Анекдот №4 за 16 июня 2022

Премьер-министр Польши Моравецкий сказал, что в случае нападения России 40 миллионов поляков выйдут воевать с ней. Ну а он сам, по польской традиции, возглавит правительство в изгнании.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

сам ней польской изгнании правительство возглавит традиции

Источник: anekdot.ru от 2022-6-17

сам ней → Результатов: 126


1.

Где-то под Ростовом это было. Пока вагоны загружались, один из шоферов принёс нам два ящика, с помидорами и огурцами. «Ребятки, это вам в дорогу». «Перчика бы ещё», - мечтательно сказал Олег. Умильно заглянул мне в глаза: «Перчика бы, а, Посторонний?» Это означало, что следует опять посетить контору совхоза, а мне было лень. Но представил, какие вкусные может приготовить Олежка фаршированные перцы и сдался. На всякий случай заглянул к диспетчеру, мол, рефрижераторный поезд номер такой-то, погрузку заканчиваем, на когда отправка намечена? Получил ответ, что завтра, не раньше шести вечера.
Вернувшись на эстакаду, спросил ближайшего шоферюгу: «До управы добросишь?» «Да без проблем. А возвращаться как будешь? У меня это последний рейс.» «Ну, попутку какую словлю.» «Нет по ночам попуток.» «Тогда в крайнем случае пешком дойду. Тут километров пятнадцать?» «Двадцать три.» «Чепуха, ходили и подальше.» «Садись.»
В конторе пожилой дядька в криво сидящих очках пообещал утром подогнать машину с перцем: «Вам одного ящика хватит? Или лучше два?» «Да куда нам два? И одного – за глаза и за уши. Ладно, спасибо, пошёл я. Может, когда ещё и встретимся.» «Подожди, парень, - дядька встрепенулся, аж вскочил. – Куда ты? Сейчас темнеть начнёт. Переночуй тут, я тебя запру, утром выпущу. С машиной к себе и вернёшься.» Ночевать в конторе не хотелось, неуютно как-то. Да и секцию – мало ли что диспетчер пообещал – могли угнать раньше. Гоняйся потом за ней по всему Советскому Союзу. «Да нет, потопаю. Ещё раз спасибо.» «А как добираться-то будешь? Дурной, что ли?» «Авось попутную тачку найду.» «Нет у нас тут по ночам никаких попутных тачек!» «Ну, пешком пойду, у прохожих дорогу спрашивать буду.» «И прохожих ночью никаких нет! И не откроет тебе никто, заперлись все, боятся!» «Да что здесь творится-то? Чего боятся?» «Так вас должны были проинформировать, ты что, не в курсе?» «Нет…» «Убивают у нас. Всё время убивают. – потухшим голосом сказал дядька. – Вот и боимся.» А, это. Видел я в диспетчерских да в кабинетах начальников станций листочки, мол, найден труп ребёнка, ведутся поиски убийцы, будьте осторожны, товарищи. Видел – и не верил. Нас же приучили ни на букву не верить печатному слову. «Догоним и перегоним… Народы всего мира горячо поддерживают… Выросло благосостояние граждан СССР…» Знали мы, если напечатано, значит враньё. А тут, выходит, в виде исключения и правду сказали. Ладно, если нападут, авось отобьюсь. Жаль, нож с собой не прихватил. «Пойду всё же.»
На юге темнеет быстро. Когда заходил в контору, был день. Сейчас вокруг начиналась ночь. Возле грузовика стоял глыбой давешний шофёр, дымил папиросой. «Матвеич, давай парня добросим до перекрёстка.» «Залазьте.»
На перекрёстке машина остановилась. «Вот, пойдёшь по этой дороге. Потом свернёшь налево. Дальше сам.»
Бесконечная чёрная лента шоссе была абсолютно пуста. Ни единого человека, ни единой машины, лишь фонари бросали вниз жёлтый свет. Добрался до перекрёстка и, как было сказано, свернул налево. Всё то же самое, как и не поворачивал. Шоссе, фонари, абсолютное безлюдье. От следующего перекрёстка отходило сразу несколько дорог. Чуть поколебавшись, выбрал одну из них.
Дороги сменялись перекрёстками, перекрёстки дорогами. Было ясно, что никто на меня не нападёт, нет таких убийц, которые бы поджидали жертв в необитаемой пустыне. И столь же ясно было, что я безнадёжно заблудился. В изредка попадавшихся домах не горело ни одно окно. Ещё было не поздно, жители должны были сидеть за столом, телевизор смотреть, читать – или чем там ещё можно заняться вечером. Но нет, плотно заперлись, электричество выключили, затаились. Стучаться было бы бесполезно, в лучшем случае не откроют, в худшем, рта не дав раскрыть, шарахнут по черепу чем-то тяжёлым.
Шоссе, перекрёсток. Шоссе, перекрёсток. Никого. Никого… Стало казаться, что напали какие-то марсиане. Или американцы. Или неведомые чудища вылезли из-под земли. Напали – и всех истребили. Я один остался, последний человек на вымершей планете. А когда и я умру, один за другим повалятся фонари, и шоссе превратятся в вязкие болота.
Уши уловили впереди некое фырчанье, я кинулся туда. Это был мотоцикл, один милиционер сидел за рулём, второй в кустах, спиной к дороге, мочился. Наконец-то! Может, даже и довезут, мотоцикл с коляской, трое поместятся. «Ребята, как до станции добраться?» - крикнул издалека. Тот, что в кустах, не застёгиваясь, диким прыжком закинул себя в седло. Передний дал газ. «Вот же сволочи», - слабо удивился я им вслед.
Опять перекрёсток. Куда? Предположим, в этом направлении. Меня вывело на автостоянку. Небольшое стадо покинутых легковушек и в стороне громадная фура. К кабине вела лесенка, почти как у меня на секции. В окне кабины почудилось округлое пятно. Лицо? Я замолотил железнодорожным ключом по борту. Пятно мотнулось, значит, действительно лицо. Я замолотил настойчивее. Оконное стекло сползло вниз на пару сантиметров. «Чего тебе? Уходи!» «На станцию как пройти?» «Уходи по-хорошему!» «Уйду! Скажи только, на станцию как дойти?» «На станцию? Прямо иди. Потом свернёшь. Уходи!» Окно закрылось. «Свернуть куда? Куда свернуть-то?», - надрывался я. Ответа не было. Словно воочию я увидел, как он сейчас скорчился в темноте, сжимая в кулаке монтировку, готовясь дорого продать свою жизнь.
Ладно, прямо так прямо, затем посмотрим. Уже почти дошагал до развилки, когда услышал дальний гудок маневрового. Вот оно! Там железная дорога, там люди, там жизнь!
Механики мои безмятежно дрыхли. Нет того, чтобы исходить соплями в волнениях, куда запропал нежно любимый начальник. Хотел было я поставить им на пол в ноги по тазу с водой, приятный сюрприз на утро, но сил уже никаких не осталось. Добрёл до своей койки и провалился в блаженный сон.
Много позже я узнал имя: Чикатило Андрей Романович. Он был убийцей. Убивал – и это было очень плохо. Вместо него сперва расстреляли невиновного – и это было немногим лучше. В конце концов его поймали, что было хорошо. Но одного не мог я понять, как же так получилось, что один свихнувшийся ублюдок держал в жутком страхе целую область? Ладно, раз ситуация такая, пусть дети и женщины выходят на улицу лишь в сопровождении мужчины. Одному боязно? – пусть сопровождают двое, трое. Сами-то мужики чего боялись, почему попрятались? Это же казачий край, люди здоровенные, с прекрасной генетикой. Наконец, если ты уже дома, в своих стенах чего трястись в ужасе, зачем свет гасить, уж дома-то безопасно! Сколько уж лет прошло, а всё не могу понять, как же так получилось?

2.

Здрасьте. Попробую вкратце рассказать историю моих взаимоотношений с комсомолом. (Комсомол, если кто не знает, Коммунистический Союз Молодёжи, была такая общественно-политическая организация, не столько общественная, сколько политическая, КПСС – не к ночи она будь помянута – в миниатюре.) А отношения эти были простые: он был не нужен мне, а я ему. В школе и в первом институте, откуда меня благополучно выперли, вступления в ряды мне удалось избежать. Только успел в другой институт поступить, как меня в армию загребли. Там и произошло наше более тесное общение.
Старший лейтенант Молотов, ответственный за всё, не имеющее прямого отношения к военной службе, за комсомол в том числе, сколько раз ко мне приставал, вступай, мол. Я отбрехивался, загибал пальцы: «Кто руководит гарнизонной самодеятельностью? Я. Кто редактор стенгазеты? Опять же я. Кто первым получил значок специалиста первого класса? Я. Нету у меня времени на вашу чепуху.» «Ну не будут там тебя загружать, слово даю. Ну надо же.» «Ай, отстань, Миша.»
Вызывает меня капитан Файвыш, командир нашей роты. Суровый и непреклонный был мужчина, весь насквозь армейский, хотя и не дурак, как ни странно. «Ты комсомолец?» - спрашивает. Понятно, Молотов наябедничал, вот же скотина, а я ещё с ним в шахматы играл. «Никак нет.» «Чтоб вступил. Всё ясно?» «Так точно. Разрешите идти?» «Разрешаю.»
Отыскал я скотину-Молотова. «Ладно, подаю заявление. Но ты должен обещать, что выбьешь для меня разрешение учиться в институте заочно.» Хмыкнул он: «Ладно, обещаю.» «Не обманешь?» «Когда это я тебя обманывал?» Посмотрел я ему в глаза. Глаза голубые-голубые, честные-честные.
Не знаю, как других, а меня в стройные ряды ВЛКСМ принимала целая комиссия. Вопросы задавали самые каверзные. Первый как сейчас помню: «Назови столицу нашей Родины.» «Старая Ладога!» «Как – Ладога?!» «Ну конечно, Старая Ладога. – Уверяю. – Киев, он уже потом был. После Рюрика.» Переглянулись они. «Так. Дома какие-нибудь газеты или журналы читал? Может даже выписывал?» «Конечно, а как же.» «Назови.» «Новый мир, Вокруг света, Америка…» («Америку» отцу раз в месяц в запечатанном конверте доставляли.) «Подожди, подожди. А «Правду» и «Комсомольскую правду» читал?» «А что там читать? – удивляюсь. – Как доярка Сидорова намолотила за месяц рекордные тонны чугуна?» Ну и остальное в том же духе. Запарились они со мной, поглядывают не совсем чтобы доброжелательно. «Ладно, отойди в сторонку. Нам тут посовещаться надо.» Стою, слушаю обрывки их шушуканья: «Нельзя такого принимать… Но ведь надо… Но ведь нельзя… Но ведь надо…» Наконец, подзывают меня снова к столу: «Поздравляем. Тебе оказана великая честь, ты принят в ряды Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. Но учти, принят условно.» До сих пор не знаю, что такое условный комсомолец.
В общем, особых проблем для меня комсомол не создал, он сам по себе, я сам по себе. Разве что членские взносы приходилось платить. В месяц солдат получал, если не ошибаюсь, 3.40. Три рубля сорок копеек. Это на всё, на сигареты, на зубную пасту, на пряники и так далее. А «маленькая» стоила рупь сорок девять. То-есть можно было два раза в месяц купить «маленькую», более почти ничего не оставалось. А что такое два раза по двести пятьдесят граммов для молодого здорового парня? Издевательство, да и только. Так из этих денег ещё и взносы брали. Ладно, мы ведь привычные были, что со всех сторон от наших благ отщипывали. Это же коммунисты, ещё до захвата власти, лозунг придумали: «Грабь награбленное». В этом лозунге главное не «награбленное», но «грабь».
Между прочим, старлей Молотов действительно скотиной оказался. Я у него спросил, скоро ли разрешение на заочную учёбу получу? Он радостно ответствовал, что никогда. Потому что на срочной службе надо службу служить, а не всякие бесполезные интегралы по институтам изучать. Посмотрел я на него, глаза голубые-голубые, наглые-наглые.
Демобилизовался я, наконец. Сменил китель на пиджак, галифе на нормальные брюки, сапоги, соответственно, на туфли. Подыскал работу. Я за свою жизнь много специальностей сменил, параллельно и рабочих мест было много. Но лучшей работы, чем та, у меня, пожалуй, не было. Всё ведь от начальства зависит, а начальницей была милейшая старушка, умная, добрая и всепрощающая. Владислав, мой напарник, как минимум раз в неделю, а обычно и чаще, с утра подходил к ней: «Мария Васильевна, мы с Посторонним ненадолго выйдем, ладушки?» «Ох, ребятки, ребятки… Ну что с вами сделаешь, идите. Вернётесь хоть?» «Та як же ж, Мария Васильевна. Обязательно вернёмся.» И топали мы с Владиком в гостиницу… какое бы название ей придумать, чтобы осталось непонятным, в каком городе я жил? Предположим, «Афганистанская». Славилась «Афганистанская» на весь СССР своим рестораном и, что очень важно, находилась совсем недалеко от нашей работы. Вообще-то закон был: алкоголь продавать с 11 часов, но Владика там хорошо знали, поэтому наливали нам из-под прилавка по 150 коньяку и на закуску давали два пирожка. Я свой съедал полностью, а он ту часть, за которую держал, выбрасывал. Аристократ херов. Кстати, он действительно был потомком графского рода, в истории России весьма знаменитого. Мы с Владькой плотно сдружились: одногодки, демобилизовались одновременно, интересы, жизненные предпочтения одни и те же. И оба те ещё разгильдяи.
Вот как-то смакуем мы свой коньячок, и я, ни с того ни с сего спрашиваю: «Владик, а ты комсомолец?» «Был. В армии заставили. – Вздыхает. – Там, сам знаешь, не увильнёшь.» «Я почти увильнул, - тоже вздыхаю. –А ты официально из рядов выбыл?» «Нет, конечно. Просто перестал себя числить.» «Та же история. – тут меня осенило. - Так давай официально это дело оформим!» «Зачем?» - недоумевает он. «А затем, майн либер фройнд, что во всём должОн быть порядок. Орднунг, орднунг юбер аллес.» «А давай, - загорелся он. – Завтра свой комсомольский билет принесёшь?» «Всенепгхеменнейше, батенька!»
Завтра настало, самое утро. «Мария Васильевна, нам с Посторонним надо выйти. Можно?» «Ребятки, вы совсем обнаглели. Ведь только вчера отпрашивались. И не вернулись, стервецы, хоть обещали.» «Мария Васильевна, ну очень надо. А?» «Ох, разбаловала я вас… Идите уж.» «Спасибо, Мария Васильевна!» «Мария Васильевна, век Вашу доброту не забудем!»
В райкоме комсомола в коридоре народ роился – тьма тьмущая. Мальчики и девочки вполне юного возраста, у одних на личиках восторг, у других трепет. Ещё бы, ещё чуть-чуть, и соприкоснутся они со священным, аж с самим Коммунистическим Союзом Молодёжи, непобедимым и легендарным. В кабинет заходят строго по очереди. Мы с Владькой через эту толпу прошествовали как ледоколы сквозь ледяную шугу. Первого в очереди вежливо подвинули, заходим. В кабинете четыре комсомольских работника: какой-то старый пень, два вьюноша хлыщеватой наружности и девка самого блядского вида. К ней мы, не сговариваясь, и направились. Я мальчонку, который перед ней на стуле сидел и о чём-то с энтузиазмом рассказывал, бережно под мышки взял, поднял, отодвинул в сторону. Комсомольские билеты на стол – шмяк! Девка поднимает густо намазанные тушью зенки:
- Вам что, товарищи?
- Выписывай нас из рядов вашего гнилого комсомола. Или вычёркивай, тебе виднее.
Она, ещё ничего не понимая, наши книжицы пролистнула:
- Товарищи, у вас большая задолженность. Вам надо…
- Подруга, нам ничего не надо, неприхотливые мы. Это тебе надо, поправки в ваши ведомости внести. Адью, подруга. Избегай опасных венерических заболеваний.
Вышли мы. Владик воздуха в лёгкие набрал да как гаркнет: «Всем велено заходить. Быстрее!» Хлынувшие нас чуть не смяли. Я замешкавшихся в спины подтолкнул и дверь подпёр. Изнутри доносятся панические вопли комсомольских деятелей и ребячий гомон. А Владик скамью подтащил, стояла там у стены скамья, какие раньше собой вокзальные интерьеры украшали – большая, коричневая и совершенно неподъёмная. Ею мы дверь и заблокировали.
Вышагали степенно на улицу.
- Ну что? По домам или на работу вернёмся?
- Там решим. Но сперва надо «Афганистанскую» посетить. Отмечать-то ведь будем?
- Ты мудр. Чистой белой завистью завидую твоей мудрости. Сегодня мы перестали быть комсомольцами. Особый это день. Знаменательный.

3.

Видели вы, наверняка, грузовой поезд, все вагоны как вагоны, с глухими стенками и выкрашены в коричневый либо около-коричневый цвет, а несколько – белые, причём один-два из них ещё и с окнами, будто пассажирские. Это рефрижераторный поезд, не кирпичи либо железные трубы перевозит, но продовольствие. Почему поезд называется, когда в нём всего 5 вагонов – пёс его знает, но начальству виднее. Чаще секциями именовались, секция номер такой-то. Я тогда начальником такого поезда трудился.
Погрузка. Мясо в вагоны закидывают. Я с работягами словечком-парочкой перекинулся, и подарили они мне за разговорчивость за мою полутушку. Волоку её трудолюбиво, как муравей гусеницу. Быстро-быстро волоку, потому как если охрана или кто из руководства увидит, неприятностей не будет, беда будет. Подтащил к жилому вагону, в окне, высунувшись, торчит Серёжа, механик мой. Природой Серёжа любуется, окрестностями да погрузчиками. Увидел меня и пальцы к плечам приложил. Понятно. Плечи – читай, погоны. Досмотр идёт. Обыск, то есть, а не спёрла ли бригада чего из общенародного достояния. Что ж делать? Полутушу бросить и принять вид, что не имею я к ней ни малейшего отношения? Мало ли что у вас тут валяется. Или… Едем-то из голодного края в ещё более голодный. Получается, недели две, как минимум, одними макаронами питаться. А, гусары мы али что? Где наша не пропадала! Прижался я поплотнее к стеночке вагона, одними губами спрашиваю: «Дизельное уже смотрели?» Серёжа головой чуть кивает. Правильно, оттуда и должны были начать. Прокрался я к дизельному отделению, тихо, чтобы не лязгнуть чем, не дай Бог, мясо наверх поднял, в нычку уложил, крышку задвинул. Могут, конечно, ничего не найдя, сюда вернуться, но это вряд ли.
Захожу в жилое помещение, работа идёт полным ходом. Можно сказать, кипит работа. Охранники переборки простукивают, всюду, куда только могут, заглядывают. Один лапы к моему рюкзаку тянет. “«А ну, - говорю, - положь, где взял.» Тот набычился: «Имею право!» «Не имеешь, это моё личное имущество. Положь, тебе сказано!» В общем, ничего они не нашли, естественно.
Погрузка закончилась, вагоны закрыли, опечатали. Едва за пределы мясокомбината выехали, я её, родненькую полутушку, достал, топором на куски порубил. Один шмат дежурному кинул: «На. И чтоб вкусно сготовил.»
Суп у него получился – объедение. А запах из кастрюли шёл просто умопомрачительный, «спецефисский», как говорил Райкин, первый ещё, Аркадий Исаакович. Мы за обе щеки уплетали, когда Сергей меня локтем подтолкнул: «Зря всё-таки.» «Чаво зря?» «Зря рисковал. А если б засекли?» «А если б засекли, отправилось моё преосвященство на сколько-то лет в благодатную республику Коми, лес валить. Что непонятного?» «Ох, зря…» Отобрал я у него миску: «Ах, зря? Вот и будешь до конца командировки на вегетарианский диете существовать.» «Да ладно тебе, - ворчит он, придвигая миску обратно. – Суровый народ вы, прелаты.»
Вот так и жили. Говорят, да, мол, в те времена действительно в магазинах было хоть шаром покати. Но на столе всё равно у всех всё было, значит, хорошая, обильная жизнь была. Ну, во-первых, далеко не у всех, это я поручиться могу, насмотрелся. Во-вторых… как бы это помягче сказать… Ворованное оно было, то, что на столе, почти всегда ворованное. Если не ты сам украл, но купил с переплатой либо по блату, значит, продавец украл. Не продавец, так кладовщик. Не кладовщик – значит, ещё кто-то. Друг у друга воровали, Вася у Пети, Петя у Коли, а Коля, возможно, у того же Васи. И сейчас воруют, и тогда воровали. Традиция это у нас такая, рискну утверждать. Скрепа.

4.

А и случилося сиё во времена стародревние, былинные. Короче, при коммуняках это было. Вот даты точной не назову, подзабыл, тут одно из двух, либо 1 мая, либо 7 ноября. Молодому поколению эти даты вряд ли что скажут, их если и спросишь, ответят что-нибудь вроде: «А, это когда Ким Кардашьян замуж вышла» или «А, это когда Путин свой первый стакан самогона выпил.» Были же это два наиглавнейших праздника в СССР, главнее не имелось, не то что какой-нибудь занюханный Новый Год или, не к столу будь сказано, Пасха. И коли праздник – полагается праздновать. Ликовать полагается! Причём не у себя дома, в закутке тихом, но прилюдно и громогласно, на главной площади города. Называлось действо демонстрацией.

Подлетает к моему столу Витька. Вообще-то он именовался Виктуарий Апполинарьевич, в лицо его так нередко и именовали, но за спиной только «Витька». Иногда добавлялось определение: «Витька-балбес». Кандидат в члены КПСС, член бюро профкома, член штаба Народной дружины. Не человек, а загляденье. Одно плохо: работать он не умел и не хотел. Балбес балбесом.
Подлетает он, значит, ко мне, клюв свой слюнявый раскрывает: «Завтра на демонстрацию пойдёшь!»
- Кто, я? Не, не пойду.
- Ещё как пойдёшь!
Если наши должности на армейский счёт перевести, то был он чем-то вроде младшего ефрейтора. А я и того ниже, рядовой, причём второго разряда. Всё равно, невелика он шишка.
- И не надейся. Валил бы ты отсюда.
Ну сами посудите, в свой законный выходной изволь встать ни свет-ни заря, тащиться куда-то. Потом долго плестись в толпе таких же баранов, как ты. И всё для того, чтобы прокричать начальству, милостиво нам с трибуны ручкой делающего, своё «ура». А снег ли, дождь, град, хоть землетрясение – неважно, всё равно ликуй и кричи. Ни за что не пойду. Пусть рабочий класс, трудовое крестьянство и прогрессивная интеллигенция демонстрируют.
- Султанша приказала!
Ох, мать моя женщина! Султанша – это наша зав. отделом. Если Маргарет Тэтчер именовали Железной Леди, то из Султанши можно было 3 таких Маргарет выковать, ещё металла бы и осталось.
Полюбовался Витька моей вытянувшейся физиономией и сообщил, что именно он назначен на завтрашнее безобразие главным.

Помчался я к Султанше. На бегу отмазки изобретаю. Статью надо заканчивать, как раз на завтра намечено. И нога болит. И заболел я, кажись, чихаю и кашляю. И… Тут как раз добежал, почтительно постучал, вошёл.
Султанша плечом телефонную трубку к уху прижимает - разговаривает, правой рукой пишет, левой на калькуляторе считает, всё одновременно. Она мне и рта раскрыть не дала, коротко глянула, всё поняла, трубку на мгновение прикрыла (Чем?! Ведь ни писать, ни считать она не перестала. Третья рука у неё, что ли, выросла?) Отчеканила: «Завтра. На демонстрацию.» И головой мотнула, убирайся, мол.

Утром встал я с матом, умывался, зубы чистил с матом, по улицам шёл и матерился. Дошёл, гляжу, Витька распоряжается, руками машет, ценные указания раздаёт. Увидел меня, пальчиком поманил, в лицо всмотрелся пристально, будто проверял, а не подменыш ли я, и в своей записной книжке соответствующую галочку поставил. Я отойти не успел, как он мне портрет на палке вручает. Было такое правило, ликовать под портретами, толпа идёт, а над ней портреты качаются.

Я аж оторопел. «Витька… Виктуарий Апполинарьевич…Ну почему мне?!» С этими портретами одна морока: после демонстрации их на место складирования тащи, в крайнем случае забирай домой и назавтра на работу доставь, там уже избавишься - то есть два дня с этой радостью ходи.
- А почему не тебе?
Логично…
Стоим мы. Стоим. Стоим. Стоим. Время идёт, а мы всё стоим. Игорёк, приятель мой, сгоряча предложил начать употреблять принесённое прямо здесь, чего откладывать. Я его осадил: нас мало, Витька обязательно засечёт и руководству наябедничает, одни проблемы получатся. Наконец, последовала команда, и наш дружный коллектив влился в ещё более дружную колонну демонстрантов. Пошли. Встали. Опять пошли. Опять встали. Где-то впереди организаторы колонны разруливают, а мы не столько идём, сколько на месте топчемся. Очередной раз встали неподалёку от моего дома. Лопнуло моё многострадальное терпение. Из колонны выбрался, в ближайшем дворе портрет пристроил. Вернувшись, мигнул Игорьку и остальным своим дружкам. И направились мы все не на главную площадь города, где нас начальство на трибуне с нетерпением ожидало, но как раз наоборот, в моё персональное жилище – комнату в коммуналке.

Хорошо посидели, душевно посидели. Одно плохо: выпивки море разливанное, а закуски кот наплакал. Каждый принёс что-то алкогольное, а о еде почти никто не позаботился. Ну я ладно – холостяк, но остальные-то люди семейные, трудно было из дома котлеток притащить? Гады. Но всё равно хорошо посидели. Пили с тостами и без, под гитару песни орали. Потом кто-то девчонок вызвонил. Девчонки лярвы оказались, с собой ничего не принесли, зато отыскали заныканную мной на чёрный день банку консервов, я и забыл, где её спрятал. Отыскали и сами всё сожрали. Нет, чтобы со мной поделиться, откушайте, мол, дорогой наш товарищ младший научный сотрудник, по личику же видим, голодные Вы. От горя или по какой иной причине я вскоре в туман впал. Даже не помню, трахнул я какую из них или нет.

Назавтра волоку себя на работу. Ощущения препоганейшие. Головушка бо-бо, денежки тю-тю, во рту кака. В коридоре меня Витька перехватывает: «Наконец-то явился. Портрет давай!» «Какой ещё портрет?» «Да тот, который я тебе лично передал. Давай сюда!» «Нету у меня никакого портрета. Отвянь, Витька.»
Он на меня этаким хищным соколом воззрился: «Так ты потерял его, что ли? А ты знаешь, что с тобой за это сделают?!» «Не со мной, а с тобой. Я тебе что, расписывался за него? Ты был ответственный, тебе и отвечать. Отвянь, повторяю.» Тут подплывает дама из соседнего отдела: «Виктуарий Апполинарьевич, Сидоренко говорит, что портрета у него нет.» Ага, понятно, кое-кто из коллег усмотрел мои действия и поступил точно так же. А Витька сереть начал, молча губами воздух хватает. «Значит, ты, - комментирую, - не один портрет проебал, а больше? Преступная халатность. Хана тебе, Витька. Из кандидатов в КПСС тебя выгонят, из бюро профкома тоже. Может, и посадят.» Мимо Сан Сергеич из хоз. обслуги топает. Витька к нему как к матери родненькой кинулся: «Сан Сергеич! Портрет…Портрет где?!» «Где-где. – гудит тот. – Оставил я его. Где все оставляли, там и я оставил.» «Так, - говорю, - это уже не халатность, это уже на антисоветчину тянет. Антисоветская агитация и пропаганда. Расстреляют тебя, Витька.»
Он совсем серым сделался, за сердце хватается и оседать начал. И тянет тихонько: «Что теперь будет… Ой, что теперь будет…» Жалко стало мне его, дурака: «Слушай сюда, запоминай, где я его положил. Пойдёшь и заберёшь. Будет тебе счастье.» «Так сутки же прошли, - стонет. – Где ж теперь найти?» «Не пререкайся, Балбес. Это если бы я ржавый чайник оставил, через 6 секунд спёрли. А рожа на палке, да кому она нужна? Разве что на стенку повесить, детей пугать.» «А милиция, - но вижу, что он уже чуть приободрился. – Милиция ведь могла обнаружить!» «Ну да, делать нечего ментам, как на следующее утро после праздника по дворам шариться. Они сейчас у себя заперлись, похмеляются. В крайнем случае пойдёшь в ближайшее отделение, объяснишься, тебе и вернут. Договоришься, чтобы никуда не сообщали.»

Два раза я ему объяснял, где и как, ни хрена он не понял. «Пойдём вместе, - просит, - покажешь. Ведь если не найду…ой, что будет, что будет!» «Ещё чего. Хочешь, чтобы Султанша меня за прогул уволила?» Тень озарения пала на скорбное чело его: «Стой здесь. Только никуда не уходи, я мигом. Подожди здесь, никуда не уходи, умоляю… Ой, не найду если, ой что будет!»
Вернулся он, действительно, быстро. «Нас с тобой Султанша на весь день в местную командировку отпускает. Ой, пошли, ну пошли скорее!» Ну раз так, то так.

Завёл я его в тот самый дворик. «Здеся. В смысле тута.» Он дико огляделся: «Где?.. Где?! Украли, сволочи!» «Бестолковый ты всё-таки, Витюня. Учись, и постарайся уяснить, куда другие могли свои картинки положить.» Залез я за мусорный бак, достаю рожу на палке. Рожа взирает на меня мудро и грозно. «Остальное сам ищи. Принцип, надеюсь, понял. Здесь не найдёшь, в соседних дворах поройся.» «А может, вместе? Ты слева, я справа, а?» «Витька, я важную думу думаю. Будешь приставать, вообще уйду, без моральной поддержки останешься.»

Натаскал он этих портретов целую охапку. «Все?» «Да вроде, все. Уф, прям от сердца отлегло. Ладно, бери половину и пошли.» «Что это бери? Куда это пошли? Я свою часть задачи выполнил, ты мне ботинки целовать должен. Брысь!» «Но…» «Витька, если ты меня с думы собьёшь, ей-Богу по сопатке врежу. До трёх считаю. Раз…» Поглядел я ему вслед, вылитый одуванчик на тонких ножках, только вместо пушинок – портретики.

А дума у меня была, действительно, до нельзя важная. Что у меня в кармане шуршало-звенело, я знал. Теперь нужно решить, как этим необъятным капиталом распорядиться. Еды купить – ну это в первую очередь, само собой. А на остаток? Можно «маленькую» и бутылку пива, а можно только «мерзавчика», зато пива три бутылки. Прикинул я, и так недостаточно и этак не хватает. А если эту еду – ну её к псу под хвост? Обойдусь какой-нибудь лёгкой закуской, а что будет завтра-послезавтра – жизнь покажет. В конце концов решил я взять «полбанки» и пять пива. А закуска – это роскошество и развратничество. И когда уже дома принял первые полстакана, и мне полегчало, понял, насколько я был прав. Умница я!

А ближе к вечеру стало совсем хорошо. Позвонили вчерашние девчонки и напросились в гости. Оказалось, никакие они не лярвы, совсем наоборот. Мало того, что бухла притащили, так ещё и различных деликатесов целую кучу. Даже ветчина была. Я её, эту ветчину, сто лет не ел. Её победивший пролетариат во всех магазинах истребил – как класс.

Нет, ребята, полностью согласен с теми, кто по СССР ностальгирует. Ведь какая страна была! Праздники по два дня подряд отмечали! Ветчину задарма лопали! Эх, какую замечательную страну просрали… Ура, товарищи! Да здравствует 1-ое Мая, день, когда свершилась Великая Октябрьская Социалистическая Революция!

5.

О чем говорят взрослые мужчины в бане?
Да о разном. Кто о политике, кто о пиве, кто о женщинах. Другие- о смысле жизни, рыбалке и отдыхе. Но редкая баня обходится без историй из жизни. Иначе - какая это баня.
Сергей Викторович- человек, жизнь которого можно сказать, "удалась". Вот есть люди- секс-символы. А есть мужчины- бренды. Сергей Викторович в некотором смысле представляет из себя классическую картинку человека, чья жизнь "удалась" в понятном для широких масс населения смысле. Любящая и любимая жена, взрослые дети, двое внуков, благосостояние, позволяющее не работать при желании того без изменения уровня жизни. Если все это помножить на возраст в 52 года и шикарное здоровье, добавить прекрасную физическую форму, активное занятие благотворительностью и отсутствие какого-то серьезного компромата ( ну повезло с работой человеку, сам всего достиг без особых напряжений) - получается практически идеал желаний среднестатистического индивидуума нашей необъятной Родины.
Подняв бокал с бельгийским пивом, Сергей Викторович обратился к молодым бизнесменам, сидевшим за столом.
- Вот смотрю я на вас, молодежь, и думаю - сколько же всего у вас в жизни сейчас есть и ещё будет!
И спорткары покупаете, и моделей по две за ночь приходуете, и джет в складчину взять можете на море слетать!
А вот вспомните - о чем вы мечтали в юности? Когда были прыщавыми подростками, а? Чего Вам хотелось?
Общество стало вспоминать и вообщем то пришло к мнению, что хотелось примерно того же, что имеется в том или ином виде сейчас- красивой жизни и уважения окружающих, граничащего с легкой завистью.
- Ну тогда, братцы, расскажу я вам одну историю из юности своей. Жил я в небольшом городе, где многие друг друга знали. Год тогда был 84 где то, ещё перестройка не началась. Мы с пацанами играли на улице, на великах гоняли, за девчонками бегали - не то что сейчас, от телефона не оторвешь. И была у нас в городке девушка. Смотрели фильм "Малена"? Ну так вот, девушка была конечно, не такой как героиня, но любовался ей реально весь город. Лет 17 ей было, не больше. Формы - как у богини, и на лицо красива. А походка - ну прям как манекенщица какая, хотя мы тогда и слова такого не знали. А главное - вела себя крайне прилично. Когда увидел её впервые , мне лет 13 было, летом случилось. На нас, пацанов, да и на ребят постарше вообще не реагировала. Как из другого мира девушка. Понятное дело, о ней все пацаны наши мечтали. Компьютеров не было, картинок всяких - тоже в обрез. А тут- живой образчик мечты для подрастающего организма. И начал я как то себе её по утрам и вечерам представлять - что сидит она у меня на коленях, а я её держу за эти самые. Ну, подростком был, все себя в этом возрасте помнят, дело молодое. Но у меня как то образ этот сформировался крайне четко и осознанно - даже сейчас редко бывает, чтобы что то так себе представлял. И наверное год как минимум у меня один и тот же образ был в голове. Ну никак не выходил. Снова наступило лето, и вот как то я еду в автобусе. Народу немного, и я сижу, в мысли свои погруженный. на остановке двери открываются- она заходит. А у меня образ сразу возникает, как явь. Глаза закрыл - образ, глаза открыл - она. И лето ещё, платье у неё такое легкое, и вся она такая воздушная и почти сказочная. И вдруг автобус резко тормозит - собака вроде под колеса кинулась. Причем водитель перед этим разогнался, а тут тормоз в пол. Я после долго думал, как такое вообще могло произойти - но девушка, каким то неимоверным образом зацепившись платьем за сумку стоявшего рядом мужчины, полетела прямо на меня. Платье было заграничным, с чашечками - у нас таких тогда не продавали. В итоге платье срывается и остается висеть у мужика на сумке, пол салона попадало ( были травмы), а девушка оказалась аккурат на коленях с голой грудью. Картинку в голове помните? Ну она от стресса и сработала - руки мои автоматом оказались на её груди. Ну, после понятное дело визги, крики, матюги - кто ударился, кто упал, кто вещи рассыпал или молоко разбил. Девушка прикрылась платьем, в слезы, дали ей сразу платок закутаться. А я как то быстро вышел как двери открыли и побежал домой. Ну, слухи быстро расходятся- стал я на какое то время звездой в любой пацанской компании. Никто не мог не то что из ребят- даже из парней постарше ничем таким похвастаться. Ну а я и не хвастался- слухи сами разносились. Вот сейчас вроде все есть - жена, дети , внуки, жизнь привольная- но девушка та до сих пор перед глазами стоит. И я в тот момент одно понял - если чего то по настоящему хочешь - обязательно сбудется. Так и живу, строго по этому принципу.

( Навеяно историей https://www.anekdot.ru/id/741269)

6.

Цветы жизни.

Пара наблюдений о детях из времен моего детства 60-x, которое прошло без телевидения и гаджетов. Возможно, это обстоятельство способствовало более пристальному вглядыванию в окружаюшюю действительность.

1. В соседнем небольшом дряхлом домишке поселилась новая семья из родителей, лет по 35, и мальчика лет 4-5. (Я был тогда на неск. лет постарше его). Все славянского вида, папа стройный, как легкоатлет, мама легкой приятной полноты, мальчик худенький, бледный, несмотря на солнечное лето, и на виске у него я заметил проступающие цветом бледно-синие сосудики. Два окна в одной комнате они занавесили вылинявшими летними одеялами, как делали некоторые, не любящие солнце и жару. У них установился четкий распорядок дня: утром всем семейством они выходили за калитку и тут же родители расходились в противоположные стороны. (С кем шел мальчик, не припомню). Отец шел в часовую мастерскую, работая часовщиком, мама - в амбулаторию, работать медсестрой. На обед быстрым спортивным шагом обычно сначала приходил отец. Он заходил в дом и тут же выходил опять к калитке, стоял там, глядя внимательно в сторону, откуда должна была появиться жена. Она, появлялась как бы чуть запыхавшись от быстрой ходьбы. Вместе заходили домой. Пообедав, вместе выходили и вновь расходились в разные стороны. Вечером они обычно приходили домой уже втроем. Мальчик производил впечатление полусонной мухи, никогда не зыркал по сторонам, никогда не смеялся, не капризничал, не носился по двору или улице, сам или с о сверстниками. Не припомню от него даже звука его голоса!

Через некоторое время вроде их не стало видно. Затем пришел незнакомый мужик, зашел в дом, попозже вышел, по-хозяйски закрыл на навесной замок. И обратившись ко мне через штакетник, сказал, что купил этот дом и скоро в него переедет. Спустя короткое время у дома появился другой мужик, покрутился у замка. Обратившись ко мне, сказал, что купил этот дом, хотел бы войти, не оставили ли прежние хозяева нам ключи. Я рассказал этому мужику про мужика предыдущего. Еще несколько дней спустя я услышал из разговора моих родителей, что соседи были морфинисты. Жена таскала из амбулатории морфий к обеду. А муж прибегал и с нетерпением ждал прихода жены. Они удрали из поселка всем семейством. Муж при этом прихватил с собой кучу часов из мастерской и умудрился дважды продать хибару. Их сняли с поезда еще в пределах области.

На следующее лето или быть может даже после я пропалывал траву на огороде. Высокую, примерно метровую, траву я, как правило, выдирал руками, из-за ее слабого корневого сцепления с землей. И тут попалась трава, пара кустов, которая не поддавалась, пришлось прибегнуть к рубке. Но даже рубилась она с трудом. Я пришел при этом в какое-то волнение, будто впечатленным после торжественного собрания или концерта. Запах у срубленой травы был какой-то не травянистый, а напоминающий отдаленно запахи душистых мыл. Трава росла у забора, отделявшего нас от вышеописанных соседей. Будучи уже взрослым, я оказался возле человека, курящего коноплю, и вспомнил тот запах! Тот, который я когда-то, примерно 10-12-летним ребенком единыжды унюхал!

Таких худосочных мальчиков, как описанный (по-моему, его звали Веня), я встречал потом в жизни, из числа с врожденным пороком сердца. То ли мальчик таким вышел от того, что был рожден морфинистами, то ли родители от переживаний за больного мальчика на наркоту подсели, я не знаю. Как и то, выжил ли этот мальчик, которого вероятно определили в детдом.

2. Через дорогу от нас стоял еще более дряхлый домишко, по-моему, даже без шифера, как сакля, и с земляным полом, застеленным толстым войлоком у предыдущих хозяев. Прежние хозяева отстроили себе капитальный дом и перебрались в него, а этот вроде остался бесхозным. В домишко вселилась семья бомжеватого вида, с дочкой, лет 10-11. Родители обычно были в телогрейках и штанах. Дочку я помню только в одном одеянии во все времена года: Осеннее пальтишко из синтетики, грязно-малинового цвета, с редким белесоватым скатавшимся начесом, в линяло-оливковых рейтузах, и стоптанных обшарпанных коричневых сапогах, явно болтающихся на ней, наверное, с мамкиной ноги. Вечером часто приходила еще примерно пара гостей, мужиков, и они там бухали, но без наружных мордобоев. Во время буханий к нам без стука, случалось, входила в дом их дочка, с авоськой в руке, в авоське трехлитровая банка. И стояла молча, только несколько смущенно улыбаясь. У нее была красивая улыбка (мне тогда было примерно 13), очень четко очерченные красивые губы и вообще красивое лицо. Отдаленно, если представить Валентину Толкунову, но увеличить глаза и губы. В другой реке держала денежку. Это ее посылали к нам за молоком, которое мы ей продавали по магазинной цене, хотя оно было намного жирнее. Из разговора взрослых услышал раз, что в школе она очень плохо учится. Когда мы встречались с ней взглядами, мне казалось, в ее улыбке было нечто снисходительное, как к младшему, типа, вы там всякую ерунду учите, а я уже познала настоящий кайф жизни.

Однажды вечером я увидел, как мать быстро побежала от дома, через считанные минуты прибежал назад и сразу в дом. Оказывается, она бегала в милицию заявить, что муж совокупляется с дочкой. Следствию мужчина сообщил, что он не первый у своей дочки. И назвал конкретно нескольких мужиков, ранее бухавших в этом домишке. И что это раньше происходило на глазах у матери, и мать не возражала. А сейчас мать просто из ревности нажаловалась, опасаясь стать лишней. Никого не осудили.

Дальнейшая судьба этой девочки мне неизвестна. Полагаю, что преждевременно разбуженная сексуальность поставила крест на ее последующем образовании. Но если ей удалось вырасти и при этом не спиться, то шансы создать семью при ее красоте оцениваю как вполне реальные. Как и ее стремление к тому. На ум приходит история жизни красавицы Мерлин Монро. Изнасилованной, по ее утверждению, в 9 лет в приемной семье и успевшей до своей кончины в 36 лет трижды побывать замужем.

Ну, за любовь к детям!

7.

Второй шанс Бенджамина Спока

В начале 1998 года жена знаменитого педиатра Бенджамина Спока Мэри Морган обратилась через газету Times с призывом к нации: "Помогите оплатить лечение доктора Спока! Он заботился о ваших детях всю жизнь!"
Состояние здоровья Спока внушало врачам опасения, а сумма в медицинских счетах переваливала за 16 тысяч долларов в месяц.
Мэри надеялась, что ее призыв будет услышан: ведь популярность врача-педиатра Спока, согласно опросам, превышала популярность американского президента.
Но репортеры тут же набросились на Мэри: "Скажите, а почему вы не обратились с этой просьбой к сыновьям доктора?"
Мэри потупила глаза. Разумеется, она обращалась неоднократно. Но честно говоря, ей совершенно не хотелось озвучивать то, что ей ответили. И старший сын мужа Майкл, сотрудник Чикагского университета, и младший Джон, владелец строительной компании в Лос-Анджелесе, заявили, что не готовы финансировать лечение отца - пусть о нем позаботится государство.
Сыновья посоветовали Мэри отдать Спока в дом престарелых. Она горько усмехнулась: доктор посвятил жизнь тому, чтобы научить родителей понимать своих детей и обращаться с ними, а на самом деле нужно было учить взрослых американцев заботиться о пожилых родителях.
80% американцев считают совершенно нормальным выкинуть из своей жизни несчастных стариков в дома престарелых: ведь там профессиональный уход и все такое. Нет, Мэри никогда не отдаст своего Бена в подобный пансионат.
...Когда в 1976 году 34-летняя мисс Морган вышла замуж за 73-летнего Спока, коллеги по институту детской психиатрии, где работала Мэри, были потрясены. Всем было понятно, что это брак по расчету. Разведенная молодая женщина с ребенком облапошила доверчивого немолодого известного доктора, позарившись на его деньги и имя.
Заочно Мэри познакомилась с доктором Споком когда родила дочь Вирджинию. Мэри буквально выучила советы врача наизусть. И вот спустя несколько лет они встретились в Сан-Франциско. Мэри организовала лекцию Спока в институте детской психиатрии. В ее обязанности входила встреча Бенджамина в аэропорту.
Мэри, чей рост едва дотягивал до метра пятидесяти, выбрала туфли на самом высоком каблуке. Из-за невысокого роста она часто носила обувь на каблуках, даже приноровилась бегать в ней как в спортивных тапочках, что на работе ее прозвали "малышка-акробатка". В аэропорту она стояла с табличкой "Доктор Спок" в толпе встречающих.
До этого Мэри несколько раз видела его по телевизору, но все равно удивилась: двухметровый гигант, подтянутый, весьма интересный и моложавый подошел и скромно представился: "Я доктор Спок".
Внимательные добрые глаза смерили невысокую фигурку Мэри и ее двенадцатисантиметровые каблуки: "А вы точно не упадете?"
Он бережно взял ее за локоть, словно поддерживая: "Давайте знакомиться. Как вас величать?" Мэри почему-то растерялась и выпалила:"Малышка-акробатка..."
Он засмеялся безудержным ребяческим смехом и сразу стал похож на озорного мальчишку: "Это замечательно, что в вас еще жив ребенок! Я, как врач, вам это говорю".
Когда настало время лекции, доктор Спок преобразился: корректный, строгий, сдержанный и безупречный. Сидя в первом ряду, Мэри иногда ловила его внимательный взгляд на своем лице. В один момент ей показалось, что он даже подмигнул ей. В голове мелькнула шальная мысль: а что если... Нет, она даже думать себе запретила об этом.
Когда наступил день его последней лекции Мэри пришла с букетом и большим пакетом, в котором был подарок для доктора Спока. Будучи человеком благодарным и воспитанным, она очень хотела подарить доктору шутливый презент, но переживала: вдруг ее подарок обидит его?
Немного нервничая, она затолкала подарок под свое кресло в лекционном зале. Успокаивала ее мысль, что это их последняя встреча. Она просто отдаст подарок и они никогда больше не увидят друг друга. Завтра он уедет из Сан-Франциско, а потом и не вспомнит ее. Мало ли малохольных он видел за свою жизнь?
После лекции Мэри вручила Споку букет алых роз и поблагодарила его за интересные лекции, а потом тихонько сказала: "У меня для вас есть подарок. Только пожалуйста не сердитесь на меня!"
Бенджамин смутился, достал из пакета большую коробку и надорвал оберточную бумагу. "Это для меня? Вот это сюрприз!" - только и сказал доктор. В коробке находилась игрушечная железная дорога, с поездами, вагончиками, станциями, рельсами, семафорами, дежурными...
Изображение использовано в иллюстративных целях, из открытых источников
В тот же вечер, галантно пригласив Мэри в ресторан на ужин, доктор Спок спросил: "Но как вы догадались? Вы умеете читать мысли?"
Оказалось, что он в детстве мечтал именно о такой железной дороге. Но к сожалению, его мечте не суждено было сбыться. Старший из шести детей, Бен твердо усвоил: подарки должны быть полезными.
Отец Бена, мистер Бенджамин Спок, был юристом, работавшим в управлении железных дорог, а мать Милдред - домохозяйкой. К праздникам дети получали пижамы, варежки и ботинки. Игрушек в доме не водилось: их в многодетной семье считали непозволительной роскошью. Девятилетний Бен для младшего брата выпиливал из дерева лодочки, машинки, человечков и они увлеченно играли (пока мать не видела).
Отец пропадал на работе, Милдред воспитывала детей одна. Она старалась применять для воспитания своей ватаги руководство доктора Лютера Эмметта Холта. Холт утверждал: "Детям необходимы полноценный ночной отдых и много свежего воздуха".
Здравая мысль была доведена Милдред до абсурда: отбой в 18:45, сон на неотапливаемой веранде круглый год, при том, что в штате Коннектикут температура зимой до минус десяти градусов!
На маленькой кухне Милдред составила и вывесила список продуктов которые были полезны (молоко, яйца, овсянка, печеные овощи и фрукты) и которые запрещены сладости, выпечка, мясо).
На каждом шагу Бен, ставший нянькой для младших братьев и сестер, натыкался на запреты: занятия спортом вредны для суставов, танцы способствуют раннему возникновению интересов к противоположному полу, в гости к друзьям - нельзя. За малейшую провинность Милдред наказывала подзатыльником или ремнем. При этом мать была фанатичной пуританкой и требовала от детей полного подчинения.
На младших курсах медицинского колледжа Йельского университета сам ректор не один час уговаривал миссис Спок разрешить Бену войти в университетскую команду по гребле. Высокий, крепкий, спортивный Бен мог добиться немалых успехов и Милдред, скрепя сердце, дала разрешение.
Когда Бен, в составе команды гребцов в Париже на Олимпийских играх 1924 года, завоевал "золото", мать презрительно хмыкнула: "Подумаешь, медаль!" и больше никогда об этом не сказала ни слова.
Бен настолько привык чувствовать себя ничтожеством, что влюбился в первую попавшуюся на его пути девушку, проявившую к нему интерес. Симпатичная темноволосая Джейн Чейни, дочь адвоката, благосклонно слушала как Бен рассказывал о соревнованиях, о том что синяя гладь моря сливается с горизонтом, о том как важна работа и понимание в команде. Джейн уважительно посмотрела на бицепсы симпатичного парня: "Ничего себе, вот это мускулатура!"
Милдред восприняла пассию сына в штыки. Но не на ту напала. Заносчивая и своевольная Джейн в упрямстве могла соперничать с будущей свекровью. В 1927 году Бен и Джейн поженились к неудовольствию Милдред.
"Женись - это не самое худшее в жизни, некоторые вообще попадают на электрический стул!" - прокомментировала мать.
В начале тридцатых Бен открыл свою первую частную практику в Нью-Йорке. Трудные это были времена: разгар Великой депрессии, миллионы безработных, рухнувшие на сорок процентов зарплаты, искусственно взвинченные цены. У доктора Спока пациентов было хоть отбавляй.
В его приемной толпилось всегда по пятнадцать человек, когда у коллег - по два-три человека. Весь секрет был в том, что Бен брал на десять долларов за прием, как коллеги, а семь. Джейн злилась: "К чему эта благотворительность?!"
Содержать семью было непросто: с семи утра до обеда Бен был на приеме, а до девяти вечера мотался по вызовам. Приходя домой он еще успевал отвечать на звонки до полуночи: что делать если малыш чихнул, срыгнул и т.д.
Вскоре родился их первенец. Но, к сожалению, роды у Джейн начались преждевременно, и ребенок прожил лишь сутки. Радости молодых родителей не было предела, когда в 1932 году появился Майкл.
Подруги завидовали Джейн: "Тебе повезло. Твой муж - педиатр!" Но видимо, нет пророка в своем отечестве. Джейн воспитывала Майкла по собственной методике и Бену это напомнило кошмар его детства.
Майкл был отселен в детскую и заходился плачем, Бен бросался к ребенку, а Джейн перегораживала вход в комнату со словами: "Его нельзя баловать!"
В своей знаменитой книге "Ребенок и уход за ним" Спок напишет: "Матери иногда способны на поразительную жестокость по отношению к собственному ребенку".
В жене Бен узнавал собственную мать: самодурство, упрямство и раздражительность. Если у малыша болел живот, Бен рекомендовал ему рисовый отвар, а вечером Джейн гордо докладывала, что поила ребенка морковным соком, что по ее мнению, было " гораздо полезнее".
Если он не велел кутать малыша, то Джейн все делала в точности до наоборот: надевала на него сто одежек. Если Майл простужался, то виноват был в этом Бен.
Бен счел за лучшее не вмешиваться в воспитание сына. Помимо практики он начал преподавать. К концу первого класса школы выяснилось, что Майкл необучаем: он не мог понять, чем отличаются буквы "п" и "б", "д" и "т"... В сотый раз тщетно объясняя разницу между буквами, доктор Спок обратился к детскому психиатру. Тот вынес вердикт: "У мальчика дислексия и он должен учиться в специальном учебном заведении..."
Бен перевел ребенка в особенную школу и тщательно скрывал этот факт от коллег. Через пару лет дислексия Майкла почти исчезла, но характер стал злым и колючим. Отчуждение между Майклом и родителями росло.
Когда издатель Дональд Геддес, отец маленького пациента Бена, предложил Споку написать книжку для родителей, тот растерялся: "Я не писатель!"
ональд подбодрил его: "Я не требую от тебя ничего сверхъестественного! Напиши просто практические советы. Издадим небольшим тиражом..."
Геддес планировал издать книгу максимум в десять тысяч экземпляров, а продал семьсот пятьдесят. Книгу немедленно перевели на тридцать языков. Послевоенное поколение родителей, уставшее от ограничений и жестких правил, приняло книгу доктора Спока как новую Библию, а критики назвали ее "бестселлером всех времен и народов".
До этого педиатры рекомендовали туго пеленать детей и кормить строго по часам. Доктор Спок писал: "Доверяйте себе и ребенку. Кормите его тогда, когда он просит. Берите его на руки, когда он плачет. Дайте ему свободу, уважайте его личность!"
В тот год, когда вышла книга, у Бена родился второй сын - Джон. Но увы, отношения с Джоном тоже не сложились. Джейн, как и в случае с Майклом, отстранила его от воспитания: "Поучайте чужих детей, а я знаю, что лучше для ребенка".
Спока печатали популярные журналы, приглашали на телевидение. Доктор Спок тратил большие суммы на благотворительность. Однажды во время прямого эфира в студию ворвался человек: "Младший сын Спока покончил с собой!"
К счастью, сообщение было ложным. У семнадцатилетнего Джона были проблемы с наркотиками и его откачали. После выписки из больницы Джон заявил, что не будет жить с родителями: "Вы мне осточертели!"
Возраст был тому виной или характер? Вечно отсутствующий молчаливый отец и крикливая, раздраженная мать ему не казались авторитетом. Джон ушел из дома, а Джейн пристрастилась к выпивке. Грузная и располневшая, она с утра до вечера готова была пилить Бена. Несколько раз доктор Спок отправлял ее лечиться в лучшие клиники, но напрасно.
Алкоголизм и депрессия Джейн прогрессировали. Семейная жизнь рушилась. Супруги приняли решение расстаться в 1975 году. После развода Джейн утверждала, что это она надиктовала доктору Споку его гениальные мысли для книги. Он оставил Джейн квартиру в Нью-Йорке , помогал деньгами. Сиделки ей были теперь куда нужнее мужа.
...И вот теперь, сидя в ресторане с молодой женщиной по имени Мэри Морган, доктор Спок, вдруг спросил ее: "Вы, конечно, замужем?"
Мэри задумчиво посмотрела в окно: "Одна. А вы, конечно..." - "Нет, я разведен".
Они прожили с Мэри двадцать пять лет в любви и согласии. Из них двадцать два года они провели... на яхте. Их плавучий дом дрейфовал зимой в окрестностях Британских Виргинских островов, а летом в штате Мэн.
К своему удивлению, Мэри обнаружила в своем немолодом муже множество необыкновенных черт. Этот старик в джинсах многого был лишен в своей жизни. Она смеялась: "Ты не-до-жил!" Молодая жена разделила его увлечение морскими путешествиями.
Ее дочь Вирджиния пыталась урезонить мать: "Вы оба сошли с ума! В такую погоду в море!" Но Бен был прирожденным капитаном и Мэри с ним было совсем не страшно. В 84 года Спок занял 3-е место в соревнованиях по гребле.
Она подарила ему вторую молодость, более счастливую, чем первая. Когда он стал немощным, она не отдала его в дом престарелых, а ухаживала сама, как за ребенком. Доктор Спок прожил девяносто четыре года и умер 15 марта 1998 года.

8.

Tarvas
Минус в карму. Индусы считают грехом отказ женщине.

История не совсем про карму но в тему....
Лет пятнадцать назад довелось отдыхать в Крыму. Надо сказать что в это время во всю поперла Турция и девушек приезжающих на отдых в Евпаторию на семейный курорт становилось все меньше, и я уже задумался о том что надо менять точку дислокации. Но как только задумался об этом, то стало везти, в течении недели три хорошеньких мамочки одарили меня своими ласками, поэтому решено было пока о передислокации забыть.
Это как в покере если прет то прет.
Мне тогда пришла в голову мысль что до отъезда еще полтора дня, и должно после сета прийти каре.)
Я тусовался в одном клубе, и заметил что каждый день туда приходил мужичек, лет сорока пяти, с двумя охранниками, который с интересом наблюдал за моими движениями.
Он всегда делал заказ, неспеша потягивал вино, и смотрел на все это с какой то едва заметной улыбкой.
Непонятно почему, от него исходила какая то сила, понятно было по виду что он много лет побывал в местах не столь отдаленных. Нет, это не чувство опасности, а именно какая то внутренняя сила, которая вызывает уважение и небольшое чувство опасности.
Я его окрестил Дон Корлеоне.
За день до отъезда, в процессе прочесывания местности я зарулил на городской пляж, где у барной стойки увидел всю ту же компанию, и как мне показалось он даже кивнул мне головой как своему знакомому?)
У берега моря на полотенце сидела ну очень красивая девушка, которая задумчиво смотрела вдаль.
Почувствовав азарт, и в уверенности что мне сам черт не брат, подсел к девушке и уже через пять минут мы болтали как старые знакомые.
Потом приглашение покурить кальян и вечером встретиться в клубе.
Вечером картина была все та же, Дон Корлеоне кивнувший мне как старому знакомому, за своим столиком и мы за соседним и зажигаем на танцполе.
Выйдя в туалет я столкнулся с одним из охранников, который очень вежливо обратился ко мне.
- Извини друг за вопрос. Это твоя девушка?
Пытаться разыграть идиота и доказывать что я не я смысла не было, они видели мои движения на пляже.
- Да нет, только днем познакомился. А что?
- Ты знаешь, она очень нравится моему Шефу, он три дня не знал как подкатить к ней на пляже, а ты показал мастер-класс!)
И засмеялся низким голосом, так что мне как то стало не по себе.)
- Как тебя зовут?
Он ответил - Саша.
- А Шефа?
- Николай Иванович (имя другое).
- Меня Соломон!
Почему то мысль в голове была что будет правильно мне свалить и не отсвечивать. Нет, не страх, не чувство опасности, а именно что это правильно! Девушке отдыхать еще десять дней, а я после перепиха укачу в родные пенаты, поэтому решение я принял быстро.
- Скажи Шефу, что я сейчас подойду к вашему столику и сославшись на срочные дела отвалю, а девушку оставлю с вами.
-Я обращусь к нему по имени, и попрошу присмотреть за девушкой чтобы ее не обидели и свалю. Так идет?
-Идет - и он крепко пожал мою руку.
За всем этим с интересом наблюдала довольно симпатичная девушка, но мысли переключиться на нее, не было совсем.
Набрав на телефон компаньона, который третий день не мог выйти из номера от миниатюрной татарочки, и попросив ровно через пять минут набрать на телефон, и срочно меня вызвать по делам.
Придя за стол я услышал звонок друга, который срочно попросил приехать в Заозерное, якобы на него наехали и нужна помощь.
Я с унылым и озабоченным лицом объяснил все девушке, и увидел что она очень расстроилась, так как вечер только начался, но я ее успокоил что она проведет его с моим другом.
Подойдя к столику, я обратился к Дону по имени, и попросил составить компанию а заодно и присмотреть чтобы никто ее не обидел.
Я первый раз увидел как он искренне заулыбался, пожал мне руку и сказал что без проблем.
На руке я увидел след от сведенной татуировки.
Выйдя из клуба я медленно побрел в парк.
Метров через сто меня догнал охранник, вручил бутылку вискаря и молча пожав руку, быстро удалился.
Было такое чувство какой то свершившейся справедливости что ли? Но совершенно ни о чем не жалел.
В голове была пустота, я брел по аллее в сторону номера.
- Виски самостоятельно пьют только алкоголики! Нужна компания?))
Я с удивлением повернулся и увидел что сзади за мной идет довольно симпатичная девушка, которую я заметил возле туалета, когда мы трещали с охранником.
Мы молча взялись за руки побрели ко мне, ни говоря не слова.
Вечер был шикарным, и я понял что за правильный поступок я получил тоже что то хорошее. Так сказать мне пришло каре.)
Прошел год, я опять гулял по набережной а на встречу мне шел Дон Корлеоне, который кивнул мне как старому знакомому, с той самой дамой и двумя охранниками, и катил коляску с красивым малышом!)
Внимание! Вопрос к Знатокам? Это плюс к карме?

9.

На рассвете я подлетел к парковому пруду и павильону со сходнями в воду. Тут удобно надеть плавки, не сверкая жопой по все стороны, а только в одну, которую и самому далеко видно. Люди в этот час тут редки. Однако же, завернув на веранду перед сходнями, я обнаружил сюрприз - приятного вида легко одетая девушка разложила свою кушетку и занималась то йогой, то медитацией в позе лотоса, в больших наушниках Чебурашка-стайл. Судя по зажмуренным векам, вряд ли она вообще заметила мое появление.

Не желая тревожить ее дзен и вообще пугать явлением вблизи в голом небритом виде, я отложил купание, поставил свой велик неподалеку, смахнул кроссовки и ушел гулять по траве вдоль берега, любуясь отражениями восходящего солнца в воде и в распустившихся цветах. Делал снимки, наслаждался пением птиц. Но и не забывал поглядывать иногда, цел ли еще мой велик, и какую новую живописную позу приняла девушка.

Аццкие звуки рэпа вдруг ворвались в эту идиллию. Из-за дальнего пригорка вынырнул дико несущийся чувак и вроде ехал мимо, но стоя на педалях и вытянув шею наподобие суслика, вертя головой и всматриваясь в окрестности.

Заметив вероятно девушку, он круто свернул с главной аллеи, проскакал по газону и наконец помчался по дорожке, ведущей прямо к ней. Пронесся мимо меня метрах в трех, не повернув головы кочан.

Зрелище было колоритное - чувак около полтоса в мощной каске, в куртке с накладными кожаными плечами и локтями, с металлическими бляхами, ослепительно сверкающими в солнечных лучах, с горящим рехнувшимся взором и воинственно торчащей козлиной бородкой. Нечто среднее между Троцким и Дон Кихотом, но от самых ушей как у Льва Толстого. Суровое лицо его украшал свежий бланш под глазом и следы предыдущих.

Двигался он на каком-то завывающем чудище, в котором узнавались рама, руль и седло от старенького велика. Но много чего еще было навешано вокруг и соединено проводами.

По виду здоровенного ящика под рамой я затруднился определить, что это - батарея, мотор или бардачок. Или всё это вместе - переставлять с одного загнанного велика на следующий. Вечно живой черный ящик многих катастроф, сердце Кощея Бессмертного - вот какие ассоциации вызывал этот ящик с многочисленными царапинами и внушительными вмятинами.

Со спины я успел хорошо разглядеть его рюкзак - из накладных карманов торчали пара банок крепкого пива и горлышко вискаря.

Я хищно втянул ноздри, глядя ему вслед. Лесные ароматы смешались с перегаром от обоих этих напитков.

И тут я перешел на легкий бег ему вслед, на ходу вынимая и надевая обруч с шариком на бошку и боксерские перчатки на руки - типа просто рядом ходил, играл в файтбол. Такому хрену нефиг делать отцепить главную коробку от своего драндулета, закинуть ее себе в походный рюкзак, перескочить на мой электровелик и раствориться в голубых далях.

Чувак притормозил вплотную к моему велику и обратился к девушке, находившейся в этот момент в позе перевернутого вверх ногами лотоса. Обратился довольно громко, стараясь переорать ее наушники:
- Доброе утро! Прекрасный у вас велик!

Девушка вышла из астрала, сняла наушники, открыла очи, вернулась в нормальный лотос и уставилась сначала на чувака, потом на велик довольно сурово. Наконец сказала, как отрезала:
- Это не мой велик.

Тот с недоумением огляделся по сторонам, тщательно всматриваясь. Никого вокруг не было разумеется. Крупными бросками, босыми ногами по траве я мягко скакал сзади сообразно поворотам его шеи, постепенно приближаясь. Девушка заметила эту забаву и заулыбалась.

Чувака же очевидно осенила идея, что хозяин велика либо утоп в пруду еще ночью, либо свалился от инфаркта в окрестностях, занимаясь джоггингом. Козлиная бородка завертелась во все стороны, я едва успевал отпрыгивать ему в затылок.

Наконец он успокоился, сошел со своего монстра и хозяйственно покачал моим великом в воздухе, вероятно примериваясь, сможет ли увезти его на своем.

- Точно не ваш? - обратился он к девушке - но чей же он?

Я подобрался к его уху сзади и гаркнул во все горло:
- Наблюдательность - главное качество велосипедиста! Маша, этот мудак к тебе приставал?!

Чувак выдал кенгуриный прыжок в сторону, вытащился на меня и вдруг взвыл:
- Ну, бей меня! Бей меня! Да, польстился! Велик у тебя хороший, а мотор к нему - говно! Китайская приблуда! Хочешь, нормальный поставлю? Я - механик от Бога! Всё тебе перевинчу и на место поставлю!

Увидев, что заржал и я, он успокоился, откупорил бутылку и приветливо спросил:
- Вискаря будешь?
- Нет. Я ЗОЖ.
После чего закурил, прихлебывая из термоса.
- А чего у тебя там? - охренел чувак, вдыхая огнедышащие ароматы.
- Борщ по-булгаковски. С мозговой костью, треснувшей вдоль. Сам варил, из непорочного ягненка на свободном выпасе. Только вчера по горам бродил. К вечеру в Москву прилетел, успел повидать столицу. Был наверно радостен. Обычная судьба. В термосе - только бульон от него. Можно просто пить, без всякой ложки. Хочешь, налью? Кружка у меня есть. Купаться будешь?
- Нннет!
- А придется!

Новый прыжок, крутой разворот драндулета, вой мотора, и нет больше рэпа в тихом парке. Девушку же от рассказа про ягненка вообще переколбасило. Сердито свернув коврик, удалилась. Я дохлебал свой новый тыквенный супчик и безмятежно поплыл голым.

10.

ДАЙВИНГ ВО СНЕ И НАЯВУ

Дайвинг мне иногда снился, и мне очень хотелось, чтобы этот сон стал явью. И вот как-то летом я прилетел на Красное море, где решил заняться дайвингом, наивно полагая, что дайвинг - это моя стихия. Расскажу о том, как проходили занятия дайвингом и о моем первом и последнем погружении с аквалангом.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ

Однажды летом мы с женой купили путевки в Египет в Форт Арабеск (Fort Arabesque Resort). Форт расположен в 20 километрах от Хургады на северном берегу небольшого залива. Волн в отличии от ветра практически не было и было довольно комфортно плавать с маской и трубкой, если по-научному - заниматься сноркелингом или снорклингом.

Плавание с маской и трубкой мне довольно быстро наскучили. Да и ничего там не было особенного, чтобы смотреть и восторгаться две недели. Ну повосторгался я разными красивыми рыбками и мелкими ракушками на дне пару дней, а потом всё это мне наскучило. Даже кораллы, которыми восторгались немцы, меня уже не прельщали. Кораллы в этом месте представляли из себя большие груды темных гладких камней, разбросанных там и сям, в которых копошились рыбки типа рыбы-бабочки и ядовитых крылаток, и были совсем не красивыми

Как мне сказали, кораллы давно уже погибли то ли из-за туристов, то ли из-за изменения климата и поэтому красотой не блистали. Говорят, в Шарм эль Шейхе красивые кораллы. Не знаю, не бывал.

ДАЙВИНГ ВО СНЕ

Если не считать экскурсий, то развлечений не было никаких, поэтому часиков в 15-16 я выползал из-под «гриба» на пляже и отправлялся на правую сторону отеля. Там на берегу стоял большой навес со толиками, и я, взяв из ящика банку холодного пива и покуривая сигарету, сидел за одним из них, наблюдая за тем, что делается на море. Были в море и яхты, и лодки, и катера. Как-то увидел, как один катер тащил за собой парашютиста на канате. Это называется парасейлинг.

«Может тоже попробовать вот так покататься?» - подумал я, но тут же отбросил эту мысль, представив, что канат рвётся, парашют складывается, и я лечу со страшной высоты вниз. Если останусь цел, то на меня обязательно набросятся акулы, мурены, барракуды, осьминоги и не останется от меня даже косточек.

Вот так, сидя за столиком и уставившись в море, я проводил время, как вдруг заметил странную картину: недалеко от берега появились большие пузыри, которые быстро приближались к берегу. Заинтересовавшись, я встал из-за столика, подошел ближе и через несколько секунд на берег выполз… аквалангист. Не вышел, а именно выполз. Ну, может устал, с кем не бывает.

Ага, думаю, дайвинг налицо. Надо будет завтра поспрашивать - это личное дело каждого или есть секция аквалангистов? Было уже поздно, и я засобирался домой в номер. Проходя мимо какого-то стенда, увидел большой плакат, где на английском языке крупными буквами было написано: «Дайвинг. Ускоренные курсы. Принимаем всех желающих». «Вот это здорово! – подумал я. – Завтра надо будет обязательно записаться на этот дайвинг».

Подумал и представил себя аквалангистом, который плывет среди красот океана, среди водорослей и красивых рыб, которые приветливо машут ему своими плавниками, а глубоководные существа также приветливо мерцают в темноте. «А может мне податься в боевые пловцы? – продолжал фантазировать я. – Буду весь из себя крутой. На поясе нож, в руках автомат... Бойся враг, читай молитву!»

ПОДГОТОВКА

На следующий день я пошел записываться на дайвинг, и меня включили в группу начинающих, состоявшую из пяти человек. Кроме меня все остальные были или немцами, или итальянцами. Я их различал по цвету пластмассового браслета на руке. Немцы носили синий браслет, а итальянцы – красный. Я сошел за немца, так как у меня был тоже браслет синего цвета. Для русских, видишь ли, отдельных браслетов в отеле не было предусмотрено, да и вообще в отеле, по-моему, была только одна русская семья – это мы с женой. За весь отпуск в этом отеле я не встретил ни одного русского.

Когда я прохлаждался, сидя за столиком в тенечке на берегу, то заметил пришвартованную к берегу симпатичную яхту DONIA NADER (я перевел это название, как Донья Надя), а рядом с ней небольшое, огороженное буйками место в море у самого берега. Иногда в этом загончике сидело на дне, погрузившись по грудь, кружком пять человек, и они, как болванчики, поочередно опускали головы в воду. Меня это несколько удивило, но я не стал допытываться, что бы это значило. Мало ли как люди развлекаются.

Каково же было мое удивление, когда я сам оказался в этом загончике среди других желающих постичь дайвинг и как тот самый болванчик, сидя на дне, периодически опускал голову в воду. Это называется учиться дышать в воду: вдох – выдох в воду, вдох – выдох в воду.

Так прошло некоторое время. Дышать в воду, пуская пузыри, научились. После небольшого перерыва выдали нам маски. Стали делать то же самое, но в маске. Научились. После этого выдали трубки. Стали дышать через трубки, опустив голову в воду. Научились. На этом занятия в воде закончились.

Следующее занятие проходило на берегу под тем самым навесом, которое я облюбовал для созерцания моря. Все взяли по банке пива и занятие началось. Дайвинг не бывает без акваланга, поэтому нас стали учить его устройству: вот это маска, это шланги, это баллоны, это редуктор, это вентиль, это манометр… Но еще из сказанного я понял, что вот если эта штуковина ёкнется или эта стрелка будет вот тут, а не там, то мне будет полный кирдык, и дайвинг накроется еще не начавшись и я вместе с ним. Ученикам резко поплохело, но лектор поспешил всех успокоить, сказав, что такого быть не может, акваланг надежен, да к тому же с каждым из нас в море будут по два инструктора. Народ успокоился, и на этом лектор закруглил своё занятие, сказав, что мы уже всё знаем, и что завтра будет первое погружение.

ДАЙВИНГ НАЯВУ

И вот наступил день воплощения моей мечты – дайвинг не во сне, а наяву. Повторив быстренько устройство акваланга, рассказав коротко о сигналах под водой, инструктор достал список очередности погружений. Нас было пятеро и, конечно, первым в списке стоял я. Русского не жалко. Если и утонет, то другие научаться, как не надо делать. Но мне было все равно, ведь я пришел осваивать дайвинг, свою давнишнюю мечту.

Надели на меня акваланг с одним баллоном воздуха, застегнули все ремни и, напялив ласты и маску, я заковылял к морю. Там, стоя по грудь в воде, меня уже ждали двое аквалангистов. Сунув мне в рот мой же резиновый загубник, взяв меня за руки, они нырнули и потянули меня за собой. Можно было не шевелить ластами, так как аквалангисты сами тащили меня за собой на глубину параллельно дну.

Какие там рыбки, красивые водоросли, кораллы и другие прелести Красного моря! Мы опускались все глубже и глубже, а впереди просматривалась темнота и никаких приветливых огоньков, о которых я думал раньше, не наблюдалось. Стало страшновато и мне вдруг со страшной силой захотелось выплюнуть загубник и вдохнуть свежего воздуха, что я и сделал, только вместо свежего воздуха вдохнул соленой водички.

Через секунду я вырвался из рук аквалангистов, зажал рот рукой и пулей выскочил на поверхность моря, надрываясь от кашля. Аквалангисты последовали за мной, взяли меня за руки и с крейсерской скоростью поволокли меня на мелководье. Из моря на берег, как полудохлый краб, я выбрался сам, вспомнив аквалангиста, которого увидел, сидя в тенечке на берегу, и который точно также выполз на берег.

Откашлявшись, отчихавшись и отдышавшись я подумал: «Да пропади он пропадом этот дайвинг и все красоты на дне» и решил окончательно, что дайвинг - это не для меня, дайвинг - это не моя стихия!

11.

В далёком 2009м году в мае я купил ржавую(как оказалось позже) астру Ф. В августе я сдал наконец-то на права и стал на ней ездить. Через какое-то время я стал немного бомжом в самом прямом смысле — расстался с девушкой, с которой жил до этого у неё и уехал в никуда. Так, жил по друзьям, иногда на работе, пару раз в машине. Ну и работа у меня была разъездная. Движок в машине перебрал ещё за деньги, подаренные старшим братом, а потом я в принципе жил на зп, которой хватало на бензин и поесть. Ни на вещи, ни на съём квартиры уже не хватало. Но машинка-то была ржавонькая. И гнила у неё выхлопная система. Потихоньку разваливаясь.

И весну 2010 она уже не особо пережила. Отвалилась банка глушака. С этим милым звуком и банкой, примотанной проволочкой к какому-то крюку под днищем, я нашёл автосервис, где делали глушители. "Кули нам, казакам" подумал я и поехал к "парням". Ну вот так, не глядя особо по сторонам, я заехал, зашёл на ресепшн и озвучил беду:
-Глушак отвалился, сделайте что-нибудь.
На меня посмотрел мастер-приёмщик. Почему-то сдерживая улыбку.
-А что конкретно?
-Ну, приварите, наверное.
Радостно предложил я, помня, что у меня есть 200 рублей "на всё".
-Ну, загоняй, посмотрим.

Загоняю, думаю, какой милый боксик, опрятный, плакатики, ребята в чистом… "Ребята в чистом" смотрели в это время на заезжающую в бокс немного трухлявую астру. Смотрели почему-то с улыбками. Ну так. Знаете, когда смотрят угорая, но не хотя обидеть? Да и мне вообще было по барабану. Написано "ремонт и тюнинг глушителей". Вот я приехал в "ремонт". В общем, загнал, вышел мастер, машину подняли. Осмотрели систему…
Поцокали языками. (я в это время мял в руках два стольника). Мастер и говорит. Ну, мооооооожно в принципе заварить. Ты, говорит, на сколько и что оцениваешь сам? Я сделал вид, что думаю (вот честно, я на тот момент второй раз в жизни видел днище машины. Первый раз видел у папы Жигуль ещё когда в школе учился.
Ну, говорю я задумчиво, рублей на 200 сварка потянет. Наверное.
"Ребята в чистом" угарнули тихонечко (мастер-то рядом).
-Хорошо. Двести как раз и думал назначить. По сто рублей за шов сварки. Ребят, приварите.
И да, мне приварили два крюка к банке, подвесили на резиновые хомуты и отпустили. За двести рублей всё.
Я радостно оплатил, пообещал "МАСТЕРУ", что буду к ним ездить чиниться и свалил долго думая над его улыбкой а-ля Джоконда.

Ясное дело, я не так просто упомянул, что машина ржавела. Она это делала и днём и ночью, зараза и даже по выходным. Так что в тот сервис я ездил ещё раза три "что-то приварить". Мастер уже узнавал, здоровался за руку, "ребята в чистом" аккуратно приваривали мне новую гофру в ржавые останки моей выхлопной, переварили через какое-то время отгнившие в очередной раз с банки крюки приварив к ней стальное кольцо вокруг. Но что-то мне не давало покоя вспоминая их искренние улыбки. А дошло в один прекрасный день.

Приехал я в очередной раз туда с какой-то мелочью "на пару швов". Ну, реально. А они там все бегают в панике, клиентов нет и стоит группа людей у единственного занятого бокса с важным видом что-то обсуждая. Ну и тут я, такой ржавый красивый вруливаю с невинной простотой клинического идиота через ворота. Бросаю машину, выхожу с широкой лыбой к Мастеру, а он мне навстречу, со словами: "Извини, чел, сегодня ну вот вообще ну никак…" и тут к нам подходит один из той группы и начинает меня расспрашивать, что я тут приехал и что мне надо. Я как-то и не смущаясь особо говорю, да вот, мол, выхлопная снова, надо переварить немного. Он вдохновляется и Мастеру говорит:
— О! Пусть загоняет, нам для крупных планов как раз надо снять сварку под разными углами!
— Но ведь, но этой машины не было в проекте…
— Ой, да кто поймёт разницу? Мы оплатим!
И Мастер уже мне с восторгом в глазах:
— Ну, парень, ну ты и везучий! Загоняй во второй бокс!
На мои слова, мол, я не успел сказать, что там надо, он только отмахнулся, мол, разберёмся. Подумал и добавил, чтоб я часа два "погулял" и "не мешался". Должен отдать должное, через два часа как раз отсняли всё. А мне… Мне сделали всю новую выхлопную от пламягасителя и до банки. Бесплатно. Потому что платил телеканал снимавший передачу про… тюнинг выхлопных систем в элитных автомобилях. А этот сервис как раз и занимался. Тюнингом. Выхлопных. Систем. Элитных. Автомобилей.

Потому и угорали так при моём появлении. Я-то на своей астре как-то вот вообще не интересовался, что там и сколько стОит, проезжающее рядом. Я был занят другим. И у меня вообще вот не возникало вопросов, что в соседнем боксе стоял Порш, а за мной в очереди — удивлённый дядечка на Майбахе. У меня была проблема и я решал в тот момент её. А именно — оторванный глушак. Или секущая гофра. Или что-то ещё. А не цена железных коробочек рядом с моей)

Но, знаете, я думаю, в принципе, что так и должны работать профессионалы. Если ты можешь помочь — помоги. С помощи мне у них не убыло. И наверняка варили мне швы ученики, а не мастера. Но варили. В мой бюджет. Не выпендриваясь "не по Сеньке шапка, едь в гаражи". Могли, были свободны, они делали.

Вот такой вот позитивчик. :) не болейте.

12.

А я сам пиво варил. Прикупил на пивзаводе мешок солода ячменного, купил в интернете дрожжи пивные, сп*здил у бабули кастрюлю на 50 литров, просверлил в ней дырку для термометра. Выгнал жену из кухни - с 9 утра до 12 ночи варил - вся кухня в воде, шлангах и прочей по*бени.
В итоге - получилось ох*енное, вкусное, экологически чистое и сваренное своими руками слабительное. Срал я три дня и три ночи.

13.

Леонид Гайдай перед съёмками комедии "Иван Васильевич меняет профессию" обратился в конструкторское бюро с заданием разработать макет Машины Времени для фильма. Целых полгода специалисты бюро колдовали над "изобретением" и разродились проектом чуть ли не настоящего космического корабля. Главный герой картины одиночка-изобретатель Шурик даже в самых смелых своих мечтах не смог бы приблизиться к такому техническому совершенству. Требовалось принципиально новое решение. Сроки уже поджимали, съёмки подходили к концу, а в то же самое время режиссёр никак не мог "отправить" одного Ивана Васильевича в прошлое, а другого в наше время. И тут Гайдаю посоветовали: "Есть на "Мосфильме" такой специалист по фамилии Почечуев". В ту пору он работал художником-скульптором на картине "Руслан и Людмила", и молва о нём шла по "Мосфильму", как о мастере на все руки: и лес сказочный сотворит, и чертоги Черномора. Переговоры велись на равных. Гайдай был на мели из-за дефицита времени. Почечуев - из-за дефицита денег. И уже через два дня перед отчаявшимся режиссёром лег новый проект. Вячеслав принес большой лист ватмана, на котором углём было изображено НЕЧТО: трубки, колбы, шарики, пружины, змейки. И провода! Сплошная абстракция и невиданное нахальство. Съёмочная группа онемела. Съёмки явно срывались... Но Почечуев был красноречив, артистичен и убедителен (ему надо было кормить семью). И Гайдай сдался, другого "изобретателя" искать не стал. В кратчайшие сроки, всеми правдами и неправдами, но Машина была собрана. В помощники Почечуеву пристегнули двух слесарей. Вытащили со склада какие-то штуковины, оставшиеся после "Соляриса" Тарковского. Съездили в город Клин на стекольный завод, разместили заказ (который по слухам чуть ли не на следующий день изготовил за пару бутылок водки дядя Вася из продувного цеха). Накупили мигалок, вспышек, реактивов, посуды для химических опытов, и Машина предстала в павильоне во всей красе. Как только она заработала, с первого запуска, она влюбила в себя всю съёмочную группу. Что-то в ней таинственно ворчало, сверкало и булькало, и колыхалось. Фильм был спасён. В результате сам скульптор получил премию от "Мосфильма" - сорок рублей и справку из бухгалтерии: "Деньги выданы за изобретение машины времени", причём, без всяких кавычек.

14.

Всю жизнь убеждаюсь - любое доброе дело, совершаемое абсолютно бескорыстно, выходит мне боком, если помогаю людям косячным. И напротив, возвращается чем-то хорошим в ответ, даже если я вовсе не ожидал какого-то вознаграждения за помощь пустяковую, но оказанную в нужный момент людям правильным.

Вот свежий пример, как раз ко Дню космонавтики. У меня единственный знакомый из этой отрасли - сосед по даче рядом со Звездным городком, по имени Лев. Купался в детстве рядом с Гагариным на Медвежьих озерах, всю жизнь посвятил чудесной профессии, благодаря которой ракеты и спутники не падают.

Но стоит в эту команду затесаться хоть одному эффективному руководителю с головою, растущей непосредственно из жопы, или хоть единому простому мастеру с руками оттуда же, как спутники осыпаются с орбиты, как иголки с засохшей новогодней елки. Далее начинает бегать в гневе президент, ржут мировая журналистика и отечественная оппозиция, огорчается народ, раздаются щедрые пи, эээ, принимаются энергичные меры, и наша космонавтика временами возвращается в исходное состояние, когда спутники падают редко.

Сам Лев весьма молчалив на эту тему, но я точно знаю, что он прошел весь путь от рядового мастера до руководителя, и давно наблюдаю загадочную корреляцию: вот он вышел на заслуженную пенсию, не вылезает с дачи с апреля по ноябрь - и что за фигня, спутники посыпались! Вот он редко стал появляться на даче, коротко объяснил причину в ответ на мой прямой вопрос - придется еще поработать, дали возможность набрать и вырастить смену. Как он ее набирал и выращивал, это отдельная комедия, о которой я писал как-то, ссылки дам в комментах. В прошлом году Лев вышел на пенсию окончательно, в возрасте 75 лет.

Ну и как не помочь такому человеку в его ежегодном апрельском празднике подъема бочки! Если Лев решил ее поднять - значит, в самом деле наступила весна, оттаял грунт и не будет больше длительных заморозков. На моей памяти он еще не ошибся с этим ни разу, а по сказаниям старожилов окрестных дач - вообще никогда за последние полвека.

Бочка - это такая цистерна то ли из титана, то ли из очень тонкой стали, в общем неожиданно легкая для своих размеров, эллипсоидной формы в духе космонавтики, и продольными габаритами как раз на размах рук Льва, человека рослого. В одиночку и я смогу ее поднять за торцы, но уже еле цепляясь за них пальцами. По весу тоже вполне подъемно - килограмм 70.

Но вот повторить эффектный трюк, под который были спланированы размеры бочки и вышки над артезианской скважиной - то есть поставить наклонно доску с поперечными брусьями, поднять бочку над головой, хорошенько разбежаться, взлететь на доску и бережно установить бочку в прыжке, как баскетболист забрасывает мяч в корзину - на такое в наши дни оказался способен единственный раз 30-летний долговязый сосед-бугай в состоянии радостного аффекта, вызванного рождением первенца сына.

С первым выходом на пенсию Лев это свое весеннее развлечение прекратил, но придумал новое - процедуру подъема бочки на 5-метровую высоту силами двух человек, держащихся каждый за свой торец. Вот этим вторым я и вызвался помочь. Я вообще люблю наблюдать за чужой работой, если она делается толково, быстро и с внушительными последствиями. А уж участвовать в ней подмастерьем, следуя четким лаконичным указаниям, вспоминая опыт годичной давности - вообще квест какой-то.

Пять минут - извлечены, собраны и установлены две высотные лестницы - стремянки по бокам вышки, живо напоминающей конструкцию для взлета ракеты. Посередине установлена доска с поперечными опорными брусьями для самой бочки. Еще пять минут - и бочка на вершине. Одно удовольствие слегка размяться.

В ответ на это ежегодное развлечение я получил дары - несколько десятков кабачков чудовищных размеров, выросших тут же рядом без всяких нитратов методом полива из шланга водой из этой самой бочки.

Но вчерашний дар оказался вообще неожиданным. У нас в городской квартире засорилась канализация - плохо стала стекать вода из умывальника в ванной. Не помогли все мои знания и навыки в этой области - ни синхронная прокачка двумя вантусами с затычкой всех прочих отверстий, ни смена сифона, ни вылитая в отверстие химия. Результат был обратный - не только затор не устранился, но началась течь! Я вызвал мастера с тысячью положительных отзывов в youdo, час его упорной работы - ничего не помогает!

Но мимо проезжал Лев, прихватил с собой трос, пять минут - затор исчез. А я до сих пор в ауте.

15.

Иногда, под хорошее настроение, мой бывший руководитель и Учитель вспоминал дела давно минувших дней. Молодость его пришлась на становление моей отрасли науки, в ней он давно считался классиком, поэтому узнавать детали того «как это делалось» мне всегда было интересно.
- Работали мы тогда, в начале 60-х, небольшим отрядом в Патомском нагорье. Было нас 5 человек – начальник партии, я с товарищем как геологи и два рабочих. Рабочим лет по 25, мне с Герой тридцатник стукнул, начальнику 36. Все молодые, полные сил, отношения между нами были почти запанибратские. Постоянные шуточки, подколки, розыгрыши... Дошло до того, что уже не всегда было понятно, когда кто шутит, а когда всерьез говорит. Только начальник стоял чуть-чуть особняком, но ему и положено – у него в заведовании секретная часть, карты, аэрофотоснимки, документы, деньги. Хотя от нас он не дистанцировался, работали вместе, просто соблюдали небольшую субординацию. Он единственный из нас имел допуск от первого отдела для работы с секретными документами, берег их, отвечал за них головой. Мы с ними, конечно работали, без карт съемку не сделаешь, но под его присмотром - ответственность за них была на нем. Такие были времена.
Работали на двух лодках, барахло все во вьючниках (это такие деревянные ящики для перевозки грузов, которые изначально навьючивали на лошадей, не очень удобные и не очень легкие, но других тогда не было). Секретка хранилась в таком же вьючнике, но красного цвета, остальные зеленые были. Речки в нагорье порожистые, поэтому мы обычно, когда сплавлялись, полдня шли, а полдня лодки проводили по порогам, отлавливали их и сушились.
В тот раз, где-то в середине сезона, утро задалось хорошее. Настроение отличное, солнце, пороги впереди видны, но вроде не сложные. Когда выдвинулись, оказалось, что камней больше, чем думали, поэтому мы с Герой прошли, а лодка начальника и рабочих перевернулась. Почему они не привязали груз не знаю, но вьючники и весла весело поскакали по бурунам вниз по течению. Весла мы отловили, они первыми до нас дошли, а за вьючниками пришлось охотиться. И вот часть отловили, смотрю – красный на меня выносит. Я к нему бросаюсь вплавь с одной стороны, Гера с другой, и вдруг слышим вопль начальника «БЕЗ ДОПУСКА НЕ ПОДПЛЫВАТЬ!!!». Я чуть не захлебнулся от неожиданности, Гера тоже тормознул – но допусков-то у нас и правда нет... Формально мы не имеем права даже касаться секретки, а уж уплыть с ней от начальства – вообще криминал пришить могут. И вроде все понимаем, за потерю секретного вьючника огребем еще сильнее, но все же начальник орал... Смотрим на него и не понимаем, серьезно он или такая шуточка на грани фола. Много успели подумать. А он видит, что вьючник мы упустили, сам за ним кинулся и орет: «Идиоты, я пошутил!!! Ловите его!». А вьючник уже ускакал по волнам, и отловили мы его только на косе километром ниже, его течением прибило к берегу. Вот там, пока сидели и сушились, состоялся у нас серьезный разговор на тему «Кто у нас идиоты и есть ли предел шуткам». Ведь все могло окончиться очень плачевно для всех и для начальника в первую очередь. Постановили в дальнейшем шутить с умом и сначала думать. С тех пор так и делаю и всем советую!

16.

Середина 90-х, закончилась учебная геологическая практика после 2 курса в Крыму. Экспедиций никаких нет, прибиться примерно по специальности на сезон не к кому. Поэтому после практики я собирался ехать в Забайкалье сам, ходить по горам и набираться геологического опыта. Из снаряжения – самосшитый непромокаемый спальник, котелок и рюкзак, который я дошивал в поезде. Для защиты от медведей озаботился приобретением на вокзале в Симферополе перцовых хлопушек. На них было написано «От собак», поэтому взял две (медведи крупнее собак), чтобы с гарантией:)
С пересадкой через 5 дней добрался до поселка Старая Чара на БАМе. В поселке никого не знаю, иду по улице. Никого. Вообще. Даже собаки не гавкают. Света в домах нет, только некоторые окна светятся синеватым цветом. Начинает темнеть, страшновато уже немного – где люди?! Обнаружил старое двухэтажное здание с надписью «Удоканская экспедиция», на втором этаже окно желтым светится. Раз экспедиция, значит геологи, свои, а главное - слава богу, люди нашлись! Поднимаюсь наверх. Часть кабинетов пустует, дверей нет, окна выбиты, единственный островок жизни – в кабинете где свет горит. Захожу. Большая комната, в ней трое мужиков сидят, вокруг образцы на столах, карты, какие-то старые отчеты… Короче, рабочая обстановка. Мужики на меня смотрят, мол, ты кто такой и чего тебе надобно? Говорю, что студент, что приехал на самопальную практику, что хочу туда-то и туда-то попасть, не подскажите, где можно на пару дней остановиться, пока продуктов куплю и т.д.? У мужиков глаза по пять копеек – студент на практику сам приехал?! В то время это было как появление инопланетянина. Отодвинули дела, сделали чай, сидим общаемся. Андрей, Гена и еще один (не помню имени). Для начала я выяснил, почему поселок вымер: оказывается, по телеку показывают сериал «Богатые тоже плачут», поэтому все у телевизоров. У меня немного отлегло от сердца, а то уж думал, что в зомбиарий какой-то попал. Довольно быстро разговор подошел к защите от медведей. Оружия у меня нет, говорю, но зато есть две перцовые хлопушки! Мужики вповалку – уморил, студент! Покажи! Достаю обе. Они длиной сантиметров 5, в виде цилиндрика. Смотрятся смешно, конечно… Геологи их как увидели, вообще рассудок потеряли, захлебываются, пальцем показывают и сказать ничего не могут – мол, вот это, против медведей?!! Ой, уморил пацан! Да их на котлету поперчить не хватит! Мне аж обидно стало, я взял и хлопнул одну…
В себя я пришел, лежа на двери в коридоре, снаружи кабинета. Сверху на мне шевелится Андрей и тихо матерится. Воздух как огонь, глаза ничего не видят, из кабинета вообще какие-то подвывания слышны. Расползлись с Андреем в стороны, наощупь он довел до крана с водой, кое-как помыли лицо и шкуру. Сильно лучше не стало, но хоть что-то видно. Пробрались в комнату, открыли окна, чуток проветрили. Остальные умылись, сидим. Общее ощущение: «Твою мать, что это было?!». Никто не может понять, как от такой мелкой пукалки такой блиц-эффект. «Дай состав глянуть». Протягиваю Гене вторую хлопушку. Шрифт мелкий, освещение не очень… Он тянется на стол за очками, цепляется петлей хлопушки за собственную пуговицу… Двери в кабинет уже не было, поэтому я улетел дальше и пострадал меньше. Вокруг стола слышен рев трех медведей, которые одновременно матерятся на меня, на хлопушки, на студентов вообще, на Гену и просто от избытка перца в воздухе… Операция по обесперчиванию территории повторяется. Пьем чай. На столах документы не взять, все в перечной пыли, мужики ржут, что впервые такой нетрадиционный повод не работать, а пораньше домой уйти. Общий вывод: от медведей – шикарная защита, главное поближе подпустить и не обделаться! Я сижу грустный: «Мужики, а вот теперь у меня нет вообще ничего, мы всю мою защиту на нас же и извели». Те переглянулись: ничего, чего-нибудь придумаем…
Так у меня появился кров в поселке, подробная информация, как попасть туда, куда я хотел, какие-то продукты… В качестве антимедведина Андрей на сезон отдал мне свою мелкокалиберную винтовку: «Супротив твоих хлопушек это, конечно, ничто, но может хоть застрелиться успеешь!».
Мелкашка мне пригодилась, но это уже другая история. К перцовым средствам защиты я с тех пор испытываю большое уважение, которое неоднократно подкреплялось на практике. А главное – я долго поддерживал с мужиками добрые отношения, а они иначе как «перчёнными братьями» нас не именовали.

17.

Не моё.
© Баграт Саруханов

США и ЕС: Всё, Россия, сажай самолёты! На наших лизинговых самолётах ты больше летать не можешь! Мы запрещаем.
Россия: (флегматично) Ну ок.
*Российские авиакомпании прекращают полёты на американских и европейских бортах, находящихся в лизинге.
Россия: ЕС, хочешь фокус?
ЕС: Какой ещё фокус?
Россия: Смотри. Видишь, твой самолёт стоит?
ЕС: Ну да.
Россия: А забрать его можешь?
ЕС: То есть?
Россия: Небо для твоих самолётов закрыто, так?
ЕС: Блядь... Сама привези!
Россия: А ты закрыл небо для самолётов моих авиакомпаний. Если мои пилоты сядут за штурвал - это мой самолёт.
Израиль: (с блокнотиком) Россия, помедленнее, я записываю.
ЕС: Блядь!
Россия: А теперь фокус. Посмотри стоимость хранения самолёта.
ЕС: БЛЯДЬ!!!
Израиль: ЕС, продам гараж.
ЕС: (прикидывая стоимость) Спасибо, не надо.
Сербия: (ехидно) Причём сами себе проблему создали.
ЕС: Да заткнись ты уже! Турция, предоставь нам места для хранения самолётов!
Турция: Ты просишь о месте, но просишь об этом без уважения.
ЕС: Да ты охерела! Британия, сделай с ней что-нибудь!!!
Великобритания: (рисует авиационные маршруты в Азию в обход России) Отъебись. Своих проблем хватает. Как вообще летать над Ближним Востоком?! Да кто вообще эту жопу там устроил?!
*Немая сцена
США: Что вы на меня все смотрите?
Россия: Кстати, ЕС. Как там дела с "Северным потоком"?
ЕС: Ты - злобная кровавая диктатура! Мы не будем запускать этот тоталитарный "Северный поток-2"! Мы будем бороться с финансированием дикта...
Россия: (недобро улыбаясь) А кто говорил про второй поток?
ЕС: То есть?
Россия: (улыбаясь ещё шире) Хочешь фокус?
Германия: (бледнея) Блядь...
Австрия: (ехидно) О, не только я мёрзнуть теперь буду.
Россия: (положив лапу на "Северный поток-1") Вы готовы, дятлы?
ЕС: Ой, блядь!
Россия: (поглаживая вентиль) я не слышу.
Германия: ОЙ, БЛЯДЬ! ПОМОГИТЕ!!!
Австрия: Ой, глядите, как запели сразу, как им газ перекрывают.
Германия: США, дай газа!
Израиль: Немцы просят дать им газа... В этом есть что-то философское.
США: Отвалите! Россия, я больше не собираюсь покупать у тебя нефть и газ!
Россия: И титан?
США: Титан буду.
Россия: А я не продам.
США: Блядь! Ты поплатишься!
Россия: Я? Оглянись.
США: Что? Что не так?
*Армии России, ДНР и ЛНР берут в котёл украинскую группировку на Донбассе
Украина: Блядь! США!
ЛНР и ДНР: Украина, с юбилеем.
Украина: С каким ещё, блядь, юбилеем?
ЛНР и ДНР: Десятый котёл. Круглое число.
Украина: Блядь! Суки!
США: Венесуэла! Продай мне нефти!
Венесуэла: (эмоционально) Как ты можешь такое говорить? После всего, что между нами было!
США: Чего?
Куба: (серьёзно) Перевожу. Нахуй пошёл, капиталист поганый.
США: Блядь! Аравия! Продай нефти мне! И Европе! Живо!
Саудовская Аравия: Ты ко мне в гость приходиль?
США: Эээ... Чего?
Саудовская Аравия: Ты нога на нога закидываль?
США: Хули ты с акцентом таким говоришь??
Саудовская Аравия: Ты мне подошва показаль?
Все арабские страны: Уууу...
США: А чего такого-то?
Все восточные страны: Уууу....
Саудовская Аравия: (на чистом английском) Вот сам у себя нефть и соси.
США: Блядь!!! ОАЭ!
ОАЭ: (монотонным голосом) Абонент не отвечает или находится на хадже.
США: БЛЯЯЯДЬ!!!

18.

Маленький Вовочка просит старшего брата: - Попроси у мамы денег на сникерсы. - Попроси сам, мама не только моя, но и твоя... - Так-то оно так, но ты с ней дольше знаком!

19.

Давайте немного про говно, что ли.
Говорил уже — подобрали кошку на улице. Чёрт его знает, зачем, ну возник вот такой внезапный импульс. А раз взяли — теперь приходится как-то жить с новым животным. А это, как оказалось — своеобразно, ибо наш изначальный котик, Моисей Абрамыч, привыкший безраздельно царить во всём доме единолично, такого финта с нашей стороны вообще никак не понял.
Страшно разобиделся, рычит и дуется и вообще — крайне разгневан ситуацией.

Софья же Ильинична, а так зовут нашу новенькую, в свою очередь, за недолгую жизнь в трущобах, понахваталась от тамошних хулиганов скверных замашек и начинает рамсить с Моисеем Абрамычем на вполне серьёзных щщах, давая понять, что она тут теперь всерьёз и надолго.

Ну и сейчас был некий факап. Так-то они у нас по разным комнатам пока, но баба как-то прозевала и Софья Ильинична выскочила. И сразу к Моисею Абрамычу в апартаменты — скандалить.
А Моисей Абрамыч у нас оказался трусишкой страшным. Ибо только с виду чёрен и страшен, тогда как в душе — светел и свят.
И вот налетает грудью голытьба безродная на нашего холёного барчука, я, находясь рядом, пытаюсь их разнять, а барин наш молодой стремительно ретируется на подоконник с диким шипением, на коем, я извиняюсь конечно, обильно и густо срёт со страху. Честное благородное слово — впервые такое вижу и всегда думал, что это такая фигура речи, но нет. Не фигура.

Я в некоторой растерянности смотрю на всё это и отмечаю мысленно, что подоконник пластиковый, а стало быть — не так уж и страшно, без особых потерь прибрать всё выйдет. Но нет, не такова милость Божья ко мне, как я предполагал, и завсегда находится у ней для простого человека облепленный табачными крошками и маленькими ниточками кусочек сахару в кармане шинели.

Осознав свой позор и даже как-то немного испугавшись вида кала, Моисей Абрамыч так газанул на месте с прокручиванием ведущих лап, такой полицейский разворот сделал на немалых размеров куче, что всё это свежее, парное говно веером полетело в комнату. Сам же он, на обосранных ногах ускакал куда-то прочь, забился под кровать и начал оттуда басом жаловаться на сложившуюся непростую жизненную ситуацию.
Софья Ильинична, внимательно пронаблюдав вышеописанное, и, видимо решив, что у нас так принято, не долго думая тоже аккуратно покакала прямо на ламинат и приветливо помяукала мне, дескать — всё правильно делаю, дядь?

И тут баба заходит к нам. А я уже в ахуе полнейшем, но философский строй восприятия жизни ещё держу, по этой причине и говорю ей — ты, мать, ежели хочешь, можешь присоединиться, благо терять то уже нечего, один чёрт, только Христом богом тебя заклинаю — не на пол! Полезай на второй подоконник, там чистенько пока, но ногами всё ж потом особо не дрыгай, себе же дороже выйдет. Не стесняйся, милый друг, какай смело! Сгорел, как говориться сарай, горите и прочие надворные постройки!

Баба, как ни странно, от предложения отказалась, чем, не скрою, меня в некотором роде порадовала. Не поддалась тенденциям. Пошла наперекор общественному мнению. Вот это вот всё. Ценю её за это. Квартиру в изначальное состояние привели. Шерстяных негодяев по разным комнатам опять посадили. Продолжаем наблюдения.

20.

В деревне в давно заброшенном доме поселился изумительный сосед. При первом знакомстве, на вопрос о смысле переезда ответил:
- Здесь воздух свежий, вода родниковая, курочка утром проснулась, травку пощипала, вечером яичко снесла.
Попытался объяснить ему что рацион курицы несколько богаче, он даже не понял на что обижаться.
Он занялся благоустройством своего участка, вырубкой ненужной поросли, ремонтом дома и в завершении построил стационарный кирпичный мангал.
Приглашает на шашлыки и между делом интересуется:
- Ну а вот кролики, они то только травой питаются?
- А вы что большой знаток трав? - уточняю у него.
Он с гордостью отвечает:
- Хотя я и городской житель, но когда был в детстве у бабушки, про целебные свойства подорожника узнал.
- Ну летом в принципе можно на травах и овощах продержать кроликов. Строй клетки, возьмешь у меня парочку — попробуешь.
Прошло еще какое-то время, прибегает в неурочный час новый сосед:
- Все готово у меня. Что насчет пары кроликов?
- Иди сам в загоне молодняка выбирай любых какие понравятся, некогда мне. Сначала пусть подрастут немного, потом вместе в одну клетку посадишь и после этого обязательно расселить надо. Корм и вода должна быть у них, и самое главное чистота.
- Понятно.
Подарил крольчат и забыл на время.
Но сосед сам о себе напомнил, пришел за советом:
- Все делаю как ты сказал, но семейная жизнь у кроликов что-то не налаживается.
- Пойдем посмотрим.
Все у него сделано правильно, аккуратная новая клетка в ней полно травы и питья.
- Сосед слушай, все хорошо у тебя, только кролики с характером попались, не хотят жить нетрадиционной семьей, потому что они оба мальчики...

21.

Приспичило мне в начале 2000-х купить первую машину. Выбор на тот момент не стоял – только УАЗ-буханка. Пошарился по объявлениям по Подмосковью – есть! В Тверской области, вроде как списанный из воинской части. Созвонился, вроде все устраивает. Договорился с товарищем съездить посмотреть. Через несколько дней поехали. Апрель, снег почти сошел, кругом вода стоит, на грунтовках – грязища. Доехали до крайнего населенного пункта, но как от него попасть в воинскую часть и где вообще дорога к ней – непонятно. Постучались в крайний дом. Тетка выходит. Спрашиваю, где воинская часть. Она посмотрела на нас, на нашу буханку, говорит:
- Машина, которую вы ищете – это Петькина, она не военная, а просто он у них ее держит. Воинская часть вон, за рекой, но вы рановато приехали, недели через две только можно будет туда попасть.
Мы, удивленные:
- Почему?
Тетка, не меняясь в лице:
- Автопарк части находится на излучинее, в обычное время там дорога к ним есть, а сейчас вода поднялась, и они теперь на острове. Служивые себе еще в советское время мост на этот случай построили, но его позавчера УКРАЛИ.
И глядит на наши вытянувшиеся морды. Я пытаюсь представить себе воровство моста, но у меня не получается. Ни технически, ни визуально. И главное – зачем?!
Тетка, ухмыльнувшись, объяснила:
- Часть была богатая, они сделали мост навечно – алюминиевым. Опоры обычные, бетонные, а сам пролет – цельно алюминиевый. Позавчера Гришаня из соседней деревни с другом вечером подъехали на тракторе и сдернули мост с опор, оттащили в сторону подальше и болгаркой на куски всю ночь резали, продать в цветмет хотели. Военные утром очень удивились, когда моста не увидели, но по следам быстро нашли. Сразу вызвали скорую и подготовили Гришаню с другом к ее приезду. Врачи, говорят, аж залюбовались. Мост кусками там все еще лежит, но вы по нему не проедете. Вы приезжайте попозже, когда вода сойдет…
Тетка ушла. Мы молча посмотрели друг на друга и поехали смотреть на украденный мост. Зрелище фееричное: на берегу валяются куски алюминиевого моста, который допиливают болгарками несколько солдат, а рядом стоят два сержанта и контролируют процесс. Мы опять не поняли его направленность, вроде варить там или склепывать обратно надо было бы... Сержанты сказали, что командование решило поставить новый мост в течении лета, а этот, раз уж его раскурочили, дорезать и сдать туда же, куда и собирался Гришаня. Семь тонн алюминия, тыщ 250 должны дать… «А как вы к себе попадаете?» - спросил я. На лодках, ответили мне, и послали нафиг, так как нарисовалось командование.
Мы под впечатлением молча залезли в свою машину и поехали домой. Отъехав несколько километров, товарищ резко тормознул, бросил руль и махая лапами начал поливать командование части разными витиеватыми лукамудищевскими эпитетами. Когда сквозь них просочился смысл, я чуть из машины не вывалился от смеха: оказывается, он прикинул, что если сдать люминий в известном ему пункте в Москве, то можно получить до 400 тысяч! И он уже собирался разворачиваться с коммерческим предложением к командованию части. Еле уговорил его, мол, без нас разберутся… Так мы и не попали к моей первой потенциальной машине. Ей стала потом другая. А спустя лет десять я был в тех краях и заглянул посмотреть, что там да как. Грустно – не моста, ни части…

22.

"Я не буду зачинщиком Третьей мировой". 38 лет назад офицер Петров спас планету

Станислав Петров

Подполковник Станислав Петров считается одним из героев холодной войны. Он мог отдать приказ о нанесении ядерного удара по США, но не стал этого делать
В ночь на 26 сентября 1983 года советский офицер предотвратил потенциальную ядерную войну между СССР и США. Она могла начаться из-за сбоя системы предупреждения о ракетном нападении. Компьютер на командном пункте Серпухов-15 сообщил о пусках ракет с территории Северной Америки, однако оперативный дежурный подполковник Станислав Петров корректно оценил сигнал как ложный. При жизни о Петрове долгое время никто не знал, но сейчас его имя включено в энциклопедии.

"Мелькала мысль, а стоит ли?"

Станислав Петров не должен был в тот день находиться на КП. Он оказался там абсолютно случайно — подменял штатного дежурного.
"Смена начиналась как обычно, в 20:00 я пришел на работу, — вспоминал он. — В тот день в моем подчинении были 80 военнослужащих. Мы занимались тем, чем занимаемся обычно, просто рутина".
В 00:15 на КП завыли сирены. На экране напротив рабочего места Петрова внезапно появилось слово "старт". Там же можно было увидеть карту Северной Америки и маленький квадрат возле военной базы на Западном побережье — именно оттуда, согласно данным системы, летели ракеты.
В тот момент все, кто находился в помещении, смотрели на Петрова и ждали распоряжений, но тот приказал им оставаться на местах. Сам подполковник, согласно правилам, должен был оповестить командира системы предупреждения о ракетном нападении и начальника штаба. Для этого ему надо было выйти в другую комнату и сделать телефонный звонок.
А я встать с кресла не мог, у меня ноги отнялись.

Переживал жутко, как будто меня на Голгофу вели
Станислав Петров

Информация об ударе поступила от космической системы раннего предупреждения "Око". Она создавалась для того, чтобы военно-политическое руководство страны имело чуть больше времени для принятия решения об ответном ударе — примерно 10 минут. Если ракеты все-таки летели, их должен был засечь второй эшелон защитной системы — радары, которые сообщают о ракетном ударе примерно за 20 минут до попадания головных частей на территорию СССР. Таким образом, ракеты должны были взорваться на нашей территории всего через полчаса.
"Мне казалось, что моя голова превратилась в компьютер — множество данных, но в единое целое они не формировались, — рассказывал Петров. — Руководству я позвонил через две минуты и сказал в трубку, что тревога ложная, компьютер дал сбой. Теперь оставалось лишь ждать, пока ракеты, если они действительно были запущены, вторгнутся в наше воздушное пространство и их засекут радары. Произойти это должно было через 18 минут, но не произошло".
Почему Петров принял такое решение? Отчасти сыграл роль профессионализм, отчасти — интуиция. С самого начала офицеру показалось странным, что радар зафиксировал запуск лишь с одной базы — при ракетном нападении так не бывает. С другой стороны, система предупреждения, над созданием которой работал и сам Петров, не подавала никаких признаков сбоя.
"Смущало одно — система дала высшую оценку достоверности информации о запуске. В регионе, где находилась американская база в тот момент, была граница дня и ночи. Такой достоверности не могло быть, там каша сплошная была", — отмечал Петров.
Решающей в эти моменты стала информация "визуальщиков" — солдат, которые отслеживают показания радаров в темных комнатах. Они пуск ракет не подтвердили.
"Я не имел права использовать эту информацию, я ее все-таки использовал. Все-таки я немного нарушил инструкцию, — делился Петров в интервью ТАСС. — 50 на 50 было уверенности. Мелькала мысль, а стоит ли? Надеялся на второй эшелон… А если что-то начнется, то не я буду зачинщиком Третьей мировой войны, вот и все".

Козел отпущения

После инцидента в Серпухове-15 собралась государственная комиссия. Проработав там три дня, она так и не смогла выяснить причину ложной тревоги.
"Когда подводили итоги, нам никто не докладывал, что они там написали. Потому что, очевидно, там была написана какая-нибудь чушь, — усмехался офицер. — Приезжий человек не разобрался бы так быстро. Мы — специалисты на объекте — затруднялись назвать причину, а то, что они вышестоящие, не означало, что они более знающие".
Лишь через полгода стало известно, почему система дала сбой: лучи солнца определенным образом отразились от облаков и засветили спутник. То есть произошло то же самое, когда дети пускают друг другу в глаза солнечные зайчики. Как назло, один из таких "зайчиков" образовался прямо над военной базой в Северной Дакоте. Впоследствии такие ситуации научились просчитывать, и больше они не повторялись.
Но тогда, сразу после инцидента, нужно было назначить кого-нибудь виновным. По воспоминаниям Петрова, в комиссию, расследовавшую инцидент, вошли как раз те люди, чьи недочеты привели к сбою системы: "Получается, они должны были ругать сами себя, а тут еще вырисовывается одна белая и пушистая фигура — оперативного дежурного. Им надо было меня опустить до своего уровня".
У Петрова имелся боевой журнал, куда по уставу он должен был записывать свои команды и принятые сообщения в ответ на них. Поскольку в ночь на 26 сентября ситуация развивалась по секундам, у него просто не было физической возможности это делать, и в журнале остались пропуски.
За это обвинили меня, что я неправильно оформил боевые документы. Нужно было меня завалить, и это сделали
Станислав Петров

Спустя десятилетия он признавался, что не держит обиды на тех людей — понимает, что обижаться нет смысла, потому что таково было время и таковы были особенности его службы. Но в своих первых беседах с журналистами (в частности, в интервью Би-би-си) он открыто заявлял: "Из меня сделали козла отпущения".
"Вообще, когда я только начинал давать интервью, я никого не жалел — всех этих людей, которые меня крайним сделали. Тогда была обида в душе, а сейчас осталась царапина, — разводил руками бывший подполковник. — Стараюсь просто об этом не вспоминать, философски отношусь к прошедшему".

Человек, который спас мир

Петров ушел в отставку на следующий год — в 1984-м. Из-за секретности сведений и политических соображений о его подвиге в СССР никто не знал. Да и сам он не придал произошедшему большого значения, так как был привычен к секретной работе: "Я проспался хорошо и забыл все". Даже своей жене не сообщил о том, что фактически предотвратил Третью мировую.
О Петрове узнали лишь после распада Союза, когда генерал-полковник Юрий Вотинцев опубликовал статью "Неизвестные войска исчезнувшей сверхдержавы". В ней впервые упоминался "заместитель начальника отдела боевых алгоритмов и программ подполковник-инженер С.Е. Петров". Затем в 1993 году журналист из издания "Совершенно секретно" Дмитрий Лиханов взял у него первое интервью. Тогда никакого резонанса публикация не получила. Но со временем Петрова отыскали и зарубежные журналисты, после чего его имя стало известно всему миру.
В 2012 году Петров получил престижную премию германских СМИ, которая присуждается выдающимся личностям за вклад в общественное благо. В тот раз наградами отмечали "тихих борцов за мир", чьи имена обычно вне поля зрения средств массовой информации. Год спустя ему вручили Дрезденскую премию "за предотвращение конфликтов и насилия" (в 2010 году ее лауреатом стал первый и последний президент СССР Михаил Горбачев). А еще через год про Петрова сняли документально-художественный фильм "Человек, который спас мир" с Кевином Костнером.
19 января 2006 в Нью-Йорке в штаб-квартире ООН бывшему офицеру была вручена специальная награда международной общественной организации "Ассоциация граждан мира". Она представляет собой хрустальную статуэтку с надписью "Человеку, который предотвратил ядерную войну".
На той церемонии Петрову удалось пообщаться со своими "заклятыми друзьями", которые, как и он сам, сидели в пунктах управления, только по ту сторону "железного занавеса". Один из них — Брюс Блэр, служивший в ВВС США офицером по контролю запуска межконтинентальных баллистических ракет LGM-30 "Минитмен" (именно такая могла бы лететь на СССР в ночь на 26 сентября).
Я все пытался у него выяснить, знали ли они что-нибудь об этом инциденте. В СССР знали, что у американцев аналогичных случаев было два. У них система появилась гораздо раньше. У них была стратегическая авиация, они поднимали свои Б-52, потом понимали, что к чему, и возвращали их на базы
Станислав Петров

Брюс Блэр сейчас работает президентом Центра оборонной информации в Вашингтоне, преподает в Принстоне и регулярно дает экспертные комментарии американским СМИ. Станислав Петров после окончания службы поселился в подмосковном Фрязине, какое-то время работал на юго-западе Москвы простым охранником и ушел из жизни 19 мая 2017 года. Журналисты узнали об этом лишь спустя несколько месяцев.
Петров не считал себя героем, просто делал свою работу: "Она была трудная, но я ее сделал хорошо. И в этом героического ничего не вижу".
"А в России героя во мне не видят, так как у нашего народа менталитет другой, — говорил он. — Наш народ пережил такое, чего не переживал никто".

Артур Громов

23.

Выношу на ваш суд рассказ. Все события и персонажи вымышленные, совпадения случайны.
В самом конце прошлого века отбывал срок в одной из колоний строгого режима Никита Лунев, ну или просто Луня. Было ему лет 35, сидел четвертый раз и все время за наркотики. Был Луня наркоман, как говорят, конченный. Ничего святого в жизни не было, так как "святых" там вынесли с момента первой пробы наркотиков. Да и какая жизнь может быть у наркомана? Разве можно назвать жизнью вечный поиск "кайфа"? Ведь по логике Никиты, жизнь без кайфа - это "вторяк". Родители давно плюнули на сынка и даже радовались, когда Луня попадал в тюрьму. Во-первых, он их не доставал, и старики могли несколько лет жить спокойно. А во-вторых, тюрьма спасала Никите жизнь, как реабилитационный центр.

Была на воле у Луни женщина, которая как-то терпела "любимого", даже ждала. Никита очень нежно отзывался о ней. Всем рассказывал, что его Светка - баба хорошая, трое детей у нее, от троих мужиков, ну выпивает иногда. Правда, прав родительских ее лишили, но женщина хорошая. Смеялись арестанты с этих рассказов. Ну Луня, он и есть Луня.

Сидел Никита тихо и незаметно, эдаким чемоданом - где положили, там и лежит. Пока ломка закончится, пока на баланде щеки наест, так уже и освобождаться пора. Передачек ему никто не передавал и посылок не слал, так как родителям было все равно, что с сыночком, а с любимой что взять? Только детей, да и тех государство в детский дом определило. Свои лимиты на передачки и посылки он отдавал другим, хоть что-то имея с этого.

В последние дни января получил Никита письмо от приятеля детства по имени Иван, который, узнав, что тот сидит, захотел помочь ему. И решил Иван сделать Луне передачу, ну и спрашивал в письме, что и как сделать нужно. Луня обрадовался, тем более, что в начале марта у него было день рождения. Написал этому приятелю ответ, все объяснил и попросил зайти к Светке, чтобы тоже что-то передала, все-таки страдает в тюрьме любимый. И написал Никита, чтобы передачу сделали не на него, а на другого, так как свои лимиты на передачки Луня уже отдал.

Когда Светка узнала, что кто-то готов сделать передачку Никите, то она сказала об этом друзьям Луни, таким же наркоманам. И решили эти друзья сделать свой, наркоманский подарок арестанту. Где-то нашли несколько банок малинового варенья, каких-то галлюциногенных таблеток и все это смешали с вареньем. И вот этот "набор юного наркомана", вместе с чаем, сигаретами и продуктами и повез Иван в колонию. Ну и так получилось, что передавал он как раз седьмого марта.

Передачу делали на Витю Гнома. Он был не то чтобы друг Лунин, так, приятель. Гномом его прозвали за невысокий рост, был он мелкий воришка, который постоянно сидел за какие-то кражи с садовых участков. Пообещал ему Никита, что поделится передачей, вот и согласился Гном.

Пришел Витя получать передачу, а выдавала ее сотрудница по имени Анна, как ее звали арестанты Анька - Веселушка. Была она лет тридцати, работала в колонии почти десять лет, вечно веселая деваха. Все время у нее шуточки и прибауточки, глазки всем строила. Вот и сегодня у нее настроение было хорошее, так как начальник обещал завтра всем женщинам сделать выходной.

- О, Гном, - весело прощебетала Анька, увидев Витю, - а кто это тебе передачки передает?

- Да это не мое, это другому передали, - ответил Гном, - просто на меня.

- Ну ясно, - не могла угомониться сотрудница, - просто смотрю варенья много, подумала, что это ты на воле украл малины кучу, вот подельники твою долю тебе и возвращают.

- Не, я малину не крал, - смутился Витя, - я больше металл таскал.

- Если честно, то мне пофиг, что ты там таскал, - сказала Анна, - но вот в банках пропустить не могу. Тару принес, куда переливать будем?

- Так я не знал, что тара нужна, - разволновался Гном, - может как-то решим, а Анюта?

- О как, сразу Анюта, - передразнила сотрудница Витю, - решим, говоришь? А замуж возьмешь? Хотя, зачем ты мне нужен? Ты же из тюрьмы не вылезаешь, жених... Ладно, как решать будем?

- А давай так, - предложил Гном, - ну возьми себе банку одну, чай попьешь и еще что-нибудь, типа, с праздником. Остальное я в зону заберу, там перельем куда-нибудь, а банки разобьем, чтобы тебя не подставлять. Хорошо, Ань?

- Ох, Гном, толкаешь ты меня на должностное преступление, ну ладно, - смилостивилась королева передач и посылок, - я пару банок возьму, вечером чай попьем в честь праздника, все равно их у тебя тут пять штук. Но это первый и последний раз, понял?

- Понял, понял, - закивал головой Гном и начал быстро складывать все в сумку, боясь, что Анна передумает.

В тот день ответственным был сам начальник колонии подполковник Костенко Анатолий Петрович. Перед окончанием рабочего дня он предупредил дежурных оперов, что поедет домой ужинать, а к отбою вернется. Выходя из зоны, поздравил Анну, пожелал ей хороших выходных и уехал.

Вечером к концу рабочего дня Аню пришли поздравить двое оперов. Она заварила чай, выложила на стол печенье, конфеты и варенье. Поздравили, попили чая с вареньем.

Когда начальник приехал вечером, то первое, что он увидел, были опера, которые ползали на коленях перед забором и что-то рассматривали в темноте.

- Вы что делаете? - спросил подполковник.

- Следы ищем, - дружно ответили оперативники, - он только что тут был.

- Кто тут был? - не понял начальник.

- Ну он, сбежал который, - сказал один из оперов.

- Кто сбежал, - опешил Костенко, - из зеков кто-то?

- Да нет, мужик какой-то, - успокоил второй опер, - сквозь забор прошел, гад.

- А ну дыхни, - рявкнул начальник на него, - какой мужик? Ты выпил, что ли, на службе?

- Никак нет, товарищ подполковник, не пил, - бодро ответил оперативник и дыхнул, - мы у Аньки чай пили, потом вышли покурить, а он сквозь забор и прошел.

- Я сейчас вернусь, - сказал Костенко и пошел в кабинет к Веселушке.

Анна сидела за столом с остатками чаепития и тупо смотрела в стену.

- Аня, у тебя все хорошо? - участливо спросил начальник.

- Хорошо, товарищ подполковник, - ответила девушка, - кино интересное. Присаживайтесь, посмотрим.

- Какое кино, Аня? - Костенко не мог ничего понять, - Точно все хорошо?

- Я же говорю, что хорошо, - раздраженно ответила Аня, - не мешайте, дайте досмотреть.

Анатолий Петрович понял, что с ней, как и оперативниками, что-то странное происходит. Он зашел в зону и пошел в свой кабинет, откуда позвонил в дежурку и спросил у дежурного помощника начальника колонии, все ли нормально в зоне. ДПНК ответил, что все почти нормально, только два клоуна - Луня и Гном обожрались какой-то отравы, и их теперь откачивают в санчасти.

- Как обожрались? - Костенко начал о чем-то догадываться, - Чего?

- Я не знаю, товарищ подполковник, - начал объяснять ДПНК, - контролер зашел в барак, а там Гном гвозди с пола собирает, а Луня с Брежневым разговаривает.

- Какие гвозди, какой Брежнев? - прокричал начальник.

- Да никакие, галлюцинации у обоих, - успокоил его ДПНК, - стукачи сказали, что Луне сегодня передачку сделали на Гнома, наверное, что-то в ней и было. Вот и нажрались, идиоты.

Теперь подполковник все понял. Хорошо, что хоть так обошлось.

- Давай, возьми пару контролеров и беги за Веселушкой, она у себя. И еще, там опера за зоной ползают, их тоже забирай и тащи в санчасть, - распорядился начальник, - наверное Анька что-то из передачки взяла. Ее там тоже с операми "плющит". Пусть их лепила за компанию с этими дуриками откачивает.

Ночь в санчасти прошла весело. Луня о чем-то спорил с Брежневым, Гном жалел о том, сколько гвоздей на полу валяется, это же куча металла, который можно сдать и деньги пропить. Анна просто смотрела фильм, который "показывали" прям на белой стене, а опера так и не пришли к единому мнению, кто же это вышел сквозь забор.

История закончилась благополучно. Всех пятерых откачали. После санчасти Луню и Гнома закрыли в ШИЗО, где они восстанавливали силы. После этого Гном перестал общаться с Никитой и всем жаловался, что Луня, сволочь, чуть не отравил его. Анна, как и прежде, работает на передачах, но теперь ничего не берет себе и "шмонает" более тщательно. Опера продолжают нести службу. Все получили хороший урок.

И только приятель Луни так и не узнал, что рисковал многим, передавая варенье.

24.

Как я был лунатиком.

Сколько мне тогда было? На новую квартиру мы уже переехали, а в школу я еще не ходил. Значит, семь, последнее лето перед школой. Я недавно научился бегло читать и, пользуясь тем, что родители были заняты работой, а дедушка и бабушка – моим годовалым братом, читал всё подряд. Бабушке это не нравилось, она гнала меня на улицу, подышать воздухом и поиграть с ребятами.

Легко сказать – поиграть! Старые товарищи остались на старой квартире, а найти новых домашнему книжному мальчику не так-то просто. Во дворе никого не было, на пустыре за домом трое парней играли в пикаря. Ребята были дворовые, не домашние, не в шортиках и новых сандаликах, как я, а в спортивных штанах и драных кедах. Один постарше меня года на три, другой, наверное, на год, а третий – как я или даже младше.

Пикарь, или пекарь – довольно сложная игра с палками и консервной банкой, гибрид городков, хоккея и фехтования. Играть втроем неинтересно, и старший жестом позвал меня присоединиться. Я подобрал палку рядом на стройке и включился в игру. Играл я плохо, всё время водил, получал пиками по ногам, но это было намного веселее, чем слоняться по двору одному.

Устали, присели отдохнуть.
– Что-то стало холодать, – сказал старший.
– Что-то девок не видать, – добавил второй.
– Не мешало бы поссать, – заключил младший.

И тут у меня глаза полезли на лоб от того, что они сделали. Все трое встали в ряд, приспустили штаны и стали мочиться на забор! Для меня это было... даже не знаю, с чем сравнить. В одной из прочитанных мною книг, совершенно не детской, мальчик случайно увидел, как едят ложками мозг живой обезьяны. Вот примерно такой уровень шока. Даже хуже, потому что про поедание обезьяньего мозга я хотя бы читал, а о том, что можно справлять нужду не дома в туалете, запершись ото всех, а прямо на улице на виду, ни в одной моей книжке написано не было.

– Давай тоже, – старший, не отрываясь от процесса, кивнул мне на забор рядом. Я от потрясения не смог произнести ни слова. Помотал головой, что-то промычал и опрометью кинулся домой.

Ночью я никак не мог заснуть. Представлял, как завтра наберусь смелости и пописаю на забор с ними вместе. И они сразу признают во мне своего и не будут презирать за домашность и изнеженность. Но вдруг у меня не получится? Из окна моей комнаты как раз был виден пустырь и кусок забора, и я решил потренироваться ночью, когда все спят. Дождался, пока взрослые разошлись по своим комнатам и затихли, на цыпочках вышел в коридор и выскользнул за дверь. Чтобы не шуметь, не стал одеваться, так и пошел босиком, в трусах и майке, как спал.

Осторожно выглянув из подъезда, я понял, что до пустыря не доберусь. Это для меня была глубокая ночь, а двор вовсю жил. Шли прохожие, целовалась парочка под деревом, мужики играли в домино. Прождав бесконечно долгие минут двадцать и не увидев изменений, я не солоно хлебавши вернулся к квартире.

Тут меня ждал еще один сюрприз. Дверь оказалась заперта. То ли ее захлопнул сквозняк, то ли кто-то закрыл, проходя мимо. Пришлось звонить. Четыре пары глаз уставились на меня – маленького, дрожащего и не способного объяснить, как я оказался за дверью. На вопросы «Ты хотел погулять?», «Ты шел в туалет и перепутал дверь?» и тому подобные я только всхлипывал и мотал головой.

Выручила бабушка с вопросом: «Может, он лунатик?». Про лунатиков я смотрел по телевизору, это было интересно и романтично, и я энергично закивал. Мама, кажется, не поверила, но сводила меня к невропатологу. Сейчас у меня наверняка нашли бы какую-нибудь модную перверсию (вот пишу и гадаю, какую перверсию диагностируют мне благодарные читатели), а тогда врач просто постучал по коленкам молоточком, поводил этим же молоточком перед глазами и записал в карточку что-то вроде «Сомнамбулизм в стадии ремиссии» или «Разовые проявления сомнамбулизма».

Доверие ребят я завоевал уже осенью, когда не побоялся искупаться со всеми в котловане на стройке. Подумаешь, провалялся потом три недели с бронхитом. Годам к 12–13 бронхит стал хроническим, и меня отправили в санаторий. Именно при устройстве в санаторий я случайно остался наедине с медкартой и прочел запись невропатолога, а то иначе как бы я о ней узнал?

Про санаторий тоже есть что рассказать на тему завоевания авторитета у сверстников. Была там такая Зоя Попова, которая к четырнадцати годам ухитрилась отрастить буфера побольше, чем у воспитательниц. И среди пацанов стало идеей фикс эти буфера пощупать. Реализовать идею на практике не пытались: девушка крупная и решительная, 90% надает по голове и 100% наябедничает, вылетишь из санатория с белым билетом. Зато в теории каких только планов не придумывали, типа подстеречь ее в темном углу и накинуть мешок на голову, чтобы не узнала нападавших. Хороший план, только темных углов в санатории не было, а девчонки даже в туалет ходили толпой.

Лично меня буфера Поповой не интересовали, мне и сейчас нравятся женщины с небольшой грудью. Но стадный инстинкт – страшное дело, а еще страшнее соблазн выпендриться и решить неразрешимую для других задачу. И когда стали обсуждать совсем уж бредовую идею зайти в девичью палату ночью, когда все спят, я вдруг сказал:
– А спорим, зайду.
– Да ну, бред. Почувствует же, проснется, поднимет хай.
– А это не ваше дело. На что спорим?
– На американку (то есть на любое желание).
– Замётано.

Пройти по полуосвещенному коридору до девичьей палаты и бесшумно открыть дверь оказалось страшновато, но несложно. Пацаны следили за мной издалека. Зоина кровать была возле двери, я наклонился, протянул руку, коснулся чего-то мягкого...

Раздался пронзительный девичий вопль, на который я ответил еще более пронзительным воплем. Загорелся свет. Я стоял посреди палаты и демонстративно озирался и тер глаза, как будто только что проснулся.
– Сдурел? – кричала на меня Попова. – Ты куда полез? Жить надоело?
– Никуда я не лез! – кричал я в ответ. – Я лунатик. Я хожу во сне, сам не знаю куда. Потом просыпаюсь и ничего не понимаю.
– Врешь ты всё!
– Не вру. Не верите – спросите у медсестры. У меня в медкарте записано.

Пришедшей на шум воспитательнице я твердил то же самое: лунатик, заснул у себя, очнулся здесь, не верите – посмотрите в карте. Воспитательница велела всем идти спать и пообещала разобраться утром. Наутро зашла, извинилась передо мной и объявила девчонкам, что всё в порядке, обвинения снимаются, действительно лунатик.

Выигранное желание я потратил на требование принимать меня во все игры и разговоры. Но это было не нужно, я и так стал среди пацанов героем и по их просьбам каждый вечер пересказывал, какова Попова на ощупь. С каждым разом в этих рассказах становилось всё больше деталей и выдумки, а правды в них не было никогда. Я ведь на самом деле ничего не успел почувствовать и вообще не уверен, что в темноте коснулся именно груди, а не живота или комка одеяла.

25.

Имя нидерландского мастера Иеронима Босха, жившего пять с половиной веков тому назад, и поныне овеяно легендами.
Так, американский парапсихолог и уфолог Джордан Харде полагает, что сам художник был пришельцем из галактических глубин и просто описывал на холсте то, что видел, путешествуя по необъятной Вселенной (нечто подобное, кстати, говорят и про Леонардо да Винчи).
По каким-то причинам он задержался на Земле и оставил нам живописное свидетельство, не уступающее современным кинематографическим шедеврам типа «Звездных войн»...
Могила художника, находящаяся в приделе расписанного им храма святого Иоанна, спустя столетия пополнила список связанных с его именем тайн. При археологических работах в храме выяснилось, что захоронение пустует.
Руководивший раскопками в 1977 году Ханс Гаальфе рассказал журналистам, что наткнулся на плоский камень, не похожий на обычный гранит или мрамор, из которых изготавливались надгробия.
Исследования материала привели к неожиданному результату: фрагмент камня, помещенный под микроскоп, начал слабо светиться, а температура его поверхности внезапно возросла на три с лишним градуса. При том, что никакого внешнего воздействия на него не производилось.
Церковь вмешалась в исследования и потребовала срочно прекратить надругательство: с тех пор могила Босха в соборе святого Иоанна неприкосновенна.
На ней лишь выгравировано имя художника и годы его жизни: 1450— 1516.
А над могилой — фреска его руки: распятие, освещенное странным зеленоватым светом.

26.

Не знаю почему, но что-то вспоминаются события из молодости. Она была наглая, приключенческая, с постоянными попытками взглянуть на мир под своим углом...
После 2 курса нас, геологов, ожидала практика на Крымском полигоне, где за два месяца мы должны были составить свою первую геологическую карту. Практику мы ждали с нетерпением, потому что уже были на полигоне после 1 курса. Погружение в профессию в крымских горах летом – это сказка!
Перед практикой на базу отправлялась машина с грузом (приборы, снаряжение и т.д.). Обычно это был ЗИЛ-131, который спокойно за пару дней добирался до базы под управлением шофера дяди Коли, прошедшего за баранкой не одну геологическую экспедицию. В тот год я почему-то решил, что одному ему будет ехать скучно, а со мной – веселее. Задолго до конца мая я начал обрабатывать куратора курса, что дяде Коле нужен напарник и помощник, одному ему будет тяжело и опасно. Куратор конечно понимал, что мне просто очень хочется проехать до Крыма на машине, но виду не подал и согласился. Дядя Коля, познакомившись накануне отъезда со мной как со своим незванным спасителем, приказал явиться к 6 утра на последнюю автобусную остановку на Каширском шоссе перед выездом из города, при себе иметь все вещи и не опаздывать!
Попасть к 6 утра туда, куда надо, можно было только на такси, что мне, как студенту, даже в голову не пришло. Поэтому я собрал все вещички в рюкзак и выдвинулся на точку поздним вечером, чтобы переночевать где-нибудь под кустом и в 6 утра быть на остановке. Остановку я нашел быстро, но вот где переночевать - непонятно. За остановкой длинный забор, напротив – какая-то промзона, приличных кустов нет. Пока соображал, начался дождь. Темно, мокро... Пошел к промзоне, нашел какой-то бетонный забор, обросший травой, и решил, что тут будет мой дом до утра. Вокруг все мокрое, и, не смотря на конце мая – прохладно. Но я ж геолог! Кинул на землю коврик, достал полиэтиленовую пленку, которую обычно использовал летом вместо палатки, укрылся ей и задрых. Дождь по пленке стучит, холодно, одежда влажная, но со временем закемарил...
Проснулся от того, что на меня наступили. Открываю глаза – ночь, продолжается дождь, ничего не видно, но рядом кто-то хрипло дышит и на мне стоит нога. Спрашиваю в темноту: «Чего надо?». В ответ молчание, потом какое-то ворчание, потом на меня легли. Тяжело, неудобно, кто лежит – непонятно, чего надо – неясно. Первая волшебная мысль, которая пришла в голову, вступила в коллизию с запахом, который я наконец-то учуял – нет, не женские духи. Осторожно вытащил из-под пленки руку и тихонечко начал исследовать пространство вокруг. Мысль вновь не подтвердилась – вместо нежной теплой кожи нащупал мокрую грубую шерсть. Тут меня лизнуло за руку, а потом немного прикусило. Первая мысль ушла окончательно – зубы были нечеловеческие. Прагматичное ощупывание нарисовало в кромешной тьме 3D модель огромной толстой собаки (или волка?), которая лежала на мне, используя как коврик. В лежачем состоянии она была не сильно меньше меня и весьма тяжела. На мокром полиэтилене лежать ей было скользко, она все время двигалась, пытаясь не съехать с меня, и спать в таких условиях было невозможно. Разговаривать со мной она не хотела, уходить – тоже: я был теплее, чем мокрая земля. Да и я под ней начал согреваться. Обоюдное решение пришло не сразу, а после некоторой возни и попыток договориться по-хорошему: я частично развернулся из пленки, собака легла рядом со мной на коврик, после чего я накрылся пленкой уже с нею вместе. От нее пахло мокрой шерстью, но как-то приятно, а не псиной; голову она положила мне на руку, на которой лежала и моя голова. Я грел ее спину, а она мне живот. Во сне она подергивалась, всхрапывала, иногда лизала мне руку, но чувствовалось, что снится ей что-то совершенно постороннее... До утра оставалось еще часов 5, и довольно скоро я заснул окончательно, согревшись и даже немного подсохнув со стороны собаки.
Будильник в часах запипикал в 5-30 утра. Уже вполне рассвело, дождь поутих, но все еще накрапывал. Рядом со мной, вытянувшись во всю длину, лежала на правом боку и сопела большая черная собака, похожая на лабрадора, но гораздо крупнее. Я подул ей в нос и сказал: «Собака, мне вставать надо!». Она открыла верхний глаз, внимательно посмотрела на меня и убрала голову с моей руки. Я аккуратно вылез из-под пленки, расправил скелет и огляделся. Это был край стройплощадки, мы спали под забором, до шоссе было метров 100. Собака продолжала спать. Пока я вытаскивал из-под нее коврик, разглядел, что это действительно именно собака, лет 5-7, совершенно черная. Откуда она тут взялась – непонятно, рядом не было даже сторожевой будки. Видно, это была ее территория, а тут кто-то приперся без разрешения и спать завалился... Пленку я забирать не стал, тихонечко прикрыл ею собаку. Она, не открывая глаз, лизнула меня за руку, перевернулась на другой бок и опять зафырчала-захрапела.
Через 15-20 минут к остановке, на которой я сидел, подъехал ЗИЛ. Дядя Коля, кажется, очень сильно удивился, когда увидел меня в такую рань здесь: «Ты откуда?! Почему от тебя псиной воняет? Ты что, с собаками обнимался?! Вся кабина пропахнет!». Пока я закидывал свой рюкзак в кунг, и потом, пока мы выезжали из города, я рассказывал дяде Коле про свою ночевку под забором. Тот не верил, но я был мокрый после дождя и пах черной собакой. До конца дня мы ехали на юг, разговаривали, он вспоминал свои экспедиции, я – свои, но нет-нет, да и понюхивал он меня. Ближе к вечеру, перед ночевкой, он нашел какую-то продвинутую заправку, где заставил меня простирнуть штормовку в душевом комплексе. Перед сном он спросил: «Так какая, говоришь, собака была?». Черная, говорю, породу не знаю, не спец. «И правда черная...» - задумчиво сказал он, покручивая черный волосок между пальцев, «...вот, с твоей штормовки упал». Потом посмотрел на меня и говорит: «Ты знаешь, я специально назначил встречу на той остановке, потому что надеялся, что ты опоздаешь и я поеду сам. Не люблю с попутчиками ездить, сам привык. А ты все же успел, да еще и с собакой почти породнился. Вот мы с тобой ехали, разговаривали, а я все по собаку думал. Видать, неплохой ты парень, если тебе даже собака поверила. Уж я-то знаю, вся жизнь с собаками прошла».
До Крыма мы доехали благополучно. Дальше с дядей Колей мы редко пересекались, хотя и тепло, а лет через 10 его не стало. А я до сих пор вспоминаю поверившую в меня собаку и вывод, сделанный старым шофером. И все еще стараюсь ему соответствовать.

27.

В бригаде добычной лавы работал грузин. В то время, как его земляки на рынке фруктами торговали, он в шахту полез. Причём, не столько из-за денег он стал шахтёром, а из-за возможности приобрести новенький автомобиль. В те далёкие годы авто невозможно было свободно купить, тем более только что с конвейера. На предприятии нужно было "встать на очередь" (как у нас говорили), не иметь залётов в вытрезвитель по пьяни и в "обезьянник" по хулиганке, не работать, спустя рукава. В общем, на получение автомобиля могли рассчитывать передовики производства с солидным опытом работы в бригаде. Грузин был из их числа.

Часть зарплаты сын кавказских гор отправлял родственникам в Грузию, какую-то часть откладывал в кубышку и на "пожить" тоже надо. Между тем очередь на авто продвигалась вперёд. И случилось так, что новая партия машин пришла довольно быстро, и грузин оказался в числе счастливчиков. Что ж, он - без пяти минут автовладелец!
Оплачивать нужно сразу всю сумму, а она совсем не маленькая. Подсчитал свою кубышку, однако в ней сумма недостаточная. Товарищи по работе чем могли – помогли, но всё равно не хватает много. Это сейчас можно по мобильному телефону позвонить родственникам и друзьям и через пару минут тебе на карту перечислят энную сумму. Раньше таких "вкусняшек" не было – ни мобильника, ни пластиковой карты. Перевод денег занимал по современным меркам довольно длительное время. И в данном случае это был не выход.
Грузин обращается к одному из ребят:
- Слушай, ты на машине. Давай на городской рынок прокатимся.
Товарищ согласился:
- Поехали, прокатимся.

Приехали на крытый рынок. Сало, мясо, мёд - это всё не то. Грузин прямиком направился к торговым рядам с фруктами к своим землякам. О чём-то переговорил с одним торговцем, подошёл ко второму, третьему, прошёл весь ряд. Товарищ наблюдает со стороны, всё равно не понимает, о чём они разговаривают по-грузински.

Мужчины Кавказа восхищённо цокают языками, жестикулируют руками, меж собой радостно выражают эмоции. И... один за другим понесли шахтёру-грузину деньги. Тот их пересчитывает, прячет в карман, что-то записывает в блокнот. Не прошло и получаса, как требуемая сумма денег была собрана.
Едут назад. Товарищ интересуется и грузина:
- Родственники, что ли, или друзья?
Грузин отвечает:
- Нет. Никого не знаю.
Товарищ от удивления чуть руль из рук не выпустил:
- А как же они тебе деньги дали, если вы не знакомы?
Тут грузин сам удивился:
- Как-как? Попросил и дали. Сказал, где работаю, их домашние адреса переписал и кому сколько должен. С получки буду по адресам денежные переводы отправлять.

В тот же день деньги за новенький автомобиль были уплачены в полной сумме, и вскоре в бригаде ещё одним автолюбителем стало больше. Грузин продолжал работать в шахте и постепенно возвращал долги своим землякам. Когда был закрыт последний рубль долга, грузин на своём авто уехал в Грузию.

28.

Как встретишь новый год, таким год и будет.
Не знаю, кто это сказал и, почему, но не дай Бог. Остаётся только проверить.
Зимний вечер после работы сулил тепло домашнего уюта. Следующий предновогодний день сделали не рабочим и, я уже обдумывал все предпраздничные дела. На душе был покой и тихая радость, что в канун Нового года успел завершить затянувшийся ремонт. Открыл дверь в коридор и окунулся в океан приятных глазу мелочей продуманного интерьера и дизайнерских находок.
Бог мой, что это? В голове ураганом пронеслись немыслимые версия произошедшего в доме и, все они моментом рассыпались, как несостоятельные. Самые больные фантазии и предположения сюда не вписывались. Уходя утром на работу, я с удовлетворением смотрел на две беленькие, матовые, аккуратненькие и выстраданные двери ванны и туалета, которые были установлены накануне. А прошлым вечером я, ползая на коленях, спешно прилаживал плинтусы в тон дверям по цвету и фактуре. Это было вчера. А сегодня, дверь в туалет и косяк представляли собой,…. ничего они не представляли. Замок и плинтус были варварски выломаны и, тот, кто это смог сделать наверняка был госпитализирован. Тихо разделся, заглянул из коридора на кухню.
За столом сидела жена со своими вечными судоку, дочь слушала новости по телеку. Эй, ненаглядные. Все живы? После небольшой паузы жена, не поднимая головы, тихо сказала, Галя в гости приходила.
Галя. Гаааля, это периодически возникающее явление в нашей квартире относилось к понятию бывшая коллега жены по работе. Своё имя Галя произносила так, что ни в одном языке мира таких букв нету. Так смачно это имя произносят в Украине, где вместо буквы Г произносится нечто, с последующей долгой буквой А. Я относился к ней с юмором и легкой боязнью. Про себя называл её 7 на 8. Толстой она не была, но при невысоком росте по ширине и объему она была героических размеров. К этому остаётся добавить её всегда восторженные глаза через толстые линзы очков и, сочный громкий бас, которого пугались дети. Дело в том, что Галя закончила пед и, по началу, преподавала в школе математику. Вот если бы она отдавала команды на палубе корабля в штормовую погоду ночью, то цены ей бы не было. А вот учительницей в 5-6 классах, как то не получалось. Нет, у неё то получалось всё, а вот детки математику не усваивали, все без исключения. Волей судеб оказалась она в вычислительном центре, где и работала моя жена. Галя была хорошим и открытым человеком, и общалась со всеми громко и радостно. Семёёёён бросалась она с объятиями на меня. И радость её была искренней и неуёмной, так что я, поддаваясь её чувствам на всякий случай весь группировался, сжимался, напружинивался и, это помогало. Слегка помятый я также реагировал на её появление в нашем доме, изображая как мог, алаверды.
Спрашиваю, Галя я вижу уже ушла, а чего меня не дождалась? И как Галю совместить с дверью. А сам мерзко про себя подумал, 300 баксов ремонт, и когда это всё делать? И тут у женщин началась тихая истерика. Попытки рассказать сочетались и перемежались с зажатым до слез хохотом и покраснением лиц. После длительных попыток услышать внятный рассказ ситуация стала мне понятна.
Ситуация проста, если и придумывать сюжет, то в голову не придёт, то что преподносит нам его сиятельство случай. У нас дома два породистых кота, короткошерстные британцы. Папа-кот, с трудно запоминаемым именем, поэтому в быту называемым Пикля, и его сынок, уже входящий возраст молодой кот Дениска. Племенной Пикля имел все стати, которые приводили в восторг хозяев кошечек, приносимых нам для трехдневного проживания. Там было на что посмотреть. Загривок, который не прикрывался моей ладонью и, как говорится здоровенная морда лица. Но он уже выходил в тираж, и дочь, опытный кошковед с двадцатилетним стажем, решила оставить его кровь, в виде его самого удачного сыночка. Естественно, хозяин в доме должен быть один, поэтому в часы активности Пикли, Дениску отсаживали в ванную.
И тут пришла Галя, которая не была у нас уже больше года. С дороги она зашла в ванную и увидела Дениску. Ахи, охи, тормошение и оглаживание спящего кота. И вот Дениска в центре внимания, практически на столе с угощением, на коленях у Гали, весь обласкан и, в полном параксизме удовольствий. Но все мы люди, и раскрасневшаяся от угощений и выпитого Галя поднимается в туалет и, по своей оригинальной привычке продолжает общение и досказывание из туалета. А что Дениска, неожиданно брошенный и оставленный без внимания этой мягкой, теплой и шикарной во всех отношениях особой, куда она делась?
А, вот же она. Он слышит её голос, но вот непонятно, что-то говорит, наверное его зовёт, а дверь закрыта. Логика кота проста. Я здесь, я слышу твой зов. Быстро под ванну, а там, в стенке между туалетом и ванной пролаз, не заделанный. Трубы конечно мешают, но что может мужика остановить? И вот он уже в туалете за стенкой и, от Гали, его отделяет только легкая дверка в пластмассовой стенки. Семь килограммов пылкого кошачьего тела бросаются вверх, и в прыжке вышибают дверку. То, что потом рассказывала о своих ощущениях, активно успокаиваемая женщинами Галя, трудно воспроизвести. Нужен большой талант и глубокое знание русского языка, великого и могучего со всем его богатством выражений и лексик всех видов. Праздничное вино помогало слабо, поэтому такой стресс можно было перешибить только средством из запотевшей со льда бутылки. Судя по остаткам в бутылке, стресс у Гали был серьезный. И я её понимаю, представив себя в сидящего в тепле, чистоте и в благодушном настроении, когда за спиной что - то громко хлопает и, на спину сваливается нечто тяжелое. Я бы не дверь с косяком вынес, она у меня с петель бы слетела до середины коридора, перебив все зеркальные, раздвижные шкафы. Как пережил стресс Дениска, я не знаю, но в тот вечер он тихо сидел под ванной, поскольку был коварно сброшен со спины в унитаз, а потом многажды мыт и выполоскан.
Вот и верь после этого женщинам. Так полагаю, он в тот вечер думал под ванной. А что касается меня, то помятуя известную пословицу, я ремонт перед новым годом оставил на потом. Вот встретим Новый год, а потом и старый Новый год, вот тогда и возвратимся к делам нашим скорбным. Если деньги останутся.
Писано вечером 14 января 2022
Анвер ( Семён) Стеблов

29.

Макс: Ну не знаю, фейерверки это те же ракеты, а они могут летать очень непредсказуемо. Помню давно еще в детстве мы из говна и палок собрали ракету, обобрали всех охотников в округе по части пороха. Даже сделали что-то типа боеголовки которая должна была взорваться при столкновении. В качестве мишени выбрали полузатопленную старую баржу. Пальнули по ней, а ракета возьми и полети вверх, прямо через реку. А на той стороне прям на берегу особняк местного бизнесмена.
Макс: И нет, никто не пострадал. Ракета воткнулась в забор и взрывом выбило несколько кирпичей, вот только сам бизнесмен как раз и сбежал в деревню оттого что в городе у него с кем то был конфликт. Понятное дело милиция понаехала, стала землю рыть. Мы сидели дрожали, думали что сейчас нас найдут и всё, расстрел. В итоге нашли, но не нас. Какой-то ушлый опер в особняке бизнесмена заметил приоткрытый сейф а там были и наркотики и неучтённые стволы. Так что поехал наш пострадавший куда-то в Магадан.
Макс: Так что справедливости мы тогда поспособствовали но ракет я с тех пор боюсь, из-за непредсказуемости.

30.

Ранее-при-ранее утро.
Первая электричка.
Все спят укутавшись в курточки.
Я в тамбуре встречаю старую знакомую.
За перекуром разговорились, проснулись, и, докурив а так же не прекращая беседы, пошли в салон - мест немного но есть.
И вот заходим мы с ней в полной тишине, по этому в вагоне мой зычный голос слышен всем.
Болтаю о том о сем, садимся.
Люди недовольно начинают просыпается, мол, вот молодёжь пошла, все наговорится не могут, и поспать не дают. Но помалкивают.
Зато прислушиваются к нашей беседе с удовольствием.
Всем же интересно чужая жизнь.
На каком то этапе диалога я решил потролить свою знакомую, и говорю:
- А хочешь я тебе расскажу интересный факт, от которого ты меня для начала возненавидишь, а потом твоя жизнь просто перестанет быть прежней?
Народ навострил ушки.
- Хочу. - говорит она. а кто б не захотел, когда такой провокационный вопрос поставлен?
Я продолжаю:
- Для начала один факт из жизни саванны. Львы, как известно, живут семьями, которые называют прайд.
Народ уже сам просыпается, потому что услышать - чуть ли не в "Мире Животных" в первой электричке ранним утром - это, согласитесь, что-то необычное.
- Прайд львов - продолжаю я - возглавляет один лев, который и зачинает потомство всем львицам в прайде.
Народ уже глаза открывает, поглядывают на меня с интересом, мол это внук Дроздова, или внебрачный сын Гриллса?
- Так давай же вспомним феноменально прекрасный мультфильм от студии Уолта Диснея "Король Лев"?
- О да, это потрясающая картина всех времен и народов! - говорит девочка - Каждый раз, как смотрю, то рыдаю взахлеб на десятках моментах!
Люди тоже начали улыбаться своим воспоминаниям, об этом шедевре мультипликации.
- Так вот, - продолжаю я после некоторой паузы:
- Симба и Нала, по факту, это брат и сестра!
Девочка так и застыла с глупой улыбкой и распахнутыми глазами, в вагоне воцарилось какое-то непонятное молчание.
Тишина тишинячая.
Все зависли переваривая услышанное.
И тут на весь салон раздается чей-то потрясенный до глубины души голос:
- ...Да!.... йорб!!.... твою!!!.... мать!!!!!!

31.

Я, молодой геолог, должен доставить из Москвы в Питер довольно много экспедиционного снаряжения и прочего груза, т.к. экспедиция вылетает в Якутию из-под Питера. Отправлять транспортной кампанией неудобно и хлопотно, поэтому решаю отвезти снарягу на машине. В моем распоряжении имелось на тот момент «яйцо на колесиках» - японский микроавтобус Тойота Таун Айс 1996 г., и права, полученные полгода назад. Опыт вождения уже есть, но ко всем неожиданностям на дороге еще не адаптировался. Чтобы не удлинять путь, решил выехать пораньше и пройти Москву насквозь через центр, пока нет пробок, а не ехать вокруг по МКАДу.
Итак, начало 2000-х годов, начало июня, около 4 часов раннего утра, Москва…
Живу на юге Москвы, поэтому пошел на север с целью попасть в начало Тверской улицы, а с нее уже на Ленинградский проспект и далее прямо до Питера. Начало Тверской – за Красной площадью, а с юга к ней подходит Большой Москворецкий мост (который начинается на Васильевском спуске и идет через Москву-реку на Большую Ордынку). Вот с нее я и приехал… Машин нет, народу нет, солнышко встает, спать еще хочется… Съезд с моста возле храма Василия Блаженного довольно странный на мой утренний взгляд, куча бетонных блоков и знаков стоят как попало и пытаются объяснить всем своей конфигурацией куда можно, а куда нельзя. Я решаю эту задачу в рамках своих возможностей, проезжаю прямо и поворачиваю направо, попадая на улицу, которая мне визуально знакома, но названия которой я не помню. Улица пустая, симпатичная, идет почти туда, куда мне надо. Еду не спеша, пытаясь понять, куда попал и куда она меня выведет. Проезжаю ее почти до конца и вдруг попадаю на светофор, который стоит почему-то задом ко мне, а за ним стоят машины в ряд, но почему-то во всю ширину улицы – И ВСЕ СМОТРЯТ НА МЕНЯ! Останавливаюсь чинно перед светофором, пытаясь осознать, что пошло не так, как вдруг сзади раздается приближающийся рев сирен, ко мне подлетают две гаишные машины и блокируют меня, одна спереди, вторая сзади. Из них выскакивают четыре гаишника (светофор все еще работает, машины все еще стоят и смотрят на меня), берут меня на абордаж, вытаскивают из моего микрика, забирают ключи, закрывают машину, сажают в заднюю машину, а передняя с одним водителем-гаишником остается возле моей. Машина со мной разворачивается и под сиреной несется обратно к Васильевскому спуску в сторону Кремля. В это время светофор переключается и за нами едут все машины, которые стояли за ним. Все это занимает менее минуты и только возле Кремля до меня наконец-то доходят две вещи: 1) улица, по которой я ехал, имеет одностороннее движение; 2) меня похитили гаишники и дальнейшая моя судьба непредсказуема.
Гаишники в машине зажали меня на заднем сиденье с двух сторон, молчат, но смотрят со странной смесью уважения, сожаления и удивления. Подлетаем с сиреной к началу моста возле храма, там стоит еще одна машина гаишников. Меня в нее сажают на пассажирское сиденье спереди, захлопывают дверь и возле нее встает гаишник, чтобы я не сбежал. Спереди за рулем сидит огромный мужик в форме, с погонами майора. Он что-то дослушивает по рации, поворачивается ко мне и с огромным удивлением оглядывает. Молча. Я в футболке, под два метра, стриженный налысо, весь мокрый (жарко, хоть и ранее утро).
- Ты кто такой и откуда взялся? Документы есть? – спрашивает.
Отдаю ему документы, представляюсь хрипло.
- Ты понял, почему ты у меня тут сидишь?
Говорю, что начинаю догадываться, но где накосячил – пока не понимаю.
- Ладно, - говорит, - поехали, покажу.
Заводит машину, мы выдвигаемся в начало моста и он едет по моей траектории, попутно объясняя мне, где и что я нарушил. Объясняет все спокойно, доходчиво, но в голосе его чувствуется все еще нерассосавшееся удивление перед человеком, которому он все это рассказывает. Когда мы доехали до моей машины, он закончил фразой:
- Итак, четырнадцатое твое нарушение: остановка перед светофором с его обратной стороны на улице с односторонним движением. Это твоя машина? Показывай, что везешь.
Говорю, что ключи у вашего коллеги. Оставшийся охранять мою машину гаишник по взмаху его руки открывает микрик. Майор долго молча смотрит с разных сторон на забитый под завязку салон с лопатами, генератором, кучей баулов, ящиков и т.д. После чего так же молча разворачивается, и мы вместе возвращаемся на исходную позицию возле храма.
Остановившись, он всем корпусом поворачивается ко мне и спрашивает:
- Ты понял, что я тебе рассказал и что ты сделал?
- Теперь понял…
- Повторяю: в сердце столицы, почти на Красной площади, на глазах трех изумленных экипажей машин ГАИ и лично моих глазах целого майора ты 14 раз нарушил Правила, и был остановлен только после погони в начале улицы Варварки, на которой одностороннее движение (я, про себя черт, так вот как улица называется!). Как ты думаешь, что тебе за это будет?
Раннее июньское утро постепенно начало превращаться в моих глазах в мрачные вечерние сумерки… На вопрос майора у меня совершенно на автомате был сформулирован единственный ответ:
- Насколько я понимаю, в данной ситуации вы меня даже до Лобного места не доведете, а расстреляете прям здесь, всеми тремя экипажами? Можно я хотя бы буду стоять лицом на восток: последний раз на солнышко посмотрю, да и вам целиться удобнее будет?
Майор замер, вглядываясь в меня, потом хмыкнул и говорит:
- Ты не волнуйся, мы не промахнемся, все хотят в тебя в упор по обойме засадить.
Сумерки в моих глазах превратились в кромешную ночь.
- Прежде чем мы тебя к стенке поставим, скажи, что за барахло у тебя в машине? Его после расстрела куда девать?
Я начал рассказывать, что везу экспедиционный груз в Питер, там то-то и то-то, сам из МГУ, геолог…
- Куда планировали лететь, что делаете?
Понимаю, что он хочет, чтобы я перед смертью немного успокоился и принял должное возмездие за вопиющие нарушения без нервов.
Начинаю рассказывать, что работаем мы в Восточной Арктике, изучаем вечную мерзлоту, подземные льды, в тундре, там мамонты, носороги и т.д. Как только я дошел до мамонтов, майор меня прервал:
- Подожди.
Высунулся из машины и своим ребятам:
- Так, все кто свободен – подошли сюда, открыли правую дверь и слушаем, что он говорит!
Дальше я часа полтора рассказывал про мерзлоту Якутии, мамонтовую фауну, тундру современную и тундростепь древнюю, наши в ней работы и т.д. Мне задавали вопросы (!), причем не только майор, но потом и гаишники! Я отвечал, мы спорили (!) про то, сами мамонты сдохли или им древний человек помог… Гаишники слушали с неподдельным интересом, я почти забыл, что это лекция перед расстрелом.
Когда все вопросы прояснили, майор говорит:
- Иванов и Петров (фамилии изменены, я их уже не помню), отвезите его к машине и проводите до начала Тверской, чтобы он больше никуда не заехал!
Я, в некотором офигении:
- А как же мой расстрел?!
- Пока откладывается! Дело у тебя интересное, в нем от тебя больше пользы будет, чем в виде корма червям! Но больше не нарушай, будь внимательнее! Удачи!
Я, все еще не приходя в себя:
- Спасибо!
Гаишники, пока везли меня к машине, сказали, что не иначе как где-то с обратной стороны Земли на Америку астероид упал: майор в их отделении слыл страшным монстром и не зря его ставили на контроль дорожной ситуации на самых ответственных участках. А что с ним сегодня произошло – непонятно, потому как за мои нарушения мне действительно светил расстрел. Они проводили меня с мигалкой аж до Белорусского вокзала, поставили на вылетную магистраль и только удостоверившись, что я поехал в нужном направлении, развернулись и ушли обратно.
А я ехал и не мог поверить случившемуся. До сих пор уважаю мамонтов и их соратников по тундре, за то, что они были, и что их судьба до сих пор интересует даже полицейское начальство. Осенью я несколько раз приезжал на Васильевский спуск, хотел подарить майору зуб мамонта на память, который привез с полевых работ, но так его и не встретил. Фамилию он свою не назвал.
Правила я с тех пор стараюсь не нарушать, а под лобовым стеклом у меня болтается небольшой кулончик в виде мамонта, привезенный из Якутска.

32.

КАК МЫ С ПАПОЙ ХОДИЛИ В МАГАЗИН

Все фото магазинов, встречи с артистами можно посмотреть в источнике на сайте.

Москва, середина 60-х, мне 10 лет. Когда мы жили в Среднем Кисловском переулке мама в субботу утром отправила папу за продуктами в магазин. Он недавно вернулся из длительной командировки, и мама решила устроить небольшой праздник. Дала ему список, где было указано: 1.5 кг мяса, 2 бутылки молока, 300 г колбасы, 200 г масла, 1 кг сахара, 2 кг картошки, батон хлеба и чего-нибудь к чаю. Мне в тот день особо делать было нечего, и я напросился пойти в поход за продуктами в магазин с отцом.

Все эти продукты можно было купить в одном магазине, и я подумать не мог, что наш простой поход за продуктами в магазин растянется до обеда. Мы совершили «кругосветное путешествие» по ближайшим улицам и переулкам, встретили всем известных артистов и, конечно, увидели, какие продукты и по какой цене продавались в те времена в магазинах и киосках. Также расскажу о некоторых достопримечательностях, встретившихся на нашем пути.

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ

Папа взял сумку, кинул в неё пару авосек, и мы вышли во двор. Прошли арку во дворе, на Среднем Кисловском переулке свернули налево и пошли вверх по переулку в сторону тылов консерватории имени Чайковского. Кстати, о своем дворе, консерватории и прочем я рассказывал в своей статье «Мой двор». Вскоре мы вышли к Малому Кисловскому переулку, повернули направо и вот тут начались достопримечательности.

Справа моя родная школа №92 (сейчас это гимназия), где я проучился целых два года. Когда школа ещё строилась, то все думали про большую пристройку к ней справа, что, интересно, там будет? То, что там будет спортивный зал – это понятно, но так как пристройка была высокая, то говорили, что там будет ещё и бассейн, и я уже представлял, как я там плаваю в тепленькой водичке. Никакого бассейна не оказалось: внизу спортзал, этажом выше — столовка, а еще выше — какие-то кабинеты.

Идем дальше по Малому Кисловскому переулку, проходим театр имени Маяковского и выходим на улицу Большая Никитская (в мою бытность улица Герцена). Идем по Большой Никитской и справа видим здание государственной консерватории имени П.И. Чайковского, бывший дом императорского русского музыкального общества. Это в её окно с обратной стороны мы с приятелем болт запулили, о чём я также писал в рассказе «Мой двор».

Был я в детстве в этой консерватории. Мама решила, что если я живу от консерватории близко, то я просто обязан туда сходить, и купила мне билет на какой-то концерт. Честно скажу – не понравилось. Что там тогда играли я не помню, но то, что там были жесткие кресла с высокими прямыми спинками, это я запомнил очень хорошо: спина затекла и пятую точку отсидел.

Поход за продуктами в магазин продолжался, и вскоре мы дошли до магазина «Гастроном».

ГАСТРОНОМ

Чего там только не было из продуктов во времена СССР. Мне как мальчишке казалось, что там можно было купить всё. Первым делом мы с отцом пошли в мясной отдел, где мясник отрубил нам 1.5 кг говядины ровно на 3 рубля. Первый заказ из списка был выполнен.

Далее мы пошли в колбасный отдел, где нам нарезали тонкими кусочками 300 грамм докторской по 2.30 за кило. Я упросил папу купить еще немного ветчины, такой красненькой с жирком с краю. Сейчас тоже можно купить такую же ветчину по виду, но она какая-то пресная и не вкусная. На все остальное великолепие, что продавалось в этом отделе, можно было только смотреть и пускать слюни.

После этого мы пошли в бакалею, где нам взвесили 1 кг сахарного песка за 94 копейки. В магазине продавался еще и хлеб, но мы решили купить его в булочной. Также в гастрономе отец купил к чаю бисквитный торт за 2 рубля 39 копеек, мама его очень любила.

Проходя мимо прилавка с консервами, мы заметили скучающую продавщицу, и чтобы поднять ей настроение папа купил у неё банку крабов за 1 рубль 40 копеек. Мне запомнились эти горы банок особенно с крабами и сгущёнкой, расположенных друг на друге и высотой почти до потолка.

В отделе фрукты-овощи мы купили 2 кг картошки по 10 копеек, в молочном отделе — две бутылки молока по 30 копеек. На этом наш поход за продуктами должен был почти закончиться. Осталось только купить хлеб в булочной и всё.

Уже на выходе из магазина мы заметили прилавок, где продавались соки в разлив и решили выпить по стаканчику. Отец заказал себе томатного сока, а я сладенького яблочного.

Выйдя из гастронома, отец сунул мне в руки торт. Я было стал возражать, типа того, что это девчачье занятие тортики носить, на что папа мне резонно ответил, что он сам тоже много чего тащит. Пришлось с этим согласиться, и мы пошли дальше в булочную. Поход за продуктами в магазин продолжался.

МАГАЗИН «Рыба»

По пути в булочную нам попался магазин «Рыба». В рыбном магазине нам не заказывали ничего покупать, но не зайти в него мы просто не могли. Иногда я проходил по улице Герцена мимо этого рыбного магазина и всякий раз останавливался на минуту, чтобы вдохнуть умопомрачительные запахи, исходящие из открытых дверей. Внутрь я не заходил, так как с моими пятаками в кармане мне там делать было нечего.

В магазине глаза разбежались от всех этих деликатесов, лежащих на прилавке. Отец походил – походил, посмотрел и со словами, гулять так гулять, купил 200 грамм осетрины горячего копчения. Между прочим, по 12 рублей за килограмм! Я эту осетрину пробовал только на Новый Год.

БУЛОЧНАЯ

Какого хлеба там только не было: булки, батоны, булочки, халы, ржаной, бородинский, не говоря уже о бубликах, калачах и баранках!

Папа купил батон хлеба за 18 копеек, а мне калорийную булочку за 10. Мне нравились такие булочки особенно с молоком: мягкие, вкусные, с изюмом, а сверху ещё орешки насыпаны, класс.

ПИВО, ВОДЫ, КВАС И ВСТРЕЧА СО ЗНАМЕНИТОСТЯМИ

Рядом с булочной располагались автоматы с газированной водой, где мы увидели Александра Демьяненко. Он только что сдал очередной экзамен в институте и опустошал сразу два автомата. Поздравив его с успешной сдачей экзамена, мы пошли дальше.

Пройдя метров десять, около продавца газированной водой мы увидели Фаину Раневскую. Она как раз сегодня собиралась на дачу. Не успела она отойти, как прибежал Ростислав Плятт, который забыл у продавца стопку книг, во время поиска своего «подкидыша». Пройдя еще немного, мы увидели у бочки с пивом Никулина, Вицина и Моргунова, которые с удовольствием пили пенный напиток.

По пути нам встретилась бочка с квасом, и мы решили выпить по кружечке. Отец взял себе большую кружку за 6 копеек, а мне хватило и маленькой за 3. В принципе наш поход за продуктами в магазин подошел к концу. Мы купили всё, что было нужно, но решили с маршрута не сходить, а пройти дальше по Большой Никитской и подойти к нашему двору с другой стороны.

ТАБАЧНЫЙ КИОСК, СОЮЗПЕЧАТЬ, МОРОЖЕНОЕ

Проходим мимо табачного киоска. Папа решил купить себе папиросы «Беломор», но оказалось, что «Беломор» не подвезли, и он купил сигареты «Друг» за 30 копеек с собачкой на этикетке.

Далее на нашем пути повстречался киоск «Союзпечать» и отец купил себе газету «Правда». В своё время бытовал анекдот, который, возможно, актуален и сейчас: На вопрос покупателя, какие газеты есть в продаже, продавец отвечает: «Правды нет, Россию продали, остался Труд за две копейки».

Шагаем с отцом дальше, и к моей радости я увидел лоток с мороженым. Уговаривать папу долго не пришлось. Он сам любил мороженое и купил себе своё любимое «Ленинградское» за 22 копейки, а мне «Рожок» за 15. Это мороженое было вкусное само по себе, но у него была ещё очень вкусная вафля.

Таким образом, шагая по улице, заходя в магазины, встречая знакомых людей, покупая всякую всячину, мы дошли до зоологического музея.

ЗООЛОГИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ

Был я в детстве в этом музее несколько раз. Моими самыми любимыми экспонатами были всякие завры, бабочки и, конечно, бегемот, на которого также любил смотреть в зоопарке внук одного из генералов в фильме «Офицеры». Из бабочек я знал только два названия: капустница и шоколадница. Слышал еще название «махаон», но как выглядят эти самые махаоны понятия не имел. Наверное, что-то большое, крылатое и мохнатое.

Пора было закругляться, так как наш поход за продуктами в магазин слишком затянулся. Свернули на Большой Кисловский переулок, затем на наш Средний, нырнули в арку двора и бегом припустили к нашему подъезду. Войдя в квартиру, предстали перед мамиными грозными очами.

Самыми ласковыми выражениями в наш адрес были: где вас черти носили, вас только за смертью посылать, почему масло не купили и ещё несколько столь же ласковых. А мы с папой переглянулись и каждый подумал: «Хорошо ещё, что мы в зоомузей не зашли, а то наверняка вернулись бы домой только к вечеру!»

А масло мы с папой действительно забыли купить, но я сам за ним завтра пойду и обязательно пройдусь мимо рыбного магазина.

Все фото магазинов, встречи с артистами можно посмотреть в источнике на сайте.

33.

Дед Мороз. Новогодняя быль.

Это случилось так давно, что, казалось бы, многие детали этой истории могли бы бесследно исчезнуть из памяти. Стереться, раствориться в годах. Тем не менее, я помню все настолько отчетливо, словно это произошло лишь вчера.

…Мне шесть лет. Я уже хожу в первый класс и очень этим горда. Мне очень нравится в школе. Только вот… если бы не было этого противного хулигана Юрки Политая. Его боятся даже старшие ребята. Он драчун и забияка. К своим восьми годам Юрка успел уже остаться на второй год в первом классе. Он до сих пор читает по слогам. А мы уже закончили букварь. У нас даже «Праздник Букваря» был. А сейчас мы готовимся к встрече Нового Года. Репетируем песни и стихи – в школе второго января будет новогодний утренник.

Я с особым нетерпением жду наступления Нового Года и мечтаю о том, что в этом году Дедушка Мороз принесёт мне в подарок коньки “Снегурки”. Такие белые, высокие ботинки. А на кончике полозьев непременно должны быть нарезки – чтобы крутить пируэты. А то у меня не получается в старых коньках моего старшего двоюродного брата. Они простые, черные, с длинными полозьями. Мальчишеские. Я уже поделилась своей мечтой с бабулей и она сказала, что если я буду послушной, то непременно Дед Мороз придёт с подарками. Что я, маленькая? Я и так знаю, что Дедушка Мороз приходит только к хорошим детям. А к таким хулиганам, как Юрка Политай, он не приходит. И подарки им не дарит. Я это Юрке и сказала на переменке, когда он опять больно дернул меня за косичку. А он в ответ только скривился. Сплюнул прямо на пол и заявил:
- Дура ты! Никакого Деда Мороза нет. А подарочки вам ваши родители под ёлку ложат!
- Во-первых не «ложат», а кладут, а во-вторых сам дурак! Ко мне Дед Мороз приходит каждый год. И к девочкам приходит! Правда, девочки? - я обратилась к притихшим одноклассницам.
- Правда! Есть Дед Мороз, только живет он далеко, в Сибири! – поддержала меня Ирочка. У нее папа военный. Они в Сибири жили, Ирочка точно знает, что там очень холодно, и у Деда Мороза там избушка.
- Нету никаких Дедов Морозов! - не сдавался Юрка.
- А, вот и есть! Есть!
- А ты его видела?
- Нет… - растерялась я.
- А вы его видели? – обратился он к девочкам.

Они помотали головами. Оказалось, что живого Деда Мороза не видел никто.
- Я ж говорю, нету никаких дедов морозов! – обрадовался Юрка.
- А вот и есть! Он каждый год ко мне приходит, и подарки под ёлкой оставляет. А к тебе он не приходит, потому что ты хулиган и двоечник! – распалилась я.

Я не успела ничего понять, как Юркин кулак въехал мне прямо в нос. Слезы брызнули из глаз.
- Ах, так! – я бросилась на Юрку, колошматя его кулаками…

…Мы стояли перед учительницей. У меня из носа текла кровь. Белый воротничок был оторван, один манжет болтался на ниточке, другой закапан кровью. Вместо аккуратных косичек «крендельков» волосы торчали в разные стороны, а на них сиротливо висели ленточки… У Юрки вид был не лучше. Лицо расцарапано. Волосы взъерошены, а под глазом уже наливался синяк.

- Очень красиво! – произнесла учительница, - И не стыдно? – поинтересовалась она почему-то только у меня.

Я угрюмо молчала, и изо всех сил старалась не зареветь. Мне было очень обидно. Но я продолжала молчать.
- Политай, с тобой разговор отдельный, останешься после уроков. А ты, - учительница обратилась ко мне. - Пойдешь сейчас и приведешь себя в порядок, а потом мы поговорим.

В туалете меня окружили девочки. Я закусила губу, но не плакала. Мне было обидно. Ну, как он может говорить, что Деда Мороза нет?…

…Бабуля всплеснула руками:
- Как же это так случилось! Ты что, подралась? Ты же девочка! А почему ты в тапочках? Где сапожки?

Я забыла поменять сменную обувь и всю дорогу от школы шлепала по сугробам в тапочках, даже не замечая, что ноги насквозь промокли…

- Юрка Политай сказал, что Деда Мороза нет! – выпалила я, и тут меня прорвало. Я залилась слезами и всхлипывая рассказала все бабуле.

Бабуля помогла мне переодеться. Ловко замочила платье и фартук в миске с горячей водой, сыпнув туда стирального порошка. Ленты из косичек были выплетены. Лицо умыто. Бабуля прижала меня к себе и, убаюкивая, сказала:
- Конечно, Дед Мороз есть. А как же? Кто же приносит ребятишкам новогодние подарки?
- А почему его никто не видел? – спросила я.
- Потому что он приходит, когда дети спят. Он ведь один, а вас много, ему знаешь сколько успеть нужно в новогоднюю ночь? Но ты не сомневайся. Дед Мороз точно есть!
- А ты его видела? – с надеждой спросила я
- Видела, – серьезно ответила бабушка.

Я окончательно успокоилась. В доме было тепло, уютно. Пахло ванилью и корицей. Бабуля пекла коржики… Напившись горячего чаю с малиновым вареньем и коржиками, я уснула. А когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Я услышала мамин голос. Но встать не было никаких сил.
- Мама, - позвала я.
- Она уже проснулась. Да, непременно. Спасибо. – мама говорила по телефону, догадалась я и испугалась.

Мама вошла в комнату, присела на кровать рядом со мной. Я прижалась к ней. Мне очень хотелось спать.
- Да ты вся горишь! – сказала она.
- А ты не будешь меня ругать? - Спросила я шепотом.
- Драться, конечно, не хорошо, и ты это сама прекрасно знаешь.
- Знаю, но…
- Я разговаривала с учительницей. Она мне все рассказала.
- Я больше так не буду… - прошептала я.
- Я знаю. А теперь давай-ка измерим температуру, и ты выпьешь чаю с малинкой.

Болела я долго. Мне все время снились сны про Деда Мороза. А потом откуда-то возникало Юркино лицо. Он что-то кричал, я с ним спорила, и просыпалась от собственного вскрика. Мама и бабушка все время были со мной, поили меня чаем и бульоном, давали лекарство. А по вечерам папа читал мне книжки, но я, не дослушав историю, проваливалась в сон. И опять мне снился Дед Мороз и Юрка…

…Я проснулась от яркого света. Солнышко заглядывало в расписанные морозом окна. Иней переливался, искрился множеством искорок. Ветки деревьев прогнулись от снега. Крыши домов нарядились в снежные шапки.
- Мама, - позвала я.
В комнату вошла бабуля.
- Ну, как ты, доченька?
- Я хорошо. – Мне действительно больше не хотелось спать. - Я выздоровела.
- До “выздоровела” еще далеко, но похоже ты пошла на поправку.
- А Новый Год? – вспомнила я.
- До Нового Года еще три дня. А в школе каникулы. Так что у тебя еще есть время окрепнуть. Только ты должна обязательно покушать. Тогда окончательно поправишься.

Я почувствовала, что жутко проголодалась.
- Только ты пока не вставай, я тебе сейчас принесу.
Суп был потрясающе вкусным, и пирожки, и чай, и коржики. Я не могла наесться, а бабуля не могла нарадоваться. Я и в хорошие времена была не ахти каким едоком, а во время болезни вообще ничего не ела.
- Одни кожа да кости, - причитала бабуля. А я, насытившись, почувствовала усталось, и меня опять начало клонить в сон.

Мне больше не снился Юрка. Зато приснился Дед Мороз. Он был большой, с белоснежной бородой, с мохнатыми бровями и очень добрый. Он был наряжен в длинную красную шубу, и красные руковицы, а в руках он держал мешок с подарками…

К Новому Году я уже ходила по дому. Но еще была слаба. А на дворе была настоящая зима. Яркая, морозная, снежная. Безумно красивая. С сугробами и голубым дымком над печными трубами. Перед нашими окнами соседские дети слепили снежную бабу. Она была смешной, с черными угольными глазами и бровями, носом-морковкой, а губы ей покрасили помадой. На голове красовалась дырявая соломенная шляпа…

Вечером мы всей семьей наряжали ёлку. У нас много ёлочных игрушек. Есть даже очень старые. С прищепками вместо веревочек.Они очень красивые. Мама говорит, что этими игрушками наряжали ёлку, когда она была такой, как я. Неужели мама была такой как я? А я тогда где была? “Тебя еще не было. Ты родилась потом. Когда я с папой познакомилась и вышла за него замуж.” - Объясняла мама. Папа приладил макушечку на елку и стал проверять гирлянду.
- Удивительно! Все лампочки горят! – радостно сообщил он.

Я помогала накрывать на стол. Вкусно пахло ёлкой, мандаринами, сладким печеньем. Чувствовала я себя прекрасно, но где-то в глубине души волновалась. А вдруг Дед Мороз не придет. Я ведь подралась с Юркой. А Дед Мороз приходит только к хорошим детям. Спросить родителей я не решалась. Ничего, осталось совсем немного. Я непременно не лягу спать и дождусь Деда Мороза, если он, конечно, придет ко мне.

За праздничным столом было много гостей. Все шутили, поднимали бокалы с похожим на лимонад пузырящимся вином. Называлось это вино очень красиво – шампанское. Разгадывали загадки, и папа, приклеив бороду из ваты и подмигнув мне, доставал из большой красной наволочки подарки для гостей. Я, конечно, понимала, что папа просто играет в Деда Мороза. А настоящий Дед Мороз придет тогда, когда все улягутся спать. По телевизору пел какой-то дяденька. Слова песни были не совсем понятными для меня:

…У леса на опушке жила зима в избушке
Она снежки солила в березовой кадушке
она сучила пряжу,
она ткала холсты,
ковала ледяные да-над-реками мосты…

За столом все гости подхватили:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая!
За шершавой стеной тьма колючая,
Как шагнешь за порог всюду иней,
А из окон парок синий-синий».

Я представляла себе избушку на детской площадке, в которой мы летом с девочками играли «в дом», а зимой у нас там была крепость. Мы играли в снежки с мальчишками, запасаясь снежками именно в этом домике. Я тоже пела. Мне было очень весело и радостно. Только пела я неправильно – мне казалось, что из окон виден не «парок», а порог синий-синий. Я его очень даже отчетливо представляла – такой порожек, деревянный, покрашенный в синий цвет.

«…Ходила на охоту, гранила серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила,
Торила санный путь, а после в лес спешила,
Чтоб в избушке отдохнуть…»- продолжал дядька из телевизора.

Мне было жаль месяца, который злая старуха сажала в хрустальное ведро. Зачем она это делает, задумывалась я. А слово «торила» я вообще не поняла и пела “кроила” – потому, что бабушка совсем недавно кроила мне новогоднее платье. Это было понятно… И что такое «гранила серебро»? Наверное, дяденька ошибся – надо петь «хранила серебро» – думала я.

…Гости веселились, подпевали. А потом в экране телевизора появились кремлевские куранты. Все встали с бокалами и стали поздравлять друг друга с Новым Годом. Я изо всех сил боролась со сном. Еда в моей тарелке оставалась нетронутой. И бабуля недовольно хмурилась. Я стала клевать носом, и меня попытались увести в другую комнату спать. Я отчаянно сопротивлялась, и родители оставили меня в покое. Уснула я прямо за праздничным столом, а проснулась уже утром. До сих пор помню, как у меня в эту минуту колотилось сердце. Я вскочила с постели, коря себя, что проспала приход Деда Мороза. В гостиной под ёлкой, мерцающей в полумраке цветными искорками гирлянд, лежали два свертка. С замиранием сердца я вытащила один. На нем было написано моё имя. Я схватила подарок и помчалась в кухню вне себя от счастья. Бабуля мыла посуду, мама вытирала фужеры мягким белым полотенцем.

- Он приходил?! – то ли утвердительно, то ли вопросительно закричала я.
- Ты же видишь, что приходил, - ответила улыбаясь мама.
- Это мне?
- Ты же читать умеешь, там Дед Мороз тебе написал.

В красиво завернутом пакете были «Снегурки». Я завизжала от радости и тут же начала их примеривать.
- Только осторожно, пол порежешь! – всплеснула руками бабушка.
- Не порежу, у этих коньков на полозьях есть такие штучки. Пластмассовые. Они надеваются когда не катаешься, а когда на лед выходишь, их снимаешь… - Обьясняла я пыхтя, пытаясь зашнуровать ботинки.
- А вы его видели? – вспомнила я.
- Нет, мы уже спали, наверное, - ответила мама.
- Жалко… - пыхтела я. И вдруг я вспомнила, - а кому под елкой еще один подарок лежит?
- Не знаю. Пойдем посмотрим. – удивленно пожав плечами и откладывая полотенце, сказала мама.

Я нырнула под ёлку. Вытащила подарок, и у меня открылся рот от удивления. Я ещё раз перечитала надпись, думая, что ошиблась.
- Тут написано: «Для Юры Политая». Как это?
- Ну-ка, дай-ка я посмотрю. – Мама повертела подарок в руках. – Да, действительно. Для Юры.
- А почему он здесь? – моему удивлению не было предела.
- Наверное, Дедушка Мороз не смог попасть к Юре и оставил подарок у нас под ёлкой. Ну, чтобы мы передали, наверное. – Предположила мама.
- Но ведь он плохой. Он драчун… - я прикусила язык и посмотрела на маму. «Я ведь тоже драчунья. Я сама дралась с Юркой.» Словно прочитав мои мысли, мама прижала меня к себе:
- Но он обещал больше не драться. Мне учительница ваша звонила. Сказала, что Юра исправил все свои двойки. И даже выучил стишок к утреннику.
- А как же мы ему подарок отдадим?
- Мы можем к нему сходить домой. Отнести, – предложила мама. А пока сними коньки, в доме на коньках не катаются. Затем умываться и завтракать. А потом пойдем к Юре.

Я тащила Юркин подарок, держась за мамину руку. От морозного воздуха, такого вкусного, свежего, зимнего, слегка кружилась голова. Мы шли по заснеженной улице, похожей на сказку. Я вспомнила вчерашнюю песню.
- Мам, а почему старуха сажала тонкий месяц в хрустальное ведро?
- Что? – удивилась мама.
- Ну, вчера, то есть ночью, дяденька в телевизоре пел – «Ходила на охоту, хранила серебро, сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.» – напела я.
- Действительно, интересно, - сказала мама. – Это песня про зиму. Наверное под хрустальным ведром подразумевается… - она задумалась. – Может быть облако? Или даже всё небо? А ты молодец. Внимательная. Я никогда не задумывалась. – Мама с удивлением посмотрела на меня.
- Ну, да, там про избушку на детской площадке пелось, только она стояла «у леса на опушке»…
- Здесь кажется. - Мама сверилась с адресом. - Да, точно здесь. Ну давай, постучи в дверь.

Я вытащила руку из варежки, которая сразу повисла на резинке. Чтоб не потерялась. Дверь открыл какой-то дед.
- Здравствуйте. С Новым Годом вас. А Юра дома? – спросила мама.
- Да, где ж ему еще быть. Проходите. – ответил дед. У него были высокие валенки, без галош, а на плечах и груди крест-накрест был повязан серый пуховый женский платок.

По узенькой тропинке, расчищенной от снега, мы прошли к крыльцу дома. Дед открыл дверь и позвал:
- Юрка, к тебе гости.

Юрка выскочил из какой-то темной комнаты. Взъерошенный, заспанный и безумно удивился, увидев нас с мамой.
- Ты? Чё пришла?
- Мы тебе принесли подарок. От Деда Мороза. – сказала я тихо.
- Подарок? Мне? От Деда Мо… - Юрка запнулся на полуслове и оглянулся на деда.
- Он к нам ночью приходил, наверное, к вам попасть не смог – вот смотри, написано: Юре Политаю.

Юрка нерешительно взял сверток в руки. Губы его шевелились. Он читал свое имя на открытке, прикрепленной к подарку.
- Врешь ты все… - начал было он, но опять осёкся.
- А ты разверни и посмотри, что там – предложила мама.

Дрожащими руками Юрка стал развязывать тесемки. Они не поддавались. Мама помогла, и обертка скользнула на пол. В подарке была коробка на которой был нарисован планер.
- Планерная модель! – выдохнул Юрка. – Это мне? – все еще не веря, спросил он.
- Тебе, тебе. – Ответили мы с мамой почти хором.

Юрка открыл коробку. В ней лежали разные тоненькие дощечки, крылья из плотной пергаментной бумаги, маленькие колесики и даже красный пропеллер.
- Там, наверное, есть инструкция. Разберешься? – спросила мама.
- Разберусь, - шмыгнув носом, ответил Юрка.

Сейчас он был совсем не страшным, гроза первоклашек Юрка Политай. Вздернутый курносый нос, обсыпанный веснушками. Рыжеватый чубчик надо лбом. Мальчишка, как мальчишка, подумала я. Только руки в цыпках. Наверное, варежки потерял…

Пока мы с Юркой разбирались с планером, мама с дедом пили чай в маленькой кухоньке. Говорили они тихо, но до меня время от времени доходили слова деда. Я услыхала, что Юркин отец «пропал» еще до юркиного рождения.
– И как сгинул – сообщил дед. А мама его, дочка моя, Танька, беспутная, завербовалась куда-то на север, и ни слуху ни духу от ней… - продолжал он. - Иногда перевод пришлет рублей двадцать. Да моя пензия. – Он так и говорил. «Пензия»… - Вот так мы с Юркой и живем… Спасибо вам - помолчав, сказал дед…

Планер мы собрать не успели. Но мама пообещала отпустить меня к Юрке в другой день.
- Ты к нам, Юра, приходи. Просто так поиграть, а наш папа сможет тебе помочь с планером, - сказала мама, помогая мне застегнуть шубку.
- Приду, - пообещал Юрка.
- Не забудь, завтра утренник. Ты придешь? – прощаясь, спросила я.
- Угу, - ответил Юрка, посмотрев на деда.
- Придет, придет. – Подтвердил тот.

Что было на утреннике, я помню уже смутно. Но после этого Нового Года мы подружились с Юркой. Мы вместе возвращались из школы домой. Бабуля кормила нас, а потом мы вместе делали уроки.

С ёлки сняли игрушки и гирлянды и папа, ворча, долго пылесосил ковер в гостиной. Мне было немного жаль ёлочку, но я была уверена, что она возвратится в лес, чтобы в следующем году снова вернуться к нам домой к Новому Году.

(с) Стелла Иванова

34.

«Жаворонок» – так называлась снятая в 1965 г. на Ленфильме кинокартина о подвиге советских танкистов в годы Великой Отечественной войны (сценаристы – Михаил Дудин и Сергей Орлов, режиссеры – Леонид Менакер и Николай Курихин). События происходят в центре Германии в 1942 г., когда Восточный фронт подходил к Сталинграду и Кавказу и немцы, даже обжегшись под Москвой, все еще были уверены в своем фюрере и в своей победе. На артиллерийском полигоне для испытания новых противотанковых снарядов они использовали в качестве мишеней трофейные советские танки Т-34 с экипажами из пленных танкистов – по-существу, смертников. Единственной надеждой на выживание был умелый маневр в движении по предписанному маршруту, но редкие машины дважды выезжали на полигон, на это поле смерти. Подбитые танки горели, а оставшиеся в живых танкисты загонялись в бараки и пополняли следующие экипажи.

Однако одна «тридцатьчетверка» три раза выходила целой из этих смертельных игр. Немецкие военные инженеры сначала недоумевали, а потом решили: «Иван очень умело ведет свой танк и не подставляет борт». А представители вермахта стали обвинять инженеров в неэффективности их боеприпасов. Обстановка на наблюдательном пункте накалялась. Поэтому руководитель испытаний назначил на следующий день еще один отстрел. Машину было намечено пустить по неблагоприятному для нее маршруту, когда большую часть пути она будет вынуждена подставлять под снаряды свой борт.

Не зная об этом, экипаж, готовя машину, понимал, что четвертый выезд может быть последним. Было решено устроить в танке ложный пожар и, остановив его, заглушить двигатель. Когда же стрельба прекратится и к машине направится вооруженная команда, обследующая машину, подпустить ее поближе, внезапно завести двигатель и, развернувшись, на большой скорости вырваться как можно дальше за пределы полигона. А там видно будет что делать. Главное – вырваться из плена!

На следующий день события развивались по намеченному плану. Немецкие инженеры, артиллеристы и представители вермахта, увидев черный дым, валивший из люков остановившейся и заглохшей машины, нарушили инструкцию и, не дождавшись вооруженной команды, вышли из укрытия и направились к якобы подбитому танку. Когда до него оставалось всего несколько десятков шагов, его могучий мотор вдруг взревел. Танк развернулся и, оставляя за собой шлейф черного дыма, стал быстро уходить прочь. Тридцатьчетверка, без боеприпасов и с малым количеством топлива, стремительно неслась по гладким немецким дорогам, пролетая городки, гарнизоны, мосты. Ее появление в центре Германии наводило панику на немцев, вызывало радость угнанных в рабство советских женщин. Они видели в ней предвестника освобождения. Это был жаворонок грядущей победы!

Остановившись, танкисты стали думать, что делать дальше. Можно было бросить машину и разбежаться. Но в баках танка еще оставалось немного топлива. Значит, для танкистов война еще не закончилась. А так как неподалеку находился военный аэродром (об этом догадались, заметив идущие на посадку «Хейнкели»), было решено ворваться на него и передавить гусеницами все, что можно.

Увы, до аэродрома они не добрались, погибли по одному. И в конце концов «тридцатьчетверка», покинутая экипажем, – оставшийся еще в живых механик-водитель выскочил на ходу, чтобы спасти мальчика, оказавшегося на пути машины, – на малой скорости ушла в бессмертие…

В заключение этого берущего за душу фильма звучит печальная и торжественная песня на слова поэта-танкиста Сергея Орлова в исполнении незабвенной Майи Кристалинской.

Наряду с артистами, служебными собаками и лошадьми, в этом фильме предстояло сыграть свою роль и настоящей «тридцатьчетверке» образца 1942 г., с литой башней и 76-мм пушкой. Директор фильма Джорогов нашел и отремонтировал на танкоремонтном заводе эту красавицу. На студии рядом с ней стоял, как жертвенный агнец, старенький, но опытный и на ходу легковой «Ханомаг», которому предстояло стать раздавленным «танком».

Но некоторые сложные эпизоды нельзя было снимать в натуре. Было решено использовать съемочную аппаратуру, позволяющую работать с объектами, уменьшенными в три раза. На Ленфильме в то время работала группа великолепных специалистов-бутафоров, способных сделать все что угодно: макет линкора, рухнувшего моста с железнодорожным составом, слона, пуделя, трупа с оторванной головой… Но действующий, управляемый сидящим в нем человеком танк в 1/3 натуральной величины, они сделать не могли.

Долго размышляя, как выйти из положения, постановщики фильма вспомнили о картинге – новом тогда виде автомобильного спорта. Они полагали, что если на этот низенький, стелящийся по земле гоночный автомобиль установить фанерный танк в нужном масштабе, то все проблемы будут решены. А я в то время работал главным конструктором Ленинградского завода, выпускавшего строительные и дорожные машины для городского хозяйства. И для того чтобы занять досуг инженеров и рабочих опытного производства, предложил построить гокарты и организовать спортивные соревнования. С энтузиазмом мы взялись за то дело. Вскоре в Ленинграде появилось несколько десятков подобных машин разных классов и меня, как основателя отечественного картинга, избрали президентом секции Ленинградского городского автомотоклуба ДОСААФ.

Ленфильмовцы, придя на завод, попросили меня пристроить на гокарт макет съемочного танка. Как бывший танкист, я сразу понял, что эта бутафория не будет похожа на движущуюся «живую» тридцатьчетверку. Кроме того, гоночный гокарт с массой всего 70 кг, даже с водителем и с надстройкой, не будет способен эффектно давить автомобили и разрушать стены, что требовалось по сценарию. Я убедил в этом киношников и предложил сделать для съемок настоящий, действующий и движущийся, но только в три раза уменьшенный танк Т-34, управляемый сидящим в нем водителем.

Узнав о том, что я берусь за две недели изготовить чертежи этой машины, и имея у себя на студии прекрасно оборудованные механические мастерские, ленфильмовцы с радостью согласились. Мне были обещаны златые горы, но меня привлекал не гонорар, а возможность решить интересную техническую проблему. Как конструктор я, начиная с 1951 г., занимался разработкой небольших колесных и гусеничных машин, обладающих высокой поворотливостью и проходимостью. Танк Т-34 мне был хорошо знаком по послевоенной работе в Кубинке, и в 186-м танковом полку, где я был зампотехом танковой роты. Выпускавшаяся нашим заводом тротуароуборочная машина ТУМ-57 с бортовой системой поворота имела главную передачу с реверсом и двумя бортовыми фрикционами и сблокированными с ними тормозами, что по габаритам и мощностным характеристикам идеально подходило для маленького танка. Идеально подходил для него и двигатель внутреннего сгорания от мотороллера «Тула». Этот двигатель мощностью 8 л.с. с воздушным принудительным охлаждением был компактным и сочетал в одном общем картере коленчатый вал, коробку передач, сцепление и механизм запуска.

Сложнее было с размещением водителя. Расстояние от пола днища корпуса танка до потолка-крыши башни, уменьшенное в три раза в сравнении с Т-34, составляло всего 630 мм. Если посадить на днище модели мужчину среднего роста с выпрямленной спиной и головой, то не хватало 150 мм. При углублении места в днище на 50 мм и при наклоне головы вперед, поза водителя позволяла на короткое время, достаточное для проведения съемок, управлять машиной.

Рычаги управления бортовыми фрикционами располагались между ног водителя, как в «Шермане». Управление сцеплением мотоциклетного тросового типа находилось на левом рычаге, управление подачей топлива – на правом. В качестве рычагов использовались две половинки мотоциклетного руля. Бензобак емкостью три литра располагался над карбюратором.

Рабочие чертежи я делал дома, благо вся семья была на даче; их я передал в мастерские студии через 10 дней. Корпус модели был изготовлен из 4-мм листовой стали. Из нее же были выточены опорные катки, ведущие колеса и ленивцы. Гребневые, холостые траки и пальцы гусениц директор фильма умудрился заказать и быстро изготовить на Кировском заводе. С литой башней дело было сложнее. Из металла ее было невозможно быстро изготовить. Выручили студийные бутафоры: увидев, как мы со слесарем-сборщиком обкатываем по территории Ленфильма нашу игрушку без башни, они взялись сделать ее по моим фотографиям. По сути дела, эта башня была как бы крышкой, закрывающей голову и плечи водителя: она плотно входила в круглый проем крыши корпуса и не требовала крепления.

Машина развивала скорость до 18 км/ч, легко разворачивалась, преодолевала препятствия, брала подъем в 30° и могла пробить деревянный забор, построенный из не очень толстых досок. Управлять ею (без башни) было даже приятно. Моя танковая душа испытывала большее наслаждение, чем при езде на гокарте. Вспомнилось, как в 1947 г. в Кубинке офицеры-технари помоложе катались, ради забавы, на немецкой танкетке-торпеде, у которой был электропривод от двух танковых аккумуляторов. Но по плавности хода и простоте управления наш маленький танк превосходил немецкую «торпеду». Появилась мысль превратить малютку-«тридцатьчетверку» в подвижной тренажер для обучения вождению водителей танков. Через год эту задумку я и осуществил в Ленинградском военном округе (об этом будет рассказано в другой публикации).

Недостатком нашей игрушки было только то, что с установленной башней водитель ничего не видел впереди себя. Поэтому впоследствии, на съемках, пришлось прорезать отверстие в днище корпуса, через которое можно было держать курс по меткам, нанесенным на дороге.

Съемки фильма производились в павильонах студии и в Ужгороде. На первых съемках в студии, которые велись в дневное время, Джорогов попросил меня поуправлять танком. Директор завода, на котором я работал, начал ворчать: «Ты что, в артисты хочешь? Думаешь тебе больше будут платить?» Он сам, получая 200 рублей в месяц, платил мне 180. Я попросил Джорогова перенести съемки на вечер или ночь. Это было нелегко, но мое требование было выполнено. А съемочный эпизод был сложным. Танк, раздавив бензовоз и пробив стену солдатского кинотеатра, давя стулья, въезжает в зал. На экране в это время демонстрируется специальным проектором из стеклянной будки подлинная немецкая военная кинохроника тех лет: фюрер с поднятыми кулаками что-то кричит. В этот-то момент и нужно было въехать в экран и раздавить Гитлера. Таков был замысел режиссеров.

Три раза у нас не синхронизировались движения. Почти все бутафорские стулья были раздавлены, и каждый раз все повторялось сызнова. Зал задымлялся, машина старилась грязными мокрыми тряпками, чтобы не блестела, Гитлер начинал орать, и условным стуком по башне мне давали команду двигаться. Пробив экран и стенку, мне нужно было останавливать машину по меловой метке. Если бы я ее проскочил, то свалился бы со съемочного подиума высотой около метра. Только под утро все было закончено. Я, качаясь от усталости, шел по Кировскому проспекту к себе домой на Выборгскую сторону и думал: «И на кой черт я с ними связался?».

На съемках же в Ужгороде снимался эпизод, когда танк (модель) проезжает по деревянному мосту (тоже модели), который тут же рушится. Дело было рискованное, разъем моста удерживался чекой в месте начала разрушения. При выдергивании чеки с помощью длинной веревки мост и должен был обвалиться. По расчету операторов чеку нужно было выдергивать в тот момент, когда третий опорный каток ходовой части танка наезжает на разъем. Но водитель (местный танкист-прапорщик) наотрез отказался участвовать в этой съемке: «А если чеку вырвут на полсекунды раньше, что будет со мной в этом железном гробу с гусеницами?».

Решение было мудрым – танк через мост благополучно (с точки зрения съемок) протащили на тонкой проволоке-буксире, а мост вовремя рухнул. При просмотре фильма даже опытные танкисты не могли сказать, когда на экране появлялся дублер, неотличимый от настоящего танка. Во время последних павильонных съемок на студии известный артист-комик Филиппов, узнав у меня, что за всю работу я получил 250 рублей, сказал, что я дурак. За эту работу нужно было требовать не менее 5000 рублей…

В наше время, когда 100-тонный «Буран» при сильнейшем боковом ветре с посадочной скоростью в 200 с лишним километров в час был с ювелирной точностью посажен на аэродром, когда мы начинаем страдать, если не работает дистанционный пульт управления телевизором, когда системы управления на расстоянии достигли совершенства, описанное решение задачи может показаться смешным, наивным. Но не надо спешить с оценками. Через несколько десятков лет наши теперешние успехи тоже могут показаться детскими нашим потомкам.

Все течет, все изменяется, все совершенствуется. Такова диалектика жизни. Вот только великий подвиг нашего народа, наших воинов, наших танкистов навсегда останется высоким, светлым и неизменным.

Автор: Рем Уланов, Журнал «Танкомастер» №1 - 1998

35.

Нас ограбили. Точнее не совсем нас, но все равно обидно.
Почему то наша собака считает, что на даче у нас очень мало физической нагрузки, поэтому каждое утро начинается с зарядки. Причем в нее в обязательном порядке включены упражнения:
1. Бег -- догони или попробуй убежать от "тренера"
2. Упражнения с мячом -- игра в "собачку" с реальной собачкой
3. Метания мяча -- по принципу "пока летит, отдыхаешь"
4. Поднятия тяжестей -- попытки отобрать мяч у вцепившейся в него собаки, причем поднимаешь как сам мяч, так и 35 кг упирающегося живого веса
В общем пока эта рыжая морда не решит, что выполнен полный комплекс упражнений, к остальным, более легким работам (копка, полив, прополка) она никого не допустит.
И главным спортивным снарядом выступает ее любимый футбольный мяч. Уже многократно прокушенный и основательно потрепанный, но вполне выполняющий свои функции.
И вот этот мяч у нас украли.
Дело было так:
В середине ноября мы закрыли дачный сезон, т.е. теперь приезжаем не каждые выходные (а кое кто там живет от последнего до первого снега), а раз в две-три недели. И вот в первый же приезд в декабре собака, выйдя утром на участок для подготовки к зарядке, не смогла найти свой мяч, хотя я лично убирал его под навес к дровам.
Проведенное расследование показало:
1. Ценная вещь действительно была украдена, а не просто забыта на где-то участке
2. Ограбление не было случайным. Ему предшествовала длительная подготовка -- был обнаружен подкоп под забором
3. Преступник целенаправленно шел за мячом -- две прямых цепочки следов от подкопа до навеса и обратно
4. Похитив ценную вещь преступник пытался запутать следы и усложнить преследование -- бежал по трудно проходимой местности.
Но несмотря ни на какие сложности нам удалось выйти на вора и доказать его вину. Им оказался пес нашего сторожа.
Причем помимо обнаруженных улик (остатки мяча в будке) главным доказательством стало его поведение (по принципу "на воре шапка горит"). Если раньше, завидев мою рыжую морду, он бежал к ней здороваться и пытался раскрутить на игры, то теперь при встрече старается обойти ее по большой дуге и задать драпака...

36.

Пришлю-ка и я свою "около-автомобильную" историю. Запарковаться перед домом - нерально. Особенно вечером после работы, когда все парковочные места заняты. Однако среди жилых домов затерялось на удивление одно административное здание. Вот туда и приходится ставить. Приехала, поставила. Утром на работу, и настроение испорчено: на беленьком бампере аккурат следы серой краски водлодятла, который притер и благополучно уехал. Не заметил наверное. Да так сильно притер, что до слез обидно. Чтож, камер нет, регистратор не писал. Смириться и забыть. Следующий день муж на машине. Что важно для понимания истории. И через день снова я. Лето, первый день отпуска: солнце светит, птички поют, и никакая на свете сила не сможет его испортить, думаю я, выбегая из подъезда навстречу машине. И чем ближе подхожу, тем больше понимаю, что что-то не то. Стоит моя беленькая машинка, а на другом боку - не на притертом - предательски сереют царапины до металла. Ноги сами подкашиваются. Как так? да не может этого быть! Да ну нет - цепляется мысль за уходящую почву под ногами. Да наверное не моя машина... Беленькая? Беленькая? Гранта? Гранта. номер 315? он самый. Нееет. Будний день, время близко к обеду. На улице ни души. Подхожу ближе, слезы предательски застилают глаза. Сажусь на корточки и ногтем ковыряю царапины, дабы убедиться, что поцарапано действительно до металла. Попала на покраску крыла. Да какой же гад это сделал? Чтоб тебя камаз переехал - не замечаю как кричу в голос от обиды и давлюсь слезами со всхлипами. И тут слышу шепот над ухом, полный исступления и ужаса:
- Девушка, это не ваша машина...
Вскакиваю, пытаясь вытереть слезы. Рядом со мной стоит мужик с глазами, полными ужаса. Но слез уже не остановить. Я как закричу:
- Мужик! Ты прости меня, просто вчера ж дятел какой-то мою машину поцарапал и уехал. А тут... - всхлипы - с другой! - всхлипы - стороны! до металла! - предательские рыдания не дают вразумительно что-то объяснить.
Честь и хвала мужику. Он бережно разворачивает меня к себе, нежно вытирает слезы, проникновенно заглядывает в глаза и тихо-тихо так говорит:
- Да это я дурак, ночью парковался и забора не заметил. Это я сам, понимаешь? Я! Я поцарапал. Хрен с ней с машиной, ты только не плачь...
Та же ситуация, глазами хозяина этой машины: лето, солнышко светит, птички поют. Приехал я, запарковался, жену жду на обед забрать с работы (здание-то ведь административное, тут люди работают). Дай, думаю, покурю в елках, пока жена не вышла. (К слову сказать, перед зданием с советских времен растут 2 теперь уже огромные ели). Только прикурил, вижу, летит девица, и прямо к моей машине. Вдруг сумку бросила на землю, сама на колени села. На царапины смотрит, рукой проводит, плачет в голос, ругаться пытается, а сама плачет, что аж за душу берет. Так сигаретка сама изо рта и выпала. Думаю, идти не идти к ней. Как подойти? А не подойти нельзя. Сигаретку притушил, пошел...
Когда наконец-то я успокоилась и обрела дар речи, когда моя история о позовчерашнем притире была внятно рассказана, тогда наконец отправились искать теперь уже мою машину. Оказывается днем раньше ездил на ней муж и запарковался совершенно в другом месте, а не там где я ее оставила день назад, о чем я совершенно забыла. Гранта? Гранта! Беленькая? Беленькая! Что за невидаль. Этих грант белых как собак... Госномер 315 ? он самый. Буквы только другие в этом госномер. У меня, и у него. Да ктож на них смотрит, когда тут такая история

37.

Мой друг родом из глубокого СырыСыры.
Он еще дитем с родителями слизнул в 80тых в США, и по сути там вырос.
А вот когда он вырос, он начал встречаться с одной нег... эээ ... чернокожей девочкой по имени Джесика.
И недавно он мне в онлайне рассказал эту полную драматизма историю, которую рассказываю я вам сейчас.
Значит по факту.
Они познакомились в университете, и что главное ее семья - уважаемые интеллектуалы своего городка, а не бандиты, были очень не против что бы их дочка любилась с белым выходцем из семьи интеллектуальных белых. Интересно, правда?
А вот семья друга была несколько озадачена, поскольку как рассказать остальным родственникам оставшимся в уже не СырыСыры что их ребенок любится с нег...эээ... чернокожей девочкой - не понимали.
Ситуация была такова что оставшаяся в постсовке родня ну уж точно бы не поняла что Миша встречается с не даже еврейской девушкой, а ваще "нерусской". Ведь в их понимании грубокой глубинки нег...эээ....чернокожие это просто... ну как бы сказать... ну ниже даже цыган. нецивилизованные людоеды которые сожрали Кука, и до сих пор носят его кости в носу.
Так что родители Миши по этому поводу немного напрягались, да и Миша сам понимал - привести на смотрины невесту будет....
А теперь сама мякота:
както они с Джесикой отдыхали и расслаблялись.
И она спрашивает, в неге и душевном равновесии с телом, со своей американской прямолинейностью, мол Майкл, мы уже больше года встречаемся. наши родители какбы не против. ты не думал о....
Он встал, молча подошел к окну, закурил.
Он курил хмуро. курил смотря на мураншню Большого Яблока.
А потом говорит:
- Послушай Джесика. Я тебе не рассказывал. Но хочу что бы ты меня правильно поняла. Ты мне нравишься больше чем сама себе представляешь. Мне с тобой очень хорошо и я хотел бы провести с тобой еще много времени. Еще больше времени чем ты сама себе представляешь. Ты прекрасная женщина даже по меркам моего народа. Ты не поверишь, но та страна откуда я родом, никогда не поверит что американка умеет идеально убирать, быть невероятно хозяйственной, и замечательно готовить.
Дело в том, Джесика, я хочу сказать, что та страна откуда я родом, мы... у нас нет людей с темным цветом кожи, и насколько бы ты не была ослепительной красавицей, наша помолвка вызовет у моей многочисленной родни ТАМ более чем ужас!
Она понимая суть ситуации, начинает чуть чуть подхныкивать. Слезки накатились на глазки, и ком неизбежности подкатил к сердцу.
Он докуривает, возвращается к ней, обнимает и говорит:
- Так что знаешь как мы с тобой поступим, Джесика? Мы поженимся, и поедем всех их ТАМ навещать как супружеская пара. пусть эти пи*ар*сы просто ох*еют!
... и достает заранее приготовленное кольцо...

38.

Москва, Шерематьево, служебная проходная. Поздний вечер, я приехала на рЭйс. Настроение философское. Радует, что у нас всего 25 пассажиров и нулевой бизнес. Счастье привалило, неожиаднно.
Возле кофейного автомата стоит совсем юная девушка в форме, рядом чемоданище с неё ростом. Красотка нервно, ладонью, фигачит по стеклу. Не течёт к ней кофий.

Сам автомат с секретом, про который знает каждый, кто проходит через служебную проходную. Долго надо кнопку слива нажимать, и всего делов. Помогаю ей, сделав первый живительный глоток, она сразу интересуется, куда лечу я? Это был ночной Ереван. Блин, по интонации в голосе, я уже знаю, ЗАЧЕМ? она это спрашивает.

Мой ответ ей не нужен, она надрывно объявляет, что летит Нью-Йорк, какой-то там по счёту, за месяц. Смотрит на меня внимательно, поняла ли я ? Пытается произвести впечатление и жалуется, как она устала, от того, что ей только Америку ставят, и её уже другие ненавидят, за то, что она получает самые козырные рейсы, и по России она вообще не летает, и как вообще, можно лететь какой-то там Еревандафул, когда есть Лос и Биг Эпл. Прям, в глазах читаю - ОТСТОЙ!

Держу стакан и внимАААтельно её слушаю, улыбаюсь.
Давай, давай, пизди моя черешня!
Я бы тебя, милая, такую нервную, дома оставила, и никуда с тобой не полетела, тем более, так далеко и надолго. И правильно, что кофемат тебе «не даёт» так тебе и надо.

Та дичь, которую я от неё услышала, называется- синдром стюардессы. Сейчас я уже знаю все приметы этого недуга. За несколько лет наблюдений, изучила все симптомы, и этапы.

В особой группе риска красивая (натуральной красоты) девушка, приехавшая за мечтой о красивой работе из провинции. До работы, она дальше своего Залупинска не выезжала, а тут её порвало, как Тузик грелку, от впечатлений, и девку понесло, и занесло в другое измерение, из которого не так просто выбраться.

За свои выдающиеся внешние данные, её действительно, ставят сразу в бизнес, и она не выкисает из дальнемагистральных перелётов. В высоком классе обслуживания она постоянно на виду у важных пассажиров, которые не скупятся на комплименты. Коллежка верит, что это навсегда, вуаля, красивая жизнь! У неё окончательно сносит крышу, и тут нужно принимать активные меры, иначе через 10 лет это заканчивается антидепрессантами, разбавленными водкой. Ну, чтобы нервы, как стальные канаты.

Есть такой тупой бзик у этой когорты коллег (моя не понимать) менять свои простые, но в то же время добрые имена, такие как Мария, Дарья, Елена, на Снежанну, Сусанну или ещё какую Даздраперму, и очень обижаться, если их зовут именем настоящим.

Дальше, по мере увеличения оплаты за лётный час, пропорционально увеличиваются губы, нулевой размер неожиданно превращается в третий, безвозвратно меняется форма носа, купируются у-ХИ, ресницы колосятся в 5D формате. Где та Еленка прекрасная из глубины Сибири? Гдеееее?

Девушка может снимать убитую однушку в подмосковных ебенях, или комнатку, вдесятером с другими, но на работу приедет на подержанном мерсе, или джипе. Полцарства ползарплаты за сумочку, вторую часть за тех обслуживание своего ржавого коня, а то, что остаётся на еду, идёт на уколы красоты. Ест она только в самолёте. Дополнительные касалетки в прок точит. Быть и казаться, классЕка жанра.

Лечится это, на начальной стадии, очень просто. Урезается налёт, чтобы зарплаты хватило на самое необходимое (а лучше не хватило) и девушку перекидывают на регулярку, в эконом, или лучше сразу в турецкий, или ебипетский чартеры, желательно ночные, и битком, чтоб наверняка. Там звёздная болезнь постепенно сходит, на нет.

Поэтому, майхорошая, не хер мне тут заливать! Отказывайся ты, от своей Америки, и полетели со мной. Перелёт короткий, выспимся, завтра пойдём гулять по Еревану, затаримся коньяком, а ночью вернёмся в Москву. С пятью звёздами на армянской бутылке, ты желанная гостья на любой тусе. Инфасотка! Экипаж подтвердит!

@aerostory

39.

Как с Дедом Морозом случилось чудо

Мой друг Федя подрабатывал Дедом Морозом. Много лет. Феде было уже за сорок, и, честно говоря, это была единственная его стабильная работа. Весь год он занимался разным: то таксистом, то курьером, то в ремонтной бригаде. Но уже в конце ноября Федя начинал получать заказы на Деда Мороза. Федю ценили и передавали друг другу родители. Федя был замечательным Дедом Морозом. Что странно: своих детей у него не было. Три развода было, а детей не было. Федя детей любил, он их сходу располагал, знал какие-то шифры и коды детских душ. Как-то пришел ко мне в гости, сын и дочь еще были маленькие. Федя улыбнулся им с порога: «Здорово, черти!». И они сразу его полюбили. В тот вечер мне не удалось с ним поговорить, его унесли черти. То есть мои дети. Он играл с ними в тигра, потом в колдуна, потом в динозавра, дальше не помню.

Думаю, Федя сам был ребенком. Большим ребенком. Да, он много умел, даже класть плитку, но оставался ребенком. Потому и семейная жизнь не сложилась.

Эта история случилась с Федей пять лет назад. Весь декабрь он мотался по городу на своей дряхлой «тойоте», потея под алой синтетической шубой, не успевая даже поесть.

У Феди был только один святой день – 31 декабря. На который он никогда не брал заказов, как его ни просили, какие ни сулили деньги. Это был день его второго рождения. Однажды, еще в юности, он напился, уехал на электричке невесть куда. Его вынесли на дальней станции, оставили на ночной платформе. Федя бы там околел, но по небесной случайности его заметил машинист товарного, затормозил, втащил в кабину. Машинист нарушал все инструкции, но он спас Феде жизнь. После этого Федя бросил пить, а детям машиниста отправлял подарки. Мелочь, конфеты, но регулярно.

С той поры 31 декабря Федя оставался дома. Пил чай, играл в компьютерные игры, заказывал на дом огромную пиццу.

Итак, вечером 30 декабря, пять лет назад Федя ехал на последний заказ. Детей звали Галя и Толя. Раньше Федя у них не бывал. По дороге он изучил «досье» в мобильном. Вере пять лет, Толе – семь. Толя в Деда Мороза не верит, играет в роботов и любит Илона Маска.

Как было условлено, Федя позвонил маме от подъезда. Та быстро спустилась, в большом мужском пальто на плечах:

– Добрый вечер! Меня зовут Вера, вот подарки. Толе, конечно, робот. А Гале – наряд принцессы, – Вера протянула коробки. – Только большая просьба. Толя будет грубить... не обращайте внимания. Они с папой оба упертые материалисты, понимаете? А Галечка – вот она совсем не такая. Вы больше с ней.

– Не волнуйтесь! – усмехнулся Федя. – Бегите, замерзнете.

Через пятнадцать минут Федя звонил в дверь. И услышал мерзкий голос мальчика:

– Явился! Актеришка с синтетической бородой! Галька, это к тебе!

Неприятный мальчик открыл дверь, оглядел Деда Мороза:

– Странно. Трезвый. В прошлом году был совсем...

К счастью, в прихожую выбежала сестричка, в нарядном розовом платье с мишками:

– Здгаствуй, догогой Дедушка Могоз! – девочка не выговаривала «Р».

– Здравствуй, Галя! – улыбнулся ей Федя. И незаметно дал легкого пинка мальчику. – И тебе привет от Илона Маска!

Мальчик быстро обернулся, недоуменно оглядел Деда: неужели он дал пинка? Но Федя подкрутил синтетические усы и важно прошагал внутрь.

Было поздно, Федя очень устал и надеялся провести этот сеанс за 15 минут. Он вручил девочке коробку с платьем, та запрыгала. Протянул гнусному мальчику коробку с роботом:

– Это тебе, нигилист!

– Как ты меня назвал? Глистом?

– Нигилистом, умник. Латинское слово. Когда-то я жил в Древнем Риме.

Мальчик подошел ближе:

– Хорош врать! А будешь выступать – мой папа тебя побьет.

Мама Вера тут же вмешалась:

– Так, хватит! Сейчас Галечка споет песенку и мы отпустим Дедушку.

Но Дед Мороз Федя вдруг раззадорился:

– Нет, а где ваш папа? Я бы с ним устроил бой на татами. Я жил в Древней Японии и занимался дзюдо триста лет.

– Папа на работе! – ответил мальчик. – Но он тебя точно побьет.

В это время у мамы Веры зазвонил телефон. Она взяла трубку и стала охать: «Прости, я забыла... Ну я дура! Сейчас забегу!». И схватила Деда Федю за алый рукав:

– Умоляю, дедушка! Ради всех древних японцев! Посидите с ними 15 минут. Мне надо к подруге в соседний подъезд, отдать деньги. Заняла и забыла... ну понимаете...

Феде совсем не хотелось потеть еще пятнадцать минут, но он же был очень добрый. Он согласился.

И остался с романтической Галей, и нигилистом Толей. Галя спела ему песенку. А Толя вдруг присмирел. Он подошел к Феде и сказал:

– Ладно, извини... Но было бы лучше, если бы ты починил на кухне кран. Капает, я спать не могу.

– Кран? – удивился Федя. – А папа на что?

– Он занят, он бизнесмен.

Когда мама Вера пришла, Федя, прямо в бороде и алой шубе, раскручивал кран. Мальчик Толя стоял рядом, подавал инструменты и говорил деду:

– Снял бы ты бороду...

– Не могу. Я же Дед Мороз, ты забыл?

– Ладно-ладно. Ты крутой Мороз.

Мама Вера умоляла Федю все бросить, завтра они вызовут слесаря, и вообще детям спать... Но Федя что-то мычал в бороду, а дети прыгали рядом и кричали: «Мы не хотим спать! К нам пришел крутой Мороз, вау!»

Наконец, Федя закончил с краном. Вытер пот алой шапкой. И тут девочка Галя сказала: «И еще моя кроватка вся расшаталась...» А брат добавил: «Всё у нас тут расшаталось».

Но Федя ответил:

– Дети, милые! Если бы я пришел к вам с утра...

– Что вы! – воскликнула Вера. – Они шутят.

До лифта Деда Мороза вызывалась провожать девочка Галя, в наряде романтической принцессы. Когда Федя уже стоял в лифте, она вдруг сказала:

– Нет у нас никакого папы. Мама повесила в шкаф мужские вещи. Мама врет, что папа бизнесмен, в долгой командировке, мама думает, что мы в это верим. Толик верит, как дурак. Но папы нет. Я никогда его не видела. До свиданья, Дедушка Мороз!

Следующим утром, 31 декабря в квартире Веры, Толи и Гали раздался звонок. На пороге стоял Федя, в обычной своей куртке.

– Вы курьер? – спросила Вера.

Но тут выбежал Толя:

– Мам, ты совсем? Это наш Дед Мороз, не узнала?

– Ага, – улыбнулся Федя. – Я сегодня так, без церемоний. И день свободный. Так что у вас там расшаталось?

...Федя, Вера, Галя и Толя живут вместе уже пять лет. Еще появилась сестричка Аня, ей уже три года. А Вера и Толя, когда в школе спрашивают, кто их папа, отвечают спокойно: «Дед Мороз. Не верите?»

© Алексей БЕЛЯКОВ

40.

Я никогда ни на кого не нападаю. Я только защищаюсь.
А вот в жизни вообще никогда не мщу. Вот вообще!
Даже если человек меня достал настолько что нужно ему на спину плюнуть, я просто молча отхожу в сторонку.
Некоторые считают это малодушием.
Но нет! Я оставляю прерогативу отомстить этому ублюдку самой жизни.
Я давно заметил, если я отомщу, то это будет быстро и как-то...хммм...по детски что ли, по сравнению с тем что творит жизнь с моими обидчиками! Ох она их и избивает! настолько, что мне даже иногда своих обидчиков становится жалко. По человечески жалко. Настолько жестоко сама жизнь им мстит за меня.
В общем, я давно усвоил, что нужно просто запастись попкорном на берегу реки. И наступит жесть!
Самая крутая мстя от жизни у меня произошла пару лет назад, с моим Обидчиком из детства. Я буду его называть с большой, потому что мне его реально жалко. Пусть хоть заглавная буква станет ему утишением если он это прочитает.
Немного о наших странных отношениях с Обидчиком: я даже имени его не знал и не знаю до сих пор. он был старше меня, мы в разные школы ходили, но жили в соседних дворах. Но как только Обидчик меня видел - он тут же срывался с места и гнался ко мне что бы избить, унизить, если ехал на велосипеде - отдавить ноги, если я проходил мимо его квартиры - плюнуть или запустить яйцом, и прочая необоснованная ненависть ко мне с какойто оголтелой агрессией.
Я был ребенок, отбивался как мог, с друзьями подлавливал негодяя, но ничекго не помогало. У обидчика него был явный бзик ко мне. Вот только я где-то появлялся в его обозрении, он как бык рвался что бы сделать мне неприятное. И делал явно наслаждаясь моей обидой.
К сожалению я не всегда мог дать сдачи Обидчику. Приходилось терпеть, проглатывая слезы.
Но, я я вырос и стал более заметный центральным парнем на районе, и этот ублюдок посчитал что нападать беспричинно и без основы на меня уже себе дороже. На этом наша совместная история практически была закончена.
Наши дорожки в жизни и разошлись. Я его забыл на многие года. Вот выбросил из головы Обидчика. И славабогу! такое гавно как Обидчик вспоминать - только настроение портить.
Прошло более 15 лет.
Я давно живу за городом, а родители до сих пор в своей городской квартире.
Время от времени навещаю их, и всегда через магазин. Ну что они могут себе позволить на свою пенсию? А я радую стариков вскуснякой, бытовыми приборами, и ремонтными мероприятиями.
Так и в тот раз.
Я как раз сменил авто на новое, черное безпробежное. Думаю обкатаю до города, заодно и родителей навещу. Ну и похвастаюсь, а как же.
Приехал к родителям подкинуть продуктов.
Зашел в магазин, и там мне понравилась одна девочка. Красивенькая, чего уж там. Начал клеить. А она возьми да и склеилась!
Покупаю пол тележки продуктов родителям, и пол тележки винчика-сыра-вкусняшек для нашего совместного приятного времяпрепровождения с ней, потому что она сама хочет заморочится с незнакомым презентабельным музЧиной.
Выхожу из магазина с девушкой под локоточек. Трещу ей с юморком да без устали, что мол, сейчас навестим моих родителей, я отдам им продукты, а потом поедем ко мне на дачу. ты не переживай, у меня там полный комплект: свой бойлер, так что есть всегда горячая вода, генератор, так что электричество не зависит от природы, полный евроремонт и отличная мебель, теплый санузел не во дворе, свежие полотенца ... и простыни. Если тебе будет необходимо что то, то свожу в сельмаг, там есть все - от гигиены до продуктов. Так что выходные проведем у камина на ковре попивая полусладкое... Открываю машину, вгружаю продукты. Девочка садится на пассажирское, я иду на водительское, хищно потирая руки.
И тут вижу ЕГО! Ага, того самого. Обидчика из детства. Имени которого даже никогда не знал.
Какое-то поношенное рванье, в руке крепкое пойло для быдла, да и сам выглядит престарелым хиппи. во второй наверно найденая на помойке коляска с личинкой, у которой явно Альцгеймер проявился раньше времени. Орет мол усралось. Рядом с обидчиком его баба. дада, именно баба, а не жена, или женщина, или еще какой синоним. Это ж блин столько надо было выпить пойла для быдла что бы заделать ей личинку?
Реальный тираннозавр - здоровое неопрятное тело в леопардовых лосинах, перетянутые в обтяжку свисающие телеса, пасть черноротая, что то там орет на этого чувака, перерыженые клочковатые явно давно не мытые волосы, и сцуко килограмм 150 чистого сала. А голова меньше сиськи. Страх! Ейбогу я заметил у нее как растопленое сало вытекает на оголённые короткие рученки, выглядывающие из под топика с титаником. Ужас!
И тут мы встретились взглядами с Обидчиком.
Он меня узнал. Я его тоже. И вот именно для него это был шок!
И в этот момент я понял, почему никогда ему не мстил за испорченное детство.
За меня отомстила сама жизнь.
КАК ОН НА МЕНЯ ПОСМОТРЕЛ! Это было одновременно жалось к себе и зависть ко мне. Он до сих пор остался жить в квартире покойных родителей, я же своим живым родителям всегда делаю подарки. И он как житель соседнего двора знает об этом. Я на машинке неженат рассказываю юной прелестнице как мы отлично проведем время на даче со всеми удобствами, а он будет сидет перед старым телеком в одутловатых труселях и алкоголичке слушая вопли личинки и тиранозавра с пивом в руке.
И я это увидел.
У него в глазах было... даже не знаю как назвать. Исступление что ли. От его тупорылой жизни и безысходности бытия до самой смерти. И зависть. Лютая неприкрытая ничем зависть к моему образу жизни, и еще...не знаю как назвать... обида на самого себя что у него был шанс не чмырить меня а со мной дружить. Ведь во оно как в жизни то обернулось!
И мне в этот момент стало его жалко! Искрене по настоящему сильно жалко!
Думаю он это увидел в моем взгляде. Жалость к нему и прощение за его поведение.
Потому что ТАК отомстить за меня могла только сама жизнь!

41.

Явившись за массажем в салон красоты рядом с домом, был поставлен в известность, что установлен дополнительный сбор на мужчин в размере 200 рублей на любой вид массажа. Сказать, что я удивился, было бы не совсем верно - я охренел. Не в сумме дело, по сравнению со стоимостью массажа она смешная. Но сам факт такого сбора!
- Простите, а что это за гендерная дискриминация? Я брал массаж в самых экзотических уголках планеты, цена для обоих полов везде одинакова. Да и вообще дичь какая-то. Придешь в следующий раз - а у вас дополнительный сбор на рыжих появится. Или на лысых. В чем логика сбора на мужчин именно при массаже? Стрижете же вы нас еще без наценки, надеюсь?
На администраторшу жалко было смотреть, видимо я далеко не первый задал ей эти вопросы. Принялась нести какую-то хрень:
- Понимаете, мужчины в целом крупнее, труда массажистки требуется больше...
Я развеселился.
- Так вы и с толстых баб этот сбор взымайте. Живо примутся за похудение, им только на пользу будет. А для стимула просто взвешивайте перед массажем, с фиксированным ценником - 1 килограмм клиента 50 рублей, к примеру. Или сбор за каждый лишний сантиметр талии. Да вы своих баобабиц через месяц не узнаете!
Администраторша вздохнула.
- Вам все хиханьки, а мне грусть. Массажистка у нас сменилась, этот сбор - категорическое требование новой. Иначе уволится, а у нее полно заказов. Для нашего заведения она вне конкуренции. Да вы попробуйте, мужики к ней валом прут.
- Гм, принудительный эротический массаж за 200 рублей? А можно мне обычный массаж, и без сбора?
- Да нет там никакой эротики. Скорее, эээ... курьез природы. Предупреждаю - девушка порядочная, никаких интимных ласк не устраивает и не принимает. И вообще она классный массажист, а мужики ее просто задолбали. Вот и установила свою таксу. Я сама в шоке, но чисто по-женски я ее понимаю.

Заинтригованный, я пошел. В силу природной политкорректности, в знак уважения к законодательству Российской Федерации и во избежание политсрачей в обсуждалке, категорически умолчу национальность массажистки. Но ее бюст! В этой истории его умолчать невозможно. Как две спелые дыни торчали из халата. Что бы ни затевала дивчина при вполне себе приличном массаже, периодически на меня сваливалось или шлепало по касательной что-то увесистое, теплое и упругое. Незабываемые впечатления. Чую, скоро подымет до пятисот.

42.

Как-то в прошлой жизни у меня был кот. Дерзкий. Погоняло – Пуля. По цвету оболочки. Под настроение – Пульман, он же – Пульмонолог. К годовалому возрасту Пуля отрос до пяти кило, бесстрашно ходил на лодке на рыбалку с хозяином, да и вообще, непонятно, кот это был или пес. Увы, гуляя по балкону, Пуля, движимый инстинктом, рванул за пролетающим голубем, а так как сам летать не научился, наглухо спикировал с 14-го этажа.

С тех пор я зарекся заводить живность в городской квартире.

Прошло лет двадцать.

Прекрасная половина моей семьи, проклевала мне мозг.

— Папа, давай купим котика!

— Папа, на день рождения я хочу только котика!

— Папа, если ты не купишь котика, я умру!

Наконец, каменное сердце дало трещину.

— Кошку можно, — кастрировать собрата я был не готов, впрочем, как и терпеть мартовские котованья.

Бабье, радостно взвизгнув, упало на мобилу. Спустя пару дней длинноногая стюардесса, выпорхнув из мерседеса, принесла в корзинке голубоглазый мохнатый серенький породистый комочек с бантиком на шее. Вислоухая шотландка.

— Будем звать ее Даша, — провозгласила мелкая.

— Ну Даша, так Даша, — согласился я, это ж не мое собачье дело.

Даша резко подрастала и чересчур наглела с морды. Я начал что-то подозревать.

— Тут такая ситуация, даже не знаю с чего начать, — как-то позвонила супруга мне на работу, — короче, у Дашки, похоже, яйца растут.

Когда репутация отросла объективно и бесповоротно, назвали Дашу Марсиком. Ну, типа Барсик, только по-модному.

Из декоративного предмета интерьера животное волей-неволей стало братаном. Пайка, конечно, подросла и пожирнела, но и спрос стал жестче. Если Дашу я аккуратно отодвигал со своей подушки в ноги, то Марса я брал за шкирняк и ставил в стойло.

— Слышь, чувырла! Это моя подушка! Я здесь босс! – уткнувшись носом в кота и оскалив зубы, доводил я постанову. Немедленно были закуплены всякие кошачьи развлекухи, дочери было наказано гонять кота по физкультуре, а супруге запрещено выкусывать когти. Хер с ней, с мебелью, боевой кот – боевая единица сама в себе. Тем более, с шотландскими корнями. Они ж там тоже горцы.

И вот, вывозим кота на деревню, к бабе с дедой, не оставлять же его одного на выходные.

Топорщась жопой сквозь отверстия корзинки, котяра едет в машине относительно спокойно, к середине дороги оборзев до высунуть голову целиком.

Подъехали, мелкая вытаскивает корзинку, кот стремглав выпрыгивает и скрывается во дворе. У тестя живут еще два кота, один местный, рыжий двортерьер Тарас и кастрированный Лорд второй дочки (как родила, спровадила на село своего десятикилограммового британца).

Походил по двору, покискал, нету Марса. Деловито подошел Тарас. Я его погладил. Ощущения – как кабана гладишь, ну или щетку сапожную. Ладно, по брюшку почешу. На брюшке у Тараса гуляли кубики пресса. Для полноты образа жесткого деревенского перца Тарасу не хватало разве что картуза, сигареты и шрама на горле.

— Вижу, ты мужик серьезный, местный, найди мне моего городского, — попросил я Тараса.

Тарас, вздернув хвост трубой, потрусил по снегу в сторону пристроя, где рвался с цепи Рекс. Подойдя к собаку на четко выверенное бесячье расстояние, Тарас плюхнулся на сраку и стал умываться. Рекс натужно хрипел в паре сантиметров. Невозмутимо закончив с туалетом, Тарас взвился свечкой на метр вверх, двинул Рекса лапой по морде и, скользнув у опешившей овчарки под брюхом, юркнул в пристрой, откуда немедленно донеслись марсовы взвизги. Нашелся.

Я поспешил на подмогу. Марс запрыгнул на перила и угрожающе шипел, подняв лапу с торчащими по-боевому двухсантиметровыми, наточенными об мое кресло, когтями, Тарас сидел внизу, как терьер в стойке.

— Держи потеряшку, — передал я кота дочке, та понеслась его гладить и кормить.

Мы с тестем, наконец, разлили.

— Будем.

— А Лорд-то где, чего-то не видать? – выпив, поинтересовался я судьбой британца.

— Да его, как Ольга привезла, Тарас под диван загнал, — тесть жахнул и захрумчал огурчиком, — только пожрать да погадить и вылазит. Когда Тарас во двор уходит. Третий месяц уж там сидит.

Пока мы славно выпивали и закусывали, кошаки шипели друг на друга и ходили вокруг стола, напружинив выгнутые спины. Высунувшийся из под шконаря на канитель Лорд, пару раз по очереди отхватил по роже от обоих.

Несмотря на непримиримый и яростный желтый блеск в глазах, наши коты спустя пару часов сдружились, полакали молоко с одной миски и устроились играть в кошачьи ладушки.

Вскоре Тарас ускакал по деревенским котовским делам, Марс остался обнюхивать новое место. Из-под дивана осторожно выполз огромный Лорд. Робко подойдя сзади к невозмутимому Марсу, Лорд понюхал его яйца, тяжко вздохнул и уполз обратно под шконку.

— Вот почему котов нельзя кастрировать! — назидательно поведал я супруге.

43.

"Разрывая семейные узы" (Breaking Home Ties, 1954) — одна из самых популярных и любимых американцами картин Нормана Рокуэлла.

Художник написал её, когда сам начал ощущать "синдром опустевшего гнезда" — его дети один за другим стали уходить во взрослую жизнь и именно это ощущение тоски от предстоящей разлуки он повытался передать в фигуре отца, который готовится посадить на поезд сына, отправляющегося в университет. Парень одет в свой лучший костюм, на его чемодане наклейка "Университет штата", из кармана торчит билет, рядом с отцом стоят флаг и фонарь — они из такого маленького городка, что здесь даже нет станции и отцу предстоит остановить поезд, чтобы посадить на него сына, а пока что они ждут, сидя на подножке их фермерского грузовичка.

В 2006 году эта картина была продана на аукционе "Сотбис" за 15,4 миллиона долларов — на тот момент это была рекордная сумма за картину Рокуэлла. Не в последнюю очередь рекорд был установлен из–за необычной и довольно интересной истории, связанной с этой картиной.

В 1962 году, через восемь лет после создания, эту картину купил за 900 долларов у самого Рокуэлла его близкий друг и сосед — художник комиксов Дон Трахт. С тех пор картина оставалась у Трахта, до самой его смерти. Он отказывался продавать ее за любые деньги — когда в середине семидесятых Трахт отклонил предложение в 35 000 долларов, Рокуэлл написал ему записку: "Ты просто спятил, что не продаешь ее, но я ценю твою преданность". В 2004 году Трахт переехал в дом престарелых и его дети решили передать драгоценную картину в музей. Но когда там начали сравнивать оригинал с обложкой журнала, в котором она была впервые напечатана, обратили внимание на несоответствия. Краски оказались более блеклыми, лицо мальчика было другим, отличались и другие детали. Эксперты пребывали в недоумении, поскольку история картины была безупречна — её продал сам Рокуэлл, на руках владельцев были все документы, сохранился даже оригинал чека. Картину отправили на экспертизу, чтобы установить проводились ли над ней дополнительные манипуляции и рентген не показал никакого второго слоя. В конце концов сотрудники музея сошлись на том, что скорее всего картина была испорчена плохим реставратором при одной из чисток.

В марте 2006 года младший сын Трахта обходил дом своего покойного отца, который выставили на продажу, и заметил странную щель в стене у книжной полки — как будто в этом месте панель, закрывавшая стену, немного отошла. Он потянул ее на себя, заглянул внутрь и увидел очертания картин. Оказалось, что стена легко отъезжала в сторону, а за ней висели восемь картин знаменитых американских художников: Мид Шеффер, Джорджа Хьюза, Джина Пелхама, а в центре — "Разрывая семейные узы" Нормана Рокуэлла. Вот только большинства из этих картин у Трахта не должно было быть. В 1973 году он развелся со своей женой, Элизабет, и восемь картин современных американских художников были поделены между ними — пять достались Элизабет, а три, включая "Разрывая семейные узы", перешли во владение Дона. Вернее так думали. На самом деле Дон Трахт, сам талантливый художник, просто скопировал все картины, будучи не в силах расстаться с ними. Потом, подчиняясь решению суда, он передал копии бывшей жене, свои копии развесил по стенам у себя дома, а оригиналы спрятал в тайнике. После этого удивительного открытия оригинал отправили туда же, где находилась копия — в музей, где их некоторое время демонстрировали вместе, а потом посвятили удивительной находке целую выставку — "Тайны за стеной: Коллекция Дона Трахта" — где показали все картины, найденные в тайнике вместе с их копиями.

44.

ЧЕСТЬ СЕМЬИ

У жены моей есть очень существенный недостаток - любит она ходить пешком. Что же в этом плохого, спросите вы, сплошная экономия на транспорте, плюс для фигуры хорошо, не успевает на ней жир завязаться. Но представьте, как вы после концерта да посиделок в кафе в 2 часа ночи тащитесь из центра города на Автозавод. Ну давай уже вызовем такси? - молю я жену через 10 остановок, а ей все мало, она требует продолжения банкета и кричит: ночь коротка, дай огня, пошевеливайся, старая рухлядь. Нет, так она не кричит, но в глазах у нее что-то такое читается.

И вот мы вчера были на Маниже - а это второй концерт, на который я попал из этих восьмисотлетних, до этого Катя ходила одна, потому что у нее антитела, а у меня вакцина, вторую дозу которой я только в начале августа вколол. Уж не знаю, с кем она там домой добиралась, может с любовниками полночи гуляла, это мне неведомо.

Короче, сильный концерт, Манижа крепкая во всех смыслах певица, уверенно движется на сцене и не комплексует. Я даже после её выступления решил больше не худеть - вон как пышки пляшут и ничего. К тому же ниша толстого артиста мужского пола сейчас как раз пустует в России, вот я её и займу, пока там нет конкуренции.

Маниженской музыки мы наслушались, потом походили по Рождественским пабам и ближе к часу ночи стали уже гулять в сторону дома. Шли проверенным маршрутом - через мост, потом через площадь Ленина, потом через эту развязку и ближе в Москарику. А дальше там идут настоящие трущобы, дикий Канавинский рынок и сам район весь сдается в аренду, там кругом лица восточной национальности, это наш российский Бронкс, район наркоманов и гангстеров.
Но мы об этом даже не задумываемся, ведь лето такое теплое в этом году, настроение очень свободное и атмосферное. Навстречу идут с метлами гастеры - вот это да, говорю я Кате, мы в субботу в 2 ночи идем с гулянки, а гастеры в два ночи только закончили подметать Канавинский рынок и семенят в свои нелегальные жилища отдыхать, какие разные судьбы, ну или что-то такое занудно-философское, как я люблю.

Дорожка довольно широкая, и тут я замечаю прущего нам навстречу человека, с которым явно что-то не так. Места много, но он прет прямо на Катю - она влево, и он влево, она вправо, и он вправо. Я чуть сзади, не поспеваю за длинными шагами жены, и вижу как мужик намеренно задевает ее плечом.

- Куда ты, блять, прешь?! - сильно толкаю я парня. Тот охуевает, глаза у него наливаются кровью: «Ты что, на меня?!» - говорит с восточным акцентом тот, кто намеренно искал и создавал конфликт.

Я мгновенно оцениваю наши с ним данные. Одна весовая категория, он явно выше и примерно в 2 раза моложе. Лет 25-26, накачанный и тугой как боксерская груша. Мне 50 и я тоже шкаф, но уже с расшатавшимися створками и без плотных тренировок боксом или самбо. Короче, вступать в лобовую битву глупо.

Мы быкуем друг на друга: «ты чо?» - «а ты чо?!». Тот все ближе и ближе прижимается ко мне, сжимая кулаки и вращая своими пьяными восточными глазами. Тут к нам с удивленным и встревоженным лицом приближается жена - беги, говорю я ей, еще не хватало, чтобы шкаф ей что-то сделал.

Бегать жена тоже любит, тут ее уговаривать не нужно, она хватает меня за руку, и мы во весь дух бросаемся улепетывать от бычары. Тот было делает пару шагов вслед за нами, но он пьян и себе не враг, бегать ему не хочется, поэтому он кричит вслед нам грязные ругательства и идет в свою сторону.

Нет, не нужно было с ним вступать в драку - каждый день я читаю про сотни таких случаев в телеграм-каналах, когда здоровенные имбецилы до смерти забивают случайных прохожих, а у меня ведь с собой ни кирпича, ни газового баллончика, да и кастет свой я дома забыл.

- А почему он на тебя напал? - спросила жена, когда мы ловили такси. - Неужели просто так?
- Как, - говорю, - он же тебя толкнул, а я вступился, толкнул его в ответ.
- Он меня не толкал, - удивленно сказала Катя, - я его вообще даже не заметила, оборачиваюсь, а вы там деретесь. Но спасибо, что вступился за мою честь.

А вы давно сталкивались с гопниками?! Они по-прежнему заполняют темные дворы неблагополучных районов, никуда не делись.

45.

Яблоки

- Сынок, купи яблочки, свои, домашние, не кропленные.
Именно это «не кропленные» и заставило Александра остановиться и обернуться. Так говорила всегда его бабушка в далёком детстве: не опрыскать, а покропить.
- Не кропленные, говорите, - подошёл он к прилавку.
Старушка с кучкой яблок оживилась и быстро затараторила:
- Не кропленные, не кропленные, со своего дерева в огороде, уродила в этом году яблонька, как никогда. Ты не гляди, что не такие большие, как у перекупок, то ж привозные, бог знает, откуда, там яду больше, чем яблока. А это ж наши, местные, - её руки быстро перебирали яблоки, показывая покупателю товар со всех сторон. – Они ж яблоками пахнут, а вкусные какие, ты попробуй, попробуй. Вот, гляди, гляди, - с каким-то восторгом продолжала бабка, протягивая яблоко, на котором была маленькая буроватая отметина – видишь, их даже червячок кушает, потому, как не кропленные.
Александр невольно рассмеялся после этих слов:
- Так они у Вас все червивые?
- Да нет же, - испуганно отдёрнула руку с яблоком старушка, - смотри, все целенькие, это одно попалось, не доглядела. Ну, червячок же ест, значит, и для человека безвредное, говорю ж, не кропленные.
Александру эти яблоки были и даром не нужны, он просто, проходя через вечерний базар, срезал угол на пути к дому. Но что-то в облике этой бабки, в её манере говорить, в открытом бесхитростном взгляде, в её способе убеждения червячком в правдивости своих слов напоминало его родную бабушку. Какое-то, давно забытое, чувство тёплой волной разлилось в груди, и Сашке захотелось сделать что-нибудь хорошее для этой старушки, торговавшей на базаре. Поэтому, не торгуясь, он купил два килограмма этих яблок, сам не зная зачем, рассказав, что у него дома сынишка приболел (он вообще здоровьем слабенький), кашляет и жена в положении, и что, наверное, им будет полезно не кропленные яблочки поесть. В общем, сам не понимая почему, Александр поделился с этой незнакомкой самым сокровенным, что мучило его душу.
Бабка охала, вздыхала, качала головой, приговаривая, что сейчас старики здоровее молодых, потому как, разве в городах сейчас еда? Это ж сплошная химия, и сам воздух тут тяжёлый и больной. Он кивал и соглашался. Когда уже собрался уходить, бабка вдруг схватила его за руку:
- Слушай, приходи завтра сюда же, я тебе липы сушёной привезу да баночку малины с сахаром перетёртой, от простуды первое дело. Так я привезу, ты приходи завтра.
Александр шёл с яблоками домой и улыбался, на душе было хорошо, как в детстве, когда бабушка гладила по голове своей шершавой натруженной рукой и говорила: «Ничего, Сашок, всё будет хорошо».
***
Родителей своих Сашка не знал. Бабушка говорила, что отца его она и сама не знает, а мать… мать непутёвой была. Как привезла его однажды из города, в одеяльце завёрнутого, так и укатила обратно. Обещала забрать, как жизнь свою наладит, да так и сгинула.
Бабушку Сашка любил. Когда она, бывало, зимними вечерами тяжело вздыхала, вспоминая дочь свою пропащую, прижимала голову внука к груди, целовала в макушку, он говорил:
- Не плачь, ба. Я когда вырасту, никогда тебя не брошу, всегда с тобой жить буду. Ты мне веришь?
- Верю, Сашок, верю, - улыбалась бабушка сквозь слёзы.
А когда Сашке исполнилось двенадцать лет, бабушки не стало. Так он очутился в школе-интернате. Бабушкин дом продали какие-то родственники (это когда они вдвоём с бабушкой жили, то Сашка думал, что они одни на белом свете, а когда речь о наследстве зашла, претендентов оказалось немало).
Кто жил в детдоме, тому не надо рассказывать все «прелести» пребывания в подобных учреждениях, а кто не жил, тот до конца всё равно не поймёт. Но Сашка не сломался и по кривой дорожке не пошёл. Отслужил в армии, приобрёл профессию. Вот только с девушками ему не везло. И хотя сам Сашка был высоким, спортивного телосложения, симпатичным парнем, все его подруги, узнав о том, что он сирота, быстро исчезали с его горизонта. Поэтому, когда пять лет назад он случайно столкнулся в супермаркете со Светкой (они воспитывались в одном детдоме), то обрадовался, как самому родному и близкому человеку. Света тоже была очень рада встрече. А через полгода они поженились, родился сын, вот сейчас дочку ждут. И, в общем-то, жизнь наладилась.
***
- Свет, я тут яблок тебе с Дениской купил на базаре, домашние, не кропленные, - протянул пакет жене.
Света, выросшая с рождения в детском доме, пропустила все эти эпитеты мимо ушей. Она помыла яблоки, положила в большую тарелку и поставила на стол. А спустя полчаса в комнате уже витал яблочный аромат.
- Слушай, какие классные яблоки, а как пахнут, - говорила Света, уплетая их за обе щеки вместе с сыном.
- Так домашние же, не кропленные…
Этой ночью Александру снилась бабушка. Она гладила его по голове, улыбалась и что-то говорила. Сашка не мог разобрать слов, но это было и не важно, он и так знал, что бабушка говорила что-то хорошее, доброе, ласковое. От чего веяло покоем и счастьем, забытым счастьем детства.
Звук будильника безжалостно оборвал сон.
Весь день на работе Александр ходил сам не свой. Что-то беспокоило, какая-то непонятная тоска грызла душу, к горлу периодически поднимался ком. Возвращаясь домой, он поймал себя на мысли о том, что очень хочет опять увидеть ту бабку с яблоками на базаре.
***
Евдокия Степановна (так звали бабку, торговавшую яблоками) слонялась по двору, тяжело вздыхала, раз за разом вытирая набегавшие на глаза слёзы. Давным-давно её старший сын погиб при исполнении служебных обязанностей (пожарником был), даже жениться не успел, а младшая дочь, красавица и умница, когда училась в институте в столице, вышла замуж за африканца и укатила в жаркий климат, где растут бананы и ананасы. Муж её покойный долго бушевал и плевался по этому поводу. А она что? Она только плакала, предчувствуя, что не увидит свою девочку больше никогда. Так и вышло. Пока ещё был жив муж, держалась и она. Ну, что же делать, раз жизнь так сложилась? А как два года назад мужа не стало, померк свет в душе Евдокии Степановны. Жила больше по привычке, прося бога, чтобы забрал её побыстрее в царство покоя.
Этот молодой человек, что купил вчера яблоки, растравил ей душу. Ведь чужой совсем, а как хорошо с ней поговорил, не отмахнулся… Что-то было в его глазах… какая-то затаённая тоска, боль, она это сразу почувствовала. Её материнский инстинкт прорвался в словах: «Приходи завтра сюда же, я тебе липы сушёной привезу да баночку малины с сахаром перетёртой, от простуды первое дело. Так я привезу, ты приходи завтра».
И вот сейчас, заворачивая в газету банку с малиновым вареньем, Евдокия Степановна непроизвольно улыбалась, думая, что бы ещё такого захватить для этого парня и его семьи. Очень уж хотелось ей порадовать человека и, конечно же, ещё немного поговорить, как вчера.
***
Вчерашнее место за прилавком было занято, и Евдокия Степановна пристроилась неподалёку, в соседнем ряду. Выложив кучкой яблоки, она всё внимание сосредоточила на проходящих людях, чтобы не пропустить.
Народ массово возвращался с работы. К этому времени Евдокия Степановна окончательно разнервничалась. «Вот же дура старая, насочиняла сама себе, напридумывала… и на кой ему слушать и верить чужой бабке», - досадливо думала она, а глаза всё высматривали и высматривали знакомый силуэт в толпе.
Александр вчера не придал особого значения словам бабке о липе и малиновом варении. «Эти базарные бабушки чего хочешь наговорят, лишь бы товар свой продать», - думал он. – «А вдруг и, правда, приедет? Не похожа она на опытную, бойкую торговку. Червячка показывала… вот же придумала…», - заулыбался, вспоминая бабкино лицо, с каким жаром она о червяке говорила. – «Эх, какая разница, всё равно ведь через базар иду, гляну, вдруг стоит».
Саша свернул в ту часть базара, где вчера стояла бабка с яблоками, пошёл вдоль прилавка, не видно бабки. «Тьху, дурак, развели, как малого пацанёнка, хорошо что вчера, с дуру, Светке не похвастал обещанной малиной». Настроение мгновенно испортилось, не глядя по сторонам Саша ускорил шаг.
- Милок, я тут, тут, постой, - раздался громкий крик, и Александр увидел спешащую к нему вчерашнюю бабку.
Она радостно схватила его за локоть, потянула за собой и всё тараторила:
- Место занято было, я тут рядом пристроилась, боялась, пропущу, думала, придёшь ли? Я ж всё привезла, а думаю, вдруг не поверил бабке…
Бабка всё «тарахтела» и «тарахтела», но Александр не прислушивался к словам, он на какой-то миг душой перенёсся в детство. Эта манера разговора, отдельные слова, выражения, движения рук, взгляд, в котором затаилось желание обрадовать человека своими действиями, всё это так напоминало его родную бабушку.
Он спросил: сколько должен, Евдокия Степановна замахала руками, сказав, что это она со своих кустов для себя варила, и принимать это надо, как угощение. А ещё говорила, что малина у неё не сортовая, а ещё та, старая, не такая крупная и красивая на вид, но настоящая, душистая и очень полезная. И Сашка вспомнил бабушкину малину, её запах и вкус, а ещё ему почему-то вспомнилась картошка. Жёлтая внутри, она так аппетитно смотрелась в тарелке, а вкусная какая. После смерти бабушки он никогда больше не ел такой картошки.
- А картошка жёлтая внутри у Вас есть? – перебил он старушку.
- Есть и жёлтая, и белая, и та что разваривается хорошо, и твёрденькая для супа.
- Мне жёлтая нравится, её бабушка в детстве всегда варила, - мечтательно произнёс Александр.
- Милок, завтра суббота, выходной. А ты приезжай ко мне в деревню, сам посмотришь какая у меня картошка есть, у меня ещё много чего есть… Старая я уже, тяжело мне сумки таскать, а ты молодой, тут и ехать-то недалече, всего сорок минут на электричке. Приезжай, я не обижу…
И Сашка поехал. Не за картошкой, а за утраченным теплом из детства.
***
Прошло два года.
- Наташа, печенье точно свежее? – озабоченно вопрошала уже второй раз Евдокия Степановна.
- Да, говорю ж Вам, вчера привезли, ну, что Вы, ей богу, как дитё малое? – отвечала продавщица.
- Дети ко мне завтра приезжают с внучатами, потому и спрашиваю. Дай-ка мне одно, попробую.
- Гляди, совсем Степановна из ума выжила, - шушукались в очереди, - нашла каких-то голодранцев, в дом пускает, прошлое лето Светка с детьми всё лето на её шее сидели. Видно, понравилось, опять едут.
- Ой, и не говори. Чужие люди, оберут до нитки, а то и по башке стукнут, дом-то хороший. Василий покойный хозяином был. Говорила ей сколько раз, отмахивается.
- Взвесь мне кило, хорошее печенье.
- Ну, наконец-то, - выдохнули сзади стоящие тётки. – Не тех кормишь, Степановна.
Евдокия Степановна, не спеша, шла домой и улыбалась. Что ей разговоры? Так, сплетни всякие. Родные – не родные, какая разница. Где они эти родные? За столько лет и не вспомнили о ней. А вот Саша со Светой помогают, да и не в помощи дело…
- Саша, а чего нам до завтра ждать? Я уже все вещи сложила и гостинцы упаковала, на последнюю электричку как раз успеваем. Поехали, а? - агитировала Светлана мужа, пришедшего с работы.
- Папа, поехали к бабушке, поехали, - подхватил Дениска, - там курочки, пирожки, вареники с вишней… там хорошо.
- Баба, - запрыгала двухлетняя Леночка, - хочу к бабе.
Александр посмотрел на своё семейство, улыбнулся, махнул рукой:
- Поехали.
Они сидели в электричке, дети смотрели в окно, периодически оглашая вагон восторженными криками: «Смотри-смотри!» А Саша со Светой просто улыбались, ни о чём особо не думая. Ведь это так здорово, когда у тебя есть бабушка, которая всегда ждёт!

46.

Случайному попутчику, с которым никогда больше не встретишься, человек может рассказать такое, чем ни с кем из знакомых поделиться не может.

Подвозил на трассе какого-то парня.
Беседовали, коротая дорогу. Он рассказал, что с девушкой у него давние и прочные отношения.
Зарегистрировать брак она хочет, но не настаивает. А его устраивает всё, как есть.

И вот некоторое время назад они расстались по её инициативе.
Без скандалов и драм. И несколько месяцев жили каждый сам по себе.
Созванивались иной раз. При случайных встречах обменивались новостями.
А потом вдруг она воспылала прежним чувством, и у них снова стало всё по-прежнему прекрасно. Снова они близки и им хорошо вместе.

И он рад возобновлению отношений, только все время отгонял мысли – чего это она вдруг так неожиданно к нему вернулась, и не связано ли это с её каким-то неудачным сексуальным контактом.

А вот вчера в разговоре она дала понять, что таки да, - было у неё то, о чём он не хотел думать.

И он понимает, что не вправе винить её, потому что предложение он ей не делал, на тот момент они были свободны от обязательств и расставаясь клятвы верности друг другу не давали.
И расставаться с ней он не хочет.

А саднит вот в душе, и ничего не поделать.
И подмывает её расспросить – как, что и с кем у неё было, но он опасается, что от подробностей будет только хуже.

Рассказал он мне это, и какое-то время мы молчали.

Вдруг он откинул перед собой солнцезащитный козырёк и долго разглядывал себя в установленное там зеркальце.

Я вопросительно взглянул на него.

Он печально усмехнулся:
- Да вдруг подумал, что я рогатый. Посмотрел – вроде не заметно.

47.

Женился я спьяну на пышной мадам,
В ней весу почти что на сто килограмм,
Была у той женщины взрослая дочь,
Мой папа сойтись вроде с нею не прочь.

Короче, сыграли две свадьбы за ночь,
У них через год сын, у нас - вовсе дочь.
Их сын как бы брат мне родной, по отцу,
И он же мне внук. Не сдержать мне слезу.

Мне дочка, как тетка, а папе я тесть,
Чтоб мне никогда больше выпить не сесть!
Короче, я дедушкой стал себе сам.
Пойду застрелюсь, или выпью сто грамм!

Но плюсы есть тоже от жизни такой -
Дождусь я правнуков совсем молодой.
Тогда свой рассказ и поведаю вам
О том, как женился на пышной мадам!

48.

В 1902 году в Пскове, в семье лесника родился Глеб Травин. Рос, учился, отец научил его выживать в лесу, после уже сам Глеб вел кружок охотников-следопытов. B 1923 году в Псков зарулил голландский велосипедист Адольф де Грут, объехавший всю Европу. Его рассказы так впечатлили Травина, что он сам решил замахнуться на кругосветное путешествие. Его за границу, разумеется, не выпустили, и в 1927, увольняясь из Красной Армии, он указал местом рождения Петропавловск-Камчатский и получил туда бесплатный билет. В Петропавловске Травин открыл артель как электромонтер и начал заниматься подготовкой к путешествию и тренировками — выбил себе американский велосипед, купил ружье, отрастил длинные волосы (шапки у него не будет ближайшие три года).
В 1929 он стартовал на пароходе из Петропавловска во Владивосток, с собой у него было немного вещей, стратегический запас еды (шоколад и галеты), компас, ружьишко, кожаная куртка, удочка и маршрутная книжка, чтобы отмечать в ней все пункты остановки у местных властей. И поехал.
Ел два раза в день, в 6 утра и в 6 вечера, питался подножным кормом, спал на куртке на земле. Как ни удивительно, он проехал всю Сибирь и Среднюю Азию, перевалил через Кавказ, переплыл на пароходе Каспий, добрался до Крыма и оттуда прибыл в Москву. В Москве во всесоюзных обществах ГТО его, как он вспоминал, встретили с презрением, зато в союзе велосипедистов поощрили запасными покрышками. Травин в Москве не задержался и поздней осенью приехал в Петербург, заехал в Псков и двинулся через Кольский полуостров к Мурманску.
Оттуда он добрался до Архангельска, удивляя местных велосипедом на замерзших ледовых просторах и начал пробираться вдоль берега Северного Ледовитого океана к Новой Земле и Диксону. Без шапки, на велосипеде.
Дальше начинается жесть, поверить в реальность этих событий почти невозможно.... Где-то на велосипеде, где-то пешком (в руках с велосипедом), где-то на лыжах, но Травин шел по замерзшему Северному Ледовитому океану – по-прежнему без шапки, палатки и припасов. Он ночевал в снегу, примерзал меховым комбинезоном ко льду, выдирал ошметки одежды и сапог и практически босиком ехал на велосипеде к ненецким чумам, пугая всех своим видом. Когда, наконец, Травин ввалился в ненецкий чум, ноги были сильно обморожены. Опасаясь гангрены, он решил, что потемневшие и распухшие большие пальцы лучше ампутировать, и тут же отрезал их ножом. Глядя на это, ненцы решили, что перед ними не человек, а дух. Так по окрестностям распространилась весть — едет по тундре сам черт на железном олене. Сам питается древесным углем, а оленю и вовсе не нужна пища. Он ночевал внутри убитых оленей — и все это время упорно двигался в сторону Чукотки. Он поражал начальников радиостанций на Крайнем севере, когда входил с мороза в здание, ведя велосипед; правда галеты и шоколад, свой стратегический запас, он наконец в Арктике подъел.
В июле 1931 года Травин добрался до мыса Дежнева — крайней точки северо-восточной части России. Там он соорудил скромный памятный знак в честь окончания полярного перехода и сразу же принялся отправлять телеграммы — вновь просил разрешения выехать за границу, чтобы не медля продолжить путешествие — проехать по западному побережью обеих Америк, достичь Огненной Земли, переправиться в Африку, пересечь Сахару и Аравию, оттуда — в Индию и Китай, чтобы через Тибет и Монголию вернуться в Россию. Ответная телеграмма в выезде отказывала и предлагала с ближайшим судном вернуться в исходную точку своего путешествия. В августе на китобойном пароходе Травин вернулся на Камчатку.
А дальше Травину вручили вымпел с памятной надписью: «Камчатский облсовет физкультуры активному ударнику физкультурного движения Камчатки». И значок ГТО. Писатель Викторин Попов, посвятив Травину главу в своей книге про Север, назвал ее «Никчемный герой» — пока страна выполняла пятилетку в три года, тот прохлаждался неизвестно где.
Человек, который в одиночку проехал больше 85 тысяч километров на велосипеде, половину из них - по берегу Северного Ледовитого океана, умер всеми забытый в 1979 году. Сейчас о нем вспоминают только завсегдатаи велофорумов. Вспоминают и снова принимаются критиковать рамы, вилки, ободья — эти ломаются, эти гнутся. А допотопный «Принстон» прошел 85 тысяч километров, преодолел пустыни, горы, Арктику — и ничего.

49.

А давайте я вам расскажу о сексе. Да не просто сексе, а о сексе который меня удивил. И не только меня.
Все началось с того, что оказался я в одной компании. Компания неплохая, веселая и главное пропорциональная. Ну то есть девушек и мужчин было поровну. А еще мне больше всего понравилось, что единственными без пары был я и хозяйка квартиры. И все было хорошо, шампанского много, хозяйка симпатичная. В общем все предвещало хороший финал. Ближе к полуночи, хозяйка несколько раз томно потянулось, так что на ее груди затрещали пуговки одежды, а сама одежда от потягивания пошла вверх и оголила красивые ноги.
-Спать пойду пожалуй, - игриво посматривая на меня произнесла она, - а вы сидите, сидите! - Добавила она, окинув взглядом остальных.
Все так и было, хозяйка пошла к спальне, у дверей вновь посмотрев в мою сторону и оставила ее приоткрытой. Я в рамках приличия еще посидел со всеми, пока подняли за кого то тост и поняв, что никто не обращает внимания, занырнул за ту же дверь, плотно ее прикрыв за собой.
В спальне было темно, немного привыкнув к темноте, я все же рассмотрел широченную кровать и на ней фигуру. Аккуратно, чтобы ни на что не наткнуться, я проследовал к кровати и присел на край. Протянул руку и нащупал тело. Тело было голым. И спало. Или делало вид, что спало, потому как на мои прикосновения не среагировало. Я помял довольно твердую грудь, провел рукой по животику и добрался до ножек, не пропустив того, что было между ними. Это было нетрудно, потому как ноги были широко раскинуты. Зачем я это сделал? Ну на всякий случай конечно. Чтобы не было ошибок. Анекдот то про мужа спавшего в сенях и лизнувшего его там теленка, я ведь уже знал.
Когда все было проверено и никаких препятствий и возражений не было, я шустро скинул с себя одежду и устремился к желаемому. Гладил, целовал, покусывал сосок, никакой реакции — тело спало. Но я не терял надежду. Хотя в какой то момент, меня пронзила мысль, а может ей так нравится — все как будто во сне. И я прекратив ласки начал взбираться наверх. Подъем был несложным, но ее ноги были раскинуты так широко, что одна моя нога оказалась между ними. Я даже не придал этому значения, но решил перед совокуплением еще разок поцеловать потянувшись к раскинувшейся волосом по подушке голове. С милым, но невидимым личиком. Расстояния явно не хватило мои губы дотянулись только до ее шеи и я решил подтянуться выше, для чего и переставил свою ногу, которая была между ее.
Одно неловкое движение и моя коленка уперлась ей в то место, в которое по моим расчетам через минуту должно было упереться совсем другое. Я даже сам не понял, что произошло, но ее сон, такой крепкий, как рукой сняло. Страшный крик, огласил окрестности квартиры и возможно не только ее. Оттолкнув меня назад, спящая красавица ломанулась вверх, настолько, насколько позволила ей спинка кровати и стена к соседям.
-Нет! Нееет!!! - как то резко, громко и в конце заунывно, вскричала она. А я нихрена не понимал. После этого наступила гнетущая тишина. И у нас и в соседней комнате, где только что весело смеялись и разговаривали гости.
-Что нет? - тихо и вкрадчиво спросил я, в надежде вспомнить куда я сложил одежду.
-Что это было? - спросила она, сжигая и испепеляя меня взглядом в полной темноте и прижавшись спиной к спинке кровати.
-Где? - опять не понял я.
-Что это было?! - повторила она, голосом ничего хорошего не обещавшим, - что ты хотел в меня засунуть?!
Пока я пробовал сообразить, что к чему, в двери раздался стук и чей то голос поинтересовался, все ли у нас в порядке? Это дало мне некую передышку и я все же вычислил из-за чего сыр-бор.
-Да это ж колено! - выдохнул я.
-Ты собирался меня трахнуть коленом? - ее голос, стал более мягким.
-Да ты что, просто так получилось, нечаянно.
-Точно колено? - поинтересовалась она уже довольно весело и протянула руку в мою сторону, ухватив вначале за колено, а потом протянув руку чуть дальше, крикнула — все нормально, ребята! - я так понял тем, кто за дверями.
Потом действительно было все нормально. Но данный прикол, а это стало для меня уже приколом, я использую иногда и сейчас. Ну если такие попадаются. Любящие сонный секс или секс во сне. Затрудняюсь правильно сформулировать.