Анекдоты про мишель
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 33

1

- Мишель, это уже невыносимо: твоя Эсси грызет обувь, рвет одежду и даже кусает
соседей. Я отдам ее собачникам!
- Нет, папочка, подожди, я что-нибудь придумаю, - заплакал малыш.
- Папа, - закричал он на следующий день, сияя от счастья, - я избавился от нашей
Эсси.
- Как же это тебе удалось?
- Очень просто: я обменял ее на трех щенков!

2

В постели двое голеньких французов, между ними голенькая француженка. Она
поворачивается налево:
- Андре, будьте добры, сигареты - там на тумбочке. Благодарю! Поворачивается
направо:
- Мишель, пожалуйста, зажигалку - там, на пуфике. Мерси. Затягивается и
восклицает:
- Боже мой! В какой неописуемый ужас пришла бы моя мамочка, если бы только
увидела, какую дрянь я курю по утрам!

3

Андре и Мишель, марсельские хвастуны, соревновались
как-то в фантастичности рассказов.
- Мой магазин одежды так велик, что я велел отпечатать
специальные планы для продавцов, чтобы они не заблудились,-сказал Андре.
- Ну, это что,- парировал Мишель.- В мой магазин однажды забежал лев. После этого я только через несколько месяцев
заметил, что у меня пропало несколько служащих.

4

Встретились Пьер с Мишелем.
- Странный сон снился мне, МишельЄ Попались мне лионские
колбаски. Ты же знаешь, как я люблю лионские колбасы! А они особенно
хороши с дижонской горчицей. И поехал я в Дижон за горчицейЄ
- Это что! Мне приснилось, будто является ко мне Софи Лорен.
Час сладкого безумства. Только уснул, открывается дверь - является
Джина Лоллобриджида. Полтора часа сладкого безумства. Ушла.
Только уснул - о, чудо! - является Бриджит БордоЄ Неможется мне.
- Так почему же ты мне не позвонил, Мишель?
- Как же, звонил! Но мне сказали, что ты уехал в Дижон за
горчицейЄ

5

В постели двое голеньких французов, между ними голенькая
француженка. Она поворачивается налево:
- Андре, будьте добры, сигареты - там на тумбочке. Благодарю!
Поворачивается направо:
- Мишель, пожалуйста, зажигалку - там, на пуфике. Мерси.
Затягивается и восклицает:
- Боже мой! В какой неописуемый ужас пришла бы моя мамочка, если
бы только увидела, какую дрянь я курю по утрам!

6

В постели двое голеньких французов, между ними гооленькая француженка.
Она поварачивается налево:
- Андре, будьте добры, сигареты - там на тумбочке. Благодарю !
Поворачивается направо:
- Мишель, пожалуйста, зажигалку - там, на пуфике. Мерси.
Затягивается и восклицает:
- Боже мой ! В какой неописуемый ужас пришла бы моя мамочка, если бы только
увидела, какую дрянь я курю по утрам !

8

Выстyпал как-то Жан Мишель Жарр в Риме. Hy и пpиходит он
к Папе Римскомy и пpосит:
- Хотелось бы, что бы на мое выстyпление была хоpошая погода..
- Hа все воля божья, - отвечает Папа.
Пpиехал он в Москвy, нy встpечается с мэpом Москвы Лyжковым.
- Хотелось бы, что бы на мое выстyпление была хоpошая погода..
- Сделаем, - говоpит Лyжков...

9

Париж. Утро. В постели двое обнажённых француза, между ними обнажённая француженка. Она поворачивается налево:
- Андре, будьте добры, сигареты - там на тумбочке. Благодарю!
Поворачивается направо:
- Мишель, пожалуйста, зажигалку - там, на пуфике. Мерси.
Затягивается и восклицает:
- Боже мой! В какой неописуемый ужас пришла бы моя мамочка, если бы только узнала, какую гадость я курю по утрам!

10

Нечего по телевизору смотреть

То кто-то кого-то
Чем-то стукнул.
То ржали неделю,
Будто где-то кто-то
В амфору пукнул.

То член ГКЧП
Застрелился с испугу.
То повстанцы-засранцы
Загнали Каддафи в угол.

Про Ураган Айрину
Что рвёт и мечет.
Про падающий рейтинг,
Что и Мишель не лечит.

Смотрим мы как Кургинян
В истерике бьётся падучей.
Нам с экрана говорят,
Что живём всё лучше и лучше.

Но зритель упорный
Увидеть надеется снова и снова,
Лидера фронта
Фартового Путина Вову.

Акакий Акопович

11

Хорошая память.

Однажды в самом начале XX века, который совершенно справедливо величали
«Серебряным», в одном почтенном собрании знаменитый московский артист
Михаил Чехов читал рассказы своего великого дяди. Он был еще совсем
молод, но весьма популярен среди просвещенной московской публики. Именно
московской, ибо она была менее пристрастной, более снисходительной и
доброжелательной, чем столичная, питерская. Известен же факт, когда
Чехов-старший со своей «Чайкой» был в Питере безжалостно освистан, и так
переживал, что даже подумывал о пуле в висок. Москва же так хорошо его
приняла, что пресловутая «Чайка» даже стала эмблемой знаменитого детища
Станиславского и Немировича – общедоступного театра, будущего МХАТ-а.

Пишу так долго это я к тому, что младшего Чехова в Северной Памире явно
бы затоптали, ибо он не обладал ни высоким ростом, ни роскошным
баритоном, и играл слишком для Питера «вертляво». Забегая вперед, скажу,
что племянник классика в жизни-таки преуспел. Он уехал в эмиграцию и
стал там крупным теоретиком и преподавателем актерского мастерства,
создателем собственной системы, конкурирующей с системой Станиславского.
Пол-Голливуда золотого периода у него училось. И актером он был «от
Бога», но кого этим в России, богатой талантами, удивишь… Итак, читает
юный Миша ранние дядины рассказы, читает азартно и взахлёб. Публика
хохочет, но недоумевает: «что это Мишель по книжке шпарит, неужто
выучить не успел? Некрасиво даже как-то… » Младший Чехов и вправду сидел
на невысоком подиуме и читал рассказы из толстой книжки в роскошном
переплёте, с шелестом переворачивал страницы, смачно поплевав на пальцы.

Недоумение повисло мягкой дымкой над озадаченным залом и вконец
сгустилось к антракту. На перерыв Михаил уходил под жидкие хлопки
слушателей, картинно кивнув и небрежно бросив книгу на столик.

В зале немедленно начался обмен мнениями. Кто-то заподозрил, что
некоторые канонические рассказы бессовестно перевраны. Гости задались
целью выяснить, из какого издания Мишка шпарит. Один, самый смелый,
подскочил к столику и открыл книгу. Изумленно вскрикнув, показал
раскрытый разворот публике – там были переплетены чистые листы. Все
захохотали, а потом даже немножко рассердились, что стали жертвами
розыгрыша этого юного нахала. Однако, в итоге, восторженно
поприветствовали начало второго отделения.

12

А как вам это???? Из Нью-Йорк Таймс

Несколько дней назад президент Украины Виктор Янукович получил несколько тренировок по основам английского языка, перед тем как он посетит Вашингтон и встретится с президентом Бараком Обамой. Инструктор сказал Виктору Януковичу: "Перед тем как Вы пожмете руки с президентом Обамой, пожалуйста скажите ‘how are you’(Как Вы поживаете). Потом мистер Обама скажет ‘I am fine, and you?’ (Я в порядке а Вы как?). И вот теперь Вам нужно сказать ‘me too’ (Я тоже). После этого мы, переводчики, сделаем всю работу за Вас. Выглядит довольно просто, но правда вот в чем: Когда Виктор встретился с Обамой, он ошибочно сказал ‘who are you?’ (КТО ВЫ?) (Instead of ‘How are you?’.(Вместо Как Вы поживаете))… Мистер Обама был немного ШОКИРОВАН, но несмортя на это сумел ответить с юмором ‘Well, I’m Michelle’s husband, ha-ha…’ (Ну… Я муж Мишель, хаха) Виктор Янукович ответил ‘me too, ha-ha…. (Я тоже, хаха) После чего в переговорной воцарилась долгая пауза.

Очередной ляп - о котором в Украине ни слова…

14

http://www.ntv.ru/novosti/433156/

Жерару Депардье предлагают роли Саранском драмтеатре и подыскивают комфортное жилье на просторах Мордовии. Ипотекой актер воспользоваться вряд ли сможет, ведь он уже достиг пенсионного возраста.

Если Депардье пожелает стать чиновником (место министра культуры уже занято), можно проявить себя на спортивном поприще и поднять республиканский футбол. Женская команда «Мордовочка» на полях разгромила бы пол-Европы, а на трибунах им бы рукоплескал сам Мишель Платини. Причем Депардье сразу же заявил, что к женскому футболу неравнодушен.

На постоянное место жительства Жерара Депардье ждут весной, но жителям Парижа, Марселя и Тулузы долго скучать не придется. Документы на оформление французского гражданства подает Никита Джигурда.

16

МОЗГ

"Мозг, хорошо устроенный, стоит больше, чем мозг, хорошо наполненный"
(Мишель де Монтень)

Если бы меня и мою начальницу Людмилу Викторовну, высадили бы на холодный и хищный необитаемый остров, то я бы особо не переживал, даже наоборот, получал бы удовольствие от работы ее нечеловеческого умища.
Наверняка, она организовала бы такую схему, при которой кабанчик с дровами подмышкой, сам прибежал бы к нам из джунглей, как-нибудь развел бы под собой костер и изжарился.
Ну, очень умная женщина.

А с виду, вроде бы и не скажешь, тетенька – как тетенька: чуть за пятьдесят, шпильки, помада, прическа, но как начнет генерировать решения труднейших задач, так, аж микросхемы на всем этаже перегорают от наводок ее мозга.
Она никогда не боится влезать на чужое поле и играть в незнакомые игры. Просто берет и переделывает правила игры под себя.
Вот и сегодня, сидели мы в ее кабинете, Людмила Викторовна выдавала простые и четкие инструкции по скорейшему покорению вселенной, а я слушал и запоминал.
Вдруг она энергично выдвинула пустой ящик стола, бросила в него какую-то папку, хотела задвинуть обратно, но ящик перекосило - ни назад, ни вперед.
Я вызвался помочь.
Присел на корточки, подергал слегка, а Людмила Викторовна и спрашивает: «Может свет тебе включить?»
Она тут же нажала на какую-то кнопочку в ящике и загорелся свет. Прямо в ящике.
Я очень удивился, но сделал вид, что так и надо. Мало ли? Может у богатых свои привычки и сейчас так модно, чтобы внутри выдвижных ящиков включался свет.
Наконец я выдернул ящик из стола и уже примерялся чтобы пристроить его обратно, как вдруг в глубине стола увидел лицо. Пригляделся и понял, что не показалось… из дна верхнего ящика, на меня смотрела Людмила Викторовна.
Я задвинул ящик и спросил:

- Люда, ну свет внутри стола я еще пойму, но зачем ты приклеила свою фотку снизу ящика? Вполне хорошая фотка, могла бы и на стену повесить.

Людмила Викторовна громко рассмеялась, что случается крайне редко и ответила:

- Тараканов гоняю. А если серьезно, то не пугайся, я еще не совсем выжила из ума и не заболела манией величия. Это я сама придумала и со светом и с моей физиономией. Здорово. Правда? Просто мне каждый день приходится скидывать кучу разного видео с компьютера на телефон. Пока тащусь в пробке домой, время не теряю, отсматриваю.
Но телефончик мой оказался таким умным, что если тридцать секунд он своей камерой не видит хозяйку, то автоматически гасит экран и копирование останавливается. Приходилось по полчаса сидеть возле него, пока этот умник загружал видео. А поручать кому-то еще, мне не хотелось – слишком много в телефончике секретиков.
Вот я и придумала: пристроила в ящик лампочку с кнопкой, а сверху приклеила свою фотку. Теперь я засовываю телефон в ящик, включаю ему, засранцу, там свет, пусть, сколько влезет, любуется своей хозяйкой, копирует видео и думает, что он умнее меня…

Если, не дай Бог, в мире случится восстание машин, то я сразу отыщу глазами Людмилу Викторовну и быстро спрячусь за нее...

17

Не моё.

ПОТРЯСАЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Это серое, ничем не примечательное здание на Старой площади в Москве редко привлекало внимание проезжающих мимо. Настоящее зрелище ожидало их после поворотов направо и трех минут езды – собор Василия Блаженного, Красная площадь и, конечно же, величественный и легендарный Кремль. Все знали – одна шестая часть земной суши, именуемая СССР, управлялась именно отсюда.
Все немного ошибались.
Нет, конечно же, высокие кабинеты были и в Кремле, но, по-настоящему рулили Советской империей те, кто помещался в том самом сером здании на Старой площади – в двух поворотах и трех минутах езды.
И именно здесь помещался самый главный кабинет страны, кабинет генерального секретаря ЦК КПСС, и в данный исторический момент, а именно ранней весной 1966 года, в нем хозяйничал Леонид Брежнев.
Сегодня в коридорах этого серого здания царила непривычная суета. Можно даже сказать – переполох. Понукаемая нетерпеливыми окриками генсека, партийно-чиновничья рать пыталась выполнить одно-единственное, но срочное задание.
Найти гражданина СССР Армада Мишеля.
Всё началось с утра. Генсеку позвонил взволнованный министр иностранных дел и в преддверии визита в СССР президента Французской Республики генерала Шарля де Голля доложил следующее. Все службы к встрече готовы. Все мероприятия определены. Час назад поступил последний документ – от протокольной службы президента Франции, и это тоже часть ритуала, вполне рутинный момент. Но один, третий по счету, пункт протокола вызвал проблему. Дело в том, что высокий гость выразил пожелания, чтобы среди встречающих его в Москве, причем непосредственно у трапа, находился его ДРУГ и СОРАТНИК (именно так) Армад Мишель (смотри приложенную фотографию), проживающий в СССР.
- Ну и что? – спокойно спросил генсек. – В чем проблема-то?
- Нет такого гражданина в СССР, - упавшим голосом ответствовал министр. – Не нашли, Леонид Ильич.
- Значит, плохо искали, - вынес приговор Брежнев.
После чего бросил трубку, нажал какую-то кнопку и велел поискать хорошо.
В первые полчаса Армада Мишеля искали единицы, во вторые полчаса – десятки.
Спустя еще три часа его искали уже тысячи. Во многих похожих зданиях. В республиках, краях и областях.
И вскоре стало ясно: Армад Мишель – фантом.
Ну не было, не было в СССР человека с таким именем и фамилией. Уж если весь КГБ стоит на ушах и не находит человека, значит его просто нет. Те, кто успел пожить в СССР, понимают – о чем я.
Решились на беспрецедентное – позвонили в Париж и попросили повторить 3-й пункт протокола.
Бесстрастная лента дипломатической связи любезно повторила – АРМАД МИШЕЛЬ.
Забегая вперед, замечу – разумеется, французский лидер не мог не знать, под какими именно именем и фамилией проживает в СССР его друг и соратник. Он вполне намеренно спровоцировал эти затруднения. Это была маленькая месть генерала. Не за себя, конечно. А за своего друга и соратника.
А на Старой площади тем временем назревал скандал. И во многих других адресах бескрайнего СССР – тоже.
И тут мелькнула надежда. Одна из машинисток серого здания не без колебаний сообщила, что года три назад ей, вроде, пришлось ОДИН раз напечатать эти два слова, и что тот документ предназначался лично Никите Хрущеву – а именно он правил СССР в означенном 1963-м году.
Сегодня нажали бы на несколько кнопок компьютера и получили бы результат.
В 66-м году десятки пар рук принялись шерстить архивы, но результата не получили.
Параллельно с машинисткой поработали два узко профильных специалиста. И она вспомнила очень существенное – кто именно из Помощников Хрущева поручал ей печатать тот документ. (Это была очень высокая должность, поэтому Помощники генсеков писались с большой буквы).
По игре случая этот самый Помощник именно сегодня отрабатывал свой последний рабочий день в этой должности.
Пришедший к власти полтора года назад Брежнев выводил хрущевские кадры из игры постепенно, и очередь этого Помощника наступила именно сегодня.
Ринулись к помощнику, который ходил по кабинету и собирал свои вещи. Помощник хмуро пояснил, что не работал по этому документу, а лишь выполнял поручение Хрущева, и только тот может внести в это дело какую-то ясность. Помощнику предложили срочно поехать к Хрущеву, который безвыездно жил на отведенной ему даче. Помощник категорически отказался, но ему позвонил сам генсек и намекнул, что его служебная карьера вполне может претерпеть еще один очень даже интересный вираж.
Спустя два часа Помощник сидел в очень неудобной позе, на корточках, перед бывшим главой компартии, который что-то высаживал на огородной грядке. Вокруг ходили плечистые молодые люди, которые Хрущева не столько охраняли, сколько сторожили.
72-летний Хрущев вспомнил сразу. Ну, был такой чудак. Из Азербайджана. Во время войны у французов служил, в партизанах ихних. Так вот эти ветераны французские возьми и пошли ему аж сто тысяч доллАров. (Ударение Хрущева – авт.). А этот чудак возьми и откажись. Ну, я и велел его доставить прямо ко мне. И прямо так, по партийному ему сказал: нравится, мол, мне, что ты подачки заморские не принимаешь. Но, с другой стороны, возвращать этим капиталистам деньги обидно как-то. А не хочешь ли ты, брат, эту сумму в наш Фонд Мира внести? Вот это будет по-нашему, по-советски!
- И он внес? – спросил Помощник.
- Даже кумекать не стал, - торжествующе сказал Хрущев. – Умел я все ж таки убеждать. Не то, что нынешние. Короче, составили мы ему заявление, обедом я его знатным угостил, за это время нужные документы из Фонда Мира привезли, он их подписал и вся недолга. Расцеловал я его. Потому как, хоть и чудак, но сознательный.
Помощник взглянул на часы и приступил к выполнению основной задачи.
- Так это ж кличка его партизанская была, - укоризненно пояснил Хрущев. – А настоящее имя и фамилия у него были – без поллитра не то, что не запомнишь – не выговоришь даже.
Помощник выразил сожаление.
А Хрущев побагровел и крякнул от досады.
- А чего я тебе про Фонд Мира талдычу? Финансовые документы-то не на кличку ведь составляли! – Он взглянул на своего бывшего Помощника и не удержался. – А ты, я смотрю, как был мудак мудаком, так и остался.
Спустя четверть часа в Фонде Мира подняли финансовую отчетность.
Затем пошли звонки в столицу советского Азербайджана – Баку.
В Баку срочно организовали кортеж из нескольких черных автомобилей марки «Волга» и отрядили его на север республики – в город Шеки. Там к нему присоединились авто местного начальства. Скоро машины съехали с трассы и по ухабистой узкой дороге направились к конечной цели – маленькому селу под названием Охуд.
Жители села повели себя по-разному по отношению к этой автомобильной экспансии. Те, что постарше, безотчетно испугались, а те, что помладше, побежали рядом, сверкая голыми пятками.
Время было уже вечернее, поэтому кортеж подъехал к небольшому скромному домику на окраине села – ведь теперь все приехавшие знали, кого именно искать.
Он вышел на крыльцо. Сельский агроном (рядовая должность в сельскохозяйственных структурах – авт.) сорока семи лет от роду, небольшого роста и, что довольно необычно для этих мест, русоволосый и голубоглазый.
Он вышел и абсолютно ничему и никому не удивился. Когда мы его узнаем поближе, мы поймем, что он вообще никогда и ничему не удивляется – такая черта натуры.
Его обступили чиновники самого разного ранга и торжественно объявили, что агроном должен срочно ехать в Баку, а оттуда лететь в Москву, к самому товарищу Брежневу. На лице агронома не дрогнул ни один мускул, и он ответил, что не видит никакой связи между собой и товарищем Брежневым, а вот на работе – куча дел, и он не может их игнорировать. Все обомлели, вокруг стали собираться осмелевшие сельчане, а агроном вознамерился вернуться в дом. Он уже был на пороге, когда один из визитеров поумнее или поинформированнее остальных, вбросил в свою реплику имя де Голля и связно изложил суть дела.
Агроном повернулся и попросил его поклясться.
Тот поклялся своими детьми.
Этой же ночью сельский агроном Ахмедия Джабраилов (именно так его звали в миру), он же один из самых заметных героев французского Сопротивления Армад Мишель вылетел в Москву.
С трапа его увезли в гостиницу «Москва», поселили в двухкомнатном номере, дали на сон пару часов, а утром увезли в ГУМ, в двухсотую секцию, которая обслуживала только высшее руководство страны, и там подобрали ему несколько костюмов, сорочек, галстуков, обувь, носки, запонки, нижнее белье, плащ, демисезонное пальто и даже зонтик от дождя. А затем все-таки повезли к Брежневу.
Генсек встретил его, как родного, облобызал, долго тряс руку, сказал несколько общих фраз, а затем, перепоручив его двум «товарищам», посоветовал Ахмедии к ним прислушаться.
«Товарищи» препроводили его в комнату с креслами и диванами, уселись напротив и предложили сельскому агроному следующее. Завтра утром прибывает де Голль. В программу его пребывания входит поездка по стране.
Маршрут согласован, но может так случиться, что генерал захочет посетить малую родину своего друга и соратника – село Охуд. В данный момент туда проводится асфальтовая дорога, а дополнительно предлагается вот что (на стол перед Ахмедией легла безупречно составленная карта той части села, где находился его домик). Вот эти вот соседские дома (5 или 6) в течение двух суток будут сравнены с землей. Живущих в них переселят и поселят в более благоустроенные дома. Дом агронома наоборот – поднимут в два этажа, окольцуют верандой, добавят две пристройки, а также хлев, конюшню, просторный курятник, а также пару гаражей – для личного трактора и тоже личного автомобиля. Всю эту территорию огородят добротным забором и оформят как собственность семьи Джабраиловых. А Ахмедие нужно забыть о том, что он агроном и скромно сообщить другу, что он стал одним из первых советских фермеров. Все это может быть переделано за трое суток, если будет соблюдена одна сущая мелочь (на этом настоял Леонид Ильич), а именно – если Ахмедия даст на оное свое согласие.
Агроном их выслушал, не перебивая, а потом, без всякой паузы, на чистом русском языке сказал:
- Я ничего не услышал. А знаете – почему?
- Почему? – почти хором спросили «товарищи».
- Потому что вы ничего не сказали, - сказал Ахмедия.
«Товарищи» стали осознавать сказанное, а он встал и вышел из комнаты.
Встречающие высокого гостя, допущенные на летное поле Внуково-2, были поделены на две группы. Одна – высокопоставленная, те, которым гость должен пожать руки, а другая «помельче», она должна была располагаться в стороне от трапа и махать гостю руками. Именно сюда и задвинули Ахмедию, и он встал – с самого дальнего края. Одетый с иголочки, он никакой физической неловкости не ощущал, потому что одинаково свободно мог носить любой род одежды – от военного мундира до смокинга и фрачной пары, хотя последние пятнадцать лет носил совершенно другое.
Когда высокая, ни с какой другой несравнимая, фигура де Голля появилась на верхней площадке трапа, лицо Ахмедии стало покрываться пунцовыми пятнами, что с ним бывало лишь в мгновения сильного душевного волнения – мы еще несколько раз встретимся с этим свойством его физиологии.
Генерал сбежал по трапу не по возрасту легко. Теплое рукопожатие с Брежневым, за спинами обоих выросли переводчики, несколько общих фраз, взаимные улыбки, поворот генсека к свите, сейчас он должен провести гостя вдоль живого ряда встречающих, представить их, но что это? Де Голль наклоняется к Брежневу, на лице генерала что-то вроде извинения, переводчик понимает, что нарушается протокол, но исправно переводит, но положение спасает Брежнев. Он вновь оборачивается к гостю и указывает ему рукой в сторону Ахмедии, через мгновение туда смотрят уже абсолютно все, а де Голль начинает стремительное движение к другу, и тот тоже – бросается к нему. Они обнимаются и застывают, сравнимые по габаритам с доном Кихотом и Санчо Панса. А все остальные, - или почти все, - пораженно смотрят на них.
Ахмедию прямо из аэропорта увезут в отведенную де Голлю резиденцию – так пожелает сам генерал. Де Голль проведет все протокольные мероприятия, а вечернюю программу попросит либо отменить либо перенести, ибо ему не терпится пообщаться со своим другом.
Де Голль приедет в резиденцию еще засветло, они проведут вместе долгий весенний вечер.
Именно эта встреча и станет «базовой» для драматургии будущего сценария. Именно отсюда мы будем уходить в воспоминания, но непременно будем возвращаться обратно.
Два друга будут гулять по зимнему саду, сидеть в уютном холле, ужинать при свечах, расстегнув постепенно верхние пуговицы сорочек, ослабив узлы галстука, избавившись от пиджаков, прохаживаться по аллеям резиденции, накинув на плечи два одинаковых пледа и при этом беседовать и вспоминать.
Воспоминания будут разные, - и субъективные, и авторские, - но основной событийный ряд сценария составят именно они.
Возможно, мы будем строго придерживаться хронологии, а может быть и нет. Возможно, они будут выдержаны в едином стилистическом ключе, а может быть и нет. Всё покажет будущая работа.
А пока я вам просто и вкратце перечислю основные вехи одной человеческой судьбы. Если она вызовет у вас интерес, а может и более того – удивление, то я сочту задачу данной заявки выполненной.
Итак, судите сами.

Повторяю, перед вами – основный событийный ряд сценария.
Вы уже знаете, где именно родился и вырос наш герой. В детстве и отрочестве он ничем кроме своей внешности, не выделялся. Закончил сельхозтехникум, но поработать не успел, потому что началась война.
Записался в добровольцы, а попав на фронт, сразу же попросился в разведку.
- Почему? – спросили его.
- Потому что я ничего не боюсь, – ответил он, излучая своими голубыми глазами абсолютную искренность.
Его осмеяли прямо перед строем.
Из первого же боя он вернулся позже всех, но приволок «языка» - солдата на голову выше и в полтора раза тяжелее себя.
За это его примерно наказали – тем более, что рядовой немецкой армии никакими военными секретами не обладал.
От законных солдатских ста грамм перед боем он отказался.
- Ты что – вообще не пьешь? - поинтересовались у него.
- Пью, – ответил он. – Если повод есть.
Любви окружающих это ему не прибавило.
Однажды его застали за углубленным изучением русско-немецкого словаря.
Реакция была своеобразная:
- В плен, что ли, собрался?
- Разведчик должен знать язык врага, – пояснил он.
- Но ты же не разведчик.
- Пока, – сказал он.
Как-то он пересекся с полковым переводчиком и попросил того объяснить ему некоторые тонкости немецкого словосложения, причем просьбу изложил на языке врага. Переводчик поразился его произношению, просьбу удовлетворил, но затем сходил в штаб и поделился с нужными товарищами своими сомнениями. Биографию нашего героя тщательно перелопатили, но немецких «следов» не обнаружили. Но, на всякий случай, вычеркнули его фамилию из списка представленных к медали.
В мае 1942 года в результате безграмотно спланированной военной операции, батальон, в котором служил наш герой, почти полностью полег на поле боя. Но его не убило. В бессознательном состоянии он был взят в плен и вскоре оказался во Франции, в концлагере Монгобан. Знание немецкого он скрыл, справедливо полагая, что может оказаться «шестеркой» у немцев.

Почти сразу же он приглянулся уборщице концлагеря француженке Жанетт. Ей удалось уговорить начальство лагеря определить этого ничем не примечательного узника себе в помощники. Он стал таскать за ней мусор, а заодно попросил её научить его французскому языку.
- Зачем это тебе? – спросила она.
- Разведчик должен знать язык союзников, – пояснил он.
- Хорошо, – сказала она. – Каждый день я буду учить тебя пяти новым словам.
- Двадцать пяти, – сказал он.
- Не запомнишь. – засмеялась она.
Он устремил на неё ясный взгляд своих голубых глаз.
- Если забуду хотя бы одно – будешь учить по-своему.
Он ни разу не забыл, ни одного слова. Затем пошла грамматика, времена, артикли, коих во французском языке великое множество, и через пару месяцев ученик бегло болтал по-французски с вполне уловимым для знатоков марсельским выговором (именно оттуда была родом его наставница Жанетт).
Однажды он исправил одну её стилистическую ошибку, и она даже заплакала от обиды, хотя могла бы испытать чувство гордости за ученика – с женщинами всего мира иногда случается такое, что ставит в тупик нас, мужчин.
А потом он придумал план – простой, но настолько дерзкий, что его удалось осуществить.
Жанетт вывезла его за пределы лагеря – вместе с мусором. И с помощью своего племянника отправила в лес, к «маки» (французским партизанам – авт.)
Своим будущим французским друзьям он соврал лишь один – единственный раз. На вопрос, кем он служил в советской армии, он ответил, не моргнув ни одним голубым глазом:
- Командиром разведотряда.
Ему поверили и определили в разведчики – в рядовые, правда. Через четыре ходки на задания его назначили командиром разведгруппы. Ещё спустя месяц, когда он спустил под откос товарняк с немецким оружием, его представили к первой французской награде. Чуть позже ему вручили записку, собственноручно написанную самоназначенным лидером всех свободных французов Шарлем де Голлем. Она была предельно краткой: «Дорогой Армад Мишель! От имени сражающейся Франции благодарю за службу. Ваш Шарль де Голль». И подпись, разумеется.
Кстати, о псевдонимах. Имя Армад он выбрал сам, а Мишель – французский вариант имени его отца (Микаил).
Эти два имени стали его основным псевдонимом Но законы разведслужбы и конспирации обязывали иногда менять даже ненастоящие имена.
История сохранила почти все его остальные псевдонимы – Фражи, Кураже, Харго и даже Рюс Ахмед.

Всё это время наш герой продолжал совершенствоваться в немецком языке, обязав к этому и своих разведчиков. Это было нелегко, ибо французы органически не переваривали немецкий. Но ещё сильнее он не переваривал, когда не исполнялись его приказы.
И вскоре он стал практиковать походы в тыл врага – малыми и большими группами, в формах немецких офицеров и солдат. Особое внимание уделял немецким документам – они должны были быть без сучка и задоринки. Задания получал от своих командиров, но планировал их сам. И за всю войну не было ни одного случая, чтобы он сорвал или не выполнил поставленной задачи.
Однажды в расположение «маки» привезли награды. И он получил свой первый орден – Крест за добровольную службу.
Через два дня в форме немецкого капитана он повел небольшую группу разведчиков и диверсантов на сложное задание – остановить эшелон с 500 французскими детьми, отправляемыми в Германию, уничтожить охрану поезда и вывести детей в лес. Задание артистично и с блеском было выполнено, но себя он не уберег – несколько осколочных ранений и потеря сознания. Он пролежал неподалеку от железнодорожного полотна почти сутки. В кармане покоились безупречно выполненные немецкие документы, а также фото женщины с двумя русоволосыми детьми, на обороте которого была надпись: «Моему дорогому Хайнцу от любящей Марики и детей». Армад Мишель любил такие правдоподобные детали. Он пришел в себя, когда понял, что найден немцами и обыскивается ими.
- Он жив, – сказал кто –то.
Тогда он изобразил бред умирающего и прошептал что–то крайне сентиментальное типа:
- Дорогая Марика, ухожу из этой жизни с мыслью о тебе, детях, дяде Карле и великой Германии.
В дальнейшем рассказ об этом эпизоде станет одним из самых любимых в среде партизан и остальных участников Сопротивления. А спустя два года, прилюдно, во время дружеского застолья де Голль поинтересуется у нашего героя:
- Послушай, всё время забываю тебя спросить – почему ты в тот момент приплел какого–то дядю Карла?
Армад Мишель ответил фразой, вызвавшей гомерический хохот и тоже ставшей крылатой.
- Вообще–то, - невозмутимо сказал он, - я имел в виду Карла Маркса, но немцы не поняли.

Но это было потом, а в тот момент нашего героя погрузили на транспорт и отправили в немецкий офицерский госпиталь. Там он быстро пошел на поправку и стал, без всякого преувеличения, любимцем всего своего нового окружения. Правда, его лицо чаще обычного покрывалось пунцовыми пятнами, но только его истинные друзья поняли бы настоящую причину этого.
Ну а дальше произошло невероятное. Капитана немецкой армии Хайнца – Макса Ляйтгеба назначили ни много, ни мало – комендантом оккупированного французского города Альби. (Ни здесь, ни до, ни после этого никаких драматургических вывертов я себе не позволяю, так что это – очередной исторический факт – авт.)
Наш герой приступил к выполнению своих новых обязанностей. Связь со своими «маки» он наладил спустя неделю. Результатом его неусыпных трудов во славу рейха стали регулярные крушения немецких поездов, массовые побеги военнопленных, - преимущественно, советских, - и масса других диверсионных актов. Новый комендант был любезен с начальством и женщинами и абсолютно свиреп с подчиненными, наказывая их за самые малейшие провинности. Спустя полгода он был представлен к одной из немецких воинских наград, но получить её не успел, ибо ещё через два месяца обеспокоенный его судьбой де Голль (генерал понимал, что сколько веревочке не виться…) приказал герру Ляйтгебу ретироваться.
И Армад Мишель снова ушел в лес, прихватив с собой заодно «языка» в высоком чине и всю наличность комендатуры.
А дальше пошли новые подвиги, личное знакомство с де Голлем, и – победный марш по улицам Парижа. Кстати, во время этого знаменитого прохода Армад Мишель шел в третьем от генерала ряду. Войну он закончил в ранге национального Героя Франции, Кавалера Креста за добровольную службу, обладателя Высшей Военной Медали Франции, Кавалера высшего Ордена Почетного Легиона. Венчал всё это великолепие Военный Крест – высшая из высших воинских наград Французской Республики.
Вручая ему эту награду, де Голль сказал:
- Теперь ты имеешь право на военных парадах Франции идти впереди Президента страны.
- Если им не станете вы, мой генерал, - ответил Армад Мишель, намекая на то, что у де Голля тоже имелась такая же награда.
- Кстати, нам пора перейти на «ты», – сказал де Голль.
К 1951-му году Армад Мишель был гражданином Франции, имел жену-француженку и двух сыновей, имел в Дижоне подаренное ему властями автохозяйство (небольшой завод, по сути) и ответственную должность в канцелярии Президента Шарля де Голля.
И именно в этом самом 1951-м году он вдруг вознамерился вернуться на Родину, в Азербайджан. (читай – в СССР).
Для тех, кто знал советские порядки, это выглядело, как безумие.
Те, кто знали Армада Мишеля, понимали, что переубеждать его – тоже равносильно безумию.
Де Голль вручил ему на прощание удостоверение почетного гражданина Франции с правом бесплатного проезда на всех видах транспорта. А спустя дней десять дижонское автопредприятие назвали именем Армада Мишеля.
В Москве нашего Героя основательно потрясло МГБ (Бывшее НКВД, предтеча КГБ - авт.) Почему сдался в плен, почему на фото в форме немецкого офицера, как сумел совершить побег из Концлагеря в одиночку и т.д. и т.п. Репрессировать в прямом смысле не стали, отправили в родное село Охуд и велели его не покидать. Все награды, письма, фото, даже право на бесплатный проезд отобрали.
В селе Охуд его определили пастухом. Спустя несколько лет смилостивились и назначили агрономом.
В 1963-м году вдруг вывезли в Москву. Пресловутые сто тысяч, беседа и обед с Хрущевым, отказ от перевода в пользу Фонда мира. Хрущев распорядился вернуть ему все личные документы и награды.
Все, кроме самой главной – Военного Креста. Он давно был экспонатом Музея боевой Славы. Ибо в СССР лишь два человека имели подобную награду – главный Творец Советской Победы Маршал Жуков и недавний сельский пастух Ахмедия Джабраилов.
Он привез эти награды в село и аккуратно сложил их на дно старого фамильного сундука.
А потом наступил 66-й год, и мы вернулись к началу нашего сценария.
Точнее, к той весенней дате, когда двое старых друзей проговорили друг с другом весь вечер и всю ночь.
Руководитель одной из крупных европейский держав и провинциальный сельский агроном.
Наш герой не стал пользоваться услугами «товарищей». Он сам уехал в аэропорт, купил билет и отбыл на родину.
Горничная гостиницы «Москва», зашедшая в двухкомнатный «полулюкс», который наш герой занимал чуть менее двух суток, была поражена. Постоялец уехал, а вещи почему-то оставил. Несколько костюмов, сорочек, галстуков, две пары обуви. Даже нижнее белье. Даже заколки. Даже зонт для дождя.
Спустя несколько дней, агронома «повысят» до должности бригадира в колхозе.
А через недели две к его сельскому домику вновь подъедут автомобили, в этот раз – всего два. Из них выйдут какие–то люди, но на крыльцо поднимется лишь один из них, мужчина лет пятидесяти, в диковинной военный форме, которую в этих краях никогда не видели.
Что и можно понять, потому что в село Охуд никогда не приезжал один из руководителей министерства обороны Франции, да ещё в звании бригадного генерала, да ещё когда–то близкий друг и подчиненный местного колхозного бригадира.
Но мы с вами его узнаем. Мы уже встречались с ним на страницах нашего сценария (когда он будет полностью написан, разумеется).
Они долго будут обниматься, и хлопать друг друга по плечам. Затем войдут в дом. Но прежде чем сесть за стол, генерал выполнит свою официальную миссию. Он вручит своему соратнику официальное письмо президента Франции с напоминанием, что гражданин СССР Ахмедия Микаил оглу (сын Микаила – авт.) Джабраилов имеет право посещать Францию любое количество раз и на любые сроки, причем за счет французского правительства.
А затем генерал, - нет, не вручит, а вернет, - Армаду Мишелю Военный Крест, законную наградную собственность героя Французского Сопротивления.
Ну и в конце концов они сделают то, что и положено делать в подобных случаях – запоют «Марсельезу».
В стареньком домике. На окраине маленького азербайджанского села.
Если бы автор смог бы только лишь на эти финальные мгновения стать режиссером фильма, то он поступил бы предельно просто – в сопровождении «Марсельезы» покинул бы этот домик через окно, держа всё время в поле зрения два силуэта в рамке этого окна и постепенно впуская в кадр изумительную природу Шекинского района – луга, леса, горы, - а когда отдалился бы на очень-очень большое расстояние, вновь стал бы автором и снабдил бы это изображение надписями примерно такого содержания:
Армад Мишель стал полным кавалером всех высших воинских наград Франции.
Ахмедия Джабраилов не получил ни одной воинской награды своей родины – СССР.
В 1970-м году с него был снят ярлык «невыездного», он получил возможность ездить во Францию и принимать дома своих французских друзей.
Прошагать на военных парадах Франции ему ни разу не довелось.
В 1994-м году, переходя дорогу, он был насмерть сбит легковым автомобилем, водитель которого находился в состоянии легкого опьянения. Во всяком случае, так было указано в составленном на месте происшествия милицейском протоколе.

20

Морг. Вторую неделю нет "завоза". Санитары без работы глушат спирт. Тут подкатывают братки на джипах: Кароче, тут нашего Вована завалили, когда он к бабе на стрелку шел. Только по-случаю он одет был в пиджак от какого-то Дольчегабаны, рубашка в тюльпанчик, галстук какой-то веселый короче, пацаны на похоронах не поймут. Вот вам пять тонн баксов, переоденьте братана чтоб все как положено черный костюм, белая рубашка и типа того. Кидают на стол деньги, отгружают клиента и сваливают. Санитары притихли, переваривают события. Тут снова завоз прикатила разноцветная тусовка на кабриолетах: Типа мужики, тут наш Мишель от передозняка откинулся прямо на фотосессии. Только по-случаю одет был не по-нашему, какой-то жуткий черный костюм, белая рубашка, черный галстук наши типа не поймут ну совсем. Вот мы тут скинулись немного, переоденьте его ну пиджачек там от Дольче&аmp;аmp;аmp;аmp;аmp;Габана, рубашка в цветочек, галстук поярче, ну чтоб все, как у нас полагается. Кидают пакет с деньгами, отгружают клиента и также сваливают. Теперь очередь санитаров: Ну седня и денек! Ну это ж как подфартило! Всего и делов-то, головы им перешить!

21

Президент Барак Обама и его жена Мишель решили пойти на незапланированный ужин в ресторан, который был не слишком роскошен. Когда они уже сели, владелец ресторана спросил у охранника Обамы, может ли он, обратиться к первой леди в частном порядке. Затем у Мишель и этого мужчины состоялся разговор. После этого разговора президент Обама спросил Мишель: "Почему он был так заинтересован в общении с тобой?" Она ответила, что в её подростковые годы, он был безумно влюблён в неё. Президент Обама сказал: "Если бы ты вышла за него замуж, ты бы сейчас могла быть владелицей этого прекрасного ресторана", и Мишель ответила: "Нет. Если бы я вышла за него замуж, он бы стал президентом".

23

Морг. Вторую неделю нет "завоза". Санитары без работы глушат спирт. Тут подкатывают братки на джипах: Кароче, тут нашего Вована завалили, когда он к бабе на стрелку шел. Только по-случаю он одет был в пиджак от какого-то Дольчегабаны, рубашка в тюльпанчик, галстук какой-то веселый короче, пацаны на похоронах не поймут. Вот вам пять тонн баксов, переоденьте братана чтоб все как положено черный костюм, белая рубашка и типа того. Кидают на стол деньги, отгружают клиента и сваливают. Санитары притихли, переваривают события. Тут снова завоз прикатила разноцветная тусовка на кабриолетах: Типа мужики, тут наш Мишель от передозняка откинулся прямо на фотосессии. Только по-случаю одет был не по-нашему, какой-то жуткий черный костюм, белая рубашка, черный галстук наши типа не поймут ну совсем. Вот мы тут скинулись немного, переоденьте его ну пиджачек там от Дольче&Габана, рубашка в цветочек, галстук поярче, ну чтоб все, как у нас полагается. Кидают пакет с деньгами, отгружают клиента и также сваливают. Теперь очередь санитаров: Ну седня и денек! Ну это ж как подфартило! Всего и делов-то, головы им перешить!

24

С юности любовался французскими неологизмами: абажур - склоняет свет; портмоне - носит деньги; санкюлот - без коротких штанов. И актёры во Франции прекрасные, магия имён: Жан Габен, Мишель Симон, Жерар Филип, Жан Марэ, Луи де Фюнес, Ален Делон, Пьер Ришар, Жерар Депардье. Вот насчёт Жана-Поля вкралось сомнение. Бель - понятно, что-то красивое. А что за "мондо"? Русскому уху как-то не очень. Да вот ответ: Мундиаль, форд-мондео. Выходит, что Бельмондо - это красивый мир. И звучит красиво, и сам он красавчик.

25

"1964 год, Рио-де-Жанейро. Молодой, но уже знаменитый композитор на пляже Копакабаны вытаскивает из воды тонущего друга, а тот знакомит спасителя с обворожительной актрисой. Героев зовут Маша и Миша. Француз и француженка. Оба – внуки эмигрантов. Он с армянскими корнями, она - с русско-украинскими. Он – Мишель Легран, она – Маша Мериль, урожденная княжна Мария-Магдалина Гагарина.

Под шелест пальм, шум прибоя и прочую романтику вспыхивает роман, полный сказочного счастья. Но Бразильский международный джазовый фестиваль, на который они оба приехали, заканчивается, и праздник резко перерастает в драму. Влюбленные обещают никогда больше не встречаться и не искать друг друга, чего бы им это ни стоило.

Маша возвращается к жениху (свадьба через неделю), Мишель – к жене и детям. Они расстаются, договорившись, что не будут убивать своей любовью близких. С разбитыми сердцами, но выполнят свои обязательства. Так они решили, но... В пылу чувств порой трудно бывает определить: то ли это курортный роман, то ли «солнечный удар». То ли на три дня, то ли до гробовой доски. Важно, как и где поставить решающую точку.

Проходит пятьдесят лет. Легран достигает всех мыслимых высот. У него три развода и четверо детей. В активе у Маши такое же количество браков и гораздо больше романов. Она играет в театре и кино, пишет книги, начав осваивать литературное поприще, преодолев полувековой рубеж.

Увенчанный лаврами 82-летний Легран приезжает в театр, где играет 73-летняя Маша, и принимается ходить на все ее спектакли, поняв, что всю свою жизнь он любил именно эту женщину. Жил с другими, а вот любил – ее! И мадам Мериль сдается под напором взаимных чувств. Дальше – венчание, ради которого католик Легран принимает православие, ну а потом молодожены пишут оперу, он – музыку, она – слова.

Маша Мериль: «Говорят много глупостей по поводу возраста — что это некий итог, конец жизни, обретение мудрости и прочее. Тогда как возраст — это все строго наоборот. Это прежде всего обретение полной свободы. Причем свободы хулиганской, отчаянной, задорной. С возрастом мы освобождаемся от всех комплексов, страхов и условностей, мы становимся по-хорошему бесстрашными, как бывает, наверное, в ранней юности. Мишель к моменту нашей второй встречи успел расстаться с тремя своими женами, да и у меня были мужья. Мы воспитали наших детей, они выросли, ушли и зажили самостоятельно. Мы оба похоронили родителей, многих друзей.

У нас никого и ничего не осталось, кроме нас самих. И планов на будущее. И надежды. И потребности радоваться. Мы были готовы все начать с нуля, заново. Энергию ощущали огромную. А новая любовь дала нам импульс. И мы стали строить планы. Причем самые амбициозные, какие только можно себе представить. Любовь дала нам силу. И дикую самоуверенность. Теперь мы готовы были пойти на любой риск.

Еще до встречи с Мишелем я вывела для себя формулу идеальных отношений — надо быть очень похожими. Иметь один мир, один градус накала страстей, ощущений. Это когда один начинает фразу, а второй ее заканчивает. Неправду говорят, что противоположности притягиваются. Такое «уравнение» является выдумкой тех пар, которые не понимают, по какой причине они, такие разные, вместе. Только единое эмоциональное поле, единый мир чувств, культуры, знаний и градус темперамента создают настоящее счастье. Иначе никак…

Мы с Мишелем не сожалеем о прошлом, о прошедших годах, не смотрим назад. Даже наши свадебные фото еще не вклеили в альбом! Когда мы идем с Мишелем по улице, к нам часто подходят совсем незнакомые люди, протягивают руки. Они говорят, что наше счастье дало им надежду. Теперь и они верят, что встретят свою любовь. Так что мы вроде как талисманы для влюбленных.

Возвращаясь к острой теме возраста, хочу заявить: свадьбы должны играться поздно! Потому как только сейчас у нас наступают лучшие годы жизни. Мы уже способны оценить свое счастье, способны вкусить радость, осознать ее в полной мере. Потому как у нас нет преступной юношеской легкости, безответственности, глупости и наивности. Нет, мы не безумцы, мы понимаем, что годы идут, неумолимо идут, сокращая наше время на земле, но мы знаем, что пройдет оно насыщенно и ярко, мы не потеряем ни одного мгновения! И будем работать вместе, сочинять, творить, и даю вам слово — вы о нас еще услышите."
Мишель Легран и Маша Мериль прожили вместе шесть счастливых лет, вплоть до смерти композитора в позапрошлом году. А его любимая пишет историю любви, опубликовать которую изъявили желание три издательства."

26

Гипноз, хакинг… Я перепробовал все, прежде чем вернуть доступ к биткоинам. История Марка Фрауэнфельдера из США
----------------
История не смешная, но поучительная…

Жил был американец Марк Фрауэнфельдер. Позитивный и интересный во всех смыслах человек. По образованию - технарь, по жизни — весельчак, балагур, компанейский человек.

К моменту, с которого берет начало наша история, он выучился в Университете Колорадо, обзавелся семьей, успел поработать в “Memorex” и “Fujitsu”, 5 лет был редактором бумажного “Wired” и еще кучу годков — его онлайн-версии.

Отметился статьями в “Playboy”, поработал главредом “Make”, но наибольшую известность ему принесла работа над собственным блогом boingboing.net, который он вел совместно с женой с 1988 года.

“Директория удивительных вещей” (A Directory Of Wonderful Things) — это нечто среднее между “Очумелыми ручками”, Top Gear и “Разрушителями мифов”. Онлайн-издание так полюбилось американцам, что популярность ошеломила даже создателей.

В итоге Boing Boing получил две главные премии 2005 года — “Webby” и “Bloggie Awards”. Марка поместили на 3 место в рейтинге журнала “Forbes” “Знаменитости Интернета”, а “The Time” в 2009 включил блог в свой “ТОП-50 лучших сайтов”.

К чему эти перечисления? Да к тому, чтобы вы понимали, что Фрауэнфельдер — современный, технически подкованный человек с хорошим образованием, достатком и отличной памятью. И именно он в 2017 банально забыл пин-код от своего аппаратного кошелька с биткоинами на $32 000 и полгода мучился, пытаясь восстановить доступ.

Как неоднократно вспоминал сам Марк, его бесила безысходность. Он не настолько стар, и нет склероза, и пользовался своим аппаратным кошельком Trezor кучу раз, расплачиваясь за кофе в Старбакс и всякую дребедень на Amazon. И вот какой то кусок железа (прим. — аппаратный кошелек Trezor — небольшая флешка) его уделал по всем статьям.

В общем, по-порядку...
---------------

2016
-----
Наш герой обзавелся знакомыми криптанами и, вдохновившись их примером, купил биткоины, заказал аппаратный кошелек Trezor на Амазоне и поместил свои средства на хранение в пуленепробиваемое и суперзащищенное от взломов устройство (прим. — как показали дальнейшие события, на счастье, не все заявленное производителем оказалось правдой).

2017 (март)
-----
Забыл пин-код, а оранжевый клочок бумаги, где были записаны цифры, напрочь пропал. Попытки вспомнить ничего не дали. На экране гаджета всплыло окошко с таймером, и чтобы сделать каждую новую попытку ввода, пришлось ждать. Сначала 10, потом 20, потом 40 минут. Время каждый раз удваивалось.

2017 (апрель)
-----
Прошерстил вдоль и поперек ветку Трезора на Реддите, но это ни к чему не привело. С ним списался некий хакер и предложил взломать устройство, но, узнав, что Марк — тот самый Фрауэнфельдер, не захотел связываться и просто пропал.

2017 (май)
-----
Марк с женой посетили известного гипнотерапевта Мишель Гузи. Безрезультатно. Время ожидания выросло до 4 часов. Причем, любой перебой с подачей электроэнергии, и счетчик начинал работать заново.

Всю весну и лето герой нашей истории провел в мучениях. Он толком не спал, ему везде виделись цифры и подсказки. По его признаниям, это было похоже на легкое помешательство. Как ни старался, у него не получалось взять себя в руки.

Биткоин все время мелькал в новостях. Его цена удвоилась, а Джон МакАфи предсказал, что к 2020 биткоин будет стоит $500 тыс, а если нет — он съест свой *ер в прямом эфире национального телевидения. В общем, в этой напряженной обстановке не было ни дня, в течение которого Марк не думал о кошельке, утраченном доступе и идиотской ситуации.

2017 (август)
-----
В отличие от МакАфи, история Марка получила счастливый конец. И то, только благодаря уязвимости, обнаруженной в Трезорах ранних моделей.

15-летний программист Салим Рашид, познакомившись с Марком через их общего знакомого, написал код, с помощью которого удалось перепрошить гаджет, взломав его корпус и замкнув контакты.

Победный момент, когда Марк заставил “гребаный Трезор выкашлять его пин-код”, был заснят домочадцами на видео. В нем такие сильные эмоции, такая экспрессия, что невольно радуешься вместе))

Собсно, само видео, а также кучу фото Марка и его семьи можно посмотреть по ссылке ниже. Подытоживая, хочется отметить, что в таких делах, как крипта, не стоит полагаться на свою память. Пример Фрауэнфельда это доказывает))

Интересно, были ли у вас моменты, когда все было в точности, как у Марка, и завершилось ли все благополучно?

27

Одно время знаменитый пианист Артур Рубинштейн и его однофамилец, известный банкир Мишель Рубинштейн, жили на одной и той же улице в Париже.
Нередко случалось так, что почтовая корреспонденция, адресованная одному из них, по ошибке доставлялась другому.
В один из дней банкир пришел к Артуру Рубинштейну с целой стопкой телеграмм от почитательниц таланта пианиста и сказал:
— Эти депеши для Вас, и, будьте любезны, скажите моей жене, что Луиза из Вены, Иза из Рима, Грета из Берлина и прочие барышни, они — не МОИ подруги!!!
Пианист, в свою очередь, открыл ящик стола, и, вытащив оттуда целый ворох телеграмм, предназначенных для банкира, произнес:
— С удовольствием, если и Вы объясните моей жене, что пять миллионов лир, хранящихся в итальянском банке, и два миллиона фунтов, что лежат  в  английском  банке, это вовсе не МОИ, а Ваши деньги.

28

Свежая американская сенсация : Барак Обама - гомосек, а его жена Мишель – трансексуал!

Мишель, Обамы верная супруга,
ублажает толстой жопой педераста друга.
У неё тяжёлые слоновьи муди
и почти,как вымя, силиконовые груди!

29

Это не кадр из фильма. Этому самолету на самом деле оторвало часть фюзеляжа в небе. Вот невероятная история фото.

Четверг, 28 апреля 1988 года, 13:00 по гавайскому времени. Заканчивается посадка на местный рейс AQ 243 из Хило в Гонолулу. Островитяне привычно проходят в салон. Их встречает знакомая многим стюардесса Кларабель Лэнсинг. Она как всегда улыбается. Пассажирский Boeing 737-297 проходит предполетный досмотр — всё в порядке.

13:25 по гавайскому времени.
КВС Роберт Л. Шорнштаймер и второй пилот Мэделин Томпкинс поднимают борт в небо. В иллюминаторах виден сочно-зеленый остров и океан. Лететь до Гонолулу чуть больше получаса. Но недолгий полет — это не повод оставаться без орешков и содовой. Приветливая миссис Лэнсинг и две другие стюардессы Мишель Хонда и Джейн Сато-Томита начинают разносить напитки и снэки.

13:48 по гавайскому времени.
Происходит страшное. Неожиданно от самолета, летящего на высоте 7300 м, на полной скорости отрывается часть фюзеляжа. В этот момент единственный человек, который стоит в переднем ряду, — это стюардесса Кларабель Лэнсинг. Ее моментально выбрасывает в небо. Две другие падают на пол. Джейн Сато-Томита теряет сознание от сильного удара. Мишель Хонда кричит пассажирам, чтобы те достали спасательные жилеты. Ее прижимают к полу, чтобы защитить от потока ветра из разрыва фюзеляжа.

13:50 по гавайскому времени.
Салон разгерметизирован. Начинается кислородное голодание. Пассажиры в первых шести рядах в прямом смысле летят под открытым небом на скорости свыше 500 км/ч. Единственное, что их спасает, — они пристегнуты. Пилоты экстренно снижают борт.

13:54 по гавайскому времени.
Самолет снижается до высоты 3000 м. Это значение считается оптимальным при разгерметизации. КВС и второй пилот начинают разворачиваться в сторону аэропорта Кахулуи на острове Мауи.

13:57 по гавайскому времени.
Борт AQ 243 заходит на посадку. Из-за плохой управляемости пилотам приходится сажать самолет на скорости 315 км/ч (при стандартной в 250 км/ч). Выходит из строя левый двигатель. Индикатор показывает, что переднее шасси не зафиксировано в рабочем положении. КВС решает продолжать посадку на одном двигателе с риском нераскрывшегося шасси.

13:59 по гавайскому времени.
Boeing 737-297 останавливается на взлетной полосе Кахулуи. К самолету спешат спасательные бригады.

Шасси раскрылось, неисправен был индикатор. Пилоты остановили борт с помощью тормозов и реверса правого двигателя. Из 95 человек на борту выжило 94.

Причиной отрыва части фюзеляжа были признаны коррозия и повреждения металла фюзеляжа, а также усталость заклепок. Тело погибшей стюардессы так и не было найдено. В 1995 году в Международном аэропорту Гонолулу открыли сад, названный именем Кларабелль Лэнсинг.

30

Забвению не подлежат.
Забытые страницы израильского рейда в Энтеббе, Уганда.

С годами, старея, я приобрёл способность к более вдумчивому и неторопливому подходу в поисках деталей хорошо, казалось бы, известных исторических событий.
Эта новообретённое занудство приносит свои плоды: исторические события обретают краски и объемность.
И, если позволите, я приведу пример, рейд угандийского аэропорта Энтеббе израильскими коммандос.
Интернациональная группа террористов, палестинцы и немцы( немецкий терроризм расцвёл в 70ые, немецкие радикалы наводили ужас на Германию) была настроена весьма решительно.
Первым делом они провели селекцию и оправили неевреев домой. Точнее, они отпустили всех без израильских паспортов, в том числе и несколько евреев.
Вот тут и начались, для меня, открытия новых деталей.
Ну, начнём с того, что аэропорт, на минуточку, строила одна израильская фирма, сохранившая чертежи.
Далее, агенты Моссада прилетели в Париж и подробно расспросили отпущенных заложников.
Один из них, французский еврей, с военной подготовкой и военным же опытом и с « феноменальной памятью»( по выражению агентов) — дал бесценную информацию по террористам, их оружию и внутреннему устройству места содержания заложников.
Так и не нашёл его имени…
Как и не нашёл имени той французской монахини, отказавшейся улетать в Париж и попросившей об освобождении одного из заложников — вместо себя…
Ей, конечно, отказали и террористы силой запихнули её в самолёт.
Но вот капитан самолёта Мишель Бако и экипаж наотрез отказались покидать своих пассажиров — и террористы уступили. Тут я, признаться, ощутил обилие влаги в моих глазах… тема долга мне очень близка, Мишель и его команда — явно из той редчайшей породы праведников, типа Януша Корчака, истово следующих долгу ответственности за своих подопечных. Просто не в их природе бросать вверенных им подопечных.
Хотелось бы мне верить, что и я не дрогну, выполняя свой долг — но не поручусь, пока не столкнусь с вопросом выбора долга или своей жизни.
« Папиросу можно взять.
А вот от жизни придётся отказаться.»
Капитан Бако, вначале получивший выговор от менеджмента своей авиакомпании — вскоре был награжден высочайшей наградой Франции, Орденом Почётного Легиона. Наградили и весь экипаж.
Помимо наград Франции — Мишель и его экипаж были удостоены израильских наград.
Стойкий был мужик, настоящий: его контузило в ходе операции по освобождению заложников.
Две недели отпуска — и назад, в строй.
Мало того — он попросил, чтобы его первый рейс после ранения был …в Израиль!
И тут мы переходим к наименее понятному мне персонажу — загадочному Вильфриду Бёзе.
Один из двух немецких террористов, единственный бодрствующий террорист на посту в момент штурма — он мог убить громадное число заложников.
Но не убил ни одного — скомандовал заложникам прятаться в туалетах и направил свой Калашников на коммандос.
Которые его быстро пристрелили.
Почему он так поступил?
Сложно сказать, чужая душа — потёмки.
Я нашёл только одну деталь — один из заложников, прошедший концлагерь и хорошо говоривший по немецки, днями ранее вступил с ним в разговор — показывая на свой лагерный номер он спросил у Бёзе — что, опять за старое взялись?
На что Бёзе ответил: я не нацист, я идеалист.
Не поймите меня неправильно — терроризм является запредельным злом. Только вот террористы бывают всякие…
К примеру — диктатор Уганды, Амин.
Один из самых одиозных отвратительных диктаторов Африки, да, пожалуй, и всей современной истории — лично пытавший и убивавший своих подданных, практиковавший каннибализм, регулярно калечивший своих жён и иногда их убивающий — как он ответил на катастрофические для него результаты рейда?
Как и полагается подонку с безграничной властью.
Помещенная в больницу Кампалы израильтянка, заложница британского происхождения, 74 лет — была убита офицерами службы безопасности.Вместе с ней были убитых несколько врачей и медсестёр, пытавшихся защитить пациентку.
В столице Уганды начались кенийские погромы и 254 кенийца были убиты — месть за предоставлении израильтянам кенийского аэродрома для дозаправки.
Впоследствии диктатор сбежал из Уганды и доживал свой век в изгнании.
По всем законам справедливости его жирную тушу надо бы по его излюбленному методу скормить крокодилам или свиньям, живьём — но у Творца свои планы…
Пора закругляться, тема невоспетых героев бесконечна..
Оглядитесь вокруг — мир полон тихих и скромных людей, не претендующих на признание их геройства.
И, вполне возможно, — вам просто стоит взглянуть в зеркало…
Michael [email protected]

31

Сидят зэки во французской тюрьме, обдумывают план побега.
- Значит так, я вырубаю худого, Жак делает подсечку тому толстяку, Ришар хватает у него автомат, валим охрану и сваливаем!
- Ты совсем с ума сошёл, Мишель. Да нас же самих изрешетят. Нужно найти плотные ковры и перелезть ночью через колючую проволоку!
- Жак, там прожектора на каждом углу. Лучше по старинке - сделаем подкоп. Долго, но надёжно. Павел, а почему ты молчишь?
На следующий день просыпается охрана. Зэков в камерах нет. Смотрят - стена исчезла.

32

21 октября 1967 года, израильский эсминец «Эйлат» был потоплен во время патрулирования вдоль побережья Синайского полуострова. Его атаковали два египетских ракетных катера типа «Комар» советской постройки по личному распоряжению президента Египта Гамаля Абдель Насера. Находясь на стоянке в Порт-Саиде, катера двумя залпами выпустили четыре ракеты П-15 «Термит».
Это был первый в истории случай успешного применения противокорабельных ракет.

Морским специалистам всего мира стало понятно, что родился новый ударный класс кораблей. Командование израильского флота кроме этого осознало, что флот Израиля не готов к морской войне с арабами.
Справедливости ради надо сказать, что работы по проектированию своей противокорабельной ракеты «Габриель» («Gabriel») были начаты в Израиле еще в 1955 году. Но первоначально работы шли не быстрыми темпами. Дело в том, что в Израиле не было носителей для этих ракет. Израильские моряки хотели иметь в составе флота ракетно-артиллерийские катера.

Поскольку израильтянам был нужен мореходный большой катер с ракетным и артиллерийским вооружением, в «Люрссене» взяли за основу свой последний проект большого торпедного катера для ВМФ ФРГ типа «Ягуар» проект 140, который изменили до неузнаваемости. Корпус удлинили до 45 м — новый катер должен был нести гораздо больше оборудования; материал корпуса сменили на сталь. Катер был буквально напичкан электронной аппаратурой: два радара (поисковый и управления огнём), сонар и пр. Израильтяне заполняли практически всё внутреннее и внешнее пространство; 4 дизельных мотора должны были разгонять катер до 40 узлов.
Созданный проект ракетного катера получил название «Саар». В переводе с иврита – «Шторм».
Кроме ракет «Габриель», катера были вооружены 40-мм артиллерийскими установками.

ФРГ успело построить для Израиля только три катера (с артиллерийским вооружением, без ракет), как разгорелся очередной скандал. Информация о том, что в ФРГ строятся катера для израильского флота, была слита в американскую «Нью-Йорк Таймс». Арабские страны пригрозили устроить бойкот ФРГ и признать ГДР. ФРГ не хотела портить отношения со всем арабским миром, поэтому отказалась от контракта. Но при этом ФРГ дала добро на продолжение строительства серии катеров в другой стране по немецкому проекту.

Заказ на 12 катеров получила французская верфь «Constructions Mechaniques de Normandie» в Шербуре. В те годы Франция активно поставляла в Израиль различные виды вооружений, так что строительство катеров не было чем-то особенным. Весной 1967 года Израиль получил первые два катера. В ближайшей арабо-израильской войне они не участвовали, так как их не успели вооружить ракетами. Но сама война - с 5 по 10 июня 1967 года - послужила причиной охлаждения отношений между Израилем и Францией. 2 июня 1967 года Президент Франции Шарль де Голль запретил продавать Израилю наступательное оружие. Почему-то под этот запрет не попали строящиеся катера. В результате до полного запрета Израиль получил 5 катеров из заказанных 12.
Военно-техническое сотрудничество Франции и Израиля было полностью заморожено уже в 1968 году.

Египет на тот момент уже имел 7 катеров, Сирия – 9 , Алжир - 6 и Ирак – 3 катера проекта 183Р. Поэтому работы по доводке «Габриель» до боевого уровня резко активизировались. Было принято принципиальное решение, что ракетные катера должны стать основой ВМФ Израиля.

Операция «Ноев ковчег»

Все началось достаточно просто, можно сказать анекдотично. 4 января 1969 года экипажи двух готовых «Сааров» пришли на катера, завели двигатели и вышли в море, взяв курс на Израиль. Арабская пресса подняла невообразимый шум, обвиняя Францию в двойных стандартах. Французы провели расследование. Директорат верфи заявил, что у них нет официальной бумаги о запрете передачи катеров. Поэтому никто не препятствовал израильским экипажам, которые вывели оплаченные катера.

В Шербуре оставались ещё 5 катеров. Франция начала переговоры с Израилем о возврате денег (позже такое повторилось и с российскими «Мистралями»), но Израиль заявил, что ему нужны катера, а не деньги. Переговоры зашли в тупик. Израильские спецслужбы получили приказ «изъять» катера. Приказ был отдан лично главой израильского правительства Голдой Меир. Сначала горячие еврейские головы предлагали высадить в Шербуре морской десант, захватить верфь и уйти на катерах, но против такого плана выступил израильский министр обороны Моше Даян. Он прекрасно понимал последствия такой акции. Была разработана изящная многоходовка.

Во-первых, Израиль продолжил переговоры с Францией о денежной компенсации. Необходимо было создать у французов впечатление о том, что Израиль смирился с потерей катеров. Во-вторых, в Лондоне была зарегистрирована компания «Starboat». В ноябре 1969 года в Шербуре появился Оле Мартин Сием (Симм). Он был настоящим норвежским судовладельцем, который по каким-то причинам решил подыграть Израилю. Чем его заинтересовали израильтяне, доподлинно неизвестно. В Шербуре он провел переговоры с директором верфи, в ходе которых сказал, что его компания, зарегистрированная в Панаме, ведет добычу нефти у берегов Аляски. Сием интересовался закупкой для своей морской нефтедобывающей компании скоростных катеров для работы на аляскинских месторождениях. Он заинтересуется «Сарами», и готов был заплатить за катера на 5% больше суммы компенсации, которая Франция намеревалась выплатить Израилю. При этом норвежский судовладелец дал французам «гарантии» того, что катера не будут переданы в третьи руки. Французы наживку проглотили. Министр обороны Франции Мишель Дебре также был рад избавиться от проблемы и сделку одобрил.

В Шербур прибыла группа «норвежских» моряков. Это были голубоглазые блондины, но по-норвежски они не говорили, а общались между собой на иврите. Кроме этого, в Шербуре остались несколько десятков израильских моряков. Париж дал разрешение на их работу в интересах «норвежского» судовладельца. Операция была продумана очень тщательно. Расстояние между Шербуром и Хайфой около 3 000 морских миль. Было куплено топливо для перехода, но радиус действия катеров не позволял на одной заправке дойти до берегов Израиля. Для дозаправки в Атлантике и Средиземном море катера должны были ждать два судна — сухогруз «Леа» и судно для перевозки накатных грузов (Ro-Ro) «Дан». Суда были оборудованы дополнительными топливными танками и устройствами для передачи топлива в открытом море. Экипажи этих судов были заменены на резервистов ВМФ. Чтобы отработать навыки передачи топлива в открытом море, было проведено несколько тренировок с уже поставленными в Израиль катерами типа «Саар».

Кража была запланирована на Рождество, 24 декабря 1969 года. Погода была штормовая, в обычное время выход в море катеров был бы запрещен. Но выхода у экипажей не было. Французская контрразведка заметила подозрительную активность, но вмешиваться не стала. В 2.30 ночи катера медленно двинулись к выходу из гавани. Ночной шторм предсказуемо разбросал катера по Атлантическому океану. Утром они собрались вместе и начали переход. В районе португальского побережья отряд встретился с первым заправщиком – сухогрузом «Леа». Второй заправщик, «Дан», ждал их у берегов Кипра. Через семь суток катера пришли в Хайфу. Операция «Ноев ковчег» завершилась полным успехом. Французский министр обороны, когда ему доложили об уходе катеров из Шербура, потребовал поднять в воздух «Миражи», чтобы их утопить. Его с трудом уговорили не отдавать такой приказ. Ограничились полетами базовых патрульных самолетов, отслеживавших переход катеров. Франция потребовала возврата катеров, но ответа не получила.

Реакция на наглую "кражу" (к слову - полностью оплаченных) катеров была бурной и разной. Европейские СМИ с издевкой и злорадством рассказывали о провале французских властей. Адмирала ВМФ Израиля Мордехая Лимона, возглавлявшего израильскую миссию по закупке вооружения во Франции, выслали из страны. Причастные французские генералы и адмиралы лишились своих постов. Руководство верфи в Шербуре опять вышло сухим из воды – вопросы безопасности катеров не входили в их компетенцию. Охрана военных верфей и арсеналов в стране была усилена.

К 1970 году на все 12 катеров типа «Саар» были установлены ракеты «Габриель». Катера стали основой израильского флота и хорошо показали себя в очередной арабо-израильской войне 1973 года.

33

Лондон. По отелю Хилтон шла Девушка неземной красоты. Черный развивающийся хиджаб приоткрывал стройное тело в черном шёлке, рубашка с поясом на тонкой талии, брюки три четверти длины которых позволяли видеть идеальные ноги с идеальным педикюром в красивых босоножках на достаточно высоких, но устойчивых каблуках, идеальные руки с колечком, наверное, вполне приличной фирмы. Идеальное лицо с идеальным мейкапом. Столкновения двух цивилизаций было очевидно в пользу восточной красавицы. Но это Лондон, она спокойно шла по отелю, и люди вежливо, благожелательно смотрели на неё, не более.
В ливанском ресторане мы одни были без хиджабов, рядом сидели женщины в никабах, что не помешало поесть спокойно и вкусно.

Люди со всего мира везут в Лондон учиться своих детей, хранят деньги в банках с вековой историей и скупают там раритетную недвижимость по заоблачным ценам при том, что лучшая форма местного отопления - муж/жена и кот.
Они создали систему, при которой нихрена никого толком не учат, но дают все возможности учиться самими за большие деньги и выдают диплом, свидетельствующий только о том, что человек точно написал все работы, к которым придирались по-полной.

На российскую помощь американским сепаратистам в 18-19 веках англичане ответили значительной помощью СССР во Второй мировой войне в 20 веке.

После получения Индией полной независимости от Великобритании, тысячи индусов рванули в Англию вслед за "злыми колонизаторами".

В магазинах Лондона африканцы говорят на более совершенном английском, чем российские дипломаты, прожившие в Англии и Северной Америке значительное время.

Заметьте: в России люди зарабатывают деньги, но увозят их куда угодно. В Англию люди везут деньги, чтобы их там тратить.
Нюанс в том, что как только российские олигархи попробовали на англичанах зарабатывать, появилась красивая песня с тупым текстом с балетным сопровождением. Надираться по местным пабам без опасности загреметь на первые полосы газет и носить шляпки можно только местным жителям.

В этом разница между "там" и "здесь". Там можно быть Ангелом в хиджабе, но как только вы нацепите шляпки "как у них", польются комментарии, что вы позволяете себе лишнего.
При этом дипломатам шляпки положены, но не шикарнее, чем у местной аристократии.

Проблема не в хиджабах.
Небольшой остров информационно упаковал значительную часть человечества, разрешая платить им за услуги, но не позволяя разводить себя на траты, которые того не стоят.

Вы немного не понимаете их психологию.
Вы там можете хоть хиджаб надеть, хоть памперсы на джинсы, никто не возмутится.
Они могут помочь вам сделать "здесь" почти как там (климат разный), но они никогда не будут сами рядиться в никабы.
Вы ведь боитесь не того, что восточные девушки в хиджабах. Вы так задолбали детей, что они пример видят не в вас и не в местных учителях, а в далёких и необычных образах из другой жизни.

Всех красивых русских актрис вы распяли сплетнями, вылили на них литры информационных помоев и поставили в пример нации ... кого? Дом 1-2?
У итальянцев есть Орнелла, София, у французов Катрин, Мишель, у американцев весь Голливуд, а в Рунете даже красавицу прокурора - кумира японцев облили дерьмом, и это после поддержки Крыма в трудное время.

Ситуацию не изменит ни одно правительство.
Психологию сеновала надо менять на что-нибудь более изысканно-патриотическое, чтобы люди хотели быть похожими на вас.
Дело не в стоимости.
Дело в том, что им страшно даже среди вас хиджаб снять, потому что если ей родня фейс за это исполосует, вы побоитесь за неё сами заступиться.
Вы будете травить её за хиджаб, но первые испугаетесь защитить от расправы таких, как представители самой тоталитарной республики страны, залитой федеральными деньгами по их самые гаремы.

Среди вас страшно.

Партнеры

Реклама