государства. Только голубям и воронам дозволялось вступать с «Быками» в непосредственный контакт. Для людей такой контакт был запрещен. Разрешалось только осматривать скульптуру и фотографироваться на ее фоне. Это сразу дало положительный результат. Очередную Пасху «Быки» встретили без окрашенных мошонок. Однако торжество охранителей порядка было недолгим. Как только дежурство милиционеров прекратилось, яйца вновь выкрасили в красный цвет.
Так до перестройки и шла с переменным успехом борьба «красильщиков» и «охранителей». Ни одной стороне не удавалось добиться явной победы в противоборстве. Для «красильщиков» такая победа означала бы легализацию яркой раскраски яиц «Быков», для «охранителей порядка» –неприкосновенность естественного цвета их мошонок.
Перестройка и последующая либерализация экономики и нравов, похоже, склонили чашу весов в сторону «красильщиков». Новые власти Калининграда поняли тщетность своих попыток противостоять партизанским вылазкам «красильщиков» и махнули на их «художества» рукой. Возможно, этому решению способствовало и то, что на смену красному периоду в истории «Быков» пришел зеленый: в последние годы по только им ведомым причинам, «красильщики» стали использовать для раскраски мошонок «Быков» зеленую краску. В пользу этого предположения говорит личное восприятие автора: зеленый цвет мошонок не так бросается в глаза на фоне серо-зеленой патины скульптуры как большевистский красный.
Найденный компромисс между «охранителями» и «красильщиками» позволил Калининграду обрести еще один знаковый для туристов объект внимания, наравне с Кафедральным собором, могилой Канта или Музеем Янтаря. Вот и сейчас, когда пишутся эти строки, «Быки» бодаются друг с другом с позеленевшими от натуги мошонками в сквере возле Калининградского государственного технического университета. Как обычно возле них крутятся с видеотехникой туристы, снимая на память примечательную достопримечательность нашего города. И ничего страшного не происходит. Люди не становятся ни хуже, ни лучше оттого, что видят. Просто улыбаются и обмениваются веселыми репликами. А когда человек улыбается, он хоть немного становится добрее.

13.

Бригадир даёт подчинённым два битона краски и задание покрасить здание.
- к концу рабочего дня проверю.
мужикам охота выпить, денег нету, а работы и краски море.Они решают пропить краску но что бы как то отмазаться намазывают недалеко стоявшему коню морду краской, пол битона пропивают. Бригадир придя проверять.
- ё, а что не докрасили ?
- краски не хватило
- так я ж вам лишнего сразу и на забор завтрашний выдал
- так конь выпил
- какой конь ?
- да вон стоит вся морда в краске
- а этот, ещё не сдох гад, он на прошлой неделе два поддона кирпича съел.

15.

Решили как-то двое фальшивомонетчиков рублей напечатать. Договорились, что
один будет печатать, а второй - сбывать. Закупили краски, бумаги и
оборудование на все свои деньги и решили сразу выпустить крупную партию.
Первый печатал полмесяца, извел всю бумагу и краски, зато получил целый
чемодан фальшивых купюр. Зовет второго:
- Готово, иди, купи чего-нибудь по-дороже, я не очень крупными купюрами
напечатал - по 1500 рублей.
- ???? Зачем же ты по 1500 рублей напечатал-то ??? Их же никто не возьмет !
- Hу ты уж постарайся, а то материалов больше нет. Сдай кому-нибудь !
- Хорошо, у меня есть давний приятель, попробую у него обменять ...
Hа следующий день второй радостно вбегает, неся два чемодана денег:
- УРА ! Обменял ! Взял эти по 1500, как миленький, всего под 10% !
- Hу, а почему же 2 чемодана-то, если 1:1 менял ?
- Да я помельче взял - по 700 и 800 руб ...